автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.04
диссертация на тему: Просодические характеристики ситуативно обусловленных иллокутивных актов группы "минативов"

Полный текст автореферата диссертации по теме "Просодические характеристики ситуативно обусловленных иллокутивных актов группы "минативов""

На правахрукописи

БУТ Наталия Андреевна

ПРОСОДИЧЕСКИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ СИТУАТИВНО ОБУСЛОВЛЕННЫХ ИЛЛОКУТИВНЫХ АКТОВ ГРУППЫ «МИНАТИВОВ» (экспериментально-фонетическое исследование на материале современного немецкого языка)

10.02.04 - германские языки

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тамбов 2004

Работа выполнена в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина

Научный руководитель доктор филологических наук, профессор

Григорьев Евгений Иванович

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Защита состоится «30» июня 2004 г. в 16 часов на заседании диссертационного совета Д 212.261.04 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина по адресу: 392622, г. Тамбов, ул. Советская, 93, аудитория 70.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина.

Потапов Всеволод Викторович

кандидат филологических наук Ершова Наталья Болатовна

Ведущая организация

Нижегородский государственный лингвистический университет им. Н.А. Добролюбова

Автореферат разослан

2004 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

В реферируемой работе исследуется проявление и развитие основных просодических характеристик на протяжении всего контура иллокутивного акта угрожающей направленности в различных коммуникативных средах.

Для того чтобы обоим интерактантам правильно понимать друг друга в той или иной ситуации общения, им необходимо владеть не только лексическими, семантическими и просодическими структурами построения высказывания, но и применять эти знания через призму прагматики.

Тем не менее, не умаляя значения лексики и семантики, стоит отметить весомость просодии вкупе с прагматикой. При одном и том же лексическом и семантическом наполнении фразы только просодия указывает на те смыслы, которые являются ведущими в чувственной сфере людей, К ЗТо подтверждает тот факт, что во взаимоотношениях людей чаще бывает важнее не то, что именно сказано, а как это сказано. В любом случае для комфортного сосуществования в человеческом сообществе порой бывает жизненно необходимо правильно трактовать высказывание, а именно его прагматическую направленность, особенно в ситуациях употребления угроз.

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что работа выполнена в рамках одного из новых направлений в прагмалингви-стике - фонопрагматики, которое позволяет выявить просодические структуры отдельных иллокутивных актов и установить их зависимость от ситуативных условий общения.

Объектом исследования являются супрасегментные характеристики иллокутивных актов немецкого языка.

Предметом исследования послужили речевые акты угрожающего характера, минативы, реализованные в трех ситуативных моделях коммуникации.

Цель настоящей работы заключается в установлении общих и различительных черт просодических моделей употребления иллокутивных ак-гов угроз трех фонетических стилей.

Задачами исследования являются:

1 Установление просодических моделей стилистически обусловленных речевых актов угрожающего характера.

2 Обнаружение общих и стилистически дифференцированных признаков этих моделей.

3 Построение инвариантной модели иллокутивов угрожающего характера.

4 Анализ связи полученных просодических характеристик со смысловым содержанием этого типа речевых актов.

Экспериментальным материалом послужили речевые акты немецкого языка угрожающего характера в количестве 1583 фразы в исполнении четырех испытуемых (мужчин), из которых 601 фраза (общим объемом

г

б«гьи А I

г* х- I

7454 слога и длительностью в 21 минуту 32 секунды) была идентифицирована аудиторами-носителями языка как мииагив и подвергнута дальнейшему инструментальному анализу.

Применялись следующие методы исследования: метод наблюдения, метод слухового анализа, метод акустического анализа, метод математико-статистической обработки данных, метод сопоставительного анализа.

Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что в ней минативы как речевые акты угрожающего характера исследуются с позиции ситуативно обусловленной просодической манифестации.

Теоретическая значимость работы обусловливается тем фактом, что изучение звучащей стороны речи, а именно, смысловая выраженность при помощи просодических средств частоты основного тона, интенсивности, длительности, ритма и тембра является значимым как в плане теории познания языка, выяснения механизма семантизации высказывания, так и в аспекте обучения правильному владению приемами коммуникативного воздействия. Теоретическая значимость исследования заключается также в описании просодической структуры иллокутивов угрожающего характера в рамках фоностилистического подхода. В диссертации показан характер изменений супрасегментных характеристик. Тем самым настоящая работа вносит определенный вклад в проблему изучения влияния ситуативных факторов коммуникации на просодический облик иллокутивов.

Практическое применение результатов исследования определяется их использованием при изучении вопросов теории коммуникации, фонетики, прагматики, общих проблем языкознания, психологии; в курсе преподавания практической фонетики немецкого языка, обучении речи на старших курсах спецфакультетов, в дальнейшем типологическом и ген-дерном изучении данных иллокутивов.

Теоретической базой диссертации послужили теории и концепции, нашедшие отражение в работах таких ученых, как В.А. Артемов, К.К. Барышникова, Л.П. Блохина, Л.В. Бондарко, СМ. Гайдучик, Е.И. Григорьев, Л.Р. Зиндер, Л.А. Кантер, Т.М. Николаева, Р.К. Потапова, Н.Д. Светозаро-ва, И.Г. Торсуева, О. Essen, K.J. Kohler, G. Meinhold и др.

На защиту выносятся следующие положения:

1 Речевые акты, относящиеся к группе «минативов», представляют собой речевые действия, которые в отличие от прочих, уже изученных, не обнаруживают стилистической дифференциации, они являются моностилистическими образованиями. Инвариантная модель в основном совпадает по своим просодическим признакам с вариантными.

2 Семантика угрозы создается тонально-динамическими корреляциями, диапазон которых составляет 5 уровней.

3 Речевые акты угрозы соотносятся в большей мере с речевыми актами обещания, а также с предостережениями и простым информированием о позиции адресанта.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в ряде докладов и сообщений на научной конференции в Тамбовском государственном университете им. Г.Р.Державина (2003), на VIII научной конференции Тамбовского государственного технического университета (2003), на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры немецкой филологии ТГУ, а также в опубликованных статьях по теме исследования.

Структура и содержание настоящей работы: данное диссертационное исследование состоит из Введения, Теоретической главы, Главы экспериментального исследования, Главы лингвистической интерпретации результатов, Заключения, Списка использованной научной литературы и Приложения.

Глава I Прагматические и стилистические черты просодической структуры высказывания

В данной главе рассматривается вопрос о выделении разными исследователями набора функций просодии. Неоднозначно в среде фонетистов и само понятие «просодия» и его соотношение с понятием «интонация». Реформатский А.А. полагает, что интонация - это суперсегментное фонологическое явление, которое накладывается на высказывание в целом (будь то предложение или его часть) [Реформатский 1975:72]. Тем не менее, он настаивает, что просодема шире и общее, чем интонема. А из этого следует, что понятие «просодия» шире понятия «интонация». С другой стороны, Р.К. Потапова под интонацией понимает единство следующих компонентов: мелодики или движения основного тона; системы ударений; временных характеристик речи (длительности сегментов, темпа, пауза-ции); ритма; тембра; произносительной динамики [Потапова 2001: 182]. Кантер Л.А., в свою очередь, предлагает понимать в самом общем виде речевую интонацию как совокупность системно обусловленных просодических характеристик речи, к которым относятся частота основного тона, интенсивность и длительность, что в плане восприятия соответствует мелодическому, силовому (громкость) и темпоральному компонентам [Кантер 1988: 4]. Это определение очень схоже с позицией A.M. Антиповой, которая считает, что «просодия - система фонетических средств (высотных, силовых, временных), реализующихся в речи на всех уровнях речевых сегментов (слог, слово, словосочетание, синтагма, фраза, сверхфразовое единство, текст)» [ЛЭС 1990: 401].

В настоящей работе под просодическими средствами понимаются частота основного тона, интенсивность, длительность и их соответствия в плане восприятия (функционирующих на уровне от слога до целого высказывания).

В связи с тем, что на протяжении десятилетий сложились разные направления и школы по изучению фонетического уровня языка, и, п зави-

симости от принадлежности языковедов к той или иной традиции фонетических исследований, они выделяют разный набор функций просодии. Зиндер Л. Р. выделяет лишь две функции просодии: эмоциональную функцию и противостоящую ей коммуникативную функцию, под которой он предлагает считать все то, что связывает просодию со смыслом и синтаксическим строем предложения [Зиндер 1980]. Н.С.Трубецкой предлагает выделять две основные функции просодии - апеллятивную и экспрессивную [Трубецкой 1960], К.К. Барышникова видит в просодии различительную, разграничительную и экспрессивную функции [Барышникова 1975], A.M. Антипова отмечает у просодии две основные функции: логическую и эмоционально-модальную [Антипова 1979: 23]. По концепции Т.М. Николаевой, просодия обладает тремя лингвистическими функциями: функцией членения (через оформление), функцией связи и функцией передачи смысловых отношений [Николаева 1971]. Последняя из перечисленных функций является, по мнению автора, более широкой категорией, объединяющей такие частные функции, как реализация актуального членения и выделение отдельных единиц высказывания. Цеплитис Л.К. предлагает следующий набор функций просодии: семантическая (первичная), синтаксическая и стилистическая (вторичные) и употребляет термин «функция» в значении «использование интонационных средств» [Цеплитис 1974: 240]. Торсуева И. Г. включает в число функций текстовой просодии следующие: 1) просодия структурирует текст как единое целое, 2) помещает его в ряд текстов того же жанра и стиля, одновременно выделяя его на фоне остальных, 3) расчленяет текст на смысловые куски, 4) подчеркивает степень важности и информативности отрезков текста в отношении к его главной идее, 5) соединяет смысловые отрезки текста, 6) является средством межфразовой связи, 7) выполняет функцию воздействия на слушателя [Торсуева 1982]. Иллокутивную функцию просодии СВ. Кодзасов и О.Ф. Кривнова связывают с выражением различий в цели высказывания, модальную - с выражением разнообразных оценок, показывающих отношение говорящего как к содержанию сообщения, так и к слушающему [Кодзасов, Кривнова 2001:401]. Различные исследователи предлагают выделять: эмоциональную и интеллектуальную [Pittenger, Hockett, Danehi I960]; вербальную и голосовую [Berkovits, 1984]; логическую, эмфатическую и акцентуирующую [Huang 1971]; эмоциональную, эмфатическую и физиологическую [Kingdon 1972]; прагматическую, грамматикализованную и семантическую [Wunderlich 1976] и прочие функции просодии.

Тем не менее большинство ученых согласно с тем, что многообразие, взаимопроникновение и пересечение функций просодии подтверждает мысль о ее полифункциональности. В свете этого можно заключить, что без сомнений, не умаляя значения и роли прочих функций супрасегмент-ных средств, основными и ведущими функциями просодии в аспекте настоящего исследования необходимо признать грамматическую, стилисти-

ческую и прагматическую. А изучение просодических характеристик высказывания, подтвержденное экспериментальными данными, внесет свой вклад и в исследования соответствующих разделов лингвистики. Просодический контур высказывания аккумулирует грамматическую, стилистическую и прагматическую информацию, являясь порой универсальным средством передачи как лингвистических, так и нелингвистических аспектов в процессе коммуникации.

В следующих параграфах главы более подробно описываются стилистическая и прагматическая функции просодии.

Определяющим фактором выбора того или иного стиля общения является речевая ситуация, включающая в себя цель и предмет высказывания, степень подготовленности говорящего, отношение между говорящим и слушающим, социальный статус говорящего, отношение говорящего к содержанию высказывания, взаимодействие коммуникантов (высказывания непосредственные и опосредованные), внешние условия общения. В результате взаимодействия всех этих экстралингвистических факторов речевой ситуации высказывание одного типа отличается от высказывания другого типа особой структурой фонетических, грамматических и лексических средств языка.

Для каждого стиля определена сфера использования и экспериментальным путем установлены фонетически существенные признаки на сегментном и супрасегментном уровнях, а также отмечено, что в любой стилистической системе современных языков происходит взаимопроникновение и взаимодействие отдельных стилей. Зачастую в речи наблюдается сочетание элементов разных фоностилей, или так называемая стилевая диффузия. При этом установить преобладание какого-либо из стилей иногда практически невозможно, особенно на уровне просодии, где границы фоностилей значительно размыты.

В настоящем исследовании определяющей является позиция функциональной стилистики, чье основное положение заключается в том, что между использованием языка в той или иной общественной сфере деятельности и определенными средствами выражения языковой системы или текста имеется коррелятивная взаимосвязь. Кроме того, поддерживается точка зрения немецких стилистов В. Флейшера, Г. Михеля и Г. Штарке, которые высказывают мнение, что для практического изучения стилей во многих отношениях наиболее разумным представляется не использовать в качестве исходных ни слишком большие и, следовательно, очень незначительные, ни слишком малые (специализированные) и, следовательно, необозримые типы стилей. Следует предпочитать такие классификации или типизации, которые находятся на «среднем» уровне обобщения, и которые, с одной стороны, объединяют в себе не слишком много различных, с другой стороны, нс требуют учета слишком специфических (специальных) признаков [Fleischer, Michel, Starke 1993: 29].

В диссертационном исследовании из всего существующего многообразия классификаций фоностилей за основу принималась фоностилистиче-ская дифференциация устной речи, разработанная С.М. Гайдучиком на материале немецкого языка, в которой он выделял торжественный, научно-деловой, официально-деловой, бытовой, непринужденный стили речи [Гайдучик 1979:20].

