автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Морфологические и семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгских языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Морфологические и семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгских языках"

На правах рукописи

Губжокова Нуриет Карпушевна

МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ И СЕМАНТИКО-СИНТАКСИЧЕСКИЕ СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ МОДАЛЬНОСТИ В АДЫГСКИХ ЯЗЫКАХ

Специальность 10.02.02 - языки народов Российской Федерации

(кавказские языки)

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Майкоп - 2006

Работа выполнена на кафедре адыгейской филологии факультета адыгейской филологии и культуры Адыгейского государственного университета.

доктор филологических наук, профессор Абрегов А.Н.

доктор филологических наук, профессор Шаов A.A.

кандидат филологических наук, профессор Пазов С.У.

Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова

Q&

Защита состоится ílf¡> " 2006 г. в ¡0 час. на заседании

диссертационного совета К 212.001. 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Адыгейском государственном университете по адресу: 385000, г. Майкоп, ул. Университетская, 208, конференц-зал АГУ.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Адыгейского государственного университета.

Автореферат разослан Ы6 "(totúfUUJts2006 г.

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

Ученый секретарь

диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

А.Н. Абрегов

¿¿сое>А

Общая характеристика работы

На протяжении всей истории языкознания модальность и наклонение в силу своих уникальных лингвистических характеристик находились в центре внимания ученых, а их проблематика неизменно являлась одной из ключевых тем науки о языке. За прошедшие столетия представители различных лингвистических школ сформировали целый спектр разнополярных мнений о роли и месте модальности и категории наклонения в языке. Так, одни авторы считают категорию наклонения присущей только глаголу и рассматривают в морфологии, другие связывают данную категорию со сказуемым и относят к синтаксическим явлениям, одни относят наклонение к словообразовательным, другие - к словоизменительным явлениям, отдельные исследователи объединяют категорию наклонения с категорией времени и выделяют как единую сопутствующую категорию; ряд исследователей к решению вопроса модальности подходит с точки зрения значения словоформы, а другой ряд лингвистов - с лексико-грамматических позиций. Однако подавляющее большинство лингвистов данное языковое явление рассматривают как в морфологии, так и в синтаксисе. Есть специалисты, которые определяют модальность как общеязыковую, грамматическую, содержательно-грамматическую категорию, по крайней мере, для флективных и агглютинативных языков.

В настоящее время определение границ категории наклонения, опирающееся на традиционные морфологические и синтаксические критерии в отдельности, оказывается малоэффективным. Между тем, нельзя считать уже окончательно разрешенными некоторые вопросы, касающиеся модальности и. категории наклонения в адыгских языках, да и вообще на материале флективных и агглютинативных языков. Тем самым, актуальность темы данного исследования в значительной степени определяется фундаментальным характером категории наклонения для любого языка, а также отсутствием достаточно аргументированных теоретических оснований для выделения данной категории в адыгском языкознании.

Следует подчеркнуть особую важность проблемы категории наклонения с позиций определения ее содержательной, функциональной и формальной сторон, играющих решающую роль в раскрытии содержания понятия модальноаги^^писиОив^е^Б^ражения.

БИБЛИОТЕКА С. Петербург .

о» щ, ±

А с учетом того обстоятельства, что любое высказывание несет на себе модальный оттенок, значимость и ценность такого рода работ усиливается.

Кроме того, актуальность темы данного исследования обусловлена необходимостью создания целостной картины функционирования категории наклонения в адыгских языках, опираясь на фундаментальные труды специалистов-лингвистов разносистемных языков. Решение этой проблемы следует считать и основной целью работы. Для достижения этой цели следует поставить ряд конкретных задач:

- осветить историю изучения модальности и категории наклонения в адыгских языках;

- дать грамматическую и семантико-функциональную характеристику категории наклонения в адыгских языках;

представить систему форм наклонения в адыгских языках. Из множества форм, выдвинутых лингвистами, определить круг модальных форм, подлежащих утверждению в адыгских языках;

- охарактеризовать морфологические и' семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгских языках.

В ходе реализации намеченных выше задач рассматриваются более конкретные вопросы, имеющие принципиальное значение для правильного определения сути категории наклонения в адыгских языках. В связи с этим, на защиту выносятся следующие положения:

1) охарактеризовать модальность и функционально-семантическую классификацию категории наклонения в адыгских языках;

2) уточнить морфолого-синтаксическую функцию категории наклонения и отношение модальности к предикату, выраженному любой частью речи;

3) определить инвентарь смыслообразовательных и словообразовательных элементов адыгского наклонения в рамках грамматического (общеязыкового) явления этой категории в языке;

4) установить приоритет семантики словоформ с модальным значением в речи (тексте) и тесную связь смыслового содержания с языковыми явлениями;

5) выделить наклонение как самостоятельную категорию, независимую от категории времени и спряжения.

Осуществление поставленных задач находится в зависимости от разрешения более конкретных вопросов функционирования исследуемой категории как целостной категориальной системы словообразования в адыгских языках, так и ее отдельных подсистем. Необходимо уточнить состав категориальных форм внутри системы самой категории наклонения, выявить соответствующие оппозиции в семантике коррелирующих форм, определить границы формального варьирования находящихся в оппозиции категориальных элементов, выяснить роль интонации, образующей смысловую категорию наклонения в живой речи и т. д.

Источниками исследования послужили художественные тексты, периодическая печать, фольклор, живая речь носителей языка.

В качестве методологической основы диссертационного исследования послужили труды авторитетных отечественных языковедов, занимавшихся проблемами модальности и категории наклонения:

A.A. Потебни, A.A. Шахматова, A.M. Пешковского, И.И. Мещанинова,

B.В. Виноградова, Б.А. Серебренникова, JI.B. Щербы, В.А. Бондар-ко, В.А. Звегинцева, И.Ю. Шведовой, Г.П. Немца, A.C. Чикобавы, Г.В. Рогавы, З.И. Керашевой, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, М.А. Кумахова, A.A. Шаова, У.С. Зекоха, А.К. Шагирова, К.Т. Мам-решева, Н.Т. Гишева, П.М. Багова и др.

Решение поставленных в диссертационной работе задач определяет выбор методов и приемов, опирающихся, с одной стороны, на традицию синхронного описания грамматики адыгских языков и, с другой, - на теоретическое осмысление явления модальности и категории наклонения в трудах отечественных лингвистов в области русского и кавказского языкознания. При этом мы отдаем себе отчет в том, что традиционный анализ данных категорий в грамматиках и отдельных работах по общему и адыгскому языкознанию не является окончательно завершенным. Однако в результате критического осмысления существующих точек зрения на проблему оказывается возможным выделение наклонения в качестве самостоятельной категории, не входящей в состав системы категории времени, как категории семантико-грамматической.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что она является первым в адыговедении комплексным исследованием

категории наклонения адыгских языков, охватывающим и учитывающим существующие точки зрения лингвистов по рассматриваемой проблеме.

В диссертации предпринята попытка дать новое определение категории наклонения с учетом ее общеязыкового характера, не смешивая при этом логические и грамматические понятия, а рассматривая их в едином языковом поле как взаимообусловленные, сопутствующие, как взаимосвязь внутренних логических (мыслительных) понятий и внешних формальных и интонационных выражений мысли в процессе речевой деятельности человека.

При определении модальности и категории наклонения мы исходим прежде всего из семантики тех словоформ, которые обычно выражают в языке особые оттенки в передаче отношения говорящего к высказываемому сообщению о действии, явлении или состоянии. Подобный семантический подход находит в большинстве случаев материальное (формальное) выражение в слове в виде особых аффиксов (суффиксов), а также частиц (слов-частиц), в ряде случаев модальность передается с помощью интонации путем соответствующего интонирования в зависимости от отношения говорящего к высказываемой мысли.

Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что результаты исследования будут способствовать дальнейшей разработке проблем модальности и категории наклонения как лингвистических универсалий в контексте изучения межкатегориального взаимодействия адыгских языков. Материал диссертации может быть использован при написании академической грамматики как адыгейского, так и кабардино-черкесского языка, а также сравнительно-исторической грамматики адыгских языков.

Практическая значимость диссертации определяется тем, что материал исследования и полученные результаты могут быть использованы при чтении теоретических курсов «Современный адыгейский язык», «Современный кабардино-черкесский язык», «Сравнительная грамматика адыгских языков», «История изучения адыгских языков», при подготовке учебных пособий, спецкурсов и спецсеминаров, а также при написании курсовых и квалификационных работ.

Апробация темы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на расширенном заседании кафедры адыгейской филологии

факультета адыгейской филологии и культуры Адыгейского государственного университета.

Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры адыгейской филологии, были представлены в докладах на научной конференции молодых ученых и аспирантов Адыгейского государственного университета «Наука - 2005», на научно-практических конференциях всероссийского и республиканского уровня: «Десятая неделя науки МГТУ» и «Развитие национальной школы в условиях модернизации общего образования», а также отображены в публикациях.

Структура работы определяется ее исследовательскими задачами. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка.

Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, указывается методологическая база диссертации и ее научная новизна, прогнозируется теоретическая и практическая значимость работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации.

В первой главе «История изучения модальности и категории наклонения в адыгских языках» осуществлена попытка продемонстрировать вклад конкретных специалистов в разработку интересующей нас проблемы. С этой целью нами были подвергнуты анализу и критическому осмыслению научные труды целого ряда исследователей: Л. Люлье, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, И.И. Мещанинова, Г.В. Рогавы, З.И. Керашевой, Б.Х. Балкарова, Х.У. Эльбердова, К.Т. Мамрешева, М.А. Абитова, У.С. Зекоха, Ю.М. Мухамеджанова, A.A. Шаова, М.А. Кумахова, К.Х. Курашинова, П.М. Багова, Б.К. Утижева, Н.Т. Гишева.

По нашему мнению, исследование истории изучения категории наклонения в адыгских языках позволяет показать динамику развития синхронного и диахронного рассмотрения данного лингвистического явления в языках различных типов в разные исторические периоды и помогает глубже понять суть категории наклонения как общеязыковой,

грамматической, семантико-функциональной категории. Так, один из первых исследователей адыгейского языка Л.Я. Люлье в состав категорий спрягаемого глагола включал время, лицо, наклонение и число. В адыгейском языке он выделил изъявительное, повелительное, условное и неокончательное наклонения и дал им краткую характеристику. Однако некоторые формы, выделенные Л.Я. Люлье, видимо, являются следствием механического переноса материала иноязычных структур на адыгейский язык.

