автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Прагматика обращенности внутренней речи в немецких и русских художественных текстах

Полный текст автореферата диссертации по теме "Прагматика обращенности внутренней речи в немецких и русских художественных текстах"

На правах рукописи

ЛЕОНОВА НАТАЛЬЯ МИХАИЛОВНА

ПРАГМАТИКА ОБРАЩЕННОСТИ ВНУТРЕННЕЙ РЕЧИ В НЕМЕЦКИХ И РУССКИХ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТАХ

Специальность: 10. 02. 20 -сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Москва-2005

Работа выполнена на кафедре иностранных языков Тамбовского государственного технического университета

Научный руководитель: доктор филологических наук,

доцент Попова Лариса Георгиевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Ившин Василий Дмитриевич

кандидат филологических наук, профессор Бойко Борис Леонидович

Ведущая организация: Московский гуманитарный

педагогический институт

Защита состоится 29 апреля 2005 г. в 11.30 на заседании диссертационного совета Д 212.155.04 при Московском государственном областном университете по адресу: 105082, г. Москва, Переведеновский переулок, д. 5/7.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Московского государственного областного университета по адресу: 105005, г. Москва, ул. Радио, Д. 10а

Автореферат разослан 26 марта 2005 г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических наук, профессор

Хухуни Г. Т.

Реферируемая диссертация посвящена исследованию прагматики обращенности внутренней речи в современных немецких и русских художественных текстах.

В настоящее время прагмалингвистика открывает все больше и больше возможностей для исследования языковых явлений разных уровней. Особое внимание уделяется изучению речевого поведения говорящего, обращенности его речи.

Повышенный интерес к научной проблематике обращенности нашел отражение в работах языковедов (см. работы Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, H.A. Кобриной, Т.Г. Винокур, Т.М. Надеиной, О.Я. Гойхман, Н.Б. Федорцовой, A.B. Брушлинского, Р.В. Пазухина и других).

Однако в сопоставительном языкознании малоизученным остается вопрос выяснения характера прагматики обращенности внутренней речи на материале сопоставления дальнеродственных языков.

Внутренняя речь - это элемент порождения речевого внешнего высказывания. Она имеет сложную структуру, состоящую из образов и структур, служащих порождению разных уровней языка внешней речи. Внутренняя речь характеризуется тем, что переживания и соображения говорящего просятся наружу, он не может их оставить при себе. Внутренняя речь всегда имеет своего адресата

Обращенность речи - это направленность речевого действия на адресата

Актуальность диссертационного исследования состоит в необходимости детальной разработки одного из современных направлений прагмалин-гвистики - изучение прагматики обращенности чужой речи при сопоставлении нескольких языков. Актуальным может быть также определение лингвистического статуса внутренней чужой речи, прагматики ее воспроизведения в художественных текстах родственных языков.

Объектом исследования была выбрана обращенность, адресованность внутренней речи в немецком и русском языках на материале объективированного художественного повествования.

Предметом исследования стал прагматический механизм отражения обращенности внутренней речи в художественном повествовании при сопоставлении немецкого и русского языков.

Материалом для исследования послужили 2500 примеров, извлеченных из художественной литературы 20 века на немецком и русском языках.

Цель_исследования - это установление сходств и различий в прагматике воспроизведения обращенности внутренней речи в художественном тексте на немецком и русском языках.

Отсюда вытекаю г следующие задачи;

- выяснить статус внутренней речи в художественном тексте;

- определить прагматическую особенность выражения обращенности внутренней прямой речи в художественном тексте на немецком и русском языках, а так же ее семантические разновидности;

- обозначить прагматический механизм отображения обращенности несобственно-прямой речи при сопоставлении немецких и русских текстов и обозначить семантику данного вида внутренней речи;

- выявить прагматику воспроизведения обращенности внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи в немецких и русских художественных текстах, определить семантические разновидности внутренней косвенной и пересказанной речи.

Научная новизна данного исследования представлена в выяснении языковых средств выражения обращенности внутренней речи, специфики ее прагматического функционирования в современных художественных текстах с учетом семантической разновидности передаваемой речевой информации.

Теоретическая значимость диссертации состоит в выяснении прагматики воспроизведения обращенности чужой речи в художественных текста на разных языках с уточнением ее сходств и различий, в разработке проблемы семантико-синтаксической репрезентации размышлений автора и персонажей художественного повествования от третьего лица.

Теоретической основой работы послужили положения, разработанные в трудах Н.Д. Арутюновой, Т.Г. Винокур, Ю.Д. Апресяна, Л. С. Выготского, A.A. Леонтьева, Н.И. Жинкина, А.Р. Лурии, В. Карасика, И.В. Тру-фановой, A.B. Брушлинского, Л.Г. Поповой, и других лингвистов.

Практическая ценность диссертации заключается в том, что существует возможность применения результатов исследования в лекционных курсах по сопоставительной типологии немецкого и русского языков, по компаративной лингвистике, по теории перевода немецкого и русского языка, в спецкурсах и спецсеминарах по прагматике воспроизведения внутренней речи в художественном тексте.

В процессе работы были использованы следующие методы: структурно-семантический, функциональный, количественный, моделирования и сопоставительный. С помощью структурно-семантического анализа была изучена содержательная сторона видов обращенности внутренней речи в немецком и русском языках. Функциональный анализ дал возможность выяснить функциональную значимость адресованности внутренней речи в художественном тексте. Количественный метод позволил выявить частотность употребления исследуемых видов обращенности внутренней художественной речи в художественном тексте. С помощью моделирования были построены прагматические схемы взаимодействия исходной речевой ситуации и ситуации воспроизведения внутренней речи в тексте. Сопоставительный метод позволил выявить общие и отличительные прагматические черты обращенности внутренней речи на материале немецких и русских художественных текстов.

Положения, выносимые на защиту.

1. Обращенность внутренней речи может выражаться в художественных текстах семантическими средствами за счет значения вводящих глаголов, подключением грамматических средств (возвратного местоимения

«sich» в немецком языке и возвратной частицы «ся» в русском языке), за счет употребления личных местоимений как вторичных номинаций первичного адресанта. Во внутренней речи первичный адресант может обращаться как к самому себе, так и другому персонажу текста, к Богу и к читателю текста.

2. Внутренняя прямая речь в немецком и русском языках может быть обращена как к самому первичному адресанту, так и к другому персонажу текста, кроме этого внутренняя прямая речь может быть направлена к высшим инстанциям мира. Для обоих языков характерно то обстоятельство, что внутренняя прямая речь может иметь вид размышлений, описания эмоционального состояния, чувственного восприятия событий и речи. Отличительной чертой русского языка является то, что внутренняя прямая речь может иметь обращенность к читателю текста.

3. Несобственно-прямая речь может быть обращена к самому первичному адресанту, к другому персонажу текста и к Богу, как в немецком, так и в русском языке; первичным адресантом данного вида внутренней речи могут выступать автор и персонаж повествования. Несобственно-прямая речь в сопоставляемых языках может быть представлена в двух видах: в виде внутреннего монолога автора или персонажа и в виде полифонии внутренней речи автора и персонажей текста.

4. Внутренняя косвенная речь в немецком и в русском языке может быть обращена только к самому первичному адресанту. Данный вид внутренней речи в обоих сопоставляемых языках может иметь такие семантические разновидности, как размышления персонажей текста, их чувственное восприятие, эмоциональное состояние персонажа, его речь и желания.

5. Внутренняя пересказанная речь в обоих сопоставляемых языках может иметь обращенность только к самому первичному адресанту. Особенностью внутренней пересказанной речи является то, что она в обоих сопоставляемых языках может быть выражена семантикой глаголов размышления, чувственного восприятия. Отличительная черта немецкого языка - наличие глаголов, выражающих эмоциональное состояние персонажа. Для русского языка характерно употребление вводящих глаголов с семантикой желания.

Структура работы. Диссертации включает 4 главы. Помимо этого в диссертацию входят Введение, Заключение, Список использованной литературы и Приложение.

Введение содержит цели, задачи диссертационного исследования, объект, предмет, актуальность, теоретическую значимость диссертации, а также методы, которые использовались в процессе работы.

Первая глава «Проблемы обращенности внутренней речи с позиции современной прагматики» посвящается рассмотрению статуса обращенности внутренней речи и средств ее выражения с точки зрения прагмалин-гвистики.

Вторая глава «Прагматические особенности отражения обращенности внутренней прямой речи на материале немецких и русских художественных текстов» рассматривает прагматику обращенности прямой речи и виды обращенности внутренней прямой речи (обращенность к самому первичному персонажу, к другому лицу (персонажу), к Богу и читателю текста) при сопоставлении немецкого и русского языков.

В третьей главе «Прагматика обращенности речевого действия в рамках несобственно-прямой речи немецкого и русского языков» выявляется прагматический механизм воспроизведения обращенности несобственно-прямой речи в немецких и русских художественных текстах.

Четвертая глава «Прагматическая репрезентация обращенности во внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи в художественных текстах на немецком и русском языках» раскрывает прагматическую особенность выражения обращенности внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи на материале немецкого и русского художественного текста.

В Заключении даются основные выводы. Приложение содержит таблицы подсчета частотности разновидностей обращенности внутренней речи в художественном тексте при сопоставлении немецкого и русского языков.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования прошли предварительное обсуждение на научных семинарах, заседаниях кафедры иностранных языков Тамбовского государственного технического университета и кафедры иностранных языков Мичуринского государственного аграрного университета. Материалы исследования нашли отражение в докладе Всероссийской конференции «Иностранный язык как универсальная ценность современного общественного развигия» в г. Нижнем Новгороде в 2005 году. По теме диссертации опубликовано пять работ.

Основное содержание работы

Обращенность речи предполагает неразрывную связь между речью и поведением человека. Т. Г. Винокур считает, что коммуникативная роль слушающего способна определять речевое поведение говорящего, то есть влиять на развитие дискурса с точки зрения его соответствия или несоответствия условиям общения. Т.Г. Винокур подразделяет речевое общение на конфликтное и бесконфликтное текстовое взаимодействие (Винокур Т. Г., 1993).

Говоря об обращенности речи, лингвисты исходят из ситуации общения, статуса говорящего и адресанта.

Чем формальнее общение и чем больше дистанция между коммуникантами, тем более вероятно, что адресант прибегнет к двум основным приемам этикетизации:

а) повышение статуса партнера и понижение собственного статуса;

б) выбор косвенных способов оформления речи (косвенное упоминание об определенных темах, эвфелизация, косвенное выражение, несогласие и т.д.) (Карасик В., 2002).

В ходе проведенных исследований выяснилось, что в обоих сопоставляемых языках на материале художественных текстов можно выделить четыре группы обращенности внутренней речи:

1. К самому себе, например:

Er dachte an Chariot, er dachte an die Anmerkung seines Sekretärs Maigron (FeuchtwangerL., S. 67).

Дванов подумал скрыться, но сел на землю от немощи в теле и заплакал в деревенской тьме (Платонов А. П., с. 112).

2. К другому лицу, к персонажу текста:

Was waren sie nurfür stumme Klötze, Trofim und der Bruder? (Joho W., S.196).

«Чего он испугался, чудак?»»-удивился Давыдов, заметивший, как побледнел хозяин, как губы его едва шевелились, объятые дрожью (Шолохов М. А., с. 112).

3. К высшим инстанциям мира:

«LieberGott, du wirst dich nichtgenieren?» (Hesse H, S. 16).

«Господи, даскоролиона?»(ПермитинЕ, с. 8).

4. К читателю текста, например:

Вслушайся в мнимое безмолвие ночи, и ты услышишь, друг, как заяц на кормежке гложет, скоблит ветку своими желтыми от древесного сока зубами (ШолоховМ. А., с. 140).

В русском языке имеются многочисленные лексические средства, в которых встроено указание на отношение статуса говорящего и адресанта в социальной возрастной или иной близости. Ю.Д. Апресян считает, что такие указания входят в прагматику большинства обращений, приветствий и некоторых других формул речевого этикета (Апресян Ю. Д., 1995).

Н.Д. Арутюнова констатирует, что обращение в функциональном отношении двойственно. Оно - с одной стороны позволяет адресанту идентифицировать себя как получателя речи, с другой - в аппелятиве часто выражается отношение к адресату говорящего (Арутюнова Н. Д, 1999).

