автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Методология всеединства и гуманитарное (историческое) познание

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Петруня, Олег Эдуардович

ВВЕДЕНИЕ

1. ПОНЯТИЕ ВСЕЕДИНСТВА И ЕГО ИНТЕРПРЕТАЦИИ.

1.1. Концепции всеединства

1.2. B.C. Соловьев и ранние славянофилы

1.3. Всеединство в рамках восточно-христианской философской парадигмы

1.4. История с точки зрения всеединства. Относительная сторона всеединства

1.5. Резюме

2. УЧЕНИЕ О ЛОГОСАХ И ЕГО МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ. ПРИНЦИП ЛО

ГОСНОСТИ

2.1. Понятие логоса и его интерпретации. Краткий историко-философский обзор

2.2. «Aoyoq» в рамках восточно-христианской философской парадигмы. Принцип логос-ности

2.3. Человек как микрологос. Фундаментальное значение гносеологического субъекта

2.4. Концепт, язык, слово, текст. Экспликация смысла: от смысла к знаку

2.5. Проблема визуальности логоса и типы умозрения

2.6. Резюме

3. МЕТОДОЛОГИЯ ВСЕЕДИНСТВА КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ПРОГРАММА

Введение диссертации1999 год, автореферат по философии, Петруня, Олег Эдуардович

Актуальность темы обусловлена необходимостью продолжить исследование философского потенциала и эвристической плодотворности восточно-христианской философской традиции, начатое русской философией и получившее сравнительно недавно свое развитие в трудах современных авторов. Именно восточно-христианская традиция в лице русских философов фактически впервые поставила вопрос о кризисе европейской цивилизации, принявшем ныне глобальный характер. Этот кризис, затронувший все сферы социальных отношений, детерминирован, вероятно, отказом от традиции, с одной стороны, и процессами информационной и хозяйственной глобализации, с другой. В этом контексте, скорее всего, и необходимо понимать «все углубляющийся разрыв между глобальным одиночеством высокоразвитого индивида, порожденного культурой Возрождения, и бытием обезличенной массы. Иначе говоря, раскол личности на две составляющие: человека-индивида и «человека массы»1.

В новое время господствующими в культурно-историческом развитии западноевропейского мира стали две тенденции: рост различных форм эгоизма в религиозно-этической сфере (этический индивидуализм) и утверждение утилитарно-прагматического типа хозяйственной деятельности (хозяйственно-технический универсализм). Деструктивный характер этих тенденций стал очевиден только в конце второго тысячелетия. «Грозит опасность, - пишет современный немецкий философ Петер Козловский, - что христианство будет заменено нигилизмом в виде тотального Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995. С. 25. плюрализма и деконструктивистской произвольности»2. Перед Россией, как и перед всем миром, стоит угроза превращения культурно-исторической реальности в массово-потребительский организм. «Пост-религиозная» культура становится «пост-культурой». В этом. главное содержание культурного кризиса, внутри и на пике которого нам выпало жить»J, - замечает российский философ В.Н. Порус.

Западно-европейская философия не препятствовала, а скорее способствовала развитию названных тенденций. Причина этого заключена не только в постоянной «переоценке ценностей», но и в том типе рациональности, который господствовал на Западе со времен схоластики. Фундаментальной составляющей всей западно-европейской культурной традиции является античная философская парадигма, тяготеющая к монизму (универсализму). Немецкий философ Н. Лобковиц отмечает глубокую зависимость всей западной философии от схоластики, для которой в ряду первых всегда стоял Аристотель4. Российский физик В.В. Митюгов считает, что в основе современного естествознания лежит античная языческая модель рационального познания5. П.П. Гайденко видит значительное влияние стоицизма на формулирование основ классической механики6. «Вильгельм Дильтей в исследовании типологии мировоззрений пришел к выводу, что стоическое учение представляет собой наиболее последовательную форму пантеистического монизма в Древней Греции. Дильтей также подчеркивал близость п новоевропейской метафизики, особенно спинозизма, и не только его, к учению стоиков» . Интерес к античной философии, прежде всего к стоицизму, стимулировал новоевропейские интеллектуальные поиски в этической и политико-правовой сферах. Для стоиков и их последователей в XVI-XVII вв. (Гоббс, Спиноза) высшим благом для каждого отдельного существа является «сохранение самого себя безотносительно к чему

2 Козловский П. Современность постмодерна // «Вопросы философии», 1995. № 10. С. 92.

3 Порус В. «Конец субъекта» или пост-религиозная культура? // В кн.: Религия, магия, миф: современные философские исследования. М., 1997. С. 239.

4 См.: Лобковиц Н. О значении схоластики для философии Запада // Ibid. С. 183-184.

5 См.: Митюгов В.В. Письмо в редакцию // «Вопросы философии», 1995. № 11. С. 180.

6 См.: Гайденко П.П. У истоков классической механики // Ibid, 1996. № 5. С. 85-89. о бы то ни было другому» . Поскольку культура как «единство смысла в значительной мере определяет специфику целеполагания и деятельности индивидов, так же, как и структуру общественных институтов»9, то отчетливо видно, что культура нового времени во многом замешана» на античных идеях и образцах. Даже процесс «историзации европейского сознания» нужно рассматривать «как обращение новоевропейской мысли к античности, потребность возвращения к ней как своему началу»10.

