автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Местоимения в дагестанских языках в сопоставлении с английским

Полный текст автореферата диссертации по теме "Местоимения в дагестанских языках в сопоставлении с английским"

На правах рукописи

Махмудова Земфира Ширваниевна

МЕСТОИМЕНИЯ В ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКАХ В СОПОСТАВЛЕНИИ С АНГЛИЙСКИМ

Специальность 10.02.02 - Языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

0031597'12

МОСКВА—2007

003159712

Работа выполнена в Отделе кавказских языков Института языкознания РАН

Научный руководитель доктор филологических наук

профессор Алексеев Михаил Егорович

Официальные оппоненты

доктор филологических наук,

профессор Атаев Борис Махачевич

(Институт языка, литературы и искусства ДНЦ РАН) кандидат филологических наук Вакилов Хайбула Суленманович

(НИИ Педагогики Министерства образования Республики Дагестан) Ведущая организация Дагестанский государственный

университет

Защита состоится «24» октября_2007 года в_часов на заседании

диссертационного совета Д. 002 006 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Институте языкознания Российской академии наук по адресу 125009, г. Москва, Б Кисловский пер , 1\12. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института языкознания РАН

Автореферат разослан «_»_ 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук

П. П Дамбуева

Общая характеристика работы

Настоящая диссертация посвящена исследованию структуры, семантики и функционирования местоимений дагестанских языков в сопоставлении с английским языком Местоимения в грамматической структуре любого языка представляют собой одну из наиболее своеобразных лексико-грамматических категорий как в плане семантики, так и с точки зрения структуры, что обусловливает необходимость типологического исследования особенностей местоимений как с точки зрения морфологии, так и в семантико-синтаксическаом аспекте При всем разнообразии проявления данной лексико-грамматической категории в языках различных типов имеется ряд универсальных свойств, присущих местоимениям всех или, по крайней мере, большей части языков Тем более, это утверждение представляется верным по отношению к языкам, имеющим генетическую общность, каковыми являются дагестанские языки

Актуальность настоящей темы исследования можно увязать с несколькими обстоятельствами. С одной стороны, грамматический анализ местоимений занимает достаточно прочные позиции в грамматических исследованиях дагестанских языков

С другой стороны, в современном дагестановедении имеется настоятельная необходимость всестороннего исследования и комплексного решения многих проблем, которые довольно редко ставились в дагестановедении. Особо следует отметить незначительность публикаций сопоставительного характера, по крайней мере в сравнении с другими компонентами трамматики. Не лучше обстоит дело с обобщающими работами по местоимениям дагестанских языков.

Цели и задачи исследования непосредственно вытекают из охарактеризованной выше ситуации В настоящей работе предлагается структурный и семантический анализ одной лексико-грамматической группы дагестанских языков в плане сопоставления с прономинальной системой английского языка, обобщение проводившихся ранее в этой области исследований, выявление и

анализ новых фактов Достижение этой цели требует решения и некоторых конкретных задач, в т ч

1 Выявление и описание семантического поля "прономинальности" в отдельных дагестанских языках Несмотря на наличие раздела «Местоимение» практически во всех грамматических описаниях, характеристика местоимений в нйх далеко не всегда отличается полнотой

2 Обобщение морфологических, синтаксических и семантических критериев, используемых в определении местоимения как самостоятельной части речи Такое обобщение является необходимым как в собственно типологических, так и в сравнительно-исторических целях

3 Выявление на основании сопоставления с системой местоимений английского языка типологически специфических черт в структуре и семантике отдельных разрядов дагестанских местоимений

4. Сопоставительный анализ качественного и количественного состава исследуемой лексико-грамматической группы, а также ее особенности в аспекте парадигматики и синтагматики.

Хотя многие синхронные специфические особенности склонения местоимений, как предполагают, восходят к общедагестанскому состоянию, сравнительно-исторический аспект проблемы в нашей работе не рассматривается

5 Установление типологических закономерностей в функционировании отдельных групп местоимений английского и дагестанских языков

Научная новизна работы связана, во-первых, с тем, что сопоставительное исследование особенностей прономинальной системы дагестанских языков с подобной точки зрения проводится впервые Это позволило дать типологически обоснованную характеристику не только местоимениям в целом как самостоятельной лексико-грамматической категории, но и отдельным ее разрядам

В диссертации имеются некоторые новые наблюдения в области грамматики отдельных дагестанских языков, связанные с особенностями функционирования местоимений в текстах различных жанров. Новизна настоящей работы проявляется также в трактовке зависимости некоторых структурных черт про-

номинальной системы от общей контенсивно-типологической характеристики сопоставляемых языков

Теоретическая значимость является следствием глубины предлагаемых в работе обобщений, касающихся классификации и функциональной характеристики местоимений дагестанских языков Предлагаемое в диссертации описание может иметь значения для дальнейшего уточнения как общих, так и уникальных черт исследуемой лексико-грамматической категории в языках мира

Практическая ценность заключается в первую очередь в возможностях ее использования конкретных при составлении вузовских курсов и учебников по сопоставительной грамматике дагестанских языков, а также в качестве методического руководства для исследования соответствующих фрагментов грамматики малоизученных дагестанских языков

Приемы и методы исследования, используемые в работе, в основном соответствуют направлению сопоставительной (контрастивной) лингвистики, т е в качестве основного метода здесь используется сравнительно-типологический, нацеленный на выявление в сравниваемых языках как подобных, так и различных структурных черт Собственно сопоставительное исследование нередко может обращаться также к формулировкам, значимым и для типологии, в частности для ее контенсивно-типологического направления

В целом мы подходим к исследованию местоимений дагестанских языков, руководствуясь положениями ленинградских типологов, в соответствии с которыми «мы должны исследовать, как реализуется в каждом конкретном языке некоторая универсальная семантическая система, т е система значений, которые (как показывает известный языковой материал) должны быть выражены в любом языке Иными словами, если мы будем прослеживать, как передаются в разных языках более или менее произвольно выбранные значения, то результат - каталогизация пестрых фактов, если же мы изучаем, как реализованы в языковых структурах системно организованные значения, то под анализ подводится значительно более прочный фундамент.» [Категории глагола и структура предложения 1983- 6-7]

Материалом исследования послужили прежде всего грамматические описания английского и дагестанских языков, начиная с основополагающих монографий П К Услара [1888, 1889; 1890, 1896, 1979] В работе также используется подобранный нами корпус материалов, извлеченных из классической и современной литературы на сопоставляемых языках

На защиту выносятся следующие положения

1 Дагестанские языки обладают значительной общностью как в строении прономинальной системы в целом, так и в конкретных особенностях отдельных подгрупп (разрядов) местоимений Во многом это вызвано общностью происхождения дагестанских языков

2 Ряд специфических черт дагестанских местоимений обусловлен контактами дагестанских языков с тюркскими, хотя в целом удельный вес явлений такого рода не столь велик

3 На основании сопоставления дагестанских прономинальных систем с английской выявляется ряд общедагестанских структурных черт, обусловленных их общей типологической характеристикой, их принадлежностью к эр-гативной типологии

4 Наибольшей эффективностью сопоставление систем местоимений обладает при широком понимании рассматриваемого лексико-грамматического класса, при котором в его рамках рассматриваются и так называемые местоименные числительные, наречия и т п.

Апробация работы Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседании Отдела кавказских языков Института языкознания РАН По материалам исследования опубликовано четыре статьи общим объемом 2 а л вт ч в журнале «Вопросы филологии»

Структура работы Диссертация включает введение, две главы, заключение, список литературы, а также список источников и сокращенных названий языков

Содержание работы

Во введении дается общая характеристика диссертации, в т ч. актуальности темы исследования, цели и задач работы, отмечается научная новизна и степень научной разработанности темы, в связи с чем представлен краткий обзор работ по данной тематике. Характеризуются методы исследования, теоретическая и практическая значимость, указываются источники и материалы, а также основные положения, выносимые на защиту

В главе I «Общая характеристика местоимений в английском и дагестанских языках» рассматриваются в сравнительном плане общий состав и классификация местоимений в исследуемых языках Здесь отмечается, что большинство исследователей сходятся в признании того факта, что для семантики местоимений характерна высокая степень обобщенности и отсутствие постоянной предметной отнесенности

Расхождения между английским и дагестанскими языками в выделении разрядов местоимений по значению невелики, что, по-видимому, объясняется универсальным характером выражаемых ими значений В дагестанских языках, как правило, выделяются следующие разряды местоимений личные, возвратные (лично-возвратные), указательные, вопросительные, определительные, неопределенные, отрицательные В конкретных описаниях этот состав может иметь определенные модификации, вызванные как особенностями языковой структуры, так и принципами выделения местоименных групп, применяемые в этих описаниях

В грамматиках английского языка обычно выделяются следующие подклассы. местоимения личные, притяжательные, указательные, вопросительные, возвратные, относительные, неопределённые, отрицательные и неопределённо-личные, причем подобное деление, как правило, основывается исключительно на семантике соответствующих единиц Существенные различия между сравниваемыми языками наблюдаются в дальнейшей рубрикации отмеченных выше разрядов, о чем речь пойдет ниже

Личные местоимения в английском и дагестанских языках имеют одинаковую семантику - они указывают на лица, участвующие или не участвующие в

общении, по их отношению к говорящему лицу Однако качественный и количественный их состав в сравниваемых языках заменю различается В английском в подсистему личных местоимений входят единицы трех лиц В дагестанских языках к личным принято относить лишь местоимения 1-го и 2-го лица, в то время как функции местоимений 3-го лица здесь выполняют субстантивированные указательные местоимения В то же время в ряде языков местоимения 1 лица множественного числа различают формы эксклюзива и инклюзива

Возвратные (лично-возвратные) местоимения в дагестанских языках не только указывают на объект, тождественный субъекту того же предложения, но и используются в логофорическом и выделительном (эмфатическом = рус сам) значениях Последнее характерно и для английского языка В составе возвратных местоимений в сравниваемых языках наблюдаются расхождения в части возвратно-притяжательных местоимений если в английском их функцию выполняют лично-притяжательные, то в дагестанских представлены собственно возвратно-притяжательные

Указательные местоимения Общим и основным в значении указательных местоимений в сравниваемых языках является указание на объект, близкий или отдаленный от говорящего во времени и пространстве Характерной особенностью указательных местоимений дагестанских языков, в отличие от указательных местоимений английского языка, является разграничение в них, как правило, трех ступеней удаления от говорящего с разграничением едиц, имеющих значение "этот (рядом с говорящим)" и "этот (рядом со слушающим)" Третья ступень обычно детализированно выражает различия в местонахождении по вертикали В отдельных дагестанских языках к этому добавляется оппозиция по признаку "видимый/ невидимый"

Указательные (лично-указательные) местоимения дагестанских языков, как правило, выполняют функцию личных местоимений 3 лица Например- ав дов (мн ч дол), дарг ит (мн ч иди), лак та (мн ч. тай), таб думу (мн ч. дурар), в лезгинском в функции личного местоимения 3 лица выступает субстантивированная форма указательного местоимения: а. ам (ед ч), абур (мн ч)

Вопросительные местоимения содержат в себе вопрос о лице, предмете или признаке, не известном говорящему По своему составу этот разряд местоимений в сравниваемых языках значительно различается (отчасти это вызвано неоднозначностью квалификации вопросительных наречий и числительных) Отличительной особенностью вопросительных местоимений многих дагестанских языков является их классно-числовая дифференциация

Определительные местоимения, в дагестанских языках, как и в русском, «служат средством уточнения того предмета, о котором идет речь, они придают ему значение вьщеления или обобщения» [Современный русский 1984: 340] В английском языке этот разряд не выделяется, что обусловлено его семантической разнородностью Так, в русском к определительным местоимениям относятся сам, самый, весь, всякий, каждый, иной, другой В дагестанских языках соответствием приведенным местоимениям русского языка выступают, с одной стороны, возвратные местоимения и, с другой стороны, кванторные местоимения

Английские соответствия этих местоимений, в т ч all, each, every, everything, everybody, everyone, several и др нередко относят к разряду неопределенных

Неопределенные местоимения в дагестанских языках указывают на неопределенный предмет (лицо) или признак Как справедливо отмечается в английских грамматиках, "этот разряд не имеет четкой структуры" [Иванова и др 1981] Для всего многочисленного разряда неопределенных местоимений в русском и дагестанских языках характерна общая особенность они образуются на основе вопросительных местоимений (в английском этот структурный тип представлен единицами whoever, whatever и т.п).

Отрицательным местоимениям английского языка, образующимся с помощью приставки по- и выражающим отрицание какого-либо предмета (лица), признака или количества (noone, nobody, nothing, ср рус никто, ничто, никакой, ничей, нисколько), в дагестанских языках соответствуют по своему значению и употреблению такие отрицательные местоимения, как ав. щивниги, щийниги 'никто', щибниги 'ничто', щалниги (мн ч ), дарг чилра 'никто', селра

'ничто', цалра 'ни один', лак цуч!ав, цук1ив 'никто', цич!ав, цик!ив 'ничто', лезг садни 'никто', 'ничто', таб фужк!а 'никто', фук1а 'ничто', наанк1а 'нигде' и др Имеются основания относить эти местоимения к разряду неопределенных, употребляемых в контексте отрицательного предложения (тес отрицательной формой сказуемого)

Притяжательные местоимения как самостоятельный лексически обособленный разряд в дагестанских языках обычно не выделяется В функции притяжательных местоимений здесь употребляются формы родительного падежа лместои-ме-ний соответствующих разрядов Эти формы соотносятся по значению с лично-притяжательными местоимениями английского языка ту 'мой\your 'твой', 'ваш', our 'наш', his 'его', her 'его', its 'его (неодуш )', their 'их' (ср рус мой, твой, наш, ваш и т.д.)

Относительных местоимений в дагестанских языках нет, и их функцию связывать придаточную часть сложного предложения с главной выполняют различные глагольные формы

Далее рассматриваются особенности семантики местоимений Несмотря на различные подходы к определению местоимения как особой лексико-грамматической группы, в современном языкознании сложился взгляд на местоимение как на часть речи, обладающую прежде всего специфической семантикой, для которой характерна, с одной стороны, высокая степень обобщенности и, с другой стороны, отсутствие постоянной предметной отнесенности Наряду с этим неоднородность семантики местоименной лексики предполагает возможность логико-семантической ее классифиции, включающей такие разряды как дейктические, анафорические и кванторные местоимения

При ведущей роли в определении местоимений как самостоятельной части речи семантического принципа в специальной литературе не раз подчеркивалась целесообразность исходить также (или только) из особенностей их словоизменения При этом, как правило, речь идет не о формальных отличиях местоимений вообще, а о специфических морфологических характеристиках отдельных групп местоимений Личные местоимения, например, в английском отличаются от су-

щеествительных, с которыми сближаются целым набором характерных свойств, следующими моментами противопоставлением по роду в местоимениях 3-го лица, наличием именительного и объектного падежей в системе склонения и др

Особенностью многих дагестанских языковявляется совпадение форм абсолютного и эргативного падежей личных местоимений

Склонение местоимений, включающих в свой состав разного рода частицы, в различных дагестанских языках имеет единую схему, в которой частица присоединяется к падежной форме местоимения - производящей основы, что соответствует схеме, действующей в русском языке Аналогичные принципы имеем в английских формах whoever 'кто бы ни, который бы ни, любой' и объекта whomever.

Еще одной словоизменительной особенностью дагестанских местоимений, хотя не всех разрядов, является их классное изменение Если родовая клас сифика-ция лично-указательных местоимений встречается и во многих других языках, то аналогичное изменение вопросительных, возвратных и других разрядов — явление более редкое В английском языке эта классификация выражена супплетивно противопоставлением местоимений 3-го лица единственного числа и образованных от них возвратных местоимений Принципы «родовой» классификации реализованы и в противопоставлении английских вопросительных местоимений who 'кто' и what 'что' Во многих дагестанских языках и здесь налицо регулярное классное изменение авар щи-в 'кто (он)', щи-й 'кто (она)', щи-б 'что (нечел )\ ща-л 'кто (они)'.

