автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.08
диссертация на тему: Персонаж в художественной литературе (на материале русской драматургии XIX века)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Персонаж в художественной литературе (на материале русской драматургии XIX века)"

'А и ^ М Й

МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА. ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ И ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ М.В.ЛОМОНОСОВА

ФИЛОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ Кафедра теории литературы

На правах рукописи МАРТЬЯНОВА СВЕТЛАНА АЛЕКСЕЕВНА

ПЕРСОНА! В ХУДОЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ (на материале русской драматургии XIX века)

Специальность 10.01.08-теория литературы

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой стегзьу канлихата филологических наук

Москва - 1951г.

Работа выполнена на кафе яре теория литэратурн 5елзлогического факультета Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова.

Научный руководитель - доктор Филологических наук, пройэссор З.ЕДалпзез.

Ос['ицлалькые оппоненты

- доктор £нлэоогсках наук, профессор Е.Б.Золкова;

- на а ля га т с ялолэгзчзекях наук П.^.Еопотхкая.

•3 снулая орган;: а а шш - Московский государственный заочный пс^агог;;чзска:1 институт.

Зязлта диссертация состоится СгД/Ки^Л^ 1992 года

кэ заседания специализированного совета Д 053.05.12 при Московско:.: государственном университета имена и.В.Лоиэносова.

Адрес: 119899, Москва ГСП, В-234, Ленинские горы, I корпус гуманитарных Факультетов, ФилологпчоскяГ: Факультет.

С диссертацией мокно' ознакомиться в Научной библиотеке ИГУ.

Автореферат разослан " " /) Я 1992 года.

—„_современной науке опыты теоретического обоснования поня-

как" количественно уступают соответствующим историко-литературным разработкам. За три десятилетия, истекпие со време-в свет трехтомной "Теории литературы", монографик

Щспелот "Эстетическое к художественное", публикации книг хтика о Достоевском (2-е издание) и Рабле, работ ученых-структуралистов, появились многочисленные исследования, описывавшие поэтику произведения. Книги С.С.Аверинцева, С.Г.Бочарова, А.й.Гуревича. А.К.Еуразлаглй, Д.С.Лихачева, ¡О.М.Лотмана, 3.Марковича, Е.М.Мелетинского, В.И.Топы, А.II.Чудаке ва и.др. посвящены анализу индивидуально-авторской поэтики, а танке изучению поэтикк яанроз, литературных направлений и отдельных культурных регионов. Актуальность диссертации :\ обусловлена потребностью уяснить сущность тех представяекий о персонаже, которые подспудно содержатся в новых исследованиях.

Автор работы придерживается той линии современного теоретизирования, в согласии о которой ученые обращаются к общим, универсальным, родовым свойствам явления, к выделению трансисторического и шшзнешюгр в себелдра понятия. "Термин «из и долговечен пэ общественным договором а законодательными установлениями, а поддергивапцей силой стоящей за ник тоср-.с:", - справедливо пишет А.П.'фдаков *. Придание академически-терминологического 'статуса понятии "персонаж" с учетом вклада новейпих культурологи- ■ ческих и литергтуровед ческих разработок и составляет новизну предлагаемой диссертации. ■ - •

Прямой интерес к сущностным, устойчивым-аспектам предмета исследования - давняя традиция теории литературы, „истоки кото-•ро{| - труди Платона и Аристотеля. В литературоведении последнего столетия эта традиция активно наследуется. Вместе с тем яи-. вот и иная, противоположная. В-ее русла возможность твердой дефиниции, четкого определения, выражающего "самую суть" явления, ставится под сомнение: нз всегда в логически ясных терминах вь-раяено учение "формальной иколк" ; М.М.Еахтан - философский антипод Аристотеля-прадпочитал терминам интеллектуальные символы.

I. Злаков А.П. Терминология литературоведческая. - 1итсрз.тур:;--;г энциклопедический'словарь. - М., 1987, с.439.

"слова, ею равные самим себе" . В "ключевых словах н;*уки о литературе", по мысли А.В.Михайлова, следует фиксировать начала изменчивости. В результате понятие теряет свои определенность, пускай и относительную, превращается в "термин движения": "наукг

0 литературе с помощью движущихся понятий работает над движущимся материалом" Стремленае преодолеть догматические издержки дефинитивности не только высвободило и раскрепостило научную ■ мысль, но и поставило ее перед лицом новых трудностей и проблем; возрастает, а то и преувеличивается роль частных исследований, усиливается интерес к фактографии и "маргинальным" аспектам художественного творчества. Полемика с догматичностью ряда научны: построений предшествующего периода вливается в русло недоверия

к "метафизике", "фундаментализму", "общим местам", "прописным истинам", "дедуктивной логике".

Одно из следствий данного процесса имеет непосредственное отношение к нашей теме: опорные слова науки о литературе ("исто рическая поэтика", "диалог", "пространство и время", "герой") ученые стали наделять слишком емким содержанием, придавать им статус "надтеоретических" категорий, ß частности, словом "герой стали обозначать и носителя поступка, и субъекта художественной речи (лирический герой, повествователь, рассказчик). Рассматривают героя (вслед за М.М.£ахтиным) и как носителя идеи. Но лите ратурный персонаж сущностно отличен от субъекта художественного высказывания и отнюдь не воегда является "идеологом".

Понятие "персонаж" фиксирует худокественцу» воплоденность, явленность определенной человеческой сущности (одно из древних значений этого слова - "лицо"), а также ее^ связь о авторским сознанием (через второе'значение слова - "маска"). Диссертация представляет собой опыт изучения того, чем является персонаж в отличие от других форм присутствия человека в литературе.

За пределами исследования остались вопросы генезиса и фуи пион;рокшия персонажей. Рассмотрение представлений о персонаж* в литературоведческих школах и концепциях последних д^ух веков

1 • Аверпще^С^С .у^чность^уалант ученого .-Литературное обо»

2. Михайлов A.B. Диалектика литературной эпохи: Переход от романтизма к реализму в литературах Европы. Авто реф. на мрск уч. степени доктора филологических наук. _ М., 1989, с.о.

