автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Ранний железный век южнотаежного Прииртышья

Полный текст автореферата диссертации по теме "Ранний железный век южнотаежного Прииртышья"

АКАДЕМИЯ НАУК СССР ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ИНСТИТУТ АРХЕОЛОГИИ

На правах рукописи УМ 930. 26

ДАНЧЕНКО Евгений Михайлович РАННИЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ ВЕК ЮЖНОТАЕЖНОГО ПРИИРТЫШЬЯ

Исторические науки 07.00.06 -археология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации ка соискание ученой степени кандидата исторических наук

Москва, 1991

Работа- выполнена- в Отделе скифо-оярматской . археологии Института археологии АН СССР

Научный руководитель - кандидат исторических наук

В.А.Могильников

Официальные оппоненты - доктор исторических наук

М.Ф.Косарев - кандидат исторических наук Е.Е.Филиплова

Ведущее учреждение - Лаборатория археологии Института

проблем освоения Севера СО АН СССР, г. Тюмень

, часов, на заседании специализированного Сонета Д 2.18,01 по присуждению ученой степени кандидата иоторичаоких наук при Институте археологии АН СССР (Мооква, ул.Дм.Ульянова, 19, 4-й этаж, конференцзал).

С диссертацией можно ознакомиться в библиотека Института археологии АН СССР.

Защита ооотоитоя " " 1991 Г4 в

7

Автореферат разоолан

«

1991 г.

Учаный секретарь специализированного Совета

З.М.Соргеава

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Юзкнотаежное Прииртышье расположено на границе двуя ландшафтных зон - тайги и лесостепи, связанных одной из крупнейших водных артерий Сибири. На протяжении веков на этой территории осуществлялись связи между группами населения, различавшимися хозяйственными и культурными традициями, антропологическим типом (Чернецов В.Н. 1953 С.61). Особенности естественно-географического положения создавали здесь условия для формирования комплексного хозяйства, сочетающего присваиващие и производящие отрасли. Все это обусловило возникновение яркой и самобытной культуры, нашедшей отражение в археологическом материале.

В эпоху раннего средневековья в южной зоне тайги происходило складывание потчевашской культуры, население которой, как полагают, имело прямое отношение к этногенезу аборигенных народов Обь-Иртшпья. Генезис пот-чевашцев исследован пока очень слабо, однако ясно, что главные его компоненты следует искать среди культур раннего железного века, в том числе существовавших на территории Среднего Прииртышья. Проблема выявления этих компонентов, а также особенностей их формирования и развития связана с выяснением исторических судеб населения эпохи поздней бропзы и переходного к железу времени. Таким образом становятся очевидным, что без изучения раннего железного века юянотаежной зоны Прииртышья невозможно разобраться в сложных этнокультурных процессах, результатом которых стало сложение коренных западносибирских народов.

Актуальность избранной теш обусловлена также тем, что до недавнего времени памятники эпохи раннего железа на данной территории оставались практически неисследованными, а сама она рассматривалась как пограничная между саргатской и кулайской культурами (Могильников В.А. 1984. С.32, 33). В результате полевых работ, проведенных

главным образом в последнее десятилетие, был выявлен ареал памятников, облик которых не позволяет относить их к извеотным археологическим культурам. Накопленный материал требует введения его в оборот и научного осмысления. По актуальности на первый план выходят задачи культурно-хронологической интерпретации выявленных комплексов, сопоставления их о одновременными комплексами сопредельных территорий. Такая попытка предпринимается в настоящей работе.

Пелъ исследования - обобщить имеющиеся источники и на их основе охарактеризовать материальную культуру населения южнотаежного Прииртышья в У1-П вв. до н.э., а также определить ее место в культурной стратиграфии Западной Сибири.

Задачи работы сводятся к систематизации полученных материалов, определению их культурной принадлежности, абсолютной и относительной хронологии, рассмотрению вопросов генезиса прииртышского населения эпохи раннего железа, направлений его связей.

Щеточники. Культура южнотаежного Прииртышья У1-11 вв. до н.э. представлена более чем 40 памятниками. Среди них основными для написания работы стали материалы городищ Богочановское, Яысыса-УП, Верхнее Аксеново-П, Борки, Михайловское, Новоникольское-Ш, поселений Утьма, Затон, Копейкино, Серебрянка-®, Кип-Ш, Михайловского и Богочановского курганных могильников, а также жертвенного места Окунево-У. Исследования памятников проводились В.А.Могильниковыи, А.Я.Труфановнм, Б.А.Кониковым, В.И.Матпценко, И.А.Сыркиной и автором. Были использованы отдельные коллекции, хранящиеся в Тобольском исто-рико-архитектуриом музее-заповеднике, Музее археологии и этнографии Омского университета. Кабинете археологии Омского пединститута, а также материалы архива Института археологии АН СССР.

