автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Регулятивная функция междометной реплики в диалоге

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Максимова, Светлана Эдуардовна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава первая. КОММУНИКАТИВНЫЙ СТАТУС МЕЖДОМЕТНОЙ РЕПЛИКИ В ДИАЛОГИЧЕСКОМ ОБЩЕНИИ.

1. Семиотическая характеристика междометной реплики в речевой коммуникации.

2. Фреймообразующая роль междометной реплики в динамической модели диалога.

Выводы по первой главе.

Глава вторая. СТРУКТУРНО-СОДЕРЖАТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА МЕЖДОМЕТНОГО ВЫСКАЗЫВАНИЯ В РЕЧЕВОЙ ИНТЕРАКЦИИ

1. Способы реализации диалогической реплики с междометием в речевом общении.

2. Содержательная характеристика междометной реплики. Тематический и иллокутивный уровни реализации междометной реплики в процессе речевой коммуникации.

2.1. Реплики с междометиями гм /hm и их вариантами

2.2. Реплики с междометиями эй /ei и их вариантами.

2.3. Специфика экспликации эмоционально-оценочного значения в содержательной структуре высказываний с междометием эх.

2.4. Специфика деления междометий на дескриптивный и иллокутивный разряды.

Выводы по второй главе.

Глава третья. МЕТАКОММУНИКАТИВНАЯ ФУНКЦИЯ

МЕЖДОМЕТНЫХ РЕПЛИК В ДИАЛОГЕ.

1. Вводные замечания.

2. Роль междометных высказываний в экспликации фазисных регулятивных действий.

2.1, Контактоустанавливающая регулятивная функция междометной реплики.

2.2, Этапно-тематическая регулятивная функция междометного высказывания.

2.3, Финальная регулятивная функция высказывания с междометием в диалоге.

3. Междометная реплика как маркер оценочных регулятивных действий.

4. Стратегический принцип распределения междометных регулятивов в диалогическом общении.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2000 год, автореферат по филологии, Максимова, Светлана Эдуардовна

Предметом настоящего исследования является междометная реплика (междометное высказывание) в немецком и русском языках, рассматриваемая с точки зрения ее регулятивных (т.е. дналогоорганизующих, или метакоммуникативных) особенностей в диалогическом процессе. Междометной мы называем реплику, в структуру которой входит одно или несколько междометий. К наиболее типичным представителям междометий относятся гм, ах, ох, эх, ух, ай, ой, эй, ну в русском языке, их немецкие эквиваленты hm, ach, och, hoi, hey, na и соответствующие для каждого языка фонологические варианты. Например, русс.:

1.] Табардин. Здравствуй, Дарья, милая. Ну, у вас и духота. Фу! (А, Толстой);

2.] «О, я прошу тебя: не мучь ты меня по-прежнему пустыми сомнениями и притворной холодностью». (М.Ю. Лермонтов) и нем: [3.] «Ach, das machen wir schon,» erklärte Breuer und verhandelte mit dem Geschäßsföhrer. (EM. Remarque);

4.] «Na, wir werden mal sehen, wer von uns der erste ist,» erklärt Lisa lässig. (E.M. Remarque)

За последние десятилетия наблюдается явный интерес к этому классу слов. В большинстве случаев исследование междометий ограничивается анализом их структуры и семантики, специфики деления на лексико-грамматические разряды. В существующих классификациях частей речи не достигнуто единого мнения о том, к какому классу слов относятся междометия. Имеющиеся расхождения по этому поводу объясняются прежде всего различиями в выборе критериев: синтаксического, семантического или морфологического (см.: Адмони, 1973; Виноградов, 1986; Гвоздев, 1961; Зиндер, 1957; Мещанинов, 1978; Москальская, 1956; Пешковский, 1952; Шахматов, 1941; Шведова, 1960; Щерба, 1957; Jung, 1966; Heibig, Buscha, 1984; Schmidt, 1966).

Так, при рассмотрении вопроса о морфолого-синтаксических особенностях междометия в современном языкознании зачастую указывается на их грамматическую «ущербность», так как слова класса междометий не обладают системой грамматических форм и не изменяются (Виноградов, 1986: 612; Mathiot, 1983; Wilkins, 1992: 123, 153). Анализ междометий на синтаксическом уровне сводится также к категоричному утверждению об их синтаксической обособленности (Щерба, 1957: 67), потому что междометия не могут вступать в синтаксические связи с какими-либо единицами языка (Гвоздев, 1961: 184; Москальская, 1956; Реформатский, 1967; Щерба, 1957; Heibig, Buscha, 1984; Jung, 1966; Schmidt, 1966). Что касается связи междометий между собой, то признается только парадигматическое отношение междометия с другими междометиями (Mathiot, 1983: 35).

При этом исследователи обращают все же свое внимание на синтаксические особенности междометий-императивов, например, прием агглютинации - приобретение глагольных окончаний и присоединение частиц: ну-ка. нуте-ка брысьте; полноте или ср.: [5.J «Ушгща, ей-же-ей, на славу сварена!» (И.С. Крылов^ как и глаголы они наделены категорией переходности и требуют именное или чаще местоименное дополнение, например: Ну тебя! Марш от меня! Вон из моей квартиры! Кроме того, междометия способны субстантивироваться, употребляться в функции членов предложения (см.: Девкин, 1965: 202-204; Мухаммед, 1973: 86-88; Шахматов, 1941; Wükins, 1992: 130-131), например: [6.]«Татьяна-ах.» (A.C. Пушкинj или:

7.] Шервинский. Я теперь иной. А материально ты не беспокойся, Ленуш-ка, я ведь - ого-го (М. Булгаков)

А тот факт, что междометия «продолжают развиваться» (Мещанинов, 1978: 355), доказывает лишь подвижность междометий в морфологической системе языка и успешное функционирование в роли междометий различных частей речи и целых словосочетаний: существительных господи! беда!; глаголов вали! также ср. англ.: to wow «сделать что-то хорошее, что побудит людей сказать wow!» (Wilkins, 1992: 131); словосочетаний подумать только! батюшки мои! черт возьми! Таким образом, утверждается, что междометия входят в грамматическою структуру языка.

Наряду с этим существует точка зрения, что междометия, примыкающие к предложению, относятся к группе слов и предложений, «не образующих ни предложений, ни их частей» (Пешковский, 1952 : 404; см. также: Гвоздев, 1961: 197198; Сусов, 1984: 11). «Подлинно безглагольными являются также междометные предложения (Спасибо! Ах!), однако они, в отличие от модальных, лежат за пределами грамматического синтаксиса» (Юрченко, 1981: 122). Ср., однако, «глагольность» и предикативное употребление таких междометных звукоподражаний шла шарк бух со значением мгновенного или неожиданного действия, например:

8.] «Ну, после смерти отца он иногда бывал у меня, встречался на улице и в один прекрасный вечер вдруг - бац! сделал предложение. как снег на голову.» (А.П. Чехов)

Вместе с тем исследования, посвященные вопросу междометий, демонстрируют и другие мнения. Например, междометия зачастую определяются как «эквиваленты предложений», «слова-предложения», «минимальные предложения» или «слова-фразы» (Карцевский, 1984: 131), «грамматически аморфные фразы» (Общее языкознание, 1972: 320) или даже как «полноценные элементарные речевые высказывания» (Адмони, 1994: 17). Дело в том, что «междом<лия имеют вполне действующую силу», так как «их связь с синтаксическим построением предложения», по мнению И.И. Мещанинова (1978: 355), вполне очевидна Заслуживающим внимания является замечание Н.Ю. Шведовой, что «междометия и междометные сочетания не просто «прибавляются» к предложению или к его члену, а выступают в качестве одного из структурных элементов синтаксических конструкций определенного типа» (1960: 262; см. также: Девкин, 1965:203).

Заметим, что изучение конструктивных особенностей междометии так и осталось на уровне анализа «граммашчности / неграмматичиости» этих элементов. Причина в том, что первичные междометия типа эх, ой, ну и т.п. характеризуются предельной сжатостью формы, а синтаксис до начала 70-х голов 20-го века занимался полным предложением, исследуемым вне контекста. Вышеобозначенньш подходам к анализу междометий не свойственно рассмотрение специфики использования междометий говорящим субъектом в процессе речи. Поэтому ограничение плоскостью грамматической системы языка не дает возможности выявить какие-либо типы манифестационных схем междометных высказываний, определить их семантическую и регулятивную сущность.

Для выявления структурных типов реплик с меадометнем представляется важным учитывать, что междометная реплика, как и любое высказывание, принадлежит динамической системе речевого общения «говорящий слушающий». В соответствии с теорией речевых актов диалогические реплики являются структурированными речевыми актами. С этих позиций A.A. Романовым (1990) были выявлены некоторые закономерности синтаксического комбинирования междометия с другими структурными единицами в пределах репликового шага и блока ре-пликовых шагов, объединенных в один интерактивный ход.

Однако рассмотрение вопроса о синтаксических особенностях междометных высказываний не может считаться законченным (Харьковская, 1999: 14). Ведь какой бы то ни было разработки типологии междометных синтаксических конфигураций ни в отечественной, ни в зарубежной лингвистике не проводилось. В этом смысле важным для исследования регулятивной специфики междометий в речевых высказываниях явилось бы установление образцовых синтаксических схем (massgebende Satzschemata, см.: Erben, 1961: 172) или «фундаментальных предложений», которые могут служить основой для любых лексико-грамматнческих построений (Богданов, 1982).

Таким образом, теория классов слов не позволяет отобразить все специфические свойства междометий и нюансы их «поведения» в речи (Протасова, 1999) потому, что выбраны именно грамматические оси системы координат использования лексических единиц в построении предложений (например, морфологические: изменяемость / неизменяемость, парадигматика; синтаксичеаше: сочетательные возможности с другими словами в предложении, способ связи, синтаксическая функция элемента в предложении).

Анализ содержательной стороны междометия базируется на дифференциальном подходе к семантике слова и строится по принципу деления междометий на лексические разряды, например, эмоциональные, императивные, этикетные, подражательные и т.д. Трудность выделения значений междомешя заключается в нерасчленим ости выражаемого ими значения (Лексическое значение слова, 1998: 262; Quirk и др., 1972: 413) и в имплицитности связи междометия с понятийно-предметной (референтно-денотативной) действительностью. По сути, анализ семантической структуры междометия ограничивается выделением системного, или обобщенного, значения, представленного как совокупность дифференциальных значений (например, эмоционально-оценочные междометия со значением осуждения, боли, радости, одобрения и т.п.), абстрагированными от их практического применения говорящими субъектами в речевом общении.

