автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.02
диссертация на тему: Развитие жанровой системы в башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX веков

Полный текст автореферата диссертации по теме "Развитие жанровой системы в башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX веков"

■т» о* .»р «*

На правах рз'коинси

Кунафин Гшгаятулла Сафиуллович

РАЗВИТИЕ ЖАНРОВОЙ СИСТЕМЫ В БАШКИРСКО Й ПОЭЗИИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ

Специальность: 10.01.02 - Литература народов РФ (башкирская литература)

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Уфа -1998

Работа наполнена на кафедре башкирской литературы и фольклора Башкирского государственного университета

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор,

академик Международной тюркской академии, заслуженный деятель науки Башкортостана З.А.Нургалин

доктор филологических наук, профессор, чл.-корреспондент АН Татарстана, заслуженный деятель науки Татарстана Т.Н.Галиуллин

доктор филологических наук, заслуженный деятель науки Башкортостана, народный поэт Башкортостана Р.Т.Бикбаев

Ведущая организация: Институт истории, языка и литературы

Уфимского научного центра Российской академии наук

Защита состоится декабря 1998г.

в " /у*" часов на заседании специализированного совета Д- 064.13.03 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа, ул. Фругае, 32, главный корпус.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан '¿уС/ "ноября 1998г.

Ученый секретарь диссертационного совета, доктор филологических нау: профессор

М.Ф.Гайнуллин

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ.

Актуальность исследования. В настоящее время в связи с введением в литературоведческий оборот новых письменных и изустных памятников искусства слова прошлых веков, а также произведений и имен, искусственно изъятых до последнего времени из истории тюркояэычных литератур, по-новому раскрываются закономерности развития этих литерагур|, выявляются специфические национальные особенности, связи и тенденции, прежде ускользавшие из поля зрения исследователей. К числу таких важнейших проблем, требующих нового осмысления истории и теории литературы, относится, например, исследование национальных истоков и закономерностей их становления и развития. А это возможно лишь при наличии крупных работ, в частности, работ по истории и теории жанрового развития литератур. Введение в научный оборот ранее не осмысленного материала, более глубокое исследование и переоценка ряда литературных явлений, анализ генезиса и эволюции отдельных жанров, раскрытие их взаимоотнесенности и иерархической рядоположенности в пределах функционирования все:й жанровой системы и обобщение жанрового развития литературы как процесса художественного исследования личности, общества и национальной психологии позволяют сегодня обратить внимание на новые, ранее не обнаруженные закономерности развития литератур, в том числе и тюркских. Осмысление национально-обусловленной эволюции жанров и своеобразия жанровой системы каждой литературы, соотнесение ее с жанровыми особенностями других литератур регионов - одна из актуальных задач литературоведения, ибо в особенностях жанровой модели одной литературы, своеобразии взаимодействия фольклора и литературы, различных их жанров друг с другом в разные периоды истории, в становлении одних жанров и исчезновении других, в новом наполнении старых жанров и формировании новых жанровых систем раскрывается национальное своеобразие искусства слова.

Настоящая диссертация посвящена анализу жанровой системы башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX вв. в ее историческом развитии. Необходимость в ее научно-теоретическом рассмотрении давно назрела. Она диктуется прежде всего состоянием разработанности жанровых проблем в области изучения дореволюционной башкирской литературы, необходимостью перехода от изучения отдельных явлений литературы, отдельных ее родов и жанров, жизни и творчества отдельных писателей к более широким историко-литературным и теоретическим обобщениям. Исследование «теоретической истории» (Д.С. Лихачев), в том числе и жанра, в башкирском литературоведении делает пока лишь первые шаги. К тому же самые серьезные исследования, затрагивающие в той или иной степени различные аспекты жанрово-стилевого

движения, посвящены литературе советского периода1. Нельзя не отметить и то, что до сих пор в башкирской литературоведческой практике значительное место занимает так называемый идейно-тематический (или проблемно-тематический) анализ, который довольно сильно препятствовал появлению новых теоретических концепций. Сейчас очень важно определить новые направления литературоведческого поиска, не замыкаться в рамках идейно-тематического и описательно-хронологического принципов изучения истории литературы, а идти вглубь самой литературы, раскрывать ее специфику как вида художественного творчества.

Е! этом отношении одним из плодотворных направлений современного литературоведения становится исследование историко-литературного процесса под углом зрения жанровой системы, позволяющее сочетать анализ общих закономерностей литературного развития с их индивидуально-творческим проявлением.

Исследование истории и теории башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX вв., изучение ее жанровой структуры - один из важных путей современного осмысления ее духовных поисков и национального своеобразия в период расцвета капиталистических отношений и просветительских идей в Башкортостане.

Бесспорно, проблема эта сложная. Дореволюционный период истории башкирского искусства слова, в том числе история развития и типология его поэтических форм, теоретически еще далеко не осмыслены и не обобщены. Почти нет специальных исследований, посвященных теории и практике жанров дореволюционной башкирской лирики. Из заслуживающих внимания работ можно было бы выделить всего несколько статей2. Сложность проблемы объясняется еще и тем, что вопросы генезиса и динамики исторического функционирования, взаимодействия поэтических форм, системного их изучения в башкирском литературоведении по сути еще и не ставились вообще. Преобладающий анализ отдельных жанров как литературных фактов в творчестве того или иною поэта определенного периода в истории развития литературы вытесняет полноту и последовательность изучения поэтического наследия нового времени как сложной и динамично развивающейся жанровой системы.

1 См., например: Ху 4: айнов Г.Б. Пути развития башкирской советской поэзии. - Уфа: Башкнш оиздат, 1968 (на башк. яз.). [3 ах нто в А.Х. Башкирский советский роман. - М.: Наука. 1978; Пурга-л и н 3 . А . На пути идейной сплоченности. - Уфа: Башк. кн. изд-во, 1979; Баимов Р.Н. Судьба жанра (Нзаимодействне и рглшлие жанровых форм башкирской прозы). - Уфа: Башк. кн. изд-во,1984; Г а н н у л л и н М . Ф . Пути ¡ки ши;- башкирской драматургии (Жизнь. Конфликт. Характер). - Уфа: Башк. кн. изд-во, 1985 (на башк. яз.); Бикоасв Р.Т. Эволюция современной башкирской поэзии. - М.: Наука, 1991; Кильму-х а м с т о в Т.А. Поэтика башкирской драматургии. - Уфа: Китап, 1995 и др.

1 Ахмадсеа В. И. Хитапы в башкирской поэзии // Учитель Башкирии. - 1970. - № 7 - С. 42-46 (на башк.

яз.;) X у с а и н о а Г. Б . Система традиционных жанров в башкирской литературе II Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. - Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С. 5-25 (на башк. яз.); Вильданов А.Х. Некоторые жанровые особенности просветительской поэзии // Там же. - С. 73-78; Шарипова 3 . Я . Жанровые формы в творчестве Хибатуллы Салихова II Там же. - С. 64-72; Кунафин Г.С Жанр 1азсли в башкирской поэзии // Т ам же. - С. 26-34.

В свете нарастающего интереса к жанровой проблематике вырисовывается настоятельная потребность в исследованиях, в которых не только бы рассматривалась эволюция отдельных жанровых форм, но и устанавливалось бы место каждого жанра в общем процессе функционирования всей жанровой системы.

В диссертации впервые в башкирском литературоведении представлена картина эволюции поэтической системы второй половины XIX - начала XX вв. в рамках анализа жанров и жанровых разновидностей трех основных типов лирического творчества данного периода (периода формирования и развития просветительства в башкирской литературе) — песенной, манифестационно-публицистической и нарративной поэзии.

Основной целью диссертационной работой является раскрытое динамики исторического функционирования жанров башкирской поэзии нового времени как звеньев общего процесса литературного развития в целом. Для достижения этой цели представляется необходимым решить следующие задачи:

- решить проблему классификации лирических форм по типам (видам), способствующим комплексному рассмотрению жанров и их разновидностей;

- выявить с возможной точностью национальные и межнациональные идейно-эстетические истоки, социально-исторические причины, жанрообра-зующие силы и тенденции формирования и становления новой жанровой системы в башкирской поэзии XIX - начала XX вв.;

-проанализировать в сравнительно-типологическом плане специфические и общие свойства поэтических жанров и раскрыть закономерности жанрового развития башкирской лирики исследуемого периода;

- изучить связи между поэтическими жанровыми системами различных литературных периодов с целью выявления наиболее устойчивых жанровых признаков в литературном процессе нового времени;

- составить жанровую модель песенного, манифестацион-но-публицисти-ческого и нарративного типов башкирской лирики второй половины XIX -начала XX вв.;

- осмыслить вклад крупнейших башкирских поэтов данного периода в развитие различных жанров, творческих методов и стилей башкирского искусства слова;

- показать сквозь призму жанрового развития национальное своеобразие и интернациональные черты башкирской поэзии нового времени;

- выявить через закономерности жанрового развития башкирской поэзии закономерности развития башкирской литературы второй половины XIX — начала XX вв.

Материал исследования. Основной источниковой базой для исследования послужили произведения как видных, так и малоизвестных башкирских поэтов второй половины XIX - начала XX вв., опубликованные в свое время в сборниках, на страницах газет и журналов, коллективных альманахов или же

получившие распространение среди населения в рукописной или устной формах. В поле зрения исследователя находилось творческое наследие башкирских поэтов и сесенов первой половины XIX в. и средневековья, видных представителей восточной и западной, в том числе и русской поэзии, ибо исследование любого жанра предполагает прежде всего изучение его исторического генезиса, роли не только национальных, но и инонациональных литературных традиций в е1Ч) формировании, проникновения в его структуру поэтики не только национального искусства слова, но и иностранных литератур. Нельзя забывать и то, что поэзия издавна занимала в башкирском обществе важное место и пользовалась огромным вниманием. История ее насчитывает десятки столетий. Поэзия уже в творчестве Кул Гали, Харезми, Саифа Сараи, Кубагуша, Байка, Салавата Юлаева достигла такого уровня, который позволил ей встать в один типологический ряд с лучшими произведениями таджикской, узбекской, азербайджанской, татарской литератур средневековья.

XIX век выдвинул новую плеяду башкирских поэтов и сесенов — Б. Кутдусова, И.Мурзакаева, А.Каргалы, Ш.Заки, Х.Салихова, М.Кутуша Кып-саки, Г'абита, М.Акмуллу, М.Уметбаева, Г.Сокороя и других. Большую лепту в развитие башкирской поэзии в начале XX столетия внесли М.Гафури, Ш.Бабич, С.Кудаш, ДДОятый, Я.Юмаев, Ф.Туйкин, С.Якшыгулов, Х.Габитов, Г.Исян-бердии, Ш.Аминев-Тамъяни, Г.Худаяров и С.Рахматуллин. Произведения многих из них далеко не сразу стали достоянием читателей Башкортостана, Татарстана и других регионов России, потому что целый ряд произведений или имен башкирских поэтов на долгие годы был вычеркнут из истории башкирской литературы нового времени. И в настоящее время многие произведения башкирской поэзии (например, произведения Ш.Заки, М.Кутуша Кып-саки, Б.Кугдусова, И.Мурзакаева, М.Акмуллы, Г.Сокороя, Ш.Аминева-Тамъя-ни, С.Рахматуллина) только лишь начинают вводиться в литературоведческий оборот. Поэтому диссертантом проделана большая работа по сбору и изучению архивных материалов, газетных и журнальных публикаций начала века, произведений известных и анонимных поэтов, бытующих в народе в рукописной и устной форме, а также работ отечественных и зарубежных ученых и писателей, посвященных башкирской литературе и, в особенности, жанровой проблеме. Весь этот материал, осмысленный в историко-теоретическом аспекте, и лег в основу настоящей диссертации.

Теоретической н методологической основой диссертации является положение об исторической обусловленности формирования и бытования памятников культуры, принцип объективизма и историзма в изучении духовного наследия, сравнительно-сопоставительного рассмотрения его явлений. Только раскрытие социально-исторической обусловленности явлений искусства обеспечивает научную объективность познания их художественной природы и выявление их места в общем процессе развития национальной культуры.

Научно-теоретической основой диссертации послужили труды В.Г.Белинского, Н.А.Добролюбова, А.Н.Веселовского, В.Я.Проппа, А.Е.Крымского, Е.Э.Бертсльса, И.С.Брагинского, И.Ю. Крачковского, И.М.Фильштинского, В.А.Жирмунского, Х.Г.Короглы, В.Н.Аникина, С.ГЛазутина, Д.С.Лихачева, М.Б.Храпченко, В.В.Кожинова, М.М.Бахтина, Б.М. Эйхенбаума, Ю.Тынянова, Г.Н.Поспелова, Н.А.Гуляева, Л.И.Тимофеева, Г.Л.Абрамовича, Л.В .Чернеца, И.Ф.Волкова, Ю.В.Стенника, Н.П.Утехина, В.И.Федорова и многих других ученых. Диссертант сопоставлял их открытия с наблюдениями современных исследователей национальных литератур (в том числе и башкирской, татарской, казахской, чувашской и др. тюркоязычных литератур) А.И.Хлрисова, Г.Б.Ху-саинова, М.Ф.Гайнуллина, А.Н.Киреева, З.А.Нургалина, Р.Н.Баимова, Р.К.Ами-рова, Т.А.Кильмухаметова, С.А.Галина, Р.Т.Бикбаева, М.Х.Гайнуллина, Х.У.Ус-манова, И.З.Нуруллина, Т.Н.Гапиуллина, Ю.Г.Нигматуллиной, Х.Ю.Миннегу-лова, У.Б.Далгата, Г.Г.Гамзатова, А.А.Гаджиева, М.К.Хамраевг, Г.Н.Воронцова и др., которые связаны с осознанием того, что при общности судеб литератур народов России, каждая из литератур имеет свои особенности, выявление которых возможно только при условии конкретного изучения каждой из них, что открытия в области истории и теории жанров не исключают необходимости дополнения их опытом развития отдельных национальных литератур.

Эти методологические и литературоведческие принципы и определяли особенности настоящего исследования, в котором историко-теоретический и жанрово-типологический аспекты непосредственно связаны с национально-психологическими, социальными и эстетическими аспектами исследований литературы.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в башкирском литературоведении на основе сравнительно-системного подхода подробно и всесторонне исследуется процесс формирования, исторического функционирования и обновления жанров поэзии одной из быстроразвивающихся в новый период тюркоязычных литератур Урало-Поволжского района, осмысливается значительное количество литературных материалов, вводится в научный оборот немало новых имен, поэтических произведений и критических работ (в том числе и зарубежных). Большое внимание в работе уделено вопросам поэтики жанровых форм, творческих методов и литературных направлений, взаимодействия между подсистемами метод - жанр - стиль, ибо особенности поэтической структуры различных жанров и их системная соотнесенность в литературном процессе определяются природой творческих методов, смена которых на определенных этапах развития искусства слова сопровождается закономерным пересмотром представлений о ценности того или иного жанра в соответствии с его способностью удовлетворить новые общественные потребности.

Значительное место в диссертации отводится освещению типологически близких историко-литературных явлений как регионального, так и общероссийского и мирового масштаба. При оценке таких явлений литературы учи-

тывались их специфические условия, при которых они возникли: исторические, социально-экономические, политические, географические.

Такое масштабное исследование башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX вв. на новом жанрово-теоретическом уровне позволило раскрыть не только структурное и содержательное богатство и многообразие его жанров, картину их обновления в процессе взаимодействий, но и увидеть закономерности развития всей башкирской литературы данного времени и более глубоко обосновать картину смены в ней средневековой идейно-эстетической жанровой системы системой нового типа, основанной на просветительском и революционно-демократическом художественном сознании.

Практическая значимость реферируемой работы заключается в том, что она может быть использована литературоведами, фольклористами, искусствоведами, учителями-филологами, студентами высших и средних специальных учебных заведений при изучении башкирской литературы и культуры, теории литературы и фольклора. В частности, ее материалы уже в течение многих лет используются автором в лекционных курсах «Башкирская литература средних веков», «Башкирская литература XIX - начала XX веков», а также в ряде спецкурсов («Жанровые особенности башкирской сатирической поэзии XIX - начала XX веков», «Проблемы формирования и развития жанровой системы башкирской литературной песенной поэзии XIX - начала XX веков», «Культура Башкортостана и башкирская литература в XIX веке»), В этих целях составлены и выпущены вузовские программы, учебники и учебно-методические пособия для вузов и средних школ.

Материалы, наблюдения и выводы, содержащиеся в работе, существенно расширят представления о литературном наследии башкирского народа. Это поможет в сопоставительном изучении словесно го искусства и других народов, прежде всего - чюркоязычных.

Апробация работы. Рукопись диссертации обсуждена на расширенных заседаниях кафедры башкирской литературы и фольклора Башкирского государственного университета и сектора башкирской литературы Института истории, языка и литературы УНЦ АН Российской Федерации. Основные положения и итоги исследования изложены в монографиях, учебниках, учебных пособиях и статьях. Общий объем публикаций по теме составляет более 90 п.л. (список основных научных трудов приводится в конце автореферата). В разные годы по теме диссертации были прочитаны доклады на республиканских, региональных, общероссийских и международных научных конференциях в Москве, Казани, Екатеринбурге, Челябинске, Оренбурге, Уфе и др. городах. По материалам диссертации состоялись выступления на различных форумах учителей-филологов и писателей республики, на ежегодных вузовских и межвузовских научно-практических конференциях.

Структура диссертации подчинена целям и задачам исследования и позволяет изучать литературный процесс в Башкортостане второй половины

б

XIX - начала XX вв. сквозь призму поэтических жанров и их различных модификаций, раскрывать по мере возможности закономерности фу нкционирования и исторического развития жанровой системы лирики данного периода.

Структура работы учитывает прежде всего этапы внутренней эволюции новой башкирской поэзии, взаимодействие ее жанров и их движение от простых к более сложным формам Поэтому в диссертации дается предпочтение ди-ахронному подходу к жанрам, способствующему раскрытию внутренних особенностей их развития и своеобразных связей с конкретной исторической действительностью.

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении в ходе развернутого анализа имеющейся по теме литературы обосновывается актуальность диссертации, освещается степень ее научной разработанности и новизны, объект исследования. Сформулированы основные методологические принципы, проводится краткий анализ литературоведческих исследований башкирской литературы, в особенности — поэзии, даются теоретические аспекты жанрового подхода к ее исследова-нию, в том числе и общие принципы дифференциации и типологии жанров, определение их сущности и назначения, а также классификация поэтических жанровых форм но типам.

В решении проблемы классификации жанров поэзии по каким-то определенным принципам и признакам единого мнения у литературоведов нет. Количество предложенных исследователями типов (видов) лирики довольно многочисленно и разнообразно: лирика гражданская, пейзажная н интимная (Н.А.Гуляев); лирика философская, патриотическая, политическая (или гражданская), любовная, пейзажная (А.Н.Богданов, ГЛ.Абрамович); лирика философская, пейзажная, любовная, публицистическая и дидактическая (К.А.Ах-медьянов); лирика декламационная (или риторическая), говорная, напевная, т.е. песенная (Б.М.Эйхенбаум); лирика песенная и говорная (В.Е.Холшевников); лирика чувств и мысли, описательная и повествовательная лирика (В.Е.Хализев); лирика медитативная, песенная, манифестационная и нарративная (В.Арешка, Р.Пакальнишкис) и т.д. Многоликость, изменчивость жанровых форм делают весьма затруднительными попытки подвести их под «общий знаменатель». Многочисленные работы, посвященные проблеме жанровой классификации, показывают, что линии разграничения жанров в определенные типы исследователи проводят по-разному, в зависимости от конкретных целей исследования. Однако, ясно одно: выделение типов способствует системному, комплексному подходу в изучении разнообразных жанров того или иного периода, выявлению их наиболее общих, типологических черт, установлению соответствий между жанрами, имеющими разный объем, название, ареал распространения и т.д.

Диссертант считает методологически верным и полезным изучение башкирской поэзии нового времени на уровне функциональной дифференциации форм и аспектов искусства слова, исходя из генезиса и традиций развития его лирического рода (песня — речитатив — декламация — манифестация мыслей и чувств и т.д.), учитывая важность в жанровых образованиях не только содержательных особенностей, но и системы средств выражения содержания и стилевых тенденций, им порожденных. С учетом этих моментов и рекомендованных современными историками и теоретиками литературы (В.Е.Хапизев, В.Арешка, Р.Пакальнишкис, В.Е.Холшевников и др.) классификаций лирики на типы с определе нной их корректировкой в работе предлагается выделить следующие разновидности поэзии: лирика песенная, лирика манифестационно-публицистическая, лирика нарративная и лирика медитативная. Предложенная классификация основана на комплексном подходе в определении типов лирики. Но, разумеется, ее также нельзя считать устоявшейся в нашем литературоведении схемой разделения поэзии на отдельные типы. Она носит рекомендательный характер и является лишь попыткой создания своего рода модели жанровой системы лирического рода башкирского искусства слова периода развития его познавательной функции, усиления в нем реализма. Тем не менее предложенная классификация литературных явлений на уровне выделения типов, жанров и жанровых разновидностей лирического рода, исходя в данном случае из общего уровня развития башкирской национальной культуры эпохи капитализма, какой бы она ни была условной, все же дает возможность сосредоточить внимание на. магистральных путях развития башкирской поэзии в данный период и опереться на ее генезис.

В диссертации основное внимание уделяется анализу жанровых образований таких типов лирики, как песенная, манифестационно-публицистическая и нарративная, получивших наиболее активное развитие в период расцвета в башкирской литературе либерально-демократического и радикально-демократического направлений просветительского реализма, составивших историческую предпосылку возникновения в начале XX века критического реализма и тесно связанного с ним прогрессивного, революционного романтизма. Что касается жанров чисто медитативного характера, то не они определяли жанровый репертуар башкирской поэзии данной эпохи — эпохи радикальной демократизации общественного сознания, активной борьбы за новое, прогрессивное во всех областях жизни. Разумеется, медитативность, «прямое излияние души», в особенности элегичность и драматизм, в течение многих веков были характерными чертами и устного, и письменного поэтического слова башкирского народа. И в переходный период они продолжали окрашивать своими рефлексами многие жанры соседствующих типов лирики — «башкирскую песню», романс, байт, мунажат, васыягнаме, мактуб и др. Все эти моменты послужили причиной для подробного изучения в самостоятельных главах данной работы динамики исторического функционирования жанровых систем лишь песенного, манифеста-

ционно-публицистического и нарративного типов башкирской поэзии эпохи активной борьбы за демократизацию общества.

Первая глава диссертации «Башкирская литературная песенная поэзия нового времени» состоит из трех разделов. В них впервые в башкирском литературоведении осмысливаются национально-эстетические концепции, жаи-рово-стилевые формы, которые осваивались башкирской литературной песенной поэзией XIX - начала XX вв. Исследователи башкирской по эзии долгое время придерживались взгляда, что традиции башкирской книжной песенной лирики сформировались как общественное явление только после Октябрьской революции. Работы посвящались в основном народным песням. Жанры песенной лирики изучались в них с позиции поэтики фольклора1. Однако сегодня все отчетливей вырисовывается необходимость последовательного и системного рассмотрения идейно-художественной природы песенной лирики, процесса ее становления и развития в контексте не только фольклора, но и письменной поэзии.

В первом разделе данной главы изучаются генезис, соииально-истори-ческая основа и идейно-эстетические истоки формирования башкирской литературной песенной лирики, выявляется соотношение национальных, восточных и западных источников в ее становлении, определяется место конкретных поэтов и любителей словесного искусства в башкирском литературном песенном наследии второй половины XIX - начала XX вв.

Понятие литературная песня требует к себе особого, дифференцированного подхода. Ее можно рассматривать в узком аспекте, как один из жанров лирики или в широком смысле, как мощное стилевое направление в поэзии, как проявление лирического способа выражения в литературе вообще. Разделяя мнение многих теоретиков и историков литературы (например, Г.Державина, В.Белинского, Н.Добролюбова, Б.Эйхенбаума, Я.Гудошникова, В.Гусева, В.Холшевникова и др.), автор диссертации рассматривает понятие песни не только в узком (чисто жанровом), но и в широком смысле, т.е. в аспекте своеобразного способа образного поэтического выражения мыслей и чувств, целого жанрово-стилевого направления в поэзии.

В необычайно богатом и пестром мире башкирского искусства слова песенный тип лирики имеет особое место. Песенность была характерной чертой многовековой башкирской устной и письменной поэзии. На протяжении нескольких веков поэтические образы создавались посредством слов и музыки. Произведения не только фольклора, но и представителей письменной поэзии были неразрывно связаны с мелодией. Даже в период становления новой башкирской литературы многие ее представители (например, Ш.Заки, М.Кутуш-Кыпсаки, М.Акмулла, М.Уметбаев, Ф.Туйкин, Ш.Аминев-Тамьяни, Х.Габитов

1 К и р е с в А . ! 1 Зеркало души народа. - Уфа: Башк. кн. изл-во, i960 (на башк. яз.); Галин С . Л . Годы и пссии. - Уфа: Ьнгпк. кн. нзд-ео, 1967 (на башк.*!.): Он же. Песенная поззия башкирского пароля. - Уфа: Нашк. кн. ичд-но, 1979 (на башк. яз.); Сулейманов P.C. Жемчужины нзродного творчества Урала. - Уфа: Китап, 1995 н др.

и др.). находясь под влиянием мощного синкретического словесно-музыкального вода искусства, значительную часть своих произведений создавали для напевного исполнения.

Как и любые роды и виды искусства слова, башкирская литературная песня имеет свою фольклорную предысторию, питается глубокими корнями народного поэтического творчества. В течение длительного исторического времени фольклор является одним из основных форм художественного самовыражения башкирского народа, даже капиталистические отношения, развившиеся в Башкортостане во второй половине XIX - начале XX вв., не размывали его традиций. Разрабатываемые в новых условиях идеологические и эстетические принципы литературы не отвергли «изжитые» художественные формы, а как бы надстраивались над ними. Различные жанры устного народного творчества по-прежнему являлись мощным источником формирования новых жанров в башкирской литературе данного периода. В этом отношении среди бесценных духовных богатств особое место занимала песня (йыр). Она издавна являлась самым оперативным жанром словесно-музыкального творчества, влияющим на ход историко-литературного и культурного процесса в целом. Демократичность, стремление к народности и реалистичности —характерная ее черта. Поистине жанр песни был «зерцалом души» башкирского народа. Не случайно многие башкирские, русские и зарубежные ученые и писатели (С.Кукляшев, М.Биксурин, М.Иванов, М.Уметбаев, Ф.Туйкин, М.Султанов, В.Даль, Д.Мамин-Сибиряк, П.Добротворский, Н.Крашенинников, А.Туркин, Ф.Нефедов, Р.Игнатьев, II.Кудришев, С.Рыбаков, В.Проле и др.), интересовавшиеся историей, бытом, материальной и духовной культурой башкирского народа, прежде всего обращали свое внимание на его песни, подчеркивали их особую жизнеспособность и сил;/ идейно-эстетического воздействия1, В период формирования новой башкирской литературы именно в системе фольклора как бы исподволь происходило формирование эстетической базы для становления и развития собственно профессиональной литературной песни, индивидуализация поэтического сознания. Эта закономерность отчетливо проявляется .в таком явлении, как изустная литература, представляющая собой переходный от фольклора к литературе этап развития художественного сознания народа. Иырау (жырау), сесены, акыны, бахши, ашуги, кобзари, юраса, скоморохи — импровизаторы разных народов были своеобразными индивидуальными творцами, системати-зирующимим в своих произведениях фольклорные и литературные начала.

Следует отметить, что изустная литература лишь отчасти является звеном в цепи фольклор — литература. В башкирском обществе она на протяжении нескольких веков существовала параллельно с фольклором и письменной литературой, сама обогащая их и воспринимая их традиции. Создание индиви-

' См.: Рыбаки s С . Г . Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта. — Спб., 1897. —С. 121; Wilhelm 1*го1с. Baschkirische Volkslieder//Keleli Szemle (Ьудапсшт). - 1905. -№ 6. - С. 13 и др.

дуальными авторами поэтических произведений путем импровизации продолжало оставаться одной из основных форм существования башкирской художественной культуры даже в XIX - начале XX вв. На это явление обратили свое внимание многие русские и иностранные ученые и писатели (И.Лепехин, Д.Мамин-Сибиряк, С.Рыбаков и др.). Так, например, неизвестный корреспондент венской газеты «Новая свободная печать» прямо указывает на обилие в Башкортостане странствующих сесенов, которые слагают и распевают «легенды и саги, ярко рисующие судьбы башкир... в поэтических и очаровательных стихах»1.

На рубеже ХУШ-Х1Х веков институт импровизации переживает своеобразную эволюцию. Сесенов-кубаиристов и сказителей, прославившихся созданием и рассказом эпических произведений, постепенно начинают заменять се-сены-певцы. В их репертуаре вместо кубаиров, эпических сказаний и айтешов все большее место отводится песням.

В диссертации подробно анализируется идейно-тематическое содержание, жанровые особенности, поэтическое строение произведений таких известных сесенов-певцов, как Баик-Айдар, Б. Кутдусов и И.Мурэакаев, успешно развивающих музыкально-поэтические традиции сесена и поэта Салавата Юла-ева в новых исторических условиях, раскрывается их роль в становлении и развитии песенного типа лирики в новой башкирской литературе. Эти сесены реализовали свой талант в таких разновидностях жанра песни, как историческая и лирическая песня. В их произведениях в эпическом и особенно в лирическом плане освещаются темы родины, родной природы, любви и борьбы народа за свою свободу, раскрываются национальный характер башкирского народа, его духовный мир, тесная связь с природой, а также думы и чаяния. Они художественно тонко и правдиво отражают суровую действительность тогдашнего Башкортостана. В них основным композиционным средством является монолог лирического героя, который иногда чередуется с элементами повествования и описания. Именно благодаря широкому идейно-тематическому диапазону, глубокому лирическому и лиро-эпическому содержанию и высокой художественности, произведения этих сесенов-певцов оставили неизгладимый след в истории развития башкирской песенной поэзии.

В XIX в. большое внимание стали уделять жанру песни не только представители изустной поэзии, но и люди, одержимые «книжным духом». Многие башкирские творческие деятели, стремившиеся к развитию своей национальной культуры на примере прогрессивных духовных традиций, просветительских идей Запада и Востока, в произведениях фольклора, прежде всего в песнях, видели источник просвещения, идейно-эстетического и этического воспитания людей. Усиленные поиски народности в фольклоре, развитие реалистических тенденций в литературе способствовали массовому появлению образцов народной песни в оригинале и переводе на русский язык на страницах не только раз-

' Neue Freie Presse. - Wien, 1907. - 27 ноября.

личных учебных пособий, но и центральных газет и журналов, в различных сборниках

Усилению интересов широкой публики к песенной лирике в какой-то степени способствовало и появление на свет на протяжении XIX в. дастанов «Юсуф и Зулейха», «Лейла и Меджнун», «Тахир и Зухра», «Бузъегет», которые в сознании многих почитателей литературы были связаны прежде всего с песенной традицией восточных народов. Не случайно отдельные башкирские поэты сочиняли песни на мелодию «Юсуфа и Зулейхи».

Огромное воздействие на становление башкирской литературной песни, особенно песе.ч агитационно-публицистического и гимнического, балладного и романсного характера, оказали произведения русских, французских и польских поэтов А.Пушкина, М.Лермонтова, А.Кольцова, Л.Разина, Руже де Лиля, Г.Кржижановского, В.Свенцицкого, В.Архангельского, а также русские и татарские городские и студенческие пески. Одни из них проникли в башкирскую среду путем прямого заимствования, другие — в переводе на татарский литературный язык. Они способствовали расширению идейно-тематических рамок национальной песенной поэзии, выработке в ней новых художественных форм и средств, усилению революционно-романтических и реалистических мотивов, пафоса борьбы и исторического оптимизма. Благодаря им в башкирской песенной лирике утверждается новый, лиро-коллективный принцип поэтики — слияние авторского (лирического) «я» с общенародным «мы».

Все эти факты свидетельствуют, что произведения лирико-вокального плана национального фольклора, изустной и письменной литературы, а также ряда передовых словесных искусств Востока и Запада послужили хорошей основой становления башкирской литературной песенной поэзии, являющейся новой ступенью в генезисе этого вида искусства слова.

Во втором разделе («Эволюция жанровой системы книжной песенной лирики в XIX • начале XX веков») исследуются разные этапы формирования и развития жанров и жанровых разновидностей песенного типа в письменной поэзии, а также становления их поэтики.

Концепция равенства людей, философия свободного счастливого человека быстрыми темпами развивались в XIX веке, особенно во второй его половине, когда башкирский народ встал на капиталистический путь развития. Новый взгляд на человека определял усиление интереса к народной песне, легализовал поэтическое творчество простого народа. Собирание и печатание народных песен (деятельность М.Иванова, М.Биксурина, М.Уметбаева, С.Кукляшева, З.Ум-мати, М.Султанова, Ф.Туйкина и др.) сопровождалось их переделками, заимствованием из них сюжегов, мотивов, образов, лексики, изобразительных средств. Десятки поэтов - известных и начинаю-щих, подписывающих свое имя и анонимов - писали песни. Так, в условиях усиления процесса тяготения интеллигенции, имущих слоев населения к фольклору и изусгной литературе и, наоборот, простых людей — к письменной литературе, с 40-х годов XIX в. в

башкирской поэзии начал формироваться новый жанр — литературная «башкирская песня».

Литературная «народная» песня — это гибридный жанр, сознательно ориентировавшийся на фольклор и изустную поэзию и образовавшийся от скрещивания книжной поэзии и поэзии устной, народной. В ней наблюдается явный перевес в сторону фольклорной поэтики. Она представляет собой незамысловатое поэтическое произведение в основном на любовную и бытовую тему, состоящее часто из одной или двух-трех строф. Особенно на первом этапе формирования книжной «башкирской песни» стилизация под фольклор была не формалистским поиском, а основным эстетическим приемом. Художественные средства, образность народных песен поэты положили в основу системы образности своих песен. Яркое доказательство тому — схемы-модели строфики народного стиха, зафиксированные на бумаге С.Ры-баковым, М.Уметбаевым, Ф.Туйкиным и др. Вот одна из них:

Зайдый гына микан ай айхайлук, (10) Айди гына микан вайхайлук. (9) Зайдрай гына микан зайдарайлук, (10) Зайдый гына микан айхайлук.(9) В ранних литературных «башкирских песнях», созданных в основном не профессиональными, а самодеятельными поэтами (шакирдами, муллами и другими образованными людьми) и получивших распроетранение в рукописной форме, основное внимание уделяется не обрисовке внутреннего мира лирического героя, а описанию его внешности, его окружения, деталям быта («Брови твои - черные линии, Зубы твои - ряд жемчугов... Речь приятна, облик твой подобен полной луне»). В них лирический герой не всегда прямо высказывает свои чувства, за него говорят часто образы-символы: роза, тюльпан, соловей, солнце, луна, сокол и др. («Ресницы, как стрелы», «Твой тонкий стан», «Зелень весенняя, зелень осенняя», «Где моя любимая?», «Песня беркута»). Их авторы не могли видеть в народных песнях мотивов социального протеста и свободы, светлых, жизнеутверждающих идей. Глубокие философские мысли, социологические взгляды, исторические обобщения оставались вне поля их зрения, ожидая прихода на литературную арену талантливых иоэтов-мыслите-лей. В работе на основе подробного анализа идейного содержания и поэтики литературных «башкирских песен», опубликованных в 1870 г. в оригинале и переводе на русский язык И.Покровским («Сборник башкирских и татарских песен». Запись Ю.Аминева, перевод на русский язык С.Батыршина, редакция текстов М.Биксурина) и в 1875 г. Р.Игнатьевым («Сказания, сказки и песни, сохранившиеся в рукописях татарской письменности и устных пересказах у инородцев-магометан Оренбургской губернии» // Записки Оренбургского отдела императорского Русского географического общества. Вып.З) показывается, что значительная часть стихов песенного типа XIX в. не отличается художественным совершенством, что в литературных песнях свячь с фольклором

еще не приобретает истинно творческого характера. Стремление к разнообразию поэтических форм часто приводит к искусственности. Среди литературных песен встречаются двух- и шестистрочные стихи, строфы в форме маснави и газели. В них часто не хватает гибкости в речевых интонациях, "хромает" плавность ритма, встречается много арабских, персидских слов и оборотов, свойственных агиографической литературе. Они не отличаются и разнообразием содержания. В лучшем случае, их авторы использовали фольклорную форму для морально-этических поучений, для пропаганды просветительских идей. Вообще, литературная «башкирская песня» Х1Хз. и даже первых лет XX столетия говорят о человеке не как о личности, а как об абстрактном носителе неких вечных чувственных категорий. Только в годы революционных событий 1905-1907 гг. и империалистической войны в башкирской литературной песенной лирике формируется национальный и социально-конкретный тип героя.

