автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Методологическая функция теоретического знания в деятельности военных кадров

Полный текст автореферата диссертации по теме "Методологическая функция теоретического знания в деятельности военных кадров"

На правах рукописи

РГБ ОД

1 5 ДЕН 1996

Ворожцов Владимир Петрович

Методологическая функция теоретического знания в деятельности военных кадров

Специальность 09.00.01 Онтология и теория познания

Диссертация в виде научного доклада на соискание ученой степени

доктора философских наук

г.Москва 1996

Диссертация выполнена на кафедре философии и религиоведения Военного университета

/

Официальные оппоненты - доктор философских наук, профессор

Дмитриев А.П.

- доктор философских наук, профессор С&рычев Е.В.

- доктор философских наук, профессор Тихонов М.И.

Ведущая организация - Военно-воздушная инженерная академия имени профессора Н.Е.Жуковского

Защита состоится ¡изЛ-^Л 1996 года в А часов на засе-

дании Диссертационного совета (Д.106.01.02) по философским наукам при Военном университете (103107, г.Москва, К-107, Б.Садовая, 14).

С диссертацией в форме научного доклада можно ознакомиться в библиотеке Военного университета.

" /£" X

Автореферат разослан " /в" Л . 1996 года.

Ученый секретарь Диссертационного совета

кандидат философских наук А.Гук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА КОНЦЕПЦИИ Актуальность темы

В условиях существенной социально-экономической и, неразрывно связанной с ней, социально-политической трансформации российского общества значение методологического и прогностического сопровождения деятельности по обеспечению безопасности общества и государства, прежде всего в военной и правоохранительной сферах, не только не уменьшилось, но и, наоборот, существенно возросло. Как общие теоретические, так и многочисленные конкретно-прикладные задачи, стоящие в настоящее время перед военными кадрами*, все более приобретают комплексный, междисциплинарный характер, нередко не имеют исторических и зарубежных аналогов и прототипов. Учитывая существенное воздействие на механизмы принятия решений в этих сферах ситуационно-временных параметров, а также социально-политических, информационных и ряда других факторов, можно утверждать, что наличие оптимизированных алгоритмов и методологических регулятивов становится одним из существенных условий успешности военной и правоохранительной деятельности.

Учитывая, что качественное своеобразие военно-научного познания и практики нередко требует большей степени эффективности и результативности исследований и разработок, чем в ряде других отраслей, роль методологической подготовки исполнителей и, особенно, руководителей, принимающих ответственные решения в данной сфере, закономерно будет возрастать и в дальнейшем.

* Здесь и далее в диссертационном исследовании понятие "военные кадры" используется в широком смысле, так, как это определено действующим законодательством Российской Федерации. Под военными кадрами понимаются не только военнослужащие, но и сотрудники органов внутренних дел, налоговой полиции и т.д., то есть лица, специально уполномоченные государством на выполнение задач по обеспечению безопасности личности, общества и государства с использованием специфических, "силовых" методов и средств.

Вот почему освоение военными кадрами методологического арсенала современной науки можно рассматривать как важную социальную и прикладную задачу. Здесь кроется значительный резерв повышения эффективности не только военной науки, но и интенсификации конкретной деятельности. Как свидетельствует опыт последних лет, оптимизация принимаемых решений в сфере обеспечения внутренней и внешней безопасности позволяет не только существенно сократить финансово-экономические издержки, но и сохранить самое ценное - человеческие жизни. Однако известны, к сожалению, случаи когда концептуально ( в том числе на стратегическом и оперативном уровнях) непроработанные, некомплексные решения приводили к существенным потерям на всем социальном пространстве, во многих сферах: от геополитической до собственно человеческой.

Тенденция теоретизации и методологизации деятельности в области обеспечения безопасности нашла свое выражение в активной разработке в 1992-1996 годах ряда важнейших теоретико-прогностических конструктов.

В их числе, прежде всего, следует отметить подготовленные в 1992, 1994, 1995-96 годах проекты Концепции безопасности Российской Федерации, Доктрину общественной безопасности Российской Федерации (макет), разработанную в. 1994 году Концепцию внешней политики Российской Федерации, Основы военной доктрины России 1992 года и ее последующие варианты, проект Концепции строительства Вооруженных Сил Российской Федерации и др.

Необходимо также выделить разработку Концепции развития системы министерства внутренних дел Российской Федерации на период до 2005 года, создание концепций и нормативных документов федеральных органов безопасности, внутренних войск федеральной пограничной службы,

государственной охраны, налоговой полиции и т.д. В этот же период * подготовлен и утвержден ряд общегосударственных программ обеспечения безопасности личности, общества и государства в наиболее важных сферах.

Однако уже первые попытки реализации данных документов показали наличие в некоторых из них и ряда недоработанных компонентов, отсутствие необходимого уровня внутренних и внешних взаимосвязей, скоор-динированности. Очевидно, что базисным условием успешного решения конкретных методологических проблем как общей теории безопасности, так и ее отдельных разделов, в том числе, военного дела, является предварительная разработка методологии военно-научного познания как специфической отрасли методологического знания.

При всем своеобразии деятельности различных групп военных кадров, приемов и методов используемых ими в практической и теоретико-познавательной деятельности, их объединяют единые технологии, общие функции, черты и закономерности преобразования и общения. Это делает возможным и необходимым реализацию комплексного, синтетического подхода к проблеме методологического обеспечения деятельности военных кадров с учетом современного состояния военной и правоохранительной теории и практики.

Учитывая, что в условиях преобразования различных сфер обеспечения безопасности интерес широких военных кругов к метбдологической проблематике будет последовательно возрастать, можно сделать вывод, что вопросы методологии и в дальнейшем будут приобретать все большее значение как в общем фонде современной науки, так и в ее собственно военных и прикладных разделах.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ

Изучение вопросов методологии имеет, как известно, давнюю историческую традицию, атрибутивно присущую философии на протяжении всего ее развития.

Количественный же анализ структуры и проблематики работ по данной проблеме, изданных в последние три десятилетия, наглядно демонстрирует значительный рост объема и тематики методологических трудов. Достаточно большими группами ученых активно исследовались все основные уровни научной методологии. Несмотря на имеющиеся проблемы, определенные идеологические переоценки, присущие ряду авторов, сохраняется интерес к теории диалектики как всеобщей методологии, гносеологическим и общелогическим аспектам познания. Продолжается, не всегда оправдавшая оптимистические ожидания, активная разработка ряда общенаучных методов и подходов: системно-структурного, комплексного, междисциплинарного и т.д. Приближаясь к потребностям конкретного научного поиска, активно расширялась и дифференцировалась частно-методологическая проблематика. Энергично изучалась методология, а зачастую и методика познания не только в ряде конкретных наук, но даже в их узких разделах.

Очередной этап научно-технической революции, как и ее составной части - военно-технической революции, вызвал к жизни методологический "бум" 60-х - 80-х годов. В этот период были поставлены и наиболее активно исследовались основные проблемы научной методологии. Тогда же сформировались главные концептуальные элементы современной методологии военно-научного познания.

Несмотря на некоторый спад исследовательской активности в 1992-1995 годах, вопросы методологии науки, в том числе и военной, по-прежнему продолжают оставаться предметом анализа ряда российских ученых. ,

Выработке взгляда диссертанта на структуру познавательного процесса способствовало осмысление концепций Ю.П.Ведина, Г.А.Давыдовой, Э.В.Ильенкова, В.В.Кима, П.В.Копнина, А.М.Коршунова, И.Б.Михайловой, В.Г.Панова, М.Н.Руткевича, В.С.Швырева, А.Н.Шиминой, В процессе конкретизации развиваемой в диссертации концепции применительно к специфике военно-научного познания автор учитывает результаты исследований общеметодологического уровня, проведенные Л.Б.Баженовым, В.П.Бранским, B.C. Готтом, П.С.Дышлевым, А.Ф.Зотовым, В.В.Казютинским, В.Н.Костюком, Б.Г.Кузнецовым, И.В.Кузнецовым, Е.А.Мамчур, А.Т.Москаленко, А.М.Мостепаненко, А.И.Ракитовым, Г.И.-Рузавиным, М.Н.Руткевичем, Э.М.Чудиновым, В.А.Штоффом, а так же работы о взаимосвязи субъекта и объекта в практике и познании (В.А.-Лекторский, К.Н.Любутин), природе объекта научной теории (Б.С.Гряз-нов, Е.Е.Ледников, В.С.Степин, В.С.Черняк), методологических регуля-тивах, детерминирующих развитие научного познания (П.В.Алексеев, В.П.Визгин, К.Х.Делокаров, С.Б.Крымский, И.Я.Лойфман, Л.И.Микеши-на, А.Т.Москаленко, В.П.Найдыш, М.Э.Омельяновский, У.П.Раджабов, О.С.Разумовский, Т.Я.Ярошевский).

Вопросы формирования личности ученого, методологической подготовки научных кадров активно исследовались В.П.Ивановым, А.Ф.Ильичевым, В.И.Липатовым, А.П.Лукашем, Г.И.Марчуком, А.Т.Москаленко, Н.В.Наливайко, А.Л.Симановым, М.П.Чемодановым, Р.Г.Яновским.

Методологическим проблемам науки большое внимание уделили представители современной зарубежной философии, психологии, логики. В работах Н.Армстронга, А.Койре, Т.Куна, И.Лакатоса, К.Поппера, М.Мас-терман, С.Тулмина. П.Фейерабенда, Дж.Холтона и ряда других можно найти немало интересных, заслуживающих внимательного критического анализа положений.

Хотя названные авторы не занимались систематическим анализом предмета данной работы, тем не менее, взятые в целом, их труды предопределили общее направление формирования концепции многоуровневос-ти методологического знания, специфики методологической рефлексии в зависимости от характера объекта отражения, а также выделения основных интегративных компонентов социокультурной детерминации военно-научного познания.

Позитивное освещение интересующего диссертанта материала, посвященного всестороннему анализу логико-гносеологических и методологических проблем военной теории и практики содержится, прежде всего, в работах А.И.Анцышкина, В.М.Бондаренко, А.И.Горячева, В.И.Гидирин-ского, В.С.Давыдова, А.П.Дмитриева, А.И.Дырина, Е.А.Жданова, И.А.Климова, В.Т.Логина, Б.Н.Малькова, Ю.В.Мамонтова,

A.С.Миловидова, С.М.Мокроусова, В.М.Пузика, А.Б.Пупко, Л.В.Рощи-на, Е.В.Сарычева, Н.И.Хмара и ряда других авторов.

