автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проблема межнационального диалога и ее художественное воплощение в творчестве Н. С. Лескова

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Кузьмин, Александр Владимирович

Введение

С. 1

Глава 1. Польская тема и образы поляков в творчестве Н.С.Лескова

1.1. Польская тема в очерках «Из одного дорожного дневник^и «Русское общество в Париже»

1.2. Польская тема в романе «Некуда»

1.3. Образы поляков в рассказах

1.3.1. «Бессребреник»

1.3.2. «Интересные мужчины»

1.3.3. «Антука»

Глава 2. Россия и Запад в творческом сознании Н. С.Лескова

2.1. Русские немцы Васильевского острова: «Островитяне»

2.2. Иностранцы-реформаторы

2.3. Остзейские немцы: «Колыванский муж»

2.4. «Чувствительные немцы» и англичанка-праведница

Глава 3. Еврейская тема и образы евреев в творчестве Н.С.Лескова

3.1. Евреи в очерках «Из одного дорожного дневника»

3.2. Образы евреев в рассказах

3.2.1. «Новозаветные евреи»: чужие среди своих -свои ли среди чужих?

3.2.2. «Ракушанский меламед»: «страшный жид с расчетом»

3.3.3. «Жидовская кувырколлегия»: поляк, немец и русский «переделывают» еврея

3.3. «Еврей в России: несколько замечаний по еврейскому вопросу»

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Кузьмин, Александр Владимирович

Н.С.Лесков вошел в историю русской литературы как «самобытный живописец» русской действительности и русского национального1 характера. Значительная часть его творческого наследия может быть оценена как энциклопедия «типов» и «экземпляров» русских людей. Вместе с тем изображение и анализ русского национального характера зачастую проводится Лесковым через общение русских с другими народами: немцами, англичанами, поляками, французами, чехами, украинцами, евреями, татарами, якутами, литовцами, финнами, греками, даже китайцами

1 С самого начала оговоримся по поводу терминов «нация», «народ», «этнос» и производных от них. В этнологии, науке, занимающейся этими понятиями, до сих пор нет общепринятых определений терминов «этнос» и «нация» (существительное же «народ» из-за своей многозначности и размытости как термин вообще не воспринимается); в учебниках по этнологии, как правило, приводятся определения, данные Ю.В.Бромлеем {нация - «исторический тип этноса, представляющий собой социально-экономическую целостность, которая складывается и воспроизводится на основе общности территории, экономических связей, языка, некоторых особенностей культуры, психологического склада и этнического самосознания»; этнос - «исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая совокупность людей, обладающих общими, относительно стабильными особенностями культуры (в т.ч. и языка), а также сознанием своего единства и отличия от всех других подобных образований (самосознанием), фиксированном в самоназвании (этнониме)» (Садохин А.П. Этнология: Учебник. М., 2000. С. 248, 252)). По поводу терминов этнос и нация, их семантической наполненности, дискуссии идут до сих пор (недавний обзор их результатов см.: Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии. СПб., 1996. С. 3-7; Элез А.И. Критика этнологии. М., 2001). Различия между этими двумя терминами для нас не столь важны, так как мы занимаемся проблемой межэтнических контактов опосредованно - через литературный текст, изучая при этом некий концепт, который можно назвать и народом, и нацией, и этносом. Однако наиболее предпочтительным для нас оказывается термин нация, ибо в XIX веке при разговоре о национальных вопросах использовалась именно эта категория (показательно в этом смысле название лекции Э.Ж.Ренана - «Что такое нация?»).

Фи-ю-фи из «Некуда»), Что побудило писателя ввести в свое творчество такой обширный инонациональный фон, какая цель преследовалась при этом, как он изображает разные национальные характеры, наконец, каково его представление о механизме межнационального диалога вообще? Эти вопросы образуют центр предлагаемого исследования.

Интерес Лескова к представителям разных национальностей обусловлен целым комплексом причин, носивших как общественно-политический, так биографический и чисто художественный характер.

XIX век стал для России временем острейших «национальных вопросов», порожденных главным образом имперской политикой конца XVIII века - прежде всего разделами Польши (вместе с Пруссией и Австрией) в 1772, 1793 и 1795 гг., которые повлекли за собой не только болезненную «польскую проблему» (борьбу поляков (в основном шляхты) за свою независимость и репрессивные действия со стороны российского правительства), но и «еврейский вопрос», так как белорусские и украинские территории с большой численностью еврейского населения отошли к России. Раздел Польши привел также к тому, что у России появилась граница с Пруссией и Австрией, объединившихся во второй половине 1860-х - начале 1870-х гг. в Германскую империю, ставшую опасным соседом не только европейских государств (войны Пруссии против Дании (1864), Австрии (1866), Франции (1870-71)), но и России. Таким образом, в середине 1860-х гг. в России актуализируется и «немецкий вопрос», первоначально выразившийся в проблеме прибалтийских территорий («остзейский вопрос»).

Национальные проблемы никогда так ранее не волновали русское общество как в 60-80-е гг. XIX века. Именно в это время в печати появляется множество статей и брошюр, посвященных январскому восстанию 1863 г. в Польше, спорам о предоставлении или непредоставлении полякам независимости, обсуждению статуса евреев в России, остзейскому вопросу, разговорам о военной угрозе со стороны у

Германии и т.д. Активного участия в обсуждении этих вопросов Лесков не принимал, что было обусловлено рядом причин: его нежеланием примыкать к тем или иным общественно-политическим группировкам, сложными отношениями с современными ему периодическими изданиями, и вообще далекостью от политики. «Ничего не понимая в политике, я не принимал в о этих спорах никакого участия» (СС-11; 6, 289) , - признавался он в рассказе «Шерамур». Избегая публичности, писатель тем не менее посвятил национальным проблемам немало места в своем творчестве, поднимая их как в публицистических, так и художественных текстах. Описание того, каким образом он это делал, будет составлять одну из главных линий данного исследования.

Интерес к проблемам национального характера возник у Лескова, по всей видимости, еще в 1850-х гг. Этому способствовало его знакомство с А.В.Марковичем, Н.И.Костомаровым, Д.П.Журавским и вообще с литературными и общественными кругами Киева, где Лесков жил в эти 2

Напр., М.П.Погодин в 1867 г. издал собрание своих статей по польскому вопросу «Польский вопрос. Собрание рассуждений, записок и замечаний (1831-1867)», в 1869 г. -брошюру «Остзейский вопрос. Письмо к профессору Ширрену». М.Н.Катков со своими взглядами на польскую и остзейскую проблемы выступал в 1860-е гг. на страницах «Московских ведомостей»; в 1887 г. свои «польские» статьи он издал в двух объемных томах под общим названием «1863 г. Собрание статей по польскому вопросу, помещавшихся в «Московских ведомостях», «Русском вестнике» и «Современной летописи». В 1868 г. Н.Я.Данилевский пишет обширную книгу «Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира и германо-романского», вышедшую отдельным изданием в 1871 г. На протяжении 1860-х гг. в печати появилось огромное количество статей по остзейскому вопросу, их обзор см. в кн.: Исаков С.Г. Остзейский вопрос в русской печати 1860-х гг. Тарту, 1961. Библиографию статей по польскому вопросу см.: Восстание 1863 г. и русско-польские революционные связи 1860-х гг. Библиографический указатель литературы на русском языке. М., 1962.

3 Так как Полное собрание сочинений писателя до сих пор не опубликовано полностью, при ссылках на лесковские тексты мы выработали следующую систему сокращений: так, Собрание сочинений 1956-1958 гг. будет обозначаться как СС-11, далее номер тома и страница (напр., СС-11; 7, 499); двенадцатитомное Собрание сочинений 1989 г. - СС-12; № тома, № стр.; шеститомное Собрание сочинений, подготовленное JI.A. Аннинским в 1993 г., - СС-6; № тома, № стр.; Полное собрание сочинений (вышло семь томов) - ПСС; № тома, № стр. Ссылки на эти издания будут приводиться в тексте сразу после цитаты. Произведения, не вошедшие в Собрания сочинений 1956-1958, 1989 и 1993 гг. и пока не опубликованные в Полном собрании (напр., «Новозаветные евреи») будут цитироваться по первоисточникам с соответствующими ссылками в сносках. годы4. Киев в то время представлял собой место встречи нескольких национальных культур: украинской, русской, польской, еврейской. Эта многонациональность и поликультурность Киева, вероятно, и дала толчок к дальнейшему интересу писателя к разным национальностям, их культуре и ментальности. Жизнь в такой среде выработала в нем национальную терпимость, которая позволила ему взглянуть на национальные проблемы его времени более или менее беспристрастно. В рассказе «Новозаветные евреи» (1884) Лесков так вспоминает годы, проведенные в Киеве: «. все мы бредили во сне и наяву Аверроэсом и аверроизмом и сходились в духе наилучшей религиозной терпимости»5. Стремление к общественному примирению и согласию, избавлению от предрассудков и диктата николаевской эпохи стало своеобразной тенденцией в российском обществе конца 1850-х - начала 1860-х гг. «Особенность тогдашнего общества, то есть печати и читателя, - писал о русской литературе того времени Н.В.Шелгунов, - составляла гуманность - это самый лучший, самый благородный великодушный протест шестидесятых против тупости, грубости и жестокости прежнего общественного и домашнего строя»6. О том же вспоминал и А.М.Скабичевский в 1894 г. в своей юбилейной речи: «Казалось, навсегда рассеялся мрак невежества, застоя и всяческих мракобесий, и все поголовно стремились к одному: прогрессу, веротерпимости и прекращению всяких племенных или религиозных розней.»7.

Персонажи разных национальностей появляются на протяжении всего творчества Лескова - начиная с самых ранних произведений («Из одного дорожного дневника» (1862)) и заканчивая последними («Юдоль» (1892),

4 О жизни Лескова в Киеве и его общении с вышеуказанными лицами см.: Горелов А.А. Н.С.Лесков и народная культура. Л.,1988. С. 16-46. Edgerton W. Leskov and Russia's Slavic Brethren. S'Gravenshage, 1958; Szyszko T. Mickolay Leskow I jego zwiazki z Polska. Warsawa, 1996.

5 Лесков H.C. Новозаветные евреи И Новь. 1884. № 1. Ноябрь. С. 72.

6 Шелгунов Н.В., Шелгунова Л.П., Михайлов М.Л. Воспоминания: В 2-х т. T.l. М., 1967. С. 93.

7 Русские Ведомости. 1894. № 86. 28 марта. С. 1-2.