Крупный шаг в изучении наклонения адыгейского языка сделали Н.Ф. Яковлев и Д.А. Ашхамаф в своей совместной работе «Краткая грамматика адыгейского (кяхского) языка для школы и самообразования. Краснодар, 1930», в которой авторы исходили в определении глагола и его категорий не из семантики действия, состояния или существования, а из синтаксической функции сказуемого. При этом они утверждали, что «каждое слово, если оно употреблено как предикат, превращается в глагол, а если употреблено как дополнение, -становится именем» [с.54]. Тем самым авторы признаКУг глаголом то слово, которое выступает в предложении в роли сказуемого и изменяется по лицам и числам, по временам и наклонениям. Данное положение Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа отражает стремление подойти к выделению глагола и его категорий не посредством механического переноса понятий, сложившихся в языкознании, а путем опоры на достаточно очевидные формальные критерии, вытекающие из сущностных характеристик самого адыгейского языка. В Грамматике впервые были сформулированы многие особенности адыгейского глагола и его категорий. Их научные воззрения во многом стали отправным пунктом для последующих изысканий проблем адыгейского глагола и категорий, связанных с ним. Однако, на наш взгляд, своеобразие их лингвистических трактовок иногда граничит с неадекватностью их же концепции в целом. Наиболее отчетливо это проявляется в механическом отождествлении глагола со сказуемым, повлекшим за собой включение в состав глаголов также и имен, выступающих в предложении в роли предиката.

Значительным шагом в дальнейшем развитии научной концепции Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа стал выход в свет новой «Грамматики адыгейского литературного языка» (1941), в которой произведена

замена некоторых терминов в сфере наклонения: вместо понятия «утвердительный» используется термин «подтвердительный», а вместо «положительный» - «утвердительный». Также в систему наклонений включена еще одна форма - «желательное наклонение». В своем исследовании мы отмечаем, что не согласны с отдельными положениями авторов по проблеме наклонения. Так, в частности, не совсем точно утверждение авторов в отношении повелительного наклонения, которое, якобы, относясь в плане выражения к настоящему времени, по своему содержанию всегда относится к будущему времени (шъу-шх «ешьте», шъу-шхы «ешьте (нечто)», о-рэ-шхэ «пусть он ест (нечто)»). То же самое относится к вопросительно-подтвердительному наклонению. Оно имеет, кроме настоящего, форму прошедшего совершенного и плюсквамперфекта {сы-тхэ-рэ-ба! «разве я не пишу?», но - сы-тха-гъэ-ба? «разве я не написал?», сы-тхэ-гъа-гьэ-ба? «разве я тогда не писал?»). Трудно согласиться с выделением так называемого «отрицательного наклонения», а также с соотнесением количества выделяемых форм наклонений и существующих в адыгейском языке типов предложений в целом.

Проведенное Н.Ф. Яковлевым и Д.А. Ашхамафом исследование особенностей адыгейского глагола и его категорий, а также форм предложений (сказуемых) по формальным и интонационным оттенкам является фактически первым научным опытом грамматического описания, основанного на внутренних закономерностях адыгейского языка. Грамматики Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа в дальнейшем явились той теоретической базой, на основе которой развивалось не только адыгское, но, отчасти, и общее языкознание. Так, например, логические суждения и конкретный адыгейский языковой материал авторов Грамматик были использованы известным лингвистом И.И. Мещаниновым, чьи теоретические построения, в свою очередь, явно выходят за рамки адыговедения и исключительно важны для предмета нашего исследования. Так, одним из ключевых теоретических положений И.И. Мещанинова является тезис о том, что «наклонение является наиболее распространенным признаком в языках различных систем...» [Мещанинов, 1945, с.251-252]. Научные идеи И.И. Мещанинова способствовали теоретическому закреплению наклонения в качестве общепредикативной категории, одинаково

характерной как для глагола, так и для имен в функции сказуемого. Еще одним значимым его тезисом является утверждение о том, что «наклонением ... придется считать морфологически выраженную передачу модальных оттенков сказуемого» [Мещанинов, 1949, с.80]. Дополняя И.И. Мещанинова, следует упомянуть и о смысловом содержании модальности, передаваемом говорящим простым изменением оттенка интонации без использования каких-либо морфологических показателей.

Следует отметить, что именно приведенные выше положения известных лингвистов послужили толчком к новому осмыслению данной проблемы и оформлению темы диссертационной работы.

Дальнейшее развитие адыгской лингвистики, и, в частности, в области изучения глагола и наклонения адыгейского языка, связано с «Грамматикой адыгейского языка» Г.В. Рогавы и З.И. Керашевой (1966), в которой авторы рассматривают категорию наклонения во взаимосвязи с категорией времени. В Грамматике количество самостоятельных наклонений доводится до десяти: изъявительное, условное, сослагательное, желательное, повелительное, предположительное, целевое (или супин), долженствовательное, возможное и возможно-противительное. Наряду с перечисленными, допускается возможность существования и других форм наклонения: отрицательного, вопросительного, подтвердительного, вопросительно-подтвердительного, усилительного.

Категориальные формы наклонения в грамматике показаны в сложном переплетении с категорией времени. В работе приводятся таблицы, где представлены схемы наклонений. В указанной Грамматике представлены оригинальные интерпретации, касающиеся глагольной системы. Однако, на наш взгляд, некоторые фрагменты этой системы остаются еще дискуссионными.

Грамматики Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа, Г.В. Рогавы и З.И. Керашевой стали исходной позицией для дальнейшего углубленного изучения своеобразия адыгейского глагола и его многочисленных категорий, отправной точкой последующих дискуссий о сущности адыгейского глагола как части речи. Тезис Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа о превращении в глагол любого слова в адыгейском языке, выступающего в роли сказуемого, а также непомерное увеличение количества вербальных категорий у Г.В. Рогавы и З.И. Керашевой

неоднозначно воспринимались специалистами адыгских языков. Так, у лингвистов со временем сложились и несколько иные суждения о природе глагола и его категорий, которые были высказаны на научной сессии 1962 года в г. Нальчике (итоги дискуссии были опубликованы в сборнике «Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик, 1963»), Б.Х. Балкаров утверждал, что «любое слово в кабардино-черкесском языке на парадигматической оси может входить и в глагол, и в имя» [с.46]. Согласно Х.У. Эльбердову, «форма сказуемого - это синтаксическая форма, а не словообразовательная», в силу чего «имя не становится глаголом от того, что оно в речи выступает в роли сказуемого» [с.59]. М.Л. Абитов отмечал, что «в отличие от индоевропейских языков, в которых аффиксы спряжения и склонения являются морфологическими признаками частей речи (то есть аффиксами спряжения оформляется только глагол, а аффиксами склонения - только имена), в кабардино-черкесском языке аффиксы спряжения и склонения являются морфологическими признаками членов предложения, а не частей речи, то есть в нем аффиксами спряжения оформляется только сказуемое, выраженное любой частью речи...» [с.103-104].

В последующие годы исследователи адыгских языков неоднократно обращались к проблемам модальности и категории наклонения. Так, У.С. Зекох отмечал, что модальность, выявляемая наклонением, - это факт грамматики, а не логики, что не делает глагольное изображение модальности категорией исключительно вербальной. Он признает, что имя, выступая в сказуемом, изменяется по наклонениям теми же морфологическими приемами, что и глагол, что в адыгейском предложении ни одна часть речи не может выступать в роли сказуемого, не облекшись в форму наклонения [Зекох, 1966, с.158-160].

Убедительные аргументы У.С. Зекоха, приводимые им в пользу синтаксической (сказуемной) природы адыгейского наклонения, не получили поддержки, поскольку ученые придерживаются традиционного подхода, согласно которому любое слово (любая часть речи) в позиции сказуемого превращается в глагол или, иными словами, сказуемое равно глаголу.

Ю.А. Мухамеджанов, сторонник традиционных взглядов на проблему наклонения, усматривал неразрывную связь категорий времени и наклонения в адыгейском языке. В то же время он выступал

против того мнения, согласно которому имена в результате спряжения превращаются в глагол, что придает его суждениям определенную противоречивость. Ю.А. Мухамеджанов считал, что категории лица, времени и наклонения в адыгейском языке изучаются морфологией, а не синтаксисом [с.217-218]. В этой связи следует напомнить, что категорию наклонения многие исследователи адыгейского языка рассматривают в разделах «Морфология» и «Синтаксис» (Н.Ф. Яковлев, Д.А. Ашхамаф, У.С. Зекох), а отдельные языковеды категорию наклонения считают признаком сказуемого и относят к синтаксису (И.И. Мещанинов, Н.Т. Гишев).

Наиболее полное освещение интересующие нас проблемы получили в диссертационной работе A.A. Шаова «Категория наклонения в адыгейском языке». Хотя он повторяет тезис о том, что наклонение как грамматическая категория присуще только глаголу, однако сознает, что категория наклонения выражает устанавливаемое говорящим лицом отношение действия к действительности, констатирует, что при характеристике наклонения нужно иметь в виду семантико-морфологическую и синтаксическую сторону глагольного слова [Шаов, 1965, с.93]. По мнению A.A. Шаова, категория наклонения выражает модальность, все оттенки которой не всегда находят своего специального грамматического оформления.

A.A. Шаов достаточно последовательно отстаивает наличие вопросительного наклонения в адыгейском языке не только в модальном (семантико-синтаксическом) плане, но и использованием морфологических признаков. Он полагает, что предложение вообще не отделимо от модальности [Шаов, 1965, с. 109].

Новую трактовку способов аффиксального основообразования глагола мы находим в трудах М.А. Кумахова. Отмечая актуальность исследования истории развития и становления категории наклонения в адыгских языках, М.А. Кумахов, в частности, отмечает, что вопрос о данном языковом явлении не получил еще однозначного решения в трудах адыговедов, расходящихся в понимании самой сущности этой категории и зачастую отстаивающих совершенно противоположные подходы при формировании системы наклонения [Кумахов, 1971, с.226].

В адыгских языках М.А. Кумахов выделяет семь основных форм наклонения - по принципу выражения ими отношения содержания высказываемого к действительности. Хотя автор рассматривает категорию наклонения самостоятельно, во многих случаях она излагается в тесной увязке с временной парадигмой.

Рассматривая вопросы выделения частей речи в адыгских языках, К.Х. Курашинов уделяет внимание и их категориям и отмечает, что наклонение в адыгских языках является общепредикативной категорией, а не только вербальной [Курашинов, 1971, с.9-10].