Функциональная действительность ведет к тому, что аппелятивы могут употребляться как идентифицирующие и предикатные (субъективно -оценочные) дескрипции. Н.Д. Арутюнова полагает, что выбор номинации в обращении непосредственно обусловлен ситуацией общения. Аппелятив дает возможность развернуть практически всю шкалу номинаций от имен собственных до субъективно--оценочных предикатов и продемонстрировать разные возможности их комбинирования. Как и Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова придерживается мнения, что в позиции обращения наиболее употребительны номинации адресанта по полу и возрасту, социальной функции, родственным, семейным и иным отношениям. Так как речевой акт часто скрывает за собой межличностные связи и отношения, то обра-

щение задает жанр обращения, будь то внутреннее или внешнее высказывание. Поэтому обращенность имеет своей целью не только установление, но и поддержание контакта между говорящим и адресантом (Арутюнова Н. Д., 1990).

В прагматике понятие «обращенность речи» тесно связывают с ситуацией общения, которая оказывает влияние на выбор грамматических, лексических средств, а также с понятием «речевой акт», в котором взаимодействуют 2 участника: говорящий и собеседник; адресант и работе рассматривается обращенность внутренней речи в ее разновидностях: прямой, несобственно-прямой, косвенной и пересказанной речи.

Сопоставительный анализ примеров с внутренней прямой речью в немецких и русских художественных текстах показал, что внутренняя прямая речь персонажа может быть представлена в виде обращенности:

- первичного адресанта к самому себе;

- к другому персонажу;

- к Богу.

В немецких и русских художественных текстах обращенность первичного адресанта к самому себе может быть выражена лексическими и грамматическими средствами. На обращенность к самому себе часто указывает семантика вводящего глагола.

Такая речь может быть представлена четырьмя группами в обоих сопоставимых языках.

1. Внутренняя речь - размышление;

2. Внутренняя речь - выражение эмоционального состояния адресанта.

3. Внутренняя речь - констатация чувственного восприятия предыдущей ситуации.

4. Внутренняя речь - разговор с самим собой, имеющий нейтральный характер.

Как показывает сопоставительный анализ, в обоих языках предшествующая ситуация текста побуждает персонаж к размышлениям или вызывает у него чувственное восприятие событий, к выражению эмоционального состояния адресанта или к разговору с самим собой, например:

Erdachte: Ein Fehler, ihn wissen zu lassen, wer ich bin (SeghersA., S. 124).

«Счастливые будут Федотки, факт!»-думалДавыдов, обводя глазами бескрайнюю, нежно зеленевшую степь (Шолохов М. А., с. 249).

В обоих сопоставляемых языках размышление, направленное на самого себя, маркируется вводящими глаголами мышления типа: «denken», «meinen» и др. в немецком языке, «думать», «передумать», «подумать» и т.п. - в русском языке. Перечисленные глаголы являются этимологически родственными. Семантика глаголов подсказывает, что внутреннее размышление адресант направляет на самого себя.

Размышление к самому себе могут вводить глаголы понимания типа: «verstehen», «понять» и т.п., например:

Warum er schnell schluckte, was er hatte hinzufügen wollen, verstand er nicht(SeghersA., S. 182).

«Повернул назад», - понял Андрей и пошел навстречу (Пермитин Е, с. 483).

И в русском, и в немецком языке размышления персонажа текста составляют самую большую группу внутренней прямой речи, направленной на самого адресанта без языкового воплощения обращенности в рамках речи (75, 7% в немецком языке, 94% в русском языке от общего числа примеров с внутренней прямой речью, где обращенность выражена через семантику глагола ввода).

Однако в русском языке можно отметить разнообразие порождения мысли. Наряду с размышлениями внутренняя речь может быть представлена в виде чувственного и эмоционального состояния адресанта Эмоции в обоих сопоставляемых языках могут быть отрицательными и положительными (10, 8% в немецком языке, 2,3% в русском языке от общего числа примеров с внутренней прямой речью, где обращенность выражена через семантику вводящего глагола). Это могут быть отрицательные эмоции беспокойства, выраженные с помощью выражения «beunruhigt sein» в немецком языке, в русском языке с помощью глаголов «беспокоить», «испытывать тревогу».

Und wenn Fedja auch begriff, warum nichts geschah, war er doch nicht beunruhigt: Trubezkoj, der Leiter des Aufstandes, war schließlich ein erfahrener Militär- ihm würde schon klar sein, was zu geschehen hatte (Joho W., S. 185).

Он С усмешкой посматривал на баб, но в душе испытывал некоторую тревогу: уж больно суровы на вид были казаки, толпившиеся позади, за белым ромашковым полем сплошных бабьих платков (Шолохов М. А., с. 275).

Положительные эмоции в сопоставляемых языках представлены по-разному. В немецком языке это в основном выражение удовлетворения, маркируемое глагольным сочетанием «zufrieden sein», в русском языке — чувство радости, выраженное глаголом ввода типа: «ликовать».

Чувственное восприятие первичного адресанта маркируется глаголами и словосочетаниями типа: «spüren» (чувствовать физически), «Gefühl haben» (иметь чувство), «почувствовать» и другие. Данные глаголы выражают изменение состояния адресанта, которое оформлено в виде внутренней прямой речи, обращенной на самого себя. В русском языке, в отличие от немецкого языка, имеет место выражение восприятия предшествующей информации текста в виде удивления, которое в рамках внутренней прямой речи обязательно выражается в проговаривании для самого себя.

В немецких текстах случаи репрезентации внутренней прямой речи с помощью глаголов речи встречаются чаще, чем в русских текстах (8, 2% в немецком языке, 25% в русском языке от общего числа примеров с внутренней прямой речью, где обращенность выражена через семантику глаголов). По контексту это речь направлена к самому размышляющему. По своему семантическому характеру это речь - результат внутреннего осоз-

нания предшествующих событий. Такая разновидность внутренней речи может маркироваться глаголами умозаключения типа: «bemerken», «определить» и т.п., например:

«Aus der Ukraine also,» bemerkte fetter Wirt und wiederholte diese Worte mehrmals mit bedenklicher Miene, als sei er der Polizeimeister und der Gast, ein wenigvertrauenswürdiges Subjekt (Joho W, S. 10).

«Девичьи, глупые глаза», - определил Самгин, слушая гибкий басок Дол-ганова(ГорькийА. М, с. 161).

В семантическом плане данные глаголы имеют сходство. Глаголы «bemerken» и «определить» обозначают: «что-либо выяснить, очертить и выразить словесно, сделав понятным как для себя, так и для других»,

В прагмалингвистическом плане в немецком и русском языках обращенность внутренней прямой речи к самому первичному адресанту, когда на адресованность указывает лишь семантика вводящего глагола, необходимо отметить гипотетичность самого факта осуществления исходного речевого акта, так как не существует прагматической связи между «речевым актом 1» и «речевым актом 2», представленной языковыми средствами, то есть автор текста не является участником данных событий.

Внутренняя прямая речь может быть обращена к самому первичному адресанту, что маркируется грамматическими средствами, а именно возвратными местоимениями в немецком языке "sich", в русском языке как возвратной частицей «ся» у глаголов, вводящих внутреннюю прямую речь, так и возвратным местоимением «себе», «себя», например:

Doch dieses Willkommen nahm er nicht krumm, er sagte sich, auch mir wird seine Gelegenheit bieten (Seghers A., S. 216),

Созерцая ежедневно поля, звезды, огромный текущий воздух, он говорил себе: на всех хватит! (Платонов А. П., с. 44).

В отличие от немецкого языка, в русском языке были зафиксированы примеры, когда в художественных текстах отмечается направленность внутренней речи персонажа на самого себя в то время, как он разговаривает с самим собой вполголоса. Такая речь маркируется глаголами типа «шепнуть себе».

«Все?» - беззвучно шепнул себе Пилат, - все Имя!» (БулгаковМ. А., с. 413).

Такой внутренней разговор, направленный на самого себя и подчеркнутый в тексте употреблением возвратного местоимения «себе» был услышан и автором повествования, который воспроизводит его в тексте для читателя. Данное обстоятельство дает основание предположить реальность существования исходного речевого акта.

Внутренняя прямая речь может быть обращена в обоих сопоставляемых языках к другому лицу (персонажу текста) или предмету (4, 6% - в немецком языке, 10, 8% - в русском языке от общего числа примеров с внутренней прямой речью). Прежде всего, это могут быть размышления адресанта, например:

Er hatte sogar noch einmal das Gefühl von Eifersucht bei dem zuversichtlichen Blick, den der junge Mensch aufden älteren richtete. Er dachte bitter: Da hast du dich geirrt (Seghers A, S. 130).

«Откуда вы ? - думал надзиратель про большевиков. - Вы, наверное, когда-то уже были, ничего не происходит без подобия чему-нибудь, без воровства существовавшего» (Платонов А. П., с. 142).

Отличительной чертой русского языка является употребление бранных выражений при обращении к другому персонажу. Маркерами могут быть вводящие глаголы типа: «выругаться», «вздыхать», «упрекать» например:

«Зубатое ~ идиот», - мысленно выругался он и, наткнувшись в темноте на стул, снова лег (Горький А. М., с. 364).

Положительные эмоции в русском языке составляют незначительную часть примеров, однако и здесь в содержательной части первичный адресант (персонаж текста) употребляет бранные слова. Вводящим глаголом может выступать глагол «обрадоваться», например:

«Так тебе и надо, рябому!..» - обрадовался Алеша (Пермитин Е, с.

149).

Как показывают примеры, предшествующая ситуация текста побуждает адресанта к эмоциональному восприятию.

Предшествующая ситуация-> Эмоциональное восприятие

персонажа - его внутренняя речь

В русском языке, в отличие от немецкого языка, первичным адресатом может выступать предмет:

«Сколько годов жил ты, браток! Никто над тобой был не властен, и вот подошла пора помереть. Свалют тебя, растелешат, отсекут топорами твою красу — ветки и отростки, и повезут к пруду, сваей вроют на место плотины!.. - думал Яков Лукич (Шолохов М. А., с. 347).

В данных случаях первичным адресантом выступает персонаж текста, свои внутренние размышления он адресует предмету, с которым ведет беседу наравне с человеком, хотя первичный адресат никогда не может воспринять данную речь.

В русском и немецком языках внутренняя прямая речь может быть обращена к высшим инстанциям, к Богу. Анализ примеров показал, что в русском и немецком языках данный вид внутренней речи отличается в семантическом плане.

В немецком и в русском языке внутренняя речь, обращенная к Богу, может иметь характер разговора с самим собой. Вводящими глаголами могут быть глаголы типа: «beten», «решить», «шептать».

"Gott, о Gott", betete sie, "mach, daß ich nicht schreie" (Feuchtwanger L, S. 918).

«Бож-же мой!Немысленно так ехать!..»-решил Щукарь, спешиваясь на скаку (ШолоховМ. А., с. 245).

В русском языке, в отличие от немецкого, данный вид внутренней прямой речи может представлять еще и размышления адресанта.

В своих размышлениях адресант обращается к Богу с вопросами, которые не требуют ответа:

«Господи, да скоро ли?»- подумал он, а Никодим все медлил (Перми-тин Е, с. 139).

Это может быть констатация фактов:

«Господи боже мой! - подумал нервный, как все буфетчики, Андрей Фокич, -вот квартирка!» (БулгаковМ. А., с. 576)

Особенностью данного вида внутренней прямой речи является то, что первичным адресантом в обоих сопоставимых языках является персонаж повествования. В своей внутренней речи он обращается к высшим инстанциям мира.

Следовательно, в обоих сопоставляемых языках внутренняя прямая речь может быть обращена к самому первичному адресанту. Эта адресо-ванность может быть представлена семантикой вводящего глагола, иметь выраженность с помощью личного местоимения «sich» - «себе» или возвратного глагола ввода в русском языке. В немецком и русском языках при обращенности внутренней прямой речи к другому персонажу можно наблюдать как моменты сходства, так и моменты различия. Сходством можно считать случаи описания внутренней прямой речи - размышлением адресанта, а так же речью для себя, причем в русском языке эта речь может сопровождаться большим разнообразием вводящих глаголов. Однако в русском языке, в отличие от немецкого языка, нередки случаи употребления внутренней прямой речи в виде эмоциональной реакции на предшествующую ситуацию текста, оказывающей чаще всего негативное воздействие на адресанта. В результате этого первичный адресант может использовать бранные выражения, обращаясь к другому персонажу повествования. Кроме того, в русском языке внутренняя речь может быть адресована предмету. Самой малой группой является обращение персонажа текста к Богу (2, 3% в немецком языке, 2, 6% в русском языке от общего числа примеров с внутренней прямой речью). Это может быть внутренний разговор персонажа с самим собой. Если в немецком языке это молитва, то в русском языке - умозаключение адресанта.

При анализе языкового материала немецких и русских художественных текстов 20 века были выявлены такие случаи выражения обращенности к первичному адресанту в рамках несобственно-прямой речи типа:

- обращенность к самому себе самого размышляющего,

- обращенность к неизвестному адресату,

- обращенность к Богу,

- обращенность к читателю.

