автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Пространственные падежи лезгинского языка в сопоставлении с английскими предлогами

Полный текст автореферата диссертации по теме "Пространственные падежи лезгинского языка в сопоставлении с английскими предлогами"

На правахрукописи

ЧУНЧАЛОВА ЗАИРА МАГОМЕДНУРОВНА

ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ПАДЕЖИ ЛЕЗГИНСКОГО ЯЗЫКА В СОПОСТАВЛЕНИИ С АНГЛИЙСКИМИ ПРЕДЛОГАМИ

Специальность 10.02.20 - «Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Махачкала 2004

Работа выполнена в Дагестанском государственном педагогическом университете

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Алексеев Михаил Егорьевич

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Курбанов Балаэфенди Рамазанович

Ведущая организация: Дагестанский государственный университет

Защита состоится «31 » марта 2004 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета по филологическим наукам Д 212.051.01 в Дагестанском государственном педагогическом университете по адресу: 367003, Республика Дагестан, г. Махачкала, ул. М. Ярагского, 57, ауд. 140.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Дагестанского государственного педагогического университета

Автореферат разослан «-¿Я- » февраля 2004 года.

Ученый секретарь

доктор филологических наук, профессор Эфендиев Исрафил Исмаилович

диссертационного совета

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Объектом настоящей работы является сопоставительное исследование предлогов английского языка и их функциональных коррелятов в лезгинском — пространственных падежей и послелогов. Проблема средств выражения в языках различных типов пространственных отношений обсуждается в языкознании уже в течение длительного времени, причем в различные периоды развития лингвистики к этой проблеме обращались достаточно известные теоретики языкознания, в частности, в связи с этим нельзя не назвать работу основоположника копенгагенской школы структурализма Луи Ельмслева "Категория падежа" [1935; 1937].

Актуальность названной проблемы в дагестанском языкознании подтверждается в определенной степени публикацией сборника статей, специально посвященных данному кругу вопросов, под названием "Выражение пространственных отношений в языках Дагестана" [1990]. Определенный интерес к данной сфере исследования показывает и состоявшаяся в 1979 г. в Черкесске VIII региональная сессия по изучению иберийско-кавказских языков, посвященная превербам и послелогам. Естественно, что в материалах сессии значительное место заняла проблема выражения послелогами пространственных отношений.

В отличие от охарактеризованной выше работы Л. Ельмслева, который изучал возможность применения предложенной им сублогической схемы к конкретным падежным системам дагестанских языков, равно как и от классической работы Р. Якобсона [1936], который исследовал инварианты значений многозначных падежей русского языка, А. Е. Кибрик поставил целью своей специальной работы, посвященной пространственным-падежам дагестанских языков [1970], не систематизацию падежей или обоснование той или иной падежной модели, а извлечение из развитых падежных систем, реализующих пространственные значения, этих значений и рассмотрение способов их структурной организации в естественных языках.

В Дагестане традиционно прочные позиции удерживает сопоставительное исследование русского и дагестанских языков, что вызвано необходимостью укреплять методическую помощь преподавателям русского языка и учащимся дагестанской школы в усвоении русского языка. Внимание в соответствующих методических пособиях акцентируется на те особенности родных языков, которые затрудняют понимание и усвоение соответствующих явлений русского

1 рос национальная] I библиотека I з

! ¿"краа/

Хотя в последние годы усилилось и дагестанско-английское сопоставительное языкознание, все же нельзя сказать, что полностью исправилось положение в практике преподавания иностранных языков в дагестанской национальной школе. В связи с этим важным практическим и теоретическом для контрастивной лингвистики аспектом является проблема языка-эталона для сравнения. Подавляющее большинство грамматических описаний дагестанских языков исходит из очевидного или скрытого соположения описываемых языковых явлений с аналогичными явлениями русского языка. Отсюда возникает необходимость проведения исследований с опорой на язык иной типологической структуры. В этом смысле английский язык, который, как известно, является в отличие от русского, языком аналитического строя, может способствовать выявлению тех существенных типологических характеристик дагестанских языков, в частности лезгинского, которые до последнего времени были слабо отражены в специальной литературе.

Таким образом, актуальность темы настоящей диссертации определяется, с одной стороны, существенным положением, которое занимает проблематика выражения пространственных отношений в таких современных областях лингвистики, как функциональная лингвистика, прагматика, теория речевой коммуникации, логический анализ языка и др. При этом в качестве предпосылки для создания типологии пространственных отношений называется теория, которая учитывала бы в комплексе структурные, когнитивные, функциональные и иные аспекты исследования. С другой стороны, исследования в этом направлении представляются актуальными и для кавказского языкознания, где до настоящего времени соответствующим проблемам практически не уделялось должного внимания.

Хотя в монографии и диссертации Э. М. Шейхова [1993; 1994] уделено значительное место сопоставительной морфологии русского и лезгинского языков, специфика пространственных падежей лезгинского языка осталась за пределами исследования.

Основной целью диссертации является

сопоставительное изучение предлогов и пространственных падежей, соответственно английского и лезгинского языков с точки зрения, выражаемой ими семантики - как локативной, так и временной и абстрактной. Для достижения этой цели автор ставил перед собой следующие конкретные задачи:

1. Исследовать природу предлогов и пространственных падежей в

английском и лезгинском языках на основе сопоставления со смежными структурами.

2. Определить возможности классификации предлогов и пространственных падежей с различных точек зрения: формальной, семантической и функциональной.

3. Выявить критерии выделения различных содержательных типов английской и лезгинской систем пространственной ориентации.

4. Выявить основные типы семантических отношений, передаваемых отдельными единицами системы пространственной ориентации английского и лезгинского языков.

Научная новизна работы прежде всего заключается в выборе объекта исследования: изучение способов выражения пространственных падежей с их коммуникативной точки зрения до сих пор не составляло предмет монографического исследования не только на материале лезгинского языка, но и на материале дагестанских языков в целом, хотя более или менее подробные сведения об этой стороне морфологической структуры дагестанских языков имеются. Таким образом, в настоящей работе впервые в дагестановедении всесторонне изучены в сопоставительном плане содержательные типы выражения пространственных отношений, предложена их классификация, подробно описаны типичные случаи реализации каждого из этих типов, в том числе и случаи транспозиции, а также проведено детальное их сопоставление с аналогичными структурами английского языка.

Теоретическая и практическая значимость данной диссертационной работы следует из того, что в теоретическом отношении контрастив-ный« анализ строения систем выражения пространственных отношений вносит определенный вклад в первую очередь в сопоставительное изучение морфологии кавказских языков, в определение специфики морфологического строя, которая исследовалась до настоящего времени главным образом в аспекте наличия/отсутствия соответствующих категорий. Проведенный в диссертационной работе комплексный анализ проблем; связанных с конструктивными особенностями различных способов выражения пространственных отношений в языках различного строя в тесной связи с общими закономерностями строения их морфологической структуры, частично в связи со своеобразием выражения в них синтаксических отношений и связей компонентов предложения, в определенной степени восполняет имеющийся до настоящего времени пробел в исследовании падежной системы лезгинского и других дагестанских языков, обогащает

методику сопоставительного синтаксиса результатами, полученными на новом языковом материале.

Результаты исследования могут послужить основой для сопоставительно-типологического изучения морфологии лезгинского и родственных дагестанских, а также английского и некоторых других иностранных языков, изучение которых получило в последние годы в Дагестане новый импульс. Рассматриваемая проблема имеет, на наш взгляд, существенное значение для такой сравнительно новой области лингвистики, как функциональная типология, особенности которой были определены В. Г. Гаком: «Если структурная сопоставительная лингвистика исследует особенности организации сравниваемых языков, их форм, то функциональное сопоставительное изучение языков призвано раскрыть закономерности построения речи на данном языке в сравнении с другим. Это, по-видимому, и является конечной целью сопоставительного изучения языков. Функционально-сопоставительная лингвистика должна сопоставлять средства, избираемые говорящими на разных языках при реализации одних и тех же типовых коммуникативных заданий в сходных ситуациях».

Практическое применение результатов предприпятого в настоящей диссертации контрастивного анализа способов выражения пространственных отношений в лезгинском и английском языках, основных положений и выводов данного исследования связано не только с составлением научных, вузовских и школьных грамматик и программ, но и с их использованием в качестве вспомогательного методического материала учителями лезгинских школ, преподающих английский язык и современный лезгинский язык, работниками национальных средств массовой информации (редакторов, журналистов и др.), переводчиками и т.п.

В качестве анализируемого материала в работе использованы тексты современной художественной литературы, материалы периодической печати и живая разговорная речь. Особо отметим важность использования в подобной работе переводных текстов, способных дать представление о том, как развертывается идентичное содержание в текстах на различных языках.

