автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Особенности структуры и семантики простого и сложного предложения в произведениях Н.В. Гоголя

Полный текст автореферата диссертации по теме "Особенности структуры и семантики простого и сложного предложения в произведениях Н.В. Гоголя"

ОРЛОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

БАЗАВЛУК Леонид Михайлович

ОСОБЕННОСТИ СТРУКТУРЫ И СЕМАНТИКИ ПРОСТОГО И СЛОЖНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ Н.В. ГОГОЛЯ (НА МАТЕРИАЛЕ «МЁРТВЫХ ДУШ», «ВЫБРАННЫХ МЕСТ ИЗ ПЕРЕПИСКИ С ДРУЗЬЯМИ», «АВТОРСКОЙ ИСПОВЕДИ»)

Специальность 10.02.01 - русский язык

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Орёл - 2004

Работа выполнена на кафедре русского языка Орловского государственного университета

Научный руководитель - доктор филологических наук, профессор

Беднарская Лариса Дмитриевна.

Официальные оппоненты - доктор филологических наук, профессор

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Орловского государственного университета.

Автореферат разослан «_5_» ноября 2004 года.

Бабайцева Вера Васильевна, кандидат филологических наук, доцент Развина Галина Викторовна.

Ведущая организация - Костромской государственный университет.

Защита состоится "_17_" декабря 2004 года в 12 часов

на заседании диссертационного совета Д 212.183.01 при Орловском государственном университете по адресу: 302026, г. Орёл, ул. Комсомольская, 95.

диссертационного совета

Ученый секретарь

¿¿005-4

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

до#о& у

«Язык художественной литературы, ее классиков, лучших национальных прозаиков и поэтов должен быть признан важнейшим источником изучения литературного языка», - читаем в «Русской грамматике» (1980). Этим объясняется наше обращение к творчеству Н.В. Гоголя, ведь язык Н.В. Гоголя - великолепный образец русской литературной речи. Огромное количество исследований посвящено писателю, но нужно согласиться с

A. Белым, который писал: «... Гоголя читают и не видят, не видят доселе, что нет в словаре у нас слова, чтобы назвать Гоголя; нет у нас способов измерить все возможности, им исчерпанные: мы еще не знаем, что такое Гоголь; и хотя не видим мы его подлинного, все же творчество Гоголя, хотя и суженное нашей убогой восприимчивостью, ближе нам всех писателей русских XIX столетия». В.В. Розанов дополняет своего современника: «Нет в литературе нашей более неисповедимого лица, и, сколько бы в глубь этого колодца вы ни заглядывали, никогда вы не проникнете его до дна; и даже по мере заглядыва-ния все менее и менее будете способны ориентироваться, потеряете начала и концы, входы и выходы, заблудитесь, измучитесь и воротитесь, не дав себе даже и приблизительно ясного отчета о виденном. Гоголь - очень таинствен; клубок, от которого никто не держал в руках входящей нити. Мы можем судить только по объему и весу, что клубок этот необыкновенно содержателен...».

Существует огромная библиотека литературоведческих исследований, посвященных творчеству Н.В. Гоголя. «Литература о Гоголе, о его жизни и творчестве очень велика, но до сих пор мы не имеем цельного образа личности Гоголя, не имеем и удовлетворительного анализа его творчества, не только художественного, но и творчества идейного», - пишет В. Зеньковский. Языковой манере писателя посвящены фундаментальные работы В.В. Виноградова. О стиле Н.В. Гоголя писали И.Е. Мандельштам, Ю.Я. Барабаш,

B.В. Гиппиус, Л.И. Еремина, Н.П. Третьякова, Н.Ю. Шведова, М. Эпштейн, А.В. Чичерин, В.Н. Хохлачева, Ю.В. Манн, А.В. Дудников, А.Д. Алферов и др., однако о синтаксисе Н.В. Гоголя писали мало. В этих работах делаются некоторые эмпирические выводы о своеобразии структуры стиля Н.В. Гоголя. Одна из таких работ, посвященных индивидуальным особенностям языка Н.В. Гоголя, - исследование А. Белого. Он писал: «У Гоголя стык многих словарей с синтаксическими головоломками...».

Известно несколько исследований середины XX века о синтаксисе Н.В. Гоголя. Лингвисты обращали внимание на сложность синтаксического строя поэмы «Мертвые души», в отличие, например, от синтаксиса пушкинских прозаических произведений (П.К. Боголепов). Ранее А. Белый писал: «Стереотип прозаической фразы Пушкина: она - коротка; она точками отделена от соседних: существительное, прилагательное, глагол, точка; строй таких фраз подобен темперированному строю Баха. У Гоголя фраза взорвана,

ЮС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА

разметанная осколками придаточных предложений, подчиненных главному, соподчиненных между собой; нарушено равновесие между существительным, прилагательным, глаголом; вместо «1+1+1» — например, «3+1 +5» ...».

Уже современники Н.В. Гоголя чувствовали необычность его индивидуального стиля. В.Г. Белинский отмечал: «... как всякое глубокое создание, «Мертвые души» не раскрываются вполне с первого чтения даже для людей мыслящих: читая их во второй раз, точно читаешь новое, никогда не виданное произведение. «Мертвые души» требуют изучения [разрядка моя. - Л.Б.]».

«Выбранные места из переписки с друзьями» - центральная вещь позднего Н.В. Гоголя, в которой, как в фокусе, собраны и сконцентрированы все проблемы его писательской и личной биографии. СТ. Аксаков отмечал естественность эпистолярного жанра для Н.В. Гоголя: «Гоголь выражается совершенно в своих письмах; в этом отношении они гораздо важнее его печатных сочинений». Эта сторона «Выбранных мест...» для самого Н.В. Гоголя была очень существенна. Он писал П.А. Плетневу: «Книга эта разойдется более, чем все мои прежние сочинения, потому что это до сих пор моя единственная дельная книга».

Несмотря на различия жанров, анализируемые произведения объединяет сходство идейных поисков, которые сопровождали всё творчество Н.В. Гоголя. Так, В. Зеньковский замечает: «Художественные созерцания Гоголя теснейшим образом связаны в своей глубине с его идейными исканиями и по существу неотделимы [разрядка авт. - Л.Б.] от них ... в творчестве Гоголя его художественная интуиция и его идейные построения интимно сплетаются в одно целое».

40-50-е годы XIX века считаются революционной эпохой в истории русского литературного языка. Как пишет В.В. Виноградов, в это время «обозначились принципы и приемы более широкого нового национально-демократического перерождения литературной речи» (1982).

Констатируя, что «национальный язык для Гоголя - форма национального самоопределения», В.В. Виноградов намечает дальнейшие пути исследования языка писателя. В своем фундаментальном труде «Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIX веков» (1982) он исследует в основном лексическую, отчасти фразеологическую и стилистическую эволюцию русского литературного языка.

Н.В. Гоголь заложил основы дальнейшей демократизации русского литературного языка во второй половине XIX века.

Язык Н.В. Гоголя, по словам В.В. Виноградова, представляется «наиболее полной системой литературного выражения, включавшей в себя не только стили литературного языка предшествующей эпохи, но и отражавшей сложный поток социально-групповых диалектов города и деревни». Вместе с тем язык писателя, пришедшего в Россию из Украины не был скован «традициями и нормами старорусской аристократической речевой культуры: он пе-

стрел диалектными «неправильностями». И все же эволюция стиля Н.В. Гоголя анализируется ученым в русле «общей языковой жизни эпохи».

В.В. Виноградов отмечает и черты формирования «научно-философского языка» и в поэме «Мертвые души», и в более поздних публицистических произведениях Н.В. Гоголя: «Гоголь с необыкновенной комической остротой осмеял русско-немецкий стиль философского жаргона 30-40-х годов».

Известно внимание Н.В. Гоголя к формирующемуся русскому национальному стилю, отличительными чертами которого он признает объективизм, реализм и лаконизм («Учебная книга словесности»).

Н.В. Гоголь «доводит до предела» творческий метод, найденный А.С. Пушкиным. Он «смещает разные стили литературного языка с разными диалектами устной речи». «В недрах национальной речи Гоголь находит еще не использованные русской литературой залежи «коренных» русских «сокровищ родного слова».

Особенно ярко это «доведение до предела» проявляется в публицистическом языке Н.В. Гоголя, где «ломается не только система лексики и фразеологии, но и весь строй образов, весь семантический фундамент речи [разрядка моя. - Л.Б.]». В.В. Виноградов отмечает смешение и слияние церковнославянизмов с русизмами, которое подчинено «развертыванию семантической цепи, составленной как бы посредством спаиванья лексических отрезков, близких друг к другу по смыслу и структуре образов, но относящихся к разным экспрессивным и стилистическим сферам». В.В. Виноградов обращает внимание на «резкие столкновения отвлеченно-книжных фраз с разговорно-бытовыми квалификациями предметов и действий», на «резкость и стремительность стилистических переходов от высокого и торжественно-архаического к фамильярно-простому и вульгарному в языке «Переписки».

Несомненно, это «смешение» отразилось и в синтаксическом строе гоголевской публицистики.

В своей характеристике стилистических особенностей художественной прозы и публицистики Н.В. Гоголя В.В. Виноградов затронул только лексический и фразеологический аспекты его языка. Однако «принцип смешения стилей» характерен и для синтаксиса произведений Н.В. Гоголя.

Синтаксис вмещает в себя и лексическую сторону языка в ее самом абстрактном воплощении (система сочинительных и подчинительных союзов), и наиболее консервативный, то есть наименее поддающийся влияниям и изменениям, структурный - синтаксический - его аспект.

Дополнительно следует указать, что важность изучения синтаксиса заключается в том, что в этой области языкознания дискуссионных и нерешенных проблем значительно больше, чем, например, в морфологии. Особенно остро стоит вопрос о классификации придаточных предложений, о месте и группировке бессоюзных предложений и др. Указанные синтаксические явления характеризуются многообразием связей, переплетением и столкновением

различных грамматических (а иногда и лексических) факторов. В связи с этим задача их изучения состоит не только в том, чтобы распределить соответствующие синтаксические явления по классификационным группам, а в том, чтобы путем анализа выяснить их функции и присущие им грамматические средства, их соотношение с другими явлениями.

В последнее время появились диссертационные исследования, выполненные на основе квантитативного сопоставления массивов выборок, собранных с разными целями (см. работы курских аспирантов проф. А.Т. Хро-ленко, например: Литус, 2004), которые анализируют сплошную выборку разных языковых единиц, в основном, слов. Эта методика дает непротиворечивые, доказательные результаты.

В диссертации тоже анализируется сплошная выборка предложений, входящих в изучаемые тексты.

Достижения современной синтаксической науки позволяют сделать комплексный анализ синтаксиса гоголевских текстов, чтобы научно обосновать эмпирические выводы предшественников. Стало возможным сопоставить с синтаксической точки зрения массивы выборок простых и сложных предложений из художественных и публицистических произведений писателя, чтобы показать становление синтаксической структуры его индивидуального стиля. В этом заключается актуальность исследования.

Объектом исследования является синтаксис художественной прозы и синтаксис публицистики одного и того же автора.

Предметом описания стали структурно-семантические свойства, стилистический потенциал и закономерности употребления в текстах разных стилей различных структурно-семантических типов предложений; то есть предметом исследования является система предложения: простое предложение (далее - ПП), сложноподчиненное предложение (далее - СПП), сложносочиненное предложение (далее - ССП), сложное бессоюзное предложение (далее - СБП), переходные структуры, выбранные из гоголевских текстов.

К середине XIX века структура стиля художественной литературы в общем определилась (Беднарская, 1983, 1995; Теляковская, 1987; и др.), а публицистический стиль находился в стадии становления (Большакова, 1996). Поэтому гипотеза, выносимая на защиту диссертации, следующая: синтаксическая структура публицистического стиля в рамках индивидуального стиля одного автора образуется иным образом по сравнению с тем, как образуется синтаксическая структура художественного текста. Доказательством этого является наличие в рассмотренных публицистических текстах Н.В. Гоголя огромного количества переходных структур между сложным и простым предложениями, а также между основными типами сложного предложения, употребление в них союзных средств в их разных сочетаниях, которые не используются в художественном стиле. При описании синтаксиса публицистических произведений основное внимание уделяется переходным конструкциям.

Цель работы: определить своеобразие синтаксической структуры художественной прозы в сравнении с синтаксической структурой публицистического текста Н.В. Гоголя.

Поставленная цель обусловила следующие задачи исследования, которые вытекают из сопоставления двух текстов, художественного и публицистического:

1) проанализировать и статистически обработать сплошную выборку предложений из произведений Н.В. Гоголя «Мертвые души», «Выбранные места из переписки с друзьями», «Авторская исповедь»;

2) описать синтаксическую структуру простого и сложного предложений в прозаических и публицистических произведениях Н.В. Гоголя в сопоставлении;

3) выявить сходство и различие в системах структурно-семантических типов простого, сложноподчиненного, сложносочиненного и сложного бессоюзного предложений в произведениях разных стилей;

4) выяснить различия в синтаксическом строе произведений разных стилей одного автора; показать, как проявилось «смешение стилей», отмеченное В.В. Виноградовым в лексике и фразеологии гоголевских текстов, в их синтаксической структуре.

Существует мнение, что структура предложения зависит от жанрово-стилевых параметров текста (И.И. Меньшиков), поэтому одна из задач диссертационного исследования - показать, в какой степени эта зависимость обнаруживает себя в функционировании простых и сложных предложений в художественной прозе и в публицистике одного и того же автора.

На кафедре русского языка ОГУ ведется исследовательская работа по таким направлениям: выявляются особенности функционирования синтаксических единиц в разных типах речи (авторская речь и речь персонажей) (Т.А. Глущенко), осуществляется сравнительная характеристика синтаксических единиц в разных формах художественного стиля (проза и поэзия) (Н.Н. Логвинова, Т.Г. Ефимова) и другие. Таким образом, наше исследование находится в общем контексте научно-исследовательской работы, проводимой на кафедре русского языка ОГУ.

Научная новизна и теоретическое значение диссертационной работы заключаются в том, что впервые массивы простого и сложного предложений, извлеченные из произведений Н.В. Гоголя «Мертвые души», «Выбранные места из переписки с друзьями», «Авторская исповедь», анализируются и сопоставляются во всем объеме. Исследуется выборка всех предложений, входящих в состав названных произведений, что делает результаты исследования достоверными.

Практическое значение диссертации. Результаты исследования могут быть использованы в преподавательской работе со студентами вузов при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров по лингвостилистике, коммуникативно ориентированной стилистике, лингвистике текста, синтаксису,

истории становления функциональных стилей русского литературного языка и риторике. Материалы работы могут быть полезны для углубления научных основ школьного курса русского языка, проведения факультативов.

Материалом исследования послужила картотека, составленная методом сплошной выборки из произведений Н.В. Гоголя. Для сравнительного анализа были взяты текст поэмы «Мертвые души» (далее - МД) как «самое значительное произведение Н.В. Гоголя, вершина его творчества» (A.M. До-кусов), как образец художественного стиля речи, с одной стороны, и текст книги писем «Выбранные места из переписки с друзьями» (далее - ВМ) как образец эпистолярно-публицистического стиля речи, с другой стороны (далее данный стиль речи будем называть вслед за В.В. Виноградовым (1982) публицистическим; Я. Агекян называет ВМ «публицистическое эссе»).

Для чистоты эксперимента необходимо, чтобы сопоставляемые тексты были совместимы по количеству печатных знаков, поэтому для сравнительного анализа был добавлен текст статьи «Авторская исповедь» (название дано издателями; далее - АИ). В результате было обнаружено, что сопоставляемые текстовые массивы оказались почти равны по количеству печатных знаков.

Функциональные стили не образуют замкнутых систем, между стилями существует взаимодействие, влияние средств одного стиля на другие. Признаки, характеризующие отдельный стиль (преимущественное использование в нем определенных лексических средств, синтаксических конструкций и т.д.), повторяются в других языковых стилях. Подавляющее большинство языковых средств является общим для всех стилей (межстилевые средства языка), это стилистически нейтральные языковые средства.

Как справедливо заметили З.Ю. Кумахова и М.А. Кумахов, слово нельзя признать стилистически окрашенным, если оно в других стилях не повторяется своеобразно, по-своему. Поэтому если, например, союз не имеет стилистического своеобразия в употреблении в разных стилях речи, то он признается стилистически нейтральным. Если союз значительно чаще встречается в одном из стилей, чем в другом, то этот союз является стилистически закрепленным за этим стилем речи (о понятиях языковых средств стилистически окрашенных и стилистически закрепленных см.: Федоров, 1997).

Стиль художественной литературы, реализуя функцию воздействия, характеризуется единством коммуникативной и эстетической функций языка, разнообразием стилистических подсистем, мотивированным использованием и эстетическим преобразованием элементов других стилей, широким применением экспрессивных и изобразительных языковых средств, переносно-метафорического и образного свойства слова, богатством синтаксических форм, индивидуализацией стиля (слог писателя).

Текст любого художественного произведения уникален, так как является выражением творческого «я» автора, имеет свою неповторимую структуру, в которой используются разнообразные языковые средства для создания

экспрессивности данного текста. Любое предложение, функционируя в тексте, имеет более глубокий и завершенный смысл и является неотъемлемой частью этого текста.