В результате анализа выяснилось, что обращенность в тексте автора либо персонажа в рамках несобственно-прямой речи представляет собой наиболее распространенный вид, как в русском, так и в немецком языке.

В зависимости от выражения обращенности в тексте несобственно-прямая речь с точки зрения прагмалингвистики является внутренним монологом, который может принадлежать как самому автору - повествователю, так и персонажу текста

Можно обозначить такие виды речевого высказывания данной внутренней речи, как размышление и эмоциональная реакция по поводу предшествующей ситуации.

Ситуация текста-»-Внутренняя речь автора или персонажа текста в

виде размышлений, эмоциональной реакции

Jetzt erst, da jemand seine stolzen Freunde so ganz mitspüren konnte, vollendete sich Pierres Glück Ja, Therese verstand ihn, besser alsjede andere, sie war in WahrheitdieBestimmte (FeuchtwangerL., S. 72).

Пестун удивленно посмотрел на него, подошел, обнюхал, взял в лапы, поднялся на дыбки и снова бросил.... Как все это не походило на то, что наблюдал он вчера ! (Пермитин К, с. 25).

С прагмалингвистических позиций данный случай воспроизведения внутренней речи в виде несобственно-прямой может иметь не один, а два варианта взаимодействия речевых ситуаций.

Первый вариант несобственно-прямой речи воспроизводит размышления автора - повествователя, во втором варианте идет речь о внутреннем монологе персонажа текста. В первом случае адресант 1 и адресант 2 - это одно и то же лицо. Во втором случае адресант 2 - это случайный свидетель размышлений вслух первичного адресанта, персонажа текста. Но в обоих случаях первичный адресант направляет внутреннюю речь, оформленную в виде несобственно-прямой, на самого себя.

В русском языке свобода рассуждений выступает в семантике данных конструкций. Для носителя немецкого языка важен момент осторожности. Но в обоих языках большую долю примеров составляет обращение первичного адресанта, персонажа текста к самому себе (70% в немецком языке, 60% в русском языке от общего числа примеров с несобственно-прямой речью), меньшую долю - автора - повествователя (30% в немецком языке, 40% в русском языке от общего числа примеров с несобственно-прямой речью), например:

Die gemeinsame Sache - das war es! Nein, er würde nicht abreisen, er dürfte es nicht (Joho W., S. 11).

... как будет в колхозе? Всякий ли почувствует, поймет так, как понял он, что путь туда - единственный, что это - неотвратимо ? (Шолохов М. А., с. 77).

Вторую группу примеров представляют случаи, когда первичным адресатом является неизвестное лицо (50, 7% в немецком языке, 63% в русском языке от общего числа примеров с несобственно-прямой речью). Это может быть как персонаж текста, так и автор - повествователь. Здесь отмечается полифония голосов автора и персонажей, например:

Er gibt Höhepunkte derMusik

Höhepunktedes Lebens.

HöhepunktedesLiebens.

Mit Benediktkann man gleich zeitig alles erleben (Heller К, S. 83).

Все это сфотографировала чувствительная пленка снега, только смотри! (ПермитинЕ, с. 7).

Спецификой данного речевого акта является то, что адресант 1 и адресант 2 - неизвестные лица. Мы не можем точно определить, чья это речь и на кого она направлена. Но вторично автор текста воспроизводит внутреннюю речь, оформленную в виде несобственно-прямой речи, для читателя текста.

В русском языке, в отличие от немецкого адресант может использовать в своей внутренней речи, оформленной в виде несобственно-прямой, номинацию, различного рода обращения, например:

Волшебник!В сверкающие бриллианты убрал он сочный куст крыжовника на бл ижнемутесе (Перм итин Е, 23).

В нашем исследовании мы рассматриваем кроме размышлений, направленных другому лицу, также эмоциональное состояние адресанта, а именно маркеры, подчеркивающие эмоциональность речи (наречие, междометия, повтор слов и т.п.). Чаще всего и в немецком, и в русском языке это риторические вопросы, на которые наталкивает адресанта предшествующая ситуация текста.

Ситуация текста ^Эмоции персонажа

Was beabsichtigte Murawjow ? Wollte er Zweifel in denen wecken, die tatbereitwaren, zweifelte ergaram Gelingen der Sache? (Joho W, S. 100)

Куда унесут его знобящие осенние ветры ? В голубые предгорья Кавказа? В Муганскую степь ли ? В Персию ? В Афганистан? (Шолохов М. А., с. 290).

В таких конструкциях наиболее часто присутствуют два вида эмоционального оформления: неуверенность и сомнение.

Для обоих сопоставляемых языков характерен повтор слов, что усиливает сомнения адресанта, причем он - неизвестное лицо, но свою речь он направляет на самого себя, например:

Wird er alte auch noch diese gemeinte Beleidung hinnehmen. Ohne zurückzuschlagen? Wird er seinen niedrigen Opportunismus so weit treiben? (FeuchtwangerL, S. 127).

Алеша, не чуя земли под ногами, мчался к зарослям кустарников. Как пробежал колкую кошенину, как выбрался из тонкого озера, в которое вскочил, стремительно несясь полугу ?Ничего, кроме спасительнойзарос-ли кустарников, не видел Алеша (Пермитин К, с. 68-69).

Самой малой группой обращенности несобственно-прямой речи является обращение к Богу (в немецком языке 5, 3%, в русском языке 5, 4% от общего числа примеров с несобственно-прямой речью). В данном случае присутствует номииализация адресата с помощью слов типа: "mein

Gott", «боже мой», «бога мои», «Господи».

Und wenn es kein vornehmem Mittel war. Mein Gott, er war eben kein Aristokrat (Feuchtw angerL, S. 286).

Боги, богимои!Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает (Булгаков М. А, с. 744).

Как показывают примеры, в обоих сопоставляемых языках это могут быть выражения в виде эмоциональной реакции на предшествующую ситуацию.

Необходимо отметить в русском языке в рамках несобственно-прямой речи большую степень выражения экспрессии, что вызвано особенностью менталитета русского народа.

В прагмалингвистическом аспекте внутренняя речь, обращенная к Богу, и в немецком, и в русском языке всегда принадлежит в художественных текстах самому автору произведения.

Цепочка обращенности речи, в данном случае внутренней, не обрывается. Обращаясь к высшей инстанции мироздания, первичный адресант выражает собственные эмоции, которые позже найдут в тексте свое воплощение в виде несобственно-прямой речи, как конструкций воспроизведения чужой речи. Однако следует оговориться, что и в немецких, и в русских художественных текстах данные случаи воспроизведения обращенности внутренней речи к Богу - явление редко встречаемое.

Кроме обращенности к самому себе, к другому лицу, к Богу в рамках несобственно-прямой речи имеет место обращенность к читателю, хотя примеры такого рода встретились только в русских текстах.

Как показывает языковая выборка, номинация читателя может реализоваться в виде личного местоимения «ты» с последующей презентацией обращения в форме существительных типа: читатель, друг.

За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной любви ? Да отрежут лгуну гнусный язык! (Булгаков М. А, с. 585).

По своему содержанию данная внутренняя речь является размышлениями автора художественного текста. Хотя исследуется повествование от третьего лица, но все же в русских художественных текстах 20 века имеют место внутренние монологи автора, к которому побуждает предыдущее событие повествования.

Свои размышления автор текста направляет на читателя, с которым ведет доверительный разговор. По своей сути это первичный речевой акт, который является единственным, и воспроизводится в рамках текста. Разговор, точнее внутренний разговор с читателем, проявляющий себя именно в данном художественном тексте, строится так, что автор при обраще-

нии к читателю настроен на, что читатель (адресат) обязательно поймет его речь и среагирует так, как этого хочет автор.

Особенностью обращенности данной речи является доверительность отношений, построенных на основании того, что автор (адресант) обращается к читателю (адресату) на «ты», а не на «Вы». Это можно считать особенностью русского художественного текста 20 века

Данная возможность воспроизведения внутренней речи отличается тем, что в русских художественных текстах отсутствует возможность проявления речевого акта до текста, что подчеркивает специфику механизма осуществления речевого акта, связанной, вероятнее всего, с традицией русской литературы, где всегда отмечалось стремление писателя создать доверительные отношения с читателем, добиваясь при этом определенной эстетической цели, рассмотрение которой, однако, не входит в задачи данного научного исследования.

Таким образом, в сопоставляемых языках наблюдаются как моменты сходства, так и моменты различия в обозначении адресата несобственно-прямой речи. Большую долю примеров составляют случаи обращения первичного адресанта к самому себе Для русского языка характерен непринужденный характер данных конструкций, для немецкого языка -момент осторожности. Вторая группа обращенности несобственно-прямой речи, характерная для обоих сопоставляемых языков, - обращенность к другому лицу, которым может быть как персонаж текста, так и автор -повествователь. Данные конструкции представляют собой полифонию голосов автора и персонажа техста. Причем в русском языке, в отличие от немецкого языка, можно встретить случаи обращенности несобственно-прямой речи к обобщенному лицу, когда используется номинация. Самую малую группу примеров составляют случаи обращенности внутренней речи, выраженной в виде несобственно-прямой, к Богу. Отличительной чертой русского языка от немецкого является наличие примеров обращенности к читателю текста. Особенностью обращенности данной речи является доверительность отношений между автором текста и читателем.

В обоих сопоставляемых языках внутренняя косвенная речь и внутренняя пересказанная речь могут быть обращены только к самому размышляющему - первичному адресанту.

Такая обращенность внутренней речи может быть представлена исключительно семантикой вводящего глагола, подкреплена употреблением возвратной формы вводящего глагола, наряду с его семантикой грамматически выражена дательным падежом личного местоимения, указывающим на самого первичного адресанта

Автор текста не является первичным адресантом, поэтому можно высказать предположение, что сама внутренняя косвенная или внутренняя пересказанная речь в объективированном повествовании в сопоставляемых языках является художественным вымыслом автора произведения.

В немецком и в русском языках к разряду глаголов, вводящих внутреннюю косвенную речь, относятся глаголы размышления, чувственного восприятия и речи.

Предшествующая ситуация текста побуждает первичного адресанта к размышлению, чувственному восприятию или внутреннему разговору с самим собой, эмоциональной реакции или желания.

Ситуация текста -► Размышление персонажа,

чувственное восприятие, разговор с самим собой

К разряду глаголов мышления в сопоставляемых языках относятся пары:

glauben - верить;

denken, überdenken, bedenken - думать;

überlegen - размышлять;

verstehen - понимать;

begreifen - сознавать;

wissen - знать;

in Erinnerung bringen- вспоминать, помнить и другие.

Erdachte daran, wie sein hochseligerGroßvater einherzuschreitenpflegte, höchst königlich, so daß bei seinem Anblickjedermann das Flüstern über seine Ausschweifungen verging, und er dachte daran, wie von der Erscheinung ToinettestrotzihreswildenHasardienens... (FeuchtwangerL, S. 203).

Юра думал, что напрасно все-таки они уехали из дома (Пастернак Б. Л, с. 70).

В немецком языке, в отличие от русского языка к числу глаголов размышления могут быть отнесены глаголы, показывающие начало размышления (annehmen, hoffen), констатацию факта в ходе размышления (überzeugen) и момент исчезновения мысли из памяти (vergessen). В русском языке это в основном констатация фактов (обнаружить, заключить, угадать). Однако в обоих сопоставляемых языках данные глаголы своей семантикой подчеркивают обращенность внутренней косвенной речи к самому размышляющему (в немецком языке 79, 3%, в русском языке 60% от общего числа примеров с внутренней косвенной речью, где обращенность выражена семантикой вводящего глагола).

Небольшую часть примеров составляют глаголы речи, маркирующие в сопоставляемых языках своей семантикой обращенность речи к самому размышляющему (4,1% в немецком языке, 7,7% в русском языке от общего числа примеров с внутренней косвенной речью, где обращенность выражена семантикой вводящего глагола). Таким глаголом в немецком языке может быть глагол «merken», а в русском языке - глаголы «отметить», «заметить», например:

Aber er merkte auch, wie verfallen und grau sein Gesicht geworden war (JohoW.,S. 218).

Еще по первым днямработыМитя заметил, что чем беднейхозяйст-во, тем доверчивее встречают его...(ПермитинЕ.Н.,с.314).

