автореферат диссертации по политологии, специальность ВАК РФ 23.00.02
диссертация на тему: Процессы политической фрагментации в Афганистане: проблемы и противоречия

Полный текст автореферата диссертации по теме "Процессы политической фрагментации в Афганистане: проблемы и противоречия"

004613404

На правах рукописи

Баутин Алексей Алексеевич

«ПРОЦЕССЫ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФРАГМЕНТАЦИИ В АФГАНИСТАНЕ: ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ (1992-2009 гг.)»

Специальность 23.00.02. -Политические институты, процессы и технологии

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук

1 8 НОЯ 2010

Воронеж, 2010 г.

004613404

Работа выполнена на кафедре международных отношений и регионоведения Воронежского государственного университета

Научный руководитель Доктор политических наук, профессор

Слинько,

Официальные оппоненты: Доктор исторических наук, доцент

Черешнева Лариса Александровна

Кандидат политических наук, доцент

Ведущая организация Кафедра политологии и социологии

Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета

Защита состоится 22 ноября 2010 г. в 15 часов 00 минут на заседании диссертационного совета Д. 212.038.13 в Воронежском государственном университете по адресу: 394068, г. Воронеж, Московский проспект, 88, ауд. 211а.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Воронежского государственного университета

Автореферат разослан «сУ» 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

Черникова В.В. кандидат политических наук, доцент

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. Широкое распространение сепаратистских движений, особенно в постколониальных странах, процессы политической фрагментации привели к фактическому развалу некоторых государств. Эффект такой фрагментации государства получил название феномена «неудавшихся государств» («failed states»). Сегодня тенденции мирового развития таковы, что количество «неудавшихся государств» растет с каждым годом и составляет более двадцати, в том числе Афганистан, Ангола, Бурунди, Демократическая Республика Конго, Либерия, Сьерра-Леоне, Судан, Сомали и другие. Всего с 1955 по 1998 гг. насчитывается около 114 случаев государственных краха.

Рост числа случаев государственного краха, неудачи и трудности процессов государственного строительства в большинстве по-стколлониальных стран актуализируют и придают огромную практическую значимость исследованиям феномена «неудавшихся государств». Процессы политической фрагментации в Афганистане в качестве предмета исследования выбраны не случайно. Афганистан представляет собой, возможно, классический пример «неудавшегося государства». Процессы политической фрагментации и государственного краха носят здесь длительный, комплексный характер - это и неудачные изменения политического режима (приход к власти М. Дауда 1973 г. и Саурская революция 1978 г.), этнические (этнический конфликт 1990-х гг.) и революционные войны (афганский джихад 1980-х гг.), а также случаи геноцида/политицида. Это позволяет на примере Афганистана, рассмотреть практически весь комплекс форм, причин и процессов политической фрагментации входящих в общий тренд феномена «неудавшихся государств». Кроме того, процессы политической фрагментации и «неудавшееся государство» в Афганистане сопряжены с проблемами исламского экстремизма, международного терроризма и наркобизнеса. Сам Афганистан геополитически представляет собой сердцевину среднеазиатского региона. Все это актуализирует для политической науки исследование процессов политической фрагментации в Афганистане с точки зрения концепции «неудавшихся государств».

Научная разработанность предмета диссертации. Постановка проблемы «неудавшихся государств» и изучение вопросов связанных с государственным крахом, достаточно широко, хотя и относительно недавно, освещаются и исследуются в англоязычной литературе. Первая публикация датируется 1994 г. - Р. Каплан «Грядущая

анархия» В отечественной политической науке эта тема остается практически неразработанной. Небольшое количество работ имеют либо обзорный, общий характер2, либо лишь косвенно3 Касаются тематики «неудавшихся государств». В англоязычной литературе относительно феномена «неудавшихся государств» выработалось два направления: первое из них разрабатывает теоретико-методологическую базу и сосредоточенно на уточнении содержания концепции, анализе существующих и выработке новых теоретических матриц для изучения феномена «неудавшихся государств»; второе направление условно можно обозначить как практическо-рекомендательное или аналитическое, оно связано с теорией и практикой международных отношений и политических процессов в конкретных странах и регионах и деятельностью соответствующих международных и исследовательских организаций и призвано аналитически обеспечить политику в отношении «неудавшихся государств».

В рамках первого направления сложилось два доминирующих подхода: «Локковский», рассматривающий «неудавшееся государство», как государство, которое не в состоянии или не желает поставлять населению минимальный набор «политических товаров» (У. Заргман, Р. Рутберг, К. Краузе, Дж. Милликен, М, Дорнбос)4 и «Вебе-

' Kaplan R. The Corning Ànarchy / R. Kaplan //Atlantic Monthly - 1994. - February. - URL: http://www^heatl^ticxom/magazine/arcbvc/1994/0X;thc^ommg-anarchy/4670/.

2 Дунаева Ю. В. Государства: несостоявшиеся или другие?: реферативный обзор / Ю. В. Дунаева // Политическая наука. • 2007. - № 3. - С. 85-107.; Кустарев К. «Неудавшиеся государства» / К. Кустарев // Космополис. - 2004. - № 2(8). - С. 17-36.; Крупное Ю. Нацибилдинг / Ю. Крупное. - UUL: http://www.kroupnov.ru/ pubs/2003/11/09/10059/.; Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (категории и метол теоретического анализа) / В. Малек // Вестник МГУ, Сери» 12. Политические науки. - 2006. - № 3. - С. 84-95.; Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (актуальные проблемы) / В. Малек // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. - 2006. - № 5. - С. 46-56.; Минаев М. Проблематика «слабых государств»' в американской аналитике / М. Минаев // международные процессы. - 2007. - Т. 5, № 2. -С. 86-94.; Пискунова Н. Распад государства: локальный феномен или глобальная угроза? К вопросу о кризисе в Сомали 1990-2008 гг. / H. Пискунова // Космополис. - 2008. - № 3(22). - С. 79-86.; Федюкин И. Монтеррейский консенсус II. Новые мягкие суверенитеты / И. Федюкин // Полит.ру. -URL: http://old.polit.ni/documents/ 476633.html.

3 Кустаре» А. Национал-государство, его наследники и наследие / А. Кустарев // Русский Архипелаг. - URL: litipj'/www.ardiipelag.rulieoecoiiomics/ kapital/ evolution/heritage/.; Макаренко В. П. Государство и политический реализм: пути когнитивного сопротивления / В. П. Макаренко // Космополис. - 2006. - №1. - С. 44-62.; Маклаков А. Нация и государство: конец Вестфальского мира / А, Маклаков // Диалог.иА - URL: h!tp://dialogs oig.iia/piojcci ua fiill.php.'m id=13392.; Хрусталев M. Международные аспекты социально-политической стабильности / М. Хрусталев // Международные процессы. - 2008. - Т. 64. № 2. - С. 48-60.

4 Collapsed States. The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority / ed. by I. W. Zartman. -1. : Lynne Rienner Publishers, 1995 - 303 p ; State Failure and State Weakness in a Time of Terror / ed by R. I. Rotberg. -W.: Brookings Institution Press. 2003. - 354 p ; Milliken J., Krause K. State failure, state collapse, and statc reconstruction: Concepts, lessons and stratégies / J Milliken, K. Krause // Development .and, change. - 2002. - Vol. 33, № 5. - P. 753-774.; Doornbos M. Statc collapse and fresh starts: Some critical.rcflections / Doombos M. // Development and change. - 2002. - Vol 33, № 5 - P. 797815.

ровский», основывающийся на понимании государства как института обладающего монополией на насилие и средства принуждения на данной территории (Р. Джексон, С. Краснер, Д. В. Поттер, А. Сей-каи)-5

В рамках второго направления существует целый рад исследований проводимых международными организациями («Фонд Мира» и «Фонд международного мира Карнеги» («Индекс "неудавшихся государств"»)6, Всемирный Банк («Группа Всемирного Банка по хрупким и пораженным конфликтом странам»7), и другие); различными исследовательскими центрами («Брукингский институт» и «Институт государственной эффективности» («Индекс суверенитета»)8, «Центр исследования кризисных государств»9, и другие); государственными структурами отдельных стран («Комиссия по слабым государствам и национальной безопасности США» при «Центре глобального развития»10, «Канадское агенство международного развития» («Индикаторы стран для Внешней политики»)11 «Целевая группа по политической нестабильности» при Директорате разведки ЦРУ США12).

Отдельные аспекты «неудавшихся государств», такие как вар-лорджизм или нелегальная экономика, в частности наркобизнес, представлены более широким спектром исследований в частности из-за

s Jackson R. H. Quasi-states: Sovereignty, international relations and the third world / R. H. Jackson. -Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1993. - 240 p.; Jackson R. H. Surrogate Sovereignty and Great Power Responsibility and «Failed States». Working paper №. 25. November 1998. / R. H. Jackson // University of British Columbia. Institute of International Relations. - 27 p. - URL: http:,,/www.conim.ucsb.edu/,research.'mstohl/failed_states/1999/papers/ Jackson.html.; Krasner S. D. Sovereignty. Organized Hypocrisy / S. D. Krasner. - Princeton: Princeton Univ. Press, 1999. - 248 p.; Potter D. W. State Responsibility, Sovereignty and Failed States. September 2004. / D. W. Potter // Uuiversity of Tasmania School of Government-16 p.-URL:

http://www.adelaide.edu.au/apsa/docs japers/Others/potter.pdf.; Saikat A. Dimensions of state disruption and international responses / A. Saikal // Third world quarterly. - 2000. - Vol 21, №3. - P. 39-49.

6 Index of Failed States 2006 II The Fund for Peace. - URL: htlp://www.fundforpeace.org/web/index.php?option= com_content&task-vicw&id==104&Itenud=324.; Index of Failed States 2009 II The ~ Fund for Peace. - URL: ht«py/www.fundforpeace.org/web/indexphp?option=com_content&task=view&id==99&ltemid=140.

I Country Policy and Institutional Assessments. Assessment Questionnaire. December 2007. // World Bank Operations Policy and Country Services. 46 p. URL: http://siteresources.worldbank.org/IDA/Resources/CPIA2007 Questionnaire.pdf

8 Ghani A., Lockhart C., Carnaham M. Closing the Sovereignty Gap: an Approach to State-Building. Working Paper № 253. September 2005. // Overseas Development Institute. - 20 p. - URL: http://www.eflectivestates.org/Papers /Closing%20the%20Sovereignly%20gap pdf.

* Crisis states research centre. - URL: http://www.crisisstates.com/.

On the Brink: Weak State and U.S. National Security. August 2004 / Commission on Weak States and US National Security. The Center for Global Development. - 76 p. - URL: hKp:/''www.cgdev.org/doc/books/weakstates /Full_Report.pdf.

II Failed and Fragile States // C1FP. - URL: http://www.carleton.ca/rifp/ns.hiin.; Failed and Fragile States Data and Methodology // CIFP. - URL: http://www.cailelon.ca/cifp/ffs_data_niethodology.php.

12 Political Instability Task Force. - URL: hllp://globalpolicy.ginu.edu/pitf/.; State Failure Task Force Report: Phase 111 Findings. September 2000. // Task Force for State Failure. - 234 p.

того, что эти явления получили свое научное обоснование несколько раньше. Что касается варлорджизма то здесь большую часть исследований можно разделить на три группы: первая это исследования посвященные происхождению этого явления и его проявления в разные исторические периоды13; вторая это теоретико-методологические ис-следойания'-Третья группа исследований посвящена вопросам трансформации варлордов вчшислордов» и участии в процессе восстановления и строительства государства15. Вопросам варлорджизма непосредственно в Афганистане посвящены исследования А. Джиустоззи, Н. Уллаха, Б. Рубина, М. Тарика, С Шетгера, Р. Гласснера и других16.

Отдельным аспектам процессов политической фрагментации и «неудавшегося государства» в Афганистане посвящено достаточно широкий круг как англоязычной, так и русскоязычной литературы. Вопросам этнополитической структуры афганского общества посвя-

13 Marten К. Wailodism in Comparative Perspective / К. Marten // International Security. - Winter 2006/2007. - Vol. 31, № 3. - P. 41-73.; McCord E. The power of the Gun, the Emergence of Modem Chinese Warlordism / E. McCord. - Berkeley: University of California Press, 1993. - 436 p.; Smyth A. P. Warlords and Holy Men. Scotland AD 80-1000 / A. P. Smyth. - Edinburgh: Edinburgh University Press. 1984. - 279 p.; Ch en J. The militaiy-gentry coalition: China under the warlords / J. Ch en. - Toronto: Toronto-York Univ. Joint Centre on Modem East Asia, 1979. - 201 p.; Warlords, Artists and Commoners. Japan in the Sixteenth Century / ed. by G. Elison, B. L. Smith. - Honolulu: University Press of Hawaii, 1981.-356 p.; Whittacker D. Landlords and warlords in the latter Roman Empire / D. Whittacker// War and society in the Roman Empire / Ed. by J. Rich, G. Shipley. - N.Y.: Routledge. 1993. - P. 94-120.

14 Eide E. B. Conflict entrepreneurship: On the art of waging civil war / PRIO Report № 4. / E. B. Eide II The International Peace Research Institute, Oslo (PRIO) - 1997. - P. 41-69.; Giustozzi A. The Debate on Warlordism: the Importance of Military Legitimacy. Discussion Paper № 13. October 2005. / A. Giustozzi // Crisis states programme. Development Research Centre. - 25 p.; Lock P. From the Economics of War to Economies of Peace. The dynamics of shadow globalization and the diffusion of armed violence as an obstacle to build peace/ November 2002. / P. Lock. - URL: http://vww.peter-lock.de/txt/ winter-school. pbp.; State Failure Revisited II: Actors of violence and Alternative Forms of Governance. INEF Report № 89. // Institut für Entwicklung und Frieden. - 2007. - 72 p. - URL: http://inef.uni-due de/page/documents/Report89.pdf.

15 Peake G., Gormley-Ilecnan C., fit/dutTM From Warlords to Peacelords: Local leadership Capacity in Peace Processes/ INCORE Report December 2004. // International Centre Excellence for Conflict and Peace Studies (INCORE).The United Nations University. - 78 p. - URL: http://www.incorc.ulst.ac.uk/rcsCTiatfprojecls/wlpl/ WlplFull.pdf.

16 Giustozzi A. Warlords into busifteäsmeij:..th? Afghan transition 2002-2005 / A Giustozzi // Development Research Centra LSE.'"- URL: bttp://www.brad.ac.uk/acad'twe/papers/Giustozzi,_Antonio_-

Warlordsjmo Businessmen the _.ca$e _of_ Afghanistan.pdf.; Giustozzi A., Ullah N. «Tribes» and Warlords in Southern Afghanis!^ 1980-2005. Working Paper JVfc 7. September 2006. / A. Giustozzi, N. Ulläh. // Crisis states programme. Development Research Centre. - 22 p. - URL: http://www.crisisstates.eom/download/wp/wpSeries2/wp7.2 pdf.; Rubin B. The Fragmentation of Afghanistan. State Formation and Collapse in the International System / B. Rubin. - New Haven: Yale University Press, 2002. - 420 p.; Tariq M. O. Tribal Security System (Arbakai) in Southeast Afghanistan. Occasional Paper № 7. December 2008. / M. O. Tariq // Crisis states programme. Development Research Centre. - 22 p. - URL: bttp://www.crisisstates com/download/op/OP7Tariq pdf.; Schetter C., Glassner R, Karokhail M Beyond Warlordism. The Local Security Architecture in Afghanistan / C. Schettcr, R. Glässrier, M. Karokhai // Internationale Politik Gesellshaft. - 2007. -№ 2. - P. 136-152.; Giustozzi A. Warlords iiito businessmen: the Afghan transition 2002-2005 / A. Giustozzi // Development Research Centre LSE. - URL: http://www.brad.ac.uk/acad/twc/piipers/Gi11stoz7i, Antonio -

Warlords into BnsiitcssmciiJhc_casc_of Afghanistan pdf.

щены труды Слинкина М. Ф., Лапетина Ю. П., Каткова И. Е., Ахмеда Акбара С., Хашимбекова X. и т. д.17. Вопросов афганской исламской оппозиции касаются труды Спольникова В, Н., Таннера С., Князева А. А. и других18. Применительно к Исламскому движению «Талибан» особенно стоит упомянуть исследования Рашида А. и Сикоева Р. Р.19 Вопросам восстановления афганского государства после падения режима талибов посвящен чрезвычайно обширный круг исследований, таких авторов как Коргун В. Г., Серенко А., Рошана Г. Р., Джиустоззи А. и других

В целом можно сказать, что, несмотря на наличие достаточного количества литературы по афганской проблеме, комплексных исследований политических процессов в Афганистане через призму концепции «неудавшихся государств» до сих пор нет, что также актуализирует тему диссертационного исследования.

Предмет, объект и хронологические рамки исследования. Предметом исследования являются процессы политической фрагментации в Афганистане, рассматриваемые с точки зрения концепции «неудавшихся государств». Объектом исследования является феномен «неудавшихся государств». Хронологические рамки диссертационной работы ограничиваются периодом 1992 - 2009 гг. Выбор таких хронологических рамок обусловлен наибольшей интенсивностью процессов политической фрагментации и государственного коллапса в Афганистане.

