автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Проза Халимат Байрамуковой

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Чеккуева, Лариса Умаровна

Глава

I. Халимат Байрамукова в контексте развития карачаевской прозы

Глава

II. Традиции и новаторство в прозе Х.Байрамуковой («Годы и горы», «Чолпан»)

Глава

III. Новационные особенности поздней прозы Х.Байрамуковой

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Чеккуева, Лариса Умаровна

Актуальность исследования. История становления нового общества, активизация народного потенциала на новых морально-нравственных и нормативно-поведенческих основаниях совершенно естественно была основной и практически единственной темой творчества Халимат Байраму-ковой. Но даже в узких рамках требований соцреалистической доктрины карачаевская писательница сумела преодолеть долгий путь от наивно-просветительских произведений эпохи политического и социально-идеологического заказа до действительно оригинальных произведений, положивших, в числе немногих прочих, начало новой карачаевской прозе - прозе специфически национальной и самостоятельной.

Анализ романов Халимат Байрамуковой 1960-х, некоторых рассказов этого же и более позднего периода однозначно свидетельствует о её роли в истории развития национальной прозы - роли первопроходца и новатора. Именно ее эстетические находки, ее опыт в деле освоения новых сюжетных конструкций, новых психологических и морально-нравственных типов персонажей во многом определили пути развития современной карачаевской литературы, ее сегодняшнее лицо.

Так называемый «форсированный» или «ускоренный» тип эволюции карачаево-балкарской прозы обусловил одновременное вхождение в ее пространство различных конструктивных моделей сюжетного развития, различных как по характеристикам стадиально-генеративного плана, так и по диспозициональному авторскому присутствию. Однако национальные авторы в полной мере реализовали возможности «чрезэтапного» скачка, характерного для форсированного типа развития литературных систем, уже к середине 1970-х вплотную подойдя к использованию в ткани своих произведений сложных хронотопов с изолированными этико-эстетическими структурами.

Данный этап, который может и должен оцениваться как переходный, с нашей точки зрения представляет сугубую важность в аспекте формирования корректного аппарата аксеологической стратификации любого народа современной России, естественно - и карачаевского. Однако эта стадия развития культурного пространства этноса в очередной раз оказалась прерванной социальными катаклизмами. Национальные республики Российской Федерации, в частности - субъекты Северного Кавказа, в определенном смысле являются зоной, где процессы и эволюционные движения всех областей жизнедеятельности страны присутствуют в наиболее яркой, зачастую крайней форме. С этой точки зрения регион представляется автору исследования своеобразной моделью культуры государства в целом, моделью, для которой характерно форсированное развитие базовых направлений любых видов художественной эволюции - с одной стороны, и с другой - такое же ускоренное развитие негативных флуктуаций в общей системе эстетического пространства РФ.

Общий анализ ситуации, сложившейся на сегодняшний день в национальной, в частности - карачаевской прозе, позволяет утверждать, что проблемы формирования и развития парадигмы национальной культуры во всей широте ее спектра могут быть отнесены к сфере знаковых соотношений современного социума. По мере развития цивилизационного ценза, если угодно - уровня организации социума, они приобретают все более и более многоплановый характер, охватывают новые, часто трудно-ожидаемые области функционирования и на определенных стадиях развития выходят за рамки второстепенных по отношению к обществу вопросов, перерастая в своеобразный механизм генерации сущностных параметров социальной среды, мощный инструмент реализации стратегических целей государства, а главное — всегда являясь точным индикатором и идентификатором этих целей.

В этом аспекте творчество карачаевской писательницы, попытка оценки ее наследия приобретают особый оттенок, ее уникальное положение в общем контексте развития национальной литературы в качестве автора, наиболее полно воплотившего общие тенденции развития практически всех этапов эволюции эстетического сознания карачаевского народа, полностью определяют актуальность избранной темы.

Цели и задачи исследования. Цель реферируемой работы - описание и анализ особенностей повествовательной манеры Х.Байрамуковой, выявление специфических черт ее индивидуального стиля и определение ее положения, роли и значения в общем контексте эволюционного движения новописьменной прозы.

