автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Особенности развития грузинской литературы в 40-50-е годы XIX века

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности развития грузинской литературы в 40-50-е годы XIX века"

Р Г Б ОА

2 7 '«ИОН академия наук ГРУЗИИ

ШСТШТ^ГРУЗШСКОЙ ДШТАТУРЫ_х?_<.ШОТА_РУОТЛЗЕЛИ_

Бз правах рукопггоа АНДРОНИКАШВШИ НИКОЛАЙ ИЭСШВЯЧ

ОСОБЕННОСТИ РАЗВИТИЯ ГРУЗИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

а 40 - 50-о года ш века

Специальность 10.01.02 - Грузинская литература

ДИССЕРГАЩЮШЩЙ ВЕСТНИК

не сояскгзняэ ученой степени доктора филологических иаук »

Тбглйгоя - 1994

Работа выполнена в Институте грузинской литературы им,Шйта Руставели Академии наук Грузии

Официальные оппоненты:

1АЩАРАДВЕ Давки Виссарионович - доктор филологических наук, нрофэсоор КАВГАРШ Михаил Нойевич - доктор фмологических наук, профессор ЛОЩЕЗЕ Гиви Амвросиевич - доктор филологические наук

Защита даосертации состоится /,2. ^ (/"/. 1994 го; а

на заседали научно-аттестационного совета Института грузинской литературы да. Йота Руставели Р 10.01 С № 10-5

Ознакомиться с диссертационной работой можно в библиотека Института по адресу: Тбилиси, 380008, ул. Мераба Коотава, 5

Диссертационный вестник разослан ]£_ [/__ 1994 года

УЧЕНЫЙ СЕКРЕТАРЬ

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность теми я шдь исследования. С первой половиной XIX века связан качественно новый этая в многовековом развития грузинской литературы. В истории нашей литературы понятие новая грузинская литература - не формально-хронологпчес-кое, оно выражает сущность явления, в основе которого лежат глубокие социально-политические и эстетические преобразования. Разрушается старый, традиционный, феодалъно-патркартельный образ жизни, намечаются новые, капиталистические отношения, что обусловливает переход от оредневековой художественной системы к художественной системе нового времени. В Грузия активно идет процесс утверждения литературной штзнй европейского типа. Однако, в отличие от Европы, где литературная жизнь, соответствующая художественной системе нового времени, утверждалась на протяжения веков и формирование литературных стилей и направлений происходило постепенно, в Грузки (и в определенной степени в России) этот процесс протекает ускоренным темпом. Если в европейской литературе этапы классклизма, сентиментализма, романтизма и критического реализма пройдены последовательно, то у нас утверждение либо отрицание этих направлений происходит, можно сказать, одновременно.Как говорил В.Г.Белинский: "Наша литература представляет тоже совершенно особенное явление: мы вдруг переживаем все моменты европейской жизни, которые на западе развивались последовательно"1. Это вызывает смешение стилей, эклектизм, неопреде-

I Белинский В.Г. Поли.собр.соч. - M,, 1954. - Т.4. - C.IS8.

ленность границ между направлениями, что весьма затрудняет изучение литературного процесса данного периода. В литературоведении эти трудности проявляются по-разному. Иногда они вовсе игнорируются - в этом случае писателя или группу писателей механически относят к тому или иному направлению. Некоторые исследователи признают вообще отказаться от специфических дая традиционного литературоведения категорий, скажем, от таких терминов, как классицизм, сентиментализм, романтизм, которые, по их мнению, мертвой систематикой затемняв» оущность явлений, их конкретное содержание. Такая мысль высказана, в частности, в статье П.Ееркрва "Проблемы изучения русокого классицизма"1. Другие стремятся утвердить новые, нетрадиционные категории, примером чего считается гипотеза Ю.Н.Тыняноьи, который литературную борьбу начала XIX века рассматривает как

спор "архаистов" и "новаторов", чьи поиски в виде сложного

р

синтеза представлены в творчестве Пушкина . Г.Цоспелов в своей статье "Просветительство в истории русской литературы" исходя из опыта русской литературы выражает сомнение в правиль-

' . о

ности периодизации западноевропейской литературы вообще . В статье "Спорные вопросы научного освещения литературного движения первой четверти 19 века" С.А.Фомичев, говоря об этих трудностях, совершенно справедливо пишет: "Русская литература ХУШ - начала XIX несомненно являлась - при всем ее нацио-- ,

Г ХУШ век: Сб. - М.-Л., 1964. - С.29.

2 Современная советская историко-литературная наука. - Д.,

1975. - ср. ; Тынянов.Ю.Н. Пушкин и его современники. -М., 1968.

У Вопросы литературы. - 1975. - Я 7.

налыюм своеобразии - литературой европейской, а следовательно, выработанные иа материале западноевропейских литератур категории.применимы и к русскому литературному процессу. Однако характер переходной эпохи в русской литературе на рубеже ХУШ - XIX вв. наложил особый отпечаток на традиционные литературные направления. Ни одно из них в рассматриваемую эпоху не высту.пало, в принципе, в классически законченном,"чистом" виде. Именно это обстоятельство породило ряд гибридных явлений, отмеченных печатью различных, подчас будто бы взаимоисключающих, противоборствующих художественных методов"*.

Жизнь грузинской литературы первой половины XIX века, естественно, не была точной копией русской, однако бесспорно, что в силу определенных прич11н, и здесь протекали схожие литературные процессы, в частности,ускоренный темп литературного процесса, "внезапное нашествие" и наслоение друг на друга литературных направлений, подготовка и формирование которых в Европе происходили на протяжении веков. В грузинской литературе этого периода одновременно существуют классицизм, сентиментализм, романтизм й в борьбе с ними пробивает себе путь критический реализм. Естественно, ни одно из этих направлений не представлено в чистом виде, все они испытывают очевидное взаимное влияние, и если подойти к грузинской литературной жизни первой половины XIX века о такой точки зрения, протекающие здесь процессы окажутся не столь однородны и прямолинейны, как это может показаться на первый взгляд.

I Современная советокая исторкко-литературная наука. - С.185ь

Точка зрения о существований в грузинской литературе таких Литературных направлений, как клаооицизм, синтеменгализм и юс органической связи о грузинской действительностью, представленная з исследованиях А.Каландадзе, Г.Асатиани, Д.Лашкарадзе1, не является общепризнанной и не мокет считаться утвержденной в грузинском литературоведении. Она имеет довольно сильных Гфотявндаов. По их мнению, "в этих трудах, цель которых - радикальное изменение наших представлений об истории литературных направлений в грузгаекой литературе XIX вела, сделана попытка на основе произвольных комментариев соответствующего художественного материала искусственно изыскать в историй нашей литературы явления, характерные .для литературных процессов

других народов, при этом полностью проигнорирована специфика

„2

развития наше'1 словесности .

На фоне этих противоречий, наверное, не будет лишено смысла вновь вернуться к анализу творчества писателей этого периода, к вопросам ес литературных направлений, творческих методов и художественного стиля, их места в развитии грузинской лйтера-т.уры. Думай,!, это внесло бы большую ясность в дело изучения протекающего в этот период литературного процесса.

Цель нашего исследования состоит в изучения именно с этого угла зрения своеобразия грузинской литературы 40-50-х годов

XIX зека, поскольку, по нашему мнению, именно здесь сходятся

#

1 Каландадзе А. Литературные очерки. - Тбилиси, 1972; Асатиани Г. От Ведхисткаосани до Бахтрионй . - Тбилйся, 1974;

Дашкара.цзе Д. Проблема европеизма в грузинской литературе.-

Тбилкся, 1977.

2 Ггмззарца:лв1глй Д. Из историй "грузинской литературы й критик - Т.1. - С.8.

воедино вое выаеотмеченные проблемы и вопросы.