Системное значение междометия как элемента лексической системы языка представлено в толковых и энциклопедических словарях следующим образом: «восклицание», «выражение чувств», «призыв». Для примера приведем словарные статьи о немецком междометии ach! «(.Interj.) als Amdruck des Schmerzes, der Betroffenheit, des Mitleids o.d» (Deutsches Uraversalwörterbuch Duden, 1989: 76) { «(межд.) как выражение боли, смущения, сожаления и т.п.») и о русском междометии а «Восклицание, которое употребляется для выражения узнавания, .д.ля выражения радости, удовольствия при виде кого-либо, чего-либо, .для выражения припоминания, догадки, удивления.» (Словарь структур!*ых слов русского языка, 1997: 24). Как видим, в словарях дается узкое и не дифференцированное (с точки зрения характера связи между употреблением этой единицы человеком как членом определенного социума и типичными ситуациями ее использования в соответствии с правилами и конвенциями коммуникативного поведения людей, принятыми в данном обществе) толкование междометия как средства выражения чувств. Семантическое толкование (обобщенное значение) лек:сических единиц в словарях не дает пользователю языка информации об их использовании в практике межличностной речевой коммуникации (Вежбицка, 1999: 612; Григорьева, 1998:

55; ср., однако, мысль МФ, Виноградова (1983) о репрезентативной, директивной и нормализующей функциях словарных дефиниций лексем).

Во-первых, лексикографическое отражение значения междометия опирается на системно-формальное представление языка.

Во-вторых, ввиду того, что всеми учеными признавалось (и до настоящего времени остается бесспорным) отсутствие у этих единиц предметно-логического значения (Карцевский, 1984; Медведева, 1980: 121; Экспрессивность, 1998), то единственно возможным считалось приписать этому лексическому классу слов значение эмоционального состояния говорящего. Но трактовка междометий, представленная «через слова-дефиниции эмоций» (Вежбицка, 1999: 636) как некий семантический инвариант эмоционально-оценочного значения, слишком ограничена (Романов, 1990: 115), потому как любая эмоция конкретизируется контекстом, типом социальных отношений между коммуникантами, следовательно, и «выражение чувств и эмоций» варьируется в зависимости от экстралингвистических условий использования этой единицы. Кроме того, раз «любой мыслительный и коммуникативный акт пронизан эмоциями» (Шаховский и др., 1998: 65, также Воло-шинов, 1995: 296; Шаховский, 1984; Шаховский, 1987; Р1еЫег, 1990: 169), то, очевидно, проявление в междометиях психического состояния говорящего имеет сопутствующий характер. Стоит, однако, отметить, что принадлежность междометия к эмоционально окрашенному пласту лексики позволяет говорящему в коммуникации создавать авторские междометия (см.: Золина, Каширин, 1989).

В-третьих, не принимается во внимание тот факт, что междометия существуют в диалоге в качестве прямой речи. Ведь при передаче чужой речи они могут быть опущены (Волошинов, 1995:344; Карцевский, 1984:131), например, ср.:

9.] Эк, спит-то/ - сказал Захар, - словно каменщик. Илья Ильич! (И. Гончаров) и:

10.] Захар сказал, что Илья Ильич спит словно каменщик. Поэтому анализ значения междометий, даже если значение междометий заключается только в манифестировании эмоций и чувств, «должен опираться на содержательную характеристик}' речевых произведений, т.е. диалогических шагов, в которых используются междометия» (Романов, 1990: 115). Тогда с этих позиций будет возможным представить не только семантическое, но и функциональное описание междометной реплики в диалоге (ср., например, Словарь структурных слов русского языка (1997), где лишь частично рассматривается функциональный аспект междометий).

Таким образом, постулирование системного и дифференциальных значений междометий «носит, скорее, априорный характер» (Романов, 1990: 115) и не позволяет учесть весь потенциал семантических признаков, проявляющихся в тех или иных экстралингвистических (контекстных, ситуативных) условиях (об интегральном подходе к семантике слова см.: Скребнев, 1985) актуализации смысловой структуры междометия в пределах репликового шага (диалогического шага, диалогической реплики, реплики, высказывания), или, может быть., репликового хода (также интерактивного, диалогического хода, т.е. стыка инициирующего и реактивного шагов).

Вместе с тем, накопились обширные лингвистические знания в области теории речевых актов, которые позволили рассматривать междометия с точки зрения использования их в речевой практике (Городникова, Добровольский, 1998; Дев-кии, 1965; Вежбицка, 1999; Григорьева, 1998; Романов, 1990; Ameka, 1992; Ehlich, 1986; Keller, 1981; Rasoloson, 1994; Wilkins, 1992). Но даже те работы, в которых междометия рассматриваются в русле прагмапингвистики, опираются только на разработанные принципы исследования речевых актов. Выявление семантики и коммуникативных функций междометия так и осталось на интуитивном уровне, так как сам механизм организации коммуникативного процесса с помощью этих элементов описан не был.

Так, Анна Вежбицка в работе «Семантика междометия» (1999) рассматривает широкий круг вопросов, связанный с междометиями, полапш, что междометия не являются речевыми актами, так как не обладают иллокупсвной силой (по ее мнению, нет компонента «Я говорю»). Отметим однако, что компонент «Я говорю» присущ всем «живым» высказываниям говорящего субъекта, коль скоро мы имеем дело с единицами речи. С другой стороны, наличие этого компонента в се-мантико-прагматической характеристике междометия могло бы привести к явлению плеонастичности (о плеоназмах в языке см.: Вежбицка, 1978). По поводу избыточности выражения смыслов позволим себе одну цитату. «Язык вырабатывает свои модели в согласии со своим «тактом» (мерой, целесообразностью), ориентируясь на «комфортность» выражения, но отнюдь не в соответствии с тенденцией экономии (посредством которой подчас стремятся объяснить имплицитность). В языке, по всей вероятности, нет ни экономии, ни избыточности, ни недостаточности средств выражения. Язык имеет оптимальную организацию, основанную на принципе достаточности средств выражения. Экономию или избыточность можно усмотреть в языке, лишь сосредоточивая внимание на отдельных формах выражения, взятых в отрыве от всей системы языка, а также в отрыве от речи» (Панина, 1979:49).

А. Вежбицка предлагает свое определение понятия междометия - «языковой знак, выражающий текущее ментальное состояние говорящего» (1999: 616), уточняя при этом, что значение междометий «значительно более конкретное, нежели просто какая бы то ни было эмоция» (1999: 635). По ее мнению, все междометия, исключая звукоподражания, делятся на три типа, каждому из которых внутренне присущ определенный семантический компонент: эмотивные (с компонентом «Я чувствую»); волитивные («Я чего-то хочу») и когнитивные («Я нечто думаю», «Я нечто знаю»). Каждый из семантических компонентов образует семантический инвариант того или иного междометия. Исследование семантики, а именно разложение значения до конфигурации элементарных смыслов, специфика которых определяется лингвистическим ареалом использования междометий и культурными особенностями носителей того или иного языка, А. Вежбицка проводит с помощью универсальных примитивов.

Разделение А. Вежбицкой всего корпуса междометий на три типа кажется нам неправомерным, поскольку в процессе коммуникации между людьми вполне обычным является диффузностъ смыслов в одной и той же формальной единице, используемой в том или ином контексте. Например, междомегая, относящиеся к эмотивным или когнитивным (априорным носителям соответственно компонента «Я чувствую» или «Я нечто думаю / знаю»), как и любой произносимый знак произносится с какой-то целью, когда говорящий чего-то «хочет», будь то изменение ситуации или изменение сознания слушающего (ср., однако: Зализняк, 1984: 87), И если семантический компонент «говорить» при описании значения междометий можно опустить, так как он подразумевается самим фактом говорения, то целевой компонент «хотеть» или, по-другому, «говорить для чего-то, с определенной целью», именно в силу принадлежности междометия к процессу говорения нельзя оставить без внимания (Романов, 1982).

С другой стороны, из самого определения, данного А. Вежбицкой междометиям, следует, что раз междометия указывают «на ментальное состояние или ментальный акт говорения», то и междометия волишвного разряда несут нагрузку «эмотивности» и «когнитивности», т.е. когда при волеизъявлении говорящим «нечто чувствуется» и «нечто думается». Таким образом, описывая высказывание с междометием как предикативную единицу с предикатом состояния, А. Вежбицка не решает вопрос, обладают ли междометия иллокутивной силой, т.е. целенаправленностью. Вместе с тем, остается невыясненным и проблема соотнесения междометия с речевым актом.

Эту же задачу в работе «Значение фатических и волитивных междометий» ставит Ф. Амека (1992). Решая проблему «междометие = речевой акт», он рассматривает содержательную характеристику двух классов междометий: волитивных (volitive / conative), которые направлены на слушающего, и фатических (phatic), используемых для поддержания социального и коммуникативного контакта, - в сравнении со словами-формулировками (foimulaic words, one-word routines). И во-литивным (типа нем psst! «Я хочу тишины» или brr! «Я чувствую холод») и фати-ческим (типа англ. aha! «Я понимаю» или oops! «Я смущен») междометиям, по его мнению, присущ семантический компонент «Я чувствую / думаю / хочу {XJ» ср.: Вежбицка, 1999). Семантику волитивных междометий можно истолковать как дейсгвование (acting out): «Я делаю поэтому это: {голосовой жест}», - тогда как в содержательной структуре фатических междометий в наличии иллокутивный глагол «говорить»: «Я говорю поэтому это: {голосовой жест) ». Из этого определения не ясно, направлены ли фатические междометия на слушающего. Ведь если какой-то языковой феномен рассматривается как элемент речевой коммуникации, то говорящий использует этот элемент, с учетом того, слышит ли его кто-нибудь, а также принимая во внимание социальные и культурно-специфические характеристики потенциального собеседника.

Вопрос о том, являются ли междометия речевыми актами, решается Ф. Аме-кой в духе Дж. Серля следующим образом: если лексическая единица, конституирующая неэллиптичное высказывание, может быть описана с помощью парафразы иллокутивной цели «Я говорю это, потому что.», то она является речевым актом.

Принципиальное различие междометий и слов-формул (типа лексических единиц, англ. goodbye! sorry! welcome! thankyou! (мы сохраняем авторское написание этих лингвистических элементов)) Ф. Амека видит в том, что в семантико-прагматической структуре первых нет конституирующего речевой акт компонента - иллокутивного диктума, в то время как формулы имеют такой компонент значения: «Я говорю: {X) . Я говорю это, потому что я хочу, чтобы ты.», - поэтому «ингеракциональны» и являются речевыми актами (1992: 269). Кроме того, у междометий нет адресата, но может быть «намеренный» интерпретатор (intended interpreter), который в экспликациях значений представлен как «ты». В большей степени в лингвистическую систему включены волитивные междометия, потому как они направлены на того, от кого можно ожидать выполнения желания говорящего. Тем не менее, признается тот факт, что междометия обладают коммуникативной функцией, схожей с иллокутивной силой слов-формул.

Поэтому Ф. Амека относит все междометия к лингвистическим знакам, которые в своей семантической структуре не содержат целевого значения, иллокутивного диктума (illocutionary dictum), представленного в высказывании говорящего в виде «смеси (amalgam) мыслей, чувств, намерений, целей и пропозиций» (1992: 247), и которые, следовательно, не являются речевыми актами.