К особенностям словообразования местоимений можно отнести то, что многие из них как в английском, так и в дагестанских языках объединяются в словообразовательные гнезда, иногда достаточно объемные.

Из словообразовательных возможностей личных местоимений следует отметить образование от них возвратных местоимений 1-го и 2-го лица в дагестанских языках (при самостоятельной основе третьего лица) и образование возвратных местоимений трех лиц от притяжательных местоимений в английском

Замещая именные части речи, местоимения выступают в предложении в тех же функциях, что и существительное и прилагательное В работах, посвященных местоимениям отдельных дагестанских языков, приводятся примеры функционирования местоимений различных разрядов (хотя и без дополнительной экспликации) в роли подлежащего (как правило, личные местоимения), именной части составного именного сказуемого (притяжательные и друше местоимения), прямого и косвенного дополнения (личные местоимения и нек. др ), обстоятельства (па-дежно-послеложные формы личных местоимений), определения (указательные, кванторные и другие виды местоимений)

В работе приводятся количественные данные об употреблении тех или иных видов месчтоимений в различных синтаксических позициях в английском инеко-торых дагестанских языках

В исследованных текстах местоимения составляют примерно одинаковый процент от общего числа слов - чуть выше 10% Среди них большую часть составляют личные местоимения в роли подлежащего или дополнения Остальные местоимения представлены менее заметно

Помимо тех синтаксических характеристик, которые сближают местоимения с другими частями речи, имеются и такие сочетательные свойства, которые отмечаются только у местоимений, касающиеся возможностей образования сочетаний типа «местоимение + местоимение», «местоимение + числительное» и т п

Глава II «Функциональная характеристика местоимений» открывается рассмотрением личных местоимений, которые в английском и дагестанских языках имеют одинаковую семантику - они указывают на лица, участвующие или не участвующие в общении, по их отношению к говорящему лицу. При этом качественный и количественный состав их в сравниваемых языках различается

Во-первых, если в английском языке имеются личные местоимения трех лиц, то в дагестанских эта группа ограничивается только местоимениями 1-го и 2-го лица, в то время как сфера 3-го лица передается субстантивированными формами указательных местоимений.

Во втором лице в английском языке произошло объединение форм единственного и множественного числа Это как бы снимает вопрос о протипоставлении этих форм по категории вежливости, что характерно для русского языка В дагестанских языках вежливое множественное отсутствует, хотя имеется и некоторое количество исключений

Местоимения 1 лица множественного числа в ряде дагестанских языков аварском, табасаранском и ряде бесписьменных языков различают формы эксклюзива и инклюзива

Английские местоимения третьего лица имеют достаточно строгие разграничивающие их рамки, тем не менее, в ряде случаев они оказываются размытыми Так, при персонификации местоимение мужского рода he может соотноситься с названиями животных мужского пола, природных явлений, предметов Соответственно, местоимение she может относиться к судам, автомашинам и т п

До недавнего времени форма третьего лица мужского рода использовалась и в обобщенном значении «он (человек вообще, независимо от пола)». В настоящее время такое употребление встречается все реже, поскольку выражают якобы предпочтение одного пола другому Соответственно, обобщенное значение выражается в современных текстах местоимениями they или he or she, he/she, (s)he Кроме того, местоимение третьего лица может приобретать функции указательного в коррелятивных сочетаниях типа «тот, кто» Примеры такого рода передаются в дагестанских языках субстантивированными причастиями

Английские личные местоимения отличаются от существительных наличием противопоставления именительного и объектного падежей Объектный падеж в английском языке оформляет также косвенное дополнение и употребляется в сочетании с предлогами

В многопадежных дагестанских языках личные местоимения ряда языков характеризуются нейтрализацией эргативного и абсолютного падежей При этом данное явление касается лишь субъектной и объектной (функции прямого объекта) функций Оно зафиксировано во многих дагестанских языках

При семантической идентичности личных местоимений сопоставляемых языков в сфере их употребления наблюдаются значительные расхождения В частности, личные местоимения английского языка могут выступать в особых типах синтаксических структур, ср I didn't see him, not I Я его не видел, (во всяком случае) не я, [А И Смирницкий] Подобные синтаксические конструкции в дагестанских языках не отмечены

В английском языке наблюдается зависимость падежно-предложного оформления косвенного дополнения от его позиции в составе предложения При этом более тесное положение косвенного дополнения к глаголу по сравнению с прямым дает падежную форму личного местоимения, а более тесное положение прямого - использование предлога В дагестанских языках синтаксическое поведение местоимений не отличается от синтаксиса существительных

В английском языке возможно употребление обобщенного местоимения второго и третьего лица, что не характерно для дагестанских языков

Местоимение it в английском языке используется также в выделительных (cleft-) конструкциях типа It was he who planned ît [A С D ] Это был он, кто спланировал это В дагестанских языках эту функцию выполняют иные синтаксические средства

Специфику английского предложения составляет использование так называемого "фиктивного" подлежащего, т е местоимения it в соответствиях русским безличным предложениям Дагестанские языки в подобных случаях используют либо безличное предложение, либо существительное соответствующей семантики («день», «погода» и т п ) Отличие английского языка от дагестанских касается и такого грамматического явления, как личное согласование. Во-первых, многие дагестанские языки личного согласования не имеют. Во-вторых, схема личного согласования в английском языке довольно своеобразна В-третьих, дагестанские языки, имеющие личное согласование, не показывают полного единства принципов согласования

Для английского языка характерно функционирование так называемых tail questions, представляющих собой утверждение с добавлением краткого вопроса,

содержащего противоположную с точки зрения категории отрицания форму вспомогательного глагола и субъектное местоимение Аналогичные конструкции в дагестанских языках используют лишь глагольную форму с вопросительной частицей без повторения местоимения

В дагестанских языках представлен специфический тип словосочетаний с личным местоимением в роли главного слова, не характерный для английского (как и для русского) В английском языке подобные обороты, выступая в препозии к определяемому местоимению, являются обособленными

Общим и основным для значения указательных местоимений является указание на предмет, бтнзкпй inn отдаленный от говорящего во времени нчи пространстве Дагестанские языки располагают различными системами указательных местоимений, однако обычными здесь являются два вида ориентации а) по степепи близости предмета к говорящему пли слушающему и б) по положению выше или ниже говорящего

В целом наличие в дагестанских языках систем указательных местоимений, которые довольно детально выражают разноплановые пространственные направления, признаются в литературе структурной особенностью этих языков, обусловленной, вероятно, спецификой местного ландшафта

Указательные местоимения английского языка представлены двумя формами this (мн these) указывает на предметы, близкие по времени или расстоянию от говорящего Местоимение that (мн those) указывает на предметы, удаленные во времени или пространстве от говорящего

Функционально к указательным местоимениям непосредственно примыкает определенный артикль Об этом можно судить хотя бы по тому, что определенный артикль в некоторых случаях переводится на другие языки с помощью именно указательных местоимений, хотя обычно он остается непереводимым

Помимо собственно указательной функции, указательные местоимения сопоставляемых языков используются также в следующих случаях-

а) для идентификации охарактеризованных ранее предметов и событий,

б) для маркировки определяемого с точки зрения дихотомии "свое"/"чужое",

в) для указания на последующее сообщение,

г) в функции временного дейксиса указательное местоимение соотносит действие либо с моментом речи, либо с временным отрезком, о котором идет (шла) речь,

д) в эмфатической функции указательные местоимения могут быть использованы для выражения отношения говорящего к предмету высказывания

При соположении двух указательных местоимений, составляющих оппозицию, непосредственная функция пространственного дейксиса может утрачиваться В подобных примерах сочетание местоимений выполняет скорее роль кван-торного местоимения Ср.

лезг и пата, а пата цЬши-цкши к1валерни чиликай хкатзавай

То тут (в этой стороне), то там (в той стороне) (= повсюду, во

многих местах) новые дома вырастали из-под земли

Касаясь синтагматики указательных местоимений, следует отметить возможность их употребления как в атрибутивной позиции, так и в роли субстантива В последнем случае речь может идти о функции личных местоимений 3-го лица, однако в этой роли выступают не все субстантивированные местоимения, а лишь те, у которых значение пространственного деиксиса оказывается нейтрализованным Хотя в английском языке имеется специальный разряд личных местоимений третьего лица, здесь могут выступать в качестве субстантивов и указательные местоимения

В ряде языков указательные местоимения могут сочетаться с эмфатическим местоимением, образуя местоимения с семантикой типа «именно этот», «именно тот» и т п В английском языке подобные функции выполняет лексема very

Возвратные местоимения указывают на объект, тождественный субъекту того же предложения, то есть в предложении реальное значение возвратных местоимений обычно совпадает с реальным значением подлежащего В дагестанских языках обычно противопоставляются, с одной стороны, возвратные местоимения 1 -го и 2-го лица и, с другой стороны, 3-го лица. Это противопоставление имеет

две разновидности Первый тип данного противопоставления заключается в образовании возвратных местоимений 1-го и 2-го лица от соответствующих личных с помощью различных частиц, в то время как возвратное местоимение 3-го лица представлено самостоятельной основой

Второй тип противопоставляет две самостоятельные основы возвратного местоимения - 1-го и 2-го лица, с одной стороны, и 3-го лица, с другой

Разновидностью собственно возвратного значения рассматриваемых местоимений можно считать случаи, в которых они, помимо кореферентного, приобретают дополнительные оттенки значения (= рус собственный)

13 птгчгПп ^м языке розирптые местоимения т"»же имет различное строение в зависимости от лица формы 1-го и 2-го лица образуются от притяжательных местоимений с помощью форманта -self (мн -selves), формы 3-го лица - от объектного падежа

В отличие от дагестанских языков, аглпйсыш язык не имеет притяжательных возвратных местоимений В их роли выступают обычные притяжательные формы

В дагестанских языках в функции возвратных, как и в английском, могут использоваться и личные местоимения 1-го и 2-го лица

Говоря о возвратных местоимениях дагестанских языков, следует отметить неоднородность их семантики Помимо собственно возвратного значения, они имеют также эмфатическую и логофорическую функции

В собственно возвратном употреблении рассматриваемой группы местоимений исследователей привлекает целый ряд вопросов, имеющих непосредственное отношение к синтаксису, а именно к структуре простого предложения Речь идет о том, какую тождественную лексему в составе предложения замещает рефлексив. В английском языке, как уже отмечалось, посессивная рефлексиви-зация отсутствует В актантной рефлексивизации обычно налицо аккузативность Тем не менее, как отмечается в специальной литературе, «контролировать рефлексивные местоимения способны и подлежащие, и дополнения

Как дагестанские, так и английские возвратные местоимения выполняют также выделительную, эмфатическую функцию, т е. указывают, «что данное действие выполняется субъектом самостоятельно, без помощи других». Выделяется также ряд самостоятельных употреблений эмфатического местоимения в других значениях

В дагестанских языках нередко встречается одновременное использование в высказывании двух форм возвратного местоимения При таком употреблении первое местоимение нередко является эмфатическим, а второе собственно возвратным

Третий спчпй употребления возвратных местоимений относится к их функционированию в зависимых (вложенных) предикативных конструкциях, который в специальной литературе называют логофорическим местоимением .

В ряде языков фиксируются определенные формальные признаки самостоятельности логофорических местоимений в дагестанских языках например, в аварском языке возвратное и эмфатическое местоимение оформляются частицей -го, в то время как логофорическое этой частицы не имеет

Взаимные местоимения определяются в литературе как двусловные местоименные фразеологические единицы с взаимным значением (Ахманова 1966) В английском языке взаимность выражается местоимением each other, образованным сочетанием двух местоимений each 'каждый' и other 'другой, иной' В предложении это местоимение занимает любую позицию, кроме подлежащего, с которым оно обычно соотносится

Образование взаимных местоимений посредством редупликации числительного «один» предложено рассматривать как одну из структурных черт, сближающих нахско-дагестанские языки с тюркскими, где также в данной функции используется повтор числительного «один».

Формально дагестанские языки демонстрируют различную степень спаянности компонентов взаимного местоимения, что проявляется прежде всего в степени цельнооформленности компонентов

В ряде примеров взаимное местоимение выражает не двустороннее действие, а нерелевантность направления действия для говорящего Такое значение в дагестанских языках, например в аварском, передается употреблением двух пол-нооформленных числительных-местоимений или же при наличии семантики обобщения - повторением соответствующих обобщительных («неопределенных») местоимений

Кроме того, во взаимном значении могут быть использованы и возвратные местоимения множественного числа

В английском языке к вопросительным местоименным словам относятся -,,.1 р"!"!'"" . nbo (р""''т пщ "'оп) 'кто', whose 'чсТ,

which который, какой , what 'чго, какой , when 'когда', wheie 'где', why 'почему', how 'как' Дня передачи значения «скочько» используется смочетание лексем how itk.cIi 'сколько (о лепечнеляемом)' н how many 'сколько (об исчисляемом)'.

В дагестанских языка\ также обычной является дихотомия местоимений «кто» и «что» В то же время, как отмечают исследователи-дагестановеды, эта дихотомия следует не принципу одушевленности-неодушевленности, а принципу лица-нелица В целом в дагестанском языкознании нет единого взгляда на состав вопросительных местоимений, хотя лексические единицы, наблюдаемые в различных языках, в основном соответствуют друг другу в структурном плане

В ряде языков, как и в английском, отмечено противопоставление количественных вопросительных слов по признаку исчисляемости/неисчисляемости отмечается и в некоторых других дагестанских языках

Если в противопоставлении количественных вопросительных слов английский и дагестанские языки обнаруживают параллелизм, то такое явление, как форма множественного числа местоимения «кто9» отличает дагестанские языки. Помимо аварского, подобные формы зафиксированы в лезгинском языке ед вуж — мн вужар В структуре ряда аварских вопросительных местоимений и местоименных слов имеются классные показатели Соответственно, местоимения щив"7 'кто?', кинав9 'какой9' соотносятся с референтами I класса, щии> кинет? - с референтами II класса, а местоимения щи&> 'что'5' и кинаб9 'какое9' - с референтами

III класса, т е класса вещей Классное изменение характерно и для аварского вопросительного слова ки-в,-й,-б,-р9 'где?' Здесь классный показатель соотносится уже с субъектом (в непереходном предложении) или с объектом )в переходном предложении)

Особенностью использования вопросительных местоимений в аварском языке является употребление в вопросительных предложениях в качестве формы сказуемого причастия Сходную синтаксическую структуру имеет специальная вопросительная конструкция лезгинского языка

В английском языке строй вопросительного предложения также отличает« от глг-^ппетгя порегтюрттечт него, но уже порядком слов глагол-сказ) слое (или появляющийся в вопросительном предложении вспомогательный глагол) перемещается в таком предложении на позицию сразу за вопросительным словом

Позиция вопросительного слова в английском языке — в начале предложения В дагестанских языках начальная позиция вопросительного слова, хотя и встрачаегся, но не столь часто В большей степени распространена в дагестанских языках препозиция вопросительного слова к глаголу-сказуемому

Вопросительные слова в сопоставляемых языках широко используются и в восклицательных предложениях, придавая предложению соответствующую эмоциональную окраску (как положительную, так и отрицательную) и таким образом приобретая характеристики модальных частиц Следует учесть, что продуктивность подобных форм восклицательного предложения в некоторых дагестанских языках ограничена функционированием специфической модели с абстрактным именем в качестве предиката

Вопросительное местоимение отчасти теряет свою исконную функциональную характеристику и в случае собственно риторического вопроса. В риторических вопросах в аварском языке вопросительное местоимение может присоединять специальную частицу -дай, маркирующую риторический вопрос

Определительные (кванторные) местоимения служат средством уточнения того предмета, о котором идет речь, они придают ему значение выделения или

обобщения Английский язык обладает следующими лексическими единицами, выражающими указанное значение

All 'все' (в функции прилагательного в сочетании с именем во множественном числе и существительного), all 'весь, вся, все, все' (в функции прилагательного в сочетании с собирательным именем в единственном числе и существительного), all 'весь, вся, всё, все (как целое)' (в функции прилагательного в сочетании с именем в единственном числе) Наличие в последнем случае семантики иного рода подтверждается иным ее выражением в ряде дагестанских языков