Довольно редко в немецких и русских художественных текстах обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту могут продемонстрировать глаголы чувственного восприятия (в немецком языке 13, 9%, в русском языке 25, 9% от общего числа примеров с внутренней косвенной речью). К их числу в немецком языке можно отнести такие глаголы, как «fühlen», «spüren», а в русском языке - «чувствовать», «почувствовать». В сопоставляемых языках наблюдаются возможности, правда ограниченные (в немецком языке 1, 6%, в русском языке 3, 9% от общего числа примеров с внутренней косвенной речью), где глаголы, вводящие внутреннюю косвенную речь, являются глаголами эмоционального состояния. Здесь в сопоставляемых языках в перечне глаголов ввода мы не наблюдаем сходства. Сходство наблюдается лишь в том, что изначально предшествующая ситуация текста воздействует на персонаж, вызывая у него определенные эмоции, которые позже выражаются в его внутренней речи.

Следует отметить, что набор эмоций в немецком и русском языках разный. В немецком языке это могут быть положительные эмоции (чувство гордости) и отрицательные эмоции (чувство разочарования). В русском языке на основании примеров были выявлены в основном негативные эмоции (сожаление, страдание).

На обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту могут указывать в сопоставляемых языках в одинаковой мере возвратное местоимение ("sich" в немецком языке, «себя» в русском языке) и возвратная частица «ся» в русском языке. Здесь выявлены четыре группы глаголов ввода с возвратным местоимением или частицей «ся»: глаголы мышления, речи, чувственного восприятия и эмоционального состояния первичного адресанта.

Состав групп возвратных глаголов в немецком и русском языках, где обращенность речи к самому себе представлена семантикой и грамматическими средствами в виде возвратных местоимений и частицы не столь разнообразен.

Und wenn er sich auch nicht zeigte, dachte er doch bei sich, dieser bedächtige Deutsche sei zwar ein guter und kluger Mensch, aber im Grund seiner Seele keinRevolutionär (Joho W., S. 40).

Ей показалось, что все тяготятся ею и только не показывают (Пастернак Б. Л., с. 67).

Обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту в сопоставляемых языках можег быть выражена глаголами речи, где наряду с их семантикой используются и грамматические средства обращенности - возвратные местоимения. В сопоставляемых языках к числу таких глаголов, вводящих внутреннюю косвенную речь, относятся глаголы

высказывания: «sich sagen» - «сказать себе», которые являются этимологически родственными глаголами.

Doch ersagte sich, da mirwürden auch seine Verfolger rechnen (Seghers A., S. 235).

Он сказал себе, что если поставить себе целью уморить, во что бы то не стало, можно изыскать способ, скорее действующий именее мучительный (ПастернакБ. Л., с. 342).

В этом случае предшествующая ситуация текста воздействует на персонаж, побуждая его к размышлениям в виде разговора с самим собой.

В немецком языке к числу таких глаголов ввода внутренней косвенной речи относится глагол «sich fragen».

Der Minister fragte sich, ob er dem unverschämten Burschen über den Mund/а^впsolle(FeuchtwangerL, S. 70).

В обоих сопоставляемых языках возвратные глаголы ввода внутренней косвенной речи, подчеркивающие наряду со своей семантикой грамматически возвратной формой обращенность внутренней речи к самому первичному адресанту, могут быть глаголами чувственного восприятия и эмоционального состояния. Как в немецком, так и в русском языке - это в основном положительные эмоции.

Und Michael Nathan fruete sich, dass er aller Erklärung enthoben war (SeghersA., S. 39).

Он И обрадовался, что медвежонок жив, и, увидев пестуна за пуском камней, изумился переимчивости и уму Бобошки (Пермитин Е. Н., с. 25).

В русских художественных текстах эмоциональное состояние персонажа может быть представлено и негативными эмоциями в виде страха, маркируемого глаголом «бояться», злобы, на которое указывает вводящий возвратный глагол «злиться», состояние переживания, душевного беспокойства, представленного глаголом ввода «мучиться».

В сопоставляемых языках в художественных текстах обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту может быть представлена косвенным падежом личного местоимения, обозначающего в предложениях самого первичного адресанта Как в немецком, так и в русском языке в этом случае внутренняя речь может быть отражением эмоционального состояния первичного адресанта. Чаще всего таким образом могут быть представлены отрицательные эмоции. В немецком языке это эмоции равнодушия, усталости в виде конструкции ввода «es war ihm gleichgültig», эмоционального состояния печали, маркируемого конструкцией «es betrübte ihm», например:

... es betrübte ihm, daß William trotzdem nicht daran dachte (FeuchtwangerL., S. 133).

В русском языке это эмоциональное состояние стыда, которое могут вводить такие словосочетания, как «ему было стыдно».

Мите даже стыдно было, что ребята шумят и радуются рядом с умирающим (ПермитинЕ, с. 428).

Данная возможность дополнительного выражения за счет грамматических средств внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту в немецком языке может быть представлена в виде размышлений, в виде описания чувственного восприятия персонажем. Однако данное явление редко встречается в немецких и русских художественных текстах (в немецком языке - 7, 2 %, в русском языке - 3 % от общего числа примеров с внутренней косвенной речью).

Итак, как показывает языковая выборка, в обоих сопоставляемых языках обращенность внутренней косвенной речи может быть направлена только к самому первичному адресанту. И в немецком языке, и в русском языке данный вид обращенности внутренней косвенной речи может обозначаться как семантикой глагола ввода, так и с помощью грамматических средств. Самое распространенное явление в обоих сопоставляемых языках

- это выражение обращенности только семантикой глагола ввода (в немецком языке - 85,8 %, в русском языке - 70 % от общего числа примеров с внутренней косвенной речью). Довольно редко можно встретить случаи, когда обращенность внутренней косвенной речи наряду с семантикой вводящего глагола выражается с помощью возвратного местоимения «sich» -«себе» и частицей «ся» в русском языке (в немецком языке - 7 %, в русском языке - 27 % от общего числа примеров с внутренней косвенной речью). Самую малую группу представляют примеры выражения обращенности внутренней косвенной речи к самому себе с использованием косвенного падежа личного местоимения, обозначающего адресата (в немецком языке - 7, 2 %, в русском языке - 3 % от общего числа примеров с внутренней косвенной речью).

Внутренняя пересказанная речь, так же как и внутренняя косвенная речь, в обоих сопоставляемых языках обращена только к самому первичному адресанту. Эта обращенность может быть представлена в виде семантики глаголов ввода пересказанной речи, в виде значения данных глаголов и глагольных конструкций, подкрепленных грамматическими средствами выражения обращенности с помощью косвенного падежа личного место имения, представляющего в исследуемых конструкциях самого первичного адресанта.

В обоих сопоставляемых языках вводящие внутреннюю пересказанную речь глаголы могут быть по своей семантике глаголами размышления (denken - думать, подумать; beschließen - решить, принять решение; wissen

- знать; glauben - верить и т.п.), например:

Er dachte unwillkürlich in der Vergangenheitsform an ihn wie an jemanden, den man nie wiedersieht (Joho W., S. 198).

Он думал о времени, когда заблестит вода на сухих возвышенных водоразделах,то будет социализмом (Платонов А. П., с. 102).

Из перечисленных пар глаголов ввода внутренней пересказанной речи можно отметить такую закономерность, что в сопоставляемых языках про-

цесс размышления может быть представлен процессуально, как длящееся, так и законченное действие. К числу длящихся действий можно отнести внутреннюю речь, вводимую глаголами «denken», «meinen», «glauben», «думать». Но в обоих языках отмечается сходство в том, что в основном во внутренней пересказанной речи представлен процесс размышления как законченный процесс. В немецком языке к числу таких глаглов можно отнести глаголы типа: «beschließen», «wissen», «verstehen». В русском языке это такие глаголы ввода, как «вспомнить», «решить», «знать», «верить» и другие.

В обоих сопоставляемых языках внутренняя пересказанная речь может быть направлена на самого первичного адресанта и может представлять собой при этом процесс чувственного восприятия предшествующей ситуации текста. В немецком языке к числу глаголов ввода можно отнести глаголы «fühlen», «spüren», глагольную конструкцию «Gefühl haben», в русском языке к числу таких глаголов относятся глагол «чувствовать», словосочетание «иметь чувство» и другие, например:

Das Gefühl, auf unsicherem Boden zu stehen, war ihm vertraut. Er hatte wiederein Gefühlvon Gnadenfrist (SeghersA., S. 124).

В этих прыжках Клим чувствовал что-то очень запутанное, противоречивое и похожее на исповедь (Горький А. М.,с. 11).

Однако в немецком языке отмечаются случаи обращенности внутренней пересказанной речи к первичному адресанту, выраженной семантикой вводящего глагола, отражающей эмоциональное состояние человека. Это могут быть эмоции радости, вводимые глагольной конструкцией «froh sein», например:

Silias Deane war stolz undfroh, den verdienten Militär im Auftrag des Kongresseres als Generalmajor in den Dienst der amerikanischen Armee zu nehmen (Feuchtwanger L, S. 90).

В русском языке была встречена возможность обращенности внутренней пересказанной речи к первичному адресанту, отражающая в семантике ввода желание совершить действие:

По дороге ему пришло желание побывать в поселке на тахтах, где схороненаегомать(ПлатоновА.П., с. 63).

Как в немецком языке, так и в русском языке обращенность внутренней пересказанной речи к самому первичному адресанту может быть выражена грамматическими средствами. Это отражено семантикой вводящих конструкций и использованием рефлексивности глаголов ввода как грамматического средства направленности действия на самого агенса (в немецком языке - 15 %, в русском языке - 30,5% от общего числа примеров с внутренней пересказанной речью).

В обоих сопоставляемых языках, как и в предыдущих случаях, отмечаются четыре разновидности семантики вводящих конструкций. Это отражение процесса размышления, чувственного восприятия, эмоционального состояния и желания размышляющего совершить действие.

Если внутренняя пересказанная речь - это процесс размышления, то в данном случае в сопоставляемых языках он представлен по-разному. В немецком языке на характер процесса размышления могут указать такие глагольные конструкции, как «in Gedanken hinter sich bringen», «sich entschließen». В русском языке чаще всего такое размышление выражает глагол «представлять себе».

Er entschloß sich, Madame Heloise selber zu spielen (Feuchtwanger L, S 88).

Мысль эта так крепко засела в голову, что онуже представлял себе и удивленные лица своих будущих читателей и, главное, грусть их об утраченном великом человеке Дмитрии Шеришеве (ПермитинЕ, с. 337).

Однако в немецких художественных текстах можно встретить возвратные глаголы ввода внутренней пересказанной речи - отображение эмоционального состояния персонажа, которые указывают на обращенность речи к самому первичному адресанту. В основном это отрицательные эмоции персонажа, отражающие состояние злости (sich ärgern), тоски (sich sehnen), например.

Erärgerte sich über seine Ungeschicklichkeit (Feuchtw anger L, S. 76).

Как в случаях с внутренней косвенной речью, в сопоставляемых языках отмечается незначительное число примеров, где обращенность внутренней пересказанной речи к первичному адресанту подчеркивается наряду с семантикой вводящих конструкций таким грамматическим средством, как косвенный падеж личного местоимения, указывающий на самого первичного адресанта (в немецком языке - 2 %, в русском языке - 1 % от общего числа примеров с внутренней пересказанной речью). В немецком и русском языках в художественных текстах в этом случае внутренняя пересказанная речь - это размышление персонажа по поводу предшествующих событий текста.

Итак, особенностью внутренней пересказанной речи в обоих сопоставляемых языках является то, что она может быть обращена только к самому первичному адресанту. Эта обращенность может быть представлена в виде семантики глаголов ввода пересказанной речи, в виде значения данных глаголов и глагольных конструкций, подкрепленных грамматическими средствами выражения обращенности с помощью возвратных местоимений и частиц и с помощью косвенного падежа личного местоимения, представляющего в исследуемых конструкциях самого первичного адресанта.

Наибольшее количество примеров в немецком и в русском языке представляет обращенность внутренней пересказанной речи к самому первичному адресанту, выраженная с помощью семантики вводящего глагола (в немецком языке - 83 %, в русском языке - 86 % от общего числа примеров с внутренней пересказанной речью). В обоих сопоставляемых языках такая речь может быть и размышлением первичного адресанта, и чувственным восприятием предшествующей ситуации текста Но в немецком языке, в отличие от русского языка, первичный адресант может выражать свою

внутреннюю речь в виде эмоций или желания. Семантика возвратных глаголов и их грамматическая форма возвратности демонстрирует в обоих сопоставляемых языках обращенность речи к самому размышляющему. Как и в случаях с внутренней косвенной речью, в немецком и русском языках отмечается незначительное число примеров, где обращенность внутренней пересказанной речи к первичному адресанту подчеркивается таким грамматическим средством, как косвенный падеж личного местоимения, указывающий на самого первичного адресанта. Здесь довольно часто используются автором объективированного повествования номинации, скорее всего, для того, чтобы подчеркнуть характер самого размышления, когда обращенность внутренней речи не так важна для содержания текста.