Таким образом, процесс формирования фоностиля представляет собой не что иное, как выбор определенных синонимичных вариантов сегментного и супрасегментного уровней в соответствии с конкретной ситуацией. Также определенное влияние оказывают и некоторые стилистические особенности мужской и женской речи, при этом эти особенности носят вариабельный характер и зависят от ситуации общения [Kotthoff 1996]. Здесь наблюдается проникновение тендерных исследований в область фо-ностилистики, то есть учет многовариантного влияния фактора пола, состоящего как бы из двух важнейших компонентов: пола биологического (sexus) и социального (gender).

Высказывания в зависимости от ситуации и предмета общения приобретают определенный стилистически зависимый просодический образ. Предполагается, что высказывание маркируется с помощью просодических средств и как определенный прагматический тип, и в аспекте его стилевого употребления. Особыми просодическими характеристиками маркируются каждые типы речевых актов, и употребление некоторых типов речевых актов в ситуативно обусловленных коммуникациях привносит в их просодическую структуру стиледифференцирующие моменты.

Иллокутивы угрожающего характера являются одной из разновидностей в системе речевых актов всякого национального языка. Их использование в процессе интеракции отражает иерархический характер взаимоотношений говорящих и указывает на наличие (реальных либо потенциальных) различий в осуществлении некоторого события «р».

Иллокутивная функция угрозы - изменение поведения собеседника путем вызова у адресата чувства страха и посредством этого воспрепятствование действию или намерению его реализации адресатом, либо косвенная экспликация негативной оценки совершенного факта или события. В случае неисполнения требования, за которым следует угроза, говорящий оставляет за собой право применения определенных санкций. Цель угрозы -заставить адресата подчиниться воле говорящего и выполнить действие, идущее вразрез с его (адресата) интересами. Средство достижения этой цели - запугивание.

Угроза не характерна для ситуации официального общения и для общения с людьми более высокого социального статуса. Если адресант, обладающий более низким социальным статусом, употребляет речевые акты угрожающего характера в ситуации общения с человеком с более высоким социальным статусом, то на момент общения эти социальные различия как

бы виртуально нейтрализуются, и говорящий ставит себя в равное со своим собеседником положение в аспекте социальной субординации. Другими словами, угрожающие высказывания имеют чаще всего нисходящий или горизонтальный статусный вектор.

Зачастую угроза может носить и формальный характер, в зависимости от ситуации может быть либо угрозой, либо угрожающим предупреждением. Как правило, в нашей повседневной жизни мы имеем дело со скрытыми, имплицитными угрозами, когда говорящий имеет в виду изменение линии поведения собеседника и когда это используется впервые в коммуникации. Следовательно, не всегда в речевом акте угрожающей направленности говорящий актуализирует те штрафные санкции, которые он может применить в случае невыполнения каких-либо требований или неповиновения им. Однако говорящий в данном случае уверен в том, что слушающий осознает реальную вероятность их применения, догадывается об этих штрафных мерах, поскольку они, по мнению говорящего, скорее всего, находятся в пресуппозиции слушающего в результате его жизненного опыта, поэтому он не считает нужным эксплицировать их в очередной раз. Успешность перлокутивного эффекта порой напрямую зависит от актуализации «штрафного наказания».

Прямые угрозы используются с намерением изменения физического или морального состояния слушающего, окружающих или каких-либо объектов (например, Ich habe nichts zu verlieren, ich werde sie alle tötenW Ich werde das Gebäude in Brand setzen!).

Семантическая структура угрозы включает в себя номинацию действия, выполнение которого требует говорящий, и порой номинацию действия, которое обязуется выполнить говорящий в случае неповиновения и которое не соответствует интересам адресата. Между этими действиями устанавливается причинно-следственная сзязь: сделай х, не то я сделаю у, что не в твоих интересах.

Часто непосредственной угрозе применения каких-либо штрафных мер предшествует некое условие, невыполнение которого и повлечет их (например, Wenn ich den Hubschrauber nichi sofort bekomme, werde ich diesenMann über den Haufen knallenl Noch eine Bewegung und ich werde dir eine Kugel in den Kopfschiessenl).

Иногда то, каким образом говорящий собирается причинить вред адресату, не актуализируется, что оставляет в дальнейшем за говорящим право выбора любого средства причинения ущерба и наведения.страха из множества возможных (например, Du wirst das noch bereuen! Ich werde mit dir quitt sein!).

Сама по себе угроза, следовательно, представляет собой речевые действия, направленные на инициирование или торможение разных форм активности партнера по коммуникации. Существует вид угрозы, когда субъект не способен по зависящим или не зависящим от него причинам в ре-

альности выполнить действие угрозы, который скорее можно назвать «псевдоугрозой». Говорящий в данном случае хотел бы изменить поведение адресата, возможно и путем запугивания, но по известным причинам не может выступать гарантом реализации своих намерений. По всем прагматическим, семантическим и просодическим характеристикам эта «псевдоугроза» является настоящей угрозой, но в то же время в связи с какими-то (известными обоим участникам иитеракции) обстоятельствами не воспринимается как реальная.

Со стороны адресата возможны два пути развития коммуникативной ситуации общения: во-первых, признание угрозы и прекращение действия или намерения (именно это и ставит своей задачей адресант), либо приведение контраргументов с целью нейтрализации угрожающего высказывания, и, во-вторых, непризнание угрозы и последующая линия поведения в соответствии с намерением адресата (что будет считаться коммуникативной неудачей в актах угрозы).

Ряд лингвистов придерживаются мнения, что при описании РА угрожающего характера целесообразно соотносить их с речевыми актами обещания, поскольку у них много общего (отнесенность к будущему, ряд особенностей ролевой структуры). Только условия реализации РА угрожающего характера противоположны тем, которые характерны для речевых актов обещания: адресат не заинтересован в осуществлении того, о чем идет речь. Что же касается «искренности» говорящего, то она обязательна в речевых актах угрожающего характера, так как если говорящий не будет рассматривать то, чем он угрожает, как крайне нежелательное для адресата, то, собственно, угрозы не будет.

У РА угрозы общая с РА обещания отнесенность предмета речи к будущему. Но в отличие от обещания автор угрожающего высказывания не выступает как гарант реальности будущего события. Он порой может угрожать и событием, совершение которого от него не зависит: Он тебе задаст. Поэтому для РА угрожающего характера нет ограничений в наборах ролевых структур высказывания, характерных для РА обещания.

Наличие у обещаний и угроз ряда общих структурно-семантических особенностей и вместе с тем различие по признаку «+/-» отношения адресата к содержанию обращенного к нему высказывания делают возможным употребление речевого акта, являющегося по формальным признакам угрозой, в качестве обещания и наоборот. Несоответствие между формальной предназначенностью высказывания и его употреблением порождает стилистический эффект (аналогичный эффект при сходном смещенном употреблении именных наименований: «разбойник» как ласкательное имя и «мой славный» при угрозе).

С другой стороны, сравнивая угрожающие высказывания с запрещающими речевыми актами, можно отметить и тот факт, что угрозы отличаются непосредственным наличием вероятных принудительных санкций

в случае исполнения адресатом своего намерения, а в запретах эффект воздействия, как правило, основывается на степени авторитетности говорящего, и характер возможных санкций с его стороны проявляется имплицитно в качестве полномочий более высокого статуса говорящего.

Негативный характер оценки факта или события объединяет угрозы некоторым образом с оценочными высказываниями (в данном случае с актами порицания), но сам способ выражения этой отрицательной оценки различает их, как и в случае с запрещающими высказываниями. Другими словами, при употреблении угрожающих высказываний негативная оценка воспринимается косвенно через угрозу применения вероятных штрафных санкций, в то время как оценочные высказывания выражают в данном случае отрицателыгую оценку непосредственно.

Кроме того, угрожающие высказывания отличаются и от директивных высказываний, во-первых, тем, что угрозы направлены, прежде всего, на предупреждение возможного действия со стороны адресата, которое говорящий позиционирует как нежелательное, во-вторых, способом воздействия на собеседника. В угрозах иллокутивный эффект достигается выражением предостережения с предъявлением возможных отрицательных последствий для слушающего при отсутствии нужной реакции с его стороны, а в директивных высказываниях аналогичный эффект обеспечивается имплицированным выражением более высокого статуca говорящего. К приказам и требованиям близка угроза, объединенная с ними тем, что говорящий практически не предоставляет адресату выбора. Различие же состоит в том, что в приказе облигативность основана на авторитете, а в угрозе - на возможности нанесения адресату вреда.

Очевидна связь угрозы, предупреждения и предостережения. Предостережение есть побуждение адресата воздержаться от какого-нибудь действия, уберечься от опасности, которую он не замечает.

Если нежелательное для адресата действие ставится в зависимость от выполнения им условий говорящего, предостережение может интерпретироваться как угроза: Предупреждаю, что если вы не остановитесь, я буду стрелять. Восприятие высказывания в данном случае будет зависеть от того, какому из смысловых компонентов адресат отдает приоритет: озабоченности говорящего о соблюдении интересов адресата или навязывание ему своей воли. Предупреждение и угрозу можно также рассматривать как разновидность совета.

Угрозой может в принципе стать практически любое высказывание независимо от лексического наполнения, следовательно, просодический рисунок приобретает особую значимость.

РА угрозы являются «сильными и достаточно жесткими» и употребляются, когда нет другого выхода и прочие более «мягкие» виды РА не возымели желаемого перлокутивного эффекта. Так как по логике развития событий за угрозой в вербальной форме, если она не принесет планируе-

мого перлокутивного эффекта, следует совершение негативного действия или поступка.

Глава II Экспериментальное исследование просодических характеристик иллокутивных актов угрожающего характера

Экспериментальным материалом для изучения просодических характеристик речевых актов угрожающего характера послужили высказывания, реализованные испытуемыми, носителями немецкого языка в соответствующих ситуациях.

В качестве испытуемых выступили четыре носителя немецкого языка, постоянно проживающих на территории Германии и владеющих произносительными нормами литературного немецкого языка. Возраст испытуемых - от 28 до 45 лет. Все респонденты имеют высшее образование и по роду деятельности являются аспирантами, бизнесменами и сотрудниками немецких компаний.

Таким образом, были использованы следующие ситуации общения.

1 Начальник угрожает подчиненному. Например, der Chefspricht mit dem Manager anläßlich systematischen Zuspätkommens des Untergebenen in seiner Abteilung und empfiehlt ihm, so bald wie möglich., Abhilfe zu schaffen, anderenfalls wurde er [der Chef] selbst Maßnahmen ergreifen. Er sagt eine Drohung ... Bringen Sie alles in Ordnung, oder ich werde Sie entlassen

müssen

Или, например, der Buchhalter beging einen bedauerlichen Fehler im Jahresbericht, was eine Revisionskontrolle zur Folge hatte. Der Chef droht ihm ... Ich werde dich aus dem Dienst jagen!

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции сверху вниз (вышестоящий - нижестоящий), официально-деловой стиль общения, ситуация общения при личном контакте, коммуниканты знакомы друг с другом, производственная обстановка интеракции.

2 Отец угрожает сыну. Например, der Vater verbietet dem Sohn etwas zu tun, zum Beispiel, Hie Streichhölzer zu nehmen. Der Sohn gehorcht ihm wieder nicht. Der Vater sagt drohend darauf... Ich werde dich jetzt in die Ecke stellen!

Или, например, der Sohn will gegen Vaters Wunsch und Willen handeln, das Studium an der Universitat aufzugeben. Der Vater sagt, daß ernsthafte Konsequenzenfur den Sohn folgen wurden, wenn der Sohn sein Vorhaben in die Tat umsetzt... Ich werde dich enterben!

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции сверху вниз (вышестоящий - нижестоящий), бытовой стиль общения, ситуация общения при личном контакте, коммуниканты не просто знакомы, но и находятся в родственных связях.

3 Учитель угрожает ученику. Например, der Schuler verstoßt regelmüßig gegen die Disziplin. Der Lehrer erteilt ihm einen Verweis und ruft

ihn zur Ordnung, aber erfolglos. Der Lehrer droht dem Schüler ... Meine Geduldfür dein Benehmen ist zu ende!

Или, например, der Schüler vepärtdäeieerweise die Note

Ungenügend im Klassenbuch. Der Lehrer bemerkte es, aber der Schuler wollte es nicht eingestehen. Der Lehrer droht ihm ... Das wird dir teuer zu stehen kommen!

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции сверху вниз (вышестоящий - нижестоящий), официально-деловой стиль общения, ситуация общения при личном коупакте, коммуниканты знакомы друг с другом, производственная обстановка интеракции.

4 Преступник угрожает полицейскому. Например, der Verbrecher hat etliche Geisel genommen undfordert, daß seine Bedingungen sofort erfüllt werden, und droht anderenfalls, die Geiseln zu erschiessen ... lch werde jede Stunde eine Geiselumbringen).

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции ровное, непринужденный стиль общения, ситуация общения при визуальном контакте, коммуниканты не знакомы друг с другом, обстановка общения неформальная, свободная.

5 Неизвестный угрожает представителю прокуратуры по телефону. Например, ein Unbekannter erpresst den Vertreter der Staatsanwaltschaft. Wichtige Dokumente, die die Korruption der Beamten dieser Verwaltungsdienststelle beweisen, gerieten in seine Hände. Er ruft an und droht ... lch

werde dich zum Schweigen bringen!

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции ровное, непринужденный стиль общения, ситуация общения опосредованная (например, посредством телекоммуникационных каналов), коммуниканты не знакомы друг с другом непосредственно.

