автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.19
диссертация на тему: Репрезентация фрейма "религиозная группа" в современных центральных российских и американских печатных средствах массовой информации

Полный текст автореферата диссертации по теме "Репрезентация фрейма "религиозная группа" в современных центральных российских и американских печатных средствах массовой информации"

На правах рукописи

КОЛМАГОРОВ Илья Викторович

РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ ФРЕЙМА «РЕЛИГИОЗНАЯ ГРУППА» В

СОВРЕМЕННЫХ ЦЕНТРАЛЬНЫХ РОССИЙСКИХ И АМЕРИКАНСКИХ ПЕЧАТНЫХ СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ

Специальность 10.02.19 - теория языка

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Барнаул 2003

Работа выполнена на кафедре английской филологии №1 Кемеровского государственного университета

Научный руководитель: кандидат филологических наук,

доцент Леванова А.Е.

Официальные оппоненты: доктор филологических наук,

профессор Стриженко А.А.

кандидат филологических наук, доцент Петрунина С.П.

Ведущая организация: Томский государственный университет

Защита состоится \ % июня 2003 года в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 212.005.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук в Алтайском государственном университете (656049, г. Барнаул, ул. Димитрова, 66).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Алтайского государственного университета.

Автореферат разослан «/5» мая 2003 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Лукашевич Е.В.

Й

Реферируемая диссертация представляет собой анализ фрейма «религиозная группа», представленного в российских и американских печатных средствах массовой информации. Лексические репрезентанты фрейма рассматривались в когнитивном, системно-структурном и мифологическом аспектах.

Актуальность данной работы определяется направленностью современных лингвистических исследований на изучение языковых закономерностей во взаимодействии с когнитивными механизмами и на установление отношений между лингвистическими и экстралингвистическими знаниями, а также необходимостью дальнейшего изучения форм представления знаний в языке.

Актуальным является материал исследования: современные газетные статьи четырех наиболее популярных ежедневных российских изданий («Комсомольская правда», «Российская газета», «Известия» и «Труд»), а также таких центральных американских изданий, как The Wall Street Journal, New York Times, Christian Science Monitor, Time, US News and World Report, Newsweek за 1998-2001 гг. По замечанию В.Г. Костомарова, без материалов, извлеченных из газет, в настоящее время становится все более невозможным изучение языка в целом, определение его общих норм и категорий (Костомаров 1971).

В российской научной литературе к теории значения и исследованию когнитивных механизмов воздействия на получателей информации обращались в своих работах Н.Д. Арутюнова, А.Н. Баранов, Е.Г. Беляевская, Т.В. Евгеньева, В.А. Звегинцев, A.B. Кравченко, Е.С. Кубрякова, Т.М. Николаева, Г.Г. Почепцов, Г.Я. Солганик. В западной научной традиции структуры представления знаний, вопросы мифологических особенностей средств массовой информации и теории воздействия становились предметом изучения таких исследователей, как P. Gee, J. Blommaert, R. Brummett, Т. Cook, Ch. Fillmore, C.S. Jowett, G. Lakoff, V. O'Donnell, J. Merrill, T.A. van Dijk, J. Verschueren. На материале российских СМИ такие исследования становятся все более и более актуальными; в основном, они сосредоточены на освещении определенных событий в дискурсе новостей, риторических средств воздействия СМИ и собственно языковых особенностей газетно-публицистического стиля.

Объектом данного исследования является фрейм «религиозная группа».

Основополагающей в исследовании является методика фреймового анализа семантики слов, интегрирующая приемы дефиниционного, компонентного, сопоставительного, контекстуального, логико-семантического анализа. Данные для диссертации подбирались методом сплошной выборки из центральной российской и американской прессы.

Основу исследования составили 168 единиц, обозначающих религиозные ipynnbi в русскоязычной периодике, 60 - в американских. СМИ. Общий объем исследованного материала - 9! их и 67358 в

американских изданиях.

Цель исследования - анализ фрейма «религиозная группа» в аспекте его когнитивного структурирования. Для достижения данной цели в диссертации было необходимо решить следующие конкретные задачи:

1. Создать эмпирическую базу, которая бы адекватно представляла такой комплексный объект исследования.

2. Выявить лексические репрезентанты фрейма «религиозная группа».

3. Рассмотреть уровни и структуру анализируемого фрейма и связанных с ним когнитивных структур.

4. Описать все компоненты фрейма «религиозная группа».

5. Установить связь между основными архетипами сознания и особенностями категоризации семантического пространства религиозного знания.

Научная новизна исследования заключается в применении фреймового подхода при описании лексики, относящейся к сфере новостей о современной религиозной жизни, а также в установлении и описании соотношения двух направлений современной лингвистики: когнитивного и системно-структурного.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что интеграция ряда теоретических разработок, основу которых составляют прежде всего исследования М. Минского, Ч. Филлмора, Е.Г. Беляевской, Е.С. Кубряковой и Ю.С. Степанова, позволила автору предложить усовершенствованный подход к анализу структур знания, представленных в данной работе фреймом «религиозная группа». Данный подход основан на синтезе традиционного концептуального анализа и функционального анализа и представлении фрейма в сопоставительном аспекте. Использованный в исследовании подход вносит вклад в теорию значения и фреймовую семантику, а также делает возможным дальнейшее изучение единиц, относящихся к описанию, функционированию и характеристике религиозных групп в печати, с использованием более широкого эмпирического материала.

Практическая ценность работы состоит в применении полученных данных в курсах лексикологии, русского и английского языков, общего языкознания, языка средств массовой информации, в спецкурсах по лингвистике и журналистике, а также как дополнительный материал для курсов по социологии религии, религиоведению и культурологии и при составлении толковых учебных словарей.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на Международной научно-практической конференции «Менталитет. Концепт. Гендер» в Кемерово в октябре 2000 г.; на -Филологических чтениях «Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении» в Новосибирском педагогическом университете в ноябре 2000 г.; на Международной научно-практической конференции «Реальность этноса. Национальные школы в этнологии, этнографии и культурной антропологии» в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург, в апреле 2001 г.; во время Международной летней научной школы на базе Новосибирского государственного университета

«Коммуникативные стратегии культуры: Маргинальность в переходном обществе» при поддержке Института «Открытое общество» в августе 2001 г.; на Региональной научно-практической конференции «Филология. История. Межкультурная коммуникация» в Иркутском государственном лингвистическом университете в марте 2002 г.; в ходе региональной конференции «Кузбасские философские чтения: Толерантные образы мышления» в Кемеровском государственном университете в мае 2002 г.; на аспирантских семинарах кафедры английской филологии №1 Кемеровского государственного университета в 2000-2002 гг. Основные положения работы отражены в шести тезисах докладов и шести статьях, общим объемом 3 п.л.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, которые выносятся на защиту:

1. Выявленная репрезентация фрейма «религиозная группа» в американских и российских средствах массовой информации свидетельствует о национальной, культурной и исторической специфике выражения религиозного знания.

2. Фрейм «религиозная группа» поляризуется по признаку «свой -чужой». В российской печати наблюдается направленность на безусловное принятие «своего» и отрицание «чужого», в американской печати -направленность на принятие максимально большого числа религиозных групп в качестве «своего».

3. Модель фрейма в русском и английском языках приобретает следующий вид: «приемлемые религиозные группы», «неприемлемые религиозные группы», «нейтральные религиозные группы».

4. Соотношение «приемлемые религиозные группы» / «неприемлемые религиозные группы» представляется асимметричным в английском и русском языках в силу разного когнитивного наполнения.

5. Негативное восприятие «чужого» в российской печати отчасти детерминируется мифологическими особенностями российского сознания.

6. Структурация религиозного знания в представленной типологии не всегда обусловлена онтологическими свойствами объекта; она также зависит от различных экстралингвистических факторов.

Структура и содержание работы. Основной текст диссертации (объемом 175 стр.) состоит из введения, трех глав и заключения.

Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, определяются цель, задачи и методы исследования, сообщается, в чем заключается научная новизна и практическая ценность полученных результатов, а также отмечаются положения, которые выносятся на защиту. В первой главе определяется место и методика проведения когнитивного анализа в СМИ в общем контексте когнитивной науки о языке и фреймовой семантики. Во второй главе на основе выявленных лексических репрезентантов анализируются компоненты концептуальной модели фрейма «религиозная группа» в российской и американской печати, а также проводится их сопоставление. В третьей главе рассматриваются

мифологические основания выявленной типологии религиозных групп в российской и американской печати.

Каждая из глав состоит из нескольких разделов и содержит Выводы по рассмотренному материалу. В Заключении диссертации делаются выводы и обобщения по исследованию, а также ставится вопрос о дальнейшей работе в русле данной тематики и методологии. Работа снабжена Списком использованной литературы, содержащим 157 наименований, в том числе 28 на английском языке, Списком словарей и энциклопедий, содержащим 28 наименований, Списком сокращений, а также двумя Приложениями, в которых приводится перечень всех изученных репрезентантов. Общий объем работы - 203 страницы печатного текста.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Первая глава - «Теоретические основы когнитивного анализа лексических единиц» - посвящена общим методологическим и теоретическим проблемам исследования лексических репрезентантов фреймов.

Важным выводом когнитивной лингвистики является структурированность знаний, в связи с чем возникла необходимость в моделях представления знаний, среди которых выделяются ментальные пространства Фоконье, сценарии (Шенк 1989; Вежбицкая 1990), схемы и ситуации (Барвайс, Перри 1987; Ситуационная семантика 1988; Чейф 1984), а также гештальты (Лакофф 1981; 1988) и фреймы (Минский 1988). Общей характеристикой таких структур является представление о них как о «пакетах информации», хранимых в памяти или создаваемых по мере надобности из содержащихся в ней компонентов, которые обеспечивают адекватную когнитивную обработку стандартных ситуаций (Герасимов, Петров, 1988: 8).

Идея фрейма является в данное время одной из наиболее разработанных и часто используемых в рамках когнитивной лингвистики. Первоначально понятие фрейма, возникшее на основе падежной рамки, характеризовало отношения глагола и имени в единой структуре. Сейчас под этим термином понимается система понятий или значений, соотносимых так, что для активизации любого из них необходимо обратиться ко всей структуре, куда входит понятие: если одна единица понятийной области вводится в текст или в дискурс, то все остальные становятся доступными автоматически (Fillmore 1982: 111). "Фрейм образует особую организацию знания, составляющую необходимое предварительное условие нашей способности к пониманию тесно связанных между собой слов" (Филлмор 1988: 54). Во фрейме обязательно присутствуют фокус и фон, и значения слов можно рассмотреть и определить на фоне контекста, в тесной связи с окружающей культурой, поэтому Ч. Филлмор обозначает фрейм как систему категорий, структурированных в соответствии с некоторым мотивирующим контекстом. Мотивирующий контекст - корпус пониманий, структура практик или

история социальных установок, на фоне которых понятным является создание той или иной категории в истории языкового сообщества.

Е.Г. Беляевская, суммируя основные свойства фреймов, подчеркивает, что "во фрейм включается полный комплекс знаний о ситуации или об объекте, существующий в данный исторический период в данном социуме"; кроме юго, "перечислить все признаки, входящие во фрейм, очень трудно, если вообще возможно. Задаваемые перечислением признаков фреймы всегда являются открытыми в том смысле, что они всегда могут быть дополнены не включенными в первоначальное перечисление уточняющими признаками" (Беляевская 1991:28).

Во фрейме можно выделить два уровня: референциальный уровень, который позволяет идентифицировать обозначаемое и создать его достаточно полный и разносторонний мыслительный образ, и глубинный уровень - уровень когнитивной модели, лежащей в основе значения -результат лингвокреативной деятельности данного социума. Когнитивная модель значения - это некоторая концептуальная схема, задающая указание на "фокус" фрейма, т.е. выделяющая те его особенности, которые выдвигаются на первый план, она определяет структуру обозначаемого и передает информацию о том "видении" обозначаемого, которое существует в данном социуме. Когнитивная модель структурирует фрейм, приписывает ранг "важности" каждому из его элементов и позволяет моделировать возможные употребления единицы в речи.

В данном исследовании при анализе фреймов основой служили словарные дефиниции. Дефиниция является основным способом экспликации смыслового содержания лексической единицы при ее словарном описании, поэтому первая задача дефиниции - обеспечить идентификацию обозначаемого. Лексикографическая обработка собранного материала производилась с целью установить, какую глубинную и поверхностную семантическую информацию возможно получить.

Для выделения когнитивной модели лексемы привлекался весь объем лингвистической информации о слове, включая: 1) данные словарей разных типов; 2) материал разных словарей одного типа; 3) материал специальной социологической, исторической, религиоведческой и культурологической литературы.