Логический и гносеологический подходы в.этой области до последнего времени традиционно охватывали преимущественно процессы развертывания самого военно-научного познания. В этой связи особо необходимо отметить работы У.С.Алиева, А.А.Балаховского, В.А.Бондаренко, А.И.Гук,

B.С.Давыдова, В.В.Дибижева, А.П.Дмитриева, А.И.Дырина, Л.Г.Ивлева,

A.А.Кокорина, С.И.Крупнова, В.Т.Логина, Г.Г.Лукавы, Б.Н.Малькова,

B.К.Семенова, Н.А.Силенко, М.И.Тихонова, С.А.Тюшкевича.

В ходе исследований, начавшихся в конце 60-х годов, им удалось выявить основные гносеологические особенности отображения явлений военного дела, определить специфику методологии военно-научного познания, уточнить логико-гносеологический статус ряда теорий военных отраслей знания, наметить основные пути методологической подготовки

военных кадров. Гораздо менее многочисленны исследования, посвященные анализу механизмов движения от научного знания к предметно-практической деятельности.

Особое место здесь занимают работы А.А.Балаховского, А.А.Гука, Л.Ф.Железняка, В.Ф.Ковалевского, Ю.Ф.Худолеева по проблемам профессионализации и профессиологии, а также М.В.Чечеткина о стиле профессиональной деятельности, В.В.Дибижева и Л.Г.Ивлева по проблемам формирования методологической культуры военных кадров и т.д.

В то же время нельзя не отметить тот факт, что как, и в других отраслях современной науки, значительное увеличение объема методологических исследований, их полноты и тематики, происшедшее в последние десятилетия, непосредственно не привело к прямому, позитивному ускоряющему воздействию на ее развитие (в том числе и военной). Темпы ее роста, как еще раз подтвердили события последних десяти лет, ниже темпов роста собственно методологических исследований. Ученые, и особенно, практические работники, работающие сегодня в конкретных отраслях деятельности, постоянно сталкиваются с нерешенностью ряда общих на-уковедческих № методологических вопросов, потерей многих традиционных критериев и ориентиров, и, нередко, пытаются решить сложнейшие проблемы на уровне эмпирического осмысления. Об этом, например, наглядно свидетельствует ход известных дискуссий о путях строительства, и комплектования Вооруженных Сил Российской Федерации в современных условиях. Ярким примером эмпирического подхода к решению комплексной научно-практической проблемы явилась и безуспешная попытка создания в 1991-1992 годах Национальной гвардии России.

Одна из причин возникновения данных трудностей заключается, по-видимому, в том, что в силу ряда объективных и субъективных причин

исследование природы, специфики и содержания теоретического, в том числе военно-теоретического, знания, проводимого на необходимом уровне общности, зачастую не завершается конкретным осмыслением как механизмов его реализации в практической деятельности, так и анализом всей совокупности реальных условий и факторов, способствующих или препятствующих этому процессу. Не случайно в современном науковедении все более прочно утверждается принцип, согласно которому методологическое исследование считается законченным только в том случае, если оно доведено до развернутой разработки конкретного историко-научного материала или актуально функционирующего научного процесса.

Продолжающийся количественный рост науковедческих и методологических трудов в настоящее время уже создает определенные трудности в их осмыслении и систематизации даже для методологов-профессионалов. Многие из этих работ содержат специфические концептуальные и конструктивные компоненты и в силу этого сложны для восприятия неподготовленным читателем. Преимущественная направленность рада исследований на изучение явлений макроуровневой детерминации научного познания (мировоззрение, научная картина мира, стиль научного мышления, социокультурный фон, социальная память, парадигма, исследовательская программа и т.д.) привела их к определенному отрыву от работ, раскрывающих закономерности микроуровня конкретного научного поиска, методических ре-гулятивов реальных, в том числе военных, исследований.

Отсутствие во многих методологических разработках необходимого количества операциональных, инструментальных компонентов, конкретных инструкций и рекомендаций, не всегда соответствует желаниям, ценностным и методологическим установкам непосредственных исполнителей, "практиков".

Результаты многочисленных психологических исследований в области диспбзиционной регуляции поведения показывают, что познавательные регулятивы значительной степени общности реализуются в конкретной деятельности не непосредственно, а в результате функционирования сложной системы передаточных или адаптационных механизмов. Тем самым речь может идти о необходимости формирования определенного социально-психологического механизма интериоризации и последующей реализации научного знания с учетом специфики предметной и деятель-ностной сферы.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что возможности экстенсивного развития методологических исследований в настоящее время в основном исчерпаны. Одним из ведущих направлений интенсификации этого процесса, по-нашему мнению, может и должна бЬгть разработка функционально адаптируемых методологических механизмов и их компонентов, а так же их комплексное "внедрение" в конкретные виды и сферы практической и теоретической деятельности. В области науковедения и методологии эта проблема осложняется, во-первых, тем, что их основные подходы и принципы первоначально сформировались на достаточно ограниченной предметной базе (материалах прежде всего физико-теоретического познания), в результате чего возникают существенные трудности их прямой экстраполяции на менее формализуемые и более сложные, многокачественные социальные процессы, какими, например, являются военное дело, иные сферы обеспечения безопасности общества и государства. Во-вторых, рефлексирование самих механизмов реализации требует междисциплинарного подхода, сосредоточения усилий исследователей различного профиля (специалистов в данной области деятельности, методологов, социологов, психологов, историков науки и т.д.). Хотя

расширение сферы и возрастание роли такого рода деятельности вызвали к жизни ряд новых направлений, способствовали ускоренному формированию комплекса пограничных науковедческих дисциплин (психологии и социологии науки, исторической логики ее развития и т.д.), однако не смогли решить всего объема задач. Потребность в конкретных регуляти-вах привела к активному внедрению таких прикладных дисциплин как менеджмент, маркетинг, методик "паблик релейшенз" и т.д. Однако необходимого уровня разработки и решения проблемы до сих пор не достигнуто. Тем самым можно сделать вывод, что в настоящее время существует настоятельная необходимость интенсификации науковедческих, в том числе и методологических, исследований в аспекте выявления и внедрения оптимальных механизмов формирования и реализации основных методологических функций теоретического знания в процессах детерминации, организации управления основными направлениями деятельности военных кадров.

Объект и предмет исследования.

Объектом исследования является методологическая функция теоретического знания как синтетическое явление.

Предметом исследования являются механизмы формирования и функционирования, а также закономерности реализации методологической функции теоретического знания в практической и познавательной деятельности военных кадров.

Цель и задачи исследования.

Цель исследования заключается в выявлении основных механизмов становления и реализации методологической функции теоретического знания на предметной базе познавательной и практической деятельности военных кадров.

Задачи исследования сведены автором в четыре основных блока.

Первый блок задач - рассмотрение военной науки кйк качественно определенной концептуальной и социальной системы.

Второй - анализ процессов функционирования методов и методологий в военной сфере.

Третий - выявление системы общих механизмов реализации методологической функции теоретического знания в теоретической и практической деятельности военных кадров.

Четвертый - разработка конкретных методик решения исследуемой проблемы применительно к ряду реальных задач обеспечения безопасности Российской Федерации.

Методология исследования.

Специфика объекта и предмета исследования предопределила многообразие использованного методологического арсенала.

Диссертант прежде всего опирался на философский уровень методологии, в том числе возможности диалектического метода, рассматривая проблему реализации методологической функции теоретического знания в диалектическом единстве предметности и функциональности.

Анализ явления военной науки, взаимосвязи методов и методологий в военной сфере осуществлялся методологическими возможностями общенаучных методологических подходов: исторического, системного, структурного, функционального, комплексного и др.

Структура военной науки проанализирована на основе методов научной классификации, с использованием матричных и логико-математических моделей, а так же историко-научных приемов.

В процессе исследования механизмов диспозиционной регуляции теоретической и практической деятельности военных кадров автор опирался на методологию социально-психологического (в том числе военно-психологического) исследования аттитьюдного поведения, а так же специальные педагогические методики.

При анализе общих проблем безопасности, наряду с общесоциологическими, активно использованы методы моделирования и прогнозирования.

Важную интегрирующую роль в исследовании проблемы сыграла методология научной конфликтологии, в том числе ее специальных разделов.

Эмпирическая база исследования также детерминирована спецификой его объекта и состоит из трех основных разделов.В первый из них входит значительный массив данных историко-научных (в том числе военно-исторических) изданий, материалов публикаций в научной и периодической печати, рекомендаций научных конференций, симпозиумов, круглых столов и т.д.

Второй - включает в себя совокупность ведомственных и общегосударственных нормативных актов и иных документов (законы, указы, постановления, концепции, уставы, директивы, приказы, наставления, инструкции и т.д.), регулирующих основные направления деятельности военных кадров по обеспечению безопасности личности, общества и государства.

В третий раздел входят результаты конкретных социально-психологических и военно-психологических исследований, проведенных в 19801988 и 1992-1996 гг. в воинских коллективах и подразделениях органов внутренних дел и посвященных механизмам регуляции воинской деятель-

ности, (с учетом специфики условий боевых действий и чрезвычайных

ситуаций).

\

В своей работе соискатель опирался на личный опыт организации деятельности воинских коллективов, в том числе при выполнении слу-жебно-боевых задач.

Теоретическая и практическая значимость исследования.

Основные положения и выводы, содержащиеся в работах и научном докладе диссертанта могут служить теоретико-методологической основой для дальнейшего развития общей теории безопасности, научной конфликтологии, военной праксеологии и педагогики, а так же методик управления процессами формирования общественного мнения.

Они использованы при разработке ряда нормативных актов Российской Федерации, в том числе 7 законов и 18 законопроектов, подготовке учебных и методических пособий по проблемам формирования методологической культуры военных кадров, военно-профессиональной адаптации, действий в условиях региональных конфликтов, информационного обеспечения деятельности военных кадров и т.д.

Апробация результатов исследования.

Основные теоретические положения, выводы и рекомендации соискателя нашли свое отражение в его выступлениях на более чем 150 отечественных и международных научно-теоретических и научно-практических конференциях, симпозиумах, круглых столах, съездах, парламентских слу-шаньях, совещаниях руководящих работников основных структур обеспечения безопасности Российской Федерации.