- Ъ -

подсказало первоочередные задачи работы. Непосредственным объектом исследования стали, во-первых, место и роль (статус) персонажа. в художественном произведении как целостном мире,- к, во-вторых, свяЗи персонажа с духовным "ядром" автора произведения. В аспекте не только теоретической,, но и исторической поэтики предпринят опыт построения типологии персонажей ( на материале русской литературы XIX века) в ее взаимосвязях с представлениями о человеческой личности.

Авторская концепция человеческой сущности пронизывает "пер-сонажкув" сферу произведения от ее предметно-смысловой основы до мельчайгах деталей изображения. Поэтому дальнейшее развитие т.ео-рии персонажа не может не опираться на историю человеческой личности и факты ее изучения. Создание подобной истории, в которой нуждаются не только литературоведы - дело будущего . Для автора реферируемой работы особенную важность приобрело соотнесение новейеих литературоведческих веяний и концепций с философской традицией. Имея в виду эту перспектив научной мысли, диссертант ограничивает себя освещением самых необходимых вопросов: персонал в составе формально-содержательной целостности произведения ; "персонажная сфера" и характер ; "персонажная сфера" и личность.

Отбор литературного материала обусловлен рядом соображений. Во-первых, к настоящему времени недостаточно прояснены представления о человеке эпохи "рефлективного традиционализма" 3 связи с этим в сознании читателя и исследователя не актуализированы ге стороны изображения человека в "посттрадкционалистской" литературе, которые сделали отдельные ее произведения классическими. Зти произведения стали'свидетельством феномена "духовной осед-юсти|Г. Избранные для анализа тексты относятся к "индкшдуально-гворческому4" периоду, а Еместе с тем они воплощают активнув при-гастность авторского сознания -культурной -традиции больного исто-

. О наоущности этой задачи см: Лихачев Д.С. Заметки и наблвд--

ния. Из записных книжек разных лет. - Л., 1969, с.25ьг. . Автор-работы придерживается принципов стадиального члокекис

художественно-исторического времени, выдвинутых С.С.Азсгикле-■ вым, См. его работу: древнегреческая поэтика имисо?:?..~ тура. - Поэтика древнегреческой литературы. - М., Эти принципы поддерживает и развивает П.А.Гринцер. С;-: Ср--1-— нительное литературоведение й историческая.поэтика. - Иззес'.и-АН СССР, отделение литературы и языка. - 199о, Я 2.

ркческого времени. Анализируемые произведения - драматические, так как именно в драме персонак бо всей специфичности своего "облика" вэдншут на авансцену и явлен наиболее отчетливо.

Методологическую основ,/ диссертации составили категории содержатель кости художественных форм, целостности, историзма, преемственности культурно-художественного развития.

Основная цель диссертации - теоретическое осмысление сущест ва, места, роли персонажа в составе "интегрального образа" реаль "ости, воплощаемого в художественном произведении. Сказанной целью определяются задачи работы: во-первых, рассмотрение персонажа в наиболее влиятельных лког.ах и концепциях последних дщ/х-столетия ;

во-вторых, -характеристика персонажа б качестве явления дву-г.лакового: как относительно самостоятельного носителя духа и синода, юпло'денного в фактах психологии, действиях, формах поколения, а имеете с темгкак преломление духовно-эстетического опыта'автора;

в-третьих, создание типологии способов видения человека в русской классической литературе и изучение персонажей (прежде всего - в аспекте форм поведения) трех драматических произведений: "Моцарта и Сальери" А.С.Пушкина, "Бесприданницы" А.Н.Остро ского, "Чайки" А.П.Чехова.

Этими задачами "обусловлена структура диссертации. В первой главе, собственно теоретической, автор сосредоточен на обсуждении сущностных черт персонажа как устойчивом и едва ли не домин» руащен компоненте эпического и драматического произведения. Во второй главе," принадлежащей х области исторической поэтики, мы изучав!-! возможность применения выдвинутых теоретических положений к художественной практике русских писателей XIX веха.

Научная и-практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при дальнейией разработке курс/ "ТсЭ'гля литературы" (разделов "Персонаж л система персонажей", "Литературные роды''), при обсуждении тематической основы художественных произведений, а также в курсах истории русской лите гура,по теоретической и исторической поотике. •

АпроОация работы. Отдельные'положения диссертации освещали в докладах на конференциях в г.Твери (1987), г.Новосибирске с), г.Махачкале (1990). Итоги_ „ работы отражены в публика

- б -

ях по теме диссертации, в том' числе - словарной статье "Формы поведения". Диссертация обсуждалась на заседании кафедры теории литературы филологического факультета МГУ (21 июня I991,года).

СОДЕРЖАНИЕ РАБОГН

Во введении обозначается тема диссертации, обосновывалтся ее актуальность и новизна, сбсуядается выбор термина, характеризуются цели, задачи и структура работы.

В первой главе - "Персонаж как теоретическое понятие" - рассматривания общие, устойчивые черты персонажа, неотъемлемо связанные с самой сутью художественного творчества. Первая глава-подразделяется на четыре параграфа.

В § I "Определение термина" - понятие характеризуется на основе положений классической эстетики. В частности, утверждается, что персонаж - это художественный образ действующего лица. Устойчивое духовное ядро этого образа раскрывается прежде всего в-послед5К1тельноста пространственно-временных характеристик. Пластическая законченность персонажа позволяет соотнести его с конкретной индивидуальностью. Это - человек или его подобие (олицетворенное ншзогное, растение, предмет неорганической природы, фантастическое существо). Свобода и самостоятельность персонажа по отноиеиив к автору иллюзорны: персокахс предопределен авторским замыслом. Это эстетическая объективация- идеальных сущностей, возникающих в процессе авторского духовного и нравственного опыта, так или иначе затрагивавшего'вопросы смысла существования человека, его судьбы, предназначения, цели й исхода его действий.

•Интерес представителей классической эстетики к персонажу базируется на признании личностной- основы художественного творчества, глубинно'-! соотнесенности персонажа и автора, первичности авторского сознания- В XX с'толетип этот интерес сохраняется. Так, э работах Г.0.Винокура к Л.Я.Гинвбург говорится об авторском низнетворчестЕЗ как вакнейиеи факторе, преаог;редглл:-'огл; с'"-лик персокакей. шесте с тем теория персонажа иек рернвкз с с гз ь-ляется за счет обобщения нова* тенденций в елоззено-хулокос:.-< ком творчество. Проблематика гуманитарного знания гее ~с.:.у ~ чает философское углубление, заново обсу-даятся вопроси:"что есть чело es::?", "что есть характер?", "что есть личность?" Но достаточно полкой картина, отвечающей современному состояние

науки, по мнению диссертанта, не вырисовывается. Во-первых, персонаж в его классическом, "домодернистском", существе, если не отрицается в новых теориях, то удовлетворительной характеристики не получает. Во-вторых, недостаточно учитывается культурно-историческая разнокачественность персонажей.