Цель и задачи исследования. Основной целью исследования является анализ процессов политической фрагментации и «неудавше-

" Катков И. Е. Социальные аспекты племенной структуры пуштунов I И. Н. Катков // Афганистан: история, экономика, культура / отв. ред. Ю. В. Ганковский. - М.: Наука, 1989. - С. 54-55.; Лале-тин Ю. П. Государство и племя в политической системе Афганистана / Ю. П. Лалетин II Политические системы и политические культуры Востока / под ред. А. О. Воскресенского. - М.: ACT: Восток-Запад, 2007. - С. 412-454.; Лалетин Ю. П. Межэтническое взаимодействие в Афганистане / Лалетин Ю. П. // Конфликты на Востоке: Этнические и конфессиональные: Учеб. Пособие для студентов вузов / под ред. А. Д. Воскресенского. - М.: Аспект Пресс, 2008. - С. 289-314.; Слинкин М. Ф. Этническая проблема в Афганистане / М. Ф. Слинкин II Культура народов Причерноморья. - 2005. - № 66. - С. 46-60.; Хащимбеков X. Узбеки Северного Афганистана f X. Хашимбеков. - М. : ИВ РАН, 1994. - 56 е.; Akbar S. A. Tribes and Sates in Waziristan / S. A. Akbar // The Conflict of Tribe and State in Iran and Afghanistan / Ed. by Tapper R. - N.Y. : St. Martins's Press, 1983. - P. 196224.

" Спольников В. H. Афганистан: исламская оппозиция, истоки и цели / В Н. Спольников. - W.: Наука, 1990. - 191 е.; Таннер С. Афганистан: история войн от Александра Македонского до падения «Талибана» / С. Таннер; пер. с англ. С. М. Саксина. - М.: Эксмо, 2004 - 448 е.; Князев А. А. История Афганской войны 1990-х гг. и превращение Афганистана в источник угроз для Центральной Азии / А. А. Князев. - Бишкек: Изд-во КРСУ, 2002 . - 320 с.

" Рашид А. Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии / А. Рашид; пер. с англ. М. Новаляева. • М : Библион - Русская книга, 2003. - 368 е.; Сикоев Р. Р. Талибы: религиозно-политический портрет / Р. Р. Сикоев. ■ - М.: ИВ РАН «Крафг4», 2004. - 253 с.

гося государства» в Афганистане, а также факторов способствовавших краху афганского государства в первой половине 1990-х гг. В этом плане автор считает необходимым решение ряда исследовательских задач: выявить и исследовать комплекс причин и процессов, которые приводят к государственному краху, а также совокупность свойств и характеристик, присущих «неудавшимся» «слабым» и «коллапсировавщим» государствам; выявить комплекс врожденных и приобретенных причин слабости афганского государства; системно рассмотреть политические процессы в Афганистане, непосредственно связанные с государственным крахом; рассмотреть проблемы и перспективы восстановления афганского государства и государственного строительства.

Методология исследования. Методологическую основу диссертации составляет системный подход. При написании работы также использовались метод сравнительно-политологического анализа, институциональный метод, различные статистические методы (логистическая регрессия, метод «случай-контроль» и другие), а также метод анализа конкретной ситуации («case-study»).

Источниковая база исследования. При написании диссертации был использован широкий круг источников. Прежде всего, это документы ООН, представленные преимущественно докладами и обзорами «Управления ООН по наркотикам и преступности» (УНП ООН, UNODC - «United Nations Office on Drugs and Crime»), посвященные ситуации с незаконным оборотом наркотиков в Афганистане и «Конференции ООН по торговле и развитию» (ЮНКТАД, UNCTAD - «The United Nations Conference on Trade and Development»). Большое количество источников составляют различные документы официальных структур США, посвященные проблемам терроризма, слабых и «неудавшихся» государств. Некоторые статистические данные, используемые в диссертации приводится в соответствии с данными порталов «CIA The world Factbook» и «NationMaster». Данные по результатам выборов в Афганистане приводятся по базе данных портала «Электоральная география 2.О.». Серьезный источник для исследования постталибского Афганистана представляет собой новая Конституция Афганистана. К источникам также можно отнести выступления и воспоминания зарубежных и афганских общественных деятелей и ученых по вопросам истории и политики Афганистана20.

2" Вали Шах. Мои воспоминания / Шах Вали; пер. с фарси Зудина П. Б, под редакцией Ахрамови-ча Р. Т. - М.; Изд-во иностранной литературы, I960, - 120 е.; Wali S Afghanistan statement. 30 October 1997 / S. Wali II US Congressional Human Rights Caucus. - URL: litt[i://googlel>lo¡!.blogspol.corn/.:./liuu)an-riglils-caiicus-biiclli)(!.html.; Krakowski E. D. The Future of Afghanistan statement. 7 November 2001 / U. D. Krakowski И U.S. The House Committee on Interna-

Научная и новизна исследования. В силу достаточной слабой изученности как самих процессов политической фрагментации и феномена «неудавшихся государств» в целом, так применительно к Афганистану, выбранная тема диссертационного исследования представляется не только чрезвычайно актуальной, но и новаторской. Многие концепции, термины и определения, включенные автором в текст диссертации, вводятся в научный оборот российской политической науки впервые. Новаторским является подход, рассматривающий политические процессы не с точки зрения развития или модернизации государства, а с точки зрения его краха.

Исследование процессов политической фрагментации и «неудавшегося государства» в Афганистане нашло отражение в положениях, выносимых на защиту:

1. Независимо от подхода «неудавшиеся государства» обладают рядом характерных признаков: потерей политического контроля над собственной территорией, отсутствием монополии на насилие и средства принуждения, институциональной и инфраструктурной слабостью, невыполнением своих базовых функций и плохим снабжением населения «политическими товарами», расширением политического и сужением легального экономического пространств, а также недееспособностью на международной арене. Рост числа «неудавшихся государства» не является признаком заката национальных государств, а скорее выражение отсутствия условий, которые сделали возможным учреждение современных государств в Европе.

2. За последние 25-30 лет Афганистан является одним из наиболее ярких примеров «неудавшегося государства», то есть государства, которое не выполняет присущих ему функций. Государственное устройство, власть, право и политический порядок здесь разрушены, ничейные или распределены между локальными центрами силы (Ис-маил Хан, Дустум, Ширзай и другие), которые в пределах своей зоны контроля могут поддерживать их на доступном им уровне, а политическое и экономическое пространства деформированы.

3. В случае с Афганистаном имеет место совокупность врожденной и временной слабости государства, причины и предпосылки которой можно сгруппировать несколько блоков: этнополитическая, религиозная и лингвистическая гетерогенность общества; природно-климатический фактор и особенности менталитета афганцев; внешнеполитические и геополитические причины и предпосылки; этнический

tional Relations. - URL: lMp://foreignafrairs.house.gov.; Stabilization and Reconstruction: Building Pcace in a Hostile Environment hearing. 16 June 2005 // Testimony of J. Kunder. Committee on Foreign Relations US Senate. - URL: litip://('oreign.senate.gov/liearinBs/2005/lirg050208a.litml.

вопрос в Афганистане и политизация этничности; особенности племенной структуры в Афганистане и ее влияние на политическую систему, и государство в Афганистане; деструктивные политические процессы и ускоренная, радикальная политическая модернизация, проводимая НДПА.

4. После падения режима Наджибуллы и начала этнической войны Менаду группировками моджахедов можно говорить о коллапсе афганского гбсуд'фства/'Государство практически перестало существовать, его легальная политическая и экономическая сфера деформировались до такой степени, что фактически перестали существовать в масштабах всей страны. Как государство Афганистан де-факто прекратил свое существование. Децентрализация и политическая фрагментация достигли такого уровня, что возникли предпосылки политической и территориальной дезинтеграции Афганистана. Приход к власти движения «Талибан» это попытка восстановить афганскую государственность через консолидирующий варлоджизм. При этом «Талибану» так и не удалось преодолеть этап перехода от движения консолидирующего варлорджизма к государству, не удалось создать эффективно-действующую политическую систему и государство.

5. Главным политическим итогом постгалибского периода стало создание институциональных основ политической системы и государства, позволяющие Афганистану начать транзит от «неудавшегося», «коллапсировавшего» государства к слабому, но состоявшемуся государству, способному минимально снабжать население «политическими товарами» и заинтересовать все группы общества в своем существовании.

6. Главной политической проблемой и отображением деформации политического пространства страны, а так же одной из особенностей «неудавшегося государства» в Афганистане является варлорд-жизм, выражающийся во фрагментации государственной власти, функций и военной силы между множеством негосударственных военно-политических акторов.

7. Решение стоящих перед Афганистаном сегодня проблем кроется в построение сложного компромисса, поиске такой политической конфигурации, при которой все политические акторы (северяне, талибы, варлорды, местные лидеры, новая элита во главе с X. Карза-ем) будут включены в легальный политический процесс и получат соответствующее место в новой политической системе афганского государства: Любые попытки построить в Афганистане некую модель западного государства и политической системы без учета особенностей афганского племенного, комбинированного (сегментарного) общества

обречены на провал и скатывание к коллапсу. По всей видимости, в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе Афганистан останется государством балансирующим между состоянием «неудавшегося» и слабого государства.

Научная и практическая значимость исследования. Научная ценность исследования заключается в попытке теоретического осмысления комплекса проблем, связанных с политической фрагментацией и «неудавшимся государством» в Афганистане, расширении теоритико-методологической основы анализа политических процессов в этой стране. Практическая значимость диссертационного исследования видится в возможности использования некоторых ее положений и выводов: при подготовке аналитических материалов, связанных с проблематикой, которая составляет предмет диссертационного исследования; для дальнейшего изучения рассматриваемых в работе и смежных в ней тем; а также, в известной степени, при решении соответствующих вопросов в целях реализации практических задач российской внутренней и внешней политики.

Апробация работы. Научные результаты исследования прошли апробацию на кафедре международных отношений и регионове-дения факультета международных отношений Воронежского государственного университета. Основные положения диссертации получили отражение в публикациях по теме исследования.

Структура диссертации отвечает целям и задачам исследования и направлена на раскрытие его предмета и объекта. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы и приложения.

Основное содержание работы Во Введении обосновывается актуальность темы диссертационного исследования, характеризуется степень научной разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, дается описание его методологической базы, характеристика новизны, указывается научная значимость исследования.

Первая глава «Теоретические основы исследования феномена "неудавшихся государств"» состоит из трех параграфов.

Первый параграф «Понятие "неудавшихся государств"» посвящен теоретическому исследованию понятия и категории «неудавшихся государств».

Автор отмечает, что категория «неудавшихся государств» недостаточно разработанна в политической науке, является предметом дискуссий и неоднозначно трактуется в научной литературе и офици-

альных документах. Отсутствует единый подход к таким категориям, как «государственное строительство» («стейтбилдинг»), «национальное строительство» («нацибилдинг»), государственный крах, «неудавшееся государство», «надлежащее управление», «наращивание потенциала» и т. д.

Анализируя множество дефиниций «неудавшихся государств», автор отмечает, что в последнее время наблюдается две тенденции. Первая детализирует это понятие. Помимо терминов «weak state» («слабое государство»), «failed state» - («неудавшееся государство») и «failing state» - («гибнущее государство»), выделяют также «collapsed state» - («коллапсированное (рухнувшее) государство»), «fragile state» - («хрупкое государство»), «traumatized state» - («поврежденное государство»), «diminished state» - («редуцированное государство»). Обратная тенденция наоборот стремится унифицировать дефиниции. «Неудавшиеся государства» подразделяются на два вида: «crisis state» («кризисное государство») - это понятие объединяет все термины, описывающие острые стадии разложения, фрагментации государства и близко к понятию «неудавшегося государства»; «vulnerable state» («уязвимое государство») - некая первоначальная стадия фрагментация или стадия восстановления государства, что соответствует «слабому государству» и «хрупкому государству».

Резюмируя изложенное, очевидно, что категория «неудавшихся государств» несет в себе разнообразные характеристики. В их числе: «неудавшиеся государство», как «хрупкое государство», недавно вышедшее из состояния гражданской войны (Ливан, Сербия); «слабое государство», в котором процесс модернизации буксует или даже идет вспять (Демократическая Республика Конго, Руанда, Босния, Филиппины); «поврежденное государство» и «редуцированное государство», где имеются все предпосылки к дальнейшей фрагментации (Грузия, Ирак); «гибнущее государство» или «неудавшееся государство», т. е. страна, неспособная, в силу врожденных или приобретенных причин, сойти с траектории распада (Афганистан); и, наконец, «коллапсированное (рухнувшее) государство» это страна уже фактически не представляющая собой целостное политическое пространство (Сомали, Либерия, Судан, Афганистан 1990-х гг.). Сущность категории «неудавшееся государство», по мнению автора, следует определять как совокупность, политических, социально-экономических, геополитических и международно-правовых признаков, характеризующих государство как дефектное, неспособное выполнять возложенные на него функции, монополизировать насилие и средства принуждения в пре-

делах своих границ, контролировать свою территорию и признаваться в качестве полноправного субъекта международных отношений.

Второй параграф «Процесс и формы государственного краха» посвящен исследованию процесса и форм государственного краха в соответствии с двумя доминирующими, в рамках концепции «неудавшихся государств» подходами («Локковским» и «Веберовским»),

Как отмечает автор, «Локковский» подход, расценивает государство как поставщика «политических товаров». Соответственно, «неудавшееся государство» это государство, которое не в состоянии или не желает поставлять населению даже минимальный объем таких товаров. Сам государственный коллапс это не просто бунт, государственный переворот или беспорядки это более глубокий, длительный процесс, представляющий собой долгосрочную дегенеративную болезнь государства. Это ситуация, где государственное устройство, власть, право и политический порядок разрушены, ничейные или распределены между локальными центрами силы в масштабах всей страны. Невыполнение или плохое выполнение государством функций приводит к тому, что как центр принятия решений государство: становится парализованным, нефункционирующим и неэффективным -законы не принимаются, порядок не защищен и социальное единство не увеличивается; государство как территория и как центральная суверенная организация больше не гарантирует безопасность и снабжение населения «политическими товарами»; как властный политический институт, государство потеряло свою власть (способность добиваться реализации принятых решений), управление общественными делами и легитимность, которая становится «доступной любому желающему» («up for grabs»); и, наконец, как политическая система и система социо-экономической организации у государства разрушен функциональный баланс входов и выходов. Для государства это означает, что оно потеряло право управлять и не функционирует ни с традиционными, ни с харизматическими, ни институциональными источниками легитимности.

В отличие от «Локковского», «Веберовский» подход основывается на понимании государства М. Вебера, как института обладающего монополией на насилие и средства принуждения на данной территории. Этот подход представлен, среди других, теоретиками международных отношений Р. Джексоном, С. Краснером и Д. В. Потте-ром. Можно сказать, что главными составляющими государства при анализе государственного краха в «Веберовском» подходе выступают суверенитет, безопасность, контроль над территорией, границами и распоряжение физическими средствами власти. Главным признаком

утраты государством суверенитета, прежде всего, внутреннего является присвоение негосударственными акторами части суверенных прав государства. В' результате происходит отчуждение государства и «приватизация» государственной власти. В слабом или «неудавшемся государстве» монополия на власть ослаблена или разрушена в двух пространствах - географическом и временном. Находясь в процессе распада и вытесняемое «приватизированной властью» государство не способно осуществить функцию безопасности, которая своеобразно, в соответствии с собственными целями, осуществляется субъектами «приватизированной власти» - сепаратистами, автономистами, вар-лордами, преступными сообществами и бандами и даже соседними государствами. Границы такого государства практически утрачивают свою значимость и не выполняют функцию эффективных разделительных линий между пространствами различных систем. Возникает олигополия власти.

Подводя итоги, можно сказать, что независимо от подхода «неудавшееся государство» это государство, которое не выполняет своих базовых функций, ограничено снабжает или вовсе не поставляет населению «политические товары», потеряло монополию на насилие и средства принуждения, не контролирует или слабо контролирует свою территорию и границы. Сам процесс государственного краха представляет собой сложный, противоречивый и длительный процесс политической фрагментации, приобретающий разнообразные формы.

Третий параграф «Варлорджизм» посвящен исследованию варлорджизма, как основной формы «приватизации» государственной власти в процессе государственного краха и политической фрагментации.

При всей разности подходов, автор резюмирует, что категория варлордов, как негосударственных военно-политических акторов включает в себя следующие аспекты: варлорд признан как легитимный и вероятно даже харизматический военный лидер; должен периодически вести успешные военные действия, чтобы поддержать свою легитимность и оправдать свою роль й статус; имеет полный и автономный контроль над военной силой; осуществляет политическую власть над частью территории государства, где центральная власть или разрушена или слаба; он применяет силу, чтобы поддержать свою власть; показывает неопатримониапьный подход к государству; заинтересован, прежде всего, в собственной выгоде и не борется за высшее дело; не заинтересован в изменении природы государства, которое он пытается свергнуть или заменить.

