автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Наклонение как средство выражения модальности в кабардино-черкесском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Наклонение как средство выражения модальности в кабардино-черкесском языке"

На правах рукописи

ХЕЖЕВА Залина Рашадовна

Наклонение как средство выражения модальности в кабардино-черкесском языке

10.02.02 - языки народов Российской Федерации (кавказские языки)

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Нальчик 2011

4839755

Работа выполнена в секторе кабардино-черкесского языка Учреждения РАН Института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН

Научный руководитель: доктор филологических наук, завсектором

кабардино-черкесского языка Бижоев Борис Чамалович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, вне отдела

лексикологии и лексикографии ИЯЛИ им. Г. Цадасы ДНЦ РАН Темирбулатова Сапияханум Муртузалиевна

доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры русского языка и общего языкознания КБГУ Габуниа Зинаида Махазовна

Ведущая организация - ГОУ ВПО «Дагестанский

государственный университет»

Защита состоится « » марта 2011 г. в 14 часов на заседании диссертационного совета Д 002.128.01 по защите докторских и кандидатских диссертаций при УРАН Институте языка, литературы и искусства им. Г. Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367000, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Гад-жиева, 45; т./ф. (8722) 675903.

Диссертация принята к защите 01. 11. 2010 г. Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на официальном сайте iyalidnc.ru ИЯЛИ ДНЦ РАН « // » февраля 2011 г.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. М. Гаджиева, 45).

Автореферат разослан «_/&» февраля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук

А.Т. Акамов

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая работа представляет собой лингвистическое исследование категории наклонения как средства выражения модальности в кабардино-черкесском языке, входящем в абхазо-адыгскую подгруппу иберийско-кавказской семьи языков. Ряд проблем, связанных с процессами становления и развития категории наклонения в абхазо-адыгских языках, недостаточно изучен и разработан, а также отсутствуют четко аргументированные теоретические основания для выделения данной категории в адыгском языкознании. Вопросы, касающиеся категории наклонения, решаются различными учеными по-разному. Особенно много разных мнений по вопросу о критериях выделения и о количестве самих форм наклонения. Практически не разработан вопрос о способах передачи грамматических значений глагольными формами в пределах того или иного наклонения.

Определение границ категории наклонения традиционными лингвистическими методами оказывается затруднительным. Все сказанное и определяет актуальность темы исследования.

Степень разработанности проблемы. В кабардино-черкесском языкознании до настоящего времени нет работ, представляющих собой системное, целостное исследование категории наклонения, за исключением диссертационной работы Б.К. Утижева «Позволительно-повелительные формы повелительного наклонения» [1972]. Мы не умаляем значения соответствующих разделов описательных грамматик и грамматических очерков по кабардино-черкесскому языку, где категория наклонения представлена в общих чертах.

Целью работы является, таким образом, создание целостной картины функционирования категории наклонения, анализ и описание в синхронном плане глагольной парадигматики в пределах каждой из 7 категорий наклонения в кабардино-черкесском языке с учетом таких универсальных лингвистических категорий, как модальность и предикативность.

Для достижения этой цели предполагалось решение следующих задач:

- проанализировать историю изучения категории наклонения в адыгских языках;

- осветить грамматические явления модальности и темпорально-сти, как основных средств выражения предикативности в адыгских языках;

- установить соотношение форм наклонения и времени в кабардино-черкесском языке;

- показать взаимосвязь категорий финитности и инфинитности с категориями времени и наклонения в кабардино-черкесском языке;

- определить роль финитных и инфинитных глаголов в передаче значения предикативности;

- уточнить состав категориальных форм в самой системе наклонений;

- осветить характер и особенности категории наклонения;

Объектом исследования в диссертации стали парадигмы статических и динамических глаголов в рамках 7 категорий наклонения кабардино-черкесского языка.

Предметом исследования выбраны семантические и морфологические особенности категории наклонения в кабардино-черкесском языке.

Источниками исследования являются произведения адыгских писателей, живая речь носителей кабардино-черкесского языка.

Теоретико-методологической базой исследования являются работы ведущих лингвистов в области иберийско-кавказского, европейского и русского языкознания, которые занимались проблемами модальности, наклонения и предикативности: И.И. Мещанинова, В.В. Виноградова, Г.А. Золотовой, В.А. Бондарко, Ш.Б. Ногмова, Г.В. Ро-гава, З.И. Керашевой, Г. Турчанинова, М. Цагова, К.Т. Мамрешева, П.М. Багова, У.С. Зекоха, М.А. Кумахова. Значительный интерес представляли для нашей работы исследования, освещающие проблемы теории языка и функциональной грамматики, в том числе работы таких зарубежных теоретиков языка, как Ш. Балли и Л. Блумфильд.

Методы, использованные в работе, соответствуют задачам, поставленным в диссертации, и опираются на традицию синхронного описания грамматики адыгских языков, а также на теоретическое осмысление категории модальности и наклонения в трудах исследователей, работающих в области русского и иберийско-кавказского языкознания.

В работе в качестве основных методов применялись описательный, метод наблюдения, контекстуальный, сравнительно-исторический.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Наклонение является отражением логической категории модальности. Категория модальности неотделима от категории наклонения;

2. Адыгские языки располагают большим количеством форм наклонений, обобщенным грамматическим содержанием которых является обозначение отношения действия к действительности, устанавливаемое говорящим. Для кабардино-черкесского языка характерна весьма развитая многочленная система наклонений; всего их 7:

изъявительное, повелительное, условное, сослагательное, желательное, предположительное и вопросительное.

3. Формы изъявительного наклонения могут употребляться для выражения значений, которые свойственны повелительному наклонению. Важную роль при этом играют контекст и интонация, а также вся речевая ситуация.

4. Формы условного наклонения, в отличие от других косвенных наклонений, богаты вариантными значениями. Помимо основных функций, где четко выражена семантика условия, условные формы обладают рядом значений - вероятность, предположение, подтверждение и т.д., где значение условия часто завуалировано. В предложениях, выражающих желание, намерение, условные формы могут потерять свое основное назначение и перестать обозначать условие для совершения какого-либо действия или состояния. Однако традиционно подобные формы относятся к условному наклонению.

5. Кабардино-черкесские глаголы сослагательного наклонения могут употребляться со значениями предположительности или желательности в зависимости от синтаксических условий и контекста. От желательного наклонения конъюнктив отличается тем, что обозначает волю, нередко требование говорящего, тогда как желательное наклонение выражает только желание. Значение конъюнктива могут передавать формы прошедших времен на -т и этим сближается с индикативом, поскольку положительная форма изъявительного наклонения может не иметь свойственного ему суффикса -щ во всех временах перфекта II, который образуется от перфекта I посредством суффикса -т, указывающего на то, что действие протекало в ограниченное время. Ср.: сык1уащ «я ходил», сык1уат «я ходил (тогда). Дифференциация форм сослагательного и изъявительного наклонений и соответствующих им значений глаголов происходит в контексте предложения.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые критическому анализу подверглись результаты исследований категории наклонения в кабардино-черкесском языконании предшествующего периода, а также системно и многоаспектно описана категория наклонения в кабардино-черкесском языке с учетом современной лингвистической теории и практики. В диссертационном исследовании в новом ракурсе освещается сущность категории наклонения как таковой. В работе проанализирована категория модальности как своеобразного «инструмента» категории наклонения. В тесной взаимосвязи рассмотрены модальность и временная система, поскольку проблема

дифференциации категории наклонения и времени остается одной из приоритетных задач в исследовании морфологии адыгских языков.

Ввиду отсутствия целостного определения категории наклонения в кабарино-черкесском языке, дано новое определение этому явлению, которое носит общетеоретический характер, при этом логические и грамматические понятия не смешиваются.

Теоретическая и практическая ценность работы.

Результаты исследования могут иметь выход в общую теорию грамматики и пополнить типологические характеристики категории наклонения в кабардино-черкесском языке и других языках мира. Результаты исследования также позволят сделать ряд выводов о когнитивной сущности и природе категории наклонения в адыгских языках.

Практическая ценность проведенного исследования заключается в возможности использовать его материал и основные положения при разработке нормативной грамматики кабардино-черкесского языка, спецкурсов по общему и кавказскому языкознанию, теоретических курсов по контрастивной лингвистике.

Достоверность и объективность полученных в исследовании данных определяются достаточно обширным объемом языкового материала - около 230 статических и динамических глаголов из различных источников - словарей, произведений художественной литературы.

Апробация работы. Результаты научных поисков на разных этапах исследования нашли отражение в докладах на научно-практических конференциях: IV конференция молодых ученых к 10-летию КБНЦ РАН -Нальчик, 2003; Всероссийская научная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива» - Нальчик, 2004, 2008; Международная научная конференция «Актуальные проблемы общей и адыгской филологии» - Майкоп: АГУ, 2005, 2007; V Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» - Пятигорск: ПГЛУ, 2007; Международная научная конференция «Кавказские языки: генетические, типологические и ареальные связи» - Махачкала, 2008; Международная научная конференция «Лингвистическое кавказоведение и тюркология: традиции и современность» - Карачаевск, 2007; Всероссийская конференция молодых ученых Юга России «Наука и устойчивое развитие» - Нальчик, 2008; Международная научная конференция «Теоретические и методические проблемы национально-русского двуязычия» - Махачкала, 2009.

По теме диссертации опубликованы научные статьи в Вестнике Костромского Государственного университета им. А.Н. Некрасова

(Кострома, 2007), в Вестнике РУДН (Москва, 2008), в Вестнике АГУ (Майкоп, 2010), которые входят в перечень ведущих рецензируемых научных журналов, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка литературных источников, принятых сокращений и приложения, которое включает 12 таблиц (парадигмы форм кабардино-черкесского глагола).

Библиографический список включает 150 позиций на русском и других языках. Список литературных источников включает 15 названий.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, степень разработанности проблемы, определяются цели и задачи, раскрывается научная новизна и практическая значимость работы, определяется теоретико-методологическая база, выдвигаются положения, выносимые на защиту. Введение также содержит сведения о материале, методах исследования и о структуре диссертационной работы.

Глава 1 «История изучения категории наклонения в адыгских языках» состоит из трех параграфов.

1.1. Ш.Б. Ногмов о грамматической категории наклонения

В параграфе исследуются особенности изучения категории наклонения в адыгских языках в трудах кабардинского просветителя Ш.Б. Ног-мова (Ноша).

В работе «Начальные правила кабардинской грамматики» (1840,1843) категория глагола представлена более обширно, чем другие категории. Ш.Б. Ногмов предлагает термин для обозначения глагола: пкьыгъуэхэр -букв, «основы времени». В связи с этим Г.Ф. Турчанинов отмечает: «С моей точки зрения, удачным по содержанию, хотя и специфичным, является предложенный Ш.Б. Ногмовым термин пкьыгъуэхэр - основы времени, поскольку самой существенной особенностью этой части речи действительно является категория времени».

В грамматике 1843 года Ш.Б. Ногмов выделяет в кабардинском языке всего лишь три наклонения: изъявительное, повелительное и сослагательное, но далее при изложении точки зрения о спряжении кабардинского глагола появляются неопределенное и возжелательное наклонения. Он отмечает, что повелительное наклонение употребляется в случае повеления, запрещения, требования, просьбы и т.д.: бзаге умы-лаж (бзаджэ умылэжь) - «не делай зла». 3-е лицо единственного и

множественного числа в повелительном наклонении образуется через присоединение в начале глагола частицы -рей (-рей), обозначающей «пусть», «да будет».

Изъявительное наклонение, по Ш.Б. Ногмову, «употребляется, когда мы нечто прямо объявляем» [Ногмов 1959:76]: заманме кейгасер (зэманым къегъасэр) - «время учит». «Условное наклонение употребляется, когда говорится с условием: мир зихесхат(е)м (мыр зэхэсха-тэмэ) - «если бы я это слышал». В «Начальных правилах кабардинской грамматики» 1843 года (параграфы 93,101) Ш.Б. Ногмов приводит примеры глаголов в условном наклонении с формантом -тэмэ (-тэм) и с формантом - мэ (-м) во всех временах.

В пояснении к образованию форм глагола настоящего времени условного наклонения и далее других (прошедшего и будущего) времен Ш.Б.Ногмов останавливается только на формальной стороне, не определяя смыслового различия между условным наклонением с формантом -мэ и с формантом -тэм или -тэмэ.

«Сослагательное наклонение употребляется, - пишет он, - когда о чем-то не подлинно с уговором говорится: мир зихесхате и1ы (мыр зыхэсхатэмэ) - «если я бы слышал». Образуется из повелительного наклонения, прибавляя окончание -т сыдаапук[у]т (сыдэ1эпыкъурт) -«что я помогаю», дыдаапук[у]т (дыдэЬпыкъурт) - «что мы помогаем» [Ногмов 1959: 82].

Возжелательное (желательное) (формант -щэрэ) и сослагательное (формант -нт) у Ш.Б. Ногмова дано в формах настоящего, прошедшего 1-го и давнопрошедшего времен, сослагательное во 2-м прошедшем времени, представляющем так называемое сослагательное 2-е, образованное от формы будущего 1-го времени.

В параграфе 1.2. «Изучение категории наклонения в середине XX века» проанализировано исследование кабардино-черкесского глагола в работах ученых прошлого века - Г. Турчанинова, М. Цагова, Н.Ф. Яковлева, Д.А. Ашхамафа, Г.В. Рогава, З.И. Керашевой. В середине XX в. проблема наклонения адыгского глагола активно обсуждается в советской лингвистике. Ученые не смогли выработать единого мнения по указанной проблеме, что можно объяснить сложнейшим характером адыгского глагола.