Критическому рассмотрении происходящего в науке (в том числе и современной) посвящен § 2 - "Персонаж в литературоведческих школах и концепциях Х1Х-ХХ вв". Отмечается, что мировоззренческую почч/ новейших теорий персонажа составили два влиятельных умственных движения: позитивизм и системы "первой", онтологической философии.

Ка основе позитивизма, достижений естественных наук, с одной стороны, складывается своего рода культ социально-психологического характера (культурно-историческая, психологическая, социологическая школы), с другой же - персонаж сводится к "сумме приемов" в русской формальной школе, инварианту интеллектуально-логических возможностей текста в нарратологш, "актанту" в структурализме. В этом методологическом русАе был сделан ряд открытия. Поскольку поэтика произведения долгое время оставалась недостаточно разработанной, то изучение генетических факторов творчества в культурно-историческом, психологическом, социологическом ли-тературоведешм/в аспекте связей этих факторов с первично-жизненной реальностью/обгоняло все остальные. В противовес этоцу под- ■ ходу предстахители русской формальной школы стремились фиксировать в персонаже литературную специфику: ученых интересовала вклячешюсть героя'в структуру, его подчиненность логическим вариантам сюжетных ходов. А вместе фем, персонажа как значимого для науки понятия в работах упомянутых школ но сложилось. Во 'всяком случае целостность персонажа предстала расщепленной и обедненной. Это социально-психологический или культурно-исторический • тип, либо "сумма приемов", роль, функция в сюжете, пространсгвен-ко-зиеменная "точка зрения". ' "'•■.'

Прямое отноие'.ше к теории персонажа имеют эстетика символиз-и опыты создания онтологической философии.на рубеже XIХ-ХХ веко н, связанные.с влиянием идей Ф.Ницие. Они вызваны к жизни одурением кризиса культуры, философии, раздвоенности человеческой личности, дискредитации идей гармонии, Логоса. Проблематичным здесь виделся не только человек: требует, полагали философы, сво-переоценкл" либо "оправдания" бытие как сущее в целом, Инте-

pee к эстетике вторичен по отношении к поискам подлинного, целостного, "наиреальнейпего" бытия, но рассуждения об особой миссии художника, специфике эстетического нередко находились в центре внимания отечественных опытов построения "первой" философии, как религиозной, так-и антропологической.

Возобладало релятквизкрованное представление о человеческой реальности. В связи с этим персонак в традиционном смысле оказывается слипком узким: отныне главное в изображенном человеке -маевтаб, категория великого, сила воплощения, могущественная красота (Заратустра Екцпо, иистические прозрения Ял.С.Соловьева и А.А.Еюка, революционная героика). Персонаж в философской асге-тике рубежа зекоз никак не связан с его.качественной (этической) характеристикой, с определенность!) авторского отношения: он возникает и развивается вне азтора, пребывая з состоянии вечного изменения и становления. Так понятый пер со к лишен индивидуальной законченности, структурированности, хотя настойчиво говорится о даре воплощения, "оцельнення", как специфической черте эстетической деятельности. Так понятый персонаж в большей мере соответствует образной структуре мистериалького действа, теургии, а также таких произведений, как "Петербург" А.Белого, "Козлиная песнь" К.ВагЕнова.

Согласно :сонцепциям искусства как символизирования (В.Соловьев, П.Флоренский, В.ЙЕанов, позже - ¿.Андреев) "всеединство" утрачено вследствие разрыва связи человека с невидимой, сверхчувственной и тсм не менее объективной реальностью. Художнику, зозвыпенноку до статуса вестника, пророка, посвященного в тайны .иных; "заочных" мироз, в экстатическом самозабвении или в процессе созерцания открывается мир идеальных сущностей. Произведение искусства при этом понижается как далеко -выходящее- за рамки усгоягзихся» классических форм изображения человека, как особая реальность, э которой совераается продолжение природного творчества по одухотворении всего сущего, его преображение- во имя грядущего.

Jhя теоретического рассмотрения персонала многое даст рз'о-тн М.И.Бахтина. Хотя стер-.шгь научнчх построений мысл;п-;ля антропологическая философия, не менее существенным оказываете.-, сходство мезду эстетикой символизма и антропологической ?ст»тккол Бахтина. Это, во-первых, тозис о произведении как о результате "г-стречн" автора и изображаемого человеческого мира: специфика

эстетического - в воспроизведении телесно-дуоевных аспектов наружности, выражающих духовную сущность..Во-вторых, ноуменальная сущность изображаемого не имеет черт устойчивости, подвижна, подвержена бесконечным изменениям. Форма есякий раз должна "совпадать" с быстротекущим и трудноуловимым содержанием. Классические, фундаментальные свойства формы (а это, в частности, и персонаж, как целое, как характер в привычном смысле слова) - законченность определенность, самодостаточность, гармоническая упорядоченность и соразмерность - теряются, размываются в потоке бытия "без начала и конца".

Одна из ключевых идей эстетики М.М. Бахтина - идея о переходе от изображения характера к изображению личности, соотносимая с другими антитезами ученого ("вещь и личность", "эпос и роман"). Упрочение в словесном искусстве "личности", понятой как вечная жизнь становящегося духа "по ту сторзну" всякого обнаружения, яв-ленности и определенности, по М.М.Бахтину, отменяет характер как индивидуальное существо, как носителя качественных различий, а также как пластически оформленкость индивида. Характер неоправданно сближается с типом . А личность рассматривается лишь как протеическоз существо, не равное самому себе, в качестве равноправного партнера в диалоге, субъекта нескончаемого самоопределения. Ее художественное инобытие называется героем, который при таком понимании может выступать не только как персонаж, но и в "роли", лирического героя, повествователя, хора в драме.