Загон» (1893)). Как правило, эти персонажи вступают в какие-то отношения друг с другом, описание и анализ которых составляют одну из главных сюжетных линий произведения (напр., русские и немцы («Железная воля», «Колыванский муж», «Островитяне»), русские и англичане («Язвительный», «Левша»), русские и евреи («Ракушанский меламед», «Жидовская кувырколлегия», «Уха без рыбы»), чехи и немцы («Александрит»)). Зачастую на страницах своих произведений Лесков сводит сразу несколько этнических характеров («Из одного дорожного дневника», «Очарованный странник», «Дама и фефела»). Этнонациональ-ная тематика может быть просто намечена в тексте без ее детальной разработки (полячка Леканида из «Воительницы», грек Сафьянос и китаец Фи-ю-фи из «Некуда», англичане в «Запечатленном ангеле», немец Функендорф в «Захудалом роде» и др.). Представители других национальностей интересны Лескову наравне с русскими как человеческие «экземпляры», особенные типы людей со своеобразным характером и «физиономией», собиранием которых он занимался на протяжении всей жизни. «Своя» культура обретает у Лескова специфику на фоне некоего «заднего» или «бокового» плана «чужой» культуры, в борьбе и общении с ней. В отталкивании от «инонационального», в осмыслении «инонациональное™» обретали свое содержание, оформлялись, оттачивались представления писателя о том, что значит быть русским и в чем состоит сущность «русскости». Поэтому изучение разных этнических характеров в творчестве Лескова в значительной мере есть изучение представлений писателя о русской культуре и русском характере.

Материалом для нашего исследования послужили художественные и публицистические произведения Лескова, написанные на протяжении всей его жизни и так или иначе связанные с основными национальными вопросами его времени - «польским», «еврейским» и «немецким». В работе предпринята попытка максимально широкого охвата текстов подобного рода - наиболее репрезентативные из них являются предметом отдельного анализа, остальные выступают в качестве фона, необходимого для рассмотрения проблемы.

Объектом исследования станут ситуации межэтнических контактов в произведениях писателя между персонажами, принадлежащими к пяти этническим группам: поляками, немцами, англичанами, евреями и русскими. Выбор этих групп обусловлен, во-первых, высокой частотностью их появления в творчестве Лескова, а во-вторых, непосредственной связанностью с проблемой межнационального диалога, которая обычно отходит на второй план в произведениях с представителями других народов (напр., татары в «Очарованном страннике», якуты в «На краю света»). Оговоримся, что в нашей работе отсутствует глава, посвященная изображению Лесковым русского человека и русского характера. Это обусловлено тем, что изолированный анализ этнического образа на практике оказался невозможен. Изучение этнических образов в литературном произведении должно идти через их сопоставление. Такому приему следует автор, его будем придерживаться и мы: при анализе образов представителей других наций вопрос о русском национальном характере будет возникать сам собой.

В лесковедении - как отечественном, так и зарубежном -этнонациональным проблемам и изображению разных национальных характеров в творчестве Лескова уделялось не так много внимания. Разработка этой темы была начата зарубежными лесковедами еще в 1950-е гг., в частности, В. Эджертоном. В своей статье «Лесков и славянские братья России» ("Leskov and Russia's Slavic Brethren" (1958)), он рассматривает предпосылки обращения писателя к изображению разных народов и культур: влияние на него киевской среды (А.В.Марковича, Д.П.Журавского), общение с украинскими, польскими, чешскими литераторами и публицистами. Исследователь пытается уловить некую эволюцию во взглядах Лескова по национальным вопросам: если до второго заграничного путешествия в 1875 г. писатель был критически настроен к полякам в связи с январским восстанием 1863 г., то после поездки его отношение к ним становится «менее неприязненным, и вместе с тем Q усиливаются критические нотки в его высказываниях о России» . В 1880-х же годах, сблизившись с Л.Н.Толстым и встав на позиции «независимого христианства», Лесков вообще выступает против какого бы то ни было разделения людей на национальности и переходит от идеи «славянской взаимности» к идее «взаимности всечеловеческой».

Схема развития национальных взглядов Лескова, предложенная В. Эджертоном, была встречена несколько скептически в отечественном лесковедении. Т.С.Сальникова в своей статье «Идея братства народов в путевых очерках Н.С.Лескова» анализирует серию очерков «Из одного дорожного дневника» и справедливо отмечает, что даже в этом раннем тексте писатель не выражает однозначно своего отношения к полякам и к идее «славянского единения». В качестве основного тезиса автор статьи выдвигает мысль о том, что «проявление национализма в настроениях и взглядах людей не приемлемы для Лескова ни в какой, пусть даже самой утонченной и скрытой форме»9. Работа Т.С.Сальниковой о национальных взглядах писателя в ранних очерках стала своего рода исключением в отечественном лесковедении того времени, предпочитавшем обходить стороной проблемы национальных отношений в творчестве Лескова.

Однако зарубежные исследователи время от времени продолжали к ней обращаться. В 1977 г. в Лондоне вышла в свет монография X. Маклина «Николай Лесков: личность и творчество» ("Nickolai Leskov: The Man and His Art"). В этой обстоятельной работе исследователь рассматривает жизнь и творчество писателя начиная с его детства и заканчивая смертью в 1895 г. Национальным взглядам Лескова в книге Маклина уделяется много внимания - как в связи с поляками, так и с немцами, англичанами и евреями. Анализируя эту тему в творчестве Лескова, исследователь

8 Edgerton W. Leskov and Russia's Slavic Brethren. S'Gravenshage, 1958. P. 26.

9 Сальникова Т.С. Идея братства народов в путевых очерках Н.С.Лескова И Вопросы русской литературы. Львов, 1976. Вып. 1. С. 99-100. привлекает обширный текстовый материал, тем не менее выводы, которые он делает, даются по той же схеме, что и у В. Эджертона: ранние полонофобские и юдофобские тенденции в творчестве Лескова постепенно сглаживаются к концу 1880-х гг. Вместе с тем в конце 1870-х - 1880-х гг. активно проявляются его антигерманские настроения («Железная воля», «Колыванский муж»). Такая негибкая схема, как мы попытаемся показать, может быть применима к Лескову с очень большой натяжкой. О его взглядах на национальные вопросы трудно сказать что-либо однозначно, но еще труднее проследить какую-либо эволюцию.

Новый всплеск изучения проблем межнациональных отношений в творчестве Лескова - как в России, так и за рубежом - пришелся на вторую половину 1990-х гг.10 Среди работ по интересующей нас тематике, вышедших в это время, можно назвать следующие статьи: Бак Д.П. Польша и поляки в русской литературе 1860-х гг. (роман Н. Лескова «Некуда») // Поляки и русские: Взаимопонимание и взаимонепонимание. М., 2000; Гачев Г. Германский мир и ум глазами русского (По рассказу Н.С.Лескова «Железная воля») // Вопросы литературы. 1997. Вып. 6; Гримстад К.А. Полиэтничность как религиозная проблема в «Очарованном страннике» // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв. Петрозаводск, 1998; Гудков Д.Б. К вопросу об этнических стереотипах и межкультурных конфликтах (На примере рассказа Н.С.Лескова «Железная воля») // Функциональные исследования. М., 1997. Вып.4; Майорова О.Е. Н.С.Лесков: структура этно-конфессионального пространства // Тыняновский сборник. Вып. 10. М., 1998; Туниманов В.А. Гончаров и Лесков // Ivan A. Goncarov. Leben, Werk und Wirkung. Koln-Weimar-Wien, 1994; тезисы докладов Т.А.Дрожжиной «Особенности изображения немецкого национального характера в повестях Н.С.Лескова «Железная

10 Кстати, это касается не только Лескова, но и других писателей XIX века - Гоголя, Достоевского, Гончарова, Толстого, Чехова и др. (см. в библиографии работы Ю. Барабаша, М. Вайскопфа, У. Данненман, М. Домбровской, А. Забровского, Е. Калмановского, В. Мельника, С. Оболенской, Л. Славгородской, Е. Стемповского, Е. Эткинда). воля» и «Колыванский муж», В.А.Свительского «Н.С.Лесков и проблемы этнопоэтики» и статья Н.Ю.Заварзиной «Исторические, фольклорные и текстовые аллюзии в рассказе «Жидовская кувырколлегия», помещенные в сб. «Юбилейная международная конференция по гуманитарным наукам. Материалы. Вып.1: Н.С.Лесков» (Орел, 2001); статьи Г. Сафран о еврейской теме в творчестве Лескова «Евангельский подтекст и еврейская тема во «Владычном суде» (Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв. Петрозаводск, 1998), «Ethnography, Judaism, and the Art of Nikolai Leskov» (The Russian Review 59 (April 2000)), а также глава ее монографии «Rewriting the Jew: Assimilation Narratives in the Russian Empire» (Stanford, 2000) - «Jew as Text, Jew as Reader: Nikolai Leskov». Особняком в этом списке стоят монография Т. Шишко «Николай Лесков и его связи с Польшей» (Mickolay Leskow i jego zwiazki z Polska. Warsawa, 1996) и учебное пособие И.П.Видуэцкой «Николай Семенович Лесков» (М., 2000), где отдельные главы посвящены анализу «Железной воли» и «Левши».

Все перечисленные работы очень разные - и по содержанию и по характеру анализа этнической проблемы. Так, статьи Д. Бака, Г. Гачева, К. Гримстада тяготеют к критическим зарисовкам, эссе, что порой уводит их и от темы и от текстов, анализ которых либо минимален, либо неоправданно субъективен. В статье Д. Гудкова прослеживается структуралистский подход к изучению образа Гуго Пекторалиса в «Железной воле» и конфликту рассказа, заключающемуся, по мнению исследователя, в несовпадении двух семиотических систем (мир русских и мир немца), их взаимном отталкивании. Работы Н. Заварзиной и Г. Сафран основываются на текстологическом анализе лесковских текстов и изучении истории их создания; через исторические детали исследовательницы выходят на уровень более широких обобщений. Что касается монографии Т. Шишко, то она выполнена в духе академического литературоведения. Автор книги рассматривает связи Лескова с Польшей в двух направлениях: его взаимоотношения с «польским окружением» (Д.П.Журавский,

А.С.Афанасьев-Чужбинский, П.К.Щебальский и др.) и непосредственно тексты. Однако в своем анализе лесковских произведений Т. Шишко порой субъективен (напр., в размышлениях о поляках в романе «Некуда»: несмотря на то, что автор относится к ним негативно, они не лишены чувства собственного достоинства, элегантности и интеллигентности).

