автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Проблема характера в прозе Б. Васильева

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблема характера в прозе Б. Васильева"

ШИСТЕРСТВО НАРОДНОГО ОБРАЗОВАНИИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН КАЗАХСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ УНИВЕРСИТЕТ ИМЕНИ АЛЪ-МРШ

На оравах рукописи РУСТШВА Калига Рустенбековна

ПРОЕЯЕИА ХАРАКТЕРА В ПРОЗЕ 5.ВАСЖБЕЗА

Специальность - 10.01.02. - Литература народов СССР советского периода

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой-степени кандидата филологических наук

Алка-Ата - 1992

Работа выполнена в Казахском государственной! университете. Научный -руководитель: кандидат филологических наук, доцент Толмачев Б.Я.

Научный консультант: кандидат филологических шук, доцент Мищенко Б.Х.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ОППОНЕНТЫ:

доктор филологических наук, профессор Озмитель Е.К.; кандидат филологических наук Ананьева С.З.

Ведущая организация - Талды-Курганский педагогический институт иы.И.Даансугурова. ■

Защита диссертации состоится " " ^^^-ргфс 1992 г. на заседании специализированного Совета Д 058.01Д37 по присуждению ученой степени доктора.филологических наук при Казахском государственном университете. ■

Ваш отзывы (в двух экземплярах, заверенные печатью).просим направлять по адресу: г.Алма-Ата, ул.Тимзрязева, 46, КазГУ. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке КазГУ.

Автореферат разослан ■У - 1992 г.

Ученый секретарь специализированного Совета, /

доктор филологических наук, Дд

профессор: — УРАЗШ Ф.

у7 /

ОЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность теш определена проблематикой современной литературной яизни. Впряду с закономерным стремлением осмыслить творческий опыт, в различные периоды послереволюционной истории, насильственно отторгнутый от общества, в последние .годы заметно повысился интерес и к произведениям, созданным в предшествующие десятилетия. Объясняется это потребностью восстановить литературный процесс не только в его полноте, но и в последовательном развитии, в русле нераздробленной традиции. В литературоведении и критике наблвдаигся при этом поиски той методологии, которая,с большей цельностью соответствовала бы обновившимся критериям анализа, способного отделить истинное от мнимого, подаинное от подаеняого и преходящего.-1-

Литература семидесятых годов, получивших в последние года определение "застойных", подвергается особенно резкой переоценке, выражающейся нередко в крайних мнениях и безапелляционных приговорах. В этой связи следует прокомментировать точку зрения А.Курчаткина, предлагавшего своеобразный аспект анализируемой проблемы: "Прошлая - обманная - литература умерла, и ей уже больше не яить. "Обманная" - вовсе не потому, в первую очередь, что врала читателю. Много было писателей, а значит, и литературы, которая не просто избегала врать, а говорила правду и только

I. К примеру: Бустин Ю. Вам, из другого поколенья. //Октябрь, 1987. - № 8., С.197-202: Буртин Ю. "Реальная кгатика" вчера и сегодня. //Новый шо, 1987. - й 6. - С.222-233: -Виноградов И. Перед лицом неба и зегли. //Литературная учеба, 1983. - й I. -С.73-Э3; Лавлинский И. Ноша. О литературной критике наших дней. //Лктеватушое обозрение, 1989. - й 2. - С.3-15; Латынина А. Колокольный звон - не молитва. К вопсосу о литературных полемиках. //Новый вдр, 1988. - № 8. - С".232-244; Садшсов X. Метаморфозы и парадоксы классового подхода.. //Простор, 1991. -й 1-2. - С.279-285 и др.

правду. "Обманная" - потому.'что.писатели обманывали себя отно-. сительно своей роли и своего места.в обществе.* В ряде публицистических, выступлений подвергается сомнению особая воспитательная, учительская роль литературы. Уничтокаадему пересмотру подвергли "гиперлорализм", болезнь предельного мотального давления на читателя", проповедническую роль-"великой литературы" и.ее наследников В.Ерофеев и А.Агеев в статьях "Поминки по советской литературе (Литературная газета. 4.07.90. - й 2?. - С.8) и "Конспект кризиса" (Литературное обозрение, 1991. - й 3. - С.15-21). Объектом особого внимания при этом стала "деревенская" проза, "деградацию" которой единодушно констатируют оба автора. Соглашаясь с некоторыми объективно значимыми их выводами, следуем отметить, что сделаны они с.позиции во многом заданной "социокультурной" концепции. Уместно в этой связи предлагать взгляд со стороны писателя-эмигранта Н.Корказина, по мнению которого "деревянная" проза... - это'не застойная, а настоящая литература - к тому жз много сделавшая в то трудное время и делающая сейчас для восстановления исторической правды и развития общественного самосознания" (Иностранная литература, 1989. - Л 2. -С.249).

-Дифференцированный подход к литературе предшествующих десятилетий - как к реально "работаицей" в условиях усложнившейся общественной и эстетической действительности силе - предполагает возможность осмыслить ее заново. Таким образом, проблема изучения литературы семидесятых годов, так разноречиво оцениваемой сегодня, не менее важна, чем восстановление утраченных в истории отечественной литературы звеньев. Особенно актуальной представляется при этом мысль М.М.Бахтина, высказанная'им в 1970 году: "Творче-

I. К^чаткин А. В критической пустоте //Советская литература,

окое погптмящте не отказывается от себя, от своего места во времени, от своей структуры и ничего не забывает" (выделено Бахтиным - Новый ?лнр, 1970. - № П. - С.240). Обретение литературой своей полноты выдвигает коглплекс проблем, требующих решения и в связи с литературой недавнего прошюго. С этой точка зрения объясняется выбор темы с ее временными координаторами: проза Б.Васкяьева 70-х годов.