' l 1 | - > м Р~Ч1>|" т'Ч-^"1 ^ И'ПЧМЛ! r^t DI IPTVrj ^Pf TOTi КО P

Дчипишюй функции В субстантивной функции имеем производные evciy-body и сл с у'1, ng В дчгсстансытч языках в опредечительной и субстантивной F С _ ^ Г СД I I II и . 1Г\ 01 'велч^мш, всевозможный'

Each 'каждый, всякий'

Во многих дагестанских: языках местоимение «каждый» нередко выступает в сочетании с числительным «один». В ряде языков подобные сочетания образуют единую лексическую единицу

В аварском языке в качестве кванторного местоимения со значением «каждый» выступает также редуплицированная форма возвратного местоимения В аварском языке имеются также особые отглагольные формы со значением «каждый, кто совершает данное действие»

Наконец, в некоторых дагестанских языках имеются формы, в которых семантика всеобщности, целостности не имеет эксплицитного выражения, ср лезг. ыифди 'всю ночь', хотя в составе словоформы не имеется специального сегмента со значением «весь»

Неопределенные местоимения указывают на неопределенный предмет (лицо) или признак. В определенном смысле они также являются кванторными, поскольку также задают некоторое множество референтов

Традиционно в грамматиках английского языка мы находим следующие лексические единицы, определяемые как неопределенные местоимения another

'еще один, другой (такой же)', 'другой, иной', other 'другой, иной', other 'другой, второй (из двух, трёх)', other 'другой, противоположный'

Соответствующие лексические единицы представлены и в дагестанских языках. Как правило, они имеют адъективное и субстантивное употребление. В лезгинском языке, например, также имеются две лексемы - муькуь и маса, примерно соответствующие англ other и another

Антонимом рассмотренных выше лексем является местоимение same 'тот (же) самый; этот же, один и тот же'-

К неопределенным местоимениям кванторнон семантики в английском

,, 1 п отмг1^'! к ЧР^Х'ДЬ ргт "Ч и S0ÎT1C 'кое-кто fff- о-

юрые, одни, друше, какой-нибудь, какой-то, некий, некоторый', а также их производные В дагестанских языках соответствующие значения передаются <_Г .. >0 единицами, прогзводными от вопросительных При этом все дагестанские ялики имеют соответствие английскому ряду some и большинство — ряду any Среди неопределенных числительных в ряде дагестанских языков (в основном относящихся к лезгинской группе) имеются заимствованные лексические единицы, которые, естественно, не образуют серий

Особую роль в передаче значения неопределенности выполняет практически во всех дагестанских языках числительное «один». Это значение не характерно для соответствующего английского числительного, поскольку оно входит здесь в сферу функционирования неопределенного артикля

Во многих контекстах английскому неопределенному артиклю в дагестанских языках соответствует отсутствие какой-либо маркировки.

К способам выражения неопределенности в дагестанских языках можно отнести также редуплицированные лексемы типа лезг кас-мас, значение которой может быть примерно передано как «человек и тому подобное»

Говоря о сочетательных возможностях местоимений, следует указать на возможность их сочетания в дагестанских языках с указательными (в роли главного слова1?) Гьал цояп 'некоторые из них'. В английском сочетания такого рода невозможны и передаются конструкциямис предлогом of some of them и т.п

Отрицательные местоимения в дагестанских языках, как правило, не выделяются, хотя нельзя не признать наличие в ряде языков некоторых единиц, тяготеющих именно к выполнению функций отрицательных местоимений

В функции притяжательных местоимений в дагестанских языках употребляются формы родительного падежа личных, указательных, вопросительных и возвратных местоимений.

Следует заметить, что в некоторых языках рассматривавемые формы несколько выпадают из общей парадигмы склонения, что придает им обособленный характер Другим фрмальпым свидетельством самостоятельности данных форм Min j Ci|.iTi-r|f, цл^члмшг1 ri^'o р'сго " ювонзменечня тр о^рп-

зоваиия от эти\ форм полной падежной парадигмы.

О" ie <■' рчп umgibt 1' с_-.!>гацт"Рчрот"1ип| \е трктя/катепьные местоимения английского языка, ср

AipjiS my lus her our your their Субст mine his hers ours yours theirs

С функциональной точки зрения субстантивация притяжательных местоимений является одним из способов устранения тождественных лексем (наряду с использованием англ one в качестве определяемого)

Самостоятеость выделения данной группы местоимений обусловлена также наличием в ряде языков также специфических лексических единиц, выпадающих из общей парадигмы личных местоимений. В частности, в хиналугском языке имеется местоимение «семейной принадлежности», представленное исключительно формой генитива

Если использование относительных местоимений в аннглийском языке - явление распространенное, то в дагестанских языках относительных местоимений в обычно не выделяют, поскольку функции связи придаточной части сложного предложения с главной, как это формулируется в грамматических исследованиях, выполняют причастные и иные отглагольные формы* рут. Былахада ханура хьед рагьади 'Кто у родника стоит, тот (букв у родника стоящий) воду пьет'.

В связи с рассматриваемой проблемой в литературе [Б Р Курбанов 1998] обращается внимание на следующий синтаксические конструкции

а) использование вопросительных местоимений и наречий в зависимых предложениях, выражающих уступительное значение;

б) использование вопросительных местоимений и наречий в зависимых предложениях, соотносимых с одним из членов главного предложения,

в) использование вопросительных местоимений и наречий в зависимых предложениях с условным наклонением зависимого глагола,

г) использование местоименных слов, указывающих на меру и степень, в то . р mît j с "нч -iiriic^'^e "ррппп < еш'с сигнт!,""руст о pcvnbm-тивном отношении,

л) испои зор'ч'пе ч^рпсителын ix местоимении и наречий в зависимых у.', ижиь'ях — косвенных вопросах

Т.С.1К по) аз ню в дм-с-р ли/и, к oj носите ¡ышм м^гоимениям моано отнести лишь лексические единицы из рубрики (б)

В "Заключении" формулируются выводы проведенного исследования.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

1. Махмудова 3 Ш Особенности личных местоимений дагестанских языков (в сопоставлении с английским) // Кавказский лингвистический сборник Вып 18, М, 2006 (0,4 ал)

2 Магомедова 3 Ш, Махмудова 3 Ш Особенности прономинальных систем дагестанских языков // Вопросы филологии, 2006, № 4 (0,8 а.л )

3 Махмудова 3 Ш Особенности личных местоимений дагестанских языков (в сопоставлении с английским) // Кавказский лингвистический сборник Вып 19, М, 2007 (0,4 а л).

4 Алексеев ME., Махмудова 3 Ш Дагестанские материалы в монографии К Е Майтинской «Местоимения в языках разных систем» // Материалы международной конференции по уральским языкам к 100-летию К Е Майтинской M , 2007 (0,4 ал )

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Махмудова, Земфира Ширваниевна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРСТИКА МЕСТОИМЕНИЙ В ДАГЕСТАНСКИХ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

§ 1. Общий состав и классификация.

§ 2. Особенности семантики местоимений.

§ 3. Особенности словоизменения местоимений.

§ 4. Особенности словообразования.

§ 5. Местоимение как член предложения.

ГЛАВА II. ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МЕСТОИМЕНИЙ В ДАГЕСТАНСКИХ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ

§ 1. Личные местоимения.

1.1. Состав и семантика.

1.2. Особенности употребления.

§ 2. Указательные местоимения.

2.1. Семантика и классификация.

2.2. Особенности употребления.

§ 3. Возвратные местоимения.

3.1. Семантическая структура и классификация.

3.2. Особенности употребления.

§ 4. Взаимные местоимения.

§ 5. Вопросительные местоимения.

5.1. Семантическая структура и классификация.

5.2. Особенности употребления.

§ 6. Определительные (кванторные) местоимения.

6.1. Состав и семантика.

6.2. Особенности употребления.

§ 7. Неопределенные местоимения.

7.1. Состав и семантика.

7.2. Особенности употребления.

§ 8. Отрицательные местоимения.

§ 9. Притяжательные местоимения.

§ 10. Относительные местоимения.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Махмудова, Земфира Ширваниевна

Настоящая диссертация посвящена исследованию структуры, семантики и функционирования местоимений дагестанских языков в сопоставлении с английским языком. Местоимения в грамматической структуре любого языка представляют собой одну из наиболее своеобразных лексико-грамматических категорий как в плане семантики, так и с точки зрения структуры, что обусловливает необходимость типологического исследования особенностей местоимений как с точки зрения морфологии, так и в семантико-синтаксическаом аспекте.

Как в свое время было сформулировано Дж. Гринбергом в виде универсалии 42, "все языки имеют местоименные категории, включающие по крайней мере три лица и два числа" [Гринберг 1970: 141]. Им было предложено также еще три универсалии, касающиеся отношения местоимений к категории рода. И хотя в приведенном высказывании речь идет лишь о личных местоимениях, можно говорить об универсальном характере и других разрядов местоимений, хотя бы с точки зрения семантики1. Специфика этой лексико-грамматической группы отражается и в терминологическом аппарате благодаря наличию соответствующих терминов: «Термины, выражающие в разных языках понятие «местоимение», восходят большей частью к античным грамматическим терминам — греческому ant-onymia или латинскому pronomen, которыми обозначались слова, используемые в качестве заменителей имен. В современных западных языках либо сохранены классические термины (прежде всего латинский), например франц. pronom, анг. pronoun, фин. pronomini, либо употребляются их калькированные переводы, например русское «местоимение», венгерское nevmas; в немецком значение термина несколько расширено: Fiirwort 'заместитель слова' (дословно 'за слово'). Встречаются термины и другого рода. Так, в индийском языкознании местоимение называется sarva

1 Как показал У. Вейнрейх [1970], к универсальной семантической структуре можно отнести, в частности, вопросительные слова, деиктические знаки и кванторы, чему в лексико-грамматической классификации соответствуют местоимения. naman 'выражение для любого понятия'» [Майтинская 1969: 25-26]. Дагестанские языки используют калькированные термины: лезг. т1варциэвез букв, «имя+вместо», таб. ччвурнан ерин, лак. ц1анинк1анаймур, авар. ц1ару-бак1 «имя+место».

Из этого следует, что при всем разнообразии проявления данной лексико-грамматической категории в языках различных типов имеется ряд универсальных свойств, присущих местоимениям всех или, по крайней мере, большей части языков. Тем более, это утверждение представляется верным по отношению к языкам, имеющим генетическую общность, каковыми являются дагестанские языки.

С учетом вышесказанного актуальность настоящей темы исследования можно увязать с несколькими обстоятельствами. С одной стороны, грамматический анализ местоимений занимает достаточно прочные позиции в грамматических исследованиях дагестанских языков. Уже в фундаментальных работах П. К. Услара мы находим характеристику основных разрядов местоимений. В частности, в его грамматическом описании лакского языка выделены следующие группы местоимений: личные, причем "родительные падежи . местоимений личных составляют местоимения притяжательные" [Услар 1890: 59]; возвратные (и притяжательно-возвратные); указательные (одновременно и личные 3-го лица: «различием последних определяется различие относительного положения указываемого предмета к лицу говорящему и к лицу, которому говорится» [там же: 67]); вопросительные и некоторые другие (цинау 'все, весь', цо 'один, некий, некоторый'). Особый разряд составляет местоимение цу, мн. цй.

В исследованиях последующих лет, как в монографиях Услара, основное внимание уделялось характеристике словоизменения местоимений, в то время как аспекты функционирования практически не затрагивались: в лучшем случае их употребление демонстрировалось несколькими иллюстративными примерами. Так, А. Дирр в описании местоимений андийского языка придерживается следующей схемы:

1. Личные местоимения («андийский язык не имеет особого местоимения 3-го лица» [Дирр 1906:31].'

2. Указательные местоимения, заменяющие и личное местоимение 3-го лица.

3. Притяжательные местоимения («сжгь собственно родительные падежи к местоимений личных, соотносительно указательных» [там же: 36]).

4. Вопросительные. %

5. Относительные («андийский язык-не имеет относительного местоимения. Иногда вопросительное местоименйё употребляется в смысле относительного, но сами туземцы говорят, что лучине его пропускать» [там же: 40-41]).

6. Возвратные местоимения + местоимение «сам».

7. Неопределенные местоимения.(«каждый», «некий, некоторый».).

Особенности прономинальных систем дагестанских языков, неоднозначность лексико-грамматического статуса отдельных разрядов местоимений приводили и приводят постоянно к различиям в их интерпретации. Это касается и позиции местоимения 3-го лица в составе личных местоимений, вопроса о самостоятельности притяжательных и относительных местоимений, нерешенными остаются вопросы о составе вопросительных, определительных и других разрядов местоимений в аспекте их взаимоотношения с прилагательными, числительными и наречиями.

Многие вопросы, касающиеся специфики местоимений, получили научное освещение с позиций лингвистической типологии. Не претендуя на сколько-нибудь полный охват исследований в этой области отечественного языкознания, отметим некоторые из них.

Ряд вопросов, касающихся характеристики как прономинальных систем в целом, так и отдельных разрядов местоимений, поднимался в сборнике «Теория и типология местоимений» (М., 1980). В большинстве работ из этого сборника анализируется материал конкретных восточных языков - японского, арабского, персидского, тагальского и др. Для нашей работы особый интерес представляют статьи, посвященные типологическим аспектам проблемы [Козинский 1980;

Соколовская 1980], а также исследование, проведенное на материале русского языка [Барулин 1980].

Среди монографий, посвященных исследованию местоимений в типологическом аспекте, особого внимания заслуживает работа К. Е. Майтинской [1969]. Автор ставил перед собой следующие цели: «а) выявить всевозможные типы некоторых внутрисистемных (частично и внешнесистемных) связей местоименных слов в разных языкахЛи (насколько это возможно) выявить степень распространенности (степень «универсальности») этих типов; б) проследить закономерности возникновения и развития местоименных слов и закономерности развития типов некоторых подсистем у этих слов» [Майтинская 1969:20-21].

Важное место в ряду исследований, посвященных местоимениям, занимает монография Е. М. Вольф «Грамматика и семантика местоимений» [1974]. В функциональном плане существенной для исследования местоимений, особенно в сопоставительном плане является монография О. Н. Селиверстовой [1988], акцентировавшей внимание на функциональных характеристиках личных, неопределенных, кванторных и некоторых других разрядов местоимений русского и английского языков.

Постоянно обращаются к рассматриваемой проблематике и специалисты-дагестановеды. Достаточно подробно состояние исследований в этой области показано в специальном обзоре М. Е. Алексеева и М. А. Магомедовой [2004: 312], в силу чего в настоящей работе мы укажем лишь основные направления этих исследований.

Общий состав и классификация. При общей однотипности систем местоимений в дагестанских языках, различные грамматические описания выделяют существенно различающиеся группировки местоименной лексики, что зависит не только от структурных особенностей исследуемого языка, но и от применяемых в соответствующем описании подходов. Например, в рутульском языке, по Г. X. Ибрагимову [1978: 77-83], различаются следующие виды местоимений:

I. Личные (собственно-личные).

II. Возвратные.

III. Указательные.

IV. Вопросительные.

V. Притяжательные.

VI. Неопределенные. "

VII. Отрицательные.

В работе С. М. Махмудовой [2001: 180] из данного списка исключены притяжательные местоимения, что обосновывается следующим образом:

Е. Ф. Джейранишвили [1983: 546] выделяет в рутульской прономиналь-ной системе и разряд притяжательных местоимений. Г. X. Ибрагимов, также выделяя этот разряд, замечает, что "местоимения в родительном падеже в то же время являются притяжательными" [1978: 82]. Не выделяет их М. Е. Алексеев [Alekseyev 1994: 225-226], что представляется вполне справедливым, если учесть активно действующую в рутульской грамматической системе категорию притяжательности, проходящую не только сквозь именную, но и, в некоторых случаях, сквозь глагольную систему. В местоимении она пронизывает, как отмечает Г. X. Ибрагимов, несколько разрядов: личные - изды 'мой', ихъды 'наш'; указательные - мипийды 'этого', тинийды 'того'; возвратные - джуды 'свой' (ед.ч.), дясухьды 'свой' (мн.ч.); вопросительные - гьалды 'чей', гьидид 'чей' (III, IV кл.); неопределенные - гьалдына 'ничей', т.е. перед нами притяжательные формы, а не отдельный разряд».

