автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Послелоги как лексико-грамматическая форма категории предельности в английском языке

Полный текст автореферата диссертации по теме "Послелоги как лексико-грамматическая форма категории предельности в английском языке"

На правах рукописи

Дорохина Мария Николаевна

Послелоги как лексико-грамматическая форма категории предельности в английском языке

Специальность 10.02.04 - германские языки по филологическим наукам

Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук

3 ПАР 2015

Москва 2015

005560001

005560001

Работа выполнена на кафедре теории и методики преподавания иностранных языков Московского Государственного Гуманитарного Университета им. М. А. Шолохова.

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова», профессор кафедры теории и практики преподавания иностранного языка Кошевая Инна Георгиевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор ФГКВОУ ВПО «Военный университет» МО РФ, профессор кафедры

английского языка (второго) Попова Татьяна Георгиевна; кандидат филологических наук, ФГБОУ ВПО «Московский государственный технический университет им. Н. Э. Баумана», старший преподаватель кафедры романо-германских языков Королёва Екатерина Павловна

Ведущая организация: ГБОУ ВПО МО «Академия социального

управления»

Защита состоится «24» марта 2015 г. в 11 часов на заседании диссертационного совета Д 212.136.07 при ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» по адресу: 109391, г. Москва, ул. Рязанский проспект, д. 9.

С диссертацией и авторефератом можно ознакомиться в научной библиотеке ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова».

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ФГБОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» http://www.mggu-sh.ru и сайте ВАК Минобрнауки РФ http://vak2.ed.gov.ru

Автореферат разослан «_» февраля 2015 г.

Учёный секретарь

диссертационного совета

кандидат исторических наук, профессор

А. С. Калякин

Реферируемая диссертация посвящена одной из актуальных и многогранных проблем английского языка - категории глагольной предельности и её лексико-грамматическим выразителям - послелогам, этимологически берущим начало от древнеанглийских лексико-значимых приставок, которые заняли постглагольное положение в среднеанглийский период и затем на основе присущих им пространственных значений десемантизировались, перейдя в единицы несколько иного качества.

Актуальность исследования определяется дискуссионным характером этой категории, справедливо относящейся учеными к одной из сложнейших, поскольку, как внутренняя характеристика глагольного действия, она находит свое проявление на всех уровнях ограничительных связей: семантическом, лексическом, лексико-грамматическом, грамматическом.

Теоретическая основа исследования. В основе теоретического подхода лежат положения, представленные в докторской диссертации И. Г. Кошевой «Предельность в видо-временной системе глагола (на материале английского, русского, карачаево-балкарского, кубачинского, адыгейского, кабардино-черкесского языков)», успешно разрабатываемые её учениками и последователями в их кандидатских и докторских диссертациях (см. работы М. М. Айтматовой, В. А. Арсланова, Б.М. Бапина, Е. Н. Корбиной, Е.Ш. Красногор, И. Я. Курилиной, Т. А. Полукаровой и многих других).

Гипотезой исследования явилось предположение о том, что послелоги, развившись на основе древнеанглийских лексико-значимых приставок, являются выразителями предельных отношений аспектуальности, которые в силу присущей им центробежной направленности не идентичны выразителям видовых отношений.

На защиту выносятся следующие положения:

1) Послелоги, как лексико-грамматические показатели глагольной предельности, призваны превращать любой глагол в предельный, независимо от того, какой лексической предельностью он изначально обладал.

2) Формирование значения лексико-грамматической предельности обусловлено контекстным окружением, сама же форма «глагол+послелог» является нейтральной к выражению понятий оппозиционного свойства: достигнутость предела/недостигнутость предела.

3) В основе формирования предельных отношений лежит центробежный характер, который не позволяет образовать устойчивые грамматические пары, противопоставляющиеся по видо-временному соотношению.

4) Предельность и вид - составные части универсальной категории аспектуальности, базисной основой которой являются семантико-фонетические комплексы (СФК) и лексемы разного способа действия.

5) Лимитативность представлена двумя категориями: предельностью, действующей в системе глагола, и выделительностью, реализующейся в именных сочетаниях.

Объектом исследования является система передачи предельных отношений в историческом развитии от древнеанглийского периода до современного периода.

Предметом исследования избраны древнеанглийские адвербиалии, как лексико-грамматическая форма категории предельности.

Материалом исследования является ряд классических произведений, использование которых определялось необходимостью проиллюстрировать эволюционные изменения в языке в разные исторические периоды. К их числу относятся: 1) «Евангелие», представленное в трех вариантах: древнеанглийском, среднеанглийском и ранненовоанглийском, 2) «Кентерберийские рассказы» Дж. Чосера в оригинальном среднеанглийском варианте, 3) «Сонеты» У. Шекспира, относящиеся к ранненовоаглийскому периоду.

Теоретическая значимость диссертации состоит в научной новизне подхода к объекту исследования и в полученных результатах, которые до этого не были обнаружены и могут служить основой для более полного представления принципов внутренней закономерности эволюционных процессов, совершаемых в языке.

Целью исследования явилось выяснение функций послелогов. Из вышеназванной цели вытекают следующие задачи:

1) Определить, какие исторические изменения способствовали переходу от синтетического строя английского языка к аналитическому строю;

2) Обнаружить причину перехода лексико-значимых префиксов в постпозицию в среднеанглийский период;

3) Выделить категориальные значения глагольной предельности при их реализации в контексте;

4) Выявить форму и содержание глагольной предельности;

5) Выяснить зависимость послелогов от контекстного окружения;

6) Проанализировать выражение глагольной предельности на трех языковых уровнях: семантическом, лексическом, лексико-грамматическом.

Научная новизна исследования может быть сформулирована в следующих положениях:

I Впервые глагольная предельность была рассмотрена как составная часть универсально-константного значения лимитативности.

II Впервые была выяснена определяющая роль контекста при использовании послелогов в формировании значений достигнутое™/ недостигнутое™ предела.

III Впервые аналитическая форма перфекта была рассмотрена как грамматический показатель достигнутой предельности, которая пришла на смену в процессе эволюционного развития зарождающейся видовой древнеанглийской двойной префиксации, противопоставленной завершенностью/ незавершенностью действия.

IV Впервые послелоги рассматривались не только как словообразовательные элементы, но и как лексико-грамматическая форма предельности не зависимая от синтаксического окружения.

Практическое значение диссертации заключается в возможности использования результатов, достигнутых в ходе анализа, в теоретических курсах грамматики, истории языка, лексикологии, стилистики и типологии. Собранный для работы фактический материал может служить основой для написания курсовых и дипломных работ.

Методы н подходы к исследованию фактического материала: метод лингвистического описания фактов и их систематизации, метод сравнительного анализа, метод схематизации.

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были изложены в докладах на научно-практических конференциях: «Новое в переводоведении и лингвистике» в МГОГИ (Орехово-Зуево, 2012), «Теоретические и прикладные аспекты лингвистики» в МГГУ им. М.А. Шолохова (Москва, 2013,2014 гг.).

Архитектоника построения диссертации. Диссертационное исследование объемом 200 страниц включает в себя введение, четыре главы с выводами к ним, заключение, список литературы, насчитывающий 204 наименования и приложение.

Введение раскрывает обоснование актуальности темы, формулирует цель и задачи исследования, его гипотезу, объект и предмет анализа, положения, выносимые на защиту, теоретическую и практическую значимость, а также новизну полученных результатов и методы, которые использовались в исследовании.