Писательская биография Бориса Львовича Васильева насчитывает более 20 лег, наибольшая результативность в его творчестве наблюдается тленно в семидесятые года. Издание в 1988 году избранной прозы Б.Васильева составило два объемистых-тома, куда многие произведения не вошли. Уге в следущем, 1989 году, издан однотомник.* Не стааает своей активности писатель и в последние годы, когда критика единодушно признает, что "литература молчит", что "растерянности'сейчас больше, чем уверенности", ибо "возникает иная градация ценностей - как в прозе, так и в поазии...".2 Ыелду тем в 1991 году в различных журналах появилось сразу три произведения Б.Васзльева: роман "Дом, который построил дед" - в "Октябре", повести "Капля за каплей" и "Карнавал" - соответственно в "Шостл" и "Согласии" (Октябрь, 1991. - ^ 7-8; Юность, 1991. - И 4-5; Согласие, 1991. - й 1-2). Сам факт этот в условиях слоевод и запутанной литературной ситуации не исавт не привлечь. внимания. Следует согласиться с выводам И.Дедаова, сделанными критиком в 1977 году в связи с анализом творчества В.Астафьева, но имеющими и обобщавдий смысл: "Новые произведения.. ке только

1. Васильев Боше. Избранное в двух томах. - М.: Худсзественная литература/1988; Его ке. И был вечер, и бало утро. - и.: Созетскии писатель, 1989.

2. Аннинский I. Обоснование ептшизка. /Москва, 1991. -II.-С.188. Эта бесценная конкретность кизни. Беседа с критиком И.Дэдковыгл. //Литературное обозрение, 1991. - й 2. - С.З.

несут что-то самостоятельное ж развивают предыдущее, но часто проливают новый сзет на прелние создания автора, на все их еда-ноа целостное существование, помогая полнее понять этот худозе-стванный и человеческий мир" (Вопросы литературы, 1977. - й 6. -С.43). В процессе решения выдвинутых пройдем возникла необходимость обратиться и к последним публикациям Б.Басильева, в частности к повести "Капля за каплей". Основанием для сопоставления последней с повестью "Летят мои кони" послуяило жанровое единство образа автора в обоих произведениях и в то та время несовпаде ние нравственного отношения автора, от чьего именн ведется повествование, к ваанейшы событиям истории. Это позволяет поставит! в работе "проблему автора и творческого пути писателя".

Объект исследования - повести Б.Васильева 70-х гг. - включает, такаа образом, и некоторые произведения, выходящие за pais этого периода. Первая повесть Б.Васияьэва "А зори здесь тихие... (1969) занлтет особое место в творческой судьбе писателя, во многом предопределив его дальнейший путь в литературе. События Великой Отечественной войны стали главной темой в целом ряде прс извэдэнай писателя: "В списках не значился" (1975), "Встречный бой* (1979), "Нэопалшгая кулика" (1936)... Зга тема включила в свои проблематику еэ только судьбу человека на войне, но и пере-жпбеэго войну фронтовика, и тот рубак в еизни героев, который могло считать пароходом от шра к война: "Пятница" (1970), "Старая Олкшея" (1975), "Веторая" (I97S), "Суд, да дело" (1983), "Завтра бала война..." (1984). Повзсть "Летят мои кони" с подза-головном "о своем врашни" привлекла вникание как образец "азто| скок" прозы своей баографпчкостыо» К току аз написана она, хотя и позжа опубликована, в 1980 году, т.о. завершает семидесятые,

представляя своеобразный их итог. В 70-е годы слогилась творческая концепция Б.Васильева, определившаяся не только в пронавэ-

I

дениях о войне, но п в более разнообразном тематическом спектра: "Иванов катер" (1970), "Се-ай последний день" (1979), "Не стрэ-яяйте в белых лебедей" (1973), "Бали и небыли" (1977-1979), "Вы чьё, старичьё?" (1980)... Тема диссертации ограничена гакром порвет. который, как подтверждает анализ, стал для писателя наиболее органзчнгм в 70-е г.одн.

Пель исслвяовавдя - анализ повестей Б.Васильева в аспекте характера - в определенной керэ обусловлена интересами критики 70-х годов. Изучение ее катериалов позволяет согласиться с взводом Ю.Буртлва, еяеланша совсем недавно: "Если говорить собственно о критике..., то она научилась облекать свое недовольство художественной правдой и остротой кнели писателя в разного рода косвенные, трудноузназаеглне форт, в той числе и в форлу как бз часто худсгестненннх ирз2еязийя.^ В 70-е года з "разного рода косвенных трудпоузнгваеггых форах" шрагзлись претензии критика по преглуцестзу к характерам героев. При этегл объективная зпачз-иость прзззЕЭДзшй, неоднозначность эстетических уетреяяэвпа гх авторов, как прагило, нэ принимались в расчет. Пргкоашгайио социологической моеяо считать трактозку повести В.Распутина "Живи и помни" в сопоставлении с героем рассказа "Шнбалкозо сеия" М.Шолохова: "Красноармеец М.Шолохова как езп личности выше Настённ: еще на зара Советской власти его миропонимание сооггсзтствовало

о

социалистическому гуманизму . Комментпруешге в--сватье Ю. Бурмина "упреки В.Распутину Еа повесть "Прощание с Матерой" образна

1. Буртнн Ю. "Реальная кштикам вчера и сегодня. - С. 230.

2. Шестой съезд писателей СССР. Стенографический отчет. М.: Советский писатель. - 1978. - С.157.

критикой к характеру старухи Дарьи и вызваны сомнениями в его жизненном правдоподобии, еще более - в социальной значимости (Вопросы литературы, 1977. - Л 2. - С.3-81). Отмеченная закономерность проявилась и в отношении критики к произведениям В.Астафьева, В.Белова, Ч.Айтматова, в частности в оцзнке характера Едыгея в романе "И дольше века длится день..." Повести Б.Васильева не стали исключением из слокившейся практики, что нашло отражение в дискуссии о повести "Не стреляйте в белах лебедей". Полярность мнений в ее восприятии сосредоточилась на характере Егора Полушкина (Литературное обозрение, 1973. - £ II—12; Новый мир, 1974. - № 2).