Диссертант принял непосредственное участие в разработке 12 законопроектов по проблемам обеспечения безопасности, в том числе Законов

Российской Федерации "О безопасности", "О милиции", "Об оружии", "О коррупции", "О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации" и т.д., а также ряда иных нормативных актов.

Им подготовлен значительный объем аналитических записок в высшие органы государственной власти и управления по проблемам обеспечения безопасности, организации социальной защиты военнослужащих, подготовки военных кадров, информационного обеспечения их деятельности. Разработаны так же 6 проектов ведомственных нормативных актов и 7 пакетов методических рекомендаций для практических аппаратов органов внутренних дел. Содержащиеся в них данные и рекомендации в значительной степени отражают основные прикладные аспекты исследуемой проблемы.

Результаты исследования прошли апробацию в высших, в том числе высших военно-учебных заведениях в процессе преподавания общефилософских, психологических и специальных дисциплин, работе с аспирантами и адъюнктами, научных докладах и сообщениях в Новосибирском высшем военном командном училище внутренних войск МВД России, Гуманитарной академии ВС, Академии МВД России, Уральском государственном университете, Московском государственном университете им.М.В.Ломоносова, Академии полиции ФРГ, школы НАТО (г.Обера-мергау) и др., неоднократно излагались при проведении брифингов, пресс-конференций и круглых столов с российскими и зарубежными журналистами. Всего их проведено более 180.

Краткая характеристика опубликованных соискателем работ

Основу данного научного доклада составляют работы автора опубликованные в 1975-1996 годах. В совокупности они образуют научную концепцию, состоящую из нескольких основных разделов.

Наиболее важные положения исследуемой автором проблемы обобщены и систематизированы в следующем издании: "Методологические установки ученого: природа и функции", Новосибирск: Наука, 1986, в соавт. - 20 п.л., авт. - 10 п.л., явившимся первой публикацией по данной проблеме в отечественной литературе.

В монографии на основе анализа методологического функционирования научного знания решены следующие научные задачи:

- раскрыта роль диспозиционной регуляции в научном познании;

- выявлена специфика формирования и функционирования методологических установок ученого как элемента диспозиционной регуляции познавательной деятельности;

- определены основные пути и разработаны механизмы оптимизации процессов формирования системы методологических установок современного ученого.

Монография неоднократно цитировалась в отечественных и зарубежных изданиях, учебной литературе и диссертационных исследованиях.

Монография "Гносеологическая природа и методологическая функция научной теории", Новосибирск: Наука, 1990, в соавт. 18 п.л., посвящена рассмотрению специфики научной теории как формы знания, взаимосвязи ее функций, а также механизмов их реализации в научном познании и практике.

В ней:

- раскрывается проблема относительной самостоятельности научной теории;

- анализируется взаимосвязь теории и метода, методологии и праксео-логии;

- представлена классификация системы функций научной теории и выявлена специфика ее методологической составляющей.

V

Результаты анализа специфики военной науки, ее методологической функции, вопросов реализации научной методологии в военной сфере содержатся в монографии: "Научная методология в военной сфере: проблема реализации" М.: ГА ВС, 1992 - 10 п.л.

В книге: - осуществлен структурно-функциональный подход к исследованию проблемы функционирования научной методологии в военной сфере.

- военная наука рассмотрена как концептуальная и социальная система в единстве предметно-логических, деятельноспных, социально-институциональных и реализационных компонентов, что позволило преодолеть односторонность гносеологического подхода к анализу проблемы;

- подробно освещены структура и взаимосвязь методов познавательной и практической деятельности в военной сфере, разработаны поликоординатные классификации уровней и функций научной методологии, пути вхождения военно-научной методологии в общую систему методологического знания;

- выявлены основные направления и механизмы реализации методологической составляющей науки в военной сфере, в контексте рассматриваемой проблемы проанализированы вопросы разработки концепций военной реформы, социальной защиты военнослужащих и т.д.

Монография также получила достаточно широкий резонанс и активно цитировалась, использовалась в учебной и научной деятельности, в том числе слушателями и адъюнктами ряда военно-учебных заведений.

Конечной целью работы являлось построение единой концепции реализации научной методологии в деятельности военных кадров и формирование на этой основе системы практических рекомендаций.

Исходя из указанной, цели последовательно решены следующие задачи:

- обоснована атрибутивная природа диспозиционной регуляции научного познания;

- выявлены природа, и функции методологических установок ученого, их роль в научном познании, процессах сциентификации;

- проанализирована диалектика устойчивости и изменчивости теоретического знания и ее влияние на реализационную сферу;

- раскрыто воздействие диспозиционных регулятивов на механизмы восприятия нововведений в науке и технике;

- выявлены особенности научно-производственной деятельности как специфического типа деятельности с присущими ему компонентами диспозиционной регуляции;

-' раскрыты основные механизмы социальной экспертизы научно-технических решений;

- на основе классификационной методологии построена классификационная схема подсистем и внешних связей военной науки;

- обосновано предметное и функциональное единство методов и методологий в военной сфере;

- выявлены особенности методологического функционирования научной теории в военной сфере;

- рассмотрена социальная обусловленность реализации методологической функции научной теории в деятельности военных кадров;

- проанализированы механизмы адаптации и методологической профессионализации военных кадров к различным видам воинской деятельности;

- определен базисный категориальный аппарат общей теории безопасности;

- выявлены основные модели региональных конфликтов и предложена их матричная классификация.

Совокупность представленных работ составляет целостное завершенное, концептуально оформленное монографическое исследование проблемы диспозиционной регуляции деятельности военных кадров, проведенное с опорой на методологические компоненты проблемы.

СОДЕРЖАНИЕ КОНЦЕПЦИИ

Таким образом, основным направлением научных исследований, проводимых автором с 1975 года, является разработка ведущих элементов диспозиционной обусловленности регулятивных процессов в современной науке, а также изучение механизмов реализации систематизированного знания в различных видах деятельности, в том числе воинской и правоохранительной.

На основе теоретического анализа, результатов эмпирических исследований и личной практической деятельности диссертантом разработаны следующие положения, составляющие ведущие компоненты концепции.

1. В результате широкого историко-научного и науковедческого исследования обоснован четырехаспектный подход к науке как синтетическому социальному образованию.

Первый - логико-гносеологический включает в себя изучение процес-• сов становления научного знания, его форм и механизмов трансформации. Второй - деятельность»! позволяет рассматривать науку как специфический вид деятельности по производству, репродуцированию и сохранению научного знания. Третий - институциональный определяет подход

к науке как сложной системе специфизированных социальных отношений и организаций, то есть как к качественно определенному социальному институту. Наконец, четвертый - реализационный (включая праксеологи-ческий) аспект создает возможность анализа науки с точки зрения средств и механизмов ее реализации в других сферах деятельности и социальной жизни. В силу ряда сложившихся условий изучение науки, в том числе и военной, в последние десятилетия преимущественно осуществлялось в рамках первого из отмеченных выше аспектов. Диссертант пришел к выводу, согласно которому как общие тенденции развития современного науковедения, так и реальные потребности современного этапа развития общества, состояния военной науки и практики настоятельно требуют в качестве ' приоритетного направления комплексное исследование системы: наука -военное дело - военная наука - социальная практика.

Разумеется, ни один из рассмотренных выше аспектов изучения науки не может быть сведен к другому с помощью тех или иных приемов редукции без существенной деформации целого.

2. Проведенное исследование позволило сформулировать следующие дифиниции базисных понятий.

Военная наука - относительно самостоятельная подсистема современной науки, представляющая собой многоуровневый, духовно-материальный комплекс, включающий в себя общие концептуальные (гносеологические, логические и методологические) компоненты, специфические виды и формы научной деятельности субъектов, специфизированные составляющие социального института военной науки, а также имеющие конкретную направленность формы реализации ее результатов, объединенные качественным своеобразием явлений, процессов и отношений военной сферы жизни общества.

Собственно военная наука - традиционно развиваемая в рамках военного дела базисная подсистема военной науки, объединенная качественным своеобразием сферы подготовки и организации военного противоборства.

Военно-научные знания - один из элементов концептуальный составляющей военной науки, включающий в себя всю совокупность эмпирической и теоретической, систематизированной и несистематизированной информации об объектах военной сферы. Поскольку с семиотической точки зрения теория есть множество предложений, представленных в определенном языке, называемом языком теории, то под военно-теоретическими знаниями целесообразно понимать систематизированную часть военно-научных знаний, имеющих общую логико-семантическую природу.

3. Исходя из принципа целостности и качественной определенности войны и вооруженного конфликта как явления, согласно которому проблемы военно-научного исследования не могут решаться йутем простого заимствования готовых онтологических, гносеологических и методологических схем, разработанных и реализующихся в рамках других научных дисциплин с одновременным учетом тенденции интерграции и расширения междисциплинарного взаимодействия, предложена матричная классификационная таблица признаков.

В предлагаемой таблице признак В означает наличие военных качеств в объектах и предметах, изучаемых той или иной наукой. Ему соответствуют подклассы:

В.1. - отсутствие непосредственных связей с военными явлениями.

В.2. - наука отображает явления, военной сферы жизни общества как его специфической подсистемы в единстве соответствующих отношений и

деятельности, социальных институтов и организаций, а также функционирующих компонентов общественного создания.

В.З. - наука охватывает войну как сложное целостное образование, включая и закономерности подготовки к ней.

В.4. - наука ограничивается сферой военного противоборства.

В.5. - областью данной науки являются вооруженные силы, закономерности их развития и функционирования.

Вторым признаком в данной классификации является признак Н - научности. Ему соответствуют подклассы:

Н.1. - предметная составляющая данной науки;

Н.2. - деятельностный компонент науки;

Н.З. - соционаучный, институциональный компонент науки;

Н.4. - реализационный компонент науки.

Последующее развертывание данной классификации позволяет выявить корреляционные связи между различными научными дисциплинами и их компонентами, а также более конкретно выразить их системный характер. Возьмем, например, такую военно-научную дисциплину, как оперативное искусство. При более внимательном рассмотрении ее можно описать посредством следующей формализоанной записи: Н.1., В.4; Н.2., В.4; Н.З., В.З; Н.4., В.4., В.5.

4. Учитывая, что целостность любой науки определяется характером взаимосвязей ее составляющих, а также существующую разнопорядковос-ть связей и разнотипность интеграционных процессов в современной науке, построена графическая модель вхождения военно-теоретического знания в систему наук.