По проблеме взаимоотношения категорий наклонения и времени в адыгских языках П.М. Багов, как и многие другие исследователи, считает эти категории тесно связанными, однако эта связь не является взаимообусловленной и двусторонней, так как категория времени не зависит от наклонения, подобно тому, как некоторые формы последнего связаны с соответствующими временными формами. Рассуждая о модальности и категории наклонения, П.М. Багов указывает, что специфика отдельных инфинитных предложений делает невозможным рассмотрение категории наклонения лишь в качестве предикативного явления. В адыгских языках предикативность может быть заменена модальным характером выражения сказуемого в предложении. Исходя из анализа лингвистического материала разносистемных языков, П.М. Багов делает заключение, что между модальностью и предикативностью в адыгских языках существуют отношения несколько иного типа, чем между ними в других языках [Багов, 1983, с.11].

Таким образом, П.М. Багов, объективно раскрыв роль форм наклонений в системе инфинитных конструкций адыгских предложений, все же увязал явление модальности в сказуемом (в предикативном слове) с морфологическими воздействиями на него или с оформлением отыменных сказуемых категориальными морфемами глагола.

Исследуя проблемы адыгейского глагола как части речи, Н.Т. Гишев всесторонне рассматривает и грамматические категории, традиционно причисляемые к глагольным. При этом он впервые в адыгском языкознании разграничивает понятия «основные», «промежуточные» и «промежуточно формо- и словообразовательные» категории адыгейского глагола. Н.Т. Гишев в своей монографии «Глагол адыгейского языка» (1989) считает категорию наклонения в равной степени присущей многим частям речи в адыгейском языке в позиции

сказуемого, то есть предикату в предложении. Автор не согласен с мнением о том, что в любом высказывании содержится наклонение с характерной для него модальной семантикой. В таком случае, считает Н.Т. Гишев, наклонение теряет свою категориальную значимость, растворяясь в общеязыковом потоке. Для разрешения спорной ситуации, сложившейся вокруг изъявительного наклонения, он предлагает принять эту форму за нулевой (исходный) вариант, противостоящий всем остальным модальным формам, маркированным различными средствами [Гишев, 1989, с.139]. По его мнению, наклонение должно объединять в себе модальную, интонационную и формальную стороны любого слова, выступающего в роли сказуемого в предложении. В силу этого категория наклонения определяется прежде всего по своей способности выражать отношение действия или состояния к действительности [Гишев, 1989, с. 141]. В этом случае можно говорить о возможности наличия форм наклонения и у статических предикатов.

Н.Т. Гишев склоняется к мысли о том, что наклонение - это промежуточное явление, объединяющее глагол с другими частями речи, в том числе и именами, выступающими в функции сказуемого. Именно независимость данной категории от лексико-грамматических классов слов, с одной стороны, и ее обусловленность синтаксической позицией сказуемого, с другой, подводят автора к признанию синтаксической природы наклонения [Гишев, 1989, с. 146].

В адыгском языкознании в большинстве работ, посвященных проблемам глагола, модальность специально не изучалась и затрагивалась попутно при рассмотрении категорий времени и наклонения. Этот пробел восполняют диссертационные работы С.Н. Хут и М.П. Ахиджаковой, в которых дается сопоставительно-типологическая характеристика способов и средств выражения модальных отношений в разносистемных языках [Хут, 1998; Ахиджакова, 2000]. В работе М.П. Ахиджаковой, в частности, отмечается, что необходим поиск новых аспектов исследования категории модальности, коррегирования сложившихся представлений и что в адыгейском языке наблюдается тенденция к транспозиции наклонений [Ахиджакова, 2000, с.4, 7]. Она же склонна считать, что модальность остается категорией с размытыми границами и неустановленным языковым статусом [Там же, с.9].

Вторая глава «Грамматическая и семантико-функциональная характеристика категории наклонения в адыгских языках»

посвящена теоретическим аспектам исследуемой проблемы.

Проблема наклонения требует всестороннего изучения с учетом всего многообразия существующих подходов. Без критического анализа воззрений специалистов на предмет исследования невозможно обосновать положение о наклонении как о категории глагола и сказуемого, морфологии и синтаксиса, как категории понятийной и содержательной, мыслительной (логической) и интонационной, грамматической и общеязыковой.

Значительный интерес в контексте изучаемой темы представляют положения общетеоретического плана, освещавшиеся в трудах отечественных и зарубежных лингвистов и позволяющие, в частности, акцентировать внимание на грамматической и семантико-функциональной характеристике модальности. К числу таковых относятся исследования A.A. Потебни, A.A. Шахматова, Д.Н. Овсяннико-Куликовского, Л.В. Щербы, В.В. Виноградова, A.M. Пешковского, И.И. Мещанинова, A.C. Чикобавы, В.И. Абаева, И. Балли, Г. Пауля, Фердинанда де Соссюра, О. Есперсена, В.А. Звегинцева, М.М. Гух-ман, A.B. Бондарко, Г.П. Немца, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, Г.В. Рогавы, З.И. Керашевой, М.А. Кумахова, А.Е. Кибрика, Н.Д. Арутюновой, Я.Г. Тестельца, Б.А. Серебренникова, Б.А. Джорбенадзе, А. Мартине, Ю.С. Степанова, О.П. Суника, A.A. Шаова, У.С. Зекоха, К.Х. Курашинова, Н.Т. Гишева, А.М. Камбачокова, А.Н. Тихонова и др.

Анализ этих трудов выявил своеобразную, почти парадоксальную ситуацию, сложившуюся в языкознании в сфере изучения категории наклонения, когда отдельные исследователи, вопреки собственным наблюдениям, делали противоречившие им выводы. Так, говоря о проявлении модальности в связанной речи, в связанном тексте и в сказуемом-предикате, многие исследователи утверждали наклонение лишь материально (формально) выражаемой категорией глагола, рассматривая в качестве морфологического признака последнего. Семантической стороне вопроса внимание практически не уделялось. Принципы формальной грамматики, господствовавшие в филологии, привели к фактическому распаду единой категории, каждая из двух ипостасей которой отныне стала рассматриваться в разных отделах

языкознания: наклонение, считавшееся принадлежностью глагола, -в морфологии, а модальность, как неотъемлемое качество сказуемого, - в синтаксисе. В силу этого в диссертационном исследовании вопрос о наклонении рассматривается во взаимосвязи трех сторон - морфологии, синтаксиса и семантики, при ведущей роли последней. Мы отмечаем, что явление наклонения относится к языковым универсалиям, и поэтому его следует отнести к грамматическим (общеязыковым) уровням (категориям), независимо от наличия особой формы в глаголе, точнее - в сказуемом.

Универсальность категории наклонения заключается, по нашему убеждению, в ее семантико-логическом проявлении в любом языке. Однако собственное свойство или содержание явления наклонения может проявиться лишь в речи, в синтаксисе. И тогда, в результате взаимодействия собственного логико-семантического содержания со структурой языка, оно превращается в грамматическое (общеязыковое) наклонение речевой (текстуальной) деятельности любого человеческого общества, в котором и выражается отношение говорящего к действительности. Взаимосвязь мышления и речи, являющаяся неотъемлемой характеристикой любого языкового явления, наиболее выпукло проявляется в системе категории наклонения. В силу этого, в настоящей работе мы выступаем против раздельного (морфологического и синтаксического) рассмотрения категории наклонения в адыгских языках.

В русле теоретического рассмотрения вопросов категории наклонения особое место занимают проблемы: соотнесенности категории наклонения с другими грамматическими категориями в адыгских языках, в частности, с категорией времени; взаимоотношения между различными видами наклонений внутри самой системы наклонения - изъявительное наклонение по отношению к другим наклонениям по выражению модальности; приравнивания модальности к целому предложению и т.д.

В диссертационной работе мы делаем попытку в квалификации наклонения самостоятельной категорией, отделяя ее от категории времени. Это имеет, на наш взгляд, принципиально важное значение, поскольку эти категории имеют в языке совершенно различные функции: наклонение не является постоянным, необходимым компо-

нентом речи (или текста), а появляется только при необходимости выражения говорящим своего отношения к высказыванию - посредством особой модальности. Наклонение не согласует, не соединяет никакие другие члены предложения, как это делают категории времени, лица и числа. В этом плане категория наклонения и категория времени не могут быть соотносимы по своим категориальным грамматическим (или языковым) значениям.

Хотим подчеркнуть, что не все виды наклонения, включаемые в систему, могут обладать одинаковой степенью модальности. Более того, как мы считаем, изъявительное наклонение вовсе не обладает модальностью, поскольку не имеет формальных показателей для ее выражения, но оно может быть включено в классификационную схему адыгского наклонения в качестве исходной, нулевой, номинативной единицы. Изъявительное наклонение не соотносимо по модальной нагрузке с другими членами категории внутри данной системы.

Вопреки утверждению отдельных исследователей, мы также не приравниваем модальность к целому предложению (или к разновидным коммуникативным единицам языка). Во-первых, модальность -одна из синтаксических (речевых, текстуальных) форм языка. Она появляется в речи (в контексте) по намерению говорящего для выражения особого отношения к высказыванию; во-вторых, имеются предложения, в которых нет модальных оттенков для выражения говорящим своего отношения к своему же высказыванию, а имеет место простая констатация действительности без каких-либо экспрессивных оттенков; в-третьих, уподобление модальности целому предложению само по себе устраняет понятие модальности, что противоречит научному решению языковых явлений. В таком случае, естественно, приравнивание модальности к целому предложению мы считаем научно необоснованным.

В результате исследования проблемы модальности и наклонения как грамматической категории в адыгских языках нами сформулированы следующие выводы:

1. Явление модальности объединяет в языке морфологические, синтаксические и логико-семантические понятия.

2. Соединение или взаимодействие грамматических и вне-грамматических понятий категории наклонения делает эту категорию грамматическим (общеязыковым, универсальным) явлением.

3. Как уникальная языковая категория, обладающая своей самостоятельной функцией в речи, категория наклонения должна рассматриваться отдельно от категории времени, с которой она не имеет соотносительных категориальных грамматических значений.

4. Изъявительное наклонение, хотя и не обладает признаками модальности, включается в систему наклонения как нулевой, исходный вариант.

5. Неотъемлемой частью системы наклонения в адыгских языках является условное наклонение. Его существование отрицается некоторыми учеными в силу отсутствия законченности мысли в словоформах, выраженных формами данного вида наклонения. Ссылка на незаконченность суждения в условном наклонении не может быть научным доказательством, так как функция модальности заключается лишь в выражении отношения говорящего к высказыванию, а не в оформлении завершенности или незавершенности суждения или мысли в предложении. Даже простой намек может носить в себе модальный оттенок.

