автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Проблемы национального характера в творчестве Л.Н. Толстого 1850-1860-х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Проблемы национального характера в творчестве Л.Н. Толстого 1850-1860-х годов"

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОРДЕНА. 'ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДО'СТВШЬШ Ш2ШОГКЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ ИМЕНИ А.И.ГЕРЦЕНА

На правах рукописи УДК бвг/СШ/"^ Толстой Л.Н.

ЮНУСОВ ИДЬДАР ШАЙХЕНУРОВИЧ

ПРОБЛЕМА НАЦИОНАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА В ТВОРЧЕСТВЕ Л.Н.ТОЛСТОГО 1850-1860-Х ГОДОВ

10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата филологических наук , .

Ленинград - 1989

Работа выполнена на кафедре русской литературы Ленинградского ордена Трудового Красного Знамени государственного пада-гогачаског? института им. А.И.Герцена

Научный руководитель: доктор филологических наук,

профессор Я.С.Билинкис

Официальные ошюнантн: доктор филологических наук,

профессор Б.Ф.Егоров;

кандидат филологических наук, доцент Ю.М.Прозоров

Ведущая организация: Псковский государственный ордена

Знак Почёта педагогический институт им. С.Ы.Кирова

ва заседании специализированного совета К. 113.05.05 по присуждению учёной степени кандидата наук в Ленинградском государственной педагогическом институте им.А.И.Герцена /191186, Ленинград, ааб.р* ЙоЕки. Ш (Ь.О.^ 7- X иШССС^ ( а^ . 2

0 диссертацией иохно ознакомиться в фундаментальной библиотеке института.

Автореферат разослан

Учёный секретарь специализированного Совета, кандидат филологических наук, доцент

Н.Н.Кякшто

ОЩАЯ ХАРАКТЕЕЖТИКА РАБОТЫ

АЮТАЛЬНОСТЬ ПРОБЛЕМЫ. "Исследование национального характера, национальной психологии -- это ещё во многом terra incognita для напей науки"/!!.Суровцев/. К такому выводу приходит едва ли не ка-адый исследователь, обращающийся я проблеме национального характера /Д.Лихачёв, Н.Боробьёва, К.Кон и др./. И некоторые учёные подвергает сомнению самую возможность использования в научном обиходе, во всяком случае ныне, понятия "национальный характер"/В.Козлов, Г.Шелепов, А.Калтахчян и др./.Боль-шлнетво же останавливается на том, что национальный характер есть "...та печать, которую налагают правила, обнчаи, весь образ жизни человеческого общежития на психическую определённость отдельных членов общества"/Г.Нодиа/.

Проблемой национального характера занимаются самые разные науки, однако "...затруднительность, а во многих случаях и невозможность изучения национального характера делает особенно важными...в частности литературоведческие исследования"/К.Кон/.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКОЙ ОСНОВОЙ диссертации явились теоретические посылки Д.Лихачёва, Я.Эльсберга, Л.Арутюнова, из которых вытекает, что в литературоведческом исследовании проблемы национального характера акцент должен делаться не на установлении черт того или иного национального характера, но на выявлении особенностей "художественного воплощения" его. Национальный характер должен рассматриваться исключительно в этом случае в рамках художественной системы того или иного произведения.

ОБЪЕКТОМ ИССЛЕДОВАНИЯ является решение проблемы национального характера в творчестве Л.Толстого 1850-1850-х г.г., по "Войну и мир" включительно, в соотнесении с решением этой проблемы в романтических произведениях А.Бестужева-Ыарлинского, Н.Еестухева, М.Лермонтова.

НАУЧНАЯ НОВИЗНА. Работ, в основе которых лежало бы исследование проблемы национального характера в творчестве того или иного писателя с собственно литературоведческих позиций, чрезвычайно мало. Специальное же обращения к проблеме национального характера в творчестве Толстого и вовсе единичны. Всё это придаёт настоящей работе в известной степени экспериментальный

характер. Диссертации присущ помимо историко-литературного также в некоторой мере и теоретико-литературнкй аспект./Именно этим объясняется, что мы не всюду строго придерживаемся хронологии анализируемые литературных явлений, а такке переходим от рассмотрения проблемы национального характера у романтиков непосредственно к твочеству Толстого, где тот же, что у романтиков, или близкий материал получил принципиально иное освещение/.