Примеров, подтверждающих специфическую направленность критики на характер героя, достаточно для выводов о проблемности именно зтого аспекта анализа в 70-е годы. В этой связи вагно прояснить его правомочность и действенность в соответствии с авторски;, замыслом и его претворением в произведении. Однако главным критерием в трактовке темы диссертации явилась объективно-реальная значимость категории характера в произведении как важнейшего компонента, связывающего различные художественные уровни в единое целое. Обоснование характера как художественной категории, его типологии стало предметом исследования в трудах ведуда теоретиков классического и современного литературоведения. Для решения

конкратннх задач диссертации, наибольший интерес представляет ра-

т

боты, иссяедушцие характер в конкретных произведениях.

Конкретные задачи анализа находятся в прямой связи с целью исследования. Их мояно конкретизировать следующим образом:

I. Бахтин ;\!.М. Проблемы поэигот Достоевского. - М.: Совлшсатель, 1963; Кожинов В,Е. Голос автора и голоса персонажей //Ттоалет художественной еорш социалистического пеалгзма. - Зй.: наука, 1971, т.2; Гинзбург П.Я. О психологической прозе. - I.: Худ. лит., 1977; Белая Г.-Художественный шр современной прозы. -М.: Наука, 1983; Ее ss: Лите сатура в зеркале критики. - IL: Сов.писатель, 1986: Лихачев Д. Строение шра. - Вопросы лнте-ратурыГТЖ: - 1 3 и другие.

- определить творческую концепцию Б.Васильева, его нравственное отношение к важнейшим проблемам истории и современной яизни;

- проанализировать образ автора в произведениях 70-х годов в сопоставлении с изменением писательского мировоззрения;

- выявить связи образов автора и героя и способы внрааения этих-связей в прозе Б.Васильева 70-х годов;

- обобщить значение творчества писателя в контексте литературы 70-х годов и современной общественно-литературной лизни.

Новизна предпринятого в диссертации исследования подтверждается отсутствием диссертационных работ и монографий о творчестве Б.Васильева, в избранном аспекте в частности. Задача изучения творчества писателей прошедших десятилетий в контексте проблематики современной общественно-литературной швеи липь обозначена, но не стала объектом специального анализа.

Методика анализа основана на понимании текста произведения "как высказывания". Объясняя смысл предлагаемого понятия, М.М.Бахтин заостряет внимание на двух моментах, "определящих, текст как высказывание: его замысле ("интенция") и осуществлении этого замысла". Принципы анализа в диссертации основаны на выявлении соответствия внешнего звучания замысла и его реального значения, такой анализ ыохно, сознавая неполноту и условность определения, назвать сравнительно-сопоставительным. Более всего оправдывает себя такой угол зрения на тех страницах диссертации, где проводится сопоставительный анализ в контексте конкретной литературной ситуации либо творческого мировоззрения писателя с

I. Бахтин М.М. Проблемы текста. Опыт Философского анализа. //Вопросы литературы, 1976. - й 10. - С.124.

9

ориентацией на эвсавдяв. По мысли М.М.Бахтина, "текст является первичной данностью... гуманитарно-филологического мышления".1 Автор диссертации цитирует высказывания ученого по журнальным из публикациям, чтобы подчеркнуть, что многие его работы по важнейшим методологическим проблемам литературоведения впервые вышли в печати в семидесятые годы: "Сильнее пользоваться возможностями" (1970), "Время и пространство в романе" (1974), "К методологии литературоведения" (1975), "Автор и герой в эстетической деятель ности" (1978)... Перечисленные труды проявляют особую актуальность в условиях литературно-критической ситуации последних лет. Так, новый, глубоко значимый смысл открывается в высказывании

р

ученого: "Иде нет текста, там нет и объекта для исследования". Основные предпосылки исследовательской системы М.И.Бахтина не исключают их современной коррекции. К примеру, отсутствие текста как высказывания представляется достаточно правомерной "действительностью" , требующей в наша дни специального внимали. Однако именно анализ текста в сопоставлении замысла и его реализации вы ранает методику исследования в данной диссертации.

. Методологической основой диссертации послужили труды М.Бахтина, Да.Лихачева, Л.Гинзбург, Г.Белой и других ведущих литературоведов и критиков. Центром внимания стали проблемы худонест-венного мира произведения и типологии характера, средств связи и способов выражения образов автора и героя.

Структура диссертации обусловлена.избранным аспектом исследования и главными его задачами. Она состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии. Основной об:ьем диссертации дополнен прилояением.

1. Бахтин М.М. Проблемы текста. Опыт Философского анализа. //Во-поосы литературы, 1976. - В 10. - С.123.

2. Там же.

ОСНОВНОЕ СОДЕРКАНИЕ ДИССЕРТАЦИЙ

Зо введении обосновывается выбор теш и аспектов ее решения, определяются цель и главные задачи исследования, его методология и методика анализа, делаются выводы о его научной новизне.

