автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.08
диссертация на тему: Онтология и эпистемология онтологии в философии науки Уилларда Куайна

Полный текст автореферата диссертации по теме "Онтология и эпистемология онтологии в философии науки Уилларда Куайна"

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ имени М. В. ЛОМОНОСОВА Диссертационный совет по философским наукам Д 501.001.37

На правах рукописи

Игнатов Олег Дмитриевич

онтология и эпистемология от ологии В философии

науки уилларда куайна

Специальность 09.00.08 - философия науки и техники

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

москва 2006

Работа выполнена на кафедре философии и методологии науки философского факультета Московского государственного университета им М.В. Ломоносова

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

Печенкин А. А.

Официальные оппоненты: доктор философских наук, профессор

Мамчур Е. А.

кандидат философских наук, доцент Зайцева Н. В.

Ведущая организация: Институт научной информации

по общественным наукам (ИНИОН) РАН

Защита состоится 20 декабря 2006 г.и?УУ на заседании Диссертационного совета Д. 501.001.37 по философским наукам при МГУ им. М. В. Ломоносова по адресу: 119992, Москва, Ленинские горы, МГУ, 1-ый учебный корпус гуманитарных факультетов, философский факультет, ауд.^У^^

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки МГУ им. М. В. Ломоносова

Автореферат разослан 0б г.

Учёный секретарь Диссертационного совета:

кандидат философских наук, доцент Брызгалина Е. В.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования

Значение исследуемого вопроса объясняется фундаментальностью онтологических проблем для современной философии науки. В период своего дисциплинарного и институционального формирования в Х1Х-ХХ вв. философия науки опиралась на критику метафизики и философской онтологии как основного содержания метафизики. Развитие науки и критика метафизики привели к понижению удельного веса метафизической онтологии в философии, к полному отказу от неё со стороны философии науки и науки в целом. Ответ на фундаментальный вопрос классической метафизики — что существует — стал исключительной привилегией науки. Однако философия науки вначале продолжала приравнивать все онтологические вопросы к метафизическим. Возник следующий парадокс: наука описывает природу, полагая посредством своих теорий некоторую онтологию, а философия науки никак не исследует онтологию науки. Эта ситуация изменилась, когда возникло понимание того, что онтологические вопросы можно мыслить отдельно от спекулятивной метафизики, как, например, вопросы онтологии языка или онтологии теории, в результате чего онтология попала в фокус внимания философии науки. Можно выделить три источника этого процесса: 1) становление семантики как самостоятельной дисциплины, в рамках которой были представлены новые решения проблемы существования; 2) так называемые проблемы оснований в математике и физике, в результате разрешения которых онтологические вопросы были осознаны в качестве неотъемлемой части самой науки и как необходимое условие решения проблем оснований; 3) эволюция аналитической философии, которая стала главной интеллектуальной опорой философии науки в XX веке, с её вниманием к лингвистической и логико-семантической проблематике.

В результате исследование онтологии науки, обособившись от философской онтологии, стало неотъемлемой частью современной философии науки. Философы науки начали говорить о различных онтологиях: об

онтологии информационных систем, онтологии волновой функции, онтологии квантовой механики, онтологии квантовой теории поля, онтологии биологических систем и т.д. До сих пор продолжает обсуждаться дилемма номинализма и реализма, проблематизирующая существование абстрактных сущностей в теории множеств, лингвистике, физике, общественных и когнитивных науках. Возникает вопрос: "Что имеют в виду, когда говорят о существовании и онтологии в философии науки?". Этот вопрос обращается к прояснению оснований онтологических проблем в философии науки.

В англоязычной эпистемологии и философии науки парадигмальный анализ существования и онтологии был проведён американским логиком и философом Уиллардом Ван Орманом Куайном (1908-2000). Он представил новые определения существования и онтологии как онтологии теории, ввёл понятие онтологических обязательств (является результатом применения понятия существования к научным теориям), без которого невозможно представить ни одно современное исследование по онтологии науки. Термин "онтология" прямо связывается американским философом с научными теориями: онтология — объекты, которые полагаются существующими научной теорией. При этом для Куайна философская онтология, как выходящее за пределы науки общее учение о бытии, лишена смысла. Он считает, что термин "онтология" из классической метафизики утратил своё значение, а поэтому мы свободны в придании ему нового определения.

Экспликация онтологии Куайном синтезирует в себе эпистемологию, теорию языка, логику и логическую семантику. Она разветвляется на две исследовательские задачи: первая определяет, что такое онтология теории, средствами логики и референциальной семантики, а вторая, посредством конструирования теории эмпирических свидетельств и изучения генезиса референции, представляет объяснение, почему мы располагаем той или иной онтологией. Первая задача обозначается как прояснение онтологии науки, а вторая - как прояснение эпистемологии онтологии науки.

Куайн определяет существование и онтологию теории в рамках концептуального каркаса референциальной семантики, которая опирается на допущение, что существование полагается в языке через референцию, а интенсиональные характеристики языка не играют роли в онтологических допущениях. Построение адекватной теории референции проясняет онтологию того, кто употребляет тот или иной язык. В основании эпистемологии онтологии Куайна лежит натурализм. Экспликация онтологии — часть рациональной реконструкции науки, которая составляет задачу натуралистической эпистемологии. Квинтэссенцией натуралистического подхода в эпистемологии является убеждение, что наука (прежде всего естественная) формирует единственно верное представление о реальности. Согласно Куайну, главный вопрос эпистемологии состоит в том, каким образом человеческий индивид, будучи физическим существом, конструирует из ограниченной информации, получаемой от реальности, богатую теорию физического мира, которая позволяет успешно предсказывать развитие происходящих в нём событий. Натурализм отвергает существование первой философии, которая стоит над наукой, диктует ей онтологические и методологические предписания. Для науки не существует более прочного основания, чем сама наука. Натурализм и определение онтологии как онтологии научной теории, на наш взгляд, позволяют принять экспликацию онтологии Куайна в качестве фундаментальной для философии науки.

Многие современные работы по философии науки принимают определение онтологии Куайна в качестве базисного для прикладного исследования онтологии какой-либо теории или группы теорий. Другие относящиеся к онтологической проблематике результаты, полученные американским философом, также активно используются в исследованиях по философии науки: так, обсуждаются непрозрачность референции терминов научных теорий, применимость онтологической редукции в физике, математике и теории сознания, онтологическая относительность, недоопрсделённость онтологии физической теории, которая основана на идее недоопределённости

науки всеми возможными эмпирическими свидетельствами, и т.д. Можно сказать, что Куайн определил запас терминов и сформулировал результаты, которые до сих пор задают горизонт обсуждения онтологических проблем науки. Всё это также делает концепцию онтологии Куайна актуальной для современной философии науки. Таким образом, экспликация онтологии Куайном и полученные в ходе неё результаты актуальны для философии науки, поскольку находят постоянное применение в её исследованиях. Кроме того, актуальность связывается с потребностями конкретных наук, которые должны быть ясными в своих допущениях относительно природы исследуемой реальности, и концепция Куайна здесь может служить одним из возможных способов прояснения этих допущений.

Степень разработанности проблемы

Философии Куайна посвящено большое число зарубежных монофафий и отдельных статей, и они продолжают публиковаться. К числу классических обобщающих исследований относятся работы Р. Гибсона, Г1. Гоше, И. Дилмана, К. Хуквэя. Существуют также обзорные статьи Р. Шульденфрая, Д. Дэвидсона, Р. Гибсона. Очень содержательной является монография Х.-Й. Глока, сопоставляющая Куайна и Дэвидсона. Философии Куайна посвящена серия сборников, в которых собраны статьи, относящиеся к различным аспектам философии и логики американского философа. Самая первая реконструкция философии науки Куайна была произведена в статье Д. Д. Смарта. Проблемы онтологии затрагиваются во всех общих монографиях о Куайне. Специально к исследованию экспликации онтологии американским философом обращается фундаментальная монография Л. Декока, в которой концентрируется внимание на соотношении онтологии и идеологии теории. Номинализму Куайиа и Н. Гудмена посвящена книга М. Госселин. Существует также множество статей, исследующих отдельные вопросы, относящиеся к онтологической проблематике у Куайна. Некоторые идеи Куайна касательно эпистемологии, онтологии, теории множеств, логики и семантики разбираются в переведённых на русский язык работах Р. Карнапа, Г. Кюнга, Л. Папа, Д. Пассмора, Р. Рорти,

Л. Тондла, А, Френкеля и И. Бар-Хиллела, Т. Хилла. В отечественной философии и философии науки на данный момент не существует обстоятельного исследования, посвященного как общим вопросам философии Куайна, так и проблеме онтологии в отдельности, что также подчёркивает актуальность данного исследования. Имеющиеся на данный момент работы не уделяют внимание поздним результатам Куайна, в частности, его натуралистической эпистемологии онтологии и натуралистической теории языка. Вопросы онтологии американского философа разбираются в работах В.А. Лекторского. Е.Е. Ледников рассматривает некоторые логические и теоретико-множественные результаты американского философа. В работах В.Ф. Самсонова и В.Н. Крупнова обсуждается тезис неопределённости перевода и его значение для лингвистики. В.Ф. Самсонов первым в отечественной философии языка представил критический анализ фундаментальной работы Куайна "Слово и объект" и изложенной в ней теории референции. В работах A.B. Бессонова, Р.И. Павилёниса, М.В. Поповича, В.В. Петрова, Е.Д. Смирновой, В.В. Целищева Куайн упоминается в контексте обсуждения проблем философии логики и логической семантики, соотношения логики и онтологии, критики референциальной семантики, успехов модальной логики. В монографии М.В. Лебедева и А.З. Черняка идеи Куайна помещаются в общую канву выявления онтологического содержания теории референции. В работах A.A. Печёнкина основные результаты американского философа рассматриваются с точки зрения их применимости в философии науки, в частности, в отношении критики неопозитивистской теории науки. Так, обсуждаются концепция онтологии и связанные с ней результаты, критика дихотомии аналитического и синтетического, соотношение онтологии и идеологии научной теории и их эвристическая ценность для истории науки, холистская теория науки, недоопределённость теории опытом, ставится вопрос о соотношении основных "ограничительных" результатов Куайна (неопределённости перевода, онтологической относительности, непрозрачности референции и тезиса Дюгема-Куайна).

Таким образом, в настоящее время в отечественной философии науки концепция онтологии Куайна разработана достаточно фрагментарно. Кроме того, почти не нашла своего освещения роль натуралистической эпистемологии американского философа для понимания онтологии теории.

Объектом настоящего исследования является концепция онтологии и эпистемологии онтологии Куайна.

Предметом диссертационного исследования выступают основания концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна в референциальной семантике и натурализме.

Цель исследования состоит в том, чтобы осуществить рациональную реконструкцию онтологии и эпистемологии онтологии Куайна и показать их значение для философии науки американского философа.

Для достижения указанной цели в процессе исследования предполагается решение следующих задач:

1. Эксплицировать основания концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна в референциальной семантике и натурализованной эпистемологии.

2. Реконструировать проект максимально экономной онтологии науки Куайна. Проанализировать обоснование американским философом необходимости универсалий для научной онтологии и исследовать его физикализм.

3. Рассмотреть тезис онтологической относительности Куайна в контексте его эпистемологии онтологии и других "ограничительных" результатов.

4. Осмыслить соотношение онтологии и эпистемологии онтологии в рамках философии науки Куайна.

Теоретическая и методологическая основа исследования Главный метод, используемый в диссертационном исследовании, - метод экспликации или рациональной реконструкции. Его цель состоит в когнитивном прояснении знакомых, но до некоторой степени неясных и неточных понятий, которые утратили свою прозрачность и определённость в

философской и научной традиции. Метод экспликации, посредством процедур формального анализа, реконструкции различного рода предпосылок и выявления их внутренних закономерностей, производит переопределение или уточнение таких понятий. Он применяется нами в отношении всего корпуса понятий, имеющих отношение к онтологической проблематике. Исследовательский аппарат диссертации также опирается на логико-семантические и лингвистические методы анализа языка. Формальные методы математической логики позволяют повысить точность и эффективность проводимого анализа языка. Все эти методы нашли широкое применение в том, что принято называть аналитической философией, а также в различных натуралистических стратегиях, которые возникли из аналитической традиции. Философия науки широко пользуется данной методологией, поскольку анализ языка науки является её неотъемлемой частью. Мы также задействуем сравнительный и исторический методы, вскрывая истоки и предпосылки концепции Куайна.

Новизна предложенного исследования может быть суммирована в следующих положениях:

1. Дано целостное и систематическое изложение концепции онтологии в философии Куайна. При этом сопоставлены логико-семантическая трактовка онтологии и истолкование онтологии в натуралистической эпистемологии.

2. Представлена гипотетическая теоретико-модельная интерпретация основных понятий концепции онтологии Куайна, опирающаяся на тезис онтологической относительности. Онтологическая относительность отвергает наличие стандартной модели для теории. Тогда онтология теории Т — это множество 0(Т)={П)1иВ2^...и1)п}, где П„ - носители интерпретаций моделей теории Мь М2,..., М„. Понятие существования уточняется следующим образом: а существует в модели М, если и только если аеО, где М=<0, 1>. Онтологию теории Т можно представить также как 0(Т)={х: х существует в М, V х существует в Мз V.. .V х существует в М„}. Онтологические обязательства

теории определяются следующим образом: теория Т имеет онтологические обязательства к объекту а, если и только если а е {О!п02гч...пО„}.

