автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Партийно-государственная аграрная политика и изменения уровня жизни и быта советского крестьянства в 1930-е гг. (на материалах центральных областей Европейской части РСФСР)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Партийно-государственная аграрная политика и изменения уровня жизни и быта советского крестьянства в 1930-е гг. (на материалах центральных областей Европейской части РСФСР)"

На правах рукописи

МЕЛЬНИКОВА Татьяна Александровна

ПАРТИЙНО-ГОСУДАРСТВЕННАЯ АГРАРНАЯ ПОЛИТИКА И ИЗМЕНЕНИЕ УРОВНЯ ЖИЗНИ И БЫТА СОВЕТСКОГО КРЕСТЬЯНСТВА В 1930-е гг. (на материалах центральных областей Европейской части РСФСР)

Специальность: 07.00.02 - Отечественная история

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва - 2003

Диссертация выполнена в Институте нациологии (г. Москва) в отделе истории России

Научный руководитель:

кандидат исторических наук . . СУЗДАЛЬЦЕВ Игорь Николаевич

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук, профессор ИБРДГИМОВ Мовсур Муслиевич кандидат исторических наук АСТАНИНА Лариса Викторовна

Ведущая организация: Астраханский государственный университет

Защита состоится 14 октября 2003 г. в \*f часов на заседании диссертационного совета Д 212.154.01 при Московском педагогическом государственном университете по адресу: 117571 Москва, проспект Вернадского, д. 88, кафедра истории Mill У, ауд. 817.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МПГУ по адресу: 119992, ГСП-2, Москва, ул. Малая Пироговская, д.1.

Автореферат разослан «

)Z » сентября 2003 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Киселева Л.С.

I. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность выбранной темы диссертации определяется рядом существенных факторов, прежде всего, традиционной для России нерешенностью крестьянского вопроса и состоянием затянувшегося сельскохозяйственного кризиса, в связи с которым возникла необходимость переоценки исторического опыта проводимых в стране аграрных преобразований. Анализ тенденций аграрного развития страны в 30-е гг. наглядно продемонстрировал пагубность тотального контроля и полного огосударствления для стабильного развития сельского хозяйства. Вместе с тем, отказ от использования основных механизмов государственного регулирования аграрного сектора, потеря контроля над ним в переходный период 90-х годов также привели к неутешительным результатам. На наш взгляд, развитие сельского хозяйства невозможно без опоры на реальный исторический опыт, без учета тех позитивных и негативных тенденций, которые были присущи советской системе аграрных отношений.

Дополнительную актуальность избранной теме предает повышенное общественное внимание к аграрной проблематике на современном этапе. Российское правительство, как и прежняя власть, пока еще не создало благоприятных условий для развития аграрного сектора. В социально-экономическом плане крестьянский труд остается крайне неэффективным, непопулярным и низкооплачиваемым. Как представляется, государство обязано учитывать печальные уроки аграрных преобразований 30-х гг. и перестать рассматривать крестьянство только лишь в качестве средства для реализации собственных программ.

Историография проблемы. Истории аграрной политики 30-х гг. посвящено значительное количество работ, созданных как отечественными, так и зарубежными авторами. Научный интерес к данной теме никогда не ослабевал. Аграрные преобразования 30-х гг. относятся к числу важнейших политических мероприятий в советской истории, коренным образом изменивших социально-экономические отношения в деревне, повлиявших (и до сих пор оказывающих влияние) на весь ход развития страны.

В истории изучения аграрной политики 30-х гг. следует, на наш взгляд, выделить три основных периода, на протяжении которых избранная тема изучалась с различной степенью интенсивности и в рамках различных историографических подходов. В историографии хронологически необходимо выделить период с 1930 по 1953 гг., с середины 1950-х до начала 1990-х г. и с 1991 по 2003 г.

Первые исследования, посвященные аграрной политике 1930-х гг., стали появляться уже в ходе проведения коллективизации и иных акций по «социалистическому» переустройству деревни. Их авторами были в основном партийные и советские работники, журналисты, а также специалисты сельского хозяйства,1 как центрального, так и регионального звена.2 Все проблемы, рассматривавшиеся в работах начала 30-х гг., были тесно увязаны с осуществлявшимися параллельно политическими мероприятиями. В силу этого, все авторы заявляли о необходимости и своевременности коллективизации, говорили о правильности официальных методов ее осуществления. Значительное место уделялось вопросу классовой борьбы в деревне, который, как правило, затрагивался в большинстве исследований этого периода. Авторами, в частности, К Лаговиером, А. Роднянским, П. Сиротининым,3 уделялось первостепенное значение необходимости

1 См. напр.: Азизян А.К. Для чего нужна крестьянину индустриализация страны. М.-Л., 1929; Баренкис И. О сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса. Воронеж, 1930; Яковлев Я.А. О колхозном и совхозном строительстве. М., 1931.

2 Гриневич А.В. За массовую коллективизацию. М., 1930; Пестун Е.Г. О колхозах и подъеме сельского хозяйства Ивановской промышленной области. Иваново-Вознесенск, 1930; Коссой А.И. На подступах к сплошной коллективизации. Л., 1931; Груша М. Планирование и организация труда в колхозах. Иваново-Вознесенск, 1933.

3 Лаговиер Н., Роднянский А. Социалистическое наступление и кулацкий террор. М,- Л., 1930; Ткаченко Е.

изоляции зажиточного крестьянства и борьбы с ним, как фактору для успешного формирования новой системы хозяйствования в деревне. Касаясь вопроса значимости коллективизации для крестьянства, исследователи главное ее преимущество видели в избавлении сельского населения в новых условиях от «жесточайшей эксплуатации кулачества».4

В историографии 30-х гг. повышение материального благосостояния крестьянства и его социального статуса рассматривалась как более отдаленная перспектива, что нельзя считать логичным. В 30-е гг. считалось, что именно ликвидация эксплуатации была для крестьянства первостепенной необходимостью и «забывалось», что сельское население в ходе коллективизации попадало под более жесткий - государственный гнет. Вполне естественно, что авторами, в силу продуманной, по их мнению, аграрной политики большевиков, отрицалась сама возможность противодействия основной части крестьянства аграрной политике правительства.5 Начиная со второй половины 30-х гг., когда коллективизация в стране была уже в основном завершена, стали появляться работы, в которых рассматривались произошедшие в деревне за годы первых пятилеток изменения. Авторы сосредоточили внимание на результатах коллективизации, её социально-культурных, экономических и политических последствиях.6 Серьезное внимание в данный период уделялось рассмотрению налоговой политики в деревне, изучению внутреннего положения колхозов, их финансового состояния, организации труда колхозников.7

Огромное влияние на последующее изучение аграрной истории 30-х гг. оказал вышедший в 1938 г. при непосредственном участии И.В. Сталина официальный учебник - «История ВКП (б). Краткий курс».8 Как известно, в «Кратком курсе» проводилась мысль о своевременности и подготовленности аграрных преобразований, безапелляционно утверждалось, что благодаря «громадной помощи... партии и рабоче-крестьянского государства» в деревне было создано мощное механизированное коллективное производство, а сельское хозяйство уже в начале второй пятилетки находилось «на подъеме».9

Во второй половине 40-х гг. интерес к проблемам коллективизации и развития советской деревни в 30-е гг. начал усиливаться. Причиной этому был ряд политических обстоятельств. Во-первых, необходимо было в короткие сроки восстановить разрушенную войной экономику, а также перевести ее на мирные рельсы. Во-вторых, в послевоенные годы в сфере влияния СССР оказался ряд новых территорий на западных границах страны, на которых сталинскому руководству предстояло тоже проводить коллективизацию и иные «социалистические» аграрные преобразования. В такой ситуации исторический опыт СССР в осуществлении колхозного строительства оказался востребован как мощное агитационное средство.

