автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.09
диссертация на тему: Паремиологические жанры фольклора дагестанских азербайджанцев и народно-афористическая эстетика

Полный текст автореферата диссертации по теме "Паремиологические жанры фольклора дагестанских азербайджанцев и народно-афористическая эстетика"

Диссертационный совет Д 002.128.01 при Институте ЯЛИ им. Г. Цадасы ДНЦ РАН

На правах рукописи

Бабаев

Корхмаз Ферманович

ПАРЕМИОЛОГИЧЕСКИЕ ЖАНРЫ ФОЛЬКЛОРА

ДАГЕСТАНСКИХ АЗЕРБАЙДЖАНЦЕВ И НАРОДНО-АФОРИСТИЧЕСКАЯ ЭСТЕТИКА

Специальность - 10.01.09 - фольклористика

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

аазаветвт

Махачкала 2007

003066787

Диссертация выполнена на кафедре литератур народов Дагестана и Востока Дагестанского государственного университета

Научный руководитель -

доктор филологических наук, профессор Юсуфов Магомед Гасамутдинович

Официальные оппоненты -

доктор филологических наук, профессор Аджиев Абдулаким Магомедович

кандидат филологических наук, Абдуллаева Резёда Нигматулаевна

Ведущая организация -

Дагестанский государственный педагогический университет

Защита состоится 19 октября 2007 г. в 16.00 на заседании Диссертационного совета Д 002.128.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук при Институте языка, литературы и искусства им. Гамзата Цадасы Дагестанского научного центра Российской академии наук (367025, Республика Дагестан, Махачкала, ул. М. Гаджиева, 45; тел./факс (8722) 675903).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Дагестанского научного центра Российской академии наук (ул. М. Гаджиева, 45).

Д иссертация принята к защите 27 апреля 2007 г.

Объявление о защите и автореферат диссертации размещены на сайте Дагестанского научного центра РАН 13 сентября 2007г.

Автореферат разослан 13 сентября 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических на]

«и—

Общая характеристика работы

Актуальность темы. Долгие годы богатейшее фольклорное наследие дагестанских азербайджанцев как «некоренной» народности республики1 из-за его «вторичности», «факультативности» по отношению к устно-поэтическим ценностям национальной метрополии фактически оставалось вне поля зрения фольклористов и литературоведов. Единственное крупное исследование в этой области было выполнено в сопоставительном плане2.

Эпохальные события последних десятилетий, приведшие к этническому ренессансу и взрыву неофольклоризма3 на всем постсоветском пространстве, позволяют взглянуть по-новому на культурно-историческое прошлое малочисленных народов, высвободить его осмысление из тисков концепции добровольно-насильственной консолидации генетически близких «микроэтносов» вокруг основного национального массива.

И тем не менее, паремии дагестанских азербайджанцев все еще не стали объектом серьезного научного осмысления4. Не рассматривались они и в известном исследовании М.М. Гасанова, что с учетом этно-языковой карты Табаса-рана кажется несколько странным5.

Типологическому антитезису актуальности национально ориентированных паремиологических исследований можно противопоставить, во-первых, тезис идеологизированности советской фольклористической доктрины, во-вторых, нерешенность проблемы создания наиболее полных научных сводов паремий, выявления всей многокрасочности эстети-

1 О современном подходе к проблеме этнической идентификации дагестанских азербайджанцев см в работах С Ш Гаджиевой

2 См Магомедов 3 Н Дагестанско-азербайджанские фольклорные связи дис канд филол наук Баку, 1984

3 См БазиевГД Миф - Фольклор - Литература современные взаимосвязи // Вестник Института гуманитарных исследований правительства КБР и КБНЦ РАН Вып 10 Нальчик, 2003 С 100

* В кандидатской д иссертации Ф.Д Гасановой (Пословицы и поговорки лезгин в сравнении с паремиями азербайджанцев Махачкала, 2006) анализ азербайджанского компонента носит вспомогательный характер

5 М М Гасанов опирался в своих изысканиях преимущественно на табасаранские народные афоризмы

ко-афористического народного мышления, реально связующего историю и современность.

Исследование азербайджаноязычной дагестанской па-ремики вопреки региональной типологии оправдано той же двойственностью этно-культурного статуса ее носителей, вследствие которой мы имеем к тому же «специфический вариант фольклорных отношений и взаимодействий»1 и уникальную возможность пронаблюдать действенность контактного фактора в области народно-афористического творчества в поли- и диэтническом ракурсах.

На степень научной разработанности народных афоризмов дагестанских азербайджанцев нами было указано выше. Характеризуя же в этом отношении паремиологиче-ское наследие Азербайджана, можно сослаться на известного фольклориста А. Набиева, который в 1986 г. писал о недостаточной его изученности, хотя определенные успехи, конечно же, были достигнуты2. В другой своей книге -«Азербайджанская народная литература» (Баку, 2002)3 - А. Набиев кроме классификации и краткого идейно-тематического анализа азербайджанских пословиц, поговорок и загадок дает развернутую и дополненную историографию вопроса, где, в частности, говорится и об установ-ленности древнего происхождения произведений национальной афористической поэзии, зафиксированности их образцов в орхоно-енисейских надписях, тюркском эпосе, в народных дастанах, в словаре М. Кашгари. Отмечая роль и заслугу таких деятелей науки, как В. Гамарлинский (первый издатель азербайджанских пословиц), X. Зейналлы и А. Гусейнзаде (собиратели и издатели советского времени), Н. Сейидов (наиболее полное собрание загадок), И. Ибрагимов (первая научная работа по пословицам и поговоркам)4, П. Эфендиев, В. Велиев, А. Салледин, А. Сеферов, Г. Юсифов (исследователи-фольклористы), С. Сеферов, А. Курбанов, 3.

1 Путилов Б Н Методология сравнительно-исторического изучения фольклора Л , 1976 С 116

2 См Набиев Л Взаимосвязи азербайджанского и узбекского фольклора Баку, 1986 С 162

3 Издана на азербайджанском языке

4 См Ибрагимов И Пословицы и поговорки // Исследования, посвященные устному народному творчеству Азербайджана Кн I Баку. 1961

Ализаде, С. Ализаде (исследователи-лингвисты), автор констатирует, что интерес азербайджанской фольклористики к малым устно-поэтическим формам остается все еще высоким. О недостаточной изученности азербайджанских паремий говорит и тот факт, что в квалификационных научных работах они рассматривались лишь как составная часть жанровой системы национального фольклора1.

Объектом исследования являются пословицы, поговорки и загадки дагестанских азербайджанцев.

Предмет исследования - эстетика данных фольклорно-коммуникативных структур, которые хоть и представляют в целом синхронную параллель аналогичных жанров собственно азербайджанского фольклора, все же обладают определенной идейно-тематической и функционально-стилистической спецификой. Принципиальное значение имеет органическая увязка анализа с проблемами генезиса, статуса, функционирования и типологии рассматриваемых видов народных афоризмов.

Цель и задачи исследования. Цель работы - исследовать на базе критического анализа фольклористической литературы советского периода и учета современных достижений паремиологии азербайджаноязычную афористическую поэзию Дагестана (пословицы, поговорки и загадки). Для реализации поставленной цели решаются следующие задачи:

• анализ генетико-функциональной и жанровой специфики народных афоризмов;

• раскрытие идейно-тематического и предметно-бытового содержания азербайджаноязычного афористического творчества Дагестана;

• характеристика образно-поэтической стороны рассматриваемых паремий;

• установление аспектов и моментов национального своеобразия пословиц, поговорок и загадок дагестанских азербайджанцев.

1 См , например Велиев В А Жанры азербайджанского устного народного творчества Ав-тореф дис д-ра филол наук Баку, 1972, Гаджиев В А. Специфические особенности азербайджанского фольклора (на материале тюркоязычного фольклора Грузии) Автореф дис д-ра филол наук Баку. 1993

Научная ковизна работы заключается в том, что в ней впервые привлекаются к монографическому исследованию произведения малых форм устно-поэтического творчества азербайджаноязычного населения Дагестана. При этом в научный оборот вводится и новый, собранный по преимуществу автором работы фольклорно-языковой материал. Его осмысление расширит пределы представлений о многообразии афористической поэзии тюркских народов, будет способствовать более объективной оценке их культурно-исторического прошлого и самобытных черт.

Новизна определяется также сравнительно-сопоставительным аспектом исследования и предпринятыми попытками по преодолению отдельных моментов тенденциозности советской фольклористической концепции, по составлению возможно полного и одновременно фольклористически ориентированного представления о жанровой природе пословиц, поговорок и загадок.

Анализ функционирования народно-афористической системы дагестанских азербайджанцев, в том числе в контексте общекультурных межнациональных взаимодействий, позволили сделать, на наш взгляд, ряд ценных наблюдений в этой области, выявить реальную картингу и формы сочетания национального и интернационального в паремиях при узкорегиональном симбиозе народных культур и традиций.

Методологическую и теоретическую основу исследования составили труды российских, а также зарубежных фольклористов и литературоведов: А.Н. Веселовского, В.Я. Проппа, В.М. Жирмунского, В.Е. Гусева, П.Г. Богатырева, Б.Н. Путилова, Ю.М. Соколова, В.П. Аникина, К.В. Чистова, Г.Л. Пермякова, В.М. Гацака, У.Б. Далгат, A.A. Морозовой, Х.Г. Гасымлы, A.M. Набиева, Э.Я. Кокаре и др. Весомую помощь оказали и труды дагестанских ученых-филологов: А.Ф. Назаревича, Г.Г. Гамзатова, A.A. Ахлакова, Ф.И. Вага-бовой, A.M. Аджиева, С.М. Хайбуллаева, A.M. Ганиевой, Ф.О. Абакаровой, М.М. Гасанова, М.Р. Халидовой, И.А. Ха-липаевой, А.-К.Ю. Абдуллатипова, М.Г. Юсуфова, М.М. Курбанова и др.

Главными инструментами достижения поставленных в работе задан служили методы сравнительно-типологического, сравнительно-исторического и сопоставительного анализа.

Теоретическая к практическая значимость диссертации проистекает из малоизученности избранной темы. Изложенный материал может представлять интерес в следующих планах:

• дальнейшая разработка проблем регионального и локального фольклора, подготовка обобщающих трудов по азербайджанскому и дагестанскому устно-поэтическому творчеству;

• популяризация произведений национальной афористической поэзии, приобщение к ее богатствам обучающейся молодежи, в том числе и через составление, издание различных сборников, учебно-методических пособий;

• переоценка доперестроечной интерпретационной модели идейно-тематического и предметно-бытового содержания паремий, ее деидеологизация;

• решение вопросов жанрово-художественной природы и национального своеобразия пословиц, поговорок и загадок.

Значимость предпринятого исследования возрастает в связи с тем, что содержащийся в нем фактический материал собран по преимуществу в Табасаранском районе РД - в зоне длительного и тесного историко-культурного взаимодействия дагестанских азербайджанцев с иноэтническим окружением.

Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры литератур народов Дагестана и Востока ДГУ и ученого совета Института ЯЛИ ДНЦ РАН. Основное ее содержание и выводы изложены в научных публикациях, на научно-практических конференциях.

Структура диссертации. Последовательность расположения и соотношение элементов основного текста (микроструктура) продиктованы предметом, целью и задачами исследования, авторской целеустановкоц на возможно пол-

ное, всестороннее и объективное раскрытие избранной темы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы, насчитывающего 252 наименования. Объем - 193 с.

На защиту выносятся следующие положения:

• генезис и бытование народных афоризмов не могут быть осмыслены вне общей магистрали развития национальной фольклорной системы с ее единой эстетикой взаи-мообогащающихся жанров; в азербайджанской традиции сильно проявляется их связь с песенными формами и ащуг-ской поэзией;

• характер историзма пословиц свидетельствует о несомненности в них эпической доминанты, которая чаще всего оказывается оплодотворенной разноуровневыми ли-рико-оценочными коннотатами; количественная ограниченность и «сборность» многочленных афористических структур (по Г.А. Пермякову - сверхсложных клише) позволяют ставить вопрос об их наджанровости;

• за всеобъемлемостью и противоречивостью (эклектизмом) идейно-тематического содержания народных изречений, национально «маркированных» через наполнение универсальных логико-семантических схем этнизмами и этнически приоритетными понятиями, стоит примитивно-донаучное понимание многосложной устроенности мира; пословично-поговорочная семантика практически лишена открытых проявлений социального протеста «низов», убедительных доказательств их атеистичности;

• в многообразном художественном стиле рассматриваемых жанров выявляются две характернейшие тенденции: метафоричность и парадоксальность; последнее требует некоторой коррективы мнения о более широкой представленности парадокса в литературе, чем в фольклоре;

• типология народно-афористического творчества может быть подразделена на несколько уровней: общечеловеческий, генетический (родственный), межрегиональный, региональный и узкорегиональный; в азербайджаноязыч-ной паремике Дагестана прослеживается весьма своеобразное соединение общекавказского историко-культурного

опыта с собственно восточным (тюркским) поэтическим модусом;

• многовековые азербайджано-табасаранские народно-афористические контакты, протекавшие на фоне общего симбиотического взаимопроникновения культурно-мировоззренческих пространств двух народов и большей заимствующей инициативы табасаранской традиции, свидетельствуют об устойчивости паремий к иноэтническому воздействию, что в свою очередь подтверждает их высокую ментальную значимость; из более ранних компонентов ино-этнического взаимодействия особо должен быть выделен иранский (персидский);

• ценность регионально-локального своеобразия паремий дагестанских азербайджанцев определяется не только контактным детерминантом, но и его общелингвистическим и фольклорно-коммуникативным аспектами: вариативными отклонениями в объеме текстов, в их логико-экспрессивной и эмоционально-оценочных сторонах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обосновывается актуальность темы, выявляется степень ее изученности, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, характеризуются научим новизна, теоретическая и практическая значимость, методология и материал диссертации.

Глава 1. Генетико-функциональная и жанровая специфика народных афоризмов. Поиски истоков зарождения паремий приводят в первобытно-общинный строй, к заре мифотворчества, когда не обладавшее еще абстрактностью мышление пользовалось образной и сопоставительно-наглядной конкретикой реальности.

Теоретическое положение о сложности датировки отдельных фольклорных произведений применительно к исследуемым жанрам приобретает большую категоричность. Здесь важно помнить о «живучести» фольклора, его сущно-стно-мировоззренческой связи с традицией.

Время расцвета пословичного жанра - эпоха позднего феодализма, когда развитые частные отношения уже прозрачны и «кодируемы», а «напирающая» энергия философствования «бытия-сознания» крестьянства «...ищет выхода в оценке и трактовке каждого обыденного явления»1.

Отражение народом собственного социально-исторического, семейно-бытового и трудового опыта составило суть его паремики.

Рассмотрение разноаспектных внутрисистемных источников и связей народных изречений подтверждает тезис о единстве фольклорной эстетики и функционально заинтересованном межжанровом взаимодействии и взаимообогащении2.

В проблеме «авторства» фольклорного произведения диссертант придерживается концепции исторически закономерного продвижения «... от безлично-бессознательных форм к лично-коллективным»3, к коллективной языковой личности4.

Вневременной, внеисторический характер бытования (внеисторическая коллективность) пословиц и поговорок5, которым как подлинным произведениям искусства свойственны «вечная изменяемость и вечная актуальность»6, обуславливается вербальной формой, исключительными по эффективности порождающими возможностями этнографического субстрата жанров7 и разнородной функциональной прагматикой.

Объективный подход выявил: раньше пословицы «нащупывали какие-то истины», ныне же «выполняют функцию в значительной мере формальную»8.

1 Давлетов К С Фольклор как вид искусства М .1966 С 222

2 Автор работы приводит и разночтения в вопросе о приоритете возникновения больших и малых устно-поэтических жанров

3 Путилов Б Н Указ соч Л , 1976 С 178

4 См Никитина С Б Устная народная культура и языковое сознание М , 1993 С 12

6 Н Барли в ст «Структурный подход к пословице и максиме» пишет, что это обстоятельство сближает пословицы с мифами и с поэзией вообще См Паремиологические исследования М . 1984 С 147

6 Гамзатов Г Г Дагестан историко-литературный процесс Махачкала, 1990 С 23

7 См Путилов Б Н Проблемы типологии этнографических связей фольклора // Фольклор и этнография Связи фольклора с древними представлениями и образами Л , 1977 С 9

8 Давлетов К С Фольклор как вид искусства С 223

Таким образом, пословичный и поговорочный жанры, возникнув в глубокой древности и пройдя длинную череду веков, народов и поколений, дошли до современности как художественное воплощение совокупного и разнородного апостериорного знания людей, что служит основой для выполнения ими различных жизненно важных функций, модификации форм и сфер их бытования.