В этой связи решается несколько задач:

- определяется стадиальность поступательного эволюционного движения Х.Байрамуковой;

- вычленяются свойственные ей методы типизации героев и построения сюжета;

- анализируются моменты эволюционного изменения комплекса стилеобразующих черт прозы Х.Байрамуковой;

Научная новизна диссертационной работы. Определив для себя место и роль Х.Байрамуковой в развитии карачаевской прозы в качестве своеобразного переходного звена между различными стадиями эволюционных форм национальной литературы и рассматривая ее произведения именно в этом аспекте, мы столкнулись с тем, что с этого угла зрения собственно проза карачаевской писательницы отнюдь не избалована вниманием ученых.

В качестве одной из составляющих аргументационной базы ее проза в той или иной степени затрагивается практически всеми литературоведами региона, но - не более того. Исключение составляют лишь исследования Н.Кагиевой (34) и А.Караевой (36), значительная часть работы последнего ученого посвящена именно прозаическим произведениям Х.Байрамуковой. Однако необходимо отметить, что монографическое исследование Кагиевой было опубликовано в 1966 году и, естественно, при всех своих достоинствах отмечено вполне естественной для своего времени идеологической доминантой в оценке творчества писательницы. В работе же Караевой акцент сделан на освещение моментов формирования образных и сюжетных дефиниций общего плана в произведениях карачаевской писательницы. Основной целью же нашего исследования были анализ развития методов и способов реализации авторского замысла в смысле его конфликта, воплощения определенных социальных и нравственно-этических тенденций в литературных героях, моделях представления оппозиции различных этических систем и отражение специфичности мышления X. Байрамуковой в особенностях сюжетного построения ее произведений.

Методологическая основа. В целом национальная проза Северного Кавказа изучена глубоко и многосторонне. Проблемы генезиса жанровых повествовательных форм и их развития подробно освещены в работах, явившихся теоретической и методологической базой нашей диссертации - исследованиях таких ученых, как Х.Баков(б), Л.Бекизова(8;9;10;11), Г.Гамзатов(19), А.Караева(35;36;37), А.Мусукаева(53;54), К.Султанов(65), З.Толгуров(69;70), В.Тугов(71), Ю.Тхагазитов(73), К.Шаззо (74;75), многих других.

Можно утверждать, что в целом в вопросах эволюционного развития национальной прозы Северного Кавказа, их взаимодействия и влияния на них русской литературы на сегодняшний день практически не осталось белых пятен. В нашем исследовании мы постарались максимально опираться на накопленный фонд литературоведческой мысли региона, применяя комплексные методы исследования. Непосредственный анализ творчества Х.Байрамуковой велся с использованием положений, выдвинутых и разработанных в книгах и статьях, С.Акачиевой, Н.Кагиевой, А.Караевой (2), Т.Чанкаевой(79), некоторых других ученых.

Естественно, что в своей работе мы опирались и на общетеоретическую базу, на многочисленные труды ученых напрямую, либо попутно касавшихся проблем формирования художественной концепции личности в литературе, в частности - в советской, специфики этого процесса в новописьменных литературах: М.Арнаудов(5), М.Бахтин(7), Ю.Борев(15;16), Г.Гамзатов(19), Г.Гачев(20;21), Н.Гей(22;23), Л.Гинзбург(24), К.3елинский(32), Ю.Кузьменко(45), Г.Ломидзе(48), Н.Надьярных, С.Петров(59), Б.Сучков(64;67), А.Чичерин(78), многих других.

Теоретическая и практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы в научно-педагогических целях, в практике учебного процесса ВУЗов и школ Карачаево - Черкесской Республики. Некоторые положения работы могут быть приняты в качестве дополнения к существующей на сегодня картины эволюционного движения национальной прозы.

Апробация результатов диссертационного исследования. Реферируемая работа обсуждалась на заседаниях отдела карачаево-балкарской литературы Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований, а также на расширенном заседании кафедры русской литературы Кабардино-Балкарского государственного университета. Отдельные положения диссертационного исследования опубликованы в материалах научно -практической конференции и двух журнальных статьях.

Структура диссертации. Структура работы соответствует избранной теме исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Проза Халимат Байрамуковой"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Так называемый «форсированный» или «ускоренный» тип эволюции карачаево-балкарской прозы обусловил одновременное вхождение в ее пространство различных конструктивных моделей сюжетного развития, различных как по характеристикам стадиально-генеративного плана, так и по диспозициональному авторскому присутствию.