В отечественной историографии 40-х - 50-х гг. ученые главное внимание уделяли изучению роли государства в подготовке и проведении коллективизации и раскулачивания,10 а сами работы писались в историке-партийном ключе. Наибольший интерес

Кулак отступает с боем. М., 1930; Сиротинин П.Н, Кулак отступает с боем. М.-Л.,1931.

4 Власов МЕ. К вопрос)' о социалистической реконструкции сельского хозяйства. М, 1932. С. 15.

3 Яковлев Я. А. Об организационно-хозяйственном укреплении колхозов и о развитии колхозной торговли. М„ 1932. С. J.

6 Лаптев И. Советское крестьянство М.,1939; Альфиш С. Д. Победа колхозного строя. Саратов, 1939; Берлин A.B., Арсеньев Н.Д. Сельское хозяйство Ярославской области. Ярославль, 1939.

7 Алтайский И.П. Доходы, накопления и финансовое хозяйство в колхозах. М., 1937; Несмий М. Доходы и финансы колхозов. М-, 1940; Залесский МЛ. Налоговая политика советского государства в деревне. М, 1940.

' История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Краткий курс. М., 1997.

' Там же. С. 304.

10 Саблина Т.М. Классовая борьба в деревне в период сплошной коллективизации сельского хозяйства.

представляют работы, написанные на материалах отдельных местностей советского государства.11 К числу наиболее фундаментальных работ начала 50-х гг. следует отнести, прежде всего, монографии М.А. Краева и С.П. Трапезникова.12 Подробно рассмотрели жизнь советского крестьянства такие авторы, как Н. Анисимов, Б. Абрамов и М. Смирнов,13 хотя в целом, большинство работ до середины 1950-х гг. носили поверхностный, описательный характер. Многие авторы не избежали цитатно-иллюстративного метода подачи материала.

Начиная со второй половины 50-х гг., вследствие произошедших в стране социально-политических изменений, у исследователей появились более широкие возможности для ведения научной работы. В это время значительно возросло число исследований, расширилась их проблематика, в значительно большем объеме учеными стали использоваться документы и архивные материалы. В частности, в 1961 г. на сессии по аграрной истории советского общества было принято решение об изменении хронологических рамок коллективизации с выделением периода 1933-1937 гг. как периода «завершения реконструкции сельского хозяйства». Некоторые исследователи, касаясь методов осуществления коллективизации, впервые сделали акцент на административной и силовой стороне данной политики.14 Однако в своем большинстве, основной акцент советские историки делали на преимуществе коллективного способа аграрного производства, что во многом было связано с массовой организацией колхозов, возрастанием их роли в экономике сельского хозяйства. В большинстве работ по аграрной политике недооценивалась роль личных подсобных хозяйств.15

Заметное влияние на развитие историографии проблемы оказали работы И.Е. Зеленина.16 Отличительная черта его трудов - в стремлении собрать и проанализировать как можно больше фактического материала и на основе анализа сделать обобщения, раскрывающие сущность организации управления аграрным сектором. В работах руководящих работников КПСС, а вслед за ними и историков, освещавших аграрную политику партии, некоторое внимание уделялось ее деятельности по улучшению благосостояния сельского населения.17 Однако им присущ в основном иллюстративный ха-

Дисс... канд. ист. наук М., 1952; Акимова А.Ф. Переход партии от политики ограничения эксплуататорских тенденции кулачества к политике ликвидации кулачества как класса. Дисс... канд. ист. наук. М., 1953; Вартанян О.М. Переход КПСС от полигики ограничения эксплуататорских тенденции кулачества к политике ликвидации кулака как класса. Дисс... кадд. ист. наук. М., 1953 ндр.

11 Плющев Г.К. Борьба за коллективизацию и ликвидацию кулачества как класса в Курском округе (19281931 гг.) Автореферат дисс... кадд. ист. наук. Курск, 1948; Алексеева З.В. Борьба ярославских большевиков за коллективизацию сельского хозяйства и ликвидацию кулачества как класса в годы первой сталинской пятилетки (19281932). Автореферат дисс... кавд. ист. наук М., 1951; Тарасов Е.П. Подготовка сплошной коллективизации сельского хозяйства на территории Ярославской области. Автореферат дисс... кавд. ист. наук Ярославль, 1953 идр.

12 Трапезников С.П. Борьба партии большевиков за коллекгивизацшо сельского хозяйства в годы первой пятилетки. М., 1951; Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954.

13 Анисимов Н. Советское крестьянство. М., 1947; Абрамов Б.А. Партия большевиков - организатор борьбы за ликвидацию кулачества как класса. М., 1952; Смирнов М.С. Борьба партии Ленина-Сталина за подготовку массового колхозного движения. М, 1952.

14 Очерки истории коллективизации сельского хозяйства в союзных республиках. М, 1963. С.84.

15 Шмелев Г.И. Распределение и использование труда в колхозах. М., 1964; Фуров В,Г. Забота КПСС о повышении благосостояния и культурного уровня колхозного крестьянства М., 1960; Шмелев Г.И. Личное подсобное хозяйство и его связи с общественным производством. М., 1971; Дьячков ИВ. Общественное и личное в колхозах. М., 1968; Беляков В.А. Личное подсобное хозяйство при социализме. М., 1970; Макарова И.В. Подсобное хозяйство колхозников. М., 1973 и лр

16 Зеленин И.Е. Зерновые совхозы СССР (1933-1941 гг.). М„ 1966; Он же. Совхозы СССР. 1941-1950 гг. М., 1969; Он же. Совхозы в первое десятилетие Советской власти. 1917-1927 гг. М., 1972 идр.

" Сычев М.Ф. Укрепление хозрасчетных стимулов развития колхозного производства // Вопросы аграрной истории. Материалы научной конференции по истории сельского хозяйства и крестьянства Европейского Севера СССР. Вологда, 1968; Ефремов С.Д. Экономика сельского хозяйства Удмуртии. Ижевск. 1971; Толмачева Р.П. Повышение материального уровня колхозников Урала // Материальное благосостояние тружеников уральской советской деревни (1917-1985 гг.). Сб. науч. тр. Свердловск. 1988.

рактер подачи информации, которая касалась в основном изменений в оплате труда колхозников.

В середине 70-х гг., на фоне общего спада сельскохозяйственного производства, аграрная проблематика становится наиболее актуальной.18 Историки подробно освещали вопросы перспектив аграрного роста, активизации процессов интенсификации производства, увеличения удельного веса аграрных рабочих в социальной структуре де-

19

ревни.

Перестройка общественно-политической жизни СССР, начавшаяся с апреля 1985 г., привела к заметным изменениям в характере историографии аграрной политики. В конце 80-х - начале 90-х гг. шел поиск новых подходов к изучению эпохи 30-х гг., места и роли крестьянства в аграрных преобразованиях. Например, многие работы о раскулачивании были написаны в публицистическом ключе, что выводило данную проблему на уровень политической полемики, но, в то же время, и свидетельствовало о поиске новой концепции для изучения аграрных преобразований 30-х гг. Эпоха 30-х гг. обычно рассматривалась как составная часть сталинской эпохи и даже советской истории, специальных же работ по аграрной проблеме практически не появлялось.

С начала 1990-х гг., когда начался новый период в развитии историографии, рассмотрение аграрной политики 30-х гг. постепенно стало выходить из публицистической и политической плоскости. Во второй половине 90-х гг. эпоха 30-х гг. стала рассматриваться не как вырванный из истории российского общества и потерянный период, а как ее неотъемлемая часть. Положительным моментом рассматриваемого периода следует считать увеличение научного интереса к проблемам жизни и быта крестьянства и к аграрной истории в целом. Об этом, в частности, свидетельствовало систематическое появление в 90-е гг. кандидатских и докторских диссертации как на центральном, так и на 20

региональном уровне.