Приемы и методы исследования, применяемые в настоящей диссертации, исходя из ее контрастивного характера, в целом можно охарактеризовать как сопоставительные. В связи со спецификой материала и целей сопоставления в пределах контрастивной методики можно

б

выделить ряд конкретных способов анализа материала сопоставляемых языков.

В частности, в настоящей работе принят такой подход, который принимает во внимание не только различия в средствах выражения значений, являющихся предметом нашего исследования, но и схождения, что является более целесообразным как в теоретическом, так и в методическом плане.

Особое место в сопоставительных исследованиях занимают типологические методы, поскольку нередко сопоставительный анализ проводится на материале языков различной типологической принадлежности и, таким образом, "не может не касаться вопросов, относящихся к области общей типологии" [Ярцева 1981: 12]. В частности, к таковым можно отнести методы выявления изоморфизма (языковые универсалии) и алломорфизма (уникалии) языков мира, объяснение сходств и различий сопоставляемых языков фактом их принадлежности к одному или к разным лингвистическим типам.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в шести публикациях автора, а также на конференциях преподавателей ДГПУ.

Объем и структура работы. Диссертационная работа изложена на 175 страницах и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной научной литературы и списка сокращений.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

В Главе I последовательно рассматриваются английские предлоги и их соответствия в лезгинском языке. Предлоги группируются в соответствии с выражаемыми ими локализационными значениями.

К локализации "на" мы относим предлоги on, up, upon, over, above, onto, off.

Английский предлог on в своем пространственном значении указывает прежде всего на нахождение на поверхности какого-л. предмета. В лезгинском языке этому значению предлога on соответствует местный V падеж с аффиксом -л (-ал, -ел). Помимо нахождения, предлог указывает и на местонахождение на поверхности как на предел соответствующего действия. Такой синкретизм значений местонахождения и направления действия ха-

рактерен и для лезгинского языка. Альтернативой локативу в лезгинском языке в этом значении является дательный падеж.

Данный предлог может выражать также типичное месторасположение относительно ориентира.

Для английских предлогов не характерна оппозиция пространственных показателей, передающих соответствешю местонахождение или передвижение в той или иной области локализации. Поэтому предлог оп передает и значения движения по поверхности чего-л., по чему-л., в то время как в русском (предлог по) и в лезпшском (аблатив в сочетании с послелогом т1уз) здесь мы видим специальные формы выражения.

Довольно разнообразны примеры использования предлога в объектных функциях, в частности при глаголах, выражающих воздействие на поверхность предмета. При этом, если предлог оп подчеркивает пространственную характеристику действия, то в лезпшском на первый план выступает объектное значение, что выражается использованием именительного падежа.

В своем временном значении рассматриваемый предлог указывает на определенный день недели, определенную дату, точный момент, в пределах которого совершается действие. Во временном употреблении в сочетании с отглагольными образованиями предлог также указывает на последовательность, очередность наступления событий, действий. В данном случае, как в русском, так и в лезпшском передача соответствующего значения осуществляется специальными глагольными формами - причастиями и деепричастиями.

В сочетании с соответствующими именами предлог оп указывает на образ действия; способ передвижения; инструмент, орудие; средства существования и предметы питания. В лезгинском и русском языках здесь налицо стандартные для инструментального отношения средства выражения: соответственно направительный V и творительный падежи.

В пространственном употреблении предлог ир указывает на движение (а) наверх, снизу вверх; (б) в столицу, в центр и т. д.; к источнику, началу чего-л.; (в) вглубь страны, территории. Он же может указывать на нахождение наверху, вверху; в городе, центре; в глубине страны, территории, т.е. выражает как директивное (направительное), так и локативное значение. Специфическим употреблением предлога является выражение движения, противоположного чему-л.

Предлог ироп в пространственном значении выступает синонимом предлога оп. 8

посессивные отношения, либо источник возникновения новых посессивных отношений. В лезгинском языке, как видно из примеров, стандартным средством передачи этого отношения является исходный I падеж, в русском - предлоги y и от.

Конкретизированное пространственное значение может быть выражено в английском языке сочетанием предлогов (например, from among). В лезгинском языке подобием такого словоупотребления является локативная форма существительного ара, которая в то же время может быть квалифицирована в качестве послелога.

Во временном значении предлог from указывает на начальную точку временного отрезка, не ограниченного конечной точкой.

Достаточно широкий круг глаголов требует употребления предлога from для выражения объектных отношений. В лезгинском здесь обычно выступает исходный I падеж, реже другие исходные падежи. В русском стандартным эквивалентом английского предлога является предлог от.

Предлог from может также маркировать материал, из которого что-либо производится. Как и в ряде других значений, в лезгинском ему соответствует исходный III падеж, в русском - предлог из.

Использование предлога from в значении причины демонстрируется примерами типа:

Men, you know we receive a good income from this business.

И карди чаз хъсан хийир гузвайди квез чизва.

Вы знаете, что от этого ремесла зависит благосостояние наше.

Здесь интерес вызывает трансформация данного отношения в лезгинском языке в субъектное, что находит выражение в эргативном падеже соответствующего слова.

В основном пространственном значении предлог out (в сочетании с of) указывает на движение за пределы чего-л. В непространственных функциях данный предлог указывает на материал, ш которого сделан предмет; на причину, основание действия и нек. др.

Исходное значение предлога through заключается в передаче движения через, сквозь ориентир. Лезгинский язык передает это значение с помощью исходного IV падежа. В русском языке здесь, помимо предлогов через, сквозь, возможентворительныйпадеж.

Второе пространственное значения предлога through - передача полного охвата действием того или иного пространства.

Пространственное значения предлога throughout совпадает с одним из значений предлога through, передающего полный охват действием того

11

или иного пространства. Лезгинский язык использует в таких случаях, помимо лексического средства {виры 'весь, вся'), специальную синтаксическую конструкцию с масдаром вспомогательного глагола, русский язык - предлог по с предложным падежом.

К локализации "около" относятся предлоги at, by, about, to, toward (towards), around, along, near, beside.

Исходное пространственное значение предлога at - обозначение местонахождения около, рядом с ориентиром. Лезгинский язык в этом случае использует локатив I, русский язык - предлог у + род. пад. В ряде случаев предлог at маркирует типичное местонахождение субъекта относительно данного ориентира, а также используется для передачи движения в соответствующую локализационную область.

В переносном употреблении данный предлог может маркировать степень, меру количества или качества.

Во временном значении предлог маркирует временной отрезок, в рамках которого совершается действие. Лезгинский язык демонстрирует здесь употребление датива, а русский - предлог в + винит. пад. (в последнем примере - перефразировать). Реальные соответствия английскому предлогу обусловлены лексическим содержанием соответствующего слова. Так, понятие «время» требует в лезгинском локатива IV или датива и в русском предлога в с винительным падежом. Предлогом at может также маркироваться имя действия или явления, с которым совмещается по времени главное действие предложения. В данном примере лезгинский язык прибегает к эксплицитному выражению временного значения с помощью существительного в дативе (наречия?).

В субъектно-объектной сфере данный предлог обычно маркирует объект глагола «смотреть» и нек. др., чему соответствует лезгинский да-тив / локатив V и русские предлоги на в сочетании с винительным падежом и над в сочетании с творительным.

При некоторых глаголах, выражающих эмоциональное состояние, этот предлог выражает объект - причину данного состояния. В лезгинском языке это значение передается оборотом с формами временного деепричастия и причастия, в русском - дативом и предлогом от. В случае сохранения исходной структуры эквивалентом английскому предлогу в лезгинском языке выступает локатив V.

Предлог by в своем пространственном употреблении обозначает местонахождение или действие вблизи чего-л. рядом, около ориентира, что

обычно выражается в лезгинском послогами патав, мукъув, кьилив (ср. также русские предлоги у, при, около, возле, рядом с).

Он также передает движение (а) вдоль чего-л., по чему-л., параллельно какому-л. курсу; сквозь что-л., через что-л.; к чему-л., по направлению, в направлении чего-л. (здесь налицо синонимические отношения с предлогом toward); мимо чего-л.

Во временном значении предлог употребляется для указания отрезка времени, в течение которого совершается действие; предельного срока. К этому примыкает употребление предлога для указания на сопутствующие обстоятельства, характер действия.

В обстоятельственной функции предлог указывает на меру сравнения (количество, длину, вес, протяженность и т. п.). Кроме того, он показывает соответствие того или иного предмета модели, правилам, стандартам и т. п., вообще соотнесенность действия с чем-л.

