Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности

Ерошенко, Людмила Олеговна

автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности

Год: 2005
Автор научной работы: Ерошенко, Людмила Олеговна
Ученая cтепень: кандидата философских наук
Место защиты диссертации: Ростов-на-Дону
Код cпециальности ВАК: 09.00.01

Диссертация по философии на тему 'Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности"

На правах рукописи

'ылУ2

Що,

Ерошенко Людмила Олеговна

РАСШИРЕНИЕ ПРЕДМЕТНОГО ПОЛЯ НЕКЛАССИЧЕСКОЙ ЭПИСТЕМОЛОГИИ И МОДАЛЬНОСТИ РЕАЛЬНОСТИ

09.00. 01 - онтология и теория познания

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Ростов-на-Дону 2005

Работа выполнена на кафедре философии и методологии науки факультета философии и культурологии Ростовского государственного университета

Научный руководитель:

доктор философских наук, профессор Лешкевич Татьяна Геннадьевна

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Матяш Тамара Петровна

доктор философских наук, профессор Мирская Людмила Анатольевна

Ведущая организация:

Южно-Российский государственный технический университет

Защита состоится 17 февраля 2005 года в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.208.11 по философским наукам при Ростовском государственном университете по адресу: 344038, г. Ростов-на-Дону, пр. М. Нагибина, 13, РГУ, ауд. 427.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке РГУ (г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, 148).

Автореферат разослан « А^ » января 2005 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

М.В. Заковоротная

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования. За последние десятилетия окружающий мир значительно изменился, трансформировались и познавательные практики, и требования к познавательным процессам. Непременными атрибутами повседневной жизни стали: персональный компьютер, Интернет, электронная почта и другие глобальные средства коммуникации. Само изменение познаваемой реальности под воздействием научно-технического прогресса и социокультурного развития общества породило новые ракурсы ее рассмотрения: информационные, глобальные, когнитивные, эволюционные и др. В связи с этими обстоятельствами в современных условиях становится наиболее очевидной проблема кризиса традиционной теории познания. Актуальными представляются попытки поиска вывода ее из кризисного состояния посредством расширения предметного поля.

Причем многие ученые, фиксируя кризисное состояние эпистемологии, намечают выходы из него путем дальнейшего развития и модификации категориального аппарата. Другая часть авторов, преимущественно зарубежных, создают собственные эпистемологические теории и модели развития познания. В результате в современной философии сосуществует огромное количество разнообразных эпистемологических направлений, никак не связанных между собой, однако, занимающихся познавательной проблематикой. Научно-технический прогресс ставит эпистемологию перед трудным выбором - распадется ли в дальнейшем теория познания на разные познавательные направления, примет их как данность и удовлетворится их полилогом или будет стремиться к синтезу познавательных практик. Попытка синтеза - это попытка сохранить единство современной теории познания, предполагающая поиск оснований, принципов и предпосылок нового этапа в развитии теории познания. Расширение предметного поля неклассической теории познания делает необходимым включение в систему познавательного опыта разнообразных эпистемологических направлений, а так же трансформацию и обогащение ее категориального аппарата.

дающие каждодневное бытие человека и сопрягающие пласты возможности, действительности, необходимости, свидетельствуют о полионтично-сти реальности и нуждаются в философском анализе в рамках складывающейся парадигмы неклассической теории познания.

Степень научной разработанности проблемы. Ситуации кризиса классической эпистемологии и необходимости пересмотра ее положений посвящено много работ. При этом ряд отечественных авторов: Ищенко Е.Н., Касавин И.Т., Лекторский В.А., Лешкевич Т.Г., Мамардашвили М.К., Меркулов И.П., Микешина Л.А., Опенков М.Ю., Порус В.П. и др. пытаются по-своему представить предметное поле новой, т.е. неклассической теории познания. Другая часть мыслителей, преимущественно западных, безапелляционно отбрасывает классическую эпистемологию и разрабатывает собственные онтологии знания и познания: Витгенштейн Л., Деррида Ж., Дьюи Дж., Рорти Р., Хайдеггер М. и др.

Преодолеть кризис за счет переосмысления понятия «рациональность» пытаются многие отечественные (Автономова Н.С., Гайденко П.П., Грязное Б.С., Давыдов Ю.Н., Золотухина Е.В., Касавин И.Т., Леонтьева Е.Ю., Мамардашвили М.К., Матяш Т.П., Мудрагей Н.С., Огурцов А.П., Порус В.П., Сокулер ЗА, Степин B.C., Тулмин С, Тульчинский ГЛ., Швырев B.C. и др.) и зарубежные (Вебер М., Кун Т., Ленк Г., Циммерли В. и др.) мыслители.

Важно исследование, отражающее многообразные эпистемологические направления. При рассмотрении аналитического направления эпистемологии обращают на себя внимание работы: Бунге М., Каца Дж., Монтегю Р., Патнема X., Серла Д., Фодора Дж., Фрегла Г.и др. Среди представителей социального направления эпистемологии можно выделить: Бергера П., Блура Д., Голдмана Э., Лукмана Т., Фуллера С. и др. В рамках натуралистического направления теории познания следует различать: эволюционную, когнитивную и компьютерную эпистемологии. При рассмотрении эволюционной эпистемологии следует отметить работы следующих авторов: Кэмпбелла Д., Лоренца К., Спенсера Г., Тулмина С, Фоллмера Г., и др. Компьютерная эпистемология сформировалась в 90-х гг. XX в., наиболее яркими ее представителями являются: Денет Д., Минский М., Ньюэлл А., Саймон Г., Тагард П., Фодор Д. и др. Исследованиями в области когнитивной эпистемологии занимаются Князева Е.Н., Курдюмов С.П., Ламсден Ч., Меркулов И.П., Орнстейн Р., Сперри Р., Уилсон Ч., Эдвардс Б. и др. При рассмотрении исторического направления, мы опирались на работы Куна Т., Райта Дж., Холтона Дж., Хюбнера К. и др. Нетрадиционное направление эпистемологии является наименее разработанной на сегодняшний день областью теории познания, хотя исследованиями в этой области уже

занимаются некоторые ученые, например, Касавин И.Т., Лешкевич Т.Г., Меркулов И.П., Мирская Л.А., Розин В.М. и др.

Особое место занимают историко-философские труды Аристотеля, Бергера П., Боэция С, Бэкона Ф., Вебера М., Витгенштейна Л., Дерри Д., Дильтея В., Канта И., Кассирера Э., Лао-Цзы, Лейбница Г., Лема С, Лук-мана Т., Маркса К., Полани М., Сартра Ж-П., Фейерабенда П., Фейербаха Л., Франкла В., Фуко М. и др.

Область допуска в теории познания духовных реальностей не достаточно разработана, нет удовлетворительных терминологических дефиниций. Анализ категории «духовность» проведен с учетом произведений Гегеля Г.В.Ф., а так же работ таких русских философов как Бердяев НА, Соловьев B.C., Ильин И.А и др.

Кроме этого, в своем исследовании мы опирались на работы ростовской философской школы: Давидович В.Е., Катаева О.В., Кохановский В.П., Золотухина Е. В., Лешкевич Т.Г., Матяш Т.П., Режабек Е.Я., Скрип-ник К.Д., Штомпель О.М., Фатхи Т.Б. и др.

Попытка систематически представить экзистенциальные и рефлекси-руемые духовные реальности встречается у Розина В.М. Описание опыта переживания духовных реальностей присутствует в самых разнообразных источниках: у Андреева Д., Варела Ф., Грофа Ст., Кастанеды К., Кришна-мурти, Лазорева С.Н., Лилли Дж., Лир Т., Метцнера Р., Олперта Р., Ра-макришна, Рош Э., Сердюкова Ю.М., и др.

Однако, несмотря на обширность и разнонаправленность исследований, не существует целостной классификации современных эпистемологических направлений. Не сложилось в современной философской литературе и единого подхода к проблеме выведения классической теории познания из ее кризисного состояния. Остаются открытыми вопросы о том, как будет дальше развиваться эпистемология, возможен ли синтез познавательных направлений или придется принять их плюральность и удовлетвориться их многоголосьем. Ответ на эти вопросы зависит от многих факторов, прежде всего от понимания природы эпистемологических практик: являются ли они чувственно-предметной формой человеческой жизнедеятельности, или представляют собой дискурсивные практики, замкнутые в пределах языкового сознания. Вот почему представляется необходимым исследовать особенности современного развития классической теории познания и способы ее дальнейшего развития на новом, неклассическом этапе.

ального аппарата и включение новых эпистемологических направлений. Достижение цели предполагает решение следующих задач:

- исследовать факторы, лежащие в основе кризисного состояния современной теории познания, и обозначить способы его преодоления;

- создать типологию основных современных эпистемологических направлений;

- показать вариабельность категории «рациональности» и необходимость учета в неклассической эпистемологии потенциала ее расширившегося содержания;

- рассмотреть механизм создания объективированных символических форм посредством реификации.

Объект исследования. Объектом исследования является предметное поле теории познания в контексте формирующейся парадигмы неклассической эпистемологии.

Предмет исследования. В качестве предмета рассмотрения выступают современные эпистемологические направления и модальности духовной реальности как способ расширения предметного поля неклассической теории познания.

Теоретико-методологическая основа исследования. Важное место в методологической базе диссертационного исследованию принадлежит принципу развития. Познание понимается как развивающийся процесс, содержательная проблематика и категории которого также подвержены развитию и модификации.

Рассматривая процесс познания в его становлении и развитии, автор опирается на принцип историзма. Историко-философская реконструкция представляет собой неотъемлемый элемент диссертационного исследования.

В методологической и теоретической основе исследования большое значение отведено системному подходу, базисными частями которого служат: аналитические, семиотические и лингвистические стратегии. В ходе исследования использовались возможности компаративного анализа, синтеза, обобщения, принцип системности.

В качестве теоретической базы диссертационного исследования автор основывался на трудах классиков историко-философской мысли, а так же современных отечественных и зарубежных исследователей. В работе учтены достижения современной рационалистической методологии.

Научная новизна. Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

- выявлены две группы факторов, обусловливающих кризисное состояние классической эпистемологии; обоснована необходимость расширения проблемного поля современной теории познания, с учетом двух обстоятельств: с одной стороны, путем включения в ее категориальный аппарат новых категорий, используемых в современных эпистемологических направлениях и не учитываемых в классической гносеологии; с другой стороны, посредством модификации существующих категорий, на примере категории «рациональность» и «реальность», с учетом выделения ее модальностей;

- предложена типология основных направлений современной эпистемологии и показана важность обращения к их познавательному потенциалу в неклассической эпистемологии;

- рассмотрена поливариантность категории «рациональность» и необходимость учета в неклассической теории познания ее расширившегося содержания;

- обосновано введение в неклассическую эпистемологию новых категорий: модальность, рефлексируемая духовная реальность и экзистенциальная духовная реальность, реификация;

- показана необходимость введения категории «реификация» означающей восприятие объективированных субъективных феноменов как укорененных в бытии, в неклассическую эпистемологию как механизма создания объективированных символических форм.