Язык художественной литературы лишен какой бы то ни было стилевой замкнутости. Его отличает разнообразие индивидуально-авторских средств создания образности и свобода выбора языковых средств, продиктованных конкретными задачами автора художественного произведения.

Органичное соединение особенностей книжной художественной, устной поэтической, разговорно-обиходной речи в художественном тексте содействовало выражению пафоса поэмы «Мертвые души» (А.Н. Кожин). В то же время постичь смысл поэмы «Мертвые души» можно лишь, осознавая то, что перед нами особое произведение, от первой до последней строки пронизанное лиризмом (об особенностях жанра «Мертвых душ» см., например: Манн, 1972).

Своеобразие поэмы как лиро-эпического жанра основано на сочетании повествовательной характеристики действующих лиц и их раскрытии через восприятие и оценку лирического героя, повествователя, играющего в поэме активную роль. Поэтому «лирические отступления» в поэме структурно необходимы, существенны для понимания любого художественного образа и авторского замысла в целом. Традиционно лирические отступления трактуются как «форма авторской речи, слово автора-повествователя, отвлекающееся от сюжетного описания событий для их комментирования и оценки или по иным поводам, прямо не связанным с действием произведения ... Они непосредственно связаны с действием произведения ... Они непосредственно вводят в мир авторского идеала и помогают строить образ автора как живого собеседника читателя» («Литературный энциклопедический словарь»). Именно лирические отступления сближают гоголевский стиль художественной прозы с публицистическим.

Говоря об особенностях публицистического стиля, В.В. Виноградов неоднократно указывает на такую его черту, как риторическое воздействие. Он считает эту черту ключевой, основополагающей для ВМ.

В то же время ВМ не просто сборник писем. Ю.Я. Барабаш, анализируя содержание ВМ, говорит о главах. Это доказывает, что книга состоит не из разрозненных писем, а является цельным, единым произведением. Название «выбранные» свидетельствует о том, что перед нами фрагменты, объединенные общей темой.

Очевидно, что публицистический стиль во многом отличается от других стилей. Стиль публицистический реализует функции воздействия и сообщения. Эти две функции влияют на стилистическую значимость публицистического текста, которая создается «комплексным характером отбора, употребления и комбинирования языковых единиц в структуре целостного текста, их ролью в процессе высказывания» (А.В. Калачинский). Публицистика по своей природе затрагивает важный и широкий круг политических, экономиче-

ских, культурных, воспитательных и просто жизненных проблем, автору приходится давать оценку происходящего, высказывать ту или иную точку зрения на какое-либо событие. Но самое главное для публициста - привлечь внимание читателя к тем событиям, которые не оставляют равнодушными многих людей, а не только автора.

Нельзя не согласиться с мыслью, что воздействующая функция публицистического текста ярко проявляется в синтаксисе (Г.Я. Солганик). Из большого арсенала синтаксических структур, как правило, публицист выбирает те, которые помогают ему глубже воздействовать на читателя. Поскольку в центре любого публицистического текста стоит автор, который описывает события и высказывает свое отношение к сообщаемому, он вправе выбирать те или иные языковые средства, которые и создают определенный эффект его творчества.

Методом сплошной выборки были выписаны из текстов все предложения, классифицированы, обработаны статистически и представлены в таблицах. В основе данного исследования лежит классификация предложений, изложенная в «Русской грамматик е» (1 9 8 0). Также мы опираемся на работы В.В. Бабайцевой, касающиеся переходности синтаксических конструкций. Границы предложений определялись с точки зрения их пунктуационной законченности, поэтому диалогические единства и конструкции с прямой речью также дробились на отдельные предикативные компоненты - составляющие их предложения. Парцеллированные придаточные предложения рассмотрены как грамматически самостоятельные с целью устранения возможных недоразумений, связанных с дискуссионным характером данной проблемы (см., например: Устинов, 1970; Жданович, 1972; Формановская, 1978; Рыбакова, 1982; Бабайцева, 2000), хотя и сделаны соответствующие замечания. Такие фрагменты текста выражают целую речевую ситуацию, однако пунктуационный разрыв приводит к ослаблению подчинительной связи придаточного предложения с главным, поэтому целесообразно структурно рассмотреть их как изолированные конструкции в целях соблюдения большей точности математического подсчета общего количества предложений, входящих в состав анализируемых произведений Н.В. Гоголя.

Многокомпонентные сложные предложения с разными типами связи (понятие см.: Калашникова, 1979, 1981) классифицировались по ведущей связи.

Таким образом, общий объем синтаксических конструкций, входящих в структуру поэмы МД, составил 4002 предложения, в структуру ВМ и АИ, - 3200 предложений. Следовательно, всего проанализировано 7202 примера.

Возникает вопрос, почему наблюдается существенная разница в количественном составе одинаковых по объему печатных знаков текстовых массивов - 802 предложения? Это объясняется тем, что в тексте поэмы МД,

в отличие от публицистического текста, содержится достаточно большое количество небольших по протяженности предложений, которые употребляются в диалогической речи (речи персонажей). Так уже при первичном сопоставлении выборок из произведений разных стилей проявляется разница между ними.

Соотношение употребительности в текстах простых и различных типов сложных предложений может быть представлено в таблице, где ПР -перечислительные ряды с сочетанием союзной и бессоюзной связи, ПС -переходные случаи между сочинением и подчинением:

Тип предложения М И ВМ иАИ

количество % количество %

ПП 1804 45,1 936 29,3

ССП 472 11,8 340 10,6

СПП 915 22,9 1393 43,5

СБП 773 19,3 497 15,5

ПР 30 0,7 8 0,3

ПС 8 0,2 26 0,8

Всего 4002 100,0 3200 100,0

Как видно, доля ПП в тексте поэмы значительна. И здесь возникает вопрос: насколько прав в своем мнении П.К. Боголепов, который отмечал, что «Гоголь употребляет в поэме преимущественно [разрядка моя. -Л.Б.] сложные, распространенные синтаксические конструкции»? Ведь полученные данные свидетельствуют о преобладании сложных предложений над простыми только на 9,8%. Можно в полной мере согласиться с утверждением П.К. Боголепова, если придерживаться синтаксической концепции, автором которой является А.Г. Руднев. Он выделил осложненное предложение в особую группу, рассмотрев его как переходную структуру между простым и сложным предложениями. Поэтому было определено соотношение употребительности среди ПП осложненных и неосложненных структур. Оно составило 2:1.

Из числа сложных предложений в обоих анализируемых текстах преобладают СПП, количество которых превышает, например, ССП почти в 2 раза в тексте МД и в 4 раза в публицистических текстах. Доля СПП в тексте поэмы МД оказалась чуть ниже того уровня, который является характерным для художественного стиля, по мнению М.Н. Кожиной (1983).

Основные методы исследования.

Исследование носит комплексный характер, а потому потребовало привлечения системы исследовательских методов, методик и приемов, среди которых особенно активно использовались методы описательный и сопоставительный, применялась статистическая обработка данных. Основным методом в диссертационном исследовании является сравнительно-сопоставитель-

ный: дана сравнительная характеристика синтаксической структуры художественной прозы и публицистики Н.В. Гоголя. Использовался в работе квантитативный анализ. Представляется, что он является одним из важнейших этапов любого научного исследования, его результаты, несмотря на некоторую обобщенность, объективны. Без сомнения, огромную роль он играет и при изучении идиостиля писателя. В первую очередь, он приближает исследователя к пониманию языковой личности писателя, к построению характерной для него системы предпочтений, стратегии использования языка. Квантитативный анализ отражает предпочтения автора в выборе и употреблении синтаксических конструкций.

Сравнительный анализ всех встретившихся в обоих стилях структурно-семантических разновидностей внутри системы каждого из основных типов сложного предложения сопровождается количественными данными о каждой разновидности. Частотность проявления каждого элемента синтаксической структуры приводится в процентах. Необходимость такого анализа убедительно доказывает Б.Н. Головин: «Опираясь на качественное изучение языка «интуитивными» методами, вероятностно-статистическое изучение, получая новые, еще не известные науке о языке сведения о количественных соотношениях элементов и участков языковых и речевых структур, вновь ведет к качественным характеристикам этих структур». «Сравнить - это сопоставить «одно» с «другим» с определенной целью: выявить отношения» («Философский энциклопедический словарь»). Поэтому сопоставление происходит на основе выделения каких-либо свойств синтаксических единиц, обозначения их сходства и различия в текстах разных стилей.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались на заседаниях кафедры русского языка и аспирантских объединениях при Орловском государственном университете, на научных конференциях в том же университете в 2000-2003 гг., в Тульском государственном университете (12-13.04.2000), в Московском педагогическом государственном университете (17-19.10.2000). Основные положения исследования отражены в 7 публикациях.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, 4 глав, заключения, библиографического списка (203 наименования), списка сокращений и приложения, включающего 16 таблиц. Текст изложен на 200 страницах рукописи.

ОБЩЕЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении содержится обоснование актуальности избранной темы, определяются объект, предмет, цель и задачи работы, характеризуется методология исследования, оценивается научная новизна, практическая и теоретическая значимость диссертации.

В главе первой «Сопоставительный анализ простого предложения в художественной прозе и публицистике» описываются особенности системы простого предложения в исследованных произведениях Н.В. Гоголя.

В результате анализа мы пришли к следующим выводам. Структура простого предложения в художественной прозе и публицистике Н.В. Гоголя обнаруживает не только различия, но и сходство.

Влияние жанрово-стилевых параметров на структуру ПП в художественной прозе и публицистике Н.В. Гоголя проявилось в следующем:

1. Среди неосложненных ПП в художественной прозе бблыпую часть составляют небольшие по протяженности предложения, входящие в состав диалогических единств, то есть неосложненные ПП встречаются в основном в речи персонажей. В авторской речи поэмы МД и в публицистике среди неос-ложненных ПП выделяются своей малочастотностью двусоставные и односоставные нераспространенные предложения. И здесь отличия носят внутрисистемный характер, связанный с особенностями позиционных отношений между членами внутри ПП, а также с морфологическими способами их выражения. Неморфологизованные способы выражения подлежащего и сказуемого, различного рода нарушения прямого порядка слов имеют место преимущественно в публицистике: Или выбросивши за окошко ненужную вещь - значит сделать добро своему брату, разумея добро в высоком смысле христианском?', Слышно страшное в судьбе наших поэтов; Безделица -выставить наиумнейшего человека своего времени не признающим христианства!; Всю эту всемирность человеколюбивого закона Христова, все это отношенье человека к человечеству может из нас перенести всяк на свое небольшое поприще. В этом обнаруживается близость публицистического стиля к разговорному, что свидетельствует о том, что в первой половине 19 века публицистический стиль еще только формируется. Структура ПП, в отличие от художественного стиля, имеет неустойчивый, еще не закрепленный нормами характер, поэтому и вбирает в себя многие элементы разговорного стиля; .

2. В художественной прозе чаще употребляются простые осложненные предложения (68,0; 53,2)*: И опять по обеим сторонам столбового пути пошли вновь писать версты, станционные смотрители, колодцы, обозы, серые деревни с самоварами, бабами и бойким бородатым хозяином, бегущим из постоялого двора с овсом в руке, пешеход в протертых лаптях, плетущийся за восемьсот верст, городишки, выстроенные живьем, с деревянными лавчонками, мучными бочками, лаптями, калачами и прочей мелюзгой, рябые шлагбаумы, чинимые мосты, поля неоглядные и по ту сторону и по другую, помещичьи рыдваны, солдат верхом на лошади, везущий зеленый ящик с свинцовым горохом и подписью: такой-то

* Здесь и далее первая цифра в скобках обозначает среднюю частоту употребительности в МД, вторая цифра (после точки с запятой) - в ВМ и АИ.

артиллерийской батареи, зеленые, желтые и свежеразрытые черные полосы, мелькающие по степям, затянутая вдали песня, сосновые верхушки в тумане, пропадающий далече колокольный звон, вороны как мухи и горизонт без конца...

Уровень осложненности предложений, который определяется соотношением общего количества осложнений к числу осложненных предложений, в прозе и публицистике отличается незначительно: МД -1,4 (1747 осложнений на 1226 предложений), ВМ и АИ - 1,3 (661 осложнений на 498 предложений).

Различия связаны с характером осложнений. Для публицистических текстов характерно осложнение ПП однородными и обособленными членами предложения. На долю первых приходится 45,2% от всех способов осложнения, на долю вторых - 35,9%. Ср.: в художественном стиле - 23,6% и 25,1% соответственно.

В обоих стилях большинство ПП, осложненных однородными членами предложения, составляют предложения с однородными сказуемыми.

Среди ПП с обособленными членами предложения в обоих стилях наиболее частотными оказались конструкции с причастными и деепричастными оборотами.

Остальные способы осложнения (уточняющие и поясняющие члены, сравнительные обороты) представлены как в прозе, так и в публицистике и отличаются незначительными количественными показателями.

В тексте поэмы сравнительные обороты в подавляющем числе примеров оформляет инвариантный для данной семантики союз как. В публицистике в силу специфических особенностей суггестивного стиля резко возрастает употребительность в сравнительных оборотах союзов нежели и чем: Русского человека испугала его ничтожность более, чем все его пороки и недостатки', В книге моих писем я все-таки стою навысшей точке, нежели в уничтоженных «Мертвых душах».

Поясняющие обособленные члены предложения достаточно частотны в обоих стилях. При этом Н.В. Гоголь регулярно использует в качестве осложнения ПП пояснение как главных, так и второстепенных членов предложения, но присоединяет его в основном без помощи союзов. Пояснительный союз то есть отмечен в обоих стилях, но в ПП малочастотен: Ноздрев во многих отношениях был многосторонний человек, то есть человек на все руки', - А Кувшинников, то есть это такая бестия, подсел к ней и на французском языке подпускает ей такие комплименты...; Седьмая куча — Богу, то есть деньги на церковь и на бедных; Говорите же так с вашим подчиненным, то есть - наставительно и питательно его душе!.

Наличие вводных конструкций - примета обоих стилей. Достаточно высокий процент их употребления среди всех способов осложнения - 14,2% в МД и 10,9% в ВМ и АИ - обусловлен, с нашей точки зрения, не только жан-

ровыми особенностями произведений, но и индивидуальными особенностями Н.В. Гоголя-писателя и публициста.

Вставные конструкции малочастотны в обоих стилях.

Осложнение ПП обращениями характерно только для конструкций, встретившихся в речи персонажей поэмы, в авторской речи и в публицистике данные ПП малочастотны. Поэтому в целом их доля среди всех способов осложнения незначительна в обоих стилях и составляет 5,8% в МД и 2,0% в ВМ и АИ. В публицистике, однако, в составе побудительных ПП этот способ осложнения достаточно частотен (7 примеров из 13 ПП с обращением).

Итак, незначительный разрыв в уровне осложненности ПП в прозе и публицистике Н.В. Гоголя позволяет высказать предположение, что степень нагруженности ПП осложняющими элементами обусловлена не только жан-рово-стилевыми параметрами текста, но и индивидуальными особенностями авторского стиля.

Воздействующая функция публицистического стиля нагляднее всего отразилась в большей употребительности в нем по сравнению с художественным стилем побудительных ПП (6,7; 13,7).

Вопросительные, побудительные и эмоционально окрашенные (восклицательные) предложения представлены в тексте поэмы преимущественно в диалогической речи, а в авторской речи такие ПП малочастотны. И в этом заключается основное отличие между анализируемыми стилями в рамках данных функциональных типов ПП.

Большинство ПП в МД имеет осложненный характер за счет одновременного употребления в них эмоционально окрашенных частиц, междометий, устойчивых оборотов фразеологического характера, обращений, обособленных членов предложения, вводных слов, сравнительных оборотов: -Душенька! она статуя и бледна как смерть', -А по мне, так я, признаюсь, ничего не нахожу в ней...', - Как, неужели он и протопопше строил куры?', - Словом, бесподобно!', - Позволь, душа, я тебе влеплю один безе.

Подобные примеры, характеризующие речь персонажей, настолько свойственны языковой манере Н.В. Гоголя, настолько экспрессивно наполнены, что можно говорить об индивидуальных средствах формирования этих синтаксических единиц.

В главе второй «Сопоставительный анализ сложноподчиненного предложения в художественной прозе и публицистике» анализируется система структурно-семантических типов СПП в произведениях Н.В. Гоголя.

СПП занимает центральное место в системе сложного предложения публицистических текстов Н.В. Гоголя (43,5%). В тексте поэмы МД эти предложения также находятся на первом месте по употребительности среди типов СП, однако их частотность не такая значительная (22,9%). В отличие от ССП и СБП, в системе СПП соотношение употребительности бипредикатных и многокомпонентных структур складывается в текстах по-разному. В тексте МД в 1,5 раза преобладают элементарные (бипредикатные) сложные предаю-

жения (далее - ЭСП) (13,9; 9,0), а в публицистических текстах, наоборот, в 1,2 раза преобладают многокомпонентные сложные предложения (далее -МСП) (19,4; 24,1). Следовательно, в системе СПП в текстах Н.В. Гоголя разных стилей наблюдаются противоположные процессы.

