автореферат диссертации по культурологии, специальность ВАК РФ 24.00.01
диссертация на тему: Мониторинг как инструмент социокультурного диалога власть-общество

Полный текст автореферата диссертации по теме "Мониторинг как инструмент социокультурного диалога власть-общество"

Л1

| ) Па правах рукописи

О

Сладкова Ольга Борисовна

МОНИТОРИНГ КАК ИНСТРУМЕНТ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ДИАЛОГА "ВЛАСТЬ-ОБЩЕСТВО"

24.00.01 - теория и история культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора культурологии

Москва 2005

Работа выполнена на кафедре теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры

Научный консультант - доктор философских наук

Пелипепко Андрей Анатольевич

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор Орлова Элыш Александровна; доктор философских наук, профессор Селиванов Александр Иванович; доктор философских наук, профессор Яковепко Игорь Григорьевич

Ведущая организация: Академия переподготовки работников искусства, культуры и туризма

Защита состоится "О " узс&Ойц 2006 г. в М часов на заседании диссертационного совета Д 212.044.01 при Государственной академии славянской культуры по адресу: 125480, г. Москова, ул. Героев Панфиловцев, д. 39, кор. 2, зал защиты диссертаций.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Государственной академии славянской культуры

Автореферат разослан

£.2005 года

Ученый секретарь

диссертационного совета Д 212.044.01, кандидат философских наук, профессор ГАСК

С. И. Бажов

-ч

2ШШ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность

исследования

Нарастающая дифференцированность современного общества выдвигает на первый план комплекс проблем, связанных с индивидуальностью: ее идентичностью и разнообразием отношений в социокультурном пространстве. В этом контексте в гуманитарном дискурсе наблюдается углубление интереса к диалогу не только в границах межличностных контактов, но и в широком спектре взаимодействий между социально-историческими субъектами. При этом многосубъектность понимается расширительно: как в буквальном, так и в метафорическом смысле. Говорится, к примеру, о диалоге культур и цивилизаций, о диалоге культурных традиций с собственным прошлым, с культурным наследием. Эти взаимодействия трактуются как различные формы диалога, что с определенностью указывает на тенденцию к осмыслению культурной реальности как полисубъектной, а различного рода контакты и взаимодействия как интерсубьектные. В этом русле лежит проблема диалога власти и общества, что связывает уровень индивидуальности с уровнем макросоциальным и историческим.

В то же время глобальной тенденцией современности является информатизация общества и, соответственно, новые формы коммуникации. Об этом пишут классики теории информационного общества Д, Белл, М. Маклюэн, И. Масуда, О. Тоффлер и отечественные современные ученые Э.П. Семенюк, H.A. Сляднева, A.B. Соколов, А.Д. Урсул, Ю.А. Шрейдер и другие, отмечая ряд характерных для него качеств. Среди факторов, коренным образом меняющих коммуникационные формы отмечаются: во много раз увеличивающийся объем передаваемой информации; возрастающая быстрота ее передачи; проницаемость пространственных, культурных, политических, языковых и других барьеров; массовость аудитории, воспринимающей информационные сигналы; многократное усиление информационного воздействия вследствие подключения многих коммуникаторов. Информация становится равнодоступной любому члену общества, но человек при этом приобретает информационную зависимость. В этих условиях для организации форм взаимодействия, в том числе диалогического, создается специальный инструментарий в виде социально-информационных технологий. Под социально-информационными технологиями понимается система методов и приемов воздействия на общество, основанная на использовании компьютерных средств, применяемая для достижения оптимального социального результата. При этом их использование изменяет не только технико-технологические характеристики взаимодействия субъектов в информационном обществе, но оказывает влияние на менталыюсть.

Особое место среди социально-информационных технологий занимает мониторинг. С его помощью обеспечивается фактами любое направление информационно-аналитической деятельности. В общепринятом определении мониторинга подчеркивается, что это комплексный метод познавательной и

предметно-практической деятельности, направленный на непрерывное слежение за состоянием объектов социальной среды1 по заранее заданным параметрам с целью анализа состояния среды и ее контроля, позволяющий осуществлять эффективное прогнозирование и выработку оптимальных социально значимых решений. Как инструмент непрерывного наблюдения за динамичными объектами социальной среды мониторинг позволяет оперативно и адекватно воссоздавать реальную картину социокультурной практики, выявлять новые феномены, локальные и общекультурные ценности. Применение мониторинга созвучно мировосприятию современного человека: если в прежние времена сознание индивида ориентировалось на постоянные характеристики мира и собственного места в нем, то современный человек ощущает сопричастность к изменениям. Изменчивость становится самоценностью. Именно поэтому мониторинг как инструмент, с помощью которого можно оценивать ситуацию, устанавливать тенденции развития объекта наблюдения, строить прогнозы и вырабатывать оптимальные управленческие решения приобретает важное культурологическое значение.

Общеизвестные функции мониторинга (наблюдение, контроль, оценка, прогноз, управление), обеспечивающие устойчивое развитие общества, давно оценены политической властью и с различной степенью результативности использовались ею и при монологической форме взаимодействия с обществом. Однако диалогическая конструкция взаимодействия, основанная на равноправии сторон-участников, коренным образом меняет функции мониторинга, его роль, задачи, организационную структуру и даже значение некоторых процессуальных характеристик.

Востребованность мониторинга в системе отношений власти и общества в современном мире подтверждается сотнями мониторинговых исследований, ежегодно проводимых как специализированными государственными службами, так и общественными организациями, научными учреждениями, средствами массовой информации и т. д. Вместе с тем, в поле зрения исследователей до сих пор не попадал мониторинг как инструмент, позволяющий установить диалог власти и общества во всем богатстве его содержательных проекций.

Прямые диалогические возможности мониторинга очевидны: к нему как к технологии непрерывного наблюдения за динамическими объектами среды исследователи прибегают, чтобы найти аргументированный ответ на конкретный вопрос, возникший в ходе общественного развития. Уже в самом этом факте проявляется диалогичность отношений исследователя и субъекта, заказавшего мониторинговое исследование, с объектом исследования и с обществом, которому предъявляются результаты исследования в прямом или опосредованном виде.

Однако более глубокие и подчас скрытые характеристики мониторинга как инструмента диалогических отношений на сегодняшний день недооценены

' Понятие "социальная среда" рассматривается как пространство, формируемое под воздействием культурных факторов

культурологическими науками и требуют специального исследования. Основываясь на точных количественных методах, мониторинг дает возможность представить динамику социокультурных процессов, происходящих в обществе, неизбежно приводящих к изменению осознания обществом своей роли как равноправного партнера в отношениях с властью. Публикация результатов мониторинговых исследований делает более открытыми для общественности действия власти, соответственно, изменяя характер ее отношений с обществом. Таким образом, мониторинг, с одной стороны, иллюстрирует изменение позиций в отношениях власти и общества, а, с другой стороны, сам становится инструментом, способствующим осознанию властью и обществом своего реального положения в социокультурном пространстве современного общества, в частности российского. Так, из средства контроля мониторинг становится инструментом построения новых, диалогических отношений власти с обществом. При этом возникает спектр проблем, связанных с исследованием его диалогических функций, познавательных качеств, возможностей использования его как средства воздействия на общественное сознание и как средства защиты от информационной интервенции, которую испытывают члены общества со стороны власти. Неисследованностыо этих проблем обуславливается актуальность обращения к данной теме.

Разработанность проблемы и источники исследования

Теоретической основой исследования, прежде всего, являются работы по проблемам диалога, обсуждаемые в различных областях знания: философии, культурологии, политологии, социологии, истории, филологии, педагогики. Многомерность и сложность феномена диалога, сознаваемая еще в древности, и в наше время оставляет неисчерпаемые возможности для исследователей.

В XX веке едва ли не все крупные мыслители отразили свое понимание проблем диалога. Так, возникла западно-европейская школа диалога, представленная именами М. Бубера, Ф. Ронецвейга, Ф. Эбнера, Г. Коэн, 10. Хабермаса и др. Русская же школа обогатила эту тему исследованиями выдающихся ученых М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, которые положили начало новой методологии гуманитарного знания, развитой нашими современниками: Г.С. Батищевым, А.Е. Выборгиной, М.С. Каганом, И.Ю. Корюхиной, B.J1. Махлиным, Н.М. Перлиной, М.Н. Фоминой и др., и ставшей основой нового направления в культурологии - "школы диалога культур" B.C. Библера. Исследованные этими учеными аспекты диалога показывают, что именно диалогизм выступает как наиболее действенное средство построения сложных систем отношений на разном уровне в разных пространствах общественной жизни, в том числе в отношениях власти с обществом.

Эти отношения вызывали исследовательский интерес с древних времен (Сократ, Платон, Аристотель, Цицерон). Но если в Европе отношения власти и общества на протяжении долгого времени развивались как собственно диалогические, то в России такой традиции не сложилось. Для того, чтобы

убедиться в этом, достаточно познакомиться с работами A.C. Ахиезера, H.A. Бердяева, С.Н. Булгакова, И. Васильева, JI.H. Гумилева, В.В. Ильина, И., A.C. Изгоева, К.Д. Кавелина, В.О. Ключевского, И.В. Киреевского, И.М. Клямкина, П.Л. Лаврова, К.Н. Леонтьева, А.Ф. Лосева, Г.В. Плеханова, П.А. Сорокина, Л.С. Франка, И.Г. Яковенко и др., в которых прослеживается процесс формирования российского цившшзационного космоса. Представления о характере современных отношений власти с обществом почерпнуты из трудов А.И. Арнольдова, Ю.А. Артгохович, Е.М. Авраамовой, Л.А. Гордона, Л.Д. Гудкова, Б.З. Докторова, Т.И. Заславской, A.A. Зиновьева, В.Н. Иванова, Н.И. Иконниковой, С.А. Кара-Мурзы, Т.И. Кутковец, И.М. Клямкина, Ю.А. Левады,

A.Н. Медушевского, М.Н. Назарова, Ю.С. Пивоварова, В.В. Радаева, Н.М. Римашевской, А.И. Селиванова, Э.Ю. Соловьева, Л.Д. Столяренко, С.Б. Суворова, Н.Е. Тихоновой, С.Л. Фроянова, Г.Г. Шпета, О.М. Штомпеля, О.И. Шкаратана, B.C. Ядова и др.

Специфичность отношений власти и общества в России строится на противоречии восприятия субъектами диалога нормативной заданное™ и культурной реальности. Для исследования этого противоречия в диссертации привлекался опыт использования оппозиции Должное/Сущее. Традиция употребления этих понятий в рамках философского дискурса восходит к работам Спинозы, Юма, Канта, а также к работам Гегеля по философии морали и права. К ней обращались философы Просвещения и неокантианцы. Прямое обращение к категориям Должное/Сущее встречается в поздних работах М. Вебера. В XX веке к этой проблематике обращались экзистенциалисты, например, М. Хайдегтер. Среди русских философов, работавших над этой проблематикой, следует упомянуть H.A. Бердяева, С.Н. Булгакова, B.C. Соловьева. Сегодня категории Должное/Сущее используются A.C. Ахиезером,

B.Б. Земсковым, Я.Г. Шемякиным, Л.С. Васильевым, В.В. Пастуховым, В.Л. Шейнисом и др. В высшей степени продуктивно эта оппозиция разрабатывается в трудах A.A. Пелипенко и И.Г. Яковенко.

Несмотря на то, что все упомянутые исследователи проблем диалога признают историческую предопределенность характера диалогических отношений, сам инструментарий диалога рассматривался ими в гораздо меньшей степени. В то же время способы диалога также детерминированы социокультурной средой, в частности настоящее время характеризуется появлением в ней таких регуляторов общественных отношений как социально-информационные технологии и, в первую очередь, широко применяемый мониторинг.

Технология мониторинга является признаком информационного общества, поэтому исследовательским плацдармом диссертационной работы явились классические произведения Д. Белла, П. Бурдье, Д. К. Гелберта, М. Маклюэна, И. Масуды, А. Моля, Т. Парсонса, О. Тоффлера, С. Хатингтона, П. Штомпки. В работе использовались теоретические положения, изложенные в

трудах Р.Ф. Авдеева, AJ5. Антопольского, В.М. Петрова, Э.П. Семенюка, Н. А. Слядневой, A.B. Соколова, А.Д. Урсула, Ю.А. Шрейдера, И.И. Юзвишина и др.

Среди отечественных авторов, уделяющих значительное внимание теоретико-методологическим вопросам мониторинга, можно назвать таких известных ученых как Ю.А. Израэль, Н.Ф. Реймерс, С.Д. Хайтун, А.Г. Емельянов. Большой вклад в изучение особенностей мониторинга социокультурной среды внесли A.B. Милехин, И.А. Кривобоков, И.С. Мелюхин, Н.Е. Тихонова. Процедуре мониторинга отдельных объектов социокультурной среды посвящены труды представителей санкт-петербургской школы: Г.Ф. Гордукаловой, Ю.Н. Захарова, О.М. Зусьмана, JI.A. Юдиной, В.В. Уткина и других. Однако проблема диалогичности мониторинга до сих пор не привлекала внимания исследователей.

Динамика и многообразие среды наблюдения - исходные основания применения мониторинга, поэтому в осмыслении его возможностей как способа диалога "Власть-Общество" неоценимую роль сыграли исследования, описывающие трансформации современной социокультурной среды: прежде всего, работы A.C. Ахиезера, А.И. Арнольдова, Н.Г. Багдасарьян, Т.И. Заславской, Т.М. Дридзе, И.М. Клямкина, Т.И. Кутковец, Н.И. Лапина, Э.А. Орловой, А.Я. Флиера.

Фактографическая база данной работы - мониторинговые исследования, проводимые крупными СМИ, общественными фондами и политическими движениями, аналитическими подразделениями отдельных организаций, к наиболее емким и эффективным из которых относятся исследования Всероссийского центра общественного мнения (ВЦИОМ), Фонда общественного мнения (ФОМ), Независимого исследовательского центра "Российское общественное мнение и исследование рынка" (РОМИР) и ряда самостоятельных исследовательских компаний, объединенных на сайте monitoring.ru. Исследования этих организаций проводятся с соблюдением всех норм международного кодекса проведения социологических и маркетинговых исследований, принятых Международной Ассоциацией Исследователей Общественного Мнения (WAPOR) и Европейским Обществом Исследователей Общественного Мнения и Маркетинга (ESOMAR). Это означает, что с точки зрения применяемых методик сбора, обработки и анализа результатов исследований эти организации соответствуют современному уровню развития социоинформационных технологий, а число их интервьюеров исчисляется тысячами человек, что позволяет считать выводы проводимых ими исследований репрезентативными. Результаты данных исследований, публикуемые в ежеквартальном бюллетене "Мониторинг "Доходы и уровень жизни населения"", издающимся Всероссийским центром уровня жизни, информационном бюллетене "Мониторинг общественного мнения: Экономика и социальные перемены", выходящим б раз в год, ежеквартальном информационно-аналитическом бюллетене "Мониторинг социально-

экономической ситуации и состояния рынка труда Санкт-Петербурга" и других изданиях, использовались в ходе написания диссертации.

Объектом исследования является социокультурное пространство диалога "Власть-Общество".

Предмет исследования - мониторинг как специфический способ осуществления диалога власти с обществом.

Цель исследования - раскрыть возможности количественных методов исследования, на которых базируется мониторинг, как индикатора качественных социокультурных трансформаций, происходящих в современном российском обществе, в частности в осознании властью и обществом своих позиций в построении диалогических отношений.

Исследовательская гипотеза

Помимо получения оперативной и систематической информации о состоянии изучаемых объектов, сознательно ожидаемой в результате применения мониторинга, он может служить: 1) косвенным индикатором содержания взаимоотношений власти и общества;2) отражать не только меняющиеся общественные настроения, но и долговременные ментальные трансформации в общественном сознании;3) выступать формой продуктивного диалога в системе отношений власть-общество.

Задачи исследования:

- определить диалогические возможности мониторинга,

выяснить роль мониторинга в осознании культурной действительности властью и обществом через призму смысловой оппозиции Должное/Сущее,

- изучить познавательные возможности мониторинга в реальных диалогических отношениях власти с обществом,

- проследить динамику возможных социокультурных ориентиров общества в диалоге с властью на основании результатов мониторинговых исследований,

- выявить возможность использования мониторинга в процессе идентификации культурного сознания социальных групп,

- вьивить манипулятивные возможности использования мониторинга и условия применения властью мониторинга как инструмента воздействия на общество,

- изучить возможности использования мониторинга как технологии, обеспечивающей информационную безопасность личности.

Методы исследования

Диссертационная работа основывается на междисциплинарном сочетании философских, научно-теоретических методов с информационно-технологическими, при этом последние подчинены первым и выступают как их составная часть. Необходимость решения поставленных задач и обеспечение достоверности исследования обусловило использование цивилизационного, культурно-исторического, социологического, документографического

подходов. Сложность объекта, подразумевающая комплексный характер исследования, потребовала применение методов системного, функционального, аксиологического анализа. Фрагментарно использовался синергетический подход, но лишь в той мере, в какой синергетнческие понятия и методы могут быть применены к изучению социокультурных процессов. Для исследования диалогических отношений власти с обществом использовались теоретические концепты, сформировавшиеся в культурологии, которые рассматривались через призму оппозиции Должное/Сущее. Исследование социокультурного пространства диалога власти с обществом априори подразумевало использование познавательных возможностей мониторинга, которые включают количественные методы исследования, математическое и имитационное моделирование, индикативные и статистические методы, методы наглядного представления данных, социологические методы.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые мониторинг рассматривается как социокультурный феномен, который позволяет изучать трансформационные процессы социокультурного пространства; обосновывать и строить познавательные конструкции, раскрывающие характер и природу соотношения ментальных установок и культурной реальности в диалоге власти с обществом; выступать в качестве аналитического инструментария для выявления позиций сторон диалогических отношений.

Исследование выявило диалогические качества мониторинга, которые позволяют не только формально поддерживать диалог власти и общества, но обогащают диалогическое взаимодействие дополнительным содержанием.

В ходе исследования доказано, что мониторинг выполняет существенную роль в осознании властью и , обществом реальной действительности, поэтому власть стремится использовать мониторинг в качестве средства зондирования состояния общества, а общество, используя результаты мониторинга, выходит из некритического следования установкам власти.

В ходе исследования доказано, что, раскрывая реальную картину состояния общества, мониторинг выступает средством демифологизации, развенчивая традиционалистские и прочие идеологические представления о современном российском социуме.

Исследование раскрыло возможности применения мониторинга как манипулятивной технологии, которую власть применяет для воздействия на общественное сознание.

В диссертации доказывается, что использование результатов мониторинга и ведение личных мониторинговых исследований может стать эффективным инструментом защиты общества от манипулятивных воздействий власти.

Теоретическая значимость

В поле культурологического исследования вводится новый объект -мониторинг. Тем самым открывается принципиально новая теоретическая тема, развитие которой может существенно обогатить научные представления о диалогических процессах в обществе как в горизонтальном, так и в вертикальном измерениях. Введение мониторинга в круг объектов культурологического анализа позволяет под новым углом зрения рассмотреть такие проблемы как:

1) внедрение мониторинга как объекта культурологического анализа, несущего в себе и методологическую значимость. Она проявляется в том, что мониторинг заключает в себе опыт непрямых социокультурных функций, совокупное значение которых, будучи внешне скрытыми за непосредственно информационно-социальными, оказывается в долговременной перспективе более значимыми,

2) режимы и ракурсы становления диалогических отношений в обществе,

3) соотношение нормативной заданное™ и культурной реальности,

4) степень адекватности осознания участниками диалога власть-общество самих себя, своих оппонентов и параметров их отношений.

