автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Образ женщины в политике

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Дуброва, Оксана Алексеевна

ГЛАВА Г ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ОБРАЗА ЖЕНЩРШЫ В ПОЛИТИКЕ

1.1. ПРОБЛЕМА ПРЕДНАЗНАЧЕНИЯ ЖЕНЩИНЫ В ТЕОРИИ РАЦИОНАЛЬНОГО ВЫБОРА

1.2. НОРМАТИВИЗМ В ПОЛИТИЧЕСКОМ ФЕМИНИЗМЕ: ДИЛЕММА ПОЛИТИЧЕСКОГО И ОБРАЗНОГО

1.3. ПОИСК ЖЕНСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ГЛОБАЛИЗАЦИИ: ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПОСТМОДЕРН

ГЛАВА

II. ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ В МАССОВОМ ПОЛИТИЧЕСКОМ СОЗНАНИИ: ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

2 1 ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ: ОГРАНИЧИТЕЛЬНАЯ РОЛЬ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ПРАКТИК

2.2. ОБРАЗ ЖЕНЩИНЫ: В КОНТЕКСТЕ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИМВОЛИЗАЦИИ

2.3 АМБИВАЛЕНТНОСТЬ ОБРАЗА ЖЕНЩИНЫ В РОССИЙСКОЙ ПОЛИТИКЕ: ПРОБЛЕМЫ НЕФОРМАЛЬНОЙ ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИИ ЗАКЛЮЧЕНЖ

Введение диссертации2002 год, автореферат по политологии, Дуброва, Оксана Алексеевна

Актуальность темы исследования. Возрастание интереса к тендерному аспекту в исследовании политических институтов актуализирует изучение роли женщины в политике. Традиционное понимание политической деятельности связано с такими категориями как мужество, воля, хладнокровие, мудрость и предполагает в качестве ее основных акторов мужчин. Однако политика не полна, не универсальна и брутальна с исключением женщин из политической жизни. Этим обусловлено обращение к исследованию образа женщины в политике.

Политика имеет институциональное измерение, если понимать под институтами «совокупность опосредованных связей, обладающих относительной стабильностью и предполагающих обязательные для субъекта пределы и инструменты собственного поведения с большим или меньшим выбором объективных возможностей»1. В период доинституциональной фазы участие женщин в жизни общества ограничивалось семьей, церковью и брачными отношениями. Возникновение гражданского общества, разделение политики и экономики, политики и религии привело к появлению тендерных притязаний. Изменение социального и образовательного статуса женщины сделало возможным ее участие в политическом процессе. Одновременно обнаружилось отличие ее позиций от мужского выбора: женщины всегда предпочитают меньший, но надежный результат инвестированию политического капитала в будущее.

Образ женщины в политике коррелирует с определенными институциональными практиками. Типологические, функциональные, ролевые характеристики можно оценивать в контексте институциональных изменений, увеличивая или уменьшая объективные возможности женщины в политике. Поэтизация образа женщины является данью теории элитизма и служит нейтрализации ее «мобилизующего» потенциала для того, чтобы избежать демократизации политики.

1 Кола Д. Политическая социология. М., 2001. С. 22.

Исследование образа женщины особенно эвристично на уровне социокультурного анализа, так как помогает избежать повторения тривиальностей спекулятивно-психологических рассуждений о «загадочности русской души» и «женском характере России». Анализ образа женщины в контексте институционального измерения политики дает возможность по-новому взглянуть на процессы «женской партиципации», «женского элитизма», «женского инсти-туционализма», исследовать ресурсы женщины и возможности их реализации, предоставляемые политическими институтами. Кроме того, изучение перспектив женской политики позволяет осмыслить перспективы построения в России гражданского общества.

Степень разработанности проблемы. Женская проблематика в политике была впервые сформулирована К. де Пизан (1364-1430). А. Бенн и М. Эстелл считаются феминистскими теоретиками, так как благодаря их усилиям была обозначена проблема участия женщины в политической жизни.

Дж. Локк, Т. Гоббс, Ш. Монтескье рассматривали роль женщины в контексте институтов государства и семьи. Самостоятельные политические права оказывались избыточными для выполнения семейных обязанностей.

Фр. Вольтер, Д. Дидро с идеологическими установками Просвещения утверждали господство коллективного разума над личностью. В движении к обществу гармонии допускали равное участие мужчин и женщин, хотя в политической практике реальной формы участия женщин они не предлагали.

Рациональность, связанная с приданием политике женственности, послужила категорическим утверждением И.Г. Фихте, Г.В.Ф. Гегеля, Д. Штрауса о возможности вовлечения женщин в политику путем преодоления женской идентичности.

Идея активной роли женщин в построении гражданского общества конституировалась в интеллектуальной англо-американской традиции (А. Адаме,

Д. Муррей, К. МАК Колей). Дж. Ст. Милль выявил причины унижения женщины в варварских обществах прошлого, когда политика основывалась на силе, а не на разуме. Социальное давление и плохое образование являются, по мнению Дж. Ст. Милля, препятствиями для предоставления женщине равных прав в политике. В работах К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, Р. Люксембург, К. Цеткин доминирует идея эмансипации, которая способна преодолеть горизонт буржуазного ограниченного права.

Утилитаризм И. Бентама, Г. Пирса повлиял на идейные позиции суфражистского движения (М.Г. Фосетт): сочетание естественности добродетелей женщин (миролюбие, созидание, милосердие) и агрессивности, если необходимо отстаивать права женщин. Политика станет «нравственной и гуманной» с включением женщины-миротворца.

Представители течения «особых прав женщин» настаивали на проведении протекционистской политики, так как вовлекали в политическую деятельность различные социальные группы помимо среднего класса.

Религиозно-философское направление В. Соловьева, Н. Бердяева, С. Булгакова, С. Франка признавало необходимость равноправия в качестве нравственной проблемы общества и уважения общества к женщине, идеальному носителю блага и красоты.

Русский марксизм (В.И. Ленин, Н.К. Крупская, А. Коллонтай) опирался на классические положения марксисткой теории, развивая идею о женщине-революционере, оторванной от мелкого домашнего труда и участвующей в массовом политическом движении.

