автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Поэтика описания в прозе И.А. Бунина: живопись посредством слова

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика описания в прозе И.А. Бунина: живопись посредством слова"

На правах рукописи

БАЙЦАК Марина Сергеевна

Поэтика описания в прозе И.А-Буиина: живопись посредством слова

Специальность 10.01.01 - русская литература (филологические науки)

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

1 8 м/о.Ч 2009

Омск

-2009

003473035

Работа выполнена на кафедре новейшей отечественной литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Штерн Миньона Савельевна

Официальные оппоненты: Грачева Алла Михайловна

доктор филологических наук, главный научный сотрудник ИР ЛИ РАН (Пушкинский дом); Кутмина Ольга Анатольевна кандидат филологических наук, доцент (Омский государственный университет им.Ф.М. Достоевского)

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Алтайский государственный университет»

Защита состоится 23 июня 2009 в 13 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.179.02 по защите докторских и кандидатских диссертаций при Омском государственном университете им. Ф.М. Достоевского (644077 г.Омск, проспект Мира 55а).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского.

Автореферат разослан « » мая 2009 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент / ^ Е.А.Никитина

Г

Общая характеристика работы

Творчество И.А. Бунина, в последние десятилетия постоянно привлекавшее внимание отечественных и зарубежных литературоведов, в настоящее время изучено глубоко и всесторонне. Фундаментальные исследования А.К.Бабореко, Ю.В.Мальцева, О.В.Сливицкой, Б.В.Аверина, Л.А.Колобаевой, Н.В.Пращерук, М.С.Штерн и др. освещают различные аспекты эстетики и поэтики Бунина: раскрыта феноменологическая природа его художественного метода (Ю.В.Мальцев, Л.А.Колобаева, Н.В.Пращерук); мироощущение и эстетические идеалы писателя, его место в литературном процессе рассматриваются в работах О.В.Сливицкой, И.А.Карпова, В.А.Котельникова, Л.В.Крутиковой, Т.М.Двинятиной, Б.В.Аверина, Р.С.Спивак. Жанровые процессы в прозе Бунина, ритмико-композиционное своеобразие его произведений исследованы Л.М.Кожемякиной, М.С.Штерн, НЛО.Лозюк. Биографические и историко-культурные контексты творчества Бунина освещены в работах Т.Н.Бонами, Л.А.Смирновой. Своеобразным итогом изучения творчества писателя стала вышедшая в 2001 году в Санкт-Петербурге книга «Иван Бунин: PRO ЕТ CONTRA». За время, прошедшее с момента выхода этой итоговой книги, определились некоторые новые аспекты изучения бунинского наследия. Иследовагели стремятся как можно более глубоко и всесторонне осветить взаимосвязь творчества писателя с культурой серебряного века, ее эстетическими ценностями и бурной художественной историей. Возникает интерес к синэстетической поэтике бунинской прозы, к связям писателя с миром изобразительного искусства, отдельными творцами-живописцами, к тому влиянию, которое изобразительное искусство оказало на мировоззрение и творчество писателя. Эта проблематика освещена в работах О.А.Мещеряковой, О.Н.Семеновой, И.С.Жемчужного, М.С.Штерн, Л.А.Смирновой, Т.Н.Бонами, но в целом это направление в изучении наследия писателя еще только формируется. Данное направление является основным и в нашей диссертации.

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что работы, посвященные проблемам связей бунинского наследия с художественной культурой рубежа веков, в основном, носят историко-биографический характер. Недостаточно изучено влияние изобразительного искусства на поэтику бунинской прозы, на формирование его стиля. Актуальность предпринятого исследования определяется еще и тем, что методология изучения взаимодействия различных искусств, хотя и определилась еще в рамках классической эстетики XVIII - XIX вв., до сих пор не систематизирована. Работы по этой проблематике носят локальный характер и касаются творчества отдельных авторов - писателей, художников, композиторов. Произведения, принадлежащие различным сферам искусст-

ва, редко изучаются в сопоставлении их художественных систем. Особенно сложным для теоретического осмысления оказывается проявление в поэтике и стиле литературного произведения формальных принципов других искусств - живописи, музыки. А, между тем, это не столь уж редкое явление в литературе. Художественная речь изначально ориентирована на двумодальность, со-восприятие. Она обращена и к зрению, и к слуху-, не случайно в последнее время литературоведение заинтересовалось визуальными образами текста, взаимодействием в его структуре фонетического, визуального и семантического уровней.

В данной диссертационной работе исследуется бунинская «живопись посредством слова», выявляются основные особенности описания в его прозе, которые позволяют увидеть в авторе «живописца». К ним относятся: насыщенность экфрасисами, гипертрофированность цвета, ритмические закономерности, которым подчиняет цветовая палитра в произведениях писателя. В диссертации выявляются многочисленные аллюзии, переклички мотивов рассказов и новелл Бунина с мотивами и образами полотен целого ряда живописцев - Ф.Малявина, К.Коровина, К.Сомова, В.Борисова-Мусатова и др. Внимание также уделяется биографическим факторам, повлиявшим на формирование синэстетической поэтики Бунина. К таким факторам, в на наш взгляд, относится общение писателя с членами Южно-Русского товарищества художников - П.Нилусом, В.Куровсхим, Е.Буковецким.

Несмотря на критическое отношение к современному искусству, особенно символизму с его поисками универсального синтеза, Бунин по-своему глубоко переживал эпохальное чувство всеединства сущего, носителем которого оказывался субъект, человек, обреченный «познать печаль всех стран и всех времен». Специфическая природа его творческого дара, проявившаяся в детстве и сохранившаяся в течение всей жизни увлеченность живописью, богатый опыт общения с памятниками культуры и истории, приобретенный в путешествиях, творческие контакты с живописцами-современниками - все это обусловило возможность влияния живописи на становление стилевой манеры Бунина. Его поэзия и, в особенности, проза представляют сложную систему цветоритмических отношений. Тема и мотив в произведениях писателя соотносятся с определенной цветовой палитрой; образам соответствует тот или иной цветовой фон. Персонажам сопутствуют цветовые комбинации-лейтмотивы. Все это позволяет говорить о цветописи с помощью слова как о константной и определяющей черте бунинского стиля.

Таким образом, объектом исследования в диссертации становится специфическая природа бунинской «внешней изобразительности», о которой так много писали критики и литературоведы. Изобразительность, которая включает в себя неисчерпаемое многообразие, точность и подроб-

ность в передаче зрительных, звуковых, осязательных и обонятельных ощущений, - общепризнанная отличительная черта стиля: бунинской прозы. Ее позитивно или негативно оценивали критики-современники писателя (Н.Я.Абрамович, А.АИзмайлов, Г.В.Адамович, Ф.А.Степун, В.Ф.Ходасевич, З.Н.Гиппиус и др.). Ее мировоззренческую, философско-эстетическую природу пытались осмыслить литературоведы (О.В.Сливицкая, В.В.Нефедов, Н.В.Пращерук, М.С.Штерн и др.).

Предмет нашего исследования - влияние приемов живописи на характер описаний в произведениях писателя, явная или скрытая экфрастич-ность описаний, которая во многом определяет специфику изобразительности бунинской прозы, а также многочисленные аллюзивные связи текстов Бунина с полотнами живописцев, его современников.

В соответствии с предметом исследования отбирается и его материал - в поле нашего внимания оказываются прозаические произведения Бунина, рассказы, новеллы, миниатюры, в которых наиболее явно проявляется характер бунинской поэтики описания. Особенное значение имеет для нашего исследования такой материал, как книга «Темные аллеи», поскольку в этом произведении широко отражены связи писателя с художественной культурой рубежа XIX - XX вв. Для анализа привлекается также эпистолярное наследие писателя, его переписками с художниками - членами Южно-Русского Товарищества художников. Нами вводятся в научный оборот письма к Бунину В.ПКуровского, обнаруженные в архиве Орловского Государственного литературного музея им.И.С.Тургенева [Фонд 17,

3]

Цель диссертационного исследования - выявить «живописный слой» бунинских описаний, установить круг мотивов, образов, ассоциаций, отсылающих к контексту живописи серебряного века и в целом - показать влияние изобразительного искусства на поэтику писателя.

Данная цель определила конкретные задачи:

1) рассмотреть творческие контакты Бунина с художниками-современниками, повлиявшие на становление его стилевой манеры,

2) выявить экфрастическую основу описаний в прозе писателя;

3) рассмотреть экфрасисы в рассказах, новеллах и лирических миниатюрах Бунина, дать их характеристику и типологию;

4) рассмотреть живописные аллюзии и цветовые ритмы в книге «Темные аллеи»;

5) дать определение синэстезии как эстетического феномена и выявить ее проявление в поэтике бунинской прозы.

Методологическую базу исследования составляют труды М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, С.С.Аверинцева, в которых обоснована необходимость изучения литературного произведения в широком культурном

контексте. В работах В.В.Ванслова, К.А.Баршта, В.А.Альфонсова, Б.М.Галеева, Л.Гервер определены подходы к изучению взаимосвязей между различными искусствами: литературой и живописью, литературой и музыкой, намечены пути синэстетического анализа. В качестве методологического основания в диссертации используются также работы Л.Геллера, Н.В.Брагинской, Н.А.Дмитриевой, М.Рубинс по теории экфрасиса; труды Б.В.Томашевского, И.В.Силантьева по теории и поэтике мотива. Исследование ведется в единстве историко-культурного и теоретико-литературного подходов. Особое внимание уделяется историко-биографическому контексту.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в углублении содержания такого понятия, как синэстезия, в уточнении типологии и классификации видов экфрасиса, а также в разработке комплексных методик его анализа. В работе обобщены современные исследования по теории экфрасиса и предложено его развернутое рабочее определение. Также в диссертации предложены новые аспекты изучения взаимосвязей изобразительного искусства и литературы, а именно: воссоздание в искусстве слова некоторых параметров произведений живописи -валсра, цветовых ритмов и деталей, общей модели пространства, вещного мира и положения в нем человека.

Практическая значимость исследования. Материал диссертации может быть использован в учебно-педагогической практике, в лекционных курсах по истории русской литературы первой половины XX века, при чтении специальных курсов по творчеству И.А.Бунина, по проблемам литературного процесса рубежа XIX - XX вв., а также в теоретических курсах, посвященных проблемам взаимодействия разных видов искусства.

Новизна исследования определяется использованием новых теоретических подходов к изучению стиля прозы Бунина, а также введением в научный оборот ранее не опубликованных архивных материалов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. На формирование творческой манеры (метода и стиля) Бунина оказали влияние творческие контакты с художниками- современниками, особенно с членами Товарищества Южнорусских художников - П.Нилусом, В.Куровским, Е. Буковецким.

2. Экфрастичностъ как константная особенность стиля бунинской прозы определяет, наряду с другими факторами, природу художественной изобразительности в произведениях писателя.

3. Проза Бунина представляет собой исключительное явление с точки зрения многообразия включенных в повествование видов экфрасиса (реального и условного, прямого и обратного, развернутого и нулевого) и разнообразия его функций.

4. Цветовые ритмы и живописные аллюзии участвуют в формировании внешнего и внутреннего ассоциативного контекста произведений Бунина и тем самым обеспечивают единство художественного целого.

5. Ассоциативный фон книги «Темные аллеи» свидетельствует о глубокой и органической связи творчества Бунина с миром художественной культуры рубежа веков.

6. В целом для стилевой манеры Бунина-прозаика характерна «вторичная» синэстезия как результат совмещения механизмов дифференциации и синтеза.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования представлены в докладах на региональной научно-практической конференции «Сибирский сад - территория мечты» (Омск, 2002); Международной научной конференции, посвященной 70-лению присуждения И.АБунину Нобелевской премии (Орел, 2003); Международной научной конференции, посвященной 135-летаю со дня рождения И.А.Бунина (Орел, 2005); на международной научной конференции «Культура и текст» (Барнаул, 2005). Содержание работы отражено в 9-ти публикациях

Структура работы: диссертация состоит из Введения, трех глав и Заключения. Библиографический список содержит 374 наименования.

Основное содержание работы Во Введении обосновывается выбор темы, определяется предмет, цели и задачи исследования.

Глава первая «И.А.Бунин и художники рубежа веков: общение и творческие контакты. К проблеме синэстических исканий литературы и живописи серебряного века» посвящена исследованию творческого общения писателя с художниками-современниками.

Укорененность творчества И.А.Бунина в культурной почве серебряного века не вызывает сомнений. Однако до сих пор в полном объеме не осмыслено отношение Бунина к художественной культуре его времени -направление исследования, намеченное в работах И.Д.Бажинова, Г.М.Благасовой Т.Н.Бонами, Л.А.Смирновой. Между тем, возможность сопоставления в самых разных аспектах наследия писателя и творчества русских художников начала XX века обусловлена не только необходимостью изучать литературу в целостном культурном контексте эпохи. Такой подход обусловлен, прежде всего, своеобразием творческой индивидуальности Бунина, спецификой его стиля.

В его прозе описательные компоненты (портреты, пейзажи, интерьеры) доминируют в структуре повествования, поглощая и растворяя в себе

событийно-фабульную основу рассказов, создавая их особый ритм. Именно в этих описаниях обнаруживается «живописность» бунинской прозы, понимаемая нами в самых различных аспектах: как прямая цитация мотивов живописи, русской и европейской, и как перенесение в литературу приемов изобразительного искусства, которые придают словесному образу статичность, мизансценичность, красочность, картинность. Мир живописи присутствует в бунинских текстах, он представлен с исключительным многообразием, что свидетельствует об огромном влиянии на писателя изобразительного искусства. Влияние это подтверждено и многочисленными высказываниями самого Бунина.

С начала 1970-х годов, с момента публикации И.Д.Бажиновым статьи П.Нилуса о Бунине и комментариев к ней, активизируется интерес к изучению связей писателя с художественной культурой России рубежа XIX - XX вв. В работах Л.А.Смирновой называются имена живописцев, чьи полотна - по общей атмосфере, лирической тональности - сближаются с рассказами Бунина. Это М.Врубель, М.Нестеров, К.Сомов, Л.Бакст, Ф. Малявин, К.Коровин, Б.Кустодиев. Исследователь указывает на общие для живописи серебряного века и творчества Бунина эстетические принципы: восхищение видимой красотой мира, поиски гармонии в ее вещественном воплощении, взаимопроникновение реального и сказочно-мифологического.

В своей книге «Творчество И.А. Бунина в контексте русской культуры» Т.М.Бонами связывает влияние изобразительного искусства на творческую манеру писателя с тяготением всего литературно-художественного движения рубежа веков к синэстетизму, который проявляется во взаимодействии разных видов искусства. Для нас особенно важно замечание Т.М.Бонами о «слиянии» приемов описания в литературном произведении с приемами живописи. Справедливо определяя бунинский стиль как «словесное живописание», исследователь видит истоки новой образности, прежде всего, в личностных особенностях, врожденных задатках, свойствах творческой натуры Бунина: его повышенной впечатлительности, редкой наблюдательности и зоркости.