ОСНОВНАЯ ЦЕЛЬ ИССТиЩУЬШй заключается в рассмотрении проблемы национального характера в творчестве Толстого как одного из существеннейших элементов поэтики писателя.

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ настоящей работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в вузовских курсах истории русской литературы XIX в., в изучении романа-эпопеи "Война и мир" в средней школе. Выводы работы могут бить учтены в дальнейших исследованиях проблемы национального характера, в трудах по исследовании поэтики романтизма и Л.Толстого.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. По проблема исследования сделаны сообщения на "Герценовских чтенияхп/Ленинград,19ь8,1&5/. Основные положения диссертации отражены в двух опубликованных и одной депонированной работах.

СТРУКТУРА И ОБЫ-М РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, двух глав и заключения, насчитывает 195 страниц машинописного текста. В библиографии указано наименований.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Бо ЬВ£Ц.-ЕН»й характеризуются актуальность, научная новизна, методологическая основа работы, определяется её цель, указывается практическое значение.

ПЕРВАЯ ГЛАВА целиком посвящена проблеме национального характера в романтических произведениях А.Еестунева-Ыарлинского, Н.Бестужева, {¿.Лермонтова, расцвет деятельности которые пришёлся на П-ув половину 20-х и 20-ые годы XIX в.

В первую треть XIX в. в России увлечение "национальным", было поистине тотальна. Многими понятия "романтическое" и "национальное" воспринимались едва ли не как синонимы. Не случай-

но в новейшей монографии о романтизме её автор утверждает:"Художественнее открытия романтизма... знаменовали появление новой, самобытной художественной действительности с ярким преобладанием в ней национального начала."/Ь.Троицкий/.

Однако понимание проблэкта национального характера в творчестве романтиков нам представляется не до конца прояснённым современным литературоведением. Со времени выхода в свет талантливой книги Г.Гуковского "Пушкин и русские романтики" принято считать, что понятие нации, народа мыслилось романтикам как "метафизическое, неизменное, лшённое в сущности развития". Тот или икоГ; напиональккй характер объяснялся ими дипь внешнегео-гратическими условиями или яе принадлежностью к той или иной национальной культуре. Если же вдруг национальный характер на-" чинает обосновываться и историческими, общественною,' бытовыми ¿акторами, то, по логике этой концепции, мы имеем дело узе с реализмом. Концепция эта во многом верна. Единственное уязвимое место её в том, что она применима лишь к романтизму до середины-20-х г.г. XIX в., но никак не 11-ой половины 20-х и-ЭО-х г.г.

Уже анализ романтических трактатов О.Соыова и А.Бестужева-Марлинского позволяет подвергнуть сомнению всеохватность годоб-ного построения. Национальный характер 0.Сомовым и А.Бестуже-вым-Марлинским не только не воспринимался как нечто застывшее и не изменявшееся, но и объяснялся помимо климатических факторов, историческими, общественным:! и бытовыми обстоятельствами,что, разумеется, не делает их реалистами. И Сомов и Марлинский романтизм понимали достаточно широко: всё, что не классицизм, было доя них романтизмом. Романтизм, таким образом, теоретически допускал в своё лоно и то,- что принято называть "реалистическими тенденциями". Поэтому-то и оказывается возможном в романтических трактатах "реалистическое',' по краГлеГ; мере отчасти, решение проблемы национального характера, требование объективного подхода к историческим реалиям и удивительное сходство некоторых замечаний юс с наблюдениями писателей-реалистов.

Произведений, посвященных собственно русской истории, у Марлинекого мало. 2то первая прозаическая его вещь "Роман и Ольга", незаконченная поэма "Андрей, князь Переяславский" и-в какой-то мере "Наезды" и "Изменник". Но зато в произведениях ливонского и кавказского циклов размышления о "русском" занимают немалое место.

Характерно, что Марлинскнй русский национальный характер понимал гораздо шире известной концепции декабристов, согласно которой в русском характере ввделялись главным образом две черты - воинская доблесть м волънолпбие/Е.Купреянова/. Примечательна, хотя в целой к неудавшаяся, попытка писателя по-новому взглянуть на фигуру русского солдата. Необходимо отметить и вклад Марлинского в расширение, обогащение понятия "русский" в русской литературе.

