автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Н.С.Русанов как участник и историк разночинского этапа русского революционного движения

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Аникин, А.В.

Введение

Глава I. Эволюция общественно-политических взглядов Н.С. Русанова., . •

Глава П. Н.С, Русанов - участник революционного движения (1875-1895 гг.)

Глава Ш. Исторические взгляды Н.С. Русанова . . . •

Введение диссертации1984 год, автореферат по истории, Аникин, А.В.

Чествуя Герцена, пролетариат учится на его примере великому значению революционной теории; - учится понимать, что беззаветная преданность революции и обращение с революционной проповедью к народу не пропадает даже тогда, когда целые десятилетия отделяют посев от жатвы."* Эти ленинские слова целиком и полностью могут быть отнесены ко всей славной плеяде русских революционных публицистов второй половины XIX в. от Д.И. Писарева и Н.Г. Чернышевского до Н.К. Михайловского и П.Л. Лаврова, ибо их пламенное слово, их титанические усилия по выработке правильной революционной теории, буквально "выстраданной", по выражению В.И. Ленина, всей передовой частью русского общества, подготовили триумф русской революции в XX в. Пропаганда словом в сочетании с трагической, но великой деятельностью "революционеров без революции", отдававших жизнь в жестоком поединке с силами русского самодержавия, вела страну к сознательному массовому революционному движению.

В этом процессе Н.С. Русанову принадлежит важное место. В рассматриваемый нами период его деятельности - с начала 1870-х и до середины 1890-х годов, это - революционный публицист, эмигрант-народоволец, все свои знания и несомненный литературный талант отдававший поиску правильной революционной теории, пропаганде революции.

Тема нашей работы имеет несомненную научную актуальность. В широком плане - это изучение на примере деятельности одного из народнических публицистов общих закономерностей и конкретного хода развития русской революционной мысли от землевольческого аполитизма к идее политической борьбы, разработанной теоретиками аацодовошеош, и далее * к кода и практике позднего пародовольчества. Не только конкретно Н.С. Русанов, но и в целом эмигрантская деятельность поздних народовольцев еще почти не подвергалась специальному научному исследованию. А между тем этот вопрос крайне важен не только для правильного понимания характера и путей эволюции народничества в целом (вплоть до идеологии партии эсеров), но также и для изучения общих закономерностей развития мелкобуржуазной (хфестьянской) идеологии как в России, так и в других странах (на современном этапе - в странах "третьего мира")*

Что же касается непосредственно Н.С. Русанова, то его идейное и литературное наследие давно ждет своего монографического исследования. Об этом говорит широкое использование его публицистики и мемуаров в научной литературе, а также и в современр ной партийной печати . Н.С. Русанов - один из первых популяризаторов марксизма в русской легальной периодике, фактически первый русский биограф К. Маркса, собеседник и корреспондент Ф.Энгельса. Столь же велика его роль и в истории русского революционного движения - он первый биограф П.Л. Лаврова, один из первых - Н.Г. Чернышевского, автор брошюры-протеста русских революционеров против ренегатства Л,А. Тихомирова, главный соратник П.Л. Лаврова по организации "Группы старых народовольцев". Отсутствие специального исследования о деятельности этого человека, безусловно, создает пробел в историографии, заполнить который, по мере возможности, и призвана наша работа»

Цель своего исследования мы видим в разработке следующих вопросов: I. Конкретно проследить процесс формирования и последующей эволюции политических взглядов Н.С. Русанова вплоть до 1895 г. П. Проследить и проанализировать его практическую деятельность в организациях, группировках и кружках, участником которых он являлся. Ш. Дать научную оценку его историческим этюдам, посвященным русскому революционному движению. IУ. В целом выяснить место и значение русановской деятельности в рамках разночинского этапа, ее воздействие на процесс формирования и эволюции русской революционной мысли.

По основным вехам биографии всю жизнь Н.С. Русанова можно разделить на четыре больших этапа: первый - до 1882 г. - весной этого года молодой публицист покидает Россию и едет сначала в Швейцарию, а потом во Францию, где и проводит почти четверть века. Этот период его жизни в Париже составляет второй этап и продолжается до 1905 года, когда Русанов возвращается на родину. Третий этап - это период I905-I9I7 гг. - время активной публицистической деятельности. Именно тогда - между двумя революциями, и были написаны главные исторические этюды Н.С. Русанова. В начале 1918 г. Русанов вновь покидает Россию. Больше на родину он не вернулся. Вторая эмиграция (I9I8-I939 гг.) составляет четвертый и последний этап его жизни.

Хронологические рамки нашей работы охватывают при рассмотрении взглядов и деятельности Русанова первый и почти весь второй периоды, выделенные нами, а при анализе его исторической публицистики - и третий период, поскольку "историком" разночинского этапа Русанов стал после 1895 г.

1895 год, которым мы ограничиваем анализ русановских политических взглядов, взят нами потому, что именно тогда, выступив в легальной печати со статьей против Г.В. Плеханова, Русанов открыто перешел на эсеровские позиции.

Помимо широты исторической проблематики и колоссального объема материала,- оставленного Русановым для будущих исследователей всей его жизни, объема, который не может вместиться в рамки вашей работы, такое хронологическое ограничение нами своего исследования вызвано прежде всего тем, что оно отвечает поставленным в диссертации задачам изучения на примере деятельности одного человека развития взглядов революционной демократии на переломном этапе русского общественного движения. Принципиально важным является также и то, что первые два этапа русановсной деятельности представляются наиболее ценными в историческом и идейном плане. Прогрессивность и актуальность политической и творческой деятельности Русанова после 1895 г. стали неуклонно падать, ибо сближение публициста с эсерами неминуемо вело к утрате им передовых идейных позиций. ххх

Методологической основой настоящей работы служат идеи В.И. Ленина о сущности, историческом месте и судьбе народнической идеологии в России. "Это целое миросозерцание, начиная от о

Герцена и кончая Н-оном. Громадная полоса общественной мысли" . -Так в самом широком плане оценивал В.И. Ленин русское народничество, признавая за ним "крупную историческую роль"^. Ленинская концепция идеологии русской "крестьянской демократии" составила научное ядро и методологическую базу для всех историков-марксистов в подходе к конкретной разработке целого комплекса историко-политических и историко-экономических проблем, связанных с пореформенным развитием России.

Видимо, нет нужды подробно излагать ленинский взгляд на главные, характерные черты народничества, поскольку он хорошо известен и не раз всесторонне освещался в исторической литературе. Однако помимо общих, глобальных суждений В.И. Ленина о теории и общественной практике русского утопического (крестьянского) социализма, для разработки нашей темы имеют первостепенное значение и более конкретные высказывания и оценки, имевдиеся в ленинском идейном наследии.

Непосредственно о Н.С. Русанове и его статьях В.И. Ленин говорит несколько раз. Все эти оценки и упоминания относятся, впрочем, к эсеровскому периоду деятельности бывшего народовольца, а точнее к 1901-1903 гг. Четыре раза В.И. Ленин упоминает Тарасова (псевдоним Русанова в "Вестнике русской революции") в письмах к Г.В. Плеханову (от I, 19, 25 декабря 1902 г. и 5

5 6 февраля 1903 г.),. Речь шла о статье , задуманной Плехановым как ответ на русановскую "Эволюцию русской социалистической мысли , о ней - ниже. Подготовительные материалы к неосущесто вленной брошюре Ленина против эсеров , показывают, что именно статьи Русанова из "Вестника русской революции" должны были а лечь в основу критики В.И. Лениным эсеровской идеологии . Особенно это относится к его статье "Мировой рост и кризис социализма"^. В "Искре"** (статья "Революционный авантюризм") В.И. Ленин писал: "С принципиально теоретическим заявлением соц.-революционеры собрались выступить только во 2-м № "Вестника Русской Революции" в редакционной неподписанной статье: "Мировой рост и кризис социализма". Мы усердно рекомендуем эту статью всем тем, кто хочет иметь наглядное представление о полнейшей теоретической беспринципности и шаткости (а также об то искусстве прикрывать таковую потоком слов)" .