Перспективным представляется изучение обращенности внутренней речи в публицистических, научных текстах, рассмотрение данной проблемы в субъективированном художественном повествовании при сопоставлении языков.

Основные положения по теме диссертации содержатся в следующих публикациях:

1. Леонова, Н. М. Обращение к Богу во фразеологизмах немецкого и русского языков / Леонова Н. М. // Иноязычная филология и дидактика в неязыковом ВУЗе: Межвуз. сб. науч. тр.- Вып 3.- Мичуринск: Изд-во Мич. ГАУ.2003.-С.59-60.

2. Леонова, Н. М. Прагматика обращенности внутренней речи в немецких и русских художественных текстах / Леонова Н. М. // Язык и общество: Современные исследования социальной коммуникации лингвистических тенденций.- Москва - Тула: Изд-во НИИСП РАШ, 2004.- С.80-83.

3. Леонова, Н. М. Понятие обращенности речевого действия в прагматике / Леонова Н. М. // Функциональный подход к изучению языковых явлений: Межвуз. сб. науч. тр.- Москва - Мичуринск: Изд-во МичХАУ, 2005.-С. 33-36.

4. Леонова, Н. М. Понятие «внутренней речи» с позиции прагмалин-гвистики / Леонова Н. М //Иностранный язык как универсальная ценность современного общественного развития: Сб. науч. Тр. - Нижний Новгород: Изд-во НФГУ - ВШЭ, 2005,- С.62-65.

Отпечатано в типографии ГОУ ВПО «МичГАУ» Подписано в печать 18.03.0S. г. Формат 60x84 7]«, Бумага офсетная № 1. Усл.печ.л. 1,4 Тираж 100 экз. Ризограф Заказ № 11459

ГОУ ВПО «Мичуринский государственный аграрный университет» 393760, Тамбовская обл., г.Мичуринск, ул. Интернациональная, 101, тел.+7 (07545) 5-26-35 Е-таН: траифткФ.ги

2 2 ДПР 2005

\ 4Í

V

/>'1029

I * ; ' '

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Леонова, Наталья Михайловна

Введение.

Глава 1. Проблемы обращенности и внутренней речи с позиции современной прагматики

§1. Понятие обращенности речевого действия в прагматике.

§2. Понятие внутренней речи с позиции прагмалингвистики.

Глава 2. Прагматические особенности отражения обращенности внутренней прямой речи на материале немецких и русских художественных текстов

§ 1. Оформление внутренней прямой речи в немецких и русских художественных текстах.

§2. Прагматика обращенности внутренней прямой речи немецкого и русского языков.

Глава 3. Прагматика обращенности речевого действия в рамках несобственно-прямой речи немецкого и русского языков

§1.Специфика содержательного и структурного оформления несобственно-прямой речи в немецких и русских художественных тестах.78 •

§2. Прагматический механизм отображения обращенности несобственно-прямой речи в немецких и русских художественных текстах.

Глава 4. Прагматическая репрезентация обращенности во внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи в художественных текстах на немецком и русском языках

§1. Прагматика обращенности во внутренней косвенной речи на материале немецких и русских художественных текстов.

§2.Прагматические возможности выражения обращенности внутренней пересказанной речи в немецких и русских художественных тестах.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Леонова, Наталья Михайловна

Прагмалингвистика в настоящее время открывает все больше и больше возможностей для исследования языковых явлений разных уровней.

Проблему обращенности речи изучали Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова и другие. Ю.Д. Апресян считает, что на отношение статуса говорящего и адресанта указывают многочисленные лексические средства (Апресян 1995). Довольно часто говорящий маркирует свое более высокое социальное положение в административной иерархии с помощью «ты» начальственной. Н. Д. Арутюнова полагает, что обращение, с одной стороны, позволяет адресату идентифицировать себя как получателя речи, с другой стороны,- в апел-лятиве часто выражается отношение к адресату говорящего (Арутюнова 1999).

Особое внимание в прагмалингвистике уделяется изучению речевого поведения говорящего, а также внутренней речи в художественных текстах.

Термин «внутренняя речь» используется также в таких разделах языкознания, как психолингвистика, когнитивная лингвистика, лингвистика текста и другие. *

В прагмалингвистике внутреннюю речь исследовали Н. А. Кобрина, Т. Г. Винокур, Т. М. Надеина, О. Я. Гойхман, Н. Б. Федорцова и другие. Они рассматривают внутреннюю речь в виде элемента порождения речевого внешнего высказывания (Винокур 1993; Гойхман, Надеина 1997; Кобрина 1998; Федорцова 1998).

Психолингвистика рассматривает проблему внутренней речи в неразрывной связи с мышлением. Н. И. Жинкин, А. А. Леонтьев считают, что внутренняя речь по своему морфологическому строению резко отличается от внешней речи, она имеет свернутый характер, а по своей функциональной характеристике является, прежде всего, предикативным образованием (Жинкин 1982; Леонтьев 1997).

В лингвистике текста внутренняя речь рассматривается как замысел. Б. Ю. Норман считает, что внутренняя речь - это речь дословная, «речь для себя» (Норман 1994: 7).

Исследователи по-разному представляют адресата внутренней речи. Они указывают конкретного человека (Арутюнова 1981), «нададресата» (высшее существо, народ, суд истории, научные истины, совесть) (Арутюнова 1981), все человечество (Брушлинский 1982: 39), самого говорящего или слушателя - контролера за ее формой (Пазухин 1979: 47-49). Однако в сопоставительном языкознании малоизученным остается вопрос выяснения характера обращенности внутренней речи на материале сопоставления дальнород-ственных языков.

Актуальность диссертационного исследования состоит в необходимости детальной разработки одного из современных направлений прагмалин-гвистики - изучение прагматики обращенности внутренней речи при сопоставлении нескольких языков.

Объектом предполагаемого диссертационного исследования была выбрана обращенность, адресованность внутренней речи в немецком и русском языках на материале объективированного художественного повествования.

Предметом исследования стал прагматический механизм отражения обращенности внутренней речи в художественном повествовании при сопоставлении немецкого и русского языков.

Материалом для исследования послужили 2500 примеров, извлеченных из художественной литературы 20 века на немецком и русском языках.

Цель исследования - это установление сходств и различий в прагматике воспроизведения обращенности внутренней речи в художественном тексте на немецком и русском языках.

Отсюда вытекают следующие задачи:

- выяснить статус внутренней речи в художественном тексте;

- определить прагматическую особенность выражения обращенности внутренней прямой речи в художественном тексте на немецком и русском языках, а также ее семантические разновидности;

- обозначить прагматический механизм отображения обращенности несобственно-прямой речи при сопоставлении немецких и русских текстов и выяснить семантику данного вида внутренней речи;

- выявить прагматику воспроизведения обращенности внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи в немецких и русских художественных текстах, определить семантические разновидности внутренней косвенной и пересказанной речи.

Научная новизна данного исследования представлена в выяснении языковых средств выражения обращенности внутренней речи, специфики ее прагматического функционирования в современных художественных текстах с учетом семантической разновидности передаваемой речевой информации.

Теоретическая значимость диссертации состоит в изучении прагматики воспроизведения обращенности чужой речи в художественных текстах на разных языках с уточнением ее сходств и различий, в разработке проблемы семантико-синтаксической репрезентации размышлений автора и персонажей художественного повествования от третьего лица.

Практическая ценность данного исследования заключается в том, что существует возможность применения результатов исследования в лекционных курсах по сопоставительной типологии немецкого и русского языков, по компаративной лингвистике, по теории перевода немецкого и русского языка, в спецкурсах и спецсеминарах по прагматике воспроизведения внутренней речи в художественном тексте.

В процессе работы нами использовались следующие методы: структурно-семантический, функциональный, количественный, моделирования и сопоставительный. С помощью структурно-семантического анализа была изучена содержательная сторона видов обращенности внутренней речи в немецком и русском языках. Функциональный анализ дал возможность выяснить функциональную значимость обращенности внутренней речи в художественном тексте. Количественный метод позволил выявить частотность употребления исследуемых видов обращенности внутренней речи в художественном тексте. С помощью моделирования были построены прагматические схемы взаимодействия исходной речевой ситуации и ситуации воспроизведения внутренней речи в тексте. Сопоставительный метод позволил выявить общие и отличительные прагматические черты обращенности внутренней речи на материале немецких и русских художественных текстов.

Диссертация включает в свой состав 4 главы. Помимо этого, в диссертацию входят введение, краткое заключение и приложение.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Прагматика обращенности внутренней речи в немецких и русских художественных текстах"

Заключение

Как показывает сопоставительный анализ в немецких и русских художественных текстах внутренняя речь может быть оформлена тремя видами передачи чужой речи:

- в виде несобственно-прямой,

- прямой,

- косвенной и

- пересказанной речи.

Во внутренней речи можно выделить три группы обращенности:

- к самому себе;

- к другому лицу, персонажу текста;

- к высшим инстанциям мира, к Богу;

- к читателю текста.

Сопоставительный анализ примеров с внутренней прямой речью на материале немецких и русских художественных текстах показал, что внутренняя прямая речь может быть обращена к самому первичному адресанту, к другому персонажу и к Богу.

Как правило, обращенность внутренней речи к самому себе в обоих сопоставляемых языках может быть выражена только семантикой вводящего глагола, грамматическими средствами с помощью возвратного местоимения «sich» - «себе», в русском языке еще возвратной частицей «ся» у глагола и грамматическими средствами.

Как в немецком, так и в русском языке такая речь может быть представлена следующими группами:

- внутренняя речь - размышление персонажа,

- внутренняя речь - выражение эмоционального состояния,

- внутренняя речь - чувственное восприятие предшествующей ситуации текста,

- внутренняя речь — разговор с самим собой, имеющий нейтральный характер.

Сопоставляя немецкие и русские художественные тексты, можно отметить, что для обоих языков характерно преобладание такой семантической разновидности внутренней прямой речи, как размышление персонажа по поводу предшествующей ситуации текста. Рассматривая далее по убывающей, можно отметить общую тенденцию в том, что такого плана внутренняя речь может быть представлена описанием эмоционального состояния персонажа. Состав данных эмоций в сопоставляемых языках различен. В немецком языке - это в основном эмоции беспокойства, страха, в русском языке - эмоции страдания, грусти.

Небольшую группу примеров обращенности внутренней прямой речи к самому первичному адресанту, когда 'она выражена только семантикой глагола, составляет внутренняя речь - разговор с самим собой. В русском языке эта речь может произноситься вполголоса с помощью вводящего глагола «шептать», что создает возможность присутствия другого лица, воспринимающего речь, которая к нему не обращена.

Самую малую группу примеров представляет внутренняя речь — чувственное восприятие событий. Такая речь может выражать в русском языке конкретику событий.

Обращенность внутренней прямой речи к другому лицу, персонажу текста, представлено и в немецком, и в русском языках в основном внутренними размышлениями или внутренним разговором персонажа с самим собой. Однако в русском языке, в отличие от немецкого языка, внутренняя прямая речь, адресованная другому лицу, может иметь форму эмоционального восприятия предшествующей ситуации объективированного повествования. Особенностью русского языка является то, что большое количество примеров представляют собой отрицательные эмоции первичного адресанта (ругательства, адресованные другому персонажу текста). Кроме того, внутренняя прямая речь может быть адресована предмету, но подобные случаи встретились только в русском языке.

Небольшую группу составляет обращение персонажа текста к Богу. Это может быть внутренний разговор персонажа с самим собой. Если в немецком языке персонаж обращается к Богу с просьбой, то в русском языке это умозаключения персонажа, первичного адресанта.

Обращенность такого вида внутренней речи, как несобственно-прямой, в обоих сопоставляемых языках может быть направлена в большей степени на самого первичного адресанта. Однако для русского языка здесь характерна открытость семантики данных конструкций, для немецкого языка

- момент осторожности. Обращенность несобственно-прямой речи к неизвестному лицу, которым может быть как персонаж текста, так и автор - повествователь, представляет собой полифонию голосов автора и персонажа текста. Довольно редко встречаются примеры воспроизведения обращенности несобственно-прямой речи к Богу. Отличительной чертой русского языка является наличие примеров адресованности данного вида внутренней речи к читателю текста. Особенность данной обращенности - доверительный разговор первичного адресанта (автора повествования) со своим читателем. Автор обращается к своему читателю на «ты», а не на «Вы».

В обоих сопоставляемых языках, сравнивая примеры, мы пришли к выводу о том, что такие виды внутренней речи, как внутренняя косвенная и внутренняя пересказанная речи могут быть обращены только к самому первичному адресанту. Другие случаи обращенности нам не встретились.