Хотя по-своему справедлива оценка, данная Белинским русским повестям писателя /"Б них речь по-видимому русская, и имена русские, даже иного русских обычаев, поверий и ссылок на историю; но ни русского лица, ни русской души"/, всё же как показывает анализ, в творчестве Марлинского есть русский человек, есть русская душа. Только представлены они декларативно, устами автора. Характера же как такового, несомненно, нет. Происходит как бы своеобразное "наклеивание" черт, которые представляется автору истинно русскими, на персонажей. Романтики не столько постигали национальна характер в ходе художественного исследования, сколько подчиняли последнее неким достаточно неподвижным предустановлениям. Зачастую воссоздание национального сводилось к обрисовке местного колорита.Не всегда Марлин-скому полно и верно удавалось выписывать и местный колорит, хотя от произведения к произведению освещение это становилось всё содержательней.

Неоднородными в атом смысле являются и произведения ливонского цикла, куда бходят "Заиок Венден", "Замок Нейгаузен","Ре-вельский турнир", "Замок Зйзен". Белинский отметил, что и "не- " мецкие рыцари и дамы не отличаются от новгородских молодцов и молодиц". Б целом же в произведениях "западного" цикла вср же значительно возрастает роль быта, что очень важно, поскольку бытовые подробности являются своеобразнкми "вехам! на пути преодоления романтического субьективизма"/С.Исаков/.

В кавказских повестях /"Аммалат-Оек", "Мулла-Кур"/ рельефнее вырисовывается стремление автора как-то обусловить характер героя национальными и историческими корнями. Часты и обширны в этой связи этнографические и историко-этнографические зарисовки, которые во многом, по мысли писателя, объясняют своеобразие того или иного героя. Эти зарисовки созданы уже рукою мастера, с любовью и со знанием дела . Характерно, что Ыарлинский не толь-

ко "щедро" описывазт разные обычаи, поверья» традиции, но и стремится как-то ввести их в развитие сюжета.

Знаменательно также, что Марлинский различал разные племена и народности Кавказа. У него мы можем найти сведения о национальных характерах и аварцев, и турок, и черкесов, и "порскан? и кавказских татар и т.д. Как выясняет анализ, главнш образом в этнографических "вставках" национальный характер и определяется не только климатическими условиями, но и историческими, общественными, бытовыми обстоятельствами. Во "вставках""Амма-лат-бека" решающее воздействие на национальный характер признается за политическим устройством общества: "Варварский деспотизм Персии, столь долго владевший Азербайджаном, воспитал в кавказских татарах самые низкие страсти, ввел в честь самые презрительные происки" и т.д. Политическими обстоятельствами объясняет автор к различие между мирными и немирными горцами.

Вместе с тем герои романтических произведений, такта, как Амыалат-бек и Нулла-Нур, остаются в целом как бы "безкациональ-нши", хотя и их характеры выглядят более детерминированнши, чем у героев ранних русских и ливонских повестей. И Мулла-Нур и Аммалат-бек предстают в своих речах не столько горцами I половины Х1Хв., сколько образованными европейцами, придерживаю- -щимися самых передовых взглядов. Кардинский понимал характер /будь то русский, ливонец или горец/ как "выражение сложной борьбы страстей"/Ф.Канунова/. й не случайно романтические герои его тая похожи друг на друга в главных своих чертах.

Однако стремление уловить национальное своеобразие восточного человека, передать восточный колорит ощутимо подчас в * показе отношений между влюбленными, в некоторых особенностях мызшения горцев, в системе их жизненных ценностей и, конечно, в языке. Писатель сумел увидеть на Кавказе и своеобразную "философии времени" восточного человека, которая была непосредственно связана с его национальным характером.

Искусство воссоздания местного колорита в творчестве Ма-рлинского постоянно нарастало, К уже в кавказских произведениях этнографические описания являли собой подчас не просто фон, но в известной мере и фактор в формировании характеров. А устремленность внимания автора к проблеме национального характера не только обогащала романтическую поэтику, но и во многом предвещала поэтику реалистическую.