Положения, выносимые на защиту.

• ский прогресс) и внутренними факторами, связанными с внутрипара-дигмальными проблемами классического подхода (абстракция категорий субъекта и объекта, игнорирование открытости и поливариантности категории рациональность и т.д.). Учет познавательного опыта эпистемологических направлений, отразивших социокультурные изменения, является важнейшим внутренним ресурсом расширения предметного поля неклассической эпистемологии. Преодолению внут-рипарадигмалъного кризиса способствует учет трансформации самой онтологической установки тождества мышления и бытия, и как следствие модификации существующего категориального аппарата, на примере категорий рациональность, субъект, объект, реальность.

лагает выделение аналитического, социального, натуралистического (в котором, в свою очередь, можно выделить эволюционное, компьютерное и когнитивное), исторического и нетрадиционного направлений. Выявление их специфики, понятийного аппарата и методологических процедур позволит по-новому представить динамично развивающийся социокультурный контекст современной действительности.

3. Категория «модальность» в неклассической эпистемологии приобретает инструментально-содержательный характер и используется в значении «способ, каким нечто, существует или может существовать». Употребление категории «модальность» по отношению к явлениям духовного порядка представляется наиболее приемлемым, так как «модальность» не утверждает жесткой необходимости определить уровень бытийствования духовных явлений. Фиксируя «модальность» духовных реальностей, мы не утверждаем, имеют ли данные феномены онтологическую укорененность в бытии, или принадлежат сфере субъективного, но отмечаем их модальное бытие («существуют или могут существовать») в качестве явлений духовной реальности. С инструментальной стороны, категория «модальность» употребляется как способ для обозначения неиерархических видов существования духовных реальностей. Модальность как "способ, каким нечто существует, или происходит, или мыслится" наиболее точно отражает специфику многообразных планов реальности.

4. В предметное поле неклассической теории познания необходимо ввести категорию «духовная реальность». Она обусловлена антропологической потребностью в удвоении мира и обозначает восприятие определенных феноменов как онтологически укорененных в действительности. Духовная реальность возникает в результате реализации познавательно-креативной установки человечества и проявляется как разные модальности восприятия мира. Варианты существования духовных реальностей разнообразны: это и художественные, и научные, и компьютерные, и религиозные, и идеологические, и эзотерические реальности и т.д. Введение в теорию познания категории «духовная реальность» позволит подвергнуть серьезному осмыслению многообразные формы духовных практик, которые, имея свой познавательный опыт, находятся за пределами интереса классической теории познания.

ской, религиозной, философской, эзотерической, научной). Рефлекси-руемая духовная реальность - модальность, предполагающая возможность выхода, оценки и анализа явлений, воспринимаемых в определенный момент как онтологически укорененных в действительности. Если в рефлексируемой духовной реальности существует возможность рефлексии духовного опыта и осознание этой реальности как особого состояния сознания, то в случае экзистенциальной духовной реальности человек настолько включен в эту модальность, что она фундирует его мировоззрение (научное, религиозное, эзотерическое). Экзистенциальная духовная реальность становится настолько вплетенной в его жизнь, что детерминирует все сферы жизнедеятельности человека. 6. Одним из важных механизмов неклассической теории познания является реификация, означающая восприятие произведенных человеком феноменов в качестве вещей, т.е. объективированных сущностей, принадлежащих как бы "природному миру". Созданный человеком и затем объективированный им же духовный, социальный мир перестает восприниматься как "человеческое предприятие", наделяется "чуждой фактичностью". Реификация как модальность сознания, предполагающая объективацию, универсальна, она присутствует как в теоретическом, так и в обыденном сознании, и не сводится только к мыслительным конструкциям. Реифицированы могут быть также роли, отношения, структуры повседневного сознания и познавательной деятельности. Теоретические системы разных видов сложности могут рассматриваться как реификации, например, субъект-объектная модель теории познания давно онтологизирована в европейской культуре Посредством реификации человек адаптирует идеальные сущности к своему материальному, вещественному миру, что имеет большое практическое значение, вместе с тем необходимо осознание ее постоянного присутствия и корректировки самой склонности к реификации, в первую очередь теоретического мышления.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В диссертации посредством расширения предметного поля неклассической эпистемологии обосновывается необходимость учета современных эпистемологических направлений, которые игнорировались классической теорией познания. Обоснована необходимость включения нового понимания категории «рациональности» (ее вариабельности) в неклассическую теорию познания. Разработаны новые категории модальностей духовной реальности: экзистенциальной и рефлексируемой, как расширяющие поле познавательных интересов теории познания. Результаты исследования могут быть использованы при дальнейшей разработке складывающейся парадигмы неклассической теории познания. А так же при раз-

работке основных гуманитарных курсов по онтологии и теории познания, философии науки, специализированных курсов, при решении соответствующих конкретных познавательных научно-исследовательских проблем.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования отражены в девяти публикациях и выносились на обсуждение: на третьем Всероссийском конгрессе "Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия" (Ростов-на-Дону, 16-26 сентября 2002 г.); на ежегодной научной конференции аспирантов и преподавателей РГУ (Ростов-на-Дону, апрель 2002 г.); на научном форуме "Культурное пространство путешествий" СПбГУ (Санкт-Петербург 8-10 апреля 2003); на Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов 2003" МГУ (Москва 13-16 апреля 2003); на конференции "Пути познания: общее и различия" (Ростов-на-Дону 31 октября - 1 ноября 2003); на научной конференции "Рациональность и вымысел" СПбГУ (Санкт-Петербург 12-14 ноября 2003); на Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов 2004" МГУ (Москва 12-15 апреля 2004), а так же апробировались при чтении спецкурсов на факультете философии и культурологии РГУ. Основные результаты диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры философии и методологии науки (октябрь 2004 г.).

Структура диссертации. Структура диссертации определяется последовательностью решения основных задач и состоит из введения, двух глав, заключения и библиографии, включающей 202 источников. Общий объем диссертации 153 страницы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, освещается степень ее научно-теоретической разработанности, формулируются цель и задачи исследования. Отмечаются элементы научной новизны, излагаются основные положения, выносимые на защиту, определяется методологическая основа исследования, указывается теоретическая и практическая значимость исследования, апробация результатов диссертационного исследования.

Первая глава диссертации «Проблема расширения предметного поля неклассической теории познания», состоит из трех параграфов. В ней отмечается, что в настоящее время классическая эпистемология утрачивает свое фундаментальное положение в структуре философского знания и подчеркивается целесообразность ее переосмысления. Обосновывается необходимость расширения проблемного поля теории познания по-

средством включения познавательного потенциала эпистемологических направлений и модификации существующих категорий, на примере категории рациональность.

В первом параграфе - «О необходимости переосмысления неклассической эпистемологии» - проведен анализ существующих позиций по вопросу соотношения понятий «эпистемология» и «гносеология» (теория познания) (их разграничение: при отождествлении эпистемологии с научным познанием, а гносеологии с познанием вообще, или же их употребление как синонимичных понятий). Обоснована целесообразность употребления дефиниции «неклассическая эпистемология», предложенного Лекторским И.Т., в эпоху постнеклассики. Выбор объясняется тем, что этапы (классический, неклассический и постнеклассический) связаны только с развитием науки (и, соответственно, научной рациональности), а эпистемология имеет собственные этапы развития, связанные с модификацией ее парадигмы. Такой подход возможен только при отождествлении эпистемологии и теории познания и толкование их предельно широко, как учения о познании в целом. Иначе, если эпистемология будет понята как теория научного познания (подход Поппера), то этапы ее развития будут неотделимы от этапов развития науки, и тогда употребление терминологии "неклассическая эпистемология" будет некорректным. Таким образом, следует заключить, что принятие в нашей работе терминологии Лекторского В.А "неклассическая эпистемология" подводит к выводу, что этапы развития науки и эпистемологии (теории познания в широком смысле) не связаны непосредственно между собой. Теория позна-' ния проходит свой собственный путь развития, границы которого шире границ научного познания. Ведь познавательные проблемы интересовали человечество гораздо раньше появления науки. Кроме того, при употреблении в работе термина "неклассическая эпистемология" мы и будем иметь в виду учет всех достижений (синергетика, социокультурный контекст знания и т.д.) постнеклассической науки, а так же учет всего многообразия познавательных практик.

Среди социокультурных факторов, повлиявших на возникновение кризисного состояния современной теории познания, особо следует отметить революционные открытия в естественно-гуманитарных (достижения генной инженерии, построение модели генетического кода и т.д.) и в общественных науках (синергетический подход к обществу и т.д.), а так же развитие новых информационных технологий, связанных, в первую очередь, с компьютерной революцией (Интернет, электронные познавательные программы, средства связи и т.д.). Кроме того, классическая эпистемология не учитывала эволюцию как когнитивной системы, так и самого процесса познания. В лучшем случае рассматривая его социально-

культурной контекст, находящийся вне сферы воздействия генетических, геннокультурных и психофизиологических факторов. Лишенный естественнонаучной основы, такой теоретико-познавательный подход все в большей степени замыкался либо на социологию, либо на социальную философию, трактуя человека, по сути дела, как некое наделенное умозрительными когнитивными способностями внеприродное существо. Учет всех этих факторов, нашедших отражение в эпистемологических направлениях будет означать новый, неклассический этап развития теории познания.

Отмечается, что в основе внутрипарадигмалъных проблем эпистемологии лежит глубинная трансформация онтологической установки тождества мышления и бытия. Это связано с пониманием того, что в мире нет ничего абсолютного, все изменчиво: и бытие и мышление. Именно в контексте этих трансформаций происходят категориальные подвижки в парадигме теории познания.

В свете этих трансформаций нуждается в переосмыслении и лежащая в основе парадигмы классической теории познания субъект-объектная модель, порождающая принципиальную ограниченность подхода к познанию, состоящую в абсолютизации субъект-объектного видения познания, суженную абстрактно-логическая проблематику. В результате теория человеческого познания, парадоксально лишается самого человека как целостности, и ограничивается тощей абстракцией частичного субъекта, осуществляющего единственную функцию, взятую в чистом виде, - получение объективно истинного знания. Наиболее яркая попытка вернуть целостного субъекта в познание была предпринята в философии жизни. Так В. Дильтей жестко критиковал сконструированный Локком, Юмом и Кантом субъект, в жилах которого течет "разжиженный сок разума как голой мыслительной деятельности". Он стремился к "человеку как целому", в многообразии его сил и способностей, как "воляще-чувствующе-представляющему существу" и принимал в качестве метода опыт, в котором каждая составная часть абстрактного мышления соотносится с целым человеческой природы, как она предстает в языке и истории.

В работе проанализированы позиции современных отечественных мыслителей: В.П. Поруса, И.Т. Касавина, М.К. Мамардашвили, ВА Лекторского, Л.А. Микешиной, характеризующих состояние современной теории познания как кризисное и предлагающих пути решения данной проблемы. На наш взгляд, выход из кризиса современной теории познания предполагает в первую очередь расширение ее предметного поля. Это возможно посредством переосмысления существующих (субъект, объект, рациональность, реальность и др.) и введения новых категорий.