Во второй главе - «Фрейм 'религиозная группа' и его лексические репрезентанты в средствах массовой информации» - выявляются компоненты концептуальной модели фрейма «религиозная группа». На первый взгляд, религиозная группа может иметь место там, где есть некая общность людей, а также там, где существует объект поклонения. Тем не менее, более детальный анализ словарных дефиниций выявил некоторые дополнительные компоненты, которые являются составляющими в современной структуре фрейма «религиозная группа». Анализ авторитетных словарей позволил выделить следующее определение «религиозной группы»: «объединение людей на основании их общей веры в определенную доктрину для поклонения и совместной деятельности». Облигаторными компонентами

данной концептуальной модели являлись ЧЛЕНЫ, СТРУКТУРА, ДОКТРИНА, ПРЕДМЕТ ПОКЛОНЕНИЯ, ЦЕЛИ, ДЕЙСТВИЯ, ВРЕДОНОСНОСТЬ / ПОЛЕЗНОСТЬ, а необлигаторными -ЧИСЛЕННОСТЬ, ВОЗРАСТ, ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ГОСПОДСТВУЮЩЕЙ РЕЛИГИИ / ИДЕОЛОГИИ, ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ОБЩЕСТВУ, ^ ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА К ГРУППЕ, ХАРИЗМАТИЧЕСКИИ ЛИДЕР. Как в американской, так и в российской печати все облигаторные компоненты были представлены во всех лексических вариантах когнитивной модели.

Фрейм «религиозная группа» (РГ) в российских СМИ подразделяется на подфреймы, которые находятся в гиперо-гипонимических связях по отношению друг к другу. Так, фреймы «приемлемые РГ», «нейтральные РГ» и «неприемлемые РГ» включены в гипер-фрейм «российские РГ», что составляет отношения 1-ого уровня. Три подфрейма, в свою очередь, имеют следующие гипонимы: «православие» и «неправославные традиционные религии», относящиеся к «приемлемым РГ»; «общие РГ», «объединения религиозных групп» и «структурные подразделения религиозных групп», входящие во фрейм «нейтральные РГ»; и «нетрадиционные для России религии», «секты» и «деструктивные РГ», подчиненные фрейму «неприемлемые РГ». Далее, в каждом из фреймов выделяются другие гиперо-гипонимические отношения между подчиненными единицами. Например, фрейм «православие» включает в себя фрейм «Русская Православная Церковь» и «Греческая православная церковь», а фрейм «секты» включает в себя фреймы «пятидесятники», «баптисты», «религиозные меньшинства», «хлысты», которые, в свою очередь, являются гиперонимами для других единиц - названий конкретных общин.

Нетрудно заметить, что «нейтральные РГ», как и любая религиозная группа, обладают облигаторными компонентами, но не имеют маркированных обозначений необлигаторных компонентов, за исключением компонента ЧИСЛЕННОСТЬ, который имеет положительный знак для подфрейма «объединение РГ» и отрицательный для подфрейма «структурные подразделения РГ». Именно наполнение данного компонента отличает данные фреймы друг от друга.

Лексические репрезентанты фрейма «приемлемые РГ» обладают сходными необлигаторными признаками, однако, имея все компоненты, репрезентанты проявляют разное их наполнение. Например, ДОКТРИНА, ПРЕДМЕТ ПОКЛОНЕНИЯ, ЦЕЛИ и ДЕЙСТВИЯ отличаются у Русской Православной Церкви, мусульман и буддистов. И хотя ПРЕДМЕТ ПОКЛОНЕНИЯ может быть одинаковым у Русской и Греческой православных церквей, их компоненты ДОКТРИНА, ЦЕЛИ и ДЕЙСТВИЯ отличаются, то есть существуют определенные несовпадающие пункты вероучения и обрядовости. В нашей работе мы не ставили задачи детального анализа облигаторных компонентов, хотя в отдельных случаях мы использовали различные обозначения для передачи вариантов доктрины, предмета поклонения и др. В то же время, такая классификация дала

возможность плодотворно и в структурном смысле унифицированно рассмотреть разницу между значениями конкретных единиц внутри фреймов.

Фрейм «неприемлемые РГ» включает в себя три фрейма-гипонима, между которыми наблюдаются не только существенные различия в компонентах, характеризующих вероучение и обрядовость, но также и в наполнении других компонентов. Так, хотя все «неприемлемые группы» обладают компонентом ВРЕДОНОСНОСТЬ, степень выраженности этого признака по-разному проявляется у лексических репрезентантов всех трех включенных фреймов. Наиболее вредоносными представляются «деструктивные РГ», менее вредными - «секты» и «католики». Подкласс «католичество» единственный в данном фрейме («неприемлемые РГ») имеет положительный знак компонента ЧИСЛЕННОСТЬ и ВОЗРАСТ; в остальном единицы данного класса схожи с двумя другими.

Данный фрейм в российских СМИ обладает полевой структурой. За исключением ярких примеров «традиционных» и «нетрадиционных» групп, религиозные организации и движения находятся в смещенных точках континуума, представляя собой «более традиционные» («более приемлемые») и «менее традиционные» («менее приемлемые») группы. Позиция групп на таком континууме, в частности, будет определяться тем, представляются ли такие группы по-разному в примерах. Например, систематические определения «деструктивных культов» как опасных помогают отнести их к крайней периферии; «братства» не столь однозначны - они представляются и как отрицательные, и как положительные. Центральной является «Русская Православная^ Церковь» и вообще Православие.

Анализ приведенных в работе примеров позволяет использовать как свернутую, так и развернутую модель для описания групп. При желании или необходимости, можно выразить все разнообразие религиозных групп при помощи обозначений (РГ)+, (РГ)° и (РГ)", как это обсуждается на с. 100 диссертации. Для детального описания каждый из компонентов может быть выражен явно.

Результаты исследования российских СМИ могут быть - схематично представлены следующим образом:

религиозные группы в российских СМИ

Уровень I

православие непр тр религии общие объел групп подразд. групп не-шад. рел секты дестр

Российские репрезентанты когнитивной модели «религиозные группы» были далее соотнесены с американскими. К приемлемым было отнесено ботынее число групп, чем в российских СМИ, в результате чего и "Protestants", и "Román Catholics", и "Episcopal Church" являются приемлемыми группами, значение которых можно схематически выразить следующим образом:

[(РГ) +(Г*+ГР)+ (Г-»+0)+(0-»Т)]

Или, в свернутом виде, каждая из равнозначных единиц может быть представлена так: [(РГ)]

В каждом конкретном случае можно более подробно описать доктрины, предмет поклонения и другие компоненты модели. Однако для нас важнейшим фактом является равноправие религиозных групп, вне зависимости от возраста или численности. Такое отношение к возрасту религиозных групп объясняется тем, что сама страна является достаточно молодой в мировом масштабе и поэтому возраст не играет большой роли в определении приемлемости или неприемлемости группы. Может быть приведено и другое объяснение: в основе такого отношения лежит направленность общества на обеспечение прав и свобод человека и четко отработанные демократические механизмы.

Неприемлемые религиозные группы в американской прессе существуют -это корреляты русских «секта», «тоталитарная секта» и «деструктивный культ», т.е. "cult" и иногда - "sect". Схематически эти единицы могут быть представлены таким образом:

[(РГ)+(Г*-0)+(0*Т)+ (Вред.)]

Отметим, что, в отличие от российских репрезентантов «культ» и «тоталитарная секта», их английские эквиваленты отличаются от приемлемых групп лишь незначительным числом признаков: не используется компонент ОТНОШЕНИЕ К ГОСПОДСТВУЮЩЕЙ РЕЛИГИИ, так как в религиозной картине страны нет разделения на главные и второстепенные религиозные группы. Также в типологии религиозных групп США, в соответствии с позицией центральных печатных СМИ, нет четкой зависимости статуса религиозной группы от ее численности или возраста. В то же время, несомненно присутствие таких компонентов, как ВРЕДОНОСНОСТЬ и отрицательно наполненный компонент ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ОБЩЕСТВУ / ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА К ГРУППЕ, что повторяет российскую модель выделения особо опасных с точки зрения общества групп. Схематично фрейм "religious group" может быть представлен следующим образом:

религиозные гоуппы в американских СМИ

Уровень I

приемлемые нейтральные ТГеприемлемые

Уровень 11

общие объед групп

Отметим, что данный фрейм не обладает такой разветвленной структурой, как в типологии российских религиозных групп. Фрейм «нейтральные РГ» единственный обладает ярко выраженными гипонимическими связями; во фреймы «приемлемые» и «неприемлемые» входят лексические единицы, находящиеся друг с другом в равных отношениях. Например, в «приемлемые РГ» входят такие единицы, как Baptists, Evangelical Christian men's group, West Side Jesuit Community и др. Компонентами, которые определили

наибольшую разницу в значениях лексических репрезентантов фрейма «религиозная группа», являются ДОКТРИНА, ПРЕДМЕТ ПОКЛОНЕНИЯ, ЦЕЛИ и ДЕЙСТВИЯ, причем они важны лишь как дифференцирующий признак внутри самого фрейма. Разница между тремя подфреймами (1-го уровня) заключается, как и в российских СМИ, прежде всего в ненаполненности компонентов фрейма «нейтральные РГ», а также в наличии у лексических репрезентантов группы «неприемлемые РГ» таких компонентов, как ВРЕДОНОСНОСТЬ, наличии ХАРИЗМАТИЧЕСКОГО ЛИДЕРА и негативном ОТНОШЕНИИ ГРУППЫ К ОБЩЕСТВУ. Подробно лексические репрезентанты данных фреймов представлены в Приложении.

В третьей главе - «Мифологические особенности описания действий религиозных групп» - рассматривается мифологическая основа общественного сознания и ее проявление на примере описания действий религиозных групп.

Миф в работе понимается, вслед за A.A. Пивоевым, как «групповая (общинная) эмоционально-оценочная картина мира», которая обеспечивает консолидацию языковой общины и оптимальный жизненный тонус его членов (Пивоев 1991: 99). К важным функциям мифа относятся его (1) неосознаваемость, (2) неопровержимость и (3) простота.

Миф неосознаваем без специального анализа, так как он составляет жизненно необходимую функцию общества в целом и каждого индивида, включенного в коллектив. Миф также имеет способность воспроизводить себя в конкретных событиях и явлениях именно в силу своей схематичности. Т.В. Евгеньева говорит о таком упрощении, которое присутствует в современной массовой политической психологии, где реальные социальные и этнические проблемы заменяются «упрощенным представлением о вечной борьбе двух мифологизированных общностей («демократы - коммунисты», «патриоты - космополиты», «наши - не наши»), а отношение к иным этническим, конфессиональным группам строится по принципу 'мы - они'» (Евгеньева 1996: 26). Такая простота дает принципиальное преимущество мифу для выживания и захвата массовой аудитории, которая могла бы ориентироваться в существовании и действиях именно на такие противопоставления. Ю.С. Степанов говорит о важности противопоставления «свой - чужой»: «Это противостояние, в разных видах, пронизывает всю культуру и является одним из главных концептов всякого коллективного, массового, народного, национального мироощущения» (Степанов, 2001: 126).

В советском обществе ярко актуализировалась дихотомия «наши - не наши», частая ее эксплуатация привела к особому структурированию мифологического пространства. H.H. Фирсов заявляет о соответствии советской политической картины мира архетипическим образам коллективного бессознательного, определяющим традиционное мировоззрение. Он приводит такие примеры, как «советский народ», «общество всеобщего равенства», образы могущественного внешнего врага -капиталистический мир (Фирсов 1996: 64).

В своей теории. психоанализа К.Г. Юнг отмечает особую важность архетипов, так как именно они обеспечивают доступ к человеку в любом типе коммуникации. В основе символики сказок, мифов и ритуалов лежат структуры коллективного бессознательного: оно «состоит из чего-то вроде мифологических мотивов или образов; поэтому мифы народов являются непосредственными проявлениями коллективного бессознательного. Вся мифология - это как бы своего рода проекция коллективного бессознательного» (Юнг 1994: 126). Наиболее яркими прообразами коллективного бессознательного, проявляющимися в сказках и мифах, являются архетипы Героя, Злодея, Отца, Матери, Спасителя. Данные архетипы были важны для понимания мотивировки зафиксированной в СМИ характеризации действий религиозных групп, так как именно на их основе в российской печати неприемлемые группы были описаны при помощи отрицательных действий, относящихся к 16 фреймам.