В середине XX в. были предложены различные классификации типов наклонения в адыгских языках: от 8 до 10 наклонений, в их числе, кроме традиционно выделяемых в языках мира изъявительного, условного, сослагательного, повелительного, также были выделены

предположительное, целевое (супин), долженствования, возможное, возможно-противительное, вопросительное, позволительное, наклонение вероятности, желательное.

Важное значение в изучении кабардино-черкесского глагола и определении его категорий имеют работы «Краткая грамматика кабардино-черкесского языка» Н.Ф. Яковлева (1938) и «Грамматика кабардинского языка» Г.Ф. Турчанинова и М. Цагова (1940). В последней работе авторы выделяют в кабардино-черкесском языке следующие наклонения:

1) Изъявительное; 2) Повелительное; 3) Вопросительное; 4) Позволительное; 5) Наклонение вероятности; 6) Желательное; 7) Условное; 8) Сослагательное. ■

Весьма значительны заслуги советских языковедов Н.Ф. Яковлева и Д.А. Ашхамафа в области изучения категории наклонения в адыгских языках. Учеными проведен подробный анализ специфических для адыгейского языка фонетических, морфологических и синтаксических явлений с привлечением нового фактического материала.

Н.Ф. Яковлев и Д.А. Ашхамаф выделяют в адыгейском языке следующие наклонения: 1) Повелительное; 2) Утвердительное (соответствует русскому изъявительному); 3) Отрицательное (соответствует русскому изъявительному с отрицанием); 4) Вопросительное; 5) Вопросительно-подтвердительное по значению; 6) Вопросительно-отрицательное по форме; 7) Подтвердительное; 8) Желательное.

Дальнейшее изучение категории наклонения связано с именами Г.В. Рогава и З.И. Керашевой. Результатом их многолетних исследований явился большой научный труд «Грамматика адыгейского языка» (1966).

В данной работе авторами предпринята попытка определить сущность основных грамматических категорий в связи с исследованием проблемы частей речи, ими предложена принципиально новая трактовка многих явлений адыгейского языка. Особое внимание в «Грамматике...» Г.В. Рогава и З.И. Керашевой уделяется категории наклонения, которая тесно переплетается с другой категорией - категорией времени.

Научные положения и выводы в исследованиях Г.В. Рогава и З.И. Керашевой послужили основой для последующих научных изысканий и дальнейшего изучения сложнейшего адыгейского глагола и его многочисленных категорий.

В параграфе 1.3. «Изучение категории наклонения в адыгских языках в современном языкознании (последняя треть XX - начало XXI в.)» проанализированы концепции таких ученых, как М.А. Кумахов,

Ж.А. Шаов, У.С. Зекох, Н.К. Губжокова. Концепция каждого ученого представляет собой оригинальный взгляд на проблему.

Дальнейшее исследование теории грамматических категорий в адыгских языках (адыгейском, кабардино-черкесском) связано с именем известного языковеда М.А. Кумахова. Он внес значительный вклад в разработку проблем частей речи, словообразования и общей морфологии. М.А. Кумахов уделил большое внимание глаголу и его категориям.

Концепция М.А. Кумахова, в пределах которой им выделяется 7 наклонений, основывается на функциональном подходе с использованием сравнительно-исторического метода. Категория наклонения рассматривается им в тесной взаимосвязи с категорией времени (ученый выделяет 9 времен).

Автор сформировал основные положения о системе наклонений адыгского глагола, которая включает следующие наклонения: 1) Изъявительное (индикатив); 2) Условное; 3) Сослагательное (конъюнктив); 4) Предположительное; 5) Желательное (оптатив); 6) Повелительное (императив); 7) Наклонение удивления.

Вызывает интерес анализ наклонения удивления, которое образуется с помощью суффикса -и(й): мак1уэри «он, оказывается, идет». Глаголы в наклонении удивления, по М.А. Кумахову, способны изменяться по лицам и временам, но данное наклонение образуется не от всех временных форм. Что касается особенностей образования форм словоизменения, наклонение удивления ближе всего стоит к индикативу. Несмотря на то, что модальное значение у суффикса -и является производным, вторичным, М.А. Кумахов полагает, что наклонение удивления восходит к общеадыгскому единству.

Большой вклад в изучение категории наклонения в адыгских языках внес Ж.А. Шаов. Ученый предпринял попытку установить новые критерии выделения форм наклонений в близкородственном кабардино-черкесскому адыгейском языке и на основе морфолого-синтак-сического принципа определить количество наклонений. Ж.А. Шао-вым корректно решен вопрос о структурных типах (синтетических и аналитических формах) наклонения и установлено соотношение форм наклонения и времени.

В адыгейском языке Ж.А. Шаов выделяет 7 наклонений: 1) Изъявительное; 2) Условное; 3) Сослагательное; 4) Желательное; 5) Повелительное; 6) Вопросительное; 7) Наклонение вероятности.

Адыгейское наклонение квалифицируется адыгейским языковедом У.С. Зекохом как синтаксическая категория. По У.С. Зекоху, из всех

языковых способов передачи модальности наклонение имеет наиболее обобщенный и абстрактный характер. По его утверждению, глагол не является обязательным атрибутом выражения категории наклонения в адыгских языках. Первоначально ученый выделяет 6 наклонений: изъявительное, повелительное, дозволительное, запретительное, сослагательное и желательное. Позже языковед выделяет всего 3 наклонения в адыгейском языке: изъявительное, сослагательное и желательное.

При исследовании категорий модальности и наклонения Н.К. Губ-жокова исходит, в первую очередь, из семантики форм, которые обычно выражают в языке особые оттенки значения в передаче отношения говорящего к высказываемому. Явление наклонения относится к языковым универсалиям, и поэтому она относит его к грамматическим (общеязыковым) уровням. Н.К. Губжокова дает характеристику девяти наклонениям, которые она выделяет, иллюстрируя их примерами на адыгейском и кабардино-черкесском языках: 1) Изъявительное; 2) Повелительное; 3) Условное; 4) Вопросительное; 5) Желательное; 6) Сослагательное; 7) Предположительное; 8) Усилительное; 9) Предупредительное.

Глава 2. Модальность как важнейшая категория глагола состоит из 4-х параграфов. В параграфе 2.1. «Выражение модальности в категориях наклонения» и 2.2. «Предикативность и модальность»

данной главы рассматриваются история становления категории на-клонениия и модальности в теории языка. Категория модальности неотделима от категории наклонения, и она, модальность, определяется как глобальная языковая категория, проявляющаяся на разных уровнях системы языка. Основоположником концепции модальности является Ш. Балли. Он считает, что модальность - «душа предложения; она, как и мысль, образуется в результате активной операции говорящего субъекта».

Параграф 2.3. «Модальная семантика в категориях фннитности и инфннитности в адыгских языках» посвящен анализу таких категорий, как модальность и ее отношение к финитности и инфинитности кабардино-черкесского глагола. В языкознании общепризнанным является положение о том, что предикативность осуществляется в языковых категориях наклонения, времени и лица.

В адыгских языках обязательным элементом предикативности является также категория финитности. Находясь в тесной взаимосвязи с грамматическими категориями времени и модальности, финитность и инфинитность входят в понятие предикативности.

Финитная форма глагола выражает определенное, основное, независимое от другого глагола действие. Инфинитные глаголы сами не

имеют возможности организовать предложение: Апчарэрэ Иринэрэ л1ыжъым и закьуэ подвалым къыщ1анэри кьежьэжащ; «Апчара и Ирина оставили старика одного в подвале и пошли обратно».

Инфинитная форма глагола выражает действие неопределенное, добавочное, зависимое по отношению к основному действию, выраженному финитной формой глагола: А очеркыр зытхар кьыпэщТэхуатэмэ, ф1ы щ1ихынтэкьым. «Если бы (ему) попался тот, кто написал этот очерк, (тому бы) не поздоровилось». Предложения, включающие инфи-нитные формы, как правило, являются придаточными.

Категория финитности и инфинитности получила более детальное освещение в работах таких исследователей адыгейского языка, как Г.В. Рогава, З.И. Керашева, Н.Г. Гишев.

В параграфе 2.4. «Особенности выражения категории времени в адыгских языках» отмечается, что в адыгских языках некоторые формы наклонения органически переплетаются с формами времени. Поэтому не случаен факт, что изучение форм времени и наклонения связывают с выяснением структуры спряжения глагола и проводят классификацию форм времени и наклонения, делая упор на основу глагола.

В последнее время наблюдается тенденция разграничения модально-временной системы, делаются попытки квалифицировать наклонение как самостоятельную категорию, независимую от категории времени (Н.К. Губжокова). Такой подход аргументируется тем, что эти категории имеют совершенно различные функции, и «наклонение не является постоянным, необходимым компонентом речи (или текста), а появляется только при необходимости выражения говорящим своего отношения к высказыванию - посредством особой модальности».

В кабардино-черкесском языке классификация всех форм модально-временной системы производится по принципу морфологической оформленности значения финитности, или по формальным признакам. При этом инфинитных образований в адыгских (шире - в абхазско-адыгских) языках гораздо больше, чем финитных. Кроме того, в основе всех финитных образований лежат инфинитные образования. Классификация по временным основам позволяет подвергнуть систематизации все модально-временные формы.

Глава 3 «Система наклонений в кабардино-черкесском языке» содержит 7 параграфов.

3.1. Изъявительное наклонение. Глаголы изъявительного наклонения в кабардино-черкесском языке выражают реальность действия во всех временных формах. Кроме основной модальности, присущей формам изъявительного наклонения вне контекста, кабардино-

черкесские глаголы в изъявительном наклонении могут иметь разнообразные модальные оттенки, которые характеризуют действие с точки зрения его отношения к действительности. Значение изъявительного наклонения - представление действия как реального, такого, которое действительно происходит, происходило или будет происходить.

Особенностью кабардино-черкесского индикатива считается обычно суффикс утвердительности -щ в конце глагола: Азэмэт и гъащ1эм и к1уэцЫэ а пщыхъэщхьэм дневник тхын щ1идзащ. «Азамат впервые в своей жизни этим вечером начал писать дневник». В отличие от кабардино-черкесского языка, во многих языках формы изъявительного наклонения не обладают своими специальными морфологическими показателями. •

Отрицательную форму финитные глаголы образуют при помощи суффикса -къъш (состоящего из подтвердительно-вопросительной частицы -кьэ и частицы отрицания -м: ар тхэркьым «он не пишет», щак1уэм щыхьыр иук1акъым «охотник не убил оленя» и т.д.

Безусловно, значение, выражаемое отдельной временной формой, зависит от статичности и динамичности глагола. Как правило, статические глаголы образуют меньше времен, чем динамические, т.е. темпоральные возможности статических и динамических глаголов неравноценны. Динамические глаголы выражают процесс действия, например: сэ сотхэф) «я пишу», сэ ар сотх(ыр) «я пишу то», сожьэф) «я жду (кого-то)», сошэр «я везу», солъатэр «я улетаю (куда-то)», къэк1уэн «придти», джэгун «играть», ефэн «пить»; а статические глаголы выражают состояние, результат действия: сэ сыщытщ «я стою», сэ ар сгйэщ «я имею то», сыщылъщ «я лежу», тетщ «стоит на...», телъщ «лежит на...».

Морфологически финитные динамические и финитные статические глаголы в изъявительном наклонении различаются по форме настоящего времени.

Поскольку изменяемость статических глаголов по временам и наклонениям менее «гибка» по сравнению с динамическими, функциональные возможности статических глаголов несколько ограничены. Тем не менее, основная объективная модальность выражается в равной степени и динамическими и статическими глаголами.

В отличие от динамических глаголов, статическая форма глагола в изъявительном наклонении настоящего времени характеризуется наличием суффикса -щ и также описывает утверждение или отрицание состояния: Къэрэлъашэ унэм къыщ1ыхьэжмэ - лыр гъэващ, п1астэр

хьэзырщ, бжьыныху шыпси /энэ хъурейм тетщ. «Каралаша заходит в дом - мясо сварено, паста готова, чесночный соус стоит на столе».

Характеристикой основы будущего I в изъявительном наклонении динамических глаголов является формант -н, а утвердительная форма отмечена суффиксом -щ. При этом формы изъявительного наклонения могут употребляться для выражения значений, которые свойственны повелительному наклонению. Очень важную роль при этом играют контекст и интонация, а также вся речевая ситуация. Например, употребление изъявительного наклонения в ситуации побуждения характерно для форм 2-го лица единственного и множественного чисел динамических глаголов будущего I: ук1уэнщ «ты пойдешь (сейчас)», фык1уэнщ «вы пойдете (сейчас)». В данном случае значение будущего времени не утрачивается, а сочетается со значением побуждения.

Форма будущего II времени выражается в изъявительном наклонении при помощи суффикса -пу+щ (утвердительная форма) и выражает предрешенное осуществление действия в динамических глаголах и осуществеление состояния в статических глаголах в будущем: сык1уэнущ «я пойду», сыщытынущ «я постою». Ср.: Шейх-Али-Хан и ныбжъэгъухэр и гьусэу ди деж къэк1уэнущ. «Шейх-Али-Хан со своими друзьями приедет к нам». Форма будущего II может выражать и значение активности субъекта, воли его к осуществлению действия: Ептми, йомытми, уи пхъур а щ1алэм дэк1уэнущ. «Отдашь или не отдашь, твоя дочь все равно выйдет замуж за этого парня».

