автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Реликты домонотеистических верований в семейной обрядности народов Дагестана

Полный текст автореферата диссертации по теме "Реликты домонотеистических верований в семейной обрядности народов Дагестана"



На правах рукописи

004607817

Абдинова Амина Гусейновна

РЕЛИКТЫ Д01М0Н0ТЕИСТИЧЕСКИХ ВЕРОВАНИЙ В СЕМЕЙНОЙ ОБРЯДНОСТИ НАРОДОВ ДАГЕСТАНА (XIX - начало XX века)

Специальность 07 00 07 -«Этнография, этнология и антропология»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук

- 2 СЕН 2010

Махачкала -2010

004607817

Диссертация выполнена в отделе этнографии Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии Дагестанского

научного центра РАН

Научный руководитель: доктор исторических наук, заведующий отделом

этнографии Института ИАЭ ДНЦ РАН Лугуев Сергей Абдулхаликович

Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Дагестанского государственного университета Агаширинова Сария Седрединовна, кандидат исторических наук, доцент Дагестанского государственного института народного хозяйства

Эльмурзаева Аминат Джамалутдиновна

Ведущая организация: Кабардино-Балкарский государственный

университет

м» од

2010 г в // ч н

Защита состоится « » 2010 г в ч на заседании

Диссертационного совета ДМ002 053 01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Учреждении Российской академии наук Институте истории, археологии и этнографии Дагестанского научного центра РАН по адресу 367030, Республика Дагестан, г Махачкала, ул Ярагского, 75

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Учреждения Российской академии наук Дагестанского научного центра РАН

Автореферат разослан Ж 06

2010 г

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат исторических наук

О М Лысенко

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования Предлагаемая работа посвящена исследованию реликтов домонотеистических верований в традиционной семейной обрядности народов Дагестана Эта сфера быта дагестанцев остается еще недостаточно изученной Между тем, исследование религиозных традиций в семейном быту имеет большое научное значение Изучение рудиментов домонотеистических верований в жизни общества новейшего времени и поныне остается важнейшей задачей отечественной этнологии Представляя собой значимую часть традиционной духовной культуры народа, комплекс древних идеологических представлений в значительной степени участвует в формировании тех данных, совокупность которых принято считать одной из ярких составных этнокультурной специфики социума Исследование традиционных религиозных верований, отражающих особенности духовной культуры дагестанских этносов, в этой связи представляется актуальным и целесообразным, вытекающим из необходимости изучения закономерностей развитга предшествовавших культурных форм в сравнении и во взаимосвязи с политическим и социально-экономическим состоянием современного общества Все это в совокупности свидетельствует об актуальности темы диссертации, значительно возросшем интересе народов Дагестана к собственной истории и предшествовавшим религиозным формам

Домонотеистические верования, начиная с их древнейшего пласта и до более развитых форм, характерных для обществ со складывающимися или сложившимися классовыми отношениями, проходили местную стадию становления и развития В процессе исторического развития совокупность местных идеологических представлений подвергалась изменениям Они были связаны, с одной стороны, с изменениями социально-экономических, политических и культурных условий жизни общества, с другой стороны - с культурными влияниями соседних и дальних племен, народов и государств Народы Дагестана, унаследовав сложившиеся на местной почве идеологические представления предков, подвергшиеся видоизменениям и влияниям, отразили их, в частности, в семейной обрядности, то есть особой сфере, характеризующейся максимальной приближенностью к быту индивида и наибольшей консервативностью

Таким образом, изучение реликтов язычества в традиционной семейной обрядности народов Дагестана поможет решению научных проблем, наиболее значимыми из которых являются проблема становления и развития домонотеистических форм идеологических представлений, проблема исследования этапов социально-экономического развития дагестанского общества, и в частности - форм семейной организации, проблема изучения торгово-экономических и культурных связей и взаимовлияний населения Дагестана с другими народами Северного Кавказа и мира, проблема корреляции ислама и пережитков домонотеистических представлений, проблема определения места рассматриваемых представлений в традиционной национальной культуре

Актуальность выбранной темы вытекает из возможности внесения определенного вклада в изучение названных проблем и задач

Исследование древних верований дагестанцев невозможно без привлечения аналогичного материала по другим этносам и, прежде всего, Северного Кавказа и Закавказья, что позволит сделать целый ряд выводов, касающихся общности их этногенеза, этнической истории, складывания производящего хозяйства, мифотворчества, взаимодействия и взаимовлияния культур

Цель и задачи исследования. Основная цель исследования - выявление и анализ сохранившихся в семейном быту пережитков домонотеистических верований у дагестанцев Реализация поставленной задачи предполагает решение ряда задач

- изучить, описать и интерпретировать пережитки ранних форм религии и древние формы брака в традиционной свадебной обрядности народов Дагестана, обычаях и обрядах, связанных с материнством, рождением и воспитанием ребенка, похоронно-поминальных обрядах,

- выявить на фоне общего, характерного всем народам Дагестана, частное, особенное, присущее только определенному микрорегиону, отдельной этнической группе, селению,

- провести широкие параллели и аналогии с выявлением общего и особенного в традиционной семейной обрядности народов Дагестана, Северного Кавказа, Закавказья и мира

Объект исследования - население Дагестана, входившее (до второй половины XIX в) в состав феодальных образований и союзов сельских общин, а с образованием Дагестанской области - в состав Российской империи

Предмет исследования - реликты домонотеистических представлений (магия, анимизм, зоолатрия, фетишизм, политеизм и полидемонизм, табуация, жертвоприношения, культ предков, огня, металла, близнечный культ, древние формы брака и семьи и т д ), органически связанные с семейной обрядностью и представляющие собой одну из составных частей традиционной духовной культуры народов Дагестана

Хронологические рамки исследования охватывают традиционный семейный быт дагестанцев, то есть в основном XIX - начало XX в, хотя большинство описываемых верований и обрядов сохранялось и в советское время, а некоторые бытуют и в наши дни

Методологической основой диссертации являются принципы научного историзма, о бъективизма и системности, предполагающие изучение любого явления в его исторической перспективе, рассмотрение его в единстве прошлого, настоящего и будущего Кроме того, в работе использованы принципы исторического детерминизма, конкретного анализа, хронологической последовательности описываемых феноменов, взаимосвязи явлений материальной и духовной культуры, семейного и общественного быта с особенностями форм хозяйственных занятий и экономики в целом, а также метод исторической ретроспекции, историко-сравнительный и историко-

типологический методы, симбиоз которых позволил углубленно исследовать проблемы и в конечном итоге решить поставленные исследовательские задачи

Методологической и теоретической базой при написании диссертации послужили труды российских и дагестанских этнографов Н Н Харузина, Л Я Штернберга, Г Ф Чурсина, Е М Шиллинга, М О Косвена, С А Токарева, С Ш Гаджиевой, М А Агларова, С А Лугуева, А Г Булатовой, А О Булатова, Г А Гаджиева и др

Научная новизна диссертации. Работа является первым опытом комплексного изучения домонотеистических верований в сфере семейного быта народов Дагестана Разрабатываемый в работе комплекс вопросов и их интерпретация позволяют по-новому взглянуть на ряд еще не изученных или малоизученных проблем и значительно расширить наши сведения по этнографии дагестанцев Новым вкладом в этнологическую науку является и основной вывод о том, что, несмотря на более чем многовековое исповедание дагестанцами ислама (а ранее христианства и иудаизма), в их традиционном семейном быту и духовной культуре продолжали устойчиво сохраняться пережитки домонотеистических верований Эти верования органически вплелись в семейно-бытовую обрядность, в идеологию и культуру практикуемого дагестанцами ислама, образовав синкретическую форму так называемого «бытового» ислама

Источниковую базу исследования составили 1) полевой этнографический материал, 2) материалы Рукописного фонда Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН (РФ ИИАЭ), 3) литературные источники, 4) фольклор Весь полевой материал и некоторые документы РФ ИИАЭ вводятся в научный оборот впервые Основой работы послужил полевой материал, собранный автором в различных селениях республики, представляющих большинство дагестанских этносов и этнических групп Полевые исследования проводились по специально составленному вопроснику методами индивидуального и группового собеседования и интервьюирования респондентов Всего опрошено 129 человек различной этнической принадлежности, пола, возраста и профессии

Историография вопроса Пережиткам домонотеистических верований, в том числе и в семейно-бытовой сфере, уделялось внимание в трудах ряда дореволюционных и советских исследователей, так или иначе касавшихся вопросов традиционной культуры и быта народов Дагестана Осмысление сложных проблем, затронутых в диссертации, реализация ее основной цели и задач были бы невозможны без трудов1 таких исследователей, как Н Н

1 См Харузин Н Н Этнография Лекции, читанные в Императорском московском университете Верования СПб, 1905 Т 4, Чурсин ГФ Народные обычаи и верования Кахетии // ЗКОРГО Тифлис, 1905 Кн 25 Вып 2, Он же Очерки по этнологии Кавказа Тифлис, 1913 Он же Материалы по этнографии Абхазии Сухуми, 1957 и др , Штернберг ЛЯ Первобытная религия в свете этнографии Исследования, статьи, лекции Л, 1936, Токарев С А Религиозные верования

Харузин, ГФ Чурсин, ЛЯ Штернберг, С А Токарев, ДК Зеленин, МО Косвен, А П Каждан, Ю И Семенов, И А Крывелев, В П Алексеев, А И Першиц и др Они осмыслили труды своих предшественников и вооружили последующие поколения ученых не только системно изложенным фактическим материалом, но и методикой и методологией научных изысканий в области домонотеистических представлений, определения его места, роли и значения в традиционно-бытовой культуре

Проблемам изучения сохранившихся вплоть до первых десятилетий XX в элементов домонотеистических верований в семейно-бытовой сфере народов Дагестана посвящены и труды дагестанских ученых Это, прежде всего, работы одного из основоположников научного дагестановедения С Ш Гаджиевой, а также ее коллег, последователей и учеников - Г А Сергеевой, М А Агларова, А Г Булатовой, Г А Гаджиева, Б М Алимовой, А О Булатова, Б Б Булатова, С А. Лугуева, Р И Сефербекова и многих других1

Особого внимания заслуживают защищенные в 2008 г кандидатские диссертации 3 А Алигаджиевой и Ш И Омарова, посвященные соответственно

восточнославянских народов XIX- начала XX века М , Л, 1957, Он же Религия в истории народов мира Изд 3-е М, 1976 и др, Зеленин ДК Истолкование пережитков религиозных обрядов // СЭ 1934 № 5, Он же Имущественные запреты как пережитки первобытного коммунизма Л, 1934 и др, Косвен МО Этнография и история Кавказа М, 1961, Он же Семейная община и патронимия М , 1963 и др Семенов Ю И Как возникло человечество М , 1966, Крывелев И А История религий М, 1975 Т 1, Алексеев ВП, Першиц А И История первобытного общества М, 1990 и др

1 См Гаджиева С Ш Семья и брак у народов Дагестана в XIX - нач XX в М, 1985, Она же Традиционный земледельческий календарь и календарные обряды кумыков Махачкала, 1989, Гаджиева СШ, Аджиев А М Похоронный обряд и причитания кумыков // Семейный быт народов Дагестана Махачкала, 1980 и др, Сергеева ГА Похоронные обряды народов Дагестана Традиции и современность // Похоронные и поминальные обычаи и обряды М, 1993, Она же Свадьба народов Дагестана в XX веке Общее и особенное // Свадебные обряды народов России и Ближнего зарубежья М, 1993, Агларов МА Сельская община в Нагорном Дагестана в XIX - нач XX века. М, 1988, Булатова А Г Традиционные праздники и обряды народов горного Дагестана в XIX - нач XX в Л, 1988, Она же Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана. СПб, 1999, Гаджиев ГА Доисламские верования и обряды народов Нагорного Дагестана М, 1991, Булатов А О Пережитки домонотеистических верований народов Дагестана в XIX - нач XX в Махачкала, 1991, Сефербеков РИ Пантеон языческих божеств народов Дагестана. (Типология, характеристика, персонификации) Махачкала, 2009, Булатов Б Б, Лугуев С А Духовная культура народов Дагестана в ХУШ-Х1Х вв (Аварцы, даргинцы, лакцы) Махачкала, 1999, Булатов ББ, Сефербеков Р И Роль ряженого в обрядовой культуре народов горного Дагестана (аварцы, даргинцы, лакцы) // ДЭС Махачкала, 2009 Вып 4идр

пережиткам домонотеистическич верований у аварцев-андалальцев1 и традиционной бытовой культуре даргинцев-цудахарцев2, и в которых имеются разделы по интересующей нас проблематике

Многие интересующие нас сведения по реликтам ранних форм религий содержатся в разделах «Семья и семейный быт» и «Религиозные верования» историко-этнографических исследований по отдельным народам Дагестана3

Для проведения сравнительно-исторических аналогий и параллелей в работе привлечены исследования и по другим народам Кавказа Это труды А Н Шегрена, А Пурцеладзе, Ч Ахриева, Е Мелик-Шахназарова, Г Степанова, Г Джапаридзе, И Нишерадзе, М В Глушакова, А Джанашия, И Петрушевского, Е Бинкевича, Н Жардецкой, В В Бардавелидзе, Л И Лаврова, 3 Д Гаглоевой, Т 3 Бесаевой, А А Одабашян, 3 В Харатяна, Б X Бгажнокова и др4

1 См Ллигаджиева ЗА Пережитки домонотеистических верований и обрядов у аварцев-андалальцев в XIX - нач XX в Дис кандидата исторических наук Махачкала, 2008

2 См Омаров Ш И Быт и духовная культура даргинцев-цудахарцев в XIX - нач XX

в Дис кандидата исторических наук Махачкала, 2008

3 См Алимова БМ Табасаранцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 1992, Алимова БМ, Магомедов ДМ Ботлихцы XIX-нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 1993, Лугуев С А, Магомедов ДМ Бежтинцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 1994, Мусаева МК Хваршииы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 1995, Алимова Б М, Лугуев С А Годоберинцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 1997, Лугуев С А , Магомедов Д М Дидойцы (цезы) XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2000, Они же Каралал (каратинцы) Историко-этнографическое исследование XIX - нач XX в Махачкала, 2009, Ризаханова М Ш Гунзибцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2001, Она же Лезгины XIX-нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2005, Она же Гинухцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2006, Курбанов МЮ Сюргинцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2006, Лугуев С А Ахвахцы XIX - нач XX в Историко-этнографическое исследование Махачкала, 2008 и др

4 См Шегрен А М Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников при разных случаях // К 1846 Л» 42, Ахриев Ч Ингуши (их предания, верования и поверья) // ССКГ Тифлис, 1875 Вып 8, Мелик-Шахназаров Е Из поверий, предрассудков и народных примет армян Зангезурского уезда // СМОМПК Тифлис, 1893 Вып 17, Степанов Г Приметы и поверья грузин Телавского уезда //СМОМПК Тифлис, 1894 Вып 19, Джапаридзе Г Народные праздники, обычаи и поверья рачинцев // СМОМПК Тифлис, 1896 Вып 21, Нишерадзе И Сванские поверья // СМОМПК Тифлис, 1902 Вып 31, Глушаков МБ Памятники народного творчества в Кутаисской губернии Приметы и суеверия // СМОМПК Тифлис, 1903 Вып 32, Джанашия А Религиозные верования абхазов // Христианский Восток Пг, 1915 Т 4 Вып 1, Петрушевский И О дохристианских верованиях крестьян Нагорного Карабаха Бак>, 1930, Бинкевич Е Верования осетин//Религиозное верование народов СССР М Л, 1931 Т 2,

В диссертации также приведен сравнительно-исторический материал по народам Средней Азии, для чего использованы работы М С Андреева, Г П Снесарева, О Мурадова, К Тайжанова, X Исмаилова1 Значительными были место и роль пережитков домонотеистических представлений в сфере традиционно-бытовой культуры также и у славян2

Поскольку бытование домонотеистических представлений у народов Дагестана мы рассматриваем главным образом с точки зрения их отражения в семейном быту, в диссертации большое место занимают исследования, связанные со свадебной обрядностью3 В сравнительно-историческим плане по

Жардецкая Н Народная медицина и лечебная магия у черкесов // Религиозные пережитки у черкесов-шапсугов М, 1940, Бардавелидзе В В Главное божество древнегрузинского пантеона Гмерти // Вопросы этнографии Кавказа Тбилиси, 1952, Лавров Л И Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев // ТИЭ 1959 Вып 51 ,ГаглоеваЗД Культ мертвых у осетин//Изв ЮОНИИ Цхинвали, 1970 Вып 18, Бесаева Т 3 Обряд наречения именем у некоторых народов Северного Кавказа // Ономастика Кавказа Махачкала, 1976, Одабашян А А Народные верования армян (по материалам рукописных талисманов Х1У-Х1Х вв) // КЭС М, 1976 № 6, Харапшн ЗВ Традиционные демонологические представления армян (по материалам семейного быта XIX - нач XX в) НС Э 1980 № 2, Бгажнокое Б X Адыгское игрище Нальчик, 1991

1 См Андреев М С Таджики долины Хуф Сталинабад, 1953, Снесарев ГП Реликты

до,мусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма М , 1969, Мурадов О Древние образы мифологии у таджиков долины Зеравшан Душанбе, 1979, Тайжанов К, Исмаилов X Особенности доисламских веровании у узбеков-карамуртов // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии Историко-этнографические очерки М, 1986 и др

2 См Абевега русских суеверий, идолопоклонческих жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и проч М, 1786, Демидович П Из области верований и сказаний белорусов // ЭО 1896 Вып I, Никофорский НЯ Простонародные приметы и поверья Витебск, 1897, Толстой НИ, Толстая СМ Заметки по славянскому язычеству // Обряды и обрядовый фольклор М , 1982, Болонов Ф Ф Приемы продуцирующей магии в свадебных и календарных обрядах русского населения Восточной Сибири (вторая половина XIX - нач XX в ) // Общественный быт и культура русского населения Сибири XVIII-нач XX в Новосибирск, 1983 и др