В третьей главе «Система форм категории наклонения и средств выражения модальности в адыгских языках» приведены наиболее полные классификационные схемы, представленные в адыгском языкознании. Каждая известная нам система подвергается всестороннему изучению и критическому осмыслению (с изложением нашей собственной точки зрения) по целому ряду факторов (внутренняя структура системы, принципы выделения конкретных наклонений и их форм в соответствии с теоретическими представлениями автора и др.). Так, в работе рассмотрены схемы форм категории наклонения Ш.Б. Ногма, JT. Люлье, Г. Турчанинова и М. Цагова, Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа, А.Х. Налоева, Г.В. Рогавы и З.И. Керашевой, У.С. Зекоха, A.A. Шаова, М.А. Кумахова, К.С. Ша-крыла, Н.Т. Табуловой, Н.Т. Гишева, A.M. Камбачокова. В ходе анализа выявлено, что основным принципом для выделения рассматриваемой категории в любом языке так или иначе должна быть модаль-

ность сказуемого-предиката, то есть семантический принцип должен неизбежно доминировать над грамматическим.

Подобный анализ осуществляется для того, чтобы сформировать собственную систему наклонения в адыгских языках, которую мы и предлагаем в данной работе.

В качестве примеров, характеризующих нашу систему категории наклонения, использован иллюстративный языковой материал из фольклора, художественной литературы, периодической печати, а также собственные примеры, соответствующие нормам адыгейского литературного языка.

Система форм наклонения в адыгских языках представлена разнообразными формальными показателями, свойственными определенному виду наклонения. Дадим характеристику девяти наклонениям, выделяемым нами, и приведем формы в контексте на адыгейском и кабардино-черкесском языках.

1 .Изъявительное наклонение указывает на соответствие между содержанием высказывания и действительностью и этим противопоставляется другим категориальным формам наклонения, выражающим модальное отношение содержания высказываемого к действительности. Оно выражается всеми временными формами глагола: адыгейск. К1алэр л1ыпкъым куг^уагъ. - «Юноша возмужал». Каб.-черк. Щ1алэр дыхьэшхт. - «Юноша смеялся».

2. Повелительное наклонение в адыгских языках не имеет специальных морфологических и временных форм и выделяется при помощи интонации: адыгейск. Ш1эх, нэпкъым 1ууцу!.. (И. Мэщбаш1). -«Скорее, становись у берега!». Каб.-черк. Къауэ, Щэбэтыкъуэ!.. -«Стреляй, Шабатуко!..»

В повелительных формах в адыгейском языке появляется суффикс -ль, а в кабардино-черкесском -лъ, -т, усиливающие или ослабляющие экспрессию: адыгейск. к!о-лъ! каб.-черк. к1уэ-лъ!, к!уэ-т! «иди-ка».

3. Условное наклонение имеет модальное значение и образуется в адыгских языках посредством суффикса -мэ: адыгейск. Джы, тихъак1э, джэгум ук1о пш1оигъо-мэ, шымэ уанэ атеслъхьэгъах (Т. К1эрэщэ). - «Теперь, наш гость, если желаешь отправиться на свадьбу,

лошади оседланы». Каб.-черк. Хьэщ1э, уепсых-мэ, удгъэхьэщ1энщ. -«Гость, если спешишься, угостим тебя».

4. Вопросительное наклонение объединяет слова с вопросительным значением модальности, в адыгейском языке образуется с помощью суффиксов -а, -ба и частиц ш1уа, ш1э, в кабардино-черкесском - посредством суффикса -къэ: адыгейск. Адэ шы тесык1э ош1-а? (Т. К1эрэщэ). - «А ты умеешь ездить верхом?» Каб.-черк. Къалэм ук1он-кьэ? - «Поедешь в город?»

Следует отметить, что в обоих языках наблюдается вопросительная интонация, сохраняющаяся и в предложениях без формального показателя: Иная дэс? «Инал дома?»

5. Желательное наклонение выражает модальный оттенок желания говорящего в будущем и образуется в адыгейском языке суффиксом -гъот, в кабардино-черкесском - суффиксами -рэт, -щэрэт: адыгейск. Сымыпшъыгъэу сыобэны-гъот. - «Эх, неуставшим я боролся бы с тобой». Каб.-черк. Пщ1а-щэрэт сэ сызэрэгузавэр. -«Знать бы тебе, как я спешу».

6. Сослагательное наклонение выражает возможное (предположительное) желание, оно образуется в адыгейском языке с помощью формантов -и, -гъэ (-гъи), -гъагъэ (-гъагъи), в кабардино-черкесском -суффикса -т: адыгейск. Гум имык1эу-и, сихэку к1асэр, Тыдэ гущэми кьисхыжъын-и (Щ. К1убэ). - «Незабываемая, родная сторона, Где же я ее найду опять». Каб.-черк. Фижылэ сык1уэн-т. - «Я поехал бы в ваш аул».

7. Предположительное наклонение образуется от временных основ при помощи суффиксов -н, -щт, -щтын в адыгейском языке и -н в кабардино-черкесском: адыгейск. Шэйтанмэ ахьыгъэп-щтын (Т. Юэрэщэ). - «Уж наверняка не шайтаны унесли ее». Каб.-черк. Согугъэ, ар к!уэгъэ-н. - «Надеюсь, наверное он пошел».

8. Усилительное наклонение выражает усилительные, удивительные, уступительные и другие модальные отношения, имеет усилительно-удивительную интонацию и образуется в адыгских языках с помощью суффиксов -гьи, -ри, -ми: адыгейск. Шэхъо орэдыри сэ къышъуфэсэ 1 о-ри (Щ. К1убэ). - «Песню пастуха же я вам пою». Каб.-черк. Щ1алэр мак1уэ~ри. - «Юноша, оказывается, идет».

9. Предупредительное наклонение выражает предупредительные (но не «запретительные») модальные отношения и образуется в адыгейском языке с помощью суффикса -кьон: адыгейск. К1алэм игугъу фэпш1ы-къон (И. Мэщбаш1). - «Смотри, о сыне не говори».

Таким образом, в адыгских языках широко представлена модальность и формально выражается в системе наклонений, куда с полным основанием можно отнести следующие их виды: изъявительное, повелительное, условное, вопросительное, желательное, сослагательное, предположительное, усилительное, предупредительное.

Модальность в адыгских языках должна рассматриваться в синтаксисе как грамматическое (общеязыковое) явление, аккумулирующее семантику, синтаксис и имеющее общесемантическое содержание.

В заключении резюмируются наиболее существенные результаты и выводы, полученные в ходе исследования морфологических и семантико-синтаксических способов выражения модальности в адыгейском и кабардино-черкесском языках.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Губжокова, Н.К. Наклонение как самостоятельная категория в адыгейском языке / Н.К. Губжокова // Наука-2005. Ежегодный сборник научных статей молодых ученых и аспирантов АГУ. Майкоп, 2005. С.168-176 (0,3 пл.).

2. Губжокова, Н.К. Об отношении изъявительного наклонения к системе категории наклонения (модальности) в адыгейском языке / Н.К. Губжокова // Материалы X недели науки МГТУ. VI Всероссийская научно-практическая конференция студентов, аспирантов, докторантов и молодых ученых «Наука XXI веку». Майкоп, 2005. С.58-60 (0,2 п.л.).

3. Губжокова, Н.К. Модальность как общеграмматическое и общеязыковое явление в адыгейском языке / Н.К. Губжокова // Развитие национальной школы в условиях модернизации общего образования. Материалы республиканской научно-практической конференции. Майкоп, 2005. С.59-65 (0,3 пл.).

Губжокова Нуриет Карпушевна

МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ И СЕМАНТИКО-СИНТАКСИЧЕСКИЕ СПОСОБЫ ВЫРАЖЕНИЯ МОДАЛЬНОСТИ В АДЫГСКИХ ЯЗЫКАХ

АВТОРЕФЕРАТ

Сдано в набор 9.02.06 Подписано в печать 10.02.2006 Бумага типографская №1. Формат бумаги 60x84 Гарнитура Times New Roman. Печ.л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ 015.

Отпечатано на участке оперативной полиграфии Адыгейского государственного университета. 385000, г. Майкоп, ул. Университетская, 208.

¿/5Y3

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Губжокова, Нуриет Карпушевна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ МОДАЛЬНОСТИ И КАТЕГОРИИ НАКЛОНЕНИЯ В АДЫГСКИХ ЯЗЫКАХ.

1.1. Рассмотрение модальности и категории наклонения в грамматиках адыгских языков.

1.2. Аналитическое освещение проблем модальности и категории наклонения в монографиях, статьях исследователей адыгских языков.

Г л а в а 2. ГРАММАТИЧЕСКАЯ И СЕМАНТИКО-ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МОДАЛЬНОСТИ И КАТЕГОРИИ НАКЛОНЕНИЯ В АДЫГСКИХ ЯЗЫКАХ.

2.1. Теоретическое объяснение основных свойств наклонения как грамматического (общеязыкового) явления.

2.2. Об отношении категории наклонения к категории времени

2.3. К вопросу об оппозитивном положении изъявительной формы по отношению к другим формам наклонения.

2.4. Взаимоотношения форм наклонений и целого предложения

2.5. Некоторые выводы по теории вопроса.

Г л а в а 3. СИСТЕМА ФОРМ КАТЕГОРИИ НАКЛОНЕНИЯ И СРЕДСТВ ВЫРАЖЕНИЯ МОДАЛЬНОСТИ В АДЫГСКИХ ЯЗЫКАХ

3.1. Начальный этап описания системы форм выражения модальности

3.2 Систематическое рассмотрение форм категории наклонения и средств выражения модальности в адыгских языках.

3.3. Авторская интерпретация средств и форм выражения модальности

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Губжокова, Нуриет Карпушевна

На протяжении всей многовековой истории языкознания модальность и наклонение в силу своих уникальных лингвистических характеристик находились в центре внимания ученых, а их проблематика неизменно долилась одной из ключевых тем науки о языке. За это время представители различных лингвистических школ сформировали целый спектр разнополярных мнений о роли и месте модальности и категории наклонения в системе языка. Так, одни авторы считают категорию наклонения присущей только глаголу, другие относят ее к сказуемому; одни рассматривают наклонение лишь в рамках морфологии, другие - в разделе грамматики синтаксиса; одни считают явление наклонения словообразовательным, другие - словоизменительным; отдельные ис следователи объединяют категорию наклонения с категорией времени и выделяют как единую сопутствующую категорию; одни подходят к решению вопроса модальности с точки зрения значения словоформы, другие - лексико-грамматически. Однако подавляющее большинство лингвистов данное языковое явление рассматривает как в морфологии, так и в синтаксисе. Встречаются также взгляды, определяющие модальность общеязыковой, грамматической, содержательно-грамматической категорией, по крайней мере, для флективных и агглютинативных языков.