Практическая значимость работы

Результаты данной работы могут быть использованы в разработке государственных программ культурной политики, в социокультурной диагностике, прогнозировании, оптимизации процессов управления социокультурной среды. Выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, свидетельствуют о том, что мониторинг принесет несомненную пользу в разработке государственных программ, направленных на поиск консолидирующих оснований современного российского общества, и явится средством позитивного воздействия на социокультурную адаптацию и идентификацию россиян.

Полученные результаты используются в практике подготовки специалистов информационно-управленческого профиля, в частности по специальностям "Прикладная информатика (в менеджменте)" и "Менеджмент организации" в учебном курсе "Информационный мониторинг". Их можно использовать также в курсах культурологии, философии, социологии, политологии и менеджмента.

Положения, выдвинутые в ходе исследования, применяются на практике для изучения объектов социальной среды, в частности в исследованиях, проводимых Центральной научной сельскохозяйственной библиотекой Российской академии сельскохозяйственных наук.

Положения, выносимые на защиту

1. Помимо конкретных задач, которые всегда решает мониторинг, он выполняет набор специфических функций:

- социокультурную идентификацию участников диалога власть-общество,

- установление диалогических отношений,

- отражает качественно-количественные параметры культурной динамики,

- зондирует спектр тенденций, не связанных напрямую с основной темой мониторинга,

- позволяет зафиксировать динамику общественных настроений по отношению к их относительно стабильному ментальному основанию.

2. В зависимости от типа отношений власти с обществом (монологических или диалогических) возможны две модели применения мониторинга как инструмента этих отношений, отличающиеся по таким параметрам как: цель исследования; выбор предметного поля; организации, занимающиеся проведением мониторинговых исследований; характер использования результатов мониторингового исследования в обществе; значение обратной связи.

При монологических отношениях:

- цели исследования связаны с реализацией функции зондирования общественных настроений, недопущения выхода общества из-под контроля власти,

- мониторинговые исследования осуществляются ведомственными организациями, спецслужбами,

- использование результатов исследования носит внутриведомственный, закрытый характер,

- власть самостоятельно выбирает предметное поле исследования, при этом интересы общества могут не учитываться,

- обратная связь не имеет столь важного значения, поскольку управленческие решения принимаются административными методами.

При диалогических отношениях: - цель мониторингового исследования в эффективном прогнозировании и выработке оптимальных управленческих решений, направленных на развитие социума,

- мониторинговые исследования проводят и государственные мониторинговые службы, и общественные организации, научные учреждения, средства массовой информации и т.д.,

- результаты исследований публикуются и становятся достоянием гласности, даже если власть этого не желает включается режим резонансного распространения информации в обществе, и информация все равно достигает потребителя,

- регламентация информационного поля властью в одностороннем порядке невозможна, так как диалог предполагает заинтересованность сторон общения, следовательно, в выборе сюжетов мониторинга участвуют и власть, и общество,

- обратная связь приобретает существенное значение для сохранения равновесия социокультурного пространства.

3. Использование мониторинга в современной российской коммуникативной ситуации двойственно. Это проявляется в том, что власть применяет мониторинг для контроля состояния социокультурной среды, но его использование способствует установлению диалогических отношений.

4. Мониторинг способствует эрозии монологических традиций в отношениях власти с обществом.

5. Превращая мониторинг в инструмент манипуляции, власть создает имитативную форму диалога.

6. Мониторинговые исследования, независимо от их содержания, выступают инструментом демифологизации представлений власти об обществе и наоборот.

7. Мониторинг может использоваться членами общества как нетрумент информационной защиты и безопасности.

Апробация результатов исследования

Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры теории и истории культуры Государственной академии славянской культуры; прошла предварительную экспертизу и принята к защите диссертационным советом Д 212.044.01 при Государственной академии славянской культуры

Основные положения и результаты исследования отражены в научных публикациях автора в российских и зарубежных изданиях, а также в учебно-методических разработках (общее количество - более 50, общий объем -39 п. л.).

Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию в форме докладов и сообщений на семинарах, "круглых столах" и конференциях различного уровня, среди которых:

III Российский философский конгресс "Рационализм и культура на рубеже III тысячелетия" (Ростов-на-Дону, 2002 г.),

IV Российский философский конгресс "Философия и будущее цивилизации" (Москва, 2005 г.);

- Международные конференции "Информационные технологии в науке бизнесе, образовании" (Ялта-Гурзуф, 1997,2001,2002 гг.),

- III и V "International conferences on Networkig Enitities" (Италия, Анкона, 1997 г. и Австрия, Кермс, 1999 г.),

- Международные конференции по проблемам информационной культурологии (Краснодар-Новороссийск с 1996 по 2002 гг.),

Международная конференция "Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирических исследований" (Екатеринбург, Уральский государственный университет, 2005 г.),

Международная научно-практическая конференция, посвященная 75-летию университета "Мир культуры - культура мира" (Москва, 2005 г.);

Международная научно-практическая конференция "XXI век: духовно-нравственное и социальное здоровье человека" (Москва, 2001 г.),

- Международные конференции "Библиотечное дело -... году"(Москва, с 1996 по 2002 гг.),

- Всероссийская конференция "Сохранение и приумножение культурного наследия в условиях глобализации" (Москва, 2002 г.),

- "МиСИТ - 2002: Социально-информационные технологии - феномен XXI века" (Москва, 2002 г.),

"Российская аналитика: проблемы и перспективы" (Москва, ИНИОН, 2004 г.),

«Аналитическое обеспечение стратегического управления» (Москва, ИНИОН, 2005);

- "Социальная философия и проблемы современного общества" ("круглый стол", Москва, 2003 г.),

- "Российская аналитика: от теории к практике" ("круглый стол", Москва, 2003 г.),

- "Российская цивилизация: проблемы культурологии" ("круглый стол", Москва, 2004 г.)

и в ряде других.

Автор являлась членом редколлегий многих сборников научных работ, подготовленных факультетом менеджмента и социально-информационных технологий Московского государственного университета культуры и искусств:

- "Российская ментальность как компонент новой парадигмы управления",

- "Социальная философия и проблемы современного общества",

- "Российское общество в контексте глобальных трансформаций",

- "Социально-информационные технологии - феномен XXI века",

- "Актуальные проблемы современного менеджмента и социально-информационных технологий", Вып. 1,2.

С 1996 года автором разработан и преподается учебный курс "Информационный мониторинг" на факультете Менеджмента и социально-информационных технологий Московского государственного университета культуры и искусств, а также с 2004 году автор участвует в образовательном проекте "Социально-информационные технологии как инструмент регуляции информационной среды" для Института повышения квалификации информационных работников при ВИНИТИ РАН.

Структура диссертации включает введение, три главы, заключение, список использованных источников.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении дается общая характеристика работы, обосновывается ее актуальность, цель, объект, предмет, методологические основания, формулируются исследовательские задачи. Анализируется разработанность проблемы, определяется теоретическая и практическая значимость, новизна исследования. Описываются источниковедческая база, апробация результатов исследования. Формулируются положения, выносимые на защиту, и обозначается структура диссертации.

Глава 1. Категории Должное и Сущее в дискурсе, раскрывающем культурологическое содержание мониторинга. В параграфе 1 "Определение понятий, подходы" рассматриваются различные подходы к определению понятия диалог. Отмечается, что содержательное ядро рассуждений, устраивающее большинство авторов (имеются в виду М. Бубер, М.М. Бахтин, Ю.М. Лотман и современные: B.C. Библер, Г.С. Батищев, М.С. Каган и другие), писавших об этой проблеме, заключается в том, что под диалогом понимают такое полагание различных смысловых позиций, которое приводит не к их взаимному отторжению или подавлению, а к продуктивному взаимодействию. Критерием такого взаимодействия служит появление новых, не сводимых к первоначальным позиций и смысловых построений всех сторон участников. Диалог обязательно предполагает: первое - наличие полноценных субъектов-участников, второе - изначальное отсутствие монополии на истину.

Дальнейшие рассуждения о диалоге ограничивались одним из его частных проявлений, а именно: диалогом между властью и обществом в рамках социокультурного целого.

Проводится анализ специфических качеств диалога власти с обществом. Прослеживается генезис диалоговой составляющей культуры с времен Античности (начиная с софистов, Сократа, Платона). Отмечается связь становления диалога с развитием отношений между властью и обществом. При этом особое значение приобретает такое важное для любого диалога качество сознания как индивидуализм в контексте отношений личностного и общественного. Делается заключение о том, что диалог власти с обществом способствовал формированию фундамента европейской цивилизации, для которой он означал диалог государства с обществом. Власть и социальный институт (государство), принимающий управленческие решения, не разделялись в глазах обывателя, поэтому власть не приобретала флер сакральности, и человек, превратившись в субъект диалога, знал, что его взаимоотношения с властью могут решаться на договорной основе.

Специфика коммуникационной ситуации в России такова, что существующие между властью и обществом мсдиационные связи всегда были слабы и недостаточны. Соответственно, не сложилось устойчивых и полноценных продуктивных форм диалога, прежде всего по линии власть -общество. Это в свою очередь стало причиной множества серьезных проблем, носящих исторический характер.

С помощью исследовательского конструкта Должное/Сущее (особенно плодотворно применяемого в трудах А.А. Пелипенко и ИТ. Яковенко), в диссертации предпринимается попытка объяснить специфику отношений власти с обществом, акцентируя, что именно в этих координатах проявляется культурное самоосознание власти и общества в российском цивилизационном пространстве. Раскрытие этой оппозиции сводится к тому, что сознание субъекта различает статус культурногенетического принципа и эмпирического опыта реально бытийствующей культуры. Более того, векторы цивилизационного развития обществ увязываются с путями преодоления ситуации разорванности мира между полями Должного и Сущего. Так, европейская картина мира обращена к реальности и развивается вместе с историей человека, прогрессом науки. В России проблема Должного/Сущего осознается как бесконечное стремление к запредельному. В российском сознании Должное и Сущее заключают целый спектр устойчивых отношений, среди которых основными являются отношения власти и общества.

Несмотря на самобытность построения диалогических отношений власти с обществом, Россия независимо от воли отдельных людей, социальных групп и представителей власти испытывает на себе влияние глобальных процессов, происходящих в современном мире. Прежде всего, это информатизация общества, кардинально влияющая на формирование коммуникационного пространства, делающая современный социум информационно насыщенным и информационно проницаемым, но вместе с тем информационно зависимым, меняющая осознание культурной реальности каждым членом общества, и предлагающая социоинформационные технологии как инструмент управления социокультурными процессами, в том числе коммуникативными. Анализируется роль и место мониторинга в системе социально-информационных технологий. Приводятся определения мониторинга, с различных сторон характеризующие эту технологию, имеющую базисное значение в социокультурной практике, благодаря особенностям сбора, обработки и представления фактических сведений. Предлагается собственное определение мониторинга. Описывается исследовательское поле его применения. Отмечается социальная природа любого мониторингового исследования и в то же время специфика мониторинга объектов социокультурной среды, заключающаяся в низкой степени их формализации и высоком уровне случайных связей, которые трудно предвидеть исследователю и которые существенным образом влияют на поведение объекта наблюдения. Эти обстоятельства затрудняют разработку методик проведения мониторинговых исследований. Акцентируется, что мониторинг как измерительная технология, основанная на количественных методах, способен придать социокультурному диалогу власти с обществом ряд новых качественных характеристик, которые проявляются в упрощении цепи логических заключений, обогащении содержания рассматриваемых понятий, повышении эвристичности (т. е. способности переводить поисковые

естественные языки на язык математики), обеспечении наглядности, помогающей при поиске закономерностей, повышении достоверности данных за счет соблюдения внутренних требований к объекту, связанных с репрезентативностью выборки, использованием математического инструментария и т. д.

В параграфе 2 "Мониторинг в современной коммуникационной ситуации" характеризуется современный информационный режим, который в сумме с социальными детерминантами делает мониторинг востребованным в российском социуме. Подчеркивается, что мониторинг используется как при монологической форме отношений власти с обществом, так и при диалогической. Однако при этом модели его использования принципиально отличаются. При монологической форме отношений власти с обществом для мониторинга характерно:

цели исследования связаны с желанием власти контролировать состояние социума,

мониторинговые исследования осуществляются ведомственными организациями, спецслужбами,

результаты исследования носят внутриведомственный, закрытый характер, власть самостоятельно выбирает предметное поле исследования, не прислушиваясь к мнению общества,

обратная связь не имеет столь важного значения, поскольку управленческие решения принимаются административными методами.

Отмечается, что монологическая модель применения мониторинга не однозначно расценивается как негативная. Очевидно, что использование мониторинга как инструмента наблюдения за состоянием социума позволяет решать задачи, подразумевающие неразглашение результатов исследований в целях соблюдения интересов самих граждан. К ним относятся, например, задачи, связанные с государственной безопасностью. Однако при этом границы применения мониторинга в таком режиме обязательно должны быть законодательно очерчены, чтобы граждане и общество в целом не пострадали от тотального слежения и недобросовестного использования результатов такого мониторинга. В демократическом обществе разработаны механизмы защиты от такого рода опасности: они заключаются в том, что власть ведет диалог с обществом, и это препятствует как сокрытию от общества важной для него информации, так и несанкционированному доступу к этой информации.

Диалогическому характеру взаимоотношений власти и общества соответствует другая модель проведения мониторинговых исследований. Она строится и реализуется на основании иных принципов: -цель мониторингового исследования в эффективном прогнозировании и выработке оптимальных управленческих решений, направленных на развитие социума,

мониторинговые исследования проводят и государственные мониторинговые службы, и общественные организации, научные учреждения, СМИ и т.д.,

результаты исследований публикуются и становятся достоянием гласности, даже, если власть этого не желает, включается режим резонансного распространения информации в обществе (о чем пишет, например: Н.А. Сляднева), и информация все равно достигает потребителя,

регламентация информационного поля властью в одностороннем порядке невозможна, так как диалог предполагает заинтересованность сторон общения, следовательно, в выборе сюжетов мониторинга участвуют и власть, и общество, обратная связь приобретает существенное значение для сохранения равновесия социокультурного пространства.

Очень важной для проведения мониторинга проблемой является выбор индикаторов слежения за объектами. Отмечается, что выбор индикаторов затруднен низкой степенью формализации многих предметов, явлений и процессов социокультурной практики, поэтому далеко не все из них могут стать объектами мониторинга. Как замечают, в частности С.А. Айвазян и Ф.М. Бородкин, индикаторы делятся на массовые (физические параметры, экономические показатели, обеспечение жильем и т.д.), используемые специализируемыми государственными мониторинговыми службами, и авторские, разрабатываемые для конкретного исследования. Авторские индикаторы часто представлены в виде вопросов. Именно авторские индикаторы, как правило, используются в исследованиях, проводимых СМИ, общественными фондами и политическими движениями и пр. Применение такого рода индикаторов роднит мониторинг, проводимый данными организациями, с социологическими исследованиями, однако в диссертации подчеркиваются их целевые, процессуальные и функциональные отличия.

Далее рассматриваются типичные функции, свойственные мониторингу в любой системе отношений власти с обществом (наблюдение, оценка и контроль состояния среды наблюдения, прогноз развития объекта наблюдения, управление объектом), а также специфические, которые возникают в связи с применением мониторинга в качестве инструмента диалога. Одна из этих функций - диагностика общественных настроений, которая актуализируется в результате зондирования властью состояния социума. (Власть вынуждена принимать сигналы от общества, несмотря на то, что эти сигналы могут ее не устраивать, приниматься искаженно, реакция на них может быть неадекватной, но игнорировать их нельзя, как нельзя не замечать объективно существующую реальность. Нежелание их принимать может привести к социальной напряженности). Другая функция мониторинга - коммуникативная, основанная на такой его процессуальной возможности как обратная связь. Подразумевается, что благодаря мониторинговым исследованиям не только власть узнает о состоянии общества, но и общество получает представление о собственном положении и действиях власти. В ходе этих рассуждений диссертант приходит к выводу о том, что мониторинг фиксирует эрозию традиционно монологического характера отношений власти с обществом и, таким образом, выступает индикатором не только частных проблемных

ситуаций, но и, косвенно, макрокультурпых процессов, происходящих в обществе.

Анализ организационной системы мониторинга в современной России дает основания утверждать, что, начиная с 1990-х годов, мониторинговые исследования все более приобретают черты инструмента диалогических, а не исключительно монологических отношений как это традиционно складывалось в России. Однако эффективность реализации диалогических качеств мониторинга зависит от позиций сторон-участниц коммуникативного процесса и напрямую связана с уровнем осознания ими реальной культурной ситуации. В свою очередь, самосознание и власти, и общества раскрывается в их отношении к стереотипам, характерным для российской действительности. В качестве исследовательского конструкта для изучения культурного сознания власти и общества в диссертации использовалась оппозиция Должное/Сущее,

В параграфе 3 "Образ власти в контексте дихотомии Должное-Сущее" рассматриваются подходы к трактованию понятия "власть" от Платона и Аристотеля, Гоббса и Локка, Макиавелли и Монтескье до Т. Парсонса, М. Вебера, О. Тоффлера, Т. Болла. Из отечественных ученых особое внимание уделяется позициям А. Медушевского, А. Щербинина, В. Радаева, О. Шкаратана. Анализируется влияние процессов, связанных с информатизацией общества (в частности, использование мониторинга), на сущностные проявления власти как формы организации общественных отношений, которая при определенных условиях позволяет одному социальному элементу специфическим образом влиять на поведение другого.

В русле историософской традиции, истории ментальностей и цивилизационного анализа прослеживается позиционирование власти в глазах ее представителей. Отмечается, что многие исследователи, в числе которых можно назвать A.C. Ахиезера, Л.Н. Гумилева, В.В. Ильина, И.И. Васильева, В.О. Ключевского, И.В. Киреевского, К.Н. Леонтьева, A.A. Пелипенко, И.Г. Яковенко и др., анализировали историю культурного самоосознания властью своего предназначения в российском цивилизационном космосе через категории Должное/Сущее, применяя для этого иногда и другую терминологию. Использование в диссертации этого исследовательского конструкта позволило выстроить общий вектор наблюдения следующим образом: российская власть позиционирует себя в отношениях с обществом как властвующий с подвластным. Осознавая себя в семантике Должного, власть очерчивает круг важнейших позиций, характеризующих ее отношения с обществом: власть внушает обществу представления о себе как о носителе сакрального, что позволяет ей в координатах двойной морали трактовать нормы законодательства, права на собственность, личные свободы и т. д., волюнтаристски относиться к экономическим законам, а также не соблюдать преемственность с действиями исторических предшественников. Такая позиция власти составляет основу ее монологических отношений с обществом, при

которых мониторинг выступает прежде всего как инструмент контроля над обществом.