3. Концепция онтологии Куайна охарактеризована как внутренний (прагматический) реализм (в противоположность распространенным трактовкам американского философа как юмиста). Внутренний реализм признает в качестве существующих только те объекты, которые допускаются научными теориями. Он означает, что онтологию науки следует принимать как данность, которая не подлежит философской ревизии, и что эта онтология изменяется по ходу обновления научного знания. Внутренний реализм отказывается от утверждений о реальности, существующей вне наших теорий.

4. Показано, что натуралистическая эпистемология онтологии Куайна была одним из источников структурализма в философии науки (позиции, развитой Д. Спидом, В. Штегмюллером, Б. ван Фраассеном и др., в качестве альтернативы гипотетико-дедуктивному подходу). Структурализм выявляет моделирующую функцию научной теории, рассматривая её как систему предложений, которая фиксирует формальные отношения (подобные алгебраическим) - тождество, различие, инвариантность и т.д.

Положения, выносимые на защиту:

1. Подход Куайна к онтологии имеет следующую специфику. Американский философ отказывается от объяснения, что такое существование (бытие) как таковое, вместо этого предлагает исследовать, каким образом в науке формулируются утверждения о существовании тех или иных объектов. Концепция Куайна может быть резюмирована в виде следующих трех тезисов: 1) все полагаемые научными теориями сущности (наблюдаемые и ненаблюдаемые, абстрактные и конкретные) существуют в одном и том же смысле; 2) проблема онтологии — это проблема экзистенциальных высказываний в рамках теорий; 3) вопрос о внетеоретической реальности лишен смысла.

2. Проект максимально экономной онтологии науки Куайна последовательно характеризуется как разновидность платонистского физикализма. Последний

представляет собой материализм, в котором наравне с физическими объектами допускается существование абстрактных математических сущностей - классов. Обоснование необходимости универсалий (классов) для науки происходит, в частности, посредством обращения к потребностям физики. Согласно Куайну, физика не может обойтись без абстрактных объектов математики, а поэтому номинализм нельзя принимать в качестве основания онтологии пауки.

3. Проблема прямого подтверждения онтологии теории в философии науки Куайна устраняется. Онтология может иметь только косвенное подтверждение, через подтверждение всей теории. Этот результат возникает из тезиса онтологической относительности Куайна, согласно которому онтология теории может быть заменена альтернативной онтологией без нарушения отношения подтверждения теории эмпирическими свидетельствами, и из концепции эмпирических свидетельств, которая сводит эмпирическое содержание теории к импликации категорических предложений наблюдения, в которых нет референции, а значит, и онтологии.

4. Эпистемология онтологии Куайна сталкивается с проблемой конструирования объекта референции из эмпирических свидетельств. Полагая связь языка/теории и эмпирического опыта как нереференциальную, через предложения наблюдения, эпистемология онтологии продуцирует разрыв между эмпирическими свидетельствами и референциальным употреблением языка, в результате чего референция перестаёт рассматриваться как прямая связь языка/теории с внелингвистической реальностью и начинает пониматься как только теоретическое полагание такой связи. Онтологию тогда обосновывают лишь внутре- или межтеоретические соображения.

5. Для позднего Куайна характерен структуралистский подход в отношении понимания научной теории: последняя истолковывается как структура из предложений и терминов. Структурализм возникает из его эпистемологии онтологии и имплицируется онтологической относительностью, которая получает обоснование в концепции онтологической редукции. Особенность проекта "глобального структурализма" американского философа состоит в том,

что он акцентирует внимание на проблеме индивидуации объектов в рамках структуры теории: центральное место в теории занимают не объекты, полагаемые в качестве существующих, а способы их индивидуации. Основанием индивидуации являются фиксируемые теорией специфические отношения тождества и различия, которые образуют фундамент референции. В результате онтологии теории отводится лишь роль поясняющей интерпретации. При этом Куайн исходит из плюрализма и относительности таких интерпретаций.

Теоретическое и практическое значение диссертации заключается в том, что, на примере анализа концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна, осуществлена попытка сформировать целостное представление о том, как можно понимать онтологию научных теорий на основании строгого определения основных терминов в рамках концептуального каркаса референциальной семантики и натурализованной эпистемологии. Это имеет большое значение для практических исследований в области философии науки. Данное диссертационное исследование, на примере философии науки Куайна, очерчивает многие аспекты современного состояния анализа онтологической тематики в целом: оно показывает, что вообще в современной философии и философии науки может обсуждаться в связи с термином "онтология". Материал диссертации и приведённые результаты можно использовать при чтении общих курсов по философии науки и спецкурсов по проблемам онтологии науки, а также исторических курсов по аналитической философии и эпистемологии, при ведении семинаров по этим курсам.

Апробация диссертации

Автор выступал с докладами, посвященными обсуждаемым в диссертации проблемам, в 2003 году на годичной научной конференции в ИИЕТ РАН, в 2004 году на кафедре философии и методологии науки философского факультета МГУ, в 2005 году на IV Российском конгрессе "Философия и будущее цивилизации", в 2006 году на Международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов». Материалы

диссертационного исследования использовались автором при проведении семинарских занятий по курсу "Философские проблемы конкретно-научных дисциплин: философские проблемы математики и физики" на философском факультете МГУ в 2004 году.

Структура диссертации

Диссертация состоит из введения, трёх глав (девяти параграфов), заключения и библиографического списка.

II. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, обсуждаются основные подходы к её рассмотрению, отмечается недостаточность разработки этого вопроса в ранее проводившихся исследованиях. Далее формулируются объект, предмет, цель и задачи работы, её методологическая база. Приводятся положения, выносимые на защиту, указывается авторское видение новизны, теоретической и практической значимости диссертации.

В первой главе «Концептуализация онтологии Куайном» проводится определение и анализ основного корпуса понятий (существования, онтологии, онтологических обязательств, референции, идеологии), в рамках которого американским философом осуществляется постановка и анализ онтологических проблем. Ответ на онтологический вопрос, что существует, рассматривается в двух аспектах: первый обращается к реальности (что существует в реальности), а второй носит лингвистический характер (возможность выразить то, что существует, определяется языком, его концептуальными средствами). Для Куайна, принимающего позицию внутреннего реализма, лучшие естественнонаучные теории говорят, что существует в реальности. Лингвистическая часть ответа содержит в себе две компоненты: во-первых, можно исследовать экзистенциальные высказывания в естественном языке и понять, какие в точности языковые выражения отвечают за приписывание существования, а во-вторых, можно изучать генезис и эволюцию способности полагапия

существования различных объектов посредством языка. Первое исследование должно представить ответ на вопрос, как язык связан с реальностью. Оно являются частью прояснения онтологии. Второе исследование отвечает на вопрос, каким образом эта связь формируется для каждого отдельного субъекта, как члена определённого лингвистического сообщества, в процессе овладения им языка своего сообщества. Оно является частью эпистемологии онтологии, то есть объясняет происхождение онтологии с точки зрения эпистемологии.

В первом параграфе «Экспликация понятия существования»

проводится анализ экзистенциальных высказываний в естественном языке. Используя средства логики и логической семантики, Куайн формулирует определение существования в рамках теории первого порядка: быть — значит быть значением квалифицированной переменной, или существуют те и только те сущности, которые выступают в качестве значений связанных переменных предложений данного языка. Существование сводится к тому, что выражается экзистенциальной квантификацией. Определение применимо к различным языкам постольку, поскольку они переводимы в язык теории первого порядка. Оно связывает референцию и существование: референция (указание на объект в реальности) и существование (как полагание объектов в реальности) для Куайна эквивалентны друг другу. Все проблемы референции тогда оказываются онтологическими проблемами. Определение также связывает существование и истину: объекты, выступающие в качестве значения связанных переменных, делают предложения языка истинными. Источником экспликации существования для Куайна была теория дескрипций Рассела, возлагающая референциальную функцию в естественном языке на местоимения, которым в логике соответствуют связанные переменные. Новаторство подхода Куайна, в частности, состоит в том, что он разводит полагание существования и именование, то есть отказывается от доктрины, согласно которой существует только то, что обозначается именем. Это позволило не только решить проблемы с именами фиктивных сущностей

("Пегас"), но и объяснить возможность полагания существования объектов, которые лишены имён. Согласно Куайну, выражение является именем лишь в том случае, если оно может быть заменено переменной в соответствии с обычными правилами квантификации. Особенность данного определения существования состоит в том, что оно относительно к выбору универсума рассуждения, то есть к выбору области D (носителя интерпретации), по которой пробегают переменные. На наш взгляд, оправдан вопрос, какую область D следует принимать, например, при анализе выражений естественного языка, в котором может утверждаться существование весьма разнородных (в том числе, фикциональных) сущностей? Издержкой указанного понимания существования также является факт "онтологической инфляции": большинство предложений естественного языка становятся онтологически нагруженными, что приводит к указанным проблемам интерпретации онтологии, лежащей в основании естественного языка.

Во втором параграфе «Переменная и референция» проводится реконструкция референциальной и экзистенциальной функций местоимения/переменной. Референциальная функция местоимения состоит в реификации, под которой понимается постулирование объектов реального мира человеческими существами. Куайн выделяет в естественном языке две базисные идиомы, в которых происходит реификация и которые образуют два корня референции, - категорическое предложение (categorical) и относительное придаточное предложение (relative clause), или идиома "такой, что" ("such that"). Переменная возникает в относительном придаточном (вида "х, такой, что F(x)"), где она заменяет местоимения для предотвращения неопредёленности перекрёстной референции. Переменные становятся связанными при помещении относительных придаточных предложений в категорические предложения (например, "Каждая вещь х, такая что F(x), является (некоторой) вещью х, такой, что G(x)"). Рассматриваются два понимания квантификации - объектное (значения переменных - объекты из области D), или референциальное, и подстановочное (значения переменных — члены класса подстановок, то есть

любые выражения данного языка, которые не обязательно должны что-то обозначать). Куайн понимает квантификацию объектно, поскольку подстановочная квантификация не связана с полаганием референции и онтологии. Главным аргументом в пользу объектной квантификации становится потребность в принятии несчётного универсума объектов, который отвечает всем задачам науки. Несчётность универсума возникает из необходимости принимать существование действительных чисел для физики. В качестве альтернативного способа прояснения онтологии теории Куайн конструирует логику предикатных функторов. Она не содержит квантификации и связанных переменных, но включает только предикаты и предикатные функторы. В ней может быть определено существование (а значит, и онтология): быть — значит быть обозначенным одноместным предикатом языка (или существуют те объекты, которые выполняют предикаты данного языка). Предикаты принимают полностью на себя референциальную и экзистенциальную функцию. Этот означает, что квантификация и переменные не являются необходимыми для понимания референции, а значит, и существования. Следовательно, онтологические допущения любой теории могут быть проанализированы также без обращения к связанным переменным.

В третьем параграфе «Онтогенез/психогенез референции и эпистемология онтологии» способность производить референцию (и полагать онтологию) в естественном языке анализируется в генетическом и эволюционном аспекте. Куайн реконструирует то, как субъект в ходе обучения языку постепенно приобретает когнитивные навыки осуществления референции. Реификация фигурирует как финальная ступень этого процесса. Эта реконструкция призвана объяснять, почему владеющие языком человеческие существа имеют какую-либо онтологию, и составляет часть эпистемологии онтологии. Генетическое истолкование референции одновременно раскрывает, какие эмпирические свидетельства служат для подтверждения и опровержения научных теорий. Рассматриваются два объяснения онтологии — лингвистическое в "Слове и объекте" (покоится на

привязывании логики к естественному языку) и эпистемологическое (обоснование онтологии через теорию эмпирических свидетельств). Показано, что описанные в "Слове и объекте" фазы референции ведут к референциалыюму холизму: референция термина зависит от предложения, в котором он появляется, и овладение референцией одних терминов встраивается в овладение референцией других. Референциальный холизм означает, что полагание существования каких-либо объектов встраивается в уже принятые онтологические допущения или зависит от того, что ранее допущено в качестве существующего. Эпистемология онтологии Куайна сводит первичные эмпирические данные к физической стимуляции рецепторов субъекта. Тем самым происходит замена традиционного для эпистемологии рассмотрения чувственных данных рассмотрением раздражения рецепторов. Эволюция способности производить референцию отталкивается от восприятия и последующей обработки субъектом физических стимуляций. В языке сенсорная информация впервые фиксируется в предложениях наблюдения ("Дым", "Огонь"), которые прямо ассоциируются с физическими стимуляциями и в которых нет референции. Овладение субъекта языком далее проходит через этапы обучения связкам и предлогам, наблюдаемой предикации, категорическим предложениям наблюдения, через обучение схематизму пространства и времени. Категорические наблюдаемые ("Где дым, там огонь") являются прообразом первых научных законов и носителями эмпирического содержания научных теорий. Теория имплицирует истинные категорические наблюдаемые, и в этом состоит отношение теории с опытом. В категорических наблюдаемых нет референции: они регистрируют простую последовательность феноменов. Импликации от теории к категорическим наблюдаемым зависят от логической структуры самих предложений, а не от того, какие объекты будут значениями переменных предложений теории. Следовательно, онтология не участвует в подтверждении теории опытом. Референция возникает в фокусирующих категорических наблюдаемых ("Всякий раз, когда имеет место ворон, он чёрный"). Местоимение в них фокусирует все события в одной точке,

или в одном объекте, который становится тем "местом", где происходят все события. Эволюция реификации завершается формированием научной онтологии. Приведенная реконструкция позволяет сделать также ряд выводов. 1) Обучение языку фокусируется на обыденных макроскопических телах, которые составляют первичную онтологию. Тела - парадигмальные объекты, по аналогии с которыми потом происходит полагание любых объектов. Тела (а не состояния внутреннего опыта) являются наиболее понятными предметами для человека. Для Куайна человек — животное, которое мыслит в "понятиях" тел. 2) Любое полагание существования для Куайна оказывается теоретическим, поскольку не референция связывает язык и эмпирический опыт, а предложения наблюдения, в которых нет референции. 3) Навязывая повсеместно референциальное употребление языка, наука оказывает тем самым существенное воздействие на его развитие.