6 Руководитель фирмы угрожает руководителю конкурентной фирмы. Например, der Firmenleiter droht dem Partner. Ehemalige Unternehmenspartner wurden Konkurrenten. Sie zanken sich und jeder will dominieren ... lch werde dich vernichten!

Контекстуально-логические условия дискурса данной ситуации общения: направление интеракции ровное, непринужденный стиль общения, ситуация общения при личном контакте, коммуниканты знакомы друг с другом, обстановка интеракцин неформальная, приватная.

Материал эксперимента был записан в шумоизоляционном помещении с использованием микрофона AIWA KARAOKE™ DM-H 19 на жесткий диск ноутбука RoverBook® FT6 Partner & Voyager с помощью программы Cool Edit Pro® версии 2.00 в оцифрованном виде с параметрами: 16-ти битный звуковой vvav-файл записи моно формата Windows PCM.

Таким образом, исключая фразы с некоторым техническим браком, четырьмя испытуемыми всего было записано 1583 фразы длительностью

58 минут 56 секунд. Затем материал подвергался обработке по методике, принятой в экспериментально-фонетических исследованиях подобного рода.

Экспериментальное исследование записанного материала проводилось методом комплексного анализа, включающего в себя:

а) слуховой эксперимент с аудиторами, носителями немецкого языка и преподавателями фонетики, для которых немецкий язык не является родным;

б) акустический анализ экспериментальных фраз, состоящий из: фо-немно-слоговой расшифровки фраз с помощью специальной программы обработки речевого сигнала; замеров и анализа акустических параметров ЧОТ, интенсивности и длительности;

в) математико-статистическую обработку полученных данных анализа;

г) сопоставление воспринимаемых качеств со статистически достоверными различиями;

д) интерпретацию результатов эксперимента.

а) Слуховой анализ имел своей целью установить правильность вербальной идентификации речевого материала, степень его адекватности заданным речевым ситуациям и, соответственно этому, принятым нормам произношения в этих ситуациях. Для выполнения данной задачи были приглашены три носителя немецкого языка, постоянно проживающих в Германии и являющиеся по роду деятельности специалистами в области германской филологии.

Речевые акты воспроизводились требуемое аудитором количество раз. Информантам был задан список близких типов речевых актов, и в их задачу входило соотнести соответствующий иллокутив с одним из предложенных типов речевых актов, а именно, с речевыми актами предупреждения, угрозы, обещания и требования. Фразы, верифицируемые информантами как соответствующие ситуациям употребления угроз и удовлетворяющие условиям инструментально анализа, были подвергнуты дальнейшему аудитивному анализу, прочие же отсеивались.

Для проведения второго этапа слухового анализа приглашались три преподавателя фонетики немецкого языка, имеющих опыт аудирования, для которых немецкий язык не являлся родным. Данной группе аудиторов ставились следующие задачи:

1) отметить воспринимаемые паузы;

2) определить движение тона до и после пауз и в конце фразы;

3) отметить иерархию ударений во фразе (главное, второстепенное).

б) Для акустического анализа были отобраны иллокутивные высказывания, которые информантами верифицировались как аутентичные заданным речевым ситуациям употребления угроз и соответствующие произносительным нормам данных ситуаций. Таким образом, экспериментальный материал для анализа просодических характеристик иллокутивов угрожающего характера представлял собой отдельные фразы, лишенные

каких-либо посторонних шумов, которые могли бы повлиять на получение их объективных акустических характеристик. Всего для последующего анализа была отобрана 601 фраза общим объемом 7454 слога и общей длительностью 21 минута 32 секунды, которые произносились в исполнении четырех испытуемых.

Акустическая обработка экспериментального материала осуществлялась с использованием специальной компьютерной программы обработки звукового сигнала WaveSurfer® версии 1.5.2. Данная программа позволяет получить частотно-амплитудную интонограмму фразы, а также измеряет параметры частоты основного тона в Гц, интенсивности в дБ и длительности в мсек с задаваемым периодом квантования, равном 20 мсек. Затем все значения частоты основного тона, интенсивности и длительности переводились в относительные единицы.

Сравнительный анализ акустических характеристик проводился по следующим признакам:

1 Среднедикторские уровни ЧОТ, интенсивности и длительности.

2 Уровневые просодические характеристики семи релевантных слогов: предтакта (точки А, В), ритмического корпуса (точки С, D, Е) и затакта (точки F, G).

3 Диапазоны ЧОТ, интенсивности и средняя скорость РА угроз.

4 Развитие ЧОТ, интенсивности и длительности внутри фразы.

в) Применение элементов математико-статистических методов обработки в экспериментально-фонетических исследованиях имеет своей целью выявить степень случайности и закономерности наблюдаемых в речи фактов, то есть объективным образом оценить полученные данные, чтобы дать им соответствующую интерпретацию.

В настоящем исследовании сравнение характеристик проводилось, в основном, путем выявления среднего значения изучаемого признака и сопоставления последнего с варьирующими значениями. Математико-статистическая обработка материала осуществлялась с применением компьютерной программы Microsoft® Excel 2002. При обработке данных использовались следующие статистические категории: - среднее арифметическое значение признака, а - среднее квадратическое отклонение варианты от средней, v -коэффициент вариации, S-ошибка средней, Sd -средняя ошибка разницы, и - нормированное отклонение. При сопоставлении исследуемых просодических признаков различия считались существенными, если они соответствовали уровню значимости, равном 0,05.

В настоящем исследовании определяющей была концепция уровневой стратификации частотных и динамических параметров [Григорьев 1997], согласно которой выделяются семь тональных уровней, из которых пять считаются релевантными, и определяющим является весь просодический контур высказывания.

Глава III Лингвистическая интерпретация результатов экспериментального исследования

Довольно высокий уровень (27 %) опознавания экспериментальных фраз в качестве РА обещания (при том, что все экспериментальные фразы употреблялись дикторами как угрозы), несомненно, может подтвердить мысль о том, что отнесенность действия к будущему, ряд особенностей ролевой структуры, некоторые структурно-семантические особенности объединяют эти два типа РА. Вместе с тем различие по признаку «+/-» отношения слушающего к содержанию обращенной к нему фразы делают возможным употребление РА, являющегося по формальным признакам угрозой, в качестве обещания и наоборот.

Тем не менее, большинство экспериментальных фраз (38 %) были идентифицированы как угрозы. Помимо этого, угрожающие иллокутивы вполне могут идентифицироваться слушающими как предостережения (17 %) или простое информирование о позиции адресанта (17 %).

В целях дифференциации РА угрожающего характера от прочих типов РА важную роль играет та специфическая просодическая модель, присущая именно РА употребления угроз. По мере развития и формирования интеллекта человека в его сознании формируется определенная просодическая структура РА угрожающего характера, другими словами просодическая инвариантная модель угрозы. Данная инвариантная модель обладает общими мелодическим, динамическим и темпоральными признаками, по которым и определяется принадлежность того или иного высказывания к РА угрожающего характера.

В настоящем исследовании анализу подверглись РА угрожающего характера в следующих ситуациях общения:

1 Официально-деловая ситуация общения начальника с подчиненным представлена моделью М-1.

2 Бытовая ситуация общения родителя с ребенком позиционируется моделью М-2.

3 Непринужденная ситуация общения преступника с полицейским (шантажиста с представителем власти, руководителя фирмы с другим руководителем) отражена в модели М-3.

а) частотные характеристики

Максимальный показатель ЧОТ модели М-1 отмечен в главноударном слоге (точка Е, пятый уровень), минимальный показатель - в завершении высказывания, последнем слоге затакта (точка в, первый уровень). Мелодика РА угрожающей направленности в модели М-1 воспринимается на слух как ровно-восходяще-нисходящая с небольшими перепадами на протяжении развития фонации и сильным терминальным завершением. Такая мелодическая перспектива высказывания лишена чрезмерной эмоциональности и ощущается как уверенная и спокойная, принимающая во внимание некоторую публичность угрожающего высказывания. Только в одной ре-

левантной точке Е модель М-1 статистически дифференцирована с моделью непринужденного стиля общения М-3 по ЧОТ, то есть у модели М-1 главноударный слог действительно выше, чем у модели М-3. Во всех остальных случаях тональный контур отрезка предтакта, ритмического корпуса и затакта или совпадает, или в точках В, Б и Б имеет вероятную тенденцию к расхождению.

На аудитивном уровне мелодика угрожающих высказываний модели М-2 воспринимается в целом как восходяще-нисходящая, с вершиной на главноударном слоге фразы. Общий тон высказывания ощущается на уровне выше среднего. Угрозы бытового стиля общения воспринимаются как наиболее властные, строгие, не терпящие возражений. Первое мелодическое повышение - на ударном слоге первого логически выделенного слова, второй мелодический всплеск воспринимается на главноударном слоге и по уровню значительно выделяется над всей фразой. Мелодическое завершение имеет также усиленное терминальное направление для того, чтобы контрастивно выделить то, чем адресант собирается угрожать. Частотные характеристики угроз модели М-2 несколько выше на всем протяжении релевантных отрезков фразы, чем у инварианта угрозы. Однако по своему характеру изменений, последовательности спадоз и подъемов они развиваются синхронно и практически параллельно. Частотная вариативность этой модели охватывает четыре значимых тональных уровня (2-5). Сопоставление частотных контуров высказываний бытового стиля общения с фразами других ситуаций коммуникации выявило лишь одно строгое расхождение на статистически значимом уровне - на главноудар-ном слоге - с моделью М-3. Можно наблюдать лишь тенденцию к расхождению с моделью М-1 в точке Б и с моделью М-3 в точках В, Б и Б при увеличении выборки.

На слуховом уровне угрожающие фразы модели М-3 воспринимаются более дифференцированными по тону лишь на участке каденции. Мелодика приобретает ровно-восходяще-нисходящее изменения (уровни 1-4). Общий тон угрожающей фразы ниже среднего уровня, что, видимо, связано с повышенной эмоциональной окраской всего высказывания, хотя обычно с повышением экспрессии фразы возрастает и основной тон. Угрожающие высказывания непринужденного стиля речи воспринимаются как наиболее устрашающие и подавляют психологически отчасти за счет своей семантики. Мелодическое выделение ядерного слога по большей мере обусловлено значительным тональным спадом на заударном слоге, усиленным терминальным завершением фонации. Распределение высоты тона РА угрожающей направленности в ситуациях непринужденной коммуникации чуть ниже, чем у инвариантной модели на всех релевантных точках замеров, кроме первого ударного слога высказывания и окончания затакта, где эти показатели совпадают. Частотный контур данной модели представляет собой волнообразную кривую с пиковыми значениями на

ударных слогах фразы и сильным понижением тона в конце фонации. Все релевантные точки РЛ угрожающего характера в модели непринужденного стиля речи не обнаружили статистически значимого уровня расхождений, за исключением точки Е (ядерного слога) при сравнении с моделями М-1 и М-2.

Из 21 сопоставления точек (7 контрольных точек по трем фоности-лям) по частотным признакам только две оказались статистически различными.

б) характеристики интенсивности

Аудитивно наиболее громким воспринимается ударный слог первого самостоятельного слова и смыслового слова высказывания модели М-1. В остальном по силе произношения данный иллокутив ощущается как достаточно громкий, с четко воспринимаемым ядерным слогом наиболее значимого смыслового слова, то есть угроза в исполнении говорящего с более высоким социальным статусом произносится громче среднего уровня, поскольку является последним способом изменения существующего положения дел. Наиболее выделенным воспринимается главноударный слог за счет сильного ослабления громкости в заударном слоге. На ядерный слог к тому же падает и логическое ударение угрожающего высказывания. Что касается динамических изменений модели М-1, то она также как и инвариантная интенсивность представляет собой двухвершинный контур. Ударные слоги (точки С, Е) высказывания как следствие произносятся громче прочих, поэтому на них и приходятся пиковые значения интенсивности. Причем первый ударный слог ритмического корпуса практически равен по динамике ядерному слогу высказывания, что совпадает с инвариантом угрозы. Вариативность громкости довольно существенна и охватывает практически все пять значимых уровня интенсивности. Большое количество точек совпадения динамики модели М-1 с инвариантом указывают на то, что по динамическим характеристикам данное высказывание воспринимается как РА угрожающего характера вообще, без значительных ситуативных изменений. Фонационное завершение как следствие значительно ниже по динамике, чем начало фонации. Для начала предтак-та характерен уровень громкости выше среднего, причем ударные слоги находятся в пределах того же четвертого уровня интенсивности, то есть вариативность динамики по мере развития высказывания невелика. Лишь резкое снижение громкости коррелирует с мелодикой фразы. Диапазон интенсивности фраз официально-делового стиля превосходит аналогичный параметр во всех других моделях общения.

Слоговая выделенность модели М-2 воспринимается на слух достаточно отчетливо на первом ударном слоге и на ядерном слоге высказывания. В остальном динамика фразы развивается на одном уровне громкости, и лишь в конце фонации ее показатель падает. Однако в целом все высказывание, манифестируемое в ситуации бытового общения, оформляется 16

достаточно громко и более эмоционально, чем угрозы официально-делового стиля. Динамические изменения модели бытовой коммуникации также на всем протяжении значимых зон угрожающего высказывания несколько выше по уровню, чем в инвариантной модели, лишенной каких-либо дополнительных коннотаций, а первый ударный слог ритмического корпуса совпадает по силе произнесения с инвариантом. Наивысшей громкостью отмечен главноударный слог высказывания и чуть меньшей - инициальный слог ритмического корпуса. Вариативность динамических признаков охватывает четыре значимых уровня, со второго по пятый. Угрожающее высказывание бытового характера начинается с уровня громкости чуть выше среднего и заканчивается сильным затуханием силы произнесения в конце. Неударные слоги характеризуются понижением громкости. Усредненный уровень интенсивности оказался статистически значимым при сравнении моделей М-2 и М-3 и выше у угроз модели бытового общения. Диапазон интенсивности высказываний в ситуации бытового общения самый низкий по сравнению с другими ситуациями.