Костные остатки животных и рыб определены В.П.Да-нильченко и Е.А.Цепкпным. Поло-возраотные характерис-

тштл погребенных даны Л.Т.Яблонским. Металлографический анализ железных предаете» проведен Н.Н.Тереховой. *

Методика исследования. Работа велась с использованием методов картографирования, математической статистики, а также сравнительно-типологического. Коллекции керамики были обработаны по сокращенной программе В.Ф.Генинга (Генинг В.Ф. 1973). При описании поселений и жилищ за основу была взята классификация З.Е.Стоянова и Л.Н.Коряковой (Стоянов В.Е. 1969. С.52-57; Корякова Л.Н. 1984. С.63, 68). Характеристика инвентаря проведена по схеме, предложенной Л.Н.Коряковой (Корякова Л.Н. 1981. С.104, 105; 1988. С.59, 60).

Научная новизна исследования заключается во введении в оборот новых массовых материалов, полученных в последние года, на основе которых обосновывается схема культурного развития южнотаежного Прииртышья с рубежа бронзового и железного, веков до, приблизительно, П в. до н.э. Уточняются датировки археологических памятников, по-новому решается вопрос об их культурной принадлежности. Комплексы, яуразлевского и богочановского типов рассматриваются в рамках одной культуры, в которой выделено два хронологических этапа. Уделено внимание вопросам происхождения оставившего еэ населения.

Практическая ценность. Полученные выводы могут быть использованы в ходе дальнейшего изучения проблем археологии Прииртышья и Западной Сибири, при разработке соответствующих лекционных курсов, для написания курсовых и дипломных работ.

^Пользуюсь случаем выразить благодарность авторам раскопок и. определений за предоставленные материалы. Хочу также поблагодарить В.И.Стефанова, С.В.Кузьминых, Л.Н.Корякову за оказанную в разное время помощь.

Апробация результатов исследования проводилась в форме докладов на археологических семинарах и конференциях в Тюмени (1986), Свердловске (1988), Омске (1989) и дважды на заседаниях скифо-сарыатского отдела Института археологии АН СССР (1990).

Структура работы. Диссертация включает введение,* 4 главы, заключение и альбом приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕШНИЕ РАБОТЫ

ВВЕДЕНИЕ. Обоснована актуальность, научная новизна и практическая ценность работы, определены ее основные цели и задачи, охарактеризованы использованные материалы и методы исследования.

ГЛАВА I. ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ПАМЯТНИКОВ РАННЕГО

ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА ШНОТАЕКНОГО ПРИИРТЫШЬЯ.

Рассматриваемая территория традиционно оставалась менее изученной по сравнению с лесостепной полосой. Данные, накопленные к 50-м тодам благодаря усилиям краеведов (С.Уоов, А.Ф.Палашенков), а также в результате эпизодических раскопок археологических памятников (А.И. Дмитриев-Мамонов, Н.И.Бортвин) были обобщены В.Н.Чарне-цовнм. Согласно предложенной им концепции культурного развития Приобья, -в раннем железном веке лесное Прииртышье входило в ареал кулайской и потчевашской кулыур. Материалы, полученные позднее, заставили пересмотреть хронологию потчевашских древностей и отнеоти их к эпохе раннего оредневековья (В.Ф.Генинг, Л.Н.Корякова и др.; А.С.Чагаева). В дальнейшем слабая изученность памятников раннего железного века, расположенных от Тары до Тобола, приводила к попыткам объединить их с ивановскочЗаитовс-киыи (В.А.Могильников), кулайокими васюганского этапа (В.А.Могильников, Л.А.Чиндина), новочекинскими (Н.В.По-лооьмак), а также выделить в особые типы (А.Я.Труфанов)

"п культуру (В.А.Могильников). В сложившейся ситуации все более очевидной становилась необходимость обобщить результаты нолевых работ, проведенных за последние годы и на лх основе в комплексе рассмотреть наиболее важные проблемы раннего железного века шнотаежного Прииртышья, среди которых, в первую очередь , следует назвать вопросы, связанные с выяснением облика культуры середины -второй половины I тыс. до н.э. на данной территории, разработкой ее хронологии, генезиса и определением места . в ряду других культур Западной Сибири.