Б' творчестве другого романтика - Н. Бестужева - наибольший интерес в аспекте насего исследования представляют "Записки о Голландии 1615 года", "Русский в Париже 1814 года" и в какой-то степени "Гуго фон Брахг".

Хотя Н.Бестужев в понимании исторических и общественно-политических проблем стоял несколько выпе других писателей-декабристов, о чем свидетельствует его "Записки о Голландки" и "Опыт истории русского флота", в ливонской повести "Гуго фон Брахт" это.превосходство ощутить трудно. История для него здесь была только своеобразным сгоном для воспроизведения романтических характеров и страстей. Нет в повести и местного колорита.

Совсем иная картина в "Записках о Голландии...". Здесь так же, как и у Марлинсхого в кавказских повестях, не только тщательно вписывается национальный колорит, но и ищется обусловленность особенностей голландского быта. Необыкновенная чистота и опрятность, царящая в голландских домах и на улицах, объясняется тем, что "...скроГ. воздух и вредные испарения заражаот все вещи гнилостью и плесенью, ежели их не держать в опрятности". В таком же духе объясняется, скажем, щепетильность голландских купцов и т.д.

Весьма интересны суждения Н.Бестужева о голландской характере. Автором задолго до 1625 года национальный характер определяется и исторически. Причём неоднократно подчёркивается изменяемость последнего:"Б провинциях, лежащих к границам французским, голландцу становятся полуфранцузами; к границам немецким они изменяют такг.е свой характер". Ка первый взгляд суждения носят ярко выражений реалистический характер. Но, как устанавливает дальнеГдаГ. анализ "Записок...", романтическое в целом миросозерцание автора определяют нереалистическое преилу-щественно освещение самих причин, Нормирующих характер голландцев. декабристские симпатии писателя к республиканской форме правления обернулись преувеличением влияния республиканского политического строя на характер голландского народа, что, в свою очередь, привело к определённой идеализации этого характера.

Ь другом произведении, "русский в Париже 1814 года", Н.Бестугеву уже не удалось достигнуть той степени объективности и глубины в изображении национального характера, что в "Записках о Голландии". Но и здесь есть отдельные интересные сук-

дения о русской характере и фигуре русского солдата.

Творчество {¿.Лермонтова рассматривается преимущественно в романтической его части. Роман хе "Герой нашего времени" предстаёт с интересующей нас "стороны" как произведение в известном смысле переходное от ро:.-а:;тиз1.:а к релдпзку.

Б ранних поэмах Лермонтова местный колорит выписан ещё слабо. Главный герой никак с этим колоритом не соотнесён и действует пскзаконам, по котором действует вообще любой романтический герой. Но примечательной чертой кавказских произведений Лермонтова является активное использование фольклора горских народов.

Особое в некоторой степени место в раннем творчестве Лермонтова за нимает поэма "Изкаил-бей". Главный герой поэмы объединяет в себе два начала - восточное и европейское. Его характер зависим в конечном счёте и от его горского происхождения и воспитания, и от образования, полученного в России, и от обстоятельств его личной жизни.

Можно утверждать, что лииь в "Герое нашего времени" Лермонтову удалось установить органическую связь между воссоздаваемым национальным колоритом и характером героя. Не случайно Белинский в связи с образом Максима ¡/.аксимыча говорил, что "это тип чисто русский" и что искусство художника состоит в том, чтобы показать "как данный природою характер должен образоваться при -обстоятельствах, з которые поставила его судьба". Это условие полностью выполнено в романе. И образы Казбича, А.замата и Еэлы, их язык, поступки, система ценностей, обусловленная окру*аще_й жизнью и принимаемая ими, проникнуть1, именно проникнуты Востоком. Вспомним хотя бы, как в соответствии с моралью песни поступает Казбип, отказываясь от предложения Азамата обменять коня на Еэлу.

В то не время храбрость Грушницкого Лермонтов обозначает как "не русскую". Содержание и виды храбрости тут предустановлены словно бы наперед, и персонаж ими лись измеряется. Такой подход присущ прежде всего произведениям романтическим.

Б творчестве Лермонтова соотнесение Восток - Запад поднимается до уровня типология. Яркое свидетельство тому - стихотворения "Спор", "Последнее новоселье" и некоторые другие. По восприятию поэта, на авансцену истории выходит новая сила, которой еще предстоит сказать своё новое слово, - это Север, под кото-

- а -

рым имеется ввиду Россия, Восток же живёт лишь славными воспоминаниями, а Запад исчерпал себя.