Исследуя междометия в рамках прагматической теории речевых актов, Ф. Амека не учитывает, например, коммуникативно-прагматическую роль слушающего, проблему условий и правил успешного достижения каких-либо целей партнерами по интеракции, что, возможно, и повлияло на подобные выводы. Но, с другой стороны, поскольку сама эта теория не рассматривает многие проблемы (экви-потенциальностъ системы говорящего и слушающего; структурный - этапный и фазовый - характер протекания взаимодействия партнерами по коммуникации; функциональная вариация типов речевой интеракции в соответствии с типом ил-локутивности; динамическая и стратегическая природа речевого общения (Безме-нова, Герасимов, 1984; Романов, 1988)), то и невозможен полный и объективный анализа междометного высказывания с точки зрения его диалогоорганизующей и диалогоуправляющей функции в речевом взаимодействии. Очевидно, все проблемы анализа междометного высказывания и междометия как строевой единицы высказывания кроются в теоретической базе, основе, на которую опирается тот или иной исследователь.

Так, Д. Вилкинс (1992), ставя задачу показать междометие как контекстно-связанную (context-bound) лексическую единицу, которая условно может конста-туировать высказывание, пытается расширить понятийный аппарат, с которым предстоит иметь дело при изучении семаншко-прагматических особенностей слов этого класса В своем анализе междометий Д. Вилкинс исходит из того, что в состав всех междометий инкорпорированы основные дейкгические элементы, такие как «я», «ты», «сейчас», «здесь», «это». Дейкгические элементы в семантической структуре междометия, способного представлять собой высказывание или входить в состав высказывания («бессоюзное соединение с со-высказыванием» (co-utterance: 1992: 126)), являются изменяемыми аргументами (variable arguments). Контекстуализированные дейктические элементы, имплицитные в поверхностной структуре, закодированы в семантической структуре междомешых высказываний constant arguments) (1992: 137-138). Таким образом, в отличие от А. Вежбицки и Ф. Амеки, которые в своих исследованиях остались на уровне гиализа абстрактного от ситуации смысла междометия в системе языка, Д. Вилкинс пытается приблизить трактовку междометия к конкретному содержанию междометия-высказывания в составе речевого акта Дейктические элементы, закодированные в семантике междометного высказывания, обнаруживают референциальную соотнесенность с реальной действительностью. Предицирующая часть семантической характеристики междометия представлена иллокутивной состгшляющей «Я говорю / делаю {X} потому что.». Предикат и референциальные аргументы составляют остов смысла междометного высказывания («прагматические переменные»: Падучева, 1982). А само междометное высказывание и междометие-лексема предстают как комплексные дейктические структуры, близкие к фреймовому представлению речевых ситуаций коммуникации («чисто иллокутивные акты»: Watztawick, Beavin, Jackson, 1974:23).

Тесную связь междометия с контекстом Д. Вилкинс видит также в сильной сжатости междометного высказывания. Между междометием (т.е. лингвистической формой междометия) и его унифицированной (общей) концептуальной структурой, между отдельными частями концептуальной структуры и аспектами действительности, по крайней мере в случае актуального использования междометия в том или ином контексте, существует изоморфизм, но это не одно-однозначное соответствие.

Исходя из того, что все элементы, принадлежащие семантической структуре, не обязательно имеют поверхностные манифестации (в синтаксической структуре), Д. Вилкинс считает, что изоморфизм между семантической и синтаксической структурой междометия занимает промежуточное звено благодаря функциональности и прагматике этой единицы, поэтому несложно объяснить, как и почему семантически богатая структура междометия (^междометного высказывания) может быть выражена одной только лексемой (1992:154). Понимание адресатом всех референциальных аргументов, входящих в смысловое содержание междометия-высказывания, обеспечивается именно за счет экстралингвистического контекста.

С точки зрения речевых актов, представленных высказываниями с междометиями, междометные реплики, по Д. Вилкинсу, могут быть повествовательными, вопросительными, императивными или восклицательными. Но поскольку иллокутивная цель междометий состоит прежде всего в том, чтобы показать, что чувствует говорящий в момент речи, то все междометные высказывания представляются Д. Вилкинсом речевыми актами-восклицаниями (exclamative speech acts: 1992:152).

Решая проблему соотнесенности междометия с контекстом его использования за счет элементов реальной действительности, представленных дейктическими элементами, Д. Вилкинс предлагает семантическую репрезентацию междометного высказывания, а не его прагматическую интерпретацию. Ставя знак равенства между речевым актом и междометным высказыванием и заявляя об иллокутивной направленности междометия (лексемы и высказывания) в коммуникативном процессе, Д, Вилкинс ограничивается только сферой функционирования междометного высказывания как речевого действия, равного самому себе (ср. дескриптивный разряд междометий, обозначающих и описывающих речевые действия в общении: Романов, 1990). Компонент целевого назначения рассматриваемой единицы в процессе взаимодействия «потому что.» остается вне поля зрения исследователя. В то же время заслуживает внимания предикатно-аргументная модель, на основе которой возможен функционально-содержательный анализ высказывания (Сусов, 1986:9).

Таким образом, анализ работ, посвященных междомегаям, показал, что можно очертить круг проблем, не включенных в сферу внимания лингвистов или только обозначенных, но не исследованных до конца.

Прежде отметим, что большинство ученых-лингвистов в ряду междометий рассматривает звукоподражательные образования (ономатопеи) (например, Григорьева, 1998), которые в отличие от междометий не могут функционировать в речи в качестве высказываний, фраз, а «представляют всего лишь уровень эмоциональной рефлексии» (Шаховский, 1987: 54). Действительно, нельзя представить себе диалог типа «Mypp-ff-p! - Пиф-паф!». Ономатопеические образования, например, использующиеся для зова или отгона животных тпру, цып-цып или в немецком языке pus-pus; gurre-gurre, являются скорее объектом анализа коммуникативной системы «человек -о- животное». Поэтому нам кажется вполне обоснованным разделение собственно междометий и ономатопей (по классификации С.О. Карцевского (1984), соответственно восклицаний, которые в силу своей коммуникативной направленности принимают форму высказывания, и не-восклицаний). Однако место междометия в системе языка vs. речи так и остается не обозначенным.

Представляется вполне уместным охарактеризовать междометия в структуре междометных реплик, с которыми предстоит иметь дело в данном диссертационном исследовании. В нашей работе рассматриваются высказывания с «первичными» и не имеющими флексий и деривационных морфем междометиями гм, ах. ох, эх, ом, ой, эй, ну в русском языке (с самой большой частотностью среди междометий: Частотный словарь русского языка, 1977), их немецкими эквивалентами hm, ach, och, hoi, hey, па и фонологическими вариантами этих междометий в каждом языке.

Представляется, что для исследования функциональной ]золи реплик с междометиями фонологическая характеристика этих слов не играет большого значения, так как, по утверждению С.О. Карцевского (1984: 129), воздействие фонологической системы почти не распространяется на междометия. ,Цля изучения тоновых проявлений междометий в речи и интонационного рисунка междометных высказываний необходимым является определить семантические формулы представления знаний говорящим субъектом о ситуации общения в междометных высказываниях, а также выработать типы прагматических ситуаций и правила и условия реализации иллокутивных функций междометных реплик в типовых фреймах диалогического общения (Романов, 1990: 115; «гипотетические цепочки причинных связей»: Pleines: 1976; ср. также противоположный подход исследования этих языковых единиц: Ehlich, 1986; Rasoloson, 1994; Wilkins, 1992:122).

Из всех перечисленных единиц анализа слово ну в грамматике русского языка относится и к классу междометий и к классу частиц. Междометие ну отличается от частицы ну тем, что последняя выполняет роль «синтаксического форманта» (Шведова, 1960: 18) при инфинитиве несовершенного вида или глаголе в повелительном наклонении со значением допущения, позволения, уступки (Виноградов, 1986: 553), вносит добавочное содержание и не ведет к появлению новой конструкции. Трудность причисления этой единицы к какому-то классу слов вызвана тем, что подобные характеристики междометия / частицы ну в речевом воплощении выступают нечетко, зачастую не поддаются анализу. Для исследования функционально-семантического назначения междометия ну в высказывании необходима теоретическая база, позволяющая четко разделять характеристики этого междометия / частицы, поэтому выявление семантико-прагматической функции междометных реплик с ну является объектом дальнейших исследований.

Представляется, что полный анализ регулятивных свойств реплик с вышеназванными междометиями возможен только при деятельностном подходе к речевой практике говорящего субъекта. Согласно теории динамической модели диалога (Романов, 1988), речевое общение - это вид деятельности, проявляющийся в воздействии коммуникантов друг на друга в процессе обмена информацией, направленного на достижение запланированных целей. Речевая интеракция (взаимодействие) обладает системным характером, проявляющимся в виде определенного типового (конситуативного) фрейма или «Ф-структуры» (Романов, 1988: 30). В «коммуникативно-социальное поле» диалогического взаимодействия (термин коммуникативно-семантическое поле см.: Сусов, 1979: 95), или «гиперфрейм речевого взаимодействия» (Романов, 1988: 35), наряду с Ф-структурой включены функциональные условия реализации того или иного типа иллокутивного фрейма речевого общения и параметр локализации речевого акта в «социальном континууме» (Сусов, 1986: 9). Рассмотрение междометного высказывания в процессе актуализации фреймовой структуры диалогического взаимодействия позволит выявить характерные для этой единицы иллокутивные параметры достижения целей и задач, поставленных коммуникантами. Внимательное изучение сходств и различий компонентов содержательно-прагматической характеристики междометных высказываний в конкретном типовом интерактивном фрейме помогут через их различные манифестационные структуры выделить центральный остов и маргинальные зоны и определить специфику экспликации междометными высказываниями регулятивных функций.

Для анализа междометной реплики как способа организации речевого процесса важным оказывается учитывать фазовый характер коммуникативного воздействия партнеров друг на друга (начальная, или контактная, фаза - фаза середины диалога, целевой реализации речевого действия - финальная фаза). В описанной структуре интерактивного общения репликовые шаги появляются на уровне речевых шагов и интерактивных ходов (стыка инициирующей и реактивной реплик). Такой подход в рассмотрении регулятивных функций междометия как элементарного речевого акта использует A.A. Романов (1990), что позволяет ему учитывать содержательную характеристику речевых произведений как говорящего, так и слушающего.

Таким образом, установлено, что деление междометий на лексико-грамматические разряды не позволило выявить коммуникативную природу этих лингвистических элементов, не рассматривалась специфика использования междометий коммуникантами в речевом процессе, не была описана содержательная характеристика междометий как структурных элементов диалогической реплики, не была представлена прагматическая интерпретация междометной реплики, не рассматривался характер связи между употреблением междометных реплик говорящей личностью и типичными ситуациями фреймовой организации диалогического взаимодействия, не выявлена функциональная роль междометных высказываний и стратегический принцип их распределения в динамической организации речевого взаимодействия с учетом правил и условий успешного достижения определенных целей коммуникантами и, наконец, не была установлена регулятивная (метакоммуникативная, диалогоорганизующая) сущность междометной реплики как оперативной единицы уровня реализации глобальной и этапных целей в типовом фрейме согласованного процесса речевого взаимодействия коммуникантов друг на друга.