В качестве исходных принципов построения данной модели берутся многоуровневость, синтетичность ("надтеоретичность"), выведение элементов модели не из фактически встречающегося, а из закономерностей их формирования и т.д. Рассмотрим представленную графическую конструкцию. Внутренний пятиугольник представляет собой основной массив научного знания, состоящего из естественных, общественных, технических, психологических и логико-математических наук. Внешний пятиугольник - это уров'ень философских дисциплин, включающий в себя соответственно философию природы, общества, техники, психики и мышления. Военная наука вписывается в эту схему в качестве интегративного элемента по специфическому системообразующему признаку (военная сфера) и графически может быть представлена в форме звезды.

Определим основные составляющие данной иерархической системы вхождения военных наук в общую структуру науки:

1. Философские.

1. Военно-философские проблемы природы.

2. Военно-философские проблемы общества.

3. Военно-философские проблемы техники.

4. Военно-философские проблемы психики.

5. Военно-философские проблемы мышления.

2. Дисциплинарно-фундаментальные

1. Военно-общественные (В-О)

2. Военно-технические (В-Т)

3. Военно-психологические (В-Пс)

4. Военно-логико-математические (В-Л, М)

5. Военно-естественные (В-Е)

3. Междицисплинарные

а) Первого подуровня интеграции:

В-О-Т; В-О-Пс; В-О-Е; В-О-Л, М; В-Т-Пс; В-Т-Л, М; В-Пс-Л, М; В-Пс-Е;

б) второго подуровня интеграции:

В-О-Т-Пс; В-О-Т-Е; В-О-Т-Л, М; В-Пс-О-Е; В-Пс-Л, М-Е; В-Л, М-Т-Е; В-Л, М-Е-О, и другие.

Понятно, что в силу возможностей комбинаторики существует значительное количество вариантов подобных сочетаний как в рамках одного уровня, так и на междууровневой основе.

Можно заметить, что отдельные из наук первого уровня (например, военно-филососфские проблемы общества) давно приобрели самостоятельный дисциплинарный статус в форме, например, философского учения о ■ войне и армии. Другие в настоящее время находятся в стадии становления (военно-философские проблемы психики и техники). Такая же область,

как военно-философские вопросы природы и естествознания, до настоящего времени целостно фактически не исследовалась, хотя существование проблем в этой области в настоящее время очевидно.

На втором, дисциплинарно-фундаментальном уровне, мы также видим, например, отставание в разработке военно-логико-математических и военно-естественных наук. И если последнее достаточно объяснимо с точки зрения реализационного подхода, то недостаточный интерес к исследованию военно-логико-математической проблематики обсусловлен не только трудно дифференцируемым включением современных разделов логики и прикладной математики в конкретные дисциплинарные области, но и, главным образом, тем, что новые информационные технологии, кибернетические компоненты, общая теория операций и другие конструкты такого типа пока не интегрировались должным образом в теорию военного искусства и ряд других разделов собственно военной науки.

Что касается первого подуровня междисциплинарной интеграции, то и на нем достаточно легко увидеть уже существующие, сформировавшиеся научные дисциплины. Такие, например, как военная инженерная психология (В-Т-Пс), военная социальная психология (В-О-Пс) получили достаточно широкое развитие, обрели свой статус. В то же время некоторым другим концептуальным вариантам пока трудно подобрать соответствующий аналог, что, впрочем, вполне соответствует прогностическому характеру предлагаемой модели. Не исключено, что пустующую ныне область уже в ближайшее время займет эффективно развивающаяся наука, предсказать возникновение которой мы можем опираясь на имеющуюся схему. Так, уже сегодня многие разделы тактики и оперативного искусства могут быть формализованно описаны как В-Пс-Т-Л, М дисциплина. На уровне стратегии в этот ряд интегрируется еще один элемент: В-О-Л, М-Т/Пс/, при определенном уменьшении роли психологического компонента.

Таким образом, системное представление внешних взаимосвязей и путей интеграции военной науки позволяет не только более конкретно определить место любой военно-научной дисциплины в общей системе современной науки, варианты междисциплинарного взаимодействия, но и, в определенной степени, прогнозировать возможности становления новых научных направлений.

5. В ходе активно ведущейся в научной литературе дискуссии не удалось прийти к общей точке зрения по проблеме определения категории "метод", его структуры и типологии. Однако, достигнутый уровень исследования вопроса позволяет утверждать, что научный метод как элемент системы методологических средств является сложным, многоуровневым явлением, включающим в себя содержательные, нормативные и функциональные (деятельностные) компоненты.

Учитывая ограниченность количества самостоятельных, оригинальных методов, а также интегративную природу самой методологической деятельности, следует отметить, что подавляющее большинство методов, используемых в военной науке, являются лишь специфическим сочетанием или спецификацией общеприменимых исследовательских приемов, что создает трудности в выявлении их качественной специфики. Кроме того, разработка новых методологических средств требует специальной деятельности, не совпадающей, а зачастую и затрудняющей научный поиск в конкретной военно-научной дисциплине. Данное явление присуще всем отраслям научного познания. Как отмечают исследователи истории науки, если, работая над конкретной проблемой, ученый одновременно с этим будет разрабатывать еще, например, проблемы природы научных понятий, структуры теории и общих закономерностей ее развития, то он, тем самым, может существенно отдалить решение поставленной им спе-

циальной научной проблемы. Произойдет это потому, что каждая из специальных и методологических проблем требует полной отдачи творческих усилий. Здесь может проявиться общий психологический механизм стационарных условий деятельности. Он заключается в том, что если человек занимается определенной работой, то одновременное размышление над средствами этой работы может затормозить ее или даже остановить.

От совокупности функционирующих в данной области науки методов необходимо отличать их концептуальное выражение - методологическую теорию, обладающую всеми признаками систематизированного научного знания и являющуюся относительно самостоятельной отраслью наукознания. Современная методология является теорией методологического применения в научном исследовании онтологических, гносеологических, логических и социокультурных элементов, находящих свое выражение в системе принципов познавательной и преобразующей деятельности, и имеет сложную многоуровневую структуру. В число ее компонентов входит и методология военно-научного познания, которая принадлежит к особым типам синтетических методологий, детерминируемых природой предмета науки и определяемой спецификой развития и функционирования военной сферы, что позволяет входить в нее (непосредственно или в снятом ввде) всем основным системообразующим уровням и компонентам методологического знания.

Наиболее ярко данные особенности проявляются в процессе анализа методологии военно-научного познания как функционирующей системы.

К анализу функций методологии военно-научного познания можно подходить со следующих исследовательских позиций: рассматривать функционирование ее основных элементов в рамках сложившейся системы, их автономную функциональность, детерминируемую внутренней природой, а также целостное функционирование методологии военно-научного

познания как единой системы. Учитывая многоуровневый, синтетический характер военно-научной методологии, возможно представить ее функции в виде системы, имеющей сложный, иерархический характер.

Основные элементы этой системы отображены в виде следующей схемы:

1. Компоненты методологии военно-научного познания Нормативные Деятельностные Социокультурные

2. Основные функции А эпистемологическая (познавательная) прогностическая аксиологическая (оценочная)

Б систематизации алгоритмизации сциентификации

В статутификации (закрепления) кооперации научно-генетическая

3. Синтетические функции рефлективная регулятивная консервационно-трансляциокная

Таким образом, каждому компоненту структуры научной методологии соответствует группа вертикально и горизонтально взаимосвязанных функций. Целостное единство последних посредством системного синтеза порождает новое качество - синтетические функции, наиболее полно выражающие сущностную природу данного компонента.

Целостность методологии военно-научного познания находит свое выражение в существовании синтетических функций, интегрирующих функционирование ее основных компонентов (нормативных, деятельност-ных и социокультурных). В то же время реализация методологических возможностей осуществляется не непосредственно, не вне конкретного научного поиска, а внутри его, как неотъемлемый, но трудно дифференцируемый элемент научной, прежде всего теоретической, деятельности.

6. Проведенный анализ свидетельствует, что исследование методологической функции отдельной теории возможно только при определенной идеализации. Реально любая теория всегда взаимосвязана со значительным количеством других теорий, а также различных как внутринаучных,

так и вненаучных образований. Совокупность теорий выступает как определенная исследовательская программа, которая также может быть базовым элементом исторической модификации теоретических конструктов с позиций диалектики позитивной и негативной эвристики.

Таким образом, говоря о содержании методологической функции научной теории, можно утверждать, что теория как качественно специфическое образование обладает сложной структурой и многоуровневой системой функций. Теоретическое описание объекта осуществляется посредством совокупности взаимосвязанных теорий. В своем синтезе они представляют собой определенную исследовательскую программу, с возникновением которой происходит выход за логико-гносеологическую сферу. Отождествление теории и методологии представляется неоправданным. Они находятся в диалектическом единстве, являясь в некоторых отношениях противоположностями.

Реализация методологической функции научной теории осуществляется в социокультурном контексте посредством формирующихся нормативных, регулятивных и проектно-конструюгивных компонентов. В зависимости от сферы, а также характера реализации, методологическая функция теоретического знания может приобретать существенную специфику, учет которой особенно необходим в конкретных видах деятельности.

Функционирование методологической функции научной теории в военной сфере определяется несколькими условиями. Во-первых, это уровень развития самой теории. Во-вторых, это наличие и уровень операцио-нализации механизмов перевода (ретрансляции) научного знания в деятельность. В-трбтьих, потребностями самой воинской деятельности и степенью их осознания. Речь, тем самым, идет о военно-социальной обусловленности исследуемых процессов.

Реализация методологической функции научной теории во многом зависит от профессионального и общекультурного уровня военных кадров, а также от форм организации их деятельности. Методологическая активность всегда связана с мотивационной активностью, детерминация которой крайне сложна. Любая персонифицированная деятельность, а военного человека в особенности, включена в функционирование социальных групп различного уровня общности, и по форме, содержанию и результатам во многом регламентируется ими. Как справедливо отмечает ряд исследователей, для процесса научной деятельности важны как отношения общества к изучаемой ею сфере, детерминируемые общесоциальными потребностями и интересами, так и отношения, вытекающие из групповых интересов, основывающихся на специфике деятельности (в нашем случае - военной) и из личных интересов исследователя.