О неоднозначностях в трактовке отдельных разрадов местоимений свидетельствует также мнение П. А. Саидовой по поводу выделения А. Р. Махмудовым в закатальском диалекте аварского языка «обобщительных и неопределенных местоимений (кинабгу «все», ляммаб «все», баццаб «все» щибгу «все», гьарцоеб «каждый», цо-чамиб «несколько», чамг1агиеб «сколько угодно», чамгиеб «всяческий». Нам представляется необоснованным выделение перечисленных местоимений в самостоятельный разряд, ибо они, как правило, являются или вопросительными местоимениями или другими частями речи, передающими значение неопределенности, обобщительности или определительности» [Саидова 1983: 29]. Наличие подобных разночтений показывает нерешенность целого ряда проблем, связанных с классификацией местоимений.

В связи с параметрами применяемых в дагестановедческих исследованиях классификаций Б. Р. Курбанов [1998;. 6] отмечает, что "исследователи в этом аспекте чаще следуют некоторой традиции, нежели опираются на определенные априорные принципы. Во всяком случае нередкие дискуссии по связанным с этим аспектом (ср. вопрос о личном местоимении 3-го лица, о притяжательных, отрицательных, относительных и некоторых других разрядах местоимений) вопросам вызваны именно столкновением двух данных подходов". На наш взгляд, в основе всех предлагавшихся классификаций лежит семантика, обусловливающая и некоторые особенности морфологии и синтаксиса местоимений.

Ряд авторов предлагает к числу местоимений относить только такие лексемы, которые замещают имена существительные. Такой позиции придерживается, в частности, исследователь лезгинского языка Р. И. Гайдаров, считающий, что местоимение «включает в себя всего лишь 14 слов. Все остальные слова-заместители, указывающие на признак и количество предметов, на признак действия и др., в состав данной части речи не входят и рассматриваются в разделах, посвященных именам прилагательным, числительным и наречиям» [Гайдаров 1987: 73]. Соответственно, из числа лезгинских местоимений исключаются и такие традиционные разряды, как указательные, определительные, неопределенные и т.п.

Функциональная идентичность местоимения с существительным - не единственный признак, по которому сужается круг потенциальных местоимений. Р. И. Гайдаров предлагает также исключать из числа местоимений также следующие единицы:

- са вужят1ани 'кто-то' (букв, 'один кто является ли и'),

- са вуч ят1ани 'что-то' (букв, 'один что является ли и'), ср.: И вахтунда руша са вуч ят1ани ийизвай [Л.Х.] 'В это время девушка что-то (= нечто определенное, но не известное говорящему) делала'.

Собственно синтаксический критерий использует, например, Б. Б. Талибов в статье, посвященной цахурским местоимениям [1983: 12]: "Цахурские местоимения в зависимости от того, указывают ли они на предмет (лицо) или на его качество, а также в зависимости от лексико-семантической структуры и грамматических связей с другими словами делятся на местоимения неатрибутивные (зы «я», гьу «ты», ши «мы», шу «вы», вудж «сам», гьушшу «кто», гъиджо «что» и др.) и местоимения атрибутивные (мала «тот», «та», шена «тот», «та», гьайна «этот», йизда «мой», йигъна «твой», йишда «наш», вушда «ваш» и др.). Такое деление оправдано как с формальной, так и с функциональной точки зрения. Неатрибутивные местоимения склоняются по образцу имен существительных с той лишь разницей, что при склонении имен существительных падежные аффиксы присоединяются непосредственно к неизменяющейся основе, а при склонении неатрибутивных местоимений их основы претерпевают внутренние изменения".

Наконец, третья позиция опирается в основном на семантический критерий. В связи с этим можно указать на монографию А. Е. Кибрика и С. В. Кодзасова [1990: 228-229], в которой в рубрику «Местоимение» помещены такие лексемы, как «сколько», «когда», «где», «куда», в других классификациях относимые к числительным и наречиям.

Особенности словоизменения. В разделах грамматик различных дагестанских языков, посвященных местоимению, эта сторона местоимений раскрывается особенно полно. Из работ, специально посвященных анализу склонения местоимений, можно назвать публикации А. С. Чикобава [1942], А. А. Магометова [1961; 1962; 1972], Б.М.Атаева [1988], В. И. Кикилашвили [1987] и др. Среди наблюдений, касающихся особенностей склонения местоимений, нередко отмечается совпадение эргатива и номинатива личных местоимений, обобщаемое в специальной статье С. М. Хайдакова [1967], в которой данное морфологическое явление получает синтаксическую интерпретацию: «. оба главных компонента предложения — подлежащее и прямое дополнение — с глаголами переходного значения стоят в именительном падеже. Ср.: лакск. на чивчуссар чагъар 'Я написал письмо'. Местоимение на 'я', облеченное в форму именительного падежа, в данном предложении выполняет функцию эргатива, существительное чагъар 'письмо', стоящее также в именительном падеже, выполняет функцию прямого дополнения». Еще одним характерным для дагестанских языков явлением можно назвать супплетивизм прямой и косвенной основ у вопросительных местоимений, чему на материале аварского языка была посвящена статья И. И. Церцвадзе [1953]. Что касается склонения указательных местоимений, то, как отмечается во многих работах, оно осуществляется по модели адъективов [см. Ломтадзе 1956; Сулейманов 1979 и др.].

В специальной литературе также уделялось внимание специфике проявления в местоимениях некоторых грамматических категорий, в частности категории числа [Атаев 1985]. Особенности числовой парадигмы, а также классного согласования личных местоимений послужили поводом для выделения их в несколько самостоятельных согласовательных классов [Кибрик 1972]. Ср. также:

В арчинском языке встречаются слова, для которых не удается описать правила согласования в рамках основных четырех лексико-грамматических классов7. К числу таких слов относятся личные местоимения первого и второго лица zon "я", un "ты" (мн. пеп "мы", z0en "вы"). Местоимения zon, un в зависимости от того, лицо какого пола они обозначают, требуют согласователей I или II класса, а формы мн. числа пеп "мы", z0en "вы" согласуются как субстантивы III-IV классов. Примеры: zon isik w-i "я (I) здесь нахожусь" zon isik d-i "я (II) здесь нахожусь" un isik w-i "ты (I) здесь находишься" un isik d-i "ты (П.) здесь находишься" пеп isik 0-i "мы здесь находимся" z0en isik 0-i "вы здесь находитесь"

На основании этого местоимения пеп "мы", z0en "вы" (в ед.ч. zon "я", un "ты") при обозначении ими лиц мужского пола следует выделить в отдельный класс (в таблице - V класс). В тех же случаях, когда данные местоимения обозначают лиц женского пола, они включаются в VI класс (согласователи отмечены в таблице)» [Кибрик и др. 1977: 63].

Местоименные наречия английского языка являются неизменяемыми. В то же время дагестанские наречия места образуют ряды локативных падежей, включающие локатив, аллатив и аблатив (в некоторых языках и другие падежи). К этому следует добавить и классно-числовое изменение наречий места в некоторых языках, ср. авар. где куда откуда

1 кл. ки-в ки-в-е ки-са(н)

2 кл. ки-й ки-(й)-е ки-са(н)

1 кл. ки-б ки-б-е ки-са(н) мн. ч. ки-р ки-р-е ки-са(и)

Отчасти такое противопоставление напоминает английская триада наречий here - hence - hither / there - thence - thither. Однако такое противопоставление не имеет аналогов в системе именного словоизменения и, кроме того, включает устаревшие лексемы.

Словообразовательные связи местоимений. В типологическом плане словообразовательные потенции местоимения подчеркивались в свое время И. И. Мещаниновым: «Участие местоимений в образовании формативов других частей речи не выяснено во всех подробностях, но предполагается значительным кругом ученых, и в отдельных случаях не подлежит никакому сомнению. Этот процесс, в основном, проходил синтаксическим путем. Местоимение использовалось не для лексического словообразования, а для выражения отдельных оттенков значимости слова в предложении. Местоимение получало в этом положении, синтаксическую служебную роль, входя в состав соответствующей синтаксической группы. Служебная роль и частое использование местоимений для конкретизации предмета в одном и том же синтаксическом значении вели к превращению местоимений в служебные частицы с усечением местоименных форм и с последующим их переходом в аффиксы» [Мещанинов 1945:227].

При исследовании конкретных прономинальных систем дагестановеды нередко обращали внимание на системный характер словообразовательных отношений в отдельных подгруппах местоимений. Ср., например: «Важным моментом в развитии указательных местоимений аварского языка следует считать то, что они стали исходными для образования целых звеньев новых слов, относящихся к различным частям речи» [Микаилов 1972: 15]. Вывод о том, что «основным источником пополнения разрядов местоимений в чамалинском языке служат вопросительные местоимения им. «кто?», ед «что?»; производные от них, образованные разными путями (аффиксация, словосложение, встречаются во всех неосновных разрядах местоимений» [Магомедова 1983: 86], как можно полагать, оказывается справедливым и для многих других дагестанских языков. В то же время достаточно необычно в типологическом плане выглядит отмеченная А. К. Абдуллаевым [1983: 80] в цезском языке возможность образования абстрактных имен от личных местоимений с помощью суффикса -лъи (ди 'я' -ди-лъи и т.п./

В статье Э. М. Шейхова [1983,115], посвященной образованию и истории указательных местоимений в лезгинском языке, отмечается, что «по способу образования они дифференцируются на простые, сложные и составные».

Отношение местоимений к другим частям речи. Обычно грамматические описания не дают обоснования для выделения местоимения в качестве самостоятельной части речи, поскольку имплицитно предполагается наличие данной лексико-грамматической категории в исследуемом языке (ср. выше тезис об универсальном характере местоимений). Такое положение было подвергнуто сомнению в грамматике арчинского языка: «Местоимения не образуют отдельной части речи, а распределяются, в зависимости от своей функции, между субстантивами и адъективами» [Кибрик 1977: 123]. Несмотря на это, по словам А. Е. Кибрика, «местоимения, во-первых, являются очень употребительным классом слов и, во-вторых, обнаруживают ряд характерных регулярностей в формообразовании.» [там же: 123-124], что, по существу, ведет к признанию факта самостоятельности местоимений.

В специальных работах, посвященных местоимениям [например, Курба-нов 1998; Гусейнова 1996; Магомедова 2004], предлагается комплексный анализ специфики местоимений с различных точек зрения - со стороны семантики, словоизменения, словообразования и синтаксических функций, что в конечном счете дает набор дифференциальных признаков, отличающих местоимение от других частей речи.

Проблемы сравнительно-исторического анализа. Как известно, «категории словаря, отражающие более или менее универсальные для человеческого общества понятия и составляющие так называемый "основной" лексический фонд - патронимика, обозначения явлений природы, названия элементов дикой флоры и фауны, личные местоимения (выделено нами. - 3. М.), обозначения элементарных действий и т.п., - а также субстанция грамматических морфем (прежде всего, - словоизменительных аффиксов), представляют собой наиболее надежный для сравнительно-генетического исследования материал» [Климов 1990:30-31].

Что касается непосредственно прономинальных систем нахско-дагестанских языков, о перспективах их сравнительно-исторического исследования свидетельствует следующее высказывание: «При недостаточной изученности проблемы частей речи в дагестанских языках не только в историческом, но и в синхронном аспекте трудно сказать, какие лексико-грамматические классы слов, помимо субстантивов, охватывала категория падежа. Тем не менее, имеются основания для утверждения о падежном словоизменении некоторых разрядов местоимений, обладавших при этом рядом специфических особенностей (супплетивный способ образования косвенной основы, нерегулярность образования отдельных падежных форм и некот. др.» [Алексеев 1995: 95].

В силу этого местоименная лексика не раз становилась объектом исследований сравнительно-исторического характера в этимологических словарях и т.п. [Сравнительно-историческая. 1971; Хайдаков 1973; Назаров 1974; Гигинейшвили 1977; Алексеев 1985; Nikolaev, Starostin 1994 и др.]. Так, в специальной брошюре В. П. Назарова [1974] в историческом аспекте были исследованы указательные местоимения и система личных местоимений дагестанских языков.

Местоимениям аварского и андийских языков посвящен ряд работ Б. М. Атаева [1985; 1996: 76-87 и др.], уделившего значительное вниамние сравнительно-историческому аспекту проблемы. В отдельных публикациях Б. М. Атаева рассматриваются вопросы генезиса форм инклюзива и эксклюзива в аваро-андо-цезских языках [Атаев 1983], реконструкции прономиналыюй системы аварского языка [Атаев 1992] и др. Прономинальная лексика аварского языка общевосточнокавказского происхождения служит объектом исследования в статье М. Е. Алексеева и Б. М. Атаева [2001], где дается этимологический обзор следующих аварских местоименных основ: дун 'я', ниж 'мы', мун 'ты', нуж 'вы', щив (й, б) 'кто\лълъи- 'кто (косв. осн.)', ссун- 'что (косв. осн.)', ки- -основа вопросительных слов кида 'когда', киг1ан 'сколько', кип 'как', кина-б 'какой', э/си- 'сам, себя', гье-б, гьа-б 'этот', гъо-б 'этот'.

В историческом плане исследуются классные формы местоимений в аварских диалектах И. А. Исаковым [1983]. В серии статей И. Х.Абдуллаева [1964; 1983; 1992а] рассматривается история отдельных местоимений и местоименных основ лакского языка. В частности, им было показано, что «в прошлом в лакском языке были распространены ауслаутные классные показатели в различных частях речи, в частности, в.местоимениях: цу-в, *цу-р, цу-б 'сам, -а, -о'»[Абдуллаев 1964: 42]. Там же прослеживается и «генезис сложных классных показателей — композитов в лакском языке -рд-, -б- (—» пп), которые являются сочетаниями двух классных показателей одного и того же грамматического класса, но выполняют различные смысловые функции». Об истории отдельных аварских местоимений писал М. Д. Хангереев [1997а,б] Генезису формы пишша 'вы' в хайдакском диалекте даргинского языка посвящена статья Ш. Г. Гаприндашвили [1953]. В статье С. JL Быховской [1940] супплетивизм в склонении местоимения первого лица множественного числа цудахарского диалекта даргинского языка увязывается с оппозицией инклюзива-эксклюзива в кайтагском.

О. И. Кахадзе [1964: 368] показал, что эксклюзивная форма в арчинском языке является по происхождению возвратной. Исходя из этого, Г. В. Топуриа [1969, 104] предположил, что "наличие категории инклюзива-эксклюзива во всех лезгинских языках, различающих эту категорию, явление вторичное, и ее следует рассматривать как результат морфологизации различных фонетических вариантов".

На материале языков лезгинской группы была предпринята попытка установления исходной структуры личных, указательных и вопросительных местоимений [Кикилашвили 1986]. В специальной статье У. А. Мейлановой " [1983] были рассмотрены ареальные изменения и развитие некоторых разрядов местоимений в лезгинском языке. Исследовавший вопросительные местоимения лезгинских языков Е. Ф. Джейранишвили [1955], установил сложное строение основы некоторых из них, где выделяется элемент гьа-//гьи-, выражающий указание или категоричность.

Семантика местоимений. Из семантических оппозиций, наблюдаемых в системе местоимений дагестанских языков, наибольшее внимание дагестанове-дов привлекала оппозиция инклюзива-эксклюзива. Как с синхронно-типологической, так и со сравнительно-исторической точки зрения эта проблема была исследована в диссертации О. А. Гулыги [1979], где было также высказано предположение о наличии в общедагестанском состоянии, помимо инклюзива-эксклюзива, также двух форм местоимений мн. числа 2-го лица: нейтрального (*ви-х'ваьн) и ограниченного (*джваь-н).