В некоторых случаях, когда контекст указывает на реальность действия, формы прошедшего времени финитного изъявительного наклонения динамических глаголов могут быть употреблены в значении, близком к значению сослагательного наклонения: мэзым дык1уат «мы ходили в лес» (изъявительное наклонение) - къыдже-ф1атэмэ дык1уат «если бы сказали, мы бы пошли (тогда)» (сослагательное наклонение).

Плюсквамперфект I в изъявительном наклонении как динамических, так и статических глаголов образуется с помощью -гъа и имеет в своем значении оттенок отдаленности действия или состояния от момента речи: сык1уэгьащ «я ходил тогда (вообще). Плюсквамперфект II образуется от основы плюсквамперфекта I с помощью суффикса -т и указывает на то, что действие или состояние, выраженное динамическими и статическими глаголами происходило в давнем прошлом: сык1уэгьат: «я ходил (тогда)».

Формы плюсквамперфекта I и плюсквамперфекта II чаще встречаются в фольклорных текстах, чем в обыденной речи носителей

кабардино-черкесского языка. В изъявительном наклонении выступает также аорист, который имеет положительную и отрицательную формы. В обычной разговорной речи аорист употребляется редко.

3.2. Повелительное наклонение. В кабардино-черкесском языке глаголы повелительного наклонения по своему образованию и структуре являются инфинитными, поскольку они не завершенные и не могут брать на себя функции сказуемого. Кроме того, как и во всех ин-финитных глаголах, отрицание в повелительных формах образуется посредством суффикса -мы: умык1уэ «не ходи», умыджэ «не зови», умытхэ «не пиши». Но обычно глаголы повелительного наклонения характеризуются особой интонационной завершенностью, что позволяет им замещать отсутствующий в предложении финитный глагол.

Известно, что статические глаголы не могут выступать в форме повелительного наклонения. Основной формой повелительного наклонения является чистая основа с личным показателем 2-го лица множественного числа в утвердительной форме, а в отрицательной форме - с личными показателями 2-го лица единственного и множественного чисел: плъэ «смотри», умыплъэ «не смотри»; жэ «беги», умыжэ «не беги». К1уэи маф1э щ!ы. Шэ къэсгиар гъэпщти шху т1эк1узэдз. «Иди и разведи огонь. Вскипяти молоко и сделай айран».

Также имеются глагольные формы, основным содержанием которых является призыв к совместному действию, где говорящий тоже принимает участие в происходящем: дыгьатхэ (дыгьэтх) «напишем с тобой», дыгь-ашхэ (дыгьэшх) «поедим с тобой». Зэгъусэу дыгьак1уэ, Быбэ. Сэры Мэзкуу сыраджэ. «Давай поедем вместе, Биба. Меня тоже вызывают в Москву».

К глаголу в повелительном наклонении может присоединиться суффикс -т: Шуэт, 1ей, моуэ и закьуэу бгъэдэт1ысхьи епсалъэт, щ1сшэм щ1энэщхъейр жегъыЬт. «Иди-ка, поговори с ним наедине, узнай-ка у парня, почему он грустит».

Значение повелительного наклонения, обращенное к 3-му лицу, выражается формой желательного наклонения: и-ре-джэ «пусть читает», щы-ре-т «пусть он там стоит». Некоторые адыговеды считают, что форма с ре- - форма особого наклонения, т.к. не находят в этих формах побудительного значения.

3.3. Условное наклонение. В кабардино-черкесском языке условное наклонение выражает условие, при котором возможно или невозможно осуществить то или иное действие. Общее значение условных образований - выражение действия или состояния, являющегося условием для совершения другого действия или состояния. Условное наклонение имеет две формы: собственно-условную и уступительную.

Основная форма образуется с помощью общеадыгского суффикса -мэ. При наличии суффиксов времени и числа, суффикс -мэ занимает место после них: к1у-а-мэ «если он пошел», к1уэ-гъа-хэ-мэ «если они пошли (тогда)».

Условное наклонение, образованное при помощи суффикса -мэ, преимущественно употребляется для выражения предположительного действия в будущем.

Формы условного наклонения, в отличие от других косвенных наклонений, богаты вариантными значениями. Помимо основных функций, где четко выражена семантика условия, условные формы обладают рядом значений: вероятность, предположение, подтверждение и т.д., при этом значение условия часто завуалировано. Условные формы могут употребляться в предложениях с вневременной функцией. Подобное значение обычно проявляется в пословицах: Делэм ущытхьумэ, зыкъыф1ощ1ыж. «Если похвалишь дурака, то он возгордится».

В кабардино-черкесском языке на условное наклонение накладываются временные ограничения: оно невозможно в будущем I, имперфекте и аористе. Как правило, значение, выражаемое отдельной временной формой, зависит от статичности или динамичности глагола. Статические глаголы в меньшей степени обладают временными формами.

В кабардино-черкесском языке условные формы, образованные присоединением суффикса -мэ/-ми, могут быть и динамическими, и статическими.

Предложения с финитной условной формой в настоящем времени могут выражать действия, которые неоднократно совершались в прошлом. В предложениях, имеющих в своем составе статический глагол в условной форме настоящего времени, обусловленная форма приобретает значение будущего времени.

Статический инфинитный глагол будущего II в условной форме выражает то же значение, что и динамический: сомнение, предположение говорящего в том, что состояние имело место в действительности: Хьэщ1эхэр щысынумэ, зыгуэр евгъэшх хъунукьэ. «Если гости будут сидеть, нельзя ли их чем-то накормить?». Финитный глагол в таких предложениях, как правило, не принимает форму настоящего времени.

Динамический глагол в перфекте I образует условную форму с помощью суффикса времени -а + мэ (формант условного наклонения): сык1у-а-мэ «если бы я пошел», сыщыт-а-мэ «если бы я стоял». Предложения с такими формами выражают реальное условное действие, которое обосновывает, утверждает действие соотнесенного финитного глагола: Куэбжэм культармеец кьы1ухьамэ, хьэ ирауштырт, г псывэ

къытракЬрт. «Если к воротам подходил культармеец, (на него) натравливали собак или ошпаривали кипятком». Соотнесенный финитный глагол в таких случаях, как правило, бывает динамическим прошедшего времени.

Условная форма инфинитных динамических и статических глаголов в перфекте II образуется от основы перфекта I: ееджатэмэ «если бы я читал», сык1уатэмэ «если бы я пошел». Присутствующий в условной форме в перфекте II формант времени -т(э) указывает на то, что действие протекало в ограниченное время.

К инфинитным образованиям глагола грамматическая традиция относит также условные формы с суффиксом -к1э: Ар дэ кьыщыдэдзкэк1э дитЫсхъэнщи дык1уэнщ. <<Раз он нас зовет, мы сядем и поедем».

3.4. Сослагательное наклонение. Изучение сослагательного наклонения (конъюнктива) связано с определенными трудностями. Они состоят в проблеме дифференциации сослагательного и условного наклонений.

Сослагательное наклонение выражает действие или состояние, не существующее в действительности, но желательное, предполагаемое или возможное при выполнении какого-либо условия. В этом наклонении все времена реального утвердительного наклонения (индикатива), имеющие суффикс -щ, меняют его на -т, а формы глагола, имеющие суффикс -т, остаются без изменения.

Как и индикатив, сослагательное наклонение относится к классу финитных глаголов. Действие данного наклонения реально может осуществиться при наличии определенных условий. Весьма употребительно сослагательное наклонение с суффиксом -н-т, -ну-т: А уэс къеса кьомьш машынэм куэд иригъэк1унт\ «Выпавший снег разве дал бы машине далеко проехать!».

В кабардино-черкесском языке сослагательное наклонение образуется с помощью суффикса -т от основы будущего I и II и выражает действие, которое в действительности не совершается, но могло бы совершиться при известных условиях, возможных и невозможных в действительности.

Как уже отмечено, глаголы сослагательного наклонения выступают в роли сказуемого обычно в предложениях с условными оборотами, но они могут, хотя и реже, выступать в роли сказуемого в предложениях, не содержащих условных оборотов: Саримэ къыщ1эк1рэ Ел-дар зэрызыкъырихыр тъэгъуатэмэ, занщЪу к1уэнут. «Если бы Са-рима увидела, как Эльдар нарядно одет, она бы сразу пошла»; Мурат и гъусэу кьалэм сыкТуэнут. «Я поехал бы в город вместе с Муратом».

У сослагательного наклонения как динамических, так и статических глаголов нет форм настоящего времени, поскольку, как уже было указано, оно имеет дело лишь с предстоящим или уже с прошедшим действием или состоянием.

Характеристикой основы будущего I считается формант -н, который также входит в состав форманта сослагательного наклонения. Как отмечено в диссертации, до сих пор нет аргументированного объяснения происхождения данного суффикса в морфологии кабардино-черкесского языка.

3.5. Желательное наклонение. Желательное наклонение (оптатив) представляет особый интерес, так как в специальной литературе существуют разногласия по вопросу о том, какие формы должны быть отнесены к желательному наклонению. В то же время все адыговеды признают существование желательного наклонения, т.к. данная грамматическая категория вполне отчетливо выделяется как в морфологическом, так и в семантическом плане.

В кабардино-черкесском языке, как отмечено в диссертации, вопрос дифференциации форм повелительного и желательного наклонений стоит остро. Еще Т. Борухаев выделял повелительно-желательное наклонение (1932). Б.К. Утижев считает, что повелительно-желательный вид - это особая форма повелительного наклонения (1972). В научной литературе встречается определение «позволительная форма глагола», которое относят к желательному наклонению (Меретуков 1985).

Среди адыговедов нет единодушия по вопросу о том, к какому наклонению отнести позволительную форму глагола. Некоторые исследователи относят ее к самостоятельным грамматическим категориям глагола (Г. Турчанинов, М. Цагов, У. Зекох), другие включают в состав повелительного наклонения (Н. Яковлев, Д. Ашхамаф, Г. Рогава, 3. Ке-рашева, Б. Утижев). На наш взгляд, позволительная форма глагола - разновидность оптатива.

Основное значение желательного наклонения - выражение желания, которое чаще всего обращено на действие или состояние говорящего, который в оптативном высказывании выражает свои потребности, надежды или мечты.

В кабардино-черкесском языке глаголы желательного наклонения являются инфинитными. Хотя глаголы желательного наклонения ин-финитны, они по своей семантике соотносятся с финитным глаголом.

Основная форма желательного наклонения (оптатива I) образуется посредством суффикса -рэт, -щэрэт. Обычно этот суффикс выражает неосуществимое желание говорящего: Диктантыр зэрыт тетрадыр

кьыдатыжащэрэт, жаЬрт псоми; «Хоть бы нам вернули тетради с диктантами», - говорили все»; А псом ищ1ы1ужк1э, Фу1эд и нэк!э уеплъащэрэт абы. «Кроме того, хоть бы ты посмотрел на нее глазами Фуада».

В кабардино-черкесском языке желательное наклонение динамических и статических глаголов возможно только в перфекте I. Исходное значение временного суффикса -а не сохраняется в оптативе. Основным значением предложений с желательной формой, образованной от динамического глагола в перфекте I, является выражение желания, которое исполнилось бы в будущем: Лу зыщЬхьуэпсыр арат сытми, си гщьэр хьужащэрэт апщ1ондэху, жи1эрт. «Разве об этом мечтал Лу, хоть бы у меня перестала болеть голова к тому времени, думал он».

В кабардино-черкесском языке оптатив II осложняется префиксом е-. Некоторые специалисты считают, что данный префикс «генетически представляет собой показатель косвенного объекта» (Кумахов). Как правило, ре- выражает действие, которое разрешается, позволяется совершить субъекту, выступающему в любом лице и числе: И Ь къэткъъш, илъэ къэткъъш, ирелажьэ, адрейхэм хуэдэу. Бынырзейри псэущ - Сыбыр к1уауэ жа1э, кърек1уэжи иреп1ыж. «Она не без рук и ног, пусть работает, как другие. Отец детей тоже жив, говорят, что уехал в Сибирь, пусть возвращается, пусть воспитывает (детей)».

В парадигме глаголов оптатива II наблюдаются различия в формах выражения показателей субъекта 3-го лица единственного и множественного чисел. В кабардино-черкесском языке в позволительной форме двухличного переходного глагола в 3-м лице единственного числа в начальной позиции выступает показатель и-: абы ар ирешэ «пусть он поведет его»; абы ар ирехъ «пусть он понесет то».

3.6. Предположительное наклонение. Предположительное наклонение является одним из основных средств выражения субъективной модальности.

В кабардино-черкесском языке основным показателем предположительного наклонения является суффикс -гъэн. Данный суффикс осложняется формантом -щ, который является и показателем индикатива. Основное отличие предположительного наклонения от индикатива состоит в том, что глаголы изъявительного наклонения обозначают действие, состояние или процесс, мыслятся говорящим как действие, которое происходит, происходило или будет происходить, в то время как предположительное наклонение выражает неуверенность в осуществлении действия, сомнение, предположение говорящего. Подразумевается

недостаточность сведений для утверждения того, что данное действие имело место в действительности.

