автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.10
диссертация на тему: Международные научные связи в первой трети XX в.: деятельность в СССР зарубежных филантропических фондов в 1920-е - начале 1930-х гг.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Международные научные связи в первой трети XX в.: деятельность в СССР зарубежных филантропических фондов в 1920-е - начале 1930-х гг."

На правах рукописи

ЖИДКОВА Анна Алексащровна

Международные научные связи в первой трети XX в.: деятельность в СССР зарубежных филантропических фондов в 1920-е - начале 1930-х гг.

Специальность 07.00.10 - История науки и техники

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва-2004

Работа выполнена в Институте истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова Российской академии наук

Научный руководитель кандидат исторических наук, старший научный

сотрудник Илизаров С.С.

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Степанский АД.

доктор исторических наук Тарасова В.Н.

Ведущая организация Архив Российской академии наук

Защита состоится «_» октября 2004 г. в 14:00 часов на заседании

диссертационного совета К 002.051.01 в Институте истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН по адресу: 103012, Москва, Старопанский пер., 1/5

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории естествознания и техники им. СИБавилова РАН

Автореферат разослан «_» сентября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Илизаров С.С.

2.005-4

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. История международных научных связей в первой трети XX в. представляет интерес, поскольку дает возможность проследить становление мирового научного сообщества: формы и методы взаимодействия ученых разных стран, характер и пути взаимовлияния национальных традиций и интернациональных общесоциологических факторов, организационных структур и т.п. Существенным моментом в истории международного научного сотрудничества является деятельность в СССР в 1920-е - начале 1930-х гг. зарубежных филантропических фондов. Эта тема заслуживает специального внимания, в связи с чем становится актуальной разработка проблем, рассматривающихся в диссертационном исследовании. Изменения, происходящие в системе финансирования науки современной России, вызывают потребность в осмыслении и описании этого явления и, прежде всего, его исторических традиций и форм. Настоящее исследование предполагает развеять достаточно распространенное мнение о том, что открытие российскими учеными зарубежных фондов как источника финансирования произошло только в начале 90-х годов XX в.

Анализ форм финансовой поддержки отечественной науки со стороны зарубежных фондов в первой трети XX в. может оказаться полезным для сегодняшней ситуации. В России наука долгое время была делом исключительно государственным и относилась к числу наиболее привилегированных социально-культурных институтов. На научные исследования, особенно в оборонных областях и промышленной сфере, выделялись огромные средства, достаточные для реализации гигантских проектов, строительства научных институтов и целых наукоградов. Сейчас научное сообщество России начинает искать альтернативные источники финансирования, среди которых должное место могут занять инвестиции частных лиц и корпораций.

Актуальность настоящего исследования продиктована также тем, что в последнее время активно дискутируется вопрос о социальной значимости частной и корпоративной филантропии и, в чяг.тигиуги; о положительных И

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ

библиотека

отрицательных эффектах филантропической деятельности в области науки. В то время как за рубежом выпускаются монографии и статьи, посвященные истории и разнообразным проблемам взаимодействия науки и благотворительных фондов1, эта тема, за редким исключением, не находит отражения в отечественной исследовательской литературе2. Между тем, по мере развития системы поддержки российской науки при помощи специальных фондов потребность в подобного рода исследованиях становится все более очевидной.

Значение представленного исследования заключается и в том, что систематическое изучение деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР в отечественной исторической науке еще не проводилось. Данная работа построена на фундаменте большого количества архивных материалов, впервые вводимых в научный оборот. Обращение к первоисточникам позволило реконструировать историю деятельности зарубежных фондов в контексте советской действительности 1920-30-х гг.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является история международных научных связей в первой трети XX века. Предмет исследования представляет собой деятельность зарубежных филантропических фондов в СССР в 1920-е - начале 1930-х гг.

Хронологические рамки исследования охватывают первую треть XX века. Именно в этот период в США и европейских странах, в том числе и в России, появляются филантропические организации, действовавшие в сфере науки. Основной объем финансовой помощи советской науке со стороны зарубежных благотворительных фондов приходится на 1920-е - начало 1930-х годов. Строго обозначить какие-то конкретные исторические факты, соответствующие начальной и конечной датам хронологических рамок исследования, не представляется возможным. К тому же, сама логика раскрытия темы вынуждала автора при рассмотрении ряда вопросов выходить за указанные пределы.

1 Whitaker В. The Foundations. An anatomy of philanthropy and society. - London, 1974; Philanthropy and cultural imperialism. The foundations at home and abroad. Edited by Amove F.R. - Bloomington, 1982, etc.

2 См. например: Баренбойм Г.М., Берзин Л.Б, Кочетков Г.Б. Финансирование научных исследований благотворительными фондами США. - М.-Переславль-Залесский, 1989; Дежина И.Г. Зарубежные фонды поддержки российской науки: стратегии и результаты II Вопросы истории естествознания и техники (далее ВИЕТ). -1995. - № 3. - С. 100-108; Бахмин В.И. О фондах в России. - М., 2004.

Цель и задачи исследования. Диссертационная работа ставит своей главной целью изучение деятельности зарубежных филантропических фондов в Советской России в 1920-е - начале 1930-х гг. и выявление особенностей взаимодействия зарубежных фондов и советской науки. В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи:

- изучить процесс формирования филантропических традиций в Европе и Соединенных Штатах;

- определить приоритетные направления деятельности зарубежных филантропических фондов в области науки;

- раскрыть этическую и социально-экономическую природу благотворительной деятельности;

- выявить особенности развития международных научных связей в первой трети XX века;

- всесторонне показать характер, масштабы и своеобразие деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР;

- установить, какие факторы препятствовали налаживанию полноценного и долгосрочного сотрудничества западной филантропии и советской науки;

- рассмотреть важнейшие научные достижения советских ученых -стипендиатов зарубежных фондов и показать влияние зарубежных научных командировок на их становление как ученых.

Степень научной разработанности проблемы. В отечественной исторической литературе не было работ, посвященных специальному монографическому изучению деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР. Впервые к этой теме исследователи обратились в начале 1990-х годов3. Это были отдельные статьи о деятельности Рокфеллеровского фонда в Советской России. Они основаны преимущественно на материалах архива Рокфеллеров в Нью-Йорке4 и в этом плане представляют значительный интерес, поскольку вводят в научный оборот малодоступные для российских исследователей источники. До настоящего времени эти публикации остаются

3 Френкель В.Я, Джозефсон П Советские физики - стипендиаты Рокфеллеровского фонда // Успехи физических наук -1990 -Т 160 Вып 11 -С 103-134, Кожевников А Б Филантропия Рокфеллера и советская наука//ВИЕТ -1993 -№2 -С 80-111,0н же Филантропия Рокфеллера и советская наука -СПб-М.1993.

4 фурсенко А А Архив Рокфеллеров // Вспомогательные исторические дисциплины Т VII. - Л ,1976 - С 319329

единственными работами, посвященными истории взаимодействия западной филантропии и советской науки. Указанным авторам принадлежит приоритет в исследовании обозначенной темы, однако в своих исследованиях они практически не привлекают документы российских архивов, и потому общая картина получается несколько односторонней и неполной.

В ряде монографий и статей, посвященных истории отдельных научных отраслей, и биографических исследованиях упоминаются имена крупных советских ученых, названия научно-исследовательских институтов или выдающиеся достижения, которым в той или иной степени способствовала западная филантропия. При этом авторы не развивают эту тему, ограничиваясь простой констатацией фактов5.

В диссертационном исследовании нашли отражение публикации, хотя и не затрагивающие непосредственно вопросы деятельности зарубежных благотворительных фондов в Советской России, но содержащие богатый фактический материал по истории: создания и деятельности крупных филантропических фондов за рубежом6, научной политики частных фондов7,

организации науки в СССР8 и западных странах9, международных связей

10

советской науки .

3 См., например: Левина Е.С. Вавилов, Лысенко, Тимофеев-Ресовский. Биология в СССР: история и историография. - М., 1995. • С. 42-43; Галл Я.М., Попов И.Ю. Еще раз о рождении теоретической экологии:

роль международных связей // Природа. -1998.10. -С. 99-102.

Fosdick RB. The stray of the Rockefeller Foundation. - New York, 1952; Fosdick R.B. Adventure in giving. The

stoiy of the General Education Board. - New York, 1962; Shaplen R. Toward the well-being of minkmd' fifty years of the Rockefeller Foundation. - New York, 1964; Nielsen W.A. The Big Foundations. - New York, 1972; Jonas G. The circuit riders: Rockefeller money and the rise of modern science. - New York-London, 1989, etc.

7 Kohler R.E. Partners in science: foundations and natural scientist 1900-1945. - Chicago, 1991; Рейнгольд P.

Национальная научная полигика в частном фонде: Институт Карнеги в Вашингтоне // ВИЕТ. -1996. - Да 1. - С. 23-60; Коулер Р. Менеджмент науки в Рокфеллеровском фонде: Уоррен Уивер и программа фонда по молекулярной биологии // ВИЕТ. -1996. - № 2. - С. 48-85.

' Есакоа В.Д. Советская наука в годы первой пятилетки. Основные направления государственного руководства наукой. - М., 1971; Бастракова М.С. Становление советской системы организации науки (1917-1922). - М., 1973; Беляев Е.А., Пышхова Н.С. Формирование и развитие сети научных учреждений СССР. - М., 1979; Кольцов А.В. Развитие Академии наук как высшего научного учреждения СССР. 1926-1932. - Л., 1982; Vucinich А. Empire of knowledge. The Academy of sciences of the USSR (1917-1970). - Berkeley, 1984; Лахтин ГЛ. Организация советской науки: история и современность. - М., 1990; Стрекопытов С.П. Административно-командная система и организация науки в 20-30-е гг. // Административно-командные системы управления: Проблемы и факты. - М., 1992; Krementsov N.L. Stalinist science. - Princeton, 1997; Грэхзм Л.Р. Очерки истории российской и советской науки. - М.,1998. Эволюция форм организации науки в развитых капиталистических странах. - М.: Наука, 1972 и др.

10 Иоффе А.Е. Международные связи советской науки, техники и культуры. 1917-1932. - М., 1975; Международные научные связи Академии наук СССР. 1917-1941. - М., 1992; Советско-германские научные связи времени Веймарской республики. - СПб., 2001 и др.

При написании диссертации были учтены методологические и теоретические разработки отечественных и зарубежных ученых в области источниковедения11, архивоведения и археографии12, науковедения13.

Наличие в работе большого количества архивных документов советского периода потребовало обращения к справочно-информационным изданиям о

14

структуре и личном составе высших партийных и советских органов .

Источниковая база. В диссертации помимо обобщения и осмысления событий и фактов, нашедших отражение в литературе, значительное место отводится разнообразным источникам по теме, как опубликованным, так и архивным.

Диссертант изучил мемуары основателей самых крупных американских филантропических фондов: Э.Карнеги, Дж Д.Рокфеллера и Г. Форда15; воспоминания, эпистолярное и научно-организационное наследие советских ученых16, партийных и государственных деятелей17.

Ценная информация по теме исследования была почерпнута из советской научной и общественно-политической периодики 1920-30-х годов. Исключительное место среди источников подобного рода занимают журналы: «Научный работник», «Научное слово», «Известия ВАРНИТСО», «Вестник знания», «Природа», а также специализированные научные журналы.

11 Медушевская О М Теоретические проблемы источниковедения - М, 1977, Ковальченко ИД. Методы исторического исследования - М, 1987, Илизаров С С Источниковедение истории науки Развитие, состояние, перспективы // Архив истории науки и техники Вып 1 - М, 1995 - С 19-36, Кабанов В В Источниковедение истории советского общества Курс лекций - М.1997, Источниковедение теория, история, метод Источники российской истории Учеб пособие - М, 1998 и др

Проблемы публикации документов по истории России XX века Материалы Всероссийской научно-практической конференции научных и архивных работников / Отв ред А Д Степанский - М, 2001

Старостин Б А Параметры развития науки - М, 1980, Кузнецова НИ Наука в ее истории (Методологические проблемы) - М, 1982, Карцев В П Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. - М, 1984, Келле ВЖ Наука как компонент социальной системы - М, 1988, Огурцов А П Дисциплинарная структура науки Ее генезис и обоснование - М, 1988 и др

14 Государственная власть СССР Высшие органы власти и управления и их руководители 1923-1991 гг Историко-биографический справочник / Сост В И Ивкин - М, 1999, Гимпельсон Е Г Советские управленцы 20-е годы Руководящие кадры государственного аппарата СССР -М.2001

15 Карнеги Э История моей жизни - Пг-М, 1924, Рокфеллер Дж Д. Мемуары американского миллиардера. -СПб ,1910, Форд Г Моя жизнь, моидостижения Сегодня и завтра. - Минск, 2003

16 Александров П С Страницы автобиографии//Успехи математических наук -1979 - Т 34 Вып 6 -С 219249, Гамов Г Л Моя мировая линия неформальная автобиография - М, 1994, Иоффе АФ Встречи с физиками Мои воспоминания о зарубежных физиках - Л, 1983 и др

Бухарин Н.И Избранные труды История и организация науки и техники - Л, 1988

Настоящее исследование опиралось на публикации исторических источников18, характеризующие ключевые события российской истории XX века. Особое внимание уделено сборнику ранее не публиковавшихся документов, освещающих историю неофициальных отношений СССР и Соединенных Штатов в период с 1927 г. по 1933 г.19, в котором опубликовано закрытое постановление коллегии НКИД СССР о работе советских ученых в научных учреждениях Рокфеллеровского фонда от 14 января 1929 г.

