автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Нравственно-эстетическое значение пейзажа в русской литературе конца XVIII - начала XIX в.: от сентиментализма к предромантизму

Полный текст автореферата диссертации по теме "Нравственно-эстетическое значение пейзажа в русской литературе конца XVIII - начала XIX в.: от сентиментализма к предромантизму"

На правах рукописи

Аникейчик Елена Александровна

Нравственно-эстетическое значение пейзажа в русской литературе конца XVIII — начала XIX вв.: от сентиментализма к предромантизму

Специальность 10.01.01 — русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва 2008

Работа выполнена на кафедре русской классической литературы Московского государственного областного университета

Научный руководитель:

кандидат филологических наук, доцент Татьяна Александровна Алпатова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

доцент Алексей Николаевич Пашкуров

кандидат филологических наук, доцент Андрей Петрович Тусичишный

Ведущая организация:

Самарский государственный педагогический университет

Защита состоится «13» ноября 2008 года в 15 часов на заседании диссертационного совета Д 212.155.01 по литературоведению при Московском государственном областном университете по адресу: 105005, г. Москва, ул. Ф. Энгельса, д. 21а.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, г. Москва, ул. Радио, д. 10а.

Автореферат разослан ю октября 2008 года

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

Общая характеристика работы

Пейзаж в художественном произведении — едва ли не главное средство, позволяющее выразить господствующее представление человека о мире и самом себе. Художественные образы природы всегда насыщены философским и нравственным смыслом— ведь они и есть та «картина мира», что определяет отношение человека ко всему вокруг. XVIII век как переходная эпоха в развитии русской литературы породил несколько типов литературного пейзажа, каждый из которых нашел свое место в художественно - эстетической ситуации той поры. Для классицизма характерной была условность видения природы и жанровая закрепленность того или иного типа «идеального» пейзажа. Завоеванием сентиментализма можно назвать новый взгляд на окружающий человека мир. Писатели - сентименталисты стремятся уловить психологическое содержание пейзажа, передать с помощью образов природы нюансы состояния человеческой души. Эту линию продолжают на рубеже XVIII — XIX вв. и предромантики, внимание которых привлекает уже не только идеально - гармоничное и трогательное в природе, но и возвышенно -величественное, даже пугающее.

Элементы сентименталистского и предромантического пейзажа присутствуют в произведениях Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева и других писателей и поэтов той поры (А.Е. Измайлова, В.В. Измайлова, Г.П. Каменева, А.И. Кпушина, А.Ф. Кропотова, П.Ю. Львова, ГШ. Макарова, П.И. Сумарокова, П.И. Шаликова и др.). Наполняясь важным философско - психологическим значением, изображение природы в их произведениях выявляет новаторские тенденции развития русской литературы конца XVIII — начала XIX вв.

Научная новизна днссертаиии определяется системным анализом развития пейзажных образов в русской литературе рубежа XVIII — XIX вв., представленных в динамическом движении от сентиментализма к предромантизму. Анализ истоков сентименталистского и предромантического пейзажа проводится в диссертационной работе с привлечением популярных в России той поры произведений западноевропейской мысли— как достаточно изученных (Ж.-Ж. Руссо), так и гораздо реже привлекавших внимание исследователей (Ш. Бойне, И.-Г. Сульцер). Также изучается влияние произведений западноевропейской описательной поэзии XVIII столетия (ранее практически не привлекавшихся к сопоставительному анализу с произведениями русской прозы) на художественные поиски русских писателей в изображении пейзажа. В работе по-новому анализируется пейзаж не только в творчестве Карамзина, но и писателей — его современников, образы природы у которых и составили линию развития от сентиментализма к предромантизму: М.Н. Муравьева, Г.П. Каменева, П.И. Шаликова, А.Ф. Кропотова и других, в том числе и малоизвестных писателей.

Цель диссертационной работы — раскрыть нравственно -эстетическое своеобразие пейзажа в русской литературе конца XVIII — начала XIX вв. и его значение в общем процессе движения литературы той поры от сентиментализма к предромантизму.

Поставленная цель определила задачи работы.

1. Выявить истоки сентименталистского и предромантического пейзажа в русской литературе, обратившись к наиболее популярным для писателей той поры художественно - философским и собственно философским произведениям.

2. Проанализировать специфику сентименталистского пейзажа в произведениях Н.М. Карамзина различных жанров (пейзажно -

медитативный очерк, путешествие, повесть) и писателей -сентименталистов конца XVIII — начала XIX вв.

3. Выявить особенности развития пейзажных образов в русской литературе конца XVIII — начала XIX вв. от сентиментализма к предромантизму, проанализировать специфику трансформации пейзажа, состав и структуру предромантического пейзажа, его нравственно -философское значение в художественном мире Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева, а также писателей - карамзинистов.

Предмет исследования.

В работе рассматривается философское содержание и эстетика пейзажа в творчестве писателей рубежа XVIII— XIX вв. Материалом исследования являются разнородные по жанрам прозаические произведения (пейзажно - медитативный очерк, повесть, письма, путешествие), что помогает определить основные тенденции развития пейзажа не только в отдельном литературном произведении, но и в рамках всего литературного направления в целом. В работе также продолжена тенденция современного литературоведения исследовать творчество писателей XVIII в. в эволюционном плане, в частности, предромантические тенденции в творчестве Н.М. Карамзина, что значительно расширяет представления о нем как о «переходной» фигуре в движении русской литературы от сентиментализма к предромантизму и романтизму.

Методология исследования.

В работе применяются историко - генетический и сравнительно -типологический методы анализа. Задачи. диссертации определили использование метода сопоставительного анализа— сопоставление интерпретации западноевропейских произведений Н.М. Карамзиным, МЛ. Муравьевым и другими писателями рубежа XVIII — XIX вв., сопоставление пейзажных образов и т.д.

Методологической основой работы явились труды отечественных исследователей, изучавших предромантизм в западноевропейских литературах (М.П. Алексеева, В.М. Жирмунского, Ю.Д. Левина, И.О. Шайтанова, В.А. Лукова), а также исследователей русского сентиментализма и предромантизма — М.Н. Розанова, Г.А. Гуковского, Б.М. Эйхенбаума, Д.С. Лихачева, Ю.М. Лотмана, В.Н. Аношкиной, Н.Д. Кочетковой, А.Н. Пашкурова, Л.А. Сапченко, Т.В. Федосеевой и др.

Практическая значимость работы.

Научная работа имеет практическое значение для исследователей, занимающихся изучением русской литературы конца XVIII — начала XIX вв., а также творчества Н.М. Карамзина и писателей -карамзинистов.

Апробация работы.

Основные положения работы обсуждались на международных конференциях Московского государственного областного университета и Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова. Материалы диссертации нашли отражение в пяти научных публикациях.

Структура диссертации: работа состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Объем текста— 182 страницы. Библиографический список содержит 221 наименование.

Основное содержание работы

Во введении определяются цели и задачи исследования, актуальность и научная новизна, характеризуется научно -исследовательская литература, посвященная изучаемым проблемам.

Первая глава — «Источники нравственно - эстетических принципов пейзажа, характерных для русского сентиментализма и предромантизма» — посвящена истокам художественных открытий русских писателей конца XVIII— начала XIX вв. в сфере изображения

природы. В произведениях той поры нередко встречаются упоминания и характеристики наиболее видных философов и поэтов XVIII века, которых русские писатели считали своими учителями, — Ж.-Ж. Руссо, Ш. Бонне, И.-Г. Сульцера, А. Поупа, Дж. Томсона, Ж. Делиля и др. Философские идеи и художественные открытия этих авторов вызвали живой отклик в России, и анализ творческого восприятия их идей представляется необходимым для выявления специфики взгляда на природу в литературе русского сентиментализма и предромантизма.

Исследованию собственно философских произведений, оказавших влияние на мировоззрение Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева и многих других русских писателей конца XVIII — начала XIX вв. — «Созерцания природы» Ш. Бонне, «Разговоров о красоте естества» И.-Г. Сульцера и произведений Ж.-Ж. Руссо,— посвящен первый параграф главы — «Философия природы Ш. Бонне, И.-Г. Сульцера, Ж.-Ж. Руссо и ее восприятие в Россию).

Ш. Бонне, И.-Г. Сульцер и Ж.-Ж, Руссо весьма активно переводились в России. В периодических изданиях XVIII века появляются как переводы, так и многочисленные цитаты, эпиграфы, реминисценции из их произведений.

Одним из основных для русской литературы на рубеже веков являлся вопрос о восприятии и познании человеком окружающего мира. Именно поэтому столь значительный интерес у переводчиков вызвал трактат Ш. Бонне «Созерцание природы». Его переводом занимался Н.М. Карамзин; полный перевод был выполнен (хотя и не издан в свет) другом Карамзина A.A. Плещеевым; в 1792— 1796 гг. в печати появился перевод И. Виноградова. Обращение Карамзина и других русских переводчиков к трактату Ш. Бонне представляется отнюдь не случайным. Не столько вопрос о способе восприятия человеком окружающего мира волнует Карамзина, сколько сама возможность созерцания природы,

постижения ее красоты. Карамзин, развивая мысль философа о том, сколь богаты возможности человеческого восприятия, сколь многое дает зрение для понимания природной гармонии, важную роль в своих произведениях отводит изображению пейзажа, тем картинам природы, которые зрение раскрывает перед человеком. Тема эта привлекала и других писателей — современников Карамзина. Так, М.Н. Муравьев прославляет способность человека постигать красоту природы благодаря зрению. Зрительное восприятие для писателей - сентименталистов — не только физическое чувство, оно связано и со сферой нравственности. Потому и становится столь важным образ созерцателя — человека, душа которого открыта всем впечатлениям бытия. Зрение, созерцание природы осмысливалось русскими писателями рубежа XVIII — XIX вв. (вслед за Ш. Бонне) как одно из главных средств пробуждения чувствительности в человеческом сердце.

Особенно полно и глубоко сущность человека раскрывается, когда он оказывается вдали от общества, наедине с природой. Ценность такого познания окружающего мира проповедовал в своих произведениях И.-Г. Сульцер.

Основные идеи «Разговоров о красоте естества» Сульцера — сопоставление человека «естественного», способного наслаждаться красотой окружающего мира, и человека светского, лишенного времени и способности созерцания природы, — были актуальны для литературы конца XVIII— начала XIX вв. Интерес к трудам Сульцера проявил Н.М. Карамзин, М.Н. Муравьев и др.

Рассматривать проблему искусственности и естественности, природы и цивилизации в русской литературе невозможно без привлечения произведений Ж.-Ж. Руссо, чье творчество оказало огромное влияние на развитие литературы как сентиментализма, так и предромантизма. Трактат Руссо «Рассуждения о науках и искусствах» был проанализирован в статье

Н.М. Карамзина «Нечто о науках, искусствах и просвещении», в которой Карамзин, отмечая красноречие Руссо, тем не менее выступает против крайностей теории философа — отрицания наук, цивилизации. М.Н. Муравьев посвящает трактату Руссо одно из своих «Нравоучений» — «Просвещение и роскошь». Муравьеву как предромантику близки сомнения Руссо в путях развития цивилизации, видение катастрофичной, зыбкой основы мироздания.

Однако не только новизна идей Руссо, но в первую очередь обаяние его художественных образов привлекло русских писателей. В творчестве Руссо образ природы преломляется через восприятие неординарной личности и несет на себе отпечаток ее чувств и ощущений. Руссо, который является в каждом произведении своеобразным «лирическим героем», в большей или меньшей степени явным, часто изображает и природу, и рождаемые ею чувства через призму предромантического видения — впечатления становятся зыбкими, окрашиваются налетом мечты и фантазии.

Идеи западноевропейских философов XVIII века, отразившие новый взгляд на природу, обусловили появление в литературе нового типа героя, более многогранно воспринимающего окружающую действительность. Однако отношение человека к природе постепенно усложнялось, что отразилось в переходе от сентиментализма к предромантизму и романтизму в русской литературе.

Во втором параграфе — «Природа в западноевропейской описательной поэме XVIII века (А.Поуп, Дж.Томсон, Ж. Делиль) и тенденции развития русского литературного пейзажа последней трети XVIII— начала XIX вв.»— исследуются межлитературные связи в истории развития русского литературного пейзажа последней трети XVIII —начала ХЗХ вв.

В западноевропейской описательной поэзии начала XVIII столетия пейзаж не претендует еще на самостоятельную ценность. Однако уже в поэмах Поупа, Томсона, Делиля начинается подлинное «открытие природы»1, которое окажется очень важным для развития сентиментализма и предромантизма, в том числе и в России.

Целью А. Поупа было добиться живописности, зрительности образа природы, а не только рационально осмыслить его. Александра Поупа упоминают и цитируют в своих произведениях Карамзин и Муравьев.

Несмотря на то, что природу Виндзорского парка в «Письмах русского путешественника» Н.М. Карамзин представляет с опорой на изображение А. Поупа, ссылаясь на его поэму («Виндзорский лес»), тем не менее Поуп не ставит целью описание чувств и размышлений, которые природа вызывает у ее созерцателя. Именно такого рода дополнение появляется на страницах «Писем русского путешественника» Карамзина и свидетельствует о переосмыслении для него творческого наследия Поупа как явления «чувствительной» словесности.

В поэме «Времена года» Томсона обнаруживаются черты нового творческого сознания, в то время еще только начинающегося формироваться и развившегося впоследствии в рамках сентиментализма и предромантизма. В произведении английского поэта проявились интерес к пейзажу и к человеку, созерцающему и воспринимающему природу, постигающему ее не только с идейной, но и с эстетической точки зрения, гармоничная связь человека с природой. Подобная позиция была близка русским сентименталистам. Известно, что Н.М. Карамзин занимался переводом поэмы Дж. Томсона; этот прозаический перевод был напечатан в «Детском чтении для сердца и разума».

В поэме Дж. Томсона каждое время года соотносится с состоянием души человека и даже олицетворяет определенный период его жизни, то

1 Шайтанов И.О. Мыслящая муза. «Открытие природы» в поэзии ХУП1 века. — М., 1989. — 259 с.

есть происходит метафорическое переосмысление жизни природы и человека. «Гимн», который завершает поэму, неоднократно привлекал внимание русских писателей конца XVIII — начала XIX вв. (переводами «Гимна» занимались Н.М. Карамзин, В.А. Жуковский и др.). Он полностью посвящен философскому осмыслению природы. Весь «Гимн» Дж. Томсона написан как единое обращение к Богу и природе во всех ее проявлениях.

Большую известность в XVIII веке получила поэма Ж. Делиля «Сады». Как убедительно доказал Д.С. Лихачев, в философии садово -паркового искусства ярко проявляется эстетическое и нравственное сознание человека на определенном этапе исторического развития, поэтому изображение сада в произведениях художественной литературы имеет столь большое значение. Основное внимание Делиль уделяет поэтике садового пейзажа. Кроме того, поэма содержит указания к конкретному претворению принципов садово - паркового искусства на практике. И практические идеи, и в особенности художественное мастерство описаний природы в поэме Делиля привлекли внимание многих русских поэтов - сентименталистов, и в первую очередь Н.М. Карамзина, включившего фрагменты делилиевых «Садов» (в собственном переводе) в текст «Писем русского путешественника».

