автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Поэтика прозы М.Н. Цагараева

Полный текст автореферата диссертации по теме "Поэтика прозы М.Н. Цагараева"

На правах рукописи

МАМИЕВА ДЖУЛЬЕТТА ГЕОРГИЕВНА

ПОЭТИКА ПРОЗЫ М. Н. ЦАГАРАЕВА: ЖАНР, КОМПОЗИЦИЯ, СТИЛЬ

Специальность - 10.01 02 - литература народов Российской Федерации (осетинская литература) ^^

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

- /,

• 055 '"1'?п

Владикавказ 2010

003491281

Работа выполнена на кафедре русской литературы государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «СевероОсетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагуро-ва»

Научный руководитель-

доктор филологических наук, профессор Сабаев Сулейман Базжеевич

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, ведущии научный сотрудник СОИГСИ ВНЦ РАН РСО-Алания Фидарова Римма Японовна, кандидат филологических наук, доцент Келехсаева Людмила Борисовна

Ведущая организация:

Учреждение РАН Институт гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН

Защита состоится «С1/ » февраля 2010 г в/к/ часов на заседании диссертационного совета Д 212 248 02 в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Осетинекий государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова» по адресу 362025, РСО-Алания, г Владикавказ, ул Ватутина, 46

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «СевероОсетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова» по адресу 362025, РСО-Алания, г Владикавказ, ул Ватутина, 46

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Северо-Осети некого государственного университета имени Коста Левановича Хетагурова «У/? » января 2010 г Режим доступа http /Avvwv nosu ru

Автореферат разослан « Jb » января 2010 г

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук доцент

О Д Бичегкуева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность исследования. Мировидение писателя любой эпохи основывается на слиянии национального и общечеловеческого моментов, как в сфере социального исторического бытия, так и в сфере духа, художественного сознания Это отражается в той картине мира, которая гармонично выстроена им в его произведениях Воссоздание творческого портрета личности писателя XX века возможно лишь после того, когда по отношению к советскому периоду перестанет господствовать метод, охарактеризованный в свое время нашим великим национальным гением «Неуважение к прошлому есть первый признак дикости и безнравственности» 1

Как всякое подлинно культурное явление, творчество талантливого осетинского писателя Максима Николаевича Цагараева прочно укоренено в прошлом, оно может быть понято лишь в контексте своего времени Но, как всякое культурное и живое явление, оно не менее актуально и в наши дни Многожанровое и многоаспектное творчество писателя является неотъемлемой частью культуры осетинского народа, определенной вехой развития его литературы

Произведения народного писателя Северной Осетии, лауреата премии имени К Л Хетагурова М Н Цагараева несут на себе печать исторических судеб народа, дают возможность понять и осмыслить идейно-эстетические искания писателя в контексте развития осетинской и русской литературы «Проза многих народов бывшего СССР в сравнении с русской XX века по преимуществу была «деревенской» Особенно это качество присуще литературам народов Северного Кавказа Писатели переживали те же настроения, что и русские, испытывали те же чувства, были подвержены тем же творческим проблемам и поискам, но реагировали соответственно личностному и национальному опыту, уровню и содержанию не только родной словесности, но и особенностям местной жизни2»

Основные этапы творчества писателя пришлись на 40-80-е годы XX столетия Личностная художническая - национально-этническая мен-тальность М Н Цагараева выразилась в отражении подлинно национальной психологии, в точном «прочтении» эпохи

Отмеченные печатью автобиографичности, философией образов, художественным историзмом произведения М Н Цагараева раскрывают закономерности формирования не только личной судьбы, но и судеб целого поколения в истории Осетии Вот почему тема судьбы народа и отдельной

1 ПушкинА С Полное собрание сочинений В 17 т Т 8, книга 1 -М Академия наук СССР, «Воскресенье», 1995 -С 42

: Алиева С У Возвращение к национально - этническим истокам Проза народов Северного Кавказа // История национальных литератур - М ИМЛИ, РАН, 2005 -С 121

личности находится в центре внимания художника, а личный жизненный опыт становится намного шире его непосредственной биографии

Между тем, творчество столь значительного деятеля осетинской национальной культуры в филологическом аспекте еще не изучалось Оценка национальной действительности ограничивалась в большинстве работ рамками социалистического реализма как творческого метода Между тем проза М Н Цагараева содержит материал, не вмещающийся в рамки прежних подходов и критериев она гораздо драматичнее и сложнее Опубликованные о нем статьи посвящены в основном рассмотрению связи творчества М Цагараева с фольклором, принципам становления творческого метода писателя, анализу произведений с военной тематикой Вопросы поэтики стиля, авторского повествования, особенностей психологического анализа произведений М Цагараева практически не затрагивались в литературоведческих работах о нем Этим и определяется актуальность темы данного диссертационного исследования

Объектом исследования являются эпические произведения Максима Цагараева сборник очерков «Хурныгуылгены» («На Западе»), рассказы 50-60-х годов, повести 60-х годов, роман «Райсомы мигъ» («Утренний туман»)

Предметом исследования является поэтика прозы М Цагараева жанровое своеобразие, поэтико-стилевые особенности, проблема авторского повествования в тексте, особенности психологического анализа

Цель диссертационной работы. Основной целью диссертационной работы является изучение поэтики прозы Максима Цагараева по первоисточникам, исследование биографии и общественной деятельности писателя, выявление жанровых, поэтико-стилевых и художественно-эстетических особенностей его произведений в контексте сложного литературного периода 40-80-х годов XX века

Для более полной реализации выдвинутой в исследовательской работе проблемы диссертант поставил перед собой следующие основные задачи:

- раскрыть вклад писателя как самобытного художника в общеосетинскую культуру, осмыслить базу творческой индивидуальности писателя как национального художника,

- изучить жизненную и творческую биографию Максима Цагараева,

- проследить эволюцию жанров прозы в его творческом наследии, начиная с первых очерков до повестей и романа,

- проанализировать поэтику «малых» жанровых форм в творчестве писателя,

- выявить композиционные формы субьективизации авторского повествования в повестях М Цагараева,

- исследовать особенности психологического анализа в романе «Утренний туман»,

- определить роль стилистических приемов в организации художественных текстов

Степень разработанности и изученности темы В осетинском литературоведении нет специальных работ по исследуемой теме, хотя в некоторых монографиях, статьях, посвященных писателю, затрагиваются некоторые ее аспекты Вопросам поэтики отдельных произведений М Цагараева посвящено более 20 статей в основном эпидейктического характера и 1 монография Значительное место в этих публикациях отведено биографическим сведениям, идейно-тематическому содержанию отдельных произведений, но такие элементы поэтики прозы, как жанр, композиция, стиль рассматриваются фрагментарно Среди исследований, в которых содержится глубокий целостный анализ произведений Цагараева, следует выделить работы следующих литературоведов Нафи «Ныхас гемгары аивадыл» («Слово о творчестве друга») (Фидиуагг-1966 - №8), Ардасенты X «Йаераезты фгендагыл» («Восхождение к вершинам») (Мах дуг - 1966 -№8 ), Дар-читы Д «Багркадджын у йае фгеззагг» («Достоин своих лет») (Мах дуг - 1976 - №5), Сабайты С «Фыссэеджы агрмдзгеф» («Почерк писателя») (Раестдзинад - 1980 - 16 дек), Марзоев С Максим Цагараев Очерк творчества - Орджоникидзе, 1960, Гиреев Д «Время больших свершений» (Соц Осетия - 1976 -5 июля)

В центре внимания Н Г Джусойты и X Н Ардасенова - сюжет и система образов, их идейные функции, язык и стиль произведений Н Г Джусойты подвергает глубокому, целостному анализу исследуемый текст (повести «Осетинская быль» и «Пастух Черной горы»), отмечает удачное использование фольклорных мотивов в творчестве писателя, богатство лексики и образное мышление автора Но известный литературовед справедливо подмечает и недостатки в стиле писателя использование русизмов, иноязычных слов (грузинская лексика), диалектизмов и т д

Д А Гиреев творческой удачей писателя 70-х годов считает углубление психологизма и усложнение функции пейзажа

С Т Марзоев, автор монографии о творчестве М Цагараева 40-50-х годов, большое значение придает сведениям об изображаемой в литературном произведении эпохе или конкретном событии, ставшем предметом художественного воплощения

Менее освещен в критике последний период творчества Цагараева Здесь следует отметить работы С Б Сабаева «Фыссагджы гермдзаеф» («Почерк писателя») и 3 Н Фарниевой «Бындары чызг» («Наследница») Работе исследователя С Б Сабаева свойствен целостный подход к изучению художественного текста На наш взгляд, такой подход к изучению текста помогает понять авторский замысел, получить представление о характере и способе воплощения идеи в образы

Научная новизна работы определяется тем, что творчество талантливого осетинского писателя Максима Цагараева стало впервые объектом монографического исследования Не претендуя на полноту анализа, автор предпринимает попытку рассмотреть круг вопросов, связанных с поэтикой прозы М Н Цагараева в культурно-историческом контексте эпохи Новизна работы заключается и в том, что изучение произведений велось по первоисточникам, переводы большинства текстов и критических материалов выполнены автором диссертации

Теоретическая значимость работы обусловлена ее актуальностью и научной новизной Первая попытка структурно-целостного исследования творчества М Цагараева вносит вклад в решение самостоятельной литературоведческой проблемы Теоретическая значимость диссертационной работы заключается и в том, что творчество писателя анализируется не только в идейно-тематическом аспекте, но и с позиций современных требований и подходов литературоведческой науки

Практическая значимость диссертации состоит в том, что ее результаты могут быть использованы при написании истории осетинской литературы, в вузовском и школьном курсах осетинской литературы

Методологической и теоретической основой реферируемой диссертационной работы являются выработанные литературоведческой наукой и эстетикой общетеоретические положения и идеи Наряду с этим автор опирается на научно-теоретические труды по философии и теории литературы Это работы И А Ильина, Н А Бердяева, Ф Шиллера, А А Веселовского, В В Виноградова, М М Бахтина, Ф Штанцеля, У Бута, В Г Белинского, А М Горького, Д С Лихачева, А Ф Лосева, О Э Мандельштама, Е И Журбиной, А В Ламзиной, М Н Эпштейна, В А Рослякова, А И Кузьмина, В С Синенко, Н П Утехина, Э А Шубина, В А Грехнева, В Е Хализева, А Б Есина, Г А Белой, Н С Бо-лотновой, Л В Чернеца, Н А Николиной, С Г Семеновой и др

Большую помощь при исследовании изучаемой проблемы оказали работы известных специалистов, работающих в области осетинской и северокавказской литератур К ним принадлежат В И Абаев, Н Г Джу-сойты, X Н Алборов, X Н Ардасенов, 3 М Салагаева, Ш Ф Джикаев, Д А Гиреев, Д Г Дарчиев, В 3 Гассиева, А А Хадарцева, Т А Хами-цаева, Р Я Фидарова, С Б Сабаев, С Т Марзоев, 3 X Толгуров и др

В диссертации автор обращается к работам осетинских ученых-этнографов, искусствоведов Л А Чибирова, Ф Ш Алборова, К П Попова, А X Хадиковой и др

Для решения поставленных задач в работе были использованы следующие методы:

1 теоретический (изучение литературоведческой и критической литературы),

2 имманентный (описание, анализ стиля, интерпретация художественного произведения),

3 семиотический (исследование знаковой системы, символики текста, проблемы нарраталогии),

4 сравнительно-сопоставительный (сравнительно-типологическое сопоставление художественных произведений в контексте русской и осетинской литературы, а также сравнительный анализ перевода и подлинника текста)

Положения, выносимые на защиту

1 В поэтике прозы М Цагараева с учетом многожанровой направленности текстов создана целостная систематизированная картина национального образа мира

2 Военные очерки М Цагараева рассматриваются как своеобразное явление в истории осетинского очерка Обобщаются способы создания героического характера, отмечаются стилевые черты очерков, поясняется, что важнейшим элементом поэтики книги очерков «На Западе» является связь с национальной почвой и «всемирная отзывчивость», в своем высшем качестве синтезирующая патриотизм и гуманизм

3 Утверждается, что обращение «малой прозы» М Цагараева к категории «национального характера» вызвано потребностью художественно проанализировать пути духовного развития нации Исследуя народный характер в рассказах 50-х-60-х годов, в качестве основополагающих его свойств можно выделить чувство ответственности и справедливости, совестливое отношение к труду, любовь к своему очагу, мужскую сдержанность в скорби, этикет гостеприимства, уважение к человеку другой национальности, желание творить добро Авторский идеал «национального характера» воплощается в образе Коста Хетагурова

4 Своеобразие воплощаемой в произведениях писателя эстетической концепции выявляется вычленением и анализом символических мотивов и образов, при этом в поэтике прозы М Цагараева формируется важный концептуальный слой художественной модели мира

5 Повести М Цагараева 60-х годов характеризуются субъектной организацией текста Образ автора, отражающий нравственную позицию М Цагараева в повести «Пастух Черной горы», раскрывается благодаря не только повествователю-рассказчику, но и всей композиционно-речевой структуре повести Объектом изображения в повести «Осетинская быль» становятся морально-этические ценности литературных персонажей, отношения между которыми лежат в основе конфликта и сюжетно-композиционного построения произведения

6 Роман «Утренний туман» рассматривается как итоговое произведение творчества М Цагараева, при этом поясняется, что он является социально-психологическим романом советской эпохи Углубление в психологию персонажей осуществляется с помощью различных форм психологического анализа и стилистических приемов Своеобразие индивидуального синтаксиса писателя находится тоже в зависимости от его манеры психологического анализа

Апробация работы.

Основные положения работы изложены в докладах на научных конференциях, в 7 статьях, опубликованных в различных журналах и сборниках, в том числе в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы и на итоговых ежегодных конференциях по НИР Северо-Осетинского государственного университета им К Л Хетагурова

Структура диссертации.

Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка, включающего 217 наименований

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Во «Введении» обосновывается актуальность темы, определяются объект и предмет исследования, указываются основная цель и задачи, показана степень разработанности и изученности темы, раскрываются научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, характеризуются методологическая и теоретическая основа диссертации, методы исследования, излагаются положения, выносимые на защиту, даются сведения об апробации результатов исследования, определяется структура диссертации

В первой главе - «Поэтика жанра очерка в творчестве М. Ца-гараева» - рассматриваются теоретические проблемы очерковедения, исследуется поэтика книги очерков «На Западе»

В первом параграфе - «Жанровый публицистический, художественный аспекты фронтового очерка» - дается краткий обзор работ ученых, занимающихся теоретическими проблемами очерковедения Исследователи жанра очерка обобщают накопленный опыт, философски осмысливают его, руководствуясь точным языком науки Но нерешенных проблем в науке об очерке пока еще много Недостаточно изучены вопросы о литературных приемах, языке, стиле очерка, о факторах, определяющих идейно-художественные особенности, тональность, интонацию очерковых произведений Разработка теории очерка с этих позиций ведется недостаточно интенсивно Это относится и к вопросам композиции очерка Весьма подробно освещены проблемы композиции так называемого художественного, сюжетного очерка в работах Е Журбиной, В Рослякова, В Канторовича, М Щеглова

Таким образом, очерк - сложный, многогранный жанр художественной литературы и публицистики Художественность очерка - необходимое условие его публицистического функционирования

Во втором параграфе - «Своеобразие повествовательной манеры М Цагараева в книге очерков «На Западе»» - исследуется поэтика фронтового очерка, проводится комплексный литературоведческий анализ военных очерков писателя

Отмечается, что жанр фронтового очерка получил широкое распространение и в осетинской литературе Писатели-фронтовики активно выступали во фронтовой печати, при этом надо отметить, что они писали в основном на русском языке Т Джатиев свои очерки посвятил Герою Советского Союза В Кочисову Другим героям посвящены очерки А Коцоева-«Габо», Г Джимиева - «Чабахан» И ДжанаеваиБ Цуцие-ва - «Нельзя простить», Д Мамсурова «Их убили немецкие фашисты», Р Чочиева «Мухран», Т Бесаева «Необычный гость», Д Туаева «Петух Шали» и др

В нелегкой обстановке фронтовых будней Максим Цагараев регулярно вел фронтовые записи, которые потом легли в основу изданной в 1947 году книги очерков «На Западе» («Хурныгуылаены») В книге собрано 12 очерков, главный герой которых - военный журналист, он всегда в пути У Цагараева герой странствует по войне, и трагичность ситуации предельно обнажена, вокруг - смерть Он - журналист, те профессионал слова, он не только видит трагедию, но способен ее передать