Однако анализ современной социокультурной среды показывает, что эта средневековая конструкция отношений власти с обществом начинает размываться под влиянием культурной реальности (Сущего). Власть не может больше игнорировать Сущее и под его воздействием вынуждена устанавливать систему попущений: вводить демократические свободы, искусственно создавать оппозицию и т. д. Трактуя возможности мониторинга с позиций синергетической теории, вслед за классиками (И. Пригожиным, И. Стенгерс, Г. Хакеном) и современными отечественными авторами (10. Авереным и др.) в диссертации отмечается, что он может использоваться как инструмент регулирования диапазона попущений. С помощью мониторинга, позволяющего непрерывно следить за изменениями, происходящими в социуме, власть может контролировать свои инициирующие воздействия на различные социальные группы и своевременно принимать управляющие решения, упорядочивающие ее отношения с обществом. Таким образом, доказывается, что применение мониторинга способствует сохранению динамического равновесия в обществе и позволяет трактовать эту технологию как инструмент антиэнтропийной направленности. Оценивая роль мониторинга в ходе основных диссертационных рассуждений, следует отметить, что с его помощью не только собирается информация о состоянии общества, но публикация результатов мониторинговых исследований может расцениваться как попытка послать сигналы обществу. Таким образом, пробивается брешь в монологических отношениях власти с социумом. Следовательно, использование мониторинга создает предпосылки диалога власти с обществом.

Параграф 4 "Образ общества в контексте дихотомии Должное-Сущее" посвящен проблеме социокультурного самосознания общества. Прежде всего, в нем рассматриваются различные подходы, характеризующие общество как с точки зрения классической социологии: по М. Веберу, К. Мангейму, Н. Элиасу,- так и с позиций современной социокультурной действительности, такими признанными авторитетами в этой области как: Л. Гордон, Б. Докторов, Т. Заславская, 10. Левада, Н. Лапин, Н. Римашевская, В, Ядов и др. Анализ динамики состояния и развития российского общества проводится с помощью уже описанного исследовательского конструкта Должное/Сущее. Это приводит к основному выводу: современное российское общество развивается под влиянием двух цивилизационных начал: традиционного и либерального, поэтому составляющие его разные социальные группы по-разному реагируют на действия власти.

Одним из сильнейших механизмов воздействия власти на общество является идеология. В диссертации прослеживается процесс модернизации идеологии в связи с глобальными изменениями, происходящими в обществе: современное общество становится обществом массового человека. В контексте этих идеологических преобразований происходит инверсия значений Должного

и Сущего. Модернизация идеологических конструктов допускает интервенцию профанного в сакральное, наполняя его узнаваемыми для обывателя2 элементами Сущего. Таким образом, возникает иллюзия приближения Должного к Сущему: сближения позиций власти и общества. Но это только иллюзия, поскольку общество и власть по-разному осознают свое отношение к концептуальным составляющим цившшзационного пространства России.

Анализ оценки обществом социокультурной действительности в координатах Должного/Сущего показал, что общество проблематпзируег все концептуальные позиции, связывающие его с властью, начиная с оценок самой власти, строительства правовых отношений, отношений к собственности, отношений к реформам и т. д. Тем самым оно начинает выходить из состояния безоговорочного следования Должному. Концепция Должного перестает быть незыблемой. Человек начинает искать доказательства истин, декларирующих верность Должному. Образ Должного сохраняется в сознании человека, но вера в него подорвана. Устои Должного постепенно расшатываются.

Однако российское общество не однородно. Его традиционная часть удовлетворена тем, что власть и в настоящее время действует авторитарными методами, пытаясь сохранить устоявшийся порядок, при этом манипулируя ее доверчивым сознанием. Для традиционалистски настроенной части общества нормальным является использование мониторинга исключительно по модели, характерной для монологических отношений, т. е. когда мониторинг носит закрытый характер, основная его функция направлена на контроль состояния общества и т. д. Либеральная же часть общества, желающая стать равноправным с властью субъектом совместного исторического творчества и сопротивляющаяся волюнтаристским действиям власти, готова вести диалог. Но диалог, который общество пытается вести с властью, невозможен без аргументации, апелляции к Сущему. С этих позиций мониторинг представляет ценность для членов общества, так как через него поступает информация об окружающей действительности, т. е. о Сущем. Более того, публикация результатов мониторинга не дает власти возможности скрывать информацию об истинном положении общества и о действиях самой власти. Таким образом, мониторинг становится инструментом контроля над действиями власти со стороны общества и способствует постепенному изменению сознания и власти, и общества,

Глава 2. Мониторинг как инструмент исследования динамики культурного сознания. В параграфе 1 "Диалогические качества мониторинга" диалог рассматривается не только как формальная структура обмена мнениями, но и как метод исследования социокультурной действительности. Такое понимание диалога, заложенное еще Сократом и продолженное в европейской научной традиции (в конце XVIII века в работах немецких филологов В. фон Гумбольдта и Я. Гримма, далее И. Кантом, И. Фихте и Ф. Шеллингом, а затем Л. Фейербахом, который, в свою очередь, дал плодотворный импульс западным

2 Термин "обыватель" употребляется в нейтрально-социологическом, а не в оценочном смысле

мыслителям-"диалогистам" начала XX века М. Буберу, Ф. Эбнеру, Ф. Розенцвейгу и др.) наметило генеральные линии исследований, связанных с его социальной природой. В дальнейшем, эти направления оформились в научные подходы к проблеме диалога в феноменологии (Э. Гуссерль, М.К. Мамзрдашвили), фундаментальной онтологии (М. Хайдеггер), герменевтике (Х.-Г. Гадамер), теории познания (М.С. Каган, A.M. Коршунов, В.Ф. Шаповалов), литературоведении и семиотике (М.М. Бахтин, Ю.М.Лотман, A.A. Аверинцев), в основах коммуникации (А. Моль, В. Борев), в социальной антропологии и культурантропологии (К. Леви-Стросс, Г, Хершковиц) и т. д. Постепенно из общетеоретических подходов к проблемам диалога и межкультурных отношений стали оформляться частнотеоретические исследования, например: социологического (С.Н. Артановский, С.А. Арутюнов, B.C. Ерасов, Л.Г. Ионин, Н.К. Иконникова), психологического (A.A. Брудный, И.И. Васильева, В.А. Донченко) характера. Однако природа феномена диалога заставляет преодолеть узкие рамки специальных исследований, утверждая универсальную теорию. Доказательством является методология гуманитарного знания, разработанная М.М. Бахтиным и продолженная в исследованиях B.C. Библера, Г.С. Батищева, Л.М. Баткина, М,С. Кагана, В.Л. Махлина и др.

Рассматривается влияние информационного общества (каким его характеризуют классики: А. Турен, Д. Белл, О. Тоффлер, Д.К. Гелберт, М. Маклюэн, И. Масуда) на протекающие в нем диалогические процессы, в частности, исследуются возможности мониторинга в построении диалогических отношений.

В результате сравнения структур диалога и мониторинга делается вывод об их бесспорном формальном сходстве. В обеих структурах имеются такие элементы как: партнеры, проблема и предмет, цель, мотив и интересы, барьеры, значение места и времени и т. д.

Однако более глубокий анализ свидетельствует о наличии в мониторинге качеств, позволяющих использовать его как инструмент диалога. Их объединяют исследовательский характер и непредсказуемость результата; циклично-динамичная, а не линейная форма общения (имеется в виду, что заключительный этап мониторинга - не конец исследования, а лишь переход к следующему циклу). Несмотря на явную техническую компоненту, наличествующую в мониторинге, доминантными все-таки являются социальные и культурные факторы, обуславливающие его применение: культурное многообразие среды, подразумевающее обязательное наличие различных точек зрения на исследуемый предмет, и несводимость их к одной интеллектуальной позиции; фактичность и невозможность осуществления вне конкретной объективной воплощенности; универсальность, превращающая и диалог, и мониторинг в духовую ценность и предполагающую их реализацию в любой предметной области. Одна из важнейших возможностей, которую открывает использование мониторинга - это выявление различных

социокультурных инноваций, локальных и общекультурных ценностей. В этом мониторинг также перекликается с задачами диалога.

Рассматриваются преимущества применения мониторинга в построении диалогических отношений власти с обществом:

- более строгой становится структура диалогического общения: процесс подбора, придумывания и изобретение моделей диалогического общения;

- создаются качественно новые условия "обобществления" полученного в ходе мониторингового исследования знания (этому способствует, в частности, применение компьютеров), которые влияют на перестройку познавательной деятельности и формируют мыслительные формы, выходящие за рамки традиционного научного миропонимания (можно говорить о новых исторических формах гуманитарного знания, о "гуманитаризации" всей системы научного знания и развития гносеологии научного творчества);

- создаются новые способы взаимодействия между гражданами и их избранными представителями, между кандидатами и избирателями, среди самих граждан при обсуждении проблем социокультурной действительности.

Однако анализ показал, что в современной России пока не сложились условия для реализации всех возможностей мониторинга в построении диалога власти с обществом. Причина этого в неравноправных отношениях между участниками диалога, несовпадении их интересов (что доказывается анализом предметного поля интересов власти и общества). Поэтому наличие диалогических качеств мониторинга, хотя и доказывает плодотворность его применения в построении прогрессивных отношений власти с обществом, но не свидетельствует о том, что они в полной мере реализуются на практике.

В параграфе 2 "Познавательные возможности мониторинга в диалоге власти с обществом" мониторинг рассматривается как инструментарий диалогического подхода в познании, способного более точно отразить реальность, чем монологический. Применение мониторинга, в основании которого лежат количественные методы познания социальной среды, является следствием мощной интервенции со стороны естественнонаучного знания и, прежде всего, информационных наук, стимулирующих большую точность, строгость анализа, раскрытие ранее не замечавшихся исследователями сторон явлений и процессов культурной практики. (Об этом, в частности пишет Э.А. Орлова). Благодаря таким качествам мониторинга как комплексность и систематичность представления сведений об объекте, оперативность получения информации, наглядность представления полученных данных, стандартность процедуры проведения исследования, расширяются возможности познания социокультурной среды, а факты, полученные в ходе мониторинга, в большей степени соответствуют общим требованиям к информации (достоверность, актуальность, точность, объективность и т. д.).

Отмечается, что мониторинг способствует формированию более объективных представлений о социокультурной среде, так как в нем реализуется многофакторный подход к познанию действительности,

интегрирующий достижения различных областей знания для объяснения фактов, полученных в ходе непрерывного наблюдения. Использование в мониторинге компьютерной техники позволяет исследователю оперировать большими объемами информации, повышать оперативность и преодолевать барьеры в ее распространении, усиливать информационное воздействие, что изменяет не только внешние признаки, характеризующие 'информационное поведение власти и общества, но оказывает влияние на изменение более глубоких ментальных характеристик членов общества.

Мониторинг гарантирует высокое качество измерений, исключает случайность, обеспечивает непротиворечивость данных. В мониторинге процессуально предусмотрена фиксация нетипичного в поведении объектов наблюдения, что позволяет исследователю сосредоточиться на появлении новых или отмирающих элементов, и, следовательно, сделать более глубокие выводы о качественном состоянии среды наблюдения. Применение мониторинга позволяет исследователю сохранить эмоциональную нейтральность, что важно для социокультурной среды, в которой познавательное отношение к действительности переплетается с оценочным к ней отношением. Соответствующие математические процедуры, заложенные в мониторинговых исследованиях, дают возможность строить прогнозы (что всегда ценилось в социальном знании), выявлять социокультурную детерминацию в развитии объекта исследования, устанавливать причинно-следственные связи между собранными фактами.

Отмечаются недостатки в использовании мониторинга в качестве инструментария познавательной деятельности, к которым относятся упрощение исследуемой ситуации, неизбежной при любом моделировании; ограниченность исследовательских задач, объясняющаяся низкой формализацией объектов социокультурной среды и спонтанностью проявления связей между отдельными элементами; потеря ценной информации, искажение смыслов и значений фактических данных из-за барьеров в понимании респондентами вопросов и включения механизмов психологической защиты (в случае проведения мониторинга в виде конкретно-социологических исследований) и т.д.

Несмотря на отмеченные ограничения в использовании мониторинга, подчеркивается, что потенциально он в состоянии обеспечить реализацию основных познавательных принципов диалога:

- разнообразие позиций участников диалога,

- компетентность участников диалога,

- равноправие субъектов диалога,

- объективность их позиций.

Применение мониторинга может способствовать развитию таких сторон диалога как понимание позиции оппонента, полемика, оценка ситуации, декодирование позиций участников, поиск компромисса, отрицание или соглашение с позицией оппонента и др., т. е. весьма плодотворно

использоваться для диалогического познания общества. Однако анализ практики проведения мониторинговых исследований показывает, что в современном российском обществе использование мониторинга в таком качестве ограничено: чаще мониторинг используется властью только как идеологический инструмент для зондирования общественных настроений, и для обеспечения аргументами заранее предпринятых властью действий.

Параграф 3 "Мониторинг как показатель новых ценностей в обществе" посвящен анализу роли мониторинга в процессе смены нравственно-ценностных ориентиров в современном российском обществе. Особенности построения диалогических отношений предполагают нахождение компромиссов, а это требует конструктивного отношения к системе ценностей: подвижность культурной среды обуславливает динамические процессы, захватывающие ценностный комплекс. Рассматриваются взгляды A.C. Ахиезера, П.С. Гуревича, Т.З. Козловой, Л.И. Лабезного, Н. И. Лапина, Л.С. Мамута, А.П. Маркова, Н.С. Розова, Н.Е. Тихоновой и др. на проблему трансформации ценностных ориентиров современного российского общества. В своих рассуждениях диссертант апеллирует к результатам мониторинговых исследований, проводимых под руководством Т.И. Заславской, Н.И. Лапина, Т.И. Кутковец. Анализ данных мониторинговых исследований позволяет сделать вывод о том, что иа выбор ценностных предпочтений современного россиянина влияет целый спектр общественных процессов, под воздействием которых личность неоднозначно позиционируется в социокультурном пространстве. Это значит, что "одноканальное" видение мира, препятствующее адекватной культурной адаптации человека, уходит в прошлое. Однако появление в идентификационном пространстве ранее неизвестных значений, ценностей, норм приводит к определенной ценностно-нормативной дезориентации, которая выражается в возникновении проблемы выбора идентификационной модели и неосвоенности новых, адекватных складывающимся институциональным формам образцов деятельности. Ситуация ценностного плюрализма становится серьезным испытанием для россиян, так как неудовлетворенность системой регламентации общественных отношений и стремление самостоятельно выбирать условия и способы личностного самоопределения приходят в противоречие с инертностью и стандартностью мышления, выработывавшимися долгие годы, когда их жизненная ориентация направлялась властью на создание социальных стереотипов. Необходимость руководствоваться собственными, а не официально установленными представлениями, обусловленными мировоззрением, ценностными ориентациями, принадлежностью к определенной социальной группе, образованием и другим факторам, объясняет расширившиеся возможности в выборе идентификационной модели.

Выбор идентификационной модели связан с выбором стратегии поведения в диалоге с властью. В диссертации рассматриваются модели стратегии поведения участников диалога власти с обществом, предложенные А.

Зимбули, и делается вывод о том, что в современной России паритетная стратегия сторон, основанная на взаимоуважительном отношении к исповедываемым ими ценностям, пока невозможна: ценностный ряд власти и общества находятся в антагонизме. В основном в настоящее время отношения развиваются либо как раболепные со стороны общества, которые и ожидает от него власть, либо как нигилистские.

Анализ результатов мониторинговых исследований показывает, что на протяжении последнего десятилетия XX начала XXI века в России формировался качественно другой народ: это - результат смены ценностей. Мониторинг разрушает мифы об обществе, которые создавала о нем власть: в глазах правящей элиты общество наделяется такими качествами как покорность перед властью, патерналистское упование на нее, готовность довольствоваться малым, коллективизм, Самооценка общества другая: доминирующий вектор развития российского общества лежит в направлении модернистской культуры, ориентированной на ценности Сущего. Понятно, что не все общество приняло аксиологические инновации: ценности индивидуализма, свободной конкуренции в условиях рыночных отношений, но в нем явственно прослеживаются тенденции повышения самостоятельности личности, возможность противостояния социокультурным шаблонам, что создает целый комплекс проблем взаимодействия власти с обществом.

Отношения Власти с обществом испытывают мощное воздействие противоречивых аксиологических представлений: как норм и ценностей патерналистской парадигмы, так и нового нормативно-ценностного набора, являющегося итогом процесса переоценки ценностей и трансформации социокультурных приоритетов в российском обществе. В этих условиях мониторинг должен применяться не только по монологической модели, где не важна реакция общества, но и по диалогической, способствующей нахождению взаимоприемлемых решений, позволяющих разработать эффективную стратегию управления обществом, в том числе социокультурными процессами. Однако мониторинговые исследования показывают, что власть не использует в полной мере этот инструмент управления: решения власти опаздывают, принимаются без учета ожиданий общества. Общество, в частности благодаря мониторинговым исследованиям, видит это несоответствие. В результате чего наблюдается низкая степень доверия ко всем уровням власти, отчетливо фиксируемая мониторинговыми исследованиями. Из чего делается вывод о том, что дальнейшая модернизация страны блокируется не менталитетом населения, а неспособностью власти управлять людьми, критически оценивающими действия власти, поэтому власти следует вступать в конструктивный диалог с обществом, используя для этого все возможности, в том числе мониторинг. Это сможет принести позитивные результаты и удержать российское общество от известного исторического цикла: стагнация - развал - внешнеполитическое поражение - бунт - узурпация власти - подъем милитаризма и внутренние репрессии - новая стагнация.

Глава 3. Мониторинг как средство манипуляции социокультурным сознанием. Параграф 1 "Кризис идентификации как основание манипуляции общественным мнением" посвящен анализу условий, созданных кризисным обществом (которым, по мнению многих исследователей, является современный российский социум), влияющих на идентификацию граждан. В кризисном обществе нарушаются ожидания людей, значительные изменения происходят в их сознании и осознании себя. Рассматривается роль мониторинга в идентификационных процессах. Она проявляется двояко: во-первых, мониторинговые исследования служат инструментом познания социальной среды и выявления кризисных факторов, влияющих на самоопределение индивидов. А во-вторых, мониторинг помогает определить консолидирующие основания, по которым происходят взаимодействия личности с кардинально изменившейся средой и с другими личностями. Центральным моментом идентификации любого человека, а россиянина тем более, всегда были представления о власти и властных отношениях. Этот вопрос остается краеугольным и в настоящее время.

Мониторинговые исследования фиксируют изменения факторов идентификации, важнейшим из которых является отмирание идеологии, а вместе с ней официально устанавливаемых ценностей и норм жизни, составляющих категорию Должного. Приоритетом для людей становятся индивидуальные интересы, частная жизнь, "посюсторонняя реальность", т. е. Сущее.

Мониторинговые исследования показывают, что на процесс идентификации россиян сильное влияние оказывают такие явления, сопровождающие социокультурный кризис, как:

- "варваризация" сознания и следование нормам ситуативной этики,

- проявления примитивного сознания толпы,

- возвращение в современность некоторых элементов архаической культуры,

- возникновение специфических групповых солидарностей,

- религиозная и секулярная ритуализация как попытка найти шаблонные защитные формы поведения.

Все эти факторы делают сознание человека уязвимыми для внешнего воздействия. При этом исследователи (например, Н.Е. Тихонова) отмечают недостаточноть управленческого внимания к научным методам, в частности использованию социотехнологического инструментария для формирования социальных общностей.