Современная политическая мысль испытала сильное влияние взглядов Симоны де Бовуар. Свобода и ответственность могут быть достигнуты женщиной через самоопределение, требуется исключение статуса «другой», навязанной патриархальной культурой.

Идеи С. де Бовуар нашли отражение в концепции Б. Фридан. В книге «Загадка женственности» она утверждает, что обществом было санкционировано создание социальных и политических институтов для обеспечения самоорганизации женщин вне домашнего круга.

Философия постмодернизма (Ж. Бодрийара, Ж. Лиотара) сосредоточилась на идее интеллектуального равенства мужчин и женщин, нейтрализации дискриминационного рационализма, из которого было якобы выведено неравенство мужчин и женщин.

В работах К. Дитц, С. Пейтман используются доводы в пользу деполити-зации семьи и предоставления женщинам в политике права свободной критики дихотомии «разумное - неразумное».

Представители теории политической коммуникации (Ю. Хабермас, Дж. Роулз) критически относятся к институциональному подходу: женщина как участник политической коммуникации, не может реализовать стремление к равноправию в силу аскриптивности статуса женщины в политических институтах.

Тендерный дискурс, согласно концепции политического институциоча-лизма (Д. Норт, Б. Ротстайн), основывается на нормативности существующих политических структур в решении женских проблем политическими средствами. Институциональный подход объявляет «заданность» политических институтов устаревшей идеей: институциональные структуры влияют на политическое поведение женщин. С. М. Окин полагает, что роль женщины зависит от позиции государственных институтов с традиционной мужской перспективой. Тезис «личное - это политическое» из позиции радикального феминизма трансформируется в осознание необходимости анализа общественной и личной жизни, возможности артикуляции интересов женщин при существующих институциональных ограничениях.

Интерес к проблеме образа женщины в российской политике можно классифицировать по четырем направлениям.

Культуроцентристы (А.С. Панарин, В.Ф. Шаповалов, Б.С. Ерасов, Г.Д. Гачев), исходя из теории архетипов (К. Г. Юнг) или «православной цивилизации» (К.Леонтьев), соглашались с самобытностью пути российской политики. Роли женщины предписано «олицетворение возвышенной духовности» в элитарном сознании и «труженицы» на уровне массового восприятия, что исключает артикуляцию политических интересов. Женщина в политике воспринимается как «мужчина низшего сорта, утративший свое я» (Н. Бердяев).

Диффузионисты (В.А.Кара-Мурза, Л.Ф.Шевцова, Л.Л.Рыбаковская, А.С. Ахиезер) находятся под влиянием концепции «догоняющей модернизации». Рационализация политического поведения женщины связана с уменьшением роли государственных структур, переходом женщины к оценке власти как контракта с обществом, построенном на взаимных обязательствах гражданина и политика.

Функционализм (Б. Г. Капустин, М. В. Ильин, Л.А. Галкина) рассматривает женщин в политике под влиянием принадлежности к определенным социально - профессиональным и демографическим группам, уровню доходов, этнической и территориальной идентичностей.

Институциональный подход (В. Ю. Шпак, В.В. Смирнов, И.М. Бунич) обозначает образ женщины в политике как «правило», норму поведения женщин в определенных институциональных процедурах. В соответствии с институциональным подходом женщина не выбирает политические институты, но влияние женщины на по политические намерения субъектов политики могут вызывать изменение реальных механизмов политического участия.

Исследования в этом направлении в целом носят несистематизированный характер, ограничиваются исследованием специфики политической социализации. Волнующий нас вопрос о причинах диспропорции в позициях женщины на различных уровнях политического управления обществом может быть удовлетворительно разрешен лишь в рамках институционального подхода, что определяет выбор темы диссертационного исследования и его теоретико-практическая актуальность.

Объектом исследования выступает тендерный аспект политики, который понимается как функции и возможности политического участия женщины и ее влияние на принятие политических решений и изменение институциональных параметров политики.

Предметом исследования является образ женщины в институциональном аспекте политики, воплощаемый в нормативах и ролевых установках общества на участие женщины в политике.

Цель исследования состоит в анализе институциональных предпосылок образа женщины в политике и выявлении условий его функционирования в обществе «конструируемых политических институтов».

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих исследовательских задач:

• выявить предпосылки формирования образа женщины в концепции рационального выбора;

• исследовать феминизм как идеолого-политический конструкт;

• охарактеризовать образ женщины в контексте глобализации;

• проанализировать влияние равновесия политических институтов на образ женщины;

• рассмотреть образ женщины в нормативном поле политики;

• показать образ женщины в российской политике в соответствии с латентным характером политических институтов.

Теоретико - методологическая основа исследования. В работах Д. Норта, Б. Ротстайна, Р. Парка содержится мысль об институциональных параметрах политики как фактора формирования политических стратегий в соответствии с представленными политическими ролями. Образ женщины как исследовательский конструкт связан со способностью политических институтов создавать удобные типы политических акторов, символику и атрибутику политической жизни. В диссертационном исследовании используется эвристический потенциал концепции женской идентичности С. Уолби и С. М. Окин. Комплементарное значение обретают модели «другой Европы» российского исследователя В. Г. Федотовой и модель «органической модернизации» цивилизациониста С. И. Айзенштадта. Кроме того, в исследовании нашли отражение теории «по-лиархии» Р. Даля, «равенства в различии» С. де Бовуар. Диссертант исходит из возможности приложения к политической практике современного российского общества институционального подхода с учетом вариативности модернизации (П.Штомпка).

Научная новизна состоит в следующем:

• обосновано понимание концепции рационального выбора как предпосылки политического участия женщины в институциональных рамках «разделения полов»;

• охарактеризована роль феминизма в формировании институтов политических обязанностей женщин;

• выявлены характеристики образа женщины в условиях глобализации, отказа от традиционных политических институтов гражданства и разработки «адаптивных» риску глобализации институтов.

• отмечен эффект влияния институтов, опосредующих рациональность субъектов политики и желательность политических целей, на образ женщины;

• проанализирован образ женщины в контексте политической символики, производной от предлагаемых политическими институтами социокультурных ориентаций;

• отмечена амбивалентность женщины в российской политики, что связано с функциональностью и дисфункциональностью официальных политических институтов и доминированием отношений политического патронажа и кли-ентизма в тендерном дискурсе российской политики.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Теория рационального выбора рассматривает женщину в контексте «естественного человека», эволюционирующего к «допущению женщин в политику на условиях подчиненного политического актора». Чтобы быть уверенным в стабильности общества при «передачи власти» женщине, с целью оградить политику от фаворитизма и антидемократических группировок, желательна ориентация женщин на участие в институтах низовой демократии и делегирование властных полномочий мужской элите, патронаж демократии женщин.

