автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Относительность формы: философский аспект

Полный текст автореферата диссертации по теме "Относительность формы: философский аспект"

,-•. г - /

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ПО ВЫСШЕМУ ОБРАЗОВАНИЮ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

УРАЛЬСКИЙ ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМ.А.М.ГОРЬКОГО

ТОЛПЕГИН АЛЕКСАНДР ВСЕВОЛОДОВ!!1? ОШОСИГЕЛЬНОСТЬ ФОРМЫ: ФИЛОСОФСКИЙ

09.00.01 - диалектика и теория познания

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

На правах рукописи

АСПЕКТ

Екатеринбург 1993

Работа выполнена на кафедре гносеологии, логики и философии науки философского факультета Уральского ордена Трудового Красного Знамени государственного университета им. А.М.Горького.

Научный руководитель - доктор философских наук,

профессор Пивоваров Д.В.

Официальные оппоненты:

- доктор философских наук, профессор Ким В.В.

- кандидат философских наук, доцент Кузубова Т.С.

Ведущее учреждение - Курганский государственный педагогический институт, кафедра философии.

Защита состоится " 23> "с<гнТЯВРЯ 1993 г.

в часов на заседании специализированного Совета

Д.063.78.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора философских наук в Уральском ордена Трудового Красного Знамени государственном университете им А.М.Горького (620083, г.Екатерннбург, К-83, пр. Ленина, 51, комн. 248).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Уральского государственного университета им. А.М.Горького.

Автореферат разослан " ¡$ " дфгдегд 1993 г.

Ученый секретарь специализированного Совета доктор философских наук, профессор Орлов Г.П.

Общая характеристика работы

Проблема исследования. Центральной в предлагаемой работе является проблема, которая фактически еще не ставилась в качестве специального предмета исследования, - проблема взаимосвязи таких двух феноменов, как форма и отношение. Данные феномены, естественно, изучались издавна, но по сути дела, порознь: "форма" в основном разрабатывалась в сопоставлении с "содержанием", "матерней", "сущностью" и т.п. "Отношение" - со "связью", "заимодействием", "изолированностью" и проч. Необходимость же их совместного исследования, в качестве единой проблемы "формы и отношения", представляется все более и более актуальной.

Актуальность. Именно несвязанность "формы" и "отношения" в одну проблему породила ту ситуацию в современной литературе, что данные феномены не имеют более или менее общепринятых определений, а соответствующие понятия (формы и отношения) вряд ли имеют категориальный статус, оставаясь чем-то больше "интуитивно понимаемым", чем рационально определенным. Эта "несвязанность" привела к интересному и своеобразному положению дел, когда формы бытия оказались "безотносительными", а отношения "бесформенными". Действительно: те или иные формы бытия зачастую исследуются со старой недиалектической установкой, что они должны рассматриваться как можно более "в чистом виде", без посторонних "примесей", сами по себе - вне отношений к иным вещам и явлениям. Иногда, конечно, демонстрируются и их отношения, но в основном лишь для иллюстрации, для примера, а не по сути исследования.

Отношения же вообще оказываются, по существующим на сегодняшний день публикациям, не имеющими формы в реаль

ном бытии, чем-то онтологически бесформенным, существующим как "чувственно-сверхчувственное" бытие, которое можно только мыслить1.

Это парадоксально бесформенное, но все же существующее в наличности, бытие имеет, таким образом, удивительную способность - существовать, не имея собственной формы существования. Такой логический тупик в деле изучения отношений является объективной причиной и их категориальной неопределенности: нельзя логически определить то, что принципиально, объективно, неопределенно. Нельзя придать адекватную логическую форму тому, что не имеет своей онтологической формы.

Данное положение дел вряд ли может устроить исследователей фактически во всех основополагающих разработках - как в частнонаучном знании, так и в культурологической и философской сферах. По сути дела любое исследование здесь связано с проблемами формы и отношений: это и проблемы "ин-формации" в различных кибернетических системах, семиотических ¿изысканиях и более прикладных областях человеческой культуры; это и проблемы "форм освоения" в деле образования, воспитания и изучения; это и проблемы "форм выражения" в различных видах искусства; это и проблемы межличностных, групповых, общечеловеческих "отношений" и многое многое другое - что достаточно сильно обостряет актуальность указанных явлений.

Цель работы. Несвязанность проблем формы и отношения в одну ограничивает возможности их изучения. Поэтому диссертант предпринял попытку показать и обосновать следующее: форма любого проявления бытия - явление относительное по своей сути.

Отсюда и основная идея, вынесенная для защиты: форма есть система отношений, в связи с чем отношения - единственная форма проявления бытия. Диссертант вполне осознанно пришел к такой формулировке, несмотря на то, что это не со-

1 См.,напр.: Маркс К. Экономические рукописи 1857-1958

годов// Маркс К., Энгельс Ф. Соч -2-е изд. -Т. 46. - С. 84

гласуется с широко распространившимся в литературе мнением о "чувственной не-данности" отношений. Историко-философский анализ привел автора работы именно к такому объединению двух проблем (формы и отношения), где отношения оказались единственной (в том числе и чувственно-данной) формой проявления бытия.