В диссертации подчеркивается, что творческое становление Бунина происходило вдали от больших культурных центров; он появился в них и занял свое место в ряду первых художников эпохи, когда был уже сложившимся и самобытным творцом. По сравнению со многими представителями художественной и литературной среды серебряного века, впечатления, питавшие его дар в юности и первые годы творческих исканий, были скудными. Но интенсивность восприятия впечатлений и самобытность их переработки привели к тому, что «почвенное» и «культурное» в художественном мире писателя, в его сознании обретают гармоническое равновесие. Этот относится и к бунинскому опыту знакомства с современным

изобразительным искусством. Согласно свидетельствам мемуаристов, Бунин был лично знаком и тесно общался со многими известными художниками: В.Васнецовым, М.Нестеровым, И.Решшым, Ф.Малявиным, П.Нилусом. В эмиграции он встречался с Н.Гончаровой и М.Ларионовым; Л.Бакстом в 1921 году был создан графический портрет Бунина.

В диссертации доказывается, что особенно важными для творческого формирования писателя были встреча и общение Бунина с молодыми живописцами, членами Товарищества Южнорусских художников, организованного в 1898 году в Одессе. С каждым из членов Товарищества Бунина связывали особые дружеские и духовно-творческие контакты. Наиболее длительными были общение и дружба с П.Нилусом (этому биографическому контексту, наиболее изученному в буншюведении, посвящены работы И.Д.Бажинова, Г.М.Благасовой и Т.Н.Бонами). Но особенно глубокой была духовно-творческая связь писателя с В.Куровским, трагически оборвавшаяся после самоубийства художника; это событие, происшедшее в 1915 году, стало тяжелым ударом для Бунина.

Подтверждением плодотворности творческих контактов литераторов и художников может служить переписка И.А.Бушша с П.А.Нилусом и особенно с В.П.Куровским. Письма Куровского к И.А.Бушшу свидетельствуют о единстве эстетических идеалов писателя и художника, общей направленности творческих исканий. Эпистолярные «новеллы» Куровского содержат множество мотивов, общих с ранними произведениями Бунина. Их объединяет особый лиризм, отражение в произведении внутреннего мира художника, его элегического настроения. На этой почве эпистолярная проза Куровского и Бунина сближается с русской живописью конца XIX — начала XX вв., лирической экспрессией и элегическим модусом полотен И.Левитана, М.Врубеля, В.Борисова-Мусатова.

Переписка писателя с друзьями-художниками демонстрирует их общее тяготение к синэстетической поэтике. Под влиянием близких ему по духу живописцев Бунин развивает присущую ему способность видения мира во всех подробностях и переходах цвета. Художники, о чем свидетельствует их эпистолярий, усваивают, в свою очередь, импрессионистический стиль литературного письма, ярко проявившийся в произведениях Бунина 1900-х годов. Подобные стремления порождены духом времени, общим направлением художественных исканий; они осознавались Буниным и становились его собственной эстетической установкой не без влияния близких по духу современников-живописцев.

Предметом исследования во второй главе работы «Экфрасис как основа «изобразительности» прозы И.А.Бунина» становится экфрастич-ность как особое эстетическое свойство прозы Бунина. Экфрасис - литературное (словесное) описание художественного объекта (живописного, музыкального, литературного и пр.), реального или условного, представляю-

щее собой развернутый, сложно организованный самостоятельный образ. Начало изучению экфрасиса в отечественной филологии было положено работами исследователей античной литературы и архаических форм искусства (О.М.Фрейдекберг, Н.В.Брагинской, С.С.Аверинцева и др.). В работах филологов-классиков, русских и европейских, особое внимание уделялось жанровой природе экфрасиса, его генезису. Ему отводится срединное положение между эпиграммой и эмблемой. Происхождение его связано с эпиграммами, посвященными произведениям искусства, столь многочисленными в греческой и римской поэзии. Своеобразие экфрастической формы раскрывается в сопоставлении с эпиграммой и эмблемой - текстовыми моделями, в которых сочетаются вербальные и визуальные компоненты.

В последнее время появляется все больше работ, рассматривающих функции экфрасиса в индивидуальных авторских системах, в произведениях русских классиков и авторов XX века (А.Блока, Г.Иванова, И.Бунина, И.Бродского и др.). Складывается традиция изучения экфрасиса в рамках эстетики и поэтики литературного направления, течения - парнасской школы, романтизма, символизма, акмеизма, постмодерна (работы М. Рубине, А. А Хадынской, Л.А.Ходанен, Н.Г.Белобородовой и др.).

В современных исследованиях сложилось понимание экфрасиса как интермедиального пространства, в котором встречаются и взаимодействуют различные культурно-художественные коды. Отсюда представление о главной функции экфрасиса в тексте - это функция перевода с языка одной семиотической системы на язык другой. При изучении его могут быть задействованы различные современные методики литературоведческого анализа: мифопоэтический и структурно-семиотический; имманентный и контекстуальный; мотивный и интертекстуальный анализ.

Анализ репертуара экфрасисов в бунинской прозе (на широком материале, от «Антоновских яблок» до «Темных аллей») позволяет сделать определенные выводы. Применительно к творчеству Бунина следует говорить не только о гипернасыщенности текста экфрастическими описаниями, но и об экфрастичности как черте авторской поэтики. У Бунина есть не только реальные и условные экфрасисы, образующие текстовые фрагменты, которые вступают в сложные отношения с фабульной основой текста (у Бунина всегда ослабленной), вплоть до ее замещения. Гораздо важнее, что бунинская проза насыщена так называемыми «обратными экфрасиса-ми» (описаниями, которые вызывают у читателя многочисленные и разнообразные ассоциации с мотивами, образами, атмосферой, настроением и пр. различных живописных полотен). Бунин оперирует «топосами», создает своего рода риторику «общих мест» русской и европейской живописи, иконописи, лубка и пр. и насыщает этой риторикой повествование. Цитация подобного рода позволяет автору создать эстетизированный образ ре-

алыгости: мира как красоты, что и было для него основной творческой установкой.

Учитывая различные виды присутствия экфрасиса в произведениях Бунина, можно выделить следующие группы текстов:

- Тексты, содержащие экфрастичность в свернутом виде (на уровне заглавия). Примером подобной категории текстов могут служить стихотворения: «Статуя рабыни-христианки», «Каменная баба», «Богиня», «Могила Рахили» и др.

- Вторая группа - тексты, содержащие описания произведений изобразительного искусства, то есть собственно экфрасисы в классическом понимании этого слова.

- Третья группа текстов - обратные экфрасисы», то есть описания, вызывающие разнообразные ассоциации с живописными полотнами разных авторов и отсылающие к ним. В работах по теории экфрасиса отмечается, что экфрастические описания подобного рода, как правило, содержат авторские указания, отсылающие к определенным именам художников или названиям их полотен. На наш взгляд, критерии принадлежности к этому типу экфрасиса могут быть расширены. В особую группу можно выделить тексты, собственно, экфрасисов не содержащие, но воспроизводящие в описаниях (портретах, пейзажах, интерьерах) «общие места», мотивы мировой живописи.

Функции экфрасиса в прозе Бунина многообразны. Его произведения содержат немало живописных «цитат», рассчитанных на культурную память и ассоциативное восприятие читателя. Но экфрасис не только служит богатейшим источником художественных ассоциаций. Через этот компонент текста в произведение вводятся широкие пласты культуры, возникает панорама художественной истории определенной эпохи. Так, в рассказах «Второй кофейник» (1944), «Галя Ганская» (1940) автор отсылает нас к началу XX века, к жизни художественной богемы. Писатель дает вполне узнаваемые «портреты» известных живописцев, его современников (Г.Ф. Ярцева, К.А. Коровина, С.П.Кувпшнниковой, Ф.А. Малявина, А.К.Рылова) через «цитирование» их полотен, сжатое, лаконичное воспроизведение мотивов и об разного строя их творений. Благодаря этому приему в книге «Темные аллеи» писателем воссоздана своего рода панорама живописи рубежа веков.

Использование Буниным экфрасиса позволило ему вступить в своеобразный диалог с современными художниками, войти в круг вечных проблем, стоящих перед искусством, - литературой и живописью. Анализируемые нами тексты показывают, что, несмотря на критику современного искусства, писатель прекрасно его знал, был погружен в его атмосферу. Очевидна насыщенность его произведений цитатами из живописных полотен современных художников, и степень этой насыщенности искшочи-

тельно высока. Среди наиболее частотных источников цитат могут быть названы полотна Ф.Малявина, А.Рылова, Л.Бакста, В.Борисова - Мусатова. Внимание Бунина привлекает не только живопись модернизма, но и полотна художников-реалистов - Н.Крамского, Н.Ге («На даче», 1895 г.).

В бунинских экфрасисах широко представлены ключевые мотивы и образы европейской религиозной живописи и русской иконописи: Рождество («Безумный художник»), Распятие («На даче»), Снятие с креста («Святые»). В рассказе «Святые» (1914) экфрастический сюжет развернут наиболее полно и последовательно, эксплицируя авторское понимание русской святости.

Прием экфрасиса в произведениях Бунина является своеобразным способом характеристики творца через его творение. Такую функцию он выполняет в рассказе «Безумный художник» (1921 г.), где ряд экфрасисов позволяет соотнести замысел творца и его исполнение. Два развернутых условных экфрасиса, в которых присутствуют мотивы полотен самых разных авторов - от Рафаэля, Микеланджело, И.Босха до немецких экспрессионистов - создают специфический сюжет, в котором воплощается основная коллизия произведения. В нем по-новому раскрывается традиционная романтическая концепция творчества как безумия, проблема несоответствия между творческим замыслом и его художественным воплощением.

Зачастую экфрасис не занимает изолированного положения в тексте рассказов Бунина, он растворяется в потоке мыслей и чувств субъекта повествования, создавая особую поэтическую атмосферу воспоминаний. Нераздельность объекта и его восприятия в экфрастическом описании очень точно передана в «Антоновских яблоках» (1900). В восприятии повествователя (которого скорее можно назвать лирическим героем этой «элегии в прозе») загадочный взгляд полуопущенных глаз персонажей старинных портретов становится символом, выражением поэтичной жизни, когда-то заполнявшей старинные усадьбы и давно исчезнувшей, но оживающей в воспоминании. Восприятие лирического героя является репрезентацией авторского мировосприятия с его характерными особенностями: пассеизмом, феноменологизмом, культом памяти.

Одним из проявлений экфрастичности как черты бунинского стиля является специфический характер описаний (пейзажей и интерьеров). Таковы описания в жанре «литературного натюрморта», которым свойственна перечислительная интонация. Описание содержит своеобразный «реестр» предметов, представленных объективно, а не через призму воспринимающего сознания. Изображенные вещи вырваны из привычного житейского контекста, из обычных временных отношений, что создает некий внебытовой «отстраненный» оттенок, свойственный натюрморту в целом. В бунинском описании проявляется момент эстетической обобщенности,

когда за вещью встает целый пласт культуры, эпохи, социальной среды. Вещь в экфрастическом описании окутана дымкой воспоминания, отдалена во времени.

Экфрасис является неотъемлемой чертой импрессионистического стиля прозы писателя, выражением его феноменологического (по определению Ю.Мальцева) метода. Отказ от событийно-повествовательных форм классической прозы, замена их прозаическими формами, целостность которых создается движением и развитием мотивно-образных комплексов, превращает экфрастическое описание в актуальнейший компонент нового художественного единства. Именно в экфрасисе осуществляется тот синтез описания и лирической рефлексии, благодаря которому возникает синтетическое повествование нового неклассического типа. Бунин оригинально трансформировал в рамках своей художественной системы эту общую тенденцию русской прозы начала XX века.

В главе третьей «Цветовые ритмы и живописные аллюзии в книге «Темные аллен» исследуется «живописность» бунинского видения и воссоздания реальности, которая нигде не проявляется с такой силой, как в книге рассказов, новелл, лирических миниатюр «Темные аллеи». Большинство фрагментов этой лирической книги в прозе отсылают нас к эпохе рубежа XIX - XX вв. В них отражена культурная атмосфера и художественная жизнь серебряного века. Влияние живописи на творческий замысел книги и его исполнение проявляется в самых различных аспектах. Она насыщена экфрасисами. В ней через многочисленные детали воссоздана панорама имен, артефактов, передан характер живописи серебряного века, круг идей, мотивов и приемов, актуальных для живописцев этого времени. Книга полна аллюзий, отсылающих нас к полотнам различных художников. Но едва ли не самое интересное и мало изученное явление, определяющее особую «живописность» «Темных аллей», - это цветовые ритмы, возникающие в описаниях (портретах, интерьерах, пейзажах). Они участвуют в формировании единого пространства книги и способствуют созданию единого художественного целого. В главе рассматриваются закономерности бушшской цветописи, ее связь с контекстом живописи серебряного века, под влиянием которой складывается эстетика описания в «Темных аллеях».

Исследователями отмечено, что цветовая палитра в бунинских текстах из «Темных аллей» строится на доминирующих красно-бело-черных тонах. Отмечается также особая насыщенность текста портретными фрагментами (О.Н.Семенова, В.Н.Ширина, О.А.Мещерякова, И. С .Жемчужный).

Рассматривая ритмические закономерности в использовании цвета в «Темных аллеях», можно отметить следующие тенденции: гипертрофия черного цвета, многообразие повторов и варьирования черного/темного. В

некоторых случаях эти обозначения цвета выступают как синонимы. В других - эпитеты «черный» и «темный» разграничиваются. Бунин использует прием выделения «черного» на «темном» фоне. Своеобразная монохромная живопись возникает в рамках пейзажа. Так, в рассказе «Поздний час», сюжет которого составляет воображаемое путешествие, странствие в лабиринтах памяти, погружение в пространство сна-смерти, естественно, преобладает монохромная черно-темная палитра. Здесь проявляется одна из закономерностей цветоритмики: градация доминирующего цвета (черного).

Еще один ритмико-композиционный прием, используемый в «Темных аллеях», - устойчивый контраст между монохромными пейзажами и многоцветными «картинами». Такова, например, контрастная соотнесенность описания парижской ночи (многоцветного) и ночного пейзажа русского провинциального города (монохромного, с редкими цветовыми деталями) в рассказе «Поздний час». Появление такой детали всегда образует важный ритмико-композиционный акцент (это также одна из закономерностей цветоритма). Таков, например, образ «зеленой звезды», сопровождавшей героев во время их свидания. Ту же звезду герой видит в своем странствии-воспоминании-сне через много лет после смерти подруги. 5*гот образ появляется в финале произведения, подтверждая мысль о том, что цветовые ритмы в бунинской книге подчиняются ритмико-композиционным закономерностям художественного целого.