Во втором параграфе «Современные направления неклассической теории познания» проработаны и типологизированы существующие в современной эпистемологии направления. Отмечается, что бесконечное многообразие познавательных практик и направлений, рождает проблему дальнейшего развития эпистемологии. Возможен ли синтез когнитивных практик и дальнейшее развитие эпистемологии на этой основе или придется принять плюральность.

Каждое эпистемологическое направление рассматривает свой срез реальности, опираясь на соответствующие методологические особенности. Так аналитическое направление в основном продолжает традиции англоязычной философии, где эпистемологическая проблематика всегда занимала центральное место. Однако арсенал теоретических методов анализа здесь не ограничивается, как ранее, только символической логикой или лингвистикой, а включает в себя редукционистские процедуры сведения всех проблем к проблемам языка (Г. Фрегл, М. Бунге, X. Патнем, Дж. Фодор, Дж. Кац, Р. Монтег, Д. Серл и др.)

Социальное направление эпистемологии ориентируется главным образом на социогуманитарное знание, на достижения социальных и культурологических дисциплин в области познания (Д. Блур, С. Фуллер, Э. Голдман. П. Бергер, Т. Лукман и др.).

Что касается натуралистического направления теории познания, то оно традиционно стремится найти опору в достижениях естественных наук, исходя из предположения, что все познавательные процессы, присущие живым существам, включая человека, а также их когнитивные способности могут быть объяснены с помощью естественно-научных теорий и методов. В рамках этого подхода, в свою очередь, можно выделить ряд направлений, ориентированных на преимущественное использование отдельных теоретических концепций, - например, эволюционную, когнитивную и компьютерную эпистемологии. Исследованиями в области эволюционной эпистемологии занимались К. Лоренц, Г. Спенсер, Д. Кэмпбелл, Г. Фоллмер и др. Компьютерная эпистемология сформировалась совсем недавно, в 90-х гг. XX в., связанна в первую очередь с проблемами создания искусственного интеллекта, наиболее яркими ее представителями являются: П. Тагард, М. Минский, А Ньюэлл, Г. Саймон, Д. Денет, Д. Фодор и др. Что касается когнитивной эпистемологии, то исследованиями в этой области занимаются Р. Сперри, Ч. Уилсон, Ч. Лам-сден, Б. Эдвардс, Р. Орнстейн и др.

Для исторического направления, разработкой в области которого занимались Райт Дж, Кун Т., Холтон Дж., Хюбнер К., Касавин И.Т. и др., основным является акцент на историческую обусловленность познавательного процесса.

Нетрадиционное направление эпистемологии является наименее разработанной на сегодняшний день областью теории познания, хотя исследованиями в этой области уже занимаются некоторые мыслители: Каса-вин И.Т., Лешкевич Т.Г., Мирская Л.А. и др. Исследование познавательного опыта ненаучных форм знания существенно расширит предметное поле теории познания.

Самостоятельное значение имеет вопрос о выборе оснований для синтеза эпистемологических направлений. Основанием может служить единое проблемное поле, общие характерные для эпистемологии темы (истина, реальность, познание, рациональность и др.). Это позволит при сохранении определенной самостоятельности и своеобразного ракурса каждого направления, получить комплексное представление о предмете познавательного интереса. Ведь каждое направление рассматривает свой фрагмент познавательной действительности, опираясь на определенную методологическую основу (в аналитическом направлении - основным является метод анализа языка и значений, в натуралистическом направлении - естественнонаучные методы, в социальном - методы социального анализа и прогнозирования и т.д.). Выбор комплекса эпистемологических подходов, направленных на исследование какой-либо определенной проблемы будет зависеть от природы объекта, целей и задач исследования, что обусловит специфику методологических процедур и обогатит наши представления о предмете познания. Каждое направление теории познания, со своей позиции будут представлять разные ракурсы в рассмотрении исконно эпистемологических проблем, что позволит наиболее полно репрезентовать сам процесс познания в его целостности.

В третьем параграфе «Основания вариабельности форм рациональности: анализ существующих подходов» отмечается, что широко обсуждаемым в современной литературе является вопрос вариабельности форм рациональности и проблема определения ее границ. Как пишет немецкий философ В. Циммерли, основная и ключевая проблема, вокруг которой движется континентально-европейская философия наших дней, это тема рациональности и ее границ.

Пристальное внимание к традиции, имеет, прежде всего, значение для четкого осознания вариабельности форм рациональности, понимания того принципиального обстоятельства, что сама идея рациональности реализовалась в истории культуры различным образом. Споры вокруг рациональности в первую очередь, связаны с этой реальной вариабельностью форм осуществления рационального отношения к миру.

Однако современное обсуждение вопроса о рациональности имеет свою специфику. Ни в начале XX века, ни в 30-е - 40-е годы критика научной рациональности не находила своих приверженцев среди тех, кто

изучал методологию и логику научного исследования, искал основания достоверности научного знания и пытался предложить теоретические реконструкции развития науки. Наука выступала как образец рациональности. В современной философии происходит понимание того, что европейская наука не есть прототип рациональности как таковой, а рациональность и научность не одно и то же.

Признание исторического характера рациональности делает необходимым обращение к ключевому для европейской философской традиции понятию «разума», как отправной точки всех обсуждаемых сегодня значений понятия рациональности. Если в философии науки в узком смысле слова проблема историчности разума встала по-настоящему лишь в последний период, то в более широкой историко-философской традиции эта тема возникла в конце XVIII века. До тех пор разум рассматривался как нечто внеисторическое, тождественно себе, как важнейшая характеристика человека как такового. Рационализм XVII - первой половины XVIII вв. исходил из убеждения, что разум мыслит бытие и что в этом и состоит его подлинная сущность, гарантирующая объективность, необходимость научного знания. Согласно этому представлению, принципы рационального неизменны в любую эпоху, в любом культурно-историческом регионе. Изменчивость и вариабельность - признак заблуждения, возникающего в силу субъективных привнесений («идолов», как их называл Ф.Бэкон), замутняющих чистоту истинного знания. Даже И. Кант, в конце XVIII века отвергнувший онтологическое обоснование знания и показавший, что не структура познаваемой субстанции, а структура познающего субъекта определяет характер познания и предмет знания, тем не менее сохранил неизменными представление о внеисторическом характере разума.

Современная тенденция, направленная на выделение и обосновывание разных типов рациональности («социокультурная рациональность» /Касавин И.Т./, исторические типы рациональности /Степин B.C./, «космическая рациональность» /Тульчинский Л.Г./, «открытая рациональность» /Швырев B.C./, культурно-историческая изменчивость рациональности /Гайденко П.П./ и др.), связана, в первую очередь, со стремлением полнее и глубже понять содержание проблемы рациональности, и попыткой объяснить своеобразные особенности понимания идеи рациональности в разных культурах, в разные исторические этапы ее развития. Таким образом, при определении предметного поля границ рациональности, необходимо учитывать ее открытость к культурно-историческим модификациям.

Глава вторая «Категории «модальности» и «духовной реальности» в неклассической эпистемологии» посвящена возможности введения в предметное поле неклассической теории познания новых категорий (модальность, экзистенциальная и рефлексируемая реальность, реифика-

ция). Так в неклассической эпистемологии не только меняется представление о соотношении структурных компонентов познавательного процесса, по-новому представлена сама познавательная реальность как многоуровневая сложно детерминированная и нелинейная.

Первый параграф «Проблема дефиниций «модальность» и «духовная реальность» посвящен обоснованию целесообразности введения в неклассическую теорию познания модальностей духовных реальностей. Обращение к «модальности» как категории, при рассмотрении проблемы духовной реальности обусловлено ее спецификой. Другие категории предполагают либо иерархичность (уровни, классы, виды и т.д.), или внешнюю представленность (формы), или подчеркивание какой-либо другой стороны исследуемого предмета. И только «модальность» как "способ, каким нечто существует, или происходит, или мыслится" наиболее точно отражает специфику категории «духовная реальность». Особенности существования духовной реальности полностью отражены в категории модальность, где отмечается, что духовная реальность существует (не субстанционально, но реально) или может существовать (как постоянно актуализирующаяся потенция).

"Модальность" - одна из самых «загадочных» категорий языка и мышления. Чаще всего ее определяют через перечисление самих модальностей: "возможное" и "действительное", "необходимое" и "случайное". Разграничение модусов бытия и, соответственно, модальностей высказывания принадлежит к древнейшим темам философии. Еще Аристотель проводил тщательное различие между действительным, возможным и необходимым - деление, позднее развитое в средневековой схоластике. Кант предложил разделение суждений на ассерторические (суждения действительности), аподиктические (суждения необходимости) и проблематические (суждения возможности). И что особенно важно в этой триаде - она никак не укладывается в диалектическую схему, не разлагается на тезис, антитезис, синтез. Каждая модальность определяется по отношению к другой, но не может быть сведена к синтезу двух других модальностей или к их опосредованию. Это существенная троичность, а не видоизменение диады, не комбинация противоположных элементов, как в большинстве троичных построений.

В параграфе отмечается, что в последние два-три десятилетия философия модальностей на Западе, прежде всего в англоязычном мире, переживает ренессанс, связанный с растущей критикой в адрес логического позитивизма и научного рационализма, включая критическое переосмысление таких понятий, как "реальность", "факт", "знание", "истина" и т.д. В рамках этих тенденций в университете Эмори в США (Атланта) наряду с онтологией и гносеологией разрабатывается "философия возможного" (М. Эпштейн). Причем обоснование разработки

(М. Эпштейн). Причем обоснование разработки такого направления идет следующим образом: если модальности «необходимого» соответствует онтология, а гносеология представляет собой модальность «действительного», то должно существовать направление, отвечающее модальности «возможного». При этом отмечается, что в жизни общества и культуры традиционный принцип "реализации возможностей" уступает место принципу "овозможения реальности". Рождается новая философия - философия сослагательного наклонения, великого и опасного "может быть" (М.Эпштейн). Категория «модальности» позволяет рассматривать множественные "размытые" модусы бытия и познания. За модальностями стоят "интенсиональные", глубинные понятия, которые нельзя свести к набору "экстенсиональных", эмпирически наблюдаемых фактов и объектов, что и позволяет применять эту категорию для характеристики изменившегося предметного поля дефиниции "реальность". В классической теории познания вопросы реальности, существования внешнего мира, объективности были вопросами первостепенной важности, без решения которых не обходилось ни одно философское учение, начиная с Нового времени. Однако стоит отметить, что именно в XVII в. возникает лейбницевская концепция возможных миров, ставшая источником размышлений о реальности в эпистемологии XXI века.