Данные фреймы не находятся с фреймом «религиозная группа» в иерархических отношениях и могут использоваться для описания любой группы, индивида, а иногда и натурфакта, животного. Но нельзя не отметить важность данных фреймов при восприятии религиозных групп - на основании таких действий были выделены как наиболее опасные «секта», «тоталитарная секта», «деструктивная секта», «культ», «деструктивный культ»:

1. Фрейм «психологическая обработка» с репрезентантами «кодировать», «зомбировать», «гипнотизировать»: «Дышите глубже - вы зомбированы». Подобные воздействия в настоящее время можно наблюдать в различных религиозных сектах (РГ, 03.04.1998); Духовный "пастырь", будучи настоящим гипнотизером, вводил подопечных в религиозный экстаз для того, чтобы обобрать их либо удовлетворить свою сексуальную страсть (Т, 07.12.2000). К данному фрейму относился также подфрейм «каузация самоубийств»: я связываю самоубийства детей с активизацией деятельности различных религиозных сект агрессивного толка, - комментирует директор департамента образования Кстовского района Светлана Криворотова (Т, 02.08.2001); Еще одна версия - самоубийство на религиозной почве (КП, 12.02.1999).

2. Фрейм «деструктивные действия» с репрезентантами «убить», «ранить», «пробить», «разрушить», «взорвать»: 5 лет назад в штате Техас фанатики религиозной секты "Ветвь Давидова" убили 4 и ранили 18 федеральных агентов при аресте лидера секты Дэвида Кореша (И, 28.02.1998); Именно поэтому столь большую озабоченность участников Собора вызвало развитие ситуации в Украине, где Православие в результате действий как внутренних раскольников, так и внешних деструктивных сил переживает тяжелые времена (Т, 03.10.2000); Ватикан всегда был идеологическим тараном, которым западные империи, начиная с Карла Великого и до наших дней пытались (и небезуспешно) пробить брешь в православной монолитности (КП, 23.06.01).

3. Фрейм «военные действия»: Мне жаль, что православные священники не так расторопны, как представители иных конфессий и

религиозных сект, которые идут в ногу со временем и тем самым завоевывают сердца людей (КП, 24.10.2000); Суля по описанию, этот фельдшер - обыкновенный колдун, который прикрывается православным камуфляжем (КП, 01.03.2001).

4. Фрейм «спортивное состязание»: Идет своеобразное соревнование между религиозными доктринами (И, 04.06.1998).

5. Фрейм «экономическая конкуренция»: На военкомовскую беду, тот [призывник] оказался адептом не господствующей в России религии, а ее вечного конкурента - римско-католической (КП, 17.04.01).

6. Фрейм «финансовые махинации»: Для этого им (сектам) нередко требуется не только душа, но и доверенность на владение движимым и недвижимым имуществом члена секты после его "физической смерти": мол, в "жизни вечной ему все это уже не пригодится..." (Т, 07.09.1999); Говорят, Евгений Кафельников еще до брака знал о религиозных пристрастиях Маши, и его предупреждали о возможных проблемах, о том, что Маша как фанатка этой церкви [Церковь Христа] может иметь на него и финансовые виды (КП, 21.09.2001).

7. Фрейм «стремление к власти»: а в основе идеологии иеговизма лежит тоталитаризм, мощная религиозная исключительность и стремление к господству над всем миром (РГ, 15.12.1999); Бесчисленные религиозные братства, не стремящиеся к власти в нашем понимании этого слова путем получения мест в парламенте, претендуют прежде всего на духовное влияние, что страшнее (КП, 09.10.2001) .

8. Фрейм «противозаконные действия»: На днях в одной из гостиниц Монреаля глава религиозной секты Раел заявил, что богатая американская семейная пара предложила финансировать работу по клонированию человека (КП, 20.10.2000); В Алдане завершился суд над религиозными фанатиками секты "пятидесятников", подтвердились случаи многочисленных суровых наказаний детей в секте, граничащих с истязаниями (РГ, 25,. 11.1999) .

9. Фрейм «сексуальные извращения»: Новосибирск, как магнитом, притягивает секты, проповедующие педофилию... (КП, 16.06.2000).

10. Фрейм «совращение малолетних»: ...Несчастных детей превращают в зомби, посредством участия а сомнительных религиозных ритуалах с целью дальнейшего использования в интересах преступного сообщества (КП, 11.07.2000); Сектанты ищут подходы к неокрепшим душам детей - объектом их пропаганды стали ученики Теряевской средней школы (РГ, 02.02.01).

11. Фрейм «обман»: в связи с ужесточением правил регистрации религиозных объединений в России многие действующие в стране деструктивные культы быстро стали мимикрировать (Т, 05.08.1998); [Секта «Свидетели Иеговы» использует] религиозный статус как прикрытие для коммерческого распространения своей неконкурентоспособной печатной продукции (Т, 29.07.2000).

12. Фрейм «навязывание»: Мы свидетельствуем... о деструктивном характере секты "Свидетели Иеговы" и о тяжком давлении на личность, предпринимаемом руководством этой организации... (Т, 29.07.2000).

13. Фрейм «вынуждение изменения места»: хотя я ничего не имею против права каждого на собственные религиозные верования, внезапный Сили не внезапный - какая разница!) уход в "чужую" религию всегда настораживает (КП, 29.11.1999); Правда, ни один человек из моего прихода, по ком бы душа скорбела, не ушел, слава Богу, к другой вере (Т, 09.09.2000).

14. Фрейм «растение»: Если в последнее время в исламских регионах нашей страны всемерно насаждается сопровождаемое известными последствиями религиозное течение [ваххабизм], значит, кому-то это нужно (Т, 19.04.2001); [Католические священники] переманивают ... людей, корнями уходящих в православие... (Т, 12.07.2001).

15. Фрейм «паук»: Не ту же самую задачу - и нередко вполне успешно - решают нынешние недруги России и Православия, опутав нашу страну паутиной сотен вредоносных сект, новых религиозных движений, центров? (Т, 10.06.2000); Из паутины сектантства (Т, 04.02.2000).

16. Фрейм «демонические черты»: На полу, одежде, мебели -кругом всполохи. И на микроволновой печи выведены кровью с подтеками три шестерки... (Т, 08.02.2001); Основанная на реальной истории, случившейся в обыкновенной московской семье, эта лента рассказывает о том, как мать потеряла сына, погибшего в результате жертвоприношения... (Т, 22.03.2001).

Данные фреймы семантически объединены наличием компонента ВРЕДОНОСНОСТЬ в значении репрезентантов фрейма «религиозная группа», с которыми они систематически соотносятся, что характеризует только «неприемлемые группы». Кроме того, при обсуждении данных фреймов можно также говорить о присутствии таких компонентов, как ОТНОШЕНИЕ К ГОСПОДСТВУЮЩЕЙ РЕЛИГИИ и ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ОБЩЕСТВУ (в обоих случаях отрицательно наполненные).

Подобное представление действий неприемлемых религиозных групп и используемые фреймы активизируют в памяти носителей русского языка уже существующие архетипы. Так, по мнению Ю.С. Степанова, «пакость, гадость, все мерзкое, мышь, крыса, гад» ассоциируются с понятием нечистой силы (Степанов 2001: 861). По замечанию исследователя, данным образом характеризовалось имя «черт», наиболее частотное и традиционное в русском языке обозначение демонического существа (ср. архетип Злодея / Дьявола у К.Г. Юнга). Кроме того, русская культура вообще проявляет двойственность «сакральное - скверное»; сакральное характеризуют 'животные верхнего мира', а нижний мир населяют различные земноводные и пресмыкающиеся - змеи, жабы, черви, лягушки, а также насекомые - мухи, комары, жуки (Степанов 2001: 852). Представление религиозных групп как пауков или растений-сорняков ярко характеризуют эти организации как «нечистые». Существуют и другие действия, которые также указывают на архетип Дьявола - искушения, совращение, обман и вообще зло. Основным мифологическим механизмом в данном случае являлось представление «неприемлемых» религиозных групп как «не-людей», неких демонических сущностей, противопоставлении их «нам», «своим», «приемлемым».

Мифологические установки российского сознания, проявившиеся в прессе, являлись не единственным фактором, обусловившим определенное видение фрейма «религиозная группа», а во многом сами испытали влияние религиозных, исторических и культурных особенностей. Так, традиция подавления свободомыслия в России повлияла на выделение «государственной религии» (де-юре или де-факто), что, в свою очередь, явилось решающим фактором отнесения многих альтернативных религиозных традиций к «ересям» (см. Красиков 2001: 46) и, как следствие, такие представления в рамках российской картины мира обусловили категоризацию определенных религиозных групп как неприемлемых. В советское время атеизм как государственная идеология привел к пониманию религии как «противостоящей научному мировоззрению», «искаженного отражения в сознании людей господствующих над ними природных и общественных сил» (ФЭС 1983: 576). Такое переосмысление религии предопределило существующую в общественном сознании негативную категоризацию многих религиозных групп и отношение к религии вообще, что отмечено, в частности, в Ассоциативном словаре русского языка (РАС 1996).

Отношение к религиозным течениям, представленным во фрейме «неприемлемые религиозные группы», также было обусловлено насильственной маргинализацией данных групп в прошлом столетии. Как следствие, большинству россиян они неизвестны и помещаются на периферии фрейма «религиозная группа», о чем свидетельствует эклектичность признаков подфрейма «неприемлемые религиозные группы», в состав которого входят и «тоталитарные секты», и «йоги», и «баптисты», и «старообрядцы». Хотя наблюдается градация в степени обладания компонентом ВРЕДОНОСНОСТЬ, он наполнен положительно в случае любой «неприемлемой группы» и является мощным уравнивающим их в статусе фактором.

В американском сознании фрейм «религиозная группа» получил иную структурацию в силу по-иному сложившихся исторических, религиозных и культурных факторов, предопределивших, в целом, максимальную степень религиозной свободы и толерантности в американском обществе. При описании действий религиозных групп, представленных в американских СМИ, были выявлены 7 фреймов:

1. Фрейм «психологическая обработка» (с подфреймом «каузация самоубийств»): Deaths [suicides] of several children of the Body-cult members are believed to be caused by their beliefs (NYT, 03.02.200).

2. Фрейм «деструктивные действия»: Then, on a sunny March morning in 1995, followers of the doomsday cult, in an apparent attempt to create mayhem and distract police investigating their secretive chemical-manufacturing operation, quietly used the tips of umbrellas to puncture plastic bags filled with liquid sarin, which they left behind on five Tokyo subway trains. A poisonous cloud spread through the trains and stations.

Thousands of commuters were sickened, and 12 people died (Time, 10.06.2002).

3. Фрейм «противозаконные действия»: Aum shinrikyo, a religious sect in Japan, staged mobs and riots in 1995 (NYT, 28.02.2000) .

4. фрейм «финансовые махинации»: Aggressive fund-raising efforts some religious institutions are using to inspire wealthy people (WSJ, 10.03.1999); The concerns with CFC [Champions for Christ] are, naturally, less about God than about money (N, 17.08.1998) .

5. Фрейм «стремление к власти»: Major churches in the United States are pressing the US Congress to approve the Kyoto Protocol (NYT, 15.08.1998).

6. Фрейм «навязывание»: ...Religious groups which proselytize on United States college campuses (USN, 13.03.2000).

7. фрейм «обман»: The article reviews claims of the ROC that the Catholic Church is poaching its membership (T, 20.05.2001).

Необходимо отметить, что в целом статьи о религиозной жизни проявляли меньше мифологических черт в американской прессе, чем в российской. Хотя многие исследователи говорят о чрезвычайной мифологичности общественного сознания американцев (см Yanarella, Siegelman 1988: 2; Cook 1988: 56), в изученных статьях эти черты не проявились. Важной особенностью описания негативных действий в американских СМИ было употребление этих действий в отношении и приемлемых, и неприемлемых религиозных групп. Так, в приведенных выше примерах в агрессивной финансовой политике обвинялись религиозные организации (religious institutions) в общем, без разделения на конфессии. Во многих случаях критиковались и наиболее многочисленные религиозные течения, а к «неприемлемым» были отнесены только 4 группы (данный вывод был сделан на основании присутствия компонента ВРЕДОНОСНОСТЬ). В российских СМИ (за исключением «Известий») действия, связанные с репрезентантами фрейма «приемлемые религиозные группы», были исключительно положительными, а «неприемлемых религиозных групп» - отрицательными.

Выводами по данной работе служат следующие положения, которые представлены в Заключении :

Для адекватного описания как определенной семантической области, так и ее репрезентантов, целесообразно обращение к дихотомии «глубинный -референциальный уровни». Когнитивная модель, относящаяся к глубинному уровню, не представлена в словарных дефинициях, но осознается интуитивно, что образует основу языковой и когнитивной компетенции говорящего. Именно этим обусловлено обращение к многоступенчатому анализу репрезентантов фрейма «религиозная группа» и их функционирования в тексте. К рсференциальному уровню относится вся совокупность семантических признаков репрезентантов.