3 См БутаевД Свадьба лаков (казикумухцев) // ЭО 1915 № 12, Никольская 3 А Из

истории семейно-брачных отношений у аварцев // КСИЭ 1949 Вып 8, Агаширинова С С Свадебные обряды лезгин XIX - нач XX в // УЗ ИИЯЛ 1959 Вып 6, Сергеева Г А Брак и свадьба у народов Дагестана//КСИЭ 1959 Вып 32, Агларов МА Формы заключения брака и некоторые особенности свадебной обрядности у андийцев в XIX в // СЭ 1964 № 6,Дибиров МА Обрядовые игры и состязания дагестанской свадьбы // Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX - нач XX в Махачкала, 1986, Рамазанова 3 Б Пережитки брачных норм в системе питания народов Южного Дагестана // ДЭС Вып 4 Махачкала, 2009 и ДР

обрядам этого цикла в диссертации приведена и соответствующая литература по народам Северного Кавказа, ЗакавказьяСредней Азии2 и др

Значительный раздел в диссертации посвящен обычаям и обрядам, связанным с рождением и воспитанием детей В отечественной и зарубежной этнографии они освещены в совокупности с проблемами, получивших наименование «этнография детства», «мир детства», «детские циклы»3 В этнографическом дагестановедении большой вклад в изучение этих проблем внесла М К Мусаева4 Обращались к этой теме и другие исследователи народов Дагестана5, Кавказа6, Средней Азии7, Сибири8,

1 См Назарьянц Л Свадебные обычаи и обряды и обычное право у новых армян Шауро-Даралагезского уезда // ЭО 1901 № 3, Метавриев О Простонародная свадьба в Кахетии // СМОМПК Тифлис, 1902 Вып 31, Державин Н Свадьба у гурийцев-мусульман в окрестностях Батума // СМОМПК Тифлис, 1902 Вып 32, Меретуков М А Свадьба и свадебная обрядность адыгейцев в прошлом и настоящем // УЗ Адыгейского НИИ экономики, языка, литературы и истории Майкоп, 1974 Вып 18, Он же Семья и брак у адыгских народов Майкоп, 1987 и др

См Кисляков НА Очерки по истории семьи и брака у народов Средней Азии и Казахстана JI, 1969, Лобачева Н П Раз тинные обрядовые комплексы в свадебном церемониале народов Средней Азии и Казахстана // Домусульманские верования и обряды в Средней Азии М, 1975 и др

3 См Кон И С Этнография детства Исторический очерк // Этнография детства Традиционные нормы воспитания детей и подростков у народов Восточной и Юго-Восточной Азии М, 1983, Мид Д Культура и мир детства Избранные произведения / Пер с англ М , 1988 и др

4 См Мусаева М К Традиционные обычаи и обряды народов Нагорного Дагестана,

связанные с рождением и воспитанием детей Махачкала, 2006, Она же Этнография детства (Традиции народов Равнинного и Южного Дагестана) Махачкала, 2007

5 См Никольская ЗА Свадебные и родильные обряды у аварцев Кахибского района

// СЭ 1946 № 2, Кочетова ЕБ, Карпов ЮЮ Воспитание детей первого года жизни у народов Западного Дагестана // «Мир детства» в традиционной культуре народов СССР JI, 1991, Карпов ЮЮ Ребенок и подросток в контексте традиционной кучьтуры народов Западного Дагестана // Детство в традиционной культуре народов Средней Азии, Казахстана и Кавказа СПб, 1998 и др

6 См Пчелина Е Г Родильные обряды у осетин // СЭ 1937 № 4, Киржанов С С О

народном воспитании у адыгов // УЗ Адыгейского НИИ Майкоп, 1974 Вып 17, Смирнова Я С Детский и свадебный циклы обычаев и обрядов у народов Северного Кавказа // КЭС М, 1976 Вып 6, Соловьева ЛТ Обычаи и обряды детского цикла у грузин (вторая потовина XIX - нач XX века) // КЭС М , 1984 Вып 8, Мафедзев СX Очерки трудового воспитания адыгов Нальчик, 1984 и др

7 См Лазовская Т С Мать и дитя у среднеазиатских евреев // Советская Азия 1930

№ 56, Рахимов Р Р Воспитание детей в таджикской семье // «Мир детства» в традиционной культуре народов СССР JI, 1991 Ч 1идр

8 См Гранат Е, Загоржсльская Е Бурятские дети М, 1931, Дьяченко В И Воспитание детей у якутов // Традиционное воспитание детей у народов Сибири J1, 1988, Грачева ГН Социализация детей и подростков в традиционном

славян1 и других народов мира2

Из работ, посвященных похоронной обрядности, в диссертации использованы исследования по Дагестану3, другим народам Кавказа4, Средней Азии5 и др6

В диссертационном исследовании также использованы монографии, статьи, путевые заметки, отчеты российских ученых, чиновников, офицеров и путешественников, относящиеся ко второй половине XIX в и к началу XX века7

обществе нганасанов // Там же, Бутанаев В Я Воспитание маленьких детей у хакасов // Там же

1 См Листова ТА Обряды и обычаи, связанные с рождением ребенка у русских западных областей РСФСР // ПИИЭ М, 1986, Сумцова НФ О славянских народных воззрениях на новорожденного ребенка // ЖМНП М, 1880 и др

2 См Асатарян Г С Обряды детства и воспитание детей в традиционной культуре

персов // Этнография детства Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Передней и Южной Азии М, 1983, Косиков ИГ Традиционные институты воспитания в кхмерском обществе // Этнография детства Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Восточной и Юго-Восточной Азии М, 1983, Михайлов ЮД Традиционная система социализации детей в Японии // Там же, Гохмаи В И Социализация детей и подростков у чинов // Этнография детства Традиционные нормы воспитания детей и подростков у народов Южной и Юго-Восточной Азии М , 1988 и др

3 См Гаджиева С Ш, Аджиев А М Похоронный обряд и причитания кумыков // Семейный быт народов Дагестана Махачкала, 1980, Гаджиев ГА Пережитки древних представлений в похоронно-погребальных обрядах лезгин // Семейный быт народов Дагестана Махачкала, 1980, Сергеева ГА Похоронные обряды народов Дагестана Традиции и современность // Похоронные и поминальные обычаи и обряды М, 1993 и др

4 См Червенаков Д Похоронные обычаи Верхней Свенетии // СМОМПК Тифлис,

1906 Вып 36, Каюев Б А Похоронные обычаи и обряды осетин в XVIII - нач XX в //КЭС М, 1984 Вып 8идр

5 См Кармьшева БХ Архаическая символика в погребально-поминальной обрядности узбеков Ферганы // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии Историко-этнографические очерки М, 1986

6 См Котляревский А О О погребальных обрядах языческих славян М, 1868

7 См 3{ЗисерманЛ) Десять лет на Кавказе // Современник СПб, 1854 Т 48 №

11, Пржецлавский П Дагестан, его нравы и обычаи // ВЕ СПб , 1867 Т 3 Ха 9, Вучетич Н Четыре месяца в Дагестане // К 1864 .Ya 76, Львов Н Домашняя и семейная жизнь дагестанских горцев аварского племени // ССКГ Тифлис, 1870 Вып 3, Амиров Г-М Среди горцев Северного Дагестана Из дневника гимназиста // ССКГ Тифлис, 1873 Вып 7, Берже А Н Этнографическое обозрение Кавказа СПб, 1879, АнучинДН Отчет о поездке в Дагестан летом 1882 г // ИИРГО СПб, 1884 Т 20 Вып 4, Лилов А И Очерки быта кавказских горцев // СМОМПК Тифлис, 1892 Вып 14, Вейдеибаум ЕГ Путеводитель по Кавказу Тифлис, 1888, Ковалевский ММ Закон и обычай на Кавказе М, 1890 Т 2, Васильев AT Казикумухцы // ЭО 1899 № 3, Ганн КФ Путешествие в Кахетию и Дагестан

Большое значение для нашей работы имели материалы Рукописного фонда Института ИАЭ ДНЦ РАН Фактологический материал о семейной обрядности и сохранившиеся в виде пережитков домонотеистические верования народов Дагестана содержатся в историко-этнографических исследованиях М А Агларова («Андийская группа народов»), Г А Гаджиева («Багулалы», «Чамалалы»), А И Исламмагомедова и М А Дибирова («Аварцы»), а также в трудах по традиционной духовной культуре народов Дагестана о домусульманских верованиях аварцев и лакцев, исследование по духовной культуре народов Южного Дагестана (Г А Гаджиев), кумыков (С А Лугуев), цезов (Д М Магомедов) и др

Таким образом, как это видно из представленного материала, нашими предшественниками проделана большая работа по изучению традиционной семейной обрядности народов Дагестана, Северного Кавказа, Закавказья и мира Однако ни в одном исследовании реликты домонотеистических верований в семейной обрядности дагестанцев не стали предметом специального и комплексного изучения Оно предпринимается на,ми впервые

Практическая значимость работы заключается в том, что она существенно обогащает историографию проблемы изучения домонотеистических веровашш и обрядов народов Дагестана и Северного Кавказа Ее основные выводы и положения могут быть использованы при составлении обобщающих трудов по истории и этнографии, по изучению реликтов язычества в традиционном семейном быту и духовной культуре народов Дагестана и Северного Кавказа, а также при написании учебных пособий и спецкурсов, дипломных и курсовых работ на гуманитарных факультетах вузов

Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании отдела этнографии Учреждения Российской академии наук Института истории, археологии и этнографии ДНЦ РАН и получила положительную оценку Основные положения диссертации опубликованы в монографии, статьях периодических научных изданий, а также материалах конференций

СТРУКТУРА И ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Диссертация состоит из введения, трех глав (семи разделов), заключения, списка использованных источников и литературы, списков сокращений и информаторов

Во введении обосновывается актуальность изучаемой темы, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, указаны методологическая и теоретическая основы диссертации, ее научная новизна и практическая значимость

В первой главе дается характеристика «Домонотестическим верованиям в свадебной обрядности». Первый раздел этой главы посвящен сватовству Выбор брачного партнера осуществлялся по нескольким

(летом 1898 г) // СМОМПК Тифлис, 1902 Вып 31, Дирр AM Экскурсия по Дагестану // К 1903 № 274 и др

принципам социальное происхождение, материальное состояние, личные деловые качества претендента или претендентки, внешние данные Партнеры подбирались преимущественно из одного и того же тухума или селения, реже -другого селения, еще реже - среди представителей других народов Дагестана, иногда из среды северокавказских и закавказских мусульманских народов, браки с иноверцами в традиционном Дагестане были большой редкостью В рассматриваемое время в дагестанском обществе господствовали внутршухумные браки, что объяснялось стремлением родственников сохранить имущество женщины внутри рода Самой распространенной формой брака у народов Дагестана в рассматриваемый период был брак посредством сватовства. Существовали две основные формы заключения брака брак по сговору и брак похищением Наиболее распространенной формой был брак по сговору, который, в свою очередь, распадался на два вида сговор малолетних и сговор совершеннолетних Помимо указанных, в Дагестане существовали следующие формы и виды браков обменный брак, брак для скрепления уз дружбы примирившихся кровников, левират, сорорат, утробный сговор, люлечный сговор, сговор малолетних, сговор детей от 7 до 11-12 лет, сговор, при котором одна сторона малолетняя, а другая совершеннолетняя, похищение девушки, женщины, уюз с согласия девушки, бегство молодых, уход девушки, женщины к парню, мужчине Большое место при выборе брачного партнера отводилось любовной магии (контактной в сочетании с парциальной или имитативной магией) В народной среде сохранились представления и о вредоносной магии (привороты и отвороты), направленной против соперниц или соперника

Сватовство и заключение брака были соединены с различными поверьями и приметами, связанными с боязнью нечистой силы, дурного глаза, «плохой ноги» и тд, сопровождались исполнением различных магических ритуалов, запретов и предписаний (в том числе и избеганий) В них нашли свое отражение культы плодородия, семейного очага, опорного столба, предков, коня, осла, собаки, кошки, дерева

Во втором разделе главы рассматривается обряд обручения молодых Он заключался в том, что сторона парня, придя в дом родителей девушки или пригласив ее в сопровождении родственников и подруг к себе, одаривала ее подарками и в большинстве случаев надевала на ее палец кольцо Нередко подарки получали и родственники девушки, чаще всего мать и отец, реже -сестры, братья, тети и др По поверьям, недоброжелатели и злые духи особенно активизировались'по отношению к девушке в период ее сватовства, обручения, свадьбы, поэтому обручаемую старались различными магическими способами (вербальная магия, табуация, амулеты и талисманы, обращение к мифологическим персонажам-патронам дома и семьи) оградить от порчи, сглаза, козней шайтана, джиннов и проч

Третий раздел посвящен свадьбе и свадебным обрядам Обычно свадьбу подразделяют на предсвадебные обычаи и обряды, свадьбу как таковую и послесвадебные обряды и церемонии П редсвадебные обычаи и обряды начинались с посещения невестой и женихом со свитой своих

родственников У народов Дагестана сохранялся обычай «пребывание в чужом доме» (М О Косвен), согласно которому, за несколько дней до свадьбы, невеста и жених отдельно друг от друга, поселялись у родственника, соседа, друга отца и др

В исследуемое время в Дагестане господствовал мусульманский обряд бракосочетания («никягь», «магьар»), который старались приурочить к вечеру четверга или дню пятницы Место заключения «магьара» держали в тайне, чтобы недоброжелатели или человек, обладающий способностью сглазить, не навредил новобрачным Существовало поверье, что при помощи зловредной магии и определенных манипуляций (завязывая уз лы н а шнуре или нитке, вынимая кинжал из ножен и вкладывая его в ножны обратной стороной, запирая и отпирая замок на ключ и т п) можно лишить жениха мужской силы в первую брачную ночь Для нейтрализации злонамеренных действий недоброжелателей, доверенные лица жениха и невесты во время чтения молитвы, скрепляющей брак, резали ножницами бумагу, шерсть, волосы Измельченную таким образом массу поджигали вместе с солью, а дымом окуривали молодых В других случаях сразу же после завершения «магьара» железным предметом разбивали сырое куриное яйцо и его желтком слегка смазывали лбы обоих новобрачных В тех же предохранительных целях было принято разбивать пустые керамические сосуды Все эти примеры можно отнести к предохранительной магии

Составной частью свадебного торжества была джигитовка молодых всадников, демонстрировавших выездку коня и свое искусство наездника Возможно, этот обычай представляет собой отголосок почитания коня, игравшего огромную роль в жизни горцев с их военизированным бытом

В соответствии со сложившейся традицией, на дороге процессии, ведущей невесту к дому жениха, разжигали костры, которым приписывали очистительную силу Чтобы отпугнуть нечистую силу, стремящуюся навредить невесте, вслед процессии с невестой выплескивали воду Одним из приемов обезвреживания злых чар было запутывание следов шли за невестой по одной дороге, возвращались по другой, подводили невесту к дому жениха тайком, под видом невесты в дом жениха вводили ее подругу, скрывали местопребывание невесты и т п Чтобы отпугнуть и нейтрализовать злых духов, невеста у дома жениха наступала на керамическую посуду и ломала ее «на счастье» С той же целью невеста у порога дома жениха наступала на кинжал, саблю, подкову, лемех плуга, т е на железные предметы, которых эти духи, якобы, боялись

Средством борьбы с нечистой силой и кознями недоброжелателей и как элемент традиционной смеховой культуры, зрелищно-развлекательной части праздничного веселья выступали ряженые, которых можно рассматривать в качестве персонификаций божеств продуцирования, патронов семьи и брака

Обычай угощать невесту медом у порога жениха рассматривался как средство, нейтрализующее негативное влияние, с которым невеста - чужак приходила в семью, в круг родственного коллектива Сохранился также обычай обрызгивания невесты у порога дома жениха молоком, которое

рассматривалось как одна из субстанций единения людей, не связанных кровным родством

Следует отметить, что в свадебной обрядности народов Дагестана различного рода обрядовым действам, связанным с водой, отводилось значительное место Все они, несомненно, восходят к культу воды, связаны с ее оплодотворяющими и очистительными свойствами

Среди ряда обычаев и обрядов свадебного цикла выделяются и те, которые были направлены на обеспечение господства мужа над женой или жены над мужем. В большинстве случаев они были призваны демонстрировать превосходство мужа над женой, родни мужа над родней жены Так называемые свадебные антагонизмы (состязания, соревнования сторон жениха и невесты) рассматриваются и как пережитки языческих обрядов снятия половых запретов Некоторые исследователи связывают подобные обычаи и обряды с переходным этапом от матрилокального поселения к патрилокальному

Таким образом, свадебная обрядность народов Дагестана была насыщена магическими верованиями, действами и приемами (вера в счастливые и несчастливые дни, магия цвета, использование воды, огня, железа как оберегов и тд), призванными нейтрализовать зловредное влияние недоброго, негативного начала (злые духи, сглаз, порча), направленного против невесты и жениха, стремлением уберечь их от бед и несчастий, обеспечить новую семью здоровым потомством, счастьем, благом и достатком Эти обряды донесли до нас и отголоски древних форм брака

Вторая глава «Домонотестические верования в обычаях и обрядах, связанных с рождением ребенка и уходом за ним» посвящена обрядам, связанным с материнством, рождением и воспитанием ребенка В первом разделе этой главы рассматриваются «Обычаи и обряды, связанные с будущей матерью» Комплекс обычаев, связанный с рождением ребенка, состоял из обрядов и обрядовых действий санитарно-лечебного и религиозно-магического характера, тесно связанных между собой Основное содержание этого комплекса - способствовать удачному исходу родов, обеспечить здоровье и благополучие новорожденному и роженице Он состоял из трех циклов, сменяющих друг друга обряды дородового периода, обряды, связанные с родами, обряды послеродового периода

Традиционно в Дагестане многодетная семья считалась благополучной, а к бездетности относились как к бедствию Бесплодие женщины рассматривалось как болезнь, имевшая в своей основе патологические нарушения в организме, и как результат воздействия враждебных человеку сверхъестественных сил С рождением первого ребенка статус женщины в семье и тухуме повышался Сельская община также была заинтересована в увеличение численности населения Карпогонические (стимулирующие плодородие) обряды пронизывали почти весь свадебный ритуал

Периоду беременности молодой женщины были характерны ряд ограничений и запретов, продиктованных желанием оградить ее и будущего ребенка от болезней, злокозненных сил, особенно активизировавшихся, по народным представлениям, в период зачатия и внутриутробного развития