Военная деятельность обладает ярко выраженной социально-временной конкретностью. Каждому исторически определенному способу деятельности военных кадров соответствует определенное структурное соотношение методов. Они неизбежно становятся институциализированными формами и их объективная оценка, а также преодоление догматического отношения к сложившимся деятельностным стереотипам, возможны только на основе конкретно-исторического подхода. Универсализация деятельности военных кадров в основном идет за счет методологизации, что значительно увеличивает ее стабильность или устойчивость.

Таким образом, говоря о методологическом функционировании научных теорий в военно-концептуальной сфере, можно отметить следующее.

Процессы реализации методологической функции научной теории зависят как от характера и уровня развития самой теории, так и от сложных механиз-

мов перевода знания в деягельносгный план, его операционализации. При этом осуществляется переход от дескриптивной к прескриптивной формам, однако действие рассматриваемых нами механизмов не ограничивается логико-лингвистической и гносеологической сферой. Они непосредственно связаны как со значительной трансформацией самого знания, так и целей, характера деятельности. Особую роль в этих процессах играет детерминация, определяемая сложившимися на данный момент потребностями самой военной сферы или ее элементов в теоретическом знании и методологическом регулировании.

Наиболее оптимальные возможности для реализации его функций создает программно-целевая организация знания, имеющая значительный потенциал для применения в военной сфере. Оценка выдвигаемых концепций должна, в связи с этим, проводиться не только с логико-гносеологических оснований и с учетом социального статуса разработчиков, но и включать в качестве базисных реализационные критерии.

Характер и основные направления реализации исследуемого нами явления непосредственно определяются рассмотренными ранее функциями методологии: рефлексивной, регулятивной и консервационно-трансляционной, каждая из которых имеет достаточно сложную структуру.

К числу главных технологических механизмов реализации методологических функций научной теории можно отнести создание теории-образца, посредством которой осуществляется целеформирование и построение операционной модели деятельности как результата ее программирования, а также личностную и социокультурную институализацию соответствующих нормативов и регулятивов. При этом перевод знания в дея-тельностный план непосредственно связан с вопросами целеполагания, мотивации и т.д., то есть с личностными, субъективными факторами.

Реализация теории, в том числе и ее методологической функции, в значительной степени зависит и от достигнутого уровня подготовки военных кадров, содержания и характера их деятельности в различных областях военной сферы жизни общества. Однако резкая трансформация ряда подходов, оценок, приемов, происшедшая за последние годы, создает определенные сложности в нормативно-регулятивном обеспечении деятельности военных кадров, и, прежде всего, в ее нетеоретических областях. В этих условиях роль методологической функции теоретического знания существенно возрастает и определяется рядом факторов. Во-первых, расширением спектра проблем, рассматриваемых и решаемых военными кадрами с методологических позиций. Во-вторых, ее "практизацией", т.е. непосредственным выходом на вопросы организации как познания, так и практической деятельности в конкретных военных процессах. В-третьих, операционали-зацией и интериоризацией, т.е. необходимостью закрепления новых схем действий с объектом посредством конкретных стандартов деятельности.

7. В этой связи значительный интерес представляет позитивный и не-копленный негативный опыт разработки и реализации концепций военной реформы. Очевидно, что в исследовании данной проблемы ее методологическому обеспечению уделялось недостаточно внимания. В результате большинство предлагаемых решений в той или иной мере зависит от внешних факторов и ограничивалось только рамками Вооруженных Сил России. Однако очевидно, что последние нельзя оторвать и, следовательно, односторонне реформировать вне существующих экономического, социально-политического, демографического и ряда других контекстов. Поэтому представляется более оправданным продолжение разработки единой концепции реформы всей системы военной организации российского государства с позиций баланса компонентов и оптимального обеспечения его

безопасности. Одним из элементов данной концепции и может является комплексная целевая программа реформирования Вооруженных Сил.

Важным направлением работы исследователей является и поиск критериев качественных различий между состоянием текущего эволюционирования и преобразованиями уровня реформирования. Увеличение темпов и глубины преобразований в любой сфере общественной жизни, в том числе и в области военного дела, непосредственно связано с процессами развития и разрешения противоречий, охватывающих широкий спектр явлений действительности. Соответственно, и в их осмыслении на концептуальном уровне необходим переход к иным формам и принципам, преодолевающим традиционалистский и узкоиредметный подходы.

Оценка предлагаемых концепций должна, очевидно, вестись с различных позиций: концептуальной, методологической и реализационной. Таким образом, проблема выбора теории (в данном случае концепции военной реформы) заключается не только в сравнении ее концептуальных показателей (конструктивность, архитектоничность, экспликативность, реакция военного сообщества и т.д.), но и реализационно-методологичес-ких компонентов. Понятно, что самое совершенное логическое построение, не выполняющее необходимые методологические функции и не имеющее средств и механизмов реализации, представляет интерес в основном для исследователей-теоретиков, но не для реальной предметной деятельности военных кадров различного уровня.

Так как любые концепции военной реформы в конечном счете должны принять форму комплексной целевой программы, то их анализ было бы целесообразно осуществлять на основе критериев, применяемых обычно к оценке программ. К ним относятся:

а) сравнительный анализ основных характеристик концепции с лучшими из существующих аналогов и имеющимися прогнозами;

б) вероятность осуществимости решения в заданный (требуемый) период;

в) вероятность и параметры возникновения побочных, негативных эффектов от реализации концепции;

г) ожидаемая эффективность ее применения;

д) степень воздействия на технологию и организацию деятельности и прогноз адаптационной способности субъектов данной деятельности;

е) уровень завершенности разработки проблемы, в том числе методологической.

8. Функционирование методологической функции научной теории в концептуальном отображении явлений военной сферы порождает ряд существенных проблем.

Прежде всего, вызывают интерес те качественные изменения, которые происходят в области политических (в том числе военно-политических отношений) в современном мире. Их многообразие, темпы, глубина и противоречивость требуют целостного осмысления на инновационной методологической базе. В связи с этим возникает необходимость системного анализа и реализации комплексного подхода в исследовании тех преобразований, которые происходят в современных военно-политических структурах. В данном случае речь идет о трансформации явления военной опасности и переструктурирования иерархии потенциальных угроз. Существует настоятельная потребность построения принципиально новой (в большей степени функциональной, а не предметной) модели вероятного противника и сбалансированной системы кратко-, средне- и долгосрочных про-

гнозов развития общемировой и региональной (на методологической базе диалектики "часть - целое") военно-политической ситуации.

Особое место в этой связи приобретают и вопросы влияния внутренних, в том числе экономических, морально-политических и, особенно, региональных факторов на функционирование Вооруженных Сил.

Очевидно, что исследование как этих, так и смежных с ними проблем необходимо осуществить не только средствами широкого спектра научных дисциплин и эффективно работающими группами ученых различной процессиональной принадлежности, но и с опорой на определенные концептуальные и методологические положения.

К их числу, можно, например, отнести конкретно-исторический подход. Для определения путей дальнейшего развития необходим учет всей совокупности проблем, накопленных Вооруженными Силами, всей военной сферой в русле концепции последействия. Последняя, напомним, заключается в том, что состояние объекта в некоторый период времени определяется не только факторами, действующими на него в настоящее время, но и его прошлыми воздействиями или состояниями. Следует также указать на необходимость вариативности разрабатываемых программ (т.е. предусматривать несколько возможных равнореализуемых вариантов в зависимости от вероятного изменения внутренних и внешних условий функционирования военной организации), их комплексность (т.е. представлять целостное единство программ совместной реформы всех структурных компонентов военной организации), системность (т.е. включать в себя проект одновременной трансформации структурных и функциональных связей в системе военной организации российского общества) и прогностичность (т.е. они должны содержать в той или иной форме описание возможных позитивных и негативных последствий от предлагаемых изменений и их сравнительный анализ) и др.

Сегодня становится все более очевидным, что осуществление военной реформы, определение путей развития и принятия обоснованных конкретных решений по основным вопросам развития военной организации российского общества, в сложных, неоднозначных, быстроменяющихся условиях возможно только на основе предварительного теоретического осмысления процессов на достаточно высоком уровне абстракции, методологической рефлексии. Избежать многочисленных негативных последствий, снижения уровня и полноты изучения объекта возможно лишь на путях приоритетной разработки соответствующей методологии, что позволит в конечном счете более оптимально осмыслить пройденные этапы военного строительства, конкретно-исторически, многоаспектно оценить достигнутое и перейти к научно-обоснованному моделированию потребного будущего.

Тем самым, военно-научная концепция соответствующего уровня должна в конечном итоге принять вид конкретной целевой программы, синтезирующей как фундаментальные, базисные, так и возможные случайные, локальные факторы. В этих условиях особое место занимает проблема формирования метатеории, которая выступала бы в качестве теоретико-методологического основания концепций деятельности военных кадров в различных сферах. Выше мы уже отмечали, что общая теория военной науки в завершенном виде пока не сформировалась и данной функции выполнить не может.

По нашему мнению в современных условиях в качестве метатеории военной сферы может быть представлена общая теория безопасности, и в частности, такой ее важный раздел, как теория государственной и общественной безопасности.

Учитывая, что основные положения реферируемых научных иследо-ваний автора были использованы при разработке концепции Закона Российской Федерации "О безопасности", отметим, что в качестве базисных категорий для исходной дефиниции были выбраны категории "состояние" и "интерес".

Под безопасностью понимается состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. Под жизненно важными интересами - совокупность потребностей, удовлетворение которых надежно обеспечивает существование и возможности прогрессивного развития личности, общества и государства.

В качестве основных объектов безопасности на методологической базе закона отрицания отрицания выделены: личность - ее права и свободы; общество - его материальные и духовные ценности; государство - его конституционный строй, суверенитет и территориальная целостность.

Для адекватного отображения реального уровня безопасности России необходимо обладать иметь знанием следующих факторов:

- жизненно важных интересов Российской Федерации;

- характера и источников угроз ее безопасности;

- наличия актуальных возможностей и потенциальных ресурсов для минимизации угроз, защиты и реализации интересов страны.

Под угрозой безопасности понимается совокупность условий и факторов качественного или количественного изменения социальной системы или среды, при котором нарушается их нормальное существование, функционирование и развитие и создается опасность жизненно важным интересам личности, общества и государства. Угрозы имеют различный характер и вызывают неодинаковые по значимости и объему последствия.

Они могут быть классифицированы по следующим признакам:

По вероятности реализации: реальные, вероятные и гипотетические.

По расположению источников: внутренние и внешние.

По видовым признакам: военные, экономические, политические, криминальные, экологические и другие.