Глава I «Исторические предпосылки к становлению нового типа грамматических форм видовой ориентации» дает историческую справку о скандинавских набегах на северо-восточное побережье Англии, объясняет языковые контакты, установившиеся в период скандинавских набегов, и выделяет основные, важные для исследования морфологические особенности германских языков следующих групп: ингевонов, истевонов и виндилов, становление которых, показали изменения аспектуальной системы английского языка. В этом плане в главе дана сжатая грамматическая схематизация сопоставляемых грамматических форм готского, древнеанглийского и древнескандинавского языков. Глава II «Способы выражения лексико-грамматической категории предельности в древнеанглийском языке» рассматривает функции приставок и двойной префиксации в древнеанглийском языке и причины деградации форм, которые служили выражению данных функций.

Глава III «Послелоги как особая форма лимитации» исследует категорию лимитации, способы выражения семантической, лексической и лексико-грамматической предельности в английском языке и определяет образование и функционирование послелогов в ранненовоанглийском языке. Глава IV «Формирование в языке грамматической категории достигнутой предельности» рассматривает вопрос формирования перфектных форм и анализирует отношения, построенные на основе двух видов направленностей: центробежной и центростремительной. В заключении приводятся результаты проведенного анализа.

Приложение включает в себя парадигмы спряжений готских, древнеанглийских и древнескандинавских глагольных форм.

Основное содержание исследования

Предельность, как неотъемлемая характеристика глагола, выражает ограничительные отношения протекания глагольного действия во времени и пространстве. Показателем категории предельности в современном английском языке являются послелоги, которые, как показало исследование, произошли от древнеанглийских лексико-значимых приставок. В диссертации была поставлена задача: определить, чем являлись древнеанглийские приставки, причину их постглагольного написания и характер самой категории, выразителями которой они являлись.

Как известно, огромное влияние на развитие английского языка оказало скандинавское завоевание. По свидетельству многих языковедов, результаты скандинавского влияния приводят к существенным изменениям грамматического строя, который с течением времени утрачивает большинство своих флективных форм и развивает в себе иные средства выражения связей между словами в предложениях. Скандинавами, как известно, считались выходцы из так называемого Скандинавского севера, территории, включавшей: Исландию, Гренландию и Фарерские острова. Для нас важно отметить, что племена, населявшие эти острова и известные как: норвежцы, шведы и датчане, говорили на датском языке, который, как показано в приведенных в диссертации схемах, оказал значительное влияние на начало эволюционного процесса, связанного с изменением аспектуальных отношений в английском языке.

Первыми северогерманскими племенами, которые начали проникать на Британские острова стали норвежцы. По свидетельству К. Бруннера, данные набеги датируются началом VII века. Около 700 г. норвежцы заселяют Шетландские [Hjaltland] и Фарерские острова, впоследствии устремляются к Оркнейским и Гебридским островам. Уже в 830 г. норвежцы проникают вглубь Ирландии, а в 845 г. основывают в Дублине норвежское королевство, просуществовавшее с перерывами до 1160 года. При этом норвежские поселения располагаются преимущественно на побережье, о чем, как отмечают исследователи, свидетельствуют скандинавские географические названия типа: Денегол, Фингал и др.

Датские же племена не сразу ставят своей целью завоевание Британских островов. Вторжения на Британские острова датчане начинают в VIII веке. Они высаживаются на юге Северного моря в эстуарии реки Темзы, вначале датчанам подчинятся остров Шеппи в 835 г., а в 842 г. они входят в Лондон. Далее датчане воюют с норвежцами за право обладания Ирландией и направляются на восток Англии. В 849 г. датчане вмешиваются в борьбу ирландцев с норвежцами, в результате чего, южная Ирландия оказывается прочно заселенной датчанами. Через 16 лет в 865 г. датчане совершают вторжение в Восточную Англию, где и остаются зимовать. Далее они предпринимают захватнические походы (866-868 гг.) против королевств Северной Англии: Мерсии и Нортумбрии. А через еще

семь лет, зимой 873-874 гг. датчане входят в Восточную Англию, где оседают, так как именно там они создают постоянные поселения, затем им подчиняется и королевство Уэссекс. Таким образом, как свидетельствуют хроники, к концу IX века скандинавское войско овладело почти всей Англией, что не может не сказаться на постепенно возрастающем влиянии и внедрении элементов датского языка в разговорную ткань древнеанглийского языка. И хотя королю Альфреду удалось объединить англо-саксов для борьбы, построить хороший флот и воспрепятствовать полному захвату страны, процесс языкового внедрения уже начал проявлять себя как адстратный. В 878 г. был заключен Уэдморский мир, согласно которому скандинавам отводилась захваченная ими большая территория на северо-востоке страны, расположенная к северу от Темзы и восточнее реки Ли от Бедфорда, восточнее реки Уз и старой римской дороги Уотлинг Стрит, при условии сохранения мира и принятия христианства. Эта область стала называться Датское Право (Danelaw). Английские диалекты в пределах земель Датского закона в дальнейшем получили своеобразное развитие, которое, как свидетельствуют фактические данные, сыграло значительную роль не только в становлении литературного языка, но и в разрушении грамматических форм, поскольку не случайно, эта область позже стала ведущей в стране и в экономическом, и политическом отношении, то есть на видоизмененном англосаксонском языке начинает говорить большая часть английского населения. (В диссертации дана карта языкового продвижения гиллевионской языковой группы от северо-восточного побережья Британии вглубь острова). Несмотря на существование области Датского права, датчане не оставляют попыток завладеть плодородными землями южной части королевства, в результате чего, были осуществлены многочисленные нападения норвежских и датских викингов. Именно они приводят к изгнанию уэссекского королевского дома и установлению датского господства с все большим распространением датского языка в среде граждан, исконно говорящих на англо-саксонском языке. С 1018 г. в Англии правит Кнут Великий, который обеспечивает мир в стране, в течение многих лет подвергавшейся разграблениям, и, поэтому внутри королевства уже не возникает никаких признаков волнений. После смерти двух его сыновей, Гарольда (1040 г.) и Гартакнута (1042 г.) английские дворяне призвали сына Этельреда Эдуарда (Исповедника) из Нормандии, где окружавшее его дворянство говорило на германизированном французском языке, в результате чего датское господство в Англии формально завершилось. Как указывают историки, к 1042 г. враждебность между бывшими завоевателями и местным населением утихает, датчане и англичане сближаются, миролюбиво живут вместе, образуя один народ.

Результатом скандинавского вторжения оказалось не только покорение англо-саксонских государств и установление политического могущества датских королей в Британии, но и взаимопроникновение языков двух народностей, что не могло не наложить отпечаток на дальнейшее развитие английского языка и привело к значительным изменениям в области фонетики, лексики, грамматики и синтаксиса, включая его видообразующие формы, которые пронизывали языковую фактуру на всех его уровнях.

Как отмечают языковеды, англо-саксонский язык и язык гиллевионов, относясь к группе германских языков, были настолько близкими, что люди, говорившие на них, могли свободно понимать друг друга по корневым частям слова, отбрасывая флексии, мешавшие взаимопониманию в постоянных речевых контактах.

Обратимся на основании вышесказанного к языковым особенностям готского, древнеанглийского и древнескандинавского языков и выделим изменения, произошедшие в лексике и морфологии англо-саксонского языка в ходе его исторической эволюции. Необходимость привлечения к анализу языковых форм готского языка была продиктована его уникальной архаичностью, которая определяется фиксацией в нем языковых структур III-IVbb., представленных в готской Библии (Codex Argenteus), наиболее полно запечатлевшей один из германских языков того времени.