Более значительное место отведено в главе анализу проблемных моментов жанровой специфики пословиц и поговорок (§1.2.). Условно они могут быть обозначены так: «Пословицы и поговорки: язык или фольклор, эпика или лирика?», «Основополагающий признак пословиц: обобщение или переносность?», «Разграничение и определение пословиц и поговорок».

Рассмотрение первого вопроса сопряжено с противопоставлением структуралистического подхода фольклористическому. По наиболее объективной, на наш взгляд, позиции, речевое поведение порождает словесные стереотипы, фольклорные же тесты вторичны как по отношению к языку, так и по отношению к разовым речевым текстам, а «... жанры фольклора располагаются широким спектром между речью действительно спонтанной и речью интенсивно отрегулированной»1. Отсюда следует, что не могут служить достаточным основанием для преимущественно языковой идентификации пословичных изречений и такие важные для их эстетики общелингвистические (коммуникативно-речевые) тенденции, как стремление к экономии и «жажда экспрессии»2.

Различие точек зрения выявляется и в вопросе о жанровой идентификации пословиц и поговорок, хотя большинство исследователей относят их к эпическому роду поэзии.

Мы приходим к выводу о жанрово-стилистической и функциональной синкретичности пословиц и поговорок. Но в массе своей они могут быть охарактеризованы как уникальные лиро-эпические фольклорные произведения, так как имманентно обусловленная эпическая доминанта в них

1 Чистов К В Народные традиции С 283. 168

2 Шемчук Ю М Переименование как результат лексической инновации (на материале немецкого языка) / / Филологические науки - 2005 - №4. С 119

часто оплодотворяется разноуровневыми проявлениями лиричности и оценочности.

Следующая из обозначенных чуть выше дилемм решается в пользу первого ее компонента. По нашему мнению, именно обобщение-резюме, образное или абстрактно-логическое, является основой историзма пословиц, перенос же значение - его «эманация»1.

В гипотезе Т.М. Николаевой, где говорится о том, что тексты пословиц «выдают» донаучно эмпирическое противопоставление «конкретное - неопределенное» за научно верифицируемое «конкретное - неопределенное»2, фактически модифицирован противоположный взгляд на проблему.

Немало внимания уделено в параграфе и переносности (иносказательности) паремий, так как, несмотря на свою вторичность по отношению к обобщению, признак имеет огромное значение при характеристике специфики исследуемых жанров. В рамках оценки традиционно выделяемых здесь классификационных типов затронуты некоторые дискуссионные моменты. Как и в целом в работе, анализ сопровождается широким привлечением фактического и собственно научного материала.

Рассматривая проблему разграничения пословиц и поговорок, автор дает краткую историографию вопроса, выверяет содержательный план различий. В итоге делается вывод о том, что пословицы и поговорки, несмотря на свойственные им специфические черты, обнаруживают множество точек активного и глубинного взаимодействия и поэтому образуют как бы единый жанр-тандем. Этот тезис становится отправным при попытке сформулировать собственную дефиницию пословицы. Согласно ей, пословица -это функционирующее в речи фольклорное или прошедшее процесс фольклоризации аксиоматическое, апостериорное, поучительное афористическое изречение, имеющее широкое обобщающее значение. Поговорки, по мнению диссертанта, занимают промежуточное положение между пословицами и фразеологизмами.

1 См . например Кравцов Н И Проблемы славянского фольклора М , 1972.

2 См Николаева Т М Обобщенное, конкретное и неопределенное в паремии // Малые формы фольклора М , 1995 С 323-324

При анализе традиционных и порой неоднозначно оцениваемых моментов генетической и жанрово-сущностной сторон загадок, делается акцент на характере, разновидностях и современном видении связи «собственно загадка -отгадка». В завершающем выводе параграфа дается определение жанру: первоначально примитивные, сокрально-условные номинативные тексты, преимущественно представляющие в современном состоянии такую форму афористического отображения мира, когда непосредственный и многообразный опыт народа воплощается в различные образцы замысловатого, метафорически (ассоциативно) обусловленного иносказательного изображения окружающей объектности, которые требуют разгадки и носят развлекательно-игровой характер.

Вторая глава работы - «Классификация, жизненное содержание и идейный смысл народно-афористических произведений дагестанских азербайджанцев» -, также как и первая, в основном посвящена пословицам и поговоркам, В начале автор коротко останавливается на вопросах классификации, семантической противоречивости и архаичности. Почти по всем пунктам представлена разноголосица мнений. Интересен подход Т.М. Николаевой, заявляющей, что народные изречения в сущности «... мало связаны с категорией истинности и достоверности»1 (?). В целом же па-ремический эклектизм, обуславливаясь историческим, социально-классовым, объективным (противоречивость действительности и сознания), жанрово обусловленным (сверхвосприимчивость и гибкость пословиц и поговорок) факторами, выступает не как недостаток, а одно из существенных и ценных с научной точки зрения достоинств материала, позволяющее вкупе с пословично-поговорочной архаичностью судить об особенностях ранних форм мышления, о последовательном логико-поэтическом моделировании мира, «плюрализме мнений» в демократических кругах, социальной несправедливости, синкретической нерасчленимо-сти реального и ирреального в крестьянском мироощуще-

1 Николаева Т М Обобщенное, конкретное и неопределенное .// Малые формы С 319

нии. Вскрытые семы архаики («У дяди по отцу ешь, у дяди по матери спи», «Брошенный другом камень сильнее ранит», «Полюбивший девушку по соседству рад не будет» и др.) четче высвечивают историко-этнографическую грань афоризмов.

В соответствии с избранной классификационной системой, собственно идейно-тематический анализ жанров разбит на три параграфа. Первый из них - «Труд и народно-афористическая эстетика» - открывается обзором «календарных» изречений, древность происхождения которых подтверждается, в частности, устанавливаемым фактом консервации в них поэтически трансформированных элементов анимизма. Важно, что легший в их основу конкретно-ситуативный производственно-«метеорологический» опыт окончательно не утратил еще своей практической значимости. Почти так же могут быть охарактеризованы паремии, отражающие непосредственную деятельность азербайджанского неджбера в прошлом, хотя среди них и немало таких, которые перешли в разряд общеморальных.

Трудовая тема исследуемых пословиц и поговорок, будучи представленной всей палитрой общечеловеческих по сути идей и взглядов, группируемых вокруг лейтмотивных народно-афористических антитез «трудяга (мастер) - тунеядец (неумеха)», «коллектив - единоличник», не могла не передать помыслов и дум труженика с конкретной национальной принадлежностью. Кроме неминуемой реализации логико-семантических схем через этнизмы и этнически приоритетные понятия («ашуг», «бек», «хан», «халал», «харам», «плов», «щура» и др.), можно указать на особое пристрастие к вполне определенным реалиям (например, к теме садоводства) и наличие довольно-таки своеобразных, хотя и редких, образцов (изречений-примет вроде «Къуйин - бере-кет, къуч - девлет» («Овца - достаток, баран - богатство»)1), запечатлевших реакцию неджбера-азербайджанца на привычные условия трудовой повседневности.

Главный объект сатиры пословиц и поговорок анализируемого класса чаще всего бывает представленным в обли-

1 Обычно произносится при окоте овцы

14

ке собаки. Интересно, что в выявлении присущих тунеядцу психолого-коммуникативных особенностей (задумчивости и болтливости) азербайджанская традиция обнаруживает сходство с японской1.

Народные изречения о труде - это не только сконцентрировавшие в себе «опыт бесчисленных поколений»2 «трудовые лозунги древности»3, но и живой и действенный инструмент воспитания современного человека.

Социально-историческое содержание пословичного творчества дагестанских азербайджанцев рассмотрено в §1.3.

Пословица, в силу отмеченных чуть выше признаков жанра, а также яркого своего стремления «докопаться» до сути общественной несправедливости, считается главным инструментом социального воздействия паремики.

Классовая составляющая пословично-поговорочной семантики, идеологизированная в прошлом как западной, так и советской наукой, практически не содержит открытых и крайних форм выражения недовольства крестьян, живших, как отмечает Л.Н. Пушкарев, больше интересами своей семьи, нежели класса4, хотя при желании можно выстроить «перекличку явно враждебных голосов» (М.А. Рыбникова). Не находим мы и убедительных доказательств атеистичности «авторов» антиклерикальных высказываний.

Благодаря своей жанровой специфике народные изречения смогли передать сложную, противоречиво-двойственную суть крестьянского сознания, способного соединить в себе протест и смирение, веру и безверие (система «верований и бытового религиозно-магического поведения» (А.Н. Пушкарев) плюс «рецидивы» атеизма), надежду и безысходность, бескорыстие и сребролюбие. За «бессмысленностью» этого эклектизма - многовековая, закрепленная чуть ли не на генетическом уровне традиция, осознание многосложности происходящих в мире и обществе процес-

> См Ковалева С 7000 золотых пословиц и поговорок М . 1999 С 39

2 Горький А М Собр соч в 30-ти т Т 25 М , 1953 С 11

3 Там же Т 28 С 215

* См Пушкарев Л Н Духовный мир С 31

сов, если угодно, народные истоки научной объективности. Отсюда и манера говорить «надвое».

Изложенная позиция в корне отличается от той, по которой выраженный в паремике пессимизм - это проявление «рабской психологии части крестьянства»1, а пословицы типа «На бога надейся, а сам не плошай» - показатели неверия «ни в бога, ни в сон, ни в чох»2.

Социальный конфликт в пословицах, как и в других жанрах фольклора, решается в нравственной плоскости. Поэтому и здесь можно наблюдать «... рождение образов, резко контрастных по своей моральной полноценности...»3 О мощи феодально-крепостнической верхушки и бесправии масс наиболее живо свидетельствуют общедагестанские образы должника и муллы.

Сатира в адрес служителя мусульманского культа звучит и как протест против религиозно-клерикального засилья, и как обвинение в фарисействе. Созерцаемый образ-тип диссонировал с мыслью о боге, с которым первобытный человек связывал свое нравственное здоровье и материальное благополучие.

Идеи патриотизма и коллективизма, дружбы и товарищества, сопряженные в пословичном творчестве с осуждением единоличия и вражды, в целом возводимы к древнейшей форме проявления социальных взаимоотношений «свой - чужой». Особая рельефность традиционных сравнений (народ - «ветер», «сель»), актуальность ностальгически-святого отношения к родине, историческая и полулегендарная ономастика (Эскендер, Магомет, Надир-шах, Кор-кут, Кер-оглы) дополняют характеристику национальной колоритности материала.

Тонкий психологизм изречений о межличностных взаимоотношениях четче «прощупывается» в «узелках» мнимой противоречивости: «тысяча друзей мало», но «добра желают один или двое».

1 Гасанов М М Дагестанские пословицы, поговорки, загадки Махачкала. 1971 С 26

2 См ■ Морозова Л А Антитеза в пословицах // Фольклор как искусство слова Вып 3 М , 1975 С 98

3 Ахлаков А А Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа М , 1981 С

88 16

Высоко оцениваемая философская «прагматика» социально -исторического содержания паремий в сущности прорастает на почве вышеозначенной мировоззренческой концепции, хотя в советский период отдельные авторы склонны были считать, что в пословицах «... отчетливо прослеживаются такие категории, как первичность материи и вто-ричность сознания...»1 В общем же, здесь мы обнаруживаем немало соответствий с аналогичными сентенциями других народов региона. Иногда они выявляются и в совершенно отдаленных традициях. Например, английское «У всякой собаки есть свой день радости» напоминает азербайджанское «Агъ гюн гюрмее къара ит де уьлмесюн» («Не увидев белого дня , пусть и черная собака не умрет»).

Итак, многообразная социально-историческая семантика пословиц и поговорок дагестанских азербайджанцев фиксирует неоднозначность исторически складывавшихся классово-сословных отношений, эволюцию реалистического народного мировоззрения, различные состояния личности в феодально-клерикальном обществе: от полной ее закаба-ленности до неприятия анахронических социально-правовых установлений2.

Семейно-бытовой «блок» азербайджаноязычных пословиц и поговорок, представленный в силу сущностной обусловленности фольклора бытом наиболее многочисленной группой, выделяется реально функционирующими образцами общекавказского значения. Они проповедуют иерархичность и плановость семейного устройства, культ и почитание старших, гостя (кунака), категоризм «кодекса чести», требований этноэтикета. Причина подобного своеобразия не только в запоздалом приобщении региона к новым социально-экономическим условиям, но и в особенностях этно-ментального поряд ка.

Азербайджанские пословицы, в отличие от русских, не дают широкого контраста молодости и старости, преследующего цель «... пробудить у молодежи уважение к старос-

■ Галин С А. Башкирские поговорки, пословицы и айтым // Фольклор, литература и история Востока Материалы Ш Всесоюзной тюркологической конференции Ташкент, 1984 С 322

3 См Ахлаков А. А Исторические песни С 125

ти, если она того заслуживает»1. Они просто, а иногда и образно, через показ трудной миссии «большой головы», сатирическое изображение «семьи с семью старшинами» констатируют: счастье и благополучие человека находятся в прямой зависимости от его послушания старшим. Однако возраст принимался в расчет больше при оказании почестей, мудрым же обычно слыл человек деятельный, много познавший2, в чем, наверное, и кроется главная причина противоречивости, вносимой изречениями вроде «Иш ящда дегюл, башдаду» («Дело не в возрасте, (а) в голове»).

Факт повышенного внимания пословиц дагестанских азербайджанцев к семье объясняется, как и в случае с болгарскими пословицами, крепостью национальных семейных устоев3. Масштабность этого сходства невольно заставляет задуматься о реальном значении «турецкого» периода в истории Болгарии.

В трактовке положения дагестанки в патриархальной семье верным представляется тезис о неправильном восприятии большинством авторов в прошлом некоторых этикетных установок традиционного дагестанского общества4.

При раскрытии двоякого отношения пословиц к женщине важно вычленить образы «сноха», «жена», «любимая», «сестра», «мать».

Детально рассмотрены в параграфе и другие бытовые «семы» паремики. По «конституции» Р. Гамзатова, это «статьи» «Мужчина», «Гость», «Сосед».

«Вариант» «конструируемого» высоконравственным пословичным жанром положительного героя характеризуется сгущенной контрастной синкретичностью (предосторожность в героизме, разборчивость в куначестве), что согласуется со спецификой морализующей тенденции горской афористики, выливающейся в своеобразное и неизбежное единство противоположностей5.

1 Морозова Л А Антитеза в пословицах С 100

гШенкаоГХ-М Миф и мудрость М, 1997 С 51

3 См Кравцов Н И Проблемы славянского фольклора С 229

* См Рагимова В Р Женщина в традиционном дагестанском обществе XIX - нач XX в Дис д-ра ист наук Махачкала, 2001 С 348

5 См - Далгат У Б Толстой и Дагестан Махачкала, 1960 С 140

Отвечая требованию приоритетного отображения типического, азербайджанские паремии подчеркивают исключительную значимость добрососедских отношений. Менее характерные реалии ярче воплощаются в других малых формах традиции. Например, в анекдоте, саркастически разыгрывающем сентенцию «Бог вдвойне щедр к доброму соседу», некий завистник просит Всевышнего лишить его одного глаза (ср. с тамильской (Цейлон) пословицей «Готов ослепнуть на оба глаза, только бы сосед ослеп хоть на

один»1).

В целом идейно-тематический анализ стереотипных изречений дагестанских азербайд жанцев убеждает нас в общегуманистической их направленности, во всеобъемлемо-сти охвата ими действительности, в многообразии форм воплощения вечной борьбы добра со злом. Разумеется, в пору своего расцвета они более точно отображали прагматически важный опыт, детально регламентировали жизнь труженика, составляли суть его этического кредо, ядро «житейского логического оперирования» (Г.Л. Пермяков), служили незаменимым средством эстетически направленной и эмоционально окрашенной коммуникации.