Актуальность работы обусловлена интенсивным интересом современной лингвистики к проблемам организации диалогического общения и востребованностью исследований регулятивной функции языковых единиц, участвующих в реализации своих «магических свойств», по P.O. Якобсону, в реальной речевой интеракции. Актуальность исследования определяется также тем, что до настоящего времени практически не предпринималось попыток описать регулятивную функцию междометной реплики на базе функционально-семантического представления фреймовой структуры типовой диалогической коммуникации. Анализ регулятивной функции междометной реплики с позиций интегрального (прагматический, социолингвистический, психолингвисшческий, когнитологический) подхода актуален в равной мере как для специалистов в области теоретического языкознания, так и для тех, кто занимается практической реализацией риторических программ, ориентированных на эффективную коммуникацию с учетом социальных, психологических и экстралингвистических факторов, оказывающих влияние на формирование личностных установок говорящих субъектов.

Цель работы заключается в описании функционально-семантических свойств междометных реплик в процессе целевого взаимного воздействия партнеров по диалогу для выработки условий согласованного и кооперативного общения. Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи'.

• определить коммуникативный статус междометной реплики; выявить метакоммуникативную специфику междометной реплики во фреймовой организации типового диалогического общения;

• описать семантико-прагмагаческую характеристику междометных реплик и на ее базе построил, их прагматическую типологию;

• рассмотреть стратегический принцип использования междометных реплик в процессе реализации конкретных целей и задач участниками речевой ингеращии.

Цели и задачи настоящего диссертационного исследования обусловили выбор методов. В работе были использованы метод фреймового моделирования речевого общения, метод контекстуального анализа, метод семантической и прагматической интерпретации, а также были использованы элементы метода количественного анализа

В качестве теоретической базы исследования регулятивной функции междометной реплики принимается деятельносгаый подход к анализу речевых (диалогических) единиц, разработанный в Тверской (Калининской) семантико-прагматической школе под руководством ИЛ Сусова За основу работы взята динамическая модель диалогического общения, разработанная АА Романовым (1984; 1986; 1987; 1988).

На защиту выносятся следующие теоретические положениях

1. Междометие как строевой элемент диалогической реплики выступает в роли сигнала коммуникативных установок говорящего, выполняя в процессе целенаправленного воздействия коммуникантов друг на друга определенную иллокутивную (коммуникативно-прагматическую) функцию. В ходе речевой интеракции, построенной по типовому образцу функционально-семантического представления, актуализированное в нем междометие проявляет свои знаковые свойства: информативность, целевую направленность, структурную организованность, соотнесенность с денотативно-референтной ситуацией (фреймом), операциональносгь, прогностичность.

2. Регулятивная специфика междометной реплики раскрывается на уровне эташо-тематическош хода диалогической интеракции, когда говорящий сигнализирует о предлагаемой им тематической доминанте в образовании и развертывании типового иллокутивного фрейма. Маркируя определенные узловые компоненты типового фрейма, она выступает в роли конкретизатора функционально-семантического представления ситуации общения, что позволяет ее рассматривать в качестве своеобразного иллокутивного показателя.

3. Актуализированное в содержательной структуре реплики междометие обладает кумулятивными способностями передавать комплекс иллокутивных функций, различающихся функциональной направленностью и эмотивной окрашенностью, и выступает как (полиинтенциональный) речевой акт-событие, которое направленно на обеспечение программной реализации намеченных коммуникантами целей и задач, что в функциональном плане позволяет их подразделять на два семантико-прагматических разряда; дескриптивные и иллокутивные (когнитивные, волитивные, эмотивные) междометия.

4. Выступая в качестве единиц регулятивной деятельности, междометные реплики выполняют в диалогической интеракции конкретные функции регулятивов, направленных на достижение результирующего эффекта и на успешную организацию диалогического взаимодействия, а именно старгерных (аттракганты, регламентивы), этапно-тематических, финальных (размыкающих или фиксирующих этап перехода), оценочных (кооперативных: восприятия, согласия и противодействующих: несогласия, исправления, подсказки) регулятивов.

Материалом для исследования послужили диалогические фрагменты общим объемом в 2000 единиц из художественных произведений на русском и немецком языках, а также записи спонтанной речи из кинофильмов и бытовьгх ситуаций.

Научная новизна проведенного исследования заключается в том, что в нем впервые установлен коммуникативный статус междометной реплики, определено место междометной реплики в динамической модели диалога, зафиксированы характерные для междометных реплик типы манифестационных схем и описаны их семантико-прагматические свойства, предложен в рамках организационной структуры реплики оригинальный принцип деления класса междометий на семантико-прашатические разряды, выявлена роль междометной реплики в экспликации регулятивных действий, направленных на согласование инициирующей и реактивной реплик с учетом правил и условий социально-ориентированной организации успешного взаимодействия людей.

Теоретическая значимость результатов, полученных в процессе диссертационного исследования, состоит в новом подходе к описанию функциональных особенностей междометных реплик и установлению их роли в формировании и развертывании типового иллокутивного фрейма диалогической коммуникации, в новом взгляде на интерпретацию синтакгико-семантических свойств междометных реплик и в установлении семантико-прагматической специфики междометий в диалопгаеской интеракции

Основные положения и выводы диссертации имеют определенную практическую ценность. Они могут бьпь использованы в дидактических целях, в частности, в обучении социально приемлемому речевому поведению и коммуникативно-ориентированном преподавании немецкого языка и русского языка как родного и иностранного, в преподавании в высшей школе ряда дисциплин, связанных с коммуникативной лингвистикой, прагматикой речевого общения. Полученные результаты ввиду своего прикладного характера могут быть полезны в управленческой коммуникации, например, для профессионалов, имеющих дело с языком в сфере рекламы, имиджеологии и т.п.

Структура работы включает введение, три главы, заключение, список источников примеров и список использованной литературы.

Во Введении обосновывается выбор предмета исследования, очерчивается круг целей и задач работы, определяется ее актуальность, научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формируются положения, выносимые на защиту, вводятся основные понятия исследования.

В первой главе исследуются параметры, позволяющие отнести междометную реплику к единице речевого общения, описываются особенности междометной реплики во фреймовой организации диалогического взаимодействия.

Во второй главе выделяются типы манифестационных схем междометных реплик, описывается семантико-прагматическая характеристика междометных реплик, рассматриваются способы реализации иллокутивного потенциала диалогических реплик с междометиями, определятся специфика деления междометий на два разряда: дескриптивный и иллокутивный.

В третьей главе рассматривается роль междометных реплик в экспликации регулятивных действий, координирующих процесс речевого взаимодействия между коммуникантами, дан анализ стратегического принципа распределения междометных регулятивов в ФСП иллокутивного фрейма.

В Заключении представлены основные выводы и результаты исследования, намечены задачи дальнейших исследований. К тексту прилагается список литературы, включающий 173 наименования, из них - 39 на иностранных языках.

Апробация работы проходила на заседаниях кафедры общего и классического языкознания Тверского государственного университета, на Втором международном симпозиуме «Человек: язык, культура, познание» (Украина: Кривой Рог, 1997); на научной конференции «Языковая личность: жанровая речевая деятельность» (Волгоград; 1998); на международной конференции «Немецкий язык - язык бизнеса, культуры и образования» (Красноярск, 1998); на Второй международной конференции «Актуальные проблемы исследования языка и речи» (Беларусь: Минск, 1998); на Первой международной научной конференции (Кирилло-Мефодьевские чтения) (Луга, 1999); на Первой научно-практической конференции студентов и аспирантов высших учебных заведений (Тверь, 1999); на Седьмом международном Конгрессе «Знаковые процессы в сложных системах» (Германия: Дрезден, 1999).

По теме диссертации опубликовано 15 работ.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Регулятивная функция междометной реплики в диалоге"

ВЫВОДЫ ПО ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЕ

В процессе передачи информации, достижения цели и согласованного управления диалогической коммуникацией семантико-прагматическая и метакоммуникативная функции высказываний с междометиями реализуются взаимообусловлено, пересекаются и дополняют друг друга.

Реплики с междометиями обладают широким диапазоном регулятивных функций, направленных на достижение результирующего эффекта и на успешную организацию и управление речевой деятельностью партнеров по коммуникации.

Стартерные регулятивные действия контакгоустанавливающего плана, маркированные междометной репликой, служат для привлечения внимания собеседника, сосредоточения его внимания к инициирующим ш<1гам, для обрисовки тематического фокуса на конкретном участье общения, для оживления общения. Интродуюивные регулятивы подразделяются на регламентивные и уточняющие. Регламенгивные регулятивы в виде этикетных клише, формул вежливости уточняющие регулятивные действия, эксплицированные междометной репликой, обладают ишродуктивным характером, это своего рода приглашение к сотрудничеству, подготовка к взаимодействию на последующем этапе.

Для маркировки окончания речевого взаимодействия говорящим используются финальные регулятивные действия. В последней фазе речевого взаимодействия высказьгвания с междометиями, формирующие такие регулятивы, ведут к конечному результату любого характера: полному, нулевому или частичному - и сигнализируют достижении согласия, выработки общей платформы и общности взглядов относительно проделанного взаимодействия. Стартерные и финальные регулятивы относятся к разряду полифункциональнъгх, поскольку обслуживают процесс организации речевого общения и управления коммуникантов друг на друга на протяжении всего диалогического взаимодействия.

Для открытия нового этапного промежутка и ввода новой информации по конкретному этапу интерактивного процесса говорящим эффективно используются этапно-тематические регулятивные действия, маркированные репликой с междометием. Закрывающие регулятивы на уровне этапа, регулятивы перехода, сигнализируют о недостаточности оснований для завершения речевой интеракции в ее конечной фазе и нерешенности некоторых коммуникативных задач. В условиях наступления коммуникативного сбоя или коммуникативного рассогласования регулятивы перехода в виде междометной реплики сигнализируют о необходимости выработки общей платформы и позитивных отношений между коммуникантами.

Оценочные регуляшвные действия, маркированные междометной репликой, способствуют координации интерактивного процесса, т.е. участвуют в построении кооперативных и противодействующих РД в согласованном общении; обладают сквозным характером своего появления в интерактивном процессе не только в пределах диалогического хода, но и рамках какого-либо этапа или фазы реализации коммуникативных задач и целей партнеров по диалогическому взаимодействию; предназначены доя экспликации степени обратной связи между коммуникантами; указывают партнеру на правильность или ошибочность его действий в пределах программной реализации общей цели; способствуют принятию совместных скоординированных действий по решению намеченных задач.