Основной корпус неопубликованных источников составили документы, хранящиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Архива Российской академии наук (включая его Петербургский филиал), Архива УФСБ России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Вельского муниципального краеведческого музея.

Наиболее значительный комплекс документов по теме исследования отложился в ГАРФ в фондах Наркомата просвещения РСФСР и его подразделений - Главного управления научных, музейных и научно-художественных учреждений (Главнаука), Государственного Ученого Совета; Наркомата здравоохранения РСФСР; Всесоюзного общества культурных связей с заграницей; Ученого комитета при ЦИК СССР; Совета народных комиссаров РСФСР - СССР; Комиссии по содействию работам АН СССР при СНК СССР; Комиссии содействия ученым при СНК СССР. В РГАСПИ были исследованы фонд Политбюро ЦК ВКП(б), личный фонд А.В.Луначарского. В Архиве Российской академии наук изучены фонды Н.Н.Лузина, Б.И.Лаврентьева, И.Е.Тамма, Д.В.Скобельцына, а в его Санкт-Петербургском филиале -АФ.Иоффе, ЮАКруткова, ВАФока. Кроме того, благодаря помощи А.Б .Кожевникова, автор получил возможность ознакомиться с копиями документов по теме диссертации из архива Рокфеллеров в Нью-Йорке.

Документальные материалы, использованные при написании диссертации, можно разделить на две крупные группы. Первую, самую

11 Организация науки в первые годы советской власти (1917-1925). Сб. документов. - Л., 1968, Организация

советской науки в 1926-1932 гг. Сб. документов. - Л.,1974; Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сб. документов

/ Сост. О В.Хлевнюк и др. - М, 1995; Академия наукв решениях Политбюро ЦК РКП(б>ВКП(6>КПСС. 1922-

1991 / Сост. В.Д Есаков. - М., 2000.

19 Советско-американские отношения. Годы непризвания. 1927-1933. - М, 2002.

обширную, составляют делопроизводственные документы государственных учреждений и общественных организаций. Здесь необходимо отметить, что по широкому кругу вопросов, касающихся контактов зарубежных филантропических фондов и советских ученых, велось секретное делопроизводство. Именно в документах с грифами «секретно», «совершенно секретно» содержатся сведения, во многом позволяющие понять истинную подоплеку реальных событий. При этом необходимо помнить, что многие важнейшие решения в советское время принимались в устной форме, т.е. немало страниц отечественной истории навсегда оказались утерянными.

Вторую группу источников представляют документы личного происхождения (в том числе опубликованные): мемуары, дневники, письма, автобиографии, анкеты, характеристики, отчеты о заграничных научных командировках. Документы личного происхождения помогли восстановить множество фактов, которые не отразились в других источниках, и в ряде случаев имели решающее значение для реконструкции того или иного события. Анализ всей совокупности таких источников позволил адекватно воссоздать картину происходивших событий и выявить их суть.

Основными систематизирующими источниками являются анкеты и отчеты о заграничных командировках. Столь специфический архивный документ как анкеты выбран в качестве объекта исследования не случайно. Именно анкеты с подробнейшим набором пунктов предоставляют богатый фактический материал. То же самое можно сказать и об отчетах о загранкомандировках, в которых в соответствии с установленной формой последовательно фиксировались промежуточные и окончательные результаты научной работы.

Методы исследования. В процессе выявления и изучения документов по теме диссертации проводился их критический анализ: устанавливалась подлинность и достоверность, аутентичность текстов, границы и степень тенденциозности, определялись авторство и датировка. Необходимо отметить, что каждый отдельный факт прошел оценку на достоверность путем сверки по возможно большему числу источников. Не исключено однако, что дальнейшие исследования будут способствовать уточнению имеющихся данных.

Существенным моментом явилось то, что документы по теме работы отложились в нескольких фондах, размещавшихся в разных архивохранилищах. Их изучение и реконструкция событий 1920-30-х гг. были трудоемким процессом, но при этом, на наш взгляд, удалось исключить или, по крайней мере, почти свести на нет случайность любого упущения.

Научная новизна диссертации определяется тем, что впервые введен в научный оборот корпус источников по теме диссертации, хранящихся в отечественных архивах, и проведен их анализ. Обращение к архивным документам позволило воссоздать панорамную, строго научную картину сотрудничества зарубежных филантропических фондов и советской науки. Не менее важно, что изучение новых источников позволило сформулировать новые, перспективные задачи исследования истории международных научных связей.

Практическая значимость работы. Факты, изложенные в диссертации, и выводы, сделанные автором, могут быть использованы в дальнейших исследованиях по истории отечественной науки, международных научных связей, деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР, при разработке учебных курсов по истории отдельных научных дисциплин для студентов и аспирантов, в практике работы высшей школы.

Апробация работы. Основные положения диссертации были представлены автором в виде научных докладов на: Годичных научных конференциях в Институте истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова (1998, 2000); расширенном Пленуме Национального комитета по истории и философии науки и техники, посвященном 275-летию Российской академии наук, в ИИЕТ РАН в 1999 г.; семинаре молодых ученых по истории и социологии науки в Санкт-Петербургском филиале ИИЕТ РАН в 1999 г.; семинарах для аспирантов и молодых ученых по истории и методологии науки в ИИЕТ РАН в 1998-2000 гг. Материал настоящей диссертации также активно использовался в лекционных курсах и семинарских занятиях по истории научно-технических знаний в Российском государственном гуманитарном университете. Результаты исследования нашли отражение в публикациях автора по теме диссертации.

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений. В приложениях представлены: списки советских ученых - стипендиатов Рокфеллеровского фонда; основные типы документов, отложившихся в отечественных архивах в процессе взаимодействия советских учреждений и зарубежных филантропических фондов.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, раскрывается ее научная новизна, формулируются цели и задачи исследования, мотивируются его хронологические рамки, определяется степень изученности проблемы, дается общий историографический обзор и анализ трудов, касающихся данной темы, характеристика источников, раскрывается методологическая база диссертации, обосновывается структура работы.

В первой главе («Филантропические фонды и их роль в финансировании науки») рассматриваются социокультурные факторы и моральные аспекты благотворительной деятельности, анализируются предпосылки и условия формирования первых научных филантропических фондов в Соединенных Штатах и европейских странах, включая Россию, характеризуется их роль в поддержке науки. Значительное внимание уделено анализу целей и методов деятельности крупнейших благотворительных фондов, в первую очередь Рокфеллеровского фонда. На конкретных исторических примерах показывается, что финансовые ресурсы филантропических фондов были существенной силой в определении научных приоритетов.

Благотворительность формировалась и развивалась, опираясь, прежде всего, на идеи христианства, при этом, однако, православная и протестантская культуры демонстрируют совершенно разное отношение к ней. Важным источником российской благотворительности была народная традиция взаимопомощи, которая основывалась на опыте человеческого общежития в тех суровых условиях, в которых складывались русский этнос и российская государственность. Для православного человека благотворительность была не столько вспомогательным средством общественного благоустройства сколько

необходимым условием личного нравственного здоровья. Православная культура предполагала возможность искупить грехи с помощью добрых дел. В протестантизме, на базе которого выросла благотворительность США и ряда государств Европы, спасение определяется не отдельными «хорошими поступками», а рациональной системой жизни в мире. Здесь важны не столько душевные переживания, сколько польза, которая проистечет из акта даяния. В деловом протестантском мире благотворительность теряет свои религиозные корни, превращаясь в инструмент преобразования социума.

Одновременно с увеличением масштабов благотворительности в начале XX в. меняется ее стиль. Во-первых, благотворительность оформляется в виде организованной деятельности, где отсутствует непосредственный контакт между ее объектом и субъектом, где сам факт даяния остается индивидуальным, но распределение помощи осуществляется специальной организацией, например фондом. Во-вторых, благотворительные организации стремятся активно участвовать в решении серьезных социальных проблем, поэтому делают акцент не на непосредственную помощь нуждающимся, а на поддержку определенных социальных институтов: здравоохранения, образования, науки.

Хотя генезис и особенности функционирования российской национальной модели благотворительности не являются предметом данного исследования, в работе рассказывается о первом российском благотворительном фонде, появившимся примерно в одно время с аналогичными организациями на Западе. Речь идет о созданном в 1909 г. по инициативе купца и предпринимателя Х.С.Леденцова Обществе содействия успехам опытных наук и их практических применений, которое могло бы превратиться в мощную филантропическую организацию. Примечательно, что Обществом была выработана схема работы и принятия решений, которая только впоследствии была освоена американскими фондами: рассмотрение заявок экспертными комиссиями, отбор наиболее достойных и передача их совету Общества, который принимал окончательное решение. За недолгое время своего существования Леденцовское общество немало поспособствовало достижению того высокого уровня, с которым российское естествознание и техника подошли к 1917 г. Достаточно сказать, что Общество финансировало

ю

научные работы В.И.Вернадского, Н.Е.Жуковского, П.Н.Лебедева, П.П.Лазарева, И.П.Павлова, А.Е.Чичибабина. Интеллектуальная мощь, крепкий финансовый фундамент, полная юридическая самостоятельность не могли не привести к результатам, которые и поныне позволяют считать эту структуру уникальной, не имеющей аналогов в российской истории.

Не менее показательно участие московских деловых кругов и прогрессивной общественности в создании Общества Московского научного института в 1912 г. К 1917 г. Обществом были созданы Институт физики во главе с П.П.Лазаревым и ставший впоследствии одним из главных генетических центров страны Институт экспериментальной биологии, возглавляемый Н.К.Колыювым. Попытки частной финансовой поддержки научных исследований были пресечены вскоре после революции. Традиция государственного контроля над наукой, унаследованная советским правительством от царского, составляла характерную черту развития отечественной науки и техники вплоть до последнего десятилетия XX в.

Роль частной благотворительности в западной истории XX столетия трудно переоценить. С самого начала фонды Д.Рокфеллера, Э.Карнеги, семьи Ротшильдов стремились научно обосновать свою активность. Крупные промышленные и финансовые магнаты приложили немало усилий, чтобы филантропия была рационализирована не меньше, чем их собственная экономическая деятельность. В ходе развития благотворительных фондов фактически сформировалось новое пространство общественной практики, где в основе принятия решений и оценки их исполнения лежит экспертиза профессионалов, а не тех, кто осуществляет общее управление или исполняет решения.

Наибольшее распространение филантропия в сфере науки получила в Соединенных Штатах, где участие государства в решении социальных проблем было традиционно меньшим, чем в Европе. Самой крупной филантропической акцией американского капитала стало создание Дж.Д. Рокфеллером в 1913 г. Рокфеллеровского фонда (The Rockefeller Foundation). Несмотря на противоречивые оценки Дж.Д.Рокфеллера как бизнесмена и человека, масштабы и высокая эффективность его филантропии не подлежат сомнению. В 1920-х годах функционировало сразу несколько основанных им

и

благотворительных фондов. В истории рокфеллеровской филантропии особое место занимает деятельность Международного совета по образованию (International Education Board), который разработал, а потом на протяжении нескольких лет осуществлял программу международных стипендий молодым ученым из разных стран для работы в ведущих мировых исследовательских центрах: Институте теоретической физики в Копенгагене, Математическом институте в Геттингене, криогенной лаборатории в Лейдене, биологической лаборатории Т.Х.Моргана в Калифорнийском технологическом институте и Других.

В 1928 г. происходит реорганизация различных фондов Рокфеллера, в результате чего все финансирование науки сконцентрировалось в Рокфеллеровском фонде. Стратегия этого преобразования предусматривала переход от поддержки различных научных дисциплин ради них самих, к их включению в решение крупной центральной проблемы, сформулированной фондом, а именно - «науки о человеке». Политика Международного совета по образованию состояла в том, чтобы поддерживать проекты независимо от специальности, только бы это была наука самого высокого класса. В Рокфеллеровском фонде подход традиционно был другой, более тесно привязанный к конкретным целям и тематическим программам. Руководство фонда считало, что биология становится самой актуальной областью естествознания, к тому же она была ближе к практике и традиционным медицинским интересам фонда. Поддержка оказывалась в основном биологам: Т.Х.Моргану, Ф.Р.Лилли, М.Дельбрюку. Ученые, работающие в других областях науки, могли добиться финансирования, лишь сославшись на применение своих результатов в биологических исследованиях. Рокфеллеровский фонд реализовал много полезных проектов, но прежнего универсализма и размаха, продемонстрированного Международным советом по образованию, не достиг.