Соединяя тождественные лексемы, предлог указывает их последовательность, следование друг за другом. Широко употребителен предлог by, который используется в субъектно-объектной функции. В русском языке, как известно, эта функция передается творительным (в именных словосочетаниях - родительным) падежом. В лезгинском языке обычной в таких случаях является эргативная конструкция предложения. Близким к данному является инструментальное отношение.

В объектной функции рассматриваемый предлог выражает также ограничение воздействия на объект определенной его частью. В лезгинском соответствующее существительное оформляется номинативом как обычный объект. Объект же английского языка здесь передается генитивом.

Предлог about в пространственном значении передает приблизительное местонахождение около предмета, соответствуя русским предлогам вокруг, кругом; тут и там, по; около. Наиболее часто встречающейся функции английского предлога about является выражение объекта глаголов информации. В этой функции ему соответствует лезгинский падеж на -кай (аблатив III). Синонимическим средством выражения этого значения в лезгинском языке является послелог гьакъиндай. В ряде случаев объект информации может быть передан с помощью прямой или косвенной речи. В ряде случаев можно констатировать более широкое значение рассматриваемого предлога - «касательно», «относительно» и т.п. В подобных примерах англ. about не имеет стандартного соответствия ни в лезгинском, ни в русском языках.

Во временном значении данный предлог передает приблизительность, соответствуя русск. около, примерно. В значении приблизительного количества английскому about в лезгинском соответствует частица къван.

Обычное пространственное значение предлога to - движение по направлению к предмету, в т.ч. внутрь предмета. Нейтрализация в предлоге to специфических пространственных отношений выявляется при сопоставлении его с переводными эквивалентами.

Распространение пространственного значения предлога на субъект-но-объектные отношения приводит к выражению этим предлогом значения адресата, реципиента, причем в лезгинском и русском языках ему соответствует дательный падеж.

При рассмотрении лезгинских соответствий дашюму предлогу, используемому в адресатном значении, следует учесть противопоставление в лезгинском языке средств выражения временного и постоянного обладания. Адресатное отношение, связанное со временным обладанием, передается в лезгинском не дативом, а локативом I.

В объектном значении при глаголе «сравнивать» предлог имеет специфические соответствия - лезг. локатив I и русск. предлог с + творит. пад. Близким к адресатному является значение субъекта восприятия, чувствования и т.п., причем и здесь англ. to в лезпшском и русском языках соответствует дательный падеж.

Характерным для предлога to является также выражение целевого отношения. И в данном случае в русском выступает предлог к, в то время как лезгинский перевод прибегает к перефразированию с помощью целевой формы или же повелительного наклонения.

В пространственном употреблении предлог toward(s) обозначает направление к ориентиру. Соответствиями в данном случае являются лезгинский локатив II и русский предлог к с дативом.

В переносном употреблении данный предлог ограничивает сферу действия предиката.

Пространственное значение предлога around - расположение или движение вокруг предмета, т.е. со всех его сторон:

Предлог along выражает месторасположение «у, около», но обычно сопрягается с обозначениями протяженных предметов.

Предлог near выражает значение «около, рядом с». В значении движения в соответствующую локализационную область дифференцируется в русском языке, где используется предлог к с дательным падежом, в то время как в лезпшском также налицо локативная форма. 14

Пространственные падежи II серии соотносятся с локализациями «около» и «сзади, позади».

Местный II падеж употребляется в пространственном значении и реже для выражения обстоятельств времени и образа действия. В английском коррелятом данному падежу выступает предлог at. В посессивной функции в английском языке ему соответствует номинатив, в функции обозначения совместности - with, в объектном (при глаголах, выражающих стремление, поиски и т.п.) - предлоги after, for и т.п.

Исходный II падеж в пространственном значении передает движение из-за чего-л., от чего-л. Английский язык это отношение передает обычно предлогом from, не дифференцирующим значения локализации. Он также имеет ряд непространственных функций. Объектная функция в английском имеет в качестве эквивалента беспредложное дополнение.

Направительный II падеж также обладает широким набором пространственных и непространственных значений. Стандартное выражение про-странственпого значения в английском — предлог toward или более нейтральный вариант to.

Пространственные падежи III серии сопряжены с несколькими локализациями.

Так, в пространственном значении местный III падеж передает локализации (а) местонахождение "под чем-л."; движение "под что-л." (= англ. under); (б) местонахождения в контакте с ориентиром (как вне, так и внутри его); (в) местонахождение среди однородных предметов (- англ. among). Посессивное значение проявляется у рассматриваемого падежа в конструкциях с недостаточным глаголом ква 'есть, есть под чем-л.'. Объектное значение падежа обычно эксплицитно выражено в английском языке беспредложным дополнением.

Исходный Ш падеж в пространственном употреблении имеет значение движения из-под чего-л. (= англ. out of, from) и, кроме того, употребляется во многих непространственных функциях. Объектное значение данного падежа фиксируется при глаголах нескольких семантических групп: чувственного восприятия; речи (= англ. about); "избавления" (= англ. from).

Направительный III падеж чаще выступает в предложении в непространственных функциях.

Пространственные падежи IV серии сопряжены с локализацией «внутри».

Местный IV падеж употребляется как в пространственных, так и иных. - временных, объектных и иных функциях. В пространственном зна-

чении местный IV падеж имеет соответствием прежде всего английский предлог in и русский предлог в в сочетании с предложным падежом. Как и другие локативы в лезгинском языке, данный падеж может выражать и движение в соответствующую локализационную область. В английском это значение оказывается дифференцированным с помощью предлога into.

Местный IV падеж имен с лексическим значением времени обозначает отрезок времени, в рамках которого происходит действие, и отрезок времени, в течение которого происходит действие (= англ. in). Оформленные данным падежом абстрактные имена существительные, особенно с суффиксом -вал, функционируют в предложении в качестве обстоятельств образа действия.

Исходный IV падеж, в пространственном употреблении имеющий значение "из, изнутри чего-л." (= англ. from и out of). Этим же падежом выражается также движение через соответствующую локализациошгую область (= англ. through). Он выражает также целый ряд непространственных значений: временных, причинных, инструментальных, субъектных и др.

Пространственные падежи V серии сопряжены с локализацией «на (поверхности)».

Местный V падеж хорошо сохранил свои пространственные функции, где ему в английском языке соответствует предлог on, хотя широко употребляется и в непространственных значениях - образа действия; объектном и др.

Исходный V падеж в пространственном значении показывает на движение предмета с поверхности ориентира (= англ. from), а также движение через что-л., движение по соответствующей локализационной области. Кроме того, он используется во временном (= англ. from), объектном (предмет сравнения; = англ. than, а также при различных глаголах) и некоторых других значения.

Направительный V падеж употребляется в большей степени в функции орудного, а также во временном значении.

В инструментальном значении обычным соответствием данному падежу в английском и русском языках являются предлог with и творительный падеж. Значение образа действия в некоторых случаях дифференцируется от инструментального в переводах благодаря использованию наречий.

В заключении формулируются итоги проведенного исследования.

По теме диссертации были опубликованы следующие статьи: 1. Категория числа в лезгинском и английском языках // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 9. М.:Akademia, 2003. - С. 109-110.

2. Английский предлог on и его соответствия в лезгинском и русском языках // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 10. М.: Akademia,

2003.-С.-104.

3. О некоторых подходах к исследованию пространственных падежей дагестанских языков // Дагестанский лингвистический сборник. Вып. 11. М.: Akademia, 2003. - С. 112-116.

4. Функции местного II падежа (Postessiv'a) в лезгинском языке и его соответствия в русском и английском // Дагестанский лингвистический сборник.(в соавторстве) Вып. 12. М.: Akademia, 2003. - С. 94-97.

5. Местный V падеж лезгинского языка в пространственном значении и его соответствие в английском языке.// Актуальны проблемы языка и литературы (Материалы межвузовской научной конференции). Хасавюрт,

2004.- С.45-48. .

6. Английские предлоги локализации «внутри» и их лезгинские соответствия.// (Материалы межвузовской научной конференции). Хасавюрт, 2004.- С.48-53.

Формат 60x84 1/16 Печать ризографная Бумага № 1. Гарнитура Таймс Ус п.л - 1 изд. п.л - 1 Заказ № 126- 04 Тираж - 100 экз Отпечатано в ООО «Деловой Мир» Махачкала, ул Коркмасова, 35

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Чунчалова, Заира Магомеднуровна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. АНГЛИЙСКИЕ ПРЕДЛОГИ И ИХ СООТВЕТСТВИЯ В ЛЕЗГИНСКОМ ЯЗЫКЕ.

1.1. АНГЛИЙСКИЕ ПРЕДЛОГИ ЛОКАЛИЗАЦИИ "НА" И ИХ ЛЕЗГИНСКИЕ СООТВЕТСТВИЯ.

1.1.1. Предлог on.