Особенностью античного мировоззрения и, как следствие, античного мышления дискурса) является его космологический (неисторический11) характер, который наследовала и схоластика. Неисторический характер Н. Лобковиц рассматривает как

12 преимущество схоластики и западной философии . Однако уже известный русский лингвист И. А. Бодуэн де Куртенэ видел необходимым освободиться от схоластических

13 взглядов, идущих от грамматических опытов греков и римлян . Именно такую попытку мы и хотим осуществить в данной работе. Наша задача - связать гуманитарное (историческое) исследование с традицией исторического мышления, берущей свое начало в библейской (иудейской) традиции и полно раскрывшей себя в восточно-христианской философской парадигме14. Русская философия принадлежит к традиции исторического мышления, что отмечают и отечественные (В. Зеньковский15), и зарубежные (Н. Лобковиц16) авторы. Историческое мышление обретается путем основательного изучения истории, что «в народном воспитании, - говоря словами российского министра просвещения графа С.С. Уварова, - есть дело государственное. История. образует

7 Ibid. С. 88.

8 Ibid.

9 Гайденко П.П. Введение // В кн.: Философско-религиозные истоки науки. М., 1997. С. 4.

0Шичалин Ю.А. Античность - Европа - история. М., 1999. С. 185.

11 Хотя Древняя Греция и знала исторические сочинения, но последние не формировали в пределах античного сознания исторической онтологии.

12 См.: Лобковиц Н. Ibid. С. 196.

13 См.: Леонтьев A.A. Творческий путь и основные черты лингвистической концепции И.А. Бодуэна де Куртенэ. К 30-летию со дня смерти. М., 1960. С. 26.

14 См.: Неретина С.С. Верующий разум. К истории средневековой философии. Архангельск, 1995. С. 118.

15 См.: Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х тт. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1. С. 16-17. граждан, умеющих чтить обязанности и права свои, судей, знающих цену правосудию, воинов умирающих за Отечество, опытных вельмож, добрых и твердых Царей»17. В самом деле, история, открывая опыт многих поколений, делает человеческое мышление более глубоким, а самого человека в полном смысле слова образованным. Показателен пример американского исследователя Т. Куна, который, опираясь на историю науки, опроверг некоторые бытовавшие в философии науки мнения.

Данная работа рассматривается нами в аспекте так называемого философского

18 проекта И.В. Киреевского , идеи которого и сегодня не утратили своей значимости. Этот проект представляет собой достаточно глубоко продуманную идею построения философского ■ знания на началах, свойственных христианскому философскому мировоззрению, которое в наши дни выступает одним из истоков гуманитарной методологии. Философские поиски Киреевского касались преимущественно гносеологических вопросов, что, как показывает данное исследование, было стратегически верным направлением, жизненным и по сей день19. Учение И.В. Киреевского о цельном знании совпадает в своей глубинной интуиции с идеей соборности, сформулированной в

20 работах A.C. Хомякова . Соборность, как главный духовный вектор, конституирующий принцип восточно-христианской духовности и русской культуры, исследовал в своей работе «Категория соборности в русской литературе» И.А. Есаулов. Ему же принадлежит современное (впервые это сделали П.А. Флоренский и А.Ф. Лосев) рассмотрение вопроса о визуальной доминанте восточно-христианской (русской) культуры и словесности.

Традиции Киреевского и Хомякова в определенном смысле продолжил B.C. Соловьев и его «школа», в рамках которой были проведены интересные исследования по истории философии и культуры, по этике и антропологии, по социальной философии и

16 См.: Лобковиц Н. Ibid. С. 188.

17 См.: Шевченко М.М. Сергей Семенович Уваров // В кн.: Российские консерваторы. М., 1997. С. 99.

18 См. некролог, написанный A.C. Хомяковым, в № 2 «Русской беседы» за 1856 год.

19 Ниже будет показано пересечение достижений современной философии с патристикой именно в вопросах теории познания. эстетике. Именно поэтому нами используются работы С.Н. и E.H. Трубецких, C.JI. Франка, Л.П. Карсавина, о. Павла Флоренского, А.Ф. Лосева. B.C. Соловьев ввел в философский обиход категорию всеединства, которая потом широко использовалась в метафизике всеединства. Однако B.C. Соловьев не был последователен и в дальнейшем по характеру своего философствования сблизился с западным рационализмом и гностицизмом. Думается, именно это и стало основанием для некоторых исследователей упрекать русскую философию в отсутствии «оригинальности»21. Скорее нужно согласиться с мнением В.Ф. Эрна, что в русской философии (в том числе в философских построениях B.C. Соловьева - О.П.) борются друг с другом Aoyoç и ratio .

Вопрос, поставленный В.Ф. Эрном, нами еще более уточняется: как необходимо толковать категорию «Aoyoç»? В этом плане интерес прежде всего представляют капитальные работы русских философов С.Н. Трубецкого «Учение о Логосе в его истории» и М.Д. Муретова «Учение о Логосе Филона Александрийского и Иоанна Богослова в связи с предшествовавшим развитием идеи Логоса в греческой философии и иудейской теологии», а также труды В.Ф. Эрна, А.Ф. Лосева, М. Хайдеггера, К. Ясперса, о. Никандра (Коваленко). Решение вопроса о толковании лоуос.а ведет к тому или иному пониманию категории всеединства. При рассмотрении Xoyoç,a как ratio идея всеединства видится достоянием многих философских систем, начиная с античной философии. Так считал, например, А.Ф. Лосев, так рассматривают категорию всеединства современные исследователи русской философии всеединства С.С. Хоружий в книге «После перерыва. Пути русской философии» и C.B. Мосолова в кандидатской работе «Основные принципы построения религиозной онтологии (на материале русской философии всеединства)». Однако посмотреть на проблему всеединства сквозь призму учения о личности

20 См.: Зенысовский В.В. Ibid. С. 204.

21 Речь идет прежде всего о работе Б. Яковенко «Очерки русской философии». См. об этом: Ibid. С. 18.