Предположительное наклонение, образуемое с помощью суффикса -гъэн(у), восходящего к суффиксу плюсквамперфекта -гъа и суффиксу футурума -н(у), может быть финитным: у-жеи-гъэну-щ «ты, наверное, спал»; и инфинитным: у-з-мы-щЪ-гъэн «я, наверное, тебя не знал» (Кумахов, Вамлинг 1998). Это положение вызывает некоторые возражения, поскольку предположительное наклонение выражает отношение говорящего к событию. Это субъективная модальность.

Наиболее систематически неуверенность в осуществлении действия выражается при помощи постановки финитного глагола в предположительном наклонении: Мэкъу къашэжар зэтрилъхьэну хуежьа-гьэнщ «Вероятно, (он) начал складывать сено, которое привезли».

Временные формы предположительного наклонения характеризуются большим разнообразием в адыгейском языке. В кабардино-черкесском языке предположительное наклонение реализуется только в прошедшем времени.

В предположительном наклонении суффикс -гьэн выражает предположение действия или состояния, имевшего место в прошлом. Суффикс -гьэн (у) восходит к суффиксу плюсквамперфекта и суффиксу будущего времени -н(у): Пщащэм игъэзэжынум пэмыппъэу лэжъэгъум вэн щ1идзагьэнущ. «Не дожидаясь возвращения девушки, он, (наверное), начал пахать».

3.7. Вопросительное наклонение. Нецелесообразно рассматривать вопросительное наклонение в рамках изъявительного, что свойственно большинству исследований в области кабардино-черкесской грамматики. Многие ученые отождествляют формы вопросительного наклонения в адыгских языках с функционально соответствующими формами индоевропейских языков, в особенности русского языка. Однако в русском языке вопросительные формы глагола выражаются лишь семантико-синтаксическими и интонационными способами. В кабардино-черкесском языке вопросительное наклонение характеризуется не только семантико-синтаксическими и интонационными признаками, но и морфологическими. Именно эта особенность вопросительных форм в адыгских языках - оформляться специальными аффиксами - отличает их от таких же форм во многих других языках. Поэтому, на наш взгляд, есть основания рассматривать вопросительное наклонение в перечне косвенных наклонений.

Морфологическими оформителями вопросительной формы глагола в кабардино-черкесском языке служат суффиксация и специальные

частицы. В адыгских языках для более яркой иллюстрации оттенков и способов выражения вопроса выделяют несколько подвидов вопросительного наклонения.

В кабардино-черкесском языке к инфинитным образованиям, обладающим наиболее ярко выраженными признаками полной предикативности, относятся, кроме форм повелительного, условного и желательного наклонения, все вопросительные образования. Они в состоянии навязать всему предложению свою модальную характеристику, временной план и интонацию. В кабардино-черкесском языке имеет место вопросительное наклонение; оно выражает вопрос с различными семантическими оттенками и имеет 4 формы: 1) вопросительное с суффиксом -рэ, 2) вопросительное с частицей п1эрэ,Ъ) вопросительное с суффиксом -у а А) вопросительное с суффиксом -къэ.

Форма вопросительного наклонения с суффиксом -рэ образуется от динамических глаголов настоящего времени: Модэ, плъагъурэ мо кьалэр? «Вон там видишь город?». Статические глаголы не обладают вопросительной формой на -рэ, поскольку этот суффикс в настоящем времени соотносится только с действием. Нужно отметить, что статические вопросительные формы в настоящем времени могут иметь отрицательную форму. Однако они образованы по типу глаголов действия: с помощью префикса отрицания -мы и форманта -рэ: Уэ, комис-сарыр, уи п1э гцхьэ уимысрэ, комиссархэм нэхърэ уэ унэхъ хахуэ, ирсьэ япэ укьищрэ? «Ты, комиссар, что не сидишь на месте, ты, думаешь, лучше других, что вперед лезешь?».

Форма вопросительного наклонения с частицей п1эрэ образуется с помощью суффикса деепричастия у-//-уэ и частицей п1эрэ. Данная форма выражает сомнение в осуществлении или отсутствии действия в динамических и состояния - в статических глаголах. Они имеют форму настоящего, будущего I, II, перфекта I и плюсквамперфекта I. Действие, о котором спрашивает говорящий, происходит в момент речи: Ар Астемыр и гум къэк1ри унэмкЬ тъащ, Думэсарэ гьунэгъуу щыту п1эрэ, жи1эри. «Это пришло в голову Астемира, и (он) посмотрел в сторону дома: не стоит ли рядом Думасара».

В настоящем времени как динамический, так и статический глагол в вопросительной форме с п1эрэ показывает наличие у говорящего сомнения в существовании действия или состояния.

Форма вопросительного наклонения с суффиксом -уи выражает простой вопрос с удивлением, вызванный у говорящего какой-либо неожиданностью: седжэуи «читаю, что ли?», сытхэуи «пишу, что ли?», си1эуи

«у меня есть, что ли?». В предложених с такими формами мы можем заметить, что спрашивающий не столько желает получить ответ, сколько удивляется данному факту действительности: Уэ нацдивизэмумык1уауи1 «Ты не вошел, что ли, в наццивизию?». Подобные вопросительные формы могут быть выражены как динамическими, так и статическими глаголами в настоящем, будущем II, перфекте I и плюсквамперфекте I. Во всех вопросительных предложениях с суффиксом -уи очевидно выражение удивления. Кроме того, выражение удивления сопровождается усилительной интонацией. Вопрос выражается в виде удивления, недоумения. Такие высказывания с глаголом в вопросительной форме частично утрачивают вопросительное значение. Говорящий в этих случаях не требует ответа от собеседника ввиду того, что в самом содержании высказывания имеется ответ.

В Заключении даются выводы обобщающего характера.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ ОТРАЖЕНО

В СЛЕДУЮЩИХ НАУЧНЫХ ПУБЛИКАЦИЯХ АВТОРА:

I

Статьи в журналах, рекомендованных ВАК РФ:

1. Темпоральность и модальность как основные средства выражения предикативности в адыгских языках // Вестник Костромского государственного университета им. А.Н. Некрасова. - Кострома: КГУ, 2007.-Т. 13, №4.-С. 157-160.

2. Категория финитности и инфинитности в связи с другими категориями глагола // Вестник Российского университета дружбы народов (Серия Лингвистика). - Москва: РУДН, 2008. - № 4. - С. 24-28.

3. Проблема разграничения императива и оптатива в кабардино-черкесском языке // Вестник ИПэныгьэгьуаз Адыгейского госуниверситета. -Майкоп: Издательство АГУ, 2010. - Выпуск 2 (58). - С. 185-190.

II

Статьи в научных сборниках и материалах конференций:

4. Проблема дифференциации категории наклонения и времени в адыгских языках II IV конференция молодых ученых к 10-летию КБНЦ РАН. - Нальчик: КБНЦ РАН, 2003. - С. 78-80.

5. О глаголе и его категориях в адыгских языках // Материалы Всероссийской научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива». - Нальчик: КБГУ, 2004. - С. 285-288.

6. Проблема выделения глагольных категорий в кабардино-черкесском языке Ü Международная научная конференция «Актуальные проблемы общей и адыгской филологии». - Майкоп: АГУ, 2005. -С. 195-196.

7. О позволительной форме желательного наклонения в адыгских языках // Вестник КБИГИ. - Нальчик: Эль-Фа, 2005. - №12. - С. 226-235.

8. К вопросу о разграничении модально-временной системы в абхазско-адыгских языках // V Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру». Симпозиум VIII. -Пятигорск: ПГЛУ, 2007. - С. 104-106.

9. Временные ориентации финитных форм изъявительного наклонения // Вестник КБИГИ. - Нальчик: Эль-Фа, 2007. - № 14. - С. 237-243.

10. Роль форм наклонений в структуре инфинитных конструкций адыгских языков // Лингвистическое Кавказоведение и тюркология: традиции и современность. Материалы IV международной научной конференции. - Карачаевск: КЧГУ, 2007. - С. 311-314.

11. Роль финитных и инфинитных глаголов в конструировании предложения в адыгских языках // Материалы международной научной конференции «Кавказские языки: генетические, типологические и ареальные связи». - Махачкала, 2008. - С. 416-417.

12. Языковые средства выражения модальности и темпоральности в адыгских языках // Международная научная конференция молодых ученых, аспирантов и студентов «Перспектива-2008». - Нальчик: КБГУ, 2008. - С. 144-146.

13. Наклонение как прямое отражение логической категории модальности // Международная научно-практическая конференция «Теоретические и методические проблемы национально-русского двуязычия». - Махачкала, 2009. - С. 453-455.

14. К генезису формантов конъюнктива в адыгских языках // Вестник КБИГИ. - Нальчик: КБИГИ, 2009. -№16. - С. 205-211.

15. Императивные конструкции в произведениях А.П. Кешокова // Материалы региональной научной конференции «А. Кешоков и развитие северокавказских литератур». - Нальчик: КБИГИ, 2010. - С. 178-183.

Учреждение РАН Институт гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН 36 0000, КБР, г. Нальчик, ул. Пушкина, 18 Тел.: (8662) 42-46-97 Факс: (8662) 42-47-78 e-mail: kbigi@mail.ru

Отпечатано в Издательском отделе КБИГИ с готового оригинал-макета

Сдано в набор 4.02.2011. Подписано в печать 7.02.2011. Формат 60x84 1/16. Бумага офсетная. Гарнитура Тайме. Усл. печ. л. 1,00. Тираж 100 экз.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Хежева, Залина Рашадовна

Введение.

Глава 1. История изучения категории наклонения в адыгских языках.

1.1. Ш.Б. Ногмов о грамматической категории наклонения.

1.2. Изучение категории наклонения в середине XX века.

1.3. Изучение категории наклонения в адыгских языках в современном языкознании (последняя треть XX - начало XXI века).

1.4. Выводы к Главе

Глава 2. Модальность как важнейшая категория глагола.

2.1. Выражение модальности в категориях наклонения.

2.2. Предикативность и модальность.

2.3. Модальная семантика в категориях финитности и инфинитности

2.4. Особенности выражения категории времени в адыгских языках

2.5. Выводы к Главе 2.

Глава 3. Система наклонения в кабардино-черкесском языке.

3.1. Изъявительное наклонение.

3.2. Повелительное наклонение.

3.3. Условное наклонение.

3.4. Сослагательное наклонение.

3.5. Желательное наклонение.

3.6. Предположительное наклонение.:.

3.7. Вопросительное наклонение.

3.8. Выводы к Главе 3.

Введение диссертации2011 год, автореферат по филологии, Хежева, Залина Рашадовна

При исследовании морфологии адыгских языков категория наклонения, выражающая модальное значение, находится в центре внимания лингвистов, поскольку является; одной из самых сложных категорий адыгского глагола. Доказательством тому является то обстоятельство, что данная грамматическая категория до сих пор не получила однозначного решения в общем и адыгском языкознании.

В последнее время; разные лингвистические школы, сформировали целый спектр мнений- о категории наклонения и ее месте в кругу других грамматических категорий. Исследователи, которые занимаются проблемой наклонения, не повторяют друг друга, и каждый предлагает собственную точку зрения; во многом, если не во всем, отличающуюся от других.

В" языкознании стало аксиомой понимание наклонения? как; грамматической1 категории глагольных слов. Именно так интерпретируют грамматическую природу наклонения специалисты по европейским- и некоторым другим языкам; Действительно, во многих языках наклонение служит одной, из: формальных характеристик слов, обозначающих действие или состояние предмета- как; процесс;. В • этих языках наклонение- чуждо? словам других грамматических классов.

Решение вопроса о категории наклонения в кабардино-черкесском языке связано с большими трудностями. Это объясняется как недостаточной разработанностью рассматриваемой проблемы, так и отсутствием четкого определения: отдельных форм наклонения и; времени, а также синкретическим характером самих форм наклонения.

На протяжении: всей истории языкознания- проблема дифференциации* категории наклонения И: времени была и остается одной из приоритетных задач' в исследовании морфологии: языка. И хотя по данной проблематике существуют фундаментальные работы ведущих исследователей (Г.В> Рогава, З.И. Керашева, М.Кумахов, К. Вамлинг, Л.П; Чкадуа и др.) и достигнуты определенные успехи по этому вопросу, модально-временная система адыгских языков требует более детальной разработки.

Трудности в определении категории наклонения усугубляются наличием в адыгских языках, с одной стороны, статических и динамических глаголов, а с другой - финитных и инфинитных образований.

Ряд исследователей как адыгейского, так и кабардино-черкесского языка, считают, что тесная взаимообусловленность темпоральных и модусных образований является следствием того, что в праязыке наблюдалась общность временных и модальных форм. Из этого вытекает, что временные и модальные образования являются парадигмами одной модально-временной системы.

При анализе морфологии адыгских языков, в частности адыгейского' языка, категорию наклонения и времени рассматривают в совокупности и дают общую характеристику данным категориям (F.B. Рогава, З.И. Керашева,. Л.П. Чкадуа). Подобная картина наблюдается в. исследовании, других языков. Например, известный тюрколог H.A. Баскаков объединил понятия времени и наклонения в одном понятии «вид». Форму повелительного наклонения* в ногайском языке барайым «пойду-ка я» он называет видом приказания или побуждения [Баскаков? 1969:94]. В работе H.A. Баскакова нет упоминания ни о времени, ни о наклонении, даны только формы и их разновидности в пределах категории вида.

В' кабардино-черкесском языке на тесной связи категории времени и наклонения акцентирует внимание М.А. Кумахов, хотя в его трудах эти категории^даются в самостоятельных разделах.