Однако, несмотря на свои определенные недостатки, литературные «башкирские песни» сыграли в целом положительную роль в развитии национальной литературы. Во-первых, они дали башкирской поэзии весьма многое в разработке понятного широкой народной массе литературного языка и стиха, способствовали дальнейшему проникновению в нее элементов народности, реалистического образного мышления, конкретизации образов и обстоятельств действия героя, замене номинативного, поверхностно-описательного принципа поэтики с екжетно-конструктивным принципом. Во-вторых, культ любви и красоты, культ «природы естества» в песенном жанре был большим шагом вперед на пути к пониманию национальных реалистических истоков прекрасного в жизни и искусстве. Важно и то, что отображенные в некоторых песнях-стихах реалистические мысли и чувства земного человека в противовес мистической, платонической любви, воспетой в суфийской поэзии, были первыми штрихами портрета нового лирического героя. Уже во второй половине XIX в. отдельные известные и анонимные поэты красоту этого героя начали связывать с богатством его внутреннего мира, с его просвещенностью, что и явилось одной из причин усиления тенденции дидактичности, афористичности и философичности в песенном жанре.

Важным этапом в развитии башкирской поэзии стали годы Первой русской революции и последующих исторических событий. Процесс демократизации культуры, расцвет реализма и углубление народности в разных видах искусства благотворно воздействовали на развитие песенного творчества. На смену незамысловатой «башкирской песне» на любовную, семейно-бытовую и мо-рапьно-этическую темы, основанной на пиктуральном принципе поэтики и почти лишенной гражданских и социальных мотивов, приходит «вольная» песня, сочетающая традиционно-фольклорные и индивидуально-творческие элементы стиля, основанная главным образом на сюжетно-конструктивной системе поэтики. Литературная песенная лирика приобретала все те качества, которые присущи литературе вообще. Она отличалась разнообразием поэтических форм,

и

стилевых изобразительных средств и идейно-тематического содержания. Появляются произведения и лирического, и лиро-эпического характера, воспевающие родную землю, ее природу, освещающие историческое прошлое, материальную и духовную культуру, обряды и традиции народа, его думы и чаяния. Одни из них строятся в традиционной композиционной форме монолога-обращения или монолога-рассказа, другие - в форме повествования о каких-либо фактах и событиях, третьи - в форме изображения явлений природы и выражения своего отношения к ним лирического «я» (песни-рассказы «Старик-пахарь» Ф.Туйкина, «К снохам» (на мелодию песни «Дорога бурого быка») Ш.Лминева-Тамъяни, песни-оды «Китга» («Короткое стихотворение») С.Якшы-гулова, «Башкортостан» Ш. Бабича, романсы-элегии «Когда дуют ветры», «Соловью» Д.Юлтыя, «Осень» С.Якшыгулова, «Весенняя песня» Ш.Бабича и др.). Такие башкирские поэты как М.Гафури, Д.Юлтый, С.Кудаш, Ш.Бабич, Ф.Туйкин, Г.Исянбердин, Ш.Аминев-Тамъяни, Х.Габитов, С.Рахматуллин, К.Карипов, Б.Мирзанов и другие сумели пойти дальше по пути демократизации песенной поэзии и добились небывалой до них широты охвата явлений социальной действительности. Они вводили в нее темы, характерные для «больших» жанров башкирской литературы, прежде всего тему трагизма судьбы «маленького» человека, показали конфликт между его стремлением к светлой жизни и самой этой жизнью. Интересны песнетворческие опыты Х.Габитова и С.Кудаша. Если первому из них принадлежит открытие творческого приема «укрепления» в письменной поэзии поэтики своеоразных обрядовых жанров фольклора сенляу и айтеш, дополнение песни-плача, песни-состязания (песни-диалога) гражданскими мотивами, социально-нравственными проблемами («На празднике «Воронья каша», «Песни-иричитания башкирской девушки») и показ трагизма бытия «маленького» человека в условиях гнусной капиталистической действительности, то второму — заслуга основания жанра романса-элегии в национальной песенной лирике. Учась у фольклора и русской поэзии, он сделал серьезный шаг по пути освоения и утверждения новой, романсной поэтики литературной песни. В его стихах «Печальный мой сад», «Где вы?» (по А.В.Кольцову), «Не будут знать», «Нет», «Волны его холодны», «Замешательство», «Соскучишься по мне» и других элементы башкирских народных песен о социальной жизни, семейном быте и любви, проникнутые потрясающим душу воплем отчаяния, переходящим в беспредельно широкое уныние, сочетаются с быстрой и легкой интонацией песен А.Кольцова. Кроме того, в них Кудаш, как и А.Кольцов, убирает портретную обрисовку образа героя, но при этом широко вводит в текст эпитеты и риторические вопросы, подчеркивающие «жестокую» страсть («осенний холодный день», «тревожная, унылая ночь», "Не знаю, что делать: Плакать или смеяться? Не знэю, что делать: Жить или умереть?" и т.д.), умело использует форму строфического кольца, ставшую благодаря творческим исканиям А.С.Пушкина и Л.В.Кольцова «классической формой» романсов.

Романсный пласт башкирского музыкально-поэтического искусства начала XX в. далеко не исчерпывается произведениями С.Кудаша. Отдельным стихам Д.Юлтыя («В сумерках», «Из Лермонтова», «Песни тоски»), Б.Мир-занова («Для тебя»), Ш.Бабича («Цветы», «Около соловья в клетке», «Пропал интерес»), К.Карипова («Тоскую но тебе», «Люблю», «Заставляет умолять») и других молодых поэтов характерны все те художественные черты, которые присущи жанру элегического романса: серьезность, напряженная плавность, драматизм и нагнетание «жестоких» деталей, ритмическая размеренность и музыкальность языка, интимность в выражении лирического грустного содержания, сосредоточенность мысли и чувства, эмоциональность, стремление к психологической и философской углубленности, к сюжетности.

В начале XX в. в башкирской поэзии наблюдались отдельные попытки создать песенные произведения балладного типа, в которых основное внимание уделяется рассказу о драматическом эпизоде, решающем участь героя. Медитативное начало, излияние душ и лирического «я» часто сочетается с по-вествовательноетыо («В зимнюю ночь», «Плотогоны» С.Кудаша, «У могилы матери» Б.Мирзанова, «Кровавый базар» Д.Юлтыя и др.). По своим художественным особенностям литературная песня-баллада очень близка к промежуточному жанру байт. Своей идейно-тематической преемственностью она связана также с народной исторической песней о драматической судьбе солдат, людей «вне закона» и женщин.

К сожалению, романс-элегия и песня-баллада не получили широкого распространения среди населения и не приобрели настоящую песенную жизнь, оставаясь в большей мере произведениями для чтения, чем для пения. Однако, эти жанры предоставляли поэтах» благоприятные возможности для отражения в доступной лпя всех поэтической форме настроений различных слоев общества, прежде всего — его «униженной и оскорбленной» части, для выражения сочувственного отношения к «маленькому» человеку и его драме, для усиления социально-философского начала, лиризма в песенной поэзии.

В годы революционных событий появилась острая необходимость в новых песнях борьбы. Прогрессивные башкирские поэты восприняли "социальный заказ" и создали многочисленные гимнические, агитационные, маршевые, иронико-юмористические песни. Их композиционную основу составляют контрастное противопоставление сил добра и зла, описание тяжелой жизни трудящихся, критика пороков общества и воспевание светлого будущего, борьбы народа за свободу. В них появляется совершенно новый, лиро-коллективный принцип поэтики: слияние авторского «я» и общенародного «мы», использование всех художественных средств для создания обобщенного образа народа. Именно обобщенный образ коллектива, лирическое «мы» определяет в революционных песнях масштабность всего обрисуемого фона, образов-деталей и символов: «солнце свободы», «светлая заря», «царство свободы», «мир негодяев и тиранов» и т.д. В них глубокий драматизм, иронико-сатирический или ме-

дитативно-элегический тон часто соприкасается с романтической окраской, эмоционально-патетической приподнятостью. Многие песни-гимны, песни-агитки, песни-кличи (садалар), марши, песни-рассказы, песни-лоэмы, иронико-сатирические песни этого времени («Мы не одни», «Башкиры мои, поднимемся!» С.Рахматуллина, «Наступление весны» С.Якшыгулова, «К рабочим» С.Кудаша, «Клич», «Собирайтесь, свободные товарищи!», Д.Юлтыя, «Ожесточенная борьба» (по А.Кольцову) Г.Исянбердина, «Да здравствуют рабочие» Ш.Бабича, «Настала пора», «Красное знамя» М.Гафури, «Первый клич», «Песни шакирдов», «Нужна земля», «Из уст рабочего» анонимных поэтов и др.) отличаются политической целеустремленностью, историческим оптимизмом, агитационно-публицистической направленностью. В их поэтическом стиле, ритмике и композиции очень многое идет от письменной (книжной) поэзии. В подавляющем большинстве песен традиционные стилистические приемы народной поэзии уже еле уловимы. В них отчетливо видны следы влияния русской и европейской революционно-гимнической поэзии (так, песня «Второй клич» получила распространение среди башкир и татар под названием «Мусульманская марсельеза», а произведение «Башкиры мои, поднимемся!» С.Рахматуллина, «Собирайтесь, свободные товарищи!» Д.Юлтыя, «Из тюрьмы» и «Из уст рабочего» анонимных поэтов по своему идейно-эстетическому содержанию полностью созвучны песням «Смело, товарищи, в ногу!» Л.Радина, «Беснуйтесь, тираны!» Г.Кржижановского и «Варшавянка» В.Сиенцицкого).

Таким образом, башкирская литературная песенная поэзия начала XX в., наряду с песнями элегического и мелодраматического (песни-причитания, песни-думы, романсы-элегии), панегирического характера (песни-оды), выработала песни гимнического, маршевого, агитационно-публицистического и сатирического, а также медитативно-повествовательного типа (песни-гимны, марши, песни-агитки, песни-кличи (садалар - студенческие песни), иронико-юмористические песни, песни-баллады, песни-поэмы), которые предопределили многие важнейшие тенденции развития башкирской поэзии XX века и в области художественной формы, и в сфере идейного содержания.

В третьем разделе «Промежуточные жанры в системе лирико-вокаль-ных форм башкирской поэзии» выявляются условия зарождения и формирования жанров мунажат (от арабского — религиозный гимн (псалом), обращение к богу) и байт (от арабского — двустишие, двухстрочная строфа), исследуются их идейно-тематическое содержание, поэтическая структура и особенности развития в период становления новой жанровой системы башкирской поэзии.

Диссертант придерживается точки зрения, что мунажат и байт являются музыкально-поэтическими жанрами, исполняемыми на напев и что их возникновение в тюркоязычных литературах связано с традициями классической ара-бо-персидской поэзии и распространением ислама. Стихотворная строфа аруз, широко распространенная в странах Ближнего и Среднего Востока, в

УШ-Х! вв. проникает в тюркский мир. Этот процесс тесно связан распространением ислама. Урало-Поволжский регион, в том числе и Башкортостан, в результате иелглшзации в средние века и XIX столетии покрываются сетью мечетей, мектебов и медресе, и в народе наряду со светской литературой распространяется и агиографическая литература. Тексты стихов как светского, так и религиозного содержания читались или заучивались наизусть нараспев, на определенные мелодии. Эта традиция берет свое начало от арабо-персидского стихосложения аруз. Напевно-речитативное исполнение стиха являлось необходимым требованием науки об арузе. Следовательно, влияние развитой профессиональной литературы Востока, традиций музыкального стихосложения и книжного пенил послужили толчком для формирования жанров мунажат и байт в башкирском словесном искусстве. Привнесенные в Башкортостан через пись-мешгую литературу и утвердившиеся в народном сознании благодаря книжному нению, творческой деятельности «одержимых книжным духом» (А.Харисов) людей - шакирдов, мулл, ишанов, сесенов-телякси, наурузсы и других грамотных любителей литературы, они трансформировались в своеобразные лирико-вокальные жанры, в которых соединились признаки различных жанров письменной литературы и фольклора. В художественной литературе и фольклоре мунажатом называются поэтические произведения дидактического характера, посвященные морально-этическим и философским вопросам с религиозной точки зрения. Его образно можно было бы назвать «песней истинного пути». По своей идейно-художественной природе мунажат — синкретический жанр. В нем тесно сочетаются элементы панегирической и дидактической поэзии, дра-' матического, романтического и сентиментального пафосов, религиозно-идеалистического и светско-реалистического начал. В этом плане мунажат очень похож на иудейские и христианские псалмы, буддийские сургаалы, индийские чарья гити, русские покаянные стихи. В нем главное внимание обращается на воспевание бога, изложение мусульманского понимания греховности и добродетели, просьбы людей, молящих бога отпустить грехи («Мольба богу», «О, боже, единственный мой», «Читай Коран, соверши намаз» и др.). При этом автор передает свои мысли и чувства не всегда в форме голых нравоучений, прямолинейных назиданий, т.е. от третьего лица, как это часто бывает в дидактических стихотворениях реалистической направленности, а в форме монолога или обращения к самому себе, к внутреннему «я» и редко к своим сородичам и, исполняя стихи напевной речью, как бы речитативом «разговаривает» с самим собой. В сущности, мунажаты представляют собой целый мир человеческих чувств, размышлений и суждений о боге и смысле жизни, о величии ислама и богоугодных дел, о суетности земной жизни, об отношениях между людьми и грехах, причины которых, согласно мусульманскому учению, коренятся в теле, душе и языке человека. Все эти суждения во многом основываются на религиозно-идеалистических посылках, черпаются из религиозно-философской литературы. В то же время в некоторых мунажатах нравоучения

ведутся с умелым использованием народной морали и философских построений (мунажаты Ш.Заки, Х.Салихова, Ш.Аминева-Тамъяни и др.). В таких произведениях часто преобладают светское начало, художественные приемы, характерные для устнопоэтических традиций, что явилось одной из главных причин их долговечности. Особенно тесная связь мунажатов наблюдается с лирическими песнями (параллелизмы, эмоциональные аффиксы и частицы, замены арабизмов и фарсизмов, сложных поэтических конструкций общедоступной лексикой, легкими песенными размерами стиха (10-9), рифмоиок в форме рубай, газели или маснави прекрестными рифмами народного стиха и др.). Не случайно исследователи духовного наследия башкирского народа Р.Игнатьев, И.Покровский, С.Рыбаков и другие включили мунажат в свои труды как образец народной песенной поэзии. Но все же в мунажатах преобладают элементы книжной поэтики. Художественная структура боль-шинства мунажатов весьма примитивна. В них почти нет изысканной игры слов, ярких образов, деталей и сравнений, живоописания и эстетически прочувствованной параболы. Монолог и обращение — излюбленный прием их авторов. Наблюдается тесная связь содержаний мунажатов с сурами, аятами, хадисами из Корана, с многочисленными произведениями рели-гиозной литературы («Стихотворения об исламе» Ф.Гаттара, «Воскресение наук» М.Газали, «Кисса о пророках» Н.Рабгузи, «Зеркало морали» М.Хафиза, «Сборник символов» М.Хорасани, «Утверждение страдания» Аллаяра-суфи и др.), а также с популярными дастанами «Юсуф и Зулейха», «Тахир и Зухра» и «Бузъегет».

Установить конкретное время возникновения в башкирской поэзии первых мунажатов очень трудно. Сохранились подлинные тексты мунажатов только от XIV в. (мунажаты Харезми, Саифа Сараи и др.). Расцвет этого жанра приходится на XVII — начало XIX вв., когда в Башкортостане увеличилось количество мусульманских учебно-воспитательных учреждений, получило широкое распространение мистическое философское учение — суфизм, усилился процесс колониального и социального гнета, жестокого подавления освободительной борьбы народа, создавшего атмосферу апатии, страха и ужаса и заставившего людей искать духовную опору в религии.

Далее диссертант, анализируя многочисленные духовные стихи этого периода, приходит к выводу, что в XVIII — начале XIX вв. наблюдается постепенное обособление этих стихов от культовых обрядов и восприятие их людьми не как обрядовое, а как эстетическое явление, как художественная форма отображения мыслей и чувств человека, как источник не только религиозно-этического, но и эмоционально-эстетического воздействия на него. К этому жанру обращаются видные поэты этого времени («Мунажат», «Душа — только гость в моем теле» А.Каргалы, «О боже, направь меня на верный путь», «Душа в теле» Х.Салихова, «Влечение к богу», «О боже, я твой беспомощный» Ш.Заки, «Мунажат» Г.Усмана (Утыза Имяни), «О боже, о боже!» Г.Сокороя и др.). Некоторые из них в мунажатах видят источник облагораживания нравов об-

щества. В их духовных стихах встречаются уже не только мотивы покаяния, призывы бороться с самим собой, со своими страстями и желаниями для сохранения чистой души, но и довольно здравые высказывания, доходящие иногда до открытого осуждения пороков общества, что явно противоречило идейным принципам самого жанра (отдельные мунажаты М.Кутуша-Кыпсаки, Х.Салихова, Г.Усмана и др.).

Жанр мунажат претерпел большие изменения особенно во второй половине XIX — начале XX вв. Под влиянием просветительских и революционно-демократических идей катарсическая (от гр. — очищение) функция жанра постепенно выходила за рамки субъективных религиозных переживаний. Помимо стихов сугубо покаянно-эсхатологического направления создаются произведения, отражающие реальную жизнь, воспевающие высокие моральные качества людей, поднимающие вопросы их просвещения, нравственного и эстетического воспитания, что внесло демократическую струю в функциональную систему жанра. Произошли существенные изменения и в композиционном построении, и в стилистике мунажата. Если раньше основным композиционным приемом был монолог, то теперь на первый план выходит форма обращения, притом, обращение не к богу или святым с покаянием и мольбой, а группе людей или всему народу с жизнеутверждающими наставлениями и призывами (мунажаты С.Якшыгулова, Ш.Аминева-Тамъяни и др.). Мунажат постепенно терял свои жанрообразующие признаки. Гражданские мотивы, публицистический пафос, призывные, жизнеутверждающие нотки, общедоступная лексика — все это сблизило стихи, воспринимаемые в народе мунажатами, с напевными хитапами, мактубами и песнями-агитками. В условиях быстрого проникновения в башкирское общество просветительских и революционно-демократических идей необходимость в этом особом жанре отпала. Зато в этот период большой популярностью стал; пользоваться жанр байт, очень близкий к мунажату по способу своего создания и распространения и поэтической структуре.

Обозревая историю научного изучения байта, исследуя пути его формирования, диссертант приходит к выводу, что этот синкретический жанр, сочетающий в себе традиции письменной и устной поэзии, художественные особенности жанров несенного (песня, мунажат), нарративного (кубаир, стихотворное шежере, баллада, поэма), медитативного (элегия) и манифестационно-публи-циетического (хитап) типов, утвердился в народном сознании благодаря традиции напеино-речитативного исполнения литературных поэтических текстов и с ХУШ в. стал одним из ведущих жанров башкирского музыкально-поэтического искусства. В XIX в., в период активного развития и тесного сближения письменной поэзии и изустной, формирования реалистических принципов творчества, байт как никогда приблизился к реальной жизни народа. Синкретическая, многофункциональная природа жанра, его количественный и качественный рост привели к необычайному расширению его идейно-тематического содержания, формированию ведущих художественных принципов.

Тематический обзор байтов XIX - начала XX вв. показывает, что самую большую группу составляют произведения, посвященные социально-историческим проблемам, трагическим историческим событиям и историческим личностям. Еще в последней четверти XVIII - начале XIX вв. наряду с кубаирами и песнями появились байты о башкирских восстаниях и людях, сыгравших положительную или отрицательную роль в этих событиях. Одни из них проникнуты одическими нотками, другие - сатирическими. Например, байт «Тафтиляу», построенный на пиктуральном принципе поэтики (на описаниях наружности героя, его действий и бытого уклада его жизни), проникнут резким, негодующе-насмешливым пафосом. А вот байты о С.Юлаеве в корне отличаются от этого произведения. Они носят в основном лиро-эпический характер. В них преобладает патетический тон, присутствует самое существенное и важное, чем определяется народный эпос - героика. Большое внимание уделяется обрисовке внутреннего мира героя. Так, например, «Байт о Салавате» дово льно сильно напоминает кубаир панегирического характера. А в байтах «Салават Юлаев», «Не забудем, Салават», «Песня Салавата» сочетаются поэтика кубаира и песни. Эти произведения в основном подчиняются интонации, ритмическому строю протяжных народных песен, но все же сохраняют в себе идейно-художественные особенности жанра байт (драматизм и элегичность, традиционный зачин, доку-ментализм, автобиографизм, книжность художественной речи - использование арабизмов и фарсизмов, старотюркских оборотов и т.д.).

В 20-30- е годы XIX в. байт начал занимать главенствующее положение в системе жанров песенной поэзии. Наряду с баитами с сурово трагической, элегической окраской («Байт о переписи», «Байт о Буранбае»), а также с ярко выраженными панегирическими («Байт о Кутузове») и сатирическими нотками («Мукан кантон», «Школьный байт»), возникают многочисленные байты о войне и солдатской жизни, которые стремятся вскрыть сущность происходящих исторических событий, запечатлеть и охарактеризовать узловые моменты в истории башкирского и русского народов. В этом отношении особый интерес вызывают байты об Отечественной войне 1812 г. Они резко отличаются от других военно-исторических байтов высоким героическим пафосом, жизнеутверждающими идеями, торжественным стилем, оптимистическим духом. В них отсутствуют упование на бога, жалобы на трудности солдатской жизни, так распространенные в байтах о других войнах. К тому же байты о войне 1812 года довольно разнообразны по своему характеру. Одни из них продолжают ге-роико-эпические традиции кубаиров, сочетают в себе героико-романтический и трагический пафосы («Французский байт», «Байт о дереве», «Байт о Кутузове»), другие имеют насмешливо-ироничный характер («Байт о французской войне», «Байт о русско-французской войне»).

В отличие от произведений об Отечественной войне 1812 г. байты о русско-турецкой, русско-японской и Первой мировой войнах характеризуются мрачными и напряженными переживаниями героев, дошедшими до глубокого

драматизма и трагизма. Печаль, плач и стон народа, идеи о социальной несправедливости, бессмысленности и трагичности захватнических войн, протест против существующего строя мощной струей входят в них («Байт о русско-турецкой войне», «В долине Дуная», «Байт о русско-японской войне», «Байт о русско германской войне» и др.). Усиление социальной направленности, тенденция к публицистичности, заостренности ритмики особенно наблюдаются в байтах начала XX в.

Байты этой серии также отличаются разнообразием художественного строения, В некоторых произведениях преобладает медитативное начало. Их авторы не стремятся к детальному, обнажённо реалистическому изображению эпизодов войны. Им важнее показ мыслей и чувств воина-солдата, оказавшегося в тяжелой жизненной ситуации. Такие произведения монологической формы очень, созвучны с мунажатами и народными и литературными песнями лирического плана («Порт-Артур», «Вернутся ли наши головы?» и др.). Некоторые байты близки по характеру к песням-балладам («Байт о турецкой войне» Б.Бадретдинова, «Байт о войне 1904-1905 годов» М.Фаткуллина, «Письмо из окопа» З.Мустафина) или к драматическим поэмам («Дороги войны» Г.Муьми-нова, «Байт солдата, находящегося на войне» Н.Абунасирова, «Байт Мухаммед-салима» Кильдиярова). Если в первых из них рассказ предельно лаконичен, сю-жстно-лсвестповательная линия ослаблена, нарративное начало и прямое излияние души составляют нерасторжимое единство, то в последних — монологический принцип поэтики тонко сочетается с пиктуральным и сюжетным. Им присущи широкий охват жизненных материалов, подробное описание героя и окружающих ею явлений, развернутое повествование о трагических событиях, хроникальность сюжета.

Среди байтов социально-исторического содержания ярко выраженным национальным колоритом, социально-политической направленностью, публицистичностью отличаются байты о земле, воплотившие эпопею хищнического разграбления башкирских земель. Их список открывает "Байт о Кинзякае" М.Даутова, повествующий в стиле традиционного историко-функционалыюго жанра шежере п стихах и кубаира о сложной судьбе рода Телтем-Юрматы, земли которого в конце XVIII в. захватил русский боярин Тимашев. Формы поэтического шежере и кубаира были для автора своеобразным средством не только документально-исторического обоснования реальности рассказанных им событий, но и выр!1зительного и эмоционального показа в сравнительном плане славного прошлого и трагического настоящего своих сородичей. Этот прием развернутого контраста встречается во многих байтах о земле ("Байт о летнем кочевье" С.Якшыгулова, "Наши земли проданы" Н.Юмрани, "Урал", "Байт о продаже земли" и др.). В них прослеживается ослабление героико-романти-ческого и усиление лиро-эпического начала. Здесь большую роль сыграли активно создаваемые в данный период "башкирские песни", пссни-клнчи (сада-лар), песни-агитки, напевные хитины, шуточные песни и т.д. Как и песни, байты

о земле свободны от мотивов упования на бога, покаяния и покорности, идущих от мунажатов и встречающихся в некоторых байтах на военную и бытовую темы. В них печальный лирический тон, драматический пафос часто сменяются жизнеутверждающими гражданскими мотивами, призывным, убеждающим, а порою язвительно-ироническим тоном и публицистическим пафосом, драматический сюжет тесно сочетается с монологами-обращениями оптимистического духа, с просветительскими идеями демократического характера. Не случайно они наряду с песнями-агитками, песнями-кличами и хитапами получили широкое распространение среди населения прежде всего не через официальную печать, а в рукописной и устной формах. Обращение к самой острой проблеме современности, широкий охват явлений социальной действительности, критический дух превратили байты о земле в стихотворения-протесты против насилия над волей народа в прямом смысле этого слова.

Об оперативности и близости жанра байта к повседневной жизни народа говорит большая группа произведений, посвященных бытовым проблемам. Как широка их тематика, так разнообразны и их жанровые формы. Среди них встречаются байты о тяжелой женской судьбе и несчастных случаях, проникнутые не только драматическим, но и в какой-то степени публицистическим пафосом, нотками протеста против существующих порядков, канонов и обычаев, душивших мечты и стремления людей ("Байт о Гайше", "Бант о Сибири", "Байт о тюрьме", "Байт шакирда Ягафара", "Байт о Курам ше", "Байт о девушке, проданной за товар", "Байт о девушке-прислуге" и др.). Особняком стоят произведения типа "Байт о зиме", "Байт о кумысе", "Баш о сене", "Байт о собаке", изображающие с тонким лиризмом и легким юмором времена года, мир животных, явления природы, бытовые сцены и связашгую с ними хозяйственную деятельность башкир. Отдельную группу составляют сатирические байты, изобличающие вредные привычки и обычаи, бесчеловечные поступки власть имущих, высмеивающие отдельные недостатки людей ("Положение суфиев", "Байт о женщинах", "Нерадивая сноха", "Байт о медведе", "Байт о чае" и др.). В некоторых байтах явно заметно, что их авторы продолжают традиции сатирической школы Габдессаляма У рай-Углы, Г.Кандапыя, М.Акмуллы, Г.Тукая и М.Гафури. Например, если произведение "Байт о чае" Габдрафика Балгузина и по своему стилю, и по поэтической структуре созвучно с сатирическими баитами татарского поэта Г.Кандапыя, то "Байт о медведе" Гибадуллы Зиннатуллина больше тяготеет к поэме "Леший" Г.Тукая. Байту "Положение суфиев" анонимного автора присущи широта, вольность выражения поэтической мысли, естественность и простота поэтической структуры. И обилием афористически емких выражений, и стихотворным размером, и смысловой целенаправленностью средств выражения поэтической мысли, и мастерской отшлифованностыо и музыкальностью звучания стиха это произведение поразительно перекликается с сатирическими стихами М.Акмуллы. Документальность и автобиографичность, мопологичность композиции и эле-

гичность, тенденция к лиризации и циклизации - характерные черты бытовых байтов. Отдельные байты можно было бы назвать драматической лиро-эпической поэмой ("Байт о девушках", "Бант о девушке, проданной за богатство" и др.). Например, анонимный автор байта "Печальная женщина Бибигайша" сам называет его киссой. Действительно, это произведение является одним из образцов умелого сочетания традиции с новаторством, художественного осмысления происходящих событий, синтеза умозрительности с конкретно-чувственным восприятием жизни, дидактизма с лирическим способом отображения действительности. Оно представляет собой широкомасштабное лиро-эпическое произведение, совмещающее в себе жанровые признаки не только байта и поэмы, но и хитапа, лирической песни (одна из глав произведения прямо называется "Печальные песни Гайши ханум") и элегии (глава "Слезы Гайши ханум по своим детям"). Рождение таких байтов явилось заметным шагом на пути дореволюционной башкирской поэзии к профессионализму, к синтезу в ней медитативного и описательно-нарративного начал, способствующему формированию новой системы лиро-эпических жанров, основанных на реалистических творческих принципах.

Опираясь на анализируемые произведения, диссертант делает вывод о том, что литературная песенная лирика уже в середине XIX в. начала формироваться как самостоятельный тип художественного мышления и прошла ряд этапов структурно-содержательного обогащения: а) простого подражания поэтике фольклорных жанров песенного тина; б) вдумчивого изучения и освоения традиций национального устного народного творчества, изустной и письменной поэзии и в) творческого использования возможности инонационального поэтического художественного мышления. Обогащение и расширение жанровой границы литературной песенной поэзии происходило в начале XX в. после ее формирования в традиционных канонах народных исторических и лирических песен и "пес неподобных" промежуточных жанров духовной песни-мунажата и байта, которые в период бурного расцвета просветительских и особенно революционно-демократических идей постепенно уступают свою позицию напевным хитапам, мдктубам, песням-элегиям, балладам и поэмам. В это время полностью обозначились жанровые границы литературной песенной поэзии, сложилась поэтика целой системы ее жанров и жанровых разновидностей.

Во второй главе диссертации "Система жанров башкирской мани-фестационно-публицистической лирики нового времени" рассматриваются основные признаки манифестационно-публицистического типа поэзии, анализируются ее жанровые формы, особенности их поэтики, типологии, характер их взаимодействия и системных связей с другими жанрами лирики в процессе ее эволюции.

В поэзии встречаются такие произведения, в которых автор выступает не в качесгЕ1е размышляющего о собственных переживаниях, а в роли рассуждающего на общие темы, в роли прямого выразителя взглядов, настроений и

стремлений определенных социальных групп, классов, иногда всего народа и даже человечества. Обычно в них автор выступает не только от лица лирического "я", но и от имени лирического "мы", форма передачи его мыслей и чувств приобретает явно открытый манифестационный (ташГегШв - явный) характер, "лирика мысли" преобладает над "лирикой чувств". Страстное желание высказать точку зрения на различные злободневные проблемы современности определяет идейно-тематическую направленность, публицистический и сатирический пафосы этих стихов. Доминантами такого типа произведений являются обращение к народу (или определенной его части), какому-либо человеку, изложение каких-нибудь очень важных, порою, программных мыслей и положений. В них дается как бы симфония умонастроений, преобладает публицистический, возвышенно-риторический и иронико-сатиричгский стили, повествовательно-сообщающий монолог, который может носить эмоционально-возвышающий (торжественно-романтический) или снижающий (иронико-сатирический, юмористический), а также драматический (он может быть идейно-утверждающим или идейно-отрицающим) характер, сочетается с монологом внушающим (агитационным, дидактическим, насмешливо-поучающим). С публикой открыто говорит уве-ренный в своей правоте лирический субъект. Такую форму поэтического отображения действительности диссертант предлагает назвать манифестационно-публицистической (по Б.Эйхенбауму - декламационно-ораторской) разновидностью лирической медитации. Ярко выраженное гражданское начало, патриотический дух, определяемые максимальной отдачей таланта потребностям времени — главное в поэзии этого типа. Такая лирика свойственна литературе разных эпох. Особенно большое значение она приобретает в переломные моменты в истории народа и страны. Одним из таких решающих моментов для башкирской литературы была вторая половина XIX — начало XX вв. Именно в этот переходный период ог средневековой идейно-эстетической, жанрово-стилевой системы к системе нового типа башкирская поэзия преодолевала вековое господство "элегической школы". Народу нужны были не печальные, "слезливые" элегии, мунажаты, газели, стихотворные монологи, а жизнеутверждающие, убеждающие, призывающие на борьбу за новое или же осуждающие общественные и человеческие пороки стихотворения. Хитапы, мактубы, васыятнаме, эпиграммы, пародии, сатирические стихи были именно произведениями такого рода. Изучению их истоков, путей становления, содержательно-структурных особенностей посвящены четыре раздела данной главы.

В первом разделе подробно рассматривается жанр хитап (стихотворное обращение). В работе широко анализируется литературный процесс, автор стремится выявить объективные и субъективные факторы формирования хитапа как жанра письменной поэзии, раскрыть роль творческих традиций представителей изустной литературы — йырау и сесенов (например, их айтешов — поэтических состязаний перед большой публикой, кличей-обращений к народу в

импровизированных стихах в судьбоносные для него моменты), а также таких жанров, как куб аир, байт, историческая песня, пословица и поговорка в подготовке "плаодарма" для его становления. По своему генезису, по форме создания и бытования, по идейно-художественной природе хитап является промежуточным жанром. Он возникает в средоточии изустной и письменной поэзии. В нем ярко выражены особенности фольклоризма: выразительность и многомерность мысли, метафоричность языка, легкое и раскрепощенное звучание поэтических строк, широкое использование пословиц и поговорок, образов-деталей и параллелизмов, пользующихся в фольклоре наибольшим типологическим единством. К тому же стихотворные обращения, так же как и песни, кубаиры, байты и мунажаты, используются в народе на определенную мелодию. Хитапы генетически тесно связаны с историческими бантами и особенно с историческими песнями и кубаирами. Как и эти жанры, он рождается в итоге концентрации актуальной жизненной проблематики судьбоносного, поворотного в истории народа времени. В основе его "сюжетности" лежат события и проблемы общественной и социальной значимости. В то же время поэтика хитапа отличается от этих жанров, в частности кубаира, более сложной, полижанровой природой. В нем на первый план выходит назидательная огшсательность, сопровождаемая призывами, риторическими вопросами и восклицаниями. "Личность автора как творца в силу этого отделяется от общности с народной позицией, народным взглядом на действительность: в кубаире же они составляли одно целое1". Хитап представляет собой страстный поэтический монолог, выражающий оценку поэта от своего имени (лирического "я") и от имени определенной публики (лирического "мы") тем или иным явлениям общественной жизни, показывающий его рассуждения на архиважные темы и проблемы своего времени. Он проникнут порывом гражданственности, убежденности и неравнодушия. Выступление в роли учителя-путеводителя и судьи, непосредственное обращение к широкой публике требовали от поэта большой открытости, ясности в изло-жении мысли, мужественной страстности и темперамента.

В ходе выявления идейно-эстетических истоков жанра хитап диссертант, подробно анализируя в сравнительно-сопоставительном плане отдельные произведения с манифестационно-публицистическими оттенками поэтов Ш.За-ки, Х.Салихоиа, А.Каргалы, М. Акмуллы и других, приходит к выводу о том, что включение хитапа в систему жанров башкирской письменной поэзии произошло не на завершающем, как считают некоторые исследователи истории национального словесного искусства, а на начальном этапе развития башкирской просветительской литературы, что его становление имеет ступенчатый характер. Если в первых книжных "хитапоподобных" стихотворениях действительность отражалась довольно абстрактно, вне конкретного времени и

1 Амкроа Р.К. Лсголнсь современности. - Уфа: Башк. кн. тд-во, 1985. - С. 175.

пространства, с позиции "незаземленных" идей и общечеловеческих проблем, то в хитапах последней четверти XIX в. она приобретала предметные контуры, "подключалась" к логике истории, освещалась в связи с конкретным временем и конкретными общественными явлениями. Яркое доказательство тому — стихотворные обра-щения М.Акмуллы "К ученым-современникам", "Башкиры мои, надо учиться!", "Эй, джигиты! Время слушать", "Обращение к друзьям" и др. Идеалы лирического героя хитапов великого поэта определились с его просветительским пониманием задач искусства слова. Окончательно утвердившаяся в культурной жизни башкир просветительская идеология поставила перед ним (разумеется, и перед его коллегами по перу) конкретные задачи: просвещение сознания народа, формирование нравственного кодекса современного просвещенного человека, раскрытие и разъяснение народу жизненных истин, прямое выражение идеала. Свою концепцию "борющейся поэзии" М.Акмулла утверждает прежде всего в ходе полемики с невежественными, цепляющимися за старое людьми, показа борьбы разума и темноты, нового и старого. Поэтому в его хитапах органически взаимодействуют элементы хвалебно-патетической и насмешливо-сатирической речи.