Однако система СПП предстает как стабильная, если рассмотреть употребительность в ней нерасчлененных и расчлененных конструкций, так как они оказались одинаково распространены в обоих стилях. Так, в обоих проанализированных текстах среди СПП частотность нерасчлененных структур превышает частотность расчлененных в 1,7 раза. Ср.: в МД - 63,9% и 36,1%, в ВМ и АИ - 62,9% и 37,1%.

В обоих стилях в системе нерасчлененных СПП наиболее частотные структурно-семантические разновидности оказались одинаковыми. На первом месте по частоте употребления среди всех типов СПП находятся изъяснительные предложения, на втором - определительные. Их частотность в разных стилях практически не отличается, а это свидетельствует о том, что изъяснительные СПП и определительные СПП в произведениях Н.В. Гоголя предстают как стабильные системы.

Однако среди изъяснительных СПП в тексте МД значительно преобладают бипредикатные структуры, а в тексте ВМ, наоборот, среди этих конструкций отмечен перевес МСП. Из средств связи частей изъяснительного СПП самым частотным оказался союз что. Его доля среди всех изъяснительных союзов значительна в текстах (81,4; 74,7). Это понятно, так как союз что находится в центре системы изъяснительных СПП и является стилистически нейтральным.

Из союзных слов в изъяснительных СПП наиболее употребительными оказались в художественном стиле - что, как и какой, а в публицистическом стиле - что, кто и как.

Среди определительных СПП в обоих текстах преобладают бипреди-катные структуры. В обоих стилях преобладающим средством связи частей определительного СПП оказались союзные слова, союзы встретились редко. Это объясняется тем, что определительно-качественные придаточные, в которых возможны союзы, малочастотны в обоих стилях. Из союзных слов на первом месте по употребительности зафиксировано стилистически нейтральное союзное слово который (81,0; 84,3).

Наиболее заметным отличием в системе определительных СПП, проявившимся в текстах разных стилей, оказалось преобладание более чем в два раза в публицистике конструкций с местоименно-соотносительной связью (20,1; 42,5). Напротив, частотность местоименно-союзной связи в определительных СПП выше почти в 2 раза в тексте поэмы (5,2; 2,7).

В отличие от изъяснительных и определительных СПП, нерасчленен-ные обстоятельственные СПП с местоименно-соотносительной структурой малочастотны в обоих анализируемых стилях. Однако они имеют близкую (СПП образа действия) или тождественную (СПП меры) частоту употребле-

ния в текстах, что свидетельствует о стабильности данных структур в системе СПП произведений Н.В. Гоголя. Пространственные СПП Н.В. Гоголь употребляет только в публицистических текстах: Где секретарь заведен только в качестве писца, там он хочет сыгратьроль посредника между начальником и подчиненным. В поэме МД писатель использовал вместо них близкие, но не тождественные структуры, имеющие синкретичную семантику: определи-тельно-пространственные СПП: Таким образом, уже на прокурорских дрожках доехал он к себе в гостиницу, где долго еще у него вертелся на языке всякий вздор: белокурая невеста с румянцем и ямочкой на правой щеке, херсонские деревни, капиталы.

В системе расчлененных СПП соотношение употребительности би-предикатных и многокомпонентных структур в текстах разных стилей складывается противоположным образом: в художественной прозе частотность расчлененных ЭСП и МСП почти совпадает, отличается только на 0,7% (17,7; 18,4), тогда как в публицистике число расчлененных МСП выше ЭСП почти в два раза (12,9; 24,2).

Среди обстоятельственных расчлененных СПП в тексте поэмы наиболее частотны временные предложения (8,4%), а в публицистических текстах - условные СПП (10,8%). На втором месте по частотности в системе расчлененных СПП - условные предложения (7,5%) в художественной прозе и временные и причинные СПП (по 6,5%) в публицистике. На третьем месте в художественном стиле - причинные СПП (5,7%). Несколько реже употребляются в обоих стилях целевые СПП (4,1; 6,2) и уступительные СПП (4,2; 2,5). Еще менее частотны сравнительные СПП (2,1; 2,6). Сравнительно малочастотны в художественном стиле и следственные СПП (2,3%), так как эта семантика параллельно оформляется сложносочиненными и сложными бессоюзными предложениями, а также присоединительные СПП (1,9%). Эти конструкции в публицистике Н.В. Гоголя наименее частотны среди названных расчлененных СПП: следственные СПП - 0,9%, присоединительные СПП -0,7%. Кроме того, в публицистике единично представлены СПП замещения и касательства: Вместо того чтобы выступать ратниками за все общество и вызывать меня на суд перед всю Россию, нужно было рассмотреть дело проще, рассмотреть книгу, что такое она в своем основании, а не останавливаться над частями и подробностями прежде, чем объяснился вполне внутренний смысл ее\ Что же касается до Пушкина, то он был для всех поэтов, ему современных, точно сброшенный с Неба поэтический огонь, от которого, как свечки, зажглись другие самоцветные поэты.

Во всех СПП обусловленности наблюдается активное употребление в обоих текстах стилистически нейтральных союзов-инвариантов: в системе временных СПП - союза когда (49,4; 41,8), в условных СПП - союза если (50,7; 57,6), в причинных СПП - союза потому что (57,7; 57,1), в уступительных СПП - союза хотя (47,4; 52,9), в целевых СПП - союза чтобы (64,9; 54,7).

В системе временных союзов обнаружены следующие основные различия: 1) среди временных союзов одной синонимической группы пока и покамест зафиксирована их стилистическая закрепленность за художественным стилем, 2) только в публицистических произведениях встретились временные СПП, в которых союз употребляется с отрицательной частицей не (пока не, покуда не, по (до) тех пор, пока не, по тех пор, покуда не), 3) обратнопод-чиненные фразеологизованные временные СПП существенно преобладают в художественном стиле, 4) только в публицистических произведениях встретились временные СПП, в которых действие придаточного следует за действием главного предложения (союз прежде чем), 5) союз как только во временных СПП, в которых действие придаточного предшествует действию главного предложения, оказался на втором месте по частоте употребления в публицистике; в художественном стиле он малочастотен. В целом номенклатура временных союзов разнообразнее представлена в публицистическом стиле.

Напротив, номенклатура условных союзов разнообразнее представлена в художественном стиле. Так, только в тексте поэмы встретились условные СПП с союзами что, ли, как, коли, ежели бы и буде. Это вполне объяснимо, так как эти союзы, в основном имеющие яркую разговорную окраску, чаще встречаются в речи персонажей.

Союз-инвариант причинных СПП потому что, в отличие от других подчинительных союзов обусловленности, проявляет в обоих стилях почти одинаковую активность. Союз оттого что - второй по употребительности в публицистике среди причинных союзов, а в художественной прозе он малочастотен. Союз ибо - второй по употребительности среди причинных союзов в художественном стиле, несмотря на свою архаичную окраску. В поэме он встретился только в авторской речи. В публицистике Н.В. Гоголя союз ибо малочастотен. Причинные союзы так как; за то, что; тем более что отмечены в обоих стилях единичными примерами. Не встретились в обоих стилях причинные союзы благо; поскольку; благодаря тому, что.

В системе уступительных СПП были обнаружены следующие отличия: 1) гипотетические уступительные союзы / союзные сочетания встретились только в публицистических произведениях. Среди них союз хотя бы и союзные сочетания как бы ни, какой бы ни, каков бы ни. СПП с гипотетическими уступительными союзами / союзными сочетаниями в художественном стиле не обнаружены; 2) разговорный вариант союза хотя союз хоть встретился только в художественном стиле, главным образом, в речи персонажей. Это обусловлено стилистическим фактором; 3) в художественном стиле в уступительных СПП чаще отмечена препозиция придаточной части в отличие от публицистического стиля, в котором в системе уступительных СПП преобладают конструкции с постпозитивным придаточным.

Номенклатура целевых союзов разнообразнее представлена в публицистике. Целевой союз-архаизм дабы Н.В. Гоголь употребляет только в тек-

сте ВМ: Завещанье мое немедленно по смерти моей должно быть напечатано во всех журналах и ведомостях, дабы, по случаю неведения его, никто не сделался бы передо мною невинно-виноватым и тем бы не нанес упрека на свою душу. Его активность обусловлена стилистическим фактором. Только в публицистических текстах встретились целевые СПП с союзными сочетаниями на то, чтобы; затем, дабы, там достаточно частотны конструкции с союзным сочетанием затем, чтобы, которое не обнаружено в тексте поэмы. Другие целевые союзы и союзные сочетания встретились в обоих текстах. Следовательно, союзный синонимичный ряд в целевых СПП значительно укорачивается в художественном стиле.

Наибольшие отличия в текстах среди подчинительных союзов наблюдаются в системе сравнительных союзов. Во-первых, союз-инвариант как встречается в 2,1 раза чаще в художественном стиле. Такая разница нетипична для союза-инварианта. Во-вторых, только в публицистическом стиле встретились сравнительные СПП с союзами чем ...тем, так же как (и), чем, нежели, подобно как и, равно как и: Чем более вещей принимал я в соображенье, тем у меня верней выходило созданье; Грозя именем губернатора, предводитель может много сделать там, где не хватит собственной вла-сти;равно как и губернатор посредством предводителя может успешней и сильней действовать на дворян. Следовательно, в системе сравнительных СПП для оформления дифференцированного значения Н.В. Гоголь использует наиболее полный набор синонимичных союзных средств связи в публицистических произведениях. В обоих текстах не встретились сравнительные СПП с одиночными союзами будто, словно, точно.

В главе третьей «Сопоставительный анализ сложносочиненного предложения в художественной прозе и публицистике» анализируется система структурно-семантических типов ССП в произведениях Н.В. Гоголя.

В исследованных текстах встретились все отмеченные современными синтаксистами семантико-структурные разновидности соединительных, сопоставительных и противительных ССП.

В результате их анализа было выяснено, что частотность соединительных конструкций в обоих стилях существенно превосходит употребительность сопоставительных и противительных, причем отмечается значительное их преобладание и в бипредикатных, и в многокомпонентных структурах. Частотность соединительных ССП в публицистике несколько выше, составляет 53,9%, то есть они превышают другие разновидности вместе взятые, тогда как сопоставительные ССП встречаются чаще в художественном стиле, так же как и противительные, перевес которых, правда, незначителен. Он вызван более частым использованием не союза-инварианта но, который одинаково частотен в обоих стилях, а его синонимов.

В подавляющем большинстве примеров представлены инвариантные сочинительные союзы, использование релятивов с актуализированной или диффузной семантикой в текстах Н.В. Гоголя наблюдается редко:

союзы мд ВМ и АИ

эсп мсп ВСЕГО ЭСП МСП ВСЕГО

и 13,6 28,8 42,4 16,8 37,1 53,9

А 8,3 16,7 25,0 5,0 10,6 15,6

НО 3,2 19,3 22,5 3,2 19,7 22,9

Союзы противительной семантики да, однако, только, зато органично вписываются только в систему ССП художественного стиля. Обнаружено пусть малочастотное, но зато достаточно регулярное их использование: да - И примеров, однако - 6, только, зато - по 5: - Сказал бы и другое слово, да вот только что за столом неприлично; Нельзя сказать, чтобы это нежное расположение к подлости было почувствовано дамами; однако оке в многих гостиных стали говорить, что, конечно, Чичиков не первый красавец, но зато таков, как следует быть мужчине, что будь он немного толще или полнее, уж это было бы нехорошо; Скоро вслед за ними все угомонились, и гостиница объялась непробудным сном; только в одном окошечке виден еще был свет, где жил какой-то приехавший из Рязани поручик, большой, по-видимому, охотник до сапогов, потому что заказал уже четыре пары и беспрестанно примеривал пятую. Для публицистики Н.В. Гоголя они оказались нехарактерны. Встретилось только по одному ССП с союзами да и зато.

В то же время союз да в соединительном значении в художественной прозе используется реже, а в публицистике, наоборот, чаще; в результате его частотность оказалась в обоих текстах почти одинаковой (1,1; 1,2).

Разделительный союз или малочастотен. Он отмечен в обоих стилях, преобладает в публицистике (0,6; 1,2). Другие разделительные союзы в проанализированных текстах Н.В. Гоголя не встретились.

Сочинительные инвариантные союзы чрезвычайно частотны и на недоминирующих уровнях связи в МСП с разными типами связи, то есть в сложноподчиненных и бессоюзных МСП.

В целом частотность ССП в обоих текстах почти одинакова. Однако в художественном стиле отмечено больше семантико-структурных разновидностей ССП, главным образом, сопоставительного типа. Но, несмотря на это, система ССП в текстах Н.В. Гоголя предстает как наиболее стабильная. Об этом свидетельствует то, что в обоих стилях выявлены одинаковые самые распространенные группы соединительных (результативные), сопоставительных (присоединительно-распространительные) и противительных (противительно-ограничительные) ССП. Однако стилистическая принадлежность текстов повлияла на их частотность. И здесь обнаружена противоположная тенденция: равномерное перераспределение употребительности основных разновидностей ССП: результативные преобладают в ВМ, противительно-ограничительные - в МД, а частотность присоединительно-распространительных одинакова, отличается только на 0,1%.

В главе четвертой «Сопоставительный анализ сложного бессоюзного предложения в художественной прозе и публицистике» анализируется система структурно-семантических типов СБП в произведениях Н.В. Гоголя.

Наше исследование опирается на классификацию, которая отражает всю многообразную систему структурно-семантических разновидностей СБП. Речь идет о структурно-семантической классификации, основанной на соотношении / несоотношении СБП с союзными предложениями (см.: Беднарская, 1994).

Сложные бессоюзные предложения в обоих анализируемых текстах оказались достаточно частотными, особенно в тексте поэмы МД (19,3; 15,5).

Объединяют структурно-семантические типы СБП, функционирующие в текстах разных стилей, схожие закономерности в употребительности бипредикатных и многокомпонентных конструкций в каждой из разновидностей. В обоих стилях большинство структурно-семантических разновидностей СБП (одиннадцать) характеризует преимущественное оформление как МСП. Только для двух разновидностей СБП (условных СБП и СБП обоснования) процент употребительности ЭСП по сравнению с МСП оказался выше. Данная особенность также характерна для обоих стилей. Правда, перевес названных бипредикатных конструкций над многокомпонентными оказался не очень большим. Так, условные бипредикатные СБП преобладают над условными МСП на 0,6%. Интересно, что этот показатель совпал в разных стилях. Бипредикатные СБП обоснования встречаются чаще многокомпонентных структур только на 0,3% в тексте МД и на 0,2% в тексте ВМ. Следовательно, эти показатели не могут существенно повлиять на общий характер особенностей функционирования бипредикатных и многокомпонентных СБП в произведениях разных стилей. Только сопоставительные СБП стоят особняком. Среди них наблюдается противоположная тенденция: в художественном стиле бипредикатные конструкции преобладают над многокомпонентными только на 0,1%, тогда как в публицистическом стиле отмечен значительный перевес МСП, что подтверждает общую картину преимущественного использования многокомпонентных конструкций в системе СБП. Следовательно, Н.В. Гоголь предпочитает оформлять сложные бессоюзные предложения как многокомпонентные в произведениях обоих анализируемых стилей.

Стабильное и равномерно частотное употребление некоторых разновидностей СБП доказывает их структурно-семантическую самостоятельность, автономность, устойчивость, позволяет рассматривать их не как варианты союзных типов сложных предложений, а как особые семантико-структурные типы: изъяснительные, причинные, пояснительные, комментирующие СБП. Эти структуры не нуждаются в привлечении союзов, а в последнем типе употребление союзов и невозможно, в нем сформировались свои комплексы формальных показателей со своими инвариантами: Из-за изб тянулись во многихместахрядами огромные клади хлеба, застоявшиеся, как видно, долго цветом походили они на старый, плохо выжженный кирпич, на верхушке

ихросла всякая дрянь, и даже прицепился сбоку кустарник; Для христианина нет оконченного Kypcai он вечно ученик и до самого гроба ученик.

Некоторые разновидности СБП, семантически соотносимые с союзными структурами, уступают им в адекватности выражения вследствие своей диффузности и поэтому употребляются реже в текстах обоих стилей: перечислительные ряды с актуализированной семантикой следования ситуаций, сопоставительные, противительно-уступительные.

Среди структурно-семантических видов СБП наиболее значительная разница в употребительности в текстах разных стилей обнаружена в системе изъяснительных конструкций. Эти СБП встречаются чаще в художественном стиле более чем в два раза, так как подавляющее большинство из них характеризует речь персонажей: - Я вас уверяк: в две недели они изопъются и будут стельки; - Вы знаете, он родного отца хотел продать или, еще лучше, проиграть в карты.

В произведениях разных стилей почти совпадает частотность СБП обоснования, а частотность результативных, сопоставительных, ограничительных, условных, противительно-уступительных и присоединительных СБП отличается незначительно. Это позволяет сделать вывод о том, что в системе структурно-семантических видов СБП существует определенная стабильность.

Наблюдается интересная особенность: в обоих исследованных стилях доминирующее положение в системе сложных бессоюзных предложений занимают одни и те же конструкции: пояснительные и причинные. Правда, в текстах разных стилей по употребительности среди других структурно-семантических видов СБП они меняются местами: в художественном стиле первое место занимают пояснительные СБП, а второе - причинные, тогда как в публицистическом стиле, наоборот, - причинные СБП занимают первое место, а пояснительные остались на втором месте. И только на третьих местах по употребительности в текстах находятся другие структурно-семантические виды СБП: в художественном стиле - СБП комментирования, а в публицистическом стиле - СБП с семантикой одновременного протекания ситуаций.

