автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.02
диссертация на тему: Побочные дети феодалов Северного Кавказа

Полный текст автореферата диссертации по теме "Побочные дети феодалов Северного Кавказа"

На правах рукописи

Гагиев Вилорд Таймуразович

ПОБОЧНЫЕ ДЕТИ ФЕОДАЛОВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

Специальность 07.00.02 - Отечественная история

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

1 2 МАЙ 2011

Владикавказ 2011

4844999

Работа выполнена в отделе истории Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований

Научный руководитель - Гутнов Феликс Хазмурзаевич

доктор исторических наук, профессор

Официальные оппоненты: Дзарасов Альберт Асахметович

доктор исторических наук, профессор, директор Центра социально-гуманитарного образования ГОУ ВПО «Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хетагурова»

Кадзаев Казбек Муратович

кандидат исторических наук, старший преподаватель Северо-Кавказского военного института Внутренних войск Министерства внутренних дел России

Ведущая организация - Северо-Осетинский государственный

педагогический институт

Защита состоится « » ¡/¿£1$*-__2011 г. в 1/.00 часов на

заседании диссертационного совета Д 212.248.01 при Северо-Осетинском государственном университете им. К.Л. Хетагурова по адресу: 362025 г. Владикавказ, ул. Ватутина, 46.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке СОГУ

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Северо-Осетинского -^^^¡^^✓^^й^ггс?^^¿^^^¿¡¿^^¡е-^^г^ : 3»/2^1/2011 г. Режим доступа: http://www.nosu.ru

Автореферат разослан « 3 » 11 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук,

С. Р. Чеджемов

ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Выбранная в качестве диссертационного исследования тема - «Побочные дети феодалов Северного Кавказа» - относится к числу дискуссионных и недостаточно полно исследованных проблем кавказоведения. Единственной работой, в которой на материале региона в целом рассматривается проблема положения т.н. «побочных» детей, остается статья Ф.Х. Гутнова1.

Между тем, изучение социальной структуры горских обществ является составной частью анализа средневековой истории народов Северного Кавказа. Несмотря на это, до сих пор остаются неясными источники и пути формирования различных категорий населения и эволюция их положения. Более того, данное направление в современной науке не представлено даже на уровне диссертационных исследований. Добавим к этому, что со времени проведения крупного форума кавказоведов, состоявшегося еще в советское время (в 1980 г.), прошло 30 лет.

Степень научной разработанности проблемы. По истории средневекового Северного Кавказа существует не так много специальных работ. Но и в них мы сталкиваемся с альтернативными подходами к изучению интересующих нас вопросов, и как результат - с разными, порой диаметрально противоположными, выводами.

Приводя данные о различных группах побочных детей у знати горских обществ, исследователи довольствуются лишь констатацией фактов, но, не больше. Причины сходства или различий в социальном статусе рассматриваемых категорий населения, как правило, не обсуждались.

С начала XIX в. среди исследователей горских народов появляются офицеры русской армии на Кавказе: П.Г. Бутков, С.М. Броневский, А.П. Берже, А. Зиссерман, B.C. Толстой и др. В литературе того периода рассматриваемая нами тема практически не поднималась. Лишь Г. Ю. Клапрот упомянул о тумах/чанках Карачая2.

Значительным событием в развитии кавказоведения стало появление трудов М.М. Ковалевского3. Его работы по истории горских народов еще при жизни исследователя принесли ему заслуженное признание современников.

1 Гутнов Ф.Х. Тумы, кавдасарды и чанки в период феодализма // Известия Северо-Кавказского Научного Центра Высшей Школы, 1987. № 1. С. 74-79.

2 Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. // АБКИЕА. Нальчик, 1974. С. 248.

3Ковалевский М.М Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. М., 1886. Т. I, II; Его же. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II; Его же. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа // РМ, 1883. № 12. С. 137-154.

В фундаментальной монографии «Современный обычай и древний закон» М.М. Ковалевский детально остановился на характеристике сословия, в Центральной и Восточной Осетии известного как «кав-дасарды», а в Западной - как «кумаяги». Происхождение последних он связывал с «господствующим доселе обычаем держать наложниц - 'номылус', и приживать от них детей, 'кавдасардов', которые наравне с остальным имуществом, поступают в общее владение двора или в раздел между живущими в нем семьями»4.

Исключительное право владеть кавдасардами принадлежало алда-рам. Они могли распоряжаться ими «по произволу и подвергать их наказанию помимо суда»5.

Вместе с тем, М.М. Ковалевский подчеркнул: «Такое зависимое состояние не мешает кавдасардам владеть землею, приобретенной покупкою или полученной по наследству, а также купленными рабами, дети которых признаются уже кавдасардами и, как таковые, принадлежат уазданлагу6. Выход из сословия кавдасардов невозможен»7.

Рассматривая положение побочных детей в других социумах Северного Кавказа М.М. Ковалевский высказал интересную, но далеко не бесспорную, идею. По его мнению, в Дагестане «на должности местных начальников правители обыкновенно определяют собственных детей от неравных браков, или так называемых чанков»8.

Однако, как подчеркивали многие исследователи, в том числе и дореволюционные, это мнение ошибочно. Так, В. Линден писал по этому поводу: в Дагестане только чистокровные беки пользовались «преимущественными правами на занятие различных административных должностей и, в том числе, по управлению теми или другими районами данного владения или отдельными селениями»9.

Особенностью литературы рубежа Х1Х-ХХ вв. является появление в числе ее авторов местных интеллигентов (К. Хетагуров, А. Ар-дасенов, А. Есиев, А. Цаликов, А. Гатуев, П. Гидулянов, И. Хубиев, У. Алиев, И. Тамбиев и др.). Из работ первых местных историков сле-

4Ковалевский М.М. Современный... С. 35.

5 Там же. С. 39.

6 Буквально - «благородный человек», в данном случае - феодал.

''Ковалевский М.М. Современный... СС. 41-42.

8Ковалевский М.М. Закон... т. I. С. 230.

9Линден В. Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края // Кавказский календарь на 1917 г. Тифлис, 1916. С. 286.

дует выделить исследования А. Кодзаева, Ш.Б, Ногмова, Хан-Гирея, В. Кудашева и др.ш

Становление советского кавказоведения началось с усвоения результатов. Характерным примером является монография Г.А. Кокие-ва", основанная на исследованиях дореволюционных специалистов.

Проблема «побочных детей» горских феодалов в творчестве Г.А. Кокиева занимает особое место. По его мнению, на сословной лестнице Западной Осетии они располагались «ниже категории адамиха-тов»'2 и назывались кумаягами, а в Восточной - кавдасардами. «Надо думать, - писал ученый, - что оба этих термина... возникли на осетинской почве, так как значения этих терминов, вскрывающие социальную сущность каждого из них, легко разъясняются на осетинском языке»13. Термин кумаяг, утверждал автор, «значит 'человек из Кумы', т.е. человек, происходящий из прикумского района»14.

В творчестве Г.А. Кокиева нашло отражение состояние такой социальной группы средневековых кабардинцев, как тумы. По мнению ученого, второе место «после категории удельных князей занимала категория тума, состоявшая из детей удельного князя от побочной жены. Тума не наследовал отцу и не пользовался равными с остальнымичле-нами семьи правами»15.

Огромный, по оценке современных ученых16, вклад в изучение генезиса и развития феодализма в Дагестане внес C.B. Юшков17; Он написал относительно небольшую по объему, но весьма значимую по содержанию, статью. По сути, она положила начало новому этапу.изу-чения феодализма в данном регионе. В отличие от многих своих пред-

10Кодзаев А. Древние осетины и Осетия. Владикавказ, 1903; Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. Нальчик, .1982; Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913; Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 2008.

" Кокиев Г.А. Очерки по истории Осетии. Владикавказ, 1926.

12 С дигорского данный социальный термин переводится буквально, как «людская порода», или «подобие людей». Само название вроде бы указывает на характер отношений между баделятами и большинством общинников (Кокиев Г.А. Крестьянская Реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1940. С. 19).

13 Там же. С. 23.

14 Там же.

15 История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. Сборник статей и документов. Нальчик, 2005. С. 435.

16Хасбулатова Н. К. Шамхальство Тарковское в XVII-XV1II вв. Авто-реф. канд. дис. Махачкала, 2007. С. 9.

17 Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Уч. Зап. Свердлов, гос. пед. ин-та, 1938. СС. 66-81.

шественников и современников, C.B. Юшков феодализм в Дагестане относил к ранним его формам.

Заметным явлением в кавказоведении стала фундаментальная монография P.M. Магомедова18. Невозможно обойти вниманием труды В.Г. Гаджиева. Заслуживает внимания его характеристика различных сословий в социумах Северного Кавказа, в том числе чанков и чанка-беков19. В целом проблема социального статуса чанков и чанка-беков остается малоисследованной. Помимо единственной статьи, опубликованной еще четверть века тому назад20, специальных исследований по данной проблеме нет.

Весом вклад в изучение истории горцев Центрального Кавказа Б.В. Скитского21. Обращаясь к одной из интересующих нас проблем, Б.В. Скитский писал: «Институт кумаячества возник в условиях социального неравенства и был одной из форм эксплуатации хотя и 'свободных', но в то же время бедных слоев населения». Знать горских народов таким способом приобретала «рабочие руки». Номылус и ее дети оставались в доме своего господина до его смерти. «Фактически положение кумаягов было рабское: они выполняли те же работы, что и рабы, по дому и в поле... Но все же по положению они бытовым правом были приподняты над рабами и считались 'младшими детьми' по отношению к детям баделят от 'законных' жен». Лишь «после смерти господина кумаячка, уходила из дома своего хозяина»22.

В цикле работ о средневековой Алании З.Н. Ванеев23 рассматривал разнообразные вопросы. В трактовке статуса кумаягов и кавдасардов ученый присоединился к сторонникам происхождения данной категории средневековой Алании от браков феодалов с «именной женой», т.е. со «второй, незаконной женой». Она находилась «на положении работницы, жила в хлеве, где рожала детей (кавдасард, значит - рож-

18 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX века. Махачкала, 1957.

19 Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курою находящихся»» как исторический источник по истории народов Северного Кавказа. M., 1979.

1йДжидалаев Н.С., Айтберов Т.М. «Чанка» П Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. СС. 67-94.

21 Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933; его же. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. // Изв. СОНИИ, 1947. T. XI.

21 Скитский Б.В. Очерки... СС. 29, 30, 35.

23Ванеев З.Н. Из истории родового быта Юго-Осетии. Тбилиси, 1955; его же. Народное предание о происхождении осетин. Сталшшр, 1956; его же. Средневековая Алания. Сталинир, 1959; его же. Избранные работы по истории осетинского народа. Т. I, II. Цхинвали, 1989, 1990.

денный в яслях)». Положение кавдасардов характеризовалось двойственностью: «с одной стороны, он, сын своего господина, и брат, хотя и незаконнорожденный, детей его (феодала) от законной жены... Но в то же время кавдасарды находились на положении работников в доме своего отца-господина, в этом отношении приближаясь к рабам (курсив мой - В.Г.). При семейном разделе кавдасард получал земельные участки в меньшем размере и худшего качества и кое-какое движимое имущество. Потомки его, называвшиеся также кумаягами или кавда-сардами, продолжали отбывать повинности баделятского роду...»24.

Общественный строй осетин в конце XVIII - начале XIX в. рассматривается в работах М.М. Блиева25. Кавдасардов и кумаягов М.М. Бли-ев считает «домашними рабами», которые «выполняли все домашние и полевые работы. От рабов их отличало лишь то, что они не могли быть проданы другому лицу и в нужных случаях феодал должен был их охранять»26.

Общественным отношениям осетин в первой половине XIX в. посвящена монография P.C. Бзарова27. По его аргументированному мнению, в социальной структуре Восточной Осетии «сословие кавдасардов формировалось из детей вторых жен (номылус)», которые «считались неполноправными из-за 'низкого' происхождения»28.

Завершая краткий обзор литературы по избранной нами теме, отметим, что в историографии основными факторами образования сословия «побочных» детей называют социально-экономическое и политическое положение горских феодалов.

Целью исследования является выявление специфики социального статуса т.н. «побочных» детей горской знати - тумов у кабардинцев, тумов и чанка-тумов у балкарцев и карачаевцев, чанков и чанка-беков - у народов Дагестана, кавдасардов и кумаягов - у осетин.

Это возможно при максимально полной реконструкции общественного строя народов региона.

Исходя из поставленной цели, вытекают задачи исследования:

- определить основные факторы возникновения на Северном Кавказе института «побочных» детей;

- установить их место в системе общественного строя горских народов;

- выявить общее и особенное в их статусе у разных народов и в разное время;

24Ванеев З.Н. Избранные... Т. I. С. 214.

25 Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX века. Орджоникидзе, 1964; его же. Русско-осетинские отношения. Орджоникидзе, 1970.

26 Блиев М.М Осетия... С. 23.

27Бзаров P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. Орджоникидзе, 1988.

28 Там же. С. 50.

- выявить следы возможного влияния (либо взаимовлияния) аналогичных институтов сопредельных социумов; и т.д.

Источниковую базу исследования составляют архивные и письменные источники. Особую группу источников представляют собой материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий, действовавших с 40-х гг. XIX в. до начала XX в. Одна из первых создана во Владикавказе в 1847 г. по распоряжению наместника Кавказа, главнокомандующего отдельным Кавказским корпусом графа М.С. Воронцова. Возглавил ее начальник Владикавказского округа полковник П.П. Нестеров. 20 марта того же года состоялось первое заседание Комиссии. Уже вскоре чиновники Комиссии были буквально засыпаны прошениями и заявлениями практически от всех слоев населения. 16 октября 1847 г. фарсаглаги и кавдасарды некоторых селений Тагаурского и почти все население Куртатинского и Алагирского обществ подали наместнику Кавказа коллективное прошение. В нем, как и во множестве индивидуальных обращений содержится интересный материал, характеризующий систему отношений между различными сословиями.

Комиссию Нестерова закрыли в ноябре 1848 г. из-за его назначения командующим Левого крыла Кавказской линии. Ее должна была сменить Комиссия Ильинского, нового командира Владикавказского военного округа. Но из-за отказа последнего возглавить Комиссию возникла длительная бюрократическая переписка. Наконец, в июне 1850 г. Ильинского сняли с должности, назначив на его место генерала барона Вревского. В 1857 г. из-за отъезда Вревского, был открыт очередной «Комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев Левого фланга Кавказской линии». По личному распоряжению наместника Кавказа Барятинского, возглавил его отставной генерал-лейтенант А.П. Грамотин. Однако просуществовав всего несколько месяцев, и этот Комитет был закрыт. Причем, А.П. Грамотина обвинили в «своевольстве, беспечности и нерадивости».

В течение последующего 50-летнего периода Комитеты и Комиссии создавались и закрывались столько раз, что нет нужды приводить длинный список их названий и глав. Отметим лишь, что за многолетнюю историю в делах Комитетов и Комиссий собралось много разнообразных документов по социальной структуре горских обществ.

Интересующие нас материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий сосредоточены в Центральном государственном архиве РСО-Алания29.

29 ЦГА РСО-Алания, ф. 233. Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа; ф. 254. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев левого крыла Кавказской линии; ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным всех туземцев Терской области; ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей; ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.

Из опубликованных источников выделим сборники заметок и сюжетов русских и иностранных путешественников о горцах30.