Таким образом, недостаточно-изучен и разработан целый-ряд проблем, связанных с процессами становления и развития категории наклонения в адыгских языках, а также отсутствуют четко аргументированные теоретические основания для выделения данной категории в адыгском языкознании. Из-за того, что отсутствуют фундаментальные исследования категории наклонения в кабардино-черкесском языке, фактически все вопросы, касающиеся категории наклонения, решаются различными учеными по-разному. Особенно много разных мнений по вопросу о критериях выделения и о количестве самих форм наклонения. Практически не разработан вопрос о способах передачи грамматических значений глагольными формами в пределах того или иного наклонения.

Определение границ категории наклонения традиционными лингвистическими методами оказывается затруднительным. Все сказанное и определяет актуальность темы исследования.

Степень разработанности проблемы. В кабардино-черкесском языкознании до настоящего времени нет работ, представляющих собой системное, целостное исследование категории наклонения, за исключением диссертационной работы Б.К. Утижева «Позволительно-повелительные формы повелительного наклонения» [1972]. Мы< не умаляем значения соответствующих разделов- описательных грамматик и грамматических очерков по кабардино-черкесскому языку, где* категория наклонения представлена в общих чертах. Это не касается грамматики адыгейского языка и диссертационной работы Ж.А. Шаова «Категория, наклонения в адыгейском языке».

Целью« работы является создание целостной картины функционирования категории наклонения, анализ и описание в синхронном плане глагольной парадигматики в пределах каждой из 7 категорий-наклонения в кабардино-черкесском языке с учетом таких универсальных лингвистических категорий, как модальность и предикативность.

Для достижения этой цели предполагалось решение следующих задач: проанализировать историю изучения категории наклонения в адыгских языках; осветить грамматические явления модальности и темпоральности, как основных средств выражения предикативности в адыгских языках; установить соотношение форм наклонения и времени в кабардино-черкесском языке;

- показать взаимосвязь категорий финитности и инфинитности с категориями времени и наклонения в кабардино-черкесском языке;

- определить роль финитных и инфинитных глаголов в передаче значения предикативности;

- уточнить состав категориальных форм в самой системе наклонения;

- осветить характер и особенности категории наклонения;

Объектом исследования в диссертации стали парадигмы статических и динамических глаголов в рамках 7 категорий наклонения кабардино-черкесского языка.

Предметом исследования выбраны семантические и морфологические особенности категории наклонения в кабардино-черкесском языке.

Источниками исследования являются произведения адыгских писателей, живая речь носителей кабардино-черкесского языка.

Теоретико-методологической базой исследования являются работы ведущих лингвистов в области иберийско-кавказского, европейского и русского языкознания, которые занимались проблемами модальности, категорией наклонения и предикативности: И.И. Мещанинова, В.В. Виноградова, Г.А. Золотовой, В.А. Бондарко, Ш.Б. Ногмова, Р.В. Рогава, З.И. Керашевой, Р. Турчанинова, М. Цагова, К.Т. Мамрешева, П.М. Багова, У.С. Зекоха, М.А. Кумахова. Значительный интерес представляли для нашей работы исследования, освещающие проблемы теории языка и функциональной грамматики, в том числе работы таких зарубежных теоретиков языка, как Ш.Балли и Л. Блумфильд.

Методы, использованные в работе, соответствуют задачам, поставленным в диссертации, и опираются на традицию синхронного описания- грамматики адыгских языков, а также на теоретическое осмысление категории модальности и наклонения в трудах исследователей, работающих в области русского и иберийско-кавказского языкознания.

В работе в качестве основных методов применялись описательный, метод наблюдения, контекстуальный, сравнительно-исторический.

На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:

1. Наклонение является отражением логической категории модальности. Категория модальности неотделима от категории наклонения;

2. Адыгские языки располагают большим количеством форм наклонений, обобщенным грамматическим содержанием которых является обозначение отношения действия к действительности, устанавливаемое говорящим. Для кабардино-черкесского языка характерна весьма развитая многочленная система наклонений; всего их, по нашему мнению, 7: изъявительное, повелительное, условное, сослагательное, желательное, предположительное и вопросительное.

3. Формы изъявительного наклонения могут употребляться для выражения значений, которые свойственны повелительному наклонению. Очень важную роль при этом играют контекст и интонация, а таюке вся речевая ситуация.

4. Формы условного наклонения, в отличие от других косвенных наклонений, богаты вариантными значениями. Помимо основных функций, где четко выражена семантика условия, условные формы обладают рядом значений - вероятность, предположение, подтверждение и т.д., где значение условия часто завуалировано. В! предложениях, выражающих желание, намерение, условные формы могут потерять свое основное назначение и перестать обозначать условие для совершения какого-либо действия или состояния. Однако традиционно подобные формы относятся к условному наклонению.

5. Кабардино-черкесские глаголы сослагательного наклонения могут употребляться со значениями предположительности или желательности в зависимости от синтаксических условий и контекста. От желательного наклонения конъюнктив отличается тем, что обозначает волю, нередко требование говорящего, тогда как желательное наклонение выражает только желание. Значение конъюнктива могут передавать формы прошедших времен на -т и этим сближается с индикативом, поскольку положительная форма изъявительного наклонения может не иметь свойственного ему суффикса —щ во всех временах перфекта II, который образуется от перфекта I посредством суффикса -т, указывающего на то, что действие протекало в ограниченное время. Ср.: сык1уащ «я ходил», сык1уат «я ходил (тогда)». Дифференциация форм сослагательного и изъявительного наклонений и соответствующих им значений глаголов происходит в контексте предложения.

Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что данная работа - первая попытка изучить и обобщить результаты исследований категории наклонения, проведенных в предшествующий период, а также системно и многоаспектно описать категорию наклонения в кабардино-черкесском языке с учетом современной лингвистической теории и практики. В диссертационном исследовании предпринята попытка осветить в новом ракурсе сущность, категории наклонения как таковой. Кроме того, в работе проанализирована категория модальности как своеобразного «инструмента» категории наклонения. В тесной взаимосвязи рассмотрены модальность и временная система, поскольку проблема дифференциации категории наклонения и времени была и остается одной; из приоритетных задач в,исследовании морфологии-адыгских языков.

Ввиду отсутствия целостного монографического исследования категории наклонения, мы предприняли попытку полностью осветить особенности данной категории, дать новое определение категории наклонения в кабардино-черкесском языке общетеоретического характера, не смешивая при этом логические и грамматические понятия.

Теоретическая и практическая ценность работы.

Результаты исследования могут иметь выход в общую теорию грамматики и пополнить типологические характеристики категории наклонения в кабардино-черкесском языке и других языках мира. Результаты исследования также позволят сделать ряд выводов о когнитивной сущности и природе категории наклонения в адыгских языках.

Практическая ценность проведенного исследования заключается в возможности использовать его материал и основные положения при разработке нормативной грамматики кабардино-черкесского языка, спецкурсов по общему и кавказскому языкознанию, теоретических курсов по контрастивной лингвистике.

Достоверность и объективность полученных в исследовании данных определяются достаточно обширным объемом языкового материала — около 230 статических и динамических глаголов из различных источников — словарей, произведений художественной литературы.

Апробация работы. Результаты научных поисков на разных этапах исследования нашли отражение в докладах на научно-практических конференциях: IV конференция молодых ученых к 10-летию КБНЦ РАН -Нальчик, 2003; Всероссийская научная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива» - Нальчик, 2004, 2008; Международная научная конференция «Актуальные проблемы общей и адыгской» филологии» - Майкоп, АГУ, 2005, 2007; V Международный конгресс «Мир на Северном Кавказе через языки, образование, культуру» - Пятигорск: ПГЛУ, 2007; Международная научная конференция «Кавказские' языки: генетические, типологические и ареальные связи» - Махачкала, 2008; Международная научная конференция «Лингвистическое кавказоведение и тюркология: традиции и современность» - Карачаевск, 2007; Всероссийская конференция молодых ученых Юга России «Наука и устойчивое развитие» - Нальчик, 2008; Международная научная конференция «Теоретические и методические проблемы национально-русского двуязычия» - Махачкала, 2009: По теме диссертации опубликованы научные статьи в Вестнике Костромского Государственного университета им. А.Н. Некрасова (Кострома, 2007), в Вестнике РУДН (Москва, 2008), в Вестнике АГУ (Майкоп, 2010). Последние три относятся к перечню Ведущих рецензируемых научных журналов, рекомендованных ВАК РФ.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка литературных источников, принятых сокращений и приложения, которое включает 12 таблиц (парадигмы форм кабардино-черкесского глагола).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Наклонение как средство выражения модальности в кабардино-черкесском языке"

3.8. Выводы к Главе 3:

1. В кабардино-черкесском языке имеется 7 наклонений глагола: изъявительное, повелительное, условное, сослагательное, желательное, предположительное и вопросительное.

2. Особенностью кабардино-черкесских глаголов в изъявительном наклонении (индикатив) является суффикс утвердительности —щ. Проблема разграничения самих форм изъявительного наклонения связана с тем, что положительная форма данного наклонения может не иметь суффикса — щ. Например, динамический глагол выражает совершающееся действие или длительное состояние предмета по отношению к определенному моменту в прошлом и образуется от формы настоящего времени при помощи суффикса —т (-р+т): дыхьэшхырт «смеется», еджэрт «читает».

3. Морфологически динамические и статические глаголы в изъявительном наклонении различаются по форме настоящего времени. Динамические глаголы в настоящем времени имеют —о (-уэ) в составе префикса: сэ с-о-к1уэр «я иду», сэ с-о-тхэр «я пишу». Статические же глаголы характеризуются отсутствием -о(-уэ) и наличием суффикса -щ: сэ сыщытщ «я стою»; сэ ар си1эщ «я имею это».

4. Формы изъявительного наклонения могут употребляться для выражения значений, которые свойственны повелительному наклонению. Очень важную роль при этом играют контекст и интонация, а также вся речевая ситуация. Например, употребление изъявительного наклонения в ситуации побуждения характерно для форм 2-го лица единственного и множественного чисел динамических глаголов будущего I: ук1уэнщ «ты пойдешь (сейчас)», фык1уэнщ «вы пойдете (сейчас)».

5. В некоторых случаях, когда контекст указывает на реальность действия, формы финитных динамических глаголов прошедшего времени изъявительного наклонения могут быть употреблены в значении, близком к значению сослагательного наклонения: мэзым дык1уат «мы ходили в лес» -къыджефТатэмэ дык1уат «если бы сказали, мы бы пошли (тогда)». Однако к изъявительному наклонению относятся все формы глагола, которые объединены изъявительной модальностью, несмотря на различие способов передачи грамматических значений.

6. Основной формой повелительного наклонения (императив) в кабардино-черкесском языке является чистая основа с личным показателем 2-го лица единственного и множественного чисел в утвердительной форме: к1уэ «иди», фык1уэ «идите», а в отрицательной форме - с личным показателем 2-го лица единственного и множественного чисел: плъэ «смотри», умыпльэ «не смотри», фымыплъэ « не смотрите».

7. В адыгских языках встречаются глагольные формы с особой повелительно-желательной семантикой. В кабардино-черкесском языке они имеют морфологический показатель — префикс —у(ы)~, который стоит обычно перед основой глагола и имеет все личные формы. Как правило, подобные формы по своей семантической направленности выражают проклятие или, наоборот, благопожелание: хьэдрыхэ ук1уэ «пусть ты пойдешь (окажешься) на тот свет», насыпыфЪ ухъу «будь счастлив».

8. Формы условного наклонения, в отличие от других косвенных наклонений, богаты вариантными значениями. Помимо основных функций,

140 где четко выражена семантика условия, условные формы обладают рядом значений — вероятность, предположение, подтверждение и т.д., где значение условия часто завуалировано.

9. В предложениях, выражающих желание, намерение, условные формы могут потерять свое основное назначение и перестать обозначать условие для совершения какого-либо действия или состояния: Хъэгъуэл1ыгъуэм укъыгцыфэну къолъэ1умэ, си напэр тепхынк1э сошъгнэ. «Когда тебя попросят станцевать на свадьбе, я боюсь, что ты меня опозоришь». Однако традиционно подобные формы относятся к условному наклонению.

10. Некоторые кабардино-черкесские глаголы условного наклонения функционируют как вводные слова или словосочетания: К1эщ1у жып1эмэ, гъэ еджэгъуэр иухащ. «Короче говоря, учебный год закончился». Они указывают на причину, следствие или конкретизируют высказывание.

11. Формы типа къак1уи плъагъунщ «если придешь, увидишь», еджи улэжъэнщ «если выучишься, будешь работать» вызывают некоторые противоречия при определении принадлежности этих форм к условному наклонению. Хотя эти примеры говорят о том, что формы с суффиксом -и восходят к союзной форме повелительного наклонения и в этих примерах отсутствуют формы 1-го лица единственного числа, как в императиве, эти формы относятся к условному наклонению, поскольку очевидно присутствие условного значения.

12. В кабардино-черкесском языке сослагательное наклонение (конъюнктив) выражает действие, которое не совершается, но могло бы совершиться при определенных условиях, возможных и невозможных в действительности. Оно тесно связано с категорией времени, поскольку форманты конъюнктива генетически тождественны формантам временных форм. Формы конъюнктива образуются с помощью суффиксов -т, -нут от основы глаголов будущего I и II времен: сык1уэнт «я бы пошел (сейчас)», сык1уэнут «я бы пошел», седжэнт «я бы прочитал (сейчас)», седжэнут «я бы прочитал».