История изучения проблемы анализируется во введении в процессе сопоставления различных точек зрения, разноречивых оценок, 'появившихся в литературоведческих статьях в последние Года. Их дифференцированное осмысление приводит к обобщающим выводам, в главном своем содержании совпадающим с выводами Ю.Буртина, сделанными критиком в связи с анализом повести В.Распутина "Пожар" (Новый шр, 1987. - 15 6. - С.230-238). Нельзя не согласиться с.мнением И.Виноградова, считавшего, что анализ этот "с предельной убедительностью показывает, как беспомощно и плохо, а вернее - и вообще не сумели воспользоваться наш критики теми возможностями, которые предоставлял им худокественный мир этого предельно острого и страстного произведения - повести, действительно открывающей простор для зесша масштабных и глубоких социальному йгпшстпческих размышления о нынешнем состоянии нашего общества "(Литературная учеба, 1988. - В I. - С.80). Однако эти вызодн нэ могу? быть универсально применяемы к творчеству кагдого писателя. Лишь анализ, подобно предпринятому Ю.Вур-тиным, причем двухсторонний, художественных произведений и критики, может прояснить литературную атмосферу предыдущих десятилетий. Об активности критики з осмыслении творчества Б.Васильева в 70-е годы мояно судить по одному нонкреткому~поводу: реакции на повесть "Не стреляйте в белых лебедей". "Роман Бориса Васильева "Не стреляйте в белых лебедей" принадоеаит к числу немногих произведений 1973 года, которые просшт по всем критическим инстая-

пиям. Сразу га при появлении в печати о нем был написан добрый десяток рецензий, затем роман этот фигурировал в солидных "проблемных" статьях,и, наконец, вокруг него развернулась дискуссия на страницах "Литературного обозрения". Судьба, прямо скаввм, завидная, если учесть, что на подавляющее большинство современной литературы критика откликается одной-двумя рецензиями, а многие романы и повести вообще остаются вне ее поля зрения"." Это свидетельство представляет в рамках решаемой в диссертации темы принципиальный интерес своим фактологическим смыслом. Для содержания же большинства статей о творчестве Б.Васильева характерны заведомо поощрительные интонации, исключающие возможность объективного анализа, как, к примеру, в статье "Вслед за дебютом" Н.Кузина: "Сам факт пристального внимания к повести, безусловно, говорил о талантливости дебютанта. И самое примечательное в отзывах: все писавшие о "Зорях" отмечали несомненную авторскую удачу. Это было признание. Признание сразу крепкое, убедительное. И справедливое, добавим мы" (Урал, 197Г. - & 4. - С.163).

В этой связи весомыми представляются мысли Юрия Селезнева о критике как мировоззрении в статье под характерным названием "Ответственность". Размышляя о "природе критического слова", об "обосновании выдвигаемых ценностей", Ю.Селезнев приходит к заключению о Фотядъяой правоте как частом явлении критики 70-х годов: "... эта сиюминутная правота продиктована не заботой о выявлении истинного соотношения ценностей, не чувством и сознанием ответственности литератора за свое дело, но сугубо прагматическим соображением заведомый результат предопределил и

I. Шапошников В. Хори и Калиничы XX века. //Сибиоские огни, 1975. - » 2. - 01164. .

тературяой аззна слокилась тленно в 70-е годы, на сникая своей активности и в последнее время. Подтворздзние этому - публикация сборников статей и выступлений Ч.Айткагова, ¿.Астафьева, В.Рас-

т

■ путина, Ю.Бондарева, С.Залыгина и других. Наличие этих материалов позволяет анализировать позицию Б. Васильева в контексте современной ему литературной среды. Учитывая предельную насыщенность общественной ситуации, ее неоднозначность в наши дни, авто£ диссертации посчитала необходимым обратиться прекда всего к последним выступлениям Б.Васильева, в которых его нравственное отношение к событиям недавней истории и современной яиэни должно проявиться с предельной остротой.

Две обширные статьи в "Известиях": "Люби Россию в непогоду" (1989, № 17-19), "И все ке я верю: Россия привержена добру" (1990, & 165-167), интервью и диалоги, появившиеся в последние года в различных изданиях, в частности в "Литературной газете" (1990, & 22) - серьезная заявка на активное выражение собственной позиции. Следует отметить,.что"и в минувшие два десятилетия Б.Васильев достаточно часто, особенно в семидесятые, выступал на страницах печати и публично. На заданный в личной беседе вопрос о том, какая из опубликованных статей наиболее полно и верно выражает его мысли, писатель с некоторыми оговорками назвал статьи "И все аа я вар®...", в которой, по его словам, сделана попытка "в историческом плане исследовать нравственные устои нашего общества" (с.10-11 приложения). В главе предпринят в первую очередь анализ этой статьи, которую, с учетом сделанных редакцией сокращений, мсано считать своего ро&а программной. Про-

I. К примеру: Айтматов Ч. Статьи, выступления, диалоги, интео-выз. М»: АПН, 1988; Астайьев В. Всему свой час. М.: Молодая гваодия, 1985; Распутин В. Что в слове, что за словом. Иркутск, 1987 и др.

блематика ее достаточно разноречива, оставляет впечатление вто-рнчности. Так, краткий экскурс в историю гражданской войш л коллективизации после целого ряда документально-публицистических и худогествегоых произведений на эту тему ("Окаянные дни" И.Бунина, письма В.Г.Королекко А.Луначарскому, воспоминания И.Твардовского, повести ¿.Платонова и мноззство других) воспринимаются схематичной и бледной копией рядом с оригиналом. Результата? запоздалого реагирования воспринимается и рисуемые автором статьи картины -бытового беспредела: в "Печалшом детективе" В.Астафьева, в фильме "Так кить нельзя" С.Гозорухнна эта тема, как представляется, и поставлена более остро и разработана более аяалитично. Содержание статьи э целом, как и главный ее тезис: "... духовная мощь России погибла", вызывает ссмнэшгз в последовательности я искренности ее автора. Это чувство ецэ более усиливается при сравнении последних вастуцлзний писатоля с его позицией в 70-е года. Противоречивость относекия писателя к однпм и тем га гцз-ненким ситугдгяа и историческим фактам прослеживается на легко обозримом отрезке времена. Так, соззразнно носоЕкасггиз касгз согодляглегр Б.Васкхьзва об изначайнтой безнравственности гражданской войны и пламенная речь з 1976 году на У1 съезде писателей, более уместная з устах комсомольского активиста, евеэлл шзстидесятндвухлетнего автора не одной книги (Шзстой съезд писателей СССР. Стенографический отчет, с. 35). Праге роз непоследовательности, противоречивости, балео того, резкого пересмотра преяних позиций (характерно: "да, я все пересмотрел"— с.13 приложения) достаточно для вывода об отсутствия цельности в провоз-зрении писателя. Внимательное изучение выступлений писателя и в последние годы наводит на мысль о зависимости мнений писателя от