Эсеровская позиция, отраженная в русановских статьях 19011903 гг.,характеризуется В.И. Лениным как "Половинчатая и беспринципная" - "между революционным марксизмом и оппортунистической критикой", "между русским марксизмом и народовольчеством, вернее: "либерально-народническим направлением", как "дото ловинчатое отношение к классовой борьбе и рабочему движению.

Есть у В.И. Ленина еще одно, не менее резкое упоминание Н.С. Русанова - более позднего времени, в работе "Государство и революция". Критике В.И. Лениным подвергается на этот раз эсеровский еженедельник "Дело народа" (в редакцию которого наряду с В.М. Черновым, В.М. Зензиновым и др. входил Н.С. Русанов)14.

Хотя приведенные нами оценки В.И. Ленина и относятся ко времени русановской деятельности, выходящему за хронологические рамки данной работы, они тем не менее крайне важны для нас, поскольку дают ключ для правильного понимания эволюции взглядов публициста, прошедшего сложный путь от правоверного народника-революционера до эсера-эмигранта, выпавшего из авангарда развития прогрессивной мысли.

Основной предмет нашего исследования представляют политические взгляды и деятельность Н.С. Русанова-народовольца. Поэтому для нас исключительно важны ленинские оценки всего народовольческого этапа революционного движения. Молодой литератор примкнул к партии "Народная воля" лишь в 1883 г., находясь в эмиграции, т. е. вся его публицистика вплоть до 1895 г. находится в орбите идеологии позднего народовольчества. Внешние вехи этого периода журналистской работы Русанова - "Вестник Народной воли" и "Группа старых народовольцев" с ее изданиями. Поскольку 1883 г. является, как известно, исходным пунктом в развитии русского марксизма (год образования плехановской группы "Освобовдение труда"), возникает законный вопрос о временных границах исторически-прогрессивной роли народовольчества, сосуществовавшем отныне с новым более высоким по уровню течением политико-экономической мысли. В этом плане важное значение имеет, например, тот факт, что В.И. Ленин в 1894 г.(!) считал возможным вести "честную общественную деятельность" т5 под знаменем народовольчества" . Очень ценным представляется нам также, наряду с известной всесторонней критикой народнических экономических доктрин, признание В.И. Лениным и вполне определенных заслуг народников-экономистов, которые именно в эпоху Александра Ш дали "обогатившие русскую общественную

16 мысль исследования экономической действительности России" . Эта дань исторической благодарности в устах вождя русской социал-демократии особенно важна для исследования наследия Н.С. Русанова, регулярно писавшего в русской нелегальной печати по экономическим вопросам. Отношение руководителя партии большевиков к литературному наследию группы П.Л. Лаврова красноречиво характеризует отмеченное в воспоминаниях В.Д. Бояч-Бруевича предложение В.И. Ленина переиздать все книги "старых народо-т7 вольцев" . Вообще же ленинский подход к явлениям и фактам революционной истории представляется образцом научного анализа, не выпрямляющего линию исторического процесса, не упрощающего сложную и противоречивую картину прошлого. Как важны, например, для изучения теории и общественной практики народовольчества в целом следующие ленинские слова: ".марксизм требует безусловно исторического рассмотрения вопроса о формах борьбы. Ставить этот вопрос вне исторически-конкретной обстановки значит не понимать азбуки диалектического материализма. В различные моменты эгашшшй эволюции, в тттт о?? рдате ywвий политических, национально-культурных, бытовых и т. д., различные формы борьбы выдвигаются на первый план, становятся главными формами борьбы, а в связи с этим, в свою очередь, видоизменяют и второстепенные, побочные формы борьбы. Попытаться ответить да или нет на вопрос об определенном средстве борьбы, не рассматривая детально конкретной обстановки данного движения на данной ступени его развития - значит покидать совершен

18 но почву марксизма" . ххх

Приступая к историографическому обзору научной литературы по теме нашей работы, мы должны констатировать ее почти полное отсутствие. Несколько небольших заметок в энциклопедиях и две вступительных статьи к воспоминаниям Русанова, написанные Н.А. Теодоровичем в 1929 и 1931 гг. - вот практически все, специально касающееся Н.С. Русанова вплоть до настоящего време

TQ ни . Однако отсутствие монографических исследований о Русанове не означает полного забвения его имени, деятельности и литературного наследия историками революционного движения, политической мысли, философии, социологии.

Если можно говорить об историографичности взглядов на те или иные русановские статьи, обнаруженных современниками Русанова - оппонентами по его журнальной деятельности, то первыми историографами народнического публициста следует признать В.П. Воронцова и Л. А. Тихомирова, полемизировавших с нашими автором

2П еще в начале 1880-х гг. Подробнее об этой полемике мы будем говорить позднее, при анализе русановского мировоззрения, сейчас же отметим лишь, что и тот и другой оппоненты выступали против попыток молодого литератора приложить экономические идеи К. Маркса к анализу русских экономических отношений. Если будущего автора "Судеб капитализма в России" больше всего насторожил "пессимистический" взгляд молодого Русанова на легкость, с которой Россия может миновать капиталистическую стадию, то члена Исполнительного Комитета "Народной воли" не устраивало "преувеличение" юным поклонником К. Маркса роли "экономики" в общественной эволюции.

Следующим противником Русанова, и на этот раз можно уже говорить о закладывании научных основ в историографии "Народной воли" вообще и, в частности Русанова, перешедшего к этому моменту на резко народовольческие (во многом, тихомировские) позиции, стал Г.В. Плеханов. В "Письме к П.Л. Лаврову", открывающем одну из первых его марксистских работ - "Наши разногласия", Плеханов, чутко реагируя на дюрингианско-бланкистское направление нового приверженца народовольческой теории, и отталкиваясь от первой части его резко-полемической статьи (вызвавшей, как мы увидим впоследствии, протест самого П.Л. Лаврова) от из второго выпуска "Вестника Народной воли" , писал: ".г.Тарасов совсем не понял ни Маркса, ни его "эпигонов" и в своей святой простоте полемизирует, в сущности, против маленького буржуа Жоржа Молинари, а отнюдь не против великого социалиста Карла Маркса. Точно так же "метод" г. Тарасова приводит меня в большое смущение. <• .> Как буржуазные писатели для доказательства своих "естественных законов" имели обыкновение изобретать "дикарей", которые, разумеется, ни о чем так не мечтали, как о "сбережении и накоплении капитала", так и г. Тарасов, сознательно уже игнорируя данные современной этнологии, изобретает "дикарей", которые оказываются явными бланкистами и стремятся лишь к "захвату власти" над своими соседями. Этот своеобразно-индуктивный метод (курсив авт.) грозит привести к полному "банкротству" социалистическо-дюрингианскую "науку" г. Тарасова"22.

Эта критика первым русским марксистом народовольческих воззрений Русанова представляется нам верной и принципиально важной. И дело даже не в степени увлечения идеями Е. пирита или 0. Бланки, как Русанов представлял себе много лет спустя издержки своего тогдашнего мировоззрения ("Испытывая процесс реакции против разрушавшегося тогда в моем уме мировоззрения, я перескочил через тот пункт, на котором бы остановился теперь. и из марксиста стал отчаянным "политиком" в духе Дюринга, как это сказалось. на моих первых статьях в "Вестнике Народной

2Я воли") , ибо причины непонимания и неприятия Русановым фило-софско-социологической стороны марксизма лежат значительно глубже тех или иных идейных увлечений или субъективно-психологических реакций, уходя своими корнями в адаптацию им всей совокупности господствующей в русских революционных кругах того времени системы народнического миросозерцания, базировавшегося на вполне исторически-определенном уровне политического и экономического развития страны. Это-то непонимание Русановым принципиальной и глубокой разницы между марксистами и народовольцами отмечал Плеханов и много лет спустя - в предисловии к русскому изданию книги А. Туна "История революционных движений в России". Целесообразность критики русановской идеи о том, что полемика между марксистами и хотя бы народовольцами была ос

24 ^ нована в значительной степени на недоразумении" , была, как мы видели, горячо поддержана В.И. Лемшшм, с которым Плехаков

95 на этот предмет советовался. ,

Взгляды социал-демократов были, - писал Плеханов, - прямо противоположны взглядам народовольцев. одни представляли

26 пролетариат, другие - мелкую буржуазию" .