13. Кабардино-черкесские глаголы сослагательного наклонения могут употребляться со значениями предположительности или желательности в зависимости от синтаксических условий и контекста: сык1уагъэнут «я, наверное, пошел бы (тогда)»: схузэф1эк1амэ сык1уэнт «если бы я мог, я бы пошел». От желательного наклонения конъюнктив отличается тем, что обозначает волю, нередко — требование говорящего, тогда как желательное наклонение выражает только желание.

14. Значение конъюнктива могут передавать формы прошедших времен на —т: ар бгъэзэщ1ам ущеджэт «если бы ты исполнил это, ты учился бы» (имперфект); нэхъ пасэу къыджеф1ам дынэк1уат «если бы вы сказали пораньше, мы бы приехали (тогда)» (перфект II); дохутырым сык1уам уЬгъэр хъужыгъат «если бы пошел к врачу, рана затянулась бы» (плюсквамперфект II). Положительная форма изъявительного наклонения может не иметь свойственного ему суффикса —щ во всех временах перфект II, который образуется от перфекта I посредством суффикса —т, указывающего на то, что действие протекало в ограниченное время. Ср.: сык1уащ «я ходил», сык1уат «я ходил (тогда). Дифференциация форм сослагательного и изъявительного наклонений и соответствующих им значений глаголов происходит в контексте предложения.

15. Основное значение желательного наклонения (оптатив) в кабардино-черкесском языке - выражение желания, потребностей, надежды или мечты. Временной диапазон желательного наклонения ограничен. Действие или состояние, на которое проецируется желательная форма, невозможно в настоящем времени. Исходное значение временного суффикса -а в оптативе не сохраняется. Основным значением предложений с желательной формой, образованной от динамического глагола в перфекте I, является выражение желания, которое исполнилось бы в будущем: седжащэрэт «хоть бы я учился», зызгъэпсэхуаиррэт «хоть бы я отдохнул».

16. Формы с аффиксом ре- являются позволительной формой желательного наклонения: иреджэ «пусть он читает», щырет «пусть он там

142 стоит». Глаголы, образуемые с помощью аффикса ре- и выражающие желательность и позволение, часто относят к повелительному наклонению. Однако данная форма отличается от повелительного наклонения не только в грамматическом плане, но и в функциональном: тхэ «пиши», и-ре-тхэ «да напишешь ты». Эти формы достаточно четко отграничены друг от друга как по морфологическим свойствам, так и по модальному значению.

17. В кабардино-черкесском языке основным показателем предположительного наклонения является суффикс -гъэн. Данный суффикс осложняется формантом —щ, который, как известно, является и показателем индикатива: сык1уагъэнщ «я, наверное, ходил», сеплъагъэнщ «я, наверное, смотрел». Предположительное наклонение выражает неуверенность в осуществлении действия, сомнение, предположение. Предположительное наклонение является одним из основных средств выражения субъективной модальности.

18. Вопросительное наклонение занимает важное место в парадигме наклонений глагола, оно может навязать всему предложению свою модальную характеристику, временной план и интонацию. Кроме значения вопроса, в семантике вопросительных форм кабардино-черкесского глагола содержится указание на характер отношения говорящего к содержанию высказывания в плане соответствия его с действительностью в виде предположения, условия, возможности и т.д.

19. Вопросительное наклонение выражает вопрос с различными смысловыми оттенками и имеет 4 формы: с суффиксом —рэ: ук1уэрэ? «ты идешь, что ли?»; с частицей —п1эрэ: щытауэ п1эрэ? «стоял ли он?»; с суффиксом —уи: сытхэуи? «пишу ли я?»; с суффиксом —къэ: лажъэкъэ? «работает ли он?».

Заключение

В морфологии адыгских языков категория наклонения, выражающая модальное значение, является самой противоречивой и сложной категорией глагола. В грамматических описаниях и научных прениях по данной теме видим, что разные лингвистические школы и отдельные ученые сформировали целый спектр мнений о категории наклонения и ее месте вкругу других грамматических категорий. Исследователи во многом расходились в научном определении и толковании сути этого языкового явления, вплоть до того, что нет единства в понимании самого содержания термина «наклонение».

В кабардино-черкесском языке решение вопроса о категории наклонения связано с большими трудностями, что объясняется недостаточной разработанностью рассматриваемой проблемы и отсутствием четкого определения отдельных форм наклонения и времени, а также синкретическим характером самих форм наклонения. Особенно много разных мнений по вопросу о критериях выделения и о количестве самих форм наклонения. Практически не разработан вопрос о способах передачи грамматических значений глагольными формами в пределах того или иного наклонения.

На наш взгляд, важна сама история изучения категории наклонения в адыгских языках, поскольку подобный подход дает возможность проследить процесс ее изучения в адыговедении. С этой целью в работе проанализированы труды таких известных ученых-языковедов, как Ш.Б. Ногмов, Г. Турчанинов и М. Цагов, Н.Ф. Яковлев и Д.А. Ашхамаф, Г.В. Рогава и З.И. Керашева, М.А. Кумахов и Ж.А. Шаов, У.С. Зекох и Н.К. Губжокова. В работах названных ученых важное место отводится наклонению.

Начало обсуждению проблемы наклонения адыгского глагола положено в изданных в середине XIX в. «Начальных правилах грамматики

144 адыгейского языка» Ш.Б.Ногмова (1843). В середине XX в. проблема наклонения адыгского глагола активно обсуждается в советской лингвистике (Г. Турчанинов, М. Цагов, Н.Ф. Яковлев, Д.А. Ашхамаф, Г.В. Рогава, З.И. Керашева). Ученые не смогли выработать единого мнения по указанной проблеме, что можно объяснить сложнейшим характером адыгского глагола.

Во второй половине XX в. были предложены различные классификации типов наклонения в адыгских языках: от 8 до 10 наклонений; в их число, кроме традиционно выделяемых в языках мира изъявительного, условного, сослагательного, повелительного, также были включены предположительное, целевое (супин), долженствования, возможное, возможно-противительное, вопросительное, позволительное, а также наклонение вероятности, желательное.

В языкознании последней трети XX и в начале XXI в., т.е. в современном языкознании, заслуживают внимания концепции таких ученых, как М.А. Кумахов, Ж.А. Шаов, У.С. Зекох, Н.К. Губжокова. Однако и они не смогли прийти к единому мнению относительно классификации и сущностных характеристик наклонения в адыгских языках. Концепция каждого ученого представляет собой оригинальный взгляд на проблему.

Категория наклонения неотделима от категории модальности, и она, модальность, определяется как глобальная языковая категория, проявляющаяся на разных уровнях системы языка. Категория модальности является одним из основных средств осуществления отнесенности содержания предложения к действительности. С морфологической точки зрения модальность — это категория наклонения глагола, или, при смене ракурса, наклонение - это морфологическое выражение модальности.

Категория наклонения — это грамматическая категория в системе глагола, определяющая модальность действия, т.е. обозначающая отношение действия к действительности, устанавливаемое говорящим лицом. Основная роль в выражении модальных значений принадлежит глаголу.

Выделяется 3 типа отношений внутри категории модальности: объективная модальность, субъективная модальность и отношение между субъектом — носителем признака и предикативным признаком.

Предикация передается категориями времени и наклонения. Средствами выражения предикации являются модальность, темпоральность, интонация. В адыгских языках обязательным элементом предикативности является категория финитности.

Финитная форма глагола является выразителем основного, независимого от другого глагола действия, а инфинитная форма не имеет возможности самостоятельно организовать предложение. Инфинитные глаголы зависимы, подчинены, они лишь сопровождают и дополняют финитный глагол. Безусловно, финитная форма является основным средством выражения законченности предложения. В отличие от финитных глаголов, инфинитные глаголы не соотносят содержание предложения с действительностью. Таким образом, финитность и инфинитность выступают выразителями модальной и темпоральной (временной) семантики предложения.

Времена финитного и инфинитного глаголов, как правило, взаимозависимы, они согласуются друг с другом. В адыгских языках время инфинитного глагола не абсолютное, а относительное, так как оно соотносится со временем финитного глагола. В этих языках все отношения к действительности - реальности или ирреальности — передаются или органически, посредством специальных форм глагола, или описательно, посредством составного глагольного сказуемого. Это парадигмы одной общей категории - категории наклонения.

Классификация форм модально-временной системы кабардино-черкесского языка производится по принципу морфологической оформленности, или по формальным признакам.

В адыгских языках категория наклонения и времени тесно связаны между собой. Иногда условием существования одной категории является

146 наличие другой. Однако эта связь не носит характера взаимообусловленности, двусторонности. Тем не менее некоторые формы наклонения образуются и функционируют только в сфере определенных временных форм глагола. Тесная взаимообусловленность темпоральных и модусных образований является следствием их «близкородственного» происхождения, так как в праязыке наблюдалась некоторая общность временных и модальных форм.

В адыгских языках система форм наклонения представлена различными формальными показателями, свойственными определенному виду наклонения.

В кабардино-черкесском языке имеется 7 наклонений глагола: изъявительное, повелительное, условное, сослагательное, желательное, предположительное и вопросительное.

Особенностью кабардино-черкесских глаголов в изъявительном наклонении (индикатив) является суффикс утвердительности -щ. Проблема разграничения самих форм изъявительного наклонения связана с тем, что положительная форма данного наклонения может не иметь суффикса —щ. Например, динамический глагол выражает совершающееся действие или длительное состояние предмета по отношению к определенному моменту в прошлом и образуется от формы настоящего времени при помощи суффикса —т (-р+т): дыхъэгихырт «смеется», еджэрт «читает».

Морфологически динамические и статические глаголы в изъявительном наклонении различаются по форме настоящего времени. Динамические глаголы в настоящем времени имеют -о(-уэ) в составе префикса: сэ с-о-к1уэр «я иду», сэ с-о-тхэр «я пишу». Статические же глаголы характеризуются отсутствием -о(-уэ) и наличием суффикса -щ\ сэ сыщытщ «я стою»; сэ ар сгйэщ «я имею это».

Формы изъявительного наклонения могут употребляться для выражения значений, которые свойственны повелительному наклонению. Очень важную роль при этом играют контекст и интонация, а также вся речевая ситуация.

147

Например, употребление изъявительного наклонения в ситуации побуждения характерно для форм 2-го лица единственного и множественного чисел динамических глаголов будущего I: ук1уэнщ «ты пойдешь (сейчас)», фык1уэнщ «вы пойдете (сейчас)». В некоторых случаях, когда контекст указывает на реальность действия, формы финитных динамических глаголов прошедшего времени изъявительного наклонения могут быть употреблены в значении, близком к значению сослагательного наклонения: мэзым дык1уат «мы ходили в лес» — къыджеф1атэмэ дык1уат «если бы сказали, мы бы пошли (тогда)». Однако к изъявительному наклонению относятся все формы глагола, которые объединены изъявительной модальностью, несмотря на различие способов передачи грамматических значений.

Основной формой повелительного наклонения (императив) в кабардино-черкесском языке является чистая основа с личным показателем 2-го лица единственного и множественного чисел в утвердительной форме: к1уэ «иди», фык1уэ «идите», а в отрицательной форме - с личным показателем 2-го лица единственного и множественного чисел: плъэ «смотри>>,умыплъэ «не смотри», фымыплъэ «не смотрите».

В адыгских языках встречаются глагольные формы с особой повелительно-желательной семантикой. В кабардино-черкесском языке они имеют морфологический показатель — префикс —у(ы)~, который стоит обычно перед основой глагола и имеет все личные формы. Как правило, подобные формы по своей семантической направленности выражают проклятие или, наоборот, благопожелание: хъэдрыхэ ук1уэ «пусть ты пойдешь (окажешься) на тот свет», насыпыф1э ухъу «будь счастлив».

Формы условного наклонения, в отличие от других косвенных наклонений, богаты вариантными значениями. Помимо основных функций, где четко выражена семантика условия, условные формы обладают рядом значений - вероятности, предположения, подтверждения и т.д., где значение условия часто завуалировано.

В предложениях, выражающих желание, намерение, условные формы могут потерять свое основное назначение и перестать обозначать условие для совершения какого-либо действия или состояния: Хъэгъуэл1ыгъуэм укъыгцыфэну къолъэ1умэ, си напэр тепхынк1э сошынэ. «Когда тебя попросят станцевать на свадьбе, я боюсь, что ты меня опозоришь». Однако традиционно подобные формы относятся к условному наклонению.

Некоторые кабардино-черкесские глаголы условного наклонения функционируют как вводные слова или словосочетания: К1эщ1у жып1эмэ, гъэ еджэгъуэр иухащ. «Короче говоря, учебный год закончился». Они указывают на причину, следствие или конкретизируют высказывание.

Формы типа къак1уи плъагъунщ «если придешь, увидишь», еджи улэжъэнгц «если выучишься, будешь работать» вызывают некоторые противоречия при определении принадлежности этих форм к условному наклонению. Хотя эти примеры говорят о том, что формы с суффиксом —и восходят к союзной форме повелительного наклонения, в этих примерах отсутствуют формы 1-го лица единственного числа, как это имеет место в императиве, они относятся к условному наклонению, поскольку очевидно присутствие условного значения.