Реализация основной цели исследования потребовала решения ряда задач, которые оказались достаточно обширными:

1. Изучение историко-философского развития и современного состояния в анализе как проблемы формы, так и проблемы отношений.

2. Анализ феномена и структуры самого "отношения" - как составного элемента, "тела" формы.

3. Разработка в свете основных проблем диссертации феномена "содержания" бытия и выявление степени его формальности.

4. Исследование формальности и относительности "субстрата", анализ философского статуса соответствующей кете-гории.

Степень разработанности проблемы. Прежде всего диссертант отметил, что несмотря на фундаментальность как категории формы, так и категории отношения, им не совсем "повезло" в современной литературе. На удивление малоисследованной оказалась проблема формы (соответственно и "содержание", как "парной" категории). Особенно в отечественной литературе, где вряд ли наберется более полутора десятка'работ, специально посвященных ей, да и те на три четверти представлены статьями. Фундаментальное же исследование фактически одно - монография А.М.Минасяна 1962 года издания. Это создает ситуацию, когда "форма" используется в литературе очень часто, но настолько разнообразно и противоречиво, что почти нет никакой возможности выделить какое-то общее ее понимание. Отсутствует даже общее понимание основных характеристик формы. И не только у нас в стране. Мнения авторов доходят до крайностей: от а) "формы вообще не существует" (напр., Бергсон) , до б) "форма, а не содержание - основное понятие в науке" (Шредингер).

Таким же, одним из наиболее запутанных вопросов в современной литературе, явился и вопрос об "отношениях". И в

А"

первую очередь здесь отмечается следующее: "отношения", кроме философского, имеют еще различное частнонаучное содержанию. Особенно активно они исследуются в логических, лингвистических, математических и других подобных направлениях науки. Но здесь отношения разрабатываются под одним "определенным углом зрения", частично. Ни одна из указанных форм знания не занимается изучением обшей сущности указанной категории, вне ее прикладного аспекта. Собственно же философских разработок отношений явно недостаточно. Все существующие исследования по этому вопросу разделены на две неровные части. Одно направление, в котором работает подавляющее большинство авторов публикаций по "отношениям", отождествляет последнее с другими явлениями (в основном - со "связью"), что вряд ли перспективно в эвристическом смысле, так как является фактически подменой проблемы. Второе направление, представленное Г.Д.Левиным, М.А.Пар-нюком, Ю.П.Андреевым и некоторыми другими исследователями, трактует отношение как "взаимную определенность вещей". Диссертант относит и себя к этой традиции, которая хоть и существует в современной литературе лишь в виде отдельных, разбросанных по разным работам, идей, но оказывается прямой наследницей основной линии историко-философского развития проблемы отношений.

Проблема же "субстрата" быти я, также анализируемая в диссертации, по мнению автора последней, вообще не оказалась предметом специального теоретического исследования в нашей стране. Фактически все авторы, кто так или иначе обращался к "субстрату", брал его лишь в качестве исходной точки анализа: субстрат есть, он основа мира, он материален и т.д. -как своеобразный набор аксиом. Обращение диссертанта к этой проблеме привело его к трактовке субстрата в качестве системы отношений одного уровня организации бытия для другого, что превратило отношения действительно в единственную форму бытия.

Научная новизна работы, по мнению диссертанта, заключена в основных результатах, полученных в процессе решения указанных задач исследования:

- проведено обоснование необходимости и осуществлено объединение двух проблем (формы и отношения) в одну про-

блему - определенности бытия, в рамках которой они и исследовались;

- сформулирована нетрадиционная точка зрения на отношение, которое оказывается единственной (в том числе и чувственно-данной) формой проявления бытия;

- показано, что форма, как таковая, есть многоуровневая система отношений различных фрагментов бытия друг к другу, что представляет мир как систему "взаимозависимых" и "взаи-мопроникших" фрагментов;

- в результате анализа историко-философского материала обоснована идея формальности любого явленного содержания, а также содержащейся в "неявленном бытии" принципиально неопределенной "силы";

- обоснована необходимость понимания отношения в качестве "взаимной определенности вещей" и выявлена структура самой определенности;

- показано в процессе анализа структуры отношения, что проблема определенности бытия по необходимости содержит в себе проблему функциональности, что выводит исследование на еще одну фундаментальную проблему - проблему развития.