Высокая частотность бессоюзных пояснительных конструкций в публицистических текстах Н.В. Гоголя вполне объяснима: страстное желание писателя пояснить, уточнить, конкретизировать свою мысль, желание быть правильно понятым читателями дополняется претензией на мессианство: Дело мое проще и ближе: дело мое есть то, о котором прежде всего должен подумать всяк человек, не только один я.

Высокий процент употребительности пояснительных СБП в тексте МД можно объяснить следующим образом. Это связано с тем, что пояснительные СБП в тексте поэмы МД значительно чаще встречаются в авторской речи, чем в речи персонажей, в отличие, например, от других структурно-семантических видов СБП, в которых, наоборот, данные конструкции преимущественно используются в речи персонажей.

СБП с целевыми отношениями представлены только в художественном стиле двумя примерами в речи персонажа (Ноздрева): - Вот пойдем в сарай^ я тебе покажу ее!', - Я, признаюсь, к тебе с тем пришел: изволь, я готов тебе помогать. В публицистическом стиле целевые СБП не встретились так же, как и СБП степени, которые отсутствуют и в художественном стиле. Следовательно, названные конструкции представляют периферию в системе бессоюзных сложных предложений.

В публицистических текстах Н.В. Гоголя среди результативных, причинных, присоединительных СБП и СБП обоснования частотными оказались конструкции с императивом в первой части. Это естественно: такие фразеоло-гизированные предложения наиболее адекватно передают воздействующую функцию публицистического текста: Но не бросайте никакого человека, не отрезывайте возврата никому, следуйте за отрешенным, иногда с горя, с отчаяния, со стыда впадает он еще в большие преступления (причина); Ругни его при всем народе, но так, чтобы тут же обсмеял его весь паро& это будет для него в несколько раз полезней всяких подзатыльников и зуботычин (присоединение).

Однако среди условных СБП конструкции с императивом в первой предикативной части оказались наиболее распространенными в текстах о б о-и х стилей, так как это инвариантные структуры для этого вида СБП: - Знай я прежде, что ты такой сердитый,дая бы совсем тебе и не прекословила', Не попотчевай ее сами же писатели своими гнилыми мелодрамам, она бы не почувствовала к ним вкуса и не потребовала бы их.

Напротив, только в художественном стиле встретились сложные бессоюзные предложения, представляющие собой вопросно-ответную двухчастную разговорную структуру. Такие конструкции отмечены среди СБП обоснования и комментирования. В этих предложениях, по форме напоминающих две отдельные реплики одного лица, автор спрашивает (задает вопрос) и сам же на него отвечает: -Да на что мне жеребец ?, завода я не держу, -Да зачем мне собаки?_я не охотник (обоснование).

В обоих стилях среди сложных бессоюзных предложений отмечены конструкции с синкретичной семантикой. Вследствие диффузности семантики, свойственной СБП, в таких предложениях наряду с основным значением имеется еще и добавочное значение: - Ведь у меня народ или вор, или мошеннику в день так оберут, что и кафтана не на чем будет повесить (причина + аргументация); Чичиков был прае: это была, точно, баба (причина + изъяснение); Прочие тоже были более или менее люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто «Московские Ведомости», кто даже и совсем ничего не читал (объяснение + причина); Русский возница имеет доброе чутье вместо глаз, от этого случается, что он, зажмуря глаза, качает иногда во весь дух и всегда куда-нибудь да приезжает (присоединение + результат + следствие).

Конструкции с синкретичной семантикой встречаются чаще в публицистических произведениях Н.В. Гоголя. Среди них преобладают СБП с дополнительным причинным значением. Это СБП, в которых присутствует оценочное значение. Это может быть собственно оценка, характеристика ситуации или субъекта, выражение эмоции. В состав первой части таких СБП включается предикат, имеющий семантику эмоциональной или интеллектуальной оценки: Пусть прежде выкричится хорошенько молодежи это ее дело (присоединение + причина); Душа моя изнемогла бы от множества упреков,, из них многие были так страшны, что не дай их Бог никому получить (комментирование + причина).

Конструкции с добавочным причинным значением отмечены среди объяснительных и комментирующих СБП (преобладают в публицистике), среди изъяснительных СБП (преобладают в тексте МД), а также среди присоединительных СБП, которые, правда, малочастотны в обоих текстах.

В сложном бессоюзном предложении типизированное значение в ряде случаев может актуализироваться при помощи соответствующих грамматикализованных лексических элементов. В таких случаях Н.В. Гоголь использует в качестве «скрепы» частей СБП актуализаторы, характеризующие данный вид: частицы, наречия, местоимения, вводные слова.

Таким образом, семантический и статистический анализ показал, что в произведениях Н.В. Гоголя разных стилей в системе сложных бессоюзных предложений в целом обнаружено больше сходных черт, чем отличий.

В Заключении обобщаются теоретические и практические результаты исследования, формулируются основные положения работы, намечаются перспективы дальнейшего научного поиска, подводятся основные итоги исследования, которые в сжатом виде могут быть сведены к следующему.

В текстах поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» и книги писем «Выбранные места из переписки с друзьями» представлено все многообразие как простых, так и сложных предложений. Почти все структуры, отмеченные современными академическими грамматиками, подвластны гоголевскому гению.

Это тем более интересно и важно, что Н.В. Гоголь творил в эпоху становления современного русского литературного языка, в эпоху активной «языковой борьбы» нового со старым.

Сопоставив синтаксические структуры двух формирующихся функциональных стилей, создаваемых одним автором, мы можем сделать следующие выводы.

Синтаксическая структура формирующихся стилей имеет больше сходного, чем различного.

Тексты Н.В. Гоголя показывают, как складывается национальный литературный язык, как выражаются ход и результаты философско-религиозного и художественно-эстетического мышления писателя. Сравнивая точность, адекватность синтаксического выражения мысли, композиционную строй-

ность обоих текстов, приходим к выводу о том, что талант Н.В. Гоголя-художника более гармоничен, так как впитал в себя все богатство национального языка с его разговорной стихией. Удивительно, но почти все народные «словечки», неповторимые «обороты» не устарели до сего дня. Они просто забыты рациональной эпохой, но живут в национальной памяти. Эта неразрывная связь литературного и народного языка может быть примером для современных писателей. Гоголевские тексты показывают, что истинную информативность язык приобретает, если эта информация заключается в «поэтическую» форму.

В эпоху 30-50-х годов XIX века Н.В. Гоголь стоял в центре «языковой борьбы». «Язык Гоголя, - писал В.В. Виноградов, - отдельными своими приемами оказывал решительное влияние и на публицистические стили литературного языка ... Гоголевские образы, фразы, приемы изображения действительности входили в «общую» систему литературного выражения».

Подробный синтаксический анализ сплошных выборок из гоголевских текстов подтвердил мысль В.В. Виноградова о том, что «национальный язык для Гоголя - форма национального самоопределения».

В годы становления новой эпохи как никогда важны для потомков гения «внутреннее существо и выражение» родного языка, «меткость и разум» его слов, его структурная «гармония» (Н.В. Гоголь. Материалы для словаря русского языка).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Базавлук Л.М. Восклицательный знак в середине высказывания (на материале текста поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души») // Структура, семантика и функционирование синтаксических единиц в русском языке: Межвузовский сборник статей. - Орёл: ОГУ, 1999. - С. 60-65.

2. Базавлук Л.М. Некоторые особенности передачи чужой речи в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» // К 70-летию Тульского государственного университета. Роль языка и литературы в мировом сообществе: Межвузовский сборник научных трудов. - 4.1. - Тула: ТулГУ, 2000. - С. 79-84.

3. Базавлук Л.М. О некоторых переходных случаях от придаточного предложения к члену предложения в поэме Н.В. Гоголя «Мертвые души» // Некоторые вопросы структуры и семантики предложения в русском языке: Межвузовский сборник статей. - Орёл: ОГУ, 2000. - С. 3-6.

4. Базавлук Л.М. Сложносочиненное предложение в произведениях Н.В. Гоголя // Языковая деятельность: переходность и синкретизм: Сборник статей научно-методического семинара

«Тех1ш». - Вып.7. - Москва - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2001.-С. 265-268.

5. Базавлук Л.М. Синтаксическая структура поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» // Сложное предложение и текст: Межвузовский сборник статей. - Орёл: ОГУ, 2002. - С. 6-9.

6. Базавлук Л.М. Прием стилистического повтора как одна из характеристик языкового ощущения Н.В. Гоголя // Уч. зап. Орловского гос. ун-та. - Т.1. Филология. Синтаксис русского языка. - Орёл: ОГУ, 2004. - С. 9-12.

7. Базавлук Л.М. Особенности структуры и семантики простого и сложного предложения в художественной прозе и публицистике Н.В. Гоголя // Предложение и текст: актуальные проблемы: Межвузовский сборник статей. -Орел: ОГУ, 2004. - С. 114-117.

Подписано в печать 01.11.2004 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Гарнитура «Тайме». Объём 1,6 усл. п. л. Заказ № 798. Тираж 100 экз.

Отпечатано с предоставленного макета в ОГУП «Орловская областная типография «Труд» 302021, г. Орёл, ул. Ленина, 1.

»2215*

РЫБ Русский фонд

2005-4 19194

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Базавлук, Леонид Михайлович

Введение.

Глава I. Сопоставительный анализ простого предложения в художественной прозе и публицистике.

§ 1. О структурах, переходных между простым и сложным предложениями

1.1. О неосложненных и осложненных предложениях.

1.2. Разновидности конструкций, переходных между простым и сложным предложениями.

§ 2. Некоторые особенности простых осложненных предложений в художественной прозе и публицистике.

2.1. Однородные члены предложения.

2.2. Контаминированное осложнение.

2.3. Сравнительные обороты.

2.4. Пояснительные члены предложения.

2.5. Вводные конструкции.

2.6. Вставные конструкции.

2.7. Обращение.

§ 3. О синтаксическом статусе конструкций с прямой речью.

Выводы.

Глава II. Сопоставительный анализ сложноподчиненного предложения в художественной прозе и публицистике.

§ 1. Особенности структуры сложного предложения в анализируемых текстах.

1.1. Переходные структуры в системе сложного предложения.

§ 2. Структурно-семантические особенности нерасчлененных СИП.

2.1. Изъяснительные (дополнительные и подлежащные) СПП.

2.2. Определительные СПП.

2.3. Сказуемные СПП.

2.4. Обстоятельственные СПП с местоименно-соотносительной структурой .70 2.4.1. СПП образа действия.

2.4.2. СПП меры.

2.4.3. СПП степени.

2.4.4. Пространственные СПП.

§ 3. Структурно-семантические особенности расчлененных СПП.

3.1. Сложноподчиненные временные предложения.

3.2. Сложноподчиненные условные предложения.

3.3. Сложноподчиненные причинные предложения.

3.4. Сложноподчиненные уступительные предложения.

3.5. Сложноподчиненные целевые предложения.

3.6. Сложноподчиненные следственные предложения.

3.7. Сложноподчиненные сравнительные предложения.

3.8. Сложноподчиненные присоединительные предложения.

Выводы.

Глава Ш. Сопоставительный анализ сложносочиненного предложения в художественной прозе и публицистике.

§ 1. О сочинении.

§ 2. Структурно-семантические особенности соединительных ССП.

2.1. ССП одновременности (собственно-соединительные).

2.2. Результативные и следственные ССП.

2.3. Присоединительно-распространительные ССП.

§ 3. Структурно-семантические особенности сопоставительных ССП.

3.1. Присоединительно-распространительные ССП.

§ 4. Структурно-семантические особенности противительных ССП.

4.1. Противительно-уступительные ССП.

4.2. Противительно-ограничительные ССП.

Выводы.

Глава IV. Сопоставительный анализ сложного бессоюзного предложения в художественной прозе и публицистике.

§ 1. Понятие о сложном бессоюзном предложении.

§ 2. СБП, соотносимые со сложносочиненными предложениями.

2.1. Результативные СБП.

2.2. Сопоставительные СБП.

2.3. Ограничительные СБП.

§ 3. СБП, соотносимые со сложноподчиненными предложениями.

3.1. Изъяснительные СБП.

3.2. Условные и условно-временные СБП.

3.3. СБП с целевыми отношениями.

§ 4. СБП, соотносимые одновременно и со сложносочиненными и со сложноподчиненными предложениями.

4.1. СБП следственной семантики.

4.2. СБП обоснования.

4.3. СБП с противительно-уступительной семантикой.

§ 5. Пояснительные СБП.

§ 6. Присоединительные СБП.

§ 7. Сложные бессоюзные предложения комментирования.

Выводы.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Базавлук, Леонид Михайлович

Язык художественной литературы, ее классиков, лучших национальных прозаиков и поэтов признан важнейшим источником изучения литературного языка (РГ — 80,1: 13). Этим объясняется наше обращение к творчеству Н.В. Гоголя, ведь язык Н.В. Гоголя — великолепный образец русской литературной речи. Огромное количество исследований посвящено писателю, но нужно согласиться с А. Белым, который писал: «. Гоголя читают и не видят, не видят доселе, что нет в словаре у нас слова, чтобы назвать Гоголя; нет у нас способов измерить все возможности, им исчерпанные: мы еще не знаем, что такое Гоголь; и хотя не видим мы его подлинного, все же творчество Гоголя, хотя и суженное нашей убогой восприимчивостью, ближе нам всех писателей русских XIX столетия» (1989: 422). В.В. Розанов дополняет своего современника: «Нет в литературе нашей более неисповедимого лица, и, сколько бы в глубь этого колодца вы ни заглядывали, никогда вы не проникнете его до дна; и даже по мере заглядывания все менее и менее будете способны ориентироваться, потеряете начала и концы, входы и выходы, заблудитесь, измучитесь и воротитесь, не дав себе даже и приблизительно ясного отчета о виденном. Гоголь — очень таинствен; клубок, от которого никто не держал в руках входящей нити. Мы можем судить только по объему и весу, что клубок этот необыкновенно содержателен.» (1998: 11-12).

Существует огромная библиотека литературоведческих исследований, посвященных творчеству Н.В. Гоголя. «Литература о Гоголе, о его жизни и творчестве очень велика, но до сих пор мы не имеем цельного образа личности Гоголя, не имеем и удовлетворительного анализа его творчества, не только художественного, но и творчества идейного», — пишет В. Зеньковский (1997: 4). Языковой манере писателя посвящены фундаментальные работы В.В. Виноградова (1936, 1953, 1982 и др.). О стиле Н.В. Гоголя писали Е.М. Галкина-Федорук (1952), В.В. Голубков (1952), А.И. Ефимов (1952), Я.А. Спринчак (1954), В.Н. Хохлачева (1959), Ю.М. Лотман (1968), A.B. Дудников (1973,

1974), Ю.В. Манн (1975 и др.), A.B. Чичерин (1975), Г.М. Фридлендер (1984), М. Эп штейн (1984), Л.И. Еремина (1987), В Я. Пропп (1988), ЮЛ. Барабаш (1990), Е.С. Романичева (1990), С. Рассадин (1996), В.В. Гиппиус (1999), С. Франк (1999) и др., однако о синтаксисе Н.В. Гоголя писали мало. В этих работах делаются некоторые эмпирические выводы о своеобразии структуры стиля Н.В. Гоголя. Одна из таких работ, посвященных индивидуальным особенностям языка Н.В. Гоголя, - исследование А. Белого (1934, 1996). Он писал: «У Гоголя стык многих словарей с синтаксическими головоломками.» (1996: 19).

Известно несколько исследований середины XX века о синтаксисе Н.В. Гоголя. Лингвисты обращали внимание на сложность синтаксического строя поэмы «Мертвые души», в отличие, например, от синтаксиса пушкинских прозаических произведений (см., например: Боголепов, 1952: 41-55). Ранее А. Белый писал: «Стереотип прозаической фразы Пушкина: она — коротка; она точками отделена от соседних: существительное, прилагательное, глагол, точка; строй таких фраз подобен темперированному строю Баха. У Гоголя фраза взорвана, разметанная осколками придаточных предложений, подчиненных главному, соподчиненных между собой; нарушено равновесие между существительным, прилагательным, глаголом; вместо «1+1+1» — например, «3+1+5» .»(1996:18).

Уже современники Н.В. Гоголя чувствовали необычность его индивидуального стиля. В.Г. Белинский отмечал: «. как всякое глубокое создание, «Мертвые души» не раскрываются вполне с первого чтения даже для людей мыслящих: читая их во второй раз, точно читаешь новое, никогда не виданное произведение. «Мертвые души» требуют изучения [подчеркнуто мной. - Л.Б.]» (1979: 53).

Выбранные места из переписки с друзьями» — центральная вещь позднего Н.В. Гоголя, в которой, как в фокусе, собраны и сконцентрированы все проблемы его писательской и личной биографии. С.Т. Аксаков отмечал естественность эпистолярного жанра для Н.В. Гоголя: «Гоголь выражается совершенно в своих письмах; в этом отношении они гораздо важнее его печатных сочинений». Эта сторона «Выбранных мест.» для самого Н.В. Гоголя была очень существенна. Он писал П.Л. Плетневу: «Книга эта разойдется более, чем все мои прежние сочинения, потому что это до сих пор моя единственная дельная книга».