Манифестационно-публицистические черты хитапа, его гражданственность, способность вбирать в себя важные общественные проблемы в полной мере проявились в годы бурных исторических событий начала XX в. Хотя отдельные поэты, оставаясь в плену просветительских иллюзий, все еще продолжают подходить к литературе с чисто педагогической точки зрения (хитапы "Знание" М.Гафури, "Раскаяние (хитап невежам)" Н.Юмрани, "Поучительное стихотворение", "Прогресс", "Европа — Азия" СЛкшыгулова, "Стихотворное обращение к братьям-башкирам" Г.Худаярова, "Стихотворное обращение к детям" М.Татлыбаева, "Стихотворное обращение к башкирскому народу" Д.Юлтыя и др.), в большинстве хитапов просветительские мотивы начинают тесно сочетаться с социально-политическими ("Стихотворное обращение к братьям-башкирам" С.Якшыгулова, "Не бойтесь!", "Врагам свободы" М.Гафури, "К рабочим", "Наши пожела-ния" С.Кудаша, "Встреча будущего (делегатам курултая Большого Башкортостана)" Ш.Бабича, "В дни свободы" Б.Мирза-нова, "Голос свободы" Д.Юлтыя и др.). В них важное место занимает аграрный вопрос. Нотки протеста против варварского разграбления башкирских земель особенно сильно начали звучать после аграрной реформы Столыпина. Авторы хитапов, стремясь задеть за живое, пробудить самосознание родного народа, заставить его задуматься о своей дальнейшей судьбе, беспощадно критикуют своих сородичей за бесцветное существование среди несметных природных богатств, за безрассудное отношение к ним. Продажу земли они называют страшным преступлением перед потомками. Многие поэты в один голос приветствовали революционные события 1917-1918 гг., воспевали прогрессивные устремления и душевные порывы своего народа, призывали его бороться до конца за освобождение от многовековой национально-колониальной и социаль-

ной кабалы, за создание независимого Башкортостана. Все это привело к постепенному уходу из жанра хитапа импровизационной ассоциативности и усилению в нем эмпирического, событийно-аналитического, описательно-повествовательного начала. В этом отношении "Стихотворное обращение к башкирскому народу по поводу соглашения с большевиками" Ш.Бабича явилось своего рода кульминационной точкой в истории развития башкирской мани-фестационно-публицистической лирики второй половины XIX — начала XX вв. Башкирский народ принял его как рифмованный манифест, как серьезно продуманный, конкретный исторический документ, призванный решить его судьбу.

Одним из ведущих жанров башкирской поэзии нового времени является мактуб — стихотворное послание (письмо). Изучению его посвящен раздел "Мактуб: генезис, теория и история жанра".

На протяжении своей истории жанр мактуб видоизменялся, но не потерял главной своей особенности — формы обращения. Но в сравнении с такими аналогичными жанрами как хитап, песня-агмтка, песня-клич, песня-гимн, марш имеет более камерный, узколичностный характер. В этом отношении он близок к романсу-элегии, мунажату и особенно васыятнаме, а иногда — к стихотворной сатире. Автобиографичность, документальность, камерность — характерные черты жанра мактуб. Обычно его композиционную основу составляет обращение-исповедь автора, обрамленное часто противоположенными по тону содержания (задушевный, задумчивый, шутливый, иронический) назидательными ремарками. В мактубе автор — активное "действующее" лицо. Сама форма обращения к конкретному лицу, безусловно, влияет на конструктивные особенности письма-послания. Мозаичность структуры, раскованность в изложении мысли, непреднамеренность переходов от одной проблемы к другой, перебои в развитии темы, недоговоренность, намеки и "домашняя семантика" являются жанрообразующим принципом послания.

В формировании мактуба как жанра поэзии решающую роль сыграло письмо, которое нередко "забегало" вперед литературы. Письма башкир еще в средние века со свойственной им непосредственностью и быстротой улавливали зреющие в обществе конфликты, проблемы и стихийно отражали их прежде, чем они становились предметом художественного исследования в литературе. Так, коллективные письма-доношения башкир к царю, письма предводителей башкирских восстаний Б.Алиева, С.Юлаева,поэтов ШЛаки, М.Уметбаева, Г.Сокороя перерастают значение только частной бытовой переписки, становясь одновременно документально-публицистическими произведениями.В них стираются резкие грани между деловой перепиской-эпистолой и литературой. Традиционные образы, жанрово-стилистические узоры, элементы образно-экспрессивной речи устремляются в прямом смысле этого слова свободной стихией из литературы в письма. Этот процесс - процесс "нарушения" определенных жанровых канонов, взаимодействия между жанрово-стилевыми системами

2Х

фольклора, письменной художественной и документально-публицистической литературы заметно оживляется в период активизации общественно-политической мысли, усиления личностного начала, "чувства авторской собственности" (Д.Лихачев) в художественном творчестве. Именно в это время один из основных жанров деловой письменности — письмо, вбирая в себя элементы художественной литературы и публицистики, ускоряет процесс распада старой классической эпистолы и становится своеобразным ядром таких жанровых разновидностей, как эпистолярный рассказ и очерк (например, "Любовные письма" М.Гафури), а также стихотворное послание. В письме теперь отчетливо намечаются выходы и в смежные с литературой ряды: публицистику, критику, историю (тому пример —небольшие статьи, рецензии, написанные в форме открытого письма и опубликованные в начале XX в. в журнале "Шура", в газетах "Урал", "Вакыт" и др.).

Приняв в XIX в. эпистолярный жанр на "вооружение", башкирские поэты "вдохнули" в него новое идейно-эстетическое содержание. Сплав призывно-лозунговой и проповеднической интонации, критического тона и философских размышлений, элементов лирики, публицистики и сатиры наблюдается первых же его поэтических образцах. Уже в 40-е годы формируется одна из своеобразных разновидностей мактуба — послание-инвектива, характерной особенностью которого является резкий тон, ирония, переходящая часто в сарказм ("Богачу хаджиго Мухамеду", "Богачу Кибаю" А.Каргалы). Позднее поэты-просветители М.Уметбаев и М.Акмулла, расширяя художественные возможности эпистолярного жанра, создают два типа стихотворного послания — национально-публицистический и социально-публицистический. По своей структуре эти два типа мактубов близки друг к другу, ибо послание социально-публицистического характера вырастает из национально-публицистического, которому присущи особая искренность, доверительность и теплота. Мактубы М.Уметбаева отличаются уравновешенным тоном, тонко учитывают и сочетают в себе многовековые традиции народной педагогики и религиозной морали, а также систему современных научных идей, взглядов на мир ("Господину Гатаулле ахуну Баязитову", "Любознательность", "Быть серьезным" и др.). Критика поэтом человеческих и общественных пороков не выходит за рамки сдержанного укора и упрека. В своих мактубах он выступает прежде всего не в роли беспощадного бичевателя, а спокойного учителя-наставника, проповедника-моралиста, поэта-ученого, чего нельзя сказать об Акмулле.

В отличие от Уметбаева, М.Акмулла в своих эпистолярных стихах не ограничивается только агитационно-назидательным монологом одического (мак-тубы-оды "Бикмухамету, сыну Карыя", "Ибраю Теляу", "Прошение султану Га-бидулле" и др.) или элигического плапа (мактубы-элсгии "В тюрьме", "Послание к друзьям" и др.), но проводит и смелые опыты по изображению человека в обстановке, соответствовавшей его повседневной жизни, что создает предпосылки для социального анализа. Тема просвещения и культурно-нравственного

воспитания людей в его мактубах все более приобретает социально-политическую окраску. В них поэт не заостряет внимание только на сугубо личных вопросах, что является характерной чертой жанра письма, а стремится на примере судьбы лирического героя показать судьбу всего народа, изложить свои жизненные принципы, свои идеалы иста высоты критиковать явления, тормозящие прогресс общества. Многие его мактубы насквозь пронизаны социальными мотивами, едким смехом против общественных пороков, прежде всего против безнравственных и невежественных мулл и баев (мактубы-инвективы "Письмо к отцу", "Открытое письмо к хазрету Нургали", "Исангильде Батучу", "Кыпчакцам из Сыра" и др.). М.Акмуллу без преувеличения можно считать основоположником социально-публицистического типа послания в башкирской поэзии.

Основанные М.Уметбаевым и М.Акмуллой эти два типа посланий по существу определяют структуру мактубов начала XX в. До 1905-1907 гт. и в годы черной реакции, несмотря на количественное возрастание жанра мактуба, в его содержании и форме не наблюдаются заметные качественные сдвиги. Сильно дают о себе знать традиции национально-публицнстического типа послания. В мактубах еще нет широких обобщений, оценка действительности ведется лишь в морально-этических рамках. Вера в решающую силу разума и нравственности, назидательность и исповедальность пронизывают многие послания ("Башкирской девушке", "Назидание детям" С.Як^шыгулова, "Старательность", "Младенцу" Ш.Тувлинского, "Шакирдам иша-на", "Жалоба одного татарского шакирда на свое положение" М.Гафури, "Назидание", "Эй, друзья" Ш.Бабича, "Молодой девушке", "Казахской девушке" Я.Юмаева и др.). В то же время увеличение в годы реакции удельного веса романтизма в литературе приводит к тому, что мактуб постепенно начинает освобождаться от открытой манифеста-ционности, прямолинейной назидательности и рассудительности и приобретать заново первоначальные камерные, медитативно-лирические черты. Отдельные поэты превращают этот жанр в своеобразный лирический дневник, монолог-исповедь, в источник раскрытия "законов сердца". Объектом художественного отображения их мактубов становятся в основном любовные, чисто бытовые проблемы ("Любимой" Н.Хакима, "Письмо к возлюбленной", "Гюльбике", "Молодой невесте" Д.Юлтыя, "Одной красавице" Я.Юмашева и др.). Так в башкирской поэзии постепенно формируется лирико-психологический тип послания, отличающийся особым складом художественной речи. В нем много метафорических образов, символов, ассоциаций п подтекста, возвышенно-одических или элегично-драматических ноток.

В годы бурных революционных событий и империалистической войны жанр мактуб становится более многообразным в идейно-тематическом и жан-рово-стилевом отношении. Наряду с драматическим или одическо-романти-ческим "летописанием" судьбы лирического героя (лирико-психологический тип послания) и этически взыскательной назидательностью и исповедаль-

ностью (национально-публицистический тип послания), в нем резко усиливается тенденция к социально-политической оценке жизненных явлений. Социально-публицистический тип послания доходит до апогея в своем развитии. Ряд мактубов социально-политического и сатирического характера быстро пополняется произведениями с ярко выраженной манифестационно-ораторской, назидательно-агитационной речью ("Ответ Седьмого года", "Видно, нет тебя, аллах!" М.Гафури, "Сумка", "Шинель" Д.Юлтыя, "Эй, большевик", "Кураю", "Открой глаза" Ш.Бабича и др.). Таким образом, жанр мактуб уже с момента своего становления чутко реагировал на изменения времени и менял свою структуру в зависимости от обстоятельств. В начале XX в. он, тесно взаимодействуя с такими жанрами как хитап, песня-агитка, песня-клич и другие, выдвинулся в центр литературней жизни и навсегда вписался в жанровую систему башкирской поэзии.

Васыятнаме — стихотворное завещание, которому посвящен третий раздел второй главы диссертации, в какой-то мере объединяет в себе художественные свойства мактуба, хитапа и мунажата. Общим для них является прежде всего форма обращения, агитационно-назидательная направленность художественной речи. Непосредственность, сдержанность и прямота лирического "самовыражения" — одно из основных свойств васыятнаме. В сравнении с макгубом, и тем более с хитапом, стихотворное завещание имеет более камерный характер. Его содержание составляют заветные пожелания, советы, наставления и просьбы конкретного человека (лирического героя) своим детям, родным и близким, в редких случаях — определенной группе людей и даже всему народу ("Завещание" Г.Усмана (Утыза Имяни), "Назидание" М.Умет-баева адресованы всем молодым, а поэма-завещание "На рассвете" М.Кутуша-Кыпсаки — и молодому, и старшему поколению). Будучи адресованным узкому кругу людей, стихи-васыятнаме являлись в основном плодом творческого воображения поэтов-любителей и долгое время оставались прерогативой рукописной дневниковой поэзии. Васыятнаме не присущи шутливые и сатирические тона. Функциональное назначение жанра требовало от авторов серьезного, вдумчивого подхода в изложении своих мыслей и чувств. По сути оно представляет собой лирику мыслей. Его содержание составляют размышления о смысле человеческой жизни, выступающие непременно в соединении с морально-этическими наставлениями, практическими советами, которые нередко освещаются с позиции религиозной идеологии, исламской философии. В этом плане васыятнаме в какой-то степени напоминает мунажат. Но в отличие от мунажатов в васыятнаме религиозно-философские нотки имеют реалистическое содержание и направлены на решение сугубо земных проблем. Обращение к религиозным положениям, богу или пророку используется авторами завещаний в основном как художественный прием "подкрепления" своих суждений, "доказательства" важности своих завещательных наставлений, основу которых составляют вековой жизненный опыт народа, его мораль, этнопедагогика.

Однако камерность, чрезмерная "практичность" и "серьезность" жанра васыятнаме привели к тому, что его идейно-тематическое содержание, художественный уровень не всегда соответствовали духовным запросам общества. Даже в период расцвета манифестационно-публицистической лирики оно продолжало оставаться в основном объектом "дневниковой" литературы. Поэты обращались к нему очень редко,и. их васыятнаме зачастую не поднимались выше голых рифмованных поучений на чисто морально-этическую и бытовую тему. В них не поднимались ни экономические, ни культурные, ни тем более социально-политические проблемы ("Путь к наслаждению" Г.Сокороя, "Завещание и назидание" М.Уметбаева, "Завещание М.Юмачикова"). Только в начале XX в., в годы бурных исторических событий, в стихотворных посланиях усилились тенденции к публичности (открытости для широкой публики) и публицистичности. Они постепенно вышли за рамки узколичностной днев-никовой поэзии, дидактической поучительности и своим предназначением вплотную подошли к хитапам и мактубам социально-публицистического типа ("Тимеру мое благословение", "Советы" Ш.Бабича, "Наставление", "Совесть говорит" М.Гафури). Очень удачно использовал эту жанровую форму М.Гафури. Его стихотворное "Завещание 19Об года 1907 год;/" стало высоко-художественным обобщенным выражением больших революционно-демократических сдвигов в мироощущении всего тюркоязычного населения Урало-Поволжья. Однако в дальнейшем жанр васыятнаме надолго снизил свой об-щественный тонус, уступая свою позицию мактубу, хитапу, эпиграмме, пародии и другим малым сатирическим жанрам. Оно вновь заявило о себе лишь в 70-90-е годы XX в.

10-20-е годы XX в. составили целую эпоху в развитии сатирического направления в башкирской лирике манифестационно-публицистического типа. Сатирическая поэзия была представлена в основном в жанрах малой формы — в эпиграмме, пародии, перепеве, стихотворной сатире и др. Б четвертом разделе второй главы ("Малые сатирические формы в системе жанров манифес-тационно-публицистической лирики") подробно изучаются национально-эстетические истоки этих жанров, раскрывается роль мастеров сатирического слова русской и западно-европейской литератур (Аристофана, Лафонтена, И.Дмитриева, Д.Фонвизина, И.Крылова, А.Пушкина, М.Лермонтова, П.Вяземского, Н.Гоголя, А.Островского, М.Салтыкова-Щедрина, А.Чехова, Ги Де Мопассана, А.Франса, К.Гамсуна, И.Шиллера и Г.Гейне) в их становлении в башкирской поэзии. Анализируя многочисленные национальные и инонациональные фольклорные и литературные источники, особенно произведения башкирских поэтов XIX в. М.Кутуша-Кыпсаки, Х.Салихова, М.Акмуллы и других, диссертант приходит к выводу, что до начала XX в. башкирская литература накопила довольно большой опыт сатирического творчества, однако в утверждении в пей малых сатирических поэтических жанров, особенно эпиграммы и пародии, основную роль сыграли традиции классиков русской и западноевропейской ли-

тератур, чьи произведения в конце XIX — начале XX вв. активно переводились на татарский язык.

Эпиграмма — остроумное миниатюрное сатирическое стихотворение от двух до восьми строк (редко больше), направленное на какое-либо литературно-художественное, историческое лицо или общественное явление. Она, как никакой другой жанр, зависит от контекста, крепко привязана к текущему моменту, отличается злободневностью и всегда имеет "биографическую", "анкетную", "документальную" основу. Поэтому эпиграммы быстро устаревают, теряют сатирическую остроту и в дальнейшем нуждаются в комментариях.

Расцвет башкирской эпиграммы приходится на 10-е годы XX в. В условиях резкого обострения социальных противоречий в обществе эпиграмми-ческий смех стал более гибким. Наряду с неостроумными эпиграммами-развлечениями, юмористическими эпиграммами, имеющими характер дружеской шутки, появляются многочисленные сатирические эпиграммы, отличающиеся социально-политической направленностью ("Деревенские песни", "Там и Тут" С.Кудаша, "Газетам и журналам" Б.Ишемгула, "Красная проповедь" Ш.Бабича и др.). Их философскую основу составляла идея противопоставления старого новому, консервативного — прогрессивному. Стиль негодующей сатиры в них достигается неожиданной сменой двух картин, составляющих "сюжет" произведения ("Наш Аль-Иман-колой Садик начал сочинять стихи, Ой, не придет ли конец света: он остался без чалмы". Ш.Бабич), широким использованием таких изобразительных средств, как ирония, словесные повторы и градации, словеная антитеза, каламбур и каламбурная рифма, эмоционально-риторические интонации, обыгрывание омонимов и омофонов и др. Для создания метких и гибких стихотворных миниатюр поэты часто обращаются и к фольклорным жанрам — частушкам, загадкам, пословицам и поговоркам. Применяя их в переносном значении, они высмеивают отрицательные явления действительности. Афористические эпиграммы, особенно эпиграммы-загадки, часто приобретают социально-политическую окраску (например, "Забивается гвоздь, течет рекой кровь, Арестованы львы. Что это? — Россия"). В целях критики общественных и человеческих пороков поэты создавали эпиграммы и в виде ребусов, шарад и надписей к карикатуре и шаржу.

Эпиграмма всегда была близка к пародии. По примеру русской поэзии некоторые башкирские поэты пытались создавать политические эпиграммы в виде пародийных эпитафий, рапортов, предписаний, объявлений, препроводительных деловых бумаг, рецептов и полезных советов. Но они не завоевали широкой популярности среди читателей. Пародийные эпиграммы не имели своих специфических форм, а писались лишь на основе использования готовых шаблонов, часто не относящихся к художественной литературе. В них нет ни событий, ни действующих персонажей ("Редакторы газет, учителя, обучающие детей по новому методу — все богоотступники. Ишмухамсд ишак"; "Вешай да режь, чтобы была гладь да тишь"; "Патронов не жалеть!" и др.).

В начале XX в. на страницах татароязычных газет и журналов, в поэтических сборниках часто начинают появляться стихи с пометкой "таклид", "на-зира", "ияру", "гилава", "тасхих" — "подражание", "приложение", "исправление". Среди них встречаются десятки стихов-подражаний с ярко выраженным сатирическим и юмористическим содержанием. В сущности, они представляют собой пародию. Их цель — высмеять идейно-художественные недостатки под-ражаемого произведения или жизненные и творческие принципы его автора. В них отношения авторов к "объекту" различны: от резкого, скептического неприятия ими оригинала до шутливого, незлобивого "передразнивания". Так на одном полюсе оказываются пародии сатирические ("Сон в бане — каша снов" Ш.Бабича, "Приложение к стихотворению "Корабль" Дэрдменда", "Написано ошибочно" Я.Юмаева, "Злая женщина" С.Кудаша, "Деньги" анонимного поэта и др.), а на другом — юмористические ("Уподобление", "Приложение" М.Гафури, "Горе. Подражание Тукаю" Г.Худаярова, "Где Вы? Подражание А.Кольцову" С.Кудаша и др.). Если в первых произведениях основным средством для создания насмешливого образа является гротеск, контрастное противопоставление двух планов — пародирующего и пародируемого, то в других — ироническая имитация, не переходящая в утрирование, в комическое "осмысление" оригинала.

Далее в разделе побробно рассматривается история становления таких родственных пародии жанров, как стилизация и перепев (парафраз, травестия), основанных на подражании, на примере произведений Х.Салихова ("Душа только гость в моем теле"), А.Каргалы ("Жалоба"), С.Якшыгулова ("Полувековое изменение", "Прогресс и тормоза, сдерживающие развитие"), М.Гафури ("Стихи своего временили многочисленных анонимных поэтов, использовавших для подражания стихи Х.Салихоза, Г.Тукая, М.Акмуллы, М.Уметбаева, М.Гафури и других, раскрываются их жанровые особенности. В окончательном становлении этих жанров в башкирской литературе начала XX в. диссертант видит одно из проявлений преемственности и системности развития поэтических жанров манифестационно-публицисгического типа. С этой позиции в работе рассматривается и жанр стихотворной сатиры, которая, как и эпиграмма, пародия, стилизация, перепев, прекрасно служила в бурное время для оперативного, остроумного выражения больших, значительных идей.

Хотя элементы сатиры и не были чуждыми для башкирской поэзии прошлых столетий, жанр стихотворной сатиры сформировался в ней только в начале XX в. Этому способствовал расцвет метода просветительского и особенно критического реализма в литературе. Этот жанр не подчиняется строго каким-либо стилевым нормам в своей композиции, ритмике, объеме: может иметь лирический или лиро-эпический характер, использовать формы традиционных жанров рубай, маснави, газель, кубаир, поэтические каноны басни, эпиграммы, послания, оды, элегии, пссни-часгушкн и др. Но в целом стихотворная сатира представляет собой произведение "обсуждающей" и "осуждаюТ!

щей" лирики. В ней мысли и переживания поэта, вызванные какими-то негативными событиями и явлениями жизни, всегда достигают силы сатирического пафоса. Без этого пафоса нет жанра стихотворной сатиры. Ее характерные черты — тесная связь с современностью, конкретность, правдивость и типичность изображаемого явления.

Обозрение башкирских стихотворных сатир начала XX в. показывает, что в них большое внимание уделяется прежде всего недостаткам морально-этического, эстетического и культурно-просветительского плана. Поэтому дают о себе знать дидактическая, морализирующая тенденция, прямая авторская оценка явлений действительности ("Кто они" Г.Тувлинского, "Хвастун" М.Га-фури, "Сомнение" Я.Юмаева, "Упрек", "Какой смысл ..." Г.Исянбердина, "Советы", "Китга" Ш.Бабича и др.). Поэты обращаются к различным художественным приемам: диалогу ("Наш мужик", "Святой дух и Татарин" Ш.Бабича, "Всезнающий мулла" М.Гафури), монологу ("Времена, когда мы жили в старом медресе" М.Гафури, "Жалоба одного пьяницы" Щ.Бабича), сценкам ("Собирающийся в лес" Я. Юмаева, "Деревня" Г. Исянбердина), речевым портретам ("Од-нажды", "Некоторые наши студенты" Ш.Бабича, "Чудотворец" М.Гафури), обращениям ("Слово старого муллы", "Эй, мулла абзый" Ш.Бабича) и др. В структуре многих стихотворных сатир особое место занимает личность автора с его высшими социально-нравственными требованиями к человеку и обществу, резким отношением к негативным сторонам жизни. Такой стилистический прием публицистического развертывания сатирических тем, открытой манифестации своего отношения к осмысливаемым явлениям особенно бросается в глаза в произведениях на социально-политическую тему, предметом изображения которых являются в основном представители "высшего общества", разных политических партий. В политических стихотворных сатирах преобладают художественные средства манифестационно-публицистического, ораторского стиля. Для создания эмфатической интонации их авторы часто используют риторические восклицания, вопросы, обращения, пронизанные порою не только резким, но и грубопатым тоном. В таких произведениях ирония перемешивается с ненавистью, комизм смыкается с трагедией, и на этой почве возникает "смех сквозь слезы" ("Продажные души", "Богач" М.Гафури, "Ах-муш" Ш.Тувлинского, "Баям", "Да здравствует дороговизна!", "Аллах или демон", "Буржуй", "Фальшивым со-циалистам" Ш.Бабича и др.).

Таким образом, в связи с изменением во второй половине XIX — начале XX вв. социально-экономических и политических условий в башкирском обществе изменился и характер "носителя поэтической речи". Поэзия стала искать подходы к социальному анализу. Этот процесс усилился в период укрепления в ней просветительских и революционно-демократических идей, принципов просветительского и критического реализма. Сбросив с себя религиозно-идеалистическую оболочку, поэзия постепенно превращалась в открытого проводника демократических идей, приобретала черты открытой манифестацион-

ности, публицистической боевитости и уничтожающей сатиричности. В ней появились новые художественные приемы и средства, разнообразные поэтические формы выражения мысли и чувства. Песенность перестала быть всеобъемлющим качеством лирики. Привилегия стать ведущей в начале XX в. принадлежала уже таким жанрам манифестационно-публицистического типа, как хитап, мактуб, эпиграмма, пародия, стихотворная сатира и др.

В третьей главе "Башкирская нарративная лирика второй половины XIX — начала XX веков" анализируются новые жанровые тенденции лиро-эпического плана, наметившиеся в башкирской поэзии нового времени, разновидности жанров поэмы, баллады и басни, особенности их поэтики. Большое внимание уделяется обобщению исторического пути этих жанров. При этом диссертант исходит из положения, что особенности творчества всегда связаны с условиями конкретно-исторического времени.

Новое идеологическое содержание башкирской действительности периода капитализма требовало более разнообразных и емких жанровых форм с развернутым сюжетом, с возможностью более всестороннего тематического охвата, с широким простором для рассуждений о различных проблемах жизни, раскрытия внутреннего и внешнего облика человека, воссоздания окружающей его действительности. Прежде всего этим объясняется активное обращение башкирских поэтов данного времени к традициям национальных фольклорных и письменных монументальных творений, к опыту классиков восточных и западных литератур.

В первом разделе третьей главы рассматривавотся национальные истоки и особенности формирования в башкирской лирике поэтического эпоса нового типа.

Башкирский поэтический эпос своими корнями глубоко уходит в национальную почву. В фольклоре и изустной поэзии сложились различные эпические и лиро-эпические жанры, которые полны героического и драматического пафоса, глубокого лиризма, и в то же время рисуют эпически широкие картины народной жизни (например, эпосы "Урал батыр", "Акбузат", песни "Сыр-дарья", "Армия", легенды и предания "Акман-Токман", "Батыр Бошман-Кыпсак", байты "Дороги войны", "Байт о переписи" и др.).

Хорошей базой для становления башкирской литературной лиро-эпики нового идейно-эстетического направления послужили оригинальные, переводные и адаптированные произведения национальной, восточной и западной древней и средневековой литературы (дастаны "Киссаи Юсуф" Кул Гали, "Хос-ров и Ширин" Кутба, "Гулистаи бит-тюрки" и "Сохайл и Гульдурсун" Саифа Сараи и др.). Прогрессивные деятели литературы обращались к традициям нарративного типа литературы из-за его возможностей шире охватить действительность, глубже и подробнее осветить волнующие весь народ национально-исторические, социально-политические, экономические и духовные проблемы современности. При этом эпические тенденции развивались, больше в поэти-

ческих жанрах, чем п прозаических. Переводились или творчески перерабатывались в стихах восточ-ные рассказы и новеллы, даже "народные" романы и повести (дастаны-поэмы "Бузъегет" Багави, "Науширван" М.Юмачикова, "Киссаи Тагир и Зухра" А.Уразаева-Курмаши, "Киссаи Тагир" Лот>-фуллы Галиулла-ог-лы, "Кисса о поездке Александра Македонского в мавзолеи шахов" Муртазы бин Мустафы и др.), составлялись шежере, писались саяхатнаме — путевые заметки ("Путешествие царевича Александра Николаевича" Гумера бин Альму-хамеда, "Путешествие в Крым" М.Уметбаева, "Шежере Кара-Табынского рода" Г.Сокороя и др.).

Анализ идейно-тематического содержания, художественной структуры нарративных произведений, созданных в XIX в. показывает, что башкирские творческие деятели активно обращались не только к чисто литературным традиционным жанрам эпического и лиро-эпического плана (эпическим сказаниям, кубаирам, дастанам, киссам, касыдам, историческим песням, байтам), но и к функциональным жанрам историко-литературного и художественно-публицистического характера — таварихам, шежере и саяхатнаме ("Таварихи Булга-рийа" Якуба ибн Нугмана, "Таварихнаме-и булгар" Т.Ялсыгулова, "Чингизна-ме" анонимного писателя-историка, "Шежере башкир племени Усерган", "Путевые заметки Исмагила" Бикмухамет-оглы, "Путевые заметки Мухамеда ибн Амина" и др.). Это вызвано прежде всего подъемом национального исторического самосознания народа и его желанием воздействовать на современную жизнь героическим и трагическим примером прошлого, стремлением занять достойное место на исторической арене, что, как правило, ярко проявляется на переломе эпох, на стыке общественно-экономических формаций. В это переходное время главным центром в идеологическом кругозоре башкирского народа были историческая тема (<лремление возродить традиции таварихов и шежере особенно усилилось во второй половине XIX в. — начале XX вв. — "История Булгарии, или Примерные комментарии Гари" Г.Сокороя, "Памятки" М.Уметбаева, "История башкир" М.Хадыева и др.), проблемы будущей судьбы родного края и народа, развития его просвещения и культуры. В их идейно-тематическом единстве проявилась тесная связь прошлого с современностью. Многие башкирские поэты, подражая традиционным жанрам, сделали смелые шаги для преодоления границ устоявшихся в средние века литературных традиций, универсального нормативизма художественного мышления. Яркий тому пример — цикл кубаиров Баика-Айдара, "башкирская повесть" "Кузыкурпяс и Маянхылу" анонимного "сесена-кура мчи", "Саяхатнаме" А.Каргалы, дастан "Бузъегет" Багави, "Байт о Кинзякае" М.Даутова, стихотворное "Шежере Кара-Табынского рода" Г.Сокороя, "Шежере Мамбегова рода" анонимного мастера слова и др. Они представляют собой заметное национальное эпическое явление в письменной башкирской поэзии XIX в. В них нашли отражение многие общие черты башкирской художественной культуры переходного периода. Главная из них — следование традициям фольклора, изустной и письменной лиге-

ратур (особенно традициям героического эпоса, дастана, гавариха, саяхатнаме и исторической песни) и органическое соединение их; создание богатого по содержанию, слож-ного и оригинального по форме произведения, умело сочетающего старый мате-риал с темами самой жгучей современности, героико-романтические приемы ху-дожественной типизации с принципами реалистического образного мышления, что явилось хорошей национальной идейно-эстетической основой для создания в дальнейшем в письменной поэзии новых произведений нарративного типа.

Во втором разделе третьей главы рассматриваются идейно-тематическое содержание, поэтика и эволюция башкирской поэмы нового времени и на этой основе дается ее типологическая модель. Диссертант строит эту модель исходя из таких компонентов, как жанровое содержание поэмы, соотношение в ней медитативного и описателыю-повествоьательного начал и степень обновления в поэме национальных художественно-эстетических (образных), социально-эстетических и философских представлений.

Анализ исторического пути башкирской поэмы во второй половине XIX — начале XX вв. показывает, что процесс отказа от канонов народного героического эпоса и дастанной поэзии, являющихся в своих истоках объектирован-ными повествованиями о событиях общенародной или общечеловеческой значимости, чаще всего отдаленных по времени, воссоздающих человеческие характеры только в исключительной ситуации, имеющей в основном мифологическую или полулегендарную окраску, шеп очень медленно. На протяжении второй половины XIX в. не появилось ни одной значительной лирической поэмы или поэмы-эпопеи, которые воссоздали бы человеческие характеры в повседневной жизни, многопланово отражали бы важные события, злободневные проблемы современности. Только в конце XIX в. М.Уметбаев создал первый образец "маленькой" лирической поэмы. Его произведение "В одном городе видел я красавицу", посвященное теме любви, отличается эмоциональной насыщенностью повествования, сосредоточенностью всей организации материала и широкого круга переживаний вокруг героя, наличием черт эпической поэмы, что проявляется в описании переживаний героя в связи с конкретными событиями. В нем сюжет не имеет строго последовательного развития. Он складывается из логически не связанных между собой и неожиданно сменяющихся потоков переживаний, раздумий и воспоминаний героя, его столкновений с явлениями жизни. Поэтому лирический герой поэмы не столько развивается во времени, сколько раскрывается перед читателями в различных своих гранях.

В 40-70 гг. XIX в. в башкирской поэзии появилось несколько поэм лиро-эпического плана ("Путешествие царевича Александра Николаевича" Гумера бин Альмухамеда, "Книга Абухажиба" одноименного поэта, "Как в старину провожали башкирских девушек" М.Уметбаева, "Повествование о муфтии Габ-дессаляме ибн Габдрахиме" анонимного ноэга и др.). Многие из них были лишены подлинной художественности. Но в отличие от произведений чисто рс-

зк

лигиозно-мистического, авантюрного, абстрактно-романтического содержания они имели какую-то жизненную основу, поскольку предметом отображения был земной человек, живущий в конкретной социально-исторической среде. Их поэтика подчинена прежде всего раскрытию конкретного характера, конкретного события. Обращение к конкретным лицам, событиям, фактам и явлениям, злободневным проблемам своего времени требовали от авторов достоверности изложения, правдивого показа жизни, более активного выражения своего отношения к происходящим в обществе событиям, благодаря чему повествование приобретает в какой-то степени лирическую тональность. Хотя эти поэмы и подготовили хорошую почву для реалистического отображения жизни, духовного мира человека с его земными заботами и помыслами, но они не вызвали большого художественно-эстетического резонанса, оставаясь на уровне "маленького" поэтического эпоса. Суть "маленькой" поэмы не только в объеме, но и идейно-эстетическом уровне ее содержания, ее ориентированности на частные открытия. В ней нет открытий общенационального, общегосударственного и общечеловеческого масштаба. И ее значение не выходит за рамки национальной литературы (или какого-либо ее направления, школы) определенного периода, за рамки творчества отдельного поэта, если даже она может обозначать его взлет. "Маленькая поэма" может быть лирической, сатирической, юмористической. Но часто в ней прямое излияние души, рассуждение, повествование и описание составляют нерасторжимое единство. Она развивалась в основном как лиро-эпическая поэма. Произведения нарративной поэзии нового времени свидетельствуют, что именно "маленькая" лиро-эпическая форма является наиболее устойчивым типом башкирской поэмы. Она и была нормой башкирского поэтического эпоса в начале XX в. В поэмах "Моя молодая жизнь", "Сибирская железная дорога" М.Гафури, "Прошлый век" Д.Юлтыя, "Революция" Б.Мирзанева и других еще нет общезначимых открытий, ставших уроком для народа, человечества. Для отображения современной жизни поэты часто обращались к старым материалам, канонизированным поэтическим приемам. Сюжетная основа их поэм нередко состояла из религиозно-мифологических, легендарных, фольклорных, исторических, а иногда автобиографических материалов. Однако многие поэты, например, М.Гафури, Б.Мирзанов, Д.Юлтый и особенно Ш.Бабич, умело использовали их для решения современных проблем. Так, М.Гафури и Д.Юлтый, опираясь на традиционные приемы жанра путевых заметок и воспоминаний, размышляют- о смысле жизни, добре и зле, духовных ценностях, способствующих, по их мнению, становлению народа на путь прогресса и процветания. Поэмы же Б.Мирзанова были целиком связаны с поэтикой фольклора. Но при всей фантастичности, условности сюжетов, гиперболизации приемов изображения, в центре его произведений стоял герой, прочно вплетенный в движение современной общественной жизни. Например, в поэме "Посланец" в качестве героя выступает пророк, миссию которого на земле берет на себя автор. Во время небесного свечения архангел Гавриил вручает ему

w

предписание бога, которое он стремится выполнить неукоснительно. Однако все его усердие в качестве пророка не да;т надлежащих результатов: по-прежнему продолжают господствовать на земле социальная несправедливость, деспотизм, невежество и бескультурье.

