Римский текст в творчестве Н.В. Гоголя

Владимирова, Татьяна Леонидовна

автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Римский текст в творчестве Н.В. Гоголя

Год: 2006
Автор научной работы: Владимирова, Татьяна Леонидовна
Ученая cтепень: кандидата филологических наук
Место защиты диссертации: Томск
Код cпециальности ВАК: 10.01.01

Диссертация по филологии на тему 'Римский текст в творчестве Н.В. Гоголя'

Полный текст автореферата диссертации по теме "Римский текст в творчестве Н.В. Гоголя"

На правах рукописи

Владимирова Татьяна Леонидовна

РИМСКИЙ ТЕКСТ В ТВОРЧЕСТВЕ Н. В. ГОГОЛЯ

Специальность 10.01.01 —русская литература

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Томск — 2006

Работа выполнена на кафедре русского языка и литературы Института языковой коммуникации ГОУ ВПО «Томский политехнический университет»

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Татьяна Тимофеевна Уразаева

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Ольга Борисовна Лебедева

Ведущая организация:

кандидат филологических наук Любовь Сергеевна Прохорова

ГОУ ВПО «Кемеровский государственный университет»

Защита диссертации состоится «29» ноября 2006 г. в часов на заседании диссертационного совета Д 212.267.05 по присуждению ученой степени доктора филологических наук при Томском государственном университете по адресу: 634050, г. Томск, пр-т Ленина, 36.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке Томского государственного университета.

Автореферат разослан «24» октября 2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, *

профессор Л» ---Л. А. Захарова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

В последние десятилетия отечественное и зарубежное литературоведение характеризуется активизацией интереса к разным аспектам «культурного текста».

Новое понимание текста открыло большие возможности для интерпретации художественных произведений. Методология изучения городского текста, разработанная В. Н. Топоровым на примере Петербургского текста русской литературы,1 оказалась необыкновегаю плодотворной, что обусловило появление в отечественном и зарубежном литературоведении целого ряда работ по данной тематике2.

В процессе самопознания нации органичным является желание осмыслить «свое» и «чужое» пространство как категорию культуры. В этом контексте освоение русским сознанием европейских локусов, формирование городских текстов Европы в национальной культуре и литературе представляется важным аспектом гуманитарных исследований. Изучение локального текста позволяет поставить вопрос о проблеме отражения национального самосознания в текстовых реализациях. Помимо названных смысловых аспектов, тексты русской литературы, посвященные крупнейшим европейским городам, несут в себе мощный коммуникативный заряд, обретая форму осмысления чужого мира и понимания «своего» в процессе диалога культур.

Особое место в русской литературе, связанной с постижением чужого пространства, занимает Рим, который, как и некоторые другие значительные города, имеет свою мифологию и образует свой собственный городской текст. Термин «римский текст» ввел в научный оборот В. Н. Топоров. Римский текст, ядро которого было оформлено Вергилием, «имел свои продолжения и варианты как в латинской поствергилианской

1 См.: Топоров В. Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» // Топоров В .Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избр. — М.: Издательская группа «Прогресс»; «Культура», 1995. — С. 259—367.

2 См.: Барабаш Ю. Я. Подтексты «петербургского текста» (-их», -ов»), «Невский проспект» и «Портрет» // Гоголь Н. В. Загадка третьего тысячелетия. — М.: Книжный дом «Университет», 2002. — С. 19—33; Феномен Петербурга. — СПб., 2000. — 432 е.; Шубин-ский В. И. Город мертвых и город бессмертных. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII—XX вв. // Новый мир. — 2000. — № 4. — С. 146—156; Pietroburgo Capitale Delia Cultura Russa [Петербург — столица русской культуры]: Сб. ст. / Под ред. А. Д'Амелия. — Салерно, 2004 и др.

поэзии, так и за пределами римской литературы в разноязычных европейских традициях Средневековья и Нового времени вплоть до наших дней»3. Развивая мысль исследователя, можно говорить о том, что и в русской литературе присутствует Римский текст. Более того, русские поэты и писатели первой трети XIX в. предвосхитили восприятие Рима как текста: «Рим — книга: кто прочитает ее?» (К. II. Батюшков), «я читаю этот роман [о Риме. — Т. В.] каждый день...», «чтение мое бесконечно» (Н. В. Гоголь)4.

Особое место Рим занимает в творчестве Н. В. Гоголя. Писатель является не только одним из основателей Петербургского текста русской литературы5, по и «главным автором, создателем русской версии мифа о Риме»6. Вечный город в художественном мире Гоголя представлен не столько как историко-географическая реальность, закрепленная в конкретных пространственных границах, сколько как знак или символ особого художественного пространства, содержащего в себе кроме территориально-географических ряд внепространственных признаков (искусство, природа, религия).

В гоголсведении неоднократно предпринимались попытки осмысления места и значения Рима в жизни и творчестве писателя. Первую попытку такого осмысления предпринял П. В. Анненков, считавший, что влияние Рима проявилось в «отвращении» писателя к «европейской цивилизации», в «наклонности» к «художническому уединению», в «сосредоточенности мысли»7. Исследования последних десятилетий подтверждают, что данный вопрос не потерял своего значения и научного интереса (Е. Анненкова, О. Матвеева, А. Моторшг, И. Ссрман, Р. Хлодо-вский, С. Шварцбанд, А. Янчевская и др.). Заслуживают внимания «биографические штудии» (Ю. В. Манн) зарубежных исследователей, в частности в итальянской русистике появился ряд разысканий, основанных на неизвестных архивных данных, связанных с пребыванием Гоголя в Риме (В. Гасперович, Р. Джулиани, Г. Маццителли и др.8).

Многочисленные обращения литературоведов к повести Гоголя «Рим» обусловили появление целого ряда научных работ. Предметом исследования становились разные аспекты: проблемы жанра и стиля (Е. Анненкова, Д. Броджи Беркоф, Р. Джулиани и др.), образ героя и героини (Р. Джулиани, Г. Фридлсндер и др.), пространства и времени (В. Кривонос и др.), различные образы и мотивы (Л. Паклина, К. Соли-

3 Топоров В. Н. Всрг илианская тема Рима // Исследования по структуре текста. — М.: Наука, 1987.— С. 203.

4 Здесь и далее (кроме специально оговоренных случаев) курсив наш. — Т. В.

5 Топоров В. II. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» // Топоров В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избр. — С. 277.

6 Топоров В. Н. Всргалианская тема Рима // Исследования по структуре текста. — С. 214.

7 Анненков П. В. II. В. Гоголь в Риме летом 1841 года // Анненков П. В. Литературные воспоминания. — М.: Правда, 1989. — С. 62.

8 См.: Гоголь и Италия: Мат-лы Международ, конф. — М.: РГГУ, 2004. —■ 285 е.; Гоголь как явление мировой литературы. — М.: ИМЛИ РАН, 2003. — 400 с.

ветги и др.), литературный генезис (М. Вайскопф, А. Романо и др.), место повести в истории русской литературы (В. Паперный, А. Янушкевич и др.).

Таким образом, актуальность диссертационного исследования обусловлена возросшим интересом гуманитарных наук к феномену текста, а также потребностью современного литературоведения в формировании новых подходов к изучению творчества Н. В. Гоголя.

Объектом исследования является Римский текст в творчестве Гоголя, предметом — семантика и функционирование элементов Римского текста в произведениях писателя.

Цель работы — рассмотрение Римского текста в творчестве Гоголя как целостной художественно-эстетической системы.

Достижение цели основывается на решении следующих задач:

1) проанализировать семиотические параметры Рима как историко-культурного ландшафта;

2) выявить римский интерпретационный код9 в западноевропейской литературе рубежа XVIII—XIX вв.;

3) рассмотреть основные составляющие русской литературной рим-лианы10 (топос «вечного города», мифообразы итальянских поэтов, образ «гения чистой красоты», темы поэтического вдохновения, взаимоотношения творческой личности и власти и Др.);

4) обозначить основные элементы Римского текста, функционирующие в творчестве Гоголя;

5) выявить художественное своеобразие гоголевской римлиапы.

Цель и задачи обусловили круг материалов, легших в основу исследования: произведения западноевропейской и русской литературы, в которых отражаются темы, образы, идеи, мотивы, связанные с осмыслением Рима, а также произведения Гоголя, которые наиболее репрезентативны с точки зрения функционирования элементов Римского текста — раннее творчество, статьи, эпистолярное наследие, повести.

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые:

1. Выделен в самостоятельный предмет системного изучения Римский текст в творчестве Гоголя.

9 Термин «код» вводит Р. Барт, анализируя рассказ Бальзака «Сарразин» (См.: Барт Р. S/Z. М., 1994. — С. 28—33). Н. Е. Меднис использует понятие «интерпретационный код», говоря о флорентийской теме в русской поэзии XIX—XX вв. Этот код «задаст стратегию выстраивания и восприятия всего, что пребывает в пределах флорентийского поэтического поля» (См.: Меднис Н. Е. Сверхтексты в русской литературе. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2003. — С. 131).

10 Мы вводим термин «римлиана» по аналогии с термином «венециана», принадлежащим Н. Е. Меднис (См.: Меднис II. Е. Венеция в русской литературе. — Новосибирск. Изд-во Новосибирского ун-та, 1999. — С. 11). По всей вероятности, исходя из латинского написания топонима «Roma», корректнее было бы говорить «романиана», однако, на наш взгляд, данное понятие представляется менее удачным из-за своей неоднозначности. Исходя из русского топонима «Рим», мы предлагаем термин «римлиана».

2. Рассмотрены истоки Римского текста в широком контексте западноевропейской и русской литературы.

3. Выявлены основные составляющие русской литературной рим-лиапы.

4. Проанализированы текстообразующие элементы Римского текста в творчестве Гоголя и их семантика.

5. Выявлено своеобразие гоголевской римлианы как одной из индивидуальных модификаций Римского текста русской литературы.

Методологическую и теоретическую основу работы составляют исследования структурно-семиотической школы (Ю. М. Лотман, В. Н. Топоров, Вяч. Вс. Иванов); сравнительного литературоведения (В. М. Жирмунский, В. Э. Вацуро, Р. М. Горохова и др.); историков литературы (Г. А. Гуковский, Г. М. Фридлсндер, Ю. В. Манн, А. С. Янушкевич и др.), работы по изучению локальных текстов русской литературы (Н. Е. Меднис, С. Л. Константинова, В. В. Абашсв, А. П. Люсый и др.).

Практическая значимость работы заключается в возможности использования ее основных положений и полученных результатов в учебно-педагогической деятельности при чтении вузовских курсов по истории русской и зарубежной литературы XIX в.; в разработке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам изучения творчества Гоголя, а также городских текстов русской литературы.