2. Феминизм как течение политического нонконформизма связан с «революцией притязаний» в процессе политической модернизации общества. Феминизм выступает за предоставление политических прав женщине и женский проект перераспределения властных ресурсов. Институциональные правила «демократического элитизма» возлагают на женщину долг верности политическим институтам. Либеральные интенции феминизма продуцируют минимизацию политических обязанностей женщин.

3. Образ женщины в контексте глобализации рассматривается как универсальная характеристика женской идентичности в соответствии с практикой международного права. В противоположном направлении действует тенденция эпицентров современности с вариативностью «участия женщин» в политике и второстепенностью отступлений от норм политического модерна (Иран, Саудовская Аравия, Малайзия).

4. Политические институты устанавливают лимиты политических целей женщин. Рациональность женщины в политике рассматривается как использование возможностей, предоставленных политическими институтами и осознание «барьеров», значимости политических рисков, связанных с внешней оппозицией женских организаций.

5. Образ женщины в политике используется для политической мобилизации индифферентных масс в условиях кризиса политических институтов или легитимации институциональных изменений. «Символизация» политики вызвана экспрессивным и манипулятивным потенциалом символа при дефиците рациональных аргументов в функционировании политических институтов. Символ женщины позволяет использовать нравственные добродетели в качестве аргумента приверженности политическим институтам.

6. Институциональные практики в российской политике способствуют политическому аутсайдерству женщин, так как официальные политические институты нефункциональны в поощрении автономности женских политических структур. Неофициальные теневые институты исходят из низкой инвестиционной привлекательности тендерной проблематики и ограничиваются практикой «символических» уступок женщине по вопросу политического участия. Амбивалентность образа женщины «запрограммирована» недостатком лидерских, символических, информационных и властных ресурсов, когда женщине разрешен вход в политику, но институционально определен диапазон возможностей.

Теоретическая и практическая значимость работы

Научная значимость работы содержится в положениях об интегрированное™ образа женщины в институциональные практики. Это дает возможность перехода от эмпирических прикладных исследований к систематическому анализу тендерных факторов в политике в их взаимодействии с этнодифференци-рующими, социально - стратификационными и культурно-ценностными индикаторами политического процесса, что позволяет анализировать влияние образа женщины на политические иерархии и распределение властных ресурсов, не ограничиваясь сравнительным анализом различных политических культур.

12

Практическая значимость работы определяется значением полученных результатов исследования для использования «символического ресурса» в политических технологиях и формирования эффективной женской политики, политики для женщин. Это является условием развития демократической политической культуры, избегающей символизации женщины в целях реализации авторитарных или неопатриархальных проектов.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Образ женщины в политике"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Конец XX века ознаменовался усталостью от тендерной тематики. На повестку дня выдвинулись новые движения, казалось бы утратившие интерес к женскому вопросу в политике. Антиглобализм, коммунитаризм, неолиберализм молчаливо распрощались с заверениями в политической идентичности женщины. Феминизм расценивается как декадентское или в лучшем случае имеющее отношение к эпохе политического модерна движение. «Разящим» аргументом называется релятивизм роли женщины в различных этнических и социальных группах. Оспариваются основные позиции женщин от биологического воспроизводства до демаркации этнических, политических различий. Равенство полов в традиционном феминистском значении породило больше вопросов, чем дало универсальные ответы. Пользование избирательными правами, утверждают критики феминизма, притягательно для общества, «состоятельных, независимых женщин». А как быть с миллионами тружениц с небогатым выбором «зависимого брака» или низкооплачиваемой работы на низах социальной иерархии?

Сразу же оговоримся, что подобные аргументы неновы и являют образец демократического элитизма, которым грешили и некоторые феминистки (Э. Стентон), предупреждая общество о неизменной опасности паломничества необразованных и бедных мужчин в политику. Политическая история лишний раз подчеркивает, что одно дело - быть агитатором блестящей идеи, другое - рациональным политиком, который просчитывает умеренные варианты, удовлетворяющие большинство общества. Символизация женщины в политике компромиссна, так как не посягает на политическую стабильность и отдает должное «правящему» полу. Так и поступают многие представители политического традиционализма, провозглашая женщину хранителем «семейного очага», «нации», стабильности.

В политической теории охотно используются биологические, идеологические, культурные аргументы и акцентируемое «различие полов» - являет превосходный образец приложения неполитической аргументации. Тендерный дискурс в политике изменяется в зависимости от ее демифологизации, расколдовывании по М. Веберу. Скажем, что радикальные феминистки находятся в плену «угнетаемой женщины», принося оппонентам сильные доводы в пользу ограниченности женского эгоизма и внесения в политическую жизнь непреодолимого раскола. Наделение политическими правами женщин вызвало автономность женских политических движений и потребовало интеграцию в общество «игры по правилам», что не вызывало возражений, когда женщины относились к группе политического исключения.