Для удобства сопоставления и всестороннего анализа всех репрезентантов было предложено обращение к выявлению компонентов концептуальной

модели, среди которых были определялись облигаторные, составляющие основу любого репрезентанта фрейма «религиозная группа», и необлигаторные компоненты. Описание фрейма при помощи компонентов его когнитивной модели выявило трехмастную структуру фрейма «нейтральные группы - приемлемые группы - неприемлемые группы» в двух языках. Данный факт, по-видимому, обусловлен единой логической основой человеческого мышления, склонного представлять явления действительности с точки зрения их положительного, отрицательного или нейтрального влияния на субъект. Вместе с такой одинаковой для двух языков структурацией фрейма «религиозная группа», существует и принципиальная разница в его наполнении в американских и российских СМИ: в отличие от полевого характера признаков «приемлемости» и «неприемлемости» в российской периодике, представляющей центральными те группы, которые наиболее близки к традиционным религиозным конфессиями, в центре которых находится Русская Православная церковь, в американской печати, за исключением четырех репрезентантов, относящихся к «неприемлемым», религиозные группы были представлены в качестве «приемлемых». Это позволяет говорить о более толерантном характере, по крайней мере, в отношении исследуемой области, американского мышления, рассматривающего и представляющего религиозные группы в их равенстве. Российское мышление в данном отношении характеризовалось установкой на более традиционалистский подход, что нашло свое выражение в когнитивных механизмах характеризации религиозных групп.

Показательным для более четкого анализа фрейма явилось рассмотрение действий религиозных групп. В результате анализа были выделены 16 фреймов, при помощи которых характеризовались и описывались репрезентанты фрейма «религиозная группа». В российских СМИ были использованы все 16 фреймов, в американских - 7. Семантической основой, объединяющей данные фреймы, являлась вредоносность описываемой группы. Данная характеристика соотносится с компонентом ВРЕДОНОСНОСТЬ когнитивной модели и является для говорящего и читающего показателем отнесения описанных таким образом групп к опасным. Особенностью репрезентации данных фреймов в российской печати является их принципиальная неприменяемость по отношению к «приемлемым» группам. В американской периодике критическому осмыслению подвергались и приемлемые, и неприемлемые религиозные группы.

Подобная поляризация репрезентантов внутри фрейма «религиозная группа» соответствует разделению по признаку «свой-чужой». «Свой» характеризуется системой положительных качеств и действий, является приемлемым, в то время как «чужой» дистанцируется, характеризуется как вредоносный, неприемлемый. В российских СМИ такой механизм проявился более четко, чем в американских. Основой такого разделения является большая мифологичность общественного сознания.

Проведенное исследование также выявило невозможность адекватного объяснения значения слова только на основании словарных дефиниций, т.к. некоторые слова (такие, как «зомбирование»), встречающиеся в печати, либо вообще не отражены в стандартных словарях русского языка, либо не фиксируют новое значение слова (например, «культ» или «тоталитарная секта» в значении «относительно небольшая группа лиц, религиозно разномыслящая с основными религиями, противопоставленная обществу, деятельность которой приводит к разрушительным последствиям для людей»). Следовательно, подход фреймовой семантики к описанию значений слов не только оправдан, но и необходим для обеспечения адекватного лингвистического описания.

Кроме того, рассмотрение такой важной области человеческого знания, как религиозные установки, обеспечивающие единство социальных и этнических групп на определенном мировоззренческом основании, показывает, что структурация знания зависит от многочисленных факторов и часто не основана на соответствии онтологическим свойствам субъекта. Придание определенным группам статуса неприемлемых при их воспринимаемой вредоносности, а также отнесение признаков действительно вредоносной группы ко всем другим репрезентантам данной семантической области, ставит вопрос о все возрастающей ценности соотнесения объективной и наивной картин мира. Это также говорит о необходимости утилизации междисциплинарного подхода, включающего данные и методы таких наук, как философия, психология, лингвистика, политология, социология, теория искусственного интеллекта и многих других, что находит свое выражение в рамках когнитивной науки о языке.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Колмагоров И.В. Tolerance: An American Myth // The Free Radical. - Eau Claire, Wisconsin: The Clearwater Media Co., 1998. - № 5. - P.3-4.

2. Колмагоров И.В. Концепт ТОЛЕРАНТНОСТЬ в диахроническом аспекте как пример исследования развития национального менталитета // Менталитет. Концепт. Тендер. - Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2000. -С. 108-110.

3. Колмагоров И.В. Влияние идеологических установок на интерпретацию выражаемой текстом действительности (на примере Висконсинского издания, США) // Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении. Материалы Первых Филологических чтений, посвященных 65-летию Новосибирского государственного педагогического университета. 24-25 ноября 2000. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2001. - С. 5152.

4. Колмагоров И.В. Исследования концепта «Толерантность» как пример изучения языка в лингвоэтническом аспекте // Проблемы историко-типологических исследований германских языков в лингвоэтническом

аспекте / Вестник ИГЛУ. Сер. лингвистика. - Иркутск: Изд. ИГЛУ, 2001. -С. 90-97.

5. Колмагоров И.В. Язык и власть на пороге XXI века: критический анализ дискурса в зарубежной лингвистике // Образование на пороге XXI века. Материалы Всероссийской научно-практической конференции. В двух частях. Часть I. - Новокузнецк: РИО НГПИ, 2001. - С.34-39.

6. Колмагоров И.В. Взгляд на российскую религиозность и религиозную маргинальность в современных российских средствах массовой информации // Реальность этноса. Национальные школы в этнологии, этнографии и культурной антропологии: Наука и образование. Материалы докладов Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, 16-19 апреля 2001 г.). - СПб: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена,

2001.-С. 75-79.

7. Колмагоров И.В. Дискурс религиозной маргинальное™ в российской прессе // Филология. История. Межкультурная коммуникация: Тезисы докладов региональной конференции молодых ученых (Иркутск 19-21 марта 2002 г.) - Иркутск: Изд. ИГЛУ, 2002. - С.47-49.

8. Колмагоров И.В. Негативное метафорическое осмысление религиозных меньшинств как механизм отрицания идеологического плюрализма (на материале современной российской прессы) // Образы толерантного мышления. Вторые Кузбасские философские чтения: Материалы Всероссийской научной конференции, Кемерово, 15-16 мая 2002 г. -Т.2. -Кемерово: ИНТ. - С. 132-134.

9. Колмагоров И.В. Идеологический аспект концепта толерантности в американской культуре (на примере периодики Висконсинского университета) Н Межкультурные коммуникации: Сборник научных трудов. - Челябинск: Челябинский гос. ун-т, 2002. - С. 121 -127.

Ю.Колмагоров И.В. Семантический аспект дискурса религиозных предубеждений // Семантика. Функционирование. Текст: Межвузовский сборник научных трудов. - Киров: Вятский гос. гуманит. ун-т, 2002. - С. 138-143.

11.Колмагоров И.В. Мифологические и метафорические особенности описания религиозных организаций в центральной российской печати // Язык. Культура. Человек. Этнос. - Landau: Verlag Empirische Pädagogik,

2002.-C. 45-56.

12.Колмагоров И.В. Стратегии формирования общественного мнения о религиозных группах в центральной российской печати // Информация -Коммуникация - Общество (ИКО-2002): Тезисы докладов и выступлений Международной научной конференции. Санкт-Петербург, 12-13 ноября 2002 г. - СПб: ЛЭТИ, 2002. - С. 149-151.

Колмагоров Илья Викторович

Автореферат

Подписано к печати 26.04.2003. Формат 60x84/16. Печать ризографическая. Усл.-печ. л. 1,2. Тираж 150 экз. Заказ № 627

Отпечатано с готового оригинал-макета в полиграфии Кемеровского ЦНТИ 650630, г. Кемерово, ул. Сарыгина, 29. тел. 28-49-01

P -9 378

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Колмагоров, Илья Викторович

ОГЛАВЛЕНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ КОГНИТИВНОГО АНАЛИЗА ЛЕКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ.

1.1 Знания в когнитивной лингвистике.

1.2 Структуры представления знаний.

1.3 Фрейм в рамках лексической семантики.

1.4. Структура фрейма.

1.5 Методика фреймового анализа значения слова.

Выводы по главе 1.

ГЛАВА 2. ФРЕЙМ «РЕЛИГИОЗНАЯ ГРУППА» И ЕГО ЛЕКСИЧЕСКИЕ РЕПРЕЗЕНТАНТЫ В СРЕДСТВАХ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ.

2.1 Предварительные замечания.

2.2 Структура фрейма «религиозная группа».

2.2.1 «Группа» / "group".

2.2.2 «Религия»/ "religion".

2.2.3 «Религиознаягруппа» и "religiousgroup".

2.3 Религиозные группы в российской прессе.

2.3.1 «Церковь» и «секта».

2.3.1.1 «Церковь».

2.3.1.2 «Секта».

2.3.2 Нейтральные религиозные группы.

2.3.3 Приемлемые религиозные группы.

2.3.4 Неприелаемые религиозные группы.

2.4 Религиозные группы в центральной американской прессе.

2.5 Сравнительный анализ фрейма «религиозная группа» в российской и американской прессе.

Выводы по главе 2.

ГЛАВА 3. МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОПИСАНИЯ ДЕЙСТВИЙ РЕЛИГИОЗНЫХ ГРУПП.

3.1 Мифологическая основа текстов СМИ.

3.2 Представленные в российской печати действия и характер функционирования религиозных групп.

3.3 Представленные в центральной американской печати действия религиозных групп.

3.4 Мифологический аспект описания религиозных групп в российских и американских СМИ.

Выводы по главе 3.

Введение диссертации2003 год, автореферат по филологии, Колмагоров, Илья Викторович

Происходящие в российском обществе демократические изменения затронули и филологию, расширив сферу интереса лингвистов и увеличив востребованность в данных этой науки при обсуждении насущных вопросов, стоящих перед государственными и общественными структурами. В частности, научная работа, ведущаяся в рамках Федеральной целевой программы «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе», призвана способствовать становлению гражданского общества и имеет одной из своих основных задач определение, разработку и реализацию «эффективных социокультурных технологий распространения норм толерантного поведения и противодействия различным видам экстремизма, этнофобии, ксенофобии, в том числе через СМИ» (ФЦП 1999). В связи с этим возникает необходимость описания языковых и когнитивных механизмов выражения поведения, направленного как на толерантность, так и на различные виды интолерантности, к распространенным видам которой можно отнести религиозную нетерпимость.

Одним из важных критериев, определяющих динамику и качество отношений между социальными и религиозными группами, является, с одной стороны, наличие или отсутствие религиозного разнообразия, а с другой, направленность общественных установок на утверждение или отрицание такого разнообразия. Общепризнанным фактом является существование различных типов религиозных культур - от жесткого фундаментализма и монополии одной религии до религиозного плюрализма. Названия религиозных групп, отнесение их к традиционным / нетрадиционным, характеристика, которую получает их деятельность, являются своеобразными маркерами, указывающими на тот или иной тип религиозной и политической культуры. Языковые механизмы выражения данных установок будут решающими в понимании не только религиозной картины определенного общества, но и средств модификации некоторых деструктивных особенностей, которые в ней могут наблюдаться.

Средства массовой информации, как указано в федеральном документе, занимают приоритетное направление в качестве области изучения. Это обусловлено как массовой природой потребления новостей и публицистики, и, как следствие, тем влиянием, которое приобретает высказанное и написанное слово, так и особенностями информации, представленной в СМИ, заключающимися в невозможности немедленно проверить сведения об описанных событиях, обратиться к свидетелям произошедшего или увидеть документы, подтверждающие достоверность случившегося. В таких условиях резко возрастает ответственность, возлагаемая на журналистов, и в то же время власть, которая сосредоточена в их руках.

К наиболее важным принципам СМИ относится, как и следует из определения, ориентация на массового потребителя. При этом целью большинства изданий является получение прибыли, поэтому зачастую в ситуации конфликта различных интересов необходимость в финансовой независимости и победе над конкурентами берет верх. В большинстве стран мира критерием конкурентоспособности является стоимость рекламы на страницах данного издания (на данном канале) и само желание рекламодателей размещать рекламу, используя данное СМИ (Vivian 1995: 83). Это необходимо иметь в виду, когда мы говорим о целях конкретного издания и конкретного журналиста. Необходимо также отметить, что доход может измеряться не только в денежном выражении, а также, например, в авторитете, респектабельности, политическом влиянии. Следовательно, существует тесная связь между интересами отдельных СМИ и интересами общественных групп.

Вместе с тем, массовые издания и передачи не только являются средством дохода для небольшой группы их владельцев, но служат и некоторым общественным интересам. Ориентация на массового потребителя предполагает диалектическое единство «усредненности» материала и дифференцированности отдельных частей издания в зависимости от категории реципиента (Швейцер 1993: 35), что влияет как на характер рубрик и статей, так и на общее направление того или иного издания. В целом существует определенная целевая аудитория, интересы и цели которой принимают во внимание создатели и редакторы СМИ; в рамках изданий, ориентированных на данную аудиторию, выделяются материалы на наиболее интересующие потребителя темы.