Не останавливаясь на более детальном обзоре перечисленных работ, отметим лишь, что в своей совокупности они не представляют единого целого, так как затрагивают какие-то отдельные аспекты темы межэтнических контактов в творчестве Лескова, анализ которых ведется, как правило, без четкой методологии11. Ее отсутствие вполне объяснимо: так как традиция изучения данной проблемы еще, собственно, не сформировалась, все исследования, ей посвященные, носят экспериментальный характер.

Актуальность предлагаемой работы заключается в необходимости обобщающего исследования проблемы, касающейся изображения механизма межэтнического общения в художественных произведениях Лескова и его взглядов по национальным вопросам в публицистике. До сих пор практически неисследованными остаются такие важные не только для понимания проблемы этнических характеров, но и всего творчества писателя произведения, как серии очерков «Из одного дорожного дневника» (1862) и «Русское общество в Париже» (1863), повесть «Островитяне» (1865), рассказы и статьи о евреях (1876-1886) и по «остзейскому вопросу» («Русские деятели в Остзейском крае» (1883), «Колыванский муж» (1888)), поздние рассказы, где именно инородец подчеркнуто наделяется чертами праведника («Томленье духа» (1890), «Юдоль» (1892)). В диссертации мы постарались восполнить эту лакуну.

Новизна исследования определяется комплексным анализом проблемы национальных характеров и межнациональных отношений в лесковских

11 Этой методологии не ощущается и в работах, касающихся этнической проблематики в творчестве других авторов. текстах: вопросы, имеющие отношение к истории, этнологии, культурологии, рассматриваются сквозь призму литературоведения; изучается не столько «этнический» материал сам по себе, а то^ как он представлен писателем, при помощи каких литературных приемов подается проблема. Такой подход связан с общими тенденциями в современном литературоведении, пытающемся найти выходы в смежные области научного знания. Очевидно, что исследование, строящееся на пересечении разных дисциплин, требует качественно иной методологии анализа материала.

Вопрос о методологии в такого рода работах весьма существен и без его разрешения исследование может попросту не состояться. Поэтому с самого начала обозначим, каким образом нами будет проводиться анализ проблемы межнационального диалога в лесковских текстах.

Исследования национальных характеров и их взаимоотношений в художественном тексте не новы для западной гуманитарной науки и находятся в сфере ведения такой научной дисциплины, как имагология12. «Имагология ставит своей задачей выявить истинные и ложные представления о жизни других народов, стереотипы и предубеждения, существующие в общественном сознании, их происхождение и развитие, их общественную роль и эстетическую функцию в художественном произведении. Она рассматривает образ другого народа, который складывается не только в литературе, но и других «текстах». Но первостепенным ее предметом является все же литература, ибо из всех феноменов культуры доминирующую роль в формировании национального сознания <.> играла литература (по крайней мере до середины XX в., до расцвета кино, телевидения и других средств массовой коммуникации)»13 -пишет В.А.Хорев, который, собственно, и ввел термин «имагология» в

12

В англоязычных странах она называется имэджинологией (imaginology), в России -этнопоэтикой.

13

Хорев В.А. Имагология и изучение русско-польских литературных связей // Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000. С.22-23. научный обиход. Тем не менее имагология не является самостоятельной дисциплиной, так как у нее нет собственного терминологического аппарата, а также четких методов исследования. В России существует ряд работ «имагологического» толка, но выполнены они в основном в рамках исторической науки, т.е. фиксируют взаимоотношения двух народов, опираясь на литературные источники - мемуары, публицистику, реже - на художественные тексты14. Опора на художественные тексты не характерна для исторического исследования, так как она требует специальной методики литературоведческого анализа, выходящей за пределы компетенции исторической науки.

Предлагаемое исследование основывается как раз на материале художественной литературы, и литературоведческий анализ занимает в нем основное место. Выше уже было сказано, что в работах, имеющих дело с изображением «иностранца» в русской литературе, не ощущается ясного представления авторов о том, как, в каком контексте должен анализироваться этот образ, проблема за ним стоящая, а вместе с ними и сам текст. Очевидно, что на констатации внешних признаков образа «иностранца» останавливаться нельзя (напр., и так ясно, что немец Гуго Пекторалис из «Железной воли» Лескова обладает настойчивостью, целеустремленностью, практическим подходом к делу, а русским этого порой недостает), исследование должно иметь более широкие горизонты.

В нашей работе анализ этнического образа (назовем его так) будет строиться на постоянном сравнении его с этническим соседом - стратегия, в принципе, заложенная самим текстом, так как у Лескова этнические персонажи появляются обычно в парах или группах: русский - немец, русский - англичанин, русский - еврей и т.д. Более того - в исследовании будут предприняты сравнения иного плана: каким образом стереотип,

14 См. работы: Ерофеев Н.А. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских. 1825-1853. М., 1982; Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских. XIX век. M.s 2ООО; Чернышева О.В. Шведский характер в русском восприятии. М., 2000. существующий в общественном сознании, совпадает с литературным образом, его характером; а если не совпадает, то при помощи каких приемов он разрушается автором. Здесь мы считаем уместным сделать небольшое отступление по поводу отличия этнического стереотипа от этнического характера - двух центральных понятий этнопсихологии.

Каждый индивид (за исключением клинических случаев и сознательной установки на космополитизм) идентифицирует себя с определенной этнической группой - «своими», которая в его представлениях отличается от окружающих этнических групп - «чужих». В попытках самоопределиться человек вырабатывает в своем сознании комплекс психологических представлений о чужом этносе. Они могут быть кратковременными и видоизменяться в зависимости от обстоятельств и самого индивида, а могут иметь долговременный характер, переходя от поколения к поколению. Эти долговременные представления отливаются в этнические стереотипы упрощенные, схематизированные, эмоционально окрашенные и чрезвычайно устойчивые образы какой-либо этнической группы и общности, распространяемые на всех ее представителей»15. Стереотип устойчивое явление, играющее важную роль в межэтнических контактах.

Он неизбежно искажает реальность, что может привести к разнообразным конфликтам. Но вместе с тем это «факт психической реальности, определяющий межэтнические отношения независимо от того, отвечают они действительности или нет»16. Ярким примером стереотипного мышления может служить фигура пана Вишневского из «Старинных психопатов» Лескова:

У Вишневского был и патриотизм, выражавшийся, впрочем, а la longue пристрастием к малороссийскому жупану и к малороссийской речи, а затем - в презрении к иноземцам. Особенно он не благоволил к немцам, которых не находил возможным уважать по двум причинам: во-первых, они тонконоги, а во-вторых — вера их ему не понравилась - святителей не почитают

15 Садохин А.П. Этнология: Учебник. М., 2000. С. 149.

16 Там же. . > он только ограждал и отстаивал свою веру от всех «иноверных» и в этом пункте смотрел на дело взглядом народным, почитая «христианами» одних православных, а всех прочих, так называемых «инославных» христиан - считал «недоверками», а евреев и «всю остальную сволочь» - поганцами» (СС-11; 7, 468).

Этнический стереотип как упрощенное представление о другом народе зачастую не совпадает с этническим характером того народа, о котором выносится суждение. Этнический характер - явление сложное, динамичное, несводимое к абстрактным формулировкам и не укладывающееся в рамки стереотипа. Он проявляется во всем своеобразии поведения и психики представителей конкретного этноса.

Для нашего исследования такая взаимосвязь этнических стереотипов и этнического характера очень важна, так как именно на их несовпадении и рождается проблема, которая поднимается в лесковских произведениях. Писатель пытается понять, что является причиной формирования того или иного стереотипа, каким образом он функционирует в реальной жизни, что помогает людям хотя бы на время избавиться от стереотипного восприятия, чем отличается национальный характер от налагаемого на него стереотипа.

Вместе с тем нельзя забывать о том, что ни Лесков, ни кто-либо другой из писателей XIX века специально не писал текстов на этническую проблематику. Межэтнические контакты и у Лескова, и у других авторов всегда служили фоном, на котором ставились общечеловеческие и вневременные вопросы. Поэтому понять проблему межэтнических контактов в их произведениях можно только в ее соотнесенности с другими проблемами, поднимаемыми в тексте. Иначе говоря, анализ произведения при изучении этнических образов или культур и взаимоотношений между ними должен иметь целостный характер.

Серьезная проблема, которая встает при этом, - выяснение авторской позиции. В лесковедении уже давно стало общим местом суждение о неуловимости авторской оценки у Лескова. Точку зрения автора в его произведениях обнаружить, действительно, непросто - прежде всего из-за своеобразия структуры текста. Лесков вводит в произведение несколько повествовательных инстанций с присущими им точками зрения и оценками: персонажи, рассказчик, повествователь, наконец, сам автор. Текст становится плюралистичным, «многоголосым». Читатель вынужден выносить свое суждение о нем без опоры на авторский голос, который, несомненно, присутствует в тексте, но в завуалированном виде (имплицитный автор) - в общей риторической, стилистической и композиционной организации текста. Произведения Лескова с введением этнической тематики построены именно по такому принципу. Отчасти это объяснимо творческой позицией писателя в современном ему литературном процессе - нежеланием принимать открытого участия в спорах по разнообразным общественным вопросам (в том числе и национальному), что неминуемо привело бы к присоединению к той или иной «партии» и «сужению» взгляда на проблему, чего Лесков избегал на протяжении всей своей жизни.

К проблеме точек зрения в лесковских текстах непосредственно примыкает вопрос об ироничности авторского голоса. Ирония, присутствующая в рассказах писателя, отменяет одноплановость оценок и подразумевает присутствие неких вторичных смыслов, скрытых за общим фасадом текста. Вместе с тем ирония служит созданию отстраненного взгляда на предмет повествования, возможности взглянуть на него с разных точек зрения. Во многих случаях ирония, направленная на представителей разных национальностей, помогает автору избежать «острых углов» в размышлениях по национальным вопросам. В рассказах об «инородцах» ирония играет существенную роль, так как без нее тексты превратились бы в плоские памфлеты по тому или иному национальному вопросу, лишенные «жизненной правды». По удачному определению Л. Аннинского, Лесков был именно «писателем жизненной пластики»17, то есть умел улавливать и

17

Аннинский Л. Три еретика. Повести о А.Ф. Писемском, П.И. Мельникове-Печерском, Н.С. Лескове. М., 1988. С. 318. изображать все обертона запутанной русской действительности, и в этом ему, несомненно, помогал иронический взгляд. Проблема для исследователя заключается как раз в анализе и понимании этой неуловимой авторской интонации, которую порой можно описать лишь метафорически, как делает это, к примеру, тот же Л.Аннинский в своей книге о Лескове: «Противоречивость жизни не преображается под его пером ни в философское откровение, ни в психологическую диалектику души, - эта противоречивость как бы вкладывается в ткань текста, скручивая текст в вязь и порождая знаменитое лесковское кружево, когда не вполне понятно, кто перед нами: автор или шутник-рассказчик, действующий от его имени, и что перед нами: авторская речь или тонко стилизованный сказ; то ли «от дурака» мысль, то ли «от умного», а скорей всего - и то, и другое разом, в хитросплетении, в том самом затейливом плетении словес, за которое

1 Q

Лесков и взят потомками в вечность» .