Методология исследования находится в русле, условно обозначаемом так: Аристотель-Кант-Гегель. Основными методами исследования являются как общенаучные методы анализа различных точек зрения и синтеза их оригинальных идей, восхождения от исходных абстрактных положений в ранних философских концепциях к их конкретной разработке в современности, так и специальные историко-философские методы. К таковым диссертант относит, например, выявление логической закономерности исторического хода исследования проблем, дающей последовательность появления новых идей на основе предыдущих разработок, - что приводит к выявлению системности всего их историко-философского развития. Соответственно, в качестве основной базы исследования диссертант взял историко-философский материал, который, естественно, "охватить полностью" и подробно в одной работе нет возможности, вследствие чего автор диссертации опирается на те идеи мыслителей прошлого, которые внесли наиболее существенный вклад в разработку проблем, поставленных в качестве предмета анализа в диссертации.

Научно-практическая значимость работы:

1. Проведенный анализ "форм" и "отношений" может стать основой для дальнейшего развития категориального анализа как в философии, так и в частных науках. Так, форма категории, в представленной концепции, есть система ее взаимных определений с другими категориями.

2. Выявленная структура отношения указывает на необходимость анализа в процессе научного изучения любых форм бытия их функционального, атрибутивного и субстанциального аспектов в их неразрывном единстве.

3. Представленная концепция "формы" может стать основой для несколько иного, чем общепринято, подхода к изучению таких явлений, как "формализм" (в научной работе, в искусстве, в быту и т.д.). Здесь "формализмы" предстают уже не как "лишенность содержания", а как типизация, обобщение, как переход от уникальности вещи (индивидуальный подход) к ее общности с другими вещами.

4. Трактовка определенности бытия, проведенная в работе, по сути оказывается "отправной точкой" в анализе таких фундаментальных проблем, как проблемы развития и функционирования различных форм бытия.

5. Проведенный анализ формальности содержания бытия окажет, по мнению диссертанта, хорошую помощь в дальнейшем изучении и такой основополагающей философской проблемы, как проблема субстрата.

6. Кроме всего прочего, результаты исследования могут стать неплохой базой для разработок новых курсов в деле преподавания философского знания.

Апробашгя. Основные идеи диссертации прошли апробацию в практическом преподавании автором курсов философии, логики и религиоведения в Уральском государственном педагогическом институте, в форме докладов на заседаниях кафедр философии и других общественных наук, а также отражены в публикациях, список которых приведен в конце автореферата.

Основное содержание работы

Первая глава, называющаяся "Форма и отношение в философии", является исследованием историко-философского развития двух проблем - формы и отношения. И, как здесь автор показал, на самом деле это - одна проблема. Соответственно и основная мысль, обоснованная в данном разделе, формулируется так: форма есть совокупность многообразных отношений. Сущность формы (во всех ее указанных в тексте смысловых оттенках) - в системе отношений, без них не может быть никакой формы, ибо они есть ее "тело".

Отсюда и первый параграф - "проблема формы" - посвящен истории развития проблемы формы, которая, являясь одной из самых фундаментальных в философии, начинает формироваться со времени становления самого философского знания.

Современная литература, давая далеко неоднозначные и разнообразные трактовки формы, как это показал диссертант, приходит фактически к выводу, что "форма потеряла свою конкретную философскую определенность" (A.A.Щитов). Такое положение дел обусловлено не в последнюю очередь разнообразием (вплоть до противоположных утверждений) историко-философских трактовок формы. Это усугублялось и различными подходами к ее исследованию: одни ее анализировали в соотношении с "сущностью", другие - с "материей", третьи - с "содержанием", четвертые - со "структурой" и т.п. Причем на разных этапах "форма" то резко противопоставлялась указанным категориям, то, наоборот, отождествлялась с ними. Данная ситуация привела даже к таким своеобразным утверждениям в советской литературе, что "форма без содержания должна быть непременно бесформенной" (А.М.Мина-сян). И эта "бесформенная форма", по мнению диссертанта, хороший символ той логически противоречивой обстановки дел, которая сложилась в современных публикациях.

Исторически же проблема формы начинается осознаваться задолго до собственно терминологического оформления, в процессе поиска ответа на вопрос: "возможно ли вообще постоянство и повторяемость явлений при одновременной их изменчивости" (В.И.Кураев). Из этого постепенно развивается

проблема сущности бытия и форм его проявления. И в одной из самых первых трактовок сущность бытия оказывается неким "первоначалом", телесным и "вещным", но бесформенным (вода, воздух, огонь и проч.). Вещи же, окружающие людей, представляются в качестве форм существования этой единой сущности. Здесь форма - это "вид", внешне выражение, "внешность" некоего общего основания.

Плюралистические концепции бытия (Анаксагор, Эмпе-докл и др.), возникшие чуть позже, "уводят" проблему формы из "бытия по мнению" в "бытие по истине". Множественность форм бытия объясняется уже множественностью сущностей мира. Форма - это нечто более существенное - это "вид первоначала", вид рода, его отличие от других родов. Вследствие чего форма относительно отдельной вещи оказывается на деле ее сущностью, ее родовым признаком. Но здесь же остается и старое понимание формы - как внешности вещи.