ГЛАВА П. ПАМЯТНИКИ ЯУРАВЯЕВСКОГО ТИПА.

§ I содержит характеристику поселений и жилищ. У жу-равлевского населения, занимавшего территорию от низовьев Оми на юга до устья Ишима на севере, преобладали неукрепленные поселки на мысовидных, реже - сплошных участках террас или останцах, высотой 9-П м. Городища располагались на мысах и имели поперечную или круговую систему обороны. При возведении вала насыпь иногда укреплялась слоями глины о последующим ее обжиганием; под ней, в ряде случаев, зафиксированы столбовые ямки и оотатки вертикально воткнутых обожженных колов (Борки).

Жилища журавлевцев представляли собой наземные постройки прямоугольной или подквадратной формы площадью 18,7 - 56,25 м2, со столбовой конструкцией, одним или несколькими очагами, имевшими различное устройство и хозяйственными ямами, расположенными как внутри, так и за пределами сооружений. Наряду о жилыми существовали и хозяйственные помещения аналогичного типа, но меньших размеров и без следов очага. Наиболее близкие аналогии как в конструктивном, так и в хронологическом плане, журавлевские постройки обнаруживают с жилищами красно-озерской культуры. Наличие сходных традиций домостроения у последовательно существовавшего и генетически связанного красноозерского и журавлевского населения представляется вполне естественным.

В § 2 дана характеристика типов форм и орнаментации журавлевокой посуда. Приведены данные отатистичеокой обработки коллекций о городищ ЯМоыоа-УП, Новоникольское-Ш, Борки, а также о поселения Кип-Ш. Определены парные коэффициенты сходства комплексов со технике орнаментации и.элементам узора.

- Главной особенностью журавлевской керамики является ее переходный облик. С одной стороны она обнаруживает связь с предшествующими комплексами эпохи поздней бронзы и переходного к железному веку времени - сузгун-скими и красноозерокими, что выразилооь в наличии на журавлевских сосудах "воротничков", валиков, лощеных дорожек, дуговидных шеек, сочетающихся с соответствующими мотивами орнаментации. В то же время проолеаивается ее явное сходство о посудой богочанавского типа, которая сменяет журавлевскую на данной территории. На нынешнем этапе исследования есть все основания рассматривать такую преемственность как генетическую. Это позволяет видеть в журавлевской керамике важнейший источник по изучению процесса формирования населения ганота-ежного Прииртышья эпохи раннего железа.

В § 3 проводится характеристика инвентаря журавлевских памятников по схеме, использованной Л.Н.Коряковой для описания вещевого материала саргатской культуры. Выделяется 5 категорий: I) оружие; 2) предметы воинского снаряжения; 3) орудия труда и предметы быта; 4) украшения; 5) предметы культа.

1. Предметы вооружения представлены коотяными и бронзовыми наконечниками отоел. Последним свойственно обычное для сарромато-оарыатского времени сочетание трехлопастных и трехгранных наконечников о выступающей или внутренней втулкой.

2. К предметам воинского снаряжения отнесена найденная- на городище Ямсыоа-УП железная обойма для ремня, аналогичная использовавшимся у саков и саврома-

. тов в качестве деталей портупеи.

3. Орудия труда и предметы быта. Бронзовые ножи происходят с памятников, содержащих разновременные материалы, в силу чего их связь с журавлевским населением условна. С одним из ножей найден бронзовый кельт. О наличии у журавлевцев бронзовых шильев и их местном производстве свидетельствует встреченный на городище Ямсы-са-УП обломок оттиснутой в литейной форме глиняной модели подобного орудия с гвоздевидной шляпкой. Из предметов, связанных с бронзолитейным производством, на яуравлевских поселениях известны обломки литейной Формы и тиглей. На городище Новоникольсков-Ш обнаружены глиняные пряслица и фрагмент верхнего края бронзового котла.

4. Украшения представлены бронзовым узкопластинчатым браслетом с Новоникольского-Ш, обломками пасто-вой бусины и бронзовой гвоздевидной подвески с Ямсыса-УП.

5. К предметам культа отнесена найденная на Ново-нпкольском-Ш бронзовая личина.

ГЛАВА Ш. ПАМЯТНИКИ Б0Г0ЧАН0ВСК0Г0 ТИПА.