• Рассмотрение основных положений эстетики символизма и эстетики М.М.Бахтина потребовалось нам для обоснования тезиса о тенденции к расподоблению пластической очерченпости и характерологической завериенности персонажа в этих концепциях..Персонаж как классический характер и персонаж в соотнесенности с авторской ак тивностьв исчезают из поля зрения-теоретиков искусства, основнса 2!ц,.1 х с я на новом, релятивизированном представлении о человеке. Пр; этом, как. кратко констатируется в диссертации, существует П{ мая зависимость мекду расподоблением персонажа и исчезновением" "обрата автора" из^произведен«я, разрушением формы, тяготением 1

I. Бахтинское понимание типа см. в его работе: Творчество Франсуа Рабле -.^народная культура средневековья. - И., 1990, сЛгя-ио ; Ср. аналогичное представление: Лосев А.Ф. Проблеш символа и рэалистическое искусство. - М., 1976, с.158-159.

сюжетному нон—фикито.

Названные методологически« тенденции (позитивазл в его более поздних проявлениях и онтологическая философия) имоют два следствия. Первое: осуществляется как бы изгнание персонажа в сферо научно-теоретического знания о литературе (нечто в это:? роде и в практике модернистских течений). Второе: персона;:-: как феномен эстетической реальности определяется иными терминами. Происходит это, на паи взгляд, потому, что "герой", "актант", "литературная роль" не связаны с воплощением духовно-нравствсн-ного опыта автора в устойчивых, определенных, собственно персог;-:; них характеристиках. Эти термины, заменявшие персонажа, пригт-ни отобразить бесконечную и абсолотнув динамику человеческого бытия, "неравенство" человека самому себе, разрушение ого индивидуальной целостности. Новыми терминами обозначаются функции сменяющих друг друга форм :?шз!Ы, форм культур», языковых и жанро-зых форм. Персонах в традиционном смысле -'как "характер", "существо", "личность" - сказался в опало в ряде современных теорил. "Если известная часть современных литераторов и выступила проти™ "персонажа", то вовсе но вате», чтобы ого ра эру пить, а л игл. зз~ тем, чтобы его обезличить, а ото у ¡те сог-ссм иное дело", - разъясняет Р.Барт, один из привсряснцсз теории "актанта", "участника", "агента действия" 1.

Теории персонажа как героя или "актанта" имеют своим корне, своеобразную'трактовку личности.; Слово личность в новой ситуации используется по-прскнему широко. Ко в роли собственно личностных качеств выступав? все, что не связано с подлинной независимое?..-и самостоятельностью человека (власть дконйслпокого начала, егп-хчя бессознательного, сам о акту а-.и гацик, "подпольная'.' сторона луга). ■ Человек в его еловеско-худо:::сствонном и?.обрахс:'5'.и осознается как Протей, неуловимое, у скользавщее от определения суп ("голос", по Бахтину), внутренним изменениям и зпеенкм об.-.-.:ч.:.:-! которого нет числа» границ и пределов. При этом з пгоск:::'л< художественное произведение вовезшх теорий личности, :-;::с.гс: свя?аш?ь->: с идеями ?.1цгии:о, ::с~:"сст~у стлоднтсл гзпег'гг.чтг.:;.": , прикладная роль. Граница ртого процесса - мысль о гг.' -л- ;:'", с?га, во всяко»! случао - его традиционных, чолсь:чнчл, г::,--

I. гарт Р. Введегше в структурный анализ логзегшмтельч:;/ т тоз. - Зарубежная эстетика" и теопнл литературы гз.

Трактат»,' статьи, зссс- - .'и, 19о7, с-^071

и изкачалышх свойств и задач.

Высказанные соображения об истории ьопроса побуждают еще раз "[¡рорефлектировать" понятие "персонаж" с целью вновь придать ему статус эстетической категории.

В § 3 первдй главы диссертации - "Место и роль персонажа в' составе художественного произведения как целостности" - персонал . рассматривается как феномен художественного целого, уходящего • своими корнями в духовный мир авторской личности.

а) Персонаж соотносится с категорией "содержательной формы". Активность воспринимающего субъекта в процессе чтения приводит к тому, что преодолевается линейная последовательность текста, вырисовывается картина, обладающая кизнеподобной пространственно-временной определенностью. Из отдельных словесных обозначений складиваатся более крупные единицы - целостные образы. При этом персона« не является пассивным носителем'целостности произведения. Он обладает собственной целостность», своими содержанием и формой, Доставляющими единство.

Персонажи не просто воссозданы "со стороны", но и сами включены в процесс общения с другими персонажами, которые также явлены автором в аспекте своей "содержательной формы". Человек общающийся нередко оказывается в центре внимания писателя, а внел-ние особенности персонажа часто становятся поводом для конфликтов, воссоздаваемых *в художественном произведении.

При влем том, что персонаж целостен, в его составе отчетливо выделяется различные ипостаси: духовное ядро, эмоциолально-волевой мир, формы ..сознания, формы поведения. Эти "слагаемые" в традиционном Логическом членении формы литературного произведения неотделимы от самого существа изображенных'лиц и выявляют "сотвс-ренность" персонажа автором.

Целостность персонажа как материально-телесная воплощеннэст! его духовно-практической позиции, структурированность, пластическая ограниченность обеспечивает ему сакостоятельно-иодишдуаль-ное положение в составе произведения. Есть основания назвать э,ту отдельность, определенность, законченность облика персонажа, всл( за Г.З.Ф.Гегелем О.Роденом, характером иди характерностью. ' '

б) Персонаж как целостная,воплощенная индивидуальность явля ется "граньв" предметной изобразительности. Персонал как средоточие неких духовных сущностей составляет сферу художественного содержания (тематический аспект). Поэтому персонаж - это формаль

но-содер:хателышй и одновременно собственно содержательный ком-.понэкт произведения. В процессе чтения он воспринимается не только как часть единого художественного текста, он впрямую связан узами глубинного родстьа с духовным строем и единством авторской личности. При этом личность автора представляется не пассивной проводящей средой, а субъектом, активно и целенаправленно воплощавшим з слове свой экзистенциальный опыт, имеющий отноиение и к "вечным вопросам" человеческого существования, и к осваиваемо;; жизненной реальности.