По динамическим признакам угрозы модели М-3 звучат незначительно тише инварианта самого РА угрозы во всех точках замеров и полностью совпадают с ним в первом ударном слоге высказывания, то есть ситуативные факторы накладывают минимум изменений на динамическую картину угрозы в непринужденном стиле общения. Характер изменения интенсивности как следствие представляет собой двухвершинную кривую с максимумами на ударных слогах высказывания. В этой модели ядерный слог оказывается немного тише первого ударного слога ритмического корпуса. Перепады между максимумами и минимумами интенсивности составляют примерно один-два динамических уровня при сильном затухании громкости в конце фонации, то есть для произносящего угрозу важна не только смысловая кульминация высказывания на главноударном слоге высказывания, но и весь ритмический корпус, на котором он удерживает слушателя в напряжении. По сравнению с другими моделями ситуативного употребления угроз динамика исследуемых РА в непринужденной коммуникации на всем протяжении релевантных точек ниже по своим акустическим показателям и совпадает лишь в точке С.

Несмотря на незначительную дифференциацию в динамике официально-делового, бытового и непринужденного стилей общения, из 21 сопоставления ни одна из релевантных точек предтакта, ритмического корпуса и затакта не выявила статистически значимого уровня расхождений.

в) характеристики длительности

Темпоральные характеристики модели М-1 практически полностью совпадают с инвариантными изменениями длительности на протяжении всех релевантных отрезков высказывания. Незначительное отличие прослеживается лишь в первом ударном слоге ритмического корпуса - он несколько короче в модели официально-делового стиля общения. В модели

М-1 практически отсутствуют временные характеристики, типичные для этой стилевой разновидности, которые можно было бы рассматривать в качестве се дифференциальных признаков, то есть угроза вышестоящего лица воспринимается как таковая в аспекте изменения длительности слогового звучания, несмотря на официально-деловую обстановку коммуникации. Официально-деловой и бытовой стили употребления угрожающих высказываний не обнаруживают статистически значимых расхождений по признаку слоговой длительности ни па одном из релевантных отрезков высказывания. В модели общения М-1 скорость произнесения слогов выше, чем в остальных ситуациях интеракции.

На восприятие слоговая длительность модели М-2 особенно повышается на главноударном слоге угрожающего высказывания и имеет возрастающую тенденцию ближе к концу фонации. Во-первых, эта тенденция указывает на целостность фразы, во-вторых, когда обращаются к детям с подобными фразами, с помощью большей длительности на смысловом слове добиваются убедительности в вероятности последующего наказания. Общий темп речи ниже среднего у угрожающих фраз в обстановке бытового общения. Временные характеристики релевантных слогов угрожающее высказывания в бытовой ситуации общения практически совпадают с инвариантными на участке каденции и предтакте. На отрезке затакта у модели М-2 слоговая протяженность несколько выше, а первый ударный слог ритмического корпуса, напротив, ниже инварианта. Контур изменения слоговой длительности имеет в основном восходящее направление развития. Ударные слоги закономерно приобретают удлинение произношения, однако в модели М-2 фонационное окончание превышает по длительности первый ударный слог ритмического корпуса.

Временные корреляции модели употребления угроз модели М-3 полностью совпадают с инвариантом данного РА в отрезке каденции и затакте и практически совпадают в отрезке предтакта и начале ритмического корпуса. Это сводит к минимуму дифференциацию употребления угрожающего РА в непринужденной обстановке общения от лишенного каких бы то ни было стилевых коннотаций инварианта этого РА.

Их 21 сопоставления точек всех моделей оказалось лишь три точки дифференциации между ними на статистически значимом уровне. Ими оказались точка С в моделях М-1 и М-2 и точка в в модели М-2.

Исследование теоретического и фактического материала позволило сделать следующие выводы.

Исследуемые просодические характеристики употребления угроз в спонтанной речи позволили выявить просодическую модель инварианта данного иллокутива. Она представляет собой двухвершинный контур с ровно-восходяще-нисходящим движением тона. Для нее свойственны довольно резкие тональные перепады и значительное повышение громкости и существенная слоговая длительность на ударных слогах. Резкое пониже-

ние высоты тона и динамики произнесения в затакте характеризует данный иллокутив категоричностью, строгостью и властностью тона. Диапазон тонально-динамических изменений затрагивает все 5 уровней.

Угрожающие высказывания являются настолько авторитарными и «жесткими» типами речевых актов, что в их просодических моделях коррелируют все параметры частоты основного тона, интенсивности и длительности на всех точках замеров релевантных отрезков предтакта, ритмического корпуса, участка каденции и затакта. Ядерный слог получает максимумы почти всех просодических характеристик, что подтверждается аудитивным восприятием.

В системе речевых актов высказывания угрожающего характера действительно соотносятся в большей мере с РА обещания, что подтверждено экспериментальными данными. Вероятно, только специфические черты просодического рисунка РА группы минативов отличают их от РА обещаний. Кроме того, угрожающие иллокутивы интерпретируются слушающими как предостережения или простое информирование о позиции адресанта.

Экспериментальными данными доказано, что стилевая дифференциация угроз в моделях официально-деловой, бытовой и непринужденной ситуаций общения либо сведена к минимуму (по параметру ЧОТ), либо отсутствует вообще на всем протяжении фонации (по параметру интенсивности). Таким образом, высказывания угрожающего характера являются моностилистическими образованиями.

РА угрожающего характера являются особым типом РА, которые коммуниканты употребляют в крайних случаях. Поэтому стилистические особенности ситуации общения практически не накладывают изменений на просодическую манифестацию угрозы. Для того, чтобы угроза подействовала сразу и принесла ожидаемый прагматический эффект во всех ситуациях общения - официально-деловых, бытовых, непринужденных -просодическая структура данного иллокутива должна быть стабильна. А ситуативные факторы коммуникации влияют на выбор лексических средств и участвуют в формировании семантики высказывания.

Вывод о стабильности просодического образа угрожающих высказываний в разных ситуациях общения имеет место в условиях коммуникации среди мужчин, так как консультантами, испытуемыми, аудиторами были лица мужского пола, и моделируемые ситуации включали только мужские роли. Вполне возможно, просодическое единообразие манифестации угроз в различных стилевых ситуациях коммуникации усилил тендерный фактор их употребления.

Дальнейшие исследования представляются перспективными с точки зрения подтверждения или отклонения тендерного фактора в манифестации угроз как основной причины отсутствия стилевой вариативности на просодическом уровне, а также соотношения этого влияния на данный тип иллокутивов в других языках.

Основные положения работы отражены в следующих публикациях:

1 Бут, Н.А. Становление и развитие понятийных категорий речевых актов / Бут Н.А. // Вестник ТГТУ, Тамбов: Изд-во ТГТУ. - 2002. -Т. 8. -№4. - С. 722 - 728.

2 Бут, Н.А. Прагматические шумы как препятствие достижению прагматического эффекта / Бут Н.А. // VIII Державинские чтения. Филология и журналистика: Сб. науч. тр. - Тамбов: Изд-во ТГУ, 2003. -С.118-119.

3 Бут, Н.А. Категориальный аппарат теории речевых актов в аспекте актуальных теорий / Бут Н.А. // Вестник ТГТУ, Тамбов: Изд-во ТГТУ. -2003. - Т. 9. - № 1. - С. 130 - 135.

4 Бут, Н.А. Частота основного тона как ключевое средство просодии / Бут Н.А. // Труды ТГТУ: Сб. науч. статей молодых ученых и студентов. -Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2003. - Вып. 14. - С. 181 - 184.

5 Бут, Н.А. Акустика как компонент звучащей речи / Бут Н.А. // VIII науч. конф. ТГТУ: Сб. науч. тр. - Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2003. - Ч. 1. -С.214-215.

6 Бут, Н.А. Роль частоты основною юна в формировании семантических представлений высказывания/ Бут Н.А., Тютюнник Е.В. // VIII науч. конф. ТГТУ: Сб. науч. тр. - Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2003. - Ч. 1. -С. 215-216.

7 Бут, Н. А. Некоторые особенности употребления речевых актов угрожающего характера / Бут Н.А. // Труды ТГТУ: Сб. науч. С1атей молодых ученых и студентов. - Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2004. - Вып. 16. -С. 132-135.

Подписано к печати 19.05.2004 Гарнитура Times New Roman. Формат 60 х 84/16. Бумага офсетная. Печать офсетная. Объем: 1,16 усл. печ. л.; 1,3 уч.-изд. л. Тираж 100 экз. С. 403

Издательско-полиграфический центр ТГТУ 392000, Тамбов, Советская, 106, к. 14

4-14993

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бут, Наталия Андреевна

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА I. ПРАГМАТИЧЕСКИЕ И СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ

ПРОСОДИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ ВЫСКАЗЫВАНИЯ. .9

§ 1. Просодия речи и ее коммуникативные функции.9 —

§ 2. Стилистические черты устного высказывания.26

§ 3. Прагматический аспект высказывания.40

ГЛАВА II. ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОСОДИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК ИЛЛОКУТИВНЫХ АКТОВ

УГРОЖАЮЩЕГО ХАРАКТЕРА.65

§ 1. Экспериментальный материал.65 —

§ 2. Методика проведения экспериментального исследования.69 —

2.1. Слуховой анализ.69 —

2.2. Акустический анализ.71 —

2.3. Математико-статистический анализ результатов эксперимента.74

§ 3. Результаты слухового анализа.78

§ 4. Результаты акустического и математико-статистического анализа.80

4.1. Частотные характеристики исследуемых фраз.80

4.2. Характеристики интенсивности исследуемых фраз.93 —

4.3. Характеристики длительности исследуемых фраз. 105 —

ГЛАВА III. ЛИНГВИСТИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ РЕЗУЛЬТАТОВ

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ.118

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Бут, Наталия Андреевна

В последние годы в области интонологии все большее применение находят идеи, понятия, принципы и концептуальные схемы, заимствованные из психо- и социолингвистики, лингвистической прагматики и т. д. Причем прагмалингвистический подход в исследовании интонационных единиц языка позволяет не только глубже изучить коммуникативную функцию интонации, но также и восполнить существующий пробел в предметной области самой прагматики. Существует не столь значительное количество работ этого направления, и в частности, по теории речевых актов. Поэтому зачастую фонетический аспект языка, а точнее просодия, практически выпадает из поля зрения прагматики. В связи с этим представляется перспективным отнесение комплекса проблем, находящихся на стыке фонетики и прагматики, к особой области исследования звучащей речи -прагмафонетике, или фонопрагматике. В пределах этой области возможно было бы осуществить в определенной мере синтез указанных двух аспектов, а ее задачей явилось бы изучение функционирования элементов звукового строя языка в процессе речевого общения с учетом их роли в актуализации прагмалингвистических категорий и понятий (таких, как тип речевого акта, его иллокутивная цель и сила, перформативность и др.).

Понятие прагматического (коммуникативно-прагматического) типа высказывания, фигурирующее в работах отечественных лингвистов, и понятие типа речевого акта, введенное зарубежными специалистами в области лингвистической прагматики, по существу выступают как синонимичные, поскольку речь здесь фактически идет об одной и той же категории. Точнее говоря, речевой акт как «единица нормативного социоречевого поведения, рассматриваемая в рамках прагматической ситуации» [ЛЭС 1990:412], по мнению Н.Д.Арутюновой, представляет собой элементарное (минимальное) звено языковой коммуникации, являющееся продуктом актуализации предложения в конкретной ситуации общения и направленное на достижение определенной иллокутивной цели, причем одним из таких средств актуализации является просодия. Следует подчеркнуть, что имеющиеся в литературе сведения об интонационной реализации речевых актов носят весьма ограниченный и фрагментарный характер. Поэтому специальные экспериментально-фонетические исследования просодических характеристик речи с точки зрения различных уровней анализа речевого акта представляют собой актуальную задачу как для интонологии, так и для лингвистической прагматики. Составлению исчерпывающей таксономии речевых актов и их детальной спецификации, то есть делению на подклассы и подвиды, с возможной их последующей расклассификацией может способствовать введение критерия просодической маркированности типов речевых актов и их иллокутивной силы.