Апробация результатов исследования. Основные положения исследования изложены в виде докладов на Всероссийской конференции молодых ученых «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики» [Томск, ТГУ, 2003, 2005]; на Международной научной конференции «Язык в поликультурном пространстве: теоретические и прикладные аспекты» [Томск, ТПУ, 2003, 2004]; на научной конференции «Творчество Н. В. Гоголя на пересечении традиций» [Томск, ТГУ, 2003]; на Всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Коммуникативные аспекты языка и культуры» [Томск, ТПУ, 2002, 2005]; па VI Филологических чтениях «Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении: мета- и реинтерпрета-ция» [Новосибирск, НГПУ, 2005]; на IV Международной конференции «Прикладная филология и инженерное образование» [Томск, ТПУ, 2006]. Результаты диссертации обсуждались на научном аспирантском семинаре кафедры русского языка и литературы ИЯК ТПУ [2006]. Основное содержание работы отражено в девяти публикациях.

Положения, выносимые на защиту:

1. Рим обладает способностью порождать собственный текст в русской литературе.

2. В западноевропейской литературе в конце XVIII — начале XIX вв. оформляется римский интерпретационный код, задающий координаты рецепции элементов Римского текста в русской словесной культуре.

3. В русской литературе первой трети XIX в. формируется уникальная поэтическая римлиана — круг текстов, в которых представлена система образов, тем, идей, мотивов, связанных с Римом.

4. В творчестве Гоголя складывается целостный Римский текст как одна из индивидуальных модификаций русской литературной римлианы.

5. Городские тексты в творчестве Гоголя — Петербургский и Римский — вступают в ассоциативно-семиотические отношения, благодаря чему выявляется своеобразие каждого.

6. Рим в творческом сознании Гоголя не просто является местом действия, конкретным географическим пространством, а становится моделью художественного пространства, культурно-эстетической утопией.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, трех приложений. Библиографический список включает 268 па-именований. Основной текст диссертации изложен на 172 страницах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность работы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются цели и задачи, определяются объект и предмет исследования, дастся история вопроса, характеризуется материал и методы его изучения, излагаются основные положения, выносимые на защиту.

Первая глава «Истоки Римского текста в творчестве Н. В. Гоголя» посвящена описанию сложившейся в истории западноевропейской и русской литературы ситуации общеромантического интереса к Риму, которая привела к формированию Римского текста.

Раздел 1.1. «Формирование римского интерпретационного кода в западноевропейской литературе рубежа XVIII—XIX вв.» посвящен описанию римского интерпретационного кода, разные грани которого, на наш взгляд, наиболее полно и ярко представлены в творчестве Гёте («Римские элегии», «Итальянское путешествие»), Жермены де Сталь («Коринна, или Италия»), Байрона («Паломничество Чайльд-Гарольда»), Стендаля («Прогулки по Риму», «Рим, Неаполь и Флоренция», итальянские хроники и др.). Впечатления писателей и поэтов о Вечном городе не только отражают их индивидуальные особенности восприятия, но и дают общее представление о Риме, формирующее римский интерпретационный код, который, в свою очередь, задает координаты рецепции элементов Римского текста в русской литературе.

Сформировавшийся римский интерпретационный код включает различные аспекты: метафизический11 (соотношение города и мира, Рим как пространство любви), историософский (образы Древнего Рима и совре-

11 Метафизика города с точки зрения исследователей городских текстов — это типичные черты, определяющие его уникальность.

меиного, тема падения Римской империи), искусствоведческий (архитектура, живопись, литература), этнографический (образы народа и народной культуры, римского карнавала), психологический (чувства и эмоции, порождаемые пространством Вечного города) и др.

Гоголю оказались внутренне близки как созданный Гёте идеализированный образ Рима, гармонически соединяющий разные эпохи, так и эстетическое осмысление Стендалем пространства Вечного города. Принципиальным является отмеченный Гёте па страницах «Итальянского путешествия» процесс «второго рождения», который будет иметь большое значение в творчестве Гоголя. Темы политической и творческой свободы, взаимоотношения творческой личности и власти, противопоставления идеалов Древнего Рима современности, являющиеся основными в римском интерпретационном коде в творчестве Жермены дс Сталь, будут необыкновенно популярны в русской литературной римлианс (в частности в творчестве Кюхельбекера, Рылеева и др.), как и линия, связанная с байро-новской критикой римской цивилизации (в творчестве Баратынского, Лермонтова).

В литературах Западной Европы выработались устойчивые характеристики (античный, вечный, старый, древний, великий, свободный, всесильный, знаменитый, гордый) и ассоциативные атрибуты Рима {«князь земли», «столица мира», «владычица мира», «страна солнца», «земля мечты», «город душ», «семихолмная столица», «земной эдем», «обитель красоты», «столица искусств»).

Немаловажен тот факт, что многогранно оформиться римскому интерпретационному коду позволило разнообразие родов и жанров: лирика, поэма, роман, новелла, автобиография, критические статьи, путевые заметки, письма и др.

Формирование римского интерпретационного кода в западноевропейской литературе оказало влияние и на русскую словесную культуру. Принципиально важной для нас является попытка продемонстрировать, что литературные процессы, в частности формирование романтизма и интерес к «чужому» пространству, в Европе, а позднее и в России проходили синхронно. Это свидетельствует о том, что Вечный город был своеобразным символом эпохи.

Творчество мадам де Сталь и Стендаля способствовало тому, что для многих романтиков 30-х гг. Италия и Рим становятся излюбленным местом, где развивается действие их произведений. Импровизации Коринны из одноименного романа де Сталь оказали влияние на творчество Пушкина (образ итальянского импровизатора в «Египетских ночах»). Традиции Байрона в восприятии Рима будут продолжены в русской поэзии (тема былого величия Рима в творчестве Е. А. Баратынского и М. Ю. Лермонтова). Интерес Пушкина к Италии или, выражаясь словами М. И. Розанова, «поры-

вы к Италии» «зародились при ближайшем участии воздействий байронов-ской поэзии»12.

Сложившаяся в западноевропейской литературе интерпретационная парадигма Римского текста будет развиваться и в русской литературе. Именно в русской словесной культуре в начале XIX в. начинает складываться уникальная литературная римлиана.

В разделе 1.2. «Русская литературная римлиана» рассматриваются основные семантические параметры пространства Рима, выработанные русской национальной традицией, а также анализируются ключевые моменты поэтической римлиапы (Рафаэль и его картина «Сикстинская мадонна», мифообразы Тассо и Данте, образ Рима в творчестве русских поэтов), сформированные русской литературой, их функционирование в творчестве русских романтиков (Вяземского, Баратынского, Батюшкова, Жуковского, Кюхельбекера, Лермонтова, Пушкина, Шевырева).

В многочисленных исследованиях «городского текста» ставится вопрос о способности того или иного города порождать текст. На наш взгляд, собственный текст образует город, во-первых, так или иначе вступающий в ассоциативно-семиотические связи с Петербургским текстом, а во-вторых, город, несущий в себе амбивалентные характеристики, имеющий в своей истории лиминальность •— «жизнь над бездной» и «удержание на краю». В Петербургском тексте это проявляется в конфликте природы и человека. Лондон, Венеция имеют те же эсхатологические мифы.

Жизнь Рима «над бездной» в русском культурном сознании связана с известным, ставшим хрестоматийным выражением — «Москва — третий Рим»13. Первый Рим связан с Римской империей, после падения которой произошло разделение церквей. Второй Рим — Константинополь — тоже пал. Но в то же время «первый» Рим до сих пор находится на своем прежнем месте, получив статус Вечного города. Каждый год в канун Пасхи с площади Св. Петра звучит знаменитое обращение: «Urbi et orbi» (городу и миру).

С точки зрения положения в семиотическом пространстве Рим относится к городам концентрического типа, являясь «идеализированной моделью вселенной», «он считается центром». Такой город, как правило, расположен па горе (или на горах), является посредником между небом и землей, порождает многочисленные мифы генетического плана — это «вечный город», так как он имеет начало, но не имеет конца14.

В русской культуре Рим занимает особое место. Вечный город стал моделью при создании Петербурга. Петр I создавал город, свою империю,

12 Розанов М. Н. Пушкин и Данте // Пушкин и его современники: Мат-лы и исследования. — Л., 1928. — Вып. XXXVII. — С. 12.

13 Подробнее о концепции «Москва — третий Рим» см.: Кудрявцев М. П. Москва — третий Рим: Историко-градостроительное исследование. —- М.: Сол Систем, 1994. — 256 с.

14 См.: Лотман Ю. М. Символика Петербурга и проблемы семиотики города // Лот-ман Ю. М. История и типология русской культуры. — СПб., 2002. — С. 208. (Курсив автора).

по образу Римской империи, поэтому в Петербурге очень много точек пересечения с Римом: название города, архитектурный облик, мифологема империи. Рим и Петербург получили название от своих основателей. «Само название «Санкт-Петербург» таит в себе возможность двойного прочтения, поскольку эпитет «святой» может относиться как к Петру (апостолу или императору), так и к городу»*5. Рим называют городом Святого Петра, который является покровителем Вечного города. В русской культуре Москва является метафорой Рима (Москва — третий Рим), в то время как Петербург — символом Рима, он «являет Рим в себе самом, насколько одна свсрх-историческая реальность может явиться посредством другой»16. Многие архитектурные сооружения Петербурга связаны с Римом, его культурой и традициями.

Восприятие итальянской (римской) культуры в России первой трети XIX в. шло очень интенсивно. Италия стала символом романтической высоты искусства, родиной невыразимого романтического идеала, отчизной искусства и художников. В русской поэзии начала XIX в. формируется литературная римлиана, в которой представлен условно-поэтический образ Рима. Рим и Италия являются взаимозаменяемыми понятиями: во-первых, Италия выступает как наследница Римской империи, а во-вторых, Рим является эталоном города — это город вообще, модель мира. Эта идея отражена в латинских словах игЫв — огЫз, а палиндром Рим — мир в русском языке органично продолжает се.

Ключевыми звеньями литературной римлианы являются образ Древнего Рима и связанные с ним темы величия и падения Римской империи; республиканские идеалы — свобода, закон; образы природы, искусства, имена знаменитых римлян.

С пространством Рима связана тема поэтического вдохновения и образ «чистой красоты», воплотившиеся в легенде о Рафаэле, заслуга в разработке которой в русской литературе принадлежит В. А. Жуковскому (статья «Рафаэлева Мадонна»). Легенда о Рафаэле и образ Мадонны были в центре внимания русской литературной жизни. Они оказали большое влияние на становление русской романтической эстетики, важной особенностью которой являлось представление о преображающей, воспитательной функции искусства. Кроме прямых упоминаний художника и его картины (Лермонтов, Баратынский, Рылеев), «рафаэлсв» сюжет в русской поэзии становится эстетической категорией, входит в идейно-художественное содержание произведений (философия «невыразимого» в творчестве Жуковского, образ «гения чистой красоты» в лирике Жуковского, Пушкина).