Наибольшее внимание историческая наука в 90-е гг. уделяла главной составляющей репрессивной политики власти по отношению к крестьянству - раскулачиванию.21 Авторы, в отличие от историографии предыдущих этапов, определяли политику власти по отношению к зажиточному крестьянству преступной и «бесчеловечной», отрицали саму необходимость ее проведения. Особенно показательны в данном отношении работы Е.А. Осокиной.23

" Игнатовский ПЛ. Крестьянство и экономическая политика партии в деревне. М., 1974; Трапезников С.П. Ленинизм и аграрно-крестьянский вопрос. В 2-х т. М., 1974; Островский В.Б. Новый этап в развитии колхозного строя. М., 1977; Вылцан МЛ. Завершающий этап создания колхозного строя. М., 1978; Данилов В.П. Советская до-колхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М., 1977; Тюрина А.П. Социально-экономическое развитие советской деревни. М, 1982.

19 Плешков Б.Н. Специализация и кооперирование в сельскохозяйственном производстве. М., 1976; Трела-чев Ю.Д. Научно-технически" прогресс и повышение культурно-технического уровня рабочих совхозов в условиях развитого социализма. Дисс.... канд. филос. наук. Саратов, 1976; Староверов В.И. Деревня в условиях интеграции: социальные проблемы. М, 1979.

20 См. напр.: Глумная М.Н. Единоличное крестьянское хозяйство на Европейском севере России в 19331937 гг. Дисс... кавд.ист.наук. М., 1994; Горохов B.C. Исторический опыт и проблема развития производительных сил российской деревни, 1928-1941 гг. Дисс... канд. ист. наук. Саратов, 1998; Григорьев B.C. Организация общественной взаимопомощи российского крестьянства, 1921-1941 гг. Дисс... докт. ист. наук. М,, 1997; Кирьянова ЕЛ. Социально-экономические и политические процессы в деревне в 1933-1937 гг. (по материалам Московской, Рязанской и Тульской областей). Дисс... кацд.ист.наук. Рязань, 1994; Михеев В.И. Сопротивление курского крестьянства политике большевиков в 1918-1933 тт. Дисс... канд.исг.наук. Курск, 1998 и др.

21 Ивннцкий НЛ. Коллективизация и раскулачивание (начало 30-х годов); Он же. Репрессивная политика советской власти в деревне. М., 2000; Смирнов В.А. Раскулачивание по сценарию II Кентавр. 1994. №3; Шашков ВЛ. Раскулачивание в СССР и судьбы спецпереселенцев (1930-1954 гг.) Дисс... докт. ист. наук. М; 1995; Земсков В.Н. Заключенные в 30-е гг. (демографический аспект). Статистические данные о репрессиях // Социологические исследования. 1996. Ху7. С. 3-14 и др.

22 Ивницкий НЛ. Коллективизация и раскулачивание. С. 8.

23 Осокина ЕЛ. Иерархия потребления: о жизни людей в условиях сталинского снабжения. 1928-1935 гг.

s

В отечественной исторической науке 90-х гг. большое внимание уделялось рассмотрению роли и места крестьянства в общественно-политических процессах, их поведению и взаимоотношениям с властью. Серьезная работа по изучению социальной психологии и политического поведения крестьянства в 30-е гг. была проделана В.Т. Анисковым, В.П. Булдаковым, C.B. Яровым, Д.Х. Ибрагимовой, М.М. Кудюкиной.24 На материалах Верхнего Поволжья была написана диссертация C.B. Лазерева, рассмотревшего настроения и социальную активность крестьянства.25 Проблема поведения крестьянства в рамках колхозной системы была поднята М.А. Безниным, М.А. Вылцаном, И.Е. Зелениным, Т.М. Димони и др.26 В целом, на данном этапе историография совершила качественный скачек. В 90-е гг. исследователями были пересмотрены методы и масштабы крестьянского сопротивления в 30-е годы. Некоторые историки сделали заключение, что борьба крестьянства с властью в 30-х гг. приняла всеобщий характер и активно велась в большинстве районов страны.

Анализ историографии показывает, что изучение социальных последствий аграрной политики 30-х гг., а так же повседневной жизни крестьянства, его ментальности и т.д., по сути, еще только началось. Работы, рассматривавшие эти проблемы, в основном носили общий характер. Ещё менее разработанной является конкретная проблема -динамики уровня жизни советского крестьянства в эпоху 30-х гг.

С учетом этого, диссертант избрала себе в качестве цели исследования изучение главных направлений партийно-государственной аграрной политики СССР в 1930-е гг. и ее влияния на динамику уровня жизни и быта советского крестьянства (на материалах центральных областей Европейской части РСФСР). Анализ степени научной разработки темы и поставленная цель требует решения следующих научных задач:

- рассмотреть состояние аграрного сектора в конце 1920-х - начале 1930-х гг. и определить задачи партии и советского правительства в деревне;

- с привлечением обширного комплекса источников выявить тенденции и противоречия реализации аграрной программы власти в 30-е гт. и показать формы крестьянского протеста политике сплошной коллективизации;

- раскрыть социальные последствия аграрной политики и показать изменения уровня жизни советского крестьянства в 1930-е гг.

Хронологические рамки исследования охватывают 1930-е гг. - один из наиболее непростых и трагических периодов в истории российского крестьянства. Исследуемая в диссертации проблема требует обращения к подготовительному этапу коллективизации (1928-1930 гг.), включает в себя период, так называемой, «сплошной коллективизации» (1930 - середина 1933 гг.) и этап укрепления основ колхозной системы (19331939 гг.). Указанные годы являлись переломными в политике модернизации деревни,

М., 1993; Она же. За фасадом «сталинского изобилия»: Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927-1941. М., 1999.

24 Алисков В.Т. Жертвенный подвиг деревни. Новосибирск, 1993 и др.; Яров C.B. Крестьянин как политик. Крестьянство севере- западной России в 1918-1919 г.г.: политическое мышление и массовый протест, СПб., 1999; Булдаков В.П. Неистовства «черного передела» // Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 1997. С. 102-119; Ибрагимова Д.Х. Нэп и перестройка. Массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. М, 1997; Кудюкина М.М. Отношение российского крестьянства к власти во второй половине 20-х гт. // Мировосприятие и самосознание русского общества. Вып. 3. Российская ментальность: методы и проблемы изучения. М., 1999. С. 94-125.

25 Лазарев C.B. Общественно-политическое развитие российской деревни 1920-х гг.: социально-психологический аспект. Дисс... канд. ист. наук. Ярославль, 1999.

26 Безнин М.А., Димони Т.М. Социальный протест колхозного крестьянства (вторая половина 1940-х - 60-е гг.) // Отечественная история. 1999. №3. С. 81-100; Зеленин И.Е. Аграрная политика Н.С. Хрущева и сельское хозяйство. М., 2001; Вылцан М.А. Последние единиличники. Источниковая база, историография // Кооперативный план: иллюзии и действительность: Сб. статей. М., 1995. С. 72-91; Бокарев Ю.П. Бунт и смирение. Крестьянский менталитет и его роль в крестьянском движении / Менталитет и аграрное развитие России. М., 1996.28.

временем, когда шел наиболее радикальный болезненный для крестьянства и трудный для власти процесс ломки старых и формирования новых отношений.

Территориальные рамки исследования охватывают пределы центральных областей Европейской части РСФСР, где процессы перестройки общественно-экономической жизни деревни в 30-е гг. протекали наиболее интенсивно. Изучение динамики уровня жизни крестьянства Центрального региона позволяет выделить наиболее существенные черты аграрной политики в масштабах всей страны и в этом смысле представляет особый интерес.