Используя безусловно ценные работы Плеханова по истории русского революционного движения 1870-80-х гг., надо тем не менее, иметь в виду и недостатки (подробно разобранные в исторической литературе), содержащиеся в этих работах: недооценка Плехановым положительных сторон в деятельности революционных народников, недостаточно подробное раскрытие социально-экономических корней и классовой сущности экономических теорий народников и народнической идеологии в целом как идеологии крестьянства .

Можно говорить и о недооценке Плехановым роли крестьянства в революции, и о расхождении его по этому вопросу с В.И. Лениным, считавшим (в 1899 г.), что "Роль крестьянства, как класса, поставляющего борцов против абсолютизма и против пережитков

27 крепостничества, на Западе уже сыграна, в России - еще нет" . Перечисленные недостатки, тем не менее не умаляют того факта, что именно Г.В. Плеханов стал первым и долгое время единственным марксистским историографом наследия Русанова.

Из дореволюционной литературы еще заслуживает упоминания, пожалуй лишь, статья о Н.С. Русанове, помещенная в 22-м томе "Большой энциклопедии" С.Н. Южакова. Содержа, по преимуществу, фактические данные (довольно подробные) о жизни и публицистике Н.С. Русанова, статья эта, тем не менее, указывает на течения и идеи, оказавшие влияние на формирование русановского мировоз

28 зрения, в частности на идеи К. Маркса , основные этапы его идейной эволюции. Судя по всему, статья эта составлялась на основе автобиографии Н.С. Русанова, черновик которой сохранился 29 в его архиве .

В советской литературе единственным даже не исследователем, а скорее комментатором воспоминаний Русанова стал, как мы уже указывали, И.А. Теодорович. Однако его вульгарно-социологические взгляды, распространенные в конце 1920-х гг., почти полностью лишают комментарии и вступительные статьи к русановским воспоминаниям научного значения. Разобраться в построениях Тео-доровича весьма сложно. Его социологическая концепция русского революционного движения заключается приблизительно в следующем: "Дело в том, что в истории утопического социализма, представляющего собой в общем и целом идеологию мелкого производителя, пауперизируемого и пролетаризируемого капитализмом, мы видим, как правое крыло, т. е. своего рода реформизм, сменяется господством левого крыла, господством революционного утопизма. Затем тогдашний реформизм вновь воспроизводится на расширенной основе, обогащенный новым опытом, новымиобобщениями, и опять сменяется революционным утопизмом, в свою очередь воспроизведенным на новой, обогащенной базе. Такое развитие "не по прямой линии, а по спирали" (Ленин) проходит все же в рамках кустаризма, т. е. в рамках "неприятия капитализма".

Затем происходит "перерыв постепенности". Высшая форма революционного утопизма (в России, - в частности и конкретно, -народовольчество) сменяется качеств енно уже иным реформизмом, а именно трэдюнионистскими настроениями вновь образующегося слоя, а именно пролетария-сына, отвергающего, по закону противоречия, "неприятие капитализма"; образуется в противовес утопизму - первая $орма реализма, но реализма еп^е не революционного, а приспособленческого. Эта стадия впоследствии сменяется подлинным пролетарским социализмом, т. е. реализмом революционным. <.>

История революционного движения учит, что в реформистской стадии пролетарской психоидеологии рабочий класс учитывает опыт борьбы правого крыла кустаризма, в революционной стадии - опыт левого крыла и левого центра (I - АД.)"30.

Итак, насколько мы поняли, народовольчество представляет собой "высшую форму", а одновременно и "левое крыло" утопического социализма. Русанов же принадлежит к "левому уклону" этого "левого крыла", вернее "левому центру", т. к. "левый уклон" в чистом виде Теодорович считает "предсоциалдемократизмом", не относя, по видимости, к нему Русанова. Одновременно же его можно считать представителем, по терминологии Теодоровича, "левого кустаризма", "Русского бабувизма" и т. д.

Судьба Русанова - народника, эсеровского эмигранта, закрыла, к сожалению, с середины 1930-х гг. всякую возможность объективного изучения его деятельности и литературного наследия более чем на 20 лет. Что же касается советской исторической литературы 1960-х - 80-х гг., то применительно к Русанову здесь можно говорить лишь об отдельных оценках и характеристиках, встречающихся в специальных и общих работах и касающихся лишь некоторых эпизодов русановской жизни и деятельности.

Поскольку специального монографического исследования о деятельности революционного публициста сделано не было, то и общий взгляд на Русанова не претерпел существенных изменений. Авторы, так или иначе касавшиеся его политической деятельности или публицистики, а чаще всего его мемуарных свидетельств,1 ограничивались, как правило, общими оценками вроде: "народник", "народоволец", "народнический публицист", а применительно к более позднему времени - "эсер", "один из крупных идеологов партии эсеров", "эсеровский публицист" и т. п. Что же касается более конкретных оценок и суждений по поводу того или иного факта ру-сановской деятельности, то для удобства их анализа целесообразно разделить все эти высказывания на три группы, сообразно главным причинам обращения историков к русановскому наследию.

Первая группа исследователей обращалась к Русанову постольку, поскольку занималась изучением тех деятелей и фактов, которые нашли свое отражение в русановской публицистике или мемуарах. Это относится к В.В. Богатову, который подчеркивание цельности натуры П.Л. Лаврова, единства его революционной теории и практической деятельности Русановым (в числе других исследователей) - считал большой заслугой, умением "по достоинству оцеот нить его личность и философию" , хотя и крайне резко высказалоо ся против попытки Русанова "сделать Лаврова позитивистом" .

Э.С. Виленская отмечала "научный характер" статей Русанова оо о Н.К. Михайловском , признавала заслугой Русанова впервые отмеченную им связь между "протестом против общественной пассивности и бездеятельности", содержавшемся в первой опубликованной статье Н.К. Михайловского (1860 г.) и "позицией зрелого публи

34 циста" .

С.С. Волк выделяет статьи Русанова о "Народной воле" "среди десятков статей эсеровских авторов, трактующих вопрос о народовольчестве и его "наследстве" как "более серьезные по содержанию" Русановский взгляд на главные черты идеологии и тактики "Народной води" этот исследователь характеризует следующим образом; "Довольно удачно подметив эти черты, Русанов оказался бесдомощным в их анализе. Уроки первой русской революции несомненно подсказали автору тот вывод, что тактика заговоров и террора возникла как результат слабости народного движения на грани 70-80-х годов. Русанову уже кажется "психозом" террористические попытки конца 80-х годов, когда "уже бродили и зрели незаметно новые революционные силы - трудящиеся массы"0,.

Историк журналистики С.Я. Махонина, исследуя отношение к Н.Г. Чернышевскому русских легальных журналов 1905 года, уделяет, в частности, внимание статье Русанова "Н.Г. Чернышевский и

Россия 60-х годов". Называя Русанова одновременно и "одним из

Я7 лидеров партии эсеров" и совершенно незаслуженно, на наш взгляд, "либеральным народником"^, она усматривает, наряду с ценными фактическими свидетельствами, содержащимися в статье, желание автора "представить позднего Чернышевского мирным проповедником разума и всепрощающей любви", стремление "убедить читателя в том, что Чернышевский либо отстал от времени, либо отказался от своих надежд на революцию."^. Мы считаем такого рода утверждения в лучшем случае недоразумением, ибо ничего подобного в названной русановской статье нет.

Вторая группа исследователей обращалась к Русанову в связи с разработкой более общих проблем русской общественной жизни.