Наконец, анализ текстов, послуживших материалом для данного исследования, осложняется их жанровой природой. Практически все рассказы об «инородцах», представляющие собой новеллы - рассказы с быстрой сменой событий и неожиданным финалом, вырастают из анекдота19. Анекдот - жанр особый, имеющий своеобразную поэтику, которая неизбежно влияет на структуру и содержание художественного произведения (в нашем случае - рассказа), в основу которого он положен. Введение анекдота в структуру рассказа требует прежде всего наличия слушателей. Таким образом, подразумевается некая аудитория, обладающая разными точками зрения, воспринимающая услышанное не только пассивно, но и активно. Это касается не только слушателей-персонажей, но и слушателей-читателей. В результате подспудно устанавливается критический взгляд на предмет рассказа: слушатель должен не только выслушать, но и понять, проанализировать рассказываемое. К этому же

18 Там же. С. 249.

19 Говоря об анекдоте мы имеем в виду фольклорный, а не литературный анекдот, то есть комический рассказ с остроумной концовкой, основанный, как правило, на вымысле. подводит и обязательное наличие пуанты в финале анекдота, когда система логических связей и эмоционально-психологическая направленность в предшествующем тексте резко смещаются, сталкиваются с «принципиально новой системой связей» и «совершенно иным эмоционально-психологическим измерением», «при этом обнажаются некие внутренние смыслы, которые прежде были в тени, не ощущались и, главное, не

90 выделялись» . Вместе с тем подобное «переключение» исподволь готовится самим лесковским текстом - как правило, на уровне деталей. Столкновение разных точек зрения призвано активизировать творческую - аналитическую

- работу читателя с текстом: еще раз прокрутить его в своем сознании, чтобы понять финал, посмотреть на текст как на не синтагматически, но парадигматически организованную структуру, где все элементы находятся в тесной взаимосвязи и работают на создание общего смысла произведения.

Прежде чем перейти к основной части нашего исследования приведем в качестве примера литературоведческого анализа текста об «инородцах» и проблем, с этим связанных, краткий анализ лесковского «Левши» (1881).

Исследователями давно отмечено, что в «Левше» совмещаются несколько повествовательных инстанций: старый оружейник, рассказавший историю Левши, некий литератор, который ее обработал, опубликовал и снабдил предисловием от своего имени («Я не могу сказать, где именно родилась первая заводка баснословия о стальной блохе.» и т.д. (СС-11; 7, 21

499)) , наконец, сам автор, находящийся где-то на периферии текста и дающий о себе знать на уровне деталей, стиля и прочих «малозаметных» элементов повествования22.

Главный голос в «Левше» принадлежит старому оружейнику. Его язык очень точно отражает его личность и среду, из которой он вышел. Как отмечает А. Антонов, автор одной из последних статей о «Левше»,

20 Курганов Е. Анекдот как жанр. СПб., 1997. С. 29.

21 О проблеме «предисловия» к «Левше» см.: Аннинский Л. Лесковское ожерелье. М.,

1982. С. 133-142.

22 w

См.: Геймбух Е.Ю. «Левша» Н.С.Лескова: радость словесной игры и серьезность сюжета // Русский язык в школе. 1995. № 2. С. 72-78. рассказчик . в целом сохраняет народное мировосприятие, однако под влиянием новой, «городской» культуры, утрачивает созданный этим мировосприятием язык. И дисгармоническая изломанность («вывихнутость») его речи свидетельствует о кризисе сознания, уже

23 утратившего прежнее слово, но еще так и не овладевшего новым» . Помимо того, что рассказчик в «Левше» осязаем на стилистическом уровне, его присутствие ощутимо также в плане оценки событий: о трагической судьбе Левши и о победе русских оружейников над английскими мастерами он повествует с явным сочувствием. Однако нельзя не заметить и другой интонации в тексте - иронической: победить победили, но блоха-то плясать перестала. Исходит она, по всей видимости, уже не от простодушного рассказчика, но от «литературного комментатора» его рассказа -повествователя, за которым непосредственно стоит автор.

Вместе с тем оценочное поле текста отнюдь не исчерпывается этими двумя точками зрения. Сквозь рассказывание старого оружейника, и сквозь комментарии повествователя прослеживается всеобъемлющий авторский взгляд на события легенды. Заключается он не только в эксплицированной в «Предисловии» идее автора о «реальности народного дарования, растрачиваемого впустую и на пустое» (СС-11; 7, 499), но и в самой структуре текста. По своей жанровой природе «Левша» - типичный анекдот. Поэтика рассказа находится в тесной взаимосвязи с этим древнейшим жанром устного творчества. Как известно, в смысловом пространстве анекдота присутствуют два пласта - внешний (фабула) и внутренний. Его поэтика подчинена законам карнавала, смеховой культуры, которая переворачивает все с ног на голову, превращая порой анекдот в притчу. В лесковском «сказе»-анекдоте присутствуют и смеховой и притчевый элементы, при этом они даются автором в неразрывном единстве, совмещаются и взаимодополняют друг друга.

23

Антонов А. «Левша»: происхождение рассказчика // Литературная учеба. 1997. № 5/6. С. 98.

Это становится заметным и понятным при сопоставлении описаний жизни англичан и русских. Течение жизни в Англии сравнивается в подтексте с работой хорошо отлаженного механизма: «Перед каждым на виду висит долбица умножения, а под рукою стирабельная дощечка: все, что который мастер делает, - на долбицу смотрит и с понятием сверяет, а потом на дощечке одно пишет, другое стирает и в аккурат сводит: что на цыфирях написано, то и на деле выходит. А придет праздник, соберутся по парочке, возьмут в руки по палочке и идут гулять чинно-благородно, как следует» (СС-11; 7, 53). Эта механистичность прекрасно передана Лесковым на стилистическом уровне. В данном отрывке преобладают глаголы движения, которые цепляются друг за друга и выстраиваются в своеобразную цепочку, которую можно продолжать бесконечно: смотрит - сверяет - пишет -стирает - сводит - выходит - придет - соберутся - возьмут - идут гулять. Присутствие здесь авторской иронии несомненно. Однако она начинает звучать несколько иначе или же вовсе снимается в финале, где рассказывается о механистичности русской жизни. Но механистичность эта совершенно иного рода. Когда Левша доплыл до Петербурга, его отправили в квартал как беспаспортного, обобрали, раздели, выбросили на улицу; потом начали возить по больницам: «привезли в одну больницу - не принимают без тугамента, привезли в другую - и там не принимают, и так в третью, и в четвертую - до самого утра его по всем отдаленным кривопуткам таскали и все пересаживали», а в конце концов отправили в «простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают» (СС-11; 7, 56-57). Механизм русской жизни тоже работает хорошо, только результат получается противоположный: там «чинно-благородно» гуляют, а здесь умирают в больницах «для неведомых сословий». В результате ирония над жизнью англичан обернулась горькими рассуждениями о русской жизни и судьбе русского народа. Анекдот плавно перешел в притчу, смех в слезы.

К подобному же выводу приводит и анализ хронологии событий в тексте, проведенный в свое время А.М.Панченко. «Если формализовать сюжет лесковского сказа, - пишет он, - выстроится следующая цепочка: сначала победа (в Отечественной войне 1812 года. - А.К.) <.> потом сомнительная, «похожая на поражение» победа над англичанами (блоха подкована), потом указание на поражение в Крымской кампании <.> Сказ о Левше - сказ о русском национальном падении. Виноват в нем Николай I, который не раз удивлял Европу, а завершил свое парадное царствование позором. Виноваты и обстоятельства русской жизни, о чем писал Лесков в «объяснении»: «Левша сметлив, переимчив, даже искусен, но он «расчет силы не знает, потому что в науках не зашелся и вместо четырех правил сложения из арифметики все бредет еще по псалтырю да по полу соннику»24.

Таким образом, совершенно очевидно, что анализ межнациональных отношений в произведениях Лескова не может состояться без тщательного анализа структуры текста. Вместе с тем разговор об этой проблеме будет неполным, если не учитывать особенностей общего идеологического пространства текста, на фоне которого она возникает. Проблема этнических характеров и межэтнических контактов у Лескова неизменно связана с размышлениями писателя о человеческих взаимоотношениях и высших нравственных ценностях.

В задачи предлагаемого исследования входит изучение:

• принципов изображения Лесковым персонажей, принадлежащих к разным этническим группам;

• способов деконструкции традиционных стереотипов восприятия «инородцев» в творчестве писателя;

• взглядов Лескова по национальным проблемам в его публицистике и письмах.

24

Панченко А.М. Лесковский «Левша» как национальная проблема // Панченко А.М. О русской истории и культуре. СПб., 2000. С. 399-400.

21

Конечной же целью станет воссоздание этнонациональной картины мира в мировоззрении писателя и его представлений о природе межнациональных отношений вообще.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования ее материалов и выводов при чтении лекционных курсов по истории русской литературы второй половины XIX века, культурологии, межкультурной коммуникации, в спецкурсах и спецсеминарах, посвященных проблемам творчества Лескова.

Основные положения диссертационного исследования были изложены на конференциях «Царскосельские чтения» (1999), «Пушкинские чтения» (2002, 2003) (Ленинградский государственный областной ун-т), «Писатели Орловского края и мировой литературный процесс» (Орел, 2001), «Санкт-Петербург и Северо-запад России: История. Культура. Современность» (Санкт-Петербург, 2002), «Невские чтения» (Невский ун-т языка и культуры, 2003), на XXXII Международной филологической конференции (СПбГУ, 2003), обсуждались на аспирантских семинарах и заседании кафедры Истории русской литературы филологического факультета СПбГУ. По теме диссертации опубликовано семь работ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проблема межнационального диалога и ее художественное воплощение в творчестве Н. С. Лескова"

Заключение

По количеству персонажей, принадлежащих разным национальностям, творчество Лескова уникально в русской литературе. Никто из русских писателей не уделял столь большого внимания прописыванию этнических образов и проблеме межнациональных отношений в художественном творчестве. В отличие от многих своих современников, Лесков предпочитал размышлять над национальными вопросами не в форме полемических статей и не в форме философских рассуждений, а на материале реальных жизненных ситуаций (пусть даже и имитированных в художественном тексте), участником или свидетелем которых был он сам. Из проанализированных нами рассказов более половины написаны в форме воспоминаний, основанных на личном опыте общения с «инородцами»: «Язвительный», «Колыванский муж», «Железная воля», «Владычный суд», «Загон», «Юдоль» и др. Лесков сознательно моделирует бытовые ситуации, в которых внутренние качества персонажей, принадлежащих разным национальностям, проявляются в максимальной полноте. Эти ситуации в большинстве случаев представляют собой встречу разных культур, которая, как правило, чревата конфликтом. Лесков изображает, как зарождается этот конфликт, развивается и чем может завершиться, но при этом избегает давать какие-либо советы, рецепты. Его задача - показать проблему и лишь наметить перспективу ее разрешения. Стереотипность мышления -вот что является препятствием к взаимопониманию, по мнению Лескова. Этим свойством обладают представители любой национальности, это данность, с которой надо считаться и пытаться ее преодолеть.