В годы черной реакции и империалистической войны п творчестве многих башкирских и татарских поэтов утверждается концепция демонизма. Разрушение просветительских и революционных иллюзий после 1907г., новые бедствия, принесенные столыпинской реформой и войной, усилили романтические тенденции в поэзии. Идеи бунтарства, призывы к активности, к новым формам жизни порою приобретали религиозно-мифологическое осмысление, выливались в форму демонизма. Его идейная трактовка была различной. Для ряда поэтов (Г.Худаяров, А.Сулейманов, Х.Габитов, Я.Юмаев и др.) характерны примиренческие настроения. Из концепции демонизма они изъяли идеи бунтарства и богоборчества. От такого бесцельного демонизма в корне отличается демонизм А.Исянбердина, М.Гафури, Б.Мирэанова и особенно Ш.Бабича. Они предпочитают мифологическое представление о добре и зле, рассматривают демонизм как эстетическую категорию, отражающую действительность, высоко ценят стихию фантастического, сказочного и "бунтарского" в произведении. Именно сказочная демонология составляет, например, сюжет поэмы "Бесовская свадьба" Б. Мирзанова. Воспроизводя традиционные образы, художественные приемы волшебных сказок и противопоставляя сказочно-бесовское реальному, поэт подвергает резкой критике несправедливые общественные порядки, мораль своего времени. Его лирический герой — носитель мятежности, духа свободы.

Неоценимый вклад в развитие нового башкирского поэтического эпоса внес Ш.Бабич. Его "Газазил" представляет собой весьма сложное произведение, посвященное социально-философским и нравственным проблемам бога и дьявола, земли и неба, добра и зла. В нем поэт, опираясь на демонологическую традицикэ в татарской, русской и мировой литературе ("Леший", "Сенной базар, или Новый Кисекбаш" Г.Тукая, "Демон", "Ангел" А.Пушкина, "Азраил", "Ангел смерти", "Демон" М.Лермонтова, "Каин" Дж.Байрона, "Фауст" И.Ф.Гете и др.), делает акцент на мятежную, богоборческую и злую сущность демонизма и, воссоздавая образ дьявола, связывает его с повседневной жизнью людей и их отношениями. Формально следуя в своей поэме художественным традициям народных, религиозных легенд и преданий, Ш.Бабич фактически пародирует их содержание, подвергает убийственному осмеянию общественные и человеческие пороки. В произведении сатирические элементы (образы-символы, образы-аллегории, гиперболы, словесные иронии, метафоры, риторические вопросы, восклицания и т.д.) имеют решающее идейно-эстетическое значение. По сути они определяют его жанровую природу. С поэмой "Газазил" в башкирской нарративной поэзии начала XX в. утвердился еще один тип поэтического эпоса — сатирический.

Развитие традиций описательно-повествовательной формы в башкирской поэзии начала XX в. наблюдалось не только в формировании "малой" поэмы, но и таких жанров как баллада и басня. Третий раздел третьей главы "Истоки жанра баллады и его становление" посвящен обобщению исторического пути этого жанра в башкирской поэзии дореволюционной периода.

Истоки башкирской баллады восходят к фольклору и изустной поэзии. По своему содержанию, пафосу, поэтике этот жанр очень близок к промежуточному жанру байт. Своей тематической преемственностью баллада также соприкасается с героическим эпосом и исторической песней. В народной поэзии встречается много песен, сильно напоминающих баллады героико-историческо-го и любовного характера ("Искандер", "Салават", "Салават батыр", "Кахым ту-рэ" и др).

Баллада утверждается в башкирской поэзии как лиро-эпический жанр только в начале XX в. Сначала были попытки создать песенные произведения балладного типа. Первые образцы песни-баллады дали С.Кудаш ("В зимнюю ночь", "Плотогоны"), ДЛОлтый ("Кровавый базар") и Б.Мирзанов ("У могилы матери"). Эти опыты имели и прецедент — баллада "Плачущий ребенок" М.Уметбаева, написанная в 1896 г. под влиянием баллады А.Пушкина "Под вечер осенью ненастной...", которая была переведена на татарский язык самим же башкирским поэтом-просветителем наряду с произведениями "Делибаш", "Наслаждение" и "Бахчисарайский фонтан" корифея русской поэзии. Баллада М.Умегбаева создана в стиле ритуальных песен — в диалогической форме. В ходе долгой задушевной беседы героев — брошенной мужем женщины и ее маленького больного сына — раскрывается перед читателями вся картина их трагической судьбы.

В башкирских балладах, структурно связанных с песенной традицией, нет ни юмористических, ни сатирических элементов. Они целиком проникнуты элегическими и драматическими мотивами. Но в них нет и ноток открытого социального протеста. Конфликт между личностью и обществом рассматривается в основном на бытовом уровне и в чисто морально-этическом плане. В них большое внимание уделяется воспроизведению башкирского быта, обычаев и обрядов, пейзажных картин. Все это свидетельствует о том, что башкирская литературная баллада начиналась как баллада национально-этнографическая.

Несмотря на тесную связь с: народной жизнью, песенной традицией и на художественное совершенство, национально-этнографические баллады не завоевали широкую популярность и не приобрели песенную жизнь. С начала XX в. баллада закрепилась в башкирской поэзии не как жанр песенной формы, а только как жанр нарративного типа.

В становлении жанра баллады » башкирской поэзии определенную роль сыграли переводы из западноевропейской литературы (социально-бытовые комедии "Скупой", "Лекарь поневоле" Мольера, роман "Голод" К.Гамсуна, новеллы из сборника "Дядюшка Милона" Мопассана, стихи из сборников "Воз-

мездие" и "Восточные мотивы" Гюго (они опубликованы в сборнике под названием "Око совета" — "Намус кузе"), повесть "Библиотека моего дядюшки" Р.Тепфера, баллады "Перчатка" и "Кубок", поэма "Шильонский узник" Шиллера и др.). Они дали большой толчок к усилению психологизма, сатирического пафоса, социального анализа в башкирской национально-этнографической балладе. В годы кровопролитной империалистической войны в недрах национально-этнографической (бытовой) баллады возник новый тип баллады •— сатирический. Его основоположником был Ш.Бабич. Его баллада "Клоп" является едва ли не самым загадочным плодом художественной мысли не только в башкирской, но и во всей тюркоязычной поэзии начала XX в. Характерной особенностью этого произведения является необъятная развернутость аллегорической метафоры, живая фантасмагория окружающего мира, где в один узел сведены и правда, и вымысел, и сказка, и миф, и людские суеверия. Когда основная часть башкирских поэтов в дидактическо-публицистическом стиле, манифестацион-но-ораторской форме, прямым текстом говорила о трагической судьбе и страданиях народа, Ш.Бабич смело обращался к различным видам словесно-предметной изобразительности — образам-олицетворениям, образам-аллегориям, образам-символам, гиперболе и другим условностям, намекам. В произведении реальные приметы жизни соседствуют с немыслимой фантазией, юмор — с едкой сатирой, реалистические принципы художественного отражения жизни — с романтизмом. Его сюжетную основу составляет фактически одно "трагическое" происшествие, которое представляет собой решение конфликтных социальных отношений между простым народом и прогрессивной частью интеллигенции — Телом и Рукой, с одной стороны, и паразитами-эксплуататорами и консервативной частью интеллигенции — Клопом и Глазами — с другой. Действие развивается стремительно и напряженно. Наличие мрачно-фантастических, гиперболических элементов в сюжете и кроваво-т рагическая развязка (Клоп, сосущий кровь дремлющего Тела, из-за движения Руки падает на пол и разбивается насмерть) сближает произведение с фантастической народной сказкой или преданием. Предельная обобщенность н повышенная эмоциональность образов, драматическая условность вносят в произведение элемент иносказательности, притчевости, что дает автору возможность более тонко поднять и осветить самую актуальную и сложную, социальную и этическую проблему своего времени.

В начале XX в., особенно в годы реакции и империалистической войны, в башкирской литературе наблюдается заметное оживление и обновление традиционных "низких" нравоучительных жанров иронико-сатирического плана. Одним из них был жанр басни — короткого дидактического "рассказа", основанного на аллегории и выдержанного в насмешливой интонации, имевшего большие традиции и истории башкирской литературы. Изучению особенностей формирования и идейно-эстетической эволюции этого жанра и его разновид-

костей в башкирской поэзии нового времени посвящен четвертый раздел третьей главы "Становление и развитие жанров басенного типа".

Зарождение башкирской басни связано с достаточно устойчивыми традициями национального фольклора и письменной литературы. В народном творчестве имеется целый басенный пласт, жанровые признаки и сюжетная основа которого восходят прежде всего к юмористическим и сатирическим бытовым сказкам, притчам, сказкам о животных и анекдотам-кулямасам. Наблюдается связь басни и с пословицами и поговорками. В ряде случаев они определяют не только мораль, нравоучительную "мудрость" басни, но и ее сюжетное построение, превращаясь в своего рода развернутую метафору.

Путь освоения басней своей жанровой природы в башкирском словесном искусстве был сравнительно долгим. В результате взаимодействия и дифференциации малых дидактических жанров фольклора возникла сначала прозаическая фольклорная басня, свободная от описательности и особенной занимательности повествования, которая потом, получив письменную фиксацию, вышла на литературную арену. Выходя из рамки дидактических жанров фольклора и приобретя устойчивый стереотип художественной композиции (краткий иносказательный рассказ о единичном случае и заключительное моралистическое изречение), басня достаточно долго выполняла роль устного миниатюрного рассказа, новеллы и даже пародии с участием образов животных. Благотворное влияние на этот процесс оказало проникновение в регион многочисленных инонациональных нравоучительных произведений в устных и письменных формах, которое осуществлялось на протяжении нескольких веков и шло различными путями ("Книга нравоучений" Фарид ат-дина Гаттара, "Цель (желание) мудрых" Аллаяра-суфи, "Кабуснаме" Унсуралмаали Кайкавуса, "Сказание о сорока визирях", "Три наставника" и др.). Особенно большой популярностью пользовались шедевры восточной литературы "Тутыйнаме" и "Калила и Димна". В период развития капитализма в Башкортостане в силу расширения русско-башкирских экономических и культурных связей в башкирскую художественную среду интенсивно пробивали себе дорогу басни из русской литературы и через нее —из греческой, французской и других европейских литератур (басни Эзопа, Лафонтена, И.Дмитриева, И.Крылова и других в переводах М.Иванова, М.Биксурина, С.Кукляшева и С.Якшыгулова).

В диссертации на основе анализа переводных, творчески переработанных и оригинальных коротких нравоучительных рассказов-притч, новелл и басен Х.Салнхова ("Старуха и птица", "Два дурака"), С.Кукляшева ("Притча о мыше", "Муха"), М.Биксурина ("Нищий и собака", "Задумчивый дарвиш"), М.Иванова ("Картина и лисица", "Лев и комар") и других показывается, что окончательное выделение жанра-басни из фольклорной среды и появление ее стихотворной формы произошло в период усиления в башкирской литературе реалистических тенденций. Уже в 40-60-е годы XIX в. фольклорная басня, литературные рассказы-притчи, новеллы помимо нравоучительного содержания

постепенно приобретают признаки сатиры. В условиях игнорирования старых феодальных порядков и нравов и недопонимания сути новых общественных явлений в них сатира и юмор стали проявляться в более отточенной форме, подчиняя себе дидактические функции; развивались тенденции к философскому осмыслению жизненных явлений, обличенных в форму аллегории. Социальной заостренностью, тонкой иронией и философичностью отличались произведения М.Биксурина и особенно Х.Салихова, который одним из первых в башкирской литературе создал не только сатирические притчевые сценки, но и ввел в жанр притчи разноразмерную стихотворную форму и этим резко повысил ее выразительные возможности.

Привычные границы нравоучительного жанра в башкирской литературе расширились особенно в последней четверти XIX в. В этом большая заслуга поэта-просветителя М.Уметбаева. Благодаря его творческим поискам басня расставалась с вспомогательной ролью '"примера" в аргументации, впервые за долгое время своего формирования и развития в башкирской литературе стала острой социально-политической сатирой, художественно совершенным самостоятельным лиро-эпическим жанром. Произведением "Ремень и Люко" М.Уметбаев показал свое реалистическое мастерство басенного повествования. "Приземленность", типичность образов, простая форма изложения сюжета, неожиданные ассоциативные параллели между национально-этнографическими, бытовыми явлениями и явлениями социально-политического и нравственного порядка позволили поэту, не переходя в гиперболу и карикатуру, показать социальное положение противостоящих друг другу сил общества. Традицию М.Уметбаева в начале XX в. успешно развивали Я.Юмаев, С.Якшыгулов, Ш.Бабич и особенно М.Гафури. В их творчестве басня окончательно освободилась от условной дидактики, от отвлеченного вневременного морализирования, принимая на себя идейно-эстетическую функцию обличительно-сатирического и юмористического изображения пороков общества. В баснях усиливается медитативное начало. Баснописцы начинают более отчетливо, тонко передавать (часто через эмоциональную экспрессию речи) свое отношение к негативным явлениям современности. Даже в тех случаях, когда обрабатывали традиционные международные сюжеты, они стремились придавать им совершенно новое идейно-эстетическое и, самое главное, национальное звучание. Например, в своей басне "Волк и овца" Я.Юмаев, используя сюжет тысячелетней давности из "Калимы и Димны" с сугубо моральной темой, подвергает острой критике порядки буржуазного общества, где "золото — царь и бог". Другой башкирский поэт Ш.Бабич, адаптируя образы басни И.Крылова в своем нроиведении "Коза и Свинья", необычайно тонко и иронично показывает атмосферу идейной борьбы в башкирском обществе того времени. В начале XX в. в башкирской басне формируется совершенно новое явление: стремление авторов при подборе своих героев учитывать социально-психологические, национальные факторы, т.е. прежде всего иметь в виду соответствие басенных персонажей характеру их

существования в природе и в этом плане соблюдение соотнесенности аллегорических образов с характером жизненного уклада, психологией и привычками человека (в первых башкирских литературных баснях, наоборот, наблюдалась зависимость сюжета от заданной сентенции). Конкретный показ элементов быта, общественно-политической и культурной жизни, характерных черт людей своего времени, использование разговорного языка вплоть до просторечий — все это способствовало развитию реалистических тенденций в "иносказательном" жанре, которые с особенной силой проявились в творчестве М.Гафури. Опираясь на многовековые национальные и инонациональные басенные традиции и на башкирский фольклор, он создал в начале XX в. реалистическую басню в прямом смысле этого слова, глубоко и ярко отражавшую важнейшие морально-этические ("Осел", "Глупец и жемчуг"), социальные ("Иголка и Нитка", "Падеж зверей", "Кто съел овца?"), политические ("Выборы птиц своего царя", "Утка и Сокол", "Гадюка и царица лягушек"), бытовые ("Рыбы и рак", "Старик и медведь") явления времени.

С развитием в начале XX в. в башкирской поэзии других сатирических и юмористических жанров (эпиграммы, пародии, стихотворной сатиры и т.д.) басня постепенно теряет ту первоначальную роль, которую она играла в пору становления просветительского и критического реализма в башкирской литературе.

Таким образом, нарративная лирика представляет собой один из развитых типов башкирского поэтического искусства слова второй половины XIX — начала XX вв. В этот период она сформировала свою жанровую систему, которую составили жанры поэмы, баллады, басни и их жанровые разновидности. Динамика становления и развития каждого из них была разная в зависимости от идей и форм времени, а также от особенностей таланта поэтов. Так, башкирский поэтический эпос, несмотря на то, что имел в национальном фольклоре и литературе многовековые традиции создания широкомасштабных, многоплановых героических эпосов и дастанов, не мог дать в этот период вершинного явления жанра — поэму-эпопею, Устойчивым типом и ядром нарративной поэзии стала "маленькая поэма". Она развивалась в основном как лиро-эпическая поэма. Лирический эпос стал своеобразной "вспышкой" на ее историческом пути. В 10-е годы XX в. возникла сатирическая поэма. Как яркое явление жанра, она оставила глубокий след в истории башкирского поэтического эпоса. В эти же годы окончательно сформировались песенный и сатирический типы баллады, бурное развитие получили басни дидактического и особенно юмористического и сатирического характера, которые отодвинулись позже на второй план, уступая первенство малым стихотворным сатирическим жанрам мани-фестациоино-нублицистического типа.

В заключении диссертации подведены основные итоги исследования.

Во второй половине XIX — начале XX в. динамически меняющаяся действительность требовала от башкирской поэзии новых художественных ре-

шений, обширных поисков. Обостренное внимание к человеческой личности, возрастание значения индивидуального начала в творческом процессе, реалистические принципы видения мира, новые подходы писателей к проблеме "человек — среда" как к основному системообразующему фактору повлекли неизбежные изменения в ее структуре. Этот процесс в башкирской поэзии сопровождался, естественно, творческим осмыслением собственно-национальных и инонациональных жанрово-стилевых традиций. В этом отношении особое место в системе поэтического творчества занимает песенный (словесно-музыкальный) тип лирики, имевший особо тесные связи с богатым национальным фольклором и изустной литературой на начальном этапе своего развития. В результате сознательного обращения поэтое к народным песням и творческого осмысления их традиций в 40-60 гг. XIX в. появляются первые книжные "башкирские песни". На первом этапе формирования литературной песни стилизация была основным художественным приемом.

На втором этапе (конец XIX — начало XX вв. ) произошло существенное сужение национальной фольклорной основы башкирской литературной песенной лирики. На смену незамысловатой стилизованной "башкирской песне" элегического, юмористического и дидактического характера на любовную, семей-но-бытовую, морально-этическую и культурно-просветительскую темы, почти лишенной гражданских, социально-политических мотивов, приходит "вольная" песенная лирика, которая приобрела качества, присущие поэзии вообще. Такие поэты, как Ф.Туйкин, М. Гафурм, Д.Юлтый, С.Кудаш Ш.Бабич, Г.Исянбердин, Х.Габитов, Б.Мирзанов и другие добились небывалой до них широты охвата явлений современной действительности, вводили в песенную поэзию художественные приемы и темы, характерные для "больших" жанров литературы. Наряду с обращением к национальным фольклорным и литературным традициям, они активно изучали опыт русской и западноевропейской литератур, что сказалось и на поэтике песенных жанров. Наряду с песнями-причитаниями, песнями-думами, песнями-одами и романсами элегического, мелодраматического и панегирического характера, в литературной песенной лирике появляются такие действенные и массовые жанровые формы гимнического, маршевого, агитационно-публицистического, сатирического и медитативно-повествовательного плана, как песня-агитка, песня-клич (сада), гимн, марш, песня-баллада, иронико-юмористическая песня, песня-поэма и др. В это время, в условиях торжества просветительских и революционно-демократических идей, такие "старые" промежуточные жанры песенной лирики, как мунажат и байт, также подверглись глубокой трансформации, они постепенно теряли первоначальные и приобретали новые жанровые черты. Если камерный жанр мунажат — духовная песня-псалом к 10-20-м годам XX в. скорее всего напоминает песни-агитки, напевное стихотворное обращение (хитап) или стихотворное послание (мак-туб), то жанр-гибрид байт, сочетающий в себе художественные особенности песенной, нарративной, медитативной и даже манифестационно-публицисти-

ческой лирики, сыграв значительную роль в становлении жанров романса-элегии и особенно баллады и поэмы, постепенно уступает место последним.

В период возрастания значения личности художественного творца и укрепления принципов просветительского и критического реализма, а также прогрессивного, революционного романтизма в башкирской литературе бурно развивалась в тесной связи с песенной поэзией и манифестационно-публицисти-ческая лирика с ярко выраженным публицистическим и сатирическим пафоса-ми, которая сформировала свою жанровую систему и обогатила башкирскую поэзию новыми жанрами. В таких ее жанрах, как мактуб, хитап, васыятнаме, эпиграмма, пародия, стихотворная сатира и их разновидностях мысли, рефлек-ция и чувства лирического героя доходили до полной раскрытости. Открытая манифестация, декларирование героем своих мыслей и переживаний, публицистичность, лозунговость, дидактичкость и критичность, доходившая порою до сарказма, — характерные черты этих жанров.

Настоящий "бунт" в системе жанров манифестационно-публицисти-ческой лирики совершили М.Акмулла. М.Гафури, С.Якшыгулов, Д.Юлтый, С.Рахматуллин и особенно Ш.Бабич. Если во второй половине XIX в. талант М.Акмуллы превратил мактуб и хитап в жанрвое ядро всей башкирской просветительской поэзии, то в начале XX в. Ш.Бабич и М.Гафури еще больше расширили жанровые рамки манифестационно-публицистической лирики и стали основоположниками таких ее жанров, как эпиграмма, пародия, перепев и стихотворная сатира, которые вместили в себя все многообразие художественных красок и оттенков смеха и, оставаясь верной жизненной правде, своим обличительно-насмешливым отношением к общественным и человеческим порокам способствовали укреплению прогрессивных тенденций в повседневной жизни, культуре и литературе. Эти жанры в какой-то степени отодвигают на второй план такие "серьезные" жанры манифестационно-публицистической лирики как мактуб и хитап, создавая атмосферу едкого смеха, острой критики, они тем самым оказывали большое влияние на пафос и стиль всей башкирской поэзии данного периода. Вообще, глубокая связь с национальной жизнью, публицистическая боевитость, открытая рассудительность, оперативность и уничтожающая сатиричность принесли огромную популярность манифестационно-публи-цистичекой лирике. Привилегия стать ядром жанровой системы башкирской поэзии в начале XX в. принадлежала именно ее жанрам.

Новое идеологическое содержание башкирской действительности периода капитализма, повышенный интерес к человеческой личности,, связанные с просветительскими идеями, требовали расширения границ лирического мироощущения. Для "изучения всех общественных неправильностей" (Н.Добролюбов), сложной связи человека'с действительностью оказались необходимыми не только малые оперативные жанры песенного и манифестационно-публи-цистического типа, но и более емкие жанровые формы нарративного (описательно-повествовательного) плана.

Душой башкирской нарративной поэзии нового времени была поэма, вокруг которой идет процесс формирования таких жанров, как баллада и басня. Формируясь как новые лиро-эпические жанры башкирской поэзии, они впитывают в себя национальные и инонациональные традиции целой системы фольклорных и литературных жанров.

В 40-60-е годы XIX в. в башкирской поэзии появляются первые образцы реалистической басни и поэмы, тесно связанные с современным укладом жизни, психологией башкир. Во второй половине XIX в. развитие этих жанров шло медленно. Басня еще не приобрела разооблачающего, высмеивающего характера, сохраняя в себе многие черты чисто нравоучительного, "исправительного" жанра. Поэма оставалась на уровне "маленького" эпоса, ориентированного на частные открытия. В ней не было открытий общенационального, общегосударственного или общечеловеческого масштаба. В это время не появилось ни одной значительной лирической поэмы или поэмы-эпопеи. Поэтический эпос развивался в основном как "маленькая" лиро-эпическая поэма. Именно эта жанровая форма стала наиболее устойчивым типом башкирской поэмы этого и последующего периода. Лишь в конце XIX в. поэт-просветитель М.Уметбаев создал первую лирическую поэму. Только в 10-е годы XX в. в ходе перестройки художественной системы просветительского реализма в башкирской поэзии окончательно сформировались пограничные разновидности нарративных жанров, зачастую диаметрально противоположные по форме художественного познания действительности. Лирические и драматические поэмы лиро-эпической формы уже соседствуют с юмористической и сатирической поэмой, басня-притча морально-бытового, нравоучительного характера — с басней юмористического и сатирического плана; возникают баллады песенного и сатирического типа. Наивысшим достижением нарративной поэзии нового времени стали сатирическая поэма "Газазил" и сатирическая баллада "Клоп" Ш.Бабича.

Таким образом, жанровое развитие башкирской поэзии второй половины XIX — начала XX вв. представляет собой не равномерный эволюционный, а "пульсирующий", скачкообразный процесс. Этот процесс способствовал выдвижению в центр литературного развития то одних, то других лирических типов и жанров. Динамика их взаимодействия определяла особенности движения башкирской поэзии этого времени, жанрово-стилевое разнообразие которой являлось в свою очередь необходимой предпосылкой "взрыва" нового художественного качест ва, новых жанровых поисков в башкирской лирике XX в.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях (основные):

I

I .Башкирские просветители-демократы XIX века.— М.: Наука, 1981 (Соавтор А.Х.Нильданов). — 14.3 пл.

2.башкирская лиюрагура XI —XVIII веков. Пршрамма дтя студентов в> юн республики Башкортостан. — Уфа: Изд-е Башкирок, ун-та, 1986. - 2,2 пл. (па башк. «т.).

3.Дореволюплоиная башкирская литература. Программа для студентов вузов Республики Башкортостан. —Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1936. — 2 п л. (на башклз).

4.Баш1;ирская литература. Учебник длж V1TI класса средней школы. —■ Уфа: Башк. кн. изд-во, 1986 (Соавторы Г.Б.Хусаинов, Р.С.Искандаров). — 11,43 п.л.; Изд. второе, доп., 1990. — 12 п.л. (на башк. яз.).

5.Башкирская лнтературл XIX — начала XX веков. Программа для студекгов вузов Республики Башкортостан. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 198.3. — 2,2 п л. (на башк. яз.).

¿.Башкирская литература первой половины XIX века. Учебное пособие дня студентов филологических факультетов. — 1983. Уфа: Изд-е Башкирец, ун-та, 1988. — 5 п.л. (на башк. яз.).

7. История башкирской литературы: В 6-ти томах. — Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. — Т.2 (разделы I, IV, XII, XIII). — 8,3 п.л. (на башк. яз.).

8.Просветитель и писатель М.УмехСаев. Жизнь мировоззрение, творчество. — Уфа: Башк. кн. изд-во

— 1991. — 9,36 п.л. (на бзшк. яз.).

9.История Башкортостана. 4.1. С древнейших времен до 1917 г. Учебник для вузов и средних специальных учебных заведений Башкортостана. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1991 (разделы о культуре и литературе). — 4,3 п.л.

10. Башкирская литература второй половины XIX века. Учебное пособие дня студентов филологических факультетов. — Уфа: Изд-е Баишгрск. ун-та, 1992. — 6 п.л. (на башк. яз.).

11. Изучение башкирской литературы в IX классе. Методическое пособие для учителей. — Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991 (Соавтор Р.С.Искандаров). — 9,82 п.л. (на башк. яз.).

12. Культура Башкортостана и башкирская литература в XIX веке. Учебное пособие для студентов.

— Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1992. — 7,69 пл.

13. Башкирская литература. Учебник для 9 класса средних школ. — Уфа: Китап, 1994 (Соавторы Г.Б.Хусаинов, Г.З.Рамазаноп, Р.С.Искандаров). — 10,69 п л.; Изд. второе, доп., 1998. — 12,54 п л. (на башк. яз.).

14. Башкирская сатирическая поэзия XIX — начала XX веков. Научное изд-е. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1996. — 7,77 п.л.

15. Башкирская литературная песенная поэлтя XIX — начала XX веков. Научное изд-е. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1997. — 9,33 п.л.

16. И песней, и сатирой. Проблемы формирования и развития жанровой системы башкирской литературной песенной и сапфической поззии XIX — начала XX веков. — Уфа: Китап, 1998. —-16,9 пл.

II

17.Социальная основа н ядейно-эстешчеекиг истоки творчества М.Уметбаева // Новые материалы и исследовани» ко истории и филологии Башкирии. — Уфа: БФАН СССР, 1976. — 0,3 п.л.

18.Деятельность М.Уметбаева в обласчги периода // Учитель Башкортостана. — 1978. — № 12. — 0,5 п.л. (на б.ишк. яз.).

19.Материалы М.Уметбаева — ценный источник по башкирской филологии // Археография и источниковедение, истории литературы на Южном Урале: Сб. статей. — Уфа: БФАН СССР, 1979. — 0,5 п.л.

20. Новые страницы научного и литературного наследия М.Уметбаева // Вопросы текстологии башкирской литературы. — Уфа: БФА11 СССР, 1979. — 0,9 п.л. (на башк. яз.).

21. Стихотворения Ш.Захи // Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. — Уфа: БФАН СССР, 1980.—0,8 п.л.

22. Жанр газель » башкирской литературе Н Там же. — Уфа: БФАН СССР, 1980. — 1,3 пл. (на башк. яз.).

23. Замадно-восточной литературный синтез в творчестве М.Уметбаева // Литературное наследие народов Приуралья и Поволжья и современность. — Уфа: БФАН СССР, 1980. — 0,6 п.л.

24.Вестник вест! просвещения // Агидель. — 1981. — № 9. — 0,8 п.л. (на башк. яз.).

25. Первые ласточки. —- Агилель. —' 1981.-- № 2. — 0,95 п.л. (на башк. яз.).

26.11ерсводческг < деятельность М.Уметбаева И Проблемы изучения башкирских литературных, нублицисгичеких и фольклорных исючникоа: — Уфа: БФАН СССР, 1982. — 0,8 п.л. (на башк. яз.).

27. Вопросы метода и стшш в башкирской поэзии первой половины XIX века // Вопросы метода и стиляв в башкирской литературе: Сб. статей. — Уфа: БФАН СССР, 1982. — 1,0 п л. (на башк. яз).

28. Вестник весны просвещения // Уметбаев М. Ядкяр: Стихи, переводы, публицистика / Текстологическая работа, составление, предисловие и комментарии Г.С.Кунафина. ■— Уфа: Ьашк. кн. изд-во, 1984. — 1,3 пл. (на башк. «з.).

29. Певец справедливости и радости // Агидель, — 1984. —№ 9. — 0,4 п.л. (на башк. яз.).

30. Летопись народной памяти // Агидель. — 19X5. — № 12. — 0,7 п л. (на башк. яз.).

31. В поисках лучей просвещения. // Учитель Башкортостана. —• 1986. —№ 7.— 0,7 п.л. (на башк.

яз.).

32. Башкирская изустная литература первой половины XIX века // Из истории башкирской литературы XIX века. — Уфа: БНЦ УО АН СССР 1989. —1 п.л. (на башк. яз.).

33.Идейно-художественные и жанровые особенности поэзии Ш.Заки // Литература. Фольклор. Литературное наследие. Межвузовский научный сб. Кк. 4. — Уфа. Изд-е Башкирск. ун-та, 1990. — 0,8 п.л. (на баш. яз.).

34. Ученый, поэт, публицист и общественный деятели. И Учитель Башкортостана. —1991.—№7. — 0,65 п.л. (на башк. яз.).

35.Башкирская литература в начале XX века. Вопросы формирования и развитая жанровой системы // Учитель Башкортостана. — 1994. — № 7. — 0,9 п.л.

36.К вопросу о классификации башкирской лирики XIX — начала XX веков // Ялкяр. Вестник АН РБ. Гуманитарные науки. — Уфа: Киггап, 1995. —№ I. —0,6 п.л.

37. Башкирская поэзия первой половины XIX векоа // Учитель Башкортостана. — 1996. —№ 5 •— 0,9 пл.

38. Башкирская поэзия второй половины XIX века П Учитель Башкортостана. —1996. — № 10. — 0,8 п.л.

39. Идейно-эстетическое содержание и жанрова* природа башкирской поэзии первой половины XIX века II Языки, духовная культура н история тюрков: традиции и современность. Труда! международной конференции. 9-13 июня 1992 г. г Казань. — М.: Инсгн, 1997. —Т.2. —0,5 п.л.

40. Идейно-художественные и жанровые особенности поэзии Х.Сэлихова Н Литература. Фольклор. Литературне наследие. Межвузовский научный сб. — Уфа: Изд-е Башкирок, ун-та, 1997. —0,9 п л. (на башк. яз.).

41. Мадхия. Масал. Марсия. Мактуб. Теория люературы // Башкортостан. Краткая энциклопедия. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 1996. —0,31 п.л.

42. Мухаметсалим Уметбаев //Там же. —0,15 п.л.

43. Становление жанра баллады в башкирской поэзии // Ядкяр. Вестник АН РБ. Гуманитарные науки. — 1996. —№ 1. —0,5 п.л.

44. Особенности развития башкирской литературы ге.'рвой половины XIX века // Востоковедение в Башкортостане: История. Культура. Тезисы международно»! научной конференции. 22-24 сентября 1992 г. Часть 3. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1992. — 0,15 п.л.

45. Особенности развития башкирской поэзии XIX — начала XX веков // Проблемы изучения преподавания башкирского языка и литературы. Тезисы до спадов научно-практической конференции. 1517 мая 1993 г. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1994. — 0,2 пл. (на башк. яз.).

46. Система жанров в башкирской поэзии начала XX века // Востоковедение в Башкортостане: Исюрия. Культура. Тезисы междунродной научной конференции. 2 июн.ч 1995 г. — Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1995, — 0,15 пл.

47.Формировапие и развитие жанра эпиграммы в дореволюционной башкирской поэзии //Там же. — 0,15 п.л.

48.Мунажат: теория и история жанра // Проблемы развития башкирского языка и лигерагуры. Тезисы докладов республиканской научно-практической конференции, посвяшсниой 85-легию со дня рождения Ж.Киекбасва. 13 октября 1996 г. — Уфа: Изд-е башкирск. ун-та, 1996. — 0,15 п.л.

49.Пути формирования и развития башкирской песетой поэзии XIX —начала XX веков Н Языки и литературы народов Башкортостана в евроазийском диа.юге культур. Тезисы региональной научно-теоретической конференции (15 мая 1997 г.). — Уфа: Шд-во "Восточный ун-т", 1997. — 0.15 пл.

Оглавление научной работы автор диссертации — доктора филологических наук Кунафин, Гиниятулла Сафиуллович

Введение.

Глава 1. Башкирская литературная песенная поэзия нового времени

1.1 Социальная основа и идейно-эстетические истоки формирования литературной песенной лирики.

1.2 Эволюция жанровой системы книжной песенной лирики в Х1Х-начале XX века.

1.3 Промежуточные жанры в системе лирико-вокальных форм башкирской поэзии. а) Мунажат: теория и история жанра, особенности его развития в XIX -начале XX века. б) Байт: пути формирования и развития жанра. в) Идейно-тематическое содержание, художественные особенности и жанровые разновидности байта нового времени.

Выводы.

Глава 2.Система жанров башкирской манифестационно-публицистической лирики нового времени.

2.1 Становление, поэтика и эволюция жанра хитап в башкирской поэзии XIX - начала XX веков.

2.2 Мактуб: генезис, теория и история жанра.

2.3 Жанр васыятнаме в системе манифестационно-публицистических форм поэзии.

2.4 Малые сатирические формы в системе жанров манифестационно-публицистической лирики.

Выводы.

Глава 3. Башкирская нарративная лирика второй половины XIX - начала XX веков.

3.1 Истоки и особенности формирования поэтического эпоса нового времени.

3.2 Становление жанра: идейно-художественные особенности, жанровые модификации и эволюция поэмы переходного периода.

3.3 Истоки жанра баллады и его становление.

3.4 Становление и развитие жанров басенного типа.

Выводы.

Введение диссертации1998 год, автореферат по филологии, Кунафин, Гиниятулла Сафиуллович

Поэзия всегда занимала в башкирском обществе важное место и пользовалась огромным вниманием. В глазах народа ее миссия издавна была неизменно высокой, священной. Нередко она заменяла собой публицистические выступления, философские, морально-этические, религиозные трактаты, исторические записи. Произведения Кул Гали, Кутба, Харезми, Хусама Кятиба, Саифа Сараи, Салавата Юлаева, Мифтахетдина Акмуллы, Мухаметсалима Уметбаева, Шайхзады Бабича, а также представителей изустной поэзии йырау и сесенов Хабры, Асана-Кайги, Казтугана, Шалгыйыза, Кубагуша, Караса, Байка, Бу-ранбая, Ишмухамета и других согревали сердца и вызывали восторг у самых простых читателей и слушателей. Самые светлые, самые прогрессивные идеалы времени всегда наполняли паруса башкирской поэзии. Гуманность, высокая гражданственность и нравственность, чувствительность и мелодичность были ее давними чертами.

Эти черты башкирская поэзия во многом сохранила и в новое время. В XIX веке в башкирское общество неумолимо проникали элементы капиталистических отношений и европейской цивилизации. Но, несмотря на это, развитие в нем литературных течений, творческих методов и жанров протекало в характерном для Востока специфически замедленном темпе. В эту пору, особенно в первой половине XIX столетия, мы не наблюдаем в литературных явлениях того скачкообразного развития, которое было, скажем, в начале XX века. Почву башкирской поэзии этого времени еще составляли многие жанры средневековой письменной литературы. Большую роль в развитии новой башкирской поэзии сыграла национальная народная устная поэтическая традиция с ее эпосами, кубаирами, сказками, кулямасами (анекдотами), пословицами и особенно песнями, влиявшая длительное время на облик башкирского искусства слова в целом. С середины XIX века, особенно в начале XX столетия, активизировался процесс его приобщения к русской и европейской культуре и литературе. Тем не менее, башкирская литература в этот период не имела развитого эпоса и драмы. Она продолжала эволюционировать в основном в лирическом роде, в глубине которого шел сложный процесс взаимоотношений и взаимодействий различных жанровых начал, исчезновения старых и становления новых жанровых форм.