Освобождение от «наследия Марии и воскрешение образа Евы» как соблазненной исключительно мудростью, характеризовало участие женщин в контексте «децентрации», «демонополизации» того, что американский политолог Р. Даль называет моделью полиархии. Женщина не может претендовать на исключительное право «новой политики» или тем более «крестовый подход» за чистоту политики. В эпоху классической политики женский образ конструировался так, что «респектабельная женщина» защищала устои общества. Правления, от имени народа, демократический элитизм, к коему имеют отношения Дж. Кеннеди, Ш. де. Голль, У. Черчилль, содержит намек на «неравенство равных», иерархию достоинств, меритократию. Политический плюрализм, намеренно переносит политические процедуры на уровень малых групп, которые мобилизуются на решение «общих» дел, используя нормы толерантности, коммунита-ризма. Так как образ женщины имеет «объединительный», интегрирующий смыслы, символическое уступает место имиджам, презентации групповых желаний в политическую жизнь. И хотя признается, что тендерный аспект политики усилился, постмодерн заявляет об его уникальности, невозможности теоретического подхода к нему. Появление во второй половине XX века новых политических фигур, как И. Ганди, М. Тэтчер, Б. Бхутто, Г. Меир свидетельствуют о наглядном прогрессе в реализации политических прав и качеств женщин. Ни одну из них нельзя отнести к числу политиков-бунтарей, яростных оппонентов существующих политических институтов. И. Ганди продолжила дело семьи, укрепила основы демократии правящих элит и была более жестокой в борьбе с религиозными и национальными стереотипами, чем ее оппоненты мужчины «Джанота-парти». Тэтчер М. вошла в послевоенную историю Британии нелиберальным курсом в экономике и викторианскими традициями в политике. Б. Бхутто трудно обвинить в пересмотре «исламской» демократии в Пакистане, изменения в Конституции и усиление влияния судебной власти были связаны со стремлением ограничить влияние властей и сделать пакистанскую политику прагматичной.

Женщины входят в политику, как представители конкретных политических сил и структур, им приходится приложить немало усилий, чтобы подтвердить свою партийную лояльность. Конфликт между «женщиной» и «политикой» маловероятен в условиях разделения частной и публичной политической сфер. Западная политическая культура относится к автономии личной сферы с уважением, что несравнимо с США, где со времени Дж. Адамса, практикуется интерес к моральным качествам политики. Б. Бхутто пала жертвой предлагаемых обществу новаций о приоритете «политического» интереса над личным. Политические институты способствуют созданию функционального типа личности. Частный или общественный патриархат закрывает женщине вход в политику и женские достоинства или недостатки становятся поводом для критики или легитимации существующего политического устройства. Анализ социальных, культурных, экономических переменных затемняет факт институционали-зации женской политики. Участие женщины в политике подразумевает влияние институтов на политическое поведение и политические стереотипы даже автономных женских движений. Выступающие с феминистических позиций политики могут снискать популярность в политических аутсайдеров, но ясно, что в политике императив «гражданства» определяет политическую карьеру. И в этом смысле женщины-политики отделяют «идею, личного равноправия» от «феминистских» включений в политическую программу. Партия «зеленых», третья по влиянию в ФРГ, осуществила прорыв в «большую политику» соединением «феминизма», пацифизма и экологизма, тем самым придав феминизму «второе дыхание».

Следовательно, время символов женщин в политике наступает всякий раз, когда общество ощущает необходимость в перемене статуса (борьба за независимость), институциональных изменениях, внесении тринадцатой, четырнадцатой и пятнадцатой поправок в конституцию США), переход к новой матрице политического устройства (Россия начало 90-х годов). Создание или изменение политических институтов связанно с открытием «политического пространства», где различные политические силы используют властные, символические, материальные ресурсы. Роль женщины в политической жизни российского общества придает проблеме «образа женщины в политике» новые исследовательские акценты.

Во-первых, выяснилось что становление формальных политических институтов, (парламент, судебные власти, многопартийная система) не вызывает политической мобилизации женщин, как групп с автономными политическими интересами. Российская женщина ориентирована на «лояльность» в политике, личную власть, чаще чем мужчина. Динамика перемен в социальных и политических позициях женщин имеет вектор дифференциации. Формируются «первый», постсовременный мир мужчин, где политика «акцентируется», гуманитарный (защита прав человека), «второй», в котором острыми являются проблемы женской нищеты и бесправия и «третий» миры - господствует представление о «естественном» патриархате в политике. Российский феминизм всегда являлся «пограничным», «диссидентским» движением, чтобы иметь маесовую поддержку в обществе. «Первый мир» состоит во влиянии на 2-5% российских женщин, а они слишком слабы, чтобы инвестировать свое влияние в политические институты. «Второй» и «третий» миры отвергают возможность самостоятельной позиции, так как в России женщина остается экономически зависимой личностью, чтобы отделить свои политические пристрастии от работы или брака. Массовые женские организации в диапазоне от Союза советских женщин до «Женского единства» действуют по схеме соратничества. Женщин чаще можно встретить в органах местного самоуправления (30-40%), что объясняется большей активностью в организациях малого территориального охвата и значимостью социально-экономических проблем.

Во-вторых российская политическая элита чрезмерно увлечена правотворчеством, что сужает возможности женщин, не обладающих в силу про-фильности женского образования (учитель, врач, инженер), обладание правовой компетентностью. Процедуры права таковы, что женщина связывает свое голосование с политическими лидерами мужчинами.

Женские» лидеры» (Г. Явлинский и В. Путин) интересны не тем, что предложили проект «женского равноправия» в политике, так как срабатывает фактор «исключения риска» и вероятности политических экспектаций.

Мужской шовинизм В. Жириновского или реставраторский проект Г. Зюганова воспринимаются в контексте угрозы логике соответствия навязываемой институтами роли и конкретной политической ситуации.

В-третьих, женские организации не выполняют функцию «института посредничества» женщины и политики. Характерно, что общественно-политическое движение «Женщины России» в неизменном составе «мигрировало» в «чиновничьи» партии. «Близость» к власти, неумение работать в качестве конструктивной оппозиции существенно снижает ресурс политической мобилизации женских активисток. Не стоит удивляться, что Е. Лахова, О. Дмитриева, Т. Дмитриева, Э. Памфилова так и не выросли в «первых леди» российской политики: слишком велик соблазн быть «политиком на виду». Стремление к солидарности. Сотрудничеству не является сильной чертой женских организаций, так же и лидеры, пользующиеся доверием своих политических сторонников. «Справедливость» женских организаций, как институтов, имеет формальный, рецептивный характер. Политическая жизнь России не произвела еще образцов, жертвенности, должности или коллективной сплоченности, чтобы убедить женщину избирателя в легитимности тендерного аспекта в политике.