Распределение междометных регулятивов в ходе интерактивного процесса обусловлено иерархической природой ФСП иллокутивного ф]зейма и подчинено стратегическому принципу достижения целей. РД в виде высказывания с междометием маркируют глобальную (фреймообразуютцую) и этапные (тактические) стратегии достижения желаемого результата в речевой интеракции.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Управление речевым общением (=регуляция, регулятивная деятельность, организация диалогического процесса) происходит с помощью речевых действий, или репликовых шагов, формирующих регулятивные действия.

Междометие участвует в образовании междометной реплики и как строевой элемент высказывания выступает в роли сигнала, выполняя в процессе целенаправленного воздействия коммуникантов друг на друга коммуникативно-прагматическую функцию. Междометное высказывание как знаковое образование в системе речевого общения обладает следующими свойствами: операциональностъю, информативностью, целевой направленностью, смысловой и коммуникативной законченностью, структурной организованностью, однозначной референтностъю, соотнесенностью с денотативно-референтной ситуацией (фреймом), вариативностью, прогностичностъю. Реплика с междометием является предикативным знаковым образованием.

Системный характер актуализации междометного высказывания в речевой интеракции проявляется в виде типовой фреймовой структуры, компонентами которой являются типовая форма и ядро, состоящее из цели, действия, плана речевого события, перспективы, консеквента, участников общения. Взаимосвязь и взаимообусловленность комплекса компонентов фреймового представления конкретного типа диалогического общения проявляется в содержательной характеристике междометной реплики. В рамках определенного типа фреймовой организации речевого общения междометная реплика обладает конкретным иллокутивным потенциалом, представляющим собой комплекс скоординированных интерактивных шагов и ходов. Иллокутивный потенциал междометного высказывания в каждой конкретной форме фреймового представления социальных отношений между интеракгантами обладает специфическим набором условий успешного взаимодействия и в виде свода таких функциональных «правил» формирует и направляет действия партнеров в русле функционально-семантического представления заданного иллокутивного фрейма.

Междометная реплика представляет либо этап, либо доминанту в образовании и развертывании типового иллокутивного фрейма. Этапный характер актуализации фреймовой структуры междометного высказывания как речевого произведения субъективной деятельности говорящего характеризуется строгим соответствием иллокутивной переменной (силы) репликового шага с междометием иллокутивному потенциалу, представленному в типовом фрейме речевого общения. Доминантная сущность выказывания с междометием проявляется в виде группирования различных по целевой направленности и содержательной характеристике интенциональных звеньев в одном репликовом шаге говорящего вокруг иллокутивного акта-события. Показателем компонентов типового фрейма и кон-кретизатором функционально-семантического представления коммуникативно-прагматической ситуации является иллокутивная переменная речевого произведения с междометием.

В конкретном речевом акте коммуникативные цели и задачи каждого из участников диалогического взаимодействия соотносятся с типовыми формами реализации сценариев иллокутивных фреймов в виде функционально-семантического представления, реализующегося на четырех уровнях: манифеста-ционном, тематическом, иллокутивном и социальном (фоновом).

Выделены четыре типа манифестационных схем междометных реплик, выявленных с точки зрения позиции междометия в структуре реплики. Позиция междометия в структуре высказывания определяет связь МВ с другими высказываниями, например, в пределах одного хода, т.е. на стыке реплик, когда междометия вводит концептуальную фразу в тематическое пространство (препозиция), сигнализируют адресату об окончании репликового шага и очередности следования шагов в диалоге (логическое расчленение «речеактового потока» - в постпозиции). Конфигурационные особенности междометных диалогических реплик определяют характер следования репликовых шагов коммуникантов и объединения их в интерактивные ходы-цепочки, а также обусловливают семантико-прагматические инвариантные свойства этих высказываний.

Речевой шаг с междометием соотносится с определенным фрагментом реальной действительности, обладает тематическим содержанием (пропозициональной структурой), отражает целевую направленность иллокутивного фрейма общения. Содержательная структура высказывания с междометием представляет собой обобщенную форму, в которой семантическая и прагматическая функции тесно взаимосвязаны, а эмотивная функция MB обусловливается характером способа воздействия (иллокутивной функцией) говорящего коммуниканта на партера в границах ФСП иллокутивного фрейма.

MB обладает кумулятивными способностями передавать блок иллокутивных функций, различающихся функциональной направленностью, и выступает как (полиинтенциональный) речевой акт-событие, направленный на обеспечение программной реализации намеченных коммуникативных задач и целей. Междометные реплики с гм / km в процессе обмена репликовыми шагами выполняют роль маркеров, сопровождающих понятийную деятельность партнеров. Реплики с междометием эй / hey выполняют функцию усиления при дублировании вокатива, а также каузации слушающего откликнуться или отреагировать в соответствии с ситуацией. Междометия эх, ах, ох в высказывании говорящего индивида способны репрезентировать его позитивную или негативную оценку фрагмента объективной реальности и играют роль элементов, служащих для модификации содержания реплики, а именно интенсификации и экспрессивно-логического выделения конкретного предмета, явления, события.

Вариативный характер представления смыслов и модификация прагматической функции междометной реплики в процессе диалогической коммуникации зависит от условий контекстной реализации речевых произведений с этими междометиями. Так, высказывание с междометием эх не только оформляет эмоциональную связь с внешним миром, т.е. отражает эмоциональные реакции говорящего, но и маркирует когнитивную деятельность коммуниканта и иллокутивную направленность его речевого шага. Заключенная в высказывании с междометием эх эмоционально-оценочная составляющая коррелирует с целевой переменной или с комплексом иллокутивных функций типового акта взаимодействия в ФСП. Вопрос о том, какая часть является базисной, а какая второстепенной, не может решиться однозначно.

Выделение эмотивности или каузативности в доминирующий признак семантической инвариантной структуры междометной реплики зачастую невозможно вследствие их комплексного воплощения в диалогическом процессе взаимодействия говорящего со слушающим. Отметим, что возникновение в сознании человека устойчивых схем речевого поведения в виде индивидуальных функционально-семантических представлений, базирующихся на фреймах речевого поведения коммуникантов, и формирование представлений о наборе оценок и отношений, характерных для того или иного коммуникативно-прагматического типа общения происходит, очевидно, одинаковым способом. Повторяющийся опыт фреймового взаимодействия людей приводит к повторению опыта эмоциональных переживаний каждого индивида в различных типах фреймового общения. Эмоциональные процессы не происходят изолированно от когнитивных процессов (функционально-семантическое представление в последних - конечный результат овладения, преобразования и поиска информации о речевом поведении в конкретной ситуации общения), поскольку для формирования отношений и оценок в процессе речевой деятельности важен тип стимула, который в общем виде предстал бы в качестве целостной фреймовой структуры с заданными параметрами ее реализации или в более узком варианте как один из элементов фреймовой структуры, значимый д ля появления эмоции и отражения ее в речевых произведениях говорящей личности.

Мы полагаем, что проявление в эмоциях отношения к действительности, к объекту эмоции, т.е. к элементам внешнего опыта, (в отличие от отражений в эмоциях внутреннего опыта человека, состояния субъекта, исследовать которые задача когнитивной лингвистики и когнитивной психологии) имеет ряд общих элементов со сферой представления знаний о речевых ситуациях и речевой деятельности в целом. Поэтому целью коммуникативной лингвистики могла бы быть типизация ситуаций, возбуждающих те или иные эмоции. Описание эмоциональных концептов в значении языковых высказываний можно провести с точки зрения иллокутивной функции вербальных форм как ядра, формирующего типовой иллокутивный фрейм диалогической интеракции. В этом смысле формулы с перформативным глаголом или высказывательным предикатом могут служить также средством доступа к исследованию состояний говорящего субъекта, т.е. внутренних элементов эмоциональных единиц, и в конечном счете разрешению проблем интерпретации поведенческих и вербальных коррелятов эмоций.

В ходе анализа были выделены два семашико-прагматических разряда междометий: дескриптивный разряд (междометия эй / hey, гм I hm) и иллокутивный разряд. Иллокутивный разряд междометий представлен тремя типами: когнитивным (междометие гм / hm), волитивным (междометие эй / hey), комплексным (междометия эх, ах. ох в контекстах интенсивного выражения оценочного отношения говорящего к экстралингвистической реальности). Наличие этих трех типов иллокутивного разряда междометий - скорее тенденция к спецификации коммуникативного назначения диалогических реплик с рассмотренными междометиями в процессе речевого взаимодействия, нежели строгое их подразделение.

В ходе исследования выяснилось, что уже на этапе анализа функциональной роли на тематическом и иллокутивном уровнях функционально-семантического представления типового интерактивного фрейма реплик с междометиями возможно вычленение таких компонентов значения, которые выводят междометные высказывания в область метафункционирования.

Регулятивная деятельность представляет собой функциональную систему, в рамках которой высказывания с междометиями как ее составляющими компонентами используются коммуникантами для реализации фреймовых и сценарных целей и задач. Функциональные аспекты реплики с междометием определяются типом речевой интеракции. В процессе передачи информации, достижения цели и согласованного управления диалогической коммуникацией семантическая, прагматическая и метакоммуникативная функции высказываний с междометиями реализуются взаимообусловлено, пересекаются и дополняют друг друга.

Высказывания с междометиями являются элементами специфической формы взаимодействия участников диалога, регулятивной деятельности и образуют инвентарь социально-обусловленных коммуникатшно-прагматических сигналов определенных типов и подтипов регулятивных действий. В ходе исследования выявлены различные типы фазисных и оценочных регулятивных действий, маркированных междометной репликой.

Стартерные регулятивные действия контакгоустанавливающего плана, маркированные междометной репликой, служат для привлечения внимания собеседника, сосредоточения его внимания к инициирующим шагам, для обрисовки тематического фокуса на конкретном участке общения, для оживления общения. Интродукгавные регулягивы подразделяются на регламенгавные и уточняющие. Регламенгивные регулягивы в виде этикетных клише, формул вежливости уточняющие регулятивные действия, эксплицированные междометной репликой, обладают интродукгивным характером, это своего рода приглашение к сотрудничеству, подготовка к взаимодействию на последующем этапе.

Для маркировки окончания речевого взаимодействия говорящим используются финальные регулятивные действия. В последней фазе речевого взаимодействия высказывания с междометиями, формирующие такие регулягивы, ведут к конечному результату любого характера: полному, нулевому или частичному - и сигнализируют достижении согласия, выработки общей платформы и общности взглядов относительно проделанного взаимодействия. Стартерные и финальные регулягивы относятся к разряду полифункциональных, поскольку обслуживают процесс организации речевого общения и управления коммуникантов друг на друга на протяжении всего диалогического взаимодействия.

Для открытия нового этапного промежутка и ввода новой информации по конкретному этапу интерактивного процесса говорящим эффективно используются этапно-тематические регулятивные действия, маркированные репликой с междометием. Закрывающие регулятивы на уровне этапа, регулятивы перехода, сигнализируют о недостаточности оснований для завершения речевой интеракции в ее конечной фазе и нерешенности некоторых коммуникативных задач. В условиях наступления коммуникативного сбоя или коммуникативного рассогласования регулятивы перехода в виде междометной реплики сигнализируют о необходимости выработки общей платформы и позитивных отношений между коммуникантами.