Так у первых философов закладывалась основа всех последующих интерпретаций формы, закладывались границы ее понимания: от а) форма - это "внешность" до б) форма - это сущность вещи.

Демокрит ушел от логических противоречий плюралистических концепций тем, что качественное различие форм как "видов первоначал" он превратил в количественное: атомы одни и те же, это просто предел делимости некоторой "полноты", которая везде одинакова. Атомы же - ее формы. Это ££. "внешность", но не внешность вещи - как это было ранее. Субстанциальное единство атомов при различении их внешности дало возможность новой интерпретации формы: вещи здесь качественно отличны не на основе специфики "первокирпнчиков" (как у Анаксагора), а на основе структурной специфики, специфики организации атомов. Эта различная организация вещей, как бы продолжает мысли Демокрита Платона, и есть их сущность. Следовательно, сущность вещей не в "первоначале", не в "первоматерии", а в их структуре, как будет это формулироваться более поздними мыслителями - во "внутренней форме" вещей. А структура эта, продолжает Платона, не есть что-то "вещное", материальное. Это лишь понятие, идея вещи, закон и идеал ее существования.

Аристотель здесь поддерживал своего учителя: форма - это

¡О

то, что делает вещь устойчивой, определенной, придает ей собственную самость. Но он не мог принять платоновской идеи, что сущность (форма) может существовать отдельно от того, сущностью чего она является. Так иерархия чистых форм Платона превратилась в диалектику формы и материи реального мира у Аристотеля. Форма стала относительной: материя в определенном отношении есть форма, а форма оказывается материей. Это дало возможность выделять в вещи форму материи и форму вещи, откуда появились понятия формы материальной и формы субстанциальной.

Фома Аквинский субстанциальную форму Аристотеля воспринял адекватно, но материальная форма у него изменялась. Религиозное мировосприятие, трактуя Бога как субстанцию, все остальное (в том числе и материю) превращает в его "акциденции". И если у Аристотеля материальная форма - это глубинный уровень строения вещи, то у Фомы она "акциденциальна". Она не порождает вещи (в отличие от субстанциальной, божественной, формы), а лишь придаст им внешнюю оболочку. Это положение оказалось основой деления формы на "внутреннюю" и "внешнюю" вплоть до сегодняшнего дня. Правда, исключением здесь оказались исследования материалистов Нового времени. В их работах по сути дела мы видели возврат от уже достигнутого уровня разработки проблемы к додемокритовским концепциям, чего не избежали и представители идеализма этой эпохи - например, Г.А.Лейбниц с его теорией монад.

Кант субъективизировал обе трактовки формы, идущие от Аквинского: чувственный опыт - это не абсолютный хаос, он уже имеет некоторый "вид", приданный ему органами чувств субъекта. Этот "вид" материала, из которого сознание формирует мир, и оказывается тем, что Фома называл "акциденци-альной формой". Материал действительно есть акциденция такой субстанции, каковой оказывается у Канта субъект. Данный материал, по Канту, есть материя. Априорные же схемы сознания, накладываемые на материал чувственного опыта, придают последнему сущностную определенность, структуру, закон существования, т.е. то, что Аквинский называл субстанциальной формой. А содержанием, наполняющим эту субстанциальную форму, Кант называет материал чувственного

//

опыта, вводя по сути дела новую категорию в систему - категорию "содержание".

Однако это привело к тому, что формы - категории у Канта оказались сами по себе бессодержательными, абсолютно пустыми схемами, с чем категорически не согласен Гегель: категории содержательны хотя бы потому, что они определны. И Гегель синтезировал все исторические понимания формы в собственной оригинальной концепции: сущность - это истина бытия, в которой сняты все определения. Но в ней же есть и возможность всех определений бытия. Эта противоречивость определенности-неопределенности заставляет сущность двигаться к собственному саморазвертыванию. Это движение есть ее самоотрицание, т.е. самоопределение в наличности. Определение же есть принятие (реализация) формы реализующейся материей, которая без формы существует лишь в возможности, представляя собой абстрактное тождество сущности с самой собой. Таким образом в сущности есть возможность формы и возможность материи, которые, двигая сущность, реализуют себя в мир - в качестве некоторого "содержания": материя оформляясь, а форма материализуясь. В результате появляется основа вещи, которая, принимая от окружающей среды внешние определенности, становится вещью. Так в вещи оказывается:

а) внутренняя определенность - материальная форма, представляющая ее "основное содержание", и б) внешняя определенность - "положенность" в вещи других вещей.

Любая же определенность, по Гегелю, есть постановка предела (о-предел-енность), проведение границы, что возможно лишь как взаимное ограничение двух качеств посредством их взаимной "положенности". отнесенности друг в друга. В результате взаимная определенность вещей оказывается их отношением1.

