автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Организация археологических исследований в Западной Сибири. 1860-1920-е годы

Полный текст автореферата диссертации по теме "Организация археологических исследований в Западной Сибири. 1860-1920-е годы"

РГБ ОД

1 п,?Т '

8 (■"■ ! :

Алтайский государственный университет

организация лрхэшюпявсш •'пизгоадняй

В ЗАЛДГКОЙ СИЕ/ТИ. 1860 - 1920-е ГОДЫ

специальность 07.00,06 - археология

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата'исторических наук

на правах рукописи

Жук Александр Владиленович

Барнаул - 1995

Работа выполнена в Омском государственном университете

Научный руководитель - доктор исторических наук,

профессор В.К.Маткщенко

Соруководитель - кандидат исторических наук,

доцент В.П.Корэун

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор Т.Н.Троицкая кандидат исторических наук, доцент М. А. Демин

Ведущая организация - Омский государственный

педагогический университет

на заседании диссертационного совета К 064.45.04 в Алтайском государственном университете по адресу: 656095, Барнаул, ул. Димитрова, 66

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Алтайского государственного университета

Защита состоится

ъ/З часов

Автореферат разослан " " 1995 г.

Ученый сеггретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук, доцент I { М^^С.В.Цыб

Актуальность темы. История организации исследований - один из ключевых аспектов историографии археологии. Организация исследований есть форма существования науки,, поэтому разработка организационного аспекта нужна:..

I/ для понимания истории полевых исследований, а также процесса накопления, систематизации и -истолкования материала; 2/ для оценки места и значения каждого археолога в истории науки, его личной и ученой судьбы; наконец, 3/ для оценки характера и уровня археологической мысли, соответствующей по времени тем или идам формам организации. Иными словами, разработка организационного аспекта необходима для понимания характера, уровня и тевденций развития науки.

Научная новизна. К сожалению, столь важная тема обойдена вниманием историографов. Лишь у А.В.Шмидта /1928 г./ встречаются удачные - в том числе, и по части терминологии - наблюдения в области организации археологических исследований. Едва ли не единственная форма отечественной историографии, в рамках которой затрагиваются вопросы организации - это обзора археологической деятельности различных учреждений: научных обществ, музеев, университетов и проч. Ситуация в Западной Сибири практически не отличается от той, что сложилась в целом по стране. Работы, выполненные в последние годы В.Й.Матященко и С.С.Тихоновым,. представляют собой лишь программные очерки того, что нужно делать в данном направлении.

Источниковая база. Отсутствие сколько-нибудь развитой историографии организации археологических исследований в нашей стране не в последнюю очередь зависит от неразработанности ис-точниковой базы. При этой, Западная Сибирь относится к числу регионов, которым особенно не повезло в этом отношении. Нет полевых хроник, нет исчерпывающих, строго документированных справочников по деятельности научно-исследовательских учреждений, нет научных биографий, био-библиографических словарей, сводов законодательных актов - т.е. всего того, что должно образовать фундамент историографии, стартовый корпус источниковедческих трудов. Хотя, материал, из которого должна быть сформирована источниковая база, имеется, и материал обширный:

I/ комплекс законодательных актов, посредством которых регулировалось проведение археологических изысканий в стране; 2/ документы /как официальные, гак и неофициальные/, освещающие деятельность исследовательских организаций; 3/ материалы, характеризующие собственно научную деятельность археологов - от описей и картотек до отчетов и монографий. Часть этого материала опубликована; впрочем, малый тира* большинства изданий /от 50 до 600 экз./ делает их, по недоступности, равными рукописному материалу, на долг которого приходится значительная доля источников. Этот последний собран во время целенаправленной работы в музеях и архивах Москвы, Ленинграда /С.-Петербурга/, Урала и Западной Сибири. Многие из архивных документов вводятся в научный оборот впервые.

Цель и задачи исследования. Состояние источниковой базы и степень изученности проблема с необходимостью требуют, чтобы настоящая работа била;

I/ обобщением в первом приближении /иначе говоря - предварительно-обобщающей/, а также 2/ "внутренней" историей организации исследований /иначе говоря - историей зависимости данной организации от состояния и хода развития археологической мысли собственно как таковой/. Лишь достижение этой исходной цели позволит подготовиться, с одной стороны, к длительной аналитической работе над историей форм организации археологических исследований, а с другой - к разработке "внешней", социальной истории существования этих форм. Для достижения означенной цели необходимо выполнить две основных задачи:

I/ осветить магистральные линии развития археологической науки

в аспекте ее организации, и 2/ выявить логику этого развития в том же аспекте.

Методология. Общие гносеологические принципы работы - диалектика формы и содержания, а также диалектика исторического и логического. Конкретно-методологическая база рабом - системный подход как одна из производных диалектического метода.

Практическая значимость работы. Настоящее исследование может быть использовано при разработке самых разных вопросов истории отечественной и мировой археологии, а также при подго-

товне семинаров, общих и специальных курсов, предназначенных для студентов исторических факультетов университетов и пединститутов. Кроме того, данная работа весьма полезна - что под-тверадает и мой личный опыт - при обработке музейных археологических коллекций и при создании археологических выставок и экспозиций. Наконец, предлагаемая диссертация может найти применение при разрешении современных проблем организации археологических исследований.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы настоящей-диссертации наши отраяение в выступлениях на 17-ти всесоюзных, республиканских и региональных научных конференциях 1963 -1995 гг., а также в 25-ти научных публикациях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и списка литературы.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Введение

Содержит обоснование актуальности и практической значимости работы /§ I/, историю вопроса, сведения по апробации теш, характеристику новизны работы /§ 2/ и состояния источниковой базы /§ 3/, а также обоснование характера работы /§ 4/, методологии, предмета исследования и поставленных задач /§ 5/.

Глава I. Территориально-хронологические параметры

Содержит обоснование и характеристику территориальных /§ I/ и хронологических /§ 2/ рамок исследования.

В территориальном отношении /§ I/ я принял за основу границы Западно-Сибирского /Омского/ военного округа - единственного за вел историю нашей страны административного образования, чья территория достаточно долгое время /1865 -1919 гг./ совпадала, в основном, с территорией Западной Сибири, точнее - с бассейном Оби. В состав округа входили две губернии - Тобольская и Томская, и две области - Акмолинская и Семипалатинская, а также, в'1865-1867 и 1882-1898 гг., Семиречье. Во 2-й половине XIX в. археологическими центрами Западной Сибири стано-

вятся губернские и областные города округа - Тобольск, Томск, Омск, Семипалатинск, а также Верный и Барнаул - столица Алтайского горного округа. В свою очередь, Западная Сибирь в границах военного округа соприкасалась со сферами действия соседних археологических центров - таких, как Архангельск, Вологда, Пермь, с. Ильинское Пермской губ., Екатеринбург, Оренбург, Ас-хабад, Самарканд, Ташкент, Иркутск, Минусинск Енисейской губ., Красноярск.

Б 1920 - 1921 гг. территория Западной Сибири расчленяется незду тремя новоучрекденными административными образованиями: Уральской областью, Киргизской /переименованной в 1925 г. в Казанскую/ автономною республикой и так называемой "Сибревко-мовской Сибирью", преобразованной в 1925 г. в Сибирский край. Однако, несмотря на это, Западная Сибирь до конца 1920-х гг. продолжает функционировать как единое исследовательское пространство. Эта целостность поддерживалась остатками старой научно-организационной структуры, в первую очередь - отделами и подотделами Русского Географического общества. Лишь после 192В г., когда Географическому обществу было "признано нецелесообразным" иметь филиалы на местах, происходит развал западно-сибирского исследовательского пространства как целостного научно-культурного феномена.