Автор выделяет несколько типов варлордов: аполитичные «предприниматели насилия/конфликта» (наркобароны, лидеры транснациональных преступных группировок); традиционные местные правители; основанные на клане «военно-политические предприниматели»; не основанные на клане «военно-политические предприниматели»; полевые командиры. <

Роль варлорджизма в процессе государственного краха и восстановления государства можно свести к трем наиболее распространенным сценариям. Первичный варлорджизм, являющийся прямым следствием процессов ослабления или распада системы безопасности и политических институтов государства. Вторичный или фрагменти-рующий варлорджизм, который является косвенным результатом внутреннего кризиса государства, когда происходит последующая фрагментация первичных структур варлордов. Консолидирующий -когда варлорджизм становится началом процесса консолидации или первоначального накопления власти, что, в конечном счете, может привести к формированию государства, как только «критическая масса власти» будет достигнута.

Вторая глава «Причины и предпосылки "неудавшегося государства" в Афганистане и процессы политической фрагментации (1992-2009 гг.)» состоит из двух параграфов.

Первый параграф «Причины н предпосылки государственного краха в Афганистане» посвящен исследованию причин и предпосылок «неудавшихся государств» в Афганистане. Автор считает, что «неудавшиеся государство» в Афганистане представляет собой совокупность врожденной и временной слабости причины и предпосылки, которой можно сгруппировать несколько блоков.

Во-первых, это этнополитическая, религиозная и лингвистическая гетерогенность общества в сочетании природно-климатический фактором и особенностями менталитета афганцев. Автор приходит к выводу, что афганскому обществу вполне применима характеристика комбинированного или сегментарного общества, т. е. общества, где отдельные части (сегменты) существуют независимо, территориально отделены друг от друга и обладают относительно одинаковой структурой и функциями. Все это препятствует государственному строительству и формированию общенационального сознания, делая чрезвычайно сложной проблему управления. Во-вторых, это внешнеполитические и геополитические причины и предпосылки, в результате которых Афганистан прошел путь от важного геостратегического пункта азиатской цивилизации до статуса «буфера», «транзитного государства» между различными империями и системами, что явно не

способствовало независимому и суверенному развитию или построению сильного афганского государства.

В-третьих, это этнический вопрос и политизация этничности. Сегментарность общества, внешнеполитические факторы сделали этнический вопрос в Афганистане ключевым. Этнический вопрос в Афганистане имеет три взаимовлияющих измерения существующих параллельно друг другу. Во-первых, это пуштунизация, как основа централизации и государственного и национального строительства. Во-вторых, это укрепление национального самосознания этнических меньшинств и политизация этничности, т. е. создания на базе того или иного этноса политической силы. В-третьих, это коренные противоречия внутри пуштунского этноса. Резюмируя надо сказать, что политика пуштунизации, ослабление пуштунского этноса и вражда между пуштунскими племенами с одной стороны и консолидация этнических меньшинств и политизация этничности с другой стороны создали условия, при которых элиты севера стали претендовать на власть в общенациональном масштабе. В итоге афганский конфликт обрел форму этнического противостояния и привел к коллапсу государства.

В-четвертых, это особенности племенной структуры в Афганистане и ее влияние на политическую систему, и государство в Афганистане. По мнению автора, для афганского государства и политической системы в связи с их тесной взаимосвязью и взаимообусловленностью с племенной структурой общества наиболее важным вопросом является вопрос о власти. Для властных отношений внутри племенных групп свойствен неинституционализированный характер и отсутствие или размытость центра. То есть каждый афганец связан с предком по отцовской линии, принадлежит к особой группе, или местному сообществу, называемому «каум», где значительную роль продолжают играть кровнородственные связи и патронажно-клиентальные отношения и где власть хана (главы племени) зависит от консенсуса внутри «каума». В такой ситуации, «каумы» являются властными центрами, существующими независимо и параллельно от любой государственной власти и афганец, прежде всего пуштун, в первую очередь идентифицирует себя с «каумом», а потом уже с государством, ханом и т. д. «Каумы» пронизывают всю;политическую систему, дублируют ее институты, превращая государство и политическую систему часто в формальную надстройку над собой. И если на протяжении большей части XX в. рост буржуазии, светской и военной интеллигенции, рост числа городов и городских жителей способствовал постепенному разложению «каума» и «ханского (племенного) государства», то события последних 20-30 лет стали серьезным шагом назад, фактически про-

изошла практически полная ретрайбализация афганского государства и общества. ,

В-пятых, это деструктивные политические процессы и ускоренная, радикальная политическая модернизация, проводимая НДПА. Вторая половина XX в. в Афганистане характеризуется прогрессирующим обострением социальных противоречий в обществе, вызванным деструктивными политическими процессами и постепенным «расшатыванием» основ афганской государственности, государства, устоев традиционной политической системы без предложения работоспособной альтернативы.

Таким образом, начиная со второй половины XX в. политические процессы в Афганистане отличались острой борьбой между различными общественными и политическими силами, пытавшимися, каждая по-своему, решить вставшие перед страной экономические и политические проблемы. Часто эта борьба проходила в крайне острой форме, начиная от репрессий заканчивая вооруженной борьбой, гено-цидом/политицидом, насильственной сменой политического режима, гражданской войной в форме революционной или этнической войны. Главными особенностями таких политических процессов, зачастую, были игнорирование национального менталитета и традиций. Это привело к росту национального и местного сепаратизма, политической фрагментации, коллапсу государства и инфраструктуры, хаосу и небезопасности.

Второй параграф «Процессы политической фрагментации в Афганистане в 1992-2009 гг.» посвящен исследованию особенностей процессов политической фрагментации в Афганистане в 19922009 гг. от полного коллапса государства в первой половине 1990-х гг., через частичную консолидацию государства режимом талибов до процессов восстановления государства в постгалибский период, от революционной войны 1980-х гг„ до этнической войны и случаев ге-ноцида/политицида в 1990-х гг.

К концу 1970-х гг. в приграничных с Афганистаном районах сосредоточилось большое количество афганских оппозиционных организаций и групп численностью бойцов около 5 тыс. человек. Вопрос о будущем Афганистана для группировок оппозиции оставался остро дискуссионным. Все большую автономность получали местные командующие или полевые командиры. 29 апреля 1992 г. моджахеды взяли Кабул, и режим Наджибуллы пал. Столица была поделена на зоны влияния. Уже осенью 1992 г. между моджахедами начались масштабные боевые действия, которые носили явно этнический характер. В стране возникли региональные и локальные очаги власти, степень

лояльности которых кабульскому режиму зависела от политических позиций и партийной принадлежности местных лидеров.

Автор выделяет три уровня центров власти в Афганистане первой половины 1990-х гг., каждый из которых возглавлялся представителями новой элиты, сформировавшейся в ходе революционной войны 1980-х гг. и сменившей потерявших власть и влияние традиционных духовных и этнических авторитетов. Во-первых, это протогосу-дарственные образования, каждое из которых пыталось поставлять собственный набор «политических товаров» подконтрольному населению, и во главе которых стоял региональный лидер, имевший, как правило, явственные политические и государственные амбиции (северо-восток Афганистана контролировал возглавляемый А. Ш. Масудом «Наблюдательный совет» с центром в Талукане провинции Тахар; Дустум создал автономию четырех северных провинций (Балх, Джа-узджан, Фариаб и Кундуз) с центром в Мазари-Шарифе; Исмаил Хан контролировал пять западных провинций (Герат, Батгиз, Фарах, Ним-руз и Гильменд)). Во-вторых, это симбиозные формы традиционной, племенной власти и варлорджизма. Здесь отдельные варлорды, носившие титулы «вали» (губернатор) или «амир» возглавляли «Руководящие советы», сформированные из числа соратников варлорда и влиятельных лиц провинции. К этой категории можно отнести: главу исмаилитов С. М. Надери в Баглане; Абдул Кадира в Нангархаре и т.д. В-третьих, местные коалиции. Здесь власть делили представители нескольких политических партий, формируя местную коалицию. Это имелось, например, в Фарахе, который был под контролем людей Хекматияра, Гилани и Исмаил Хана. Поскольку коалиции были не прочны, а этническая война продолжалась, местные коалиции представляли собой наименее прочные формы и центры власти. Автор делает вывод, что децентрализация и политическая фрагментация в Афганистане в первой половине 1990-х гг. достигли такого уровня, что возникли предпосылки территориальной дезинтеграции Афганистана.

Однако коллапс государства не может продолжаться вечно. Коллапсировавшее государство рано или поздно должно либо окончательно распасться на ряд государств и территорий, либо должна появиться сила, которая будет способна, как правило, силовым путем восстановить государство. Такой силой в Афганистане стало исламское движение «Талибан», которое захватив в 1996 г. Кабул, контролировав 90 % страны, объявило о создании «Исламского Эмирата Афганистана» (ИЭА), а его лидер Махаммад Омар Ахунд-зада был объявлен «амиром уль-муминином» («повелителем правоверных»).

Автор приходит к выводу о то, что идеологически талибы, их радикальный, средневековый ислам, выбивались из обще афганского контекста. У них было свое собственное идеологическое основание -крайняя форма деобандизма, проповедовавшегося пакистанскими исламскими партиями в афганских лагерях беженцев в Пакистане. Кроме крайнего исламского радикализма, идейными и политическими основами «Талибана» были принцип и институт «шуры» при принятии политических решений, хотя впоследствии процесс принятия решений в «Талибане» резко изменился и стал жестко авторитарным и центра-лизированным, а также определенная преемственность политической традиции дуррани.

Политическая структура «Талибана» и ИЭА была следующей. Центральным руководящим органом талибов был «Верховный Совет» («Кандагарская Шура») в Кандагаре, который стал новым центром власти в Афганистане, перемещаясь от таджикского Кабула к пуштунскому дурранийскому Кандагару. Кроме «Кандагарской Шуры» существовали еще две «шуры», которые были подотчетны ей. Во-первых, это Совет министров или «Кабульская Шура», во-вторых, это «Военный Совет» («Военная Шура»), отвечавший за планирование и принятие тактических решений. Однако, практически не один вопрос не мог быть решен без предварительных консультаций с Кандагаром, что затягивало принятие решений практически до бесконечности. В результате это работа правительства была фактически парализована. В итоге страна фактически оказалась без функционирующего правительства, с набором институтов, полномочия которых были до конца неопределенны, пересекались и накладывались, сам процесс принятия решений был крайне медленным, централизованным, авторитарным и практически нерегламентированным. Таким образом, к концу 1990-х гг. «Талибан» пришел к диктатуре одного человека в отсутствие какой-либо четко выстроенной государственной и политической структуры.

Резюмирую необходимо сказать, что в контексте концепции «неудавшихся государств» режим «Талибана» была попыткой восстановить афганскую государственность через консолидирующий вар-лоджизм. Практика талибов показала, что преодоление децентрализации и коллапса государства и переход к централизации, в условиях Афганистана, возможны только силовым путем, достижение же компромисса в столь этнически многообразном, глубоко конфликтном обществе и воссоздание государства мирным путем, которое расшатывалось на протяжении нескольких десятков лет, и изначально было крайне слабым, практически невозможно. А самому «Талибану» так и

не удалось преодолеть этап перехода от движения, консолидирующего варлорджизма к государству, не удалось создать эффективно-действующую политическую систему и государство.

Теракты 11 сентября 2001 г. в США, в совершении которых подозреваются Усама бин Ладен и «Аль-Каида», начали новый этап в истории Афганистана. В результате военной операции (октябрь - ноябрь 2001, г.), в которой участвовали войска «Северного альянса», США и их партнеры, режим «Талибана» и ИЭА пали. Практически сразу же после подписания Боннского соглашения началось постепенное формирование временных центральных институтов власти и разработка новой конституции. Уже на стадии подготовки проекта Конституции обнаружились системные противоречия между различными группами в постгалибской элите страны. Прежде всего, это касалось формы государственного устройства (федерация (представители этнических меньшинств, интеллектуалы и западники) унитарное государство (пуштунская элита)); форма правления (президентская республика (X. Карзай и связанная с ним, в основном пуштунская, элита) формы ограниченно-президентской республики и парламентской республики (представители этнических меньшинств севера)); роль и место ислама в новой конституции. Все эти вопросы стали предметом жаркого обсуждения уже на самой «Конституционной Лоя Джирги», открывшейся 14 декабря 2003 г. 4 января 2004 г. Конституция подавляющим большинством голосов была принята. В целом Афганистан получил вполне демократическую конституцию.

Сразу после падения режима «Талибан» началось активное партийное строительство. Сегодня в Афганистане насчитывается около 60 политических партий и движений, большинство из которых: носит виртуальный характер; ассоциируются с именем и авторитетом лидера, то есть представляют собой некую клиентелу лидера; не имеют или имеют слабо проработанную политическую программу; часто носят этно-племенной характер. Автор выделяет две категории партий: «партии моджахедов» или «джихадисты» (ИОА Б. Раббани, ИСОА А. Р. Сайяфа, НФС А С. Моджадиди, НИДА А. Р. Дустума, НИФА С. А. Гилани), то есть политические партии и движения, во главе которых стоят бывшие лидеры моджахедов или в основе которых лежат группировки афганской исламской оппозиции; «новые партии», возникшие после падения режима «Талибана» («Партия исламской независимости Афганистана» (ПИНА) С. А. Фердоуси, «Движение национального, единства Афганистана» (ДНЕА) С. М. Гази, «Партия демократии Афганистана» (ПНА) А. В. Масуда, «Национальный совета за мир и демократию в Афганистане», «Партия сторонников

национального прогресса», «Единая национальная партия Афганистана» (ЕНПА) Н. X. Олуми и т. д.).

В постгалибский период в стране удалось провести три общенациональные избирательные компании, которые позволили X. Кар-заю, оставаясь в общем техническим президентом, сохранить свою власть. В то же время налицо сохраняющееся разделение страны на север и юг и нерешенные проблемы варлдордов, талибов, наркобизнеса и т.д.

Подводя итоги, следует сказать, что главным политическим итогом постталибского периода стало создание институциональных основ политической системы и государства, позволяющие Афганистану начать транзит от «неудавшегося», «коллапсировавшего» государства к слабому, но состоявшемуся государству, способному минимально снабжать население «политическими товарами» и заинтересовать все группы общества в своем существовании.

Третья глава «Особенности «неудавшегося государства» в Афганистане» состоит из двух параграфов.

Первый параграф «Варлорджизм и процессы политической фрагментации в Афганистане» посвящен варлорджизму как одной из главных особенностей «неудавшегося государства» в Афганистане, выражающийся во фрагментации государственной власти, функций и военной силы между множеством негосударственных военно-политических акторов.

В Афганистане наблюдаются все типы и виды варлорджизма. Современный афганский варлорджизм берет свое начало в конце 1980-х гг., когда местные командующие оппозиции и правительственных войск стали получать все больше автономии от политического руководства. Автор выделяет два этапа развития варлорджизма, в ходе которых он переживал стадии ускоренного роста и снижения, а потом постепенного включения в деятельность государства: 1. начало 1990-х гг. - 1996 г.; 2. постгалибский период с осени 2001 г. и по настоящее время.

После падения режима Наджбуллы в Афганистане начался период «хищнического» первичного (по отношению к «сиротским» вар-лордам вышедшим из среды армии, силовых структур) и вторичного (для движения исламской оппозиции) варлорджизма. Появились тысячи мелких негосударственных военно-политических акторов. Среди этой массы можно назвать только несколько варлордов занимавших более менее крупную территорию, сумевших поставить под контроль или поглотить более мелких военно-политических акторов и стремившихся создать свое «прото-государственное» образование. Через

сеть местных командующих (клиентов и вассалов) крупный варлорд мог управлять обширными территориями. Однако в пределах этой области доминирующий варлорд контролировал далеко не все поселения и не всех местных командующих. Зона его ответственности представляла собой совокупность диссперсно распространенных центров власти, концентрация которых увеличивалась ближе к центру или ключевым районам, например, транспортным коммуникациям, районам культивирования опиумного мака или месторождениям полезных ископаемых. Одним из факторов способствовавшим возвышению одних варлордов над другими были тесные связи с соседними государствами (Исмаил Хан с Ираном, Рашид Дустум с Узбекистаном и т. д.). Кроме того, важное значение имела харизма и способность командующего заключать союзы, быть политически гибким. Таким образом, к середине 1990-х гг. структура управления варлорда в Афганистане представляла собой совокупность диссперсно распространенных центров власти и иерархическую систему с элементами хаотических, часто даже враждебных отношений, на горизонтальном уровне.

Автор выделяет несколько моделей варлорджизма в Афганистане: режим личной власти, установленный в западном Афганистане (Герат) Исмаил Ханом; фракционный варлорджизм с преобладанием одной организации «Национального исламского движения Афганистана» (НИДА) во главе с Р. Дустума в Северном Афганистане, которая соперничает и сотрудничает с другими группами: региональным отделением ИОА во главе с Устадом Атга, шиитами-хазарейцами из ПИЕА во главе с Махаммадом Мохаккеком и др.; недостаток централизации привел к появлению множества средних варлордов, управлявших несколькими районами в Северо-Восточном Афганистане; преобладание «предпринимателей конфликта» в центре страны в основном вокруг Кабула и доминирование основанных на клане «военно-политических предпринимателей» и традиционных местных правителей на востоке и юго-востоке Афганистана (семья губернатора Хаджи Абдул Кадир в Джелалабаде; Губернатор Гул Ara Ширзай и его семья в Кандагаре; Абд-эль Кэдер в Нахнагаре, Баша Хан в Зарда-не и Пактии и другие).