В русской литературе конца XVIII века готовность с благодарностью признавать своих литературных «учителей» тем не менее не сковывала творческой фантазии. Отношение М.Н. Муравьева к литературным «образцам», как и отношение Карамзина, более свободно в сравнении с традицией классицизма: не столько форма того или иного известного сочинения, сколько «дух» гения - творца привлекает русских писателей конца XVIII в., стремящихся найти у предшественников — Оссиана, Шекспира, Томсона, Юнга, Поупа, Руссо и др. — энергию творческой свободы, истинной чувствительности, глубокой отзывчивости всем явлениям окружающего мира.

Сходный путь проходит на рубеже веков и русская художественная натурфилософия.

Художественные и философские искания Ш. Бонне, А. Поупа, Ж. Делиля, Дж. Томсона, И.-Г. Сульцера, Ж.-Ж. Руссо отразили общую тенденцию культуры и искусства XVIII столетия — постепенный переход от рационального взгляда на природу к иррациональному. И в философии, и в литературе начинает проявляться интерес не только к природе как «естеству» и абстрактной «натуре», но и природе, увиденной неравнодушным, любящим «созерцателем». Внимание обращается на сложную палитру впечатлений, которые производит зримая природа на человека, — это уже не только преклонение перед величием природы, но и стремление постигнуть сущность природной красоты и, главное, ее влияние на душу. В связи с видоизменением, усложнением философии природы меняется манера ее изображения — поэтические образы становятся все более индивидуальными, формируется новая поэтическая символика абстрактно - эмоционального характера. Переосмысливается система образов и происходит постепенное смещение акцентов в отношениях человека с природой: постепенно личность начинает занимать центральное место, в качестве субъекта, активно, а не пассивно познающего окружающий мир.

Новая философия и эстетика природы, выразившаяся в философских и литературных трудах, активно усваивавшихся русской литературой рубежа XVIII — XIX вв., отразила смену литературных течений — переход от классицистского образа мышления к сентименталистскому и предромантическому. Переход этот осуществлялся плавно, о чем свидетельствует наличие различных тенденций изображения природы в одном и том же произведении, старой и только еще начинающей зарождаться новой поэтической образности и символики, нового

мировоззрения, отразившегося и в художественных поисках русской литературы.

Вторая глава — «Пейзаж в русской литературе конца XVIII — начала XIX вв.: динамика развития нравственно - эстетических принципов от сентиментализма к предромантизму» — посвящена собственно изучению пейзажа в произведениях русской литературы конца XVIII — начала XIX вв.

В первом параграфе — «Пейзажно - медитативные очерки М.Н. Карамзина 1789— 1791 гг. и их значение в развитии литературного пейзажа сентиментализма» — рассматривается формирование художественного метода Карамзина на примере ранних пейзажных зарисовок, проводятся параллели с западноевропейскими источниками («Прогулки одинокого мечтателя» Ж.-Ж. Руссо, «Времена года» Дж. Томсона), а также характеризуется развитие пейзажно - медитативного очерка в произведениях писателей - карамзинистов (П.И. Шаликов и др.).

Мотив «прогулки», целью которой является созерцание и описание прогулки, а также впечатлений лирического героя, в русской литературе конца XVIII века был очень распространен. Одним из первых к нему обратился Н.М. Карамзин (в 1789 г. в журнале «Детское чтение для сердца и разума» был опубликован пейзажно - медитативный очерк «Прогулка», в котором проявляется уже начинающий формироваться сентиментализм писателя). Уже в начале «Прогулки» Карамзин определяет приоритеты в описании природы, он обращается к изображению излюбленных сентименталистами весны и утра, символика которых соответствует основным положениям философии сентиментализма. Очерк завершается также описанием зари, утреннего света и «обновления натуры». Присутствующая в «Прогулке» таинственная предромантическая символика при описании ночного пейзажа теряет свое основное

1 Карамзин Н.М. Прогуди // Детское чтение для сердца и разума. Ч. XVIII. М., 1789. С. 174.

I настроение, окрашивается более светлыми красками благодаря господствующему в очерке сентименталистскому мироощущению.

Пейзажно - медитативный очерк «Деревня» посвящен прославлению сельского образа жизни, сельской природы. Все произведение пронизано светлым, жизнеутверждающим настроением. Лирический герой находится в полной гармонии с окружающим его миром, светлые, гармоничные пейзажные зарисовки отвечают принципам сентиментализма. Предромантические мотивы дополняют образ природы в очерке, раздвигают границы типичных идиллическо - сентиментальных пейзажей, иллюстрируя разнообразие природных проявлений. В целом предромантические образы не являются структурообразующими в произведении, они носят эпизодический характер, явно навеяны оссиановскими и юнговскими мотивами. И все же предромантические метафоры отражают начинающее формироваться новое мировоззрение и мировосприятие, которое позднее, в 1790-е— 1800-е гг., будет развиваться в творчестве как самого Карамзина, так и ряда писателей -предромантиков.

Во втором параграфе— «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и проблема пейзажа» — рассматриваются художественные принципы изображения природы в первом значительном произведении Карамзина, ставшем очень важным шагом в развитии русского сентиментализма.

Особое место в системе пейзажей «Писем русского путешественника» занимают сады. Разнообразие представленных в произведении садов требует определенной классификации, тем более что сам Н.М. Карамзин ориентировался на теоретические труды о садах (поэму Ж. Делиля «Сады», сочинения немецкого теоретика садово - паркового искусства Г. Гиршфельда и др.).

Важную роль в «Письмах русского путешественника» играет разделение садов на пейзажные и регулярные, что определяет не только особенности их описания, но и то настроение, которое они создают у главного героя - путешественника.

Регулярный сад отражает классицистическое мировоззрение, поражает своим внешним великолепием, но не имеет внутреннего психологического содержания и потому утомляет человека конца XVIII столетия, не давая пищи для души и воображения. Философия регулярного сада, таким образом, оказалась противоречащей философии нового сознания, и регулярный сад уже был не способен выполнить те задачи, которые поставила новая эпоха.

Пейзажный сад, выводя на первое место естественную природу, напротив, оставляет человеку простор для чувств и переживаний. Пейзажный сад в «Письмах русского путешественника» никогда не утомляет главного героя: в основу такого сада положен принцип естественности, а природа не может быть однообразной. Она искуснее любого мастера создает темные гроты и зеленые лужайки, а роль человека заключается только в том, чтобы оценить красоту природы и, занимаясь устройством сада, с помощью искусства обратить внимание на те природные элементы, которые способны вызывать то или иное настроение у созерцателей, поощрять их фантазию и воображение.

В конце XVIII в. в России пользовалась популярностью классификация садов немецкого теоретика Г. Гиршфельда (статьи А.Т. Болотова, напечатанные в «Экономическом магазине», были построены на материале сочинений Г. Гиршфельда). Он разделял сады («сцены») по соответствию определенному времени года, то есть на «весенние, летние и осенние». Интересно сопоставить эту классификацию с книгой Карамзина. В «Письмах русского путешественника» отсутствуют описания садов разных времен года. Хотя путешествие длится больше

года, и каждое местопребывание главного героя строго датируется с указанием месяца, однако природа как бы застывает в одном состоянии: постоянно на деревьях зеленые листья, трава на лужайках ни разу не изображена поблекшей. Всего лишь однажды появляется в «Письмах русского путешественника» изображение осеннего пейзажа, в описании дикой природы. Подобная неизменяемость сада может быть объяснена стремлением Карамзина изобразить «бесконечное цветение природы», позволяющей человеку в любое время любоваться ее красотой и гармонией. В описаниях садов в «Письмах русского путешественника» выделяются также характерные черты той или иной страны. В Германии это щедрые плодоносящие сады, созданные трудолюбием и рачительной хозяйственностью человека. Во Франции путешественник видит в основном известные садово-парковые ансамбли, как регулярные, так и пейзажные; высшим воплощением гения французского садоводства становится в книге Версаль, пусть и неоднозначно оцениваемый Карамзиным - сентименталистом. Сады Англии, и прежде всего знаменитый Виндзорский парк, для Карамзина прекрасны благодаря гармоничному слиянию в них природной естественности и искусства человека, не искажающего природу, но открывающего ее истинную красоту.

Важное значение в книге Карамзина уделено швейцарской природе. Описание швейцарских пейзажей не только выполнено на высоком художественном уровне, но также поражает разнообразием изображаемых элементов и их синтезом. Очевидно, что при описании ярких картин швейцарской природы Карамзин выходит за пределы характерных для сентиментализма мотивов и образов не только в сфере пейзажа (горы высокие, гордые, величественные; шум, рев, гром водопадов и т.д.), но и эмоций лирического героя (природа вселяет в душу благоговейный ужас, удивление). Однако величественные картины швейцарской природы

органично сочетаются с пейзажами, вызывающими чувство умиротворения и умиления у путешественника, с так называемыми «приятными видами». Размышления автора навевает вид долин с бархатной травой и зеленых лужаек, в обрамлении которых изображается идиллическая жизнь швейцарцев.

Образы садов в «Письмах русского путешественника» играют важную роль в раскрытии замысла произведения. Сады предстают идеальным воплощением отношений человека с естественной средой, что было характерным для сентиментализма. Художественные особенности изображения садов обусловлены философией природы Карамзина. Большое внимание он как писатель - сентименталист уделяет понятиям света и тени. Карамзину импонируют светлые, тихие пейзажи, носящие идиллическо - пасторальный оттенок, вызывающие умиление и умиротворение у созерцателя или приятную, сладкую грусть, отдаленно предвосхищающую меланхолические переживания.

Образ сада в «Письмах русского путешественника» оказывается очень многозначен. Он то сужается и предстает в своем обычном значении, то расширяется. Высшей степенью обобщения образа сада в «Письмах русского путешественника» явилось его сравнение с Эдемом.

Благодаря жанру путешествия Карамзин в «Письмах...» показал множество природных образов и гармонично соединил связанные с ними литературные ассоциации и внутренние переживания и размышления главного героя произведения — путешественника.

Жанр путешествия, также как и пейзажный очерк, оказался очень популярным в русской литературе конца XVIII — начала ХЕХ вв. Если в конце XVIII века появляются многочисленные переводы путешествий, то в начале XIX века— путешествия, созданные русскими авторами,— П.И. Сумарокова («Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 году Павлом Сумароковым, с историческим и топографическим описанием всех

тех мест» — М., 1800 г.), М.И. Невзорова («Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 году Максима Невзорова» — М., 1803 г.), П.И. Макарова («Письма из Лондона»— М., 1817г.), П.И.Шаликова («Путешествие в Малороссию, изданное К.П. Шаликовым»— М., 1803 г.; «Путешествие в Кронштадт 1805 года, изданное К.П.Шаликовым»— М., 1817г.). Не случайно П.И. Шаликов в «Путешествии в Малороссию» в качестве эпиграфа цитирует «Письма...» Карамзина. Среди жанрообразующих черт русского «сентиментального путешествия», усвоенных последователями Карамзина, были не только глубокая эмоциональность и лирико -субъективный характер повествования, не только интонация доверительной свободной беседы с читателем, но прежде всего особое видение природы. Путешествие для Карамзина и его последователей — своего рода высшая форма «созерцания природы», открывающая человеку, сколь прекрасен мир, вселяющая в него любовь ко всему живому и восхищение мудростью и благостью Творца, создавшего красоту и гармонию природы.

В третьем параграфе — «Нравственно - эстетическое значение пейзажа в русской сентименталистской повести...»— анализируется сочетание сентименталистских и предромантических тенденций в основе описания природы в повестях конца XVIII — начала XIX вв. (Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева, П.И. Макарова, П.Ю. Львова, В.В. Измайлова, П.И. Шаликова, Н.П. Милонова, П.И. Сумарокова и др.).

Вопрос об определении художественного метода, в рамках которого были созданы многие повести писателей конца XVIII — начала XIX вв., остается открытым— в каких случаях исследователь имеет дело с сентиментализмом, а в каких— с предромантизмом или романтизмом. Чаще всего проблема наглядно решается при исследовании характера изображения природы в повестях; именно пейзаж определяет тональность

произведения и выступает как средство психологического раскрытия персонажа (своеобразное «зеркало»).

«Бедная Лиза» Карамзина открыла собой галерею повестей, повторяющих в тех или иных комбинациях сюжетную основу, типы героев и, конечно же, элементы и характер пейзажа — В.В. Измайлов «Ростовское озеро» (1795 г.), Н.П. Милонов «История бедной Марьи» (1805 г.), «Несчастная Лиза» (автор неизвестен, 1810 г.), П.И. Шаликов «Темная роща, или Памятник нежности» (1819 г.) и др.

Несомненно, в повести «Бедная Лиза» появляются предромантические мотивы, однако они играют пока лишь вспомогательную роль, являясь сюжетной связкой. «Надгробный плач» и мотивы «кладбищенской элегии», которые многие исследователи считают определяющими структуру и идейно - художественное своеобразие произведения, на самом деле призваны оттенить основные мотивы повести. Действительно, «Бедная Лиза» начинается с описания панорамного вида, открывающегося с горы, на которой возвышается Си... нов монастырь. Однако настроение автора определяется не мрачностью готических построек, а впечатлением от радужных открывающихся видов природы, которые навеяны идиллическими мотивами.

Природа в произведении «Бедная Лиза» одушевляется. Характерной чертой изображения природы становится описание зари, утреннего или дневного пейзажа, символизирующих свет, радость жизни. Ночь противопоставляется символике света и дня. Не каждый способен наслаждаться красотами натуры, а только человек с чувствительным и чистым сердцем. Таким образом, пейзаж становится важным средством характеристики персонажа.

Большое значение имели образы природы и в повести Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь». Постепенный процесс

усложнения образной и художественной структуры пейзажей, смещение акцентов на изображение «ужасного» как «прекрасного»3 в природе, и как результат — усложнение восприятия человеком окружающего мира, — все эти процессы означали перерастание предромантических тенденций, проявившихся в ранних произведениях Карамзина, в собственно предромантический стиль, в котором созданы яркие повести писателя: «Лиодор» (1792), «Остров Борнгольм» (1793), «Сиерра - Морена» (1793), «Юлия» (1794), «Марфа - посадница, или Покорение Новагорода» (1802).

В четвертом параграфе— «Новизна художественных принципов пейзажа в литературе конца XVIII — начала XIX вв. и проблема формирования русского предромантизма»— рассматривается эволюция художественных принципов изображения природы в литературе конца XVIII— начала XIX вв. в связи с проблемой формирования русского предромантизма.

Интерес к предромантическому пейзажу возник у Карамзина неслучайно. Уже в 1791 г., при издании «Московского журнала», Карамзин обращается к сложным и неоднозначным явлениям сознания и души человека, публикует переводы статей из иностранных журналов, посвященных проблеме таинства сна, воображения.

Многие исследователи расценивают обращение Карамзина к предромантизму как своеобразный кризис авторского мировосприятия (Ю.М. Лотман, Л.А. Сапченко и др.). Предромантические повести Карамзина объединяет таинственное, напряженное настроение. В литературоведении неоднократно отмечалась недосказанность, сюжетная неоконченность повестей, своеобразная «игра» с читателем. Очевидно, что подобное построение повестей было призвано создавать определенное настроение у читателя. Эту же функцию выполняют предромантические

3 Об этом подробим в монографии: Пашкуров А.Н. Категория возвышенного в поэзии русского сентиментализма и предромантизма: Эаолюция н типология. — Казань, 2004. — 212 с.

пейзажи, на которые возлагается не только эстетическая, но и эмоциональная нагрузка; природа уже не только играет роль фона, но становится важным композиционным звеном, своеобразным «действующим лицом» произведений.