официальной точка зрения. Еще в 1987 году его высказывания о гражданской войне, об отце, участвовавшем в ней красным команди-рсм, покрыты-налетом романтического восприятия, от чего не осталось н следа в 1990-1991 гг. ("Стать личностью" - Советская Литва. 3.01.87. - С.2). Характерно, что в одном из своих выступлений Б.Васшгьев подчеркнул обусловленность писательского мировоззрения "ближайшим социальным окружением" ("Прозрение" - Наука и религия, 1988. - $ 4. - С.49), в личной беседе противоречия в своих социально-исторических пристрастиям объяснил спецификой времэнл: "Все рассматривается в историческом процессе, во времени... Сейчас я воспринимаю революцазз иначе..." (с.12 приложения). Представляют интерес в этой связи выводы, сделанные З.Камяновым в связи с проблемой в целом: "Когда человек осмыслен как наследник опыта поколений, собиратель времен и пространств, ому заведомо не подойдут ей титул "продукта" зпохн, ни колпак государственной идеологии. Собственно "продуктом" он вцдится как раз из-под колпака" (Октябрь, 1990. - й II. - С.165). Осмысление личности, наследующей опыт поколений, предполагает ведущую роль культурной традиции, национального духовного опыта. Анализ публицистических выступлений Б.Васильева не дает достаточно убедительных доказательств продуманной, ясной позиции по этому важнейшему дая писателя вопросу. До недавнего времени понятия "нравственность", "мораль", "идеал" в его выступлениях спокойно упивались с определением "коммунистический". В выступлениях писателя прослеживается достаточно поверхностное и одновременно недоверчивое, пренебрежительное отношение - к идее национального возр'Ькдензя. Как подтверждает сопоставительный анализ, гражданская и нравственная позиция Б.Васильева на выдероваат сравнения с цельной, взвешенной концепцией таких писателей, как Ч.Айтматов и В.Астафьев, З.Рас-

15

путан и О.Чзладзе... В частности, отношение порзчнелвяных писателей к вечным нравственным законам, общечеловеческим и национальным истинам, духоекой вере и нигилизму безверия, народной градации и "массовой" культура... и э целом не противоречат друг другу, и э частности для заздзго из них эти величина ие нанзэт веса и качества на протзвоподознне. Как наиболее выразительный пример обоснованного и страстного отнесения писателя к идее национального возрождения мозно выделить статью О.Чиладзе "Рада гизви" ... (Говоря откровенно. Заметки писателей о мехнашоналъньк отноганиях. 5.1., 1969. - С.202-210).

Однако заявленная программа писателя не всегда совпадает с вошгозензек ее э произведении. Нравственный смысл и духовнеэ за-полеэепэ идеи глубже проявляет себя з зудсаествензсм щре писателя, при зтс?.1 сохраняют значимость отнопкнпя худс-ествекногс тара с тгмз язленлят.е истоггтчэски конкретной зззки, которыет он обусловлен и Ен:г?ак к бытию. С этгх позицлй предпринят з глзвэ анализ повести Б.Васплнзна "Летя? моя кски" в сопоетааленаг с повестью В.Астафьева "Зрячий посох".^ Основанием для подобного сопоставления посяугзхд замысел обои:-: авторов рассказать о кспкрзтгпс: лгпгг л времени. Еакровый масштаб повестей резко неоднозначен, что проявилось а в объеме их (у Б.Васетьева - 65, у В.Астафьева -450 страниц), еще более в аналитической нагрузке повествования. В "Зрячем посохе" активно проявляется публицистзчесглй уровэнь повествования, используется документальный материал. Поевсть ¿.Васильева ближе по своим заяровш качествам к лирической прозе, хотя и подзаголовок ее "повесть о своем времени" и содэрганпэ эпиграфа (личнкв анкетные данныэ) предполагают заявку на донумэя-

I. Васильев Боше. ИзбтанЕсе з 2 томах, т.2, с.4-69; Астатьез Зиктоо. К сага. Зиплй посох. Кома coscr.ce ! кнгенеэ издательство, 1980. В дальнейшем в тексте автотефвшга будут указана страница этих изданий.

талыюсть. Однако и "Летят мои кони..." и "Зрячий посох" могут быть отнесены к "авторской" прозе со всеш учитываемыми при этом оговорками (теретн принадпекит Н.Ивановой - Вопросы литературы, 1983. -ИЗ." С.179-214). 3 центре пх - личность автора - писателе, его голос звучит непосредственно, прямо выракая свое отношение к еизнэяным событиям и ситуациям. При всей неоднозначности кизнеяного опнта и писательских судеб Б.Васильева и В.Астафьава, они принадлежит к одному историческое поколению участников войны одного 1924 года рождения. И потому неизбежно, порой и непроизвольно в фокусе вникания оказываются одни и те ге события, лица, проблемы. Тем более вероятно, что произведения писались почти одновременно. Год окончания "Зрячего посоха" стал годом публикации повести "Летят глои кони..." (1982). Сравнительный анализ фиксирует резкое несовпадение художественных целей двух авторов. Это выражается на различных уровнях текста, начиная с названия произведений. У Б.Васильева название "Летят мои кони..." лишено сцасловой нагрузки, сгязано с повзствозанпел лишь формально. Словосочетание "зргчий посох" получает в повести подтекстозый, философский скисл ("древние называли память "зрячпм посохом" -с.412>, выражая цельное азторское мировосприятие.