Как известно, общегерманский язык-основа унаследовал от общеиндоевропейского свободное ударение и флективный строй с развитой системой склонения и спряжения, в связи с чем:

1.Имена существительные располагают довольно четкой структурой: корень, основообразующий суффикс и падежное окончание. Они склоняются по родам и падежам, имеют сильные и слабые склонения, которые дифференцируются по типам основ: основы на гласные звуки: -a-, -ö-, -i-, -и- - называют сильным склонением; основы на согласные звуки -n-, -s-, -г- - слабым склонением и корневые основы.

П.Глаголы обладают следующими категориями: лица, числа (единственное, двойственное и множественное), времени (настоящее и прошедшее), наклонения (индикатив, оптатив и императив), залога (действительный залог и медиопассив), вида (который, наряду с лексическим характером, имел и присущий ему префикс "ge-", служащий для передачи значения завершенности) и переходности/ непереходности (также категория имела лексический характер).

В результате же ассимиляции древнескандинавских диалектов в языке англо-саксов, наблюдаются значительные изменения в лексике и морфологии в именной и глагольной системах. Словарный состав обогащается огромным количеством близкородственных слов, имеющих единый корень и разные флексии. Например: гот. giba/ др.-а. gieful др.-ск. giof-дар. У значительной части слов в готском (позже и древнеанглийском) и древнескандинавском языках корень слова, несущий основную семантическую нагрузку, обладает фонетически близким звучанием. В тоже время окончания слов, как отмечалось, различались в зависимости от рода числа и падежа и, как следствие, препятствовали взаимопониманию. Поэтому, при непосредственном общении коренного населения с завоевателями, большое внимание обращалось на ту часть слова, которая была более понятна, то есть на корень, а флексии, которые не вносят существенного значения в семантику слов, редуцируются. Падежные формы становятся омонимичными, что приводит к постепенному расшатыванию сложной системы склонений имен существительных.

Глаголы, как свидетельствуют древнеанглийские письменные памятники, обладали следующими категориями: категория времени: настоящее время и прошедшее; категория числа: единственное и множественное (различия между лицами сохраняются лишь в формах единственного числа), категория наклонения: изъявительное, сослагательное и повелительное; категория залога: действительный и страдательный. Сильные глаголы имеют 7 классов склонения по 4 основам, слабые - 3 класса. Выделяются группы претерито-презентных форм и неправильных глаголов. В отличие от разветвленной парадигмы спряжения готской глагольной системы, в древнеанглийском языке в спряжении глаголов остается единая форма для множественного числа настоящего и прошедшего времени в изъявительном и сослагательном наклонениях и единая форма для единственного числа сослагательного наклонения настоящего и прошедшего времени. Таким образом, в языке возникает необходимость дифференцировать глагольные формы не с помощью флексий, а с помощью местоимений. Также как и в системе имени, в спряжении глаголов в обоих языках общие элементы способствуют взаимопониманию, а различные - препятствуют ему. Такое положение, охватывающее всех говорящих в их постоянных речевых контактах, естественно приводит к тому, что происходит ослабление, а затем отмирание тех языковых элементов, которые осложняют взаимопонимание.

Описанные выше изменения в морфологической системе древнеанглийского языка происходят на фоне такого важного языкового явления, как приобретение германским ударением фиксированного начального положения в слове. Оно получает силовой (динамический) характер и становится уникальным, отличающим его от ударения в других языках германской группы. Под влиянием ударения гласные в ударных слогах удлиняются, а в неударных -редуцируются. По свидетельству А. Мейе, все краткие гласные в неударных слогах изменяются в звук неопределенного качества "е". Звуки же конечных слогов постепенно утрачивают свои различительные признаки, сокращаются, смешиваются друг с другом, а потом исчезают. Как отмечает проф. В. М. Жирмунский, германское ударение несет грамматическую или смысловую функцию. Ударение, благодаря своей силе и динамизму, служит средством соподчинения элементов слова, словосочетания или предложения по их смысловой значимости. Корень слова становится смысловым центром, на который перемещается ударение. Окончание и приставка, как форманты основы, играют подчинительную роль: они могут выражать оттенки значения слова (префиксы и суффиксы) или определять связь данного слова с другими словами (флексии). Поэтому, в языке закрепляется тенденция редуцировать формальные элементы слова, которые утратили свою самостоятельную значимость. Именно непосредственно это обстоятельство играет первостепенную роль по отношению к теме нашего исследования.

Как предполагает проф. А. И. Смирницкий, оба процесса, происходившие в то время в языке: изменение положения ударения и постепенное разрушение флективной системы, были самостоятельными, но несомненно, что независимо от того, были ли они изолированными или взаимодействовали друг с другом, они в

любом случае оказали такое серьезное влияние на английский язык, которое способствовало дальнейшему развитию в нем аналитического строя.

Проф. И. Г. Кошевая в работе «О некоторых особенностях фонетического строя готского языка» отмечает, что в сравнении с готским в английском языке изменения коснулись не только окончаний, но и безударных глагольных приставок, которые предшествовали ударным корневым слогам: ЬеЬёоЛап (велеть, приказывать), /ог-Ьёгап (щадить). Например, готская приставка "^а- "имеет редуцированную форму "^е-" в древнеанглийский период и впоследствии, как будет показано дальше в работе, полностью исчезнет. Но, в отличие от глаголов, имена существительные и прилагательные с приставками имели главное ударение на первом слоге, т.е. на приставке. Проф. А. И. Смирницкий объясняет такое явление, прежде всего, подвижностью германских приставок, а также тем, что именные образования с приставками появились в языке раньше, чем приставочные глаголы. Те морфемы, из которых образовались глагольные приставки, в то время были отдельными словами - безударными наречиями: они переходят в препозицию к глаголу, образуя с ним единое целое позже, когда процесс изменения ударения уже завершился. Проф. М. М. Гухман подтверждает, что в период передвижения германского ударения, именные образования представляли собой уже цельнооформленные сложные слова, а глагольные образования являлись еще свободным сочетанием слов.

Для целей нашего исследования заслуживающим внимания оказывается тот факт, что фонетическую систему древнескандинавских языков также затрагивает редукция безударных гласных и связанные с ней перегласовки и преломления ударных гласных. Многие лингвисты отмечают, что редукция безударных гласных происходила в 1Х-Х1 вв. в «эпоху викингов». Как полагает проф. Б. А. Ильиш, процесс фонетической редукции, очевидно, усиливается в результате смешения скандинавских и англо-саксонских диалектов в период вторжения викингов на Британские острова и постепенной ассимиляцией этих двух народов. Таким образом, мы предполагаем, что именно эти изменения оказались стартовой позицией в переходе от исконно флективного, то есть синтетического строя, к аналитическому.

Для нашего исследования представляется необходимым проследить судьбу древнеанглийских приставок на фоне происходящих языковых изменений.

Как указывает А. Мейе, в общеиндоевропейском языке приставки выполняли вспомогательную роль и функционировали в предложении как отдельные слова. Несмотря на тенденцию приставок присоединяться к имени или глаголу для уточнения значения слов, в предложении данная языковая единица продолжала сохранять независимое положение. Если провести аналогию с русским языком, то древнеанглийские приставки, также как и русские, играли словообразовательную функцию и участвовали в образовании новых слов. С помощью приставок от древнеанглийских глаголов можно образовать однокоренные слова, имеющие разную степень семантической близости по сравнению с исходными глаголами. Они также несли различную грамматическую нагрузку, несовпадающую полностью с той, которая свойственна приставкам

русского языка, но имеющую с ним ряд общих черт. Так, в русском языке, как известно, глагольные приставки во многих случаях являются показателями категории вида. Возникает вопрос, играли ли древнеанглийские приставки схожую с русскими роль грамматических показателей категории вида?