В настоящее время по модальности и категории наклонения в адыгском языкознании накоплен значительный материал. Однако нельзя считать, что все проблемы, связанные с ними, решены в достаточной мере. Более того, по многим вопросам взгляды исследователей не совпадают: существуют противоположные мнения о роли и месте модальности и категории наклонения и их соотношении в адыгских языках. Тема данного исследования связана с необходимостью изучения модальности как логико-грамматической категории, имеющей различные способы выражения: лексические, морфологические и семантико-синтаксические. Кроме того, в адыгском языкознании модальность остается категорией с неопределенными границами и неустановленным положением в системе языка. Назрело время установить соотношение модальности и категории наклонения, а также представить целостную картину функционирования категории наклонения, служащей одним из основных средств выражения модальности. Сказанным обусловлена актуальность избранной для исследования проблемы.

Основной целью работы является системное описание модальности и категории наклонения, а также рассмотрение особенностей морфологических и семантико-синтаксических способов выражения модальности в близкородственных адыгских языках. Для достижения указанной цели следует решить ряд конкретных задач:

- осветить историю изучения модальности и категории наклонения в адыгских языках;

- охарактеризовать модальность как понятийно-грамматическое и семантико-функциональное явление языка;

- определить соотношение между модальностью и категорией наклонения в адыгских языках;

- исследовать морфологические и семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгейском и кабардино-черкесском языках.

Осуществление поставленных задач находится в зависимости от разрешения более конкретных вопросов функционирования исследуемой категории как целостной категориальной системы словообразования в адыгских языках, так и ее отдельных подсистем. Необходимо уточнить состав категориальных форм внутри системы самой категории наклонения, выявить соответствующие оппозиции в семантике коррелирующих форм, определить границы формального варьирования находящихся в оппозиции категориальных элементов, выяснить роль интонации, образующей смысловую категорию наклонения в живой речи ит. д.

Источниками исследования послужили художественные тексты, периодическая печать, фольклор, живая речь носителей языка.

В качестве методологической основы диссертационного исследования послужили труды авторитетных отечественных языковедов, занимавшихся проблемами модальности и категории наклонения: А.А. Потебни, А.А. Шахматова, A.M. Пешковского, И.И. Мещанинова, В.В. Виноградова, Б.А. Серебренникова, JI.B. Щербы, В.А. Бондарко, В.А. Звегинцева, И.Ю. Шведовой, Г.П. Немца, А.С. Чикобавы, Г.В. Рогавы, З.И. Керашевой, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, М.А. Кумахова, А.А. Шаова, У.С. Зекоха, А.К. Шагирова, К.Т. Мамрешева, Н.Т. Гишева, П.М. Багова и др.

Решение поставленных в диссертационной работе задач определяет выбор методов и приемов, опирающихся, с одной стороны, на традицию синхронного описания грамматики адыгских языков и, с другой - на теоретическое осмысление явления модальности и категории наклонения в трудах отечественных специалистов в сфере русского и кавказского языкознания. При этом мы отдаем себе отчет в том, что традиционный анализ данных категорий в грамматиках и отдельных работах по общему и адыгскому языкознанию не является окончательно завершенным. Однако в результате критического осмысления существующих точек зрения на проблему оказывается возможным выделение наклонения в качестве самостоятельной категории, не входящей в состав системы категории времени, как категории семантико-грамматической.

Научная новизна диссертационной работы состоит в том, что она является первым в адыговедении комплексным исследованием модальности и категории наклонения и их соотношения в адыгских языках.

В диссертации дается новое определение модальности и категории наклонения с учетом их общеязыкового характера, не смешивая при этом логические и грамматические понятия, а рассматривая их в едином языковом поле как взаимообусловленные, сопутствующие, как взаимосвязь внутренних логических (мыслительных) понятий и внешних формальных выражений мысли в процессе речевой деятельности человека.

При определении модальности и категории наклонения мы исходим прежде всего из семантики тех словоформ, которые обычно выражают в языке особые оттенки в передаче отношения говорящего к высказываемому сообщению о действии, явлении или состоянии. Подобный семантический подход находит в большинстве случаев материальное (формальное) выражение в слове в виде особых аффиксов (суффиксов), а также частиц (слов-частиц), в ряде случаев модальность передается с помощью интонации путем соответствующего интонирования в зависимости от отношения говорящего к высказываемой мысли.

Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том, что результаты исследования способствуют дальнейшей разработке проблем модальности и категории наклонения как лингвистических универсалий в контексте изучения межкатегориального взаимодействия адыгских языков. Материал диссертации может быть использован при написании академической грамматики как адыгейского, так и кабардино-черкесского языка, а также сравнительно-исторической грамматики адыгских языков.

Практическая значимость диссертации определяется тем, что материал исследования и полученные результаты могут быть использованы при чте-. нии теоретических курсов «Современный адыгейский язык», «Современный кабардино-черкесский язык», «Сравнительная грамматика адыгских языков», «История изучения адыгских языков», при подготовке учебных пособий, спецкурсов и спецсеминаров, а также при написании курсовых и квалификационных работ.

В ходе реализации намеченных выше задач рассматриваются конкретные вопросы, имеющие принципиальное значение для понимания сущности модальности, ее выразительных средств, среди которых доминирующее положение занимает категория наклонения, не получившая однозначного решения в адыгском языкознании. В связи с этим, на защиту выносятся следующие положения:

1. Модальность и категория наклонения в адыгских языках находятся в сложных семантико-функциональных отношениях.

2. Модальность как понятийно-грамматическая категория занимает важное место в системе адыгских языков.

3. Основным способом выражения модальности служит наклонение адыгского глагола, а семантико-синтаксические выразительные средства выступают как дополнительные.

Апробация темы. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры общего языкознания и кафедры адыгейской филологии, были представлены в докладах на научной конференции молодых ученых и аспирантов Адыгейского государственного университета «Наука - 2005», на научно-практических конференциях всероссийского и республиканского уровня: «Десятая неделя науки МГТУ» и «Развитие национальной школы в условиях модернизации общего образования», а также отображены в публикациях.

Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на расширенном заседании кафедры общего языкознания Адыгейского государственного университета.

Структура исследования. Диссертационная работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Морфологические и семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгских языках"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной диссертационной работе всестороннему научному анализу подвергается одна из главнейших грамматических (общеязыковых) универсалий, - категория наклонения. Следует подчеркнуть, что параллельное использование в настоящей работе дефиниций «наклонение» и «модальность» - не отражение языковых реалий, а лишь дань уважения традиции. Употребление только одного термина «модальность» вместо двух прежних избавило бы специалистов от неоправданного дублирования материала сразу в двух разделах грамматики - морфологии и синтаксисе. Именно явление модальности аккумулирует, как убеждает проведенный анализ существующих работ по данной проблеме, семантические, синтаксические и морфологические понятия в одно грамматическое (общеязыковое) понятие, явление. Вплоть до сегодняшнего дня специалисты так и не пришли к единому мнению по поводу наклонения, однако никто из них не подвергает сомнению, что грамматическая (общеязыковая) категория наклонения служит для выражения говорящим отношения к высказываемому, к действительности, что и делает данную категорию синтаксическим явлением, характерным для сказуемого-предиката. В основе данной категории лежит модальная семантика предиката, выражаемая интонацией, сочетающаяся чаще всего с формальными аффиксами, порядком слов в словосочетании (предложении), а иногда определяемая и содержанием отдельных лексем, сопровождающих сказуемое-предикат.

При изложении истории изучения категории наклонения нами осуществлена попытка продемонстрировать вклад конкретных специалистов в разработку интересующей нас проблемы. С этой целью нами были подвергнуты критическому анализу научные труды целого ряда исследователей: JI. Люлье, Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа, И.И. Мещанинова, Г.В. Рогавы и З.И. Кера-шевой, Б.Х. Балкарова, Х.У. Эльбердова, К.Т. Мамрешева, М.А. Абитова, А.Х. Налоева, У.С. Зекоха, Ю.М. Мухамеджанова, А.А. Шаова, М.А. Кумахо-ва, К.Х. Курашинова, П.М. Багова, Б.К. Утижева, Н.Т. Гишева и других.

Значительный интерес в контексте изучаемой темы представляют положения общетеоретического плана, освещавшиеся в трудах отечественных и зарубежных лингвистов и позволяющие, в частности, акцентировать внимание на грамматической и семантико-функциональной характеристике модальности. К числу таковых относятся исследования А.А. Потебни, А.А. Шахматова, Д.Н. Овсяннико-Куликовского, В.В. Виноградова, A.M. Пешковского, И.И. Мещанинова, J1.B. Щербы, А.С. Чикобавы, В.И. Абаева, Ф. де Соссюра, И. Балли, Г. Пауля, О. Есперсена, В.А. Звегинцева, М.М. Гухман, А.В. Бондар-ко, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, Г.В. Рогавы, З.И. Керашевой, М.А. Кума-хова, А.Е. Кибрика, Н.Д. Арутюновой, Я.Г. Тестельца, Б.А. Серебренникова, Б.А. Джорбенадзе, А. Мартине, Ю.С. Степанова, А.Н. Тихонова, О.П. Суника, А.А. Шаова, У.С. Зекоха, К.Х. Курашинова, A.M. Камбачокова, Н.Т. Гишева, М.П. Ахиджаковой и других.

Анализ этих трудов выявил своеобразную, почти парадоксальную ситуацию, сложившуюся в языкознании в сфере изучения наклонения, когда отдельные исследователи, вопреки собственным наблюдениям, делали противоречившие им выводы. Так, говоря о проявлении модальности в связанной речи, в связанном тексте и в сказуемом-предикате, многие исследователи утверждали наклонение лишь материально (формально) выражаемой категорией глагола, рассматривая в качестве морфологического признака последнего. Семантической стороне вопроса внимание практически не уделялось. Принципы формальной грамматики, господствовавшие в филологии, привели к фактическому распаду единой категории, каждая из двух ипостасей которой отныне стала рассматриваться в разных отделах языкознания: наклонение, считавшееся принадлежностью глагола - в морфологии, а модальность, как неотъемлемое качество сказуемого - в синтаксисе. В силу этого мы сочли необходимым рассмотреть вопрос о наклонении во взаимосвязи трех сторон - морфологии, синтаксиса и семантики, при ведущей роли последней. Мы убеждены, что явление наклонения относится к языковым универсалиям, и поэтому его следует отнести к грамматическим (общеязыковым) уровням (категориям), независимо от наличия особой формы в глаголе, точнее - в сказуемом. В данной работе мы придерживаемся позиции, согласно которой категория модальности (наклонения) одинаково характерна для сказуемого-предиката в любом его выражении.