На первых этапах существования национальной прозы, характеризующихся жестким диктатом установок идеологической среды, сюжетная полифония не могла реализоваться в сфере конфликтно-обозначенного действия и выступала в латентной форме, выявляясь в виде своеобразных вставок «изолированного» представления природы и отдельных объектов. В этом смысле индифферентное, почти эпическое описание гор, например, у Этезова («Камни помнят») выполняет ту же конструктивную роль, что и развернутое, чрезмерно детализированное и полностью излишнее описание внешности отрицательных героев в первых прозаических опытах карачаевских и балкарских писателей - с той лишь разницей, что собственно оценка отрицательных персонажей была сюжетно оправдана, в отличие от многочисленных подробностей их телосложения, походки и пр.

Полифоническое сюжетное начало карачаево-балкарской прозы выявилось в основном с приходом в нее новой волны авторов, чье формирование и развитие проходило уже в новых идеологических условиях и предполагало известную свободу мышления. Среди карачаевских писателей это прежде всего были Х.Байрамукова и М.Батчаев, у балкарцев в этом ряду, несомненно, находятся З.Толгуров и А.Теппеев. Становление полифонического качества национальной прозы ознаменовалось появлением произведений, имеющих некую вариативность оценочных характеристик героев - вариативность, выходящую за рамки традиционного безальтернативного описания, когда коммунист и председатель парткома безусловно положителен, а кулак и князь (так же однозначно) отрицателен.

Затем появляются произведения, в которых авторская позиция по отношению к полихромным персонажам получает подтверждение в пространственно-временной среде, а следовательно - в известной самостоятельности и самодостаточности связанных с ними сюжетных линий - «Годы и горы», «Чолпан» Х.Байрамуковой, «Алые травы» и «Эрирей» З.Толгурова, «Солнце не заходит» и «Пересоленный чурек» А.Теппеева.

Это, собственно говоря, произведения, в которых явление сюжетной полифонии реализовано уже в полной мере, более того - именно оно определяет основное эстетическое качество повествования.

Однако национальные авторы в полной мере реализовали возможности «чрезэтапного» скачка, характерного для форсированного типа развития литературных систем, уже к середине 1970-х вплотную подойдя к использованию в ткани своих произведений сложных хронотопов с изолированными этико-эстетическими структурами. Архитектоническое качество произведений подобного рода обеспечивало возможность сосуществования в повествовательном пространстве различных нравственных систем, причем сосуществования аксеологически неидентифицируемого и оправданного с точки зрения автора.

Появление произведений подобного рода означало переход национальной прозы на новую стадию развития, что, в масштабах всей многонациональной литературы страны, ознаменовалось массированной интервенцией национальных форм в ареал бытования русской прозы. Именно в конце 1970-х - первой половине 1980-х годов определяющими тенденциями развития русской прозы становятся широкое употребление мифологем и автономных сюжетных блоков - явления, сформированного в недрах национальных литературных систем.

Данный этап, который может и должен оцениваться как переходный, с нашей точки зрения представляет сугубую важность в аспекте формирования корректного аппарата аксеологической стратификации любого народа современной России, естественно - и карачаевского. Однако эта стадия развития культурного пространства этноса оказалась - в который раз! - прерванной социальными катаклизмами.

Сегодняшнее же положение Российской Федерации, ситуация, сложившаяся в ее культуре, острейшие коллизии государственного строительства и государственного обустройства, наличие многочисленных конфликтных зон в политическом и этнополитическом пространстве, другие, требующие пристального внимания моменты жизнедеятельности общества, не только определяют, но и должны определять современную мен-тальность народа.

Национальные республики Российской Федерации, в частности -субъекты Северного Кавказа, в определенном смысле являются зоной, где процессы и эволюционные движения всех областей жизнедеятельности страны присутствуют в наиболее яркой, зачастую крайней форме. С этой точки зрения регион представляется автору исследования своеобразной моделью государства в целом, моделью, для которой характерно форсированное развитие базовых направлений любых видов культурной эволюции - с одной стороны, и с другой - такое же ускоренное развитие негативных флуктуаций в общей системе эстетического пространства РФ.