Идея национальной терпимости выражена во всех рассмотренных нами текстах. Причем форма ее выражения соответствует тонкости затрагиваемого вопроса. В беллетристических текстах Лесков никогда не формулирует ее «в лоб»: она подается при помощи ненавязчивых, но постоянных повторов или же путем контраста. Так, в «Бессребренике» на протяжении всего текста на уровне деталей происходит разрушение негативного стереотипа поляка: отношение доктора Черешневского к больному рассказчику противопоставлено отношением к нему городничего, его характер - характеру докторов-коллег, в финале же рассказчик допускает в свой очерковый текст лирическую струю. Черешневский сравнивается с одиноким куличком. Все эти детали призваны психологически воздействовать на читателя - не навязывать ему какое-то мнение, а сделать так, чтобы читатель задумался о проблеме, поставленной в тексте, и вынес самостоятельное суждение о ней. Авторская позиция скрыта в подтексте - неотъемлемой составляющей многих лесковских текстов, нацеленных не только на развлечение, но и на воспитание в читателе личности, способной мыслить самостоятельно, без опоры на стереотипы.

Несколько иначе строятся публицистические вещи Лескова. Там точка зрения автора выражена более определенно, что соответствует жанру произведения. Основная мысль подчеркивается многажды и подтверждается разнообразными примерами. Показательным текстом в данном случае может служить «Еврей в России». В брошюре три главы, разбитые на главки. Подобное членение глубоко мотивировано: текст строится на многократном повторении одного и того же тезиса - еврей не представляет ни для кого никакой опасности - который звучит рефреном в конце каждой главки. Подобный риторический прием оказывается очень сильным средством воздействия на психологию читателя.

С такой же тщательностью Лесков продумывает и структуру этнического образа. В его основание кладется стереотип, который «проверяется» писателем на истинность, на соответствие реальному характеру персонажа. Так, Лесков пишет о еврейском мошенничестве и приводит ряд показательных примеров: евреи во «Владычном суде», отправившие малолетнего сына интролигатора в армию, Схария из «Ракушанского меламеда», Соломон из «Ухи без рыбы». Но эти евреи показаны им в сравнении, во-первых, с не меньшими мошенниками из русского народа (напр., Фомка Ананьев), а, во-вторых, с порядочными евреями: интролигатор, три еврея-праведника из «Новозаветных евреев». Те же самые тенденции заметны и в изображении Лесковым англичан. Полшкипер из «Левши» и Гильдегарда Васильевна, готовые прийти на помощь в трудную минуту, отнюдь не подтверждают стереотипного образа англичан как «холодных» и «замкнутых» людей. Зато на их фоне резко проступает равнодушие русских. Таким образом, стереотипы разрушаются, их место занимает многоликий национальный характер, не сводимый к однозначным определениям. «Размывание» национальных стереотипов происходит у Лескова при помощи тщательно продуманных литературных приемов, основные из которых следующие:

1. введение в текст множество точек зрения, принадлежащих персонажам, рассказчику, повествователю, наконец, самому автору, отменяющее какие бы то ни было однозначные и крайние оценки этнического образа;

2. использование жанрового потенциала произведения (литературное путешествие, анекдот);

3. отталкивание от негативного стереотипа и выдвижение на его место положительного взгляда на героя (т.е. «подмена» одной схемы другой);

4. создание групповых национальных портретов, где все образы индивидуализированы и в сумме своей составляют многоплановый национальный характер;

5. сопоставление персонажей, принадлежащих разным национальностям, и прослеживание в их образах идентичных черт, которые, как правило, и провоцируют формирование стереотипа;

6. создание своего рода гипертекстов, подобно «еврейскому тексту», все элементы которых «работают» на разрушение стереотипов и воссоздание сложной картины бытования национальных предрассудков и их несовпадения с тем или иным национальным характером;

7. полемика с предшествующей или современной художественной и критической литературой, где затрагиваются национальные вопросы.

Что касается определения национального характера, или нации, то произведения Лескова в своей совокупности демонстрируют крайнюю сложность его формулирования. В этнологии традиционно выделяются следующие признаки понятия нации (этноса): конфессиональный, языковой, территориальный, бытовой, исторический и некоторые другие. Эти определяющие признаки, по мнению самих этнологов, носят условный характер, так как зачастую они оказываются одинаковыми у разных наций. Об этом же свидетельствуют и особенности национальной картины мира у Лескова.

Вера, действительно, объединяет людей, но в лесковских произведениях в пределах одной нации могут существовать разные религиозные течения или изводы одной религии. Яркий пример тому -старообрядцы. Не вызывает сомнений, что русские герои «Запечатленного ангела», как старообрядцы, так и приверженцы официального православия, принадлежат одному народу, являются представителями единой нации. Идея эта звучит в финале рассказа, где артель старообрядцев переходит в лоно православной церкви.

Русский человек у Лескова может оставаться русским, даже отойдя от православия, как, например, тетя Полли из «Юдоли». Для нее православие стало неким атрибутом той страны, в которой она родилась, живет и умрет, а следовательно, и ее судьбы - но не более. В своем служении людям она не вмещается в рамки каких бы то ни было конфессий.

Однако для большинства русских героев Лескова православная вера является синоним их русскости. Так, Иван Северьяныч Флягин, проведя десять лет в Рынь-песках среди татар, не забыл о своей принадлежности к православию и на протяжении всего этого времени тосковал по Родине. Правда, вера его была своеобразной: многочисленных детей, прижитых с «Наташками», он за своих не считал, «потому что они были без всех церковных таинств» (СС-11; 4, 433). Но в том же «Очарованном страннике» Лесков демонстрирует равнодушие православных миссионеров к судьбе Флягина, прикрытое формальными фразами: «Ты раб и, что делать, терпи, ибо и по апостолу Павлу . рабы должны повиноваться. А ты помни, что ты христианин, и потому о тебе нам уже хлопотать нечего, твоей душе и без нас врата в рай уже отверсты.» (СС-11; 4, 439). Но не только русские рассматривают веру как признак принадлежности к определенной нации. В главе о евреях мы говорили о выкрестах - евреях перешедших в православие. Их с позором изгоняли из еврейской общины, но среди русских они не приживались, ибо все равно оставались чужими.

Национальные вопросы в творчестве Лескова неизменно связаны с проблемой веротерпимости. Ее отсутствие заметно у представителей разных народов: у русских по отношению к евреям, у евреев по отношению к христианам, у поляков и остзейских немцев - к православию и т.д. Однако негативное отношение к «иноверцам» не распространяется на всех представителей нации, оно характерно для поведения ее отдельных представителей. Лесков, как было не раз указано выше, неоднократно призывал к искоренению в душах людей национальных, религиозных и прочих предрассудков.

Если говорить о языке, то следует отметить, что этот признак является определяющим для немногочисленных народов. Русский же язык в творчестве Лескова - язык межнациональный, атрибут суперэтноса; на нем говорят и немцы, и поляки, и евреи, и якуты, оставаясь при этом представителями своих наций. Вместе с тем языковой компромисс - необходимое условие успешного межнационального общения. Чтобы договориться, стороны должны общаться на одном языке - не только в лингвистическом, но и культурологическом плане.

Бытовая сторона - очень ненадежный признак в определении национальности. Быт героев Лескова, принадлежащих к разным этносам, может быть схож, а может быть различен. Так, к примеру, в «Левше» жизнь русских крестьян (курные избы и проч.) открыто противопоставлена жизни английских рабочих. В то же время такие героини Лескова, как Праша из «Дамы и фефелы», своим опрятным образом жизни напоминают немок из «Островитян» и «Колыванского мужа». Между тем опрятность немцев - это стереотип, который Лесков разрушает словами матери Ивана Сипачева из «Колыванского мужа»: «. об опрятности их говорят много лишнего: я их тоже знаю, - у нас акушерка была Катерина Христофоровна; бывало в каком тазу осенью варенье варит, в том же сама целый год воротнички подсинивает» (СС-11; 8, 411).

Традиция - один из определяющих признаков нации, ибо она накладывает отпечаток на поведение человека. Лесков очень внимательно относится к описанию традиций разных народов в своем творчестве: русских, поляков («Из одного дорожного дневника»), евреев (статьи о еврейских обрядах), татар («Очарованный странник»), немцев («Островитяне») и др. В традиции заложена историческая память народа, но вместе с тем именно она вырабатывает в сознании людей стереотипы - в том числе и этнические.

Религия, язык, быт, традиции в своем комплексе являются важными признаками нации для Лескова. Однако существует еще один момент, определяющий национальность лесковских героев - это их внутреннее тяготение к своей нации, их сознательная психологическая установка на принадлежность к ней. Духовная сплоченность представителей нации, единые ценностные ориентации - вот, что является ее главным признаком. Все это проявляется на уровне психологии поведения. О такого рода сплоченности Лесков писал достаточно много. Крестьяне из «Язвительного» стоят друг за друга и противопоставляют себя управляющему англичанину не только на социальном уровне, но и на этническом. Левша стремится в Россию, чтобы помочь своему народу, быть вместе с ним. Поляки, чувствуя ущемленность своих прав, объединяются для борьбы за пределами своей родины. Испытывающие гонения евреи также стремятся сплотиться, чтобы противостоять враждебности окружающего мира. Подобная сплоченность - особенно если это национальное меньшинство - зачастую вызывает предубеждение, как показывает Лесков. Но дискриминация приводит к еще большему сплочению. Этнические предубеждения в свою очередь порождены проблемами, происходящими в обществе более крупного этноса. Если немцы, евреи, англичане более преуспевают в деловых отношениях, чем русские, виноваты ли они в этом?