В кабардино-черкесском языке сослагательное наклонение (конъюнктив) выражает действие, которое не совершается, но могло бы совершиться при определенных условиях, возможных и невозможных в действительности. Оно тесно связано с категорией времени, поскольку форманты конъюнктива генетически тождественны формантам временных форм. Формы конъюнктива образуются с помощью суффиксов —т, -нут от основы глаголов будущего I и II времен: сык1уэнт «я бы пошел (сейчас)», сык1уэнут «я бы пошел», седжэнт «я бы прочитал (сейчас)», седжэнут «я бы прочитал».

Кабардино-черкесские глаголы сослагательного наклонения могут употребляться со значениями предположительности или желательности в зависимости от синтаксических условий и контекста: сык1уагъэнут «я,

149 наверное, пошел бы (тогда)»: схузэф1эк1амэ сык1уэнт «если бы я мог, я бы пошел». От желательного наклонения конъюнктив отличается тем, что обозначает волю, нередко требование говорящего, тогда как желательное наклонение выражает только желание.

Значение конъюнктива могут передавать формы прошедших времен на —т: ар бгъэзэщ1ам ущеджэт «если бы ты исполнил это, ты там учился бы» (имперфект); нэхъ пасэу къыджеф1ам дынэк1уат «если бы вы сказали пораньше, мы бы приехали (тогда)» (перфект И); дохутырым сык1уам у1эгъэр хъужыгьат «если бы пошел к врачу, рана затянулась бы» (плюсквамперфект II). Положительная форма изъявительного наклонения может не иметь свойственного ему суффикса — щ во всех временах перфекта II, который образуется от перфекта I посредством суффикса —т, указывающего на то, что действие протекало в ограниченное время. Ср.: сык1уаъц «я ходил», сык1уат «я ходил (тогда). Дифференциация форм сослагательного и изъявительного наклонений и соответствующих им значений глаголов происходит в контексте предложения.

Основное значение желательного наклонения (оптатив) в кабардино-черкесском языке - выражение желания, потребностей, надежды или мечты. Временной диапазон желательного наклонения ограничен. Действие или состояние, на которое проецируется желательная форма, невозможно в настоящем времени. Исходное значение временного суффикса -а в оптативе не сохраняется. Основным значением предложений с желательной формой, образованной от динамического глагола в перфекте I, является выражение желания, которое исполнилось бы в будущем: седжащэрэт «хоть бы я учился», зызгъэпсэхуащэрэт «хоть бы я отдохнул».

Формы с аффиксом ре- являются позволительной формой желательного наклонения: иреджэ «пусть он читает», щырет «пусть он там стоит». Глаголы, образуемые с помощью аффикса ре- и выражающие желательность и позволение, часто относят к повелительному наклонению.

Однако данная форма отличается от повелительного наклонения не только в

150 грамматическом плане, но и в функциональном: тхэ «пиши», и-ре-тхэ «да напишешь ты». Эти формы достаточно четко отграничены друг от друга как по морфологическим свойствам, так и по модальному значению.

В кабардино-черкесском языке основным показателем предположительного наклонения является суффикс -гъэн. Данный суффикс осложняется формантом —щ, который, как известно, является и показателем индикатива: сык1уагъэнщ «я, наверное, ходил», сеплъагъэнщ «я, наверное, смотрел». Предположительное наклонение выражает неуверенность в осуществлении действия, сомнение, предположение. Предположительное наклонение является одним из основных средств выражения субъективной модальности.

Вопросительное наклонение занимает важное место в парадигме наклонений глагола: оно может навязать всему предложению свою модальную характеристику, временной план и интонацию.

Вопросительное наклонение выражает вопрос с различными смысловыми оттенками и имеет 4 формы: с суффиксом —рэ: ук1уэрэ? «ты идешь, что ли?»; с частицей —п1эрэ: щытауэ п1эрэ? «стоял ли он?»; с суффиксом —уи: сытхэуи? «пишу ли я?»; с суффиксом -къэ: лажьэкъэ?«работает ли он?».

Кроме значения вопроса, в семантике вопросительных форм кабардино-черкесского глагола содержится указание на характер отношения говорящего к содержанию высказывания в плане соответствия его с действительностью в виде предположения, условия, возможности и т.д.

Список научной литературыХежева, Залина Рашадовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. А. М. — Адэмокъуэ Мухьэрбий. Аслъэнрэ Мадинэрэ. Черкесск, 1959.

2. Гъу. н. Гъуэгу нэху. Черкесием и тхак1уэхэм я тхыгъэ зэхуэхьэса. Черкесск, 1956.

3. К1. А. К1ыщокъуэ Алим. Хъуэпсэгъуэ нур. Т.1. Налшык, 1984.

4. К1. А. Юыщокъуэ Алим. Эмирым и сэшхуэ. Т.2. Налшык, 1984.

5. К1. А. — Юыщокъуэ Алим. Мазэ ныкъуэ щхъуантЬ. Т.З. Налшык, 1984.

6. К1. А. — Юыщокъуэ Алим. Щынэхужьыкъуэ. Т.З. Налшык, 1985.

7. К1. А. К1ыщокъуэ Алим. Усэхэмрэ поэмэхэмрэ. Т.4. Налшык, 1986.

8. Къ. М. Къэрмокъуэ Мухьэмэд. Азэмэт. Налшык, 1984.

9. Къ. Хь. Къашыргъэ Хьэпащ1э. Гъащ1эр матэщ1эдзакъым. Налшык, 1988.

10. М.С. — МафЬдз Сэрэбий. Тхыгъэхэр. Налшык, 1995.

11. Н. Нартхэр. Къэбэрдей эпос. Налшык, 1995.

12. С. X. Сайдин Хатуов. Нэхулъэр къыщыхъум. Черкесск, 1959.

13. Ш. А. Шортэн Аскэрбий. Бгырысхэр. Япэ тхылъ. Налшык, 1978.

14. Щ. I. Щоджэнц1ык1у 1эдэм. Уи ц1эр фЬсщынщ. Налшык, 1964.

15. Щ. А. Щоджэнц1ык1у Алий. Тхыгъэ нэхъыф!хэр. Налшык, 1948.1. Библиография

16. Авидзба З.Х. Модальные аффиксы в глаголе абхазского языка: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Тбилиси, 1968. — 16 с.

17. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л.: Наука, 1988. — 240 с.

18. Актуальные вопросы адыгских языков. / Под редакцией П.М. Багова и A.C. Кишева. — Нальчик: Б.и., 1981. 113 с.

19. Алиева Э.Н. Функционально-семантическая категория модальности и ее реализация в разноструктурных языках (русском, английском и лезгинском): Автореф. дис. докт. филол. наук. Москва, 2010.-40 с.

20. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Советская энциклопедия, 1966. — 607 с.

21. Багов П.М. Кубано-зеленчукские говоры кабардино-черкесского языка / Под редакцией Г.В. Рогава. Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1968. — 154 с.

22. Багов П.М. Структурные и функциональные особенности некоторых глаголов в адыгских языках // Вестник КБНИИ, вып. 2. Нальчик: КБНИИ, 1970.-С. 3-7.

23. Багов П.М. Наклонение и время в адыгских языках // Проблемы грамматики и лексики адыгских языков. Нальчик, Б.и., 1983. - С. 5-14.

24. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. — М.: Иностранная литература, 1955. 416 с.

25. Ю.Баскаков В.А. Введение в изучение тюркских языков. М.: Высшая школа, 1969.-383 с.

26. Бижоев Б.Ч. Причастие в адыгских языках в сравнительном освещении. Нальчик: Нарт, 1991. - 152 с.

27. Бижоев Б.Ч. Грамматические и лексико-фразеологические проблемы кабардино-черкесского языка. Нальчик: Эль-Фа, 2005. — 352 с.

28. Бикбаева JI.M. Система средств выражения побудительной модальности в татарском и русском языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тобольск, 2008. - 25 с.

29. Блумфилд Л. Язык. М.: Прогресс, 1968. - 605 с.

30. Бондарко A.B. Об относительном и абсолютном употреблении времен в русском языке (в связи с вопросом «темпоральности»). ВЯ, №6. — М.: Наука, 1965. С. 44-55.

31. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола (значение и употребление). Ленинград: Просвещение, 1971. — 239 с.

32. Бондарко A.B. Грамматическая категория и контекст. — Ленинград: Наука, 1971. — 112 с.

33. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий. Ленинград: Наука, 1976.-255 с.

34. Борукаев Т.М. Грамматика кабардино-черкесского языка. — Нальчик: Каб.-Балк. Облнациздат., 1932. 142 с.

35. Бочкова О.С. Категории модальности, времени и пространства в жанре НФ: Автореф. дис. канд. филол. наук. Саратов, 2006. - 25 с.

36. Брудный A.A. Семантика языка и психология человека. О соотношении языка, сознания и действительности. Фрунзе: Илим, 1972. — 232 с.

37. Будагов P.A. Введение в науку о языке. — М.: Учпедгиз, 1965.436 с.

38. Будагов P.A. Сходства и несходства между родственными языками. Романский лингвистический материал. — М.: Наука, 1985. 269 с.

39. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. — М.-Л.: Учпедгиз, 1947. 783 с.

40. Виноградов В.В. Избранные труды. Исследование по русской грамматике. — М.: Наука, 1975. — 558 с.

41. Гаджиева Н.З. Категория долженствовательного наклонения в азербайджанском языке. // Вопросы составления описательных грамматик. — М.: Изд-во Академии наук СССР, 1961. С. 201-210.

42. Галкина-Федорук Е.М. Безличные предложения в современном русском языке. М.: МГУ, 1958. — 332 с.

43. Гвоздев H.A. Современный русский литературный язык. М.: Просвещение, 1958.-432 с.

44. Гишев Н.Г. Глагол адыгейского языка. — М.: Прометей, 1989 210с.

45. Генко А.Н. Абазинский язык. Грамматический очерк наречия таланта. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1955. - 202 с.

46. Головин Б.Н. О типах, структуре и системе грамматических категорий. М.: Наука, 1968. - 278 с.

47. Головин Б.Н. Введение в языкознание. М.: Высшая школа, 1973. -308 с.

48. Грамматика кабардино-черкесского литературного языка. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1957. - 240 с.

49. Грамматика кабардино-черкесского литературного языка. М.: Наука, 1970.-213 с.

50. Губжокова Н.К. Морфологические и семантико-синтаксические способы выражения модальности в адыгских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Майкоп, 2006. 21 с.

51. Гухман М.М. Грамматическая категория и структура парадигм // Исследование по общей теории грамматики. М.: Наука, 1968. - С. 117-175.

52. Девришбекова Э.Н. Модальность и наклонение в лезгинском языке в сопоставлении с русским: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Махачкала, 2003.-24 с.

53. Дешериева Т.И. Исследования видо-временной системы в нахских языках. М.: Наука, 1979. - 271 с.

54. Дзасежев Х.Э. Современный кабардино-черкесский язык (на каб. языке). Черкесск, 1964. - 227 с.

55. Дзуганова Р.Х. Способы суффиксального образования глагола в кабардино-черкесского языка. — Нальчик: ИГИ Прав-ва КБР и КБНЦ РАН, 1998.- 115 с.

56. Зекореев H.H. К проблеме сочетаемости инфинитных глагольных форм в адыгских языках // Материалы региональной научной сессии по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. — Майкоп: АНИИЭЯЛИ, 1980. С.222-228.

57. Зекох У.С. К вопросу о категории наклонения в адыгейском языке // УЗ АНИИ. Майкоп: Краснод. кн. изд-во, 1966. — С. 158-174.

58. Зекох У.С. Об оппозиции «динамичность-статичность», ее сущности и специфика в адыгских языках // Материалы региональной научной сессии по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. Майкоп: АНИИЭЯЛИ, 1980. - С. 238-244.

59. Зекох У.С. Очерки по морфологии адыгейского языка. Майкоп: АНИИ, 1991.- 192 с.

60. Зекох У.С. Адыгейская 'грамматика. — Майкоп: Адыгея, 2002. —511 с.

61. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973.-351 с.

62. Золотова Г.А. К понятию предикативности. Теоретические проблемы синтаксиса современных индоевропейских языков. — Л.: Наука, 1976.-С. 147-154.

63. Иванова И.П. Вид и время в современном английском языке. / Под ред. Ю.С. Маслова. Л.: Изд-во Ленингр. унив., 1961. - 200 с.

64. Исаченко A.B. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. — Братислава, 1960. — 473 с.

65. Исследования по общей теории грамматики. — М.: Наука, 1968.293 с.

66. История лингвистических учений. Древний мир. / Отв. ред. A.B. Десницкая, С.Д. Кацнельсон. Л.: Наука, 1980. - 255 с.

67. Кабардино-черкесский язык. Создание письменности, Фонетика и фонология, морфология, синтаксис. — Нальчик, Эль-Фа, 2006. 547с. - T.I.

68. Кабардино-черкесский язык. Лексика, фразеология, устно-поэтический язык, ономастика. Нальчик: Эль-Фа, 2006. — 519 с. — Т.П.

69. Камбачоков A.M. Проблемы простого предложения в кабардино-черкесском языке. Нальчик: Эль-Фа, 1997. - 236 с.

70. Карданов Б.М. Глагольное сказуемое в кабардинском языке. -Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1957. — 138 с.

71. Касевич В.Б. Элементы общей лингвистики. — М.: Наука, 1977. —183 с.

72. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. — М.: Наука, 1988.-311 с.

73. Категории глагола и структура предложения. — Л.: Наука, 1983.245 с.

74. Керашева З.И. Повелительное наклонение в адыгейском языке. // Иберийско-кавказское языкознание. Т. XIII. Тбилиси, 1960. - С.299-303.