1.1.2. Предлог up.

1.1.3. Предлог upon.1.

1.1.4. Предлог above.

1.1.5. Предлог over.

1.1.6. Предлог onto.

1.1.7. Предлог off.

1.2. АНГЛИЙСКИЕ ПРЕДЛОГИ ЛОКАЛИЗАЦИИ "ВНУТРИ" И ИХ ЛЕЗГИНСКИЕ СООТВЕТСТВИЯ.

1.2.1. Предлог in.3 I

1.2.2. Предлог within.'.

1.2.3. Предлог inside.

1.2.4. Предлог into.

1.2.5. Предлог from.

1.2.6. Предлог out.

1.2.7. Предлог through.

1.2.8. Предлог throughout.

1.3. АНГЛИЙСКИЕ ПРЕДЛОГИ ЛОКАЛИЗАЦИИ "ОКОЛО" И ИХ ЛЕЗГИНСКИЕ СООТВЕТСТВИЯ.

1.3.1. Предлог at.

1.3.2. Предлог by.

1.3.3. Предлог about.

1.3.4. Предлог to.

1.3.5. Предлог toward (towards).

1.3.6. Предлог around.

1.3.7. Предлог along.

1.3.8. Предлог near.

1.3.9. Предлог beside.

1.4. Английские предлоги локализации "перед" и их лезгинские соответствия.

1.4.1. Предлог before.

1.4.2. Предлог against.

1.5. Английские предлоги локализации "за, позади" и их лезгинские соответствия.:.

1.5.1. Предлог behind.

1.5.2. Предлог after.

1.6. Английские предлоги локализации "между" и их лезгинские соответствия.

1.6.1. Предлог among.

1.6.2. Предлог between.

1.7. Английские предлоги локализации "под" и их лезгинские соответствия.

1.7.1. Предлог under.

ГЛАВА II. ПРОСТРАНСТВЕННЫЕ ПАДЕЖИ

ЛЕЗГИНСКОГО ЯЗЫКА И ИХ СООТВЕТСТВИЯ В

АНГЛИЙСКОМ.

2.1. Пространственные падежи I серии и их соответствия в английском языке.

2.1.1. Местный I падеж.

2.1.2. Исходный I падеж.

2.1.3. Направительный I падеж.

2.2. Пространственные падежи II серии и их соответствия в английском языке.

2.2.2. Местный II падеж.

2.2.2. Исходный II падеж.

2.2.3. Направительный II падеж.

2.3. Пространственные падежи III серии и их соответствия в английском языке.

2.3.1. Местный III падеж.

2.3.2. Исходный III падеж.

2.3.3. Направительный III падеж.

2.4. Пространственные падежи IV серии и их соответствия в английском языке.

2.4.1.Местный IV падеж.

2.4.2. Исходный IV падеж.

2.5. Пространственные падежи V серии и их соответствия в английском языке.

2.5.1. Местный V падеж.

2.5.2. Исходный V падеж.

2.5.3. Направительный V (орудный) падеж.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Чунчалова, Заира Магомеднуровна

Настоящая работа посвящена сопоставительному исследованию предлогов английского языка и их функциональных коррелятов в лезгинском — пространственных падежей и послелогов. Проблема средств выражения в языках различных типов пространственных отношений обсуждается в языкознании уже в течение длительного времени, причем в различные периоды развития лингвистики к этой проблеме обращались достаточно известные теоретики языкознания, в частности, в связи с этим нельзя не назвать работу основоположника копенгагенской школы структурализма Луи Ельмслева "Категория падежа" [1935; 1937].

Эта работа включает, во-первых, изложение истории грамматических воззрений на сущность категории падежа начиная с грамматических школ древней Греции, Византии и Рима, которые, как известно, стали в дальнейшем основой школьных грамматик и доходя до концепций XIX в. (в основном автор касается двух основных направлений по этому вопросу: локалистов и антилокалистов, особенно отмечая эффективность «локали-стичной» схемы финских падежей, предложенной Раском в 1834 г.).

Падеж понимается JI. Ельмслевым как грамматическая «категория, выражающая отношение между двумя объектами (objects)». Основную часть работы Ельмслева составляет обсуждение вопроса о числе падежей в различных языках, причем в этом обсуждении он исходит из максимально возможного количества падежей в 6 = 216, а также вопроса об их оптимальной классификации. Заметим, что ученый предлагает в ходе изложения собственные оригинальные термины (например, «сублогическая» система падежей, «интенсивные» и «экстенсивные» падежи, «позитивная» и «негативная» ориентация падежей и т. п.), практическое использование которых в конкретном анализе далеко не всегда представляется очевидным.

Для анализа пространственных падежей Л.Ельмслев предложил использовать три измерения:

Первое измерение: приближение — пребывание в покое — удаление;

Вт о р о е измерение: соприкосновение — нейтральность в отношении соприкосновения — отсутствие соприкосновения.

Третье измерение: (3) с точки зрения субъекта — с объективной точки зрения.

Первые два измерения иллюстрируются следующей таблицей, где строки дают первое измерение, а столбцы второе: в дом по к дому дому в доме (межд у дома у.) из до- через от дома дом ма

Третье измерение может быть проиллюстрировано отдельной таблицей, где понятия над, на, под являются объективно данными, а перед, сзади, за выражают отношения с точки зрения субъекта, т.е. говорящего или субъекта предложения. над. на. I перед. -+- сзади. I под.

На неправомерность выделения особого характера последней пары значений указывает А.Е.Кибрик [1970: 118-119], который отмечает, что указанные значения в основном ориентируют субъект одновременно относительно ориентира и говорящего и противопоставляет их значениям верх — низ по признаку субъективности У8 объективности. Такое значение возможно, но оно не является основным. Существуют такие ориентиры, относительно которых допускается противопоставление передняя У8 задняя сторона. Когда говорят перед ослом, не имеют в виду, что речь идет о предмете, расположенным около осла со стороны говорящего, а предполагают, что предмет расположен со стороны головы, а не хвоста осла. Тоже самое в высказывании Я стою за домом, где предполагается наличие у дома передней и задней части. Вместе с тем, в высказывании Дом стоит перед горой предполагается, кроме явного ориентира гора, и второй ориентир в лице говорящего: по отношению к говорящему дом стоит между ним и горой. Поэтому надо различать два типа указанной пары значений. В принципе может существовать язык, где это различие формально (грамматически) выражено— см. (41), но в дагестанских языках обе пары значений слиты и различаются только в контексте (как в русском, английском, немецком, французском и других языках)".

В качестве примеров падежных систем в трех измерениях Л. Ельмслев приводит таблицы падежных систем дагестанских языков: табасаранского и лакского. Аварский, даргинский, лезгинский, чеченский и удинский языки он относит к языкам, имеющим падежные системы в двух измерениях. Интересно, что, по Ельмслеву, табасаранский язык является самым многопадежным языком, насчитывающим 52 падежа (ср. 48 лакских падежей, 36 аварских падежей, 23 даргинских падежа, лезгинских — 19). Заметим, что Ельмслев рассматривал в совокупности «грамматические» и «пространственные», хотя, как известно, они демонстрируют значительные расхождения как в форме, так и в значении.

Актуальность названной проблемы в дагестанском языкознании под-верждается в определенной степени публикацией сборника статей, специально посвященных данному кругу вопросов, под названием "Выражение пространственных отношений в языках Дагестана" [1990].

Определенный интерес к данной сфере исследования показывает и состоявшаяся в 1979 г. в Черкесске VIII региональная сессия по изучению иберийско-кавказских языков, посвященная превербам и послелогам. Естественно, что в материалах сессии значительное место заняла проблема выражения послелогами пространственных отношений. Среди докладов такого рода особый интерес в связи с проблемой нашего исследования вызывает статья У. А. Мейлановой о послелогах в лезгинском и будухском языках [1983]. Аналогичные материалы по другим дагестанским языкам представлены в сборнике материалов сессии статьями И. X. Абдуллаева, Д. М. Асланова, Р. Э. Гамзатова, Г. Б. Муркелинского, Ш. М. Саадиева, П. А. Саидовой, Э. М. Шейхова и др.

В отличие от охарактеризованной выше работы JI. Ельмслева, который изучал возможность применения предложенной им сублогической схемы к конкретным падежным системам дагестанских языков, равно как и от классической работы Р. Якобсона [1936], который исследовал инварианты значений многозначных падежей русского языка, А. Е. Кибрик поставил целью своей специальной работы, посвященной пространственным падежам дагестанских языков [1970] не систематизацию падежей или обоснование той или иной падежной модели, а извлечение из развитых падежных систем, реализующих пространственные значения, этих значений и рассмотрение способов их структурной организации в естественных языках. В конечном счете автор считает возможным на основе такого анализа построение пространственной модели, способной единообразным способом описывать все конкретные реализации пространственных значений в естественных языках, которая, по мнению автора, не существует ни в одном языке, но представлена в каждом языке в более или менее редуцированном виде.