Общий анализ ситуации, сложившейся на сегодняшний день в национальной, в частности - карачаевской прозе, позволяет утверждать, что проблемы формирования и развития парадигмы национальной культуры во всей широте ее спектра, могут быть отнесены к сфере знаковых соотношений современного социума. По мере развития цивилизационного ценза, если угодно - уровня организации социума, они приобретают все более и более многоплановый характер, охватывают новые, часто трудно-ожидаемые области функционирования и на определенных стадиях развития выходят за рамки второстепенных по отношению к обществу вопросов, перерастая в своеобразный механизм генерации сущностных параметров социальной среды, мощный инструмент реализации стратегических целей государства, а главное - всегда являясь точным индикатором и идентификатором этих целей.

Поэтому естественно, что проблемный ряд, вопросы эволюции культурного пространства тесно переплетаются с общей проблематикой государства, всегда находясь с ней во взаимообусловленной связи.

В этом аспекте творчество карачаевской писательницы, попытка оценки ее наследия приобретает особый оттенок. Как мы попытались показать, проза Халимат Байрамуковой в своем развитии прошла несколько стадий. Первоначальные повествовательные модели карачаевской писательницы, наблюдавшиеся в довоенный период и в первой половине 1960-х годов, базировались в основном на последовательном однонаправленном развитии сюжета, чаще всего связанном с героем, воплощавшем в себе все идеологические требования времени.

Однако с самого момента обращения Х.Байрамуковой к повествовательным жанрам ее стиль отличало эмоциональное своеобразие, тонкость лирического описания, что видится нам результатом действия поэтической составляющей ее таланта. Долгое время глобальные изменения в идеологии и формах управления обществом, постоянные социальные подвижки и катаклизмы, обусловившие совершенно особую эстетико-идеологическую среду СССР, полностью определяли характер образных, тематических, идейных и структурных уровней ее произведений.

Поэтому история становления нового общества, активизация народного потенциала на новых морально-нравственных и нормативно-поведенческих основаниях совершенно естественно и неотвратимо была основной и практически единственной темой творчества Халимат Байрамуковой. Но даже в узких рамках требований соцреалистической доктрины карачаевская писательница сумела преодолеть долгий путь от наивно-просветительских произведений эпохи политического и социально-идеологического заказа до действительно оригинальных произведений, положивших в числе немногих прочих начало новой карачаевской прозе -прозе специфически национальной и самостоятельной. Анализ ее романов 1960-х, некоторых рассказов этого же и более позднего периода однозначно свидетельствует о роли Халимат Байрамуковой в истории развития национальной прозы - роли первопроходца и новатора. Именно ее эстетические находки, ее опыт в деле освоения новых сюжетных конструкций, новых психологических и морально-нравственных типов персонажей во многом определили пути развития современной карачаевской литературы, ее сегодняшнее лицо.

В нашем исследовании мы постарались акцентировать внимание именно на тех новационных моментах, которые были разработаны Халимат Байрамуковой. Конечно, многое осталось вне поля нашего зрения, мы вполне отдаем себе отчет в том, что обошли своим внимание ряд существенных моментов, таких, как, например, контаминационный анализ произведений Байрамуковой в общем контектсте литературы Северного Кавказа и всей страны, или - стилевое многообразие крупных произведений карачаевской писательницы.

По всей видимости, было бы целесообразно, если бы анализ эволюции прозы Байрамуковой начался с ее довоенных очерков, а также проводился бы в тесной связи с обзором прозы других - карачаевских и балкарских - писателей ее поколения. Однако «нельзя объять необъятное».

Творчество Байрамуковой, даже с учетом того влияния, которое оказывали на нее идеологическое и эстетическое окружение и среда, настолько многогранно и значаще, составляющие ее концептуальных воззрений настолько разнообразны, что в рамках диссертационного исследования не может быть рассмотрено в полном объеме, во всей парадигме конституционных элементов. Поэтому мы сознательно ограничились как в смысле набора анализируемых произведений, так и в отношении самого объектного материала.

Исходя из проведенной нами работы, мы пришли к ряду, на наш взгляд, достаточно аргументированных выводов, которые могут считаться значимыми для понимания характерных особенностей развития не только прозы Халимат Байрамуковой, не только карачаевской, но и всей новописьменной литературы советского периода в целом.

Халимат Байрамукова в этом смысле явилась своеобразным связующим звеном между поколениями карачаевских писателей - во-первых. Во вторых, мы считаем, что именно она наиболее успешно продемонстрировала пути выхода из систем шаблонных и вторичных повествовательных форм на рубеже 1960-х - 1970-х годов. Одновременно некоторые тематические и атрибутивные уровни ее произведений (особенно это касается романа «Чолпан») свидетельствуют о формировании в национальной прозе сразу двух направлений эволюционирования: романа-исследования психосоциальных и этико-моральных систем и романа-хроники, романа широкого многособытийного повествования, отмеченного большим количеством персонажей.