Таким образом, в первые десятилетия XX в. только в Соединенных Штатах складывается мощная по возможностям и чрезвычайно разветвленная по охвату явлений культуры система благотворительности, которая до сегодняшнего дня демонстрирует свою жизнеспособность. Ее структурной основой стали филантропические фонды, представляющие собой организации

со всеми юридическими правами, обладающие значительными денежными ресурсами, административным аппаратом для обеспечения финансирования соответствующих работ и имеющие, как правило, определенную программу деятельности.

Вторая глава посвящена истории развития международных научных связей в первой трети XX в., существенным моментом которых являлась деятельность зарубежных филантропических фондов в Советской России.

Начавшиеся после 1917 г. преобразования норм и ценностей научного сообщества России, связанные с прямым подчинением науки партийно-государственному контролю, идеологизацией и политизацией многих отраслей знания, поставленных на службу социалистическому строительству и призванных обеспечить проведение в жизнь партийных планов, наложили свой отпечаток на процесс сотрудничества российской и мировой наук. «Советизация» оказала огромное влияние не только на связи ученых с зарубежными коллегами, но и на социальный контекст и организацию научных исследований, их институционализацию, становление новых поколений ученых, систему подготовки кадров и осуществление научной карьеры, на отношения науки с властью и обществом, на социальный статус ученых.

Деятельность зарубежных филантропических фондов в Советской России приходится на 1920-е - начало 1930-х гг., когда ученые и наука в целом оказались втянуты в водоворот сложных политических и социально-экономических процессов. Развитие науки в нашей стране было связано с тем, что государство приняло на себя заботы о ее кадровом, информационном и материальном обеспечении. Хотя советское правительство в 1920-30-е гг. поддерживало науку в масштабах, не сравнимых ни с каким другим государством мира, этого было недостаточно. К тому же оно ограничивало разнообразие исследований и препятствовало развитию творческой инициативы, создав систему, при которой все научные учреждения стали частью огромной государственной машины. Главным преимуществом зарубежной финансовой помощи являлась адресность поддержки, ее направленность непосредственно на исследователей, а не на управленческие структуры распределительного типа.

Интересно, что период 1920-х годов стал столь же серьезным испытанием и для науки в Германии. Однако немецкие ученые, отчаявшиеся получить от правительства деньги для спасения национальной науки, решили не ждать помощи, а организовать ее активными действиями. Основными инициаторами этого были ведущие ученые Берлинской академии и Общества Кайзера Вильгельма Ф.Габер, М.Планк и А.Гарнак, создавшие вместе с бывшим прусским министром культуры Ф.Шмидт-Отто план организации особого Общества экстренной помощи немецкой науке. Задачей Общества было объединить усилия по финансовой поддержке науки и взять на себя ответственность за ее правильное использование. Общество не только просило денег у правительства, но и обещало искать средства, где только можно. Действительно, средства на счет Общества поступали как от немецкой промышленности, так и от иностранных благотворителей, в том числе Рокфеллеровского фонда. Историки признают, что именно Обществу и его организаторам немецкая наука обязана тем, что она не только выжила, но и заметно преуспела в Веймарской республике. Расцвет немецкой теоретической физики 1920-х годов многим обязан именно удачной поддержке научных школ и молодых ученых деньгами Общества. Деятельность самого Общества и ученых, с ним связанных, признана классическим примером самоорганизации науки в поисках новых отношений с государством.

Судьба науки в Соединенных Штатах была менее драматична, чем в России и Германии, но она не менее поучительна именно в сравнительном плане. В те же 1920-е годы США, в отличие от Советской России и Веймарской Германии, характеризовались индустриальным бумом и общим преуспеванием. Кратковременный экономический кризис 1920-1921 гг., не сравнимый с катастрофами России и Германии, сменился вскоре устойчивым ростом промышленности. Развитие техники и успехи промышленности вызывали восторженное отношение к науке в целом, почти беспрецедентное в истории Америки. Если в России всемерная поддержка науки и техники скудными ресурсами 20-х годов казалась залогом будущего развития промышленности, то в США постоянные успехи промышленности были залогом поддержки науки правительством и частным капиталом.

и

В истории контактов советской науки с зарубежными филантропическими организациями особое место занимают фонды Рокфеллера, которые оставили самый заметный след в деле финансовой поддержки отечественной науки. Кроме того, в разные годы и в разных объемах помощь предоставлялась Фондом Карнеги, Фондом Лоренца, фондами, существующими при зарубежных научно-исследовательских центрах и университетах, фондами промышленных корпораций.

В настоящей работе особое внимание уделено деятельности в Советской России фондов Рокфеллера, что объясняется рядом причин. Во-первых, по сравнению с другими фондами деятельность рокфеллеровских фондов в СССР в 1920-30-е гг. проводилась в более крупных масштабах, проявляется наиболее отчетливо и отражает общие тенденции и проблемы, характерные для филантропической практики зарубежных фондов в целом. Во-вторых, в силу того, что фонд Рокфеллера официально оформил свои отношения с Наркоматом просвещения РСФСР и Наркоматом здравоохранения РСФСР, а эмиссары фонда посещали Россию, отечественные архивы сохранили достаточно документальных свидетельств, характеризующих этот процесс. В-третьих, влияние и авторитет фондов в мире были настолько высоки, что в Советской России просто не могли игнорировать предпринимаемые ими попытки наладить взаимодействие с советским научным сообществом.

В среде ученых и в советских официальных органах постоянно дискутировался вопрос о том, в какой мере допустимо пользоваться помощью зарубежных фондов. Интересно, что в большинстве своем и ученые, и государственные чиновники придерживались единого мнения и ратовали за более широкое использование возможностей, которые предоставляли фонды. Неоднократно предпринимались попытки содействовать делу получения молодыми специалистами стипендий зарубежных фондов. Так, желание группы ученых активизировать контакты советского научного сообщества с Рокфеллеровским фондом вылилось в создание специальной аспирантской комиссии при Всесоюзном обществе культурной связи с заграницей, в состав которой вошли такие влиятельные лица, как академики А.Е.Ферсман и С.Г.Навашин. Однако эта инициатива вызвала серьезные возражения партийных функционеров, считавших, что «преступно посылать будущих

«учителей юношества» в буржуазные страны на буржуазные деньги»20 и комиссия так и не смогла начать работу.

С тех пор как началось сотрудничество с рокфеллеровскими фондами, число кандидатов из Советской России не достигало и половины от того, на что надеялся фонд, к тому же часть из них не воспользовались стипендиями из-за того, что не смогли получить разрешения на выезд. Имеющиеся в нашем распоряжении документы позволяют утверждать, что существовала определенная конкуренция в борьбе за зарубежную финансовую помощь. И не последним в этом случае оказывалось умение убедительно аргументировать свою просьбу не только перед фондом, но и перед советскими административными органами, курирующими процесс выезда за границу. По этой причине стипендиатам нужна была протекция высших представителей советской научной иерархии: директоров институтов или ученых, приближенных к руководству наркоматов.

Когда после окончания гражданской войны научные командировки за рубеж постепенно перестали быть чем-то чрезвычайным, начался процесс упорядочения дела поездок ученых за границу как одного из инструментов государственного регулирования научной деятельности. В течение 1920-х годов система органов, ведающих зарубежными командировками, пережила серию преобразований. Решающую роль в деле выезда за границу с 1924 г. начала играть специальная Комиссия ЦК ВКП(б) по проверке лиц, командируемых за границу госучреждениями, состоявшая из представителей ЦК, Центральной контрольной комиссии и Иностранного отдела ОПТУ. Желательность командировок, помимо их научной значимости, рассматривалась также с точки зрения политической целесообразности. В организации загранкомандировок активное участие принимали также Наркомат иностранных дел и созданное в 1925 г. Всесоюзное общество культурной связи с заграницей.

Во второй половине 1920-х гг. среди инстанций, ведающих делом заграничных командировок, заметно возросло влияние ОПТУ и его Иностранного отдела, представители которого возглавляли и комиссию ЦК по выездам. С начала 1927 г. ИНО ОПТУ стал передавать управляющему делами

' ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 37. Д. 2. Л. 187.

Совнаркома Н.П.Горбунову списки нежелательных для выпуска за границу лиц. Именно ИНО ОПТУ предварительно проверял каждую командировку, и возникающие в связи с этим проволочки зачастую приводили к задержке начала работы ученых за границей, а то и к срыву поездок.

Процесс получения разрешения на выезд был очень затянут и бюрократичен, что очень часто мешало делу налаживания контактов с зарубежными фондами. Многочисленные инстанции руководствовались в своей работе десятками распоряжений различных ведомств, которые едва ли не каждый год меняли порядок получения загранкомандировок. Ведомственные директивы определяли несколько категорий научных работников, которым предоставлялись командировки, но никак не выделяли стипендиатов зарубежных фондов, которые подавали заявки на общих со всеми основаниях и никакими преимуществами не пользовались. Госчиновники не принимали в расчет своего рода особый статус командировок, связанных с международными стипендиальными программами, и предпочитали самоустраняться от решения казусных ситуаций, когда ученые, уже получившие стипендию, еще долгое время добивались возможности ее реализовать. На эти недостатки неоднократно указывали сами представители фондов, однако это не вызывало никакой ответной реакции. Качественного поворота в деле использования стипендий Рокфеллеровского фонда и других филантропических организаций так и не произошло.

В начале 1930-х гг. произошло принципиальное изменение в организации международных научных связей. Последние реализовавшиеся стипендии Рокфеллеровского фонда были присуждены осенью 1932 г., а последние нереализованные - весной 1934 г. В принятом 7 мая 1934 г. постановлении Политбюро «О командировках за границу» всем народным комиссариатам, центральным и местным организациям запрещалось, без санкции Комиссии ЦК, посылать за границу каких бы то ни было представителей и делегаций. Существовавшая до тех пор Комиссия по выездам за границу была ликвидирована, а на вновь созданную специальную Комиссия ЦК, составленную в большинстве из руководителей контрольных и карательных органов, возлагалось решение вопросов о командировках за границу «не только с точки зрения политической благонадёжности, но и с точки зрения деловой

целесообразности»21. В повестке дня заседания Политбюро ЦК ВКП(б) 23 октября 1934 г. стоял вопрос «О рокфеллеровских стипендиях», по которому присутствовавшие на заседании АААндреев, Л.М.Каганович, М.И.Калинин, В.В.Куйбышев, В.М.Молотов и ААЖданов вынесли следующее решение: «Предложение Наркомздрава об использовании рокфеллеровских стипендий отклонить»22. В 1935 г. фонд официально известили об отсутствии необходимости в продолжении программы стипендий поскольку правительство само будет выделять необходимые средства.

В третьей главе («Зарубежные филантропические фонды в СССР и судьбы советских ученых») на конкретных примерах показывается технология присуждения советским ученым стипендий зарубежных фондов в области физико-математических, биологических и медико-биологических наук, анализируются важнейшие научные достижения советских стипендиатов, показывается как личные контакты и совместная работа с европейскими и американскими учеными повлияли на их дальнейшую профессиональную карьеру в СССР.

Представители точного знания находились в Советской России в лучшем положении, чем представители наук гуманитарных. По самому предмету своей деятельности они не подвергались столь же строгому контролю и стеснению со стороны государства. Практически нет примеров филантропической поддержки гуманитарных исследований в СССР. По этой причине в третьей части работы отсутствуют сюжеты, относящиеся к научным связям и взаимным влияниям в области общественных наук.

В 1920-30-х гг. стипендия Фонда Рокфеллера по праву считалась одной из самых престижных в мире. Действительно, получить эту стипендию мог лишь тот соискатель, чья квалификация не вызывала сомнений. Советские ученые успешно конкурировали в получении стипендий со своими иностранными коллегами, и этот факт свидетельствовал о высоком уровне кандидатов из Советской России. И это при том, что число заявок из СССР в силу разных причин было несопоставимо меньше, чем, скажем, из Германии или Франции.

221 Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сб. документов. - М., 1995. - С. 70. " РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 953. Л. 3.

Особое место в истории взаимодействия зарубежных фондов и советской науки занимают стипендии, предоставленные физикам, впоследствии составившим элиту не только отечественной, но и мировой науки. Благодаря финансовой помощи зарубежных фондов Л.Д. Ландау, ГАГамов, И.В.Обреимов, К. Д. Синельников, ДВ.Скобельцын, И.Е.Тамм, ВАФок, Я.И.Френкель и другие работали на передовом крае науки под руководством Н.Бора, Э.Резерфорда, П.Дирака, В.Паули, МКюри. Совсем незначительные затраты на стипендии оказались очень важными для советской теоретической физики, которую на протяжении нескольких десятилетий фактически возглавляли Л.Д.Ландау, И.Е.Тамм, Я.И.Френкель и ВАФок.