Вместе с тем мониторинг является той социально-информационной технологией, которая позволяет выявить факторы, строящейся идентификационной модели современного российского общества. Мониторинг показывает, что макроидентификационные факторы, разумеется, присутствуют в жизни россиян. Это фактор этнонациональной принадлежности, когда создается образ позитивной целостности - "Мы", национальная гордость,

удовлетворение от чувства принадлежности именно к данному конкретному обществу. Это временная шкала ("прошлое-настоящее-будущее") как универсальное основание, помогающее объяснить смысл самоопределения россиян по другим идентификационным признакам. Но не макроидентификационные факторы выполняют главную роль в самоопределении наших современников. Главными факторами самоопределения в настоящее время выступают факторы семьи как защиты в кризисном обществе и корпоративной принадлежности.

Из данных мониторинга следует, что линейная модель самоидентификации, основанная на едином основании, характерная для тоталитарного общества, в современной России уступает место многофакторной идентификационной модели, отражающей плюрализм ценностей и напрямую связанной с развитием личности.

Постоянное слежение за динамикой социокультурной адаптации отдельных людей и социальных групп убеждает, что в России все граждане, к какой бы группе, выделенной по признаку установок на способы жизнеобеспечения (подход предложен Е.М. Авраамовой), они не относились зависят от власти, т. е. от системы норм и ценностей государства. Кластер "адаптированные" (в него входят "новые русские"): в психологии этой группы прослеживается явный разлом сознания: неприятие в душе близких к криминальным моделей поведения, но воплощение их в реальной жизни. Возможность снять данный дискомфорт "новые легальные русские" связывают в значительной мере с государством, которое должно обеспечить условия для цивилизованного бизнеса. Кластер "неудачники" (это группа проигравших при переходе к рынку). Главная их особенность - неадаптированность к современным условиям, высокая степень социально-экономической зависимости, в том числе от государства. Для них характерно бездеятельно ожидать улучшения жизни и воспринимать государство в роли кормильца, Кластер "трудяги", от государства они ожидают создание условий для труда как возможности занять в обществе достойное место. Кластер "паразитирующих" -фактором успеха этой группы является "криминальная адаптация" (к этой группе относится и коррумпированное чиновничество), для них выгодны созданные государством условия развития нецивилизованного бизнеса.

Так, в общественном сознании россиян возникает феномен под названием "зависимая стратегия", выражающийся как в сознании, так п массовом поведении, и являющийся мощным фактором дезадаптации трудоспособного населения. На преодоление этой зависимости, очевидно, должны быть потрачены годы, за которые общественное сознание переориентируется на собственные силы, а высшими ценностями станут свобода личности и трудовая активность. Но патерналистская роль выгодна государству, так как зависимость от него всех слоев общества закладывает основание для манипуляции общественным сознанием и поведением людей в интересах власти.

В параграфе 2 "Манипудятпвные возможности мониторинга" рассматривается феномен манипулирования, приводятся мнения известных ученых (Б.Н. Бессонова, П. Бурдье, P.P. Гарифуллина, Я.Н. Засурского, Г. Шиллера и др.), раскрывающих сущность такого рода воздействия на общественное сознание. Под манипуляцией понимают скрытое психологическое воздействие на манипулируемого С целью изменения его поведения и намерений не совпадающее с его истинными желаниями, но выражающее интересы манипулятора. Подчеркивается, что процесс манипулирования является неотъемлемой составляющей управления, а потому широко применяемым инструментом политической власти.

В диссертации рассматриваются факторы, способствующие применению различных форм манипулятивного воздействия. Среди них: социальные страхи, падение авторитета властных структур и другие характерные черты кризисного общества. Несмотря на общую тенденцию рационализации массового сознания (уход от ценностных нормативов Должного и усиления ориентации на Сущее), значение манипулирования не уменьшается. В социумах, где отношения власти с обществом строятся на монологической основе, приемы манипуляции могут быть весьма примитивными. Диалогические формы общения власти с обществом требуют более тонких и изощренных форм манипуляции, в том числе привлечение в качестве инструмента манипулирования различных социально-информационных технологий, в частности мониторинга.

В диссертации доказывается, что мониторинг применяется в процессе манипуляции общественным сознанием, более того, в самой природе мониторинга заложены манипулятивные возможности. Мониторинг, выявляя объективные данные, характеризующие общественное сознание, обеспечивает подготовительный этап манипулирования, подразумевающий изучение желаний, ожиданий, интересов, потребностей различных социальных групп. Следовательно, он выступает как важнейший инструмент изучения социокультурной среды. На этом этапе манипулятор получает приоритет в доступе к информации. С помощью мониторинга создается модель реальной ситуации. Причем, как любая модель, мониторинг упрощенно представляет действительность, главным образом отражая устойчивые стереотипы, бытующие в общественном сознании, и в этом априорно проявляются манипулятивные возможности данной технологии. Так, в мониторинге воплощается идея неподлинности мира, его зараженности вторичными идеологическими смыслами, исследуемая Ж. Бодрийяром, для обозначения которых он использует термин "симулякры". Современная действительность, по Бодрийяру, в массовом количестве вырабатывает самодостаточные, независимые от реальных образов симулякры и все больше формирует из них жизненную среду человека. Человек, вовлеченный в эту парадоксальную симулятивную темпорапьность, не различает искусственную среду и реальную. Человек, наивно полагая, что он самостоятельно осуществляет свой выбор,

становится зависимой фигурой в руках тех, кто создает мнимые образы. А создатели мнимых образов приобретают в виде симулякров атрибут власти.

Внешнему заинтересованному вмешательству открыты такие процедурные этапы мониторинга, как выбор места и времени проведения исследования, группы респондентов, набор индикаторов, по которым осуществляется слежение за объектом.

Наиболее активно манипулятивные возможности проявляются на этапе комментария результатов мониторингового исследования. На этом этапе манипуляторы используют многообразный арсенал средств, помогающих осуществлять отвлекающие действия, действия по введению в заблуждение, действия, направленные на вхождение в доверие, а также действия, представляющие собой подмену одного понятия другим.

Таким образом, используя данные мониторинговых исследований и веру обывателя в их безусловную объективность, власть получает возможность применять мониторинг как инструмент манипуляции общественным мнением. Для поддержания либеральных отношений с обществом она прибегает к мониторингу, чтобы аргументировать обществу свои действия, тем самым получая возможность выстраивать имитационные формы диалога, которые на самом деле по существу диалогом не являются.

Параграф 3 "Мониторинг в информационной защите общества от манипулятивного воздействия" посвящен проблеме использования мониторинга как средства защиты от манипулятивного воздействия власти. Обращается внимание на то, что использование мониторинга, как и других социально-информационных технологий, не может быть однозначно оценено: в нем в зависимости от целей и задач использования проявляются и отрицательные, и положительные качества, влияющие на общественное сознание.

Описываются позитивные следствия применения мониторинга, которые заключаются в реализации его познавательных качеств (объективности, системности, оперативности, наглядности, непротиворечивости и т. д.), необходимых для изучения проявления многообразных форм социокультурного пространства; универсальности сфер применения и др. Использование мониторинга способствует включению каждого человека в глобальное информационное пространство, ощущению себя причастным к значительным событиям в стране и мире и, соответственно, осознанию себя полноправным субъектом социокультурного диалога с властью. Таким образом, мониторинг опосредованно становится инструментом построения гражданского общества.

Отмечаются и негативные следствия применения мониторинга: мониторинг способствует формированию информационной зависимости человека. Его оценки окружающей действительности складываются под влиянием полученной информации, в том числе из мониторинговых исследований. Кроме того, сам человек, будучи членом определенной социокультурной группы, помимо собственной воли оказывается включенным

в мониторинговые исследования. Человек оказывается во власти мнимых образов (симулякров), понуждающих его совершать различные поступки, порою не соответствующие действительным интересам личности, как на бытовом уровне (покупки ненужных вещей), так и в области принципиальных решений (выбор представителей власти, голосование за политические партии и т. д.). Таким образом, ориентация на данные мониторинговых исследований при определенных обстоятельствах представляет собой не что иное как уход в виртуальный мир, который может не соответствовать реальности и даже преднамеренно ее искажать. На искажении реальности в интересах властных структур строятся манипулятивные технологии. Развитие методик так называемых "черных социотехнологий", черты которых присущи и мониторингу, также является характеристикой глобальной информатизации социума.

Доказывается, что позитивное использование информационного мониторинга связано с развитием гражданского общества, то есть всего комплекса мероприятий: реформы законодательной базы в сфере информации, формированием государственной информационной политики, культурной политики и т. д. Защита человека от негативного воздействия мониторинговых исследований напрямую связана с развитием информационной культуры общества, создающего равные условия в получении информации всеми членами социума и обеспечивающего уважительное отношение к любым информационным предпочтениям личности.

Обращается внимание на то, что важнейшим условием защиты от манипулятивного воздействия социоинформационных технологий, в том числе мониторинга, на человека и общество в целом является развитие информационной культуры личности: формирование ее информационного мировоззрения, освоение методик работы с информацией, выработка приемов информационного поведения.

Позитивную роль в процессе адекватной социально-культурным, экономическим и политическим условиям адаптации личности играют образовательные проекты, знакомящие с сущностью мониторинга и способствующие приобретению практических навыков проведения мониторинговых исследований. В диссертации описываются образовательные проекты, в частности опыт преподавания авторского учебного курса "Информационный мониторинг" в Московском государственном университете культуры и искусств на факультете менеджмента и социально-информационных технологий в процессе подготовки специалистов информационно-управленческого профиля.

В заключении суммируются основные теоретические выводы, в которых акцентируется, что помимо преимуществ, связанных с реализацией прямых функций мониторинга, он представляет интерес для культурологов тем, что выступает косвенным индикатором содержания взаимоотношений власти и общества. Мониторинг отражает меняющиеся общественные настроения и

долговременные ментальные трансформации в культурном сознании и представителей власти, и общества и, таким образом, вносит изменения в политическую культуру общества, выступая инструментом возникающего между ними диалога.

Публикации

Основные выводы и положения диссертации отражены в публикациях автора общим объемом 39 п. л., сокращенный перечень которых включает: Монографии и учебные пособия

1. Мониторинг в социокультурном диалоге "Власть-Общество": Монография /МГУКИ. - М„ 2005. - 223 с.

2. Информационный мониторинг: теоретико-методологические основы: Учеб. пособие. - М.: МГУКИ, 2002. - 65 с.

Научные статьи и другие публикации

3. Гносеологическая сущность технологии мониторинга // НТИ. Сер. 1. - 1999.-Кб.- С. 13-17.

4. Информационный мониторинг в контексте проблем российской цивилизации // Российская цивилизация: проблемы культурологии. -М.: МГУКИ, 2004.-С. 25-31.

5. Информационные технологии в профессиональном образовании // Образование в информационном обществе XXI века. - М.: Информациология, 2003. - 23-30.

6. Информационный мониторинг: Программа курса для студентов вузов культуры и искусств. М.: МГУКИ, 1998. - 16 с.

7. Информационный мониторинг в профессиональной подготовке библио1рафов // Информационные проблемы гуманитарного образования: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 12-15 сент. 1995 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 1995. - С. 343-346.

8. Информационный мониторинг в социокультурном пространстве диалога // МиСИТ - 2002: Социально-информационные технологии: Материалы науч. конф., посвященной 10-летию ф-та МиСИТ,- М.. 2002. - С. 19-20.

9. Информационный мониторинг и проблема социокультурной стратификации // Сохранение и приумножение культурного наследия в условиях глобализации. Ч. 2. - М., 2002. - С. 9-12.

10. Информационный мониторинг как инструмент регуляции социокультурной среды // Рационализм и культура на рубеже 3-его тысячелетия: Материалы 3-ого философского конгресса Ростов-на-Дону, 16-20 сент. 2002.-С. 75-81.

11. Информационный мониторинг как регулятивный инструмент культурной средой // Вестник МГУКИ. - 2003. - Вып. 3. - С. 34 - 38.

12. Информационный мониторинг как инструмент изучения информационной среды // Библиотечное дело - 2000: проблемы формирования

открытого общества 4.1. Тез. докл. и сообщений междунар. конф. Москва, 2000 года. - М.: Изд. МГУКИ, 2000. - С. 48-49.

13. Информационный мониторинг как инструмент манипуляции общественным сознанием И Вестник МГУКИ. - 2005. -К 2. - С. 127-135.

14. Информационный мониторинг как метод аналитической деятельности И Власть. - 2004. 9. - С. 50-52.

15. Информационный мониторинг как метод аналитической деятельности // Информационно-аналитическая деятельность в России: состояние и перспективы: Материалы Всерос. научн.-практ. конф. аналитических работников. Ч. 2. - М.: ИПКгосслужбы, 2004. - С. 95-100.

16. Информационный мониторинг как способ реализации мегатенденции устойчивого развития цивилизации И Время культуры и культурное пространство: Сб. тезисов докл. междунар. научн.-практ. конф. Москва 11-13 дек. 2000 г. - М.: Изд. МГУКИ, 2000. - С. 295-297.

17. Информационный мониторинг как социальная технология: культурологический аспект II Культурология: Альманах-ежегодник. Вып. 8.-М.: МГУКИ, 2000.- С. 150 - 160.

18. Информационный мониторинг как средство передачи социального опыта //Библиотечное дело - 2001: российские библиотеки в мировом информационном и интеллектуальном пространстве: Тез. докл. и сообщений междунар. конф. Москва, 2001 года. - М.: Изд. МГУКИ, 2001. - С. 38-39.

19. Информационный мониторинг - необходимый элемент механизма управления социальной средой // Информационные технологии в науке образовании, телекоммуникации бизнесе: Труды 28 междунар. науч. конф. и дискуссион. клуба. Украина Ялта-Гурзуф, 20-30 сент. 2001 года. -Запорожье: Изд. ЗГУ, 2001. - С. 159-161.

20. Использование информационного мониторинга для манипуляции общественным сознанием II Вестник МГУКИ. - 2005. - Вып. 2. -С. 127 - 135.

21. Использование технологии мониторинга в изучении документального потока ЦНСХБ РАСХНIIНТБ. - 2000. - N7. - С. 29-37. (Соавт. Пирумопа Л.Н., Стеллецкий В.И.)

21. Категория времени в социальной технологии мониторинга // НТИ. Сер. 1. -2000.-Ш.- С.1 -7.

22. Категории "Должное" и "Сущее" как универсалии российского культурного сознания // Философия и будущее цивилизации: IV Российский философский конгресс. Т. 4. - С.183-185.

23. Мониторинг в социокультуром пространстве диалога власти обществом // Мир культуры - культура мира. Междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 75-летию ун-та. - М., 2005. - С. 340-345.

24. Мониторинг п системе управления объектами социокультурной среды // Социально-информационные проблемы двойного назначения. - М.: МГУКИ, 2005.-С. 83-91.

25. Мониторинг и информационная безопасность в условиях информационной свободы // Информационная свобода и информационная безопасность: Междунар. научная конф. Краснодар 30-31 окт, 2001 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 2001. - С. 36-38.

26. Мониторинг как инструмент общения власти и общества // Учен, записки,- Вып. 26.- М., 2004.- С. 100-116.

27. Мониторинг как способ социокультурного диалога //Культура и образование в информационном обществе. - М„ 2003. - С. 118-120.

28. Мониторинг как универсальный метод информационно-аналитической деятельности //Информационные технологии в науке, образовании, телекоммуникации, бизнесе: Труды 28 междунар. науч, конф. и дискуссион. клуба. Украина Ялта-Гурзуф, 20-30 сент. 1997 года. - Запорожье: Изд. ЗГУ, 1997. - С. 29-30.

29. Политический менталитет россиян и процессуальные проблемы мониторинга // Российская менталыюсть как компонент новой парадигмы управления. - М.: МГУКИ, 2005. - С. 57-67.

30. Правовые проблемы профессиональных взаимоотношений в условиях информационного рынка // Информационная культура личности: прошлое, настоящее будущее: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 11-14 сент. 1996 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 1996. - С. 82-83.

31. Проблемы непрерывного слежения ' за формированием информационных ресурсов региона // Региональные аспекты информационно-культурной деятельности: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 1998 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 1998. - С. 46-48.

32. Регулятивная роль информационного мониторинга в развитии социокультурной сферы // Информационные технологии в науке, образовании, телекоммуникации, бизнесе: Труды 28 междунар. науч. конф. и дискуссион. клуба. Украина Ялта-Гурзуф, 19-28 сент. 2002 года. - Запорожье: Изд. ЗГУ, 2002. - С. 55-56.

33. Роль гуманитарного знания в применении социально-информационных технологий // Человек в информационном пространстве цивилизации: культура, религия, образование: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 1921 сент. 2000 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 2000. - С, 36-38.

34. Роль информационного мониторинга в формировании мировоззрения социума II Социально-политическая стабильность в Российской федерации и формирование среднего класса. - М.: Изд-во "Университет и школа", 2002. - С. 321-324.

35. Роль информационного мониторинга в формировании мировоззрения социума II Российское общество XXI—века в- -контексте—глобальных

I !ЧгС •

8 и ■ . • t-КЛ I

трансформаций: социально-философский аспект (материалы "круглого стола"). -М, 2002. -С. 170-176.

36. Роль мониторинга в сохранении гомеостаза социально-культурной среды И Социальная философия и проблемы современного общества. -М.:МГУКИ, 2003. - С. 99-106.

37. Роль мониторинга в формировании информационной культуры личности II Информационное общество: культурологические аспекты и проблемы: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 17-19 сент. 1997 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 1997. - С. 117-119.

38. Роль социально-информационных технологий в самоидентификации россиян // Международная конференция "Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирических исследований"/ Уральский государственный университет. - Екатеринбург, 2005.- С. 55 -60.

39. Состояние текущей отечественной библиографической информации по сельскому хозяйству if НТБ. - 1995. - N 7. - С. 22-28. (Соавт.: Поздняков В.Г., Пирумова J1.H.)

40. Социально-информационная технология мониторинга в канве глобальных трансформаций // Парадигмы XXI века: информационное общество, информационное мировоззрение, информационная культура: Междунар. научная конф. Краснодар-Новороссийск 16-18 сент. 2002 г.: Сб. тезисов докл. - Краснодар: Изд. КГАК, 2002. - С. 202-204.

41. Философские основания технологии мониторинга в изучении социокультурного поля // Библиотечное дело и проблемы информатизации общества. - М.: МГУКИ, 1999. - С. 59-60.

42. Этические проблемы применения мониторинга в процессе управления обществом // XXI век: духовно-нравственное и социальное здоровье человека: Сб. тезисов докл. междунар. научно-практической конф. Москва 16-17 мая 2001 г. - М.: Изд. МГУКИ, 2001. - С. 295-297.

43. Monitoring of Internet Information resources from point of the View of russian Users 11 3-ed International Conference on Networking Entities. - Ancona, 1997.-P.SN 11.1-SN 11.3. (coaut,: SiaydnevaN.A.)

44. Telematics in info expert training: russian specific II 5-th International Conference on Networking Entities. - Kerms, 1999. - P. 202-205. (coaut.: Lopatina N.V.)