Оценочные регулятивные действия, маркированные междометной репликой, способствуют координации интерактивного процесса, т.е. участвуют в построении кооперативных и противодействующих РД в согласованном общении; обладают сквозным характером своего появления в интерактивном процессе не только в пределах диалогического хода, но и рамках какого-либо этапа или фазы реализации коммуникативных задач и целей партнеров по диалогическому взаимодействию; предназначены для экспликации степени обратной связи между коммуникантами; указывают партнеру на правильность или ошибочность его действий в пределах программной реализации общей цели; способствуют принятию совместных скоординированных действий по решению намеченных задач.

В программной реализации коммуникативных целей и задач междометные реплики используются с различных позиций: кооперативного (согласованного) и противодействующего характера взаимодействия участников речевого общения и сигнализируют о непротиворечивости и скоординированносги интерактивного процесса или о наступлении коммуникативного сбоя или коммуникативного рассогласования.

Распределение междометных регулятивов в ходе интергосгивного процесса обусловлено иерархической природой ФСП иллокутивного ф]>ейма и подчинено стратегическому принципу достижения целей. РД в виде высказывания с междометием маркируют глобальную (фреймообразуюшую) и этапные (тактические) стратегии достижения желаемого результата в речевой интеракции.

Список научной литературыМаксимова, Светлана Эдуардовна, диссертация по теме "Теория языка"

1. Арбузов А. Иркутская история // Пьесы советских писателей. В 6 т. - М.: Искусство, 1974. - Т. 3. - С. 233-294.

2. Бедный Б. Девчата // Бедный Б. Избранное. М.: Художественная литература, 1985.-С. 8-258.

3. Булгаков М. Белая гвардия. Театральный роман. Мастер и Маргарита. М.: Художественная литература, 1988. 749 с.

4. Володин А. Старшая сестра // Пьесы советских писателей. В 6 т. М.: Искусство, 1974. - Т. 4. - С. 59-96.

5. Гоголь Н.В. Мертвые души. М.: Художественная литература, 1979 —340 с.

6. Гоголь Н.В. Ревизор // Гоголь Н.В. Повести и драматические произведения. Л.: Художественная литература, 1983.-С. 160-171.

7. Гончаров И. Обрыв. М.: Художественная литература, 1983. 447 с.

8. Гончаров И. Обыкновенная история. Обломов. М.; Художественная литература, 1986. 4% с.

9. Грибоедов A.C. Горе от ума // Фонвизин Д.И., Грибоедов A.C. Пьесы. М.: Московский рабочий, 1980.-С. 127-224.

10. Данилов Н. Кордон. М.: Граница, 1992. 414 с.

11. Дворецкий И. Директор театра // Дворецкий И. Веранда в лесу. Л.: Советский писатель, 1986. С. 601-662.

12. ДовлатовС. Чемодан. М.: Московский рабочий, 1991,-335 с.

13. Зорин Л. Добряки // Пьесы советских писателей. В 6т.-М.: Искусство, 1974. — Т.З.-С. 5-62.

14. Ильф И, Петров Е. Двенадцать стульев. М.: Просвещение, 1987.-272 с.

15. Крылов И.С. Басни. М.: Правда, 1978. 256 с.

16. Ласкин Б. Время любить // Ласкин Б. Избранное. М.; Советский писатель, 1990.-С. 478-554.

17. ЛермонтовМ.Ю. Избранное. М: Правда, 1982.-448с.

18. Маринина А. Мужские игры. В 2-х т. М: ЭКСМО-Пресс, 1998.19. Мы из джаза. Кинофильм.

19. Набоков В. Круг. М.: Советская Россия, 1991.-284 с.

20. Островский А.Н. Семейная картина // Островский А.Н. Собрание сочинений в Ют, М.: Художественная литература, 1959.- Т. 4-С. 3-20.

21. Павлова Н. Пятое время года. М.: Московский рабочий, 1973. 54 с.

22. ПопцовО. И власти плен. М.: Московский рабочий, 1989. -289 с.

23. Пушкин A.C. Избранное. М.: Художественная литература, 1972. 740 с.

24. Северянин И. Стихотворения. М.: Советская Россия, 1988.-464 с.

25. Толстой А. Пьесы // Толстой А. Собрание сочинений в 10 т. М.: Художественная литература, 1960.-Т.9.-413с.

26. Толстой Л.Н. Война и мир. Т. 1,2. М.: Художественная литература, 1983. 830 с.

27. Толстой Л.Н. Детство. Отрочество. Юность. М.: Детская литература, 1973. -352 с.

28. Толстой Л.Н. Рассказы. М.: Детская литература, 1979.-335 с.

29. Тургенев И.С. Сцены и комедии // Тургенев КС. Собрание сочинений в 12 т. М: Художественная литература, 1956.-Т. 9.-618 с.

30. Тэффи H.A. Юмористические рассказы. М.: Художественная литература 1990, 415 с.32. Убойная сила Кинофильм.

31. Филатов Л. Большая любовь Робин Гуда. Екатеринбург: У-Факгория, 1998. -56 с.

32. Чехов А.П. Рассказы, повести, пьесы. М.: Художественная литература, 1974. -751с.

33. Черкасов А., Москвигина П. Черный тополь. М.: Современник, 1982.-558с.

34. Шторм Г. Дети Доброй Надежды. М.: Советский писатель, 1959. 654 с.

35. Шукшин В. Беседы при яркой луне. М.; Советская Россия, 1975. -319 с,

36. Эко У.Имя Розы. М.: Книжная палата, 1989.-486 с.

37. Andersch A. Fahrerflucht. Hörspiele. München: Deutscher Taschenbuch Verlag, 1965.-170 S.

38. Brecht B. Stücke. Berlin u. Weimar: Aufbau-Verlag, 1968. 412 S.

39. Heine H. Buch der Lieder. Berlin: Aufbau-Verlag, 1983. 375 S.

40. Heller E. Beim nächsten Mann wird alles anders. Fischer: Taschenbuch Verlag Frankfurt/M., 1987.- 336S.

41. Hesse H. Der Steppenwolf. Frankfurt / M.: Suhrkamp Taschenbuch Verlag, 1995. -278 S.

42. Mann Th. Buddenbrooks. Verfall einer Familie. M.: Verlag fiir Fremdsprachenliteratur, 1956. 734 S.

43. Pilcher R. Neue Horizonte. Zürich: Diogenes Verlag AG, 1984. 380 S.

44. Remarque E.M, Liebe Deinen Nächsten. Frankfurt/M.: Ullstein, 1982.-393 S.

45. Remarque E.M. Schatten im Paradies. München: Droemer-Knauer, 1974. 352 S.

46. Süskind P. Das Parfüm. Die Geschichte eines Mörders. Zürich: Diogenes Verlag AG, 1994.-320 S.1. ЛИТЕРАТУРА

47. Адмони В.Г. Синтаксис современного немецкого языка. Система отношений и система построения. JI.: Наука, 1973.

48. Адмони ВГ. Система форм речевого высказывания. СПб.: Наука, 1994.

49. Акимова Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка. М.: Высшая школа, 1990.

50. Аникин А.И Вводные единицы в речи//Русская речь.-1970, №2.-С. 60-62.

51. Анисимова НИ. Структурализм и семантика: итоги и перспективы // Тверской лингвистический меридиан. Тверь: ТвГУ, 1999. Вып. 2. - С. 14-22.

52. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. Логико-семантческие проблемы. М.: Наука, 1976.

53. Баранов АГ. Формы языковой игры // Homo Ludens: язык, личность, социум. М. -Тверь: ИЯ РАН, ТОЭМ, 1999. -С. 5-11.

54. Безменова НА, Герасимов В.И. Некоторые проблемы теории речевых актов // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М, ИНИОН АН СССР, 1984.-С. 146-1%.

55. Безрукова A.B. Эллиптические предложения как средство выражения эмоциональности в современном английском языке // Прагматические условия функционирования языка. Кемерово: КемГУ, 1987. С. 93-98.

56. БенвенистЭ. Уровни лингвистического анализа // Новое в лингвистике. М, 1965. -Вып. 4.-С. С. 434-449.

57. Блумфильд А. Язык М.: Прогресс, 1968.

58. Богданов В.В. Распознавание слитной речи и синтаксическая семантика // Семантические и прагматические аспекты анализа основных единиц. Барнаул: АГУ, 1982.-С. 102-111.

59. Богданов В.В. Деягельностный аспект семантики // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: КГУ, 1984. С. 12-23.

60. Богданов В.В. Перформативное предложение и его парадигмы // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин: КГУ, 1985. С. 18-28.

61. Богданов В.В. Молчание как нулевой речевой акт и его рель в вербальной коммуникации// Языковое общение и его единицы. Калинин: КГУ, 1986. С. 1218.

62. Богданов В.В. Речевое общение. Прагматические и семантические аспекты. Л.: ЛГУ, 1990.

63. Бойков В.В., Жукова Н.А. Экстралингвистические факторы успешности 1 речевого общения // Homo Loquens: Язык, культура, познание. М., Тверь: ИЯ РАД ТИЭМ, 1995. С. 85-89.

64. Быстров В.В. Содержательная структура речевых актов угрозы с условным компонентом // Динамический дискурс в познавательном и педагогическом процессах. Липецк: ЛГПИ, 1999. С. 94-104.

65. Бюлер К. Теория языка // Звегинцев В.А. История языкознания 19-20 веков в очерках и извлечениях. В 2-х ч. М.: Просвещение, 1965. Ч. 2. - С. 22-28.

66. Васильев Л.Г. К вопросу о терминах синтаксической семантики // Семантические и прагматические аспекты анализа основных языковых единиц. Барнаул: АГУ, 1982. С. 120-127.

67. Васильев Л.М. Современная лингвистическая семантика. М.: Высшая школа, 1990.

68. Вежбицка А Метатекст в тексте // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1978. Вып. 8. - С. 402-421.

69. Вежбицка А. Дескрипция или цитация // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1982.-Вып. 13.-С. 237-262.

70. Вежбицка А. Язык, Культура. Познание. М.: Русские словари, 1996,

71. Вежбицка А. Семантика междометия // Вежбицка А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Язык русской культуры, 1999.-С. 611649.

72. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М.: Высшая школа, 1986.

73. Виноградов М.Ф. Прагматика в толковом словаре? // Прагматические аспекты функционирования языка. Барнаул: АТУ, 1983. С. 24-30.

74. Воеводкин Н.Ю. Имя собственное в ритуальных актах социально-институциональной коммуникации // Язык, культура и социум в гуманитарной парадигме, М. Тверь: ИЯ РАН, ТвГУ, 1999. - С. 28-32.