Автор приходит к выводу, что сегодня варлорды представляют собой серьезное препятствие для восстановления Афганского государства. Процесс включения варлордов в государственное строительство и трансформации их в «лислордов» протекает крайне медленно. Режиму X. Карзая, так и не удалось выработать работоспособную формулу участия и кооптирования структур власти варлордов в вновь создаваемый политический порядок и политическую систему. С одной

стороны варлорды не заинтересованы в сильном государстве, их устраивает минимальное «государство-рантье», с другой стороны режим X. Карзая, так же как и его зарубежные партнеры, не готовы открыто выступить против афганских варлордов, посколькуэто чревато возобновлением острой стадии государственного краха и гражданского конфликта. Мало перспективным выглядит сценарий создания государства под варлордов, хотя бы, потому что они преследуют зачастую совершенно разные цели и интересы, которые носят противоположный, глубоко конфликтный характер. По всей видимости, афганский варлорджизм по-прежнему будет оставаться ключевым фактором, как процессов политической фрагментации, так и процессов политической консолидации в Афганистане.

Второй параграф «Нелегальная экономика и наркобизнес» посвящен проблеме наркобизнеса, как одного из видов «экономики конфликтной зоны» «неудавшегося государства» в Афганистане.

Автор выделяет три периода развития наркобизнеса и наркоэкономики в Афганистане. Во-первых, это период начала гражданской войны в конце 1970-х гг. и до середины 1990-х гг., когда неприхотливость опиумного мака вместе с высокой прибыльностью и в совокупности с внешнеполитическими и военно-политическими факторами, сделали его наиболее подходящей, приспособленной культурой для «экономики конфликтной зоны» в условиях внутреннего конфликта и коллапса государства. Самой важной особенностью наркобизнеса и вообще «экономики конфликтной зоны» в Афганистане 1980-х гг. было то, что большинство крупных экономических игроков (землевладельцев и транзитных торговцев) напрямую не ввязывались в вооруженную борьбу и, в отличие, от других конфликтных регионов не финансировали создание собственных «частных; армий». То есть в ходе вооруженного конфликта в Афганистане на; протяжении 1980-х гг. не наблюдалось слиянии экономических и военно-политических элит, как например это было в Мьянме. Итогом 1980-х гг. стало превращение Афганистан в одного из ведущих производителей опиума в мире. С 1980 по 1990 гг. производство опиума возросло с 200 до 1570 тонн в год, а доля Афганистана в мировом производстве опиума возросла с 19% до 42%.

Во-вторых, это период правления движения «Талибан». Отношение талибов к наркобизнесу носило противоречивый характер. С одной стороны им удалось ввести действенный запрет на культивирование опиумного мака,,с другой стороны талибы никогда не запрещали торговать опиумом. Индустрия наркобизнеса после прихода к власти «Талибана» испытала настоящий бум. При этом производство

опиума росло и на территориях контролируемых Северным Альянсом, но его доля в общеафганском масштабе оставалась небольшой. В целом наркопроизводство оставалось сосредоточено на юге страны, и этнически было по большей части пуштунским. Однако наибольшее количество лабораторий по переработке опиума в героин находилось на севере Афганистана. Таким образом, наблюдалась некое разделение труда в наркоиидустрии, если юг занимался в основном выращиванием опиумного мака, то север его переработкой. Впоследствии, используя жесткие меры, подкрепляя это религиозным запретом, талибам удалось в разы снизить объемы культивирования опиумного мака и производства опиума. Запрет в 2000-2001 гг. на территориях контролируемых талибами был практически полным. Однако, несмотря на запрет талибов в 2001 г. Афганистан остался одни из ведущих производителей опиатов в мире.

В-третьих, это постталибский период с конца 2001 г. С падением авторитарного фундаменталистского режима талибов наркоситуация резко ухудшилась и масштабное производство опиума возобновилось. Наркобизнес стал трансформироваться, функция наркобизнеса как средства финансирования вооруженного противостояния ушла на второй план, а на первое место вышла адаптационная функция наркобизнеса и нелегальной экономики в целом, позволяющая в условиях «неудавшегося государства» выживать огромным массам населения. Наркобизнес вновь стал одной из основ нелегальной региональной экономики.

Таким образом, в Афганистане наблюдалось взаимовлияние и взаимопроникновение нелегальной экономики или «экономики конфликтной зоны» и наркобизнеса с одной стороны, и вооруженного конфликта с другой. С одной стороны военно-политический конфликт напрямую способствовал расширению производства опиума. С другой стороны «экономика конфликтной зоны» и наркобизнес, являясь само воспроизводящимися системами, в условиях «неудавшегося государства» в Афганистане способствовали продолжению конфликта и процессов политической фрагментации и тормозили процессы государственного строительства и восстановления страны. Все это представляет собой замкнутую, само воспроизводящую и самоподдерживающую систему: крах государства (слабость государства) - конфликт -наркобизнес («экономика конфликтной зоны») - конфликт - крах государства (слабость государства) - .... «Экономика конфлиюгной зоны» и наркобизнес играли в Афганистане и важную положительную роль, заключавшуюся в адаптации основной массы населения к край-

не негативным последствиям, возникшим в результате государственного краха.

В Заключение диссертационного исследования подводятся итоги проведенного анализа, формулируются основные выводы.

В Приложении приводятся данные в виде таблиц, схем, рисунков, карт, которые схематично отражают и дополняют диссертационное исследование.

3. Список работ, опубликованных по теме диссертационного исследования.

1. Баутин А. А. «Веберовский» подход к проблеме «неудавшихся государств» / А. А. Баутин // Проблемы международных отношений и региональной политики в условиях глобальных трансформаций. По материалам международной научно-практической конференции (Воронеж, 4 сентября 2009 г.) / под общ. ред. Слинько А. А.; отв. ред. Дмитриева С. И. - Воронеж: ВГУ, 2009.-С. 145-151. - 0,4 п.л

2. Баутин А. А. Исламский фактор в современном мире / А. А. Баутин // Проблемы национальной безопасности и контроль над вооружениями. Учебно-методическое пособие для вузов / Составители: А. А. Слинько, А. А. Баутин, А. А. Милякова. - Воронеж: ИПЦ ВГУ, 2007.-С. 23-48.- 1,6 п.л.

3. Баутин А. А. «Локковский» подход к проблеме «неудавшихся государств» / А. А. Баутин // Пролемы международных отношений, регионоведения и истории. Сборник статей молодых ученых. - Воронеж, 2009. - С. 95-113. - 1,4 п.л.

4. Баутин А. А. «Неудавшиеся» («несостоявшиеся») государства (на примере Судана и Сомали) / А. А. Баутин // Актуальные проблемы государства и права: Сборник научных статей / отв. ред. П. Н. Бирюков, А. А. Слинько. - Воронеж: ИПЦ ВГУ, 2009. - Вып. 3. - С. 62-72.- 0,6 пл.

5. Баутин А. А. «Неудавшиеся государство» в Афганистане / А. А. Баутин // Панорама-2009. Материалы о научной деятельности Факультета международных отношений ВГУ / под общ. ред. А. А. Слинько; огв. ред. О. В. Шаталов. - Воронеж: ИПЦ ВГУ, 2009. -С.216-226. -0,7 п.л.

6. Баутин А. А. Постгалибский Афганистан и процессы государственного строительства: проблемы и противоречия / А. А. Баутин // Среднерусский вестник общественных наук. - 2010. - №1. - С. 166-171.-0,3 п.л. - статья издана в журнале, рецензируемом ВАК.

Подписано в печать 20.10.10 г. Формат 60x84. Усл. печ. л. 1,5 Тираж 100 экз. Заказ № 474 Отпечатано в типографии ФМО Воронежского государственного университета 394068, Воронеж, Московский Проспект 88, корп. 8, ауд. 2076

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата политических наук Баутин, Алексей Алексеевич

Введение

Глава 1. Теоретические основы исследования феномена «хрупких, не- 16 удавшихся и коллапсировавших государств»

1.1. Понятие «хрупких, неудавшихся и коллапсировавших госу- 16 дарств»

1.2. Процесс и формы государственного краха

1.3. Варлорджизм

Глава 2. Причины и предпосылки «неудавшегося государства» в Афга- 71 нистане и процессы политической фрагментации (1992-2009 гг.).

2.1. Причины и предпосылки государственного краха в Афга- 72 нистане

2.2. Процессы политической фрагментации в Афганистане в 1992- 100 2009 гг.

Глава 3. Особенности «неудавшегося государства» в Афганистане

3.1. Варлорджизм и процессы политической фрагментации в Афга- 140 нистане

3.2. Нелегальная экономика и наркобизнес

Введение диссертации2010 год, автореферат по политологии, Баутин, Алексей Алексеевич

Актуальность темы исследования. Широкое распространение сепаратистских движений, особенно в постколониальных странах и процессы политической фрагментации привели к фактическому развалу некоторых государств. Эффект такой фрагментации государства получил название феномена «неудавшихся государств» («failed states»). Сегодня тенденции мирового развития таковы, что количество «неудавшихся государств» растет с каждым годом и составляет более двадцати, в том числе Афганистан, Ангола, Бурунди, Демократическая Республика Конго, Либерия, Сьерра-Леоне, Судан, Сомали и другие.

Надо заметить, что «неудавшиеся государства» существовали с самого момента появления национальных государств, однако ранее государство существовало как субъект силы или как называл его Ч. Тилли «продукт войны» или «отмытая банда»1. В этом случае, если государство «не удавалось», его поглощали более сильные соседи. Такая практика была привычной вплоть до Ялтин-ско-Потсдамских соглашений и появления ООН. Начиная с этого момента определяющими параметрами государства стали считаться суверенитет и территория, ограниченная признаваемыми границами, в рамках которых государство проводит свою внутреннюю политику и признается другими государствами. В итоге практика территориальных поглощений стала признаваться аморальной и неприемлемой, да и сама территория потеряла былую привлекательность, ее цена как ресурса государственного развития значительно упала. В итоге резкое увеличение случаев государственно краха, наблюдаемое со второй половины XX в. (с 1955 г. по 1998 г. насчитывается 114 государственных краха) , приходится как раз на тот период, когда формальные поглощения (аннексии) прекратились.

В этой связи одни исследователи говорят о прогрессирующем «выветривании», разрушении суверенных государств.3 Другие наоборот считают нацио

1 Tilly Ch. War Marking and State Marking as Organized Crime / Ch. Tilly // Bringing the State Back In / ed. by P. Evans, D. Rueschemeyer, T. Skocopol. - Cambridge: Cambridge University Press, 1985. - P. 170-187.

2 State Failure Task Force Report: Phase III Findings. September 2000. // Task Force for State Failure. - P. iv. - URL: http://globalpoIicy.gmu.edu/pitf/SFTF%20Phase%20III%20Report%20Final.pdf.

3 Creveld Martin van. The Rise and Decline of the State Paperback / Martin van Creveld. - Cambridge: Cambridge University Press, 1999. - 448 p.; Williams P. From the New Middle Ages to a New Dark Age: The Decline of the State and U.S. Strategy. June 2008. / P. Williams // Stategic Studies Institute of U.S. Army War College. - 57 p. - URL: http://www.strategicstudiesinstitute.army.mil/pdffiles/pub867.pdf. нальное государство незаменимым, а относительное ослабление и даже упадок отдельных государств, всего лишь кризисом управления, адаптацией государства к новым условиям.4 Есть также мнение о том, что хоть форма государства и меняется, «эти изменения затрагивают относительно стабильные и богатые либеральные демократии».5 По мнению Роджера Скрутона: «национальное государство является не единственным ответом на проблемы современного управления, однако, это единственный надежный ответ. Разумной политикой будет принять те формы управления, какими бы несовершенными они ни были, понемногу улучшить их путем мелких изменений, а не ставить их под угрозу крупными изменениями, последствий которых никто не знает».6 Можно сказать, что тенденция «отмирания» национальных государств и контртенденция усиления национальных государств сосуществуют и поддерживают друг друга. При этом неудача и государственный крах одних государств, подавляющее большинство которых относится к домодерным, вовсе не означает крах и отмирание национального государства в целом, и обусловлен, главным образом, проблемами развития конкретного государства, а не кризисом государства, как формы коллективности в целом.

Процессы политической фрагментации тесно связанны и во многом опосредованы общими для подавляющего большинства стран третьего мира проблемами. Прежде всего, это ряд внутриполитических проблем: социально-экономическая отсталость и искусственный характер государственных границ (например «линия Дюранда» в Афганистане или колониальные границы в Африке); гетерогенный характер власти и политической системы; неопатримо-нальный, как правило, авторитарный, а часто и вовсе деспотический характер политической системы, сопряженный с отсутствием демократического опыта, запредельным уровнем коррупции и системной неэффективностью государственного управления. Появление большинства подобных государств было результатом хрупкого многогранного компромисса между разными этносами, кланами, и конфессиями (арабы и берберы в Марокко и Мавритании; пуштуны

4 Cohen S. The State and the Challenge of «New Actors» / S. Cohen // France. Diplomatie - Ministère des Affaires étragèet européennes. - URL: http://www.dipIomatie.gouv.ir/fr/IMG/pdf/0204-Cohen-GB.pdf.

5 Макаренко В. П. Государство и политический реализм: пути когнитивного сопротивления / В. П. Макаренко. -URL: http://polittheory.narod.ru/Makarenko/TIieStateandpoliticalRealism.doc.

6 Цит. по: Fjordman M. Is the Nation State Obsolete? / M. Fjordman // The Brussels Journal on Mon. - 2006. - June 5. -URL: http://www.brusselsjournal.eom/node/l 101. и узбеки, туркмены, таджики в Афганистане; марониты и сунниты и шииты в Ливане; мусульмане и христиане в Судане; различные кланы в Сомали; шииты, сунниты, курды в Ираке и т. д.). В итоге спустя четыре-пять десятилетий после обретения независимости во многих странах третьего мира так и ни создано работоспособных политических и государственных институтов, продолжается внутренняя вооруженная сепаратистская борьба. Многие из этих государств продолжают оставаться в состоянии «застоя», как, например, в Латинской Америке или распадаются, еще не успев сформироваться, как в Азии и Африке. Далее это комплекс внешнеполитических проблем: близость региональных конфликтов и очагов напряженности (арабо-израильский конфликт для Ливана), а также поддержка сепаратистов соседними государствами (поддержка Сирией и Ираном шиитских группировок в Ливане), что экспортирует экстремизм и нестабильность в слабые политические системы; установление сепаратистами контроля над месторождениями сырья, транспортными коммуникациями и другими, в том числе и криминальными источниками доходов (например, контроль различных группировок над районами культивирования опиумного мака и каналами нелегальной торговли в Афганистане); прекращение Холодной войны и последовавшее за этим свертывание широких программ помощи развивающимся странам. В условиях дефицита легитимности авторитарных и деспотических режимов в указанных странах это привело к острейшим социально-экономическим, политическим конфликтам и гражданским войнам.

Таким образом, рост числа случаев государственного краха, неудачи и трудности процессов государственного строительства в большинстве посткол-лониальных стран актуализируют и придают огромную практическую значимость исследованиям феномена «неудавшихся государств». Процессы политической фрагментации в Афганистане в качестве предмета исследования выбраны не случайно. Афганистан представляет собой возможно классический пример «неудавшегося государства». Процессы политической фрагментации и государственного краха носят здесь длительный, комплексный характер - это и неудачные изменения политического режима (приход к власти М. Дауда 1973 г. и Саурская революция 1978 г.), этнические (этнический конфликт 1990-х гг.) и революционные войны (афганский джихад 1980-х гг.), а также случаи геноци-да/политицида. Это позволяет на примере Афганистана, рассмотреть практически весь комплекс форм, причин и процессов политической фрагментации, входящих в общий тренд феномена «неудавшихся государств». Кроме того процессы политической фрагментации и «неудавшееся государство» в Афганистане сопряжены с проблемами исламского экстремизма, международного терроризма и наркобизнеса. Сам Афганистан геополитически представляет собой сердцевину среднеазиатского региона. Все это актуализирует для политической науки исследование процессов политической фрагментации в Афганистане с точки зрения концепции «неудавшихся государств».

Научная разработанность предмета диссертации. Постановка проблемы «неудавшихся государств» и изучение вопросов связанных с государственным крахом, достаточно широко, хотя и относительно недавно, освещаются и исследуются в англоязычной литературе. Первая публикация датируется 1994 г7. - Р. Каплан «Грядущая анархия». В отечественной политической науке эта тема остается практически неразработанной. Небольшое количество работ о П имеют либо обзорный, общий характер , либо лишь косвенно касаются тематики «неудавшихся государств». В англоязычной литературе относительно феномена «неудавшихся государств» выработалось два направления: первое из них разрабатывает теоретико-методологическую базу и сосредоточенно на уточнении содержания концепции, анализе существующих и выработке новых теоретических матриц для изучения феномена «неудавшихся государств»; второе направление условно можно обозначить как практическо-рекомендательное

7 Kaplan R. The Coming Anarchy / R. Kaplan //Atlantic Monthly - 1994. - February. - URL: http://www.theatlantic.com/magazine/archive/1994/02/the-coming-anarchy/4670/.