Конечно, возможно говорение, в основе которого не лежит иллокутивный акт (например, при чтении написанного под диктовку текста), и, наоборот, возможен иллокутивный акт, не сопровождаемый высказыванием в форме предложения (например, «Эй» в качестве угрозы). Однако обычно предложение-высказывание продуцируется одновременно с иллокутивным актом. Между локутивным и иллокутивным актами соотношение хотя и не прямое, но регулярное, и говорящий должен владеть им, если он желает владеть языком. Каждый, кто желает осуществлять коммуникацию средствами языка, и в особенности при изучении иностранного языка, должен научиться не только грамматически правильно строить высказывания, но и знать, в каких деятельностных контекстах возможны те или иные высказывания, как следует их понимать, как непрямо и непросто связаны между собой типы высказываний и типы речевых актов -в этом и состоит коммуникативная компетенция. В настоящее время для языковеда совершенно очевидно, что в одном и том же ситуационном контексте различные высказывания могут иметь одинаковую коммуникативную функцию. Таким образом, форма предложения еще не определяет его иллокутивной функции. И, напротив, одно и то же предложение может иметь в различных ситуациях различную коммуникативную функцию. Из факта несовпадения формы высказывания и иллокутивной функции (=речевого акта) не следует, однако, делать вывод, что каждое предложение может иметь в зависимости от контекста бесконечное число различных функций. Существуют как правила, позволяющие порождать бесконечное число правильных предложений (грамматическая компетенция), так и правила соотнесения порождаемых предложений с их деятельностным контекстом (коммуникативная компетенция).

Исследованиями речи в аспекте фонетики и фонологии занимались такие ученые, как С.О. Карцевский, P.O. Якобсон, A.M. Пешковский, Н.С. Трубецкой, А.А. Реформатский, В.А. Артемов, JI.B. Щерба, О.А. Норк, К.К. Барышникова, Р.К. Потапова, JI. П.Блохина, JI.B. Бондарко, JI.P. Зиндер, Н.Д. Светозарова, а за рубежом - Ш. Балли, А. Мартине, J1. Блумфилд и многие другие.

Большой вклад в изучение звукового строя языка и его просодии внесли в 20 веке сначала Лаборатория экспериментальной фонетики ЛГУ под руководством Л.В. Щербы (ученика И.А. Бодуэна де Куртенэ) и позднее Лаборатория экспериментальной фонетики и психологии речи МГПИ. Методика проведения экспериментов, разработанная в этих лабораториях, до сих пор остается актуальной и исчерпывающей для современных исследований.

С техническим прогрессом стремительно развивались методы экспериментальной фонетики. Современный этап развития вычисления, в частности, акустических объективных характеристик речи можно с уверенностью назвать «компьютерной просодией». В этом русле и выполнено настоящее исследование.

Актуальность диссертационного исследования определяется тем, что работа выполнена в рамках одного из новых направлений в прагмалингвистике - фонопрагматики, которое позволяет выявить просодические структуры отдельных иллокутивных актов и установить их зависимость от ситуативных условий общения.

Объектом исследования являются супрасегментные характеристики иллокутивных актов немецкого языка.

Предметом исследования послужили речевые акты угрожающего характера, минативы, реализованные в трех ситуативных моделях коммуникации.

Цель настоящей работы заключалась в установлении общих и различительных черт просодических моделей употребления иллокутивных актов угроз трех фонетических стилей.

Задачами исследования являются:

1. Установление просодических моделей стилистически обусловленных РА угрожающего характера.

2. Обнаружение общих и стилистически дифференцированных признаков этих моделей.

3. Построение инвариантной модели РА угрожающего характера.

4. Анализ связи полученных просодических характеристик со смысловым содержанием этого типа РА.

Экспериментальным материалом послужили речевые акты немецкого языка угрожающего характера в количестве 1583 фразы в исполнении четырех испытуемых (мужчин), из которых 601 фраза (общим объемом 7454 слога и длительностью в 21 минуту 32 секунды) была идентифицирована аудиторами-носителями языка как минатив и подвергнута дальнейшему инструментальному анализу.

Научная достоверность и обоснованность основных теоретических положений и результатов исследования обеспечивается экспериментальным характером работы и анализом обширного языкового материала в результате комплексного использования различных методов исследования: метода наблюдения, метода слухового анализа с носителями языка, метода слухового анализа с преподавателями фонетики, метода акустического анализа, метода математико-статистической обработки данных, метода сопоставительного анализа, а также в результате применения современных компьютерных программ по обработке речевого сигнала.

Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что в ней минативы как речевые акты угрожающего характера исследуются с позиции ситуативно обусловленной просодической манифестации.

Теоретическая значимость работы обусловливается тем фактом, что изучение звучащей стороны речи, а именно, смысловая выраженность при помощи просодических средств частоты основного тона, интенсивности, длительности, ритма и тембра является значимым как в плане теории познания языка, выяснения механизма семантизации высказывания, так и в аспекте обучения правильному владению приемами коммуникативного воздействия. Теоретическая значимость исследования заключается также в описании просодической структуры иллокутивов угрожающего характера в рамках фоностилистического подхода. В диссертации показаны изменения вариативных супрасегментных характеристик. Тем самым настоящая работа вносит определенный вклад в проблему изучения влияния ситуативных факторов коммуникации на просодический облик иллокутивов.

Результаты исследования могут быть использованы в курсах теорий коммуникации, фонетики, прагматики, общих проблем языкознания, психологии; в курсе преподавания практической фонетики немецкого языка, обучении речи на старших курсах спецфакультетов; в дальнейшем типологическом и тендерном изучении данных иллокутивов.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Речевые акты, относящиеся к группе «минативов», представляют собой речевые действия, которые в отличие от прочих, уже изученных, не обнаруживают стилистической дифференциации, они являются моностилистическими образованиями. Инвариантная модель в основном совпадает по своим просодическим признакам с вариантными.

2. Семантика угрозы создается тонально-динамическими корреляциями, диапазон которых составляет 5 уровней.

3. РА угрозы соотносятся в большей мере с РА обещания, а также с предостережениями и простым информированием о позиции адресанта.

Апробация работы. Основные положения диссертации нашли отражение в ряде докладов и сообщений на научной конференции в Тамбовском государственном университете им. Г.Р. Державина (2003), на VIII научной конференции Тамбовского государственного технического университета (2003), на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры немецкой филологии ТГУ, а также в семи опубликованных статьях по теме исследования.

Структура и содержание настоящей работы: данное диссертационное исследование состоит из Введения, Теоретической главы, Главы экспериментального исследования, Главы лингвистической интерпретации результатов, Заключения, Списка использованной научной литературы и Приложения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Просодические характеристики ситуативно обусловленных иллокутивных актов группы "минативов""

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Поскольку угрозой может стать практически любое по лексическому и семантическому наполнению высказывание, то для успешной коммуникации необходимо особое внимание уделить просодическому рисунку данного РА. От верной идентификации угрозы может зависеть вероятность реализации негативных для слушающего событий. Поэтому в интересах слушающего вовремя распознать угрозу и направить русло коммуникации в позитивную сторону, а для говорящего - актуализировать угрозу таким образом, чтобы достичь прямого прагматического эффекта с первого раза.

Исследуемые просодические характеристики употребления угроз в спонтанной речи позволили выявить просодическую модель инварианта данного иллокутива. Она представляет собой двухвершинный контур с ровно-восходяще-нисходящим движением тона. Для нее свойственны довольно резкие тональные перепады и значительное повышение громкости и существенная слоговая длительность на ударных слогах. Резкое понижение высоты тона и динамики произнесения в затакте характеризует данный иллокутив категоричностью, строгостью и властностью тона. Диапазон тонально-динамических изменений затрагивает все 5 релевантных уровней.

Угрожающие высказывания являются настолько авторитарными и «жесткими» типами РА, что в их просодических моделях коррелируют все параметры ЧОТ, интенсивности и длительности на всех точках замеров релевантных отрезков предтакта, ритмического корпуса, участка каденции и затакта. Ядерный слог получает максимумы практически всех просодических характеристик, что совпадает с аудитивным восприятием.

В системе речевых актов высказывания угрожающего характера действительно соотносятся в большей мере с РА обещания, что подтверждено экспериментальными данными. Вероятно, только специфические черты просодического рисунка РА группы минативов отличают их от РА обещаний. Кроме того, угрожающие иллокутивы интерпретируются слушающими как предостережения или простое информирование о позиции адресанта.

Экспериментальными данными доказано, что стилевая дифференциация угроз в моделях официально-деловой, бытовой и непринужденной ситуаций общения либо сведена к минимуму (по частотным параметрам), либо отсутствует вообще (по динамическим параметрам) на всем протяжении фонации. Они являются моностилистическими образованиями.

РА угрожающего характера являются особым типом РА, которые коммуниканты употребляют в крайних случаях. Поэтому стилистические особенности ситуации общения практически не накладывают изменений на просодическую манифестацию угрозы. Для того, чтобы угроза подействовала сразу и принесла ожидаемый прагматический эффект во всех ситуациях общения - официально-деловых, бытовых, непринужденных - просодическая структура данного иллокутива должна быть стабильна. А ситуативные факторы коммуникации влияют на выбор лексических средств и участвуют в формировании семантики высказывания.

Вывод о стабильности просодического образа угрожающих высказываний в разных ситуациях общения имеет место в условиях коммуникации среди мужчин, так как консультантами, испытуемыми, аудиторами были лица мужского пола, и моделируемые ситуации включали только мужские роли. Вполне возможно, просодическое единообразие манифестации угроз в различных стилевых ситуациях коммуникации усилил тендерный фактор их употребления.

Дальнейшие исследования представляются перспективными с точки зрения подтверждения или отклонения тендерного фактора в манифестации угроз как основной причины отсутствия стилевой вариативности на просодическом уровне, а также соотношения этого влияния на данный тип иллокутивов в других языках.

Список научной литературыБут, Наталия Андреевна, диссертация по теме "Германские языки"

1. Аванесов, Р.И. Русское литературное произношение. / Р.И. Аванесов. -М.: Учпедгиз, 1984. 384 с.

2. Аллен, Дж.Ф. Выявление коммуникативного намерения, содержащегося в высказывании. / Аллен Дж.Ф., Перро Р. // Новое в зарубежной лингвистике: Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 322-362.

3. Антипова, A.M. Интонационная стилистика. / Антипова А.М // Иностранные языки в высшей школе, М. 1978. - Вып. 13. - С. 56-65.

4. Антипова, A.M. Направления исследований по интонации в современной лингвистике. / Антипова А.М // Вопросы языкознания. -1986. — №1. С.122-132.

5. Антипова, A.M. Система речевой интонации. / A.M. Антипова. — М.: Высшая школа, 1979. 131 с.

6. Арама, Б.Е. Интонация и модальность. / Б.Е. Арама, A.M. Шахнорович. -М.: Наука, 1997.- 124 с.

7. Артемов, В.А. Коммуникативная, синтаксическая, логическая и модальная функции речевой интонации. / Артемов В.А. // Коллоквиум по экспериментальной фонетике и психологии речи: Сб. науч. тр. — М., 1966.-С. 3-22.

8. Артемов, В.А. Метод структурно-функционального изучения речевой интонации. / В.А. Артемов. М.: Изд-во: МГПИИЯ, 1974 - 159 с.

9. Артемов, В.А. Об интонеме и интонационном варианте. / Артемов В.А // Интонация и звуковой состав: Сб. науч. тр. — М.: Изд-во МГУ, 1965. -С. 3-15.

10. Артемов, В.А. Экспериментальная фонетика. / В.А Артемов. — М.: Изд-во лит. на иностр. яз., 1956. 228 с.

11. Арутюнова, Н.Д. Предложение и его смысл. / Н.Д. Арутюнова. М.: Наука, 1976.-189 с.

12. Арутюнова, Н.Д. Речеповеденческие акты в зеркале чужой речи. / Арутюнова Н.Д. // Человеческий фактор в языке: Коммуникация, модальность, дейксис: Сб. науч. тр. М., 1992. - 35-49.

13. Афанасьева, И.JI. Функции коммуникантов. / Афанасьева И.JI. //

14. Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 9-12.

15. Балли, Ш. Французская стилистика. / Ш. Балли. М.: Наука, 1961. -394 с.

16. Барышникова, К.К. О ритме диалогической речи. / Барышникова К.К // Экспериментальная фонетика: Сб. науч. тр. МГПИИЯ. Минск, 1971. — С. 3-12.

17. Барышникова, К.К. Уровни анализа просодии и ее функции. / Барышникова К.К // Экспериментальная фонетика: Сб. науч. тр. -Минск: Изд-во МГПИИЯ, 1975. С. 4-23.

18. Бахтин, М.М. Проблема речевых жанров. / Бахтин М.М // Эстетика словесного творчества. М., 1986. 98 с.

19. Башкина, Б.М. Физические параметры просодии речи и их измерение. / Б.М. Башкина, Л.Д. Бухтилов. Минск, 1977. - 64 с.

20. Безменова, Н.А. Некоторые проблемы теории речевых актов. / Безменова Н.А., Герасимов В.И // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. науч. тр. М., 1984. - С. 146- 196.

21. Белкова, Т.М. Интонационные и лексические средства смыслового выделения центра ИК. / Белкова Т.М. // Семантика языковых единиц: доклады VI Международной конференции. Сб. науч. тр. М., 1998. -С. 10-12.

22. Бенвенист, Э. Общая лингвистика. / Э. Бенвенист. М.: Наука, 1974. -447 с.

23. Бернштейн, С.И. Основные вопросы синтаксиса в освещении А.А. Шахматова. / Бернштейн С.И. // Известия ОРЯС Российской Академии наук. Т. XXV. - Пг., 1922. - С. 208 - 453.

24. Блох, М.Я. Аффект в речевом поведении. / Блох М.Я., Суслова М.М. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 14-15.

25. Блохина, Л.П. Методика анализа просодических характеристик речи / Л.П. Блохина, Р.К. Потапова. М.: Изд-во МГПИИЯ, 1982. - 75 с.

26. Блохина, Л.П. Просодическая организация спонтанной речи. / Блохина Л.П. // Языкознание в теории и эксперименте: Сб. науч. тр. -М.: Изд-во Пробел 2000, 2002.- С. 123-132.