Особенно наглядно проявляется различие решанцих координат в эстетической системе ценностей у Б.Васильева и В.Астафьева в их отношении к литературе и роли писателя в современном мире. Заварная повесть, Б.Васильев в присущем всему повествованию приподнято-возвышенном тоне восклицает: "А еще.где представляется, что писатель - Творец... У него огромная, божественная власть в кирах, сотканных ш из собственной бессонницы, и значит, он должен быть справедлив, как высший судня" (с.68). Мысль В.Астафьева: "Быть пророком и даже проповедником всегда трудно, однако без

попыток ц потуг на это литературе существовать нввозмагио" (с.433) - лишь на первый взгляд, воспринимается в сходном ключе. Ему свойствен аналитический» неоднозначный подход к проблеме, а потому не противоречат сказанному другой ее аспект: "...само влияние литература и искусства на человеческое общество у нас, как и во всем мира, преувеличено, более того, оно, это влияние, носит порой совсем не та Форш, какитяи хотелось бы нам их видеть и иметь..." (с.258). Характерно, что Б.Еасяльэв судит о литературе вообще, избегая высказываний, конкретззлруацих проблему. Он пишет о литература и в прямом и в пераносшп смысла прописными букваш: "Кажется, я так и остался стаять на коленях перед ЛИТЕРАТУРОЙ" (с. 21). Сеол собствэннна произведения -прп это:л оценивает писатель весы® высокими определениями! "... они больше сюзэта, ширэ только рассказанных событий., а это как раз и есть мое постижение литературы" (с.61). Избегая самооценок, В.Астафьев предпочтительно анализирует конкретную литературную среду, конкретную общественную ситуации "Правда, мутные времена мутят и самые вечные истины, толкуют их Екразь н вкось, смешивая черное с белым, и достигается таюа образом какая-то мутная, скорее химическая, но не нравственная истина. ...двурушничество искусства, его зависимость достзшш небывалых размеров, неслыханной развязности и наглого самодовольства" (с.268, 434). В отличие от сопровождаемой неточностями и язныкя противоречиями. образной избыточности повествования Б.Васильева речь автор! "Зрячего посоха" логична, ее строгая и естественная интонация придает бытийным понятиям земной смысл. Еще более, чем на отношении к литературе и ролл писателя в обществе, этот вывод основывается на оценка обоими авторами истории. Не истории вообще как философской категории, а конкретной отечественной лсторзя

кинувших десятилетий. В повествовании В.Астафьева нашли место прдаодушные, недвусмысленные высказывания на эту тему: "Горек мой вывод, горек тем более, что на моих глазах лучшая часть нашего общества разрушилась, погибла в голоде, войне, преобразованиях е непосильном труде..." (с.434). Исторические ретроспекции Б.Васильева представляются достаточно схематичными, лишенными необходимых смысловых акцентов. При внешнем стремлении к объективности оценок автор повести "Летят мол кони..." "вырос в климате праздника", не замечая трагических противоречий истории, "в ощущении победного торжества" (с.31). В связи с этим возникает вопрос о нравственном "климате" или, по выражению Г.Белой, "нравственном мире" произведений Б.Васильева, что обязывает распирать объект анализа, в первую очередь вклкяив в него повесть "Капля за каплей", опубликованную, гак-подчеркивалось внпе, в 1991 году.1

Соответственно углубляется и аспект анализа, проецируясь с образа автора на систему образов - характеров в целом.

Глава втотая - "Автор" и "герой" в прозе Б.Л.Васильева.

Анализ системы нравственных ценностей, выявлящях эстетическую авгоконцепщю Б.Васильева и В.Астафьева, обусловлен жанровой спецификой прозы, в которой "организующим центром становится личность автора, самопознание писателя". Комментируя этот вывод,

H.Иванова уточняет: "Личность писателя в такой прозе наиболее открыто обнаружитет себя и проходит проверку на нравственный автоштат, ибо зто не только исследование, но и самоисследова-ние".^ Уточнение представляется существенным, ■ и, думается, пред-

I. Юность, 1991, & 4-5. В дальнейшем в процессе анализа будут указаны номер журнала и страница.

2- Ишятаа. Е. Вольное дыхание, с.203.

принятый в первой главе анализ повестей "Летят мои кони..." и

"Зрячий посох" в определенной степени подтверждает его значимость. Своеобразной"проверкой на нравственный авторитет" позиции В.Астафьева стала публикация его повести, пролежавшей в столе писателя более пяти лет, в 1988 году. Характерно, что в период крутых социальных переломов, в условиях слоеной и противоречивой литературной гизни, публикация повести не прошла не замеченной. Среди других следует отметить две статьи; упоминавшуюся выше по другому поводу "Ноша" Л.Лазлинского и "Четыре октавы бытия" Арк. Эльяшевича."1 Анализируя произведение в единстве замысла и его художественного претворения, оба критика приходят к заключению об актуальной.современности его содержания, о цельной авторской концепции, объединяющей многочисленные ее темы и образы. Повесть "Летят кои кони..." 5.Васильева, как убездает сравнительный ана--лиз, воспринимается более как беллетрпзованный комментарий к личной судьое писателя. Социальные обобщения автора лишены объективной глубины, их поверхностность, отсутствие в них стерзневого корня особенно остро проявились в наши дни. Однако, в условиях утвердившегося в последние годы плюрализма мнений,нелегко избегнуть упреков в субъективности подобных выводов. Тем более продуктивным можат стать сравнительный анализ двух произведений, авторство которых принадлезит Б.Васильеву. В свое время литературоведческий анализ в этом направлении был проведан в отмеченной выше статье В.Казшновым. .Материалом послужили два повести Ю. Трифонова с промежутком написания в 25 лет, основанием - наличие в них одинаковой жизненной ситуации и обшзй системы образов, методадогя-