75. Керашева З.И. Предикативная функция глагола и зависимость структуры предложения от предиката-глагола // Адыгейская филология. -Краснодар: Краснодарский гос. пед. инст., 1965. — С. 53-93.

76. Керашева З.И. Финитные и инфинитные глаголы в функции сложного сказуемого в адыгских языках. // Адыгейская филология. -Краснодар: Краснод. Гос. пед. инст., 1967. — С. 3-162.

77. Керашева З.И. Предложения с финитными и инфинитными глаголами в адыгских языках. Тбилиси: Мецниереба, 1984. - 302 с.

78. Керашева З.И. Лингвистическое наследие Ш. Ногма и адыгское языкознание // Вопросы кавказской филологии и истории. Вып. 4. Нальчик, 2004. - С. 27-42.

79. Климов Г.А., Шагиров А.К. К сравнительно-историческому изучению адыгских языков. // УЗ КБНИИ. Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1959. - С.261-269. - Т. 16.

80. Климов Г. А. Кавказские языки. — М.: Наука, 1965. — 112 с.

81. Климов Г.А. Типология кавказских языков. — М.: Наука, 1980.304 с.

82. Кржижкова Е. Некоторые проблемы изучения категории времени в современном русском языке. ВЯ, №3. — М.: Изд-во Академии наук СССР, 1962.-С. 17-27.

83. Куашева Т.К. Морфологические особенности терских говоров // УЗ КЕНИИ, Т. XVI. Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1959. - С. 223-237.

84. Кумахов М.А. Морфология адыгских языков. — Нальчик: Каб.-Балк. книжн. изд-во, 1964. — 271 с.

85. Кумахов М.А. Адыгейский язык // Языки народов СССР — Иберийско-кавказские языки. М.: Наука, 1967. — С. 145-165. — Т.4

86. Кумахов М.А. Словоизменение адыгских языков. — М.: Наука, 1971.-341 с.

87. Кумахов М.А. Очерки общего и кавказского языкознания. -Нальчик: Эльбрус, 1984. 323 с.

88. Кумахов М.А. Сравнительно-историческая грамматика адыгских (черкесских) языков. М.: Наука, 1989. - 384 с.

89. Кумахов М., Вамлинг К. Дополнительные конструкции в кабардинском языке. Швеция - Москва, 1998. — 346 с.

90. Курашинов К.Х. Имя, местоимение и глагол в адыгских языках // Особенности грамматических категорий и их применение в адыгейской речи. -Майкоп: АНИИЭЯЛИ, 1978. С. 3-24.

91. Курилович Е.В. Очерки по лингвистике. М.: Изд-во иностр. литры, 1962.-456 с.

92. Лайонз Джон. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978.-542 с.

93. Лекант П.А. Типы и формы сказуемого в современном русском языке. -М.: Высшая школа, 1976. 143 с.

94. Лингвистический энциклопедический словарь. / Под ред. Ярцевой

95. B.Н. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 682 с.

96. Ломтатидзе К.В. Абазинский язык. Языки народов СССР. М.: Наука, 1967. - С. 123-145. - Т. 4.

97. Ломтатидзе К.В. Абхазский язык. Языки народов СССР. — М.: Наука, 1967. С. 101-123. - Т. 4.

98. Лопатинский Л.Г. Краткая кабардинская грамматика. СМОМПК, вып. 12. Фотокопии. — Тифлис, 1891. — 46 с.

99. Люлье Л. Словарь русско-черкесский или адыгский, с краткою грамматикою сего последнего языка, одобренного императором Санкт-Петербурга, АН. Фотокопии, переплет, в 4 книги. Одесса, 1846. - 27 с.

100. Макаев Э.А. Общая теория сравнительного языкознания. АН СССР, Ин-т языкознания. — М.: Наука, 1977. 205 с.

101. Мамрешев К.Т. Особенности баксанского диалекта кабардинского языка. Нальчик: КЕНИИ, 1959. - 84 с.

102. Мамрешев К.Т. О критериях выделения глагольных категорий в кабардино-черкесском языке // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. — Нальчик: Каб.- Балк. кн. из-во, 1963.1. C.71-76.

103. Марр Н.Я. Избранные работы. Л., 1973. - 132 с. - Т. 4.

104. Меликишвили Д.Н. О взаимоотношении будущего времени и сослагательного наклонения (на материале древнегрузинского языка) // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси: Мецниереба, 1980.-С. 74-75.

105. Меретуков К.Х. Структура основы глагола позволительной формы желательного наклонения в адыгских языках // Сб. статей по адыгейскому языку. Майкоп: АНИИЭЯЛИ, 1976. - С. 3-33.

106. Меретуков К.Х. Вопросы строения глагола в адыгских языках. -Майкоп: Мецниереба, 1985. 160 с.

107. Мещанинов И.И. Члены предложения и части речи. М.: Наука, 1978.-387 с.

108. Мещанинов И.И. Глагол. Д.: Наука, 1982. - 270 с.

109. Мухамеджанов Ю.А. Будущие времена в адыгейском языке. // УЗ АНИИ. Майкоп: Адыгейское книжное издательство, 1963. — С. 124-131. — Т.2.

110. Мухамеджанов Ю.А. Прошедшие времена и аорист в адыгейском языке. // УЗ АНИИ. — Майкоп: Краснодарское книжное издательство, 1966. -С. 66-95.- Т. 5.

111. Мухамеджанов Ю.А. Времена глагола в адыгских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Баку, 1967. — 15 с.

112. Мучник И.П. Грамматические категории глагола и имени в современном русском языке. М.: Наука, 1971. — 297 с.

113. Налоев А.Х. Категория времени кабардинского глагола: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Нальчик, 1956. 16 с.

114. Налоев А.Х. К вопросу о категории времени в кабардинском языке. // УЗ КБГПИ, вып. 13. Нальчик, 1957. - 361с.

115. Налоев А.Х. Аорист (в кабардинском языке) // УЗ КБИГИ, вып. 2. Нальчик, 1958.-С. 115-118.

116. Никитович В.М. Грамматические категории в современном русском языке. М.: Наука, 1963. - 246 с.

117. Новиков Л.А. Семантика русского языка. — М.: Высшая школа, 1982.-272 с.

118. Ногма Ш.Б. Филологические труды. — Нальчик: Каб.-Балк. книжн. изд-во, 1956. 308 с. - Т.1.

119. Ногма Ш.Б. Филологические труды. — Нальчик: Каб.-Балк. книжн. изд-во, 1959. — 197 с. Т.2.

120. Очерки кабардино-черкесской диалектологии. / Под редакцией доктора филологических наук М.А. Кумахова. Нальчик: КБНИИ, 1969. -328 с.

121. Панов M.B. Позиционная морфология русского языка. — М.: Наука, 1999.-275 с.

122. Панфилов В.З. Взаимоотношение языка и мышления. — М.: Наука, 1971.-232 с.

123. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. Изд-во 7-е. М.: Учпедгиз, 1956. - 515 с.

124. Поспелов Н.С. Прямое и относительное употребление форм настоящего и будущего времени глагола в современном русском языке // Сб. исследований по грамматике русского литературного языка. М.: Наука, 1955.-С. 183-190.

125. Реформатский A.A. Введение в языкознание. М.: Просвещение, 1967.-542 с.

126. Реформатский A.A. Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1987.262 с.

127. Рогава Г.В., Керашева З.И. Грамматика адыгейского языка. — Майкоп: Краен, кн. изд-во, 1966. 463 с.

128. Рогава Г., Кумахов М. Словоизменение адыгских языков. Вопросы языкознания. — М.: Наука, 1974. 135 с.

129. Русская грамматика. М.: Наука, 1980. - 783 с.

130. Русская грамматика. М.: Наука, 1982. - 783 с. - Т.1.

131. Сильницкая Г.В. Система значений модальных глаголов в современном английском языке. Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1979.-24 с.

132. Словарь кабардино-черкесского языка. — М.: Дигора, 1999.852 с.

133. Современный русский язык. М.: Наука, 2001. - 516 с.

134. Супрун А.Е. Части речи в русском языке. — М.: Просвещение, 1971.- 135 с.

135. Табулова Н.Т. Грамматика абазинского языка. Черкесск: Карач.-Черк. отд. Ставроп. кн. изд-ва, 1976. - 351 с.

136. Таов X.T. Проблемы кабардино-черкесской диалектологии. — Нальчик, КБГУ, 1997. 131 с.

137. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. — Ленинград: Наука, 1990. — 262 с.

138. Tob H.A. Вопросительные и утвердительные формы в адыгейском языке. Майкоп: Адыгея, 2005. — 144 с.

139. Турчанинов Г., Цагов М. Грамматика кабардинского языка. — М.: АН СССР, 1940.-160 с.

140. Турчанинов Г.Ф. Материалы по диалекту моздокских кабардинцев // УЗ КНИИ. Нальчик: Кабгосиздат, 1946. - С. 203-241.

141. Урусов Х.Ш., Захохов Л.Г. Орфографический словарь кабардино-черкесского языка. — Нальчик: Эльбрус, 1982. — 1136с.

142. Урыс Хь.Ш. Адыгэбзэм и тхыдэ. — Налшык: Эльбрус, 2000. —360 с.

143. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. Абхазский язык. — Тифлис, 1887. 102 с.

144. Утижев Б.К. Позволительно-повелительные формы в кабардино-черкесском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Нальчик, 1972. - 17 с.

145. Утижев Б.К. Позволительно-повелительные формы повелительного наклонения в кабардино-черкесском языке. // Вестник КБНИИ. Вып. 5. Нальчик: КБНИИ, 1972. - С. 275-301.

146. Утижев Б.К. Повелительно-желательные формы в кабардино-черкесском языке. // Вестник КБНИИ. Вып. 7. Нальчик: Эльбрус, 1973. - С. 255-262.

147. Федосеева A.B. Имплицитная модальность высказывания в коммуникативно-прагматическом аспекте: Автореф. дис. канд. филол. наук. Белгород, 2005. - 22 с. ч

148. Храковский B.C. Семантика и типология императива. Русский императив. Ленинград: Наука, 1986. - 270 с.

149. Чикобава A.C. Введение в языкознание. М.: Учпедгиз, 1952.243 с.

150. Чкадуа Л.П. Образование условного наклонения в абхазском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. — Тбилиси, 1959. — 16 с.

151. Чкадуа Л.П. Система времен и основных модальных образований в абхазско-абазинских диалектах. Тбилиси: Мецниереба, 1970. - 310 с.

152. Чкадуа Л.П. Финитные и инфинитные глагольные образования абхазского языка в функции выражения предикативности // Вопросы синтаксического строя иберийско-кавказских языков. — Нальчик, 1977. — С. 148-157.

153. Шагиров А.К. Кабардинский язык // Языки народов СССР, Иберийско-кавказские языки. М.: Наука, 1967. - С. 165-184. — Т. 4.

154. Шагиров А.К. Фонетика и морфология кабардинского языка. — Нальчик: Эль-Фа, 2004. 222 с.

155. Шакрыл К.С. Аффиксация в абхазском языке. — Сухуми: Абгиз, 1961.- 172 с.

156. Шакрыл К.С. Очерки по абхазско-адыгским языкам. Сухуми: Алашара, 1971.-292 с.

157. Шаов Ж.А. Категория наклонения в адыгейском языке // Адыгейская филология. Вып.1. Краснодар: Краснодарский Гос. пед. институт, 1965. - С. 93-114.

158. Шаов Ж.А. Категория наклонения в адыгейском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Майкоп, 1966. - 15 с.

159. Шаов Ж.А. О месте категории наклонения в адыгейском языке и формах желательного наклонения // Адыгейская филология. Вып. 2. -Краснодар: Краснодарский Гос. пед. институт, 1967. С. 162-172.

160. Шапиро А.Б. Модальность и предикативность как признаки предложения в современном русском языке. // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. М.: Наука, 1958.-С. 72-80.

161. Шарданов А.Х. Проблемы кабардино-черкесской грамматики. — Нальчик: КБГУ, 1999. 236 с.

162. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. / Ред. и комментарии проф. Е.С. Истриной. Изд. 2. Л.: Учпедгиз, 1941. - 620 с.

163. Экба Н.Б. Опыт сопоставительной грамматики русского, кабардинского и кабардино-черкесского языков. Фонетика и морфология. — Черкесск: Карач.-Черк. книжн. изд-во, 1963. — 179 с.

164. Эльбердов Х.У. Грамматика кабардинского языка. Фонетика и морфология. — Нальчик: Кабгосиздат., 1948. 176 с.

165. Эльбердов Х.У. Некоторые спорные вопросы грамматики кабардинского языка (на каб. яз.). Нальчик: КЕНИИ, 1959. - 138 с.

166. Эльбердов Х.У. О частях речи в кабардино-черкесском языке // Вопросы описательных грамматик языков Северного Кавказа и Дагестана. -Нальчик: Каб.-Балк. кн. изд-во, 1963. — С. 58-63.

167. Эльбердов Х.У., Тажев Ш. Грамматика кабардинского языка. Фонетика и морфология (на каб. языке). Нальчик: Кабгос. издат., 1951. — 184 с.

168. Яковлев Н.Ф., Ашхамаф Д.А. Грамматика адыгейского литературного языка. -М.-Л.: Изд-во Акад. наук СССР, 1941. 462 с.

169. Яковлев Н.Ф. Грамматика литературного кабардино-черкесского языка. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. - 371 с.