На примере физиков мы видим организованное выдвижение кандидатов на стипендии, когда почти весь канал контролировался А.Ф.Иоффе и П.Эренфестом, и они представляли кандидатов дозировано и регулярно, в порядке определяемой ими очередности. Они, впрочем как и сами фонды, были заинтересованы, чтобы стипендиаты возвращались на родину, потому что иначе осложнилась бы посылка следующих.

Не менее важными для развития советской и мировой математической науки оказались стипендии, предоставленные П.САлександрову, Н.Н.Лузину, Д.Е.Меныпову. В одной из анкет 20-х годов Н.Н.Лузин прямо говорит, что целью его заграничных поездок в 1925-1927 гг. были «конкретные соглашения о командировании начинающих ученых во Францию и об определении той материальной поддержки в этом деле, которую мог бы оказать Институт Рокфеллера»23.

По линии помощи медицинским учреждениям и медицинскому образованию сотрудничество рокфеллеровских фондов с Советской Россией наладилось в 1923 г. Это сотрудничество вылилось и в самое большое количество стипендий, предоставленных русским биологам и врачам, среди которых: И.И.Агол, В.В.Алпатов, Ф.Г.Добржанский, Г Д Карпеченко, Б.И.Лаврентьев, СГ.Левит, М С Навашин, Д.Н.Насонов, П.С.Купалов и другие. Важно отметить, что именно стипендии для проведения медицинских исследований получили возможность использовать ученые не столичных

23 ГАРФ. Ф. 7668. Оп. 1, Д. 772. Л. 13-14.

городов, что вообще-то случалось очень редко. Стипендиаты СМ.Шварц и М.ИАксянцев из Казани, Е.С.Иваницкий-Василенко из Саратова, И.Е.Ручко из Харькова, Я.М.Бунэ из Самарканда смогли плодотворно поработать за границей, получить как теоретический опыт, так и практические знания. Высокая техника научно-исследовательской работы за рубежом, которую анализировали в своих научных отчетах стипендиаты, открыла перед ними перспективы развития как преподавания, так и научной работы у себя в стране.

Традиционное направление рокфеллеровской филантропии - помощь научным центрам и лабораториям - в случае с СССР практически не развилось. Так, в 1923 г. была отклонена просьба И.Л.Кричевского о финансовой поддержке Бактериологического института в Москве, а в 1926 г. - ходатайство К.Д.Глинки о помощи в создании экспериментальной почвенной станции в Ленинграде. Всего советским ученым было присуждено шестнадцать вспомогательных грантов для закупки за границей оборудования и материалов на общую сумму 15105,64 долларов США. Примерно половина из них -бывшим стипендиатам, остальные научно-исследовательским институтам в Москве и Ленинграде.

К русским эмигрантам, обращавшимся за поддержкой, Рокфеллеровский фонд относился достаточно сдержано, считая своей задачей распространение знаний из наиболее развитых научных центров в новые, а не содействие эмиграции ученых туда, где наука и так развита. Таким кандидатам просто не советовали подавать заявление. Однако несколько наших соотечественников получили стипендии Рокфеллеровского фонда: Г.Б.Кистяковский, О.Л.Струве, Д.П.Рябушинский,А.М.Островский, К.Н.Давыдов.

В заключении подводятся итоги диссертационного исследования и определяются перспективы изучения обозначенной темы.

Основные выводы и результаты проведенного исследования сводятся к следующему:

- на основании изучения источников по теме диссертации выявлены ранее не известные факты по истории международного научного сотрудничества в первой трети XX века и уникальные сведения биографического характера. В научный оборот введен большой массив

архивных документов о деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР;

- фундаментальная наука долгое время не относилась к числу традиционных объектов благотворительности. Лишь к началу XX века идея целенаправленного финансирования чистой науки получила достаточное общественное признание, итогом чего стало постепенное развитие системы специальных исследовательских институтов. Многие историки связывают перелом в отношении к науке с первой мировой войной, которая продемонстрировала стратегическое значение научных и технических изобретений.

- документы, находившиеся в нашем распоряжении, позволили установить, что важный канал международных связей советской науки -командировки за границу, субсидируемые зарубежными фондами, - начал работать с 1925 г. Советские специалисты, получавшие стипендии зарубежных фондов, оказывались одним из главных источников проникновения новых научных идей в СССР. Работа в ведущих научных учреждениях США и Европы делала советских ученых полноправными членами мирового сообщества, но и они в свою очередь оказывали определенное влияние на мировую научную мысль;

- активная деятельность зарубежных филантропических фондов в Советской России приходится на 1920е - начало 1930-х гг. - период наиболее сложных и противоречивых отношений науки и государства. Налаживанию полноценного и долгосрочного сотрудничества западной филантропии и советской науки в первую очередь помешали политические и идеологические причины, настороженное и даже подозрительное отношение власти к частным зарубежным фондам;

- взаимодействие отечественной науки и фондов осуществлялось в очень небольших масштабах, несмотря на то, что существовали довольно широкие возможности использования зарубежной финансовой помощи. Особые отношения, установившиеся с Рокфеллеровским фондом, позволили предположить, что в случае устранения существовавших трудностей сотрудничество между двумя сторонами могло бы развиваться более успешно;

- финансовая поддержка фондов в значительной мере помогла реализовать профессиональный и интеллектуальный потенциал стипендиатов. В рассматриваемый период истории отечественной науки сложилось легендарное поколение советской научно-технической интеллигенции, поколение интеллектуалов, создавших крупномасштабную советскую науку, превосходное высшее образование и, в конечном счете, обеспечивших культурное развитие страны.

- анализ форм финансовой поддержки советской науки со стороны зарубежных фондов в обозначенный период может оказаться полезным для сегодняшней ситуации, когда научное сообщество России ищет альтернативные источники финансирования, среди которых должное место могут занять инвестиции частных лиц и корпораций.

Многие факты истории деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР в 1920-1930-е годы остаются малоизученными и окончательное суждение о них было бы преждевременным. Исследовательская работа в этой области еще далеко не закончена. Наиболее вероятной перспективой дальнейшего изучения поставленной проблемы является привлечение одновременно документов из архива Рокфеллеров в Нью-Йорке, документов, хранящихся в отечественных архивах, а также архивах научных и учебных учреждений как российских, так и зарубежных.

Основные положения диссертации нашли отражение в следующих публикациях автора:

Ранняя страница истории иностранного инвестирования советской науки // Институт истории естествознания и техники им. СИ.Вавилова. Годичная научная конференция, 1998.-М.:Янус-К, 1999.-С. 163-170.

Из истории международного научного сотрудничества в 1920-1930-е годы: стипендиаты зарубежных фондов, ставшие членами Академии наук // Материалы расширенного Пленума Национального комитета, посвященного 275-летию Российской академии наук. - М.: ИИЕТ РАН, 1999. - С. 67-68.

К истории организации выезда советских ученых - стипендиатов зарубежных фондов 1920-1930-е гг. // Материалы круглого стола «Графическая репрезентация в естественных и гуманитарных науках». Семинар молодых

ученых по истории и социологии науки. 24-25 ноября 1999 г. Санкт-Петербург. -СПб., 1999.-С 6-9.

Из истории международного научного сотрудничества в 1920-1930-е годы: стипендиаты зарубежных фондов, ставшие членами Академии наук // Российская академия наук. 275 лет служения России. - М.: Янус-К, 1999. - С. 347-368.

Возвращение Владимира Лепешкина // Вопросы истории естествознания и техники. - 2002. - № 3. - С. 518-528.

ЕТ.Габричевский - первый советский биолог - стипендиат Рокфеллеровского фонда // Институт истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова. Годичная научная конференция, 2003. - М.: Диполь-Т, 2003. - С. 143-144.

Напечатано с готового оригинал-макета

Издательство ООО "МАКС Пресс" Лицензия ИД N 00510 от 01.12.99 г. Подписано к печати 20.09.2004 г. Формат 60x90 1/16. Усл.печ.л. 1,5. Тираж 110 экз. Заказ 363. Тел. 939-3890,939-3891,928-1042. Тел./факс 939-3891. 119992, ГСП-2, Москва, Ленинские горы, МГУ им. М.В. Ломоносова, 2-й учебный корпус, 627 к.

»21 429

РНБ Русский фонд

2005-4 19925

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Жидкова, Анна Александровна

Введение.

Глава 1. Филантропические фонды и их роль в финансировании науки.

1.1 Формирование филантропических традиций в Европе и Соединенных Штатах.

1.2 Приоритетные направления деятельности зарубежных филантропических фондов в области науки.

Глава 2. Особенности развития международных научных связей в первой трети XX в.

2.1 Российская наука в контексте международного научного развития

2.2 Появление зарубежных фондов в Советской России и основные направления финансовой поддержки.

2.3 Принципы организации выезда советских ученых за рубеж в 1920-е — начале 1930-х гг.

Глава 3. Зарубежные филантропические фонды в СССР и судьбы советских ученых.

3.1 Выдающиеся отечественные физики.

3.2 Математики и астрономы.

3.3 Ученые в области биологии и медико-биологических наук.

3.4 Русское научное зарубежье и Рокфеллеровский фонд.

Введение диссертации2004 год, автореферат по истории, Жидкова, Анна Александровна

История международных научных связей в первой трети XX в. представляет интерес, поскольку дает возможность проследить становление мирового научного сообщества: формы и методы взаимодействия ученых разных стран, характер и пути взаимовлияния национальных традиций и интернациональных общесоциологических факторов, организационных структур и т.п. Существенным моментом в истории международного научного сотрудничества является деятельность в СССР в 1920-е - начале 1930-х гг. зарубежных филантропических фондов. Эта тема заслуживает специального внимания, в связи с чем, становится актуальной разработка проблем, рассматривающихся в диссертационном исследовании. Изменения, происходящие в системе финансирования науки современной России, вызывают потребность в осмыслении и описании этого явления и, прежде всего, его исторических традиций и форм. Настоящее исследование предполагает развеять достаточно распространенное мнение о том, что открытие российскими учеными зарубежных фондов как источника финансирования произошло только в начале 90-х годов XX в. Кроме того, сегодня, в связи с определенным информационным прорывом и накоплением ранее неиспользованных архивных документов, появилась возможность ставить и изучать проблемы, которые раньше не поднимались.

Развитие взаимосвязей советских ученых с мировым научным сообществом в 1920-е - начале 1930-х гг. протекало не только в условиях изменившегося типа политического устройства России, но также и после почти полного прекращения отношений. Вместе с тем основой сотрудничества оставалась двухсотлетняя традиция самого тесного взаимодействия российской и мировой наук, сохранившаяся несмотря на события начала XX в.

Данное исследование обращается к часто меняющимся, противоречивым отношениям науки и государства. При том, что ученые постоянно апеллировали к государственной поддержке, а государство, разумеется, желало пользоваться достижениями науки, отношения между ними развивались в духе конфликта, который развивался гораздо более интенсивнее и драматичнее, чем в Соединенных Штатах или европейских странах, с которыми часто сравнивают Россию. Время от времени это противостояние достигало такого накала, что можно было засомневаться, возможно ли вообще сосуществование науки и советского режима.

Научное сообщество, оказавшееся в условиях, когда средства для осуществления научных проектов могло предоставить только государство, вынуждено было искать особые формы взаимоотношения с ним. Диалог российских ученых с властями в первое послереволюционное десятилетие вселял немало надежд. Вера государственных чиновников и партийных функционеров в возможности науки побуждала их к организации новых научных учреждений и вузов в таких масштабах, о которых ученые в других странах не могли и мечтать. Государство при этом руководствовалось сиюминутными утилитарными соображениями военно-оборонного, социально-экономического или идеолого-политического порядка, а научное сообщество в целом старалось остаться в русле мировой науки.

В диссертационной работе акцентируется внимание на вопросах профессионального общения ученых. Коммуникация в науке представляет собой сложную целостную систему, различные компоненты которой (формальные и неформальные, устные и письменные, межличностные и массовые и т.д.) тесно связаны меду собой. Более того, сама эта целостная система является продуктом исторического развития. Соответственно и состав каждого компонента этой системы в разные исторические периоды выглядит по-разному. Так, в первой трети XX в. наряду со средствами формальной коммуникации (журнальная статья, научная монография) все большое значение приобретают средства неформальной коммуникации (личные контакты, переписка). Исследования показывают, что в некоторых областях научной деятельности обращение только к неформальной коммуникации уже было не в состоянии обеспечить ученому должный уровень осведомленности о том, что происходит в интересующей его области.

Годы вынужденной изоляции советской науки доказали особую ценность межличностной коммуникации. Как известно, международные научные контакты были довольно успешны в период НЭПа, а в 1930-х годах они оказались свернуты. Ситуация с заграничными поездками советских ученых радикально изменилась и здесь уже не дефицит финансов, а политический контроль стал решающим фактором. Необходимые и естественные элементы научного взаимодействия — командировка за границу, переписка и встречи с иностранными коллегами в начале 1930-х гг. — начали восприниматься в СССР как чреватые возможными обвинениями в шпионаже, антисоветской деятельности или вредительской работе. Уже в конце 1920-х гт. резко сокращается число командируемых за границу ученых. В своих мемуарах Н.В.Тимофеев-Ресовский, работавший в это время в берлинском институте, возглавляемом О.Фогтом, выразительно обозначил 1929 год как переломный в контактах советской науки с загрничной: «До 1928 г. каждый год десятки, несколько дюжин командированных ученых проезжало через Берлин. В 29-м как обрезало. Несколько человек в 29-м году было, а с 30-го - никого»1.