В § I рассмотрены поселения и жилища. Поселения с керамикой богочановского типа занимают территорию, которая, в основном, совпадает с ареалом журавлевских памятников, но распространяется дальше на север. По топографическим особенностям богочановские поселки не отличаются от журавлевских, поскольку в большинстве случаев посуда обоих типов представлена на одних и тех же памятниках. Городища располагались па мысах или сплошных участках террас и имели поперечный или круто вой пояс укреплений. В масовой части Михайловского городища выявлены внутренние рвы, пересекавшие площадку памятника в широтном и меридаанальнок направлении и, по-видимому, предназначавшиеся для повышения оборонительных возможностей поселка.

В настоящее время остатки 4-х богочановских жилец исследованы на поселениях Затон и Утьма, Еогочаксвском и Михайловском городищах. Судя по незначительной углубленности в материк (0,12 - 0,35 м) они были наземными и имели различную площадь - от 13 до 64 м2. Наряду с однокамерными существовали постройки, состоящие из 23 частей, соединенных короткими переходами или смежно. Внутри сооружений находилось от 2 до 4 очагов, хозяйственные ямы, в ряде случаев были прослежены следы древесного тлена (остатки отен?). Корвдорообразный выход мог быть коротким 2,5 м или достигать длины 5-10 м. Форма жилищ с длинным выходом находит аналогии на поселениях саргатской культуры.

Учитывая, что богочановские поселки превосходят журавлевские по количеству, мощности культурного слоя, занимают более обширную территорию, можно предполагать возрастание численности населения в южнотаежном Прииртышье во второй половине I тыс. до н.э.

В § 2 приводятся сведения о богочановских погребальных памятниках. В качестве черт, присущих могильникам Михайловский и Богочаново-П, можно выделить подкур-ганные трупоположения в неглубоких материковых ямах или на древнем горизонте и использование огня при возведении насыпей. В одном из Михайловских курганов прослежен кольцевой ровик. Другой не содержал следов захоронения и, по-видимому, являлся кенотафом. Среди находок, помимо керамики богочановского типа, представлены бронзовые гривны, сбруйная бляха, глиняные пряслица.

Отмеченные детали погребального обряда обнаруживают параллели в саргатских и. новочекинских могильниках.

Следует также отметить случай совместного нахождения костей человека и богочановской керамики на поселении Копейкино. В одном из квадратов на площади около 1,7 м2 было расчищено скопление, состоящее из двух раздавленных сосудов, костей животных и фрагментов черепа человека. Учитывая содержащиеся в литературе сведения

о человеческих жертвоприношениях на Усть-Полуйском и Саровском городищах в Приобье (В.И.Мошинская, Л.А.Чиндина), нельзя исключить, что объект, исследованный на Копейки-но, также обязан с какими-то магическими действиями древних обитателей поселка.

В § 3 анализируется керамика богочановского типа. Описаны типы форм сосудов со свойственными им орнаментальными особенностями. Приведены статистические характеристики комплексов, определены парные коэффициенты сходства по элементам орнамента и технике его нанесения.

Формирование богочановской керамики происходит на журавлевской основе. Анализ посуды обоих типов позволяет говорить о их приемственности по таким признакам как технология изготовления, форма и орнаментация. Имеющиеся различия вполне естественны, поскольку носят хронологический характер. Генетическая связь журавлевской и богочановской посуды, как между собой, так и о комплексами предшествующего времени, отражает процесс местного формирования населения раннего железного века южнотаежного Прииртышья.

В § 4 исследуется инвентарь богочановских памятников, который превосходит журавлезский по количеству и разнообразию представленных в нем предметов, объединяемых в следующие категории: I) оружие; 2) предметы конского снаряжения; 3) орудия труда и предметы быта; 4) принадлежности одежды; 5) украшения; 6) предметы культа.

I. К предметам вооружения отнесены бронзовые и костяные наконечники стрел. Богочановцами использовались стрелы как с кулаЯскитят наконечниками, специфичными для лесной полосы Западной Сибири, так и с наконечниками степных типов. Подобное сочетание местных таежных и скифо-сарматских форм вооружения было характерно для населения Прииртышья и в более раннее время, что нашло яркое отражение в комплексах красноозерской культура Инберень-УТ и Окунезо-У, где наряду с двухлопаст-

ными протокулайскими наконечниками представлены образцы раннескифских типов.

2. Из предметов конского снаряжения следует отметить найденную в кургане I Михайловского могильника бронзовую сбруйную бляху в форме асимметричного листка с узором в виде запятой, аналогии которой известны в материалах Центрального Алтая скифокого времени и сакоких комплексах Памира.