«Зеленая звезда», немая и неподвижная, звезда смерти - последний образ рассказа - отсылает нас к «зеленой звезде» из прошлого, «что-то беззвучно говорившей». Вариативный повтор цветовой детали устанавливает связь двух мотивов: «звезда любви» и «звезда смерти» (последняя точка в пространстве, которой достигает герой, - городское кладбище, могила подруги, над которой и светит «немая и неподвижная» звезда).

Контрастная соотнесенность различных по цветовой палитре пейзажей, как правило, маркирует топосы, обладающие разными ценностными статусами. Это сакральное пространство «встречи», «любви», соединения героев и противостоящее ему профанное пространство (все остальное). В новелле «Кавказ» «московское» пространство абсолютно бесцветно; «кавказская» часть новеллы кажется необыкновенно красочной, и только при внимательном чтении обнаруживается, что и здесь преобладает монохромная черно-темная палитра, а впечатление многоцветности создается благодаря использованию контрастных черно-белых, черно-красных, черно-зеленых комбинаций. Они выполняют роль цветовых акцентов и маркируют пространство встречи, счастливой любви, хотя и омраченной ожиданием катастрофы.

В рассказе «Темные аллеи», открывающем книгу, противопоставлены прошлое и настоящее, время молодости и любви - времени разлуки и

безрадостного существования героев. В пейзаже с помощью цвета маркируется различие этих двух топосов. Осенний сумрачный день, «черные колеи» дороги, низкое бледное (желтое) солнце - таков пейзаж профанного пространства. «Кругом шиповник алый цвел, стояли темных лип аллеи...» - таково весеннее пространство молодости, воспоминания, любви. Отметим, что «траурные» комбинации красного - черного, белого - черного образуют цветовые лейтмотивы, корреспондирующие с основополагающим концептом книги, - представлением о неразрывной связи Эроса и Танато-са. Использование цветовых лейтмотивов в описаниях, пейзажах и портретах - еще одна закономерность цветового ритма в «Темных аллеях».

На примере пейзажа отчетливо видно, что цвет в бунинской книге приобретает функцию мотива, и именно мотива лирического. Очевидно, что в «Темных аллеях» цветовые мотивы задаются, во-первых, монотематической архитектоникой книги в целом («Темные аллеи» - книга о любви и смерти). Отсюда доминирование черного цвета, который оказывается и общим базовым фоном, и постоянным компонентом устойчивых цветовых комбинаций. Монотематика порождает монохроматизм. Мотивно-цветовая композиция отдельного фрагмента отчасти задана локальной тематикой, но всегда мотивирована контекстом книги в целом. Фабулы всех фрагментов достаточно однотипны, они характеризуются повторяющейся комбинацией мотивов: ожидание любви, встреча, разлука. Их сюжетные реализации разнообразны, отсюда и многообразие хронотопических форм, и разнообразная цветовая палитра пейзажей в отдельных фрагментах. Но при этом сохраняется инвариантная ритмическая модель, которая с особой отчетливостью проступает в тех компонентах художественного целого, где ритм является основным формообразующим фактором. К ним относятся лирические (прозаические) миниатюры. Они составляют определенный жанровый пласт «Темных аллей». К миниатюрам относятся следующие тексты: «Красавица», «Дурочка», «Смарагд», «Камарг», «Сто рупий», «Часовня». Последний текст представляет собой смешение «пейзажа и жанра»: светлый летний день, сельское кладбище, заброшенная часовня, дети, играющие у ее стен. Цветовая палитра фрагмента крайне скупа. Она создается контрастами света и тьмы, повторами и градацией «темного» (черного) цвета. Также отмечается контрастная симметрия «синего» (небо) и «черного» (склеп); использование трехчастной цветовой комбинации (черный - синий - белый). На крайне малом пространстве текста миниатюры с особой отчетливостью обнаруживаются устойчивые принципы цветоршмической организации «Темных аллей»: минимализм, создание впечатления красочности при использовании ограниченного и постоянного цветового спектра; достижения эффекта динамической картины, благодаря постоянному сопряжению контрастных красок. Обнаруживается и двойная тематическая обусловленность цветового мотивного комплекса, имма-

нентная тексту миниатюры и исходящая из контекста книги в целом. Цветовой мотив выступает не только как предикат темы фрагмента, но и как предикат сквозной темы книги. Дети рассуждают о том, что в часовне вместе со старыми дедушками и бабушками похоронен молодой дядя, который сам себя застрелил. «А зачем он себя застрелил? - он был очень влюблен, а когда очень влюблен, всегда стреляют себя...». Так обозначается сквозная тематик книга.

Таким образом, рихмико-композиционная функция цвета в «Темных аллеях» раскрывается в том случае, если мы рассматриваем цвет в рамках определенного компонента текста, в данном случае - в рамках пейзажа. Цвет маркирует значимые топосы, между которыми выстраиваются определенные рихмико-композиционные отношения - контраста, параллелизма, градации, кольца. Цветовые мотивы встраиваются в динамическое развитие тематической композиции отдельного фрагмента и книги в целом. С помощью цветоритмических структур выстраивается эмотивная композиция книги, возникают различные отношения разнообразных эмотивных комплексов. Таким образом, с помощью цветописи обретает выражение лирическая природа книги.

В диссертации показано, что определенные цветовые комбинации сопутствуют бунинским персонажам в «Темных аллеях», создавая лейгмо-тивный комплекс, который варьируется на всем пространстве книги, обеспечивая ее единство. Изображение персонажа в целом строится как цепь портретов, своего рода галерея образов. Яркий пример такого приема - галерея портретов Натали в одноименной новелле, где портретный ряд не только фиксирует изменение облика героини - юной девушки, почти девочки, затем молодой женщины, красота которой достигла полного расцвета. Гораздо важнее, что этот портретный ряд фиксирует неизменность восприятия облика Натали героем, для которого ее красота в любой момент обладает качеством святости, чудесной исключительности («дивно-сти», по определению автора).

В портретных описаниях героинь возникают определенные цветовые композиции, которые повторяются, варьируются, формируя определенные ритмические закономерности. Цветовые совпадения возникают в изображении женщин из простонародья - лейтмотив из трех основных цветов: черного, красного и желтого. Данные цветовые композиции в портретах персонажей отсылают к контексту живописи серебряного века. Цветовая палитра Ф.А. Малявина используется Буниным при создании образа женщин из «простонародья»; она появляется везде, где нужно подчеркнуть «русскость», «народность» и в облике героинь, принадлежащих дворянской среде («Руся», «Зойка и Валерия»),

Красное - черное - желтое не единственная цветовая композиция, которая становится лейтмотивом женского портрета. Еще одну комбина-

цию находим в описании декаденствующих героинь, женщин «fin de siede», отмеченных внутренним холодом, бездушием. В их портретах доминирует серо - бело - черная цветовая гамма. Таковы персонажи рассказов «Муза», «Антигона», «Пароход «Саратов», парадоксально преломляются черты женщины конца века в образе героини новеллы «Генрих». Именно цветовые лейтмотивы позволяют установить связи между этими произведениями, расположенными в разных частях книги. В портретах героинь преобладает серый цвет, но тусклый колорит «разбавлен» мягкими цветовыми деталями: «рыже-лимонные волосы», «ржавые волосы», «глаза золотисто-карие», «глаза цвета желудя» и пр. В описаниях лиц и костюмах героинь представлены практически все приемы бунинской словесной живописи: сложные комбинации цветов и оттенков, локальные цвета в самых резких и пестрых сочетаниях, колористические лейтмотивы и яркие цветовые детали. «Голубовато-меловое тело», «гелиотроповые губы», «рыже-лимонные волосы», «красновато отливали каштаном густые и мягкие волосы», «аквамариновые глаза», «сине-лиловые глаза», «глаза золотисто-карие», «смугло-темное лицо», «смугло-коричневые веки» - таковы лишь некоторые колористические лейтмотивы, которые, определяют цветовые ритмы женского портрета в «Темных аллеях». Локальная цветопись ассоциативно отсылает нас к средневековой европейской религиозной живописи и древнерусской иконописи. Колористические композиции и сложные цвета, часто обозначенные не прямо, а метафорически, придают бунин-ским описаниям особую, подчеркнутую красочность и отсылают к контексту живописи конца XIX - начала XX вв.

Портретам героинь у Бунина присуща особая статичность. В этом проявляется ориентация автора не на образы того или иного живописца, а на эстетику портрета как жанра живописи русского модерна, воплощенную в творчестве В.Серова, Л.Бакста, К.Сомова, В.Борисова-Мусатова. Статика подчеркивается подробным и постоянным описанием костюма персонажа, включенностью его образа в интерьер или пейзаж. Появление героини - это всегда «явление красоты», нечто сакральное. И сакральность этого события требует торжественной пышной статики изображения. Экзотический портрет здесь приобретает функцию иконы. Интермедиальное пространство текста отсылает нас к общей тенденции живописи конца XIX - начала XX вв. - интересу ко всему древнему, архаическому и экзотическому («Камарг», «Сто рупий»). В галерее персонажей книги запечатлен «миф о женщине», созданный культурой серебряного века. Этот миф включает в себя темы многообразия «ликов Афродиты», нераздельности Эроса и Танатоса, тайны любви и женской красоты.

Сопоставление пейзажных и портретных компонентов «Темных аллей» с полотнами живописцев - современников Бунина позволяет дополнить выводы о влиянии изобразительного искусства на творчество писате-

ля. Взаимодействие литературы и живописи проявляется на уровне общности мотивов (большинство их отсылает к контексту полотен Л.Бакста, К.Сомова, В.Борисова-Мусатова). Это мотивы «сада-Эдема» и «зеркала» (соотнесенности двух бездн, двух стихий - воды и неба). Мотивы «купания», «прогулки» (в аллеях парка или сада), «любовной сцены в пейзаже и интерьере», «в ресторане»; мотив «у окна», фиксирующий особое положение в пространстве человека - точки, песчинки и центра одновременно -перед лицом бесконечного космоса. Обнаруживаются общие для обоих искусств принципы воссоздания реальности: пассеизм, особая мнемотиче-ская поэтика, неоромантическая установка, цель которой - выведение реальности в высшие сферы бытия, приобщение ее к вечному и сакральному.

Бунинская попытка претворить технику живописи в приемы словесной изобразительности еще раз напоминает о том, на что писатель не раз указывал в своих автобиографических текстах: живопись, изобразительное искусство не только опосредованно, развивая его воображение и обогащая культурную память, влияли на его творчество. Это влияние было прямым, оно формировало особую синэстетическую поэтику бушшской прозы.

В Заключении подводятся итоги работы, излагаются выводы и намечаются дальнейшие перспективы исследования.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Байцак М.С. ИА.Бунин и творчество южнорусских художников: К вопросу о взаимоотношении литературы я живописи в культуре Серебряного века // Омский паучный вестник. - Омск, 2006. - Вып. 7. - С. 217-219. (издание из перечня ведущих рецензируемых научных журналов и изданий^аккредитированных ВАК).

2. Байцак М.С «Ретроспективные мечтания» И.А.Бунина и русская живопись начала XX века (по рассказу «Галя Ганская») // Центральная Россия и литература русского зарубежья (1917-1939): Материалы международной научной конференции, посвященной 70-лению присуждения И.А.Бунину Нобелевской премии. Орловский гос.университет. 24-25 апреля 2003 года . - Орел, 2003. - С. 104-107.

3. Байцак М.С «Как остро мы любили мир с тобой...» (И.А.Бунин и В.ПКуровский: новые материалы) // Ежегодник « Гуманитарное знание»: Серия «Преемственность». - Омск, 2004. — Вып. 7. - С. 152162.

4. Байцак М.С Экфрастичность прозы И.АБунина (по рассказу «Безумный художник») // Филологический сборник: Лингвистика. Литературоведение. Фольклористика. - Омск, 2005. - С.252-255.

5. Байцак М.С Роль экфрасиса в книге И.А.Бунина «Темные аллеи» (на примере рассказа «Натали») // Творческое наследие И.АБунина: традиции и новаторство. Материалы международной научной кон-

ферендии, посвященной 135-летию со дня рождения И.А.Еунина. Орловский гос.университет. 24-25 апреля 2005 года. - Орел, 2005. -С. 188-190.

6. Байцак М.С Функция экфрасиса в литературном тексте (рассказ И.А.Бушша «Второй кофейник») // Культура и текст - 2005. - Барнаул, 2005.-Т. З.-С. 110-112.

7. Байцак М.С., Штерн М.С. Иконические мотивы в прозе И.А.Бунина// Бочкаревские чтения литературоведов Поволжья 6-8 апреля 2006 года. - Самара, 2006. - Т. 2. - С. 180-185.

8. Байцак М.С Экфрасис как форма выражения авторской позиции в «толстовских» рассказах И.АБунина // Филологический сборник. -Омск, 2006. - Вып. 2. - С. 61-65.

9. Байцак М.С Образ сада в живописи В.Э. Борисова-Мусатова и творчестве И.АБунина: типологические параллели // Сборник материалов регионального научно-художественного проекта. - Омск-Новокузнецк, 2002. - С. 144-149.

Подписано в печать 15.05.2009 г. Формат 60x84/16. Бумага офсетная. Гарнигура Times. Усл. печ. л. 1,19. Тираж 100 экз. Заказ 559.

«Полиграфический центр КАН» 644050, г. Омск, пр. Мира, 34 тел. (3812) 65-23-73.

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Байцак, Марина Сергеевна

1. Введение.

2. Глава первая. И.А.Бунин и художники рубежа веков: общение и творческие контакты. К проблеме синэстических исканий литературы ич живописи серебряного века.

3. Глава вторая. Экфрасис как основа «изобразительности» бунинской прозы.

4. Глава третья. Цветовые ритмы и живописные аллюзии в книге «Темные аллеи».

Введение диссертации2009 год, автореферат по филологии, Байцак, Марина Сергеевна

Творчество И.А. Бунина, в последние десятилетия постоянно привлекавшее внимание отечественных и зарубежных литературоведов, в настоящее время изучено глубоко и всесторонне. Фундаментальные исследования А.К.Бабореко, Ю.В.Мальцева, О.В.Сливицкой, Б.В.Аверина, Л.А.Колобаевой, Н.В.Пращерук, М.С.Штерн и др. освещают различные аспекты эстетики и поэтики Бунина: раскрыта феноменологическая природа его художественного метода (Ю.В.Мальцев, Л.А.Колобаева, Н.В.Пращерук). Мироощущение и эстетические идеалы писателя, его место в литературном процессе рубежа XIX - XX вв. и русского зарубежья рассматриваются в работах О.В.Сливицкой, И.А.Карпова, В.А.Котельникова, Л.В.Крутиковой, Т.М.Двинятиной, Б.В.Аверина, Р.С.Спивак и др. Жанровые процессы в прозе Бунина, ритмико-композиционное своеобразие его произведений исследованы Л.М.Кожемякиной, М.С.Штерн, Н.Ю.Лозюк. Биографические и историко-культурные контексты творчества Бунина освещены в работах А.К.Бабореко, Т.Н.Бонами, Л.А.Смирновой, Г.М.Благасовой. Своеобразным итогом изучения творчества писателя стала вышедшая в 2001 году в Санкт-Петербурге книга «Иван Бунин: PRO ЕТ CONTRA». За время, прошедшее с момента выхода этой итоговой книги, определились некоторые новые аспекты изучения бунинского наследия. Исследователи стремятся как можно более глубоко и всесторонне осветить взаимосвязь творчества писателя с культурой серебряного века, ее эстетическими ценностями и бурной художественной историей. Особенно усиливается интерес к контактам писателя с миром изобразительного искусства, отдельными творцами-живописцами, к тому влиянию, которое изобразительное искусство оказало на его мировоззрение и творчество. Эта проблематика освещена в работах О.А.Мещеряковой, О.Н.Семеновой, И.С.Жемчужного, М.С.Штерн, Л.А.Смирновой, Т.Н.Бонами, Г.М.Благасовой, но в целом это направление в изучении наследия писателя еще только формируется. Данное направление является основным и в нашей диссертации.