22 См.: Эрн В.Ф. Борьба за Логос. Нечто о Логосе в русской философии и научности // Эрн В.Ф. Соч. М, 1991. С. 85-86. фактически не удавалось никому. Именно в этом направлении начинала свой путь русская философия (учение о соборности и цельном знании). Данная тема только начинает звучать у русских философов A.A. Козлова, С.А. Аскольдова, В.Ф. Эрна, В.В. Зеньковского, отчасти в работах современного исследователя И.А. Есаулова (по вопросу соборности) и как отдельный мотив в сборнике «Философско-религиозные истоки науки», вышедшем в 1997 году под редакцией П.П. Гайденко. На этом направлении были сосредоточены усилия автора данной работы. Это позволило привлечь к решению исследовательских задач широкий материал.

Во-первых, опираясь на тезис о том, что базой методологии является теория познания, мы обратили внимание на гносеологические вопросы, поднятые в работах русских философов XIX-XX вв. С.А. Аскольдова, A.A. Козлова, И.А. Ильина, В.Ф. Эрна, В.И. Несмелова, В.Н. Лосского, С.С. Глаголева, С.М. Зарина, Н.П. Гилярова-Платонова, В.В. Зеньковского, о.Павла Флоренского, о.Георгия Флоровского, В.Ф. Асмуса, современных отечественных и зарубежных исследователей Б.В. Бирюкова, В.Г. Кузнецова, В.Н. Поруса, Д.С. Лихачева, Т. Куна, Г. Дукса и др. Наибольшее внимание при этом было обращено на учение об аналогии и концепте, развитое С.А. Аскольдовым в статьях «Аналогия как основной метод познания» и «Концепт и слово», а также на парадигмальную методологию Т. Куна.

Предпринятый подход заставил иначе взглянуть на работы восточно-христианских авторов. Василий Великий, Евагрий Понтийский, Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин, Дионисий Ареопагит и др. - это не только знаменитые богословы, но и оригинальные самобытные философы, которые развивали отличную от западно-европейской восточно-христианскую философскую традицию, названную нами ипостасным онтологизмом. Несовместимость ипостасного онтологизма и схоластики выражается в обозначенном выше столкновении между Лоуо(;,ом и ratio. Логизм, как его назвал В.Ф. Эрн23, открывает

23 См.: Эрн В.Ф. Борьба за Логос. На пути к логизму//Ibid. С. 291.

10 путь к соединению исторического и логического подходов, что и становится подлинным онтологизмом в философии. Большой интерес в этой связи имеет кандидатская работа о. Никандра (Коваленко) «Семиотические проблемы в трудах святых отцов», позволяющая увидеть огромный философский пласт в наследии христианского Востока, продемонстрировать близость некоторых современных концепций языка и смысла к восточно-христианскому и связать исторический подход в исследовании языка и культуры с учением о личности. Большое значение для осмысления восточно-христианского философского наследия имеют труды В.Н. Лосского, A.B. Карташева, А. Позова, А.И. Сидорова, C.JI. Епифановича, С.М. Зарина, М.М. Тареева, о. Георгия Флоровского, о. Киприана (Керна), И.М. Концевича, К.В. Мочульского.

Исторический подход в изучении языка и письменности отстаивали зарубежные и отечественные лингвисты, исследователи языка и письменности В. Гумбольдт, М. Мюллер, Ф. де Соссюр, И.А. Бодуэн де Куртенэ, A.A. Потебня, В.В. Виноградов, Н.И. Толстой и др. Большой интерес в связи с этим представляет работа И. Гельба «История изучения письма». Обращение к проблеме языка и письменности позволяет констатировать неразрывную связь и полную зависимость последних от человека и его духовно-культурных форм жизни. На этом фоне критика М. Хайдеггером лингвистической теории В. Гумбольдта выглядит очень некорректной.

К числу авторов, работы или идеи которых являются важными для разрабатываемой темы относятся А. Моль, К. Поппер, И. Лакатос, Н. Лобковиц, П. Козловский, К. Гедель, А. Тарский. При рассмотрении вопросов методологии, исторического бытия и исторического познания, истории и теории культуры в данном исследовании используются труды и идеи Р.Ю. Виппера, Н.Я. Данилевского, П.Н. Милюкова, A.C. Лаппо-Данилевского, С.С. Аверинцева, П.П. Гайденко, Ю.А. Шичалина, П.М. Бицилли, И.Н. Данилевского, К. Ясперса и др.

Методологическими основаниями работы являются исторический подход, а также принцип единства исторического и логического в научном исследовании, парадигмальная методология Т. Куна, гносеологические идеи С.А. Аскольдова, методология всеединства в ее логос-ипостасной (личностной) интерпретации.

Основной целью работы является изучение научной плодотворности и эвристического потенциала философской интуиции всеединства в рамках методологического стандарта, учитывающего христианское философское мировосприятие, а также основных подходов в ее применении в гуманитарно ориентированных исторических и исторически ориентированных гуманитарных исследованиях.

В соответствии с поставленной целью в работе решаются следующие задачи:

• выявить категориальный аппарат восточно-христианской философской парадигмы (логизма), определить его семантическое пространство, передав его, где это возможно, современным философским языком;

• критически осмыслить основные методологические требования западно-европейской (античной) философской парадигмы (рационализма);

• исходя из основных требований восточно-христианской философской парадигмы, интерпретировать категорию всеединства, раскрыть ее эвристический потенциал, особенно в связи с проблемой места гуманитарно-исторического знания в едином гносеологическом процессе;

• проследить глубокую концептуальную связь идеи всеединства и восточно-христианского учения о логосах, показать методологическую роль последнего в гуманитарных исследованиях;

• показать центральную роль категории субъекта в теории познания;

• в этой связи осмыслить позитивную составляющую учения С.А. Аскольдова об аналогии и концепте;

12

• на этой основе раскрыть методологическую сущность аналогии, понимаемой как важный метод расширения исторического, гуманитарного знания;

• выявить значение языка и текста в свете представлений об аналогии.