По отношению к человеческой деятельности: объективные, независящие от нее, и субъективные - направляемые сознательной деятельностью (военной, экономической, политической, разведывательной, криминальной, в той числе осуществляемой организованной преступностью и т.п.).

По последствиям: общие (последствия реализации которых оказывают влияние на состояние всей республики или большинства ее субъектов) и локальные (последствия реализации которых отражаются только на существовании отдельного социального организма или ограниченных социальных групп).

Система угроз не является постоянной, тем более в переходный период. Угрозы могут появляться и исчезать, возрастать и уменьшаться. Исключительно важным поэтому является правильное определение их иерархии и прогнозирование приоритетов угроз, что, следовательно, позволит определить и приоритеты в обеспечении необходимого уровня безопасности.

Для противостояния угрозам и их предупреждения государством формируется система безопасности.

Основным объектом защиты системы безопасности является человек, его права и гражданские свободы.

Субъектом безопасности являются все элементы общественной структуры: государство, общественные организации, социальные группы, граж-

дане. Диалектика данного явления такова, что все субъекты безопасности одновременно являются и ее объектами, то есть требуют защиты. Каждый из субъектов имеет право на безопасноть. В свою очередь в ее обеспечении обязаны принимать участие не только государственные структуры, но и все общественные организации и граждане.

Основными сферами деятельности системы безопасности в соответствии с классификацией основных, сфер деятельности являются: экономическая, политическая, правоохранительная, военная, международная, экологическая, информационная и др.

Одним из главных принципов функционирования системы безопасности, который необходимо заложить в основание концепции, является активность. Суть его заключается в том, что система безопасности должна не только парировать существующие угрозы, но и обладать способностью предвидеть возможность их возникновения и предупреждать на ранней стадии развития. Реализация этого принципа возможна лишь путем постоянного контроля и анализа ситуации, прогнозирования ее развития на базе современных научных методов. Для этого в системе обеспечения безопасности должны быть предусмотрены специализированные аналитические структуры с разветвленными сетями сбора и обработки информации.

Потенциал системы безопасности определяется следующими параметрами:

- надежность, обеспечивающая выполнение функций системы в полном объеме;

- разумная достаточность, ограниченная возможностями государства формировать и содержать систему;

- способность прогноза угроз и их упреждающей минимизации;

- возможность оперативно и эффективно ликвидировать последствия реализации угрозы;

- адаптированность к взаимодействию с иными системами безопасности;

- отсутствие угрозы со стороны системы обществу;

Система безопасности должна эффективно функционировать как в нормальных, так и в экстремальных условиях ( в условиях чрезвычайных ситуаций).

Тем самым, безопасность имеет сложную, многоуровневую структуру, функционируя как в рамках диалектики единичного, особенного, общего (безопасность личности - социальной группы общества - государства), так и в совокупности взаимосвязанных сфер реализации. .

С концептуальных позиций категория "безопасность", отражет диалектическое единство личной, общественной и государственной безопасности. Таким образом, концепция безопасности, имея синтетический характер, в процессе приобретения программно-целевой формы организации, должна быть способна включить и общетеоретические вопросы военного дела, интегрировать их системно, с общих позиций обеспечения всех видов безопасности и соотношения приоритетов. Обеспечение надежной безопасности государства может осуществляться только путем проведения сбалансированных мер по научному прогнозированию протекающих процессов и эффективной локализации возможных источников опасности, в том числе военной. Концепция безопасности должна, тем самым, выполнить методологическую функцию по отношению более предметным'отраслям знания, в том числе основным военно-теоретическим конструктам.

9. Реализация общей концепции безопасности потребовала разработки проекта особой структуры законотворческой деятельности в данной сфере.

Она состоит из базисного раздела, основного раздела и коррекцион-ного блока. Базисный раздел включает в себя системное единство соответствующих положений Конституции Российской Федерации, закона Российской Федерации "О безопасности", Концепции безопасности Российской Федерации.

Основной раздел структуры законотворческой деятельности в сфере обеспечения безопасности представляет собой системный синтез следующих компонентов:

- нормативных актов по вопросам обороны и регулирования деятельности Вооруженных Сил, всей военной организации общества;

- нормативных актов по вопросам правоохранительной деятельности, борьбы с преступностью;

- нормативных актов по вопросам государственной безопасносности;

- нормативных актов по вопросам информационной безопасности;

- нормативных актов по вопросам правового регулирования деятельности при чрезвычайных ситуациях;

- нормативных актов по вопросам обеспечения безопасности хозяйственно-экономической деятельности;

- нормативных актов по вопросам правового обеспечения безопасности в процессе внешнеполитической и внешнеэкономической деятельности;

- нормативных актов по вопросам экологической, санитарноэпидемио-логической безопасности и охраны окружающей среды.

Структура также включает в себя коррекциониый блок, состоящий из:

- определения правового статуса и порядка функционирования на территории России международных соглашений и конвенций по вопросам безопасности;

- экспертизы международных нормативных актов по вопросам безопасности, не ратифицированных Российской Федерацией до настоящего времени;

- разработки межгосударственных соглашений и иных нормативных актов, регулирующих вопросы безопасности.

В этот блок входит также конкретно-реализационный раздел, состоящий из доктрин, концепций, долгосрочных программ обеспечения безопасности в конкретных сферах, а также нормативных актов по вопросам реализации прав личности и т.д.

10. Обеспечение безопасности любого государства в современных условиях может быть осуществлено лишь системно, на основе взаимного учета позиций как отдельных стран, так и всего мирового сообщества. Одним из ведущих условий создания устойчивых межгосударственных интеграционных систем является достижение баланса интересов каждого из их участников. Тем самым реальное обеспечение национальных интересов требует наличия механизмов взаимокоррекции.

Построение надежной системы безопасности страны, определение наиболее рациональных путей и средств ее поддержания относится к числу первоочередных фундаментальных и комплексных задач любого общества, любого государства. Однако, сведение проблематики такого сложного явления как безопасность к вопросам обороны и государственной безопасности имея у нас в стране длительную традицию и продолжает

сказываться и сегодня. Вопросы возникновения и функционирования внутренних угроз, механизмы их преодоления длительное время комплексно фактически не рассматривались, не были объектом всестороннего научного анализа. Однако, сегодня уже можно констатировать, что все более продолжает утверждаться подход к безопасности как комплексному явлению, охватывающему все значимые социальные сферы.

К сожалению, целостное исследование данных проблем до недавнего времени проводилось недостаточно активно, несистемно. Предпринятые в 1990-1992 годах попытки создания концепций безопасности вначале СССР, а затем Российской Федерации, в новых условиях не смогли преодолеть присущие им с момента возникновения существенные недостатки, а многие их компоненты утратили свое значение в контексте про-ишедших изменений.

Прежде чем обратиться к содержанию рассматриваемой проблемы, необходимо уточнить некоторые основные термины. Так, по нашему мнению, понятие "безопасность России" не следует отождествлять с термином "национальная безопасность". В англоамериканской традиции обычно не разделяют значение слов "нация" и "страна". Соответственно, для гражданина США национальная безопасность означает фактически то же самое, что и безопасность страны, государственная безопасность. Исторически же сложилось так, что для жителей России понятие "нация" имеет прежде всего этническое содержание. Поэтому, начиная с уровня обыденного сознания, термин "национальная безопасность" воспринимается преимущественно как явление из сферы межнациональных, этнических отношений. В этой связи, применительно к нашей действительности, учитывая имеющиеся традиции словоупотребления, было бы правильнее оперировать термином "безопасность страны" (безопасность России) и не создавать

дополнительные смысловые трудности, а также возможности политических спекуляций.

В этой связи следует также остановиться на термине "межнациональные конфликты", широко применяемом в последние годы. Его использование также представляется не всегда оправданным, во многом искажающим смысл обозначаемых явлений.

Важнейшей проблемой первого этапа исследования любого конфликта является выявление его причин. По нашему мнению, именно в данной области нередко происходит подмена содержательных характеристик формальными. Фактически в каждом отдельном конфликте содержатся, в той или иной форме, как национальные, так и общесоциальные компоненты. Но первые, обычно, не являются сущностными порождающими данное явление.

Возьмем понятие "региональные конфликты". Под ним понимаются такие конфликты, причины которых представляют специфическое сочетание условий и факторов, определяемых характером области протекания. Несмотря на внешнее многообразие и многочисленные различия, региональные конфликты зарождаются и развиваются по некоторым общим схемам, имеют общие механизмы возникновения и становления. Все это позволяет говорить о возможности построения общей модели (системы моделей) регионального конфликта, а также о достаточно надежном прогнозировании процесса его протекания. Термин "региональный конфликт" представляется наиболее операциональным для описания процессов, происходящих в ряде регионов бывшего СССР.

Определение некоторых, протекающих в России и других суверенных государствах, конфликтов как национальных представляется не только неточным, но и ошибочным. Данная характеристика не только не раскры-

вает их сущность и содержание, а, наоборот, маскирует его. Фактически все из них, которые нам пришлось анализировать, в качестве системообразующего фактора имеют достаточно ярко выраженную социально-экономическую или социально-политическую природу. Этнические компоненты в этих условиях обычно не играют детерминирующей роли. Однако, будучи ярко выраженными, являясь ведущими элементами внешней мотивации участников конфликта, они нередко выполняют роль кажимости, маскируя и деформируя реальные процессы. Как свидетельствуют результаты исследования, собственно национальных конфликтов, то есть имеющих только национально-этнические причины и сущность, в России фактически не имеется. Данные факторы обычно выступают лишь "катализатором" процессов и "вектором", определяющим их направленность.

Таким образом, учитывая наличие общих алгоритмов становления и развития регионального конфликта возможно предложить следующую

матрицу поиска механизмов его разрешения.

Тип Внешние Внутренние Процедура Реализация

конфликта факторы факторы (технология) результатов

-Активация дея- -Налие сил, го- -Общественная -Достижения

тельности внеш- товых к диалогу. трибуна "национального"

них, стабилизи- -Наличие "ста- -Круглый примерения

Некрими- рующих сил. билизаторов" стол. -Достижения

-Объективное обстановки. -Посредни- "национального"

нальный информирование. -Невмешательство или посредничество. -Наличие механизмов решения чество. согласия

-Немедленное -Обеспечение -Введение -Зашита жизни

вмешательство. состояния чрезвычайного и имущества

-Применение безопасности. (военного) граждан.