Так, обобщая историко-философские формы, Гегель пришел по необходимости к трактовке формы именно через отно-

1 См.:Гегель Г.В.Ф.Наука

логики.-Т.1.-М.:Мысль, 1970.-С. 119-121

Г2.

шение. И "содержательная форма", идущая от сущности вещи, и "формальная форма" как результат взаимоопределений вещи с окружающей средой, есть, по Гегелю, "отношение" различных фрагментов бытия друг в друга.

Классики марксизма, не занимаясь специально категориальным анализом формы, на конкретном материале разработали фактически далее гегелевскую идею отнесенности, "положенности" вещей друг в друге, но по сути дела уже несколько выходя за рамки проблемы собственно формы и занимаясь изучением зависимости разных форм друг от друга, точнее: то, как в форме одной вещи выражается содержание другой вещи. В дальнейшем эти идеи обобщены еще в одну концепцию формы - "формы превращенной" (напр., М.К.Ма-мардашвили).

Так, выводя из историко-философского развития проблемы формы понятия "формальной формы" (внешности), "содержательной формы" (структуры) и "превращенной формы" (положенности), а также отметив, что всем им присущ общий признак - определенность, связывающий их с "отношением", диссертант по логике развертывания материала перешел во втором параграфе к исследованию "отношения" - как продолжению анализа проблемы формы.

Второй параграф называется "Проблема отношения". Проведя исследование современной литературы по проблеме отношений, автор выделил две их основные концепции. Первая -это либо прямое, либо косвенное (через видовое различие в рамках общего содержания) отождествление "отношения" со "связью". Вторая трактует отношения как совместную определенность явлений. Если первая концепция разработана достаточно полно (правда, она так и не дает каких-то серьезных результатов по проблеме отношений), то вторая существует в литературе только "в наметках", в недосказанном виде, как совокупность отдельных идей. Но именно взгляд на отношения как на взаимную определенность вещей является, по мнению диссертанта, наиболее перспективным. Тем более, что на такой взгляд выводит и анализ историко-философского развития отношений.

В истории философской мысли отношения получили три основные свои интерпретации: 1) отношение как "принадлеж-

/з

ность" роду; 2) отношение как"'выделенность", некоторая отличающая отдельность; 3) отношение как функциональная зависимость.

Исторически первая концепция формировалась примерно в то же время, что и проблема формы. Пробуждающееся человеческое сознание в процессе собственного становления по необходимости выделяло общество из природы. И это выделение шло по линии осознания общности, единства человеческого рода при восприятии остальных вещей в качестве совершенно уникальных, различных, не имеющих общности1. В этой ситуации разобщенности вещей и единства человеческого рода зарождалось понимание отношения как "отнесенности", "принадлежности" к тому единственному единству в природе, которое представлено в сознании в образе тотемной общности и которое есть суть и начало (род) конкретных отдельных жизней людей.

Все большая адаптация к миру породила классификацию вещей. Псевдототемические связи стали обнаруживаться уже и у других предметов. Начала складываться другая концепция отношений - уже как выделенности вещи из других на основе выделенности ее рода, его специфики и даже в какой-то мере изолированности от всего остального. "Отношение" уже подразумевает не столько "я отношесь к" чему-то, сколько "я отно-шесь как" такой-то. Эти феномены воспроизведены и в первых философских концепциях.

Так восприятие вещей как совершенно различных, "беспорядочных", не связанных Законом, отразилось в идее "первичного хаоса". Классификация вещей - в идее "выделения" из хаоса вещей и их возвращения в него. Например, у Пифагора, который по современным сведениям (напр., В.К.Рыбалко), впервые использовал термин "отношение", вещи относительны, т.к. порождены "числом". Число же само по себе - это некоторое соотношение "предела" и "беспредельного". Число - это

1 См., напр.: Рыбалко В.К. Становление диалектической

концепции "вешь-свойство-отношение". - Харьков:

Основа, 1991. - С. 8 и др.

/У

выделснность из "беспредельного" некоторой специфической "меры" посредством "предела". Здесь отношение трактовалось как "выделенность" меры из всего прочего, обусловленная вполне своеобразным сочетанием конечного и бесконечного. Соответственно, таковы и вещи, уподобляющиеся "своим" числам.

С Гераклита началась традиция представления любого отношения в качестве функциональной зависимости вещей: "Морская вода и чистейшая и грязнейшая, рыбам она питье и спасение, людям же - гибель и отрава". Эта традиция прошла через этические изыскания Сократа, через работы Декарта, вводящего в исследование переменные, Лейбница, впервые применяющего понятие "функция" и далее - в основном по линии физико-математических и логических исследований.

Первые же два понимания отношений были обобщены Анаксагором в концепции "гомеомерий". Семена вещей изначально различны, выделены из других, и каждая вещь "принадлежит" своему роду. Аристотель дополнил обобщение и концепцией функциональной зависимости: вещи таковы еще и потому, что взаимозависимы в процессе реального функционирования. Так, "крыло" принадлежит "крылатому", а последнее таково в силу его связи с крылом и т.д.