Западно-сибирская археология - органичная составляющая отечественной археологической науки. Поэтому, при определении хронологических параметров работы /§ 2/ следует опираться на периодизацию развития отечественной археологической мысли в целом. Принятый мною критерий периодизации - состояние основного археологического источника, под каковым я подразумеваю ту разновидность источника, что становится определяющей в исследовательском процессе на том или ином этапе развития археологической науки. Исходя из этого критерия, развитие отечественной археологической мысли предстает в следугацеы виде: 1-й этап /до конца ХУЛ в./ характеризуется отсутствием так называемого "археологического интереса", т.е. непризнанием вещественного памятника древности в качестве исторического источника;

2-й этап /1690-1770-е гг./ - возникновение археологии в России. Основной археологический источник - вещь, аналогичная тексту;

. 3-й этап /1770-1830-е гг./ - начало вызревания типологического ряда в качестве самостоятельного археологического источника - первая стадия становления археологии как самостоятельной науки. Основной археологический источник - отдельно взятый предмет;

4-й этап /1830 - 1880-е гг./ - вторая стадия становления археологии как самостоятельной науки. Основной археологический источник - археологический комплекс;

5-й этап /с 1880-х гг./ - возникновение археологического источниковедения, иначе говоря - превращение археологии в самостоятельную науку. Основной археологический источник - типологический ряд.

Изначальные формы организации археологических исследований /музеи и "ученые дружины"/ появляются вместе с возникновением археологического интереса. С развитием науки эти формы дифференцируются по трем направлениям - как правительственная, ученая и общественная организации. Однако, вплоть до завершения 3-го этапа науку определяют индивидуальные исследования, сводящиеся, в каждом конкретном случае, к личности того или другого изыскателя. Во 2-й половине 1830-х гг. на смену отдельно взятому предмету как основному археологическому источнику приходит "антитезис" - археологический комплекс или, по определению графа А.С.Уварова, "совокупность признаков". Ведущим субъектом науки становится "историк с лопатой", который стремится "воссоздать действительную) жизнь посредством памятников" /расхожая формулировка того времени/. Новые акценты в познавательном процессе ввдвигавт на первый план новые исследовательские приемы; разворачивается массирование археологических источников, в первую очередь - посредством выборочной раскопки курганов на как можно большем числе могильников, а также посредством составления универсальных археологических карт. Все это коренным образом меняет соотношение организованных и индивидуальных исследований.

б

В 1860-1870-е гг. организационный процесс охватывает не только центр, но и провинции, в том числе - Западную Сибирь..., Этот период может быть назван, в рабочем порядхе, "пред-типологическим": именно тогда - после того, как музейные экспозиции О.ГДейн-Фокса получили мировую известность - четко обозначается тенденция превращения типологического ряда в основной археологический источник и, соответственно, формальной типологии в основной метод. Именно тогда музей, бывший презде местом концентрации уникат, становится местом концентрации реальных типологических рядов и материалов к ним. Потребность в как монно большем количестве такого материала приводит к тому, что любитель с достаточно высоким интеллектуальным уровнем в состоянии одной лишь количественною стороной своих изысканий дать значимый эффект. В провинции такой субъект науки был основной, а, подчас, и единственною силой. Поэтому организация стабильной системы местной археологии становится на "пред-типологическом" этапе необходимой и получает двойную направленность: I/ как всемерное привлечение к археологической изыскательности местных сил, и

2/ как совершенствование местного профессионального уровня -что, в конце концов, невозможно без местной высшей школы.

Вслед за исходным рубежом диссертации следовало бы обосновать верхний предел ее. Однако, здесь я вынулден нарушить единство принятого мною критерия. В самом деле, возникновение в Западной Сибири стабильных исследовательских центров определяется процессом развития археологической мысли и лишь внешне, в облике и судьбах организаций обуславливается историко-культурным контекстом 1860-1870-х гг. Напротив того, верхняя хронологическая граница этих центров определяется внешними процессами, никак не вытекающими из логики развития науки. Но именно под воздействием внешних обстоятельств западно-сибирские археологические центры перестают /полностью или практически полностью/ функционировать в конце 1920-х гг. - как раз в то время, когда собственно археологическая мысль, лишь недавно пришедшая к осознанию археологической кулыуры в качестве основного объекта исследования, остор нуждалась в укреплении и развитии местных центров, в подъеме их на профессиональный уровень.

Глава II. Организация археологических исследований в России к 1860-м гг.

Организация археологических исследований в Западной Сибири разворачивалась в контексте общего состояния археологической организации в стране. К 1860-м гг. эта организация структурировалась в три взаимосвязанных направления: правительственное, ученое и общественное.

§ те льет венная ^?£ганизащ!я. В ноябре 1856 г. на

графа С.Г.Строганова было "возлояено заведывяние археологическими разысканиями, поступившими в состав Императорского Двора" /Формулярный список .. , 1860/. В феврале 1859 г. граф добивается открытия Императорской Археологической Комиссии, в штат которой он вовлекает И.Е.Забелина, П.Е.Лерха, барона З.Г.Тизен-гаузена, Л.Стефани. Базой Комиссии стал Императорский Эрмитаж; кроме того, Комиссия имела право распределять находки по другим музеям страны. Таким образом, при министерстве императорского двора был создан высший правительственный археологический центр, с самого начала располагавший значительным научным потенциалом. В перспективе этот центр должен был стать ядром государственной археологической службы /прорабатывались, в частности, такие идеи, как система археологических округов, а также исключительное право Комиссии на производство раскопок/.

Местных отделений /помимо Керченского музея древностей и Римской Комиссии археологических розысканий, упраздненной в 1863 г./ Археологическая Комиссия не имела. Функции правительственных организаций, ведающих, помимо прочего, древностями, приняли на себя губернские и областные Статистические Комитеты, состоящие при министерстве внутренних дел. Особое значение Комитеты получали в тех городах, где не было ни университетов, ни ученых обществ. Здесь Комитеты обязывались изучать край во всевозможных отношениях и публиковать результаты исследований. Тогда же при Комитетах, секретари которых проявляли склонность к археологическим изысканиям, стали открываться музеи, из них первые - в Архангельске /1859 г./, Владимире /1862 г./, Уфе /1865 г./ и Твери /1866 г./. В 1869 г. на 1-м всероссийском археологическом съезде в Москве прозвучала идея учреждения при Комитетах не только музеев, но и Археологических Комиссий /как это уже было сделано в Архангельске/. Реализация этой идеи могла бы, в конечном счете, привести я созданию единой государс-

твенной археологической службы. Однако, для этого было нужно достаточное число квалифицированных исследователей, а их могла дать лишь ученая археологическая организация.

12л. . С 1841 г. в Императорской Акаде-

мии Наук древности изучались на двух отделениях: физико-математических наук /Анатомический кабинет и Этнографический музей/, а также исторических наук и филологии /Нумизматический, Азиатский и Египетский музеи; из них последний в 1863 г. был преобразован в музей классической археологии - применительно к нуждам разряда греко-римских древностей/. Как и прежде, интеллектуальный потенциал Академии бил чрезвычайно высок; однако, еще в 1830 г. она окончательно лишилась права готовить "воспитанников" на должности адыонктов, так что обеспечить преемственность, непрерывность исследовательского процесса стало крайне трудно.