Научной ноийзной исследованта. кроме освещения отдельных вопросов ' с новой точки зрения, можно Ьчитать то, что эти вопросы рассматриваются системно как история литературного процесса под углом формирования и трансформация нового литературного героя в соответствии с жанровыми структурами. В процессе исследования мы ограничились драматургией й романом, т.к. для грузинской литературной жизни 40-50-х годов характерно ослабление гегемонии традиционно ведущего жанра - поэзии и утверждение новых жанров (драматургии, романа). Именно эти жанры определяют литературные процессы этого периода, с ними связан вопроо художественной концепций литературных направлений.й человека. Все это обусловило й структуру диссертационной работы. Она состоит из введения, заключения и двух основных глав: глава I - Драматургия й глава П - Роман.

В диссертации зафиксирована й критически рассмотрена связанная о поставленными вопросами научная литература. Прйняты во вншание взгляды грузинских й иностранных исследователей на общие проблемы развития литературы.

Диссертация выполнена в отделе новой грузинской литературы Института грузинской литературы им. Шота Руставели Академии наук Грузии. Квалификационный труд по частям был рассмотрен на заседаниях отдела в виде годовых тем, g также обсужден на институтских, республиканских й союзных сессиях й конференциях. Он почти полностью опубликован в академических научных сборниках и республиканской прессе. Больная часть исследования вошла в нашу книгу "Оперкд яз истории грузинской литературы XIX лека".

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В первой глава вкратце рассмотрена история развития жанра драмы и сделана попытка показать условия ее формирования и укоренения в Грузии.

В подглавах дается анализ драматургического творчества А.Орбелиани, Г.Эристави и З.Антонова.

История драматургия в Грузии, в отличие от прозы и поэзии, едва ли насчитывает два столетия. Датой ее рождения принято считать конец ХУШ века, фактическое же формирование и утверждение происходит в 40-х годах XIX века. "Подлежит выяснению, почему'имело место такое отставание драматургия, какие исторические, и психологические факторы его определили?" (В.Кикяа-дзе)*. Думается, что ответить на поставленный вопрос можно лишь на фоне картины всемирного литературного процесса и места в нем грузинской литературы; поэтому важнейшим из упомянутых факторов, по нашему мнению, является исторический фактор.

Драма, как известно, зародилась в античную эпоху я ее рожде-

1

ние связано с культом Диониса.

Христианство отвергло античность. Оно объявило беспощадную ' войну языческой культуре как выразительнице враждебной идеологии. С особенной категоричностью отрицалооь театральное искусство как наносящее ущерб душе и нравственности.(Известно,что именно с точки зрения нравственности не 'удовлетворяло Платона драматическое искусство, и как раз на его труда опирались особенно агрессивно настроенные против театра известные отцы цер-

I Грузинская драматургия. - Тбилиси, 1992. - Т.1. - С.5,-Груз.

кви). Поэтому театр как зрелище, а вместе с ним и драматургия как литературный жанр оказались абсолютно неприемлемы для христианской литературы. И поскольку грузинская литература зародилась в У веке н.э. именно как христианская духовная литература, для нее не стал, и никак не мог стать, органично близким жанр драмы.

Возрождение драмы овязано о тенденциями Ренессанса, когда ослабевает духовная цензура и просыпается интерес к античности. Второе рождение драмы в европейской литературе относится к ХШ - Х1У векам (лстургические драмы, мистерии, моралите), а расцвет, творческая зрелость приходится на ХУШ век - это новый классический период драматургии, когда драма в Европе фактически становится основный, ведуиим Каиром литературы.

Развитие грузинской литературы в У - ХШ веках в определенной степени происходит в соответствии с литературными процессами в Европе. В У - X веках в Грузии, как уже было сказано, создается высокоразвитая духовная литература, в XI - ХШ веках, как и в Европе, развивается светская литература, растет интерес к античности, возрождаются классические жанры. Как будто бы, возникают условия и для возникновения в Грузии основ драматургического 'искусства (существует мнение, что драматическая поэзия в Грузии этого периода уже литературный факт, в пример чего приводится расоу.жде-ние Руставели о "третьем стихе" в прологе "Вепхисткаосани", под которым, как считается, Руставели подразумевал драматургию (Д.Джанелидзе, В.Кикнадзе1). Однако именно в этот пари-

I Грузинская драмятургия. - С.14.

од, когда в Европе происходит перенесение классической античной драмы на новую почву, Грузия из-за труднейших исторических условий отрывается от литературного процесса; ХШ -ХУ1 века в истории грузинской литературы можно назвать периодом упадка, когда не только не создавались новые жанры,но и старые почти были преданы забвению. По словам И.Дкавахй-швилй, V.. смолкла в это время й прекрасная грузин о« ая художественная литература й едва тлел огонь в очаге творчества"1.

В ХУЛ веке начинается своего рода оживление, однако наверстать упущенное нелегко; когда в Европе драматйчеокое йо-кусство достигает пика своего.расцвета й создаются "Гамлет", "Сид",' "Федра", "Овечий яоточнйк", "Тартюф", в.Грузии фактически зарево начинается строительство повергнутой литературной жизнй. В это время в Груздя в основном происходит реставрация традиционных поэтических жанров, эпигоны руотавелев-ского генйя "шли, - по словам Акакия Церетели, - к Руставели однажды протоптанной дорогой, олед в олед,. но. не умея йдти .размашистым .руставелевакйм шагом, шли хромая"5*.

Деятельность й творчество Сулхана-Саба Орбелйанй, Арчйла, Захтанга У1, Давида Гурамйшвйлй способствуют возрождению в ""Грузии культурной жизни. Именно благодаря йх уойлйям грузинская лйтература вновь ориентируется на европейскйй литературный процесс. Не подлежит сомнению налячйе, в грузйнской лйте- .

1 Джавахйшвили И. История грузинского народа. - Тбилиси,1967.-Т.4. - С.183. - Груз.

2 Церетели А. Сочшения. - Тбилйсй, 1957. - Т.4. - С.51-52. -

Груз.. ■ ,

,ратуре ХУШ века классицистическо-просветительских традиций. Логическим выражением этих тенденций стала в конце столетия попытка создания грузинского театра в виде мистерий или представлений классического содержания .

"Творческий принцип драматургии и театра ХУШ столетия

о

в основном классицистический, хотя и неоднозначный", а"время Георгия Эристави ненамного отдалено от классицкстячес-кого периода в Грузии" . И действительно, грузинский театр 40-50-х годов ХГХ века есть логическое продолжение и завершение попыток (первых иагов), имевших место в конце ХУШ века, а не качественно новый этап в развитии грузинской драматургии (каким был в европейской литературе романтический театр по отношению к классицистическому). Из-за отсутствия собственной национальной традиции пионеры грузинской драматургии ориентируются в основном на европейскую и русскую драматургию, где господствующее положение занимает классицистическая драма. Правда, в этот период уже написано предисловие к "Кромвелю" ("...самый знаменитый из всех манифестов романтического направления в европейской литературе"4), однако романтическая драматургия еше, если можно так выразиться, не апробирована. Процесс укоренения в этом жанре

\

1 История грузинской литературы в шести томах. - Тбилиси, 1966. - Т.2. - С.686. - Груз.

2 Грузинская драматургия. - Т.1. - С.9.

3 Кикнадзе В. Классицизм и театр Георгия Эристави //' Теат-ри да цховреба. - 1992. - И 5. - С.60.

4 Аникот А. Теория драмы на Западе в первой половине XIX века. - М., 1980. - С.211.