Универсальность категории наклонения заключается, по нашему убеждению, в ее семантико-логическом проявлении в любом языке. Однако собственное свойство или содержание явления наклонения может проявиться лишь в речи, в синтаксисе. И тогда, в результате взаимодействия собственного логико-семантического содержания со структурой языка, оно превращается в грамматическое (общеязыковое) наклонение речевой (текстуальной) деятельности любого человеческого общества, в котором и выражается отношение говорящего к действительности. Взаимосвязь мышления и речи, являющаяся неотъемлемой характеристикой любого языкового явления, наиболее выпукло проявляется в системе категории наклонения. В силу этого, в настоящей диссертационной работе мы выступаем против раздельного (морфологического и синтаксического) рассмотрения категории наклонения в адыгских языках.

В русле теоретического рассмотрения вопросов категории наклонения особое место занимают проблемы: соотнесенности категории наклонения с другими грамматическими категориями в адыгских языках, в частности, с категорией времени; взаимоотношения между различными видами наклонений внутри самой системы наклонения - изъявительное наклонение по отношению к другим наклонениям по выражению модальности; приравнивания наклонения к целому предложению и т.д.

В настоящей работе мы делаем попытку в квалификации наклонения как самостоятельной категории, отделяя ее от категории времени. Это имеет, на наш взгляд, принципиально важное значение, так как эти категории имеют в языке совершенно различные функции: наклонение не является постоянным, неотъемлемым компонентом речи (или текста), а появляется только при необходимости выражения говорящим своего отношения к высказыванию — посредством особой модальности. Наклонение не согласует, не соединяет никакие другие члены предложения, как это делают категории времени, лица и числа. В этом плане категория наклонения и категория времени не могут быть соотносимы по своим категориальным грамматическим (или языковым) значениям.

Хотим подчеркнуть, что не все виды наклонения, включаемые в систему, могут обладать одинаковой степенью модальности. Более того, как мы считаем, изъявительное наклонение вовсе не обладает модальностью, поскольку не имеет формальных показателей для ее выражения, но оно может быть включено в классификационную схему наклонения адыгских языков в качестве исходной, нулевой, номинативной единицы. Изъявительное наклонение не соотносимо по модальной нагрузке с другими членами категории внутри данной системы.

Вопреки утверждениям отдельных исследователей, мы также не приравниваем модальность к целому предложению (или к различным коммуникативным единицам языка). Во-первых, категория наклонения - одна из синтаксических (речевых, текстуальных) форм языка. Она появляется в речи (в контексте) по намерению говорящего для выражения особого отношения к высказыванию; во-вторых, имеются предложения, в которых нет модальных оттенков для выражения говорящим своего отношения к своему же высказыванию, а имеет место простая констатация действительности без каких-либо экспрессивных оттенков; в-третьих, уподобление наклонения целому предложению само по себе устраняет понятие наклонения, модальности, что противоречит научному решению языковых явлений. При такой ситуации, естественно, приравнивание наклонения к целому предложению мы считаем научно необоснованным.

В результате исследования проблемы наклонения в качестве грамматической категории в адыгских языках нами сформулированы следующие выводы:

1. Явление модальности объединяет в языке морфологические, синтаксические и логико-семантические понятия.

2. Соединение или взаимодействие грамматических и внеграмматиче-ских понятий в категории наклонения делает эту категорию грамматическим (общеязыковым, универсальным) явлением.

3. Как уникальная языковая категория, обладающая своей самостоятельной функцией в речи, категория наклонения должна рассматриваться отдельно от категории времени, с которой она не имеет соотносительных категориальных грамматических значений.

4. Изъявительное наклонение, хотя и не обладает признаками модальности, включается в систему наклонения как нулевой, исходный вариант.

5. Неотъемлемой частью системы наклонения в адыгских языках является условное наклонение. Его существование отрицается некоторыми учеными в силу отсутствия законченности мысли в словоформах, выраженных формами данного вида наклонения. Ссылка на незаконченность суждения в условном наклонении не может быть научным доказательством, так как функция модальности заключается лишь в выражении отношения говорящего к высказыванию, а не в оформлении завершенности или незавершенности суждения или мысли в предложении. Даже простой намек может носить в себе модальный оттенок.

В качестве примеров, характеризующих нашу систему категории наклонения, использован иллюстративный языковой материал из фольклора, художественной литературы, публицистики, а также собственные примеры, соответствующие нормам адыгейского и кабардино-черкесского литературных языков.

Таким образом, модальность в адыгских языках должна рассматриваться в синтаксисе как грамматическое (общеязыковое) явление, аккумулирующее семантику, синтаксис и имеющее общесемантическое содержание.

Список научной литературыГубжокова, Нуриет Карпушевна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абаев, В.И. Языкознание общественная наука / В.И. Абаев // Русская речь. - М., 1971. - Вып. 5. - С. 129-139.

2. Абаев, В.И. Parerga 2. Языкознание описательное и объяснительное. О классификации наук / В.И. Абаев // Вопросы языкознания. М., 1986. -№2.-С.27-39.

3. Абитов, М.Л. Выступление / М.Л. Абитов // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик: Кабар-дино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 102-104.

4. Авидзба, З.Х. Модальные аффиксы в глаголе абхазского языка (по данным всех абхазско-абазинских диалектов): Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / З.Х. Авидзба. Тбилиси, 1968.

5. Агаева, Ф.М. Модальность как лингвистическая категория (На материале туркменского и английского языков) / Ф.М. Агаева. Ашхабад, 1990. - 304 с.

6. Адмони, В.Г. О модальности предложения / В.Г. Адмони // Ученые записки Ленинградского пединститута. Л., 1956. - Т. 21.

7. Арутюнова, Н.Д. Вариации на тему предложения / Н.Д. Арутюнова // Инвариантные синтаксические значения и структура предложения. -М.: Наука, 1969.

8. Багов, П.М. Наклонение и время в адыгских языках / П.М. Багов // Проблемы грамматики и лексики адыгских языков. Нальчик, 1983. -С. 5-14.

9. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли.-М., 1955.

10. Беляева, Е.А. Функционально-семантические поля модальности в английском и русском языках / Е.А. Беляева. Воронеж, 1985. - 180 с.

11. Бенвенист, Э. Общая лингвистика / Э. Бенвенист. М., 1974.

12. Бенвенист, Э. Уровни лингвистического анализа / Э. Бенвенист // Новое в лингвистике. Вып. IV. - М., 1965. - С. 446-447.

13. Берсей, У.Х. Букварь черкесского языка / У.Х. Берсей. Тифлис, 1853.

14. Богородицкий, В.А. Общий курс русской грамматики / В.А. Богоро-дицкий. M.-JL: Соцэкгиз, 1953. - 354 с.

15. Бондарко, А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии / А.В. Бондарко. JL, 1983. - 207 с.

16. Бондарко, А.В. Теория морфологических категорий / А.В. Бондарко. -Д.: Наука, 1976.-255 с.

17. Бондарко, А.В. Теория функциональной грамматики. Темпораль-ность. Модальность / А.В. Бондарко. JL, 1990.

18. Бондарко, А.В. Функциональная грамматика / А.В. Бондарко. JI.: Наука, 1984. - 136 с.

19. Валгина, Н.С. Современный русский язык / Н.С. Валгина, Д.Э. Ро-зенталь, М.И. Фомина, В.В. Цапукевич. М., 1966.

20. Виноградов, В.В. Категория модальности и модальных слов в русском языке / В.В. Виноградов // Труды института языкознания. М. -Л., 1950.-Т. II.

21. Виноградов, В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения / В.В. Виноградов // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955.-С. 389-435.

22. Виноградов, В.В. Русский язык (Грамматическое учение о слове) / В.В. Виноградов. M.-JI., 1947. - 783 с.

23. Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. -Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1963. 171 с.

24. Галкина-Федорук, Е.М. Безличные предложения в современном русском языке / Е.М. Галкина-Федорук. М., 1998.

25. Гегель, В.Ф. Работы разных лет: В 2-х тт. / В.Ф. Гегель. М.: Мысль, 1973.-Т. 2.-630 с.

26. Гишев, Т.Н. Глагол адыгейского языка / Н.Т. Гишев. М.: Прометей, 1989.-212 с.

27. Головин, Б.Н. Введение в языкознание / Б.Н. Головин. М.: Высшая школа, 1983.-231 с.

28. Грамматика абхазского языка. Сухуми: Алашара, 1968. - 203 с.

29. Грамматика русского языка: Фонетика и морфология. М.: Изд-во АН СССР, 1960.-Т. I.-719 с.

30. Грамматика русского языка: Синтаксис. М.: Изд-во АН СССР, 1960.- Т. II. Ч. 1. - 702 е.; Т. II. - Ч. 2. - 440 с.

31. Гухман, М.М. Понятийные категории, языковые универсалии и типология / М.М. Гухман // Вопросы языкознания. 1985. - №3. - С. 312.

32. Джахангиров Ф.Ф. Некоторые заметки о проблеме модальности в тюркских языках / Ф.Ф. Джахангиров // Вопросы гуманитарных наук.- М., 2004. №4. - С. 239-248.

33. Джорбенадзе, Б.А. Грузинский глагол. Вопросы формального и семантического анализа / Б.А. Джорбенадзе. Тбилиси: Изд-во ТГУ, 1986. - 166 с.

34. Дзасежев, Х.Э. Современный кабардино-черкесский язык. Синтаксис /Х.Э. Дзасежев. Черкесск: Ставроп. кн. изд-во, 1969. - 155 с.

35. Есперсен, О. Философия грамматики / О. Есперсен. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1958. - 403 с.

36. Зайцева, Е.М. Соотношение морфологических и семантических свойств глагольных грамматических категорий (на материале кавказских языков): Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / Е.М. Зайцева.-М., 1983.

37. Звегинцев, В.А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях / В.А. Звегинцев. М.: Учпедгиз, 1960. - 4.1. - 406 с.

38. Звегинцев В.А. Очерки по общему языкознанию. М: Изд-во МГУ, 1962, - 384 с.