Рассматривается проблема статуса возможных миров, лежащая в основе представлений о множественности реальностей, являющаяся одной из основных для модальной логики. В оценке онтологического статуса возможных миров существуют две крайние позиции. Первая из них рассматривает возможные миры как удобную манеру речи или как удобную эвристическую схему, предназначенную в помощь воображению, то есть возможные миры трактуются как метафора о прозаической реальности (Пауэрс Л.). С позиции другого подхода возможные миры существуют реально, так как семантика не является вспомогательным аппаратом, а дает буквальное объяснение модальным понятиям. При таком подходе реальный мир не отличается существенно от возможного. В этом отношении характерна позиция Д. Льюиса, который считает разговор о возможных мирах буквальной истиной. Автор полагает, что возможные миры существуют наравне с действительным, существуют не так как действительный, но все же существуют. Кроме того, возможные миры являются сущностями того же рода, что и действительный мир.

Поливариантность модальностей реальности становится предметом философской рефлексии и порождает подходы к ним по аналогии с интерпретациями статуса возможных миров. С одной стороны, многообразные реальности понимаются как результат лингвистических формообразований. Этот подход связан с распространением постмодернистских

идей, ведь именно в рамках постмодернизма возникает, как точно подметил Д. Дерри, «идея приписывать дискурсу способность строить реальное».1 Множественность реальностей конструируется с помощью языка, а не есть внешняя данность. С другой стороны, многообразные модальности реальности существуют наравне с действительностью, но иным способом, а именно - в сфере духа. Разделяющий эту позицию А.Н. Решер утверждает, что мир, каким мы его знаем, есть соответственно, наш мир -коррелят духа в некой картине мира, набросок которого дан в характерных человеческих категориях. Модальности реальности это, скорее, результат креативной антропологической способности духа, мир распред-мечиваемых значений, порождаемых человеческой духовностью. Духовность в данном случае не тождественна субъективности.

Понятие "духовность" имеет в истории философии огромную традицию. Из всего многообразия существующих определений понятия «духовности» (Г.В.Ф. Гегель, B.C. Соловьев, В. Франкл, И.А. Ильин, Н.А. Бердяев) на наш взгляд целесообразно его употребление в значении высшая сущность человека, выражающаяся в ориентациина высшие идеалы и ценности, связанная со способностьюличности преобразовывать свое собственное бытие.

В параграфе раскрывается суть экзистенциальной и рефлексируемой модальностей духовных реальностей.

Во втором параграфе «Рефлексируемая, экзистенциальная и виртуальная модальности духовной реальности» отмечается, что потребность в удвоении мира - антропологическое свойство человека, следствием которого является порождение многообразных модальностей духовных реальностей.

Варианты существования духовных реальностей чрезвычайно разнообразны: это и художественные, и научные (например, физическая реальность), и компьютерные, и религиозные, и идеологические, и эзотерические реальности, реальность сновидений, парапсихологические и транс-персональные реальности и т.д. Причем среди этих онтологически неукрепленных форм в рамках данной работы, нас будут интересовать следующие модальности духовной реальности. Прежде всего, это рефлексируемая реальность - тот случай, когда осознание каких-либо событий как реальностей (например, художественный опыт) в определенный момент впоследствии рефлексируется (например, обсуждение спектакля после его окончания) и становятся элементами личного духовного опыта. Другой модальностью являются экзистенциальные духовные реальности, когда существование определенной реальности (например, существование Бога в религиозных мировоззрениях) экзистируется субъектом как а

1 Дерри Д Фундаментализм и ашифувдаментализм // Вопросы философии. 2002. № 6. С. 90.

priori истинносущие, исключающее возможность саморефлексирующего анализа, относительно реальности представления, без возможности какого либо выхода за границы данной (религиозной, эзотерической или др.) духовной реальности, т.е. придание ей статуса онтологически укорененной "реальной реальности".

Если в рефлексируемой духовной реальности (анализ сна, художественных или психотехнических опытов) существует возможность выхода за рамки данной реальности, ее оценки и рационального соотнесения с другими модальностями реальности, осознание этой реальности как особого состояния сознания (выход из медитативного или наркотического состояния), то в случае экзистенциальной духовной реальности дело обстоит иначе. В последнем случае субъект настолько включен в духовную реальность, что она фундирует его мировоззрение (научное, религиозное, эзотерическое и др.). Экзистенциальная духовная реальность становится настолько вплетенной в его жизнь, что детерминирует все сферы жизнедеятельности индивида. Данная модальность реальности характеризуется наличием определенных ценностных установок, идеалов, оценок, концептуально-обоснованного мировосприятия. Гетерогенная онтология духовной реальности с ее пространственно-временными разрывами воспроизводится в теории и практике предельного опыта, как переход из одной реальности в другую.

Однако, безрефлексивная процессуальность некоторых явлений духовного порядка (например, сам процесс сновидения, галлюцинации и т.д., в том числе психопатологические явления) делает необходимым определение модальности подобного рода явлений. В самом процессе, например, сновидения рефлексия практически никогда не присутствует. То есть, если исследовать сон, как духовный опыт, который мы подвергаем анализу и оценке - он, безусловно, относится к модальности рефлекси-руемой реальности. А если рассматривать сон как процесс, как безрефлексивное переживание глубокой степени интенсивности, то представляется возможным говорить о такой модальности духовной реальности, как виртуальная реальность. Виртуальная реальность существует только в настоящий момент, только актуально и характеризуется полным присутствием, динамической непрерывностью настоящего.

Само понятие виртуальной реальности возникло в первую очередь, чтобы дать теоретическое обоснование новым формам восприятия окружающего мира, возникшим в результате технической революции (компьютерные реальности), это понимание данной модальности духовной реальности будет использоваться в качестве рабочего. В литературе виртуальная реальность понимается в трех значениях: как компьютерная реальность; как субъективная реальность; как реальность вообще, в том

числе и объективная (поскольку субъект всегда взаимодействует не с самой реальностью, а лишь с представлением о ней, то тогда для субъекта вся реальность всегда виртуальна, то есть существует только в его представлении).

Являясь модальностями духовной реальности, рефлексируемая и виртуальная духовные реальности тесно связаны между собой и могут переходить друг в друга. Так, например, процесс переживания сновидения как виртуальной реальности глубокой степени вживания, может быть подвергнут анализу после пробуждения и предстать как явление рефлек-сируемой реальности. Все модальности духовной реальности не просто сосуществуют, а находятся в отношении глубокого взаимодействия.

Третий параграф «Типы мировоззрений как основания экзистенциальных духовных реальностей» посвящен проведению аналоги между типами мировоззрения и экзистенциальными духовными реальностями. Классическое деление мировоззрений на пять типов (мифологическое, религиозное, философское, эзотерическое, научное) может лежать в основе классификаций экзистенциальных реальностей, так как каждый тип мировоззрения предполагает целостную картину мира, на которой и базируются все составляющие этого вида реальности. В. Дильтей считал, что многообразие мировоззрений связанно с различными условиями, в которых они возникают и развиваются. На их формирование с его точки зрения оказывают влияние климат, расовые и национальные особенности, государственный порядок, эпохи и века. В выборе мировоззренческих позиций, которые окажутся в основе доминирующей экзистенциальной реальности, огромную роль играют социокультурные и исторические факторы.

Если в древние времена (античность) приоритет отдавался мифологическому восприятию мира, то, например, в Средние века наиболее уважаемой была - религиозная экзистенциальная реальность. Научное мировоззрение, как наиболее достоверное представление о реальности постепенно начинает завоевывать главенствующее положение начиная с Нового времени. Сегодня, опираясь на огромные научные достижения в разных областях знания, научное мировоззрения занимает приоритетное положение среди типов мировоззрений, а соответственно и среди модальностей духовных реальностей. Хотя главенствующее положение какой-либо экзистенциальной реальности не устраняет альтернативные модальности мировосприятия полностью, однако, следует отметить характерное репрессивное воздействие доминирующей экзистенциальной реальности на иные формы мировоззрения. Например, общеизвестны антагонистические отношения религиозной и научной модальностей реальности в Средние века, как борьба церкви с наукой. В России можно отметить противопо-

ложный процесс, когда в советское время религиозная экзистенциальная реальность очень жестко осуждалась, а научная духовная реальность пропагандировалась как единственно возможный тип мировоззрения. Однако при всей остроте борьбы между альтернативными духовными реальностями при всех антагонизмах, они продолжают существовать параллельно и находить своих приверженцев.

Каждая экзистенциальная духовная реальность имеет целостную мировоззренческую основу, т.е. те идеалы, принципы, ценности и представления, которые определяют специфику данной модальности. В научной экзистенциальной духовной реальности, как и в религиозной, окружающий мир воспринимается через призму мировоззренческих догматов, характерных для данной картины мира.

В четвертом параграфе «Реификация как механизм объективации символических форм» отмечается, что расширившееся предметное поле познания включает в себя изучение реифицированных форм, обозначенных и исследованных в социальном направлении эпистемологии. По П. Бергеру и Т. Лукману, реификация - это восприятие произведенных человеком феноменов в качестве вещей, т.е. объективированных сущностей, принадлежащих как бы "природному миру" с его законами, независящими от человека.

Можно предположить, что о реификации писал и Л. Фейербах, не употребляя этого термина, утверждая, что Бог - это отчужденная сущность человека. При реификации происходит отчуждение какой-либо из идей, свойств, сторон и т.п., которым впоследствии придается статус онтологической реальности. Выражаясь языком Н. Бердяева, происходит "объективация" антропологических представлений. Т.е. человеческие образы реальности, представления о действительности (часто мифологические, олицетво-ренно-метафорические, символические и т.д.) отчуждаются (например, в случае мистических образов - страхи), объективируются в какие-либо конкретные образы реальности (например - вампиры, домовые, оборотни и т.д.) и начинают восприниматься как реально и объективно сущие объекты.

В отличие от «превращенной формы», введенной Марксом, реификация это именно способсоздания и восприятия человеком определенных явлений как онтологически укорененных в бытии. А особенность превращенной формы именно в том, что она представляет собой способ существования подобного рода феноменов. Форма проявления получает самостоятельное «сущностное» значение, обособляется и содержание заменяется в явлении иным отношением, которое сливается со свойствами материального носителя (субстрата) самой формы и становится на место действительного отношения. Исследуя явления одного рода, спецификой превращенной формы является действительное (а не в сознании

наблюдателя, как в случае реификации) существование предмета как вполне самостоятельного, отделенного в пространстве и времени, неразложимого элемента сложной системы (например, капитализированная стоимость, обнаружившая способность к самовозрастанию).

В параграфе рассматривается соотношение реификации и символических форм, исследованных Кассирером. Подтверждается, что в основе процесса формообразования лежит априорная креативная установка в результате реификации образов которой происходит объективация символических форм.