Так А.И. Володин, анализируя известную полемику 1881 г. на страницах журнала "Дело" (главные участники которой были, как мы знаем, Русанов и Тихомиров) об "экономике" и "политике", марксизме и дюрингианстве, ставит Русанову в заслугу верную критику последним (на этом этапе!) взглядов Дюринга, причин его ненависти к Марксу, горячую защиту марксистской точки зрения40. "В полемике с Дюрингом и его русскими поклонниками Русанов, отнюдь не игнорируя роли политической борьбы, настаивал на том, - верно отмечает Володин, - что именно развитие экономики подготавливает почву для политических преобразований, что политическая борьба только тогда приводит к успеху, когда она опирается на соответствующие экономические интересы"41. Признавая, что "Русанову не удалось вполне адекватно воспроизвести и истолковать марксистское учение о соотношении экономики и политики", исследователь все же считает, что "выступления Русанова против дюрингиан-ства Тихомирова, сопровождавшиеся прямыми ссылками на сочинения основоположников научного социализма, в частности на "Анти-Дю

АО ринг", необходимо все же поставить ему в заслугу" .

Попытку, сделанную Русановым (а также Тихомировым) несколькими годами позже - "соединения марксизма с дюрингианством", о котором А.И. Володин лишь упоминает, правильно объяснила, на наш взгляд, В.А. Твардовская, отметив, что "дюрингианский уклон" народовольцев был в определенном плане и реакцией на анархизм, и "одним из проявлений поиска революционной мыслью ответа на самый трудный вопрос движения: как победить самодержавие в ус

43 ловиях, когда нельзя прямо опереться в борьбе с ним на народ" • Мы согласны с В.А. Твардовской и в другом вопросе. На наш взгляд, исследовательница совершенно справедливо оспаривает правильность тезиса некоторых советских историков о том, что, "сама концепция некапиталистического пути России в условиях конца 70-х - начала 80-х годов" была "явно запоздалой и неверной"44 (не"избежал этой ошибки и такой крупный исследователь народни

45 чества, как Б.П. Козьмин ,), полагая, что суть "расхождения между научным и утопическим социализмом состояла не в признании возможности для России избежать капитализма, а в разном понима

46 нии условий реализации этой возможности" .

Анализируя в этом плане взгляды народнических публицистов, Твардовская считает точку зрения Русанова в его статье "Совре

47 дя менные проявления капитализма в России" "близкой Плеханову" ° ("Поземельная община и ее вероятное будущее'- "Русское богатство", 1880, № I). Это противоречит более верному, на наш взгляд, мнению Б.П. Козьмина, считавшего, что "в вопросе о неизбежности капитализма Плеханов стоял на значительно более оптимистической да точке зрения, чем Русанов" .

Статья Б.П. Козьмина, цитируемая нами, должна быть отнесена к третьей группе исследований, содержащих историографические взгляды на Русанова, - исследований, посвященных истории русской журналистики. В своей книге 1933 г; "От девятнадцатого февраля к первому марта" Б.П. Козьмин опубликовал очарк "Русское богатство" (1880-1881 гг.)" (перепечатанной впоследствии в его сборнике статей "Из истерии революционной мысли в России" (М., 1961), В этом-то очерке Козьмин и дает параллельный анализ двух статей -русановской и плехановской о проявлениях капитализма в России и русской общине. Давая в целом верный анализ русановской статьи^0, Козьмин, однако признает тезис, оспоренный В.А. Твардовской о запоздалости для 70-х - начала 80-х гг. концепции некапиталистического пути в русской экономике. Есть и еще один момент, на который хотелось бы обратить внимание: "Трудно определить, кого именно имел в виду Русанов, - пишет Козьмин, - когда он в 1880 г. говорил о русских "марксистах". По-видимому, его аргументация была направлена против Н.И. Зибера, выступавшего в то время в литературе в качестве ученика Маркса и высказывав

5т шегося за неминуемость капитализма, . На наш взгляд, "марксисты" Русанова - это, в первую очередь члены кружка петербургских лавристов - Мурашкинцев, Гинзбург и др., настоятельно подчеркивавшие в то время, согласно русановским воспоминаниям Необходимость для России хотя некоторых первичных фаз капиталистической 52 эволюции К этому вопросу, впрочем, мы еще вернемся в первой главе настоящей работы.

Много внимания проблемам, связанным с деятельностью Русанова и самому Русанову уделяется в работе Т.М. Кириченко, посвяценной истории русской революционной периодики 1880-х гг. Главную заслугу исследовательницы мы видим в аргументированной критике концепции В.П. Балуева, обнаруженной им в работе "Политическая реакция 80-х гг. XIX в. и русская журналистика" (М., 1971). "В отношении характеристики бесцензурной народнической периодики автор допустил, на наш взгляд, неверные, совершенно предвзятые оценки. Через всю работу В.П. Балуева красной нитью проходит мысль о снижении теоретического уровня народнической печати после I марта 1881 г. и ее постоянных колебаниях в сторо

54 ну либерализма и т. д.". Чтобы убедиться в справедливости этих слов Т.М. Кириченко, достаточно указать на те места книги В.П.

Балуева, где автор говорит о П.Л. Лаврове, который примкнул к

Народной воле", оказывается, по одной единственной причине

55

Чтобы не быть заподозренным в излишней умеренности"., и проявил в эти годы (1881-86) "с особой силой. неустойчивость и эклек

56 тизм своих теоретических установок" , или о том, что "в общем виде уже давно отмечено в нашей исторической литературе" (!?) периодическая нелегальная печать народников после этого события

I марта 1881 г. - А.А.) стала чахнуть, агонизировать, пока сов

57 сем не скончалась в 1886 году". Уместно напомнить в данном случае, что после марта 1881 г. только народовольцы, не говоря о чернопередельческой печати, издали 7 (из 12) номеров газеты "Народная Воля", 3 "Листка" (с приложениями):, 3 № "Рабочей газеты", 5 выпусков "Вестника Народной воли^, несколько выпусков "Материалов", множество прокламаций. Заслуживают внимания также и утверждения Балуева о "либеральных упованиях" Исполнительного Комитета "Народной Воли", которые исследователь находит и в прокламации по поводу события I марта 1881 г. и особенно в "Письме Александру Ш", причем вина ИК даже в том, что он обращается к царю "почтительно "Ваше Велшество"58. Говоря о понижении популярности народовольческой периодики среди революционной интеллигенции после I марта 1881 года, Балуев не только идет вразрез с множеством свидетельств современников, но и, по всей видимости, забывает о том факте, что Ф. Энгельс в письме Лаврову от 10 апреля 1882 (!) года^. от своего имени и от имени Маркса, писал о газете "Народная Воля": "Мы гордимся тем, что

5о состоим ее сотрудниками",.

Но вернемся к работе Т.М. Кириченко. Касаясь непосредственно русановских работ, она относит его статьи начала 1880-х годов

60 к произведениям "демократического лагеря" , хотя неточно назы

61 вает Русанова "народовольцем" применительно к осени 1880 года . Одним из направлений русановской публицистики более позднего времени (1883-85 гг.) исследовательница справедливо считает его борьбу против буржуазной идеологии реформаторства (статья "Бан

6? кротство буржуазной науки" и др.), а также отмечает определенную разницу между статьями Л.А. Тихомирова, трактующего о невозможности. и Русанова - о нежелательности развития русского ка-бч питализма .

Историографический обзор литературы о Н.С. Русанове, произведенный нами, по необходимости носит проблемно-фрагментарный характер. Это еще одно свидетельство о необходимости специального монографического исследования идейного наследия публициста и его места в истории русского революционного движения и общественной мысли. ххх

Источники, легшие в основу нашей работы, можно разделить на несколько групп. Во-первых, основу исследования, как это и понятно, составило литературное наследие самого Н.С. Русанова. Это, в первую очередь, его журнальные статьи. За почти шестидесятилетнюю публицистическую жизнь Русанов написал огромное количество статей, очерков, этюдов и пр. Конечно же не все они оказались одинаково важны для нас. Хронологические и тематические рамки исследования заставили выделить из этой массы печатного материала лишь его небольшую часть - а именно произведения Русанова, опубликованные в легальной и нелегальной прессе в 1879-95 гг., его историко-публицистические этюды более позднего времени (1905-1917 гг.), а также мемуары. Как литератору-публицисту Русанову повезло - подавляющее большинство его статей оказалось опубликовано при жизни. Архивные фонды русановских материалов (о которых - ниже) в основном состоят из черновиков его опубликованных работ.