Напротив, Императорская Академия Художеств продолжала готовить, через систему "пенсионерств" /заграничных командировок/, специалистов в архитектурно-археологической и художественно-археологической областях. Эце в 1853 г. пенсионеры-итальянцы" были подчинены Римской Комиссии археологических розыс-каний, а сама Комиссия - Комиссии по заведованию археологическими розысканиями в России, которую возглавлял предшественник С.Г.Строганова, граф Л.А.Перовский. Это заметно усилило археологический акцент подготовки русских художников и наметило важную тевденцию в процессе создания государственной археологической службы - тевденцию слияния государственной и ученой организаций археологических исследований. В самой Академии также были подспорья качественного художественно-археологического образования - музеи древней скульптуры и христианских древностей.

Однако, художественно-археологическая специальность довольно специфична и не покрывает собой всю науку. Целенаправленная подготовка людей, способных вести историко-археологические изыскания, осуществлялась в то время в университетах - там, где появлялись заинтересованные преподаватели. Они читали лекции, содержащие значительный археологический материал, а также создавали учебные археологические музеи, в основном - нумизматические и классических древностей. К практическим же работам

с памятниками, в которых пре:кде упражнялись лишь пенсионеры Академии Художеств, впервые привлек студентов А.П.Вогданов -адыонкт /с 1663 г. - экстраординарный профессор/ по кафедре зоологии Московского университета. Хз ранней, 1Е60-:с гг. школы курганных раскопок и антропологических исследований А.ГГ.Богданова вышло несколько археологов; назову лишь Д.Н.Анучина.

Эффектно сочетать '.!сследо вател ьский л образовательный аспекты университетской археологии А.П.Богданов мог таклй посредством отйрытого в 1863 г. его стараниями Общества любителей естествознания при физико-математическом Факультете. Одной из первых акций общества стало проведение в 1867 г. Всероссийской /фактически - международной/ этнографической зыставки. 3 соответствии с новыми методологическими установками, выставка носила комплексный, антропологический характер. Полноправным членом антропологической триады - наряду с собственно антропологией /антропологией физической/ и этнографией /антропологией этнической/ - была антропология доисторическая /лалеоэтноло-гия/. Предполагалось поэтому, что памятники древности займут на зыставке большое место. Выставка прешла блестяще я стала, з палеоэтеологическом отношении, "генерального репетицией" еще одной московской инициативы - 1-го Всероссийского археологического съезда.

§ 3. Общественная организация. Среди обществ с универсальным предметом занятий самым деятельным в археологическом отношении было Операторское Русское Географическое общество, открытое в 1845 г. Л здесь археология зыступала как органичная составляющая, но уже не антропологии, а землеведения. 3 олной только Западной Сибири и сопредельном :сге 1850 - 1860-е гг. ознаменовались множеством предприятий, давших, з числе прочего, обильный материал для местной археологии. Хвоме того, пкепедл-ции Географического обгдества зовлекали з исследовательский процесс местные силы, прежде всего - военных и чиновнлков с университетским образованием. Вот почему едва открывшийся з 1867 г. Туркестанский зоенный округ сразу ле обогатился дзумя сильными "учеными дружинами" - А.К.Абрамова /Самарканд/ и Г.А. Чолпаковсяого /Верный/; археологические изыскания были одним из основных направлений деятельности этих "другкин", сплотившихся, на неформальной основе, зокрут военных губернаторов.

Ь CBoi очепедь, Московское Археологическое общество, созданное F 1654 г. гоайон' A.C.Уваровым и университетскими профессорами v. долгое вгемя не имевшее титула "Императорского", стремилось - как к Общество любителей естествознания - сплотить к возглавить местные силы. Первым значительным результатом кг эток пути стало проведение е 1859 г. Всероссийского археологического сьезла; не Судет преувеличением сказать, что Московское археологическое оОгестзо возникло и проработало первые пят* лет исключительно в интересах втого съезда. Впрочем, от ЕапатноП здесь не было никого; и вообце, восточ-

нее Казан.': археология России на съезде препстаЕлена не была.

Местные общества /Олесское и Рижское историк и древностей, а такгте Б::ленская Ар:-еологическак Комиссия/ были очень деятельны, однако, влиять на археологию Западной Сибири не могли -■оазве что послужить, пр:: случае, умозрительные примером для подражания. Сосед;: я:е на запале у востоке - приватный археологический центр А.ЕЛеплоухова и Сибирский отдел Географического общества - н своей деятельности практически не пересекали гранки Западной С'<бирк. Такиу образом, цветные археологи 1650-х гг. коглг чувствовать себя вовлеченными е общегосударственный исследовательский процесс, главным образом, опосредованно - через работающих на ют.ной границе членов Географического общества v. по лкнии Статистических комитетов.

Глава III, ^геологические гентш севера Западной Сиб'лри

§ Ji ^Тобольск. Столица Сибхрк, Тобольск с давних времен был естественнш: центром местных археологических изысканий. Постепенно город растерял столичные функции; однако, накопленный потенциал позволил создать в нем стабильную организацию археологических исследований раньше, чем в других центрах Запаркой Сибири - б конце 1850-х гг.

У истоков Тобольской археологической организации стоял Николай Алексеевич Абрамов /1612-1670/ - ученик к продолжатель велгкого кстортша Сибири П.А.Словцова. Когда в апреле 155? г. губернский Статистический Комитет начал издавать "Тобольские губернские ведомости", Н.А.Абрамов, уне покинувший к тому времени город, становится одним из ведущих авторов газеты. Значительное место е его г-'сгорико-статисткческих публикациях занимает собранный б I83C - 1850-е гг. ар .еологкческий материал.

Постепенно на страницах газеты зсе отчетливее обозначалась контуры археологической карты губернии.

Лрг«мер Н.А.Абрамова быстро нашел продолжателей. -Устойчивая корреспондентская сеть, слог-гавшаяся за десятилетие, позволяла секретарю Статистического Комитета Ивану Николаевичу Юи -к о в у/7-1877/ открыть в 1870 г. музей, основную часть экспонатов которого образуют памятники древности. Крупным достизе-нием Тобольской археологии начала 1870-х гг. становится таете археологическая карта Курганского округа, созданная уфимским исследователем ?.Г.Игнатьевым и опубликованная з "Тобольских губернских ведомостях".

После кончины И.Н.Гшкова секретарем Статистического Комитета становится Капитон Михайлович Г о л о д ни к о з /1824 - после 1894/. Одна из первых его забот - публикация материалов к ар-хеологаческой карте губернии, собранных за полтора десятка лет службы з Тобольске. Кроме того, К.М.Голодников организует и, отчасти, проводит сам сборы л раскопки в губернии. В январе 1886 г. назначается первый хранитель музея - директор зетери-нарно-фелышерсной тзколы Николай Александрович Л ы т к и я; он сразу же приступил к обработке археологических собраний л составлении их каталога. 3 1£90 г. каталог был закончен л опубликован. Тогда же, в 1887-1888 гг. столичный исследователь, корреспондент Императорской Археологической Комиссии С.К.Латка но в составил археологическую карту Тобольского округа.

Следующий Тобольский центр по изучению древностей создал з Тюмени на рубеже 1570 - 1880-х гг. директор реального училища Иван Яковлевич С л о в ц о в /1844-1507/. 3 короткий срок он сумел раскинуть по губернии обширную корреспондентскую сеть. По инициативе попечителя Западно-Сибирского учебного округа З.М. Злоринского, И.Л.Словцов начал создавать археологическую карту Тобольской губернии. Работа продвигалась быстро, и уде в 1890 г. карта была опубликована.