8 Дунаева Ю. В. Государства: несостоявшиеся или другие?: реферативный обзор / Ю. В. Дунаева // Политическая наука. - 2007. - № 3. - С. 85-107.; Кустарев К. «Неудавшиеся государства» / К. Кустарев // Космополис. -2004. - № 2(8). - С. 17-36.; Крупнов Ю. Нацибилдинг / Ю. Крупнов. - URL: http://www.kroupnov.ru/ pubs/2003/l 1/09/10059/.; Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (категории и метод теоретического анализа) / В. Малек // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. - 2006. - № 3. - С. 84-95.; Малек M. Распад государств и его значение для международных отношений (актуальные проблемы) / В. Малек // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. - 2006. - № 5. - С. 46-56.; Минаев M. Проблематика «слабых государств» в американской аналитике / М. Минаев // международные процессы. - 2007. - Т. 5, № 2. -С. 86-94.; Пискунова Н. Распад государства: локальный феномен или глобальная угроза? К вопросу о кризисе в Сомали 1990-2008 гг. / Н. Пискунова // Космополис. - 2008. - № 3(22). - С. 79-86.; Федюкин И. Монтеррейский консенсус II. Новые мягкие суверенитеты / И. Федюкин // Полит.ру. — URL: http://old.polit.ru/documents/ 476633.html.

9 Кустарев А. Национал-государство, его наследники и наследие / А. Кустарев // Русский Архипелаг. - URL: http://www.archipelag.ru/heoeconomics/ kapital/ evolution/heritage/.; Макаренко В. П. Государство и политический реализм: пути когнитивного сопротивления / В. П. Макаренко // Космополис. - 2006. - №1. - С. 44-62.; Маклаков А. Нация и государство: конец Вестфальского мира / А. Маклаков // Диалог.иА - URL: http://dialogs.org.ua/projectuafull.php?mid= 13392.; Хрусталев М. Международные аспекты социально-политической стабильности / М. Хрусталев // Международные процессы. - 2008. - Т. 64. № 2. - С. 48-60. или аналитическое, оно связано с теорией и практикой международных отношений и политических процессов в конкретных странах и регионах и деятельностью соответствующих международных и исследовательских организаций и призвано аналитически обеспечить политику в отношении «неудавшихся государств».

В рамках первого направления сложилось два доминирующих подхода: «Локковский», рассматривающий «неудавшееся государство», как неспосбное или нежелающее поставлять населению минимальный набор «политических товаров» (У. Зартман, Р. Рутберг, К. Краузе, Дж. Милликен, М. Дорнбос)10 и «Веберовский», основывающийся на понимании государства как института обладающего монополией на насилие и средства принуждения на данной территории (Р. Джексон, С. Краснер, Д. В. Поттер, А. Сейкал).11

В рамках второго направления существует целый ряд исследований проводимых международными организациями («Фонд Мира» и «Фонд международного мира Карнеги» («Индекс "неудавшихся государств"»)12, Всемирный Банк («Группа Всемирного Банка по хрупким и пораженным конфликтом стра

1 Ч нам» ), и другие); различными исследовательскими центрами («Брукингский институт» и «Институт государственной эффективности» («Индекс суверенитета»)14, «Центр исследования кризисных государств»15, и другие); государст

10 Collapsed States. The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority / ed. by I. W. Zartman. - L. : Lynne Rienner Publishers, 1995. - 303 p.; State Failure and State Weakness in a Time of Terror / ed. by R. I. Rotberg. -W.: Brookings Institution Press, 2003. - 354 p.; Milliken J., Krause K. State failure, state collapse, and state reconstruction: Concepts, lessons and strategies / J. Milliken, K. Krause // Development and change. - 2002. - Vol. 33, № 5. - P. 753774.; Doornbos M. State collapse and fresh starts: Some critical reflections / Doornbos M. // Development and change. - 2002. - Vol. 33, № 5. - P. 797-815.

11 Jackson R. H. Quasi-states: Sovereignty, international relations and the third world / R. H. Jackson. - Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1993. - 240 p.; Jackson R. H. Surrogate Sovereignty and Great Power Responsibility and «Failed States». Working paper №. 25. November 1998. / R. H. Jackson // University of British Columbia. Institute of International Relations. - 27 p. - URL: http://www.comm.ucsb.edu/research/mstohl/failedstates/1999/papers/ Jack-son.html.; Krasner S. D. Sovereignty. Organized Hypocrisy / S. D. Krasner. - Princeton: Princeton Univ. Press, 1999. -248 p.; Potter D. W. State Responsibility, Sovereignty and Failed States. September 2004. / D. W. Potter // University of Tasmania School of Government - 16 p. - URL: http://www.adelaide.edu.au/apsa/docspapers/Others/potter.pdf.; Saikal A. Dimensions of state disruption and international responses / A. Saikal // Third world quarterly. -2000. - Vol. 21, №3,-P. 39-49.

12 Index of Failed States 2006 // The Fund for Peace. - URL: http://www.fundforpeace.org/web/index.php?option= comcontent&task=view&id=104&Itemid=324.; Index of Failed States 2009 // The Fund for Peace. - URL: http://wwvv.fundforpeace.org/web/index.php?option=comcontent&task=view&id=99&Itemid=140.

13 Country Policy and Institutional Assessments. Assessment Questionnaire. December 2007. // World Bank Operations Policy and Country Services. - 46 p. - URL: http://siteresources.worldbank.org/IDA/Resources/CPIA2007 Question-naire.pdf.; Fragile and Post-Conflict Countries: Background // The World Bank. - URL: http://go.worldbank.org / JHPKRCXS40.

14 Ghani A., Lockhart C., Carnaham M. Closing the Sovereignty Gap: an Approach to State-Building. Working Paper № 253. September 2005. // Overseas Development Institute. - 20 p. - URL: http://www.effectivestates.org/Papers /Closing%20the%20Sovereignty°/o20gap.pdf. венными структурами отдельных стран («Комиссия по слабым государствам и национальной безопасности США» при «Центре глобального развития»16, «Канадское агентство международного развития» («Индикаторы стран для Внеш

17 ней политики») «Целевая группа по политической нестабильности» при Ди

1 о ректорате разведки ЦРУ США ).

Отдельные аспекты «неудавшихся государств», такие как «варлорд-жизм» или нелегальная экономика, в частности наркобизнес, представлены более широким спектром исследований, прежде всего, из-за того, что эти явления получили свое научное обоснование несколько раньше. Что касается «варлорд-жизма», то здесь большую часть исследований можно разделить на три группы: первая это исследования посвященные происхождению этого явления и его проявления в разные исторические периоды19; вторая это теоретико-методологические исследования20; третья группа исследований посвящена вопросам трансформации «варлордов» в «пислордов» и участии в процессе восстановления и строительства государства21. Вопросам «варлоджизма» непо

15 Crisis states research centre. - URL: http://www.crisisstates.com/.

16 On the Brink: Weak State and U.S. National Security. August 2004 / Commission on Weak States and US National Security. The Center for Global Development. - 76 p. - URL: http://www.cgdev.org/doc/books/weakstates /FullReport.pdf.

17 Failed and Fragile States // CIFP. - URL: http://www.carleton.ca/cifp/ffs.htm.; Failed and Fragile States. Data and Methodology // CIFP. - URL: http://www.carleton.ca/cifp/ffsdatamethodology.php.

18 Political Instability Task Force. - URL: http://globaIpoIicy.gmu.edu/pitfi'.; State Failure Task Force Report: Phase III Findings. September 2000. // Task Force for State Failure. - 234 p. - URL: http://globalpolicy.gmu.edu /pitf/SFTF%20Phase%20III%20Report%20Final.pdf.

19 Marten K. Warlodism in Comparative Perspective / K. Marten // International Security. - Winter 2006/2007. - Vol. 31, № 3. - P. 41-73.; McCord E. The power of the Gun, the Emergence of Modern Chinese Warlordism / E. McCord. -Berkeley: University of California Press, 1993.-436 p.; Smyth A. P. Warlords and Holy Men. Scotland AD 80-1000 / A. P. Smyth. - Edinburgh: Edinburgh University Press, 1984. - 279 p.; Ch'en J. The military-gentry coalition: China under the warlords / J. Ch'en. - Toronto: Toronto-York Univ. Joint Centre on Modern East Asia, 1979. - 201 p.; Warlords, Artists and Commoners. Japan in the Sixteenth Century / ed. by G. Elison, B. L. Smith. - Honolulu: University Press of Hawaii, 1981. - 356 p.; Whittacker D. Landlords and warlords in the latter Roman Empire / D. Whittacker //

War and society in the Roman Empire / Ed. by J. Rich, G. Shipley. - N.Y.: Routledge. 1993. - P. 94-120.

2ft

Eide E. B. Conflict entrepreneurship: On the art of waging civil war / PRJO Report № 4. / E. B. Eide // The International Peace Research Institute, Oslo (PRJO). - 1997. - P. 41-69.; Giustozzi A. The Debate on Warlordism: the Importance of Military Legitimacy. Discussion Paper № 13. October 2005. / A. Giustozzi // Crisis states programme. Development Research Centre. - 25 p. - URL: http://www.crisisstates.com /download/dp/dp 13.pdf.; Lock P. From the Economics of War to Economies of Peace. The dynamics of shadow globalization and the diffusion of armed violence as an obstacle to build peace/ November 2002. / P. Lock. - URL: http://www.peter-lock.de/txt/ winterschool.php.; State Failure Revisited II: Actors of violence and Alternative Forms of Governance. INEF Report № 89. // Institut filr Entwicklung und Frieden. - 2007. - 72 p. - URL: http://inef.uni-due.de/page/documents/Report89.pdf.

21 Peake G., Gormley-Heenan C., Fitzduff M. From Warlords to Peacelords: Local leadership Capacity in Peace Processes/ INCORE Report. December 2004. // International Centre Excellence for Conflict and Peace Studies (IN-CORE).The United Nations University. - 78 p. - URL: http://www.incore.ulst.ac.uk/research/projects/wlpl/ WlplFull.pdf. средственно в Афганистане посвящены исследования А. Джиустоззи, Н. Улла-ха, Б. Рубина, М. Тарика, С Шеттера, Р. Гласснера и других22.

Отдельным аспектам процессов политической фрагментации и «неудавшегося государства» в Афганистане посвящено достаточно широкий круг как англоязычной, так и русскоязычной литературы. Вопросам этнополитиче-ской структуры афганского общества посвящены труды Слинкина М. Ф., Лале-тина Ю. П., Каткова И. Е., Ахмеда Акбара С., Хашимбекова X. и т. д.23. Вопросов афганской исламской оппозиции касаются труды Спольникова В. Н., Тан-нера С., Князева А. А. и других24. Применительно к Исламскому движению ос

Талибан» особенно стоит упомянуть исследования Рашида А. и Сикоева Р. Р. Вопросам восстановления афганского государства после падения режима талибов посвящена чрезвычайно обширный круг исследований, таких авторов как Коргун В. Г., Серенко А., Рошана Г. Р., Джиустоззи А. и других

В целом можно сказать, что, несмотря на наличие достаточного количества литературы по афганской проблеме, комплексных исследований политических процессов в Афганистане через призму концепции «неудавшихся госу

22 Giustozzi A. Warlords into businessmen: the Afghan transition 2002-2005 / A. Giustozzi // Development Research Centre LSE. - URL: http://wwvv.brad.ac.uk/acad/twe/papers/Giustozzi,Antonio-WarIordsintoBusinessmenthe case of Afghanistan.pdf.; Giustozzi A., Ullah N. «Tribes» and Warlords in Southern Afghanistan, 1980-2005. Working Paper № 7. September 2006. / A. Giustozzi, N. Ullah. // Crisis states programme. Development Research Centre. - 22 p. - URL: http://wvvw.crisisstates.eom/download/wp/wpSeries2/wp7.2.pdf.; Rubin B. The Fragmentation of Afghanistan. State Formation and Collapse in the International System / B. Rubin. - New Haven: Yale University Press, 2002. - 420 p.; Tariq M. O. Tribal Security System (Arbakai) in Southeast Afghanistan. Occasional Paper № 7. December 2008. / M. O. Tariq // Crisis states programme. Development Research Centre. - 22 p. - URL: http://vvvvvv.crisisstates.com/download/op/OP7Tariq.pdf.; Schetter C., Glassner R., Karokhail M. Beyond Warlordism. The Local Security Architecture in Afghanistan / C. Schetter, R. Glassner, M. Karokhai // Internationale Politik Gesellshaft. - 2007. - № 2. - P. 136-152.; Giustozzi A. Warlords into businessmen: the Afghan transition 2002-2005 / A. Giustozzi // Development Research Centre LSE. - URL: http://www.brad.ac.uk/acad/twe/papers/Giustozzi,Antonio -WarlordsintoBusinessmenthecaseofAfghanistan.pdf.

23 Катков И. E. Социальные аспекты племенной структуры пуштунов / И. Е. Катков // Афганистан: история, экономика, культура / отв. ред. Ю. В. Ганковский. - М.: Наука, 1989. - С. 54-55.; Лалетин Ю. П. Государство и племя в политической системе Афганистана / Ю. П. Лалетин // Политические системы и политические культуры Востока / под ред. А. О. Воскресенского. - М.: ACT: Восток-Запад, 2007. - С. 412-454.; Лалетин Ю. П. Межэтническое взаимодействие в Афганистане / Лалетин Ю. П. // Конфликты на Востоке: Этнические и конфессиональные: Учеб. Пособие для студентов вузов / под ред. А. Д. Воскресенского. — М.: Аспект Пресс, 2008. — С. 289-314.; Слинкин М. Ф. Этническая проблема в Афганистане / М. Ф. Слинкин // Культура народов Причерноморья. - 2005. - № 66. - С. 46-60.; Хашимбеков X. Узбеки Северного Афганистана / X. Хашимбеков. - М. : ИВ РАН, 1994. - 56 е.; Akbar S. A. Tribes and States in Waziristan / S. A. Akbar // The Conflict of Tribe and State in Iran and Afghanistan / Ed. by Tapper R. - N.Y.: St. Martins's Press, 1983. - P. 196-224.

24 Спольников В. H. Афганистан: исламская оппозиция, истоки и цели / В. Н. Спольников. - М.: Наука, 1990. - 191 е.; Таннер С. Афганистан: история войн от Александра Македонского до падения «Талибана» / С. Таннер; пер. с англ. С. М. Саксина. -М. : Эксмо, 2004-448 е.; Князев А. А. История Афганской войны 1990-х гг. и превращение Афганистана в источник угроз для Центральной Азии / А. А. Князев. - Бишкек: Изд-во КРСУ, 2002 .- 320 с.

25 Рашид А. Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии / А. Рашид; пер. с англ. М. Пова-ляева. - М. : Библион - Русская книга, 2003. - 368 е.; Сикоев Р. Р. Талибы: религиозно-политический портрет / Р. Р. Сикоев. - М.: ИВ РАН «КрафП-», 2004.-253 с. дарств» до сих пор нет, что также актуализирует тему диссертационного исследования.

Предмет, объект и хронологические рамки исследования. Предметом диссертационного исследования являются процессы политической фрагментации в Афганистане, рассматриваемые с точки зрения концепции «неудавшихся государств». Объектом исследования является феномен «неудавшихся государств». Хронологические рамки диссертационной работы ограничиваются периодом 1992 - 2009 гг. Выбор таких хронологических рамок обусловлен наибольшей интенсивностью процессов политической фрагментации и государственного коллапса в Афганистане, когда афганское государство стало ненужным и фактически перестало существовать. Такой выбор позволяет наиболее полно проанализировать модель государственного краха и транзита к «неудавшемуся государству» как в Афганистане.

Цель и задачи диссертационного исследования. Основной целью диссертационной работы является исследование процессов политической фрагментации и «неудавшегося государства» в Афганистане, а также факторов способствовавших краху афганского государства в первой половине 1990-х гг. В этом плане автор считает необходимым решение ряда исследовательских задач:

- выявить и исследовать комплекс причин и процессов, которые приводят к государственному краху, а также совокупность свойств и характеристик, присущих «неудавшимся» «слабым» и «коллапсировавшим» государствам;

- выявить комплекс врожденных и приобретенных причин слабости афганского государства;

- системно рассмотреть политические процессы в Афганистане, непосредственно связанные с государственным крахом;

- рассмотреть проблемы и перспективы восстановления афганского государства и государственного строительства.