в) При.таком изучении гзреонака вводится выражение "персонажная сфера". На тематическом уровне произведения ей соответствуют да глубинных аспекта. Во-первых, правомерно разграничить паличие/отсутствио характера: твердость, устойчивость, очорчен-ность, дискретность - аморфность, континуальность. Во-вторых, наличие/отсутствие личности. Последняя оппозиция актуализируется благодаря упрочено представлений об уникальности духовной природы человека. Личность не.отменяет характер, а обогащает ого, синтезирует его б себе. Два момента объединяет характер и личность. Первый - отноиение человека к тому, что ему внеполохно (бликайпая среда, больной социум и т.д.). Второй - отноиение человека к сгсрхиццивидуальным. онтологическим началам (в Древней Греции - единство человека со своей судьбой, "идеей", з христианской традиции - с "образом Божьим")'.

. В культурах, развивающихся на основе политеистической религиозной традиции, где конечными причина;«, упрэзлявщн:«: миром, пркзизптся прихоть н капркз божества, субъектом действия неизменно оказывается ахангорнвй человек в ого героическом, а позже -'социально-бытовое вариантах. 3 культурах, пркобцещшх монотеизму, аваитярпнй человек отодвигается на каргкюльнае пласты литературы, а з центре оказиваетея личность' онтологически причастная или взнс-:су;:лая этой причастности.

Поникание чело:;:;™ как личности онтологически причастной 0':с".ь многое определило б литературе, которая кыие признан.: :слас~ с;:че5Ко;и 3 осстготстой:: о этим прагэкерко ¡яд ели г ь дг- трал з:*лэ::иг: чз::огс::я: гозгь^енно-идсадвк-;: ("гкоокпэ" г. ту

эпох худогоо?гс-н?:сго тг-орчее?га) т: еяслтяческа-он:; -агщая. -5т:'. представлек::л о человека п его рклзченкзети з батие находят гоялопение в антитезе героя :: антигероя. Родословная пос."-г:него ведется от центрального персонажа древнеримского* сатирического

романа, связанного с эпикурейской традицией осмысления человеческой хизни

Противопоставление "герой-антигерой" на уровне системы персонажей реализуется в двух видах: поляризация или, напротив, снятие резких внешних антитез. Выдвижение на первый план личности, причастной общечеловеческим началам, связанное с осознанием еди-ногуппя человеческого рода, постепенно ведет к освоении ситуации глубинного нравственного равенства людей°^*'*метафизической" раздвоенности человеческой природы, хотя и с самым разным отношением к опытам жизненного "самостоянья" личности.

г) Цельность личности (как таковой и, в частности, персонажа) является более потенциальной, чем реально и до конца осуществленной. Тот, кто становится личностьа, обрекает себя на неудовлетворенность, нескончаемое жизнетворческое усилие.

¿изнетЕОрчество - это сознательное построение, выработка человеком своего облика в соответствии со свободно избранным образам. В средневековом, "досекуляризованном" понимании человек преодолевает свое несовершенство во имя сбраза трансцендентного Бога, данного ему в Откровении. В Новое время, когда на первый план в представлениях о сути человеческой личности выдвинулась' независимость от среды, человек строит себя по образу своих собственных программных суждений о себе, либо стремится подражать историческому деятелэ, литературному герои и т.д.

Правомерно выделить три типа жизнетворчества. Первый затрагивает сферу духовно-нравственного совершенствования личности и не предполагает выработки внешнего облика. Второй имеет целью создание модели исторического характера и охватывает личность как целое. Третий ограничивается созданием'шечатляощего внешнего облика. Это кизнетворческие позы, связанных с заботой о репутации, поверхностным усвоением новых веяний, следованием моде. -

д) Очертив особенности персонажа как феномена художественного текста, а также как ипостась более глубокого, авторского, • единства произведения, диссертант-переходит к развернутому обсуя дению значок!й термина "формы поведения", приоритет в литературе водчсском освоении которого принадлежит Г.О.&шокуру

Формы поведения представляит собой одну из сторон структур!

^ - Я™<о Ь.^Предисловие. - Петроний Арбитр Сатирикон. - К.-Л., 2. винокур Г.О.. Шография и культура. - М., 1927.

персонажа (наряду с жизненной позицией, психологическими особенностями, формами сознания). Формы поведения - это тип воплощения внутреннего мира действующего лица в совокупности его внеанпх черт.•Выражение внутреннего во внешнем становится формой поведения, когда поведенческие черты героя устойчивы, соотнесены с духовным ядром его личности и обладают характерностью. В этом с.теле формы поведения ке просто являются компонентами "содержательной форми" произведения, одним из аспектов уровня "предметной изобразительности", но впрямую становятся объектом истолкования и оценки.

Для характеристики форм поведения э теоретическом аспекте • выделяется ряд оппозиций: следованно ритуалу, этикету - непреднамеренность, свобода ; серьезность - игра, смех. Это характеристики неких духовных сущностей, явленных в поведении. Другие из подобных оппозиций характеризуют лишь внешний, эстетически оцениваемый облик: театральность, эффектность слов, зестов - непритязательная простота. 3 сфере речевого поведения отчетливо противопоставлены друг другу риторико-монологичоскио и разговорно-диалогические начала, а также "говорение" и молчание.

Актуальность изучения форм поведения связана с тремя моментами: ■

- во-первых, прокладывается путь к более целостному постижению изобраиенного порсонажз, так как формы поведения составляют существенную грань его личностной характер!стяни;

- во-вгорнх, разработка данное понятия открывает перспективу создания типологии личности, "интересующей" литературно-х/до-яёственное творчество ;

: -.в-третьих, изучение данного явления дает возможность более полно.представить связь произведения о культурно-художественными традициями. • . . • • .

Фории поведения героев древних и средневековых литератур отличаются- от поведения персонажей позднейшего времени нормативной 'згжданностью,.'яанровой'предначертанностью. Поведение героев дик- , товалось представлениями об образцовом •соответствии ритуальной норме, этикету, его изображение задавалось жанровым каноном.

Многообразие фори поведения персонажей - это феномон Тюст-традицяоналистской" литераоуры, идущей от Гуссо и Стерна. Переходу к изображению разнокачественных поведенческих черт сопутствовало своеобразное "брожение" э першчно~яизненкай сфере, выра-

.' ботка к смена стереотипов. Вместе о тс-м в литературе ХУШг а отчасти XIX столетий сохранявт с бос силу г:а кровля предначертанное: и заданность (резонер классицизма, культ игры рококо, канон чувствительности, сентиментализма).