Но, по Аристотелю, оказалось, что все это вообще-то не относится к "сущности" - ни первой, ни второй, ни какой-либо еще. Сущность не принадлежит к соотнесенному, т.к. она такова сама по себе. Отношения же принадлежат сфере определений сущности, т.е. сфере логики, субъективной связи понятий, а не сфере реальных вещей. И этот отрыв оформленных, но безотносительных, вещей от логики отношений оказался очень устойчивым. Фактически все наиболее оригинальные мыслители средневековья и Нового времени работали в рамках аристотелевской парадигмы: отношения - это определения, данные разумом.

Кант, следуя этой парадигме, субъективизировал вообще весь мир и получил интересный результат: отношения привносят в мир априорными конструктами в процессе оформления явлений» Здесь впервые зародилась идея представить форму в качестве именно системы отношений. Закрепилась же эта идея в системе Гегеля, которая синтезировала опять-таки все исто-

рические концепции отношений. Функциональное понимание отношений, идущие от Гераклита и Сократа, представлено гегелевской идеей "положенности". Отношение как "выделен-ность" - в идее "отрицательности" любой определенности. Отношение как "принадлежность" в идее "тождества".

Как это диссертант показал в первом параграфе, отношение для Гегеля - это взаимная определенность вещей. И автор диссертации полностью с этим согласен. Но определенность эта возникает в результате взаимной "положенности" вещей друг в друга, их функциональной связанности (одна концепция). Однако при положенности себя в иное само определение себя иным оказывается определением себя собою через иное, отнесением себя в себя, "принадлежностью" себя себе, себетождест-венностью, которая усиливается и собственной сущностью (вторая концепция). И все же любое определение - это ограничение, это отличение, отграничивание, "изоляция" себя от всего остального, это осуществление собственной специфики в процессе "выделения" из окружающей среды (третья концепция). Так в гегелевской системе обобщены все историко-философские идеи по проблеме отношений. В дальнейшем развитии философского знания по сути этой проблемы фактически ничего нового создано не было. Различные мыслители разрабатывали тот или иной аспект гегелевской концепции, в отрыве от других, что больших результатов дать не могло. Очерк современной литературы, который дан диссертантом по этой проблеме, это демонстрирует.

В итоге первая глава приводит к выводу, что историческое развитие двух, вроде бы самостоятельных, проблем по необходимости привело их уже в гегелевской системе к слиянию в одну проблему - проблему определенности бытия, которая стала центром внимания во второй главе.

Во второй главе, которая называется "Относительность форм бытия как их определенность", прежде всего исследована стуктура самого отношения. Если форма есть система отношений, то специфику ей придают какие-то внутренние характеристики этих отношений, - что и проанализировано в первом параграфе главы.

Псрпый параграф имеет название "Структура отношения". Продвигаясь вслед за логокой Гегеля, диссертант выделил

внутри отношения три его аспекта: функциональный, субстанциальный и атрибутивный.

1. Функциональный. Это содержание проблемы (и самого отношения), которое идет от Гераклита и представлено в гегелевской идее "положенности". В качестве составных частей этого аспекта диссертант выделил "процессуальность" и "результативность" отношения.

2. Субстанциальный. Это понимание отношения как "выделенности", воспроизведенное Гегелем в "отрицательности" определенности. Составными частями данного аспекта оказались "отдельность" и "общность" вещей в отношении.

3. Атрибутивный. Это отношение как "принадлежность" роду. Или у Гегеля - "себетождественность", которая предполагает две составные части: количественную и качественную тождественность соотносящихся вещей.

Все эти аспекты, по мнению диссертанта, неразрывны и составляют "тело" всякого отношения. Они могут сочетаться в различных "пропорциях", но отсутствие хотя бы одного из них в каком-то отношении невозможно. Логика взаимосвязи этих аспектов изложена еще Гегелем, хотя и не столь явном виде, как это осуществил автор диссертационной работы.

Синтез историко-философских концепций отношения в качестве аспектов, составляющих единое понимание отношения как взаимной определенности вещей, по необходимости влечет за собой, как показал диссертант, еще один синтез: объединение исторических концепций отношений и исторических концепций формы.

Если форма есть система отношений, а отношение - единство трех своих аспектов, то форма любого проявления бытия имеет тс же самые аспекты. И это оказалось действительно так: в субстанциальном аспекте отношения представлен механизм становления формы как "внешности" вещи (первая концепция формы); в атрибутивном аспекте отношения реализовалась форма как "внутренняя организация" вещи (вторая, идущая от Демокрита и Платона, концепция формы); функциональный же аспект отношения есть выражение механизма реализации "формы превращенной" (неплохо разработанной в марксизме). В итоге - отношение, в качестве составной, элементной части любой формы бытия, "закладывает" при формировании той

или иной вещи ее форму "в полном составе", во всех трех ее взаимосвязанных и нераздельных частях: как существование "в ином" и иногда в себе (функциональный аспект, или "превращенная форма"), существование "для иного" (субстанциальный аспект или форма как "внешность") и существование "в себе" (атрибутивный аспект, или "внутренняя форма"). И существование это налично постольку, поскольку определено.