Реификация является механизмом придания онтологического статуса отчужденным и объективированным идеальным формам, идеальному. Идеальное, в этом случае, может представлять не только процесс отчуждения человеком собственных идеальных образов и наделение их действительным собственным бытием (архитектура, картины, книги и т.д.), но и реи-фикацию теоретических конструктов (в случае неклассической эпистемологии - субъект-объектная оппозиция), то есть придание им статуса онтологически укорененной реальности. Реификация может быть понята как тот механизм, который превращает идеальное, как отождествимое с субъективной реальностью (по Д.И. Дубровскому) в объективированную мыслительную форму (т.е. идеальное в понимании Э.В. Ильенкова). Логично предположить, что то, что названо Поппером "третьим миром" является результатом реификации. Третий мир по Попперу, это "мир объективного содержания мышления, прежде всего содержания научных идей, поэтических мыслей и произведений искусства", в значительной степени автономен, хотя мы постоянно воздействуем на него и подвергаемся воздействию с его стороны, и в результате этого взаимодействия происходит рост объективного знания. Он утверждал, что третий мир не является символическими или лингвистическими "выражениями субъективных ментальных состояний", средствами коммуникации. В противоположность этому реифи-кация П. Бергера и Т. Лукмана скорее предполагает объективацию символических форм второго мира, его уровней и фрагментов, результатом которой и будет "третий мир" Поппера К. Мир состояний сознания, базируясь на креативной установке, включает в себя способность к реификации индивидуальных и коллективных представлений в разнообразные модальности реальности (в зависимости от мировоззренческих типов).

Антропологическая потребность в удвоении мира, базируясь на априорной креативной установке, производит идеальные формы, которые, отчуждаясь, объективируются и реифицируются онтологически укореняя символические формы. Реификация являет собой механизм «адаптации» идеального к материальному, вещественному бытию, и в этом ее большое практическое значение для человека.

В «Заключении» подведены итоги работы, сделаны выводы о значении проведенного исследования и намечены направления дальнейшей

разработки темы диссертационного исследования.

По теме диссертационного исследования опубликованы следующие работы:

1. Проблема онтологического статуса паранормальных феноменов // Рационализм и культура на пороге третьего тысячелетия. Материалы третьего Российского философского конгресса (16-26 сентября 2002 года). В 4 т. Ростов н/Д. Издательство СКНЦ ВШ. 2002. Т.2. - 1 с.

2. Модальности реальности в неклассической эпистемологии // Материалы международной научной конференции студентов, аспирантов молодых ученых «Ломоносов 2003». М., МГУ. 2003. - 2 с.

3. Интерпретация опытов вхождения в духовную реальность // Культурное пространство путешествий. 8-10 апреля 2003. Тезисы научного форума. Центр изучения культуры. СПб., 2003. - 5 с.

4. Методология когнитивных практик в неклассической эпистемологии // Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета. Том IX. Ростов н/Д., Издательство Ростовского университета, 2003.-2 с.

5. Духовные реальности как модальности антропологического бытия // Рациональность и вымысел. Тезисы научной конференции. Санкт-Петербург. 12-14 ноября 2003. СПб., 2003.-4 с.

6. Реификация мифов как способ создания новых модальностей духовных реальностей // Тезисы докладов конференции «Пути познания: общее и различия» (31 октября - 1 ноября 2003). Ростов н/Д, 2004. - 3 с.

7. Реификация символических форм в неклассической эпистемологии // Материалы международной научной конференции студентов, аспирантов молодых ученых «Ломоносов 2003». М., МГУ. 2004. - 2 с.

8. Направления современной неклассической эпистемологии // Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета. Том X. Ростов н/Д. Издательство Ростовского университета. 2004.-2 с.

9. Символическая концепция культуры. Эрнст Кассирер // Культурология. Пособие для подготовки к экзаменам. Ростов н/Д, «Феникс», 2004.-9 с.

Подписано в печать 44.Ы-05 Формат 60х841/16. Бумага офсетная. Печать офсетная.

Объем О ф.п.л. Тираж 400 экз. Заказ Ротапринг : 344082. г. Ростов-наДону, ул. Б. Садовая, 33

W'" 915

2 2 ИР 2305

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Ерошенко, Людмила Олеговна

Глава 1. Проблема расширения предметного поля неклассической теории познания

1.1 О необходимости переосмысления неклассической эпистемологии

1.2 Современные направления неклассической теории познания

1.3 Основания вариабельности форм рациональности: анализ существующих подходов

Глава 2. Категории «модальности» и «духовной реальности» в неклассической эпистемологии

2.1 Проблема дефиниций «модальность» и «духовная реаль-* ность»

2.2 Рефлексируемая, экзистенциальная и виртуальная модальности духовной реальности

2.3. Типы мировоззрений как основания экзистенциальных духовных реальностей

2.4. Реификация как механизм объективации символических форм

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Ерошенко, Людмила Олеговна

Ф познания, предполагающая поиск оснований, принципов и предпосылок нового этапа в развитии теории познания. Расширение предметного поля неклассической теории познания делает необходимым включение в систему познавательного опыта разнообразных эпистемологических направлений, а так же трансформацию и обогащение ее категориального аппарата.

Актуальным представляется и изучение испытывающего определенные трансформации понятия «реальность». Реальность уже не предстает одномерной, линейной и детерминированной. Современное понимание данной категории позволяет предположить, что жесткая дихотомия субъективной и объективной реальности имеет сферу своего применения в локальной области классической эпистемологии. На современном этапе развития в категориальный аппарат теории познания должны также войти многообразные модальности реальности. Эти модальности, сопровождающие каждодневное бытие человека и сопрягающие пласты возможности, действительности, необходимости, свидетельствуют о полионтичности реальности и нуждаются в философском анализе в рамках складывающейся парадигмы неклассической теории познания.

Преодолеть кризис за счет переосмысления понятия «рациональность» пытаются многие отечественные (Автономова Н.С., Гайденко П.П., Грязнов Б.С., Давыдов Ю.Н., Золотухина Е.В., Касавин И.Т., Леонтьева Е.Ю., Мамардашвили М.К., Матяш Т.П., Мудрагей Н.С., Огурцов А.П., Порус В.П., Сокулер З.А., Степин B.C., Тулмин С., Тульчинский Г.Л., Швырев

B.C. и др.) и зарубежные (Вебер М., Кун Т., Ленк Г., Циммерли В. и др.) мыслители.

Важно исследование, отражающее многообразные эпистемологичеФ ские направления. При рассмотрении аналитического направления эпистемологии обращают на себя внимание работы: Бунге М., Каца Дж., Монтегю Р., Патнема X., Серла Д., Фодора Дж., Фрегла Г.и др. Среди представителей социального направления эпистемологии можно выделить: Бергера П., Блура Д., Голдмана Э., Лукмана Т., Фуллера С. и др. В рамках натуралистического направления теории познания следует различать: эволюционную, когнитивную и компьютерную эпистемологии. При рассмотрении эволюционной эпистемологии следует отметить работы следующих авторов: Кэмпбелла Д., Лоренца К., Спенсера Г., Тулмина С., Фоллмера Г., и др. Компьютерная эпистемология сформировалась в 90-х гг. XX в., наиболее яркими ее представителями являются: Денет Д., Минский щ М., Ньюэлл А., Саймон Г., Тагард П., Фодор Д. и др. Исследованиями в области когнитивной эпистемологии занимаются Князева Е.Н., Курдюмов

C.П., Ламсден Ч., Меркулов И.П., Орнстейн Р., Сперри Р., Уилсон Ч., Эдварде Б. и др. При рассмотрении исторического направления, мы опирались на работы Куна Т., Райта Дж., Холтона Дж., Хюбнера К. и др. Нетрадиционное направление эпистемологии является наименее разработанной на сегодняшний день областью теории познания, хотя исследованиями в этой области уже занимаются некоторые ученые, например, Касавин И.Т., Лешкевич Т.Г., Меркулов И.П., Мирская Л.А., РозинСНЬМюв дресто занимают историко-философские труды Аристотеля, Бергера П., Боэция С., Бэкона Ф., Вебера М., Витгенштейна Л., Дерри Д., Дильтея В., Канта И., Кассирера Э., Лао-Цзы, Лейбница Г., Лема С., Лукма

Ф на Т., Маркса К., Полани М., Сартра Ж-П., Фейерабенда П., Фейербаха Л.,

Франкла В., Фуко М. и др.

Область допуска в теории познания духовных реальностей не достаточно разработана, нет удовлетворительных терминологических дефиниций. Анализ категории «духовность» проведен с учетом произведений Гегеля Г.В.Ф., а так же работ таких русских философов как Бердяев Н.А., Соловьев B.C., Ильин И.А. и др.

Попытка систематически представить экзистенциальные и рефлекси-руемые духовные реальности встречается у Розина В.М. Описание опыта переживания духовных реальностей присутствует в самых разнообразных источниках: у Андреева Д., Варела Ф., Грофа Ст., Кастанеды К., Кришна-мурти, Лазорева С.Н., Лилли Дж., Лир Т., Метцнера Р., Олперта Р., Рамак-ришна, Рош Э., Сердюкова Ю.М., и др.

Однако, несмотря на обширность и разнонаправленность исследова-0 ний, не существует целостной классификации современных эпистемологических направлений. Не сложилось в современной философской литературе и единого подхода к проблеме выведения классической теории познания из ее кризисного состояния. Остаются открытыми вопросы о том, как будет * дальше развиваться эпистемология, возможен ли синтез познавательных направлений или придется принять их плюральность и удовлетвориться их многоголосьем. Ответ на эти вопросы зависит от многих факторов, прежде всего от понимания природы эпистемологических практик: являются ли они чувственно-предметной формой человеческой жизнедеятельности, или представляют собой дискурсивные практики, замкнутые в пределах языкового сознания. Вот почему представляется необходимым исследовать особенности современного развития классической теории познания и способы # ее дальнейшего развития на новом, неклассическом этапе.

Цели и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является анализ возможности расширения предметного поля неклассической эпистемологии на основе обогащения и модификации категориального аппарата и включение новых эпистемологических направлений. Достижение цели предполагает решение следующих задач:

- создать типологию основных современных эпистемологических направлений;

- обосновать введение новых категорий в предметную область исследований неклассической теории познания: модальность, рефлексируемая духовная реальность, экзистенциальная духовная реальность, реификация; рассмотреть механизм создания объективированных символических форм посредством реификации.

Научная новизна. Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем: выявлены две группы факторов, обусловливающих кризисное состояние классической эпистемологии; обоснована необходимость расширения проблемного поля современной теории познания, с учетом двух обстоятельств: с одной стороны, путем включения в ее категориальный аппарат новых категорий, используемых в современных эпистемологических направлениях и не учитываемых в классической гносеологии; с другой стороны, посредством модификации существующих категорий, на примере категории «рациональность» и «реальность», с учетом выделения ее модальностей; предложена типология основных направлений современной эпистемологии и показана важность обращения к их познавательному потенциалу в неклассической эпистемологии; рассмотрена поливариантность категории «рациональность» и необходимость учета в неклассической теории познания ее расширившегося содержания; обосновано введение в неклассическую эпистемологию новых категорий: модальность, рефлексируемая духовная реальность и экзистенциальная духовная реальность, реификация; показана необходимость введения категории «реификация» означающей восприятие объективированных субъективных феноменов как укорененных в бытии, в неклассическую эпистемологию как механизма создания объективированных символических форм. Положения, выносимые на защиту.