15 Лотман Ю. М. Отзвуки концепции «Москва — третий Рим» в идеологии Петра Первого // Лотман Ю. М. История и типология русской культуры. — СПб.: «Искусство — СПб», 2002. — С. 355. (Курсив автора).

к' Бухаркин П. Е. Судьбы петербургского текста русской литературы // Мир русского слова. — 2003. — № 1. — С. 89.

Важной составляющей русской литературной римлианы становятся темы поэта и власти, творческой свободы, связанные с именами Овидия, Данте, Тассо. Образ Тассо в европейской и русской литературе стал символом Поэта. Можно говорить, что культ романтического поэта, преследуемого судьбой и обществом, и тема поэта и толпы, которую столь активно разовьют именно романтики, ведет свое начало от Тассо. К. Н. Батюшков и В. К. Кюхельбекер не только проецируют судьбу итальянского поэта на свою собственную, но и изображают трагическую участь стихотворца в своем творчестве. Любовь к Тассо Батюшков пронес через всю свою жизнь, его образ стал символом трагической участи гения на земле. В разные годы он обращался к личности и творчеству итальянского поэта (послание «К Тассу», элегия «Умирающий Тасс» и примечание к ней, прозаические и стихотворные переводы из «Освобожденного Иерусалима»: из I и XVIII песен). Творческая деятельность Батюшкова определила дальнейшее развитие и функционирование образа Тассо в русской поэзии. В творчестве русских поэтов-романтиков он, с одной стороны, представлен как символ Рима (в широком смысле — Италии), а с другой — как символ Поэта. Мифообраз Данте, являясь наряду с Тассо символом поэта-изгнанника, является и символом национального поэта, выразившего патриотические идеи — стремление нации быть единой.

Образ Рима в русской поэзии первой трети XIX в. сопровождают универсальные словесные лейтмотивы: вечный, древний, могучий, великий, гордый, державный, свободный, пышный, признательный, печальный, буйный, развратный, порочный, падший. В поэтической римлианс складываются ассоциативные представления о Вечном городе: «всемирная столица», «земля священная», «земля любви» и «гармонии», «край родной», «лучший мир», «град бессмертья», «град свободы», «священный град», «отец народов», «рай земной», «кладбище славы», «отчизна варваров», «край разврата», «язычество», «христианство». Амбивалентный характер данных представлений определяет своеобразие русской поэтической римлианы.

В русской поэзии первой трети XIX в. сформировался своеобразный «римский ономастикой»: политический (Цицерон, Цезарь, Кассий, Брут, Катон, Катилина), поэтический (Овидий, Гораций, Вергилий, Тибулл, Тассо, Ариосто, Петрарка, Данте), топографический (семь холмов, Капитолий, Ватикан, Тибр), «архитектурный» (Пантеон, Форум, Колизей, собор св. Петра).

Важную роль в формировании литературной римлианы сыграло творчество Гоголя, в котором не только получили дальнейшее развитие уже функционирующие элементы, но и появились новые образы, мотивы, идеи.

Вторая глава «Римлиана Н. В. Гоголя» посвящена описанию элементов Римского текста, а также анализу их семантики и функционирования в творчестве писателя.

В разделе 2.1. «Стихотворные опыты Н. В. Гоголя в контексте литературной римлианы» анализируется раннее творчество писателя (стихотворение «Италия», поэма «Ганц Кюхельгартен»).

Литературный процесс первой трети XIX в. оказал влияние на Гоголя-гимназиста. С юношеских лет Италия прочно вошла в сознание будущего писателя. Расцвет эстетического культа Италии в России «провоцировал» появление многочисленных обращений к этой стране.

Первая проба пера интересна тем, что в гоголевской общеромантичс-ской картине мира появляются ключевые образы и мотивы формирующегося Римского текста. Италия осознается им как страна искусства и красоты, прекрасной южной природы: «всю страну объемлет вдохновенье», «на всем печать протекшего лежит», «великое творенье», «здесь низок мир холодной суеты», «ночь вся вдохновеньем дышит», «земля красой упоена», «земля любви», «Рафаэль и Торкват», «небеса прекрасные блестят».

В стихотворении появляются характерные для романтизма образы природы: «бежит, шумит волна», «по небу солнце ходит», луна «глядит на мир, задумалась и слышит...», образы моря, наводящего «чудные мечты», ночи, которая «вся вдохновеньем дышит», луны, являющейся свидетелем того, как «октавы <...> пленительно вдали звучат и льются». Как и у романтиков, ночь и лупа у Гоголя становятся свидетелями поэтического творения. Стихотворение насыщено романтическими штампами: «чудные мечты», «блистательный сад», «пламенный путник», у которого «душа кипит», «в очах слеза» и др.

Юношеский интерес Гоголя к Италии впоследствии оформится в авторскую художественную систему, историософскую концепцию. Литературное восприятие Италии как «рая земного» через несколько лет обернется для Гоголя реальностью, когда конкретный топос станет воплощением идеального пространства. Созданный в стихотворении идиллический образ Италии вновь появится в письмах Гоголя из Рима.

Слова «Италия — идеал» имеют внутреннюю рифму. Можно предположить, что для молодого Гоголя понятия «Италия» и «идеал» были взаимозаменяемы, о чем свидетельствует поэма «Ганц Кюхельгартен», герой которой отправляется в путешествие в поисках идеала. «Идиллия в картинах» — подражание как русской, так и европейской поэтической традиции. Юный поэт соединил разнообразные жанры (баллада, дума, идиллия, различные типы элегии), что, несомненно, свидетельствует о многообразной литературной ориентации самого Гоголя.

Ганц Кюхельгартен — типичный романтический герой, состояние духа которого связано с путешествием: как и байроновского Чайльд-Гарольда, его влекут чужие страны. Образ Ганца — это набор общеромап-тических штампов, начиная с внешности («глаза торжественно блестят», «взор туманен») и заканчивая характеристикой его душевного состояния («Все не по нем, всему не рад», «Чудесной мыслью очарован... К чему-то

тайному прикован»). В поэме представлен традиционный конфликт романтиков — несовпадение мечты и реальности: Гапц полон идеальных стремлений, которые не могут воплотиться, как ему кажется, в его родном Лю-ненсдорфе, поэтому он решает отправиться в путешествие. Конфликт поэмы заключается в столкновении идиллического мира Люненсдорфа с большим миром.

Уже в этой первой, не совсем удачной, попытке видны будущие гоголевские темы и приемы. «Ганц Кюхсльгартсн» — «первая идиллия» (В. В. Гиппиус), которая предшествовала первому сборнику Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». Сюжет первого произведения (поэмы) повторится и в последнем произведении Гоголя — повести «Рим». Хронотоп путешествия определяет сюжет повести, римский князь также испытывает «разво-рожснис» мечты и возвращается домой из цетра (Парижа) в «захолустье» Европы — в Рим (именно так осознавалась Италия в 40-е годы XIX в.).

Таким образом, раннее творчество Гоголя органично вписывается в контекст русской литературной римлианы: Италия является идеалом, к которому стремится лирический герой. Элементы Римского текста функционируют в гоголевских поэтических опытах: страна осознается как пространство вечной любви и весны, искусства, вдохновения. Кроме того, важной представляется гоголевская интерпретация пространства Италии как идиллического, воплотившаяся в поздней повести «Рим».

В разделе 2.2. «Эпистолярное наследие Н. В. Гоголя в русской литературной римлиаие» выявляются основные текстообразующие элементы Римского текста на материале писем из Рима.

В последнее время эпистолярий Гоголя привлекает внимание отечественных и зарубежных исследователей в разных аспектах (Е. Анненкова, Ю. Орлицкий, Е. Падерина, И. Ссрман, С. Шварцбанд и др.).

Жизнь Гоголя — постоянное путешествие, бесконечные переезды из одного места в другое: Васильевка — Пежин — Петербург — Любек — Москва — Германия — Швейцария — Франция — Италия — Иерусалим — Оптипа пустынь. Путешествие длиною в жизнь. Гоголь многократно отмечал в своих письмах, что не может жить без дороги, движения. Проехав практически через всю Европу (Германия — Швейцария — Франция — Италия), посетив многочисленные города, Гоголь останавливается в Риме. Италия, а точнее Рим, станут второй родиной писателя.

Письма Гоголя из Италии содержат как богатый фактический материал о стране, Риме, итальянской культуре, так и размышления об искусстве, истории, религии. В своем восприятии (или описании) Рима Гоголь «конструировал» свою модель идеального пространства. Рим в письмах образует оппозицию как с европейскими (Париж, Женева, Лозанна, Петербург), так и с итальянскими городами (Милан, Неаполь).

Возникнув и оформившись в последние десятилетия XX в., парадигма интерпретации городских текстов позволяет исследовать традиционный ма-

териал (в данном случае эпистолярное наследие) в новом ключе. По аналогии с Петербургским текстом русской литературы мы исследуем Римский текст на материале писем Гоголя. Пользуясь методологией В. Н. Топорова, в качестве элементов Римского текста в письмах Гоголя мы выделяем материально-культурную, духовно-культурную и природную сферы.

Материально-культурная сфера определяет феномен Рима как города: церкви, живописные «исполины-развалины», «картинные галереи», «арки Колисея», Академия художеств, виллы, гроты, дома, улицы («великолепные дворцы», «дряхлые» двери, «совсем темные» стены). Римские фонтаны являются неотъемлемой частью городского пейзажа («покрытые мхом безносые тритоны извергают все время вверх воду»). Доминантой римского пространства становятся церкви («ни в каком городе в мире нет столько церквей»). Римский ландшафт представлен многочисленными куполами церквей, среди которых выделяется «бессмертный», «вечный» купол собора св. Петра.

В письмах возникает оппозиция Петербург («самый новый из всех городов», «гладенький», «чистый») — Рим («самый старый», «старинный город в Европе»), позволяющая выявить своеобразие каждого из городов, что дает представление писателя об идеальном пространстве. В Петербурге «холодно и для тела и для души», в Риме «убитая душа воскреснет», «найдет успокоение», обретет «свежесть и силы».

В Римском тексте Гоголя Рим показан как город, в котором история и современность представляют единое целое. Вечный город является своеобразной иллюстрацией многовековой истории человечества: среди материальных свидетельств истории (Колизей, Форум, Пантеон, собор св. Петра и др.) человек ощущает себя частью целого, мировой истории. Историческое время запечатлено в пространственных формах, и одно вне другого не существует. Рим осознается Гоголем как город, органично соединяющий в себе эпохи, религии, культуры («ему 2588-й год», «на одной половине его дышит век языческий, на другой христианский»).