Несмотря на различия жанров, анализируемые произведения объединяет сходство идейных поисков, которые сопровождали все творчество Н.В. Гоголя. Так, В. Зеньковский замечает: «Художественные созерцания Гоголя теснейшим образом связаны в своей глубине с его идейными исканиями и по существу неотделимы [выделено авт. — Л.Б.] от них . в творчестве Гоголя его художественная интуиция и его идейные построения интимно сплетаются в одно целое» (1997: 10, 11).

40-50-е годы XIX века считаются революционной эпохой в истории русского литературного языка. Как пишет В.В. Виноградов, в это время «обозначились принципы и приемы более широкого нового национально-демократического перерождения литературной речи» (1982: 379).

Констатируя, что «национальный язык для Гоголя - форма национального самоопределения» (1982: 413), В.В. Виноградов намечает дальнейшие пути исследования языка писателя. В своем фундаментальном труде «Очерки по истории русского литературного языка ХУП-ХГХ веков» (1982) он исследует в основном лексическую, отчасти фразеологическую и стилистическую эволюцию русского литературного языка.

Н.В. Гоголь заложил основы дальнейшей демократизации русского литературного языка во второй половине XIX века.

Язык Н.В. Гоголя, по словам В.В. Виноградова, представляется «наиболее полной системой литературного выражения, включавшей в себя не только стили литературного языка предшествующей эпохи, но и отражавшей сложный поток социально-групповых диалектов города и деревни» (1982: 378-379). Вместе с тем язык писателя, пришедшего в Россию из Украины не был скован «традициями и нормами старорусской аристократической речевой культуры: он пестрел диалектными «неправильностями» (1982: 379). И все же эволюция стиля

H.B. Гоголя анализируется ученым в русле «общей языковой жизни эпохи».

В.В. Виноградов отмечает и черты формирования «научно-философского языка» и в поэме «Мертвые души», и в более поздних публицистических произведениях Н.В. Гоголя. «Гоголь с необыкновенной комической остротой осмеял русско-немецкий стиль философского жаргона 30-40-х годов» (1982: 399).

Известно внимание Н.В. Гоголя к формирующемуся русскому национальному стилю, отличительными чертами которого он признает объективизм, реализм и лаконизм («Учебная книга словесности»).

Н.В. Гоголь «доводит до предела» творческий метод, найденный

A.C. Пушкиным. Он «смещает разные стили литературного языка с разными диалектами устной речи». «В недрах национальной речи Гоголь находит еще не использованные русской литературой залежи «коренных» русских «сокровищ родного слова» (1982: 407).

Особенно ярко это «доведение до предела» проявляется в публицистическом языке Н.В. Гоголя, где «ломается не только система лексики и фразеологии, но и весь строй образов, весь семантический фундамент речи [разрядка моя. - Л.Б.]» (1982: 412). В.В. Виноградов отмечает смешение и слияние церковнославянизмов с русизмами, которое подчинено «развертыванию семантической цепи, составленной как бы посредством спаиванья лексических отрезков, близких друг к другу по смыслу и структуре образов, но относящихся к разным экспрессивным и стилистическим сферам» (1982: 413).

B.В. Виноградов обращает внимание на «резкие столкновения отвлеченно-книжных фраз с разговорно-бытовыми квалификациями предметов и действий», на «резкость и стремительность стилистических переходов от высокого и торжественно-архаического к фамильярно-простому и вульгарному в языке «Переписки» (1982:417).

Несомненно, это «смешение» отразилось и в синтаксическом строе гоголевской публицистики.

В своей характеристике стилистических особенностей художественной прозы и публицистики Н.В. Гоголя В.В. Виноградов затронул только лексичсс кии и фразеологический аспекты его языка. Однако «принцип смешения стилей» характерен и для синтаксиса его произведений.

Синтаксис вмещает в себя и лексическую сторону языка в ее самом абстрактном воплощении (система сочинительных и подчинительных союзов), и наиболее консервативный, то есть наименее поддающийся влияниям и изменениям, структурный - синтаксический — его аспект.

Дополнительно следует указать, что важность изучения синтаксиса заключается в том, что в этой области языкознания дискуссионных и нерешенных проблем значительно больше, чем, например, в морфологии. Особенно остро стоит вопрос о классификации придаточных предложений, о месте и группировке бессоюзных предложений и др. Указанные синтаксические явления характеризуются многообразием связей, переплетением и столкновением различных грамматических (а иногда и лексических) факторов. В связи с этим задача их изучения состоит не только в том, чтобы распределить соответствующие синтаксические явления по классификационным группам, а в том, чтобы путем анализа выяснить их функции и присущие им грамматические средства, их соотношение с другими явлениями.

В последнее время появились диссертационные исследования, выполненные на основе квантитативного сопоставления массивов выборок, собранных с разными целями (см. работы курских аспирантов проф. Л.Т. Хроленко, например: Литус, 2004), которые анализируют сплошную выборку разных языковых единиц, в основном, слов. Эта методика дает непротиворечивые, доказательные результаты.

В диссертации тоже анализируется сплошная выборка всех предложений, входящих в изучаемые тексты.

Достижения современной синтаксической науки позволяют сделать комплексный анализ синтаксиса гоголевских текстов, чтобы научно обосновать эмпирические выводы предшественников. Стало возможным сопоставить с синтаксической точки зрения массивы выборок простых и сложных предложений из художественных и публицистических произведений писателя, чтобы показать становление синтаксической структуры его индивидуального стиля- В этом заключается актуальность исследования.

Объектом исследования является синтаксис художественной прозы и синтаксис публицистики одного и того же автора.

Предметом описания стали структурно-семантические свойства, стилистический потенциал и закономерности употребления в текстах разных стилей различных структурно-семантических типов предложений; то есть предметом исследования является система предложения: простое предложение (далее — ГШ), сложноподчиненное предложение (далее - СПП), сложносочиненное предложение (далее — ССП), сложное бессоюзное предложение (далее — СБП), переходные структуры, выбранные из гоголевских текстов.

К середине XIX века структура стиля художественной литературы в общем определилась (Беднарская, 1983, 1995; Теляковская, 1987; Дружинина, 2001; и др.), а публицистический стиль находился в стадии становления (Большакова, 1996). Поэтому гипотеза, выносимая на защиту диссертации, следующая: синтаксическая структура публицистического стиля в рамках индивидуального стиля одного автора образуется иным образом по сравнению с тем, как образуется синтаксическая структура художественного текста. Доказательством этого является наличие в рассмотренных публицистических текстах Н.В. Гоголя огромного количества переходных структур между сложным и простым предложениями, а также между основными типами сложного предложения, употребление в них союзных средств в их разных сочетаниях, которые не используются в художественном стиле. При описании синтаксиса публицистических произведений основное внимание уделяется переходным конструкциям.

Цель работы: определить своеобразие синтаксической структуры художественной прозы в сравнении с синтаксической структурой публицистического текста Н.В. Гоголя.

Поставленная цель обусловила следующие задачи исследования, которые вытекают из сопоставления двух текстов, художественного и публицистического:

1) проанализировать и статистически обработать сплошную выборку предложений из произведении Н.В. Гоголя «Мертвые души», «Выбранные места из переписки с друзьями», «Авторская исповедь»;

2) описать синтаксическую структуру простого и сложного предложений в прозаических и публицистических произведениях Н.В. Гоголя в сопоставлении;

3) выявить сходство и различие в системах структурно-семантических типов простого, сложноподчиненного, сложносочиненного и сложного бессоюзного предложений в произведениях разных стилей;

4) выяснить различия в синтаксическом строе произведений разных стилей одного автора; показать, как проявилось «смешение стилей», отмеченное В.В. Виноградовым в лексике и фразеологии гоголевских текстов, в их синтаксической структуре.

Существует мнение, что структура предложения зависит от жанрово-сти-левых параметров текста (Меньшиков, 1982: 7-17; см. также: Акимова, 1973: 67-79), поэтому одна из задач диссертационного исследования - показать, в какой степени эта зависимость обнаруживает себя в функционировании простых и сложных предложений в художественной прозе и в публицистике одного и того же автора.

На кафедре русского языка ОГУ ведется исследовательская работа по таким направлениям: выявляются особенности функционирования синтаксических единиц в разных типах речи (авторская речь и речь персонажей) (см.: Глу-щенко, 2000), осуществляется сравнительная характеристика синтаксических единиц в разных формах художественного стиля (проза и поэзия) (см.: Логвинова, 1998 и др.; Ефимова, 1999, 2000 и др.), и в произведениях одного и того же автора (см.: Колыханова, 2000; Глущенко, 1998), и в произведениях разных стилей речи (публицистический и художественный) разных авторов одного временного периода (см.: Теляковская, 2001). Таким образом, наше исследование находится в общем контексте научно-исследовательской работы, проводимой на кафедре русского языка ОГУ.

Научная новизна и теоретическое значение диссертационной работы заключаются в том, что впервые массивы простого и сложного предложений, извлеченные из произведений Н.В. Гоголя «Мертвые души», «Выбранные места из переписки с друзьями», «Авторская исповедь», анализируются и сопоставляются во всем объеме. Исследуется выборка всех предложений, входящих в состав названных произведений, что делает результаты исследования достоверными.

Практическое значение диссертации. Результаты исследования могут быть использованы в преподавательской работе со студентами вузов при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров по лингвостилистике, коммуникативно ориентированной стилистике, лингвистике текста, синтаксису, истории становления функциональных стилей русского литературного языка и риторике. Материалы работы могут быть полезны для углубления научных основ школьного курса русского языка, проведения факультативов.

Материалом исследования послужила картотека, составленная методом сплошной выборки из произведений Н.В. Гоголя. Для сравнительного анализа были взяты текст поэмы «Мертвые души» (далее - МД) как «самое значительное произведение Н.В. Гоголя, вершина его творчества» (Докусов, 1959: 3), как образец художественного стиля речи, с одной стороны, и текст книги писем «Выбранные места из переписки с друзьями» (далее — ВМ) как образец эписто-лярно-публицистического стиля речи, с другой стороны (далее для упрощения данный стиль речи будем называть вслед за В.В. Виноградовым (1982) публицистическим; см. также мнение Я. Агекян, который называет ВМ «публицистическое эссе» (1996: 2).

Для чистоты эксперимента необходимо, чтобы сопоставляемые тексты были совместимы но количеству печатных знаков, поэтому для сравнительного анализа был добавлен текст статьи «Авторская исповедь» (название дано издателями; далее — АИ) как образец публицистического стиля. В результате было обнаружено, что сопоставляемые текстовые массивы оказались почти равны по количеству печатных знаков.

Функциональные стали не образуют замкнутых систем, между сталями существует взаимодействие, влияние средств одного стиля на другие. Признаки, характеризующие отдельный стиль (преимущественное использование в нем определенных лексических средств, синтаксических конструкций и т.д.), повторяются в других языковых стилях. Подавляющее большинство языковых средств является общим для всех стилей (межстилевые средства языка), это стилистически нейтральные языковые средства.

Как справедливо заметили ЗЛО. Кумахова и М.А. Кумахов, слово нельзя признать стилистически окрашенным, если оно в других стилях не повторяется своеобразно, по-своему (1978: 5). Поэтому если, например, союз не имеет стилистического своеобразия в употреблении в разных стилях речи, то он признается стилистически нейтральным. Если союз значительно чаще встречается в одном из стилей, чем в другом, то этот союз является стилистически закрепленным за этим стилем речи (о понятиях языковых средств стилистически окрашенных и стилистически закрепленных см.: Федоров, 1997: 94-97).

Стиль художественной литературы, реализуя функцию воздействия, характеризуется единством коммуникативной и эстетической функций языка, разнообразием стилистических подсистем, мотивированным использованием и преобразованием элементов других стилей, широким применением экспрессивных и изобразительных средств языка, переносно-метафорического и образного свойства слова, богатством синтаксических форм, индивидуализацией стиля (слог писателя) (Розенталь, Теленкова, 1976: 522).

Всякий текст художественного произведения уникален, так как является выражением творческого «я» автора, имеет свою неповторимую структуру, в которой используются разнообразные языковые средства для создания экспрессивности данного текста. Любое предложение, функционируя в тексте, имеет более глубокий и завершенный смысл и является неотъемлемой частью этого текста.

Язык художественной литературы лишен какой бы то ни было стилевой замкнутости. Его отличает разнообразие индивидуально-авторских средств создания образности и свобода выбора языковых средств, продиктованных конкретными задачами автора художественного произведения.

Органичное соединение особенностей книжной художественной, устной поэтической, разговорно-обиходной речи в художественном тексте содействовало выражению пафоса поэмы «Мертвые души» (Кожин, 1991: 45). В то же время постичь смысл поэмы «Мертвые души» можно лишь осознавая то, что перед нами особое произведение, от первой до последней строки пронизанное лиризмом (об особенностях жанра «Мертвых душ» см., например: Манн, 1972).

Своеобразие поэмы как лиро-эпического жанра основано на сочетании повествовательной характеристики действующих лиц и их раскрытии через восприятие и оценку лирического героя, повествователя, играющего в поэме активную роль. Поэтому «лирические отступления» в поэме структурно необходимы, существенны для понимания любого художественного образа и авторского замысла в целом. Традиционно лирические отступления трактуются как «форма авторской речи, слово автора-повествователя, отвлекающееся от сюжетного описания событий для их комментирования и оценки или по иным поводам, прямо не связанным с действием произведения . Они непосредственно связаны с действием произведения . Они непосредственно вводят в мир авторского идеала и помогают строить образ автора как живого собеседника читателя» (Литературный энциклопедический словарь, 1987: 186). Именно лирические отступления сближают гоголевский стиль художественной прозы с публицистическим.

Говоря об особенностях публицистического стиля, В.В. Виноградов неоднократно указывает на такую его черту, как риторическое воздействие. Он считает эту черту ключевой, основополагающей для ВМ (1982: 416).

В то же время ВМ не просто сборник писем. ЮЛ. Барабаш, анализируя содержание ВМ, говорит о главах (1990:6 и др.). Это доказывает, что книга состоит не из разрозненных писем, а является цельным, единым произведением. Название «выбранные» свидетельствует о том, что перед нами фрагменты, объединенные общей темой.

Очевидно, что публицистический стиль во многом отличается от других стилей. Стиль публицистический реализует функции воздействия и сообщения. Эти две функции влияют на стилистическую значимость публицистического текста, которая создается «комплексным характеров отбора, употребления и комбинирования языковых единиц в структуре целостного текста, их ролью в процессе высказывания» (Капачинский, 1989: 19). Публицистика по своей природе затрагивает важный и широкий круг политических, экономических, культурных, воспитательных и просто жизненных проблем, автору приходится давать оценку происходящего, высказывать ту или иную точку зрения на какое-либо событие. Но самое главное для публициста — привлечь внимание читателя к тем событиям, которые не оставляют равнодушными многих людей, а не только автора.

Нельзя не согласиться с мыслью, что воздействующая функция публицистического текста ярко проявляется в синтаксисе (Солганик, 1997: 205). Из большого арсенала синтаксических структур, как правило, публицист выбирает те, которые помогают ему глубже воздействовать на читателя. Поскольку в центре любого публицистического текста стоит автор, который описывает события и высказывает свое отношение к сообщаемому, он вправе выбирать те или иные языковые средства, которые и создают определенный эффект его творчества.

Не может претендовать на автономное существование так называемый эпистолярный стиль, жанры и языковые средства которого связаны или с разговорной речью (частное письмо бытового содержания), или с речью деловой (официальная переписка между учреждениями), или с речью публицистической (открытое письмо в редакцию), с речью художественно-беллетристической («эпистолярный роман») и т.д. (Розенталь, Теленкова, 1976: 524).

Методом сплошной выборки были выписаны из текстов все предложения, классифицированы, обработаны статистически и представлены в таблицах. В основе данного исследования лежит классификация предложений, изложенная в «Русской грамматике»

1 9 8 0). Также мы опираемся на работы В.В. Бабамцевой, касающиеся переходности синтаксических конструкции. Границы предложений определялись с точки зрения их пунктуационной законченности, поэтому диалогические единства и конструкции с прямой речью также дробились на отдельные предикативные компоненты - составляющие их предложения. Парцеллированные придаточные предложения рассмотрены как грамматически самостоятельные с целыо устранения возможных недоразумений, связанных с дискуссионным характером данной проблемы (см., например: Устинов, 1970; Жданович, 1972; Форма-новская, 1978: 169-177; Рыбакова, 1982; Бабайцева, 2000: 553-593), хотя и еде-ланы соответствующие замечания. Такие фрагменты текста выражают целую речевую ситуацию, однако пунктуационный разрыв приводит к ослаблению подчинительной связи придаточного предложения с главным, поэтому целесообразно структурно рассмотреть их как изолированные конструкции в целях соблюдения большей точности математического подсчета общего количества предложений, входящих в состав анализируемых произведений Н.В. Гоголя.

Многокомпонентные сложные предложения с разными типами связи (понятие см.: Калашникова, 1979, 1981) классифицировались по ведущей связи.