1 Тимофеев-Ресовский Н.В. Воспоминания. - М., 1995. - С. 203.

Становление изоляции советской науки обычно связывают как с ростом политического национализма в СССР, так и с начавшимися чистками и политическим террором второй половины 1930-х гг., когда любые связи с иностранными гражданами и учреждениями могли быть опасны. Ученые, естественно, хотели как можно больше и активнее сотрудничать со своими зарубежными коллегами, в то время как правительственная политика не просто препятствовала этому, а сделала научную работу за рубежом опасным и почти невозможным делом.

Диссертационная работа ставит своей главной целью изучение деятельности зарубежных филантропических фондов в Советской России в первой трети XX в. и выявление особенностей взаимодействия зарубежных фондов и советской науки. В соответствии с целью исследования были поставлены следующие задачи: проследить формирование филантропических традиций в Европе и Соединенных Штатах; определить приоритетные направления деятельности зарубежных филантропических фондов в области науки; раскрыть этическую и социально-экономическую природу благотворительной деятельности; выявить особенности развития международных связей отечественной науки в первой трети XX в.; всесторонне показать характер, масштабы и своеобразие деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР; установить, какие факторы препятствовали налаживанию полноценного и долгосрочного сотрудничества западной филантропии и советской науки; рассмотреть важнейшие научные достижения советских ученых — стипендиатов зарубежных фондов.

Хронологические рамки исследования охватывают первую треть XX века. Именно в этот период в США и европейских странах появляются крупные филантропические организации, действовавшие в сфере науки. Основной объем финансовой помощи советской науке со стороны зарубежных благотворительных фондов приходится на 1920-е — начало

1930-х годов. Обозначить какие-то конкретные исторические факты, соответствующие начальной и конечной датам хронологических рамок исследования, не представляется возможным, ибо деятельность зарубежных фондов в Советской России трудно уложить в строго очерченные временные границы. К тому же, сама логика раскрытия темы вынуждала автора при рассмотрении ряда вопросов выходить за указанные пределы.

В отечественной исторической литературе еще не было работ, посвященных специальному монографическому изучению деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР. Впервые к этой теме исследователи обратились в начале 1990-х годов . Это были отдельные статьи о деятельности Рокфеллеровского фонда в Советской России. Они основаны преимущественно на материалах архива Рокфеллеров в Нью-Йорке3 и в этом плане представляют значительный интерес, поскольку вводят в научный оборот малодоступные для российских исследователей источники. До настоящего времени эти публикации остаются единственными работами, посвященными истории взаимодействия западной филантропии и советской науки. Указанным авторам принадлежит приоритет в исследовании обозначенной темы, однако в своих исследованиях они практически не привлекают документы российских архивов.

В ряде монографий и статей, посвященных истории отдельных научных отраслей, и биографических исследованиях упоминаются имена крупных советских ученых, названия научно-исследовательских институтов или выдающиеся достижения, которым в той или иной степени

2 Френкель В.Я., Джозефсон П. Советские физики - стипендиаты Рокфеллеровского фонда // Успехи физических наук. - 1990. - Т.160. Вып.И. - С. 103-134.; Кожевников А.Б. Филантропия Рокфеллеров и советская наука // Вопросы истории естествознания и техники (далее - ВИЕТ). - 1993. - № 2. - С. 80-111. Он же. Филантропия Рокфеллеров и советская наука. - СПб.-М., 1993.

3 Фурсенко A.A. Архив Рокфеллеров // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. VII. - Л.,1976. -С.319-329. способствовала западная филантропия. При этом авторы не развивают эту тему, ограничиваясь простой констатацией фактов4.

В диссертационном исследовании нашли отражение публикации, хотя и не затрагивающие непосредственно вопросы деятельности зарубежных благотворительных фондов в Советской России, но содержащие богатый фактический материал по истории: создания и деятельности крупных филантропических фондов за рубежом5, научной политики частных фондов6, организации науки в СССР7 и западных странах8, международных связей советской науки9.

При написании диссертации были учтены методологические и теоретические разработки отечественных и зарубежных ученых в области источниковедения10, архивоведения и археографии11, науковедения12. Особое внимание обращено на науковедческие работы, в которых

4 См., например: Левина Е.С. Вавилов, Лысенко, Тимофеев-Ресовский. Биология в СССР: история и историография. - М., 1995. - С. 42-43; Галл Я.М., Попов И.Ю. Еще раз о рождении теоретической экологии: роль международных связей // Природа. - 1998. - № 10. - С. 99-102. s Fosdick R.B. John D. Rockefeller. A portrait. - N.Y., 1956; Fosdick R.B. The story of the Rockefeller Foundation. - New York, 1962; Shaplen R. Toward the Weil-Being of minkind: fifty years of the Rockefeller Foundation. - N.Y., 1964; Nielsen W.A. The Big Foundations. - N.Y., 1972 и др.

6 Рейнгольд P. Национальная научная политика в частном фонде: Институт Карнеги в Вашингтоне // ВИЕТ. - 1996. - № 1. - С. 23-60; Коулер Р. Менеджмент науки в Рокфеллеровском фонде: Уоррен Уивер и программа фонда по молекулярной биологии // ВИЕТ. - 1996. - № 2. - С. 48-85.

7 Есаков В.Д. Советская наука в годы первой пятилетки. Основные направления государственного руководства наукой. - M., 1971; Бастракова М.С. Становление советской системы организации науки (1917-1922). - M., 1973; Беляев Е.А., Пышкова Н.С. Формирование и развитие сети научных учреждений СССР. - М., 1979; Кольцов A.B. Развитие Академии наук как высшего научного учреждения СССР. 19261932. - Л., 1982; Vucinich A. Empire of knowledge. The Academy of sciences of the USSR (1917-1970). -Berkeley, 1984; Лахтин Г.А. Организация советской науки: история и современность. - М., 1990; Стрекопытов С.П. Административно-командная система и организация науки в 20-30-е гг. // Административно-командные системы управления: Проблемы и факты. - М., 1992; Krementsov N.L. Stalinist science. - Princeton, 1997; Грэхэм Л.Р. Очерки истории российской и советской науки. - М.,1998. Эволюция форм организации науки в развитых капиталистических странах. - М.: Наука, 1972.

9 Иоффе А.Е. Международные связи советской науки, техники и культуры. 1917-1932. - М., 1975; Международные научные связи Академии наук СССР. 1917-1941. - М., 1992; Советско-германские научные связи времени Веймарской республики. - СПб., 2001 и др.

10 Медушевская О.М. Теоретические проблемы источниковедения. - М., 1977; Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. - М., 1987; Илизаров С.С. Источниковедение истории науки. Развитие, состояние, перспективы // Архив истории науки и техники. Вып. 1. - М., 1995. - С. 19-36; Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества: Курс лекций. - М.,1997; Источниковедение: теория, история, метод. Источники российской истории: Учеб. пособие. - М., 1998 и др.

11 Проблемы публикации документов по истории России XX века. Материалы Всероссийской научно-практической конференции научных и архивных работников / Отв. ред. А.Д.Степанский. - М., 2001.

12 Карцев В.П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. - М., 1984; Келле В.Ж. Наука как компонент социальной системы. - М., 1988; Кузнецова H.H. Наука в ее истории (Методологические проблемы). - М., 1982; Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: Ее генезис и обоснование. - М., 1988; Старостин Б.А. Параметры развития науки. - М., 1980 и др. анализируются самые различные аспекты науки и научной деятельности: функционирование науки как особого социального института, особенности организации исследовательских учреждений, проблемы научного творчества, вопросы подготовки научных кадров. В исследовании научной деятельности одно из центральных мест занимают вопросы профессионального общения ученых - научной коммуникации. И хотя коммуникация в науке не являлась для нас объектом специального анализа, эта проблема находится в фокусе нашего исследования.

Наличие в работе большого количества архивных документов советского периода потребовало обращения к справочно-информационным изданиям о структуре и личном составе высших партийных и советских органов13.

В представленной диссертации помимо обобщения и осмысления событий и фактов, нашедших отражение в литературе, значительное место отводится разнообразным источникам по теме, как опубликованным, так и архивным.

Диссертант изучил мемуары основателей самых крупных американских филантропических фондов: Э.Карнеги, Дж.Д.Рокфеллера и Г.Форда14; воспоминания и эпистолярное наследие советских ученых15, партийных и государственных деятелей16.

Ценная информация по теме исследования была почерпнута из советской научной и общественно-политической периодики 1920-30-х годов. Исключительное место среди источников подобного рода занимают журналы: «Научный работник», «Научное слово», «Известия

13 Гимпельсон Е.Г. Советские управленцы. 20-е годы: Руководящие кадры государственного аппарата СССР. - М., 2001; Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923-1991 гг. Историко-биографический справочник / Сост. В.И.Ивкин. - М.: РОССПЭН, 1999; Лубянка. ВЧК - ОГПУ - НКВД-НКГБ-МТБ-МВД-КГБ. 1917-1960. Справочник. - М., 1997.

14 Карнеги Э. История моей жизни. - Пг.-М., 1924; Рокфеллер Дж.Д. Мемуары американского миллиардера. - СПб., 1910; Форд Г. Моя жизнь, мои достижения. Сегодня и завтра. - Минск, 2003.

15 Александров П.С. Страницы автобиографии // Успехи математических наук. - 1979 - Т. 34. Вып. 6 (210). - С. 219-249; Гамов Г.А. Моя мировая линия: неформальная автобиография. - M., 1994; Иоффе А.Ф. Встречи с физиками. Мои воспоминания о зарубежных физиках. - Л.: Наука ЛО, 1983.

16 Бухарин Н.И. Избранные труды: История и организация науки и техники. - Л., 1988.

ВАРНИТСО», «Вестник знания», «Природа», а также специализированные научные журналы.

Настоящее исследование опиралось на публикации исторических

17 источников , характеризующие ключевые события российской истории XX века. Особое внимание уделено сборнику ранее не публиковавшихся документов, освещающих историю неофициальных отношений СССР и

1Я

Соединенных Штатов в период с 1927 г. по 1933 г. , в котором опубликовано закрытое постановление коллегии НКИД СССР о работе советских ученых в научных учреждениях Рокфеллеровского фонда от 14 января 1929 г.

Основной корпус неопубликованных источников составили документы, хранящиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Архива Российской Академии наук (включая его Петербургский филиал), Архива УФСБ России по г. Санкт-Петербургу и Ленинградской области, Вельского муниципального краеведческого музея.

Наиболее значительный комплекс документов по теме исследования отложился в ГАРФ в фондах Наркомата просвещения РСФСР (Ф. 2306) и его подразделений - Главного управления научных, музейных и научно-художественных учреждений (Главнаука) (Ф. 2307), Государственного Ученого Совета (Ф. 298); Наркомата здравоохранения РСФСР (Ф. 482); Всесоюзного общества культурных связей с заграницей (Ф. 5283); Ученого комитета при ЦИК СССР (Ф. 7668); Совета народных комиссаров РСФСР - СССР (Ф. 5446); Комиссии по содействию работам АН СССР при СНК СССР (Ф. 8429); Комиссии содействия ученым при СНК СССР (Ф. 4737). В РГАСПИ были исследованы фонд Политбюро ЦК ВКП(б) (Ф. 17), личный фонд А.В.Луначарского (Ф. 142). В Архиве Российской Академии наук

17 Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сб. документов. — М., 1995. " Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1927-1933. - М., 2002. изучены фонды Н.Н.Лузина (Ф. 606), Б.И.Лаврентьева (Ф. 1613), И.Е.Тамма (Ф. 1654), Д.В.Скобельцына (Ф. 1706), а в его Санкт-Петербургском филиале - А.Ф.Иоффе (Ф. 910), Ю.А.Круткова (Ф. 946), В.А.Фока (Ф. 1034).

Диссертант предпринял попытку изучить документы по теме в Архиве внешней политики РФ, но, к сожалению, открытая для исследователей информация не включала требуемый комплекс документов. Впрочем, многое из того, что так бдительно до сих пор охраняют архивы отдельных ведомств и спецслужб, вполне может быть воссоздано по материалам других архивов. Автор также считает своим долгом высказать искреннюю признательность А.Б.Кожевникову, предоставившему возможность ознакомиться с копиями документов по теме диссертации из архива Рокфеллеров в Нью-Йорке.