Настоящая работа посвящена анализу этого сложного литературно-художественного процесса на примере башкирской поэзии второй половины XIX — начала XX вв. Потребность в научно-теоретическом рассмотрении ее сквозь призму сложной и динамично развивающейся жанровой системы давно назрела. Она диктуется прежде всего состоянием разработанности жанровых проблем в области изучения дореволюционной башкирской литературы и, в частности, поэзии нового времени.

До настоящего времени в нашей науке исследованию эволюции жанровых форм национальной лирики дореволюционного периода не уделялось должного внимания, хотя сегодня мы уже не можем сетовать на малоизучен-ность истории башкирской литературы средневековья и особенно нового времени.

На литературные памятники башкир ученые обратили внимание еще в прошлом столетии (25; 69; 82; 147; 198; 215; 228; 262; 285; 286, 157-229; 306; 317; 376). В это время и в начале XX века изучение литературного наследия сводилось в основном к сбору и публикации отдельных произведений.

Лишь в 20-30-е годы нашего столетия изучение дореволюционной истории башкирской литературы приняло более глубокий и разносторонний характер. Научные споры разгорались особенно вокруг проблемы письменного литературного наследия башкирского народа. Все частные вопросы литературного процесса прошлого рассматривались именно в контексте всего литературного наследия. На страницах периодической печати по этой проблеме были высказаны самые разнообразные, крайне противоречивые суждения. Такие ученые и писатели, как И.Насыри, Д.Юлтый, Г.Давлетшин, С.Мрясов, Г.Вильданов,

Г.Амантай и др., не сомневались в существовании до Октябрьской революции башкирской литературы в письменном виде, призывали своих коллег активнее взяться за ее изучение, при этом отнестись к этому наследию исторически (9; 87; 121; 246; 258; 430; 431;). Но вскоре исследования литературных памятников почти полностью прекратились, дали о себе знать чрезмерная социологи-зация науки, абсолютизация классового сознания, нигилистическое отношение к культурным ценностям прошлого. К тому же многие перспективные ученые, талантливые писатели беспочвенно обвинялись в национализме и предательстве, подверглись репрессиям.

Подлинно научное, систематическое изучение дооктябрьской литературы начинается в середине 50-х — начале 60-х годов, в так называемые "времена оттепели". В этот период было преодолено нигилистическое отношение к литературному наследию, разработаны методологические принципы подхода к нему. В этом немалая заслуга ученых-литературоведов А.И.Харисова, А.Н.Ки-реева, Г.З.Рамазанова, В.И. Ахмадиева, Г.Б.Хусаинова (21;176; 301; 385; 396; 397; 398) и др.

В изучении и анализе "белых пятен" литературной жизни башкир в средние века и в новое время большое значение имели монографические исследования и большие статьи о жизни и творчестве видных представителей этого периода литературоведов А.Х.Вильданова, Р.З.Шакурова, Р.Т.Бикбаева, М.Х.Идельбае-ва, М.Х.Надергулова и автора этих строк (66; 86; 154; 203; 255; 413;). Определенный интерес в этом ряду представляют для нас сборники статей о творчестве Кул Гали и Ризы Фахретдинова, в которых раскрывается их роль и место в истории культуры и литературы башкирского и других народов, рассматриваются вопросы традиций, поэтики, творческого метода, идейно-тематические, жанрово-стилевые и художественно-изобразительные особенности их произведений (308; 340). В последние годы в изучение художественно-го наследия башкирского и других тюркоязычных народов Урало-Поволжского региона в общетеоретическом и историческом плане большую лепту внес академик Г.Б.Хусаинов. Им была выдвинута концепция о единой системе тюркоязычных литератур данного региона в XI — XVIII веках (402; 403;407). Опираясь на современные принципы системного и сравнительного анализа явлений литературы, ученый решил проблему комплексного подхода к изучению "механизма" их формирования, развития и функционирования. Стремлением обобщить национальную художественно-эстетическую практику конкретного исторического периода отличаются и книги А.Х.Вильданова, Р.К.Амирова, З.Я.Шариповой и автора этих строк (11; 85; 200; 204; 205; 419;). Наиболее значительную ценность по своему целевому назначению — последовательному и углубленному изучению истории формирования и развития художественно-публицистических и публицистических жанров в дореволюционный башкирской литературе — имеет среди них исследование Р.К.Амирова.

Особенный интерес в этом ряду представляет для нас сборник исследований "Система жанров в башкирской литературе". В нем впервые сделана попытка систематизации и изучения традиционных (идущих в основном с классического Востока) и отдельных своеобразных жанров дореволюционной башкирской поэзии, драматургии и частично прозы (таварих, шежере, хикаят, кис-са). В общетеоретическом плане проблема жанра наиболее последовательно и системно рассматривается в статье Г.Б.Хусаинова "Система традиционных жанров в башкирской литературе". Автор уделяет большое внимание изучению в основном в синхронном плане особенностей жанров письменной поэзии и прозы, внутренних закономерностей их движения. Его работа ценна и попыткой изучения национального своеобразия жанров лирики и эпоса, связать толкование общетеоретических положений со спецификой дореволюционной башкирской литературы. Попытка в подобном ракурсе осветить жанрово-стилевую природу башкирской драматургии начала XX века предпринята и в статье И.Булякова.

В настоящее время в башкирском литературоведении завершается важный этап по систематизации историко-литературного материала и созданию научной истории башкирской литературы. Были обобщены пути становления и развития башкирской поэзии, прозы, драматургии и отдельных их жанров. Следует признать, что такие серьезные труды, как "История башкирской советской литературы" (Часть I — Уфа, 1963: Часть II — Уфа, 1966), "История башкирской советской литературы" (М., 1977), "Башкирский советский роман" (А.Х.Вахитов. — М., 1978), "Межнациональные связи башкирской литературы" (С.Г.Сафуанов. — М., 1979), "Башкирская советская поэзия. 1917 - 1980" (Г.Б.Хусаинов. — М., 1983), "Пути развития башкирской драматургии" (М.Ф.Гайнуллин. — Уфа, 1985, на башк. яз.), "Драматургия и драматурги" (Т.А.Кильмухаметов. — Уфа, 1986, на башк. яз.), "Эволюция современной башкирской поэзии" (Р.Т.Бикбаев. — М., 1991), хотя и определяют основные аспекты изучения истории башкирской литературы (в первую очередь советского периода), но охватывают далеко не весь ее творческий мир и дают далеко не полное представление о ее идейно-эстетическом богатстве. В этом отношении значительным шагом вперед стала шеститомная "История башкирской литературы" (Уфа, 1990 - 1996), свидетельствующая о переходе башкирских литературоведов от изучения отдельных периодов истории литературы, отдельных ее родов и жанров, жизни и творчества отдельных писателей к более широким историко-литературным и теоретическим обобщениям накопленного опыта. Особый интерес при этом вызывают первые два тома работы. В них впервые наиболее полно и системно обоснованы и объективно раскрыты история формирования и особенности развития башкирской литературы в дооктябрьский период, обращено внимание в какой-то степени и на вопросы теории, в частности, на проблемы творческого метода, жанра и стиля. Особое значение при этом приобретают разделы и подразделы, посвященные жанрам лирического рода. Все это свидетельствует о возрастающем интересе в настоящее время в башкирском литературоведении к разработке "теоретической истории" (Д.С.Лихачев), в том числе и проблем жанра.

Этот наметившийся в нашем литературоведении сдвиг в сторону выделения родовых и жанровых аспектов изучения литературного процесса наиболее ярко отразился в последних капитальных трудах Р.Н.Баимова "Судьба жанра" (Уфа, 1984) и Т.А.Кильмухаметова "Поэтика башкирской драматургии" (Уфа, 1995). Если в первом из них основные вопросы акцентированы на жанрах башкирской прозы советского периода, и в первую очередь, романа, его типологии, поэтики и роли в самой системе эпических форм, то во втором — на специфике драмы как вида литературы, на ее глубинных и устойчивых структурных моментах, изобразительно-выразительных средствах. Здесь особо хочется отметить, что в изучении литературных явлений авторы стремились по мере возможности отойти от преобладающих до сих пор в литературоведении идейно-тематического (проблемно-тематического) и описательно-хронологического принципов.

Как видно из вышеуказанных трудов, историография изучения башкирской литературы с древнейших времен до наших дней и ее наиболее крупных представителей довольно богата. Однако одновременно следует признать, что интересующая нас жанровая проблема в башкирском литературоведении делает пока лишь первые шаги. К тому же самые серьезные исследования, затрагивающие в той или иной степени различные аспекты жанрово-сти-левого движения, посвящены литературе советского периода. Нельзя не отметить и то, что существующая у нас обширная научная литература об искусстве слова преимущественно посвящена его социально-идеологической проблематике. До сих пор в литературоведческой практике значительное место занимает так называемый идейно-тематический (или проблемно-тематический) анализ. Сейчас очень важно определить новые направления литературоведческого поиска, не заниматься лишь выделением темы, идеи или проблемы, которые привлекали внимание писателя, не замыкаться в рамках описательно-хронологического принципа изучения истории литературы, а идти вглубь самой литературы, раскрыть ее специфику как вида художественного творчества.

В этом отношении одним из плодотворных направлений современного литературоведения становится исследование историко-литературного процесса под углом зрения системы жанров или какого-либо определенного жанра, которое позволяет сочетать анализ общих закономерностей литературного развития с их индивидуально-творческим проявлением. Между тем, в свете нарастающего интереса к жанровой проблематике в национальном литературоведении вырисовывается настоятельная потребность в изучении особенностей литературных родов и жанров, внутренних закономерностей их движения, их структурного и идейно-эстетического обогащения и обновления в процессе литературных и межлитературных взаимодействий (36, 9-11; 174; 289; 289, 410, 19; 362, 4-6).

Исследование «Развитие жанровой системы в башкирской поэзии второй половины XIX — начала XX веков» — один из необходимых шагов в данном направлении. Оно основано на признании литературных жанров как целостной эстетической системы, имеющей исторически подвижный характер.

Но прежде чем приступить непосредственно к изучению жанровой природы башкирской поэзии нового времени, необходимо, вероятно, все же выяснить, что же такое жанр, какие факторы определяют его сущность и назначение, выявить общие принципы дифференциации и типологии жанров лирики и наметить способы и конкретные задачи их исследования.

Проблема определения жанра остается актуальной и сегодня. История мировой литературы, в том числе и башкирской, дала большое количество таких жанровых образований, которые не имеют теоретического обоснования в литературоведении.

Попытки исследователей определить сущность литературных жанров, выработать какие-то всеобъемлющие критерии жанровой классификации отличаются своим разнообразием и противоречивостью. Не случайно в свое время В.Я.Пропп признавал: ". единого принципа определения жанра нет" (295).

Не вызывает сомнения и то, что вне жанра не существует художественного произведения. Но вряд ли будет правильным все жанровое многообразие литературы определять только через один ее аспект, скажем, через стихотворение или повесть, либо же, применяя только лишь тематический подход. Задача гораздо сложнее. Она состоит в том, чтобы определить тот стержневой принцип названия жанра, который объединит в систему все жанровое многообразие литературы. Как верно отмечает Г.Н.Поспелов, "основная задача и трудность разработки проблемы жанра. заключается в том, чтобы выделить во всей многосторонности и многосложности содержания и формы литературных произведений также их свойства и стороны, которые и являются собственно жанровыми, в отличие от других — не жанровых" (290, 154).

Над этим вопросом думали многие, но какого-либо единого ответа на него до сих пор не было найдено. В настоящее время бытуют в нашем литературоведении многочисленные противоречивые жанровые концепции. Одни литературоведы, следуя Аристотелю, выделяют в качестве жанрового признака объем текста (127) или объем изображаемых в произведении событий (290, 163), другие — особенности "типов жизненного процесса", человеческой деятель-ности (344, 344) или "типов характеров" (322, 55), третьи — специфику содержания (209, 201) или такие "качественные" свойства произведения, как аналитичность и синтетичность, достоверность и вымышленность (6). Некоторые исследователи в определении жанра отдают предпочтение композиционно-стилевым, формообразующим компонентам. "Жанр, — утверждает В.Н. Аникин, — это . тип внутренней композиционно-структурной организации произведений, нераздельно сопряженной с воплощением и передачей содержания определенного общественного и жизненно-бытового назначения" (12). Такие характеристики жанра, как "жанр есть исторически сложившийся тип художественной формы" (181), ".тип устойчивой структуры художественного произведения, организующей все его компоненты в систему" (212) и другие, говорят о широком распространении в нашем литературоведении понимания жанра как способа организации художественного произведения. Но в таком определении жанра подчас не принимается во внимание первооснова — отношение к действительности. В последнее время некоторые исследователи, учитывая это обстоятельство, пытаются преодолеть частные и формальные признаки отбора, исходить из единства формы и содержания. Жанровую характеристику они связывают со структурно-познавательными элементами. "Когда мы называем те или иные жанры, например — ода, элегия . и т.д., — пишет М.Б.Храпченко, — для нас это не только указание на определенные виды построения литературных произведений, но и обозначение специфического подхода к явлениям жизни."(392). Такого же мнения придерживается и литературовед Г.Л.Абрамович. Он считает, что "решающую роль в создании тех или других видов и жанров играет характер предметов изображения" (1,24).

Иногда, замечая, что в построениях почти всех подобных жанровых теорий учитывается обычно какая-то одна сторона жанра, приходят к убеждению, что в качестве жанроопределяющей может служить лишь совокупность всех этих признаков, вместе взятых (322). С данной точкой зрения нельзя согласиться, так как механическое соединение признаков частного не может дать объективного представления об общем. Оно может привести лишь к формальной классификации жанров.

В современном литературоведении самым популярным, по-видимому, является понимание жанра как одного из уровней морфологического членения литературы. Сторонники этой концепции под словом жанр подразумевают "определенный вид литературных произведений, принадлежащих одному и тому же роду" (26, 289-291; 169; 179; 343, 326-330; 328, 431; 410, 9-13;). Рассматривая при этом родовую структуру как содержательную форму, представители этой концепции исследуют и литературные жанры в единстве их формы и содержания.

Вкратце проанализировав основные бытующие в нашем литературоведении жанровые концепции, мы далеки от намерения предлагать какое-либо новое, универсальное определение жанра. Можно лишь отметить, что все эти трактовки природы жанров являются достаточно туманными и односторонними, но ни одна из них по-своему не противоречит фактическому материалу в той системе осмысления понятия "жанр", которое избирается ею как определяющий принцип жанрового деления (структурный, тематический, функциональный и др.). Каждая из существующих жанровых концепций отвечает какой-либо грани сложного строения и функционирования художественного произведения. В то же время здесь следует отметить, что в построениях почти всех жанровых теорий присутствует основная схема той системы родового разграничения литературных произведений, которая двадцать с лишним веков назад была установлена Аристотелем. Все исследователи так или иначе признают факт наличия в литературе трех родов и соответствующих им эпических, лирических и драматических групп жанров.

Нам тоже представляется, что "жанр — это прежде всего не форма изобразительно-выразительной или содержательной сторон литературных произведений, а одна из форм бытования, существования рода литературы", его подразделение, обусловленное многообразием конкретных возможностей художественного освоения действительности.

Исследование любого жанра предполагает прежде всего изучение его ис- ^ торического генезиса и структуры (296). При этом важно выяснение типологических структурных элементов жанра, определение его специфических признаков как в плане внутреннего (содержательного) состава, так и в области формы. Поскольку жанр есть одна из форм выражения, существования рода, то и принципы жанровой типологии необходимо извлекать из общего понятия о роде литературы.

Вопрос о принципах типологии жанров стал широко обсуждаться с 60-х годов. Не останавливаясь подробно на разборе суждений по этой проблеме, заметим только, что именно категория литературного рода является ведущим началом в жанровых образованиях, помогающим выявить повторяющиеся их черты и наметить таким образом их типологию, и, что типологическое изучение, систематизация литературных явлений предполагает выявление не просто сходных их черт и связей на основе "простой их повторяемости и внешнего сходства", а "раскрытие тех принципов и начал, которые позволяют говорить об известной литературно-эстетической общности, о принадлежности данного явления к определенному типу, роду" (391). Но, к сожалению, проблема типологического изучения литературных явлений, в частности, жанров, в нашем башкирском литературоведении должным образом не поставлена. За исключением вышеупомянутых, заслуживающих внимания работ Р.Н.Баимова, А.Х.Вахитова и Р.К.Амирова, теоретическое осмысление этой проблемы на основе широкого конкретно-исторического изучения литературы у нас почти отсутствует.

Между тем, в настоящее время, по мнению многих литературоведов, "одной из важнейших задач типологии жанров является установление связей между жанровыми системами различных литературных периодов, выявление наиболее устойчивых жанровых признаков в литературном процессе" (410, 19). Расссмотрение этих проблем является одной из основных задач и нашей диссертационной работы.

Однако жанр — явление не только типологическое, но и историческое. Любой жанр появляется "только на определенной стадии развития искусства слова" в конкретной жанровой системе "под влиянием совокупности меняющихся факторов" (225, 55). Именно в определенное время формируется представление о конкретном жанре. Совершенно прав Ю.В.Стенник, когда пишет: "Жанр — это отражение известной законченности этапа познания, формула добытой эстетической истины" (331, 189). За продолжительную историю своего существования эта "добытая эстетическая истина" значительно меняется и под воздействием времени, социально-исторических и художественных тенденций, и от пересадки на разную национальную почву, но в каких-то определенных чертах сохраняет узнаваемые основные качества. Каждый жанр имеет свои особые средства достижения образного единства"(113), так как в самой жанровой конструкции сохраняется богатый опыт всей предшествующей литературы. В этом отношении жанр представляет собой уникальную "память искусства" (45). Одним словом, ему присущи и непоколебимость основных категорий, и настоящий их динамизм. Ведь каждый художник обновляет и изменяет средства достижения образного единства в соответствии со своими замыслами и планами, за которыми — время, жизнь, общество. Так устойчивый в основных своих чертах жанр получает новую жизнь. Невозможно существование в мире искусства неких "вечных чистых" форм образного творчества. Именно в их постоянном изменении и преображении выступает неисчерпаемость жизненной основы словесного искусства. Жанр представляет собой знак, указывающий на непрерывность литературной традиции. Поэтому важным моментом в наших научных поисках считаем установление с возможной точностью времени и причины возникновения того или иного лирического жанра в башкирской литературе исследуемого периода. В противном случае будет невозможно понять его значение и роль в ряду иных жанров, а, следовательно, и определить его особенные свойства.

Как уже говорилось выше, для того, чтобы приступить к изучению жанровой системы башкирской поэзии второй половины XIX — начала XX вв. в сравнительно-типологическом и историческом плане, необходимо решить прежде всего сложную проблему классификации лирических форм по типам (видам), способствующим системному, комплексному рассмотрению жанров и их разновидностей.

На протяжении многих веков башкирская поэзия развивалась в смежной форме, сохраняя во многом черты первобытного синкретического искусства (83; 240; 297; 394). Художественные образы создавались посредством слов и музыки. Произведения представителей не только изустной, но и письменной поэзии, даже профессиональных ("дворцовых") поэтов были неразрывно связаны с мелодией. Все они — песни, кубаиры (героические эпосы), дастаны, киссы, газели, рубай, касиды, мунажаты, байты и другие — пелись или произносились мелодическим речитативом. Даже в новое время процесс отделения поэзии от музыки шел очень медленно. Например, видный представитель башкирской поэзии первой половины XIX века Шамсетдин Заки создавал и исполнял свои проникнутые тонким лиризмом и философскими мотивами стихи устно. Нам известно, что в годы работы преподавателем в Стерлибашевском медресе он установил тесные творческие связи со своим талантливым шакирдом, будущим крупным поэтом Мифтахетдином Акмуллой. Они часто выходили в степь и там попеременно исполняли речитативом свои стихи, производя друг на друга сильное впечатление (142; 200, 71).

Творчество М.Акмуллы протекало уже в условиях все большего проникновения в Башкортостан капиталистических отношений. Он стал активным пропагандистом новых, просветительских идей, "трибуном движения за общественное обновление"(413, 4), активизировавшегося особенно в последней четверти XIX века. При этом поэт во многом сохранил верность поэтическим традициям. Он постоянно находился под влиянием мощной вокальной лирики, большинство своих произведений создавал прежде всего для устного напевного исполнения, принимал активное участие в айтышах — поэтических состязаниях — с известными сесенами, акынами и поэтами, сохранившими в какой-то мере верность лирико-вокальным традициям, традициям импровизаторского искусства. Его крылатые стихи распространялись в устной и рукописной формах по башкирским, казахским и татарским аулам и кочевьям, городам Южного Урала и Зауралья. Их и сегодня многие люди знают наизусть и исполняют обязательно на определенную мелодию.

Однако к началу XX века песенность перестала быть всеобъемлющим качеством поэзии. Написание стихотворных текстов для музыки постепенно превратилось в особый род творческой деятельности. Песенная лирика окончательно стала одной из разновидностей башкирской письменной поэзии. На протяжении XIX — начала XX в. на литературной арене сформировались и укрепили свои позиции и другие типы поэтического размышления. К сожалению, в нашем литературоведении существуют разные подходы к классификации лирики по типам (видам). Многообразие стихотворных форм, выражающих самые различные оттенки чувств, переживаний, часто достигающих силы пафоса и более определенная, чем в эпических и драматических произведениях зависимость поэтических жанров от особенностей композиции и языка, образно-экспрессивной речи, а также от ритмики и строфики — все это затрудняет систематизацию лирических произведений, делает весьма трудным разграничение и сгруппирование их по какому-либо единому принципу. Отдельные теоретики литературы взяли за основу предмет изображения. "Взаимоотношения поэта с внешним миром, — пишет, например, Н.А.Гуляев, развертываются в трех направлениях: во-первых, в связи с обществом, его политическим и социальным строем, правовыми моральными и другими институтами, во-вторых, с природой и, в-третьих, с кругом частных лиц, взаимоотношения с которыми идут не по общественной, а по интимной, узкочеловеческой линии. Отсюда три разновидности лирической поэзии: лирика гражданская, лирика пейзажная и лирика интимная"(117). Другие исследователи, учитывая, что главный объект художественного познания в лирике это характер самого автора — "носителя речи"(378, 156), его внутренний мир, его умонастроения и эмоции, стремились отчетливо дифференцировать поэзию по характеру переживания, вызванного любыми обстоятельствами жизни. Как указывает Л.И.Тимофеев, "и философская мысль, и любовное увлечение, и политическое высказывание — все это переживания, имеющие лишь различный характер по своему содержанию в том случае, если они показаны как конкретные человеческие чувства и мысли, имеющие субъективную эмоциональную окраску" (344). Такого же мнения в свое время придерживался русский критик В.Г.Белинский (61, 365-366). Но такой принцип деления лирики на типы не устраивал многих теоретиков литературы. В последние годы они пытались и пытаются заменить его другим принципом, основанным на тематике лирических произведений. В соответствии с ним разграничивают лирику на философскую, патриотическую, политическую, или гражданскую, любовную, пейзажную и т.д. (1, 73; 237). При этом некоторые из них смешивают тематический принцип классификации поэзии на типы со способом и стилем изображения лирического субъекта, т.е. предмета. Так, теоретик башкирской литературы К.А.Ахмедьянов, указывая на распространенность сейчас деления лирики по тематическому принципу, наряду с философской, пейзажной и любовной лирикой выделяет публицистическую и дидактическую лирику (26,290).

Однако признать все эти принципы удачными нельзя. Применение их приводит к упрощенности и однобокости. Так, например, произведение известного башкирского поэта XX века Г.Саляма "Утро республики" выражает высокое гражданское чувство. Но это чувство находится в теснейшем взаимодействии с патриотическим пафосом Г.Саляма. К тому же предметом его изображения является прежде всего природа: даже само название оды указывает на это. Сам по себе возникает вопрос: все же к какому виду лирики отнести это произведение? Если взять за основу классификацию А.Н.Богданова, то его можно было бы считать одновременно образцом и гражданской, и патриотической, и пейзажной лирики. А по К.А.Ахмедьянову, его можно было бы отнести еще и к разряду стихов публицистического типа. На первый взгляд, все кажется уместным и обоснованным. Но в то же время вопрос фактически остается не решенным, открытым. Между тем, в произведении явно проступают излияние души, чувства волнения и восхищения лирического героя. Именно медитация самого поэта составляет его композиционную основу. Г.Салям сам — "герой" своего произведения. В нем нарративное начало, т.е. описание пейзажа, повествование событий как бы уходит на второй план. Исходя из всего этого, "Утро республики" можно было бы уместным считать произведением медитативной лирики, написанным на гражданскую тематику.

Обратимся еще к одному примеру. Возьмем так называемую философскую лирику М.Акмуллы и Ш.Заки. В творчестве первого философский аспект присущ прежде всего стихотворениям о природе, а в поэзии Ш.Заки — произведениям о любви и об обществе.

Все эти факты говорят о том, что ни один из вышеуказанных принципов классификации лирики на типы или виды не может претендовать на универсальность. Почти все они, в сущности, являются "продуктами" социологического подхода к поэтическим произведениям, охватывают в основном содержательные аспекты лирики, за исключением указанных К.А.Ахмедъяновым дополнительных двух типов лирики — публицистического и дидактического. Исследователями в недостаточной степени учитываются художественные формы и способы выражения и распространения среди читателей мыслей и чувств "носителя речи".

Да, в жанровых образованиях ведущую роль играют их содержательные особенности. Но в литературе важно не только то, что изображается, но и то, как оно изображается. Изучение содержательных жанровых особенностей невозможно без анализа формы — системы средств выражения содержания и стилевых тенденций, ими порожденных. В этом плане мы можем, по-видимому, вести речь о жанре как о способе реализации эстетических качеств литературы. Еще в 20-е годы некоторые теоретики литературы, обращая особое внимание на этот факт, стремились учесть его при делении поэзии на типы. Так, в начале 20-х годов известный литературовед Б.М.Эйхенбаум опубликовал работу, посвященную данной проблеме. В ней он, опираясь на наблюдения В.Жирмунского и Ю.Верховского, писал о лирике декламационной, или риторической, говорной и напевной, т.е. песенной (427). Позже о напевных (песенных) и говорных стихах делится своими мыслями исследователь В.Е.Холшев-ников (390). Литературовед В.Е.Хализев указывает на существование медитативной, описательной и повествовательной форм лирического творчества (378, 159). Современные исследователи Витас Арешка и Ричардас Пакальнишкис уже рассматривают такие типы лирики, как песенный, манифестационный, нарративный и медитативный (277).

На наш взгляд, последние классификации лирики на типы являются наиболее приемлемыми, но тоже с определенными оговорками. Они помогают по-новому осмысливать так называемые пейзажную лирику, любовную лирику, философскую лирику, гражданскую лирику, политическую лирику, патриотическую лирику, публицистическую и дидактическую лирику. Классификации лирики В.Хализева, В.Арешки и Р.Пакальнишкиса более полно учитывают прежде всего жанровые аспекты и традиции развития поэзии, а не просто ее отдельные, чисто содержательные или внешние, формальные признаки, скажем, формы и способы исполнения того или иного произведения (декламационные, говорные). Оно имеет такую основу, которая соединяет в себе и ситуацию высказывания, и способ и стиль выражения лирического субъекта, и язык — все это в связи с традицией жанра. Одним словом, при таком разделении лирики на типы учитываются ее важнейшие жанрово-видовые свойства (система художественно-речевых приемов и средств, виды лирической медитации, ход мыслей и характер переживаний лирического героя (пафос) и др. Возьмем, к примеру, песенную лирику. В сфере устного народного творчества она является основополагающей формой выражения самосознания народа, если можно так сказать, словесно-музыкальной летописью его жизни. Авторство фольклорных песенных произведений, как правило, остается анонимным. Но наряду с коллективным словесно-музыкальным искусством еще в средние века сложились разнообразные типы авторской песни, создатели которой были одновременно поэтами, композиторами и исполнителями. Башкиры называли их сесенами-певцами, сесенами-кураистами и тем самым сознательно или несознательно указывали на связь большого количества созданных ими произведений с традицией словесного и музыкального искусства.

В связи с проблемой классификации поэтических жанров и жанровых разновидностей здесь хотелось немного остановиться на одном важном моменте. Поскольку основой систематики жанров мы считаем литературные роды, то при изучении лирических жанров без выявления существа лирического рода невозможно раскрыть ни их специфической природы, ни их взаимной связи, основанной на общеродовом начале. Впервые попытка выявить специфические основы литературных родов, в том числе лирики, была предпринята Гегелем. По его мнению, родовой основой лирики является "конкретная определенность настроения" и выражение этого конкретного настроения "является единственной целью лирического произведения"(107, 496). На эту специфическую основу лирического рода обратил внимание и Белинский. Давая поэзии жанровую характеристику, он писал: "Предмет здесь не имеет цены сам по себе, но все зависит от того, какое значение дает ему субъект"(61, 46). И песенная поэзия отражает в основном не факт, не событие, а психологическое состояние лирического героя. Нравственный, гражданский, творческий облик его, воплощенный в стихах, составляет сердцевину, движущую силу этого типа лирики. Следовательно, субъективный принцип является определяющим и в литературной, и в народно-песенной поэзии. Многое роднит эти две формы лирики: относительная свобода от конкретного факта, обобщенный характер лирического образа, а главное — язык. "Понятие "язык устного творчества" принципиально не отличается от понятия "язык художественной литературы", — пишет, например, А.П.Евгеньева, — так как и тот, и другой — язык словесного искусства, язык художественных произведений. Различие между ними заключается в условиях их возникновения, бытования и развития, в специфике устного и письменного творчества"(133). Соглашаясь с мнением исследователя языка фольклора и литературы, мы не уравниваем стиле-образующие средства народной и литературной песен в их "чистом виде". Как верно отмечают фольклорист Н.Ф.Бабушкин и литературовед В.А.Благово, "стилеобразующая сила жанра .в фольклоре довлеет над индивидуальным исполнением, а в литературе индивидуальное стилеобразующее начало является, вместе с предметом изображения, определяющим, и сила традиционного жанра здесь проявляется сравнительно слабее"(34); более гибкая в своей системе литература, взаимодействуя с фольклором, вступает порою "в противоречие с некоторыми его застывшими формами"(71).

С 40-50-х годов XIX века в башкирской письменной литературе широкое развитие получила песенная лирика, несущая в себе индивидуальный стиль поэта, отражающая психологию, дух народа. Она стала самым массовым и демократическим поэтическим и музыкальным жанром, возросла ее идейно-воспитательная, эстетическая и общественно-политическая роль. Трудно найти поэта, который не создал бы стихов для музыки, для пения. Песня заняла важное место в профессиональном поэтическом творчестве. Поэтому этот словесно-музыкальный жанр должны изучать не только музыковеды и фольклористы, но и литературоведы.

Для нас, литературоведов, песенная лирика — особый вид поэтического творчества. Тексты стихов песенного типа отличаются от других поэтических произведений прежде всего способом и стилем выражения чувств и мыслей лирического субъекта. Песенные тексты характеризуются простотой содержания и формы. Их эмоционально-образный строй, структурные, фонетические и интонационные качества максимально приближены для пения, для мелодичного, напевного исполнения. Органической связью со словесным текстом обусловлено и своеобразие песенных жанров и форм, а именно: соотношение частей поэтического текста, запева и припева, строф, тяготение к импровиза-ционности или композиционной законченности. В некоторых песенных жанрах обнаруживается тенденция к преобладанию декламационности, ораторского красноречия, поэтического слова над музыкально-выразительными средствами (песни-гимны, песни-агитки, студенческие песни (садалар), сатирические песни), в других — к усилению ритмического начала (песни-марши), в третьих — к более подробному излиянию души при помощи умеренного ритмического, интонационного строения текста (романсы, мунажаты — духовные песни-псалмы и др.).

В современную эпоху песенная лирика составляет одну из больших ветвей башкирской поэзии. Одно за другим появляются произведения с заглавием и подзаголовком "песня" ("романс", "марш" и др.). Кроме того, песенную жизнь стихи обретают независимо от того, указывали ли авторы на их связь с песенной традицией.

Одним словом, ведя речь о видах или типах поэзии, мы не можем оставить в стороне словесно-музыкальную форму лирического высказывания мыслей, чувств и переживаний.

Как уже отметили, в поэзии выражение мыслей, чувств и переживаний всегда ярко эмоционально. В них существенно медитативное начало. Формы и способы его передачи в стихах могут быть разными. Чаще всего поэтические произведения представляют собой прямое излияние души. Они характеризуются направленностью в область раздумья, размышлений (лат. тесШайо — размышление, обдумывание), в большинстве своем немногословны и сжаты, имеют в основном форму монолога. В них поэт прежде всего размышляет о собственных переживаниях, как бы погружая читателя в свой внутренний мир. Обычно в таких произведениях присутствует некое лирическое "я", выражается какое-то одно движение души, какой-то один "порыв" сознания; замкнутость ситуации сочетается с особенно широким пространством и глубиной осмысления.

Форма прямого излияния души, глубокого размышления (медитации) лирического героя о собственных переживаниях, намерениях и чувствах во многом является цементирующей основой, соединяющей, или, в крайнем случае, сближающей многие разновидности поэзии, деление которых в свое время было осуществлено по тематическому принципу. Медитации лирического "я" наблюдаются в произведениях не только любовной, но и так называемой гражданской и философской лирики. Все эти стихотворения, представляющие собой в прямом смысле этого слова "лирику чувств", "излияние души" самого поэта, бузусловно, составляют одну из разновидностей поэзии. Ее можно было бы назвать медитативной лирикой.

Связь произведений этого типа лирики с национальными традициями очень сильна. Уже в творчестве Ш.Заки, затем М.Акмуллы и особенно Ш.Бабича и Д.Юлтыя можно усмотреть переход от песенной (напевной) и мани-фестационно-публицистической лирики к медитативной. Значительную часть их лирики можно считать "народной элегией", поэтизирующей свойства национального характера — доброту, эмоциональность, сосредоточенность, задумчивость, склонность к грусти, метафизике духа. Разумеется, в медитативной лирике этих поэтов имеются и определенные различия. Например, в произведениях Ш.Заки нарративный элемент почти совсем отсутствует, наррация даже "самоотрицается", главенствует нравоописательное эмоциональное начало, тяготеющее к интеллектуальной медитации, к философствованию.

В этом отношении особо отличается лирика М.Акмуллы, которого без преувеличения можно назвать поэтом-мудрецом, умело сочетающим в своем творчестве архаичное с современным. Его поэзия от начала до конца тяготеет к интеллектуальной медитации, окрашиваемой очень часто элементами мани-фестационно-публицистической лирики. Можно сказать, что поэт всю свою сознательную жизнь занимался укрощением стихийности эмоции и сознания человека.

Особенно сложное художественное явление представляют собой стихи Ш.Бабича и Д.Юлтыя, которых невозможно считать поэтами одного настроения, драматического или романтического мироощущения. При знакомстве с их лирикой возникает ощущение перехода из привычной традиционной поэтической среды в еще неоткрытое, неведомое, таинственное, где можно заблудиться в лабиринте то тихой грусти, то бурных эмоций и дум, то различных стихотворных форм и модификаций. Как будто они вообще не занимаются укрощением стихийности эмоций и сознания. В их лирике традиционная элегически-импровизационная медитация, особенно характерная для народных песен, байтов и мунажатов, чередуется с идиллическими и метафизическими чувствами и мыслями, призывами и лозунгами, возмущениями и негодованиями, элементами повествования и описания. Такого рода синтезирование форм лирического творчества особенно характерно для поэзии двадцатого столетия, начиная с Ш.Бабича.