оказался для нас особенно грудным и полным препятствий, поскольку, драма - традиционно классицистический жанр, основной и определяющий для классицистической литературы. Корне ль, Расин, Мольер или Лопе де Вега - прежде всего драматурги,для романтиков же драматургия только часть творчества, зачастую Не определяющая, и естественно, что за образцы создатели грузинской' драматургии выбирали первых, а не вторых; поэтому Александр Чавчавадзе переводит Корне ля, а на Пзго, и комедии Георгия Эриставй напоминает пьесы Мольера, а не, скажем, Клей-ста. Это был субъективный, формально-эстетический фактор ориентации на классицистическую драматургия в Грузии. Существует еще второй, объективный, идеологический, мировоззренческий фактор - мировоззренческое кредо Г.Эристави, А.Орбелиани, 3.Антонова бпло по существу классицистическим. Единство этшс двух факторов и определило близость грузинской драматургии XIX века к классицистической драме.

Романтический театр, романтическая драматургия - это новация, результат литературно-эстетических исканий начала XIX века. Он рождается на почве теоретических, мировоззренческих расхождений с классицистическим театром в его же недрах, и те, кто стоял у его истоков, были профессиональными писателями, преуспевающими в теории и практике драматургического и театрального искусства. Драматургия по сравнению о другим литературными жанрами более консервативный жанр, поэтому ее кардинальное преобразование, переход в другую эстетическую плоскость особенно сложен исходя именно из ее жанровой специфики. Драматург в отличие от, скажем, поэта ограничен яе только укоренившейся традицией (преодоление которой в первую очередь должно состояться в нем саном, но и консервативным,край-

не болезненным отношением к этой традиции широкой общественности. Ведь театр не существует вне зрителя, а изменение вкуса публики, прививание ей иных эстетических принципов нелегкое дело. Если добавить к этому я то, что мировоззренчески, с определенной точки зрения классицистический театр выражает идеи государственности, антйиндивидуалистичен по своей сути, гражданственен, способен активно влиять на общество, то легко представить, с какими труднопреодолимыми препятствиями (и не только эстетическими) приходилось сталкиваться противникам театра классицизма. И естественно, что в Грузии не было никаких условий для рождения романтического театра. Фактически отсутствовала собственная театральная традиция. Профессионализм грузинских драматургов и теоретический уровень знания эстетических принципов драматургии но были достаточными для создания собственными силами новой театральной эстетики. А та традиция, которая еще сохраняла в Европе твердые позиции и на которую ориентировался зарождающийся грузинский театр, была традицией классицистической драмы. Новому, романтическому, театру в Европе предстоял довольно длительный период борьбы за пр-лзнаиив, и ориентация на него в 40-е годы грузинской дгаматургш весьма и весьма сомнительна.

Вышесказанное, однако, не означает, что грузинская драматургия этого периода была точной копией французской классицист отеской модели (как правило, именно французскую модель принято считать эталоном клаосицязма, тогда как понятие классицизма много шире и объемнее). Время, эпоха, соця-

- 14 -

адьные, политические, геополитические, национальные факторы безусловно внесли свои коррективы в формирование грузинской драматургии, что конечно же осложняет поиски точной формулы и вынесение однозначного заключения. Впрочем, точные формулы и не существуют в художественном творчестве. Существуют определенные общие литературные закономерности, внутри которых каждая национальная литература, каждый конкретный мастер более или менее самобытны и неповторимы (даже в подражательстве). Установление общих закономерностей необходимо именно для выявления этой самобытности, индивидуальности, без которых не может быть творчества.

Обсуждение общих тенденций, характеризующих грузинскую драматургию первой половины XIX века, естественно, опирается на коркретгаи анализ творчества тех писателей, в произведениях которых более или менее явно выражены основные черты художественного мышления рассматриваемого периода. Выдающееся место среди них занимает Александр Орбелиани, анализу творчества которого отводится первая поаглава первой главы представленной работы.

Нами рассмотрена не столь уж богатая научная литература об А.Орбелиани, а также теоретические рассуздения и .критические статьи самого писателя, что позволяет усомниться в справедливости традиционной точки зрения, относящей писателя к романтическому направлению. Те теоретические, мировоззренческие принципы, иллюстрацией которых является художественное творчество А.Орбелиани, до своей сути классицястичны.

Единство и целостность Грузии, в географическом, социаль-

ном, идейном плане, - зот осноаа мировоззрения А.Орбелианя, и сет во лом этого единства, целостности и, следовательно, мощи А.Орбелианя считает двух грузинских царей - Давида Агмаше-небеля и особенно Ираклия П. Многие произведения А.Орбелиани, поэтические, прозаические или драматические, проникнуты лх>-бовью и гордостью за царя Ираклия как водителя грузинского народа. Еже молодой Ираклий был надеждой всех нуждающихся, вдов и сирот. Герой одной из драм А.Орбелиани завещает перед смертью своим близким быть безраздельно преданными Ираклию: "Служите верно отечеству и Ираклию. До последней капли крови". Как Карл Великий для французского героического эпоса или прозванный Сидом Родриго Диас для испанцев, предстают в творчества А.Орбелиани Даяид и Ираклий Я символом вечной силы грузинской нации.

А.Орбелнани твердо убежден а том, что славные цари вновь стоят во главе своей нации, и это не печальный взгляд в прошлое, это стойкость в настоящем и вора в будущее.

Такие мировоззренческие принципы А.Орбелиани особенно явно выражаются в его драматургии. Его драмы, художественно явно необработанные, праасгавдяют собой иллюстрации, прекрасные обгазод его теоретических воззрений. В пьесэ "Давид Агмашене-бели" передана основная мысль, идея не только этих произведений, а, можно сказать, всего творчества А.Орбелиани. Единство, и не только Грузии, а всего Кавказа, прочная и нерасторжимая связь илпя с народом. Народ представлен всеми социальными слоями, нтшпя с духовенства и знати я кончая крестьяне/!«. В пт.есз показано полное единение образованного сильно-

- ГС -

го государя я его паствы, идеальная модель единого сильного государства. Апология именно такого государства, где абсолютная монархия объединяет я уравновешивает различные социальные слоя, где царят порядок и согласие, где разум, добро и гармония определяют порядок жизни, и есть, как известно, один из основных признаков классицизма. В этих произведениях личная жизнь человека, счастье, чувотво безоговорочно приносятся в жертву служению отечеству. Герой пьесы Липарит говорит своей возлюбленной Эленэ: "Кто любит родину и желает ее процветания, неутомимо должен трудиться для ее счастья! Человек родится не для себя, его родит бог для счастья человека, общества" .

Личное счастье, любовь или общественное благосостояние, служение отечеству; чувство или долг - эта традиционная клас-сидиотическая дилемма разрешается в произведениях А.Орбелианй тоже классицистически. "Господи, отечество или любовь! Что же выбрать? Господи, дай мне, юной деве, силы выбрать. Я выбираю отечество".

. Драма "Цачало царствования Ираклия Батонишвилй", как и "Давид Агмашенебелй", проникнута идеей объединения государства, ведущей силой нации автору представляется дворянство.Эта "тенденция здесь даже заметнее, чем в пьесе "Давид Агмашенебе-: ли". В эти пьесах уделено также место вопросу целостности феодальной семьи.

Идее примирения классов, социальной гармонии посвящена пьеса "Времена властвуют". Это произведение свободно от клас-сгакдатяческой героики. Это бытовое, проникнутое своего рода

сентиментальностью произведение, в котором доказаны частные взаимоотношения, п однако мировоззренчески автор и здесь придерживается прежней позиции - ядаи сохранения феодальной Грузии, которой он неуклонно оледует во всем своем творчестве.

Далее в работа отмечается, что если подходить к драматургии 1.Орбелиани с позиции жестких требований французской классицистической поэтики, то станет ясно, что его пьесы не удовлетворяют многим классицистическим догмам. Но бесспорно и то, что клаосицизм - очень широкое элетико-мировоззренчес-кое явление, которое нельзя сводить к сумме догм, правил или законов, а исхода из этого, не столь уж безосновательным представляется суждение о близости драматургии А.Орбелиани я классицистическому направлению.