27. Блохина, Л.П. Просодические характеристики речи. / Л.П. Блохина, Р.К. Потапова М.: Просвещение, 1970. - 72 с.

28. Богуш, Н.Б. Стилевые черты и их стилистические признаки в аспекте культуры устной течи. / Богуш Н.Б. // Новое в коммуникативной лингвистике: Сб. науч. тр. МГЛУ. Вып. 447. - М., 1999. - С. 152-159.

29. Бондарко, Л. В. Основы общей фонетики. / Л.В. Бондарко, Л.А. Вербицкая, М.В. Гордина. СПб.: Изд-во С.-Петербургского унта, 1991.-152 с.

30. Бондарко, Л.В. Звуковой строй современного русского языка. / Л.В. Бондарко. М.: Просвещение, 1977. - 175 с.

31. Бондарко, Л.В. Осциллографический анализ речи. / Л.В. Бондарко. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1965. 47 с.

32. Бондарко, Л.В. Фонетический фонд современного русского языка. / Бондарко Л.В. // ВЯ. 1989. -№3. - С. 15-19.

33. Бондарко, Л.В. Фонетическое описание языка и фонологическое описание речи. / Л.В. Бондарко. Л.: Изд-во ЛГУ, 1981. - 198 с.

34. Борунова, С.Н. Сегментация речевого потока в разных типах речи. / Борунова С.Н // Русский язык в его функционировании. Уровни языка: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1996. - С. 53-74.

35. Брандес, М.П. Стилистика немецкого языка. / М.П. Брандес.— М.: Высшая школа, 1990. 320 с.

36. Бубнова, Г.И. Канал порождения речи как компонент когнитивной стратегии. / Бубнова Г.И. // Экспериментальные исследования устной речи и овладения языком: Сб. науч. тр. М., 2000. - С. 3-33.

37. Бубнова, Г.И. Просодия речевых «огрехов». / Бубнова Г.И. // Экспериментальные исследования речи: Сб. науч. тр. РАН ИЯ. М., 1999.-С. 5-47.

38. Булыгина, Т.В. Оценочные речевые акты извне и внутри. / Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. - С. 49-58.

39. Вежбицка, А. Речевые акты. / Вежбицка А. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. -М.: Прогресс, 1985. - С. 251-275.

40. Вендлер, 3. Иллокутивное самоубийство. / Вендлер 3 // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С.238-250.

41. Виноградов, В.В. Итоги обсуждения вопросов стилистики. / Виноградов В.В. // Вопросы языкознания. 1955. - №1. - С. 60-87.

42. Винокур, Т.Г. О социологическом аспекте функционально-стилистических исследований. / Винокур Т.Г. // Тезисы докладов на Всесоюзной научной конференции по теоретическим вопросам языкознания: Сб. науч. тр. — М., 1974. С.4-8.

43. Витгенштейн, Л. Логико-философский трактат. / Л. Витгенштейн. -М.: Изд-во иностр. лит., 1958.- 133 с.

44. Витгенштейн, JI. Философские исследования. / Витгенштейн JI. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. — Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 79-128.

45. Войскуновский, А.Е. К анализу условий возникновения коммуникативных целей. / Войскуновский А.Е. // Психологические механизмы целеобразования: Сб. науч. тр. М., 1977. - С. 57-86.

46. Вольф, Е.М. Функциональная семантика оценки. / Е.М. Вольф. М.: Наука, 1985.-229 с.

47. Воронин, С.В. Основы фоносемантики. / С.В. Воронин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982.-244 с.

48. Воронин, С.В. Фоносемантические идеи в зарубежном языкознании. / С.В. Воронин. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 199 с.

49. Выгонная, Л.Т. Интонационные характеристики речи и оценка ее индивидуального варьирования / Выгонная Л.Т., Морозова Л.П. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. -М.: Наука, 1999. С. 258-264.

50. Выготский, Л.С. Мышление и речь: Психологические исследования. / Л.С. Выготский. М.: Лабиринт, 1996. - 415 с.

51. Гайдучик, С.М. О фонетических стилях современного немецкого языка. / Гайдучик С.М. // Филологические науки. 1972. -Т. 15. - № 4. -С. 82-89.

52. Гайдучик, С.М. Фоностилистическая дифференциация устной речи. / Гайдучик С.М. // Романское и германское языкознание: Сб. науч. тр. -Вып. 1. Вопросы экспериментальной лингвистики. Мн., 1979. - С. 1522.

53. Гак, В.Г. О сопоставительной стилистике. / Гак В.Г. // Методы сопоставительного изучения языков: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1988. -С. 48-53.

54. Гак, В.Г. Прагматика, узус и грамматика речи. / Гак В.Г. // ИЯШ. -1982.-№5.-С. 11-17.

55. Гак, В.Г. Речевые рефлексы с речевыми словами. / Гак В.Г. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994.-С. 6-10.

56. Галочкина, И.Е. Роль интонации в формировании прагматических типов высказываний (на материале англ. яз.): Дис. канд. филол. наук: 10.02.04. / Галочкина И.Е. М.: МГПИИЯ, 1981. - 167 с.

57. Ганиев, Ж.В. Социофонетика и фоностилистика. / Ганиев Ж.В // Социально-лингвистические исследования: Сб. науч. тр. — М.: Наука, 1976.-С. 52-62.

58. Герасимович, А.И. Математическая статистика. / А.И Герасимович -Мн.: Высш. школа, 1983. 279 с.

59. Гиндин, С.И. Речевые действия и речевые произведения. / Гиндин С.И // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. — М.: Наука, 1994.-С. 59-62.

60. Гойхман, О.Я. Основы речевой коммуникации. / О.Я. Гойхман, Т.М. Надеина М.: ИНФРА-М, 1997. - 272 с.

61. Голубева-Монаткина, Н.И. Классификационное исследование вопросов и ответов диалогической речи. / Голубева-Монаткина Н.И. // Вопросы языкознания. 1991. - №1. - С. 125-134.

62. Гомер, И.А. Интонация собственно-восклицательных предложений, выражающих недовольство. / Гомер И.А., Абрамова И.А // Вопросы фонетики и фонологии: Сб. науч. тр. Иркутск, 1979. - С. 24-29.

63. Гордон, Д. Постулаты речевого общения. / Гордон Д., Лакофф Дж. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. — Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 276-302.

64. Городникова, М.Д., Межличностное речевое общение. / Городникова М.Д., Добровольский Д.О. // ИЯШ. 1992. - № 3-4. - С. 45-50.

65. Грайс, Г.П. Логика и речевое общение. / Грайс Г.П. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 217-237.

66. Григорьев, Е.И. Основы фонопрагматики немецкого языка. / Е.И. Григорьев. Днепропетровск: Навчальна книга, 1997. - 169 с.

67. Григорьев, Е.И. Роль акцентной структуры фразы в фоностилистической дифференциации текста. / Григорьев Е.И. // Романское и германское языкознание: Сб. науч. тр. Вып. 1. - Мн., 1979.-С. 23-30.

68. Григорьев, Е.И. Фонологический статус единиц речи. / Григорьев Е.И. // Вопросы фонетики и фонологии: Сб. науч. тр. Иркутск, 1979. - С. 42-50.

69. Гузик, И.И. Функционально-прагматический аспект коррелятивных конструкций. / Гузик И.И. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 25-26.

70. Гуревич, Э.Д. О просодических признаках исходных акцептных моделей немецкого слова. / Гуревич Э.Д. // Вопросы фонетики и фонологии: Сб. науч. тр. Иркутск, 1979. - С. 82-92.

71. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.2 / В. Даль. М.: Русский язык, 1980. - 683 с.

72. Дейвисон, А. Лингвистическое и прагматическое описание: размышление о «Парадоксе Перформативности». / Дейвисон А. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 235-269.

73. Дейк, Т.А.ван. Язык. Познание. Коммуникация. / Т.А.ван Дейк. М.: Прогресс, 1989.-311 с.

74. Декарт, Р. Метафизические размышления. // Избранные произведения. / Р. Декарт. М., 1950. - 384 с.

75. Демьянков, В.З. «Теория речевых актов» в контексте современной зарубежной лингвистической литературы. / Демьянков В.З. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. — Вып. 17. М.: Прогресс, 1986, -С. 223-234.

76. Демьянков, В.З. О формализации прагматических свойств языка. / Демьянков В.З. // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. науч. тр. М., 1984. - С. 197-222.

77. Докуто, Б.Б. Роль просодических характеристик в идентификации личности и ее социального статуса в спонтанной речи. / Докуто Б.Б., Переяшкина J1.H. // Некоторые проблемы германской филологии: Сб. науч. тр. Пятигорск: Изд-во ПГЛУ, 2000. - С. 60-64.

78. Долотин, К.И. К вопросу о характере распределения речевых пауз в озвученном тексте. / Долотин К.И. // Экспериментальные исследования устной речи и овладения языком: Сб. науч. тр. М., 2000. — С. 57-68.

79. Дукельский, Н.И. Принципы сегментации речевого потока. / Н.И. Дукельский. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1962. - 138 с.

80. Егорова, М.А. Коммуникативное назначение и дискурсивные функции условных придаточных в предложениях, выражающих просьбу. / Егорова М.А., Чирко Т.М. // Актуальные проблемы прагмалингвисти-ки: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 28-29.

81. Егорова, М.А. Реализация просьбы в диалогическом дискурсе. / Егорова М.А. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 27-28.

82. Еренков, А.С. Прагматика иноязычных вкраплений в устной речи молодежи. / Еренков А.С. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 29-30.

83. Жинкин, Н.И. Речь как проводник информации. / Н.И. Жинкин. М.: Наука, 1982. - 159 с.

84. Жовкивский, A.M. О поливариантности фонетической нормы. / Жовкивский A.M., Кияк Т.Р. // ИЯШ. 1990. - №1. - С. 47-51.

85. Журавлев, А.П. Фонетическое значение. / А.П. Журавлев. Л.: Изд-во ЛГУ, 1974.- 160 с.86.3арецкая, Е.Н. Риторика: Теория и практика речевой коммуникации. / Е.Н. Зарецкая. М.: Дело, 1998. - 477 с.

86. Звегинцев, В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. / В.А. Звегинцев. М.: Просвещение, 1968. - 336 с.

87. Зимняя, И.А. Психология слушания и говорения. / И.А. Зимняя. М.: Наука, 1968. - 143 с.

88. Зиндер, Л.Р. Общая фонетика. / Л.Р. Зиндер. М.: Высшая школа, 1980.-312 с.

89. Зиндер, Л.Р. Фонема и ее место в системе языка и речевой деятельности. / Зиндер Л.Р., Касевич В.Б. // Вопросы языкознания. -1989.-№6.-С. 29-38.

90. Златоустова, Л.В. Общая и прикладная фонетика. / Златоустова Л.В., Потапова Р.К., Трунин-Донской В.Н. М.: 1986. - 303 с.

91. Ицкович, В.А. Языковая норма. / В.А. Ицкович. М.: Просвещение, 1968.-94 с.

92. Кандинский, Б. Учение об интонации. / Б. Кандинский, И. Шредер. -М.: Наука, 1969.- 14 с.

93. Кантер, Л.А. К проблеме систематизации интонемного фонда языка. / Кантер Л.А. // Вопросы языкознания. 1993. - №2. - С. 29-41.

94. Кантер, Л.А. Системный анализ речевой интонации. / Л.А. Кантер. -М.: Высшая школа, 1988. 129 с.

95. Карчажкина, В.А. Сопоставление интонационных средств выражения иронии в устной речи. / Карчажкина В.А. // Ритмическая и интонационная организация текста: Сб. науч. тр. МГПИИЯ им. М. Тореза.-М., 1982.-Вып. 196.-С. 126-133.

96. Касевич, В.Б. Морфонология. / В.Б. Касевич. Л.: Изд-во ЛГУ, 1986. -160 с.

97. Касевич, В.Б. Ударение и тон в языке и речевой деятельности. / В.Б. Касевич. Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 248 с.

98. Киселева, Л.А. Вопросы теории речевого взаимодействия. / Л.А. Киселева. Л.: Изд-во ЛГУ, 1978. - 160 с.

99. Киселева, О.В. Проблема социальной обусловленности речевого поведения. / Киселева О.В. // Актуальные проблемы прагмалингвисти-ки: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 42-43.

100. Кифер, Ф. О роли прагматики в лингвистическом описании. / Кифер Ф. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 333-348.

101. Кларк, Г.Г. Слушающие и речевой акт. / Кларк Г.Г., Карлсон Т.Б. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. — Вып. 17. Теория речевых актов. М.: Прогресс, 1986. - С. 270-321.

102. Клаус, Г. Сила слова. Гносеологический и прагматический анализ языка. / Г. Клаус. М.: Прогресс, 1967. - 215 с.

103. Клейнер, Ю.А. Просодика: метафоры и реальность. / Клейнер Ю.А. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1999. - С. 160-169.

104. Климов, Г.А. Фонема и морфема. К проблеме лингвистических единиц. / Г.А. Климов. М., Наука, 1967. - 128 с.

105. Князев, Ю.П. Речевые действия: их следствия и особенности обозначения. / Князев Ю.П. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. - С. 17-22.

106. Князева, Н.И. К проблеме функций ритма. / Князева Н.И., Хоменко С.А. // Романское и германское языкознание: Сб. науч. тр. -Минск: Вышэйшая школа, 1984. Вып. 14. - С. 114-118.