В четвёртом параграфе «Онтология, онтологические обязательства н идеология» даётся определение онтологии, онтологических обязательств и идеологии теории. Онтология — это совокупность объектов, существование которых полагается теорией, или множество объектов, в отношение которого предложения теории истинны. Онтология релятивизируется к теории: не имеет смысла говорить об онтологии с абсолютной точки зрения, безотносительно к фиксированной теории. Прояснение онтологии составляет часть референциальной семантики, поскольку обращается к установлению референции языковых выражений научных теорий. Анализ онтологии научных теорий предполагает, что их экзистенциальные допущения должны быть определены с помощью записи в языке теории первого порядка, переменные которого интерпретируются объектно (в прояснении онтологии Куайн предпочитает пользоваться логикой предикатов, а не логикой предикатных функторов). Если теория не может быть представлена в таком языке, то её онтология оказывается неясной. Показано, что концепция онтологии Куайна имеет строгое теоретико-модельное представление. Рассматриваются различные критерии онтологических обязательств, представленные

американским философом. Их общая идея состоит в том, что теория содержит онтологические обязательства к объектам, которые должны существовать при условии истинности теории. Главные недостатки критериев сводятся к тому, что они не могут воспроизводить обязательства к несуществующим с точки зрения современной науки сущностям и не могут быть заданы исключительно экстенсионально. Анализируется определение идеология теории Куайна: идеология — идеи и понятия, которые выражаются в языке теории или определяются в её рамках, или запас предикатов теории. Идеология фиксирует концептуальные ресурсы теории и не имеет онтологических коррелятов. Две теории могут иметь одну онтологию, но различаться в своей идеологии, то есть могут интерпретироваться в одном универсуме объектов, но не совпадать по определимым в них понятиям.

Вторая глава «Онтологическая экономия и онтология науки» посвящена рассмотрению онтологического проекта Куайна в содержательном аспекте - его проекту онтологии науки. Для американского философа физика является базисной наукой, а физикализм — онтологией науки. Куайн решает проблему физикалистской онтологии, отвечающей всем целям науки, и следующих плоскостях: 1) следует ли допускать универсалии в онтологию науки? 2) что следует понимать под физическим объектом?

В первом параграфе «Проблема универсалий и аргумент в пользу обязательности абстрактных сущностей» показывается, каким образом Куайн обосновывает допущение универсалий в онтологию, адекватную всем задачам современной науки. Согласно Куайну, существование абстрактных сущностей столь же обязательно для науки, как и существование физических объектов, однако нужно допускать лишь столько абстрактных сущностей, сколько необходимо для использования в эмпирической науке. Американский философ прошёл эволюцию от номинализма к платонизму. Его номинализм сводился к отказу от полагапия существования классов. Куайн выдвинул идею конструкции номиналистического языка, в котором может быть выражена вся наука. Решение проблемы универсалий тогда сводится к прояснению

оснований выбора соответствующего языка как базисного языка науки. Главной причиной отказа Куайна от номинализма стали его исследования в теории множеств. Американский философ — сторонник теоретико-множественной программы обоснования математики. Его платонизм постулирует существование классов как реальных конституент онтологии науки. Допуская классы, Куайн отрицает существование других универсалий — атрибутов и суждений. Главным аргументом становится экстенсионалистская максима "Нет сущности без тождества": чтобы допускать существование какого-либо объекта, необходимо задать для него строгий критерий тождества (в случае атрибутов и суждений такой критерий отсутствует). Если множества/классы - единственно необходимые универсалии, то теория множеств задаёт существование абстрактных сущностей для всей науки. Главным обоснованием платонизма у Куайна становится так называемый аргумент Куайна-Патнэма об обязательности существования математических объектов. Идея аргумента состоит в том, что необходимо полагать существование абстрактных сущностей, поскольку они обязательны для принимаемых нами научных теорий. Номинализм в этом смысле ведёт к ревизии научной онтологии. Аргумент в пользу существования абстрактных сущностей может быть получен в философии науки Куайна как следствие комбинации критерия онтологических обязательств, холизма и натурализма. Он вкратце имеет следующий вид. А) Существовать - быть значением квантифицированной переменной предложения научной теории. В) Научное сообщество имеет согласие в отношении того, что считать современной наукой, С) В соответствии с холизмом паука как целое представляет собой "глобальную теорию", части которой связаны в той или иной степени. О) Вся наука может быть представлена в языке первого порядка. С наукой соотносится единый универсум объектов, по которому пробегают общие переменные. Е) Квантификация по абстрактным математическим объектам является обязательной в некоторых частях "глобальной теории". Из всего перечисленного следует, что математические сущности существуют. "Сильная"

версия аргумента сводится к утверждению, что существуют тс и только те математические объекты, которые действительно обязательны в эмпирической науке. Математические объекты, не имеющие употребления в эмпирических теориях, не существуют. Таким образом, обоснование существования универсалий происходит посредством обращения к контексту всей науки. Куайн придерживался плюрализма в теории множеств. Различные аксиоматики могут полагать несовместимые онтологии. В диссертации формулируется вопрос, каким образом совместить теоретико-множественный плюрализм Куайна с приведённым аргументом, который базируется на идее существования единого универсума объектов для всей науки? Существование разнообразных аксиоматик, полагающих различные теоретико-множественные онтологии, ставит под сомнение идею такого универсума. Совмещение плюрализма и аргумента Куайна-Патнэма также приводит к недоопределённости онтологии универсалий: нам известно о существовании множеств, но нельзя определённо сказать, какие именно существуют.

Во втором параграфе «Физикалистская онтология» анализируется физикализм как проект базисной онтологии науки. Согласно Куайну, физикалистскуто онтологию современной науки можно представить как состоящую из физических объектов (электронов, кварков и т.д.), классов физических объектов, классов классов физических объектов и т.д. В связи с этим Гибсон и Ламберт характеризуют онтологию Куайна как платонистский физикализм. На наш взгляд, физикализм Куайна - это материализм, в котором наравне с физическими объектами допускается существование абстрактных математических сущностей. Вместе с тем, анализируя этапы эволюции понятия физического объекта в науке, Куайн приходит к выводу, что современная наука отказывается от истолкования физического объекта как конкретного индивида и заменяет физические объекты абстрактными сущностями. Физикалистскую онтологию можно представить как состоящую исключительно из абстрактных объектов теории множеств, поскольку последняя определяет, какие универсалии существуют. Куайн выделяет четыре способа истолкования

физического объекта в науке: 1) как макроскопического тела обыденного опыта; 2) как материального содержания частей пространства-времени; 3) как регионов пространства-времени; 4) как множеств четвёрок действительных чисел. Действительные числа могут быть определены в теории множеств посредством редукции теории чисел к теории множеств, в результате чего регионы превращаются в чистые множества. В итоге получается онтология, состоящая исключительно из множеств. Этот результат Куайн называет гиперпифагореизмом и относит его к эпистемологии онтологии. Он не означает, что физика редуцируется к математике. Редукция относится к онтологии теории, а не к её идеологии. Одной математической онтологии достаточно для понимания онтологии всей науки, но идеология физики не редуцируема к идеологии математики, поскольку специфический лексикон физических предикатов и функторов, приписывающих физические состояния регионам пространства-времени, не определим в теории множеств. Гипер-пифагореизм показывает, что физическая теория совместима с различными онтологиями (с онтологией из физических объектов и их совокупностей и онтологией из одних множеств). Он становится примером онтологической редукции и наводит на мысль об онтологической относительности, а также демонстрирует, что онтология второстепенна для понимания физической теории. Физикализм Куайна не предполагает принятия редукционизма, согласно которому любую научную теорию следует перевести в физическую теорию. Он утверждает, что объяснения физики являются приоритетными в отношении объяснения всех остальных наук, а все факты являются, в конечном счёте, физическими фактами. Объяснения в других науках либо указывают на малопонятные физические механизмы, которые ещё должны быть исследованы и изучены (например, на диспозиции в психологии), либо организуют или упорядочивают физические факты в соответствии с субъективными критериями, которые отражают интересы человеческого индивида (например, объяснения в экономике). Другие науки не описывают автономных фактов. Они группируют

физические факты в различные области в соответствии с практическими интересами и задачами человека.

В третьей главе «Онтологическая относительность и эпистемология онтологии» разбирается ключевой результат Куайна для онтологии теории -онтологическая относительность, который сопоставляется с другими ограничительными результатами американского философа. Онтологическая относительность принадлежит к эпистемологии онтологии, поскольку касается отношения теории и эмпирических свидетельств. Последовательно рассматриваются два аргумента в пользу онтологической относительности -онтологическая редукция и непрозрачность референции.

В первом параграфе «Онтологическая редукция и онтологическая относительность» критически анализируется концепция онтологической редукции Куайна. Онтологическая редукция отличается от элиминации онтологии. Элиминация относится Куайном к таким неясным объектам, как суждениям, атрибутам и другим интенсиональным сущностям, для которых нет подходящего критерия тождества. Дискурс о таких объектах в идеале должен быть перефразирован в дискурс о классах и физических объектах. В отличие от элиминации, осуществление редукции не ставит под сомнение право на существование редуцируемых объектов. Она только позволяет переходить от одной онтологии к другой. Примером онтологической редукции является сведение натуральных чисел к множества, сведение физических объектов к множества и т.д. Оригинальность Куайна состоит в том, что, руководствуясь теоретико-модельным подходом к онтологии, он вводит универсальное понятие онтологической редукции: провести онтологическую редукцию теории Т) к теории Тг — определить функцию замещения, которая допускает в качестве аргументов все объекты универсума теории Т] и принимает свои значения в универсуме теории Т2, причём утверждается, что определение функции не обязательно должно проходить в записи Т| или Т2. Если такая функция определена, то каждому п-местному примитивному предикату Т|, для всякого п, сопоставляется открытое предложение из Т2 с п свободными переменными

таким образом, что предикат из Т, выполняется п-кортежем аргументов функции замещения тогда и только тогда, когда соответствующее открытое предложение из Т2 выполняется соответствующим п-кортежем значений функции замещения. Онтологическая редукция удовлетворяет следующим условиям: (1) сохранение истинностного значения предложений (истинные предложения должны отображаться в истинные); (2) сохранение предикатной структуры; (3) наличие функции замещения, указывающей, какие точно объекты становятся заместителями объектов редуцируемой теории. Последнее должно препятствовать редукции на основании теоремы Лёвенгейма-Сколема (если теория первого порядка имеет модель в непустой области О, то она имеет модель и в счётной подобласти Э). Теорема, если принимать её в качестве разновидности онтологической редукции, ведёт к пифагореизму: согласно теореме, можно всегда остаться со счётной онтологией, которая сводима к натуральным числам, и тогда любой теоретический дискурс о чём-либо существующем может быть представлен как дискурс о натуральных числах. Теорема не даёт функции замещения, а поэтому не служит примером онтологической редукции. Рассматриваются различные критические аргументы в отношении онтологической редукции, высказанные Д. Готлибом, Р. Грэнди, Ст. Иваном, Ф. Круном, Л. Тарпом, М. Штайнером, М. Юбиеном. На наш взгляд, большинство критических аргументов игнорируют онтологическую редукцию как результат эпистемологии онтологии. Редуцируемая теория и теория, к которой проводится редукция, подтверждаются одними и теми же эмпирическими свидетельствами. Онтологическая редукция не нарушает отношение между теорией и опытом. Если онтология теории может быть переинтерпретирована посредством функции замещения, то не существует эмпирических свидетельств в пользу одной онтологии по сравнению с другой. Онтологическая редукция имплицирует онтологическую относительность: согласно Куайну, любая теория может быть подвергнута взаимно однозначной переинтерпретации посредством функции замещения в отношении объектов референции без фальсификации какого-либо из предложений. Онтология

теории относительна теории, к которой осуществляется редукция, и к предпосылочной теории, в которой устанавливается соответствие между онтологиями. В силу онтологической относительности пифагореизм не проходит, поскольку нельзя в абсолютном смысле говорить, что все объекты теории — числа, множества, тела или что-либо ещё. Куайн понимает онтологическую редукцию также как способ определения предмета теории: не существует ясного различия между точным определением универсума рассуждения и редуцированием этого универсума к некоторому другому посредством подходящей функции замещения.

Во втором параграфе «Непрозрачность референции и онтологическая относительность» показаны лингвистические корни онтологической относительности. Установлено соотношение между тезисами неопределённости перевода, непрозрачности референции и онтологической относительности. Неопределённость перевода соотносится с недоопределённость физической теории, а непрозрачность референции понимается как независимый факт, прямо обосновывающий онтологическую относительность. В поздних работах Куайн не различает непрозрачность референции и онтологическую относительность. Рассматриваются два аргумента в пользу неопределённости перевода -мысленный эксперимент с радикальным переводом и недоопределённость физической теории всеми возможными свидетельствами. Недоопределённость означает, что холистская глобальная теория мира может потенциально обладать эмпирически эквивалентной, но логически несовместимой теорией, которая является столь же хорошим описанием реальности. Неопределённость перевода дополнительна к недоопределённости физики: если даже физическая теория определена, перевод всё равно останется неопределённым относительно к ней. Непрозрачность референции означает, что фиксация референции выражений языка относительна к выбранному способу перевода этих выражений на некоторый исходный, заранее понятный язык. Если определение референции реализуемо лишь относительно предпосылочного языка, то онтология теории также относительна некоторой предпосылочной теории. Тогда следует

говорить, не что термины теории обозначают с абсолютной точки зрения, но каким образом одна теория интерпретируется или переинтерпретируется в другой. Для Куайна онтология дважды относительна: к выбору предпосылочной теории и к выбору способа перевода объектной теории в предпосылочную. Придерживаясь холистского понимания науки, американский философ утверждает, что онтологическая относительность имеет место внутри науки как глобальной теории мира. Паука в целом, как совокупность разнородно связанных между собой теорий, является последней инстанцией для онтологической относительности.