сил и средств -Организация положения. -Создание условий

охраны порядка. сил защиты -Прекращение для перевода кон-

Крими- порядка и содей- деятельности фликта в ненасиль-

нальный ствия правоохранительным органам. террористических организаций. -Комплекс правоохранительных и информационных мероприятий ственную стадию.

Критерием перехода конфликта из некриминальной стадии в криминальную является степень нарушений основных прав личности (право на жизнь, здоровье, собственность, жилище), осущществляемые насильственными методами.

11. Проблема перевода ряда компонентов деятельности военных кадров в методологический план, построения концепций развития основных элементов военной организации общества и их методологического функционирования становится все более очевидной. Достаточно наглядно она рассмотривается на примере деятельности субъектов различного социального статуса в такой жизненно важной сфере, как организация социальной защиты военнослужащих. Так как данное явление носит комплексный характер, то важно правильно определить роль, место и функции всех субъектов, занимающихся вопросами социальной защиты, оптимизировать их действия. Для этого необходимо опираться на некоторые базисные концептуально-методологические основания и последовательно реализовать их возможности.

Социальная защита личности - одна из важнейших функций государства. Она должна реализоваться в деятельности всех без исключения государственных органов. Социальную защиту можно разделить на общую и специальную. Под общей социальной защищенностью понимается степень обеспечения основных социальных и иных прав каждого гражданина. В то же время ряд категорий граждан в силу тех или иных особенностей (возрастных, состояния здоровья, характера труда и т.д.) нуждается в специальной социальной защите.

Особенности деятельности военных кадров, заключающиеся в выполнении ими широкого комплекса специальных обязанностей в интересах государства, требуют и дополнительных, специфических форм и средств

социальной защиты. Кроме того, дифференциация личного состава по содержанию и степеням сложности и опасности выполняемой деятельности требует спецификации механизмов и уровней их социальной защиты на основе компенсаторных принципов. Следовательно, военные кадры должны обладать всей полнотой мер социальной защищенности гражданина России, государственного служащего, а также, дополнительно к ним, - развитой системой мер специальной (профессиональной) социальной защиты.

Социальная защищенность военных кадров представляет собой степень обеспечения государством его основных прав и потребностей (материальных, социальных, духовных) с учетом специфики и государственного значения их деятельности. Она обеспечивается экономическими (в том числе и финансовыми), социальными и политическими, правовыми, морально-психологическими, информационными и другими средствами государства как непосредственно, так и опосредованно, через органы военного управления, а также имеет два основных уровня реализации. Первый, макроуровень, функционирует в системе: военная организация -общество - государство. Второй - собственно военный, охватывает взаимосвязь элементов внутри военной структуры.

Следовательно, можно сделать вывод о том, что функцию социальной защиты военных кадров обязаны обеспечить все должностные лица (как гражданские, так и военные) на вверенных им участках работы, независимо от характера их деятельности. Это командиры, офицеры службы тыла и т.д. Воспитательные органы, таким образом, могут выполнить задачу обеспечения необходимого уровня социальной защиты личного состава только во взаимодействии с другими структурами и органами, так как она является одновременно и общегосударственной, и общевоенной. Поэтому, в целях разграничения функций, необходимо провести первич-

ную рефлексию и определить их место и роль в выполнении данной задачи имеющимися в настоящее время средствами.

В процессе организации социальной защиты военных кадров воспитательные органы могут, очевидно, исходя из содержания деятельности, выполнять следующие функции:

а) Исследовательско-аналитическую. Изучение состояния социальной защищенности военных кадров в целом, так и в отдельных частях, соединениях, регионах и подготовка необходимых материалов и предложений по локализации и решению существующих проблем.

Деятельность - познание.

б) Аналитико-прогностическую. Участие в разработке проектов нормативных документов для государственных органов и органов военного управления различного уровня по вопросам социальной защиты, аналитических материалов и прогнозов для командования с целью принятия конкретных управленческих решений.

Деятельность: прогнозирование.

в) Социально-коммуникационную. Организация взаимодействия с местными органами государственной власти и управления по вопросам социальной защищенности военных кадров, содействия реализации действующих нормативных актов по данному вопросу.

Деятельность: информирование и общение.

г) Воспитательную. Организация и участие в проведении воспитательной работы с различными категориями личного состава по проблемам социальной защищенности и ее обеспечения.

Деятельность: педагогическая, прежде всего воспитательная.

д) Консультационную. Организация информирования и консультирования различных категорий личного состава по вопросам юридических, социальных и других средств обеспечения их прав.

Деятельность: информирование.

ж) Массово-коммуникационная. Освещение вопросов социальной защиты военных кадров в средствах массовой информации, формирование необходимого общественного мнения по этим проблемам как в воинских коллективах, так и среди местного населения.

Деятельность: организационная, информирование.

в) Реализационная. Практическая работа по организации и осуществлению правовой и нравственной защиты военных кадров как в обычных условиях, так и в конфликтных ситуациях.

Деятельность носит комплексный характер.

Тем самым, среди средств социальной защиты военных кадров для воспитательных органов приоритетное значение приобретают правовые, педагогические и информационно-аналитические компоненты, что требует и соответствующей переквалификации специалистов, а также внесения необходимых корректив в организацию деятельности воспитательных органов.

Разумеется, социальная защита должна строиться с учетом специфики различных групп военных кадров, представляя собой диалектическое единство общего, особенного и единичного - то есть включать конкретного гражданина в военной форме, а также членов его семьи. Тем самым границы социальной защищенности непосредственно распространяются на социально-бытовую и семейную сферу жизнедеятельности военных кадров. Организация же социальной защиты неизбежно должна принять форму комплексной целевой программы (системы программ).

Важной прикладной проблемой является также определение реального уровня социальной защищенности военных кадров. По-видимому, данный показатель может быть рассчитан исходя из оценки состояния удовлетворенности ведущих потребностей и прав личности. Основанием его определения должен служить следующий принцип: сочетание полной общей социальной защищенности военных кадров как граждан общества с максимальной специальной защищенностью их как лиц, выполняющих особые государственные функции. Основными направлениями определения уровня их реальной защищенности является:

1. Степень соответствия правового регулирования профессиональной деятельности характеру и объему выполняемых ими задач.

2. Соответствие характера, сложности и напряженности труда получаемому вознаграждению.

3. Уровень реализации в военной организации основных прав личности (на отдых, образование, охрану здоровья, жилище и т.д.) и степени компенсирования их ограничений, детерминируемых спецификой деятельности.

12. Реализация методологической функции научной теории в деятельности военных кадров имеет конкретно-исторический характер. Многие решаемые сегодня рефлексивные проблемы были бы невозможны несколько лет тому назад. Однако не следует забывать, что методологическое содержание теории переходит из потенциального в актуальное состояние также не сразу. Это достаточно сложный, противоречивый процесс. На него оказывают влияние как внутритеоретические, так и внетеоретичес-кие факторы. Последние также имеют многоуровневую структуру.

Социальная обусловленность реализации методологической функции научной теории проявляется в специфике деятельности военных кадров, уровне ее методологичности, степени сформированности потребностей в

новых методологических средствах, характере подготовки субъектов деятельности и т.д. Кроме того, следует учитывать значительные особенности, характеризующие процесс вхождения научных теорий и их методологических компонентов в военные решения различной степени общности.

Существенное воздействие на эффективность реализации рассматриваемой функции оказывает социальный статус субъектов (индивидуальных и коллективных), их место в системе военной иерархии. Наряду с общесоциальными следует, очевидно, учитывать и социально-психологические факторы. Сложившиеся стереотипы деятельности, психологически закрепленные элементы волюнтаризма и субъективизма, нескорректированные ценностные ориентации и некоторые другие явления способны существенно повлиять на характер и степень реализации методологической функции научной теории в военной сфере.

Разумеется, каждый из отмеченных нами уровней (общесоциальный и социально-психологический) может функционировать только во взаимосвязи со всеми остальными, хотя в конкретных ситуациях влияние какого-нибудь из них может быть преобладающим. Многое, конечно, зависит и от того, сознательный или стихийный характер носит применение теоретического знания в той или иной области воинской деятельности. Не следует, очевидно, исключать и элементы случайности в выборе конкретных теорий или методов. Но главным социальным условием методологиза-ции, т.е. реализации методологической функции теории является возможность вариативности, определенных степеней свободы в принятии решения, выборе способов действий.

Несмотря на значительные объективные и субъективные трудности, современные условия функционирования военной организации российского государства формируют широкий спектр возможностей для достаточно

эффективного осуществления анализируемого нами явления. Оно также не может быть оторвано и от общего процесса реализации в деятельности военных кадров духовных образований различной природы и уровня.

Значительный интерес исследователей к методологической, в том числе и к реализационной проблематике понятен и, безусловно, вызван актуальными потребностями развития военного дела, процессов обеспечения безопасности. Известно, что современное науковедение не отождествляет теоретический уровень общественного сознания с наукой. Не всякая теоретическая конструкция, как известно, может приобрести статус научной теории. Однако, по-нашему мнению, в механизмах реализации методологической функции научной теории в снятом виде проявляются основные закономерности реализационного процесса в целом. Вот почему их исследование и его результаты могут выполнить важную роль в построении общей модели реализации как теоретических, так и ряда других духовных образований в военной сфере.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ НАУЧНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ

Монографии

1. Научная методология в военной сфере: проблема реализации. М.: ГА ВС, 1992. - 10,75 п.л.

2. Философские проблемы войны и армии. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1981 (в соавт.) - 6,1 п.л.

3. Методологические установки ученого: природа и функции. Новосибирск: Наука, 1986 (в соавт.) - 20 п.л., авт. -10 пл.

4. Методология в сфере теории и практики. Новосибирск: Наука, 1988. -16 пл., авт. -1,2 п.л.

5. Гносеологическая природа и методологическая функция научной теории. Новосибирск: Наука, 1989 (всоавт.) -18 п.л.

Статьи, брошюры, тезисы научных докладов

6. Научно-теоретическая конференция. II Советский воин. 1978, №40, февраль. - 0,12 п.л.

7. Научные убеждения и их роль в детерминации поведения личности. II Некоторые актуальные вопросы исследований в области общественных наук. Тезисы 2-й научно-теоретической конференции. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1979. - 0,45 п.л.

8. Убеждения ученого как необходимый элемент научного познания. Н Методология науки и научный прогресс. Новосибирск: Наука, 1981.-0,5 п.л.