Наконец, российская политика характеризуется «управляемой демократией». Латентные функции политических институтов, связанные с использованием не административного, а манипулятивного ресурсов, обеспечивает воспроизводство политических отношений «дружеского» типа, корпоративизма и эли-тизма в политике. Система балансов интересов, воздвигнутая Б. Н. Ельциным, не похожа на классический, авторитарный или демократический режимы. Встраивание в систему осуществилась через «приватизацию» государственных институтов, замещение механизмов права группами в мнения и поддержки. Женщина - политик освещает закулисную игру «мужских команд», на чем заработали политическое реноме Э. Памфилова и И. Хакамада. Ставка В.В. Путина на эффективную исполнительскую власть означает ее конкретизацию и создание барьеров для распыления власти: это создает властную вертикаль, связанную с организацией женской политики по «западным» критериям женских прав. Вероятен другой альтернативный в российских реалиях сценарий интеграции женщин в политику как «неофициальной» структуры, возмещающей функциональные недостатки официальных структур путем оказания гуманитарных услуг обществу. Комитет солдатских матерей, например, выступает «страховочным» институтом армии, действует в координации с исполнительной властью, используя неформальные процедуры для контроля критических настроений в обществе. Женской политике в России еще предстоит сыграть роль «благотворительной организации», когда имущие слои приобщаются к полити

131 ке, не через узаконенные социальные структуры, а установление клиентелист-ских отношений с неформальными политическими институтами.

Если российское общество преодолеет этап удовлетворенности «преобразовательным хаосом», институционализация женской политики даст опору силам, мечтающим о построении иерархизированного по критериям меритократии общества.

Список научной литературыДуброва, Оксана Алексеевна, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Аберкромби Н., Хилл.С., Тернер Б. Социологический словарь: Пер. с англ./с.-М.: Экономика, 1999. - С.428.

2. Абубикирова Н.И. Что такое тендер? //Общественные науки и современность. 1996. №6. С.123-126.

3. Ажгихина Н. Правнучки викингов у себя дома. М.: Эслан, 1999.

4. Ажгихина Н.И. Женщины Росси идут самостоятельно // Независимая газета. 1999. 14 сент. № 170. С.3-4.

5. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., РИК. 1998.

6. Айвазова С.Г., Кертман Г. Мужчины и женщины на выборах. Тендерный анализ избирательных компаний 1999 и 2000 гг. в России. М., 2000.

7. Айвазова С.Г., Шинелева Л.Т. (ред.). Женщина и власть: Материалы «круглого стола» Второго Всероссийского конгресса политологов. М., 2000.

8. Американская социологическая мысль. Тексты. Под. ред В.И. Добренькова. М., 1994.

9. Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М., 1972.

10. Андерсон Б. Воображаемые сообщества: Размышления об истоках и распространении национализма: Пер. с англ./ М.: Канон-Пресс-Ц, 2001. - С.288.

11. Антология тендерной теории. Минск: Пропилеи. 2000.

12. Аракелова М.П. Женщина и проблема власти // Женщина в российском обществе. 1999. № 1. С.9-12.

13. Арбатова М. Феминизм («Всякий раз, когда я не даю вытирать о себя ноги, меня называют феминисткой») // Известия. 1998 (19 февраля). № 31. С.5-6.

14. Аристархова И.Я. Этика полового различия в концепции Люси Иригари // Социологический журнал. 1998. № 3-4.

15. Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию: Пер. с англ.- М.: Аспект-Пресс, 1998. С.517.

16. Ахиезер А.С. Как «открыть» закрытое общество. М.: Магистр, 1997. - С.40

17. Ачкасов В.А. Россия как разрушающееся традиционное общество. // Политические исследования. 2001. №3. С.83-93.

18. Баранов П.П., Шпак В.Б. Политический и правовой институт // Политология, курс лекций. Ростов-на-Дону, 2001 г.

19. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну: Пер. с нем.- М.: Прогресс-Традиция, 2000. С.З 84.

20. Бендас Т.В. Тендерные исследования лидерства // Вопросы психологии. 2000. №1.

21. Бердяев Н.А. О вечно «бабьем» в русской душе. // Бердяев Н.А. Философия. Творчество. Культура. Искусство. В 2т. М., 1994. Т. 2.

22. Берлин И. Философия Свободы. М., 2001.

23. Боброва Н.А. Участие женщин в принятии политических решений // Женщины в российском обществе. 1998. № 3. С.20-22.

24. Бовуар С. Второй пол. Т.1 и 2: Пер. с франц. -М.: Прогресс; СПб.: Алтейя. 1997.-С.832

25. Бодрийар Ж. Америка. СПб., 2000.

26. Брайсон В. Политическая теория феминизма: Пер. с англ. -М.: Идея-Пресс, 2001.-С.304.

27. Брандт Г.А. Природа женщины как проблема (Концепции феминизма) // Общественные науки и современность. 1998. №2. С.167-180.

28. Брандт Г.А. Философия пола Георга Зиммеля // Преображение. 1999. № 6. С. 17-23.

29. Буракова М.В. Интерпретация маскулинности-фемининности внешнего облика женщины (на примере прически): Автореф. Дисс. . канд. психол. наук. Ростов-на-Дону, 2000.

30. Бурдье П. Социология политики: Пер. с фр. -М.: Socio Logos, 1993. -С.336.

31. В поисках позитивного образа. Путь к мастерству. /Под ред. Машковой Е.

32. Варданян Р.А. Женский электорат в России // Народонаселение. 2000. № 2. (апрель). С. 17-25.

33. Введение в тендерные исследования. Хрестоматия. /Под ред. Жеребкина С. СПб.: Алтейя, 2000. С.76

34. Вебер М. Избранное. Мир общества. -М., 1994.

35. Вебер М. Избранные произведения. -М.: Прогресс, 1990.

36. Воронина О.А. Женщина в «мужском обществе» //Социологические исследования. 1988. №2. С.

37. Воронина О.А. Социокультурные детерминаты развития тендерной теории в России и на Западе // Общественные науки и современность. 2000. № 4.

38. Гаджиев К.С. Эпоха демократии // Вопросы философии. 1996. №9. С.3-23.

39. Гачев Г.Д. Национальный Эрос в культуре // Общественные науки и современность. 1996. № 6. С. 134-170.

40. Гегель Г.В.Ф. Сочинения. Т.8. М-Л.1995.

41. Гегель Г.В.Ф. Философия права: Пер. с нем. -М.: «Мысль», 1990. С.5242.

42. Геллнер Э. Условия свободы. М.,1995.

43. Герасимова И.В. Право и левонолушарные формы сознания в истории культуры. Опыт исторического эксперимента //Общественные науки и современность. 1996. №6. С. 154-162.