Загадки, отличаясь от пословиц и поговорок большей архаичностью, характером разрабатываемых отношений и мотивировки образов, особенностями метафорического переноса значения, наличием развлекательно-игрового контекста, а также меньшей степенью речевой востребованности и жанровой устойчивости, обнаруживает в этом плане и немало черт сухцностно-функщюнальной близости, что со всей очевидностью прослеживается в промежуточно-переходных (омономических) формах.

Проведенный на конкретных примерах анализ различных типов загадок выявляет некоторую условность классификационных оппозиций «иносказание - вопрос», «иносказание - описание». Случаи же «безобразности» (автологичности), как и в пословичном материале, на поверку оказываются снабженными аспектом двусмысленности, парадоксальности. Здесь он может залегать несколько глубже

1 Цит по Пословицы и поговорки народов Востока / Сост Ю Э Брегель М , 1961

(особенно для этнического аутсайдера) и призван прежде всего затруднить отгадку.

Из-за малочисленности, а точнее, частичной утерянно-сти загадок дагестанских азербайджанцев, всепредмет-ность жанра, сопоставимая со всеобъемлемостью пословиц, восстанавливается нами лишь в общих черте«, но это не означает ущербности их тематического состава и классификационного членения, ибо мы находим в них и архаику, и элементы социально детерминированной семантики, и различные структурно-композиционные типы, а главное, довольно-таки широкую панораму трудовой и обиходной предметности, традиционно завершающуюся «шифровкой» реалий современной цивилизации.

Заключительная глава работы - «Поэтика и своеобразие афористического творчества дагестанских азербайджанцев» - базируется в известной мере на двух предыдущих.

В трудноразложимой поэтике народных афоризмов условно выделены композиционная, образно-фигуральная и ритмико-эвфоническая стороны (§§1.1., 1.2., 1.З.).

Композиция в паремиях в неразрывном единстве с синтаксическим строем выполняет в основном «каркасно-скрепляюшую», «базисную» функцию, причем, как на уровне отдельных единиц, так и совокупного содержания, в котором выявляется ряд контаминационно-ассоциативных конгломератов с регулярно повторяющимися и видоизменяющимися «общими местами», образами.

Требование лаконичности реализуется в азербайджанском афористическом творчестве не только через превалирование неопределенно-личных и безличных конструкций, но и за счет предпочтения лексическим средствам синтаксической связи функционально адекватных аффиксов. Такое приспособление к особенностям языка наблюдается, и в табасаранской паремике.

При оценке языка народных афоризмов необходимо учитывать особенности народного стихосложения, реально-артикуляционный аспект речи, национальные фольклорно-художественные традиции, и в итоге, скажем, становиться сомнительным мнение о разговорности пословичных про-

изведений.

Собственно поэтическое («драматическое») значение композиции и языка паремий ярко проявляется в строфических и близких к верелизмам «персонажных» (вопросно-ответных) конструкциях.

Поэтический «инструментарий» пословиц, поговорок и загадок базируется на генеральном тропе - метафоре, которая, максимально отвечая сущностно-функциональной природе малых жанров, обнаруживает в них всю полноту и многогранность своего выражения. При этом надо отметить, что немногочисленные локальные (номинативные) метафоры пословиц обычно идентичны языковым аналогом, загадка же, осуществляя тотальное метафорическое сближение понятий по направлениям «Далекое <-> Близкое», «Живое <-> Неживое», «Человек *-> Мир», редко прибегает к чистой симфоре, к которой тесно примыкают развернутые метафоры типа «Уьч къардашда бир кгьяйиш» (Саджаягъ) («На трех братьях один пояс» (Тренога)), «Бир аягълу беш баджы» (Эл) («Пять сестер с одной ногой (Рука)). Обыкновение жанра метафоризовывать парные, множественные и составные предметы с применением «терминологии» родства свидетельствует об особенности первобытного мышления воспринимать лишь «непосредственно родственные отношения» и, как следствие этого, представлять весь мир в виде одной огромной родовой общины1.

Загадочная метафора, в отличие от пословичной, всегда оперирует аналогиями между предметно-вещевыми сферами, и для соблюдения этого «материализует» («локализует») даже явления духовного плана. В соответствии с жанрово-сущностным статусом поговорки ее метафоричность может быть оценена как «пословично-загадочная» или «целостно-локальная».

Другая всеобщая и перлокутивно (установка на воздействие) обусловленная тенденция народно-афористической поэтики - парадоксальность - стремление неожиданно удивлять, «несуразничатъ». Правда, носит она опосредованный, часто неявный характер и выражается, как правило,

1 См. Лосев А.Ф Философия Мифология Культура М , 1991 С 496

через метафору, метонимию, гиперболу (пословица), одухотворение и прозопопею (загадка).

Надо отметить, что и явная пословичная парадоксальность, какую мы наблюдаем, скажем, в изречении «Дуст йягълетер, душман гюлетер» («Друг заставляет плакать, враг - смеяться»), по сути не перестает быть видимой, то есть пословица не создает, а подмечает парадоксы, хотя и не исключены случаи, когда в угоду тех или иных идей реальность, как и в сказке, нарушается1.

Сравнение в народных афоризмах подчеркивает их двойственную, фольклорно-речевую сущность: будучи представленным обеими поэтическими (образными) разновидностям (сравнение по целостному представлению, условно названное нами симфорическим, и сравнение по действию), оно вместе с тем стремится к емкости метафоры (в пословицах и поговорках по причине приоритетности кратких компаративных оборотов, в загадках - недопустимости эксплицирования объекта сопоставления), в чем усматривается момент сходства с языковыми (метафорическими) сравнениями.

Самые распространенные (постоянные) афористические эпитеты реализуются, как правило, в антитетических парах: «белое ~ черное» («агъ - къара»), «сладкое - горькое» («ширин - аьджи»), «вкусное - безвкусное» («дадлу - дадсуз»). С точки зрения психологичности народных изречений, проявляющейся вопреки отсутствию в них собственно психологического и отрицательного параллелизмов, и национальной специфичности материала более предпочтительны эпитеты-уникумы («равнинный - тюремный (дом)» («мейдан еви -зиндан еви»), «Мать без дочери - мать без соли»(«дузсуз ана»)).

Высокая паремиологическая востребованность антитезы продиктована художественно-семантической эффективностью фигуры, ее возможностями в реализации пословичной перлокутивности, в передаче противоречивости мира.

Метонимические тропы шире представлены в пословицах. В отличие от собственно метонимии, гипербола (лито-

■ См Аникин В П Русская народная сказка М , 1977 С 150. 22

та) имеет преимущественно экспрессивное, а не обобщающее значение и реализуется как бы на грани комизма и неистовства, чем в определенной мере подтверждается аристотелевская оценка данного тропа1. Лучше всего это видно из мини-сатир вроде «Къорхакъ гюнде йюз каран уьлер, игит - уьмринде бир каран» («Трус сто раз на дню умирает, смельчак - в жизни раз»), «Едди чёрег иер, «гёрдюм» де ди-мез» («Семь хлебов съесть - даже «видел» не скажет»).

Сравнительно нечастое обращение азербайджанских паремий к такой специфической разновидности синекдохи, как употребление личного имени объясняется, видимо, иным, более серьезным отношением к имени на Востоке, хотя этот тезис и «опровергается» узколокальными поговорками.

В многоликом разнообразии пословично-поговорочных образов особо заметны «лица из народа и их столкновения» (Л. Н. Толстой), то есть социальные типы и антитипы, а также соответствующие им зооморфные образы-аллегории (по Ю. А. Гвоздареву - зоонимические символы), которые в целом имеют общечеловеческие тотемно-мифологические и мировоззренческие корни. В социальной плоскости осмыслен и самый светлый образ - образ матери.

В пословице и поговорке, в отличие от «бестипажной» загадки (в ней образы составляют обычно план выражения), проявляется также знаковость «волшебных» («сказочных») чисел - своеобразных показателей и проводников примитивно-донаучной мировоззренческо-аксеологической концепции. Популярная народная мотивация кабалистики цифр немного отличается от той, какую предлагает, скажем, пословица «Бог троицу любит», и выражается она в апелляции к авторитету конфессионально и этнически значимых имен: «Йа Аьли уьч!», «Кюр-угъли еддие чекер»2.

Комическое начало паремий, не уступающее по своей прагматической ценности логико-эмпирическому, правомерно рассматривать в общем русле смеховых традиций «низов», что отвечает принципам их эстетики, социологии,

> См Аристотель и античная литература. М , 1978 С 204

1 Буквально «О Али, три (трижды)!». «Кёр-оглы к семи (семикратности) призывает»

«социокритики». Пословицы демонстрируют удивительное мастерство народа передавать суть и полноту жизненной правды, совмещающей добрую усмешку юмора, язвительный «смех» сарказма и забавно-многозначительные «гримасы» гротеска. В азербайджанской традиции этим моментам соответствуют популярные сатирические образы «куса» («безбородый»), «кечэл» («безволосый», «паршивый»), «кур» («слепой»), «малла» («мулла»).

Звуковой пословично-поговорочный комизм может оказаться для инонационального коммуниката не вполне доступным, так как используемые им элементы омономической тавтологии и звукоподражания иногда обладают двусмысленностью, проистекающей из тонкостей этнокультуры. Например, ирония изречения ««Зугъ-зугъ» дие дурма, «зугъ-ал» дийиб къой» («Не говори «киз-киз», скажи сразу «кизил»») полностью «дойдет» до адресата лишь при условии его осведомленности о таком смычковом инструменте, как чагана (цагана), игра на котором и издаваемые им звуки соотносимы с понятием «канителить».

В азербайджаноязычных афоризмах звуковой компонент усиливается за счет их особого пристрастия к различного рода аллитерациям, а также действующего в тюркской языковой семье закона сингармонизма. Возможности се-мантико-художественной актуализации многочисленных и разнотипных ритмических созвучий пословичных изречений объясняются как общепоэтически, так и особенностями примитивного, пралогического мышления (термин А. Леви-Брюля), для которого «не существовало случайностей»1. Последнее наглядно подтверждается, например, в сентенциях «Аджугь адждагьаду» («Злость - аждаха»), «Аста еле - уста ул» («Неотеша работай - мастером становись»).

Целостное восприятие народных афоризмов, учет их иносказательного, подтекстного аспекта, носящего порой глубинный, неоднозначно-непредсказуемый характер, выдает за образами и «жанровостилизованным» (нередко комплексным) употреблением изобразительно-выразительных средств «сложно построенный смысл» (Н. С. Валгина).

1 Харченко В.Х Язык народной приметы // Русский язык в школе - 1991 - №1 С 80

24

Вопрос о национальном своеобразии, кратко проанализированный в начале завершающего параграфа в общетеоретическом плане, в паремиологии наиболее остро стоит в отношении пословиц, которые, с одной стороны, наделяются способностью отражать тот или иной тип ментальности, таинственную психею народа (В.Г. Белинский), с другой, -семантико-художественной интернациональностью, причина которой - «особенно сильное обобщение»1 - уточняется пермяковской «механикой» логических универсалий. Выявление конкретики подобного рода двойственности - достаточное основание для монографического изучения этнографически обусловленного и буквально непереводимого поэтического материала, каковым является национальное пословичное наследие.

Заметим также, что культурно-языковые барьеры и дефицит достоверной информации о живых процессах вызывают иногда не совсем корректные мнения относительно этноспецифики паремий, когда, например, характернейший признак жанра объявляется «собственностью» определенной традиции2.

Собственно анализ плана своеобразия исследуемых образцов в рамках нескольких разновеликих и взаимопроникающих культурно-мировоззренческих пространств показал, что кавказские (дагестанские) традиции важны при характеристике их семантики, так как ряд выделяемых в ней даже на современном этапе этноприоритетных моментов (норм, запретов) в сущности имеет общекавказскую наполненность. Отставание в темпах социально-экономического развития Порождало и некоторые функциональные нюансы пословичного творчества региона: более серьезное отношение к «словам отцов», их повышенную востребованность в быту. А «особенный «образ выражения»» (Н. В. Гоголь) азербайджаноязычных афоризмов Дагестана правомерно выводит в первую очередь из восточной (тюрк-

1АджиевАМ У золотых родников Махачкала, 1991 С 118

а См , например Гвоздарев Ю А Пословицы и поговорки как объект лингвистического исследования На материале фольклора народов Северного Кавказа // Известия вузов СевероКавказский регион Общественные науки - 1995 - №4 С 59-50, Корейские народные изречения / Сост и авт Предисл. Лим Су - М„ 1982 С. 9

ской) фольклорно-поэтической школы1, хотя и очевидно, что значительным препятствием на этом пути выступает краткость формы. Особо следует подчеркнуть здесь значение феномена ашугства и тесно связанных с ним понятий «устаднаме» («поучение»), «баяты» («частушка»), «гыфылбенд» («стихи-загадка»), «дейишме» («состязание»), которые, обнаруживая активное взаимодействие с народными афоризмами и локализуя собственно азербайджанское функционально-поэтическое своеобразие, находят себе различные аналогии в других тюрко-восточных традициях, причем, как в близких, так и далеких (жанры адыгского фольклора «хорыбза», «сто верных слов», состязание башкирских сэсэ-нов; японская песня-загадка «надзо-ута»). Однако единая языковая основа не всегда играет решающую роль в межнациональном сходстве паремий, и порой куда более значимым в этом отношении оказывается тесное и долговременное историческое общение народов. Так, по нашим наблюдениям, азербайджанские пословицы близки к осетинским и татским почти в той же степени, что и к турецким или туркменским, но обнаруживают сравнительно больше отличий с кумыкскими и ногайскими пословицами2. Попутно заметим: это обстоятельство в какрй-то мере подтверждает правомерность оценки Восточного Кавказа доа-рабского периода как контактной зоны «... между миром кочевников («первобытная периферия») и миром иранской культуры...»3

Национально-специфическое в афористическом творчестве выявляется и при установлении его разнообразных внутрисистемных (фольклорных) связей. В лирических жанрах - это прежде всего сходство, идентичность формально-композиционной и ритмической организации (в нашем случае - часто наблюдаемые семисложность, стро-

1 В отношении исследуемого материала большую обоснованность получают суждения о частичной пополняемости зонального репертуара народных изречений в прошлом за счет фольк-лоризации сентенций титанов Востока Хайяма. Низами. Физули и др В современном понимании данный «эффект» обозначен нами как феномен Р Гамзатова

2 Факт древней переплетенности иранских (осетинский и татский языки относятся к иранским) и тюркских (огузских) историко-культурных путей общеизвестен

3 Семенов И Г Этнополитическая история Восточного Кавказа в Ш - IV вв Дис канд ист наук Махачкала, 2002 С 232

фичность, каламбурно-тавтологичная рифма), в эпических - смежность, общность тем, идей, мотивов, образов и персонажей. В азербайджанском фольклоре заметно выделяются имена Кер-оглы и Мулла Насредин. В паремиях они служат также дополнительными «верификаторами» истины. Порой межжанровая мотивация прослеживается на подсознательно-ассоциативном уровне. Ряд же изречений дагестанских азербайджанцев непосредственно выводится (прежде всего народным сознанием) из произведений малых повествовательных форм фольклора: притч, бытовых рассказов, анекдотов. Через баяты - исторические моди-фикаты более древней тюркской песенной формы «туйуг» -афористика азербайджанцев пополнялась теми поэтически организованными компонентами смысла, которые брали начало у верховий историко-культурной жизни тюрков. Показателями этой трудновыявляемой архаики могут служить неравносложность стиха (примеры приводятся) и за-рифмованность, если соотнести данный признак со схемой рифмовки баяты и первоначальным цельно-связным характером ее семантики.

Ценность регионально-локального своеобразия пословичных изречений дагестанских азербайджанцев определяется как фактом консервации в них пра- и древнетюркских языковых реликтов, так и вариативными отклонениями в объеме текстов, в их логико-экспрессивной и эмоционально-оценочной сторонах. Структурное превосходство азербайджанских образцов над дагестанскими нуждается, на наш взгляд, в соотнесении с контекстом реального бытования более многочисленной и тщательнее собранной афори-стики Азербайджана.