Впервые сделана попытка в полном объеме применить методологические требования логизма к сфере гуманитарного исследования. В работе продемонстрирована плодотворность идеи всеединства для гуманитарного исследования, позволяющей с опорой на категориальный строй восточно-христианской философской парадигмы придерживаться онтологической установки в познании и обеспечивать единство исторического и логического подходов. Проведенное исследование заставляет по-новому взглянуть на познавательный процесс, проблему рациональности и опыта.

Результаты исследования были представлены на Ломоносовских чтениях в Московском университете в апреле 1997 г. («Метод аналогий в рамках христианской парадигмы»), на научной конференции, посвященной 5-летию гуманитарного факультета Международного Славянского Университета (МСУ) в декабре 1997 г. («Гносеологический аспект святоотеческого учения о Логосе»), на Кирилло-мефодиевских чтениях в МСУ в мае 1999 г. («Пушкин и Православие. О роли личности в истории») и нашли свое отражение в научных публикациях, указанных здесь в списке литературы.

Результаты исследования могут быть использованы всеми, кто занимается изучением гуманитарных, социально-психологических и педагогических проблем. Исследование может способствовать разработке методик исторического (гуманитарного) обучения в школах и вузах, основанных на принципах, альтернативных позитивистской и вульгарно-материалистической парадигмам. Достигнутые результаты содержат материал, который можно использовать в области преподавания психолингвистики, семиотики, философии языка. Работа ориентирует логические методы в историческом (гуманитарном) исследовании на существенно более содержательный подход, чем это принято ныне.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Методология всеединства и гуманитарное (историческое) познание"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предпринятое нами исследование есть попытка ответить на призыв великого русского философа Ивана Александровича Ильина : «.осмыслить гибельный фантом противорелигиозной пауки и трагическую немощь противонаучной религии»463. Религиозная традиция, составляющая важную часть человеческой культуры, оказывает значительное влияние на развитие науки464. «Прежде всего нужно освободиться от одного из устойчивых предрассудков - от противопоставления религии науке как иррационального подхода рациональному»465. Отношения, в которых находятся религия и наука, довольно сложны; их вполне можно было бы определить как отношения притяжения-отталкивания466. Наука, как носительница «рациональности и интеллектуализма»467, вступает в конфликт с религией, скорее всего, когда пытается играть роль мировоззрения; религия, в которой «рациональное начало представлено очень сильно» (иудаизм, христианство, ислам)468 не уживается с наукой в том случае, если претендует на место универсального знания (гносиса). От столкновения религии и науки больше всего страдает философия, ибо сфера рационального, где происходит это столкновение есть преимущественно сфера философии. Перед современной философирИкак нам кажется, стоит насущная задача определить сферы компетенции религии, философии и науки, не противопоставляя, но и не смешивая их. И религия, и наука во многом питают философию, потому задача по

463 Ильин И.А. Религиозный смысл философии// Соч.: В 2-х т. М., 1994. С.71.

464 См.: Гайденко П.П. Введение // Философско-религиозные основы науки. С. 4.

465 Ibid. С. 5.

466 См.: Ibid. С.4.

467 Ibid. С. 7.

468 Ibid. следней - помочь ликвидировать «виутрикультурный» конфликт, нелепый и бесплодный. Очень уместны здесь слова В.В. Зеньковского, который написал: «Философия есть там, где есть искание единства духовной жизни на путях ее рационализации»^9.

Именно в этой связи надо рассматривать наше обращение к историческому бытию и историческому познанию. Исторический подход позволяет освободиться от «надуманных» философских схем и фантазий, обеспечивая «чистый» ум и добрую волю. В общекультурном контексте роль и значение исторического познания выглядят еще более значительными. История позволяет человеку обрести полноту и смысл жизни . Как не вспомнить здесь Пушкина : Два чувства дивно близки нам -В них обретает сердце пищу -Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим, гробам. На них основано от века По воле Бога Самого Самостоянъе человека, Залог величия его. "

Говоря о конкретных результатах работы, необходимо отметить следующее:

1. В исследовании выявлен категориальный строй восточно-христианской философской парадигмы. Центральное место здесь занимает категория отоотаоц»: она внеположена концепции, являясь онтической; выражает понимание личности как бытия по преимуществу. Именно поэтому данная парадигма нами была названа ипостасным (личностным) онтологизмом.

2. В философии, как показывает исследование, ипостасному онтологизму (логизму) противостоит рационализм, берущий начало в античности и проходящий красной нитью через всю западно-европейскую философскую традицию вплоть до наших дней.

469 Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х тт. Л., 1991. Т.1.4.1. С. 14.

143

Пренебрегая личными (индивидуальными) формами бытия, рационализм исследует его универсальные стороны.

3. Как показало исследование, стремление к единству знания и объективности в рационализме порождает монистические концепции формального или пантеистически-гностического толка. Цельность в логизме достигается установлением зависимости: в онтологии - единства бытия от множественности личных бытийных форм, порождаемости единства многими ипостасями; в гносеологии - успеха познавательного процесса от внутренней цельности познающего субъекта. Введение в философский обиход категории всеединства, понятого, с одной стороны, как единство многих ипостасей, с другой - как внутренняя цельность (воипостасность) индивида, позволяет показать личность в качестве принципа, конституирующего различные формы единства: социальность (соборную личность), бытие-историю, язык и его концептосферу, процесс познания, парадигму и тип рациональности. Таким образом, множество ипостасей (личностей) в процессе внутреннего становления и предметной деятельности созидают свое социальное (соборное) и личное (воипостасное) единство. Ипостась (личность) рассматривается как подлинный атом (неделимое) истории; множество «неделимых» образуют «молекулы» событий «в связи и последовательности» (Л.Н. Гумилев).