В поэзии встречаются многочисленные произведения, в которых автор выступает уже не в качестве размышляющего о собственных переживаниях, а в роли рассуждающего на общие темы, обсуждающего какие-то общие проблемы жизни, в роли прямого выразителя взглядов, настроений и стремлений различных социальных групп, классов, иногда всего народа и даже человечества. Обычно в них расширение выразительных возможностей понятия "лирический герой" идет за счет широкого введения "ролевого" характера, когда поэт выступает не только от лица своего героя ( лирического "я"), но и от имени различных слоев народа, когда на смену лирического "я" часто приходит лирическое "мы", форма передачи мысли поэта приобретает явно открытый характер, "лирика мысли" преобладает над "лирикой чувств" (вспомним, к примеру, "Интернационал" Э.Потье, "Красное знамя" М.Гафури, "Стихотворное обращение к башкирскому народу по поводу соглашения с большевиками" Ш.Бабича). Страстное желание высказать точку зрения на морально-этические, духовные, культурно-просветительные, социальные, политические и даже чисто бытовые проблемы современности определяет идейно-тематическую направленность, публицистический и сатирический пафосы этих стихов. Каждый из них — как обнаженный нерв, открытая манифестация своих мыслей, своего отношения — одобряющего или отвергающего, негодующего или осмеивающего — на различные проблемы и события современности, они наполнены глубокими и напряженными мыслями и чувствами героя, за которым стоит мир взглядов и переживаний активного поэта-гражданина, поэта-борца. Доминантами такого типа стихов являются обращения к народу (определенному классу, социальной группе, коллективу), какому-либо человеку, наличие сообщения о некоторых фактах действительности, судьбы лирического героя или лирического "мы", изложение каких-нибудь положений важного, порою программного характера. Большая часть таких произведений как бы предназначена прежде всего не для чтения про себя в уединенном месте, а для декламирования перед какой-нибудь аудиторией, для открытого доведения отраженных в них мыслей и чувств до широкого круга читателей (слушателей). В стихотворениях такого типа повествовательно-сообщающий монолог, который может носить эмоционально возвышающий (торжественно-романтический) или снижающий (иронико-сатирический, юмористический), а также драматический (он может быть идейно-утверждающим или идейно-отрицающим) характер, сочетается с монологом внушающим (агитационным, дидактическим, насмешливо-поучающим). Такую форму открытого поэтического высказывания на злободневные проблемы человеческого бытия (социальные, политические, нравственные, эстетические и др.) мы могли бы назвать манифеста-ционно-публицистической (по Б.М.Эйхенбауму — декламационно-ораторской) разновидностью лирической медитации. Как форма не прямого излияния души, не размышления о собственных переживаниях, а выражения взглядов, настроений и стремлений различных слоев общества больше через лирическое "мы", чем через лирическое «я», она составляет композиционную основу произведений в основном так называемой гражданской, политической, патриотической, сатирической и иногда философской лирики.

Заимствованное из латинского языка слово "манифест" (таг^еяи^ — явный) в прямом смысле означает письменное обращение власти, партий, общественных организаций, творческой личности к народу с изложением своих взглядов, программ, предложений и решений (328, 755; 326;). В литературе этот термин употребляется как обозначение той разновидности лирики, которая отмечена большей гражданственностью и публицистичностью. Во всех жанрах этой "мыслящей", "обсуждающей", "убеждающей", поучающей" и "осуждающей" поэзии ощутима лирико-публицистическая доминанта, поскольку их структура в большинстве своем подчинена законам ораторской речи. В произведениях дается как бы симфония умонастроений, преобладает возвышенно-риторический, публицистический и иронико-сатирический стили. В них "с публикой говорит уверенный в своей правоте лирический субъект"(277, 238). Но это не означает, что манифестационно-публицисти-ческая лирика состоит из одних призывов и лозунгов, к которым часто пытаются свести, например, так называемую политическую, общественно-публицистическую, или гражданскую лирику. В ней могут сочетаться героическое и сатирическое начала, одические и элегические мотивы, прямолинейные призывы и тихие исповеди (дидактизм); могут отражаться мысли как о действительности в целом — о стране, народе, человечестве, миропорядке и эпохе, так и о нравственных принципах, о красоте, о культуре и искусстве; подниматься проблемы политического, социального, философского и эстетического характера. Но главное в поэзии этого типа — гражданское, героическое начало и патриотический дух, определяемые максимальной отдачей таланта потребностям времени. Такая лирика свойственна искусству слова разных эпох. Особенно большое значение она обретает в переломные моменты в истории народа и страны. Для башкирской культуры и литературы одним из таких решающих периодов был период со второй половины XIX — начала XX веков. Как писал В.Г.Белинский, "лирический поэт" этого времени "более . спрашивает и исследует, нежели безотчетно восклицает . Мысль — вот предмет его вдохновения" (61, 268). Одним из ярких доказательств всему сказанному является, например, стихотворное обращение Ш.Бабича к башкирскому народу, написанное в судьбоносное для него время в связи с переходом башкирского войска в сторону большевиков. В нем нет бури восторгов, всплесков чувств, безотчетных восклицаний. Почти отсутствуют и громогласные призывы и лозунги. Зато поэт, сосредоточивая свое внимание как на социально-политических, так и на нравственных сторонах происходящих событий, стремится вникнуть в их суть, исследовать причины их возникновения, дать объективную оценку политической деятельности идеологу и руководителю башкирского освободительного движения З.Валиди, объяснить народу гуманистический смысл его поступков, разработать для них своего рода программу дальнейшего действия. Произведение пронизано патриотическим духом, гражданским пафосом. В нем автор добивается синтеза общественно значимого и личного.

В целом, произведения манифестационно-публицистической лирики отличаются своей жизнеутверждающей и осуждающей силой, поучающей направленностью, высокой гражданственностью. Многим из них присуще критическое, даже насмешливое отношение к различным явлениям жизни.

В башкирской поэзии нового времени, особенно в начале XX века, значительное место занимают произведения нарративного (лат. паггайо — рассказываю, повествую) характера. В отличие от других типов лирики, в частности, от медитативной и манифестационно-публицистической, в нарративных стихотворениях значительное место занимают повествовательное и описательное начала. В них воссоздаются вещи, окружающие людей, черты наружности человека, раскрывается его внутренний мир, изображаются явления природы (обычно такого рода стихотворения относят к так называемой пейзажной лирике). В ряде случаев описательные стихотворения фокусируют в себе впечатления человека, полученные им на протяжении длительного времени. Таково, например, стихотворение "Осень" М.Акмуллы ("Темен, тучами затянут небосвод. Желто все: и степь, и воздух, и вода . Худо дело: волоча свой древний меч, Вновь старик Мороз на нас войной идет. . Но не вечно это время желтизны, Будут дни опять безоблачно ясны, И блаженство весеннее повторится ."). В иных случаях в описательных стихотворениях с максимальной свободой запечатлевается полет воображения человека ("Степь зеленой покрывается травой, А земля парит и словно говорит: "Как прекрасен, небо, лик твой голубой!" М.Акмулла).

Что касается стихотворений повествовательного характера, то в них в лаконичной форме рассказывается о каких-либо событиях и фактах, которые не изображаются тщательно, а лишь кратко обозначаются, как их оценка, так и индивидуальное начало выражаются как бы косвенно, т.е. через все элементы конструкции произведения. С такими явлениями мы встречаемся, например, в поэзии Г.Сокороя ("В степи"), М.Уметбаева ("В одном городе видел я красавицу") и др. Но в целом, в башкирской поэзии рассматриваемого нами периода произведения с "чистым" повествовательным началом почти не встречаются. Даже в таких крупных поэтических произведениях, как сатирическая поэма "Газазил" Ш.Бабича или байт-повесть "Печальная женщина Бибигайша" анонимного поэта-сесена, ярко проявляется эмоциональное отношение, а вместе с тем и оценка рассказываемым событиям. Отсюда у них повествовательно и описательно-медитативная композиция. Если на это не обратить должного внимания, получается некоторое преувеличение роли повествовательно-описательного (нарративного) начала в лирике, которой все же более свойственна медитативная структура.

Вообще, во многих поэтических произведениях прямое излияние души, рассуждение, описание и повествование составляют нерасторжимое единство. Такого рода синтезирование форм поэтического творчества особенно было характерно для башкирской поэзии начала XX века. Произведения, в которых преобладает описательно-повествовательное начало, а лирическая медитация присутствует лишь подспудно, и представляют собой нарративный тип лирики. К этой разновидности поэзии прежде всего относятся басни, баллады и поэмы.

В большинстве своем исследователи отмечают, что содержание литературы изменяется в соответствии с изменением концепции личности. В башкирской поэзии уже в просветительскую эпоху в связи с увеличением интереса к человеческой личности, утверждением представления о естественном равенстве людей усиливается тенденция эпического освоения действительности, расширения границы лирического мироощущения эпическим материалом. Поэты-реалисты, а позже и поэты-романтики — искренние мечтатели о светлом будущем, поборники за счастье народа — стремятся представить мир не только через лирическое "я", но и испытывают настоятельную потребность изобразить облик своего современника в многообразии его воплощений, его отношений с родной историей, землей, страной, миром и эпохой. Этим обуславливается прежде всего становление и развитие в новое время, особенно в начале XX века, различных нарративных жанровых форм и реалистического, и романтического плана.

Завершая мысль о классификации произведений лирического рода по типам, хотелось бы еще раз подчеркнуть, что деление его жанровых образований на определенные группы на основе только их содержательных, идейно-тематических особенностей или только композиционно-стилистических, структурно-формообразующих элементов всегда сохраняет опасность случайности и субъективизма. Хотя жанры, будучи фундаментальными компонентами бытия литературы "постоянно меняются и сменяются" (225, 55), при их исследовании все же по мере возможности надо стремиться учесть все факторы, определяющие историческое формирование жанровых структур, положив в основу выделения типов идейно-эстетический принцип — принцип перекрестный, который широко используется в современном литературоведении и позволяет избежать крайностей как индуктивного изучения жанров, так и произвольных, умозрительных литературных классификаций.

Разумеется, объединение жанров в группы по какому-то определенному принципу не является конечной целью исследования жанров. Многочисленные работы, посвященные проблеме жанровой классификации, показывают, что линии разграничения жанров в определенные типы исследователи проводят по-разному, в зависимости от конкретных целей исследования. Однако, как бы то ни было, ясно одно: выделение типов способствует системности, комплексному подходу в изучении разнообразных жанров того или иного периода, выявлению их наиболее общих, типологических черт, установлению соответствий между жанрами, имеющими разный объем, название, ареал распространения и т.д. Как верно заметил в свое время Г.Н.Поспелов, "изучение отдельных жанров вне попытки создать их систему, не может привести к положительным результатам" (289).

Исходя из этой точки зрения, диссертант считает методологически верным и полезным изучение башкирской поэзии нового времени на уровне функциональной дифференциации форм и аспектов искусства слова, в частности, в контексте жанровой системы "род — тип (вид) — жанр — жанровая разновидность", считая, что как не существуют в литературе изолированно отдельные роды, так и внутри рода отдельные жанры взаимодействуют, соотносятся между собой по каким-то общим признакам, образуя как бы отдельные жанровые группы.

Следовательно, схема жанрово-родовой классификации башкирской письменной поэзии нового времени выглядит следующим образом: собственно медитативные жанры — газель, марсия (траурное стихотворение), элегия, мад-хия (ода), стихотворный монолог; жанры песенной лирики — "башкирская песня", романс, марш, гимн, песня-агитка, песня-баллада, студенческая песня (сада), байт, мунажат, а также лирики манифестационно-публицистического характера — мактуб (стихотворное послание), хитап (стихотворное обращение), васыятнаме (стихотворное завещание), пародия, эпиграмма, сатирическое стихотворение и нарративного (медитативно-эпического) типа — поэма, баллада, басня.

Предложенная классификация основана на комплексном подходе в определении типов лирики. Но, разумеется, ее также нельзя считать устоявшейся в нашем литературоведении схемой разделения поэзии на отдельные типы. Она носит рекомендательный характер и является лишь попыткой создания своего рода модели жанровой системы лирического рода башкирского искусства слова периода развития его познавательной функции, усиления в нем реализма. Тем не менее предложенная классификация литературных явлений на уровне выделения типов, жанров и жанровых разновидностей лирического рода, исходя в данном случае из общего уровня развития башкирской национальной культуры эпохи капитализма, как бы не была условной, все же дает возможность сосредоточить внимание на магистральных путях развития башкирской поэзии в данный период и опереться на ее генезис (песня — речитатив — декламация — открытая манифестация мыслей и чувст и т.д.), тем более, если учесть параллельное существование в ней в течение многих веков изустной и письменной форм выражения мыслей и чувств.

Ставя перед собой задачу изучить литературный процесс в Башкортостане ^ второй половины XIX — начала XX вв. сквозь призму основных поэтических жанров в их различных модификациях, анализировать в сравнительно-типологическом плане специфические и общие жанрово-рядовые их свойства, раскрыть по мере возможности закономерности функционирования и исторического развития жанровой системы лирики данного периода, определить отношение ее к поэтической традиции, жанровой системе прошлых эпох и ее открытия в области художественного мышления, мы встречаемся еще с очень сложной проблемой, вряд ли разрешимой до конца. Описание литературной системы любого уровня, в том числе жанровой системы, требует синхронного разреза, прослеживание же ее становления и динамики функционирования предполагает диахронию. Разрешить более или менее удовлетворительно обе задачи одновременно можно только путем комплексного применения атрибутивного, генетического, структурного и функционального подходов к жанру, т.е. путем: а) выявления его принадлежности к тому или иному разряду (системе) литературных явлений; б) исследования его первоистоков и последующих исторических судеб; в) раскрытия способов жанровой организации; г) выявления специфической роли этого жанра в той системе, в которую он входит на правах одного из ее неотъемлемых элементов. Такой комплексный подход к исследованию жанров дает нам возможность избегать односторонности, учитывать как синхронический, так и диахронический литературные ряды, фиксируя жанр в нескольких ракурсах одновременно. Но на практике чаще всего используют третий, четвертый и особенно второй подходы.

Наше исследование тоже не составляет исключения. Исходя из конкретной цели, мы отдаем в нем предпочтение диахронному изучению, соредоточив усилия на прослеживании процесса формирования и развития поэтических форм башкирского искусства слова нового времени, разумеется, с одновременным уделением внимания выявлению их места в системе духовной деятельности общества, специфических черт и функций в данной историко-литературной ситуации, жанрообразующих художественных признаков того или иного жанра и принципов их воплощения в отдельных произведениях и т.д. При этом основное внимание в работе будет обращено на анализ жанровых образований таких типов лирики, как песенная, манифестационно-публицисти-ческая и нарративная, получивших наиболее активное развитие в период расцвета в башкирской литературе либерально-демократического и радикально-демократического типов просветительского реализма, составивших историческую предпосылку возникновения в начале XX века критического реализма и тесно связанного с ним прогрессивного, революционного романтизма. Что касается жанров чисто медитативного характера, то не они определяли жанровый репертуар башкирской поэзии данной эпохи — эпохи радикальной демократизации общественного сознания, активной борьбы за новое, прогрессивное во всех областях жизни. Как известно, в зависимости от функционального значения литературы, вернее, в зависимости от принципов отражения действительности, лежащих в основе творческого метода, складывается так или иначе и ее жанровая система. Именно во второй половине XIX — начале XX вв., в переходный период от средневековой идейно-эстетической, жанрово-стилевой системы к системе нового типа, башкирская поэзия преодолевала вековое господство "элегической школы" поэтов мистического толка. Народу нужны были не печальные, "слезливые" элегии, газели или стихотворные монологи о любовных и других чувствах, смешанных беспокойным страхом, а жизнеутверждающие, призывающие на борьбу за новое или же осуждающие общественные и человеческие пороки стихотворения.

Разумеется, медитативность, "прямое излияние души", в особенности элегичность, драматизм, мотивы печали и страдания в течение многих веков были характерными чертами и устного, и письменного поэтического слова многострадального башкирского народа. И в переходный период они продолжали окрашивать своими рефлексами многие жанры соседствующих типов лирики — "башкирскую песню", романс, байт, мунажат, васыятнаме и др. Все эти моменты послужили причиной для подробного изучении в самостоятельных главах данной работы динамики исторического функционирования жанровых систем лишь песенного, манифестационно-публицистического и нарративного типов башкирской поэзии эпохи активной борьбы за демократизацию общеста. В противном случае исследование переросло бы все возможные рамки диссертационной работы.

После таких предварительных замечаний, касающихся задач и характера диссертационной работы, хотелось бы сказать несколько слов о ее структуре. Исходя из генезиса лирического рода литературы (песня — речитатив — декламация и т.д.), считаем целесообразным начать работу с рассмотрения чисто лирико-вокальных и промежуточных жанров песенного типа поэзии. Ведь до нового времени песенность по сути была всеобъемлющим качеством башкирской лирики. Даже во второй половине XIX — начале XX вв. жанры новой, реалистической лирики испытывали громадное "давление" традиций изустной песенной поэзии и фольклора.

Вторая глава диссертации посвящается системе жанров манифестацион-но-публицистического вида лирики. Это объясняется тем, что в период формирования реализма, как уже было отмечено, в башкирской литературе резко усилилась переориентация на новые, более свободные структуры, на принципиальное изменение жанровых форм. В Башкортостане этот процесс затронул прежде всего поэзию, играющую на протяжении нескольких веков ведущую роль. В период формирования и развития методов просветительского и критического реализма господствующее положение в ней начинает занимать "более спрашивающий и исследующий, нежели безотчетно восклицающий" (В.Г.Белинский) тип лирической медитации. Это обстоятельство и побудило нас вслед за песенной лирикой рассмотреть жанровую систему манифестационно-пуб-лицистической поэзии, а в последующей главе — лиро-эпические формы стихосложения, часто синтезирующие в себе существенное нарративное начало с элементами лирики чисто эмоционального, медитативного и рассуждающего, манифестационно-публицистического характера. Произведения нарративного (лиро-эпического) типа стали часто появляться в башкирской поэзии особенно в начале XX века — в период окончательного расцвета реализма и прогрессивного революционного романтизма, резкой перестройки жанровой системы.

Заметим, что такое построение диссертационной работы способствует более последовательному и объективному показу в аспекте диахронии процесса формирования и функционирования новых и развития традиционных жанров в башкирской поэзии анализируемого периода. Но в связи с этим здесь следует подчеркнуть, что обозрение реального разнообразия жанров по отдельным' типам (жанровым группам), вовсе не означает, что общая картина жанрового развития это простой результат "сложения" локализованных жанровых классификаций. При всей своей притягательной конкретности, мы нисколько не абсолютизируем намечаемую нами классификацию жанров лирики, признавая полностью и взаимопереходность жанровых групп, и возможность промежуточных образований.

В ходе изучения эволюции жанровых форм башкирской поэзии нового времени и установления их системной соотнесенности в литературном процессе, мы придерживаемся строго исторического подхода к фактам, опираемся на высказывание Гегеля о том, что ". каждой эпохе свойственны столь своеобразные обстоятельства, она представляет собой столь индивидуальное состояние, что только исходя из него самого, основываясь на нем, должно и единственно возможно судить о ней" (213, 281-282). Этот принцип историзма составляет неизменную и принципиальную основу настоящего исследования.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Развитие жанровой системы в башкирской поэзии второй половины XIX - начала XX веков"

ВЫВОДЫ

Прослеживание генезиса и путей развития башкирской нарративной поэзии нового времени показывает, что для нее этот период действительно был одновременно и эпохой перелома, и эпохой накопления. К началу XX века нарративная поэзия уже представляла собой оригинальное явление национальной художественной жизни башкирского народа. Говоря об утверждении в ней наиболее сложных жанров и жанровых разновидностей, не лишне вспомнить слова В.Г.Белинского о том, что такие поэтические жанры описательно-повествовательного типа приходят «не столько вследствие слепого подражания или преобладания какого-нибудь сильного дарования или, наконец, обольщения слишком необыкновенным успехом какого-нибудь творения, сколько вследствие общей потребности и господствующего духа времени». Именно новое идеологическое содержание башкирской действительности второй половины XIX - начала XX веков требовало более разнообразных и емких жанровых форм с возможностью широкого тематического охвата, с простором для рассуждений о важных событиях, крупных проблемах личного и общенародного характера. Формируясь как новые литературные жанры, башкирская поэма, баллада, масал и тамсил впитывают в себя национальные традиции функционально родственных средневековых фольклорных и литературных жанров. Скажем, преемственная связь поэмы нового времени с башкирской и восточной эпической традицией проявлялась в стремлении сесенов и поэтов создавать произведения историко-героического характера (цикл кубаиров Баик Айдара, «башкирская повесть» Конкаса, баит-поэма М.Даутова, поэма Багави и др.).

Опыт народной эпопеи сказался не только в лиро-эпических произведениях романтического плана, подобных «Бузъегету», но и так называемых «малых» реалистических поэмах. В них принципы реалистического творчества, рационализм и дидактизм хорошо уживались с элементами героико-романти-ческого метода, идущего от фольклорной идеализации. Не соревнуясь с классическим эпосом в монументальности, авторы первых «маленьких» поэм - Гу-мар бин Альмухаммед, Абухажиб и другие - воспевали героев, в той или иной мере отвечавших их представлениям о достойном гражданине своей страны.

Интерес к народному творчеству вызвал интерес к народным нравам, поверьям, обычаям и быту. Этнографические элементы встречаются и в романтических, и в реалистических поэмах и балладах нового времени. В поэтике представителей просветительского реализма «этнографизм» и «фольклоризм» занимали устойчивое место (поэмы и баллады М.Уметбаева, М.Гафури, С.Кудаша, Д.Юлтыя и др.). Богатством описательно-этнографического и фольклорного материала отличались романтические нарративные произведения Б.Мирзанова и Ш.Бабича. «Этнографизм», «фольклоризм», обращение к истории и мифам были, с одной стороны, одним из проявлений той народности, которая была предметом идейно-художественных стремлений прогрессивных поэтов, с другой - показателем недостаточности реалистических традиций в письменной поэзии. Как известно, формирование в ней реализма просветительского типа происходило позже, чем в русской и европейской литературах. Только в последней четверти XIX - начале XX века он вступает в наиболее радикальный период своего развития. Естественно, ему были присущи многие типологические особенности европейского (прежде всего русского) просветительского реализма: признание естественного равенства людей, внесословной ценности человека, его зависимости от окружающей среды, рационализма ведущей эстетической категорией, а разума - «верховным судьей» над человеческим обществом; резкое разделение героев, описываемых явлений на положительных и отрицательных; прямая дидактичность, растворение эстетического начала в эпическом; предпочтение схематизма конкретизации при создании образа, требование от литературы правдоподобия и др.

В то же время башкирская лиро-эпическая поэзия просветительского периода, особенно начала XX века, не могла ограничиваться только простым воспроизведением явлений жизни. Ей сразу был задан наступательный, критический дух, полный гражданского пафоса. Тесная связь с современностью, направленность на насущные вопросы башкирской жизни, осмеяние социальных и человеческих пороков, борьба с консерватизмом стали ее характерными чертами («малые» поэмы и басни М.Гафури, басни М.Уметбаева, С.Якшыгулова и

ДР-)

Возрастание интенсивности процесса демократизации в поэзии привело к тому, что прямая дидактичность, рационализм, прямолинейная манифестация мыслей и чувств, растворение эстетического начала в эпическом стали быстро сменяться в поэмах и балладах все более настойчивыми попытками непосредственного художественного воздействия на читателя. В них начинает отражаться такой тип общественного сознания, который был основан на разочаровании в рационализме как ведущей эстетической и нравственно-политической категории. Вместе с ним в нарративной поэзии появились романтические «веяния» (лирическая поэма М.Уметбаева, сказочно-сатирические поэмы и баллады Ш.Бабича, Б.Мирзанова) и элементы критического реализма (песня-баллада С.Кудаша, драматическая поэма Д.Юлтыя, басни М.Уметбаева, С.Якшыгулова, М.Гафури и других на социально-политическую тему). Здесь большую роль сыграло еще более активное освоение художественных достижений русской демократической и мировой литературы. Творчество таких писателей, как Эзоп, Лафонтен, И.А.Крылов, А.С.Пушкин, М.Ю.Лермонтов, Дж. Н.Байрон, И.Ф.Гете, А.М.Горький и других, становится для башкирских поэтов высоким мерилом художественного совершенства.

Процесс дальнейшего сближения поэзии с жизнью в первую очередь проявлялся в «низких» жанрах сатирического плана. Закономерным было появление жанров масала, тамсила, сатирической поэмы и баллады. Объясняется это прежде всего тем тяжелым, бесправным положением, в котором находился башкирский народ в самодержавной России.

Достижения башкирской нарративной поэзии сатирического направления связаны с творчеством М.Уметбаева, М.Гафури, С.Якшыгулова, Б.Мирзанова и прежде всего Ш.Бабича. Если первый из них дал нам классический образец национальной басни, то второй и третий внесли неоценимый вклад в развитие этого «подцензурного» жанра и его разновидностей, а четвертый создал первые образцы сатирической поэмы. Настоящий бунт в царстве жанров совершил Ш.Бабич. Именно в его творчестве башкирская сатира достигла новой, небывалой дотоле силы и высоты обличения. Преодолев жанровое мышление и обратившись к свободным формам, он безгранично раздвинул рамки поэтического и создал высокие образцы лиро-эпической поэзии. Сатирическая баллада «Клоп» и сказочно-сатирическая поэма «Газазил» являются вершинами баби-чевского гения. В них поэт воспроизвел не рационалистически ясный мир, а грубовато-правдоподобный, хаотично фантастический, гротесковый быт, напоминающий присказки, соединил сказку и драму с сатирой. Будучи наиболее обобщенным и художественно совершенным выражением «бунтарского» аспекта мироощущения Ш.Бабича, эти произведения занимают особое место в башкирской литературе, как памятники, неповторимые в своем художественном своеобразии, хотя и, являясь «маленькими» формами поэмы и баллады, не выходят за рамки историко-литературной жизни своего времени.

Башкирская нарративная поэзия в дореволюционный период еще не дала вершинного явления поэтического эпоса - поэму-эпопею. Но в ней окончательно сложились и активно развивались такие жанры, как масал, тамсил, баллада, «маленькая» поэма и их различные жанровые разновидности, которые в настоящее время составляют основу жанровой системы башкирской лиро-эпической поэзии.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Судьба любой литературы тесно связана с национальной историей. Вторая половина XIX- начало XX веков были эпохой становления в Башкортостане нового социально-экономического строя - капитализма, эпохой накопления сил во всех областях жизни для дальнейшего развития. Интенсивное развитие в условиях капитализма всесторонних взаимосвязей с Востоком и Западом, особенно с Россией, вызывает активизацию башкирской экономической, общественно-политической и культурной жизни. Динамически меняющаяся действительность требовала от искусства новых художественных решений, широких поисков.

В области литературно-художественного творчества это проявилось в демократизации его основных элементов. Литература, отражая общенациональный подъем, направила свои усилия на формирование в башкирском обществе гражданского сознания. Реформируется доступный только узкому кругу людей старотюркский литературный язык, произведения создаются на близком к родному языку башкир "тюрки", затем - на татарском языке. Писатели выступают с самыми передовыми идеями эпохи. Непосредственно вмешиваясь в решение актуальных социальных, политических, нравственных и культурно-просветительных вопросов, они превращают литературу в мощное орудие дальнейшего роста национальной культуры и самосознания, важнейший источник идейно-эстетического воздействия на общество. Борьба за естественное равенство людей, патриотизм, гуманизм, гражданский пафос, высокая мера нравственной и социальной требовательности, критический дух, стремление сбросить с себя религиозную оболочку, преодолеть как фаталистическое, так и волюнтаристическое понимание социальной причинности, глубже и всесторонне отразить роль социально-политических и духовных движущих сил истории, правдиво изобразить жизнь определяют особенности башкирской художественной литературы в целом, в которой возрастает значение личности художественного творца.Идея самоценности человека, защиты его интересов, решительной борьбы с общественными и человеческими пороками оказывалась неразрывно связанной с пониманием необходимости его социально-нравственной активности, бескомпромиссного поиска новых форм его отношений с действительностью. Для литературы этого периода характерно обостренное внимание к человеческой личности и, вместе с тем, стремление к всестороннему анализу ее усложнившейся взаимосвязи с обществом, с социальным окружением. Усиливается роль и значение авторского отношения к фактам и явлениям действительности. В этом также нашел свое выражение неуклонный процесс демократизации литературы. Просветительская идеология, лежащая в основе творчества прогрессивных писателей второй половины XIX века способствовала превращению литературы в учебник жизни, созданию не только антифеодальной морали, но и образа нового человека - гражданина и патриота, ставшего активной творческой натурой для пользы общества, примером служения родному народу, достойным подражания. И решительная борьба с пережитками феодализма, схоластикой, деспотическими порядками, общественными и человеческими пороками в их тесной взаимосвязи усилило антиидеалистическую, антиклерикальную и сатирическую направленность, публицистичность литературы.

Стремление башкирских писателей - реалистов, стоящих на просветительских позициях, научить своих сородичей, что они "должны делать и чего не делать", ознакомить их "с истинной сущностью добра и зла" (Г.Э.Лессинг) сопровождалось еще более острой критикой зла, бесчеловечности в проявлениях конкретных, многообразных и социально обусловленных.

Особенно усиливается этот процесс в годы первой русской революции. Исторические события этого времени и последующих лет органически соединили наиболее прогрессивных представителей башкирской литературы с пропагандой революционно-освободительных идей. В этих произведениях в полную силу зазвучали голоса новых героев - угнетенных и униженных, борющихся за освобождение от социального и национального гнета. Быстрый творческий рост башкирских писателей складывался в процессе еще более широкого и непрерывного освоения художественных достижений русской и мировой демократической литературы и, разумеется, творческого развития положительных традиций национального словесного искусства. Именно под влиянием революционных событий эпохи и демократических традиций передовых культур и литератур, в особенности русской литературы, они вырабатывали идейно-эстетические принципы критического реализма. Их реализм был проникнут духом смелой критики, революционного романтизма, острой публицистической и сатирической направленностью, выносящей беспощадный приговор буржазно-помещичьим порядкам.

Все же критический реализм в начале XX века не был единственным творческим методом, определяющим "генеральную"линию развития башкирской литературы. Он формировался и развивался в тесном соприкосновении с просветительским реализмом и романтизмом. В годы больших социальных потрясений башкирские писатели продолжали еще уповать на силу разума и просвещения, интеллектуально- нравственного и культурного совершенства людей (С.Якшыгулов, Ш.Аминев-Тамъяни, Н.Юмрани, М.Татлыбаев и др.). Что касается романтизма, то его элементы были присущи еще просветительской литературе второй половины XIX века. В период первой русской революции романтические тенденции усиливаются в башкирской реалистической литературе. Романтизм особенно дает о себе знать в годы черной реакции и империалистической войны как отражение процесса постепенного разрушения просветительских иллюзий, надежд на светлое будущее после поражения революции, горькой неудовлетворенности человека жизнью и существующими общественными порядками, неразрушимого противоречия личности и общества. Он отличается своей неоднородностью. В нем отчетливо выделяются как реакционно-консервативная, так и прогрессивная, революционно-демократическая линии. Противостояние личности и общества, разлад между ее мечтой и действительностью породили не только упадочнический, но и бунтарский дух литературы, романтику, связанную с высокой гражданственностью, бросающую вызов всему тому, что противоречило призванию и назначению человека, его идеалу жизни. В лучших произведениях башкирских писателей-демократов произошел синтез именно такого прогрессивного романтического и реалистического начал, что положительно повлияло на идейно-художественное, эмоциональное развитие литературы.

Новые принципы видения мира, новые подходы писателей к проблеме "человек - среда", как основные системообразующие факторы, повлекли неизменные изменения в структуре литературы. Возникло недоверие к традиционным художественным формам, жанровая система утратила устойчивость, рушились жанровые каноны, изменилось соотношение родов и жанров литературы. Но в разрушении жанровых барьеров и перегородок, усилении процесса взаимосвязи и взаимопроникновения разных жанровых модификаций видится не отступление от правил, а обновление и совершенствование системы жанров башкирской литературы нового времени, в которой поэзия с ее стремлением проникнуть в суть важнейших социальных процессов по-прежнему занимала ведущее место. Лирика вступила в качественно иной этап своего развития, в этап переходный от традиционной словесности к поэзии современного, реалистического типа.

Однако было бы неверно видеть в переходном периоде как бы разрыв литературного развития. Историческая преемственность является одной из главных особенностей литературного процесса. Реалистические художественные концепции и новые формы башкирской поэзии появились не на пустом месте. Уже с отдельных произведений поэтов Х.Салихова, А.Каргалы, Ш.Заки, М.Ко-тоша - Кыпсаки начинается процесс, в котором романтизм письменный и "магический реализм" (А.А.Дехтярь) народной литературы уступают место магии реализма как художественного метода. В них таились истоки дальнейших путей развития башкирской реалистической поэзии. А во второй половине XIX века словесность минувших веков с ее регламентированной жанровой структурой и традиционной поэтикой уступала место творчеству просветителей, несших с собой расширение идейно-тематического диапазона, обновление художественной образности и формы поэтического рода литературы.

Обновление устоявшихся и формирование новых жанров и их модификации в башкирской поэзии переходного периода сопровождаются, естественно, творческим осмыслением собственно-национальных жанрово-стилевых традиций. В этом отношении особое место в системе поэтического творчества занимает песенная лирика, отличающаяся своей демократичностью как по происхождению, так и по содержанию и форме. В результате сознательного обращения к народным песням, представляющим собой и в новое время мощный поток в процессе развития башкирского искусства слова, и творческого осмысления их традиций во второй половине XIX века появляются первые книжные "башкирские песни". На перовом этапе формирования литературной песни стилизация была основным эстетическим приемом. Система образности, структурно-художественные и идейно-тематические особенности коротких и протяжных народных песен составляли основу поэтики первых книжных произведений лирико-вокального типа. Их авторы, отдавая дань чисто бытовой и любовной теме, еще не затронули важнейшие социально-политические проблемы своего времени. В лучшем случае, они использовали форму народной песни для пропаганды просветительских идей, для морально-этических поучений. Литературная песенная лирика этого времени не изобиловала разнообразием жанровых форм, идейно-эстетической оценки лирического героя и окружающей его действительности. Она состояла преимущественно из "малых" камерных элегических и иронико-юмористических песен на личные темы.

В конце XIX -начале XX века, в период интенсивной модернизации всех сфер жизни, обновления художественных традиций и интенсивного утверждения реализма в литературе, усилился творческий подход башкирских поэтов и ученых-энтузиастов к песенному жанру с целью познания "мысли народной". Появились сборники народных песен и байтов З.Уммати, Ф.Туйкина, М.Султанова. Сочиняли песни и опытные, и молодые поэты. Вдумчивое изучение ими национальной фольклорной традиции и более свободное обращение с ней, а также активное использование в творческом процессе многовекового опыта местной, региональной, восточной и особенно русской и западноевропейской литератур привело к тому, что примитивные и наивные формы внешнего подражания народным песням, фольклорная стилизация перестали удовлетворять как самих поэтов, так и публику. И на смену незамысловатой "башкирской песне" на любовную, семейно-бытовую и морально-этическую темы, основанной на пиктуральном принципе поэтики и почти лишенной гражданских и социальных мотивов, приходит "вольная" песня, сочетающая традиционно-фольклорные и индивидуально-творческие элементы стиля. Литературная песенная лирика приобретала все те качества, которые присущи литературе вообще. Она отличалась разнообразием поэтических форм, стилевых изобразительных средств и идейно-тематического содержания. Такие башкирские поэты, как М.Гафури, Д.Юлтый, С.Кудаш, Ш.Бабич, Ф.Туйкин, Г.Исянбердин, Ш.Аминев-Тамъяни, Х.Габитов, С.Рахматуллин, К.Карипов, Б.Мирзанов и другие, сумели пойти дальше по пути демократизации песенной поэзии и добились небывалой до них широты охвата явлений социальной действительности. Они вводили в нее картины жизни самых разных социальных слоев общества, темы, характерные и для "болыпих"жанров литературы, прежде всего тему трагизма судьбы человека, показывали конфликт между его стремлением к светлой жизни и самой этой жизнью. В авторских песнях передавались настроения и стремления рабочих и крестьян, солдат и шакирдов-студентов, пожилых и молодых, мотивы труда и быта, красота и гнев души и воли народа. Появление национального и социально-конкретного типа героя, новизна и разнообразие тематики, демократические и вольнолюбивые мотивы в башкирской лирике, реалистическое изображение в ней жизни, человеческих переживаний способствовали небывалой популярности книжных песен, даже в случаях, когда они не были совершенными в художественном отношении (некоторые песни-причитания Х.Габи-това, песни-оды и песни-элегии Ф.Туйкина, романсы К.Карипова).