Анализ контактно (сотворчески) детерминируемого аспекта локальной специфики приводит нас к заключению о том, что несмотря на симбиотическое взаимопроникновение культурно-мировоззренческих пространств дагестанских азербайджанцев и табасаранцев, их афористические системы, приобретая некие местные черты, в целом сохраняют свой этнический облик. Данный вывод, лишний раз

свидетельствующий о способности пословичного жанра1 отображать важнейший с национальной точки зрения опыт, подтверждается незначительностью аутентичных заимствований, калькированных переводов, фактическим отсутствием синтетических межэтнических форм, обыкновением использовать изречения соседнего народа в оригинале. Вместе с тем необходимо отметить, что азербайджанская традиция оказалась несколько устойчивее табасаранской, в чем немаловажная роль принадлежит высокому статусу азербайджанского (тюркского) языка в регионе. Разумеется, эта ситуация не единична в своем роде. Аналогично характеризуются, например, болгаро-турецкие и корейско-китайские паремиологические связи. Устанавливается также, что в данном случае мы имеем дело не с истинным двуязычием. Неаутентичность сопоставляемых структур с нарушенным архитектонико-звуковым строем убедительно доказывается и фактом отторжения их живой речью. В отношении азербайджанских афоризмов правомернее говорить больше о редком эвфонически оправданном лексическом заимствовании; «вкрапления» из иных языков экзотичны: «Чайдан кеченде канч! деген» («Коснувшаяся подолом при переходе реки»)2, «Бирим гитди тартара, би-рими Аллагь сахлая» («Один (из моих) ушел в тартар, другого да сохранит Аллах»), «Мен диедем «чи мугум», сен диесен «чембере мугум»» («Я говорю «чи мугум», ты говоришь «чем-бере мугум»»3). Факторами же, обеспечившими общий «паритет сил», выступили здесь обширность и значительно большая развитость азербайджанской (тюркской) фольк-лорно-поэтической традиции, анклавное проживание дагестанских азербайджанцев на фоне численного перевеса табасаранцев.

С опорой на новейшие изыскания можно предположить: общность некоторых этнически не дифференцируемых па-ремических формул микрорегиона определяется не только

1 Загадка, по нашим наблюдениям, менее подвержена иноэтническому воздействию

2 Общетабасаранская поговорка о дальнем родственнике

3 Изречение синонимично рус «Я говорю про Ивана, а ты про болвана», заимствования из татского языка соответственно означают «что сказать», «что случилось не сказать»

фактором единого корня автохтонного населения края, но и ассимилированным раннетюркским элементом.

Определенная доля индивидуально-неповторимого вносится стереотипными выражениями узколокального происхождения. В силу присущей им курьезности и вопреки топонимической привязанности содержания, они часто выходят за пределы местного и внутриэтнического обращения, чему способствует также и непосредственное соседст-вование гетеронадиональных социумов.

В заключении даны синтез полученных в работе результатов (наиважнейшие из них вынесены на защиту), итоговая оценка проведенного исследования, направления раз-ноаспектного развития темы диссертации.

Характер проанализированных межэтнических взаимоотношений дает основание для общего вывода о том, что народная психология, демонстрируя образец национальной толерантности, в своих глубинных, древних пластах, куда имплицируемы и национально-специфические формулировки афористических сентешдай, трудновосприимчива к чужеродному, в чем, возможно, кроется ключ к пониманию современных, глобализованных межэтнических процессов.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

1. Бабаев К.Ф. К вопросу об определении и разграничении пословиц и поговорок // Современные проблемы филологии: Сб. науч. ст. Вып. I. Дербент:ДГУ, 2005. - 0,7 п.л.

2. Бабаев К.Ф. О функционировании пословичных выражений в современности // Современные проблемы филологии: Сб. науч. ст. Вып. II. Махачкала:ДГУ, 2006. - 0,4 п.л.

3. Бабаев К.Ф. О предметно-тематическом содержании народных загадок дагестанских азербайджанцев // Научное обозрение: Сб. науч. ст. Вып. №31. Махачкала: АМУД, 2006. - 0,4 п.л.

4. Бабаев К.Ф. Пословицы и поговорки: язык или фольклор, лирика или эпика? // Научное обозрение: Сб. науч. ст. Вып. №31. Махачкала:ДГУ, 2006. - 0,5 п.л.

5. Бабаев К.Ф. Народные афоризмы дагестанских азербайджанцев и табасаранцев: аспект взаимодействия // Да-

гестан на рубеже ХХ-ХХ1 вв.: проблемы социально-экономического и политического развития: Материалы республиканской научно-практической конференции. Дер-бент:ДГУ, 2006. - 0,3 п.л.

6. Бабаев К.Ф. О народно-афористических связях дагестанских азербайджанцев и табасаранцев // Вестник ДНЦ РАН, № 28. Махачкала:ДНЦ РАН, 2007. - 0,7 п.л.

7. Бабаев К.Ф. Некоторые особенности и формы проявления народно-афористической метафоры // Гуманитарные науки: новые технологии образования: Материалы XII Всероссийской научно-практической конференции. Махач-кала:ДГУ, 2007. - 0,3 п.л.

Заказ №160. Тираж 100.

Типография Дагестанского научного центра РАН 367015, г. Махачкала, 5-й жилгородок, корпус 10

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бабаев, Корхмаз Ферманович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ГЕНЕТИКО-ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ И ЖАНРОВАЯ СПЕЦИФИКА

НАРОДНЫХ АФОРИЗМОВ.

1. Пословицы и поговорки.

1.1. Генезис и функционирование.

1.2. Жанровая специфика.

2. Происхождение, сущность и определение загадки, ее связь с пословицами и поговорками.!.

ГЛАВА 2. КЛАССИФИКАЦИЯ, ЖИЗНЕННОЕ СОДЕРЖАНИЕ И ИДЕЙНЫЙ СМЫСЛ НАРОДНО-АФОРИСТИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ДАГЕСТАНСКИХ АЗЕРБАЙДЖАНЦЕВ.

1. Пословицы и поговорки.

1.1. О классификации, семантической противоречивости и элементах архаики

1.2. Труд и народно-афористическая эстетика.

1.3. Социально-исторический и нравственный опыт народа.

1.4. Семейно-бытовая тематика.

2. О классификации и предметно-тематическом содержании загадок.

ГЛАВА 3. ПОЭТИКА И СВОЕОБРАЗИЕ АФОРИСТИЧЕСКОГО ТВОРЧЕСТВА

ДАГЕСТАНСКИХ АЗЕРБАЙДЖАНЦЕВ.

1. Поэтика народных афоризмов.

1.1. Композиционно-синтаксический строй и язык.

1.2. Изобразительно-выразительные средства и образы.

1.3. Ритмико-эвфоническая организация.

2. Своеобразие афористической поэзии дагестанских азербайджанцев.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Бабаев, Корхмаз Ферманович

Дагестанские азербайджанцы - один из крупных и динамично развивающихся народов края. По данным Всероссийской переписи населения 2002 г., их численность достигала 111,7 тыс. человек1. В пределах республики они расселены почти повсеместно, но главными местами их компактного проживания являются Дербентский и Табасаранский районы, на территории которых расположены два десятка селений с азербайджаноязычным населением. Основная часть азербайджанцев-горожан Дагестана проживает в старинном Дербенте и Дагестанских Огнях2.

Следует отметить, что вопрос об этногенезе и этнической принадлежности дагестанских азербайджанцев, представляющий для нас вполне понятный интерес, остается пока еще достаточно сложным (статус «пасынка»; переименование из татар (тюрков) в 40-е (30-е) годы XX в.). Такое положение в целом не должно удивлять, ибо «трудно найти народ, который . не являлся бы пришельцем на своей теперешней родине»4. И все же на нынешнем этапе совершенно очевидно, что «. этническое формирование азербайджанцев Дагестана, как и всего Кавказа, - это длительный процесс развития местного населения с его многосторонними связями и с иранскими, арабскими племенами, и с кып-чаками, и особенно с огузами»5.

• Вышесказанное определяет принципиальную актуальность настоящей работы. Богатейшее фольклорное наследие дагестанских азербайджанцев как некоренной народности республики по причине его «вторичности», «факультативности» по отношению к устно-поэтическим ценностям национальной мет

1 См.: Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. М.: ИИЦ «Статистика России», 2005. С. 280.

2 Об этом подробнее см.: Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX-нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. М., 1990; ее же. Дагестанские азербайджанцы. XIX-нач. ХХв.: Исторнко-этнографическое исследование. М., 1999; Народы Дагестана/Огв. ред. С.А. Арупонов М., 2002; Хурдамиева С.Х. Дастаны и ашугская поэзия дагестанских азербайджанцев: Дис.канд. фнлол. наук. Махачкала, 2000; Ханмагомедов X.JI. Ханмагомедов Х.Л. Численность азербайджанского населения в Дагестане как этногеодемографическая проблема // Инофрмационно-анапитический вестник. Майкоп, 2003. С. 127; его же. Теркемейские азербайджанцы Дагестана // Дэрбэнд. - 2003. - 2, 9 авг., Орудж Ф. Дагестанские азербайджанцы // Дэрбэнд. - 2000. - 31 март.

3 См.: Народы Дагестана. С.507.

4 Гасанов М.Р. Загадки этнонимов Дагестана. Махачкала, 1997. С. 3,7.

5 Гаджиева С.Ш. Дагестанские азербайджанцы. С. 37-38. См. также: Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л., 1982; Алимова Б.М. Табасаранцы (Х1Х-нач-ХХв.): Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992; Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала, 1994; Народы Дагестана. 2002; Магомедов Р. Народы Дагестана. Махачкала, 2003;Хан-Магомедов С. Дербент. Горная стена. Аулы Табасарана: Художественные памятники VJ-нач. ХХв. М., 1979; Тресков И.В. Фольклорные связи Северного Кавказа. Нальчик, 1963; Фольклор, литература н история Востока: Материалы 111 Всесоюзной тюркологической конференции. Ташкент, 1984; Хурдамиева С.Х. Указ. соч.; Алимова Б.М. О традиционной культуре питания тюркоязычиых народов Дагестана // Вестник ДНЦ. - 2002. -№13.; Дирр А. Грамматический очерк табасаранского языка. // СМОМПК. Т. 35. Тифлис, 1903; Короглы Х.Г. Трансформация жанра туйуг (К проблеме фольклорных связей тюркоязычных и ираноязычных народов) // Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистика. М., 1980. рополии фактически выпало из поля зрения советских фольклористов и литературоведов. Единственное крупное исследование в этой области было выполнено в сопоставительном плане1.

Эпохальные события последних десятилетий, приведшие к этническому л ренессансу и взрыву неофольклоризма на всем постсоветском пространстве, позволили по-новому взглянуть на культурно-историческое прошлое малых народов, высвободить его осмысление из тисков концепции добровольно-насильственной консолидации генетически близких «микроэтносов» вокруг основного национального массива.

Однако старые догмы и стереотипы оказались более действенными и жизнеспособными, чем можно было бы ожидать. Этим, а также сменой общественно-экономического и политического строя страны объясняется, по-видимому, парадоксальность сегодняшней ситуации в изучении азербайджа-ноязычного фольклора Дагестана, отмеченной появлением всего лишь двух новых работ4.

Собственно афористический аспект актуальности избранной темы очевиден, так как паремии дагестанских азербайджанцев до сих пор еще не подвергались серьезному научному анализу. Не рассматривались они и в известном исследовании М.М. Гасанова5, что с учетом этно-языковой карты Табасарана кажется несколько странным6. В соответствующей части работы мы обратим на это более пристальное внимание.

Типологии национально ориентированных паремиологических исследований (историография изучения пословиц, например, насчитывает несколько п сотен работ различного направления и профиля) можно противопоставить, во-первых, тезис идеологизированности советской фольклористической доктрины, во-вторых, все еще насущную потребность в создании наиболее полных научных сводов паремий, в выявлении всего многообразия адаптационно

1 См.: Магомедов З.Н. Дагестанско-азербайджанские фольклорные связи: Дис. канд. филол. наук. Баку, 1984.

1 См.: Базиев Г.Д. Миф - Фольклор - Литература: современные взаимосвязи// Вестник института гуманитарных исследований правительства КБР и КБНЦ РАН. Вып. 10. Нальчик, 2003. С. 100.

5 См., например: Юсуфов М.Г. Табасаранская национальная литература. Махачкала, 1994.

4 Хурдамиева С.Х. Указ. тр.; Шихиева М.Ш. Сказочный эпос дагестанских азербайджанцев: Специфика, типология, поэтика: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2005.

5 См.: Гасанов М.М. Афористические жанры дагестанского фольклора (Пословицы, поговорки, загадки): Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1968.

6 М.М. Гасанов опирался в своих изысканиях преимущественно на табасаранские народные афоризмы.

7 См.: Пушкарев JI.H. Духовный мир русского крестьянина по пословицам XVII-XV11I веков. М., 1994. С.17.

1 2 адаптирующих механизмов (Э.С. Маркарян) или типов «мировидения» , всей многослойности возникших в глубокой древности идеологических представлений, многокрасочности эстетико-афористического народного мышления . В связи с последним особый интерес к реально функционирующим формам фольклора, к коим относятся пословицы, поговорки и загадки, конечно же, возрастает, ибо открывается более широкая перспектива для углубленного понимания как исторических, так и современных процессов4.

Вышеизложенное вполне объясняет факт появления в дагестанской фольклористике новейшего времени работ, посвященных монографическому исследованию паремий какого-либо отдельно взятого народа Дагестана5.

Исследование азербайджаноязычной дагестанской паремики вопреки регионально-локальной типологии оправдывается той же двойственностью эт-но-культурного статуса ее носителей, вследствие которой мы имеем к тому же «специфический вариант фольклорных отношений и взаимодействий. »6 и уникальную возможность пронаблюдать действенность контактного фактора в области народно-афористического творчества в поли- и диэтниче-ском ракурсах (азербайджанцы - дагестанцы, азербайджанцы - табасаранцы, кумыки, лезгины, рутульцы).

Характеризуя степень научной разработанности народных афоризмов азербайджанцев Азербайджана, можно сослаться на известного фольклориста А. Набиева, который в 1986 г. писал о недостаточной их изученности, хотя определенная работа, конечно же, была проделана7. Большую ценность представляет другая книга того же автора - «Азербайджанская народная литература» о

Баку, 2002)°. В ней классификация и краткий идейно-тематический анализ азербайджанских пословиц, поговорок и загадок снабжается уже развернутой и дополненной историографией вопроса, где, в частности, говорится и об уста

1 См.: Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Л., 1986. С.261.

2 НикшинаС.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М., 1993. С. 32. См.: Гамзатов Г.Г. Фольклор в системе национальной художественной культуры (Вместо заключения)//Традиционный фольклор народов Дагестана. М„ 1991. С. 458.

4 См.: Чистов К.В. Указ. соч. С. 295; его же. Фольклористика и современность // Минц С.И., Померанцева Э.В. Русская фольклористика (хрестоматия). М., 1971. С. 399. s См.: Абдуллаева Р.Н. Идейно-тематическое и художественное своеобразие аварских пословиц, поговорок и загадок: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2005; Гасанова Ф.Д. Пословицы и поговорки лезгин в сравнении с паремиями азербайджанцев: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2006. (Судя по названию н содержанию диссертации, анализ азербайджанского компонента носнт в ней вспомогательный характер, но тем не менее в фактологическом отношении работа представляет для нас ценность).

6 Путилов Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. J]., 1976. С. 116.

7 См.: Набиев А. Взаимосвязи азербайджанского н узбекского фольклора. Баку, 1986. С. 162.

8 Издана на азербайджанском языке. новленности древнего происхождения произведений национальной афористической поэзии, зафиксированности их образцов в орхоно-енисейских надписях, «Огузнаме», тюркском эпосе, в народных дастанах, в словаре М. Кашгари. Здесь же автор, отмечая роль и заслугу таких деятелей науки, как В. Гамарлин-ский (первый издатель азербайджанских пословиц), X. Зейналлы и А. Гусейн-заде (собиратели и издатели советского времени), Н. Сейидов (наиболее полное собрание загадок), И. Ибрагимов (первая научная работа по пословицам и поговоркам)1, П. Эфендиев, В. Велиев, А. Саледдин, А. Сеферов, Г. Юсифов (исследователи-фольклористы), С. Сеферов, А. Курбанов, 3. Ализаде, С. Ализаде (исследователи-лингвисты), констатирует, что интерес азербайджанской фольклористики к малым устно-поэтическим формам остается все еще высоким.