Источниковая база исследования достаточно разнообразна, ее составляют архивные материалы, документы партийного и государственного происхождения, статистические данные, воспоминания, мемуары и переодика, отразившие процесс разработки и реализации аграрной политики советского государства в 30-е гг., а также уровень жизни и мировоззрение советского крестьянства.

К документам государственных и партийных органов относятся материалы, резолюции и решения съездов, конференций, пленумов, различного рода совещаний и слетов по вопросам сельского хозяйства и коллективизации. Наиболее существенным источником, отразившим государственную аграрную политику 30-х гг. являлось издаваемое в годы первой пятилетки собрание законов и распоряжений советского правительства.27 Отдельные сборники содержали многочисленные изменения в законодательстве и действовавшие в стране в 30-е гг. нормативные акты, в том числе и в области аграрных отношений (аренда, землепользование, налогообложение, контрактация, организация труда в колхозах, социальное обеспечение крестьянства и т.д.).2 Начиная со второй половины 1960-х гг. стали активно публиковаться документы регионального уровня.29

Немалый интерес представляют сборники статистики. Издание статистических материалов, затрагивавших эпоху колхозного строительства, как правило, проводилось в связи с юбилейными вехами.30 В конце 1980-х - 1990-е гг. публикации документов появлялись на страницах научных журналов, а также в ряде отдельных сборников.31 Ценным источником являются опубликованные речи и статьи политических деятелей,2 в том числе и представителей так называемых «уклонов», на определенном этапе подвергавших резкой критике официальный аграрно-политический курс.33

Большое значение для исследователей представляет также новейшая публикация стенограмм заседаний партийных пленумов, которые, в числе прочего, показывают и процесс выработки властью новой политики по отношению к крестьянству.34 Начиная

2' Собрание Законов и Распоряжений Рабоче-Крссгьянского Правительства СССР. М.,1928-1934 гг.; Собрание узаконений и распоряжений рабоче-крестьянского правительства РСФСР. М., 1928-1934 гг.

28 Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления Коммунистической партии и советского правительства. 1927-1935 гг. М., 1957; Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам Т.Т.1-2. М., 1967; Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). Т.4-6. М„ 1984,1985.

29 Коллективизация сельского хозяйства Центрального 1фомышленного района (1927-1937 гг.) / Под ред. П.П. Кирьянова. Рязань, 1971; История коллективизации сельского хозяйства СССР. Документы и материалы. Коллективизация сельского хозяйства в Среднем Поволжье (1927-1937). Куйбышев, 1970; История коллективизации сельского хозяйства СССР. Документы и материалы. Коллективизация сельского хозяйства в Северо-Западном районе (1927-1937). Л., 1970; Ярославский <фай в документах и материалах (1917-1977). Ярославль, 1980 идо.

30 Сельское хозяйство России: статистический справочник. М., 1967; Ивановская область за 50 лет. Иваново, 1967; Ярославская область за 60 лег. Ярославль, 1977.

31 Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг./под ред. в.п. Данилова, И.А. Ивницкого. М., 1989.38.

32 Сталин И.В. Сочинения. Т. 10-13. М„ 1949-1951.

33 См. напр.: Бухарин НИ. Избранные произведения. М., 1988.

34 Как ломали юп: Стенограммы Пленумов ЦК ВКП (б). 1928-1929 гг. В 5-ти томах / Под ред. В.П. Данилова, О.В. Хлевнюка, А.Ю. Ватлина. М., 2000. Т. 1. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП (б), 6-11 апреля 1928 г. 495

со второй половины 1990-х гг., стали активно издаваться документы, связанные с деятельностью органов госбезопасности.35 В 1990-е гг. в связи с очевидным поворотом исторической науки в социальную плоскость активно публиковались документы, показывающие жизнь, настроения и место крестьянского социума в условиях «большого скачка».36

Значительная часть документов по истории аграрных отношений остается неопубликованной, в связи с чем, для успешного решения поставленных в диссертации задач были привлечены многочисленные архивные материалы, выявленные в фондах Российского государственного архива экономики (РГАЭ),37 Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), 8 Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ);39 Центрального государственного архива Московской области (ЦТAMO);40 Центрального архива общественных движений Москвы (ЦАОДМ),41 ряда региональных архивов.

В целом, перечисленный корпус источников при его критическом анализе позволил обосновать концептуальный замысел исследования, получить разнообразную информацию о тенденциях и противоречиях государственной политики в аграрном секторе в 30-е гг. и уровне жизни советского крестьянства.

Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые предпринимается попытка рассмотрения аграрной политики 30-х гг. на территории Центрального района Европейской части РСФСР во взаимодействии двух непосредственных участников аграрных преобразований - центральной и региональной власти с одной стороны и крестьянства с другой.

В частности автор показывает, что аграрные преобразования власти были направлены на превращение крестьянского мира в часть государственной системы. В соответствии с задачами модернизации, руководству было необходимо поставить сельскохозяйственное производство под полный контроль бюрократического аппарата. Для этого уничтожались все основы крестьянского самоуправления, уникальные коллективные отношения и традиции. Демографическая политика власти на селе заключалась в превращении крестьян в сельских рабочих, обрабатывавших обобществленные земельные фонды. Новаторским является комплексный анализ методов, использованных властью для привлечения крестьянства в формировавшуюся колхозную систему, а также оценка аграрных мероприятий населением советской деревни.

В работе обоснован вывод о том, что идеи классовой борьбы в деревне, навязываемые властью в 30-е гг., противоречили принципам крестьянского сознания, традиционной соборности и нормам взаимопомощи между различными слоями деревни. Од-

с.; Т. 2. Пленум ЦК ВКП (б), 4-12 июля 1928 г. 719с.

35 Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939: Документы и материалы. В 4-х т. /Под ред. А. Береловича, В. Данилова. Т.Т. 1-2.. М., 1998,2000.

36 Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927-1939. Документы и материалы. В 5-ти томах. / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. Г.Т. 1-3. М., 1999-2001; Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 rr. М.1997; Общество и власть: 1930-е годы. Повествование в документах. М., 1998; <>проклятия крестьян падут на вашу голову...». Секретные обзоры крестьянских писем в газету «Правда)) в 1928-1930 гг. // Новый мир. 1993. № 4. С, 166-183; Голоса крестьян. Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. М., 1996 и др.

37 РГАЭ: Фонд 7733 - Народный комиссариат финансов СССР; Фонд 7446 - Колхозценгр СССР и РСФСР.

38 ГАРФ: Фонд 374 - Народный комиссариат рабоче-крестьянской инспекции СССР; Фонд 478 - Народный комиссариат земледелия РСФСР; Фонд 7820 - Комиссия по борьбе с последствиями неурожая СНК СССР.

3® РГАСПИ: Фонд 17 - Центральный Комитет ВКП (б) - КПСС; Фонд 631 - Фракция ВКП (б) Всесоюзного Союза сельскохозяйственных коллективов СССР - РСФСР (Ксишицешр) 1927 - 1932 гг.

40 ЦТ AMO: Фонд 66 - Московский губернский совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов; Фонд 665 - Коломенский уездный исполнительный комитет Совета рабочих и крестьянских депутатов.

41 ЦАОДМ: Фонд 495 - Московский губернский суд 1923-1934; Фонд 2867 - Московская губернская контрольная комиссия рабоче-крестьянской инспекции 1920-1929; Фонд 1581 - Бропнттхии укоч ВКП (б) 1918-1939.

нако только сознательное разделение крестьянского социума на противоборствующие группы могло обеспечить выполнение программы сплошной коллективизации к середине 30-х гг.