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что работы, посвященные проблемам связей бунинского наследия1 с художественной культурой, рубежа, веков, в основном, носят историко-биографический характер. Недостаточно изучено влияние изобразительного искусства на поэтику бунинской прозы, . на формирование его стиля. Актуальность предпринятого исследования определяется еще и тем, что методология* изучения': взаимодействия . различных искусств,, хотя и определилась еще;в рамках классической эстетики ХУШ - XIX вв., до сих пор не систематизирована; Работы по этой проблематике носят локальный» характер и касаются: творчества отдельных авторов - писателей, художников, композиторов. Произведения; принадлежащие, различным сферам искусства,.: редко изучаются в сопоставлении, их художественных систем. Особенно сложным: для теоретического осмысления оказывается проявление в поэтике и стиле литературного произведения формальных принципов других искусств — живописи, музыки. А, между тем, это не столь уж редкое явление в литературе. Художественная, речь изначально ориентирована на двумодальность, со-восприятие. Она обращена и к зрению, и к слуху; не . случайно в последнее время литературоведение заинтересовалось визуальными образами текста, взаимодействием в его структуре . фонетического, визуального и семантического уровней .

В данной диссертационной работе исследуется бунинская «живопись посредством слова», выявляются основные особенности описания в его прозе, которые позволяют увидеть в авторе - «живописца». К ним относятся: насыщенность экфрасисами, гипертрофированность . цвета, ритмические закономерности, которым' подчиняет цветовая палитра в произведениях писателя., В диссертации выявляются многочисленные аллюзии, переклички:, мотивов рассказов и новелл Бунина с мотивами и образами полотен целого ряда живописцев - Ф.Малявина, К.Коровина, К.Сомова, В.Борисова-Мусатова и др. Внимание также уделяется биографическим факторам, повлиявшим на формирование синэстетической поэтики Бунина. К таким факторам, в первую очередь, на наш взгляд, относится общение писателя с членами Южно-Русского товарищества художников — П.Нилусом, В.Куровским, Е.Буковецким.

Несмотря на критическое отношение к современному искусству, особенно символизму с его поисками универсального синтеза, Бунин по-своему глубоко переживал эпохальное чувство всеединства сущего, носителем которого оказывался субъект, человек, обреченный «познать печаль всех стран и всех времен». Специфическая природа его творческого дара, проявившаяся в детстве и сохранившаяся в течение всей жизни увлеченность живописью, богатый опыт общения с памятниками культуры и истории, приобретенный в путешествиях, творческие контакты с живописцами-современниками — все это обусловило возможность влияния* живописи на становление стилевой манеры Бунина. Его поэзия и, в особенности, проза представляют сложную систему цветоритмических отношений. Тема и мотив в произведениях писателя соотносятся с определенной цветовой палитрой; образам соответствует тот или иной цветовой фон. Персонажам сопутствуют цветовые комбинации-лейтмотивы. Все это позволяет говорить о цветописи с помощью слова как о константной и определяющей черте бунинского стиля. О.В.Сливицкая называет описательность стилистической доминантой прозы Бунина [303]; тем важнее понять специфическую природу этой описательности и проявление в ней отдельных закономерностей формы изобразительного искусства - живописи.

Таким образом, объектом исследования в диссертации становится специфическая природа бунинской «внешней изобразительности», о которой так много писали критики и литературоведы. Изобразительность, которая включает в себя неисчерпаемое многообразие, точность и подробность в передаче зрительных, звуковых, осязательных и обонятельных ощущений, -общепризнанная отличительная черта стиля бунинской прозы. Ее позитивно или негативно оценивали критики-современники писателя (Н.Я.Абрамович, А.А.Измайлов, Г.В.Адамович, Ф.А.Степун, В.Ф.Ходасевич, З.Н.Гиппиус и др.). f j

Ее мировоззренческую, философско-эстетическую природу пытались осмыслить литературоведы (О.В.Сливицкая, Н.В.Пращерук, М.С.Штерн и др.).

Предметом нашего исследования является влияние приемов живописи на характер описаний в произведениях писателя, явная или скрытая экфрастичность описаний, которая во многом определяет специфику изобразительности бунинской прозы.

В соответствии с предметом исследования отбирается и его «материал» - в поле нашего внимания оказываются прозаические произведения Бунина, рассказы, новеллы, миниатюры, в которых наиболее явно проявляется характер бунинской поэтики описания. Особенное значение имеет для нашего исследования такой материал, как книга «Темные аллеи», поскольку в этом произведении широко отражены связи писателя с художественной культурой рубежа XIX - XX вв. Для анализа привлекается также эпистолярное наследие писателя, его переписками с художниками - членами Южно-Русского товарищества. Нами вводятся в научный оборот письма к Бунину В.Куровского, обнаруженные в* архиве Орловского Государственного литературного музея им. И:С.Тургенева [Фонд 17]

Цель диссертационного исследования - выявить «живописный слой» бунинских описаний, установить круг мотивов, образов, 1 ассоциаций, отсылающих к контексту живописи серебряного века и в целом - показать влияние изобразительного искусства на поэтику писателя. Данная цель определила конкретные задачи:

1) рассмотреть творческие контакты Бунина с художниками-современниками, повлиявшие на становление его стилевой манеры;

2) выявить экфрастическую основу описаний в прозе писателя;

3) рассмотреть экфрасисы в рассказах, новеллах и лирических миниатюрах Бунина, дать их характеристику и типологию;

4) рассмотреть живописные аллюзии и цветовые ритмы в книге «Темные аллеи»;

5) дать определение синэстезии как эстетического феномена и выявить ее проявление в поэтике бунинской прозы.

Методологическую базу исследования составляют труды М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, С.С.Аверинцева, в которых обоснована необходимость изучения литературного произведения в широком культурном контексте. В работах В.В.Ванслова, К.А.Баршта, В.А.Альфонсова, Б.М.Галеева, Л.Гервер определены подходы к изучению взаимосвязей между различными искусствами: литературой и живописью, литературой и музыкой, намечены пути синэстетического анализа. В качестве методологического основания в диссертации используются также работы Л.Гелл ера, Н.В.Брагинской, Н.А.Дмитриевой, М.Рубинс по теории экфрасиса; труды Б.В.Томашевского, И.В.Силантьева по теории и поэтике мотива. Методическая база исследования представлена различными современными технологиями литературоведческого анализа: ритмико-композиционным, стилевым, синэстетическим анализом. Исследование ведется в единстве историко-культурного и теоретико-литературного подходов. Особое внимание уделяется историко-биографическому контексту.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в углублении содержания такого понятия, как синэстезия, в уточнении типологии и классификации видов экфрасиса, а также в разработке комплексных методик его анализа. В работе обобщены современные исследования по теории экфрасиса и предложено его развернутое рабочее определение. Также в диссертации предложены новые аспекты изучения взаимосвязей изобразительного искусства и литературы, а именно: воссоздание в искусстве слова некоторых параметров произведений живописи - валера, цветовых ритмов и деталей, общей модели пространства, вещного мира и положения в нем человека.

Практическая значимость исследования. Материал диссертации может быть использован в учебно-педагогической практике, в лекционных курсах по истории русской литературы первой половины XX века, при чтении специальных курсов по творчеству И.А.Бунина, по проблемам литературного процесса рубежа XIX — XX вв., а также в теоретических курсах, посвященных проблемам взаимодействия разных видов искусства.

Новизна исследования определяется использованием новых теоретических подходов к изучению стиля прозы Бунина, а также введением в научный оборот ранее не опубликованных архивных материалов.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. На формирование творческой манеры (метода и стиля) Бунина оказали влияние творческие контакты с художниками-современниками, особенно, с членами Южно-Русского товарищества художников - П.Нилусом, В.Куровским, Е. Буковецким.

2. Экфрастичность, как константная особенность стиля бунинской прозы, определяет, наряду с другими факторами, природу художественной изобразительности в произведениях писателя.

3. Проза Бунина представляет собой исключительное явление с точки зрения многообразия включенных в повествование видов экфрасиса (реального и условного, прямого и обратного, развернутого и нулевого) и разнообразия его функций.

4. Цветопись и живописные аллюзии участвуют в формировании внешнего и внутреннего ассоциативного контекста произведений Бунина и тем самым обеспечивают единство художественного целого.

5. Ассоциативный фон книги «Темные аллеи» свидетельствует о глубокой и органической связи творчества Бунина с миром художественной культуры рубежа веков.

6. В целом для стилевой манеры Бунина-прозаика характерна «вторичная» синэстезия как результат совмещения механизмов дифференциации и синтеза.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования представлены в докладах на 4 научных конференциях различного статуса. Содержание работы отражено в 9 публикациях.

Структура работы: диссертация состоит из Введения, трех глав и Заключения. Библиографический список содержит 374 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика описания в прозе И.А. Бунина: живопись посредством слова"

Заключение

Проведенное нами исследование позволяет уточнить некоторые аспекты поэтики Бунина и рассмотреть особенности его прозо-поэтического стиля как проявление творческой индивидуальности писателя - одновременно как выражение общих эстетических исканий эпохи. Специфическая природа его творческого дара, проявившаяся в детстве и сохранившаяся в течение всей жизни увлеченность живописью, богатый опыт общения с памятниками культуры и истории, приобретенный в путешествиях, творческие контакты с живописцами-современниками - все это обусловило возможность влияния живописи на становление стилевой манеры Бунина.

Бунин по своей творческой биографии, по тому, как выстраивался процесс формирования писателя, относится к типу художников «почвенных». Его молодость прошла вдали от бурной художественной жизни столичных городов. Его ранний культурный опыт базировался на традиционных эстетических ценностях; его круг чтения был архаичным по сравнению с теми впечатлениями, которые питали многих его современников. Такое «отставание» характерно для художника, взрастающего и формирующегося «в глуши», по определению самого Бунина. Зато в таких условиях сохраняется возможность контакта с традициями народной культуры, с фольклором, блестящим знаком которого был Бунин. Сохраняется в таких условиях и большая свобода выбора, когда над молодым художником не довлеет мода, жажда новизны и авторитет адептов нового искусства. Даже скудные впечатления и ограниченный культурный опыт усваиваются в данной ситуации глубоко и органично.

В своих биографических текстах и художественных произведениях Бунин не раз отмечал, какое глубокое и раннее воздействие на формирующегося писателя оказывало изобразительное искусство. Живопись актуализирует способность восприятия цвета в реальности. Бунин еще в детстве пережил подобное влияние, которое наложилось на свойственные ему особенности психики, на склонность к восприятию реальности в единстве зрительных, слуховых, осязательных и обонятельных впечатлений.

Особенности индивидуальности Бунина, характер его творческого дара удивительно совпали с направлением эстетических исканий его эпохи, с ее тягой к универсальному синтезу. Стремление соединить в художественном произведении выразительные средства разных видов искусства отмечало деятельность и литераторов, и художников, и музыкантов, и людей театра. Биографические материалы показывают, какую важную роль в творческом формировании Бунина сыграло общение с живописцами-современниками: В.Васнецовым, Ф.Малявиным, Л.Бакстом, И.Репиным, М.Нестеровым, а также с членами Товарищества Южно-русских художников - П.Нилусом, В.Куровским, Е.Буковецким. В переписке В.Куровского с Буниным отразились синэстетические искания художников, в произведениях которых обнаруживаются литературные элементы, и писателя, внедрявшего принципы живописи в стиль своей прозы. Эпистолярий Куровского представляет собой опыт лирической импрессионистической прозы, темы, мотивы и образы которой чрезвычайно близки раннему творчеству Бунина. Импрессионистический стиль становится у Бунина и Куровского выражением феноменологического мироощущения. Оба художника в духе времени переосмысляют субъект-объектные отношения в искусстве. Мерилом художественной правды и выразительности для них становится сопричастность субъекта всему, что его окружает - природе, мирозданию, памяти, культуре. Нет ничего в бытии, что внеположно субъективному восприятию, и все, что открывается в мире, открывается через сознание субъекта. Синтетический образ реальности возникает только благодаря способности творческой личности к синтетическому переживанию, восприятию мира в единстве и многообразии впечатлений. Важно 'отметить, что синэстетическая поэтика к которой приходят писатель и художник, - явление глубоко концептуальное. В ней воплощено мироощущение творца, обладающего, с одной стороны, обостренным чувством собственной индивидуальности, стремящегося к самовыражению. С другой стороны, это мироощущение художника, который хочет растворить свое «Я» в бесконечности космоса, мироздания — черта сознания человека рубежа веков. Переписка Куровского с Буниным интересна, в первую очередь, тем, что она отражает сам процесс «перетекания» психического, душевного опыта художника в реалии импрессионистического стиля. Здесь проявляется отмеченная еще Л.Я.Ринзбург в ее работах о документальной прозе черта эпистолярия и дневника: он является своего рода творческой лабораторией [95]. Эпистолярное наследие творческой личности всегда отражает влияние господствующих литературных парадигм, но оно же способствует выработке новых принципов воссоздания действительности в слове.

Переписка Бунина с В.Куровским и П.Нилусом с отражает еще одну сближающую их мировоззренческую особенность — это отношение к времени, истории, памяти. Интересно, что в их письмах очень мало места уделяется^ социуму, событиям современной общественной жизни. Диалог между художниками осуществляется в пространстве культуры, памяти.Их сознание отмечено пассеизмом, они вновь и вновь возвращаются к впечатлениям и переживаниям, которые сохраняет их память. Они «импрессионисты» в подлинном и житейском смысле этого слова. Тексты их писем сотканы из впечатлений. Такая природа художественного высказывания требует особых форм — лирических, прозопоэтических, и письма, дневники художника и поэта представляют нам образцы лирической импрессионистической прозы.

Подчеркнем еще раз, что рассмотренные нами биографические материалы позволяют понять, как складывается творческая индивидуальность Бунина, его художественный метод, синэстетическая поэтика его прозы.