39. Звегинцев, В.А. Понятийные категории и универсальная грамматика / В.А. Звегинцев // Иберийско-кавказское языкознание. Т. XVIII. -Тбилиси: Мецниереба, 1973. - С. 74-90.

40. Звегинцев, В.А. Предложение и его отношение к языку и речи / В.А. Звегинцев. М.: Изд-во МГУ, 1976. - 307 с.

41. Зекох, У.С. Адыгейская грамматика / У.С. Зекох. Майкоп: ГУРИПП «Адыгея», 2002. - 512 с.

42. Зекох, У.С. К вопросу о категории наклонения в адыгейском языке (на материале бжедугского диалекта) / У.С. Зекох // Учен, записки АНИИ. Краснодар-Майкоп, 1966. - Т. V. - С. 158-173.

43. Зекох, У.С. К проблеме гипотаксиса и частей речи в адыгских языках / У.С. Зекох // Учен, записки АНИИ. Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1963. -Т. И.-С. 156-165.

44. Зекох, У.С. Краткий курс адыгейской грамматики. Т. I. / У.С. Зекох. -Адыг. респ. кн. изд-во, 1993. 238 с.

45. Зекох, У.С. О грамматиках адыгейского языка / У.С. Зекох. Майкоп, 1995. - 93 с.

46. Зекох, У.С. О грамматических категориях в адыгейском языке / У.С. Зекох // Вопросы адыгейского языкознания. Майкоп, 1983. - Вып. 3.

47. Зекох, У.С. Очерки по синтаксису адыгейского языка / У.С. Зекох. -Майкоп: Адыг. отд-ние Краснодар, кн. изд-ва, 1987. 294 с.

48. Зекох, У.С. Очерки по морфологии адыгейского языка / У.С. Зекох. -Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1991. 191 с.

49. Зекох, У.С. Структурные особенности адыгейского языка / У.С. Зекох, К.Х. Меретуков, Ю.А. Тхаркахо. Майкоп: Качество, 2003. - 692 с.

50. Золотова, Г.А. К вопросу об объекте синтаксических исследований / Г.А. Золотова // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. М., 1979.-Т. 38,-№6.

51. Иванова, И.П. Вид и время в современном английском языке / И.П. Иванова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1961.

52. Камбачоков, A.M. Проблемы простого предложения в кабардино-черкесском языке / A.M. Камбачоков. Нальчик, 1997. - 235 с.

53. Канкошев A.M. Модальность как языковая категория, выраженная в системе наклонений кабардино-черкесского языка / A.M. Канкошев // Лингвориторическая парадигма: теоретические и прикладные аспекты. Сочи, 2003. - Вып.З. - С. 48-52.

54. Карданов, Б.М. Глагольное сказуемое в кабардинском языке / Б.М. Карданов. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1957. - 139 с.

55. Керашева, З.И. Краткий грамматический очерк адыгейского языка / З.И. Керашева // Русско-адыгейский словарь / Под ред. Х.Д. Водо-ждокова. М., 1960. - С. 1059-1097.

56. Керашева, З.И. Повелительное наклонение в адыгейском языке / З.И. Керашева // Иберийско-кавказское языкознание. Т. XII. - Тбилиси: Изд-во АН ГрузССР, 1960.

57. Керашева, З.И. Предикативная фунцкия глагола и зависимость структуры предложения от предиката-глагола / З.И. Керашева // Адыгейская филология. Краснодар: КГПИ, 1965. - С. 53-92.

58. Кибрик, А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания / А.Е. Кибрик.-М., 1992.

59. Климов, Г.А. Введение в кавказское языкознание / Г.А. Климов. М.: Наука, 1986.-208 с.

60. Климов, Г.А. Типология кавказских языков / Г.А. Климов, М.Е. Алексеев. М.: Наука, 1980. - 304 с.

61. Климов, Г.А. Типология языков активного строя / Г.А. Климов. М.: Наука, 1977.-320 с.

62. Корди, Е.Е. Модальные каузативные глаголы в современном французском языке / Е.Е. Корди. JL, 1988. - 165 с.

63. Кумахов, М.А. Морфология адыгских языков. Синхронно-диахрон-ная характеристика / М.А. Кумахов. М.-Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1964. - 272 с.

64. Кумахов, М.А. Словоизменение адыгских языков / М.А. Кумахов. -М.: Наука, 1971.-342 с.

65. Курашинов, К.Х. О возможности деления глагольных категорий на собственно вербальные и общепредикативные / К.Х. Курашинов // Учен, записки АНИИ. Майкоп, 1972. - Т. XIV. - С. 238-247.

66. Курашинов, К.Х. О принципах выделения частей речи в адыгских языках / К.Х. Курашинов // Учен, записки АНИИ. Майкоп, 1971. - Т. XII.-С. 3-33.

67. Курашинов, К.Х. Проблема частей речи в адыгских языках: Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / К.Х. Курашинов. Нальчик, 1971.

68. Ломтатидзе, К.В. К вопросу о категории глагола в абхазском языке / К. Ломтатидзе // Иберийско-кавказское языкознание. Т. VIII. - Тбилиси: Мецниереба, 1956.

69. Ломтев, Т.П. Предложение и его грамматические категории / Т.П. Ломтев. М.: МГУ, 1972.- 197 с.

70. Лопатинский, Г.Г. Грамматические заметки / Г.Г. Лопатинский // Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 21. -Тифлис, 1896.

71. Лопатинский, Г.Г. Краткая кабардинская грамматика / Г.Г. Лопатин-ский // Сб. материалов для описания местностей и племен Кавказа. -Вып. 12.-Тифлис, 1891.

72. Мамрешев, К.Т. О критериях выделения глагольных категорий в кабардино-черкесском языке / К.Т. Мамрешев // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик: Кабар-дино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 71-75.

73. Мартине, А. Основы общей лингвистики / А. Мартине // Новое в лингвистике. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1963. - Вып. III. - С. 366-558.

74. Мещанинов, И.И. Глагол / И.И. Мещанинов. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949.- 197с.

75. Мещанинов, И.И. Члены предложения и части речи / И.И. Мещанинов. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1945. - 319 с.

76. Милосердова, Е.В. Семантика и прагматика модальности / Е.В. Ми-лосердова. Воронеж, 1991. - 196 с.

77. Мухамеджанов, Ю.А. Будущие времена в адыгейском языке / Ю.А. Мухамеджанов // Учен, записки АНИИ. Серия лингвистическая. -Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1963. Т. 2. - С. 124-130.

78. Мухамеджанов, Ю.А. Из истории изучения глагольных времен в адыгейском языке / Ю.А. Мухамеджанов // Учен, записки АНИИ. Серия лингвистическая. Майкоп: Адыг. кн. изд-во, 1963. - Т. 2. - С. 166-178.

79. Мухамеджанов, Ю.А. К вопросу о категории глагола в адыгейском языке / Ю.А. Мухамеджанов // Учен, записки АНИИ. Майкоп, 1971. -Т. XII.-С. 213-223.

80. Мухин, A.M. Вариантность синтаксических единиц / A.M. Мухин. -СПб.: Наука, 1995.

81. Мучник, И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском литературном языке / И.П. Мучник. М.: Наука, 1971.-297 с.

82. Налоев, А.Х. Наклонение / А.Х. Налоев // Грамматика кабардино-черкесского литературного языка. М.: Изд-во АН СССР, 1957.

83. Налоев, А.Х. Наклонение / А.Х. Налоев // Грамматика кабардино-черкесского литературного языка. Ч. I. Фонетика и морфология. -М.: Наука, 1970.

84. Немец, Г.П. Актуальные проблемы модальности в современном русском языке / Г.П. Немец. Ростов-на-Дону, 1991. - 187 с.

85. Немец Г.П. Прагматика метаязыка / Г.П. Немец. Киев, 1993. - 147 с.

86. Немец Г.П. Семантико-синтаксические средства выражения модальности в русском языке / Г.П. Немец. Ростов-на-Дону, 1989. - 142 с.

87. Немец Г.П. Семантико-синтаксические средства выражения модальности в русском языке: Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / Г.П. Немец. Днепропетровск, 1953. - 16 с.

88. Немец Г.П. Семантико-синтаксические средства выражения модальности в русском языке: Автореф. дис. на соиск. учен. ст. докт. филол. наук / Г.П. Немец. Днепропетровск, 1990. - 38 с.

89. Ногма, Ш.Б. Филологические труды / Ш.Б. Ногма. Нальчик: Кабардинское кн. изд-во, 1958. - Т. II. -199 с.

90. Овсяннико-Куликовский, Д.Н. Синтаксис русского языка / Д.Н. Ов-сяннико-Куликовский. СПб., 1912.

91. Основы построения описательной грамматики современного русского литературного языка / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М., 1966.

92. Паранук, Л.Г. Проблемы наклонения в адыгейском языке / Л.Г. Па-ранук // Языки и литература народов Кавказа. Проблемы изучения и перспективы развития: Материалы региональной научной конференции. Карачаевск, 2001. - С. 262-264.

93. Паранук JI.Г. Языковые средства выражения модальности в разно-системных языках: (на материале русского, английского и адыгейского языков): Автореф. дис. на соиск. учен. ст. докт. филол. наук / Л.Г. Паранук. Краснодар, 2001. - 55 с.

94. Пауль, Г. Принципы истории языка / Г. Пауль. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960.

95. Пешковский, A.M. Избранные труды / A.M. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1959. - 251 с.

96. Пешковский, A.M. Русский синтаксис в научном освещении / A.M. Пешковский. М.: Учпедгиз, 1956. - 511 с.

97. Поспелов, Н.С. Соотношение между грамматическими категориями и частями речи / Н.С. Поспелов // Вопросы грамматического строя. -М.: Изд-во АН СССР, 1955. С. 74-91.

98. Потебня, А.А. Из записок по русской грамматике / А.А. Потебня. -М., 1888.-Ч. 1-Й.

99. Рогава, Г.В. Основные вопросы спряжения глагола в кабардинском языке / Г.В. Рогава // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 48-52.

100. Рогава, Г.В. Грамматика адыгейского языка / Г.В. Рогава, З.И. Керашева. Майкоп: Адыг. отд-ние Краснодар, кн. изд-ва, 1966. - 462102:. Русская грамматика: В 2-х тт. Т. II. Синтаксис / Под ред. Н.Ю. Шведовой. М.: Наука, 1980. - 710 с.

101. Савченко, А.Н. Части речи и категории мышления / А.Н. Савченко. Ростов-на-Дону, 1959.