Таким образом, общий объем синтаксических конструкций, входящих в структуру поэмы МД, составил 4002 предложения, в структуру ВМ и АИ, — 3200 предложений. Следовательно, всего проанализировано 7202 примера. Возникает вопрос, почему наблюдается существенная разница в количественном составе одинаковых по объему печатных знаков текстовых массивов - 802 предложения? Это объясняется тем, что в тексте поэмы МД, в отличие от публицистического текста, содержится достаточно большое количество небольших по протяженности предложений, которые употребляются в диалогической речи (речи персонажей). Так уже при первичном сопоставлении выборок из произведений разных стилей проявляется разница между ними.

Основные методы исследования.

Исследование носит комплексный характер, а потому потребовало привлечения системы исследовательских методов, методик и приемов, среди которых особенно активно использовались методы описательный и сопоставительный, применялась статистическая обработка данных. Основным методом в диссертационном исследовании является сравнительно-сопоставительный: дана сравнительная характеристика синтаксической структуры художественной прозы и публицистики Н.В. Гоголя. Использовался в работе квантитативный анализ. Представляется, что он является одним из важнейших этапов любого научного исследования, его результаты, несмотря на некоторую обобщенность, объективны. Без сомнения, огромную роль он играет и при изучении идиостиля писателя. В первую очередь, он приближает исследователя к пониманию языковой личности писателя, к построению характерной для него системы предпочтений, стратегии использования языка. Квантитативный анализ отражает предпочтения автора в выборе и употреблении синтаксических конструкций.

Сравнительный анализ всех встретившихся в обоих стилях структурно-семантических разновидностей внутри системы каждого из основных типов сложного предложения сопровождается количественными данными о каждой разновидности. Частотность проявления каждого элемента синтаксической структуры приводится в процентах. Необходимость такого анализа убедительно доказывает Б.Н. Головин: «Опираясь на качественное изучение языка «интуитивными» методами, вероятностно-статистическое изучение, получая новые, еще не известные науке о языке сведения о количественных соотношениях элементов и участков языковых и речевых структур, вновь ведет к качественным характеристикам этих структур» (1966: 10). «Сравнить — это сопоставить «одно» с «другим» с определенной целью: выявить отношения» (ФЭС, 1983: 818). Поэтому сопоставление происходит на основе выделения каких-либо свойств синтаксических единиц, обозначения их сходства и различия в текстах разных стилей.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались на заседаниях кафедры русского языка и аспирантских объединениях при Орловском государственном университете, на научных конференциях в том же университете в 2000-2003 гг., в Тульском государственном уннверситете (12-13.04.2000), в Московском педагогическом государственном университете (17-19.10.2000). Основные положения исследования отражены в 7 публикациях.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, 4 глав, заключения, библиографического списка (203 наименования), списка сокращений и приложения, включающего 16 таблиц. Текст изложен на 200 страницах рукописи.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Особенности структуры и семантики простого и сложного предложения в произведениях Н.В. Гоголя"

Выводы:

Сложные бессоюзные предложения в обоих анализируемых текстах оказались достаточно частотными, особенно в тексте поэмы МД (19,3; 15,5).

Объединяют структурно-семантические типы СБП, функционирующие в текстах разных стилей, схожие закономерности в употребительности бипреди-катных и многокомпонентных конструкций в каждой из разновидностей. В обоих стилях большинство структурно-семантических разновидностей СБП (одиннадцать) характеризует преимущественное оформление как МСП. Только для двух разновидностей СБП (условных СБП и СБП обоснования) процент употребительности ЭСП по сравнению с МСП оказался выше. Данная особенность также характерна для обоих стилей. Правда, перевес названных бипреди-катных конструкций над многокомпонентными оказался не очень большим. Так, условные бипредикатные СБП преобладают над условными МСП на 0,6%. Интересно, что этот показатель совпал в разных стилях. Бипредикатные СБП обоснования встречаются чаще многокомпонентных структур только на 0,3% в тексте МД и на 0,2% в тексте ВМ. Следовательно, эти показатели не могут существенно повлиять на общий характер особенностей функционирования би-предикатных и многокомпонентных СБП в произведениях разных стилей речи. Только сопоставительные СБП стоят особняком. Среди них наблюдается противоположная тенденция: в художественном стиле бипредикатные конструкции преобладают над многокомпонентными только на 0,1%, тогда как в публицистическом стиле отмечен значительный перевес МСП, 1гго подтверждает общую картину преимущественного использования многокомпонентных конструкции в системе СБП. Следовательно, Н.В. Гоголь предпочитает оформлять сложные бессоюзные предложения как многокомпонентные в произведениях обоих анализируемых стилей.

Стабильное и равномерно частотное употребление некоторых разновидностей СБП доказывает их структурно-семантическую самостоятельность, автономность, устойчивость, позволяет рассматривать их не как варианты союзных типов сложных предложений, а как особые семантико-структурные типы: изъяснительные, причинные, пояснительные, комментирующие СБП. Эти структуры не нуждаются в привлечении союзов, а в последнем типе употребление союзов и невозможно, в нем сформировались свои комплексы формальных показателей со своими инвариантами.

Некоторые разновидности СБП, семантически соотносимые с союзными структурами, уступают им в адекватности выражения вследствие своей диф-фузности и поэтому употребляются реже в текстах обоих стилей: перечислительные ряды с актуализированной семантикой следования ситуаций, сопоставительные, противительно-уступительные.

Среди структурно-семантических видов СБП наиболее сильная разница в употребительности в текстах разных стилей обнаружена в системе изъяснительных конструкций. Эти СБП встречаются чаще в художественном стиле более чем в два раза, так как подавляющее большинство из них характеризует речь персонажей. В произведениях разных стилей почти совпадает частотность СБП обоснования, а частотность результативных, сопоставительных, ограничительных, условных, противительно-уступительных и присоединительных СБП отличается незначительно. Это позволяет сделать вывод о том, что в системе структурно-семантических видов СБП существует определенная стабильность.

Наблюдается интересная особенность: в обоих исследованных стилях доминирующее положение в системе сложных бессоюзных предложений занимают одни и те же конструкции: пояснительные и причинные. Правда, в текстах разных стилей по употребительности среди других структурно-семантических видов СБП они меняются местами: в художественном стиле первое место занимают пояснительные СБП, а второе — причинные, тогда как в публицистическом стиле, наоборот, — причинные СБП занимают первое место, а пояснительные остались на втором месте. И только на третьих местах по употребительности в текстах находятся другие структурно-семантические виды СБП: в художественном стиле - СБП комментирования, а в публицистическом стиле — СБП с семантикой одновременного протекания ситуаций.

Высокая частотность бессоюзных пояснительных конструкций в публицистических текстах Н.В. Гоголя вполне объяснима: страстное желание писателя пояснить, уточнить, конкретизировать свою мысль, желание быть правильно понятым читателями дополняется претензией на мессианство. Высокий процент употребительности пояснительных СБП в тексте МД можно объяснить следующим образом. Это связано с тем, что пояснительные СБП в тексте поэмы МД значительно чаще встречаются в авторской речи, чем в речи персонажей, в отличие, например, от других структурно-семантических видов СБП, в которых, наоборот, данные конструкции преимущественно используются в речи персонажей.

СБП с целевыми отношениями представлены только в художественном стиле двумя примерами в речи персонажей. В публицистическом стиле целевые СБП не встретились так же, как и СБП степени, которые отсутствуют и в художественном стиле. Следовательно, названные конструкции представляют периферию в системе бессоюзных сложных предложений.

В публицистических текстах Н.В. Гоголя среди результативных, причинных, присоединительных СБП и СБП обоснования частотными оказались конструкции с императивом в первой части. Это естественно: такие фразеологизи-рованные предложения служат для передачи воздействующей функции публицистического текста.

Однако среди условных СБП конструкции с императивом в первой предикативной части оказались наиболее распространенными в текстах обоих стилей, так как это инвариантные структуры для этого вида СБП.

Напротив, только в художественном стиле встретились сложные бессо-^ юзные предложения, представляющие собой вопросно-ответную двухчастную разговорную структуру. Такие конструкции отмечены среди СБП обоснования и комментирования. В этих предложениях, по форме напоминающих две отдельные реплики одного лица, автор задает вопрос и сам же на него отвечает.

В обоих стилях среди сложных бессоюзных предложений отмечены конструкции с синкретичной семантикой. Вследствие диффузности семантики, свойственной СБП, в таких предложениях наряду с основным значением имеется еще и добавочное значение. Конструкции с синкретичной семантикой М встречаются чаще в публицистических произведениях Н.В. Гоголя. Среди них преобладают СБП с дополнительным причинным значением. Это СБП, в которых присутствует оценочное значение. Это может быть собственно оценка, характеристика ситуации или субъекта, выражение эмоции. В состав первой части таких СБП включается предикат, имеющий семантику эмоциональной или интеллектуальной оценки. Конструкции с добавочным причинным значением отмечены среди объяснительных и комментирующих СБП (преобладают в публицистике), среди изъяснительных СБП (преобладают в тексте МД), а также среди присоединительных СБП, которые, правда, малочастотны в обоих Л текстах.

В сложном бессоюзном предложении типизированное значение в ряде случаев может актуализироваться при помощи соответствующих грамматикализованных лексических элементов. В таких случаях Н.В. Гоголь использует в качестве «скрепы» частей СБП актуализаторы, характеризующие данный вид: частицы, наречия, местоимения, вводные слова.

В обоих текстах на стыке частей СБП следования ситуаций из типизированных лексических средств Н.В. Гоголь чаще использует наречие «потом».

Актуализаторы результативности в СБП используются Н.В. Гоголем ред-^ ко в обоих стилях.

В ограничительных СБП частица только является инвариантом данного вида, так как большинство подобных конструкций в обоих стилях содержат в своем составе эту частицу.

В СБП обоснования акту ал изаторами стали вводные слова стало быть в тексте МД, частица же в тексте ВМ и частица ведь в обоих текстах.

В противительно-уступительных СБП в качестве актуализаторов Н.В. Гоголь использовал вводные слова: в художественной прозе - впрочем, а в публицистике — напротив.

Все названные типизированные лексические средства находятся на стыке предикативных или смысловых частей СБП, являются своеобразной их «скрепой», располагаясь во второй части, чаще в ее начале, в отличие от пояснительных СБП, где поясняющее слово находится обязательно в первой части конструкции.

Опорный элемент в пояснительном СБП — это синсемантические слова (т-слова) и лексемы, функционально приближающиеся к ним, такие, как одно, вот что, всё. Эти слова оказались одинаково высоко распространенными в обоих текстах, так как они являются инвариантными для данного типа СБП.

Для присоединительных СБП опорным, структурно инвариантным является местоимение это во второй части, поэтому в этих конструкциях оно встречается часто в обоих стилях. Н.В. Гоголь в присоединительных СБП использует и другие т-слова, причем они встречаются в обоих стилях, но чаще в художественном.

Таким образом, семантический и статистический анализ СБП показал, что в художественных и публицистических произведениях Н.В. Гоголя в системе сложных бессоюзных предложений в целом обнаружено больше сходных черт, чем отличий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В текстах поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» и книги писем «Выбранные места из переписки с друзьями» представлено все многообразие как простых, так и сложных предложений. Почти все структуры, отмеченные современными академическими грамматиками, подвластны гоголевскому гению.

Это тем более интересно и важно, что Н.В. Гоголь творил в эпоху становления современного русского литературного языка, в эпоху активной «языковой борьбы» нового со старым. Сопоставив синтаксические структуры двух А формирующихся функциональных стилей, создаваемых одним автором, мы можем сделать следующие выводы.

Синтаксическая структура формирующихся стилей имеет больше сходного, чем различного.

Уровень осложненности простых предложений в прозе и публицистике почти совпадает. В обоих стилях большинство Lili, осложненных однородными членами предложения, составляют предложения с однородными сказуемыми, а среди lili с обособленными членами предложения — предложения с причастными и деепричастными оборотами.

В обоих стилях Н.В. Гоголь часто использует в качестве осложнения пояснение главных и второстепенных членов предложения. Пояснительная семантика часто формируется также в сложных бессоюзных структурах. Это объясняется желанием автора пояснить, уточнить свою мысль, желанием быть адекватно понятым читателем.

В обоих стилях часто используются вводные слова, что говорит о том, что «сам автор очень не безучастен ко всему излагаемому» (Боголепов, 1952: 50).

Двусоставные и односоставные нераспространенные предложения малому» частотны в обоих стилях.

В системе СПП нерасчлененные и расчлененные конструкции одинаково распространены в обоих стилях. Частотность нерасчлененных СПП превышает частотность расчлененных в 1,7 раза.

В системе нерасчлененных СПП совпадают в текстах наиболее частотные структурно-семантические виды. На первом месте находятся изъяснительные СПП, на втором - определительные СПП. Их частотность в разных стилях практически не отличается.

Нерасчлененные обстоятельственные СПП с местоименно-соотноситель-ной структурой малочастотны в обоих стилях.

В обоих стилях во всех обстоятельственных расчлененных СПП наблюдается значительная активизация стилистически нейтральных союзов-инвариантов по сравнению с другими союзами, кроме союза как в сравнительных СПП.

Частотность соединительных ССП в обоих стилях существенно превосходит употребительность сопоставительных и противительных ССП.

В подавляющем большинстве примеров ССП представлены инвариантные сочинительные союзы и, а, но. Использование релятивов с актуализированной или диффузной семантикой в текстах наблюдается редко.

Союз-инвариант противительных ССП но одинаково частотен в обоих стилях.

В обоих стилях выявлены одинаковые самые распространенные группы соединительных (результативные), сопоставительных (присоединительно-распространительные) и противительных (противительно-ограничительные) ССП.

В обоих стилях доминирующее положение в системе СБП занимают одни и те же конструкции: пояснительные и причинные.

В обоих стилях среди СБП отмечены конструкции с синкретичной семантикой.

Различия между двумя стилями проявились в следующем:

В текстах по-разному распределяются типы сложного предложения. СПП занимает центральное место в системе сложного предложения публицистических текстов Н.В. Гоголя (43,5%, особенно велика частотность СПП в тексте ЛИ: 282 примера из 475 - 59,4%). Частотность СПП существенно превосходит употребительность сложных предложений других типов, тогда как в тексте поэмы МД отмечается относительно равномерное распределение типов СП, главным образом, СПП и СБП (22,9% и 19,3% соответственно). На их фоне ССП малочастотны, особенно в публицистике (11,8; 10,6).

Отмечена разница в количестве встретившихся в обоих стилях простых предложении. Это объясняется наличием в художественной прозе и отсутствием в публицистике небольших по протяженности диалогически неполных предложений, характеризующих речь персонажей.

Структурно-семантические типы простых предложений разнообразнее представлены в речи персонажей поэмы. Элементы, осложняющие простые А предложения, многообразнее в диалогической речи.

Воздействующая функция публицистики повлияла на большую употребительность в ней по сравнению с текстом поэмы побудительных предложений.

Неморфологизованные способы выражения подлежащего и сказуемого чаще встречаются в публицистике. Инверсия имеет место преимущественно в публицистике.

Из нерасчлененных обстоятельственных СПП с местоименно-соотноси-тельной структурой пространственные СПП встречаются только в публицистическом стиле.

В системе обстоятельственных подчинительных союзов обнаружены следующие основные различия: номенклатура временных, целевых, уступительных и сравнительных союзов разнообразнее представлена в публицистическом стиле, а условных союзов — в художественном стиле.

В ССП, выбранных из художественной прозы, противительные союзы представлены разнообразнее. В публицистике Н.В. Гоголь почти не употребляет синонимов союза но.

В художественной прозе отмечено больше семантико-структурных видов сопоставительных ССП.

Среди структурно-семантических видов СБП наибольшие отличия в употребительности в текстах разных стилей обнаружены в системе изъяснительных СБП. Эти конструкции встречаются в художественной прозе чаще более чем в два раза, так как подавляющее большинство из них характеризует речь персонажей.

Только в художественной прозе встретились СБП, представляющие собой вопросно-ответную двухчастную разговорную структуру. Такие конструкции отмечены среди СБП обоснования и комментирования.

Соотношение употребительности в текстах простых и различных типов сложных предложений представлено в таблице №1 (см. приложение).

Как видно, доля ПП в тексте поэмы значительна. И здесь возникает вопрос: насколько прав в своем мнении П.К. Боголепов, который отмечал, что «Гоголь употребляет в поэме преимущественно [выделено мной. — Л.Б.] сложные, распространенные синтаксические конструкции» (1952: 55)? Ведь полученные данные свидетельствуют о преобладании сложных предложений над простыми только на 9,8%. Можно в полной мере согласиться с утверждением П.К. Боголепова, если придерживаться синтаксической концепции, автором которой является А.Г. Руднев (1959). Он особо выделил простое осложненное предложение, рассмотрев его как переходное между простым и сложным предложениями. Поэтому было определено соотношение употребительности среди ПП осложненных и неосложненных структур. Оно составило 2:1.

Из числа сложных предложений в обоих анализируемых текстах преобладают СПП, которые имеют достаточно высокий процент употребления, превышают, например, ССП почти в 2 раза в тексте МД и в 4 раза в публицистических текстах. Доля СПП в тексте поэмы МД оказалась чуть ниже того уровня, который является характерным для художественного стиля, по мнению М.Н. Кожиной, около 30% (см.: 1983:213).