Важным текстообразующим элементом Римского текста, определяющим его специфику, является природа: пебо представлено как воплощение абсолютного верха, символ величия и непостижимости, особое внимание уделяется цветовой гамме римского неба («серебряный блеск», «атласное сверкание»). «Вечно зеленеющие» деревья, куполовидные сосны, «темные, как воронье крыло», кипарисы являются неотъемлемой частью римского пейзажа, как и «голубые, матовые, как бирюза», горы. Особое внимание уделяется описанию воздуха, которое в данном случае совпадает с мифологической трактовкой воздуха как одухотворяющего, животворящего начала («божественный», «благословенный», «целительный», «прозрачный», «действует спасительно»).

Противопоставление природы Петербурга и Рима («зато в Петербурге нет кипарисов; зато в Петербурге небо серое и туманное, а здесь оно ясное

и синее») образует более сложную, бытийную, оппозицию: Север — Юг. В одном из писем возникает ассоциативный ряд: Россия — сон — небытие. Оппозиция Север — Юг, характерная для эпохи романтизма, по мнению Ю. М. Лотмапа, является трансформацией противопоставления «небытие— бытие». Север — «сон», «постепенное замирание», Юг — это «жизнь», «движение», «интенсивность бытия», «родина»17.

Из субстратных элементов природной сферы формируются климатический и ландшафтный аспекты описания города в Римском тексте. Климатический аспект подчеркивает идею вечной жизни итальянской природы. Ландшафтный аспект Римского текста выявляет своеобразие города, его неповторимость («это город и деревня вместе», «райская пустыня посреди города»),

В Римском тексте гшеем Гоголя возникает ряд метафор: Рим — «бездонное морс», «небо», «роман или эпопея», «картина старинного автора», которые подчеркивают бесконечность процесса постижения, открытия новых смыслов. Субъективная оценка Рима выявляет внутреннее состояние, чувства, переживания, обусловленные окружающим пространством. В гоголевских описаниях Рима выделяются устойчивые предикаты: «всматриваюсь», «вижу», «смотрю», «гляжу», «чувствую», «помню», «читаю». В письмах возникают константные мотивы «родины души», «рая», «приюта», «святыни».

Устойчивый мотив рая позволяет говорить о том, что в представлении Гоголя Рим являлся идеальным пространством. Образ рая в христианской литературной, иконографической и фольклорной традиции реализуется в трех направлениях: рай как сад, рай как город и рай как небеса. Символика рая в Римском тексте реализуется как через прямые номинации («рай», «вознесшийся на седми холмах», «обетованный рай», где «душу его обняло спокойствие»), так и через традиционные образы голубого неба, вечной весны, вечнозеленых деревьев, солнечного света, живительного воздуха.

Римские письма дают основание предполагать, что для Гоголя Вечный город ассоциировался с женским началом («как грустно оставить на один месяц Рим <...> мою красавицу, мою ненаглядную землю»). Природу города Гоголь также описывает через сравнение с женщиной («италиан-екая красавица», «италианская пейзанка, смуглая, сверкающая, с черными, большими-большими глазами, в платье алого, нестерпимого для глаз цвета, в белом, как снег, покрывале»). Традиционная для русской культуры ассоциативная номинация — Москва-матушка, Петербург-отец — дополняется у Гоголя образом молодой женщины. Топоним «Рим» в итальянском языке женского рода — la citta di Roma, la bella Roma.

17 Лотман Ю М. Поэтический мир Тютчева // Тютчевский сб.: Ст. о жизни и творчестве Ф. И. Тютчева. -— Таллинн: Ээсти раамат, 1990. — С. 125.

Духовно-культурную сферу Римского текста Гоголя составляют религия, искусство, праздники. Вечный город осознается Гоголем как мировой центр религии, в котором постоянно ощущается незримое присутствие Бога («целой верстой здесь человек ближе к божеству»). Рим — центр католицизма, хотя до принятия христианства он был символом языческой культуры. Символами этих культурных эпох являются Пантеон (языческий храм всех богов) и собор св. Петра. Метафора «Рим-храм» подчеркивает важность религии для Гоголя, поэтому размышления о религии являются эстетически значимыми для пространства Римского текста. В Риме религия и искусство тесно связаны между собой: многие церкви украшены произведениями великих мастеров («в каждой церкви чудо живописи, старая картина»).

Особое значение для Римского текста имеет такой элемент духовно-культурной сферы, как искусство. Италия — страна искусства, родина великих живописцев — Рафаэля, Микеланджело, Корреджио, Тициана и др. Рафаэль, один из ключевых мифообразов русской римлианы, является символом Рима. Легенда о Мадонне, постулирующая духовное начало в искусстве, стала символом предопределяемого божественной волей творчества. В Риме духовность присутствует повсюду, ее материальное выражение представлено в многочисленных памятниках и шедеврах. В письмах Гоголя появляются репрезентанты литературной римлианы — Данте и Тассо. Эпистолярий писателя свидетельствуют о его живом интересе к со-времешюй итальянской литературе, в частности он был знаком «с нынешним римским поэтом Belli», сонеты которого были им высоко оценены.

В письмах не остаются без внимания праздники, среди которых знаменитый римский карнавал. Многочисленные торжества римлян говорят о жизнерадостности парода, умении веселиться, испытывать радость бытия, несмотря на политическую ситуацию в стране того времени. День основания Рима, распустившиеся цветы, избрание кардинала — все становится поводом для праздника.

В пространство идеального места не вписывается реальность, за пределами эпистолярной рефлексии Гоголя остается действительность — политическая, социально-экономическая ситуация в Риме (и Италии) того времени. Италия к началу 30-х гг. XIX в. оставалась отсталой аграрной страной. Во второй половине 30-х — начале 40-х гг. ситуация в Папском государстве, столицей которого был Рим, была крайне напряженной. В 1837 г. в Риме и его пригородах неоднократно случались народные волнения, вызванные безработицей, повышением цен на хлеб, распространением эпидемии холеры.

Рим — центр мировой истории, религии, искусства, город, в котором гармонично существует природно-естественное начало и цивилизация. Выявленные элементы Римского текста позволяют говорить, что Рим для Гоголя — культурно-эстетическое пространство, воплощение авторского

идеала. Важными составляющими этого культурно-эстетического пространства являются природа, религия, история, искусство.

В разделе 2.3. «Римский текст повестей Н. В. Гоголя» рассматриваются основные смысловые доминанты Римского текста, вступающие в ассоциативно-семиотические отношения с Петербургским текстом, и их функционирование: образы пространства и времени, темы искусства и красоты, образ художника, образ карнавала.

Повесть «Рим» является одним из наиболее автобиографичных произведений Гоголя, она отражает его впечатления от жизни за границей и путешествий по Европе, философско-исторические взгляды.

Можно выделить несколько этапов изучения и осмысления гоголевской повести: прижизненная критика и критика XIX в., критика первой половины XX в., современное гоголевсдсние.

Опубликованный в 1842 г. «Рим» был воспринят немногочисленной критикой как нечто уже устаревшее (по форме и стилю), хотя и не лишенное элементов гоголевского реализма. В начале XX в. «Рим» рассматривался как «эстетический манифест» (В. Гиппиус) или как манифест «эстетический историософии» Гоголя (В. Зсньковский). В работах В. В. Гиппиуса, В. А. Десницкого, С. К. Шамбинаго высказывается ряд ценных соображений об идейном замысле и месте повести в развитии гоголевского творчества 40-х гг. Зарубежные интерпретаторы творчества Гоголя 3. Рихтер и Д. Чижевский рассматривают повесть как выражение «эстетической утопии», которую они освещают в консервативном и мистическом духе.

Изучение повести «Рим» в разных аспектах находится в центре современного гоголсвсдения (Е. Анненкова, В. Кривонос, Ю. Лотман, Ю. Манн, В. Маркович, Г. Фридлсндср, Р. Хлодовский, А. Янушкевич и др.). Также заслуживают внимания разыскания зарубежных славистов (М. Вайскопф, В. Паперный, Е. Толстая), в том числе итальянских (Д. Броджи Беркоф, Р. Джулиани, А. Романо, К. Соливетти)18.

Основу повести составляет сопоставление двух европейских городов — столиц Парижа и Рима, которые становятся своеобразными символами настоящего и прошлого, сиюминутного и вечного. В контексте «Петербургских повестей» возникает антитеза Петербург — Рим, Россия — Италия, Север — Юг. Панорамные описания Петербурга перекликаются с описаниями римских улиц в повести «Рим», что в контексте всего сборника приводит к расширению пространства.

Смысловой доминантой Римского и Петербургского текстов является пространство, а именно его бесконечность и замкнутость. Пространство Рима представлено не только в горизонтальной, но и в вертикальной плоскости, которая в свою очередь реализована в виде ярусов. Нижний ярус составляют дома, г{еркви, купола, в описании которых акцентируется внима-

18 См.: Гоголь и Италия: Мат-лы международ, конф. — М.: РГГУ, 2004. — 285 с.

ние на устремленности вверх, в небо («возносился... дворец», «на вознесенных мраморах и столпах», «возносили верхи капитолийские здания с копями, статуями», «величественно и строго подымалась темная ширина колизейской громады»). В архитектуре Рима большое внимание уделяется церковным куполам, которые становятся доминантой римского пространства. Особое место занимает «величественный купол Петра». Средний ярус занимают деревья {«летит вверх кипарис», «темнели вдали своей черною зеленью верхушки каменных дубов», «целым стадом стояли над ними в воздухе куполообразные верхушки римских пинн, поднятые тонкими стволами»). И, наконец, верхний ярус — горы («уходят вдаль чудесные линии альбанских гор», «возносились и голубели прозрачные горы, легкие, как воздух»).

Кроме того, пространство Рима олицетворяет собой ход времени, воплощает разные исторические эпохи: здесь представлены в неразделимом единстве «мир древний», «средний век» и «новый век». Время, закрепленное в пространственных формах, приобретает в Риме статус вечности.

Принципиальным представляется соотнесение пространства города с идиллией: «идиллия среди города: отдыхавшее стадо козлов на уличной мостовой, крики ребятишек и какое-то невидимое присутствие на всем ясной торжественной тишины».

Повести «Невский проспект», «Портрет», «Рим» и статьи «Последний день Помпеи», «Исторический живописец Иванов» образуют своеобразный цикл текстов об искусстве и художнике, в котором Гоголь «этические вопросы (самостояния личности художника, его самозабвенного труда, самовоспитания в школе жизни и другие) связывает с эстетическими проблемами»19. Эти произведения важны для нашего ракурса осмысления проблемы с точки зрении функционирования в них элементов русской литературной римлианы: образ Рафаэля, тема искусства и красоты, образ художника.