Важно отметить, что портреты персонажей в произведениях Карамзина часто раскрываются через природные образы. Если в сентименталистской повести «Бедная Лиза» портрет носит в основном положительную экспрессию, то в предромантических повестях открытость уступает таинственной недосказанности, радость и свет — печали и мраку.

К восприятию трагических событий читателя подготавливают мрачные, меланхолические картины природы.

Внимание Карамзина к изображению меланхолии привело к открытию более глубоких, сложных оттенков восприятия и отношения к окружающему миру, изображение нового типа героя потребовало нового видения природы, также погруженной в состояние меланхолии, — изображаются картины грустные, мрачные, вызывающие не умиление, а уныние, иногда — пугающие.

Предромантические картины природы — это прежде всего изображение осени и зимы. Например, повесть «Остров Борнгольм» начинается с зарисовки зимнего пейзажа, выполненного в предромантическом духе. Действие повести «Лиодор» разворачивается на фоне осени, изображение психологического состояния персонажей органически продолжает раскрытие данного мотива.

Меланхолическое настроение повести «Лиодор» определяется также скрытыми кладбищенскими мотивами, с которыми гармонирует описание увядающей природы. Действительно, повествование ведется в прошедшем времени и представляет многоуровневое воспоминание. Кладбищенские мотивы появляются и в других повестях Карамзина — повесть «Сиерра -

Морена» начинается с образа памятника и заканчивается описанием развалин (символ разрушенного счастья) и плачем над могилой.

Меланхолия оказывается также связанной с описанием ночи. Ночь предстает окутанной завесой таинственности и получает новое глубокое семантическое и художественное наполнение. Ночь и сопровождающий ее мрак расцениваются Карамзиным, а вслед за ним и другими писателями -карамзинистами как величественно - возвышенное в природе, и именно образ ночи, а не ясного дня ассоциируется с бесконечностью и бессмертием.

Мотив наслаждения натурой становится одним из центральных, но так как меняется характер изображения природы и усложняется образная структура пейзажных зарисовок, то и восприятие природы переосмысляется, представляется через призму драматических событий и разнообразных, сложных душевных переживаний. Сами персонажи уже по-иному, чем это было в сентименталистских повестях, воспринимают природу.

Эстетические предпочтения смещаются— прекрасным становится бледность и мрак, печальный, унылый пейзаж, (и соответственно, появляются новые эпитеты4 — иссохшая трава, унылые рощи), поэтичным, возвышенным — сложное, контрастное, мозаичное мироощущение персонажей («Милосердное Небо!., в сию минуту катятся слезы мои на бумагу — слезы скорби — ах, нет! — слезы умиления, благодарности!»5).

Изменяется символика произведений: устойчивыми элементами предромантического пейзажа становятся образы ветра, моря, неба. Они, объединяясь в различные комбинации, выступая как рефрен, приобретают иные смысловые оттенки и более широкие изобразительные возможности.

4 Об эволюция эпитета как средства художественного изображении подробнее см.: Герасимова Л.В. Эпитеты в произведениях Карамзина // XVIII век. Сб. 8. Державин и Карамзин в литературном движении XVIII — начала XIX вв. — Л., 1969. — С. 290 — 298,

3 Карамзин ЯМ. Лиодор // Записки старого московского жителя. Избранна* проза.— М., 1986. — С. 99.

В противоположность мрачным пейзажам в предромантических повестях выступает яркая экзотическая природа, которая тем не менее не только не меняет общего трагического настроения, но, наоборот, контрастируя общему фону изображаемых событий и мрачных картин природы, усиливает впечатление иллюзорности и хрупкости счастья.

Как продолжение переоценки Карамзиным характера взаимоотношений «Бог— природа— человек», происходит противопоставление природы вселенной, со всем ее гармоничным устройством, и природы человека, дисгармоничной в самой своей основе. Мрачные картины природы оттеняют трагичность несовершенства человека, не умеющего из-за своей слабости противостоять пороку. Новый предромантический пейзаж— попытка переосмыслить отношения между человеком и окружающим его миром.

Сходные процессы происходят и в творчестве многих писателей — последователей Карамзина. В произведения Г.П. Каменева, П.И. Шаликова и др. начинают проникать и усиливаться предромантические мотивы, которые наиболее ярко проявляются в более тонком и сложном описании переживаний героев и в символике. Интересны в этом отношении повести «Парамон и Варенька» (автор неизвестен, 1796 г.), «Инна» Г.П. Каменева (1804 г.), «Пламед и Линна» (автор неизвестен, 1807 г.).

Вопрос о художественном методе М.Н. Муравьева до сих пор остается спорным в современном литературоведении. П.А. Орлов выделяет в творчестве Муравьева только сентименталистские тенденции, однако многие исследователи склонны считать Муравьева предромантиком (В .А. Зал адов, В.Н. Касаткина (Анопнсина), А.Н. Пашкуров, В.Н. Топоров и др.).

Основные прозаические сочинения Муравьева — «Эмилиевы письма», «Обитатель предместья» и «Опыты истории словесности и нравоучения». В них отразились просветительские тенденции — интерес к

сельской природе, к сельскому образу жизни и труду, а также склонность к размышлениям с книгой в руках, стремление к наблюдению за природой. М.Н. Муравьева интересуют не только переходные состояния души человека, но и динамичные, спонтанно возникающие природные явления.

В пейзажах М.Н. Муравьева появляются предромантические образы бури, вихря, молнии, грома, не соответствующие программным образам сентиментализма. Динамичным, спонтанным картинам природы соответствует и новое, усложненное мироощущение. М.Н. Муравьев исследует сложные противоречивые психологические состояния и эмоции лирического героя.

Важной вехой на пути развития предромантического пейзажа стали также произведения исторической тематики. «Марфа - посадница, или Покорение Новагорода» Карамзина (1802 г.) раскрывает глубинные связи психологического мира человека и природы. Сильной, страстной, яркой личности соответствуют мрачные, тревожные картины природы; они предсказывают гибель Новгорода, драматические события сюжета словно дублируются в разнообразных бурных пейзажах. Перерастание образов в образы - символы усиливает экспрессию.

Сентименталистская пейзажная символика сохраняется в повести, но предстает в новом ракурсе: типичный образ розы — символ красоты — в контексте повести «Марфа - посадница...» (в соединении с образом бури) раскрывает хрупкость, зыбкость бытия; типичный для поэтики сентиментализма образ горлицы также получает иное звучание и значение, соединяясь с образом бури — разрушения; идиллический образ пастушка контрастирует с его типичным толкованием, иллюстрируя нежданную трагедию. (Данный мотив— переосмысление и трансформация жанра идиллической пасторали — проявился еще в 1791 г., в идиллии Карамзина «Палемон и Дафнис», когда в сентименталистском произведении возникает картина крушения корабля.) Использование образов - символов,

типичных для сентименталистской поэтики, в новом контексте подчеркивает трагичность происходящего по принципу контраста.

Значимым предромантическим образом является буря, и, в отличие от других предромантических повестей Карамзина (буря— символ судьбы, неуправляемой силы), в повести «Марфа-посадница...» изображение бури трактуется в апокалиптическом смысле, как предвестье трагической развязки. Интересны образы пыли и ветра. В повести они играют роль занавеса, то скрывая происходящее, то неожиданно открывая его взору изумленных новгородцев.

Композиция повести во многом связана с изображением смены дня и ночи. Циклы природы определяют ритм происходящего, смена дня и ночи отмеряет время действия. На протяжении всей повести определяющим оказывается образ неба, который выступает в различных контекстах, но в целом является обозначением той непостижимой, неуправляемой силы, по воле которой возникает и заканчивается жизнь отдельного человека и целых народов.

Экспрессивные, яркие, величественно - ужасающие картины природы, приобретающие пророческое значение, отражают значимость и величие разворачивающихся на их фоне исторических событий. Жизнь человека и природы оказываются тесно связаны, и сама история развивается по определенным природою и небом законам. Сложная, многогранная символика природных образов помогает выразить трагичность и неоднозначность жизненных путей человека на фоне движения мировой истории.

Таким образом, в творчестве Карамзина эволюция художественного метода от сентиментализма к предромантизму ярко проявилась при изображении природы. Изменялась образная система, использование своеобразных, эмоционально емких эпитетов и сложной символики способствовало созданию многозначных и сложных пейзажей, которые

приобретали все большее композиционное и смысловое значение, создавая тональность произведения и являясь главным средством психологической характеристики персонажей.

При анализе произведений конца XVIII — начала XIX вв. возникает необходимость разделения сентименталистского и предромантического пейзажей. Сентименталистскос мировоззрение нашло проявление в умиротворяющих картинах природы. Для изображения внутреннего мира личности авторы отбирали светлые, спокойные пейзажи, которые соответствовали самоощущению гармоничной личности, во всей полноте красок и звуков воспринимающей красоту окружающего мира («Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и др.). Подобного рода пейзажи соответствовали и состоянию сладкой грусти, светлой, легкой меланхолии. Тем не менее каждый сентименталистский пейзаж, цель которого — передать состояние души человека, стремящегося к идеальной гармонии с природой,— проникнут жизнеутверждающим настроением. Несмотря на определенную статичность и повторение из описания в описание одних и тех же деталей, сентименталистский пейзаж ставит целью изобразить постоянное цветение природы и провозгласить ценность природной гармонии для обретения душевного счастья. Близость человека к природе («Прогулка», «Бедная Лиза» Н.М. Карамзина и др.) является в сентименталистском представлении залогом добродетельной жизни. Сентименталистские пейзажи формируются благодаря использованию «сладостной» лексики и определенной стилистической системы, включающей большое число уменьшительно - ласкательных суффиксов, восклицаний — как проявление эмоциональной восторженности ■воспринимающей личности и др.

Тем не менее сентименталистский эталон восприятия мира не в полной мире отражал всю сложность окружающей действительности, картины природы, проникнутые более меланхолическим, мрачным

настроением, постепенно вышли на первый план. В сентименталистских произведениях русской литературы элементы предромантических пейзажей сначала служили контрастом гармонично - просветленным, идиллическим картинам природы, характерным для сентиментализма («Письма русского путешественника» и др.), неся в какой-то степени негативную эмоциональную оценку. Постепенно предромантические пейзажи в сентименталистских произведениях обретают более важное значение («Бедная Лиза» и др.). И в конце XVIII — начале XIX вв. акценты полностью смещаются. Предромантический пейзаж становится определяющим как для авторов, так и для читающей публики.

Предромантические повести Н.М. Карамзина («Лиодор», «Остров Борнгольм», «Сиерра - Морена» и др.) в полной мере отразили тенденции формирования предромантического пейзажа в русской литературе. Попытка найти ответы на вопросы, касающиеся восприятия и познания окружающего мира, тенденции развития психологии и философии в конце XVIII века и стремление по-новому определить место человека в универсуме привели к осознанию «присутствия бесконечного в конечном» и как результат — к изображению нового типа пейзажа.

Предромантический пейзаж отразил сложность мироздания, неоднозначность отношений между людьми, и если сентименталистский пейзаж предлагал определенную модель восприятия окружающего мира и способы обретения счастья, то предромантический пейзаж не несет в себе подобной задачи, и скорее предлагает вопросы, отношение к которым автора завуалировано, и определить его мнение подчас непросто. Сложная система образов - символов (неба, моря, земли, света и др.) вносит в природу мистическое начало, расширяя план интерпретации. Оссиановские мотивы и характерные образы «кладбищенской» поэзии в предромантическом пейзаже помогли отойти от традиционных идиллических принципов в изображении природы. И, несмотря на широкое

использование готических и оссиановских образов, предромантический пейзаж далек от типизации, многоплановое соединение различных мотивов и тенденций способствовало разнообразию представленных в литературе изображений природы.

Предромантизм во многом противопоставлен романтизму. Трагичность предромантического мироощущения, чувство одиночества и страх перед непонятным и непостижимым, тем не менее даже на фоне катастрофичности восприятия мира не приводит личность к полному разочарованию и отрицанию окружающей действительности, а только поощряет к новым поискам и самоанализу, открытию новых возможностей и, как высшее обобщение, — ведет к осознанию связи личности и истории («Марфа - посадница...» Н.М. Карамзина).

В заключении делаются выводы о динамике развития пейзажных образов и средствах художественного изображения природы в произведениях русской литературы на рубеже веков.

Трансформация мировоззрения писателей в переломную эпоху конца XVIII— начала XIX вв. отразилась в движении от сентиментализма к предромантизму и параллельно — в эволюции пейзажа (от сентименталистского к предромантическому).

В русской литературе конца XVIII — начала XIX вв. первостепенное значение в истории изображения природы имеют произведения Н.М. Карамзина и М.Н. Муравьева. Творчество этих писателей во всей полноте отразило сложность формирования художественного, философского, этико - эстетического взгляда на природу. Движение от сентиментализма к предромантизму на рубеже веков ярко проиллюстрировано произведениями писателей второго ряда, печатавшимися в периодических изданиях конца XVIII — начала XIX вв. («Детское чтение для сердца и разума», «Аглая», «Муза» и др.) —

Г.П. Каменева, П.И. Шаликова, А.Ф. Кропотова и многих других, в том числе малоизвестных писателей.

Художественные открытия в произведениях русской литературы конца XVIII— начала XIX вв. оказали огромное влияние на развитие последующей литературы. Достижения русской литературы переходного периода, в том числе развитие темы пейзажа на рубеже веков, подготовило приход в литературу В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, Н.И. Гнедича, A.C. Пушкина, а впоследствии отразились в пейзажах И.С. Тургенева, JI.H. Толстого, А.П. Чехова.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Аникейчик Е.А. Пейзажные и регулярные сады в «Письмах русского путешественника» Н.М. Карамзина // Русский литературоведческий альманах: Сборник научных трудов, посвященный 75-летию со дня рождения В.Н.Аношкиной (Касаткиной)/Редакторы -составители Т.К. Батурова, В.П. Зверев. — М.: Пашков дом, 2004. — С. 63— 73.(0,4 пл.)

2. Аникейчик Е.А. Пейзажные образы в «Письмах русского путешественника» Н.М. Карамзина (мотив одинокого дерева) // Вестник МГОУ. Серия «Русская филология». — №2. — М.: Из-во МГОУ, 2007. — С. 239 — 242. (0,2 пл.)

3. Аникейчик Е.А. Природа — сад в западноевропейской описательной поэме XVIII века (А. Поуп «Виндзорский лес») и «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина» // Утренняя заря: Молодежный литературоведческий альманах. — М.: МГОУ, 2006.— С. 9— 16. (0,3 пл.)

4. Аникейчик Е.А. Философия природы времени Н.М.Карамзина: «Письма русского путешественника» и философия природы Ш. Бонне // Русское литературоведение в новом тысячелетии. Материалы IV

Международной конференции. В двух томах.— Т. I. М., «Таганка», 2005. — С. 45—48. (0,2 п.л.)

5. Аникейчик Е.А. Мотив свето-тени в описаниях садов «Писем русского путешественника» Н.М. Карамзина // Вопросы методологии современного литературоведения. Материалы Всероссийской научно-практической конференции (16 октября 2007 г.). Хабаровск, ДВГГУ, 2007,—С. 43 — 48. (0,3 п.л.)

., И 2.®

;Л (¡4 ' ( -

Заказ № 315. Объем 1 пл. Тираж 100 экз.

Отпечатано в ООО «Петроруш». г. Москва, ул. Палиха-2а, тел. 250-92-06 www.postator.ru

2007517539

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Аникейчик, Елена Александровна

Введение.