3.. Орудия труда включают бронзовые и железные ноет. Бронзовые топош-тесла в комплексе с керамикой богочанов-ского типа не встречены. Однако о существовании у бого-чановского населения подобных орудий и их местном производстве свидетельствуют находки фрагментов литейных форм и сердечников на поселении Затон и Утьма, а также материалы Уоовской коллекции, составленной из сборов в Тереком и Тюкалинском уездах. Достаточно широко распространены глиняные пряслица.Среди предметов, относящихся к бронзолптеНяому производству, следует назвать обломки тиглей, литейных Фот из глины и песчаника, а также сопла и сердечники. С поселения Затон происходит роговая мотыга (?). Кроме того, встречены коотяные проколки и ложка с- плоским черпаком и прямой ручкой.

4. К принадлежностям одежды условно отнесена бронзовая пряжка с выступающим неподвижным язычком из кургана 3 могильника Серебрянка-Л и костяная эастежка-"костылек" с поселения Затон.

Украшения представлены бронзовыми круглопроволочны-ми гривнами, подвесками из бронзы и зубов животных, глиняными бусами, а также выпуклой бляшкой с петлей на обороте, отлитой из белой бронзы.

6. Из предметов культа известны глиняные блюда и бронзовые зоо-антропоморфные изображения.

Костяные предметы неопределенного назначения найдены в жилище на поселении Затон.

В § 5 намечены основные тенденции развития хозяйст-. ва населения южнотаежного Прииртышья второй половины

I тыс. до н.э. Рассматриваемая- территория лежит на стык© двух ландшафтных зон - таенной и лесостепной. Наличие наряду с лесными массивами и водоемами, богатыми рыбой, открытых пойменных участков, удобных для выпаса скота, и занятий земледелием, создавало все необходимые условия для формирования у древнего населения многоотраслевого хозяйства, как наиболее полно отвечавшего экологическим особенностям данной территории. М.Ф.Косарев привел достаточно свидетельств о существовании у населения сузгунской культуры эпохи поздней бронзы наряду с рыболовством и охотой скотоводства и, возможно, земледелия. Судя по материалам красноозерских памятников у д.Инбе-рень, в переходное от бронзы к железу время хозяйство племен Прииртышья также оставалось комплексным,несмотря на значительное возрастание охотничье-рыболовческих промыслов. Исходя из этого, можно предположить, что традиции многоотраслевой экономики могли получить дальнейшее развитие у потомков оузгунского и красноозерс- .... кого населения - журавлевцев и богочановцев.

Это подтверждается и материалами, относящимися к раннему железного веку. Топография поселков свидетельствует о том, что они, как правило, устраивались на террасах, возвышающихся над широкими пойменными участками, которые могли использоваться как пастбища. Анализ фау-нистических остатков с ряда поселений показывает наличие в стаде богочановцев крупного рогатого скота и лошади. Какие-либо факты о наличии у богочановцев земледелия отсутствуют. Находки пряслиц указывают на прядение, костяных изделий и их заготовок - на развитие косторезного дела. Тигли, обломки литейных форм и сердечников, сопла, сплески бронзы, обнаруженные на ряде памятников, свидетельствуют о наличии у богочановцев бронзолитейного производства. Некоторые представления о кузнечном деле таежного населения Прииртышья дают результаты металлографического исследования коллекции

железных ножей, которое, в раде случаев, показало высокое качество металла и ковочных операций.

Наряду о производящими отраолями у богочановского населения были развиты охота и рыболовство. На посале- . ниях встречены кости лося, косули, зайца, волка, кабана, куницы и бобра. В очагах и хозяйственных ямах обычны находки чешуи и костей рыбы. Судя по видовому ооставу рыб, древний промысел велся как в реке, так и в озерах и старицах.

Таким образом, не смотря на ограниченность имеющихся данных, они свидетельствуют о комплексном характере экономики богочановцев.

ГЛАВА П. ПРОБЛЕМЫ ХРОНОЛОГИИ, ГЕНЕЗИСА И

КУЛЬТУРНОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ПАМЯТНИКОВ ПШОТАЕЖНОГО ПРИИРТЫШЬЯ У1Ч1 ВВ. ДО Н.Э.

В § I рассматривается хронология журавлевских и бо-гочановских древностей. При этом основной упор делается на анализ кераничеоких комплексов о целью выяснения последовательности существования и взаимосвязи конкретных типов посуды. Полученные выводы соотносятся с имеющимися абсолютными датировками.