Другими принципами большинства мировых СМИ являются независимость от государства; ориентация на поиск истины; предоставление места и времени для обсуждения различных точек зрения по актуальным темам и обеспечения общественного взаимодействия; активная позиция по различным общественным и социальным вопросам (Vivian 1995:241-243).

С одной стороны, придерживаясь данных принципов или, по крайней мере, стремясь к ним как к определенным идеалам, СМИ являются насущной потребностью в демократическом обществе, так как свобода выбора, лежащая в основе демократии, только тогда реальна, когда человек наиболее полно информирован. С другой стороны, СМИ служат дополнительной ветвью власти, предоставляя информацию, которая может повлиять на развитие экономической, политической и общественной жизни в стране и в мире.

Среди печатных изданий наиболее четко выделяются газеты и аналитические издания, журналы. Несмотря на определенное сходство, существуют и различия между двумя видами изданий: газеты призваны реагировать на происходящие события более оперативно и с привлечением большего объема фактической информации, чем его обсуждения, а также имеют относительно небольшой объем статей. Хотя многими исследователями журналы относятся к газетно-публицистическому стилю, такие аналитические или развлекательные издания отличаются ориентацией на большее количество графики и несколько иной стиль повествования (Швейцер 1993: 35).

Другая особенность газет - ориентация на широкую аудиторию и поиск развлекательной или даже сенсационной информации (Vivian 1995: 245) - позднее выразилась в эксплуатации таких особенностей среднего читателя, как некритичное мышление. Данная черта особенно ярко проявляется в так называемой «желтой прессе».

Желтая», или популярная, бульварная пресса (yellow press, popular paper), - разновидность газет, ориентированных на невзыскательного читателя и содержащая большое количество сенсационной информации, иллюстраций и фотографий. Название yellow press произошло от цвета информационных листков-объявлений, которые вкладывались в газеты и распространялись в городах, где выходили такие газеты. Как правило, хотя бульварная пресса обычно хорошо отредактирована и графически привлекательна, она не отличается точностью и достоверностью информации (Merrill 1983: 63), в отличие от «качественной» прессы (quality press, quality papers) - серьезных, респектабельных, выходящих меньшим тиражом газет, ориентированных в основном на образованного и осведомленного читателя и содержащих большое количество информации на международные, внутриполитические, экономические темы и аналитические обзоры (Швейцер 1993: 36). По мнению Э.В. Телень, исследовавшей «популярную» и «качественную» прессу Британии, «качественные газеты рассчитаны на социальную элиту, крупную и среднюю буржуазию, высокооплачиваемую интеллигенцию, в то время, как массовые адресованы низшим социальным слоям» (Телень 1979: 6). К «желтой» прессе относят такие газеты, как "Дейли Миррор", "Дейли экспресс", «Нэшнл Инкуайерер» и "Сан", а к «качественной» прессе -«Тайме», «Уолл-Стрит Джорнал», «Нью-Йорк Тайме», и «Вашингтон Пост». С целью предотвращения терминологической двусмысленности в данной работе «популярный» будет использоваться в значении «наиболее читаемый», «выходящий наибольшим тиражом». Для выделения двух типов газет будут использоваться термины «желтая пресса» и «качественная пресса». Следовательно, вполне возможно говорить о наиболее популярных «качественных» газетах. Основным критерием популярности будет являться спрос на данные издания.

В России к «желтым» газетам можно отнести «Московский комсомолец», «Комсомольскую правду» и «Труд», а также на наш взгляд, «Российскую газету». Интересно, что в то время как «Московский комсомолец» можно считать одним из наиболее популярных изданий в Москве, остальные издания («Комсомольская правда», «Труд» и «Российская газета») занимают по популярности в России первое, второе и третье места, соответственно; другой наиболее читаемой в России, но относящейся к «качественной» прессе, является газета «Известия» (Gallup media 2000). Мы отметили, что, кроме основных критериев отнесения газет к «желтой» или «качественной» прессе, в России дополнительным критерием отнесения в тот или иной класс являлось наличие материалов развлекательного и умеренно-эротического содержания. Лингвистически разделение на «желтую» и «качественную» прессу может также выражаться большим использованием слэнга и инвективов в «желтой» прессе, особенно без кавычек, в смешении с лексикой нейтрального стиля (Суджата 1996: 124). Это «приземляет» газету, позволяет интимизировать читателя и журналиста, что в целом объясняется некоторыми исследователями как средство установления контакта между равными по возрасту и социальному положению (см. Жельвис 1992). В качественной прессе вульгаризмы или инвективы используются редко, при этом достигаемый прагматический эффект усиливается.

При отборе газет мы руководствовались количественными показателями (по данным Gallup Media Group). Мы предполагали, что самые распространенные газеты наиболее адекватно апеллируют к российской аудитории и полно отражают главные события российской и международной жизни, при этом интерпретация событий в целом должна соответствовать общим установкам целевой аудитории. С другой стороны, то влияние, которым располагают данные издания, будет решающим для определения тенденций массового сознания. Другими словами, оценка, которую то или иное событие, явление или человек получат в газетах, которые мы выбрали, будет характеризовать, как их воспринимает или будет в скором будущем воспринимать общество в целом.

В исследовании массовой коммуникации считается аксиоматичным утверждение о том, что часть сообщений, которые появляются в прессе, не соответствует действительности или является одной из вольных интерпретаций событий и фактов и не обладают полнотой (Corner 1998: 18). В этом заключается существенная особенность исследования СМИ, так как большинство людей не имеют альтернативных источников информации, испытывают полное доверие к СМИ и формируют свое мнение на основании критически необработанного материала, полученного из подручных газет, журналов, радио и телепередач (Neal, Brown 1982: 7). Следовательно, при искажении информации только небольшая группа информированных лиц сможет узнать альтернативную версию произошедшего - при условии их интереса к данной теме или наличии свободного времени. Учитывая широту охвата аудитории, которой располагают современные СМИ, можно предположить, что кроме телевидения и радио именно газеты и журналы могут стать для нас источником выявления мифологических особенностей российского и американского общественного сознания.

Необходимо отметить, что мы не принимаем утверждений о каком-либо конкретном мифе априорно, т.к. не придерживаемся точки зрения, в соответствии с которой вся информация в СМИ мифологична (см., например, Yanarella, Sigelman 1988). В то же время, существуют некоторые когнитивные конструкты (выражающиеся, в частности, посредством информации, представленной в газетах), которые могут быть оценены как мифологические. При этом всю совокупность СМИ мы, вслед за Г. Стоунсайфером, можем представить как объективно-субъективный континуум, на одном конце которого располагается отчет о новостях, достаточно свободный от личных утверждений автора, а на другом -редакторская статья или комментарий, которые полностью посвящены выражению какой-либо точки зрения или определенного мнения (Stonecipher 1990: 21).

Две главные функции СМИ - информативная и функция воздействия — достаточно широко представлены в российских исследованиях (Кожина 1983: 183-198). Одно из назначений газеты - точно и своевременно информировать читателя о быстротекущих событиях жизни, что определяет формирование на страницах газет и новых понятий, и новых слов, и новых выражений (Синячкина 1997: 61). С информационной функцией сопряжены такие черты, как объективность изложения, документально-фактологическая точность, сдержанность, официальность речи, ее обобщенность, абстрагированность как итог аналитичности и фактографичности. Эти черты находят свое языковое выражение в терминированности речи, в ограниченной метафоризации терминов, в именном характере речи, клише (Швейцер 1993: 33). Необходимо отметить, однако, что данные черты в основном характеризуют качественную прессу.

Именно в языке газеты легко прослеживаются все малейшие изменения в семантике слова, в его стилистической окраске. По мнению В.Г. Костомарова, "без материалов, извлеченных из газет, сейчас становится все более невозможным изучение языка в целом, определение его общих норм и актуальных стилистических разветвлений" (Костомаров 1971:10).

Функция воздействия определяет такие черты русского газетно-публицистического стиля, как его призывность, речевую выразительность, рекламность и собирательность. При этом призывность реализуется в таких языковых признаках, как побудительный характер речи, выразительность - в стилевом эффекте "новизны" и в средствах словесной образности, рекламность - в заголовочных предложениях и в обращениях к читателю, собирательность - в обобщенных формах 1-го и 3-го лица, в частом употреблении "мы", "наш". Кроме того, местоимения, являясь текстообразующим средством, устанавливают дополнительные связи в тексте и передают существенную прагматическую информацию (Леванова 1986: 16), что особенно четко проявляется в политическом дискурсе в СМИ (Levanova 2002).

Заметим, что одни и те же признаки и черты могут соотноситься и с информативной функцией, и с функцией воздействия. Так, например, основной функцией некоторых клише может быть функция воздействия (например, выражение определенного мнения относительного того или иного человека или события). Кроме того, вышесказанное в большей мере относится к «качественной» прессе; «популярная» пресса использует такие приемы, как просторечный стиль, инвективы и др. атрибуты разговорной речи.

В российской научной литературе исследованию когнитивных механизмов воздействия СМИ на получателей информации посвящены работы А.Н. Баранова, Е.Г. Беляевской, Т.В. Евгеньевой, А.В. Кравченко, Е.С. Кубряковой, Г.Г. Почепцова, Г.Я. Солганика. В рамках западной научной традиции необходимо отметить такие работы, как Blommaert, Verschueren 1998; Brummett 1994; Cook 1988; ван Дейк 1989а, 19896; ван Дейк, Кинч 1988; Gee 1999; Jowett, O'Donnell 1992; Lakoff 1994; Merrill 1983 и др. На материале российских СМИ такие исследования становятся все более и более востребованными и актуальными; в основном, они сосредоточены на освещении определенных событий в дискурсе новостей, риторических средств воздействия СМИ и собственно языковых особенностей газетно-публицистического жанра.

Данная работа представляет собой анализ фрейма «религиозная группа», представленного в центральных российских и американских печатных средствах массовой информации. Лексические репрезентанты, которые легли в основу такого описания, рассматривались в их когнитивном, системно-структурном и мифологическом аспектах.

Объектом исследования является фрейм «религиозная группа». Данные для диссертации подбирались методом сплошной выборки из центральной российской и американской прессы. Основополагающим в исследовании является методика фреймового анализа семантики слов, интегрирующая приемы дефиниционного, компонентного, сопоставительного, контекстуального, логико-семантического анализа.

Материалом для исследования послужили современные газетные статьи четырех наиболее популярных ежедневных российских изданий («Комсомольская правда», «Российская газета», «Известия» и «Труд»), а также таких американских изданий, как The Wall Street Journal, New York Times, Christian Science Monitor, Time, US News and World Report, Newsweek, за 1998-2001 гг.

Основу исследования составили 168 единиц, обозначающих религиозные группы в русскоязычной периодике, 60 - в американских СМИ. Общий объем исследованного материала: 99364 статьи в российских и 67358 - в американских изданиях. В качестве иллюстративного материала в работе использовано 166 примеров на русском и 69 примеров на английском языке.

Цель данного исследования - анализ фрейма «религиозная группа» в аспекте его когнитивного структурирования. Для достижения данной цели в диссертации необходимо решить следующие конкретные задачи:

1. Создать эмпирическую базу, которая бы адекватно представляла такой комплексный объект исследования.

2. Выявить лексические репрезентанты фрейма «религиозная группа».

3. Рассмотреть уровни и структуру анализируемого фрейма и взаимосвязанных с ним когнитивных структур.

4. Описать все компоненты фрейма «религиозная группа».

5. Установить связь между основными архетипами сознания и особенностями категоризации семантического пространства религиозного знания.

Актуальность данной работы определяется направленностью современных лингвистических исследований на изучение языковых закономерностей во взаимодействии с когнитивными механизмами и необходимостью дальнейшего изучения форм представления знаний в языке, а также направленностью на установление отношений между лингвистическими и экстралингвистическими знаниями.

Научная новизна исследования заключается в применении фреймового подхода при описании лексики, относящейся к сфере новостей о современной религиозной жизни, а также в установлении и описании соотношения двух направлений современной лингвистики: когнитивного и системно-структурного.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что интеграция ряда теоретических разработок, основу которых составляют исследования М. Минского, Ч. Филлмора, Е.Г. Беляевской, Е.С. Кубряковой и Ю.С. Степанова, позволила автору предложить усовершенствованный подход к анализу структур знания, представленных в данной работе фреймом «религиозная группа». Данный подход основан на синтезе традиционного концептуального анализа и функционального анализа и представлении фрейма в сопоставительном аспекте. Представленный в исследовании подход вносит вклад в теорию значения и фреймовую семантику, а также делает возможным дальнейшее изучение единиц, относящихся к описанию, функционированию и характеристике религиозных групп в печати. Практическая ценность работы состоит в применении полученных данных в рамках курсов лексикологии, русского и английского языков, общего языкознания, языка средств массовой информации; в спецкурсах по лингвистике и журналистике, а также как дополнительный материал для курсов по социологии религии, религиоведению и культурологии и при составлении толковых учебных словарей.