Глава 1.

Источники нравственно-эстетических принципов пейзажа, характерных для русского сентиментализма и предромантизма.

1.1. Философия природы Ш.Бонне, И.-Г. Сулъцера, Ж.-Ж. Руссо и ее восприятие в России.

1.2. Природа в западноевропейской описательной поэме XVIII века (А. Поуп, Дж. Томсон, Ж. Делилъ) и тенденции развития русского литературного пейзажа последней трети XVIII — начала XIX в.

Глава II.

Пейзаж в русской литературе конца XVIII— начала XIX в.: динамика развития нравственно-эстетических принципов от сентиментализма к предромантизму.

2.1. Пейзажно-медитативные очерки Н.М. Карамзина 1789 —1791 гг. и их значение в развитии литературного пейзажа сентиментализма.

2.2. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и проблема • ■ пейзажа.

2.3. Нравственно-эстетическое значение пейзажа в русской сентименталистской повести (Н.М. Карамзин, ИИ. Макаров, П.Ю. Львов,

В.В. Измайлов, П.Н Шаликов, Н.П. Милонов, П.И. Сумароков и др.).

2.4. Новизна художественных принципов пейзажа в литературе конца XVIII — начала XIX в. и проблема формирования русского предромантизма.

Введение диссертации2008 год, автореферат по филологии, Аникейчик, Елена Александровна

В истории русской литературы конец ХУШ — начало XIX в. — переходный период, характеризующийся сосуществованием различных направлений, течений и философских мировоззрений. >

Несомненно, одна из самых значительных фигур в истории русской литературы данного периода — Николай Михайлович Карамзин. Н.М. Карамзину принадлежит значительная роль в формировании русского сентиментализма. Сентиментализм привносит в литературу новые жанры и темы. Чтобы отразить перемены в мировоззрении человека начала ХУШ века, сентиментализму потребовалось создать нового героя: «Он представлен не только и не столько в поступках, продиктованных «просвещенным разумом», сколько в своих чувствах, настроениях, раздумьях, исканиях истины, добра, красоты»1. Поэтому обращение к природе в произведениях сентименталистов закономерно: она помогает в изображении внутреннего мира героя.

Изображение природы— один из наиболее важных аспектов самой сущности образного отражения мира, во всех видах искусства, у всех народов и во все века. Пейзаж в художественном произведении становится едва ли не главным средством, позволяющим выразить господствующее представление человека о мире и самом себе. Художественные образы природы всегда насыщены духовно-философским и нравственным смыслом — ведь они и есть та «картина мира», что определяет отношение человека ко всему вокруг. Более того, проблема изображения пейзажа в искусстве наполняется и особым религиозным содержанием. Исследователь русской иконописи Н.М. Тарабукин писал: «.Искусство пейзажа призвано раскрывать в художественном образе содержание природы, ее религиозный смысл, как откровение Божественного Духа. Проблема пейзажа в этом смысле есть проблема религиозная.»2.

ХУШ век как переходная эпоха в развитии русской литературы породил несколько типов литературного пейзажа, каждый из которых нашел свое место в общей художественно-эстетической эволюции той поры. Для классицизма характерной была условность видения природы и жанровая закрепленность того или иного типа

1 Вишневская Г.А. Из истории русского романтизма (Литературно-теоретические суждения Н.М.Карамзина 1787-1792 гг.) // Вопросы романтизма в русской литературе / Сб. статей под ред. Н.А. Гуляева. — Казань, 1964. — С. 42.

2 Тарабукин Н.М. Смысл иконы. — М.: Из-во правосл. Братства Святителя Филарета Митрополита Московского, 1999. — 223 е.; См. также: Тарабукин Н.М. Проблема пейзажа // Печать и революция. 1927. №5. С. 37 — 64; Тарабукин Н.М. Проблема пространства в живописи // Вопросы искусствознания. 1994.№1. С. 319 — 336. идеального» пейзажа. Свои устойчивые черты имели насыщенный аллегориями и эмблемами пейзаж «высоких» жанров классицизма, прежде всего торжественной оды1. Молитвенно-благоговейное восхищение природой — Мирозданьем, Божьим творением звучало в поэтических переложениях текстов Священного Писания, прежде всего переложениях псалмов2. Своя система пейзажных описаний существовала и в идиллически-буколических, пасторальных жанрах3, в любовной лирике классицизма, прежде всего в ранней элегии XVIII в.4

Таким образом, русский классицизм отчасти создал, отчасти получил в наследство от своих литературных «образцов» достаточно богатую палитру пейзажных изображений. Однако завоеванием сентиментализма можно назвать новый взгляд на окружающий человека мир. Природа уже не расценивается как эталон, как совокупность идеальных пропорций; рациональное постижение универсума, стремление с помощью разума понять гармоничное устройство натуры уже не ставится на первый план, как это было в эпоху классицизма. В произведениях сентименталистов природа обладает собственным духом гармонии. Человек, являясь частью природы, обращается к ней как к связующему звену с Творцом в поисках истинного существования, которое противопоставлено бессмысленной светской жизни. Только наедине с природой человек может задуматься о своем месте в этом мире, осмыслить себя частью универсума. Именно поэтому в произведениях сентименталистов пристальное внимание уделяется как описанию сельской жизни, так и сельских пейзажей.

Однако уже в произведениях Н.М. Карамзина, по традиции именуемого писателем-сентименталистом, проявляется переходность периода конца ХУШ — начала XIX в., что ярко отражено в характере описания пейзажей, в их эстетике и философии.

Как отмечают исследователи, «литературное движение последних десятилетий ХУШ века может быть кратко охарактеризовано словами: от сентиментализма к романтизму. Тесная связь между обоими направлениями не подлежит сомнению: романтическое течение зарождается на почве сентименталистского, существует одно

1 Подробнее об этом см.: Алексеева НЛО. Русская ода. Развитие одической формы в XVII — XVIII вв. — СПб., 2005.

2 Подробнее об этом см.: Горячева О.Н., Разживин А.И. Русская псалтырная поэзия XVIII в. — Елабуга, 2006; Луцевич Л.Ф. Псалтырь в русской поэзии. — СПб., 2002 и др.

3 Подробнее об этом см.: Саськова Т.В. Пастораль в русской поэзии XVIII века. — М„ 1999. — 165 с.

4 Подробнее об этом см.: Григорьян К.Н. Пушкинская элегия: Национальные истоки, предшественники, эволюция. — Л., 1990. — 256 е.; Москвичева Г.В. Русский классицизм. — М., 1986.— 191 с. время параллельно с ним и затем заменяет его вполне собою. Этот процесс совершается более или менее во всех европейских литературах, но, в зависимости от местных условий, варьирует и в своем темпе, и в своем содержании»1.

Датировка возникновения предромантизма в русской литературе весьма неоднозначна. А.В. Архипова считает нижней границей предромантизма 1790 год, приход " в литературу Карамзина, определяя предромантизм как «.интерес к чувствительности, природе и местному колориту.»2. Разграничивая понятия сентиментализм и предромантизм, исследовательница тем не менее определяет творчество Карамзина как предромантическое. В.В. Биткинова относит появление предромантических тенденций в русской литературе к 60-м гг. XVHL века, верхнюю же границу исследовательница соотносит с 1825 г., ориентируясь на работы Г.А. Гуковского: «Он, кажется, единственный из авторов десятитомной "Истории русской литературы" употребляет термин "предромантизм". Г.А. Гуковский называет предромантизмом "общеевропейское литературное движение", а также зависящий от него и являющийся его частью "русский предромантизм", предстающий в работах ученого как комплекс философских и мировоззренческих убеждений и собственно эстетических элементов: пристрастия к определенным авторам, разработка и использование определенных тем, мотивов, стилистических приемов и т.д.»3.

Важное исследование, посвященное проблеме русского предромантизма и романтизма, провел К.Н. Григорьян4, проиллюстрировав неоднозначность понимания предромантического направления. Соглашаясь с определением переходного явления от сентиментализма к романтизму, сформулированным, в частности, Б.В. Томашевским5, К.Н. Григорьян доказывает, что данные признаки характерны для сентиментализма, и ставит под сомнение необходимость выделения самостоятельного направления «предромантизм».

В.М. Жирмунский, во многих своих исследованиях изучавший проблемы литературных течений6, рассматривает литературное течение как незамкнутую

1 Розанов М.Н. Жан-Жак Руссо и литературное движение конца XVIII — начала XIX веков. — М., 1910, —С. 4. Архипова А.В. О русском предромантизме // Русская литература. 1978. № I. С. 15.

3 Биткинова В.В. Творчество Н.М. Карамзина 1780-х — сер. 1790-х гг.: К проблеме предромантизма в русской литературе: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Саратов, 2004. — С. 14.

4 См.: Григорьян К.Н. Судьбы романтизма в русской литературе // Русский романтизм. — JL: Наука, 1978. —С. 10.

3 См.: Томашевский Б. В. К. Н. Батюшков // Батюшков К. Стихотворения. — JL, 1948. — 343 с.

6 Жирмунский В.М. Литературные течения как явление международное. —JI.: Наука, 1967. — 22 е., Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. — СПб., 1914. — 207 е.; Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — JL: Наука, 1977. — 407 с. и др. систему, в связи с чем называет предромантизм переходным направлением и стилем. Однако В.М. Жирмунский не характеризует предромантизм как явление самостоятельное, а выделяет в его основе ранние романтические тенденции: «В этом смысле большим достижением литературоведения начала XX века я считаю открытие "предромантизма" как общеевропейского литературного явления, сделанное Ван-Тигемом. Понятие это объединяет первые романтические тенденции, выступающие повсюду в Европе в период, предшествующий французской революции, в рамках Просвещения XVIII века и просветительского классицизма»1. Литературу конца XVIII века В.М. Жирмунский определяет как предромантическую, с общеевропейской точки зрения, однако считает необходимым выделить сентиментализм Карамзина в литературном процессе рубежа веков.

М.П. Алексеев в предисловии к сборнику статей «От классицизма к романтизму» определяет период конца XVIII — начала XIX в. в истории литературы как «период, когда в русской литературе отмирал классицизм и начали проявлять себя "преромантические" тенденции»". Исследователь делает следующие выводы: «В эту переходную эпоху в русской литературе шел сложный перекрестный и очень активный процесс одновременного усвоения и переработки воздействий, шедших к нам из различных литератур Западной Европы»". Особое внимание М.П. Алексеев уделяет «английской "преромантической" литературе, весьма сильно влиявшей на развитие русского сентиментализма.»4. Таким образом, исследователь отмечает переходность предромантизма, в его основе— ранние романтические веяния, а в формировании предромантизма в русской литературе— влияние предромантической литературы Англии, поэзии оссианизма и готического романа. В основе русского сентиментализма Алексеев также видит влияние английского предромантизма.

В «Словаре литературоведческих терминов»5 предромантизм определяется как течение в литературе XVII3 века, подготавливающее романтизм.

1 Жирмунский В.М. Литературные течения как явление международное. —JL: Наука, 1967. — С. 12.

2 Алексеев М.П. / Предисловие / От классицизма к романтизму. Из истории международных связей русской литературы / Ответственный редактор М.П. Алексеев. — JL: Наука, 1970. — С. 5.

3 Алексеев М.П. [Предисловие] П От классицизма к романтизму. Из истории международных связей русской литературы / Ред. М.П. Алексеев. — JL: Наука, 1970. — С. 5.

4 Алексеев М.П. / Предисловие / От классицизма к романтизму. Из истории международных связей русской литературы / Ответственный редактор М.П. Алексеев. — Л.: Наука, 1970. — С. 5.

Словарь литературоведческих терминов / Ред. - составитель Л.И. Тимофеев и С.В. Тураев. — М.: Просвещение, 1974. — С. 290.

В Литературном энциклопедическом словаре предромантизм трактуется как «комплекс идейно-стилевьк тенденций в западноевропейской литературе 2-ой половины XVIII — начала XIX в.»1.

Очевидна неоднозначность определения понятия «предромантизм».

Т.В. Федосеева отмечает, что термин «предромантизм» даже в современном литературоведении является дискуссионным: «В работах последних лет предромантизм рассматривается как литературное течение, в значительной степени определившее направление всей дальнейшей эволюции русской литературы2. В других работах преуменьшается роль предромантизма, и новаторские черты литературы переходного периода рассматриваются через эволюцию сентиментализма, который признается "исключительно плодотворным явлением"3, или классицизма — "неоклассицизм"4»5.

В.А. Луков, исследующий методологические проблемы предромантизма6, во многом обусловленного философией движения «Бури и натиска», не выделяет его как цельное направление, а только характеризует предромантизм, в формировании которого можно выделить несколько этапов, как определенную систему принципов и тенденций. Исследователь не считает верным рассматривать предромантизм в рамках раннего романтизма.

Однако многие исследователи все же настаивают на признании предромантизма самостоятельным литературным направлением и необходимости четкого определения его особенностей: «В пользу самостоятельности предромантизма говорит и тот факт, что при исследовании совокупности художественных феноменов, предшествующих романтизму, возникает новое качество чувствительности, отличное от просветительского, новое отношение к природе, инспирированное революцией в

1 Литературный энциклопедический словарь / Под общей редакцией В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. — М.: Сов. энциклопедия, 1987. — С. 303. Западов В.А. Литературные направления в русской литературе XVI11 века. — СПб., 1995; Пашкуров А.Н. Жанрово-типологические модификации поэзии русского сентиментализма и предромантизма в свете категории Возвышенного: Автореф. дисс. . д-ра фштол. наук: 10.01.01. — Казань, 2005.

3 Кочеткова Н.Д. Литература русского сентиментализма (Эстетические и художественные искания). — СПб., 1994. —С. 14—15.

4 Кибальник С.А. Русская антологическая поэзия первой трети XIX века. — Л., 1990; Кузьмина Е.И. Неоклассицизм как литературно- эстетическое явление рубежа XVIII — XIX веков: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Оренбург, 2001.

5 Федосеева Т.В. Теоретико-методологические основания литературы русского предромантизма: Монография. — Москва: МГОУ, 2006. — С. 3.

6 Луков В.А. Французская драматургия (предромантизм, романтическое движение). — М., 1984. —

110 е.; Луков В.А. Введение в исследование предромантизма // Научные труды Московского пед. гос. университета. М., 1998. С. 104 — 108; Вершинин И.В., Луков В.А. Предромантизм в Англии. — Самара, 2002. — 320 с. науке.»1. В монографии А.А. Соловьевой представлены многочисленные точки зрения на предромантизм и его место в общем литературном процессе Европы конца ХУШ века.

Серьезной проблемой остается не только выделение пред романтизма, оперирование данным термином («предромантизм», «преромантизм», «ранний романтизм»), но и определение места предромантизма среди других литературных направлений, их взаимодействия, сосуществования и взаимопроникновения. В.И. Каменский, изучая данную проблему, как и многие другие исследователи, говорит о предромантизме как о литературном явлении, приходящем на смену сентиментализму: «Начинающим кризисом сентименталистского метода в русской литературе можно объяснить появление преромантических тенденций "оссианизма" и "готического романа" в творчестве Карамзина ("Остров Борнгольм")»2. На самом же деле неточно говорить о кризисе сентиментализма. Речь, скорее, может идти о его трансформации. Это подтверждается и тем фактом, что долгое время предромантизм и сентиментализм развивались параллельно (примером чему может быть творчество Карамзина, причем Карамзин во многих произведениях осознанно соединяет предромантические и сентименталистские тенденции). Особенно ярко это проявилось в описаниях природы в повестях «Остров Борнгольм» , «Бедная Лиза» (I, С. 605 — 622), в некоторых стихотворениях Карамзина (напр., «Кладбище»4), в которых соприкасаются два противоположных мировоззрения — сентименталистское и предромантическое, каждое из которых имеет право на существование. Конечно, .очень условно можно говорить о предромантизме как о последующей фазе сентиментализма5. Хотя понимать предромантизм в широком смысле, объединяя под его началом и яркие признаки сентиментализма, также нецелесообразно6. Несомненно, предромантизм имеет качественно иную философскую основу, нежели сентиментализм, свою символику и образную структуру.