В общении с инородцем у представителя того или иного этноса в подсознании живет ощущение общения с «чужим». Это, с одной стороны, порождает желание самоопределиться, самоутвердиться в глазах «чужого», а с другой - влечет крайности в межэтническом общении. Человек хочет показать не только свою суть, но и по возможности «переделать» своего иноземного партнера. Чтобы преодолеть этот комплекс необходимо сознательное напряжение внутренней воли, направленность на доброжелательность и непредвзятость. Не многим лесковским героям удается это сделать, а если и удается то только тогда, когда они умеют разглядеть «человека в человеке», когда «несть ни эллина, ни иудея, а все Христос» (приводим

156 цитату Лескова из его письма К.А.Греве от 5 декабря 1888 г. (СС-11; 11, 405)).

В творчестве Лескова представители разных национальностей получают разностороннее изображение. Автор помещает своих героев в разнообразные контексты повседневной жизни. Читатели наблюдают за ними в бытовой и рабочей обстановке, становятся свидетелями их семейных и общественных отношений. При этом на каждого из них автором установлен взгляд как на отдельную личность. Такой подход помогает писателю избежать тенденциозности в своих размышлениях по национальным вопросам.

Личности лесковских персонажей сформированы целым рядом факторов - семейным, общественным, национальным. Они одновременно являются и отдельными индивидуумами и представителями больших социо-этнических групп. Их поведение, характер, поступки определены не только особенностями их личности, но и той средой, в которой они выросли. Сталкивая представителей разных национальностей, Лесков пытается проанализировать механизм межнационального общения. Участники межкультурной коммуникации, заинтересованные в ее успешности, вынуждены идти на определенные компромиссы, уступки друг другу в поисках единого кода общения. Не всякому это удается, так как расставание с укоренившимся в сознании предубеждением порой оказывается болезненным.

Список научной литературыКузьмин, Александр Владимирович, диссертация по теме "Русская литература"

1. Лесков Н.С. Поли. собр. соч.: В 30 т. М., 1993 - (издание продолжается; вышло 7 томов).

2. Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. М., 1956-58.

3. Лесков Н.С. Собр. соч.: В 12 т. М., 1989.

4. Лесков Н.С. Собр. соч.: В 6 т. М., 1993.

5. Лесков Н.С. Великосветский раскол. Лорд Редсток и его последователи. Очерк современного религиозного движения в петербургском обществе. СПб., 1877.

6. Лесков Н.С. Еврей в России: Несколько замечаний по еврейскому вопросу. Пг., 1921.

7. Лесков НС. Новозаветные евреи //Новь. 1884. № 1. Ноябрь. С. 71-84.

8. Лесков Н.С. Русские деятели в Остзейском крае // Истор. Вест. 1883. Т. XIV. № 11, 12. С. 237-263, 492-519.

9. Лесков Н.С. Уха без рыбы // Новь. 1886. № 8. Февраль. С. 352-358.

10. Н.Л. Евреи и обязанности христиан. Публичная лекция Госсана (Рец.) // Истор. Вест. 1882. Т. VIII. №5. С. 460-463.

11. Научная и критическая литература

12. Аксаков И.С. Еврейский вопрос // Аксаков И.С. Еврейский вопрос. Гончаров И.С. Необыкновенная история. М., 2001. С. 111-156. (Сер. «Потаенная русская литература»),

13. Албакова Ф.Ю. Роль символов в национально-этническом сознании: Автореф. дис. докт. философ, наук. М., 2000.

14. Алексеева Т.А. Поэтика повествования в рассказах Н.С.Лескова: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1996.

15. Аннинский Л.А. Лесковское ожерелье. М., 1982.

16. Аннинский Л.А. Почва правды // Лесков Н.С. Собр. соч.: В 6 т. Т. 3. М., 1993. С. 5-16.

17. Аннинский JI.A. Прижизненные и посмертные приключения Гуго Пекторалиса в России // Новый мир. 1985. № 8. С. 23 6-243.

18. Аннинский JIA. Три еретика. Повести о А.Ф.Писемском, П.И.Мельникове-Печерском, Н.С.Лескове. М., 1988.

19. Антонов А. «Левша»: происхождение рассказчика // Литературная учеба. 1997. № 5/6. С. 94-101.

20. Арустанова А.А. Иностранец в русской провинции: (На материале прозы Н.С.Лескова) // Филологические заметки: Сб. ст. Пермь, 2002. С. 164-173.

21. Арутюнов С А. Народы и культуры: Развитие и взаимодействие. М., 1989.

22. Афонин J1.H. Книги из библиотеки Лескова в Государственном музее И.С. Тургенева//Лит. наследство. Т. 87. М., 1977. С. 130-158.

23. Бак Д.П. Польша и поляки в русской литературе 1860-х гг. (роман Н. Лескова «Некуда») // Поляки и русские: Взаимопонимание и взаимонепонимание. М., 2000. С. 69-75.

24. Барабаш Ю. «Лица басурманской национальности» у Гоголя и Шевченко // Вопросы литературы. 1999. Вып. 3. С. 204-235.

25. Бартминъский Е. Этноцентризм стереотипа. Польские и немецкие студенты о своих соседях // Славяноведение. 1997. № 1. С. 12-24.

26. Белова О. В. Евреи глазами славян: (По материалам традиционной народной культуры) // Вестник Еврейского ун-та в Москве, М.; Иерусалим, 1996. № 3 (13). С. 110-119.

27. Белова О.В. Евреи и нечистая сила: (По материалам славянской народной культуры) // Трахтенберг Д. Евреи и нечистая сила. Средневековые представления о евреях и их связь с современным антисемитизмом. М.; Иерусалим, 1998. С. 258-276.

28. Белова О.В. Мифологизация образа немца в славянской традиционной духовной культуре // Славяне и их соседи. Славяне и немцы: Сб. тезисов. М., 1997. С. 10-13.

29. Белова О. В. Этноконфессиональные стереотипы в славянских народных представлениях // Славяноведение. 1997. № 1. с. 25-32.

30. Белоусов А.Ф. От составителя // Учебный материал по теории литературы. Жанры словесного текста: Анекдот. Таллинн, 1989. С. 3-10.

31. Богданов В. Н.С.Лесков в русской литературе // В мире Лескова: Сб. статей. М., 1983. С. 8-57.

32. Большакова А.Ю. Образ Запада в русской литературе // Филологические науки. 1998. № 1. С. 3-13.

33. Бороноев А.О., Павленко В.Н. Этническая психология. СПб., 1994.

34. Бромлей Ю.В. Очерки теории этноса. М., 1983.

35. Бурмистров Т. Россия и Запад. СПб., 2000.

36. Бухштаб Б.Я. Об источниках «Левши» Н.С.Лескова // Русская литература. 1964. № 1. С. 49-64.

37. Вайскопф М. Семья без урода: Образ еврея в литературе русского романтизма// Новое Лит. Обозрен. 1997. №28. С. 76-99.

38. Видуэцкая И. П. Николай Семенович Лесков. М., 2000.

39. Гачев Г. Германский мир и ум глазами русского (По рассказу Н.С.Лескова «Железная воля») // Вопросы литературы. 1997. Вып. 6. С. 66-83.

40. Гачев Г. Национальные образы мира: Курс лекций. М., 1998.

41. Геймбух Е.Ю. «Левша» Н.С.Лескова: Радость словесной игры и серьезность сюжета // Русский язык в школе. 1995. № 2. С. 72-78.

42. ГеллнерЭ. Нации и национализм. М., 1990.

43. Гессен Ю. Вступит, статья. // Лесков Н.С. Еврей в России. Пг., 1921. С.5-14.

44. Гессен Ю. История еврейского народа в России. М., 1993.

45. Гинзбург С.М. Забытая страница// Гинзбург С.М. Минувшее: Исторические очерки, статьи и характеристики. Пг., 1923. С. 5-88.

46. Гладких С.В. Этнические стереотипы как феномен культуры: Автореф. дис. . канд. филос. наук. Ставрополь, 2001.

47. Голубев С.А. Русско-польские отношения в последней трети XIX начале XX в. Тверь, 1993.

48. Горелов А.А. Н.С.Лесков и народная культура. Л., 1988

49. Горелое А.А. О «византийских» легендах Лескова // Русская литература. 1983. № 1. С. 119-133.

50. Горизонтов JI.E. Парадоксы имперской политики: Поляки в России и русские в Польше. М., 1999.

51. Гримстад К.А. Полиэтгогчносгь как религиозная проблема в «Очарованном страннике» // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв. Петрозаводск, 1998. С. 454-461.

52. Громов П.П., Эйхенбаум Б.М. Н.С.Лесков: Очерк творчества // Лесков Н.С. Собр. соч.: В 11 т. Т. 1. М., 1956. С. V-LX.

53. Гудков Д.Б. К вопросу об этнических стереотипах и межкультурных конфликтах (На примере рассказа Н.С.Лескова «Железная воля») // Функциональные исследования. М., 1997. Вып. 4. С. 67-77.

54. Гудков Д.Б., Красных В.В. Русское культурное пространство и межкулыурная коммуникация // Научн. докл. филолог, фак-та МГУ. М., 1998. Вып. 2. С. 24-32.

55. Гусаева КГ. Межнациональные конфликты в полиэтнической среде: их характер и разрешение: Автореф. дис. . канд. филос. наук. Махачкала, 2000.

56. Гутъяр Н.М. И.С.Тургенев и «польский вопрос» // Гутьяр Н.М. И.С.Тургенев. Юрьев, 1907. С. 77-92.

57. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. СПб., 1995.

58. Данилов Н.П. Будущность России в зависимости от современного развития вопросов русско-польского и русско-немецкого. СПб., 1866.

59. Данненман У. Изображение немцев в творчестве Чехова: Деконструкция стереотипов //Чехов и Германия. М., 1996. С. 11-18.

60. ДворскийА. Пушкин и польская культура. СПб., 1999.

61. Домбровская М. О поляках в произведениях Льва Толстого // Новая Польша. Варшава, 2000. № 6 (10). С. 21-26.

62. Достоевский Ф.М. Еврейский вопрос // Достоевский Ф.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Т. 25. Л., 1983. С. 74-92.

63. Дрожжина ТА. Особенности изображения немецкого национального характера в повестях Н.С.Лескова «Железная воля» и «Колыванский муж» // Юбилейная международная конференция по гуманитарным наукам. Материалы. Вып.1: Н.С.Лесков. Орел, 2001. С. 53-56.