Расширение тематики, поэтизация различных сторон человеческой жизни сделали башкирскую литературную песенную поэзию начала XX века богаче и по содержанию, и по его художественному воплощению. В 10-е годы в ней завершается пора фольклорной стилизации и имитации, книжные "башкирские песни" уходят с магистрального пути развития поэзии. Попытки Ф.Туйкина, Ш.Аминева-Тамъяни, Х.Габитова, Г.Исянбердина и других реанимировать жанр "башкирской песни" не всегда приводили к творческим успехам. Прогрессивные башкирские поэты, обращаясь к традициям народной лирики, подвергали их глубокой трансформации, уделяли большое внимание опыту передовых литератур, переводам с других языков. Результатом такого продвижения вперед стало появление в песенной поэзии, наряду с песнями-причитаниями, песнями-думами, песнями-одами и романсами элегического, мелодраматического и панегирического характера, таких действенных и массовых жанровых форм гимнического, маршевого, агитационно-публицистического, сатирического и медитативно- повествовательного плана, как песня-агитка, песня-клич (сада), гимн, марш, песня-баллада, иронико-юмористическая песня, песня-рассказ, песня-поэма и др.

Изменение характера "носителя речи", усиление взаимодействия устно-поэтического творчества и письменной литературы и стремление первого из них "побудить себя к новой жизни" (Гегель) привели к активному развитию в башкирской поэзии нового времени промежуточных жанров лирико-вокально-го типа. Такие жанры, как мунажат и байт, ярко свидетельствует, что поэзия не только XIX века, но и начала XX столетия испытывала громадное "давление" традиций фольклора, что между двумя формами словесной искусства возникло не только отталкивание, но и взаимосвязь. Сочинительством байтов и мунажа-тов занимались и представители просвещенной части народа, и профессиональные поэты, хорошо знающие традиции письменной и устной поэзии. В условиях быстрого распространения просветительских и революциооно-де-мократических идей эти жанры постепенно теряли первоначальные жанрообра-зующие признаки, приобретали новые художественные черты. Расширились их идейно-тематические горизонты. В них, в частности, в мунажате, пессимистические нотки, элегические мотивы, мотивы покаяния, драматический и трагический пафосы, арабизмы и фарсизмы устапают свои места жизнеутверждающим ноткам, гражданским мотивам, публицистическому пафосу, общедоступной лексике. Если мунажат к 10-20-м годам XX века скорее всего напоминает песни-агитки, напевный хитап или мактуб, чем духовную песню-псалом, то жанр-гибрид байт, сочетающий в себе художественные особенности не только словесно-музыкальной, но и нарративной, медитативной и даже манифеста-ционно-публицистической лирики, на протяжении долгого времени отвечает духовным запросам народа разнообразием тематики, пафоса и стиля и, сыграв значительную роль в становлении и развитии таких жанров письменной поэзии, как элегия, лирическая песня, баллада и др., в начале XX века постепенно уступает место жанрам нарративного плана - поэме и балладе.

Тенденции к расширению границ поэтических форм башкирского искусства слова нового времени определяются особенно активизацией "художественно-публицистического" и "сатирического" типов лирического выражения мыслей и чувств, дальнейшим становлением и развитием таких жанров, как мактуб, хитап, васыятнаме, эпиграмма, пародия, стихотворная сатира и их разновидности. В них рефлексия и чувства лирического героя доходят до полной раскрытостей. Характерной их особенностью являются прямое декларирование, открытая манифестация собственных мыслей и переживаний, публицистичность, лозунговость, дидактичность, политичность и критичность, доходившая порою до сарказма, а социальной нагрузкой - оперативное направление общественного мнения на злободневные политические, национальные, социальные, культурно-просветительские, морально-этические проблемы современной жизни.

Настоящий бунт в царстве жанров манифестационно-публицистической лирики совершили М.Акмулла, М.Гафури, Д.Юлтый и Ш.Бабич. Они увидели истинную природу человеческой жизни в ее вечном движении и изменениях, безгранично раздвинули рамки поэтического. В их творчестве отчетливо наб-людаетя процесс преодоления традиционного жанрового мышления, разрушения, жанровых канонов, взаимосвязи и взаимопроникновения разных жанровых модификаций. Этот поиск М.Акмулла начал своими мактубами и хитаба-ми, а Ш.Бабич - эпиграммами, пародиями, перепевами и стихотворными сатирами. В них с небывалой силой зазвучали гражданские мотивы. Многие их образы, наряду с эмоционально-патетической, целеустремленностью, публицистической боевитостью, уничтожающей сатиричностью и реалистичностью стиля. Особой популярностью и мобильностью отличались среди них малые сатирические жанры, которые вметили в себя все многообразие художественных красок и оттенков смеха и, оставаясь верной жизненной правде обличительно-насмешливым отношением к действительности вызывали у читателя смех и слезы, гнев и сострадание. В силу своих специфических особенностей эпиграммы, пародии, перепевы^ стихотворные сатиры, в отличие от мактубов и хитабов, акцентировали внимание не только на особо важные, больших проблема« современности, но и на любых человеческих и общественных пороках, бичевали социальное зло, смело критиковали недостатки в духовной сфере и тем самым способствовали укреплению прогрессивных сил культуры и литературы, развитию в ней принципов реализма и народности. Именно глубокой связью с национальной жизнью, объективностью художественных принципов определялась огромная популярность среди народа произведений манифестационно-публицистической лирики нового времени, ставшей необходимым и значительным явлением в истории развития башкирской национальной художественно-эстетической мысли.

Новое идеологическое содержание башкирской действительности второй половины XIX - начала XX веков, изменение концепции личности в просветительскую эпоху требовали не только жанров дидактического, агитационно-публицистического и сатирического характера, но и жанровых форм более масштабного плана, расширения границы лирического мироощущения эпическим материалом. Поэты стремятся не только представить мир через себя, через лиI рическое «я» или «мы», но и испытывают настоятельную потребность изобразить облик своего современника в многообразии его воплощений, его отношений с родной историей, землей, страной, миром, эпохой. Этим обуславливается формирование и развитие в новое время различных нарративных жанров и ^ " еатистического, и романтического плана с возможностью широкого тематического охвата, с простором для рассуждений о важных событиях, крупных проблемах личного и общенародного характера.

Известны слова Н.А.Добролюбова о том, что когда главным делом литературы стало «изучение всех общественных неправильностей», для такого изучения прежде всего оказались удобным и жанры описательно-повествовательного типа. Они пришли в башкирскую поэзию «не столько вследствие слепогр подражания или преобладания какого-нибудь сильного даровании или, наконец, обольщения слишком необыкновенным успехом какого-нибудь творения» (слова В.Г.Белинского), сколько вследствие общей потребности и господствующего духа времени.

Формируясь как новые поэтические жанры, башкирская поэма, баллада, I масал и тамсил впитывают в себя национальные традиции функционально родственных средневековых фольклорных и литературных жанров - героического эпоса, дастана, киссы, байта, кубаира, исторической песни, стихотворного шежере, тавариха, сказки, притчи, народной басни, легенды и предания, умножают лучшйе качества словесного искусства предшествующего периода: его патриотизм, увеличивающийся интерес к человеческой личности и общественной жизни, обличительную направленность против социальной неспра ведливости, сатирическое осмеяние общественных и человеческих пороков и др. Быстрому освоению жанров эпической лирики способствовало также активное постижение богатого опыта русской и западноевропейской поэзии показывал, что в стихотворных произведениях большой формы отображаются вершинные явления народной жизни, то восточная лирика, особенно родной фольклор, давали богатые образцы синтетических форм поэзии с ее медита-тивностью, эпичностью и драматизмом, изображением героев в крупном плане. Скажем, преемственная связь поэмы нового времени с восточной эпической традицией проявлялась в стремлении башкирских поэтов и сесенов создавать произведения историко-героического плана (цикл кубаиров Баик Айдара, г «башкирская повесть» Конкаса, баит-поэма М. Даутова, поэма Багави и др.).

В 40-60-е годы XIX века в башкирской поэзии появляются первые образцы поэтического эпоса в его нетрадиционных жанровых проявлениях - «ма-. ленькие» поэмы реалистического характера. Следует сказать, что опыт башкирской народной и восточной классической эпопеи сказался и в них: принципы реалистического творчества, рационализм и дидактизм хорошо уживались с элементами героико-романтического метода, идущего от фольклорной идеализации. Не соревнуясь с классическим эпосом в монументальности, авторы первых реалистических «малентких» поэм (Гумар бин Альмухаммад, Абухажиб и др.) воспевали героев, в той или иной мере отвечавших их представлениям о достойном гражданине своей страны. Обращение к истории, мифам и сказкам, «фольклоризм» и «этнографизм» были, с одной стороны, показателем недостаточности реалистических традиций в письменной поэзии, с другой - одним их проявлений той народности, которая была предметом идейно-художественных стремлений прогрессивных поэтов. Как показывает дальнейшее развитие башкирской поэмы, «маленький» эпос становится наиболее устойчивой формой башкирской нарративной поэзии нового времени. Суть «маленькой» поэмы не только в объеме, но и в ее ориентированности на частные открытия. Значение этих поэм не входит за рамки творчества отдельного поэта, за рамки национальной литературы (поэмы М.Уметбаева, Б.Мирзанова) или историко-литературного периода (поэмы М.Гафури, Д.Юлтыя). В них нет общезначимых открытий, которые послужили бы уроком народу или человечеству. Поэтика «маленьких» поэм чаще всего подчинена раскрытию какого-то события, какого-то конкретного характера, в них всегда чувствуется новеллистическая обусловленность; в их стиле порой подчеркнуто обнаженно обнаруживают себя лирические и публицистические начала, объективность «безличностного» повествования нередко нарушает субъективность монтажа, сгущение красок, необходимое для выражения авторской оценки.

С другой стороны, «субьективизированный» стиль в «маленькой» поэме не исключал стремления к строгой «научности» и документальной достоверности, которая могла принимать лирически-исповедальную окраску.

Однако как бы то ни было эти разнонаправленные, но и взаимосвязанные стилевые течения - как «безличностный», так и «субьктивизированный» стили - служили в разной степени и с разной эффективностью задаче отражения новых социальных явлений. Развитие двух этих противоположных стилевых тенденций способствовало поиску новых эффективных средств художественной изобразительности, вело к интенсивной эволюции поэтической повествовательной техники. Яркий пример этому - произведения нарративного типа МС.Уметбаева, М.Гафури, С.Якшыгулова, Д.Юлтыя, Ш.Бабича и др. В своих поэмах, балладах, масалах и тамсилах эти поэты, избегая как открытых комментариев изображаемого, так и полного изгнания лирического «я» из повествования, находили новые сложные формы проявления авторского начала, социально-этической оценки изображаемого, что создавало предпосылки для углубленного проникновения в сложные явления общественной жизни.

Углубление художественного освоения действительности осуществлялось за счет перестройки художественной системы просветительского реализма, ее усложнения. В начале XX века лиро-эпическая поэзия уже не могла ограничиваться только простым воспроизведением явлений жизни, прямолинейной манифестацией мыслей и чувств, дидактизмом. В ней усилился наступательный, критический дух, полный гражданского, сатирического пафоса, появилияь романтические «веяния» и элменты критического реализма, происходило кор-динальное обновление художественной системы. Возникли многочисленные пограничные разновидности нарративных жанров, зачастую, диаметрально противоположные по форме художественного познания действительности. Так, лирическая поэма соседствует с поэмой-сказкой, драматической или сатирической поэмой, песня-баллада - с сатирической балладой, басня-притча морально-бытового характера - с басней сатирико-обличительного, социально-политического плана. В многих произведениях воспроизводится не рационалистически ясный и «закономерный» мир просветительского реализма, а грубовато-правдоподобный, фантастический быт, аллегория и гротеск, напоминающий присказки, сливаются воедино сказка, драма и сатира, способы реалистического и романтического изображения действительности. В этом отношении особенно отличаются поэмы и баллады Ш.Бабича, Д.Юлтыя, Б.Мир-занова, басни М.Гафури.

В заключении скажем, что неоднородность и противоречивость поэтической художественной системы реализма второй половины XIX века и особенно начала XX столетия, формирование в ней новых художественных концепций личности, ее жанровое и стилевое разнообразие являлись необходимым предпосылками «взрыва» нового художественного качества, активных жан-рово-стилевых поисков в башкирской поэзии периода становления и развития нового творческого метода - социалистического реализма.

Список научной литературыКунафин, Гиниятулла Сафиуллович, диссертация по теме "Литература народов Российской Федерации (с указанием конкретной литературы)"

1. Абдурахманов A.M. Формирование и развитие жанра басни в дагестанской литературе. Автореф. дис. канд. филол. наук. Махачкала, 1986. - 22с.

2. Автобиография Тимура и богатырские сказания и Чингисхане и Аксак Те-мире / Вступительная статья В.А.Панова. М.: Academia, 1934. - С. 36-40.

3. Адам Мец. Мусульманский Ренессанс / Пер. с нем. М.: Наука, 1966. - 458с.

4. Азадовский М.К. История русской фольклористики / Вст. статья В.Жирмунского. М.: Учпедгиз,, 1958. - Т.1. - С.9.

5. Акимов В. Где же искать ответ? // Звезда. 1968. - № 5. - С. 210-212.

6. Акмулла М. Стихотворения. -Уфа: Башк. кн. изд-во,1981.-223с.(на башк. яз.).

7. Акмулла М. Стихи. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1986. - 159с.

8. Амантай Г. Принципы определения национальной литературы // Октябрь. -1934. № 4 - С. 1-7 (на башк. яз.).

9. Ю.Аминев-Тамъяни Ш. Знание, ремесло. // Вопросы текстологии башкирской литературы. Уфа: БФ АН СССР, 1979. - С. 43-44 (на башк. яз.).

10. Амиров Р.К. Летопись современности. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1985. - 272с.

11. Аникин В.Н. Возникновение жанров в фольклоре (К определению понятия жанра и его признаков) // Специфика фольклорных жанров. Русский фольклор. М. - Л.: Наука, 1966. - Т. 10. - С. 29.

12. Аникин В.П. Русские народные сказки. М.: Просвещение, 1969. - С. 221.

13. Аникин В.П. Русский фольклор. Учеб. пособие для филол. спец. вузов. М.: Высшая школа, 1987. - 285с.

14. Антология татарской поэзии. Кн. первая. Казань: Тат. кн. изд-во, 1992. - С. 83,225 (на тат. яз.).

15. Арабская средневековая культура и литература: Сб. статей зарубежных ученых / Составитель И.М.Фильштинский. М.: Наука, 1978. - 216.

16. Архив Географического общества Российской Федерации. Разряд 64, оп. 6-9, № 14. - Л. 20.

17. Атанова Л.П. Собиратели и исследователи музыкального творчества башкирского народа // Фольклористика в Советской Башкирии: Сб. статей. -Уфа: БФ АН СССР, 1974. С. 19-79.

18. Ауэзов М. Мысли разных лет. Алма-Ата: Жазушы, 1957. - С. 468.

19. Ахмадиев В.И. Хитапы в башкирской поэзии // Учитель Башкирии. 1970. -№ 7. - С. 42-46. (на башк. яз.).

20. Ахмадиев В.И. Башкирская поэзия в начале XX века // Из истории башкирской литературы. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1975. - С.65 - 188 (на башк. яз.).

21. Ахмадиев В.И. Революционная поэзия 1905-1907 годов // Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С. 89-95 (на башк. яз.).

22. Ахмадиев В.И. Эпистолярная поэзия Акмуллы // Акмулле 150 лет: Статьи и материалы, посвященные юбилею поэта. - Уфа: Башк. кн. изд-во, 1984. -С. 65-67.

23. Ахмадиев В.И. Связь поколений (Статьи об истории башкирской литературы и современном литературном процессе). Уфа: Башк. кн. изд-во, 1985. -С.З. - 170.

24. Ахмаров Г. История Булгарии. Казань, 1908. - 125с. (на тат. яз.).

25. Ахмедъянов К.А. Теория литературы. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1971. - С. 243, 289 - 291, 301-302, 318, 320 ( на башк. яз.).

26. Ахметов Х.Ф. Башкирские протяжные песни.-М.:Сов.композитор,1978.- 24с.

27. Аширов Э. Возникновение и развитие жанра басни в туркменской литературе. Автореф. дис. канд. филол. наук. Ашхабад, 1977. - С. 11-14.

28. Баакашвили В.Т. Басни Эзопа и их первый грузинский перевод. Автореф. дис. канд. филол. наук. Тбилиси, 1955. - С.5.

29. Бабич Ш. Философия пословиц // Акмулла. 1913. - № 30. - С. 10-11; №31. - С.4; 1915.- № 44. - С.2. (на тат. яз.).

30. Бабич Ш. Избранные произведения / Предисловие X. Госмана. Казань: Тат. кн. изд-во, 1958. - С. 13 (на тат. яз.).

31. Бабич Ш. Мы башкиры. Стихи, поэмы, фельетоны, статьи. - Уфа: Китап, 1994. - 637 с. (на башк. яз.).

32. Бабич Ш. Весенняя песнь. Поэзия, проза. Уфа: Китап, 1995. - 304с.

33. Бабушкин Н.Ф. Проблемы взаимосвязи жанра и стиля в русском фольклоре // Тезисы докладов научной конференции Горьковского университета. -Горьки: Изд-во Горьковского ун-та, 1961. С. 13-14.

34. Баик-Айдар. Повторное появление Баик сесена, его толкование народу о братстве // Фольклористика в совесткой Башкирии. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1974.- С. 93-94.

35. Баимов Р.Н. Судьба жанра (Взаимодействие и развитие жанровых форм башкирской прозы). Уфа: Башк. кн. изд-во, 1984. - С. 9-11, 31-117.

36. Баимов Р.Н. Импульсы идут с Востока (К вопросу формирования реализма в башкирской литературе) // Ядкарь. Вестник АН РБ. Гуманитарные науки. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1995. С. 73-79.

37. Байты влюбленных // Научная библиотека АН РБ Отдел руко-писи и редких книг. Ф. 3, оп. 30/1 (на тат. яз.).

38. Баласагунский Ю. Благадатное знание/ Перевод С.Н.Иванова. М.: Наука, 1983.-558с.

39. Балашов Д. Русская народная баллада // Народные баллады/ Вступ. Статья Д.М. Балашова. М. - Л.: Сов. писатель, 1963. - С. 6-9.

40. Барг Л.Г., Зарипов Н.Т. Сказки о животных // Башкирское народное творчество: Волшебные сказки. Сказки о животных. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989. - Т.4. - С. 15, 16.

41. Бартольд В. История изучения Востока в Европе и России. Курс лекций. Изд. второе. Л., 1925. - 318с.

42. Басни Эзопа / Пер., статья и комментарии МЛ. Гаспарова. М.: Наука 1968.-С. 85, 102, 115.

43. Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики: Исследования разных лет.- М.: Художественная литература, 1975. 502с.

44. Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М.: Совет. Россия, 1979.- С. 142.

45. Башкир (Баппьорт). -1917.-10 декабря ( на тат.яз.).

46. Башкирия в русской литературе: В 5-ти томах. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1961.- Т.1. С. 215-216, 231-232; 1961; - Т.2. - С. 163, 304-305, 316.

47. Башкирия в русской литератре: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989. -Т.1. - 508с.; 1990. - Т.2. - 432с.

48. Башкирская литература начала XX века. Кн.1. Поэзия. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1983. - 399с. (на башк. яз.).

49. Башкирские шежере: Филологические исследования и публикации. Уфа: ИИЯЛ БФАН ССР, 1985. - С. 56-57, 144-145.

50. Башкирское народное творчество: Байты. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1978.- С. 42-43, 48-52, 84, 88-91, 105, 109,117-118, 181, 268-269, 309-310.

51. Башкирское народное творчество: Волшебные сказки. Сказки о животных / Вступ. статья И.Г.Барага и Н.Т. Зарипова. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989.- Т.4. С. 15-16, 386-389, 410, 413, 418, 442, 488-489.

52. Башкирское народное творчество: Песни. Кн. первая. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1974. - С. 107-108, 141-142 (на башк. яз.).

53. Башкирское народное творчество: Песни и наигрышы. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1983. - С. 252, 254 ( на башк. яз.).

54. Башкирское народное творчество: Пословицы, поговорки, приметы, загадки.- Уфа: Китап, 1993. Т.7. - С. 199, 202.

55. Башкирское народное творчество: Шуточные сказки и кулямасы. Уфа: Ки-тап, 1992. - Т.6. - С. 387, 391, 393.

56. Башкирское народное творчество: Эпос. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1987. - Т.1. - С. 277-279, 283, 286, 298, 514 (на башк. яз.).

57. Белинский В.Г. Изб. произв. М.: Гослитиздат, 1947. - С. 277.

58. Беляев Т.С. Куз-Курпяч // Башкирия в русской литературе. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989. - Т.1. - С. 247-314.

59. Бертельс Е.Э. Литература народов Средней Азии (от древнейших времен до XV века н.э.) // Новый мир. 1939. - № 6. - С. 210-238; № 7. - С 246-265; №9.- С. 264-281.

60. Бертельс Е.Э. Изб. труды: История персидско-таджикской литературы. М.: Наука, 1960. - 556.

61. Бертельс Е.Э. Изб. труды: Суфизм и суфийская литература. М.: Наука, 1965.-С. 149-151.

62. Бикбаев Р.Т. Шайхзада Бабич. Жизнь и творчество. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1981. - 319с. (на башк. яз.).

63. Бикбаев Р.Т. Эволюция современной башкирской поэзии. М.: Наука, 1991. -140с.

64. Бикмухаметов Р.Г. Неувядаемые цветы нашей поэзии. Казань: Тат. кн. изд-во, 1960. - С. 46-47 (на тат. яз.).

65. Бируни Абу-Рейхан. Индия / Перевод А.Б.Хамидова и Ю.Н. Завадовского// Избр. произведения: В 2-х томах. Ташкент: Фан, 1963. - Т.2. - С. 166.

66. Благово В.А. «Русская песня» в поэзии первой половины XIX века (Кольцов и Ю.Жадовсая) // Жанровое новаторство русской литературы конца XVIII-XIX вв. Л.: ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1974. - С. 72.

67. Блауберг И.В. Юдин Э.Г. Становлние и сущность системного подхода. М.: Наука, 1973. - 208 с.

68. Богданов А.Н. Литературные роды и виды // Теория литературы в связи с проблемами эстетики. М.: Высшая школа, 1970. - С. 318.

69. Борев Ю.Б. Сатира // Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука,1964. - С. 363-407.

70. Брагинский И.С. Проблемы востоковедения. Актуальные вопросы восточного литературоведения. М.: Наука, 1974. - 494с.

71. Буляков И.К. Жанры башкирской драматургии начала XX века // Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. Уфа: БФ АН СССР, 1980. -С. 79-88 (на башк. яз.).

72. Валеев Д.Ж. О Мировозрении Акмуллы // Акмулле 150 лет: Статьи и материалы, посвященные юбилею поэта. - Уфа: БФ АН СССР, 1984. - С. 69.

73. Валеев Д.Ж. Нравственная культура башкирского народа: прошлое и настоящее. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989. - С. 166.

74. Васин-Гроссман В.А. Музыка и поэтическое слово. М.: Музыка, 1978. -Ч.З. - С. 192.

75. Вахитов А.Х. Башкирский советский роман. М.: Наука, 1978. - 160с.

76. Введение в литературоведение / Поспелов Г.Н., Николаев П.А., Волков И.Ф. и др. Изд. второе, доп. М.: Высшая школа, 1983. - С. 114-120, 156, 159, 301.

77. Вельяминов-Зернов В.В. Памятники с арабско-татарской надписью в Башкирии // Труды Восточного отделения императорского Археологического общества. СПб., 1859. - Ч. 4. - С. 257-284.

78. Веселовский А.Н. Историческая поэтика.-Л.: Гослитиздат, 1940. 648с.

79. Вильданов А. X. Некоторые жанровые особенности просветительской поэзии / /Система жанров в башкирской литературе: Сб. Статей. Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С. 73-78 (на башк. яз.).

80. Вильданов А.Х., Кунафин Г.С. Башкирские просветители-денмократы XIX века. М.: Наука, 1981. - 280с.

81. Вильданов А.Х. Акмулла певец света и разума. - Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991. - 166с. (на башк.яз.).

82. Вильданов Г. Краткий обзор истории башкирской письменной литературы // Аймак (Род). 1931. - № 7. - С. 39-51 (на башк. яз.).

83. Вирсаладзе Е. Сказки // Грузинское народное поэтическое творчество. Тбилиси: Мерани, 1972. - С. 230, 231.

84. Волков И.Ф. Художественная система как форма исторического развития литературы // Литературный процесс: Сб. статей/ Под редакцией Г.Н.Поспелова. М.: Изд-во МГУ, 1981. - С. 41-54.

85. Волков И.Ф. Творческие методы и художественные системы. Изд. второе, испр., доп. М.: Искусство, 1989. - 250с.

86. Габитов X. О народной поэзии // Башкирский род (Баппсорт аймагы). -1925. № 1. - С. 30-40 (на башк. яз.).

87. Габриэли Ф. Основные тенденции развития в литературах ислама // Арабская средневековая культура и литература:Сб.статей зарубежных ученых / Составитель и автор предисловия И.М.Филыптинский. М.: Наука, 1978. -С. 14-30.

88. Гаджиев A.A. Реализм в литературах Советского Востока. Баку: Элм, 1978. -С. 34-35.

89. Гаджиев A.A. Ренессанс и поэзия Низами Гянджеви. Баку:Элм, 1980.-205 с.

90. Гайнуллин М.Ф. Пути развития башкирской драматургии (Жизнь. Конфликт. Характер). Уфа: Башк. кн. изд-во, 1985. - 326с. (на башк. яз.).

91. Гайнуллин М.Ф. Татарская литература XIX века. Казань: Тат. кн. изд-во, 1975. - 307с.

92. Гайнуллин М.Х. Татарская литература и публицистика начала XX века. -Казань: Тат. кн. изд-во, 1983. С. 54-63.

93. Галин С.А. Фольклор и современность: Литературно-критические статьи. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1972. С. 7- 38 (на башк. яз.).

94. Галин С.А. Песенная поэзия башкирского народа. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1979. - С. 14, 221 (на башк. яз.).

95. ЮО.Галин С.А. Эпические традиции в башкирских песнях и татарских байтах // Межэтнические общности и взаимосвязи фольклора народов Урала и Поволжья. Казань: КФ АН СССР, 1983. - С. 87-91.

96. Галин С.А. Народной мудрости источник. Башкирский фольклор: толковый словарь. Уфа: Китап, 1993. - С. 23-24. 113-117, 132-133 (на башк. яз.).

97. Галин С.А. История и народная поэзия. Уфа: Китап, 1996. - 288 с.

98. ЮЗ.Ганиева Р.К. Восточный Ренессанс и поэт Кул Гали. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1988. - 172с.

99. Гаспаров М.Л. Античная литературная басня Федр и Бабрий. М.: Наука, 1971.-С. 19, 27.

100. Гафури М. Сочинения: В 4-х томах. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1978. Т:1. -495с. (на башк. яз.).

101. Юб.Гафури М. Утро свободы. Стихи и поэмы. М.: Сов. Россия, 1980.- 447с.

102. Ю7.Гегель Г.В.Ф. Эстетика: В 4-х томах. М.: Искусство, 1971. - Т.З. - С. 496, 512,518-519, 524.

103. Гибб Х.А. Арабская литература. Классический период. М.: Вост. лит., 1960.-С. 18-19.

104. Ю9.Гимадиев У.И. Сила сатирического слова. Казань: Тат. кн. изд-во, 1987. - С. 26-86.

105. Гоголь Н.В. Поли. собр. соч.: В 14-ти томах. М.: Изд-во АН СССР, 1949. -Т.5.-С. 169.

106. П.Григорьев В. Библиография // Санкт-Петербургские новости. 1847. - №85.

107. Григорьян К.Н. Лермонтов и романтизм. М.-Л.: Наука, 1964. - С. 215.

108. Гринберг И.JI. Три грани лирики. Современная баллада, ода и элегия. М.: Сов. писатель, 1975. - С. 36.

109. Гришман М.М., Громяк Р.Т. Целостный анализ художественного произведения. Донецк: Изд-во ДГУ, 1970. - 117с.

110. Гудошников Я.И. Очерки об истории русской литературной песни XVIII-XIX вв. Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1972. - С. 81,146,151.

111. Гуляев H.A. О своеобразии нравственного реализма // Филологические науки. 1966. - №2. - С. 167.

112. Гуляев H.A. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1977. - С. 155.

113. Гуляев H.A., Богданов А.Н., Юдкевич Л.Г. Теория литературы в связи с проблемами эстетики. М.: Высшая школа, 1970. - С. 328-330.

114. Гусев В. Песни, романсы, баллады русских поэтов // Песни русских поэтов: В 2-х томах. Л.: Советский писатель, 1988. - Т.1. - С.6, 27-28, 57.

115. Давлетбаев Б.С. Крестьянская реформа 1861 года в Башкирии. М.: Наука, 1983.- 144с.

116. Давлетшин Г. История развития башкирской литературы // На подъеме: Сб. материалов 1-ой Облконференции пролетарских писателей. Уфа: Башкнига, 1930.-С. 11-14.

117. Далгат У.Б. Фольклор и литература Дагестана. М.: Наука, 1962. - С. 198.

118. Далгат У.Б. Литература и фольклор: Теоретические аспекты. М.: Наука, 1981.- 303 с.

119. Даль В.И. Башкирская русалка // Башкирия в русской литературе: Уфа: Башк. кн. изд-во, 1989. - Т.1. - С. 172-188.

120. Даль В.И. Обмиранье // Башкирия в русской литературе. Т.1. - С. 189-191.

121. Даргинские сказки / Составитель и автор предисл. М.З.Османов. М.: Наука, 1963. - С.8.

122. Деке П. Семь веков романа: Сб. статей / Перевод с франц. Я.З.Лесюка и Ю.П.Уварова. М.: Изд. иностр. лит. 1962. - С. 28.

123. Державин Г.Р. Избр. проза. М.: Правда, 1984. - С. 273-356.

124. Дидро Д. Собр. соч.: В 10-ти томах.-М.: Гослитиздат, 1946.-Т.6.-С. 252-253.

125. Дмитриев И.И. Басни, сказки и сатирические стихи. М.: Сов. Россия, 1981.-С. 46-48.131 .Добролюбов H.A. Собр. соч.: В 3-х томах. М.: Художественная литература, 1950. - Т.1. - С. 124-125.

126. Дума. 1907. - 16 мая; 1907. - 24 мая (на тат. яз.).

127. Евгеньева А.П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII-XX вв. М. - Л.: Изд-во АН СССР, 1963. - С.7.

128. Егеубаев А. Идейно-художественное влияние поэмы "Кутадгу билиг" Юсу-фа Баласагунского на развитие казахской литературы. Автореф. дис. канд. филол. наук. Алма-Ата, 1989. - 24с.

129. Ершов Л.Ф. Сатирические жанры русской советской литературы. Л.: Наука, 1977. - С. 22-95.

130. Жалоба богача // Акмулла. 1915. - № 44. - С. 2 (на тат. яз.).

131. Жизнь (Тормош). 1916.-27 июля (на тат. яз.).

132. Жирмунский В.М. Пушкин и Байрон. Л.: Наука, 1978. - С. 199.

133. Жирмунский В.М. Сравнительное литературоведение: Восток и Запад. Л.: Наука, 1979. - 493с.

134. Жуковский В.А. Сочинения. Изд. седьмое. СПб, 1878. - Т.6. - С. 541.

135. Ибрагимов Г. Вопросы литературы. Казань: Тат. кн. изд-во, 1960. - С. 108 (на тат. яз.).

136. Иванов М. Сб. произв. Рукопись // Научная библиотека АН РБ. Отдел рукописи и редких книг. Рб. - 1490. - Л. 17-18.

137. Игнатьев Р.Г. Сказания, сказки и песни, сохранившиеся в рукописях татарской письменности и в устных пересказах у инородцев-магометан Оренбургского отдела императорского Русского географического общества. Оренбург, 1875. - Вып. 3. - С. 183-236.

138. Идельбаев М.Х. Сесены и поэты //Агидель.-1980.-№ 2.-С.119 (на башк. яз.).

139. Идельбаев М.Х. Башкирская проза второй половины XVIII века // Проблемы изучения башкирского литературно-публицистического творчеста и фольклорных источников. Уфа: БФ АН СССР, 1982. - С. 3-17.

140. Идельбаев М.Х. "Кузыкурпяс", "Алдар и Зухра" // История башкирской литературы: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.1: Средневековой период. - С. 387 (на башк. яз.).

141. Идельбаев М.Х. Саиф Сараи. «Гулистан бит-тюрки» // История башкирской литературы. Т.1: Средневековый период. - С. 213 (на башк. яз.).

142. Идельбаев М.Х. Национальный герой, поэт, публицист // Юлаев С. Стихи, песни и рапорты. Уфа: Китап, 1994. - С. 5-36 (на башк. яз.).

143. Ильминский Н.И. Вступительное чтение в курс турецко-татарского языа // Ученые записки императорско Казанского университета, 1861.- Кн. Ш.-С. 58.

144. История башкирской советской литературы: В 2-х частях. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1963. - 4.1. - С. 77; 1966. - 4.2. - 420с.

145. История башкирской советской литературы. М.: Наука, 1977. - 528с.

146. История баширской литературы: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.1. - 608с. (на башк. яз.).

147. История баширской литературы: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.2.- 582с. (на башк.яз.).

148. История Башкортостана. Часть 1. С древнейших времен до 1917г. Учебник для вузов Башкортостана. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1991. - 349с.

149. История всемирной литературы: В 9-ти томах.- М.: Наука, 1984.- Т.2 -С. 13.

150. История русской литературы: В 4-х томах. Л.: Наука, 1981. - Т.2. - С. 269270, 419, 461-465.

151. История СССР. С древнейших времен до наших дней: В 2-х сериях: В 12-ти томах. Первая серия. М.: Наука, 1968. - Т.5. - С. 242.

152. Ихтисамов Х.С. Системная классификация жанров и стилей традиционного башкирского музыкального фольклора // Традиции и новаторство в музыке: Тезисы межреспубликанской научно-теоретической конференции. Алма-Ата, 1980.-С. 17-21.

153. Каган М.С. Жанр художественный // Большая советская энциклопедия. -М.: Сов. энциклопедия, 1972. Т. 9. - С. 121.

154. Калила и Димна / Перевод И.Ю.Крачковского и И.П.Кузьмина, предисловие Е.Э.Бертельса. М.: Восточная литература, 1957. - С. 44.

155. Камаев Ф.Х. Стилевые и жанровые особенности башкирского музыкального фольклора//Научно-методические записки.-Уфа, 1973.-Вып. 1.-С. 14-30.

156. Кандалый Г. Стихотворения и поэмы. Казань: Тат. кн. изд-во, 1988. -С. 245-316 (на тат. яз.).

157. КвятковскийА.П. Поэтический словарь.-М.:Сов.энциклопедия,1966.-С. 109.

158. Келдыш В.А. Проблемы дооктябрьской пролетарской литературы. М.: Наука, 1964. - С. 85.

159. Кер-Оглы. Дастан // Краткая литературная энциклопедия: В 9-ти томах. -М.: Сов. энциклопедия, 1964. Т.2. - С. 530.

160. Кер-Оглы Х.Г. Узбекская литература. М.: Высшая школа, 1968. - 292с.

161. Кильмухаметов Т.А. Драматургия и драматурги. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1986. - 294с. (на башк. яз.).

162. Кильмухаметов Т.А. Поэтика башкирской драматургии. Уфа: Китап, 1995.- 335с.- С. 6-7.

163. Киреев А.Н. Эпические помятники башкирского народа. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1961. - С. 373 (на башк. яз.).

164. Киреев А.Н. Башкирский народный героический эпос. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1970. - С. 143, 159-173, 216-230, 267-270, 289-292.

165. Киреева Е.В. Песня и романс (К обозначению жанра) // Фольклор народов РСФСР: Межвузовский научный сб. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1985. -С. 61-65.

166. Климович Л.И. Наследство и современность. Очерки о национальных литературах. М.: Сов. писатель, 1975. - С. 358.

167. Кожинов В.В. Жанр литературный // Краткая литературная энциклопедия.- М.: Сов. энциклопедия, 1964. Т.2. - Стлб. 914.

168. Копанева Н.П. Новая баллада (Жанровые границы, сюжеты) // Фольклор народов РСФСР: Межвузовский сб. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1983.- С. 89-96.

169. Коран/Пер. с арабского языкаГ.С.Саблукова.-Казань,1907.-С.103,223, 527.

170. Коран /Пер. акад. И.Ю.Крачковского.- М.: Дом Беруни,1990.-С.66,113, 237.

171. Короглы Х.Г. Огузский героический эпос. М.: Наука, 1976. - 239с.

172. Короглы М.Г. Взаимосвязи эпоса народов Средней Азии, Ирана и Азербайджана. М.: Наука, 1983. - 336с.