Для ответа на этот вопрос необходимо обратиться к существующим теоретическим исследованиям в данной области. В конце xix века в своей работе "Perfektive und Imperfektive Aktionsart im Germanischen" («Совершенный и несовершенный вид в германских языках») известный языковед В. Штрайтберг сделал предположение, что древнеанглийские приставки также выражали видовое значение. По мнению последователей В. Штрайтберга, в древнеанглийском языке существовало четкое противопоставление: бесприставочный глагол/ приставочный глагол, а готский префикс "ga-" (как и древнеанглийский "ge-") является выразителем совершенного вида.

Другая группа лингвистов не согласна или лишь частично согласна с таким утверждением: например, М. М. Маковский отмечает у префикса "ga-"ослабленное грамматизированное перфективное значение, а А. Бэр считает, что готский префикс "ga-" употреблялся как экспрессивно-стилистический элемент. Проф. И. Б. Ильиш согласен что, древнеанглийские глаголы с префиксом "ge-" выражают законченное действие: seah - видел, geseah - увидел. Но, он также обоснованно считает, что, во-первых, не все древнеанглийские глаголы могли присоединять префикс "ge-", а, во-вторых, и беспрефиксальные глаголы также могли выражать законченные действия: со/и-пришел, iiejüfe-сказал и.т.д.

Но, если древнеанглийские приставки не были грамматическим показателем категории вида, тогда стоит подробно остановиться на их функциях и роли в языке.

Согласно классификации академика В. В. Виноградова, в индоевропейском языке (в том числе и в русском) существуют следующие две группы приставок:

1) Приставки, утратившие свое реальное значение. В. В. Виноградов определяет их как префиксы, которые несут видовое значение и образуют формы одного и того же слова: на-, по - (типа: писал — написал, шел — пошел и.т.д.). В древнеанглийском языке, как известно, существуют аналогичные им приставки: a-, be-, ge-, оп-.

2) Приставки, лексически значимые. Это приставки совершенного вида, имеющие реальные временные и количественные значения типа русских: в-, из-, под-, над-и.т.д. И соответственно мы можем говорить о древнеанглийских приставках, таких как: üt-,forp-, up-, in-, ofer-, ymb-,for-, cet-,

В языке древнеанглийского периода полнозначпые приставки, прежде всего, служили словообразовательными элементами: "Ш-" - наружу, вне (üt-cumen - выходить); "in-"- в, среди (in-eardian - населять); "aet-"- от, у (ffit-fleon - убегать); "for-"- направленность действия, нацеленность на выполнение (for-dön -разрушить); "forJ>-"- вперед, дальше (for)>-framian - расти); "ymb-"- вокруг (ymb-beran - окружать); "ofer-"- над, через (ofer-swimman - переплывать).

Немаловажным является и тот факт, что полнозначные приставки обозначают предел действия, выраженного глаголом. При этом, как подтверждает

анализ фактического материала, значение предельности напрямую зависит от лексического значения приставки И является его производным: значение предела получает более четкое выражение при ясном лексическом значении приставки и наоборот. Если сравнить функционирование бесприставочных глаголов и глаголов с полнозначными префиксами, то прослеживается следующая закономерность: бесприставочным глаголам свойственно обозначение действий, ненаправленных и неограниченных лексико-грамматически, так как глагол не содержит указания на предел, который бы эти действия ограничивал, а глаголы с полнозначными приставками выражают, напротив, направленность действия к достижению определенного лексически названного предела, хотя в самих глаголах нет указаний на то, завершено действие или нет, т.е. достигнут предел или не достигнут.

О.Е. 12 Donne ge ingnan sof)lice on dat hus, gretajj hit cwedende, syb disum huse. M.E. 12 Forsothe зе entrynge into an house, grete se it, saying, tees to this house. E.N.E 12 And when ye come into an house, grete the samea (St. Matthew, ch. 10). A входя в дом, приветствуя его говоря: мир дому сему.

Глагол ingnan передает действие, направленное к пределу, но контекст не содержит информацию о его достигнутости.

Сравним с функционированием бесприставочного глагола secge: О.Е. 43 Fordam ic secge eow, dast eow Ь>ф aetbroden Godes rice, and by}) geseald das re {jeode de hys earna{>. M.E. 43 Therefore I seie to 30U, for the kingdom of God shal be taken fro 30U, and shal be зоиеп to a folk doinge fruytis of it. E.N.E. 43 Therefore saye I vnto you, the kingdome of God shalbe taken from you, and shal be geven to the gentyls which shall brynge forth the frutes off it (St. Matthew, ch. 22). Поэтому сказываю вам, что отнимется от вас Царство Божие и дано будет народу, приносящему плоды его.

Как видно из представленного примера, глагол "secge" обозначает действие ненаправленное и неограниченное (сказываю). Семантика данного глагола не содержит указания на предел, который бы ограничивал протекание глагольного действия.

Десемантизированные же приставки обозначают иной характер предельности, нежели полнозначные приставки: они выражают идею предельности в её достигнутости. Например:

О.Е. 34 Bd eode eall seo ceaster-waru togeanes dam Hsclcndc: and da da hig hyne gesawun, da bffidon hig hyne, dast he ferde fram heora gemccrum. M.E. 34 And loo! A1 the cite wente a3einis Jhesu, metynge hym; and hym seen, thei preiden hym, that he shulde pas3e fro her coostis. E.N.E. 34 And lo! All the cite cam out, and met Jesus; and when they sawe him, they besought him to departe out off there costtes (St. Matthew, ch. 8). И вот весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев его, просили, чтобы отошел от пределов их.

Глагол "gesawun" (увидев), как подтверждает его ранненовоанглийский эквивалент: "sawe", обозначает действие завершенное и предельное. Если в случае с полнозначными приставками достигнутость/ недостигнутость предела

определяется контекстом, то завершенность действия при употреблении семантически опустошенных приставок очевидна.

Стоит отметить и еще одно важное отличие: десемантизированные приставки не являлись словообразовательными элементами и не меняли семантического значения глагола, к которому они присоединялись. Например: "cwasjj" (сказал) - "gecweden" (сказал).

Также в древнеанглийском языке существовали приставки, так называемого переходного типа: "Ье-" и "on-". Они получили такое название, благодаря тому, что данные приставки совместили характерные свойства полнозначных и десемантизированных приставок. Приставки этого типа играют словообразовательную функцию (подобно полнозначным приставкам): "Ье-": у, около, вдоль (be-bügan- окружать); "on-": в, на, или обозначает начало какого-либо действия (ongan-предпринимать, onwocan -рождаться) и передают завершенность действия (как и десемантизированные приставки). O.E. 17 Не onfeng úre untrumnessa and he àbœr úre ádla. M.E. 17 He toke oure infirmytees and bere oure sykenessis. E.N.E. 17 He toke on him oure infirmytes, and bare oure sicknesses (St. Matthew, ch. 8). Он взял на Себя наши немощи и понес болезни.

Итак, лексически значимые и десемантизированные приставки были показателями предельности. Однако их функционирование происходило с той разницей, что функция лексически значимых приставок сводилась к тому, чтобы обозначить направленность к достижению предела, а десемантизированных приставок - показать достигнутость предела. Лексически значимые приставки, наряду с привнесением дополнительного значения, выражали движение к пределу действия: десемантизированные приставки же не вносили в глагол нового семантического значения, но обладали видовым характером и выражали законченность, завершенность действия.