Особую актуальность для темы нашего исследования имеет обычное право горских народов. Их несомненную научную ценность подчеркнул Ф.И. Леонтович: «В обычном праве кавказских горцев... сохранилось немало институтов глубокой старины, по своему происхождению и характеру принадлежащих к таким явлениям общественной культуры, которые на первых порах встречались в истории всех народов»31.

Один из ведущих советских кавказоведов, В.К. (Б.А.) Гарданов, писал по этому поводу: «Можно без преувеличения сказать, что адаты горцев Северного Кавказа являются главнейшим, а подчас и единственным источником для характеристики социальных отношений у этих народов на протяжении многих столетий, начиная с эпохи средневековья и в особенности для периода XVIII - начала XIX в.»32.

Вопросы социально-экономической истории могут плодотворно изучаться при помощи анализа терминологии источников. По авторитетному мнению В.И. Абаева, «язык представляет первостепенный исторический источник... Каждое слово-понятие, если удается раскрыть его историческое содержание, представляет ценнейший документ»33. В целом, анализ терминологии источников - один из главных методов исследования социальных связей34.

Объектом исследования является социальная структура средневековых обществ Северного Кавказа, а именно - место и роль т.н. «побочных» детей горских феодалов в жизни того или иного общества.

Хронологические рамки работы очерчиваются в пределах средневековья.

Методологической основой работы явились исследования филосо-

30 Осетины глазами русских и иностранных путешественников / Сост. Б.А.Калоев. Орджоникидзе, 1967; Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов / Сост., введ. и вст. статьи к текстам В.К. Гарданова. Нальчик, 1974.; О правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003.; Северный Кавказ в европейской литературе ХШ-ХУШ веков. Сборник материалов / Сост. В.М. Аталиков. Нальчик, 2006.; и др.

31Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Вып. I. Одесса, 1882. С. 2.

32 Гарданов В.К. Обычное право как источник для изучения социальных отношений у народов Северного Кавказа в XVIII - начале XIX вв. // СЭ, 1960. №5.

" Абаев В.И. Осетинский языки фольклор. М.-Л., 1949.1. С. 9.

34Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи изучения // ИСССР, 1985. № 6. С. 99.

фов и историков по типологии различных формаций или цивилизаций. Здесь необходимо сделать несколько замечаний методологического порядка, т.к. до сих пор наблюдается смешение понятий «феодализм» и «крепостничество», попытки связать с феодализмом только крепостничество, что в принципе неверно. В феодальный период бытовали различные типы зависимости, из которых крепостничество являлось крайним, близким к рабству35.

Затрудняют изыскания специалистов неясность терминологии, отсутствие хотя бы относительного единства в определении критериев и механизмов перехода, а также характеристике форм ранних государств. В отечественной литературе, исходя из пятичленной схемы ОЭФ, выделялись государства рабовладельческие, феодальные, буржуазные и социалистические. Не все соглашались с такой постановкой вопроса; вспомним хотя бы попытки ввести в научный оборот понятие «варварское государство». Но редкие голоса противников традиционного взгляда на природу государства заглушались мощным хором его сторонников. Положение изменилось после 1985 г., когда страна вступила на путь кардинальных перемен. В годы т.н. «перестройки» все настойчивее высказывались сомнения в правомерности традиционного взгляда на генезис и сущность государства. Стало очевидным, что гражданское государство не возникает просто как «ответ» господствующего класса на необходимость контроля над классом эксплуатируемых (Е.М. Штаерман, Л. Капогросси Колоньези и др.); оно может возникнуть еще в условиях отсутствия частной собственности на землю, а, следовательно, и частнособственнической эксплуатации (В.П. Илюшечкин, Ю.В. Павленко и др.); одним из путей его формирования является узурпация общественно значимых функций (военного) управления и перераспределения прибавочного продукта (Л.С. Васильев, Л.Е. Куббель и др.) и т.д.

При характеристике первых этнополитических образований государственного типа историки все чаще прибегают к понятию «раннеклассовое» («раннеполитическое», «раннегосударственное сословное») общество. Под ним понимается общество, где эксплуатация осуществляется путем присвоения части прибавочного продукта правящей знатью, благодаря ее власти-собственности и за счет выполнения редист-

35 Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. М., 1980. С. 75; Проблемы возникновения феодализма у народов СССР / Под ред. З.В. Удальцовой. М., 1969. С. 23; Колесницкий Н.Ф. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. Кн. 1. М., 1968. С. 89.

рибутивных функций. Частнособственническая эксплуатация при этом либо отсутствует полностью, либо не играет существенной роли36.

Таковы вкратце методологические принципы, на которых основана настоящая работа.

Методы. В работе использованы традиционные для исторической науки методы:

- историко-системный метод связан с углублением исторических исследований как с точки зрения целостного охвата изучаемой реальности так и с точки зрения раскрытия внутренних механизмов функционирования общественных систем.

В нашем случае этот метод позволяет раскрыть взаимосвязь между социальным статусом и экономическими возможностями феодалов Северного Кавказа с одной стороны, и социальным статусом их детей от неравных браков - с другой.

- Историко-сравнителъпый метод основывается на сопоставлениях тех или иных событий и явлений, либо их отдельных элементов. Без сравнения не обходится ни одно научное исследование. Объективной основой для сравнения является то, что прошлое представляет собой повторяющийся, внутренне обусловленный процесс. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются лишь пространственной или временной вариацией форм. А одни и те же или сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

- впервые в научной практике обобщены данные о положении «побочных» детей феодалов Северного Кавказа.

- Проведено систематизированное исследование комплекса факторов, влияющих на социально-экономическое положение рассматриваемых категорий населения.

- Написаны исторические очерки, в которых освещен процесс формирования рассматриваемых сословных групп.

- В ходе исследования, впервые в научной практике проделана работа по выявлению общих и специфических черт каждой из рассматриваемых групп населения.

Практическая значимость. Основные положения диссертации могут быть учтены и использованы как при определении специфики исторического процесса северокавказских народов, так и при разработке обобщающих работ по истории региона в целом.

Результаты исследования могут быть использованы в учебном про-

36 Куббель Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988; Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Киев, 1989; Васильев Л.С. Феномен власти-собственности // Типы общественных отношений на Востоке в средневековье. М., 1982. С. 60-99.

цессе для разработки спецкурсов и спецсеминаров по истории и этнографии народов Кавказа.

Структура диссертации представлена введением, тремя главами, заключением и библиографическим списком.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность темы, показана степень ее изученности, сформулированы цели и задачи исследования, дана характеристика источниковой базы, определены объект и хронологические рамки, методологические принципы, научная новизна и практическая значимость.

В главе «I. Тумы и тума-чанки Северного Кавказа» рассматриваются источники, пути формирования и эволюция таких категорий населения средневековых горских обществ, как «побочные дети» феодалов. Из всех социальных групп, относившихся к этим сословиям, наибольшими привилегиями обладали тумы Кабарды. Наряду с бес-лан-уорками (княжескими узденями) они относились к узденям 2-й степени37. «Полное собрание кабардинских обрядов» указывает на существование еще одной группы тумов, причисленных «к разряду узденей 3-й степени». Их принципиальное отличие от узденей 2-й степени заключалось в отношении к труду: они сами обрабатывали свой участок. Разделение тумов на группы связано, очевидно, с различной сословной принадлежностью их матерей — к узденям и простолюдинам соответственно. Источник XVII в. различает побочных детей князей от «меныииц;», т. е. женщин благородного, но не княжеского происхождения, и от «служиц», т. е. от крестьянок и рабынь.38

Положение тумов в адыгских обществах не было одинаковым. На Северо-Западном Кавказе дети, рожденные от наложниц, т.е. жен, «которые не венчаны с мужчиною муллою», не имели права на наследство, «кроме только — получают то, что им назначено будет от отца их за жизни его».39 И. Бларамберг писал относительно наследственных прав черкесской знати: «Если отец умирает, не успев высказать своей последней воли, сыновья делят между собой поровну и дают каждой дочери по одному рабу; если рабов нет или не хватает, каждая дочь получает лошадь и скот пропорционально состоянию покойного. Побоч-

Ъ1 Леонтович Ф.И. Указ. раб. Вып. I. СС. 15 , 224.

38 См.: Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв. / Под ред. Т.Х. Кумыкова и E.H. Кушевой (далее: КРО). М., 1957. Т. I. С. 287; Kyute-ва E.H. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. М., 1963. С. 109.

39Леонтович Ф.И. Указ. раб. Вып. I. С. 117.

ные дети не имеют прав на наследование имущества, но семья обычно кормит их»40.

Некоторые исследователи считали возможным превращение тумы в князя41. Одним из каналов приобретения тумами княжеского титула являлось признание «настоящими князьями своей фамилии за равных себе (признание это обыкновенно выражалось при разделе имения выдачей из него тумам одинаковой части с прочими делящимися между собой)...»42.

Другая возможность повышения тумами своего социального статуса заключалась в совершении каких-либо подвигов и обретении народного уважения. Поэтому «в прежние времена все тумы отличались наездничеством, щедростью, отвагою в набегах, ловкостью в воровстве и каждое мгновение права свои подкрепляли силой оружия»43.

Информацию на эту тему находим в «Записке 'О правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях'», составленной чиновниками сословно-поземельной Комиссии. «Неравенство брака кабардинского пши имело последствием то, что дети, рожденные от такого союза, считались уже не чистыми пши, а тума, не имевшими одинаковых прав с детьми, рожденными от равного брака». Для приобретения таковых прав, как известно, «необходимо было или жениться на чистокровной пши, или быть признанным своими ближайшими по отцу родственниками, то есть однокровными братьями, за родного брата».44

Некоторым своеобразием отличались тума-чанки и тума у . карачаевцев и балкарцев. Одно из первых свидетельств об этом сословии привел Г.Ю. Клапрот, в 1807-1808 гг. возглавлявший «Кавказскую» экспедицию Академии Наук России. В своем дневнике он записал: «Если князь или дворянин не имеет детей от своей законной жены, но имеет их от одной из своих рабынь, то таких детей называют 'тхума' или 'чанкуа'. Мальчиков с самого рождения передают на воспитание какому-либо бедняку, который заботливо воспитывает их до смерти роди-

40 Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. М., 2005. С. 176.

41 Комиссаров С.А. Из истории освобождения зависимых сословий в Кабарде // Уч. зап. Кабардинского НИИ, 1947. Т. 2. С. 69; Боцвадзе Т.Д. Социально-экономические отношения в Кабарде в первой половине XIX века. Тбилиси, 1965. С. 106; История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. С. 134.

42 Абрамович А. Очерк сословного строя в горских обществах Терской и Кубанской областей // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 27.

43 Там же.

44О правах... СС. 82-83.

теля; после его смерти 'тхума' наследуют полные права и вступают во владение имуществом своего отца, как если бы они были законными детьми. Но если у покойного остаются дети от его законной жены и если эти дети отказываются признать незаконнорожденного в качестве своего брата и уступить ему часть родительского наследства, они его убивают, поскольку у него нет родственников, чтобы отомстить за его кровь. Однако законные дети из уважения к памяти своего отца чаще всего прощают незаконнорожденного, признают его в качестве брата и допускают к дележу наследства. Обычно незаконнорожденный сын берет приемного отца в свой дом и в знак признательности заботится о нем до конца его жизни»45.

Данная версия происхождения рассматриваемого сословия не стыкуется по ряду сюжетов с другими свидетельствами. Некоторые детали упоминаются только в вышеприведенном варианте. Так, например, фрагмент об убийстве «законными» наследниками «незаконного» брата - скорее исключение из правил, нежели постоянная практика.

По нормам обычного права, «дети карачаевских биев и ногайских мурз от неравных браков именуются у первых - чанка, у вторых - шума».46 В социальной структуре кумыкского общества источники называют два сословия т.н. «побочных» детей. К первому относились чанки (о них см. ниже), а ко второму - тумы. Их принципиальные различия начинаются с момента рождения. Чанки - дети от браков кня-зей/биев с женщинами низшего происхождения, а тумы - дети сала-узденей (или уллу-узденей) от неравных браков. Они не пользовались «по наследству теми же правами, как дети от равных браков»47.

Побочные дети ногайских мурз также именовались тумами.48 По свидетельству чиновников сословно-поземельной комиссии, когда мурза женился на женщине низшего сословия азет и кул, то дети от этого брака назывались «тумаками, не имевшими таких прав, какими пользуются дети, рожденные от равного брака».49

Рассматриваемое сословие Ногайской орды В.М. Викторин считает зависимой категорией населения. «Они жили оседло, все вместе, по берегам реки Бузан - притока Ахтубы (в тех местах и сейчас есть населенный пункт Тумак), занимались земледелием - сеяли просо»50.

Первая глава завершается подведением предварительных итогов. Побочные дети феодалов адыгских народов назывались тумами. У кабардинцев они нередко считались князьями («пши»), правда, нечис-

45Клапрот Г.Ю. Указ. раб. С. 248.

46Абрамович А. С. 63.

47 Там же. С. 56-58.

48 Там же. С. 63.

1,4 О правах... С. 138.

50Викторин В.М. Обычное право в истории кочевой жизни ногайцев // Обычное право в России. Ростов н/Д, 1999. С. 103.

токровными. Вместе с тем, часто тумы не имели такого статуса просто по факту рождения от князя. Обрести его они могли в трех случаях: 1) женившись на чистокровной княжне, 2) в случае признания их «владельческих» прав законными наследниками, либо 3) после совершения какого-либо подвига.

Тумы и тума-чанки отмечены у карачаевцев и балкарцев. В числе факторов их образования М.Д. Каракетов назвал и политические. Они, по мнению исследователя, обуславливались борьбой за власть и низведением бывших князей (владетелей) до уровня чанков, второго после князей сословия (курсив мой - В.Г.) в социальной иерархии...»51.

На наш взгляд, здесь что-то напутано. В политической борьбе участвовали князья, «пши». Но сама по себе она не могла привести к потере ими княжеского статуса. Только сын князя от неравного брака становился тумом. Но это никак не связано с политикой.

Среди других народов Северного Кавказа тумы известны у кумыков, ногайцев и западных осетин. У первых они относились к знати, тогда как у других - к зависимым категориям населения.

Глава II. Чанки и чанка-беки Дагестана. По объему привилегий к адыгским тумам приравнивались дагестанские чанки. Следует отметить эволюцию содержания данного термина. Первоначально он обозначал отдаленного родственника правителя какого-либо дагестанского княжества. Другие же значения — «ограниченный в правах потомок шамхала, уцмия и т. п. от брака с женщиной из низшего сословия», «незаконнорожденный» — возникли не ранее XVI в. Как выяснили Н.С. Джидалаев и Т.М. Айтберов, понятие «чанка» впервые документально фиксируется на территории распространения даргинских и лакских языков и лишь затем оно проникает к аварцам и кумыкам52. В стойкой устной традиции аварцев термин «чанка» употреблялся в значении «высокородный, знатный». А в языке аварцев он имеет еще одно значение - «представитель высшего сословия»53.

Согласно «Своду заповедных законов Кайтаг-Дарго», составленного в период правления Рустам-хана (1616-1645 гг.) в иерархии Кайтага чанки занимали второе после уцмия место. В указанном «Своде» ничего не говорится о происхождении чанка от неравного брака. В то же время в кумыцком языке чанка - «член правящего рода, представитель высшего сословия, высокородный, знатный человек»54.