1. Необходимость расширения проблемного поля современной теории познания связана с преодолением ее кризисного состояния, обусловленного двумя группами факторов: внешними по отношению к эпистемологии, т.е. социокультурными факторами (научный и технологический прогресс) и внутренними факторами, связанными с внутрипарадигмальны-ми проблемами классического подхода (абстракция категорий субъекта и объекта, игнорирование открытости и поливариантности категории рациональность и т.д.). Учет познавательного опыта эпистемологических направлений, отразивших социокультурные изменения, является важнейшим внутренним ресурсом расширения предметного поля неклассической эпистемологии. Преодолению внутрипарадигмального кризиса способствует учет трансформации самой онтологической установки тождества мышления и бытия, и как следствие модификации существующего категориального аппарата, на примере категорий рациональность, субъект, объект, реальность.

2. В современных эпистемологических направлениях получили отражение те социокультурные изменения познавательной реальности, которым не нашлось места в классической теории познания. Их типология предполагает выделение аналитического, социального, натуралистического (в котором, в свою очередь, можно выделить эволюционное, компьютерное и когнитивное), исторического и нетрадиционного направлений. Выявление их специфики, понятийного аппарата и методологических процедур позволит по-новому представить динамично развивающийся социокультурный контекст современной действительности.

3. Категория «модальность» в неклассической эпистемологии приобретает инструментально-содержательный характер и используется в значении «способ, каким нечто, существует или может существовать». Употребление категории «модальность» по отношению к явлениям духовного порядка представляется наиболее приемлемым, так как «модальность» не утверждает жесткой необходимости определить уровень бытийство-вания духовных явлений. Фиксируя «модальность» духовных реальностей, мы не утверждаем, имеют ли данные феномены онтологическую укорененность в бытии, или принадлежат сфере субъективного, но отмечаем их модальное бытие («существуют или могут существовать») в качестве явлений духовной реальности. С инструментальной стороны, категория «модальность» употребляется как способ для обозначения неиерархических видов существования духовных реальностей. Модальность как "способ, каким нечто существует, или происходит, или мыслится" наиболее точно отражает специфику многообразных планов реальности.

5. Следует выделить две основные модальности существования духовной реальности: экзистенциальную и рефлексируемую. Экзистенциальная духовная реальность - это модальность, предполагающая восприятие всех внутренних и внешних событий сквозь призму смысложизненных ориентиров, мировоззренческих установок, идеалов. Это находит выражение в целостных мировоззренческих картинах мира (мифологической, религиозной, философской, эзотерической, научной). Рефлексируемая духовная реальность - модальность, предполагающая возможность выхода, оценки и анализа явлений, воспринимаемых в определенный момент как онтологически укорененных в действительности. Если в реф-лексируемой духовной реальности существует возможность рефлексии духовного опыта и осознание этой реальности как особого состояния сознания, то в случае экзистенциальной духовной реальности человек настолько включен в эту модальность, что она фундирует его мировоззрение (научное, религиозное, эзотерическое). Экзистенциальная духовная реальность становится настолько вплетенной в его жизнь, что детерминирует все сферы жизнедеятельности человека.

6. Одним из важных механизмов неклассической теории познания является реификация, означающая восприятие произведенных человеком феноменов в качестве вещей, т.е. объективированных сущностей, принадлежащих как бы "природному миру". Созданный человеком и затем объективированный им же духовный, социальный мир перестает восприниматься как "человеческое предприятие", наделяется "чуждой фактичностью". Реификация как модальность сознания, предполагающая объективацию, универсальна, она присутствует как в теоретическом, так и в обыденном сознании, и не сводится только к мыслительным конструкциям. Реифицированы могут быть также роли, отношения, структуры повседневного сознания и познавательной деятельности. Теоретические системы разных видов сложности могут рассматриваться как реифика-ции, например, субъект-объектная модель теории познания давно онтологизирована в европейской культуре Посредством реификации человек адаптирует идеальные сущности к своему материальному, вещественному миру, что имеет большое практическое значение, вместе с тем необходимо осознание ее постоянного присутствия и корректировки самой склонности к реификации, в первую очередь теоретического мышления.

Петербург 12-14 ноября 2003); на Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов 2004" МГУ (Москва 12-15 апреля 2004), а так же апробировались при чтении спецкурсов на факультете философии и культурологии РГУ. Основные результаты диссертационного исследования обсуждались на заседании кафедры философии и методологии науки (октябрь 2004 г.).

Заключение научной работыдиссертация на тему "Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности"

Заключение

В современной философии наблюдается «ренессанс» эпистемологической проблематики. Одной из главных причин повышенного интереса к проблемам познания является, бесспорно, крушение общефилософских и общеметодологических установок. Сегодня проблема поиска новой парадигмы, выявления путей дальнейшего развития теории познания является одной из наиболее значительных и остро дискутируемых, чему и посвящена данная работа.

В соответствии целью диссертационного исследования, в работе был произведен анализ возможности расширения предметного поля неклассической эпистемологии на основе обогащения и модификации категориального аппарата и введения новых эпистемологических направлений. Достижению цели способствовало решение задач, поставленных в начале исследования.

Согласно первой поставленной задаче, в работе были исследованы две группы факторов (социокультурные и внутрипарадигмальные), лежащие в основе кризисного состояния современной теории познания и обозначены способы его преодоления.

Среди социокультурных факторов, повлиявших на современное состояние теории познания, особенно следует отметить революционные открытия в естественно-гуманитарных (достижения генной инженерии, построение модели генетического кода и т.д.) и в общественных науках (си-нергетический подход к обществу и т.д.). А так же развитие новых информационных технологий (особенно электронных), связанное, в первую очередь, с компьютерной революцией (создание глобальной всемирной системы электронной коммуникации через Интернет, разработка разнообразных познавательных программ, в первую очередь мультимедийных, средств связи и т.д.

А так же отмечено, что в основе внутрипарадигмальных проблем эпистемологии лежит глубинная трансформация онтологической установки тождества мышления и бытия. Именно в контексте этих трансформаций происходят категориальные подвижки в парадигме теории познания. В работе отмечено, что учет всех этих факторов при формировании парадигмы современной теории познания позволит ей преодолеть кризисное состояние не новом, неклассической этапе развития.

В соответствии со второй поставленной задачей, типологизированы и проанализированы существующие в современной эпистемологии направления: аналитическое, социальное, натуралистическое (которое в свою очередь включает эволюционное, компьютерное и когнитивное), историческое и нетрадиционное. Отмечено, что неклассическая эпистемология должна учесть методологический и познавательный потенциал существующих направлений.

Необходимо отметить, что бесконечное многообразие познавательных практик и направлений, рождает проблему модификации классической парадигмы традиционной теории познания. Мысль о синтезе когнитивных практик, понимаемых в широком смысле, как греческое praxis, представляет собой сложную проблему, нуждающуюся в теоретическом и методологическом обосновании, прежде всего поиск оснований для такого синтеза в неклассической теории познания. Возможен ли синтез когнитивных практик и дальнейшее развитие эпистемологий на этой основе или придется принять плюральность, характерную не только для современной культуры, но распространяющуюся на многие сферы человеческой жизнедеятельности, в том числе и на теорию познания и формирующую многообразные познавательные направления и практики, как неизбывную данность и удовлетвориться их диалогом. С другой стороны, если неклассическая теория познания будет стремиться к их сокращению, критическому преодолению, и в конечном итоге - к их синтезу, то необходимо выявить, разработать и обосновать принципы, основания и предпосылки такого синтеза. Ответ на эти вопросы зависит от многих факторов, прежде всего от понимания природы самих практик: являются ли исследуемые познавательные практики чувственно-предметной формой жизнедеятельности человека, или они представляют собой дискурсивные практики, замкнутые в пределах языкового сознания и предполагающие наложение вербальных смыслов на феномены материальной или духовной реальности. Очевидно, также, что должны быть сформулированы философско-методологические предпосылки такого синтеза, и это составит новые разделы философии познания.

Для достижения дели, поставленной в начале диссертационного исследования, и в соответствии с обозначенной задачей, пересмотрена такая категория классической эпистемологии как «рациональность». Показана вариабельность категории рациональности и необходимость учета в неклассической эпистемологии потенциала ее расширившегося содержания.

Отмечено, что сегодняшнее обсуждение вопроса о рациональности имеет свою специфику. Ни в начале XX века, ни в 30-е - 40-е годы критика научной рациональности не находила своих приверженцев среди тех, кто изучал методологию и логику научного исследования, искал основания достоверности научного знания и пытался предложить теоретические реконструкции развития науки. Наука выступала как образец рациональности. Современные мыслители все чаще предлагают разграничивать научную рациональность с рациональностью в более широком понимании. Это рождает понимание «открытой» рациональности, а так же многообразные подходы к рациональности, и соответственно проблему критериев данной категории, опасность «рациональности без берегов».

Далее, в соответствии со следующий задачей, обосновывается целесообразность введения новых категорий в предметную область исследования неклассической теории познания. Расширение предметного поля в неклассической теории познания требует переосмысления старых и введение новых категорий. Так в неклассической эпистемологии не только меняется представление о соотношении структурных компонентов познавательного процесса, по-новому представлена сама познавательная реальность не как одномерная и линейная, а получающая в контексте синергетической парадигмы определения сложно детерминированной, нелинейной, многоуровневой. Возникшая необходимость изменения уровня абстракции категории «реальность», т.е. расширения ее содержания, в рамках философского подхода позволяет обозначить такую антропологическую модальность бытия как духовная реальность. Обращение к «модальности» как категории, при рассмотрении проблемы духовной реальности обусловлено ее спецификой. Другие категории предполагают либо иерархичность (уровни, классы, виды и т.д.), или внешнюю представленность (формы), или подчеркивание какой-либо другой стороны исследуемого предмета. И только «модальность» как "способ, каким нечто существует, или происходит, или мыслится" наиболее точно отражает специфику категории «духовная реальность».

Далее в работе представлены и рассмотрены такие модальности духовной реальности, как рефлексируемая, экзистенциальная и виртуальная реальности. Кризис классической парадигмы познания, "очищенной" от всего привносимого реальными обстоятельствами познавательной действительности каждого человека, сферы его духовной реальности, влечет за собой признание неполноты, высокой степени приблизительности теории познания как абстрактного конструкта, ее неприложимости к непосредственному, живому познанию. Следует отказаться от жесткого наукоцентризма и ввести в эпистемологическую парадигму принцип доверия субъекту, субъектом познания должен стать целостный человек. Кроме того, следует познавательный аппарат - рассматривать как результат коэволюции природных и социокультурных факторов.

И соответственно последней поставленной задаче обосновано введение в неклассическую эпистемологию категории «реификация» как одного из механизмов теории познания. А так же подробно рассмотрен механизм создания объективированных символических форм посредством реификации, означающей восприятие объективированных субъективных феноменов как укорененных в бытии.