Документальные материалы, использованные при написании диссертации, можно разделить на две крупные группы. Первую, самую обширную, составляют делопроизводственные документы государственных учреждений и общественных организаций. Здесь необходимо отметить, что по широкому кругу вопросов, касающихся контактов зарубежных филантропических фондов и советских ученых, велось секретное делопроизводство. Именно в документах с грифами «секретно», «совершенно секретно» содержатся сведения, во многом позволяющие понять истинную подоплеку реальных событий. При этом необходимо помнить, что многие важнейшие решения в советское время принимались в устной форме, т.е. немало страниц отечественной истории навсегда оказались утерянными.

Вторую группу источников представляют документы личного происхождения (в том числе опубликованные): мемуары, дневники, письма, автобиографии, анкеты, характеристики, отчеты о заграничных научных командировках. Документы личного происхождения помогли восстановить множество фактов, которые не отразились в других источниках, и в ряде случаев имели решающее значение для реконструкции того или иного события. Анализ всей совокупности таких источников позволил адекватно воссоздать картину происходивших событий и выявить их суть.

Основными систематизирующими источниками являются анкеты и отчеты о заграничных командировках. Столь специфический архивный документ как анкеты выбран в качестве объекта исследования не случайно. Именно анкеты с подробнейшим набором пунктов предоставляют богатый фактический материал. То же самое можно сказать и об отчетах о загранкомандировках, в которых в соответствии с установленной формой последовательно фиксировались промежуточные и окончательные результаты научной работы.

В процессе выявления и изучения документов по теме проводился их критический анализ: устанавливалась подлинность и достоверность, аутентичность текстов, границы и степень тенденциозности, определялись авторство и датировка, а также работа по расшифровке неясных мест рукописей, помет, резолюций, рукописной правки в машинописном тексте. Необходимо отметить, что каждый отдельный факт прошел оценку на достоверность путем сверки по возможно большему числу источников. Не исключено однако, что дальнейшие исследования будут способствовать уточнению имеющихся данных.

Существенным моментом явилось то, что документы по теме отложились в нескольких фондах, размещавшихся в разных архивохранилищах. Их изучение и реконструкция событий 1920-30-х гг. были трудоемким процессом, но при этом, на наш взгляд, удалось исключить или, по крайней мере, почти свести на нет случайность любого упущения.

Диссертант использовал широко распространенную сегодня практику воспроизведения текста документов, которую условно называют публикацией-контаминацией19. Суть ее в частичном или полном воспроизведении текстов архивных документов в контексте авторского текста, как бы комментирующего документы и их части.

Научная новизна диссертации определяется тем, что впервые введен в научный оборот корпус источников по теме, хранящихся в отечественных архивах, и предпринята попытка их анализа. Обращение к архивным документам позволило воссоздать достаточно панорамную, строго научную картину сотрудничества зарубежных филантропических фондов и советской науки. Не менее важно, что изучение новых источников позволило сформулировать новые, перспективные задачи исторического исследования.

Диссертация состоит из введения, трех глав, подразделяющихся на параграфы, заключения, списка сокращений, списка использованных источников и литературы, приложений. В приложениях представлены: списки советских ученых - стипендиатов Международного совета по образованию и Рокфеллеровского фонда; основные типы документов, отложившихся в отечественных архивах в процессе взаимодействия советских учреждений и зарубежных филантропических фондов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Международные научные связи в первой трети XX в.: деятельность в СССР зарубежных филантропических фондов в 1920-е - начале 1930-х гг."

Основные выводы и результаты проведенного исследования сводятся к следующему: на основании изучения источников по теме диссертации выявлены ранее не известные факты по истории международного научного сотрудничества в первой трети XX века и уникальные сведения биографического характера. В научный оборот введен большой массив архивных документов о деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР; фундаментальная наука долгое время не относилась к числу традиционных объектов благотворительности. Лишь к началу XX века идея целенаправленного финансирования чистой науки получила достаточное общественное признание, итогом чего стало постепенное развитие системы специальных исследовательских институтов. Многие историки связывают перелом в отношении к науке с первой мировой войной, которая продемонстрировала стратегическое значение научных и технических изобретений. документы, находившиеся в нашем распоряжении, позволили установить, что важный канал международных связей советской науки — командировки за границу, субсидируемые зарубежными фондами, — начал работать с 1925 г. Советские специалисты, получавшие стипендии зарубежных фондов, оказывались одним из главных каналов проникновения новых научных идей в СССР. Работа в ведущих научных учреждениях США и Европы делала советских ученых полноправными членами мирового сообщества, но и они в свою очередь оказывали определенное влияние на мировую научную мысль; активная деятельность зарубежных филантропических фондов в Советской России приходится на 1920е — начало 1930-х гг. — период наиболее сложных и противоречивых отношений науки и государства. Налаживанию полноценного и долгосрочного сотрудничества западной филантропии и советской науки в первую очередь помешали политические и идеологические причины, настороженное и даже подозрительное отношение власти к частным зарубежным фондам; взаимодействие отечественной науки и фондов осуществлялось в очень небольших масштабах, несмотря на то, что существовали довольно широкие возможности использования зарубежной финансовой помощи. Особые отношения, установившиеся с Рокфеллеровским фондом, позволили предположить, что в случае устранения существовавших трудностей политического и идеологического характера сотрудничество между двумя сторонами могло бы развиваться более успешно; в рассматриваемый период в Советской России практически полностью отсутствовала информация о зарубежных благотворительных фондах и их программах, поэтому их деятельность не могла быть по достоинству и публично оценена властями, реципиентами и обществом; финансовая поддержка фондов в значительной мере помогла реализовать профессиональный и интеллектуальный потенциал стипендиатов. В рассматриваемый период истории отечественной науки сложилось легендарное поколение советской научно-технической интеллигенции, поколение интеллектуалов, создавших крупномасштабную советскую науку, превосходное высшее образование и, в конечном счете, обеспечивших культурное развитие страны. анализ форм финансовой поддержки советской науки со стороны зарубежных фондов в обозначенный период может оказаться полезным для сегодняшней ситуации, когда научное сообщество России ищет альтернативные источники финансирования, среди которых должное место могут занять инвестиции частных лиц и корпораций.

Многие факты истории деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР в 1920-е - начале 1930-х гг. остаются малоизученными и окончательное суждение о них было бы преждевременным. Исследовательская работа в этой области еще далеко не закончена. Наиболее вероятной перспективой дальнейшего изучения поставленной проблемы является привлечение одновременно документов из архива к*

Рокфеллеров в Нью-Йорке, документов, хранящихся в отечественных архивах, а также архивах научных и учебных учреждений как отечественных, так и зарубежных. На наш взгляд, история деятельности зарубежных филантропических фондов в СССР является неисчерпаемой исследовательской темой, которая в ближайшем будущем станет объектом пристального внимания историков науки.

Заключение

Начиная с 1910-х годов XX века и вплоть до начала второй мировой войны, в период, когда наука обретала харакетр одной из самых влиятельных сил, определяющих развитие цивилизации, крупные филантропические фонды активно поддерживали науку. Их помощь была ориентирована, прежде всего, на медицинские науки и фундаментальные исследования в физике, химиии, биологии. Причем в поддержке фундаментальных наук особенно характерна линия создания экономически независимой жизни отдельных талантливых ученых.

Что дали советской науке зарубежные фонды? Что полезного в целом сделала помощь зарубежных фондов для страны? Насколько это «филантропическое» вмешательство повлияло или не повлияло на российскую ситуацию? Эти вопросы не имеют однозначного ответа. Слишком много элементов не поддается измерению. Требуется анализ невероятно сложного взаимодействия между фондами и комплексом

393 Новиков М. Русская научная организация и работа русских естествоиспытателей за границей. - Прага., 1935. - С. 26.

394 Ульянкина Т. Давыдов Константин Николаевич // Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. М., 1997. - С. 208. социальных условий, в которых они функционировали. Нельзя произвести простое сопоставление данных о затратах и выгодах, поскольку мы просто не располагаем необходимыми данными. В чисто количественном выражении объем предоставленной помощи был невелик. Сопоставление затраченных фондами сумм с соответствующими расходами государства еще более наглядно показывает их второстепенную роль. Однако значительно более важными являются качественные критерии обоснования деятельности фондов, а именно то, что они сыграли важную роль целенаправленных, творческих, новаторских органов, способствующих научным открытиям. Определенно можно сказать, что фонды оказали ценную услугу, эффект которой иными путями мог бы быть достигнут с большим трудом и запозданием.

Список научной литературыЖидкова, Анна Александровна, диссертация по теме "История науки и техники"

1. Источники11 Опубликованные

2. Академик Бухарин Н.И. Методология и планирование науки и техники. Избранные труды / Сост. В.Д.Есаков, Е.С.Левина. М.: Наука, 1989. - 344 с.

3. Александров В.Я. Трудные годы советской биологии: Записки современника. СПб.: Наука СПбО, 1993. - 260 с.

4. Александров П.С. Страницы автобиографии // Успехи математических наук. 1979 - Т. 34. Вып. 6 (210). - С. 219-249.

5. Бурышкин П.А. Москва купеческая: Мемуары. М.: Высшая школа, 1991.-352 с.

6. Бухарин Н.И. Избранные труды: История и организация науки и техники. Л.: Наука ЛО, 1988. - 504 с.

7. Бэкон Ф. Опыты или наставления нравственные и политические // Сочинения в 2-х тт. Т. 2. М.: Мысль, 1978. - С. 349-482.

8. Вебер М. Избранные произведения: Пер. с нем. М.: Прогресс, 1990. - 808 с. - (Социологическая мысль Запада).

9. Гамов Г.А. Моя мировая линия: неформальная автобиография. М.: Наука, 1994. - 300 с.

10. Гершензон С.М. Московский университет. Двадцатые годы // Природа. 1996. - № 2. - С. 78-87.

11. Гершензон С.М. Тропою генетики. Киев: Наук, думка, 1992. - 176 с.

12. Горбунов Н.П. Воспоминания. Статьи. Документы / Отв. ред. Б.В.Левшин. М.: Наука, 1986. - 238 с.

13. Документы по истории Академии наук СССР. 1917-1925 гг. / Под ред. Б.В.Левшина. Сост. В.А.Тряскина. Л.: Наука ЛО, 1986. - 382 с.

14. Документы по истории Академии наук СССР. 1926-1934 гг. / Сост. О.В.Иодко. Л.: Наука ЛО, 1988. - 286 с.

15. Иоффе А.Ф. Встречи с физиками. Мои воспоминания о зарубежных физиках. Л.: Наука ЛО, 1983. - 262 с.

16. Иоффе А.Ф. О физике и физиках: Статьи, выступления, письма. Л.: Наука ЛО, 1985. - 544 с.

17. Капица П.Л. Письма о науке, 1930-1980. Сост. П.Е.Рубинин. М.: Моск. рабочий, 1989. - 400 с.

18. Карнеги Э. История моей жизни. Пг.-М.: Изд-во «Петроград», 1924. - 156 с.

19. Колмогоров. Юбилейное издание в 3-х кн. Книга 2. Этих строк бегущих тесьма. Избранные места из переписки А.Н.Колмогорова и П.С.Александрова / Редактор-составитель А.Н.Ширяев. М.: Физматлит, 2003. - 672 с.

20. Меньшов Д.Е. Воспоминания о молодых годах и о возникновении Московской школы теории функций // Историко-математические исследования / Ред. А.П.Юшкевич. М.: Наука, 1983. - Вып. 27. - С. 312333.

21. Николай Иванович Вавилов. Из эпистолярного наследия. 1911-1928 гг. Т. 5 М.: Наука, 1980. - 425 с. (Научное наследство).

22. Николай Иванович Вавилов: Научное наследие в письмах: Международная переписка: В 6 т. Т. III. 1931-1933. М.: Наука, 2000. - 588 с.

23. Николай Иванович Вавилов: Научное наследие в письмах: Международная переписка: В 6 т. Т. IV. 1934-1935. М.: Наука, 2001. - 324 с.

24. Организация науки в первые годы советской власти (1917-1925). Сборник документов. Д.: Наука JIO, 1968. - 419 с.

25. Организация советской науки в 1926-1932 гг. Сборник документов. -Л.: Наука ЛО, 1974. 406 с.

26. Проблемы организации науки в трудах советских ученых. Сб. материалов и документов АН СССР 1917-1930 гг. / Сост. К.Г.Большакова. -Л.: Наука ЛО, 1990. 227 с.

27. Рокфеллер Дж.Д. Мемуары американского миллиардера. СПб: Изд-во «Колумбия», 1910. - 216 с.

28. Россия и США: экономические отношения. 1917-1933. Сборник документов. М.: Наука, 1997. - 441 с.

29. Сенека О счастливой жизни, XXIII // Римские стоики: Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий. М.: Республика, 1995. - 463 с.

30. Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1918-1926 / Под ред. Г.Н.Севастьянова, Дж.Хэзлема. М.: Международный фонд «Демократия», 2002. - 632 с. - (Россия. XX век. Документы).

31. Советско-американские отношения. Годы непризнания. 1927-1933 / Под ред. Г.Н.Севастьянова, Дж.Хэзлема. М.: Международный фонд «Демократия», 2002. - 824 с. - (Россия. XX век. Документы).