Важной смысловой доминантой в третьем томе повестей становится искусство, которое неразрывно связано с пространством Рима и Италии. Повесть «Портрет» является эстетической программой Гоголя, здесь раскрывается его понимание искусства и истинного художника.

В творческом сознании Гоголя Италия представлена как страна искусства, родина великих мастеров — Рафаэля, Тициана, Микеланджело, Леонардо да Винчи, в творениях которых реализовано ренессансное представление о красоте человека. В сознании повествователя Рим является одухотворяющим началом, способным возродить душу человека.

Важными смысловыми доминантами Римского и Петербургского текстов являются карнавал и маскарад. В карнавале наиболее полно воплощается столь дорогая Гоголю идея всемирности, всеобщности: карнавал затя-

19 Дилакторская О. Г. Художественный мир петербургских повестей // Гоголь Н. В. Петербургские повести: Сер. «Литературные памятники». — СПб., 1995. — С. 237.

гивает всех и вся — «от сорокалетнего до ребятишки». Центральными являются понятия всеохватности, вссобъсмлсмости («все, что ни накоплено», «веселость обнимает, как вихорь, всех», «вся римская молодежь», «все народонаселение Рима», «по всему Корсо», «всю ночь гремела по улицам музыка», «весь народ», «вся синьория», «все, все, все...»).

Образ народа по-разному лексически обозначается в тексте: «римляне», «римский народ», «гордая народность», «римская молодежь», «народонаселение Рима», «народная толпа», «пестрая куча», «народное движение». Гоголь выводит итальянский народ, изображая не просто Вечный город с его знаменитыми памятниками, а живой организм, который имеет свои особенности. В карнавале заключена особая философия: спасение нации, народа, может быть, именно в умении соединять прошлое и настоящее, традиции и современность, в способности видеть и ценить красоту. Первая и последняя повесть, в контексте как одного сборника, так и всего творчества Гоголя, тесно связаны между собой, объединены одной тематикой. «Рим» перекликается и с началом творчества Гоголя — первым рассказом первого сборника — с «Сорочинской ярмаркой», где главным событием становится изображение ярмарки (своего рода карнавального действия), естественной природной веселости украинского народа. Стихия народного праздника, описанная романтическими приемами в «Сорочинской ярмарке», вновь появляется в «Риме», воссозданная реалистическими средствами в сцене карнавала.

Своеобразной метафорой «Невского проспекта» становится маскарад, реализующийся через смену декораций, костюмов, масок. Маскарад, в отличие от карнавала или ярмарки, не является естественной природной стихией народной жизни, это салонная культура, замкнутая в пределах конкретного пространства.

Кажущееся противопоставление Петербурга и Рима, Рима и Парижа на самом деле является включением одного пространства в другое, частей в целое. Напряженные поиски идеала в мире распада, жестокости и одиночества выливаются в философскую концепцию последней повести Гоголя — «Рим». С пространством Рима оказываются неразделимо связаны основные смысловые доминанты Римского текста, функционирующие в творчестве Гоголя: пространственно-временная организация, темы искусства и красоты, образ художника, образ карнавала.

Таким образом, обращение к образу Рима было органично для Гоголя. Интерес к Вечному городу был обусловлен, прежде всего, самой эпохой, литературными процессами, происходящими в ней. Процесс становления эстетики романтизма был многогранен, и развитие Римского текста в русской литературе — часть этого процесса. Но характерная особенность Гоголя в том, что осмысление Рима (Италии) не только проявляется на художественном уровне, но и выстраивается в целую этико-философскую и

эстетическую систему, которая включает в себя различные аспекты его мировидепия.

Римский текст в творчестве Гоголя рассмотрен как динамическая система — от юношеского стихотворения «Италия» до поздней повести «Рим». Этот творческий путь демонстрирует линии развития как гоголевской, так и русской литературной римлианы в целом. В письмах нз Рима определились основные смысловые доминанты гоголевской римлианы, которые получат дальнейшее развитие в творчестве писателя. Повесть «Рим» открыла новый этап в творчестве Гоголя, результатом которого стала поэма «Мертвые души», а также книга «Выбранные места из переписки с друзьями», проповеднический тон которой неразрывно связан с общей историософской концепцией писателя, нашедшей свое выражение в повести «Рим». И в этом смысле гоголевская римлиапа стягивает в единую систему все творчество писателя: от подражания в ранних произведениях до эстетического осмысления в «Арабесках» и философской концепции в «Риме».

Гоголевская римлиапа оказывается тесно связанной с его концепцией искусства, эстетическим идеалом. Искусство должно учить людей, отсюда возникает тема нравственной ответственности художника за свои произведения. Элементы Римского текста входят в структуру произведений и проявляются на различных уровнях.

В Заключении подводятся итоги проведенного исследования и намечаются перспективы дальнейшего исследования русской литературной римлианы.

В Приложениях приводятся таблицы, систематизирующие материалы Римского текста в аспекте заявленной проблематики: Приложение 1 «Римский интерпретационный код в западноевропейской литературе рубежа XVIII—XIX вв.»; Приложение 2 «Словарь русской литературной римлианы»; Приложение 3 «Словарь гоголевской римлиаиы».

Для Гоголя Рим — это не просто пространственное понятие, место длительного проживания, но и определенная ценностная категория, связанная с этико-философскими и эстетическими размышлениями писателя, его «духовная родина».

Анализ творчества Гоголя позволяет сделать вывод о том, что в его произведениях оформляется целостный Римский текст. В гоголевской римлиане, одной из индивидуальных модификаций русской литературной римлианы, определились основные текстообразующие элементы: образы пространства и времени, темы искусства и красоты, образ художника, образ карнавала. Образ Рима соотносится с авторским идеалом, не просто являясь местом действия, конкретным географическим пространством, а становясь культурно-эстетической утопией, моделью художественного пространства в его творчестве. Рим становится универсальным художест-

венным мирообразом. Более того, в творчестве Гоголя Рим приобретает экзистенциальный смысл.

Творческий путь от стихотворения «Италия» (1829) до повести «Рим» (1842) — целая эпоха его художественного развития. Созданный в раннем творчестве идиллический образ Италии предвосхищает описание Рима в письмах Гоголя и в повести «Рим». Большинство структурообразующих элементов гоголевской римлианы являются значимыми структурными элементами жанра идиллии.

Оппозиция Петербургского и Римского текстов в творчестве Гоголя приобретает бытийный смысл противопоставления Севера и Юга. И в этом смысле писатель, родившийся на юге, в Малороссии, действительно воспринимал Рим как свою вторую «южную» родину.

Потенциал темы позволяет видеть возможность ее развития. Очевидно, перспективным является дальнейшее изучение Римского текста в творчестве Н. В. Гоголя («Ревизор» и «Мертвые души», сравнение редакций повести «Портрет»). Плодотворным представляется изучение жанровой формы «Рима» — «отрывка».

Основным признаком текста является способность к генерации сюжета. В русской литературе Римский текст порождает собственный сюжет возрождения души, воскресения, ставший впоследствии главным в русской классической литературе. В этом смысле плодотворным является рассмотрение элементов Римского текста во втором томе «Мертвых душ», в «Развязке "Ревизора"», которые реализуют важный для Гоголя сюжет возрождения души.

Не менее важным представляется изучение Римского текста в русской литературе второй половины XIX в., изучение функционирования элементов гоголевской римлианы в творческом наследии русских поэтов и писателей. Перспективным, на наш взгляд, является рассмотрение литературной римлианы XX в. (в частности в творчестве поэтов Серебряного века, в творчестве И. Бродского).

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Владимирова Т. Л. Итальянская тема в русской литературе первой трети XIX в. («Мертвые души» Н. В. Гоголя) // Тр. региональной па-уч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых «Сибирская школа молодого ученого». — Томск, 1999. — Т. III. — С. 81—82.

2. Владимирова Т. Л. Итальянская тема в русском романтизме первой трети XIX в. // Межкультурная коммуникация: теория и практика: Сб. науч. трудов ИЯК (декабрь, 2001). — Томск, 2001. — Вып. I. — С. 310—314.

3. Владимирова Т. Л. «Арабески» Н. В. Гоголя: проблема эстетической позиции // Коммуникативные аспекты языка и культуры: Сб. науч. ст. и тез. II Межвуз. науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. — Томск: Изд-во ТПУ, 2002. — С. 95—99.

4. Владимирова Т. Л. Римский текст в Петербургских повестях Н. В. Гоголя // Теоретические и прикладные аспекты филологии: Сб. науч. тр., посвящ. 10-летию кафедры РЯЛ ИЯК ТПУ. — Томск: STT, 2004. — С. 288—291. -

5. Владимирова Т. Л. Рим в творческом сознании Н. В. Гоголя // Гоголь и время: Сб. ст. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. — С. 94—-100.

6. Владимирова Т. Л. Римский текст в творчестве Н. В. Гоголя (на материале писем 1836—1841 гг.) // Актуальные проблемы лингвистики и литературоведения: Мат-лы VI Всерос. науч.-практ. конф. молодых ученых (22—23 апреля 2005 г.) — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. — Вып. 6. — Ч. 2: Литературоведение. — С. 48—51.

7. Владимирова Т. Л., Уразаева Т. Т. Смысловые доминанты Петербургского и Римского текстов в творчестве Н. В. Гоголя // Коммуникативные аспекты языка и культуры: Сб. ст. V Всерос. науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. — Томск: ТПУ, 2005. — Ч. II. — С. 48—58.

8. Владимирова Т. Л. Стратегии интерпретации культурного пространства города (на материале римских писем Н. В. Гоголя) // Прикладная филология и инженерное образование: Сб. науч. трудов IV Международ, науч.-практ. конф. — Томск: ТПУ, 2006. — Ч. II. — С. 251—258.

9. Владимирова Т. Л. Легенда о Рафаэле в русской литературной римлиане // Вестник ТГПУ. Сер. Филология. — 2006. — № 8 (59). — С. 10—13.

Подписано в печать: 17.10.2006 г. Тираж: 100 экз. Печать: трафаретная

Бумага: офсетная Заказ: № 654 Формат: 60x84/16

Издательство ООО «Дельтаплан» 634034, г. Томск, ул. Пирогова, 10. Тел. (3822) 56-45-51, 20-47-80

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Владимирова, Татьяна Леонидовна

Введение

Глава 1. Истоки Римского текста в творчестве Н.В. Гоголя

1.1. Формирование римского интерпретационного кода в западноевропейской литературе рубежа XVIII-XIX вв.