Таким образом, автор использует метод типологического изучения значений, которые зафиксированы в отдельных языках в качестве грамматических, или формально выделеных, что делает возможным их непосредственное наблюдение. Основой этого метода является выделение элементарных значений, которые, имея в данном языке одну форму выражения, при переводе на другой язык всякий раз передаются одной и той же соответствующей ей формой выражения другого языка, и наоборот. "Если же исходное значение данного языка в другом языке в разных контекстах передается различными формами выражения, это диагностирует наличие шва (швов), разложимость значения первичной формы выражения (например, забегая вперед, можно указать, что в русском языке в высказываниях в мешке, в песке употреблена одна и та же предложно-падежная форма, а в некоторых дагестанских языках им соответствуют различные падежные формы, одна со значением нахождения в полом замкнутом пространстве, другая — в сплошном, заполненном пространстве; этот факт указывает на наличие шва в значении русской предложно-падежной формы в + предл. падеж)" [Кибрик 1970: 112].

Обращение к материалу дагестанских языков объясняется автором тем, что, в отличие от русского и других индоевропейских языков, они обладают "замечательной по своей прозрачности и стройности системой обязательных пространственных значений, которая, на наш взгляд, имеет интерес не только (и не столько) для морфологии, но и для семантики. Речь идет о так называемых местных, направительных и послеложных падежах" [там же: 112-113].

Работа А. Е. Кибрика строится следующим образом. Сначала рассматривается общая морфологическая модель падежных окончаний в 23 дагестанских языках, дифференцирующих морфемы с ориентирующим и двигательным значением. Далее исследуются ориентирующие значения, представленные в дагестанских языках, в т.ч.: внутри ориентира; вне ориентира; на горизонтальной поверхности ориентира; на вертикальной или наклонной поверхности ориентира; около ориентира; перед ориентиром; за ориентиром; контактность с ориентиром; неконтактность с ориентиром; обладание ориентиром; совместность с ориентиром. Затем строится их иерархическая модель.

Поскольку в конкретных языках те или иные из противопоставлений нейтрализованы, в работе выявляются типы нейтрализации выявленных оппозиций.

Двигательные значения в работе группируются следующим образом: приближение У8 удаление; контактность УБ неконтактность; ограниченность У8 неограниченность; отсутствие У8 наличие дополнительного ориентира; приближение к говорящему УБ удаление от говорящего; движение вверх У8 вниз.

Интерес к исследованию пространственных падежей повышается также тем обстоятельством что в ряде дагестанских языков остается спорным вопрос о количестве падежей, обусловленный отчасти отсутствием единой точки зрения, с одной стороны, на отношение пространственных падежей к грамматическим падежам, и, с другой стороны, на статус так называемых послеложных падежей. Таким образом, проблема осложняется отсутствием строгого разграничения между двумя грамматическими сущностями, объединяемыми в единую категорию падежа. По данному вопросу существует целый спектр мнений, дифференцирующих различные подходы и методики.

В Дагестане традиционно прочные позиции удерживает сопоставительное исследование русского и дагестанских языков, что вызвано необходимостью укреплять методическую помощь преподавателям русского языка и учащимся дагестанской школы в усвоении русского языка. Внимание в соответствующих методических пособиях акцентируется на те особенности родных языков, которые затрудняют понимание и усвоение соответствующих явлений русского языка. На уровне синтаксиса в этом плане показательны работы А. М. Айтберова [1967; 1980; 1983; 1989], на материале лезгинского языка -Г. И. Ахмедова. В области фонетики в этом же плане исследует явления русского и дагестанских языков Г. Г. Буржунов [1975; 1982; 1985], русско-лезгинская сопоставительная фонетика явилась предметом анализа, осуществленного А. Г. Гюльмагомедовым [1985]. Для нашего исследования особое значение имеют работы 3. М. Загирова [1978; 1982; 1982а], посвященные проблемам сопоставительной морфологии русского и дагестанских языков, а также Э. М. Шейхова [1993; 1994 и др.] по лезгинско-русской сопоставительной морфологии. В этот же ряд можно поставить и сопоставительную грамматику кумыкского и русского языков Н. X. Ольмесова [1982].

Хотя в последние годы усилилось и дагестанско-английское сопоставительное языкознание, все же нельзя сказать, что полностью исправилось положение в практике преподавания иностранных языков в дагестанской национальной школе, о котором писал Ильясов: "Ныне действующие учебники по иностранным языкам предназначены для учащихся, владеющих русским языком как родным, но язык еще не стал родным для учащихся многонациональных школ. Дети испытывают значительные трудности и при оформлении своих мыслей и на русском языке. Поэтому, знакомясь с лексико-грамматическими явлениями иностранного языка через русский, учащиеся многонациональных классов оказываются в более трудном положении, чем учащиеся-монолингвы. Интерферирующее влияние оказывают как родные, так и русский языки [Ильясов 1991: 11].

Важным практическим и теоретическим для контрастивной лингвистики аспектом является проблема языка-эталона для сравнения. Подавляющее большинство грамматических описаний дагестанских языков исходит из очевидного или скрытого соположения описываемых языковых явлений с аналогичными явлениями русского языка, в связи с чем, как неоднократно подчеркивалось в специальной литературе, сформировалась своеобразная схема грамматического анализа, в рамках которой в качестве эталона выступает анализ сопоставимых категорий и явлений русского языка, чему нередко сопутствует неправомерный перенос свойств русской грамматики на материал исследуемого языка. В то же время еще Л. И. Жирков отмечал в свое время, что "грамматические категории в этих языках настолько специфичны по своей природе, что лишь с оговорками, или, так сказать, в «кавычках», можно употреблять привычные для нас термины: имя, глагол, прилагательное, наречие, предлог и т. п." [1935: 156-157].

В связи со сказанным выше возникает необходимость проведения исследований с опорой на язык иной типологической структуры. В этом смысле английский язык, который, как известно, является, в отличие от русского, языком аналитического строя, может способствовать выявлению тех существенных типологических характеристик дагестанских языков, в частности лезгинского, которые до последнего времени были слабо отражены в специальной литературе.

Говоря о методике сопоставительного анализа падежных систем языков различных типов, следует также назвать метод сопоставления падежных значений Т. И. Дешериевой, примененный ее при сопоставлении семантических полей чеченских и русских падежей [Дешериева 1974]. Эта методика впоследствии была принята 3. М. Курамагомедовой [2001] в сопоставительном анализе аварских и русских падежей.

Таким образом, актуальность темы настоящей диссертации определяется, с одной стороны, существенным положением, которое занимает проблематика выражения пространственных отношеншв таких современных областях лингвистики, как функциональная лингвистика, прагматика, теория речевой коммуникации, логический анализ языка и др. При этом в качестве предпосылки для создания типологии пространственных отношений называется теория, которая учитывала бы в комплексе структурные, когнитивные, функциональные и иные аспекты исследования. С другой стороны, исследования в этом направлении представляются актуальными и для кавказского языкознания, где до настоящего времени соответствующим проблемам практически не уделялось должного внимания.

Хотя в монографии и диссертации Э. М. Шейхова [1993; 1994] уделено значительное место сопоставительной морфологии русского и лезгинского языков, специфика пространственных падежей лезгинского языка осталась за пределами исследования.

Основной целью диссертации является сопоставительное изучение предлогов и пространственных падежей соответственно английского и лезгинского языков с точки зрения выражаемой ими семантики - как локативной, так и временной и абстрактной. При достижении этой цели автор ставил перед собой следующие конкретные задачи:

1. Исследовать природу предлогов и пространственных падежей в английском и лезгинском языках на основе сопоставления со смежными структурами.

2. Определить возможности классификации предлогов и пространственных падежей с различных точек зрения: формальной, семантической и функциональной.

3. Выявить критерии выделения различных содержательных типов английской и лезгинской систем пространственной ориентации.

4. Выявить основные типы семантических отношений, передаваемых отдельными единицами системы пространственной ориентации английского и лезгинского языков.

Научная новизна работы прежде всего заключается в выборе объекта исследования: изучение способов выражения пространственных с их коммуникативной точки зрения до сих пор не составляло предмет монографического исследования не только на материале лезгинского языка, но и на материале дагестанских языков в целом, хотя более или менее подробные сведения об этой стороне морфологической структуры дагестанских языков имеются. Таким образом, в настоящей работе впервые в дагестановедении всесторонне изучены в сопоставительном плане содержательные типы выражения пространственных отношений, предложена их классификация, подробно описаны типичные случаи реализации каждого из этих типов, в том числе и случаи транспозиции, а также проведено детальное их сопоставление с аналогичными структурами английского языка.