В пользу недостаточной изученности азербайджанских паремий говорит и тот факт, что в квалификационных научных работах они рассматривались как составная часть жанровой системы национального фольклора2.

В процессе написания диссертации, кроме названного труда М.М. Гаса-нова, мы ориентировались и на другие типологически сходные исследования3.

Особо следует указать на издания, связанные с именем выдающегося советского паремиолога Г.Л. Пермякова, в которых содержится немало ценной информации относительно современного взгляда на природу народных афоризмов4.

При идейно-тематическом осмыслении пословичного материала весьма значимым для нас оказался подход Л.Н. Пушкарева5.

Для сравнительно-исторического и сопоставительного анализа исследуемых паремий использовалось множество различных сборников. Определенный интерес представляли, конечно, и предпосланные к ним предисловия. Чаще чем к другим нам приходилось обращаться к сборникам В. Даля, В.П.Аникина,

1 См.: Ибрагимов И. Пословицы и поговорки// Исследования, посвященные устному народному творчеству Азербайджана. Кн. 1. Баку, 1961.

2 См., например: Велиев В.А. Жанры азербайджанского устного народного творчества: Автореф. дис. д-ра фнлол. наук. Баку, 1972; Гаджиев В.А. Специфические особенности азербайджанского фольклора (на материале тюркоязычного фольклора Грузии): Автореф. дис.д-ра фи-лол. наук. Баку, 1993.

1 См.: Цаллагова З.Б. Афористические жанры осетинского фольклора (Поэтика и историко-этнологические основы): Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1980; Кудаева З.Ж. Паремиологические жанры адыгского фольклора (Поэтико-этнографические аспекты. Идейно-художественное функционирование): Автореф. дис. канд филол. наук. М., 1985; Чуйкова Н.М. Малые жанры фольклора и их место в адыгских литературах: Автореф. дис. канд. филол. наук. Майкоп, 1993.

4 См.: Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии. М., 1988; его же. От поговорки до сказки. М., 1970; его же. Пословицы и поговорки народов Востока. М., 1979; Паремиологические исследования: Сб.ст. / Под ред. Г.Л. Пермякова. М., 1984; Малые формы фольклора:

Сб. ст. памяти Г.Л. Пермякова/Сост. Т.Н. Свешникова. М., 1995. 'См.: Пушкарев Л.Н. Указ. соч.

Ю.Г. Круглова, Ю.А. Гвоздарева, Ю.Э. Брегеля, А. Гусейнзаде, Н. Сейидова, А.Ф. Назаревича, М.М. Гасанова1.

Для теоретической оценки степени межэтнического сходства народных изречений оказалась полезной книга Ц.Б. Будаева2.

Из изложенного вытекает главная цель настоящей работы: на базе критического анализа фольклористической литературы советского периода и учета современных достижений паремиологии, а также предварительной систематизации фактического материала диссертации исследовать азербайджаноязычную афористическую поэзию Дагестана, не претендуя при этом на исчерпывающее ее освещение. В соответствии с этой целью нам предстоит решить следующие конкретные и актуальные задачи:

- проанализировать генетико-функциональную и жанровую специфику народных афоризмов;

- раскрыть идейно-тематическое и предметное содержание азербайджа-ноязычного афористического творчества Дагестана;

- охарактеризовать образно-поэтическую сторону рассматриваемых паремий;

- установить аспекты и моменты национального своеобразия пословиц, поговорок и загадок дагестанских азербайджанцев.

Таким образом, объект нашего внимания - пословицы, поговорки и загадки азербайджанцев Дагестана. Их неизученность порождает проблемную ситуацию прежде всего в дагестанской фольклористике. Предметом же нашего научного интереса является эстетика данных фольклорно-коммуникативных структур, которые имеют «вариативную синхронность»4 с аналогичными жанрами собственно азербайджанского фольклора, но в то же время обладают определенной идейно-тематической и функционально-стилистической спецификой.

1 См.: Пословицы русского народа: Сборник В. Даля. М., 1957; Русские пословицы и поговорки / Под ред. В. Аникина. М., 1988; Русские народные загадки, пословицы / Сост. Ю.Г. Круглов. М., 1990; Пригоршня жемчужин. Пословицы и поговорки народов Северного Кавказа / Сост. Ю.А. Гвоздарев. Ростов-на-Дону, 1988; Пословицы и поговорки народов Востока / Сост. Ю.Э. Брегель. М., 1961; Пословицы / Собр. А. Гусейнзаде. Баку, 1985; Загадки/ Сост. Н. Сейидов. Баку, 1971; Назаревич А.Ф. Пословицы и поговорки народов Дагестана. Махачкала, 1997; Гасанов М.М. Табасаранские пословицы, поговорки, загадки. Махачкала, 1978; Табасаранские народные пословицы и поговорки / Сост. М.М. Гасанов. Махачкала, 1991.

2 См.: Будаев Ц.Б. Адекватные пословицы и поговорки разных народов. Улан-Уде, 1962.

3 См.: Кузин Ф.А. Кандидатская диссертация. Методика написания, правила оформления и порядок зашиты. Практическое пособие для аспирантов и соискателей ученой степени. - 4-е изд., доп. М., 1999. С. 61.

4 Оруджев Ф.Н. По следам Деде Коркуда. Дербент, 2005. С. 3.

Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые привлекаются к самостоятельному (монографическому) исследованию произведения малых форм устно-поэтического творчества азербайджаноязычного населения Дагестана. При этом в научный оборот вводится и новый, собранный по преимуществу автором работы фольклорно-языковой материал, который несомненно пополнит общеазербайджанскую, общедагестанскую, а значит, и общечеловеческую афористическую сокровищницу. Его осмысление расширит пределы многообразия афористической поэзии тюркских народов, поспособствует более объективной оценке их культурно-исторического прошлого и самобытных черт.

Новизна определяется также сравнительно-сопоставительным аспектом исследования и предпринятыми попытками по преодолению отдельных моментов тенденциозности советской фольклористической концепции, составлению возможно полного и одновременно фольклористически ориентированного представления о жанровой природе пословиц, поговорок и загадок.

Анализ функционирования народно-афористической системы дагестанских азербайджанцев, в том числе и в контексте общекультурных межнациональных взаимодействий, позволил сделать ряд ценных наблюдений в этой области, выявить реальную картину и формы сочетания национального и интернационального в паремиях при узкорегиональном симбиозе народных культур и традиций.

Главными инструментами достижения поставленных в работе задач служили методы сравнительно-типологического, сравнительно-исторического и сопоставительного анализа. Использовались, естественно, и такие методы, как описательный, аналитический, синтетический.

Методологическую и теоретическую основу исследования составили труды российских, а также зарубежных фольклористов и литературоведов: А.Н. Веселовского, В.Я. Проппа, В.М. Жирмунского, В.Е. Гусева, П.Г. Богатырева, Б.Н. Путилова, С.Ф. Баранова, P.P. Гельгардта, П.Н. Сакулина, Ю.М. Соколова, Е.М. Мелетинского, В.П. Аникина, С.Г. Лазутина, Ю.Г. Круглова, К.В. Чистова, Г.Л. Пермякова, Л.И. Емельянова, В.И. Чичерова, В.М. Гацака, У .Б. Далгат, М.Б. Храпченко, М.А. Рыбниковой, Л.А. Морозовой; М.Я. Чиковани, Х.Г. Ко-роглы, М.П. Гасымлы, A.M. Набиева, Э.Я. Кокаре, В, Тэрнэра, Ч.Т. Скотта и др.

Весомую помощь оказали и труды дагестанских ученых-филологов: А.Ф. Наза-ревича, Г.Г. Гамзатова, А.А. Ахлакова, Ф.И. Вагабовой, A.M. Аджиева, С.М.Хайбуллаева, A.M. Ганиевой, Ф.О. Абакаровой, М.М. Гасанова, М.Р. Ха-лидовой, И.А. Халипаевой, А.-К.Ю. Абдуллатипова, М.Г. Юсуфова, М.М. Кур-банова и др.

Теоретическая и практическая значимость диссертации проистекает из малоизученности афористической поэзии дагестанских азербайджанцев. Изложенный фактический и текстовый материал может быть привлечен для дальнейшей разработки проблем регионального и локального фольклора, подготовки обобщающих трудов по азербайджанскому и дагестанскому устно-поэтическому творчеству. Несомненный интерес представляет он и с точки зрения популяризации произведений национальной афористической поэзии, приобщения к ее богатствам широких кругов обучающейся молодежи, в том числе и через составление, издание различных сборников, учебно-методологических пособий по родному фольклору и языку. Думается, что усилия, приложенные в этом направлении, повысят и уровень коммуникативно-речевой культуры подрастающего поколения, помогут его представителям глубже понять историю, аксиологию, педагогику и психологию собственного народа, овладеть тонкостями стереотипного поведения, мышления и общения, словом, послужит делу преемственности духовных традиций нации.

Можно также надеяться, что часть предложенных положений и выводов будет интересна в плане переоценки доперестроечной интерпретационной модели идейно-тематического и предметно-бытового содержания паремий и утверждения здесь менее идеологизированного подхода. Определенную ценность в работе может представлять и то, каким образом анализируются вопросы жан-рово-художественной природы и национального своеобразия пословиц, поговорок и загадок.

Значимость предпринятого исследования возрастает также в связи с тем, что содержащийся в нем фактический материал (около двух тысяч пословиц и поговорок и более ста двадцати загадок) был собран по преимуществу в Табасаранском районе РД, где испокон веков бок о бок живут два самобытных, но в то же время очень схожих между собой народа. Поэтому целый ряд пословичных изречений дагестанских азербайджанцев записан нами у табасаранцев.

Основными же информаторами1 в период с 1995г. по 2003г. стали жители азербайджаноязычных сел Дарваг, Ерси, Зиль, Екраг, Хели-Пенджик, Марага, Арак, Цанак. Некоторая часть материала собрана в селениях Хучни, Аркит и Хюряк, в которых функционирует азербайджано-табасаранское двуязычие .

Частично использованы в работе образцы из рукописных фондов ИЯЛИ Дагестанского научного центра РАН, Студенческого научно-исследовательского института фольклора и литературы им. А. Назаревича Даг-госуниверситета, Студенческой фольклорной лаборатории Даггоспедуниверси-тета.

Привлечены также записи из семейного архива автора. Макроструктура диссертации, включающая в себя введение, три главы, заключение и список использованной литературы, в целом предопределена методикой построения подобного рода работ. Последовательность же расположения и соотношение элементов ее основного текста (микроструктура) продиктованы предметом, целью и задачами исследования, авторской целеустановкой на возможно полное, всестороннее и объективное раскрытие избранной темы. Все данные об информаторах находятся у автора работы.

1 По шутливому выражению жителей этих сел, они в течение дня говорят на том языке, на котором заговорили утром.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Паремиологические жанры фольклора дагестанских азербайджанцев и народно-афористическая эстетика"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Народно-афористическое творчество как важнейшая часть общечеловеческого духовно-культурного наследия, подобно всякому другому раннеистори-ческому явлению, было вызвано к жизни суровыми условиями первобытного существования. Под грузом веков и тысячелетий оно постепенно выкристалли-зировалось в поэзию устного слова, «мышление афоризмами» (М. Горький).

Естественно, генезис и бытование народных афоризмов не могут быть осмыслены вне общей магистрали развития национальной фольклорной системы с ее единой эстетикой взаимообогащающихся жанров. В азербайджанской традиции сильнее проявляется их связь с песенными формами фольклора и ашугской поэзией.

В современном мире «слова предков», несмотря на ряд факторов, способствующих снижению интереса к ним, не потеряли своей актуальности и продолжают еще играть заметную роль в жизни самых широких слоев общества, хотя процесс их образования, вопреки существовавшему в советской фольклористике мнению, значительно замедлился.

Анализ вопросов жанрово-функциональной специфики пословиц и поговорок показывает, что за кажущейся их простотой стрит чрезвычайно сложная сущность фольклорно-языковых (-речевых) образований, уникальным образом соединивших в себе эпическое, лирическое и драматическое начала (при доминантности первого) и составляющих в совокупности истинную энциклопедию как самой эволюционировавшей жизни народа, так и неприятия ею всякого «несанкционированного» вмешательства извне.

Ценная с научной точки зрения общесемантическая противоречивость материала, позволяет вкупе с пословично-поговорочной архаичностью судить об особенностях ранних форм мышления, о последовательном логико-поэтическом моделировании мира, «плюрализме мнений» в демократических кругах, социальной несправедливости, синкретической нерасчлененности реального и ирреального в крестьянском мироощущении. Выявленные нами элементы семантической архаики («Брошенный другом камень сильнее ранит»,

Полюбивший девушку по соседству рад не будет» и др.) подчеркивают исто-рико-этнографическую значимость проанализированных афоризмов.

Современное жизненное содержание пословиц и поговорок дагестанских азербайджанцев «раскладывается» по трем основным тематическим разделам «труд», «общество», «быт».

Трудовая тематика, будучи представленной почти всей палитрой общечеловеческих в своей основе идей и взглядов, в то же время отразила помыслы и думы труженика с конкретной национальной принадлежностью. Кроме такого общего момента, как неминуемая реализация логико-семантических схем через этнизмы и этнически приоритетные понятия («ашуг», «бек», «хан», «халал», «харам», «плов», «шура», и др.), можно указать на особое пристрастие к вполне определенным реалиям (например, к теме садоводства) и наличие довольно-таки своеобразных образцов (изречений-примет), в которых запечатлелась реакция неджбера на привычные условия трудовой повседневности.

Социально-классовая составляющая пословично-поговорной семантики, идеологизированная в прошлом как советской, так и западной наукой, практически не содержит открытых проявлений недовольства «низов» политикой феодально-крепостнической верхушки. Лишена она и убедительных доказательств атеистичности «авторов» антиклерикальных изречений.

Благодаря своей жанровой специфике пословицы и поговорки смогли передать сложную, противоречиво-двойственную суть крестьянского сознания, способного соединить в себе трудносочетающиеся явления: протест и смирение, веру и безверие, надежду и безысходность. За этим эклектизмом - многовековая, закрепленная чуть ли не на генетическом уровне традиция, осознание многосложности происходящих в мире и обществе процессов, если угодно, народные истоки научной объективности.

Идеи патриотизма и коллективизма, дружбы и товарищества, сопряженные с осуждением единоличия и вражды, в общем возводимы к древнейшей форме социальных взаимоотношений «свой - чужой». Особая рельефность традиционных сравнений (народ - «ветер», «сель»), актуальность ностальгически-святого отношения к родине, историческая и полулегендарная ономастика (Эскендер (Александр Македонский), Магомет, Шах Аббас, Надир-шах, Коркут, Кер-оглы) дополняют характеристику этноколоритности материала.

Семейно-бытовой «блок» азербайджаноязычных пословиц и поговорок, представленный в силу сущностной обусловленности фольклора бытом наиболее многочисленной группой, выделяется реально функционирующими образцами общедагестанского (общекавказского) значения. Они проповедуют иерархичность и клановость семейного устройства, культ и почитание старших, гостя, категоризм «кодекса чести», требований этноэтикета. Причина подобного своеобразия не только в запоздалом приобщении региона к новым социально-экономическим условиям, но и в особенностях этно -ментального порядка.

В целом идейно-тематический анализ стереотипных изречений дагестанских азербайджанцев убеждает нас в общегуманистической их направленности, во всеобъемлемости охвата ими действительности, в многообразии форм воплощения вечной борьбы добра со злом. Разумеется, в пору своего расцвета они более точно отображали прагматически важный опыт, детально регламентировали жизнь простого труженика, составляли суть его этического кредо, ядро «житейского логического оперирования» (Г.Л. Пермяков), служили незаменимым средством эстетически направленной и эмоционально окрашенной коммуникации.