Вторая подглава досвящается творчеству Георгия Эристави, фигура которого занимает центральное место в литературной жизни 40-50-х годов. Можно даже сказать, что он я задавал ей тон. В работе проанализирована достаточно богатая литература по творчеству Г.Эристаай. Отмечается, что в одном вопросе практически все авторы этих работ единодушны, это вопрос реализма писателя. Основоположником реализма з Грузия считают

Г.Эриставй К.Абашидзе, В.Котетшвяли, М.Зандукеля, А.Гачечи-

\

ладзе, Д.Гамезарпапвили я др. Но когда вопрос касается характера этого реализма, .шеет ли он мировоззренческую основу или проистекает ах жанровой опецяфяки творчества, возникает определенное расхождение во мнениях, анализ которых двет основание рассматривать реаяюи Г.Зриставз в связи оо стилем я формой его произведений, а не ах тематикой. Детальный анализ комедий Г.Эрпстазй, представленный э работа,, позволяет гогорить

о близости его творчества классицизму, как эстетически, так и мировоззренчески.

В работе показано, что характерное для комедий вообще критическое, сатирическое отношение к действительности не исключает в^пьесах Г.Эриставй их национального и социального оптимизма (что тоже характерно для клаосицистическо-просветитель-ской эпохи), который автор связывает с новым поколением дво-ряястяа: Беглар, Михаил ("Тяжба"), Арчил ("Скупой") и особенно У:,;шэ ("Раздел") являются выразителями в творчестве Г.Эрио-тави определенной перспективы в будущем.

Творческое кредо Г.Эристави основано на его национальной, патриотической позиции. Нация гибнет, нуждается в помощи;причину1 гибели писатель видит в зависти и вражде среди дворянства, что помогает армянам-торговцам и русским-чиновникам отнимать у первых имущество (лишая юс тем самым материального благосостояния) и вместе с этим ведущие позиции в общественной жизни страны. Таким образом, упадок страны Г.Эристави связывает с упадком дворянства, и спасение, как он считает, должно придти с новым поколением дворянства, более образованным, здравомыслящим и свободным от патриархальной изолированности. Поэтому лицом нации, критерием ее благосостояния, величия пли упадка Г.Эристави считает класс дворянства, и действительно, жало критики писателя хоть и жалит представителей этого класса, но в целом это критика доброжелательная, цель которой отрезвление, исправление недостатков.

С этой точки зрения примечателен финал пьесы "Раздел" -свадьба Кпанэ с дочерью Микиртума Трдатова. Факт этот ряд ис-

- Г9 -

следователей рассматривает как поражение Иванэ, крушение его пустых идеально-возвышенных мечтаний, засасывание трясиной реальности, однако думается, логика произведена скорее даже всего творчества писателя и, если хотите, жизни (как известно, сам Г.Эристави тоже был женат на дочери богатого коммерсанта - армянина) подсказывает, что именно в этом браке положительный идеал Г.Эристави - это союз между прогрессивной, образованной частью дворянства и буржуазией. Необходимость подобного союза для Г.Эристави очевидна; раз дворянство оказалось на пути обнищания, спасти его может только переход к другим нормам жизни, хозяйствования, жизненный практицизм, что требует денег, деньги же в руках буржуазии, поэтому союз между ею и дворянством - требование самой жизни, к Г.Эристави оправдывает такой союз именно с позиций знати.

Иванэ сразу же противопоставляется его братьям как сторонник нового буржуазного порядка, его укоренения в обществе, поэтому и не является неожиданностью его союз с Микиртумом Трдатовым, который в свою очередь стремится проторить дорогу в высшее общество. Иванэ сознательно дцет на компромисс с "сатаной", потому что этот компромисс продиктован ему разумной, объективной необходимостью, вне его не суждено сбыться ого проектам о преобразовании хозяйства*на новый, современный лад. Этот союз логичен я необходим, поскольку именно в нем образованный и мечтательный князь превращается в практичного хозяйственника, и хотя союз с "сатаной" преподнесен автором п комедийном, ироническом плане, с некоторой даже горечь», яндно, что разумность подобного компромисса хоро-

шо осознана и т сам км.

Цель Ивана не деньги или богатство, а разумное устройство семьи, хозяйства, в чем поможет ему своими деньгами и практическим чутьем Мйкщлгум Гасцарич. Микиртум тоже стремятся породниться с Ивана, и здесь, как будто бы возникает проблема "мещанина во дворянстве", но нет, Микиртум хочет этого союза тоже с практической целью. Он ке утрачивает чувства реальности, присущего его классу практицизма, как это случилось с Еурденом. Союз Мйкйртума с Иваяэ не есть желание перейти из своей каоты (класса) в другую, напротив, заключить практический союз между двум разными кастами, где с одной стороны достоинство, положение, моральный примат,образование, а с другой - богатство, практицизм, жизненное чутье.

йленно это, думается, и есть вдейное содержание пьесы "Раздел", и здесь следует искать ключ к мировоззрению писателя й характер направленности его творчества.

Ту же вдейно-художественную нагрузку, в определенной сте-пенй, несет Арчйл'в комедий "Скупой", но в ней отсутствует социальная острота "Раздела". Здесь акцент перенесен на характер скупого й традиционные коллйзйй бродячего сюжета, на те препятствия, которые мешают судьбе влюбленных. А На облй-ке Арчйла лежит печать сентиментального героя просветительской драмы. Однако есть в этой комедий эпйзод, который, думается, перекликается с идейным содержанием пьесы "Раздел", хотя он й окутан в романтический покров й передает мысль автора скорее в сшвояяческо-аллегорйческом виде. Речь идет о передаче кйнжала в финальной сцене "Скупого".

Таиой финал "Скупого" перекликается с идеей "Раздела",т.к. для Г.Эристави главная цель союза прогрессивного образованного нового поколения дворянства (Ивана и Арчилы) с буржуазией Микяртумы, Карапэты) состоит в том, чтобы первые с помощью последних вернули силу нация, отвагу предков, сданные в заклад их отцами тем же "Микиртумам".

Как отмечает А.Каландадзе, "...Поражение заговора 1В32 года погасаю мировоззренческий источник грузинского классицизма, но несмотря на это его оща питали ыэчты о Грузии времен Ираклия, тогдашняя рационалиотнческо-просветдтельская идеологи.!... традиции классицизма вновь жлли по пойхологическо-ли-тературнок инерции"''". По нашему шонию, творчество Г.Эриста-ви обусловлено именно этими факторами. Конечно можно спорить о чистоте классицистического мировоззрения Г.Эристави, можно говорить о сентиментальных или романтических элементах в его творчестве, но главная и определяющая тенденция в его драматургии все-таки классицистическая.

Форма комедий Г.Эристави также в основном соответствует требованиям классицистической поэтики. Комедия Г.Эристави, и в этом их схожесть с комедиями Мольера, несмотря на реалистичность типов и бытовой фон, на их определенное идейное содержание, не были показом жизни как таковой, это была в первую очередь игра, комедийное представление. Главное в этих комедиях - праздничная атмосфера, веселый, свободный, искренний смех; "показывать на сцене пороки общества так, чтобы это бы-

I Каландадзе А. Литературные очерки. Груз.

- Тбилиси. - СЛО. -

ло занимательно", говорил Мольер. Об этом свидетельствует и своего рода фарсово-водевильная фор/,а пьес Г.Эристави, чередование текста и песенных куплетов. В комедиях Г.Эристави всегда подразумевается зритель, которому должна понравиться пьеса, который должен развлечься и уйти из театра довольным. -Финал каждой комедия непосредственно обращен к публике и представляет собой наглядную иллюстрацию вышесказанного.

Традиционна языковая позиция Г.Эристави, к недостаткам которой относят излишнее использование диалектизмов й жаргона. Думается, однако, что подобное обвинение несправедливо, т.к. языковая позиция писателя полностью соответствует традиционным, в частностй классицистическим, комедийным нормам, по которым использование диалектизмов, жаргона, иностранной лексики дла более полного я всестороннего раскрытия образа считалось не только не недостатком, но обязательным условием.