32. Сталинское Политбюро в 30-е годы. Сб. документов / Сост. О.В.Хлевнюк и др. М.: Изд. центр «АИРО - XX», 1995. - 339с.

33. Фок М.В. Воспоминания об отце // ВИЕТ. 1993. - № 2. - С. 132-138.

34. Форд Г. Моя жизнь, мои достижения. Сегодня и завтра. Минск: Харвест, 2003. - 448 с.

35. Френкель В.Я. Встречи // Воспоминания о И.Е.Тамме. М., 1981. - С. 256-286.

36. Фриш С.Э. Отрывки из воспоминаний // Природа. 1990. - № 10-12. Эренфест - Иоффе. Научная переписка (1907-1933 гг.). - Л.: Наука ЛО, 1973.-308 с.

37. Яков Ильич Френкель: Воспоминания, письма, документы / Отв. ред. В.М.Тучкевич. Сост. В.Я.Френкель. Л.: Наука ЛО, 1986. - 490 с.12 Неопубликованные

38. Государственный архив Российской Федерации Фонд 298 Государственный Ученый Совет (опись 2)

39. Фонд 482 Наркомат здравоохранения РСФСР (опись 35)

40. Фонд 2306 Наркомат просвещения РСФСР (опись 69)

41. Фонд 2307 Главное управление научных, музейных и научнохудожественных учреждений (описи: 1,2, 8,9,14,18, 19,23)

42. Фонд 4737 Комиссия содействия ученым при СНК СССР (опись 2)

43. Фонд 5283 Всесоюзное общество культурной связи с заграницейописи: 1,2)

44. Фонд 5446 Совет народных комиссаров СССР (описи: 37, 38) Фонд 7668 Комитет по заведованию учеными и учебными учреждениями при ЦИК СССР (опись 1)

45. Фонд 8429 Комиссии по содействию работам АН СССР при СНК СССР (опись 5)

46. Российский государственный архив социально-политической истории

47. Фонд 17 Политбюро ЦК ВКП(б) (описи: 3, 85)

48. Архив Российской академии наук Фонд 606 Лузин Николай Николаевич Фонд 1613 Лаврентьев Борис Иннокентьевич

49. Фонд 1654 Тамм Игорь Евгеньевич

50. Фонд 1706 Скобельцын Дмитрий Владимирович

51. Петербургский филиал Архива Российской академии наук

52. Фонд 910 Иоффе Абрам Федорович

53. Фонд 946 Крутков Юрий Александрович

54. Фонд 1034 Фок Владимир Александрович1. Литература

55. Александров Д.А. Почему советские ученые перестали печататься за рубежом: становление самодостаточности и изолированности отечественной науки. 1914-1940 // ВИЕТ. 1996. - № 3. - С. 3-24.

56. Александров Д.А., Кременцов Н.Л. Опыт путеводителя по неизвестной Земле: Предварительный очерк социальной истории советской науки (1917-1950) // ВИЕТ. 1989. - № 4. - С. 67-79.

57. Алексахина Т.В. Первый в России частный научно-исследовательский институт // ВИЕТ. 1993. - № 3. - С. 100-103.

58. Аникин A.B., Казакевич В.Д. «Благотворительные» фонды в США // Соревнование двух систем. Экономические сопоставления. М.: Наука, 1965.-С. 363-372.

59. Апресян Р.Г. Филантропия: милостыня или социальная инженерия? // Общественные науки и современность. 1998. - № 5. - С. 51-60.

60. Апресян Р.Г. Функциональные особенности филантропии // Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. СПб.: Лики России, 2001. - С. 41-55.

61. Астрономия на крутых поворотах XX века. Дубна: Издательский центр «Феникс», 1997. - 480 с.

62. Бабков В.В. К политической истории советской генетики // Вопросы философии. 1992. - № 7. - С. 65-69.

63. Бабков В.В. Московская школа эволюционной генетики. М.: Наука, 1985.-216 с.

64. Бабков В.В., Саканян Е.С. Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский. 1900-1981. М.: Памятники исторической мысли, 2002. - 672 с.

65. Баренбойм Г.М., Берзин Л.Б., Кочетков Г.Б. Финансирование научных исследований благотворительными фондами США. М,-Переславль-Залесский, 1989. - 41 с.

66. Бастракова М.С. Становление советской системы организации науки (1917-1922). М.: Наука, 1973. - 294 с.

67. Бахмин В.И. О фондах в России. М.: Логос, 2004. - 160 с.

68. Беляев Е.А., Пышкова Н.С. Формирование и развитие сети научных учреждений СССР. М.: Наука, 1979. - 244 с.

69. Бессараб М.Я. Ландау: страницы жизни. М.: Моск. рабочий, 1990.317 с.

70. Блох A.M. Советский Союз в интерьере Нобелевских премий: Факты. Документы. Размышления. Комментарии / Под ред. проф. А.И.Мелуа. -СПб.: Издательство «Гуманистика», 2001. 608 с.

71. Бляхер Л.Я. Константин Николаевич Давыдов. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 243 с. (Научно-биографическая серия).

72. Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. - 350 с.

73. Веркин Б.И., Гредескул С.А., Пастур Л.А. и др. Лев Васильевич Шубников // Природа. 1989. - № 1. - С. 89-97.

74. Виденский B.C. «Бэра бери, Бари.» (К 100-летию со дня рождения Н.К.Бари) // Историко-математические исследования. Вторая серия. Вып. 7 (42). М.: Янус-К, 2002. - С. 149-159.

75. Винокурова H.H. К истории создания Ученого комитета ЦИК СССР // Советские архивы. 1983. - № 1. - С. 53-56.

76. Власть и наука, ученые и власть: 1880-е — начало 1920-х годов: Материалы Международного научного коллоквиума. СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 2003. - 530 с.

77. Волков В.А., Куликова М.В. Христофор Семенович Леденцов и его Общество // Природа. 1991. - № 2. - С.

78. Воспоминания о Л.Д.Ландау. М.: Наука, 1988. - 352 с. - (Серия «Ученые СССР. Очерки, воспоминания, материалы»).

79. Вторая конференция по социальной истории советской науки: Тезисы / (Москва, ИИЕТ АН СССР, 21-24 мая 1990). М.: Б.и., 1990. - 70 с.

80. Выдающиеся советские генетики. Сборник биографических очерков. -М.: Наука, 1980.- 150 с.

81. Галл Я.М., Попов И.Ю. Еще раз о рождении теоретической экологии: роль международных связей // Природа. 1998. - № 10. - С. 99-102.

82. Герасимович Б.П. По американским обсерваториям // Мироведение. -1931.-Т. 20.-№2.-С. 14-22.

83. Гнедина Т.Е. Поль Ланжевен. 1872-1946. М.: Наука, 1991. - 287 с.

84. Голубева A.B., Невежина В.А. ВОКС в 1930-1940-е годы // Минувшее: Исторический альманах. Вып. 14. - М.-СПб.: Феникс, 1993. -С. 313-364.

85. Гохберг Л.М., Шувалова O.P. Общественное мнение о науке. М.: Центр исслед. и статистики науки, 1997. - 92 с.

86. Григорьян H.A. Из истории русско-американского научного сотрудничества // Вестник РАН. 1994. - № 2. - С. 161-165.

87. Грехем Л. Естествознание, философия и науки о человеческом поведении в Советском Союзе. Пер. с англ. М.: Политиздат, 1991. - 480 с.

88. Грэхэм Л. Очерки истории российской и советской науки. М.: Янус-К, 1998.-312 с.

89. Дело академика Николая Николаевича Лузина / Отв. ред. С.С.Демидов, Б.В.Левшин. СПб.: РХГИ, 1999. - 312 с.

90. Десять лет советской науки (1917-1927). Сб. ст. / Под общ. ред. Ф.Н.Петрова. М.-Л.: Госиздат, 1927. - 479 с.

91. Ермолаева Н.С. Новые материалы к биографии Н.Н.Лузина // Историко-математические исследования. Вып. 31. М.: Наука, 1989. -С. 191-203.

92. Есаков В.Д. Советская наука в годы первой пятилетки. Основные направления государственного руководства наукой. М.: Наука, 1971.-271 с.

93. Есаков В.Д., Рубинин П.Е. Капица, Кремль и наука: В 2 т. Т. 1: Создание Института физических проблем. 1934-1938 гг. М.: Наука, 2003. - 655 с.

94. Журихин Э.А. «Филантропические» фонды США в системе власти монополий. М.: Наука, 1978. - 184 с.

95. За «железным занавесом»: мифы и реалии советской науки: Сборник статей / Под ред. М.Хайнеманна, Э.И.Колчинского. СПб.: «Дмитрий Буланин», 2002. - 528 с.

96. Иванов А.Е. Студенчество России конца XIX — начала XX века: социально-историческая судьба. М.: РОССПЭН, 1999. - 414 с.

97. Иванова Л.В. Формирование советской научной интеллигенции (1917-1927 гг.). М.: Наука, 1980. - 392 с.

98. Изменяющаяся Россия и российские архивы на рубеже веков. Материалы конференции 1-2 марта 2001 года. М.: Изд. центр РОИА, 2002. - 224 с.

99. Илизаров С.С. Источниковедение истории науки. Развитие, состояние, перспективы // Архив истории науки и техники. Вып. 1. М.: Наука, 1995. - С. 19-36.

100. Иоффе А.Е. Международные связи советской науки, техники и культуры. 1917-1932. М: Наука, 1975. - 429 с.

101. Исторический источник: человек и пространство. Тезисы докл. и сообщ. науч. конф., Москва, 3-5 февраля 1997 г.: посвящ. памяти А.И.Андреева, В.К.Яцунского. М.: РГГУ, 1997. - 335 с.

102. История астрономии в России и СССР / Под ред. В.В.Соболева. М.: Янус-К, 1999. - 592 с.

103. Источниковедение: теория, история, метод. Источники российской истории: Учеб. пособие для гуманитарных специальностей. М.: РГТУ, 1998.-701 с.

104. Кабанов В.В. Источниковедение истории советского общества: Курс лекций. М.: РГТУ, 1997. - 385 с.

105. Каблуков И.А. Институт Карнеги в Вашингтоне // Временник. 1913. -Вып. 2.-С. 15-36.

106. Капица, Тамм, Семенов. В очерках и письмах. М.: Вагриус, 1998.575 с.

107. Карцев В.П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. М.: Наука, 1984. - 308 с.

108. Келле В.Ж. Наука как компонент социальной системы. М.: Наука, 1988.- 199 с.

109. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М.: Наука, 1987.-439 с.

110. Коган B.C. Кирилл Дмитриевич Синельников. Киев: Наукова думка,1984.

111. Кожевников А.Б. Филантропия Рокфеллера и советская наука // ВИЕТ. 1993. - № 2. - С. 80-111.

112. Кожевников А.Б. Филантропия Рокфеллера и советская наука. -СПб.-М.: Б.и., 1993.-53 с.

113. Козлов Б.И. Академия наук и индустриализация России (Очерк социальной истории. 1925-1963). М.: Academia, 2003. - 272 с.

114. Колмогоров А.Н. Математика в ее историческом развитии. М.: Наука, 1991.-223 с.

115. Колчинский Э.И. В поисках Советского «союза» философии и биологии (дискуссии и репрессии в 20-х — начале 30-х гг.). СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1999. - 273 с.

116. Кольцов A.B. Развитие Академии наук как высшего научного учреждения СССР. 1926-1932. JL: Наука JIO, 1982. - 279 с.

117. Кольцов A.B. Создание и деятельность Комиссии по изучению естественных производительных сил России. 1915-1930 гг. СПб.: Наука, 1999.- 182 с.

118. Кольцов Н.К. Успехи советской науки в области биологии за два десятилетия // Биологический журнал. 1937. - Т. VI. - Вып. 5-6. - С. 929946.

119. Коммуникация в современной науке. М.: Изд-во «Прогресс», 1976.438 с.

120. Конашев М.Б. Ученый в разделенном мире: Ф.Г.Добржанский и становление биологии в начале века // Науковедение. 2000. - № 3. - С. 209-224.

121. Коулер Р. Менеджмент науки в Рокфеллеровском фонде: Уоррен Уивер и программа фонда по молекулярной биологии // ВИЕТ. 1996. - № 2. - С. 48-85.

122. Кримтонайтие И.Б. Наука и государство: коллизии их взаимодействия //ВИЕТ. 1990. - № 1. - С. 58-62.

123. Кузнецова Н.И. Наука в ее истории (Методологические проблемы). -М.: Наука, 1982. 127 с.

124. Кузнецова Н.И., Розов М.А. История науки на распутье // ВИЕТ. -1996. -№!.- С. 3-18.

125. Кулькин А.М. Научная деятельность в административно-бюрократической системе // Вопросы философии. 1989. - № 12. - С. 3-14.

126. Купайгородская А.П. Высшая школа Ленинграда в первые годы советской власти (1917-1925). Л.: Наука ЛО, 1984. - 197 с.