4. Важным достижением работы является установление глубокой связи ипостасной и логосной концепций в рамках восточно-христианской философской парадигмы. Принятое здесь понимание логоса как личного начала отличает данную парадигму от рационализма, для которого логос - безличный, хотя и разумный, принцип. Это позволяет видеть логос-ипостасное начало фундаментом, обеспечивающим цельность человеческой природы (также может обозначаться термином «логос»), единство внутренних сил (бпуацгк;) человека и его внешней деятельности (вуерувга), и считать понятие субъекта (ипостаси) базовым для теории познания.

5. Опираясь на восточно-христианское учение о трех высших познавательных способностях человека (ум, логос, воля^ши дух), работа демонстрирует познавательный процесс как триединство умозрения, дискурса и волеизъявления. Умозрение является ведущим в постижении смысла. Воля обеспечивает принятие решений и скрепляет ценностную иерархию. Внутренний логос (логистикон, концептуальная система, ratio), или языковое сознание, по терминологии Г.Г. Шпета, в котором устанавливается глубокая связь концептуальных образований с грамматическим строем языка (речи), представляется важнейшим звеном, обеспечивающим благодаря организации триединой концептуальной системы единство познавательных сил человека и их связь с речью. Слово, как показывает исследование, связано с концептом (понятием), являющимся в сознании познающего субъекта «заместителем» реальных сущностей и также имеющим триединое смысловое пространство, но нетождественно ему. Язык, способствующий связи внутреннего мира человека с окружающим его миром, играет коррелятивную роль - так, что слово, обозначая предмет, указывает одновременно на концепт.

6. Лингвистическая концепция В. Гумбольдта может рассматриваться как реализация принципа всеединства в философии языка. В работе фактически устанавливается необоснованность критики М. Хайдеггером гумбольдтова учения о языке, опирающегося на понятие «неделимого» (человеческой личности) и языка как его энергии (дея тельности).

7. В исследовании рассматривается визуальная составляющая познавательного процесса, в основе которой лежит образ. Следовательно, визуальность в познании предполагает возможность постижения и выражения смысла как его образного восприятия и изображения. Данное положение находит свое теоретическое обоснование в восточно-христианском учении о структуре логоса, где образ (sikov) рассматривается в качестве аспекта последнего. Гибкой формой постижения смысла - умозрения - видится аналогия. В работе дается собственное определение аналогии как формы умозрения.

Среди причин невозможности предельного выражения смысла языковыми формами называются нетождественность бытия, мышления и его продуктов, знаковый характер слова и визуальная составляющая познавательного процесса, выразимая только с помощью аналогии. Исследуемый нами подход к проблеме смысловой визуальности исключает понимание знакового пространства культуры и природы знаков как субстанций, не расчлененных «на личные психические явления и их продукты» ( A.A. Потебня).

8. В работе дается критика визуальной доминанты западной культурной традиции прежде всего в сфере выражения смысла. Вслед за П.А. Флоренским, В.Ф. Эрном и современным исследователем И.А. Есауловым эта доминанта названа иллюзионизмом. Методологический фундамент иллюзионизма составляет принцип тождества смысла и его выражения. Иллюзионизму противостоит иконичность как определенный способ видения и понимания мира, основанный на принципе «неподобного подобия» (Дионисий Ареопагит), или аналогии, принятом в рамках восточно-христианской философской парадигмы.

9. Совокупно рассматриваемый в работе познавательный процесс, в котором историческое (гуманитарное) познание является лишь ступенью, хотя довольно значительной, и каждый предшествующий этап которого фактически готовит «предструктуру понимания» для последующего, предстает в работе как всеединство. Внутренним стержнем этого всеединства является господствующая парадигма. Отдельно показано историческое исследование как этап максимальной самостоятельности, на котором возможен выход исследователя за пределы парадигмы. Аналогия представлена в работе как синтетический метод расширения исторического, гуманитарного знания.

10. В исследовании обнаружена совместимость ряда концептуально важных положений в методологии всеединства, предложенной нами интерпретации, и парадигмальной методологии Т. Куна. Научное сообщество на этапе «нормальной науки» может рассматриваться в качестве коллективной (соборной) личности. В главе выяснено, что понятия логосной парадигмальности и парадигмальности в методологии Т. Куна имеют общее основание. В целом, на парадигму - аспект логоса - можно смотреть как на внутреннюю форму, потому и кунова парадигма представляется автору скрытой концептуальной структурой, внутренней смысловой формой. Названная концептуальная связь прослеживается и посредством учения об аналогии. Для различения форм парадигмальности автором предлагается к куновой парадигме применять название «бо льш ая г I а рад и 1 -м а».

11. В исследовании показано, что изобретение письма и процесс его превращения в письменную речь (фонетизация), совпавший с ростом исторического сознания человеческого общества, становится важнейшим фактором сохранения культурного наследия (языка, знания), формирования исторической памяти, обеспечения исторической преемственности - кристаллизации парадигмы. Потому прочтение и интерпретация текстов как исторических источников возможны только с учетом основного духовного вектора парадигмы, что должно обеспечивать правильную акцентуацию и исключать манипулирование сюжетами, понятиями и образами.

12. Методология всеединства, рассмотренная в рамках восточно-христианской философской парадигмы, предлагается автором в качестве исследовательской программы для исторического (гуманитарного) познания, организующей такую «предструктуру понимания», категориальные формы которой свободны от крайностей универсализма и индивидуализма и обеспечивают единство исторического и логического подходов.