Появление общегубернской карты я музейного каталога стало переломным моментом э развитии тобольской археологической организации. Свою "пред-типологическую" задачу тоболяки могли считать выполненной: они завершили подготовку к переходу на такой уровень археологической мысли, где в качестве основного археологического источника выступает типологический ряд. Но для того, чтобы осуществить этот переход, надлежало собирать мате-

тэиал так, чтобь: ок был пэкгодек для построения типологических швое, а е дальнейшем - т: для выделения археологических культу. Это, однако, могли делать лишь профессионалы, а таковых б Тобольске не бьшо.

Б декабре 1669 г. Тобольский губернский музей был преобразован в независимое от Статистического Комитета общество, причем общество подчеркнуто собирательское, а не исследовательское. лз министерства внутренних дел кузей перешел в ведение министерства земледелия и государственных имушеств. Первое нтемя, пру К.А.Лнткине, отрыв кузея от Комитета не давал о себе знать. Однако, новый, избранный в 1894 г. хранитель - губе-окский агроном /что соответствовало ведомственному подчинению музея/ Николай Лукич С к £ л о зу б о Б /1861-1515/ - кардинально меняет его профиль. Археология становится одним из пести музейных отделов г отодвигается е .деятельности ьтузея на задний план. Б это яе время заметно редеет состав местных археологов, к активность корреспондентов музея резко падает.

Несколько скрашивает общую картину -ратство во имя святителя Гурия, открывшееся в 1904 г. при Обдорской противокзычес-кой миссии. Настоятель миссии игумен Йринарх учрегдает при Братстве, "в целях иэ^ения религиозной "гизни язычников", архе-олого-гткогратя-ческий (.тузей. До кота 1900-х гг. Обдорский музей оставался единственным е Тобольской губернии учреу.денпеы, зедупиг в данном направлении актив:-?ук деятельность.

Е 1906 г. в Тобольском музее появляется новый хранитель -присяжный поверенный окружного суда Василий Николаевич П ;г г -кгттV /1877-после 1919/, а е столице возникает, под эгидой Академик Наук и других исследовательских учреждений, движение "Сибирских экскурсий", организующее летние поездки студентов в "Сибирь е целях собирания материалов для изучения пртодк страны быта ее населения'7Сборниг. инструкций — , 1912/. предполагалось, что "экскурсии" смогут благоприятно повлиять на организации местной исследовательской деятельности; страте-г""'£сео" ~е цеяыг бкла тг-ахтгческая подготовка студентов как ^утах спеаиатестов пс с."б;г?ск:яг проОлекатккам - потенциального катра Експ'ей вколн Скбирк. сто соответствовало работе пря.БдтедьстБа по насат'.~ениг еь-'стэго оСтазозания на Востоке, "то, г сбог очет>едь, отвечало зтчутренник потребностям археоло-

ги'тескзй науки: з случае реализации этих планов, з эосточннх губерниях должен был возникнуть корпус университетских специалистов, способных поднять местную нсточкиковую базу до уровня, пригодного для разрешения уте собственно типологических задач, л прение всего - зля развертмваняя богатых спектров археологических культур.

Имея ввиду специально Тобольский Север, З.Ч.Гшгнатти наладил тесное сотрудничество с "экскурсантами". К сожалению, из студентов-археологов здесь появлялся только Н.Л.Зортвян, поэтому' археологическую часть совместных эксле-'-'пий В.Н.Пгггнаттк принял на себя. Вскоре Тобольский музей фактически превратился з представителя столичных ученых и правительственных исследовательских учреждений по губернии л заслуженно мог претендовать на роль филиала з предполагаемом Сибирском археологическом округе.

3 1920-е гг. Тобольский музей, перешедший в ведение Каменского Губоно, удалось сохранить - правда, пожертвовав достигнутым научным уровнем и высоким общественным зтатусом. лакее -то подобие местной археологии сохранялось линь благодаря ''¡иха-илу Петровичу Ко л о т и л о в у /163с-?/. Однако, ликвидация лс-торико-археологического отцэла в январе 1930 г. прошла безболезненно, лишь констатировав давно свершившийся йакт. Прекращается исследовательская деятельность в Обдорсяе ч - едва начатая в 1920-1922 гг., благодаря Чиколага Николаевичу Зортзину /?-1945/ - в Кургане. Лишь Тюменская археология, которую возглавлял Павел Афанасьевич ? о с с о м а х и н /1666 - после 1939/, выделялась на обдем тоне - да и то лишь потому, что у нее появился столичный куратор, аспирант Б.А.Городцова Чазел Алексеевич Дмитриев /1902-1943/. Его диссертация - один из первых опытов работы с археологическою культурой как оснозным -т пактом исследования; соответственно, Тюмень оказалась э.-.пнстзен-чой среди Тобольских центров 1920-х гг., где арактер тсследо-заний соответствовал внутренним тенденциям и потребностям развитая археологической мысли того времени. Чо, зогтреки тем ле тенденциям и потребностям, здешняя археология свелась, по су-леству, к двум личностям с четким разделением труда: Л.А.Дмитриев /столичный специалист, сотрудник НИИ/ обеспечивал чаучгг.п сторону дела, а П.Л.Россомахин /местный ксаевед-любнтель/ помогал .ученому и курировал археологические коллекции ч^г?ея.

J.**

? Томск, ¿о конца 1£70-х гг. археология Томска - горо-ri., крайне незначительного в пол'/ткко-административном отношении - сводилась к деятельности любителей /вроде семейства золотопромышленников Поповых/, да очень скромным изысканиям сек-оеташ губернского Статистического Комитета князя Николая Алексеевича Кос троБа /1823-1881/. Помощь Томск}- пришла извне -от мошного 'казанского центра. 3 мае 1878 г. последовало Высочайшее повеление об учреждении Сибирского университета в Томске. Первый попечитель Западно-Сибирского учебного округа Василий !-1арковкч Фл о ри не к к й/1833-1899/ не только принес в Томск полевок v. организационный опыт археолога-казанца, но и тэ/влек к зрению древностей других строителей Сибирского университета.

Также заслуживает внимания инициатива редактора "Сибирской газеты" Александра Васильевича Адрианова /1854-1920/. Он попытался создать при своей газете некий общественный археологический центр, для чего публиковал обширную информацию по изысканиям древностей, систематически призывал к сотрудничеству "всех любителей старинк и изучения края", а также давал практические рекомендации по проведению полевых и камеральных работ. Одна из его статей - "Курганография Сибири" - приобрела среди любителей особую популярность: вплоть до 1900-х гг. она игроке расходилась как инструкция по сбору археологического материала и описанию древностей. Однако, собственно-научная сторона публикаций в "Сибирской газете" не раз отступала на задний план перед социально-обличительными мотивами. Особенно доставалось исправникам, золотопромышленникам и членам Строительного Комитета, чьи действия в отношении древностей систематически преподносились в откровенно карикатурном виде. В конце концов, В.М.Зглоринский добился закрытия газеты, а затем и вовсе изгнал А.В.Адрианова из города. Погибла хорошая, перспективная идея, а Томск потерял прекрасного исследователя. Вместе с тем, е городе к 1890-м гг. сложилась самая здоровая в Западной Сибири среда, окружающая ученых - среда, по возможности очинённая от, как их называл С.П.Евецов, "борцов с офииерско -чиновничьим засильем в науке".