Толстовское осмысление войны с позиций мира стоит у истоков многих художественных открытий, сделанных писателями XX века В очерках М Цагараев стремится сочетать неприукрашенное изображение с рассказом о мужестве бойцов, называя их точные имена У Цагараева основной жанр - «канонический» очерк он насыщен лирическими отступлениями и публицистически заострен В очерках писатель уделяет особое внимание созданию героического характера «Холм Новиченко» («Новыченкойы къуыбыр»), «Здесь погиб лейтенант С Кодзаев» («Ам фагмард лейтенант С Хъодзаты»), «Во имя будущего» («Наг сомбоны кадген») В центре очерков - человек с его внутренним миром и переживаниями, черты индивидуальной психологии, присущие другим произведениям, в этих очерках отсутствуют Писатель создает здесь массовый коллективный образ защитников румынского города, передает их общее настроение, психологию

Очерки Цагараева неоднородны и по переданным фактам, и по складу, и по характеру изложения В одних речь идет о выполнении боевого задания Главным здесь оказывается описание самой операции, выполняемой целым коллективом «Я жить хочу» («Мген цагрын фагнды»), «Миша на охоте» («Мишгейы цуан») Но и в этих очерках внимание писателя сосредотачивается на людях, обеспечивающих успех дела (танкист Бимболат Кочкарев, повар Миша) В центре внимания других очерков - человеческая судьба, жизненный путь командира-героя «Эскадрон депутата» («Депутаты эскадрон»), «Первая встреча» («Фыц-цаг фембаглд») Ответственными в своем праве командовать людьми, по мнению автора, являются И Плиев, С. Кодзаев, Б Кадиев Автор ценит их за нравственность, человечность, осмысленность поступков

Для воссоздания характера в очерке имеется разнообразный обширный инструментарий поэтики портрет, описание быта, обстановки,

пейзаж, речевая характеристика, внутримонологическая речь, специфические средства публицистической выразительности Важную роль при этом играют точка зрения и позиция автора М Цагараев умело пользуется и художественной деталью, она - важное средство индивидуализации героев

В работе большое внимание уделено анализу стиля очерков язык героини очерка «Осетинка» («Ирон чызг») Сары Залеевой неразрывно связан с ее национальной и социальной принадлежностью Патриотическими словами насыщена речь Цагараева и его героев часто эти слова и выражения обретают глубокий смысл, некоторые из них становятся солдатской поговоркой «Зын у мэелын - уэглдайдэер та аецэггэелон багстагйы» («Тяжело умирать - особенно на чужбине»), «Мэглгет тагппуд адгеймагыл куы сагмбаелы, тыхджындзер уаед вазййы» («Смерть больше выбирает трусов») Писатель широко использует и исконно народные пословицы и поговорки «Казй уагрдоны бадай, уый зарэег кашын хъгеуы» («В чьей арбе сидишь - тому и подпевай»), «Дае зазрдэгйы цы уа, уымген дын иу хатт де 'взаджы каеронмге эгнэг схауга нгей» («То, что у тебя на сердце, рано или поздно вылетит с кончика языка»)

В конце параграфа мы приходим к выводу о том, что традиция, объединяющая любовь к родным национальным ценностям и уважение к достоянию других народов, связь с национальной почвой и «всемирная отзывчивость», в своем высшем качестве синтезирующая патриотизм и интернационализм, является важнейшим элементом поэтики прозы Максима Цагараева, получив своё претворение в книге очерков «На Западе» Военные очерки Цагараевы выполнены, на наш взгляд, мастерски Им присуща напряженность, острота, цельность, законченность и простота фабулы, естественность рисуемых ситуаций

Во второй главе диссертации - «Формирование поэтико-стилевых особенностей рассказов 50-60-х годов» - исследуются и анализируются произведения этого периода, выявляются жанровые, композиционные и стилевые черты поэтики рассказов писателя

Большое значение для осмысления мировоззрения автора, его идеологических взглядов и эстетических принципов имеет первый параграф - «Категория «национального характера»: диалектика национального и общечеловеческого». В параграфе дан краткий обзор работ ученых, обратившихся к категории «национального характера» Термин «характер» бытовал еще в Древней Греции (книга «Характеры» Феоф-раста) Философия и литература XX века отмечены скепсисом к человеку как существу одухотворенному и цельному Этот скепсис доведен до максимума в работах постмодернистской ориентации (Ю Кристева, М Фуко, Ж Деррида и др) Но вместе с тем категория характера сохраняет свою актуальность в философии и гуманитарных науках, именно характеры становятся основным предметом художественного познания

Проблемой характера занимаются и многие исследователи осетинской литературы (Н Г Джусойты, 3 М Салагаева, 3 Н Суменова, Р Я Фидарова, А А Хадарцева, Ш Ф Джикаев и др)

Как и любой писатель, М Цагараев тяготеет к выбору и изображению определенных характеров Выделение наиболее важных для автора, устойчивых, повторяющихся из произведения в произведение типов героев, дает очень многое для понимания мировоззренческих и художественных принципов писателя Важное место в создаваемом писателем художественном мире занимают герои, которые олицетворяют, персонифицируют «народный взгляд» колхозный активист Темырци в «Коммунисте», мудрый Аузби в «Наследниках Аузби», мужественный Гагудз в «Украденной песне», Баборц в «Думах» Автор явно стремится к созданию типического народного характера, судьба этих героев вбирает в себя судьбу целого поколения горцев, они являются выразителями народной точки зрения

В работе подробно анализируются рассказы, посвященные великому сыну осетинского народа Коста Хетагурову «Думы» (1957) (« Дзыллгейы сагъагстэз»), «Прислужник» (1955) («ЛЕхсины лаг г») Борьба огня с холодом, света с тьмой является ведущим мотивом рассказа «Думы» Образы ветра и метели органически вписываются в структурную ткань повествования и повторяются 12 раз в произведении В поэтике рассказа они несут важную смысловую и эмоциональную нагрузку Рассказ построен по принципу антитезы, несобственно-прямая речь связывает авторскую речь с речью персонажей Весь художественный мир рассказа связан с думами думы о народе, земле, о смысле жизни, о смерти. Поэтика «Прислужника» стала своеобразным зеркальным отражением поэтики «Думы» Она отмечена глубоким психологизмом Речевую манеру персонажей воспроизводит внутренний монолог Внутренние монологи в рассказе «Прислужник» способствуют психологизации повествования, а внешние диалоги - драматизации

Мы считаем, что, развивая традиции русской и осетинской сатиры, Цагараев в рассказе «Прислужник» создает свой тип «блюстителя порядка» Основанием для системы авторских оценок служит авторский идеал - человек, воплощающий мечты писателя о том, какой должна быть личность В рассказе «Прислужник» авторский идеал воплощается в образе Коста М Цагараев показал в произведении всенародную любовь и восхищение этим человеком «Любой народ, чтобы стать с достоинством в ряду других народов, нуждается в том, чтобы иметь людей, которые могли бы стать его национальным символом До Коста у осетин не было человека-символа », - говорит В И Абаев3 Символом духовного подъема, символом объединения нации в рассказе является и песня о Коста

3 Абаев В И Избранные труды Религия Фольклор Литература - Владикавказ Ир, 1990 - С 553

В рассмотрении проблемы национального характера мы учитываем и то разграничение между национальным идеалом и национальным характером, на которое указывает Д С Лихачев «Следует различать национальный идеал и национальный характер Идеал не всегда совпадает с действительностью но национальный идеал, тем не менее, очень важен»4

Черты поэтики рассказов «Коммунист», «Шестнадцатая звезда», «Украденная песня» отличаются от тех, что проявились в «Думах», «Прислужнике» Здесь развивается тема одиночества человека, воссоздаются не только поворотные эпизоды прошлого героев, но и их генеалогические корни, сыгравшие определяющую роль в формировании особенностей его сознания Личность в этих рассказах оценивается труднейшей мерой - готовностью принять вечный закон - спокойно встретить смерть

В параграфе анализируется и поэтика рассказа «Наследники Аузби» («Аузбийы кжстазртае») В рассказе основой для будущего возрождения старика Аузби служат домашний очаг и ответственность за продолжение рода Автор удачно использует здесь прием ретроспекции (нарушение хронологической и фабульной последовательности) Художественный этнографизм помогает писателю создать национальную картину мира в рассказе «Наследники Аузби» Одним из основных факторов построения фабулы выступает мотив ожидания Мотив ожидания в этом рассказе, на наш взгляд, сливается с хронотопом дороги, именно так организуется пространственно-временная схема событий

Мы считаем, что обращение «малой» прозы Цагараева к категории «национального характера» вызвано потребностью художественно проанализировать пути духовного развития нации, диалектикой национального и общечеловеческого в сознании и психологии современного человека Философ И Ильин говорил «В национальном чувстве - источник духовного достоинства национального, а через то - и своего, личного Безнациональность есть духовная беспочвенность и бесплодность Создать нечто прекрасное для всех народов может только тот, кто утвердился в творческом акте своего народа» 5 Эти слова с полным правом можно отнести и к творчеству осетинского писателя М Цагараева

Во втором параграфе - «Символические образы и предметный мир как форма воплощения авторской концепции бытия» - исследуется особенно яркая часть художественной системы Цагараева - символические образы и детали, которые образуют в творчестве писателя сквозные мотивы и лейтмотивы

Вычленение и анализ подобных мотивов позволяет говорить о типе художественного сознания писателя, выявляет своеобразие воплощаемой в его произведениях эстетической концепции

4 Лихачев Д С Заметки о русском - М, 1981 -С 59

5 Ильин И А Русский учитель // Опыт православной педагогики - М , 1993 _с 204

На наш взгляд, необходимость обращения к такому важному аспекту поэтики М Цагараева, как символика, продиктована уже самим фактом предельно плотной насыщенности произведений этого писателя символическими образами и деталями Повтор в прозе писателя является важнейшей формой воплощения и развертывания символического содержания Повторяясь и варьируясь как в отдельных произведениях, так и во всем творчестве Цагараева в целом, символические образы образуют сквозные динамические лейтмотивы, композиционно «стягивающие» прозу писателя в единый художественный «узел»

Мы приходим к выводу, что основой большинства символических мотивов рассказов Цагараева становится устойчивый словообраз (руки матери, сердце матери, ореховое дерево, скорбящий тополь, дым очага, зола очага, старая мельница, нарекая земля и тд) Лексическим ядром важного в концептуальном отношении символического мотива становится словосочетание «сердце матери» Очень точно подметил эту особенность поэтики рассказов М Цагараева Н Джусойты «/Емэг йын мады зэердаг, сагрыстыр гемге геппагтазн фаеразон, иууыл хуыздгер бантыст равдисын йаг радзырд «Фаестаг агхсгевы» Кгед дзырды аивадаей цыртагвгерэен ис, уагд ацы радзырд айв цыртау уыдзагн Иры генусты 'фхэерд мадагн Максимы сфзглдыстады» 6 («Лучше всего гордое и всепрощающее сердце матери ему удалось показать в рассказе «Последняя ночь» Если возможно художественным словом поставить памятник, то этот рассказ Цагараева навеки останется в Осетии прекрасным памятником всем скорбящим матерям»)

В рассказе «Последняя ночь» именно ночь является символом убитого счастья, попранного материнского чувства Писатель подчеркивает символический характер образа, вынося его в заглавие В мировой культурной традиции черный цвет - символический цвет ночи, ее тайн, ее темных замыслов Таким образом, раскрытие жизненного драматизма, противоречий жизни в рассказе происходит с помощью следующих символических картин

1) образ матери перерастает в символ Матери-Родины, плакальщицы Осетии,

2) родник как символ счастья,

3) неживая природа олицетворяется она начинает чувствовать и сопереживать с героиней рассказа,

4) яблоневое дерево — символ женской скорби («перед смертью она обняла яблоню»),

5) образы безмолвных тополей выступают символом горькой судьбы мужчин из рода Бароевых,

6) повышенную смысловую, идейную нагрузку несет вещный мир произведения стены, дом, половицы, старая шуба Гаити Вещный мир

6 Нафи Ныхас агмгары аивадыл // Фидиужг - 1966 - № 8 - Ф 60

(Джусойты Н Слово о творчестве друга)

в рассказе зол на героиню не может примириться с ее уходом Вещная деталь становится психологической, так как включается в ход размышлений и переживаний героини,

7) дети и цветы - символ продолжения жизни Отмечается еще одна особенность поэтики рассказа «Последняя ночь», а именно - идейно-тематическая близость с известной балладой Г Плиева «Семь черкесок» Г Плиев и М Цагараев удачно используют в своих произведениях традиции осетинской героической песни

В рассказе «Гостю - почет» (1963) («Уазагджы кад») важное символическое значение имеет сцена с наседкой Образ курицы с цыплятами является в рассказе напоминанием того счастливого времени, когда и Анета была хранительницей очага Объясняется это тем, что именно в древних культурах, в том числе и в осетинской мифологии, эта птица считалась символом плодовитости и хранительницы очага О ней упоминается даже в торжественной свадебной молитве осетин «В роду, в который пришла, была многодетна, как наседка» 7

Далее в работе подробно анализируется поэтика рассказа «Бессонная ночь» (1958) («/Енэехуыссэег эгхсэгв») идейно-художественное своеобразие и композиция, способы художественного перевода текста на русский язык, отмечается, что именно этот рассказ в творчестве Цагара-ева отличается резко обозначенным интересом автора к личности человека, к его многообразному духовному миру Сюжет рассказа составляет история любви Анны Поповой и Коста Хетагурова Пейзажные образы и вещные детали приобретают в рассказе Цагараева богатую символику, становятся многозначными мраморная статуэтка Венеры, пожелтевшие письма Коста, икона Мадымайрам

Мы считаем возможным сопоставить «Бессонную ночь» Цагараева с рассказом Бунина «Холодная осень» Стихи Фета звучат в сознании бу-нинской героини до конца жизни, которая прошла уже без счастья и любви Цагараевская же героиня, подытоживая свой жизненный путь, признаётся Мадымайрам, что вся жизнь ее прошла в ожидании писем Коста, которые приобретают символическое звучание они являются символом утраченного счастья, как и стихи Фета, в другом рассказе олицетворяют «волшебное и непостижимое ни умом, ни сердцем» в жизни

Нам представляется возможным говорить о внешней (ассоциативной) интертекстуальности художественного текста, сравнивая рассказы военных прозаиков М Цагараева и А Платонова («Дым родного очага», «Домашний очаг») «При внешней интертекстуальности второй текст лишь припоминается читателю, актуализируется в его сознании» 8 06-

7 Хамицаева Т А Памятники народного творчества осетин Трудовая и обрядовая поэзия осетин - Владикавказ Ир, 1992 - С 126

8 Арнольд И В Проблемы интертекстуальности // Вестник СПбГУ -1992 -Сер 2 -Вып 4 -С 56

раз очага, едва ли не самого главного места в доме, является символом тепла и света в русской и осетинской культуре Отмеченность печи в сфере сакрального в русской культуре подчеркивается в текстах, где печь соотносится с христианской системой ценностей В осетинской культуре очаг (кона) предполагал сакрализацию предметов Особое, сакральное предпочтение очага запечатлено и в эпических сказаниях Точность образа - одна из наиболее примечательных черт поэтики рассказа Цагараева «Черный» человек завладел родником и ореховым деревом, что усугубляет мотив пустоты и холода дома На символический подтекст указывает и имя «разрушителя» - Саухал («cay» - черный, «хал» - соломинка) Под знаком топора в повествовательное пространство рассказа входит Саухал Образ Саухала с топором в руках символизирует дьявольский момент разрушения жизни Но, на наш взгляд, топор в мировой художественной традиции еще и символ созидания, начала новой жизни Так, в рассказе А Платонова «Домашний очаг» возрождение разрушенной деревни начинается «с топора старого крестьянина» И если в рассказе Цагараева стук топора заставил содрогнуться раненого солдата, то у Платонова стук крестьянского топора успокоил солдат, поселил в их душах покой и умиротворение Мотив умирания, угасания всего, что так дорого герою, является одним из главных мотивов обоих рассказов Это с особой силой показано в образах «раненого дерева» («Дым родного очага») и «оголенного кустарника» («Домашний очаг») Если огонь в очаге считается божеством - хранителем дома и рода в культуре разных народов, то вода является символом священности очага У Платонова колодец в усадьбе накрыл собою «фердинанд», у Цагараева - «черный человек» завалил родник камнями, с исчезновением воды заглохла и жизнь в доме. Плетень является символом гостеприимства патриархальных народов, уничтожение его говорит о разрушении вековых традиций крестьянской избы В «Домашнем очаге» плетень уничтожен гусеницами танков, а в «Дыме родного очага» он привалился к дереву, «точно усталый путник»