Диссертация лишь наметила контуры будущей исследовательской работы. Видимо, в дальнейшем остро встанет вопрос о междисциплинарном синтезе, комплексной науке о человеке, насущную необходимость в которой видел уже русский лингвист И.А. Бодуэн де Куртенэ. Иного историко-философского анализа потребуют место и роль восточно-христианской философской традиции в культурно-историческом процессе. Необходима

147 детальная проработка гносеологических, методологических и логических аспектов логиз-ма, как самобытной философской парадигмы. Особое место при этом должно быть отведено вопросам субъектности познавательного процесса, его цельности, содержательной и формальной сторонам познания, роли и места в нем аналогии. Значительную роль в будущем необходимо отвести разработке конкретной исследовательской программы, способной решать гуманитарные вопросы на базе историко-логического и парадигмального подходов. Автор надеется, что поставленные проблемы встретят если не одобрение, то понимание со стороны философов-исследователей.

148

Список научной литературыПетруня, Олег Эдуардович, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Аверинцев С.С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977.

2. Андреев Ф. Московская Духовная Академия и славянофилы // «Богословский вестник», 1915. Т.З.

3. Антипенко Л.Г. Проблема неполноты теории и ее гносеологическое значение. М., 1986.

4. Антология феноменологической философии в России. М., 1997. Т.1.

5. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // «Вопросы языкознания», 1995. №1.

6. Аристотель. Соч. в 4-х тт. М., 1976-84.

7. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999.

8. Аскольдов С. А. Аналогия как основной метод познания // «Мысль», 1922. №1.

9. Аскольдов С.А. Внутренний кризис трансцендентального идеализма // «Вопросы философии и психологии», 1914. №5 (125).

10. Аскольдов С.А. Время и его религиозный смысл // «Вопросы философии и психологии», 1913. №2 (117);

11. Аскольдов С.А. Время и его преодоление // «Мысль», 1922. №3.

12. Аскольдов С.А. A.A. Козлов. М., 1912.

13. Аскольдов С.А. Концепт и слово // Сб. «Русская речь». Л., 1928. Вып. II.

14. Аскольдов С.А. Мысль и действительность. М., 1914.

15. Аскольдов С.А. Мышление как объективно обусловленный процесс // «Вопросы философии и психологии», 1903. № 1 (66).

16. Аскольдов С.А. Основные проблемы теории познания и онтологии. СПб., 1900.

17. Аскольдов С.А. Религиозный смысл русской революции // В кн.: Из глубины. Сборникстатей о русской революции. М., 1991.

18. Аскольдов С.А. Сознание как целое. М., 1918.

19. Бирюков Б.В. Жар холодных числ и пафос бесстрастной логики. М., 1985.

20. Бирюков Б.В. «Свет не вне меня, а во мне.» Статья о философских взглядах Г. Вейля // В кн.: Вейль Г. Математическое мышление. М., 1989.

21. Бирюков Б.В. Что же могут вычислительные машины? Вместо послесловия // В кн.: Дрейфус X. Чего не могут вычислительные машины. Критика искусственного разума. Пер. с англ. М„ 1978.

22. Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995.

23. Блок М. Апология истории, или Ремесло историка// пер. с фр. М., 1978.

24. Большаков В.И. Грани русской цивилизации. М., 1999.

25. Борхес X.J1. Коллекция: Рассказы; Эссе; Стихотворения: Пер. с исп. / Спб., 1992.

26. Буданцев 10.П. Социологические образы. М., 1997.

27. Булгаков С.Н. Трагедия философии // Булгаков С.Н. Соч.: В 2-х тт. М., 1993. Т.1.

28. Василий Великий. Св. Василия Великого архиепископа Кесарии Каппадокийской письмо (38) Григорию брату о различии сущности и ипостаси // Историко-философский ежегодник, 1995. М., 1996.

29. Васильев A.A. История Византийской империи. (Время до Крестовых походов). СПб., 1998.

30. Васильева Т.В. Беседа о логосе в платоновском «Теэтете» // В кн.: Платон и его эпоха. М., 1979.

31. Виппер Р.Ю. Древний Восток и Эгейская культура. М., 1913.

32. Виппер Р.К). Кризис исторической науки. Казань., 1923.

33. Виппер Р.Ю. Очерки теории исторического познания. М., 1911.

34. Володихин Д., Елисеева О., Олейников Д. История России в мелкий горошек. М., 1998.150

35. Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. Пер. с нем. М., 1991.

36. Гайденко П.П. У истоков классической механики // «Вопросы философии» №5, 1996.

37. Гельб И.Е. Опыт изучения письма. Пер. с англ. М., 1982.

38. Георгий Флоровский: священнослужитель, богослов, философ. М., 1995.

39. Гиляров-Платонов Н.П. Логика раскола // Гиляров-Платонов Н.П. Сб. соч.: В 2-х тт. М., 1899. Т. 2.

40. Гиляров-Платонов Н.П. Откуда нигилизм // Гиляров-Платонов Н.П. Сб. соч.: В 2-х тт. М., 1 899. Т. 2.

41. Глаголев С.С. Материя и дух. СПб., 1906.

42. Глаголев С.С. О происхождении и первобытном состоянии рода человеческого. М., 1894.

43. Григорий Синаит, преп. Творения. Пер. с греч. М., 1999.

44. Губеровский А. К учению о Логосе // Богословский вестник, 1912. Т.З.

45. Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М., 1993.

46. Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков (1Х-ХП): Курс лекций. М., 1998.

47. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.,1995.

48. Делез Ж. Логика смысла. Пер. с фр. М., 1995.

49. Димитрий Ростовский, святитель. Алфавит Духовный. М., 1991.

50. Дионисий Ареопагит. О божественнных именах // Дионисий Ареопагит. О божественных именах. О мистическом богословии. Тексты, перевод с древнегр. СПб.,1995.

51. Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. Тексты, перевод с древнегр. СПб., 1997.

52. Добротолюбие: В 5-ти тт. Свято-Троицкая Сергиева лавра, 1992.

53. Евагрий Понтийский. Аскетические и богословские творения. М., 1994.