44. Гоббс Т. Левиафан / Избранные произведения. М., 1964. Т.2.

45. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни: Пер. с англ. -М.: Канон-Пресс-Ц, 2000. С.304.

46. Грошев И.В. Тендерные представления о власти. // Социологические исследования. 2000. №12. С.33-42.

47. Грошев И.В. Образ женщин в рекламе // сб. Женщина. Тендер. Культура. М., 1999.

48. Туторов В.А. Современная российская идеология как система и политическая реальность. // Политические исследования. 2001. №3. С.72-82.

49. Даль Р. О демократии: Пер. с англ. М.: Аспект Пресс, 2000. - 208 с.

50. Дарендорф Р. Тропы из утопии: Пер. с нем. Б.Н. Скуратова, В.П. Близнеко-ва. -М.: Праксис, 2002. 536 с.

51. Дедерикс М. Хиллари Клинтон и власть женщины. М., 1995.

52. Делокаров К.Х. Женщины и ценности западноевропейской индустриальной цивилизации. // Общественные науки и современность. 2000. №4. С.68-74.

53. Дур дин Д.М. «Образ» политического лидера и возможности его изменения // Политические исследования. 2000. №2С.133-151.

54. Ефремова И. Проблема политического поведения женщин // Материалы Первой российской летней школы по женским и тендерным исследованиям «Валдай-96». М., 1997. С. 175-177.

55. Ефремова О.И. Феномен «женского успеха»: социально-психологические и культурные детерминанты. // Известия высших учебных заведений. Северокавказский регион. Общественные науки. 1997. №3. С.54-61.

56. Женщина Президент России? (Материалы «круглого стола») // Общественные науки и современность. 2000. №2. С. 188-192.

57. Женщины в политике и управлении: история и современность: Тезисы Международной научной конференции 18-19 октября 1999 г. Ярославль. Иваново, 1999.

58. Женщины в политике, политика для женщин. М., 1996.

59. Жеребкина И. «Прочти мое желание.»: Постмодернизм. Психоанализ. Феминизм. М., 2000.

60. Жеребкина И. Женское политическое бессознательное. -СПб.: Алтейя, 2002. С.224.

61. Журженко Т.Ю. Социальное воспроизводство как проблема феминисткой теории. // Общественные науки и современность. 2000. №4. С.27-40.

62. Завадская JI.H. Участие женщин российского парламента в законодательной деятельности // Второй Всероссийский женский конгресс: Женщины в политике, политика для женщин. 6 июня 1995г., Москва: Стенограмма выступлений. М.,1996. С 32-35.

63. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Исследования женщин и тендерные исследования на Западе и в России. // Общественные науки и современность. 1999. №6. С.177-185.

64. Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Феменистская эпистемологическая критика// Социологический журнал. 1998. №3-4. С.171-182.

65. Зиммель Г. Избранное. Созерцание жизни. ТII. -М.: Юрист, 1996. С.607.

66. Зинченко Г.П., Овчаренко Р.К. Методологические подходы к анализу особенностей тендерных отношений на государственной службе. //Государственное и муниципальное управление. Ученые записки СКАГС № 1 -2. Ростов-на-Дону.: 2002. С.72-82.

67. Ильин И. Постмодернизм. Тула. 2001.

68. Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1998.

69. Ионов И.Н. Женщины и власть в России: история и перспективы // Общественные науки и современность. 2000. №4. С.75-87.

70. Иригарэй Л. Пол, который не единичен // Тендерные исследования. Харьков: ХЦГИ, 1999. №3. С.64-70.

71. Исаев И.A. Politica Hermetica. Скрытые аспекты власти. М., 2002.

72. Как менять конфигурацию власти в России? (Круглый стол): ., И.М. Клям-кин. Институциональные измерения назрели // Политические исследования. 1999. № 4.

73. Канапьянова P.M. Женщина на государственной службе: современная политика и перспективы. М., 1996.

74. Кант И. Сочинение. М., 1966. Т.6.

75. Кара-Мурза С. Манипуляция сознанием. Киев. 2000.

76. Карпухин О., Макаревич Э. Формирование масс: Природа общественных связей и технологии «Паблик рилейшнз»: Опыт историко-социологического исследования. -Калининград: ФГУ ИГП Янтар.сказ, 2001.-С.547.

77. Ковалева Т.Э., Иванчук Н.В. Женщины: ресурсы политического поведения. //Социологические исследования. 1995. №7. С.68-71

78. Козлова Н.Н. Тендер и вхождение в модерн. //Общественные науки и современность. 1999. №5. С. 164-175

79. Козловски П. Общество и государство: неизбежный дуализм: Пер. с нем. -М.: Республика, 1998. С.368.

80. Козловски П. Прощание с марксизмом и ленинизмом. Очерки персоналист-ской философии. СПб., 1997.

81. Кола Д. Политическая социология. М., 2001.

82. Комплексный подход к проблеме равенства женщин и мужчин (концептуальные рамки, методология и ознакомление с «позитивным опытом»). Страсбург. Май. 1998.

83. Константинова В. Тендер и политика: Механизм продвижения женщин на высшие посты в общественной жизни. М., 1997.

84. Константинова В. Женский взгляд на кремлевскую жизнь. М., 1999.

85. Кочкина А.В. Женщины в российских органах власти. // Общественные науки и современность. 1999. №1. С.173-183.

86. Кочкина Е.В. Разработка феминистской политологической концепции // Женщина и культура: Вестник проекта «Новые возможности для женщин». М, 1998. Вып. 14. С.96-107.

87. Кули Г.Х. Человеческая природа и социальный порядок: Пер. с англ. -М.: Идея-Пресс, 2000. С.320 .

88. Лабутина Т.А. Ранние английские просветители о роли и месте женщин в обществе //Вопросы истории. 1997. №6. С. 14-27.

89. Лапаева В.В. Становление российской многопартийности // Социологические исследования. 1996. № 8 С.34-48.

90. Лапкин В.В., Пантин В.И. Политические ориентации и политические институты в современной России: проблемы коэволюции // Политические исследования. 1999. № 6. С.70-81.

91. Лахова Е.Ф. Женские голоса в партийном хоре // Российские вести. 1995. 18 мая. №90. С.2.