1 Соловьева А.А. У истоков английского романтизма. — М.: Изд-во МГУ, 1988. — С. 12.

2 Каминский В.И. К вопросу о сентименталистском художественном методе в литературе // Русская литература. 1984. №2. С. 134.

3 Карамзин Н.М. Остров Борнгольм II Н.М. Карамзин. Избранные сочинения. В 2-х т. / Составление, подготовка текста и примечания П.С. Беркова и Г.П. Макогоненко. — Т. 1 — М. — JL: Худ. лит-ра, 1964. — 661 — 674 с. Далее цитируется это издание, с указанием тома и страницы.

4 Карамзин Н.М. Кладбище // Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений / Сост. Ю.М. Лотман. — Л.: Советский писатель, 1966. — С. 114 — 115.

5 Купреянова Е.И. Русский роман первой четверти XIX века II История русского романа. В 2-х т. — Т. 1, — М.— Л., 1962, —С. 75.

6 См., например: Архипова А.В. О русском предромантизме // Русская литература. 1978. №1. С. 15.

Большой вклад в изучение данной проблемы внесла В.В. Биткинова. Ее исследование во многом структурировало накопленный разнородный материал по изучению переходного явления предромантизма, обратилось к истокам его зарождения и развитию.

В.В. Биткинова достаточно подробно определила особенности предромантического направления: «.Предромантизм существует как комплекс тем, мотивов и образов: мотив разочарования в силе разума, вообще неверия в способность человека управлять своей жизнью (тема рока, образы бури, тема суеверий, фантастические образы); тема фантазии, гениальности, мотив тленности всего земного, всей человеческой культуры, суетности всех человеческих страстен (мотивы, реализуемые в образах кладбища, развалин)1.

Как справедливо отмечает В.В. Биткинова, у сентиментализма и предромантизма различные задачи и цели: «Другим, по сравнению с классицистическим, стало и восприятие природы: сентименталистская природа должна была "трогать", предромантическая — поражать, вызывать смешанное чувство ужаса п восхищения»2. Как показывает Биткинова, предромантизм нередко оперирует теми же образами, что и сентиментализм, обращается к изображению тех же предметов: «Кладбище или развалины— распространенный элемент как сентиментального, так и "романтического" пейзажа. Разница здесь в трактовке темы смерти -— и, конечно же, в стиле описания»3.

Как считает В.В. Биткинова, концепция природы у сентиментализма и предромантизма едина (ранее эта проблема исследовалась Н.Д. Кочетковой4) — высшая прекрасная природа, несущая в себе мудрость и красоту, высшее благо, в одном случае обрамляющая идеал, в другом — трагическую реальность. Именно этим объясняет В.В. Биткинова возможность использования двух типов пейзажа в одном произведении: «Но если размежевание сентиментализма и предромантизма идет по линии поэтики и стилистики пейзажных описаний, то предромантизм и романтизм разделяет концепция природы в целом»5.

1 Биткинова В.В. Творчество Н.М. Карамзина 1780-х — сер. 1790-х гг.: К проблеме предромантизма в русской литературе: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Саратов, 2004. — С. 135.

2 Там же. — С. 99.

3 Там же. — С. 102.

4 Кочеткова Н.Д. Русский сентиментализм (Н.М. Карамзин и его окружение) // Русский романтизм. — JL: Наука, 1978. — С. 18 — 36.

5 Биткинова В.В. Творчество Н.М. Карамзина 1780-х — сер. 1790-х гг.: К проблеме предромантизма в русской литературе. — С. 114.

Важным этапом в изучении особенностей предромантизма явилась монография Т.В. Федосеевой1, в которой не только проводится масштабное структурирование разнородного материала, касающегося исследования предромантизма, отражена история изучения данного неоднозначного по своей природе литературного направления, представленного в широком литературном контексте, но и фундаментально отражена жанровая, стилистическая, образная специфика предромантизма.

Важным критерием предромантизма становится отношение к жанровой структуре. Предромантизм привносит новые жанры, а старые жанры (такие как идиллия, письма, повести и т.д.) переосмысливаются, приобретая новое значение.

Предромантические и сентименталистские тенденции особенно ярко отразились в эволюции природных образов в русской литературе конца ХУШ — начала XIX в., и это не случайно. Как справедливо отмечает исследователь М.Н. Эпштейн, «образы природы, которая остается равной себе на протяжении столетий, позволяют проследить движение самой художественной образности, не смешивая его с движением изображаемой действительности»2.

В творчестве Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева и других писателей и поэтов конца ХУШ— начала XIX в. (П.И. Шаликова, В.В. Измайлова, А.И. Клушина, П.Ю. Львова,

A.Ф. Кропотова, Г.П. Каменева, П.И. Сумарокова и др.) изображению природы уделяется большое внимание.

Безусловно, при рассмотрении эволюции пейзажа в русской литературе конца ХУШ— начала XIX в., главное внимание исследователей приковывает творчество Н.М. Карамзина. Один из основателей русского сентиментализма, ставший для современников главой новой литературной школы родоначальником нового — карамзинского — периода в истории русской словесности, Карамзин в своих литературных пейзажах наиболее последовательно и ярко представил то новое восприятие мира, что отличало как сентименталистскую, так и предромантическую русскую литературу.

Говоря о переходной эпохе конца ХУШ — начала XIX в., необходимо остановиться и на творчестве М.Н. Муравьева. Л.И. Кулакова справедливо отмечает во вступлении к собранию стихотворений М.Н. Муравьева: «Творчество Михаила

1 Федосеева Т.В. Теоретико-методологические основания литературы русского предромантизма: Монография. — Москва, МГОУ, 2006. — 158 с.

2 Эпштейн М.Н. Природа, мир, тайник вселенной.Система пейзажных образов в русской поэзии. — М.:

B. Школа, 1990. —С. 6. и

Никитича Муравьева <.>, талантливого русского поэта последней трети ХУШвека, интересно и чрезвычайно своеобразно. Характерными чертами Муравьева-поэта были тонкий художественный вкус, большой лирический дар, обостренное чувство нового и предвидение путей, по которым пойдет развитие поэзии. Ломая жанровые перегородки, он первым в русской поэзии превратил свое творчество в лирический дневник, летопись своих чувств и переживаний. Предшественник Карамзина и Дмитриева, Муравьев был учителем Батюшкова и Жуковского»1.

Проза Муравьева, которая менее исследована, чем его поэзия, также представляет интерес и с литературной, и с литературно-исторической точек зрения. Пейзажные образы глубоко характеризуют мировоззрение и художественные принципы Муравьева2., поэтому их анализ также представляется необходимым для характеристики путей эволюции русского литературного пейзажа на рубеже ХУШ — XIX вв.

Значение и научная новизна темы.

В последние десятилетия можно отметить возрастающий интерес к литературному процессу XVIII века. И это не случайно. Именно в этот период неимоверно быстро развивается русская литература, которая хотя и связана с западноевропейской, но тем не менее уже приобретает самостоятельное значение. В русской литературе появляются новые направления, жанры, которые приводят к грандиозным переменам в стиле, образах, художественной ткани произведений. Как справедливо отмечают современные исследователи, «видимо, литературу XIX столетия как единое целое, пронизанное живыми нитями, еще трудно было осмыслить ученым-современникам»3, поэтому научные труды по изучению русской литературы конца XVIII — начала XIX в. появляются позже, в конце XIX — начале XX в.

В начале XIX века преобладал биографический подход к изучению деятельности писателей и поэтов: М.Н. Муравьева — монография Н.П. Жинкина4, Н.М. Карамзина — исследования М.П. Погодина5, В.В. Сиповского6,

1 Кулакова Л.И. М.Н. Муравьев. Стихотворения. — Л.: Сов. писатель, 1967. — С. 3.

2 Подробнее см.: Топоров В.Н. Из истории русской литературы. Русская литература второй половины XVIII века. М.Н. Муравьев: введение в творческое наследие. — Том П. Книга 1 —3. — М., 2001— 2007.

3 Сапченко Л. А. Творческое наследие Н.М. Карамзина: Проблемы преемственности: Дисс. . д-ра филол. наук: 10.01.0. — М„ 2003. — С. 10.

Жинкин Н.П. М.Н. Муравьев по поводу истекшего столетия. — СПб., 1913. — 80 с.

5 Погодин М.П. Путь к биографии Н.М. Карамзина // Археологический ежегодник за 1996 г. — М., 1998. — С. 196 — 210; Погодин М.П. Николай Михайлович Карамзин, по его сочинениям, письмам, отзывам современников. Материалы для библиографии с примечаниями и объяснениями М. Погодина. Ч. 1—2, —М, 1866. —505 с.

6 Сиповский В.В. Н.М. Карамзин, автор «Писем русского путешественника». — СПб, 1899. — 164 с.

1 О

A. Полинковского , Е. Соловьева** и т.д. Однако отчасти в них, а особенно в исследовательских работах В.И. Маслова3, В. Ухановой4, Н.Д. Чечулина5,

B. А. Истомина6, предпринимаются попытки оценить значение Муравьева и Карамзина для русской литературы, определить место их творчества в литературном процессе, а также решить вопросы относительно особенностей их стиля, слога, принадлежности к определенному литературному направлению. Данные тенденции развиваются в

1 R исследованиях Г.А. Гуковского , Б.М. Эйхенбаума и Ю.Н. Тынянова . Во второй половине XX в. появляются монументальные исследовательские работы, которые также изучают творчество Карамзина, Муравьева, а также писателей-карамзинистов через призму гражданской позиции писателя, однако отличаются широким тематическим охватом (Ю.М. Лотман9, Ф.З. Канунова10, В.Н.Топоров", Н.Д. Кочеткова'2, JI.A. Сапченко13, А.Н. Пашкуров14, Т.А. Алпатова15и др.).

В настоящее время исследователей интересуют также проблемы стиля, жанровые особенности творчества Карамзина и писателей его времени, проблемы литературных

1 Полинковский А. Сентиментализм и Карамзин, как представитель этого направления в русской литературе. — Одесса, 1911. — 98 с.

I Н.М. Карамзин. Его жизнь и научно-литературная деятельность. Биографический очерк Евгения Соловьева. — СПб, 1894 г. — 80 с.

3 Маслов В.И. Оссианизм Карамзина. — Прилуки: Типография им. Томского, 1928. — 17 с.

4 Уханова В. Карамзин и Жуковский как представители двух направлений в нашей отечественной литературе — сентиментализма и романтизма. — Кострома, 1888. — 52 с.

5 Чечулин Н.Д. О стихотворениях Н.М. Карамзина. — Пг., 1917. — 28 с.

6 Истомин В.А. Главнейшие особенности языка и слога произведений Карамзина. 1765 — 1826 гг. — Варшава, 1895. — 150 с.

7 Гуковский Г.А. Очерки русской литературы XVIII века. — JL: Худ. лит-ра, 1938. — 315 с. и др. s Русская проза / Под редакцией Б. Эйхенбаума и Ю. Тынянова. — JL: ACADEMIA, 1926. — 262 с.

9 Лотман Ю.М. Карамзин. — СПб.: Искусство, 1997. —- 829 е.; Лотмановский сборник. — Т. 1 —- 3. — М., 1995 — 1997 и т.д.

10 Канунова Ф.З. О философских вопросах мировоззрения Карамзина и Жуковского (Восприятие Ш.Бонне) // Н.М. Карамзин. Сб. науч. трудов / Сост. Н.М. Михайлова, С.О. Шмидт. — М., 1992. ■—■ С. 55 — 72; Канунова Ф.З. Карамзин и Стерн // XVIII век. Сб. 10. — Л., 1975. — С. 258 — 264.

II Топоров В.Н. Из истории русской литературы. Русская литература второй половины XVIII века. М.Н. Муравьев: введение в творческое наследие. — Том II. Книга 1 —3. — М„ 2001— 2007.

12 Кочеткова Н.Д. Русский сентиментализм (Н.М. Карамзин и его окружение) // Русский романтизм. — Л.: Наука, 1978. — С. 18 — 36; Кочеткова Н.Д. Тема «золотого века» в литературе русского сентиментализма // Русская литература XVIII век. Сборник 18. — СПб.: Наука, 1993. — С. 172 — 186; Кочеткова Н.Д. Герой русского сентиментализма. Портрет и пейзаж в литературе русского сентиментализма // Русская литература XVIII века в ее связях с искусством и наукой. — Л.: Наука, 1986, —С. 70 — 97.

13 Сапченко Л.А. Природа в художественном сознании Державина, Карамзина и раннего Жуковского. (К проблеме эволюции образного мышления): Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М, 1989.; Сапченко Л.А. Карамзин и русская литература второй половины XIX века. Учебное пособие. — Ульяновск, 2001.— 110 с. и др.

14 Пашкуров А.Н. Жанровые особенности поэзии М.Н. Муравьева: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. 10.01.01. — Казань, 1997; Пашкуров А.Н., Мясников О.В. М.Н. Муравьев: вопросы поэтики мировоззрения и творчества. — Казань, 2004. —-127 с. и др.

15 Алпатова Т.А. Взаимодействие прозы и поэзии в художественной системе «Писем русского путешественника» Карамзина//XVIII век: судьбы поэзии в эпоху прозы. — М.: МГОУ, 2001. — С. 184 — 197 и т.д. направлений, повествования и др. (А.Ю. Тираспольская1, А.А. Бешкарев.2,

3 4 5 6 7

Е.Г. Позднякова , В.В. Биткинова , Е.В. Ефремова , С.А. Сионова , А.Н. Пашкуров и ДР-)

Большое внимание уделяется исследованию значения творчества Н.М. Карамзина и М.Н. Муравьева для развития русской литературы, их места в общем литературном процессе, изучаются межлитературные связи (J1.A. Сапченко8, И.М. Святошенко9, М.А. Коропова10, Т.Г. Комарда11, Н.Б. Спектор12, А.А. Койтен13, О.А. Дыдыкина14).

Исследователи в своих работах возвращаются также к интерпретации уже хорошо изученных произведений, рассматривая их под новым углом зрения (В.Н. Топоров15, С.Е. Подлесова16). Можно отметить обращение исследователей к малоизученным

17 произведениям (С.Б. Каменецкая и т.д.). Внимание уделяется также изучению

1 Тираспольская А.Ю. Повести Н.М. Карамзина 1790-х гг. (Проблемы повествования): Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — СПб. 2005.

2 Бешкарев А.А. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина: Проблемы поэтики: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Сывтывкар, 2003.

3 Позднякова Е.Г. Фольклоризм прозы Н.М. Карамзина: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Б.г., Б. м.

4 Биткинова В.В. Творчество Н.М. Карамзина 1780-х — сер. 1790-х гг.: К проблеме предромантизма в русской литературе: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. —Саратов, 2004.

5 Ефремова Е.В. Стихотворное наследие Н.М. Карамзина: Проблемы поэтики и версификации: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1999.