плода, получить здоровое, жизнеспособное потомство, что было актуально в условиях высокой детской смертности Определенные табуация и правила были направлены на предохранение жизни и здоровья матери и будущего ребенка от вредоносных духов, шайтана, людского сглаза Беременной женщине не рекомендовалось выходить из дома одной в темное время суток В крайнем случае, она должна была взять с собой в качестве оберега кусок хлеба и читать специальную молитву Ей возбранялось ходить на похороны, заходить на кладбище, смотреть на калек и уродливых людей, предписывалось избегать встреч с зайцем, волком, лягушкой, змеей, кушать мясо тура, зайца, буйвола, лошади, а также домашнего животного укушенного волком, входить в дом, где есть роженица, она остерегалась смотреть пристально на что-либо, сидеть в углу комнаты или за углом столика, выливать воду через порог, вязать, шить и т д Несоблюдение указанных запретов было чревато отклонением от нормального развития плода и благополучного рождения ребенка Если две беременные женщины мылись у водного источника, то закончить свои гигиенические процедуры они старались одновременно, иначе, по поверьям, болезни одной могли перейти к другой Встретившиеся случайно две кормящие матери старались быстрее найти укромное место и выжать из груди несколько капель молока, иначе, по поверью, у одной из них молоко обязательно высохнет Желание беременной женщины отведать то или другое кушанья, блюдо, лакомство, фрукты, овощи и проч в народе старались удовлетворить Считалось, что в противном случае ребенок может появиться на свет с каким-нибудь физическим дефектом, изъяном с большими родимыми пятнами или бородавками в самых неожиданных частях тела

Значительное место в народных представлениях занимала вера в демошяеские персонажи — .4.7, Албасты, Албаслы, Ал-баци, Ал-баб, Хал, Ири-щив, Эчбэсты, Суткъатын, Аюм, Гудуч! и др, которые якобы стремились похитить плод из утробы матери Чтобы обезопасить роженицу и сохранить ее плод, предписывалось иметь на одежде, постельных принадлежностях, под подушкой иглу, булавку, нож, кинжал или другой какой-нибудь металлический предмет, предпочтительно с колющими гаи режущими свойствами Таким же оберегом сч1ггался кусок хлеба, оставленный на ночь на подоконнике в комнате, где спала беременная

Второй раздел главы посвящен «Обычаям и обрядам, связанными с родами» Смертность женщин и детей при родах была высокая, поэтому население в этот период прибегаю к целой системе приемов, призванных оградшъ женщину и ее ребенка от воздействия злонамеренных сил. Особый вред роженице и ребенку могла нанести якобы насылаемая недоброжелателем порча Во избежание этого близкими роженицы предпринимались меры предосторожности место, где проходили роды, держали в секрете Если роженица, как полагали, все-таки заболевала от порчи, прибегали к целому ряду приемов для ее нейтрализации разбивали над головой роженицы сырое яйцо, сжигали на огне овечью шерсть, раздробленные кости, соль, полынь, и окуривали дымом женщину и т п Роды проходили дома, который тщательно охраняли Ограничивали круг лиц, могущих зайти в дом, ибо, принося собой

драгоценное украшение, можно было навредить роженице Помещение, где должны были проходить роды, снабжали металлическими оберегами у порога клали топор, серп, сошник Около роженицы клали обнаженный кинжал, ее обкладывали веревкой (магический круг) и т д

При трудных родах прибегали к обрядам, призванным облегчить роды Совершались действия по принципу подражательной магии во дворе раскрывали ворота и калитки, а в доме - окна и двери, отпирали сундуки, замки, снимали с кастрюлей крышки, расстегивали пуговицы на одежде, застежки на платьях, расплетали косы и тд Для облегчения родов роженице давали выпить воду из обуви мужа или из панциря черепахи, стреляли в доме, обвязывали живот роженице платком, снятым с женщины, родившей близнецов и тд Муж в подобных случаях перешагивал через жену с обнаженным кинжалом, стрелял с крыши в воздух или в дымоход П ри тяжелых родах повсеместно считалось желательным присутствие в доме человека, который не дал съесть змее лягушку, жабу, мышь и др Во время тяжелых родов для их облегчения роженице предлагали в небольших порциях то, что до этого было запретно черствый хлеб, жирное мясо, подгнившие овощи, прокисшую сыворотку, пережаренное куриное мясо, зайчатину, конину, бульон из мяса дикого кабана, пирог из ржаной муки с пересоленной начинкой из крапивы и т п В помещении прямо на полу или в посуде вокруг роженицы раскладывали небольшие костры, числом от 2-3 до 4-5 Для облегчения родов применяли и воду роженице давали выпить несколько глотков воды из целебных источников, обливали или обрызгивали этой водой ее тело, окунали в сельском пруду или речке

В обычаях родовспоможения определенное место занимал близнечный культ Считалось, что человек хотя бы раз в жизни должен увидеть близнецов, иначе после смерти он попадет в ад Женщина, умершая во время родов близнецов, почиталась как святая В то же время, женщина, родившая близнецов несколько раз подряд, воспринималась как носитель недоброго начала

Заметное место в системе домонотеистических верований народов Дагестана занимали представления о покровителе дома и домочадцев У аварцев они назывались ригъил борохь, ц!ар 6epijitn, каж, у дидойцев - кипе, у даргинцев -мулкла чич1ала, муссапавах!, к1уне, таръ, малг1ун, у лакцев — к!ини, у лезгин - саиарат, у табасаранцев - гюнебет, ц1ар-ц1ар, шавхьар, у рутульцев - лыкмагар, тушеды риш, у цахуров - мупькна хоча, секк По поверью, мир и согласие в доме, благополучие, д остаток и здоровье домочадцев, успехи и удачи в делах и многое другое зависело от этих существ, якобы имевших облик змеи, ящерицы, лягушки, ласки, паука, сверчка, а порой являвшихся в антропоморфном виде Локусами их обитания были хлев, один из углов жилища, стена, потолок, центральный столб или балка В случае затяжных и тяжелых родов, одна из родственниц роженицы, стоя на коленях в том месте, где будто бы обитал незримый покровитель дома и семьи, со слезами и стенаниями, обращалась к нему, просила помощи и поддержки в благополучном исходе родов

У народов Дагестана имелась вера и в мифологические персонажи, которые, навалившись на спящего человека, душили его Эти мифические существа якобы часто нападали и на беременных женщин К таковым у лакцев относились Сух асулу, Cyxanymly, JJymly, Агщалов, Мантули, Ялун-дагъу, Ххярку хину, у даргинцев - Кибирхан, К/вибшси, Чебшьк, Кибисхан, Илбахан, Кабиран, Чикабилсал, Кибичс, Сийгьа, Симагьада, у аварцев - Хъег1ело, Къегьель, Гыщ, Нисус, Тамихъо, Рысиса, у цахуров - Альхалеха, Курчел, Карчул, Кабыз, у лезгин и табасаранцев - Къарс, Хъварц, у рутульцев - Кырчыл, Хырч/ин, у агулов - Бурек, Берек, Гъвадикен, у табасаранцев - Рух, у кумыков -Бастрыкъ и др В первые дни после родов большую опасность для женщины представлял мифологический персонаж, известный кумыкам как Албасты, а народам Южного Дагестана как Ал (табас, лезг, цах), Алны еди (цах), Щабаба (агул), Ирибав (табас, агул), Алпаб (лезг), Албаб (табас), Элбасты (рут) Его представляли в образе безобразной женщины с длинными, распущенными, закрывающими лицо косматыми волосами, волосатым же телом, далеко выдающимся вперед коленями и длинными, закинутыми за спину грудями По поверью, она наносила вред роженице поедала ее внутренности (легкие, селезенку, печень), но ребенка почти не трогала По мнению ряда исследователей, первоначально этот злонамеренный по отношению к женщине персонаж представлял собой богиню-покровительницу деторождения, функции которой со временем, в связи с переоценкой роли божеств и перехода некоторых из них в разряд демонов, изменились

Третий раздел главы посвящен «Обычаям и обрядам, оберегающим роженицу и ребенка» Верования и обряды, связанные с послеродовым периодом, как и со всеми родами, имели весьма сложную основу Здесь переплетались как утилитарные, главным образом лечебно-гигиенические, так и религиозно-магические приемы и методы Послеродовые обряды были направлены на то, чтобы уберечь роженицу и ребенка от враждебно настроенных злых духов и людей Применяемые в это время оградительные действия и табуация были основаны на принципах различных видов магии По народным представлениям, в первые 40 дней после родов женщина и ее ребенок были особенно уязвимы для козней недоброжелателей и злых духов Кроме того, с этим периодом был связан целый ряд запретов, поверий и действ, основывающихся на представлениях о сакральной нечистоте женщины и ее ребенка Существовал целый комплекс призванных оградить общество, мать и ребенка мер по нейтрализации н егативного влияния Чтобы нейтрализовагь влияние злых духов, сглаза и проч, у порога комнаты, где находились роженица и ребенок, прибивали подкову, клали нож, кинжал, топор, серп, сошник и др У изголовья ставили и веник Под изголовье клали звенья кольчуги, нож, шило, хлеб, серу, маленький Коран В комнате на видном месте раскладывали свинцовые пули и порох, ружье и пистолет Эффективными оберегами в народе считались яйцо, каминные щипцы, кочерга, очажная цепь,клыки собаки, волка, медведя, кабана и др

Стремясь уберечь ребенка от сглаза, особенно в первые 40 дней, его редко выносили за пределы комнаты или двора, стремясь ограничить круг

людей, могущих увидеть младенца Для того чтобы ребенок не привлекал чужих взглядов, он должен был хотя бы немного испачкан сажей, иметь неопрятный вид, немытые лицо и руки

Средством против сглаза выступали различные предметы веточка рябины, уголек из камина, кусок коры дерева, в которую ударила молния, небольшой металлический предмет и др Очистительным и предохранительным средством при сглазе считалась вода из кузницы Действенным средством от сглаза считались кусочек ткани от одежды сглазившего, который с особым наговором полагалось сжечь, что-либо из недоеденного или недопитого им же, что выбрасывали, выплескивали в реку, в ручей, водой, оставшейся от умывания или купания сглазившего, обрызгивали ребенка Применялись и другие средства от сглаза ребенка окуривали дымом от сгорания кусочка шкуры тура, кабана, волка, дымом от коры рябины, сосновых шишек, сжигали топленое масло на сковороде, в растопленный бараний жир выливали растопленный же свинец, мазали тело ребенка медом с солью, обливали младенца буйволиным молоком или водой, набранной из 3 (7) родников, просили поплевать на спину и живот малыша старую, нелюдимую, сварливую женщину

Лечение хилого, болезненного новорожденного также проводилось магическими средствами В подобных случаях резали черного барана и целиком, вместе с головой и ножками, варили до отделения мяса от костей Мясо съедали, бульон раздавали соседям и односельчанам, а кости завернув в шкуру того же барана, хоронили рядом с кладбищем Для обмана болезни при сглазе прибегали и к символической «продаже» болеющего ребенка кому-либо из односельчан или жителю соседнего селения «Продажа» происходила через стенную или потолочную отдушину, окно Затем «покупатель», завернув ребенка в свою верхнюю одежду, вносил его в дом через дверь и отдавал матери со словами «Я что-то нашел, дарю это тебе» Мать от «подарка» отказывалась, и делала символическую «покупку», давая «дарителю» деньги, отрез материи, баранью ногу и проч С подобного рода обрядами смыкается и магический прием «отказа» от больного ребенка мать приносила его на вакуфный участок и оставляла там со словами «Мне этот ребенок не нужен» Тут же приходила другая женщина и забирала его со словами «Мне этот ребенок нужен». В других случаях ребенка утром оставляли за селением на перекрестке трех дорог (сакральный локус), а через некоторое время его забирала как «находку» односельчанка и поздно вечером приносила к матери В отдельных случаях символический отказ от больного ребенка сопровождался имитацией его второго рождения Суть магического ритуала заключалась в том, что у части лезгин, агулов и рутульцев 7 девушек протаскивали ребенка меж ног или через отверстие в большом калаче, лепешке, у рутульцев - сквозь ремень ружья, чесалку для обработки шерсти Прибегали и к таким магическим приемам, как передача болезни ребенка другому человеку, животному, птице, земноводному, пресмыкающемуся, насекомому, растению Считалось, что хилый ребенок поправится, если его пронести под носилками с покойником, отличавшегося при жизни отличным здоровьем и долголетием Если родители

ребенка приходили к мнению, что новорожденны[1 болеет от порчи, насланной на него тем или иным покойником, 9 антропоморфных фигур из теста (5 «мальчиков» п 4 «девочки») варили в кипятке, добавив туда кожуру лука или чеснока, немного жира, а затем выливали бульон вместе с содержимым на могилу «подозреваемого» Для обезвреживания злых духов, стремившихся навредить новорожденному, большое значение придавалось оружию, колющим или режущим орудиям труда

Целый ряд обычаев и обрядов касался последа и пуповины Они рассматривались как часть физической и духовной субстанции ребенка, воплощение симпатической связи частей и органов тела человека, не нарушающейся даже тогда, когда та или иная его часть по какой-либо причине отделялась Послед мыли, высушивали в тени или у очага и хранили в комнате за потолочными балками, вложив его в маленький футлярчик из материи Подсохнувший послед, придавив его сошником, клали у изголовья разродившейся женщины, как о берег о т злых духов В некоторых случаях послед обертывали цветными шерстяными нитками или заворачивали в кусок овечьей шкуры, помещали в кладку стены и замазывали глиной У аварцев сел Ругуджа общества Андалал высушенный и завернутый в лоскут материи послед предназначался как гостинец доброму духу, покровителю дома и домочадцев Каржу Чаще всего послед закапывали глубоко в землю в хозяйственных помещениях дома или где-либо за пределами селения Делалось это тайно кем-либо из родственниц или подруг матери ребенка Считалось нежелательным, чтобы об этом месте знали посторонние, так как верили, что, выкопав послед и совершив с ним определенные манипуляции (вогнав в него иглу, шило, гвоздь или закопав узелок с последом вместе с закрыть™ на ключ замком), недоброжелатель мог навредить ребенку и женщине, после чего она лишалась способности к деторождению Считалось плохим предзнаменованием, если послед успевала съесть собака или кошка В таком случае верили, что ребенок не доживет до старости Аварцы, даргинцы и лакцы считали, что если послед хотя бы слегка посолить, то ребенок высохнет и умрет Также бережно относились и к пуповине, которую п росушивали и, завернув в материю или положив в небольшой мешочек, держали в течение нескольких лет в доме, где находился новорожденный, после чего ее прятали в хозяйственном помещении хлеву, сеновале, сарае

Таким образом, можно констатировать, что весь родовой период был пронизан разнообразными магическими обрядами, преследовавшими одну цель - создать условия для полноценного вынашивания ребенка беременной, благополучного исхода родов, сохранения жизни матери и ребенка обеспечения ему нормального развития Родильные обряды дагестанцев обнаруживают типологическую общность, а во многих случаях и идентичность с подобными обрядами других народов Северного Кавказа, Закавказья и мира

В четвертом разделе этой главы рассмотрены «Обряды-почины детского цикла», касающиеся первого укладывания ребенка в люльку, первой стрижки, первого обрезания ногтей, первого зуба, первого шага

Долго без имени малыша не оставляли в противном случае, по поверьям, он мог вырасти заикой, безразличным к своим родственникам, стать неуживчивым, скандальным и неуважаемым в обществе человеком. Чаще всего имя давали на 6-7-й день Чаще всего мальчика и девочку называли именами умерших родственников, придерживаясь следующих исключений ребенка не называли именем безвременно умершего от тяжелой болезни или погибшего насильственной смертью родственника, а также обладавшего недостойными для горца и горянки привычками и чертами характера, избегали называть новорожденного именем живого близкого родственника, именем ребенка из семьи такого же человека В определенных ситуациях (частая и длительная болезнь, плохое развитие) имя ребенку меняли новое имя должно было обмануть злых духов болезни Обряду наречения именем народы Дагестана придавали большое значение, видя в нем фактор, определяющий здоровье, самочувствие и будущность ребенка Такие имена, как Бечед (богатый), Бахарчи (храбрец), Галбац (лев), Ханилав (го сыра), Махулав (Железный), Мазгар (бронзовый) и др считались именами-оберегами

Обряд первого укладывания ребенка в люльку происходил почти одновременно с наречением имени, в первые же дни после родов Ребенка в люльку первый раз укладывала его бабка по отау, иногда - бабка-повитуха Перед укладыванием ребенка в люльку в нее часто сажали на короткое время кошку, причем для мальчика - кота, а для девочки кошечку - «чтоб хорошо спал» Иногда с этой же целью под матрас ребенка клали плоды шиповника В комнате, где спал ребенок, было принято, как оберег вешать на стену ключи от замка Для первого укладывания ребенка в люльку подбирали «счастливый» день третий, четвертый, пятый, шестой или седьмой день после его рождения Во всех случаях считалось желательным, чтобы это происходило в пятницу, ближе к полудню Существовал целый ряд запретов, связанных с ритуалом считалось нежелательным производить его, если в селении играли свадьбу или оплакивали покойника, если к этому дню ухудшалась погода (град, ливень, гроза, ветер, похолодание и др), если кто-либо из родственников по тухуму в этот день надолго покидал селение и др Ц елый ряд табу был связан и с люлькой пустую люльку не качали, не переносили ребенка через верхнюю перекладину люльки, не укладывали ребенка в люльку, если до этого другой ребенок в ней тяжело болел или умер, не улыбались, если улыбался уложенный в люльку ребенок, не ставили люльку на голый пол, не переносили сосуд с водой через люльку с ребенком и не оставляли сосуд с водой в комнате с ребенком, уложенным в люльку

Первая стрижка волос ребенка проводилась в основном после исполнения новорожденному сорока дней, преимущественно во второй половине дня в четверг или в первой половине дня в пятницу, что связано с влиянием ислама Утробные волосы считались «нечистыми», они будто бы обладали способностью неблагоприятно воздействовать на организм ребенка После бритья головы ее смазывали топленым маслом, жиром топленого курдюка Голову ребенку брили регулярно В отдельных случаях при этом мальчику оставляли небольшую косичку, что объясняется древними