Мы считаем, что лексическим центром обоих рассказов является слово «очаг», бесспорно, одно из ключевых не только в творчестве Платонова и Цагараева, но и во всей русской и осетинской культуре в целом Во многих произведениях М Цагараева и А Платонова очаг является не только символом жизни, но и символом всего самого дорогого - Родины В этом же параграфе затрагивается вопрос о поэтической символике деревьев, описанию которых отведено особое место в поэтике рассказов Цагараева По мнению JI Чибирова, дерево наделялось человеком «сакральной силой, душой» При этом разным деревьям соответствует и свой поэтический характер

В работе отмечается, что в художественном мире М Цагараева прослеживаются следующие сюжетные мотивы с поэтическим образом «дерева»

1 «Безлистый тутовник» — это образ отца, главы семьи, поседевшего от боли и утрат

2 «Тополь» - олицетворение мужской силы, поэтому, когда мужчины на войне - «тополя безмолвны», «льют слезы», «выражают соболезнование фронтовику»

3 «Яблоня» - символ женской судьбы, знаменует плачевное одиночество, сиротливость, нежную покорность

4 Образ груши выступает в значении вечной жизни, преодолевающей холод

5 «Ясень» - это дерево-тиран, властвует и порабощает всех в ущелье

6 Очеловечена хрупкая береза, она становится защитником и покровителем цветка «сердце человека»

7 Ореховое дерево в поэтике Цагараева наделено теми же сакральными свойствами, что и в мифологии Но символика образа в произведениях Цагараева расширена Орешник символизирует спокойствие и благополучие семьи Ореховое дерево является членом семьи без него не обходится ни один обряд жизненного цикла

В конце параграфа мы приходим к выводу о том, что символика одного произведения М Цагараева, как правило, связана межтекстовыми отношениями с образами-символами других его произведений, а также с символическими образами и мотивами, сложившимися в мировой культурной традиции, в осетинской мифологии, в эпических сказаниях о нартах

В третьей главе — «Композиционно-речевая система повести и субъективизация авторского повествования» - рассматриваются основные проблемы, связанные с анализом жанровой типологии повести Хотя к исследованию поэтики повести обращались многие ученые, некоторые вопросы до сих пор требуют своего разрешения Так, например, в литературоведении нет еще четкого определения повести как жанра Одни исследователи важной особенностью повести считают ее объём (А И Кузьмин), другие - содержание (В М Головко, Д С Лихачев)

Мы разделяем мнение ученых (М М Бахтина, В С Синенко, Н П Утехина, Г Б Курляндской), полагающих, что объем и охват художественного материала еще не может служить критерием жанрового определения повести необходимо учитывать проблематику жанра, своеобразие сюжетно-композиционной структуры, типы повествования жанровой концепции «события» и художественного времени

Первый параграф — «Образ автора и поэтические особенности текста (повесть «Пастух Черной горы») - посвящен обращению писателя в 60-х годах к субъективно-повествовательным формам, лирическому началу Повесть «Пастух Черной горы» («Cay хохы фыййау»), вышедшая в 1961 году, явилась результатом новых художественно-

эстетических поисков автора Внутренний мир рассказчика (Фидара) становится единственным объектом повествования, зеркалом, в котором писатель видит окружающий мир Своеобразие этого внутреннего мира определяет структуру субъективированного повествования не в меньшей мере, нежели в обычном повествовании В форме исповеди героя повести реализуется замысел писателя

Большое внимание в современной филологической науке уделяется понятию «образ автора» в работах В В Виноградова, В Б Катаева, Н С Валгиной и др Они считают образ автора выражением личности художника в его творении

Далее в параграфе подробно анализируется композиционно-речевая структура повести В повести «Пастух Чёрной горы» авторское начало проступает по-разному возрастает роль емкой детали, интонации, широко использ>ется песенное слово, способствующее раскрытию характера Мотив песни - один из самых значительных мотивов повести, дается тоже через восприятие героя-рассказчика Народная песня о пастухе Черной горы обладает огромной объединяющей силой в повести, вызывает у героев единый душевный резонанс Каждый исполнитель наполняет ее своим особым звучанием «низким голосом», красиво и звучно поет ее Хамыц, тоскливо, протяжно - Фидар в одиночестве, мягкие интонации приобретает она в исполнении Кайсына На протяжении всей повести эта песня осмысляется как доброе положительное начало и связывается со словами о любви и счастье, надежде и верности

Именно «песенные эпизоды», на наш взгляд, отмечены тонким психологизмом и акцентируют внимание на духовном росте героев Мотив песни придает произведению романтическую окрашенность, а положительным героям - черты легендарности

В целом, образ автора, отражающий нравственную позицию Ца-гараева, в «Пастухе Черной горы» раскрывается благодаря не только повествователю-рассказчику, но и всей композиционно-речевой структуре повести

Во втором параграфе - «Ценностные ориентации литературных персонажей в повести «Осетинская быль» - объектом исследования становятся особенности нормативного повествования повести и морально-этические ценности героев произведения

Основу композиции «Осетинской были» составляет так же, как и в повести «Пастух Черной горы» субъективная организация

Замечено, что философской основой повествования в повести являются этические, этнические, морально-нравственные ценности в психологии персонажей Достоинства этого произведения критики справедливо связывают с остротой нравственно-философской проблематики Основой нравственности в повести «Осетинская быль» является труд Автор повести утверждает в своем произведении, что только работа может дать человеку нравственное преимущество, она - главный крите-

рий его оценки Поэтому и социальные конфликты повести занимают Цагараева прежде всего с их нравственной стороны Он как бы вслед за Шукшиным утверждает, что «нравственность есть Правда» Основанная на антитезе система образов в цагараевской повести соответствует драматическому противостоянию двух миров Мы считаем, что в этом поэтика М Цагараева созвучна поэтике представителей «деревенской» прозы - В Шукшина, В Белова, В Астафьева, В Распутина и др

Анализ системы образов показывает, что между отношениями персонажей к селу и их поступками, между « памятью» и поведением - прямая причинно-следственная связь Идейно-тематически связанный со всеми персонажами мотив памяти композиционно выделен в отдельных главах, включающих ретроспективные эпизоды - воспоминания персонажей (Муради, Дуду, Айсаду, Мисурат)

Поясняется также, что назначение этих эпизодов-воспоминаний состоит в том, чтобы позитивно обозначить ценности, отражающие авторское представление о человеке и испытать персонаж отношением к ним

Итак, в образной системе «Осетинской были» взаимоотношения Муради, Ахсара, Дзибо выражают идею связи и преемственности поколений в утверждении или отрицании традиционных национальных духовных ценностей Каждый из трех персонажей выражает свою точку зрения на происходящие события и является представителем определенной позиции по отношению к интересующим автора нравственно-философским проблемам Все остальные действующие лица повести разделяют ту или иную точку зрения и примыкают к позиции одного из трех персонажей

Особое место в повествовании занимают женские образы Отношение к женщине, по Цагараеву, одно из самых существенных слагаемых нравственной характеристики персонажей С образом женщины (Айсаду, Мисурат, Дуду) в повести связана и тема трагической любви, традиционная для русской и осетинской литературы Смысл и значение сцен любви в цагараевской повести состоит в том, что чтобы с их помощью усилить трагичность реальных обстоятельств

В исследовании «вечных» тем нам представляется возможным говорить о появлении смысловых реминисценций в творчестве М Цагараева, что свидетельствует о преемственности лучших традиций отечественной классики

Содержание четвертой главы диссертации — «Эстетика и поэтика романного повествования» - раскрывается на материале романа «Утренний туман» М Цагараева

Первый параграф - «Авторская мысль и романная структура «Утреннего тумана» М. Цагараева» - посвящен теоретическим проблемам, касающимся основных положений «романной проблематики» и «романной ситуации»

В параграфе делается акцент на том, что романная ситуация предполагает дифференциацию и иерархию персонажей, что проявляется в

выделении главных героев, в особом внимании к их внутренней жизни и судьбе вообще

Роман М Цагараева рассматривается нами как канонический роман советской эпохи, отражающий в полной мере как социально-политические, идеологические, так и духовные, литературно-эстетические процессы, проходившие в нашей стране в 20-х годах XX века

В параграфе дается анализ структуры романа Отмечается, что в центре сюжета - судьба пятерых героев Алдара Борадзова, Арсамага Арсамагова, Разиты и Тазрета Борадзовых, Болата Фидарова В «Утреннем тумане» свыше 50 персонажей, которые с разной степенью полноты обрисованы автором Повествование же о семье Борадзовых охватывает около 9 лет, а об остальных героях около 2 лет

Таким образом, главные герои романа заставляют искать различные формы психологического анализа Поэтому разговор о позднем творчестве М Цагараева мы связываем с исследованием особенностей психологического анализа как одного из основополагающих средств создания художественного образа в романе

Во втором параграфе — «Формы психологизма в романе» — рассматриваются вопросы, связанные с отображением психологических процессов внутреннего мира героев в романе В системе литературоведческого анализа особое место занимает психологический анализ

В работе отмечается, что основы психологизма закладываются еще в ранних произведениях писателя Особое место в системе психологического анализа занимает внутренняя речь, как один из важнейших приемов изображения душевного состояния героев Внутренняя речь является основным средством психологической обрисовки героя

Отмечается еще одна особенность внутренней речи в «Утреннем тумане» она представлена в форме прямой и несобственно-прямой речи Несобственно-прямая речь вносит в речь героя порядок и организованность Использование несобственно-прямой речи в романе помогает глубже понять процесс зарождения и развития мыслей героя «Фагцаеуид агм агуыргег. фаглаг каедагм? Каем агй агура? ЛЕвазццэегагн, байраеджы /Евгеццаегагн, мгехи аххос уыди » («Может, пойти искать его, но куда9 Наверное, опоздал Наверное, сам виноват ») Несобственно-прямая речь в отличие от внутреннего монолога, включает и авторский контекст В романе автор часто обращается к этому приему использование несобственно-прямой речи тесно связано с сюжетом романа

Мы объясняем это тем, что слишком много впечатлений, потрясений пережили герои романа в переломное время Поэтому примеров раздвоения, растерянности персонажей можно привести много Сомнения и муки героя помогает понять тоже несобственно-прямая речь

На наш взгляд, главный герой (А Борадзов) и остальные персонажи относятся к типу людей, проявляющих себя не в активных действиях и поступках, а постоянном переживании Внутренняя речь наиболее

полно отвечает требованиям воссоздания такого характера Она представлена в романе, прежде всего, монологами

Что касается другого приема психологизма — «диалектики души» (термин Н Чернышевского), то в романе он обнаруживается редко и получает другое назначение, отражение драматических переходов одного чувства в другое, одной мысли в другую Страницы, где Алдар Борадзов размышляет о взаимоотношениях с сестрой Разитой, раскаиваясь в том зле, которое причинил ей, мы считаем примером «диалектики души» В монологе Алдара выражено сложное психологическое состояние душевной смятенности Текст рассуждений отличается аналитичностью сначала поставлеь вопрос («А я то, я7»), затем отбрасываются заведомо несостоятельные объяснения («на свою единственную сестру смотрю как на врага») Далее начинается рассуждение о более глубоких и сложных причинах в качестве таковых отвергается потребность любви к сестре, желание отомстить Арсамагу, разлад с матерью и т д Наконец, аналитическая мысль выходит на правильный путь, обращаясь к тем положительным эмоциям, которые доставляют Алдару его замысел (простить сестру и Арсамага) и предчувствия его выполнения

В работе подчеркивается, что для изображения душевного состояния героев используется и косвенная форма психологизма портрет, пейзаж, мир вещей Через движения, позы, жесты, детали портрета, цвет Ца-гараев воссоздает индивидуальный, неповторимый облик персонажей В портретных зарисовках автор не навязывает своего мнения, многие образы даны через восприятия других героев, поэтому мы считаем возможным говорить о множественности портретных характеристик

1 Короткие портретные зарисовки помогают представить душевные переживания героини «Куы-иу артау ссыгъд йаг буар, куы-иу фаестгемаг ауазал» («Ее бросало то в жар, то в холод»)

2 Индивидуализированная деталь закрепляется за персонажем и становится его постоянным признаком, по которому опознается данный персонаж «ямочки на щеках» (Разита), «нос как у дятла» (сельская сплетница), «светлые брови» (Лариса Максимовна)

3 У Цагараева часто дается портрет через восприятие другого персонажа, как его впечатление, что расширяет функции портрета в произведении, так портрет Фидарон дан в восприятии Разиты и вызывает восхищение героини

4 Важной составляющей внешности является и костюм В романе встречается описание крестьянской одежды и национального костюма В костюме отражаются эстетические, моральные, национальные взгляды его носителей

5 Психологическое значение приобретает и деталь костюма - косынка (черная косынка Веры, японская шелковая - Разиты, пестрая косынка, по которой Арсамаг узнает жену)

6 Портретная деталь может служить и для характеристики обычаев осетинского народа

Мы также предполагаем, что Цагараев сознательно акцентирует внимание на такой детали портрета, как глаза Их описание в романе носит динамичный характер и меняется в зависимости от ситуации, в которой оказывается герой

1 «Всевидящие» глаза Мырзакула сравниваются с небесным зеркалом

2 Светлые чувства вызывают «голубые глаза» Ларисы Максимовны и Веры, Тугана и Болата

3 Нравственную оценку содержат и «маленькие зеленые глаза» Ал-дара («маленькие зеленые глаза Алдара были очень довольны собой, блестели, сверкали какой-то тайной недоброжелательностью») Взгляд Алдара на протяжении всего романа меняется в зависимости от того, какие задачи ставит перед героем автор «холодный», «рассеянный», «нежный» и тд

С особенностями психологической манеры писателя связано и использование образно-языковых средств Углубление в психологию героя Цагараев осуществляет с помощью разнообразных стилистических средств, которые и рассматриваются в третьем параграфе - «Стилистические приемы как способ раскрытия психологии персонажей в романе «Утренний туман».