ЕЛ'. Флоренский привлек £ Томск из Казанского к других университетов хороших специалистов, часть которых имела опыт полевых археологических изысканий /А.М.Зайцев, С.К.Кузнецов,

С.К.Чугунов/. В I88S г. томкчи инстатуировались в Общество естествоиспытателей и врачей при университете, ставшее, помимо прочего, сильным центром по изучению древностей Сибири. Археологический музей, выросший за годы строительства университета, служил при этом центре научным подспорьем. Работы, выполненные томичами в 1880-1890-е гг., стали классикой западно-сибирской археологии, причем - в полном временном спектре: от палеолита до XIX в. включительно. Подготовленный В.К.Флоринским каталог музея - самый глубокий и содержательный в Западной Сибири "пред-типологический" каталог; с ним может соперничать, пожалуй, лишь Минусинский каталог Д.А.Клеменца. Стараниями членов Общества был собран и опубликован обширный материал к археологической карте Западной Сибири. Вершина деятельности томичей-"Первобытные славяне" Е.М.Флоринского /1894-1898/: первый и, покамест, единственный фундаментальный труд, в котором обобщена и подана как целостное явление вся археология Западной Сибири и некоторых сопредельных территорий. В методологическом же отношении это - важный переходный труд; здесь материал уже анализируется с формально-типологических позиций, т.е. типологический "ряд уже оказывается основным источником. Вместе с тем, этот материал еще не компонуется в археологические культуры, т.е. археологическая культура еще не становится основным объектом исследования.

Таким образом, мощный культурно-интеллектуальный потенциал, заданный университетом, был реализован томскими археологами сполна. К сожалению, они, в отличие от казанских коллег, не привлекали к изучению древностей студентов. Отсутствовала непрерывность исследовательского процесса, и неблагоприятное стечение обстоятельств - кончина и разъезд нескольких ученых -привело к угасанию Томской археологии. И это - как раз в тот момент, когда один лишь Томск в Западной Сибири накопил все необходимое для самостоятельного перехода на следующий этап развития науки - этап оформления "искусственных систем".

Оживить Томскую археолог™ пытался Григорий Николаевич Потанин /1835-1920/, учредивший в 1908 г. Общество изучения Сибири. Среди его членов были местные археологи-любители, и к концу 1915 г. при обществе был инстатуирован йсторико-Археоло-гкческий Комитет. Однако, научная сторона уступала во всех этих начинаниях стороне общественной. Не успели проявить себя и

возникшие в 1515-1916 гг. губернская Ученая Архивная Комиссия и Общество церковной истории и археологии.

"Поголовное бегкенство" 1918-1919 гг. обеспечило Томск /как, впрочем, и все крупные города Сибири/ прекрасным научным кадром. На съезде по организации 'Института исследования Сибири в январе 1919 г. было решено возобновить работы по созданию государственной археологической службы и начать их с учреждения при министерстве народного просвещения Зреыенной Археологической Комиссии. К сожалению, реализация этого плана приобрела ярко выраженную областническую тенденцию и тихо угасла. 3 университете к осени 1917 г. открылись историко-филологический и физико-математический факультеты. На первом из них приютился археолог-казанец Виктор Федорович Смолин; он организовал при факультете Общество этнографии, истории и археологии /по образцу Казани/, некоторое время заведовал секцией охраны археологических памятников Томского Губоно, однако - лидером местной археологии так и не стал. 3 1921 г. Факультет был закрыт.

На физико-математическом сакультете зокруг зазедушего кафедрой географии и антропологии Сергея ~1вановича Руденко /1885-1969/ к концу 1919 г. сплотился энергичный коллектив. При кафедре был организован Кабинет географии, в состав которого С.'!.Руденко включил Археологический музей; возобновили географы и сзязь музея с Обществом естествоиспытателей и врачей. 3 1920-1921 гг. кафедра вела археологические изыскания в окрестностях Томска и в Минусинском крае; в результате, Томская археология /прежде всего - в лице С.А.Теплоухова/ совершила -гаки переход на новый уровень развития археологической мысли. А именно - была создана, на материале Еатеневского микрорайона, панорама археологических культур, синкретичная база, которую надлежало развернуть в спектр конкретных археологических культур. К сожалению, обстановка в Томске делала нормальный учебный и научно-исследовательский процесс невозможным. 3 1922 г. группа С.Ч.Руценко перебралась в Петроград.

После этого лишь заведующий губернским музеем Михаил 5с-яифатьевич Шатилов /1882-1937/ обеспечивал возможность исследований, спасая местную археологию от полного исчезновения. Однако, ее подвияники /А.К.Йванов, И.М.Мягков, П.П.Славнин/ лри всем желании не в силах были делать то, что отвечало современным требованиям науки.«

Глава ГУ. Археологические центры ста Западной Сибири

§_1Л^)мск. Пограничная, военная, казачья /а с 1820-1830-х гг. - и административная/ столица края, Омск постоянно располагал значительным числом энергичных, хорошо подготовленных исследователей как с университетским, так и с военным образованием. Во 2-й половине 1860-х гг. они попытались вывести свою деятельность за ведомственные рамки и создать, в видах общей координации, научное общество. В сентябре 1868 г. оно институ-ировалось как Общество исследователей Западной Сибири. К сожалению, почетный председатель Общества, генерал-губернатор Западной Сибири А.П.Хрущов не поддержал его, и работа Общества вскоре замерла, точнее - свелась к индивидуальной исследовательской деятельности секретаря, Ивана Яковлевича Словцова, у?е тогда интересовавшегося древностями.

Преемник А.П.Хрущова на генерал-губернаторском посту, генерал-лейтенант Николай Геннадиевич К а з н а к о в /1824-1885/ выдвинул крупномасштабную программу местных реформ, в том числе - создания в Омске модного научно-исследовательского комплекса, триединую организацию которого должны были образовать Сибирский университет, Сибирский музей и ученое Общество. Первым был создан музей - на базе ар-:еолого-этнографических материалов, достааченных офицерами Генерального Штаба из командировок в Западный Китай. С апреля 1876 по май 1878 гг. в Омске велась работа по открытию университета, а в июне 1877 - июне ■1878 гг. учреждается Западно-Сибирский отдел Географического общества. Председателем отдела был избран начальник штаба округа генерал-майор Иван Федорович В а б к о в /1827-1906/, а правителем дел - старший адьютант штаба округа, капитан Генерального Штаба Михаил Васильевич Певцов /1843-1902/. С переводом университета в Томск отпала необходимость создавать в Омске Сибирский музей и последний был включен в состав отдела.

Согласно "Положению", археологические изыскания определялись как одно из основных направлений деятельности отдела. Первое время, однако, его руководители предпочитали обменивать археологические находки, поступающие в музей, на ученую литературу - точно так же, как это делал поначалу Н.К.Мартьянов. Лишь постепенно, стараниями К.Я.Словцова и Н.К.Ядринцева, археологические изыскания приобрели для отдела самостоятельное значение. В конце правления К.Г.Казнакова отдел даже выступил

как организатор раскопок к юбилею покорения Сибири.

В 1882 г. новоучрежденный пост генерал-губернатора Степного края занял генерал-лейтенант Герасим Алексеевич Колпа-ковский /1819-1896/ - покоритель и устроитель Семиречья, создатель и активный работник верненской "ученой дружины". Признанием заслуг верненцев стало избрание самого Г.А.Нолпа-ковского и его сотрудников в члены Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. Подлинный триумф "дружины" - серия докладов, выставленных на 1У Всероссийский археологический съезд 1877 г. в Казани; в числе прочего, здесь были доложены обширные материалы к археологической карте Семиреченской области. В Омске Г.А.Колпаковс-кий сумел не только активизировать исследовательскую деятельность местных членов отдела Географического общества, но и привлечь к действенному сотрудничеству таких ученых, как A.B. Адрианов, Д.А.Клеменц, Й.Я.Словцов. Интенсивными археологическими изысканиями 1880-х гг., значительная часть которых быстро вводилась в научный оборот, была сделана самая серьезная в Западной Сибири заявка на выполнение "пред-типологического" комплекса. Однако, удержаться на достигнутом уровне оыичам не удалось, и в начале 1890-х гг. наступает затишье.