Статьи Н.С. Русанова 1879-1895 гг. делятся на две группы -легальные (1879-1882 гг.) - увидевшие свет преимущественно в журнале "Дело", а также на страницах артельного "Русского богатства", "Отечественных записок" и пр. - и нелегальные - опубликованные как в российских подпольных изданиях - "Зерне", газете "Народная воля", так и за границей - в "Вестнике Народной Воли", "Социалисте", "Материалах для истории русского социально-революционного движения" и приложениях к ним - "С родишгна родину".

Оглядка на цензуру, а то и прямое вмешательство цензора, конечно, придавали легальным статьям Русанова характерный для всей прогрессивной подцензурной печати налет недоговоренности, пространности, "эзоповской" терминологии, рассчитанной на догадливого читателя. Поэтому, попав за границу, Русанов резко изменил тон своей публицистики - она стала более сжатой, ярко-полемичной и страстно-революционной.

Всю жизнь Русанов с особенным удовольствием писал по экономическим вопросам, всегда считаясь среди своих соратников специалистом в этой области. Его экономические статьи, несмотря на общий народнический (по сути неверный) характер обобщений и выводов, содержат много статистического материала (Русанов пользовался всеми доступными источниками статистической информации -справочниками, материалами прессы, трудами профессиональных экономистов), хотя и представляют на сегодняшний день только исторический интерес. Иначе дело обстоит с русановскими историческими этюдами. Содержащаяся в них обильная фактическая информация (Русанов всегда помимо агитационно-пропагандистской преследовал в своих такого рода статьях и просветительские цели), основанная как на личных свидетельствах, так и на рассказах очевидцев и современников, - став во многом уникальной,- сохраняет вплоть до сегодняшнего дня свою научную ценность. Это, в первую очередь, относится к его статьям и воспоминаниям о П.Л. Лаврове, Н.Г. Чернышевском, Н.К. Михайловском.

Особое место в русановском наследии занимают его мемуары. При жизни публициста, как мы уже упоминали, были опубликованы два тома, охватывающие в общей сложности период с 1859 до 1905 г. Еще две части - о времени с 1905 и практически до конца жизни Н.С. Русанова, т. е. до конца 1930-х гг., - не опубликованы и хранятся в Рукописном отделе Государственной публичной библиотеки им. В.И. Ленина. Опубликованная часть воспоминаний Русанова (из всего наследия публициста) чаще всего использовалась и используется историками общественного движения. Особенно это относится к его основанным на личных впечатлениях характеристикам литераторов: Н.В. Шелгунова, Г.Е. Благосветлова, Г.З. Елисеева, Г.И. Успенского, H.H. Златовратского, И.О. Тургенева, В.М. Гаршина; революционеров: П.Г. Зайчневского, В.А. Осинско-го, М.Н. Ошаниной, П.Н. Ткачева, Л.А. Тихомирова, С.Н. Халтурина, Э.А. Серебрякова, Г.А. Лопатина и многих других. Близкое и долгое знакомство с П.Л. Лавровым, Г.В. Плехановым, личное знакомство с Ф. Энгельсом, многолетняя переписка с Н.К. Михайловским - все это, найдя свое подробное освещение в мемуарах, делает их ценнейшим источником по истории русского общественного движения второй половины XIX - начала XX века.

И. А. Теодорович, комментируя русановские воспоминания, вполне обоснованно высказал сомнения на предмет исторической достоверности больших диалогов и монологов, часто встречающихся в тексте мемуаров. Действительно, помнить спустя более полувека разговоры с тем или иным человеком и дословно воспроизводить их - едва ли под силу кому-либо. Но, что любопытно, никто из исследователей (за одним исключением) из обращавшихся к воспоминаниям Русанова не оспаривал конкретного содержания, которое вкладывал автор в уста своих знакомых и собеседников. Дело, по-видимому, в том, что Русанов как профессиональный литератор, отталкиваясь от запомнившейся основной сути того или иного разговора, моделировал его, опираясь на факты, почерпнутые из других исторически фиксированных источников - писем, статей и т.д. своих современников. В результате в мемуарах появлялся диалог или монолог, хотя и не точный но форме, но совершенно исторически достоверный по содержанию.

Исключение, о котором мы сказали, составляет возражение В.Н. Фигнер на приведенный Русановым разговор Л.А. Тихомирова с А.Д. Михайловым (очевидцем этого разговора Русанов не был, а потому воспроизводил его с чужих слов, скорее всего со слов

64

М.Н. Ошаниной). Это замечание В.Н. Фигнер единственно известное нам возражение современников по поводу приводимых Русановым фактов. И хотя таких очевидцев к номенту публикации русановских воспоминаний оставалось не так уж много, последующие поколения историков относились к этим мемуарам как исторически достоверным.

Чтобы убедиться в силе русановской памяти на конкретные события, мы сравнили описание им одного из эпизодов своей жизни, имеющееся в мемуарах, с информацией об этом же происшествии, зафиксированной в бумагах Третьего отделения (тогда же - по свежим следам). Мы имеем в виду обыск и арест будущего публици

65 ста с его друзьями, произошедший 27 мая 1878 года „• Что же оказалось? Спустя 45 (!) лет Русанов совершенно точно воспроизвел не только обстоятельства ночного визита жандармов, но и адрес своего тогдашнего жилья, и мелкие подробности поведения участников этой сцены (пользоваться полицейскими материалами он, естественно, не мог, работая над мемуарами, а, следовательно, писал по памяти).

При изучении русановской публицистики определенные трудности вызываются тем фактом, что он писал под множеством псевдонимов, однако они известны. Всего в "Словаре псевдонимов" И.Ф.Ма

66 санова их упоминается 19 , однако основных псевдонимов у Русанова было меньше - это: Э.Вернер, Иван Корсаков, Н.Е. Кудрин,

В.Г. Подарский, Иван Сергеевский и К, Тарасов, Первыми четырьмя псевдонимами, кроме своей настоящей фамилии, Русанов подписывал публикации разного времени в "Русском богатстве" • "К, Тарасов" - автор нелегальных статей в' революционных эмигрантских журналах, "И, Сергеевский" печатался преимущественно в немецком "Форвертсе" Веяде^е^к^ ) .

Неопубликованная часть русановского наследия сконцентрирована в двух архивных фондах - Рукописного отдела Государственной публичной библиотеки им. В,И, Ленина и Архиве Дома Плеха

67 нова в Ленинграде . Материалы московского фонда содержат в основном документы позднего времени жизни Русанова - 1920-х -30-х гг., в том числе, как уже говорилось, две последние части его воспоминаний, а также письма, личные документы и пр.

Именно в этом фонде нами обнаружено указание Русанова на ранее неизвестный факт его участия в газете "Народная Воля" . Статья "Экономический кризис и политические партии во Франции" из 10 этой газеты считалась до настоящего времени принадлежащей Г.А. Лопатину69, однако автором ее был Н.С. Русанов. Ленинградский архив Русанова датируется 1905-1917 годами. Помимо материалов, вышедших из-под пера Н.С. Русанова, в нашей работе используются и другие источники. Это, во-первых, целый комплекс материалов политического сыска, отложившийся в архивах Третьего отделения собственной Бго Императорского Величества Канцелярии и Департамента Государственной полиции, - секретные циркуляры, полицейские досье, жандармские рапорты, донесения заведующих Заграничной Агентурой. Первое персональное дело о Русанове в Особом отделе Департамента полиции было на

70 чало в 1892 году - последнее, третье, - в 1906-м . Полицейская информация о Русанове при всей своей ценности и важности требует к себе критического подхода, ибо изобилует ошибками и неточностями. Так,- весьма характерно, что легальный отъезд публициста в Европу в 1882 году спустя десять лет воспринимал

7Т ся так, будто Русанов самовольно "скрылся за границу" .