На рубеже бронзового-железного веков в южнотаежном Прииртышье распространяются памятники красноозерской культуры, завершающей свое существование в УП в. до н.э. Для выяснения дальнейшей судьбы ее носителей большой интерес представляет керамика журавлевского типа, сохраняющая элементы традиций поздней бронзы и переходного к железу времени, что дает основание предполагать ее генетическую овязь и хронологическую близость с предшествующими комплексами, в частности, красноозерскими. Учитывая, что отмеченные черты на журавлевской посуде предстают в измененном виде и сочетаются с характерными для раннего железного века особенностями, можно сделать

Ю..

вывод о том, что журавлевцы приходят на смену краснсозер-скому населении. Исходя из сказанного, шшш дату яу-равлевских памятников, вероятнее всего, следует относить к У1 в. до н.э.

По мере своего развития журавлевскгя керамика приобретает ряд признаков, характерных для посуды богоча-новского типа. Подобная преемственность отражает процесс трансформации яуравлевской посуды в богочановскую п свидетельствует о последовательном существовании двух керамических типов. Более раннее залегание яуравлевской керамики по отношения к богочановской стратиграфически зафиксировано на городищах Я?лсыса-УП и Мшсайловское, а также на поселении Утьма.

С данными типологического анализа и стратиграфии согласуется абсолютные датировки. Находки на журавлев-ских поселениях обломка модели шила, бронзовой гзсздз-видной подвески, железной обоймы для ремня, наконечников стрел указывают на У1-1У вв. до н.э. Против дальнейшего омоложения верхней даты свидетельствует ряд моментов. В жилище' на поселении Утвг.я яурэзлезская посуда предшествует основному богочанозсксму комплексу, который, благодаря находке наконечника стрелы кулзйс-кого типа и трехгранного наконечника со скрытой втулкой, датируется 1741 вв. до н.э. Аналогичные типы стрел, встреченные на Богочаковском и Ивановском городищах, поселениях Серебрянпа-Ш я КопеПкгко гагс~з могут быть отнесены к 1У-П вв. до н.э., чег^у но противоречит находаса сбруйной бляхи в кургане I Михайловского могильника и форма железного нона со слабовццеленной ручкой с Михайловского городища.

Таким образом, гмогсзяеся данные позволяют датировать богочЕновскае памятники гг-нотаечного Прглртышгл 1У-П вв. до н.э. Сказанное не означает резкой смены журзЕлевской кераетка богочансзской. Вероятное всаго этот процесс не бет одновременным, в результате чего посуда обоих тгпоз какое-то зре-мл могла сосуществовать.

Аналогичная ситуация имела место в Среднем Приобье с ва-сюганским и саровским типами кулайской керамики, синхронность которых на определенном отрезке времени, по мнению Л.А.Чиндиной, не исключает генетической связи между ними, а является проявлением стадиальности в развитии.

Исходя из этого, памятники журавлевского типа можно датировать У1-1У вв. до н.э., а сменяющие их богочанов-ские - 1У-П вв. до н.э. Открытым остается вопрос о дальнейшей судьбе богочановцев. Оставленный ими керамический комплеко не дает возможности проследить направление его последующего развития. Памятники, относящиеся к рубежу эр, на рассматриваемой территории пока не известны и выявление их является одной из первоочередных задач.

В § 2 разбираются вопросы, связанные с генезисом населения южнотаежного Прииртышья эпохи раннего железа. Большинство высказываний по данной проблеме связаны с включением таежного правобережья Иртыша в район формирования кулайской культуры (В.Н.Чернецов, В.А.Могильников, Л.А.Чиндина). Согласно другой точке зрения, основные элементы культуры, существовавшей здесь во второй половине I тыс. до н.э., сложились в Северной Барабе, на стыке леса и лесостепи (Н.В.Полосьмак). Наряду с этим выдвигались предположения о генетической связи таежного населения Прииртышья с местными культурами поздней бронзы и переходного к железу времени (В.А.Могильников, А.Я.Труфанов, Е.М.Данченко). Существующие версии рассмотрены с привлечением археологических материалов, полученных в последние годы.

Анализ комплексов эпохи раннего железа с данной территории дает основания предполагать, что их формирование происходило на основе сузгунской и красноозерской культур. Журавлевское и богочановское население сохраняет традиции предшественников как в материальной культуре, так и в идеологии. Это нашло отражение в форме и орнаментации керамики, традициях металлообработки (про-токулайская и раннескифская у красноозерцев, кулайская

я сарматской у богочановцев), приемах домостроения (у красноозерского и журавлевского населения), а также в обычае сооружения святилищ (Окуневому). Преемственность, которую обнаруживают журавлевские и богочановские памятники и которая-также является следствием их генетической связи, отражает уже этапы развития культуры раннего железного века.