В системе указательных местоимений наибольший интерес у исследователей [Халилов 1983; Темирбулатова 1983; Магомедова 1990; Friedman 1996; Мамаева, Амирова 2003] вызывают особенности их градации по степени удаленности от говорящего и слушающего, а также некоторые другие параметры.

В последнее время исследователи стали обращать внимание на способы выражения «глобальных» категорий местоименного характера, выходящих за рамки собственно прономинальной системы. Одной из таких категорий можно назвать категорию определенности-неопределенности, исследованную в серии работ М. А. Магомедовой [2004; 2005; 2006; 2007]. Исследованию функционально-семантического поля дейксиса (ФСППД) посвящена кандидатская диссертация П. А. Амировбй [2006]. В работе обосновываются следующие положения:

- В сопоставляемых языках ФСППД имеет сложную многокомпонентную структуру, представленную средствами всех языковых уровней: морфологического, синтаксического, лексического и просодического.

- Дейксис является языковой категорией, имеющей актуализационную природу и зависящей от намерений говорящего, от идиоэтниче-ских особенностей носителей языка и от структурных особенностей языка.

- Доминантой ФСППД в исследуемых языках являются указательные местоимения. Указательные местоимения в аваро-андийских языках выражают пространственную ориентацию более расчлененно, нежели в германских языках.

- Функционально-семантическое поле пространственного дейксиса в исследуемых языках обладает сложной многомерной структурой, которая определяется семантическими функциями его компонентов. Компоненты функционально-семантического поля пространственного дейксиса неравномерно распределяются по микрополям, в чем находит отражение специфика исследуемых языков [там же: 5].

Надо сказать, что исследуемая семантика понимается автором весьма широко. Например, при анализе пространственных падежей аваро-андийских языков говорится, что они выражают дейксис места и дейксис направления [там же: 23], Между тем, проостранственные падежи могут участвовать в выражении дейксиса лишь в специфических контекстах, напр., за домом = с противоположной от говорящего стороны.

Функциональная характеристика. В последние годы этот аспект все чаще становится предметом специального анализа. Так, опыт систематического анализа функционирования прономинальных систем предлагается на материале лезгинского [Курбанов 1996; 1998 и др.], даргинского [Гусейнова 1996 и др.] и аварского [Магомедова 1996 и др.] языков. Другие языки, несмотря на сравнительную многочисленность публикаций по проблемам местоимений, с точки зрения их функционирования остается слабо изученным. С функционально-типологической точки зрения рассматривались и отдельные разряды местоимений, в т.ч. возвратные на материале как дагестанских языков в целом, так и отдельных дагестанских языков [Тестелец, Толдова 1998; Магомедов 2001; Магомедова 2002; 2003а,б; Алексеев 2005; 2006]. Показания возвратных местоимений использовались А. Е. Кибриком в типологической характеристике дагестанских языков с точки зрения эргативной / аккузативной стратегии [Кибрик 1980-1081].

Терминология. Специальные работы, в которых бы обсуждалась терминологическая проблематика, связанная с особенностями прономинальной системы дагестанских языков, отсутствуют. Подавляющее число публикаций, так или иначе касающихся обсуждаемой проблемы, следуют традиционной терминологии. Из оригинальных терминов, предлагавшихся в отдельных исследованиях, можно отметить термин «обобщительные местоимения», в свою очередь подразделяемые на собирательные (циняв 'все', щала 'весь') и обобщающе-выделительные (или обобщающе-разделительные: цума-ца 'всякий', гьарца 'каждый') [Абдуллаев 1983: 41]. Термин «дейктоним», введенный 3. Г. Аб-дуллаевым [1993], по существу означает «местоимение» и, таким образом, вряд ли может быть использован в последующих изысканиях.

Диалектные особенности местоимений. Выделение данного направления [см. Алексеев, Магомедова 2004, 6] основывается, как можно заметить, не на структурных характеристиках исследуемого материала, а на принадлежности его той или иной диалектной единице. Поэтому нельзя считать работы, посвященные прономинальным системам отдельных диалектов [Ганиева 1983; Саи-дова 1983; Темирбулатова 1983; Сулейманов 1983; Сулейманов 1983; Ибрагимов 1988; Абдуллаев 1992 и др.] особым направлением, отличным по своей проблематике от других рассматриваемых здесь рубрик.

Представленный выше обзор наглядно показвает, что в современном да-гестановедении имеется настоятельная необходимость всестороннего исследования и комплексного решения многих проблем, которые довольно редко ставились в дагестановедении. Особо следует отметить незначительность публикаций сопоставительного характера, по крайней мере в сравнении с другими компонентами грамматики. Не лучше обстоит дело с обобщающими работами по местоимениям дагестанских языков, хотя в литературе отмечался целый ряд черт, объединяющих прономинальные системы дагестанских языков. Ср.: «Местоимения дагестанских языков обладают своеобразием как с точки зрения своего состава, так и с точки зрения особенностей словоизменения. Среди личных местоимений противопоставлены инклюзив и эксклюзив. В роли местоимений III лица обычно выступают указательные, дифференцирующие по степени удаленности от говорящего ("этот около меня" - "этот около тебя" - "тот") и по вертикальной соотнесенности (выше / ниже / на одной плоскости) с говорящим. Указательные местоимения также согласуются с определяемым в классе. В роли притяжательных функционируют формы генитива личных местоимений. Отрицательные местоимения обычно не обособлены от неопределенных (образующихся от вопросительных с помощью соответствующих частиц), которые приобретают соответствующее значение в отрицательных предложениях. В склонении личных местоимений часто отмечается совпадение именительного и эргативного падежей. Прямая основа часто содержит окончание -н, утрачивающееся в косвенной основе. Достаточно нерегулярно образуются формы генитива и датива личных местоимений. Вопросительные местоимения имеют супплетивную косвенную основу» [Алексеев 1999:158-159].

Цели и задачи исследования непосредственно вытекают из охарактеризованной выше ситуации. В настоящей работе предлагается структурный и семантический анализ одной лексико-грамматической группы дагестанских языков в плане сопоставления с прономинальной системой английского языка, обобщение проводившихся ранее в этой области исследований, выявление и анализ новых фактов. Достижение этой цели требует решения и некоторых конкретных задач, в т. ч.:

1. Выявление и описание семантического поля "прономинальности" в отдельных дагестанских языках. Несмотря на наличие раздела «Местоимение» практически во всех грамматических описаниях, характеристика местоимений в них далеко не всегда отличается полнотой.

2. Обобщение морфологических, синтаксических и семантических критериев, используемых в определении местоимения как самостоятельной части речи. Такое обобщение является необходимым как в собственно типологических, так и в сравнительно-исторических целях.

3. Выявление на основании сопоставления с системой местоимений английского языка типологически специфических черт в структуре и семантике отдельных разрядов дагестанских местоимений.

4. Сопоставительный анализ качественного и количественного состава исследуемой лексико-грамматической группы, а также ее особенности в аспекте парадигматики и синтагматики.

Хотя многие синхронные специфические особенности склонения местоимений, как предполагают, восходят к общедагестанскому состоянию (ср., например, реконструкцию общедагестанских единиц со значением «я», «мы», «ты», «вы», «мой», «кто», «кому», «она» в [Лексика 1971: 228-231]), сравнительно-исторический аспект проблемы в нашей работе не рассматривается.

5. Установление типологических закономерностей в функционировании отдельных групп местоимений английского и дагестанских языков.

Научная новизна работы связана, во-первых, с тем, что сопоставительное исследование особенностей прономинальной системы дагестанских языков с подобной точки зрения проводится впервые. Это позволило дать типологически обоснованную характеристику не только местоимениям в целом как самостоятельной лексико-грамматической категории, но и отдельным ее разрядам.

В диссертации имеются некоторые новые наблюдения в области грамматики отдельных дагестанских языков, связанные с особенностями функционирования местоимений в текстах различных жанров. Новизна настоящей работы проявляется также в трактовке зависимости некоторых структурных черт прономинальной системы от общей контенсивно-типологической характеристики сопоставляемых языков.

Теоретическая значимость является следствием глубины предлагаемых в работе обобщений, касающихся классификации и функциональной характеристики местоимений дагестанских языков. Предлагаемое в диссертации описание может иметь значения для дальнейшего уточнения как общих, так и уникальных черт исследуемой лексико-грамматической категории в языках мира. Ср. следующее замечание, высказанное в связи с общетеоретическими аспектами сопоставительной грамматики: «Нельзя также не учитывать тех возможностей, которые предоставляет сопоставление для более полного раскрытия языковой специфики, многие аспекты которой ускользают из поля зрения языковедов, описывающих язык без обращения к внешнему эталону. Более того, при отсутствии серьезной сопоставительной традиции многие грамматики дагестанских языков имплицитно как бы повторяют в своей принципиальной схеме русскую, игнорируя непроизвольно своеобразие грамматической структуры и словарного состава описываемых языков» [Шейхов 1994:3].

Практическая ценность заключается в первую очередь в возможностях ее использования конкретных при составлении вузовских курсов и учебников по сопоставительной грамматике дагестанских языков, а также в качестве методического руководства для исследования соответствующих фрагментов грамматики малоизученных дагестанских языков.

Приемы и методы исследования, используемые в работе, в основном соответствуют направлению сопоставительной (контрастивной) лингвистики, т.е. в качестве основного метода здесь используется сравнительно-типологический, нацеленный на выявление в сравниваемых языках как подобных, так и различных структурных черт. Собственно сопоставительное исследование нередко может обращаться также к формулировкам, значимым и для типологии, в частности для ее контенсивно-типологического направления.

В целом мы подходим к исследованию местоимений дагестанских языков, руководствуясь положениями ленинградских типологов, в соответствии с которыми «мы должны исследовать, как реализуется в каждом конкретном языке некоторая универсальная семантическая система, т.е. система значений, которые (как показывает известный языковой материал) должны быть выражены в любом языке. Иными словами, если мы будем прослеживать, как передаются в разных языках более или менее произвольно выбранные значения, то результат - каталогизация пестрых фактов; если же мы изучаем, как реализованы в языковых структурах системно организованные значения, то под анализ подводится значительно более прочный фундамент.» [Категории глагола 1983: 6-7].

Материалом исследования послужили прежде всего грамматические описания английского и дагестанских языков, начиная с основополагающих монографий П. К. Услара [1888; 1889; 1890; 1896; 1979]. В работе также используется подобранный нами корпус материалов, извлеченных из классической и современной литературы на сопоставляемых языках.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Дагестанские языки обладают значительной общностью как в строении прономинальной системы в целом, так и в конкретных особенностях отдельных подгрупп (разрядов) местоимений. Во многом это вызвано общностью происхождения дагестанских языков.

2. Ряд специфических черт дагестанских местоимений обусловлен контактами дагестанских языков с тюркскими, хотя в целом удельный вес явлений такого рода не столь велик.

3. На основании сопоставления дагестанских прономинальных систем с английской выявляется ряд общедагестанских структурных черт, обусловленных их общей типологической характеристикой, их принадлежностью к эргативной типологии.

4. Наибольшей эффективностью сопоставление систем местоимений обладает при широком понимании рассматриваемого лексико-граммати-ческого класса, при котором в его рамках рассматриваются и так называемые местоименные числительные, наречия и т.п.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседании Отдела кавказских языков Института языкознания РАН. По материалам исследования опубликовано несколько статей общим объемом 2 а. л. в т. ч. в журнале «Вопросы филологии».

Структура работы. Диссертация включает введение, две главы, заключение, список литературы, а также список источников и сокращенных названий языков.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Местоимения в дагестанских языках в сопоставлении с английским"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сравнительный анализ прономинальных систем дагестанских языков в сопоставлении с английской выявил как отдельные различия в этих системах, так и значительные общности. При этом дагестанские системы можно рассматривать как разновидности единой системы с гораздо более близкими структурными особенностями по сранению с английской. Многие расхождения между отдельными дагестанскими языками, демонстрируемые грамматическими исследованиями, вызваны различными подходами к определению лексического состава местоимений. Как правило, исследуемая часть речи определяется исходя из семантики, для которой характерна высокая степень обобщенности и отсутствие постоянной предметной отнесенности. Что касается различий в терминологии, отражающей особенности этой лексико-грамматической группы, они отражают различное понимание синтаксических свойств отдельных под-разрядов местоимений. В целом к разряду местоимений как в английском, так и в дагестанских языках относятся лексические единицы, способные выступать заместителем имени - существительного, прилагательного и числительного. Местоимения-наречия квалифицируются как местоименные слова, наряду с местоимением-глаголом («местоглаголием»).

На основании семантической специфики местоименной лексики в дагестанском языкознании выработана ее классификация по логико-семантическим признакам, содержащая такие разряды как дейктические (личные и указательные, анафорические (личные 3-го лица, возвратные, относительные) и квантор-ные (определительные, неопределенные) местоимения.

Класс местоимений обладает в дагестанских языках, помимо семантических, рядом морфологических особенностей. В сфере личных местоимений в целом ряде языков выделяется суффикс-детерминант -н в форме абсолютива (именительного падежа), а также нерегулярное образование косвенной основы и нестандартные формы эргативного и родительного падежей. Во многих дагестанских языках налицо нейтрализация оппозиции именительного и эративного падежей, в то время как именно в сфере личных и вопросительных местоимений английский язык демонстрирует противопоставление номинатива и аккузатива, Местоимения 3-го лица, как правило, формально не отделяются от указательных местоимений, что приводит описательные грамматики к формулировкам типа «роль личных местоимений 3-го лица выполняют указательные местоимения».

Возвратные и вопросительные местоимения демонстрируют обычно нестандартную парадигму, отличающуюся прежде всего отсутствием форм множественного числа (фиксируемые формы плюралиса, как правило, ограничиваются именительным падежом). Кроме того, вопросительные местоимения дагестанских языков супплетивно образуют косвенную основу. Оппозиция классно-числовых форм указательных, вопросительных и некоторых других разрядов местоимений дагестанских языков находит в английском языке параллель в дифференциации местоимений 3-го лица, а также в оппозиции одушевленного и неодушевленного вопросительных местоимений.

К формальным особенностям указательных и вопросительных местоимений можно отнести также наличие словообразовательных гнезд, включающих наречия места, образа действия, числительное и др., которое обнаруживает в сопоставляемых языках и специфические особенности, касающиеся продуктивности тех или иных словообразовательных рядов.

Грамматическая роль местоимений в предложении сближает их в сопоставляемых языках с именными частями речи, причем как в английском, так и в дагестанских языках нередко наблюдается синкретизм субстантиивных и адъективных форм.

В работе выявлен целый ряд структурных черт, демонстрирующих специфику дагестанских языков по сравнению с английским: наличие инклюзива и эксклюзива личных местоимений, специфических форм логофорических местоимений, синкретизма личных местоимений 3-го лица и указательных .местоимений, различие в принципах образования возвратных, кванторных, неопределенных и отрицательных местоимений. Кроме того, выявляются разлихьана хьи, ам кьуьл ийиз-ийиз хъфена [З.Э.] 'Лиса так обрадовалась, что ушла танцуя'; д) использование вопросительных местоимений и наречий в зависимых предложениях - косвенных вопросах: Бубадиз руги вуч ийизват1а, ада гьихь-тин уьмуьр myxyseamla, гьич хабарни авачир [А.А.] 'Отец ничего не знал, что делала его дочь, какую жизнь она вела'.

Надо сказать, что аналогичные примеры обнаруживаются и в других дагестанских языках. Ср. таб. (примеры из книги [Ханмагомедов 1970]):

Завар гьаци сабпну гъарахуки, учу гуч1 дубхьну хулаз гъажаргъча

Вдруг так гром загремел, что мы с испугу бросились бежать домой;

Шуру балгъан, думу наана гъягъюрайир вуш, гъерху

Девушка спросила у парня, куда он идет и т.п.