92. Лахова Е.Ф. Женщина в политике явление естественное // Век. 1998. № 17. С.5.

93. Лебедева Л.Ф. Тендерные вызовы и реальность. // США и Канада: экономика, политика, идеология. -№6 -1996. С.28-42.

94. Лиотар Ж.Ф. Состояние постмодерна. Пер. с фран. М. СПб.: Алтейя,1998. - С.159.

95. Лукашук И.И. О правах женщин // Государство и право. 2001. № 8. С.106-120.

96. Макинтайр А. После добродетели: Исследования теории морали / Пер. с англ. В.В. Услищева. -М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловые книги, 2000. С.384.

97. Малышева М.М. Современный патриархат: социально-экономическое эссе. М.: Academia, 2001. С.З 52.

98. Манхейм К. Диагноз нашего времени: Пер. с англ. -М.: Юрист, 1994. С.700

99. Манхейм К. Избранное. Социология культуры.М., 2000.

100. Маркс К., Энгельс Ф., Ленин В.И. О женском вопросе. М., 1978.

101. Матяш Т.П. Женщина в Европейской культуре. // Известия высших учебных заведений. Общественные науки. Северокавказский регион. 1997. №3. С.49-53.

102. Metchild Cordes/ Frauenpolitik: gleichstellung oder gesellschahtsveranderung? Analysen Leske+Budrich, Opladen, 1996. C.200.

103. Миллет К. Сексуальная политика (главы из книги) // Вопросы философии, 1994. №9. С.148-172.

104. Миллс Ч.Р. Социологическое воображение: Пер. с англ. -М.: NOTA BENE, 2001.-С.264.

105. Милль Дж. Ст. «Подчиненность женщин». СПб., 1869.

106. Мир философии. Хрестоматия. / Под ред. П.С. Гуревича. -М.: Ac ademia, 1991.-С.640.

107. Нации и национализм. / Тексты. М.: Праксис, 2002. С.416.

108. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. / Под. ред. В Л. Иноземцева. М.: Academia, 1999. С.640.

109. Обеспечение равенства полов: политика стран Западной Европы. Под ред. Ф.Гардинер. -М.: Идея-Пресс, 2000. С.312.

110. Панарин А.С. Политология: Учебник. -М.: Проспект, 1998. С.408.

111. Парсонс. Т. Система современных обществ: Пер. с англ. -М.: Аспект-Пресс, 1997.-С.270.

112. Плимак Е.Г., Пантин И.К. Дрема Российских реформ и революций. М., 2000.

113. Поле мнений. ФОМ. Вып. №9. Июль. 2001

114. Политико-психологические проблемы исследования массового сознания. Под ред. Шестопал Е.Б. -М.: Аспект-Пресс, 2000.

115. Политическая наука. 2001. №2. Зарубежная политология в XX столетии.

116. Политические институты. // Политическая наука: новые направления: Под ред. Гудина Р. и Х.Д. Клингеманна -М.: Вече, 1999.

117. Понеделков А.В., Саяпина И.Г. Женщина и государственная служба. Ростов-на-Дону.: СКАГС. 1997.

118. Попов В.И. Маргарет Тэтчер: человек и политик. Взгляд советского дипломата, М.: Прогресс, 1991. - С.440.

119. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х т. М., 1992.

120. Порозовская Б. Д. Мартин Лютер. Биографические повествования. М., 1996.

121. Психология и психоанализ власти. Под ред. Райгородского Д.Л. Т.1. Самара: Бахрам М., 1999.

122. Психология масс. Самара: Бахрам М., 2001.

123. Пушкарева Н. Русская женщина. История и современность : История изучения «женской темы» русской и зарубежной наукой. 1800-2000: Материалы к библиографии. -М.: Ладомир, 2002. С.526.

124. Репина А.П. Пол, власть и концепция «разделенных сфер»: от истории женщин к тендерной истории. //Общественные науки и современность. -2000. №4. С.123-137

125. Роденберг Б., Вихтерих К. Empowerment. Влияние женщин на характер власти. /Пер. с нем. Т.А. Клименковой. Фонд им. Генриха Белля. 1997.

126. Руткевич А. Что такое консерватизм? М.1999.

127. Рыбцова Л.Л. Жизненные ценности женщин. // Социологические исследования. 1997. №10.

128. Рыбцова Л.Л. Общественно-политическая активность женщин // Социологические исследования. 2001. №4. С.78-80.

129. Саакян М. Армянская женщина в политике: традиции и современность. //Диалог женщин WE/Мы. 1999. №7(23). С.23-25.

130. Самосознание культуры и искусства XX века. -М., 2000.

131. Светлакова В.П. Имидж женщины-политика // Хасбулатова О.А. (ред.). Тендерные исследования в гуманитарных науках: современные подходы:

132. Материалы международной научной конференции. Иваново, 2000. 4.2. Социология, политология, юриспруденция, экономика. С. 120-122.

133. Селигмен А. Проблема доверия. -М.: Идея-пресс, 2002. С.256.

134. Сен-Симон А. Новое христианство / Книга для чтения по истории философии. -М.,1985.

135. Сиксу Э. Хохот медузы // Тендерные исследования. Харьков: ХЦГИ, 1999. №3. С.71-78.

136. Силласте Г.Г. Батальоны амазонок проголосовали . за мужчин // Вы и мы. Millenium edition (Спецвыпуск 2000). 2000. С. 29-31.

137. Силласте Г.Г. Женские элиты в России и их особенности // Общественные науки и современность. 1994. № 1. С. 112-121.

138. Силласте Г.Г. Изменение социальной мобильности и экономического поведения женщин. // Социологические исследования. 2000. №5. С.25-35.

139. Силласте Г.Г. Сохранят ли «Женщины России» своих сторонниц // Власть.1995. № 11. С. 32-34.

140. Сипнович К. Несколько слов «различии». //Вопросы философии. 1999. №1. С.53-64.

141. Скоков К.П. Женское мышление в мужской культуре / Женщина. Тендер. Культура. М., 1999. С.355-365.

142. Современный либерализм. М.1998.

143. Старовойтова Г. Каково быть женщине-политику в России сегодня // Жукова Ю. (ред.). Феминистская теория и практика: Восток Запад: Материалы международной научно-практической конференции. Репино. СПб.,1996. С.32-38.