Предпринятое под определённый утлом зрения рассмотрение творчества'А.Бесгужева-Марлинского, Н.Бестужева, М.Лермонтова убеждает, что проблема национального характера в рамках романтического метода решалась всё же по преимуществу "внешне". Либо национальный характер того или иного народа подавался декларативно, в прямых суждениях автора или одного из персонажей; либо возникало своеобразное "приклеивание" тех или иных черт, которые кАзались автору присущими определённой нации; либо, наконец, изображение национального своеобразия сводилось к воссозданию местного колорита. В результате герои романтических произведений оказывались всё же "бёзнациональными", похожими друг на друга. Этнографические подробности оставались обычно лишь фоном повествования, т.е. с характерами лишь сосуществовали, не вступая с последними во внутреннее взаимодействие. Тем не менее романтики, расцвет творчества которых падает на 11-ую половину 20-х и 30-ые года XIX века, всё больше приходили к тому, что национальный характер подвержен изменениям под воздействием климатических, исторических, общественно-политических, бытовых условий. Это осознание сказывалось прежде всего в этнографических наблюдениях, которые всё чаще проникали в характеры героев, в главном оставшихся по-прежнему заданными.

Во II ГЛАВЕ исследуется проблема национального характера в творчестве Л.Н.Толстого 1850-1860-х годов.

Л.Толстой вступает в литературу в 50-ые годы Х1Хв. В это время "проблемы национального "духа" сменились уже в качестве центральных проблемами политической экономии, проблема "народности" - проблемой "мужика"/Б.Эйхенбаум/. К всё же было бы неверно считать, что проблема национального характера с утверждением реализма в русской литературе сходит на нет. Интерес к проблеме сохраняется, а подход к ней становится более гонким и глубоким.

Уже в первой повести Толстого "Детство" проблема нацио-.нального характера сразу же ставится писателем во многом по-новому и достаточно разносторонне.

На одном, если так можно сказать, уровне национальный характер определяется в "¿егст^е" ещё по известным и прежде пре-

ставлениям. Таковы, к примеру, авторские характеристики немцев как людей аккуратных, пунктуальных и т. д.

Но г/т же национальный характер и постигается в результате художественного анализа, художественного _ прозрения. Так, вроде бы случайная фраза Карла Иваныча о том, что "нас, слава Богу, взяли в плен", не столько, пожалуй, характеризует немцев, сколько неожиданно высвечивает • русскому читателю особенности русского характера./ота случайная вроде бы фраза будет потом своеобразно развёрнута в "Бойне и мире"/. И карл Цваныч, "и St-Jerome являют собой уже полнокровные характеры, и здесь нет того "наклеивания", что было присуще романтической литературе.

Наконец, в трилогии представлен ещё один "уровень" разра- • ботки национального характера, пожалуй, самый тонкий и самый глубокий. Характер этот создаёт вокруг себя у Толстого как бы некое магнитное поле, воздействующее на всё окружающее. "Сигналы" этого поля воспринимается главным героем произведения, входят в его мир.

В кавказских рассказах проблема национального характера также получает своё оригинальное решение.

Б результате художественного исследования писатель приходит к выводу, что русской храбрости присуща прежде всего естественность. Храбрый, по определению Толстого, тот, кто боится только того, чего следует бояться, а не того, чего не нужно бояться. Истинно русский человек в понимании писателя никогда не стесняется признаться, что боится того, "чего следует бояться". И напротив, "нерусская"храбрость лишена естест- • венности и простоты. Понятие "русская храбрость" оказывается у Толстого внутренне бесконечно подвижным, в нём открывается всё новые и новш грани.

В кавказских произведениях Толстого выясняется, что характер русской храбрости являет собой своего рода производную характера русского человека вообще. Естественность и простота, присуще последнему вообще, Нормируют так же и характер храбрости.

Естественность, свойственная поведения русского человека, определяет и взгляд на войну как на "неестественное явление. И этот "особенный русский взгляд" на войну /Д.Мережковский/, присутствующий в тексте "Набега", есть тоже одна из форм выражения

национального характера.