Из представленных выше примеров к относительным местоимениям можно отнести лишь лексические единицы из рубрики (б). Именно к такому решению приходит Б. И. Гусейнова при рассмотрении даргинских местоимений: «В описательных грамматиках даргинского языка разряд относительных местоимений не выделяется. Если исходить из того определения, которое дается относительным местоимениям в лингвистической литературе, то и даргинскому языку окажется не чуждым этот разряд прономинальной лексики. Такими местоимениями в даргинском языке можно считать в основном вопросительные и другие местоимения, которые указывают соотнесенность придаточного предложения к тому или иному члену главного предложения. Например: Чи вахьхЫ калалра, илини дахъал дала "Кто много жил, тот много и знает".

Аналогичная точка зрения представлена в «Синтаксисе табасаранского языка» [Ханмагомедов 1970: 188], где выделяется тип сложноподчиненного предложения, в котором «придаточная часть посредством относительных местоимений или вопросительных наречий соотносится непосредственно с одним из членов в главной части предложения, который выражается указательным местоимением или наречием. Например: чия синтаксического порядка - механизм функционирования возвратных местоимений, синтаксическая позиция вопросительных слов и др.

Расхождения между английским и дагестанскими языками в выделении разрядов местоимений по значению невелики, что, по-видимому, объясняется универсальным характером выражаемых ими значений. В дагестанских языках, как правило, выделяются следующие разряды местоимений: личные, возвратные (лично-возвратные), указательные, вопросительные, определительные, неопределенные, отрицательные. В конкретных описаниях этот состав может иметь определенные модификации, вызванные как особенностями языковой структуры, так и принципами выделения местоименных групп, применяемые в этих описаниях.

В грамматиках английского языка обычно выделяются следующие подклассы: местоимения личные, притяжательные, указательные, вопросительные, возвратные, относительные, неопределённые, отрицательные и неопределённо-личные, причем подобное деление, как правило, основывается исключительно на семантике соответствующих единиц. Существенные различия между сравниваемыми языками наблюдаются в дальнейшей рубрикации отмеченных выше разрядов, о чем речь пойдет ниже.

Личные местоимения в английском и дагестанских языках имеют одинаковую семантику - они указывают на лица, участвующие или не участвующие в общении, по их отношению к говорящему лицу. Однако качественный и количественный их состав в сравниваемых языках заметно различается. В английском в подсистему личных местоимений входят единицы трех лиц. В дагестанских языках к личным принято относить лишь местоимения 1-го и 2-го лица, в то время как функции местоимений 3-го лица здесь выполняют субстантивированные указательные местоимения. В то же время в ряде языков местоимения 1 лица множественного числа различают формы эксклюзива и инклюзива

Возвратные (лично-возвратные) местоимения в дагестанских языках не только указывают на объект, тождественный субъекту того же предложения, но и используются в логофорическом и выделительном (эмфатическом = рус. сам) значениях. Последнее характерно и для английского языка. В составе возвратных местоимений в сравниваемых языках наблюдаются расхождения в части возвратно-притяжательных местоимений: если в английском их функцию выполняют лично-притяжательные, то в дагестанских представлены собственно возвратно-притяжательные.

Указательные местоимения. Общим и основным в значении указательных местоимений в сравниваемых языках является указание на объект, близкий или отдаленный от говорящего во времени и пространстве. Характерной особенностью указательных местоимений дагестанских языков, в отличие от указательных местоимений английского языка, является разграничение в них, как правило, трех ступеней удаления от говорящего с разграничением едиц, имеющих значение "этот (рядом с говорящим)" и "этот (рядом со слушающим)". Третья ступень обычно детализированно выражает различия в местонахождении по вертикали. В отдельных дагестанских языках к этому добавляется оппозиция по признаку "видимый/ невидимый".

Указательные (лично-указательные) местоимения дагестанских языков, как правило, выполняют функцию личных местоимений. 3 лица. Например: ав. дов (мн.ч. дол), дарг. ит (мн.ч. иди), лак. та (мн.ч. тай), таб. думу (мн.ч. дурар); в лезгинском в функции личного местоимения 3 лица выступает субстантивированная форма указательного местоимения: а: ам (ед.ч.), абур (мн.ч.).

Вопросительные местоимения содержат в себе вопрос о лице, предмете или признаке, не известном говорящему. По своему составу этот разряд местоимений в сравниваемых языках значительно различается (отчасти это вызвано неоднозначностью квалификации вопросительных наречий и числительных). Отличительной особенностью вопросительных местоимений многих дагестанских языков является их классно-числовая дифференциация.

Определительные местоимения в дагестанских языках, как и в русском, «служат средством уточнения того предмета, о котором идет речь, они придают ему значение выделения или обобщения» [Современный русский. 1984: 340]. В английском языке этот разряд не выделяется, что обусловлено его семантической разнородностью. Так, в русском к определительным местоимениям относятся: сам, самый, весь, всякий, каждый, иной, другой. В дагестанских языках соответствием приведенным местоимениям русского языка выступают, с одной стороны, возвратные местоимения и, с другой стороны, кванторные местоимения.

Английские соответствия этих местоимений, в т.ч. all, each, every, everything, everybody, everyone, several и др. нередко относят к разряду неопределенных.

Неопределенные местоимения в дагестанских языках указывают на неопределенный предмет (лицо) или признак. Как справедливо отмечается в английских грамматиках, "этот разряд не имеет четкой структуры" [Иванова и др. 1981]. Для всего многочисленного разряда неопределенных местоимений в русском и дагестанских языках характерна общая особенность: они образуются на основе вопросительных местоимений (в английском этот структурный тип представлен единицами whoever, whatever и т.п.).

Отрицательным местоимениям английского языка, образующимся с помощью приставки по- и выражающим отрицание какого-либо предмета (лица), признака или количества (noone, nobody, nothing, ср. рус. никто, ничто, никакой, ничей, нисколько), в дагестанских языках соответствуют по своему значению и употреблению такие отрицательные местоимения, как ав. щивниги, щийниги 'никто', щибниги 'ничто', щалниги (мн.ч.); дарг. чилра 'никто', селра 'ничто', цалра 'ни один'; лак. цуч1ав, цук1ив 'никто', цич1ав, цик1ив 'ничто'; лезг. садни 'никто', 'ничто'; таб. фужк1а 'никто', фук1а 'ничто', наанк1а 'нигде' и др. Имеются основания относить эти местоимения к разряду неопределенных, употребляемых в контексте отрицательного предложения (т.е. с отрицательной формой сказуемого).

Притяжательные местоимения как самостоятельный лексически обособленный разряд в дагестанских языках обычно не выделяется. В функции притяжательных местоимений здесь употребляются формы родительного падежа лместоиме-ний соответствующих разрядов. Эти формы соотносятся по значению с лично-притяжательными местоимениями английского языка ту 'мой', your 'твой', 'ваш', our 'наш', his 'его', her 'его', its 'его (неодуш.)', their 'их' (ср. рус. мой, твой, наш, ваш и т.д.).

Относительных местоимений в дагестанских языках нет, и их функцию связывать придаточную часть сложного предложения с главной выполняют различные глагольные формы.

Несмотря на различные подходы к определению местоимения как особой лексико-грамматической группы, в современном языкознании сложился взгляд на местоимение как на часть речи, обладающую прежде всего специфической семантикой, для которой характерна, с одной стороны, высокая степень обобщенности и, с другой стороны, отсутствие постоянной предметной отнесенности. Наряду с этим неоднородность семантики местоименной лексики предполагает возможность логико-семантической ее классифиции, включающей такие разряды как дейктические, анафорические и кванторные местоимения.

При определении местоимений как самостоятельной части речи целесообразно исходить также из особенностей их словоизменения, учитывая специфические морфологические характеристики отдельных групп местоимений. Личные местоимения, например, в английском отличаются от сущее-ствительных, с которыми сближаются целым набором характерных свойств, следующими моментами: противопоставлением по роду в местоимениях 3-го лица, наличием именительного и объектного падежей в системе склонения и др. Особенностью многих дагестанских языковявляется совпадение форм абсолютного и эргативного падежей личных местоимений.

Склонение местоимений, включающих в свой состав разного рода частицы, в различных дагестанских языках имеет единую схему, в которой частица присоединяется к падежной форме местоимения - производящей основы, что соответствует схеме, действующей в русском языке. Аналогичные принципы имеем в английских формах whoever 'кто бы ни, который бы ни; любой' и объекта, whomever.

Еще одной словоизменительной особенностью дагестанских местоимений, хотя не всех разрядов, является их классное изменение. Если родовая классификация лично-указательных местоимений встречается и во многих других языках, то аналогичное изменение вопросительных, возвратных и других разрядов - явление более редкое. В английском языке эта классификация выражена супплетивно: противопоставлением местоимений 3-го лица единственного числа и образованных от них возвратных местоимений. Принципы «родовой» классификации реализованы и в противопоставлении английских вопросительных местоимений who 'кто' и what 'что'. Во многих дагестанских языках и здесь налицо регулярное классное изменение: авар, щи-в 'кто (он)', щи-й 'кто (она)', щи-б 'что (нечел.)', ща-л 'кто (они)'.

К особенностям словообразования местоимений можно отнести то, что многие из них как в английском, так и в дагестанских языках объединяются в словообразовательные гнезда, иногда достаточно объемные.

Из словообразовательных возможностей личных местоимений следует отметить образование от них возвратных местоимений 1-го и 2-го лица в дагестанских языках (при самостоятельной основе третьего лица) и образование возвратных местоимений трех лиц от притяжательных местоимений в английском.

Замещая именные части речи, местоимения выступают в предложении в тех же функциях, что и существительное и прилагательное. В работах, посвященных местоимениям отдельных дагестанских языков, приводятся примеры функционирования местоимений различных разрядов (хотя и без дополнительной экспликации) в роли подлежащего (как правило, личные местоимения), именной части составного именного сказуемого (притяжательные и другие местоимения), прямого и косвенного дополнения (личные местоимения и нек. др.), обстоятельства (падежно-послеложные формы личных местоимений), определения (указательные, кванторные и другие виды местоимений).

В работе приводятся количественные данные об употреблении тех или иных видов месчтоимений в различных синтаксических позициях в английском инекоторых дагестанских языках.

В исследованных текстах местоимения составляют примерно одинаковый процент от общего числа слов - чуть выше 10%. Среди них большую часть составляют личные местоимения в роли подлежащего или дополнения. Остальные местоимения представлены менее заметно.

Помимо тех синтаксических характеристик, которые сближают местоимения с другими частями речи, имеются и такие сочетательные свойства, которые отмечаются только у местоимений, касающиеся возможностей образования сочетаний типа «местоимение + местоимение», «местоимение + числительное» и т.п.

Список научной литературыМахмудова, Земфира Ширваниевна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдуллаев А. К. Об участии местоимений в сфере мотивирующих основ в цезском словообразовании // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983.-С. 79-83.

2. Абдуллаев 3. Г. Категория падежа в даргинском языке. Махачкала, 1961. -201 с.

3. Абдуллаев 3. Г. Даргинский язык. Т. 2. М.: Наука, 1993.-473 с.

4. Абдуллаев З.Г. К генезису формантов датива в даргинском языке // ВЯ. 1982, №1,-С. 113-118.

5. Абдуллаев 3. Г. К проблеме главных членов предложения в дагестанских языках // Актуальные проблемы дагестанско-нахского языкознания. Махачкала, 1986.-С. 97-113.

6. Абдуллаев 3. Г. Очерки по синтаксису даргинского языка. М.: Наука, 1971.-479 с.

7. Абдуллаев 3. Г. Проблемы эргативности даргинского языка. М.: Наука, 1986.-374 с.

8. Абдуллаев И. X. Диалектные вариации местоименной основы ва "этот" в лакском языке // Диалектологическое изучение дагестанских языков. Махачкала, 1992.-С. 110-117.

9. Абдуллаев И. X. К истории местоименных основ в лакском языке // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983. С. 30-53.

10. Абдуллаев И.Х К истории основ личных местоимений в лакском языке // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992.-С. 15-21.

11. Абдуллаев И.Х К истории основы возвратного местоимения в лакском языке // Учен. зап. ИИЯЛ. Т. 13. Махачкала, 1964. С. 41-44.

12. Абдуллаев С. Н. Грамматика даргинского языка (Фонетика и морфология). Махачкала, 1954. 215 с.

13. Алексеев М. Е. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков. Морфология. Синтаксис. М.: Наука, 1985. — 158 с.

14. Алексеев М.Е. К реконструкции общедагестанской именной морфологии //ВЯ, 1995, №3.-С. 92-101.

15. Алексеев М. Е. Нахско-дагестанские языки // Языки мира. Кавказские языки. М.: Academia, 1999.-С. 156-165.

16. Алексеев М.Е. К вопросу о взаимных местоимениях в дагестанских языках // Вопросы типологии русского и дагестанских языков. Махачкала, 2006. -С. 8-19.

17. Алексеев М. Е. Об употреблении авар, жив, жий, жиб, жал в эмфатическом значении («сам, сама, само, сами») // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 15. М., 2005. С. 3-9.

18. Алексеев М. Е. Сравнительно-историческая морфология дагестанских языков. Категории имени. М.: Academia, 2003. — 263 с.

19. Алексеев М. Е., Магомедова М. А. Об исследованиях прономинальных систем дагестанских языков // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 14. М.: Гуманитарий, 2004. С. 3-12.

20. Алексеев М. Е., Атаев Б. М. Аварская прономинальная лексика общевосточнокавказского происхождения // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 9. М., 2001. — С. 8-13.

21. Алпатов В.М. Из истории изучения частей речи // Части речи. Теория и типология. М., 1990. с. 6-24.

22. Алпатов В.М. Принципы типологического описания частей речи // Части речи. Теория и типология. М., 1990. С. 25-50.

23. Амирова П. А. Деиктические системы и средства их выражения в дагестанских и германских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала,, 2006.-25 с.

24. Апресян Ю. Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира // Семиотика и информатика. Вып. 28. М, 1986.

25. Аракин В. Д. Сравнительная типология английского и русского языков. -2-е изд. М.: Просвещение, 1989. - 254 с.

26. Атаев Б. Вопросительные местоимения аваро-андо-цезских языков в сравнительном освещении // Проблемы современного языкознания. Конф. мол. науч. сотр. и асп. Тез.докл. М., 1984. С. 7-9.

27. Атаев Б. Выражение множественности в личных местоимениях аваро-андо-цезских языков// Категория числа в дагестанских языках. Махачкала, 1985. -С. 156-159.

28. Атаев Б. Личные местоимения первого лица множественного числа аваро-андо-цезских языков// IV конференция молодых ученых (тезисы докладов). Махачкала, 1982.-С. 106-107.

29. Атаев Б. Некоторые замечания о генезисе форм инклюзива и эксклюзива в аваро-андо-цезских языках // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983.-С. 117-122.

30. Атаев Б. Некоторые особенности морфемной структуры и склонения личных местоимений аварского языка // Морфемный строй дагестанских языков: Сборник статей. Махачкала, 1988. С. 44-48.

31. Атаев Б. О вопросительных местоимениях "кто?" и "что?" в цезских языках// IV конференция молодых ученых (тезисы докладов). Махачкала, 1982. -С. 111.

32. Атаев Б. Об одном реликтовом явлении в диалектах аварского языка // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1988-89 гг. 24-25 апр. 1990 г. Махачкала, 1990. С. 51.

33. Атаев Б. Опыт реконструкции прономинальной системы аварского языка // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992. С. 29-35.

34. Атаев Б. Роль указательных местоимениях в пространственной ориентации (на материале аваро-андо-цезских языков) // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990. С. 61-66.

35. Атаев Б. Сравнительный анализ личных местоимений цезских языков // Научная конференция аспирантов и молодых научных работников. Тез. докл. Тбилиси, 1983.-С. 37-38.

36. Атаев Б. Сравнительный анализ местоимений аваро-андо-цезских языков: Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1985. 16 с.

37. Атаев Б.М. Об одном архаизме в гунзибском и бежтинском языках// I Международный симпозиум кавказоведов. 15-20 окт. 1991 г. Тезисы. Тбилиси, 1991.-С. 50.

38. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М., 1966.

39. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. - 607 с.

40. Ахмедов Г. И. Коммуникативные типы высказывания в лезгинском языке (в сопоставлении с русским). М., 1999. 148 с.