Исследование показало, что в 30-е гг. при выборе и реализации модели аграрной политики власть руководствовалась не столько экономическими, сколько идеологическими аргументами. В данной связи основой аграрно-крестьянского курса стало наступление на единоличное хозяйство и расширение государственного' сектора в деревне. Системой экономических и иных мер, государство фактически сознательно разоряло единоличное товарное хозяйство и ставило крестьян перед выбором: или дальнейшая деградация хозяйства, или радикальное изменение жизни. Не случайно в 30-е гг. сопротивление крестьянства приняло характер пассивного, повседневного сопротивления созданной большевиками системе, что, прежде всего, проявлялось в отношении крестьян к работе в колхозах, в которой проявлялись многие черты, свойственные подневольному труду. ' ■'

Экономический произвол государства во многом оказался возможен по той причине, что лишенные паспортов колхозники не имели права выбирать работу и место жительства. Совпадение по времени коллективизации и введения единой паспортной системы в 1932 году представляется далеко не случайным явлением: колхозы стали пунктами прикрепления людей, а паспортная система сделала возможным само прикрепление.

. На примере центральных областей Европейской части РСФСР автором показано, что значительная часть волнений, произошедших в сельской местности в 30-е гг., была инициирована крестьянками, а более 1/3 из них являлись исключительно женскими по составу участников. Крестьянки также были главными инициаторами и участниками таких форм протеста, как срывы собраний по коллективизации и по другим государственным кампаниям, распространение «антисоветской» и антиколхозной агитации, ликвидация имущества и выходы из колхозов.

Итогом аграрных преобразований 30-х гт. стало снижение уровня жизни в деревне, практически полное отчуждение крестьянства от земли и распределения произведенного продукта в условиях тотального директивного планирования колхозного производства и полной зависимости сельских производителей от экономических и иных решений власти.

Методологическую основу исследования составили диалектические методы познания, опора на обширный круг источников и литературы по проблеме. Исследование базируется на принципах историзма и объективности, критической интерпретации источника, систематизации и сравнительном анализе данных, деполитизированном подходе к истории, научном беспристрастии.

Научно-практическая значимость. Материалы диссертации будут способствовать углублению и расширению проблематики дальнейших теоретико-методологических и историографических работ по проблемам аграрного развития СССР. Выводы и рекомендации диссертации могут быть учтены пр!и подготовке учебно-исторической литературы для студентов исторических факультетов. Материалы исследования можно использовать при разработке вузовских спецкурсов и спецсеминаров.

Апробация работы. Основные положения диссертации изложены в научных публикациях автора. Автор принимала участие в ряде межвузовских и республиканских научных конференций, на которых выступала с докладами по проблемам аграрного развития СССР в 30-е гг.

П. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Во «Введении» обосновывается актуальность темы диссертации, определяются цели и задачи исследования, его хронологические рамки, рассматривается научная новизна и практическая значимость диссертации. . ,

В первом разделе «Состояние аграрного сектора и задачи партии и советского правительства в деревне в конце 1920-х - начале 1930-х гг.» - показано, что с середины 1920-х гг. на центральное место во внутренней политике СССР выходит индустриальное развитие, что предполагало не только перестрой^ производства и распределения сельскохозяйственной продукции, но и превращение аграрного сектора страны в экономического донора.

Автор отмечает, что введение в 1928 г. чрезвычайных мер цо отношению к деревне, резкое снижение государственных цен на зерно, ограничения на поставку товарного крестьянского хлеба на рынок, вело к уменьшению посевных площадей и сокращению хлебозаготовок. В 1925-27 гг. цены на продовольствие, хотя и повышались, но не давали резких скачков. Однако в 1928 г. они увеличились на 40%, а в 1929 г. - уже на 119% по сравнению с уровнем цен 1927 г.42 При этом руководство страны видело «единственный корень трудностей» в накоплении в крестьянских, хозяйствах большего количества денежных средств и в возможности крестьянина «купить больше, чем раньше».43 В 1928 г., стремясь монополизировать рынки, государство пошло на запрещение коммерческой торговли. С этого времени на продавцов налагался штраф, изымался приобретенный ими товар, применялось уголовное преследование. Осенью 1928 г. в Москве только за 1 неделю за нелегальную торговлю хлебом было арестовано 37 человек. В момент задержания у каждого из них обнаружено несколько мешков хлеба.44 В конце 1920-х гг. стала закрываться частная торговля промышленными товарами в сельской местности, что вызвало товарный голод и нестабильность на рынке сельскохозяйственных продуктов в целом.45

В разделе сделан вывод о том, что неизбежным последствием установления твердых цен и их жестокого регулирования стал распад рынка на дефицитный официальный и спекулятивный теневой. Автор показывает, что с этого времени начинается расцвет спекуляции, раскол и противостояние в обществе, а уничтожение альтернативного типа экономических отношений сделало приоритетным планово-бюрократическую централизованную экономику. Хотя на местах рядовые партийцы осознавали, что «регулировать цены на зерно кабинетным путем нельзя».46

Введение карточной системы в разделе показано как результат противоречия политики индустриализации и существующих сельскохозяйственных реалий. Осенью 1928 г. в Московской и Тульской губерниях была введена карточная система на хлеб, а затем и на другие продовольственные и промышленные товары народного потребления. В январе 1929 г. карточки были введены в Тверской губернии.47 На заседании Тверского губкома ВКП (б) было решено уменьшить нормы отпуска хлеба, применить практику временных кратких перерывов в продаже муки, смешивать при выпечке разносортную муку.48 Как результат, качество производимой продукции значительно ухудшилось. Например, в Московской губернии с июня 1928 г. пшеничный хлеб выпе-

42 Осокина Е.А. СССР в конце 20-х - первой половине 30-х годов. Торговля? - Распределение! U Отечественная история. 1992. №5. С.44.

43 РГАСПИ. Ф. 17 Оп. 21. Д. 1822. Л. 29.

44 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 22. И. 853. Л. 1.

4! НЭП. Приобретения и потери. М., 1994. С. 135.

46 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д 1823. Л. 20.

47 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 21. Д. 1823. Л. 23.

"Там же. Д. 1835. Л 10.

кался из 40% муки первого сорта, 40% муки второго сорта и 20% третьего.49 Стали опять популярны не только методы, но и взгляды времен «военного коммунизма». Свертывание товарно-денежных отношений в советской печати трактовалось как важный шаг на пути к коммунизму.50 К началу 1929 г. карточная система была введена во всех городах СССР. Помимо хлеба нормированное определение коснулось сахара, масла, мяса, чая и других продуктов.51

Деформация экономической политики государства проявилась в несбалансированном развитии отраслей народного хозяйства и в отсутствии четкой организации снабжения деревни промышленными товарами. В сущности, эти трудности были преодолимы путем разумной, сбалансированной политики цен, но для сталинского окружения это значило «поступиться принципами», на что, конечно, оно не могло пойти. Не случайно на ХУШ Тверской губернской конференции была поставлена новая задача -«государственно-плановое воздействие на крестьянскую экономику».52 С этого времени, как отмечалось в известном письме К.Д. Савченко к И.В. Сталину «деревенские чиновники ищут кулака, кулаком занимаются как спортом, местами чуть не всякого сытого крестьянина считают кулаком. Чиновники с партбилетом, стараются отыскать больше кулаков, ибо их работу часто расценивают по количеству отысканных кулаков».53 Однако официально на данном этапе, в соответствие с решениями июльского пленума 1928 г., единоличные крестьянские хозяйства и в том числе кулачество пока еще сохраняли законное право на сельскохозяйственную деятельность.54 Вплоть до сталинского «великого перелома» в официальной прессе утверждалось, что индивидуальное хозяйство будет существовать длительный период, а государство будет его поддерживать. В действительности, анализ взаимоотношений государства с единоличниками в процессе хлебозаготовок, налогообложения, самообложения, распространения государственного займа и распределения государственной помощи показал, что после XV съезда ВКП (б) происходило свертывание всех видов помощи государства единоличным крестьянским хозяйствам и началась ее социальная переориентация в пользу бедняцкой части деревни, которая не всегда могла эффективно распорядиться государственными средствами.