45. Информационный мониторинг: Программа курса для студентов вузов культуры и искусств. М.: МГУКИ, 2005. - 1 п. л. (в печати)

46. Мониторинг в коммуникативной ситуации современной России // Обсерватория культуры. - 1,5 п. л. (в печати)

Подписано в печать 15.12.05 Объем 2,25 п. л. Тираж 120 экз. Заказ N У? Ротапринт МГУКИ

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора культурологии Сладкова, Ольга Борисовна

Введение

Глава 1. Категории Должное и Сущее в дискурсе, раскрывающем культурологическое содержание мониторинга

1.1. Определение понятий, подходы

1.2. Мониторинг в современной коммуникационной ситуации

1.3. Образ власти в контексте дихотомии Должное-Сущее

1.4. Образ общества в контексте дихотомии Должное-Сущее

Глава 2. Мониторинг как инструмент исследования динамики культурного сознания

2.1. Диалогические качества мониторинга

2.2 Познавательные возможности мониторинга в диалоге власти с обществом

2.3. Мониторинг как показатель новых ценностей в обществе

Глава 3. Мониторинг как средство манипуляции социокультурным сознанием

3.1. Кризис идентификации как основание манипуляции общественным сознанием

3.2. Манипулятивные возможности мониторинга

3.3. Роль мониторинга в информационной защите общества от манипулятивного воздействия

Введение диссертации2006 год, автореферат по культурологии, Сладкова, Ольга Борисовна

Актуальность темы

Нарастающая дифференцированность современного общества выдвигает на первый план комплекс проблем, связанных с индивидуальностью: ее идентичностью и разнообразием отношений в социокультурном пространстве. В этом контексте в гуманитарном дискурсе наблюдается углубление интереса к диалогу не только в границах межличностных контактов, но и в широком спектре взаимодействий между социально-историческими субъектами. При этом многосубъектность понимается расширительно: как в буквальном, так и в метафорическом смысле. Говорится, к примеру, о диалоге культур и цивилизаций, о диалоге культурных традиций с собственным прошлым, с культурным наследием. Эти взаимодействия трактуются как различные формы диалога, что с определенностью указывает на тенденцию к осмыслению культурной реальности как полисубъектной, а различного рода контакты и взаимодействия как интерсубъектные. В этом русле лежит проблема диалога власти и общества, что связывает уровень индивидуальности с уровнем макросоциальным и историческим.

В то же время глобальной тенденцией современности является информатизация общества, и, соответственно, новые формы коммуникации. Об этом пишут классики теории информационного общества Д. Белл, Д.К. Гелберт, М. Маклюэн, И. Масуда, О. Тоффлер и отечественные современные ученые Э.П. Семенюк, H.A. Сляднева, A.B. Соколов, А.Д. Урсул, Ю.А. Шрейдер и другие, отмечая ряд характерных для него качеств. Среди факторов, коренным образом меняющих коммуникационные формы отмечаются: во много раз увеличивающийся объем передаваемой информации; возрастающая быстрота ее передачи; проницаемость пространственных, культурных, политических, языковых и других барьеров; массовость аудитории, воспринимающей информационные сигналы; многократное усиление информационного воздействия вследствие подключения многих коммуникаторов. Информация становится равнодоступной любому члену общества, но человек при этом приобретает информационную зависимость. В этих условиях для организации форм взаимодействия, в том числе диалогического, создается специальный инструментарий в виде социально-информационных технологий. Под социально-информационными технологиями понимается система методов и приемов воздействия на общество, основанная на использовании компьютерных средств, применяемая для достижения оптимального социального результата. При этом их использование изменяет не только технико-технологические характеристики взаимодействия субъектов в информационном обществе, но оказывает влияние на ментальность.

Особое место среди социально-информационных технологий занимает мониторинг. С его помощью обеспечивается фактами любое направление информационно-аналитической деятельности. В общепринятом определении мониторинга подчеркивается, что это комплексный метод познавательной и предметно-практической деятельности, направленный на непрерывное слежение за состоянием объектов социальной среды по заранее заданным параметрам с целью анализа состояния среды и ее контроля, позволяющий осуществлять эффективное прогнозирование и выработку оптимальных социально значимых решений. Как инструмент непрерывного наблюдения за динамичными объектами социальной среды мониторинг позволяет оперативно и адекватно воссоздавать реальную картину социокультурной практики, выявлять новые феномены, локальные и общекультурные ценности. Применение мониторинга созвучно мировосприятию современного человека: если в прежние времена сознание индивида ориентировалось на постоянные характеристики мира и собственного места в нем, то современный человек ощущает сопричастность к изменениям. Изменчивость становится самоценностью. Именно поэтому мониторинг как

1 Понятие "социальная среда" рассматривается как пространство, формируемое под воздействием культурных факторов инструмент, с помощью которого можно оценивать ситуацию, устанавливать тенденции развития объекта наблюдения, строить прогнозы и вырабатывать оптимальные управленческие решения приобретает важное культурологическое значение.

Общеизвестные функции мониторинга (наблюдение, контроль, оценка, прогноз, управление), обеспечивающие устойчивое развитие общества, давно оценены политической властью и с различной степенью результативности использовались ею и при монологической форме взаимодействия с обществом. Однако диалогическая конструкция взаимодействия, основанная на равноправии сторон-участников, коренным образом меняет функции мониторинга, его роль, задачи, организационную структуру и даже значение некоторых процессуальных характеристик.

Востребованность мониторинга в системе отношений власти и общества в современном мире подтверждается сотнями мониторинговых исследований, ежегодно проводимых как специализированными государственными службами, так и общественными организациями, научными учреждениями, средствами массовой информации и т. д. Вместе с тем, в поле зрения исследователей до сих пор не попадал мониторинг как инструмент, позволяющий установить диалог власти и общества во всем богатстве его содержательных проекций.

Прямые диалогические возможности мониторинга очевидны: к нему как к технологии непрерывного наблюдения за динамическими объектами среды исследователи прибегают, чтобы найти аргументированный ответ на конкретный вопрос, возникший в ходе общественного развития. Уже в самом этом факте проявляется диалогичность отношений исследователя и субъекта, заказавшего мониторинговое исследование, с объектом исследования и с обществом, которому предъявляются результаты исследования в прямом или опосредованном виде.

Однако более глубокие и подчас скрытые характеристики мониторинга как инструмента диалогических отношений на сегодняшний день недооценены культурологическими науками и требуют специального исследования. Основываясь на точных количественных методах, мониторинг дает возможность представить динамику социокультурных процессов, происходящих в обществе, неизбежно приводящих к изменению осознания обществом своей роли как равноправного партнера в отношениях с властью. Публикация результатов мониторинговых исследований делает более открытыми для общественности действия власти, соответственно, изменяя характер ее отношений с обществом. Таким образом, мониторинг, с одной стороны, иллюстрирует изменение позиций в отношениях власти и общества, а, с другой стороны, сам становится инструментом, способствующим осознанию властью и обществом своего реального положения в социокультурном пространстве современного общества, в частности российского. Так, из средства контроля мониторинг становится инструментом построения новых, диалогических отношений власти с обществом. При этом возникает спектр проблем, связанных с исследованием его диалогических функций, познавательных качеств, возможностей использования его как средства воздействия на общественное сознание и как средства защиты от информационной интервенции, которую испытывают члены общества со стороны власти. Неисследованностью этих проблем обуславливается актуальность обращения к данной теме.

Разработанность проблемы и источники исследования

Теоретической основой исследования, прежде всего, являются работы по проблемам диалога, обсуждаемые в различных областях знания: философии, культурологии, политологии, социологии, истории, филологии, педагогики. Многомерность и сложность феномена диалога, сознаваемая еще в древности, и в наше время оставляет неисчерпаемые возможности для исследователей.

В XX веке едва ли не все крупные мыслители отразили свое понимание проблем диалога. Так, возникла западно-европейская школа диалога, представленная именами М. Бубера, Ф. Ронецвейга, Ф. Эбнера, Г. б

Коэн, Ю. Хабермаса и др. Русская же школа обогатила эту тему исследованиями выдающихся ученых М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, которые положили начало новой методологии гуманитарного знания, развитой нашими современниками: Г.С. Батищевым, А.Е. Выборгиной, М.С. Каганом, И.Ю. Корюхиной, B.JI. Махлиным, Н.М. Перлиной, М.Н. Фоминой и др., и ставшей основой нового направления в культурологии - "школы диалога культур" B.C. Библера. Исследованные этими учеными аспекты диалога показывают, что именно диалогизм выступает как наиболее действенное средство построения сложных систем отношений на разном уровне в разных пространствах общественной жизни, в том числе в отношениях власти с обществом.

Эти отношения вызывали исследовательский интерес с древних времен (Сократ, Платон, Аристотель, Цицерон). Но если в Европе отношения власти и общества на протяжении долгого времени развивались как собственно диалогические, то в России такой традиции не сложилось. Для того, чтобы убедиться в этом, достаточно познакомиться с работами A.C. Ахиезера, H.A. Бердяева, С.Н. Булгакова, И. Васильева, JI.H. Гумилева, В.В. Ильина, И., A.C. Изгоева, К.Д. Кавелина, В.О. Ключевского, И.В. Киреевского, И.М. Клямкина, П.Л. Лаврова, К.Н. Леонтьева, А.Ф. Лосева, Г.В. Плеханова, П.А. Сорокина, Л.С. Франка, И.Г. Яковенко и др., в которых прослеживается процесс формирования российского цивилизационного космоса. Представления о характере современных отношений власти с обществом почерпнуты из трудов А.И. Арнольдова, Ю.А. Артюхович, Е.М. Авраамовой, Л.А. Гордона, Л.Д. Гудкова, Б.З. Докторова, Т.И. Заславской,

A.A. Зиновьева, В.Н. Иванова, Н.И. Иконниковой, С.А. Кара-Мурзы, Т.И. Кутковец, И.М. Клямкина, Ю.А. Левады, А.Н. Медушевского, М.Н. Назарова, Ю.С. Пивоварова, В.В. Радаева, Н.М. Римашевской, А.И. Селиванова, Э.Ю. Соловьева, Л.Д. Столяренко, С.Б. Суворова, Н.Е. Тихоновой, С.Л. Фроянова, Г.Г. Шпета, О.М. Штомпеля, О.И. Шкаратана,

B.C. Ядова и др.

Специфичность отношений власти и общества в России строится на противоречии восприятия субъектами диалога нормативной заданности и культурной реальности. Для исследования этого противоречия в диссертации привлекался опыт использования оппозиции Должное/Сущее. Традиция употребления этих понятий в рамках философского дискурса восходит к работам Спинозы, Юма, Канта, а также к работам Гегеля по философии морали и права. К ней обращались философы Просвещения и неокантианцы. Прямое обращение к категориям Должное/Сущее встречается в поздних работах М. Вебера. В XX веке к этой проблематике обращались экзистенциалисты, например, М. Хайдеггер. Среди русских философов, работавших над этой проблематикой, следует упомянуть H.A. Бердяева, С.Н. Булгакова, B.C. Соловьева. Сегодня категории Должное/Сущее используются A.C. Ахиезером, В.Б. Земсковым, Я.Г. Шемякиным, JI.C. Васильевым, В,Б. Пастуховым, В.Л. Шейнисом и др. В высшей степени продуктивно эта оппозиция разрабатывается в трудах A.A. Пелипенко и И.Г. Яковенко.

Несмотря на то, что все упомянутые исследователи проблем диалога признают историческую предопределенность характера диалогических отношений, сам инструментарий диалога рассматривался ими в гораздо меньшей степени. В то же время способы диалога также детерминированы социокультурной средой, в частности настоящее время характеризуется появлением в ней таких регуляторов общественных отношений как социально-информационные технологии и, в первую очередь, широко применяемый мониторинг.

Технология мониторинга является признаком информационного общества, поэтому исследовательским плацдармом диссертационной работы явились классические произведения Д. Белла, П. Бурдье, Д. К. Гелберта, М. Маклюэна, И. Масуды, А. Моля, Т. Парсонса, О. Тоффлера, С. Хатингтона, П. Штомпки. В работе использовались теоретические положения, изложенные в трудах Р.Ф. Абдеева, А.Б. Антопольского, В.М. Петрова, Э.П. Семенюка, Н. А. Слядневой, A.B. Соколова, А.Д. Урсула, Ю.А. Шрейдера,

И.И. Юзвишина и др.

Среди отечественных авторов, уделяющих значительное внимание теоретико-методологическим вопросам мониторинга, можно назвать таких известных ученых как Ю.А. Израэль, Н.Ф. Реймерс, С.Д. Хайтун, А.Г. Емельянов. Большой вклад в изучение особенностей мониторинга социокультурной среды внесли A.B. Милехин, И.А. Кривобоков, И.С. Мелюхин, Н.Е. Тихонова. Процедуре мониторинга отдельных объектов социокультурной среды посвящены труды представителей санкт-петербургской школы: Г.Ф. Гордукаловой, Ю.Н. Захарова, О.М. Зусьмана, JI.A. Юдиной, В.В. Уткина и других. Однако проблема диалогичности мониторинга до сих пор не привлекала внимания исследователей.

Динамика и многообразие среды наблюдения - исходные основания применения мониторинга, поэтому в осмыслении его возможностей как способа диалога "Власть-Общество" неоценимую роль сыграли исследования, описывающие трансформации современной социокультурной среды: прежде всего, работы A.C. Ахиезера, А.И. Арнольдова, Н.Г. Багдасарьян, Т.И. Заславской, Т.М. Дридзе, И.М. Клямкина, Т.Н. Кутковец, Н.И. Лапина, Э.А. Орловой, А,Я. Флиера.

Фактографическая база данной работы - мониторинговые исследования, проводимые крупными СМИ, общественными фондами и политическими движениями, аналитическими подразделениями отдельных организаций, к наиболее емким и эффективным из которых относятся исследования Всероссийского центра общественного мнения (ВЦИОМ), Фонда общественного мнения (ФОМ), Независимого исследовательского центра "Российское общественное мнение и исследование рынка" (РОМИР) и ряда самостоятельных исследовательских компаний, объединенных на сайте monitoring.ru. Исследования этих организаций проводятся с соблюдением всех норм международного кодекса проведения социологических и маркетинговых исследований, принятых Международной Ассоциацией Исследователей Общественного Мнения (WAPOR) и Европейским

Обществом Исследователей Общественного Мнения и Маркетинга (ЕЗОМАЯ). Это означает, что с точки зрения применяемых методик сбора, обработки и анализа результатов исследований эти организации соответствуют современному уровню развития социоинформационных технологий, а число их интервьюеров исчисляется тысячами человек, что позволяет считать выводы проводимых ими исследований репрезентативными. Результаты данных исследований, публикуемые в ежеквартальном бюллетене "Мониторинг "Доходы и уровень жизни населения"", издающимся Всероссийским центром уровня жизни, информационном бюллетене "Мониторинг общественного мнения: Экономика и социальные перемены", выходящим 6 раз в год, ежеквартальном информационно-аналитическом бюллетене "Мониторинг социально-экономической ситуации и состояния рынка труда Санкт-Петербурга" и других изданиях, использовались в ходе написания диссертации.

Объектом исследования является социокультурное пространство диалога "Власть-Общество".

Предмет исследования - мониторинг как специфический способ осуществления диалога власти с обществом.

Цель исследования - раскрыть возможности количественных методов исследования, на которых базируется мониторинг, как индикатора качественных социокультурных трансформаций, происходящих в современном российском обществе, в частности в осознании властью и обществом своих позиций в построении диалогических отношений.

Исследовательская гипотеза

Помимо получения оперативной и систематической информации о состоянии изучаемых объектов, сознательно ожидаемой в результате применения мониторинга, он может служить: 1) косвенным индикатором содержания взаимоотношений власти и общества; 2) отражать не только меняющиеся общественные настроения, но и долговременные ментальные трансформации в общественном сознании; 3) выступать формой продуктивного диалога в системе отношений власть-общество.

Задачи исследования:

- определить диалогические возможности мониторинга, выяснить роль мониторинга в осознании культурной действительности властью и обществом через призму смысловой оппозиции Должное/Сущее,

- изучить познавательные возможности мониторинга в реальных диалогических отношениях власти с обществом,

- проследить динамику возможных социокультурных ориентиров общества в диалоге с властью на основании результатов мониторинговых исследований,

- выявить возможность использования мониторинга в процессе идентификации культурного сознания социальных групп,

- выявить манипулятивные возможности использования мониторинга и условия применения властью мониторинга как инструмента воздействия на общество,

- изучить возможности использования мониторинга как технологии, обеспечивающей информационную безопасность личности.

Методы исследования

Диссертационная работа основывается на междисциплинарном сочетании философских, научно-теоретических методов с информационно-технологическими, при этом последние подчинены первым и выступают как их составная часть. Необходимость решения поставленных задач и обеспечение достоверности исследования обусловило использование цивилизационного, культурно-исторического, социологического, документографического подходов. Сложность объекта, подразумевающая комплексный характер исследования, потребовала применение методов системного, функционального, аксиологического анализа. Фрагментарно использовался синергетический подход, но лишь в той мере, в какой синергетические понятия и методы могут быть применены к изучению социокультурных процессов. Для исследования диалогических отношений власти с обществом использовались теоретические концепты, сформировавшиеся в культурологии, которые рассматривались через призму оппозиции Должное/Сущее. Исследование социокультурного пространства диалога власти с обществом априори подразумевало использование познавательных возможностей мониторинга, которые включают количественные методы исследования, математическое и имитационное моделирование, индикативные и статистические методы, методы наглядного представления данных, социологические методы.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые мониторинг рассматривается как социокультурный феномен, который позволяет изучать трансформационные процессы социокультурного пространства; обосновывать и строить познавательные конструкции, раскрывающие характер и природу соотношения ментальных установок и культурной реальности в диалоге власти с обществом; выступать в качестве аналитического инструментария для выявления позиций сторон диалогических отношений.

Исследование выявило диалогические качества мониторинга, которые позволяют не только формально поддерживать диалог власти и общества, но обогащают диалогическое взаимодействие дополнительным содержанием.

В ходе исследования доказано, что мониторинг выполняет существенную роль в осознании властью и обществом реальной действительности, поэтому власть стремится использовать мониторинг в качестве средства зондирования состояния общества, а общество, используя результаты мониторинга, выходит из некритического следования установкам власти.

В ходе исследования доказано, что, раскрывая реальную картину состояния общества, мониторинг выступает средством демифологизации, развенчивая традиционалистские и прочие идеологические представления о современном российском социуме.

Исследование раскрыло возможности применения мониторинга как манипулятивной технологии, которую власть применяет для воздействия на общественное сознание.

В диссертации доказывается, что использование результатов мониторинга и ведение личных мониторинговых исследований может стать эффективным инструментом защиты общества от манипулятивных воздействий власти.

Теоретическая значимость

В поле культурологического исследования вводится новый объект -мониторинг. Тем самым открывается принципиально новая теоретическая тема, развитие которой может существенно обогатить научные представления о диалогических процессах в обществе как в горизонтальном, так и в вертикальном измерениях. Введение мониторинга в круг объектов культурологического анализа позволяет под новым углом зрения рассмотреть такие проблемы как:

1) введение мониторинга как объекта культурологического анализа, несущего в себе и методологическую значимость. Она проявляется в том, что мониторинг заключает в себе опыт непрямых социокультурных функций, совокупное значение которых, будучи внешне скрытыми за непосредственно информационно-социальными, оказывается в долговременной перспективе более значимыми,

2) режимы и ракурсы становления диалогических отношений в обществе,

3) соотношение нормативной заданности и культурной реальности,

4) степень адекватности осознания участниками диалога власть-общество самих себя, своих оппонентов и параметров их отношений.