Таким образом, на основе наблюдений над синтаксическим строем поэмы МД и книги писем ВМ можно прийти к выводу о том, что Н.В. Гоголь употребляет в основном сложные и простые осложненные предложения, достигая в их использовании большого разнообразия и мастерства.

Тексты Н.В. Гоголя показывают, как складывается национальный литературный язык, как выражаются ход и результаты философско-религиозного и художественно-эстетического мышления писателя. Сравнивая точность, адекватность синтаксического выражения мысли, композиционную стройность обоих текстов, приходим к выводу о том, что талант Н.В. Гоголя-художника более гармоничен, так как впитал в себя все богатство национального языка с его разговорной стихией. Удивительно, но почти все народные «словечки», неповторимые «обороты» не устарели до сего дня. Они просто забыты рациональной эпохой, но живут в национальной памяти. Эта неразрывная связь литературного и народного языка может быть примером для современных писателей. Гоголевские тексты показывают, что истинную информативность язык приобретает, если эта информация заключается в «поэтическую» форму.

В эпоху 30-50-х годов XIX века Н.В. Гоголь стоял в центре «языковой борьбы». «Язык Гоголя, - как писал В.В. Виноградов, - отдельными своими приемами оказывал решительное влияние и на публицистические стили литературного языка . Гоголевские образы, фразы, приемы изображения действительности входили в «общую» систему литературного выражения» (1982: 378).

Подробный синтаксический анализ сплошных выборок из гоголевских текстов подтвердил мысль В.В. Виноградова о том, что «национальный язык для Гоголя - форма национального самоопределения» (1982:415).

В годы становления новой эпохи как никогда важны для потомков гения «внутреннее существо и выражение» родного языка, «меткость и разум» его слов, его структурная «гармония» (Гоголь, 1994. — Т.8: 271-272).

Список научной литературыБазавлук, Леонид Михайлович, диссертация по теме "Русский язык"

1. Агекяи Я. «Скучно жить на этом свете, господа.». Духовное перерождение и смерть Н.В. Гоголя // Литература, — 1996. № 39. — С. 2-3.

2. Айхенвальд Ю.И. Гоголь // Ю. Айхенвальд. Силуэты русских писателей. — М.: Терра; Республика, 1998. Т.1. - С. 74-84.

3. Акимова Г.Н. Размер предложения как фактор стилистики и грамматики (На материале русского литературного языка XVIII в.) // Вопросы языкознания. — 1973.-№2.-С. 67-79.

4. Андреев Д.Л. Роза Мира. — М.: Товарищество «Клышников — Комаров и К°», 1993.-304 с.

5. Ардентов Б.П. «Что» в современном русском языке. — Кишинев: Штиинца, 1973.-92 с.

6. Артюшков И.В. Внутренняя речь и ее изображение в художественной литературе (на материале романов Ф.М. Достоевского и Л.Н. Толстого). — М.: МПГУ, 2003.-347 с.

7. Бабайцева В.В. Переходные конструкции в синтаксисе / Конструкции, сочетающие свойства двусоставных и односоставных (безличных именных) предложений. Воронеж: Чернозем, кн. изд., 1967. - 391 с.

8. Бабайцева В.В. Русский язык: Синтаксис и пунктуация. — М.: Просвещение, 1979.-269 с.

9. Бабайцева В.В. Явления переходности в грамматике русского языка: Монография. М.: Дрофа, 2000. - 640 с.

10. Бабайцева В.В., Максимов ЛЛО. Современный русский язык. Ч.Ш. — Синтаксис. Пунктуация: Учебн. пособие. — М.: Просвещение, 1981. — 272 с.

11. Байдуж Л.М. Конструкции с союзом тем более что и их место в системе средств выражения причинно-следственных отношений /на материале современного русского языка/. — Лвтореф. днсс. . канд. фштол. наук. — Томск, 1983.-20 с.

12. Бакалова З.Н. Системная организация сложносочиненных предложений с союзами «а» и «но» и их соотносительность. Лвтореф. дисс. . канд. филол. наук.-Томск, 1980.- 19 с.

13. Балли Ш. Вопросы общей лингвистики и французского языка. — М.: Иностранная литература, 1955. — 534 с.

14. Барабаш Ю.Я. Гоголь: страхи, ужасы и надежды России: Над страницами «Выбранных мест из переписки с друзьями» // Литература в школе. — 1990. — Ст. 1. № 4. - С. 20; Ст.2. - № 6. - С. 2-16.

15. Беднарская Л.Д. Изменения в семантике и структуре сложноподчиненного предложения условного типа в русском языке художественной прозы с 20-30-х годов XIX века до 80-х годов XX века: Дисс. . канд. филол. наук. — Орел, 1983.-224 с.

16. Беднарская Л.Д. Бессоюзное сложное предложение и текст // Сложное предложение в тексте. Калинин, 1988. - С. 50-56.

17. Беднарская Л.Д. Основные закономерности в развитии сложного предложения в языке русской художественной прозы Х1Х-ХХ столетий: Дисс. . докт. филол. наук. Орел, 1995. - 392 е.; Монография. — М.: Прометей, 1994. — 194 с.

18. Беднарская Л.Д. Влияние синтаксической структуры стихотворения на его композицию // Структура, семантика и функционирование синтаксических единиц в русском языке: Межвузовский сборник статей. — Орел: ОГУ, 1999. — С. 29-32.

19. Беднарская Л.Д. О типах синкретизма в сложноподчиненном условном предложении // Некоторые вопросы структуры и семантики предложения в русском языке: Межвузовский сборник статей. — Орел: ОГУ, 2000. — С. 6-10.

20. Беднарская Л.Д. Закономерности грамматического и смыслового членения многокомпонентных сложных предложений. — НДВШ, Филологические науки. 2001. - № 2. - С. 94-103.

21. Беднарская Л.Д. О семантическом принципе классификации сложноподчиценных предложений // Сложное предложение и текст: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 2002. - С. 3-6.

22. Белинский В.Г. Похождения Чичикова, или Мертвые души // В.Г. Белинский. Собрание сочинений. В 9-ти томах. Т.5. - М.: Худож. лит., 1979. -С. 43-55.

23. Белошапкова В.А. Сложное предложение в современном русском языке (Некоторые вопросы теории). М.: Просвещение, 1967. - 160 с.

24. Белошапкова В.А. Современный русский язык: Синтаксис: Учебн. пособие для филол. специальностей ун-тов. М.: Высшая школа, 1977. - 248 с.

25. Белый А. Мастерство Гоголя. Л., 1934. - 317 е.; М.: МАЛП, 1996. - 351 с.

26. Белый А. Гоголь // А. Белый. Серебряный голубь. — М.: Худож. лит., 1989. -С. 420-442.

27. Блохина Н.Г. Соотношения простых и сложных предложений в общей языковой системе // Структура, семантика и функционирование синтаксических единиц в русском языке: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 1999. — С. 33-40.

28. Боголепов П.К. Язык поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души». М.: Учпедгиз, 1952.-143 с.

29. Бокарева Ю.М. Коммуникативно-синтаксические средства адресации в прозе Н.В. Гоголя и место в них метатекстовых элементов. — Автореф. дисс. . канд. филол. наук. СПб., 1999. - 22 с.

30. Большакова Г.Н. Синтаксис русской публицистики второй половины XIX века (поликомпонентные единства). — Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Орел, 1996.-23 с.

31. Бондарко A.B. Функциональная грамматика. Л.: Наука, 1984. - 136 с.

32. Бунина М.С. К вопросу об изучении бессоюзного сложного предложения // Уч. зап. МГПИ им. В.И. Ленина. № 423. - Современный русский язык. - М., 1971.-С. 188-212.

33. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. — М.: Учпедгиз, 1959.-623 с.

34. Валгина Н.С. Трудные вопросы пунктуации: Пособие для учителя. М.: Просвещение, 1983.— 175 с.

35. Валгина Н.С. Синтаксис современного русского языка: Учеб. для вузов. — Изд-е 3-е, испр. М.: Высшая школа, 1991. - 431 е.; Изд-е 2-е. - М.: Высшая школа, 1978.-439 с.

36. Валимова Г.В. Сложное предложение и сочетание предложений // Вопросы синтаксиса русского языка. — Ростов н/Д, 1973. — 102 с.

37. Вахтель Н.М. Некоторые наблюдения над употреблением семантического союза хотя в сложноподчиненном предложении // Материалы по русско-славянскому языкознанию. — Воронеж, 1979. — С. 28-32.

38. Виноградов В.В. Язык Гоголя // Н.В. Гоголь: Материалы и исследования / Под ред. В.В. Гиппиуса. Сб. АН СССР. - Т.2. - М., Л., 1936. - С. 286-376.

39. Виноградов В.В. Язык Гоголя и его значение в истории русского языка // Материалы и исследования по истории русского литературного языка. Т.З. -М.: Ин-т языкозн., 1953. - С. 4-44.

40. Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. — Изд-е 2-е. М.: Высшая школа, 1972. — 614 с.

41. Виноградов В.В. Язык Гоголя и его значение в истории русской литературной речи XIX в. // В.В. Виноградов. Очерки по истории русского литературного языка ХУИ-Х1Х вв.: Учеб. для филол. фак. ун-тов. Изд-е 3-е. - М.: Высшая школа, 1982. - С. 378-418.

42. Гаврилова Г.Ф. Усложненные сложные предложения в системе других синтаксических конструкций /на материале современного русского литературного языка/.- Автореф. дисс. докт. филол. наук. Л., 1981. — 40 с.

43. Галкина-Федорук Е.М. О языке ранних произведений Н.В. Гоголя // Вестник МГУ. 1952. 4. - Серия обществ, наук. - С. 35.

44. Галкина-Федорук Е.М. Лексикология // Современный русский язык. ЧЛ уц (Лексикология. Фонетика. Словообразование). - М., 1962. — С. 39.

45. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык: Учебник для фак. рус. яз. и литературы пед. нн-тов. — 4.2: Синтаксис. — Изд-е 4-е. — М.: Просвещение, 1973. 350 е.; Изд-е 3-е. - М.: Просвещение, 1968. - 344 с.

46. Гиппиус В.В. Гоголь: Воспоминания. Письма. Дневники. М., 1924; М.: Аграф, 1999.-464 с.

47. Глущенко Т.А. Жанрово-стилевое и индивидуальное в структуре простого предложения /на материале прозы и поэзии Д. Андреева/ // Исследования по семантике и структуре синтаксических единиц: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 1998. - С. 75-81.

48. Глущенко Т.А. Влияние типа речи на устройство условных сложноподчиненных предложений // Некоторые вопросы структуры и семантики предложения в русском языке: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 2000. -С. 15-18.

49. Гоголь Н.В. Материалы для словаря русского языка // Н.В. Гоголь. Собрание сочинений: В 9т. (7кн.). М.: Русская книга, 1994. - Т.8. - С. 269-318.

50. Гоголь Н.В. Собрание сочинений: В 9т. (7кн.). М.: Русская книга, 1994. — Т.5. - С. 11-226; Т.6. - С. 9-193, 204-236.

51. Головин Б.Н. Из курса лекций по лингвистической статистике. — Горький: Изд-во Горьк. гос. ун-та, 1966. 96 с.

52. Голубков В.В. Художественное мастерство Н.В. Гоголя // Литература в школе. 1952. - № 1. - С. 24-38.

53. Грамматика русского языка. — T.II: Синтаксис. — 4.1-2. М.: Изд-во АН СССР, 1954. - 704 с. и 444 е.; М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 702 с. и 440 с.

54. Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970.-767 с.

55. Греч Н.И. Практическая русская грамматика. — СПб.: Типография Императорского Санктпетербургского воспитательного дома, 1827. 579 с.

56. Докусов Л.М. Поэма Н.В. Гоголя «Мертвые души». Л., 1959. — 51 с.

57. Дружинина С.И. Изменения в семантике и структуре предложений с грамматическими показателями сравнения с 20-30-х годов XIX века до конца XX века. Автореф. дисс. канд. филол. наук. - Орел, 2001. - 16 с.

58. Дудников A.B. Лингвостилистический анализ поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души» // Русская речь. 1973. - № 6. - С. 64-68; 1974. - № 1. - С. 66-71.

59. Елфимова Т.В. Функционирование заключительной части «то» в составе главной условных сложноподчиненных предложений // Вопросы структуры и функционирования русского языка: Тематический межвузовский сборник. -Томск, 1980. Вып.З. - С. 148.

60. Еремина Л.И. О языке художественной прозы Н.В. Гоголя. Искусство повествования. М.: Наука, 1987. - 176 с.

61. Ефимов А.И. Значение Н.В. Гоголя в истории русского литературного языка // Русский язык в школе. 1952. — № I. - С. 1-12.

62. Жаркова A.B. Отражение глагольно-нменной природы инфинитива в его синтаксических функциях // Русский язык в школе. — 1982. — № 4. — С. 88-92.

63. Жданович Л.М. Парцелляция в сложных причинных конструкциях // Научные труды Тюменского ун-та, 1972. — Т.20. — С. 14-15.

64. Зеньковский В.В. Гоголь. М.: Р.И.Ф. Школа «Слово», 1997. - 224 с.

65. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. — М.: Наука, 1973.-351 с.

66. Иванчикова Е.Л. Соотносительное употребление форм будущего времени глагола в составе частей бессоюзного сложного предложения // Исследования по синтаксису русского литературного языка. М., 1956. - С. 78-130.

67. Иванчикова Е.Л. Развитие подчинительных конструкций функциональных типов // Очерки по исторической грамматике русского литературного языка XIX века. Изменения в строе сложноподчиненного предложения. — М., 1964. -С. 83-256.

68. Ильенко С.Г. Вопросы теории сложноподчиненного предложения в современном русском языке. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. - JL, 1964. — 37 с.

69. Ильенко С.Г. Сложноподчиненное предложение в различных сферах языкового употребления // Вопросы синтаксиса и лексики русского языка. — Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена. Т.268. - Л., 1965. - С. 5-113.

70. Ильенко С.Г. Бессоюзие в системе сложного предложения современного русского литературного языка // Системный анализ значимых единиц русского языка: Синтаксические структуры. Красноярск, 1984. - С. 138-147.

71. Калачинский A.B. Аргументация публицистического текста. — Владивосток, 1989.-С. 19.

72. Калашникова Г.Ф. Многокомпонентные сложные предложения в современном русском языке. Харьков: Вища школа; Изд-во Харьк. ун-та, 1979. — 159 с.

73. Калашникова Г.Ф. Многокомпонентные сложные предложения с союзной связью в современном русском языке. — Автореф. дисс. . докт. филол. наук. — Днепропетровск, 1981.-38 с.

74. Калашникова Г.Ф. Синтаксис многокомпонентного сложного предложения в системе филологического образования. Харьков, 1998.

75. Капралова Л.К. Семантическая структура сложносочиненного предложения // НДВШ, Филологические науки. 1986. -№ 2. - С. 47-54.

76. Карцевский С.О. Бессоюзие и подчинение в русском языке // Вопросы языкознания. 1961. - Л"« 2. - С. 125-131.

77. Касарова В. Инсценировка // Литература. — 1996. — № 41. С. 4.

78. Кирпичникова Н.В. О синтаксическом термине «пояснение» // Исследования по современному русскому языку. — М., 1970. — С. 96-112.

79. Кирпичникова Н.В. Бессоюзные сложные предложения с конкретизацией местоимения // Исследования по славянской филологии. — М., 1974. — С.135-143.

80. Кирпичникова Н.В. Изъяснительные бессоюзные предложения // Вопросы русского языкознания. — М., 1976. — Вып.1. — С. 72-81.

81. Кирпичникова Н.В. К изучению семантики сложного предложения современного русского языка (на материале бессоюзных конструкций) со значением мотивации // Вестник МГУ. Серия 9. - Филология. - 1981. - № 2. - С. 32-43.

82. Кобзев П.В. О сочетаемости предикативных компонентов в сложноприсое-динительном предложении // Русский язык. — Минск, 1984. — Вып.4. — С. 33-48.

83. Кожевникова H.A. Образ повествователя и структура повествования в повестях Н.В. Гоголя // Язык Н.В. Гоголя. М., 1991. - С. 59-100.

84. Кожин А.Н. Н.В. Гоголь и русское слово // Язык Н.В. Гоголя. М., 1991. -С. 6-47.

85. Кожина М.Н. Стилистика русского языка: Учебник для вузов. — Изд-е 3-е, перераб. и доп. — М.: Просвещение, 1993. 223 е.; Изд-е 2-е. - М.: Просвещение, 1983.-223 с.

86. Колосова Т.А. Русские сложные предложения асимметричной структуры. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 1980. 164 с.

87. Колосова Т.А., Черемисина М.И. О принципах классификации сложных предложений // Вопросы языкознания. 1984. - № 6. — С. 69-80.

88. Кононенко В.И., Гвоздик A.A. Бессоюзные предложения с транспонированным императивом и их синонимы // Лексическая и синтаксическая синонимика русского языка. Киев, 1984. - С. 14-21.

89. Кручишша И.Н. Текстообразующие функции сочннительнон связи // Русский язык: Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. — М., 1984.-С. 204-210.

90. Кручинина И.Н. Структура и функции сочшштельной связи в русском языке XIX-XX веков. М.: Наука, 1988. - 212 с.