I. Эяьяшевич Атя. Четыре октавы бытия. Октябсш, 1990. - й 4. -С.193-202. ~

ческими предпосылками - принципы исследования в целом ряде работ М.М.Бахтина проблемы .автора и героя в художественном произведении. Б предпринятом сравнении повестей "Летят мои кони..." и "Капля за каплей" играет роль прежде всего система образов, проецируемая центральным образом автора, его общей этической позицией. Однозначны к некоторые жизненные ситуации, в художественном решении которых наблюдаются в контексте двух повестей очевидные противоречия. Событийная канва сюкета новой повести констру- ' ируется на впечатлениях детства автора-героя, так ке, как и на многих страницах повести "Летят мои кош...". Основное место действия - Смоленск, улицы и дворы детства и ранней шости повествователя. В системе образов особо значимы в обеих повестях образы отца и матери, претворяемые в реальных гизненинх ситуациях и в ретроспекциях памяти 'автора. Однозначна ж формальная структура произведений. Основному повествованию предшествует своего рода пролог, завершает его эпилог, в которых звучит "голос" автора из настоящего, т.е. времени создания произведения. В обоих случаях последняя Фраза рассчитана на продолжение мысли, незавершенность повествования, что графически выражено многоточием. Содержание пролога и эпилога делает возможным перенесение "я" автора-рассказчика на "я" автора-писателя, в голосе повествователя явственно различим голос писателя.

Разночтение в нравственной трактовке сходных жизненных ситуаций и конкретных образов выявляется в названиях, определяющих различие художественных целей. Смысл прямо противоположен, при этом название последней повести явно рассчитано на философское восприятие и стало не формальным, как "Летят мои кони...", а значимым, по замыслу автора, рефреном повествования (й 4, с.6; В 5,

с.37» 42). Настойчиво образ кашш связывается в повествовании с образом времени, местами з достаточно прямолинейно: "... мое время капля за каплей истекает из меня. Капля за каплей" (й 5, с.40). Иногда этот образ помогает автору связывать реально происходящие события с прошлым, в целом же название предопределило концепции художественного времена в произведении. В отличие от фрагментарности повествования в повести 1980 года, охватывающего всю .тазнь автора к моменту написания, в "Капле за каплей" основное действие сконцентрировано на нескольких годах жизни героя. К концу повествования, как сообщает, его автор, герою "целых шестнадцать лет" (й 5, с.45). Биография этих нескольких'лет рассказчика, "выпавшего из гнезда в мае тридцать седьмого..." {& 4, с.9) со всеми последствия-.® этого, явно вымышленна и не совпадает с биографией росшего "счастливчиком" рассказчика в повести "Летят мои кони...". 3 "Капле за каплей" - два центральных образа: автора-повествователя, в котором ощутимо проявляется сам писатель, и героя-рассказчика, действующего в общей системе персонажей. Однако,, по объективно значимой мысли М.М.Бахтина, все "герои измеряются и определяются своим отношением к автору-человеку (как особому предмету изображения)...".* Речь, таким образом, монвт идти об "авторе, частично изображенном, показанном, входящем в произведение как часть его" в отношениях с "чистым автором" (вы-

о

делено Бахтины!.!), т.е. писателем.

В повести "Капля за каплей" главное внимание героя обращено к образу материт, з отличие от повести "Летят мои кони...", где центром памяти был отец, красный командир, участник гражданской войны. Его образ вызывал у автора реальные слезы, заставлявшие

1. Бахтин и.М. Посбдема текста, с.130.

2. Там на, с. 1301

отложить на время перо: "его авторитет был всегда дан меня абсолютным..." (с.39). При подобном отношении переакцентировка, происшедшая в новой повести,особенно заметна в восприятии героя, несущего в себе многие авторские черты. Создается впечатление, что отец с его кристальным героическим, по прежнему замыслу, прошлым, не совсем удобен для героя-повествователя и автора "Капли за каплей". Думается, что внутренний голос героя, прощапцегося с прошлым ("Прощай, мама, политбоец мама. Прощай, папа-комдив с двумя орденами боевого Красного Знамени..." {& 5, с.37) отражает характерную ломку в сознании самого писателя. Герой "Капли за каплей", чей "голос" вклотает и "голос" автора, способен воспринимать биографию отца, "без колебаний принявшего Великую Октябрьскую революцию" в повести "Летят мои кони..." (с.32) критически: "И я и предам, как мой отец предал конников Махно в Крыму" Оё 5, с.44). По сути сравнительный анализ демонстрирует полный пересмотр позиции автора "Капли..." в его отношении к недавней отечественной истории, что приходилось констатировать в первой главе в связи с конкретными публицистическими выступлениями Б.Васильева. В повести резкое изменение авторской позиции отразилось на все® системе образов: отпд и матери, кеяы дяди и особенно членов артели, вальщиков .леса, "в которой все "бывшие": быв пел дочь расстрелянного в заложниках отставного полковника.., бывшая гена красного командира, а ныне разоблаченного врага народа.., бывшая сотрудница Смоленской Чека, спившаяся с круга, но спасенная.., бывшая воровка и шалопутка..." (№ 5, с.34). В этом смысловом ключе предлагает автор повести и самохарактеристику героя-рао-скавчика: "Все бывшие, и я хорошо вписываюсь. Я токе бывший. Бывший единственный сын комдива, бывший школьник, бывший пионер, так н не успевший стать комсомольцем" (й 4, с.34). Подобная сис-