Практическая значимость работы

Результаты данной работы могут быть использованы в разработке государственных программ культурной политики, в социокультурной диагностике, прогнозировании, оптимизации процессов управления социокультурной среды. Выводы, полученные в ходе диссертационного исследования, свидетельствуют о том, что мониторинг принесет несомненную пользу в разработке государственных программ, направленных на поиск консолидирующих оснований современного российского общества, и явится средством позитивного воздействия на социокультурную адаптацию и идентификацию россиян.

Полученные результаты используются в практике подготовки специалистов информационно-управленческого профиля, в частности по специальностям "Прикладная информатика (в менеджменте)" и "Менеджмент организации" в учебном курсе "Информационный мониторинг". Их можно использовать также в курсах культурологии, философии, социологии, политологии и менеджмента.

Положения, выдвинутые в ходе исследования, применяются на практике для изучения объектов социальной среды, в частности в исследованиях, проводимых Центральной научной сельскохозяйственной библиотекой Российской академии сельскохозяйственных наук.

Положения, выносимые на защиту

1. Помимо конкретных задач, которые всегда решает мониторинг, он выполняет набор специфических функций:

- социокультурную идентификацию участников диалога власть-общество,

- установление диалогических отношений,

- отражает качественно-количественные параметры культурной динамики,

- зондирует спектр тенденций, не связанных напрямую с основной темой мониторинга,

- позволяет зафиксировать динамику общественных настроений по отношению к их относительно стабильному ментальному основанию.

2. В зависимости от типа отношений власти с обществом (монологических или диалогических) возможны две модели применения мониторинга как инструмента этих отношений, отличающиеся по таким параметрам как: цель исследования; выбор предметного поля; организации, занимающиеся проведением мониторинговых исследований; характер использования результатов мониторингового исследования в обществе; значение обратной связи.

При монологических отношениях:

- цели исследования связаны с реализацией функции зондирования общественных настроений, недопущения выхода общества из-под контроля власти,

- мониторинговые исследования осуществляются ведомственными организациями, спецслужбами, использование результатов исследования носит внутриведомственный, закрытый характер,

- власть самостоятельно выбирает предметное поле исследования, при этом интересы общества могут не учитываться,

- обратная связь не имеет столь важного значения, поскольку управленческие решения принимаются административными методами.

При диалогических отношениях: цель мониторингового исследования в эффективном прогнозировании и выработке оптимальных управленческих решений, направленных на развитие социума,

- мониторинговые исследования проводят и государственные мониторинговые службы, и общественные организации, научные учреждения, средства массовой информации и т.д.,

- результаты исследований публикуются и становятся достоянием гласности, даже если власть этого не желает включается режим резонансного распространения информации в обществе, и информация все равно достигает потребителя,

- регламентация информационного поля властью в одностороннем порядке невозможна, так как диалог предполагает заинтересованность сторон общения, следовательно, в выборе сюжетов мониторинга участвуют и власть, и общество, - обратная связь приобретает существенное значение для сохранения равновесия социокультурного пространства.

3. Использование мониторинга в современной российской коммуникативной ситуации двойственно. Это проявляется в том, что власть применяет мониторинг для контроля состояния социокультурной среды, но его использование способствует установлению диалогических отношений.

4. Мониторинг способствует эрозии монологических традиций в отношениях власти с обществом.

5. Превращая мониторинг в инструмент манипуляции, власть создает имитативную форму диалога.

6. Мониторинговые исследования, независимо от их содержания, выступают инструментом демифологизации представлений власти об обществе и наоборот.

7. Мониторинг может использоваться членами общества как инструмент информационной защиты и безопасности.

Апробация результатов исследования

Основные положения и результаты исследования отражены в научных публикациях автора в российских и зарубежных изданиях, а также в учебно-методических разработках (общее количество - более 50, общий объем - 39 п. л.).

Материалы и результаты диссертационного исследования получили апробацию в форме докладов и сообщений на семинарах, "круглых столах" и конференциях различного уровня, среди которых:

- III Российский философский конгресс "Рационализм и культура на рубеже III тысячелетия" (Ростов-на-Дону, 2002 г.),

- IV Российский философский конгресс "Философия и будущее цивилизации" (Москва, 2005 г.),

Международные конференции "Информационные технологии в науке бизнесе, образовании" (Ялта-Гурзуф, 1997, 2001, 2002 гг.),

III и V "International conferences on Networkig Enitities" (Италия, Анкона, 1997 г. и Австрия, Кермс, 1999 г.),

Международные конференции по проблемам информационной культурологии (Краснодар-Новороссийск с 1996 по 2002 гг.),

Международная конференция "Политическая культура и политические процессы в современном мире: методология, опыт эмпирических исследований" (Екатеринбург, Уральский государственный университет, 2005 г.),

- Международная научно-практическая конференция, посвященная 75-летию университета "Мир культуры - культура мира" (Москва, 2005 г.),

- Международная научно-практическая конференция "XXI век: духовно-нравственное и социальное здоровье человека" (Москва, 2001 г.),

Международные конференции "Библиотечное дело - в . году" (Москва, с 1996 по 2002 гг.),

Всероссийская конференция "Сохранение и приумножение культурного наследия в условиях глобализации" (Москва, 2002 г.),

МиСИТ - 2002: Социально-информационные технологии -феномен XXI века" (Москва, 2002 г.),

- "Российская аналитика: проблемы и перспективы" (Москва, ИНИОН, 2004 г.),

- "Аналитическое обеспечение стратегического управления" (Москва, ИНИОН, 2005),

Социальная философия и проблемы современного общества" ("круглый стол", Москва, 2003 г.),

Российская аналитика: от теории к практике" ("круглый стол", Москва, 2003 г.),

Российская цивилизация: проблемы культурологии" ("круглый стол", Москва, 2004 г.) и в ряде других.

Автор являлась членом редколлегий многих сборников научных работ, подготовленных факультетом менеджмента и социально-информационных технологий Московского государственного университета культуры и искусств:

Российская ментальность как компонент новой парадигмы управления",

Социальная философия и проблемы современного общества", "Российское общество в контексте глобальных трансформаций", "Социально-информационные технологии - феномен XXI века", "Актуальные проблемы современного менеджмента и социально-информационных технологий", Вып. 1, 2.

С 1996 года автором разработан и преподается учебный курс "Информационный мониторинг" на факультете Менеджмента и социально-информационных технологий Московского государственного университета культуры и искусств, а также с 2004 году автор участвует в образовательном проекте "Социально-информационные технологии как инструмент регуляции информационной среды" для Института повышения квалификации информационных работников при ВИНИТИ РАН.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Мониторинг как инструмент социокультурного диалога власть-общество"

- результаты исследования носят внутриведомственный, закрытый характер,

- власть самостоятельно выбирает предметное поле исследования, не прислушиваясь к мнению общества,

- обратная связь не имеет столь важного значения, поскольку управленческие решения принимаются административными методами.

Отмечается, что монологическая модель применения мониторинга не однозначно расценивается как негативная. Очевидно, что использование мониторинга как инструмента наблюдения за состоянием социума позволяет решать задачи, подразумевающие неразглашение результатов исследований в целях соблюдения интересов самих граждан. К ним относятся, например, задачи, связанные с государственной безопасностью. Однако при этом границы применения мониторинга в таком режиме обязательно должны быть законодательно очерчены, чтобы граждане и общество в целом не пострадали от тотального слежения и недобросовестного использования результатов такого мониторинга. В демократическом обществе разработаны механизмы защиты от такого рода опасности: они заключаются в том, что власть ведет диалог с обществом, и это препятствует как сокрытию от общества важной для него информации, так и несанкционированному доступу к этой информации.

Диалогическому характеру взаимоотношений власти и общества соответствует другая модель проведения мониторинговых исследований. Она строится и реализуется на основании иных принципов: цель мониторингового исследования в эффективном прогнозировании и выработке оптимальных управленческих решений, направленных на развитие социума,

- мониторинговые исследования проводят и государственные мониторинговые службы, и общественные организации, научные учреждения, СМИ и т.д.,

- результаты исследований публикуются и становятся достоянием гласности, даже, если власть этого не желает, включается режим резонансного распространения информации в обществе (о чем пишет, в частности Н.А. Сляднева), и информация все равно достигает потребителя,

- регламентация информационного поля властью в одностороннем порядке невозможна, так как диалог предполагает заинтересованность сторон общения, следовательно, в выборе сюжетов мониторинга участвуют и власть, и общество,

- обратная связь приобретает существенное значение для сохранения равновесия социокультурного пространства.

Мониторинг, благодаря таким качествам как

- предоставление об объекте наблюдения сведений по набору индикаторов, обеспечивающее комплексность представлений об объекте и позволяющее учесть различные векторы развития наблюдаемой ситуации;

- оперативность получения информации, дающая возможность своевременно принимать управленческие решения;

- систематичность и неслучайность сведений, характеризующих объект, что повышает вероятность прогноза развития ситуации;

- наглядность представления сведений, полученных в ходе исследования (в мониторинговой аналитической справке установленные зависимости представляются в виде графиков, таблиц, диаграмм и т. д.), что облегчает аналитическую работу; стандартность процедуры проведения мониторингового исследования (технология мониторинга подразумевает жесткое следование всем предписанным этапам) и формы представления полученной информации (существуют нормы вывода статистических данных и требования к созданию заключительной мониторинговой справки), что повышает культуру получения экспериментальных данных, снижает субъективность оценок реальной ситуации, позволяет сделать результаты исследования воспроизводимыми, а в итоге придает большую достоверность выводам исследования, расширил возможности социокультурного диалога. Он позволил более эффективно использовать диалог в следующих направлениях:

- выявлять многообразные социокультурные позиции интересов различных слоев общества;

- раскрывать приоритеты общественных интересов;

- находить оптимальные пути решения управленческих задач;

- своевременно прогнозировать возможные социальные конфликты и определять способы их преодоления.

Анализ диалогических качеств мониторинга (наличие двух сторон-участников процесса, предмета, цели, мотивов, барьеров, существенной роли времени и места) доказал, что его применение способно усилить характерные функции диалога:

- прогностическую и контролирующую (имеется в виду проверка соответствия действий ранее принятым решениям),

- критическую, регулирующую (имеется в виду выход на практику через результативность диалога, а также подчиненность участников диалога определенным нормам его ведения и принципам взаимоотношения друг с другом),

- консолидирующую, т. е. предполагающую объединение участников целям и мотивам диалога, с одной стороны, и организационное формирование субъектов диалога, с другой стороны,

- познавательную (получение в результате диалога нового знания).

Однако исследование показало, что, осознавая себя в семантике

Должного, власть в современной России строит свои отношения с обществом, с позиций более соответствующих монологическим отношениям: внушает обществу представления о себе как о носителе сакрального, и как следствие этого, в координатах двойной морали трактует нормы законодательства, права собственности, личные свободы и т. д.

Такая средневековая конструкция отношений власти с обществом начинает размываться под влиянием исторической динамики, актуализирующей ценности Сущего. Власть вынуждена вводить систему попущений: демократические свободы, искусственно созданную оппозицию и т. д. Чтобы устанавливать диапазон попущений и тем самым регулировать инициирующее воздействие на общество, власть использует мониторинг, позволяющий непрерывно следить за изменениями, происходящими в социуме, измерять их и предпринимать управленческие решения, помогающие избегать кризисного развития ситуации. Таким образом, мониторинг пробивает брешь в монологических отношениях власти с обществом и одновременно становится инструментом, удерживающим общество от хаоса.

Несмотря на модернизацию идеологических механизмов воздействия на социум, кризис традиционных ценностей, общество не может обманываться иллюзией сближения собственных позиций с позициями власти. Анализируя реальную обстановку, в частности используя данные мониторинга, оно проблематизирует все концептуальные позиции, связывающие его с властью, начиная с оценок самой власти, строительства правовых отношений, отношений к собственности, отношений к реформам. Тем самым оно начинает выходить из состояния безоговорочного следования Должному. Концепция Должного перестает быть незыблемой. Образ Должного сохраняется в сознании человека, но вера в него подорвана. Позиции Должного постепенно расшатываются. Границы между Должным и Сущем размываются, общество переходит в новое качество. В этом процессе мониторинг выполняет двойную роль. С одной стороны, он выступает инструментом, посредством которого передается содержание исследуемого перехода. С другой стороны, самим фактом использования мониторинга, публикацией его результатов и т. д., признается попытка установления контактов, характерных диалогическим отношениям власти и общества.

Для того чтобы удержать собственные позиции, власть вынуждена опираться на знания об обществе, в том числе полученные в результате диалога с обществом. Мониторинг поддерживает познавательные возможности диалога, помогая реализовывать его базовые принципы. Во-первых, основываясь на фиксации видового многообразия и изменчивости социокультурной среды, мониторинг обеспечивает принцип разнообразия позиций участников диалога. Во-вторых, предоставляя возможность сторонам диалога использовать в качестве аргументов свободную от догматизма, общественно значимою информацию, мониторинг создает условия для критической оценки собственного мнения участников диалога, таким образом, реализуя принцип объективности. В-третьих, открытость результатов мониторингового исследования способствует осуществлению принципа компетентности участников диалога. В-четвертых, мониторинг раскрывает не только предмет диалога, но позиции его участников: власти как заказчика и комментатора результатов исследования и общества как потребителя мониторинговой информации и объекта исследования. Интерес к позиции другой стороны и стремление выработать адекватные социокультурной ситуации решения свидетельствует о равноправии участников диалога. Однако социокультурная практика показывает, что потенциальные познавательные возможности мониторинга используются не в полной мере.

Специфика мониторинга как инструмента диалогических отношений определяется прежде всего тем, что общение в этом случае опосредовано техническими средствами, которые предоставляют возможность передавать огромные объемы информации на массовую аудиторию, преодолевая практически безграничные расстояния и временные барьеры. Оба субъекта диалога при этом выражают "коллективный характер": власть как социальный институт, а общество как различные социальные группы. И хотя общество в мониторинговом исследовании анонимно, поведение его предсказуемо. (На эту особенность указывал Фрейд, утверждавший, что поведение одного человека непредсказуемо, а поведение толпы известно заранее). Поэтому, если власть не пренебрегает знанием о различных социальных группах, их положении, мотивах поведения, то мониторинговое исследование становится средством зондирования общественных настроений и инструментом управления обществом.

Мониторинг, как средство зондирования, контроля общественных настроений оценен властью. Об этом свидетельствует деятельность десятков мониторинговых служб, ведущих прямое или косвенное наблюдение за различными аспектами жизни социума. В профессиональной прессе высказывается даже идея о создании единой мониторинговой системы России. Следовательно, власть собирает фактические данные об обществе, и получает возможность знать об изменениях, которые происходят в общественных настроениях. Однако для диалогических отношений этого недостаточно. Во-первых, потому, что сама власть закрыта от общества, так как в России практически отсутствуют механизмы контроля за действиями власти со стороны общества. А во-вторых, потому, что в диалоге с властью участвует не все общество.

Как свидетельствуют авторитетные комментаторы многочисленных мониторинговых исследований (например, Т.П. Заславская, Н.И. Лапин), некоторые слои общества (около 10%) никогда ни при каких обстоятельствах не являются объектом мониторинга, следовательно, их позиции не учитываются в общественном мнении. И в том, и в другом случаях причина нарушения паритетных позиций в диалоге власти с обществом и невозможности в полной мере использовать для этого потенциал мониторинга коренится в отсутствии в России гражданского общества, способного в полной мере отстаивать свои права перед властью.

Одной из причин, по которой в современном российском обществе не происходит плодотворного диалога власти с обществом, является несовпадение предметного поля его участников: мониторинговые исследования показывают лишь частичное совпадение проблем, интересующих власть, с проблемами, интересующими общество, что является следствием поляризации интересов сторон и может привести к серьезным социальным расколам.

По признанию классиков теории диалога, непременным его условием является поиск взаимоприемлемых нравственно-ценностных установок сторон общения. Мониторинговые исследования фиксируют процесс переоценки ценностей в постсоветской России как итог кардинальных преобразований во всех сферах жизни. Мониторинг стал индикатором, позволившим заметить поворот российского общества в направлении модернистской культуры, проповедующей ценности Сущего. Все большее число членов общества высказывается за главенство интересов личности над интересами государства; признания за человеком права самостоятельно выстраивать свою жизнь и нести полноту ответственности за свои поступки; главенство закона, гарантирующего права граждан, и равенство всех перед ним; легализацию принципов личного интереса и компромисса на взаимовыгодной основе. Но в глазах правящей элиты общество наделяется такими качествами как: покорность перед властью, патерналистское упование на нее, готовность довольствоваться малым, коллективизм и т. п. В соответствии с этими представлениями об обществе власть позиционирует себя во взаимоотношении с ним, поэтому действия власти не встречают понимания у общества: апелляция власти к чуждым обществу ценностям способствует процессу отчуждения сторон. Мониторинг в данном случае выступает инструментом демифологизации представлений об обществе, развенчивая имперские идеологические мифы. Понятно, что не все общество приняло аксиологические инновации и в нем имеется довольно значительная доля традиционно настроенных граждан, но не учитывать изменений -означает усугублять противостояние власти обществу. Ценностные трансформации социокультурного сознания россиян доказывают, что реформирование страны тормозится не менталитетом граждан, а неспособностью власти управлять свободными людьми.

Кризис российского общества, который признают все исследователи, означает и кризис самоосознания и самоидентификации россиян. Мониторинг показывает, что на идентификационные процессы сильное влияние оказывают такие явления, сопровождающие социокультурный кризис, как варваризация сознания и следование нормам сиюминутной этики, проявление примитивного сознания толпы, возвращение в современность некоторых элементов архаической культуры, возникновение специфических групповых солидарностей, религиозная и секулярная ритуализация как попытка найти шаблонные защитные формы поведений. Все эти явления делают сознание членов общества уязвимым для внешнего влияния. Вместе с тем специалисты отмечают недостаточное управленческое внимание к имеющемуся научному инструментарию в виде социоинформационных технологий (тому же мониторингу) как средству позитивного воздействия на процесс социальной адаптации и идентификации членов общества.

Использование мониторинга общественного настроения позволяет выявить факторы, по которым происходит самоидентификация россиян. При этом в отличие от имперских моделей идентификации в современной конструкции самоопределения макроидентификационные признаки (такие как: этнонациональная принадлежность, временная шкала и др.), конечно, присутствуют, но не играют главной роли в самоопределении наших современников. Приоритетом для людей становятся индивидуальные интересы, частная жизнь, т. е. Сущее, соответственно, главными факторами самоопределения выступают факторы семьи как защиты в кризисном обществе и корпоративной принадлежности. Мониторинг показывает также, что линейная модель самоидентификации, базирующаяся на едином основании, характерная для тоталитарного общества, в современной России уступает место многофакторной модели, отражающей плюрализм ценностей, поэтому ее характер напрямую связан с индивидуальным развитием каждого члена общества.

Постоянное наблюдение за обществом показывает, что на состояние массового культурного сознания россиян оказывают влияние такие внешние причины как различные социальные страхи, падение авторитета властных структур ит. д., что делает человека в обществе незащищенным и создает благоприятные условия для манипулирования поведением и намерениями людей.

Мониторинг показывает не только предрасположенность общества к манипулированию, но и сам становится инструментом внешнего воздействия на сознание членов общества. В этом случае власть использует его, чтобы создавать имитационные формы диалога с обществом. В этом процессе можно проследить несколько аспектов.