В разделе отмечается, что с конца 20-х гг. мелкокапиталистические хозяйства стремились замаскироваться под средние, свертывая облагаемые отрасли сельского хозяйства, уходили в сферы малодоступные, распродавали скот и инвентарь, сельхозмашины. В 1928 г. численность кулаков уменьшилась в 2 раза, а валовое производство кулацких хозяйств сократилось на 75 %. В областях Центрального региона к этому времени насчитывалось всего около 1% кулаков, тогда как по утверждению носителей власти «кулак растет, не может не расти».55 По статистике удельный вес кулацкого производства к общему объему сельскохозяйственной продукции снизился с 9,5% в 1927 г. до 5,5% в 1929 г., а товарной продукции с 13,4 до 7,5%.56 Несмотря та то, что доля кулака в товарной продукции сократилась почти в два раза, - налоги на их хозяй-

4' ЦГАМО. Ф. 66. Оп 22. Д. 853. Л 56.

"Прадда. 1929.17 сентября.

51 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 22. Д. 782. Л. 30.

52 РГАС1Ш. Ф. 17. Оп. 21. Д. 1822. Л. 25.

" К.Д. Савченко - ИВ. Сталину. /Известия ЦК КПСС. 1989. №8. С. 209.

54 Резолюция Пленума ЦК ВКП (б) от 10 июля 1928 г. // Коллективизация сельского хозяйства. Важнейшие постановления коммунистической парпш и советского правительства 1927-1935 гг.//М., 1957. С.83.

55 Данилов В.П. Коллективизация: как это было. //Страниц?»! истории Советского общества: факты, пробде-' мы, люди. М., 1989. С. 140.

56 Борисов Ю.С. Эти трудные 20-30-е годы //Страницы истории Советского общества: факты, проблемы, люди. М., 1989. С.98.

ства возросли в 2,7 раза.57 Подобные контрасты вызывали у жителей села не меньше раздражения, чем двойной стандарт в экономической и политической стратегии власти по отношению к рабочему и аграрию, на что указывал в своем выступлении на июньском 1928 г. пленуме ЦК ВКП (б) Н.И. Бухарин.58

Однако, как показало исследование, это недовольство крестьян не вылилось в жесткую конфронтацию с властью. Довольно пассивное противодействие деревни чрезвычайным мерам порождало у руководства уверенность в том, что намеченную радикальную ломку жизни крестьянина-единоличника деревенское общество примет без особых эксцессов. Фактически опыт «чрезвычайщины» в отношении деревни в 1928 -1929 гг. накануне сплошной коллективизации показал власти, что расколотой и частично деморализованный деревенский мир не способен будет дать сколько-нибудь организованный отпор очередному масштабному эксперименту, самому тяжелому для непосредственного производителя способу внерыночной модернизации аграрной сферы. Позже это вылилось в сталинскую формулу - «революция сверху». Последовавшая за свертыванием НЭПа сплошная коллективизация «взорвала» крестьянский мир, поставив на его место принудительную структуру аграрного производства, социалистическую только по форме.5

Возникшая колхозная система дала власти возможность решать две наиболее существенные задачи: изымать практически безвозмездно сельскохозяйственную продукцию и установить тотальный контроль над экономической, социальной, а порой и частной жизнью крестьян. Массированное давление, оказанное на деревню в конце 20-х годов, стало прологом к будущим волнам массового насилия над деревней.

Во втором разделе - «Реализация аграрной программы власти и формы крестьянского протеста политике сплошной коллективизации» - проведен комплексный анализ правительственных мероприятий, направленных на огосударствление аграрного сектора в 30-е гг., а также показаны формы и особенности крестьянского сопротивления государственному произволу.

В разделе отмечается, что политика и практика коллективизации находилась в общем русле теоретических представлений И.В. Сталина о социализме. У многих членов партии, в том числе и у Сталина, было предубеждение против крестьянства. Марксистский тезис об идиотизме деревенской жизни, о «дурацком крестьянском хозяйственном укладе»,60 о несовместимости социализма с мелким крестьянским хозяйством был использован Сталиным для обоснования коллективизации.

Особое внимание в разделе уделено проблеме социальной дифференциации крестьянства, и психологическим противоречиям в советской деревне 30-х гг., которые сознательно обострялись властью. Документы первой половины 30-х гт. фиксируют чрезвычайно негативное отношение единоличников к членам колхозов, доходившее до открытых столкновений.61 Основной причиной этого было то, что колхозы лишили индивидуальные хозяйства лучшей земли и части инвентаря.

Автор делает вывод о том, что в областях Центрального региона значительная часть образованных колхозов носила фиктивный характер, т.е. крестьяне использовали колхозную форму для получения необходимых им семян, орудий, льгот и кредитов. Однако распоряжались они государственной помощью не всегда эффективно. Непродуманная раздача кредитов, неэффективное использование государственной помощи

57 И. пор и я крестьянства СССР. История советского крестьянства. М.,1986. Т.2.С.97.

" РГАСПИ. Ф.17. Оп.2. Д. 375 (часть 2). Л.60.

59 Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы. 1927-1939. Т.1. май 1927-ноябрь 1929. М., 1999. С. 14.

60 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - 2-е изд. - Т. 27. - С. 71.

61 См.: напр.: ГАРФ. Ф. Р-374. Оп. 9. Д. 392. Л. 101,105, 107.

часто отталкивали единоличников от колхозов. Кроме этого, несмотря на все оказываемые льготы, колхозы распадались, и их посевная площадь не только не возрастала, но и уменьшалась. Во многом этому способствовало то, что колхозы сдавали хлеб государству по нормированной цене, которая была значительно ниже рыночной.62 В данной связи автор показывает, что государственная политика помощи колхозам имела двоякий характер, поскольку, предоставляя кредиты, правительство одновременно изымало излишки произведенной колхозами продукции.

Исследование показало, что в областях Центрального региона местной властью часто использовались незаконные средства для удержания крестьян в колхозах. Крестьянам, заявлявшим о нежелании находиться в коллективе власти угрожали невыдачей обобществленных средств производства, резким повышением налогообложения и других обязательств и, в конечном итоге, раскулачиванием и высылкой. Зачастую эти угрозы осуществлялись на практике. Как известно, положение спецпереселенцев было крайне тяжелым. Спецпоселки, как правило, размещались в необжитых, суровых местах, жилища были крайне примитивными. Естественно, спецпереселенцы пытались любыми путями вырваться из спецпоселков, многие бежали. Только с 1932 по 1940 гг. из «кулацкой ссылки» бежало 629042 человека, а было возвращено из бегов за тот же период- 235120 человек. Для предотвращения побегов применялись суровые меры: вводилась круговая порука, в отношении задержанных применялись репрессивные меры вплоть до заключения в концлагерь и применения высшей меры наказания по постановлениям краевых и областных троек63

Поскольку коллективизация оказалась весьма болезненной политикой для всей деревни, то и сопротивление этой политике в той или иной форме оказывалось всеми группами крестьянства, включая и беднейшие слои. Несомненно, что размеры, а иногда формы и методы сопротивления у различных социальных групп крестьянства не были похожими. Масштабы противодействия во многом зависели от позиции местной власти. Наиболее заметно политика государства в первой половине 30-х гг. затронула зажиточные слои деревни, сначала в форме мероприятий по «ограничению и вытеснению эксплуататорских тенденций кулачества», а впоследствии и раскулачивания. Естественно, что зажиточные крестьяне в наибольшей степени сопротивлялись боровшемуся с ними режиму. Однако имущественное положение крестьянина - это далеко не единственный критерий для определения движущих сил в конфликте власти и деревни. В частности всего за «кулацкий» террор в СССР в 30-е гг. было осуждено 31,2% кулаков, 57% середняков и 9% бедняков.