1.1.1. «Рим! О тебе говорят: "Ты мир"» (Гёте)

1.1.2. «Рим . обладает особым, лишь ему свойственным обаянием» (де Сталь)

1.1.3. «Рим! Родина! Земля моей мечты» (Байрон)

1.1.4. «Жизнь в Риме пробуждает любовь к искусству» (Стендаль)

1.2. Русская литературная римлиана

1.2.1. Рим как историко-культурный ландшафт

1.2.2. Легенда о Рафаэле

1.2.3. Мифообразы Тассо и Данте

1.2.4. Образ Рима в творчестве русских поэтов

Глава 2. Римлиана Н.В. Гоголя

2.1. Стихотворные опыты Гоголя в контексте литературной римлианы

2.1.1. Стихотворение «Италия»

2.1.2. «Ганц Кюхельгартен, идиллия в картинах»

2.2. Эпистолярное наследие Н.В. Гоголя в русской литературной римлиане

2.2.1. На пути к Риму

2.2.2. Римский текст писем Гоголя

2.3. Римский текст повестей Н.В. Гоголя

2.3.1. История изучения повести «Рим»

2.3.2. Образы пространства и времени

2.3.3. Тема искусства и образ художника

2.3.4. Образ карнавала

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Владимирова, Татьяна Леонидовна

В последние десятилетия отечественное и зарубежное литературоведение характеризуется активизацией интереса к разным аспектам феномена «культурного текста».

Термин «текст», изначально являвшийся объектом лингвистики, сейчас широко используется в других гуманитарных науках: философии, культурологии, эстетике, литературоведении. Исследование текста как объекта литературоведения было начато М.М. Бахтиным, Ю.М. Лотманом, чьи идеи в дальнейшем легли в основу современной теории текста, разрабатываемой В.Н. Топоровым, Б.М. Гаспаровым и др. По словам Ю.М. Лотмана, это «один из самых употребимых терминов в науках гуманитарного цикла. Развитие науки в разные моменты выбрасывает на поверхность такие слова; лавинообразный рост их частотности в научных текстах сопровождается утратой необходимой однозначности. Они не столько терминологически точно обозначают научное понятие, сколько сигнализируют об актуальности проблемы, указывают на область, в которой рождаются новые идеи»1.

Понятие текста, под которым понимается семантически организованное пространство , становится базовым инструментом в нашем исследовании. Методологически важной для анализа текста является идея о том, что «в текстовой деятельности проявляется лексикон автора, его знания о мире, система оценок, неповторимые уникальные ассоциации. Все это воплощается в системе текста и интерпретируется адресатом»3.

В своей монографии В.В. Абашев высказывает методологически важную для нашего ракурса осмысления проблемы мысль о том, что представление о тексте вышло за рамки филологической науки и в последнее

1 Лотман Ю.М. Избранные статьи: В 3 т. Таллинн, 1992. Т. 1. С. 148.

2 Топоров В.Н. Пространство и текст// Текст: семантика и структура. М.: Наука, 1983. С. 227-285.

3 Болотнова И.С. Основы теории текста: Пособие для учителей и студентов-филологов. Томск: Изд-во Томского гос. пед. ун-та, 1999. С. 64. время приобрело культурологический статус. Это позволяет говорить о тексте «как гибкой в своих границах, иерархизированной, но подвижно структурирующейся системе значащих элементов, охватывающей диапазон от единичного высказывания до многоэлементных и гетерогенных символических образований»4.

Новое понимание текста открыло большие возможности для интерпретации литературных произведений. Для гуманитарных наук конца XX в. характерно исследование различных текстовых образований. Методология изучения городского текста на примере Петербургского текста русской литературы5 оказалась необыкновенно плодотворной, что

6 7 обусловило появление целого ряда работ отечественных и зарубежных исследователей. В настоящее время можно говорить о научной проработке о целого ряда текстов: городских - Петербургский, Венецианский , Лондонский9; провинциальных, в которых исследуется семантика и структура отдельных исторических местностей России, - Пермь, Архангельск, Вятка, Старая Русса, Петрозаводск, Челябинск10; локальных Абашев В.В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре и литературе XX в. Пермь: Изд-во Пермского унта, 2000. С. 7.

5 Топоров В.Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы» // Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического; Избранное. М.: Издательская группа «Прогресс» - «Культура», 1995. С. 259-367.

6 См.: Барабаги Ю.Я. Подтексты «петербургского текста» (-их», -ов»), «Невский проспект» и «Портрет» // Н.В. Гоголь: Загадка третьего тысячелетия: Первые Гоголевские чтения: Сб. докл. М.: Книжный дом «Университет», 2002. С. 19-33; Каган М.С. Град Петров в истории русской культуры. СПб., 1996; Качургш М.Г., Кудырская Г.А., МуринД.Н. Санкт-Петербург в русской литературе: В 2 т. СПб, 1996; Шубинский В.И. Город мертвых и город бессмертных. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII-XX вв. // Новый мир. 2000. № 4. С. 145-156 и др.

7 См.: Medmic Н.Е. Душа города. Рецензия на сборник статей «Moscow and Petersburg. The city in Russian culture». Edited by Ian K. Lilly. Nottingham: Astra Press, 2002 // Сибирский филологический журнал. 2003. № 2. Новосибирск: НГУ, 2003. С. 114-119; Europa Orientals XVI (А. Д'Амелия, А. Конечный, Дж.-П. Пиретто). Рим, 1997. № 2; Pietroburgo Capitate Delia Cultura Russa. Сб. статей / Под ред. А. Д'Амелия. Салерно, 2004.

8 Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск. Издательство Новосибирского университета, 1999.392 с.

9 Прохорова Л.С. Лондонский городской текст русской литературы первой трети XIX в.: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Томск, 2005. 21 с.

10 См.: Абашев В.В. Пермь как текст. 404 сДавыдов А.Н. Архангельск: семантика городской среды в свете этнографии международного морского порта // Культура русского севера. Л., 1988. С. 86-99; Осипова Н.В. Вятский текст в культурном контексте. http://www.binokl-vyatka.ru/TITLES/index.html Бинокль. Вятский культурный журнал. № 16, февраль, 2002; Митягин А.А., Тарабукина А.В. К вопросу о центре России (топографические представления жителей Старой Руссы) // Русская провинция: миф - текст -реальность. М., СПб., 2000. С. 334-346; РазумоваИ.А. «.Как близко от Петербурга, но как далеко» (Петрозаводск в литературных и устных текстах XIX-XX вв.) // Русская провинция. С. 324-334; Милюкова Е.В. Челябинск: окно в Азию или край обратной перспективы // Русская провшщия. С. 347-361.

11 12 Италия , Крым, Кавказ, Сибирь ; «именных», или «персональных»,

13 например, Пушкинский текст русской литературы . В последние десятилетия активизировался интерес к изучению «северного текста» русской словесности14 (эта проблематика находится в центре научных интересов кафедры истории и теории литературы Северодвинского филиала Поморского государственного университета им. М.В. Ломоносова15).

В процессе самопознания нации органичным является желание осмыслить «свое» и «чужое» пространство как категорию культуры. По справедливому замечанию Н.Е. Меднис, современное литературоведение нуждается в исследованиях, «позволяющих осмыслить и переосмыслить наше отношение к высшим ценностям русской и мировой культуры и через это переосмысление понять, в конечном счете, самих себя, то есть нацию как ментальный, исторический и культурный феномен»16.

В этом контексте освоение русским сознанием европейских локусов, формирование городских текстов Европы в национальной культуре и литературе представляется важным аспектом гуманитарных исследований. Человек в процессе освоения пространства, исходя из норм своего языка и культуры, наделяет его символическим смыслом. В результате в национальной культуре рождается новая реальность места, которая находит отражение в литературе. Только в художественных произведениях локус обретает собственный голос и тем самым входит в культурное сознание См.: Константинова С.Л. «Итальянский текст» В.Ф.Одоевского // Текст в гуманитарном сознании: Материалы межвузовской науч. конф. 22-24 апреля 1997 г. М., 1997. С. 113-127; Она эюе «Итальянский текст» в структуре романа В.К. Кюхельбекера «Последняя Колонна» // Третьи Маймииские чтения. Псков, 2000. С. 4J—46; Она эюе Эстетическо-художественные проблемы в творчестве любомудров: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. 16 с.

12 См.: Люсый А.П. Крымский текст русской литературы. СПб.: Алетейя, 2003. 314 е.; БуроваГ.П. Кавказский город как текст (Баку, Ереван, Тбилиси в русской литературе XX в.). http://www.ruthenia.ru/document/478273.htiTil; Маралбаева М.Б. Система персонажей кавказского текста русской литературы // Коммуникативные аспекты языка и культуры: Сб. материалов V Всероссийской науч.-практ. конф. студентов, аспирантов и молодых ученых. Томск: Томский политехнический университет, 2005. С. 23- 26; Анисимов К.В. Проблемы поэтики литературы Сибири XIX - начала ХХвв.: Особенности становления и развития региональной литературной традиции: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. Томск, 2005. 46 с.

13 Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2003. С. 138-158. м См.: Северный текст в русской культуре: Материалы международной конференции. Северодвинск, 2527 июня 2003 г. / Отв. ред. Н.И. Николаев. Архангельск: Поморский университет, 2003. 272 с.

15 См. более подробную информацию на официальном сайте СФ ПГУ www.sfjDgu.ru

16 Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. С. 160. например, Петербург Пушкина, Гоголя, Достоевского). Изучение локального текста позволяет поставить вопрос о проблеме отражения национального самосознания в текстовых реализациях. Помимо названных смысловых аспектов, тексты русской литературы, посвященные крупнейшим европейским городам, несут в себе мощный коммуникативный заряд, обретая форму осмысления чужого мира и понимания «своего» в процессе диалога культур.

В свете вышесказанного особое место в русской литературе, связанной с постижением чужого пространства, занимает Рим, который, как и некоторые другие значительные города, имеет свою мифологию и образует свой собственный городской текст. Рим - один из ключевых образов для мировой и русской культуры: «.есть одно или два места для каждого, где он может жить всегда, никогда не теряя восхищения, удивления и благодарности.

Первообразом всех таких мест является Рим» . В любом городском тексте исследуется, прежде всего, не сам город, а воспринимающий его человек: его жизнь, мысли и мироощущение, чувства и эмоции, порождаемые пространством города. И в этом смысле Рим, как никакой другой город, породил огромное количество отзывов, «оставил такое обилие следов, запечатленных им на душах созерцавших его, что задача описания "чувства

Рима" представляется благодарной» . Причем все эти многочисленные отклики близки по своей сути: представители разных национальностей, культур, эпох оставили похожие высказывания о Вечном городе. Созданные в разное время и абсолютно независимо друг от друга описания Рима в основных своих чертах совпадают до такой степени, что кажутся вариантами одного текста. Эти описания формируют общее структурно-семантическое ядро Римского текста русской литературы.