При анализе художественной системы романа мы обращаем внимание и на образность повествовательной речи Цагараева, которая создается интенсивным использованием разнообразных стилистических средств По мнению многих ученых, языковое средство становится стилистическим, те получает стилистическое значение, лишь тогда, когда оно участвует в построении стилистического приема Стилистический прием в романе «Утренний туман» мы рассматриваем как целенаправленное использование какого-либо средства для выполнения определенных функций и, прежде всего, для создания образности

Делается акцент на приеме усиления качественной характеристики с помощью повторяющегося эпитета, с целью заострения ведущей черты персонажа

1 Удаль и коварство Алдара передается определением «маленький» («гыццыл»), которое благодаря повторению становится стилистически значимым «Алдары гыццыл цаестытае» («маленькие глаза Алдара»), «хистаер дазлжмгедзыд фагци» («старший ростом не вышел»), «мае гыццыл цжргаес, цэгст дыл наг хэгцы» («мой маленький орел, ну и шустрый же ты»)

2 С помощью постоянно повторяющегося определения «красный» («сырх») в описании Разиты Цагараев создает определенную эмоциональную атмосферу вокруг нее «йэг рустаг сырхварс фэгткъуытау сыгь-дысты» («щеки ее горели красным пламенем») Духовное содержание личности Разиты, ее возвышенность раскрывается с помощью таких определений, как «тихая», «стыдливая», «ласковая», «озорная»

Так, простые прилагательные, благодаря эмоциональной окрашенности, усиливаются в своем содержательном значении и становятся эпитетами в романе

С целью выявления сущности образа Цагараев обращается также к сравнению и метафоре Сравнения Цагараева, как и его эпитеты, отличаются новизной, они открывают неожиданные ассоциативные связи тех или иных переживаний человека с какими-то новыми гранями природной жизни И здесь образность сравнений достигается, прежде всего, тем, что субъект и объект сравнения относятся к различным областям Цагараев охотно пользуется приемом сочетания отвлеченных понятий с конкретными образами Они привлекаются для разъяснения психологических состояний человека «ам мын цаерэен нал и Хъгеды халонау иунаггаей» («нет мне здесь больше жизни, я одинока, как ворона в лесу»)

При изображении чистой, идеальной любви Цагараев сопоставляет ее с различными проявлениями природы, благодаря чему образ светлеет Но любовь у Цагараева иногда, как стихийная страсть, которая сравнивается с вихрем, грозой, коршуном и тд «цъиусур карчы цъиу куыд фелваса, афтаг йаг фелвгеста йае дэелармы» («он набросился на нее (на Веру), как коршун на цыпленка») В качестве сравнения часто используются и сюжеты из нартского эпоса Конкретно-образному раскрытию психологии персонажей способствует не только сравнение, но и метафора

Мы считаем, что в основе заглавия романа «Утренний туман» — метафора, обозначающая все косное, противящееся переменам Заголовок содержит в себе элементы конкретизации и обобщения, философской проблематики и пристального внимания к судьбе отдельной личности Утренний туман олицетворяет временный переходный период в истории Осетии, который должен быстро «рассеяться»

Таким образом, сгущенный эмоциональный тон повествования и поток элегических, горьких эмоций создается употреблением образных определений, эпитетов, сравнений, а также метафорических прилагательных и глаголов

Замечено, что своеобразие индивидуального синтаксиса писателя находится тоже в зависимости от его манеры психологического анализа Отмечается, что синтаксис прозы Цагараева наполнен эллиптическими конструкциями, инверсионными структурами и другими признаками разговорного стиля, среди которых особое место занимает и парцелляция

В романе «Утренний туман» парцелляция представлена широко и разносторонне, являясь важным компонентом речевой структуры произведения В функциональном плане она является существенной частью общей характеристики персонажей, в еще большей мере она раскрывает этические позиции рассказчика «Угерыччы фыдгей бур-бурид физонджытгескагнынкодта /Ехцайыл Хетагджы бынскувынагн» (с 127) («Он заказал аппетитные шашлыки из баранины За деньги К празднику святого Хетага») В структурном отношении парцелляция проявляет-

ся в романе, в одном и том же предложении, которые отличаются весьма широким использованием разговорных элементов При детальном рассмотрении парцеллированных предложений выясняется, что парцелляция как речевое явление в романе обладает обширным семантическим потенциалом, такие предложения в прозе Цагараева остаются изысканным выразительным средством Парцелляция как компонент речевой структуры произведения и как художественное средство присуща лишь произведениям позднего периода творчества М Н Цагараева

В Заключении обобщаются результаты, подводятся итоги диссертационного исследования

Основные положения и результаты исследования нашли отражение в следующих публикациях:

I В ведущих рецензируемых научных журналах, рекамендованных

1 Мамиееа Д. Г. Очаг как символ жизни в военных рассказах А Платонова и М Цагараева («Домашний очаг», «Дым родного очага») // Вестник Ставропольского государственного университета Вып 51 -2007 - С 242-246

II В респубчиканских научных журналах

2 Мамиееа Д. Г. Жанр рассказа в творчестве Максима Цагараева // История и философия культуры актуальные проблемы Сб науч трудов Вып VI - Владикавказ, 2003 -С 128-140

3 Мамиееа Д. Г. Идейно-художественное своеобразие повести М Цагараева «Наследница» // История и философия культуры актуальные проблемы Сб науч трудов Вып VIII - Владикавказ, 2004 -С 141-146

4 Мамиаты Д. Г. «Адагймаг агмаг хагст»-ы проблемае Цаггазраты Максимы очеркты (Мамиееа Д. Г. Проблема «человек и война» в очерках Максима Цагараева) // Мах дуг - 2007 - №7 - Ф 159-162

5 Мамиееа Д. Г. Символические образы и детали в рассказе М Цагараева «Последняя ночь» // История и философия культуры актуальные проблемы Сб науч трудов Вып X - Владикавказ, 2008 -С 58-61

6 Мамиееа Д. Г. Нравственный мир повести М Цагараева «Осетинская быль» // История и философия культуры актуальные-проблемы Сб науч трудов Вып X - Владикавказ, 2008 - С 191-199

7 Мамиееа Д. Г. Поэтика рассказа М Цагараева «Наследники Ауз-би» // Материалы научно-практической конференции «Педагогические проблемы и перспективы обучения чтению» в Национальной научной библиотеке РСО-А - Владикавказ, 2008 - С 59-63

ВАК

Подписано в печать 13 01 10 Уел п-л 1,4 Тираж 100 экз Заказ № 13 Издательство Северо-Осетинского государственного университета имени К Л Хетагурова, 362025, г Владикавказ, ул Ватутина, 46

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Мамиева, Джульетта Георгиевна

Введение.

Глава I. Поэтика жанра очерка в творчестве М. Цагараева.

1.1. Жанровый, публицистический, художественный аспекты фронтового очерка.

1.2. Своеобразие повествовательной манеры М. Цагараева в книге очерков «На Западе».

Глава II. Формирование поэтико-стилевых особенностей рассказов 50-х -60-х годов.

2.1. Категория «национального характера»: диалектика национального и общечеловеческого в рассказах М. Цагараева.

2.2. Символические образы и предметный мир как форма воплощения авторской концепции бытия.

Глава III. Композиционно-речевая система повести и субъективизация авторского повествования.

3.1. Образ автора и поэтические особенности текста (повесть «Пастух Черной горы»).

3.2. Ценностные ориентации литературных персонажей в повести «Осетинская быль».

Глава IV. Эстетика и поэтика романного повествования.

4.1. Авторская мысль и романная структура «Утреннего тумана».

4.2. Формы психологизма в романе.

4.3. Стилистические приемы как способ раскрытия психологии персонажей.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Мамиева, Джульетта Георгиевна

Уникальность современного литературного процесса делает его чрезвычайно сложным и противоречивым объектом изучения. Необходимо отойти от привычных стереотипов в изучении отечественной литературы, увидеть в ней живую словесность, которая, разрушая мифы, создает новую эстетику, представить литературный процесс в непрерывном и непрекращающемся диалоге с предшествующей литературой.

Мировидение писателя любой эпохи основывается на слиянии национального и общечеловеческого моментов, как в сфере социального исторического бытия, так и в сфере духа, художественного сознания. Это отражается в той картине мира, которая гармонично выстроена им в его произведениях. Воссоздание творческого портрета личности писателя XX века возможно лишь после того, когда по отношению к советскому периоду перестанет господствовать метод, охарактеризованный в свое время нашим великим национальным гением: «Неуважение к прошлому есть первый признак дикости и безнравственности» [164:42]. Ибо «история - это вторая вселенная, воздвигаемая человеком в ответ на явление смерти с помощью явлений времени и памяти» [155:53]. Как всякое подлинно культурное явление, творчество талантливого осетинского писателя М. Н. Цагараева прочно укоренено в прошлом, оно может быть понято лишь в контексте своего времени. Но, как всякое культурное и живое явление, оно не менее актуально и в наши дни. Многожанровое и многоаспектное творчество писателя является неотъемлемой частью культуры осетинского народа, определенной вехой развития его литературы.

Произведения народного писателя Северной Осетии, лауреата премии имени К. Хетагурова М. Цагараева несут на себе печать исторических судеб народа, дают возможность понять и осмыслить идейно-эстетические искания писателя в контексте развития осетинской и русской литературы: «Проза многих народов бывшего СССР в сравнении с русской XX века по преимуществу была «деревенской». Особенно это качество присуще литературам народов Северного Кавказа. Писатели переживали те же настроения, что и русские, испытывали те же чувства, были подвержены тем же творческим проблемам и поискам, но реагировали соответственно личностному и национальному опыту, уровню и содержанию не только родной словесности, но и особенностям местной жизни.», - считает С. У. Алиева [22:121].

Основные этапы творчества писателя пришлись на 40-е-80-е годы XX столетия. Личностная художническая - национально-этническая ментальность М. Цагараева выразилась в отражении подлинно национальной психологии, в точном «прочтении» эпохи. Об этом свидетельствует и биография писателя, и его творческий путь.

Максим Николаевич Цагараев родился 27 августа 1916 года в селении Алагир Северной Осетии в крестьянской семье. Учился в Алагирской школе, на рабфаке в г. Орджоникидзе, потом на литературном факультете Северо-Осетинского педагогического института. Среди учащихся и преподавателей он был известен как один из самых одаренных студентов. Он первым из студентов удостоился стипендии им. К. Хетагурова, учрежденной к 80-летию со дня рождения великого поэта. В годы учебы проявлялось и его литературное дарование. В 1940 году он опубликовал свои стихи в сборнике «Мах уарзэгм» («Мы любим»). Авторы сборника - молодые поэты М. Цагараев, Б. Муртазов, Дз. Басиев, М. Кочисов. Но у авторов сборника была жестокая судьба - все они со студенческой скамьи ушли защищать Родину.

Окончив танковое училище, М. Цагараев участвовал в битвах под Сталинградом, на Курской дуге, под Орлом и Будапештом. Танк капитана Цагараева был одним из первых, вошедших на Белорусскую земшо. Но, прорвав линию фронта, танковый корпус вновь ушел в глубокий рейд по тылам врага. В Прибалтике, в боях на Витебском направлении, Цагараева настигла первая за войну серьезная травма - тяжелая контузия, после которой капитан получил ограниченную годность. Но он добился откомандирования в кавалерийские войска И. А. Плиева. В Румынии, на границе с Венгрией, Цагараев догнал I конно-механизированную группу генерал-лейтенанта Плиева, при штабе которого и служил до конца 1944 года. Не случайно, первой большой публикацией М. Цагараева была вышедшая в Северо-Осетинском книжном издательстве в 1947 году книга очерков «Хурныгуылэены» («На Западе»). За боевые действия в годы Великой Отечественной войны он награжден:

1. Медалью за оборону Сталинграда (1942 г.)

2. Орденом Красной Звезды (1943 г.)

3. Орденом Отечественной войны II степени (1944 г.)

4. Медалью за Победу над Германией в Великой Отечественной войне (1945 г.) [27:опись 1, дело 2].

Академик А. Магометов, размышляя о судьбе писателя-фронтовика, говорит: «Максим уыцы хаестыты фаестае аендазр куы ницы уагл сарэззтаид, уэеддазр уыдаид уэгздан, зазрдгелхаенген ныхасы аккаг. Фаелае уый та сараезта бирж, тынг бирае!»[135:4].

Если бы Цагараеву после этих великих сражений не удалось больше ничего в жизни, то все равно бы он заслужил почет и уважение человеческое. Но ему удалось очень многое в жизни»).

После демобилизации М. Цагараев работал инструктором СевероОсетинского обкома партии, главным редактором книжного издательства, директором Северо-Осетинского драмтеатра, редактором журнала «Мах дуг», министром культуры СО АССР, председателем правления Союза писателей СОАССР, начальником Управления по охране государственный тайной печати.

Начиная с первого послевоенного сборника очерков и кончая произведениями последних лет, судьбы героев его произведений, так или иначе, связаны с войной. Лучшим из произведений не только Цагараева, но и всей осетинской литературы послевоенного периода справедливо считается «Повесть о колхозном плотнике Саго» (1951). Повесть вошла в несколько переработанном виде под названием «Сау сынтытзе» в последний сборник повестей и рассказов «Моя единственная сестра» (1986).

К этому последнему сборнику М. Цагараев пришел по длинному творческому пути, на котором были созданы стихотворения, изящные миниатюры и стихотворения в прозе, более 50 рассказов, 9 повестей, роман, киносценарий и либретто оперы. По его сценарии (в соавторстве с Р. Фатуевым) на студии Ленфильм снята картина «Сын Иристона» (1958) о жизни и деятельности Коста Хетагурова. Насколько эта тема сложна и ответственна, в полной мере ощутил и М. Цагараев, когда работал над сценарием фильма, опубликованного первоначально как киноповесть под названием «Сердце поэта». Сценарий «Сын Иристона» послужил дальнейшему развитию темы, как в кино, так и в других видах искусства. Режиссер И. Ш. Шароев вспоминает, как Максим Цагараев целыми днями рассказывал ему о Коста. «Он во многом раскрыл для меня образ поэта. Особое впечатление произвел на меня рассказ «Рождение песни» -тончайшее проникновение в самую сущность поэтического творчества» [28:опись 1, дело 3]. К декаде осетинской литературы и искусства в Москве было написано либретто одноактной оперы (1960). Цагараеву и Шароеву удалось создать образ подлинного поэта и гражданина. Материал вдохновил композитора Христофора Плиева, и он воплотил его в музыке. Через шесть лет редакция подготовила новый вариант оперы. «Авторы назвали свое сочинение «оперой-поэмой в восьми главах» что ж, такое несколько необычное название, пожалуй, верно отражает его структуру и принципы драматического развития», - писал секретарь Союза композиторов РСФСР А. Холодилин [29:опись 1, дело 53].

Радиоопера, в свою очередь, вызвала желание запечатлеть ее в кино, но это потребовало нового либретто, ибо драматургия оперная и кинодраматургия имеют каждая свою специфику. Новый фильм Северо

Осетинской студии телевидения «Возвращение Коста» вышел в 1966 году (соавтор И. Шароев), а в 1969 году по сценарию М. Цагараева в соавторстве с ингушским писателем Саидом Чахкиевым - фильм «Костры на башнях».

Общественная и публицистическая деятельность М. Цагараева неразделимы. М. Цагараев часто выступал со статьями и докладами, в которых рассматривались кардинальные вопросы осетинской литературы, подводились итоги определенных периодов ее развития. Обращаясь к публикациям статей, речей, докладов Цагараева («На линии огня. К истокам литературного года» (1964); «Цардимзе эемкъахдзагф» (1962); «Горячее сердце друга» (1965); «Дфтаз фембаелды» (1968); «Из капель моря состоит» (1969); «Ирон литератургейы артдзазст» (1969)), перечитывая сборники его выступлений на съездах писателей («Слово писателя должно быть крылатым» - II съезд писателей РСФСР - 7 марта 1965 г.; выступление на форуме писателей Северного Кавказа), невольно чувствуешь идеологически напряженную атмосферу времени и способность Цагараева преодолевать ограниченность позиций, в поисках своих выходить на простор широких ценных обобщений.

М. Цагараев придавал искусству особую значимость. Всю жизнь он стремился осознать природу труда художника, он страстно боролся за верное понимание этого труда. Эта тема - специфика искусства - была кардинальной в его творческих суждениях.

Выступая за истинное понимание природы искусства, М. Цагараев в докладе на Втором съезде писателей РСФСР говорит о недостатках литературной критики: «Литературой накоплен большой идейный и эстетический опыт, но он обогащается слабо, не становится общим достоянием, литературная критика не ведет эту работу. Процесс взаимного обогащения редко становится предметом большого разговора. Не случайно ведь так затянулось создание истории национальных литератур» [12:3]. Характеризуя произведение как систему образов, объединенных общей идеей, Цагараев сосредотачивает внимание на творческом процессе. В статье

Ертэз фембазлды» («Три встречи») он критикует молодых писателей за чрезмерное использование неологизмов, за отвлечение от реального, конкретного, квалифицируя эту тенденцию как потерю образности, потерю характера: «Мах поэтикон символиказйы ныхмэе не 'стаем. Фазлаз цыфазнды образз даер, хъуамэз цазстытыл исты ныв уайын каена. Хъуамэз фыссэзг рох ма казнае йаз уацмысы сазйрагдэер нысан: цавэзр стыр хъуыдыйы саераппонд фыст у, чиныгкаесэгджы цазмэзй фазхъэгздыг кодта. Уый у литературон уацмысы сазйрагдазр нысан» [13:104]. («Мы не против поэтической символики. Но любой образ, любое новое изобразительное средство должны воссоздать определенную картину мира. Писатель не должен забывать о главной задаче произведения: какова его основная мысль, как повлияло оно на читательское воображение. Это одна из основных задач литературы»).

Цагараев рассматривает литературу как процесс мышления. Обращаясь к современным ему писателям, Цагараев призывал к созданию масштабных, глубоких по мышлению произведений, не замыкаться в рамках национальных проблем. Заслуживают внимания его статьи, посвященные известным осетинским писателям Д. Мамсурову («Лаегау лэзг», «Мах дуг», 1979, №11, ф. 67-69), («Хэзрзбон уын нае заегъын», «Мах дуг», 1968, №7), М. Цирихову («Хэзларазй, уарзонэзй, рэзстэзй», «Мах дуг», 1979, №2), («Адазмы саераппонд», «Раестдзинад», 1986, 4 янв.).