традициями кочевников Состриженные волосы не выбрасывали Считалось, что недоброжелатель, завладев волосами и используя черную магию, мог нанести вред здоровью младенца Поэтому старались их изолировать от зловредного влияния Мать ребенка заворачивала их в чистую тряпицу и прятала в щель кладки дома, на верхней полке в помещении для хозяйственной утвари, под п ритолокой жилища и т д Особое внимание уделяли волосам девочки их заворачивали в кусок материи или клали в специально изготовленный мешочек, который в последующем служил хранилищем для волос этой девочки-девушки-женщины-бабушки У лакцев волосы первой стрижки ребенка было принято заворачивать в треугольный мешочек из плотной материи Пришитый к одежде или головному убору такой треугольник выполнял две функции основную - служил для ребенка оберегом и дополнительную - представлял собой украшение одежды малыша У лезгин и рутульцев этот оберег привязывали к перекладине люльки Таким образом, можно констатировать, что отношение к волосам, оставшимся после первой стрижки ребенка, у народов Дагестана строилось на идее о симпатической связи между человеком и всем тем, что когда-либо составляло часть его тела

Такая же связь признавалась и по отношению к ногтям Первые ногти ребенка не стриглись и не отрезались, а откусывались зубами или обламывались иначе, по поверью, ребенок мог вырасти воришкой Н огти выбрасывали, подбирая для этого чистое место, или же закапывали в землю В отличие от других народов Северного Кавказа дагестанцы не бросати в огонь ногти и волосы первой стрижки В противном случае, по поверью, у их хозяина будут дрожать пальцы рук Кроме того, запах от сгорания ногтей и волос будто бы вызывал острую неприязнь людей к их хозяину

В цикле детской обрядности определенное место занимали обычаи, связанные с появлением у ребенка первого зуба В народе считали желательным появление первыми нижних зубов ребенка, от чего якобы зависело его долголетие Если зубы появились раньше, к 4-5 месяцам, то это предвещало талантливость ребенка Считалось, что если у ребенка первый зуб увидит собственная мать, они будут прорезаться с огромным трудом Было нежелательным также, чтобы первый зуб у ребенка обнаружил человек с физическими недостатками, со слабым здоровьем, с порочными наклонностями, с больными зубами Особенно желательным было, чтобы первый зуб у ребенка обнаружил гость, кузнец, чабан, пастух, мельник и пасечник У лакцев считалось, что зубы будут хорошо расти и ребенок будет здоровым и счастливым, если лицо, обнаруживавшее у ребенка первый зуб, постучит по нему металлическим предметом У аварцев и некоторых народов Западного Дагестана в таких случаях к первому зубу младенца притрагивались предметом из серебра монетой, кольцом, ложкой и др У даргинцев-кайтагцев было принято в открытый рот ребенка с первым зубом направлять незаряженное ружье или пистолет, а затем зарядить оружие и произвести из него выстрел в воздух У табасаранцев, цахуров и рутульцев считалось желательным легкое прикосновение кончиком ножа или кинжала к первому зубу ребенка Тому, кто первым обнаружил зуб у ребенка, делали подарок Тот,

кто увидел первый зуб ребенка, также дарил что-нибудь ему или его матери Аварцы-койсубулинцы при обнаружении у ребенка первого зуба надрывали его распашонку для того, чтобы безболезненно прорезались остальные зубы Так же поступали и народы Южного Дагестана, причем, после этого распашонку выбрасывали У табасаранцев тот, кто увидел первый зуб ребенка, разрывал распашонку сверху донизу, затем выворачивал ее наизнанку, зашивал прореху и снова надевал на ребенка Лезгины после того, как распашонка на ребенке была разорвана, отдавали малыша семи девочкам, которые передавали его с рук на руки Выпадение зуба, особенно первого, тоже не оставалось незамеченным в дагестанской семье это событие сопровождалось определенными обрядовыми действами У лакцев-балхарцев выпавший зуб помещали в кладку стены кузницы или, поместив между двумя небольшими металлическими предметами, закапывали во дворе, или же припрятывали его, положив в пустую гильзу от патрона Народности Западного Дагестана выпавший зуб помещали в дверной паз У аварцев выпавший зуб забрасывали за ларь с мукой, зерном и другими продуктами, за сундук или еще какое-нибудь темное укромное место

Обычно к году или после года мальчик делал первые попытки самостоятельно встать на ноги и сделать первые шаги, у девочки это происходило несколько раньше У аварцев-ботлихцев и годоберинцев считалось, что встать на ноги, уверенно передвигающемуся на четвереньках ребенку, мешают злые духи, которые шлепками по спине не дают ему подняться Поэтому сзади к одежде малыша пришивали амулеты с сурами из Корана, а также прикалывали иголку или булавку У южных кумыков бытовало поверье, что на спине ребенка в таком возрасте джинны катают своих детенышей У даргинцев чтобы ребенок быстрей встал на ноги, его облокачивали о м ельничный жернов У лакцев-балхарцев с этой же целью кузнец, медник или ювелир массировал спинку ребенка, читая при этом молитву У терекеменцев мать, забавляя ребенка, напевала ему куплеты, выполнявшие в прошлом функции магического приговора «Не будь похожим на кота, он ходит на четырех ножках, будь похож на петушка, он на двух ножках ходит» Различного рода поверья были связаны с первым самостоятельным шагом ребенка Существовало представление, что ребенок, который впервые самостоятельно встал на ноги, видит перед собой большой ручей, который мешает ему сделать шаг Многие народы Дагестана считали, что ребенок, впервые пытающийся сделать шаг, видит перед собой огненный круг У лакцев и даргинцев бытовало поверье, что перед ребенком, пытающимся сделать самостоятельные шаги, вставала тонкая, прозрачная, но очень крепкая стена, воздвигнутая перед ним злыми силами Поэтому в таких случаях кто-либо из взрослых мужчин-родственников ребенка или его односельчан, делал несколько взмахов кинжалом или саблей в направлении движения ребенка, разрушая тем самым злые чары, после чего, якобы, малыш вскоре начинал ходить У аварцев-ахвахцев как только ребенок начинал делать попытки самостоятельно стоять, родители совершали обряд становления ребенка на ноги Ребенка отводили на кладбище, к могиле какого-либо предка по отцовской линии, и становили его на ноги так, чтобы он руками держался за

могильный камень Здесь налицо проявление культа предков Аварцы Караха и Гидатля на коленях ребенка, впервые самостоятельно поднявшегося на ноги, ломали специально для этого выпеченную лепешку Даргинцы в идентичной ситуации ломали ее над головой ребенка Аварцы сел Чох в таком случае раскатывали тесто в рост ребенка, пекли из него лепешки и раздавали их в селении Кумыки и ногайцы меж ног ребенка, сделавшего первый самостоятельный шаг, пропускали специально для этого испеченный калач или пышку Повсеместно у народов Дагестана, когда ребенок самостоятельно вставал на нога и делал первый шаг, его родители раздавали односельчанам ритуальное блюдо - сваренных с бараньими ножками или с сушеным мясом смесь злаковых и бобовых культур У лакцев ребенку, сделавшему первые самостоятельные шаги, под ноги бросали орехи и бобы

Таким образом, обряды-почины д етского цикла у народов Дагестана были насыщены различными магическими приемами и ритуалами, показывающими важность этих жизненных циклов ребенка для его дальнейшего роста и развития

Третья глава «Похоронные обряды и связанные с ними домонотенстнческне верования» посвящена обычаям и обрядам, связанным со смертью человека, его похоронами и поминками

В соответствии с верованиями народов Дагестана, человеческое тело рассматривалось как бренная субстанция, служащая вместилищем для души После того, как душа оставляла тело, оно становилось «нечистым», оскверняющим все вокруг, что находилось с ним в соприкосновении По мнению ряда исследователей, эти воззрения основываются на учении и постулатах зороастризма, имевшем некоторое распространение в раннесредневековом Дагестане Для нейтрализации оскверняющего эффекта тела умершего человека предпринимались профилактические меры, которые можно отнести к магическим (катартическач магия) и рациональным (дезинфекция) С этой целью в комнате, где умер человек, белили стены, хотя бы их нижнюю часть, обмазывали глиной или мыли пол, протирали влажной тряпкой балки, опорные столбы, дверные и оконные проемы Одежда, постельные принадлежности и личные вещи покойного могли вновь употребляться только после того, как они не менее трех суток пробудут на свежем воздухе, на солнце Кусок полотна или специально сшитый мешочек, которым обмывали тело покойного, разрывали на мелкие кусочки и выбрасывали Вода, которой обмывали покойника, выливалась как можно дальше от жилых и хозяйственных строений Не менее трех дней в комнате, где находился покойник, не подметали, сор из нее не выносили Веник, которым мели в комнате покойного, разрывали на прутики и разбрасывали их далеко друг от друга По истечению трех дней трусили и выбивали пыль из ковров, дорожек и паласов из дома покойного на таком расстоянии от селения, чтобы звуки от этой работы не доносились до его жителей Одежду покойного дарили тем, кто его обмывал и духовному лицу, читавшему Коран По поверью, принимая душу человека, ангел смерти Азрагт перерезал ему горло и, следовательно, все в комнате, где это происходило, было забрызгано кровью

Поэтому вода, продукты питания, находившиеся в комнате, где умер человек, считались для употребления непригодными все это выливалось и выбрасывалось подальше от жилья, за сельской округой, чтобы человек или скотина ненароком не могли их отведать Разжигать огонь в камине, очаге и готовить пищу в комнате, где скончался человек, в течении 7-10 дней не рекомендовалось, в противном случае считалось, что еда будет осквернена В продолжение такого же периода эта комната круглые сутки должна была быть освещенной светильником Бытовало поверье, что душа покойного в светлой комнате не может навредить домочадцам По другой трактовке, в течение 40 дней комната, откуда вынесли покойного, круглые сутки должна была освещаться, чтобы его дух мог без затруднения навещать свой дом

Существовали воззрения, согласно которым душа покойного в первые 40 дней после смерти будто бы приходит домой голодной, и ее надо подкармливать Было принято считать, что когда члены семьи, родственники, односельчане, мусульмане вообще вкушают пишу, посвященную конкретному умершему человеку или группе лиц, то одновременно кормятся и те, кому эта пища посвящена Считалось также, что душа умершего насыщается, когда родные и близкие в конце любой трапезы поминают их и просят Всевышнего уделить покойному или группе покойных часть благодати от вкушенного Верили также, что души умерших родственников кормятся запахами пищи, которая готовится для семьи, и поэтому чем большее количество людей отведает такую пищу, тем большая доля благостности достанется покойному Было принято вечером в четверг совершать жертвенные раздачи тонких лепешек, помазанных маслом, халвы, различного рода чуду, что связывается с культом предков и умерших С этим же культом связано широко практикующееся у народов Дагестана посещение могил близких и дальних родственников на кладбище по пятницам и в дни праздников Ураза-байрам и Курбан-байрам По поверьям, не оказание должного внимания умершим родственникам в эти дни могло навлечь их гнев, что скажется на жизни, здоровье и благополучии живых

В соответствии с анимистическими воззрениями дагестанцев, покинув тело человека, душа его какое-то время будто бы находилась неподалеку, рядом Чтобы не обидеть душу покойного, на ночь тело умершего принято было охранять В тех случаях, когда покойник оставался в комнате до утра, с ним, читая молитвы, обязательно кто-нибудь находился Чтобы душа умершего упокоилась, близкие родственники-мужчины в течение 40 дней ежедневно посещали могилу дважды в сутки рано утром и поздним вечером Умершего старались похоронить как можно быстрее умершего до второй половины дня -днем, умершего во второй половине дня - утром следующего дня, так как существовало поверье, что «тело покойного жаждет земли» В тех случаях, когда похороны откладывались до утра, на грудь умершего клали немного земли Перед выносом носилки с телом умершего приподнимали и опускали три раза, как бы давая понять его душе, витающей где-то рядом, чтобы она следовала за телом и не потянула за собой кого-либо из родных В этот же момент у многих народов Дагестана было принято у порога дома резать скот,

чаще всего барана Покойника выносили из дома и несли на кладбище головой вперед, чем преследовалась одна цель - он не должен был найти дорогу домой, иначе могут последовать смерти других членов семьи Почти все народы Дагестана могилу захороненного посыпали зерном Обсыпали могилу зерном и в дни праздников Ураза-байраи и Курбан-байрам, а также при пятничных и прочих посещениях могил родными и близкими умершею Этот обычай исследователи увязывают с влиянием религии персов Ирана Согласно Авесте, в дни праздника прихода весны предусматривалось разливание воды и разбрасывание зерен злаков Надмогильный холм после похорон поливали водой, так как в соответствии с исламскими воззрениями, как только капля воды попадет в левое ухо погребенного, он якобы просыпается и отвечает на вопросы ангелов Мункара и Накира, которые появлялись перед ним в момент его «пробуждения»

Возвращались с кладбища обычно поспешно, не оборачиваясь назад Прямо домой идти с кладбища не рекомендовалось надо было поплутать по закоулкам, чтобы душа умершего не обнаружила дом и не нанесла вреда его семье В поминальной обрядности дагестанцев выделялись третий, седьмой и сороковой день после смерти члена семьи, родственника, что характерно и для верующих других конфессий Являясь средством насыщения души умершего, поминальные ритуальные трапезы выступали консолидирующим актом скрепления уз родства и добрососедства

Как известно, в соответствии с канонами ислама, в могилу кроме покойника, облаченного в саван, ничего не клали Однако в быту продолжались сохраняться пережитки той исторической эпохи, когда вместе с покойником в могилу клали предметы обихода, к которым он привык при жизни, и которыми он якобы будет пользоваться в потусторонним мире Так, у кумыков вслед за покойником из дома было принято выносить 7-9-11 предметов мисок, кувшинчиков, ложек, котелков и других предметов, необходимых покойнику в загробном мире Умершего ребенка снабжали одним сосудом с ручкой - для питья воды и молока У аварцев, если умирала недавно вышедшая замуж молодая невестка, ее хоронили в свадебной одежде со всеми украшениями, с какими она пришла в дом мужа У даргинцев-сюргинцев на молодую женщину надевали не только ее украшения, но и украшения, которые приносили специально для этой цели соседки и родственницы У табасаранцев, если умершей была ковровщица, не успевшая выткать ковер, его, предварительно вырезав из станка, клали с ней в могилу На могилах табасаранских кузнецов вплоть до недавнего времени было принято устанавливать в качестве надмогильных памятников точильные круги «ахал» У них же был обычай устанавливать ритуальное деревце на могилах, не успевших вступить в брак при жизни, молодых юношей и девушек Иногда лица молодых умерших женщин покрывали пудрой, румянами, а брови и глаза - сурьмой Рядом с умершей беременной женщиной клали ножницы, веря, что она может родить в могиле, и ножницы ей понадобятся, чтобы перерезать пуповину У сюргинцев наряду с ножницами в могилу беременной женщине ставили сосуд с белой

глиной, которой было принято обмазывать младенца Детей иногда хоронили с любимыми игрушк&чи

Вплоть до начала XX в у дагестанцев бытовал и обряд посвящения коня покойнику Сохранились сведения, что до утверждения ислама у аварцев будто бы существовал обычай хоронить вместе с умершим мужчиной и его лошадь Отдельные исследователи усматривают в обычае горцев Дагестана устраивать скачки в память об умершем человеке коллективное стремление снабдить покойного конем, который рассматривался как проводник души в потустороннем мире Этот обычай впоследствии трансформировался в ритуал посвящение коня покойному В традиционном обряде кумыков «шагьалай» и даргинцев «дикьо», «пархбук1уле», представляющем собой шествие, пляску родственников покойного вокруг него или после его захоронения, определенное место отводилось и коню С подрезанным хвостом и гривой, с черным полотенцем, закрывающим спину и голову животного, с отверстиями для глаз и ноздрей, с кинжалом хозяина, прикрепленным к шее, коня водили по кругу или привязывали к шесту посреди двора Южные кумыки после завершения обряда прогоняли коня в сторону гор, как можно подальше от селения В дальнейшем использовать этого коня в хозяйстве мог только представитель какого-нибудь дальнего сельского общества Если конь возвращался к дому своего хозяина, поминки надлежало возобновить

В соответствии с дагестанскими традициями, расходящимися с канонами ислама, покойника было принято оплакивать Его оплакивали женщины У тюркоязычных народов Дагестана умершего оплакивали и мужчины Плач мужчин служил сигналом для односельчан к началу выражения соболезнований С плачем и стенаниями мужчины заходили в дом покойного и после его захоронения на кладбище Оплакивала покойного и часть мужчин-горцев, например* сюргинцы Оплакивая смерть мужчины, особенно умершего или погибшего безвременно, его мать, сестры, жена прибегали к самоистязанию били себя по коленям, по животу, царапали лицо, вырывали пряди волос, что порицалось исламом Одним из традиционных видов проявления горя и глубокой печали женщины по поводу безвременной смерти родственника было отрезание кос или стрижка головы У кумыков родственницы покойного отрезали 2-3 косы и наматывали их на запястья Примерно также поступали даргинки-мекегинки У сюршнцев жена или сестра умершего вырывала у себя по одной косе при смерти мужа или брата Аварки-гидатлинки и женщины сел Кегер общества Андалал брили или стригли головы, волосы в случае смерти мужа, брата, сына Аварки сел Чох, потеряв мужа, отрезали себе обе косы Лачки сел Шалиб стригли волосы лишь в том случае, если принимали решение больше замуж не выходить Типологическое сходство с данным обычаем обнаруживает ритуал лакцев и рутульцев, известный как «встать ногой на черную шкуру» В соответствии с ним, после возвращения с похорон мужчины расстилали шкуру быка или коровы перед вдовой покойного, которая, встав на нее, громко оплакивала смерть своего супруга Исполнение этого ритуала означало отказ женщины от повторного замужества Лачки-кулинки стригли волосы на голове после 40 дней со дня

смерти мужа На 40-й день стригли волосы в знак траура по своему родственнику и арчинки У аварцев-койсубулинцев, если умирала невеста, ее подруга отрезала косу у покойной и передавала ее жениху Обычай стричь головы и отрезать косы исследователи связывают с бытовавшим обычаем захоронения жены вместе с умершим мужем О широком бытовании в Дагестане обычая захоронения косы женщины в могиле мужа свидетельствуют и данные языка