С учетом всего вышесказанного в работе делается вывод,что характер творчества Г.Эристави ни по содержанию, ни по форме не соответствует нормам критического реализма. Тот реализм, ■который безусловно определяет художественное наследие писателя .есть традиционный классицистический реализм, проистекающий из жанровой специфики его пройзведенйй, й объективная оценка творчества Г.Эристави невозможна вне поэтики и эстетики классицизма.

В подглаве о тв^честве Зураба Антонова отмечается,что творчество 3.Антонова по тематике, общему настроению, стилю, мировоззрению находится в тесной связи с творчеством Г.Эристави. В произведениях обоих писателей отражены социальные сдалти, ¿жевшяе место в Грузии того периода. Жизнь, жизнен-

ний уклад нарождающейся буржуазии и приходящего а упадок дворянства -вот темы комедий Г.Эристави и 3.Антонова.

З.Антонов знает общество коммерсантов, буржуазии не понаслышке, он сам из этого круга к в отличие от Г.Эристави, который воспринимает и описывает действительность как представитель класса дворянства, З.Антонов окорее стоит на позициях буржуазии. Хотя и он не является слепым апологетом своего класса, и его не привлекает буржуазная мораль, торгашеский практицизм. Он тоже, как и Г.Эристави, сторонник слияния дворянского благородства и жизненного, практического чутья буржуазии, й залогом этого союза он считает образование. Поэтог му и в пьесах З.Антонова четко разделяются старое й новое поколения. Старое поколение и дворянства й буржуазии необразованно, находится в плену предрассудков, сооловных ограничений. Новое же поколение благодаря образовании овободно от предрассудков. Многие черты, резко отделявшие дворян от бур-, жуазии, йсчезают. Молодой князь Илико Гургенидзе уже ничем не отличается от Григола Чешмакова, и хотя символом соединения двух сословий остается у З.Антонова, как й у Г.Эристави, брак, но, во-первых, это уже не брак по расчету, а союз любящих сердец, а во-вторых, и это главное, основа такого союза - образование представителей обеих сторон. Последнее, по мысли З.Антонова, уничтожает классовую разницу и делает пред-ствителей разных классов членами одной касты. Этот момент в основном и определяет различие между З.Антоновым и Г.Эристави. У последнего тоже встречаем образованных представителей нового поколения, но все они принадлежат к дворянской среде, и просвещение - тоже привилегия последних. С этой точки зре-

- 24 -

iiia классицизм S.Антонова, принятый вы о? Г.Эркстави, бесспорно в большой дозе сдобрен просветительским реализмом. Хотя это скорее с мировоззренческой точки зрения. Что касается поэтики З.Антонова, она традицпонна для жанра, классй-цистична. Тематика комедий З.Антонова, средства создания комического в основном традиционны для классических комедий.

Во второй главе мы коротко касаемся вопроса генезиса глн-ра романа, проблемы формирования и развития в грузинской литературе нового романа. Отмечаем, что возникновение нового романа связано с крушением феодальной идеологии и усилением буржуазных тенденций. Различно между старым и новым романом прежде всего было обусловлено эпохой. В жанре романа произошли не формальные, а в первую очередь глубоко содержательные изменения. Новый роман зародился тогда, когда индивид выделился из общества, единичное отделилось от целого. "Отдельный человек выступает освобожденным от естественных связей и т.д., которые в прежние исторические эпохи делали его принадлежностью определенного ограниченного человеческого конгломерата"*.

"Вглядываясь в первые этапы развития романа, - пииет Ко-жинов, - мы убеждаемся, что фигура изгоя, бродяги, по той или иной причине вырванного из отведенного ему еще до его рождения места в общественной организации й обретающего,таким образом, свою частную жизнь, оказывается в центре подавляющего большинства ранние романов - от "Ласарильо" и "Фран-оиона" Сореля до "Диль-Елаза" и даже "Тома Джонса"2/

I Маркс К. К критике политической экономики. - М. :Политиадат 1952. - С.193.

2 Котиков В. Происхождение романа. - М., 1963. - С.82.

- 25 -

Как говорил Энгельс, ото сила "эпоха распад Лзодаяъпы': связей в лице бродячих королей," шпщх, побнраввдзхся лаядсглохтов

-Т

п всякого рода авантюристов .

Эта эпоха первоначально нашла отражение в т.н. пикареск-1шх романах, в которых оторванная от общества, тая сказать, высовободшзсаяся личность всем существом стремятся к тому, чтобы остаться в этом обществе, обрести в нем свое место. Для героев пякарескного романа, как и для средневековых рыцарей характерна полная приключений бродячая жизнь. Но преодолевая препятствия, состязаясь с колдунами и драконами я освобождая прекрасных дев, рыцарь в первую очередь утверждал могущество своего класса, своего сословия. Злоключения же пикаро лишены всякого рода сказочных героических элементов. Они носят исключительно бытовой и прозаический характер, подчао бывают проникнуты низменными интересами. Пикаро не утверждает я по восславляет ничьего могущества. Он борется за собственное существование, и его бродяжничество есть всего лишь скитания лишенного своего места человека, а не полное героических дел путешествие ищущего приключений рыцаря. Вся "героическая деятельность" пикаро имеет полностью материальную основу - добыть себе пропитание, кусок хлеба. "Каждый стремятся присвоить себе чужое добро, это желацие

о

присуще всем; разница только в приемах . Такова новая мораль, высказанная одним из героев Лесажа.

1 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - М,, 1955. - Т.29. -С.494.

2 Лесаж А.Р. История 2яль Блаза -из Сантильяны. - Минск, 1958. - С.138.

1 Для этой новой эпохи, как уже говорилось, характерно "высвобождение" личности из общества, формирование ее в качестве отдельной, независимой индивидуальности.

Как отмечал Маркс, только в период ломки феодальных отношений впервые возникает,,отличие индивида как личности от • классового индивида"*. С этого времени этот"индиввд как личность" становится центром романа нового типа и содержание этого романа определяется его конфликтом с обществом.

До XIX века Грузия была патриархальной страной. Здесь личность еще не была выделена из общества. Она все еще являлась членом одного единого организма (это чувство патриархального, общинного единства в определенной степени долгое время сохранялось в грузинском народе).

В XIX веке в результате определенных политических и социальных сдвигов в Грузии начинается разрушение патриархальной жизни. Происходит "высвобождение" индивида из этой патриархальности. Начинается процесс урбанизации. Этот процесс, заронившийся в Европе в эпоху Ренессанса и формирующийся в ХУП-ХУШ веках, в Грузии протекает в ускоренном темпе, такими же быстрыми темпами обостряются все те внутренние конфликты, которые в течение веков назревали в грузинской действительности.

Таким образом, можно предполагать, что почва для грузинского романа создавалась именно в XIX веке и что первые грузинские романы появились тоже именно в этот период.

Установление генезиса грузинского романа затруднено'в си-

I Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. - М., 1953. - Т.З. -С.77.