Теоретическая и практическая значимость данной диссертационной работы следует из того, что в теоретическом отношении контрастивный анализ строения систем выражения пространственных отношений вносит определенный вклад в первую очередь в сопоставительное изучение морфологии кавказских языков, в определение специфики морфологического строя, которая исследовалась до настоящего времени главным образом в аспекте наличия/отсутствия соответствующих категорий. Проведенный в диссертационной работе комплексный анализ проблем, связанных с конструктивными особенностями различных способов выражения пространственных отношений в языках различного строя в тесной связи с общими закономерностями строения их морфологической структуры, частично в связи со своеобразием выражения в них синтаксических отношений и связей компонентов предложения, в определенной степени восполняет имеющийся до настоящего времени пробел в исследовании падежной системы лезгинского и других дагестанских языков, обогащает методику сопоставительного синтаксиса результатами, полученными на новом языковом материале.

Результаты исследования могут послужить основой для сопоставительно-типологического изучения морфологии лезгинского и родственных дагестанских, а также английского и некоторых других иностранных языков, изучение которых получило в последние годы в Дагестане новый импульс. Рассматриваемая проблема имеет, на наш взгляд, существенное значение для такой сравнительно новой области лингвистики, как функциональная типология, особенности которой были определены В. Г. Гаком: "Если структурная сопоставительная лингвистика исследует особенности организации сравниваемых языков, их форм, то функциональное сопоставительное изучение языков призвано раскрыть закономерности построения речи на данном языке в сравнении с другим. Это, по-видимому, и является конечной целью сопоставительного изучения языков. Функционально-сопоставительная лингвистика должна сопоставлять средства, избираемые говорящими на разных языках при реализации одних и тех же типовых коммуникативных заданий в сходных ситуациях. Речь представляет собой совокупность речевых актов, так что сопоставительная лингвистика должна в качестве объекта исследования взять и сопоставительное изучение речевых актов на данных языках. Дж. Серль отмечал, что речевой акт - не только единица коммуникации языка, но и основной объект языкознания, ибо правильное изучение языковых актов и есть правильное изучение языка" [Гак 1987: 37].

Практическое применение результатов предпринятого в настоящей диссертации контрастивного анализа способов выражения пространственных отношений в лезгинском и английском языках, основных положений и выводов данного исследования связано не только с составлением научных, вузовских и школьных грамматик и программ, но и с их использованием в качестве вспомогательного методического материала учителями лезгинских школ, преподающих англйских язык и современный лезгинский язык, работниками национальных средств массовой информации (редакторов, журналистов и др.), переводчиками и т.п.

В качестве анализируемого материала в работе использованы тексты современной художественной литературы, материалы периодической печати и живая разговорная речь. Особо отметим важность использования в подобной работе переводных текстов, способных дать представление о том, как развертывается идентичное содержание в текстах на различных языках. В качестве таких текстов были взяты современные переводы евангелий на лезгинский (переводчики Б. Б. Талибов и Арбен Кардаш) и английский (New international version) языки. Возможность использования этих материалов для сравнительного анализа обеспечивается, на наш взгляд, тем, что переводчики ориентировались на передачу смысловой структуры оригинала, не копируя способы ее поверхностной реализации.

Приемы и методы исследования, применяемые в настоящей диссертации, исходя из ее контрастивного характера, в целом можно охарактеризовать как сопоставительные. В связи со спецификой материала и целей сопоставления в пределах контрастивной методики можно выделить ряд конкретных способов анализа материала сопоставляемых языков.

В частности, в настоящей работе принят такой подход, который принимает во внимание не только различия в средствах выражения значений, являющихся предметом нашего исследования, но и схождения, что является более целесообразным как в теоретическом, так и в методическом плане.

Говоря о дифференциации методов анализа, строящихся по схеме "от формы к содержанию" (анализирующая модель) и "от содержания к форме" (порождающая модель), следует заметить, что последняя модель в сопоставительной грамматике различных языков мира, в том числе и кавказских, является доминирующей. В то же время работы, применяющие метод "от формы к содержанию", также оказываются полезными, например, для выявления сходств и различий морфологических систем [ср. Кибрик 1970; Кибрик, Кодзасов 1990]. В частности, в рассматривавшейся выше работе А. Е. Кибрика продуктивным является использование индуктивной модели на конкретном лингвистическом материале ограниченной понятийной области (пространственные падежи), что позволяет на этой основе выявить гипотетически возможные сочетания содержательных дифференциальных признаков и описать пути их конкретных реализаций в сопоставляемых языках.

Наша работа построена в целом на первом из названных принципов, что дает возможность последовательно оценить принципы категоризации одного из сопоставляемых языков сквозь призму другого.

Особое место в сопоставительных исследованиях занимают типологические методы, поскольку нередко сопоставительный анализ проводится на материале языков различной типологической принадлежности и, таким образом, "не может не касаться вопросов, относящихся к области общей типологии" [Ярцева 1981: 12]. В частности, к таковым можно отнести методы выявления изоморфизма (языковые универсалии) и алломорфизма (уникалии) языков мира, объяснение сходств и различий сопоставляемых языков фактом их принадлежности к одному или к разным лингвистическим типам. Если принять во внимание определение специфики сопоставительной грамматики в общем кругу типологических дисциплин, данное В. П. Нерознаком (ср.: "В отличие от типологии и характерологии контрас-тивная лингвистика имеет дело с попарным сопоставлением языковых систем (структур) на всех уровнях вне зависимости от генетической или типологической принадлежности сопоставляемых языков с целью выявления их структурных и функциональных особенностей, сходств и различий (контрастов)" [Нерознак 1987: 16]), сопоставительное (в особенности контрастивное) языкознание вообще можно рассматривать как часть общей типологии, объединяющей различные разновидности структурного исследования языка, включающее, помимо контрастивной лингвистики, характерологию (выявление специфических черт одного языка или объединяющих группу языков. Кстати, работы характерологического жанра являются достаточно популярными в кавказоведении [Структурные. 1978; Климов, Алексеев 1980], а также серию очерков А.Е.Кибрика [1979-1981].), универсалологию (выявление лингвистических характеристик, объединяющих все языки мира собственно типологию (с обязательным использованием понятия языкового типа как определяющего признака типологии [ср. Климов 1983: 27-28], на основе которого проводится соответствующая классификация языков).

С позиций универсалогии методическим постулатом для нашего исследования может послужить положение о том, что (а) во всех языках мира существуют способы выражения пространственных отношений и (б) языки используют для этого такие формальные средства, как морфологические (падежные) показатели и служебные слова (предлоги и послелоги).

С точки зрения формальной (морфологической) классификации лезгинский язык, как известно, относится к агглютинативным, с определенным компонентом аналитизма. Морфологическая структура английского языка характеризуется доминирующим положением аналитизма. Можно утверждать, что основные расхождения сопоставляемых языков в исследуемом нами материале вызваны именно названным выше фактором.

К общим принципам сопоставительного исследования в специальной литературе относят системность анализа (соответствующие явления сопоставляются не изолированно, а в ряду однородных); многоаспектность сопоставления (учитываются не только тождества или различия в форме и содержании, но также и условия функционирования сопоставляемых единиц, в их конкретных реализациях); сопоставимость сополагаемых явлений (явления должны быть с одинаковой степенью полноты изучены в обоих языках; они должны соотноситься с более или менее эквивалентными понятийными областями и описываться в адекватных лингвистических терминах); двусторонность и др. [Юсупов 1987] Все эти принципы в той или иной мере учитываются в настоящей диссертации.

Апробация работы. Основные положения диссертации были изложены в шести публикациях автора, а также на конференциях преподавателей ДГГТУ.

Объем и структура работы. Диссертационная работа изложена на 175 страницах и состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной научной литературы и списка сокращений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Пространственные падежи лезгинского языка в сопоставлении с английскими предлогами"

Заключение

Как показывает проведенное в настоящей работе сопоставительное исследование систем выражения пространственных отношений в лезгинском и английском языках, между сравниваемыми языками наблюдается определенное сходство в формировании элементарных единиц и семантических оппозиций между ними, хотя используемые при этом формальные средства - лезгинские пространственные падежи и послелоги, английские предлоги - достаточно различны.