Методология исследования. Методологическую основу диссертации составляет системный подход, позволяющий рассматривать феномен «неудавшегося государства» и государственный крах, как результат действия комплекса различных факторов. Кроме того, при написании работы использовался метод сравнительно-политологического анализа, который позволяет выявить роль этнических и политических элит в процессах политической фрагментации. Помимо этого, данный подход позволяет выявить и определить проблему групповой легитимности, связи коллективного самосознания с фактом существования политического образования в форме сложившейся государственности. При анализе нормативно-правовых актов Афганистана (конституции и законов) чрезвычайно полезным выступает институциональный метод, позволяющий понять смысл существования и роль отдельных институтов, как с точки зрения восстановления, так и в случае краха государства. Широкое применение различных статистических методов, таких как логистическая регрессия, метод «случай-контроль» и т. д. позволяют правильно интерпретировать данные и выявить определенные зависимости и корреляции. В диссертационной работе автор также использовал метод анализа конкретной ситуации («case-study»), позволивший привлечь и ввести в научный оборот обширный эмпирический материал, который дает возможность определить как общие характеристики, присущие большинству «неудавшихся государств», так и специфические причины, факторы, условия и механизмы исследуемого случая. Собственно сама концепция «неудавшихся государств» может считаться методом исследования, рассматривающим государства не с точки зрения категории развития, а с точки зрения государственного краха, т. е. выявления политических, социально-экономических рисков, способствующих слабости того или иного государства.

Источниковая база исследования. При написании диссертации был использован широкий круг источников. Прежде всего, это документы ООН, представленные преимущественно докладами и обзорами «Управления ООН по наркотикам и преступности» (УНП ООН, UNODC - «United Nations Office on fj/r

Drugs and Crime»), посвященные ситуации с незаконным оборотом наркотиков в Афганистане и «Конференции ООН по торговле и развитию» (ЮНКТАД,

26 Афганистан: обзор по опию в 2003 г. Резюме доклада. Октябрь 2003. // Управления по наркотикам и преступности ООН. - М.: УПН ООН, 2003. - 29 с. - URL: http://www.unodc.org/pdf/afg/afgopiumsurvey2003exesum r.pdf.; Afghanistan Annual Opium Poppy Survey 2001. - Islamabad: UN International Drug Control Programme (UNDCP). Country Office for Afghanistan, 2001. - 24 p. - URL: http://www.unodc.org/pdf/publications/report2001-10-16l.pdf.; Afghanistan Opium Survey 2003. October 2003. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC). - 97 p. -URL: http://www.unodc.org/pdf/afg/afghanistanopiumsurvey2003.pdf.; Afghanistan Opium Survey 2008. November 2008. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC). - 132 p. - URL: http://www.unodc.org/documents/crop-monitoring /AfghanistanOpiumSurvey2008.pdf.; Afghanistan Opium Survey 2009. Summary Findings. September 2009. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC). - 32 p. - URL: http://www.unodc.org /documents/crop-monitoring/Afghanistan/Afghanistanopiumsurvey2009 summary.pdf.; The Opium Economy in Afghanistan: An International Problem. E.03XI.6. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC).- N.Y.: United Nations, 2003. - 222 p. -URL: http://www.unodc.org/documcnts/data-and-analysis/afgopium economy 2003.pdf.; World Drug Report 1997 // UN International Drug Control Programme (UNDCP). - Oxford: Oxford Univ. Press, 1997. - 332 p.

UNCTAD - «The United Nations Conference on Trade and Development»)27. Большое количество источников составляют различные документы официальных структур США. Это доклады и документы, посвященные проблемам террориз

28 29 ма , слабых и «неудавшихся» государств . Некоторые статистические данные, используемые в диссертации приводится в соответствии с данными порталов «CIA The world Factbook»30 и «NationMaster»31. Данные по результатам выборов в Афганистане приводятся по базе данных портала «Электоральная география 2.О.». Серьезный источник для исследования постталибского Афганистана представляет собой новая Конституция Афганистана33. К источникам также можно отнести выступления и воспоминания зарубежных и афганских общественных деятелей и ученых по вопросам истории и политики Афганистана34.

Научная и новизна исследования. В силу достаточной слабой изученности, как самих процессов политической фрагментации и феномена «неудавшихся государств» в целом, так и применительно к Афганистану, выбранная тема диссертационного исследования представляется не только чрезвычайно актуальной, но и новаторской. Многие концепции, термины и определения, включенные автором в текст диссертации, вводятся в научный оборот российской политической науки впервые. Новаторским является подход, рассматри

27 World Investment Report 2001. Promoting Linkages. September 2001 // UN Conference on Trade and Development (UNCTAD). -382 p. - URL: http://www.unctad.org/en/docs/wir2001en.pdf.

28 Country Reports on Terrorism 2004. April 2005 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterter-rorism. - 136 p. - URL: http://www.state.gov/ documents/organization/45313.pdf.; Country Reports on Terrorism 2005. April 2006 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterterrorism. - 292 p. - URL: http://www.state.gov/ documents/organization/65462.pdf.; Country Reports on Terrorism 2006. April 2007 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterterrorism. - 336 p. - URL: http://www.state.gov/ docu-ments/organization/83383.pdf.

29 On the Brink: Weak State and U.S. National Security. August 2004 / Commission on Weak States and US National Security. The Center for Global Development. - 76 p. - URL: http://www.cgdev.org/doc/books/vveakstates /FullReport.pdf.; Fragile States Strategy. PD-ACA-999. January 2005 // U.S. Agency for International Development (USAID) - 18 p. - URL: http://www.usaid.gov/poIicy /2005fragile states strategy.pdf.

30 Afghanistan // CIA The world Factbook. - URL: https://www.cia.gov/library/ publications/the-world-factbook/geos/af.html.

31 NationMaster - World Statistic, Country Comparisons. - URL: http://www.nationmaster.com.

32 Афганистан. Президентские выборы 2004. И Электоральная география 2.0. - URL: http://www. electoralgeogra-phy.com/new/ru/countries/a/afghanistan/2004-president-elections-afghanistan.html.; Афганистан. Президентские выборы 2009. // Электоральная география 2.0. - URL: http://www.electoralgeography.eom/new/ru/countries/a/ afgha-nistan/ afganistan-prezidentskie-vybory-2009.html.

33 Constitution of the Islamic Republic of Afghanistan. 26 January 2004. // Office of the President of the Islamic Republic of Afghanistan. - URL: http://president.gov.af /srooteng.aspx?id=68.

Вали Шах. Мои воспоминания / Шах Вали; пер. с фарси Зудина П. Б., под редакцией Ахрамовича Р. Т. - M.: Изд-во иностранной литературы, 1960. - 120 е.; Wali S. Afghanistan statement. 30 October 1997 / S. Wali // U.S. Congressional Human Rights Caucus. - URL: http://googleblog.blogspot.com/./human-rights-caucus-briefing.html.; Krakowski E. D. The Future of Afghanistan statement. 7 November 2001 / E. D. Krakowski // U.S. The House Committee on International Relations. - URL: http://foreignaffairs.house.gov.; Stabilization and Reconstruction: Building Peace in a Hostile Environment hearing. 16 June 2005 // Testimony of J. Kunder. Committee on Foreign Relations US Senate. - URL: http://foreign.senate.gov/liearings/2005/lirg050208a.html. вающий политические процессы не с точки зрения развития или модернизации государства, а с точки зрения его краха.

Исследование процессов политической фрагментации и «неудавшегося государства» в Афганистане нашло отражение в положениях, выносимых на защиту:

1. Независимо от подхода «неудавшиеся государства» обладают рядом характерных признаков: потерей политического контроля над собственной территорией, отсутствием монополии на насилие и средства принуждения, институциональной и инфраструктурной слабостью, невыполнением своих базовых функций и плохим снабжением населения «политическими товарами», расширением политического и сужением легального экономического пространств, а также недееспособностью на международной арене. Рост числа «неудавшихся государства» не является признаком заката национальных государств, а скорее выражение отсутствия условий, которые сделали возможным учреждение современных государств в Европе.

2. За последние 25-30 лет Афганистан является одним из наиболее ярких примеров «неудавшегося государства», то есть государства, которое не выполняет присущих ему функций. Государственное устройство, власть, право и политический порядок здесь разрушены, ничейные или распределены между локальными центрами силы (Исмаил Хан, Дустум, Ширзай и другие), которые в пределах своей зоны контроля могут поддерживать их на доступном им уровне, а политическое и экономическое пространства деформированы.

3. В случае с Афганистаном имеет место совокупность врожденной и временной слабости государства, причины и предпосылки которой можно сгруппировать несколько блоков: этнополитическая, религиозная и лингвистическая гетерогенность общества; природно-климатический фактор и особенности менталитета афганцев; внешнеполитические и геополитические, причины и предпосылки; этнический вопрос в Афганистане и политизация этнич-ности; особенности племенной структуры в Афганистане и ее влияние на политическую систему, и государство в Афганистане; деструктивные политические процессы и ускоренная, радикальная политическая модернизация, проводимая НДПА.

4. После падения режима Наджибуллы и начала этнической войны между группировками моджахедов можно говорить о коллапсе афганского государства. Государство практически перестало существовать, его легальная политическая и экономическая сфера деформировались до такой степени, что фактически перестали существовать в масштабах всей страны. Как государство Афганистан де-факто прекратил свое существование. Децентрализация и политическая фрагментация достигли такого уровня, что возникли предпосылки политической и территориальной дезинтеграции Афганистана. Приход к власти движения «Талибан» это попытка восстановить афганскую государственность через «консолидирующий варлоджизм». При этом «Талибану» так и не удалось преодолеть этап перехода от движения «консолидирующего варлорджизма» к государству, не удалось создать эффективно-действующую политическую систему и государство.

5. Главным политическим итогом постталибского периода стало создание институциональных основ политической системы и государства, позволяющие Афганистану начать транзит от «неудавшегося», «коллапсировавшего» государства к слабому, но состоявшемуся государству, способному минимально снабжать население «политическими товарами» и заинтересовать все группы общества в своем существовании.

6. Главной политической проблемой и отображением деформации политического пространства страны, а так же одной из особенностей «неудавшегося государства» в Афганистане является «варлорджизм», выражающийся во фрагментации государственной власти, функций и военной силы между множеством негосударственных военно-политических акторов.

7. Решение стоящих перед Афганистаном сегодня проблем кроется в построение сложного компромисса, поиске такой политической конфигурации, при которой все политические акторы (северяне, талибы, варлорды, местные лидеры, новая элита во главе с X. Карзаем) будут включены в легальный политический процесс и получат соответствующее место в новой политической системе афганского государства. Любые попытки построить в Афганистане некую модель западного государства и политической системы без учета особенностей афганского племенного, комбинированного (сегментарного) общества обречены на провал и скатывание к коллапсу. По всей видимости, в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе Афганистан останется государством, балансирующим между состоянием «неудавшегося» и слабого государства.

Научная и практическая значимость исследования. Научная ценность исследования заключается в попытке теоретического осмысления комплекса проблем, связанных с политической фрагментацией и «неудавшимся государством» в Афганистане, расширении теоритико-методологической основы анализа политических процессов в этой стране. Практическая значимость диссертационного исследования видится в возможности использования некоторых 1 ее положений и выводов: при подготовке аналитических материалов, связанных с проблематикой, которая составляет предмет диссертационного исследования; для дальнейшего изучения рассматриваемых в работе тем; а также, в известной степени, при решении соответствующих вопросов в целях реализации практических задач российской внутренней и внешней политики.

Апробация работы. Научные результаты исследования прошли апробацию на кафедре международных отношений и регионоведения факультета международных отношений Воронежского государственного университета. Основные положения диссертации получили отражение в публикациях по теме исследования.

Структура диссертационной работы отвечает целям и задачам исследования и направлена на раскрытие его предмета и объекта. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и источников и приложения. Общий объем работы 210 страниц. Список использованной литературы и источников включает 158 наименование.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Процессы политической фрагментации в Афганистане: проблемы и противоречия"

Заключение

Несмотря на все успехи X. Карзая (создание легитимных институциональных основ государства, формирование партийной системы, развитие и воссоздание экономики и социальной сферы, начало транзита варлордов в писс-лордов и т.д.), Афганистан был (последние 25-30 лет) и остается одним из наиболее ярких примеров «неудавшегося государства», то есть государства, которое не выполняет присущих ему функций (безопасность, инфраструктура, свобода, правовая система). Государственное устройство, власть, право и политический порядок здесь разрушены, ничейные или распределены между локальными центрами силы (Исмаил Хан, Дустум, Ширзай и другие), которые в пределах своей зоны контроля могут поддерживать их на доступном им уровне.

С другой стороны, Афганистан относится к категории государств, которые никогда не были удавшимися. В Афганистане не удалось окончательно сформировать централизованное и современное государство, в классическом понимании. Афганское государство на протяжении всего периода своего существования остается слабым, периодически скатывающиеся до государственного краха государством. В случае с Афганистаном имеет место совокупность врожденной и временной слабости причины и предпосылки, которой можно сгруппировать несколько блоков: 1. этнополитическая, религиозная и лингвистическая гетерогенность общества; 2. природно-климатический фактор и особенности менталитета афганцев; 3. внешнеполитические и геополитические причины и предпосылки; 4. национальный вопрос в Афганистане и политизация этнич-ности; 5. особенности племенной структуры в Афганистане и ее влияние на политическую систему, и государство в Афганистане; 6. деструктивные политические процессы и ускоренная, радикальная политическая модернизация, проводимая НДПА. Таким образом, причины неудачи афганского государства носят комплексных характер, сочетая в себе как врожденные, так и приобретенные причины, которые тесно взаимосвязаны и взаимобуславливают друг друга.

Сегодня ситуация во всех без исключение сферах продолжает оставаться стабильно тяжелой. Общество этнически расколото, что явно показали результаты парламентских и президентских выборов, а население относится к политике правительства X. Карзая довольно неоднозначно и далеко не всегда положительно. По данным выборочных опросов респондентов проводимых «Asia Foundation»328 в целом 64 % в 2004 г., 38 % в 2008 г. и 42 % в 2009 г. опрошенных считают, что события в стране развиваются в благоприятном направлении, 12 % в 2004 г., 32 % в 2008 г. и 29 % в 2009 г. ответили на этот вопрос отрицательно. Налицо достаточно резкое уменьшение количества респондентов, считающих, что выбранное режимом X. Карзая направление является верным и увеличение количества тех, кто считает, что Афганистан движется в неверном направлении. Судя по проведенным опросам, главной проблемой остается проблема отсутствия безопасности. За это в 2004 г. высказалось 37%и36%в 2009 г. То, что цифра остается стабильно высокой на протяжении пяти лет говорит о том, что проблема безопасности является ключевой и правительству пока не удалось достигнуть в этой области каких-либо ощутимых позитивных результатов. Также ключевыми проблемами являются проблемы экономики - 29 % в 2004 г. и 20 % в 2009 г.; безработицы - 35 % в 2009 г., коррупции - 17 % в 2009 г., инфраструктуры, водо- и электроснабжения — 12 % в 2004 г.; образования - 9 % в 2004 г. и 11 % в 2009 г. и бедности - 11 % в 2009 г.

Таким образом, можно сказать, что наибольшие риски в связи с недостаточным и вовсе плохим снабжением населения «политическими товарами» режим Карзая испытывает в двух сферах.

Во-первых, это системная нестабильность, обусловленная отсутствием всеобщей безопасности. Сюда можно отнести проблему варлордов, которые по мере ухода талибов заполняли появлявшийся вакуум власти, препятствуя централизации государства. Кроме варлордов, существует проблема талибов, которые достаточно быстро перегруппировались после первых поражений и уже к зиме 2003 г. существенно активизировались в южных районах, контролируя ряд сельских районов и формируя альтернативные органы власти на местах. Например, в Заболе Мулла Омар назначил своего полевого командира муллу Аб-дул Джабара «теневым губернатором». Кроме того, изменился сам «Талибан», который на сегодня не представляет собой единого централизованного очага

328 Данные по: Eurasia Insight: Big Regional Differences Found in Major Afghanistan Poll. 14 Julie 2004. // Eurasia-net.org. - URL: http://www.eurasianet.org/departments /insight/ articles/eav071404apr.shtml.; Afghanistan in 2009. A Survey of the Afghan People. // Asia Foundation. AINA, Kabul, 2009 - 230 p. - URL: http://asiafoundation.org/resources/pdfs/ Afghanistanin2009.pdf. сопротивления и уж тем более строгой организации, а Мулла Омар не является безусловным лидером движения. Вообще неизвестно, какое положение он занимает сегодня в движении. «Талибан» перестал быть чисто афганским движением и в Пакистане существуют собственные талибы, которые преследуют во многом независимые от афганских талибов цели. Среди афганских талибов, как минимум, можно выделить три группы: «черные талибы» - это в основном международные наемники, не принадлежащие к какой-либо афганской национальности, получающие деньги за проведение диверсионно-террористических акций; «серые талибы» - это профессионалы войны, которые практически никогда не занимались мирным трудом, для них война это образ жизни; «белые талибы» - как правило обычные афганцы, вынужденные периодически участвовать в боевых действиях на стороне талибов для того чтобы прокормить свои семьи или отдать долг. Эта категория составляет большинство талибов и во многом готова, и может быть включена в официальные структуры нового афганского государства. Помимо угрозы со стороны негосударственных военно-политических акторов, представленных варлордами и талибами, существует проблема разминирования и разоружения. Сегодня на территории Афганистана около 10 млн. минн место, порядок закладки и виды которых практически неизвестны, а население просто наводнено стрелковым оружием и взрывчаткой. В стране действует огромное количество преступных элементов, начиная от городских банд, заканчивая транснациональными преступными группировками.