лу того фактора, что к периоду ого возникновения езропеяокс^ романом узе пройден определенный путь, достигнуты значительные вершины и он считается господствуюиум жанром. Поэтому грузинский роман, естественно, не избежал бесспорного влияния, подражательства и эпигонства. В первых грузинских романах в большей или меньшей степени сконцентрированы те достижения в сфере формы и содержания, которые являлись результатом почти трехвекового развития европейского романа. Все это - имело свое положительное и отрицательное влияние на зарождение и развитие грузинского романа. Положительным фактором было то, что грузинский роман перенял и впитал в себя многие значительные достижения в о|>ере романа. А отрицательным было то, что в этой, так сказать, атмосфере давления извне первые образцы грузинского романа воздавались с некоторой поспешностью. Их авторы считались более с эар>;?ежиыми. авторитетными ойразцьчи, нежели с национальными традициями. Часто не учитывался тот факт, что сами эти зарубежные авторитетные образцы были рождены на богатых традициях. Велико было зарубежное влияние нового жанра. Но, несмотря на это, у грузинского романа все-таки был свой путь развития и он в основном произрастал на почве собственной национальной действительности. Так, произведения Гр.Рчеулишвили, в которых современники видели эпигонство зарубежным романам и в которых, по гас мнению, на было ничего грузинского, содержали характерные для тогдашней грузинской действительности штрихи, и "Царевна Тамар" Гр.Рчеулкцвили, несмотря на историчность, в принципе все же является выражением тех тенденций современности, которые имели место в грузинской действительности.

А резко отрицательное отношение к роману, видимо, было обусловлено противоречием между его героической формой и сентиментальным содержанием. "Искусство Возрождения делает своих героев царями и военачальниками из стремления дать изображение полной свободы в желаниях и действиях"*, - писал Гегель. Однако в романах Рчеулишвиля у царей и военачальников уже нет этой ренессансной свобода и масштабности чувств и страстей. Его Лаша, и Иванэ Атабаг, и Русудан - такие же охваченные мелочными страстями и корыстью люди, как и, к примеру, Соломон Исакич Меддгануашвили. А история Шалвы и Тамар - это не романтическая история не смирившихся , схватившихся с судьбой личностей, а сентиментальная история растоптанных в полном зла, корысти и насилия общества "маленьких людей".

"Соломон Исакич Меджгануашвнли" и "Сурачская крепость" -уже те произведения, в которых отчетливо слышен пульс эпохи, остро стоят проблемы эпохи. Эти проблемы, в то же время, были в высшей степени грузинскими и отражали исконно грузинскую действительность. В обоих вышеуказанных произведениях, можно сказать, одна и та же тема. Это формирование нового класса, буржуазии. И надо заметить, что позиция обоих писателей в отношении привнесенных этим новым классом новых духовных ценностей одинаково отрицательная, хотя выражение этого отрицательного отношения у каждого из них свое. Если отношение Ардазиа-ни к своему герою, й вообще в его лице ко всему новому классу ироничное, несколько снисходительное, то в "Сурамской крепости" вместо ардазианцевского юмора - предвозвещающая зЛо серь-

I Гегель. Собр.соч. -

1?34. - Т.2. - С.54.

езность, еще более усиливавшаяся своеобразной формой прок?-ведения. Если Соломон вполне серьезно повествует нам о своей подлинной истории, чем именно и вызывает у нас улыбку, то в "Сурамской крепости" группа молодежи весело, с тем чтобы развлечься, убить время рассказывает какую-то правдиво-вымышленную историю, которую ДЛонкадзе, можно сказать, возводит до уровня трагедии. Это трагедия погибшей любви. Трагедия изменившихся отношений между людьми. Это трагедия развеянного мифа, ми$а о возвышенной любви, дружбе, "сыновнем" крепостничестве. Произведение можно назвать некоторой пародией на "Витязя в тигровой шкуре", поскольку все высокие идеала поэмы Руставели здесь обесценены, фальшивы. В "Сурамской крепости" нарушается гармоничный мир "Витязя в тигровой шкуре", а в центре этого разрушения оказывается новый индивид - Дурмет-хан. В литературной жизни того периода больший интерес и популярность снискал образ Османа-ага, а не Дурмишхана. Шеяпо история Османа-ага была выдвинута на передний план, он стал предметом подражания, внушения, либо отрицания и противоречия, а Дурмишхан несколько отощел в тень (заложенная в его обраа идея, можно сказать, до Казбегя была предана забвению). Однако основной фигурой произведения ДЛонкадзе все же является Дурмишхан. Чонкадзе проявил удивительное социальное чутье. Он угадал сущность нового класса, пришедшего на смену феодальной касте.

Для романа нового времени характерна прозаичность (в значении обыденности). "Роман в современном понимании выдвигает на передний план прозаическую действительность"*.

"Современность иамвнвла мое романом; згу форма опирается на опыт и арена его есть прозаические уклад мира, но в нем он идет места, которые пока еще дают простор идеальному"^. Такая специфика романа определяет тот факт, что романисты в поисках формы обращаются к биографиям, письмам, дневникам: "Основой современного эпоса романа является познанная на опыте действительность, то есть абсолютно уже не мимический, ли-2

шенный чудес мир" . Романисты часто используют действительно происшедшие факты. Новый роман уже в своей основе есть реалистический жанр, и авторы романов всячески подчеркивают эту реалистичность, в противовес фантастичности. Реалистическое содержание романа подчеркивается приемом повествования от первого лица, что усиливает эффект правдивости, документальности. Подробное описание, казалось бы, излишняя детализация сиу-жат созданию эффекта правдоподобности, подчеркивающей реалистичность романа. Хотя, конечно, это но означает, чго автор слит со своим героем и между ними нет дистанции (как это было на заре жанра, к примеру, в пикарескных романах). Ардазиа-ни от лица своего же героя рассказывает историю Соломона, к, казалось бы, читатель тоже должен воспринимать жизнь глазами Соломона. На протяжении всего повествования, от первого слова до последнего, в произведении, так сказать, за кадром чувствуется автор, насмешливо глядящий на своего герои. Сама по себе история Соломона далеко но юмористическая, а скорее драматическая, подчас паже сентиментальная. Однако она воспринимается шористическк иг/.енно и силу такой позиция ангора.' В хооо

I Т Т1 \0sc4P?, тз М £ $«5.

действия автор ни во что не вмешивается, хотя незршо вевца присутствует. Д.Чонкадзе ухе явно дает нам почувствовать дистанцию между автором и героями, часто вмешивается в ход действия, иногда даже обгоняет его и предупреждает своего героя о предстоящем несчастий. Однако, в то же время, казалось бы, избегает авторства, иопользуя т.н. рассказ в рассказе, возлагая роль повествования на другого. Причем, повествователь не один, их несколько, импровизированно рассказывающих историю Дурмишхана. Тем самым эта история теряет конкретность й до-? кументальность, автор как бы создает настроение скааочного "было иль не было", придавая таким образом больше обобщенности, больше масштабности своему произведению, что в свою очередь позволяет ему несколько выйти за круг первых романов й проявить тенденция широкопланового полотна. Однако это былй лишь тенденции, которым тогда не суждено было осуществиться. И одна йз главных причин этого, на наш взгляд, состояла в том, что в грузинской действительности тогда еще не созрела почва для существования подобного романа. Широкий резонанс " Сурам окой крепости", как мы уже сказали, был обусловлен не всем романом, а йсторией Османа-ага, вошедшей в роман в виде одного эпизода, где главный герой, повествуя свою йсторйю от первого лица, достигает убедительности, документальностй, реалистичности,что на первом этапе развития романа представляло собой необходимое условйе его существования.

Вообще лля романа на протяжений длительного времени его развития характерны стилевое многообразие, поиски новых форм,продолжающиеся на сей день. Происходит сближение романа о другими жанрами, его декаданс й возрождение (некоторые йсслецователи

называат роман еще пе завершившим свое формирование жанром), поэтому трудно и, вероятно, даже невозможно разработать некую общую, всеохватывающую формулу, которая вместила бы все характерные для романа аспекты, дала бы нам ясную и исчерпывающую картину развития романа с момента его зарождения до сегодняшнего дня. Однако установление основных тенденций и магистральных линий его развития и возможно и необходимо. В частности, в этом плане в грузинской литературе предстоит еще многое сделать.