. Пора .романтизма- отмечена взлетом к упрочением ¡¡¡кзкегзорчес ва в сфере поведения. Еизнетворческое самоутверждение "обрастал! вторичными негативными явлениями,'кизкет-ворческими позами, сея-' заниыми о поверхностно усвоенным!', веяниями, с формальным овладением предвестницей и современной гуль т/рой, а главное - с необоснованными притязаниями человека на роль исключительной лично ти, самодовлевшей жаждой лидерства, тягой к внешним эффектам. С: временем ккзнетворчество в области форм поведения вызывает к се бе Бое более критическое отнопенис. Пушкин в пору СЕоей писател ской зрелости высоко оценивает безыскусственность и простоту, н посредственность, свободу от рассудочных установок, и программ.

""Непреднамеренность и раскованность высказываний персонажей послепупккнской литературы не слокились в новый поведенческий с реотип. Писатели взыскуют простоты самовыражения персонажа, высоко оценивают умение человека оставаться самим собой, хранить верность кизненно-подлнннкм началам. Внепняя заданность и свобо да форм поведения - таковы два полиса освещения этого феномена литературе. Свобода при этом, мыслится Еашейпим ксп и та ни ем для человека, ответственного за реализаций своих действий.

В заклвчительном, четвертом, параграфе первой глагы - "Пер сока-.; и. формы воспроизведения человека в литературе" - обсуждаются возможности и перспективы предложенного подхода к рассмотрении .персонажа в'их отнопении к' суцест^/щим концепциям.

В частности говорится, что бахтинская формула эволюции ело весно-худогсествекного творчества, стсшег-ь которой - переход о? изобретения характера к изобракешю личности --'прямолинейна. Пс суцее ученому -представление о характере близко к покяткв рационалистического типа с его одвоЬшеЯностьп, схематизмом,'формаль ко-логическин способом-обобщения. В процессе литературного паз: тля, на нас взгляд, гораздо более значимым оказался не переход от характера к личности, при котором личность отменяет характер а зволвция от однолинейного, рассудочного типа к-многоплановой' индивидуальности, которая составляет сплав -начал характера к не чал личности. И именно эта фор-:а изображения человека становится уделом высокой классики.

Далее критически обсуждается современная тенденция именовать различные формы художественного инобытия человеческой личности • термином герой. Героем называпт и объект эстетического видения, л субъекта художественного высказывания. Но в эпическом роде литературы "ряд героя" отчетливо распадается на ряд повествователей и ряд персонажей. Персонажи в большей мере отделены как от автора, так и от повествователя, а также друг от друга. В персонажах очевидна широта и многоаспектность эстетической явленности человека. Если духовное существо повествователя и лирического героя воплощены преимущественно в их речевом самораскрытии, то "содержательная форма" персонажа включает в себя черты наружности, поведения, устроение ближайшего бытового окружения, называние устойчивых качеств его внутреннего существа. Таким образом-обосновывается, что персонаж - это разновидность героя в бахтин-ском смысле, а подмена одного термина другим чревата утратой пластической замкнутости, очерченности, структурированности персонажа, а также его качественной определенности.

Рассмотренными свойствами персонажа, говорится далее, определяются его сущностные отличия от повествователя, лирического героя, хора в драмо. Персонах - ото третий дифференциальный признак эпоса и драмы (наряду с дгг/мя другими - наличием/отсутствием сюжета, а также способом ведения речи). Понятие "лирический персонаж" (Д.Е.Максимов, Б.О.Кормая) фиксирует частный факт кстприи лирического.рода литературы и терминологически ноточно.

Бели з эпосо внешняя отдельности, очерченность персснажа предстает в ореоле авторских комментариев и рассуждений, описаний внутреннего мира, то.дрэ'.т организуется исключительно тем, что персонажи проявляет себя в поступках, произносимых словах, жестах, мимика. Иначе говоря, способы воплощения и характеристики драматического персонажа болео скупы и стабильно. Доминирующим звеном в'его структуре следует признать формы поведения. Хотя формы .поведения'.значимы и в эпическом произволеши, в драме они оказываются'преимущественным способом характеристики. $срмы поведения персонажа, таким образом, становятся дополнительным дифференциальным основанием для разграничения э'поса и драмы.

Структура второй главы диссертации - "Персонажи русской классической литературы в аспекте исторической поэтики" ~ изоморфна структуре первой главы. Она включает в оебя два раздела: "Характер и личность" и "Формы поведения персонажей".

В первом разделе на основе сопоставления сущестгующих мнений выявляется ведущая мысль исследователей; ставшая своего рода общим местом: несводимость представлений о человеке к типу, характеру, о переходе к-изображение личности. Вместе с тем у исследователей нет единства в решении ключевого вопроса: что есть. личность? В системе философской антропологии М.М.Бахтина личность - ото романтическая фигура и герой-идеолог. Согласно Д.Андрееву, личность измеряется масштабностью превращений, перево-. площений, глубиной пройденных в духе¿ном опыте демонических кру-' гов бытия. В .согласии о концепцией П.А.Флоренского, Сгаврсгин (герой-идеолог, по-МЛ.Бахтину, личность, по ¿.Андрееву) являет собой лишь призрачное подобие личности.

Пик новоевропейского, секуляризованного понимания личности причелся на эпоху романтизма. Последующая эпоха отнюдь не была временем безраздельного господства именно такого взгляда на человека. Экзистенциальный опит целого ряда русских писателей более. XIX, чем XX века включает в себя к возвращение к досекуля-ризованным, средневековым представлениям о личности. Одна из ведущих тем русской классики обозначается как художественное' иссле дование, в очень большой мере - критическое, судеб романтического духовного движения..