Говоря о Петербургском тексте, В.Н. Топоров отмечает, что «субъективность целого поразительным образом обеспечивает ту

17 Ли В. Италия. Избранные страницы. М., 1914. С. 19.

18 Анциферов Н.П. «Непостижимый город.» Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Петербург Пушкина. СПб.: Лениздат, 1991. С. 31. объективность» частного, при которой автор или вообще не задумывается, «совпадает» ли он с кем-нибудь еще в своем описании Петербурга, или же вполне сознательно пользуется языком описания, уже сложившимся в Петербургском тексте, целыми блоками его, не считая это плагиатом, но всего лишь использованием элементов парадигмы неких общих мест, клише, штампов, формул, которые не могут быть заподозрены в акте плагиирования»19. Об этой же особенности говорит В.В. Абашев в отношении Пермского текста20.

П.П. Муратов в своем предисловии к первому изданию книги «Образы Италии» говорит об особом интересе русской культуры к Риму, в истории которой «была одна эпоха, одно десятилетие от 1838 до 1848, когда Италия стала кровной и дорогой темой русских писателей. И не Италия даже, а только Рим. За это время в России не было ни одного чуткого сердца, ни одного ясного ума, которые бы прошли равнодушно мимо этой темы»21.

История русско-итальянских связей насчитывает несколько веков. Итальянские зодчие уже в XV в. участвовали в создании шедевров архитектуры, внося вклад в русскую материальную культуру. Петр I выписывал из Италии статуи, в Петербурге и Москве систематически гастролировали знаменитые итальянские певцы и певицы, балерины. Итальянские мыслители (например, Беккариа, Макиавелли, Филанджери) сыграли немалую роль в развитии общественных идей, формировании политических взглядов декабристов. В Риме обучались мастерству живописи многие русские художники. Богатую историю имеют и русско-итальянские литературные связи. В первой половине XIX в. они были наиболее плодотворными, не ограничиваясь только публикациями в журналах и критическими отзывами. Возрастает интерес к творцам эпохи Возрождения: Данте, Петрарке, Тассо, Ариосто, Рафаэлю, Микеланджело, Леонардо да

19 Топоров В.Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы». С. 261.

20 См.: Абашев В.В. Пермь как текст. С. 86.

21 Муратов П.П. Предисловие к первому изданию // Муратов П.П. Образы Италии. М., 1911. Т. 1. С. 6.

Винчи и другим, произведения которых оказали большое влияние на

22 развитие русского романтизма, а также на творчество русских романтиков . Ключевым звеном литературных связей являлся перевод (итальянских

23 произведений на русский язык и русских - на итальянский) . Формированию интереса к Италии, ее культуре и литературе способствовала большая популярность в России европейских поэтов и писателей, писавших об этой стране. «Итальянские» произведения Гете, Байрона, Жермены де Сталь и Стендаля стали фактом русской культуры.

Многие русские поэты и писатели совершили культурное «паломничество» в Италию. Неизменный маршрут всех путешественников: Рим - Неаполь - Флоренция - Венеция. Эти города с их многовековой историей и культурой и по сей день составляют мощь Италии, являются ее символами. Рим в начале XIX в. стал своеобразной столицей художников и литераторов. В разное время его посетили К.Н. Батюшков, П.А. Вяземский, Н.В. Гоголь, В.А. Жуковский, В.К. Кюхельбекер, С.П. Шевырев и др.

Вечный город занимает в жизни и творчестве Гоголя особое место: в общей сложности писатель провел в Риме семь лет (1836-1841 гг., 1842-1843 гг.). Отъезд Гоголя за границу в 1836 г. был вызван целым рядом причин: неудачная деятельность преподавателя истории в университете, критика книг «Миргород» и «Арабески», часто высказываемая в письмах мысль о

22 См. работы'. Асоян А.А. «Почтите высочайшего поэта.» Судьба «Божественной комедии» Данте в России. М.: Книга, 1990. 214 е.; Baifypo В.Э. Пушкин и Данте // Лотмановский сборник. Кн. 1. М., 1995. С. 375-391; Горохова P.M. «Напев Торкватовых октав» (об одной итальянской теме в русской поэзии 1/2 XIX в.) // Русская литература и зарубежное искусство. Л., 1986. С. 82-123; Она же Из истории восприятия Ариосто в России (Батюшков и Ариосто) // Эпоха романтизма. Л., 1975. С. 257-262; Она эюе Образ Тассо в русской романтической литературе // От романтизма к реализму. Л., 1978. С. 117-188; Она же Пушкин, Батюшков, Тассо (к истории одного образа) // Сравнительное изучение литератур. Л., 1976. С. 248-252; Она же Тассо в России конца XVIII в. (материалы к истории восприятия) // Русская культура XV]]] в. и западноевропейские литературы. Л., 1980. С. 127-161; Она эюе Торквато Тассо в России XVIII в. // Россия и Запад. Л., 1973. С. 105-163; Михайлов А.В. В.Г. Вакенродер и романтический культ Рафаэля // Михайлов А. В. Языки культуры. М., 1997. С. 655-682; Ранние романтические веяния. Из истории международных связей русской литературы. Л., 1972. 293 е.; Розанов М.Н. Пушкин и Данте // Пушкин и его современники. Материалы и исследования. Вып. XXXVII. Л., 1928. С. 11-41; Янушкевич А.С. Жуковский и Данте // От Карамзина до Чехова: Сборник статей. Томск, 1992. С. 33-51.

23 См., например, Кулешов В.И. Литературные связи России и Западной Европы в XIX в. (первая половина). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. 350 е.; Потапова З.М. Русско-итальянские литературные связи. Вторая половина XIX в. М.: «Наука», 1973. 288 е.; Россия и Италия. Из истории русско-итальянских культурных и общественных отношений. М., 1968. 464 е.; Рутенбург В.И. Культурные и общественные связи России и Италии (XVIII и XIX в.) // Россия и Италия. Вып. 4. Встреча культур. М., 2000. С. 5-24. неудачной постановке комедии «Ревизор»24. «Художническо-монастырская

25 жизнь» [XI, 96] в Риме возродила душевные и творческие силы писателя. Здесь были написаны «Развязка "Ревизора"», «Театральный разъезд», «Авторская исповедь», «Рим», а также вторая редакция повестей «Портрет» и «Тарас Бульба». Именно в Риме у Гоголя родилась идея «Мертвых душ» -идея трех частей, своеобразного триптиха о России (здесь сказалось влияние великого Данте и его «Божественной комедии»). В Вечном городе сформировалась концепция Гоголя о «двух мирах», которая воплотилась в повести «Рим».

Для Гоголя было характерно мироощущение человека эпохи Возрождения, об этом свидетельствуют его неутомимые поиски своего предназначения поэта, писателя, драматурга, художника, педагога и проповедника. Искусство Возрождения возникло и ярче всего проявилось в Италии. Для него было характерно обращение к культурному наследию античности. Оформляется новая концепция человека, связанная с верой в безграничные возможности его воли и разума, идеал гармонической, творческой личности, представление о человеке как высшей ценности бытия. Человек творит не только собственный мир, но и преобразует окружающий. В Италии человек может осознать свое величие среди памятников истории и религии, на фоне вечно прекрасной природы. Гоголь любил Италию «как дополнение, как мечту, как то, чего в нем самом не было. Русская тоска по

24 Однако свидетельства современников и последние разыскания говорят об обратном. Так, например, А.В. Никитенко писал 28 апр. 1836 г.: «Комедия Гоголя «Ревизор» наделала много шуму. Ее беспрестанно дают, почти через день. Государь был на первом представлении, хлопал и много смеялся. Я попал на третье представление. Была государыня с наследником и великими княжнами. Их эта комедия тоже много тешила. Государь даже велел министрам ехать смотреть «Ревизора». <.> Я виделся вчера с Гоголем. Он имеет вид великого человека, преследуемого оскорбленным самолюбием». Свидетельство П.А. Вяземского: «"Ревизор" имел полный успех на сцене: общее внимание зрителей, рукоплескания, задушевный и единогласный хохот, вызов автора после двух первых представлений, жадность публики к последовавшим представлениям и, что важнее, живой отголосок ее, раздавшийся после в повсеместных разговорах, - ни в чем не было недостатка» {См:. Вересаев В.В. Гоголь в жизни: Систематический свод подлинных свидетельств современников. М.: Моск. рабочий, 1990. С. 190). Также см.: Зайцева И. Вокруг «Ревизора» (к биографии Гоголя) // Гоголь как явление мировой литературы. Сб. ст. по материалам международной науч. конф., посвященной 150-летию со дня смерти Н.В. Гоголя / Под ред. Ю.В. Манна. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 161-167. Шваргфаид С. Об одном письме Н.В. Гоголя из Рима // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». М.: РГГУ, 2004. С. 141-169.

25 Здесь и далее произведения Гоголя цитируются в тексте работы по следующему изданию: Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений. В 14 т. М.: Изд-во АН СССР. 1937-1952 (с указанием тома и страницы в квадратных скобках).

Италии - творческая тоска, тоска по вольной избыточности сил, по солнечной радостности, по самоценной красоте»26. Именно в Риме произошел нравственный и творческий переворот, определивший развитие позднего Гоголя.

В гоголеведении неоднократно предпринимались попытки осмысления места и значения Рима в жизни и творчестве Гоголя. Первую попытку такого осмысления предпринял П.В. Анненков, считавший, что влияние Рима проявилось в «отвращении» писателя к «европейской цивилизации», в «наклонности» к «художническому уединению», в «сосредоточенности мысли»»27. Исследования последних десятилетий подтверждают, что данный вопрос не потерял своего значения и научного интереса28. Заслуживают внимания «биографические штудии» (Ю.В. Манн) зарубежных исследователей, в частности в итальянской русистике появился ряд разысканий, основанных на неизвестных архивных данных, связанных с

90 пребыванием Гоголя в Риме .

26 Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства. В 2 т. Т. 1. С. 368.

27 Анненков П.В. Н.В. Гоголь в Риме летом 1841 года // Анненков П.В. Литературные воспоминания. М.: Правда, 1989. С. 62.

28 См.: Анненкова Е.И. Гоголь и литературно-общественное движение конца 30-х - начала 40-х гг. XIX в. Л., 1988. 80 е.; Матвеева О.И. Италия в восприятии Н.В.Станкевича и Н.В. Гоголя // Творчество Н.В. Гоголя: истоки, поэтика, контекст. Межвуз. сб. науч. трудов. СПб.: Изд-во РГГМИ, 1997. С. 41-43; Моторин А.В. Римский фактор в романтизме Гоголя // Гоголевский сборник. СПб.: Образование, 1994. С. 5361; Серман И. Римские письма Гоголя // Гоголь и Италия. С. 170-181; Хлодовский Р. Гоголь, Пушкин и Рим // Пушкин и теоретико-литературная мысль. М., 1999. С. 282-327; Он же Рим в мире Гоголя // Иностранная литература, 1984. № 12. С. 203-210; Шварцбанд С. Об одном письме Н.В. Гоголя из Рима // Гоголь и Италия. С. 141-169; Янчевская А.Ю. Римская тема и проблема католичества в мировоззрении Н.В. Гоголя 1830-х гг. // Материалы международной научной конференции (VII Гуляевских чтений). 13-16 мая 1998 г. Ч. 2. Тверь, 1998. С. 23-28.