Лаврентию Ардазиани посвящен первый параграф второй главы, в котором автор "Соломона Исакича Медкгануашвили" представлен как пионер грузинского романа. Можно сказать, он одним из первых почувствовал и художественно осмыслил протекавшие в Грузии того времени социальные процессы (ломка традиционных социальных отношений, освобождение человека от привычной классовой зависимости, зарождение буржуазного индивидуализма и т.д.), которые обусловливали переход художественного мышления на прозаический лад и формирование буржуазного романа как жанра.

Л.Ардазиани вводит в литературу нового героя, который бесцеремонно ищет путь для утверждения своего места в жизни. Он устанавливает волчью, хищническую мораль, практицизм и меркантилизм. Для него характерны материальное благосостояние, жизнеспособность, с одной стороны, и дефицит нравственности,духовная бедность - с другой.

Отнощенш Л.Ардазиани к своему герою двойственное: 'с одной стороны, он видят в Соломоне новую силу - новый класс, который уже взял в свои руки бразды жизни и которому принадлежит

будущее; с другой стороны, оп ся-эптячески настроен по отношению к этому классу, поскольку для него неприемлема мораль последнего. Подобное двоякое отношение находит выражение в художественном построении романа. Автор строит произведение таким образом, чтобы в конечном счете "очистить" Соломона, освободить его от волчьей морали, обратить, приручить его. Орудием этого "очищения" является Александр Раиндадзе, благородный пример которого на протяжении всей жизни сопро-• воядает Соломона. В то же врет путь "очищения" заключен а самом Соломоне в виде того доброго начала, что было заложено в него в семье Раиндадзе. Существование именно этого доброго начала, олицетворенного семьей Раиндадзе, обусловливает окепсйо "в отношении нового героя жизни" и придает сентиментальное звучание всему произведению. Автор желает показать нам и благотворное влияние семьи Раиндадзе на Соломона и убедить и читателя, и самого себя в бесперспективности этого класса. Именно поэтому й отличается начало романа от его конца своей тональностью, настроением, стилем.> Здесь отражаются различные этапы отношения художественной литературы к этому классу, начиная с пикарескного, авантюрного оптимизма и кончая сентиментальным скепсисом.

В работе рассмотрен второй роман Л.Ардазиани "Покорная". Отмечено, что и он вмещается в те же эстетические и мировоззренческие рамки, что и "Соломон Исакич Меддгануашвили",хотя по уровню художественного изображения й социальной остроге значительно отстает от него.

По своей структуре это произведение похоже более на просветительскую драму, чем на роман,его легко можно разделить

на действия, сцены; авторский текст также воспринимается как пространные рег/арки.

Тема произведения - бессловесная покорность и свобода чувства. Примечательно, что автор пытается совместить друг с другом эти два понятия. Эта тенденция совмещения, примирения старого, традиционного и нового видна и в "Соломоне Иса-киче Меджгануашвкли" и берет начало о Георгия Эристави.

По мировоззрению Л.Ардазиани является продолакетелем линии Георгия Эристави, стоит на позициях классицизма, хотя в классицизме Л.Ардазиани уже встречаются мировоззренческие и формальные противоречия. По существу это уже тот этап просветительства, когда все более усиливаются сентшенталйстскйе тенденции.

Второй параграф - "Григол Рчеултдвили".

Большой вклад в дело формирования и утверждения романа в грузинской литературе внес Григол Рчеулшвили. Он ввел в нее жанр историко-приклшченческого романа и создал своего рода традицию, подготовившую почву для дальнейшего развития этого жанра. Творчество Григола Рчеулишвяли интересно в том плане, что в нем отражаются все те сложные процессы, борьба и смена направлений, смешение жанров, попытки вырядить в чужие, нетрадиционные одежды традиционные, национальные, "собственные" темы я проблемы, которые непременно сопутствуют внедрению нового жанра. Все это с самого же начала превращало произведения Григола Рчеулшвили в предмет острой полемики.

Мировосприятие Гр.Рчеу ливши ли, ключевая направленность его творчества выражены в его произведении "Лимоны вдовы". Выбор

- 35 -

вдовы, фактически, есть выбор "эстетического идеала" писателя. Это выбор между двумя образами л гон я, двум мировоззрениями, которые условно можно назвать "класскциотическим" й "сентйментальным". В своих романах "Царевна Анука" й "Царевна Тамар" Гр.Рчеулйшвйлй стоит на тех же эотетйческйх й этических позициях, что й в "Лимонах вдовы"..В этйх пройзведе-ниях определенным образом дает о себе знать разрушение старого, "классицистического" образа жйзнй й построенного на нем мировосприятия й формирование нового, "сентиментального" мировоззрения. Здеоь мы имеем дело с отчуждением человека от общества, с превращением члена общества в чаотного йндйвйда. Борющййся за общественные идеалы герой превращается в существо, заботящееся о лйчном счастье, благодолучйи. В романах Гр.Рчеулйшвйлй национальные, общественные сдвйгй, йсторйчес-кие переломы являются лишь фоном, на передний план здесь выдвинута судьба, удача людей. Сам писатель - апологет личного, частного счастья человека, а это счастье, по его мнению,достигается лишь тогда, когда человек сможет освободйтьоя. от всячеокого общественного бременй й превратиться в "простого человека"....

Третий параграф - "Дянйэл Чонкапзе". Согласно утвердившемуся в грузинском литературоведении мяенйга, Данйэл Чонкадзе -представитель критического реализма. Главнейшим аргументом в пользу этой точкй зрения является социальная поэйцйя пйсате-ля. Социальная проблема действительно остро стоит в "Сурамс-кой крепостй", но прйзнанйе этого недостаточно для объяснения йцейно-художественного феномена пройзведения.

В "Сурамской крепости" Д.Чонкадзе не ставил целью йзуче-

- 36 -

ние и анализ сложной социальной и политической жизни своей эпохи. Он относился к числу тех писателей, которые призывали к борьбе против существующей несправедливости и угнетения, но читателю повествовали не о самой действительности, а о своем отношении к этой действительности, выражая свое негодование и протест.Проблема социальной справедливости в этом произведении представлена в нравственном аспекте.

В "Сурамской крепости" ДЛонкадзе доминирует эмоционально-сенсуальное начало. Для произведения характерны резкая контрастность цветовой гаммы, амбивалентность чувств, тональность произведения определяется мотивом трагического рока. Условности декорации здесь соответствует такое же условное изображение экзотических образов. Все это находится в полной гармонии с поэтикой романтизма, законам которого в основном подчиняется "Сурамская крепость" ДЛонкадзе.

Писатель-романтик виден во всех художественных компонентах "Сурамской крепости", начиная с идейного содержания, проблематики, фабулы, сюжета произведения и кончая главными персонажами. К жанровая специфика произведения обусловлена художественным методом. По своей структуре "Сурамская крепость" - романтический роман такого типа (в русской литературе подобные произведения называются "романтической повестью"), в котором главное - выразить мысль, высветить идею, сказать то, что нужно сказать, а быту, антуражу, жизненности - тому, что называется реалистичностью, уделяется меньше внимания. '

В "Сурамской крепости" еще не достигнут тот метод художественного отражения действительности, который опирается

- 37 -

на "исследование", "анализ" жизни, на знание ео "железных законов", еще не преодолен рубэж новой литературной школы, пионером которой в грузинской литературе является Илья Чавчавадзе.

Четвертый параграф - "Начало новой эпохи - Илья Чавчава-дзе" - своего рода обобщающий. В нем отмечено, что появление на литературной арене фигуры Ильи Чавчавадзе по существу знаменует собой завершение литературной эпохи XIX века, отмечен-.ной 40-50 годами и являющейся предметом исследования настоящей работы. По своему мировоззрению и эстетическим воззрениям Илья Чавчавадзе противопоставляется писателям этой эпохи, чье творчество он именует лжеклассическим и сентиментальным. Новый творческий метод, который Илья Чавчавадзе противопоставляет этим писателям, есть критический реализм.

Критический реализм XIX века - качественно новый этап в развитии литературы. Его главнейший признак - новое отношение к человеку, новый метод его изображения.