Проведенный на конкретных примерах анализ различных типов загадок выявляет некоторую условность классификационных оппозиций «иносказание - вопрос», «иносказание - описание». Случаи же «безобразности» (автологичности), как и в пословичном материале, на поверку оказываются снабженными аспектом двусмысленности, парадоксальности. Здесь он может залегать несколько глубже (особенно для этнического аутсайдера) и призван прежде всего затруднить отгадку.

Из-за малочисленности, а точнее, частичной утерянности загадок дагестанских азербайджанцев, всепредметность жанра, сопоставимая со всеобъем-лемостью пословиц, восстанавливается нами лишь в общих чертах, но это не означает ущербности их тематического состава и классификационного членения, ибо мы находим в них и архаику, и элементы социально детерминированной семантики, и различные структурно - композиционные типы загадок, а главное, довольно-таки широкую панораму трудовой и обиходной предметности, традиционно завершающуюся «шифровкой» реалий современной цивилизации.

В трудноразложимой поэтике народных афоризмов можно выделить композиционную, образно-фигуральную и ритмико-эвфоническую стороны.

Требование лаконичности реализуется в азербайджанском афористическом творчестве не только через превалирование неопределенно-личных и безличных конструкций, но и за счет предпочтения лексическим средствам синтаксической связи функционально адекватных аффиксов (-да, -дэ, -са, -сэ). Количественная ограниченность и «сборность» многочленных структур в какой-то мере позволяют говорить о наджанровости их статуса.

При оценке языка народных афоризмов необходимо учитывать особенности народного стихосложения, реально-артикуляционный аспект речи, национальные фольклорно-художественные традиции, и в итоге, скажем, становиться сомнительным мнение о разговорности пословичных произведений.

Собственно поэтическое значение композиции и языка паремий ярко проявляется в строфических и близких к верелизмам «персонажных» конструкциях.

Поэтический «инструментарий» пословиц, поговорок и загадок базируется на генеральном тропе - метафоре, которая, максимально отвечая сущност-но-функциональной природе малых жанров, обнаруживает в них всю полноту и многогранность своего выражения. При этом надо отметить, что загадка, осуществляя тотальное метафорическое сближение понятий по указанным нами направлениям («Далекое - Близкое», «Живое <-» Неживое», «Человек <-» Мир»), редко прибегает к чистой симфоре.

Сравнение в народных афоризмах подчеркивает их двойственную, фольк-лорно-речевую сущность: будучи представленным обеими поэтическими (образными) разновидностям (сравнение по целостному представлению, условно названное нами симфорическим, и сравнение по действию), оно вместе с тем стремится к емкости метафоры (в пословицах и поговорках по причине приоритетности кратких компаративных оборотов, в загадках - недопустимости эксплицирования объекта сопоставления), в чем усматривается момент сходства с языковыми (метафорическими) сравнениями.

Самые распространенные (постоянные) афористические эпитеты реализуются, как правило, в антитетических парах: «белое - черное» («аг - гара»), «сладкое - горькое» («ширин - эчи»), «вкусное -безвкусное»(«дадлу - дад-суз»), С точки зрения психологичности народных изречений, проявляющейся вопреки отсутствию в них собственно психологического и отрицательного параллелизмов, и национальной специфичности материала более предпочтительны эпитеты-уникумы («равнинный - тюремный (дом)» («ме]дан еви - зиндан еви»), «Мать без дочери - мать без соли»(«дузсуз ана»)).

В многоликом разнообразии пословично-поговорочных образов особо заметны социальные типы с соответствующими им аллегориями-зоонимами.

В пословице и поговорке, в отличие от «бестипажной» загадки, проявляется также знаковость «волшебных» («сказочных») чисел - своеобразных показателей и проводников примитивно-донаучной мировоззренческо-аксеологической концепции.

Комическое начало паремий, не уступающее по своей прагматике логико-эмпирическому, правомерно рассматривать в общем русле смеховой культуры «низов», что отвечает принципам их эстетики, социологии, «социокритики». Народ мастерски передает суть и полноту жизненной правды, совмещающей добрую усмешку юмора, язвительный «смех» сарказма и забавно-многозначительные «гримасы» гротеска. В азербайджанской традиции этим моментам соответствуют популярные сатирические образы «куса» («безбородый»), «кечэл» («безволосый», «паршивый»), «кур» («слепой»), «малла» («мулла»).

Возможности семантико-художественной актуализации многочисленных и разнотипных ритмических созвучий пословичных изречений объясняются как общепоэтически, так и особенностями примитивного, пралогического мышления (термин JI. Леви-Брюля), для которого «не существовало случайностей»1. Тюркский языковой сингармонизм при таком подходе - явление вторичное.

Общий взгляд на художественную природу и стиль рассмотренных жанров выявляет две наиболее четко прослеживающиеся тенденции: стремление

1 Харченко В.Х. Язык народной приметы // Русский язык в школе. - 1991. - №1. С. 80. подмечать сходство (метафоричность) и неожиданно удивлять, «несуразни-чать» (парадоксальность). Последнее обстоятельство требует некоторой коррективы вывода о том, что в современной литературе парадокс (правда, психологически мотивированный) представлен шире, нежели в фольклоре.

Загадочный алогизм базируется преимущественно на одухотворении и прозопопее, пословично-поговорочный - на метафоре, метонимии и гиперболе.

Целостное восприятие народных афоризмов, учет их иносказательного, подтекстного аспекта, носящего порой глубинный, неоднозначно-непредсказуемый характер, выдает за образами и «жанровостилизованным» употреблением изобразительно-выразительных средств «сложно построенный смысл» (Н. С. Валгина).

Вопрос о национальном своеобразии остро стоит в отношении пословиц, которые, с одной стороны, наделяются способностью отражать тот или иной тип ментальности, с другой, - семантико-художественной интернациональностью. Выявление конкретики подобного рода двойственности - достаточное основание для монографического изучения этнографически обусловленного и буквально непереводимого поэтического материала, каковым является национальное пословичное наследие.

Собственно анализ плана своеобразия исследуемых образцов в рамках нескольких разновеликих и взаимопроникающих культурно-мировоззренческих пространств показал, что кавказские (дагестанские) традиции важны при характеристике их семантической составляющей, так как ряд выделяемых в ней даже на современном этапе этноприоритетных моментов (норм, запретов) в сущности имеет общекавказскую наполненность. А «особенный «образ выражения»» (Н. В. Гоголь) мы выводим в первую очередь из восточной (тюркской) фольк-лорно-поэтической школы, хотя и очевидно, что значительным препятствием на этом пути выступает краткость формы. Особо следует подчеркнуть значение феномена ашугства и тесно связанных с ним понятий «устаднаме» («поучение»), «баяты» («частушка»), «гыфылбенд» («стихи-загадка»), «дейишме» («состязание»), которые, обнаруживая активное взаимодействие с народными афоризмами и локализуя собственно азербайджанское функционально-поэтическое своеобразие, находят себе различные аналогии в других тюрко-восточных традициях, причем, как в близких, так и далеких (жанры адыгского фольклора «хорыбза», «сто верных слов», состязание башкирских сэсэнов; японская песня-загадка «надзо-ута»).

Национально-специфическое в афористическом творчестве выявляется и при установлении его разнообразных внутрисистемных (фольклорных) связей. В лирических жанрах - это прежде всего сходство, идентичность формально-композиционной и ритмической организации (в нашем случае - часто наблюдаемые семисложность, строфичность, каламбурно-тавтологичная рифма), в эпических - смежность, общность тем, идей, мотивов, образов и персонажей. В азербайджанском фольклоре заметно выделяются персонажи Кер-оглы и Муллы Насредина. В пословицах и поговорках они служат также дополнительными «верификаторами» истины. Порой межжанровая мотивация прослеживается на подсознательно-ассоциативном уровне.

Ценность регионально-локального своеобразия паремий дагестанских азербайджанцев определяется как фактом консервации в них пра- и древне-тюркских языковых реликтов, так и вариативными отклонениями в объеме текстов, в их логико-экспрессивной и эмоционально-оценочной сторонах.

Анализ контактно детерминируемого аспекта локальной специфики приводит нас к заключению о том, что несмотря на симбиотическое взаимопроникновение культурно-мировоззренческих пространств дагестанских азербайджанцев и табасаранцев, их афористические системы, приобретая некие местные черты, в целом сохраняют свой этнический облик. Данный вывод, лишний раз свидетельствующий о способности пословичного жанра отображать важнейший с национальной точки зрения опыт, подтверждается незначительностью. аутентичных заимствований, калькированных переводов, фактическим отсутствием синтетических межэтнических форм, обыкновением использовать изречения соседнего народа в оригинале. Вместе с тем необходимо отметить, что азербайджанская традиция оказалась несколько устойчивее табасаранской, в чем немаловажная роль принадлежит высокому статусу азербайджанского (тюркского) языка в регионе. Факторами же, обеспечившими общий «паритет сил», выступили здесь обширность и значительно большая развитость азербайджанской (тюркской) фольклорно-поэтической традиции, анклавное проживание дагестанских азербайджанцев на фоне численного перевеса табасаранцев.

Из более ранних компонентов иноэтнического взаимодействия наиболее значителен иранский (персидский). Это в какой-то мере подтверждает правомерность оценки Восточного Кавказа доарабского периода (III - IV вв.) как контактной зоны «. между миром кочевников («первобытная периферия») и миром иранской культуры.»1

Характер проанализированных межэтнических взаимоотношений дает основание для общего вывода о том, что народная психология, демонстрируя образец национальной толерантности, в своих глубинных, древних пластах, куда имплицируемы и национально-специфические формулировки афористических сентенций, трудновосприимчива к чужеродному, в чем, возможно, кроется ключ к пониманию современных, глобализованных межэтнических процессов.

Основное значение и главный смысл настоящей работы заключается в том, что она восполняет существенный пробел в области изучения фольклорного наследия одного из многочисленных народов Дагестана и России, расширяет фактологическую и научную базу азербайджанской фольклористики, позволяет полнее представить картину взаимодействия национальной афористической системы, раскрыть особенности ее функционирования в условиях длительного иноэтнического окружения, предлагает одну из деидеологизированных интерпретационных моделей современного содержания пословичных изречений.

Диссертация в целом обладает перспективой быть примененной при дальнейшей разработке проблем общей и региональной фольклористической паре-миологии, постановке и решении новых задач в этой сфере науки. Интересным могло бы оказаться как более углубленное изучение проанализированной темы, так и разноаспектное ее продолжение, скажем, по следующим направлениям: «Азейрбайджаноязычная афористическая поэзия и феномен ашугства: формы взаимодействия и пути взаимообогащения», «Уровни и формы взаимодействия афористических и эпических жанров азербайджаноязычного фольклора Дагестана», «Народно-афористическое и современное поэтическое сознание дагестанских азербайджанцев».

1 Семенов И. Г. Эгнополитическая история Восточного Кавказа в III - IV вв.: Дис. канд. ист. наук. Махачкала, 2002. С. 232.

Список научной литературыБабаев, Корхмаз Ферманович, диссертация по теме "Фольклористика"

1. Абаев В.Н. Осетинский язык и фольклор. T.I. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1949.-601с.

2. Абакарова Ф.О. Дагестанско-грузинские фольклорные свя-зи//Фольклор народов РСФСР: Межвуз. научн. сб. / Отв. ред. Т.М. Акимова, Л.Г. Бараг. Уфа: Изд. Башкир, гос. ун-та, 1987. - С.16 - 21

3. Абакарова Ф.О. Дагестанско-грузинские фольклорные связи и параллели // Дагестанский фольклор во взаимодействии с иноэтическим фольклором: Сб. научн. тр. / Сост. Ф.О. Абакарова; отв. ред. A.M. Аджиев. Махачкала: ДФ АН СССР, 1985.-С. 80-93

4. Абакарова Ф.О. Межжанровые связи даргинской баллады//Проблемы межжанровых взаимосвязей в фольклоре народов Дагестана: Сб.ст./ Сост. Ф.А. Алиева; отв. ред. A.M. Аджиев. Махачкала: ДФ АН СССР, 1990. - С. 33 - 47

5. Абакарова Ф.О., Алиева Ф.А. Очерки устно-поэтического творчества даргинцев. Махачкала: ДНЦ РАН, 1999. - 258с.

6. Абдулаева Р.Н. Вопросы поэтики аварских пословиц и погово-рок//Вестник ДНЦ. 2002. - № 13. - С. 109 - 115

7. Абдулаева Р.Н. Идейно-тематическое и художественное своеобразие аварских пословиц, поговорок и загадок: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2005.-157 с.

8. Абдуллатипов А.-К.Ю. Некоторые вопросы истории и литературы кумыков и «CODEX CUMANICUS» // Абдул-Кадыр сын Юсупа из Тарков (Материалы юбилейной научной конференции). Махачкала: РИЦ «Стиль», 1995.-С. 88-90

9. Абдуллатипов А.-К.Ю. Формирование исторических форм реализма в кумыкской литературе XIX в. Махачкала: РИО ДГУ, 1981. - 104 с.

10. Ю.Абдурахманов А.М.-Х. Басни // Традиционный фольклор народов Дагестана/Под ред. Г.Г. Гамзатова и У.Б. Далгат. М.: Наука, 1991. - С. 334 -346

11. Абдурахманов А.М.-Х. Сравнительно-типологическая характеристика прозаических басенных сюжетов народов Дагестана и Северного Кавказа // Дагестанская народная проза. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1984. - С. 117 - 137

12. Аврорин В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. -Л.: Наука, 1975. -276с.

13. Н.Агларов М.А. Территории сельских обществ и их союзов горного Дагестана в XIV-XIX вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII нач.Х1Х в.: Сб. научн. тр./ Отв. ред. В.Г. Гаджиев. - Махачкала: ДФ АН СССР, 1981. - С. 83 - 99

14. Аджиев A.M. Жанр кумыкских четверостиший частушек «сары» и «такмак»//Жанры фольклора народов Дагестана/ Отв. ред. Хайбуллаев С.М. -Махачкала: ДФ АН СССР, 1979. - С.26 - 48

15. Аджиев A.M. Кумыкская народная поэзия. Махачкала: Дагкнигоиз-дат, 1982. - 120с.

16. Аджиев A.M. Многообразие и единство в фольклоре народов Северного Кавказа//Семейно-обрядовая поэзия народов Северного Кавказа / Сост. A.M. Аджиев; отв. ред. Х.М. Халилов.-Махачкала: ДФ АН СССР, 1985 С.З - 27

17. Аджиев A.M. У золотых родников: Вопросы этнокультурных взаимосвязей в кумыкском фольклоре. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1991. - 144с.

18. Аджиев A.M., К.С. Кадыраджиев. Опыт реконструкции мифических преставлений и верований кумыков//Проблемы мифологии и верований народов Дагестана: Сб. ст./ Сост. Халидова М.Р.; отв. ред. Ч.С. Юсупова. Махачкала: ДФ АН СССР, 1988. - С. 72 - 86

19. Акбиев С.Х. Дагестанско-татарские литературные связи XIX нач. XX в.: Автореф. дис. д-ра филол. наук. - Алма-Ата, 1989. - 48с.

20. Алиев М.И. Формы и виды азербайджанской народной поэзии: Автореф. дис. канд. филол. наук. Баку, 1976. - 26с.

21. Аликишиев Ф. Долголетие в Дагестане. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1962.-172с.

22. Алимова Б.М. О традиционной культуре питания тюркоязычных народов Дагестана//Вестник ДНЦ. 2002. -№13. - С.83 - 88

23. Алимова Б.М. Табасаранцы (XIX нач. XX в.): Историко-этнографическое исследование/ДНЦ РАН. Ин-т истории, языка и литературы им. Г. Цадасы. - Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1992. - 264с.

24. Аникин В.П., Круглов Ю. Г. Русское народное поэтическое творчество. Л.: Просвещение, 1983. - 416с.

25. Аникин В.П. Метафора в загадке//Художественные средства русского народного поэтического творчества. Фольклор как искусство слова: Вып. 5. М.: МГУ, 1981. -С.53 -66

26. Аникин В.П. Русская народная сказка. М.: Просвещение, 1977.264с!