102. Серебренников, Б.А. К проблеме типов лексической и грамматической абстракции / Б.А. Серебренников // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 54-73.

103. Серебренников, Б.А. Принципы составления описательных грамматик / Б.А. Серебренников // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 21-40.

104. Сильницкий, Г.Г. Функционально-коммуникативные типы наклонений и их темпоральные характеристики / Г.Г. Сильницкий. -Л., 1990.

105. Смирницкий, А.И. Лексическое и грамматическое в слове / А.И. Смирницкий // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955.-С. 11-53.

106. Смирницкий, А.И. Морфология английского языка / А.И. Смирницкий. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1959. - 440 с.

107. Смушкевич, Е.С. Модальные слова как часть речи в современном английском языке / Е.С. Смушкевич // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. Л.: Наука, 1968. - С. 198-207.

108. Солнцев, В.М. Язык как системно-структурное образование / В.М. Солнцев. М.: Наука, 1977. - 342 с.

109. Соссюр, Ф. де. Курс общей лингвистики / Ф. де Соссюр // Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - 695 с.

110. Степанов, Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. Семиологиче-ская грамматика / Ю.С. Степанов. М.: Наука, 1981. - 360 с.

111. Степанов, Ю.С. Основы общего языкознания / Ю.С. Степанов. -М.: Просвещение, 1975. 271 с.

112. Суник, О.П. Общая теория частей речи / О.П. Суник. М.-Л.: Наука, 1966.- 131 с.

113. Табулова, Н.Т. Грамматика абазинского языка. Фонетика и морфология / Н.Т. Табулова. Черкесск, 1976. - 351 с.

114. Тестелец, Я.Г. Введение в общий синтаксис / Я.Г. Тестелец. М.: Изд-во РГГУ, 2001.-797 с.

115. Типология условных конструкций / Под ред. B.C. Храковского. -СПб.: Наука, 1998.

116. Тихонов, А.Н. Части речи лексико-семантические разряды слов / А.Н. Тихонов // Вопросы теории частей речи. На материале языков различных типов. - JL: Наука, 1968. - С. 219-228.

117. Турчанинов, Г. Грамматика кабардинского языка / Г. Турчанинов, М. Цагов. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1940. - Т. I. - 159 с.

118. Тхаркахо, Ю.А. Стилистика адыгейского языка / Ю.А. Тхаркахо. -Майкоп: Качество, 2003. 501 с.

119. Урусов, Х.Ш. Кабардинская грамматика. Синтаксис. Пунктуация / Х.Ш. Урусов. Нальчик, 1994.

120. Урусов, Х.Ш. Морфемика адыгских языков / Х.Ш. Урусов. Нальчик: Эльбрус, 1980. - 402 с.

121. Утижев, Б.К. Позволительно-повелительные формы в кабардино-черкесском языке / Б.К. Утижев. Нальчик: Эльбрус, 1987. - 85с.

122. Храковский, B.C. Взаимодействие грамматических категорий глагола (опыт анализа) / B.C. Храковский // Вопросы языкознания. -1990.-№5.-С. 18-36.

123. Храковский, B.C. Семантика и типология императива. Русский императив / B.C. Храковский, А.П. Володин. Л.: Наука, 1986.

124. Хут С.Н. Субъективная реализация категории модальности в раз-носистемных языках (на материале русского, французского и адыгейского языков): Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / С.Н. Хут. Краснодар, 1998. - 15 с.

125. Чернышевский, Г.Г. Статьи и рецензии 1862-1889 гг. // Полное собрание сочинений. Т. X. / Г.Г. Чернышевский. - М., 1951.

126. Чикобава, А.С. Выступление / А.С. Чикобава // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана /. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 101-102.

127. Чикобава, А.С. Общее языкознание. II. Основные проблемы / А.С. Чикобава. Тбилиси: Изд-во ТГУ, 1983. - 488 с.

128. Чикобава, А.С. Проблемы простого предложения в грузинском языке. Подлежащее и дополнение в древнегрузинском языке: Материалы по методологическому имманентизму: Изд 2-е / А.С. Чикобава. Тбилиси: Мецниереба, 1968.

129. Шагиров, А.К. Выступление / А.К. Шагиров // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. Нальчик: Кабардино-Балкар. кн. изд-во, 1963. - С. 158-159.

130. Шаов, Ж.(А.)А. Категория наклонения в адыгейском языке / Ж.(А.)А. Шаов // Адыгейская филология. Краснодар: Изд-во КГПИ, 1965.-С. 93-113.

131. Шаов, Ж.(А.)А. Категория наклонения в адыгейском языке: Авто-реф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / Ж.(А.)А. Шаов. -Майкоп, 1966. 16 с.

132. Шаов, Ж.(А.)А. К вопросу о модальности и формах вопросительного наклонения в адыгейском языке / Ж.(А.)А. Шаов // Адыгейская филология. Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского-на-Дону госпединститута, 1970. - Вып. IV. - С. 30-42.

133. Шаов, Ж.(А.)А. О месте категории наклонения в адыгейском языке и формах желательного наклонения / Ж.(А.)А. Шаов // Адыгейская филология. Краснодар: Изд-во КГПИ, 1967. - Вып. 2(91). - С. 162171.

134. Шахматов А.А. Из трудов А.А. Шахматова по современному русскому языку: Учение о частях речи / А.А. Шахматов. М.: Учпедгиз, 1962.-272 с.

135. Шахматов, А.А. Синтаксис русского языка / А.А. Шахматов. М., 1941.

136. Шур, Г.С. О некоторых общих категориях лингвистики / Г.С. Шур // Вопросы общего языкознания. М., 1964.

137. Шхапацева М.Х. Лингвистика и лингводидактика: Избр. работы / М.Х. Шхапацева. Майкоп: Аякс, 2005. - 319 с.

138. Шхапацева М.Х. Сопоставительная грамматика русского и адыгейского языков / М.Х. Шхапацева. Майкоп: Адыг. респ. кн. изд-во, 2005.-328 с.

139. Щерба, JI.B. О частях речи в русском языке / JI.B. Щерба // Русская речь. Л., 1928.

140. Щерба, Л.В. Языковая система и речевая деятельность / Л.В. Щерба. Л.: Наука, 1974.-228 с.

141. Яковлев Г.Ю. Категория модальности в свете представлений о динамической природе языка (На материале китайского и русского языков): Автореф. дис. на соиск. учен. ст. канд. филол. наук / Г.Ю. Яковлев. М., 2000. - 18 с.

142. Яковлев, Н.Ф. Грамматика адыгейского литературного языка / Н.Ф. Яковлев, Д.А. Ашхамаф. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1941. - 463 с.

143. Яковлев, Н.Ф. Краткая грамматика адыгейского (кяхского) языка для школы и самообразования / Н.Ф. Яковлев, Д.А. Ашхамаф. Краснодар: Крайнациздат, 1930. - 123 с.

144. Ярцева, В.Н. Предложение и словосочетание / В.Н. Ярцева // Вопросы грамматического строя. М.: Изд-во АН СССР, 1955. - С. 436451.1. Словари и справочники

145. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов / О.С. Ахманова.1. М., 1966.-608 с.

146. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева.

147. М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

148. Люлье, Л.Я. Словарь русско-черкесский или адигский, с краткоюграмматикою сего последнего языка / Л.Я. Люлье. Одесса, 1846.

149. Марузо, Ж. Словарь лингвистических терминов / Ж. Марузо. М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1960. - 436 с.

150. Розенталь, Д.Э. Словарь-справочник лингвистических терминов / Д.Э. Розенталь, М.А. Теленкова. М., 2001. - 624 с.

151. Русско-адыгейский словарь / Под ред. Х.Д. Водождокова. М., 1960. -1100 с.

152. Словарь русской лингвистической терминологии / Под рук. А.Н. Аб-регова. Майкоп, 2004. - 347 с.8. 1ашъхьэмэфэ, Д. Адыгэ орфографическэ словарь / Д. 1ашъхьэмафэ. -Мыекъуапэ, 1955.1431. ИСТОЧНИКИ

153. Еутых Аскэр. Зы бзылъфыгъэ итхыд / А. Еутых. Мыекъуапэ, 1960.

154. К1убэ Щэбан. Хэшыпык1ыгъэ усэхэр, орэдхэр, поэмэхэр, пшысэхэр / Щ. К1убэ. Мыекъуапэ, 1993.

155. Юэрэщэ Тембот. Насыпым игъогу / Т. Юэрэщэ. Мыекъуапэ, 1970.

156. Юэрэщэ Тембот. Шыу закъу / Т. Юэрэщэ. Мыекъуапэ, 1973.

157. Къэстэнэ Дмитрий. Псыхъохэр зэхэлъадэх / Д. Кэстэнэ. Мыекъуапэ, 1957.

158. Къэстэнэ Дмитрий. 1ошъхьит1у / Д. Кэстэнэ // Ытхыгъэмэ ащыщхэр. -Мыекъуапэ, 1962.

159. Лъэустэн Юсыф. Гъогур 1ухыгъ / Ю. Лъэустэн. Мыекъуапэ, 1964.

160. Мэщбэш1э Исхьакъ. Агъаерэм ежэжьыхэрэп / И. Мэщбаш1э. Мыекъуапэ, 1966.

161. Мэщбэш1э Исхьакъ. Адыгэхэр / И. Мэщбаш1э // Зэкъошныгъ. Мыекъуапэ, 2004. - № 4.

162. Мэщбэш1э Исхьакъ. Хэшыпык1ыгъэ тхыгъэхэр зыдэт тхылъищ: я 2-рэ тхылъ / И. Мэщбаш1э. Мыекъуапэ, 1992.

163. Нэфышъ Къэзэуат. Мардж / Къ. Нэфышъ // Адыгэ макъ. Мыекъуапэ, 2004. - шэк1огъум и 2.

164. Хъаные унагьо зэрихьагъэр // Адыгэ макъ. Мыекъуапэ, 2004. -тыгъэгъазэм и 11 .1. АГУ1. АНИИ1. АРИГИ1. ВЯ ЕИКЯ КЕНИИ КБИИФЭ1. МГУ1. СМОМПК1. ТГУ УЗ

165. СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИЙ

166. Адыгейский государственный университет

167. Адыгейский научно-исследовательский институт

168. Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований1. Вопросы языкознания

169. Ежегодник иберийско-кавказского языкознания

170. Кабардино-Балкарский научно-исследовательский институт

171. Кабардино-Балкарский институт истории, филологии и экономики

172. Московский государственный университет

173. Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа

174. Тбилисский государственный университет Ученые записки