Таким образом, в связи с поставленной целью, в работе произведен анализ возможности расширения предметного поля неклассической эпистемологии на основе обогащения («модальность», «реификация», «экзистенциальная, рефлексируемая и виртуальная духовные реальности») и модификации (на примере категорий «рациональность», «субъект», «объект», «реальность») категориального аппарата, в том числе введения новых эпистемологических направлений (их категориального и методологического потенциала). Расширение предметного поля является необходимым условием дальнейшего существования теории познания на новом, неклассическом этапе ее развития.

Таким образом, назрела необходимость пересмотреть парадигмаль-ные установки классической теории познания, а так же учесть уже сложившиеся и складывающиеся вне этой парадигмы познавательных направлений и практик, рассматривающие проблемы познания. Особенно важно пересмотреть серьезно изменившееся понимание знания и познания (в ключе данных тенденций), что в свою очередь приводит к существенному расширению по сравнению с классической эпистемологией, поле изучения знания и познания. При разработке предметного поля неклассической теории познания должно быть учтено требование постмодернизма, не приемлющего общеобязательных концепций: монистических и универсальных, различных явных и неявных форм интеллектуального деспотизма. И, с другой стороны, необходимо избежать полного релятивизма, безосовного сосуществования разнородных, не зависящих друг от друга познавательных направлений. Только взаимодействие любого характера (диалог, синтез, противоречие и др.) различных познавательных парадигм, и тщательный философский анализ этих взаимодействий ускорит и обогатит развитие неклассической теории познания.

Список научной литературыЕрошенко, Людмила Олеговна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

1. Авериицев С.С. Два рождения европейского рационализма и простейшие реальности литературы // Человек в системе наук. М., 1989.

2. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М., 1988.

3. Альтернативные миры знания/ Под. ред. В.Н. Поруса и E.JI. Чертковой. СПб., 2000.

4. Андреев Д. Роза мира. М., 1989.

5. Анри де Любак. Драма атеистического гуманизма. М., 1955.

6. Аристотель. Соч. В 4 т. Т.1. М., 1976.

7. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995.

8. Бердяев Н. Дух и реальность. М., 2000.

9. Бердяев Н. Дух и реальность. Основы богочеловеческой духовности. М., 1994.

10. Беседа со Швыревым B.C. Берега рациональности//Вопросы философии 2004 №2.

11. Большой толковый психологический словарь. Т.2. (П-Я); Пер. с англ./Ребер Артур. М, 2003.

12. Боэций С. Утешение философией. М., 1983.

13. Бунге М. Интуиция и наука. /Ред. и послеслов. Виноградова В.Г. М., 1967.

14. Бунге М. Причинность. Место принципа причинности в современной науке. М., 1962.

15. Бэкон Ф. Новый органон. М., 1979.

16. Вашкевич Н.Н. Системные языки мозга. М., 2002.

17. Вебер М. Критические исследования в области наук о культуре / М. Ве-бер. Избранные произведения. М., 1990.

18. Витгенштейн Л. О достоверности. М., 1998.

19. Всемирная энциклопедия: Философия/Гл. науч. ред. и сост. А.А. Грица-нов. М., Минск, 2001.

20. Выготский Л.С. Психология искусства. М., 2000.

21. Гайденко П. История греческой философии в ее связи с наукой. М., 2000.

22. Гайденко П.П. Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М., 1991.

23. Гайденко П.П. История новоевропейской философии и ее связь с наукой. М., 2000.

24. Гайденко П.П. Научная рациональность и философский разум. М., 2003.

25. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. М., 1974. Т. 1.

26. Гибсон У. Нейромант. М., Спб., 1997.

27. Гносеология в системе философского мировоззрения. М., 1983.

28. Гроф С. Холотропное сознание. М., 1996.

29. Грязнов Б.С. Логика и рациональность. Методологические проблемы историко-научных исследований. М., 1982.

30. Гудмен Н. Способы создания миров. М., 2001.

31. Декарт Р. Избранные произведения. М., 1987.

32. Дерри Д. Фундаментализм и антифундаментализм// Вопросы философии. 2002. №6.

33. Дильтей В. Введение в науки о духе. Опыт полагания основ для изучения общества в истории // Собр. соч. Т. 1. М., 2000.

34. Дильтей В. Введение в науки о духе// зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. М., 1987.

35. Дильтей В. Наброски к критике исторического разума. Сокращенный перевод с нем. А.П. Огурцова // Вопросы философии, 1988, № 4

36. Ерошенко Л.О. Духовные реальности как модальности антропологического бытия. // Рациональность и вымысел. Тезисы научной конференции. Санкт-Петербург 12-14 ноября 2003. СПб, 2003. С. 228.

37. Ерошенко Л.О. Интерпретация опытов вхождения в духовную реальность // Секция «Пути и путники». Культурное пространство путешествий. 8-10 апреля 2003. Тезисы научного форума. СПб. Центр изучения культуры. 2003.

38. Ерошенко Л.О. Методология когнитивных практик в неклассической эпистемологии. Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета том IX Ростов н/Д., 2003 г. стр. 354.

39. Ерошенко JI.O. Модальности реальности в неклассической эпистемологии // Материалы международной научной конференции студентов, аспирантов молодых ученых «Ломоносов 2003». М. МГУ. 2003.

40. Ерошенко Л.О. Направления современной неклассической эпистемологии.// Труды аспирантов и соискателей Ростовского государственного университета том X Ростов н/Д., 2004. С. 354.

41. Ерошенко Л.О. Реификация мифов как способ создания новых модальностей духовных реальностей. Тезисы докладов конференции «Пути познания: общее и различия» (31 октября 1 ноября 2003 г.) Ростов-н/Д, 2003 г.

42. Ерошенко Л.О. Реификация символических форм в неклассической эпистемологии // Материалы международной научной конференции студентов, аспирантов молодых ученых «Ломоносов 2004». М. МГУ. 2004.

43. Ерошенко Л.О. Символическая концепция культуры. Эрнст Кассирер. // Культурология. Пособие для подготовки к экзаменам. Ростов-н/Д, 2004.

44. Заблуждающийся разум? Многообразие вненаучного знания /Под ред. И.Т. Касавина. М., 1990.

45. Записные книжки Кришнамурти. М., 1976.

46. Знание за пределами науки /Под ред. И.Т. Касавина. М., 1990.

47. Знание и традиция в истории мировой философии. Сборник статей. М., 2001.49.3олотухина Аболина Е.В. Повседневность и другие миры опыта. М. 2003.

48. Золотухина Е.В. Рациональное и ценностное. Ростов н/Д., 1988.

49. Ильенков Э.В. Проблема идеального//Вопр. философии. 1979. №6.

50. Ильин В.В. Теория познания. Введение. Общие проблемы. М., 1994.

51. Ильин И.А. Инстинкт духовности. М., 1995.

52. Исторические типы рациональности. Т.1. м., 1995.

53. Ищенко Е.Н. Современная эпистемология и гуманитарное знание: Монография / Е.Н. Ищенко; Воронеж, гос. ун-т. Воронеж, 2003.

54. Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1964. Т. 3.

55. Кант И. Соч.: В 6 т. М., 1966. Т. 4. Ч. 1.

56. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М., 1990.

57. Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической теории познания. СПб., 1998.

58. Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: Фрагменты исторической эпистемологии. М.: СПб., 2000.

59. Касавин И.Т. Философия познания и идея междисциплинарности. // Эпистемология философия науки. Т. II, № 2, М., 2004.

60. Касавин И.Т., Сокулер З.А. Рациональность в познании и практике. Критический очерк. М., 1989.

61. Кассирер Э. Философия символических форм: введение и постановка проблемы// Культурология. XX век. Антологич. М., 1995. С. 209-210.

62. Кастанеда К. Учение Дона Хуана. Отдельная реальность. Т.2. М., 2003.

63. Кастанеда К. Учение Дона Хуана. Путь знания индейцев Яки. Т. 1. М., 2003.

64. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество, культура. М., 2000.

65. Катаева О.В. Виртуалистика в контексте синергетики. Диссертация на соискание ученой степени кандидата наук. Ростов -н/Д. 2002.

66. Кац Дж., Фодор Дж. Структура семантической теории // Новое в лингвистике. М., 1980. Вып. 10: Семантика.

67. Киссель М.А. Метафизика в век науки. Опыт Р. Дж. Коллингвуда. СПб., 2002.

68. Князева Е.Н. Концепция интерактивного познания: исторические предпосылки и перспективы развития.//Эволюция. Мышление. Сознание. (Когнитивный подход и эпистемология). М., 2004.

69. Колесников А.С., Старцев С.Н. Формы субъективности в философской культуре XX века. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000.

70. Копнин П.В. Введение в марксистскую гносеологию. Киев, 1966.

71. Кохановский В.П. Философия и методология науки. Учебник для высших учебных заведений. Ростов н/Д., 1999.

72. Кохановский В.П., Золотухина Е.В., Фатхи Т.Б., Лешкевич Т.Г. Философия для аспирантов. Ростов-н/Д, 2003.

73. Краткая философская энциклопедия. М.: Прогресс, 1994.

74. Кришнамурти Джон. Единственная революция. М., 1971.

75. Крюгер М. Искусственная реальность. М., 1998.

76. Кун Т.С. Структура научных революций/Пер. с англ. Налетова И.З. 2-е изд. М., 1977.

77. Кэмпбелл Д. Эволюционная эпистемология // Эпистемология и логика социальных наук. М., 2000.

78. Лазорев С.Н. Диагностика кармы. 4.1-7. М., 1999.

79. Лакатос М. История науки и ее рациональная реконструкция//Структура и развитие науки. М., 1978.

80. Ламсден Ч. Нуждается ли культура в генах? Эволюция, культура, познание.// под. ред. Меркулова. М., 1996.

81. Лао-Цзы Трактате о пути и познании. М., 1996.

82. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М., 1994.

83. Лейбниц В.Г. О способе отличения явлений реальных от воображаемых Соч. в 4-х Т., Т 3., М., 1984.

84. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980.

85. Лекторский В.А. «Круглый стол» журналов «Вопросы философии» и «Науковедение», посвященный обсуждению книги Степина B.C. «Теоретическое знание»//Вопросы философии. 2001. № 1.

86. Лекторский В.А. Эпистемология в контексте теоретического мировоззрения. 20 лет спустя.//Эпистемология философия науки. Т. II, № 2, М., 2004.

87. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001.

88. Лем С. Сумма технологий. М. 1968.

89. Леман А. Мир суеверий и волшебства/ Пер. с нем. М., 2001.

90. Ленин В.И. Поли. Собрание соч. Т 18. М. 1968.

91. Леонтьева Е. Ю. Рациональность и ее типы: генезис и эволюция. Волгоград. 2002.

92. Лешкевич Т.Г. Теория познания и философия науки. Учебно-методическое пособие. Часть 1. Ростов н/Д 2002.

93. Лешкевич Т.Г. Философия науки: мир эпистемологов. Ростов н/Д. 1999.

94. Лешкевич Т.Г. Философия науки: традиции и новации: Учебное пособие для вузов. М., 2001.