В третьем параграфе «Онтология versus эпистемология онтологии» производится сопоставление онтологии и эпистемологии отологии Куайна. Понятие онтологии Куайна имплицирует внутренний реализм: мы не можем делать утверждений о реальности (или существовании) сверх её концептуализации в нашем языке/теории. Наш взгляд на реальность всегда ограничен текущими научными теориями, и не существует трансцендентного взгляда на реальность вне той или иной теории. Внутренний реализм отвергает попытки ревизии научной онтологии (типа программы номинализации), полагая, что все экзистенциальные допущения теорий должны восприниматься буквально. В результате у Куайна понятие онтологии становится частью референциальной семантики как особой теории, которая становится квинтэссенцией теоретического конструирования реальности. Существование понимается не как свойство объектов, но как характеристика принятия объектов в истинных теориях. Эпистемология онтологии подкрепляет внутренний реализм, утверждая, что референция (а значит, и всякое полагание существования) носит теоретический характер. Она базируется на специфической теории эмпирических свидетельств для языка и научной теории, которая определяет связь языка/теории и опыта как нереференциальную, и содержит такие результаты, как онтологическая относительность, недоопределённость онтологии и онтологический градуализм. Показано, что единственная идея в концепции Куайна, позволяющая

унифицировать полагание существования различных объектов, -онтологический градуализм, который распространяется на полагание любой онтологии. Он выстраивает виды объектов по степени большей или меньшей близости к опыту наблюдения макроскопических тел (обыденные тела, объекты, полагаемые физикой, классы). Это различие не в смыслах существования, но в степени наблюдаемости. С другой стороны, эпистемология онтологии выдвигает структуралистское понимание научных теорий. Структурализм Куайна возникает как следствие онтологической относительности. Он базируется на уподоблении структуры содержательной теории логической структуре. Научная теория - это структура из предложений и терминов, в которой посредством закреплённых отношений тождества и различия происходит индивидуация объектов. Связь теории и опыта также носит чисто структурный характер: она сводится к формальной импликации категорических предложений наблюдения, в которых не полагается онтология. Квалифицируя свою позицию как "глобальный структурализм", Куайн делает вывод, что значение имеет не онтология теории, а структура теории: "спасите структуру и вы спасёте всё". Это не означает, что объекты теории являются фикциями, не противоречит внутреннему реализму. Структурализм акцентирует внимание на тех особенностях объектов, которые позволяют соотносить их с другими объектами. Структура теории репрезентирует эти отношения. Любые объекты, удовлетворяющие указанным отношениям, подходят в качестве онтологии теории. В этом смысле структура первична в отношении заполняющих её объектов, поскольку последние можно варьировать. При структуралистской интерпретации науки дилемма номинализма и реализма, на наш взгляд, теряет всякий смысл, поскольку ответить на вопрос о том, что есть объект (индивид или универсалия), — показать лишь его соотношение с другими объектами в структуре теории. В структуралистском понимании теории референция и онтология, согласно Куайну, сводятся к статусу только вспомогательных средств, которые полезно

вводить по прагматическим соображениям. Структурализм квалифицирует проблемы онтологии как второстепенные.

В Заключении подводятся основные итога диссертации. Согласно Куайну, онтологию и эпистемологию онтологии примиряет натурализм, который указывает, что в качестве онтологии природы следует принимать онтологию современной науки. Натурализм призван устранять возможные конфликты между внутренним реализмом и структурализмом. Одним из результатов эпистемологии онтологии становится осознание того, что на основании онтологической относительности можно варьировать онтологию науки, не выходя за пределы самой текущей науки как целого. Эпистемология онтологии не предполагает ревизию онтологии, но показывает, что переход от одной онтологии к другой лишь возможен в рамках современной науки, и он не будет затрагивать отношение подтверждения теории опытом. Внутренний реализм не противоречит онтологической относительности. Вместе с тем, указаны недостатки эпистемологии онтологии Куайна: она не позволяет понять эмпирическую специфику полагания существования объектов, поскольку объявляет всякое существование теоретическим. Связь объекта референции и опыта, на наш взгляд, остаётся здесь слабым местом. На основании успехов множества исследований, проведённых с использованием концепции онтологии Куайна, утверждается, что философия науки может использовать реконструированную в диссертации концепцию как возможное средство прояснения онтологических допущений содержательных научных теорий.

Основное содержание и результаты диссертации отражены в следующих публикациях соискателя:

1. Проблемы онтологии в философии науки Куайна // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичная научная конференция, 2003. М., 2003, С. 150-152.

2. Семантические основания проблемы номинализма и реализма // Вестник МГУ. Серия 7. Философия, 2005, № 6, С. 36-58.

3. Теория референции и проблема релятивизма // Аспекты: Сборник статей по философским проблемам истории и современности. Вып. 4. М„ 2005, С. 38-49.

4. Соотношение редукции и онтологии в философии науки // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.), Т. 1, 2005, С. 331.

5. Релятивистская философия науки // Философии и история науки: вопросы взаимодействия (в иечати) (совместно с Л. Л. Печёнкиным).

6. Аргумент Куайна-Патнэма об обязательности существования математических объектов // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичная научная конференция, 2006 (в печати).

7. Словарные статьи: «Две догмы эмпиризма» Куайна, «Слово и объект» Куайна, «Философия логики» Куайна, Неопределённости перевода тезис, Онтологической относительности принцип (совместно с А. А. Печёнкиным) // Энциклопедия эпистемологии и философии науки (в печати).

Отпечатано в копицентре «СТ ПРИНТ» Москва, Ленинские горы, МГУ, 1 Гуманитарный корпус. www.stprint.ru e-mail: zakaz@stprint.ru тел.: 939-33-38 Тираж 70 экз. Подписано в печать 13.11.2006 г.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Игнатов, Олег Дмитриевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. Концептуализация онтологии Куайном.

§1. Экспликация понятия существования.

§2. Переменная и референция.

§3. Онтогенез/психогенез референции и эпистемология онтологии.

§4. Онтология, онтологические обязательства и идеология.

Глава 2. Онтологическая экономия и онтология науки.

§1. Проблема универсалий и аргумент в пользу обязательности абстрактных сущностей.

§2. Физикалистская онтология.

Глава 3. Онтологическая относительность и эпистемология онтологии.

§1. Онтологическая редукция и онтологическая относительность.

§2. Непрозрачность референции и онтологическая относительность.

§3. Онтология versus эпистемология онтологии.

Введение диссертации2006 год, автореферат по философии, Игнатов, Олег Дмитриевич

Актуальность темы исследования. Значение исследуемого вопроса объясняется фундаментальностью онтологических проблем для современной философии науки. В период своего дисциплинарного и институционального формирования философия науки в значительной степени опиралась на критику метафизики и философской онтологии как основного содержания метафизики, которая проводилась как внутри философии, так и со стороны науки в XIX-XX вв. Термин "онтология" указывал тогда исключительно на философское исследование существования или бытия. Главный вопрос такого исследования - "Что существует?". Метафизика, как первая философия и как дисциплина, претендующая на то, чтобы стоять над наукой, относила проблему того, что существует, к своей собственной территории. Онтология была предметом метафизики, квинтэссенцией метафизики или самой метафизикой. Развитие науки и критика метафизики привели к понижению удельного веса метафизической онтологии в самой философии и к полному отказу от неё со стороны философии науки и науки в целом. Наука перестала рассматривать метафизику как дисциплину, перед которой она должна нести ответственность, и присвоила себе право давать ответ на фундаментальный вопрос классической метафизики о том, что существует.

Однако философия науки вначале была склонна рассматривать все онтологические вопросы как метафизические. Так, ранний Р. Карнап видел задачу философии науки в логическом анализе языка науки, а точнее, его синтаксиса [67]. Логический анализ науки исчерпывался анализом синтаксиса языка науки. Проблема философских оснований отдельных наук также ограничивалась вопросами о синтаксисе языка науки. Философия науки обозначала в качестве приоритетных вопросы структуры и исторической эволюции научных теорий, соотношения теории и наблюдения, подтверждения теорий, а не спецификацию онтологии науки.

Таким образом, тот факт, что философская онтология была вытеснена онтологией науки, вначале никак не сказался на самой философии науки. Возник следующий парадокс: наука описывает реальность, природу, полагая посредством своих теорий некоторую онтологию, а философия науки не исследует онтологию науки, не проблематизирует особенности ответа наукой на вопрос о том, что существует. Это нашло выражение, например, в конвенционалистских и инструменталистских теориях науки, рассматривающих функцию научных теории только в предсказании, спасении феноменов и т.д.

Эта ситуация изменилась, когда возникло понимание того, что онтологические вопросы можно мыслить отдельно от спекулятивной метафизики, как, например, вопросы онтологии языка или онтологии теории, в результате чего онтология попала в фокус внимания философии науки. Отделению онтологии от метафизики и попаданию онтологии в фокус внимания философии науки способствовало развитие семантического анализа естественного языка и языка науки и становление семантики как самостоятельной дисциплины в целом в работах Г. Фреге [56], Б. Рассела [40-44], А. Тарского [52, 53] и Р. Карнапа [11]. Проблема существования в семантике получила новые решения. Другими источником возращения онтологии стали так называемые проблемы оснований в математике и физике. В математике и теории множеств в частности решение онтологических вопросов было осознано в качестве неотъемлемой части самой науки и как необходимое условие решения проблемы оснований. Появление квантовой механики, теории относительности и квантовой теории поля в физике перевернуло механицистские представление о реальности и заставило более пристально обратиться к вопросу, что наука говорит о том, что существует. Эволюция главной интеллектуальной опоры философии науки - аналитической философии, - с её вниманием к лингвистической и логико-семантической тематике, также оказала существенное влияние на возрождение интереса к проблемам онтологии.

В результате исследование онтологии науки, обособившись от философской онтологии, стало неотъемлемой частью современной философии науки. Философы науки начали говорить о различных онтологиях, лежащих в основании тех или иных содержательных научных теорий. Так, предметом множества современных работ по философии науки является оитология информационных систем, онтология в информационной пауке, онтология волновой функции, онтология теории спонтанного коллапса, онтология квантовой механики, онтология квантовой теории поля, онтология биологических систем и т.д. Кроме того, до сих пор продолжает обсуждаться проблема номинализма и реализма, помещающая в центр внимания вопрос о существовании абстрактных сущностей, или универсалий, в теории множеств, лингвистике, физике, общественных и когнитивных науках. Во всех этих исследованиях употребляется термин "онтология", при этом во многих из них он предполагается самоочевидным и не требующим прояснения. Возникает вопрос: "Что имеют в виду, когда говорят о существовании и онтологии в философии науки?". Этот вопрос обращается к прояснению оснований онтологических проблем в философии науки.

В англоязычной эпистемологии и философии науки парадигмальный анализ существования и онтологии был проведён американским логиком и философом Уиллардом

Ван Орманом Куайном (1908-2000). Куайн относится к одному из самых цитируемых и обсуждаемых американских философов XX века. Он внёс вклад в решение практически всего круга проблем, который обсуждался и продолжает обсуждаться в аналитической философии. Во многом благодаря влиянию Куайна натурализм стал доминирующим направлением в современной англоязычной философии. Америкаиский философ приобрел известность своими результатами в логике и теории множеств: его теоретико-миожественные системы NF (1936) и ML (1940) являются альтернативами доминирующей в математике теории множеств Цермело-Френкеля. Широкую известность приобрела критика Куайном оснований модальной логики. В философию языка он вошёл как автор тезисов неопределённости перевода и непрозрачности референции, а также своей критикой теории значения, в философию логики и эпистемологию - своей критикой дихотомии аналитического и синтетического. Теория генезиса референции американского логика и философа является значительным вкладом в когнитивную науку. Куайн стал одним из основателей такого подхода к научным теориям, как структурализм, который иногда также называют модельным подходом. В философии науки он также известен как один из авторов так называемого тезиса Дюгема-Куайна, который до сих пор обсуждается в различных науках, от физики до экономики. Куайн внёс вклад в создание концепции недоопределённости научной теории всеми возможными эмпирическими свидетельствами, которая активно обсуждается как в теории науки, так и в истории науки. В целом вся философия Куайна, по причине её натуралистического характера, может быть рассмотрена как некоторая философия науки. Сам американский философ позиционировал себя в качестве представителя научной философии, которая определяет предметом своего исследования научное знание.

Практически все современные англоязычные исследования, специально посвященные онтологической проблематике, упоминают или прямо опираются на результаты, полученные Куайном. Он представил новое определение существования и основанное на нём определение онтологии как онтологии теории, ввёл в контекст обсуждения понятие онтологических обязательств (является результатом применения понятия существования к теориям). Следует отметить, что для Куайна философская онтология, как выходящее за пределы науки общее учение о бытии, лишена смысла. Он считает, что термин "онтология" из классической метафизики не имеет значения, а поэтому мы свободны в придании ему нового определения.

Интерес Куайна к онтологии восходит к его изысканиям в области логики, семантики и философии математики. Он конструирует определение онтологии на основании концептуального каркаса референциальной семантики: определение отталкивается от семантического понятия существования, сформулированного в рамках экстенсиональной терминологии. Обращение к семантике обусловлено тем, что после Канта [10] проблема существования стала пониматься как проблема анализа различных употреблений слова "существует" в экзистенциальных высказываниях, сформулированных на некотором языке, или как проблема поиска подходящего истолкования связи языка и реальности.