В то же время, автор отмечает, что крестьянство по своей природе было неспособно организоваться и вести политическую борьбу. Еще К. Маркс писал, что «крестьяне не способны защищать свои классовые интересы от своего собственного имени, их должны представлять другие».63 Можно согласиться с мнением В.П. Булдакова в том, что «крестьянин изначально вписан в природу, а не в политику...», и он всегда выступал против властей «не для их устранения (политическая задача), а с демонстративной целью, дабы сообщить о своем почему-то не расслышанном мнении».66 Самым распространенным и, пожалуй, наиболее эффективным методом активного политического сопротивления со стороны крестьянства в рассматриваемый период было распростране-

ю Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939./Т.2.1923-1929. М., 2000. С. 84.

а ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 1. Д. 448. Л. 72.

" РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 86-с. Д.231. Л. 23.

65 Цйт. по: Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире / Оп. ред. Т. Шалил. М., 1992.

С. 280.

66 Булдаков В.П. Неистовства «черного передела» // Краевая смута. Природа н последствия революционного насилия. М, 1997. С. 23.

ние различного рода «антисоветской» информации и агитации, в том числе и направленной против аграрной политики власти. Подобного рода сообщения распространялась в устной и письменной форме. К письменной информации относились листовки, а также анонимные лозунги и угрозы. Отличительной особенностью листовок являлось то, что они часто содержали общие призывы на сопротивление власти и ее политике («Долой колхозы», «Да здравствует борьба с советской властью», «Долой насильников - коммунистов, ведущих страну к гибели и разрухе» и т.п.). Но одновременно листовки могли включать в себя и конкретные угрозы. Кроме того, листовки часто подписывались от имени какой-либо «боровшейся» с режимом организации и распространялись не в единственном экземпляре. 7

В разделе показано, что распространенным способом противодействия крестьянства политике большевиков в 30-е гг. являлись открытые «антисоветские» высказывания и другая устная агитация. Местом для такой агитации традиционно служили сельские сходы, собрания по различным вопросам (налогообложение, займы, коллективизация, раскулачивание), а также беседы в небольшом кругу на базарах, в кооперативных лавках, в чайных, во время праздников и т.д. Крестьянские выступления против политики властей зачастую оказывали большое воздействие на окружающих и нередко являлись детонатором к проявлению более резких и массовых форм протеста вплоть до волнений целых деревень. Так, в 1930 г. Ярославский окружное отделение ОПТУ отмечало, что после открытой крестьянской агитации против организации колхозов происходил срыв собраний по вопросу об организации колхозов, в окрестных селениях возрастал убой скота, увеличивался выход из уже организованных колхозов.68

Заметный спад крестьянских волнений наблюдался уже в середине 30-х гг., когда с 1935 г. началось восстановление сельскохозяйственного производства, стали подниматься урожаи, возобновился рост поголовья скота. Выше стала и оплата труда колхозников. С 1 января 1935 г. отменили карточки на сельскохозяйственные продукты, введенные в 1929-1930 гт. Постепенно в колхозах и совхозах стала появляться техника. Крупное коллективное хозяйство открыло новые возможности экономического и социального прогресса. Однако эти возможности могли быть реализованы тогда, когда трудовой коллектив являлся хозяином. Сталинская же коллективизация способствовала отчуждению крестьянина от земли, от распределения произведенного продукта. Колхоз не получил статуса кооператива в крестьянском понимании этого слова. К концу 30-х гг. окончательно сложилась система директивного планирования колхозного производства и уровня жизни крестьянства со стороны партийно-советского аппарата. Таким образом, возникшая в 30-е гг. колхозная система позволила власти решить две наиболее существенные задачи: изымать практически безвозмездно сельскохозяйственную продукцию и установить тотальный контроль над экономической, социальной, а порой и частной жизнью крестьян.

Третий раздел - «Социальные последствия аграрной политики и изменения уровня жизни советского крестьянства в 1930-е гг.».

В разделе показано, что коллективизация, как «глубочайший революционный переворот, скачок старого качественного состояния общества в новое качественное состояние»,69 полностью изменила систему социально-экономических отношений в деревне и сопровождалась применением широких форм насилия по отношению к крестьянству. В ходе осуществления коллективизации произошло столкновение идеи ускоренной модернизации аграрного сектора на идеологической основе и крестьянского

61 Хлевнюк О.В. 1937-& Сталин, НКВД и совстскос общество. М., 1992. С. 167.

6! ГАЛО. Ф. Р-1376. Он 3. Д.2. Л.493.

® История ВКП (б). Краткий курс. М., 1997. С. 291.

традиционализма, который пытался активно противостоять модернизации «по-большевистски».

Автор показывает, что аграрные преобразования привели к скачкообразному снижению уровня жизни всех категорий крестьянства, независимо от их социального положения на селе, поскольку крестьянский мир являлся целостной системой. По данным ЦСУ СССР в Центральных регионах страны происходило непрерывное снижения удельного веса кулацкой и середняцкой группы в общей массе крестьянских хозяйств.70 От снижения численности зажиточной прослойки в деревнях Центральных областей Европейской части РСФСР страдали не только средние, но и более слабые по экономическому уровню хозяйства. По сводкам крестьянских писем, пришедших в Костромской окружком летом 1929 г., руководство округа делало следующее заключение: «Среди крестьянства имеется стремление попасть в бедноту, платить меньше налогов и получать льготы».71 Если в конце 20-х гг. сокращение производства применяли незначительные группы сельского населения, а сам процесс сокращения был вполне легален, то с начала 30-х гг. ситуация кардинально изменилась. После начала массовой коллективизации «обеднячивание» в деревне стало массовым явлением и нередко доходило до полной ликвидации имущества и ухода с мест проживания. Причем властью подобные действия стали активно преследоваться, так как средства производства индивидуальных хозяйств по замыслу должны были стать важнейшей материальной основой создаваемого коллективного сектора.

В разделе обоснован вывод о том, что в середине 30-х гг. деревня фактически была поставлена в безвыходное положение. Колхозы не обеспечивали своих работников необходимыми продуктами, что заставляло людей усиливать затраты труда в личных хозяйствах. В то же время, государство всячески препятствовало попыткам сельских жителей расширять производство на приусадебных участках, постоянно увеличивало натуральный налог. Рост числа недоимщиков свидетельствовал о нарастании тенденции обнищания крестьянских хозяйств, и только естественная потребность человека в продуктах питания заставляла крестьян в подобных условиях продолжать вести личное хозяйство.72

Изменение уровня жизни крестьянства показано автором с учетом налогового курса правительства в деревне, который был направлен на относительное экономическое выравнивание уровня благосостояния различных крестьянских групп. Исследование показало, что помимо натурального налога, личные хозяйства облагались денежным сельхозналогом. Система обложения сельхозналогом крестьянских хозяйств была введена еще в 1923 г. До 1933 г. этот налог взимался по прогрессивным ставкам с общей суммы дохода хозяйства от сельскохозяйственных источников и неземледельческих заработков. С колхозников налог брался с необобществленной части хозяйства также по прогрессивной шкале, но по льготным, в сравнения с единоличными хозяйствами, ставкам. В 1933 г. система обложения была пересмотрена. В 1933-1938 гг. налог с личных хозяйств колхозников взимался по твердым ставкам (от 15 до 30 рублей на хозяйство), затем - по единой ставке для всех колхозников в каждом районе, независимо от размера дохода (от 10 до 50 рублей на хозяйство). Для единоличных хозяйств сохранялись прогрессивные ставки налога. Общая сумма сельхозналога в стране, уплачиваемая колхозниками, единоличниками и другими плательщиками, выросла за 1933-1938

7и Документы св;1л^1сльств}ют: И1 истории деревин накануне и в ходе коллективизации, 1927-1932 гг. /под рея. В.П. Данилова, И. А. Ивницкого. М., 1989. С. 24.