75. Волошинов В.Н. Философия и гуманитарные науки. СПб.: Аста-пресс, 1995.

76. Вольф Е.М Оценочное значение и соотношение признаков «хорошо / плохо» // Вопросы языкознания. 1986, № 5. - С. 98-106.

77. Гардинер А Различие между «речью» и «языком» // Звегинцев В.А, История языкознания 19-20 веков в очерках и извлечениях. В 2-х ч. М.: Просвещение, 1965.-4.2.-С. 15-21.

78. Гвоздев А.Н. Современный русский литературный язык. Синтаксис. В 2-х ч. М.: Высшая школа, 1961.-Ч, 2.

79. Грайс П. Логика и речевое общение // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс, 1985.-Вып. 16.-С. 217-237.

80. Григорьева B.C. Коммуникативные и эмотивные функции междометий // Тверской лингвистический меридиан. Тверь: ТвГУ, 1998.-Вып. 1.-С. 52-56.

81. Городникова М.Д., Добровольский ДО. Немецко-русский словарь речевого общения. М.: Русский язык, 1998

82. ДевкинВ.Д. Особенности немецкой разговорной речи. М : ИМО, 1965.

83. Дейк ван Т. Вопросы прагматики текста // Новое в зарубежной лингвистике. М: Прогресс, 1978. Вып. 8. - С. 259-336.

84. Дейк ван Т. Язык Познание. Коммуникация, М.: Прогресс, 1989.

85. Демьянков В.З. О формализации прагматических свойств языка // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М.; ИНИОН АН СССР, 1984. -С. 197-222,

86. Долгова НА Перформативные формулы финальных диалогических реплик // Динамический дискурс в познавательном и педагогическом процессах. Липецк: ЛГПИ, 1999.-С. 104-114.

87. Долгова H.A. Функциональная характеристика реплик размыкания в интерактивном процессе // Кирилло-Мефодьевские чтения. Луга-СПб.: СПбГТУ, 1999а-С. 108-110.

88. Ейгер Г.В. Механизмы контроля языковой правильности высказывания. Харьков: Основа, 1990.

89. Жеребков ВА Коммуникативная модель как комплексный метазнак // Вопросы языкознания.-1985,№6. -С. 63-69.

90. Зализняк АА Признаки «контроль» и «желание» в семантике предикатов внутреннего состояния // Семантические проблемы речевой деятельности. М.: АН СССР, МГИМО МИД СССР, 1984. С. 86-95.

91. Земская ЕА. Морфология // Русская разговорная речь. Фонетика Морфология. Лексика Жест. М: Наука, 1983. С. 80-142.

92. Золина А.Е., Каширин A.B. Окказиональные междометия в акте коммуникации в фантастическом тексте // Коммунигативно-содержательный аспект исследования лингвистических единиц. Кемерово: КемГУ, 1989. С. 8792.

93. Зологова Г А. О регулярных реализациях моделей предложения // Вопросы языкознания. -1969, № 1. 67-78.

94. Зологова ГА. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М.: Наука, 1973.

95. Кананадзе Л.А. Лексико-семашические особенности разговорной речи // Русская разговорная речь. Фонетика. Морфология. Лексика. Жест. М.: Наука 1983.-С.142-172.

96. Карцевский С.О. Об ассиметричном дуализме лингвистического знака // Звегинцев В А История языкознания 19-20 веков в очерках и извлечениях. В 2-х ч. М.: Просвещение, 1965. Ч. 1. - С. 85-90.

97. Карцевский С.О. Введение в изучение междометий // Вопросы языкознания. -1984, №6.-С. 127-137,

98. Клюев Е.В. Речевая коммуникация. М: ПРИОР, 1998.

99. Кслодкина Е.Н. Экспериментальное исследование параметра эмоциональности il Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин: КГУ, 1985. С. 133-141.

100. Капитанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке. М: Наука, 1975.

101. Крестянский C.B. Коммуникативно-прагматическая структура акта молчания // Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц. Тверь: ТвГУ, 1993. -С. 59-67.

102. Крестинский C.B. Акт молчания и постулаты речевого общения // Тверской лингвистический меридиан. Тверь: ТвГУ, 1999. Вьш.2. - С. 75-80.

103. Левонтина И. Попроси как следует// Итоги. -1996, № 3. С. 9.

104. Лексическое значение слова // Б.Э.С. Языкознание. М: Большая Российская энциклопедия, 1998(1990).-С. 261-263.

105. Любимов А.О. Высказывания-советы и их прагматические и семантические свойства // Семантические проблемы речевой деятельности. М,: АН СССР, МГИМО МИД СССР, 1984.-С. 139-140.

106. Макаров М.Л. Метакоммуникативные единицы регламентного общения // V Языковое общение и его единицы. Калинин: КГУ, 1986. С. 66-71.

107. Максимова Е.П. Высказывания оценки в дискурсе. Тверь: ТвГУ, 1997.

108. Максимова С.Э. Регулятивная функция междометий в диалоге // Тверской \ лингвистический меридиан. Тверь: ТвГУ, 1999. Вып. 2. - С. 88-96.

109. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М.: Высшая шкода, 1998.

110. Медведева С.Ю. Эмоциональность и экспрессивность слова // Лексическая и синтаксическая семантика.Барнаул: АГУ, 1980.-С. 118-129.

111. Мещанинов ИИ. Члены предложения и части речи Л.: Наука, 1978.

112. Морозова ОН. Типология реплик согласия-несогласия в динамической модели диалога // Язык в мультикультурном мире. Самара, СамГПУ, 1999. С. 243-245.

113. Морозова ОН. Особенности функционирования в диалоге реплик со значением согласия-несогласия // Кирилло-Мефодьевские чтения. Луга-СПб.: СПбГТУ, 1999а. -С. 113-115.

114. Москальская О.И. Грамматика немецкого языка Морфология. М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1956.

115. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса. М: Высшая школа, 1974.

116. Мухаммед А.М. О переходе существительных в междометия // Русский язык в школе. -1973, № 2, С. 86-88.

117. Мягкова Е.Ю. Эмоциональность слова в индивидуальном лексиконе // Психолингвистические проблемы функционирования слова в лексиконе человека. Тверь: ТвГУ, 1999. С. 56-74.

118. Общее языкознание. Внутренняя структура языка. Под ред. Б.А. Серебренникова. М.: Наука, 1972.

119. Ортони А, Клоур Дж., Коллинз А. Когнитивная структура эмоций // Язык и интеллект. М: Прогресс, 1995.-С. 314-384.

120. Остин Дж. Чужое сознание // Философия. Логика Язык. М.: Прогресс, 1987. -С. 48-95.

121. Падучева ЕВ. Актуализация предложения в составе речевого акта // Формальное представление лингвистической информации. Новосибирск: ВЦ СО АН СССР, 1982.-С. 38-63.

122. Падучева Е.В., Крылов С. А. Дейксис: теоретические и прагматические аспекты // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М., ИНИОН АН СССР, 1984.-С. 25-96.

123. Панина H.A. Имплицитность языкового выражения и ее типы // Значение и смысл речевых образований. Калинин: КГУ, 1979. С. 48-59.

124. Переверзев КА Высказывание и ситуация: онтологические аспекты философии языка // Вопросы языкознания. -1998, № 5. С. 24-52.

125. Петров Н. Самовнушение в древности и сегодня. М.: Прогресс, 1986.

126. Пешковский АМ Русский синтаксис в научном освещении. М: Учпедгиз, 1952.

127. Погорелова И.В. Функционально-семантические свойства адверзивных реплик в диалоге. Дис. канд. филоп. наук, Тверь, 1998.

128. Пономарева Т.В. Сочетаемость информативных высказываний разных прагматических типов с этикетными контактными стимулами // Языковые единицы в речевой коммуникации. Л.: ЛГУ, 1991.-С. 131-138.

129. Почепцов Г.Г. Конструктивный анализ структуры предложения. Киев: Вища школа, 1971.

130. Почепцов ГГ. Фатическая метакоммуникация // Семантика и прагматика синтаксических единств. Калинин: КГУ, 1981. С. 52-59.

131. Протасова Е.Ю. Функциональная прагматика: вариант психолингвистики или общая теория языкознания? // Вопросы языкознания. 1999,№ 1.-С. 142-155.

132. Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций, М.: Прогресс, 1979.

133. Реформатский АА. Введение в языковедение. М.: Просвещение, 1967,

134. Романов А.А Коммуникативно-прагматические и семантические свойства немецких высказываний-просьб. Дис. канд. филол. наук. Калинин, 1982

135. Романов А. А. Прагматические особенности перформативных высказываний // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: КГУ, 1984. С. 82-92.

136. Романов АА Роль связующих элементов в управлении диалогом // Перевод и автоматическая обработка текста. М.: ИЯЗ, 1987.-С. 126-165.

137. Романов А.А Системный анализ регулятивных средств диалогического V' общения. М: ИЯ АН СССР, КСХИ, 1988.

138. Романов АА. Роль междометий в экспликации диалогических регуляшвов // \ Мышление и коммуникация, М., 1990. С. 115-125,

139. Романов А А Иллокутивные знания, иллокутивные действия и иллокутивная структура диалогического текста // Текст в коммуникации. М. Тверь: АН СССР, ИЯДСХИ, 1991.-С. 82-100.

140. Романов АА Говорящий лидер в деловом общении // Homo Loquens: Язык, культура, познание. М, Тверь: ИЯ РАН, ТИЭМ, 1995. -С. 56-70.

141. Романов АА Управленческая коммуникация. Тверь: ЦПП, 1996.

142. Романов A.A., Погорелова И.В. Структурные факторы зачина диалога и их прагматическая характеристика // Homo Loquens: Язык, культура, познание. М, Тверь: ИЯ РАН, ТИЭМ, 1995. -С. 95-105.

143. Романов АА, Федосеева ЕГ. Пауза в диалоге и ее интерпретация // Понимание и рефлексия. В 2-хч. Тверь: ТвГУ, ТСХИ, 1992. Ч. 1. -С. 59-63.

144. Романов АА., Ходырев АА Управленческая имиджелогия. Тверь: ТГСХА, ТИЭМ, 1998.

145. Романова ЕГ. Функционально-семантические свойства перформативных единиц в ритуальной коммуникации. Дис. канд. филол. наук. Тверь, 1997.

146. Ромашко CA Язык как деятельность и лингвистическая прагматика // Языковая деятельность в аспекте лингвистической прагматики. М, ИНИОН АН СССР, 1984.-С. 137-145.

147. Рябова М.Ю. Коммуникативно-содержательная интерпретация морфологии включенного предиката // Коммуникативно-содержательный аспект исследования лингвистических единиц. Кемерово: КемГУ, 1989.-С. 8-16.

148. Сафаров Щ.С., Шишкина Т.А. Коммуникативно-прагматические функции восклицаний в диалоге // Коммуникация и мышление. М.: ИЯ АН СССР, 1990. -С. 126-131.