144. Степанова Н.М. Женщины в парламенте: роскошь или необходимость // Общественные науки и современность. 1993. № 5. С. 176-179.

145. Степанова Н.М. Опыт использования тендерных квот в странах Западной Европы. // Общественные науки и современность. 1999. №4. С. 185-192.

146. Так дальше жить можно. // Общая газета. №10.С.14.

147. Темкина А.А. Теоретические подходы к проблеме политического участия: тендерное измерение // Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. СПб., 1996. С.13-19.

148. Томпсон Л. Дж., Пристли Дж. Социология. Вводный курс. /Пер. с англ. -М., ООО Фирма «Изд-во ACT». Львов: «Инициатива»; 1998. С.496. -(классики зарубежной психологии).

149. Тресидд Дж. Словарь символов. М., 1999.

150. Турен А. Возвращение человека действующего. Очерк социологии. -М.: Научный мир, 1998. С.204.

151. Уварова Т.Б. Женщины, государство и революция // Социологические исследования. 1994. № 8 9.

152. Уолцер М. О терпимости. Пер. с англ. -М.: Идея-Пресс, 2000. С. 160.

153. Уолцер М. Симона де Бовуар и ассимилированная женщина // Уолцер М. Компания критиков: Социальная критика и политические пристрастия XX века. Пер. с англ. -М.: Идея-Пресс, 1999. С.225-248.

154. Успенская В.И. О перспективах политического партнерства полов. Материалы РЛШГИ «Валдай 96». С.65-69.

155. Ушакин С. Поле пола: в центре и по краям//Вопросы философии. 1999. №5. С.71-85.

156. Ушакин С. Политика тендера или о некоторых направлениях в российском феминизме. // Диалог женщин WE/МЫ; №6(22), 1998. С.32-35.

157. Федотова В.Г. Классическое и неклассическое в социальном познании // Общественные науки и современность. 1992. №4.

158. Флекс Дж. Конец невинности.//Гендерные иследования. Харьков: ХЦГИ, -(1) 1999. №2. С.88-108.

159. Фридан Б. Загадка женственности. М., 1994.

160. Фромм Э. Бегство от свободы. Минск. 1998.

161. Фромм Э. Мужчина и женщина. -М.: ООО «Фирма «Издательство ACT», 1998.-С.512.

162. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие.СПб., 2000.

163. Хакамада И. Особенности национального политика. Серьезные игры. -М.: Олма-Пресс. 2002.

164. Хальтвакс М. Социальные классы и морфология. СПб. 2000.

165. Хобсбаум Э. Век империй. Ростов-на-Дону: Феникс. 1999. С.512.

166. Хобсбаум Э. Век капитала. Ростов-на-Дону: Феникс. 1999. С.480.

167. Хобсбаум Э. Век революции. Ростов-на-Дону: Феникс. 1999. С.480 .

168. Хрестоматия феминистских текстов. / Перевод под ред. Е.А. Здравомысло-вой, А.А. Темкиной. СПб.,: 2000.

169. Чикалова И. Политические стратегии современных женских исследова-ний.//Женщина. Образование. Демократия. Материалы первой международной научно-практической конференции. М.: 11-12 декабря 1999. С. 1426.

170. Чикалова И. Феминизация политических структур: опыт Соединенных Штатов Америки.//Женщина. Образование. Демократия. Материалы первой международной конференции. -М.: 11-12 декабря 1999. С.121-125.

171. Чилкот Р.Х. Теории сравнительной политологии. В поисках парадигмы. /Пер. с англ. -М.: ИНФРА-М, «Весь мир», 2001. С.560.

172. Чирикова А.Е., Кричевская О.М. Женщина-руководитель: деловые стратегии и образ «Я» // Социологические исследования. 2000. № 11. С.45-57.

173. Чучин-Русов А.Е. Тендерные аспекты культуры // Общественные науки и современность -1996. №6. С.141-153

174. Шакирова С. Толкование тендера / сб. Пол женщины. Алма-Ата.: Мальви-на, 2000. С.6-32.

175. Шапиро И. Переосмысливая теорию демократии в свете современной политики. // Политические исследования. 2001. №3. С.6-16.

176. Шашина Е.Б. История женщин в США в XX веке (краткий обзор). //Общественные науки и современность. 2000. №4. С. 144-150.

177. Schwarzer A. Simone de Beanvor. Today I. 1992.

178. Шведова H.A. Тендерный фактор в избирательной компании // США и Канада: экономика, политика, идеология. 1999. №12. С.48-63.

179. Шведова Н.А. Дочери или падчерицы России? // Политические исследования. 2000. №2. С.178 185.

180. Шведова Н.А. Политика «интеграции женщин» // США и Канада: экономика, политика, идеология. 1994. №4 С.80-87.

181. Шведова Н.А. Почему женщины должны идти в политику? // Диалог женщин "WE/МЫ" 1999 / №9 (25). С.5-9.

182. Шведова Н.А. Широкое участие женщин в политике путь к зрелой демократии // США и Канада: экономика, политика, идеология. 1999. №3-4. С. 18-30.

183. Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. Теоретические и прикладные проблемы политической психологии. -М.: РоссПэн, 2000.-С.431.

184. Шпак В.Ю. Проблема анализа правовых и политических институтов в контексте современных научных исследований // Политические и правовые институты. Ростов-на-Дону, 2002.

185. Шпак Е. Российское общественное мнение об участии женщин в современном российском политическом процессе // Мониторинг общественного мнения. М., 1998. № 6. (38).

186. Штомпка П. Социология социальных изменений: Пер. с анг. М.: Аспект Пресс, 1996.-С.414.

187. Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995.145

188. Эйзенштадт Ш. Революция и преобразование обществ. Сравнительное изучение цивилизаций. -М.: Аспект-Пресс, 1999. С.416.

189. Элен П. Освенцим и теология. //Вопросы философии. 2001. №4. С. 10-16.

190. Элиаде М. Аспекты мифа. Пер. с франц. -М.: Академический Проспект. 2001.-С.240.

191. Эллиот П., Менделл Н. Теория феминизма. // Западная феминистская теория о социальных науках. М., 1997.