Б "Рубке леса" у Толстого складывается представление о "русском солдате" и открывается, что "русская" храбрость, шире - естественность как наиболее полное выражение русского характера, прежде всего могут быть обнаружены именно в солдатской среде.

Характерной особенностью "Севастопольских рассказов" является то, что они подчёркнуто написаны с позиции русского человека. Автор ценит в защитниках Севастополя проявление именно "русской* храбрости. Характерна в этом смысле фигура, например, фурштатского солдатика, "который ведёт поить какую-то гнедую тройку и так спокоГшо мурлыкает себе под нос, что, очевидно, он не заблудится в этой разнородной толпа, которой для него и не существует, но что он исполняет своё дело, какое бы оно ни бьио-поить лошадей или таскать орудия - так же спокойно и самоуверен-но, и равнодушно, как бы всё это происходило где-нибудь в Туле или Саранск/Подчёркнуто мною.-И.Ю.Л То же выражение автор видит "и на лице офицера, который в безукоризненно белых перчатках проходит мимо, и в лице матроса, который курит, сидя на баррикаде, и в лице работах солдат с носилками, дожидающихся на крыльце бывшего собрания" и всех остальных защитников Севастополя.

Автор фиксирует самые существенные черты русского национального характера. Именно то, что так ощутимо проявление национального характера среди защитников Севастополя, и позволяет ему вынести "главное, отрадное убеждение" в том, что невозможно "не только взять Севастополь, ко поколебать где бы то ни было силу русского народа."

В последующих произведениях Толстого, таких, как "Тр:: смерти", "Утро помешка", "Люцерн", "Альберт", проблема национального характера также находила своеобразное решение.

В тайну смерти Толстой всматривался и до рассказа "Три смерти". Писатель пытался проникнуть в неё ещё и в "Детстве", и в "Набеге", и б "Рубке леса", и в "Севастопольских рассказах" /как, впрочем, затем и в более поздних произведениях/. В этом вглядывании в смерть, в то, как умирают люда сказывалось, если воспользоваться выражением Д.Голсуорси,"стремление всё выворачивать наизнанку, чтобы докопаться до сути". Ещё А-Григорьев отмечал, что "русский человек - так уж его бог создал - не боится

прилагать нож анализа к каким бы то ни било видтжм явлениям. Мы вон даже к смерти, наименее комическому изо всех видимых явлений жизни, можем относиться с таков прямотою взгляда, с каткою относится к ней Толстой в одном из своих "Военных рассказов" и в очерке "Три смерти". Взгляд Толстого на смерть в"Трёх смертях" знаменателен в этом смысле для русской литературы.

По-своему примечателен и рассказ "Утро помещика". Если в западноевропейской литературе героем обычно является бедняк, стремящийся к богатству, то в русской литературе перед нами "чаще богач, регглэктирущий по поводу своего привилегированного положения/Б.Бурсов/. Ярким примером слушт тому как раз (уйгура Нехлюдова. Причём, как выясняется, она имеет свои традиции ещё в древнерусской литературе. В отличие от западных хроник, где нередко выразилось презрение к беднякам, в русских летописях всячески утверждалась любовь к смэрдам/Е.Купреянова/. С.Венгеров свойство русского человека стыдиться нищеты своих крестьян, лишаться спокойствия духа при виде их бедности назвал ■ "способностью терять аппетит". Очевидно, что и здесь мы имеем дело в литературе с одной из форм проявления национального характера. Как видим, он может выражать- себя в пристрастии писателей к определённой теье и определённой её трактовке.

Русский "взгляд на вещи" оцуцается и в таком, казалось бы, отдалённом от собственно "русской темы" произведений, как -"Люцерн". Б этой повести отчётливо выражено противостояние "русского" и "английского". Прежде всего в том аспекте, который позднее Голсуорси /возможно, и не без влияния того же "Люцерна"/ определил так:"То, что мы /англичане.-й.Ю./ называем "хорошим' тоном", для вас /русских.-М.Ю,/ бессмысленная условность". При этом под "английским" у Толстого явно имеется в виду не столько именно английское, сколько свойственное буржуазной цивилизации вообще , в частности в английском её варианте.