В языке древнеанглийского периода были зафиксированы очень значимые для нашего исследования случаи употребления двойной префиксации: слияние полнозначных приставок и лексически опустошенных ("üta-", "upa-", "witha-", "forthge-", "fortha-"). Как показывает анализ фактического материала, глаголы с двойной префиксацией передают действия завершенные и достигшие предела, что объединяет их с десемантизированными приставками.

О. Е. 24 Bá férde he danon on da endas Tyri and Sidonis. And he in-ágán on dœt hús, he nolde dast hit sénig wiste; and he ne milite hit Ьетфап. M.E. 24 And Jhesus risynge thennis, wente in to the endes of Tyre and Sidon. And he gon in to an hows, wolde no man wite; and he mi3te not dare. E.N.E. 24 And from thence he rose, and went into the borders off Tire and Sidon. And entred into an housse, and wolde that no man shulde have knowen off hym; butt he cuide nott be hid (St. Mark, ch. 7). И, отправившись оттуда, пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог таиться.

В анализируемом примере in-ágán, полнозначная приставка "in-''выражает значение «движение вовнутрь», а десемантизированная приставка "а-", хотя не привносит дополнительного лексического значения, но обозначает завершенность

действия. Сочетание двух приставок: полнозначной и десемантизированной в результате, обозначает действие завершенное, что подтверждается формой прошедшего времени.

Если проводить аналогию с русским языком, то функция двойной префиксации сходна с функциями приставок совершенного вида и могла бы служить грамматическим средством выражения достигнутости предела в древнеанглийском языке. Тогда можно было противопоставить следующие пары глаголов: бесприставочные глаголы/ глаголы с десемантизированными приставками, глаголы с двойной префиксацией/ глаголы с полнозначными префиксами: "sende" - "äsende", "üt-ädräf' - "üt-drifajj".

Однако, как показало исследование, во-первых, выражение завершенности/ незавершенности действия бесприставочными глаголами носило контекстный характер, а значит, представляло собой крайне нестабильную форму для оформления грамматической оппозиции.

Во-вторых, что касается двойной префиксации, то она встречалась не со всеми глаголами. Глобализации этого явления мешало интенсивное смешение родственных диалектов и связанный с этим процесс редукции безударных слогов. Постепенно именно под влиянием редукции десемантизированные приставки исчезают, и тенденция к выражению достигнутой предельности не получает дальнейшего развития в языке, но это отнюдь не приводит к утрате самой категории предельности.

Проф. И. Г. Кошевая, выдвинула гипотезу о том, что категория глагольной предельности может быть реализована на следующих уровнях: семантическом, лексическом, лексико-грамматическом.

На низшем семантическом уровне определяется видовой характер глагола. В основе видового значения глагола, согласно концепции проф. И. Г. Кошевой, лежит его исходная семантика - семантико-Фонетический комплекс (СФЮ. под которым понимается та консонантная основа слова, которая обладает смыслоразличительной функцией. Последняя определяется комплексом согласных, застывших в неизменной последовательности их функционирования. Все СФК имеют определенный видовой заряд или видовой характер: положительный или отрицательный, который, как определяет И. Я. Курилина, зависит от того, к какому универсально-семантическому полю они принадлежат: полю бытия или обладания. Каждое поле имеет четкую семантическую направленность: значению бытия (be, hate, live, look) свойственен неограниченный характер протекания действия, а значение обладания (have, keep, give, reach), напротив, имеет ограниченный характер протекания. Согласно точке зрения М. М. Айтматовой, СФК, которые характеризуются значением бытия, являются отрицательно-заряженными, а те семантико-фонетические комплексы, которые имеют значение обладания, являются положительно-заряженными.

(незавершенность)

(завершенность)

Положительными СФК являются структуры типа: c(o)m(e), s(e)nd, c(oo)k, а отрицательными СФК - h(a)t(e), l(o)v(e), sm(i)l(e).

На лексическом уровне на основе СФК создаются словоформы, в силу чего положительная или отрицательная видовая заряженность сохраняется в любом слове, независимо от того, к какой части речи оно принадлежит, хотя интенсивность его выражения далеко неоднозначна. Как отмечает проф. В. А. Арсланов, поскольку именные формы обладают статичным характером, а глагольные - динамичным, то видовая заряженность или характер ограничения именных форм слабее, а глагольных форм - сильнее. Таким образом, видовая заряженность любой словоформы усиливается или ослабевает в зависимости от ее лексического характера и отнесенности к той или иной части речи. Например: словоформы отрицательной видовой заряженности: look (v) - looking (adj), live (v) - liveable (adj); словоформы положительной видовой заряженности: come (v) -comeback (v), repair (v) -repairable (adj).

Согласно своему лексическому характеру, глагольные формы можно подразделить на две противоположные группы: те, которые обозначают действия, стремящиеся к конечной точке своего развития, и те, которые не имеют конечной точки развития. Данная точка развития определяется как предел действия. Глаголы, ограниченные неким пределом действия, обладают положительной видовой заряженностью и являются лексически предельными, а глаголы, передающие неограниченность действия - отрицательной видовой заряженностью и оказываются лексически непредельными. Такое распределение глагольных форм по их лексическому характеру основывается на классификации по способу действия. Предельные глаголы входят в группу глаголов с положительным способом действия (СД+), непредельные глаголы - отрицательным способом действия (СД-) (табл. 1).

Таблица!. Глаголы положительного и отрицательного способа действия

Отрицательный способ действия (СД-) Данные глаголы - непредельны, так как не фиксируют предела развития действия Положительный способ действия (СД+) Данные глаголы — предельны, так как фиксируют предел, при достижении которого действие завершается

длительный курсивный результативный мгновенный инхоативный

see jump take fall start

Таким образом, на лексическом уровне глаголы подразделяются на две оппозиционные группы: глаголы с положительным способом действия ГСЛ+) и глаголы с отрицательным способом действия ССЛ-).

Мы полагаем, что на лексико-грамматическом уровне возникают оппозиционные группы иного характера. Здесь также сохраняется разделение глаголов по способу действия, но добавляется грамматический формант, как тот показатель, который может сочетаться не только с глаголами положительного способа действия, но и с некоторыми глаголами отрицательного способа действия. Наличие данного формального показателя является тем элементом,

который обеспечивает классификацию глагольных форм на новые две противоположные группы: грамматически предельные и грамматически непредельные. Например: to break (СД+) - to break down (гр. предельный, "down" - усиливает предельный характер); to see (СД-) - to see off (гр. предельный, "off' -привносит значение предельности).

На лексико-грамматическом уровне разделение глаголов по способу действия, как это было на лексическом уровне, теряет свое первостепенное значение. «Способ действия», как неотъемлемая лексическая характеристика глагола, начинает приобретать второстепенное значение, а более значимым становится присоединение грамматического форманта. Такой показатель обозначает предел к достижению которого, направлено действие и выражается с помощью префиксов или постглагольных элементов.

Еще известный языковед А. Мейе указывал на то, что общеславянский язык унаследовал от праиндоевропейского систему особых структурных единиц, названных им адвербиалиями. в семантике которых лежала идея передача пространственной характеристики бытия. Адвербиалии могли свободно сочетаться как с глаголами, так и с именной основой слова, а также функционировать в качестве независимых элементов предложения. В дальнейшем, в ходе их исторической эволюции адвербиалии оказались подвергнуты распадению на относительно самостоятельные группы, образовав приставки, наречия, предлоги и так называемые послелоги. В 50-е годы хх века профессор И. Е. Аничков подтверждает данную точку зрения и называет послеглагольные элементы «адвербиальными послелогами». Он относит их к категории не служебных, а знаменательных слов. И. Е. Аничков подчеркивает, что послелоги — это не словообразовательные элементы, а разряд наречий, выполняющих не одну важную функцию в языке. При этом, подчеркивая их словообразовательный характер, он относит их к лексическим элементам, хотя, на наш взгляд, здесь имеет место их лексико-грамматическая формализация.