Никак не претендуя на полную завершенность положений нашего диссертационного исследования, мы тем не менее предлагаем несколько выводов, касающихся моментов архитектоники прозаических произведений Х.Байрамуковой.

Анализ пространственно-временных объемов рассказов Х.Байрамуковой выявляет специфическую черту их представления, прослеживающуюся в качестве стилеобразующего фактора как в ранних произведениях автора, так и в зрелом ее творчестве.

Речь идет о четко выраженном тяготении Х.Байрамуковой к актуализированному, локализованному в рамках текущего момента и в границах наличествующего пространства, повествованию.

Зачастую экспозиционное обрамление сюжетного развития ее рассказов оформлено в виде рефлекторно значимых сиюминутных презентаций, исключающих любые версии дистанциированного временного описания. Это могут быть звукоподражания с дальнейшим ситуативным представлением («Кузница»), а могут быть и подчеркнуто сенсоризиро-ванные картины, функциональное значение которых в смысле пространственно-временной определенности в ареале «здесь и сейчас» очевидно («Ложь, похожая на правду, или правда, похожая на ложь.»).

С точки зрения пространственно-временной идентификации подобные архитектонические элементы рассказов Х.Байрамуковой абсолютно однозначны и весьма обычны в ее творческой практике - по крайней мере около четверти ее рассказов имеют зачины подобного типа. Гораздо больший интерес в аспекте понимания особенностей пространственно-временного мышления автора представляют экспозиционные модели, близкие к традиционным.

Даже чисто механическое сопоставление соотношений глагольных единиц во вступительных частях рассказов Х.Байрамуковой выявляет неоспоримое предпочтение писательницей форм настоящего времени, переводящих любое описание в разряд аттрактивно реализованных в реальном времени восприятия.

При этом даже использование глагольных единиц в прошедшем времени отмечается лишь в составе временных циклов актуального плана, что неизбежно получает подтверждение в повествовательно-подчиненном их положении по отношению к сюжетно-значимым элементам настоящего времени, иногда подчеркнутого континиусным характером действия: «Июнь уже полностью вылил свои краски на природу, а Маммет, даже лежа под двумя одеялами, холодом пронизываемый до костного мозга, дрожит (делает гыз-гыз).».

Обзор рассказов Х.Байрамуковой позволяет утверждать - актуализированное хронотопическое единство ее малой прозы является неотъемлемым качеством повествовательной манеры писательницы, и обусловлено оно, скорей всего, особенностями организации личности автора на уровне психотипа. Сказанное может быть подтверждено анализом ее крупных произведений, в которых также доминирует сиюминутное («в сейчас и здесь») сюжетное развитие, зафиксированное в конструктивных деталях вербального плана. Даже романное пространство Х.Байрамуковой акцентированно приближено к реальному моменту читательского восприятия, а временные экскурсы чаще всего вкраплены в монологические объемы, либо даны в среде константных реалий, служащих своеобразной связью временных пластов повествования.

Функциональное качество подобного хронотопического построения понятно - Х.Байрамукова таким образом добивается повышенной эмоциональной значимости описываемого, его рефлекторной актуализации.

Тяготение на уровне организации мышления к одномоментно-локализованным в настоящем представлениям реализовалось у Х.Байрамуковой и в ее драматических произведениях, приближенных ко времени реального восприятия по определению.

144

Список использованных сокращений:

Х.Б.1 - Халимат Байрамукова. Годы и горы. Черкесск, 1964.

Х.Б.П - Халимат Байрамукова. Чолпан. Черкесск, 1970.

Х.Б.Ш/1 - Халимат Байрамукова. Вечные всадники. В кн. Айран. М., 1984,

Х.Б.Ш/2 - Халимат Байрамукова. Наша бабушка. В кн. Айран. М., 1984.

Х.Б.Ш/З - Халимат Байрамукова. Черное платье. В кн. Айран. М., 1984.

Х.Б.Ш/4 - Халимат Байрамукова. Айран. В кн. Айран. М., 1984.