Реализовать накопившийся в Омске потенциал попытался рязанский археолог, управляющий палатою государственных имутцеств Акмолинской и Семипалатинской областей Алексей Васильевич Селиванов /1851-1915/. В 1894 г., при поддержке генерал-губернатора Степного края барона М.А.Таубе, он организует при Западно-Сибирском отделе Археологическую Комиссию. Предполагалось, что со временем Комиссия выделится из состава Географического общества и станет "пособником" Императорской Археологической Комиссии. Таким образом, это - первая в Сибири попытка организации самостоятельного археологического научно-исследовательского учреждения. Попытка не удалась, но это не охладило энтузиазма А.З.Селиванова я секретаря Комиссии А.П.Плахова. Зелась большая работа по составлению археологической карты Степного края, был подготовлен к печати археологический выпуск "Записок" Западно-Сибирского отдела, саше активные корреспонденты Комиссии были приняты в члены-сотрудк'.кл отдела, в Пржевальске создавался филиал Омского музея - музей каменных баб ... К сожалению, "борьба с сгЬицерско-чиновничьим засильем в отделе"

приобрела в это время такой размах, что все начинания энтузиастов Археологической Комиссии так и остались начинаниями. Е начале 1900-х гг. Комиссия сворачивает свою деятельность. Попытки оеивить ее, предпринятые в 1911 - 1914 гг. Александром Никитичем Седельниковым /1676-1919/, в 1919 г. Александром Владимировичем Поповым /1867 - ?/ и в 1920-1921 гг. Георгием Ефремовичем К а тан а е вык /1848-1921/ не имели успеха.

Лишь в начале 1927 г. профессор геологии и минералогии, археолог-естественник Казанской школы Петр Людвигович £ра-в е р т/1879-1945/ организует при отделе Памятнико-Охранитель-ную Комиссию /преемницу Археологической/, возобновляет составление "карты древних городищ и курганов в районе деятельности Западно-Сибирского отдела", вновь начинает собирать археологический музей. Но и эти действия были мало эффективны - не в последнюю очередь потому, что П.Л.Драверт так и не смог найтк обгнего языка с Варварой Павловною Л е в ат е в ой /1901-1974/, археологом Западно-Сибирского краевого музея /такое название получил музей, изъятый у Западно-Сибирского отдела в 1923 г./. Ученица Е.А.Городцова, В.П.Левашева прибыла в Омск в 1926 г. по его рекомендации и, состоя в штате музея, фактически была не столько местным, омским исследователем, сколько представителем, "резидентом" группы московских археологов, возглавляемой В.А.Городцовым - таким яе "резидентом", каким 3.Г.Нардов был в Красноярске, или ~е П.А.Дмитриев в Тюмени. Обширная, напряженная работа Б.П.Левшгевой за окский период ее деятельности ознаменовалась ванными научными достижениями. :з них главное - первые в Омске карты археологических культур; как таз такие карты были актуальны в то время каг ер:еолсг:п-:е--я-хГ. с-:счн:к. К сохалэнию, в декабре 1929 г. В.П.левашэва покинула Омск; г е 1931 г. ?ападно-Сиб:фский отдел Географического общества, сменив несколько раз свое название, "самораспустился".

£_Гат)на''-лг. Столбца Алтайского горного округа, Барнаул издавна занимал одно из ведущих мест среди археологических центров Сиб'ф;:, - особенно на 3-ем этапе развития археологической науки, ознаменовавшемся открытием в 1621 г. богатого древностям:: Барнаульского музея. Слава о Барнауле разошлась далеко по Европе, и не случайно Зрлдрих-Ьильгельм Рад л о в /1827-1916/ выбрал его своею базой.

Со студенческой скамы: З.-В.Радлов проникся идеей резиден-

туры, которую пропагандировал его учитель К.Риттер. Идея резп-дентуры - иначе говоря, идея длительного пребывания хорошо подготовленного специалиста в отдаленном, мало изученном крае. Базой для проведения исследований должен был служить один из местных культурно-административных центров - "форпостов цивилизации". В 1859 г. Фридрих-Вильгельм Радлов /превратившийся з России в Василия Васильевича/ прибыл в Барнаул как преподаватель горного училища - и, конфиденциально, как агент русского правительства. Исполняя возлагавшиеся на него обязанности /з том числе - по постановке кино-сибирской границы/, З.В.Радлов в то же время провел обширный комплекс полевых исследований, объехав Западную Сибирь от Канска до Зеравшана и от Кульдли до Тобольска. Для этого он наладил тесную связь с Академией Наук, Географическим обществом и Археологическою Комиссией. Доклад на 1У археологическом съезде 1877 г., в котором З.В.Радлов ' подытожил результаты изысканий 1860-х гг. в области древностей - в сочетании с 7-й, археологическою главой сводного труда -не просто открыл серию "пред-типологических" разработок по Сибири, - он стал методическим и методологическим эталоном, так, в конце концов, никем я не превзойденным. Однако, ни учеников, ни продолжателей, ни "туземного исследовательского общества", как то рекомендовал К.Риттер, В.З.Радаов по себе не оставил. И в 1871 г., с отъездом молодого исследователя в Казань, археологическая деятельность в Барнауле стихает. Исследовательская организация здесь упорно не складывалась. А это значит, что развитие науки о древностях практически не находило в Барнауле отражения - случай, уникальный для старого центра в Сибири, которая всегда была чуткой к устремлениям и потребностям археологической мысли.

Ладе создание осенью 1891 г. Общества любителей исследования Алтая не изменило положения дел: вспыхнувший было археологический энтузиазм скоро угас. Оживить его предполагал Николай Михайлович Ядринцев/1842-1894/, согласившийся занять место секретаря Алтайского окружного Статистического Бюро; к сожалению, через месяц по прибытии в Барнаул он скоропостижно скончался. Лишь реорганизация общества в Алтайский подотдел Западно-Сибирского отдела Географического общества, проведенная в марте 1902 г., придала изучению древностей более определенные черты. Саше деятельные археологи Барнаула - Н.С.Гуляев,

B.Й.Верещагин, Н.Я.Овчинников - провели на деньги Географического общества важные изыскания. Вместе с тем, такие исследователи, как Д.И.Кузнецов /Бийск/, М.Д.Копытов /с. Фоминское/, Г.И.Гуркин /с. Анос/ предпочитали трудиться в одиночку, не нуждаясь ни в руководящей роли Алтайского подотдела, ни в инсти-туировании собственного, Бийского центра. Отсутствие действенной региональной организации, которая бы постоянно наращивала свой научный потенциал, превращало местную археологию в малоэффективное любительское занятие. Замечательные открытия алтайских археологов начала XX в., объективно имеющие огромное значение, не осмыслялись должным образом, не вводились в научный оборот и, соответственно, гибли втуне.

В 1918 г. председатель Каракорумской окружной управы Григорий Иванович Г у р к и и/1869-1937/ попытался создать в Улале Алтайский музей - на основе приобретенных управою библиотеки и археологических коллекций семейства Гуляевых. Понятно, что археологические изнсканйя, при участии самого председателя управы, должны были стать одним из основных направлений деятельности музея. К сожалению, реализовать этот замысел не удалось.