Анализируя поэтическую систему М. Цирихова, Цагараев подмечает органичность вхождение поэта в инонациональную культуру, что определяется степенью его человечности: «Йае поэтикон курдиат хаехты райгуырд, фазлае хазхты нае фэедзазгъэел. Мэзскуыйаг цикл, Турчы фыст аемдзаевгаетае, рецензитаз - алкаем дазр дзы базраег дары курдиатджын адазймаджы къухваед, сыгъдазг зэердазйы змаелд. Турчы цы азмдзэзвгазтае ныффыста, уыдоны та уаелдай тыхджындазраей. Уыцы аемдзжвгжтае уыдысты ног ныхас ирон поэзийы.» [11:109-112].

Поэтический талант его рожден в горах, но в горах не исчерпал себя. Цикл о Москве, стихотворения, написанные в Турции, рецензии - везде прослеживается почерк одаренного человека, порывы чистой души. Особенно это ощущается в стихотворениях о Турции. Этот цикл стихов — новое явление в осетинской поэзии»).

Процесс развития осетинской литературы советского периода Цагараев связывал в единый узел с русской литературой, находя именно в ней главный критерий подлинного искусства - масштабное изображение действительности. Среди тех, кто принимал самое активное участие в судьбе молодой осетинской литературы послевоенного периода, были: Н. С. Тихонов, Ю. Н. Либединский, П. А. Павленко, В. А. Закруткин и др. Трудно переоценить их роль в творческой судьбе не только отдельных осетинских писателей, но и в истории развития всей осетинской литературы. «Среди своих бесчисленных дел писатель (Тихонов) находил время интересоваться культурными событиями в Осетии, участвовать в ее праздниках, знакомить широкого читателя с историей осетинского народа, с ее фольклором, с новыми переводами из осетинской поэзии» [168:45]. Литературная общественность Северной Осетии в 1965 году выдвинула М. С. Тихонова на соискание премии имени Коста Хетагурова. «Тихонов сделал очень много для того, чтобы о жизни великого сына осетинского народа К. Хетагурова знали люди многих стран мира, чтобы его творчество стало достоянием миллионов. Тихоновым переведены стихотворения Коста «На кладбище», «Прислужник», «Весна», «Осень» и др.» [16:3].

23 октября 1979 года в Москве состоялся торжественный вечер, посвященный 120-летию со дня рождения К. Хетагурова. В своем выступлении «Коста - поэт истинно народный» лауреат премии имени К. Хетагурова Максим Цагараев подчеркнул неоценимый вклад «Ирон фандыра» в сокровищницу национальной культуры осетинского народа. «Со страниц «Ирон фандыра» встает целый мир, целая галерея образов. Каждая картина в ней наполнена дыханием живой народной жизни» [4:59].

Цагараев никогда не считал себя теоретиком литературы, более того -он отрицал это. Однако ему явно присуще теоретическое мышление.

Культура художественного мышления Цагараева была ориентирована на поиски внутренних, имманентных законов художественного развития. Художественность осмыслялась Цагараевым как фундаментальная основа искусства. Она не затмевалась в его суждениях о литературе авторитарной политизацией.

Диссертант считает, что теоретические раздумья Цагараева не должны быть отвергнуты и упрощены. Они должны быть осмыслены в аспекте формирования новой концепции осетинского литературоведения, в контексте всех пластов развития осетинской литературы уже ушедшего столетия. Теоретические поиски и размышления Цагараева содержали те параметры искусства, его художественности, которые были выражены в его произведениях, составляющих заметное явление в осетинской литературе 40-х-80-х годов XX века. Отмеченные печатью автобиографичности, философией образов, художественным историзмом произведения М. Цагараева раскрывают закономерности формирования не только личной судьбы, но и судеб целого поколения в истории Осетии. Вот почему тема судьбы народа и отдельной личности находится в центре внимания художника, а личный жизненный опыт становится намного шире его непосредственной биографии.

Между тем, творчество столь значительного деятеля осетинской национальной культуры в филологическом аспекте еще не изучалось. Оценка национальной действительности ограничивалась в большинстве работ рамками социалистического реализма как творческого метода. Между тем проза М. Цагараева содержит материал, не вмещающийся в рамки прежних подходов и критериев: она гораздо драматичнее и сложнее. Опубликованные о нем статьи посвящены в основном рассмотрению связи творчества М. Цагараева с фольклором, принципам становления творческого метода писателя, анализу произведений с военной тематикой. Вопросы поэтики стиля, авторского повествования, особенностей психологического анализа произведений М. Цагараева практически не затрагивались в литературоведческих работах о нем. Этим и определяется актуальность темы данного диссертационного исследования.

Объектом исследования являются эпические произведения Максима Цагараева: сборник очерков «Хурныгуылэзны» («На Западе»); рассказы: «Дзыллэзйы сагъзестге» («Думы»), «/Ехсины лаег» («Прислужник»), «Коммунист», «ЛЪссаердэгсэзм 'стъалы» («Шестнадцатая звезда»), «Мэгсчъыхъаеуы» («Украденная песня»), «Аузбийы казстэгртзз» («Наследники Аузби»), «Фэгстаг эгхсгев» («Последняя ночь»), «Мад» («Мать»), «Уазэзджы кад» («Гостю - почет»), «/Енззхуыссаег аехсзев» («Бессонная ночь»), «Мэг фыды къона» («Дым родного очага»); повести: «Сау хохы фыййау» («Пастух Черной горы»), «Наг фехъуыстон ма заегъ» («Осетинская быль»); роман «Райсомы мигъ» («Утренний туман»).

Предметом исследования является поэтика прозы М. Цагараева." жанровое своеобразие, поэтико-стилевые особенности, проблема авторского повествования в тексте, особенности психологического анализа.

Цель диссертационной работы. Основной целью диссертационной работы является изучение поэтики прозы Максима Цагараева по первоисточникам, исследование биографии и общественной деятельности писателя, выявление жанровых, поэтико-стилевых и художественно-эстетических особенностей его произведений в контексте сложного литературного периода 40-х-80-х годов XX века.

Для более полной реализации выдвинутой в исследовательской работе проблемы диссертант поставил перед собой следующие основные задачи:

- раскрыть вклад писателя как самобытного художника в общеосетинскую культуру, осмыслить базу творческой индивидуальности писателя как национального художника;

- изучить жизненную и творческую биографию Максима Цагараева;

- проследить эволюцию жанров прозы в его творческом наследии, начиная с первых очерков до повестей и романа;

- проанализировать поэтику «малых» жанровых форм в творчестве писателя;

- выявить композиционные формы субъективизации авторского повествования в повестях М. Цагараева;

- исследовать особенности психологического анализа в романе «Утренний туман»;

- определить роль стилистических приемов в организации художественных текстов.

Степень разработанности и изученности темы.

В осетинском литературоведении нет специальных работ по исследуемой теме, хотя в некоторых монографиях, статьях, посвященных писателю, затрагиваются некоторые ее аспекты. Вопросам поэтики отдельных произведений М. Цагараева посвящено более 20 статей в основном эпидейктического характера и 1 монография. Значительное место в этих публикациях отведено биографическим сведениям, идейно-тематическому содержанию отдельных произведений, но такие элементы поэтики прозы, как жанр, композиция, стиль рассматриваются фрагментарно. Среди исследований, в которых содержится глубокий целостный анализ произведений Цагараева, следует выделить работы следующих литературоведов: Нафи «Ныхас гемгары аивадыл» («Слово о творчестве друга») (Фидиугег. - 1966. - №8); Ардасенты X. «Йае раезты фаендагыл» («Восхождение к вершинам») (Мах дуг. - 1966. - №8.); Дарчиты Д. «Бэеркадцжын у йае фгеззаег» («Достоин своих лет») (Мах дуг. - 1976. - №5); Сабайты С. «Фыссзгджы агрмдзагф» («Почерк писателя») (Рзгстдзинад. -1980. - 16 дек.); Марзоев С. Максим Цагараев. Очерк творчества. -Орджоникидзе, 1960; Гиреев Д. «Время больших свершений» (Соц. Осетия. -1976. -5 июля).

Из творческого наследия, созданного М. Цагараевым, наибольшее внимание критиками и литературоведами уделено повестям «Пастух Черной горы», «Осетинская быль», «Наследница»; рассказам «Наследники Аузби»,

Материнская песня», «Украденная песня», «Думы», «Коммунист», что проявляется и в количестве работ, и в объеме исследовательского материала. Это объясняется идейно-художественными особенностями этих произведений, богатством их содержания, глубиной и широтой их художественной интерпретации. В центре внимания Н. Г. Джусойты и X. Н. Ардасенова - сюжет и система образов, их идейные функции, язык и стиль, проблема авторского повествования. Н. Г. Джусойты подвергает глубокому, целостному анализу исследуемый текст (повести «Осетинская быль» и «Пастух Черной горы»), отмечает удачное использование фольклорных мотивов в творчестве писателя, богатство лексики и образное мышление автора. Но известный литературовед справедливо подмечает и недостатки в стиле писателя: использование русизмов, иноязычных слов (грузинская лексика), диалектизмов и т.д.

Работы же X. Н. Ардасенова отличаются некоторой идеологической заостренностью; он не столь широко, с нашей точки зрения, исследует исходный материал, замечания его не всегда объективны, обоснованы.

Писатель Д. Г. Дарчиев подверг тщательному литературоведческому анализу следующие произведения М. Цагараева: повесть «Когда пробуждаются камни», рассказы: «Коммунист», «Материнская песня», «Наследники Аузби», «Дочь Мерета». На наш взгляд, именно этому исследователю удалось проникнуть в творческую лабораторию мастера и по достоинству оценить классический стиль и язык художника, отметить особенности национальной картины мира в произведениях писателя.

Д. А. Гиреев творческой удачей писателя 70-х годов считает следующие художественные приемы: углубление психологизма, стремление автора исследовать духовный мир героев, усложнение функции пейзажа, расширение философского элемента прозы и ее лирическую окрашенность, что «приводит к дальнейшему совершенствованию творческого метода М. Цагараева».

С. Т. Марзоев, автор монографии о творчестве М. Цагараева 40-х-50-х годов, большое значение придает сведениям об изображаемой в литературном произведении эпохе или конкретном событии, ставшем предметом художественного воплощения. Автор отмечает основной композиционный «ход», избранный писателем в книге очерков «На Западе», выявляет особенности сюжетно-композиционной структуры первых послевоенных произведений писателя (повесть «Хурзагрин», книги рассказов: «Золотая осень», «Радостный вздох»; легенды: «Башня Кудины», «Ацырухс»). И хотя в монографии, на наш взгляд, приводятся иногда не совсем убедительные аргументы, наблюдается некоторая узость в интерпретации художественных произведений, в целом, на сегодняшний день работа С. Т. Марзоева является одним из лучших исследований творчества писателя этого периода.

Менее освещен в критике последний период творчества Цагарева. Здесь следует отметить работы С. Б. Сабаева «Фыссэеджы эзрмдзэеф» («Почерк писателя») и 3. Фарниевой «Бындары чызг» («Наследница»), Анализ повести «Наследница» в статье Фарниевой сводится к исследованию образов с элементами пересказа содержания текста. Исследователь творчества писателя С. Б. Сабаев, рецензируя книгу «Наследница» (1976), подробно останавливается на трех повестях: «Наследница», «Старые раны», «Ацамаз из Тагардона». Этой работе свойствен целостный подход к изучению художественного текста. Восприятие языка художественного произведения предстает в статье глубоким, образно, композиционно и идеологически обогащенным. На наш взгляд, такой подход к изучению текста помогает понять авторский замысел, получить представление о характере и способе воплощения идеи в образы.

Известные исследователи осетинской литературы, проявляя интерес к поэтике Цагараева, в анализе исходят не только из конкретного произведения, а обобщают приемы и средства, характерные для определенной совокупности явлений в творчестве писателя в целом.

Научная новизна работы определяется тем, что творчество талантливого осетинского писателя Максима Цагараева стало впервые объектом монографического исследования. Не претендуя на полноту анализа, автор предпринимает попытку рассмотреть круг вопросов, связанных с поэтикой прозы М. Н. Цагараева, в культурно-историческом контексте эпохи. Новизна работы заключается и в том, что изучение произведений велось по первоисточникам, переводы большинства текстов и критических материалов выполнены автором диссертации.

Теоретическая значимость работы обусловлена ее актуальностью и научной новизной. Первая попытка структурно-целостного исследования творчества М. Цагараева вносит вклад в решение самостоятельной литературоведческой проблемы. Теоретическая значимость диссертационной работы заключается и в том, что творчество писателя анализируется не только в идейно-тематическом аспекте, но и с позиций современных требований и подходов литературоведческой науки.

Практическая значимость диссертации СОСТОИТ в том, что ее результаты могут быть использованы при написании истории осетинской литературы, в вузовской и школьной практике.

Методологической и теоретической основой реферируемой диссертационной работы являются выработанные литературоведческой наукой и эстетикой общетеоретические положения и идеи. Наряду с этим автор опирается на научно-теоретические труды по философии и теории литературы. Это работы И. А. Ильина, Н. А. Бердяева, Ф. Шиллера, А. А. Веселовского, В. В. Виноградова, М. М. Бахтина, Ф. Штанцеля, У. Бута, В. Г. Белинского, А. М. Горького, Д. С. Лихачева, А. Ф. Лосева, О. Э. Мандельштама, Е. И. Журбиной, А. В. Ламзиной, М. Н. Эпштейна, В. А. Рослякова, А. И. Кузьмина, В. С. Синенко, Н. П. Утехина, Э. А. Шубина, В. А. Грехнева, В. Е. Хализева, А. Б. Есина, Г. А. Белой, Н. С. Болотновой, Л. В. Чернеца, Н. А. Николиной, С. Г. Семеновой и др.

Большую помощь при исследовании изучаемой проблемы оказали работы известных специалистов, работающих в области осетинской и северокавказской литератур. К ним принадлежат: В. И. Абаев, Н. Г. Джусойты, X. Н. Алборов, X. Н. Ардасенов, 3. М. Салагаева, Ш. Ф. Джикаев, Д. А. Гиреев, Д. Г. Дарчиев, В. 3. Гассиева, А. А. Хадарцева, Т. А. Хамицаева, Р. Я. Фидарова, С. Б. Сабаев, С. Т. Марзоев, 3. X. Толгуров и др.

В диссертации автор обращается к работам осетинских ученых-этнографов, искусствоведов: JI. А. Чибирова, Ф. III. Алборова, К. П. Попова, А. X. Хадиковой и др.

Для решения поставленных задач в работе были использованы следующие методы:

1. теоретический (изучение литературоведческой и критической литературы);

2. имманентный (описание, анализ стиля, интерпретация художественного произведения);

3. семиотический (исследование знаковой системы, символики текста, проблемы нарраталогии);

4. сравнительно-сопоставительный (сравнительно-типологическое сопоставление художественных произведений в контексте русской и осетинской литературы, а также сравнительный анализ перевода и подлинника текста).

Положения, выносимые на защиту:

1. В поэтике прозы М. Цагараева с учетом многожанровой направленности текстов создана целостная систематизированная картина национального образа мира.

2. Военные очерки М. Цагараева рассматриваются как своеобразное явление в истории осетинского очерка. Обобщаются способы создания героического характера, отмечаются стилевые черты очерков, поясняется, что важнейшим элементом поэтики книги очерков «На Западе» является связь с национальной почвой и «всемирная отзывчивость», в своем высшем качестве синтезирующая патриотизм и гуманизм.

3. Утверждается, что обращение «малой прозы» М. Цагараева к категории «национального характера» вызвано потребностью художественно проанализировать пути духовного развития нации. Исследуя народный характер в рассказах 50-х-60-х годов, в качестве основополагающих его свойств можно выделить: чувство ответственности и справедливости, совестливое отношение к труду, любовь к своему очагу, мужскую сдержанность в скорби, этикет гостеприимства, уважение к человеку другой национальности, желание творить добро. Авторский идеал «национального характера» воплощается в образе Коста Хетагурова.