В традиционных верованиях дагестанцев сохранялось убеждение о возможности воплощения душ умерших предков в птиц, главным образом -ласточек и голубей Прилетевших к дому птиц полагалось корм1ЛЪ, их запрещалось отгонять и тем более наносить им какой-либо вред, так как верили, что в виде птиц родные места могли посещать души предков Таким образом, можно констатировать, что в основе традиционного похоронно-погребального цикла обрядов и обычаев народов Дагестана лежали пережитки древних анимистических представлений

Похоронная обрядность дагестанцев в значительной мере базировалась на традиционных исламских канонах погребального ритуала, где роль мусульманского духовенства была чрезвычайно велика Однако, несмотря на вполне устоявшиеся исламские ритуалы, она не была лишена специфических черт, в ней продолжали сохраняться элементы домусульманских представлений и обрядов, находивших широкие параллели на Кавказе и у других народов мира

В Заключение диссертации сформулированы выводы, суть которых сводится к следующему

В результате изучения и сопоставления имевшихся в нашем распоряжении этнографических материалов, письменных и фольклорных данных, установлено, что домонотеистические верования в Дагестане представляли собой сложный и многоступенчатый институт, характеризовавшийся как общими народными традициями, так и отдельными специфическими особенностями Изложенный материал открывает неизвестные прежней научной литературе стороны истории дагестанцев, их традиционного семейного быта и культуры Наряду с этнографическими данными, характеризующими материальную и духовную культуру, он служит дополнительным материалом и источником для исследования генезиса культуры и этнической истории народов Дагестана Самобытная по своей основе традиционная культура дагестанцев сформировалась во взаимодействии не только с культурой народов Северного Кавказа и Закавказья, но и других народов мира, она несет на себе следы многовекового взаимодействия с культурами различных народов не только кавказского региона, но и широкого круга народов Евразии

Анализ семейно-бытовой обрядности дагестанцев показал, что она в целом была единообразна Выполняя важнейшую роль в жизни общества, семьи и каждого отдельного человека, семейные обряды - свадебные, родильные и похоронные - по своему характеру и содержанию отличались друг от друга Объединяло их то, что все они одинаково были связаны с основными

циклами жизнедеятельности человека рождением, вступлением в брак, смертью Ритуалы свадьбы были весьма разнообразны - от магических до символико-демонстративных Родильные обряды включали в себя как обряды магического, так и рационального характера В сравнении со свадебными и родильными обрядами в похоронных обрядах дагестанцев существенный приоритет принадлежал мусульманским религиозным канонам и установлениям, а потому этот обрядовый комплекс обнаруживал много общего с похоронной обрядностью других народов, исповедовавших ислам

Такам образом, анализ представленного в диссертации материала свидетельствует о том, что, несмотря на многовековое исповедание дагестанцами монотеистической религии ислама (исламизация Дагестана прошла несколько этапов, начинаясь с VII в и завершилась к XVI в), а до него христианства и иудаизма, в их традиционном семейном быту и духовной культуре устойчиво сохранялись реликты домонотеистических верований и обрядов - различных видов магии (карпогоническая, катартическая, инициальная, контагиозная, имитативная, ассоциативная, апотропеическая, вербальная, любовная, вредоносная, цвета, чисел, дней недели и месяца и др), анимизма, зоолатрии, фетишизма, политеизма (вера в божеств-покровителей дома, домашнего очага, благополучия и достатка, семьи и брака) и полидемонизма (вера в демонов-антагонистов беременных, рожениц и детей), культа предков и умерших, культа домашнего очага, огня и его производных (угли, зола, сажа, дым), металлов (особенно железа), воды и камней (в том числе драгоценных), близнечного культа, почитания небесных светил и других объектов природы, древних форм брака (групповой и др) и семьи, обряд посвящения коня умершему хозяину, обычай захоронения косы женщины вместе с умершим мужем в знак принадлежности ему жены и на том свете, табуация, жертвоприношения и тд Эти верования и обряды органически вплелись в идеологию и культуру практикуемого дагестанцами ислама Обслуживая сферу семейной обрядности, семейно-брачных отношений, пережиточно сохранившиеся к XX в, домонотеистические представления находились в полном соответствии с исторически сложившимися формами семьи и брака, внутрисемейными отношениями Они соответствовали особенностям социально-экономического и политического развития народов Дагестана, характеризовавшихся развивающимися феодальными отношениями, перемешанными в быту со стойкими пережитками патриархальных отношений Реликты домонотеистических представлений в семейной обрядности народов Дагестана в рассматриваемое время не противоречили вероучению и догмам ислама Более того, население воспринимало их как нечто, соответствующее духу ислама и шариата Многие обычаи и обряды исполнялись населением в семейном быту с обращением ко Всевышнему, упоминанием имен пророка Мухаммеда и других святых, чтением мусульманских молитв В XIX - начале XX в подавляющее большинство пережиточно сохранившихся домусульманских представлений воспринималось населением как выражение национально-культурной идентичности, культурное наследие предыдущих поколений Синкретизм домонотеистических верований и обрядов с канонами

ислама выразился в бытовании так называемого традиционного ислама, практикуемого дагестанцами и поныне

Изучение домонотеистических верований и обрядов в семейном быту дает определенные предпосылки для воссоздания более полной картины духовной культуры народов Дагестана и Северного Кавказа

Основные положения и выводы диссертации отражены в следующих публикациях:

1 Абдинова А.Г. О пережитках домонотеистических верований в дородовом и родовом цикле обрядности народов Дагестана в XIX - начале XX в. (на полевых материалах) // Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена: Аспирантские тетради. Общественные и гуманитарные науки. СПб., 2008 №32 (70). Ч. 1. С. 11-15.

2 Абдинова А Г Реликты домонотеистических верований в традиционной семейной обрядности народов Дагестана XIX - начало XX в / Отв ред С А Лугуев Махачкала, 2010 200 с.

3 Абдинова А Г Новое в обручении малолетних в Дагестане (на основе полевых материалов) // Дагестанский этнографический сборник Махачкала, 2008 №3 С 102-105

4 Абдинова А Г О сакральном персонаже в похоронной обрядности балкарцев в XIX - начале XX в // VIII Конгресс этнографов и антропологов России доклады и выступления Оренбург, 2009 С 540

5 Абдинова А Г Об условной «продаже» или «краже» ребенка в традиционном семейном бьггу кумыков // Материалы международной научной конференции «Археология, этнология, фольклористика Кавказа» Тбилиси, 2009 С 315-317

6 Абдинова А Г Отражение домонотеистических представлений аварцев в пословицах и поговорках, связанных с традиционным семейным бытом // Материалы Всероссийской научной конференции «Фольклор в контексте культуры» Махачкала, 2009 С 107-108

Формат 60x84 1/16 Гарнюура «Тайме» Б> мага офсетная Тир 100 экз Размножено ИП «Сулганбегова X С » Махачкала, ул М Гаджиева, 34

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Абдинова, Амина Гусейновна

Введение.^.

Глава I. Домонотеистические верования в свадебной обрядности.

1. Сватовство.

2. Обручение.

3. Свадьба и свадебные обряды.

Глава II. Домонотеистические верования в обычаях и обрядах, связанных с рождением ребенка и уходом за ним.

1. Обычаи и обряды, связанные с будущей матерью.

2. Обычаи и обряды, связанные с родами.

3. Обычаи и обряды, оберегающие рожениц и ребенка.

4. Обряды - почины детского цикла (первое укладывание в люльку, первая стрижка, первое обрезание ногтей, первый шаг).

Глава III. Похоронные обряды и связанные с ними домонотеистические верования.

Введение диссертации2010 год, автореферат по истории, Абдинова, Амина Гусейновна

Изучение рудиментов домонотеистических верований в жизни общества новейшего времени была и поныне остается важнейшей задачей отечественной этнологии. Представляя собой значимую часть традиционной духовной культуры народа, комплекс древних идеологических представлений в значительной степени участвует в формировании тех данных, совокупность которых принято считать одной из ярких составных, из которых складывается национально-культурная специфика социума. Домонотеистические верования, начиная с их древнейшего пласта и до более развитых форм, характерных для обществ со складывающимися или сложившимися классовыми отношениями, проходили местную стадию становления и развития. В процессе исторического развития совокупность местных идеологических представлений подвергалась изменениям. Они были, связаны, с одной стороны, с изменениями социально-экономических, политических и культурных условий жизни общества, с другой стороны — с культурными влияниями соседних и дальних племен, народов и государства. Народы Дагестана, унаследовав сложившиеся здесь, на месте, идеологические представления предков, подвергшиеся видоизменениям и влияниям, отразили их, в частности, в семейно обрядности, т.е., в особой сфере, характеризующейся максимальной приближенностью к жизни и быту индивида и наибольшей застойностью, консервативностью. Таким образом, изучение проявлений домонотеистических представлений в традиционной семейной обрядности народов Дагестана поможет решению научных проблем, наиболее значимыми из которых являются: проблема становления и развития домонотеистических форм идеологических представлений; проблема исследования этапов социально-экономического развития дагестанского общества, в частности — форм семейных организаций; , I проблема изучения торгово-экономических и культурных связей населения/ /

Дагестана; вопросы влияний и взаимостановлений в области идеологических воззрений; проблема соотношения ислама и пережитков домонотеистических представлений; проблема определения места рассматриваемых представлений в традиционной национальной культуре. Актуальность выбранной диссертантом темы вытекает из возможности внесения определенного вклада в изучение названных проблем и задач.

Хронологические рамки исследования определены XIX - началом XX в., и они не случайны. Имеющиеся в нашем распоряжении специальная литература и источники за редким исключением относятся к XIX в., в основном — ко второй его половине и первым годам XX в. Полевой этнографический материал, собранный нами в 2006—2009 гг. в районах проживания народов- Дагестана и в городах республики, позволяет пользоваться информацией наших респондентов, относящейся, в лучшем случае к концу XIX в. и полученной ими опосредованно, чаще всего — из «вторых рук».

Цель настоящей работы - исследовать проявление, место, роль и значение домонотеистических представлений в традиционной семейной обрядности народов Дагестана.

Для достижения цели нами определены следующие задачи:

- проследить проявление домонотеистических представлений в традиционной свадебной обрядности народов Дагестана, в обычаях и обрядах детского цикла и в похоронно-поминальных обрядах;

- раскрыть взаимосвязь между местной семейной традицией и органически входящими в обрядность домонотеистическими представлениями;

- на фоне общего, повсеместного, характерного для всех народов Дагестана, попытаться вывести особое, частное, местное, характерное для определенного микрорегиона, определенной-этнической среды или отдельно взятого селения; провести по-возможности широкие историко-культурные параллели.

Объект исследования — широкие слои дагестанского узденства и других социальных групп населения, объединенных феодальными образованиями (до второй половины XIX в.) и союзами сельских общин.

Предмет исследования — элементы домонотеистических представлений, связанные с семейной* обрядностью и представляющие собой одну из составных частей традиционной духовной культуры народов Дагестана.

Источниковой базой диссертации послужили полевые этнографические материалы, в основном собранные в районах проживания представителей национальностей местного населения. Опросом охвачены представители всех национальностей республики. Число респондентов — 129 человек, мужчин и женщин, старше 60-летнего возраста. Сбор этнографической информации проводился также среди представителей народов Дагестана, проживающих в городах республики. Собранный материал характеризует реликтовые формы домонотеистических религиозных представлений, связанных с различными циклами традиционной обрядности дагестанцев: со сватовством, с обручением, свадьбой, с охраной здоровья' будущей матери, с родами, с охраной жизни и здоровья роженицы и ребенка, с обрядами укладывания ребенка в люльку, первой его стрижки, с первым обрезанием ногтей, с появлением первого зуба, с первым самостоятельным шагом ребенка, а также с обрядами в доме умершего, похоронными и погребальными обрядами.

Теоретико-методологическую основу исследования составили принципы историзма, объективности, системности, позволившие придать работе научный, завершенный характер. Особое внимание уделялось методологии исследования, системному использованию научных методов: конкретного анализа- проблемно-хронологического, ретроспективного, историко-сравнительного, историко-типологического, симбиоз которых позволил углубленно исследовать проблемы и в конечном итоге разрешить поставленные исследовательские задачи.

Научная новизна. Монографическое, системное, комплексное, специальное изучение проявления, места, роли и значения элементов домонотеистических представлений в семейной обрядности народов Дагестана проводится впервые. Подобную постановку проблемы можно рассматривать как новое направление в изучении традиционного семейного быта и в исследовании реликтов домонотеистических верований. Богатый по объему и значимый по содержанию полевой этнографический материал, обработанный и научно интерпретированный, вводится в научный оборот впервые.

Практическая значимость работы определяется тем, что изложенный материал, сделанные выводы и обобщения могут быть использованы в научно-исследовательской работе, в процессе дальнейшего изучения различных сторон традиционной семьи и духовной культуры народов Дагестана. Положения и выводы диссертации, введенный в научный оборот фактический материал могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов по традиционно-бытовой культуре народов Дагестана, Кавказа, а также спецкурсов для студентов гуманитарных факультетов вузов, дипломных и курсовых работ.

Историография вопроса. Пережиткам домонотеистических воззрений народов Дагестана, в том числе и связанных с местной семейно-бытовой сферой, уделяло внимание большинство авторов, исследователей, так или иначе касавшихся вопросов традиционной культуры и быта народов горного края. Осмысление сложных проблем, затронутых в диссертации, сколь-нибудь серьезные научные построения для достижения ее основной цели и решения соответствующих задач было бы невозможным без трудов таких исследователей как H.H. Харузин, Г.Ф. Чурсин, Л.Я. Штернберг, С.А. Токарев, Д.К. Зеленин, М.О. Косвен, А.П. Каждан, Ю.И. Семенов, И.А. Крывелев, В.П. Алексеев, А.И. Першиц и др., осмысливших труды своих многочисленных предшественников и вооруживших последующие поколения ученых не только системно изложенным фактическим материалом, но и методикой, методологией научных изысканий в области домонотеистических представлений, определения их места, роли и значения в традиционно-бытовой культуре1.

При написании работы мы постоянно обращались также к трудам дагестанских ученых, внесших заметный вклад в проблему изучения пережиточно сохранившихся до первых десятилетий XX в. элементов домонотеистических представлений у местного населения в семейно

1 См.: Харуздин H.H. Этнография: Лекции, читанные в Императорском московском университете: Верования. СПб., 1905. Т. 4; Чурсин Г.Ф. Культ железа на Кавказе //К. 1901. № 173; Он же. Почитание огня на Кавказе // К. 1902. № 121; Он же. Почитание деревьев на Кавказе // К. 1902. № 5; Он же. Народные обычаи и верования Кахетии // ЗКОРГО. Тифлис, 1905. Кн. 25.' Вып. 2; Он же. Очерки по этнологии Кавказа. Тифлис, 1913; Он же. Амулеты и талисманы кавказских народов // СМОМПК. Махачкала, 1929. Вып. 46; Он же. Материалы по этнографии Абхазии. Сухуми, 1958 - и др.; Штернберг Л.Я. Первобытная религия в свете этнографии: Исследования, статьи, лекции. Л., 1936; Токарев С.А. Религиозные верования народов СССР. М.;Л., 1931. Т. 1; Он же. Религиозные верования-восточнославянских народов XIX - начала XX века. М.; Л., 1957; Он же. Этнография народов СССР. М., 1958; Он же. Ранние формы религии. М., 1964; М., 1990; Он же. Религия в истории народов мира. М., 1976. Изд. 3-й др.; Зеленин Д.К. Истолкование пережитков религиозных обрядов // СЭ. 1934. № 5; Он же. Имущественные запреты как пережитки первобытного коммунизма. Л., 1934; Он же. Магическая функция слов и словесных произведений // АН СССР — академику Н.Я. Марру. М.; Л., 1935 — и др.; Косвен М.О. Очерки этнографии Кавказа // СЭ. 1946. № 2; Он же. Очерки истории первобытной культуры. М., 1975. Изд. 2; Он же. Этнография и история Кавказа. М., 1961; Он же. Семейная община и патронимия. М., 1963 — и др.; Каждан А.П. По этапам первобытных верований. М., 1967; Семенов Ю.И. Возникновение человеческого общества. Красноярск, 1962; Он же. Как возникло человечество. М., 1966; Крывелев И.А. Место магии в религиозном комплексе // IX Международный конгресс антропологических и этнографических наук. Чикаго, 1973: Доклады советской делегации. М., 1973. (Отд. оттиск); Он же. История религий. М., 1975. Т. 1; Он же. К вопросу о типологии религиозных верований // Проблемы типологии в этнографии. М., 1979; Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М., 1990 - и др. бытовой сфере. Это работы одного из основоположников научного дагестановедения С.Ш. Гаджиевой, а также ее коллег, последователей и учеников Г.А. Сергеевой, А.Г. Булатовой, Г.А. Гаджиева, А.О. Булатова, Р.И. Сефербекова, Б.Б. Булатова, С.А. Лугуева, М.К. Мусаевой1 и многих других.