Широко использованы в работе и эпистолярные источники. Это - письма близких Русанову революционеров - П.Л. Лаврова, М.Н. Ошаниной, Г.В. Плеханова, Л.А. Тихомирова, С.М. Кранчинско-*-го, В.К. Дебагория-Мокриевича, П.Б. Аксельрода, Э.А. Серебрякова, Н.К. Михайловского и др., лишь частично опубликованные.

Важное место занимает также анализ воспоминаний современников Н.С. Русанова. В первую очередь это относится к опубликованной и неопубликованной частям мемуаров и дневников Л.А. Ти-72 хомирова .

Специально стоит отметить большую ценность для нашего исследования материалов, собранных, обработанных и опубликованных в известном двухтомном издании Б. Сапира - Лавров. Годы эмигра-74 ции . Наиболее важными для нашей темы оказались документы, опубликованные Сапиром во 2-м томе и касающиеся "Вестника Народной воли" и "Группы старых народовольцев". Документы, изданные Б. Сапиром, настолько важны, что без них невозможно никакое исследование по истории русского революционного движения 1870-х -90-х гг.

Особый раздел источников, привлеченных нами при работе над темой, составляют документы партии "Народная Воля", а также эмигрантских народовольческих кружков и групп. Это и письма Исполнительного Комитета "Народной Воли" заграничным революционерам, и программные заявления "Группы старых народовольцев", и устав этой организация, написанный П.Л. Лавровым, и многое другое.

Еще один очень большой и важный комплекс исторических источников нашей работы представляют собой материалы периодической печати тех лет - это журнальные и газетные статьи современников (соратников и противников) Русанова, составляющие широкий контекст деятельности публициста-революционера, позволяющие воссоздать ту живую ткань исторического процесса, в рамках которого прошла жизнь Русанова - литератора, эмигранта, революционера.

И последнее: наравне с произведениями самого Русанова нами используется и литературное наследие других революционных деятелей - главным образом работы Г.В. Плеханова, П.Л. Лаврова и Н.К. Михайловского - как наиболее крупных прогрессивных мыслителей 1870-х - 80-х гг.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Н.С.Русанов как участник и историк разночинского этапа русского революционного движения"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ, проведенный нами, позволяет сделать следующие выводы. В целом мировоззрение Н.С. Русанова, сложившееся в своих основных чертах к концу 1870-х гг., не выходило за рамки господствовавшего в то время народнического комплекса идей. С середины 1870-х до начала 1880-х гг. Русанов прошел в своем развитии в общем типичный для его поколения путь от бунтарских идей, вдохновленных революционной проповедью М.А. Бакунина и нашедших свое практическое воплощение в пропагандизме "Земли и Воли", ее сознательном отвращении от политической деятельности, ее вере в революционные потенции русского крестьянина, до осознания необходимости и важности политической борьбы, впервые сформулированной в русском подполье будущими народовольцами.

Но и первый, и второй этапы в развитии русановских взглядов, в целом, повторяем, не выходивших за рамки народнической доктрины (в широком смысле), имели свою специфику. Землевольческий аполитизм мирно уживался у Н.С. Русанова с увлечением идеями К.Маркса. Внешним проявлением этого увлечения стал комплекс его "марксистских" статей, увидевших свет в 1880-82 гг. преимущественно на страницах "Дела". Хотя эти работы и не были написаны марксистом, но они оказались одними из первых публикаций в легальной печати (наряду со статьями Н. Зибера), популяризирующими экономические взгляды автора "Капитала", и сыграли, безусловно, важную историческую роль в процессе проникновения и утверждения марксистских идей в России.

В 1882-83 гг. Н.С. Русанов, хотя и с некоторым опозданием (от передовой части революционного подполья), но опять-таки подчиняясь- внутренней логике развития народнической теории, приходит к народовольчеству. Однако, и в этом случае его индивидуальные склонности и условия жизни и деятельности проявили себя вполне определенным образом. Адаптировав народовольческие идеи в "после-первомартовский" период, сблизившись в эмиграции с "якобинским" крылом Исполнительного Комитета - М.Н. Ошаниной и Л.А. Тихомировым, испытав индивидуально-психологический эффект реакции на собственные "экономические" воззрения предшествующих лет, Н.С. Русанов становится "отчаянным политиком в духе Дюринга", горячим приверженцем идеи захвата власти революционным меньшинством. Идеи бланкизма прочно вошли в русановское миросозерцание - в начале XX в., хотя и поблекнув значительно под влиянием ширившегося пролетарского движения, они вылились в форму признания крупной роли "социалистической интеллигенции" в грядущем перевороте. (Это во многом предопределило переход Н.С. Русанова к эсерам, воскрешавшим в своей партийной тактике народовольческие приемы индивидуального террора.)

После перерождения и ренегатства Л.А. Тихомирова, т. е. со 2-ой половины 1880-х гг. Н.С. Русанов становится фактически самым ярким и последовательным идеологом позднего народовольчества. Это течение политической мысли не представляло, на наш взгляд, качественно нового этапа в развитии русского революционного народничества, а характеризовалось лишь несколько иными количественными пропорциями тех же составных частей народовольческой идеологии (это -главным образом, усиление бланкистского элемента).

Помимо этого, стараниями П.Л. Лаврова и Н.С. Русанова теория позднего народовольчества пропитывалась элементами марксизма (по преимуществу, в области обще-теоретических проблем перехода от капитализма к коммунизму)•

Однако, анализ русановских взглядов этого времени ясно обнаруживает те "геркулесовы столпы", дальше которых не могло идти сближение народнических идеологов с марксизмом. Принципиальное непонимание мелко-буржуазной классовой природы русского крестьянства закрывало для Н.С. Русанова и его единомышленников возможность научно верной оценки событий (а, следовательно, и наиболее продуктивного участия в них).

Наиболее исторически важный период в практической деятельности Н.С. Русанова приходится на время политической реакции 80-х -первой половины 90-х гг. XIX в. В самом широком смысле - это борьба с русским самодержавием средствами революционной публицистики, что одновременно означало практическую подготовку будущего переворота, тем более ценную в годы политического безвременья.

Историческое значение русановской деятельности определялось его горячей многолетней агитацией за создание боевой революционной партии, квалифицированной пропагандой теоретических основ социализма, настоятельными попытками (хотя и во многом безуспешными) анализа тенденций российской экономики.

Деятельность Н.С. Русанова в составе "Группы старых народовольцев" имела, безусловно, и весьма существенную теневую сторону - этв полемика с пионерами русской социал-демократии - Г.В. Плехановым и его единомышленниками. Но в то же время, будучи рупором революционных идей, группа парижских "старых народовольцев" выполняла вполне прогрессивную миссию, ибо русская социал-демократия переживала в это время "утробный", по выражению В.И. Ленина, период и не могла еще стать сколько-нибудь значительным революционизирующим фактором, который был столь необходим в эпоху реакции.

По своим историческим воззрениям Н.С. Русанов принадлежит к революционно-демократической школе русской буржуазной историографии. Основная ценность его этюдов по вопросам революционной истории - их революционно-воспитательный и пропагандистско-просве-тительский характер.

Будучи политическим публицистом, Н.С. Русанов не смог избежать элементов модернизации, тенденциозности, а часто и апологетики в отношении к некоторым историческим сюжетам, фактам и конкретным деятелям. Это, безусловно, понижает научную ценность его статей. Но при этом создание оригинальных концепций, введение в научный оборот целой суммы исторической информации, публикаторская работа (по наследию Н.Г. Чернышевского, П.Л. Лаврова, Н.К. Михайловского)1, наконец, важные мемуарные свидетельства -все эти стороны деятельности Н.С. Русанова-"историка" являются его безусловными заслугами в области историографии революционного движения.