6 Сионова С.А. Поэзия М.Н. Муравьева: К проблемам становления предромантизма в русской литературе второй половины XVIII в.: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Елец, 1995.

7 Пашкуров А.Н. Жанровые особенности поэзии М.Н. Муравьева: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. —Казань, 1997.

8 Сапченко JI.A. Творческое наследие Н.М. Карамзина: проблемы преемственности: Автореф. дис. д-ра филол. наук: 10.01.01. — М., 2003.

9 Святошенко И.М. Концепция личности в творчестве Л. Стерна и Н.М. Карамзина: Автореф. дис. канд. филол. наук: 10.01.05, 10.01.01. — М., 1995.

10 Коропова М.А. Карамзин и Жуковский. История литературных отношений: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 2003.

11 Комарда Т.Г. Карамзин и карамзинизм в литературном сознании современников: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. — М„ 2001.

12 Спектор Н.Б. Н.М. Карамзин в художественном сознании JI.H. Толстого: Годы создания «Войны и мира»: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Иваново, 1998.

13 Койтен А.А. Русская литература конца XVIII — первой трети XIX вв. в Германии: немецкая рецепция творчества Г.Р. Державина и Н.М. Карамзина: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1999.

14 Дыдыкина О.А. Эволюция стиля русской литературы путешествий конца XVIII — первой половины XIX века: от Н.М. Карамзина до И.А. Гончарова: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1998.

15 Топоров В.Н. «Бедная Лиза» Карамзина: Опыт прочтения: К 200-летию со дня выхода в свет. — М.: Рос. гос. гуманит. университет, 1995. — 510 с.

16 Подлесова С.Е. Исторические повести Н.М. Карамзина «Наталья боярская дочь» и «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода»: особенности жанра, поэтика: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01, —Самара, 2000.

17 Каменецкая С.Б. «Рыцарь нашего времени» Н.М. Карамзина: источники и литературная судьба: Автореф. дисс. д-ра филол. наук: 10.01.01. — СПб., 1992. мировоззрения и политических взглядов писателей (Д.В. Ермашов1, Ю.А. Филатова2).

Интерес исследователей привлекают проблемы перевода (Е.С. Архангельская , В.В. Вербицкая4).

Несмотря на то что исследователи многократно обращались к изучению процессов, происходивших в русской литературе в конце ХУШ — начале XIX в., значение творчества Карамзина и Муравьева, со всеми особенностями жанрового, философского, поэтического, образного плана, все же оставляет возможности для творческого поиска.

Отражение концепции природы в произведениях конца ХУШ — начала XIX в. имеет многоплановое значение, что в целом глубоко не исследовалось в литературоведении начала XX века. Отдельные работы М.Н. Розанова5, В.И. Маслова6 освещали проблемы художественных направлений и тенденций в сфере изображения природы на материале русской и западноевропейской литературы. Новые возможности п для исследования русского литературного пейзажа открыли работы Г.А. Гуковского , обратившегося к проблемам периодизации русской литературы и особенностям стиля. Однако во всех исследованиях начала XX века можно отметить постановку и изучение общих вопросов русской литературы ХУШ столетия. Проблема пейзажа как таковая не являлась самостоятельной целью. Интерес к изучению пейзажа в русской литературе намечается лишь с 1960-х годов, когда появляются работы, обращенные к анализу образов природы, определению их места в произведениях русской литературы конца ХУШ— начала XIX в. (сборник «Вопросы романтизма в русской литературе» под

8 Q редакцией профессора Н.А. Гуляева , сборник «Русский романтизм» , книга «Русский пейзаж ХУШ— начала XIX века»10 А.А. Федорова-Давыдова, Ф.З. Кануновой «Из

1 Ермашов Д.В. Социально-политические взгляды Н.М. Карамзина: Автореф. дисс. канд. политол. наук: 23.00.03. — М., 1998.

2 Филатова Ю.А. Формирование консервативного стиля мышления: Эдмунд Берк и Николай Карамзин: Автореф. дисс. . канд. ист. наук: 24.00.01. — М., 2005.

3 Архангельская Е.С. Повести Н.М. Карамзина и их ранние английские переводы: Проблемы стиля: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. — Ульяновск, 2003.

4 Вербицкая В.В. Формирование концептуального значения русского слова в переводческой практике Н.М. Карамзина: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. 10.02.01. — СПб., 1999.

5 Розанов М.Н. Ж.Ж. Руссо и литературное движение конца XVIII — начала XIX века. — М., 1910. — 559 с.

6 Маслов В.И. Оссианизм Карамзина — Прилуки, 1928. — 14 с.

7 Гуковский Г.А. Очерки русской литературы XVIII века. — JI.: Худ. лит-ра, 1938. — 315 с. и др.

8 Вопросы романтизма в русской литературе / Под ред. Н.А. Гуляева. Сб. 2. — Казань: Из-во Казанского университета, 1964. — 195 с.

Русский романтизм. —JI.: Наука, 1978. — 283 с.

10 Федоров-Давыдов А.А. Русский пейзаж XVIII — начала XIX века. — М.: Искусство, 1953. — 582 с. истории русской повести»1 и др.). Принципиально новый шаг в изучении идейно-художественного своеобразия пейзажных образов был сделан в исследованиях

1 q

Н.Д. Кочетковой" и А.А. Соловьевой . Значение пейзажных образов-символов, стилистические и лексические особенности изображения природы, эволюция природных образов, — данные проблемы нашли отражение в литературе последних десятилетий: трудах И.О. Шайтанова4, А.Ю. Тираспольской5, Е.В. Ефремовой6 и др., общие особенности в описании природы отмечены в работах В.Н. Топорова7, С.А. Сионовой8, А.Н. Пашкурова9 и др.). Предмет и цели исследования.

Центральной научной проблемой работы является философия и эстетика пейзажа в творчестве писателей конца ХУШ — начала XIX в., в том числе М.Н. Муравьева, Н.М. Карамзина и ряда писателей-карамзинистов. Важным аспектом является изучение эволюции мировоззрения писателей, отразившегося в их творчестве. Материалом исследования являются разнородные по жанрам произведения, что помогает определить основные тенденции развития литературного пейзажа не только в отдельном произведении, но и в контексте развития русского сентиментализма и зарождавшегося предромантизма. Исследование истоков сеитименталистского и предромантического освоения пейзажа, которые во многом определили отношение к природе как в творчестве Н.М. Карамзина, так и его современников и последователей, побуждает обратиться к наиболее популярным натурфилософским концепциям ХУШ столетия (Ш. Бонне, И.-Г. Сульцер, Ж.-Ж. Руссо), а также к нравственно-эстетическому осмыслению проблемы «человек— природа» в описательной поэзии той поры. Анализ развития сеитименталистского и предромантического пейзажа в русской литературе ведется главным образом на материале произведений

1 Канунова Ф.З. Из истории русской повести. — Томск, 1967. — 187 с.

2 Кочеткова Н.Д. Герой русского сентиментализма. Портрет и пейзаж в литературе русского сентиментализма // Русская литература XVIII века в ее связях с искусством и наукой. —. Д.: Наука, 1986, — С. 70 — 97.

3 Соловьева А.А. У истоков английского романтизма. — М.: Из-во МГУ, 1988. — 232 с.

4 Шайтанов И.О. Концепция природы и жанрово-стилистическое решение ее образа в поэзии XVIII века: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1989.

5 Тираспольская А.Ю. Повести Н.М. Карамзина 1790-х гг. (Проблемы повествования): Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — СПб., 2005.

6 Ефремова Е. В. Стихотворное наследие Н.М. Карамзина: Проблемы поэтики и версификации: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1999.

7 Топоров В.Н. «Бедная Лиза» Карамзина: Опыт прочтения: К 200-летию со дня выхода в свет. — М.: Рос. гос. гуманит. университет, 1995. —520 с. и др.

8 Сионова С.А. Поэзия М.Н. Муравьева: К проблемам становления предромантизма в русской литературе второй половины XVIII в: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Елец, 1995.

9 Пашкуров А.Н. Жанровые особенности поэзии М.Н. Муравьева: Автореф. дисс. канд. филол. наук: 10.01.01 — Казань, 1997 и др.

Н.М. Карамзина (пейзажно-медитативные очерки 1789 г. «Прогулка» и «Деревня», «Письма русского путешественника», повести 1792—1803 гг.), а также М.Н. Муравьева, А.Ф. Кропотова, П.Ю. Львова и др. Методика исследования.

В работе применяются историко-генетический и сравнительно-типологический методы литературного исследования. На широком сравнительном материале рассматривается возникновение, развитие и трансформация пейзажных образов и мотивов в литературе русского сентиментализма и предромантизма. Отображение философии и эстетики пейзажа в литературных произведениях тесно связано с проблемой литературных направлений и влияний.

Структура работы и специфика рассматриваемого историко-литературного материала (изучение журнальных изданий конца ХУШ — начала XIX в., привлечение творчества писателей «второго» ряда) определили использование элементов культурно-исторической методологии. Высочайший нравственно-эстетический уровень творчества Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева, стремление писателей рубежа ХУШ — XIX вв. в целом осмыслить природу как духовно-нравственную ценность, живое одухотворенное начало, видеть в природе «зеркало» человеческой души и воплощение гармонии Божественного замысла позволили использовать в работе элементы аксиологического, ценностного изучения, которое важно для понимания масштаба русской литературной классики.

Научная новизна диссертации определяется в первую очередь системным анализом развития пейзажных образов в русской литературе рубежа ХУШ— XIX вв., представленных в динамическом движении от сентиментализма к предромантизму. Анализ истоков сентименталистского и предромантического пейзажа проводится в работе с привлечением текстов популярных в России той поры произведений западноевропейской мысли — как достаточно изученных (Ж.-Ж. Руссо), так и гораздо реже привлекавших внимание исследователей (Ш. Бонне, И.-Г. Сульцер); фундаментом художественных поисков русских писателей в изображении пейзажа становятся также шедевры описательной поэзии ХУШ столетия — несмотря на относительную изученность, практически не привлекавшиеся к сопоставительному анализу с произведениями русской прозы. В работе по-новому анализируется пейзаж не только в произведениях Карамзина, но и писателей — его современников, пейзажные образы у которых и составили линию развития от сентиментализма к предромантизму, —

М.Н. Муравьева, Г.П. Каменева, П.И. Шаликова, А.Ф. Кропотова и других, в том числе и малоизвестных писателей.

Цель работы — раскрыть нравственно-эстетическое своеобразие пейзажных образов в русской литературе конца XVIII — начала XIX в. и их значение в общем процессе движения литературы той поры от сентиментализма к предромантизму.

Поставленная цель определила задачи работы.

1. Выявить истоки сентименталистского и предромантического пейзажей в русской литературе, обратившись к наиболее популярным для писателей той поры художественно-философским и собственно философским произведениям.

2. Проанализировать специфику сентименталистского пейзажа в произведениях различных жанров (пейзажно-медитативный очерк, путешествие, повесть) Н.М. Карамзина и писателей-сентименталистов конца XVIII — начала XIX в.

3. Выявить особенности развития пейзажных образов в русской литературе конца XVIII— начала XIX в. от сентиментализма к предромантизму, проанализировать специфику трансформации пейзажа, состав и структуру предромантического пейзажного описания, его нравственно-философское значение в художественном мире Н.М. Карамзина, М.Н. Муравьева, а таюке писателей-карамзинистов.

Структура работы.

Предмет исследования и цели исследования определяют структуру диссертационной работы. Она состоит из введения, двух глав и заключения. Первая глава «Источники нравственно-эстетических принципов пейзажа, характерных для русского сентиментализма и предромантизма» раскрывает эволюцию философии и эстетики природы и посвящена истокам художественных открытий в области литературного пейзажа русских писателей конца XVIII — начала XIX в. Это тем более оправданно, что в произведениях Карамзина и Муравьева нередко встречаются характеристики и упоминание наиболее видных философов и поэтов XVIII века, которых они считали своими учителями, — Ш. Бонне, И.-Г. Сульцера, Ж.-Ж. Руссо, А. Поупа, Дж. Томсопа, Ж. Делиля, которые во многом определили развитие русского литературного пейзажа.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Нравственно-эстетическое значение пейзажа в русской литературе конца XVIII - начала XIX в.: от сентиментализма к предромантизму"

Заключение

ХУШ век привнес в литературу не только новое видение человека и его места в окружающем мире (чему во многом способствовало развитие философии), открыл природу не только как идеальную субстанцию и образ естественности, но и акцентировал внимание на ее зрительной сущности— пейзаже. Как справедливо отмечает И.О. Шайтанов, «слово "Природа" к концу XVIII века вытесняет такие слова как "вселенная" и "натура"»1.

Обращение к природе во многих произведениях как западноевропейской, так и русской литературы, связано с необходимостью самоопределения и познания сложности окружающего мира во всем его многообразии, и также новым представлением об эстетической категории «Прекрасного».

Эпоха Просвещения своеобразно расставила акценты в отношениях человека с природой. С одной стороны, философы-просветители высоко ценили такие понятия как цивилизация, прогресс, общественное развитие. Однако к последней трети ХУШ столетия в высказываниях мыслителей, и тем более в художественной литературе все большее значение приобретали иные тенденции. Сомнение в будущем, которое готовит набирающее темпы развитие цивилизации, привело к необходимости обратиться к иным ценностям, и природа была провозглашена как истинное благо, как высшая категория прекрасного. Как противопоставление цивилизации и развитию городов сельский образ жизни и уединение воспевалось в сравнении с изображением общества и городского быта. Уединение на лоне природы с книгой в руках, описание сельских пейзажей на многие десятилетия вошло в литературу как основной предмет изображения.

Отношение к природе и особенности ее изображения в произведении менялись на всем протяжении истории литературы. Трансформация мировоззрения переломной эпохи конца ХУШ — начала XIX в. отразилась в движении от сентиментализма к предромантизму и параллельно — в эволюции пейзажа (от сеитименталистского к предромантическому). Актуальной проблемой является неоднозначный подход исследователей к разграничению сентименталистских и предромантических тенденций в изображении пейзажа и изучение сложного процесса формирования философии

1 Шайтанов И.О. Концепция природы и жанрово-стилистическое решение ее образа в поэзии XVIII века: Автореф. дне. канд. филол. наук. — М., 1989. — С. 9. природы и взаимопроникновения сентименталистского и предромантического начал в пейзажных описаниях.

Отношение к природе в литературе ХУШ века сформировалось под влиянием философов той поры, обратившихся к исследованию «натуры» и призывавших к ее созерцанию (Ш. Бонне «Созерцание природы», И.-Г.Сульцер «Разговоры о красоте естества», Ж.-Ж. Руссо «О влиянии наук на нравы» и др.).

Эволюция философии природы отразилась в образной структуре и стиле западноевропейской описательной поэзии ХУШ века (А. Поуп «Виндзорский лес», Дж. Томсон «Времена года», Ж. Делиль «Сады»).

Таким образом, динамичное развитие философии природы в ХУШ веке и ее эволюция показали, что в сознании человека конца ХУШ столетия произошли значительные перемены, и в литературе ярко отразился переход от рационального взгляда на природу к иррациональному. Данный процесс осуществлялся плавно и многопланово, и в литературе рубежа веков можно отметить сосуществование и взаимопроникновение различных тенденций в изображении природы.

В русской литературе конца ХУШ — начала XIX в. первостепенное значение в истории изображения природы имеют произведения Н.М. Карамзина и М.Н. Муравьева. Их творчество во всей полноте отразило сложность формирования художественного, философского, этико-эстетического взгляда на природу в русской литературе.