173. Корш Ф. Древнейший народный стих тюркских племен // Записки Восточного отделения императорского русского Археологического общества.- СПб., 1909. Т. 19. - С. 139-167.

174. Кравцов Н.И. Поэтика русских народных лирических песен. Учебное пособие по спецкурсу. М.: Изд-во МГУ, 1974. -4.1: Композиция. - С. 26, 38.

175. Краткая литературная энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1971. - Т. 6.- С. 367; 1975. Т.8. - С. 362.

176. Крачковский И.Ю. Арабская поэзия // Избр. соч. М. - Л.: Наука, 1956. -Т.2. - С. 251-252.

177. Крымский А.Е. Очерк развития суфизма (тасауф) до конца III века гиджи-ры // Древности восточные. Труды Восточной комиссии Московского археологического общества. М., 1896. - Т.2. - Вып. 1. - С. 31.

178. Крымский А.Е. История новой арабской литературы. XIX- начала XX века.- М.: Наука, 1971, С. 102-103.

179. Крючок (>армак). 1916. - № 1. - С. 13; № 22-23. - С. 13 (на тат. яз.).

180. Кудаш С. Произведения. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1946. - Т. 1.- С.13, 52-55 (на башк. яз.).

181. Кудаш С. Избр. произведения: В 3-х томах. Уфа: Бащк. кн. изд-во, 1965.- Т.1.-С. 12, 13, 18, 22 (на башк. яз.).

182. Кудаш С. Годы устремления в небо // Воспоминания о Шайхзаде Бабиче.- Уфа: Китап, 1994. С. 93 (на башк. яз.).

183. Куз-Курпяч, баширская повесть, писанная на башкирском языке одним ку-райчем и переведенная на российский в долинах гор Рифейских, 1809 года. -СПб., 1812.-С. 3-4.

184. Кукляшев С. Татарская хрестоматия (Диване хикаяте татар). Казань, 1859.- С.3-114 (на тюркск. яз.).

185. Кунафин Г.С. Синтез традиций восточных и русской литератур в творчестве М.Уметбаева // Литературное наследие народов Урало-Поволжья и современность. Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С. 53-60.

186. Кунафин Г.С. Башкирская литература первой половины XIX века. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1988. - С. 16, 20, 24-36, 44-45, 71 (на башк.яз.).

187. Кунафин Г.С. Башкирская изустная литература первой половины XIX века // Из истории башкирской литературы XIX века: Сб. статей. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1989. - С. 33-49 (на башк. и русском яз.).

188. Кунафин Г.С. Шамсетдин Заки // История башкирской литературы: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.2. - С. 83-96 (на башк. яз.).

189. Кунафин Г.С. Просветитель и писатель М.Уметбаев. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1991. - 256с. (на башк. яз.).

190. Кунафин Г.С. Башкирская литература второй половины XIX века. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1992. - 92с. (на башк. яз.).

191. Кунафин Г.С. Культура Башкортостана и башкирская литература в XIX веке. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1992. - С. 22-23 - 112с.

192. Кунафин Г.С. К вопросу о классификации башкирской лирики XIX- начала XX веков // Ядкарь. Вестник АН РБ. Гуманитарные науки. Уфа: Китап, 1995. - № 1. - С. 80-87 (на башк. и рус. яз.).

193. Купреянова E.H. Историко-литературный процесс кака научное понятие // Историко-литературный процесс. Проблемы и методы изучения. Л.: Наука, 1974.-С. 5-41.

194. Кусков В.В. Характер средневекового миросозерцания и система жанров древнерусской литературы XI первой половины XIII века // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. - 1981. - № 1. - С.3-12.

195. Лебединский Л.H. Башкирские народные песни и наигрыши. Изд. второе, доп. М.: Музыка, 1965. - 245с.

196. Лейдерман Н.Л. К определению сущности категории "жанр" // Жанр и композиция литературного произведения . Калиниград: Изд-во КГУ, 1976. -Вып.З. - С.7.

197. Ленин В.И. Полн. собр.соч.: Изд. пятое. М.: Политиздат, 1972. - Т. 2.- С. 519; 1980. Т. 26. - С. 57; 1980 - Т. 29. -С. 281-282; 1981. - Т. 36. - С. 188.

198. Леонов Б.А. Вопросы стиля и жанра в лирике.-М.: Худож. лит.,1964,- С. 28.

199. Лепехин И.И. Полн. собр. ученых путешествий по России, издаваемое императорской Академией наук. СПб., 182. - Т.4. - С. 126-131.

200. Лессинг Г.Э. Гамбургская драматургия. М. - Л.: Academia, 1936. - С. 133.

201. Литература древнего Востока. М.: Изд-во МГУ, 1971. - 441с.

202. Литература Востока в средние века. М.: Изд-во МГУ, 1970. - Ч.2.- 464с.

203. Литература Востока в новое время. М.: Изд-во МГУ, 1975. - 706с.

204. Литературный процесс: Сб. статей / Под редакцией Г.Н.Поспелова. М.: Изд-во МГУ, 1981.-236с.

205. Литература Ближнего Востока и Средней Азии. Эпоха Раннего и Зрелого Средневековья // История всемирной литературы: В 9-ти томах М.: Наука, 1984. -Т.2. - С. 205-277.

206. Литературы Центральной Азии. Эпоха Раннего и Зрелого Средневековья // История всемирной литературы: В 9-ти томах. М.: Наука, 1984. - Т.2.- С. 190-204.

207. Литературы Южной и Юго-Восточной Азии. Эпоха Раннего и Зрелого Средневековья // История всемирной литературы: В 9-ти томах. М.: Наука, 1984. - Т.2. - С. 23-89.

208. Лихачев Д.С. Зарождение и развитие жанров древнерусской литературы // VII Международный съезд славянистов: Славянская литература. М., 1971. -С. 164, 167.

209. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Изд. третье. М.: Наука, 1979.-С. 55, 78.

210. Лозовой Б.А. Баллада // Русская речь. 1973. - № 4. - С. 141-145.

211. Ломоносов М.В. Избр. произведения. Изд. второе, доп. М.: Сов. Россия, 1986. - С. 422.

212. Лоссиевский М.В. Былое Башкирии и башкир по легендам, преданиям и хроникам: Историко-этнографический очерк // Справочная книжка Уфимской губернии. Уфа, 1883. - С. 368-389.

213. Лурье Я.С. К истории сюжетного повествования Древней Руси // Русская и грузинская средневековые литературы. Л.: Наука, 1979. - С.129.

214. Любовные песни // Научная библиотека АН РБ. Отдел рукописи и редких книг. Рб - 3741. - Л. 134; Рб- 3746. - Л. 266; Рб-3749. - Л.212 (на тат.яз.).

215. Магауин М.М. Поэзия казахских степей // Поэты Казахстана: Сборник / Вступ. статья М.М. Магауина. Алма-Ата: Жазучы, 1978. - С. 67.

216. Макогоненко Г.П. Просвещение и литературные направления XVIII века // Русская литература. 1959. - № 4. - С. 43.

217. Макогоненко Г.П. От Фонвизина до Пушкина. Из истории русского реализма. М.: Художественная литература, 1969. - С. 112, 290.

218. Максимов Д.Е. Поэзия Лермонтова. Л.: Наука, 1964. - С. 61-63, 83-86.

219. Мамин-Сибиряк Д.Н. Горная ночь // Башкирия в русской литературе: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.2. - С. 222-228.

220. Мамин-Сибиряк Д.Н. Байгуш // Башкирия в русской литературе: В 6-ти томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. - Т.2. - С. 229-238.

221. Мамин-Сибиряк Д.Н. Горная ночь // Полн. собр. соч. Петроград, 1917. -Т.П.-С. 430.

222. Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: В 30-ти томах. М.: Гослитиздат, 1961. -Т.19. - С. 181.

223. Медведев П. Формальный метод в литературоведении. Л.: Прибой, 1928. - С. 211.

224. Мелетинский Е.М. Первобытные истоки словесного искусства // Ранние формы искусства: Сб. статей. М.: Искусство, 1972. - С. 149-189.

225. Мелетинский Е.М. Введение в историческую поэтику эпоса и романа. М.: Наука, 1986.-С. 192-193.

226. Мешок смеха / Составитель Ш. Бабич. Уфа, 1916. - С. 2 (на тат. яз.).

227. Миннегулов Х.Ю. Саиф Сараи. Жизнь и творчество. Казань: Изд-во КГУ. 1976. - С.61,124-125 (на тат. яз.).

228. Миннегулов Х.Ю. Восток и обрамленные киссы в татарской литературе. -Казань: Изд-во КГУ, 1988. 198с.

229. Миннегулов Х.Ю. Татарская литература и Восточная классика (Вопросы взаимосвязи и поэзии). Казань: Изд-во КГУ, 1993. - 384с.

230. Мирасов С. Зарождение и становление башкирской литературы // Башкирский род (Баштсорт аймагы) -1928. N5. - С. 52-60 (на башк. яз.).

231. Молдавский Д.М. Русская сатирическая сказка. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1955.-С. 278.

232. Мол от (Чукеч). 1906. - № 3. - С. 10; 1906. - №5. - С. 7, 14; 1908. - № 41.- С. 11 (на тат. яз.).

233. Москвичева Г.В. Жанры русского классицизма. Из лекций по спецкурсу.- Горький: Изд-во Горьковского ун-та, 1974. С. 61.

234. Москвичева Г.В. Жанры русского классицизма. Автореф. дис. докт. филол. наук. М., 1976.-С. 27, 30.

235. Москвичева Г.В. Русский классицизм. Пособие для учителей. М.: Прос-вягцение, 1978. - 128с.

236. Мунажаты: Сб. произв. Сибай, 1994. - С.6. (на башк. яз.).

237. Надергулов М.Х. Ценный памятник // Агидель. 1985. - № 11. - С.119-123 (на башк. яз.).

238. Надергулов М.Х. Традиции жанра таварих в башкирской литературе и «Та-варихи Булгарийа йаки Такриб -Гари». Автореф. дис. канд. филол. наук. -Уфа, 1986.-С. 16.

239. Надергулов М.Х. В творчестве следы времени // Сокорой Г. Свет лампы. Стихи. Проза. - Уфа: Китап, 1995. - С. 3-23 (на башк. яз.).

240. Надыршина Ф.А. Мунажаты (материалы) // Башкирский фольклор. Уфа: УНЦРАН, 1993. - С. 174-178 (на башк. яз.).

241. Найдич Э. Последняя редакция «Демона» // Русская литература. 1971.- № 1.-С. 72-78.

242. Насыри И. На литературном поприще // Башкортостан. 1929, 7 августа (на башк. яз.).

243. Научная библиотека АН РБ. Отдел рукописи и редких книг. Ф. 3., оп. 30/1; Р6.-3749 - Л. 212; Рб.- 3741.- Л. 134; Рб.- 3746. -Л. 266;-Рб.-3743. - Л. 15.

244. Научный архив АН РБ. Ф.З, оп. 2, ед. хр. 51. - Л. 15, 27, 42; Ф.З, оп. 63, ед. хр. 47.-Л. 142-156.

245. Немировский А.И. Мифы и легенды Древнего Востокац М.: Просвещение, 1994. - 368с.

246. Нефедов Ф.Д. Движение среди башкир перед Пугачевским бунтом. Салават- башкирский батыр // Русское богатство. 1880. - № 10. - с. 83-108.

247. Нефедов Ф.Д. В горах и степях Башкирии // Русская мысль. 1882. - №5.- С. 164.

248. Никитина В.Б. К проблеме становления дидактических жанров в таджик-ско-персидском письменном творчестве // Иранская филология. Л.: Изд-во ЛГУ, 1964.-С. 111-120.

249. Николаев П.А. Общие свойства эпического и драматического родов литературы // Введение в литературоведении. Изд. второе, доп. М.: Высшая школа, 1983. - С. 114-120.

250. Новиков В. Зачем и кому нужна пародия // Вопросы литературы. 1976. -№5.-С. 195.

251. Нуруллин И.З. Путь к зрелости : О зарождении и развитии критического реализма в татарской литературе. Казань: Тат. кн. изд-во, 1971. - С. 42-50, 283,285.

252. Вопросы литературы. 1958. - N7. - С. 25. 275.Отечественные записки. - СПб., 1842. - Т. 25. - С.55.276.0черки истории Башкирской АССР. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1959. - Т.1.- 4.2. С. 37-60, 264.

253. Пакальнишкис Р. Система лирических жанров // Вопросы литературы. -1985.-N1.-С. 237-243.

254. Панчатантра / Перевод с санкрита А.Сыркина.-М.:Худож.лит.,1972. 368с.

255. Песни-импровизации Салавата Юлаева / Составление и текстологическая обработка М.Х.Идельбаева // Вопросы текстологии башкирской литературы.- Уфа: БФ АН СССР, 1979. С. 126 (на башк. яз.).

256. Песни и романсы русских поэтов / Вступ. статья, подг. текста и примечания В.Е. Гусева. М.-Л.: Сов. писатель, 1963. - С. 26-27.

257. Песни русских поэтов / Вступ. Статья, подг. Текста и примечания И.Н. Розанова. Л.: Сов. писатель, 1950. - С.8.

258. Песни русских поэтов: В 2-х томах / Вступ. статья, подгот. текста, биогр. справки и примечания В.Е.Гусева. Л.: Сов. писатель, 1988. - Т.1. - С. 5-54.

259. Песни русских рабочих. XVIII начало XX века/ Вступ. статья, подг. текста и примечания А.И. Нутрихина. - M.-JL: Сов. писатель, 1962.- С.5.-38.

260. Позднеев A.B. Рукописные песенники XVII- XVIII вв. (Из истории песенной силлабической поэзии) // Ученые записки Московского государственного заочного пединститута. М., 1974. - Т.1. - С.11.

261. Покровский И.М. Отрывок из одной татарской летописи о Казани и Казанском ханстве// Известия общества археологии, истории и этнографии при Казаском университете. Казань, 1905. - Т.21. - Вып.4. - С. 303-348.

262. Покровский И.П. Сборник башкирских и татарских песен // Записки Оренбургского отдела исмператорского Русского географического общества. -Казань, 1870. С. 152-153,157, 172-175, 180-185, 216-217, 226-227, 229.

263. Померанцева Э.В. Русская народная сказка.- М.: Изд-во АН СССР, 1963. -С. 24.

264. Померанцева Э.В. Баллада и жестокий романс // Русский фольклор: Материалы и исследования. JL: Наука, 1974.- Т. 14. - С. 202-240.

265. Поспелов Г.Н. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1979. - С. 232.

266. Поспелов Г.Н. Проблемы исторического развития литературы. М.: Сов. писатель, 1978. - С. 154, 163.

267. Потебня A.A. Из лекции по теории словесности: Басня. Пословица. Поговорка. Харьков, 1930. - 130с.

268. Поэма «Киссаи Юсуф» Кул Гали (Проблематика, поэтика, язык произведения): Сб. статей. Уфа: БНЦ Ур О АН СССР, 1988. - 123с. (на башк. яз.).

269. Поэты Урала. Антология: В 2-х томах. Свердловск, 1976. - Т.1.- С. 56-57.

270. Произведения Заки Ш. /Текстологическая обработка и составление Куна-фина Г.С. // Система жанров в башкирской литературе. Уфа: БФ АН СССР, 1980.-С. 37 (на башк. яз.).

271. Пропп В.Я. Принципы определения жанров русского фольклора // Тезисы докладов научной конференции. Специфика жанров русского фольклора. -Горький: Изд-во Горьковского ун-та, 1961. С.4.

272. Пропп В.Я. Морфология сказки. Изд. второе. М.: Наука, 1969. - С. 10.

273. Пропп В.Я. Фольклор и действительность. Изб. статьи. М.: Наука, 1976. -324с.

274. Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. М.: Искусство, 1976. - С. 66.

275. Пути анализа литературного произведения.- М.: Просвещение, 1981. 222с.

276. Путилов Б.Н. Русский историко-песенный фольклор Х1П-ХУ1веков. -М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1960.- С.8.

277. Рамазанов Г.З. Творчество Мажита Гафури. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1965. -448с. (на башк. яз.).

278. Рахим Г., Газиз Г. История татарской литературы. Первая часть. Казань.: Татгосиздат, 1924. - С. 29-36 (на тат. Яз.).

279. Рипка Ян. История персидской и таджикской литературы / Перевод с чешского. М.: Прогресс, 1970. - С. 104.

280. Рудов М.А. Жанр басни в русской литературе.-Фрунзе: Мектеп,1974.- 211с.

281. Руми. Поэма о скрытом смысле: Избр. притчи / Перевод с персидского Н.Гребнева. М.: Наука, 1986.- 270с.

282. Русские песни XIX века /Составитель И.Н.Розанов. М.: Гослитиздат, 1944.-С. 187-189.

283. Рустамов Э.Г. Узбекская поэзия в первой половине XV века. М.: Вост. лит., 1963. - С.55.

284. Рыбаков С.Г. Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта. -СПб., 1897.-С. 26,30,54,121.

285. Рыбаков С.Г. Курай, башкирский музыкальный инструмент. С приложением шести мелодии курая. СПб., 1896. - С.2.

286. ЗЮ.СаадиМ. Избранное. Душанбе: Таджикгосиздат, 1954. - 284с.

287. ЗП.СаадиМ. Гулистан. -М.: Вост. лит., 1959. С. 211, 216,475.

288. Сагитов М.М. Башкирский народный эпос // Башкирское народное творчество: Эпос. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1987. - Т.1. - С. 17-27, 26-27.

289. Садретдинов Ш., Гайнетдинов М. Абелманих Каргалы. Казань: Изд-во КГУ, 1978. - 36с. (на тат.яз.).

290. Сайдашева З.Н. Традиции фольклора в песенном творчестве татарских композиторов. Автореф. дис. канд. искусст. наук. JL, 1971.- С. 10.

291. Салихов X. Свод правил поведения (Мажмаг аль-адаб). Казань, 1856. -96с. (на тюркск. яз.).

292. Салтыков Щедрин М.Е. Полн. собр. соч.: В 20-ти томах. - М.: Худож. лит., 1940. - Т.15. - Кн.2. - С. 185-186.

293. Санкт-Петербургский Центральный исторический архив.-Ф.1258, д. 109/11. Л.214.

294. Санкт-Петербургское отделение Института востоковеде-ния РАН. Отдел рукописи. В. 2622. - Л.З; А-1547. - Л. За, 186, 23а, 39а, 396.

295. Сафуанов С.Г. Межнациональные связи башкирской литературы,- М.: Наука, 1979.-279с.

296. Сверкание (Ялт-юлт). 1910. - № 4. - С. 4; 1912. - № 36. - С. 2-3 (на тат. яз.).

297. Сельвинский И. Студия стиха. М.: Сов. писатель, 1962. - С. 154.

298. Синенко B.C. Русская советская повесть 40-50-х годов. Вопросы поэтики и типологии жанра //Проблемы жанра и стиля. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1970.-С. 33,38, 55.

299. Синенко B.C. Внутренняя организация художественного произведения. Учебное пособие. Уфа: Изд-е Башкирск. ун-та, 1984. - 80 с.

300. Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. -Уфа: БФАН СССР, 1980. С. 106-107 (на башк. яз.).

301. Сказки народов Дагестана /Составитель Х.М.Халилов. М.: Наука, 1965. -С.37, 46 - 47.

302. Словарь иностранных слов. Изд. шестое, доп. М.: Сов. энциклопедия, 1964.-С. 384.

303. Словарь литературоведческих терминов /Ред. составители Л.И.Тимофеев и С.В.Тураев. - М.: Просвящение, 1974. - С. 176, 267 - 269, 311.

304. Советский энциклопедический словарь. Изд. второе. М.: Сов. Энциклопедия, 1983. - С. 431, 755, 1132.

305. Сокорой Г.Свет лампы. Стихи, проза.-Уфа: Китап, 1995.-95с. (на башк. яз.).

306. Стеблева И.В. Поэтика древнеруеекей литературы и ее трансформация в раннеклассический период. М.: Наука, 1976. - 214 с.

307. Стенник Ю.В. Системы жанров в историко-литературном процессе // Историке литературный процесс. Проблемы и методы изучения. JL: Наука, 1974.-С. 189.

308. Стенник Ю.В. Русская сатира XVIII века. Л.: Наука, 1985. - С. 131 - 189.

309. Страшнов С.А. Анализ поэтического произведения в жанровое аспекте. Учебное пособие. Иваново: Изд-е Ивановского ун-та, 1983. - 92с.

310. Сулейманов P.C. Жемчужины народного творчества Урала. Уфа: Китап, 1995.-248с.

311. Султанов М. Башкирские и татарские мотивы.- Саратов, 1916. -Вып. 1. -С.5-11.

312. Султанова Г. Поэзия М.А. Сабира в русских переводах. Баку: Элм, 1979. -112с.

313. Сурур P.A. Повесть о чудесах / Перевод с урду A.A. Дехтярь и Л.А.Васильевой. Предисловие A.A. Дехтярь. М.: Наука, 1983.- С. 8.

314. Татарская грамматика, составленная Мартинианом Ивановым. Казань, 1842.-С. 131,261-282.

315. Твой тонкий стан // Научная библиотека АН РБ. Отдел рукописи и редких книг. Рб - 1493. - Л. 112 (на тат. яз.).

316. Творчество Ризы Фахретдинова: Сб. статей. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1988. - 136с. (на башк. и рус.яз.).

317. Теория жанров литератур Востока. М.: Наука, 1985. - 263с.

318. Теория литературы. Основные проблемы в историческом освещении. Роды и жанры литературы. М.: Наука, 1964. - С. 210.

319. Тимофеев Л.И. Основы теориии литературы. М.: Просвещение, 1966.- С. 326-330, 344.

320. Тимофеев Л.И. Основы теориии литературы. Изд. пятое, испр. и доп. М.: Просвещение, 1976. - С. 344,356.

321. Типология и взаимосвязи средневековых литератур Востока и Запада. М.: Наука, 1974. 575с.

322. Туйкин Ф. Созвездие песен (Жырлар эхэрэсе). Уфа, 1915. - С.3-15 (на тат. яз.).

323. Тукай Г. Сочинения. Казань: Тат. кн. изд-во, 1955. - Т.2. - С. 263, 270; 1985. - Т.1. - С. 256 (на тат. яз.).

324. Тынянов Ю. Поэтика. История литературы. Кино. М.: Наука, 1977. -С. 191,201,212, 290.

325. Уметбаев М. Памятки (Ядкарь). Казань, 1897. - 113с. (на тат. яз.).

326. Уметбаев М. Памятки (Ядкарь): Стихи, публицистика, переводы, фольклорные и историко-этнографические записи / Текстологическая работа, составление, предисловие и комментарии Г.С.Кунафина. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1984. - 287с. (на башк. яз.).

327. Уметбаев М. Башкиры / Текстологическая обработка, предисловие и комментарии Кунафина Г.С. // Вопросы текстологии башкирской литературы. Уфа: БФ АН СССР, 1979. - С. 65.

328. Уммати 3. Песни, байты башкир-типтерей. Уфа: Шарек, 1909. - 28 с. (на тат. яз.).

329. Урал. 1907. - 12 января (на тат. яз.).

330. Урманчеев Ф.И. Голос народа: Очерки из истории татарских байтов. Казань: Тат. кн. изд-во, 1974. - С. 7. (натат.яз.).

331. Урманчеев Ф.И. Героический эпос татарского народа. Казань: Тат. кн. изд-во, 1984.-310 с.

332. Усман X. Пламенный певец // Бабич Ш. Избр. произведения. Казань: Тат. кн. изд-во, 1958. - С. 13 (на тат. яз.).

333. Усман X. Татарское стихотворение. Казань: Тат. кн. изд-во, 1964.-С. 1621 (на тат. яз.).

334. Усман X. Стихосложение.-Казань: Тат. кн. изд-во, 1975.-192с. (на тат. яз.).

335. Усманов X. Татарская поэзия в период Великой Октябрьской революции и гражданской войны. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1960. - С. 47 (на тат. яз.).

336. Усманов Х.У. Древние истоки тюркского стиха: Учебное пособие. Казань: Изд-во Казанского ун-та, 1984.- 149с.

337. Усманов Х.Ф. Развитие капитализма в сельском хозяйстве Башкирии в пореформенный период, 60-90-е годы XIX века. М.: Наука, 1981. - 370с.

338. Утехин Н.П. Жанры эпической прозы. Л.: Наука, 1982. - С. 4-6, 26.

339. Утыз Имяни аль-Булгари. Стихотворения, поэмы. Казань: Тат. кн. изд-во, 1986. - С. 37 - 39, 44, 151-153 (на тат. яз.).

340. Фахретдинов Р. Произведения (Асар). Оренбург, 1907. - Т.2. - Кн. 13. -С. 417-420 (на тат. яз.).

341. Фахретдинов Р. Произведения (Асар). Рукопись // Научный архив АН РБ. Ф.7, оп. 1, д. 3. - Л.8 (на тат. яз.).

342. Федоров В.И. Литературные направления в русской литературе XVIII века. Учебное пособие для студ-тов пединст-тов.-М.:Просвещение,1979. 156с.

343. Федоров В.И. История русской литературы XVIII века. Учебник для студ-тов пединст-тов. М.: Просвещение, 1982. - 335с.

344. Филыптинский И.М. История арабской литературы. V начало X века. -М.: Наука, 1985. - С. 36, 57-60, 343, 359.

345. Фирдоуси. Шахнаме: В 2-х книгах / Перевод с фарси Вл. Державина и С. Липкина. М.: Худож. лит., 1964. - Т. 1. - 751с.; Т.2. - 742с.

346. Фиш Р. Джалаледдин Руми. Изд. второе, исправл. М.: Наука, 1985. - 268с.

347. Фоменков М.П. Башкирская народная песня. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1976.-204с.

348. Фомкин М.С. Сокровищница восточной мудрости // Юсуф Баласагуни. Кутадгу билиг. Л.: Сов. писатель, 1990. - С.5 - 59.

349. Фохт У.Р. Некоторые вопросы теории романтизма (Замечания и гипотезы) // Проблемы романтизма: Сб. статей. М.: Искусство, 1967. - С. 78.

350. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: Наука, 1978. - 605с.

351. Хади-заде Р. Джалалиддин Руми // Руми. Газали. Притчи. Душанбе: Адиб, 1988.-С. 21.

352. Хадыев М. История башкир. Казань, 1912. - 70с. (натат. яз.).

353. Хаким Н. Любимой // Агидель. 1991. - N2. - С. 183 (на башк. яз.).

354. Хализев В.Е. Лирические произведения // Введение в литературоведение. Изд. второе, доп. М.: Высшая школа, 1983. - С. 156, 159.

355. Халитов Г.М. Проблемы творческого метода в татарской литературе (1905-1932): Автореф. дис. докт. филол. наук. Казань, 1968. - С.8.

356. Халматов Ш.К. Очерки развития жанра басни в узбекской советской литературе. Автореф. дис. канд. филол. наук. Самарканд, 1966. - 32с.

357. Хамзин К.З., Махмутов М.И., Сайфуллин Г.Ш. Арабско-татарско-русский словарь заимствований. Казань: Тат. кн. изд-во, 1965. - С. 108.

358. Хамраев М.К. Основы тюркского стихосложения (на материале уйгурской классической и современной поэзии). Алма-Ата: Изд-во АН Казахской ССР, 1963. - С. 104.

359. Хамраев М.К. Очерки теории тюркского стиха. Алма-Ата: Мектеп, 1969. - 355с.

360. Хангильдин В. Воспоминания об одном лете, проведенном вместе с Бабичем // Воспоминания о Шайхзаде Бабиче. Уфа: Китап, 1994. - С. 289 (на башк. яз.).

361. Харисов А.И. Литературное наследие башкирского народа. XVIII- XIX века. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1965. - С. 83-109, 113, 220-229 (на башк. яз.); 1973. - С. 145, 199-208, 210, 239, 256-263, 285 (на рус. яз.).

362. Харисов А.И. Духовные корни: Вопросы литературы и фольклора. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1984. - С. 152 (на башк.яз.).

363. Харлап М.Г. Народно-русская музыкальная система и проблемы происхождения музыки // Ранние формы искусства: Сб. статей. М.: Искусство, 1972.-С. 222.

364. Хисамов Н. Древние литературные традиции в творчестве Тукая // Огни Казани (Казан утлары). 1978. - N 4. - С. 141-146 (на тат. яз.).

365. Хисамов Н.Ш. Поэма «Кыйсса-и Йусуф» Кул Али. Анализ источников сюжета и авторского творчества. М.: Наука, 1979. - 254с.

366. Холшевников В.Е. Что такое русский стих // Мысль, вооруженная рифмами. Поэтическая антология по истории русского стиха / Составитель Холшевников В.Е. Л.: Изд-во ЛГУ, 1983. - С. 35-36.

367. Храпченко М.Б. Типологическое изучение литературы и его принципы // Проблемы типологии русского реализма. М.: Наука, 1969. - С. 12.

368. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. М.: Сов. писатель, 1970. - С. 169.

369. Храпченко М.Б. Художественное творчество, действительность, человек.- М.: Сов. писатель, 1976. С. 42.

370. Худушин Ф.С. На суше и на море. Повести, рассказы, очерки, статьи.- М.: Молодая гвардия, 1979. С. 289-294.

371. Хусаинов Г.Б. К вопросу о башкирском стихосложении // Вопросы башкирской филологии. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - С. 85-97.

372. Хусаинов Г.Б. Творчество Сайфи Кудаша. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1959.- 228с. (на башк. яз.).

373. Хусаинов Г.Б. Даут Юлтый. Жизнь и творчество. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1963. - 222с. (на башк. яз.); 1993. - С. 18. (на рус. яз.).

374. Хусаинов Г.Б. Пути развития башкирской советской поэзии. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1968. - 402с. (на башк. яз.).

375. Хусаинов Г.Б. Письмо Батырши императрице Елизавете Петровне как историко-литературный памятник // Южноуральский археологический сборник. Уфа: БФ АН СССР, 1973. - Вып. 1-С. 122-127.

376. Хусаинов Г.Б., Сагитов М.М. Башкирские байты // Башкирское народное творчество: Баиты.-Уфа: Башк. кн. изд-во,1978.-С.8-10,9,19, 29 (на башк. яз.).

377. Хусаинов Г.Б. Эпоха. Литература. Писатель. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1978. - С. 43,47, 175 (на башк. яз.).

378. Хусаинов Г.Б. Тюркоязычные литературы Урало-Поволжья в XI-XVIII вв. ^ как единая система // Литературное наследие народов Урало-Поволжья и современность. Уфа: БФ АН ССР, 1980. - С. 5-12.

379. Хусаинов Г.Б. Особенности развития тюркоязычной литературы региона " Урало-Поволжья в XI- XVIII вв. // Литературоведение и история. Тезисы докладов и сообщений. Ташкент: Фан, 1980. - С. 19-21.

380. Хусаинов Г.Б. Система традиционных жанров в башкирской литературе // Система жанров в башкирской литертуре: Сб. статей. Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С.5-25 (на башк. яз.).

381. Хусаинов Г.Б. Башкирская советская поэзия (1917-1980). М.: Наука, 1983. - 304с.

382. Хусаинов Г.Б. Голос веков: Очерки по истории теории и поэтики литературы. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1984.-С. 108-123, 229, 231 (на башк. яз.).

383. Хусаинов г.Б. Башкирская литература XI -XVIII вв. Уфа: Гилем, 1996. - С. 4-22, 37-58.

384. Центральный государственный военно-исторический архив. Ф. 1754, оп.1, ед. хр. 67. - Л. 16 обр. - 17.

385. Цэрэнсодном Д. Жанры монгольской поэзии XIX века // Специфика жанров в литературах Центральной и Восточной Азии. Современность и классическое наследие. М.: Наука, 1985. - С. 80-86.

386. Чернец Л.В. Литературные жанры: Проблемы типологии и поэтики. М.: Изд-во МГУ, 1982. - С. 9-13, 19.

387. Чернец Л.В. Литературные жанры // Введение в литературоведение. Изд. второе, доп. М.: Высшая школа, 1983. - С. 302.

388. Чернышевский Н.Г. Собр. соч.: В 15-ти томах. М.: Гослитиздат, 1949. -Т.2.-С. 31.

389. Шакуров Р.З. (Шакур Р.). Звезда поэзии. Мифтахетдин Акмулла. Жизнь, творчество, мировоззрение. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1981. - С.4, 39-43,106.

390. Шарипов X. Теоретические вопросы прозы в таджикско-персидских памятниках классического периода. Автореф. дис. докт. филол. наук. Душанбе, 1987.-С. 41.

391. Шарипова З.Я. Жанровые формы в творчестве Хибатуллы Салихова // Система жанров в башкирской литературе: Сб. статей. Уфа: БФ АН СССР, 1980. - С. 64-72 (на башк. яз.).

392. Шарипова З.Я. Некоторые особенности развития литературы в первой половине XIX века // Из истории башкирской литературы XIX века. Уфа: БНЦ УрО АН СССР, 1989. - С.9-18 (на башк. и рус. яз.).

393. Шарипова З.Я. Башкирская письменная литература первой половины XIX века и творчество Х.Салихова. Автореф. дис. филол. наук.-Уфа,1985.-С.9, 11.

394. Шарипова З.Я. Багави // История башкирской литературы. В 6-ти томах. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1990. Т.2. - С. 96-104 (на башк. яз.).

395. Шарипова З.Я. Пером и словом.-Уфа: Китап,1993.- С. 91, 97,109-118, 185.

396. Шафиков Г.Г. Крючья под ребро (эссе, мысли, стихи). Уфа: Китап, 1993. - С. 270, 278-279.

397. Шафиков Г.Г. «Кровь его завет нам» // Бабич Ш. Весенняя песнь. Поэзия, проза. - Уфа: Китап, 1995. - С. 14.

398. Шах И. Суфизм. М.: Клышников, Комаров и К; 1994. - С.9.

399. Шидфар Б.Я. Образная система арабской классической литературы. VI -XII века. М.: Наука, 1974.- 254с.

400. Широян С. Великий арабский поэт и мыслитель Аль-Маари. М.: Знание, 1957. - 32с.

401. Шкловский В.Б. О теории прозы. М.: Сов. писатель, 1983.- С. 58-60.

402. Шляпников А. Отъезд из Башкирии // Заволжский муравей. 1833. - № 7.- С. 388.

403. Эйхенбаум Б.М. О поэзии. Л.: Сов. писатель, 1969. - С. 328-331.

404. Энциклопедия персидско-таджикской прозы: Кабуснаме. Синбаднаме. Сказки. Душанбе: Главная научная ред. Тадж. сов. энциклопедии, 1986.- С. 123-384.

405. Юлтый Д. Башкирская художественная литература // 10 лет на культурном фронте. Уфа: Башкнига, 1929. - С. 94-116 (на башк. яз.).

406. Юлтый Д. О башкирском поэте Акмулле // Башкортостан. 1926. - 26 августа (на башк. яз.).

407. Юлтый Д. Башкирская художественная литература //10 лет на культурном фронте. Уфа: Башкнига, 1929. - С. 94-116.

408. Юлтый Д. Избр. произведения: В 2-х томах. Уфа: Башк. кн. изд-во, 1957.- Т.1: Стихи, поэмы. 436с. (на башк. яз.). - С. 38, 43-44, 25.

409. Юлтый Д.Стихи, поэмы. -Уфа: Башк. кн. изд-во, 1982.-288с. С. 38, 43-44, 25 (на башк. яз.).

410. Юматов C.B. Древние памятники на земле башкирцев Чубиминской волости // Оренбургские губернские ведомости. 1848. - № 1.

411. Юсупов Г.В. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику. М.-Л.: Наука, 1960. - 61-я таблица.

412. Якшыгулов С. Положение башкир.-Стерлитамак, 1911.-С. 13-14,18 (натат. яз.).

413. Якшыгулов С. На Деме. Казань, 1912. - С.6. (на тат. яз.).

414. Ярми X. Поэтическое творчество татарского народа. Казань: Тат. кн. изд-во, 1967. - С. 127 (на тат. яз.).

415. Ястреб (Карчыга). 1906. - №1. - С.З; №2. - С. 3-4; №6. - С. 56; 1907.- N6. С. 12 (на тат. яз.).

416. Wilhelm Prole. Baschkirische Volkrslieden //Keleti Szemle (Будапешт). -1905. -N6. -С. 13.

417. Neue Freie Presse. Wien, 1907. - 24 ноября; 1907. - 27 ноября.

418. Tatarische Texte., ubersetzt und erklart von Gotthold Weil.- Berlin und Leipzig, 1930.-C. 43.