Проблема отсутствия безопасности тесно связана с проблемой формирования национальных силовых структур. В соответствии с Боннским соглашением с момента официальной передачи власти (22 декабря 2001 г.) все моджахеды, афганские вооруженные силы и вооруженные группировки в стране должны были перейти под командование и контроль Временной администрации, и реорганизованы в соответствии с требованиями безопасности и функциями вооруженных сил. Кроме того, США, Англия и Франция обязались оказать содействие в строительстве афганских вооруженных сил, а Германия - полиции. Несмотря на достигнутые соглашения, процесс продвигается крайне медленно, проблемы и ограничения возникают как стороны партнеров, которые не всегда доверяют Кабулу, так и со стороны Кабула, который не желает идти на острый конфликт с крупными варлордами. Что касается разоружения, то если небольшие вооруженные группы в ряде провинций (Балх, Саманган, Кундуз, Герат, Кандагар) сдавали оружие, наиболее крупные и влиятельные варлорды (например Дустум, Исмаил Хан) всячески тормозили этот процесс, ссылаясь на отсутствие стабильности в контролируемых ими районах. Тем не менее, после указа Карзая о демобилизации в декабре 2002 г. началась кампания по разоружению вооруженных подразделений варлордов общая численность которых составляла около 200 тыс. человек из которых около 100 тыс. человек планировалось уволить с военной службы. Для разоружения армий «варлордов» на Токийской конференции было решено выделить странами-донорами более 50 млн. $. Всего же предполагалось расходовать на создание вооруженных сил в течение трех лет 134 млн. $ и довести численность афганской национальной армии (AHA) к 2009 г. до 70 тыс. человек. Сразу же возник ряд проблем, главная из которых была этническая. Создаваемые подразделения AHA оказались этнически несбалансированными. Дело в том, что вице-президент, министр обороны - таджик, маршал Фахим, во многом определявший характер военного строительства, вынашивал планы создания национальных вооруженных сил на базе его собственной армии, в основном состоящей из таджиков. Это встретило активное противодействие не только со стороны пуштунов, но и других этнических групп. В структуре министерства обороны Афганистана также доминировали соратники Фахима, панджшерцы. В какой-то степени, если не брать в расчет этническую составляющую, такая политика Фахима была обоснована, поскольку панджшерцы Масуда были и остаются наиболее подготовленными и по своей структуре наиболее приближенными к регулярной армии. Давление в итоге возымело действие и в феврале 2002 г. были уволены со своих постов 16 таджикских генералов, которых заменили пуштунами, узбеками и хазарейцами, а новым заместителем министра обороны был назначен пуштунский генерал Гуль Зарак Дзадран. Однако, несмотря на все усилия, к февралю 2003 г., было подготовлено всего лишь около 3 тыс. солдат и офицеров. Тем не менее, поставленную задачу все же удалось выполнить, численность AHA к середине 2009 г. достигло 86 тыс. человек. Несмотря на это AHA испытывает множество сложностей связанных с недостаточным финансированием, устаревшим вооружением, дезертирством, доходящим в некоторых подразделениях до трети личного состава и т. д., что порождает очень серьезные сомнения по поводу ее боеготовности и дееспособности.

Во-вторых, это сфера экономики. Здесь существует целый ряд социально-экономических проблем. В частности это массовый голод и недостаток продовольствия как следствие периодической засухи и катастрофического сокращения сельскохозяйственных угодий, незанятых посевами опийного мака и т. д. Также это проблема возвращения беженцев и восстановления разрушенной экономики. Все эти проблемы тесно связанны с проблемой наркобизнеса, который на ряду с контрабандной торговлей и войной, фактически стал единственной функционирующей отраслью афганской экономики. Причем на протяжении 1990-х гг. произошло окончательное поглощение нелегальной теневой экономикой конфликта легальной экономики.

Подводя итог, следует сказать, что, например, о Судане, который многими экспертами также относится к категории «неудавшихся государств», обычно говорят, что история Судана повторяется, имея ввиду постоянные смены периодов «суданской демократии» периодами военной диктатуры. В отношении Афганистана можно сказать, что история Афганистана прерывается. То есть достаточно редкие периоды развития чередовались продолжительными периодами хаоса, межэтнических, межконфессиональный столкновений. Причем каждый последующий государственный проект сопровождался полной ревизией или частичной заменой принципов предыдущего государственного проекта. Это хорошо видно на примере второй половины XX в. М. Дауд пришел к власти через прекращение монархической династии дуррани, чтобы ускорить процессы модернизации. НДПА придя к власти, также как и Дауд, из-за неудовлетворенности темпами модернизации, подвергнув ревизии принципы государственного и политического устройства складывавшиеся веками. Два подряд государственных проекта главной идей, которых была модернизация, темпы которой шли по нарастающей, сменились двумя контрмодернизационными проектами также с нарастающими темпами. Это проект моджахедов предполагавшей «мягкую теократию» и антикоммунизм и проект талибов с их радикальной теократией. В то же время уже при талибах, начал отчетливо просматриваться некий «политический фундаментализм», предполагавшей возвращения к основам государственного проекта дуррани. Приход к власти X. Карзая, являющегося родственником бывшего короля Захир Шаха, и объявление последнего «отцом нации» только подтверждает этот тезис. Маловероятно, что стоящие перед Афганистаном задачи можно решить силовым путем, за счет внешней военной помощи или даже за счет внутренних ресурсов, что в общем и доказал период 1990-х гг. Решение стоящих перед Афганистаном сегодня проблем по всей видимости кроется в построении сложного компромисса, поиске такой политической конфигурации при которой все политические акторы (северяне, талибы, варлорды, местные лидеры, новая элита во главе с X. Карзаем) будут включены в легальный политический процесс и получат соответствующее место в новой политической системе афганского государства. Любые попытки построить в Афганистане некую модель западного государства и политической системы без учета особенностей афганского племенного общества обречены на провал и скатывание к коллапсу. По всей видимости, в среднесрочной и даже долгосрочной перспективе Афганистан останется государством балансирующим между состоянием «неудавшегося» и слабого государства.

Список научной литературыБаутин, Алексей Алексеевич, диссертация по теме "Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии"

1. Афганистан: обзор по опию в 2003 г. Резюме доклада. Октябрь 2003. // Управления по наркотикам и преступности ООН. — М.: УПН ООН, 2003. -29 с. URL: http://www.unodc.org/pdf/afg/afgopiumsurvey2003exesum r.pdf.

2. Афганистан. Президентские выборы 2004. // Электоральная география 2.0. — URL: http://www.electoralgeography.com/new/ru/countries/a/afghanistan/2004-president -elections-afghanistan.html.

3. Афганистан. Президентские выборы 2009. // Электоральная география 2.0. -URL: ht1p://www.electoralgeography.coiii/new/ru/countries/a/afghanistan/ afganistan-prezidentskie-vybory-2009.html.

4. Вали Шах. Мои воспоминания. / Шах Вали; пер. с фарси П. Б. Зудина, под редакцией Р. Т. Ахрамовича. М. : Изд-во иностранной литературы, 1960. -120 с.1. Интернет-публикации:

5. Дубовицкий В. Средний Восток: геополитический анализ ситуации в регионе / В. Дубовицкий // Евразийское Обозрение. №2. - URL: http://www.eurasia. com.ru/eo/2-9.html.

6. Искандров К. Мохаммад Исмаил-хан / К. Искандров // Афганистан.Ру. -2007. 28 нояб. - URL: http://www.afghanistan.ru/print/?id=10580.

7. Коргун В. Г. Афганистан 2006 / В. Г. Коргун // Афганистан.Ру. - 2006. - 25 дек. - URL: http://www.afghanistan.ru/print/?id=7602.

8. Коргун В. Г. Афганистан: итоги 2007 года / В. Г. Коргун // Афганистан.Ру. -2007. 27 дек. - URL: http://www.afghanistan.ru/print/?id=10876.

9. Коргун В. Г. Афганский парламент начинает работу / В. Г. Коргун // Институт Ближнего Востока. — 2005. — 23 дек. URL: http://www.iimes.ru/rus/stat/ 2005/23-12-05.htm.

10. Коргун В. Г. Состав афганского парламента / В. Г. Коргун // Институт Ближнего Востока. 2005. - 30 дек. - URL: http://www.iimes.ru/rus/stat/2005 /30-12-05.htm.

11. П.Крупнов Ю. Нацибилдинг / Ю. Крупнов. — URL: http://www.kroupnov.ru/ pubs/2003/11/09/10059/.

12. Кустарев А. Национал-государство, его наследники и наследие / А. Кустарев // Русский Архипелаг. URL: http://www.archipelag.ru/heoeconomics/ kapital/ evolution/heritage/.

13. Лаумулин М. Центральная Азия и ситуация в Афганистане / М. Лаумулин // Центральная Азия и Кавказ. 1997. - №7. — URL: http://www.ca-c.org/journal /07-1997/st09laumul.shtml.

14. Н.Макаренко В. П. Государство и политический реализм: пути когнитивного сопротивления / В. П. Макаренко. URL: http://polittheory.narod.ru/ Мака-renko/TheState andpoliticalRealism.doc.

15. Маклаков А. Нация и государство: конец Вестфальского мира / А. Маклаков // Диалог.иА -URL: http://dialogs.org.ua/projectuafull.php?mid=13392.

16. Серенко А. Афганистан: политические итоги 2008 года / А. Серенко // Аф-ганистан.Ру. 2009. - 26 янв. - URL: http://www.afghanistan.ru/print/ ?id=14571.

17. Серенко А. «Национальный фронт» уходит с афганской политической сцены / А. Серенко // Афганистан.Ру. 2009. - 23 апр. - URL: http://www. afghanistan.ru/print/?id=14571.

18. Серенко А. Политический кризис в Кабуле вдет к модернизации партийной системы / А. Серенко // Афганистан.Ру. — 2007. — 28 мая. URL: http://www. afghanistan.ru/print/?id=9113.

19. Транснациональная компания: Версия страницы, сохранённая 20.04.2009 // Википедия. -URL: http://ru.wikipedia.org /?oldid=15219662.

20. Федюкин И. Монтеррейский консенсус И. Новые мягкие суверенитеты / И. Федюкин // Полит.ру. URL: http://old.polit.ru/documents/476633.html.1. Монографии, Книги

21. Александров И. А. Монархии Персидского залива: этап модернизации / И.

22. A. Александров. М. : Дело и Сервис, 2000. — 543 с.

23. Афганистан на переходном этапе (сентябрь 2001 июнь 2002 гг.) / Отв. ред.

24. B. Г. Коргун; М. Б. Арунова. Москва: ИВ РАН, ИИИиБВ, 2002. - 281 с.

25. Афганистан. Справочник. -М. : ИВ РАН, Вост. лит., 2000. 256 с.

26. Бартольд В. В. Работы по истории ислама и Арабского Халифата / В. В. Бар-тольд. М. : Восточная литература, 2002. - 784 с.

27. Давыдов А. Д. Афганистан: войны могло не быть, крестьянство и реформы / А. Д. Давыдов. М. : Наука: Вост. лит., 1993. - 180 с.

28. Князев А. А. История Афганской войны 1990-х гг. и превращение Афганистана в источник угроз для Центральной Азии / А. А. Князев. Бишкек: Изд-во КРСУ, 2002. - 272 с.

29. Коргун В. Г. Интеллигенция в политической жизни Афганистана / В. Г. Коргун. М. : Наука, 1983. - 197 с.

30. Коргун В. Г. История Афганистана. XX век / В. Г. Коргун. М. : ИВ РАН: Крафт+, 2004. - 526 с.

31. Ляховский А. А. Трагедия и доблесть Афгана / А. А. Ляховский. — М.: ГПИ ИСКОНА, 1995.-720 с.

32. Марсден П. Талибан. Война и религия в Афганистане / П. Марсден; пер. с англ. Е. Егорова, Е. Клиновая. М.: Городец, 2002. — 173 с.

33. Мец А. Мусульманский ренессанс / А. Мец. М.: Наука, 1966. - 460 с.

34. Рашид А. Талибан. Ислам, нефть и новая Большая игра в Центральной Азии / А. Рашид; пер. с англ. М. Поваляева. М.: Библион - Русская книга, 2003. -368 с.

35. Рейснер И. М. Независимый Афганистан / И. М. Рейснер. — М. : Наука, 1929. 264 с.

36. Рейснер И. М. Развитие феодализма и образование государства у афганцев / И. М. Рейснер. -М. : АН СССР, 1954. -416 с.

37. Сикоев Р. Р. Талибы: религиозно-политический портрет / Р. Р. Сикоев. М.: ИВ Ран «Крафт+», 2004. - 256 с.

38. Слинкин М. Ф. Народно-демократическая партия Афганистана у власти. Время Тараки-Амина (1978-1979 гг.) / М: Ф. Слинкин Симферополь: СГУ, 1999.-359.

39. Снесарев А. Е. Афганистан / А. Е. Снесарев; репринтное издание 1921 г. -М.: Русская панорама, 2002. — 272 с.

40. Спольников В. Н. Афганистан: исламская оппозиция, истоки и цели / В. Н. Спольников. М.: Наука, 1990. - 191 с.

41. Станишевский А. Афганистан / А. Станишевский. М. : Воениздат, 1940 -88 с.

42. Степанова Е. А. Роль наркобизнеса в политэкономии конфликтов и терроризма / Е. А. Степанова. М.: «Весь мир», 2005. - 312 с.

43. Таннер С. Афганистан: история войн от Александра Македонского до падения «Талибана» / С. Таннер; пер. с англ. С. М. Саксина. — М. : Эксмо, 2004. — 448 с.

44. Фукуяма Ф. Сильное государство: Управление и мировой порядок в XXI веке / Ф. Фукуяма. М. : ACT, 2006. - 220 с.

45. Хашимбеков X. Узбеки Северного Афганистана / X. Хашимбеков. М. : ИВ РАН, 1994.-56 с.1. Статьи

46. Дадиани Л. Я. Новая Конституция Афганистана / Л. Я. Дадиани // Советское государство и право. 1965. - № 8. - С. 118-120.

47. Дунаева Ю. В. Государства: несостоявшиеся или другие?: реферативный обзор / Ю. В. Дунаева // Политическая наука. 2007. - № 3. - С. 85-107.

48. Катков И. Е. Социальные аспекты племенной структуры пуштунов / И. Катков // Афганистан: история, экономика, .культура / отв. ред. Ю. В. Ганков-ский. М. : Наука, 1989. - С. 45-73.

49. Коновалов И. П. Афганский тупик / И. П. Коновалов // Международная жизнь. 2008. - № 8-9. - С. 60-66.

50. Коргун В. Г. Афганистан: поиски вектора развития / В. Г. Коргун // Ближний Восток и современность. Сборник статей. Выпуск № 20 / Отв. ред. А. О. Филоник. М. : ИВ РАН, ИИИиБВ, 2003. - С. 289-304.

51. Коргун В. Г. Афганистан принимает новую Конституцию / В. Г. Коргун // Ближний Восток и современность. Сборник статей. Выпуск № 21. / Отв. ред. М. Р. Арунова, А. О. Филоник. -М.: ИИИиБВ, 2004. С. 356-398.

52. Кустарев К. «Неудавшиеся государства» / К. Кустарев // Космополис. -2004.-№2(8).-С. 17-36.

53. Лалетин Ю. П. Государство и племя в политической системе Афганистана / Ю. П. Лалетин // Политические системы и политические культуры Востока / под ред. А. О. Воскресенского. М.: ACT: Восток-Запад, 2007. - С. 412-454.

54. Лалетин Ю. П. Межэтническое взаимодействие в Афганистане / Лалетин Ю. П. // Конфликты на Востоке: Этнические и конфессиональные: Учеб. Пособие для студентов вузов / под ред. А. Д. Воскресенского. М.: Аспект Пресс, 2008.-С. 289-314.

55. Лалетин Ю. П. Ситуация в Афганистане и ее воздействие на южный фланг СНГ / Ю. П. Лалетин // Южный фланг СНГ. Центральная Азия-Каспий-Кавказ: возможности и вызовы для России / Отв. ред. Наринский М.М., Мальгин A.B. -М. : Логос, 2003. С. 246-300.

56. Макаренко В. П. Государство и политический реализм: пути когнитивного сопротивления / В. П. Макаренко // Космополис. — 2006. № 1. - С. 44-62.

57. Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (категории и метод теоретического анализа) / М. Малек // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 2006. - № 3. - С. 84-95.

58. Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (актуальные проблемы) / М. Малек // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 2006.-№ 5. - С. 46-56.

59. Минаев М. Проблематика «слабых государств» в американской аналитике / М. Минаев // Международные процессы. 2007. - Т. 5., № 2. - С. 86-94.

60. Мурадов Г. Социальная структура афганского общества / Г. Мурадов // РАН. Научный Совет по проблемам востоковедения. 1999. - Выпуск № 12 -С. 56-72.

61. Пискунова Н. Распад государства: локальный феномен или глобальная угроза? К вопросу о кризисе в Сомали 1990-2008 гг. / Н. Пискунова // Космополис. 2008. - № 3 (22). - С. 79-86.