4. Своеобразие воплощаемой в произведениях писателя эстетической концепции выявляется вычленением и анализом символических мотивов и образов, при этом в поэтике прозы М. Цагараева формируется важный концептуальный слой художественной модели мира.

5. Повести М. Цагараева 60-х годов характеризуются субъектной организацией текста. Образ автора, отражающий нравственную позицию М. Цагараева в повести «Пастух Черной горы», раскрывается благодаря не только повествователю-рассказчику, но и всей композиционно-речевой структуре повести. Объектом изображения в повести «Осетинская быль» становятся морально-этические ценности литературных персонажей, отношения между которыми лежат в основе конфликта и сюжетно-композиционного построения произведения.

6. Роман «Утренний туман» рассматривается как итоговое произведение творчества М. Цагараева, при этом поясняется, что он является социально-психологическим романом советской эпохи. Углубление в психологию персонажей осуществляется с помощью различных форм психологического анализа и стилистических приёмов. Своеобразие индивидуального синтаксиса писателя находится тоже в зависимости от его манеры психологического анализа.

Апробация работы.

Основные положения работы изложены в докладах на научных конференциях, в 7 статьях, опубликованных в различных журналах и сборниках, в том числе в рецензируемых научных журналах, рекомендованных ВАК. Материалы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы и на итоговых ежегодных конференциях по НИР Северо-Осетинского государственного университета им. К. J1. Хетагурова.

Структура диссертации.

Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографического списка, включающего 217 наименований.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Поэтика прозы М.Н. Цагараева"

Заключение

Мы рассмотрели основные проблемы поэтики М. Цагараева, раскрытие которых позволит точнее осветить мастерство, жанр, композицию, стиль произведений известного осетинского писателя.

В заключение представляется целесообразным подвести общий итог первоначальным обобщениям и выводам, полученным в процессе наблюдений над прозой Цагараева, и наметить перспективу дальнейшего изучения творческого наследия писателя в аспекте его идейно-художественного своеобразия.

Анализ жанров прозы М. Цагараева убеждает в том, что, используя жанровые формы, сложившиеся в осетинской литературе с середины 40-х по 60-70-е гг. XX века, Цагараев преобразует их в соответствии со своей творческой установкой на эмоционально-психологическое преломление основных социально-общественных проблем и конфликтов эпохи.

Военные очерки Цагараева представляют своеобразное явление в истории осетинского очерка. В основе книги «На Западе» (1947 г.) легли фронтовые записи автора 44-45 гг. XX века, когда он принимал участие в боевых действиях в составе 1 конно-механизированной бригады Иссы Плиева на территории Венгрии и Румынии. Главный герой очерков М. Цагараева -военный журналист Он всегда в пути. Герои войны за Родину в очерках М. Цагараева величественны, но война всегда была пограничьем жизни, а смерть любого человека трагична. У Цагараева основной жанр -«канонический очерк»: он насыщен лирическими отступлениями и публицистически заострен. В очерках «Новыченкойы къуыбыр» («Холм Новиченко»); «Ам фазмард лейтенант С. Хъодзаты» («Здесь погиб лейтенант С. Кодзаев»); «Нае сомбоны кадаен» («Во имя будущего») отсутствуют черты индивидуальной психологии, здесь автор создает массовый коллективный образ защитников города, передает их общее настроение, психологию.

Тема фронтового братства, как один из источников непобедимости нашей армии, проходит через все очерки М. Цагараева. В центре внимания этих очерков - человеческая судьба, жизненный путь героя: «Мэзн цаерын фзенды» («Я жить хочу»); «Депутаты эскадрон» («Эскадрон депутата»); «Фыццаг фембазлд» («Первая встреча»); «Цины цаессыгтае» («Слезы радости»). Цагараев мастерски владеет созданием комических ситуаций. Основным источником комического является для Цагараева поведение людей в необычных условиях; увлекательный сюжет строится и на основе естественной жизненной ситуации «Мишагый цуан» («Миша на охоте»).

Язык очерков прост, лаконичен, но вместе с тем выразителен, афористичен. Авторская речь то патетически возвышена, то безыскусственна проста. Слова высокого стиля вновь обретают глубокий смысл в очерках и звучат как солдатские поговорки, пословицы. Помимо этого писатель широко использует исконно-народные пословицы и поговорки. В пограничной ситуации войны цагараевские герои выходят к национальному самосознанию, упорно раздумывают о родине, ее судьбе, об осетинах, их психологии и метафизике. Традиция, объединяющая любовь к родным национальным ценностям и уважение к достоянию других народов, «всемирная отзывчивость» в своем высшем качестве синтезирующая патриотизм и интернационализм, входит как важнейший элемент в мировоззрение Цагараева, получив свое претворение в его книге очерков «На Западе».

Большое внимание в работе уделено формированию поэтико-стилевых особенностей рассказов М. Цагараева. Существенные изменения, которое претерпевает эпическое мышление в 50-е-60-е годы, объясняется и переменой социокультурной ситуации: пафос обустройства страны, актуальный для 30-х годов, теряет свою значимость, в эпосе постепенно формируется и побеждает идея национального примирения с прошлым. В малой» прозе история нации, перспективы ее развития рассматриваются через призму центрального героя - национального характера, олицетворяющего собой весь народ. Исследователь Ш. Ф. Джикаев считает: «Радзырд у, ирон прозае аивады баерзэзндмае казм схызти, уыцы жанр. 40-50-азм азты ацы жанры аентысджыназй куыстой хицазн фысджытаз: Мамсыраты Дазбе, Епхиты Таетэзри, Дзадтиаты Тотырбег, Цазгазраты Максим эзмэз азндазртаз. Уэгды «къанназг» прозаейы аевзазрст уыдысты этикон-намысон проблемазтэг» [88:38]. («Рассказ — это тот жанр, в котором осетинская проза достигла художественного совершенства. В 40-50-е годы в этом жанре плодотворно работали писатели Мамсуров Дабе, Епхиев Татари, Джатиев Тотырбек, Цагараев Максим и другие. В «малой» прозе этого периода осетинской литературы на первый план выступает нравственно-этическая проблематика»).

В рассказах Цагараева события группируются вокруг выдвинутой на первый план фигуры национального героя. Цагараев тяготеет к выбору и изображению определенных характеров, и это определяется в первую очередь мировоззрением автора, его жизненным и духовным опытом, наличием у него определенных идеологических взглядов и эстетических принципов.

М. Цагараеву часто необходимы реальные исторические персонален: И. Плиев («Легок на помине», К. Хетагуров) («Думы»), С. Хоранов («Прислулсник»), Ц. Хутинаев («Часы»), X. Ардасенов («Шалуны»), Б. Кануков («Обычай»). Валеное место в худолсественном мире писателя занимают герои, которые персонифицируют народный «взгляд», они являются выразителями народной точки зрения: Темырци в «Коммунисте», Аузби в «Наследниках Аузби», Гагудз в «Украденной песне», Асланбек в «Прислулснике» и т.д.

Драматической остротой и эмоциональностью отмечены рассказы Цагараева, посвященные великому сыну осетинского народа Коста Хетагурову («Думы», «Прислулсник», «Бессонная ночь», «Нарекая земля»).

Цагараева интересуют истоки творчества поэта, проблема его народности. Образ Коста реализует народный нравственный идеал, который дает четкие установки о добре и зле, о допустимом и невозможном. Борьба огня с холодом, света с тьмой является ведущим мотивом рассказа «Думы». Поэтика «Прислужника» отмечена глубоким психологизмом. Речевую манеру персонажей воспроизводит внутренний монолог. Внутренние монологи в рассказе способствуют психологизации повествования, а внешние диалоги - драматизации. Авторский идеал в рассказе «Прислужник» воплощается не только в образе Коста, но и в песне о нем. В рассмотрении проблемы национального характера Д. Лихачев считает важным учитывать разграничение между национальным идеалом и национальным характером. Черты поэтики рассказов «Коммунист», «Шестнадцатая звезда», «Украденная песня», «Наследники Аузби» существенно отличаются от других рассказов, здесь развивается тема одиночества человека. Проблема выбора осознается не только как категория сугубо философская. Личность в художественном мире рассказов очень совестливый человек. Острое чувство справедливости в основе его характера. Моральным оправданием пребывания человека на земле становится труд. Цагараев здесь выразил народное представление о труде: он ради жизни, но не ради богатства.

В «Наследниках Аузби» основой для будущего возрождения старика Аузби служат домашний очаг и ответственность за продолжение рода. Ему дано драгоценное чувство рода, такого, что сейчас живущий человек «лишь в малой доле» на этой земле. Если герои военных рассказов Цагараева начинают «оживать» только после войны, то утративший смысл жизни Аузби «возвращается» к жизни благодаря радостной вести о наследнике. Образы главных героев, своего рода «маленьких людей», мыслятся автором воплощениями осетинского национального характера. Для Цагараева «национальный характер», связанный с патриархальными ценностями, роль какового в рассказах отведена женщине-матери, символизирует собой по-осетински преданную и сострадательную женскую натуру.

Тем самым, обращение «малой прозы» М. Цагараева к категории «национального характера» вызвано потребностью художественно проанализировать пути духовного развития нации. Для творчества Цагараева 50-х-60-х годов XX века категория «национального характера» являлась одной из самых продуктивных, смысло- и формопорождающих, позволяющих наиболее образно и емко воплотить авторские представления и раздумья об общенациональной судьбе Анализ оригинального творчества М. Цагараева позволяет сделать вывод, что повествование в большинстве произведений строится на ритмических повторах и ассоциативных связях, повторяющихся метафорах и символических образах. Множество сквозных символических образов представляют собой взаимосвязанную систему, которая формирует очень важный концептуальный слой художественной модели мира. Необходимость обращения к такому важному аспекту поэтики М. Цагараева, как символика, продиктована уже самим фактом предельно плотной насыщенности произведений писателя символическими деталями и образами, которые образуют в творчестве писателя сквозные мотивы и лейтмотивы. В основе большинства символических мотивов - устойчивый словообраз или словосочетание: руки матери, старое дерево, ореховое дерево, дым очага, старая мельница, нарекая земля, темная ночь, дети и цветы. Словообраз «скорбящая мать» - не просто часто повторяющийся мотив, это - символ Матери-Земли, символ плакальщицы над убитыми сыновьями Осетии, он ассоциируется и с образом Задалески Нана в ее стремлении к продолжению рода человеческого.

Автор работы считает, что символически существенны, центральны всегда и заглавия рассказов М. Цагараева: «Мад» («Мать»), «Уазаеджы кад» («Гостю - почет»), «Фаестаг аехсаев» («Последняя ночь»), «Къонайы хъарм» («Дым родного очага»), «Нары заехх» («Нарекая земля»), «.Жнэзхуыссэгг эзхсазв» («Бессонная ночь»), «Мады зараег» («Материнская песня»), В рассказах Цагараев умело пользуется и вещной деталью, которая одновременно и характеризует человека, и выражает авторское отношение к персонажу: стены, половицы, дом, старая шуба («Последняя ночь»); статуэтка Венеры, письма Коста, керосиновая лампа, Икона Божьей Матери («Бессонная ночь»).

Замечено, что специального внимания требует проблема доминирующего опорного символа в поэтике рассказов М. Цагараева. Такой образно-символической функцией наделено понятие очага, которому отводится центральное место в организации пространства «малой» прозы писателя. В рассказе «Дым родного очага» он предстает живым существом со своими чувствами и характером. Во многих произведениях Цагараева очаг является символом не только дома, но и символом всего самого дорогого -Родины. И здесь, на наш взгляд, поэтика рассказа, созвучна рассказу А. Платонова «Домашний очаг», где возрождение новой жизни начинается тоже с восстановления печи, «как завязи жизни».

В поэтике рассказов Цагараева особое место отведено описанию деревьев, которые выступают в качестве поэтического символа. Чаще всего, это тополь, ореховое дерево, тутовник, яблоня, груша, ясень, береза и др. Образ груши выступает в значении вечной жизни; яблоня знаменует собой плачевное одиночество, скорбь женской судьбы; тополь является символом мужской силы, величия, твердости: «безлистый тутовник» — образ отца, поседевшего и сгорбленного от боли и утрат; орешник символизирует спокойствие и благополучие семьи.

Таким образом, вычленение и анализ подобных мотивов позволяет более точно определить тип художественного сознания писателя, понять динамику авторского ценностного отношения к бытию, своеобразие воплощаемой в его произведениях эстетической концепции.

Период 50-х-60-х годов можно охарактеризовать как период становления жанрово-стилевой системы, кристаллизации проблематики прозы М. Цагараева. Стремление к глубокому постижению действительности, широким обобщениям заставило М. Цагараева обратиться к повести. В повестях писателя в качестве самостоятельных обозначены следующие темы: историко-революционная («Пастух Черной горы», «Когда пробуждаются камни»), военная («Повесть о колхозном плотнике Саго», «Тревога», «Наследница»), становится очевидным внимание прозаика и к проблемам осетинской деревни («Походная песня», «Доброта», «Осетинская быль»). В это время Цагараев декларирует свою духовную близость с другими писателями (Р. Гамзатов, С. Михалков, Н. Тихонов, Ю. Либединский, К. Хетагуров, X. Ардасенов), со складывающимися литературными течениями («лирическая проза», «деревенская проза», «военная проза»). На этом этапе активно идет кристаллизация собственных эстетических и социально-этических приоритетов писателя. Вырабатывается стилевая манера повести, в которой ведущее место принадлежит повышенной роли автора: образу автора и слову повествователя, близкого автору.

В повести «Пастух Черной горы» авторское начало проступает по-разному: возрастает роль емкой детали, интонации, широко используется «песенное слово», способствующее раскрытию характеров. Мотив народной песни о пастухе - один из самых значительных мотивов повести, дается через восприятие героя-рассказчика. Значимость «песенному слову» в повести придают эпиграфы. Авторская субъективность усиливается за счет переклички с субъективностью речи персонажей и несобственно-прямой речи. Композиционно-речевые формы размещены в повести между двумя полюсами: с одной стороны находятся речевые фрагменты (названия произведения, заголовки его частей, эпиграфы). Они не входят в кругозор повествователя и его персонажей. На другом полюсе - высказывания персонажей, направленные на предмет, находящийся в их кругозоре. Эти высказывания даются в формах прямой и несобственно-прямой речи. Субъективная организация составляет и основу композиции «Осетинской были» М. Цагараева. Множественность «субъектов повествования» создает многоплановость сюжета. Повесть построена в форме исповеди, нравственные отношения человека с миром являются философской основой повествования. Социальные конфликты занимают Цагараева, прежде всего, с их нравственной стороны. Ценностные ориентации героев являются доминирующими в художественном произведении. О проблеме этического в составе художественного творчества Бахтин пишет: «Содержание не может быть чисто познавательным, совершенно лишенным этического момента; более того, можно сказать, что этическому принадлежит существенный примат в содержании» [34:55].

Антитеза системы образов в повести соответствует драматическому противостоянию двух миров. В этом поэтика М. Цагараева созвучна поэтике В. Шукшина, В. Белова, В. Распутина, т.е. «деревенской прозе». Характеризуя феномен «деревенской прозы» в целом, Н. Лейдерман и М. Липовецкий отмечают: «Творцам «деревенской прозы» близка культура классической русской прозы с ее любовью к слову. Они восстанавливают традиции сказовой речи, плотно примыкающей к характеру персонажа, человека из народа, и углубляют их» [125:43].

Таким образом, художественные особенности повести «Осетинская быль» обусловлены тем, что объектом изображения становятся морально-этические ценности литературных персонажей, отношения между которыми лежат в основе конфликта и сюжетно-композиционного построения произведения.

В начале 80-х годов Цагараев пишет роман, который впоследствии получает название «Райсомы мигъ» («Утренний туман»), В 1982 году Цагараев закончил работу над первой редакцией романа, которая называлась «Лфымыс-иу мэзн» («Вспоминай меня»), В последующие годы писатель делал вставки в роман, работал над развитием сюжета. Главы из романа опубликованы в журнале «Мах дуг» (1982, №№1-7).