Наше обращение к повести "Казаки" обусловлено главным образом тем, что в казаках писатель видел своеобразное выражение русского национального характера, едва ли не идеальную перспективу его развития /Я.Еилинхнс/. Казачий характер, по Толстому, это тот же русский национальный характер, только развивавгшй--ся естественно, свободно от крепостнических порядков'и иерархических отношений, господствовавших в России. Именно этим казачий мир привлекал всегда обострённое вкиг.ание Толстого.

.- 12 г ,

Б "Казаках" Кавказ впервые включается в лоно реалистического воссоздания лизни, и окончательно сводится на нет представление о нём как о сугубо романтическом крае, где только и могут спастись от поилости и низменности окружающего мира романтические герои.

Сопоставительный анализ ревения проблемы национального характера в "Казаках" Толстого и "Тарасе Бульбе" Гоголя покалывает, что в этих произведениях национальный характер освещался схожим отчасти образом, хотя есть здесь и существенное различие. В повести Толстого казачий уклад жизни предстаёт внутренне целостных, единым. Не только горы, не только исторически обретённая свобода, а весь строй жизни "...придаёт "простому народу" в "Казаках" величие и значительность..."/Я.Билинкис/. И в "Тарасе Бульбе" "на первый план в качестве объяснения величия Тараса, Остапа, Кукубенки, Товкача, Мосия Шила и многих дщушх сечевиков ввдвинут не "тяжёлый", "грубый", "полудикий" век сам по себе, а именно строй жизни Сечи, Сечь"/Г«Гуковский/. Но строй жизни Запорожской Сечк у Гоголя и строй жизни гребенского казачества у Толстого имеют принципиальные различия. В восприятии Толстого строй жизни казаков возникает ;и живёт и.за счёт усилий каждого члена этого сообщества. В восприятии Гоголя строй жизни Сечи, "разгульные обычаи Сечи и немногосложная управа и законы" - результат воздействия прежде всего географических обстоятельств.

Б "Казаках" Толстой вплотную приблизился к представлению, что национальный характер наиболее полно выражает себя в "простом народе". Это станет несомненным для canoro писателя уже в "Войне и мире".

При решении проблемы национального характера в романе-jno-пее Толстой во многом аккумулировал уже имевшийся у*него опта предшествующих произведений. Здесь писатель вновь и вновь,'уже на более обширном материале, как бы проверяет истинность многих своих прежних наблюдений. И одновременно тема русского национального характера "перерастает" у него "...в тему национального характера вообще"/А.Сабуров/.

Многими критиками и исследователями, как отечественными, так и зарубежные*, отмечается особая "русскость" автора "Войны и мира"/В.Боткин, К.Головин, Баден и др./. Однако нередко именно "русскость" Толстого представлялась подчас как одна из

причин .якобы неумения и нежелания писателя проникать во внутренний мир лздей другой наииональности/Д.Овсянино-Куликовский, М.Драон/.

Самый жанр "Войны и мира" предполагает проникновение в "самобытный" "мир определённого народа" и воссоздание его; самый жанр предполагает выражение "национального духа" именно этого "определённого народа" "...в нравственных устоях семейной.жизни, в общественных условиях состояния войны и мира, в его потребностях, искусствах, обычаях, интересах..."/Гегель/. Иначе •говоря, в "Войне и миге" как эпопее необходимо должен был присутствовать самобытный мир русского наосда, и необходимо должно было присутствовать видение и понгоание порядка вещей именно русским народом.

Безусловно, Толстой только в процессе работы пришёл я создают эпопеи. И произошло это во многом благодаря тому, что в "Войне и мире" дня него важна оказалась "мысль народная" и важен был народный "взгляд на вещи". Именно народный, русский "взгляд на вещи" и обусловил во многом особое освещение других национальных характеров,здесь представленных. Несомненно, немецкий характер, изображённый в "Войне и мире", не адекватен подлинному характеру немецкого народа. Но он является безусловно правдивым в художественной системе романа-эпопее. Таков национальный характер немцев прежде всего в восприятии русского на», рода в ту пору. И такое восприятие было обусловлено особенностями главным образом русской жизни тоже того времени. Этим же определён и подход писателя я национальному характеру французов, который в художественной системе "Войны и мира" . неразрывно* связан с противопоставленным ему тут русским характером.