149. Сергеева В.И. Лингвистическая сущность предикации // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: КГУ, 1984. С. 30-36.

150. Сергеева В.И. Предложение-высказывание в коммуникативно-языковом процессе. Тверь: ТвГУ, 1993.

151. СкребневЮ.М. Введение в коллоквиалистику. Саратов: СГУ, 1985.

152. Словарь структурных слов русского языка. Под ред. В.В, Морковкина, Н.М. Луцкой, Г.Ф. Богачевой и др. М.: Лазурь, 1997.

153. Старикова Т.В. Семантика междометных фразеологических единиц // \ Лексическая и синтаксическая семантика Барнаул: АГУ, 1980.-С. 191-201.

154. Стернин И.А. Проблемы анализа структуры значения слова. Воронеж.: ВГУ, 1979.

155. Сусов И.П. Семантическая структура предложения (на материале простого предложения современного немецкого языка). Тула: ТГУ, 1973.

156. Сусов И.П. О двух путях исследования содержания текста // Значение и смысл речевых образований. Калинин: КГУ, 1979. С. 90-103.

157. Сусов И.П. Коммуникативно-прагматическая лингвистика и ее единицы // Прагматика и семантика синтаксических единиц. Калинин: КГУ, 1984. С. 3-12,

158. Сусов И.П, Прагматическая структура высказывания // Языковое общение и его единицы Калинин: КГУ, 1986.-С. 7-11.

159. Сухих С.А. Полипредикатные конструкции // Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин: КГУ, 1985. С. 54-62.

160. Тевзддзе М. Ч. Средства передачи эмоциональной оценки во французской прессе // Семантические проблемы речевой деятельности. М.: АН СССР, ИЯ, МГИМО МИД СССР, 1984,-С. 198- 205.

161. Толковый словарь русского языка. В 4-х т. Под ред. Д.Н. Ушакова. М.: Терра, 1996(1935-1940).

162. Федосеева Е.Г., Романов А,А. Перформативный глагол и иллокутивная функция диалогической реплики // Проблемы функционирования языка. М.: ИЯ АН СССР, 1987. -С. 109-121.

163. Формановская Н.И. О коммуникативно-семантических группах и интенциональной семантике их единиц // Языковое общение и его единицы. Калинин: КГУ, 1986. С. 18-27.

164. Харитонова И Я, Гавриш А.М. Синтаксические единицы в речевой коммуникации // Языковые единицы в речевой коммуникации. Л.: ЛГУ, 1991. -С. 26-36.

165. Харьковская A.A. Когнитивные аспекты функционирования междометий в современном английском языке // Филология и культура. В 3-х ч. Тамбов: ТГУ, 1999.-Ч. 2.-С. 13-14.

166. Частотный словарь русского языка. Под ред. Л.Н. Засориной. М.: Русский язык, 1977.

167. Чахоян Л.П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. М.: Высшая школа, 1979.

168. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. Л.: Учпедгиз, 1941.

169. Шаховский В.И. Значение и эмотавная валентность единиц языка и речи // Вопросы языкознания. -1984, № 6. С. 97-103.

170. Шаховский В.И. Соотносится ли эмотивное значение слова с понятием? // Вопросы языкознания. -1987, № 5. С. 47-58.

171. Шаховский В .И. Эмоции в деловом общении. Волгоград: Перемена, 1998.

172. Шаховский В.И, Сорокин ЮА, Томашева И.В. Текст и его когнигивно-эмотивные метаморфозы (межкультурное понимание и лингвоэкол огия) Волгоград: Перемена, 1998.

173. Шведова НЮ. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М.: АН СССР, 1960.

174. Щерба Л.В. Избранные работы по русскому языку. М.; Учпедгиз, 1957.

175. Ыйм ХЯ. Рассуждения и порождение реплик диалога // Текст в коммуникации. М: АН СССР, ИЯ, ТСХИ, 1991.^001-108

176. Экспрессивность // Б.Э.С. Языкознание. М: Большая Российская энциклопедия, 1998 (1990). С. 591.

177. Этимологический словарь русского языка, В 4-х т. Сост. Фасмер М, Т. 3. -М: Прогресс, 1971.

178. Юнг К.Г. Тэвистокские лекции: Аналитическая психология ее теория и практика. Киев, 1995.

179. Юрченко B.C. О соотношении семантической и (|юрмальной сторон предложения // Семантика и прагматика синтаксических единиц Калинин: КГУ, 1981 С. 116-124.

180. Яковлева Э.Б. Временная и структурно-смысловая соотнесенность в спонтанном дискурсе // Филология и культура. В 3-х ч. Тамбов: ТГУ, 1999, Ч. 1. -С. 107-109.

181. Ameka F. Иге meaning ofphatic and conative inteqections // Journal ofPragmatics, v -1992,№18.-p. 245-271.

182. Brinker K., Sager S.F. Linguistische Gesprächsanalyse. Eine Einführung. Berlin: Erich Schmidt, 1989.

183. Deutsches Umversalwörterbuch Duden. G. Drosdowski (Hrsg.) 2. Aufl.-Manncheimu.a.: Dudenveriag, 1989.

184. Ehlich K. Inteijektionen. Tübingen: Niemeyer, 1986.

185. Eiben H. Abriss der deutschen Grammatik 4. Aufl. - Berlin: Akademie-Verlag, 1961.

186. Fetzer A Konversationsanalyse und Konversaüonsuntemcht. Zur Theorie und Praxis im universitären Kontext Zeitschrift für interkulturelle Fremdsprachenunterricht // Internet: http://mv\\.iialberta.ca^--gennaiVejoimial/fetzei.hün

187. Fiehler R. Kommunikation und Emotion: theoretische und empirische Untersuchungen zur Rolle von Emotionen in der verbalen Interaktion. Berlin, New York: de Gruyter, 1990.

188. Fischer K. Validating semantic analyse of discourse particles // Journal of pragmatics. -1998, № 29. p. 75-80.

189. Grosse E.U. Text und Kommunikation. Eine Einfuhrung in die Funktionen der Texte. Stuttgart: Kohlhammer, 1976.

190. Heibig G., Buscha J. Deutsche Grammatik. Ein Handbuch für den Ausländeruntenicht. Leipzig: VEB Verlag Enziklopädie, 1984.

191. Henne H., Rehbock H. Einfuhrung in die Gesprächsanalyse. 3. Aufl. - Berlin, New York: de Gruyter, 1995.

192. Jäger K.H. Untersuchungen zur Klassifikation gesprochener deutscher Standardsprache. Redekonstelationstypen und argumentive Dialogsorten. München: Huebler, 1976.

193. Jung W. Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. 1. Aufl. - Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1966.

194. Kallmeyer W. Fokuswechsel und Fokussierung als Aktivitäten der ^ Gesprächskonstitution // Meyer-Hermann R. (Hrsg.) Sprechen Handeln - Interaktion. Tübingen: Niemeyer, 1978. - S. 191-241.

195. Keller E. Gambits. Conversational Strategy Signals // F. Coulmas. (Ed.) , Conversational Routines. Exploration in Standaitized Communication Situations and Prepattemed Speech. The Haag: Mouton Publ., 1979. p. 93-115.

196. Mathiot M. Toward a meaning-based theory of face-to-face interaction // international Journal of the Sociology of Language. 1983, № 43. - p. 5-56.

197. Morris Ch. W. Zeichen, Sprache und Verhalten. Düsseldorf Schwann, 1973.

198. Müller K. Rahmenanalyse des Dialogs: Aspekte des Sprachverstehens in . AUtag3situationen. Tübingen: Nan, 1984.

199. Pleines J. Handlung, Kausalität, Intention. Probleme der Beschreibung semantischer Relationen. Tübingen: Narr, 1976.

200. Quasthoff U.M. Erzählen in Gesprächen. Tübingen: Narr, 1980.

201. Quirk R., Greenbaum S., Leech G., Svartvik J. A grammar of contemporary English // Wilkins DP. Inteijektions as deictics// Journal of Pragmatics. 1992, № 18. — p. 119158.

202. Rasoloson J.N. Interjektionen im Konirast. Am Beispiel der deutschen, madagassischen, englischen und französischen Sprache. Frankfurt / M.: Peter Lang, 1994.

203. Riesel E. Der Stil der deutschen Alltagsrede. Leipzig: Reclam, 1970.

204. Samel I. Einfuhrung in die feministische Sprachwissenschaft Berün: Erich Schmidt, 1995.

205. Sanderson D. Lexikon der Emotikons // Zeitschrift für Semiotik. Tübingen: Stauffenburg Verlag. -1997, № 19. Heft 3. - S. 307-315.

206. Schegloff E.A. Sequencing in conversational openings // Laver J., Hutcheson S. (Ed.) Communication in fäce-to-face interaction. Harmondsworth, 1972. p. 374-405.

207. Scherer K.R. Affektlaute und vokale Embleme // Posner R, Reinecke H.-P. (Hrsg.) Zeichenprozesse semiotische Forschung in den Einzelwissenschaften. Wiesbaden: Atlienation, 1977. - S. 199-214.

208. Scherer K.R. Vokale Kommunikation: Nonverbale Aspekte des Sprachverhaltens. Basel: Beltz, 1982.

209. Schmidt W. Grundfragen der deutschen Grammatik. Berlin: Akademie-Verlag, 1966.

210. Schwittalla J. Dialogsteuerimg. Vorschläge zur Untersuchung // Beiens F.J. (Hrsg.) Projekt Dialogstrukturen. Ein Arbeitsbericht München: Huebler, 1976. S. 73-104.

211. Stedje A. «Brechen Sie dies rätselhaftes Schweigen». Über kulturbedingtes, kommunikatives und strategisches Schweigen // Rosengren 1. (Hrsg.) Sprache und Pragmatik. Lunder Symposium 1982. Stockholm: Almopist & Wikseil, 1983. S, 7-35.

212. Watzlawick P., Beavin J.H., Jackson D.D. Die Inhalts- und Beziehungsaspekte der Kommunikation // Högy T., Weiss H. (Hrsg.) Kommunikation und Information.

213. Texte zur Kommunikations- und Informationstheorie. München: Verlag Moritz Diesterweg, 1974; S. 20-23,

214. Werlen I. Ritual und Sprache. Tübingen: Narr, 1984.

215. Wierzbicka A. Semantic primitives across languages // Goddard C, Wierzbicka F. (Ed.) Semantic and lexical universals: theory and empirical findings. Amsterdam, Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 1996,-Vol 8. -p.453-521.

216. Wilkins D P. Inteijektions as deictics // Journal of Pragmatics. 1992, № 18. - p. 119-158.

217. Wörterbuch der deutschen Gegenwartssprache. In 6 Bd. Klappenbach R, Steinitz W. (Hreg.) 4. Aufl. - Berlin: Akademie-Verlag, 1978.

218. Wunderlich D. Zur Konventionalität von Sprechhandlungen // Linguistische Pragmatik. Wiesbaden: Athenaion, 1975. S. 11-57.