Следуя проведённому Фреге [56] различию смысла и значения, американский философ разделил семантику на две независимые теории - теорию значения и теорию референции [125, PP. 130-138]. Они резко расходятся в стандартах ясности используемой терминологии. Теория значения обладает гораздо меньшей ясностью своих терминов, теория референции, напротив, большей. Эвристическим способом разведения теорий становится стратификация их концептуального аппарата, выделяющая ключевые понятия, которыми пользуются теория значения и теория референции. К теории значения относятся само понятие значения, понятия синонимии, или одинаковости (sameness) значения, значимости (significance), или наличия значения, аналитичности, или истинности в силу значения, и логического следования, или аналитичности условных суждений. К теории референции относятся понятия именования, истинности, денотации, или истинности-о-предмете (truth-of), экстенсии, значения переменных и онтологических обязательств. Особенность понятий теории референции состоит в том, что они приобретают высокую степень определённости, когда соотносятся с конкретным языком L и погружаются в парадигмы, аналогичные конвенции Т из теории истины Тарского. Ясность и определённость понятий теории референции находится в зависимости от ясности и определённости самого языка L.

Для понятий теории значения, в свою очередь, не существует аналогичного эффективного способа прояснения. Куайн констатирует, что теория значения находится в худшем состоянии по сравнению с теорией референции. Главный недостаток теории значения состоит в самом предмете её исследования - значении, которое понимается как ментальный объект или платонистская сущность. Куайн не отказывается от теории значения. Она может продолжать работать с понятиями значимости (significance) и синонимии (одинаковости значения). Однако при прояснении онтологии, с целью достижения максимальной ясности, следует полностью отказаться от использования интенсиональной терминологии.

Предпочтение теории референции служит причиной экстенсионализма Куайна, то есть ограничения научного знания только экстенсиональным дискурсом. Референциальная семантика опирается на допущение, что существование полагается в языке через референцию, а интенсиональные характеристики языка не играют роли в онтологических допущениях. Построение хорошей теории референции тогда поможет понять онтологию того, кто употребляет тот или иной язык.

Концепция онтологии Куайна позволяет точно сформулировать то, что некто говорит о том, что существует, или что теория говорит о том, что существует. В результате термин "онтология" связывается американским философом с научными теориями: онтология -объекты, существование которых полагается научной теорией. При этом экстенсиональность является фундаментальной характеристикой научной теории.

Прояснение онтологии не ограничивается применением логико-семантических методов. Согласно Куайну, экспликация онтологии представляет собой часть рациональной реконструкции пауки, которая составляет основную задачу натурализованной эпистемологии. Для американского философа эпистемология - наука, применённая к самой себе. Исследование онтологии науки в таком случае есть часть науки. Квинтэссенцией натуралистического подхода в философии и эпистемологии является убеждение в том, что наука, под которой понимается в первую очередь естественная наука, формирует единственно верное представление о реальности. Мир есть такой, каким его описывает естественная наука. Наука является мерой того, что существует. Натурализм отвергает существование первой философии, которая стояла бы над наукой и диктовала бы ей онтологические и методологические предписания. Согласно Куайну, наука не нуждается ни в каком подтверждении сверх наблюдения и гипотетико-дедуктивного метода. Мы не можем занять выделенную позицию по отношении к науке, но всегда начинаем своё исследование изнутри науки. Для науки не существует более прочного основания, чем сама наука. Наука подвержена ошибкам, но они исправимы в ходе самой научной практики. Наука и философия, а значит, и эпистемология, непрерывны, между ними нет явных границ.

Натурализм и определение онтологии как онтологии научной теории, на наш взгляд, позволяют принять экспликацию онтологии Куайна в качестве фундаментальной для философии науки.

Куайн полагает, что натурализованная эпистемология ставит своей целью рациональную реконструкцию индивидуального и родового приобретения теории внешнего мира, то есть науки в целом. Главный вопрос эпистемологии заключается в том, каким образом человеческие индивиды, будучи физическими существами, живущими в физическом мире, конструируют из ограниченной информации, получаемой от реальности, столь богатую теорию физического мира, которая позволяет успешно предсказывать развитие происходящих в нём событий. Натурализованная эпистемология сама есть часть естественной науки. Она заимствует из физики концепцию реальности, допуская, что взаимодействие субъекта с миром исчерпывается каузальным физическим взаимодействием. В качестве данных для натурализованной эпистемологии выступают данные всех остальных естественных наук: лингвистики, психологии, нейрофизиологии, биологии и т.д. Натурализованная эпистемология включает в себя эпистемологию онтологии, которая даёт объяснение того, как субъект узнаёт, что существует.

Экспликация онтологии Куайном, таким образом, разветвляется на две исследовательские задачи: первая определяет, что такое онтология, полагаемая теорией, средствами логики и референциальной семантики, а вторая, посредством конструирования теории эмпирических свидетельств и изучения генезиса референции, представляет объяснение того, почему мы располагаем той или иной конкретной онтологией. Первая исследовательская задача может быть обозначена, собственно, как прояснение онтологии науки, а вторая - как прояснение эпистемологии онтологии науки. Они сводят в одной плоскости логико-семантические вопросы и вопросы натурализованной эпистемологии с её чувствительностью к данным естественных наук и поиском каузальных объяснений. Можно сказать, что референциальная семантика служит средством прояснения онтологии, полагаемой теорией, а эпистемология онтологии объясняет онтологию, объясняя тем самым и саму референциальную семантику как эффективное средство экспликации. Идея такого объяснения, в свою очередь, основывается у Куайна на определении для языка и теории эмпирических свидетельств и эмпирического содержания с целью последующего реконструирования на их фундаменте генезиса референции.

Предпринятая Куайном экспликация онтологии, таким образом, синтезирует в себе эпистемологию (теорию знания), теорию языка, логику и логическую семантику. Экспликация онтологии происходит на стыке этих подходов. Благодаря такому синтезу концепция онтологии Куайна задействует разнообразную терминологию: она включает как традиционные эпистемологические термины ("холизм", "эмпирические свидетельства" и т.д.), так и термины, которые относятся к теории языка, логике и семантике ("переменная", "референция", "модель", "онтогенез референции" и т.д.). Употребление других терминов, напротив, отражает смешение указанных подходов: "идеология теории", "экстенсиональный язык науки" и т.д. В этом состоит существенная новизна концепции американского философа, выделяющая её среди других предпринятых в XX веке попыток нового понимания онтологии.

Многие современные работы по философии науки прямо ссылаются на Куайна и принимают его определение онтологии в качестве основания для прикладного исследования онтологии какой-либо теории или группы теорий [63, 102, 113, 119, 150, 152]. Другие относящиеся к онтологической проблематике результаты, полученные американским философом, также продолжают активно использоваться в конкретных исследованиях по философии науки. Так, обсуждаются следующие вопросы: непрозрачность референции терминов научных теорий, применимость онтологической редукции в физике, математике и теории сознания, онтологическая относительность, недоопределённость онтологии физической теории, которая основана на идее недоопределённости науки всеми возможными эмпирическими свидетельствами, и т.д. Можно сказать, что Куайн определил запас терминов и сформулировал результаты, которые до сих пор задают горизонт обсуждения онтологических проблем науки. Всё это также делает концепцию онтологии Куайна актуальной для современной философии науки.

Таким образом, экспликация онтологии Куайном и полученные в ходе неё результаты являются актуальными для философии науки, поскольку находят постоянное применение и употребление в её практических исследованиях. Обращаясь к онтологии науки, философия науки нуждается в ясной и строгой базисной терминологии, в качестве варианта которой может успешно выступать терминология Куайна. Кроме того, актуальность связывается с потребностями самих конкретных наук, которые должны быть прозрачными в своих допущениях относительно природы исследуемой реальности. Понятия онтологии и существования Куайна работают не только для математики и естественных наук, которые используют математику, но и для когнитивных и общественных наук, претендующих на то, чтобы полагать какую-либо онтологию. Актуальность диссертационного исследования обусловлена также тем, что экспликация неясных терминов, унаследованных в традиции, составляет, на наш взгляд, одну из главных задач философии.

Степень разработанности проблемы. Философии Куайна посвящено большое число зарубежных монографий и отдельных статей. Сборники статей и отдельные работы, обсуждающие те или иные специальные проблемы его логики и философии, до сих пор продолжают выходить в достаточном количестве. К числу классических исследований Куайна, пытающихся представить целостную картину его философии и обобщить результаты его многолетней работы, относятся, например, работы Роджера Гибсона [89], Поля Гоше [94], Ильхама Дилмана [79], Кристофера Хуквэя [99]. Существуют также обзорные статьи Ричарда Шульденфрая [151], Дональда Дэвидсона [76] и Роджера Гибсона [90]. В последнее время выходят работы, сопоставляющие Куайна и других философов, например, фундаментальная монография Ханса-Йохана Глока [92], сравнивающая Куайна и Дэвидсона. Философии Куайна посвящена также целая серия сборников, в которых собраны статьи, относящиеся к различным аспектам философии и логики американского философа [80, 115,

116, 158]. Самая первая реконструкция философии науки Куайна была произведена в небольшой статье Джона Джеймисона Смарта [158, PP. 3-13], которая основывалась на анализе "Слова и объекта" и предшествующих этой книге работ.

Проблемы онтологии затрагиваются во всех общих монографиях о Куайне. Специально к исследованию экспликации онтологии американским философом обращается совсем новая фундаментальная монография Ливена Декока [77], в которой концентрируется внимание на соотношении онтологии и идеологии (запаса предикатов теории). Основываясь на анализе логический идей Куайна и онтологической редукции, Декок делает вывод, что упрощение онтологии теории ведёт к увеличению в её идеологии. Миа Госселин [95] посвятила свою книгу номинализму Куайна и Гудмена. Существует также множество статей, исследующих отдельные вопросы, относящиеся к онтологической проблематике у Куайна: определению существования и онтологических обязательств [59, 60, 66, 68, 70, 73, 98. 112. 118], теоретико-модельной интерпретации онтологии [62], непрозрачности референции и онтологической относительности [81, 82, 83, 86, 108, 114], онтологической редукции [96, 97, 100, 101, 105, 114, 154], недоопределённости [65, 107], проблеме номинализма и реализма [90], аргументу об обязательности существования математических объектов [71, 72, 78, 110], объектной и подстановочной квантификации, теории референции [103,111] и т.д. Некоторые идеи Куайна касательно эпистемологии, онтологии, теории множеств, логики, и семантики разбираются в переведённых на русский язык работах Р. Карнапа [11], Г. Кюнга [24], А. Папа [30], Д. Пассмора [31, 32], Р. Рорти [45], J1. Тондла [54], А. Френкеля и И. Бар-Хиллела [55], Т. Хилла [57].

В отечественной философии и философии науки на данный момент не существует обстоятельного специального исследования, посвящённого как общим вопросам философии Куайна, так и отдельно проблеме онтологии, что также подчёркивает актуальность данного исследования. Имеющиеся на данный момент работы совсем не уделяют внимание поздним результатам Куайна, в частности, его натуралистической эпистемологии онтологии и натуралистической теории языка. Вопросы онтологии американского философа разбираются в монографии В.А. Лекторского [27]. В других исследованиях затрагивались различные аспекты философии Куайна. В работах В.Ф. Самсонова [46, 47, 48] и В.Н. Крупнова [15] обсуждается тезис неопределённости перевода и его значение для лингвистики, различие в стандартах ясности между теорией референции и теорией значения. В.Ф. Самсонов [47] первым в отечественной философии языка представил критический анализ фундаментальной работы Куайна "Слово и объект" и изложенной в ней теории референции. В работах А.В. Бессонова [1], Р.И. Павилёниса [29], М.В. Поповича [37], В.В. Петрова [33, 34], Е.Д.

Смирновой [50], В.В. Целищева [58] Куайн упоминается в контексте обсуждения проблем философии логики и логической семантики, соотношения логики и онтологии, критики референциальной семантики, успехов модальной логики. Е.Е. Ледников [26] рассматривает некоторые логические и теоретико-множественные результаты американского философа в своём критическом исследовании современного номинализма и реализма. Из опубликованных в последнее время отечественных работ по аналитической философии и семантике можно отметить монографию М.В. Лебедева и А.З, Черняка [25], в которой идеи Куайна помещаются в общую канву выявления онтологической нагрузки теории референции. В работах А.А. Печёнкина [35, 36, 119] основные результаты американского философа рассматриваются с точки зрения их применимости в философии науки, в частности, в отношении критики неопозитивистской теории науки. Так, обсуждается концепция онтологии и связанные с ней результаты, критика дихотомии аналитического и синтетического, соотношение онтологии и идеологии научной теории и их эвристическая ценность для истории науки, холистская теория науки, недоопределённость теории опытом, ставится вопрос о соотношении основных "ограничительных" результатов Куайна (неопределённости перевода, онтологической относительности, непрозрачности референции и тезиса Дюгема-Куайна).

Таким образом, в настоящее время в отечественной философии науки концепция онтологии Куайна разработана достаточно фрагментарно. Кроме того, почти не нашла своего освещения роль натуралистической эпистемологии американского философа для понимания онтологии теории.

Объектом настоящего исследования является концепция онтологии и эпистемологии онтологии Куайна.

Предметом диссертационного исследования выступают основания концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна в референциальной семантике и натурализме.

Цель исследования состоит в том, чтобы осуществить рациональную реконструкцию онтологии и эпистемологии онтологии Куайна и показать их значение для философии науки американского философа.

Для достижения указанной цели в процессе исследования необходимо решить следующие задачи:

1. Эксплицировать основания концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна в референциальной семантике и натурализованной эпистемологии.