§ 3 посвящен проблеме культурной принадлежности памятников юкнотаежного Прииртышья У1-П вв. до н.э. В разное время они объединялись с ивановско-баптовскими, раннекулайскпмл, новочекинсгаши. По мере накопления новых, специфичных по своему облику материалов, был поставлен вопрос о существовании на исследуемой территории .особых керамических типов, а в дальнейшем - археологической культуры.

Сравнивая прииртышские комплексы с материалами Ва-сюганья и Северной Барабы,следует отметить, что объединяющие их черты во многом обусловлены одинаковым экологическим и географическпг.1 окружением, которое порождало сходство отдельных элементов материальной культуры и шровозрения, что проявилось в распространении бронзовых кельтов, наконечников стрел кулайского типа, близких по стилю бронзовых культовых изображений. Другим ванным фактором являлось участие в формировании населения названных районов сузгунской и еловской культур, которые рассматриваются некоторыми исследователями как западный и восточный варианты одной общности (М.Ф.Косарев, Т.М.Потемкина). Помимо этого, на Иртыше и в Нарымском Приобье присутствовал крестовый компонент, представленный красноозерской и молчановской культурами. Общий гребенчато-ямочный пласт обусловил существование в керамических комплексах эпохи раннего железа в Васюганье, таежном Прииртышье и Барабе близких форм горшковидных сосудов с округлым или приострен-ным дном, а также большого количества гребенчатых и

жемчужно-ямочных уэоров. Не следует забывать, что часть этих признаков носит хронологический характер и при переходе к железному веку они становятся характерными для многих культур тайги и лесостепи.

Вместе о тем, наряду с внешним сходством о васюган-ской и новочекинской, посуда из южнотаежного Прииртышья обладает существенными отличиями, проявляющимися как в форме, так и в орнаментации, что обусловлено особенностями ее формирования. Наиболее наглядно это демонстрирует керамика журавлевского типа, в силу чего она хорошо отделяется от синхронных ей комплексов сопредельных территорий - раннекулайскшс на Васюгане, иткульских в Зауралье, белоярских в Сургутском Приобье.

Постепенное развитие в журавлевской посуде черт, характерных для богочановокой керамики, делает сложной культурную привязку комплексов типа Верхнее Аксеново-П, которые занимают, как бы,промежуточное положение между собственно журавлевскими и богочановскими. Это связано с трансформацией одного типа керамики в другой, при которой уловить четкую грань между ними бывает достаточно трудно. Поскольку в данном случае мы имеем прямую линию развития, правомерно говорить о выделении двух этапов одной культуры (И.С.Каменецкий). О возможности такой постановки вопроса автору приходилось писать ранее.

Таким образом, в результате сложных этнокультурных процессов, происходивших на рубеже бронзового-железного веков, в южнотаежном Прииртышье формируется особая археологическая культура, существовавшая на протяжении У1-П вв. до н.э., в которой намечается два хронологических этапа - ранний - журавлевский (приблизительно У1-1У вв. до н.э.) и следующий за ним бо-гочановский (1У-П вв. до н.э.). За культурой предлагается сохранить название "богочановская", которое ранее было введено В.А.Могилышковым для памятников с

'керамикой богочановского типа. При нынешней трактовке подразумевается, что богочановская культура включает памятники, содержащие как журавлев скую, так и богочановс-дуп посуду, которые рассматриваются в рамках соответствующих этапов.

§ 4 исследуются связи населения южнотаежного Прииртышья в раннем железном веке. Находясь на стыке двух культурно-географических зон - леса и лесостепи, данная территория на протяжении многих веков являлась местом контактов лесных и лесостепных групп населения. По материалам, относящимся к эпохе раннего железа, наиболее отчетливо фиксируются связи журавлевцев и богочановцев с саргатцаш, что, помимо прочего, могло быть обусловлено участием в их формировании общего, хотя и в разной степени представленного, суз1унского компонента.

По мнению Н.П.Матвеевой, в зоне южной тайги с журав-яевскими и богочановсгаши памятниками соседствовала ба-итовская культура, занимающая лесостепную часть Тоболо-Иплмья. В настоящее время мы не располагаем фактами, подтверждающими эту точку зрения, что, разумеется, не исключает появления подобных свидетельств в будущем.

В жилище на поселении Затон, в скоплении богочановской керамики, встречены единичные черепки кашинского типа, что следует рассматривать в плане постановки вопроса о связях богочановского и кашинского населения.