Анализ природы описания в бунинских текстах позволяет также сделать выводы о специфическом характер изобразительности, которая считается «визитной карточкой» бунинского стиля. Выявляется не просто насыщенность его текстов экфрасисами разного вида, но экфрастичность как константная особенность стиля. В пользу этого вывода говорит, прежде всего, насыщенность описаний обратными условными экфрасисами. Пейзажи, портреты, интерьеры в произведениях Бунина вызывают осознанные или бессознательные ассоциации с широким кругом произведений живописи разных времен и народов. Писатель обращается к мотивам-топосам, «общим местам», риторике светской и религиозной живописи, иконописи, лубка, активизируя культурную память читателя.

Экфрасис выполняет в прозе Бунина самые разнообразные функции: воссоздает культурно-исторические реалии и атмосферу художественной жизни определенной эпохи; выражает авторскую позицию, оценку персонажа и отношения к тем или иным социокультурным фактам и событиям. И, что особенно важно, экфрасис композиционно и стилистически встраивается в повествование, становится важнейшим компонентом стиля. Насыщенность бунинской прозы описаниями, их скрытая или явная экфрастичность становится проявлением синэстезии, взаимодействия средств живописи и литературы в создании специфического образа реальности. Экфрасис встраивается в предметно-изобразительный план произведения, формирует его художественный мир как существующий на границах между субъектом, объектом и воспроизведением объекта в искусстве. Причем границы эти проницаемы, диффузны.

Виды экфрасиса в произведениях писателя (с точки зрения их объема) чрезвычайно разнообразны. Здесь и отдельные, достаточно развернутые описательные компоненты. И эллиптические описания, в которых объект восстанавливается по деталям. И, наконец, целые экфрастические сюжеты, ряды описаний. Их мотивно-образные комплексы по-разному соотносятся с событийным движением, встраиваются в него, иногда почти полностью замещая.

По соотношению описания и его объекта бунинские экфрасисы делятся (в соответствии с общепринятой классификацией) на реальные, условные, прямые, обратные, нулевые (в последних характеристика объекта сводится лишь к упоминанию). В произведениях писателя наиболее частотны прямые и

-. • . 145 . ; . . / обратные условные экфрасисы, и этому есть свои объяснения: Особенности поэтики бунинской прозы обусловлены эстетикой писателя, его пониманием задач искусства, которое должно представлять действительность сквозь призму «прекрасного и вечного». Экфрастичность - основа бунинской «внешней изобразительности»; именно благодаря, такой основе, изобразительность оказывается глубоко концептуальной, отнюдь не внешней (в смысле «поверхностной»). С помощью экфрасиса автор погружает нас в прошлое, в ушедшее историческое время; таким образом, экфрастичность способствует реализации основных целей автора, его эстетических установок. В: ней: отражается присущий авторской эстетике пассеизм, победа: над временем и забвением. Экфрастичность - одно из проявлений; «образной памяти», которую Бунин считал основой художественного творчества. Так как экфрастичнность по принципу дополнительности соотносится с новеллистичностью, то можно сказать, что эти две черты в совокупности определяет: специфику прозаического стиля Бунина.

Таким образом, экфрасис является неотъемлемой чертой импрессионистического ; стиля прозы писателя, выражением . его феноменологического метода. Отказ от событийно-повествовательных форм классической прозы, замена их прозаическими формами,' целостность которых создается движением и развитием мотивно-образных комплексов, превращает экфрастическое описание в актуальнейший компонент нового художественного: единства. Именно в. экфрасисе осуществляется тот синтез описания и лирической рефлексии, благодаря которому возникает синтетическое повествование нового неклассического типа. Бунин оригинально трансформировал в рамках своей художественной системы эту общую тенденцию русской прозы начала XX века.

Особый интерес в свете обозначенной нами проблематики представляет для исследователя итоговая книга Бунина «Темные аллеи». Дело не только в том, что она полна сцен; эпизодов, деталей, отсылающих нас- в реалиях художественной жизни России рубежа веков. Важно, что формы живописи оказывают непосредственное влияние на литературные формы. Это влияние сказывается, прежде всего, на эстетике и поэтике портрета женских персонажей, героинь бунинской книги. Влияние выражается в особой статичности, мизансценичности «экспозиции героя» (термин предложен Л.Я.Гинзбург в ее монографии «О литературном герое» [96]). Это всегда портрет в пейзаже или интерьере, причем, при всей выделенности персонажа в таком портрете, детали среды оказываются выписанными с не меньшей яркостью и четкостью. Фон складывается из деталей, и эта закономерность бунинского стиля сформировалась не без влияния живописи рубежа веков, в которой она проявлена как стилевая константа. Во многих фрагментах книги представлен портрет как смешанный жанр, в котором присутствуют элементы пейзажа, жанровой сценки, натюрморта.

Описания (портреты и пейзажи) также служат примером синэстезии, стремления к «живописи посредством слова». Они не просто перенасыщены цветом, но подчинены определенным ритмическим закономерностям. Повторы и варьирование цвета, использование определенных цветовых комбинаций в качестве лейтмотивов, опора на базовые цвета и в то же время обращение к сложным колористическим композициям, использование цветовых деталей и акцентов - все это свидетельствует о «живописности» стиля «Темных аллей». Причем живописность здесь не только синоним красочности, богатства цветовой палитры. Она включает в себя и сложную систему цветоритмических отношений. Тема и мотив в произведениях писателя соотносятся с определенной цветовой палитрой; образам соответствует тот или иной цветовой фон. Персонажам сопутствуют цветовые комбинации-лейтмотивы. Все это позволяет говорить о цветописи с помощью слова как о константной и определяющей черте бунинского стиля.

Анализ изобразительности «Темных аллей» позволяет опровергнуть представление некоторых современников Бунина об ограниченности его таланта, о его неспособности проникать в тайны духа и глубины бытия. Конечно, многое в этих глубинах остается закрытым для писателя — всякая ' ' 147 , . ■■•■.•' индивидуальность и всякий талант ограничены своими пределами. Но панэстетизм «Темных аллей» представляет собой необходимое художественное -завершение той концепции-Эроса, которая пронизывает, книгу и определяет ее глубину. Восприятие бытия в единстве категорий «прекрасного», «ужасного» и «трагического» лежит в основе «Темных аллей», этого лирического эпоса о тайнах любви, красоты и смерти. Цветопись книги одно из- выражений гиперэстетизированного мировосприятия: автора. Краски мира присутствуют здесь как выражение его.сакральности, как средство возведения быта к бытию.-Образы искусства окружают автора, переполняют его память и сознание, позволяя ему воссоздать реальность как зыбкое и вечное порождение «образной памяти», которая носит одновременно и идеальный, и чувственный характер; Отсюда и необходимость насыщения текста книги многочисленными аллюзиями, уводящими нас в мир живописи.

Сопоставление художественного мира «Темных; аллей» с полотнами живописцев — .современников; Бунина позволяет дополнить .выводы о влиянии изобразительного искусства на творчество писателя: Во-первых,, взаимодействие литературы и живописи проявляется на уровне общности мотивов. .Во-вторых, обнаруживаются общие для обоих искусств принципы воссоздания реальности: пассеизм, особая мнемотическая поэтика,, неоромантическая^ установка, цель которой - выведение реальности из будничности в высшие сферы: бытия, приобщение ее к вечному и сакральному.

Самый интересный аспект сопоставления - это обнаружения: параллелей между техникой живописи и приемами словесной изобразительности в «Темных аллеях», прежде всего, в портретных описаниях женских персонажей. Данные параллели еще раз напоминают о том,, на что сам Бунин не раз указывал в своих автобиографических текстах: живопись, изобразительное искусство не только опосредованно, развивая его воображение и обогащая культурную память,, влияли на его творчество. Это влияние была прямым, оно формировало особую синэстетическую поэтику бунинской прозы.

Завершая исследование, подчеркнем, что оно ни в коем случае не закрывает тему влияния живописи на формирование творческой индивидуальности Бунина. Напротив, эта тема нуждается в дальнейшей разработке и может быть исследована в самых разных аспектах. Возможно и необходимо более подробное изучение историко-биографического контекста. Продуктивен и культурологический, и искусствоведческий анализ, который позволит более точно и объемно выявить репертуар мотивов и образов живописи серебряного века, нашедший отражение в произведениях Бунина. При изучении ритмико-композиционного своеобразия произведений писателя, к которому, в сущности, буниноведение еще только приступает, невозможно не учитывать цветоритмические закономерности. Нуждается в осмыслении и уточнении специфическая природа бунинской синэстезии; очевидны живописные и музыкальные аспекты образно-стилевого строя прозы писателя, но вопрос о том, как они соотносятся между собой, даже не ставился исследователями. Можно было бы продолжить перечисление перспектив исследования, и это служит еще одним доказательством его актуальности.

Список научной литературыБайцак, Марина Сергеевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Авангард и его русские источники. Сб. статей. - Баден-Баден, 1993. — 210с.

2. Адамович Г.В. Одиночество и свобода: Литературно-критические статьи / Пояснения и комментарий П.Алена. — СПб., 1993. — 224 с.

3. Адамович Г.В. Бунин: Воспоминания / Вступительная заметка и публикация А.К. Бабореко // Знамя, № 4. 1988. - С. 178-191.

4. Айхенвальд Ю.И.Силуэты русских писателей. М., 1994. - 398 с.

5. Акелькина Е.А. В поисках цельности духа, Бога и вечности. Омск, 1998. -211 с.

6. Акопов IO.A. Трансформация способов изображения внутреннего мира персонажа на рубеже XIX XX веков. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. наук. Специальность 10.01.08. «Теория литературы - Текстология». -М., 2007.- 17 с.

7. Алексеев М.П. Взаимодействие литературы с другими видами искусства //

8. Русская литература и зарубежное искусство. Л., 1986. - С. 19-27.

9. Алексеева А.А. О русской живописи начала XX века. М., 1999. - 399 с.

10. Алексеева А.А. Три музы Бориса Кустодиева. М., 2006. - 622 с. Ю.Алёшин Л.С. Стернин Г.Ю. Образы и люди Серебряного века. - М., 2002.- 272 с.

11. П.Алпатов М.В. Краски древнерусской иконописи. М., 1972. - 210 с.

12. Алпатов М.В. Очерки по истории русского портрета конца XIX начала XX в.-М., 1983.-412 с.

13. Алпатов М.В. Художественные проблемы итальянского Возрождения. -М., 1976.-287 с.

14. Альфонсов В.А. Слова и краски. М., Л., 1966. - 348 с.

15. Андреев Л.Г. Импрессионизм. -М., 1980.

16. Асафьев Б.В. Русская живопись. М, 1968. - 319 с. П.Афанасьев В.А. П.А. Нилус // Искусство. - I960, № 10. - С.23-28.

17. Бабореко А.К. И.А. Бунин о JI.H. Толстом: (по его письмам и воспоминаниям современников) // Проблемы реализма. Вологда, 1979. -Вып. 6.-С. 165-178.

18. Бабореко А.К. О письмах И.А. Бунина П.А. Нилусу: Предисловие к публикации // Русская литература. 1979, № 2. - С. 140-142.

19. Бабореко А.К. Бунин И.А.: Жизнеописание. М., 2004. - 455 с.

20. Бабореко А.К. Бунин о музыке и живописи // Вопросы литературы. — 1981, №7.-С. 303-305.

21. Бабореко А.К. Бунин: Материалы для биографии с 1870 по 1917. М., 1983.-351 с.

22. Бабореко А.К. Дороги и звоны: Воспоминания, письма. М., 1993. - 224с.

23. Бабореко А.К. Типы и прототипы / Неизвестные материалы о И.А. Бунине // Вопросы литературы. М., 1960, № 6. - С. 254-255.

24. Бажинов И.Д. Бунин и Нилус // Лит. наел. Т. 84. Кн. 2 - М., 1973. - С. 424-435.

25. Баранов В.А. Две судьбы: А.Толстой и И.Бунин // Баранов В. Время > мысль - образ. - Горький, 1973. - С. 97-140.

26. Барская К.А. Сюжеты и образы древнерусской живописи. М., 1993. — 223с.

27. Баршт К.А. О типологических взаимосвязях литературы и живописи (на материале русского искусства XIX века) // Русская литература и изобразительное искусство XVIII и XX века. Л., 1988. - С.5-32.

28. Батракова И. Г. Искусство и миф. М., 2002. - 213 с.

29. Батюшков Ф. Новые побеги русской поэзии /Мир Божий. 1903. №10. С.10-17.

30. Бахрах А.В. Бунин в халате. М., 2000. - 243 с.

31. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М., 1986. 445 с.

32. Беклемищева Н.А. Мироощущение И.А.Бунина как основа формирования творческой позиции художника // Писатель, творчество: современное восприятие: Сб. асп. науч. статей. — Курск, 1999. 48-59 с.

33. Белобородова Н.Г Экфрасис в прозе русского романтизма. Автореф. дис. на соиск. канд. филол. наук. Специальность 10.01.01. «Рус. лит». -Новосибирск, 2006. -21с.

34. Белобородова Н.Г. Функция экфрасиса в повести Н.В.Гоголя «Портрет» // Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении: Материалы третьих филологических чтений. Том II. Литературоведение. Новосибирск, 2004. - С. 51-57.

35. Белобородова Н.Г. Функции экфрасиса в романе «Последний Колонна»

36. B.К. Кюхельбекера // Аспирантский сборник НГПУ. (По материалам научных исследований аспирантов, соискателей, докторантов): В 3 ч. -Новосибирск, 2004. Часть 3. - 13 с.

37. Белят И.С. Цвет в системе теософии Р.Штайнера //Художник и философия цвета в искусстве. СПб., 1997. - С. 35-37.

38. Бенуа А.Н. Вдохновение «Мира искусства». Л., 1928. - 112 с.

39. Бенуа А.Н. Мои воспоминания. М., 1980. - 538 с.

40. Бердникова О.А. Концепция творческой личности в прозе И.А. Бунина. Автореф. дис. на соиск. канд. филол. наук. Специальность 10.01.01. «Русск. лит.» Воронеж, 1992. - 24 с.

41. Бердяев Н.А. Человек и машина // Вопросы философии. 1989. - № 2. —1. C. 155-163.

42. Благасова Г.М. И. Бунин: Жизнь, творчество. Проблемы метода и поэтики. -М. Белгород, 1997. - 149 с.

43. Благасова Г.М. Неоромантические тенденции в творчестве И.Бунина рубежа веков // И.А.Бунин и культура: Межвуз. сб. науч. тр. / Елец. гос. пед. ун-т. Елец, 1996. - С. 101-110.

44. Благасова Г.М. И.А. Бунин в оценке русской критики 1910-х годов. — Белгород. 1997.- 149 с.

45. Благасова Г.М. И.А.Бунин и П.А.Нилус. К проблеме творческих взаимоотношений // Культурологические штудии. Русская художественная культура первой трети XX века: грани синтеза. Киров, 2001.-С. 56-61.