Термин чанка существует и в языке лакцев. В средневековье его носитель в правовом отношении стоял выше узденя, но ниже бека (сына

51 Каракетов М.Д. Сословия чанков, чанка-тумов и тумов в социаль-

ной структуре карачаево-балкарских обществ // Исторический вестник. Вып. I. Нальчик, 2005.С. 159.

53См.: Джидалаев Н.С., Айтберов Т.М. Указ. раб. СС. 67-94.

"Там же. СС. 67-68.

54 Там же. СС. 68-71.

или брата хана); их называли «незаконнорожденными»; а в селении Кумух - «нечистокровными», не имевшими прав на управление ханством. У лакцев разбираемое понятие впервые фиксируются на рубеже ХУИ-ХУШ вв.

«Чанка» не имеет этимологии с местных языков. Н.С. Джидалаев и Т.М. Айтберов, разбираемый титул выводят из китайского чжан -«старший по чину, начальник». В Дагестан он, возможно, попал через гуннов, булгар или хазар55.

«Сыновья, рожденные от бека и женщины простого происхождения, назывались чанками (чанка-беками) и не имели всех тех прав, какими пользовались их отцы. Тем не менее, они могли нести вассальную службу у ханов, шамхалов и уцмиев, владеть землями, полученными по наследству в виде 'чанка-пая' еще при жизни отца».56 Это определение социального статуса рассматриваемой категории привилегированного населения Северо-Восточного Кавказа явно доминирует в кавказоведении. Так, в коллективном труде по истории Дагестана с древнейших времен до наших дней сказано: «Значительную прослойку в бекском сословии составляли и чанка-беки, или дети беков от неравных браков, не имевших прямых наследственных прав и владевшие только теми земельными угодьями, которыми их наделяли еще при жизни их отцы (беки)».57

В отдельных владениях, например в Тарковском шамхальстве, рассматриваемая категория подразделялась на чанка-беков и просто чанков. Если первые пользовались некоторыми правами и преимуществами высшего сословия, то последние были лишены их.58 По адатам кумыков чанки «не имеют права наследования движимого и недвижимого имущества своих родителей; если же будет сделан дарственный акт (назру) в пользу чанков или княжеских дочерей, то ближайшие родственники мужского пола не могут завладеть тем имением».59

Обычно чанки пользовались угодьями наравне со всеми членами сельского мира. Без наследственных земель они, естественно, «не имели своих узденей и сами считались приближенными тех княжеских родов, от которых они происходили».60

55 Там же. СС. 82-83.

56 Казиев Ш.М., Карпеев И.В. Жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. М„ 2003. С. 44.

51 История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Отв. ред. А.И. Османов. Т. I. М„ 2004. С. 358.

58 См.: История Дагестана. Т. 2. М., 1967. С. 55.

59Адаты жителей Кумыкской области // ССКГ, 1872. Вып. VI. СС. 1920.

60 Феодальные отношения в Дагестане. Архивные материалы [далее: ФОД]. М., 1969.С. 89.

Выселяясь из родительского дома с незначительной долей имущества, чанки не могли претендовать на отцовское наследство и не считались членами клана.

Согласно Б.Г. Алиеву, по своему социальному статусу вслед за беками находились чанка-беки, «дети шамхалов, ханов, уцмиев и других владетелей и беков от неравного брака. Они имели меньше прав на отцовское наследство, чем чистокровные беки». Чанка-беки владели земельными угодьями, полученными по наследству от отца, «как часть, называемая 'чанка-пай'». В Кайтаге чанка-бекам выделялось, как правило, «из недвижимого имения отца 12 дворов раят, 12 дворов евреев, 12 дворов чагар и один или часть ятага».61

В дореволюционной историографии не мало места уделялось самому известному из чанка-беков - Султан-Махмуду (или Султан-Муту). В частности, обращалось внимание на фольклорное отражение его деятельности. По «народному преданию», он считался «сыном Андия-шамхала, жившего в XVI столетии. Он происходил от кабардинской княжны и потому братья его, Гирей и Эльдар, рожденные от другой матери из шамхальского рода, не хотели признать в нем равноправного с ними по крови брата». Однако Султан-Мут при помощи родных по матери вынудил братьев своих «к наделу ему из владения шамхалов нынешнего (60-х гг. XIX в.) Кумыкского округа и земель, лежащих на правом берегу Сулака до Темир-гоя. Таким образом, он сделался владельцем особого удела и, находясь в частных сношениях с крымскими ханами, мог предводительствовать турками при вторжении их в Грузию... Предание говорит, что Султан-Мут убит в деле с русскими при отступлении Батурлина из Тарков, что, судя по дипломатическим актам, должно было происходить в конце 1604 года».62

В документе, подготовленном канцелярией главнокомандующего гражданской частью на Кавказе (Тифлис. № 9333), происхождение кумыкских князей от Султан-Мута63, а последнего - от шамхала Тарковского подтверждается фольклорными источниками. Отмечено две версии; первая связывает героя с шамхалом и кабардинской узденькой (вольной, но не привилегированной по происхождению). Тогда как вторая - с шамхалом и кабардинской княжной. Соответственно в первом случае он назван чанкой, а во втором - законным сыном. Кроме

61 Алиев Б.Г. Частновладельческое (бекское) землевладение в Дагестане в XVI-XVII вв. // Развитие феодальных отношений в Дагестане. Махачкала, 1980. СС. 48-49.

61Шамхачы Тарковские // ССКГ. Вып. 1. Тифлис, 1868. С. 58, примеч. 9.

63 Московский купец Ф. Котов в 1623 г. «с восемью своими товарищами, по царскому указу ездил в Персию 'в купчинах с государевою казною и составил торговый дорожник'». В описании Тарков он упомянул «горского князя Салтанмута» (Дагестан в известиях русских и западно-европейских авторов XIII-XVIII вв. Махачкала, 1992. С. 65).

того, первые называют своих князей пришельцами, а вторые считают, что «князья кумыкские владеют землями по наследству со времен родоначальника своего Султан-Мута, получившего во владение Кумыкскую плоскость по разделу с шамхалом Тарковским».64

Х.М. Хашаев придерживался версии, согласно которой Султан-Мут (Султан-Махмуд) являлся чанком. «Султан-Махмуд, рожденный от дочери Узун-Черкеса (узденя), остался без удела, братья обошли его. По преданию, он собрал войско из аварцев и черкесов и силой заставил братьев уступить ему всю территорию за левым берегом Сулака (территория нынешних Хасавюртовского и Бабаюртовского районов). После этого происходила борьба за престол в Тарках между Султан-Махмудом и остальными сыновьями шамхала».65

Чанка-беки получали также повинности с поступавших в их управление «зависимых поселян», передавали свои земли по наследству и т.д. Поэтому, как со ссылкой на материалы сословно-поземельного комитета считает Б.Г. Алиев, чанка-беки пользовались особыми правами и преимуществами, ставящими их в разряд туземного высшего сословия».66

Чанки, не имевшие земельные наделы, естественно, «не имели и своих узденей или зависимых крестьян, и сами считались приближенными тех владельческих родов, от которых происходили, или находились в роли почетного слуги (нукера) феодального владетеля или бека, несмотря на то, что они являлись детьми одного отца». В этом случае чанкам обычно принадлежал участок в селении, в котором они жили, пользуясь землями наравне с другими общинниками. По мнению некоторых историков, феодалы практиковали поселение своих детей от неравных браков подальше от себя в феодально зависимых аулах. «Получив при жизни или после смерти отца незначительную долю отцовского имения, чанки выселялись из родительского дома и затем уже не только не могли претендовать на наследство отца, но и не считались членами фамилии».67

Поселившись в вышеуказанных аулах, чанки нередко фактически становились представителями ханской (бекской) администрации и пользовались привилегиями по сравнению с остальной частью населения68.

Интересен фирман шаха Султана Гусейна Софийского 1119 г. (1698 г. н.э.), представленный чанками Бияком и Таймасханом Имам-Мурзаевым. В этом документе «особенно примечательно то обстоя-

64 О правах... С. 122.

65 Хашаев Х.М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М., 1961. С. 160, примеч. 137.

^ Алиев Б.Г. Указ. раб. С. 49.

61 Там же. С. 49.

68 Там же. СС. 49-50.

тельство, что Сурхай-бек признается братом шамхала Тарковского ханом, получает жалованье такое же, как получал сын шамхала Шах-Наваз-бек, тогда как прадед чанков Имам-Мурзаевых был чанка кумыкский, из рода князя Урус-хана, а Урус-хан был сыном Айдемира и внуком Султан-Мута - родоначальника князей кумыкских».69

По наблюдениям А. Абрамовича, кумыкские чанки земельной собственностью владели только в том случае, если их отцы, «беки, при жизни своей выделяли им часть, тогда частью этой они владели на одинаковых правах с князьями:

- водворяли на своих землях аулы;

- пользовались поземельными доходами;

- продавали и дарили земли по своему усмотрению и пользовались всеми другими преимуществами, присвоенными землевладельцам по обычаю;

- браки чанков совершались преимущественно с женщинами такого же происхождения;

- очень редко чанки женились на княжнах кумыкских, и это было доступно только тем из них, которые отличались умом или особенной храбростью и военной предприимчивостью;

- дети от браков чанков с дочерьми биев считались биями подобно тому, как дети от брака кабардинского тума с женщиной из сословия пши».70

Уздени первой степени хотя по обычаю считали чанков выше себя, но своих дочерей за чанков выдавали редко. Чанки не могли оставить своих узденей, а «сами считались приближенными тех княжеских родов, от которых они происходили. В делах кровных и по воровству чанки равны были с прочими свободными сословиями. После прекращения княжеского рода чанки, принадлежащие к этому же роду, становились выше в глазах народа».71

Резюмируя изложенное, отметим, что в Дагестане отмечено две категории «побочных» детей феодалов: чанка-беков и чанков. В средневековый период оба сословия образовывали довольно многочисленную группу. Позднее большинство из них потеряли свои земли вследствие их незначительности и частых разделов. Многих чанков уничтожил Шамиль. Тем не менее их количество во второй половине XIX в. оставалось значительным. В аварском ауле Гоцатле проживало 53 чанка. В августе 1884 г. чанки аулов Телетль, Гонода, Ругуджа, Ури, Зиури и Гоготль заявили чиновникам сословной комиссии, что их родовые земли отобрал Шамиль, «но русское начальство возвратило нам... одну треть, а две трети осталось в руках сельского общества».72

тФОД. СС. 84-85.

70Абрамович А. Указ. раб. СС. 56-57.

71 Там же. С. 57.

12 Там же. С. 151.

По данным отчета начальника Дагестанской области, в 1871 г. только в Казикумухском округе насчитывалось 820 чанков73.

«Глава III. Кавдасарды и кумаяги Северной Осетии». «Побочные» дети феодалов Западной Осетии называлась, как правило, кума-ягами [«людьми с Кумы»], реже - тумамщ на остальной территории Северной Осетии - кавдасардами.

В дореволюционной историографии этими терминами называли детей «владельца и женщины свободного сословия, отданной в номылус (именная жена)». Считалось, что «такого рода браки, совершавшиеся между алдарами и фарсаглагами как магометанской, так и христианской религий, допускались, вероятно, по дороговизне и редкости в Осетии рабов»74.

Последнее обстоятельство, подчеркивал А. Абрамович, «вынудило более зажиточных людей приобретать в дом подобными сделками рабочие руки для такого вида работ, которые казались несвойственными женщинам высшего происхождения». Повторив буквально слово в слово эту же мысль, один из анонимных авторов продолжил: «Оставляя дом умершего алдара или фарсалака, кавдасард получал некоторую часть как движимого, так и недвижимого имущества владельца. Размер этой части, весьма, впрочем, умеренной, так как осетины не имели большого хозяйства, никогда не был с точностью обозначен народным обычаем; а бывало так, что приглашаемые для этой цели медиаторы, принимая в соображение состояние и численность того лица, из дома которого отходил кавдасард, определяли часть имущества, подлежащую выделу в пользу этого последнего»75.

Малолетние кавдасарды росли в доме отца или жили отдельно. За кровь кавдасарда платилось то же самое, что и за кровь свободного человека; он мог жениться на женщине свободного сословия, если мог выплатить калым соразмерный с ее социальным статусом. Определяя последний, дореволюционные исследователи подчеркнули: «Самая большая зависимость кавдасарда по отношению к тому же лицу, в доме которого он родился и рос, отнюдь не походила на отношение раба к владельцу, а скорее приближалась к положению бедного человека,

11 Там же. С. 162.

74 Там же. С. 39. «Между зависимыми сословиями Терской области, освобожденными в 1867 году, обращают на себя особенное внимание осетинские рабы, известные под именем кавдасардов или кумиаков (курсив мой - В.Г.)» (там же. С С. 38-39). «Сложность и запутанность их прав и, главное, неестественность их» отношений с алдарами, «выводят их из разряда всех прочих зависимых сословий, существующих в среде горцев Кавказа» (там же. С. 39).

75 Освобождение зависимых сословий во всех округах Терской области // ССКГ. Вып. I. 1868. СС. 44-45.

покровительствуемого своим богатым и сильным родственником»76.

По мнению большинства чиновников сословно-поземельных комитетов и комиссий, «таково было положение кавдасардов в период первоначального образования в Осетии этого разряда зависимых. Но с изменением общественного строя осетин, когда высшие сословия этого племени получили при нашем правительстве несравненно большие гарантии своих прав и, следовательно, влияния на сословия низшие - вместо родственных отношений между алдарами и фарсалаками с одной стороны и кавдасардами с другой - явилась полная вражда, нисколько не ослабевавшая с течением времени»77.

Круг экономических и личных прав кумаяга был ограничен. «Кума-яги или кавдасарды не имели права жениться без разрешения феодала, который это право давал не всегда и не всякому кумаягу. Право на женитьбу кумаяг должен был заслужить своей долголетней безупречной работой в доме владельца и преданностью своему господину. Это право он мог получить также за спасение жизни феодала. Только в этих двух случаях кумаяг мог получить личную свободу»78.

В показаниях «черного народа» сословной комиссии в Нальчике 21 марта 1849 г. в пункте 56 говорится: «По окончании мужской линии вдова с дочерьми кумаяга, если есть, или поступает в дом баделята или же остается кумаягом под именем какого-либо баделята, если мужская линия баделятов оканчивается, то имение поступает к кумаягам и калым за дочерей берут последние»79.

В отличие от прав, обязанности кавдасардов/кумаягов были довольно значительными.

Во исполнение предписания начальника Центра Кавказской линии кн. Эристова от 27 сентября 1849 г. за № 1887, «старшины» дигорских народов представили на его рассмотрение «ответные пункты каждого из старшин отдельно с обозначением в оных подвластных им фамилий и с пояснением, какие именно условия должны выполнять они в отношении к своим старшинам:

а) Если один из старшин выдаст сестру или дочь свою замуж, а старший из кумаягов сделает новобрачной подарок, состоящий из шелковой материи, барана или напитков, то муж ее должен вознаградить его за это и дать ему быка; если же кумаяг не сделает новобрачной никакого подарка, то не имеет права требовать быка.

б) По окончании мужской линии вдова с дочерьми кумаяга поступают в дом старшины и ни в каком случае не могут оставаться кума-ягами и принимать имя какого-нибудь старшины. В случае смерти всех членов мужского пола фамилии старшины подвластные этой фамилии

76 Там же. С. 44.

77 Там же.

78 Там же.

79 Скитский Б.В. К вопросу о феодализме... С. 58.