Так объединение формы и отношения в одну проблему -проблему определенности бытия - привело диссертанта к выводу, что эта определенность формальна. Степень определенности бытия оказалась степенью его оформленности. Естественно, возникла проблема о возможности "чистого" содержания, определенного, но не-формального.

Второй параграф - "Формальность содержания" - посвящен указанной проблеме. В современных публикациях "форма" соотносится с "содержанием" в большей степени как с чем-то противоположным себе. Само же "содержание" в истории философии трактовалось далеко неоднозначно. Если термин "содержание" появился, по современным сведениям, у Канта, то сама проблема содержания бытия осознавалась в философии достаточно давно и, по мнению диссертанта, сформировалась в процессе поиска ответа на вопрос о "наполненности" мира, наполненности его форм, которая и есть общее выражение в нем (и в них) содержащегося. В рамках указанных поисков автор работы выделил две основные исторические концепции: а) содержание как "наполненность материей" и б) содержание как "наполненность смыслом", - которые соответствуют традиционным идеям материалистического и идеалистического направлений в философии.

Аристотель, синтезируя эти два понимания "содержания", выделил в вещах содержание "материальное" и содержание "формальное" (смысловое). Специфика материального содержания оказалась заключенной в "чистой материи" и представляет собой, по мысли Аристотеля, совершенно неопределенную возможность как некоторую потенцию бытия, тогда как формальное содержание, исходя из "формы всех форм" (бога), есть вечная и неизменно-определенная действительность. Автор диссертации подчеркнул важность этих положений Аристотеля для развертывания и своей концепции.

/г

Кант лишил аристотелевское понимание содержания его "смысловой" (формальной) составляющей, отождествив его с "материей" (чувственными данными), которая без априорных форм неопределенна и не понятна, т.е. бессмысленна. Беркли на свой манер "ополовинил" аристотелевское понимание содержания: в нем оказывается потерянной его материальность и остается один "смысл", когда весь мир есть фактически мысль и осмысленное чувство субъекта.

Гегель преодолел эту односторонность своих предшественников, как бы вырнувшись к синтетической концепции Аристотеля, где содержание имело и функциональный смысл и материальную основу. Чистая форма (как определенность вообще) и чистая материя (как абсолютная неопределенность) сами по себе есть лишь возможные "полюсы" сущности. Когда же материя принимает форму, а форма материлизуется, они проявляются в мир в качестве основного содержания веши (т.е. идущего от ее основы). Но взаимоопредслившись в основе вещи материальное и смысловое содержание должны еще "стать" в наличности, т.е. содержание вещи должно взаимоопределяться и внешне с окружающей средой, что вносит в основу вещи еще дополнительно и "внешне" содержание, формируя вещь окончательно. Данное "внешнее" содержание функционально по своей сути - как результат "положительности" в вещи окружающей среды. Но эта функциональность превращает "внешнее" содержание в "смысл" вещи в ее явленностп миру, в ее целостное выражение, которое адаптирует в действительности "поло-женность" окружающей среды в вещи. И это - внешняя форма вещи, за которой скрыто "основное" ее содержание. Последнее распадается на два своих вида, идущих от греков (материальное и формальное). В результате, по Гегелю, получалось, что "содержание" вобрало в себя три составляющих: 1) формальную определенность (внешняя форма и структура), 2) формальную определенность возможную ("чистая" форма, идущая от "сущности"), 3) материальную, принципиально неопереде-ленную силу (возможность, потенцию) устойчивости.

Другими словами, весь объем "содержания" у Гегеля оказался исчерпаным актуальной и возможной формой вещи в единстве с некоторым материальным субстратом. Диссертант подчеркнул это гегелевское положение, полностью соглашаясь

с ним. Содержание оказалось'формальным и субстратным по своей сути, в связи с чем вопрос о формальности содержания трансформировался в вопрос о формальности субстрата, чему и посвящен последний параграф работы.