Обращенность внутренней косвенной и внутренней пересказанной речи в немецком и в русском языках может быть выражена семантикой вводящего глагола, грамматически (с помощью возвратного местоимения «sich»

- «себе», в русском языке возвратной формой глагола) и косвенным падежом личного местоимения.

Обращенность внутренней косвенной речи в обоих сопоставляемых языках может быть выражена с помощью семантики вводящего глагола. Самую большую группу примеров составляют размышления первичного адресанта по поводу предшествующей ситуации текста, причем в немецком языке семантика размышления, направленного на самого размышляющего, отличается от семантики русских глаголов мышления. В немецком языке это глаголы, показывающие как рождение мысли, так,. и моменты констатации факта. В русском языке в семантике данных глаголов чаще можно отметить констатацию факта, процесс длительности размышления. Однако в обоих языках глаголы размышления подчеркивают своей семантикой обращенность внутренней косвенной речи к самому размышляющему. Кроме семантики глаголов мышления, чувственного восприятия, эмоционального состояния, можно встретить в обоих сопоставляемых языках глаголы желания, которые своим значением указывают на обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному персонажу. Однако такие примеры встречаются довольно редко в обоих сопоставляемых языках.

Обращенность внутренней косвенной речи может быть представлена грамматическими средствами, а именно с помощью возвратного местоимения «sich» - «себе» и возвратной формой глагола в русском языке. Но состав групп возвратных глаголов в немецком языке и в русском языке не столь разнообразен.

Кроме того, на обращенность внутренней косвенной речи могут указывать и другие грамматические средства. В обоих сопоставляемых языках обращенность внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту может быть представлена наряду с семантикой ввода косвенным падежом личного местоимения, обозначающего в предложениях самого первичного адресанта. Чаще всего и в немецком, и русском языках таким образом выражаются эмоции, в основном отрицательные. В немецком языке это эмоции равнодушия, усталости, печали. В русском языке это эмоции состояния стыда. В немецком языке, в отличие от русского, были отмечены положительные эмоции радости. Однако возможность использования наряду с семантикой ввода грамматических средств для демонстрации обращенности внутренней косвенной речи к самому первичному адресанту - явление, редко встречаемое в немецких и русских художественных текстах.

Особенностью внутренней пересказанной речи в обоих сопоставляемых языках является то, что она может быть обращена, как и внутренняя косвенная речь, только к самому первичному адресанту. Эта обращенность может быть представлена в виде семантики глаголов ввода пересказанной речи, в виде значения данных глаголов и глагольных конструкций, подкрепленных грамматическими средствами выражения обращенности с помощью возвратных местоимений и частиц и с помощью косвенного падежа личного местоимения, представляющего в исследуемых конструкциях самого первичного адресанта.

Наибольшее количество примеров в немецком и русском языках представляет обращенность внутренней пересказанной речи к самому первичному адресанту, выраженная с помощью семантики вводящего глагола. В обоих сопоставляемых языках такая речь может быть и размышлением первичного адресанта, и чувственным восприятием предшествующей ситуации текста. Но в немецком языке, в отличие от русского языка, первичный адресант может выражать свою внутреннюю речь в виде эмоций или желания. Семантика возвратных глаголов и их грамматическая форма возвратности демонстрирует в обоих сопоставляемых языках обращенность речи к самому размышляющему. Как и в случаях с внутренней косвенной речью, в немецком и русском языках отмечается незначительное число примеров, где обращенность внутренней пересказанной речи к первичному адресанту подчеркивается таким грамматическим средством, как косвенный падеж личного местоимения, указывающего на самого первичного адресанта. Здесь довольно часто используются автором объективированного повествования номинации (существительное «der Gedanke» - «мысль»), скорее всего для того, чтобы подчеркнуть характер самого размышления, когда обращенность внутренней речи не так важна для содержания текста.

Список научной литературыЛеонова, Наталья Михайловна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Адмони В. Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики.- Л.: Наука, 1988.- 239 с.

2. Адмони В. Г. Основы теории грамматики.- М.- JI.: Наука, 1964.105 с.

3. Адмони В. Г. Пути развития грамматического строя в немецком языке.- М.: Высшая школа, 1973.- 175 с.

4. Адмони В. Г. Система форм речевого высказывания.- СПб.: Наука, 1994.- 154 с.

5. Адмони В. Г., Сильман Т. И. Структура предложения как проблема стиля // Проблемы сравнительной филологии / Сб. статей.- M.-JL, 1964.- С.54-65.

6. Адмони В. Г. Синтаксис современного немецкого языка. Система отношений и система построения.- JT.: Наука, 1973.- 366 с.

7. Азнаурова Э. С. Прагматика художественного слова.- Ташкент: Изд-во «Фан Узбекской ССР», 1988.- 121 с.

8. Актуальные вопросы сравнительного языкознания / Отв. ред. А. В. Десницкая.- JL: Изд-во ин-та языкознания Ленингр. АН СССР.- 1989.237 с.

9. Актуальные проблемы прагмалингвистики: Тезисы докл. науч. конф.- Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1996.- 90 с.

10. Ананьев Б. Т. К теории внутренней речи в психологии // Ананьев Б. Т. Психология чувственного познания.- М.: АПН РСФСР, I960.- С. 221249.

11. Апресян Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики.- М.: Просвещение, 1996.- 302 с.

12. Апресян Ю. Д. Избранные труды.- М.: Школа «Язык русской культуры», 1995.-218 с.

13. Арутюнова Н. Д. Истоки, проблемы и категории прагматики // Новое в зарубежной лингвистике.- М.: Прогресс, 1985.- Вып. 16.- С. 3-42.

14. Арутюнова Н. Д. Фактор адресата // Известия АН СССР. Серия литературы и языка.- 1981.- № 4.- С. 356-367.

15. Арутюнова Н. Д. Жанры общения // Человеческий фактор в языке. Коммуникация, модульность, дейксис.- М.: Наука, 1992,- 281 с.

16. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека.- М.: Языки русской культуры, 1999.- 896 с.

17. Баев Б. Ф. Психология внутренней речи: Автореф. дис. .докт. психол. наук.- Л., 1967.- 29 с.

18. Балли Ш. Оющая лингвистика и вопросы французского языка.-М.: Изд-во ин. литературы, 1955.- 416 с.

19. Бахтин М. М. Собрание сочинений в 5 томах: Работы 1940-х начала 1960-х годов.- М.: Русские словари, 1997.- 731 с.

20. Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества.- М.: Искусство, 1986.-2-е изд.-444 с.

21. Бессарабова Г. А. Косвенные средства реализации субъектной позиции говорящего в высказывании // Германские, романские и русский языки в сопоставительном аспекте: Сб. науч. тр.- Воронеж: Изд-во Воронежского гос. Ун-та, 1998.- С. 264-284.

22. Богданов В. В. Компоненты перформативного высказывания в коммуникативном фокусе // Коммуникативные единицы языка: Тезисы докл. Всесоюзной научной конференции.- М.: Изд-во МГПИИЯ им. Тореза, 1984.-С. 27-30.

23. Богданов В. В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты.- JL: Изд-во Ленинградского гос. ун-та, 1990.- 88 с.

24. Богданов В. В. Текст и текстовое общение: Учебное пособие -СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского гос. ун-та, 1993.- 68 с.

25. Борчук О. В. Семантико- синтаксический статус категории адресации (адресата) в немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук,-Минск, 1983.21 с.

26. Брушлинский А. В. Взаимосвязь процессуальных и личностных аспектов мышления // Мышление, процесс, деятельность, общение.- М.: Наука, 1982.-С. 135-147.

27. Брушлинский А. В. Деятельность субъекта и психическая дея-тельнось// Деятельность: Теория, методология, проблемы.- М.: Наука, 1990.-С. 85-93.

28. Васева-Кадыкова И. Диалог без авторского текста // Русская речь.- 1972.-№5.- С. 38-43.

29. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков / Пер. с английского А. Д. Шмелева под ред. Т. В. Булыгиной.- М.: Языки русской культуры, 1999.- 78 с.

30. Г Вежбицкая А. Речевые акты // НЗЛ.- вып. 16.- М., 1985.- С. 251275.

31. Виноградов В. В. Основные вопросы синтаксиса предложения // Вопросы грамматического строя (на материале русского языка).- М.: Изд-во АН СССР, 1955.- С. 389-435.

32. Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого no-ведения.- М.: Наука, 1993.- 172 с.

33. Вопросы сопоставительной аспектологии: Сб. статей. /Под ред. Ю. С. Маслова.- Л.: Изд-во Ленинградского ун-та, 1978.- 195 с.

34. Выготский Л. С. Мышление и речь // Собрание сочинений. М.: Педагогика, 1982.- Т. 2.- С. 89- 118.

35. Гак В. Г. Повторная номинация на уровне предложения // Синтаксис текста / Отв. ред. Г. А. Золотова.- М.: Наука, 1979.- С. 91-102.

36. Гак В. Г. Прагматика, узус и грамматика речи // Иностранные языки в школе.- 1982.- № 5.- С. 11-17.

37. Гак В. Г. Сопоставительная прагматика // Филологические науки.- 1992.-№3.-С. 11-17.

38. Гак В. Г. Типология аналитических форм глагола в славянских языках (иррадиация и кокатенация) // Вопросы языкознания.- 1997.- № 2.- С. 47-58.

39. Гейдельберг В. В. Вербализованные жесты в русском и немецком языках // Германские, романские и русский языки в сопоставительном аспекте: Сб. науч. тр.- Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1998.- С. 37-41.

40. Герасимов О. И. О типах значений косвенных высказываний // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса: Сб. науч. тр.- Калинин: Изд-во Калининского ун-та, 1985.- С. 150-158.

41. Германские, романские и русский языки в сопоставительном аспекте: Сб. науч. тр.- Воронеж: Изд-во Воронежского гос. ун-та, 1998.- 286 с.

42. Гончарова Е. А. Лингвостилистические особенности «авторской» и «персонажной» несобственно-прямой речи // Стилистика художественной речи: Сб. науч. работ.- Вып. 3.- JI.: Изд-во Ленинградского гос. пед. ин-та, 1977.- С. 67-74.

43. Гончарова Е. А. Пути лингвостилистического выражения категорий автор — персонаж в художественном тексте.- Томск: Изд-во Томского гос. ун-та, 1984.- 149 с.

44. Гончарова В. А. Несобственно-прямая речь в современной немецкой художественной прозе: Атореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1969.20 с.

45. Гойхман О. Я., Надеина Т. М. Основы речевой коммуникации: Учебник для студентов высших учебных заведений / Под ред. О. Я. Гойхма-на.- М.: Прогресс, 1997.- 230 с.

46. Григорьева Т. С. К вопросу об употреблении конъюнктива в косвенной речи немецкого литературного языка (19-20 вв.) // Романо-германские языки: Ученые зап. Ярославского гос. пед. ин-та.- Вып. 73.- Ярославль, 1970.-С. 177-184.

47. Григорьева Т. С. К вопросу о лексико- семантической классификации глаголов, вводящих косвенную речь в немецком языке // Романо-германские языки: Ученые зап. Ярославского гос. пед. ин-та.- Вып. 70.- Ярославль, 1986.-С. 56-70.

48. Грипцов В. И. Синтаксические особенности конструкций с прямой речью в современном испанском языке // Вестник Киевского ун-та. Ро-мано-германская филология.- 1982.- Вып. 6.- С. 83-86.

49. Гулыга Е. В. Косвенная речь в современном немецком языке // Ученые записки МГПИИЯ им. М. Тореза.- 1957.- Вып. 15.- С. 157-186.

50. Гулыга Е. В. теория сложноподчиненного предложения в современном немецком языке.- М.: Высшая школа, 1971.- 200 с.

51. Гулыга Е. В., Шендельс Е. И. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке.- М.: Высшая школа, 1969.- 285 с.

52. Гумбольдт В. Язык и философия культуры.- М.: Наука, 1985.458 с.

53. Девкин В. Д. «Монолог» в диалоге и диалог в «монологе» // Функции языковых единиц в тексте (на материале германских языков): Меж-вуз. сб. науч. тр.- Куйбышев: Изд-во Куйбышевского гос. ун-та, 1986.- С. 1625.

54. Девкин В. Д. Проблемы немецкой разговорной речи (лексика и синтаксис): Автореф. дис. . докт. филол. наук.- М., 1974.- 60 с.

55. Ван Дейк Т. Вопросы прагматики текста // Новое в зарубежной лингвистике.- Вып. 8.- М.: Прогресс, 1978.- С. 259-336.