кумаяги ни в каком случае не берут к себе женщин, принадлежащих семейству старшины, а они поступают в дом к другому дигорскому старшине.

в) По окончании мужской линии узденей как вдовы и дочери, так и имущество их поступают в дом старшины так же, как и фамилий кумаягов»80.

Подробная информация о побочных детях феодалов средневековой Осетии приводится в «Рапорте начальника Осетинского округа, полковника Эглау, начальнику Терской области» от 21 июля 1866 г. «Об осетинских кавдасардах и их отношениях к местным феодалам». Данный документ состоит из двух частей: 1) собственно показания представителей различных слоев населения и 2) попытка анализа проблемы.

«Предположение мое, - писал Эглау - отобрать показания депутатов под присягой тоже осталось безуспешно, так как сами же депутаты откровенно сознавали, что исходом дела неизбежно будет ложная присяга, и при таких доводах я не счел себя вправе настаивать на ней.

Чтобы, наконец, достичь какого-нибудь результата, я предложил депутатам дать показания свои... Можно усмотреть из этих показаний, что алдары присваивают себе право владения кавдасардами в 3 поколениях, считая от первого владельца, приобретшего кавдасардов; депутаты кавдасардов право это ограничивают смертью первого владельца; по показаниям же фарсаглагов, продолжительность времени владения кавдасардами зависела от права сильного и от умения владельца подчинить своему влиянию живущее у него семейство кавдасардов.

Теперь же уничтожать совершенно кавдасардство невозможно, но поставить в более ясное отношение кавдасардских детей к их родителям, очеловечить право их, словом, принять участие в судьбе кавдасардов, есть конечно, прямой долг правительства»81.

В попытке сохранить объективность в сборе материала, чиновники фиксировали показания по данному вопросу от всех заинтересованных, либо хорошо информированных сторон. В этой связи большую актуальность приобретают альтернативные свидетельства сословий. К таковым можно отнести показания феодалов, фарсаглагов (общинников), самих кавдасардов, соседних владельцев и др.

Интересными по содержанию являлись показания кавдасардов: «Владелец берет в номилусы себе фарсаглачку, с платою за нее калыма и соблюдением всех обрядов свадьбы и брака. Дети, от такого брака рожденные, называются кавдасардами.

При жизни владельца кавдасарды живут вместе с семейством владельца, как младшие дети, несмотря на возраст, т.е. хотя бы кавдасард-ские дети были старше годами детей от законной жены, но все-таки первые считаются младшими.

80 Там же. С. 59.

иКокиевГ.А. Крестьянская реформа... СС. 121-123.

Как младшие дети, кавдасарды исполняют более черную работу по хозяйству.

Были примеры, что при жизни владельца кавдасарды отделялись вследствие споров и несогласий с владельцем.

По смерти владельца, если кавдасарды не желали оставаться с детьми его, то отделялись и получали следуемую им часть, как то: пашню, сенокос, часть скота и проч., смотря по состоянию владельца и по решению медиаторов.

Если были примеры, что после смерти владельца, не имевшего детей, кавдасарды переходили к его родственникам, то были также примеры, что после смерти владельца, не оставившего наследников, кавдасарды получали во владение все его имение»82.

Весьма серьезным источником является «Докладная записка об осетинских кавдасардах» коллежского советника А. Кодзокова. Ввиду очевидной значимости этого документа для нашей темы, приведем ее наиболее занимательные сюжеты.

«Кавдасард (в буквальном значении слова, рожденный в яслях) происходит от женщины свободного и несвободного состояния, отданной за калым несколько выше обычного между тагаурцами в номилус (именная жена); причем, однако, соблюдаются свадебные и брачные обряды. Такого рода браки, совершаемые аддарами и фарсаглагами, не противные магометанской религии, существуют под разными наименованиями между племенами осетинского происхождения, и, надо полагать, что допущены они по дороговизне и редкости рабов в Осетия, почему знатные и богатые люди подобного рода браками приобретали себе в дом рабочие руки для таких работ, кои казались не свойственными женщинам высшего происхождения.

Дома осетин исстари строились так, что под одну крышу ставили хозяйскую саклю, конюшню и службы, которые разделялись, одними общими сенями; номилус, исполнявшая черные работы, занимала часть, определенную для слуг и конюшни, а старшая жена помещалась собственно в доме. Вот откуда ведет свое название кавдасард ... Малолетние кавдасарды росли в доме, в котором они родились... При самой большой зависимости кавдасардов к тем лицам, в доме которых они рождены, что можно отнести к 20 и 30 годам текущего (XIX-го) столетия, зависимость эта все-таки не походила на зависимость раба к владельцу, а приближалась более, если можно так выразиться, к зависимости младшего бедного человека к богатому и сильному родственнику, и такие отношения продолжались до тех пор, пока жил кавдасард в доме, в котором родился; после смерти главы этого дома, кавдасард мог... жить отдельно... Оставляя дом умершего алдара... кавдасард получал на свое обзаведение часть из оставшегося от него имения, как земли, так и движимого имущества; размер этой части был весь-

82 Там же. С. 125-126.

ма, впрочем, умеренный, ибо тагаурцы не имели большого хозяйства, обычаем народным никогда определен не был, а делалось это так, что приглашенные медиаторы (в этом посредничестве заслуживает внимания одна особенность, что число медиаторов из алдаров было одним человеком больше против числа медиаторов из других сословий; так, между 5 медиаторами допускалось 3 алдара и 2 из фарсаглагов или кавдасардов) определяли, что надлежало выделить кавдасарду, причем бралось в соображение состояние и численность семейства того лица, из дома которого отходил кавдасард.

Бывали примеры, что влиятельные люди не выпускали из домов своих отцов-владельцев, оставшихся после него кавдасардов, но такие случаи порождались насилием»83.

Подробный материал о кавдасардах содержит «Докладная записка о разборе сословных и поземельных прав во Владикавказском округе», подписанная председателем Комитета бароном Вревским. Данную «Записку» 31 марта 1851 г. подали начальнику главного штаба Кавказского корпуса, генерал-адъютанту и кавалеру Коцебу84.

После основания в XVIII - первой половине XIX в. предгорных и равнинных поселений положение кавдасардов несколько изменилось. Феодалы стали практиковать наделение кавдасардов землей, получая с них оброк. Таким путем алдары и баделята избавлялись от многих производственных забот, а кавдасарды получали известную самостоятельность.

В отдельных случаях феодалы Западной Осетии шли на образование поселений, населенных исключительно кумаягами. По свидетельству Штедера (1781 г.), дигорские аулы Ватшило, Вассилово и Тума принадлежали побочным детям баделятов85. Характер этих поселений раскрыл сам же Штедер. Баделята «смотрели на них (кумаягов - В.Г.) и их имущество как на свою собственность, вследствие чего они требовали с них произвольные выплаты»86.

К началу XIX в. аулы Ватшило и Вассилово, вероятно, слились. Ю. Клапрот в 1808 г. отмечал только «два селения Вачило Василий и Тума, принадлежавшие незаконнорожденным детям баделятов»87.

Кавдасарды приобретали землю не только посредством наследства. По нормам обычного права, они имели право владеть землею, «приобретенною покупкою или полученною по наследству»88. Фиксация нор-

83 Там же. СС. 126-129.

иЦГА РСО-Алания. Ф. 233. On. I. Д. 9. JUL 29-38.

85 Осетины глазами русских и иностранных путешественников. Орджоникидзе, 1967. С. 52.

86 Там же. СС. 63-64.

87 Klaprot J. Reise in den Kaukasus und nach Georgien unternommen in den Jaren 1807 und 1808. Bd. II. Halle und Berlin, 1814. S. 395.

%%Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1883. Вып. II. С. 15.

мами обычного права возможности покупки земли кавдасардами свидетельствует о том, что таковые сделки не были единичными. Иногда крестьяне покупали участки даже у своих феодалов. Так, в 1865 г. ал-дар Кануко Кануков продал своему кавдасарду Дудару «пахотные и сенокосные земли, находящиеся в ауле Кобани, называемые 1-я Вес Олмарта, 2 и 3 Олмарта Рахте, 4 Андыра, 5 Цадыфаз, 6 Сакадах, 7 Ол-дра, 8 Воикнарс, 9 Мамайнук, 10 Рабын, каменный и деревянный дома, мельницу, части пастбищных мест, называемые Ху-Завт, Хос-Харан-рах, Ахсар-Завг, и лес ценою четыреста десять руб. сереб. И деньги получил сполна, после этого никто из моих родственников вступаться в оные земли и строения не должны, так и равно и я...» Сделка скреплялась «Подпиской», данной Дударуку бывшим владельцем и его родственниками; «Удостоверением» управляющего Тагауро-Куртатинским участком и «Свидетельством» об этой покупке, подписанной председателем народного суда Осетинского округа, депутатами от крестьян, алдаров и баделятов89.

Покупка земельных участков свидетельствует о больших возможностях хозяйства кавдасардов. Один из них, по имени Савцук, принадлежавший юнкеру Джатиеву, имел 14 загонов земли, 2 быков, 14 коров, лошадь, ишака, 5 овец90. После присоединения Северной Осетии к России, особенно с начала XIX в., хозяйство части кавдасардов стало ориентироваться на рынок. Торговля приносила определенный доход крестьянам. Некоторые из них даже выкупались на волю. В 1845 г. Габуза, Хазби и Али Атаены за 500 рублей серебром выкупились на волю. В выданном им свидетельстве их бывший владелец Эльмур-за Абисалов обязывался впредь не иметь с ними никаких отношений, «окроме родственнического»91. _

Численность сословия кавдасардов/кумаягов отражают материалы первой половины XIX в. У Галата Кабанова из Донифарса имелись следующие семейства кумаягов: Тубе Ангудаева, Бага Гатагаева, Дзодзи Дзодзаева, Темрука Кумаякова, Кодоша Голоева, Хамча Донбегова, Абрека Коджева, Ноока Когконова, Кизина Хоева, Кабула Сахнаева, Геги Герхиева, Майралкаевых (Фацбая, Азамата, Казгерея, Гоги, Тото-рука), Гула Цомаева, Цопа Айзаугова, Булоевых (Алакаца, Цабозгирея, Холима), Ромораевых (Рашида, Гиоли).92

На равнине Тагаурского общества находилось 193 двора кавдасардов, 611 дворов фарсаглагов, 77 - алдаров.

Число кавдасардов/кумаягов у феодалов не было одинаковым. У одних их было больше, у других меньше. В первой половине XIX в.

85Архив СОИГСИ. Ф. 16. Д. 3. ЛЛ. 118 - 126.

90 Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк // Северная Осетия. Орджоникидзе, 1939. С. 63.

91ЦГА РСО-Алания. Ф. 256. Д. 6. ЛЛ. 10-10 об.

пЦГА РСО-Алания. Ф. 291. Д. 2, л. 129.

сословие в целом составляло в «аристократических» обществах примерно 25% всего числа крестьян.93

Как видно, «побочные» дети осетинской знати - кавдасарды/кума-яги, в отличие от кабардинских тумов и дагестанских чанков, относились к зависимым слоям населения. Они выполняли всю черновую работу в доме и хозяйстве осетинских феодалов. По нормам обычного права «кавдасарды обязаны жить там, где прикажут их владельцы, и исполнять работы, от них назначенные». Социальный статус кавда-сардов являлся наследственным. Они составляли неотъемлемую собственность фамилии отца и не могли быть ни проданы, ни уступлены в дар. После смерти отца кавдасард имел право получить небольшой надел, но и тогда он оставался зависимым крестьянином и служил своим новым хозяевам.

В «Заключении» подведены итоги исследования и сформулированы основные выводы.

93 Гутнов Ф.Х. Средневековая Осетия. Орджоникидзе, 1993. СС. 175176.

По теме диссертации опубликованы следующие работы: Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК РФ 1. Кумаяги // Вестник СОГУ. 2010. № 1. С. 33-36.

Монографии

2. Тумы. Чанки. Кавдасарды. Владикавказ: УРАН Сев.-Осет. ин-т гумм, и соц. исслед. 2011. - 138 С.

Публикации в научных сборниках

3. Тумы // Современная методология гуманитарного исследования. Материалы III Всероссийской историко-филологической школы семинара молодых ученых. Владикавказ, 2008. С. 33-37.

4. Чанки Мехтулинского ханства // Изв. СОИГСИ. Вып. 3. Владикавказ, 2010. С. 52-59.

5. Тумы Кабарды // Проблемы всеобщей истории и политологии. Вып. III. Владикавказ, 2010. С. 43-47.

6. Чанки и чанка-беки Дагестана // Изв. СОИГСИ. Вып. 4. Владикавказ, 2010. С.116-119.

Подписано в печать 03.03.2011. Усл.печ.л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ № 250.

Отпечатано в издательско-полиграфическом отделе СОИГСИ им. В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-А 362040, г. Владикавказ, пр. Мира, 10.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Гагиев, Вилорд Таймуразович

Введение

Глава I. Тумы и тума-чанки Северного Кавказа.

1.1. Тумы Кабарды и западных адыгов.

1.2. Тума-чанки и тума у карачаевцев и балкарцев.

1.3. Тумы у кумыков.

1.4. Тумы у ногайцев.

1.5. Тумы и земельная собственность.

Глава II. Чанки и чанка-беки Дагестана.

Глава III. Кавдасарды и кумаяги.

Введение диссертации2011 год, автореферат по истории, Гагиев, Вилорд Таймуразович

Актуальность проблемы. Выбранная в качестве диссертационного исследования тема — «Побочные дети феодалов Северного Кавказа» -относится к числу дискуссионных и недостаточно полно исследованных проблем кавказоведения. Единственной работой, в которой на материале региона в целом рассматривается проблема положения т.н. «побочных» детей, остается небольшая по объему статья Ф.Х. Гутнова1.

Между тем, изучение социальной структуры горских обществ является составной частью анализа средневековой истории народов Северного Кавказа. Несмотря на это, до сих пор остаются неясными источники и пути формирования различных категорий населения и эволюция их положения. Более того, данное направление в современной науке не представлено даже на уровне диссертационных исследований. Добавим к этому, что со времени проведения крупного форума кавказоведов, состоявшегося еще в советское время (в 1980 г.), прошло 30 лет.

Как видно, назрела необходимость выявления социальной структуры средневековых горских обществ. Решение данной проблемы станет заметным шагом вперед на пути выявления общего и особенного в т.н. «горском феодализме».

С другой стороны, выявление различных аспектов положения тумов, чанков, кавдасардов и т.д. непосредственно связано с выявлением основных закономерностей перехода от одной социально-экономической формации к другой (в рамках формационного подхода), либо от одной цивилизации к другой (в рамках цивилизационного подхода). Звеном в

1 Гутпов Ф.Х. Тумы, кавдасарды и чанки в период феодализма // Известия СКНЦВШ, 1987. № 1, с. 74-79. цепи исследований по данной теме является выяснение факторов и механизмов становления раннеклассового общества и перехода к феодализму. Весомый вклад в разработку проблемы внесли советские кавказоведы. Следует также отметить, что кавказский материал, как никакой другой, чрезвычайно важен для понимания общей проблемы генезиса феодализма. На это обстоятельство еще четверть века назад указали E.H. Кушева2 и В.К. Гарданов3.

История общественного строя различных народов средневекового Северного Кавказа является одной из наиболее слабо изученных тем, хотя в последнее время интерес к ней заметно возрос. Появилось монографии, тематические сборники научных статей и отдельные публикации.