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на Международной научно-практической конференции «Менталитет. Концепт. Тендер» в Кемерово в октябре 2000 г.; на Филологических чтениях «Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении» в Новосибирском педагогическом университете в ноябре 2000 г.; на Международной научно-практической конференции «Реальность этноса. Национальные школы в этнологии, этнографии и культурной антропологии» в Российском государственном педагогическом университете им. А.И. Герцена, Санкт-Петербург, в апреле 2001 г.; во время Международной летней научной школы на базе Новосибирского государственного университета «Коммуникативные стратегии культуры: Маргинальность в переходном обществе» при поддержке Института «Открытое общество» в августе 2001 г.; на региональной научно-практической конференции «Филология. История. Межкультурная коммуникация» в Иркутском государственном лингвистическом университете в марте 2002 г.; в ходе региональной конференции «Кузбасские философские чтения: Толерантные образы мышления» в Кемеровском государственном университете в мае 2002 г.; на аспирантских семинарах кафедры английской филологии №1 Кемеровского государственного университета в 2000-2002 гг. Основные положения работы отражены в шести тезисах докладов и шести статьях, общим объемом 3 п.л.

Результаты проведенного исследования позволяют сформулировать следующие основные положения, которые выносятся на защиту:

1. Выявленная репрезентация фрейма «религиозная группа» в американских и российских средствах массовой информации свидетельствует о национальной, культурной и исторической специфике выражения религиозного знания.

2. Модель фрейма в русском и английском языках приобретает следующий вид: «приемлемые религиозные группы», «неприемлемые религиозные группы», «нейтральные религиозные группы».

3. Соотношение «приемлемые религиозные группы» / «неприемлемые религиозные группы» представляется асимметричным в английском и русском языках в силу разного когнитивного наполнения.

4. Фрейм «религиозная группа» поляризуется по признаку «свой — чужой». В российской печати наблюдается направленность на безусловное принятие «своего» и отрицание «чужого», в американской печати — направленность на принятие максимально большого числа религиозных групп в качестве «своего».

5. Негативное восприятие «чужого» в российской печати отчасти детерминируется мифологическими особенностями российского сознания.

6. Структурация религиозного знания в представленной типологии российских религиозных групп не всегда обусловлена онтологическими свойствами объекта; она также зависит от различных экстралингвистических факторов.

Структура и содержание работы. Основной текст диссертации (объемом 175 стр.) состоит из введения, трех глав и заключения.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Репрезентация фрейма "религиозная группа" в современных центральных российских и американских печатных средствах массовой информации"

Выводы по главе 3

Мифологическая природа общественного сознания проявляется разными способами, важнейшим из которых в настоящее время является масс-медиа как заменитель ритуала, средство обеспечения единства большинства. В СМИ проявляются архетипы коллективного бессознательного, в арсенале которых - архетип Героя, Злодея, Жертвы, Отца, Матери, Ребенка.

В изученных российских СМИ в основе противопоставления «Православие - секты» лежит глобальный механизм положительного восприятия «нас» и «нашего» и отторжения «их», «не нашего», «чужого», «чуждого». Это противопоставление является универсальным для большинства обществ, однако оно проявилось уникальным образом в российских СМИ в своей избирательности. Так, многие религиозные группы воспринимались как враждебные России и Православию, русской культуре и разрушительные для российского общества уже в силу свой самости, отличия от господствующих религий. Аргументация вредоносности этих групп зачастую сближалась с иррациональными построениями на основе представления «нашей религии» в качестве архетипа Жертвы, церковных иерархов как воплощения прообраза Отца, а «их религии» как воплощения архетипа Злодея (Дьявола).

Удобство таких механизмов для манипулирования общественным сознанием очевидно, независимо от причины их возникновения, так как мифологический текст обладает тремя важными характеристиками -непроверяемостью, неопровержимостью и простотой.

Хотя американские СМИ обладают таким же потенциалом для мифологической интерпретации событий и явлений, в текстах статей, посвященных религиозной тематике, он не был заметным образом выражен, за исключением представления «нетрадиционных религиозных групп» в некоторых зарубежных странах как Жертв подавляющего тоталитарного режима. В такой картине мира выразились установки на упрочение таких прав, как свободы совести и вероисповедания, в то время как в России представления религиозных групп испытывали влияние традиционной культуры, ориентированной на приоритет коллективного.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотренные в данной работе фрейм «религиозная группа» / "religious group" и его лексические репрезентанты в американской и российской прессе были выделены на основании метода когнитивного анализа — в частности, фреймовой семантики, одним из главных постулатов которой является понятие о лексиконе как «энциклопедии», а не «словаре» и которая ориентируется на понимание причин, побудивших языковое сообщество к созданию категории, названной данным словом, а также на объяснение лексического значения на основе выявления этих причин и их экспликации.

В основу работы с материалом был положен такой метод фреймового анализа, в ходе которого, во-первых, выделялась когнитивная модель фрейма «религиозная группа»; во-вторых, на основании словарей разных типов, в том числе исторических, уточнялось число и характер облигаторных и необлигаторных компонентов; в-третьих, рассматривались лексические репрезентанты данного фрейма. Были использованы данные многочисленных словарей, а также специальная литература по социологии, психологии религии, религиоведению.

Лексическое выражение фрейма «религиозная группа» было, в целом, сходным в российских и американских СМИ: когнитивная модель для обоих языков была сформулирована как «объединение людей на основании их общей веры в определенную доктрину для поклонения и совместной деятельности»; облигаторными компонентами являлись ЧЛЕНЫ, СТРУКТУРА, ДОКТРИНА, ПРЕДМЕТ ПОКЛОНЕНИЯ, ЦЕЛЬ, ДЕЙСТВИЯ, ВРЕДОНОСНОТЬ / ПОЛЕЗНОСТЬ, а необлигаторными -ЧИСЛЕННОСТЬ, ВОЗРАСТ, ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ГОСПОДСТВУЮЩЕЙ РЕЛИГИИ/ИДЕОЛОГИИ, ОТНОШЕНИЕ ГРУППЫ К ОБЩЕСТВУ, ОТНОШЕНИЕ ОБЩЕСТВА К ГРУППЕ,

ХАРИЗМАТИЧЕСКИЙ ЛИДЕР; в рамках данного фрейма в двух языках существовали три иерархически подчиненных структуры - «приемлемые религиозные группы», «неприемлемые религиозные группы» и «нейтральные религиозные группы». Лексические единицы были, в целом, одинаковыми в двух классификациях, однако российская классификация религиозных групп включала большее количество единиц, чем американская (168 и 60, соответственно).

В результате анализа лексического окружения единиц, относящихся к вышеперечисленным фреймам, в работе были выделены фреймы описания действий неприемлемых религиозных групп, причем в американских СМИ было использовано только семь фреймов, в то время как в российской печати их было использовано шестнадцать.

Важной особенностью описания негативных действий в американских СМИ было употребление этих действий в отношении и приемлемых, и неприемлемых религиозных групп. В российских центральных печатных СМИ (за исключением «Известий») действия, связанные с репрезентантами фрейма «приемлемые религиозные группы», были исключительно положительными, а действия, связанные с «неприемлемыми религиозными группами», - отрицательными.

Кроме вышеупомянутых различий, было замечено, что в российской прессе в статьях о религиозной жизни мифологическая природа СМИ проявилась гораздо сильнее, чем в американской. Особое внимание было уделено связи основных фреймов действий религиозных групп с архетипами, задействованными при описании этих групп в печати. При этом «неприемлемые религиозные группы» соотносились с архетипами Злодея (Дьявола), а «приемлемые религиозные группы» (в большей мере Православие) и представляющие их единицы выражали архетипы Отца и Жертвы. Такие фреймы, как «каузация самоубийств», «совращение», «сексуальные извращения», «пауки» были связаны с сохранившимися в российском сознании представлениями о «нечистых» животных как представителях низшего мира, а также сущности дьявола/демона/сатаны как «искусителя», «обвинителя», представителя мира мертвых, противопоставленного миру живых. Для описания действий «традиционных религиозных групп» не были использованы лексические единицы фреймов негативного действия, в то время как «нетрадиционные» проявляли только отрицательные действия, причем из-за полевой структуры фрейма признаки таких единиц, как «деструктивный культ» переносились и на такие, как «секта» и «католичество», их действия описывались как идентичные. В этом проявилось еще одно различие между картиной религиозной жизни, представленной в российских и американских СМИ, - «приемлемые группы» в Америке оценивались критически, в то время как, за единичными исключениями, российские «приемлемые группы» оценивались только положительно.

Другим показателем мифологических механизмов, действующих в российской прессе, является использование интенсификаторов «различные», «многочисленные», «разного рода» и др. для описания неприемлемых религиозных групп. Такая характеризация религиозных течений основана на более глубинном противопоставлении «своего» как конкретного, близкого, единого и «чужого» как общей неразличимой массы врагов.

Мифологические установки российского сознания, проявившиеся в прессе, являлись не единственным фактором, обусловившим определенное видение фрейма «религиозная группа», а во многом сами испытали влияние религиозных, исторических и культурных особенностей. Так, традиция подавления свободомыслия в России повлияла на выделение «государственной религии» (де-юре или де-факто), что, в свою очередь, явилось решающим фактором отнесения многих альтернативных религиозных традиций к «ересям», и, как следствие, такие представления в рамках российской картины мира обусловили категоризацию определенных религиозных групп как неприемлемых. В советское время атеизм как государственная идеология привел к пониманию религии как «противостоящей научному мировоззрению», «искаженного отражения в сознании людей господствующих над ними природных и общественных сил». Такое переосмысление религии предопределило существующую в общественном сознании негативную категоризацию многих религиозных групп и отрицательное отношение к религии вообще.

Отношение к религиозным течениям, представленным во фрейме «неприемлемые религиозные группы», также было предопределено насильственной маргинализацией данных групп в прошлом столетии. Как следствие, большинству россиян они неизвестны и помещаются на периферии фрейма «религиозная группа», о чем свидетельствует эклектичность признаков «неприемлемых религиозных групп», в состав которых входят и «тоталитарные секты», и «йоги», и «баптисты», и «старообрядцы». Хотя наблюдается градация в степени обладания компонентом ВРЕДОНОСНОСТЬ, он наполнен положительно в случае любой «неприемлемой группы» и является мощным уравнивающим их в статусе фактором. В американском сознании фрейм «религиозная группа» получил иную структурацию в силу по-иному сложившихся исторических, религиозных и культурных факторов, предопределивших, в целом, максимальную степень религиозной свободы и толерантности в американском обществе.

В ходе работы было установлено, что для адекватного описания как определенной семантической области, так и ее репрезентантов, целесообразно обращение к дихотомии «глубинный - референциальный уровни». Когнитивная модель, относящаяся к глубинному уровню, не представлена в словарных дефинициях, но осознается интуитивно, что образует основу языковой и когнитивной компетенции говорящего. Именно этим было обусловлено обращение к многоступенчатому анализу словарных дефиниций и функционированию репрезентантов фрейма «религиозная группа» в тексте.

Для удобства сопоставления и анализа двух уровней было предложено обращение к выявлению компонентов концептуальной модели, среди которых были выделены облигаторные, составляющие основу любого репрезентанта фрейма «религиозная группа», и необлигаторные компоненты. Описание фрейма при помощи компонентов его когнитивной модели выявило трехмастную структуру фрейма «нейтральные группы - приемлемые группы — неприемлемые группы» в двух языках, что говорит о некоторых сходных когнитивных механизмах, использующихся в двух языках. Данный факт, по-видимому, обусловлен единой логической основой человеческого мышления, склонного представлять явления действительности с точки зрения их положительного, отрицательного или нейтрального влияния на субъект. Вместе с такой общей для двух языков структурацией фрейма «религиозная группа» существует и принципиальная разница в его наполнении в американских и российских СМИ: в отличие от полевого характера признаков «приемлемости» и «неприемлемости» в российской периодике, представляющей центральными те группы, которые наиболее близки к традиционным религиозным конфессиями, в центре которых находится Русская Православная церковь, в американской печати, за исключением четырех репрезентантов, относящихся к «неприемлемым», религиозные группы были представлены в качестве «приемлемых». Это позволяет говорить о более толерантном характере, по крайней мере в отношении исследуемой области, американского мышления, рассматривающем и затем представляющем религиозные группы в их равенстве. Российское мышление в данном отношении характеризовалось установкой на более традиционалистский подход, что нашло свое выражение в когнитивных механизмах характеризации религиозных групп.