В апреле 1922 г.. в Камне - окружном городе Ново-Николаевской губернии - был открыт музей. Директор его, П.И.Юхневич сумел в первые два года провести обширные рекогносцировки -первые серьезные разведки ниже Барнаула. На большее не было средств — И лишь после того, как в конце 1927 г. пост директора Бийского музея занял Сергей Михайлович Сергеев /187Э -1947/, Барнаульская археология несколько оживилась. Однако, изыскания С.М.Сергеева на Алтае следует рассматривать, скорее, в контексте общего интереса восточно-сибирских археологов к западному материалу - того. интереса, что привел в Западную Сибирь и Н.К.Ауэрбаха, и П.П.Хороших.

Разумеется, такое состояние местной организации исследований было, при тогдашних требованиях к археологическому источнику, совершенно недостаточным. С 1924 г. археологические изыскания на Алтае становятся прерогативой питерцев - группы

C.Й.Руденко. Группа работала очень напряженно и накануне "дела ЦБК" успела опубликовать схему археологических культур Алтая, выполненную М.П.Грязновым. Это лишь малая часть того, что дол-г.но было появиться в развитие Батеневской панорамы С.А.Теплоу-

хова. Однако, отсутствие "пред-типологических" наработок - достаточно емких музейных собраний, археологических карт, каталогов, обобщающих монографий - а также местной исследовательской базы не позволяло расчитывать на большее.

§_3.^еьмпалатинск. Один из форпостов Империи, "Сибирский Каир" многим, начиная с К.Риттера, виделся как естетсвенный опорный пункт ученых изысканий. И действительно, здесь служило в разное время немало исследователей; однако, проходной характер города не способствовал их объединению. Лишь к середине 1870-х гг. командующий войсками и военный губернатор Семипалатинской области генерал-майор Владимир Александрович П о л т о -радкий собрал вокруг себя небольшую группу исследователей. Специально археологией в этой группе занимался сам губернатор /автор одной из первых сводок памятников Семипалатинской области/, а также чиновник для особых поручений Евгений Петрович М и хаэ л и с/1841-1913/, ставший хранителем результатов археологической деятельности семипалатинской "дружины". В 1878 г. на базе этой группы был открыт областной Статистический Комитет; его секретарь Е.П.Михаэлис сразу же приступил к формированию музея и подготовке очередного варианта археологической карты края - специально для Антропологической выставки 1879 г. в Москве. В сентябре 1883 г. /уже при новом секретаре, Петре Емельяновичв Маковецком/ музей был открыт. Очень скоро археологическое подразделение музея выросло в самостоятельный отдел; вокруг него сложилось ядро постоянных корреспондентов-жертвователей , самые деятельные из которнх избирались в действительные члены Статистического Комитета. Кроме того, П.Е.Ма-ковецкий организовывал правильные раскопки, а к 1888 г. подготовил и опубликовал каталог археологического отдела музея с приложением комплекта фотографий. Вместе с Минусинским /1886 г./, Томским /1888, 1890, 1892 гг./ и Тобольским /1890 г./ каталогами он образовал исходный корпус сибирских археологических каталогов - одно из замечательнейших достижений нашей археологии на "пред-типологическом" этапе ее развития. Тогда же была продолжена и работа над составлением археологической карты области.

Прекращение поддержки музея со стороны местной общественности в начале 1890-х гг. вынудило передать его в заведывание

Семипалатинскому обществу попечения о начальном образовании. Избавившись от хлопот по музеи, секретари Статистического Комитета - Василий Петрович Никитин и сменивший его Николай Яковлевич Коншин /1864 - ?/ углубились в сбор материала для археологической карты области. Подготовленные ими сводки были опубликованы практически сразу же - в 1896-1903 гг. Таким образом, в Западной Сибири лишь тоболяки и семипалатинцы полностью выполнили "пред-типологическую" программу формирования источни-ковой базы. Томичи выполнили ее частично /зато они преуспели в теоретическом обобщении/, омичи же и барнаульцы вообще с этою программой не справились.

В марте 1902 г. был открыт Семипалатинский подотдел Западно-Сибирского отдела Географического общества; правителем дел его стал Н.Я.Коншин. Подотдел принял в свое ведение областной музей и развернул на имеющейся базе интенсивные /в том числе -археологические/ изыскания. Некоторое время спустя, в 1906 г. частный археолого-этнографический музей открывают братья Бе-лослюдовы - Виктор, Алексей и Николай Николаевичи. Венцом исследовательской деятельности братьев стали подготовленные к печати средним из них, Алексеем "Археологические и архитектурные памятники Семипалатинской области". Одновременно братья . /Виктор и Алексей/ состояли хранителями музея подотдела. Общую координацию деятельности местных археологов осуществлял правитель дел подотдела священник Борис Георгиевич Герасимов /1872-после 1929/. Однако, эта координация была мало эффективна в собственно научном отношении: местные исследователи -члены Географического общества продолжали вести свои изыскания в прежнем, любительском направлении. Тем самым, они уклонялись вт магистральной, формально-типологической линии развития археологической мысли и, соответственно, работали "вхолостую": они обогащали Семипалатинский музей, обеспечивали чисто количественный прирост материала, который не превращался, однако, в необходимый для исследователя того времени археологический источник. Положение усугубилось в 1920-е гг., когда предпринимались попытки /в конце концов, увенчавшиеся успехом/ изъять у подотдела библиотеку и музей, а полевые изыскания были вынужденно сокращены. Какое-то время изучение древностей продолжал директор Семипалатинского музея Александр Александрович Адрианов - сын А.В.Адрианова; наконец, его арест поставил точку

в истории Семипалатинского археологического центра.

Глава У. Судьба организации археологических исследований в Западной Сибири Сложившиеся в России три направления организации исследований - правительственное, ученое и общественное - органично сочетались между собой: их основу неизменно составляла личная инициатива, энтузиазм; ведущей силою всех структур были ученые; наконец, все организации были пронизаны государственным началом. Органичная целокупность столь разнородных сил позволила молодым, едва оформившимся западно-сибирским центрам успешно действовать на "пред-типологической1* стадии формирования исто-чниковой Сазы. С возникновением же собственно археологического источниковедения, когда потребовался материал для выделения археологических культур, потребовался, соответственно, и профессиональный, научный рост местной археологии. Тем временем, по линии нарождающейся государственной археологической службы завершалась подготовка к открытию археологических округов, открывались университетские кафедры специализированной подготовки, филиалы Московского археологического института, в "Сибирских экскурсиях" набирали научно-практический опыт будущие специалисты высшей школы восточных губернийК сожалению, ни один из западно-сибирских археологических центров не успел превратиться в самостоятельную структуру: все они возникали и существовали как составная часть универсальных собирательских и исследовательских организаций. А значит, все они были обречены на переживание общих перепетий, выпавших на долю этих организаций и, в то же время, испытывали сравнительно слабое влияние собственно археологической мысли. Не дошло до Западной Сибири и высшее специальное археологическое образование: к 1917 г. оно продвинулось лишь до Волги. Вот почему западно-сибирские формы организации было значительно проще подогнать под желательный стаццарт, не считаясь с внутренними потребностями археологической науки. . '

Вслед за разрушением триединой организационной целокуп-ности и падением общественного статуса археологии на первый план в местных исследованиях ввдвигается фигура некомпетентного любителя, который не может работать самостоятельно и нужда-

ется в ученом руководстве. Функция краеведа, провинциального музейщика - быть коллектором при столичном специалисте. В свою очередь, служащих по археологической части требовалось немного и все они должны были быть сосредоточены в центре, на худой конец - в небольшом числе центров. К концу 1920-х гг. местные общества и музеи практически перестали существовать как организационно-исследовательские археологические центры - и это в то время, когда основным объектом исследования становится археологическая культура. Местные исследования сворачиваются - несмотря на то, что логика развития науки требует их расширения и качественного совершенствования.