В них рассматриваются не только генезис, но и эволюция различных классов и сословных групп у народов региона различные аспекты истории генезиса классов и государства на Северном Кавказе.

Актуальность избранной темы, помимо прочего, обуславливается с разрабатываемой в последнее время интеграционной периодизацией всемирной истории. Одной из ее основной составляющей является средневековая история Северного Кавказа4.

В связи с этим становится очевидной необходимость обращения к названной теме.

Степень научной разработанности проблемы. По истории средневекового Северного Кавказа эпохи средневековья существует не так много специальных работ. Но и в существующих исследованиях мы

Кушева E.H. О некоторых особенностях генезиса феодализма у народов Северного Кавказа // Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., 1969. С. 180.

3 Проблемы возникновения феодализма у народов СССР. М., 1969. С. 226.

4 Виноградов В.Б., Дударев C.JI., Нарожный Е.И. Основные этапы всемирной истории. Методический материал // Восток. Афро-азиатские общества: история и современность. 1995. №5. СС. 126-135. сталкиваемся с альтернативными подходами к изучению интересующих нас вопросов, и как результат — с разными, порой диаметрально противоположными, выводами.

Приводя аналогии различным группам побочных детей у знати горских обществ, исследователи довольствуются лишь констатацией фактов, но, не больше. Причины сходства или различий в социальном статусе рассматриваемых категорий населения, как правило, не обсуждаются.

С начала XIX в. среди исследователей горских народов появляются офицеры русской армии на Кавказе: П.Г. Бутков, С.М. Броневский, А.П. Берже, А. Зиссерман, B.C. Толстой и др. Особо следует отметить двухтомный труд С.М. Броневского «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе», завершенный в 1810 г. и вышедший в 1823 г. На основе материалов путешественников и собственных наблюдений автор в первой части дал общую характеристику общественного строя этносов региона, отмечая, что здесь известны «три главных вида правления: монархическое, аристократическое и демократическое»5. Во второй книге он характеризует социальные отношения отдельных народов. Поэтому советская историография оценивает труд С.М. Броневского «как первую в истории науки попытку установить различные формы этого строя»6.

В литературе первой половины XIX в. рассматриваемая нами тема практически не поднималась. Лишь Г. Ю. Клапрот упомянул о тумах/чанках Карачая. «Если князь или дворянин, писал Г.Ю. Клапрот, -не имеет детей от своей законной жены, он приобретает их от одной из своих рабынь. Эти последние (дети — В.Г.) называются тума или чанкуа. Мальчики передаются сейчас же после рождения небогатому человеку,

5 Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Т. 1.С. 38.

6 Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке // КЭС. М.: Наука, 1955. Т. I. с. 348. который заботливо воспитывает их до смерти их отца; тогда тума наследует все их права и вступают во владение имуществом, словно они были законными. Однако, если остались другие законные дети от жены и если последние отказываются признать незаконнорожденного своим братом, принять его в дом и уступить часть своего отцовского наследства, они его убивают. Однако нередко случается, что законные дети из уважения к крови отца жалеют незаконнорожденного, признавая' его братом и допуская к участию в дележе наследства. Обычно незаконнорожденный берет своего бедного приемного отца к себе в дом и 7 в благодарность кормит его в течение остатка его жизни» .

Значительным событием в развитии кавказоведения стало появление о трудов М.М. Ковалевского . Его работы по истории горских народов еще при жизни исследователя принесли ему заслуженное признание современников. А изыскания в области средневековья, феодализма, древнерусской общины, родовых отношений закрепили за ним славу «выдающегося русского ученого».

Главная тема работ М.М. Ковалевского-кавказоведа - пережитки родовых отношений. В этой связи он придавал большое значение изучению обычного права тех «народностей, которые как осетины, доселе сохранили в своем быту многочисленные остатки уже пройденных (курсив мой - В.Г.) ими стадий развития». Этим определялся «характер и план» одной из-его работ - «Современный, обычай и древний закон». В ней он намеревался, дать не простое описание права осетин, но «объяснить фактами из быта этого народа многие вопросы древнего права»9. п

Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг. //

АБКИЕА. С. 248.

Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. Обычное право осетин в историко-сравнительном освещении. М., 1886. Т. I, II; Его же. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II; Его же. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа//РМ, 1883. № 12. СС. 137-154. 9КовалевскийМ.М. Современный. С. IV.

Вместе с тем известный исследователь пережиточных форм родовых отношений у горцев резко выступал против тех авторов, которые характеризовали общественный строй народов Северного Кавказа как патриархально-родовой.

В конце XIX в. «феодализм кавказских горских народов оставался вопросом совершенно неизвестным как общей, так и специальной исторической литературе»10.

Возражая сторонникам признания родового строя у средневековых горцев, М.М. Ковалевский писал: «на Кавказе перед ними воочию выступает тот сложный процесс, благодаря которому архаичный порядок родовых общинных отношений заменяется отношениями феодальными. У одних народов мы видим феодализм в зародыше, у весьма немногих - в законченном виде. Сопоставляя и сравнивая, мы получаем возможность отметить последовательность стадий, через которые проходил процесс феодализации»11. Однако эта мысль осталась, к сожалению, только замечанием и не получила развития.

На осетинском материале М.М. Ковалевский выделил такую черту феодального строя как обладание политической властью земельным собственником. «Алдар и баделят не только собственник земли, получающий со своих вечно наследственных арендаторов положенную обычаем ренту, он еще их политический глава, одинаково в военное и мирное время»12. Сосредоточение политических функций в руках отдельных алдаров и баделятов не должно смущать, ибо в период феодальной раздробленности политические функции государства берет на

13 себя вотчина . В мирное время все сферы экономики и общественной

10 Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. С. 239.

11 Ковалевский М.М. Поземельные. С. 138. 11

Ковалевский М.М. Современный. СС. 45-46.

13 Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. С. 277. жизни находились под контролем феодалов. Им подчинялись даже уголовные дела, которые согласно обычному праву, разрешались при помощи посредников. Алдары и баделята «осуществляли свое право верховной юрисдикции путем взимания с уголовных преступников штрафов в свою пользу»14.

Заслуживают внимания выводы М.М. Ковалевского о степени развития феодализма в Осетии. При всем сходстве с феодальными порядками, «осетинская сословная организация отнюдь не может быть уподоблена той, какую представляет Западная Европа в эпоху завершившегося уже процесса феодализации»15. Стадиально феодализм в

Осетии он сравнивал с европейским XI в., «невыработанным» еще феодализмом. В одной из работ по обычному праву исследователь высказал интересную мысль: «одинаковость экономических и бытовых условий вызывает к жизни в разобщенных между собой местностях и разноплеменнейших народах сходные юридические нормы»16. Интересны и его параллели между положением фарсаглагов в начале XIX в. и крестьянами средневековой Руси. «Подобно нашим крестьянам в эпоху, предшествовавшую отмене знаменитого Юрьева дня, - писал он, фарсаглаги пользовались правом свободного перехода от одного узденя к другому. Существенным ограничением этой свободы переселения является то обстоятельство, что при оставлении прежнего места жительства»

11 недвижимая собственность фарсаглага оставалась в пользу хозяина аула .

Что касается непосредственно интересующей нас темы, то еще во время научной экспедиции 1883 г. со слов 86-летнего Брека Карнаева, жителя селения Новохристиановское, М.М. Ковалевский записал историческое предание о появлении Бадела, фольклорного прародителя баделятов. Он и его потомки «размножались не только путем установления

14 Ковалевский М.М. Современный. С. 46.

15 Там же. СС. 46-47.

16 Там же. СС. 12-13.

17 Там лее. СС. 39-40. постоянных браков, но и тем, что брали себе именных жен (номылус) из бедных семейств иронов. Дети этих номылус, пока жив был отец, жили с ним; по смерти же его отделялись, не получая ничего из общего состояния.

1 Я

Название им было кумаяк (курсив мой — В.Г.)» .

Второе наименование данного сословия в Западной Осетии - тума19. Этот социальный термин в Дигорском обществе появился, очевидно, из Кабарды. Союз между баделятам и кабардинскими князями, как известно, был достаточно прочен.

К теме побочных детей горских феодалов М.М. Ковалевский обращался во многих своих работах по кавказоведению. Данный вопрос он рассмотрел в фундаментальной монографии «Современный обычай и древний закон». Здесь он, в частности, обратился к мнению В.Б. Пфафа, который писал: «У осетин почти всякий, живущий в достатке, кроме законной жены, держал еще одну или несколько наложниц (номылус, nominalis uxor); дети, рожденные от подобной наложницы или именной жены, назывались кавдасардами; от того, что родились в яслях; кавдасарды служили своему отцу и старшим братьям, как рабы». В.Б. Пфаф ошибочно утверждал: «это учреждение свойственно исключительно Евреям или Семитам»20.

М.М. Ковалевский справедливо возразил: «Совершенно непонятным является для меня то утверждение г. Пфафа, что в обычае держать конкубин следует видеть учреждение, свойственное исключительно только Евреям или Семитам. Откуда бы взялся в таком случае индусский, греческий, римский или древне-кельтический конкубинат, с тем особым положением, какое создаваемо было им для рождения в нем детей, положением каких-то младших братьев, более или менее зависимых от

1Я

Калоев Б.А. М.М.Ковалевский и его исследования горских народов Кавказа. М., 1979. С. 176.

19 Там же. С. 43.

90

Ковалевский М.М. Современный. СС. 12-13. законной семьи, одним словом однохарактерным с тем, каким пользуются,

Л 1 как мы увидим, осетинские кавдасарды?» .

В другом сюжете, со ссылкой на адаты осетин в записи капитана Норденстренга (1844 г.), ученый охарактеризовал это сословие как «низшее - кавдасард». Происхождение последних он связывал с «господствующим доселе обычаем держать наложниц — 'номылус', и приживать от них детей, 'кавдасардов', которые наравне с остальным имуществом (курсив мой — В.Г.), поступают в общее владение двора или в раздел между живущими в нем семьями»"".

Исключительное право владеть кавдасардами принадлежало алдарам. Они могли распоряжаться ими «по произволу и подвергать их наказанию помимо суда»23.

Причем, как отметил М.М. Ковалевский, «Звание кавдасардов наследственное. Они составляют неотчуждаемую собственность той узденьской (алдарской - В.Г.) фамилии, к которой принадлежала их мать. Они не могут поэтому быть проданными или уступленными кому-нибудь в дар. Кавдасарды обязаны жить там, где им будет указано, и исполнять положенные им работы»24.

Вместе с тем, М.М. Ковалевский подчеркнул: «Такое зависимое состояние не мешает кавдасардам владеть землею, приобретенной покупкою или полученной по наследству, а также купленными рабами, дети которых признаются уже кавдасардами и, как таковые, принадлежат уазданлагу25. Выход из сословия кавдасардов невозможен»26.

Рассматривая положение побочных детей в других социумах Северного Кавказа М.М. Ковалевский высказал интересную, но далеко не

21 Там же. С. 15.

22 Там же. С. 35.

23 Там же. С. 39.

24 Там же. С. 41.

25

Буквально - «благородный человек», в данном случае - феодал.

26 Ковалевский М.М. Современный. СС. 41-42. бесспорную, идею. По его мнению, в Дагестане «на должности местных начальников правители обыкновенно определяют собственных детей от неравных браков, или так называемых чанков»27.

Однако, как подчеркивали многие исследователи, в том числе и дореволюционные, это мнение ошибочно. Так, В. Линден писал по этому поводу: в Дагестане только чистокровные беки пользовались «преимущественными правами на занятие различных административных должностей и, в том числе, по управлению теми или другими районами

28 данного владения или отдельными селениями» .

Исследования М.М. Ковалевского открыли новую главу в развитии исторической науки о горцах. «Несмотря на то, что его концепция феодализма у горских народов Кавказа не свободна от ошибок, она является первой в исследовании данной проблемы у горцев Северного Кавказа»29.

Особенностью литературы рубежа Х1Х-ХХ вв. является появление в числе ее авторов местных краеведов (К. Хетагуров, А. Ардасенов, А. Есиев, А. Цаликов, А. Гатуев, П. Гидулянов, И. Хубиев, У. Алиев, И. Тамбиев и др.). Хотя на исторических взглядах местной интеллигенции лежит явная печать идеологической борьбы той эпохи (вспомним, к примеру, острейшие дебаты по сословному вопросу), ее роль в становлении краеведения трудно переоценить. Вообще же краеведы (не только на Кавказе) играли важную роль в распространении исторических знаний и возбуждении интереса к изучению прошлого.

В большинстве работ местных авторов социальная структура традиционных обществ рассматривалась через призму т.н. «сословного

27 Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I. С. 230.

28

Линден В. Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края // Кавказский календарь на 1917 г. Тифлис, 1916. С. 286. г<* Косвен М.О. Этнография. С. 240. вопроса». Это, например, относится к работе А. Кодзаева30. В советской историографии его работа подвергалась уничтожающей критике, на наш взгляд - только из-за политических взглядов автора. Не восприняв идеи большевизма, А. Кодзаев как наблюдатель осетинских школ предостерег [под угрозой увольнения] учителей от политической деятельности. Из-за этого он подвергся нападкам со стороны леворадикальной части осетинской интеллигенции. В советской историографии он также характеризовался как человек «реакционных взглядов», выражавший интересы националистов31, а работу иначе как «компиляцией» не называли. Но с этими оценками трудно согласиться.

В дневнике Ц. Амбалова есть запись о том, что А. Кодзаев в 1918 г. во главе делегации от России «наблюдал за установлением советско-финляндской границы». Обвинения в компиляции также несостоятельны, ибо помимо обширной библиографии (на русском, французском, немецком и латинском), автор опирался на солидную источниковую базу, что позволило ему высказать некоторые новые мысли и подтвердить старые идеи. В частности, новые аргументы в пользу идеи В. Миллера о преемственности скифов-сарматов-осетин он нашел в исследованиях немецких ученых Мюллера, Цейса и Мюлленгофа А. Кодзаев разделял мнение своих предшественников о связи осетин «с древним кочевым племенем Аланов». Разбор свидетельств античных писателей не оставил у краеведа «сомнения в полной справедливости этого мнения»33. Разумеется, исследование школьного учителя, как бы тщательно оно не готовилось, не лишено ошибочных положений [об общественном строе в средние века, распространении христианства и др.]. Но, давая книге общую оценку,

30

Кодзаев А. Древние осетины и Осетия. Владикавказ, 1903.

31 Васильева Л.М. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Орджоникидзе, 1975. С. 123; Тотоев М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX в. Орджоникидзе, 1968. СС. 54-56.

32 Кодзаев А. Древние осетины. СС. 6, 8.

33 Там же. С. 54. вспомним о ее влиянии на рост национального самосознания народа и стимулирование интереса к изучению древностей Осетии.

Из работ интеллигентов XIX — начала XX в. Северного Кавказа следует выделить исследования Ш.Б. Ногмова, Хан-Гирея, В. Кудашева и др.34

Становление советского кавказоведения началось с усвоения

35 результатов. Характерным примером является монография Г.А. Кокиева , основанная на исследованиях дореволюционных специалистов. Впервые вводились в научный оборот некоторые документы из Посольского приказа. В связи со спецификой цели, стоявшей перед автором - создание учебного пособия, работа представляет собой компактное изложение истории осетинского народа с древнейших времен до середины XIX в. Используя достижения дореволюционных кавказоведов, Г.А. Кокиев повторил и ряд их ошибок. В частности, причиной генезиса феодализма он считал появление «общественного слоя абреков». Вместе с тем по некоторым вопросам он занял принципиальную позицию. Так, возражая М.М. Ковалевскому, Г.А. Кокиев указывал на невозможность механического заимствования общественных форм; они являются результатом больше внутренних, нежели внешних причин: «феодализм в Осетии обусловлен только внутренними причинами и вполне самобытен»36.