Х.Б. IV/1 - Халимат Байрамукова. Старики. В кн. Кузница. Черкесск, 1987

Х.Б.1У/2 - Халимат Байрамукова. Глава семьи. В кн. Кузница. Черкесск,

1987.

Список научной литературыЧеккуева, Лариса Умаровна, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Абуков К. Выход на магистраль. Воздействие русской критической мысли на формирование и развитие принципов социалистического реализма в дагестанской литературе. Махачкала, 1976. 293 с.

2. Акачиева С. Карачаевский роман. Черкесск, 1980. 157 с.

3. Актуальные проблемы социалистического реализма. М., 1969. 552 с.

4. Андреев Ю. О социалистическом реализме. М., 1978. 103 с.

5. Арнаудов М. Психология литературного творчества. М., 1970. 655 с.

6. Баков X. Тембот Керашев и современная адыгская проза. Майкоп, 1973.

7. Баков X. Национальное своеобразие и творческая индивидуальность в адыгской поэзии. Майкоп, 1994. 254 с.

8. Бахтин М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. 504 с.

9. Бекизова Л. От богатырского эпоса к роману. Черкесск, 1974. 288 с. Ю.Бекизова Л. Страницы из истории черкесской литературы. Черкесск,1961. 40 с.11 .Бекизова Л. Черкесская советская литература. Ставрополь, 1964. 199 с.

10. Белинский В. Статьи и рецензии. М., 1971. 468 с.

11. Борев Ю. Эстетика. М., 1969. 352 с.

12. Взаимосвязи и взаимодействие национальных литератур. М., 1961. 439 с.

13. Гамзатов Г. Преодоление, становление, обновление: на путях формирования дагестанской советской литературы.1. Махачкала, 1986. 326 с.

14. Гачев Г. Искусство портрета. М., 1967. 300 с.

15. Гачев Г. Ускоренное развитие литературы. М., 1963. 312 с.

16. Гей Н. Пафос социалистического реализма. М., 1973. 144 с.

17. Гей Н., Пискунов В. Эстетический идеал советской литературы. М., 1962.208 с.

18. Гинзбург JT. О литературном герое. JL, 1979.

19. Гутов А. Этюды о кавказском этикете. Нальчик, 1998. 124 с.

20. Давыдова Т. Проза Средней Азии и Казахстана. М., 1989.

21. Дахкильгов И. Ингушская литература (период развития до 40-х годов). Грозный, 1975. 186 с.

22. Днепров В. Проблемы реализма. J1, 1960.

23. Добин Е. Герой. Сюжет. Деталь. М.-Л., 1962. 408 с.

24. Ержанов Г. Ранняя казахская советская повесть. Алма-Ата, 1988. 276 с.

25. Живкович Л. Теория социального отражения. М., 1969. 372 с. 28.Зелинский К. Октябрь и национальные литературы. М., 1967.

26. Кагиева Н. Халимат Байрамукова. Очерк творчества. Черкесск, 1966. 173 с.

27. Караева А. Обретение художественности. М., 1979. 176 с.

28. Караева А. Очерки истории карачаевской литературы. М., 1966. 320 с.

29. Караева А. Становление карачаевской литературы. Черкесск, 1963. 157 с.

30. Карачаево-балкарские деятели культуры конца 19-начала 20 в. Нальчик, 1996. 220 с.

31. Короткое Н. Эстетическое и художественное освоение действительности. Пермь, 1981. 298 с.

32. Кузьменко Ю. Советская литература вчера, сегодня, завтра. М., 1981.439 с.

33. Кузьмичев И. Жанры русской литературы военных лет (1941-1945). Горький, 1962. 267 с.

34. Куницын Г. Политика и литература. М., 1973. 592 с.

35. Машитлова Е. Становление и развитие социалистического реализма в кабардинской прозе. Нальчик, 1977. 130 с.

36. Музаев Н. Чеченская литература на путях социалистического реализма. Грозный, 1963. 79 с.

37. Муриан В. Эстетический идеал. М., 1966. 386 с.

38. Мусукаева А. Северокавказский роман. Нальчик, 1993. 192 с.

39. Мусукаева А. Поиски и свершения. Нальчик, 1978. 140 с.

40. Новиков В. Художественная правда и диалектика творчества. М., 1974. 399 с.44.0ганов А. Логика художественного отражения. М., 1972. 194 с. 45.0сманова 3. Художественная концепция личности в литературах

41. Советского Востока. М., 1972. 264 с. 46.0черки истории балкарской литературы. Нальчик, 1981. 394 с. 47.Очерки истории кабардинской литературы. Нальчик, 1968.