2. Реконструировать проект максимально экономной онтологии науки Куайна. Проанализировать обоснование американским философом необходимости универсалий для научной онтологии и исследовать его физикализм.

3. Рассмотреть тезис онтологической относительности Куайна в контексте его эпистемологии онтологии и других "ограничительных" результатов.

4. Осмыслить соотношение онтологии и эпистемологии онтологии в рамках философии науки Куайна.

Решение поставленных задач осуществляется с опорой на следующую теоретическую и методологическую базу. Главный метод, используемый в диссертационном исследовании, - метод, который Карнап и другие философы назвали экспликацией или рациональной реконструкцией. Его цель состоит в когнитивном прояснении знакомых, но до некоторой степени неясных и неточных понятий, которые утратили свою прозрачность и определённость в философской и научной традиции. Метод экспликации, посредством процедур формального анализа, реконструкции различного рода предпосылок и выявления их внутренних закономерностей, производит переопределение или уточнение таких понятий. Он позволяет вскрыть логику конструирования, соотношение и глубинные взаимосвязи основных понятий. Метод экспликации будет применяться в отношении всего корпуса понятий, имеющих отношение к онтологической проблематике.

Исследовательский аппарат диссертации в значительной степени опирается на логико-семантические и лингвистические методы анализа языка. Они обращаются к анализу употребления, значения и референции языковых выражений, их синтаксической и грамматической структуры с целью достижения максимальной ясности используемого языка, в том числе, в отношении онтологических допущений. Формальные методы математической логики служат дополнительным средством, призванным усилить прозрачность и эффективность проводимого анализа языка. Все эти методы нашли широкое применение в том, что принято называть аналитической философией, а также в различных натуралистических стратегиях, которые впоследствии возникли из аналитической традиции. Философия науки широко пользуется данной методологией, поскольку анализ языка пауки является её неотъемлемой частью.

Мы также задействуем сравнительный и исторический метод, вскрывая истоки и предпосылки концепции Куайна.

Новизна предложенного исследования может быть суммирована в следующих положениях:

1. Дано целостное и систематическое изложение концепции онтологии в философии Куайна. При этом сопоставлены логико-семантическая трактовка онтологии и истолкование онтологии в натуралистической эпистемологии.

2. Представлена гипотетическая теоретико-модельная интерпретация основных понятий концепции онтологии Куайна, опирающаяся на тезис онтологической относительности. Онтологическая относительность отвергает наличие стандартной модели для теории. Тогда онтология теории Т - это множество 0(T)={DiuD2U.uDn}, где Dj, D2,., Dn - носители интерпретаций моделей теории Mi, М2,., Мп. Понятие существования уточняется следующим образом: а существует в модели М, если и только если aeD, где M=<D, 1>. Онтологию теории Т можно представить также как 0(Т)={х: х существует в Mi v х существует в М2 v.v х существует в Мп}. Онтологические обязательства теории определяются следующим образом: теория Т имеет онтологические обязательства к объекту а, если и только если ae{DinD2f\.nDn}.

3. Концепция онтологии Куайна охарактеризована как внутренний (прагматический) реализм (в противоположность распространенным трактовкам американского философа как юмиста). Внутренний реализм признает в качестве существующих только те объекты, которые допускаются научными теориями. Он означает, что онтологию науки следует принимать как данность, которая не подлежит философской ревизии, и что эта онтология изменяется по ходу обновления научного знания. Внутренний реализм отказывается от утверждений о реальности, существующей вне наших теорий.

4. Показано, что натуралистическая эпистемология онтологии Куайна была одним из источников структурализма в философии науки (позиции, развитой Д. Спидом, В. Штегмюллером, Б. ван Фраассеном и др., в качестве альтернативы гипотетико-дедуктивному подходу). Структурализм выявляет моделирующую функцию научной теории, рассматривая её как систему предложений, которая фиксирует формальные отношения (подобные алгебраическим) - тождество, различие, инвариантиость и т.д.

Положения, выносимые на защиту.

1. Подход Куайна к онтологии имеет следующую специфику. Американский философ отказывается от объяснения, что такое существование (бытие) как таковое, вместо этого предлагает исследовать, каким образом в науке формулируются утверждения о существовании тех или иных объектов. Концепция

Куайна может быть резюмирована в виде следующих трех тезисов: 1) все полагаемые научными теориями сущности (наблюдаемые и ненаблюдаемые, абстрактные и конкретные) существуют в одном и том же смысле; 2) проблема онтологии - это проблема экзистенциальных высказываний в рамках теорий; 3) вопрос о внетеоретической реальности лишен смысла.

2. Проект максимально экономной онтологии науки Куайна последовательно характеризуется как разновидность платонистского физикализма. Последний представляет собой материализм, в котором наравне с физическими объектами допускается существование абстрактных математических сущностей - классов. Обоснование необходимости универсалий (классов) для науки происходит, в частности, посредством обращения к потребностям физики. Согласно Куайну, физика не может обойтись без абстрактных объектов математики, а поэтому номинализм нельзя принимать в качестве основания онтологии науки.

3. Проблема прямого подтверждения онтологии теории в философии науки Куайна устраняется. Онтология может иметь только косвенное подтверждение, через подтверждение всей теории. Этот результат возникает из тезиса онтологической относительности Куайна, согласно которому онтология теории может быть заменена альтернативной онтологией без нарушения отношения подтверждения теории эмпирическими свидетельствами, и из концепции эмпирических свидетельств, которая сводит эмпирическое содержание теории к импликации категорических предложений наблюдения, в которых нет референции, а значит, и онтологии.

4. Эпистемология онтологии Куайна сталкивается с проблемой конструирования объекта референции из эмпирических свидетельств. Полагая связь языка/теории и эмпирического опыта как нереференциальную, через предложения наблюдения, эпистемология онтологии продуцирует разрыв между эмпирическими свидетельствами и референциальным употреблением языка, в результате чего референция перестаёт рассматриваться как прямая связь языка/теории с внелингвистической реальностью и начинает пониматься как только теоретическое полагание такой связи. Онтологию тогда обосновывают лишь внутре- или межтеоретические соображения.

5. Для позднего Куайна характерен структуралистский подход в отношении понимания научной теории: последняя истолковывается как структура из предложений и терминов. Структурализм возникает из его эпистемологии онтологии и имплицируется онтологической относительностью, которая получает обоснование в концепции онтологической редукции. Особенность проекта "глобального структурализма" американского философа состоит в том, что он акцентирует внимание на проблеме индивидуации объектов в рамках структуры теории: центральное место в теории занимают не объекты, полагаемые в качестве существующих, а способы их индивидуации. Основанием индивидуации являются фиксируемые теорией специфические отношения тождества и различия, которые образуют фундамент референции. В результате онтологии теории отводится лишь роль поясняющей интерпретации. При этом Куайн исходит из плюрализма и относительности таких интерпретаций.

Теоретическое и практическое значение диссертации заключается в том, что, на примере анализа концепции онтологии и эпистемологии онтологии Куайна, осуществлена попытка сформировать целостное представление о том, как можно понимать онтологию научных теорий на основании строгого определения основных терминов в рамках концептуального каркаса референциальной семантики и натурализованной эпистемологии. Это имеет большое значение для практических исследований в области философии науки. Данное диссертационное исследование, на примере философии Куайна, также очерчивает многие аспекты современного состояния анализа онтологической тематики в целом: оно показывает, что вообще в современной философии и философии науки может обсуждаться в связи с термином "онтология".

Материал диссертации и приведённые результаты можно использовать при чтении общих курсов по философии науки и спецкурсов по проблемам онтологии науки, а также исторических курсов по аналитической философии и эпистемологии, при ведении семинаров по этим курсам.

Апробация диссертации. Материалы диссертационного исследования использовались автором при проведении семинарских занятий по курсу "Философские проблемы конкретно-научных дисциплин: философские проблемы математики и физики" на Философском факультете МГУ в 2004 году. Автор выступал с докладами, посвященными обсуждаемым в диссертации проблемам, в 2003 году на годичной научной конференции в ИИЕТ РАН, в 2004 году на кафедре философии и методологии науки Философского факультета МГУ, в 2005 году на IV Российском конгрессе "Философия и будущее цивилизации", в 2006 году на Международной конференции студентов и аспирантов по фундаментальным наукам «Ломоносов». По теме диссертации опубликованы следующие работы:

1. Проблемы онтологии в философии науки Куайна // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичная научная конференция, 2003. М., 2003, С. 150-152.

2. Семантические основания проблемы номинализма и реализма // Вестник МГУ. Серия 7. Философия, 2005, № 6, С. 36-58.

3. Теория референции и проблема релятивизма // Аспекты: Сборник статей по философским проблемам истории и современности. Вып. 4. М., 2005, С. 38-49.

4. Соотношение редукции и онтологии в философии науки // Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений IV Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г.), Т. 1,2005, С. 331.

5. Релятивистская философия науки // Философии и история науки: вопросы взаимодействия (в печати) (совместно с А. А. Печёнкиным).

6. Аргумент Куайна-Патнэма об обязательности существования математических объектов // Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова. Годичиая научная конференция, 2006 (в печати).

7. Словарные статьи: «Две догмы эмпиризма» Куайна, «Слово и объект» Куайна, «Философия логики» Куайна, Неопределённости перевода тезис, Онтологической относительности принцип (совместно с А. А. Печёнкиным) // Энциклопедия эпистемологии и философии науки (в печати).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Онтология и эпистемология онтологии в философии науки Уилларда Куайна"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Цель диссертационного исследования состояла в том, чтобы осуществить рациональную реконструкцию построенной на основании референциальной семантики и натурализованной эпистемологии концепции онтологии Куайна и показать её место в философии науки американского философа. Эта цель была выполнена в нашей работе. Онтология была рассмотрена как онтология научных теорий, а в представленном варианте эпистемологии онтологии содержится концепция эмпирических свидетельств, которая призвана обосновывать полагание существования тех или иных объектов в рамках научных теорий. Место онтологии в философии науки Куайна определяет структурализм, в котором проблемы онтологии становятся второстепенными.

Мы показали, что онтологические вопросы могут исследоваться семантически, с точки зрения анализа языка, на котором формулируются экзистенциальные высказывания, и эпистемологически, с точки зрения поиска эмпирических свидетельств, которые подкрепляют или опровергают наши экзистенциальные допущения. Эпистемология онтологии при этом включает теорию генезиса референции и референциального аппарата языка как составную часть стратегии объяснения онтологии. Таким образом, семантический анализ онтологии демонстрирует, что некто или теория говорят о том, что существует, а натурализованная эпистемология онтологии объясняет онтологию посредством происхождения референции к объектам различного рода и посредством теории эмпирических свидетельств. В этом смысле диссертационное исследование несёт больше методологическую функцию, так как содержит в себе развёрнутую концепцию возможной техники анализа онтологических допущений научных теорий.

Мы продемонстрировали, что главным следствием концепции онтологии Куайна, основывающейся на референциальной семантике, является внутренний реализм. Это расходится с распространёнными трактовками американского философа как последовательного юмиста. Эпистемология онтологии американского философа, напротив, имплицирует негативный результат в отношении онтологии теории: из аргумента онтологической редукции посредством функции замещения следует структурализм.

Согласно Куайну, онтологию и эпистемологию онтологии примиряет натурализм. Он указывает, что в качестве онтологии природы следует принимать онтологию современной науки. Натурализм призван снимать напряжение между внутренним реализмом и структурализмом. Одним из результатов эпистемологии онтологии становится осознание того, что на основании онтологической относительности можно варьировать онтологию науки, не выходя за пределы самой текущей науки как целого. Эпистемология онтологии также не призывает заменять онтологию кварков и нейтрино, например, на онтологию абстрактных математических объектов (то есть не предполагает ревизию онтологии), но показывает, что такой переход лишь возможен в рамках современной науки, и он не будет затрагивать отношение подтверждения теории опытом. Внутренний реализм не противоречит онтологической относительности.

Куайн включил в своё определение онтологии теории онтологическую относительность - результат, который относится к эпистемологии онтологии. Онтология и эпистемология онтология не являются концептуально независимыми: чтобы определить онтологию теории, мы должны учитывать отношение теории и эмпирических свидетельств. Фиксация онтологии теории средствами референциальной семантики, в таком случае, отсылает к эпистемологии онтологии: определение онтологии теории ограничено множеством эмпирических свидетельств, подтверждающих теорию. Согласно Куайну, любое множество объектов, которое не нарушает отношение между теорией и эмпирическими свидетельствами, подходит в качестве того, что теория говорит о том, что существует. Если отказываются от онтологической относительности, как это сделал Филд, то необходимо представить новое определение онтологии теории.

Определение онтологии Куайна базируется на универсальном понятии существования, которое позволяет объединять множество разнородных случаев. Единое определение существования связывает всю науку. Если мы понимаем слово "существовать" всегда в одном и том же смысле, то все сущности, полагаемые в качестве существующих, находятся как бы на одном уровне: наблюдаемые макроскопические тела, ненаблюдаемые объекты физики, математические универсалии и т.д. Это объясняется тем, что слово "существовать", согласно Куайну, само по себе не имеет эмпирического содержания. Будучи определимым в теории квантификации, оно отсылает только к семантике языка. Эмпирическое содержание проникает в определение онтологии косвенно, через онтологическую относительность, а не через определение существования. Оно исчерпывается лишь тем, что с теорией можно соотносить объекты, которые не нарушают подтверждение теории эмпирическими свидетельствами. Принятие во внимания отношения между теорией и эмпирическими свидетельствами при фиксации онтологии теории необходимо, чтобы отличить для данной теории релевантные и нерелевантные множества объектов, то есть те, которые делают истинными предложения теории, от тех, которые фальсифицируют теорию. В результате получается, что определение существования не отсылает к опыту, является чисто формальным, а определение онтологии теории, того, что существует согласно теории, предполагает учёт связи теории и опыта через онтологическую относительность. Этот внутреннее напряжение в концепции Куайна, на наш взгляд, нуждается в дальнейшей доработке.