Во-первых, мониторинг как технология, обеспечивающая заказчика исследования фактическими сведениями, создает для манипулятора выгодную ситуацию, так как он становится наиболее информированной стороной в процессе общения с различными социальными группами. В результате заказчик, власть, получает определенную свободу распоряжаться имеющейся информацией.

Во-вторых, мониторинг, предоставляя данные о состоянии социокультурной сферы, упрощенно представляет действительность: это неизбежное свойство любого моделирования, каким в данном случае выступает мониторинг. Он отражает устойчивые стереотипы, бытующие в общественном сознании, частности остаются за его пределами.

В-третьих, мониторинг, несмотря на строгость и стандартность процедуры проведения, открыт манипулятивному использованию, так как его результаты существенным образом зависят от таких факторов как: выбор места и времени проведения исследования, группы респондентов, набора индикаторов наблюдения,- на которые в своих интересах могут влиять заказчики исследования.

В-четвертых, манипулятивные возможности проявляются на этапе комментариев результатов мониторингового исследования, где манипуляторы используют многообразный арсенал средств, известных в социальной психологии, с целью введения в заблуждение общественного сознания. Анализ процесса манипулирования показывает, что освободиться от манипуляций нельзя, так как они являются частью процесса управления обществом. Но минимизировать возможности манипулирования необходимо, поскольку ограничение манипуляций - одно из условий стабильности демократии.

Защитные механизмы от манипуляций у членов общества слабы, но их формирование напрямую связано с развитием информационной культуры общества и информационной культуры личности: ее опытом, интеллектом, способностью критически воспринимать информацию, в том числе результаты мониторингового исследования, а также самостоятельно применять социотехнологический инструментарий. В частности, реализации этой задачи способствует собственный мониторинг социокультурного пространства, который сознательно или интуитивно ведется каждым членом общества.

Позитивную роль в процессе адекватной социально-культурным, экономическим и политическим условиям адаптации личности играют образовательные проекты, знакомящие с сущностью технологии мониторинга и способствующие приобретению практических навыков мониторинговых исследований. Выполнению именно этой задачи содействует авторский курс "Информационный мониторинг", который на протяжении уже десяти лет преподается будущим специалистам информационно-управленческого профиля на факультете Менеджмента и социально-информационных технологий Московского государственного университета культуры.

Итак, мониторинг на современном этапе развития российского социума не в полной мере используется как инструмент диалога власти с обществом, но уже сам факт его применения не позволяет власти не замечать тех изменений, которые происходят в осознании людьми социокультурной действительности, а перед обществом открывает возможность следить за реальным развитием событий, уводя его от слепого следования идеологическим догматам. Поэтому проведение мониторинговых исследований, несомненно, содействует формированию зрелого гражданского общества, осознавшего свои права и обязанности, и способного стать полноправным участником диалога с властью.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе исследования выявлено, что помимо преимуществ, связанных с реализацией прямых функций мониторинга (наблюдения за объектом, оценки его состояния, контроля, прогноза дальнейшего развития, управления), описанных в специальных источниках и подтвержденных практикой проведения множества мониторинговых обследований, он представляет интерес для культурологов тем, что выступает косвенным индикатором процессов, происходящих в социокультурном пространстве. Наличие культурологических, а не только общеизвестных социальных и технико-технологических аспектов применения мониторинга подтверждается тем, что в мониторинговых исследованиях отражается динамика современной социокультурной среды. Применение мониторинга созвучно мировосприятию современного человека, ориентированного на сопричастность к изменениям, происходящим в социокультурном пространстве, поэтому мониторинг востребован современной коммуникационной ситуацией. Он отражает меняющиеся общественные настроения, обуславливающие долговременные ментальные трансформации в культурном сознании и власти, и общества. Благодаря коммуникативной функции, он выступает инструментом строящихся диалогических отношений власти и общества. Продуктивность диалога, как формы взаимоотношений власти и общества, доказана ходом европейской истории и получила теоретическое обоснование в трудах исследователей, занимавшихся этой проблемой. Однако мониторинг применяется не только при диалогической, но и при монологической форме отношений власти с обществом. При этом модели его использования принципиально отличаются. При монологической форме отношений власти с обществом для мониторинга характерно:

- цели исследования связаны с желанием власти контролировать состояние социума,

- мониторинговые исследования осуществляются ведомственными организациями, спецслужбами,

Список научной литературыСладкова, Ольга Борисовна, диссертация по теме "Теория и история культуры"

1. Абдеев Р. Ф. Философия информационной цивилизации: Учеб. пособие. -М.: ВЛАДОС, 1994,- 335 с.

2. Аверин Ю. Обновление концепции социального управления в контексте современного научного знания //Современ. концепции социальн. управления,- Барнаул, 1999. С. 228 -239.

3. Аверин Ю. Прогнозное социальное проектирование: теоретико-методологические и методические проблемы,- М.: Наука, 1994.-304 с.

4. Авраамова Е. М. Формирование новой российской макроидентичности // ОНС. 1998. - N 4. - С. 26-27

5. Агеев В. Межгрупповые взаимодействия: социально-психологические проблемы,- М.: Изд. МГУ, 1990. 239 с.

6. Антология исследований культуры. Т. 1. Интерпретация культуры. СПб.: Университет, книга, 1997. - 728 с.

7. Антопольский А. Б. Информационные ресурсы российской научной аналитики. М.: Либерия, 2004. - 424 с.

8. Антопольский А. Б. Мониторинг информационных ресурсов России // Информационные ресурсы России,- 2002. N 5.

9. Антонова С. Г. Информационное мировоззрение (к вопросу об определении сущности понятия) // Проблемы информационной культуры. Вып. 3. Информационное мировоззрение и информационная культура. М., 1996. - С. 25 -32.

10. Арендт X. Истоки тоталитаризма. М., 1996. - с.

11. Аристотель. Сочинения в 4-х тт. Т.4. -М.: Мысль, 1984. 830 с.

12. Артановский С. Н. На перекрестке идей и цивилизаций: Историч. формы общения народов, мировые культурные контакты, многонац. государство/ Санкт-Петербург, гос. акад. культуры. СПб, 1994. - 224 с.

13. Артемов В. А. Социальное время: Пробл. изуч. и использ. /Отв. ред. Бородин Ф. М., АН СССР Сиб. отд-ния Ин-т зкон. и орг. пром. пр-ва. Новосибирск: Наука, Сиб, отд-ние, 1987,-270 с.

14. Артюхович Ю. В. Нормативно-ценностная модель личности в социальной динамике. Дис. на соиск. учен, степени д-ра филос. наук. Ставрополь, 2002. - 296 с.

15. Арутюнов С. А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М., 1989.

16. Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1. От прошлого к будущему. Новосибирск, 1997. - 804 с.

17. Ахиезер A.C., Клямкин И.М., Яковенко И. Г. История России: конец или новое начало? М,: Новое издательство, 2005.-708 с.

18. Баткин JIM. Итальянское Возрождение: проблемы и люди. -М., 1995.

19. Бачинин В.А. О нравственном содержании категории времени //Философ, науки. 1985,- N 6. - С. 125-129.

20. Барт Р. Мифологии /Пер. с фр., вступ. ст. и коммент. Зенкина С. Н. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 2000. - 314 с.

21. Бахтин М. М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа //Эстетика словестного творчества. -М., 1979. С. 298, 285.

22. Бахтин М. М. Эстетика словестного творчества /Сост. С. Г. Бочаров. Примеч. С. С. Аверенцева, С.Г. Бочарова. 2-е изд. -М.: Искусство, 1986. -.

23. Бахтинология: Исследования, переводы, публикации /Редкол.: Валицкая А.П. и др.; Сост.: Исупов К. Г. СПб.: Алетейя, 1995.- 370 с.

24. Белл Д. От священного к светскому //Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. Ч. II,- С. 151

25. Беляев О.В. Массовая коммуникации как диалог больших социальных групп //Человек в мире диалога. Всесоюзн. конф. -Л., 1990,-С. 275 278.

26. Бердяев Н. А. Личность и общинность (коммюнотарность) в русском сознании //Истоки и откровения. Пролегомены к критике Откровения. СПб., 1996. - 497 с.

27. Бердяев Н. А. Философия свободы. Смысл творчества. М., 1989.- 599 с.

28. Бессонов Б.Н. Духовное подавление личности. М., 1971. -295 с.

29. Библер В. С. Мышление как творчество. (Введение в логику мысленного диалога). М., 1975. - С. 44, 134.

30. Библер В. С. О гражданском обществе и общественном договоре // Через тернии. М., 1999. - С. 343.

31. Библер В. С. От наукоучения к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. - М.: Политиздат, 1991. - 412 с.

32. Бобахо В. А., Немолаева И. А., Багдасарьян Н. Г., Чучайкина И.Е. Мир через культуру: Учебн. пособие по курсу культурологии /Моск. гос. техн. ун-т им. Н. Э. Баумана. Под ред. Багдасарьян Н. Г. Вып. 1. М.: Изд-во МГТУ, 1993. - 124 с.

33. Бодрийяр Ж. Символический обмен и смерть. М.:"Добросвет", 2000. 387 с.

34. Борев В. Ю. Культура и коммуникация //Диалектика культуры. Куйбышев, 1982.

35. Бородкин Ф. М. Региональный социологический мониторинг экономических реформ.: Методологические основы мониторинга // Регион: Экономика и социология. 1993. -Вып. 3. - С. 15 - 16.

36. Брудный А. А. Понимание как философско-психологическая проблема//Вопр. филос. 1975. -N 10.

37. Бубер М. Я и Ты: Пер. с нем. М.: Высш. шк., 1993. - 175 с. -(Б-ка философа).

38. Булгаков С. Н. Православие: Очерки учения Православной церкви. 3-е изд. - Paris: Ymca-Press, 1989. - 405 с.

39. Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр. /Сост., общ. ред. и предисл. Н. А. Шматко. M.: Socio-Logos, 1993. - 336 с.

40. Бухарев Ю.Н., Козырева П. М. Власть как фактор развития общества // Структура общества и массовое сознание. М.: ПС РАН, 1994,-С. 74.

41. Вайсман О. А. Управление проектами информатизации и анализа систем мониторинга сферы образования // НТИ, сер. 1.-2003.-N10.-С. 17-26.

42. Васильева И. И. Психологические особенности диалога: Автореф. дис. на соиск. учен, степени канд. психол. наук. /АН СССР. Ин-т психологии. М., 1984. - 24 с.

43. Вебер М. Избранное. Образ общества. Пер. с нем. -М. Юрист, 1994. -437 с.

44. Ветошкин А. Г. Диалог как социокультурная основа организации гражданского общества (теоретико-методологического исследование) /Институт социально-политических исследований РАН. Дис. на соик. учен, степени канд. социол. наук,- М., 2003. 174 с.

45. Вовк С.Н. Познавательный диалог и междисциплинарное развитие науки // Человек в мире диалога. Всесоюзн. конф. -Л., 1990.-С. 186 -189.

46. Воронина Т. П. Информационное общество: сущность, черты, проблемы. М., 1995.

47. Выгорбина А. Е. Культура политического диалога и сотрудничество: нравственный аспект /МГУ им. М. В. Ломоносова. М, 1993. - 83 с. - Деп. в ИНИОН РАН, N 48265.

48. Выготский Л. С. О психологических системах. // Собр. соч. -Т. 1.-М., 1982.-С. 109 -131.

49. Гарифуллин Р. Р. Иллюзионизм личности как новая философско-психологическая концепция: Психология обмана, манипуляций, кодирования: Монография. Казань, 1997.-404 с.

50. Гегель Г. В. Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. М.: Мысль, 1975. - 452 с.

51. Генон Р. "Милый ангел". Эзотерическое ревю. Т.1.- М.: "Арктогея", 1991. С. 1.

52. Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества: Пер. и прим. А. В. Михайлова. М.: Наука, 1977. - 703 с. Гоббс Т. Левиафан, или материя, форма и власть государства церковного и гражданского // Соч. в 2-х тт. Т.2. - М.: Мысль, 1991.- 748 с.

53. Гольбах П. А. Естественная политика, или беседа об истинных принципах управления // Избранные произведения в 2-х тт. Т.2.-М.6 1963.

54. Гордон Л. Область возможного: Варианты социал.-полит, развития России и способность россис. общ-ва переноситьтяготы переходного времени / Рус.-амер. фонд профсоюз, исслед. и обучения. М: МИРТ, 1995.- 192 с.

55. Гордон JI.A., Клонов Э. В. Потери и обретения в России девяностых: Ист.-социол. очерки экон. положения народн. большинства / РАН. Ин-т мировой экономики и междунар. отнош. Т. 2. М.: Эдиториал УРСС, 2001.- 511 с.

56. Гордукалова Г. Ф. Поиск прогнозных индикаторов ореола рассеяния статей в условиях информационного мониторинга // Отраслевая библиография как средство стимулирования творческой активности специалиста: Сб. научн. тр. СПбГИК. 1992. - С. 139 -162.

57. Гордукалова Г. Ф., Юдина JI. А. Мониторинг документального потока для информационной диагностики прогнозируемых объектов: Учебн. пособие. М.: ИПКИР, 1991,- 109 с.

58. Гребеньков Г. В. Личность как проблема аксиологии и современной характерологии / Донец, политех, ин-т. -Донецк, 1990. 13 с. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР N42838 от 12.09. 90.

59. Гудков Л.Д. Русское национальное сознание: потенциал и типы консолидации // Куда идет Россия? М.,1994.

60. Гумилев Л. Н. От Руси к России: очерки этнической истории /Послесл. С.Б. Лаврова. М., Экопрос, 1992. - 36 с.

61. Гуревич П. С. Социальная мифология. М., 1983.

62. Гуревич П. С. Культурология: Учеб. пособие. М., 1996.

63. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. Т. 1. М.: Дом интеллектуал, кн., 1999. - 332 с.

64. Дабосин П. С. "Критическая" теория общества и государства Ю. Хабермаса: методол. аспект. Ижевск, 2001. - 114 с.

65. Данилова Е.П. Идентификационные стратегии: российский выбор // Социс. -1995,- N 6. С.129.

66. Дергач А. А., Зазыкин В. Г. Синячин Ю. В. Мониторинг личностно-профессионального развития в системе подготовки и переподготовки госуд. служащих / РАГС. М.: РАГС, 1999. - 142 с.

67. Джидарьян И. А. Представления о счастье в русскойментальности // Психолог, журн. 1997. - N 3. - С. 13 -25.

68. Диалектика общения: Гносеологические имировоззренческие проблемы / Ин-т философии АН СССР; Под ред. Г. С. Батищева, Б. И. Пружинина. М., 1987. -125 с.

69. Доган М. Сравнительный анализ спада национализма в Западной Европе: динамика взглядов поколений // Международный журн. социал. наук. 1993.-Ы 3

70. Дондурей Д. Б. Самый перспективный бизнес запугивание страны // Эксперт. - 1998. - С. 13

71. Донченко В. А. Проблема психической культуры и межкультурные контакты// Филос. науки. -1990. N 3.

72. Докторов Б. 3., Ослон А. А., Петренко Е. С. Эпоха Ельцына: мнения россиян: Социол. очерки. М.: Обществ, мнение, 2002. - 382 с.

73. Доценко Е. Л. Психология манипуляций. М., 1997.

74. Дридзе Т. М. В контексте конфликтологии диагностика и методология управления конфликтными ситуациями / РАН Ин-т социологии и др. М.: Изд-во Ин-та социол. РАН, 2001. -175 с.

75. Дубицкая В.П. Телевидение. Мифотехнологии в электронных средствах массовой информации / Ин-т социологии РАН. -М.: Изд-во Ин-та социологии РАН, 1998. -142 с.

76. Емельянов А.Г. Комплексный экологический мониторинг: Учебное пособие. Тверь, 1994. - 84 с.

77. Ерасов B.C. Одномерная логика российских модернизаторов// Обществ, науки и современность. 1995. -N2.

78. Жуков В.И. Реформы в России в 1985 1995 гг. - М.: Союз, 1997.- 415 с.

79. Зазыкин В.Г. Психологическое воздействие в деловом общении: Конспект лекций. М.:РАГС, 1998. - 143 с.

80. Заславская Т.И. Трансформационный процесс в России: социоструктурный аспект// Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы,- Новосибирск: Наука. Сиб. предприятие РАН, 1999. С.149-167.

81. Зиновьев A.A. Гибель русского коммунизма. М.: Центрполиграф, 2001. - 431 с.

82. Зборовский Г.Е. Пространство и время как формы социального бытия. Свердловск, 1974. - 168 с.

83. Зимбули А. Нравственно-ценностный аспект политического диалога // Человек в мире диалога. Всесоюзн. конф. JI., 1990,-С. 272 - 273.

84. Зубов Ю.С., Сляднева H.A. Человек в пространстве и времени: информационный аспект проблемы// Информ. культура личности: прошлое, настоящее, будущее: Междунар. научн. конф,- Краснодар, 1996. С. 12-17.

85. Зусьман О.М. Оценка первичных документов на основании научно-технического потенциала их создателей // Отраслев. библиогр. как средство стимулирования активности специалистов,- СПб: СПб гос. ин-т культуры, 1992,- С. 123 -139.

86. Из глубины: Сб. ст. о рус. революции / Аскольдов С.А.,

87. Бердяев H.A., Булгаков С.Н. и др. М. Изд-во Мое. ун-та СИ

88. Ост-Вест Корпорейшен, 1990. 298 с.

89. Изгоев A.C. Власть и личность // Философские науки. 1990.-N1.-C.8

90. Изгоев A.C. Пять лет в советской России. // Жизнь в ленинской России. -1991. С. 50

91. Израэль Ю.А. Экология и контроль состояния природной среды. Изд. 2-е, доп. М.: Гидрометеоиздат, 1984. - 560 с. Иконникова Н.И. Время бытия человека: генезис и структура. - М.: Союз, 1999. - 159 с.

92. Ильин В.В. Россия: опыт национально-государственной идеологии. -М., 1994.

93. Ильин В.В. Философия истории,- М.: Изд-во Моск. ун-та, 2003.- 380 с.

94. Информатизация и технологизация социального пространства: Матер, к 1 междунар. симп. по соц.99.100101102103104105106107108109110111технологиям, 24 -25 ноябр. 1994 г. М.: Н. Новгород, 1994. -147 с.

95. Каган М.С. Философская теория ценности. СПб.: Петрополис, 1997. - 205 с.

96. Кант И. Основы метафизики нравственности. Критика практического разума,- Соч. в 6-ти тт.- М., 1965,- Т. 1. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. М.: Эксмо, 2003. -831 с.

97. Киреевский И.В. Избранные статьи / Сост. Котельникова В.А. . М.: Современник, 1984. - 383 с. Клигер С.А., Косолапов М.С., Толтова Ю.Н. Шкалирование при сборе и анализе социологической информации. - М.: Наука, 1978. - 112 с.

98. Ключевский В.О. Краткий курс по русской истории. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. - 797 с.

99. Козлова Т.З. Самоидентификация некоторых социальныхгрупп по тесту "Кто я" // Социс. -1995. N 5

100. Коршунов A.M. Лекции по общей теории права М., 1998.126 е.- / История рус. правовой мысли.

101. Корюхина ИЮ. Диалог кльтур как фактор социокультурнойдинамики в условиях глобализации / ИГУ. Дис. на соиск.учен, степени канд. филос. наук. Иркутск, 2003. - 124 с.112.113.114.115.116,117.118119120121122123

102. Кутковец Т.И., Клямкина И.М. Модернистский проект для

103. России // Публицистика. М.,2003. - С. 102- 122.