Показательным для более четкого анализа фрейма явилось рассмотрение действий религиозных групп. В результате анализа были выделены 16 фреймов, при помощи которых характеризовались и описывались репрезентанты фрейма «религиозная группа». В российских СМИ были использованы 16 фреймов; в американских - 7. Семантической основой, объединяющей данные фреймы, являлась вредоносность описываемой группы. Данная характеристика соотносится с компонентом ВРЕДОНОСНОСТЬ когнитивной модели и является подтверждением для говорящего и читающего необходимости отнесения описанных таким образом групп к опасным. Особенностью репрезентации данных фреймов в российской печати является их принципиальная неприменяемость по отношению к «приемлемым» группам. В американской периодике критическому осмыслению подвергались и приемлемые, и неприемлемые религиозные группы.

Подобная поляризация репрезентантов внутри фрейма «религиозная группа» соответствует разделению по признаку «свой-чужой». «Свой» характеризуется системой положительных качеств и действий, является «приемлемым», в то время как «чужой» дистанцируется, характеризуется как вредоносный, неприемлемый. В российских СМИ такой механизм проявился более четко, чем в американских. Основой такого разделения является мифологичность общественного сознания.

Проведенное исследование также выявило невозможность адекватного объяснения значения слова только на основании словарных дефиниций, т.к. некоторые слова (такие, как «зомбирование»), встречающиеся в печати, либо вообще не отражены в стандартных словарях русского языка, либо не фиксируют новое значение слова (например, «культ» или «тоталитарная секта» в значении «относительно небольшая группа лиц, религиозно разномыслящая с основными религиями, противопоставленная обществу, деятельность которой приводит к разрушительным последствиям для людей»). Следовательно, подход фреймовой семантики к описанию значений слов не только оправдан, но и необходим для обеспечения адекватного лингвистического описания.

Кроме того, рассмотрение такой важной области человеческого знания, как религиозные установки, обеспечивающие единство социальных и этнических групп на определенном мировоззренческом основании, показывает, что структурация знания зависит от многочисленных факторов и часто не основана на соответствии онтологическим свойствам субъекта. Придание определенным группам статуса неприемлемых, при их воспринимаемой вредоносности, а также отнесение признаков действительно вредоносной группы ко всем другим репрезентантам данной семантической области, ставит вопрос о все возрастающей ценности соотнесения объективной и наивной картин мира. Это также говорит о необходимости утилизации междисциплинарного подхода, включающего данные и методы таких наук, как философия, психология, лингвистика, политология, социология, теория искусственного интеллекта, и многих других, что находит свое выражение в рамках когнитивной науки о языке.

Список научной литературыКолмагоров, Илья Викторович, диссертация по теме "Теория языка"

1. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. М.: Наука, 1974. - 368 с.

2. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика (Синонимические средства языка). М.: Шк. "Языки русской культуры", 1995. - Т.1. - 472 с.

3. Арнольд И.В. Семантическая структура слова в современном английском языке и методика ее исследования. Л.: Просвещение, 1960.-192 с.

4. Арнольд И.В. Лексикология современного английского языка (на английском языке). М.: Высш. шк., 1973. - 303 с.

5. Арутюнова, Н.Д. Нормативные явления и язык // Язык и логическая теория. Сборник научных трудов. М.: Центр, совет филос. (методич.) семинаров при Президиуме АН СССР, 1987. - 208 с.

6. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Яз. рус. культ., 1999. — 896 с.

7. Архиерейский собор Русской Православной Церкви 18-23 февраля 1997 г. М.: Изд-во Московской Патриархии РПЦ, 1997. - 342 с.

8. Ахманова А.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. Энциклопедия, 1966. - 607 с.

9. Баранов, А.Н. Введение в прикладную лингвистику. М.: Эдиториал УРСС. 2001.-358 с.

10. Ю.Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Концептуальная модель значения идиомы // Когнитивные аспекты лексики. Тверь: ТГУ, 1991. - С. 313.

11. П.Барвайс Дж., Перри Дж. Ситуации и установки // Философия. Логика. Язык. М., Прогресс, 1987. - С. 264-292.

12. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс: Универс; Рэя, 1994. - 615 с.

13. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинационном и коммуникативном аспектах: Дис. . д-ра филол. наук. М., 1991. — 401 с.

14. Беляевская Е. Г. Когнитивные основания изучения семантики слова // Структуры представления знаний в языке. М.: РАН, 1994. - С. 7110.

15. Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. М.: Прогресс, Универс, 1995. - 452 с.

16. Будагов Р.А. Очерки по языкознанию, М.: АН СССР, 1953. - 280 с.

17. Будагов Р.А. История слов в истории общества. М.: Просвещение, 1971.-270 с.

18. Будагов Р.А. Борьба идей и направлений в языкознании нашего времени. М.: Наука, 1978. - 248 с.

19. Варина В.Г. Лексическая семантика и внутренняя форма языковых единиц // Принципы и методы семантических исследований. М.: Наука, 1976. - С. 233-244.

20. Вежбицкая, А. Культурно-обусловленные сценарии и их когнитивный статус // Язык и структура знания. Сборник статей. — М.: Наука, 1990.-203 с.

21. Вежбицкая, А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. - 780 с.

22. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., Л.: Учпедгиз, 1947. - 784 с.

23. Герасимов В.И., Петров В.В. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. - Вып. 23. - С. 5-11.

24. Гудман Б.А. Идентификация референта и связанные с ней коммуникативные неудачи // Новое в зарубежной лингвистике. Компьютерная лингвистика. Вып.24. - М.: Прогресс, 1989. - С. 209258.

25. Гулыга А. Миф как философская проблема // Античная культура и современная наука. М.: Наука, 1985. - 343 с.

26. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Вильгельм фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - С.34-39.

27. Динсмор Дж. Ментальные пространства с функциональной точки зрения//Язык и интеллект. М.: Прогресс, 1995.-413 с.

28. Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики. М.: Прогресс, 1973. - 286 с.

29. Дубин, Б.В. Запад, граница, особый путь. Символика «Другого» в политической мифологии современной России // Неприкосновенный запас. М., 2001. - № 7-8. - С.77-88.

30. Дэвидсон, Д. Общение и ковенциональность // Философия, логика, язык. -М.: Прогресс, 1987. С. 213-233.

31. Евгеньева Т.В. Социально-психологические основы формирования политической мифологии // Современная политическая мифология: содержание и механизмы функционирования. — М.: РГГУ, 1996. 94 с.

32. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987.-263 с.

33. Карташев А.В. Очерки по истории Русской церкви. Т.1. М., 1991. -342 с.

34. Касевич В.Б., Фрумкина P.M., Звонкин А.К., Ларичев О.И. Представление знаний как проблема // Вопросы языкознания. М., 1990.- №6.-С. 85-101.

35. Касевич В.Б. Языковые структуры и когнитивная деятельность. М.: Наука, 1989.-230 с.

36. Кассирер Э. Техника политических мифов // Октябрь. М., 1993. -№7.-С. 153-164.

37. Кацнельсон С. Д. Содержание слова, значение и обозначение // Общее и типологическое языкознание. Л.: Наука, 1986. - С. 9-159.

38. Кияк Т.Р. О "внутренней форме" лексических единиц // Вопросы языкознания. М., 1987. - №3. - С.58-68.

39. Кияк Т.Р. Мотивированность лексических единиц (качественные и количественные характеристики): Дис. .д-ра филол. наук. -Черновцы, 1987. 442 с.

40. Кожина М.Н. Стилистика русского языка. М.: Просвещение, 1983. -223 с.

41. Колесов В.В. Древняя Русь: наследие в слове. Мир человека. СПб: Филол. фак. СПб гос. универ., 2000. - 326 с.

42. Королько В.Г. Основы паблик рилейшнз. М.: Рефл-бук, 2000. -528с.

43. Костомаров В.Г. Русский язык на газетной полосе. Некоторые особенности языка современной газетной публикации. М.: МГУ, 1971.-267 с.

44. Кравченко А.В. Язык и восприятие. Иркутск: ИГЛУ, 1996. - 160 с.

45. Кравченко А.В. Проблема языкового значения как проблема представления знаний // Когнитивные аспекты языкового значения: Межвуз. сб. науч. тр. Иркутск: ИГЛУ, 1997. - С.3-16.

46. Красиков А.А. Назад, к единомыслию? // Континент. 2000. - №105. -С. 21-36.

47. Красиков, А.А. Религиозный фактор в европейской и российской политике (исторический аспект). Доклады Института Европы. №62. ИЕ РАН. М.: XXI век Согласие. 2000. 136 с.

48. Кубрякова Е.С. Модели порождения речи и главные отличительные особенности речемыслительных процессов // Человеческий фактор в языке. Особенности речемыслительных процессов. М., 1991. - С. 21-81.

49. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. М.: Наука, 1992. - С. 7-24.

50. Кубрякова, Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. - М., 1994. - №4. - С. 34-47.

51. Курилович Е. Очерки по лингвистике. Сборник статей. М.: Изд. иностр. лит-ры, 1962. - 456 с.

52. Лазутина Г.В. Профессиональная этика журналиста. М.: Аспект Пресс, 2000. - 208 с.

53. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. М.: Прогресс, 1978.-543 с.

54. Лакофф Дж. Лингвистические гештальты // Новое в зарубежной лингвистике. М., Прогресс, 1981.-Вып. 10. - С. 350-368.

55. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. -М.: Прогресс, 1988.-Вып. 23.-С. 12-51.

56. Лебон Г. Психология народов и масс. СПб.: Макет, 1995. — 311с.

57. Леванова А.Е. Личные местоимения в структуре текста (на материале английского языка). Автореф. дис. . канд. филол.наук. -Л., 1986.- 17 с.

58. Леви-Стросс К. Структура мифов // Вопросы философии. М., 1970. - №7.-С. 152-164.

59. Леви-Стросс К. Структура и форма. Размышления над одной работой Владимира Проппа // Зарубежные исследования по семиотике фольклора. Сборник статей. М.: Наука, 1985. - 516 с.

60. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М.: Наука, 1985. — 536с.

61. Левковская К.А. Теория слова, принципы ее построения и аспекты изучения лексического материала. М.: Высш. шк., 1962. - 296 с.

62. Ленерт У. Проблемы вопросно-ответного диалога // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. - Вып. 23. - С. 258-280.

63. Литвин Ф.А. Многозначность слова в языке и речи. М.: Высш. школа, 1984. - 171 с.

64. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Изв. РАН. Сер. Лит. и яз. Т. 52.-М., 1993.-№ 1.-С. 32-41.

65. Любивый, Я.В. Современное массовое сознание: Динамика и тенденции развития. Киев: Наукова Думка, 1993. - 141 с.

66. Малиновский Б. Магия, наука и религия // Психология религиозности и мистицизма. М.: ACT, 2001. - С. 332-358.

67. Медникова Э.М. Значение слова и методы его описания. М.: Высш. шк., 1974.-201 с.

68. Минский М. Фреймы для представления знаний. М.: Энергия, 1979.- 151 с.

69. Московичи С. Век толп: Исторический трактат по психологии масс. -М.: Центр психол. и психотер., 1996. 478 с.

70. Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. -Владимир: ВГПИ, 1974. 222 с.

71. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения: Учеб. пособие. М.: Высш. шк., 1988. - 168 с.

72. Николаева Т.М. Металингвистический иконизм и социолингвистическая дистрибуция этикетных речевых стереотипов // Язык и культура. Факты и ценности. М.: Языки славянской культуры. 2001. - С. 225-234.

73. Новик В. Идентичность против прав? // Религия и право. М., 2001.- №3. С. 22.

74. Новиков Л.А. Семантика русского языка. М.: Высш. шк., 1982. -272 с.

75. Ольшанский И.Г., Скиба В.П. Лексическая полисемия в системе языка и тексте. Кишинев: Штиница, 1987. — 128 с.

76. Пивоев В.М. Мифологическое сознание как способ освоения мира. — Петрозаводск: Карелия. 1991. 111 с.

77. Покровский М.М. Избранные работы по языкознанию. М.: АН СССР, 1959.-382 с.

78. Потебня А.А. Мысль и язык.- Киев: СИНТО, 1993. 191 с.

79. Почепцов Г.Г. Имиджелогия. М.: Рефл-бук. 2000. - 768 с.

80. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. М.: Рефл-бук, 2001. — 656 с.

81. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. М.: Лабиринт, 2000.-333 с.

82. Рубинштейн Р. Принятие чьей-либо стороны: уроки войны в Персидском заливе // Почепцов Г.Г. Национальная безопасность стран переходного периода. Киев: Наукова Думка, 1996. — С. 31-40.

83. Сандомирская И. О своем. Фразеология и коллективная культурная идентичность // Фразеология в контексте культуры. М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 121-130.

84. Сергеева И.Н. Мотивационная типология сложных существительных английского языка: Автореф. дис. . канд. филол.наук. М., 1989. -22 с.

85. Сильдмяэ И. Я. Познавательная сущность языка // Ученые записки тартуского университета. Тарту, 1990. - Вып. 903. - С. 12-28.