Г.А. Кокиев рассмотрел время заселения предками осетин северных и южных склонов Кавказского хребта, соотношение между этнонимами «алан» и «осетин». Если в данной работе под аланами-асами автор видел исключительно предков осетин, то позднее он изменил свое мнение: все

34 Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. Нальчик: Эльбрус, 1982; Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913; Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик: Эль-Фа, 2008.

35 Кокиев Г.А. Очерки по истории Осетии. Владикавказ, 1926.

36 Там же. СС. 69-70. горские народы, за исключением кабардинцев, в той или иной степени являются потомками алан.

В другой работе ученый обратился к проблеме генезиса феодализма в ущельях Осетии. Ему удалось выяснить два фактора классообразования у горцев. Одной из причин, обусловивших выделение старшин в господствующий класс, явилось усиление их «как военных организаторов» походов. Другим важным фактором он считал появление «частной собственности на скот» .

В творчестве Г.А. Кокиева особое место занимает проблема «побочных детей» горских феодалов. По его мнению, на сословной лестнице Западной Осетии они располагались «ниже категории

38 адамихатов» . В Западной Осетии они назывались кумаягами, а в Восточной — кавдасардами. «Надо думать, - писал ученый, - что оба этих термина. возникли на осетинской почве, так как значения этих терминов, вскрывающие социальную сущность каждого из них, легко разъясняются

39 на осетинском языке» .

Термин кумаяг, - продолжал автор, - состоит из названия известной горцам с древнейших времен реки Кумы и приставки "яг" или "аг"в осетинском всегда указывающий местность, край, село или аул, откуда происходит тот или иной человек. Отсюда и значение термина "кумаяг" с осетинского разъясняется очень легко. "Кумайяг" — значит "человек из Кумы", т.е. человек, происходящий из прикумского района»40.

Верно определив этимологию понятия «кумаяг», Г.А. Кокиев ошибочно, на наш взгляд, связал происхождение этого института с пленниками, захваченными в результате набегов алан-осетин на

47

Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе, 1940. СС. 4248.

38

С дигорского данный социальный термин переводится буквально, как «людская порода», или «подобие людей». Само название вроде бы указывает на характер отношений баделятов и большинством общинников {там же. С. 19).

39 Там же. С. 23.

40 Там же. равнинные районы, скорее всего, как полагал Г.А. Кокиев, на предков современных ногайцев. Пленники «в осетинском феодальном обществе» составляли «категорию зависимых крестьян, получивших название по месту их прежнего бытования — кумаягов»*1. Таким образом, исследователь пленников в традиционном осетинском обществе рассматривал как объект феодальной эксплуатации. С такой трактовкой происхождения и функций кумаягов нельзя согласиться.

Алогичную кумаягам категорию населения Центральной и Восточной Осетии, напомним, называли кавдасардами. С осетинского данный термин переводится как «рожденный в яслях, т.е. в хлеву» (из осетин, кавдас «ясли» + ард «рожденный»). Различное осмысление в осетинском языке терминов кумаяг и кавдасард «указывает, очевидно, на социальное различие этих категорий в прошлом», хотя к XIX в. это различие стерлось настолько, что «двумя терминами стали называть одну и ту же крестьянскую категорию, пополнявшуюся детьми феодалов от "побочной" жены. Весьма возможно, что в далеком прошлом кумаяги и кавдасарды представляли из себя различные категории, первая из которых пополнялась преимущественно пленниками, а вторая — детьми феодала от "неравного" брака». Вместе с тем, Г.А. Кокиев со ссылкой на материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий, отмечал: «"Кавдасардско-кумаягское" сословие, некогда бывшее по кровной связи своей с владельцами, скорее в нравственной, чем в материальной от них зависимости, с каждым поколением более и более переходило в положение, весьма близкое к рабству» .

Между тем, в тех же материалах говорится: «Самая большая зависимость кавдасарда по отношению к тому лицу, в доме которого он родился и рос, отнюдь не походила на отношение раба к владельцу, а

41 Там лее.

42 Там же. С. 23-24. скорее приближалось к положению бедного человека, покровительствуемого своим богатым и сильным родственником»^.

В творчестве Г.А. Кокиева нашло отражение состояние такой социальной группы средневековых кабардинцев, как тумы. По мнению ученого, на втором месте «после категории удельных князей занимала категория тума, состоявшая из детей удельного князя от побочной жены. Тума не наследовал отцу и не пользовался равными с остальными членами семьи правами»44.

Огромный, по оценке современных ученых45, вклад в изучение генезиса и развития феодализма в Дагестане внес C.B. Юшков46. Хотя он написал относительно небольшую по объему, но весьма значимую по содержанию, статью. По сути, она положила начало новому этапу изучению феодализма в данном регионе. В отличие от многих своих предшественников и современников, C.B. Юшков феодализм в Дагестане относил к ранним его формам.

Заметным явлением в кавказоведении стала фундаментальная монография P.M. Магомедова47. Невозможно обойти вниманием труды В.Г. Гаджиева. Заслуживает внимания его характеристика различных сословий в социумах Северного Кавказа, в том числе чанков и чанка

48 беков . В целом проблема социального статуса чанков и чанка-беков остается малоисследованной. Помимо единственной статьи,

43

Освобождение зависимых сословий во всех горских округах Терской области // ССКГ. Вып. I. 1868. С. 44.

44 История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. Сборник статей и документов. Нльчик, 2005. С. 435.

45 Хасбулатова Н. К. Шамхальство Тарковское в XVII-XVIII вв. Автореф. канд. дис. Махачкала, 2007. С. 9.

46 Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Уч. Зап. Свердлов, гос. пед. ин-та, 1938. С. 66-81.

47 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII - начале XIX века. Махачкала, 1957.

48

Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание стран и народов между Астраханью и рекою Курою находящихся»» как исторический источник по истории народов Северного Кавказа. М., 1979. опубликованной еще четверть века тому назад49, специальных исследований по данной проблеме нет.

Весомый вклад в изучение истории горцев Центрального Кавказа внес Б.В. Скитский50. Основным кругом научных интересов ученого являлись проблемы общественного строя алан-осетин, горских народов вообще, их связей с Русью и Византией. В разработку этих вопросов Б.В. Скитский внес много нового.

В одной из ранних работ Б.В. Скитский выделил две стороны процесса формирования классового общества в горных районах: развитие относительно крупного землевладения и появление зависимого населения. Т.к. в хозяйстве горцев преобладало скотоводство, то феодальные отношения утвердились с появлением частной собственности на пастбища и сенокосы. Автор обратил внимание на роль патроната в классообразовании и его различную оценку знатью и крестьянами. Если первые акцентировали внимание на «заботе о народе» (особенно когда он «подвергался нападениям»), то вторые более реально подходили к оценке патроната, подчеркивая «момент платы со стороны покровительствуемых»51.

Проблема общественного строя план-осетин Б.В. Скитским более полно раскрыта в первом томе «Истории Северо-Осетинской АССР». Специалистам хорошо известно, как трудно бывает отказаться от своей точки зрения, сколько мужества требуется для ее пересмотра. Тем большего уважения заслуживает Б.В. Скитский, изменивший свое отношение к целому ряду принципиальных вопросов. Так, если прежде зарождение феодализма он относил к Х1У-ХУ вв., то в «Истории» он

49 Джидалаев Н.С., Айтберов Т.М. «Чанка» // Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. СС. 67-94.

50 Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933; его же. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. // Изв. СОНИИ, 1947. Т. XI; его же. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972.

51 Подробнее см.: Скитский Б.В. К вопросу. датировал этот процесс 1Х-Х вв. В ранних работах ученый писал, что в отличие от Дигории и Тагаурии, в Куртатинском и особенно в Алагирском ущельях «феодальные отношения были несколько слабее и раньше разложились». В первом томе «Истории» он пересмотрел свои взгляды и пришел к выводу, что «во всех обществах Северной Осетии в той или иной мере развивались феодальные отношения»52.

Обращаясь конкретно к интересующей нас проблеме, Б.В. Скитский писал: «Кумаягами называлось потомство от купленной за калым так называемой "именной" жены — номылус или кумаячки. Институт кумаячества возник в условиях социального неравенства и был одной из форм эксплуатации хотя и "свободных", но в то же время бедных слоев населения». Высшие слои населения таким способом приобретали «рабочие руки». Номылус и ее дети оставались в доме своего господина до его смерти. «Фактически положение кумаягов было рабское: они выполняли те же работы, что и рабы, по дому и в поле. Но все же положению они бытовым правом были приподняты над рабами и считались "младшими детьми" по отношению к детям баделят от "законных" жен». Лишь «после смерти господина кумаячка, уходила из дома своего хозяина»53.

В цикле работ о средневековой Алании З.Н. Ванеев54 рассматривал разнообразные вопросы: этногенез и историческая этнонимия алан-осов, общественный строй, особенности религиозной системы, отношения с соседними странами и народами. В дискуссии о соотношении этнонимов «алан» и «осетин» он занимал последовательную, принципиальную позицию и на основе большого фактического материала доказывал

52 См.: История Северо-Осетинской АССР.М., 1959. СС. 51-173.

53 Скитский Б.В. Очерки. СС. 29, 30, 35.

54 Ванеев З.Н. Из истории родового быта Юго-Осетии. Тбилиси, 1955; его же. Народное предание о происхождении осетин. Сталинир, 1956; его же. Средневековая Алания. Сталинир, 1959; его же. Избранные работы по истории осетинского народа. Т. I, II. Цхинвали, 1989, 1990. Т. I. -418 с. Т. II. -432 с. идентичность алан сочинений римских и арабских авторов, овсов грузинских хронистов, ясов древнерусских летописей. В целом, разыскания ученого по отдельным аспектам истории алан-осов стали заметной вехой в кавказоведении.

В трактовке статуса кумаягов и кавдасардов З.Н. Ванеев присоединился к сторонникам, происхождения данной категории средневековой Алании от браков феодалов с «именной женой», т.е. со , «второй, незаконной женой». Она находилась «на положении работницы, жила в хлеве, где рожала детей (кавдасард, значит — рожденный в яслях)». Положение кавдасардов характеризовалось двойственностью: «с оной стороны, он, сын своего господина, и брат, хотя и незаконнорожденный, детей его от законной жены. Но в то же время кавдасарды находились на положении работников в доме своего отца-господина, в этом отношении приближаясь к рабам (курсив мой — В.Г.). • При семейном разделе кавдасард получал, земельные участки в меньшем; размере и худшего качества и кое-какое движимое имущество: Потомки его, называвшиеся также кумаягами или кавдасардами, продолжали отбывать повинности баделятского роду.»55.

Общественный строй; осетин в конце XVIII - начале XIX в. рассматривается в работах М;М: Блиева56. Именно в это время, считает автора в связи с переселением на равнину и развитием земледелия феодальные порядки у осетин достигли своего расцвета. Особенность феодальных отношений в Осетии, подчеркивает исследователь, заключалась в том, что они «были окрашены под цвет родовой связи», прикрывающей их классовую природу.

Кавдасардов и кумаягов М.М. Блиев считает «домашними рабами», которые «выполняли все домашние и полевые работы. От рабов их

55 Ванеев З.Н. Избранные. Т. I. С. 214.

56 Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX века. Орджоникидзе, 1964; его лее. Русско-осетинские отношения. Орджоникидзе, 1970. отличало лишь то, что они не могли быть проданы другому лицу и в нужных случаях феодал должен был их охранять»57.

Общественным отношениям осетин в первой половине XIX в. посвящена монография P.C. Бзарова58. По его аргументированному мнению, в социальной структуре Восточной Осетии «сословие кавдасардов формировалось из детей вторых жен (номылус) и считалось неполноправными из-за "низкого" происхождения»59.

Завершая краткий обзор литературы по избранной нами теме, отметим, что в историографии основными факторами образования сословия «побочных» детей выступают социально-экономические и политические связи горских феодалов.

Целью исследования является выявление специфики положения т.н. «побочных» детей горской знати - тумов у кабардинцев, тумов и чанка-тумов у балкарцев и карачаевцев, чанков и чанка-беков — у народов Дагестана, кавдасардов и кумаягов — у осетин.

Это возможно при максимально полной реконструкции общественного строя народов региона.

Исходя из поставленной цели, вытекают задачи исследования:

- определить основные факторы возникновения на Северном Кавказе института «побочных» детей;

- и установить их место в системе общественного строя горских народов;

- выявить общее и особенное в их статусе у разных народов и в разное время;

- выявить следы возможного влияния (либо взаимовлияния) аналогичных институтов сопредельных социумов; и т.д.

57 Блиев М.МОсетия. С. 23.

58

Бзаров P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. Орджоникидзе, 1988.

59 Там же. С. 50.

Источниковедческую базу исследования составляют архивные и письменные источники. Особую группу источников составляют материалы сословно-поземельных комитетов и комиссий, действовавших с 40-х гг. XIX в. до начала XX в. По распоряжению наместника Кавказа, главнокомандующего отдельным Кавказским корпусом графа М.С. Воронцова во Владикавказе образована Комиссия для разбора прав разных сословий. Возглавил Комиссию начальник Владикавказского округа полковник П.П. Нестеров. 20 марта 1847 г. во Владикавказе состоялось первое заседание Комиссии. Уже вскоре чиновники Комиссии были буквально засыпаны прошениями и заявлении практически от всех слоев населения. 16 октября 1847 г. фарсаглаги и кавдасарды некоторых селений Тагаурского и почти все население Куртатинского и Алагирского обществ подали наместнику Кавказа коллективное прошение. В нем, как и во множестве индивидуальных обращений содержится интересный материал, характеризующий систему отношений между различными сословиями.

На смену этой Комиссии, закрытой в ноябре 1848 г. из-за назначения генерал-майор Нестерова командующим Левого крыла Кавказской линии. Из-за отказа возглавить Комиссию новый командир Владикавказского военного округа возникла длительная бюрократическая переписка. Наконец, в июне 1850 г. Ильинского сняли с должности, назначив на его место генерала барона Вревского. В июне того же года последний возглавил новый Комитет. В 1857 г. из-за отъезда Вревского, был открыт новый очередной «Комитет для разбора личных и поземельных прав туземцев Левого фланга Кавказской линии». По личному распоряжению наместника Кавказа Барятинского, возглавил его отставной генерал-лейтенант А.П. Грамотин. Однако просуществовав всего несколько месяцев, и этот Комитет был закрыт. Причем, А.П. Грамотина обвинили в «своевольстве, беспечности и нерадивости». В 1858 г. Владикавказский округ преобразовали в Военно-Осетинский округ, во главе которого поставили полковника (вскоре — генерала) Муссу Кундухова.

В течение последующего 50-летнего периода Комитеты и Комиссии создавались и закрывались столько раз, что нет нужды приводить длинный список их названий и глав. Отметим лишь, что за многолетнюю историю в делах Комитетов и Комиссий собралось много разнообразных документов по социальной структуре горских обществ.

Интересующие нас материалы сосредоточены в делах сословно-поземельных комитетов и комиссий в Центральном государственном архиве PCO-Алания60.