27. Аникин В.П. Русские народные пословицы, поговорки, загадки и детский фольклор. М.: Учпедгиз, 1957. - 240с.

28. Аникин В.П. Русский фольклор. -М.: Высшая школа, 1987. 286с.

29. Аникин В.П. Теория фольклора. Курс лекций. М.: НПО «Лев Толстой», 1996.-408 с.

30. Антопольский Л. У очага поэзии. Очерк творчества Р. Гамзатова. М.: Сов. писатель, 1972. - 312с.

31. Аристотель и античная литература/ Отв. ред. М.Л. Гаспаров. М.: Наука, 1978. - 230с.

32. Аристотель. Об искусстве поэзии. М.: Учпедгиз, 1951. - С. 114-115

33. Армянский фольклор / Сост. Г.О. Карапетян; авт. предисл. А.Н. Сала-хян. -М.: Наука, 1967. 223 с.

34. Астафьева-Скалберг. Параллелизм в лирических песнях // Художественные средства русского народного поэтического творчества. Фольклор как искусство слова: Вып. 5. М.: МГУ, 1981. - С. 97-104

35. Ахлаков А.А. Героико-исторические песни аварцев. Махачкала: ДФ АН СССР, 1968.-225с.

36. Ахлаков А.А. Исторические песни народов Дагестана и Северного Кавказа. М.: Наука, 1981. - 230с.

37. Базиев Г.Д. Миф Фольклор - Литература: современные взаимосвя-зи//Вестник института гуманитарных исследований правительства КБР и КБНЦ РАН. Вып. 10. - Нальчик, 2003. - С. 100 - 110

38. Баранов С.Ф. Русское народное поэтическое творчество. М.: Учпедгиз, 1962.-307с.

39. Барли Н. Структурный подход к пословице и максиме // Паремиологические исследования: Сб. ст./ Под. ред. Г.Л. Пермякова. М.: Наука, 1984. -С.127 -148

40. Баяты-песни / Ред. С. Мамедзаде; пер. и авт. вст.сл. В. Кафаров. Баку: Язычы, 1978.- 164с.

41. Белинский В.Г. ПСС. Т.5. М.: Изд-во АН СССР, 1954. 862 с.

42. Богатырев П. Г. Русское народное поэтическое творчество. Т.2. КнЛ.-М.: Учпедгиз, 1956.-543с.

43. Борев Ю.Б. Повторяемость неповторимого и неповторимость повто-ряемого//Национальное и интернациональное в литературе, фольклоре и языке: Сб. ст. / Отв. ред. И.К. Вартичан. Кишинев: Штиинца, 1971. - С.69 - 81

44. Бромлей Ю.В. К вопросу об особенностях этнографического изучения современности//Советская этнография. 1977. - №1. - С.З - 18

45. Будаев Ц.Б. Адекватные пословицы и поговорки разных народов. -Улан-Уде: Бурят, кн. изд., 1962. -215с.

46. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика. М.: Учпедгиз, 1959. - 623с.

47. Быкова А.А. Семиотическая структура велеризмов // Паремиологические исследования. М., 1984. - С.274 - 293

48. Вагабова Ф. Формирование лезгинской национальной литературы. -Махачкала: Дагкнигоиздат, 1970.-251 с.

49. Валгина Н.С. Теория текста: Учебное пособие. М.: Логос, 2004.280с.

50. Васильева А.Н. Художественная речь. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1983.-С. 210-214

51. Велиев В.А. Жанры азербайджанского устного народного творчества: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Баку, 1972. - 95с.

52. Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л.: Худ. лит-ра, 1940.648с.

53. Веселовский А. Н. Собр. соч. T.XVI. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1938.-368с.

54. Виноградов В.В. Великий русский язык. — М.: Учпедгиз, 1945. 172с.

55. Волчок Е.З. Философия: Учебное пособие: 3-е изд., испр. и доп. М.: Экоперспектива, 1998. - 343с.

56. Гаджиева С.Ш. Дагестанские азербайджанцы. XIX нач.ХХ в.: Исто-рико-этнографическое исследование. - М.: Вост. лит-ра, 1999. - 359с.

57. Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX нач. XX в.: Истори-ко-этнографическое исследование. - М.: Наука, 1990. - 216с.

58. Гаджиев В.А. Специфические особенности азербайджанского фольклора (на материале тюркоязычного фольклора Грузии): Автореф. дис. д-ра филол. наук. Баку, 1993. - 53с.

59. Гаджиев Г.А. Некоторые древние черты в современных погребальных традициях народов Дагестана//Материалы сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований в Дагестане в 1976-77 гг.: Тез. докл. Махачкала, 1978. - С.29 -30

60. Галин С.А. Башкирские поговорки, пословицы и айтым//Фольклор, литература и история Востока: Материалы III Всесоюзной тюркологической конференции. Ташкент: Изд-во Уз. ФАН СССР, 1984. - С.320 - 323

61. Гамзатов Г.Г. Дагестан: Историко-литературный процесс (Вопросы истории, теории, методологии). Махачкала: Дагучпёдгиз, 1990. - 309с.

62. Гамзатов Г.Г. Фольклор в системе национальной художественной культуры (Вместо заключения) // Традиционный фольклор народов Дагестана.-М., 1991.-С. 458-472

63. Гамзатов Г.Г. Художественное наследие и современность: Проблемы преемственности и взаимодействия дагестанских литератур. Махачкала: Даг-книгоиздат, 1982. - 174с.

64. Гамзатов Р. По-земному беспокоясь.(Сборник литературно-крит. публицист, ст. и творческих портретов). Махачкала: Дагучпёдгиз, 1987. -208с.

65. Гамзатов Р. Слово о сказках моего детства//Аварские сказки/Сост. М.Саидов, У.Далгат. М.: Худ. лит-ра, 1965. - С.5 - 12

66. Гамзатова A.1II. О куначестве в Дагестане (XIX нач. XX в.) // Научное обозрение: Сб. ст. ассоциации молодых ученых Дагестана. - Вып. №31. -Махачкала, 2006. - С. 63 - 69

67. Ганиева A.M. Лезгинская народная песня: Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1967.- 18с.

68. Ганиева A.M. Народная лирическая поэзия лезгин. Махачкала: Даг-книгоиздат, 1976. - 164с.

69. Гасанов М.М. Афористические жанры дагестанского фольклора (пословицы, поговорки, загадки): Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1968.-17с.

70. Гасанов М.М. Афористические жанры дагестанского фольклора (пословицы, поговорки, загадки): Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1968. -174с.

71. Гасанов М.М. Афористические жанры (пословицы, поговорки, загад-ки)//Традиционный фольклор народов Дагестана. М., 1991. - С. 433 - 457

72. Гасанов М.М. Дагестанские народные пословицы, поговорки, загадки. Махачкала: Дагучпедгиз, 1971. - 77с.

73. Гасанов М.Р. Загадки этнонимов Дагестана. Махачкала, 1997. - 100с.

74. Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала: Дагучпедгиз, 1994.-255с.

75. Гасанова Ф.Д. Пословицы и поговорки лезгин в сравнении с паремиями азербайджанцев: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2006. - 154 с.

76. Гасымлы М.П. Ашыгское искусство: Истоки, историческое становление, региональная специфика: Автореф. дис. д-ра филол. наук (на аз. яз.). Баку, 1997. - 50с.

77. Гацак В.М. Фольклор и молдавско-русско-украинские исторические связи. М.: Наука, 1975. - 232с.

78. Гацак В.М. Фольклористика Советского Союза за 50 лет//Известия АН СССР. 1972. - т.31, вып.6. - С. 548 - 558

79. Гашаров Г.Г. Лезгинская ашугская поэзия и литература. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1975. - 216с.

80. Гвоздарев Ю.А. Пословицы и поговорки как объект лингвистического исследования: На материале фольклора народов Северного Кавказа//Известия вузов. Северо-Кавказский регион. Общественные науки-1995 -№4. -С.58- 61

81. Гельгардт P.P. Избранные статьи. Языкознание. Фольклористика/Ред. и авт. вст.ст. С.Г. Бархударов. Калинин: Калинин, гос. пед. ин-т, 1966. - 533с.83 .Глухих В.М. О благозвучии пословиц и поговорок // Русская речь. -1997. -№2.-С.103- 106

82. Гоголь Н.В. Собр. соч. в 6-ти т. Т.6. М.: Гослитиздат, 1953. - 454 с.

83. Гомазков В.Г. Похвала пословице//Русская речь.-1975.-№1.-С. 54— 59

84. Горький A.M. Несобранные литературно-критические статьи. М.: Гослитиздат, 1940. - 546с.

85. Горький A.M. О литературе. -М.: Сов. писатель, 1953. 903с.

86. Горький A.M. Собр. соч.в 30-ти т. Т.25. М.: Гослитиздат, 1953. -519с;; Т.27. -М., 1956. - 589с.; Т.28.-М., 1956.-600 с.

87. Гумилев Л.Н. Древние тюрки. М.: Наука, 1967. - 504с.

88. Гумилев Л.Н. Тысячелетие вокруг Каспия. Баку: Азернешр, 1991.312 с.

89. Гусев В.Е. Эстетика фольклора. Л.: Наука, 1967. - 319с.

90. Давлетов К.С. Фольклор как вид искусства. М.: Наука, 1966. - 365с.

91. Даданов Н.В. Современная материальная культура азербайджанцев Дагестана (этнографическое исследование): Автореф. дис. канд. ист. наук. М. 1989.-17с.

92. Далгат У.Б., Л.Н. Толстой и Дагестан. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1960.-190с.

93. Далгат У.Б. Фольклор и литература народов Дагестана. М.: Вост. лит-ра, 1962.-207с.

94. Даль В.И. Толковый словарь великорусского языка. T.III. -М., 1955.555с.

95. Даниялов Г.Д. Исторический путь развития народов Дагестана до вхождения его в состав России. Махачкала: Дагучпедгиз, 1996. - 254с.

96. Джидалаев Н-И.С. Заметки о двух древнебулгарских магических терминах // Мифология народов Дагестана: Сб.ст./ Сост. М.Р. Халидова; отв. ред. Ч.С. Юсупова. Махачкала: ДФ АН СССР, 1984. - С. 149 - 159

97. Джидалаев Н.С. Далекое близкое. - Махачкала. - Даг. кн. изд-во, 1989.-80с.

98. ЮО.Дирр А. Грамматический очерк табасаранского языка//СМОМПК. Вып.35. Тифлис, 1903. - 249с.

99. Ю1.Дирр A.M. Экскурсии по Дагестану. В Табасаранском округе. Вып. 35.-Тифлис, 1903.-12с.

100. Добролюбов Н.А. Полн. собр. соч. в 9 т. T.I. М. - Д.: Гослитиздат, 1961.-595с.

101. Емельянов Л.И. Методологические вопросы фольклористики. Л.: Наука, 1978.-206с.

102. Еремина В.И. Поэтический строй русской народной лирики. Л.: Наука, 1978.-184с.

103. Жирмунский В.М. Избранные труды: Тюркский героический эпос. -Л.: Наука, 1974. -727 с.

104. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение: Восток и Запад. Л.: Наука, 1979. - 493с.

105. Ю7.Жукас С. О соотношении фольклора и литературы//Фольклор. Поэтика и традиция. М.: Наука, 1982. - С.8 - 20

106. Загадки/Сост. Н.Сейидов (на аз. яз.). Баку: Язычы, 1971. - 258с.

107. Загадки русского народа. Сборник загадок, вопросов, притч и задач / Сост. Д.Н. Садовников; ред., авт. вст. сл. и примеч. В.П. Аникин. М.: Изд-во МГУ, 1959.-335с.

108. Загаров В.М. Лексика табасаранского языка. Махачкала: Дагучпед-газ, 1981.- 108с.

109. Землянова Л.М. Современная американская фольклористика. М.: Наука, 1975.-312с.

110. Зуева Т.В. Русский фольклор: Учеб. для вузов по спец. «Филология» 5-е изд. - М.: Наука, 2003. - 399с.

111. Ибрагимов И. Пословицы и поговорки//Исследования, посвященные устному народному творчеству Азербайджана. Кн. I (на аз. яз). Баку: Изд-во АН Аз. ССР, 1961. -С.133-156

112. Иллюстров И. Сборник российских пословиц и поговорок. Киев, 1904.-С. 6-7

113. Ильясов X. Чаша Джамшида. Диалог культур: Восток Кавказ - Россия. - Махачкала: ГУП «Даг. кн. изд-во», 2003. - 564с.

114. Казиева A.M. Запад и Восток как концепты культурного синте-за//Вестник ДНЦ. 2002. - №13. - С. 116 - 119

115. Канцедикас А.С. Искусство и ремесло: К вопросу о природе народного искусства. М.: Изобр. искусство, 1977. - 87с.

116. Каньо 3. Мыслительно-языковые условия отображения структуры пословицы//Паремиологические исследования. М., 1984. - С. 179 - 199

117. Капустин М.П. Диалектика национального и общечеловеческого в художественной культуре Советского Востока. Ташкент: Изд-во ФАН Уз. ССР, 1978.-266с.

118. Ковалева С. 7000 золотых пословиц и поговорок. М.: Изд-во ACT, 1999.-480 с.

119. Кокаре Э.Я. Критерии интернационального и национального характера паремий//Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистика.-М., 1980.-С. 160-191

120. Кокаре Э.Я. Теория и практика сравнительной паремиоло-гии//Фольклор: Образ и поэтическое слово в контексте. М.: Наука, 1984. -С.274-290

121. Корейские народные изречения/Сост. и авт. предисл. Лим Су; авт. вст. слова-отзыва Г.Л. Пермяков. М.: Наука, 1982. - 359с.

122. Короглы Х.Г. Трансформация жанра туйуг (К проблеме фольклорных связей тюркоязычных и ираноязычных народов)//Типология и взаимосвязи фольклора народов СССР: Поэтика и стилистика: Сб. ст./ Отв. ред. В.М. Га-цак.-М.: Наука, 1980.-С.192-205

123. Кравцов Н.И. Проблемы славянского фольклора. М.: Наука, 1972.360с.

124. Крикманн А.А. Опыт объяснения некоторых семантических механизмов пословицы//Паремиологические исследования. М., 1984. - С. 149 - 178

125. Круглов Ю.Г. Символика в свадебной поэзии//Художественные средства русского народного поэтического творчества. Фольклор как искусство слова. -М, 1981.-С.5-41

126. Кругляшова В.П., Еловиков Б.М. О народном красноречии и его вы-разителе//Бытование фольклора в современности (на материале экспедиций 6080-х годов): Сб. науч. тр./ Отв. ред. В.П. Кругляшова. Свердловск: Изд. Ур. ГУ, 1983. -С.22 -33

127. Кудаева З.Ж. Паремиологические жанры адыгского фольклора (По-этико-этнографические аспекты. Идейно-художественное функционирование): Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1985. -21с.

128. Курбанов М.М. Душа и память народа: Жанровая система табасаранского фольклора и ее историческая эволюция. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1996.-224с.

129. Курбанов М.М. Жанровая система табасаранского фольклора и ее историческая эволюция: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Махачкала, 1996. -42с.

130. Курбанов М.М. Эпические жанры табасаранского фольклора. Махачкала: ДНЦ РАН, 1995. - 96с.

131. Лавров Л.И. Этнография Кавказа. Л.: Наука, 1982. - 224с.

132. Лазутин С.Г. Некоторые вопросы стихотворной формы русских по-словиц//Русский фольклор: Материалы и исследования. Т. 12 / Отв. ред. В.Е. Гусев.-Л.: Наука, 1971. С. 132 - 139

133. Лазутин С.Г. Русские народные песни. М.: Просвещение, 1965.292с.

134. Лафарг П. Очерки по истории культуры / Перевод под ред. С. Ше-вердина. М. - Л.: Моск. рабочий, 1926. - 239 с.

135. Левин Ю.И. Провербиальное пространство//Паремиологические исследования. М., 1984. - С. 108 - 126

136. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.-524 с.

137. Лугуев С.А. Традиционные нормы культуры поведения и этикет народов Дагестана (XIX нач.ХХ в.): Автореф. дис. д-ра ист. наук. - Махачкала, 2001.-44с.