46. Богданова Т.Г., Штерн М.С. Итоговая книга И.А.Бунина «Темные аллеи»: мифопоэтический аспект // Лирическая книга в современной научной рецепции. Омск, 2008. - С. 140-154.

47. Болотина И.С. Проблемы русского и советского натюрморта. М., 1989. - 243 с.

48. Болтон Р. Живопись. От первобытного искусства до XXI века. М., 2006. -318 с.

49. Бонами Т.М. Литература в кругу искусств (Серебряный век). М., 2006. -56 с.

50. Бонами Т.М. Творчество И.А. Бунина в контексте русской культуры. — . М., 2003.-129 с.

51. Борев Ю. Б. Эстетика. Теория литературы: энциклопедический словарь терминов. М., 2006. - 574 с.

52. Борисова Е.А., Стернин Г.Ю. Русский модерн. М., 1990. - 350 с.

53. Брагинская Н.В. Экфрасис как тип текста (к проблеме структурной классификации) // Славянское и балканское языкознание. Карпато-восточные параллели. Структура балканского текста. М., 1977. - С. 259283.

54. Булгаков В.Ф. Встречи с художниками. Л. 1969. - 234 с.

55. Булгаков С.А. Икона, её содержание, границы // Философия русского религиозного искусства. Вып. 1. -М., 1993. С. 21-48.

56. Бунин И.А.: pro et contra: Личность и творчество И. Бунина в оценке русских и зарубежных мыслителей: Антология. СПб., РХГИ, 2001. -1015 с.

57. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 4-х т.т. / Под общ. ред. Н.М. Любимова.-М., 1988.

58. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 9-ти т.т. / Под общ. ред. А.С. Мясникова. Вступительная статья А.Т.Твардовского. Примечание О.Н.Михайлова и А.К. Бабореко. М., 1965-1967.

59. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 3-х т.т. / Сост. И.А. Бунин. СПб., 1915.

60. Бунин И.А. Собрание сочинений: В 6-ти т.т. / Сост., подгот. Текста и коммент. А.К. Бабореко. Вступ. ст. А.Т. Твардовского. Послесл. О.Н. Михайлова. М., 1987.

61. Бунин И.А. Великий дурман: Неизвестные страницы. / Сост., вступ. ст. и примеч. О.В. Василевского. М., 1997. - 351 с.

62. Бунин И.А. Избранное М., 1915.- 193 с.

63. Бунин И.А. Памяти П.А. Нилуса //Русские новости, 1946, 24 мая. С. 2-3.

64. Бунин И.А. Письма 1885 1904 г. / Под ред. Морозова С. Н., Голубова Л. Г., Костомаровой И. А. - М., 2003. - 767 с.

65. Бунин И.А. Письма 1905 1919 гг. /Под общ. ред. Михайлова О.Н.: РАН Ин-т мировой литературы им. A.M. Горького. - М., 2007. - 829 с.

66. Бунин И.А.: Автобиографические заметки // Русская литература XX века, 1890 1910 / Под ред. С.А. Венгерова. - М., 2000. - 117-126 с.

67. Бунин. И.А. Полное собрание сочинений в 14 т.т. / Под общ. ред. И.И. Жукова. М., 2006.

68. Бурини С. Trompe l'oeil - обманутые иллюзии или мистификация // Русская литература. - 1999. - VOL. XI VP. - С. 1-13.

69. Бухарин И.А. Православная церковь и русская литература в XVIII XX вв.: Проблемы культурного диалога. - СПб., 1996. - 114 с.

70. Бучкин П.Д. О том, что в памяти. Записки художника. Л., 1962. - 179 с.

71. Бычков В. В. Духовно-эстетические основы русской иконы. М., 1995. -345 с.

72. Бычков В. В. Словарь по эстетике. М., 2004. - 379 с.

73. Вагинова М.А. Духовная обусловленность прекрасного // Русская мысль. 1987, 27 марта, № 36. - С.24-37.

74. Вагнер Г.К. В поисках истины: Религиозно-философские истоки русских художников середины XIX начала XX века. - М., 1993. - 284 с.

75. Вагнер Г.К. Канон и стиль в древнерусском искусстве. М., 1987. - 285 с.

76. Вантенков И.П. Бунин повествователь. - Минск, 1974. - 217 с.

77. Величайшие гении мирового искусства: архитектура, живопись, скульптура. М., 2006. - 239 с.

78. Вентури JI. От Мане до Лотрека / Перевод с ит. Ц.И. Кин. СПб, 2007. -352 е., ил.

79. Взаимосвязь искусств в художественном развитии России второй половины XIX в. -М., 1982. 311 с.

80. Волкова Е.М. Иконографическая символика в лирике И. Бунина. — М., 2000.-210 с.

81. Волкова Е.М. Ритм как объект эстетического анализа (Методологические проблемы) // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., J 1974.-С. 63-82.

82. Вострикова А.В. Взаимодействие искусств в творческом осмыслении В.Д. Набокова. М., 2007. - 22с.

83. Вулис А.В. Литературные зеркала. -М., 1999. 375 с.

84. Газер И.Д. О своеобразии лиризма в новеллах И. Бунина // Вопросы русской литературы. Вып. 1(16). Львов, 1982. - С. 59 - 67.

85. Газер И.Д. Современники о И.А. Бунине // Вопросы русской литературы. -Львов, 1969.-С. 15-25.

86. Галеев Б.М. Содружество чувств и синтез искусств. М., 1982. 169 с.

87. Галеев Б.М. Человек, искусство, техника. Казань, 1987 - 311 с.

88. Галич Л. А. Бунин о Толстом // Бунин И.А. Собр. соч.: В 8 т.т., Т. 6. М., 1999.-С. 5-13.

89. Гейдеко В.А. Проблематика и поэтика рассказов А.П. Чехова и И.А. Бунина (сравнительный анализ). М., 1973. - 294 с.

90. Гейдеко В.А. Толстовство в творчестве И.А.Бунина. М., 1958. - 291 с.

91. Геллер JL На подступах к жанру экфрасиса. Русский фон для нерусских картин // Славянский Альманах, № 39-40. 1999. - 31-49 с.

92. Гервер JI. Музыка и музыкальная мифология в творчестве русских поэтов (первое десятилетие XX века). Автореф. на соиск. д.ф.н. Специальность 10.01.01. «Рус. лит.». М., 1998.-36 с.

93. Герчук Ю.Я. Живые вещи М., 1977. - 283 с.

94. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. -М. Л., 1989. -310 с.

95. Гинзбург Л.Я. О литературном герое. М. - Л., 1990. - 299 с.

96. Глаголь С.С. И.И. Левитан. -М., 1974.-214 с.

97. Гмызина Э.В. Цвет в системе философско-эстетических идей В.Кандинского // Русская художественная культура 1/3 XX века: грани синтеза. Киров, 2001. - С. 56-59.

98. Горбунова Т.В. Изобразительное искусство в истории культуры. (Опыт культурологического анализа). СПб., 1997. - 201 с.

99. Грабарь И.Э. История русского искусства. СПб., 1910. - Т. 1. - 110 с.

100. Гречнев В.Я. В мире лирико-философской прозы И. Бунина // Гречнев В.Я. Русский рассказ конца XIX XX вв. - Л., 1979. - С. 44-100.

101. Гринфельд Т.Я. Пластическая .выразительность в миниатюре М.Пришвина. Сыкт., 1991. - 247 с.

102. ЮЗ.Грудцина Е.Л. Название цикла как обобщенный символ: («Темные аллеи» И.А.Бунина / Вестн. Удмурт, ун та. - Ижевск, 1996. №7. - С. 182188.

103. Гунн Г. Очарованная Русь. М., 1990. - 310 с.

104. Ю5.Гуревич П. Ю. Поэтическая функция пластических искусств в творчестве Н.В.Гоголя: аспекты. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. наук. Специальность 10.01.01. «Рус. лит.». -М., 2001. -22 с.

105. Гусарова Н.П. Белый цвет в произведениях И.Бунина. // Вопросы теории и истории языка: Сб. ст. к 100-летию со дня рождения Б.А. Ларина / С.-Петерб. гос. ун-т. СПб., 1992. - С. 198-203.

106. Данилова И.Е. Проблема жанров в европейской живописи. Человек и вещь. Портрет и натюрморт. — М., 1998. 363 с.

107. Данилова И.Е. Судьба картины в европейской живописи. СПб., 2005. -288 с.

108. Даниэль С.М. Искусство видеть: О творческих способностях восприятия, о языке линий и красок и о воспитании зрителя. JL, 1990. - 223 с.

109. Данчев В. Типологические соответствия литературы и изобразительного искусства. Киев, 1975. - 311 с.

110. Деготь Е.Ю. Образ русской женщины в живописи XVIII XX вв. // Наше наследие. - № 2. - 1981. С. 17-22.

111. Диаспора: Новые материалы. Париж, - СПб., 2001. - 752 с.

112. Дионисий. Иконы и фрески Древней Руси. М., 2000. - 399 с.

113. Дмитриев В.А. Литература и живопись: Проблемы синтеза искусств. -Курск, 1987.-210 с.

114. Дмитриева НА. Из истории русского искусства XIX начала XX века. -М., 1978.-249 с.

115. Дмитриева Н.А. Изображение и слово. М., 1962. - 215 с.

116. Дмитриева Н.А. Слово и изображение // Взаимодействие и синтез искусств. Л., 1978. С. 32-47.

117. Днепров В.Д. Роман, живопись, музыка: К вопросу о романе культуры // Днепров В.Д. С единой точки зрения. Л., 1989. - 214-280 с.

118. Добротворский С.М. Идея русской святости и бунинские святые // Русское возрождение. Нью-Йорк, 1981, № 16. - С.12-29.

119. Долгополов И.В. Певцы родины. М., 1981. - 311 с.

120. Долгопол ов Л.К. На рубеже веков.-Л., 1985.-293 с.

121. Дружников Ю. Жанр для XXI века // http://lib.ru/PROZA/DRUZHNIKOV/ZhanrXXI.txt (27.08.08).

122. Душина Л.Н. Ритм и смысл в литературном произведении. Саратов, 1998.- 149 с.

123. Евангельский текст в русской литературе XVIII XX вв. — Петрозаводск, 1994. - 249 с.

124. Европейская живопись XIII XX вв. - М., 1999. - 317 с.

125. Евнина Е.А. Французская живопись 2-ой половины XIX века и современная ей художественная культура — М., 1982. — 372 с.

126. Егорова О.Г. Единство в многообразии (О книге И.Бунина «Темные аллеи»): Монография / Астрах, гос. пед. ун-т. Астрахань, 2002. - 143 с.

127. Елъшевская Г.В. Модель и образ. Концепция личности в портрете. М., 1984.-311 с.

128. Есаулов И. Экфрасис в русской литературе нового времени: Картина и Икона // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозаннского симпозиума // Ред. Геллер Л. М., 2002. - С. 167-179.

129. Жегин Л.Ф. Язык живописного произведения. М., 1970. - 124 с.

130. Жемчужный И.С. Цвет как явление художественного подтекста в прозе И.А.Бунина //Культура и текст 99. -СПб. - С. 188 - 198.

131. Женский портрет в русском искусстве XII нач. XX вв. Альбом. / Вступит, ст. В.Н. Альфонсова. - Л., 1974. - 311 с.

132. Живова О.А. Ф. Малявин. Жизнь и творчество. М., 1967. - 24 с.

133. Живопись Ренессанса. М., 2002. - 298 с.

134. Жидков Г.В. Русское искусство XVIII века. -М., 1974. 317 с.

135. Жирмунская Т. В. «К милосердным коленям припав.»: Библия и Бунин // Континент. М., Париж, 2007. - N 132 - С. 394-413.

136. Житков А.В. Явление синестезии в прозе И.А. Бунина. Язык. Система. Личность: Мат-лы докл. и сообщений науч. конф., 23-25 апр. 1998. Ур. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 1998. - С. 68-69.

137. Журавлева Е.В. Константин Андреевич Сомов. М., 1980. - 323 с.

138. Завгородняя Г.Ю. Живописное начало в прозе 1/3 XX века.// Лучшая вузовская лекция. -М., 2006 3. - С. 38-60.

139. Закуренко А. «Темные аллеи». О рассказах Ивана Бунина //Топос: литературно-философскийжурнал/ЬИр://\у\у\\г. topos.ru/article/4i88/printed 18.07.08.

140. Захаров В.Н. Русская литература и христианство. Евангельский текст в русской литературе XVIII XX вв. Сб. науч. тр. Вып. 1. — Петрозаводск, 1994.-С. 27-49.

141. Зигуненко С.Н. Тайны человека и его эволюции. М., 2003. - 401 с.

142. Икона Древней Руси XI XVI вв. - СПб., 1993 - 310 с.

143. Ильин И. П. Некоторые концепции искусства постмодернизма в современных зарубежных исследованиях. М., 1998. - 259 с.

144. Ильин И. П. О тьме и просветлении. Бунин, Ремизов, Шмелев. М., 1991.-С. 25-78.

145. Иофьев М.Н. Профили искусства. М., 1965. - 239 с.

146. Кагаева JI.M. Мастер живописания природы // Русская речь, № 5. -1980.-С. 10-16.

147. Казьмина М.А. Типология женских образов в прозе И.А. Бунина // Царственная свобода: О творчестве И.А. Бунина: К 125-летию со дня рождения писателя. Межвуз. сб. науч. тр. Воронеж, 1995. - С. 155-168.

148. Калиниченко О.Н. Святочные рассказы И.А. Бунина и современность. // Рус. классика XX века: пределы интерпретации: Сб. мат-лов науч. конф. Ставроп. гос. ун-т. Ставрополь, 1995. - С. 22-26.

149. Кандинский В. О духовном в искусстве. М., 1967. - 199 с.

150. Капелюжный Л.И. Окаянные дни: Прогулка по Одессе времен Бунина и перестройки // Известия. 1991, 8 июля. - С. 3-5.

151. Капланова С.Т. Русская акварельная живопись конца XIX нач. XX в. -М., 1968.-211 с.

152. Карпенко Г.Ю. К вопросу о становлении «ветхозаветного» типа мышления в творчестве И.А. Бунина // Библия и возрождение духовной культуры русского и других славянских народов / К 80-летию Русской Библейской Комиссии. СПб., 1995. - С. 64-76.

153. Карпенко Г.Ю. Творчество И.А. Бунина в контексте религиозно-философских и антропологических идей конца XIV нач. XX вв.: Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. - СПб., 1992. — 19с.

154. Карпенко Г.Ю. Творчество И.А.Бунина и религиозно-философская культура рубежа веков. Самара, 1998. - 221 с.

155. Карпов И.П. Монологизм страстного сознания: (Поэтика женского тела в «Темных аллеях» И. Бунина)//Жанр и стиль лит. произведения: Межвуз. сб. науч. тр./Мар. гос. пед. ин-т. Йошкар-Ола, 1994. - С. 7080.