Однако, располагая единым понятием существования, мы имеем различные свидетельства, подкрепляющие полагания существования тех или иных объектов. Так, предложения "Деревья существуют" и "Существует чётное число между двумя и шестью" "подкрепляются" разными свидетельствами или считаются истинными по разным основаниям. Эпистемология онтологии Куайна предлагает объяснение, почему мы имеем референцию к объектам в целом в рамках нашей глобальной теории мира, но отказывается от объяснения этой специфики в различии истинностных условий предложений теорий, поскольку истолковывает связь теории и опыта как нереференциальную. Референцию, а значит, и все особенности объектов, приходится конструировать как теоретическую сущность. Эпистемология онтологии Куайна поддерживает точку зрения, что все сущности являются теоретическими, заранее отказывая в описании эмпирической специфики полагания существования объектов в тех или иных науках.

Она предоставляет только два общих объяснения специфики объектов референции. Во-первых, объекты различаются в степени близости к опыту. Так, допущение существования электрона, в конечном счёте, восходит или имеет свой генетический источник в допущении существования тел среднего размера. Соматология - основа нашей онтологии. Отталкиваясь от тел, мы постепенно приходим к существованию электронов и прочих элементарных частиц, заменяя ими макроскопические тела. Во-вторых, дополненная холизмом, эпистемология онтологии наводит на мысль, что экзистенциальные допущения определяются всей глобальной теорией мира и её историей, то есть текущим состоянием и исторической эволюцией всего знания. Мы полагаем существование в свете всего прошлого и настоящего знания. Теории, допускающие существование объектов различного рода, должны встраиваться в глобальную теорию мира. Этот тезис определяет некоторую степень консервативности при полагании онтологии: новые онтологии должны вносить минимум изменений и искажений в глобальной теории мира.

Впоследствии Куайн, принимая реалистскую позицию Дэвидсона, стал утверждать, что можно говорить прямо о внешних объектах референции, избегая рассмотрения нервных рецепторов [148, Р. 160]. Это означает, что в определённых ситуациях, например, обсуждая неопределённость перевода, мы можем эпистемологически говорить не о теоретическом конструировании объектов из данных сенсорного опыта, но о наблюдении самих объектов. На первый взгляд, трансформация во взглядах Куайна носит исключительно прагматический характер. Однако если допустимо говорить, что объекты прямо наблюдаются, то есть не сводятся к теоретическим сущностям, не конструируются как средство упорядочивания данных сенсорной стимуляции, то вновь возникает вопрос об оценке опыта наблюдения этих объектов - вопрос об эмпирических свидетельствах, которые лежат в основе их наблюдения.

Если эмпирические свидетельства могут быть описаны не как стимуляции сенсорных поверхностей субъекта, но как наблюдения интерсубъективных тел, то это означает отказ от внутреннего реализма, поскольку специфика самих наблюдаемых объектов тогда должна пониматься как эмпирическая. Однако такому пониманию препятствует теория языка Куайна, которая в качестве единственных носителей эмпирического содержания в языке и в научных теориях рассматривает лишённые референции предложения наблюдения. Они выступают в роли посредников между референциальным дискурсом научных теорий и сенсорной стимуляцией, идущей от объектов. С точки зрения генетической теории референции, допускающей нереференциальные предложения наблюдения, объекты остаются конструируемыми, так как референция к ним оказывается лишь достаточно поздним этапом в освоении языка. А это означает, что, допуская объекты в качестве непосредственно наблюдаемых, мы должны изменить всю теорию эмпирических свидетельств, которая включает и представление этих свидетельств в языке. Статус наблюдения этих объектов остаётся, таким образом, неясным, и он, по-видимому, не может быть встроен в эпистемологию Куайна.

На наш взгляд, истолкование связи объекта референции и опыта остаётся слабым местом эпистемологии онтологии Куайна. Возможно, это недостаток разработанности эмпиризма как фундамента эпистемологии в целом. Можно тогда поставить следующий вопрос: в какой степени эмпиризм обосновывается современной наукой? Напомним, позиция Куайна состояла в том, что эмпиризм есть закономерное следствие современного развития науки: наука сама говорит нам, что весь контакт субъекта с реальностью ограничивается каузальным физическим взаимодействием.

В результате эпистемология онтологии американского философа, на наш взгляд, нуждается в доработке. Однако если последовательно принимать натуралистическую позицию Куайна, то можно сказать, что проблемы эпистемологии онтологии восходят к проблемам, возникающим в ходе развития самой науки, частью которой является эпистемология и экспликация онтологии. Все концептуальные недостатки эпистемологии и прояснения онтологии должны рассматриваться как одновременно недостатки нашей науки.

Альтернативная позиция в отношении понятия существования, представленная, например, Карнапом, говорит, что слово "существовать" может иметь несколько различных смыслов. Возможно, эти "смыслы" могут быть каким-либо образом соотнесены с условиями истинности экзистенциальных высказываний: деревья и кролики существуют в том смысле, что мы их наблюдаем, между двумя и шестью существует чётное число четыре, потому что имеет место числовой ряд, подчиняющийся определённым арифметическим законам и для которого действуют такие-то определения, и т.д. Онтология тогда - это совокупность объектов, стратифицированная на основании различных употреблений слова "существовать". Возникает правомерный вопрос: что в таком случае характеризует само слово "существовать", если оно только отсылает к различным условиям истинности экзистенциальных высказываний? Говоря о существовании, мы говорим о разнородных случаях, которые ничто не объединяет, кроме того, что к ним всем произвольно применяется одно и тоже слово. Более того, для этих разнородных случаев нет никакой общей характеристики. Слово "существовать" оказывается простым ярлыком, объединяющим разнородные случаи, для которых нет единого определяющего критерия. Определение существования Куайном в этом смысле оказывается более выигрышным, в том числе, на наш взгляд, и для философии науки.

Экспликация онтологии посредством теории референции связывает полагание существования с лингвистическим указанием на реальность. Осуществление референции эквивалентно полаганию существования. В диссертационном исследовании не приводилась возможная и достаточно разработанная критика куайновской концепции экстенсиональной (референциальной) семантики с точки зрения интенсиональной, которая часто становится главным содержанием различных работ. В частности, рассматриваются случаи интенсиональных пересмотров стандартной теории множеств. В интенсиональной теории множеств принимаются следующие основные идеи: интенсиональное множество не определено своими элементами, допускаются бесконечные и циклические цепи членства, возможны неопределённости отношения членства между объектом и множеством [74]. Такие теории используются как адекватные метаматематические каркасы для интенсиональной семантики, где интенсии - разновидность автономных абстрактных сущностей. Интенсиональная семантика рассматривает роль значения языковых выражений как существенную при полагании существования. Она ведёт к полаганию новых видов сущностей, которые не являются экстенсиональными и не могут быть редуцированы к ним. Экстенсиональная онтология тогда превращается в интенсиональную. Принятие интенсиональной онтологии, на наш взгляд, допускает слишком большую роль языка при полагании существования. Значение - свойство языка, а не часть внелингвистической реальности. В том числе по этой причине Куайн негативно относился к теории значения.

Идея референциальной семантики, напротив, состоит в том, что роль языка минимальна, поскольку осмысленность употребления языка существенным образом зависит от того, что существует нечто помимо языка.

На наш взгляд, философия науки может использовать концепцию онтологии Куайна как возможное средство прояснения онтологических допущений содержательных научных теорий. Успешность и эвристическая полезность её приложения подтверждается наличием множества практических исследований по философии науки, которые опираются на идеи американского философа. Концепция Куайна позволяет философии науки говорить об онтологии только в рамках определённых теорий, не упоминая никакой онтологии, выходящей за рамки науки. Это упрощает конкретные исследования. В соответствии с таким пониманием онтологии Хуквэй определяет позицию Куайна как асимметрический реализм, то есть реализм в отношении к собственному языку и науке, но не к другим языкам, в связи с существованием неопределённости перевода [99]. Мы обозначили такую доктрину как внутренний реализм. Куайн неоднократно высказывался в пользу научного реализма и физикализма как основания реализма. Так, американский философ однозначно выступил против релятивизма Гудмена в своей рецензии на книгу последнего "Способы создания миров"75. Гудмен высказывается в пользу релятивизма в следующем смысле: существует множество правильных версий мира, которые могут конфликтовать друг с другом, или актуально существует множество "миров" и не существует для них единого реального мира, версиями которого они бы все служили [6]. Куайн определяет эту позицию как неприемлемую: достаточно остановиться на одной версии мира - физической теории. Потенциально могут существовать альтернативные эмпирически эквивалентные физические теории, которые нам не известны на данный момент, но сверх этого не существует никаких других "миров", которые одинаково хорошо согласовывались бы со всеми фактами.

Структурализм, который возникает из эпистемологии онтологии Куайна, также открывает, на наш взгляд, большие перспективы для понимания научных теорий, о чём свидетельствует большоё число современных исследований. Он позволяет акцентировать внимание на роли структурных аспектов научных теорий, а не на их онтологии. Структурализм, однако, уже выходит за рамки исследования онтологий содержательных научных теорий, поскольку объявляет онтологические вопросы несущественными.

75 Quine, W. V. О. Goodman's Ways of Worldmaking // Quine, W. V. O. Theories and Things. Cambridge, Mass.: Harvard, 1981, pp. 96-99.

Список научной литературыИгнатов, Олег Дмитриевич, диссертация по теме "Философия науки и техники"

1. Бессонов А. В. Предметная область в логической семантике. Новосибирск, 1985.

2. Бом Д. Квантовая теория. М., 1965.

3. Верещагин Н. К., Шень А. Языки и исчисления. М., 2002.

4. Воленьский Я. Львовско-Варшавская философская школа. М., 2004.

5. Гудмен Н. Мир индивидов // Гудмен Н. Способы создания миров. М., 2001.

6. Гудмен Н. Способы создания миров // Гудмен Н. Способы создания миров. М., 2001.

7. Гудмен Н., Куайн У. В. О. На пути к конструктивному номинализму // Гудмен Н. Способы создания миров. М., 2001.

8. Дэвидсон Д. Об идее концептуальной схемы // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993.

9. Дэвидсон Д. Истина и интерпретация. М., 2003.

10. Кант И. Критика чистого разума. М., 1999.

11. Карнап Р. Значение и необходимость. Биробиджан, 2000.

12. Карнап Р. Эмпиризм, семантика и онтология // Карнап Р. Значение и необходимость. Биробиджан, 2000.

13. Клини С. К. Введение в метаматематику. М., 1957.

14. Колмогоров А. Н., Драгалин А. Г. Математическая логика. М., 2004.

15. Крупнов В. Н. В творческой лаборатории переводчика. М., 1976.

16. Куайн У. В. О. Вещи и их место в теориях // Аналитическая философия: Становление и развитие (антология). М., 1998.

17. Куайн У. В. О. Две догмы эмпиризма // Куайн У.В.О. Слово и объект. М., 2000.

18. Куайн У. В. О. Натурализованная эпистемология // Куайн У.В.О. Слово и объект. М., 2000.

19. Куайн У. В. О. Слово и объект // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (проблемы референции). М., 1982.

20. Куайн У. В. О. Слово и объект // Куайн У.В.О. Слово и объект. М., 2000.

21. Куайн У. В. О. Онтологическая относительность // Современная философия науки. М., 1996.

22. Куайн У. В. О. О том, что есть // Куайн У.В.О. Слово и объект. М., 2000.

23. Куайн У. В. О. Референция и модальность // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (проблемы референции). М., 1982.

24. Кюнг Г. Онтология и логический анализ языка. М., 1999.

25. Лебедев М. В., Черняк А. 3. Онтологические проблемы референции. М., 2001.

26. Ледников Е. Е. Критический анализ номиналистических и платонистических тенденций в современной логики. Киев, 1973.

27. Лекторский В. А. Субъект, объект, познание. М., 1980.

28. Мендельсон Э. Введение в математическую логику. М., 1971.

29. Павилёнис Р. И. Проблема смысла. М., 1983.

30. Пап А. Семантика и необходимая истина. Исследование оснований аналитической философии. М., 2002

31. Пассмор Д. Современные философы. М., 2002.

32. Пассмор Д. Сто лет философии. М., 1998.

33. Петров В. В. Проблема указания в языке пауки. Новосибирск, 1977.

34. Петров В. В. Семантика научных терминов. Новосибирск, 1982.

35. Печенкин А. А. Антифундаменталистские течения в западной «философии науки» // Философские науки, № 5, 1984, стр. 74-82.

36. Печенкин А. А. Обоснование научной теории. Классика и современность. М., 1991.

37. Попович М. В. Философские вопросы семантики. Киев, 1975.

38. Поппер К. Объективное знание. Эволюционный подход. М., 2002.

39. Райл Г. Понятие сознания. М., 2000.

40. Рассел Б. Введение в математическую философию. М., 1996.

41. Рассел Б. Дескрипции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (проблемы референции). М., 1982.

42. Рассел Б. Исследование значения и истины. М., 1999.

43. Рассел Б. Об обозначении // Язык, истина, существование. Томск, 2002.

44. Рассел Б. Философия логического атомизма // Рассел. Б. Философия логического атомизма. М., 1999.

45. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1997.

46. Самсонов В. Ф. Нетрадиционная теория значения Уилларда Куайна // Философские науки, №2, 1975.