62. Саутов В. Н. Сирийские алавиты в новейшее время / В. Н. Саутов // Арабский мир в конце XX века. Материалы 1-ой конференции арабистов ИВ. РАН / отв. ред. Б. Г. Сейранян, А. О. Филоник. М. : ИИИиБВ и ИВ РАН, 1996. - С. 34-47.

63. Саутов В. Н. Алавиты: социально-политические и идейные истоки вероучения / В. Н. Саутов // Ближний Восток и современность / отв. ред. М. Р. Ару-нова. -М.: ИИИиБВ, 1995.-С. 25-36.

64. Слинкин М. Ф. Клерикальная оппозиция в Афганистане в 60-70-х гг. XX в. / М. Ф. Слинкин // Культура народов Причерноморья. — 2001. — № 22. С. 221-228.

65. Слинкин М. Ф. Этническая проблема в Афганистане / М. Ф. Слинкин // Культура народов Причерноморья. 2005. - № 66. — С. 46-60.

66. Слинкин Ю. М. «Ассоциация братьев-мусульман» и исламизм в Афганистане / Ю. М. Слинкин // Культура народов Причерноморья: научный журнал. -2006.-№93.-С. 75-80.

67. Хрусталев М. Международные аспекты социально-политической стабильности / М. Хрусталев // Международные процессы. 2008. — Т. 64. № 2. - С. 48-60.

68. Список использованной литературы и источников на иностранных языках1. Источники

69. Afghanistan // CIA The world Factbook. URL: https://www.cia.gov/library/ publications/the-world-factbook/geos/af.html.

70. Afghanistan Annual Opium Poppy Survey 2001. Islamabad: UN International Drug Control Programme (UNDCP). Country Office for Afghanistan, 2001. - 24 p. - URL: http://www.unodc.org/pdf/publications/report2001-10-16l.pdf.

71. Afghanistan in 2009. A Survey of the Afghan People. // Asia Foundation. AINA, Kabul, 2009 230 p. - URL: http://asiafoundation.org/resources/pdfs/ Afghanis-tanin2009.pdf.

72. Afghanistan Opium Survey 2003. October 2003. 11 UN Office on Drugs and Crime (UNODC). 97 p. - URL: http://www.unodc.org/pdf/afg/afghanistan opiumsurvey2003 .pdf.

73. Afghanistan Opium Survey 2008. November 2008. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC). 132 p. - URL: http://www.unodc.org/documents/crop-monitoring /AfghanistanOpiumSurvey2008.pdf.

74. Afghanistan Opium Survey 2009. Summary Findings. September 2009. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC). 32 p. — URL: http://www.unodc.org /documents/crop-monitoring/Afghanistan/Afghanistanopiumsurvey2009 summary.pdf.

75. Constitution of the Islamic Republic of Afghanistan. 26 January 2004. // Office of the President of the Islamic Republic of Afghanistan. URL: http://president.gov.af /srooteng.aspx?id=68.

76. Country Reports on Terrorism 2004. April 2005 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterterrorism. — 136 p. URL: http://www.state.gov/ documents/organization/45313.pdf.

77. Country Reports on Terrorism 2005. April 2006 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterterrorism. 292 p. - URL: http://www.state.gov/ documents/organization/65462.pdf.

78. Country Reports on Terrorism 2006. April 2007 // U.S. Department of State Office of the Coordinator for Counterterrorism. — 336 p. URL: http://www.state.gov/ documents/organization/83383.pdf.

79. Eurasia Insight: Big Regional Differences Found in Major Afghanistan Poll. 14 Julie 2004. // Eurasianet.org. URL: http://www.eurasianet.org/departments /insight/ articles/eav071404apr.shtml.

80. Fragile and Conflict-Affected Countries: Background / World Bank. URL: http://go. worldbank.org/JHPKRCXS40.

81. Fragile States Strategy. PD-ACA-999. January 2005 //U.S. Agency for International Development (USAID) 18 p. - URL: http://www.usaid.gov/policy /2005fragile states strategy.pdf.

82. Krakowski E. D. The Future of Afghanistan statement. 7 November 2001 / E. D. Krakowski // U.S. The House Committee on International Relations. URL: http://foreignaffairs.house.gov.

83. On the Brink: Weak State and U.S. National Security. August 2004 / Commission on Weak States and US National Security. The Center for Global Development. -76 p. URL: http://www.cgdev.org/doc/books/weakstates /FullReport.pdf.

84. The Opium Economy in Afghanistan: An International Problem. E.03XI.6. // UN Office on Drugs and Crime (UNODC).- N.Y. : United Nations, 2003. 222 p. -URL: http://www.unodc.org/documents/data-and-analysis/afgopium economy 2003.pdf.

85. Stabilization and Reconstruction: Building Peace in a Hostile Environment hearing. 16 June 2005 // Testimony of J. Kunder. Committee on Foreign Relations US Senate. URL: http://foreign.senate.gov/hearings/2005/hrg050208 a.html. '

86. Wali S. Afghanistan statement. 30 October 1997 / S. Wali // U.S. Congressional Human Rights Caucus. URL: http://googleblog.blogspot.com/./human-rights-caucus-briefing.html.

87. World Drug Report 1997 // UN International Drug Control Programme (UNDCP). Oxford: Oxford Univ. Press, 1997. - 332 p.

88. World Investment Report 2001. Promoting Linkages. September 2001 // UN Conference on Trade and Development (UNCTAD). 382 p. - URL: http://www.unctad.org/en/docs/wir200 len.pdf.1. Интернет-публикации

89. Carment D., Prest S. Assessing the Circumstances and Forms of Canada's Involvement in Fragile States: Towards a Methodology of Relevance and Impact / D. Carment, S. Prest // CIFP. URL: http://www.carleton.ca/cifp.

90. Central Asia: Drugs and Conflict. ICG Asia Report № 25. November 2001. // International Crisis Group. 37 p. - URL: http://www.who.int/disasters/repo/ 7456.pdf.

91. Cohen S. The State and the Challenge of «New Actors» / S. Cohen // France. Diplomatie Ministère des Affaires • étragèet européennes. - URL: http://www.diplomatie. gouv.fr/fr/IMG/pdf0204-Cohen-GB.pdf.

92. Countiy Policy and Institutional Assessments. Assessment Questionnaire. December 2007. // World Bank Operations Policy and Country Services. 46 p. -URL: http://siteresources.worldbank.orgЯDA/Resources/CPIA2007Questionnaire .pdf.

93. Country Ranking Table 2007. // CIFP. URL: http://www.carleton.ca/cifp/app/ ffsranking.php.

94. Dempsey G. T. Old Folly in a New Disguise: Nation Building to Combat Terrorism / G. T. Dempsey // Cato Institute Policy Analysis. 2002. - № 429. - URL: http://www.cato.org/pubs/pas/pa429.pdf.

95. Failed and Fragile States // CIFP. URL: http://www.carleton.ca/cifp/ffs.htm.

96. Failed and Fragile States. Data and Methodology // CIFP. URL: http://www.carleton.ca/ciip/ffsdatamethodology.php.

97. Fjordman M. Is the Nation State Obsolete? / M. Fjordman // The Brussels Journal on Mon. 2006. - June 5. - URL: http://www.brusselsjournal.com /node/1101.

98. Fragile and Post-Conflict Countries: Background // The World Bank. URL: http://go.worldbank.org/JHPKRCXS40.

99. Giustozzi A. The Debate on Warlordism: the Importance of Military Legitimacy. Discussion Paper № 13. October 2005. / A. Giustozzi // Crisis states programme. Development Research Centre. 25 p. - URL: http://www.crisisstates.com /do wnload/dp/dpl 3.pdf

100. Giustozzi A. Warlords into businessmen: the Afghan transition 2002-2005 / A. Giustozzi // Development Research Centre LSE. URL: http://www.brad.ac.uk/ acad/twe/papers/Giustozzi,Antonio-WarlordsintoBusinessmenthecase of Afghanistan.pdf.

101. Index of Failed States 2006 // The Fund for Peace. URL: http://www.fundforpeace.org/web/index.php?option=comcontent&task=view&i d=104&Itemid=324.

102. Index of Failed States 2009 // The Fund for Peace. URL: http://vAvw.fundforpeace.org/web/index.php?option=comcontent&task=view&i d=99&Itemid=140.

103. Kaplan R. The Coming Anarchy / R. Kaplan //Atlantic Monthly 1994. - February. - URL: http://www.theatlantic.com/magazine/archive/1994/02/the-coming-anarchy/4670/.

104. Lock P. From the Economics of War to Economies of Peace. The dynamics of shadow globalization and the diffusion of armed violence as an obstacle to build peace/ November 2002. / P. Lock. URL: http://www.peter-lock.de/txt/ winter-school.php.

105. NationMaster World Statistic, Country Comparisons. -, URL: http ://www.nationmaster.com.

106. Perl R. F. Taliban and the Drug Trade. CRS Report for Congress. RS21041. October 2001. / R. F. Perl // Congressional Research Service 5 p. - URL: http://fpc.state.gov/documents/organization/6210.pdf.

107. Potter D. W. State Responsibility, Sovereignty and Failed States. September 2004. / D. W. Potter // University of Tasmania School of Government 16 p. -URL: http://www.adelaide.edu.au/apsa/docspapers/Others/potter.pdf.

108. Roashan G. R. Pros and Cons of Federalism in Afghanistan / G. R. Roashan // Institute for Afghan Studies. URL: http://users.tns.net/~mroashan/politics/ countrycomer/CCorner2/ProsAndConsOfFederalismInAfghanistan.pdf.

109. State Failure Revisited II: Actors of violence and Alternative Forms of Governance. INEF Report № 89. // Institut fur Entwicklung und Frieden. 2007. - 72 p. - URL: http://inef.uni-due.de/page/documents/Report89.pdf.

110. State Failure Task Force Report: Phase III Findings. September 2000. // Task Force for State Failure. — 234 p. URL: http://globalpolicy.gmu.edu/pitf/SFTF %20Phase%20III%20Report%20Final.pdf.

111. Tariq M. O. Tribal Security System (Arbakai) in Southeast Afghanistan. Occasional Paper № 7. December 2008. / M. O. Tariq // Crisis states programme. Development Research Centre. 22 p. - URL: http://www.crisisstates.com /download/op/OP7Tariq.pdf.

112. Amstutz J. B. Afghanistan: The First Five Years of Soviet Occupation / J. B. Amstutz. Wash. D.C. : National Defense Univ. Press, 1986. - 575 p.

113. Ch'en J. The military-gentry coalition: China under the warlords / J. Ch"en. — Toronto: Toronto-York Univ. Joint Centre on Modem East Asia, 1979. 201 p.

114. Creveld Martin van. The Rise and Decline of the State Paperback / Martin van Creveld. Cambridge: Cambridge University Press, 1999. — 448 p.

115. Collapsed States. The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority / ed. by I. W. Zartman. — L. : Lynne Rienner Publishers, 1995. 303 p.

116. Fukuyama F. State-Building: Governance and World Order in the 21st Century / F. Fukuyama. N.Y. : Cornell University Press, 2004. - 160 p.

117. Kellet N. A. External Involvement in Afghanistan. Policy Group Report 2016 / N. A. Kellet. Ottawa: Department of National Defense, Directorate of Strategic Analysis. - 2000. - 54 p.

118. Krasner S. D. Sovereignty. Organized Hypocrisy / S. D. Krasner. — Princeton: Princeton Univ. Press, 1999. 248 p.

119. McCord E. The power of the Gun, the Emergence of Modern Chinese Warlord-ism / E. McCord. Berkeley: Univ. of California Press, 1993. - 436 p.

120. Naqvi Z. Afghanistan-Pakistan Trade Relations / Z. Naqvi. — Islamabad: World Bank, 1999. 170 p.

121. Naylor R. T. Wages of Crime: Black Markets. Illegal Finance, and the Underworld Economy / R. T. Naylor. -N.Y. : Cornell Univ. Press, 2002. 400 p.

122. Jackson R. H. Quasi-states: Sovereignty, international relations and the third world / R. H. Jackson. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1993. - 240 p.

123. Rubin B. The Fragmentation of Afghanistan. State Formation and Collapse in the International System / B. Rubin. New Haven: Yale University Press, 2002. -420 p.

124. Smyth A. P. Warlords and Holy Men. Scotland AD 80-1000 / A. P. Smyth. -Edinburg: Edinburg Univ. Press, 1984. 279 p.

125. Warlords, Artists and Commoners. Japan in the Sixteenth Century / Ed. By G. Elison, B. L. Smith. Honolulu: Univ. Press of Hawaii, 1981. - 356 p.

126. Wilder D. N. Afghanistan. Its people, its society, its culture / D. N. Wilder. -New Haven: HRAF Press, 1962. 362 p.

127. When States Fail: Cause and Consequences / Ed. by Robert I. Rotberg. Princeton: Princeton University Press, 2003. - 336 p.1. Статьи

128. Afghanistan's Draft Constitution Draws Criticism // The Voice of America. — Washington. 2003. - November 7.

129. Akbar S. A. Tribes and States in Waziristan / S. A. Akbar // The Conflict of Tribe and State in Iran and Afghanistan / Ed. by Tapper R. N.Y. : St. Martins's Press, 1983.-P. 196-224.

130. Amin T. Afghan resistance: Past, present and future / T. Amin // Asian Survey. 1984. - Vol.24, № 4. - P. 373-399.

131. Anderson J. W. Khan and Khel: Dialectics of Pakhtun tribalism / J. W. Anderson // The Conflict of Tribe and State in Iran and Afghanistan / Ed. by Tapper R. -N.Y.: St. Martins"s Press, 1983. P. 19-49.

132. Chouvy P.-A. Golden crescent / P.-A. Chouvy // Encyclopedia of Modern Asia / Ed. by B. Levinson, K. Christensen. Chicago: Scribners, 2002. - P. 441-443.

133. Compagnon D. Somali armed movements / D. Compagnon // African Guerrillas / Ed. by C. Clapham. Oxford: James Currey, 1998. - P. 72-93.

134. Doornbos M. State collapse and fresh starts: Some critical reflections / M. Doornbos // Development and change. 2002. - Vol. 33 № 5. - P. 797-815.

135. Eide E. B. Conflict entrepreneurship: On the art of waging civil war/ PRIO Report № 4. / E. B. Eide // The International Peace Research Institute, Oslo (PRIO). 1997.-P. 41-69.

136. Forbes Magazine. 1999. - July 5.

137. Gretchen P. Massacres prompt fears of ethnic escalation / P. Gretchen // The Associated Press. 1998. - February 15.

138. Helman G., Ratner S. Saving Failed States / G. Helman, S. Ratner // Foreign Policy. Winter 1992/1993. - № 89. - P. 3-20.

139. Krause K. Jutersonke O. Seeking out the State: Fragile States and International Governance / K. Krause, O. Jutersonke // Politorbis. 2007. - № 1(42). - P. '5-12.

140. Krauthammer Ch. The Unipolar Moment Revisited United States World Dominance / Ch. Krauthammer // The National Interest. - Winter 2002/2003. -№70.-P. 5-17.

141. Marten K. Warlordism in Comparative Perspective / K. Marten // International Security. Winter 2006/2007. - Vol. 31, № 3. - P. 41-73.

142. Milliken J., Krause K. State failure, state collapse and state reconstruction / J. Milliken, K. Krause // Development and change. 2002. - Vol. 33 № 5. - P. 753774.

143. Rahimullah Y. Taliban head says Rabbani sabotaging UN peace efforts / Y. Rahimullah // News. 1995. - 2 February.

144. Rotberg R. I. Failed States, Collapsed States, Weak States: Causes and Indicators // State Failure and State Weakness in a Time of Terror / ed. by R. I. Rotberg. -W.: Brookings Institution Press, 2003. P. 1-28.

145. Rubin B. R. The Political Economy of War and Peace in Afghanistan / B. R. Rubin // World Development. 2000. - Vol. 28, № 20. - P. 1789-1803.

146. Saikal A. Dimensions of state disruption and international responses / A. Saikal // Third world quarterly. 2000. - Vol. 21, № 3. - P. 39-49.

147. Schetter C., Glassner R., Karokhail M. Beyond Warlordism. The Local Security Architecture in Afghanistan / C. Schetter, R. Glassner, M. Karokhai // Internationale Politik Gesellshaft. 2007. - № 2. - P. 136-152.

148. Sick G. The Coming Crisis in the Persian Gulf / G. Sick // The Washington Quarterly. 1998. - Vol. 21. - P. 195-212.

149. Shalinsky A. C. Islam and Ethnicity: The Northern Afghanistan Perspective / A. C. Shalinsky // Central Asian Survey. 1982. - №2/3. - P. 71-83.

150. Stohl R., Stohl M. Totally Flawed? U. S. Policy Toward Failed States / R. Stohl, M. Stohl // The Defense Monitor. 2001. - № 8. - 25 p.

151. Tilly Ch. War Marking and State Marking as Organized Crime / Ch. Tilly // Bringing the State Back In / ed. by P. Evans, D. Rueschemeyer, T. Skocopol. -Cambridge: Cambridge University Press, 1985.-P. 170-187.

152. Whittacker D. Landlords and warlords in the latter Roman Empire / D. Whit-tacker // War and society in the Roman Empire / Ed. by J. Rich, G. Shipley. -N.Y. : Routledge. 1993. P. 94-120.