107. Кобозева, И.М. Интерпретирующие речевые акты. / Кобозева И.М., Лауфер Н.И. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. - С. 63-70.

108. Коваленко, Н.А. Некоторые общие и специфические явления в интонации немецкого и русского языка. / Коваленко Н.А. // Вопросы фонетики и фонологии: Сб. науч. тр. Иркутск, 1979. - С. 50-56.

109. Кодзасов, С.В. Голос: свойства, функции и номинации. / Кодзасов С.В. // Язык о языке: Сб. науч. тр М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 502-526.

110. Кодзасов, С.В. Общая фонетика. / С.В. Кодзасов, О.Ф. Кривнова М.: РГГУ, 2001.-592 с.

111. Кодзасов, С.В. Уровни, единицы и процессы в интонации. / Кодзасов С.В. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр М.: Наука, 1999. -С. 197-215.

112. Кожина, М.Н. Стилистика русского языка. / М.Н.Кожина. — М.: Просвещение, 1977. 218 с.

113. Козьмин, О.Г. Теоретическая фонетика немецкого языка. / О.Г. Козьмин. М.: высшая школа, 1990. - 223 с.

114. Колшанский, Г.В. Лингвокоммуникативные аспекты речевого общения. / Колшанский Г.В. // Иностранные языки в школе. 1985. -№1. - С. 10-14.

115. Кондратов, A.M. Звуки и знаки. / A.M. Кондратов. М.: Знание, 1966. -207 с.

116. Конрад, Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты. / Конрад Р. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. -Вып. 16. Лингвистическая прагматика. М.: Прогресс, 1985. - С. 349383.

117. Королева, Т.М. Интонация модальности в звучащей речи. / Т.М. Королева. К.-Одесса: Выща шк. Головное изд-во, 1989. - 147 с.

118. Костенко, Н.В. Прагматика и языковая картина мира. / Костенко Н.В. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 44-45.

119. Кочергина, В.А. Введение в языкознание: Основы фонетики-фонологии. Грамматика. / В.А. Кочергина. М.: Изд-во МГУ, 1991. -204 с.

120. Краевская, Н.М. Ситуация как фактор дифференциации типов устной речи. / Краевская Н.М. // Лингвостилистические особенности научного текста: Сб. науч. тр.-М., Наука, 1981.-С. 113-131.

121. Краповская, Н.В. Категория интенсивности в прагматическом аспекте. / Краповская Н.В. // Актуальные проблемы прагмалингвисти-ки: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 40-41.

122. Крейдлин, Г.Е. Голос и тон в языке и речи. / Крейдлин Г.Е. //Язык о языке: Сб. науч. тр. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 453-501.

123. Кривнова, О.Ф. Смысловая значимость просодических швов в тексте. / Кривнова О.Ф. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1999.-С. 247-257.

124. Кронгауз, М.А. Текст и взаимодействие участников в речевом акте. / Кронгауз М.А. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. - С. 22-29.

125. Кустова, Г.И. Перформативные глаголы в неперформативных употреблениях. / КустоваГ.И., ПадучеваЕ.В. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. — С. 3036.

126. Лакофф, Дж. Прагматика в естественной логике. / ЛакоффДж. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 439-470.

127. Левицкий, А.Э. Прагматика функционально переориентированных языковых единиц. / Левицкий А.Э. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. — С. 48-49.

128. Ленца, Д.Л. Фонетика в аспекте прагматики. / Ленца Д.Л., Соловьева Е.В. Кишинев: Штиинца, 1989. - 98 с.

129. Леонтьев, А.А. Слово в речевой деятельности. Некоторые проблемы общей теории речевой деятельности. / А.А. Леонтьев. М.: Наука, 1965.-245 с.

130. Леонтьев,А.А.Язык, речь, речевая деятельность. / А.А.Леонтьев. -М.: Просвещение, 1969. 214 с.

131. Либерман, А.С. Некоторые вопросы общей и германской просодики. / Либерман А.С. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1999.-С. 148-159.

132. Лингвистический энциклопедический словарь. / Под ред. В.Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 685 с.

133. Ломова, Т.М. Экспрессивный речевой акт сожаления. / Ломова Т.М., Юмашева В.В. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 51-52.

134. Макаров, М.Л. Изучение структуры речевой коммуникации: от теории речевых актов к дискурс-анализу. / Макаров М.Л. // Англистика: Сб. науч. тр. Тверь, 1999. - С. 75-87.

135. Марке лова, Т.В. Знак-прагмема в системе оценочного значения. / Маркелова Т.В. // Семантика языковых единиц: доклады VI Международной конференции: Сб. науч. тр. М., 1998. - С. 177-180.

136. Мартине, А. Принцип экономии в фонетических изменениях. / А. Мартине. М.: Изд-во иностр. лит., 1960. - 261 с.

137. Марузо, Ж. Словарь лингвистических терминов. / Ж. Марузо. М.; Изд-во иностр. лит-ры, 1960. - 436 с.

138. Матусевич, М.И. Введение в общую фонетику. / М.И. Матусевич. -М.: Учпедгиз, 1959. 135 с.

139. МО.Милосердова, Е.В. О некоторых неинформативных речевых актах в немецком и русском языках. / Милосердова Е.В // Иностранные языки в школе. 1988. - №6. - С. 87-89.

140. Милосердова, Е.В. Прагматика речевого общения. / Милосердова Е.В. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2001. - 122 с.

141. Михайлов, В.Г. Информационные и статистические характеристики параметров устной речи. / В.Г. Михайлов. М.: МГУ, 1992. - 160 с.

142. Москальская, О.И. Грамматика текста. / О.И. Москальская. М., 1981.- 189 с.

143. Николаева, Т.М. Интонация сложного предложения в славянских языках. Опыт экспериментального исследования. / Т.М. Николаева. -М.: Наука, 1969.-286 с.

144. Николаева, Т.М. От звука к тексту. / Т.М.Николаева. М.: Языки русской культуры, 2000. - 680с.

145. Николаева, Т.М. Просодическая схема слова и ударение. Ударение как факт фонологизации. / Николаева Т.М. // Вопросы языкознания. -1993.-№2.-С. 16-28.

146. Николаева, Т.М. Семантика акцентного выделения. / Т.М. Николаева. -М.: Наука, 1982.- 104 с.

147. Николаева, Т.М. Языковые функции фразовой интонации и ее лингвистический статус. / Николаева Т.М. // Вопросы фонологии и фонетики: Сб. науч. тр. -М., 1971. С. 169-176.

148. Никонов, В.М. Прагмалингвистика и дидактика. / Никонов В.М. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 55-57.

149. Никонова, О.Н. Фонетика немецкого языка. / О.Н. Никонова. М.: Изд-во лит-ры на иностр. яз., 1958. - 343 с.

150. Нурахметов, Е. Проблемы супрасегментной фоностилистики (на материале фр. яз.): Дис . доктора филол. наук. 10.02.05 / Ермахан Нурахметов. 1997. - 235 с.

151. Ожегов, С.И. Словарь русского языка. / С.И. Ожегов. М.: Русский язык, 1989.-922 с.

152. Остин, Дж.Л. Слово как действие. / Остин Дж.Л. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 22-130.

153. Падучева, Е.В. Вид и время перформативного глагола. / Падучева Е.В. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1994. - С. 37-41.

154. Падучева, Е.В. Высказывание и его соотнесенность с действительностью. / Е.В. Падучева. М.: Наука, 1985. - 271 с.

155. Падучева, Е.В. Дейксис: общетеоретические и прагматические аспекты. / Падучева Е.В., Крылов С.А. // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. науч. тр. — М., 1984. С. 2596.

156. Петрянкина, В.И. Функционально-семантический аспект интонации. / В.И. Петрянкина. М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1988. - 190 с.

157. Плоткин, В.Я. Фонологические кванты. / В.Я. Плоткин. Новосибирск: Наука, 1993.- 180 с.

158. Познякова, Т.Ю. Анализ и синтез при речепроизводстве на неродном языке. / Познякова Т.Ю. // Экспериментальные исследования устной речи и овладения языком: Сб. науч. тр. М., 2000. - С. 82-93.

159. Потапова, Р.К. Коннотативная паралингвистика. / Р.К.Потапова. -М.: Триада, 1997. 69 с.

160. Потапова, Р.К. Особенности немецкого произношения. /Р.К. Потапова, Г. Линдер. М.: Высшая школа, 1991. - 319 с.

161. Потапова, Р.К. Реконструкция «портрета» говорящего по его лингво-акустическим характеристикам. / Потапова Р.К. // Языкознание в теории и эксперименте: Сб. науч. тр. М.: Изд-во Пробел — 2000, 2002. -С. 435-461.

162. Потапова, Р.К. Речь: коммуникация, информация, кибернетика. / Р.К. Потапова. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 568 с.

163. Потапова, Р.К. Слоговая фонетика германских языков. / Р.К. Потапова. М.: Высш. шк., 1986. - 144 с.

164. Потапова, Р.К. Фонетические средства оптимизации речевого воздействия. / Потапова Р.К. // Оптимизация речевого воздействия: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1990. - С. 199-209.

165. Почепцов, Г.Г. Прагматический аспект изучения предложения. / Почепцов Г.Г. // Иностранные языки в школе. 1975. -№ 6. - С. 15-25.

166. Почепцов, О.Г. Основы прагматического описания предложения. / О.Г. Почепцов. Киев: Вища шк. Изд-во при Киев. гос. ун-те, 1986. -115 с.

167. Провоторов, В.И. Очерки по жанровой стилистике текста. / В.И. Провоторов. Курск: РОСИ, 2001.- 140 с.

168. Реформатский, А.А. Лингвистика и поэтика. / А.А. Реформатский. -М.: Наука, 1987.-263 с.

169. Реформатский, А.А. Очерки по фонологии, морфонологии и морфологии. / А.А. Реформатский. М.: Наука, 1979. - 102 с.

170. Реформатский, А. А. Фонологические этюды. / А.А.Реформатский. -М.: Наука, 1975.- 135 с.

171. Ризель, Э.Г. К вопросу об иерархии стилистических систем и основных текстологических единиц. / Ризель Э.Г. // Иностранные языки в школе. 1975. - № 6. - С. 8-15.

172. Розанова, Н.Н. Фонетика разговорной речи. Взаимодействие сегментных и суперсегментных единиц. / Розанова Н.Н. // Русский язык в его функционировании. Уровни языка: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1996.-С. 23-52.

173. Ромашко, С.А. Язык как деятельность и лингвистическая прагматика. / Ромашко С.А. // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. науч. тр. М., 1984. - С. 137-145.

174. Румянцева, И.М. Фонетика и фонология как две стороны единой науки о звучании человеческой речи. / Румянцева И.М. // Экспериментальные исследования звучащей речи: Сб. науч. тр. М., 1998.-С. 65-72.

175. Русская разговорная речь: Фонетика, морфология, лексика, жест. / Н.Н. Розанова, Е.А. Земская, М.Я. Гловинская и др.; Отв. ред. Е.А.Земская. М.: Наука, 1983.-238 с.

176. Рябцева, Н.К. Ментальные перформативы в научном дискурсе. / Рябцева Н.К. // Вопросы языкознания. 1992. - №4. - С. 12-28.

177. Светозарова, Н.Д. Интонационная система русского языка. / Н.Д. Светозарова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. - 175 с.

178. Светозарова, Н.Д. Некоторые проблемы терминологических соответствий в области просодики и интонации. / Светозарова Н.Д. // Языкознание в теории и эксперименте: Сб. науч. тр. М.: Изд-во Пробел - 2000, 2002. - С. 500-509.

179. Светозарова, Н.Д. Ответы на анкету «Об основах теории интонации». / Светозарова Н.Д. // Проблемы фонетики И: Сб. науч. тр. М., 1995. -С. 193-196.

180. Сгалл, П. Значение, содержание и прагматика. / Сгалл П. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 384-398.

181. Серль, Дж.Р. Классификация иллокутивных актов. / Серль Дж.Р. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 170-194.

182. Серль, Дж.Р. Косвенные речевые акты. / Серль Дж.Р. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 195-222.

183. Серль, Дж.Р. Основные понятия исчисления речевых актов. / Серль Дж.Р., Вандервекен Д. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб.науч. тр. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. - М.: Прогресс, 1986. - С. 242-263.

184. Серль, Дж.Р. Что такое речевой акт? / Серль Дж.Р. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов.-М.: Прогресс, 1986.-С. 151-169.

185. Скворцова, Е.В. К вопросу об интонационном строе русского языка и взаимоотношении интонационных единиц. / Скворцова Е.В. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1999. - С.227-235.

186. Скорикова, Т.П. Некоторые особенности ритмико-интонационного членения устного научного текста. / Скорикова Т.П. // Лингвостилистические особенности научного текста: Сб. науч. тр. -М., Наука, 1981.-С. 132-148.

187. Соловьева, Е.В. Прагматическая функция интонации. Дис. . канд. филол. наук.: 10.02.04. / Е.В. Соловьева. М., 1983. -217 с.

188. Соссюр, Ф. Труды по языкознанию. / Ф. Соссюр. М.: Прогресс, 1977.-695 с.

189. Стацевич, С.И. Беззвучный слог как семиологически-релевантная единица дифференциального уровня. / Стацевич С.И. // Сборник лаборатории устной речи филологического факультета МГУ: Сб. науч. тр.-М., 1971.-С. 46-78.

190. Степанов,Ю.С. Французская стилистика. / Ю.С.Степанов. М.: Высш. шк., 1965. - 273 с.