Так, сопоставляемые языки обладают разветвленной системой разграничения граммем категории локализации - «на, над» (английские предлоги on, up, upon, over, above, onto, off - лезг. V серия падежей), «около, рядом» (английские предлоги at, by, about, to, toward (towards), around, along, near, beside - лезг. I серия падежей), «внутри» (английские предлоги in, within, inside, into, from, out, through, throughout - лезг. IV серия падежей), «перед» (английские предлоги before и against - лезг. послелог вилик), "между" (английские предлоги among и between - лезг. послелог арада/ III серия падежей), «сзади, позади» (английские предлоги behind и after - лезг. II серия падежей), «под» (английские предлоги under, below, beneath - лезг. Ill серия падежей) и др. Лишь категория «в контакте с», представленная в лезгинском, не находит специального выражения в английском. С точки зрения двигательных значений в сравниваемых языках равным образом противопоставлены месторасположение в соответствующей локализационной области, движение в данную локализационную область и движение из локализационной области. В отличие от лезгинского, в английском также имеется специальное средство выражения движения через локализационную область (предлог through).

В то же время можно говорить о значительной вариативности морфологических структур на уровне поверхностной реализации отмеченных выше семантических единиц и противопоставлений, что в основном вызвано аналитическим характером английской и синтетическим характером лезгинской морфологии.

Систематическое сравнение способов выражения пространственных моделей в каждом из сравниваемых языков, показывает значительную тенденцию лезгинского склонения в части пространственных падежей к агглютинации. Английские предлоги - основное средство выражения пространственных отношений - выступают, в отличие от лезгинских падежей, предметом не морфологии, а лексикологии и лексикографии.

При развитой системе пространственных падежей в лезгинском языке, последний не обходится без помощи иных морфологических и лексических средств, в частности, в пространственном значении широко используется дательный падеж, а также пространственные послелоги.

Систематический характер в лезгинском склонении находит противопоставление значений локализации и движения/местонахождения. В английском языке эксплицитное выражение такая система получает лишь в отдельных случаях - с помощью предлогов into, onto.

Как в лезгинском, так и в английском языках на базе пространственных значений развивается разветвленная система выражения непространственных - временных, субъектно-объектных, инструментальных и иных значений (образа действия, совместности, посессивности и т.п.). В ряде случаев наблюдается сходство в пространственной основе выражения этих значений, хотя большое количество вторичных по отношению к пространственным значениям в сравниваемых языках обладает несовпадающим комплексом средств выражения.

При сравнении средств выражения пространственных значений интерес вызывают сходства и. различия в нейтрализации отдельных граммем локализации и движения. Так, в лезгинском и английском языках обычно совпадают средства выражения местонахождения и движения в соответвующую локализационную область. Значения локализации нейтрализуются в лезгинском дательном падеже - показатели направления движения и в английском предлоге to.

В то же время аналогичная нейтрализация, характерная для английского предлога from, не находит параллелей в лезгинском языке.

При сопоставлении текстового материала лезгинского и английского языков выявляются значительные возможности перефразирования и различной интерпретации соответствующих семантических отношений. Некоторые из подобных приемов перефразирования можно считать довольно регулярными. В частности, достаточно распространены в лезгинском языке возможности передачи пространственных отношений с помощью отглагольных образований. Другим средством такого рода оказываются соответствующие наречия.

Широко представлены пространственные предлоги и падежи в идиоматических выражениях. При этом, как показывает наше исследование, следует разграничивать использование соответствующих средств внутри фразеологизма и вне его. В первом случае пространственный предлог или падеж теряет самостоятельное значение и его значение не имеет регулярного соответствия в сопоставляемом языке. Во втором случае налицо одно из непространственных (обычно объектных) значений, которому в сопоставляемом языке обнаруживается достаточно регулярное соответствие.

В работе в качестве третьего компонента сопоставления широко использованы материалы русского языка, в котором формальными средствами выражения пространственных значений являются предлоги и падежи. В отдельных случаях русский язык оказывается тем диагностическим средством, которое позволяет дифференцировать значения, нейтрализованные в лезгинском и английском языках (например, значения месторасположения и движения в соответствующую локализационную область с помощью предложного и винительного падежей).

Список научной литературыЧунчалова, Заира Магомеднуровна, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Айтберов A.M. Трудности изучения русского синтаксиса студентами дагестанцами. Ростов-на-Дону, 1980.

2. Айтберов A.M. Лингвистические основы обучения русскому языку в условиях многонационального Дагестана. Махачкала: Дагучпедгиз, 1983.

3. Айтберов A.M. Словосочетание и предложение: вопросы типологии и методики: Пособие для учителей русского языка дагестанской национальной школы. Махачкала: Дагучпедгиз, 1989.

4. Алексеев М. Е. Вопросы сравнительно-исторической грамматики лезгинских языков. Морфология. Синтаксис. М.: Наука, 1985. 158 с.

5. Алексеев М. Е., Шейхов Э. М. Сентенциальное дополнение в русском и лезгинском языках // Дагестанский лингвистический сборник. М., 1995. -С. 14-17.

6. Алексеев М. Е., Шейхов Э. М. Лезгинский язык. М.: Academia, 1997. -136 с.

7. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. 2-е изд. М.: Просвещение, 1989. 254 с.

8. Аракин В. Д. Типология языков и проблема методического прогнозирования. М.: Высшая школа, 1989.

9. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: Срветская энциклопедия, 1966. 607 с.

10. Ахмедов Г. И. Коммуникативные типы высказывания в лезгинском языке (в сопоставлении с русским). М., 1999. 148 с.

11. Баллы Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка.-М.: Изд-во иностр. лит-ры, 1955. 416 с.

12. Белошапкова В.А., Земская Е.А., Милославский И.Г., Панов М.В. Современный русский язык. М., 1981.

13. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М.: Прогресс, 1974. 447 с.

14. Бокарев Е.А. О категории падежа (применительно к дагестанским языкам // ВЯ, 1954, № 1. С. 30-46.

15. Бурэюунов Г.Г. Сравнительно-типологическая фонетика русского и дагестанских языков. Махачкала: Дагучпедгиз, 1975.

16. Бурэюунов Г.Г. Обучение звуковой системе русского языка учащихся начальных классов дагестанской национальной школы. Махачкала, Дагучпедгиз, 1982.

17. Бурэюунов Г.Г. Обучение русскому согласованию в IV-VIII классах дагестанской национальной школы: Пособие для учителей дагестанской национальной школы. Махачкала: Дагучпедгиз, 1985.

18. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. 5. М.: Прогресс, 1970. С. 163-249.

19. Виноградов В. В. Русский язык (грамматическое учение о слове). Изд. 2-е. М.: Высшая школа, 1972. 614 с.

20. Гаджиев М. М. Грамматика лезгинского языка. 4.1. Фонетика и морфология. Махачкала, 1962 (на лезг. яз.).

21. Гаджиев М.М. Русско-лезгинский словарь. Махачкала, 1950.

22. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка.Ч.1. Простое предложение. Махачкала, 1954. 196 с.

23. Гаджиев М.М. Синтаксис лезгинского языка.Ч.Н. Сложное предложение. Махачкала, 1963. 204 с.

24. Гайдаров Р.И. Морфология лезгинского языка: Учебное пособие.-Махачкала, 1987. 159 с.

25. Гайдаров Р.И., Алипулатов М.А. Учебник лезгинского языка дляпед-училищ. Махачкала, Дагучпедгиз, 1965 (на лезг.яз.).

26. Гайдаров Р.И., Селимое С.А. Грамматика лезгинского языка. VII-VIII классы. Махачкала: Дагучпедгиз, 1974 (на лезг.яз.)

27. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. JL: Просвещение, 1976. 300 с.

28. Гак В.Г. Теоретическая грамматика французского языка. М., 1986

29. Ганенков Д .С., Мерданова С. Р. Семантика пространственных форм существительных в агульском языке // Исследования по теории грамматики. II. Грамматикализация пространственных значений. М., 2002. С. 127149.

30. Голетиани Г.Г. Сопоставительная грамматика русского и грузинского языков.I. Морфология. Тбилиси, 1970.

31. Грамматика русского языка. Т. 1-2.- М.: Изд-во АН СССР, 1952.

32. Грамматика русского языка. T.I. Ч. I. Фонетика. Морфология. М.: Изд.-во АН СССР, 1960.

33. Гринберг Дж. Некоторые грамматические универсалии, преимущественно касающиеся порядка значимых элементов// Новое в лингвистике. Вып. 5. М.: Прогресс, 1970. С. 114-162.

34. Гюлъмагомедов А. Г. Краткий словарь синонимов лезгинского языка. Махачкала: Дагучпедгиз, 1982. 148 с.

35. Гюлъмагомедов А.Г. Сопоставительное изучение фонетики русского и лезгинского языков. Махачкала: Дагучпедгиз, 1985. 97 с.

36. Гюлъмагомедов А. Г. Сопоставительное языкознание в очерках и извлечениях. М., 1991. 163 с.