Утренний туман» является итоговым произведением в творчестве Цагараева. Основу целостной конструкции «Утреннего тумана» составляет именно романное начало. На наш взгляд, «Утренний туман» - социально-психологический роман характеров, живых людей. Семья составляет для главных героев своеобразную микросреду. Разговор о позднем творчестве М. Цагараева мы связываем с исследованием особенностей психологического анализа как основополагающего средства создания художественного образа в романе. Особое место в системе психологического анализа романа занимает внутренняя речь. Она представлена в романе в форме прямой и несобственно-прямой речи. Несобственно-прямая речь, переходящая во внутренний монолог, помогает глубже понять процесс зарождения и развития мыслей героя. Удачно использует автор и другой тип психологизма - диалектику души (термин Чернышевского). Художественная деталь как один из приемов психологизма используется для изображения душевного состояния героя, портретная характеристика персонажей «Утреннего тумана» обогащается авторским комментарием. В портретных зарисовках автор не навязывает своего мнения, многие образы даны через восприятие других героев. Индивидуализированная деталь закрепляется за персонажем и становится его постоянным признаком: Разита (ямочки на щеках), Лариса Максимовна (голубые глаза). В романе важную роль играет такая психологическая деталь портрета, как глаза: «всевидящие» глаза Мырзакула; «зеленые» Веры, Тугана, Болата; «маленькие» Алдара, «говорящие» Арсамага и Разиты. В построении портретных характеристик героев, в умении читать лица выразился дар Цагараева-портретиста. Его искусство направлено, прежде всего, на отражение внутреннего мира героев. Психологический настрой восприятия текста создает и пейзаж: он помогает раскрыть внутреннее состояние героев. Пейзажный образ варьируется и повторяется у Цагараева в рамках одного произведения, т.е. может быть мотивом и лейтмотивом (образ утреннего тумана). Авторская индивидуальность проявляется в выборе репертуара следующих стилистических приемов: художественных определений, сравнений, метафор. Заострение ведущей черты персонажа осуществляется Цагараевым с помощью повторяющегося эпитета (Алдар — «маленький», Разита — «красный»). С помощью глагольных форм Цагараев реализует свое стремление изображать чувства во внешних его проявлениях. Обращение Цагараева к сравнению и метафоре определяется способностью писателя искать аналогии в самых разнообразных областях.

Эпитеты, сравнения, метафоры выражают основную идейную особенность Цагараева - внимание к высоким движениям души, к поэтическим настроениям человека.

В основе заглавия романа «Утренний туман» - метафора, обозначающее все косное, противящееся переменам. Синтаксис романа Цагараева наполнен эллиптическими конструкциями, инверсионными структурами, среди которых важное место занимает парцелляция. В романе часто встречаются случаи парцелляции сочиненных сказуемых. Функция парцеллята - с помощью интонационной и структурной паузы отразить этапную последовательность смены действий. При парцелляции каждый глагол формирует «собственный» процесс. В романе «Утренний туман», таким образом, парцелляция представлена широко и разносторонне, являясь важным компонентом речевой структуры произведения. В функциональном плане она является существенной частью общей характеристики персонажей, она раскрывает этические позиции рассказчика, его вкусы, симпатии и антипатии.

Парцеллированные предложения в прозе Цагараева остаются изысканным выразительным языковым средством. Парцелляция как компонент речевой структуры произведения и как художественное средство присуща лишь произведениям позднего периода творчества М. Цагараева.

Важнейшие компоненты языкового стиля М. Н. Цагараева, особенности его синтаксического и эмоционального строя, индивидуальные художественные средства изобразительности позволяют в целом говорить об «Утреннем тумане» как о значительном и самобытном явлении осетинской романистики советской эпохи.

Конец XX века ознаменовался невиданным количеством человеческих трагедий. Не потому ли тема гуманизма, интернационализма, всегда бывшая центральной в творчестве Цагараева, привлекает сегодня значительно больше, чем тема революции? Далеко не все цагараевские произведения пережили свое время. Это касается, прежде всего, публицистики. Критерии классовости и партийности уступили место примату общечеловеческих ценностей. Но к одной теме, сопровождающей писателя всю жизнь, будут обращаться вновь и вновь. Это тема Осетии, ее исторических судеб и осетинского национального характера.

В заключении заметим, что все сказанное никак не может претендовать на полное исследование поэтики прозы М. Цагараева. В рамках проведенного исследования не были тщательно изучены фольклорные образы и мотивы в творчестве Цагараева, интертекстуальные связи литературного произведения, особенности временной организации текста. Надеемся, эти вопросы еще подвергнутся обстоятельному и глубокому анализу в осетинском литературоведении.

Рубеж веков обязывает цагараеведов не только к масштабному подведению итогов изучения творчества писателя, но и к поиску новых путей исследования. Было бы неверно утверждать, что проблемы, волновавшие исследователей в советскую эпоху, сегодня не актуальны. Отдавая должное предшественникам, заметим все же, что нынешний уровень науки требует более глубокого, а порой качественно нового подхода к их решению.

Творчество М. Н. Цагараева представляет собой заметное явление в осетинской литературе XX века. Талантливый художник слова, он всем созданным служил своему народу, России, всему человечеству XX века. «Фыссаег. Цы ма ис уымэей каджындаер, стырдэер ном? Тгехуды, уыцы номы аккаг чи взеййы, йге зараег адаемы заердаемае каемаен бахъары», - в этих словах запечатлено эстетическое кредо писателя [3:8]. («Писатель. Что может быть выше и почетнее этого звания. Хотелось бы быть достойным его. Надеюсь, что песня моя еще отзовется в сердце народа»),

Список научной литературыМамиева, Джульетта Георгиевна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Цаегэзраты М. Сызгъэерин фаеззаег. Дззеуджыхъаеу, 1952. - 95 с.

2. Цагараев М. Н. Золотая осень.

3. Цагараев М. Н. Избранное: Рассказы и повести. — М.: Сов. Россия, 1987. -440 с.

4. Цаегэзраты М. Равзаерст уацмыстае. Дыууае томаей. Орджоникидзе: Ир, 1975.

5. Т. 1. 1975.-488 ф. Т. 2. 1976.-362 ф.

6. Цагараев М. И. Избранные произведения. В 2-х т.

7. Цагараев М. Н. Коста поэт истинно народный // Мятежная лира поэта. -Орджоникидзе: Ир, 1981. - С. 59.

8. Цаегэераты М. Л^хсызгон улэефт. Дззеуджыхъаеу: Ир, 2002. - 239 ф.

9. Цагараев М. И. Лёгкое дыхание.

10. Цагараев М. Н. Мои земляки. М.: Сов писатель, 1958. - 275 с.

11. Цаегаераты М. Хурныгъуылаены. Дззеуджыхъаеу: Цазгат Ирыстоны АССРы Паддзахадон рауагъдад, 1947. - 138 ф.1. Цагараев М. Н. На Западе.

12. Цаегэераты М. Ауызбийы кэзстэертае. Орджоникидзе: Ир, 1973. - 192 ф.

13. Цагараев М. Н. Наследники Аузби.

14. Цагараев М. Н. Осетинская быль. Повести, рассказы, этюды. М.: Сов. писатель, 1975. - 575 с.

15. Цагараев М. Н. Повесть о колхозном плотнике Саго. Орджоникидзе: Северо-Осетинское книжное изд-во, 1955. — 299 с.

16. Цаегаераты М. Хэзларэей, уарзонаей, раестаей // Мах дуг. 1979. - №2. - Ф. 109-112.

17. Цагараев М. Н. Правдиво, объективно, доброжелательно.

18. Цагараев М. Н. Слово должно быть крылатым: Речь на II съезде писателей РСФСР. // Лит. Россия. 1965. - 8 марта. - С. 3.

19. Цэеггераты М. Лфтэз фембазлды // Мах дуг. 1968. - №3. - Ф. 37-104. Цагараев М. Н. Три встречи.

20. М.Цэзгаераты М. Райсомы мигъ. Орджоникидзе: Ир, 1983. - 252 ф. Цагараев М. Н. Утренний туман.

21. Цэзгэграты М. Дэз зэгрдэзмэз хъуыстон. Орджоникидзе: Цгегат Ирыстоны АССРы Паддзахадон рауагьдад, 1966. - 538 ф.

22. Цагараев М. Н. Я верю сердцу твоему.

23. Цагараев М. Н., Гиреев Д. А. Горячее сердце друга (Н. С. Тихонова) // Соц. Осетия. 1965. - 2 дек. - С. 3.л л а

24. Абаев В. И. Избранные труды. Религия. Фольклор. Литература. -Владикавказ: Ир, 1990. 638 с.

25. Абаев В. И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. В 4-х т. Т. 1. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1958. 655 с.

26. Акимов В. Где искать ответ? // Звезда. 1968. - №5. - С. 210-212.

27. Алборов Ф. III. Музыкальная культура осетин. Владикавказ: Ир, 2004. -192 с.

28. Алборов Х.-У. Н. О поэтике сюжета «Матери сирот» // Тезисы международной конференции, посвященной 140-летию со дня рождения К. Л. Хетагурова. Владикавказ, 1999. - 180 с.

29. Алиева С. У. Возвращение к национально этническим истокам. Проза народов Северного Кавказа // История национальных литератур. - М.: ИМЛИ, РАН, 2005. - 272 с.

30. Ардасенты X. Йае рзезты фгендагыл (Цгегаераты М. 50 азы фэздыл) // Мах дуг.- 1966. №8.-Ф. 94.

31. Ардасенов X. Н. Восхождение к вершинам.

32. Ардасенты X. «Нае фехъуыстон ма зазгъ» // Мах дуг. 1963. - №8. - Ф. 9295.

33. Ардасенов X. Н. «Осетинская быль».

34. Ардасенов X. Н. Осетинская литература последних лет (1956-1964 гг.) Проза // Очерк истории осетинской советской литературы. Орджоникидзе: Ир, 1967.-С. 284-420.

35. Ардасенты X. Ирон роман аемае йаз проблемазтаз // Рэзстэеджы улаефт. -Орджоникидзе: Ир, 1984. -238 ф.

36. Ардасенов X. Н. Осетинский роман и его проблемы.

37. Архив Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания. Фонд №60 (лит.), опись 1, дело 2.

38. Архив Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания. Фонд №60 (лит.), опись 1, дело 3.

39. Архив Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания. Фонд №60 (лит.), опись 1, дело 53.

40. Атарова К. Н., Лесскис Г. А. Семантика и структура повествования от первого лица в художественной прозе // Известия АН СССР. Серия «Литература и язык». 1976. - Т. 35. - №4. - С. 16-22.

41. Баруздин С. А. Повести о женщинах. М., 1975. - 240 с.

42. Бахтин М. М. Автор и герой в эстетической деятельности // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. — М., 1979. 423 с.

43. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. литература, 1975. - 502 с.

44. Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М.: Худ. литература, 1986.-543 с.

45. Бахтин М. М. Несобственная прямая речь во французском, немецком и русском языке // Бахтин М. М. Фрейдизм. Формальный метод в литературоведении. М., 2000. — 640 с.

46. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Сов. Россия, 1976. -318 с.

47. Бахтин М. М. Роман воспитания и его значение в истории реализма // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. — М.: Искусство, 1979. 423 с.

48. Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе // Литературно-критические статьи. -М.: Худ. литература, 1980. — 541 с.

49. Бахтин М. М. Эпос и роман // Вопросы литературы и эстетики. М.: Худ. литература, 1975. - 502 с.

50. Белая Г. А. Литература в зеркале критики. — М.: Сов. писатель, 1986. 365 с.

51. Белинский В. Г. О русской повести и повестях Гоголя // Эстетика и литературная критика. В 3-х т. М.: Худ. литература, 1959. - 701 с.

52. Белинский В. Г. Собр. соч. в 3-х т. Т. 3. М.: Гослитиздат, 1948. - 925 с.

53. Белинский В. Г. Собр. соч. в 9 т. Т. 1. М.: Худ. литература, 1976. - 736 с.

54. Белинский В. Г. Собр. соч. в 9 т. Т. 3. -М.: Худ. литература, 1978. 614 с.

55. Белов В. И. Избранные произведения. В 3-х т. Т. 3. М., 1984. - 478 с.

56. Бердяев Н. А. Судьба России: Сочинения. М.: Эксмо-Пресс, 1998. - 736 с.

57. Богатырев П. Г. Вопросы теории народного искусства. М.: Искусство, -1998.-544 с.

58. Богомолов В. О. Ответы на вопросы анкеты // Вопросы литературы. -1965.-№5.-С. 24-25.

59. Болотнова Н. С. Филологический анализ текста. М.: «Флинта», «Наука», 2007.-520 с.

60. Большакова А. Ю. Русская «деревенская» проза XX века: код прочтения. -М.: Институт социально-педагогических проблем сельской школы, 2004. -396 с.

61. Большакова А. Ю. Феномен деревенской прозы // Русская словесность. -1999. -№3.- С. 19-21.

62. Бондарев Ю. В. Время жизнь - писатель. Поиск истины. - М., 1979. -304 с.

63. Борщевский Ф. М. Изучение творчества Алексея Толстого. Киев: Радянска школа, 1979. - 125 с.

64. Бочаров А. Г. Василий Гроссман. -М.: Сов. писатель, 1970. 304 с.

65. Бочаров А. Г. Человек и война. М.: Сов. писатель, 1978. - 478 с.

66. Брауэр Вольфганг. Энциклопедия символов. -М.: Крон-Пресс, 1998. 609 с.

67. Буайе П. Три дня в Ясной поляне // JI. Н. Толстой в воспоминаниях современников. -М., 1978. Т. 2. - 671 с.

68. Бунин И. А. Холодная осень: Повести и рассказы. JL, 1985. - 639 с.

69. Бут У. К. Риторика художественной прозы // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1996. -№3. - С. 8-11.

70. Бычков В. В. Византийская эстетика. Теоретические проблемы. М., 1977. -199 с.

71. Валгина Н. С. Теория текста. М.: Логос, 2003. - 280 с.

72. Вахитов А. X. Башкирский советский роман. М.: Наука, 1978.-159с.63 .Век Леонида Леонова. Проблема творчества. Воспоминания / ред. коллегия: Зубарева С. С. и др. М.: ИМЛИ РАН, 2001. - 399 с.

73. Веселовский А. А. Миф и символ // Вопросы теории фольклора. Л., 1979.-388 с.

74. Веселовский А. Н. История и теория романа. Из истории развития личности. Тристан и Изольда // Веселовский А. Н. Избранные статьи. Л., 1939.-420 с.

75. Виноградов В. В. О языке Толстого // Литературное наследство. Т. 35. -М., 1939.-320 с.

76. Виноградов В. В. Стиль Пушкина. М.: Наука, 1999. - 704 с.

77. Винокур Т. Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. -М.: Наука, 1980. 179 с.

78. Вьюгин В. Ю. Андрей Платонов: поэтика загадки. СПб.: Изд-во Русского Христианского гуманитарного института, 2004. - 440 с.

79. Гассиева В. 3. Коста в Херсоне: итоги и перспективы изучения. -Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2009. 190 с.

80. Гассиева В. 3. Поэтика Достоевского 40-х-начала 60-х годов. -Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2000. 397 с.

81. Гассиева В. 3. Структура произведений Достоевского. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2003. - 303 с.

82. Гегель Ф. Прекрасное в искусстве, или идеал // Эстетика. В 4-х т. Т. 1. — М.: Искусство, 1968. 312 с.

83. Гегель Г. В. Ф. Сочинения. Т. 14. М.: Госиздат, 1958. - 440 с.

84. Гегель Г. В. Эстетика. В 4-х т. Т. 2. М., 1969. - 326 с.

85. Гиреев Д. А. Дорогой исканий // Соц. Осетия. 1966. - 24 сент.

86. Головко В. М. Поэтика русской повести. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1991.-191 с.

87. Горн В. Б. Характеры Василия Шукшина. Барнаул: Алтайское книжное изд-во, 1981.-248 с.

88. Горький А. М. Собр. соч. в 30-ти т. Т. 26. М.: Худ. лит-ра, 1953. - 798 с.

89. Горький А. М. Собр. соч. в 30-ти т. Т. 30. -М.: Гослитиздат, 1956. 819 с.

90. Грехнев В. А. Словесный образ и художественное произведение. -Нижний Новгород, 1997. 294 с.

91. Грифцов Б. Теория романа. М., 1927. - 260 с.

92. Гуриев Т. А. Осетино-русский словарь. 5-е изд. Владикавказ: Алания, 2004. - 540 с.

93. Даль В. JI. Толковый словарь: ВНТ. М., 1991. - 682 с.

94. Данилова Н. Вечный источник // Социалистическая Осетия. 1975. — 12 мая. - С. 4.