В ходе проведенного исследования, мы пришли к выводу, что послелоги, хотя и развились на основе древнеанглийских полнозначных префиксов, но их нельзя полностью отождествлять с исходными единицами. Это совершенно новые единицы языка и их образование надо искать не в предлогах, наречиях или полнозначных приставках, а где-то посредине в центре их взаимодействия, поскольку послелоги совмещают функции наречий, предлогов и приставок, при этом возникают определенные смещения и перераспределения в функциях исходных единиц. Послелоги несут определенные изменения в сфере наречий, что с неизбежностью приводит к их, так называемой асимметрии в семантике. Данные изменения касаются омонимичных предлогов, которые сходны с наречиями и бывшими полнозначными приставками.

Как показало исследование, именно переход префиксов из препозиции в постпозицию и превращение их в новый класс элементов носил постепенный характер, что нашло свое отражение даже в пунктуационной системе их написания. В языке среднеанглийского периода наблюдается раздельное написание глагола с префиксом, все еще занимающим препозиционное

положение. Данный факт мы можем подтвердить примерами из произведения Дж.

Чосера «Кентерберийские рассказы»:

-And right anoon without eny abood

His banner he displayed, and forth rood

To Thebes - ward, and al his oost bysyde

Как отмечает профессор Б. А. Ильиш, употребление послелогов становится преобладающим в период xiii-xvi веков.

Данную точку зрения подтверждает и М. П. Ивашкин утверждая то, что в xiii-xvi вв. послелоги получают повсеместное использование и постепенно их функционирование становится языковой нормой, что находит отражение в речи народа и в литературных произведениях.

Итак, послелоги вносят значение предельности: лексически непредельный глагол превращается в лексико-грамматически предельный с помощью послелога. Данные адвербиальные элементы выражают понятие предела и направленности к его достижению. Предельность выступает как общая характеристика глагола и передает отношения, которые являются выразителями ограничения действия в пространственном отношении. В тоже время послелоги являются не чисто грамматическими элементами, а частично грамматическими, так как каждый из них обладает индивидуальным лексическим значением и может употребляться отдельно без глагола. Они, с одной стороны, выражают общее абстрактное значение предела, а с другой стороны, наполняют глагол новым лексическим значением и образуют сочетание, отличающееся от исходной лексемы. Таким образом, грамматическое значение ограничения сочетается с конкретным лексическим значением послелога, в силу чего, послелоги получают в языке статус лексико-грамматического форманта. Благодаря этому объективно-действующему факту, категориальными значениями предельности становятся: направленность к достижению предела/ отсутствие направленности к достижению предела, типа:

to go _to go down

I I

отсутствие направленности наличие направленности

к достижению предела к достижению предела

непредельные глаголы предельные глаголы

Поскольку, как отмечалось выше, категория лимитации присуща и системе глагола, и именной системе, то, мы сочли необходимым параллельно коснуться их взаимодействия, тем более, что это взаимодействие образует универсально-константное значение лпмитативности (схема!). Хотя, естественно имя, как часть речи, характеризуется статичностью, а глагол, как часть речи - действием, то категория лимитативных связей не может не различаться в этих двух частях речи.

Если в основе категории предельности лежит ограничение глагольного действия во времени и пространстве, то ограничение в представлении говорящего о каком-либо объекте, осуществляется на основе категории выделительности. Иными словами, категория выделительности конкретизирует представление

говорящего о предмете или объекте. В основе формирования данной категории лежит наличие конкретизирующего признака. В роли слов-выделителей выступают, как правило, имена собственные: имена, фамилии, географические названия; термины и слова, обозначающие количество, типа: year, hour, dollar, meter и.т.д, которые в лингвистике получили наименование «словосчетчики». Таким образом, выделение конкретизирующего признака помогает расширить представление говорящего о неком предмете или объекте, в связи с чем, общее понятие о предмете или объекте существенно сужается.

Итак, в основе же категории выделительности лежит оппозиция: «обобщение» - «конкретизация», где грамматическое значение «обобщения» выступает в виде субстантивности, а грамматическое значение «конкретизации» в виде адъективности. Любое слово из именной системы может функционировать в предложении субстантивно или адъективно.

Именная лимитация может быть представлена двумя способами: 1) препозитивной структурой (every fiery passion); 2) постпозитивной структурой (noblemen of great estate). В основе препозитивной лимитации лежит определительный признак, поэтому она представляет общую ограниченность, тогда как в основе постпозитивной лимитации - выделительный признак, что позволяет представить частную ограниченность. В предложении, как правило, употребляется одновременно и постпозитивное, и препозитивное ограничение (mighty Mars the Red). Но именная лимитация не может употребляться изолированно, она взаимодействует с глагольной системой, оказывая влияние на глагольную предельность.

Глагольная лимитация, которая завершает описательно-ограничительный потенциал объекта, может быть адвербиально-качественной или адвербиально-действенной. В основе адвербиально-качественной (или иначе: определительной) лимитации лежит ограничение во времени (Like a gryphon he would stare and rouse), а в основе адвербиально-действенной (или выделительной) лимитации лежит ограничение в пространстве (Не went to Athens by the shortest way).

Средствами выражения определительной лимитации являются сложные слова, а выделительной лимитации - придаточные предложения, причастные обороты, сочетания с предлогом of. В предложении предельные лимитативные отношения выражаются с помощью синтаксических конструкций. При этом в простом предложении подлежащее и сказуемое выступают как взаимные ограничители. Если мы имеем дело со сложносочиненными предложениями, тогда явления, описываемые в какой-то части сложносочиненного предложения, выступают ограничителями того, что описано в другой части (Не stepped towards her Temple and down he knelt in humbleness and fear). В сложноподчиненном предложении придаточная часть выступает в качестве ограничителя главной части сложного предложения (Poor Palamon when it was told him that Arcite had gone, fell in such grief).

Схема 1.Реализация категории лимитации в предложении

Универсальная категориялимитации

система глагола система имени

констант^действия константа предметности

предельность выделительность

(^^ыражение пространственно-временных ограничений^^

7 *

Предельные отношения более ярко проявляются в глаголе, а в послелогах такие отношения выделяются опосредованно. Это объясняется тем, что послеглагольные элементы находятся в неком зависимом положении по отношению к глаголу и выражают предельность через глагол своим отношением к реалиям действительности, к предметам и явлениям в их пространственно-временном статусе. Данные отношения, выражаемые послелогами, отнюдь не статичны, а представляются как подвижные благодаря сочетанию с глаголом. Функционируя в единстве с послелогами, глагол участвует в синтаксических связях в предложении, вследствие чего становится предельным. Таким образом, взаимовлияние послелога и глагола в предложении очевидно: предельные отношения, выражаемые глаголом. и предельные отношения, выражаемые послелогом, дополняют друг друга, реализуясь в структурной рамке предложения.

Чтобы раскрыть характер действия, глагол функционирует в предложении с такими элементами, которые выражают пространственно-временные отношения. В круг данных элементов входят следующие: 1) наречия, 2) постпозитивные предлоги, завершающие предложение, 3) послелоги, 4) предлоги.