56. Добжиньская Т. метафорические высказывания в прямой и косвенной речи // Теория метафоры.- М.: Прогресс, 1990.- С. 85-98.

57. Долинин К. А. Имплицитное содержание высказывания // Вопросы языкознания.- 1983.- № 6.- С. 37-47.

58. Долинин К. А. О внутренних признаках несобственно-прямой речи // Иностранные языки в школе.- 1980.-№ 1.- С. 22-26.

59. Дронова Н. П. Несобственно-косвенная речь в немецком языке (на материале источников 16 — 20 вв.): Дис. . канд. филол. наук.- Ярославль, 1975.-208 с.

60. Жеребков В. А. Грамматическая категория времени в системе немецкого глагола: Атореф. дис. . докт. филол. наук.- JI., 1972.- 40 с.

61. Жеребков В. А. Стилистическая грамматика немецкого языка (на немецком языке): Учебное пособие для студентов и аспирантов институтов и факультетов иностранных языков.- М.: Высшая школа. 1988.- 222 с.

62. Жинкин Н. И. Речь как проводник информации.- М.: Наука, 1982.- 159 с.

63. Жовнирук 3. Л. Формы репродукции чужой речи и их стилистическое функционирование в современной немецкой литературе (На материале произведений Г. Канта, К. Вольф, Э. Нейча): Автореф. дис. . канд. фи-лол. наук.- Львов, 1985.- 20 с.

64. Залевская А. А. Межъязыковые сопоставления в психолингвистике: Учебное пособие.- Калинин: Изд-во Калининского гос. ун-та, 1979. -84 с.

65. Залевская А. А. Психолингвистика: пути, итоги и перспективы // Вопросы языкознания.- 1998.- № 6.- С. 81-94.

66. Заничковский М. А. Косвенная речь в современном немецком языке. (Структура и употребление): Автореф. дис. . канд. филол. наук.-Львов, 1975.- 24 с.

67. Золотова Г. А. Говорящее лицо и структура текста // Язык система языка - текст. Языковые способности: Сб. статей.- М.: Изд-во ин-та русского языка РАН, 1995.-С. 120-132.

68. Зуева Н. Е. Диахронический анализ оформления прямой речи (на материале немецкого языка) // Особенности языковых уровней разносис-темных языков: Сб. науч. тр.- Ташкент: Изд-во Ташкенского гос. ун-та, 1982.- №676.- С. 25-30.

69. Карасик В. Язык социального статуса.- М.: ИТДТК «Гнозис», 2002.- 333 с.

70. Клапк Г. Г., Карлсон Т. Б. Слушающие и речевой акт // Новое в зарубежной лингвистике.- Вып. 17.- М.: Прогресс, 1986.- С. 270-321.

71. Ковтунова И. И. Проблема несобственно-прямой речи в трудах

72. B. В. Виноградова// Вопросы языкознания.- 2002.-№ 1.- С. 65-71.

73. Кожевникова Н. А. Живописная косвенная речь в художественных произведениях XIX века // Типы текста и специфика функционирования языковых средств: Межвуз. сб. науч. тр.- Куйбышев: Изд-во Куйбышевского гос. ун-та, 1986.-С. 58-67.

74. Кожевникова JI. А. Лексическая и синтаксическая характеристика глаголов мышления в современном немецком языке: Автореф. дис. .канд. филол. наук.- М., 1970.- 24 с.

75. Кожина М. Н. Соотношение стилистики и лингвистики текста // Филологические науки.- 1979.- № 5.- С. 62-68.

76. Козловский В. В. Свободная косвенная речь в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Киев, 1977.- 24 с.

77. Колосова Д. П. Некоторые наблюдения над прямой речью в связи со значением НПД в современном немецком языке // Проблемы аспекто-логии: Сб. статей.- Калинин: Изд-во Калининского гос. ун-та, 1975.- Вып. 1.1. C. 58-70.

78. Косова В. А. Косвенная речь в немецком языке (на материале прессы ГДР, ФРГ и Австрии): Автореф. Дис. . канд. Филол. Наук,- М, 1977.- 25 с.

79. Красина Е. А. Дискурс, высказывание, речевой акт // Филология и культура: Материалы III международной научной конференции.- Ч. 1.-Тамбов: Изд-во Тамбовского гос. Ун-та им. Г. Р. Державина, 2001.- С. 21-25.

80. Леонтьев А. А. Психолингвистические единицы и порождение речевого высказывания.- М.: Наука, 1969.- 307 с.

81. Леонтьев А. А. Речь и общение // Иностранные языки в школе.-1974.-№6.-С. 80-85.

82. Леонтьев А. А. Язык, речь, речевая деятельность.- М.: Просвещение, 1969.- 211 с.

83. Леонтьев А. А. Основы психолингвистики.-. М.: Смысл, 1997.287 с.

84. Леонтьев А. Н. Лекции по общей психологии.- М.: Смысл, 2000.511 с.

85. Ломтев Т. П. Конституенты предложения с глаголами речи // Члены предложения в языках различных типов (Мещаниновские чтения).- Л.: Наука, 1971.- С. 50-78.

86. Ломтев Т. П. Предложение и его грамматические категории.- М.: Изд-во Московского гос. ун-та им. М. В. Ломоносова, 1972.- 198 с.

87. Лотман Ю. М. Текст в тексте // Ученые записки Тартуского унта.- Т. XIV.- Тарту, 1981.- С. 3-18.

88. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Человек — текст семи-осфера - история.- М.: Языки русской культуры, 1996.- 452 с.

89. Лотман Ю. М. и Тартуско-московская семиотическая школа.-М.: Гнозис, 1994.-560 с.

90. Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики.- М.: Изд-во Московсого гос. ун-та им. М. В. Ломоносова, 1975.- 251 с.

91. Лурия А. Р. Язык и сознание.- М.: Изд-во Московского ун-та им. М. В. Ломоносова, 1979.- 320 с.

92. Михайленко В. А. Текстообразующие потенции чужой и авторской речи // Вопросы синтаксиса и стилистики текста в современном немецком языке.- Пятигорск: Изд-во Пятигорского гос. пед. ин-та иностранных языков, 1986.- С. 55-63.

93. Москальская О. И. Проблемы системного описания синтаксиса.-М.: Высшая школа, 1981.- 175 с.

94. Москальская О. И. Грамматика текста.- М.: Высшая школа, 1981.- 183 с.

95. Намазов К. Н. Косвенная речь в форме словосочетания немецкого языка // Вопросы грамматики романских и германских языков: Сб. науч. статей.- Самарканд: Изд-во Самаркандского гос. ун-та, 1985.- С. 18-22.

96. Намазов К. Н. Повествовательные предложения с косвенным побуждением в немецком и узбекском языках // Труды Самаркандского унта.-1978.- Вып. 364.- С. 45-53.

97. Никулихин Ю. Я. Функции и синонимы кондиционалиса в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- М., 1965.23 с.

98. Новикова С. Д. Об оппозиции конъюнктива I, II и индикатива в косвенной речи в немецком языке // Сб. научно-методических трудов Ташкентского ун-та.- 1978.- № 566.- С. 16-22.

99. Норман Б. Ю. Синтаксис речевой деятельности.- Минск: Вища школа, 1978.- 150 с.

100. Норман Б. Ю. Грамматика говорящего.- СПб.: Изд-во С.-Петербургского гос. ун-та, 1994.- 228 с.

101. Общее языкознание. Методы лингвистических исследований.-М.: Наука, 1973.-318 с.

102. Падучева Е. В. Говорящий: субъект речи и субъект сознания // Логический анализ языка: Культурные концепты.- М.: Наука, 1991.- С. 161169.

103. Падучева Е. В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью (референциальные аспекты семантики местоимений).- 2-е изд.-М.: Эдиториал. УРСС, 2001.- 288 с.

104. Падучева Е. В. Родительный субъект в отрицательном предложении: Синтаксис или семантика // Вопросы языкознания.- 1997.- № 2.- С. 101-116.

105. Пазухин Р. В. Язык, функция, коммуникация // Вопросы языкознания.- 1979.- № 6.- С. 42-50.

106. Петров С. С. Косвенно-вопросительные придаточные в современном английском языке // Исследования по германской филологии: Сб. статей под ред. В. Я. Плоткина.- Кишинев: Штинца, 1975.- С. 12-30.

107. Плотников Б. А. О форме и содержании в языке.- Минск: Вища школа, 1989.- 254 с.

108. Плотников Б. А. Дистрибутивно-статистический анализ лексических значений / Под ред. А. Е. Супруна.- Минск: Вища школа, 1979,- 230 с.

109. Плотников Б. А. Соотношение коммуникативного и прагматического аспектов языковых единиц // Коммуникативные единицы языка: Материалы Всесоюзной научной конференции.- М.: Изд-во МГПИИЯ им. М. Тореза, 1984.-С. 95-96.

110. Покровская Е. А. Грамматико-стилистическое своеобразие авторской ремарки при прямой речи в современной русской художественной прозе: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Ростов на Дону, 1982.- 28 с.

111. Поспелова А. Г. Экспрессивность высказывания и ее реализация в синтаксической структуре предложения // Вестник Ленинградского унта. История, язык, литература.- 1982.- № 2.- Вып.1.- С. 111=114.

112. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике.- М.: Учпедгиз, 1958.- 536 с.

113. Попова Л. Г. Пересказанная речь в современном немецком языке: Дис. канд. филол. наук.- М., 1994.- 183 с.

114. Попова Л. Г. Воспроизведение внутренней речи в немецких и русских художественных текстах с позиции прагмалингвистики: Монография.- Мичуринск: Изд-во Мичуринского государственного аграрного университета, 2001.- 145 с.

115. Попова Л. Г. Прагматика воспроизведения внутренней и внешней речи в немецких и русских художественных текстах: Дис. . докт. филол. наук.- Мичуринск, 2002.- 482 с.

116. Потебня А. А. Собрание сочинений.- М.: Лабиринт, 1999.300 с.

117. Почепцов О. Г. Анализ перформативных высказываний // Филологические науки.- 1982.- № 6.- С. 63-66.

118. Почепцов О. Г. Коммуникативно-прагматические аспекты семантики // Филологические науки.- 1984.-№ 4.- С. 29-35.

119. Почепцов О. Г. Посткоммуникативная сила // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса: Сб. науч. тр.- Калинин: Изд-во Калининского гос. ун-та, 1985.- С. 142-150.

120. Почепцов Г. Г. «Тройное сознание» в структуре семиотического процесса // Логика, психология и семиотика: аспекты взаимодействия: Сб. науч. тр.- Киев: Наук думка, 1990.- С. 81-100.

121. Сильман Т. И. Эволюция повествовательного стиля Томаса Манна//Языковой стиль Томаса Манна.- Л.: Наука, 1973.- С. №80-397.

122. Страхов И. В. Вопросы психологии внутренней речи // Ученые записки.- Саратов: Изд-во Саратовского гос. пед. ин-та, 1948.- Вып XII.- С. 220-227.

123. Строева Т. В. Модальность косвенной речи в немецком языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук.- Л., 1950.- 37 с.

124. Ступина И. Ю. Коммуникативная организация высказываний в контекстуальном и семантическом аспектах / на материале русского и английского языков: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1979.- 32 с.

125. Ступина Т. Н. Функции модальных глаголов в косвенной речи современного немецкого языка: Дис. . канд. филол. наук.- Калинин, 1981.156 с.

126. Ткаченко Р. Г. О некоторых периферийных явлениях синтаксических конструкций прямой речи // Вестник Харьковского ун-та.- 1982.- № 231.- С. 89-93.

127. Труфанова И. В. Прагматика несобственно-прямой речи: Монография." М.: Прометей, 2000.-250 с.

128. Турунтаева С. А. Особенности системных отношений в поле пересказывательности // Системность в реализации языковых единиц различных уровней: Межвуз. сб. науч. тр.- Куйбышев: Изд-во Куйбышевского гос. ун-та, 1987.- С. 44-49.

129. Турунтаева С. А. Коммуникативно-прагматическая характеристика пересказанной речи в ранненовоанглийском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Л., 1988.- 17с.

130. Уманцева JI. В. Лексико-грамматические свойства глаголов и глагольных словосочетаний, вводящих прямую речь: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- Ростов на Дону, 1980.- 31 с.

131. Федорцова Н. Б. Внутренняя речь в автодиалогах В. Розанова // Семантика языковых единиц: Доклады IV Международной конференции.- Т. 1.- М.: Наука, 1998.- С.270- 273.

132. Формановская Н. И. Полупрямая речь // Русская речь.- 1972.-№5.-С. 82-85.