127. Лафарг П. Благотворительность и право на труд. Пг.: Изд-во Петроградского совдепа,. 1918. - 39 с.

128. Лахтин Г.А. Организация советской науки: история и современность. -М.: Наука, 1990.-224 с.

129. Лебедкина Е.Д. Наука и международное сотрудничество. Деятельность ученых в международных организациях: формы, тенденции, перспективы. М.: Наука, 1983. - 303 с.

130. Левина Е.С. Вавилов, Лысенко, Тимофеев-Ресовский. Биология в СССР: история и историография. М.: «АИРО-ХХ», 1995. - 160 с.

131. Лоренц Г.А. Старые и новые проблемы физики. М.: Наука, 1970.370 с.

132. Любименко В.Н. IV Международный ботанический конгресс и ботанические научные учреждения Соединенных Штатов и Канады // Научный работник. 1928. - № 12. - С.78-98.

133. Медушевская О.М. Теоретические проблемы источниковедения. Учеб. пособие. М.: МГИАИ, 1977. - 86 с.

134. Морозова С.Г. Общество содействия успехам опытных наук им. Х.С.Леденцова: его вклад в научно-технический прогресс России. М.: Б.м., 1993. - 54 с.

135. Музрукова Е.Б. Т.Х.Морган и генетика: Научная программа школы Т.Х.Моргана в контексте развития биологии XX столетия. М.: Изд. Дом «Грааль», 2002. - 310 с.

136. Наука и безопасность России: историко-научные, методологические, историко-технические аспекты. М.: Наука, 2000. - 599 с.

137. Наука и техника СССР. 1917-1927. В 2-х тт. / Под ред. А.Ф.Иоффе, А.Е.Ферсмана, Г.М.Кржижановского, М.Я.Лапирова-Скобло. М.: Работник просвещения, 1928.

138. Нильсен В. Крупнейшие американские фонды. М.: Прогресс, 1976.399 с.

139. Новиков М.М. Русская научная организация и работа русских естествоиспытателей за границей. Прага, 1935. - 40 с.

140. Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: Ее генезис и обоснование. М.: Наука, 1988. - 256 с.

141. Огурцов А.П. Наука: власть и коммуникации (социально-философские аспекты) // Вопросы философии. 1990. - № 11. - С. 3-17.

142. Оноприенко В.И. Русская наука в изгнании // Вестник АН СССР. -1990.-№5.-С. 65-75.

143. Памяти Христофора Семеновича Леденцова. Речь председателя Общества проф. С.А.Федорова на общем собрании 5 декабря 1910 г. М., 1910.-9 с.

144. Панов Е.Д. Наука Труд — Любовь - Довольство // Вестник РАН. -2004. - Т. 74. - № 1. - С. 63-67.

145. Перченок Ф.Ф. К истории Академии наук: снова имена и судьбы: Список репрессированных членов Академии наук // 1п шешопаш: Исторический сборник памяти Ф.Ф.Перченка. Сост. А.И.Добкин, М.Ю.Сорокина. М.- СПб.: Феникс, 1995. - С. 141-210.

146. Поль Дирак и физика XX века. Сб. науч. трудов / Сост. А.Б.Кожевников. М.: Наука, 1990. - 221 с.

147. Проблемы публикации документов по истории России XX века. Материалы Всероссийской научно-практической конференции научных и архивных работников. Отв. ред. А.Д.Степанский. М.: РОССПЭН, 2001. -368 с.

148. Профессионализм историка и идеологическая конъюнктура: Проблемы источниковедения советской истории / Отв. ред. А.К.Соколов. -М.: Ин-т рос. истории, 1994. 397 с.

149. Рейнгольд Р. Национальная научная политика в частном фонде: Институт Карнеги в Вашингтоне // ВИЕТ. 1996. - № 1. - С. 23-60.

150. Репрессированная наука / Сост. А.И.Мелуа, В.М.Орёл. Под общ. ред. М.Г.Ярошевского. JI.: Наука JIO, 1991. - 559 с.

151. Репрессированная наука / Под ред. М.Г.Ярошевского. СПб.: Наука: Санкт-Петербург, изд. фирма, 1994. - 319 с.

152. Романовский С.К. Международные культурные и научные связи СССР. М.: Международные отношения, 1966. - 240 с.

153. Российская научная эмиграция: Двадцать портретов / Под ред. акад. Г.М.Бонгард-Левина и В.Е.Захарова. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 368 с.

154. Российские ученые и инженеры в эмиграции / Под ред. В.П.Борисова. М.: ПО «Перспектива», 1993. - 186 с.

155. Русско-немецкие связи в биологии и медицине. Вып. 3: Между наукой и идеологией / Отв. ред. Э.И.Колчинский. СПб.:Борей-Арт, 2002. -244 с.

156. Советско-германские научные связи времени Веймарской республики. СПб.: Наука, 2001. - 367 с.

157. Сойфер В. Власть и наука: История разгрома генетики в СССР. М.: Лазурь, 1993. - 706 с.

158. Соминский М.С. Абрам Федорович Иоффе. М.-Л.: Наука, 1964. -644 с. - (серия «Научно-биографическая литература»).

159. Сонин A.C. «Физический идеализм»: История одной идеологической кампании. М.: Физматлит, 1994. - 224 с.

160. Сорокина М.Ю. «Русский Моцарт» // Природа. 2002. - № 1. - С. 9195.

161. Старостин Б.А. Наука и техника // История США. В. 4-х тт. Т. 2. 1877-1918. Отв. ред. Г.П.Куропятник. М.: Наука, 1985. - С. 432-455.

162. Старостин Б.А. Наука и техника // История США. В. 4-х тт. Т. 3. 1918-1945. Отв. ред. Г.Н.Севастьянов. М.: Наука, 1985. - С. 484-497.

163. Старостин Б.А. Параметры развития науки. М.: Наука, 1980. - 278 с.

164. Стрекопытов С.П. Административно-командная система и организация науки в 20-30-х гг. // Административно-командные системы управления: Проблемы и факты. Межвуз. сб. науч. работ. М.: РГГУ, 1992. -С. 38-52.

165. Стрекопытов С.П. Высший совет народного хозяйства и советская наука. 1917-1932 гг. Учеб. пособие. М.: МГИАИ, 1990. - 80 с.

166. Тесленко Ф. О заграничных командировках научных работников // Научный работник. 1930. - № 1. - С. 12-17.

167. Трагические судьбы: репрессированные ученые Академии наук СССР. М.: Наука, 1995. - 253 с.

168. Трошин A.C., Трошина В.П. Дмитрий Николаевич Насонов (18951957). Л.: Наука ЛО, 1984. - 100 с. - (Научно-биографическая серия).

169. Ульянова Г.Н. Благотворительность московских предпринимателей: 1860-1914 гг. М.: Мосгосархив, 1999. - 512 с.

170. Фельдман Н.Г. Борис Иннокентьевич Лаврентьев. М.: Наука, 1983. -192 с. - (серия «Научно-биографическая литература»).

171. Френкель В.Я. Первые научные физические школы Петербурга-Ленинграда и их роль в развитии отечественной науки // Интеллектуальнаяэлита Санкт-Петербурга. СПб.: Изд. Санкт-Петербург, ин-та экономики и финансов, 1993. - С. 95-104.

172. Френкель В.Я. Яков Ильич Френкель. M.-JL: Наука, 1966. - 473 с. -(серия «Научно-биографическая литература»).

173. Френкель В.Я., Джозефсон П. Советские физики — стипендиаты Рокфеллеровского фонда // Успехи физических наук. 1990. - Т. 160. Вып. 11.-С. 103-134.

174. Фурсенко А.А. Архив Рокфеллеров // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. VII Л.: Наука ЛО, 1976. - С. 319-329.

175. Фурсенко А.А. Династия Рокфеллеров. Л.: Наука ЛО, 1967. - 294 с.

176. Фурсенко А.А. Нефтяные войны (конец XIX — начало XX в.). Л.: Наука ЛО, 1985.-207 с.

177. Черноу Р. Титан. Жизнь сэра Джона Д.Рокфеллера. М.: Крон-Пресс, 1999.-264 с.

178. Эволюция форм организации науки в развитых капиталистических странах / Под ред. Д.М.Гвишиани, С.Р.Микулинского. М.: Наука, 1972. -574 с. - (Науковедение. Проблемы и исследования).

179. Юдин Б.Г. Социальный генезис советской науки // Вопросы философии. 1990. - № 12. - С. 16-31.

180. Величков А. Американската благотворителност в България между двете световни войни. София: У нив. изд-во «Св. Климент Орхидски», 1994.-230 с.

181. Crowther J.G. Science in Soviet Russia. London, 1930. - 128 p.

182. Fisher H. The famine in Soviet Russia 1919-1923. The operations of the American Relief Administration. Freeport, New York: Books for libraries press, 1971. -609 p.

183. Fosdick R.B. Adventure giving. The story of the General Education Board. New York: Harper & Row, Publishers, 1962. - 369 p.

184. Geiger R. To advance knowledge. The growth of American research universities, 1900-1940. New York Oxford: Oxford University Press, 1986. -325 p.

185. Hawke D.F. John D.: The founding father of the Rockefellers. New York: Harper & Row, Publishers, 1980. - 260 p.

186. Jonas G. The circuit riders: Rockefeller money, and the rise of modern science. New York-London: W.W.Norton & Company, 1989. - 430 p.

187. Kohler R.E. Partners in science. Foundations and natural scientists, 19001945. The University of Chicago Press, 1991. - 415 p.

188. Krementsov N.L. Stalinist science. Princeton: Princeton University Press, 1997.-371 p.1.ndberg F. The Rockefeller syndrome. Secaucus, New Jersey: Lyle Stuart Inc., 1975.-404 p.

189. Philanthropy and cultural imperialism. The Foundations at home and abroad. Edited by Amove F.Robert. Bloomington: Indiana University Press, 1982.-473 p.

190. Rosenbaum T.E. Rockefeller philanthropies in revolutionary Russia // Rockefeller Archive Center. Newsletter. Summer. 1989. (http:/archive. rockefeller.edu/publications/resrep/rosenbaum. pdf)

191. Shaplen R. Toward the well-being of minkind: fifty years of the Rockefeller Foundation. Garden City, New York: Doubleday & Company, Inc., 1964.-214 p.

192. Vucinich A. Empire of knowledge. The Academy of Sciences of the USSR (1917-1970). Berkeley: University of California Press, 1984. - 484 p.

193. Whitaker B. The Foundations. An anatomy of philanthropy and society. -London: Eyre Methuen, 1974. 256 p.

194. Библиографическая и справочная литература

195. Беленький И.Л. Биографика в системе наук о человеке: становление, этапы развития и междисциплинарный контекст отечественного биографоведения: Указатель литературы. М.: ИНИОН РАН, 1999. - 220 с.

196. Биографические и биобиблиографические словари деятелей естествознания: Аннотир. библиогр. указ. / Сост. С.А.Исаева, Г.А.Кузьменко; Ред. Л.К.Миронова. М.: Б.и., 1990. - 40 с.

197. Гимпельсон Е.Г. Советские управленцы. 20-е годы: Руководящие кадры государственного аппарата СССР. М.: Ин-т рос. истории РАН, 2001.-225 с.

198. Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923-1991 гг. Историко-биографический справочник / Сост. В.И.Ивкин. М.:РОССПЭН, 1999. - 639 с.

199. Кауфман И.М. Русские биографические и биобиблиографические словари. М.: Госкультпросветиздат, 1955. - 751 с.

200. Коржихина Т.П. История государственных учреждений: Материалы к источниковедению и историографии. М.: РГГУ, 1992. - 250 с.

201. Корнеев С.Г. Советские ученые почетные члены научных организаций зарубежных стран. - М., 1981. - 302 с.

202. Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия. В 2-х тт. Т. 1 А-Л. -М.: Прогресс, 1992. 740 с.

203. Лауреаты Нобелевской премии: Энциклопедия. В 2-х тт. Т. 2 М-Я. -М.: Прогресс, 1992. 861 с.

204. Лубянка. ВЧК ОГПУ - НКВД - НКГБ - МТБ - МВД - КГБ. 19171960. Справочник. / Сост. А.И.Кокурин, Н.В.Петров. - М.: Международный фонд «Демократия», 1997. - 348 с.

205. Международные связи ученых СССР между первой и второй мировыми войнами: (Научная библиография). М.: ИНИОН, 1990. - 148 с.

206. Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX века. Энциклопедический биографический словарь / Под общ. ред. В.В.Шелохаева. М.: РОССПЭН, 1997. - 748 с.

207. Соколовская З.К., Соколовский В.И. 550 книг об ученых, инженерах и изобретателях: Справочник-путеводитель по сер. РАН «Науч.-биогр. лит» 1959-1997. М: Наука, 1999. - 535 с.

208. Энциклопедия российско-американских отношений. XVIII-XX века. -М.: Международные отношения, 2001. 696 с.