По глубокому убеадению Толстого, в войне 1812 г. победа была одержана прежде всего благодаря самой "сущности характера русского народа". Из варианта в вариант у Толстого нарастает уверенность, что одна лишь угроза потерять свою независимость, свой "русский порядок жизни" принуждала лядеЯ бессознательно расставаться с нажитым добром, положением и браться за "первую попавшуюся дубину".

В горниле войны 1812 года созидался ы и р в том особом -значении этого слова, какое свойственно великой книге Толстого. В стремлении русского народа к "миру" Толстому виделась существенная особенность национального характера. Самое понятие "ни-

ра" было длн него по своему содержании глубоко русским, Мир у Толстого набирает силы по всему фронту русской жизни, что позволяет ему в конечном счёте восторжествовать и предложить свои законы всем' людям, всему миру.

"Русское" в "Бойне и юре" становится не столько национль-ным обозначением, сколько этическим понятием /Е.Белинкис/. Об этом Толстой пряно говорит ег»ё в черновиках:"...настоящие русс-кие-не эти господа, которое по-французски лопотали около него теперь - а русские: кккзь Андрей, ополченец, приговаривакхций "чистое дело пара", старый солдат...". Народный "взгляд на вещи" не только включает в "русское" Кутузова, Платона Каратаева, Тихона 11'ербатого, Карпа и Власа, Тушна и Тимахина, но и приобщает к нему дворян Ростовых, Андрея Болконского, Пьера Безухо-ва. Он же, этот взгляд, не принимает в ряды "русских" круг Ше-рер, Курагиньсс, Друбецхих, Бергов...

Если "русское" в романе ассоциируется прежде всего с естественностью, безыскусственностьв, простотой и правдой, то "французское", напротив, с условностью, этикетностью, приоритетом форыы, неискренностью, т.е. и "французское" в "Войне и мире" приобретает статус этической категории.

Таким образом, по Толстому, получается, что русский по национальности человек может быть как бы "французом" по своей сущности/те же Курагины, Трубецкой, Растопчин и т.п./, и наоборот/русские солдаты и казаки с удовольствием принимавт в свой мир французского мальчика, пленного Винсента, переименовав его при этом в Висеню, в Весеннего/.

Усвоенный автором русский, народный "взгляд на вещи" особенно остро ощущался нерусским читателем. "Со стороны" как бы более рельефно выступали особенности русского начала в "Войле и мире". Так, Томас Манн увидел в толстовском "отрицании героя, великого человека... пропасть и отчужденность между немецким и национально русским духом" ; Вогиз усматривал "чисто русское отношение к делу" в том, что Толстой симпатизирует Кутузову только "за то, что он не распоряжался, не рассматривая планов, спал на военных советах, и ход событий представлял судьбе", й Т.Д.

Истоки "глубоко русского характера"/В .Боткин/ "Войны и мира" становятся во многом очев}:дкшк при обращении к древнерусской литературе. То общее, что обнаруживается у Толстого с па-

мятниками древнерусской литературы, не является ни случайностью, ни результатом следования писателя некоему "канону". Б исследовании русской жизни, русского характера Толстой "докапывался" до глубин, составляащих неизменно, во все времена фундамент бытия человеческого. И встречался тут с открытиями, которые впервые сделала еще древняя литература. Тут тоже выказывало себя единство содержания и форм национальной жизни.

В ЗАКЛШЕШ1 подводятся итоги исследования, намечаются новь® задачи.

Содержание диссертации отражено автором в следущих статьях:

1. Казачий мир в повестях Н.В.Гоголя и Л.Н.Толстого /"Тарас Бульба" и "Казаки"/ //Н.В.Гоголь и русская литература XIX века. Межвузовский сборник научных трудов.-Д.: ЛГПЙ, 1989.-С.80-91.

2. Русский национальный характер в творчестве А.А.Бестужева-Марлинского.-Рукопись депонирована в ЙШОН АН СССР 20.12.1938 Р 36463.-17с.

3. О проблеме национального характера как одной из форм постижения национального образа жизни//Ускорение научно-технического прогресса и совершенствование образа, жизни. Тезисы докладов научно-практической конференции /В соавторстве.-Уфа, 1989.-

С.117-118.

/7м-/ Ш Щ тир ЮС и П ¿9