64. Дрозда М. Нарративные маски русской художественной прозы // Russian Literature. Amsterdam, 1994. Vol. 35. №3/4. С. 287-548.

65. Дубов И.Г. Феномен менталитета: Психологический анализ // Вопросы психологии. 1993. № 5. С. 20-29.

66. Дыханова Б.С. В зеркалах устного слова: Народное самосознание и его стилевое воплощение в поэтике Н.С.Лескова. Воронеж, 1994.

67. Евреи в Российской Империи XVIII-XIX вв.: Сб. трудов еврейских историков. М.; Иерусалим, 1995.

68. Евреи и обязанности христиан. Публичная лекция Госсана. СПб., 1882.

69. Ерофеев Н.А. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских. 1825-1853. М., 1982.

70. Живолупова Н.В. Характеристика СЛМД: «француз», «англичанин», «русский» как типы культурно-исторического поведения // Культура и мир. Восток Запад. Нижний Новгород, 1995. С. 88-89.

71. Жуковская А.В., Мазур Н.Н., Песков A.M. Немецкие типажи русской беллетристики (конец 1820 начало 1840-х гг.) // Новое Лит. Обозрен. 1998. Вып. 34. С. 37-54.

72. Забровский А.П. К проблеме типологии образа иностранца в русской литературе // Россия и Запад: диалог культур. М., 1994. С. 54-66.

73. Заварзина Н.Ю. Исторические, фольклорные и текстовые аллюзии в рассказе «Жидовская кувырколлегия» // Юбилейная международная конференция по гуманитарным наукам. Материалы. Вып. 1: Н.С.Лесков. Орел, 2001. С. 190-197.

74. Золотоносов М. Русоблудие: заметки о русском «Оно»: Антисемитизм как психоаналитический феномен Из цикла статей «Еврейская тема в русской литературе. // Новое Лит. Обозрен. 1994. № 8. С. 269-286.

75. Зутис Я.Я. К истории остзейского вопроса в 60-х гг. XIX века // Из истории общественных движений и международных отношений. Сб. статей в память Е.В. Тарле. М., 1957. С. 83-96.

76. Зутис Я.Я. Остзейский вопрос в XVIII в. Рига, 1946.

77. Иванова Е.А. Стереотип как феномен культуры: Автореф. дис. . канд. филос. наук. М., 2000.

78. Исаков С. Г. Остзейский вопрос в русской печати 1860-х гг. Тарту, 1961. (Учен. зап. Тартуского ун-та. Вып. 107).

79. История Польши: В 3 т. М., 1956-1958.

80. Калмоновский Е. Парадоксы пересечений: Евреи в произведениях А.П.Чехова // Евреи в России: История и культура. Вып. 3. СПб., 1995. С. 171-185.

81. Каппелер А. Россия многонациональная империя. Возникновение. История. Распад. М., 1997.

82. Касьянова К. О русском национальном характере. М., 1994.

83. Катков М.Н. 1863 г. Собрание статей по польскому вопросу, помещавшихся в «Московских ведомостях», «Русском вестнике» и «Современной летописи». Вып. 1-2. М., 1887.

84. Кацис Л. «Дьявол и евреи» в российском контексте // Трахтенберг Д. Евреи и нечистая сила. Средневековые представления о евреях и их связь с современным антисемитизмом. М.; Иерусалим, 1998. С. 280-293.

85. Книга о русском еврействе от 1860-х гг. до революции 1917 г. Иерусалим; М.; Минск. 2002.

86. Кобозева И.М. Немец, англичанин, француз, русский: Выявление стереотипов национальных характеров через анализ коннотаций этнонимов // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 1995. № 3. С. 102-116.

87. Ковалевский П.И. Национализм и национальное воспитание в России. СПб., 1912.

88. Ковальский Ю. Русская революционная демократия и январское восстание 1863 г. М., 1953.

89. Кожевникова НА. Типы повествования в русской литературе XIX-XX вв. М., 1994.

90. Кольцова Ю.Н. Духовные искания Н.С.Лескова: Кризис христианской идеи в творчестве Лескова 1870-х гг. // Вестник Моск. ун-та. Сер 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2000. № 4. С. 87-95.

91. Кон И.С. Психология межнациональных взаимоотношений // Кон И.С. Социологическая психология. М.; Воронеж, 1999. С. 270-357.

92. Копелъник В.И. Английские реалии в творчестве Е.И.Замятина: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Тамбов, 2000.

93. Кубасов А.В. Проза А.П.Чехова: Искусство стилизации. Екатеринбург, 1998. С. 133-137.

94. Кулаковский ПА. Польский вопрос в прошлом и настоящем. СПб., 1907.

95. Кумпан К Проблема «Запад-Восток» в русской литературе 1840-х гг. // Материалы XXVII научной студенческой конференции: Лингвистика, литературоведение. Тарту, 1972. С. 41-44.

96. Куранда Е.Л. Повествовательная структура романа Н.С.Лескова «Некуда» в системе русского антинигилистического романа 1860-1870-х гг.: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Псков, 2001.

97. Курганов Е. Анекдот как жанр. СПб., 1997.

98. Курганов Е. Литературный анекдот пушкинской эпохи. Хельсинки, 1995. С. 11-59.

99. Кушаков А.В. Пушкин и Польша. Тула, 1978.

100. Лавринец ИМ. «Вильно мне очень нравится». Лесков о Вильнюсе // Литва литературная . 1989. №5. С. 171-176.

101. Лавринец П.М. Лесков и вильнюсские литераторы // Literatura. Вильнюс., 1989. С. 88-100.

102. Лавринец П.М. Н.С.Лесков и его связи с Польшей // Вестник МГУ. Сер.9. Филология. М.,1999. №1. С. 132-138.

103. Лебедев В.А. Одна из незамеченных проблем романа Н.С.Лескова «Островитяне» // Труды историко-филолог. ф-та Якутского ун-та. 1966. Вып. 1. С. 109-118.

104. Левинсон К.А. Тема России и Польши в публицистике М. Каткова // Образы России в научном, художественном и политическом дискурсах. Петрозаводск, 2001. С. 118-125.

105. Левтина В. Русский театр и евреи. Иерусалим, 1988.

106. Лесков А.Н. Жизнь Николая Лескова по его личным, семейным и несемейным записям и памятям: В 2 т. М., 1984.

107. Лесков А.Н. Немцы у Лескова // Знамя. 1945. № 2. С. 174-180.

108. Литературное наследство. Т. 101. Кн. 1-2. Неизданный Лесков. М., 19972000.

109. Лихачев Д.С. Особенности поэтики произведений Лескова // Лихачев Д.С. Литература реальность - литература. Л., 1984. С. 138-148.

110. Лихачев Д.С. Слово о Лескове // Литературное наследство. Т. 101. Неизданный Лесков. Кн. 1. М., 1997. С. 9-18.

111. Лотман Ю.М. О семиосфере // Лотман Ю.М. Избр. статьи: В 3 т. Т. 1. Таллинн, 1992. С. 11-24.

112. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970.

113. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Лотман Ю.М. Избр. статьи: В 3 т. Т. 1. Таллинн, 1992. С. 148-160.

114. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. «Письма русского путешественника» Карамзина и их место в развитии русской культуры // Карамзин Н.М. Письма русского путешественника. Л., 1984. С. 525-606.

115. Лужановский А.В. Рассказ в русской литературе 1820-1850-х гг.: Становление жанра. Иваново, 1996.

116. Майорова О.Е. К истории пожизненного диалога: Из переписки Н.С.Лескова с А.С.Сувориным (1873-1892) // Новое Лит. Обозрен. 1993. № 4. С. 78-101.

117. Майорова О.Е. Н.С.Лесков: структура этно-конфессионального пространства//Тыняновский сборник. Вып. 10. М., 1998. С. 118-138.

118. Макарова Е.А. Старообрядческая культура в эстетическом сознании Лескова: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Томск, 1993.

119. Манн Ю.В. Автор и повествователь // Изв. АН СССР. Сер лит-ры и языка. 1991. № 1. С. 3-19.

120. Манн Ю.В. Об эволюции повествовательных форм (II пол. XIX в.) // Изв. АН СССР. Сер лит-ры и языка. 1992. № 1. С. 40-60.

121. Маркович В.М. «Русский европеец» в прозе Тургенева 1850-х гг. // Памяти Г.А.Бялого. К 90-летию со дня рождения. СПб., 1996. С. 24-42.

122. Мачеевский Я. Стереотип России и русских в польской литературе и общественном сознании // Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000. С. 6-21.

123. Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. М., 1990.

124. Мельник В.И. «Русские немцы» в жизни и творчестве И.А.Гончарова // И.А.Гончаров: Материалы конференции, посвященной 180-летию со дня рождения И.А.Гончарова. Ульяновск, 1994. С. 102-112.

125. Михайлов В.А. Эволюция жанра литературного путешествия в произведениях русских писателей XVIII-XIX вв.: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Волгоград, 1999.

126. Мосалева Г.В. Особенности повествования: От Пушкина к Лескову. Ижевск; Екатеринбург, 1999. С. 236-340.

127. Мущенко Е.Г., Скобелев В.П., Кройчик Л.Е. Поэтика сказа. Воронеж, 1978.

128. Оболенская С.В. Германия и немцы глазами русских. XIX век. М., 2000.

129. Оболенская С.В. Франко-прусская война 1870-71 гг. и общественное мнение Германии и России. М., 1977.

130. Овсянико-Куликовский Д.Н. Психология национальности. СПб., 1922.

131. Осипов В.Д. Британия глазами русских. М.,1976.

132. Павловская А.А. Этнические стереотипы и проблема общения культур // Россия и Запад: Диалог культур. М., 1996. С. 428-441.

133. Падучева Е.В. Семантические исследования: (Семантика времени и вида в русском языке; Семантика нарратива). М., 1996.

134. Пажитное Л.Н. «Запад» и «Восток» в исканиях русской мысли второй половины XIX века // Русская художественная культура второй половины XIX века. М., 1996. С. 142-159.

135. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.

136. Панченко A.M. Лесковский «Левша» как национальная проблема // Панченко A.M. О русской истории и культуре. СПб., 2000. С. 396-400.

137. Пашаева Н.М. Очерки истории русского движения в Галичине XIX-XX вв. М„ 2001.

138. Пилъц Э.И. Русская политика в Польше. Варшава, 1909.

139. Погодин А. История польского народа в XIX веке. М., 1915.

140. Погодин МП. Остзейский вопрос. Письмо к профессору Ширрену. М., 1869.

141. Погодин М.П. Польский вопрос. Собрание рассуждений, записок и замечаний (1831-1867). М„ 1867.