41. Ахмедов А. А., Микашов К. Ш. О некоторых разрядах местоимений в ги-нухском языке // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси. Т. 10,1983.-С. 267-272.

42. Багвалинский язык. Грамматика. Тексты. Словари. М., 2001. 929 с.

43. Баллы Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка.-М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. 416 с.

44. Барулин А. Н. Система неличных местоимений в хиналугском языке// Программа и тезисы 5 межвузовской студенческой конференции по структурной и прикладной лингвистике. МГУ, 1971. С. 11-3.

45. Барулин А. Н. Некоторые проблемы семантического анализа вопросительных местоимений (на материале русского языка) // Теория и типология местоимений» (№, 1980. С. 27-49.

46. Беженист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

47. Бокарев А. А. Синтаксис аварского языка. M.-JL: Из-во АН СССР, 1949.277 с.

48. Бокарев Е.А. Выражение субъектно-объектных отношений в дагестанских языках // Изв. АН СССР, ОЛЯ, 1948, т. VII, вып. 1

49. Бокарев Е. А. Цезские (дидойские) языки Дагестана. М.: Л.: Изд-во АН СССР, 1959.-291 с.

50. Бурчуладзе Г.Т. О вопросительном местоимении ци "что?" в лакском языке//Сообщ. АН Груз.ССР. 106,№ 1,1982.

51. Бурчуладзе Г. Т. Об одном указательном местоимении в аварском языке // Сообщ. АН Груз.ССР. 101,№3,1981.-С. 733-736 (груз.).

52. Бурчуладзе Г. Т. Основы указательных местоимений в лакском языке // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1985, Т. 23. С. 301-306 (груз.), рез. рус. 306-307.

53. Быховская C.JI. Пережитки inklusiv'a и exklusiv'a в даргинских диалектах //Язык и мышление. Т. 9. 1940.- С. 85-90.

54. Вейирейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. 5. М.: Прогресс, 1970. С. 163-249.

55. Виноградов В. А. Дейксис // Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. Энциклопедия, 1990.

56. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. Изд. 2-е. М.: Высшая школа, 1972.

57. Вольф Е. М. Грамматика и семантика местоимений. М., 1974.

58. Габибова Э. М., Сулейманов А. А. Притяжательные, возвратные и указательные местоимения в дейбукском говоре муиринского диалекта // Актуальные проблемы языка и литературы. Вып. 9. Махачкала, 2002.

59. ГаджиевМ. М. Русско-лезгинский словарь. Махачкала, 1950.

60. Гаджпев М. М. Синтаксис лезгинского языка. Ч. I. Простое предложение. Махачкала, 1954. 196 с.

61. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка. Ч. II. Сложное предложение. Махачкала, 1963. 204 с.

62. Гайдаров Р. И. Морфология лезгинского языка: Учебное пособие.- Махачкала, 1987.- 159 с.

63. Гак В. Г. Сравнительная типология французского и русского языков. JL: Просвещение, 1977. 300 с.

64. Гак В. Г. Теоретическая грамматика французского языка. М.: Высшая школа, 1986.-312 с.

65. Гак В. Г. К проблеме сопоставительно-типологического анализа речевого акта и текста // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М., 1987.-С.5-25.

66. Гальперин И. Р. Очерки по стилистике английского языка. М.: Изд-во лит-ры на иностр. языках, 1958. 459 с.

67. Ганиева Ф. А. Система местоимения джабинского диалекта лезгинского языка // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983. С. 54-66.

68. Ганиева Ф. А. Хиналугско-русский словарь. Махачкала, 2002. 493 с.

69. Гаприндашвили Ш. Г. К генезису формы нишша "вы" в хайдакском диалекте даргинского языка // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1953, Т. 4.-С. 161-170 (груз.).

70. Голубева-Монаткина Н. И. Французская диалогическая речь в сопоставлении с русской (Вопросительное предложение).- М.: Высшая школа, 1985. -127 с.

71. Грамматика русского языка. Т. 1. М.: Изд-во АН СССР, 1952.

72. Грамматика русского языка. Т.1-2.- М.: Изд-во АН СССР, 1952.

73. Грамматика русского языка. T.I. Фонетика. Морфология. М.: Изд.-во АН СССР, 1960.

74. Гринберг Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов// Новое в лингвистике. Вып. 5. М.: Прогресс, 1970. С. 114-162.

75. Гудаеа Т. Е. Ботлихский язык. Тбилиси: Мецниереба, 1962. 264 с.

76. Гудава Т. Е. Багвалинский язык. Тбилиси, 1971 (на груз. яз.). 243 с.

77. Гукасян Ворошил. Удинско-азербайджанско-русский словарь. Баку, 1974.

78. Гулыга О. А. Инклюзив и эксклюзив в дагестанских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1979. 21 с.

79. Гулыга О. А. К проблеме связанности ситуаций (на материале дагестанских языков) // Проблемы внутренней и внешней лингвистики. М., 1978. С. 97-114.

80. Гусейнова Б. И. Выражение субъектно-объектных отношений местоимениями даргинского языка// Сб. стат. аспир. ДГУ. Гум. науки. Махачкала. 1996.

81. Гусейнова Б. И. Семантика вопросительных местоимений даргинского языка // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Материалы per. науч. конф., поев. 65-летию кафедры даг. языков Даггосуниверситета. Махачкала, 1997.

82. Гусейнова Б. И. Стилистика местоимений даргинского языка // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 3. Махачкала, 2001.-С. 115-117.

83. Гусейнова Б. И. Функциональная характеристика местоимений даргинского языка: автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала. — 23 с.

84. Гусейнова Б. И. Функциональная характеристика указательных местоимений даргинского языка // Сборник статей студентов и аспирантов. Гум. науки/ Даг. гос. ун-т. Мх., 1996. — С. 55-58.

85. Дешериев Ю. Д. Сравнительно-историческая грамматика нахских языков и проблема происхождения и исторического развития горских кавказских народов. -Грозный: Чеч.-Инг. кн. изд-во, 1963. 555 с.

86. Джейранишвши Е. Ф. Вопросительные местоимения в языках лезгинской (кюринской) группы // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1955, Т. 7. -С. 333-356 (груз.).

87. Дирр A.M. Грамматический очерк табасаранского языка // СМОМПК. Т. 35. Отд. III. Тифлис, 1905.

88. Дирр А. М. Краткий' грамматический очерк андийского языка. Тифлис, 1906.-200 с.

89. Дирр A.M. Агульский язык// СМОМПК. Т. 37. Отд. III. Тифлис, 1907а.

90. Дирр A.M. Арчинский язык // СМОМПК. Т. 39.1908. Отд. III.

91. Дирр A.M. Цахурский язык // СМОМПК. Т. 43. Отд. III. Тифлис, 1913.

92. Дресслер В. К проблеме индоевропейской эллиптической анафоры // Вопросы языкознания. 1971, № 1.

93. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958.-404 с.

94. Жирков Л. И. Аварско-русский словарь (с кратким грамматическим очерком аварского языка). М., 1936.

95. Жирков Л. И. Грамматика аварского языка (литографическое издание). М., 1924.

96. Жирков Л.И. Грамматика лезгинского языка. Махачкала: Даггосиздат, 1941.-131 с.

97. Жирков Л. И. Развитие частей речи в горских языках Дагестана // Языки Северного Кавказа и Дагестана, т. 1. М., 1935.

98. Загиров 3. М. Сопоставительная грамматика русского и дагестанских языков. Учебное пособие. Махачкала, 2002. - 287 с.

99. Ибрагимов Г. X. Особенности личных местоимений в диалектах рутуль-ского языка // Вопросы морфологии русского и дагестанских языков. Межвузовский научно-тематический сборник. Махачкала: ДГУ, 1988. С.57-64.

100. Ибрагимов Г. X Особенности личных местоимений в рутульском и ца-хурском языках // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1966. Т. 15. С. 322-324, рез. груз. 324-325, англ. 325.

101. Ибрагимов Г. X. Рутульский язык. М.: Наука, 1978.- 308 с.

102. Ибрагимов Г. X. Цахурский язык. М.: Наука, 1990.- 239 с.

103. Иванова И. П., Бурлакова В. В., Почепцов Г. Г. Теоретическая грамматика современного английского языка. М.: Высшая школа, 1981.

104. Имнайшвили Д С. Отрицательные местоимения и наречия в иберийско-кавказских языках // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1953, Т. 4. -С. 53-73 (груз.).

105. История советского языкознания. Некоторые аспекты общей теории языка. Хрестоматия. М.: Высшая школа, 1981. -351 с.

106. Категории глагола и структура предложения. Конструкции с предикатными актантами. JL: Наука, 1983. 248 с.

107. Кахадзе О. И. Некоторые вопросы строения и склонения личных местоимений в арчибском языке // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1973,Т. 18.-С. 367-373 (груз.).

108. Кахадзе О.И. Об инклюзивном и эксклюзивном местоимениях в арчибском языке // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1964, Т. 14. С. 363-370 (груз.).

109. Кацнелъсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л.-. Наука. Л О, 1972.-216 с.

110. Кибрик А. Е. К типологии пространственных значений (на материале дагестанских языков) // Язык и человек. М, 1970. С. 110-156.

111. Кибрик А. Е. Опыт структурного описания арчинского языка. Т. II. Таксономическая грамматика. М.: Изд-во МГУ, 1977. - 346 с.

112. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 0. Теоретическое введение. 1. Арчинский язык / Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 126. М., 1979а.-52 с.

113. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 2. Лакский язык. 3. Чирагский язык /Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 127. М., 19796. -52 с.

114. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 4. Табасаранский язык. 5. Агульский язык /Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 128. М., 1979в.-51 с.

115. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 6. Цахурский язык. 7. Рутульский язык. 8. Лезгинский язык /Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 129.-М., 1980а.-48 с.

116. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 9. Чамалинский язык. 10. Тиндинский язык. 11. Ахвахский язык. 12. Хваршинский язык/ Пробл. группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 130. М., 19806. - 55 с.

117. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 13. Бежтинский язык. 14. Гунзибский язык. 15. Цезский язык. 16. Гинухский язык / Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 140.-М., 1981а.-60 с.

118. Кибрик А. Е. Материалы к типологии эргативности. 17. Хиналугский язык. 18. Будухский язык. 19. Крызский язык. 20. Аварский язык / Пробл.группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 141. М., 19816.-55 с.

119. Кибрик А. Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (Универсальное, типовое и специфичное в языке). М,: Изд-во МГУ, 1992. 335 с.

120. Кибрик А. Е. Константы и переменные языка. СПб.: Алетейя, 2003. 719с.

121. Кибрик А. Е. Кодзасов С. В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Имя. Фонетика. М., 1990. 364 с.

122. Кибрик А. Е., Кодзасов С. В., Оловянникова И, П. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М., 1972. 379 с.

123. Кибрик А. Е., Кодзасов С. В., Оловянникова И. П., Самедов Д. С. Опыт структурного описания арчинского языка. T.I. Лексика. Фонетика. М., 1977. -362 с.

124. Кикилашвили В. И. Личные местоимения в шахдагской подгруппе лезгинских языков // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1988. Т. 15. С. 336-351, рез. груз. 351-352, англ. 352.

125. Кикилашвили В. И. Местоимения в языках лезгинской группы: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1986. 26 с.

126. Кикилашвили В. И. О структуре и корневых морфемах личных местоимений лезгинских языков // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1987. Т. 14.-С. 271-280,рез. груз., англ. 281.

127. Кикилашвили В. И. Особенности склонения указательных местоимений в хиналугском языке // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. Махачкала, 1987. С. 108-113.

128. Кикилашвили В. И. Указательные местоимения языков шахдагской подгруппы в сравнении с остальными языками лезгинской группы// Мацне, № 1, 1985.-С. 150-160.

129. Климов Г. А. Основы лингвистической компаративистики. М.: Наука, 1971.- 168 с.

130. Климов Г. А. Принципы контенсивной типологии. М.: Наука, 1983. 224с.

131. Климов Г. А., Алексеев М. Е. Типология кавказских языков.- М.: Наука, 1980.-304 с.

132. Кобозева И. М. Лингвистическая семантика. М.: Эдиториал УРСС, 2000. — 352 с.

133. Козинский И. 111. Некоторые универсальные особенности систем склонения личных местоимений // Теория и типология местоимений» (М., 1980. С. 50-62.

134. Кумахов М.А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских (черкесских) языков. М.: Наука, 1989. 383 с.

135. Кумахов М. А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских (черкесских) языков. М.: Наука, 1989. — 383 с.

136. Курбанов Б. Р. Структура и семантика местоимений в лезгинском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1996. — 27 с.

137. Курбанов Б. Р. Местоимение в лезгинском языке (к проблеме частей речи). М., 1998. —80 с.

138. Курбанов К. К. Функциональная характеристика местоимений в табасаранском языке // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1990-1991 гг. 16-17 июня 1992 г. Махачкала, 1992.-С. 109.

139. Куршович Е. Очерки по лингвистике. -М., 1962.

140. Ли Ч. Н., Томпсон С. А. Подлежащее и топик: Новая типология языков // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XI. М.: Прогресс, 1982. С. 193-235.

141. Ломтадзе Э.А. Структура и склонение указательных местоимений в языках дидойской группы (Сравнительно-исторический анализ)// Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1956. Т. 8. С. 269-305 (груз.), рез. рус. 306313.

142. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.-685 с.

143. Магомгдбекова З.М. Указательные местоимения в аваро-андо-цезских языках //1 Международный симпозиум кавказоведов. 15-20 окт. 1991 г. Тезисы. Тбилиси, 1991.-С. 26-27.

144. Магомедов М. И. Рефлексив и реципрок в аварском языке // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 9. М., 2001. С. 54-60.

145. Магомедоеа М. А. К функциональной характеристике взаимных местоимений в аварском языке // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 12. М.,2003а.-С. 60-61.

146. Магомедоеа М.А. К функциональной характеристике возвратных местоимений аварского языка в сопоставлении с русским // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 10. М., 2002. С. 77-79.

147. Магомедоеа М. А. К функциональной характеристике вопросительных местоимений аварского языка в сопоставлении с русским // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 11. М., 20036. С. 70-74.

148. Магомедоеа М. А. Функциональная характеристика местоимений в аварском языке : Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 2003. с.

149. Магомедоеа М. А. Определенность и неопределенность в реализации категории класса в лакском языке // Вопросы дагестанских языков и литературы. Вып. 2. Махачкала, 2004. С. 55-58.

150. Магомедоеа М.А. К вопросу о категории определенности-неопределенности // Сборник статей ассоциации молодых ученых Дагестана. Вып. 10. Махачкала, 2004. С. 87-90.

151. Магомедоеа М. А. Категория определенности-неопределенности и ее выражение в местоимениях лакского языка // Сборник статей ассоциации молодых ученых Дагестана. Вып.20. Махачкала, 2005. С. 67-70.

152. Магомедоеа М. А. Категория определенности-неопределенности в лакском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2007. 19 с.

153. Магомедоеа МА. Категория определенности-неопределенности и ее реализация в дагестанских языках // Вопросы филологии, 2006, № 5. С. 182-5.

154. Магомедоеа П. Т. Тиндинско-русский словарь. Махачкала, 2003. 618 с.

155. Магомедоеа П. Т. К характеристике дейктических систем чамалинского языка // Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. Махачкала, 1990.-С. 100-108.

156. Магомедова П. Т. Некоторые вопросы местоименного словообразования в чамалинском языке (по данным речи сел. Нижн. Гаквари) // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983. С. 84-90.

157. Магомедова П. Т. О некоторых местоименных частицах в чамалинском языке // IV конференция молодых ученых (тезисы докладов). Махачкала, 1982. -С. 107-108.

158. Магомедова П. Т., Халидова Р. Ш. Каратинско-русский словарь. СПб.; Махачкала, 2001.-473 с.

159. Магометов А. А. Диалектные различия в склонении личных местоимений даргинского языка // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. Махачкала, 1987. С. 93-98.

160. Магометов А. А. Личные местоимения лезгинских языков // Мацне, 1963. №4.-С. 242-255.