Заключение

Возникшая в 1660-1870-е гг. западно-сибирская археологическая организация призвана была выполнить важную методологическую задачу - сформировать на местном материале источниковую базу, необходимую для превращения археологической культуры в основной объект, а типологического метода в основной метод исследования. Специфика "пред-типологической" работы - создание представительных коллекций древностей, музейных каталогов, генеральных археологических карт - позволяла эффективно, без ущерба для науки использовать местный любительский потенциал. Изучение древностей успешно велось в рамках таких универсальных организаций, как губернские /областные/ Статистические Комитеты, отделы и подотделы Географического общества, краеведческие объединения /в том числе музеи/. Удовлетворительный в научном отношении результат давали и обширные корреспондентские сети, в которых были задействованы, главным образом, представители местной власти и интеллигенции. При этом, стоило возникнуть хоть одному коллективу профессионалов /в Томском университете/, как западно-сибирская археология продемонстрировала, что она может самостоятельно выйти на следующий этап развития науки, на уровень археологического источниковедения - и лаже создавать итоговые труды, непосредственно предваряющие переход на этот уровень.

Однако, с превращением типологического ряда в основной археологический источник резко возрастают требования к компетенции исследователя. Его задача теперь - не уподоблять архео-

логический источник источникам сменных наук, но оформлять его собственно как таковой, в соответствии с его, источника вещной, формальной сущностью. Полноценный, типологический ряд как археологический источник ыо.кет быть ввделен лишь профессионалом, и чем вше класс профессионала, тем вьше научная значимость созданного им источника. Соответственно, там, где нет таких, специалистов, происходит быстрое угасание исследовательского процесса, или же начинается работа "вхолостую".

Изучение местных древностей оживает лишь после такого кризиса - по мере развертывания "Сибирских экскурсий". На это движение откликаются, возобновляя свою деятельность, западно-сибирские центры. Совместная же работа этих двух направлений организации отвечала внутренним потребностям археологии. Ибо типологический ряд, в качестве основного археологического источника, требует высокопрофессиональных.изысканий в рамках как можно большего числа местных центров, способных своими силами создать источниковую базу для оформления археологических культур - ключевой "искусственной системы" археологии.

К сожалению, в 1920-е гг. по обстоятельствам, не зависящим от археологии собственно как таковой, местные западно-сибирские центры прекращают свою исследовательскую деятельность. Остались нереализованными и планы создания высшей школы, в рамках которой могла бы развиваться западно-сибирская археология; объективные же потребности науки заключались как раз в обратном тому, что произошло. Разумеется, пренебречь внутреннею логикой развития археологии было невозможно, и западно-сибирские центры по изучению древностей в конце концов возникли вновь. Однако, создавались они при минимальном использовании потенциала, накопленного к 1920-м гг., а, кроме того - значительно позже, чем это было необходимо для нормального хода развития науки.

Список научных работ, опубликованных автором по теме диссертации

I. Палеоэтнологи Санкт-Петербурга - Петрограда. Из предыстории научного становления Ы.П.Грязнова //Исторические чтения памяти М.П.Грязнова. - Омск, 1987. - 4.1. - С.18-21.

2. Проблема соотношения исторической и археологической наук на III Всероссийском археологическом съезде в Киеве в 1874 г. /'Источники по истории Западной Сибири /история и археология. - Омск, 1987. - с.96-102.

3. История или типология? /по работам А.В.Селиванова/ //Археология Западной Сибири. - Омск, 1988. - С.3-5.

4. Археологический источник и полевая методика /по материалам В.Н.Берха/ //Актуальные проблемы методики западносибирской археологии. - Новосибирск, 1989. - С.20-23.

5. Провинциальная археологическая мысль России II пол. 70-х гг. XIX в. /по работам И.Я.Словцова/ //Памятники истории и культуры Омской области. - Омск, 1989. - В.2. - С.10-14.

6. Керамика как археологический источник в работах А.Е.ТеплЪухова // Памятники истории и культуры Омской области.

- Омск, 1989. - В.2. - С.33-36.

7. Отсутствие археологического интереса в средневековой культуре /на примере Западной Сибири/.// История археологических исследований Сибири. - Омск, 1990. - С.32-41.

8. Первобытный человех глазами палеоэгнолога /по материалам Нижне-Обской экспедиции И.С.Полякова 1876 года/ //Этническая история и культура народов Советской страны. - Омск, 1991.

- "С.3-6.

9. Провинциальная археологическая мысль в России 2 пол. 70 - нач. 80-х гг. XIX в. /по работам Н.Ы.Ядринцева/ // 275 лет Омску и развитие Сибири. - Омск, 1991. - С.98-102.

10. Томские археологи к 1920 году у/Вторые исторические чтения памяти М.П.Грязнова. - Омск, 1992. - 4.1. - С.45-48.

II. Археология как этнология /по работам В.М.Флоринского в Семипалатинской и Семиреченской областях/ //Маргулановские чтения. - Петропавловск, 1992. - С.133-136.

12. Проблема археологической культуры в России /конец XIX - начало XX веков/ //Вопросы истории исследования и историографии археологии Западной Сибири. - Омск, 1992. - С.5-24.

13. Российская археологическая мысль в ее развитии //Вопросы истории исследования и историографии археологии Западной Сибири. - Омск, 1992. - С.35-40.

14. Василий Алексеевич Городцев в первые годы его научной деятельности //Вопросы истории археологических исследований Сибири. - Омск, 1992. - С.24-36.

15. Иннокентий Николаевич Шухов в 1894-1920 годах

//Памятники'1 истории и культуры Омской области. - Омск, 1993. -С.62-65.

16. Семейство Яшеровых /по материалам научного архива Омского краеведческого музея/// Памятники истории и культуры Омской области. - Омск, 1993. - С.93-96 /совместно с Н.В.Му-равицкой/

I*?. На подступах к формальной топологии /работы А.Е.Теп-лоухова по керамике/ //Культурногенетические процессы в Западной Сибири. - Томск, 1993. - С.'67-70.

18. История или археология? /по работам Г.В.Геннина/ //Проблемы истории отечественной археологии. - СПб., 1993. -С.75-76.

19. Ранние пальэтнологические опыты в России: идеи- и методы /по материалам сибирских экспедиций Я.С.Полякова 1876 -1877 гг./ /'Проблемы истории науки и культуры России. - Омск, 1993.

- С.41-57.

20. Е.И.Малахов как археолог //Таре - 400 лет. Проблемы социально-экономического освоения Сибири. - Омск, 1994. -4.2..- С.14-23.

21. Батени под лопатой С.А.Теплоухова: археологический микрорайон? //Археологические микрорайоны Западной Сибири. -Омск, 1994. - 4.1. - С.29-33.

22. Василий Алексеевич Городцев в первые годы его научной деятельности.//Археология Сибири: историография. - Омск, 1995.

- ЧЛ. - С.25-43.

23. Археологические изыскания И.Н.Шухова. I. Ниаше-Обская вкспедиция 1911 года //Средневековые древности Западной Сибири.

- Омск, 1995. - С.4-16 /совместно с Б.В.Мельниковым/

24. Археологи Русского музея в Сибири: 1920-е годы

// Третьи исторические чтения памяти М.П.Грязнова. - Омск, 1995.

- 4.1. - С.35-38.

25. Начало изучения обмена и торговли в древности на тер-гории Западной Сибири //Очерки истории обмена и торговли в звности на территории Западной Сибири. - Омск, 1995. - Ч.1.-[5-39.