47. Самсонов В. Ф. Слово и объект (Критический анализ теории референции У. Куайна). Челябинск, 1976.

48. Самсонов В. Ф. К анализу гипотезы Куайна о неопределённости перевода // Тетради переводчика. Вып. 16, М., 1979, стр. 21-29.

49. Скотт Д. Индивиды Куайна // Математическая логика и её применение. М., 1965.

50. Смирнова Е. Д. Логика и философия. М., 1996.

51. Стросон П. О референции // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 13. Логика и лингвистика (проблемы референции). М., 1982.

52. Тарский А. Понятие истины в языках дедуктивных наук // Философия и логика Львовско-Варшавской школы. М., 1999.

53. Тарский А. Семантическая концепция истины и основания семантики // Аналитическая философия: Становление и развитие (антология). М., 1998.

54. Тондл Л. Проблемы семантики. М., 1975.

55. Френкель А., Бар-Хиллел И. Основания теории множеств. М., 1966.

56. Фреге Г. Логика и логическая семантика. Сборник трудов. М., 2000.

57. Хилл Т. Современные теории познания. М., 1965.

58. Целищев В. В. Логическая истина и эмпиризм. Новосибирск, 1974.

59. Alston, W. Ontological Commitments // Philosophical Studies, 9, 1958, pp. 8-16.

60. Bacon, J. Ontological Commitment and free logic // Monist, 53, 1969, pp. 310-319.

61. Bacon, J. The Completeness of a Predicate-Functor Logic // The Journal of Symbolic Logic, Vol. 50, №4, 1985, pp. 903-926.

62. Bacon, J. A Model-Theoretic Criterion of Ontology // Synthese, 71, 1987, pp. 1-18.

63. Belousek, D. Formalism, Ontology and Methodology in Bohmian Mechanics // Foundations of Science, 8,2003, pp. 109-172.

64. Bergmann, G. A Note on Ontology // Philosophical Studies, 1,1950, pp. 89-92.

65. Bergstrom, L. Quine, Underdetermination and Skepticism // The Journal of Philosophy, Vol. 90, №7,1993, pp. 331-358.

66. Boolos, G. To be is to be the value (or to be some values of some variables) // The Journal of Philosophy, Vol. 81, № 8,1984, pp. 430-449.

67. Carnap, R. The Logical Syntax of Language. London: Routledge, 1966.

68. Cartwright, R. Ontology and the Theory of Meaning // Philosophy of Science, № 21, 1954, pp.316-325.

69. Cartwright, R. Classes and Attributes//Nous, Vol. 1,№3,1967, pp. 231-241.

70. Church, A. Ontological Commitment // The Journal of Philosophy, Vol. 55, №. 23, 1958, pp.1008-1014.

71. Colyvan, M. Confirmation Theory and Indispensability // Philosophical Studies, 96, 1999, pp. 1-19.

72. Colyvan, M. Contrastive Empiricism and Indispensability // Erkenntnis, 51, 1999, pp. 323332.

73. Cooper, N. Ontological Commitment // Monist, 50,1966, pp. 125-129.

74. Dalla Chiara, M. L., An Approach to Intensional Semantics // Synthese, 73, 1987, pp. 479496.

75. Davidson, D. Mental Events // Davidson, D. Essays on Actions and Events. Oxford: Claredon, 1980.

76. Davidson, D. On Quine's Philosophy // Theoria, Vol. 60. 1994, pp. 184-192.

77. Decock, L. Trading Ontology for Ideology. Dordrecht-Boston, 2002.

78. Decock, L. Quine's Weak and Strong Indispensability Argument // Journal for General Philosophy Science, 33,2002, pp. 231-350.

79. Dilman, I. Quine on Ontology, Necessity, and Experience: A Philosophical Critique. Albany: State University of New York Press, 1984.

80. Essays on the Philosophy of W. V. Quine. Hassocks: Harvester Press, 1979.

81. Evans, G. Identity and Predication // The Journal of Philosophy, Vol. 72, № 13, 1975, pp. 343-363.

82. Field, H. Theory Change and the Indeterminacy of Reference // The Journal of Philosophy, Vol. 70, № 14,1973, pp. 462-481.

83. Field, H. Quine and the Correspondence Theory // The Philosophical Review, Vol. 83, № 2, 1974, pp. 200-228.

84. Field, H. Science without Numbers. Princeton: Princeton University Press, 1980.

85. Forge, J. Reflections on Structuralism and Scientific Explanation // Synthese, 130. 2002. pp. 109-121.

86. Friedman, M. Physicalism and the Indeterminacy of Translation // Nous, Vol. 9, № 4, 1975, pp.353-374.

87. Fogelin, R. J. Quine's Limited Naturalism // The Journal of Philosophy, Vol. 94, № 11, 1997, pp. 543-563.

88. Geach, P. Quine on Classes and Properties // The Philosophical Review, Vol. 62, № 3, 1953. pp. 409-412.

89. Gibson, R. The Philosophy of W.V. Quine: An Expository Essay. Tampa: University Presses of Florida, 1982.

90. Gibson R. Remembering Willard Van Orman Quine (1908-2000) // Journal for General Philosophy of Science, 33,2002, pp. 213-229.

91. Glymour, C. Theoretical Realism and Theoretical Equivalence // Boston Studies in the Philosophy of Science. In Memory of Rudolph Carnap, Vol. VIII, 1970.

92. Glock, H-J. Quine and Davidson on Language, Thought and Reality. Cambridge, 2004.

93. Goodman, N. The Structure of Appearance. Indianapolis: Bobbs-Merrill, 1966.

94. Goshet, P. Ascent to Truth. Munich: Philosophia Verlag, 1986.

95. Gosselin, M. Nominalism and Contemporary Nominalism: Ontological and Epistemological Implications of the Work of W.V.O. Quine and of N. Goodman. Dordrecht: Kluwer, 1990.

96. Gottlieb, D. Ontological Reduction // The Journal of Philosophy, Vol. 73,1976, pp. 57-76.

97. Grandy, R. On What There Need Not Be // The Journal of Philosophy, Vol. 66, № 22, 1969, pp. 806-812.

98. Hodges, M. Quine on 'ontological commitment' // Philosophical Studies, 23, 1972, pp. 105110.

99. Hookway, C. Quine: Language, Experience and Reality. Cambridge: Polity Press, 1988.

100. Iwan, St. An Analysis of Quine's "Ontological Reduction and the World of Numbers" // Erkenntnis, 53,2000, pp. 195-218.

101. Jubien, M. Two Kinds of Reduction // The Journal of Philosophy, Vol. 66, № 17, 1969, pp. 533-541.

102. Krause, D. Remarks on Quantum Ontology // Synthese, 125, 2000, pp. 155-167.

103. Kripke, S. Is There a Problem about Substitutional Quantification? // Truth and Meaning, Oxford: Claredon, 1976.

104. Kripke, S. Naming and Necessity. Oxford: Blackwell, 1990.

105. Kroon, F. Against Ontological Reduction // Erkenntnis, 36,1992, pp. 53-81.

106. Lambert, K. In Memoriam: Willard Van Orman Quine (1908-2000) // Erkenntnis, 54, 2001, pp. 273-276.

107. Laudan, L., Leplin, J. Empirical Equivalence and Underdetermination // The Journal of Philosophy, Vol. 88, № 9, pp. 449-472.

108. Leeds, S. How to Think about Reference // The Journal of Philosophy, Vol. 70. № 15, 1973, pp. 485-503.

109. Levi, E. Competing Radical Translations // Boston Studies in the Philosophy of Science. In Memory of Rudolph Carnap, Vol. VIII, 1970.

110. Maddy, P. Ontological Commitment: Between Quine and Duhem // Nous, Vol. 30, № 10, 1996, pp. 317-341.

111. Marcus, R. Quantification and Ontology //Nous, Vol. 6, № 3,1972, pp. 240-250.

112. Martin, R. On Denotation and Ontic Commitment // Philosophical Studies, 13, 1962, pp. 3538.

113. Massimi, M. What Demonstrative Induction Can Do Against the Threat of Underdetermination: Bohr, Heisenberg and Pauli on Spectroscopic Anomalies (1921-24) // Synthese, 140,2004, pp. 243-277.

114. Nelson, R. J. Proxy Functions, Truth and Reference// Synthese, 111, 1997, pp. 73-95.

115. On Quine: New Essays. Cambridge: Cambridge University Press, 1995.

116. The Philosophy of W. V. Quine. La Salle: Open Court, 1998.

117. Parsons, C. Ontology and Mathematics // The Philosophical Review, Vol. 80, № 2, 1971, pp.151-176.

118. Parsons, T. Various Extensional Notions of Ontological Commitments // Philosophical Studies, 21,1970, pp. 65-74.

119. Pechenkin A.A. The Concept of Self-Oscillations and the Rise of Synergetics Ideas in the Theory of Nonlinear Oscillations // Studies in History and Philosophy of Modern Physics. V.33,2002.

120. Putnam, H. Philosophy of Logic // Mathematics, Matter and Method. Philosophical Papers. Vol. 1, Cambridge: Cambridge University Press, 1979.

121. Quine, W. V. O. Designation and Existence // Readings in Philosophical Analysis. New York, 1949.

122. Quine W. V. O. Methods of Logic. Cambridge, Mass.: Harvard, 1950.

123. Quine, W. V. O. Mathematical Logic. Cambridge, Mass.: Harvard, 1951.

124. Quine, W. V. O. Ontology and Ideology // Philosophical Studies, 2,1951, pp. 11-15.

125. Quine, W. V. 0. From a Logical Point of View. Cambridge, Mass.: Harvard, 1953.

126. Quine, W. V. 0. Set Theory and its Logic. Cambridge, Mass.: Harvard, 1963.

127. Quine, W. V. 0. Selected Logical Papers. New York: Random House, 1966.

128. Quine, W. V. 0. Existence and Quantification // Ontological Relativity and the Other Essays. New York: Columbia University Press, 1969.

129. Quine, W. V. 0. Ontological Relativity // Ontological Relativity and the Other Essays. New York: Columbia University Press, 1969.

130. Quine, W. V. 0. Methodological Reflections on Current Linguistic Theory // Synthese, 21, 1970, pp. 386-398.

131. Quine, W. V. 0. On the Reasons for Indeterminacy of Translation // The Journal of Philosophy, Vol. 67, № 6,1970, pp. 178-183.

132. Quine, W. V. 0. Philosophy of Logic. Englewood Cliffs/N. J.: Prentice-Hall, 1970.

133. Quine, W. V. 0. The Roots of Reference. La Salle: Open Court, 1974.

134. Quine, W. V. 0. On Empirically Equivalent Systems of the World // Erkenntnis, 9.1975, pp. 313-328.

135. Quine, W. V. 0. Whither Physical Objects? // Essays in Memory of Imre Lakatos. Dordrecht: Reidel, 1976.

136. Quine, W. V. 0. Facts of the Matter // Essays on the Philosophy of W. V. Quine. Hassocks: Harvester Press, 1979.

137. Quine, W. V. 0. Predicate Functors Revisited // The Journal of Symbolic Logic, Vol. 46, № 3,1981, pp. 649-652.

138. Quine, W. V. 0. Theories and Things. Cambridge, Mass.: Harvard, 1981.

139. Quine, W. V. 0. Ontology and Ideology Revisited // The Journal of Philosophy, Vol. LXXX, №9,1983. pp. 499-502.

140. Quine, W. V. 0. Indeterminacy of Translation Again // The Journal of Philosophy, Vol. 84, № 1,1987, pp. 5-10.

141. Quine, W. V. 0. Pursuit of Truth. Cambridge, Mass.: Harvard, 1990.

142. Quine, W. V. 0. Two Dogmas in Retrospect // Canadian Journal of Philosophy, 21, 1991, pp. 265-274.

143. Quine, W. V. 0. Structure and Nature // The Journal of Philosophy, Vol. 89, № 1, 1992, pp. 5-9.

144. Quine, W. V. 0. In Praise of Observation Sentences // The Journal of Philosophy, Vol. 90, №3,1993, pp. 107-116.

145. Quine, W. V. 0. Promoting Extensionality // Synthese, 98, 1994, pp. 143-151.

146. Quine, W. V. 0. The Ways of Paradox and Other Essays. Cambridge, Mass.: Harvard, 1994.

147. Quine, W. V. 0. From Stimulus to Science. Cambridge, Mass.: Harvard, 1995.

148. Quine, W. V. 0. Progress on Two Fronts // The Journal of Philosophy, Vol. 93, № 4, 1996, pp. 159-163.

149. Quine, W. V. 0., Ulian, J. S. The Web of Belief. New York: Random House, 1970.

150. Reck, E. H., Price, M. P. Structures and Structuralism in Contemporary Philosophy of Mathematics// Synthese, 125,2000, pp. 341-383.

151. Shuldenfrei, R. Quine in Perspective // The Journal of Philosophy, Vol. 69,1972, pp. 5-16.

152. Smith, B. Ontology // Blackwell Guide to the Philosophy of Computing and Information. Oxford: Blackwell, 2003, pp. 155-166.

153. Stegmuller, W. Das Wahrheitsproblem und die Idee der Semantik. Wien: Springer, 1957.

154. Tharp, L. Ontological Reduction // The Journal of Philosophy, Vol. 68, № 6, 1971, p. 151164.

155. Moulines, U. Introduction: Structuralism as a Program for Modelling Theoretical Science // Synthese, 130,2002, pp. 1-11.

156. Van Fraassen, B. Formal Semantics and Logic. New York: Macmillian, 1971.

157. Wallace, J. On the Frame of Reference // Synthese, 22,1970, pp. 128-135.

158. Words and Objections. Essays on the work of W.V. Quine. Dordrecht-Boston, 1975.