Из опубликованных источников выделим сборники заметок и сюжетов русских и иностранных путешественников о горцах61.

Особую актуальность для темы нашего исследования имеет обычное право горских народов. Их несомненную научную ценность подчеркнул Ф.И. Леонтович: «В обычном праве кавказских горцев. сохранилось немало институтов глубокой старины, по своему происхождению и характеру принадлежащих к таким явлениям общественной культуры, которые на первых порах встречались в истории всех народов»62.

60 ЦГА РСО-Алания, ф. 233. Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа; ф. 254. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев левого крыла Кавказской линии; ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным всех туземцев Терской области; ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанской и Терской областей; ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.

61 Осетины глазами русских и иностранных путешественников / Сост. Б.А.Калоев. Орджоникидзе, 1967.; Адыги, Балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов / Сост., введ. и вст. статьи к текстам В.К. Гарданова. Нальчик, 1974.; О правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003.; Северный Кавказ в европейской литературе ХШ-ХУШ веков. Сборник материалов / Сост. В.М. Аталиков. Нальчик, 2006.; и др.

62 Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Одесса, 1882. Т. I. С. 2.

М.М. Ковалевский обратил внимание на роль обычного права в исследовании общественного устройства народов Кавказа. На примере осетин он намеревался «объяснить фактами из быта этого народа многие вопросы древнего права» . Не менее интересна и другая мысль маститого российского ученого: «Для всякого, кто вместе с нами видит поступательный ход обществоведения в пересмотре, подкреплении и исправлении уже добытых результатов, внесении большей определенности и точности в установленные уже выводы. для того изучение Кавказа представится одновременно и необходимым, и неизбежным»64.

Наконец, один из ведущих советских кавказоведов, В.К. (Б.А.) Гарданов, писал по этому поводу: «Можно без преувеличения сказать, что адаты горцев Северного Кавказа являются главнейшим, а подчас и единственным источником для характеристики социальных отношений у этих народов на протяжении многих столетий, начиная с эпохи средневековья и в особенности для периода XVIII — начала XIX в.65

Вопросы социально-экономической истории могут плодотворно изучаться при помощи анализа терминологии источников. Правда, работая с источниками, созданными в иноэтнической среде, следует учитывать тот факт, что как бы добросовестно они не были составлены, они написаны авторами, чуждыми для данной среды. Иностранные авторы пользовались понятиями и терминами своего общества и языка, которые лишь приближенно фиксировали чуждые им явления. Гораздо большие результаты дает анализ социально-политических понятий, бытовавших в средневековой Осетии и имевших, как правило, местное происхождение. По авторитетному мнению В.И. Абаева, «язык представляет первостепенный исторический источник. Каждое слово-понятие, если Л

Ковалевский М.М. Современный. С. IV.

64 Ковалевский М.М. Закон. Т. I. С. 9.

65 Гарданов В.К. Обычное право как источник для изучения социальных отношений у народов Северного Кавказа в XVIII - начале XIX вв. // СЭ, 1960. № 5. удается раскрыть его историческое содержание, представляет ценнейший документ»66. В целом, анализ терминологии источников для ранней эпохи - один из главных методов исследования социальных связей67.

Объектом исследования является социальная структура средневековых обществ Северного Кавказа, а именно — место и роль т.н. «побочных» детей горских феодалов в жизни того или иного общества.

Предмет исследования - общее и особенное в положении побочных детей феодалов в средневековых обществах Северного Кавказа.

Хронологические рамки работы очерчиваются (условно) в пределах средневековья.

Методологической основой работы явились исследования философов и историков по типологии различных формаций или цивилизаций (см. библиографию). Здесь необходимо сделать несколько замечаний методологического порядка, т.к. до сих пор наблюдается смешение понятий «феодализм» и «крепостничество», попытки связать с феодализмом только крепостничество, что в принципе неверно. В феодальный период бытовали различные типы зависимости, из которых о крепостничество являлось крайним, близким к рабству .

В отечественной историографии неоднократно подчеркивалось, что установление крепостнических отношений нельзя считать «восходящей линией» развития феодального хозяйства. Крепостничество являлось крайним резервом феодализма, когда нарушались его исходные условия -полусвободное положение наделенных землей непосредственных производителей, когда растущая эксплуатация стала подрывать

66 Абаев В.И. Осетинский языки фольклор. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949.1. С. 9.

67 Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи изучения // ИСССР, 1985. № 6. С. 99.

68 Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. М.: Наука, 1980. С. 75; Проблемы возникновения феодализма у народов СССР / Под ред. З.В. Удальцовой. М., 1969. С. 23; Колесницкш Н.Ф. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. М., 1968. 1. С. 89. возможность даже простого воспроизводства рядового крестьянского хозяйства. Утверждение крепостнических отношений задерживало развитие народного хозяйства, а, следовательно, и переход от феодализма к капитализму69.

В советской науке в области методологии большое значение отводилось разработке проблем общественно-экономических формаций, укладов70. Тем не менее вопросов в этой области осталось больше, чем ответов.

Затрудняют изыскания специалистов неясность терминологии, отсутствие хотя бы относительного единства в определении критериев и механизмов перехода, а также характеристике форм ранних государств.

Историки-марксисты при определении понятия «государство» исходили из положения В.И. Ленина: «государство - это суть машина для поддержания господства одного класса над другим»71. Большинство исследователей слова о «господстве одного класса над другим» понимали как частнособственническую эксплуатацию. Исходя из пятичленной схемы ОЭФ, выделялись государства рабовладельческие, феодальные,

69 Буганов В.И, Преображенский A.A., Тихонов Ю.И Эволюция феодализма в России. Социально-экономические проблемы. М., 1980. С. 9; Шапиро A.JI. Русское крестьянство перед закрепощением. JL, 1987. С. 232; Новосельцев А.П., Швейковская E.H. Крестьянство России в контексте истории крестьянства Европы // ИСССР, 1987. № б. С. 158.

70 Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. С. 249-295; Глезерман Г.Е. Общественно-экономическая формация - узловая категория исторического материализма // Общественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 7-33; Жуков Е.М. Некоторые вопросы теории социально-экономических формаций // Проблемы социально-экономических формаций. Историко-типологические исследования. М., 1975. С. 7-24; его же. Методологические проблемы общественно-экономических формаций // Общественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 35-54; Семенов Ю.И. Значение категории «общественно-экономический уклад» для анализа социально-экономического строя общества // ФН, 1976. № 3. С. 39-48; его же. Первобытная коммуна и соседская крестьянская община // Становление классов и государства. М., 1976. С. 7-86; Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история// Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

71 Ленин В.И Полн. собр. соч. Т. 39. С. 73. буржуазные и социалистические. Не все соглашались с такой постановкой вопроса; вспомним хотя бы попытки ввести в научный оборот понятие «варварское государство». Но редко голоса противников традиционного взгляда на природу государства заглушались мощным хором его сторонников. Положение изменилось после 1985 г., когда страна вступила на путь кардинальных перемен. Очевидно, прав известный ученый Ш. Уолн, утверждая, что новые идеи создаются (или побеждают) во время общественных кризисов72.

В годы т.н. «перестройки» все настойчивее высказывались сомнения в правомерности традиционного взгляда на генезис и сущность государства. Стало очевидным, что гражданское государство не возникает просто как «ответ» господствующего класса на необходимость контроля над классом эксплуатируемых (Е.М. Штаерман, Л. Капогросси Колоньези и др.); оно может возникнуть еще в условиях отсутствия частной собственности на землю, а, следовательно, и частнособственнической эксплуатации (В.П. Илюшечкин, Ю.В. Павленко и др.); одним из путей его формирования является узурпация общественно значимых функций (военного) управления и перераспределения прибавочного продукта (Л.С. Васильев, Л.Е. Куббель и др.) и т.д.

При- характеристике первых этнополитических образований государственного типа историки все чаще прибегают к понятию «раннеклассовое» («раннеполитическое», «раннегосударственное сословное») общество. Под ним понимается общество, где эксплуатация осуществляется путем присвоения части прибавочного продукта правящей знатью, благодаря ее власти-собственности и за счет выполнения

72

Фурсов А.И. Восточный феодализм и история Запада: критика одной интерпретации // НАА, 1987. № 4. С.94, примеч.7. редистрибутивных функций. Частнособственническая эксплуатация при этом либо отсутствует полностью, либо не играет существенной роли73.

Таковы вкратце методологические принципы, на которых основана настоящая работа.

Методы. В работе использованы традиционные для исторической науки методы:

- историко-системный метод связан с углублением исторических исследований как с точки зрения целостного охвата изучаемой реальности так и с точки зрения раскрытия внутренних механизмов функционирования общественных систем. Основой применения данного метода в истории является единство в общественно-историческом развитии единичного и общего. Реально и конкретно это единство выступает в исторических системах разного уровня. Функционирование и развитие обществ включает и синтезирует те основные составные компоненты, из которых складывается историческая реальность.

В нашем случае этот метод позволяет раскрыть взаимосвязь между социальным статусом и экономическими возможностями феодалов Северного Кавказа с одной стороны, и социальным статусом их детей от неравных браков — с другой.

- Историко-сравнителъный метод основывается на сопоставлениях тех или иных событий и явлений, либо их отдельных элементов. Без сравнения не обходится ни одно научное исследование. Объективной основой для сравнения является то, что прошлое представляет собой повторяющийся, внутренне обусловленный процесс. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются лишь пространственной или временной вариацией форм. А одни и те же или

73

КуббелъЛ.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М., 1988; Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Киев, 1989; Васильев Л. С. Феномен власти-собственности// Типы общественных отношений на Востоке в средневековье. М., 1982. С. 60-99. сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности.

Научная новизна исследования состоит в следующем:

- впервые в научной практике обобщены данные по положению в традиционных обществах Северного Кавказа «побочных» детей горских феодалов.

Проведено систематизированное исследование комплекса факторов, влияющих на социально-экономическое положение рассматриваемых категорий населения.

- Проделав работу по отбору источниковой базы исследования, нами написаны исторические очерки, которые осветили процесс формирования рассматриваемых сословных групп.

- В ходе исследования, впервые в научной практике проделана работа по выявлению общих и специфических черт каждого из сословий рассматриваемых групп населения.

Практическая значимость. Основные положения диссертации могут быть учтены и использованы как при определении специфики исторического процесса северокавказских народов, так и при разработке обобщающих работ по истории региона в целом.

Результаты исследования могут быть использованы в учебном процессе для разработки спецкурсов и спецсеминаров по истории и этнографии народов Кавказа.

I. Тумы и тума-чанки Северного Кавказа.

Изучение социальной структуры обществ, является составной частью анализа средневековой истории народов Северного Кавказа. Почти 30 лет тому назад А.П. Пронштейн на научной сессии, посвященной различным проблемам т.н. «горского феодализма», обратил внимание на это обстоятельство, подчеркнув: остаются неясными источники, пути формирования и эволюция различных категорий населения средневекового Северного Кавказа.74

Прошли годы, но слова А.П. Пронштейна сохранили свою актуальность.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Побочные дети феодалов Северного Кавказа"

Заключение

В диссертации автор рассматривает: положение побочных детей горских феодалов — тумов у адыгов, кавдасардов (кумаягов) у осетин, чанка-беков и чанков у народов Дагестана. Эти социальные группы, аналогичные друг другу по происхождению, различались по своему месту, в классовой структуре общества. Одни из них относились к феодальным слоям, другие занимали промежуточное положение между привилегированной верхушкой и крестьянами, третьи составляли зависимую категорию населения. Но даже первые не обладали тем объемом прав, который был характерен для законных наследников феодалов. Господствующие сословия соблюдали «чистоту крови». Нормы обычного права народов Северного Кавказа (адаты) фиксируют передачу «княжеского и старшинского достоинства» только законным детям от равных браков. Это «достоинство» не приобреталось «ни покупными, ни заслугами, ни личными качествами». Феодальному периоду были присущи преграды, воздвигаемые против признания наследственных прав детей, рожденных от брачных союзов с женщинами из низших сословий.

Из всех категорий побочных детей горских владетелей наибольшими привилегиями обладали тумы. В адыгских обществах они считались князьями (шли), правда, не «чистокровными».

Время появления этого сословия точно неизвестно. По историческим преданиям западных адыгов, тумы произошли одновременно с княжескими кланами. Положение тумов в адыгских обществах не было одинаковым. На Северо-Западном Кавказе дети, рожденные от наложниц, т. е. жен. «которые не венчаны с мужчиною муллою», не имели права на наследство, «кроме только — получают то, что им назначено будет от отца их за жизни его. У кабардинцев тумы наряду с беслан-уорками (княжеские уздени) относились к узденям 2-й степени.

По объему привилегий к адыгским тумам приравнивались дагестанские чанки. Следует отметить эволюцию содержания данного термина. Первоначально он обозначал отдаленного родственника правителя какого-либо дагестанского княжества. Другие же значения — «ограниченный в правах потомок шамхала, уцмия и т. п. от брака с женщиной из низшего сословия», «незаконнорожденный» — возникли не ранее XVI в. Как выяснили Н. С. Джидалаев и Т. М. Айтберов, понятие «чанка» впервые документально фиксируется на территории распространения даргинских и лакских языков и лишь затем проникает к аварцам и кумыкам11. В отдельных владениях, например в Тарковском шамхальстве, рассматриваемая категория подразделялась на чанка-беков и просто чанка. Если первые пользовались некоторыми правами и преимуществами высшего сословия, то последние были лишены их.

Чанка-беки (в Терках и Кайтаге) и чанки (в других районах Дагестана) по своему положению в XV—XVIII вв. следовали за беками (детьми феодалов от равных браков). Они имели меньше прав на имущество отца, чем наследники от равных браков, которые к тому же пользовались преимуществом в занятии административных должностей и управлении отдельными районами родительских владений. В частности, у лакцев в правовом отношении чанка стоял несколько выше узденя, но ниже бека; их называли «незаконнорожденными», а в с. Кумух — «нечистокровными», не имеющими прав на управление ханством.

Последнюю группу побочных детей горских феодалов составляли осетинские кавдасарды (кумаяги). Наличие двух терминов для одной категории зависимых вполне объяснимо. В сильно раздробленных обществах, каковым являлась средневековая Осетия, часто один институт обозначался в разных местах разными словами.

Кавдасард — человек низшего сословия, рожденный именной женой феодала «номылус». Буквально данный термин переводится как «рожденный в яслях», т. е. в хлеву. В пренебрежительном названии данной группы крестьян отражено их место на социальной лестнице. Они выполняли всю черновую работу в доме и хозяйстве осетинских феодалов. По нормам обычного права «кавдасарды обязаны жить там, где прикажут их владельцы, и исполнять работы, от них назначенные». Социальный статус кавдасардов являлся наследственным. Они составляли неотъемлемую собственность фамилии отца и не могли быть ни проданы, ни уступлены в дар. После смерти отца кавдасард имел право получить небольшой надел, но и тогда он оставался зависимым крестьянином и служил своим новым хозяевам. Кавдасарды, как отмечал Н. С. Мансуров, не могли покинуть дом алдара и жили «на отведенных им участках земли, по наследству переходивших из рода в род», обрабатывали и выдавали «своим патронам большую часть продуктов труда хлебом и живностью».

Данное сословие возникло, по-видимому, еще в раннее средневековье. Во всяком случае, некоторые сюжеты нартовского эпоса упоминают о существовании кавдасардов в VI—XIV вв.