37. Гюлъмагомедов А.Г. Лезгинский язык // Государственные языки в Российской Федерации. М.: Academia, 1995. С. 142-147.

38. Дешериева Т.И. Структура семантических полей чеченских и русских падежей. М.: Наука, 1974. 300 с.

39. Дирр A.M. Арчинский язык // Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа. Вып. 39. Отд. III. Тифлис, 1908.

40. Есперсен О. Философия грамматики. М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. 404 с.

41. Жирков Л. И. Развитие частей речи в горских языках Дагестана // Языки Северного Кавказа и Дагестана. Вып. 1. С. 155-167.

42. Жирков Л. И. Грамматика лезгинского языка. Махачкала: Даггосиз-дат, 1941. 131 с.

43. Жирков Л. И. Лакский язык. Фонетика и морфология. М., 1955.

44. Жирков Л. И. Табасаранский язык. М.;Л., 1948.

45. Загиров 3. М. Учебно-методические рекомендации к изучению курса "Сравнительная типология русского и дагестанских языков". Махачкала, 1978.

46. Загиров З.М. Некоторые вопросы сопоставительной морфологии русского и дагестанских языков: На материале именных частей речи. Махачкала: Дагучпедгиз, 1982. - 87 с.

47. Загиров 3. М. Некоторые вопросы сопоставительной морфологии русского и дагестанских языков. Учебное пособие. Ч. II. Р/Д., 1982а. 80 с.

48. Ильясов И. О. Основы обучения иностранным языкам в условиях многоязычия. Махачкала: Дагучпедгиз, 1991. 108 с.

49. Кацнелъсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука. ЛО, 1972.-216 с.

50. Кибрик А. Е. К типологии пространственных значений (на материале падежных систем дагестанских языков) // Язык и человек. М., 1970. С. 110-156.

51. Кибрик А. Е. Структурное описание арчинского языка методами полевой лингвистики: Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1976.

52. Кибрик А.Е. Опыт структурного описания арчинского языка. Т.Ш. Динамическая грамматика. М., 1977. 321 с.

53. Кибрик А.Е. Материалы к типологии эргативности. 6. Цахурский язык. 7. Рутульский язык. 8. Лезгинский язык / Пробл. группа по эксп. и прикл. лингв. Вып. 129. М., 1980. - 48 с.

54. Кибрик А.Е. Очерки по общим и прикладным вопросам языкознания (Универсальное, типовое и специфичное в языке). М.: Изд-во МГУ, 1992. -335 с.

55. Кибрик А. Е. Кодзасов С. В. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Имя. Фонетика. М.: Изд-во МГУ, 1990. 364 с.

56. Кибрик А. Е., Кодзасов С. В., Оловянникова И. П. Фрагменты грамматики хиналугского языка. М.: Изд-во МГУ, 1972. 379 с.

57. Климов Г. А., Алексеев М.Е . Типология кавказских языков. М.: Наука, 1980. 304 с.

58. Курамагомедова 3. М. Категориальная система имени существительного аварского языка в сопоставлении с русским: автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 2001. 24 с.

59. Курбанов Б. Р. Проблема частей речи в лезгинском языке. М., 1999. 136 с.

60. Кэтфорд Дж.К. Обучение английскому языку как иностранному // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. Контрастивная лингвистика. М., 1989. -С. 366-385.

61. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. 685 с.

62. Магометов А.А. Табасаранский язык. Тбилиси: Мецниереба, 1965. -398 с.

63. Мадиева Г.И. Морфология аварского литературного языка. Махачкала, 1981. 160 с.

64. Мадиева Г.И. Некоторые вопросы сопоставительной грамматики русского и аварского языков: В помощь учителю русского языка в аварской школе.-Махачкала: Дагучпедгиз, 2-е изд., 1991.-73 с.

65. Махароблидзе Г. А. Проблема сопоставительно-типологического анализа неродственных языков. Тбилиси: Мецниереба, 1970 206 с.

66. Мейланова У. А. Лезгинский язык // Языки народов СССР. T.IV. Ибе-рийско-кавказские языки. М., 1967. С. 528-544.

67. Мейланова У. А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей лезгинского языка/ Даг. ФАН СССР/ Ин-т языка, лит-ры и народн. тв-ва. Махачкала, 1960. 181 с.

68. Микаилов К.Ш. Арчинский язык. Махачкала, 1967. 216 с.

69. Микажов Ш.И. Функции локативов в аварском языке // Труды 1-й научной сессии Дагестанской научно-исследовательской базы АН СССР. Махачкала, 1948.

70. Нерознак В. П. О трех подходах к изучению языков в рамках синхронного сравнения (типологический характерологический - контрастивный) // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М.,1987.

71. Общее языкознание: Методы лингвистических исследований /Под ред. Б. А. Серебренникова. М., 1973. 318 с.

72. Олъмесов Н.Х. Сопоставительная грамматика кумыкского и русского языков. Махачкала: Дагучпедгиз, 1982.

73. Плунгян В.А. Рец. на кн.: Haspelmath М. A grammar of Lezgian // ВЯ, 1994. С. 146-150.

74. Русская грамматика. М.: Изд-во АН СССР, 1980. Т.1. - 783 е.; Т. 2. - 709с.

75. Русский язык. Энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1979. 431 с.

76. Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка, М., 1957.

77. Структурные общности кавказских языков. М.: Наука, 1978. 132 с.

78. Сулейманова П.А. Глагольно-именные словосочетания пространственного значения с зависимым именем существительным в винительном падеже с предлогом "в" в современном русском языке и их соответствия в лакском языке // Филологические очерки. С. 37-46.

79. Сулейманова П. А. Конструкция "глагол + с + родит." в современном русском языке и ее соответствия в лакском языке// Тды каф. рус.яз. и общ. яз-ния. ДЛИ. Вып. 1. Махачкала, 1970.

80. Сулейманова П. А. Конструкция "из + родит." в современном русском языке и ее соотношение в лакском языке // Учен. зап. МОПИ. Т. 226. Вып. 15 (р.я.), 1969.

81. Талибов Б.Б. Грамматический очерк лезгинского языка// Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь. М., 1966. С. 537-603.

82. Талибов Б.Б., Гаджиев М.М. Лезгинско-русский словарь.- М: Советская энциклопедия, 1966. 603 с.

83. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание.VI. Кюринский язык. -Тифлис, 1896. 639 с.

84. Услар П. К. Этнография Кавказа.VII. Табасаранский язык. Тбилиси, 1979. 1070 с.

85. Ханмагомедов Б. Г.-К. Система склонения табасаранского языка в сравнении с системами склонения лезгинского, и агульского языков. Канд. дисс. Махачкала, 1956.

86. Xа н м а г о м е д о в Б. Г.-К. Система местных падежей, в табасаранском языке. Махачкала, 1968.

87. Шевякова В. Е. Современный английский язык. М., 1980.

88. Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков. Махачкала, 1993. 215 с.

89. Шейхов Э.М. Сравнительная типология лезгинского и русского языков: Автореф. дис. докт. филол. наук. Махачкала, 1994. 51 с.

90. Юзбеков А. H. Служебные части речи в лезгинском языке. Махачкала: Дагучпедгиз, 1990. 107 с.

91. Юсупов У. К. Проблемы сопоставительной лингвистики. Ташкент, 1980. Юсупов У. К. Лингводидактический аспект сопоставительного изучения языков // Сопоставительная лингвистика и обучение неродному языку. М., 1987.

92. Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М.: Наука, 1981. 111 с. Haspelmath M. A grammar of Lezgian. В.; N.Y.: Mouton-de Gruyter, 1993. -XX + 567 p.

93. Hie Im s 1 ev L. La catégorie des cas. Partie I. «Acta Jutlandica». Aarhus, 1935, v. VIK

94. Hie Im s 1 ev L. La catégorie des cas. Partie II. «Acta Jutlandica». Aarhus, 1937. v. IX.

95. Jakobson R. Beitrag zur allgemeinen Kasuslehre. Gesamt bedeutun-gen der russischen Kasus. «Travaux du cercle Linguistique du Prague». 1936,6,

96. A.C. Arthur Conan Doyle Ch.D. Charles Dickens E.H. Ernest Hemingway

97. G.Ch. G.Chesterton HJ. Henry James

98. H.W. Herbert George Wells J.K. Jerome К. Jerome

99. J.L. Jack London L.C. Lewis Carroll

100. M.T. Mark Twain O.H. O. Henry P. Proverb

101. R.S. Robert Louis Stevenson

102. S.M. William Somerset Maugham1. T.C. Truman Capote1. T.D. Theodore Dreiser1. T.H. Thomas Hardy1. W.I. Washington Irving1. W.S. Walter Scott