156. Карпов И.П. Религиозность в условиях страстного сознания // Евангельский текст в рус. литературе. Сб. науч. тр. Петрозав. гос. ун-т. — Петрозаводск, 1994.-С. 341-347.

157. Карпов И.П. Проза И.А. Бунина. М., 1999. - 334 с.

158. Касумов Н.А. Романтика в пейзаже. М., 1978. - 193 с.

159. Келдыш В.А. Русский реализм нач. XX в. М., 1975;

160. Кириченко Е.И. Примитив в восприятии художников и критиков конца XIX начала XX вв. - Киров, 1994. - 197 с.

161. Киселева Е.А. Среди московских художников. Л., 1976. - 192 с.

162. Клеми Н. Проблемы использования традиций народного искусства в русской живописи конца XIX нач. XX вв. Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. Специальность 10.01.01 «Рус. лит». — М., 1984.-36 с.

163. Ковалев В.П. Бунинские «рисунки пером». О языке прозы И.А. Бунина. // Русская речь, № 3. 1972. - С. 22-29.

164. Коваленская Е.Н. История русского искусства XVIII века. М., 1972. -210 с.

165. Кодрянская Н.В. Встречи с Буниным // Лит. наел. Кн. 2. - М., 1973. -С. 341-345.

166. Кожемякина Л.И. Своеобразие построения рассказов И.А.Бунина «Поздней ночью», «Костер», «Над городом» //Русская литература. — Алма-Ата, 1976. Вып.6. С.64-71.

167. Колобаева Л.А. Проза И. Бунина. М., 1998. - 384 с.

168. Коников Б.А. Древности Востока в творчестве И.А. Бунина // Россия и Восток: филология и философия: Материалы IV международной научной конференции «Россия и Восток: проблемы взаимодействия». — Омск, 1997.-С. 42-44.

169. Корецкая И.В. Литература в кругу искусств // Русская литература рубежа веков (1890-е-нач. 1920-х гг.).-М., 2001.-Кн. 1.-С. 131-190.

170. Корецкая И.В. Импрессионизм в поэзии и эстетике символизма // Литературно-эстетические концепции в России конца XIX нач. XX вв. -М., 1975.-С. 207-224.

171. Корман Э.Я. «Лучше нету того свету.» // Проблемы целостного анализа художественного произведения. Борисоглебск, 2006. Вып.6. — С. 81-89.

172. Котелъникова Т.М. Импрессионизм. М., 2005. - 126 с.

173. Кочик О.Я. Живописная система В.Э. Борисова-Мусатова. М., 1980. -311 с.

174. Кочик О.Я. Импрессионизм // Западноевропейское искусство второй половины XIX века. М., 1975. - 207 с.

175. Крамской И.Н. Письма, статьи: В 2-х т.т. Т.2. М., 1966. - 273 с.

176. Крапивин В.В. Восток в прозе Бунина // Литературная учеба. Кн. 5-6.-2000.-С. 145-154.

177. Крапивин В.В. Между Синаем и Цейлоном: Восток в прозе И.Бунина // Лит. учеба. Кн. 5-6. 2000 - С. 145-169.

178. Круглова А.А. Персонаж и образ вещи: И. Бунин «Темные аллеи» // Филологические штудии. Иваново, 2006. - Вып. 10. - С. 82 - 84.

179. Круглова А.А. Арета в составе стиля (И.А. Бунин. «Темные аллеи») // Филологические штудии. Сборник научных трудов. Выпуск 9. — Иваново, 2005 -218с,-С.20-25.

180. Крутикова JI.B. Проза Бунина. 1907-1914 года // Бунин И.А. Собр. соч.: В 6-ти т.т. Т. 3. М., 1996. - С. 545-559.

181. Крыжицкий С. Толстой и Бунин. // Зап. рус. акад. группы в США. Т.2. — Нью-Йорк, 1978.-С. 128-137.

182. Кузмин А. И. Лев Толстой и русские художники //Литература и живопись. Л., 1982.-С. 167-187.

183. Кузнецова Г.Н. Грасский дневник. М., 1995. - 229 с.

184. Куприн A.M. Ф. Малявин. Голос оттуда. М., 1999. - 301 с.

185. Кучеровский В. П. И.А. Бунин и его проза.- М., 1972. 345с.

186. Лавров В.В. «Черная тетрадь»: И.А. Бунин о русском языке, литературе и о себе. (По воспоминаниям его секретаря А.В. Бахраха. Новые материалы) // Лит. учеба., № 3. 1989. - С. 173-183.

187. Лавров В.В. Рукою Бунина // Альманах библиофила. Вып. 11. М., 1981.-С. 258-268.

188. Лазарев В.Н. Византийское и древнерусское искусство: статьи и материалы. М., 1978. - 335 с.

189. Лекманов О.А. Флоренция в Москве («итальянские» архитектурные мотивы в «Чистом понедельнике» И. Бунина) / http://kogni.narod.ru/lekmanov.htm 18.07.08.

190. Леонтьев Э. П. Трансформация библейской притчи в прозе И.А. Бунина // Православие в контексте отечественной и мировой литературы -Арзамас, 2006. С. 521-527.

191. Линков В.Я. Мир и человек в творчестве Л. Толстого и И. Бунина. М., 1989.-174 с.

192. Литература и культура Древней Руси: Словарь-справочник. Под ред. Кускова В.В.. М., 1994. - 336 с.

193. Литература и религия: проблемы взаимодействия в общекультурном контексте: Сб. науч. ст. Улан-Удэ, 1999. — 67 с.

194. Литературное наследство. Т.84: в 2-х кн. Кн. 1.-М, 1973.-696 с.

195. Литературное наследство. Т.84: в 2-х кн. Кн. 2. М., 1973. - 551 с.

196. Лихачев Д.С. Очерки по философии художественного творчества. -СПб., 1996.-219 с.

197. Лихачев Д.С. Задачи текстологии // Лихачев Д.С. О филологии. М., 1989.-С. 29-50.

198. Лихачев Д.С. Художественное наследие древней Руси и современность -Л., 1971.- 121с.

199. Лихачев Д.С. Поэтика Древнерусской литературы. М., 1979. - 352 с.

200. Лихачев Д.С. Сравнительное изучение литературы и искусства древней Руси // Взаимодействие литературы и искусства в Древней Руси. — М. — Л., 1966. С. 3-45.

201. Лихачев Д.С. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970. - 180 с.

202. Лобанова Т.К. Ориентальная проза И. Бунина и духовно-эстетическое наследие народов Востока // Русская литература и Восток (Особенности художественной ориенталистики XIX XX вв.). - Ташкент, 1998. - С. 43-58.

203. Лозюк Н.Ю. Композиционный ритм в новеллах И.А.Бунина («Темные аллеи»). Автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук. Специальность 10.01.01 «Рус. лит.» Новосибирск, 2009. - 18 с.

204. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М., 1991. - 191 с.

205. Лыков Б.И. Устами писателя и его жены // Книжное обозрение. М., 2005.-N23/24.-С. 25-29.

206. Любимов Л Д. Искусство Древней Руси. М., 1996. - 318 с.

207. Любимов Н.М. Образная память // Любимов Н.М. Несгораемые слова.-М., 1988.-С. 214-260.

208. Мазаева А.И. Проблема синтеза искусств в эстетике русского символизма. М., 1992. - 249 с.

209. Маккан JI. Мир Ренессанса. — Будапешт, 1984. 168 с.

210. Маковский М.М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов. - М., 1996. - 297с.

211. Маковский С.К. О современном искусстве. -М., 1921. -210 с.

212. Маковский С.К. Силуэты русских художников. М., 1999. — 296 с.

213. Малая история искусств. Искусство XX в. (1901 1945 гг.). -М., 1991. -331 с.

214. Мальцев Ю.В. Иван Бунин. Посев., 1994. - 314 с.

215. Мальцев Ю.В. Неизвестные рассказы И.А. Бунина // Новый журнал. Кн. 168/169.- 1987.-С. 76-77.

216. Мальцева Ф.С. Мастера русского реалистического пейзажа. М., 1959. - 279 с.

217. Маркелов Г.В. Книга иконных образов. СПб., 2001. - 359 с.

218. Машковцев Н.Г. Из истории русской художественной культуры. М., 1982.-211 с.

219. Мейлах Б.С. Взаимодействие искусств // Литература в школе, № 2. -1967.-С. 19-24.

220. Мейлах Б.С. Проблема ритма пространства и времени в комплексном изучении творчества // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л., 1974. - 298 с.

221. Мещерякова О.А. Некоторые особенности цветовой палитры в цикле рассказов И.А. Бунина «Темные аллеи» // Традиционная культура сегодня: теория и практика. Челябинск, 2006. - 4.2. - С. 86-90.

222. Минералова И.Г. Художественный синтез И. Бунина // Новый литературоведческий журнал. 1999, № 12. - С. 24-36.

223. Мирза-Авакян М. Работа И.А. Бунина над темой Востока // В кн.: Творчество писателя и литературный прогресс. Иваново, 1981. — С. 216-227.

224. Мировое искусство: Мастера Итальянского Возрождения. — СПб., 2006. -223 с.

225. Мифология, исторические и литературные сюжеты в произведениях западноевропейской живописи и скульптуры. (Авт. и сост. Р.И. Русакова). М., 1994. - 208 с.

226. Мифы в искусстве. (По Р. Менару). М., 1996. - 271 с.

227. Михайлов О.Н. Путь Бунина-художника // Лит. наследство. Кн. 1. М., 1973.-С. 17-21.

228. Михайлов О.Н. Строгий талант: И. Бунин. Жизнь, судьба, творчество. -М., 1976.-417 с.

229. Михоэлс С.М. Статьи, беседы, речи. Статьи и воспоминания. М., 1981. -557 с

230. Моисеева Т.А. Русская природа в произведениях русских художников. -М„ 1964.- 197 с.

231. Молчанов Л.В. Неповторимость таланта. (О М.Нестерове, Б.Кустодиеве). Л. - М., 1966. - 272 с.

232. Муравьева-Логинова Т.Д. Живое прошлое // Лит. наследие. Кн. 2. -М, 1973. -311-316 с.

233. Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина. (1870-1906) // Записки очевидцев: Воспоминания, дневники. М., 1991. - С. 185-406.

234. Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. М., 1989. -599 с.

235. Наумкина Ю.А. Внутритекстовая связь литературы и живописи в филологическом образовании: интегративный подход. // Вестн. Том. гос. ун-та. Томск, 2007. - N 295. - С. 36-39.

236. Неизвестный Бунин: Воспоминания современников писателя: К 120-летию со дня рождения // Слово. 1990, №10. - С. 69-77.

237. Немилова И. С. Загадки старых картин. М., 1989. - 210 с.

238. Нестерова Е.В. О трактовке евангельских сюжетов в русской и европейской живописи второй половины XIX века. М., 1994. - 311 с.

239. Нефедов В.В. О Бунине как художнике // Русская филология. 1989, №8.-С. 12-21.

240. Нефедов В.В. Чудесный призрак: Бунин художник. - Минск, 1990. — 389с.

241. Нехлюдова М.И. Творчество В.Э. Борисова-Мусатова. Л., 1989 - 211с.

242. Нике Н. Типология экфрасиса в «Жизни Клима Самгина» // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозаннского симпозиума / Ред. Геллер. Л. -М., 2002.-С. 124-133.

243. Николаенко В. «Натали» Бунина: любовь, судьба и смерть. 2003 / http://platonicus.narod.ru/natali.htm

244. Нилус П.И. И.А. Бунин и его творчество // Лит. пасл-во. Т. 84. Кн. 2. -М., 1973.-С. 432-434.

245. Одоевцева И.В. Иван Бунин// Поэт, прозаик. Мемуарист: Лит. портрет. -М, 1995.-324 с.

246. Орлицкий Ю.Б. Стихи и проза в русской литературе. -М., 2006. 876с.

247. Осокин В.Н. Рассказы о русском пейзаже. М., 1963. - 219 с.

248. Островский Г.С. Рождение картины. Репин. Касаткин. Серов. Рылов. Нестеров. М., 1965.-311 с.

249. Островский Г.С. Рассказы о русской живописи. М., 1989. - 289 с.

250. Паханянц К. Религиозные темы и мотивы в творчестве И. Бунина. // Декабрьские лит. чтения. Ереван, 2002, вып. 7. - С. 28-42.

251. Пашис А. Ритм в фотографии. Отражения и рифмы, повторы и циклы как средства реализации катарсиса /http://photoelement.ru/philosophy/iythm.html (31.07.08).

252. Петров М.К. Поэтика единого и единичного: И.А.Бунин и символисты // Русская провинция. 1999, №2. - С. 95-105.

253. Пигарев К.В. Русская литература и изобразительное искусство. М., 1966.-383 с.

254. Пигарев К.В. Русская литература и изобразительное искусство. Очерки о русском национальном пейзаже М., 1972. - 431 с.

255. Пожиганова Л.П. Мир художника в прозе Ивана Бунина 1910 годов. -Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. 208 с.

256. Полевой В.М. Малая история искусств: Искусство XX века. 1901 -1945гг.-М.,-Л., 1991.-304 с.

257. Пращерук Н.В. Художественный мир прозы И. Бунина: язык пространства. Екат., 1999. - 312 с.

258. Пращерук Н.В. Интерпретация традиционных мотивов русского пейзажа в повести И. Бунина «Суходол» // Традиции в контексте русской культуры. Сб. науч. ст. Череповец, гос. пед. ин-та. Череповец, 1994. ч. 2.-С. 52-54.

259. Примитив в изобразительном искусстве // Материалы научной конференции. -М., 1995. 197 с.

260. Проблемы стиля и жанра в русской литературе XIX нач. XX вв. -Свердловск, 1987. - 210 с.

261. Прокофьева Л.П. Синтез цвета и звука как компонент художественного текста // Целостность художественного произведения и проблемы его анализа и интерпретации. Донецк, 1992. - С. 131-132.

262. Психологическая энциклопедия. СПб., 2003. - 801 с.

263. Пружан И.К., Князева В.П. Русский портрет конца XIX нач. XX вв. -М., 1980.-299 с.

264. Разина А.В. Поэтика изображения в творчестве И.А. Бунина // Ракурсы. -М., 1998. Вып. 2. — С.26-43.

265. Раушенбах Б.В. Геометрия картины и зрительное восприятие. СПб., 2001.-315 с.

266. Ренар Э. Жизнь Иисуса. М., 1991. - 312 с.

267. Реформацкий А.А. Опыт анализа новеллистической композиции / Семиотика. М., 1983. - С.557-565.

268. Родионова И.А. Портретные характеристики в структуре рассказов И.А. Бунина // Актуальные проблемы русистики: Материалы Всероссийской науч. конф., посвященной 80-летию со дня рождения проф. Д.Н. Алекмеева. Самара, 1998. - С. 128-131.

269. Рин Н. Силуэты художников: П.А. Нилус // Дни. 1928, 19 января.