Таким образом, рассмотренные категории населения Северного Кавказа, несмотря на сходство происхождения, в своих обществах занимали различное положение. Неодинаковым политическим весом и экономической мощью обладали и их отцы. Если кабардинским князьям, дагестанским шамхалам, уцмиям, ханам подчинялись крупные социальные организмы, то осетинские феодалы владели, как правило, одним аулом. Соответственно различались возможности для обеспечения привилегированного положения потомства от неравного брака. Объем феодальных привилегий и численность той или иной категории побочных детей находились в обратно пропорциональной зависимости. Это связано с тем, что размер круга лиц, освобожденных от непосредственного добывания пищи, определялся развитием производительных сил в тех или иных районах.

Список научной литературыГагиев, Вилорд Таймуразович, диссертация по теме "Отечественная история"

1. Архив КЕНИИ. Ф. 1. Оп. II. Д. 12.2. Архив СОИГСИ.

2. Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания:

3. Ф. 233. Комитет по разбору личных и поземельных прав жителей Владикавказского округа.

4. Ф. 254. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев левого крыла Кавказской линии.

5. Ф. 256. Комиссия по правам личным и поземельным всех | туземцев Терской области.

6. Ф. 262. Комиссия для разбора сословных прав горцев Кубанскойи Терской областей.

7. Ф. 291. Комитет для разбора личных и поземельных прав горцев Военно-Осетинского округа.1. Письменные источники

8. Абрамович А. Очерк сословного строя в горских обществах Терской и Кубанской областей // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 345 С.

9. КРО Кабардино-русские отношения в XVI-XVIII вв. / Под ред. Т.Х. Кумыкова и Е.Н. Кушевой. М.: Изд-во АН СССР, 1957. Т. 1, 2. Т. 1 -XV, 476 с. Т. 2 - VI, 423 с.

10. Леонтоеич Ф.И. Адаты кавказских горцев. Материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Нальчик: «Эль-Фа». 2002. Вып. I, II. Вып. I. 343 с. Вып. II. - 317 с.

11. Справка по делу о правах высших горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 249-313.

12. Суждения Министерства юстиции, внутренних дел о сословных правах горских народов Терской и Кубанской областей // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 315-335.

13. Сущность суждений Особого совещания по делу о правах горских сословий в Кубанской и Терской областях // Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. 1793-1897 гг. Т. I. Нальчик, 2003. С. 337-335.

14. Феодальные отношения в Дагестане в XIX в. Архивные материалы / Сост., предисл. и примеч. Х.-М. Хашаева. М.: Главная редакция восточной литературы, 1969. 396 с.

15. Klaprot J. Reise in den Kaukasus und nach Georgien unternommen in den Jaren 1807 und 1808. Halle und Berlin, 1812, 1814. Bd. I, II. Bd. I 748 S. Bd. II - 628 S.1. Литература1. Книги

16. Yl.A6aee B.K Осетинский языки фольклор. М.-Л.: Изд. АН СССР. 1949.1.-598 с.

17. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII -начале XIX в. М.: Наука, 1988. 240 с.

18. Алексеева Е.П. Древняя и средневековая история Карачаево-Черкесии. М.: Наука, 1971.

19. Алиев Б.Г. Частновладельческое (бекское) землевладение в Дагестане в XVI-XVII вв. // Развитие феодальных отношений в Дагестане. Махачкала, 1980. С. 27-60.

20. Асанов Ю.Н. Родственные объединения адыгов, балкарцев, карачаевцев и осетин в прошлом. Нальчик: Эльбрус. 1990. — 270 с.

21. Барг М.А. Учение об общественно-экономических формациях и конкретный анализ исторического процесса // Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970. СС. 249-295.

22. ЪЪ.Батчаев В.М. Балкария в XV — начале XIX вв. / Историко-культурное наследие народов Центрального Кавказа. Вып. I. М., 2006. — 239

23. ЪА.Бегеулов P.M. К дискуссии о расселении карачаевцев в XVII-XVIII вв. // ЭО, 2005. № 2. С. 102-106.

24. ЪЪ.Берозов Б.П. Переселение осетин с гор на плоскость. Орджоникидзе: Ир, 1980. 240 с.

25. Бзаров( P.C. Три осетинских общества в середине XIX века. Орджоникидзе: Ир, 1988. 155 с.

26. Ъ1 .Бларамберг И. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа. М.: Изд. Надыршин А.Г., 2005. 432 с.

27. Блиев М.М. Осетия в первой трети XIX века. Орджоникидзе: Сев.-Осет. книжное изд-во, 1964. 173 с.

28. Ъ9.Блиев М.М. Русско-осетинские отношения. Орджоникидзе: Ир, 1970. 380 с.

29. Боцвадзе Т.Д. Социально-экономические отношения в Кабарде в первой половине XIX века. Тбилиси: Мецниереба, 1965.41 .Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. Нальчик: «Эль-Фа», 1999. — 221 с.

30. Буганов В.И., Преображенский A.A., Тихонов Ю.И. Эволюция феодализма в России. Социально-экономические проблемы. М.: Мысль, 1980. 342 с.

31. АЪ.Ванеев З.Н. Из истории родового быта Юго-Осетии. Тбилиси, 1955.- 101 с.

32. Ванеев З.Н. Народное предание о происхождении осетин. Сталинир: Госиздат Осетии, 1956. 28 с.45 .Ванеев З.Н Средневековая Алания. Сталинир: Госиздат Юго-Осетии, 1959. 184 с.

33. Ванеев З.Н. Избранные работы по истории осетинского народа. Т. I, II. Цхинвали: Ирыстон, 1989, 1990. Т. I. 418 с. Т. II. - 432 с.

34. Васильева Л.М. Проблемы истории Осетии в русской науке XIX века. Орджоникидзе, 1975. 174 с.

35. Волкова Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в ХУШ начале XX века. М.: Наука, 1974. - 276 с.

36. Гаджиев В.Г. Сочинение И. Гербера «Описание.» как исторический источник по истории народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1979.-269 с.

37. Гаммер М. Мусульманское сопротивление царизму. М.: КРОН-ПРЕСС, 1998.-512 с.

38. ЪХ.Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов (XVIII -вторая половина XIX в.). М.: Наука, 1967. 332 с.

39. Гарданов В.К. — Историк и этнограф / Пред. и сост, А.И. Мусукаев. Нальчик: «Эль-Фа», 2004. 405 с.

40. ЪЪ.Гугов Р.Х. Кабарда и Балкария в XVIII веке и их взаимоотношения с Россией. Нальчик: «Эль-Фа», 1999. — 685 с.

41. Гутнов Ф.Х. Средневековая Осетия. Орджоникидзе: Ир, 1993.229 с.

42. ЪЪ.Думанов ХМ Социальная структура кабардинцев в нормах адата. Нальчик: «Эльбрус», 1990. 262 с.

43. Дубровин Н.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1871. Т. 1. Кн. 1.-640 с.

44. Дубровин Н. Черкесы (Адыге) // Материалы для истории черкесского народа. Вып. I. Нальчик, 1991. С. 13-248.

45. ЪЪ.История Дагестана / В.Г. Гаджиев, С.Ш. Гаджиева, Г.Д. Даниялов и др. М.: Наука, 1967. Т. 1. 368 с.

46. История Дагестана с древнейших времен до наших дней / Отв. ред. А.И. Османов. М.: Наука, 2004. Т. I. 627 с.

47. История Кабардино-Балкарии в трудах Г.А. Кокиева. Нальчик: «Эль-Фа», 2005. 903 с.61 .История Северо-Осетинской АССР.М.: Изд-во АН СССР, 1959. 334.

48. Кодзаев А. Древние осетины и Осетия. Владикавказ, 1903. 112 с. ЬЪ.Кажаров В.X. Адыгская вотчина. Нальчик, 1993. -136 с.

49. Казиев Ш.М., Карпеев ИВ. Жизнь горцев Северного Кавказа в XIX веке. М.: Молодая гвардия, 2003. 452 с.

50. Кокиев Г.А. Очерки по истории Осетии. Владикавказ, 1926. 163с.69 .Кокиев Г.А. Крестьянская реформа в Северной Осетии. Орджоникидзе: Госиздат, 1940. 224 с.

51. Куббелъ Л.Е. Очерки потестарно-политической этнографии. М.: Наука, 1988. 272 с.73 .Кудашев В. Исторические сведения о кабардинском народе. Киев, 1913.-284 с.1А.Кушееа E.H. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией. М.: Изд-во «Наука», 1963.

52. Лавров Л.И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л.: Наука, 1978. 183 с.1в.Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII начале XIX века. Махачкала, 1957.

53. Мальбахов Б.К. Кабарда на этапах политической истории (середина XVI первая четверть XIX века). М.: «Поматур», 2002. - 512 с.

54. Мальбахов Б.К., Дзамюсов К.Ф. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством. Нальчик: «Эльбрус», 1996. 352 с.

55. Нагоев А.Х. Средневековая Кабарда. Нальчик: «Эль-Фа», 2000.229 с.

56. Новосельцев А.П. Генезис феодализма в странах Закавказья. М.: Наука, 1980.-286 с.81 .Ногмов Ш.Б. История адыхейского народа. Нальчик: Эльбрус, 1982. 166 с.

57. Освобождение зависимых сословий во всех горских округах Терской области // ССКГ. Вып. I. 1868. С. 37-53.

58. S3.Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Киев: Наукова думка, 1989. 288 с.

59. Проблемы возникновения феодализма у народов СССР / Под ред. З.В. Удальцовой. М.: Наука, 1969. 319 с.8 5.Скитский Б.В. К вопросу о феодализме в Дигории. Орджоникидзе, 1933. 90 с.

60. Скитский Б.В. Очерки по истории осетинского народа с древнейших времен до 1867 г. //Изв. СОНИИ, 1947. Т. XI. 197 с.

61. Скитский Б.В. Очерки истории горских народов. Орджоникидзе, 1972.-380 с.

62. Смирнов H.A. Политика России на Кавказе в XVI XIX вв. М.: Соцэгиз, 1958. - 244 с.89 .Tomoee М.С. Очерки истории культуры и общественной мысли в Северной Осетии в начале XX в. Орджоникидзе: Ир, 1968. 287 с.

63. Тхамоков Н.Х Социально-экономический и политический строй кабардинцев в XVIII в. Нальчик: Каб. Балк. кн. изд., 1961. - 202 с.91 .Хамицаева Т. А. Историко-песенный фольклор осетин. Орджоникидзе: Ир, 1973. 259 с.

64. Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик: Эль-Фа, 2008. — 363 с.

65. Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк // Северная Осетия. Орджоникидзе, 1939. С. 1-178.

66. Виноградов В.Б., Дударев СЛ., Нарожный Е.И. Основные этапы всемирной истории. Методический .материал // Восток. Афро-азиатские общества: история и современность. 1995. № 5. СС. 126-135.

67. Викторин В.М. Обычное право в истории кочевой жизни ногайцев // Обычное право в России. Ростов н/Д, 1999. С. 94-111.

68. Викторов И.Г. Северная Осетия. Исторический очерк // Северная Осетия. Орджоникидзе, 1939. С. 1-178.

69. Глезерман Г.Е. Общественно-экономическая формация узловая категория исторического материализма/Юбщественно-экономические формации. Проблемы теории. М., 1978. С. 7-33.

70. Гмыря Л.Б. Об общественных отношениях гуннов СевероВосточного Кавказа VI-VII вв. // Развитие феодальных отношений у народов Северного Кавказа. Махачкала, 1988. С. 111-116.

71. Гутнов Ф.Х. Тумы, кавдасарды и чанки в период феодализма // Изв. СКНЦВШ. Ростов н/Д., 1987. № 1. с. 74-79.

72. Джид ал аев Н.С., Айтберов Т.М. Чанка // Тюрко-дагестанские языковые взаимоотношения. Махачкала, 1985. С. 6794.

73. Дубровин Н. Черкесы (Адыге) // Материалы для истории черкесского народа. Вып. I. Нальчик, 1991. С. 7-248.

74. Каракетов МД. Сословия чанков, чанка-тумов и тумов в социальной структуре карачаево-балкарских обществ // Исторический вестник. Вып. I. Нальчик, 2005. С. 145-170.

75. Ковалевский М. Поземельные и сословные отношения у горцев Северного Кавказа//РМ, 1883. № 12. С. 137-154.

76. Ковалевский М.М. Моя жизнь // История и историки. 1973. М., 1975. С. 266-297.

77. Колесницкий Н.Ф. К вопросу о раннеклассовых общественных структурах // Проблемы истории докапиталистических обществ. М., 1968. 1.С. 618-637.

78. Комаров A.B. Адаты и судопроизводство по ним // ССКГ. Вып. I. Тифлис, 1868. С. 1-88.

79. А.К. (Комаров). Казикумухские и Кюринские // ССКГ. Вып. II. 1869. С. 1-44.

80. Комиссаров С.А. Из истории освобождения зависимых сословий в Кабарде // Уч. зап. Кабардинского НИИ, 1947. Т. 2. С.

81. Yl\.Лавров Л.И Культура и быт народов Северного Кавказа // История, этнография и культура народов Северного Кавказа. Орджоникидзе, 1981. С. 3-24.

82. Линден В. Краткий исторический очерк былого общественно-политического и поземельного строя народностей, населяющих мусульманские районы Кавказского края // Кавказский календарь на 1917 г. Тифлис, 1916. С. 249-297.

83. Липец P.C. «Завоеванная женщина» в тюрко-монгольском эпосе // Фольклор и историческая этнография. М., 1983.

84. Мейман М.Н., Сказкин С.Д. К вопросу о непосредственном переходе к феодализму на основе разложения первобытнообщинного способа производства // ВИ, 1960. № 1. С. 75-99.

85. Мужев И.Ф. Предпосылки крестьянской реформы в Кабарде // Уч. Зап. Каб. ГПИ. Вып. 3, 1951. С. 86-101.

86. Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи изучения // ИСССР, 1985. № 6. С. 85-103.

87. Новосельцев А.П., Швейковская E.H. Крестьянство России в контексте истории крестьянства Европы//ИСССР, 1987. № 6. С. 156-168.

88. Семенов Ю.И. Категория «социальный организм» и ее значение для исторической науки // ВИ, 1966. № 8. С. 88-106.

89. Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история // Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

90. Семенов Ю.И. Значение категории «общественно-экономический уклад» для анализа социально-экономического с троя общества // ФН, 1976. № 3. С. 39-48.

91. Семенов Ю.И. Первобытная коммуна и соседская крестьянская община// Становление классов и государства. М., 1976. С. 7-86.

92. Семенов Ю.И. Теория общественно-экономических формаций и всемирная история // Общественно-экономические формации. М., 1978. С. 55-89.

93. ЪА. Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // КС. Тифлис, 1900. Т. 21. С. 132-192.

94. Фурсов А.И. Восточный феодализм и история Запада: критика одной интерпретации // НАА, 1987. № 4. С. 93-109.13в.Шамхалы Тарковские // ССКГ. Вып. I. Тифлис, 1868. С. 53-80.

95. Юшков C.B. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Уч. Зап. Свердлов, гос. пед. ин-та, 1938. С. 66-81.1. Авторефераты и рукописи

96. Ковалевская В.Б. Археологические памятники северокавказских алан VI-IX вв.: Материалы к археологической карте // Архив СОИГИ, ф. 6, on. 1, д. 178.

97. Хасбулатова Н. К. Шамхальство Тарковское в XVII-XVIII вв. Автореф. канд. дис. Махачкала, 2007. 28 с.