В творчестве Карамзина эволюция художественного метода от сентиментализма к предромантизму ярче всего проявилась при изображении природы. Изменялась образная система, использование своеобразных, эмоционально емких эпитетов и сложной символики способствовало созданию многозначности и сложности пейзажей, которые приобретали все большее композиционное и смысловое значение, создавая тональность произведения и являясь главным средством психологической характеристики персонажей.

При анализе произведений конца ХУШ — начала XIX в. возникает необходимость разделения сентименталистского и предромантического пейзажей. Сентименталистское мировоззрение нашло проявление в умиротворяющих картинах природы. Для изображения внутреннего мира личности автор отбирал светлые, спокойные пейзажи, которые соответствовали самоощущению гармоничной личности, во всей полноте красок и звуков воспринимающей красоту окружающего мира («Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина и др.). Подобного рода пейзажи соответствовали и состоянию сладкой грусти, светлой, легкой меланхолии. Тем не менее каждый сентименталистский пейзаж, цель которого — изобразить идеальную субстанцию, сочетающую этическое и эстетическое, — проникнут жизнеутверждающим настроением. Несмотря на определенную статичность и повторение из описания в описание одних и тех же деталей, сентименталистский пейзаж ставит целью изобразить постоянное цветение природы и провозгласить ценность природной гармонии для обретения душевного счастья. Близость человека к природе («Бедная Лиза», «Прогулка» Н.М. Карамзина и др.) является в сентименталистском представлении залогом гармонии и добродетельной жизни. Изображение сентименталнстских пейзажей формируется благодаря использованию «сладостной» лексики и определенной стилистической системы, включающей в себя использование большого числа уменьшительно-ласкательных суффиксов, восклицаний - как проявление эмоциональной восторженности воспринимающей личности и др.

Тем не менее сентименталистский эталон восприятия мира не в полной мире отражал всю сложность окружающей действительности, и малоосвещенные картины природы, проникнутые мрачным настроением, постепенно вышли на первый план. В сентименталнстских произведениях русской литературы элементы предромантических пейзажей сначала выполняли в произведении функцию контраста («Письма русского путешественника» и др.), неся в какой-то степени негативную эмоциональную оценку. Постепенно предромантические пейзажи в сентименталнстских произведениях обретают более важное значение («Бедная Лиза» и др.). И в конце ХУШ— начале XIX в. акценты полностью смещаются. Эволюция сентименталнстских и предромантических пейзажей наиболее ярко отразилась в произведениях Карамзина.

Предромантические повести Н.М. Карамзина («Лиодор», «Остров Борнгольм», «Сиерра-Морена» и др.) в полной мере отразили тенденции формирования предромантического пейзажа в русской литературе. Попытка найти ответы на вопросы, касающиеся восприятия и познания окружающего мира, тенденции развития психологии и философии в конце ХУШ века и определение места человека в универсуме, привели к осознанию «присутствия безконечного в конечном» и как результат — к изображению нового типа пейзажа.

Предромантический пейзаж отразил сложность мироздания, неоднозначность отношений между людьми, и если сентименталистский пейзаж предлагал определенную модель восприятия окружающего мира и способы обретения счастья, то предромантический пейзаж не несет в себе подобной задачи, и скорее предлагает вопросы, отношение к которым автора завуалировано, и определить его мнение подчас непросто. Сложная система образов-символов (неба, моря, земли, света и др.) вносит в природу мистическое значение, расширяя план интерпретации. Символика света противопоставлена сентименталистскому мировосприятию (предромантические пейзажи, как правило, предпочитают изображению дня— ночи, света— темноту, весне — осени, которые отражают новые возможности использования образной системы, способствуют более многогранному изображению окружающего мира, во всем его разнообразии явлений). Оссиановские мотивы и использование тенденций кладбищенской поэзии в предромантическом пейзаже помогли избавиться от идиллических принципов в изображении природы. И, несмотря на широкое использование готических и оссиановских образов, предромантический пейзаж далек от типизации, многоплановое соединение различных мотивов и тенденций способствовало разнообразию представленных в литературе пейзажей.

Несмотря на то что многие исследователи объединяют предромантизм с ранним романтизмом и даже романтизмом, предромантизм во многом им противопоставлен. Трагичность предромантического мироощущения, чувство одиночества и страх перед непонятным и непостижимым, тем не менее, даже на фоне катастрофичности восприятия мира, не приводит к полному разочарованию и отрицанию окружающей действительности, а только поощряет к новым поискам и самоанализу, открытию новых возможностей проявления личности и, как высшее обобщение, — ведет к осознанию связи личности и истории («Марфа-посадница» Н.М. Карамзина). Движение от сентиментализма к предромантизму на рубеже веков ярко проиллюстрировано произведениями писателей второго ряда, печатавшимися в периодических изданиях конца ХУШ — начала XIX в. («Аглая», «Детское чтение для сердца и разума», «Муза» и др.) — Г.П. Каменева, П.И. Шаликова, А.Ф. Кропотова и многих других, в том числе малоизвестных писателей.

Художественные открытия в произведениях русской литературы конца ХУШ — начала XIX в. оказали огромное влияние на развитие последующей литературы. Философия и поэтика пейзажа приобрела большое значение в раскрытии творческого своеобразия писателя. Достижения русской литературы переходного периода, в том числе развитие темы пейзажа на рубеже веков, подготовило приход в литературу В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова, Н.И. Гнедича, А.С. Пушкина, а впоследствии отразились в изображении пейзажей И.С. Тургенева, А.П. Чехова, JI.H. Толстого.

Список научной литературыАникейчик, Елена Александровна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Батюшков К.Н. Прогулка в Академию художеств // Батюшков К.Н. Сочинения. — М.: Гослитиздат, 1955. — 452 с.

2. Болотов А.Т. Дальнейшее продолжение некоторых практических примечаний о садах новаго рода вообще, и о сценах в особливости.// Экономический магазин. Ч XL. М„ 1789. С. 215.

3. Болотов А.Т. Переводы Г. Гиршфельда // Экономический магазин. М., 1780 — 90-е гг.

4. Болотов А.Т. Письма о красотах натуры // А.Т. Болотов. Избранное. Сост. А.К. Демиховский. — Псков: ПОИПКРО, 1993. — С. 137 — 203.

5. Болотов А.Т. Продолжение смешанных примечаний о новом садовом вкусе // Экономический магазин Ч. XXX. М„ 1787. С. 105 — 106.

6. Галилеево сновидение //Московский журнал, 7 часть. М., 1792 г., Сентябрь. С. 328 — 344.

7. Делиль Ж. Сады /Примечания (сост. Жирмунская Н.А., Лотман Ю.М.) // Делиль Жак. Сады / Перевод И.Я. Шафаренко. — Л.: Наука, 1987. — 230 с.

8. Детское чтение для сердца и разума. Ч. 1—20. — М., 1785—1789.

9. Зульцер И.-Г. О полезном с юношеством чтении древних классических писателей мнение с немецкаго на российской язык переведенное Дмитрием Семеновым. — СПб.: тип. Сухопутн. кад. корпуса, 1774. — 46 е.; 2-е издание: М., тип. Комп. типогр., 1787.

10. Измайлов В.В. Ростовское озеро // Приятное о полезное препровождение времени. М„ 1795. 4.V (С. 15—28), VI (С. 291 — 317).

11. Иоанна Георга Сулцера разговоры о красоте естества с его же нравственными разсуждениями о особенных предметах естественной науки, с немецкаго на российской язык переведенныя Михайлом Протопоповым. — СПб.: при Импер. Акад. наук, 1777. — 307 с.

12. Каменев Г.П. Инна // Периодическое издание Вольного общества любителей словесности, наук и художеств. Ч. 1. СПб., 1804. С. 127 — 136.

13. Карамзин Н.М. Деревня // Московский журнал. М., 1792. Ч. VII. Книжка первая. Месяц июль. С. 57 — 68.

14. Карамзин Н.М. Записки старого московского жителя. Избранная проза.— М.: Московский рабочий, 1986. —527 с.

15. Карамзин Н.М. Избранные сочинения. В 2-х т./ Сост., подготовка текста и примечания П. Беркова и Г. Макогоненко. — М. — Л.: Худ. лит-ра, 1964.

16. Карамзин Н.М. Меланхолия // Вестник Европы. Ч. I. М., 1802. С. 53 — 55.

17. Карамзин Н.М. Полное собрание стихотворений / Сост. Ю.М. Лотман. — Л.: Советский писатель, 1966. — 420 с.

18. Карамзин Н.М. Прогулка // Детское чтение для сердца и разума. Ч. XVIII. М., 1789. С. 161 — 176.

19. Карамзин Н.М. Смесь. О садах // Московские ведомости. М., 1795. №48. С. 1026.

20. Кропотов А.Ф. Ландшафт моих воображений. — СПб., 1803. — 71 с.

21. Макаров П.И. Письма из Лондона // Сочинения и переводы Петра Макарова. — Т. 2. Ч. 3. —М„ 1817. —С. 5 —50.

22. Милонов Н.П. История бедной Марьи // Журнал российской словесности, издаваемый Николаем Брусиловым. Ч. Ш. СПб., 1805, №9. С. 3 — 11.

23. Московский журнал. Ч. I — VIII. М.: в университетской типографии у В. Окорокова, 1791 — 1792.

24. Муравьев М.Н. Нравоучение // Муравьев М.Н. Сочинения Муравьева — Т. 2 — СПб., 1847, —С. 150— 152.

25. Муравьев М.Н. Обитатель предместья и Эмилиевы письма. — СПб, 1815. — 198 с.

26. Муравьев М.Н. Письма к отцу и сестре // Письма русских писателей XVIII века. — Л: Наука, 1980. — С. 259 — 378.

27. Муравьев М.Н. Полное собрание сочинений русских авторов // Сочинения Муравьева. — Т. П. — СПб., 1847. — 384 с.

28. Муравьев М.Н. Стихотворения. Сост. Кулакова Л.И. — Л.: Советский писатель, 1967. — 387 с.

29. Невзоров М.И. Путешествие в Казань, Вятку и Оренбург в 1800 году Максима Невзорова. Ч. 1. — М., 1803. — 269 с.

30. Поуп А. Виндзорский лес. Перевод В. Микушевича// Поуп А. Поэмы. Сост. А. Субботин. Переводы с английского. — М., 1988. — С. 51 — 64.

31. Русская сентиментальная повесть. Сборник повестей / Сост. П.А. Орлов. — М.: Моск. университет, 1979. — 336 с.

32. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения. Т.З. Исповедь. Перевод М.Н. Розанова, Д.А. Горбова. — М., 1961. —С. 9 —571.

33. Руссо Ж.-Ж. О влиянии наук на нравы / Предисловие Кареева Н.И. — СПб.: Типолитография А.Э. Винеке, 1908. — 57 с.

34. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения. Т. 1. Поэзия. Переводы А.С. Голембы, М.М. Замаховской, А.И. Исаевой, В.В. Левика. — М: Гослитиздат, 1961. — С. 303 — 333.

35. Руссо Ж.-Ж. Избранные сочинения. Т. 3. Прогулки одинокого мечтателя / Перевод Д.А. Горбова. — М., 1961. — С. 571 —662.

36. Сила воображения//Московский журнал, 1 часть. М., 1791 г., Февраль. С. 202 204.

37. Статьи из Боннетова Сочинения // Детское чтение для сердца и разума. Часть ХУШ- Ч.Х1Х. М., 1789.

38. Сумароков П.И. Путешествие по всему Крыму и Бессарабии в 1799 году Павлом Сумароковым, с историческим и топографическим описанием всех тех мест — М., 1800. —238 с.

39. Томсон Дж. Времена года. Перевод Карамзина Н.М. // Детское чтение для сердца и разума. Ч. IX — ХП. М., 1787.

40. Томсон Дж. Гимн. Перевод Карамзина Н.М. // Детское чтение для сердца и разума. Ч. ХУШ. М., 1789. С. 145 — 151.

41. Шаликов П.И. Деревня // Сочинения князя Шаликова. Часть первая. Проза. — М., 1819.—С. 44 —52.

42. Шаликов П.И. К бюсту Жан Жака Руссо // Сочинения князя Шаликова. Часть первая. Проза. — М., 1819. — С. 81 — 83.

43. Шаликов П.И. Майское утро // Сочинения князя Шаликова. Часть первая. Проза. — М„ 1819. —С. 54—57.

44. Шаликов П.И. Путешествие в Кронштадт 1805 года, изданное К.П. Шаликовым — М„ 1817, —55 с.

45. Шаликов П.И. Путешествие в Малороссию, изданное К.П. Шаликовым. — М., 1805,—236 с.

46. Чудной сон, пер. с нем. Подшивалова// Московский журнал, 1 часть. М., 1791 г., Февраль. С. 194 — 202.

47. Библиография научных монографий и статей

48. Автухович Т.Е. Проблема романа или роман как проблема в «Письмах русского путешественника» Н.М.Карамзина // Материалы международной науч. конф. — Гродно, 1998. — С. 235 — 256.

49. Алексеев М.П. Предисловие. // От классицизма к романтизму. Из истории международных связей русской литературы / Ответственный редактор М.П. Алексеев. — JL: Наука, 1970. — С. 3 — 5.

50. Алпатова Т.А. Духовно-культурная идея «английского сада» в литературном творчестве А.Т. Болотова // Религиозные и мифологические тенденции в русской литературе XIX века. Сб. статей. — М., 1997. — С. 6 — 11.

51. Алпатова Т.А. Взаимодействие прозы и поэзии в художественной системе «Писем русского путешественника» Карамзина // Сб. ХУШ век: судьбы поэзии в эпоху прозы. — М.: МГУ, 2001. — С. 184 — 197.

52. Архангельская Е.С. Повести Н.М. Карамзина и их ранние английские переводы: Проблемы стиля: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Ульяновск, 2003. — 207 с.

53. Архипова А.В. О русском предромантизме // Русская литература. 1978. №1. С. 15 — 25.

54. Баевский B.C. История русской поэзии 1730 — 1980 гг. — М., 1994. — 296 с.

55. Бестужев-Рюмин К.Н. Н.М. Карамзин. Очерк жизни и деятельности. — СПб., 1895. — 19 с.

56. Бешкарев А.А. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина: Проблемы поэтики: Дисс. канд. филол. наук: 10.01.01. — Сывтывкар, 2003. — 193 с.

57. Биткинова В.В. Творчество Н.М. Карамзина 1780-х — сер. 1790-х гг.: К проблеме предромантизма в русской литературе: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Саратов, 2004. — 330 с.

58. Блок А.А. Болотов и Новиков // Блок А.А. Собр. соч. — т. П. — JL, 1934. — С.9-- 79.

59. Большая Советская энциклопедия. — М.: Сов. энциклопедия, 1975. — С. 513.

60. Боева JI. Сентиментальная повесть Н.М.Карамзина // Проблемы стиля и жанра в русской литературе XIX века. — Екатеринбург, 1994. — С.З — 10.

61. Боровицкий И.С. Примечания // Карамзин Н.М. Марфа Посадница. Выпуск 26-й. — Одесса, 1888. —С. 56.

62. Буслаев Ф. Письма русского путешественника// Московские университетские известия, 1866 — 1867. № 3. С. 185 — 199.

63. Валицкая А.П. Русская эстетика ХУШ века. — М.: Искусство, 1983. — 238 с.