142. Пономаренко В.И. Национальное самосознание: социально-философский анализ: Автореф. дис. . канд. филос. наук. М., 2000.

143. Пушкарев JI.H. Что такое менталитет? Историографические заметки // Отечественная история. 1995. №3. С. 158-166.

144. Пыпин А.Н. Польский вопрос в русской литературе // Вестник Европы. 1880. Т. 1. Кн. 2. С. 703-736.

145. Ренан Э.Ж. Аверроэс и аверроизм. Киев, 1904.

146. Ренан Э.Ж. Что такое нация. Лекция. СПб., 1888.

147. Рис РА «Очарованный странник». Притча о национальной идентичности // Russian Literature. Amsterdam, 1991. Vol. 29. № 4. С. 179-198.

148. Рогачевский А.Б. Евреи в «Истории Государства Российского» Н.М.Карамзина // Славяне и их соседи. Еврейское население Центральной, Восточной и Юго-Западной Европы. Средние века начало Нового времени: Сб. тезисов. М., 1993. С. 85-89.

149. Рогачевский А.Б. Еврейская тема в русской литературе I пол. Х1Хв.: Библиографические заметки // Вестник Еврейского университета в Москве. М.; Иерусалим, 1992. № 1. С. 232-236.

150. Рожанский М. Ментальность // 50/50. Опыт словаря нового мышления. М., 1989. С. 459-463.

151. Россия Польша. Образы и стереотипы в литературе и культуре. М., 2002.

152. Русская идея и евреи: Роковой спор. М., 1994.

153. Садохин А.П. Этнология: Учебник. М., 2000.

154. Сальникова Т.С. Идея братства народов в путевых очерках Н.С.Лескова // Вопросы русской литературы. Львов, 1976. Вып. 1. С. 94-102.

155. Самарин Ю.Ф. Окраины России. Вып. 1-3. Прага; Берлин, 1868-1871.

156. Сафран Г. Евангельский подтекст и еврейская тема во «Владычном суде» // Евангельский текст в русской литературе XVIII-XX вв. Петрозаводск, 1998. С. 452-470.

157. Свительский В.А. Н.С.Лесков и проблемы этнопоэтики // Юбилейная международная конференция по гуманитарным наукам. Материалы. Вып. 1: Н.С.Лесков. Орел, 2001. С. 18-20.

158. Свителъский В.А. От Лескова к Е.Замятину и А.Платонову // Свительский В.А. Андрей Платонов вчера и сегодня. Воронеж, 1998. С. 100-106.

159. Сидяков ЮЛ. «Великосветский раскол» и народные этические искания в публицистике Лескова 1870-х гг. // Учен. зап. Тартуского ун-та. Тарту, 1987. Вып. 748. С. 109-119.

160. Сидяков ЮЛ. Изображение русского национального характера в творчестве Н.С.Лескова // Учебный материал по теории литературы: Литературный процесс и развитие русской культуры XVIII-XIX вв. Таллинн, 1982. С. 3638.

161. Сидяков ЮЛ. Публицистика Н.С.Лескова 1870-х гг.: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. Тарту, 1987.

162. Сикевич 3.В. Русские: «Образ» народа. СПб., 1991.

163. Скворцов Н.Г. Проблема этничности в социальной антропологии. СПб., 1996.

164. Славгородская Л.В. От «геттингенской души» до Андрея Штольца: К эволюции представлений о Германии и немцах в русской литературе XIX в. // Немцы в России: Проблемы культурного взаимодействия. Сб. статей. СПб., 1998. С. 129-135.

165. СолдатоваГ.У. Психология межэтнической напряженности. М., 1997.

166. Старыгина Н.Н. Мотив «русалочки» в «Островитянах» // Новое о Лескове: Научно-методич. сб. М.; Йошкар-Ола, 1998. С. 38-51.

167. Стемповский Е. Поляки у Достоевского // Новая Польша. Варшава, 2000. № 7-8(11). С. 54-63.

168. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., 1997. С. 472-519.

169. Столярова И.В. В поисках идеала: Творчество Н.С.Лескова. Л., 1978.

170. Сувчинский П.П. Знамение былого: (О Лескове) // Русский узел евразийства: Восток в русской мысли. М.1997. С. 300-308.

171. Тайна Израиля: Еврейский вопрос в русской религиозной мысли конца XIX первой половины XX в. СПб., 1993.

172. ТвардовскаяВА Идеология пореформенного самодержавия (М.Н.Катков и его издания). М., 1978,

173. Топоров В.Н. Образ «соседа» в становлении этнического самосознания: Русско-литовская перспектива // Славяне и их соседи. Вып. 2. Этнопсихологический стереотип в средние века. М., 1990. С. 4-14.

174. Трахтенберг Д. Евреи и нечистая сила. Средневековые представления о евреях и их связь с современным антисемитизмом. М.; Иерусалим, 1998.

175. Трубников КВ. Немец и иезуит в России. СПб., 1882.

176. Трусов В.П., Филиппов А.С. Этнические стереотипы // Этническая психология: Этнические процессы и образ жизни людей. М., 1984. С. 25-40.

177. Туниманов В.А. Гончаров и Лесков // Ivan A.Goncarov. Leben, Werk und Wirkung. Koln-Weimar-Wien, 1994. C. 399-418.

178. Тюпа В.И. Аналитика художественного: Введение в литературоведческий анализ . М., 2001.

179. Тюпа В.И. Новелла и аполог // Русская новелла: Проблемы теории и истории: Сб. статей. СПб., С. 13-25.

180. Успенский Б.А. Поэтика композиции. М., 1970.

181. Фалъкович С. Восприятие русскими польского национального характера и создание национального стереотипа поляка И Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000. С. 45-71.

182. Фаресов А.И. Против течений. Н.С.Лесков. Его жизнь, сочинения, полемика и воспоминания о нем. СПб., 1904.

183. Феоктистов Е.М. За кулисами политики и литературы (1848-1896). Воспоминания. М., 1991.

184. Филевич И.П. Польша и польский вопрос. М., 1884.

185. Филъцер А. Еврейская традиция в Российской империи и Советском Союзе. М., 1993.

186. Хализев В., Майорова О. Лесковская концепция праведничества // В мире Лескова: Сб. ст. М, 1983. С. 196-232.

187. Хорее В.А. Имагология и изучение русско-польских литературных связей // Поляки и русские в глазах друг друга. М., 2000. С. 22-32.

188. Хорее В.А. О стереотипе и убеждении в литературе (на материале польской и русской литературы) // «Путь романтичный совершил.»: Сб. ст.: Памяти Б.Ф.Стахеева. М., 1996. С. 35-48.

189. Хорее В.А. Об истоках и развитии этнических стереотипов // Польска мова i лггература у кантэксце славянсюх культур. Гродна, 1995. С. 8-16.

190. Хорее ВА. Роль польского восстания 1830 года в утверждении негативного образа Польши в русской литературе // Поляки и русские: Взаимопонимание и взаимонепонимание. М., 2000. С. 100-109.

191. Хорее В А. Стереотипы поляка в русской литературе XX века // Славянские литературы. Культура и фольклор славянских народов. Доклады русской делегации на XII международном съезде славистов. М., 1998. С. 204-220.

192. Чернышева О.В. Шведский характер в русском восприятии. М., 2000.

193. Чугров С.В. Россиян Запад: метаморфозы восприятия. М., 1993.

194. Шелаева А А. Лесков и Прудон: О влиянии передовой западноевропейской культуры на формирование эстетических взглядов русского писателя // Русская литература. 1982. № 2. С. 124-134.

195. Шелковникова Л.Ф. Социально-философские воззрения Н.С.Лескова: Автореф. дис. . канд. философск. наук. М., 2000.

196. Шишко Т. «Разговор» Мицкевича в писательском сознании Николая Лескова // Studia polonica. К 70-летию Виктора Александровича Хорева. М., 2002. С. 293-299.

197. ЭлезА.Й. Критика этнологии. М., 2001.

198. Эткинд Е.Г. Иванов и Ротшильд // Эткинд Е.Г. «Внутренний человек» и внешняя речь. Очерки психопоэтики русской литературы XVIII-XIX вв. М., 1998. С. 396-398.

199. Этнические стереотипы поведения. Л., 1985.

200. Этнознаковые функции культуры. М., 1991.

201. Этнонационалъная ментальность в художественной литературе: Материалы всероссийской конференции. Ставрополь, 1999.

202. Яндиев Ш.Д. Проблематика и поэтика произведений Н.С.Лескова 1880-х гг.: Автореф. дис. . канд. филолог, наук. М., 1991.

203. Edgerton W. Leskovand Russia's Slavic Brethren. S'Gravenshage, 1958.

204. Gorog-Karady V. Ethnic stereotypes and folklore // Folklore Processed. In Honour of Lauri Honko on his 60-th Birthday. Helsinki, 1992. P. 114-126.

205. Kiparski V. English and American Characters in Russian Fiction. Birmingham, 1964.

206. Kovalewsky P. N.S.Leskov, peintre тёсоппи de la vie national russe. Paris, 1925.

207. Lippman W. Public Opinion. NY., 1950.

208. McCleanH. Nickolai Leskov: The Man and His Art. London, 1977.

209. McClean H. Theodore the Christian Looks at Abraham the Hebrew: Leskov and the Jews // California Slavic Studies. № 7. 1973. P. 65-98.

210. Mucle J. N. Leskov and the "Spirit of Protestantism". Birmingham, 1978.

211. Pesonen P. The image of Europe in Russian Literature and Culture // Pesonen P. Тексты жизни и искусства = Texts of life and art: Статьи по русской литературе. Helsinki, 1997. P. 39-51.

212. Safran G. Ethnography, Judaism, and the Art of Nikolai Leskov // The Russian Review 59 (April 2000). P. 235-251.

213. Safran G. Jew as Text, Jew as Reader: Nikolai Leskov // Safran G. Rewriting the Jew: Assimilation Narratives in the Russian Empire. Stanford, 2000. P. 108-148.

214. Szyszko T. Mickolay Leskowijego zwiazki zPolska. Warsawa, 1996.

215. Справочные издания, энциклопедии

216. Восстание 1863 г. и русско-польские революционные связи 1860-х гг. Библиографический указатель литературы на русском языке. М., 1962.

217. Еврейская энциклопедия: Свод знаний о еврействе и его культуре в прошлом и настоящем: В 16 т. М., 1991.

218. Литературный энциклопедический словарь. М., 1987.

219. Мифологический словарь. М., 1991.

220. Русский биографический словарь. СПб., 1901.

221. Толковая Библия. Т. 1-3. СПб., 1904-1913.