95. Лешкевич Т.Г., Мирская Л.А. Философия науки: интерпретация забытой традиции. Ростов н/Д, 2000.

96. Лилли Д. К. Центр циклона, (пер. с англ. 1977-1978). М., 1979.

97. Лир Т., Метцнер Р., Олперт Р. Психоделический опыт. Руководство на основе «Тибетской книги мертвых». Львов., Киев, 1998.

98. Лоренц К. Оборотная сторона зеркала. М., 1998.

99. Маер Н.С. Духовность как трансгенерациональная передача. М., 1999.

100. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии. Латинская патристика. М., 1979.

101. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеал рациональности. Тбилиси, 1985.

102. КМ.Мамардашвили М.К. Превращенные формы. М., 2000.

103. Мамардашвили М.К. Стрела познания. Набросок естественноистори-ческой гносеологии. М., 1996.

104. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., М., 1956. Т. 26, Т. III.

105. Матяш Т.П. Сознание как единство рефлексивности и рефлексивности. Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук. Ростов-н/Д. 1990.

106. Меркулов И.П. Эпистемология (когнитивно-эволюционный подход). Т.1.СП6., 2003.

107. Мерло-Понти М. В защиту философии. М., 1996.

108. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002.

109. Микешина Л.А., Опенков М.Ю. Новые образы познания и реальности. М.,1997.

110. Минкин В.И. Наука: нормальная, революционная, патологическая, ложная.// Академия. №4 от 03.06.2003.

111. Минский М. Фреймы для представления знания./Пер. с англ. Гииельб-рарба Г.Л. и Шарыпанова В.М. Под. Ред. Ковалевского В.А. М. 1971.

112. Михайлова А.А. Проблема "субъективности" в фундаментальной онтологии М. Хайдеггера // Проблема сознания в современной западной философии. М., 1989.

113. Мудрагей Н.С. Рациональное иррациональное: взаимодействие и противостояние. // Исторические типы рациональности. / Отв. ред. В.А. Лекторский. Т. 1. М., 1995.

114. Никитин Е.П. Открытие и обоснование. М., 1988.

115. Никитин Е.П. Природа обоснования. М., 1981.

116. Никифоров А.Л. Философия науки: История и методология (учебное пособие). М., 1998.

117. Ницше Ф. Избранные произведения. Т.2. М., 1998.

118. Огурцов А.П. Благо и истина: линии расхождения и схождения. М., 2001.

119. Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки. М., 1988.

120. Онтология возможных миров. Материалы научной конференции./ Под. ред. Липского. СПб., 2001.

121. Патнем, X. Разум, истина, история. М., 2002 (глава 5);

122. Перспективы метафизики: классическая и неклассическая метафизика на рубеже веков./ Под ред. Тульчинского Г.Л., Уварова М.С. СПб., 2000.

123. Плотников Н.С. Жизнь и история. Философская программа Вильгельма Дильтея. М., 2000.

124. Полани М., Личностное знание М., 1985.

125. Поппер К. Р. Логика и рост научного знания М., 1983.

126. Поппер К. Р. Объективное знание. Эволюционный подход. Пер. с англ. Д.Г. Лахути. Отв. рад. Садовский В.Н. М., 2002.

127. Порус В.Н. Гносеология в ретроперспективе и перспективе. // Эпистемология философия науки. Т. II, № 2, М., 2004.

128. Порус В.П. Парадоксальная рациональность. М., 2000.

129. Порус В.П. Эпистемология: некоторые тенденции//Вопросы философии, 1997. №2.

130. Пружинин Б.И. Рациональность и историческое единство научного знания. М., 1986.

131. Райт Дж. Географические представления в эпоху крестовых походов. М., 1988.

132. Райт Дж. К. Географические представления в эпоху крестовых походов: Исследования средневековой науки и традиции в Западной Европе. /Отв. ред. и автор пред. Гуревич А.Я. М., 1988.

133. Ракитов А.И. Философия компьютерной философии. М., 1991.

134. Рамакришна Джайа Шри. Рамакришна катхамрита. Нектар сказаний. М., 1999.

135. Рассел Б. Проблемы философии. СПб., 1914.

136. Рассел Б. Человеческое познание: его сфера и границы. М., 1957.

137. Рациональное и внерациональное: грани проблемы (сборник статей). Ростов н/Д., 2002.

138. Режабек Е.Я. Мифомышление (когнитивный анализ). М., 2003.

139. Розин В.М. Эзотерический мир. Семантика сакрального текста. М., 2002.

140. Рорти Р. Философия и зеркало природы. Новосибирск, 1997.

141. Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. М., 1999.

142. Рутминис К.В. Генезис идеи рациональности в философии. // Исторические типы рациональности. / Отв. ред. В.А. Лекторский. Т.1.М., 1995.

143. Саймон Г. Науки об искусственном. Пер. с англ. Э.Л. Наппельбаумана М., 1972.

144. Сартр Ж-П. Воображаемое. Феноменологическая психология воображения. СПб., 2002.

145. Сердюков Ю.М. Естественные информационные системы и нерефлексивные формы познания.// Философия и общество. М., №3,2003.

146. Сердюков Ю.М. Критический очерк психофизического дуализма. Монография. Хабаровск. 2003.

147. Соколов В.В. Средневековая философия. М., 1979.

148. Соловьёв B.C. Чтения о Богочеловечестве // Собр. соч.: В 10 т. СПб., 1912. Т.З.

149. Сорос Дж. Советская система: к открытому обществу. М., 1991.

150. Сплинин Я А. Современная модальная логика. Л., 1976.

151. Степин B.C. Научное сознание и ценности техногенной цивилизации // Вопр. философии, 1989. N 10.

152. Тальнишних Н.К. Культура «сетевых сообществ». Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Ростов-н/Д. 2004.

153. Теория познания. Т. 1, гл. 10 (авторы: А.Ф. Зотов и Н.С. Смирнова).

154. Теория познания. М., 1992. Т. 2, гл. 1 (автор B.C. Швырев).

155. Тузова Т.М. Особенности трансцендентального анализа сознания во французском экзистенциализме//Проблема сознания в современной западной философии. М, 1989.

156. Тулмин С. Человеческое понимание. М.,1984.

157. Тульчинский Г.Л. Проблема осмысления действительности. Логико-философский анализ. Л., 1986.

158. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М., 1986.

159. Философия (полный курс): Учебник для высших учебных заведений/Под. ред. А.Н. Ерыгина. М., Ростов-н/Д. 2004.

160. Философская энциклопедия в 5 т. М.: Советская энциклопедия, 1964. Т.З.

161. Философский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1989.

162. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. М., 1998.

163. Франкл В. Духовность, свобода и ответственность. М., 1998.

164. Фришейзен-Колер М. Вильгельм Дильтей как философ //Логос. Книги первая и вторая. М., 1912-1913.

165. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1977.

166. Хайдеггер М. Бытие и время: статьи и выступления. М., 1993. С. 48, 54, 114,118.

167. Харре Р. Социальная эпистемология//Вопр. философии. 1992. № 2.

168. Хилл Т.И. Современные теории познания. М., 1965.

169. Холтон Дж. Тематический анализ науки./ пер. с англ. Общ. ред. и по-слеслов. Микулинского В.М. М., 1981.

170. Хюбнер К. Критика научного разума./Отв. ред. Порус В.Н. М., РАН. 1994.

171. Целищев В.В. Понятие объекта в модальной логике. Новосибирск, 1978.

172. Чернышевский Н.Г. Что делать? М., 1997.

173. Швырев B.C. Анализ научного познания. М., 1988.

174. Швырев B.C. Рациональность в спектре ее возможностей. // Исторические типы рациональности. / Отв. ред. В.А. Лекторский. Т.1. М.,1995.

175. Шичанина Ю.В. Феномен иномерности в современной культуре (фи-лософско-культурологический анализ). Ростов-н/Д. 2004.

176. Шопенгауэр А. Мир как воля и представление. М., 1992.

177. Шри Ауробиндо Ашрам. Шри Ауробиндо и Мать. Духовная эволюция человека. М., 1988.

178. Штомпель О.М. Социокультурный кризис (теория и методология исследования проблемы). Диссертация на соискание ученой степени доктора философских наук. Ростов-н/Д. 1999.

179. Эволюция. Мышление. Сознание. (Когнитивный подход и эпистемология). М., 2004.

180. Эпистемология и когнитивные науки./ Отв. ред. и составитель Лекторский В.А. М., 1995.

181. Эпштейн М.Н. Философия возможного. СПб., 2001.

182. Якименко К.Н. Виртуальная реальность. М., 2004.

183. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991.

184. A Dictionary of Philosophy, ed. Antony Flew. New York: St. Martin Press, 1979.

185. Bloor D. Knowledge and imagery. L. 1976.

186. Bradie M. Assessing Evolutionary Epistemology // Biology and Philosophy. 1986.N1.

187. Dictionary of Philosophy and Religion. Eastern and Western Thought. New Jersy, London: Humanity Press, 1999.

188. Kripke S. Naming and Necessity. Semantics of Natural Language. Dordrecht, ed. D. Davidson, G. Harman, 1972.

189. Lenk H. Typen und Systematik der Rationalitat. In: Zur Kritik der wissen-schaftlichen Rationalitat. S. 12.

190. Lewis D. Counterfactuals Cambridge, 1973.

191. Newsweek, Februory 5,2001\ Searching For the God Within. By Sharon Beglej.

192. Powers L. Comments on Stalnaker R. "Propositions". In Stalnaker R. Possible Worlds. "Nous" , 1976,, vol. 10, №1.

193. RescherN. Studien zur naturwissenschaftlichen Erkenntnislehre/ Hg. V. А/ Wttstehube.-Wurzburg, 1996.

194. Resher N. Philosophy of Possible. L ., 1975.

195. The Cambridge Dictionary of Philosophy, general editor Robert Audi, 2-nd edition. Cambridge University Press, 1999.

196. The Oxford Companion to Philosophy, ed. By Ted Honderich. Oxford, New York: Oxford University Press, 1995.

197. Varela F., Thompson E., Rosch E. The Embodied Mind.

198. Varela F/ Quatre phares pour l'avenir des sciences cognitives|| Theorie-Litterature-Enseignement. 1999. №17.

199. Webster's Third New International Dictionary of the English Language Unabridged. Chicago et al.: Encyclopedia Britannica, Inc., 1986. Vol.

200. Zimmerli W. Die Grenzen der Rationalitat als Problem der europaischen Gegenwartsphilosophie. In: Zur Kritik der wissenschaftlichen Rationalitat, Hrsg. von H. Lenk, Freidurg-Munchen, 1986.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности"

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата философских наук Ерошенко, Людмила Олеговна

Введение диссертации2005 год, автореферат по философии, Ерошенко, Людмила Олеговна

Заключение научной работыдиссертация на тему "Расширение предметного поля неклассической эпистемологии и модальности реальности"

Список научной литературыЕрошенко, Людмила Олеговна, диссертация по теме "Онтология и теория познания"

Похожие темы диссертаций