191. Стернин, И.А. Введение в речевое воздействие. / И.А. Стернин. М.: Наука, 2001.-252 с.

192. Стивенсон, Ч. Некоторые прагматические аспекты значения. / Стивенсон Ч. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 129-154.

193. Столнейкер, Р.С. Прагматика. / Столнейкер Р.С. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 16. Лингвистическая прагматика. - М.: Прогресс, 1985. - С. 419-438.

194. Стросон, П.Ф. Грамматика и философия. / Стросон П.Ф. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 18. Логический анализ естественного языка. -М.: Прогресс, 1986. - С. 160-172.

195. Стросон, П.Ф. Намерение и конвенция в речевых актах. / Стросон П.Ф. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. — Вып. 17. Теория речевых актов. — М.: Прогресс, 1986. С. 131-150.

196. Сущинский, И.И. Коммуникативно-прагматическая категория акцентирования и ее роль в вербальной коммуникации. / Сущинский И.И. // Вопросы языкознания. 1987. - №6. - С. 110-120.

197. Томашевский, Б.В. Стих и язык. / Б.В. Томашевский. / Филологические очерки. М.: Худож. лит., 1958. - 471 с.

198. Торсуева, И.Г. Интонация и семантика текста. / Торсуева И.Г. // Просодия текста: Сб. науч. тр. М.: Изд-во МГПИИЯ, 1982. - С. 33-36.

199. Торсуева, И.Г. Интонация и смысл высказывания. / И.Г. Торсуева. -М.: Наука, 1979. 109 с.

200. Торсуева, И.Г. Интонация. / И.Г. Торсуева, Е.А. Брызгунова, С.М. Гайдучик. Киев: Вища школа, 1978. - 240 с.

201. Торсуева, И.Г. Современная проблематика интонационных исследований. / Торсуева И.Г. // Вопросы языкознания. 1984. - №1. -С. 116-126.

202. Трубецкой, Н.С. Основы фонологии. / Н.С. Трубецкой. М., 1960. -352 с.

203. Федорова, Л.Л. Типология речевого воздействия и его место в структуре общения. / Федорова Л.Л. // Вопросы языкознания. — 1991. — №6. С. 46-50.

204. Франк, Д. Семь грехов прагматики: тезисы и теории речевых актов, анализе речевого общения, лингвистике и риторике. / Франк Д. // Новое в зарубежной лингвистике: Сб. науч. тр. Вып. 17. Теория речевых актов. - М.: Прогресс, 1986. - С. 363-373.

205. Фужерон, И. Интонация и единство текста. / Фужерон И. // Проблемы фонетики III: Сб. науч. тр. М.: Наука, 1999. - С. 216-226.

206. Хамзина, Г.К. Языковой стереотип речевых актов аргументации и возражения. / Хамзина Г.К. // Актуальные проблемы прагмалингвисти-ки: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 78-79.

207. Хельбиг, Г. Проблемы теории речевого акта. / Хельбиг Г. // Иностранные языки в школе. 1978. - №5. - С. 11-21.

208. Хоменко, С.А. Фоностилистическая обусловленность модификаций временных и качественных характеристик звуковых сегментов. / Хоменко С.А. // Романское и германское языкознание: Сб. науч. тр. -Вып. l.-Мн., 1978.-С. 82-92.

209. Хурьх, Б. Фонетика и фонология или фонология и фонетика. / Хурьх Б. // Вопросы языкознания. 1989. - №3. - С. 8-13.

210. Цеплитис, JI.K. Анализ речевой интонации. / Л.К. Цеплитис. Рига: Зинате, 1974. - 270 с.

211. Черемисина, Н.В. Русская интонация: поэзия, проза, разговорная речь. / Н.В. Черемисина. М.: Русский язык, 1982. - 207 с.

212. Шаумян, С.К. Проблемы теоретической фонологии. / С.К. Шаумян. -М.: Изд-во Акад. наук СССР, 1962. 194 с.

213. Шахнорович, A.M. Онтогенез речевого общения: от ситуативной речи к контекстной. / Шахнорович A.M., Юрьева Н.М. // Речевое общение в условиях языковой неоднородности: Сб. науч. тр. М.: Эдиториал УРСС, 2000.-С. 92-119.

214. Швейцер, А.Д. Проблемы контрастивной лингвистики. / Швейцер А.Д. // Вопросы языкознания. 1991. - №4. - С. 31-45.

215. Шеловских, Т.И. Речевой акт совета: Параметры прагматической вариативности. / Шеловских Т.И. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996. - С. 84-85.

216. Шеловских, Т.И. Этнонациональная специфика невербальных средств коммуникации. / Шеловских Т.И., Скуратов И.В. // Актуальные проблемы прагмалингвистики: Сб. науч. тр. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1996.-С. 85-86.

217. Шишкова, JI.B. Вводный фонетический курс немецкого языка. / Шишкова Л.В., Детенина А.В. М.-Л.: Просвещение, 1964. - 160 с.

218. Шмелева, Т.В. Прагматические аспекты теории референции. / Шмелева Т.В., Шмелев А.Д. // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики: Сб. науч. тр. М., 1984. — С. 97-136.

219. Щерба, Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Т. 1. / Л.В. Щерба. Изд-во ЛГУ, 1958. - 182 с.

220. Щерба, Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании. / Щерба Л.В. // История советского языкознания. Хрестоматия. М.: Просвещение, 1981. - С. 39-43.

221. Щерба, Л.В. Фонетика французского языка. / Л.В. Щерба. — М.: Высш. школа, 1963. 309 с.

222. Щерба, Л.В. Языковая система и речевая деятельность. / Л.В. Щерба. -Л: Наука, 1974.-428 с.

223. Щербакова, Л.Г. Восприятие главноударного слога фразы. / Щербакова Л.Г. // Романское и германское языкознание: Сб. науч. тр. -Вып. 1.-Минск, 1978.-С. 101-104.

224. Якубинский, Л.П. О диалогической речи. / Якубинский Л.П. // Русская речь: Сб. науч. тр. Пг., 1923. - С. 167-184.

225. Якубинский, Л.П. Язык и его функционирование. / Л.П. Якубинский. -М.: Наука, 1986.-207 с.

226. Янко, Т.Е. Описания мира и речевые действия. / ЯнкоТ.Е. // Логический анализ языка. Язык речевых действий: Сб. науч. тр. — М.: Наука, 1994.-С. 99-105.

227. Apeltauer, Е. Drohen. / Apeltauer Е. // Semantik und Pragmatik. -Tiibingen: Niemeyer, 1977. S. 187-198.

228. ASQC/AIAG. Fundamental statistical process control reference manual. -Troy, MI: AIAG, 1991. 173 p.

229. Austin, J.L. How to do things with words. / J.L.Austin. Cambridge (Mass.): Harvard univ. press, 1962. - 152 p.

230. Berkovits, R. Duration and fundamental frequency in sentence-final intonation. / Berkovits R. // Journal of Phonetics. 1984. - № 12. - P. 255265.

231. Bucharov, V. Sprachliche Variation und die deutsche Aussprachenorm. / Bucharov V. // Germanisches Jahrbuch das Wort. - 1991. - S. 194-197.

232. Burkhardt, A. Speech act theory the decline of a paradigm. / Burkhardt A. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. - Berlin; New York: de Gruyter, 1990. - P. 91-128.

233. Crosby, J.F. Speech act theory and phenomenology. / Crosby J.F. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. Berlin; New York: de Gruyter, 1990. -P. 62-90.

234. Essen, O.von. Grundztige der hochdeutschen Satzintonation. / O.von Essen.- Dtisseldorf, A. Henn Verlag, 1964. 123 S.

235. Fleischer, W. Stilistik der deutschen Gegenwartssprache. / W. Fleischer, G. Michel, G. Starke. Frankfurt-am-Main, 1993. - 328 S.

236. Gaidu6ik, S.M. Theoretische Phonetik des Deutschen. / S.M. Gaiducik. -Minsk, 1981.- 153 S.

237. Halliday, M.A.K. Intonation systems in English. / Halliday M.A.K. // Patterns of Language: Papers in general, descriptive and applied linguistics. London: Longmans, 1966. - P. III. - 133 p.

238. Harnish, R.M. Speech acts and intentionality. / Harnish R.M. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. Berlin; New York: de Gruyter, 1990. -p. 169-193.

239. Hirschfeld, U. Zur Wirkung phonetischer Normabweichungen. / Hirschfeld U. // Germanisches Jahrbuch das Wort, 1991. - S. 182-187.

240. House, H., Vollmer H. J. Sprechaktperformanz im Deutschen: Zur Realisierung der Sprechhandlungen BITTEN / AUFFORDERN und SICH ENTSCHULDIGEN. / House H., Vollmer H.J. // Linguistische Berichte. -№ 114, 1988.-S. 114-133.

241. Huang, R. English pronunciation. / R. Huang. Hong Kong: Hong Kong university press, 1971. - 180 p.

242. Jespersen, O. Lehrbuch der Phonetik. / O. Jespersen. 4. Auflage, Leipzig, 1926.

243. Jones, D. An outline of English phonetics. / D.Jones. Cambridge: Heffer, 1956.-378 p.

244. Katz, J.J. Literal meaning and logical theory. / Katz J.J. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. Berlin; New York: de Gruyter, 1990. - P. 229-258.

245. Kingdon, R. The groundwork of English stress. / R. Kingdon. London: Longmans, 1972. - 224 p.

246. Klein, N. Hybride Sprechakte: Warnen, Drohen und Erpressen. / Klein N. // Sprache: Verstehen und Handeln. Tubingen: Niemeyer, 1981 - S. 227236.

247. Klimov, N. Phonetische Basis. / Klimov N. // Germanisches Jahrbuch -das Wort, 1990. S. 94-100.

248. Kohler, K.J. Einfuhrung in die Phonetik des Deutschen. / K.J. Kohler. -Berlin: Erich Schmidt Verlag, 1997. 251 S.

249. Kotthoff, H. Die Geschlechter in der Gesprachsforschung. Hierarchien, Theorien, Ideologien. / Kotthoff H. // Der Deutschunterricht. 1996. - 1. Ausg.-S. 9-16.

250. Leon, P. Essais de phonostylistique. / P. Leon. P.: Didier, 1971. - 186 p.

251. Liedtke, F.W. Representational semantics and illocutionary acts. / Liedtke F.W. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. — Berlin; New York: de Gruyter, 1990. P. 194-209.

252. Meinhold, G. Deutsch Standardaussprache. Lautschwachungen und Formstufen. / G. Meinhold. Jena, 1973. - 147 S.

253. Muller, C. Einfuhrung in die Sprachstatistik. / C. Muller. Munchen: Max Hueber Verlag, 1972. - 300 S.

254. Muller, U. Zielsprache Deutsch Ausgangssprache Russisch - Versuch einer Gegentiberstellung unter phonologisch-phonetischem Aspekt. / Muller U. // Deutsch als Fremdsprache. - 1987. - № 5. - S. 285-295.

255. Ossner, J. Konversation und Strategic. Die Interpretation von AujSerungen im Rahmen einer Sprechakttheorie. / Ossner J. // Deutsche Grammatik. -1985. — Bd. II. Nr. 30. - S. 127-141.

256. Pittenger, R.E.The first five minutes: a sample of microscopic interview analysis. / R.E. Pittenger, C.F. Hockett, J.J. Danehi. Ithaca, New York: Martineau, 1960. - 264 p.

257. Recanati, F. Some remarks on explicit performatives, indirect speech acts, locutionary meaning and truth-value. / Recanati F. // Speech act theory and pragmatics. Dordrecht ect., 1980. P. 205-220.

258. Rolf, E. On the concept of action in illocutionary logic. / Rolf E. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. Berlin; New York: de Gruyter, 1990. -P. 147-168.

259. Sanders, W. Linguistische Stiltheory. Probleme, Prinzipien und moderne Perspektiven des Sprachstils. / W. Sanders. Gottingen: Vandenhock a. Ruprecht, 1973.- 149 S.

260. Shubiger, M. The role of intonation in spoken English. / M. Shubiger. -Cambridge: Heffer University Press, 1953. 74 p.

261. Sievers, E. Grundztige der Phonetik. / E. Sievers. 5. Auflage, Leipzig, 1966.- 128 S.

262. Smith, B. Towards a history of speech act theory. / Smith B. // Speech Acts, Meaning and Intentions: critical approaches to the philosophy of John R. Searle / ed. by Armin Burkhardt. Berlin; New York: de Gruyter, 1990. -P. 29-61.

263. Trojan, F. Deutsche Satzbetonung. / F.Trojan. Wien/Stuttgart, 1961. -135 S.

264. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch. / G. Wahrig. Gtiterloh-Berlin-Mtinchen-Wien, 1975. - 1442 S.

265. Wangler, H.-H. Grundriss einer Phonetik des Deutschen. / H.-H. Wangler. -Marburg, 1960.- 186 S.

266. Weigand, E. Sind alle Sprechakte illokutiv? / WeigandE. // Sprache und Pragmatik: Lunder Symposium 1984. Stockholm-Sweden, 1984. - S. 7-22.

267. Wierzbicka, A. The semantics of Grammar. / A. Wierzbicka. -Amsterdam, 1988. 126 p.

268. Wunderlich, D. Studien zur Sprechakttheorie. / D. Wunderlich. 1976. -93 S.

269. Zacher, O. Deutsche Phonetik. / O. Zacher. JL: «Просвещение», 1969. -208 S.