104. Лабезный Л.И. Политичекое сознание: отражение, регуляция,ценности / Рос. филос. о-во. М., 1997. - 248 с.

105. Лавров П.Л. Философия и социология: Избр. произв. в 2-х тт.- М.: Мысль, 1965. Т.2. -703 с.

106. Лапин Н.И. Проблемы социально-культурной трансформации// Вопр. философии,- 2000. N 6 Леви-Стросс К. Структурная антропология. - М.: Наука, 1985.- 534 с.

107. Ленин В.И. Пролетарская революция и ренегат Каутский // Поли. собр. соч. Т. 37. - С. 235-338.

108. Леонтьев К.Н. Восток, Россия и славянство // Полн. собр. соч. - Т. 5. - СПб.: Владимир Даль, 2000. - С. 137 -138.124125126127128129130131132133134135136

109. Личность и власть: интеркультурный диалог. М.: Моск. филос. фонд, 1998. - 174 с.

110. Локк Д. Два трактата о правлении // Соч. в 3-х тт. Т. 3. М., 1988,- 517 с.

111. Лопатина Н.В. Информационная культура как условие эффективности социальных технологий: Учеб. пособие. М.: МГУКИ, 2002. - 69 с.

112. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. М., изд. авг., 1930. - 268 с. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: быт и традиции русского дворянства (XVIII - начала XIX вв.) - М,- СПБ.: Искусство, 1994. - 412 с.

113. Лотман Ю.М. Феномен культуры // Уч. записки / Тартуский гос. ун-т. Вып. 463. Тарту, 1978. - С.3-17. Магомедов Н.Г., Качабеков А.Т. Критерии научности социального знания. - Махачкала: Изд.-во "Народы Дагестана", 2003.-236 с.

114. Малинковский Б. Магия, наука и религия / Сост. Удовик С.Л.- М.: Рефл-бук, 1998. 290 с. - (Созвездия мудрости) Малый М. Как сделать Россию нормальной страной. - М.: Пробел, 2000,- 319 с.

115. Мамут Л. С. Народ в правовом государстве. М., 1999.

116. Мангейм К. Очерки социологии знаний. Проблемы поколений состязательность и экономические амбиции. -М.:ИНИОН, 2000.- 164 с.

117. Марков А.П. Аксиологические и антропологические ресурсы национально-культурной идентификации. СПб, 2000. -365 с.

118. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Соч. 2-е изд. -Т.3.-544 с.

119. Махлин В.Л. Бахтин и западный диалогизм // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1996. - N 3.

120. Механик А.К. Финансовая олигархия или бюрократия? Мифы и реальности российской политической власти // Обществен, науки и современность. 1999. - N 1. - С. 39 -407.

121. Мировоззренческие основания человеческой деятельности на рубеже XXI века: Материалы научн.-практ. конф., Уфа, 29-31 мая 1997 г. / Башк. гос. ун-т, Редкол. Кудряшов А.Ф. и др. -Уфа, 1997. 206 с.

122. Митрохин H. Теневая экономика русской православной церкви. -М., 2002. 318 с.

123. Михельс Р. Отношение вождей к массам на практике // Диалог. 1990. -N 5.

124. Модернизация в России и конфликт ценностей. М.: Ин-т филос. РАН, 1994.-С. 21 -44.

125. Моль А. Социодинамика культуры /Пер. с фран. М.: Прогресс, 1973.-400 с.

126. Мониторинг "Доходы и уровень жизни населения" :Ежекварт. информ. бюл. / Всерос. центр, уровня жизни. М., 1996 -2004.

127. Мониторинг общественного мнения: Экономика и соц. перемены: Информ. бюл. вых. 6 раз в год. М., 1996 -2004.

128. Мониторинг социально-экономической ситуации и состояния рынка труда Санкт-Петербурга: Ежекварт. информ.-аналит. бюл. СПб., 1995 - 2004.

129. Московичи С. Машина, творящая богов. М.: Центер психологии и психотерапии, 1998. - 560 с.

130. Мусхелишвили H.JL, Сергеев В.М.,- Шрейдер Ю.А. Ценностная рефлексия и конфликты в разделенном обществе //Вопр. философии. 1996. -N11.

131. Назаров М.М. Политическая культура современного российского общества (1991-1995 гг.): (Проблемы социологического исследования): Автореф. дис. На соиск. учен, степени д-ра полит, наук. М., 1997. - 44 с.

132. Назаров M. М. Социальная справедливость: современный российский контекст// СоЦис,- 1999. N 11. - С. 41 -50.

133. Общественное мнение и электоральное поведение / Тернер Ф.К. и др. М.: Наука, 1996. - 176 с. (Междунар. журн. соц. наукЫ 13)

134. Огарь И.В. Социально-философский аспект взаимодействия социальных групп и власти. Дис. на соик. учен, степени канд. филос. наук. Барнаул, 1995. - 186 с.

135. Оленев С.М., Сляднева H.A. Информационные основы культурогенеза //Культурология: новые подходы: Альманах-ежегодник. Вып. 3-4. М.: МГУКИ, 1998. - С. 33-48.

136. Орлова Э.А. Морфология культуры. Структура и днамика: Уч. пособие для вузов / Аванесова Г.А., Бабанов В.Г., Быкова Э.В. и др.; Сост. и отв. ред. Орлова Э.А.-М.: Наука, 1994. -415 с.

137. Орлова Э.А. Социально-научные исследования и культурная (социальная) антропология // Личность, культура, общество.- 2004,- Т. VI,- Вып. 2 (22). С. 156 - 172.

138. Ортега-и-Гассет X. Восстание масс // Вопр. филос. 1989. -N2.

139. Ортега-и-Гассет X. Что такое философия? М.: Наука, 1991.- 403 с.

140. Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимопомощь // Совр. запад, теор. социологии: Толкот Парсонс (1902 -1972). М., 1994. - С. 104 - 153.

141. Пелипенко A.A. Дуалистические основания российской ментальности: еще раз о Востоке и Западе // Россия в актуальном пространстве-времени. М. - Волгоград, 2000. -С. 157 - 175.

142. Пелипенко A.A. Смыслогенетическая концепция культуры //Обсерватория культуры. 2004. - N 4. - С. 4 -10.

143. Пелипенко A.A., Яковенко И.Г. Культура как система. М.: Язык рус. культуры, 1998. - 371 с. - (Язык. Семиотика. Культура.)

144. Петров В. В поисках социального мира // Независ, газета. -1998.-1 дек.-С. 8.

145. Петров В.М. Информационное мировоззрение и этика: творцы культуры и народ // Проблемы информационной культуры. Вып. 3. Информационное мировоззрение и информационная культура. М., 1996. - С. 33 - 48.

146. Петрова А.И. Феномен общения с точки зрения этнопсихологии (к постановке проблемы) // Сов. этнограф. -1987.-N3.-С. 13-22.

147. Пивоваров Ю., Фурсов А. Русская идея. Рубежи. - 1886. -N8. -С. 131.

148. Платон. Государство // Соч. в 3-х тт. Т. 3. 4.1. М.: Мысль, 1971.-С. 89 -454.

149. Плеханов Г.В. От первого лица: Сб. М.: Патриот, 1992. -560 с.

150. Политическая социология / Алисова JI.H., Голенкова З.Т., Иванов В.Н. и др.; Отв. ред. Иванов В.Н., Селигин Г.Ю.; Инт социал.-полит, исслед. Центр политологии. М.: Мысль, 200.-249 с.

151. Политические настроения региональной элиты и государственных служащих. М.: Информационно-аналитическое управление РАГС, 1998. - 11 с.

152. Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М.: Наука, 1979.-232 с.

153. Пригожин И., Стенгер И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой,- М.: Прогресс, 1986,- 431 с.

154. Проблемы экологического мониторинга и моделирования экосистем. Т. 14 / Под ред. чл.-корр. АН СССР Ю.А. Израэля (ЛАМ Госкомгидромета и АН СССР). Л.: Гидрометеоиздат, 1991.

155. Радаев В.В., Шкаратан О.И. Социальная стратификация: Учеб. пособие. М.: Аспект-пресс, 1996. - 317 с.

156. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре: Пер. с нем. /Общ. ред. и предисл. Зотова А.Ф. М.: Республика, 1998. 413 с.

157. Розов Н. С. Ценности в проблемном мире: философские основы и социальное приложение конструктивной аксиологии / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 1998,- 292 с.

158. Россияне о судьбах России в XX веке и своих надеждах на новое столетие: Аналит. докл. по заказу московского представительства Фонда им. Эберта. М., 2000. - С. 43.

159. Селиванов АИ., Петров В.К. Системология государства: Монография. М.: ИПКгосслужбы, 2003. -184 с.

160. Семенюк Э.П. Информационный подход к познанию действительности. Киев: Наук, думка, 1988. - 240 с.

161. Серебенко Н.И., Соколов А.Э. Кризис культуры как исторический феномен // Филос. науки. 1990. - N1. -С. 3747.

162. Славный Б. Сутра о власти и собственности. // Рубежи. -1995. -N 2. -С.

163. Сладкова О.Б. Гносеологическая сущность технологии мониторинга//НТИ. Сер. 1. 1999.-N6.- С. 13-17.

164. Сладкова О.Б. Информационный мониторинг как инструмент управления социокультурной средой // Вестник МГУКИ. -2003. Вып. 3,-С. 34 - 38.

165. Сладкова О.Б. Информационный мониторинг как социальная технология: культурологический аспект //Культурология: Альманах-ежегодник. Вып. 8,- М.:МГУКИ, 2000,- С. 150 -160.

166. Сладкова О.Б. Информационный мониторинг: теоретико-методологические основы: Учеб. пособие. М.: МГУКИ, 2002. - 65 с.

167. Сладкова О.Б. Категория времени в социальной технологии мониторинга // НТИ. Сер. 1. 2000.-N1.- С.1 - 7.

168. Сляднева H.A. Информационная цивилизация проблемы социальной кибернетики и киберэтики // Учен, записки. Вып. 25. - М.: МГУКИ, 2003. - С. 80 - 96.

169. Сляднева H.A. Информационная цивилизация: проблемы формирования новой эпистемологии // Информ. цивилизация: совр. пробл.: (Материалы "круглого стола"): Сб. научн. ст. Ч. II. -М.:МГУКИ, 2004. - С. 4 - 15.

170. Сляднева H.A. Потенциал прикладной прогматики социально-философского контента // Рос. об-во XXI века в контексте глобальных трансформаций: соц.-филос. аспект: (Материалы "круглого стола") М., 2002. - С. 162 - 170.

171. Сляднева H.A. "Размер имеет значение": социальное управление в эпоху глобализации // Культурология: новые подходы: Альманах-ежегодник. Вып. 10. М., 2003. - С. 56 -75.

172. Сляднева H.A. Современный человек в виртуальном мире: проблема информационно-аналитической культуры личности // Консалтинг. 2002- N 1-2. - С. 47 -52.

173. Советский простой человек: Опыт социологического портрета на рубеже 90-ых / Голов А. А., Гражданкин А. И., Гудков Л.Д. и др. Отв. ред. Ю.А. Левада. М: Мировой океан, 1993. - 300 с.

174. Соловьев А.И. Три облика государства три стратегии гражданского общества // Полит, исследования. - 1996. - N 6. -С. 30 - 37.

175. Соловьев Э.Ю. Прошлое толкует нас: Очерки по истории философии и культуры. М.: Политиздат, 1991. - С. 432 с.

176. Сорокин П.А. Человек. Цивилизация. Общество: Сб. Пер. с англ. / Общ. ред. и предисл. Согомонова А.Ю. М.: Политиздат, 1992,- 543 с.

177. Сосунова И. А. Социально-экономический мониторинг: методологические основы / Рос. экол. федерал, информ. агентство, Ин-т социал.-полит, исслед. РАН. М.: Изд-во РЭФИА, 1997,- 100с.

178. Социокультурное пространство диалога / РАН Науч. совет по истории мировой культуры. Отв. ред. Сайко Э.В. М.: Наука, 1999.-221с.

179. Столяренко Л.Д. Трансформация массового сознания российского общества: социально-философский аспект: Дис. на соиск. учен, степени д-ра философ, наук. Ростов-на-Дону, 2000,- 379 с.

180. Суворов С. Б. Политические системы и образование: типы взаимодействия и тенденции их трансформации в современном мире (социальный аспект): Дис. на соиск. учен, степени д-ра социол. наук. Саратов, 1999. - 261 с.

181. Съезды Советов СССР в постановлениях и резолюциях. М., 1939. -С.280.

182. Таршис Е.Я. Ментальность человека: подходы к концепции и поисковая задача исследователя / РАН, Ин-т социологии. -М, 1999. 82 с.

183. Тихомиров Л. А. Единоличная власть как принцип государственного строения. М.: ТРИМ, 1993. - 190 с.

184. Тихонова Н.Е. Факторы социальной стратификации в условиях перехода к рыночной экономике: Дис. на соиск. учен, степени д-ра соц. наук. М., 2000,- 287 с.

185. Тоффлер Э. Метафоры власти: знание, богатство и сила на пороге XXI века: Пер. с англ. М.: ACT, 2001. - 670 с.

186. Тыщенко В.П. Философия культуры диалога. Новосибирск, 1993. - С.10- 48.

187. Урсул А.Д. На пути к информационно-экологическому обществу// Философ, науки. -1991. N 5.

188. Урсул А.Д. Социальная информатика: новый подход, проблемы и перспективы // Теория и практика общ.-научн. инф-ции: Ежекварт. М., 1990.

189. Уткин В.В., Захаров Ю.Н., Гуца А.Г. Информационно-аналитическое обеспечение деятельности органов государственной власти Санкт-Петербурга // Власть. N 9 -С. 32-36.

190. Федорищева О.И. Диалогизм как форма разрешения социальных конфликтов// Бахтинские чтения. -Вып. 2. С. 105 -109.

191. Федоровских A.A. Трансформация сакрального и профанного в обществе: миф-религия-идеология: Дис.на соискание учен, степени канд. филос. Наук. Екатеринбург, 2000. 142 с.

192. Фейрбах J1. Основы философии будущего. -М., 1934.

193. Флиер А.Я. Культурология для культурологов:Учеб. пособие для высш. шк. М.: Академ, проект, 2000. - 459 с.

194. Флиер А.Я. Структура и динамика культурологических процессов: Автореф. дис. д-ра филос. наук / РАН Рос. ин-т культурологии. М., 1995. - 34 с.

195. Фомина М.Н. Диалог как форма бытия философской культуры: Автореф. дис на соиск. учен, степени д-ра филос. наук / РАН, Ин-т философии. -М., 1999. 43 с.

196. Франк С.JI. Душа человека. Опыт введения в философскуюпсихологию. Изд. 2-е. Париж: YMCA-PRESS, 1964. - 328 с.

197. Фроянов И.Я. Погружение в бездну: (Россия на исходе XXвека) СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1999. - 800 с.

198. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие. Пер. с нем. Под ред. Д. В, Склядева. СПб.: Наука, 2000.-384 с.

199. Хайдеггер М. Бытие и время. М.: Республика, 1993,- N 3. -С. 5-36.

200. Хайтун С.Д. Проблемы количественного анализа науки /Отв. ред. Идлис Г.М., АН СССР Ин-т истории естествознания и техники. М.: Наука, 1989. - 280 с.

201. Хакен Г.Х. Синергетика. М.: Мир,1980. - 408 с.

202. Хатингтон С. Столкновения цивилизаций? // Полис. 1994. -N1.-C. 33 -48.

203. Царева Е.А. Цивилизационные изменения и необходимость новых императивов личности /Курск, гос. пед. ун -т. Курск, 1998. - 13 с. - Рукопись деп. в ИНИОН 27.07.98, N 53796.

204. Цветков О.М. Политическое манипулирование: природа и особенности в различных типах политических систем: Дис. на соиск. учен, степени канд. филос. наук / МГУ. М., 1996. -150 с.

205. Чаадаев П.Я. Россия глазами русского // Полн. собр. соч. в 2х тт. СПб.: Наука СПб отд-ние, 1991,- Т. 1 - С. 364 с.

206. Шагеев В.А., Швырев B.C. Опыт как фактор научнопознаваельной деятельности (Историко-научный аспект): Аналит. Обзор/ ИОНОН. М., 1983,- 70 с.

207. Шаповалов В.Ф. Основы философии современности: к итогам XX века: Курс лекций для студ. и аспирант, гуманит. спец. вузов. М.: Флинта: Наука, 1998. - 271 с.

208. Шемякин Я.Г. Европа и Латинская Америка: Взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории / РАН Ин-т Лат. Амер. М.: Наука, 2001. - 391 с.

209. Шиллер Г. Манипуляторы сознанием: Пер. с англ. / Под науч. ред. Я.Н. Засурский. М.:Мысль, 1980.-326 с.

210. Шпет Г.Г. Очерки развития русской философии // Очерки истории. Свердловск: Изд-во Урал, ун-та, 1991. - 593 с.

211. Штомпель О.М. Социокультурный кризис: (Теория и методол. исслед. пробл.): Автореф. дис. д-ра филос. наук. / Рост. гос. ун-т. Ростов и/Д, 1999. - 52 с.

212. Штомпка П. Социология социальных изменений / Пер. с англ. под ред. Ядова В.А. М.: Аспект-Пресс, 1996. - 414 с.

213. Щербинин А.И., Щербинина Н.Г. Политический мир России. Томск: Водолей, 1996. - 251 с.

214. Эвристические функции мировоззренческого сознания / Табачковский В.Т. АН УССР. Киев: Наук.думка, 1989. - 259 с.

215. Элиаде М. Аспекты мифа: Пер. с фр. М.: Акад. Проект, 2001. -239 с.

216. Элиаде М. Arcana artis //Теория и символы алхимии. Великое делание. Альберт Пуасон и другие,- К.: "Новый Акрополь", ООО "Брант-ЛТД", 1995. 288 с.

217. Элиас Н. Общество индивидов. М.: Праксис, 2001. - 336 с. /Серия "Образ общества".

218. Энгельс Ф. Диалектика природы // Маркс К.,Энгельс Ф. Собр. соч., 2-е изд. Т. 20. - С. 339-629.

219. Юзвишин И.И. Информациология как закономерность информационных процессов и технологий в микро- и макромирах Вселенной. 3-е изд., испр. и доп. М.: Радио и связь, 1996.- 215 с.245246247.248249250251252253254255256257258259260261262

220. Юнг К.Г. О современных мифах: Сб. тр. / Пер. с нем. М.: Практика, 1994. - 251 с.

221. Ядов В. Социальные и социопсихологические механизмы формирования социальной идентичности // Мир России. -1995.-Т. 4,-N3-4.-С. 158 182.

222. Яковенко И.Г. Должное и сущее как категории культурно-исторического процесса: (На материале России): Дис. на соиск. учен, степени канд. филос. наук / Рос. гос. гуманитар, ун-т. -М., 1999,- 190 с.

223. Яковенко И.Г. Российское государство: Национальные интересы, границы, перспективы. Новосибирск: Сибирс. хронограф, 1999. - 221 с.

224. Аналитическое агентство Gallup Media -http://www.gallup.ru Аналитическое агентство КОМКОН-2 http://www.comcon-2. com

225. Фонд "Общественное мнение" http://www;weck/t.ru 1046,6 htm