138. Магомедов З.Н. Дагестанско-азербайджанские фольклорные связи (На материале песенного фольклора табасаранцев и азербайджанцев, проживающих в Южном Дагестане): Дис. канд. филол. наук. Баку, 1984. - 175с.

139. Магомедов Ф.М. Легенды и факты. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1962. - 144с.

140. Магомедов Р. Народы Дагестана. Махачкала: Народы Дагестана, 2003.-132с.

141. Мазурик В.П. Японская загадка: общее и специфическое // Паремио-логические исследования. М., 1984. - С.61 - 80

142. Майков Л. Пушкин. СПб., 1899. - С. 417 - 419

143. Макарян А. О сатире. М.: Сов. писатель, 1967. - 275с.

144. Маркс К. К критике политической экономии. М.: Госполитиздат., 1952.-207 с.

145. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Т.21. - М.: Госполитиздат, 1961.-745 с.

146. Мелетенский Е.М. Малые жанры фольклора и проблемы жанровой эволюции в устной традиции // Малые формы фольклора. М.: Изд-во фирма «Вост. лит-ра», 1995. - С. 325 - 337

147. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - 407с.

148. Мельц М.Я., Митрофанов В.В., Шапавалова Г.Г. Пословицы, поговорки, загадки в рукописных сборниках XVIII XX веков/Отв. ред. и авт. вст. ст. Б.Н. Путилов. - М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1961. - 289с.

149. Минц С.И., Померанцева Э.В. Русская фольклористика (хрестоматия).-М.: Высш. школа, 1971.-416 с.

150. Митрофанова В.В. Вопросы публикации и текстологического изучения русских народных загадок // Принципы текстологического изучения фольклора: Сб. ст. / Отв. ред. Б.Н. Путилов. М. - Л.: Наука, 1966. - С.102 - 123

151. Митрофанова В.В. Русские народные загадки. Л.: Наука, 1978180с.

152. Мифы народов мира. Т.1./ Гл. ред. С.А. Токарев. -М.: Сов. энциклопедия, 1980.-671с.

153. Морозова J1.A. Антитеза в пословицах//Фольклор как искусство слова. Вып.З. Художественные средства русского народного творчества: Сб.ст./Отв. ред. Н.Н. Кравцов. М.: Изд-во МГУ, 1975. - С.96 - 106

154. Морозова JI.A. Пословицы и поговорки (К вопросу об определении и разграничении)//Вестник Московского университета. Сер. 10. Филология. — 1972. №2. - С.57 - 65

155. Московский A.M. Изобразительные средства пословиц и погово-рок//Русская речь. 1977. - №4. - С.51 - 55

156. Набиев A.M. Азербайджанская народная литература (на аз. яз.). I часть. Баку: Туран, 2002. - 680с.

157. Набиев А. Взаимосвязи азербайджанского и узбекского фольклора. — Баку: Язычы, 1986. 288с.

158. Назаревич А.Ф. В мире горской народной сказки. Дагестанские тетради. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1962. - 366с.

159. Назаревич А.Ф. Пословицы и поговорки народов Дагестана (Отобранное по крупицам). Махачкала: Дагкнигоиздат, 1958. - 144с.; Махачкала: Юпитер, 1997.- 154с.

160. Народная поэзия Азербайджана/Гл. ред. Ф.Я. Прийма; сост. авт. вст. сл. и примеч. А.П. Векилов. Л.: Сов. писатель, 1978. - 447с.

161. Народные изречения и пословицы Дагестана/Пер. и вст. сл. Н.Гребнева. Махачкала: Дагучпедгиз, 1966. - 137с.

162. Народы Дагестана / Отв. ред. Арутюнов С.А. РАН. Ин-т истории, археологии и антропологии ДНЦ. М.: Наука, 2002. - 588с.

163. Нефедова Л.А. Прецедентные тексты современных немецких афоризмов (на материале книги заметок и афоризмов Элмара Шенкеля) // Филологические науки. 2005. - №4. - С. 84 - 93

164. Никитина С.Е. Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993.-188с.

165. Николаева Т.М. Обобщенное, конкретное и неопределенное в паремии/Малые формы фольклора: Сб. ст. памяти Г.Л. Пермякова/Сост. Т.Н.

166. Свешникова. М.: Изд-во фирма «Вост. лит-ра», 1995. - С. 311 - 324

167. Оруджев Ф.Н. По следам Деде Коркуда. Дербент, 2005. - 38с.

168. Осетинские (дигорские) народные изречения (на осет. (дигор. диалект) и рус. яз.) / Сост. и авт. предисл. Г.А. Дзагуров. М.: Изд-во вост. лит-ры, 1980.-335с.

169. Основные итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. М.: ИИЦ «Статистика России», 2005. - 493 с.

170. Очерки истории советского искусства Дагестана (1917-1941) / Отв. ред. Г.Г. Гамзатов. М.: Наука, 1987. - 319с.

171. Падучева Е.В. О семантических связях между басней и ее моралью (на материале басен Эзопа)//Паремиологические исследования. М., 1984. -С.223 -251

172. Панчатантра или пять книг житейской мудрости / Пер.с санскрита, предисл. и коммент. И. Серебрякова. М.: Худ. лит-ра, 1989. - 479с.

173. Пермяков Г.Л. Основы структурной паремиологии. М.: Наука, 1988.-286с.

174. Пермяков Г.Л. От поговорки до сказки. М.: Наука, 1970. - 240с.

175. Пермяков Г.Л. Пословицы и поговорки народов Востока. М.: Наука, 1979.-671 с.

176. Песни народов Северного Кавказа / Сост., вст. ст. и примеч. К. Кулиева и Н. Джусойти. Л.: Сов. писатель, 1976. - 559с.

177. Петенева З.М. О специфике фольклорного эпитета//Русский язык в школе. 1989. - №4. - С.76 - 81

178. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. М.: Учпедгиз, 1934.-451 с.

179. Пословицы и поговорки (на аз. яз.) / Сост. Г. Касымзаде; собр. А. Гу-сейнзаде. Баку: Язычы, 1985. - 690с.

180. Пословицы и поговорки народов Востока/Сост. Ю.Э. Брегель; авт. предисл. В.П. Аникин. -М.: Изд-во вост. лит-ры, 1961. 736с.

181. Пригоршня жемчужин: Пословицы и поговорки народов Северного Кавказа/Сост. и авт. вст. ст. Ю.А. Гвоздарев. Ростов на Дону: Изд-во Ростов, ун-та, 1988.-160с.

182. Пословицы русского народа: Сборник В. Даля. М.: Гослитиздат, 1957.-991с.

183. Потебня А.А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. 3-е изд. / Под ред. В.И. Харциева. - Харьков: Госиздат Украины, 1930.-132 с.

184. Пропп В.Я. Фольклор и действительность (Избранные статьи). М.: Наука, 1976.-325с.

185. Путилов Б.Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. Л.: Наука, 1976. - 244с.

186. Путилов Б.Н. Проблемы типологии этнографических связей фольк-лора//Фольклор и этнография. Связи фольклора с древними представлениями и образами: Сб. ст. / Отв. ред. Б.Н. Путилов. Л.: Наука, 1977. - С.З - 14

187. Путилов Б.Н. Русский и южнославянский героический эпос: Сравнительно-типологическое исследование. -М.: Наука, 1971. 315с.

188. Пушкарев Л.Н. Духовный мир русского крестьянина по пословицам XVII XVIII веков. - М.: Наука, 1994. - 192с.

189. Пушкин А.С. ПСС. T.VII. М. - Л.: Учпедгиз, 1949. - С. 32 - 40

190. Рагимзаде Н.Ф. Идеоматические выражения в азербайджанском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. Баку, 1967. - 28с.

191. Рагимова Б.Р. Женщина в традиционном дагестанском обществе XIX нач. XX в.: Дис. д-ра ист. наук. - Махачкала, 2001. - 380с.

192. Расулова М.М. Связи Кавказской Албании с античным миром в IV в до н.э. III в н.э. (торгово-экономические и культурные): Автореф. дис. канд. ист. наук. - Баку, 1969. - 22с.

193. Рихтер А.Ф. Два опыта в словесности. Спб, 1816. - С. 1-3

194. Рогачев В.А. О сатирических жанрах в советской детской поэзии 20-х годов // Проблемы детской литературы. Петрозаводск, 1989. - С. 12-17

195. Русское народное поэтическое творчество / Под ред. A.M. Новиковой. 2-е изд. - М.: Наука, 1978. - 440с.

196. Русское народное поэтическое творчество: Пособие для вузов/Под ред. П.Г. Богатырева. М.: Учпедгиз, 1956. - 620с.

197. Русские народные загадки, пословицы и поговорки/Сост., авт. вст. ст., коммент. и слов Ю.Г. Круглов. М.: Просвещение, 1990. - 335с.

198. Русские пословицы и поговорки/Под ред. В. Аникина; предисл. В. Аникина; Сост. Ф.Селиванов, Б. Кирдан, В.Аникин. М.: Худ. лит-ра, 1988. -431с.

199. Русские пословицы и поговорки/Сост. и авт. послесл. A.M. Жигулев; авт. предисл. С. Баранов. М.: Московский рабочий, 1965. - 360с.

200. Рыбаков Б.А. Языческое мировоззрение русского средневековья // Вопросы истории. 1974. - №1. - С.З - 30

201. Рыбникова М.А. Избранные труды. М.: Изд-во Акад. пед. наук, 1958.-611 с.

202. Рыбникова М.А. Наш сборник//Загадки/ Сост. М.А. Рыбникова. М-JL: Академия, 1932. С. 3 - 21

203. Рыбников П. Быт русского народа в его пословицах. М., 1959. -С. 1-5

204. Сакулин П.Н. История новой русской литературы. Эпоха классицизма. М., 1919.-318с.

205. Сакулин П.Н. Филология и культорология/Вст. ст., сост. и коммент. Ю.И. Минералова. М.: Высшая школа, 1990. - 240с.

206. Сарв И., Крикманн А. О научном издании эстонских посло-виц//Фольклор. Поэтика и традиции. М.: Наука, 1982. - С. 225 - 231

207. Семенов И.Г. Этнополитическая история Восточного Кавказа в III -VI вв.: Дис. канд. ист. наук. — Махачкала, 2002. — 249с.

208. Сказания о нартах эпос народов Кавказа / Отв. ред. А.А. Петро-сян. - М.: Наука, 1969. - 547с.

209. Словарь русских пословиц и поговорок/Сост. и авт. вводн. ст. В.П. Жуков; авт. вст. сл. В.П. Аникин. М.: Сов. энциклопедия, 1966. - 535с.

210. Снегирев И. Русские в своих пословицах. Кн.1. М., 1831. - С. 4 - 5;120

211. Соатов Б.А. Жанровая специфика и поэтические особенности узбекских пословиц: Автореф. дис. канд. филол. наук. Ташкент, 1990. - 20с.

212. Соколова В.К. Об историко-этнографическом значении народной поэтической образности//Фольклор и этнография. Связи фольклора с древними представлениями и образами. Л.: Наука, 1977. - С. 186-191

213. Соколов Ю.М. Русский фольклор. М.: Учпедгиз, 1941. - 560с.

214. Сомалийские пословицы и поговорки/Сост., авт. предисл. и примеч. Г.Л. Капчица. М.: Наука, 1983. - 284с.

215. Султанов К. Этюды о литературах Дагестана. М.: Сов. писатель, 1978.-270с.

216. Табасаранские народные пословицы и поговорки / Сост. М.М. Гасанов. Махачкала: Дагучпедгиз, 1991. - 164с.

217. Табасаранские пословицы, поговорки, загадки (на таб. яз.) / Сост. М.М. Гасанов. Махачкала: Дагучпедгиз, 1978. - 156 с.

218. Так сказали мудрецы: Пословицы, поговорки Кабардино-Балкарии / Пер. Н. Гребнева; авт. предисл. К. Кулиев. Нальчик: Книгоиздат, 1965. - 203с.

219. Тарланов З.К. Особенности синтаксиса русских пословиц//Русская речь. -1977.- №4. С.56-59

220. Толстой Л.Н. ПСС. Т.8. М. - Л.: 1936. - 665 с.

221. Тресков И.В. Фольклорные связи Северного Кавказа. Нальчик: Каб. -Балк. кн. изд., 1963. - 343с.

222. Тэрнер В. Символ и ритуал. М.: Наука, 1983. - 277с.

223. Тюркологический сборник / Отв. ред. А.И. Радлов. М.: Наука, 1971-72.-290с.

224. Ушинский К.Д. Избранные педагогические сочинения. Т.П. М.: Педагогика, 1974.-438с.

225. Фетискин В.В. Первобытный синкретизм//Философия и общество. -2002. №2.-С. 121 - 137

226. Хайбуллаев С.М. Поэзия высокого накала. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1990.-134с.

227. Халидова М.Р. Демонологические рассказы//Традиционный фольклор народов Дагестана. М., 1991. - С. 267-278

228. Халидова М.Р. Малые дидактические жанры аварского фольклора. Махачкала: ДФ АН СССР, 1974. - 182с.

229. Халидова М.Р. Формы космогонических представлений и верований в повествовательном фольклоре народов ДагестанаУ/Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. - С. 24 - 41

230. Халипаева И.А. Мифология тюркских народов: Эволюционные процессы: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Баку, 1995. - 35с.

231. Хан-Магомедов С. Дербент. Горная стена. Аулы Табасарана: Художественные памятники VI нач. XX в. - М.: Искусство, 1979. - 286с.

232. Харченко В.К. Язык народной приметы // Русский язык в школе. -\99\. №1. - С.78 - 82

233. Храпченко М.Б. Художественное творчество, действительность, человек. -М.: Сов. писатель, 1978. 365с.

234. Хурдамиева С.Х. Дастаны и ашугская поэзия дагестанских азербайджанцев: Дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2000. - 194с.

235. Цаллагова З.Б. Афористические жанры осетинского фольклора (Поэтика и историко-этнологические основы): Автореф. дис. канд. филол. наук. -М., 1980.-17с.

236. Чернышевский Н.Г. ПСС. Т.12. М.: Гослитиздат, 1949. - С. 129-131

237. Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. JL: Наука, 1986. -304с.

238. Чичеров В.И. Русское народное творчество (курс лекций). М.: Изд-во МГУ, 1959.-522с.

239. Чуякова Н.М. Малые жанры фольклора и их место в адыгских литературах: Автореф. дис. канд. филол. наук. Майкоп, 1993. - 22с.

240. Шемчук Ю.М. Переименование как результат лексической инновации (на материале немецкого языка) // Филологические науки. 2005. - №4. -С. 116-123

241. Шенкао Г.Х.-М. Миф и мудрость. М., 1997. - 116с.

242. Шептунов И.М. Введение//Славянский и балканский фольклор. Генезис. Архаика. Традиция. М.: Наука, 1978. - С.З - 6

243. Шихиева М.Ш. Сказочный эпос дагестанских азербайджанцев: Специфика, типология, поэтика: Дис. канд. филол.наук. Махачкала, 2005. - 151 с.

244. Шихиева М.Ш. Сказочный эпос дагестанских азербайджанцев. Специфика, типология, поэтика: Автореф. дис. канд. филол.наук. Махачкала, 2005.-24 с.

245. Эфендиев П.Ш. История азербайджанской фольклористики: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Баку, 1973. - 91с.

246. Эфендиев Т.Н. Влияние табасаранского языка на соседние говоры азербайджанского языка//Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения: Сб.ст. / Сост. и отв. ред. Н.С. Джидалаев. Махачкала: Изд. ДФ АН СССР, 1985.-С. 128-135

247. Юсуфов М.Г. Табасаранская литература: Становление и развитие: Автореф. дис. д-ра филол. наук. Махачкала, 1995. -46с.

248. Юсуфов М.Г. Табасаранская национальная литература. Махачкала: Даг. кн. изд-во, 1994. - 232с.

249. Языки и фольклор народов Севера: Сб.ст./АН СССР, Сиб. отд., ин-т ист. филол. и философии. Новосибирск: Наука, 1981. - 240с.

250. Scott Ch.T.On Defining the Ridle. The Problem of a Structural Unit. -"Folk-lore Genres". Austin London, 1976 (реферат А.А. Быковой) // Паремиоло-гические исследования. - М., 1984. - С. 105 - 107