64. Вацуро В.Э. Из неизданных писем Карамзина // Русская литература. СПб., 1991. №4. С. 88 — 98.

65. Вацуро В.Э. Русская идиллия в эпоху романтизма // Русский романтизм. — Л., 1978. —С. 118—138.

66. Веселова А. Роман и парк в интерпретации А.Т. Болотова: единство принципов организации эстетического объекта// Русская филология: Сб. научных работ молодых филологов. — Тарту: Унивпресс, 1963. — С. 36 — 43.

67. Вербицкая В.В. Формирование концептуального значения русского слова в переводческой практике Н.М. Карамзина: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01. — СПб., 1999.

68. Взаимодействие литератур в мировом литературном процессе // М-лы межд. науч. конф. / Под ред. Т.Е. Автуховича. — Ч. 1. — Гродно, 1998. — С. 414 — 489.

69. Вишневская Г.А. Из истории русского романтизма (Литературно-теоретические суждения Н.М.Карамзина 1787-1792 гг.) // Вопросы романтизма в русской литературе / Сб. статей под ред. Н.А. Гуляева. — Казань, 1964. — С. 26 — 107.

70. Вопросы романтизма в русской литературе / Под ред. Н.А. Гуляева. — Сб. 2. — Казань: Из-во Казанского университета, 1964. — 195 с.

71. Вяземский П. Стихотворения Карамзина. — М.: Типография Грачева. — 8 с.

72. Герасимова Л.В. Эпитеты в произведениях Карамзина // ХУШ век. Державин и Карамзин в литературном движении ХУШ — начала XIX вв. — Сб. 8. — Л., 1969. —С. 290 — 298.

73. Геффдинг Г. Ж.Ж. Руссо и его философия. — СПб., 1898. — 172 с.

74. Григорьян К.Н. Пушкинская элегия: Национальные истоки, предшественники, эволюция. — Л., 1990. — 256 с.

75. Григорьян К.Н. Судьбы романтизма в русской литературе // Русский романтизм. — Л.: Наука, 1978. — С. 4 — 17.

76. Грихин В.А. Вступительная статья. // Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. — М., 1983. — 512 с.

77. Гуковский Г.А. Очерки русской литературы ХУШ века. — Л.: Худ. лит-ра, 1938. — 315 с.

78. Гуковский Г.А. Русская литература ХУШ века. — М., 1939. — С. 507 — 508.

79. Гуковский Г. А. У истоков русского сентиментализма // Гуковский Г. А. Очерки по истории русской литературы и общественной мысли ХУШ века. — JL, 1938. — С. 251 —298.

80. Дворцов А.Т. Ж.-Ж. Руссо. — М.: Наука, 1980. —111 с.

81. Длугач Т.Б. Подвиг здравого смысла, или рождение идеи суверенной личности. — М„ 1995. —223 с.

82. Докучаева О.В. Жан-Жак Руссо и пейзажный парк в России второй половины ХУШ века // Русская культура последней трети XVIII века — времени Екатерины Второй. Сборник статей. — М.: РАН, 1997. — С. 176 — 191.

83. Дыдыкина О.А. Эволюция стиля русской литературы путешествий конца ХУШ — первой половины XIX века: от Н.М. Карамзина до И.А. Гончарова: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01. — М„ 1998. — 251 с.

84. Елизаров А.С. Перифразы в стиле Н.М. Карамзина: Дисс. . канд. политол. наук: 10.02.01. —М., 1994.—231 с.

85. Ермашов Д.В. Социально-политические взгляды Н.М. Карамзина: Дисс. . канд. политол. наук: 23.00.03. — М., 1998. — 137 с.

86. Ефремова Е. В. Стихотворное наследие Н.М. Карамзина: Проблемы поэтики и версификации: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1999. — 229 с.

87. Жинкин Н.П. М.Н. Муравьев по поводу истекшего столетия. — СПб., 1913. — 80 с.

88. Жирмунский В.М. Литературные течения как явление международное. — Л.: Наука, 1967. —22 с.

89. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. — СПб., 1914. —207 с.

90. Жирмунский В.М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика. — Л.: Наука, 1977. — 407 с.

91. Жирмунская Н. А. Жак Делиль и его поэма «Сады» // Делиль Жак. Сады. Перевод Шафаренко И.Я. — Л.: Наука, 1987. — С. 171 — 191.

92. Заборов П.Р. Неизданная поэма М.В. Храповицкого «Четыре времени года» // ХУШ век. — Сб. 5. — М. — Л., 1962 — С. 429 — 434.

93. Занадворова Т.Л. Сентиментализм Ж.-Ж. Руссо. — Челябинск, 1983. — 141 с.

94. Западов В.А. Литературные направления в русской литературе ХУШ века. — СПб., 1995.

95. Западов В.А. Н.М.Карамзин // Русская проза ХУШ века. — Т.2. — М. — Л., 1950, —С. 225 — 236.99.100.101.102103,104,105,106107108109110111112

96. Западов В.А. Проблемы изучения и преподавания русской литературы ХУШ века. Сб. 3: Сентиментализм и предромантизм в России // Проблемы изучения русской литературы ХУШ века: От классицизма к романтизму. — Л., 1983. —С. 135- 150.

97. Иванов М.В. Карамзин и проблемы русской сентиментальной прозы 1790-хгг.:Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Л., 1976.

98. Истомин В.А. Главнейшие особенности языка и слога произведений

99. И. Мих. Карамзина. 1765 — 1826 гг. — Варшава, 1895. — 150 с.

100. История зарубежной литературы XIX века / Под редакцией А.А.Соловьевой. 2-еизд. — М.: Высшая школа, 1999. —- 560 с.

101. Каменецкая С.Б. «Рыцарь нашего времени» Н.М. Карамзина: источники и литературная судьба: Дисс. . д-ра филол. наук: 10.01.01. — СПб., 1992. — 195 с.

102. Каминский В.И. К вопросу о сентименталистском художественном методе в литературе//Русская литература. 1984. №2. С. 124— 137. Канунова Ф.З. Из истории русской повести. — Томск: Издательство Томского Университета, 1967. —187 с.

103. Кибальник С.А. Русская антологическая поэзия первой трети XIX века. -— Л., 1990.113114115116117118119.120,121.122.123.124.125.

104. Кочеткова Н.Д. Тема «золотого века» в литературе русского сентиментализма // Русская литература XVIII век. — Сборник 18. — СПб.: Наука, 1993. — С. 172 --186.

105. Крестова Л.В. Романтическая повесть Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь» и русские семейные предания 18 века // Древнерусская литература и ее связь с новым временем: исследования и материалы по древнерусской литературе. — М., 1967 — С. 237 — 259.

106. Кузьмина Е.И. Неоклассицизм как литературно- эстетическое явление рубежа XVIII — XIX веков: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Оренбург, 2001.

107. Кулакова Л.И. Предисловие. // М.Н. Муравьев. Стихотворения. — Ленинградское отделение, 1967. — С. 3 — 53.

108. Левин Ю.Д. Восприятие английской литературы в России: Исследования и материалы. — Л.: Наука, 1990. — 285 с.

109. Левин Ю.Д. Оссиан в России // Джеймс Макферсон. Поэмы Оссиана / Сост. Ю.Д. Левин — Л.: Наука, 1983. — 590 с.

110. Лихачев Д.С. Делиль — учитель садоводства // Делиль Жак. Сады. Перевод И.Я. Шафаренко. — Л.: Наука, 1987. — С. 210 — 214.126127128129130131132133134135,136,137,138,139,140.141.

111. Лихачев Д.С. О садах // Лихачев Д.С. Избранные работы. В 3-х томах. — Т. 3. — Л., 1987. — С. 476 — 518.

112. Лихачев Д.С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. —СПб., 1991.—425 с.

113. Лотман Ю.М. О русской литературе. Статьи и исследования 1958 — 1993 гг. — СПб.: Искусство, 1997. — 845 с.

114. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. «Письма русского путешественника» Карамзина и их место в развитии русской культуры // Н.М.Карамзин. Письма русского путешественника. — Л.: Наука, 1984. — С. 525 — 606 с.

115. Лотман Ю.М. Карамзин. «Сотворение Карамзина». Статьи и исследования. — СПб., 1997, — 832 с.

116. Михайлов А.В. Карамзин и немецкая литература // Николай Михайлович Карамзин / Сб. науч. трудов.Сост. Н.И. Михайлова, С.О.Шмидт. — М., 1992. — С. 38 —45.142143144.145146147148,149.150151.152.153,154.155.156.157.

117. Михельсон В.А. «Письма русского путешественника» Н.М. Карамзина в их отношении к реализму // Метод и мастерство. Вып. 1. — Вологда, 1970. — С. 66 — 76.

118. Осетров Е.И. Три жизни Карамзина. — М.: Современник, 1985. — 150 с. Остапенко В.И. О порядке слов в «Письмах русского путешественника» Н.М.Карамзина // Труды института дружбы народов им. Лулумбы, т. 29, Языкознание, вып. 3, 1968. — С.113 — 125.

119. Пашкуров А.Н. Жанровые особенности поэзии М.Н. Муравьева: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Казань, 1997. — 268 с.

120. Пашкуров А.Н. Категория возвышенного в поэзии русского сентиментализма и предромантизма: Эволюция и типология. — Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2004,— 212 с.

121. Пашкуров А.Н., Мясников О.В. М.Н. Муравьев: вопросы поэтики мировоззрения и творчества. — Казань, 2004. — 127 с.

122. Пашкуров А.Н. Философия природы в эстетике и поэзии М.Н. Муравьева // Тема природы в художественной литературе: Материалы Всероссийск. науч. конф. — Сыктывкар, 1995. — С. 16 — 18.

123. Пашкуров А.Н. Эволюция жанра идиллии в поэзии М.Н. Муравьева // Филол. науки. 1999. №6. С. 87 — 92.

124. Пашкуров А.Н. Элегия в диалоге сентиментализма и романтизма (Т.П. Каменев и М.Н. Муравьев // Чтения, посвященные 225-летию со дня рождения Гавриила Каменева. — Казань, 1998. — С. 5 — 6.

125. Петинова А.И. Раннепросветительские традиции в поэмах А. Поупа «Опыт о критике» и «Виндзорский лес» // От просвещения к революции: из истории общественной мысли нового времени. — М., 1990. — С.29 — 43.

126. Погодин М.П. Детство, воспитание и первые литературные опыты Карамзина. Без титульного листа. — 58 с.

127. Погодин М.П. Путь к биографии Н.М. Карамзина // Археологический ежегодник за 1996 г. — М., 1998. — С. 196 — 210.

128. Погодин М.П. Николай Михайлович Карамзин, по его сочинениям, письмам, отзывам современников. Материалы для библиографии с примечаниями и объяснениями М. Погодина. Ч. 1 — 2. — М.: Типография Мамонтова, 1866. — 505 с.

129. Подлесова С.Е. Исторические повести Н.М. Карамзина «Наталья боярская дочь» и «Марфа-посадница, или Покорение Новагорода»: особенности жанра, поэтика: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Самара, 2000. — 179 с.

130. Позднякова Е.Г. Фолыслоризм прозы Н.М. Карамзина: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Б.г., Б. м. — 187 с.

131. Полинковский А. Сентиментализм и Карамзин, как представитель этого направления в русской литературе. — Одесса: Издание книгоиздательства М.А. Миньковского, 1911. — 98 с.

132. Пономарев С.И. Материалы для библиографии литературы о Н.М.Карамзине / Собрал С. Пономарев. — СПб.: Академия наук, 1883. — 152 с.171.172,173.174,175.176,177,178.179.180181.182.183.184.185.

133. Роболи Т. Литература «путешествий» // Русская проза под редакцией Б. Эйхенбаума. Сб. статей. — Л., 1926. — С. 42 — 73. Розанов М.Н. Ж.Ж. Руссо и литературное движение конца XVIII — начала XIX века. — М., 1910. — 559 с.

134. Русская проза / Под редакцией Б. Эйхенбаума и 10. Тынянова. — Л.: ACADEMIA, 1926. — 262 с.

135. Русский роман первой четверти XIX века. // История русского романа. — Т. 1.—М, —Л., 1962.

136. Сапченко Л.А. Природа в художественном сознании Державина, Карамзина и раннего Жуковского. (К проблеме эволюции образного мышления): Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М, 1989. — 182 с.

137. Сионова С.А. Поэзия М.Н. Муравьева: К проблемам становления предромантизма в русской литературе второй половины ХУШ в.: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Елец, 1995. — 224 с.

138. Сиповский В.В. Н.М. Карамзин, автор «Писем русского путешественника». — СПб.: Типография В. Демакова, 1899. — 140 с.

139. Соловьев В. Карамзин. Без титульного листа. — 46 с.

140. Соловьев Е. Карамзин Н.М. Его жизнь и научно-литературная деятельность. Биографический очерк Евгения Соловьева. — С. Петербург: Типография Е. Евдокимова, 1894 г. — 80 с.

141. Соловьева А.А. Английский предромантизм и формирование романтического метода. — М., 1984. — 147 с.

142. Соловьева А.А. У истоков английского романтизма. — М.: Из-во МГУ, 1988. — 232 с.

143. Соломыкина Е.В. Текстообразующие и стилеобразующие значения и формы именных темпорем в языке русской литературы 18 века: На материале поэтических текстов Н.М. Карамзина: Дисс. . канд. филол. наук: 10.02.01. — Липецк,2002. — 165 с.

144. Спектор Н.Б. Н.М. Карамзин в художественном сознании Л.Н. Толстого: Годы создания «Войны и мира»: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — Иваново, 1998,—209 с.

145. Стенник Ю.В. Эстетическая мысль в России ХУШ в. // Русская литература ХУШ в. в ее связях с искусством и наукой. Л., 1986. С. 37 — 51. (ХУШ век, Сб. 15).

146. Тарабукин Н.М. Проблема пейзажа // Печать и революция. 1927. №5. С. 37 64. Тарабукин Н.М. Проблема пространства в живописи // Вопросы искусствознания. 1994. №1. С. 319 — 336.

147. Томашевский Б. В. К. Н. Батюшков // Батюшков К. Стихотворения. — JL, 1948. — 363 с.

148. Уханова В. Карамзин и Жуковский как представители двух направлений в нашей отечественной литературе сентиментализма и романтизма. — Кострома, 1888. —52 с.

149. Шайтанов И.О. Концепция природы и жанрово-стилпстическое решение ее образа в поэзии ХУШ века: Дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1989. — 404 с.

150. Шайтанов И.О. Мыслящая муза. «Открытие природы» в поэзии ХУШ века. — М.: Прометей, 1989. — 259 с.

151. Щукина Е.П. Натуральный сад «русской усадьбы» в конце XVIII века // искусство XVIII века. — М., 1973. — С. 109 — 117.

152. Эпштейн М.Н. Природа, мир, тайник вселенной. .Система пейзажных образов в русской поэзии. — М.: В. Школа, 1990. — 303 с.

153. Эйхенбаум Б.М. Сквозь литературу / Сб. статей. — JL: Академия, 1924. 280 с.

154. Южаков С.Н. Жан Жак Руссо. Его жизнь и литературная деятельность. — СПб., 1894. — 80 с.

155. Янушкевич А.С. В.А. Жуковский. Семинарий. — М.: Просвещение, 1988. — 174 с.

156. Янушкевич А.С. Романтизм В.А. Жуковского как художественная система: Автореф. дисс. . канд. филол. наук: 10.01.01. — М., 1985.