133. Хазова О. И. Функции и грамматическое оформление чужой речи в произведениях Лиона Фейхтвангера: Автореф. Дис. . канд. филол. наук.-М., 1967.-20 с.

134. Хорев Л. Н. Относительное употребление и согласование времен в косвенной и несобственно-прямой речи в современном немецком языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук.- М., 1970,- 27 с.

135. Чумаков Г. М. Синтаксис конструкций с чужой речью.- Киев: Вища школа, 1975.- 220 с.

136. Чумаков Г. М. Чужая речь как лингвистическая категория и проблемы грамматики, лексикологии и стилистики: Автореф. дис. . докт. филол. наук.- Днепропетровск, 1977.- 46 с.

137. Шанский Н. М. Лингвистический анализ художественного текста: Учебное пособие для студентов пед. ин-тов по специальности: «Русский язык и литература в национальной школе».- 2-е изд.- Л.: Просвещение, 1990.415 с.

138. Шарапова Ю. В. несобственно-прямая речь и формы ее выражения // Когнитивная семантика: Материалы II международной школы-семинара по когнитивной лингвистике.- Ч. 2.- Тамбов: Изд-во Тамбовского гос. ун-та, 2000.- С. 254-255.

139. Шевченко Н. Б. Номинативы ввода прямой речи // Вестник Киевского ун-та. Романо-германская филология.- 1980.- № 14.- С. 49-50.

140. Шевченко Н. Б. Субстантивные номинативы ввода прямой речи // Вестник Киевского ун-та. Романо-германская филология.- 1982.- № 16.- С. 44-46.

141. Шендельс Е. И. Многозначность и синонимия в грамматике (На материале глагольных форм современного немецкого языка).- М.: Высшая школа, 1970.- 204 с.

142. Шендельс Е. И. Некоторые принципы стилистической грамматики // Стилистика художественной речи: Сб. науч. Работ.- Л.:Изд-во Ленинградского гос. пед. ин-та им. А. И. Герцена, 1975.- Вып. 2.- С. 159-166.

143. Шишкина Т. А. Косвенное высказывание в сверхфразовом диалогическом единстве (на материале немецкого языка): Автореф. дис. . канд. филол. наук.- М., 1984.- 21 с.

144. Шишкина Т. А. Косвенное высказывание в теории речевой деятельности // Прагматика и структура текста: Сб науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза.- 1983.- Вып. 209.- С. 83-92.

145. Шкловер Э. Г. О взаимодействии авторской речи и речи персонажей в романах Э. Штритматтера // Исследования по общему и немецкому языкознанию: Сб. статей.- Тула: Изд-во Тульского гос. пед. ин-та им. Л. Н. Толстого, 1974.- Вып. 2.- С. 73-81.

146. Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность.- Л.: Наука, 1974.- 427 с.

147. Adams J. Pragmtics and Fiction.- Amsterdam / Philadelphia, 1985.82 p/

148. Admoni W. G. Der deutsche Sprachbau.- L.: Utschpetgis, 1960, 1972/-31 IS.

149. Aust H. Uberlegungen zum sprachlichen Verstehen.- Tubingen: Niemeyer, 1983.-282 S.

150. Behaghel O. Der Gebrauch der Zeitformen in Konjunktivischem Nebensatzdes Deutschen.- Faderborn: Schong, 1899.- 216 S.

151. Behaghel O. Deutsche Syntax.- Bd. 1.- Heidelberg, 1923.- 145 S.

152. Bickens H. Theorie der kognitiven Semantik und Pragmatik.-Frankfurt am Main: Haag, 1984.- 251 S.

153. Dal I. Kurze deutsche Syntax.- Tubingen: Niemeyer, 1962 223 S.

154. Dyserinck H. Komparatistik: Eine Einffihrung.- Bonn: Univ. Ver-lag, 1977.-374 S.

155. Engel U. Syntax der deutschen Gegenwartsprache. Grundlagen der Germanistik.- Berlin: Schmidt, 1977.- 289 S.

156. Erben J. Deutsche Grammatik Ein AbriB.- Munchen: Max Hue-ber, 1972.-392 S.

157. Erben J. Einfuhrung in die deutsche Wortbildungslehre.- Berlin: Akademieverlag, 1993.- 400 S.

158. Faulseit D. Gutes und schlechtes Deutsch. Einige Kapitel prakti-scher Sprachpflege.- Leipzig: Bibliographisches Institut, 1972.- 154 S.

159. Faulseit D., Kiihn G. Stilistische Mittel und Moglichkeiten der deut-scher Sprache.- Leipzig: Bibliographisches Institut, 1972.- 286 S.

160. Fleischer W. Das Fragment und die Bedeutung (eine besondere Textorte) // Probleme der Textlinguistik.- Munchen: Sagner, 1989.- № 28.- S. 141172.

161. Fleischer W., Barz I. Wortbildung der deutschen Gegenwartsspra-che.-Tubingen: Niemeyer, 1992.- 104 S.

162. Fleischer W., Michel G. Stilistik der deutschen Gegenwartsprache.-Leipzig: Bibliographisches Institut, 1977.- 394 S.

163. Fries N. Grammatik, Emotionen und Auserungsbedeutung // Sprache und Pragmatik.- Lund.- 1994.- № 33.- S. 37.

164. Fritz G., Miickenhaupt M. Kommunikation und Grammatik.- Tubingen: Narr, 1981.- 216 S.

165. Good С. H. Presse und Sprachfiinktion.- Tubingen: Niemeyer, 1980.-308 S.

166. Grebe P. Der GroGe Duden. Grammatik der deutschen Gegenwarts-sprache .- Mannheim, 1973.- Bd. 1.

167. Grimm H., Engelkamp J. Sprachpsychologie: Handuch und Lexikon der Psycholinguistik.- Berlin: Schmodt, 1981.- 340 S.

168. Herrmann T. Allgemeine Sprachpsychologie: Grindfragen und Probleme.- Weinhein: Beitz, Psychologie Verl. Union, 1994.- 240 S.

169. Hermann W. Sprachnormen in Standardsituationen. Sptachphilo-sophische Uberlegungen mit Beispielen aus Grammatik und Sprachdidaktik // Sprachnormen.- Stuttgart: Bad Cannstatt, 1976.- S.67.

170. Hoffmann L. Kommunikationsmittel Fachsprache. Eine Einfuh-rung.- Berlin: Sammlung Akademie - Verlag, 1976.- 498 S.

171. Kaufmann G. Die Indirekte Rede und mit ihr konkurierende Formen der Redeerwahnung.- Miinchen: Hueber, 1976.- 209 S.

172. Kleine Enzyklopadie. Deutsche Sprache.- Leipzig: Bibliographi-sches Institut, 1983.-742 S.

173. Roller W. Einftihrung in die Obersetzungswissenschaft.- Heidelberg, Wiesbaden: Univ. Verlag, 1992.- 285 S.

174. Kurz J. Wie gibt man Rede wieder? // Sprachpflege.- 1977.- № 11.-S. 227-230.

175. Kurz J. Moglichkeiten der Redewiedergabe.- Leipzig: Karl Marx Universitat, 1976.-212 S.

176. Kurze deutsche Grammatik.- Berlin: Volk und Wissen, 1982.160 S.

177. Lorck E. Die „Erlebte Rede".- Heidelberg: Univ. Verlag, 1921.263 S.

178. Minakova E. E. Die konfrontative Analyse der regularen lexikali-schen Polysemie im Deutschen und Russischen // Zeitschrift fur Slawistik.- 1994.-№39.- Heft 2.- S. 175-184.

179. Moskalskaja О. I. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache.-M.: Wysschaja Schkola, 1983.- 344 S.

180. Panzer B. Struktur des Russischen.- Miinchen: Univ. Verlag, 1975.- 179 S.

181. Sandig B. Stilistik der deutschen Sprache.- New York: Walter de Gruyter, 1986.- 368 S.

182. Schendels E. I. Deutsche Grammatik.- M.: Wysschaja Schkola, 1982.- 390 S.

183. Steffer Ch. Schrift und Sprache.- Frankfurt am Mein: Suhrkamp, 1997.- 672 S.

184. Steube A. Temporale Bedeutung im Deutschen.- Berlin: Akademie-verlag, 1980.-219 S.

185. Syntax und Stilistik der Alltagssprache.- Tubingen: Niemeyer, 1997.- 296 S.

186. Weinrich H. Textgrammatik der deutschen Sprache.- Mannheim: Univ. Verlag, 1993.-286 S.

187. Weinrich H. Wege der Sprachkultur.- Stuttgart: Deutscher Verlag, 1985.-390 S.

188. Wrobel A. Schreiben als Handlung // Uberlegungen und Untersu-chungen zur Theorie der Textproduktion.- Tubingen: Halle / Saale, 1995.- № XIII.- S. 38-51.

189. Wunderlich D. Studien zur Sprechakttheorie.- Frankfurt am Mein: Suhrkamp, 1976.-417 S.

190. Wunderlich D. Tempus und Zeitreferenz im Deutschen.- Munchen: Hueber, 1970.-358 S.

191. Zecher R. Die Sprache der Sprache: Untersuchungen zur Klarung des Informationssprachbegriffes.- Wurzburg: Konigshausen und bewertenden Rede.- Tubingen: Niemeyer, 1982.- 317 S.1. Художественная литература

192. Афонин В. Е. Письма из Юрги.- М.: Сов. Россия, 1984.- 336 с.

193. Булгаков М. А. Пьесы. Романы,- М.: Правда, 1991.- 768 с.

194. Горький А. М. Жизнь Клима Самгина. (Сорок лет). Повесть.- Ч. 2.- М.: Гос. Изд-во художественной литературы, 1956.-570 с.

195. Пастернак Б. л. Доктор Живаго: Роман.- М.: Книжная палата, 1989.-431 с.

196. Пермитин Е. Три поколения.- М.: Московский рабочий, 1965.760 с.

197. Платонов А. П. Чевенгур. Путешествие с открытым сердцем. Роман.- Воронеж: Центр.-Чернозем. кн. из-во, 1989.- 431 с.

198. Шолохов М. А. Собрание сочинений в 9 томах.Т. 6.- М.: Художественная литература, 1966.

199. Graf О. М. Die Ehe des Herrn Bollwiser // Romanzeitung.- 1977.-№ 12.- 94 S.

200. Grass G. Das Treffen in Telgte.- Munchen: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1978.-200 S.

201. Feuchtwanger L. Die Fuchse im Weinberg.- Berlin, Weimar: Auf-bauferlag, 1982.-955 S.

202. Heller E. Der Mann, der es wert ist.- Munchen: Th. Knaur, 1997.580 S.

203. Hesse H. Unterm Rad.- Leipzig: Verlag Philipp Reklam jun., 1989.145 S.

204. Joho W. Aufstand der Traumer.- Berlin und Weimar: Bibliographi-sches Institut, 1967.-210 S.

205. Koeppen W. Der Tod In Rom.- M.: Progress, 1978.- 200 S.

206. Lenz S. Deutschstunde.- Munchen: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1997. 449 s.

207. Otto H. Zeit der Storche // Romanzeitung.- 1969.- № 4.- 125 S.

208. Seghers A. Karibische Geschichten.- Berlin: Aufbau-Verlag, 1962.1. Словари

209. Бинович J1. Э, Гришин Н. Н. Немецко-русский фразеологический словарь / Под ред. д-ра М. Клаппенбах и К. Агрикола.- 2-е издание.- М.: Русский язык, 1975.- 656 с.

210. Девкин В. Д. Немецко-русский словарь разговорной лексики,- М.: Русский язык, 1994.- 768 с.

211. Ожегов С: И. Словарь русского языка.- 6-е издание.- М.: Советская энциклопедия, 1964.- 900 с.

212. Русско-немецкий словарь / Под ред. Е. И. Лепинг и др.- 7-е издание." М.: Русский язык, 1976.- 848 с.

213. Словарь словообразовательных элементов немецкого языка / А. Н. Зуева, И. Д. Молчанов, Р. 3. Мурясов и др. Под ред. М. Д. Степановой.-М.: Русский язык, 1979.- 356 с.

214. Этимологический словарь русского языка / Сост. С. И. Каранти-ров.- М.: Словари дома книги, 2000.- 437 с.

215. Duden С. Das Herkunftsworterbuch. Mannheim, Leipzig, Wien, Zurich: Dudenverlag von G. Drosdowski, 1989.- 844 S.

216. Paffen K.-A. Deutsch-russisches Satzlexikon. In 2 Bandern.- Leipzig: Enzyklopadie, 1980.- 1686 S.

217. Lewandowski Т. T. Linguistisches Worterbuch.- Heidelberg: Wiesbaden.- In 3 Bandern.- 1985.- 1226.