На этой основе выстроена типология персонажей русской литературы XIX века. Первый тип - герои-романтики. Непреходяще цент ми, безусловно достойными чевтама романтического движения предстают ответственность человека перед самим собой, свои!; предназначением, идея защита личного достоинства и чести. Персонажи, д< водящие до предала свое "самостоякье", отрицающие надличиую пра: ду "на-земле и вняе", йдруг обнаруживают свою раздвоенность, смятение, беспокойство. Исходная позиция своевольного героя в ■ его байроиичоски-индшядуалистическом варианте предстает как своего рода духовный авантюризм, само згаиство и освещается от-■ЧУКДенно-кркткчески (персонаж "Маленьких трагедий" А.С.Пувкина романов Д.М.Достоевского). ■ . ' '

Духовному авантюризму романтического толка сродни и миросозерцательные ориентации иного рода. В этой связи значим преос разователь социального бытия, ниспровергатель истин всеобщих к безусловных (нигилист; человек, реализующий -в кизни сверхчелов! ческую идею). Персояап этого типа убежден, что некоторые сверхличные истины приходят в жизнь именно через него и только чере

*его как избранника. С подобным воззрением нередко связывается тредставдение об относительности этических норм. Позици^этого типа оценивается как утопическая., либо прдмо квалифицируется как преступление. Искомая ка путях абсолютной свободы личносгность эборачивается душевным разладом, уединением человека, а то и отчаянием, устраняющим веру з возможность со задания личности на началах межличностного эдинекия.

Оппозиция персонажу, з основе поступков которого - духовный авантюризм, составляет герой, личностное начало которого соотносится, во-первых, с внутренней свободой, а, во-вторых, с само-трансценденцией (автор диссертации использует опорный термин В.Франкла). Это личность, реализующая сбою свободу на путях онтологической причастности (Татьяна в 8-й главе "Евгения Онегина", Лиза Калитина, Алеза Карамазов, леекоЕСКие праведники). Среди персонажей этой группы выделяется лица, всецело и нерефлеятив-но приобщенные укорененной в бытовом укладе культурной традиции (Наталья.Савишна, немец Карл Иванович в "Детстве" Л.Н.Толстого, пушкинский Савельич), а также лица, чье поведение включает в себя рефлексию, интерес к событиям текущей жизни, новым веяниям. При этом самое ценное в "персонажной сфере" русской литературы осуществляется, если принять к сведении хрестоматийно известную антитезу Ал.Григорьева, "по ту сторону" хищности и пассивного смирения.

Жизненность тех начал, которые реализуют данные персонажи в своем поведении, - не есть нечто авторитарно навязанное или усвоенное извне. В очень большой м'ере это результат внутреннего свободного выбора, самостоятельного решения и форма активного действия. Бескрайнее и безопорное "самостояиье" оборачивается новым видом несвободы, подменой личности « дичиной, вноинеЗ формой, маской. (Сильвио, Германн,-Ставрогин, позднее - Пэредонов .в "Мелком бесе" Ф.Сологуба). Вместе с ,тем вялое отдание себя на вол» своего.характера вновь приводит к обезличенности, рассеянности, расслабленности, как у героев А.П.Чехова.

Процессу перехода от рационально-схематического типа к многоплановой индивидуальности сопутствовали и иные качественные изменения: построение системы персонажей по прй[ипу вариации, подобия ; резкое отчуждение от мелодраматических эффектов; неоднозначное освещение темы.страсти ; преодоление сатирической типичности и апологии бытовой авантпрности.

Охарактеризованный процесс, если подвести итог сказанному в данном разделе работы, - ярчайпее свидетельство нерелятивистского, чуидого скепсиса понимания человеческой личности русскими писателями XIX века- Статус первенства возвращается- к бытий-ственво подлинным основам существования. В какой мере это начало" было присуще каждому писателю - вопрос будущих специальных исследований. Рассмотренная в диссертации одна из ведущих линий русской классики, к осмыслению' которой побуждают работы Н.С.Арсень- -ева, Н.Я.Берковского, С,Г.Бочарова, А.И.Ёуравлевой, составляет своего рода противовес литературоведческой апологии авантюрного героя в его бытовой и духовной разновидностях.

Во Егором разделе анализируются формы поведения трех прославленных произведений русской клЬсической драматург:/'. Этот анализ дополняет и конкретизирует проблематику теоретической главы работы и раздела, посвященного русской литератур^ XIX века в целом.

Ъ § I "Риторическая и разговорная речь, героев трагедии А.С.Пушкина "Моцарт и Сальери" - характеризуется принципиальная "несовместность" манер высказывания героев пьесы'и содержательная функция контрастности этих манер. Антириторичность, раскованность Моцарта, свободное и бесхитростное выражение им себя в слове, непосредственность, задушевность утверждают духовные ценности "сивой яизни" - простоту, обыкновенность, дом, любовь, дружество, атмосферу-лада и согласия. Все это нисколько не противоречит мысли о достоинстве художественного существования. На фоне высказываний Моцарта ярче выделяется риторическая наджкзненность речей'Сальери. .Эмоциональный и смысловой диапазон речей это-го героя непрост: вещание истин, сетования на судьбу, прямое обличен .кие к искренняя исповедальность. Но близкие .А'.СГ. Пуски чу смысловые'пласт к высказываний Сальери почти теряются в кадмкрной торжественности, проклятиях небу ц -земле. Рассудочное построение поведения в -соответствии с мыслью-' о собственной исключительности сближает Сальери с романтиками. Существо героя - в опыте одинокого духовного "сакостоянья", его замысел - демонстративно отгородиться от мира, где нет правды, а з результате - неодолимое желание устранить любимца небес. *

горны поведения гороев рассмотрены в кх соотнесенности с действием и конфликтом пьесы. Хотя персонажи "Моцарта и Сальери' пребывает в разных духовных мирах, моменты соприкосновения'в -низ

все-таки обнаруживаются- Здесь и единение в любви к музыке, и неотвратимоечотчуждение Сальери от Моцарта, хотя, на наш взгляд, ситуация далека., от поединка. Перед нами - антитеза угрюмой серьезности Сальери, его отчужденности, надменности и светлой шутливости Моцарта. В "Моцарте и Сальери" - две трагедии' разного содержания и принципиально различной поведенческой выраженности.

Поведенческий облик Моцарта имеет свои аналоги в культуре английского Просвещения, а также в культуре будущих эпох (Л.Толстой, Тургенев, Брнин, Чехов, Пастернак). В формах своего поведения Моцарт подчеркнуто неромантичен, а Сальери в основных с во--их чертах, напротив, напоминает романтика.