1 См.: Гаджиева С.Ш. Брак и свадебные обряды кумыков в XIX — начале XX в. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1959. Вып. 6; Она же. Очерки истории семьи и брака у ногайцев. XIX — начало XX вв. М., 1979; Она же. Семья и брак у народов Дагестана в XIX - начале XX в. М., 1985; Она же. Традиционный земледельческий календарь и календарные обряды кумыков. Махачкала, 1989; Она же. Семья у народов Кавказа // Семейный быт народов СССР. М., 1990; Гаджиева С.Ш., Аджиев A.M. Похоронный обряд и причитания кумыков // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1980 — и др.; Сергеева Г.А. Брак и свадьба у народов Дагестана // КСИЭ: 1959. Вып. 32; Она же Похоронные обряды народов Дагестана: Традиции и современность // Похоронные и поминальные обычаи и обряды. М., 1993; Она же. Свадьба народов Дагестана в XX веке: Общее и особенное // Свадебные обрядьг народов России и Ближнего зарубежья. М., 1993; Булатова А.Г. Идеологические представления аварцев, нашедшие отражение в празднике первой борозды (XIX - начало XX века) // Мифология народов. Дагестана. . Махачкала, 1984;. Она же. Традиционные праздники и обряды народов горного Дагестана.в XIX — начале XX века. Л., 1988; Она же. О некоторых семейных и общесельских обрядах народов- горного Дагестана в XIX — начале XX века, связанных с весенне-летним календарным- циклом // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1990; Она же. Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана. СПб., 1999; Гаджиев Г.А. Мифологические персонажи и их названия у лезгин // Отраслевая лексика дагестанских языков. Махачкала, 1984; Он же. Доисламские верования и обряды народов Нагорного Дагестана. М., 1991; Он же. Амулеты и талисманы народов Дагестана. Махачкала, 1996; Булатов А.О. Пережитки домонотеистических верований народов Дагестана в XIX - начале XX в. Махачкала, 1991; Он же. Формы шаманско-магической практики у народов. Дагестана в конце XIX-XX в. Пущино, 2004; Сефербеков Р.И. Аграрные культы табасаранцев. Махачкала, 1995; Он же. Традиционные религиозные представления табасаранцев (боги и демоны; верования, связанные с животными). Махачкала, 2000; Он же Мифологические персонажи традиционных религиозных представлений азербайджанцев Табасарана // ВИЭД. Махачкала, 2005. № 1; Он же. Хозяева стихий: «Мать воды» у народов Дагестана // ВИИАЭ. Махачкала, 2006. № 3; Он же. Мифологические персонажи традиционных верований ахвахцев // ВИИАЭ. Махачкала, 2008. № 4; Он же. Пантеон языческих божеств народов Дагестана. (Типология, характеристика, персонификации). Махачкала, 2009; Булатов Б.Б., Лугуев

В работе использованы исследования ученых, в которых анализируются элементы домонотеистических верований, проявляющихся в различных ситуациях, в том числе и связанных с традиционным семейным бытом народов Дагестана. Это работы A.A. Алихановой, М.А. Агларова, А.О. Булатова, Ф.А. Бадалова, З.А. Алигаджиевой, Р.И. Сефербекова, Б.М. Алимовой, Б.Б. Булатова и др.1

Подобного рода исследований по другим народам Кавказа — Северного Кавказа и Закавказья, намного больше. К некоторым из них мы обращаемся для проведения сравнительно-исторических параллелей. Это исследования А.Н. Шегрена, А. Пурцеладзе, Ч. Ахриева, Е. Мелик-Шахназарова, Г. Степанова, Г. Джапаридзе, И. Нишерадзе, М.В. Глушакова, А. Джанашия, И. Петрушевского, Е. Бинкевича, Н. Жардецкой, В.В.

С.А. Духовная культура народов Дагестана в XVIII-XIX вв. (Аварцы, даргинцы, лакцы). Махачкала, 1999; Они же. Очерки истории духовной культуры народов Центрального и Западного Дагестана. XIX — начало XX в. Махачкала, 2004; Мусаева М.К. Традиционные обычаи и обряды народов Нагорного Дагестана, связанные с рождением и воспитанием детей. Махачкала, 2006; Она же. Этнография детства. (Традиции народов Равнинного и Южного Дагестана). Махачкала, 2007.

1 Алиханова A.A. Древние сюжеты в преданиях аула Мекеги // Памятники эпохи бронзы и раннего железа в Дагестане. Махачкала, 1978; Агларов М.А. Языческое святилище на вершине горы Бахарган. (К изучению общинных и региональных культов в Дагестане) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984; Он же. Сельская община в Нагорном Дагестана в XIX — начале XX века: Исследование взаимоотношения форм хозяйства, социальных структур и этноса. М., 1988; Булатов А.О. Ритуальная символика некоторых хлебных изделий народов Дагестана // Система питания народов Дагестана (XIX-XX вв.). Махачкала, 1990; Бадалов Ф.А. Язычество лезгин. Дербент, 2000; Алигаджиева З.А. Образ «Матери ветров» у аварцев // Научное обозрение: Сб. статей ассоциации молодых ученых Дагестана. Махачкала, 2004; Алигаджиева З.А, Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-андалальцев // ВДНЦ. Махачкала, 2004. № 19;Алимова Б.М. Общественные праздники и обряды табасаранцев // Вопросы общественного быта народов Дагестана в XIX — начале XX в. Махачкала, 1987; Булатов Б.Б., Сефербеков Р.И. Роль ряженого в обрядовой культуре народов горного Дагестана (аварцы, даргинцы, лакцы) // ДЭС. Памяти М.-З.О. Османова. Махачкала, 2009. Вып. 4 - и др.

Бардавелидзе, Л.И. Лаврова, З.Д.Гаглоевой, Т.З. Бесаевой, A.A. Одабашян, З.В. Харатян, Б.Х. Бгажнокова и др.1

Приведен в работе также сравнительно-исторический материал по народам Средней Азии, для чего нами использованы исследования М.С. Андреева, Г.П. Снесарева, О. Мурадова, К. Тайжанова, X. Исмаилова . Значительными были место и роль пережиточных домонотеистических представлений в сфере традиционно-бытовой культуры также и у других

1 Шегрен A.M. Религиозные обряды осетин, ингушей и их соплеменников при разных случаях // К. 1846. № 42; Ахриев Ч. Религиозные верования абхазцев // ССКГ. 1871. Вып. 5. Отд. 3; Мелик-Шахназаров Е. Из поверий, предрассудков и народных примет армян Зангезурского уезда // СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 17; Степанов Г. Приметы и поверья грузин Телавского уезда // СМОМПК. Тифлис, 1894. Вып. 19. Отд. 2; Джапаридзе Г. Народные праздники, обычаи и поверья рачинцев // СМОМПК. Тифлис, 1896. Вып. 21; Нишерадзе И. Сванские поверья // СМОМПК. Тифлис, 1902. Вып. 31. Отд. 4; Глушаков М.В. Памятники народного творчества в Кутаисской губернии: Приметы и суеверия // СМОМПК. Тифлис, 1903. Вып. 32; Джанашия А. Религиозные верования абхазов // Христианский Восток. Пг., 1915. Т. 4. Вып. 1; Петрушевский И. О дохрестианских верованиях крестьян Нагорного Карабаха. Баку, 1930; Бинкевич Е. Верования осетин // Религиозное верование народов СССР. М.; Л., 1931. Т. 2; Жардецкая Н. Народная медицина и лечебная магия у черкесов // Религиозные пережитки у черкесов-шапсугов. М., 1940; Бардавелидзе В.В. Главное божество древнегрузинского пантеона смерти // Вопросы этнографии Кавказа. Тбилиси, 1952; Лавров Л.И. Доисламские верования адыгейцев и кабардинцев // ТИЭ. 1959. Вып. 51; Гаглоева З.Д. Культ мертвых у осетин // Изв. ЮОНИИ. Цхинвали, 1970. Вып. 18; Басаева Т.З. Обряд наречения именем у некоторых народов Северного Кавказа // Ономастика Кавказа. Махачкала, 1976; Одабашян A.A. Народные верования армян (по материалам рукописных талисманов XIV-XIX вв.) // КЭС. М., 1976. № 6; Харатян З.В. Традиционные демонологические представления армян (по материалам семейного быта XIX - начала XX века) // СЭ. 1980. № 2; Бгажноков Б.Х. Адыгское игрище. Нальчик, 1991.

2 Андреев М.С. Таджики долины Хуф. Сталинабад, 1953; Снесарев Г.П. Реликты домусульманских верований и обрядов у узбеков Хорезма. М., 1969; Мурадов О. Древние образы мифологии у таджиков долины Зеравшан. Душанбе, 1979; Тайжанов К., Исмаилов X. Особенности доисламских верований у узбеков-карамуртов // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии: Историко-этнографические очерки. М., 1986-и др. народов: славянских народов1, народов Сибири2, ногайцев3, афганцев4, афинян5 и др.

Поскольку бытование домонотеистических представлений у народов Дагестана мы рассматриваем главным образом с точки зрения их отражения в семейном быте, в нашей работе использованы исследования ученых в области особенностей традиционных семейно-бытовых отношений в крае, приемущественно-связанных со свадебной обрядностью6. В сравнительно

Абевега русских суеверий, идолопоклонческих жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и проч. М., 1786; Демидович П. Из области верований и сказаний белорусов // ЭО: 1896. Вып. 1; Никофорский Н.Я. Простонародные приметы и поверья. Витебск, 1897; Толстой Н.И., Толстая С.М. Заметки по славянскому язычеству // Обряды и обрядовый фольклор. М., 1982; Болонов Ф.Ф. Приемы продуцирующей магии в свадебных и календарных обрядах русского населения Восточной Сибири (вторая половина XIX — начало XX в.) // Общественный быт и культура .русского населения Сибири XVIII — начала XX в.Новосибирск, 1983. л

Деревянко Е.И. Культ коня у мохэ // Традиционные верования и быт народов Сибири. XIX — нач. XX в. Новосибирск, 1987.

3 Алейников М.Н. Поверья ногайцев // СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 17.

4 Андреев М.С. По этнологии Афганистана: Долина Танд-Шир. (Материалы из поездки в Афганистан в 1926 году). Ташкент, 1927.

5 Богаевский Б.Л. Земледельческая религия афинян. М., 1916.

6 Бутаев Д. Свадьба лаков (казикумухцев) // СЭО. 1915. № 12; Никольская З.А. Из истории семейно-брачных отношений у аварцев // КСИЭ. 1949. Вып. 8; Агаширинова С.С. Свадебные обряды лезгин XIX - начала XX вв. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1959. Вып. 6; Сергеева Г.А. Брак и свадьба у народов Дагестана // КСИЭ. 1959. Вып. 32; Она же. Свадьба у народов Дагестана в XX веке: Общее и особенное // Свадебные обряды народов России и Ближнего зарубежья. М., 1993; Агларов М.А. Формы заключения брака и некоторые особенности свадебной обрядности у андийцев в XIX веке // СЭ. 1964. № 6; Дибиров М.А. Обрядовые игры и состязания дагестанской свадьбы // Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана в XIX — начале XX века. Махачкала, 1986; Он же. Традиционные обряды и обычаи в современной гидатлинской свадьбе // Брак и свадебные обычаи народов современного Дагестана. Махачкала, 1988; Рамазанова З.Б. Пережитки брачных норм в системе питания народов Южного Дагестана // ДЭС. Памяти М.-З.О. Османова. Махачкала, 2009 — и др. историческим плане приведена в работе и соответствующая специальная

1 2 3 литература по народам Закавказья и серного Кавказа , Средней Азии и др.

Большое внимание уделено в диссертации обычаям и обрядам, связанным с рождением и воспитанием детей. Здесь мы прежде всего использовали труды авторов, наиболее четко, всесторонне и глубоко изложивших особенности, пути и задачи освещения совокупности проблем, получивших наименование «этнография детства», «мир детства», «детские циклы»4. В отечественном дагестановедении большой вклад в изучение этих вопросов внесла М.К. Мусаева5, чьи исследования мы таюке использовали в диссертации. Обращались к этой теме и другие исследователи Дагестана6,

1 Назарьянц JI. Свадебные обычаи и обряды и обычное право у новых армян Шауро-Даралагезского уезда // ЭО. 1901. № 3; Метавриев О. Простонародная свадьба в Кахетии // СМОМПК. Тифлис, 1902. Вып. 31; Державин Н. Свадьба у гурийцев-мусульман в окрестностях Батума //' СМОМПК. Тифлис, 1902. Вып. 32; Меретуков М.А. Свадьба и свадебная обрядность адыгейцев в прошлом и настоящем // УЗ Адыгейского НИИ экономики, языка, литературы и истории. Майкоп, 1974. Вып. 18; Он же. Семья и брак у адыгских народов. Майкоп, 1987 — и др. л

Кисляков H.A. Семья и брак у таджиков. М.; JL, 1959; Он же. Очерки по истории семьи и брака у народов Средней Азии и Казахстана. JL, 1969;. Лобачева Н.П. Различные обрядовые комплексы в свадебном церемониале народов Средней Азии и Казахстана // Домусульманские верования и обряды в Средней Азии. М., 1975 - и др.

Максимов А. Из истории семьи у русских инородцев // ЭО. 1902. № 1; Галунов P.A. Средняя персидская свадьба // Сб. МАЭ. 1909. Вып. 9 - и др.

4 Кон И.С. Этнография детства: Исторический очерк // Этнография детства: Традиционные нормы воспитания детей и подростков у народов Восточной и Юго-Восточной Азии. М., 1983; Он же. Ребенок и общество (историко-этнографическая перспектива). М., 1988; Мид Д. Культура и мир детства: Избранные произведения / Пер. с англ. М., 1988 — и др.

5 Мусаева М.К. Традиционные обычаи и обряды народов Нагорного Дагестана, связанные с рождением и воспитанием детей. Махачкала, 2006; Она же. Этнография детства (Традиции народов Равнинного и Южного Дагестана). Махачкала, 2007.

6 Никольская З.А. Свадебные и родильные обряды у аварцев Кахибского района // СЭ. 1946. № 2; Кочетова Е.Б., Карпов Ю.Ю. Воспитание детей первого года жизни у народов Западного Дагестана // «Мир детства» в традиционной культуре народов СССР. Л., 1991; Карпов Ю.Ю. Ребенок и подросток в контексте традиционной культуры народов Западного народов Кавказа1, Средней Азии2, России, славян3, народов Сибири4, Сахалина5 и других стран мира6. Из работ, посвященных похоронной

Дагестана // Детство в' традиционной культуре народов Средней Азии, Казахстана и Кавказа. СПб., 1998 —и др.

1 Пчелина Е.Г. Родильные обряды у осетин // СЭ. 1937! № 4; Киржанов С.С. О народном воспитании у адыгов // УЗ Адыг. НИИ. Майкоп, 1974. Вып. 17; Смирнова Я.С. Детский и свадебный циклы обычаев и обрядов у народов Северного Кавказа // КЭС. М., 1976. Вып. 6; Соловьева Л.Т. Обычаи и обряды первых лет жизни ребенка у грузин Хевсурети в конце XIX — начале XX в. // СЭ. 1962. № 4; Она же. Обычаи и обряды детского цикла у грузин (вторая половина XIX - начало XX века) // КЭС. М., 1984. Вып. 8; Мафедзев С.Х. Очерки трудового воспитания адыгов. Нальчик, 1984; Он же. Межпоколенная трансмиссия традиционной культуры адыгов в XIX — начале XX в. (Этнографическое исследование). Нальчик, 1991 - и др.

2 Лазовская Т.С. Мать и дитя у среднеазиатских евреев // Советская- Азия. 1930. № 56; Рахимов« Р.Р. Воспитание детей в таджикской семье // «Мир детства» в традиционной культуре народовСССР! Л., 1991. Ч. 1-й др.

3 Листова Т.А. Обряды и обычаи, связанные с рождением ребенка у русских западных областей РСФСР // ПИИЭ. М., 1986; Сумцова Н.Ф. О славянских народных воззрениях на новорожденного ребенка // ЖМНП. М., 1880.

4 Дьяченко В.И. Воспитание детей у якутов // Традиционное воспитание, детей у народов Сибири. Л., 1988; Грачева Г.Н. Социализация детей и подростков в традиционном обществе нганасанов // Там же; Бутанаев В.Я. Воспитание маленьких детей у хакасов // Там же.

5 Пилсудский Б. Роды, беременность, близнецы и т.д. у туземцев острова Сахалин // Живая старина. 1910. Вып. 1-й др.

6 Гранат Е., Загоржельская Е. Бурятские дети. М., 1931; Асатарян Г.С. Обряды детства и воспитание детей в традиционной культуре персов // Этнография детства: Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Передней и Южной Азии. М., 1983; Васильева Е.И., Хайдари Дж. К вопросу о социализации курдских детей // Там же; Косиков И.Г. Традиционные институты воспитания в кхмерском обществе // Этнография детства: Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Восточной и Юго-Восточной Азии. М., 1983; Михайлов Ю.Д. Традиционная система социализации детей в Японии // Там же; Гохман В.И. Социализация детей и подростков у чинов // Этнография детства: Традиционные нормы воспитания детей и подростков у народов Южной и Юго-Восточной Азии. М., 1988; Гохман В.И., Оранская Т.И. Формы воспитания детей и подростков у пенджабцев Индии // Там же; Косиков И.Г. Традиционная система воспитания детей у лао // Там же — и др. обрядности, в диссертации использованы исследования по Дагестану1, а

2 3 4 также по другим народам Кавказа , Средней Азии и др.

Вопросы особенностей традиционных семейно-бытовых отношений в дагестанском обществе, а также проявляющиеся в них пережиточных элементов домонотеистических представлений нашли отражение и в специальных разделах серии историко-этнографических исследований народов Дагестана5.

1 Гаджиева С.Ш., Аджиев A.M. Похоронный обряд и причитания кумыков // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1980; Гаджиев Г.А. Пережитки древних представлений в похоронно-погребальных обрядах лезгин // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1980; Сергеева Г.А. Похоронные обряды народов Дагестана: Традиции и современность // Похоронные и поминальные обычаи и обряды. М., 1993. Червенаков Д. Похоронные обычаи Верхней Свенетии // СМОМПК. Тифлис, 1906. Вып. 36; Калоев Б.А. Похоронные обычаи и обряды осетин в

XVIII - начало XX в. // КЭС. М., 1984. Вып. 8. о

Кармышева Б.Х. Архаическая символика в погребально-поминальной обрядности узбеков Ферганы // Древние обряды, верования и культы народов Средней Азии: Историко-этнографические очерки. М., 1986.

4 См.: Котляревский А.О. О погребальных обрядах языческих славян. М., 1868.

5 Гаджиева С.Ш. Кумыки: Историко-этнографическое исследование. М., 1964; Она же. Дагестанские терекеменцы. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. М., 1990; Она же. Дагестанские азербайджанцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Mi, 1999; Она же. Кумыки: Историческое прошлое, культура, быт. Махачкала, 2004. Кн. 2; Булатова А.Г. Лакцы: Историко-этнографические очерки. XIX - нач. XX в. Махачкала, 1971; Она же. Лакцы. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2000; Она же. Рутульцы в XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. М., 2004; Булатова А.Г., Исламмагомедов А.И., Мазанаев Ш.А. Агулы в XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008;Алимова Б.М. Табасаранцы. XIX - начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992; Она же. Кайтаги. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998; Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы: Историко-этнографическое исследование. XIX — нач. XX в. Махачкала, 1997; Алимова Б.М., Магомедов Д.М. Ботлихцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993; Мусаева М.К. Хваршины.

XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала,

Использованы также в работе монографии, статьи, путевые заметки, отчеты и др. российских ученых, чиновников, офицеров и путешественников, относящиеся ко второй половине XIX в. и к началу XX в.1

1995; Мусаев Г.М.-С. Рутульцы. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Рамазанова С.К. Цовкра-1. Вторая половина XIX — нач. XX в.: Историко-этнографические очерки. Махачкала, 1998; Ризаханова М.Ш. Гунзибцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Лезгины. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2005; Она же. Гинухцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006; Агларов М.А. Андийцы: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002; Исламмагомедов А.И. Аварцы. XIX—XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002; Курбанов М.-З.Ю. Сюргинцы. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2006; Лугуев С.А. Ахвахцы: -Историко-этнографическое исследование. XIX — нач. XX в. Махачкала, 2008; Он же. Балхарцы. XIX — нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Бежтинцы: Историко-этнографическое.исследование. XIX - нач. XX в. Махачкала, 1994; Они же. Дидойцы (цезы): Историко-этнографическое исследование. XIX - нач. XX в. Махачкала, 2000; Они же. Каратинцы (каралал): Историко-этнографическое исследование. XIX - нач. XX в. Махачкала, 2009.

1 3 (Зисерман Л.). Десять лет на Кавказе // Современник. СПб., 1854. Т. 48. № 11; Пржецлавский П. Нравы и обычай в Дагестане // ВС. СПб., 1860. Кн. 4. Т. 12; Он же. Дагестан, его нравы и обычаи // BE. СПб., 1867. Т. 3. № 9; Вучетич Н. Четыре месяца в Дагестане // К. 1864. № 76; Львов Н. Домашняя и семейная жизнь дагестанских горцев аварского племени // ССКГ. Тифлис, 1870. Вып. 3. Отд. 3; Амиров Г.-М. Среди горцев Северного Дагестана: Из дневника гимназиста // ССКГ. Тифлис, 1873. Вып. 7. Отд. 3; Берже А.Н. Этнографическое обозрение Кавказа. СПб., 1879; Анучин Д.Н. Отчет о поездке в Дагестан летом 1882 г. // ИИРГО. СПб., 1884. Т. 20. Вып. 4; Лилов А.И. Очерки быта горских мусульман // СМОМПК. Тифлис, 1886. Вып. 5; Он же. Очерки быта кавказских горцев // СМОМПК. Тифлис, 1892. Вып. 14; Вейденбаум Е.Г. Путеводитель по Кавказу. Тифлис, 1888; Он же. Кавказские этюды: Исследования и заметки. Тифлис, 1901; Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. 2; Васильев А.Т. Казикумухцы // ЭО. 1899. № 3; Ганн К.Ф. Путешествие в Кахетию и Дагестан (летом 1898 г.) // СМОМПК. Тифлис, 1902. Вып. 31. Отд. 2; Он же. Экскурсия в нагорную Чечню и Западный Дагестан летом 1901 г. // ИКОИРГО. Тифлис, 1902. Вып. 4; Дирр A.M. Экскурсия по Дагестану / К. 1903. №274-и др.

Большое значение для нашей работы имели также материалы Рукописного фонда Института ИАЭ Дагестанского НЦ РАН. Фактический материал о семейной обрядности и о пережиточно сохранившихся домонотеистических представлениях у народов Дагестана содержатся в историко-этнографических исследованиях М.А. Агларова («Андийская группа народов»), Г.А. Гаджиева («Багулалы», «Чамалалы»), Исламмагомедова А.И. и Дибирова М.А. («Аварцы»), а также в исследованиях по традиционной духовной культуре народов Дагестана: о домусульманских верованиях аварцев и лакцев, исследование по духовной культуре народов Южного Дагестана (Г.А. Гаджиев), кумыков (С .А. Лугу ев), цезов (Д.М. Магомедов) и др.

Таким образом, настоящая диссертация написана на базе полевого этнографического материала, а также специальной литературы по теме и материалов Рукописного фонда ИИАЭ ДНЦ РАН.

17

Заключение научной работыдиссертация на тему "Реликты домонотеистических верований в семейной обрядности народов Дагестана"

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Многовековое господство идеологии ислама в Дагестане вовсе не означало полного исчезновения и забвения отголосков, рудиментов, пережитков, связанных с более ранними, домонотеистическими представлениями. Наиболее стойко и масштабно они отложились в сфере традиционной семейной обрядности, в семье, т.е. в наиболее консервативной и малоизменяющейся области социальной организации людей. Их бытование, более того, их распространенность, пронизывающая собой все стадии появления, развития, физического старения и, в конечном счете, ухода из жизни человека в значительной степени объясняются замедленным развитием социальных форм организации общества, что вытекало из специфических условий, исторически складывавшихся на местной почве. Здесь огромную роль сыграл и факт соответствия зарождения, становления и развития идеологических воззрений общественному строю, меняющимся формам социальной организации населения. Ислам, как целостная идеологическая система, в значительной степени сложился из идейных компонентов иудаизма, буддизма, христианства и других религий. При этом и ислам как таковой, и те мировоззренческие структуры, из которых он заимствовал отдельные идеи, комплекс идей, культы, очень многое взяли из религиозных верований и обрядов более древних эпох, из сложившихся систем представлений доклассового общества.

Поэтому ислам, пронизав собою все стороны личной, семейной и общественной жизни населения Дагестана, сравнительно легко «накладывался» на местные идеологические представления, сложившиеся и развившиеся за многие сотни лет до него. Таким образом, в обычаях и обрядах, связанных с браком и семьей, нередко до нового и новейшего времени сохраняются, как правило, в пережиточном виде элементы, характеристики, возникшие в условиях, давно ушедших в далекое . историческое прошлое.

Так, например, в свадебной обрядности народов Дагестана сохранились от исчезнувших форм семейных отношений откровенные заигрывания молодых мужчин стороны жениха с женщиной, сопровождающей невесту в супружеский дом; борьба младшего брата молодожена с его супругой после первой брачной ночи; обыкновение оставлять двери незапертыми при первой встрече молодых; обычай мять постель молодых перед их уединением; ожесточенное сопротивление, оказываемое молодой супругой при первой встрече новобрачных; создание помех (шум, гвалт у окон, дверей, на крыше) уединению молодых; соревнования по перетягиванию шкуры, паласа, ковра между родственниками жениха и невесты и др.

Оказались живучими в семейной обрядности народов Дагестана и стародавние представления о сакральной нечистоте трупа. Повсеместно в Дагестане рассматриваемого нами периода стены комнаты после захоронения умершего было принято белить, полагалось обмазать свежей глиной или помыть полы, обтереть опорный столб, дверь, дверной проем и т.д. Продукты и напитки, находившиеся в комнате, где умер человек, в пищу не применялись, выбрасывались и выливались. Ковры, паласы, дорожки, шкуры из этой комнаты тщательно вычищались. Любые вещи, предметы, бывшие с покойником в соприкосновении, не менее 3-х дней должны были пролежать на открытом воздухе - и др.

Похоронная обрядность была насыщена анимистическими представлениями. Родным и близким умершего предписывалось постоянно заботиться о душе покойного: именем его совершать пожертвования и раздачи, «кормить» душу, молиться за нее постоянно, мысленно и публично, адресовать ей добропожелания и др.

В пережиточных религиозных представлениях народов Дагестана значительное место занимал культ умерших, главным образом культ предков. Он характеризовался, в. частности, стремлением назвать ребенка именем покойного родственника, чаще всего отца, дяди, деда. Когда ребенок первый раз самостоятельно вставал на ноги, его несли на кладбище, к могиле • близкого предка, чтобы малыш повторил то же самое, опираясь руками на могильную стелу. Кайтагец, взяв чужую девочку на воспитание как будущую сноху, у входа на кладбище говорил: «Родня моя. Эта девочка в моей семье до ее совершеннолетия - моя дочь». У горцев Дагестана женщина, вышедшая замуж за дальнего родственника или односельчанина, именем своих умерших близких родственников производила в селении жертвенные раздачи - и др.

После люлечного обручения детей мать мальчика приносила девочку к себе в дом, устраивала ее перед очагом, а затем пачкала лоб, щеки и нос ребенка сажей. После люлечного обручения лакец, отец мальчика, приносил девочку домой и сообщал очагу, что она будет ему дочерью, а сыну - сестрой до совершеннолетия. В этих и других подобного рода обычаях проявлялись . отголоски былого культа домашнего очага.

В обычаях, ритуалах семейного цикла нередко усматривалось былое почитание огня. Так, процессия, сопровождающая невесту к дому жениха, у народов Дагестана нередко шествовала с факелами, проходила между домами, на стенах которых в плошках из кизяка горели жир и нефть. Небольшой огонь разводили также в помещении для облегчения родов женщины.

Отголоски культа пищи, злаков, хлеба также отражались в семейной обрядности: все, что касалось пищи, считалось благодатью, к ней надлежало относиться с благоговением, соблюдая чистоту при приготовлении, потреблении, раздачах, хранении. Злаками посыпали могилы на кладбище, ими обсыпали невесту. Смесь злаков, перемешанных с солью, родители мальчика несли в дом родителей девочки при обручении малолетних. Мука, лепешки, хлеб, чуду постоянно фигурировали в обрядах детского цикла, в свадебной обрядности, при похоронах.

В рассматриваемой нами совокупности обрядов значительное место занимало также почитание животных. Так, сваты, повстречав по дороге козла, были уверены, что их ждет удача. Определенное значение придавалось стрекоту сороки, карканью вороны; при обручении малолетних кости, оставшиеся от зарезанного и съеденного бычка, тайком закапывали за селением; черепа ягненка и ярочки, с написанными на них именами жениха и невесты, карабудахкентцы закапывали в укромном месте; дагестанские азербайджанцы, отправляясь сватать девушку, клали в карман «на удачу» конский волос, а лакцы в соответствующей ситуации с той же целью клали в обувь клок собачьей шерсти; у горцев Дагестана сват немедленно получал положительный ответ от родителей девушки, если во время сватовства ему на колени запрыгивала домашняя кошка; о почитании коня говорят сохранившиеся вплоть до первых десятилетий XX в. обряды посвящения коня покойнику; кошку клали в люльку перед тем, как впервые уложить в нее ребенка, ее первой запускали в новый дом - и т.д.

Отразилось в семейной обрядности и почитание объектов природы. Так, при обручении малолетних отцы детей бросали в реку камешки-голыши; вихлинцы в таком же случае призывали в свидетели того, что повзрослевшие •дети будут поженены, горы, реки, ущелья; в этой же ситуации лезгины, табасаранцы в день обручения или через 3-4 месяца (в зависимости от сезона) сажали фруктовое дерево с зароком поженить детей, когда они вырастут - и др.

Как и у других народов Кавказа, народов мира, в обрядах семейного цикла народов Дагестана в интересующее нас время сохранились пережитки культа металла. Так, нож или кинжал, которым были сделаны зарубки на люльке девочки при обручении, отец мальчика оставлял в доме отца девочки как оберег для нее; у южных кумыков сват при первом посещении дома девушки старался вбить в его ворота, дверь, порог гвоздь, что якобы сулило удачу; серебряные украшения невесты, молодой женщины служили ей . одновременно и оберегами. Здесь культ металла и апотропическая магия выступали в двуединстве; перед тем, как войти в дом жениха, невеста наступала на кинжал, саблю, подкову, лемех. Над пеленками, платочками, носочками и проч., которые женщины несли для поздравления в дом новорожденного, сначала проводили ножом, серпом, кинжалом; детские носочки протыкали шилом. Поверх подарков для новорожденного его мать клала ружье, пистолет, кинжал. Тот, кто обнаруживал первый зуб у ребенка, слегка прикасался к нему несколько раз железным предметом. Первый выпавший зуб ребенка старались положить в кладку стены кузнецы или закопать его между двумя небольшими металлическими предметами - и др.

В народной среде в рассматриваемый нами период придерживались представлений о магии чисел, о счастливых или несчастливых днях для начала того или иного обряда, о магии слова или сочетания слов. Так, например, каждый из даргинцев-сватов обычно брал с собой из дома 7 предметов - щепку, черепок, пуговицу и т.д. По обычаям балхарцев, девушке - невесте дарить единичный подарок не полагалось (одно кольцо, один платок, один отрез и проч.). У народов Дагестана бытовали свои представления о днях или месяцах, когда было желательно давать имя ребенку, укладывать его в люльку, посылать сватов в дом невесты, играть свадьбу и т.д.

К этим же значимым дням, т.е., к рождению ребенка, к этапам его роста, взросления, к началу досвадебных, свадебных и послесвадебных действ и обрядов была приурочена целая система традиционных добропожеланий, ситуационное применение которых со временем рассматривалось как следование нормам культуры поведения.

Определенное место в представлениях дагестанцев занимала любовная магия. Привораживающими средствами у разных народов Дагестана считались усы черного кота, выползок змеи, перо дятла или его печень, хвост белки, ветки и плоды шиповника, грецкие орехи, дырявый галечник («Воробьиный бог»), хвост зеленой ящерицы, несколько швов на одежде объекта обожания, сделанные с помощью иглы, пропущенной через оба глаза ящерицы, части скелета древесной лягушки, корень летнего папоротника, клевер, настой цветов дикой яблони, пепел от сожженных ' волос и ногтей, конкреция, кремень и др.

Известны были в народе и приемы вредоносной магии, при которой обращались к завязыванию узелков, к открыванию и закрыванию замков, к вытаскиванию из ножен и вкладыванию в них кинжала, к перепиленным надвое клыкам кабана, волка, медведя, к волчьей печени, змеиному жиру, к перепиленной пополам и растопленной на огне пуле и др. Знахари и лекари Дагестана прибегали к целому комплексу приемов и средств лечебной магии. В идеологических представлениях народов Дагестана определенное место занимал близничный культ. Отношение к близнецам и их родителям носило двойственный характер, что уже само по себе говорит о стародавности этого культа: в различных частях Дагестана, у разных народов и в различных ситуациях те и другие могли считаться носителями то позитивного, то негативного начала.

Весьма заметное место в религиозных представлениях сельского населения занимали демонологические воззрения или, точнее их пережиточные проявления. Это поверья, связанные с носителями преимущественно злонамеренного начала, стремившихся всячески навредить невесте, жениху, молодым супругам, беременной женщине, роженице, новорожденному и его матери, ребенку на всех этапах его взросления и т.д.: с шайтанами, джинами, с персонажами типа Албасты, Элбесты, якобы выкрадывавшими ребенка из чрева женщины или поедавшими ее внутренности; всякого рода «душителями», набрасывавшимися на ' беременную женщину или на мать новорожденного и др. Некоторые демонологические персонажи, типа домового, охраняли, по поверьям, дом, семью, женщину и ее детей. Это - добрый дух, дух - охранитель, известный под различными наименованиями у народов Дагестана (чаще всего -«К1ини», «Кине»), обитающий в доме в ипостаси сверчка, белой мыши, белой змеи, белой лягушки и др.

Такие действия, как забивание деревянного клина в стену комнаты или в опорный столб отцом мальчика в присутствии отца девочки при обручении малолетних, или обычай, согласно которому родители мальчика отправляли в семью родителей обрученной девочки молоко первого надоя, первые в сезоне куриные яйца, часть зерна или муки от нового урожая и др. относятся к приемам инициальной магии.

Прибегало население народов Дагестана и к приемам контагиозной магии: это различного рода действа, связанные с последом, пуповиной, с волосами первой стрижки ребенка, с удаленными первыми ногтями, с первым выпавшим зубом и др.

По обычаям даргинцев, занозу из пальца мальчика, соринку из его глаза удаляла помолвленная за него девочка; привести в порядок, залатать, зашить одежду мальчика могли ее мать или сестра. Повсеместно при трудных родах прибегали, в частности, и к массажу живота роженицы, производимом многодетной пожилой женщиной; в подобных случаях положительный эффект ожидался и от массажа нерожавшей женщины. В этих и во множестве других случаях население прибегало к контактной магии.

У гинухцев, гунзибцев при левиратном браке женщина за три дня до свадьбы ежедневно обливалась дождевой или талой водой; наилучшим вариантом считалось обливание тела росой. В такой ситуации женщине-чамалалке давали другое имя. Временно меняла имя у отдельных народов Дагестана и невеста, пребывающая в «чужом доме». У ряда народов за неделю - 10 дней до свадьбы жених не мог на людях показаться в обычной, будничной одежде. Нередко перед переводом невесты в дом жениха ее переодевали, прятали, жених должен был из нескольких девушек под покрывалами узнать свою невесту, найти, где она прячется; из нескольких девушек под покрывалами, подведенными к брачному ложу, найти «свою» -и др. Мимо процессии с невестой девушки селения проходили с наполненными водой кувшинами, выплескивали воду вслед уходящей процессии. Родители девушки, юноши, вступивших в пору зрелости, делали в селении благотворительные раздачи лепешек, хлеба, халвы, чуду и др. Подобного рода примеров в семейной обрядности населения можно привести очень много, и все они имели непосредственное или опосредованное отношение к профилактической, апотропеической магии. Сюда же относятся и другие обычаи. Кумыки, кайтагцы и народы Южного Дагестана корни, стебли и плоды боярышника использовали для снятия сглаза. Чтобы не было порчи, повсеместно время и место родов держали в секрете, разбивали яйцо головой роженицы, окуривали ее дымом от жженой шерсти, горящих костей. В комнате, где должны были происходить роды, клали топор, секач, кинжал, саблю, а под порогом - золотые и серебряные изделия. Для роженицы и будущего ребенка предусматривался целый ряд амулетов и талисмана - и проч.

При нечаянном прикосновении к трупу покойника, к издохшему животному, ко всему, что связано с кабаном, свиньей (мясо, шкура, изделие из кожи), а также при менструации у горянок Дагестана было принято очищение от скверны не только водой, но и землей, песком. К такому же очищению прибегали женщины, реже мужчины, и в тех случаях, когда возникали подозрения о насланной порче, насланном сглазе. В последнем случае население прибегало также к очистительной силе соли, пепла, сажи, угольков. Здесь мы имеем дело с примерами катортической магии.

Чаще всего, пожалуй, население прибегало к приемам симпатической магии, по принципу вызвать «подобное подобным». Из большого множества примеров мы здесь приведем лишь некоторые из затронутых в нашей работе: благотворительное влияние долгожителя на здоровье и судьбу малолетних; обсыпание невесты у порога дома жениха злаками; ситуации встречи с человеком с полными или пустыми вместилищами (кувшин, мешок, тюк, хурджины и проч.); надевание бездетной женщиной одежды многодетной и многие другие.