161. Магометов А. А, Оформление эргативного падежа личных местоимений в диалектах даргинского языка // Труды Тбил. ун-та. В 3 (142). Тбилиси, 1972. -С. 135-140.

162. Магометов А. А. Склонение вопросительных и возвратных местоимений в табасаранском языке // Сообщ. АН Груз. ССР. Т. 28, № 5,1962. С. 629-636.

163. Магометов А. А. Склонение личных и указательных местоимений в табасаранском языке // Сообщ. АН Груз. ССР. Т. 27, № 5,1961. С. 643-650.

164. Магометов А. А. Унификация форм местоимений 1 и II лица множественного числа в даргинском языке // Сообщ. АН Груз. ССР, 1974, № 2. С. 497499 (груз.), рез. рус., англ. 500.

165. Мадиева Г. И. Морфология аварского языка. Махачкала: Дагучпедгиз, 1981.- 160 с.

166. Майтинская К. Е. Местоимения в языках разных систем. М.: Наука, 1969. -308 с.

167. Мамаева 3. М., Амирова П. А. Дейктическая семантика наречий в аварском языке // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 18. М., 2003. С. 106-112.

168. Марр Н. Я. Непочатый источник истории кавказского мира // Изв. АН СССР. 1917. Сер. VI, № 5. С. 307-338.

169. Махмудова С. М. Морфология рутульского языка. М., 2001. 256 с.

170. Махмудова С. М. Тест на контроль референции рефлексивов в рутульском языке // Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Вып. 6. Махачкала, 2005. С. 254-258.

171. Мейяанова У. А. Будухско-русский словарь. М.: Наука, 1983. 253 с.

172. Мейланова У. А. Ареальные изменения и развитие некоторых разрядов местоимений в лезгинском языке // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983.-С. 4-11.

173. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. Т.П. Часть вторая: Морфологические значения. М.ЯРК: Вена, WSA, 1998. 543 с.

174. Мельчук И. А. О синтаксическом нуле // Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Д.: Наука. ДО, 1974. С. 343-361.

175. Мещанинов И. И. Структура предложения. M.;JI.: Изд-во АН СССР, 1963. -104 с.

176. Мещанинов И. И. Члены предложения и части речи. М.;Л.: Изд-во АН СССР, 1945.-321 с.

177. Микаилов Ш. И. К характеристике и истории указательных местоимений и наречий места в аварском языке // Сборник статей по вопросам дагестанского и вейнахского языкознания. Махачкала, 1972. С. 15-30.

178. Миксон Т. И. Вопросительное предложение в аварском и русском языках // Русский язык и языки народов Дагестана. Социолингвистика. Типология. Махачкала, 1991.-С. 152-157.

179. Муркелинский XI. Русско-лакский словарь. Махачкала, 1953. 826 с.

180. Мусаее М.-С.М. Даргинский язык. М.: Academia, 2002. 183 с.

181. Назаров В. П. Разыскания в области исторической морфологии восто-чнокавказских языков. Махачкала: Дагучпедгиз, 1974. 48 с.

182. Нерознак В. П. О трех подходах к изучению языков в рамках синхронного сравнения (типологический характерологический - контрастивный) // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. - М., 1987. - С. 5-25.

183. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований / Под ред. Б.А.Серебренникова. М., 1973.-318 с.

184. Падучева Е. В. Анафорические связи и структура текста // Проблемы грамматического моделирования. М., 1989.

185. Панов М. В., Сукунов X. X, Экба Н. Фонетические, морфологические и синтаксические ошибки в русской речи учащихся национальных школ / НИИ НШ МО РСФСР. М., 1989. 155 с.

186. Панчвидзе В. Н. Личные и указательные местоимения в будухском языке // 24 Науч. сесс. Ин-та языкозн. АН Груз. ССР. Тбилиси С. 14-15 (груз.).

187. Панчвидзе В. Н. Личные и указательные местоимения в удинском языке// Науч. сесс. ТГУ. Тбилиси, 1942. С. 92-93.

188. Панчвидзе В. Я Указательные местоимения в удинском языке// Сообщ. АН Груз. ССР. 5, 1948, № 8. С. 841-846 (груз.), рез. рус. 846-847.

189. Плунгян В. А. Общая морфология. Введение в проблематику. М.: УРРС, 2003.-384 с.

190. Радэ/сабов Р. Синтаксис цезского языка /МГЛУ. Центр языков и культур Северной Евразии. М., 1999. 201 с.

191. Русская грамматика. М.: Изд-во АН СССР, 1980. Т.1. - 783 е.; Т. 2.709 с.

192. Сагидова М. Ч. Специфика выражения вопроса в лезгинском языке (на материале современной художественной прозы): Автореф. дис. канд. фи-лол. наук. Махачкала, 2002. 14 с.

193. Саидов М. С. Развернутые члены предложения в аварском языке // Языки Дагестана. Вып. 2. Махачкала, 1954. С. 84-151.

194. Саидов М.-С. Аварско-русский словарь. М.: Советская энциклопедия, 1967.-806 с. Л

195. Саидова 77. Годоберинский язык. Грамматический очерк, тексты, словарь. Мх., 1973.-240 с.

196. Саидова П. А. Местоимения закатальского диалекта аварского языка // Местоимения в языках Дагестана (Тематический сборник). Махачкала, 1983. -С. 22-29.

197. Саидова П. А. Годоберинско-русский словарь. Махачкала, 2006. 456 с.

198. Селиверстова О. Н. Местоимения в языке и речи. М.: Наука, 1988. — 151с.

199. Серебренников Б.А. Вероятностные обоснования в компаративистике. М.: Наука, 1974.-352 с.

200. СмирницкийА. И. Лексикология английского языка. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1956. — 260 с.

201. Смирницкий А. И. Морфология английского языка. М. : Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1959. — 440 с.

202. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка. М. : Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1957. — 286 с.

203. Современный русский язык / Под ред. Д. Э. Розенталя. М., 1984.

204. Соколовская Н. К. Некоторые семантические универсалии в системе личных местоимений // Теория и типология местоимений. М., 1980. С. 84-103.

205. Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков. М.: Наука, 1971.-295 с.

206. Сравнительно-сопоставительные исследования лексики. Махачкала: Изд-во Дагестанского университета, 1992. -157 с.

207. Структурные общности кавказских языков. М.: Наука, 1978. -132 с.

208. Сулейманов Н. Д. Диалектные особенности местоимений в агульском языке // Местоимения в языках Дагестана.(Тематический сборник). Махачкала, 1983.-С. 91-102.

209. Сулейманов Я. Г. Местоимение в андийском языке (По данным говора с.Риквани)// Учен.Зап. ИИЯЛ. Махачкала, Т. 11. С. 61-86.

210. Сулейманов Я. Г. Местоимение в североандийских говорах андийского языка // Местоимения в языках Дагестана. (Тематический сборник). С. 151172.

211. Сулейманов Я. Г. Система указательно-личных местоимений и парадигмы их склонения в аварской нормативной речи // Именное склонение в дагестанских языках. Махачкала, 1979.-С. 148-165.

212. Сулейманова О.А. К вопросу о контрастивном описании слов весь/целый и all/whole // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М., 1987.-С. 83-91.

213. Талибов Б. Б. К вопросу об ограниченном множественном числе в лезгинском языке // Категория числа в дагестанских языках. Махачкала, 1985. С. 9092.

214. Талибов Б. Б. О личных и указательных местоимениях в цахурском языке // Местоимения в языках Дагестана. (Тематический сборник). С. 12-21.

215. Талибов Б. Б., Гаджиев М. М. Лезгинско-русский словарь. М: Советская энциклопедия, 1966.-603 с.

216. Тарланов 3. К. Опыт системного анализа личных местоимений в восточ-нолезгинских языках // В Я, 1977, № 5. С. 89-96.

217. Татевосов С. Г. Типологические проблемы квантификации в естественном языке (на материале кванторных слов со значением всеобщности): Авто-реф. дис.канд.филол.наук.М., 1997.- 20с.

218. Темирбулатова С. М. Выражение пространственных отношений указательными местоимениями хайдакского диалекта даргинского языка // Местоимения в языках Дагестана. (Тематический сборник). Махачкала, 1983. С. 103107.

219. Темирбулатова С. М. О личных местоимениях хайдакского диалекта даргинского языка // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1990-1991 гт. 16-17 июня 1992 г. Махачкала, 1992.-С. 104.

220. ТеньерЛ. Основы структурного синтаксиса. М.: Прогресс, 1988. 654 с. Тестелец Я. Г. Наблюдения над семантикой оппозиций «имя/глагол» и «существительное/прилагательное» (к постановке проблемы) // Части речи. Теория и типология. М., 1990. - С. 77-95.

221. Тестелец Я. Г., Введение в общий синтаксис С. 35-57. Тестелец Я. Г., Толдова С. Ю. Рефлексивные местоимения в дагестанских языках и типология рефлексива // ВЯ. 1998, № 4 - С. 35-57.

222. Топуриа Г. В. О категории инклюзива-эксклюзива в лезгинских языках // Материалы первой сессии по сравнительно-историческому изучению иберий-ско-кавказских языков. Махачкала, 1969. С. 100-105.

223. Уорф Б. Л. Лингвистика и логика // Новое в лингвистике. Вып.1. М., 1960. -С. 183-198.

224. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. II. Чеченский язык. Тифлис, 1888.

225. Услар П. К. Этнография Кавказа: Языкознание, Ш: Аварский язык. Тифлис, 1889.

226. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. IV. Лакский язык. Тифлис, 1890.-422 с.

227. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание.VI. Кюринский язык. -Тифлис, 1896.-639 с.

228. Услар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание. VII. Табасаранский язык. Тбилиси,1979.

229. Хайдаков С. М. Своеобразие эргативной конструкции в лакском языке // ИКЯ. Тбилиси, 1964, т. XIV.

230. Хайдаков С. М. Лакско-русский словарь. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1962. 422 с.

231. Хайдаков С. М. Об эргативном падеже в местоимениях дагестанских языков // Эргативная конструкция предложения в языках различных типов. Л., 1967.-С. 184-190.

232. Хайдаков С. М. Принципы именной классификации в дагестанских языках." М.: Наука, 1980. 251 с.

233. Хайдаков С. М. Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. М., 1973.-179 с.

234. Халилов М. Ш. Цезский язык // Языки мира. Кавказские языки. М.: Academia, 1999.-С. 320-330.

235. Халилов М. Ш. Цезско-русский словарь. М.: Academia, 1999а. -454 с.

236. Халилов М. Ш., Исаков И. А. Гинухский язык // Языки мира. Кавказские языки. М.: Academia, 1999. С. 331-338.

237. Халилов М. Ш. Указательные местоимения в бежтинском языке // Местоимения в языках Дагестана. Махачкала, 1983. С. 69-78.

238. Халитов М. X. О вопросительных местоимениях в каратинском языке // V Научно-практическая конференция молодых ученых Дагестана «Молодежь и общественный прогресс». 60-летию Комсомола посвящается. Тезисы докладов. Махачкала, 1981. Ч. I. С. 58.

239. Хангереев М.Д Некоторые замечания о генезисе местоимений дун «я», мун «ты» аварского языка // Вопросы кавказского языкознания. Махачкала: ДГУ, 1997а. —С. 128-130.

240. Хангереев М.Д. К истории основ вопросительных местоимений в аварском языке // Вопросы кавказского языкознания. Махачкала: ДГУ, 19976. — С. 130-133.

241. Ханмагомедов Б. Г.-К. Очерки по синтаксису табасаранского языка. Махачкала, 1970. - 220 с.

242. Церцвадзе И. И. Два типа эргатива по исходной основе в личных местоимениях аварско-андийских языков // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1978. Т. 5. С. 220-222, рез. груз. 222, англ. 223.

243. Церцвадзе И.И. Основы вопросительных местоимений в аварском языке // Иберийско-кавказское языкознание. Тбилиси, 1953. Т. 4. С. 173-179.

244. Чамчаева Б.Т. Лексико-грамматическая характеристика категории числа в местоимениях даргинского языка // Проблемы сравнительно-исторического исследования морфологии языков Дагестана. Махачкала, 1992.-С. 131-134.

245. Чейф У. Л. Значение и структура языка. М., 1975.

246. Чехов А. С. Отождествляющее анафорическое отношениие и как фактор внутренней организации высказывания // Машинный перевод и прикладная лингвистика. Вып. 19. М., 1981.

247. Чеченско-русский словарь. Сост. И. Ю. Алироев. М., 2005.

248. Чикобава А. С. Склонение местоимений в аварском языке // Изв. Ин-та языка и мат. культуры. Т. 12. С. 31-50 (груз.), рез. рус. 50.

249. Членова С.Ф. Категория числа в личных местоимениях// Лингвотиполо-гические исследования. М., 1973.-С. 164-201.

250. Шангриладзе К. (мл.). К вопросу о вопросе // Теоретические и экспериментальные исследования в области структурной и прикладной лингвистики. М., 1973.-С. 218-231.

251. Шейхов Э. М. Лексико-грамматические классы глаголов в лезгинском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1983. — 51 с.

252. Шейхов Э. М. Вопросы образования и истории указательных местоимений в лезгинском языке // Местоимения в языках Дагестана. (Тематический сборник). Махачкала, 1983.-С. 108-116.

253. Шейхов Э. М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков. Махачкала, 1993. -215 с.

254. Шейхов Э. М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков: Автореф. дис. докт. филол. наук. Махачкала, 1994. 51 с.

255. Элементы цахурского языка в типологическом освещении. М.: Наследие, 1999.-943 с.

256. Языки мира. Кавказские языки. М.: Academia, 1999. 473 с.

257. Ярцееа В.Н. Контрастивная грамматика. -М.: Наука, 1981. 111 с.van den Berg Н. Dargi Folktales. Oral stories from the Caucasus with an introduction to Dargi grammar. Leiden, 2001.-324 p.

258. Brugmann K. Die Demonstrativpronomina der indogermanischen (eine Bedeu-tungsgeschichtliche Untersuchung). Leipzig, 1904. Bd. 31. № 6.-144 S.

259. BuhlerK. Sprachtheorie. Die Darstellungfiinktion der Sprache. Jena, 1934.

260. Dirr A. Einftihrung in das Studium der kaukasischen Sprachen. Leipzig, 1928.

261. Friedman V.A. Ga in Lak the three "there"s: deixis and markedness in Dagh-estan // NSL-7. P. 79-93.

262. Friedman V. A. The five deictics of Lak // A calculus of meaning: Studies in markedness, distinctive features, and deixis/ ed. by E. Andrews and Y.Tobin. Amsterdam: Benjamins, 1996. P. 307-318.

263. Givon T. Syntax. A Functional-typological Introduction. V. I/John Benjamins publishing company: Amsterdam; Philadelphia, 1984.-464 p.

264. Haspelmath M. A grammar of Lezgian. В.; N.Y.: Mouton-de Gruyter, 1993. -XX+ 567 p.

265. Haspelmath M. On the question of deep ergativity: the evidence from Lezgian // Papiere zur Linguistuk, 1991.44/45.1/2, P. 5-27.

266. Magometov A.A. Inklusiv und Exklusiv im Dargwa// Indogermanica et Cau-casica: Festschrift fur Karl Horst Schmidt. Zum 65. Geburtstag/ Bielmeier R.& Rein-hard Stempel (eds.). Berlin; N.Y.: Walter de Gruyter, 1994. S. 500-523.

267. Kibrik A.E. (ed.) Godoberi. Munchen; Newcastle: Lincom Europa, 1996. 3061. P

268. Mel'cukl. Grammatical subject and the problem of the ergative construction in Lesgian//FoliaSlavica. V.5.-№ 1-3,1982.-P. 246-295.

269. Sweet H. A new English grammar. Oxford, 1930.

270. Tatevosov S. Universal quantifiers in the Sogratl dialect of Avar // The noun phrase in the Andalal dialect of Avar as spoken at Sogratl /Kibrik A. (ed.)/ Eurotyp, №18. May 1993. -P. 39-79.

271. Vater H. Einftihrung in die Raum-Linguistik. Huerth: Gabel Verlag, 1996.105 S.