42. Петров С. Возникновение и формирование социалистического реализма. М., 1970. 608 с.

43. Редекер X. Отражение и действие. Диалектика реализма в художественном творчестве. М., 1971. 168 с.

44. Роль фольклора в литературах народов СССР. М., 1975. 248 с.

45. Соцреализм и художественное развитие человечества. М., 1966. 562 с.

46. Султанов К. По законам художественности. Махачкала, 1979. 460 с.

47. Суменова 3. Идеи интернационализма в осетинской литературе. Орджоникидзе, 1989. 254 с.

48. Сучков Б. Исторические судьбы реализма. М., 1967. 455 с.

49. Теппеев А. Балкарская проза. Нальчик, 1974. 176 с.

50. Толгуров 3. В контексте духовной общности. Нальчик, 1991. 386 с.

51. Тугов В. Очерки истории абазинской литературы. Черкесск, 1970. 275 с.

52. Туркаев X. Исторические судьбы литератур чеченцев и ингушей. Грозный, 1978. 348 с.

53. Тхагазитов Ю. Эволюция художественного сознания адыгов. Нальчик, 1996. 256 с.

54. Урусбиева Ф. Портреты и проблемы. Нальчик, 1990. 164 с.

55. Хакуашев А. Адыгские просветители. Нальчик, 1978. 259 с.

56. Хапсироков X. Некоторые вопросы развития адыгских литератур. Ставрополь, 1964. 143 с.

57. Хитарова С. Стилевые поиски и взаимодействие литератур.1. М, 1976. 188 с.

58. Чанкаева Т. Эволюция карачаевской литературы 1920 1960 -х годов. Проблематика. Поэтика. Межлитературные связи. М., 1998. 40 с.

59. Чичерин А. Возникновение романа-эпопеи. М., 1975. 376 с.

60. Шаззо К. Главная мера человек. М., 1974. 376 с.

61. Шаззо К. Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах. Тбилиси, 1978. 238 с.1. Статьи

62. Бекизова Л. По законам взаимодействия и художественной самобытности/Советский роман. Новаторство. Поэтика. Типология. М., 1978.

63. Белая Г. Нравственный мир художественного произведения//Вопросы литературы. 1983, № 4.

64. Богданов М. От фольклора к письменной литературе//В опросы литературы. 1957, № 1.

65. Гаджиев А. Вопросы типологии перехода от классического реализма к реализму социалистическому в литературах Советского Востока/Истоки, формирование и развитие социалистического реализма в литературах Советского Востока. Ташкент. 1976.

66. Иезуитов А. О критерии прогресса в литературе/О прогрессе в литературе. Л., 1977.73 .Караева 3. Проблемы соотношения истории и современности в литературах Карачаево-Черкессии/Современный литературный процесс. Проблемы историзма. Черкесск, 1989.

67. Кедрина 3. Многообразие национальное, многообразие художественное//Вопросы литературы. 1977, № 8.

68. Ковский В. Жизнь и стиль. Образ молодого человека и художественно-стилевые искания прозы 60-х годов/Жанрово-стилевые искания современной советской прозы. М., 1971.

69. Краснощекова Е. Нравственный конфликт в современной повести/Жанрово-стилевые искания современной советской прозы.1. М., 1971.

70. Кубилюс В. Формирование национальной литературы -подражательность или художественная трансформация? (Три шага литературы в фольклор)//Вопросы литературы. 1976, № 8.

71. Ломидзе Г. Методологические вопросы изучения взаимосвязей и взаимообогащения советских литератур/Пути развития советской многонациональной литературы. М., 1967.

72. Митин Г. От реальности к мифу//Вопросы литературы. 1990, № 2.

73. Смородин А. Повесть 30-х/Русская повесть 20-30-х годов. Л., 1976.

74. Толгуров 3. Обновление традиций//Шуехлукъ, 1974, № 3.

75. Утехин Н. Некоторые закономерности развития жанра/Русская советская повесть 20-30-х годов. Л., 1976.

76. Эбаноидзе А. .Не храм, а мастерская//Вопросы литературы. 1978, № 5.

77. Якименко Л. О поэтике современного романа//Дружба народов. 1971, №5.