Список научной литературыАникин, А.В., диссертация по теме "Отечественная история"

1. Хроника социалистического движения в России. Официальный отчет. М., 1907, с. 275.

2. ЦГАОР, ф. 102, Д-3, д. 506, л. 3.

3. Агафонов В.К. Заграничная охрана. Пг., "Книга", 1918, с. 23.59» См, об этом: "Народная Воля", № 8-9, февраль 1882— "Одесса, I декабря" корреспонденция и "Хроника арестов" Литература партии Народной Воли, вып. 2, с. 42, 47.

4. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 4, д. 235.61. "Вестник Народной Воли", № 4, "Герой, забывший умереть" (подп. йсп. К.").

5. ЦГАОР, ф. 102 (ДП, 3 делопр.), 1890, ог. 88, д. 250.

6. ШИВ РСФСР. Деятели революционного движения. Библиографический словарь. Гранки, т. 3 (вып. 4 "коз-кош"), л. 370.

7. ЦГАОР, ф. 102 (ДП 00), 1906, .1 отд., д. 78, л. 4 об.

8. ЦГАОР, ф. 102 (ДП.ОО), 1906, I отд., Д. 78, л. 3.

9. По другим источникам с 19 на 20 ноября.

10. Цит. по: Володин А.И., Игенберг Б.С., Лавров. М., 1981, с. 286.

11. Подробнее см.: Воспоминания Льва Тихомирова примеч. на с. 482.

12. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 4, д. 166, л. 62, об. 63 об.

13. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 190.

14. У кровати больного, впрочем, дежурили попеременно почти все парижские эмигранты-народовольцы.

15. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 325.73. Там же, с. 211.74. Там же, с. 212.75. Там же.76. Там же, с. 214.77. Там же.78. Там же, с. 215.79. Там же.80. Там же.

16. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 229.

17. См. Сводный каталог., № 1682.

18. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 238.91. Сводный каталог., № 897.

19. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 198-199.94. Там же, с. 200.95. Там же, с. 220.

20. См. "Сводный каталог.", № Ю19.97. Там же, № 723.98. Там же, Я 885.

21. Кулябко-Корецкий Н.И. (1855-1924) адвокат и общественный деятель, в описываемое время находился за границей.

22. Переписка Плеханова и Аксельрода, т. I. М., издание P.M. Плехановой, 1925, с. 34 (док. № 5).

23. Из архива П.Б. Аксельрода, Берлин 1924, с. II2-II3.3302. "Социалист", № I, 1889, июнь, с. 18-22.1. ЮЗ. Там же, с. 27-28.1. Ю4. Там же, с. 18.1. Ю5. Там же, с. 19.

24. Переписка Плеханова и Аксельрода, т. I. М., 1925, с.64.

25. Ю7# Cto. примеч. к письму № 31 в кн.: "Переписка Плеханова и Аксельрода", т. I, с. 87.

26. ЮВ. Речь идет,очевидно, о "Социалисте", поскольку Рачков-ский не мог назвать в декабре 1888 года "новой газетой" "Самоуправление", первый и второй номера которого увидели соответственно свет в декабре 1887 и мае 1888 года.

27. Ю9. ЦГАОР, ф. Ю2 (ДП.ОО), 1406, I отд., Д. 78, л. 3-3 об.

28. НО. И.И. Попов народоволец, автор воспоминаний "Минувшее и пережитое". Л., "Колос", 1924.

29. Речь в данном случае идет о К.В. Аркадакском, привлекавшемся к процессу 193-х, эмигранте, сотруднике "Русских Ведомостей".

30. ЦГАОР, ф. 162 (ДП.00), 1406, I изд. д. 78, л. 3 об. -4.113. Там же, л. 4 об.

31. Письмо от 26 декабря 189I г. Б. Сапир, т. 2, док. J» 59, с. 84.

32. См. также: Из Архива П.Б. Аксельрода, Берлин118.115. Б. Сапир, т. 2, с. 84

33. Из архива П.Б. Аксельрода, с. II9-I20 (письмо от 28 дек. 189I г.).

34. От названия газеты n F~Re.e Ru^sfa издаваемой в Лондоне С. Кравчинским, Ф. Волховским и др.

35. П8. См.: Из архива П.Б. Аксельрода, с. 127-128.

36. Там же (письмо П.Л. Лаврова, Париж, 25 ф. 1892), с.129; (письмо Кравяинского, Лондон, 21 марта 1892), с. 130.

37. Переписка Плеханова и Аксельрода, т. I, с. 76 (документ № 25).

38. Имеется в виду сотрудничество Русанова вместе с Лавровым в "VoRwaftls " в 1891-92 гг., в частности его статьи о голоде " bie. И нв Л 187 от 13 августа 1891 г. и мн. др., публиковавшиеся под псевдонимом Iwan

39. Голод в России Ивана Сергеевского, Женева, Вольная русская типогр., 1892, с. 8-9.123. Там же, с. 33.124. Там ж., с. 34.

40. Переписка Плеханова и Аксельрода, т. I, с. 244 (приложение УП).

41. И. Сергеевский, ук. соч., с. 40.

42. ЦГАОР СССР, ф. Ю2 (ДП.ОО), оп. № 6, д. 78, л. 9.

43. ЦГАОР, ф. Ю2, оп. » 6, ед. хр. 78, л. 22.

44. ЦГАОР, ф. Ю2, оп. 6, д. 78, л. 4.

45. Цит. по: Володин А., Итенберг В., Лавров. M., 1981, с. 303.

46. ЦГАОР, ф. 102 (ДП.ОО), оп. » 6, д. 78, л. 12 и об.132. Там же, л. 27.133. Там же, л. 26.134. Там же, л, 29.135. Там же, л. 3.136. Там же, л. 36.137. Там же, л. 35.138. Там же, л. 36.139. Там же, л. 37.140. Там же, л. 40.141. Там же, л, 39.

47. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 220.

48. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 2, д. 145, л. 9-18, 25-37, 38-43, 44-47.

49. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 2, д. 181, лл. 1-5.

50. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 2, д. л.

51. Опубликована в № I "С родины и на родину" в январе 1893 г. под названием "Три эпохи".147. "Материалы для истории русского социально-революционного движения", вып. I, Женева, 1893, с. 156-157.148. Там же, с. 158.

52. Материалы, вып® I, с. 160.

53. Б. Сапир, примеч. 4 к док. № 212, с. 470.*151. Б. Сапир, т. 2, док. 216.152. Там же, док. № 215.153. Там же, с. 476.154. Там же, с. 477.155. Там же.

54. См. заявление Н.С. Русанова (сохранилось аналогичное ■ рукой M.ÏÏ. Ошаниной). Б. Сапир, т. 2, д. 213 (с. 472).

55. Кириченко Т.М. Русская демократическая зарубежная печать как исторический источник (конец 80-х первая половина90.х годов XIX века), ч. I, M., 1977, с. 13.

56. Революционное движение в докладах министра Муравьева, СПб., 1907, с. 31, 33-34.159. Там же, с* 35.160. "С родины и на родину", № I, с. I. В кн.; "Материалы.", Вып. I, Женева, 1893.

57. См., напр.: Лавров П.Л. Очерк эволюции человеческой мысли. Кн. 6. Женева, 1898; он же, Последовательные поколения. Париж, 1892; он же, Русская развитая женщина. В память Софьи Васильевны Ковалевской. Париж*., 1891, и др.

58. Серебряков Э.А. Семидесятилетие П.Л. Лаврова. Парик,1893; он же. Об уничтожении постоянной армии. Женева, 1899, и др.

59. См., напр.: Самоубийство Людвига Савицкого. Париж, 1893.

60. Подробнее см.: "Сводный каталог" по указателю издательских групп (ч. Ш, изд. 2. M., 1982, с. 144).

61. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 2, д. 181, лл. 1-2.