9. Методологические установки ученого и их роль в научном познании. // Методологические и философские проблемы физики. Новосибирск: Наука, 1982.- 0,5 пл.

10. Методологические установки ученого и их роль в научном познании. Автореф. дисс. на соискание уч.степени кандидата философских наук. Новосибирск: НГУ, 1982. - 1,0 п.л.

11. Сциентификация как процесс овладения интеллектуальной культурой научного сообщества. II Интеллектуальная культура специалиста в условиях научно-технической революции. Тез .докл. и выст. к научно-ме-тод.конф. Новосибирск: НГУ, 1983. - 0,13 пл.

12. Проблема диспозиционной обусловленности процесса познания в творчестве К.Маркса. // Теоретическое наследие К.Маркса и научно-технический прогресс. Тез.докл.межвуз.симпозиума. Свердловск: УрГУ, 1983 (в соавт.). - 0,12 пл.

13. Методологические установки ученого и комплексное исследование. // Методологические проблемы комплексных исследований. Новосибирск: Наука, 1983. - 0,25 п.л.

14. К проблеме обоснования истинности знания. // Объективная истина в науке. Диалектика формирования и обоснования. Сб.научн.трудов. Свердловск: УрГУ, 1984 (в соавт.). - 0,6 п.л.

15. Диалектика устойчивости и изменчивости теоретического знания и методологические установки ученого. // Методологические проблемы конкретных наук. Новосибирск: Наука, 1984. - 1,1 п.л.

16. Об особенностях методологической рефлексии. // Рефлексия в науке и обучении. Тез.докл. и сообщ. к научно-методич.конф. Новосибирск: НГУ, 1984 (в соавт.). - 0,12 п.л.

17. Литературный метод и особенности художественного видения мира (по материалам иенского романтизма). // Методологические и философские проблемы языкознания и литературоведения. Новосибирск: Наука, 1984 (в соавт.). - 0,9 п.л.

18. Проблема взаимодействия методологий различного уровня в условиях интеграции наук. II Роль методологии в развитии науки. Новосибирск: Наука, 1984. - 0,5 п.л.

19. Особенности современного материализма. II Современный материализм: особенности, проблемы, тенденции. Пермь: ПГУ, 1985. -0,1 п.л.

20. Методологическая функция принципа историзма в исследовании социалистического общества. // Социальная роль марксистско-ленинской философии в ускорении научно-технического прогресса. Тез.докл.межвуз.-симпозиума. Свердловск: ВИПК МЦМ СССР, 1985 (в соавт.). - 0,12 п.л.

21. Восприятие нововведений в науке и технике как комплексная проблема. // Методологические проблемы совершенствования взаимодействия науки и производства. Новосибирск: Наука, 1985 (в соавт.). - 0,6 п.л.

22. Предисловие. // Методологические проблемы геологии нефти и газа и их связь с практикой. Новосибирск: Наука, 1986 (в соавт.). - 0,4 п.л.

23. Методологические проблемы дисциплинарного уровня исследований и их проявление в геологии нефти и газа. // Методологические проблемы геологии нефти и газа и их связь с практикой. Новосибирск: Наука, 1986 (в соавт.). - 1 п.л.

24. Установка сознания как идеальный феномен. // Актуальные проблемы идеологического обеспечения научно-технического прогресса. Тез,-докл.межвуз.симпозиума. Свердловск: УрГУ, 1986. - ОД п.л.

25. Соотношение принципов историзма и развития. Н Методологические проблемы общественно-исторического развития. Тез.докл.Вып.2. М.: Ин-т философии АН СССР, 1986 (в соавт.) 0,1 п.л.

26. Научно-производственная деятельность как специфический тип деятельности. // Социально-философские проблемы научно-технического прогресса. Тез.докл. М.: ФО СССР, Ин-т философии АН СССР, 1986. - 0,12 пл.

27. Исторический метод как средство исследования конкретной интеллектуальной системы. // Проблемы развития и освоения интеллектуальных систем. Тез.докл. и сообщ. к Всесоюзн.конф. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1986 (в соавт.). - 0,14 пл.

28. Научно-производственное объединение и его место в системе наука-производство. // Методологические проблемы научно-технического прогресса. Вопросы интеграции науки и производства. Новосибирск: Наука, 1987. - 0,4 пл.

29. Выявление, предупреждение и разрешение конфликтов в воинском коллективе. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1987 (в соавт.). -1,5 пл.

30. Методологические проблемы организации и проведения социальной экспертизы научно-технических решений. // Социально-экономические факторы ускорения научно-технического прогресса. Тез. Всесоюзн. научн.-конф. Часть 3. Новосибирск: Зап.-Сиб. отд. ФО СССР, 1987. - 0,25 п.л.

31. Научно-исследовательская работа как средство активизации человеческого фактора в ВВУЗах МВД СССР. // Великий Октябрь и актуальные проблемы активизации человеческого фактора, формирования личности воина внутренних войск. Матер.Межвуз.конф. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1987. - 0,3 п.л.

32. Военно-профессиональная адаптация курсантов. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1987 (в соавт.). - 4 п.л.

33. Социальная экспертиза как средство вневедомственной оценки научно-технических решений. // Коммунистический идеал и философские проблемы совершенствования социализма. Тез. выст. на конф. Усть-Каменогорск: Восточно-Казахстанское отдел. ФО СССР, 1987. - 0,15 пл.

34. А.С.Макаренко как ученый. Некоторые проблемы методологического анализа педагогической теории. // А.С.Макаренко и современность. Мат.межвуз.конф. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1988. - 0,35 п.л.

35. Существуют ли границы творчества? // Перестройка и творчество в науке и практике. Тез. к конф. Ярославль: Ярославское отдел. ФО СССР, 1988.-0,15 п.л.

36. Методологические проблемы соединения военно-технического прогресса с процессом обучения в высших военно-учебных заведениях. // ХХУП съезд КПСС об использовании достижений научно-технического прогресса в работе высшей школы. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1988. - 0,25 п.л.

37. Научно-технический прогресс и методологические проблемы перестройки процесса формирования личности в высшей военной школе. // Философско-методологические проблемы ускорения научно-технического и социального прогресса. Тез.Всесоюзн.научн.конф. Часть 1. Кемерово: Зап.-Сиб.отдел. ФО СССР, 1988 (в соавт.). - 0,3 п.л.

38. Общественное самоуправление и внутренние войска МВД СССР. // Человеческий фактор в ускорении социального и научно-технического прогресса. Всесоюзн.конф. Тез. докладов. Секция 4. Новосибирск: ИИФиФ СО АН СССР, 1989. - 0,25 п.л.

39. Организаторская и политическая работа с личным составом училища в ходе выполнения задач по охране общественного порядка. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1989 (в соавт.). - 4 п.л.

40. Социальный характер и основные типы войн современной эпохи. У/ Основы марксистско-ленинского учения о войне и армии. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1989 (в соавт.). - 0,7 п.л.

41. Гуманитаризация обучения и воспитания. И На боевом посту. Сб.статей. М.: ГУ ВВ МВД СССР, 1989, №76 (в соавт.). - 0,6 п.л.

42. Некоторые методологические проблемы профессионального отбора в ВВУЗы МВД СССР. // Пути и формы совершенствования профессионального отбора в училище, повышения эффективности обучения, воспитания и профессиональной подготовки будущих офицеров внутренних войск МВД СССР. Мат.межвуз. научнопракт.конф. Новосибирск: НВВКУ МВД СССР, 1989.-0,3 п.л.

43. Исключить внезапность. Каким быть совету безопасности? // Сов.Россия, 1990,2 дек, №276 (10427). - 0,25 п.л.

44. Какой быть концепции внутренних войск. // Учебно-методические материалы. Сб.статей. М.: ГУ ВВ МВД СССР, 1990, №5 (7). - 0,2 п.л.

45. Научная работа в войсках. Какой ей быть? // На боевом посту. Сб.статей. М.: ГУ ВВ МВД СССР, 1990, №78. - 0,5 пл.

46. Методологические проблемы классификации региональных конфликтов в СССР. // Стенограмма выступлений участников научно-практической конференции "Межнациональные отношения и будущее СССР". M.: СКЗМ, 1991, - 0,4 п.л.

47. Предотвращение и эффективное разрешение региональных конфликтов как фактор оптимизации общественного развития. // Проблемы эффективности, рационализации и оптимизации человеческой деятельности. 1 часть. Новосибирск: Ин-т философии и права СО АН СССР. 1991. - 0,5 п.л.

48. Формирование методологической культуры слушателей (курсантов) в учебном процессе по философии. // Методика преподавания философии. Учебн.пособие. М.: ГА ВС, 1992 (в соавт.). - 1,2 п.л.

49. Национальная гвардия России: за и против. // Военная мысль. 1992, №1, - 0,9 п.л.

50. Карабах по-североирландски. II На боевом посту. M.: ВВ МВД России, 1992, №2 - 0,5 п.л.

51. Текст проекта Закона, доработанный с учетом поступивших поправок. Поправки к Проекту Закона "О безопасности". Проект Постановления ВС РФ "О введении в действие Закона Российской Федерации "О безопасности". М.: ВС РФ, 1992 (в соавт.). - 2,5 п.л.

52. Ys there any serious threat to businessmen in Russia? // Passport to the New World. 1993, march - april. - 0,4 п.л.

53. Диалектика и ее альтернативы. // Философия. Учебн.пособие для высших военно-учебных заведений. Часть 1. М.: Всеармейский издательский центр гуманитарной учебной литературы, 1994. - 1,5 п.л.

54. Взаимосвязь внутренней и внешней безопасности России. // Демократизация общественной жизни и военная безопасность. Материалы меж-дунар.конф. М.: ГА ВС, 1994. - 0,4 п.л.

55. Поддержание внутренней безопасности России: гуманитарный аспект. // Гуманитаризация воинской деятельности и реформа Вооруженных Сил. Материалы междунар-конф. М.: ГА ВС, Асеоц. "Армия и общество", 1994.-0,25 пл.

56. Работа журналистов в ходе чеченского конфликта. // Журналисты на чеченской войне. М.: Права человека, 1995. - 0,3 пл.

57. Свобода прессы и интересы безопасности. Стенограмма "круглого стола" "Свобода прессы и интересы национальной политики". // Журналисты на чеченской войне. М.: Права человека, 1995. - 0,8 пл.