" ГАНИКО. Ф.З. Оп.1. Д64. Л.60.

72 См.: Попов В.П. Экономическая политика советского государства. 1946-1953 гг. Тамбов, 2000. С. 152.

гг. с 560 до 665 млн. рублей.73

В 1939 г. были внесены новые изменения, направленные, по определению правительства, «на дальнейшее укрепление колхозного хозяйства и трудовой дисциплины в колхозах». Обложение по твердым ставкам позволяло колхознику развивать личное хозяйство до больших размеров, что неизбежно влекло за собой снижение трудовых затрат в общественном производстве. Поэтому в сентябре 1939 г. правительство вновь стало взимать налог по прогрессивным ставкам в зависимости от размера дохода в личном хозяйстве. Нормы доходности для исчисления облагаемого дохода устанавливались по отдельным отраслям и видам сельского хозяйства, исходя из фактической урожайности и продуктивности скота, с учетом рыночных цен. Как и прежде, налог с единоличников устанавливался по повышенным ставкам в сравнении с колхозниками. За 1939-1940 гг. общая сумма сельхозналога в стране увеличилась с 1761 до 2436 млн. рублей. Основные принципы налога, установленные законом 1939 г., — обложение в зависимости от размера дохода и по прогрессивным ставкам, — не изменились и в 40-е гг.74

Автор делает вывод о том, что уровень жизни крестьян во многом определялся политикой изъятия недоимок, которую проводило Министерство заготовок. Постановление ЦИК и СНК СССР от 11 апреля 1937 г. вводило ряд ограничений на изъятие по недоимкам некоторых видов личного имущества, включая корову (если она была единственная в хозяйстве), продукты питания, предметы личного пользования и пр. Однако этот порядок часто нарушался. Чтобы списать недоимки требовалось ходатайство местных советских, партийных и земельных органов, согласие министерств заготовок, финансов, сельхозотдела ЦК партии и специальное правительственное распоряжение. Вводя эту сложную многоступенчатую процедуру, правительство стремилось хоть в какой-то степени сдержать народное недовольство действующей налоговой системой.

Автор делает вывод о том, что реализация радикального аграрного курса в 30-е гг. была невозможна без поддержки силовых и карательных структур советского государства. В частности, региональные материалы показывают, что к проведению сева, уборки, хлебосдачи карательные органы готовились тщательно, заранее. Этому их обязывали и постановления СНК, и распоряжения Прокурора СССР. Так, в 1936 г. прокурор СССР Вышинский издал распоряжение «Об участии органов Прокуратуры в подготовке и проведении весеннего сева 1936 г.», в котором отмечалось, что органы суда и прокуратуры обязаны вести энергичную борьбу со всеми попытками дезорганизовать работу по весеннему севу. «В нынешних условиях, - по словам Вышинского, - весь сев будет проходить при несомненных попытках острого противодействия развертыванию стахановского движения в деревне со стороны остатков кулаков, бюрократов, дезорганизаторов и прочих разложившихся элементов. Против этих-то людей органы прокуратуры и должны направить острие привлечения к уголовной ответственности в первую очередь».75

В условиях централизации управления аграрным сектором экономики и изъятия излишков сельскохозяйственного производства на нужды индустриализации рост материального благосостояния крестьянства не предполагался органами власти даже теоретически. Об этом, в частности, свидетельствует постановление СНК «О мерах по улучшению семян зерновых культур» (июнь 1937 г.), которым устанавливалось, что «использование семян зерновых с семенных участков колхозов и совхозов на какие бы то ни было нужды, кроме посевных, карается заключением виновных в тюрьму на срок до

73 РГАЭ. Ф. 7733. Оп.42. Д. 911. Л.128-129.

74 Попов В.П Экономическая политика советского государства. 1946-1953 гг. Тамбов, 2000. С. 175.

71 Циг. по: Хлевнюк О-В. 1937-й; Сталин, НКВД и советское общество. М, 1992. С. 167.

одного года или принудительными работами на срок до двух лет». За смешение на элеваторах и складах различных сортов зерна отправляли в тюрьму на срок до двух лет или на принудработы на срок до 3 лет.7 Прокурор СССР Вышинский обязал рассматривать дела по данному постановлению СНК в пятидневный срок, а при установлении «в действиях обвиняемых контрреволюционного умысла - преступления их квалифицировать по ст. 58-7».77

В разделе показано, что снижению жизненного уровня сельского населения способствовали массовые кампании второй половины 30-х гг., направленные на поиск и ликвидацию врагов народа в деревне. Так, в ав1усте 1937 года ЦК ВКП(б) разослал на места телеграмму о политической мобилизации колхозников на борьбу по разгрому врагов народа в сельском хозяйстве. По всей стране прокатилась новая волна открытых судов над «вредителями сельского хозяйства». Чуть позже по указанию ЦК местные органы начали проведение показательных процессов над «вредителями по животноводству».78 В каждом «вредительском» акте государственные и партийные органы искали классового врага. Журнал «Советская юстиция» писал о «хищениях», которые допускали голодающие крестьяне, пытаясь спастись от смерти. Классовый враг «прибегал к посылке на поля малолетних, инвалидов, стариков и старух...».79 Против этих «пособников классового врага» карательные органы также вели беспощадную борьбу. Например, в соответствии с постановлением ЦИК и СНК СССР 7 апреля 1935 года «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» за кражу и другие преступления несовершеннолетние, начиная с. 12-летнего возраста, привлекались «к уголовному суду с применением всех мер уголовного наказания». 0

Таким образом, один из основных выводов исследования состоит в том, что в ходе аграрных преобразований 30-х гг. крестьянство пережило самое тяжелое потрясение в истории России.

В заключении автор подводит итоги работы, делает обобщения, и выводы, предлагает рекомендации по дальнейшему научному осмыслению и анализу данной научной проблематики.

По теме исследования автором опубликованы следующие работы:

Статьи:

1. Мельникова Т.А. Особенности колхозного строительства в центральных областях Европейской части РСФСР в 30-е гг. // Тоталитарное общество: страницы истории. Сб. ст. М.: МГСА, 2001. С. 18-26. (0,7 п.л.).

Тезисы:

2. Мельникова Т.А. К вопросу о динамике уровня жизни сельского населения Центральных областей РСФСР в период сплошной коллективизации // Тезисы молодежной научной конференции. М.: МПГУ, 2001. С. 27-32. (0,5 п.л.).

3. Мельникова Т.А. Проблемы периодизации советских аграрных преобразований 30-х гг. // Новые подходы к изучению отечественной истории в вузе. Материалы круглого стола КГУ. Краснодар, 2002. С. 28-32. (0,3 п.л.).

16 СЗ СССР. 1937. № 4. Ст. 168. "ГАРФ. Ф. 8131. On. 14. Д. 1. Л. 180.

п Хлевнюк О.В. 1937-й: Сталин, НКВД и советское общество. М., 1992. С. 167. " Советская юстиция. 1934. № 2. С. 9.

80 Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952. С. 382.