3 § 2-"Этикет, игра, смех в составе действия драмы А.Н.Островского "Бесприданница" - сначала уясняются формы поведения тех персонажей пьесы, которые окружают главную героиню. Исходная точка их действий - жажда "повеличаться" в избранном обществе, для чего все ищут подобающий внешний облик. Этикет (наиболее яркая фигура в этом отношении - Кнуров) сковывает ладей, отчуждает их друг от друга, пр1зван помочь Огудалоцой и Карандыиеву сыграть роль повыше той, что им предназначена. Стихия поведения Паратова - бесшабашность, безудержный разгул, ока раскрывается как спектакль - самопредставление, где Паратов выступает одновременно режиссером и исполнителем глаёной роли. Характеризуются ролевое поведение неизменно униженного Карандышева, а также процветающего Вожеватога, ведущая интонационная манера которого » язвительная насмепщивость. Обнаруживаются' функциональные схождения серьезно-этикетного и жизнетворческого поведения персонажей с их игровыми и смеховыми действиями. В сфере деловых забот они Выглядят не лучве, чей в сфере развлечен Ш..

Лариса-не ю всем .отграничена-от окружающей среды, в какой-то. мере подобна другим педоонакам. Наряду с вольнолюбием, горячностью, правдивостью, свободным артистизмом, в ней сказывается склонность к игровому авантюризму, отмечается искусственность ее мечтаний о деревенской жизни, стремление сочинить себе эффектную роль в быту. Искренность чувства героини к Паратову граничит с "экзальтацией". Мелодрама и обличительная комедия - таковы Сцил-ла и Харибда, которые минует драматург, и зоб рал л я Ларису. С другой стороны, искренность и человечности, выдвинутые на первый план в Ларисе, не чужды и шновникам ,ее гибели - ПapaтoFy и Карандыиеву в финале пьесы*

Персонажи "Бесприданницы", будучи предстагателями России на одном иэ переломов ее общественного и культурного развития, внес ностьв и манерой себя'вести причастны новым веяниям, но в своей приверженности престижным стереотипам оказываются эпигонами до-личностной культуры. " - .

Предметом анализа в § 3 - "Афоризм, сентенция, цитата в комедии А.П.Чехова "Чайка" - стала речевая ткань пьесы. Отмечается, что афоризмы, сентенции, "высокие" слот становятся у Чехов: не просто даньв драматургической традиции, но и предметом акти5 ного авторского осмысления - в качества эпачинсй фермы .юведе^и персонажей. В виде-афоризмов, цитат, сентенций и "высоких" слов запечатлены декларации, кизненные сгейо героев, а также их сего вакия и галобц, -Енракапцие определенное поникание ими собственной судьбы. Все эти речевые образования представлены в различны .вариациях и вырахавт разное отношение к ¡кизни. Но чаще-всего со дергащиеся в них обобщения оказываются схематичными и прямолине ными, что выракает отчукденное отношение Чехова к изображаемому человеческому миру. Современные Чехову интеллигенты обобщаат сс ственкый.опыт поспешно и не всегда умело, что.дает писагела повод к насмешке, порой едва заметной. Чехов взывает к способнос: человека осознать свою кизнь, как оригинальную, вновь творимую, вкимавцув авторитетам (в том числе - в ввде чуких слов, мнений, стереотипов мышления, отлитых в афоризмы и сентенции), но-не скованную и не ограниченцув таи.

При всей "разности" и несходстве судеб Пупккна, Островско го, Чехова эти авторы в исследуемых произведениях воссоздают своих героев как" представители.'' личностной культуры, • которую п кенительно к России мок но назвать "пупкинской" к "послепуиккнс

кой". '.

'На завершавших страницах второй главы диссертации говорит ся, что черты отой культуры ярко к многопланово проявились как в изобракении форм поведения персонажей, так и в авторском щ но-эмоциональком освещении их сути,, подоплеки, "смыслй.. Опыт а! ли за и интерпретации с помоцьв выделения доминирувщих вневннх черт персонааа (риторическая и разговорная рзчь в "Моцарте и • Сальери", этикет, игра, смех з "Бесприданнице" ; афоризм,;сент* ция, цитата в речи порсонакей "Чайки") позволяет говорить о тах смысловой общности этих пьес: благотворными ценностями в ) ре Пушкина, Островского и Чехова стали личностная простота к ■

искусственность, свобода от рассудочных установок и программ. Авторы изучаемых пьес настойчиво выступали протиз разного рода жизнетворческнх поз, эффектных фраз и жестов, связанных с самоутверждением, излишней заботой о собственной репутации и производимом впечатлении.

Эти моменты общности творений крупнейших русских драматургов XIX века представляются далеко не случайными. Пушкинская эпоха как бы подвела итог вековому поведенческому "брожению", рассмотренному в работах Й.М.Лотмана. Первичная реальность и словесно е искусство вернулись к естественной простоте высказываний и жестов как непререкаемой корме поведения, отдали дань уважения умению.человека оставаться самим собой, хранить верность незыблемым основам бытия. Такое понимание личности и возможностей ее жизнетворчества отвечает норме духовно зрелых культур, которые составили своего рода почву русской и зарубежкой классики, а также ряда произведений современной литературы: М.Пришвина, А.Платонова, А.Солженицына, В.Распутана, А.Вампилова, В.Астафьева, на Западе - Т.Манна, У.Фолкнера и М.Митчелл, С.Бг^Ьу и др.

В заключении формулируются итоги исследования, его основные выводы, а также-обозначаются те возможности, которые остались в работе нереализованными и требуют специальных исследований.

Основные положения диссертации отражены-в публикациях:

1. Формы поведения - Литературная учеба, 1987, № 6.

2. Игра в составе действия "Бесприданницы" - Вестн. МГУ, Сер.9, • Филология, 1987, » 3. - ' , •

3. Низнетвэрчество в ого преломлении русской литературой XIX ве- . ка ( К постановке проблемы) - Историко-литературный процесс. Методологические аспекты. I. Вопросы теории. Рига, 1989.

4. Риторичесхая и разговорная речь героев трагедии. А.С.Пушкина . "Моцарт и Сальери". - Занрово-стилевоз единство художественного произведения- Новосибирск, 1989.

5..Формы поведения персонажей "Бесприданницы" А.Н.Островского з соотнесенности с ганром пьесн. - 2анр и композиция литературного произведения, Петрозаводск, 1989.