Но только послелоги и некоторые примыкающие к ним наречия могут создать оппозиционные пары предельности/ непредельности. Другие элементы не обладают такой способностью, хотя исключать их из общего процесса сужающихся пространственно-временных связей мы не можем. По мнению многих лингвистов, степень слитности послелога с глаголом не всегда одинакова, что, на наш взгляд, можно объяснить наличием омонимичных форм, влияющих на степень слитности. К их числу мы относим следующие: 1) Сочетание некоторых постпозитивных элементов с глаголом может образовывать морфологическую форму типа грамматизированного Форманта. Такое сочетание

возможно при лексико-грамматическом единстве послелога и с усилением глагола большей или меньшей десемантизацией послелога (например: get up, come in).

2) Другие послеглагольные элементы становятся частью зависимой синтаксической конструкции (например: put up with, bring about).

3) Сочетание глаголов со словами наречного типа (home, there, a little), которые формируют некую перемежающуюся функциональную зависимость. Под данным явлением следует понимать языковые единицы предложения, которые сообщают глаголу предельный характер. Глаголы, функционируя в определенном контексте, получают через связь с другими словами в предложении некий предел действия в пространстве и формируют синтаксическую предельность.

Чтобы проследить судьбу послелогов в период конца среднеанглийского -начало новоанглийского периода, обратимся к сонетам У. Шекспира.

Для нас представляло большой интерес использовать сонеты в качестве материала для дальнейшего исследования, так как данные произведения являются образцом установившихся языковых норм в графике, орфографии, морфологии и синтаксиса в XVI веке.

Итак, рассмотрев функционирование послелогов с различными глаголами в сонетах У. Шекспира, нами были проанализированы в частности следующие послелоги: back, forth, out, away, up, farther, upon в плане:

а) как данные послелоги сочетаются с глаголами с положительной видовой характеристикой (потенциально предельными): send, give, turn, bring, wear, hold, steal, break, tie, lock, fill, build, lay;

б) с глаголами с отрицательной видовой характеристикой (потенциально непредельными): call, travel, breathe, root, linger, lead, reckon, move, see, stand.

В ходе анализа были выделены следующие особенности послелогов: - в лексическом плане послелоги могут, полностью не меняя семантическое значение исходного глагола: а) либо конкретизировать его действие, б) либо уточнять направление движения, в) либо раскрывать изменяющиеся семантические значения первоначального глагола, переводя его в статус идиом; -в аспектуальном плане в сочетании с потенциально предельными глаголами послелоги обозначают предел, после преодоления которого, действие завершается, и в предложении под влиянием контекста осмысливается как

полностью достигшее предела. Например:_

О, how fhall fummer's honey breath hold О как медовому дыханию лета устоять out

Againft the wreckful fiege of battering day против уничтожающей осады

сокрушительных дней

(сонет №65) [У. Шекспир, с. 184]__(подстрочный перевод)_

В приведенном выше контексте глагол в сочетании с послелогом приобретает значение: "to endure ". Проанализировав пример, можно сделать вывод, что лексическая предельность исходного глагола усиливается включением в структуру составного глагола послелога, но вновь образованное глагольное сочетание не является грамматически предельным, поскольку не форма, а контекст указывает на достигнутость предела.

Таким образом, послелог придает исходному глаголу направленность к пределу, как к некой конечной точке развития, но достигнутость предела реализуется в контексте. Если в контексте достигнутость предела не реализуется, это не говорит о том, что в составном глаголе предельная характеристика оказывается утраченной, она остается, но воспринимается, как недостигнутость. - в сочетании с непредельными исходными глаголами, послелоги указывают направление действия, типа: '4ravel forth", "move farther", "see farther". В данном случае послелоги меняют аспектуальную характеристику исходного глагола, преобразуя длительный характер протекания в виде интенсивности движения и придавая действию завершенность и полноту.

Thofe lips that Love's own hand did make Губы, которые создала рука самой Любви, Breathed forth the found that faid 'I hate' выдохнули звук, сказавший: «Ненавижу» (сонет №145) [У. Шекспир, с. 356]__(подстрочный перевод)_

Глагол "breathe" в сочетании с "forth" имеет следующее значение: "to send out a breath". Итак, послелог "forth" влияет на семантику исходного глагола: "breathe", поскольку обозначает начало возникновения действия или окончание, завершение действия. Благодаря послелогу у лексически непредельного глагола появляется направленность к пределу. При этом результат данного действия: достигнутость предела/ недостигнутость предела не зависит от самой формы «глагол + послелог», а обеспечивается контекстом.

Кроме того, нами были зафиксированы случаи, когда в сочетании с непредельными исходными глаголами, вновь образованные составные глаголы начинают выражать действие, направленное к пределу, однако, завершенность и

достигнутость предела остаются контекстуально неотраженными._

No, I am that I am? And they that level Нет, я - то, что я есть, и те, кто

нацеливается

At my abufes reckon up their own; на мои прегрешения, имеют в виду свои

собственные;

(сонет №121) [У. Шекспир, с. 306] (подстрочный перевод)

В представленном контексте послелог "up" призван изменить семантику исходного глагола "reckon" и наполнить его новым, отличным значением: "to consider sth as equal or equivalent to sth else". Следовательно, составной глагол "to reckon up" не обозначает действие завершенное, достигшее своего предела. Однако нельзя не заметить, что послелог "up" меняет семантическое значение исходного глагола и придает ему некий динамизм, интенсивность протекания. Таким образом, послелог "up" реализует в представленном контексте направленность к пределу действия, но не его достигнутость.

Проанализировав функционирование послелогов в контексте на материале сонетов У. Шекспира, мы приходим к следующим выводам, что послелоги, присоединяясь к глаголу, во-первых, уточняют исходное лексическое значение глагола, во-вторых, наделяют глаголы направленностью к некому абстрактному пределу. Образованные глагольные сочетания выражают движение к пределу, но достигнутость/ недостигнутость предела решается в каждом случае контекстом.

Форма «глагол+послелог» оказывается нейтральной в выражении видовых грамматических значений, фиксируемых чисто морфологическим путем.

Если категория предельности формируется на лексико-грамматическом уровне, то на следующем, высшем грамматическом уровне строятся, как известно, совершенно иные аспектные отношения. Вершиной выражения таких отношений, по мнению лингвистов, является категория вида. Являясь категорией грамматической, в ней отсутствует лексическая составляющая, что позволяет ей быть категорией абстрактной. Проведенное нами исследование показало, что формирование данной категории базируется на понятии предельности в том значении, которое являлось основополагающим на лексико-грамматическом уровне.

Однако сделанный нами исторический анализ позволил утверждать, что, при образовании категории вида не должны в обязательном порядке участвовать те же грамматические форманты (префиксы), как например, в славянских языках. Категориальные значения вида основаны не на таких понятиях как, направленность к достижению предела и отсутствие направленности к достижению предела (что характерно для категории предельности), а на понятиях, связанных с результативностью глагольного действия, его полнотой и исчерпанностью.

Такими значениями являются: грамматически выраженные достигнутость/ недостигнутость предела. При этом, как было выяснено в результате проведенного исследования, оппозиционные значения: достигнуто ста/ недостигнутости предела в древнеанглийском и среднеанглийском языке не имели устойчивой грамматической формы своего выражения, поэтому на том этапе исторического развития видовые значения передавались с помощью контекста. Следовательно, в процессе эволюции английского языка с переходом от флективной системы к аналитической появилась объективная необходимость выработать иные формы выражения видовых отношений, независящих от контекста. Этими формами стали формы перфекта.