Третий параграф называется "Относительность субстрата". Несмотря на фундаментальную роль, которую играет понятие субстрата в материалистической философии, диссертант отметил, что степень разработки данной категории остается совершенно неудовлетворительной. Материальный субстрат оказывается во всех философских системах общим выражением "наполненности" форм и отношений в мире, их тяжести, непроницаемости (относительной), вещественности и проч. Вещь должна из "чего-то" состоять. Но более внимательное исследование идеи субстрата привело к тому, что он "ускользает" из рук исследователя: стоит только определить, что "данная вещь состоит из "того-то", как это "что-то" в свою очередь оказывается вещью, которая тоже из "чего-то" состоит. И так бесконечно. Наивные попытки древних найти и качественно определить субстрат (особенно ярко - в атомизме) в диалектическом материализме преодолены постулированием бесконечности бытия "во все стороны". Результат же оказался настолько сильным, что, по мнению диссертанта, не стал приниматься даже самими материалистами: субстрат (или как говорил Ленин, критикуя эти идеи, - "материя") исчез. Оказалось, что субстрат - в его истинно-философском смысле, как последние составляющие бытия - онтологически неопределен в принципе, т.е. попросту "в наличности" его нет. И "субстрат" на деле оказался неким условным названием, логическим инструментом, который мы используем для решения двух задач. Во-первых, для того, чтобы изначально ограничить поле своего исследования, поставить ему (а не бытию) пределе - что идет от Демокрита. Во-вторых, чтобы заранее оговорить: мы, оставляя в стороне вопрос о качестве "конечных причин" и "первокирпичиков" бытия, имеем в виду существо-вавние некоторого "материала", из которого состоит исследуемое нами явление, но который нас не интересует, а может быть, он и в принципе неопределен, - эта традиция идет от Анаксимандра и его концепции "апейрона".

Бесконечность мира "превратила" любой его виз в субстрат

для того или иного уровня организации. Но субстратность эта (в отнологическом смысле) относительна, как относительно любое определенное, т.е. проявленное, бытие. Сама же по себе "материя" (или субстрат) оказалась онтологически лишь чистой возможность бытия (не действительностью). Это - некоторая принципиально неопределимая "сила" (потенция), вносящая в определенный мир форм достаточно болшьшую "дозу" неопределенности. И эта, давно зародившаяся в идеализме, трактовка материи (субстрата), оказалась более логически мощной, чем ее собственно-материалистические интерпретации.

Относительный же субстра'г - каковым один уровень организации бытия является для другого - представляет собой такую же "вещь", как и все остальные. Вещь же, как это следует из диссертации, оказалась формальной и сильной, т.е. она оказалась единством формы и силы. И "сила" здесь понимается как неопределившиеся еще в действительности собственные возможности (потенции) вещи.

. В итоге мир, в котором живет человек, оказался миром форм, миром отношений. Именно в форме оЛошений является любая "сущность" из небытия в действительность. Но каждая вещь - как система отношений - содержит в "глубине" себя, как "вещь-в-себе", некую принципиально неопределенную онтологически в данных условиях "силу", некоторые собственные возможности, имеющие достаточно "смутный" (т.е. неопределенный, а возможно и неопределимый) источник. Этот исходный философский дуализм определенности и неопределенности бытия присутствует в любой философской системе, которая хотя бы немного заботится о логичности и обоснованности своих построений.

Для явленного же мира оказалась совершенно справедливой идея, вынесенная диссертантом для защиты: система отношений (форма) есть единственная форма проявления бытия. Правомерность этого вывода, кроме всего, прочего, подтверждает его тавтологичность: форма есть форма. Бытие же неоформленное, как показывает история философии, это бытие "потусторонее", "невидимое", т.е. не-явленное, а лишь возможное и неопределенное. Как в религии - для Бога все возможно. а определенность есть ограничение возможного действительно-

стью, есть его "испорченность". Непроявленное же "бытие" есть лишь некоторая "полнота потенций", какое-то неуемное брожение и беспокойство, не поддающееся определению в силу своей принципиальной неопределенности, а потому' в философских текстах описываемое почти художественными образами, символизирующими вечную неуспокоенность мира.

В Заключении диссертант резюмировал результаты проведенного исследования, сформулировал основные направления и проблемы дальнейших исследований.

Основное содержание работы отражано в следующих публикациях:

1. Толпегин В.К., Толпегин A.B. Общефилософские аспекты отношения сознания к материи //Актуальные проблемы идеологического обеспечения научно-технического прогресса (тезисы докладов межвузовского симпозиума 26-27 ноября 1986 года). - Свердловск: УрГУ, 1986. - С. 11-12

2. Толпегин A.B. О концепции социализма //Проблемы взаимодействия гуманитарных наук и повышения их роли в идеологическом обеспечении перестройки. - Свердловск: Свер-дловск:гос.пед.ин-т, 1989. - С. 65-67

3. Толпегин A.B. Философия как форма общественного сознания и как наука //Философские науки. - 1990. № 4. - С. 97-98

Подписано к печати 10.08.93.

Формат 60x84/16. Бумага для множительных аппаратов. Печать плоская. Объем 1,0 уч.-изд.л. Тираж 100 экз. Заказ № 1020. Бесплатно.

Уральский университет. 620083 Екатеринбург, К-83, пр. Ленина, 51

Адрес отдела множительной техники и издательских систем: 62021 У Екатеринбург, ГСП-135, пр. Кос.монашои, 26.