Большой интерес вызывают найденные на Михайловском • городище фрагменты посуды со шнуровой орнаментацией, совершенно не характерной для территории Прииртышья. В интересушцее нас время она известна на керамике усть-полуйской и ананьинской культур. В этом плане интересны находки обломков раннеананьинских кельтов и форм для их отливки на памятниках красноозерокой культуры, население которой генетически связано с богочановским.

Достаточно сложен вопрос о восточных связях богочановцев. В настоящее время практически отсутствуют свидетельства их контактов с васюганским населением, в

' то время как число фактов о взаимодействии кулайцев и оаргатцев продолжает расти.

В культурном слое Богочановского городища встречены обломки посуды саровского типа. Материалы памятника не дают свидетельств одновременности богочановокой и са-ровской керамики и можно лишь предполагать, что появление последней связано о контактами богочановцев и кулай-цев-саровцев на заключительном этапе существования городища, основной комплекс которого датируется 1У-Л вв. до н.э.

Исследование связей населения южнотаежного Прииртышья с кулайским и новочекинским затруднено из-за слабой изученности правобережных притоков Иртыша, берущих начало в Басюганских болотах. Материалы городища Новоя-годное-П на р.Шиш и Окуневского археологического комплекса на р.Тара свидетельствуют о том, что низовья этих рек были заняты журавлевским, а позднее - богочановским населением. Что касается среднего течения притоков и участков, примыкающих к водоразделу, то здесь особенно вероятно открытие памятников, которые позволили бы судить о характере и интенсивности культурных связей таежных племен Прииртышья и Приобья в раннем железном воке.

ЗАКПШБНИБ. Подводятся итоги исследования, ставятся нерешенные вопросы.

Написание настоящей работы стало возможно благодаря материалам, накопленным за последние годы и пока недостаточно хорошо известным широкому кругу специалистов. Основные выводы соответствуют нынешнему уровню изучения проблемы и, без сомнения, будут? уточняться в будущем. Наиболее важным результатом исследования на сегодняшний день представляется то, что в определенной степени удалось заполнить очередной пробел на археологической карте Западной Сибири. Намечена схема культурного развития южнотаежного Прииртышья с конца эпохи бронзы до последних веков до н.э. Памятники УТ-П вв. до н.э. рассматри-

веются в рамках одной археологической культуры, своеобразие которой наиболее отчетливо проявляется в керамическом материале. Существование культуры проходило на протяжении двух хронологических этапов - журавлевского (У1-1У вв. до н.э.) и богочановского (1У-П вв. до н.э.). Имеющиеся данные позволяют говорить о местном процессе ее формирования на основе культур поздней бронзы и переходного к железу времени - сузгунской и красноозерской. Наиболее четко прослеживаются связи таежного прииртышс-кого населения с лесостепным саргатским. Вопрос о связях с населением кулайской и новочекинской культур, а также с носителями шнуровой керамики нуждается в дополнительном исследовании. Важным для более полного определения облика богочановской культуры остается выявление погребальных комплексов. Другой проблемой является уточнение хронологических границ выделенных этапов и культуры в целом, а также выяснение дальнейшей судьбы . оставившего ее населения. Последний момент особенно актуален в силу того, что на данной территории неизвестны памятники, относящиеся к рубежу эр или к началу I тыс. до н.э., что затрудняет решение вопросов формирования потчевашской культуры раннего средневековья. Можно лишь предполагать, что в это время население южнотаежной зоны Прииртышья вступило во взаимодействие с продвинувшимися из Среднего Прпобья кулайцаш-саровцами, участив которых в генезисе потчевашцев признается большинством исследователей. Установление связи культур эпохи раннего железа и средневековья представляется особенно важным в плане последующих этногенетических исследований, целью которых является проследить истоки форит-рования аборигенов Западной Сибири.

список

публикаций автора по теме диссертации.

1. К вопросу о культурной принадлежности памятников эпохи раннего железа в лесном Прииртышье. //Археология Западной Сибири (история, краеведение и музееведение Западной Сибири): Тез.докл. к конф. - Омск, 1988. - с.22-24.

2. Памятники богочановского типа в леоном Приир-тышье//Паштники истории и кулыуры Омской области. Вып. 2. Археология: Тез.докл. к конф. - Омск, 1989. - с.62-65.

3. Богочановское городище и проблемы культурной отратификации лесного Прииртышья в эпоху поздней бронзы и раннего железа (в соавторстве о В.А.Могильниковым и А.Я.Труфановым. В печати).

4. Комплеко раннего железного века с поселения Уть-ма в пжнотаежном Прииртышье (в печати).

5. Михайловский могильник эпохи раннего железа в пжнотаежном Прииртышье (в печати).