270. Розанов В.В.«Бабы» Малявина //Мир искусства. 1903. Хроника. -С. 11-23.

271. Романичева Е.С. Древнерусские предания в творчестве И.А. Бунина // Литература Древней Руси: Межвуз. сб. науч. тр. / Моск. гос. пед. ин-т. -М., 1986.-С. 31-36.

272. Рощин М.Л. Иван Бунин. Жизнь замечательных людей.-М., 2000.-329 с.

273. Рубине М. Пластическая радость красоты. Акмеизм и Парнас. СПб., 2003.-355 с.

274. Русская литература XIX века и христианство. / Под ред. В.И. Кулешова. -М., 1997.-383 с.

275. Русская литература XX в.: Дооктябрьский период. Учебно-методич. пособие. / Под ред. В.А. Ковалева-М., 1989.-411 с.

276. Русская литература и зарубежное искусство: Сб. исслед. и мат-лов. —JL, 1986.-389 с.

277. Русская литература и изобразительное искусство. XVIII XX в.: Сб. науч. тр. - Л., 1988. - 294 с.

278. Русская литература рубежа веков (1890 нач. 1920-х гг.): В 2-х кн. Кн. 1. -М., 2001.-767 с.

279. Русская литература: Дооктябрьский период. Учеб. для пединститута по спец. 21.01. «Рус. яз. и лит-ра». / Под общ. ред. И.Т. Круп. М., 1984. -327 с.

280. Русская поэзия XX века. М., 1991. - 298 с.

281. Русская художественная культура второй половины XIX в.: Картины мира: Сб. науч. тр: Отв. ред. Г.Ю. Стернин. М., 1991. - 392 с.

282. Русские иконы. М., 2002. - 315 с.

283. Русские художники XIX XX вв. - М., 1981. - 348 с.

284. Русская художники нач. XX вв. Сб. науч. ст. Киев, 1977. - 221 с.

285. Сарабьянов Д.В. Новейшие течения в русской живописи предреволюционного десятилетия (Россия Запад) //Советское искусствознание. - М., 1980. Вып. 1. - С. 63-87.

286. Сарабьянов Д.В. История русского искусства конца XIX нач. XX в. -М., 2001.-303 с.

287. Сарабьянов Д.В. Стиль модерн. Истоки. История. Проблемы. М., 1989. -317 с.

288. Семенова О.Н. О значимости цветовой палитры в поэтике И.А.Бунина // Цвет и свет в художественном произведении. Сыкт., 1990. - С. 46-55.

289. Семичев В.А. П.Клее. Жизнь и творчество. М., 1991. - 279 с.

290. Силантьев И.В. Поэтика мотива. М., 2004. - 296 с

291. Символ, символическое, символизация. М., 2001. - 118 с.

292. Силард J1. Поэтика символистского романа конца XIX нач. XX века (Брюсов, Сологуб, Белый) //Проблемы поэтики русского реализма XIX века-Л., 1984.-С. 23-31.

293. Сливицкая О.В. «Повышенное чувство жизни»: мир Ивана Бунина. — М., 2004.-270 с.

294. Сливицкая О.В. Основы эстетики Бунина // И.А. Бунин: Pro et contra. Личность и творчество Ивана Бунина в оценке русских и зарубежных мыслителей и исследователей. Антология. — СПб., 2001. С. 456-478.

295. Сливицкая О.В. Сюжетное и описательное в новеллистике И.А. Бунина // Русская литература, 1999, №1. С. 89-110.

296. Сливицкая О.В. Фабула композиция - деталь бунинской новеллы // Бунинский сборник (материалы научной конференции, посвященной столетию со дня рождения И.А. Бунина). - Орел, 1974. - 368 с. - С. 90102.

297. Сливицкая О.В. Бунин и Восток (к постановке вопроса) // Изв. Воронежск. пед. ин-та. 1971. Т. 114. - С. 41-59.

298. Сливицкая О.В. О природе бунинской внешней изобразительности // Русская литература. 1994, №1. - С. 12-80.

299. Сливицкая О.В. Человек Бунина как космос и личность //Время. Личность. Культура. СПб., 1997. - С. 264-307.

300. Смирнова Л.А. Философско-эстетическая функция пейзажа И. Бунина // Пейзаж как развивающаяся форма воплощения авторской концепции: Сб. науч. тр./ Моск. обл. пед. ин-т. М., 1984. - С. 32-59.

301. Смирнова Л.А. Бунин и русская культура серебряного века // Литература в системе искусств: методология междисциплинарных исследований. СПБ., 2000. - С.42-59.

302. Смоленцев А.Н. Небесная составляющая русской литературы: Несколько слов к вопросу о «бессюжетности» / Из работы «Иван Бунин:

303. Гармония страдания» // Русское эхо: Лит. альманах. Самара, 1999. Вып. 9.-С. 49-57.

304. Смольянинова Е.Б. «Буддийская тема» в прозе И. Бунина // Русская литература. 1996, №3. - С. 21-26.

305. Современный Лаокоон. Эстетические проблемы синэстезии. — М., 1992. -211 с.

306. Соколов М.Н. Ренессанс: Лекции о морфологии культуры Возрождения. -М., 1999.-427 с.

307. Соколов-Микитов И.Е. И.А. Бунин: Размышления о принципах творческой деятельности писателя. //Соколов Микитов И.Е. Просвещение. - М, 1983. - С.39-55.

308. Спивак Р.С. И. А. Бунин в интерпретациях русского литературоведения 1990-х годов // Литературоведение на пороге XXI века. М., 1998. - С. 321-349.

309. Спивак Р.С. Бунин и его зарубежные истолкователи // Русская литература в оценке современной зарубежной критики. М., 1973. - С. 23-29.

310. Сравнительно историческое литературоведение, компаративистика // Литературная энциклопедия терминов и понятий. - М., 2001 - 487-499.

311. Степанян Н. С. Искусство России XX в. М., 1999. - 315 с.

312. Степун Ф.А. Иван Бунин // Степун Ф.А. Встречи и размышления. -Лондон, 1992.-С. 152-169.

313. Степун Ф.А. Иван Бунин. // Степун Ф.А. Портреты. СПб., 1999. - С. 216-230.

314. Стернин Г.Ю. Русская художественная культура второй пол. XIX -нач. XX вв. -М., 1984.-296 с.

315. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России 1990 1910-х г. - М., 1988.-324 с.

316. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России второй пол. XIX в.: 70 80 г.-М, 1997.-222 с.

317. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России на рубеже XIX -XX вв. — М., 1970.-280 с.

318. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России нач. XX в. М., 1976. — 312с.

319. Сухих И.Н. Русская любовь в темных аллеях: «Темные аллеи» И. Бунина // Звезда 2001, № 2. - С. 219-228.

320. Таранникова Е.Г. Явление экфрасиса в поэтическом тексте // Вопросы теории языка и литературы и проблемы методики преподавания. -Курган, 2005.-С. 88-94.

321. Тишунина Н. В. Взаимодействие искусств в литературном произведении как проблема сравнительного литературоведения // Филологические науки. 2003, № 1. - С. 19-26.

322. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика / Вступ. статья Н.Д. Тамарченко; Комм. С.Н. Бройтмана при участии Н.Д. Тамарчеико. М., 1999.-334 с.

323. Топоров В.Н. Странный Тургенев (Четыре главы). М., 1998. - 192 с.

324. Трубецкой Е.Н. Два мира древнерусской иконописи // Философия русского религиозного искусства XVI XX веков. - М., 1993. - С. 112141.

325. Трубецкой Е.Н. Умозрение в красках. М, 1916. - 44 с.

326. Трубецкой Е.Н. Смысл жизни. СПб., 1918. - 87 с.

327. Труды Отдела древнерусской литературы Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР. Т. ХХН.-М.-Л., 1966. 169 с.

328. Туниманов В.А. И.А. Бунин о Льве Толстом: «Освобождение Толстого». // Полемика, легенды, личное. Нью-Йорк, 1995. Т. 27. -С.163 -214.

329. Удонова З.В. Временные аспекты повествования в реалистической прозе конца XIX нач. XX в. (По рассказам И.А. Бунина) // Категория времени в худ. лит-ре: Межвуз. сб. науч. тр./ Моск. гос. пед. ин-т. - М., 1987.-С. 3-14.

330. Успенский Б.А. Семиотика искусства. — М., 1995. 357 с.

331. Устами Буниных. Дневники: сост. М. Грин. Посев, 1989. - Т.1. - 303 с.

332. Фальк Р. О живописи. М., 1972. - 189 с.

333. Федорова А.В. Проблема ритма в эстетической теории / http: //www.phil0s.msu.ru/vestnik/phil0s/art/2002/fed0r0varythm. htm (01.08.08).

334. Федоров-Давыдов А.В. Русский пейзаж конца XIX нач. XX в. - М., 1974.-310 с.

335. Федосова Е.А. Мотивы творчества и словесная живопись в прозе Владимира Солоухина: аспекты. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. наук. Специальность 10.01.01. «Рус. лит.»: Ставрополь, 2005. -21 с.

336. Филиппов В. А. К вопросу о судьбах русского импрессионизма. Русский импрессионизм как историко-художественная проблема. // Сов. искусствознание. Вып. 2. М., 1982. - С. 21-27.

337. Философия русского религиозного искусства: Антология. / Сост., общ. ред. и предисл. Гаврюшина Н.Х. М., 1993. - 399 с.

338. Флоренский П. Иконостас. СПб, 1913. - 78 с.

339. Флоризон М. Карандашный портрет. Париж, 1946. - 110 с.

340. Франк С. Заражение страстями или текстовая «наглядность» // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозанского симпозиума // Ред. Геллер Л. -М., 2002.-С. 34-41.

341. Хадынская А.А. Экфразис как способ воплощения пасторальности в ранней лирике Георгия Иванова. Автореф. дис. на соиск. учен. степ, канд. филолог, наук. Специальность 10.01.01. «Рус. лит.»: Новосибирск, 2006. 21 с.

342. Хазан В. Эротические функции одежды в цикле рассказов И. Бунина «Темные аллеи» // Русская литература XX в. в контексте европейской культуры. Сб. науч. ст. Таллин, 1998. - С. 21-28.

343. Хетени Ж. Экфраза о двух концах теоретическом и практическом. Тезисы несостоявшегося доклада // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозанского симпозиума. // Ред. Геллер Л. — М., 2002. - С. 162171.

344. Ходасевич В. Книги и люди. «Божье древо» / Возрождение. Париж, 1913.-№2158, 30 апреля.-С. 17-22.

345. Ходель Р. Экфрасис и «демодализация» высказывания. // Экфрасис в русской литературе: Труды Лозанского симпозиума // Ред. Геллер Л. -М., 2002. С. 23-27.

346. Холл Дж., Черемисина-Ениколопова Н. В. Тайны золотого сечения : (Литература и живопись). // TEXTUS. Ставрополь, 2005.-Вып. 11. 4.2. -С. 57-71.

347. Чернейко Н.Г. Синэстезия А.Блока в теме севера и юга-(на материале «итальянских стихов» из цикла «Кармен») // Филологические науки. № 5- 1995.-С. 29-36.

348. Шалыгина О.В. Телеология поэтической прозы. Электронная монография. Дата публикации 10-04-2007 http://shalygina.chekhoviana.ru

349. Шевченко Г.В. Национальная специфика эротических смыслов в «Темных аллеях» И.А. Бунина // Понимание как усмотрение и построение смыслов: Сб. науч. тр. В 2-х ч. Тверск. гос. ун-т. Тверь, 1996. Ч. 2-е. С. 116-124.

350. Шеллинг Ф.В. Философия искусства. СПб., 1996. - 496 с.

351. Ширина Е.А. Портрет как средство художественной изобразительности (На примере рассказов И.А.Бунина «Генрих», «Пароход «Саратов»») // Творчество И.А.Бунина и русская литература XIX XX вв. - Белгород, 2000, Вып. 2. - С. 90-95.

352. Шлегель Б.А. Художественная феноменология И. Бунина. (Дух. Душа. Плоть).: Автореф. дисс. на соиск. учен. степ. д. филолог, наук. Специальность 10.01.01. «Рус. лит.» М., 2002. - 38 с.

353. Штерн М.С Рождение метафоры: о цветовых эпитетах в поэзии И.А. Бунина // Материалы первой межд. конференции «Русская филология: язык литература - культура». — Омск, 2002. — С. 68-77.

354. Штерн М.С. В поисках утраченной гармонии: Проза И.А. Бунина. 1930 -1940-х гг. Омск, 1997. - 240 с.

355. Штерн М.С. Музыкальный экфрасис в литературном тексте (по роману Я. Ивашковича «Хвала и слава») // Россия — Польша: филологический и историко-культурный дискурс. Магнитогорск, 2005. - С. 614-624.

356. Штерн М.С. Рассказ И. Бунина «Темные аллеи»: Опыт системного анализа //Проблемы взаимодействия метода, стиля и жанра в современной литературе. Свердловск, 1990. - С. 23-30.

357. Штраус Д. Ф. Жизнь Иисуса. М., 1992. - 119 с.

358. Экфрасис в русской литературе: Труды Лозаннского симпозиума // Ред. Геллер Л. М., 2002. - 216 с.

359. Эстон М. Ренессанс. -М., 1997.-367 с.

360. Эткинд Е.Г. Ритм поэтического произведения как фактор содержания // Ритм, пространство, время в литературе и искусстве. Л, 1974. - С. 104121.

361. Языкова И Л. Игумен Лука (Головков). Богословские основы иконы и иконографии. СПб., 2004. - 209 с.

362. Яйленко Е.В. Итальянское Возрождение. М., 2006. - 127 с.

363. Якимович А.К. XX век. Искусство. Культура. М., 2003. - 381 с.

364. Якобсон P.O. Избранные работы. М., 1985. - 455 с.

365. Якобсон P.O. Статуя в поэтической мифологии Пушкина // Работы по поэтике. М., 1987. - 460 с.

366. Яковлев Е.Г. Искусство и мировые религии. М., 1985. - 178 с.

367. Ясенский С.Ю. Пассеизм Бунина как эстетическая проблема // Русская литература. 1994, №4 - С.111-116.

368. Scmidt W. G. Schriftlichrtit und Musiralisierung. Prjlegqmena zu Schumannes Echendorff-Lied «Mondnacht» // DeutscheViertlgahrsschrift

369. Fur Literateraturwiss. U. Geistesgeschichte. Stuttgart, 2005. -Bd 79, H.2. -P. 289-306.

370. Rubins M. Crossroad of arts, crossroad of cultures: Ecphrasis in Russian and Franch poetry. -N. Y. Palgrave, 2000. 302 p.

371. Roman Jacobcon: Texta, Document, Studiea. / Рос. гос. гуманит. ун-т. Инт высших гуманит. исслед.: Отв. ред.: X. Баран, С. И. Гирдин. М., 1999.-XXIV.-916 с.