тема образоэ-характэров выявляет очевидную задгнность авторской идеи, в тексте повести художественно не мотивирована. Анализ приводит к выводу, что образ рассказчика вписан в эту систему "волевым" приемом автора, чей "голос" связывает повествование в многочисленных отступлениях от основной темы. Чаще всего герои вырезают себя достаточно прямолинейно, в частности вьш лпявдая роль "персонажа-идеолога", чьи мысли оказываются в одной плоскости с авторскими, дочь отставного полковника Елена Алексеевна. Ее рас-суадвния, обращенные к герою ("Русская культура достигла великих высот, чтобы постичь её,тебе тоае надо стремиться вверх. Как алышнзсту..." - й 5, с.41) почта повторяют тезисы статей и выступлений самого писателя. Нередко авторская концепция нравст-веняо-зтическдх ценностей получает надуманное композиционно-смысловое решение. Так, та.-е героиня вскоре после, надругательства над ней бойца спецохракы произносит неуместно высокие слова о России, воспринимаемые в этой ситуации крайне сомнительно: "Из нас вадаэливают Россию. Ту Россию, о которой я рассказывала тебе. Россия писала стихи. Прекрасные, удивительные стихи.-А ее швырнули, в грчзь и топчут сапогами. Выдавливают её из нас. Капля за каплей" (й 5, с.42).

Примеры немотивированности аазненныг ситуаций, неубедительности характеров, надуманности высказываний героев повествования -доказательство и следствие неорганичности авторской художественной концепции. Автор-писатель Б.Васильев "не вписывается" в новую систему нравственно-эстетических ценностей. Наглядно убеадгет в этом сопоставление его мыслей с мыслями его героев. В частности, не представляется возможным совместить трезнваззя его героя: "Мы давно узв на яизем, мы почти круглые сутки заготавливаем столбы, словно намереваемся огородзть всю страну" ($ 5, с.41) -

с недавними воспоминаниями писателя о "действительно трудовом энтузиазме", когда "леди ощущали себя счастливыми, чувствовалось братство в стране" (Прозрение, с.50). Предлагаемый писателем "плюрализм" - "было и то и другое" не приемлем в концепции цельного мировоззрения, наводит на мысль о конъюнктуре. В произведении нечеткость и скороспелость авторских выводов оборачивается сыростью и художественной необоснованностью характеров, отсутствием в них "цемента" нравственности в шрокш понимании этого понятия. С этих позиций предпринят в главе и анализ повестей Б.Васильева 70-х годов. Характеры претворяются в них в соответствии с философской и художественной трактовкой времени, выражаемой в сшетно-композиционных связях. Чаще всего связь прошлого с настоящим осуществляется в произведениях посредством эпилога (т.1, с.123-132; с.340-342; 441-442). Повествования со свободно взаимодействующими временными планами, как, к примеру, в произведениях Ю.Бондарева или В.Астафьева, Б.Васильев избегает. Временные ретроспекции присутствуют лишь в воспоминаниях героев. Характер героя реализуется в ограниченном времени и конкретной ситуации, конфликт в повестях о войне обусловлен объективными, не зависящими от героя обстоятельствами, лишен внутреннего развития. Основное внимание уделено поэтому анализу тех произведений, з которых характер героя претерпевает нравственные изменения, что позволяет судить и о художественном поиске самого писателя.

Представляется, что вывод, сделанный в 1973 году К.Дедковым в связи с анализом повести "Не стреляйте в белых лебедей", сочиненной, по его шению, "из садах благородных побуждений, но без должного .уважения к реальной сложности современной нашей жизни" (Литературное обозрение, 1973, £ II, с.47), может стать опреде-

ляпцим в современном осмыслении творчества Б.Л.Васильева.

В заключении обобщены вызоды анализа, предпринятого в обеих главах. Решение задач, выдвинутых в диссертации, осложнилось отсутствием четкой методики исследований подобного характера. Помимо названных в автореферате работ теоретического и методологического характеров существенную помощь оказали автору диссертации исследования ученых Республики Казахстан, в частности ре-шавдие проблемы на уровне сопоставительного анализа. Среди них труды Ахметова З.А. "Лермонтов и Абай", Канишвва Т.К. "Поступь", Нургалиеза Р.Я. "Древо обновления", Еердабаева Р. "От легенды к роману" и другие.*

В одной из своих статей В.Камянов сравнивает нашу культуру а контексте последних лет с деревом: "Ее изрядно прореженная крона меняет вид. Густеет. Некогда сорванная политическими ветрами и поветриями листва по-молодому зазеленела в этой кроне. Дане многие обломанные ветви озяли, заново привились к стволу. А на стволе псушо засохших сучьев, озелененных, однако, заботливой рукой критиков-декораторов" (Октябрь, 1990, iä 2, с.174).

Проза Б.Васильева 70-х годов - факт недавней литературной истории. Анализ в избранном аспекте позволяет определять значимость творчества писателя в контексте современной литературной зизни.

Приложение заключает в себе содержание лачн.чх бесед автора диссертации с Б.Васзльевым в I990-I99I годах, под которым писатель, по его собственному признанию, "подписался без колебаний"

I. Агатов З.А. Лешонтов з Абай. - А-Ата: ззд-во АЗ'КазССР, 1954; Какпшев Т.К. Поступь: Статьи, исследования, поотсетн. -А-Ата: Жазушы, 1983; Нупгалзез Р.Н. Дпзво обновления: Тсадз-ште и современный литеоатуоный псоцесс. - А-Ата: Еазушн^ I9S9. - обь е.; ьетщбаез Р. От легенды к роману: Статьи и исследования. - А-Ата: Жазушн, 1976.

(с.15 пралскения).

По теме диссертации опубликованы следующие работы: -

1. Жанровое своеобразие повести Б.Васильева "А зори здесь тихие..." - Тезисы конференции молодых ученых, Каз1У, 1988 г.

2. Проблема героического характера в современной советской повести (на материале произведений Б.Васильева). - Тезисы конференции молодых ученых, КазГУ, 1989 г.

3. Проблема характера в современной советской повести о войне. - Тезисы докладов региональной научной конференции. Грозный, 1989 г.

4. Творческая позиция Б.Васильева в контексте публицистики современных писателей. - А-Ата, 1990 г.