86. Синячкина H.JI. Основные тенденции в развитии лексики языка газеты на современном этапе. Дисс. .канд. филол. наук. М., 1997. -198 с.

87. Ситуационная семантика. М.: АН СССР, 1988. - 320 с.

88. Скуленко М.И. История политической пропаганды. Киев: Лыбидь, 1990.- 164 с.

89. Смирницкий А.И. К вопросу о слове (Проблема "тождества слова"). -М.: АН СССР, 1954. С. 3-49.

90. Степанов Ю. С. В трехмерном пространстве языка: Семиотические проблемы лингвистики, философии, искусства. М.: Наука, 1985. — 335 с.

91. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. М.: Академический проект, 2001. - 990 с.

92. Суджата Р. Прагматический аспект газетного текста. Дис. . канд. филол. наук. М., 1996. - 174 с.

93. Тард Г. Мнение и толпа. М.: Академия, 1999. - 302 с.

94. Телень Э.Ф. Социальная мимикрия в массовых буржуазных газетах Великобритании. М.: Изд-во МГУ, 1978. - 94 с.

95. Уфимцева А.А. Опыт изучения лексики как системы. М.: АН СССР, 1962.-288 с.

96. Федеральная целевая программа «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российскомобществе». Утверждена постановлением Правительства Российской Федерации от 25 августа 2001 г. №629 // www.tolerance.ru. 12.09.02,

97. Федеральный закон от 26 сентября 1997 г. №125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» // Российская газета. 01.10.1997. - № 190. - С. 12-14.

98. Филатов С.Б. Новые религиозные движения — угроза или норма жизни? // Религия и общество: Очерки религиозной жизни современной России / Отв. ред. и сост. С.Б. Филатов. М.; СПб.: Летний сад, 2002. - С. 401-449.

99. Филлмор Ч. Дж. Основные проблемы лексической семантики // Новое в зарубежной лингвистике. Прикладная лингвистика. М.: Прогресс, 1983а.-Вып. 12.-С. 74-122.

100. Филлмор Ч. Дж. Об организации семантической информации в словаре // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 24. Проблемы и методы лексикографии. М.: Прогресс, 19836. - С. 23-60.

101. Филлмор Ч. Дж. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 23. Когнитивные аспекты языка. М.: Прогресс, 1988. - С. 52-92.

102. Фирсов Н.Н. Современные политические партии и архетипы коллективного бессознательного // Современная политическая мифология: содержание и механизмы функционирования. М.: РГГУ, 1996.-94 с.

103. Фреймы и сценарии. Категории искусственного интеллекта в лингвистической семантике. М.: АН СССР. ИНИОН, 1987. - 53с.

104. Харитончик З.А. Способы концептуальной организации знаний // Язык и структура представления знаний. М.: ИНИОН РАН, 1992. -С. 98-123.

105. Хрестоматия по истории древнего мира / Сост. Е.А. Черкасова. М.: Просвещение, 1991.-288 с.

106. Христианские новости со всего мира. Электронная рассылка. 26.08.02. www.newlife.kz

107. Чейф У. J1. Память и вербализация прошлого опыта // Новое в зарубежной лингвистике. Прикладная лингвистика. М.: Радуга, 1983.-Вып. 12.-С. 171-207; 272-317.

108. Швейцер А. Д. Контрастивная лингвистика. Газетно-публицистический стиль в английском и русском языках. — М.: ИЯ РАН, 1993.-252 с.

109. Шейнов В.П. Скрытое управление человеком. Психология манипулирования. М.: ACT Харвест, 2001. — 845 с.

110. Шенк Р., Бирнбаум JI., Мэй Дж. К интеракции семантики и прагматики. // Новое в зарубежной лингвистике. М.: Прогресс. 1989.-Вып. 24.-С. 32-47.

111. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: Наука, 1973.-280 с.

112. Экономцев И., игумен. Православие, Византия, Россия. М., 1992.-331 с.

113. Элиаде М. Космос и история: Избранные работы. М.: Прогресс, 1987.-311 с.

114. Элиаде М. Мифы, сновидения, мистерии. М.: Прогресс, 1996. -240с.

115. Юззел JT. Проблема свободы религии в современной России // Религия и общество: Очерки религиозной жизни современной России / Отв. ред. и сост. С.Б. Филатов. М.; СПб.: Летний сад, 2002. - С. 22-32.

116. Юнг К.Г. Архетип и символ. М.: Ренессанс, 1991. - 297 с.

117. Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. М.: Канон, 1994а. -364с.

118. Юнг К.Г. Психология бессознательного. — М.: Канон, 19946. — 317с.

119. Языковая номинация. Общие вопросы / Отв. ред. Б.А. Серебренников, А.А. Уфимцева. М.: Наука. 1977. - Т.1. - 359с.

120. Blommaert J., Verschueren J. Debating Diversity: Analyzing the Discourse of Tolerance. London and New York: Routledge, 1998. -310 p.

121. Bromley D.G., Shupe A.D. Public Reaction Against New Religious Movements // Galanter, M. (ed.) Cults and New Religious Movements. -Washington, D.C.: American Psychiatric Association, 1981. P. 316317.

122. Brummett B. Rhetoric in Popular Culture. NewYork: St. Marten's Press, 1994.-243 p.

123. Brunner В., ed. The Time Almanac. Boston, MA: Information Please, 1997.- 1024 p.

124. Clark E.V. Conceptual perspective and lexical choice in acquisitions // Cognition: International Journal of Cognitive Science. -1997.-Vol. 64.-P. 1-37.

125. Cook Т.Е. Democracy and Community in Children's Literature // Political Mythology and Popular Fiction. New York: Fawcett Columbine, 1988.-325 p.

126. Corner J. Studying Media. Problems of Theory and Method. -Edinburgh: Edinburgh UP, 1998. 182 p.

127. Fillmore Ch. J. Frame semantics // Linguistics in the Morning Calm: Selected papers from the SICOL 1981. - Seoul, 1982. - P.lll-137.

128. Fillmore Ch. J. Frames and the semantics of understanding // Quaderni di Semantica. Parma, 1985. - Vol. 6, №2. - P. 222-254.

129. Forceville C. Pictoral metaphor in advertising. Amsterdam: Routledge, 1996.-248 p.

130. Gallup Media Group. Объемы аудиторий изданий по результатам проекта «NRS». I полугодие 2000 года. -www.gallup.ru/Gallup news nrs 1-6 00russia.htm

131. Gee J.P. An Introduction to Discourse Analysis. Theory and Method. London and New York: Routledge, 1999. - 260 p.

132. Goffman E. Frame Analysis. Cambridge, Ma.: Harvard UP, 1974.- 586 p.

133. Jowett G.S., O'Donnell V. Propaganda and Persuasion. New York: Newbury Park, 1992. - 279 p.

134. Lakoff G. The Contemporary Theory of Metaphor // Andrew Ortony (ed.) Metaphor and Thought. Cambridge: Cambridge University Press. 1994. P. 35-77.

135. Levanova A. Ideological Premises in Political Discourse Generation. General and Theoretical Papers Series. Paper No. 545. -Essen: University of Essen, 2002. P. 1-14.

136. Martin W. The Kingdom of the Cults. Minneapolis: Bethany House, 1997.-704 p.

137. Merrill J. C. Global Journalism. A survey of the World's Mass Media. New York and London: Longman, 1983 - 374 p.

138. Neal J., Brown S. News writing and reporting. Delhi: University Press, 1982.-380 p.

139. Osherson S. Finding Our Fathers: How a Man's Life is Shaped by His Relationship with His Father. New York: Fawcett Columbine, 1994.- 252 p.

140. Richardson J., Introvigne M. "Brainwashing" Theories in European Parliamentary and Administrative Reports on "Cults" and "Sects" // Journal for the Scientific Study of Religion. June 2001. - Vol. 40., Issue 2.-P. 143-169.

141. Rumelhart D.E. Schemata: The Building Blocks of Cognition // Spiro et. al., ed. Theoretical Issues in Reading Comprehension:

142. Perspectives from Cognitive Psychology, Linguistics, Artificial Intelligence, and Education. Hillsdale, N.J.: L. Erlbaum Associates, 1980.-P. 30-58.

143. Stonecipher H. Editorial and Persuasive Writing. Emerville: Columbus Press, 1990. - 355 p.

144. Ullman St. Semantics. An Introduction to the Science of Meaning. -Oxford: Blackwell, 1977. 278 p.

145. Vivian J. The Media of Mass Communication. 3rd ed. Boston etc.: Allyn and Bacon. 1995. - 496 p.

146. Walsh Y. Deconstructing "brainwashing" within cults as an aid to counseling psychologists // Counseling Psychology Quarterly. June 2001.-Vol. 14, Issue 2.-P. 119-129.

147. Williamson J. Decoding Advertising. Ideology and Meaning in Advertising. London: Marion Boyars, 1993. - 180 p.

148. Yanarella E.J., Sigelman L. Introduction: Political Myth, Popular Fiction and American Literature // Political Mythology and Popular Fiction. New York: St. Martin's Press, 1988. - 432 p.

149. Список словарей и энциклопедий

150. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка:

151. Практический справочник. (Библиотека словарей русского языка). 10-е изд., стереотип. - М.: Рус. яз., 1999. - 495 с.

152. Большая советская энциклопедия. М.: Гос. науч. изд-во «Большаясоветская энциклопедия», 1976.

153. Большой толковый словарь русского языка. / Сост. и гл. ред. С.А.

154. Кузнецов. СПБ.: "Норинт", 2000. - 1536 с.

155. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 тт.

156. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1955.

157. Караулов Ю.Н., Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф. и др. Русскийассоциативный словарь: Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Кн. 3. М., 1996.

158. Малая советская энциклопедия. В Ют. / Гл.ред. Б. А. Введенский. —3.е изд. М.: Гос. науч. изд-во «Большая советская энциклопедия», 1958.

159. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка / Подобщим руководством академика Ю.Д. Апресяна. М., 1997. Вып. 1,2.

160. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка.

161. Российская академия наук. Институт русского языка им. В. В. Виноградова. 4-е изд. М.: Азбуковник, 1999. - 944 с.

162. Русский семантический словарь / Под общ. ред. академика Н.Ю.

163. Шведовой. М.: «Азбуковник», 2000.

164. Словарь русского языка в 4 тт. (гл. ред. А.П. Евгеньева) М: Русскийязык. 1983

165. Словарь современного русского литературного языка. Академиянаук СССР. M-JL: Изд-во Академии Наук СССР, 1961. т. 12. -1839 с.

166. Словарь «Христианство». В 3 т. — М.: Большая Российская

167. Энциклопедия, 1993. 2320 с.

168. Солганик Г.Я. Стилистический словарь публицистики. М.: Русскиесловари, 1999. 650с.

169. Толковый словарь русского языка конца XX в. Языковые изменения /

170. РАН. Институт лингвистических исследований. Гл. ред. Г.Н. Скляревская. СПб.: Фолио-пресс, 1998. - 700 с.

171. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.:1. Прогресс», 1987. 832 с.

172. Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л.Ф.

173. Ильичев, П.Н. Федосеев, С.М. Ковалев, В.Г. Панов М.: «Советская энциклопедия», 1983. - 840 с.

174. Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.

175. Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. - 685 с.

176. Buck C.D. A Dictionary of Selected Synonyms in the Principal Indo

177. European Languages. A contribution to the history of ideas. Chicago, Illinois: University of Chicago Press, 1949.

178. Dictionary of Pentecostal and Charismatic Movements / Ed. by S.M.

179. Burgess and G.B. McGee. 6th printing. Grand Rapids, Michigan: Zondervan Publishing House, 1993. - 914 p.

180. Deutsches Worterbuch von Wilhelm Grimm. Leipzig: Verlag von S.

181. Hirzel, 1905. Bd.X/I. 2847.

182. Glazier S. Random House Word Menu. New York: Random House,1993.-978 p.

183. Skeat W.W. The Concise Dictionary of English Etymology. Ware:1. Wordsworth, 1993. 634 p.

184. Longman Dictionary of Contemporary English. 3rd ed. with New

185. Words Supplement. Harlow: Longman. 2001. - 1668 p.

186. Longman Dictionary of Contemporary English. 2nd ed. 2 vols. - M.:1. Русский язык, 1992.

187. The New Encyclopaedia Britannica. Micropaedia. Ready Reference. 15thedition. Chicago, Auckland, London: Encydlopaedia Britannica, Inc., 1994.

188. Oxford English Dictionary. 2nd ed. - Prepared by J.A. Simpson and

189. E.S.C. Weiner. Oxford: Clarendon Press, 1989.

190. Random House Webster's Dictionary. 2nd ed./ Project, ed. C.G. Braham.- New York: Ballantine Books, 1993. 816 p.

191. World Book Encyclopedia. Standard Edition. CD-ROM. World Book1.c., 1999.