Нередко прибегало население также к приемам имитативной магии. Так, чтобы нейтрализовать возможные действия недоброжелателей во время заключения магара, родственницы жениха измельчали ножницами нитки, шерсть, бумагу и др., поджигали все это и окуривали дымом молодых. Лакцы с той же целью разбивали яйцо железным предметом и желтком слегка смазывали лбы молодых, У дагестанских азербайджанцев мать жениха пекла в горячей золе два яйца так, чтоб они потрескались, лопнули, приговаривая при этом «зло - злому, добро - доброму». У бежтинцев после совершения магара родственник жениха выстрелом из ружья разбивал яйцо, подвешенное к воротам или к балке дома невесты. Иногда сразу же после заключения • брака родственницы невесты производила вокруг ее тела стригущие действия ножницами. Ряд обрядов был подчинен имитации смерти ребенка и его захоронения (кости барана, завернутые в шкуру) или его условной продажи -в тех случаях, когда малыш рос нездоровым, хилым и никак не поправлялся -и др.

К проявлениям контагиозной магии можно отнести, думается, практиковавшийся у аварцев обычай, когда подружки невесты, находясь в предсвадебные дни в гостях ее родственников, как бы нечаянно оставляли там ложку, блюдце, тарелку невесты, «часть» ее существа, ее прощание. У лакцев девушки - подружки невесты «воровали» у родственников невесты мелкие предметы утвари и отдавали ей после ее поселения в доме жениха; таким образом, надо полагать, часть существа родственников невесты перемещалась в ее новую семью и др.

В семейной обрядности были предусмотрены такие действа, как обсыпание невесты зерном, орехами, абрикосовыми косточками, а также наряжение специального «свадебного дерева», увешанного сладостями, фруктами, орехами яйцами. По-возможности свадебные церемонии старались приурочить к полнолунию. Иногда родственницы жениха с пожеланиями многочисленного потомства дарили невесте веник. Идея множественности нередко реализовывалась на свадьбах также посредством обсыпания молодой бусами, мелкими орехами, разламыванием хлеба на мелкие куски и раздачей их присутствующим - чтобы рождались дети. У агулов мать жениха вечером перед уединением молодых клала на голову и спину невестке пучок овечьей шерсти с пожеланием родить семерых сыновей — и т.д. Все эти действия имеют отношение к карпогонической магии.

Следует подчеркнуть, что отнесение нами тех или иных действий, обычаев, обрядов к определенной категории чаще всего носит несколько условный характер. Например, в предписаниях и запретах в поведении беременных женщин проявляют себя, элементы и симпатической магии (идея подобия); и карпогонической (стимулирующей плодородие, плодовитость), здесь же присутствуют и представления о катартических (очищающих) средствах, и элементы апотропеической магии, предусматривавших предотвращение действий вредоносного начала, злых духов и др.

Абсолютной конкретики в вопросах классификации различного рода культов и магических действ ожидать, по нашему мнению, и не приходится. . Сложившиеся некогда: идеалистические представления, сформировавшиеся; по С.А. Токареву, в племенные культы, в племенные религии по А. Мензису, дошли, до последующих поколений в усеченной, чаще всего; в значительно видоизмененной по содержанию форме; Сохранившись в среде того или иного народа, в среде совокупности близко^ расположенных этносов с общими генетическими корнями, со: схожими формами культуры и прошедшими примерно одни и те же вехи социально-политического развития, культуры, эти религии не оставались неизмененными. Они испытывали на себе, всевозможные влияния культуры соседних и дальних народов и государств, приспосабливались к местным условиям социально-экономической и культурной: жизни; населения, сохранившись к новому и новейшему времени^ пережиточном'виде.

Домонотеистические представления народов Дагестана не стоят особняком, они во многом, иногда до мелочей, совпадают с соответствующими; представлениями народов Северного Кавказа и Закавказья. Это еще раз позволяет нам говорить о Дагестане как историко-культурном регионе, представляющем собой> часть Кавказской историко-культурной провинции. Схожие и общие черты в этой области духовной культуры не ограничиваются рамками Кавказа, они гораздо шире и разносторонней. Последнее позволяет нам строить гипотезы и предположения о древнейших связях населения Дагестана со Средней Азией, со странами мусульманского Востока, со славянскими народами и др.

Обслуживав сферу семейной обрядности, семейно-брачных отношений пережиточно сохранившиеся к XIX в. домонотеистические представления находились в полном соответствии с исторически сложившимися формами семьи, формами брака, внутрисемейными отношениями. Они соответствовали особенностями социально-экономического и политического развития народов Дагестана, характеризовавшихся развивающимися феодальными отношениями, перемешанными в жизни и быту со стойкими пережитками патриархальных отношений.

Пережитки домонотеистических представлений в семейной обрядности народов Дагестана в рассматриваемое время не противоречил вероучению и догмам ислама. Более того, население воспринимало их как нечто, соответствующее духу исламско-шириатских воззрений. Многие из них, если не большинство, вводились населением в семейно-обрядовый оборот с обращениями ко Всевышнему, с упоминанием имен пророка Мухаммеда и других святых, с чтением мусульманских молитв.

В XIX в., особенно, надо полагать, во второй его половине и в начале XX в., подавляющее большинство пережиточно сохранившихся домусульманских представлений воспринималось населением как выражение национально-культурной специфики, как культурное наследие предыдущих поколений.

Список научной литературыАбдинова, Амина Гусейновна, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Материалы Рукописного фонда Института ИАЭ Дагестанского НЦ РАН

2. Агларов М.А. Андийская группа народностей в XIX начале XX в. Историко-этнографические очерки. Ф. 3. Оп. 3. Д. 67.

3. Буткевич Б. Запись студента ЛГУ Буткевича об участии в Дагестанкой этнографической экспедиции. Ф. 5. Оп. 1. Д. 49.

4. Гаджиев Г.А. Доисламские религиозные верования у народов Нагорного Дагестана в XIX- нач. XX в. (Аварцы). Ф. 3. Оп. 3. Д. 525.

5. Гаджиева Г.А. Доисламские верования и обряды у лакцев в XIX начале XX в. Ф. З.Оп. 3. Д. 579.

6. Гаджиев Г.А. Чамалалы. XIX нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. Ф. 3. Оп. 3. Д. 693.

7. Гаджиев Г.А. Багулалы. XIX начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Ф. 3. Оп. 3. Д. 787.

8. Гаджиев Г.А. Духовная культура народов Южного Дагестана. (XVIII — нач. XX в.). Ф. З.Оп. 3. Д. 819.

9. Данилина К.Г. Дидои (цезы): Этнографический очерк. Ф. 5. Оп. 1. Д. 53.

10. Исламмагомедов А.И., Дибиров М.А. Аварцы: Историко-этнографическое исследование. XIX нач. XX в. Ф. 3 Оп. 3. Д. 860

11. Каранаилов О. Бытовые адаты и песни аварцев // Ф. 9. Оп. 1. Д. 99.

12. Лугуев С.А. Духовная культура народов Дагестана ХУГП-Х1Х вв. Ф. 5. Оп. 1. Д. 977.

13. Лугуев С.А. Духовная культура кумыков Дагестана. XIX нач. XX в. Ф. 3. Оп. 1. Д. 247.

14. Османов М.О. Жилище даргинцев в Х1Х-ХХ вв. Ф. 3. Оп. 3. Д. 201.

15. Ризаханова М.Ш. Духовная культура лезгин. XIX нач. XX в. Ф. 3. Оп. 3. Д. 767.

16. Чурсин Г.Ф. Авары: Этнографический очерк. Ф. 5. Оп. 5. Д. 65.

17. П. Опубликованные документы и материалы

18. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа / Под ред. И .Я. Сандрыгайло. Тифлис, 1899. 622 с.

19. Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 //ИГЭД. С. 60-120.

20. Далгат Б.К. Материалы по обычному праву даргинцев // Из истории права народов Дагестана: Материалы и документы / Сост. A.C. Омаров. Махачкала, 1968. 240 с.

21. Памятники обычного права Дагестана XVII-XIX вв.: Архивные материалы / Сост. Х.-М. Хашаев. М., 1965. 268 с.

22. Серебров А.Г. Историко-этнографическое описание Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. С. 173-196.

23. Симонович Ф.Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. С. 138— 156.

24. Феодальные отношения в Дагестане. XIX нач. XX в.: Архивные материалы / Сост. Х.-М. Хашаев. М., 1969. 396 с.1.I. Статьи и монографии

25. Абевега русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и проч. М., 1786. 520 с.

26. Абрамзон С.М. Киргизы и их этногенетические и историко-культурные связи. JL: Наука, 1971. 320 с.

27. Агаширинова С.С. Свадебные обряды лезгин XIX начала XX вв. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1959. Вып. 6. С. 129-138.

28. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин. XIX начало XX в. М.: Наука, 1978. 304 с.

29. Агакишиева 3. Некоторые сведения об инструментальной народной музыке кумыков // Дагестанское искусствоведение. Махачкала, 1978. С. 152-161.

30. Агларов М.А. Формы заключения брака и некоторые особенности свадебной обрядности у андийцев в XIX веке // СЭ. 1964. № 6. С. HS-OS.

31. Агларов М.А. Языческое святилище на вершине горы Бахарган. (К изучению общинных и региональных культов в Дагестане) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 36^2.

32. Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII начале XIX вв.: Исследование взаимоотношения форм хозяйства, социальных структур и этноса. М.: Наука, 1988. 237 с.

33. Агларов М.А. Из верований народов Западного Дагестана (божество Ц1об) // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 67-71.

34. Агларов М.А. Андийцы: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2002. 304 с.

35. Аджиев A.M., Кадыраджиев К.С. Опыт реконструкции мифологических представлений и верований кумыков // Проблемы мифологии и верований народов Дагестана. Махачкала, 1988. С. 75-85.

36. Алейников М.Н. Поверья ногайцев // СМОМПК. Тифлис, 1893. Вып. 17. Отд. 2. С. 1-14.

37. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М., 1990.

38. Алексеев H.A. Ранние формы религии тюркоязычных народов Сибири. Новосибирск, 1980. 318 с.

39. Алигаджиева З.А. Образ «Матери ветров» у аварцев // Научное обозрение: Сб. статей Ассоциации молодых ученых Дагестана. Махачкала, 2004. Вып. 5. С. 101-104.

40. Алигаджиева З.А., Сефербеков Р.И. К характеристике некоторых мифологических персонажей аварцев-андалальцев // ВДНЦ. Махачкала, 2004. № 19. С. 103-110.

41. Алиев Б.Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в. (Экономика, земельные и социальные отношения, структура власти). Махачкала, 1999. 339 с.

42. Алиев Б.Г. Крестьянство Дагестана в XVIII первой половине XIX в. Махачкала, 2009. 414 с.

43. Алиев М.О., Сефербеков Р.И. Мифологические персонажи аварцев-койсубулинцев // Обозреватель Observer. М., 2007. № 12. С. 111-115.

44. Алиева П.Ш. Народная медицина аварцев: Этнографическое исследование. М., 2009. 206 с.

45. Алимова Б.М. Некоторые представления табасаранцев о народном календаре // Календарь и календарные обряды народов Дагестана. Махачкала, 1987. С. 17-27.

46. Алимова Б.М. Общественные праздники и обряды табасаранцев // Вопросы общественного быта народов Дагестана в XIX начале XX в. Махачкала, 1987. С. 93-107.

47. Алимова Б.М. Табасаранцы. XIX начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992. 264 с.

48. Алимова Б.М. Кайтаги. XIX начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1998. 228 с.

49. Алимова Б.М. Пища и культура питания тюркоязычных народов Дагестана в XIX начале XX века. Махачкала, 2005. 243 с.

50. Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы: Историко-этнографическое исследование. XIX начало XX века. Махачкала, 1997. 174 с.

51. Алимова Б.М., Магомедов Д.М. Ботлихцы. XIX начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1993. 190 с.

52. Алиханова A.A. Древние сюжеты в преданиях аула Мекеги // Памятники эпохи бронзы и раннего железа в Дагестане. Махачкала, 1978. С. 156— 161.

53. Амирова Г.-М. Среди горцев Северного Дагестана: Из дневника гимназиста // ССКГ. Тифлис, 1873. Вып. 7. Отд. 3. С. 1-77.

54. Андреев М.С. По этнологии Афганистана: Долина Панд-Шир. (Материалы из поездки в Афганистан в 1926 году). Ташкент, 1927. 204 с.

55. Андреев М.С. Таджики долины Хуф. Сталинабад, 1953. 156 с.

56. Анисимов А.Ф. Этапы развития первобытной религии. М.; Л., 1967. 218 с.

57. Анисимов И.Ш. Кавказские евреи-горцы // Сб. материалов по этнографии, издаваемой при Дашковском этнографическом музее. М., 1888. Вып. 3. С. 171-332.

58. Анисимов И.Ш. Кавказские евреи-горцы. М., 2002. 96 с.

59. Антонова Е.В. Очерки культуры древних земледельцев Передней и Средней Азии. М., 1984. 280 с.

60. Анучин Д.Н. Отчет о поездке в Дагестан летом 1882 г. // ИИРГО. СПб., 1884. Т. 20. Вып. 4. С. 357-449.

61. Асатарян Г.С. Обряды детства и воспитание детей в традиционной культуре персов // Этнография детства: Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Передней и Южной Азии. М., 1983. С. 68-88.

62. Афанасьев А. Поэтические воззрения славян на природу. М. 1886. Т. 2. С. 10-19.

63. Ахриев Ч. Ингушские праздники // ССКГ. Тифлис, 1871. Вып. 5 С. 1-16.

64. Ахриев Ч. Религиозные верования абхазцев // ССКГ. Тифлис, 1871. Вып. 5. Отд. 3. С. 1-32.

65. Богаевский Б.Л. Земледельческая религия афинян. М. 1916. Т. 2. 240 с.

66. Бадалов Ф.А. Язычество лезгин. Дербент, 2000. 130 с.

67. Бардавелидзе В.В. Опыт социологического изучения хевсурских верований. Тифлис, 1933. 49 с.

68. Бардавелидзе В.В. Главное божество древнегрузинского пантеона Гмерти // Вопросы этнографии Кавказа. Тбилиси, 1952. С. 301-316.

69. Бардавелидзе В.В. По этапам развития древнейших религиозных верований и обрядов: Графическое искусство грузинских племен. Тбилиси, 1957. 210 с.

70. Басилов В.Н. Культ святых в исламе. М., 1970.

71. Басилов В.Н. Албасты // Мифы народов мира: Энциклопедия. М., 1994. Т. 1.С. 58.

72. Бгажноков Б.Х. Адыгский этикет. Нальчик, 1978. 152 с.

73. Бгажноков Б.Х. Очерки этнографии общения адыгов. Нальчик, 1983. 290 с.

74. Бгажноков Б.Х. Адыгское игрище. Нальчик, 1991. 230 с.

75. Бгажноков Б.Х. Традиционное и новое в застольном этикете адыгских народов // СЭ. 1987. № 2. С. 83-92.

76. Белов А. Когда звонят колокола. М., 1977. 180 с.

77. Берже А.Н. Этнографическое обозрение Кавказа. СПб., 1879. 120 с.

78. Бесаева Т.З. Обряд наречения именем у некоторых народов Северного Кавказа // Ономастика Кавказа. Махачкала, 1971. С. 274-279.

79. Беттани Дуглас. Великие религии Востока. М., 1899. Ч. 1.210 с.

80. Бинкевич Е. Верования осетин // Религиозные верования народов СССР. М.; Л., 1931. Т. 2.380 с.

81. Болонев Ф.Ф. Приемы продуцирующей магии в свадебных и календарных обрядах русского населения Восточной Сибири (вторая половина XIX начало XX в.) // Общественный быт и культуры русского населения Сибири XVIII - начала XX в. Новосибирск, 1983. С. 31-44.

82. Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. Ч. 1. 362 с.

83. Булатов А.О. Ритуальная символика некоторых хлебных изделий народов Дагестана // Система питания народов Дагестана (Х1Х-ХХ вв.). Махачкала, 1990. С. 99-104.

84. Булатов А.О. Пережитки домонотеистических верований народов Дагестана в XIX начале XX в. Махачкала, 1990. 265 с.

85. Булатов А.О. Формы шаманско-магической практики у народов Дагестана в конце Х1Х-ХХ в. Пущино, 2004. 144 с.

86. Булатов Б.Б., Лугуев С.А. Духовная культура народов Дагестана в ХУШ-Х1Х в. (Аварцы, даргинцы, лакцы). Махачкала, 1999. 216 с.

87. Булатов Б.Б., Лугуев С.А. Очерки истории духовной культуры народов Центрального и Западного Дагестана. XVIII начало XX века. Махачкала, 2004. 230 с.

88. Булатов Б.Б., Гашимов М.Ф., Сефербеков Р.И. Быт и культура табасаранцев в Х1Х-ХХ веках. Махачкала, 2004. 266 с.

89. Булатов Б.Б., Сефербеков Р.И. Роль ряженого в обрядовой культуре народов горного Дагестана (аварцы, даргинцы, лакцы) // ДЭС. Памяти М.-З.О. Османов. Махачкала, 2009. Вып. 4. С. 196-213.

90. Булатова А.Г. Лакцы: Историко-этнографические очерки. XIX начало XX в. Махачкала, 1971. 196 с.

91. Булатова А.Г. Идеологические представления аварцев, нашедшие отражение в празднике первой борозды (XVIII начало XX в.) // Мифология народов Дагестана. Махачкала, 1984. С. 82-98.

92. Булатова А.Г. Традиционные праздники и обряды народов горного Дагестана в XVIII начале XX века. Л., 1988. 198 с.

93. Булатова А.Г. О некоторых семейных и общесельских обрядах народов горного Дагестана в XIX нач. XX вв., связанных с весенне-летним календарным циклом // Семейный быт народов Дагестана. Махачкала, 1990. С. 89.

94. Булатова А.Г. Сельскохозяйственный календарь и календарные обычаи и обряды народов Дагестана. СПб., 1999. 288 с.71.72,73,74,75,76,77,78,79,80