95. Дарчиты Дауыт. Баеркадджын у йае фаеззаег // Мах дуг. 1976. - №5. - Ф. 116-119.

96. Дарчиев Д. Г. Достоин своих лет.

97. Джеймс У. Психология. СПб., 1911. - 468 с.

98. Джыккайты Ш. Ирон литератураейы истори. Дззеуджыхъаеу: Ир, 2002. -463 ф.

99. Джикаев Ш. Ф. История осетинской литературы.

100. Нафи. Ныхас аемгары аивадыл // ФидиуПг. 1966. - № 8. - С. 58-62. Джусойты Н. Г. Слово о творчестве друга.

101. Дземидок М. О комическом. М., 1974. - 560 с.

102. Достоевский Ф. М. Идиот. JL: Лениздат, 1987. - 637 с.

103. Егоров Б. Ф. От Хомякова до Лотмана. М.: Языки славянской культуры, 2003.-512 с.

104. Елисеев И. А., Полякова Л. Г. Словарь литературоведческих терминов. -Р/наД.: Феникс, 2002. 320 с.

105. Есин А. Б. Принципы и приемы анализа литературных произведений. -М.: Флинта, Наука, 1998. 248 с.

106. Есин А. Б. Психологизм // Введение в литературоведение: учеб. пособие. // Л. В. Чернец, В. С. Хализев и др. М.: «Высшая школа», 2006. - 680 с.

107. Желтова Н. Ю. Стихия народной песни в романе Шолохова «Тихий Дон» // Литература в школе. 2004. - №9. - С. 22-24.

108. Жирмунский В. М. Народный героический эпос. М.: Гос. изд. худ. литературы, 1962. - 435 с.

109. Журбина Е. И. Искусство очерка. М.: Сов. писатель, 1957. - 376 с.

110. Журбина Е. И. Теория и практика художественно-публицистических жанров. -М.: Мысль, 1969. 399 с.

111. Захаров В. Н. Система жанров Достоевского. Типология и поэтика. Л.: ЛГУ, 1985.-280 с.

112. Ильин И. А. О Сопротивлении злу силою. Собр. соч. в 2 т. Т. 1. М.: Русская книга, 1993. - 398 с.

113. Ильин И. А. Русский учитель // Опыт православной педагогики. М., 1993.-463 с.

114. История русской советской литературы / Под ред. Выходцева П. С. — М.: Высшая школа,. 1986. — 629 с.

115. Кабалоти С. М. Поэтика прозы Гайто Газданова 20-30-х годов. Монография. СПб.: Петербургский писатель, 1998. - 336 с.

116. Казбекова 3. Пути интеграции и самосохранения национальных культур // Вопросы литературы. 1990. - №3. - С. 3-26.

117. Калитина Н. Н. Французский портрет XIX века. JL: Искусство, 1985. -279 с.

118. Камболов Т. Т. Очерк истории осетинского языка. Владикавказ: Ир, 2006. - 463 с.

119. Канторович В. Заметки писателя о современном очерке. М.: Сов. писатель, 1962. - 371 с.

120. Карасев Л. В. Онтологический взгляд на русскую литературу. М., 1995. -391 с.

121. Катаев В. Б. К постановке проблемы образа автора // Филологические науки. 1966.-№1.-С. 5-7.

122. Ковалев В. А. Этюды о Леониде Леонове. М., 1974. - 326 с.

123. Кожинов В. В. К теории романа // Проблема жанра в литературе Средневековья. -М.: Современник, 1994. 524 с.

124. ПЗ.Кожинов В. В. Происхождение романа. М.: Сов. писатель, 1963. - 439 с.

125. Компанеец В. В. Художественный психологизм как проблема исследования // Русская литература. 1974. - №1. - С. 48-51.

126. Косиков Г. К. К теории романа // Проблема жанра в литературе средневековья. -М., 1994. 524 с.

127. Крупин В. Н. Жить без Родины не возможно // Литературная газета. -1988. 9 марта. - С. 4.

128. Кузьмин А. И. Повесть как жанр литературы. М.: Знание, 1984. - 111 с.

129. Кузьмин В. В. Особенности поэтики рассказов А. И. Солженицына. -Тверь: Изд-во Тверского гос. университета, 1998. 343 с.

130. Кулаев К. А. Осетинский роман. Опыт проблемы // Литературная Россия. -1988.-3 июня.-№22.-С. 11.

131. Курляндская Г. Б. Структура повести и романа Тургенева 1850 годов. -Тула, 1977.-270 с.

132. Лазарев Л. К. Симонов. Очерк жизни и творчества. — М.: Худ. литература, 1985. 343 с.

133. Ламзина А. В. Заглавие // Введение в литературоведение / под ред. Чернеца Л. В. -М.: Academia, 2002. 680 с.

134. Лапченко А. Ф. Человек и земля в русской социально-философской прозе 70-х годов. Л.: Изд-во ЛГУ, 1985. - 136 с.

135. Лейдерман Н. Л. К определению сущности жанр. Жанр и композиция литературного произведения. -Вып.З. Калининград, 1976. - 254 с.

136. Лейдерман Н. Л., Липовецкий М. Н. Современная русская литература. В 3 кн. Кн. 2. М.: Academia, 2001. - 688 с.

137. Лессинг Г. Э. Гамбургская драматургия. М.-Л, 1936. - 130 с.

138. Либединская Л. Верность избранной теме // Соц. Осетия. 1985. - 4 апр. -С. 2-3.

139. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Глав. ред. и сост. А. Н. Николюкин. -М.: НПК, «Интелвак», 2003. 1600 с.

140. Лихачев Д. С. Внутренний мир художественного произведения // Вопросы литературы. 1968. - №8. - С. 78-81.

141. Лихачев Д. С. Заметки о русском. -М., 1981. 71 с.

142. Лихачев Д. С. Поэтика древнерусской литературы. М., 1979. - 352 с.

143. Ломунов К. Н. Жизнь Льва Толстого. М.: Худ. литература, 1981. - 255 с.

144. Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976. -367 с.

145. Лотман Ю. М. Символ в системе культуры // Избранные статьи в 3-х т. Т. 1. 479 с.

146. Мазхаемэгтты А. Царды эзрфытае // Рэзстдзинад. 1986. - 4 июнь. - 4 ф.

147. Магометов А. А. В быстрине жизни.

148. Магницкий В. К. Поверья и обряды в Уржумском уезде, Вятской губернии // Вятка. 1883. - №1. - С. 10-16.

149. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. Образ мира и миры образов. М.: ВЛАДОС, 1996. -416 с.

150. Мандельштам О. Э. Разговор о Данте. -М.: Сов. писатель, 1967. 88 с.

151. Мандельштам О. Э. Слово и культура. Статьи. М., 1984. - 320 с.

152. Манн Ю. В. Динамика русского романтизма. М: Аспект Пресс, 1995. -384 с.

153. Марзоев С. Т. Максим Цагараев. Очерк творчества. Орджоникидзе: Ир, 1960.-28 с.

154. Марлинский А. А. Путь до города Кубы // Марлинский А. А. Полн. собр. соч.-1840.-Ч. X. 198 с.

155. Маршак С. Я. Воспитание словом: Стихи. Заметки. Воспоминания. -М.: Сов. писатель, 1964. 584 с.

156. Медведев П. Н. Формальный метод в литературоведении: критическое введение в социологическую поэтику. Л., 1928. - 398 с.

157. Мешкова Л. А. Авторская позиция в современной советской прозе // Октябрь. 1993.-№1.-С. 182-189.

158. Михайлов Я. В. Проблема характера в искусстве: живопись, скульптура, музыка // Языки культуры. М., 1997. - 240 с.

159. Мотылева Г. С. Внутренний монолог и поток сознания // Вопросы литературы. 1965. - С. 179-196.

160. Мущенко Е. Г. Поэтика прозы А. Н. Толстого. Воронеж: Изд-во Воронежского университета, 1983. - 106 с.

161. Николина Н. А. Филологический анализ текста. М.: Academia, 2003. -256 с.

162. Овечкин В. В. Избранные произведения. В 2-х т. Т. 2. М., 1963. - 479 с.

163. Одиноков В. Г. Поэтика романов Л. Н. Толстого. Новосибирск: Наука, 1978.- 159 с.

164. Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1953. - 900 с.

165. Осетинская легенда «Черный всадник», записанная ППКОО, кн. 2. 498 с.

166. Павловский А. И. О психологическом анализе в советской литературе // Русская литература. 1967. - №4. - С. 3-25. - 640 с.

167. Пастернак Б. Л. Доктор Живаго. М.: Сов. Россия, 1989. - 640 с.

168. Платонов А. А. Домашний очаг // Платонов А. Иван Великий. М.: Сов. писатель, 2000. - 448 с.

169. Переверзин В. М. Жанрообразующая роль романтизации истории в большой эпической форме (На примере «Войны и мира» Л. Толстого) // Филологические науки. 2003. - №6. - С. 3-10.

170. Попов К. П. Священная роща Хетага. Владикавказ: Ир, 1995. - 71 с.

171. Поспелов Г. Н. Вопросы методологии и поэтики. М., 1983. - 182 с.

172. Поспелов Г. Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Просвещение, 1972. - 271 с.161. «Поэтика» литературных гнёзд: философия, история, краеведение. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Тула: Гриф и К., 2005.-212 с.

173. Пришвин М. М. Незабудки. Вологда, 1960. - 303 с.

174. Прокурова Н. С. Война обнажает характер человека // Литература в школе. 2004. - №4. - С. 5-6.

175. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. В 17 т. Т. 8, книга 1. М.: Академия наук СССР, «Воскресенье», 1995. -496 с.

176. Распутин В. Г. Прощание с Матерой // Распутин В. Повести. М.: Сов. Россия, 1986.-654 с.

177. Росляков В. Советский послевоенный очерк. -М.: Сов. писатель, 1956. -272 с.

178. Русская повесть 19 века. История и проблематика жанра. Л., 1976. -565 с.

179. Сабаев С. Б. Очерки русско-осетинских литературных взаимосвязей. -Орджоникидзе: Ир, 1982. 150 с.

180. Семенов А. Н., Семенова В. В. // Теория литературы: Вопросы и задания. М.: Классикс-Стиль, 2003. - 271 с.

181. Семенова С. Г. Метафизика русской литературы. М.: Изд. Дом «Порог», 2004. - В 2 т. Т. 2. - 512 с.

182. Семенова С. Г. Мир прозы Михаила Шолохова: от поэтики к миропониманию. М.: ИМ ЛИ РАН, 2005. - 352 с.

183. Семенова С. Г. Русская поэзия и проза 1920-1930-х годов. Поэтика. Видение мира. Философия. -М.: ИМЛИ РАН, «Наследие», 2001. 590 с.

184. Сигал К. Я. Сочинительные конструкции в тексте. Опыт теоретико-экспериментального исследования. М., 2004. - 265 с.

185. Силантьев И. В. Поэтика мотива. — М.: Языки славянской культуры. — 296 с.

186. Синенко В. С. Русская советская повесть 40-50 годов: Вопросы поэтики и типологии жанра // Проблемы жанра и стиля. Уфа, 1970. - (Учёные записки Башкирского университета). - 286 с.

187. Сказание о нартах. Осетинский эпос. М., 1978. - 510 с.

188. Слабковская Е. Г. Поэтика военных повестей В. Быкова. Иркутск: Изд-во ИГПИ, 1988.-60 с.

189. Солдаткина Я. В. «Малый эпос» в русской литературе 50-х годов XX века: категория «национального характера» // Филологические науки. 2009. -№2. - С. 13-19.

190. Солженицын А. И. Богатырь (К 90-летию со дня рождения А. Твардовского) // Новый мир. 2000. - №6. - С. 129-130.

191. Спиридонова И. А. Ландшафт в военных рассказах А. Платонова // Русская речь. 2006. - №1. - С. 28-38.

192. Станиславский К. С. Моя жизнь в искусстве. Собр. соч. в 8 т. Т. 1. — М., 1957.-482 с.

193. Суровцев Ю. Родные братья, но не близнецы // Звезда. 1968. - №5. - С. 197-207.

194. Тимофеев Л. И., Венгеров Н. Краткий словарь литературоведческих терминов. М., 1955.-510 с.

195. Тихонов Н. С. Очарование человека // Лит. газета. 1957. - 15 окт.

196. Толгуров 3. X. В контексте духовной общности // Проблемы развития литератур народов Северного Кавказа. Нальчик: Эльбрус, 1991. - 240 с.

197. Толстой Л. Н. Война и мир. М.: Худ. литература, 1983. - Т. 3-4. - 799 с.

198. Толстой Л. Н. Поли. собр. соч: в 90 т. Т. 30. М.: Худ. литература, 1951. - 608 с.

199. Топер П. Рядом с героями. М.-Л.: Сов. писатель, 1967. - 568 с.

200. Трофимов И. В., Гаркови А. М. Идейно-художественное своеобразие лирики Н. А. Некрасова. Киев: Радянска школа, 1989. - 128 с.

201. Утехин Н. П. Жанры эпической прозы. Л.: Наука, 1982. - 185 с.

202. Федоров Н. Ф. Собр. соч. В 4-х т. Т. 2. М.: Прогресс, 1995. - 544 с.

203. Федоров Н. Ф. Философия общего дела. В 2-х т. М.: Прогресс, 1913. -544 с.

204. Фидарова Р. Я. Проблема характера в современной северокавказской прозе. Орджоникидзе: Ир, 1987. - 103 с.

205. Франк С. Л. Собственность и социализм (1925) // Русская философия собственности ХУШ-ХХ вв. М., СПб., 1993. - С. 317-320.

206. Фурса С. И. Композиция довоенного газетного очерка // О публицистике и публицистах. Л.: ЛГУ, 1964. - Вып. 1. - С. 56-77.

207. Хадарцева А. А. Рождение песни // Соц. Осетия. 1986. - 21 нояб.

208. Хадикова А. X. Традиционный этикет осетин. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2003.-228 с.

209. Хализев В. Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 2004. - 437 с.

210. Хамицаева Т. А. Памятники народного творчества осетин. Трудовая и обрядовая поэзия осетин. Владикавказ: Ир, 1992. - 440 с.

211. Хетагуров К. JI. Полн. собр. соч. в 5 т. Т. 5. Владикавказ, 2001. - 719 с.

212. Хетагуров К. JI. Собр. соч. в 3-х томах. Т. 2. М.: Худ. литература, 1974. -304 с.

213. Хетагуров К. Л. Соч. в 3-х т. Т. 3. М., 1974. - 400 с.

214. Химич В. В. Поэтика романов Л. Леонова. Свердловск: Изд-во Уральского университета, 1989. - 144 с.

215. Холодяков И. В. Образ человека на войне в русской классической литературе и прозе 20 века // Литература в школе. 2002. - №3. - С. 33-37.

216. Чернухина И. Я. Очерки стилистики художественного прозаического текста. Воронеж: ВГУ, 1977. - 207 с.

217. Чернышевский Н. Г. Военные рассказы графа Толстого. СПб., 1856 // Литературная критика. В 2 т. Т. 2. - М.: Худ. литература, 1981. - С. 334-366.

218. Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. в 15 т. Т. 2. -М, 1949. 944 с. 208.Чибиров Л. А. Древнейшие пласты духовной культуры осетин. -Цхинвали: Ирыстон, 1984. - 218 с.

219. Шегрен А. М. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников при разных случаях // Кавказ. 1846. - №29. - С. 4-8.

220. Шиллер Ф. Статьи по эстетике. М.-Л.: Гослитиздат, 1950. - Т. VI. - 762 с.

221. Шубин Э. А. Современный русский рассказ. Вопросы поэтики жанра. -Л.: Наука, 1974.-182 с.

222. Шукшин В. М. Нравственность есть Правда. - М.: Сов. Россия, 1976. -351 с.

223. Щеглов М. А. Литературно-критические статьи. М.: Сов. писатель, 1958.-370 с.

224. Эко У. Заметки на полях «Имени розы» // Эко У. Имя розы. СПб., 1997. -684 с.

225. Эпштейн М. Н. Природа, мир, тайник вселенной. Система пейзажных образов в русской поэзии. М.: Высшая школа, 1990. - 302 с.

226. Эсалнек А. Я. Типология романа. М.: Изд-во МГУ, 1991. - 156 с.

227. Яблоков С. А. Художественный мир Михаила Булгакова. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 424 с.