91. Крючков С.Е., Максимов JI.IO. Современный русский язык: Синтаксис сложного предложения: Учеб. пособие для пед. нн-тов. — Изд-е 2-е, перераб. — М.: Просвещение, 1977. 191 с.

92. Кубик М. Условные конструкции и система сложного предложения // Universita Karlova sbomik pedagogicke fakulty. Philologica. — Praha, 1967. 230 c.

93. Кузнецова Р.Д. Функционирование подчинительных союзов в памятниках XI-XVII веков // Сложное предложение в конструктивно-семантическом аспекте. Калинин, 1984. - С. 3-12.

94. Кумахова З.Ю., Кумахов М.А. К проблеме классификации функциональных стилей в языках различных типов // Вопросы языкознания. — 1978. — № 1. — С. 3-17.

95. Лавров Б.В. Условные и уступительные предложения в древнерусском языке. М., Л.: Изд-во ИЯЗ АН СССР, 1941. - 144 с.

96. Левицкий Ю.А. Семантика русских сочинительных союзов // Проблемы структурной лингвистики. 1978.-М., 1981.-С. 83-91.

97. Левицкий Ю.А. О грамматической форме сложного предложения // Проблемы структурной лингвистики. 1981.-М., 1983.-С. 172-180.

98. Литературный энциклопедический словарь / Под общ. ред. В.М. Кожевникова, П.А. Николаева. М.: Сов. энцикл., 1987. - 751 с.

99. Литус Е.В. Эволюция идиолекта писателя (на материале ранних и поздних рассказов А.П. Чехова). Автореф. днсс. . канд. филол. наук. — Орел, 2004. — 19 с.

100. Юб.Лотман Ю.М. Проблема художественного пространства в прозе Гоголя // Уч. зап. Тартуского ун-та. Труды по рус. и славян, филологии. - Вып.209. -1968.-С. 5-50.

101. Ляпон М.В. Смысловая структура сложного предложения и текст: К типологии внутритекстовых отношений. — М.: Наука, 1986. — 200 с.

102. Максимов Л.Ю, Теоретические основы описания сложноподчиненных предложений // Уч. зап. МГПИ им. В.И. Ленина. № 296. - М., 1968. - С. 90.

103. Манн Ю.В. О жанре «Мертвых душ» // Изв. АН СССР. Серия лит. и яз. -1972. - Т.31. - Вып.1. - С. 7-17.

104. Манн Ю.В. Смелость изобретения: Черты художественного мира Гоголя. -М.: Дет. лит., 1975. 142 с.

105. Ш.Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. М.: Худож. лит., 1978. - 398 е.; Изд-е 2-е, доп. - М.: Худож. лит., 1988. - 412 с.

106. Меньшиков И.И. Методика дифференциации функциональных стилей русского языка с помощью моделей предложения // Языковые средства дифференциации функциональных стилей современного русского языка. — Днепропетровск, 1982.-С. 7-17.

107. Мухин А.М. Структура предложений и их модели. Л.: Наука, 1968. — 230 с.

108. Назикова Е.А. Выражение причинных отношений в современном русском литературном языке (сочетания падежей с предлогами и придаточные предложения). Автореф. дисс. канд. филол. наук. — Л., 1952.-20 с.

109. Николина H.A. Сложные предложения фразеологизированной структуры с повтором компонентов в первой части // Многоаспектность синтаксических единиц. -М., 1993.

110. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. — Изд-е 4-е, доп. М.: Азбуковник, 1997. — 944 с.

111. П7.Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (Материалы к трансформационнойграмматике русского языка). М.: Наука, 1974. - 292 с.

112. Перетрухни В.Н. Проблемы синтаксиса однородных членов предложения в современном русском языке. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1979. - 209 с.

113. Печенкина Т.Г. Синтаксическая категория уступительности и формы ее выражения в русском языке первой половины XIX века. — Автореф. дисс. . канд. филол. наук. JI., 1976.-24 с.

114. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. — Изд-е 7-е. М.: Учпедгиз, 1956. — 511 с.

115. Покусаенко В.К. О роли лексических элементов в установлении структурно-семантической связи между компонентами бессоюзного сложного предложения // Семантическая структура предложения. — Ростов н/Д, 1978. -С. 128-135.

116. Покусаенко В.К. Переходные конструкции в области сложного и простого предложения. — Ростов н/Д, 1983. — 143 с.

117. Полищук В.М. Сложноподчиненные предложения со структурно значимым местоимением «это» в главной части (на материале современного русского литературного языка). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — Ростов н/Д, 1970.-20 с.

118. Попов Р.Н., Валькова Д.П., Маловицкий Л.Я., Федоров А.К. Современный русский язык: Учеб. пособие для пед. ин-тов. Изд-е 2-е. — М.: Просвещение, 1986.-464 с.

119. Попова З.Д. Изучение сложных предложений в парадигматических рядах (на материале записей пословиц и поговорок XVII века) // НДВШ, Филологические науки. М., 1966. - № 2. - С. 31-42.

120. Поспелов Н.С. О грамматической природе и принципах классификации бессоюзных сложных предложений // Вопросы синтаксиса современного русского языка. М., 1950. - С. 338-354.

121. Прияткина А.Ф. Союзные конструкции в простом предложении. Автореф. дисс. докт. филол. наук. — М., 1977.-46 с.

122. Пропп В Л. Природа комического у Гоголя // Русская литература. — 1988.l.-C. 27-43.

123. Развина Г.В. Сложносочиненные предложения с союзом «иначе» J J Исследования по семантике и структуре синтаксических единиц: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 1998. - С. 64-65.

124. Распопов И.П. Очерки по теории синтаксиса. — Воронеж: Изд-во ВГУ, 1973.-220 с.

125. Распопов И.П. Спорные вопросы синтаксиса. — Ростов н/Д: Изд-во РГУ, 1981.-127 с.

126. Распопов И.П., Ломов A.M. Основы русской грамматики: Морфология и синтаксис: Учебное пособие. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1984. — С. 307,313-314.

127. Рассадин С. Пророк, который смеялся // Литература. 1996. - № 10. -С. 2-3.

128. Рогожникова Р.П. О лексикографическом описании союзов русского языка (по материалам современных словарей) // Вопросы исторической лексикологии и лексикографии восточнославянских языков. М., 1974. - С. 94-100.

129. Розанов В.В. Уединенное: Сочинения. М.: Эксмо-Пресс, 1998. - 912 с.

130. Розенталь Д.Э. Практическая стилистика русского языка: Учебник для вузов. Изд-е 4-е. - М.: Высшая школа, 1977. - 352 с.

131. Розенталь Д.Э. Справочник по орфографии и пунктуации. — Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд-во; Саратов: Регион. Приволжское изд-во «Детская книга», 1994.-368 с.

132. Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык: Учеб. пособие для вузов. М.: Высшая школа, 1995. — 558 с.

133. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов: Пособие для учителей. Изд-е 2-е, испр. и доп. — М.: Просвещение, 1976.-543 с.

134. Романичева Е.С. «Дело, взятое из души.» // Литература в школе. -1990.-№6.-С. 88-97.

135. Руднев А.Г. Синтаксис осложненного предложения. М.: Учпедгиз,1959.-198 с.

136. Русская грамматика. — T.I. — М.: Наука, 1980. — 783 с.

137. Русская грамматика. T.II. Синтаксис. - М.: Наука, 1980. - 710 с.

138. Русский язык: Справочные материалы: Учеб. пособие для учащихся / М.Т. Баранов, Т.Л. Костяева, A.B. Прудникова; Под ред. Н.М. Шанского. -Изд-е 4-е. М.: Просвещение, 1988. — 288 с.

139. Рыбакова Г.Н. О парцелляции придаточных причины. Краснодар, 1982. -14 с.

140. Санников В.З. Значение союза «но»: нарушение «нормального» положения вещей // Известия АН СССР. — Серия литературы и языка. — Т.45. — 1986. — С. № 5, С. 433-444.

141. Сергеева H.H. Об истинных бессоюзных и квазибессоюзных сложных предложениях // Сложное предложение в системе других синтаксических категорий. Л., 1984. - С. 84-91.

142. Серебренников Б.А. Об относительной самостоятельности развития системы языка. М.: Наука, 1968. - 127 с.

143. Скобликова Е.С. Современный русский язык. Синтаксис сложного предложения. Самара, 1993. — 226 с.

144. Скрелина Л.М. Противоречие как источник развития языка. — НДВШ, Филологические науки. 1970. - № 1. — С. 81 -91.

145. Современный русский литературный язык: Учебник для вузов / Под ред. П.А. Леканта. — Изд-е 3-е, испр. и доп. М.: Высшая школа, 1996. - 462 с.

146. Современный русский язык: Теория. Анализ языковых единиц: В 2-х ч. 4.2: Морфология. Синтаксис: Учебник для студентов вузов / Под ред. Н.И. Дибровой. М.: Академия, 2001. — 704 с.

147. Солганик Г.Я. Стилистика текста: Учебное пособие для студентов, абитуриентов, преподавателей-филологов и учащихся старших классов школ гуманитарного профиля. -М.: Дрофа, 1997. — 272 с.

148. Спринчак Я.А. Способы передачи чужой речи в художественном языке Гоголя // Уч. зап. Днепропетровского ун-та, 1954. Т.47. — Вып.7. — С. 49-72.

149. Стрельская A.M. Развитие сложных предложений мотивировочного характера в русском литературном языке XVIII века // Сложное предложение в конструктивно-семантическом аспекте. — Калинин, 1984.-С. 12-21.

150. Суровцев А.Н. Сложноподчиненное предложение с придаточными причины и придаточными следствия в современном русском литературном языке. -Автореф. дисс. . канд. филол. наук. — JI., 1953. —24 с.

151. Суровцев А.Н. Сложноподчиненные конструкции с составными союзами // Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена. Т.242. - Л., 1963. - С. 61-85.

152. Теляковская М.В. Изменения в структуре и семантике сложноподчиненных предложений причинного типа в языке русской художественной прозы с 2030-х годов XIX века до 80-х годов XX века. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. - Воронеж, 1987. — 24 с.

153. Теляковская М.В. Сложноподчиненные предложения с придаточными причины в романе Н.С. Лескова «На ножах» // Исследования по семантике и структуре синтаксических единиц: Межвузовский сборник статей. — Орел: ОГУ, 1998.-С. 39-46.

154. Теляковская М.В. Сложноподчиненные предложения с придаточными причины в публицистике конца XX века // Синтаксис предложения: актуальные проблемы: Межвузовский сборник статей. — Орел: ОГУ, 2001. С. 46-52.

155. Троицкий Е.Ф. Компоненты сочинительной конструкции и их взаимоотношения. — Автореф. дисс. . докт. филол. наук. Смоленск, 1990. - 30 с.

156. Трошева Т.Б. Функционирование бессоюзных сложных предложений в научных текстах XVIII-XX веков // Проблемы функционирования языка и специфики речевых разновидностей. — Пермь, 1985. — С. 36-45.

157. Устинов А.М. Парцелляция придаточного причины // Уч. зап. Ивановского пед. ин-та. Т.75. - Иваново, 1970. — С. 76.

158. Устинов A.M. Синтаксическая семантика сложноподчиненного предложения. Иваново, 1987. — 68 с.

159. Уханов Г.П. Пояснительная связь в ее отношении к сочинению и подчинению // Исследования по славянской филологии. М., 1974. — С. 336-342.

160. Уханов Г.П. Придаточное в сочетании с однородным ему членом предложения // Синтаксис и стилистика. — М., 1976. — С. 217-237.

161. Уханов Г.П. Сложные полипреднкативные (многокомпонентные) предложения: Учебное пособие. Калинин: Изд-во Калинин, ун-та, 1981. - 88 с.

162. Федоров А.К. Система подчшштельных союзов в современном русском языке (Проблема взаимосвязи значения союза и структуры сложного предложения): Дисс. докт. филол. наук. T.I-III. - Орел, 1972. - 1085 с.

163. Федоров А.К. Значение и синтаксическая роль союзов «в то время как», «тогда как», «между тем как» // Русский язык в школе. — 1972. — № 1. — С. 95-100.

164. Федоров А.К. Трудные вопросы синтаксиса: Пособие для учителя. — М., 1972.-239 с.

165. Федоров А.К. Обратное подчинение в современном русском языке // Проблемы синтаксиса русского языка. Некоторые вопросы словосочетания и сложноподчиненного предложения / Науч. труды Курского пед. ин-та. Т.32 (125). -Орел, 1974.-С. 3-61.

166. Федоров А.К. Спорные вопросы теории сложноподчиненного предложения: Учебное пособие к спецкурсу. — Курск, 1982. — 83 с.

167. Федоров А.К. Особенности употребления подчинительных союзов в разных стилях речи // Синтаксическая семантика: проблемы и перспективы. Тезисы докладов к конференции 21-22 мая 1997 года. — Орел, 1997. С. 94-97.

168. Федоров А.К. Спорные вопросы анализа сложноподчиненных предложений уступительного типа // Исследования по семантике и структуре синтаксических единиц: Межвузовский сборник статен. Орел: ОГУ, 1998. - С. 21-39.

169. Федоров А.К. К вопросу об одночленности и двучленности сложноподчиненных предложений в русском языке // Структура, семантика и функционирование синтаксических единиц в русском языке: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 1999. - С. 7-29.

170. Федоров А.К. К истории классификации сложноподчиненных и придаточных предложений // Русский язык в школе. 2000. -Jf«2.- С. 83-88.

171. Федоров A.K. Некоторые особенности семантики сложноподчиненных предложений пространственного типа в русском языке // Некоторые вопросы структуры и семантики предложения в русском языке: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 2000. - С. 46-54.

172. Федоров А.К. Синонимия и омонимия подчинительных союзов // Синтаксис предложения: актуальные проблемы: Межвузовский сборник статей. — Орел: ОГУ,2001.-С. 52-57.

173. Федоров А.К. К вопросу о сложноподчиненных предложениях типа следствия в русском языке // Сложное предложение и текст: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 2002. - С. 59-66.

174. Федоров А.К. Семантико-структурная классификация сложноподчиненных предложений // Русский язык в школе. 2002. - № 5. — С. 72-77, 87.

175. Федорова М.В. Грамматический статус русского обращения // Исследования по семантике и структуре синтаксических единиц: Межвузовский сборник статей. Орел: ОГУ, 1998. - С. 65-73.

176. Фигуровская Г.Д. Системные связи сложных предложений в современном русском языке. — М., 1996.

177. Философский энциклопедический словарь / Гл. ред. Л.Ф. Ильичев и др. -М.: Сов. энцикл., 1983. 839 с.

178. Формановская Н.И. Стилистика сложного предложения. М.: Русский язык, 1978.-240 с.

179. Франк С. Страсти, пафос и бафос у Гоголя // Логос. 1999. — № 2. -С. 80-88.

180. Фридлендер Г.М. Гоголь и современность. Русская литература. - 1984. -№ 1.-С. 3-13.

181. Холодов H.H. Сложносочиненные предложения в современном русском языке. Смоленск, 1975. — 165 с.

182. Холодов H.H. Система грамматических значений сложносочиненных предложений // Русский язык в школе. — 1983. № 5. - С. 87-93.

183. Холодов H.H. Проблема отношений аналогичности и неаналогичности всинтаксисе // Вопросы языкознания. — 1985. -№ 5. — С. 94-103.

184. Холодов H.H. О соединительной связи в основном противопоставлении в системе сочинения // Русский язык в школе. 1987. - № 1. - С. 64-71.

185. Хохлачева В.Н. Наблюдения над языком и стилем некоторых произведений Н.В. Гоголя // Русский язык в школе. — 1959. — № 2. С. 39-45. 192.Черемисина М.И., Колосова Т.А. Очерки по теории сложного предложения. - Новосибирск: Наука, 1987. - 197 с.

186. Черкасова Е.Т. Русские союзы неместоименного происхождения. Пути и способы их образования. — М.: Наука, 1973. 221 с.

187. Чичерин A.B. Проблемы стиля гоголевской прозы // Русская литература. — 1975.-№ 1.-С. 47-61.

188. Чупашева О.М. Соотносительность бессоюзных и союзных сложных предложений в современном русском литературном языке. — Автореф. дисс. канд. филол. наук. — Саратов, 1979. 19 с.

189. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. — Изд-е 2-е. JL: Учпедгиз, 1941.-620 с.

190. Шведова Н.Ю. О структурной схеме сложного предложения Я Единицы разных уровней грамматического строя языка и их взаимодействие. — М., 1969.-С. 319-322.

191. Широкова H.A. Из истории союзных конструкций, выражающих отношения сравнения. — Казань, 1966.— С. 130, 173.

192. Ширяев E.H. Бессоюзное сложное предложение в современном русском языке. — Автореф. дисс. докт. филол. наук. — М., 1983. — 47 с.

193. Ширяев E.H. Бессоюзное сложное предложение в современном русском языке. М.: Наука, 1986. - 223 с.

194. Шитов В.А. Структура и принципы классификации сложных предложений с однородным соподчинением двух или нескольких придаточных // Теория и методика преподавания русского языка: Уч. зап. J11 НИ им. А.И. Герцена. -Т.293.-Л., 1968.-С. 13-54.