54. Епифанович С.Л. Преподобный Максим Исповедник и византийское богословие. М., 1996.151

55. Есаулов И.А. Ка тегория соборности в русской литературе. Петрозаводск, 1995.

56. Есаулов И.А. Проблема визуальной доминанты русской словесности // В кн.: Евангельский текст в русской литературе XVIII- XX. Цитата, реминисценция, мотив, сюжет, жанр. Сборник научных трудов. Выпуск 2. Петрозаводск, 1998.

57. Живов В.М. «Мистагогия» Максима Исповедника и развитие византийской теории образа // В кн.: Художественный язык Средневековья. М., 1982.

58. Журавлев А.Ф. Славянская этнолингвистика в работах Н.И. Толстого // В кн.: Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской этнолингвистике. М., 1995.

59. Заблоцка Ю. История Ближнего Востока в древности (от первых поселений до персидского завоевания). Пер. с пол. М., 1989.

60. Заичепко Г.А. Взаимосвязь теории познания и истории философии: вклад В.Ф. Асмуса // «Вес тник Международного Славянского Университета», 1998. Выпуск 4.

61. Зарин С.М. Аскетизм по православно-христианскому учению. М., 1996.

62. Зеньковский В.В. История русской философии: В 2-х тт. JI., 1991.

63. Зеньковский В.В. Педагогика. М., 1996

64. Ильин И.А. Религиозный смысл философии // Ильин И.А. Соч. : В 2-х тт. М., 1994.

65. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. М,- Ростов-на-Дону, 1992.

66. Иоанн Дамаскин. Христологические и полемические трактаты. Слова на Богородичные праздники. М., 1997.

67. Исследование речевого мышления в психолингвистике. М., 1985.

68. Каганович Б.С. П.М. Бицилли и его книга // В кн.: Бицилли П.М. Элементы средневековой культуры. СПб., 1995.

69. Кант И. Критика чистого разума. М., 1995.

70. Карсавин Л.П. Введение в историю (теория истории). Пг., 1920.

71. Карсавин Л.П. О личности // Карсавин Л.П. Религиозно-философские сочинения. М., 1992. Т.1.152

72. Карсавин JI.П. Философия истории. СПб., 1993.

73. Карташев A.B. Вселенские соборы. М., 1994.

74. Киприан (Керн), архимандрит. Антропология св. Григория Паламы. М., 1996.

75. Киреевский И.В. Полное собрание сочинений: В 2-х тт. / под ред. М. Гершензона. М., 1911.

76. Клодд Э. Эволюция человечества в письменах. История алфавита. Пер. с англ. СПб., 1908.

77. Козлов A.A. Генезис теории пространства и времени Канта. Киев, 1884.

78. Козлов A.A. Густав Тейхмюллер // «Вопросы философии и психологии», 1894. № 4-524.25).

79. Козлов A.A. Философия как наука. Киев, 1877.

80. Козлов В.П. Тайны фальсификации. М., 1996.

81. Козловский П. Современность постмодерна// «Вопросы философии» № 10, 1995.

82. Коллингвуд Р. Идея истории. Автобиография. Пер. с англ. М., 1980.

83. Концевич И. Оптина пустынь и ее время. Репринтное воспроизведение издания Holy Trinity Monastery. Jordanville, New York, 1970. M., 1995.

84. Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей: В III кн. Репринтное воспроизведение издания 1873-1886 гг. М., 1990-92.

85. Кузнецов В.Г. Герменевтика и гуманитарное познание. М., 1991.

86. Кузнецов В.Г. Логико-методологический анализ герменевтики. Автореферат диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук. М., 1992.

87. Кун Т. Объективные, ценностные суждения и выбор теории. Пер. с англ. // В кн.: Современная философия науки. М., 1996.

88. Кун Т. Структура научных революций. Пер. с англ. М., 1977.

89. Лакатос И. Бесконечный регресс и обоснования математики. Пер. с англ. // В кн.: Современная философия науки. М.,1996.153

90. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ. Пер. с англ. М., 1995.

91. Ламберг-Карловски К., Саблов Дж. Древние цивилизации. Ближний Восток и Мезо-америка. Пер. с англ. М., 1997.

92. Лагшо-Данилевский A.C. Методология истории: В 2-х вып. СПб., 1910-13.

93. Лейбниц Г. Новые опыты о человеческом разумении автора системы предустановленной гармонии // Соч.: В 4-х тт. М., 1982-84. Т. 2.

94. Леонтьев A.A. Творческий путь и основные черты лингвистической концепции И.А. Бодуэна де Куртенэ. К 30-летию со дня смерти. М., 1960.

95. Лихачев Д.С. О филологии. М., 1989.

96. Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. СПб., 1996.

97. Лихачев Д.С. Текстология. Л., 1983.

98. Лобковиц Н. О значении схоластики для философии Запада (о различиях между западной и русской философиями // В кн.: Религия, магия, миф: современные философскиеисследования. М., 1997.

99. Лосев А.Ф. Владимир Соловьев и его время. М., 1991.

100. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М., 1989.

101. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Лосев А.Ф. Миф Число — Сущность. М., 1994.

102. Лосев А.Ф. История античной эстетики: Итоги тысячелетнего развития: В 2-х кн.1. М., 1994. Кн. 2.

103. Лосский В.Н. Боговидение. М., 1995.

104. Лосскии В.Н. Мистическое богословие Восточной Церкви. Догматическое богословие. М. 1991.

105. Лосский В.Н. По образу и подобию. М., 1995.

106. Лосский В.Н. Спор о Софии. Статьи разных лет. М., 1996.

107. Лосский I I.О. История русской философии. М., 1991.

108. Максим Исповедник, св. преп. Творения: В 2-х кн. М., 1994.

109. Малахов B.C. Философская герменевтика Ганса Георга Гадамера // В кн.: Гадамер Г.Г. Актуальность прекрасного. Пер. с нем. М., 1991.

110. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3-тт. М., 1993-95.

111. Митюгов В.В. Письмо в редакцию // «Вопросы философии», 1995. №11.

112. Митюгов В.В. Познание и вера // «Вопросы философии», 1996. № 6.

113. Муретов М. Учение о Логосе Филона Александрийского и Иоанна Богослова в связи с предшествовавшим развитием идеи Логоса в греческой философии и иудейской теоЛо гии. M., 1885.

114. Муретов М. Философия Филона Александрийского в отношению к учению Иоанна Богослова о Логосе. М., 1885.

115. Некрасова E.H. Живая истина. Метафизика человеческого бытия в русской религиозной философии XX века. М., 1997.

116. Неретина С.С. Верующий разум. К истории средневековой философии. Архангельск, 1995.

117. Несмелов В.И. Наука о человеке: В 2-х тт. Казань, 1905.

118. От глиняной таблички к университету: Образовательные системы Востока и Запада в эпоху Древности и Средневековья. М., 1998.

119. Перминов В.Я. Развитие представлений о надежности математического доказательства. М., 1986.

120. Петров 10.А. Практическая методология науки // «Вестник Международного Славянского Университета», 1998. Выпуск 4.

121. Петруня О.Э. Историческое познание и метод всеединства в рамках христианской парадигмы // «Вестник МГУ. Серия «Философия», 1999. № 2.

122. Петруня О.Э. О философском проекте И.В. Киреевского // «Вестник Международного Славянского Университета», 1998. Выпуск 3.

123. Познание и язык. N4., 1984.

124. Позов И. Основы древнехристианской антропологии: В 2-х тт. Мадрид, 1967-69.

125. Поппер К. Открытое общество и его враги: В 2-х тт. Пер. с англ. М., 1992.

126. Поппер К. Реализм и цель науки. Пер. с англ. // В кн.: Современная философия науки. N4., 1996.

127. По рус В. II. «Конец субъекта» или пост-религиозная культура? // В кн.: Религия, магия, миф: современные философские исследования. М., 1997.

128. Порус В.Н. Рыцарь Ratio // В кн.: Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ . М., 1995.

129. Потебня A.A. Из записок по теории словесности. Фрагменты // Потебня A.A. Слово и миф. М„ 1989.

130. Потебня A.A. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1914.156

131. Потебня A.A. Мысль и язык // Потебня A.A. Слово и миф. М., 1989.

132. Потебня A.A. О некоторых символах в славянской народной поэзии // Потебня A.A. Слово и миф. М., 1989.

133. Ромодановская Е.К. Специфика жанра притчи в древнерусской литературе // В кн.: Евангельский текст в русской литературе XVII-XX веков. Петрозаводск, 1998.

134. Сергий (Страгородский), архиепископ. Православное учение о спасении. Репринтное воспроизведение издания 1898 г. М., 1991.

135. Сергий (Страгородский), митрополит. Указ Московской Патриархии // В кн.: Jloc-ский В.Н. Спор о Софии. Статьи разных лет. М., 1996.

136. Сидоров АЛЛ. Проблема гностицизма и синкретизм позднеантичной культуры (учение наасенов). Диссертация на соискание ученой степени кандидата богословия. М., 1991.

137. Соколов Л. Психологический элемент в аскетических творениях и его значение для пастырей Церкви. Вологда, 1898.

138. Соловьев B.C. Соч.: В 2-х тт. М., 1988.

139. Соловьев B.C. Судьба Пушкина // В кн.: Пушкин в русской философской критике. М., 1990.

140. Соловьев С.М. Шлецер и антиисторическое направление // «Русский вестник», 1857. Т. 8.

141. Соссюр Ф., де. Курс общей лингвистики. Пер. с фр. М., 1998.

142. Софроний (Сахаров), архимандрит. Видеть Бога как Он есть. Stavropegic monastery of st. lohn the Baptist Essex, 1985.

143. Тареев M.M. Основы христианства: В 5-ти тт. Сергиев Посад, 1908.

144. Толстой Н.И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995.157

145. Трубецкой E.H. Владимир Соловьев и его дело // В кн.: Сборник статей о В. Соловьеве. Брюссель, 1994.

146. Трубецкой E.H. Миросозерцание B.C. Соловьева // Трубецкой E.H. Соч.: В 2-х тт. М„ 1995.

147. Трубецкой С.Н. Курс лекций по древней философии. М., 1997.

148. Трубецкой С.Н. Учение о Логосе в его истории // Трубецкой С.Н. Сочинения. М., 1994.

149. Философско-религиозные истоки науки. М., 1997.

150. Философский энциклопедический словарь / 2-е изд. М., 1989.

151. Флоренский П.А. Иконостас // Флоренский П., священник. Избранные труды поискусству. М., 1996.

152. Флоренский П.А. Обратная перспектива // Флоренский П., священник. Избранные труды поискусству. М., 1996.

153. Флоренский H.A. У водоразделов мысли (Черты конкретной метафизики) // Флоренский H.A. Соч.: В 4-х тт. Т.З. 4.1. М., 1999.

154. Флоровский Г. Corpus Areopagiticum // В кн.: Дионисий Ареопагит. О небесной иерархии. Тексты, перевод с древнегреч. СПб., 1997.

155. Флоровский Г. Догмат и история. М., 1997.

156. Франк С.Л. Духовные основы общества. М., 1992.

157. Франк С.Л. Очерки методологии общественных наук. М., 1922.

158. Хайдеггер М. Бытие и время. Пер. с нем. М., 1997.

159. Хайдеггер М. Путь к языку // Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. Пер. с нем. М., 1993.

160. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии. СПб., 1994.

161. Шевченко М.М. Сергей Семенович Уваров // В кн.: Российские консерваторы. М., 1997.