В романе нового типа, рассматривающем человека как функцию социальной среды, должна была выработаться новая структура, в которой отразился бы сам процесс социализации индивида. Писатели XIX века разработали такую манеру реалистического повествования, при которой "типические характеры представлялись в типических обстоятельствах и в обоих случаях типичность понималась как социальный и исторический фактор. В этом суть отношения нового творческого метода к человеку, высшие достижения которого осуществлены в творчестве Стендаля и Бальзака, Диккенса и Теккерея, Гоголя и Толстого, Достоевского и Чехова.

В грузинской литературе отцом этого нового творческого метода является Илья Чавчавадзе. В его творчестве хорошо просматриваются те тенденция, в которых на передний план выдвинуты новый художественный подход к человеку, показ человека в его развитии. В этом отношении, думается, "Рассказ нищего" И.Чавчавадзе является образцовым произведением как первая успешная попытка художественного осуществления нового метода. Герои произведения - не устойчивые схемы, не устоявшиеся стереотипы, а продукты воспитания. При описания характеров Габ-ро и Датико, их личностных свойств главнейшую роль уже играет не заранее заданная схема (добрый - злой, хозяин - крепостной), а те социальные условия, та среда, в которой растут и Датико и Габро. С определенной точки зрения, "Раосказ нищего" - воспитательный роман, в котором формирование личности происходит в сопоставлении с жизнью, в распознавании добра и зла и в освобождении от иллюзий (в крушении иллюзий).

Изображая персонажи, писатель избегает схем, штампов, его палитра богата и многообразна.

"Порочный нрав" Датико - не блажь избалованного человека и не жадность уверенного в своей безнаказанности господина. Здесь, по нашему мнению, проявляются донжуанокие страсти такой личности, огромная жизненная энергия и жавда жизни кото-. рой усиливаются именно в этом направлении, поскольку ни в чем ином они не нашли своего выражения. Иные ценности недоступны. Иного поприща для проявления человеческой энергии, силы и если хотите, таланта и способности у Датико нет. А на*го, что он обладает этими свойствами, писатель не раз указывает с сожалением. И тут встает вопрос: чем обусловлено нарушение об-

- 39 -

щественно-национальной и нравственной функций Датико и его погружение исключительно в эротические наслаждения? Здесь рядом с социальным мотивом Илья Чавчавадзе ставит национальную проблему. Здесь виден автор "Записок путника".

Датико - продукт времени, эпохи, которая выдала ему на долю "спокойствие", или "бездействие", "жизнь за чужой счет" и заботу только о собственном удовольствии. В этом отношений Датико является выражением национальной трагедии. В нем просматриваются симптомы деградаций нация. В Луарсабе ("Человек ля он?") вообще все человеческое умерло, его жизнь уподобй-лась животному существованию. Гипертрофия безделья, стремления к удовольствйю как человеческих качеств здесь переходит в полную атрофию человеческой жизненной энергий. В лйце Луар-саба представлено самоотчужденйе человека. С поразйтельной реалистической силой писатель рисует образ Луарсаба. Это глубокая и беспощадная сатира. Луарсаб - обобщенный тип, "образец", как пйшет И.Чавчавадзе, но описанный с удивительной жизненной правдивостью, настоящий й точный. Луарсаб - спокойная, гяхая и безобидная личность, но именно в этой безобидности, неумении ничего делать й заключена та страшная трагедия, которая ждет общество, состоящее из подобных "безобидных" людей.

Здесь же хотим отметить, что в "Человек ли он?" особенно четко видно мировоззренческое противостояние И.Чавчавадзе творческим принципам литературы 40-50-х годов. "Человек ли он?" в определенном смысле пародия, шарж на "сентиментальное" миропонимание Гр.Рчеулшвиля и Л.Ардазяаня. Стремление йх героев к спокойной, размеренной жизни в сельском уединении,сре-

дй пения птиц и журчания ручьев, к хорошему обустройству собственного хозяйства й к личному, частному счастью находит свое пародийное выражение в "счастливой жизни" Луарсаба Тагкаридзе и его супруги Дареджан.

Далее, в "Отаровой вдове" ИЛэвчавадзе вводит в грузинскую литературу абсолютно отличных, новых героев - Отарову вдову й Георгия. Это те люди, чей труд, по словам автора, "полон смысла и нравственности" и потому доставляет удовольствие. Это сильные личности, которые никому не покорятся, ни перед кем не склонят голову, зримый враг их не сломит, но их трагедия в том, что зримого врага нет, а существует некая объективная сила, одинаково угнетающая, подчиняющая, покоряющая как Георгия й Отарову вдову, так й Кесо и Арчила. В "Отаровой вдове" И.Чавчавацзе рисует такую ситуацию, когда отдельная личность уже не в состоянии выразить свой протест, восстать. Обстоятельства с фатальной сйлой воздействуют на человека,подавляя в нем всякую возможность дать ответную реакцию. Индй-видуальный протест становится невозможным. Создается сйтуацйя, требующая кардинальных, тотальных йзменений всего общества. Здесь наиболее отчетливо становится видна необходимость краха старой жизни. И.Чавчавадзе достигает высшей ступенй реализма.

В заключении диссертационной работы мы отмечаем, что на долю грузинских писателей 40-50-х годов XIX века выпало вывести грузинскую лятарутуру из "салонного", "увеселительного", "домашнего" состояния и сделать ее активным, злободневным, "всеобщим" делом. Именно к этому периоду относится и формирование необходимых для новой, европейского типа, литературной жпзнй компонентов - издается первый грузинский литературный

- 41 -

журнал, фактически создается первый грузинский театр, формируется грузинская литературная критика.'

Особенно значительно стремление к утверждению жанрового многообразия; драматургия и роман не просто занимают место на литературной арене, а становятся ведущими жанрами, несколько затеняя собой традиционно главенствующий жанр нашей литературы - лирику, которой уже не под силу одной взвалить на себя все бремя отражения сложных социально-политических . процессов. Новые для нашей действительности (или обновленные) жанры утверждают эстетические принципы исходя из их жанровой специфики, происходит приноравливание этих принципов к грузинской действительности, в литературу входит новый герой, формируется новая концепция человека»

Но уже в начале £0-х годов начинается острая борьба против нововведенной литературной эстетики и мировоззренческих принципов, поскольку Илье Чавчавадзе и его единомышленникам они кажутся уже устаревшими, препятствующими литературному творческому прогрессу. И не безосновательно, ибо время уже выставляло новые требования. .

И все-таки в заключении еще раз подчеркивается значение литературы 40-50-х годов как единого, значительного и необходимого этапа новой грузинской литературы, как этапа формирования новой художественной системы.

Основные положения диссертации опубликованы в следующих работах:

I. Очерки из истории грузинской литературы XIX века. - Тбили-

- 42 -

си: Сабчота Сакартвело, 1984. - С п.л.

2. Проблема человека в прозе ИЛавчавадзе // Цискари. -1978. - №8.-1 п.л.

3. Драматургия Георгия Эристави // Очерки из истории грузинской литературы XIX века: Сб. - 1979. - Кн.З. -2,5 п.л.

Гр.Рчеулишвяли и грузинский сентиментализм // Очерки из истории грузинской литературы XIX века: Сб. - 1980. -Кн.4. - 1,5 п.л.

5. К вопросу романа в грузинской литературе XIX века // Очерки из историй грузинской литературы XIX века. - 1981. -Кн.5. - I п.л.

6. Ужасный философ // Цискари. - 1982. - # 12. - I п.л.

7. Вопросы формирования новой грузинской литературы: Ш Всесоюзная научная конференция молодых ученых-филологов. Тез.докл. - 1983.

8. Классицистическая драма в Грузии и творчество Александра Орбелиани // Литература да хеловнеба. - 1994. - Л 2. -

2 П.л.