Аналитическая форма перфекта представляет собой, как известно, сочетание глагола "have" и причастия II. Многие лингвисты (проф. Б. А. Ильиш, В. И. Ярцева, А. И. Смирницкий, Т. А. Расторгуева и др.) полагают, что перфектные формы появились в языке древнеанглийского периода, но их грамматическое оформление происходит позднее в среднеанглийский период. Проф. И. Г. Кошевая в «Методическом справочнике по готскому языку» полагает, что предпосылки к этому появляются еще в готском языке.

Как показывает приведенный в диссертации исторический обзор эволюции перфектных форм в английском языке, выбор глагола "have" в качестве вспомогательного не случаен. Данный глагол по своему видовому характеру относится к полю обладания и исторически развивается, как лексически предельный, в основе которого лежит семантическое значение завершенности и полноты действия. При этом в противоположность ему, оппозиционные значения длительности начали передаваться глаголом "to be" с присущим ему требуемым значением контрадикторности. Итак, в значении грамматической формы,

вспомогательный глагол "have" представляет собой десемантизированный компонент лексически полнозначного глагола, на основе которого он и развился.

Для проведенного исследования представлял огромный интерес и второй компонент перфектных форм: причастие прошедшего времени. Как показал анализ фактического материала, причастия прошедшего времени, образованные от лексически предельных и непредельных глаголов, в равной степени передают достигнутую предельность. Направленность к пределу, которая является семантической для лексически предельных глаголов, усиливается формой причастия, а причастия от лексически непредельных глаголов приобретают направленность к пределу исходящую из константного значения формы причастия. Абстрагируясь от индивидуальных семантических значений, присущих каждому глаголу, причастия прошедшего времени выражают значение грамматической предельности.

Итак, категориальным признаком всех причастий прошедшего времени является значение предельности. И перфективность, и предельность объединены общим значением - направленностью к завершенности. Являясь частью составной грамматической формы, форма причастия прошедшего времени в сочетании со вспомогательным глаголом "have" определяется как показатель предельных значений, вне зависимости от частных лексических значений, характерных для конкретно взятого глагола.

Таким образом, на грамматическом уровне формируются следующие видовые пары: to come - to have come 1 Форма нидефшшта - Форма перфекта

to come in - to have come inj | |

непредельность достигнутая I предельность

♦ i незавершенность завершенность действия действия

Из сказанного выше можно сделать следующий вывод: грамматичеекие видовые пары создаются на основе значения достигнутой предельности. Сравним функционирование лексико-грамматических и грамматических пар:

to look-to have looked

to look * to look down looked" *

to look down to have looked down

Если в лексико-грамматических парах, где противопоставляются лексические единицы, имеющие разные значения, можно наблюдать отношения, построенные по принципу парадигматической автономии с центробежной направленностью, то в грамматических парах представлено противопоставление видо-временных форм одного и того же слова. Здесь на смену парадигматической автономии приходит принцип парадигматической субординации с центростремительной направленностью. При этом если на лексико-грамматическом уровне образованные пары не являются устойчивыми и не имеют единого морфологического форманта, то на грамматическом уровне создается стабильная видо-временная оппозиция с четко выделенным морфологически формальным маркером.

Таким образом, чтобы подтвердить выдвинутую нами в начале исследования гипотезу, мы вынуждены были проанализировать развитие аспектуальных отношений в истории английского языка: от ее флективных форм, передаваемых древнеанглийскими префиксами, далее через генетически связанные с ними послелоги до аналитических форм, какими являются формы перфекта в современном английском языке. Мы приходим к следующим выводам:

1) Так как послелоги относятся к общей системе адвербиалиев, им свойственно выражать пространственно-временные отношения;

2) Послелоги с эволюционным развитием языка не утрачивают исходных пространственно-временных и предельных значений, а присоединяясь к глаголу, образуют на лексико-грамматическом уровне составные глаголы, передающие категориальное значение предельности, где константа предельности является их неотъемлемой лексико-грамматической сутью;

3) Являясь важной составляющей глагольного действия, предельность, из-за сохраняющегося в ней лексичного значения, не обладает чисто грамматическим статусом. Но является необходимой ступенью в формировании многоярусной пирамиды видо-временных отношений;

4) Предельность, выражаемая послелогами, характеризуется парадигматической автономией с центробежной направленностью, так как слово с послелогом отделяется от исходного корня как от базисного центра, и образует новую единицу вокабуляра;

5) Предельность, выражаемая перфектом, носит центростремительную направленность с парадигматической субординацией, так как слово в форме перфекта является той же лексической единицей и сохраняет исходный центр полностью.

На основании проведенного исследования, считаем возможным дать общую схематичную пирамиду абстракций, свойственную выражению аспектуальных отношений, с определением места, которое занимает в ней категория предельности (схема 2).

Схема 2. Пирамида аспектуалыюсти в английском языке

IV

III

Грамматические формы перфекта

грамматический уровень

Послелоги, формирующие категорию предельности

Слова, оппозиционирующие по способу действия: «СД+»и «СД-»

лексико-граиматическии уровень

лексическии уровень

Семантико-фонетические комплексы: «СФК+» и «СФК-»

семантический уровень

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

Публикации в ведущих рецензируемых журналах и изданиях, рекомендованных ВАК РФ:

1. Дорохина М. Н. К вопросу о выражении значения достигнутой предельности перфектными формами английского языка // Журнал «ФИЛОШСОБ». - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2014-№ 23(4) - с. 24-28.

2. Дорохина М.Н. К вопросу о категории предельности // Вестник МГГУ им. М. А. Шолохова. Серия «Филологические науки». - М.: РИЦ МГГУ им. М.А. Шолохова, 2014. - №3. - с.54-61.

3. Дорохина М. Н. К вопросу о лексико-грамматическом выражении предельности послелогами английского языка // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - Тамбов: Изд-во «Грамота», 2014. - №9 (39). -Часть II. - с. 60 - 63.

Публикации в других изданиях:

4. Дорохина М. Н. К вопросу о категории вида в современном английском языке // Альманах современной науки и образования. - Тамбов: Изд-во «Грамота», 2015. - №1 (91). - с. 48-51.

5. Дорохина М.Н. К вопросу о скандинавском влиянии на морфологическую систему английского языка // Теоретические и прикладные аспекты лингвистики: Сб. материалов международной научно-практической конференции научных исследователей / Отв. ред.: Ю. М. Шемчук. - М.: РИЦ МГГУ им М. А. Шолохова, 2013.-е. 45-51.

6. Дорохина М.Н. Образование послелогов в среднеанглийский период // Новое в переводоведениии лингвистике. Материалы межд. научно-практической конференции /Отв. ред.: В.А. Букина, И. В. Лесниковская. -Орехово-Зуево: МГОГИ, 2012. - с. 138-142.

7. Дорохина М.Н. Способы выражения категорий предельности и вида в современном английском языке // Научный поиск в современной парадигме знания о языке: Материалы международного научного семинара / Отв. ред.: Ю. М. Шемчук. -М.: РИЦ МГГУ им. М. А. Шолохова, 2014. - с. 39-46.

8. Дорохина М.Н. Функционирование послелогов в ранненовоанглийском периоде // Теоретические и прикладные аспекты лингвистики: Сб. материалов II Международной научно-практической конференции молодых исследователей / Отв. ред.: Ю. М. Шемчук. - М.: РИЦ МГГУ им М. А. Шолохова, 2014.-е. 39-45.

Подписано в печать: 15.01.2015

Объем: 1,5 усл. п.л. Тираж: 100 экз. Заказ № 2064 Отпечатано в типографии «Реглет» 119526, г. Москва, Мясницкие Ворота д. 1, стр. 3 (495) 971-22-77; www.reglei.ru