62. ЦГАОР, ф. 1762, оп. 4, д. 612, л. I.

63. См., напр.; очень резкие отзывы о Лаврове в письмах Русанова Ошаниной от 4 июля и 25 сентября 1893 г. ЦГАОР,1762, оп. 4, д. 612, л. 14-15, Î7.168. Там же, л. 17.

64. ЦГАОР» ф. 1762, оп. 4, д. 362, л. 26.

65. Б. Сапир, т. 2, док. № 214 (с. 473).

66. Н.С. Русанов. По поводу недавних прокламаций. Париж, 1892, с. 1-3.

67. Русанов Н.С. По поводу недавних прокламаций, с. 3.175. Там же, с. 6-7.

68. Меньшиков Л.П. Охрана и революция. К истории тайных политических организаций в России, ч. I. Годы реакции 1885-1898. М., 1925, с. 161.177. "С родины и на родину", # 3, с. 117. В кн.: "Материалы.", вып. 16.

69. Напечатало в Петербурге в 1893 г.

70. Издан под ред. Д.И. Менделеева для выставки в Чикаго 1893 г.180. "Пятнадцать лет назад. Из литературных воспоминаний. -"С родины и на родину", № 4, с. 287-304. В кн.: "Материалы. вып. XI, Женева, 1894.

71. Хорос В.Г. Идейные течения народнического типа., с.74.182. "С родины.", Я 3, с. 119.183. "С родины.", Л 3, с. 142.

72. См. Б. Сапир, т. 2, док. № 58 (черновик письма от нач. сент. 1888 г.), с. 75-82.189. Там же, с. 79.1. Глава Ш.1. "Русское богатство", 1909, № I, отд. I, с. 36.2. "Русское богатство", 1909, X II, отд. 2, с. 66.

73. АДП, ф. 657. Г.А. Лопатин письма Н.С. Русанову. - Письмо начала 1912 г."4. "Минувшие годы", 1908, № 12, с. 170-190. Эта статья представляет собой часть большой работы, написанной Русановым в 1908 г. и опубликованной в виде нескольких статей. См.: Н.С.

74. Цит. по: Русанов Н.С. Из идейной истории русского социализма 40-х годов. "Русское богатство", 1909, № I, отд. I, с. 41.18. Там же, с. 53.19. Там же, с. 37.20. Там же, с. 43.21. Там же.

75. Из письма Белинского Анненкову, цит. по: Русанов, ук.соч., с. 54.23. Там же, с. 49.

76. Козьмин Ь.П. Социальный роман петрашевца Феликса Толля. в кн.: Козьмин Б.П. Литература и история, изд. 2. М., 1982, с. 205.

77. ДЩ, ф. 657. Тезисы к статье "Русский социализм" Герцена и западный социализм., лл. 1-УП авторской пагинации.

78. Соловьев Е.А. А.И. Герцен, СПб., 1898 (2-е изд. СПб., 1905).

79. Батуринский В.П. Герцен, его друзья и знакомые. СПб., 1904.

80. Бетринский Ч. А.И. Герцен, СПб., 1908.

81. Ашешев Н. "Колокол" и его сотрудники". "Образование", 1904,-И I.

82. Ашевский С. Освобождение крестьян и "Колокол" Герцена. -"Современный мир", 1906, № 12.

83. Он же. Реформы имп. Александра П и "Колокол" Герцена. -Там же, 1907, № 1-3.

84. Ленин В.И., ПСС, т. 21, с. 255.29. Там же, с 256.30. Там же, с. 257-258.

85. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, СПб, 1908, с. 333.37. Там же, с. 271.

86. См* библиографию работ Н.С. Русанова ДО 130, 171, 174,256.

87. Русанов Н.С, Социалисты., с. 272.

88. Плеханов Г.В. Н.Г. Чернышевский. СПб., 19Ю. Стеклов В.М. Н.Г. Чернышевский, его жизнь и деятельность.1. СПб., 1909.

89. Русанов Н.С., Социалисты., с. 272.

90. Полностью сибирские письма Чернышевского были опубликованы лишь в советское время, в Х1У и ХУ тт. его Полного собрания сочинений (М., 1949-50).43. "Русское богатство", 1909, № II, отд. II, с. 53.

91. Рус. богатство, 19|Ю, Я 7, отд. I, с. 75.

92. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 281.46. Там же, с. 273-274.47. Там же, с. 287.48. Там же, с. 282.49. Там же, с. 286.50. Там же, с. 267.

93. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 291-292,52. Там же, с. 290.53. Там же, с. 304.

94. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 308-310.55. Там же, с. 310.56. Там же, с. 313.

95. Там же, с. 293. 53. Там же.59. Там же, с. 286.60. Там же, с. 291, 294.61. Там же, с. 291.62. Там же, о. 293.63. "Пролог". Роман из начала шестидесятых годов. Ч. 1-я. Пролог пролога. "Вперед". Лондон, 1877.

96. Русанов Н.С., цит. соц., с. 320.65. Там же, с. 321.

97. Русанов Н.С., цит. соч., с. 321.67. Там же, с. 322.68. "Русское богатство", 19Ю, № 2, отд. I, с. 220.

98. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 201.

99. См., например; Володин А.И., Итенберг B.C. Лавров. М., 198I; с. 8-19.

100. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 243.72. Там же, с. 244-245.

101. Имеется в виду A.C. Гинзбург (I85I-I9I8), врач, отошедший впоследствии от революционного движения.

102. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 247-248.75. Там же, с. 240.76. Б. Сапир, т. I, с. X УШ.

103. Воспоминания Льва Тихомирова, с. 299.78. "Русское богатство", 19Ю, № 2, отд. I, с. 242.

104. Богатов В.Б. Философия П.Л. Лаврова. М., изд. МГУ, 1972, с. 36.80. "Русское богатство", 1910, № 2, отд. I, с. 252.81.-Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 242.

105. Подробнее о философии Лаврова вообще и его отношении к позитивизму см. ук. соч. В.В. Богатова.

106. Русанов Н.С. Ук. соч., с. 237.

107. Богатов В.В. Ук. соч.^с. 278.

108. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России," с. 236.

109. Ленин В.И. Пос. т. 2, с. 462.87. Там же, т. 24, с. 333.

110. Впоследствии эта статья, так же как и этюды о Н.Г. Чернышевском и П.Л. Лаврове, была перепечатана в книге "Социалисты Запада и России" (с. 331-393).

111. Самые существенных из них:

112. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 336*91. Там же, с. 337.92. Там же, с. 340-341.

113. Фигнер В.Н. Полное собр. соч. в 6-ти тт., т. У, М., 1929, с. 483.

114. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 344-345.95. Там же, с. 356-357.96. "Голос минувшего", 1914, № 2, с. 21.

115. Виленская Э.С., Н.К. Михайловский и его идейная роль в народническом движении 70-х начала 80-х годов XIX века. М., "Наука",1979, с. 5.98» Псевдоним Н.К. Михайловского в газете "Народная воля",

116. Подробнее об этом см.: Виленская Э.С., ук. соч. с. 263268.

117. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 387.

118. Русанов Н.С. Социалисты Запада и России, с. 388.

119. Такой отказ был вызван, возможно, вполне удачной, с точки зрения Русанова, разработкой цтих вопросов В.М. Черновым (философия, социология), а также Е.Б. Колосовым (общественно-политические взгляды). См.:

120. Чернов В.М. Философские и социологические этюды, СПб., ?

121. Колосов Е.Е. Михайловский и русская революция. СПб., 1910.

122. Он же. Очерки мировоззрения Н.К. Михайловского. Теория разделения труда как основа научной социологии. Схема и анализ. -СПб., 1912.

123. Цитируем по рукописи, поскольку эта статья Русанова, по-видимому, не была опубликована.

124. АДЕ., ф. 657. Очерк эволюции народншества за последнюю четверть века, автограф, л. 17 авторской пагинации.

125. ПО. "Былое", 1907, № 9, с. 55.