29 См.: Гасперович В. Н.В. Гоголь в Риме: новые материалы // Образ Рима в русской литературе. С. 83101; Джулиани Р. Гоголь в Риме // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1997. № 5. С. 16-42; Она же Новые материалы о Н.В. Гоголе: галерея русских художников, первых «римских» знакомых писателя // Образ Рима в русской литературе. С. 102-130; Маццителли Г. История неосуществившейся встречи: Гоголь и царь Николай 1 // Гоголь и Италия. С. 208-220. стиля30, образ героя31 и героини32, пространства и времени33, различные образы и мотивы34, литературный генезис35 и место повести в истории русской литературы36.

Термин «римский текст» ввел в научный оборот В.Н. Топоров . Римский текст, ядро которого было оформлено Вергилием, «имел свои продолжения и варианты как в латинской поствергилианской поэзии, так и за пределами римской литературы в разноязычных европейских традициях

Средневековья и Нового времени вплоть до наших дней» . Развивая мысль исследователя, можно говорить о том, что и в русской литературе присутствует Римский текст. Более того, русские поэты и писатели первой трети XIX в. воспринимали Рим как текст. К.Н. Батюшков пишет: «Рим -книга9: кто прочитает ее?»40. Гоголь в письме П.А. Плетневу отмечает следующее: «Князь Вяземский очень справедливо сравнивает Рим с большим прекрасным романом или эпопеею.» [XI, 114], а в ответном послании сообщает П.А. Вяземскому: «я читаю этот роман каждый день.» [XI, 156].

В русской поэзии первой половины XIX в. тема Рима занимает особое место: он выступал как эмблема государственного (республиканского) устройства, как locus universalis; как слово-сигнал, вызывающее в сознании

30 См.: Анненкова Е.И. Гоголь и литературно-общественное движение. С. 51; Броджи Беркоф Д. Барочными маршрутами повести Н.В. Гоголя «Рим» // Гоголь и Италия. С. 38-66; Вайскопф М.Я. Сюжет Гоголя. М., 1993. С. 439-441; Джулиана Р. Сюжетные и жанровые особенности «Рима» // Гоголь и Италия. С. 11-37; Толстая Е. «Рим» как физиологический очерк // Гоголь и Италия. С. 67-78.

31 Фридлендер Г.М. О повести Гоголя «Рим»// Фридлендер Г.М. Литература в движении времени: Историко-литературные и теоретические очерки. М., 1983. С. 104—113.

32 См.: Джулиани Р. Героиня Гоголя Аннунциата: история и миф // Мир романтизма. Вып. 5 (29). Тверь, 2001. С. 96-104.

33 См.: Кривонос В.Ш. О смысле повести Гоголя «Рим» // Известия РАН. ОЛ.Я, 2001. № 6. С. 14-26; Он же Символическое пространство в «Риме» Н.В. Гоголя // Образ Рима в русской литературе. С. ] 31-149.

34 См.: ПаюпшаЛ.Я. Образы искусства в повести Н.В. Гоголя «Рим» // Образ Рима в русской литературе. С. 150-162; Соливетти К. «Рим» Гоголя: totum pro parte // Гоголь и Италия. С. 79-101.

35 См.: Вайскопф М. Смерть в Италии. О литературном генезисе «Рима» и отрывка «Ночи на вилле» // Гоголь и Италия. С. 182-194; Романо А. Гоголь, парижский корреспондент (Замечания о повести «Рим») //Гоголь и Италия. С. 129-140.

36 См.: Паперный В. Повесть «Рим», город Рим и мессианизм позднего Гоголя // Гоголь и Италия. С. 113128; Янушкевич А.С. Повесть Н.В. Гоголя «Рим» в контексте его творчества и русской романтической традиции // Традиции в контексте русской культуры. Сб. статей и материалов. Ч. 1. Череповец, 1993. С. 116-119.

37 Топоров В.И. Вергилианская тема Рима // Исследования по структуре текста. М.: Наука, 1987. С. 196— 215.

38 Топоров В.Н. Вергилианская тема Рима. С. 203.

39 Здесь и далее (кроме специально оговоренных случаев) курсив наш - Т.В.

40 Батюшков К.Н. Сочинения. В 3 т. T.3. Письма. СПб., 1886. С. 539. читателей определенный комплекс культурных, исторических, политических ассоциаций; как знаковый образ республиканской свободы; как поэтическая аллегория в гражданской поэзии эпохи декабризма; как символ человеческой цивилизации41. Образ Рима в русской литературе изменяется в соответствии с изменением парадигмы художественного сознания. В ряде современных исследований есть отдельные замечания об образе Рима и его составляющих (искусство, природа, история и т.д.)42. Однако до сих пор Римский текст в русской литературе не был предметом целостного системного анализа, целенаправленно ориентированного на выявление текстопорождающих элементов, уровня их реализации и своеобразия их функционирования.

Гоголь, один из основателей Петербургского текста в русской литературе43, является и «главным автором, создателем русской версии мифа о Риме»44. Писатель творит свой собственный миф о Вечном городе, претворяя в действительность мысль Шеллинга: «Всякий великий поэт призван превратить в нечто целое открывающуюся ему часть мира и из его материала создать собственную мифологию»45. Таким образом, в творчестве писателя представлены два городских текста - Петербургский и Римский, которые образуют своего рода оппозицию, помогающую выявить своеобразие каждого.

Вечный город в художественном мире Гоголя представлен не столько как историко-географическая реальность, закрепленная в конкретных пространственных границах, сколько как знак или символ особого художественного пространства, содержащего в себе кроме территориально-географических признаков ряд внепространственных признаков (искусство,

41 См.: Автухович Т.Е. Рим в русской поэзии первой половины XIX в.: эмблема - аллегория - символ - образ // Образ Рима в русской литературе. С. 53-75. п См.: Автухович Т.Е. Указ. соч.; КнабеГ.С. Римская тема в русской культуре и творчестве Тютчева // Тютчевский сборник: Статьи о жизни и творчестве Ф.И. Тютчева. Таллинн: Ээсти раамат, 1990. С. 252-283; Крюкова О.С. Образ Рима в русской поэзии XIX в. // Лингвистика и культурология: К 50-летию проф. А.П. Лободанова. М.: МАЛП, 1999. С. 261-282; Немцев В.И. Рим в русской культуре (предисловие) // Образ Рима в русской литературе. С. 7-17; Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара, 2001. 222 с. Топоров В.Н. Петербург и «Петербургский текст русской литературы». С. 277. Топоров В.Н. Вергилианская тема Рима. С. 214.

45 Шеллинг Ф. б. Философия искусства. СПб.: Алетейя, 1996. С. 147. природа, религия). Рим представляет собой «своего рода гетерогенный текст, которому приписывается некий общий смысл и на основании которого может быть реконструирована определенная система знаков, реализуемая в

46 тексте» .

В нашем . исследовании предпринята попытка реконструкции гоголевского Римского текста как одной из индивидуальных модификаций русской литературной римлианы47. По отношению к Римскому тексту русской литературы Римский текст Гоголя будет выступать как субтекст.

Объектом исследования является Римский текст в творчестве Гоголя, предметом - семантика и функционирование элементов Римского текста в произведениях писателя.

Цель работы - рассмотрение Римского текста в творчестве Гоголя как целостной художественно-эстетической системы.

Достижение цели основывается на решении следующих задач:

1) проанализировать семиотические параметры Рима как историко-культурного ландшафта;

2) выявить римский интерпретационный код48 в западноевропейской литературе рубежа XVIII-XIX вв.;

3) рассмотреть основные составляющие русской литературной римлианы (топос «вечного города», мифообразы итальянских

46 Топоров В.И. Петербург и «Петербургский текст русской литературы». С. 275.

47 Мы вводим термин «римлиана» по аналогии с термином «венециана», принадлежащим Н.Е. Меднис (См.: Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск. Изд-во Новосибирского ун-та, 1999. С. 11). По всей вероятности, исходя из латинского написания топонима «Roma», корректнее было бы говорить «романиана», однако, на наш взгляд, данное понятие представляется менее удачным из-за своей неоднозначности. Исходя из русского топонима «Рим», мы предлагаем термин «римлиана».

48 Термин «код» вводит Р. Барт, анализируя рассказ Бальзака «Сарразин» (См.: Барт P. S/Z. М., 1994. С. 2833). Н.Е. Меднис использует понятие «интерпретационный код», говоря о флорентийской теме в русской поэзии XIX-XX вв. Этот код «задает стратегию выстраивания и восприятия всего, что пребывает в пределах флорентийского поэтического поля» (См.: Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2003. С. 131). поэтов, образ «гения чистой красоты», темы поэтического вдохновения, взаимоотношения творческой личности и власти и др-);

4) обозначить основные элементы Римского текста, функционирующие в творчестве Гоголя;

5) выявить художественное своеобразие гоголевской римлианы.

Цель и задачи обусловили круг материалов, легших в основу исследования: произведения западноевропейской и русской литературы, в которых отражаются темы, образы, идеи, мотивы, связанные с осмыслением Рима, а также произведения Гоголя, которые наиболее репрезентативны с точки зрения функционирования элементов Римского текста - раннее творчество, статьи, эпистолярное наследие, повести.

Методы исследования. Основными методами, используемыми в работе, являются структурно-семиотический, системно-типологический, историко-культурологический и историко-литературный.

Методологическую и теоретическую основу работы составляют исследования структурно-семиотической школы (Ю.М. Лотман, В.Н. Топоров, Вяч.Вс. Иванов); сравнительного литературоведения (В.М. Жирмунский, В.Э. Вацуро, P.M. Горохова и др.); историков литературы (Г.А. Гуковский, Г.М. Фридлендер, Ю.В. Манн, А.С. Янушкевич и др.), работы по изучению локальных текстов русской литературы (Н.Е. Меднис, С.Л. Константинова, В.В. Абашев, А.П. Люсый и др.).

Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые:

1) выделен в самостоятельный предмет системного изучения Римский текст в творчестве Гоголя;

2) рассмотрены истоки Римского текста в широком контексте западноевропейской и русской литературы;

3) выявлены основные составляющие русской литературной римлианы;

4) проанализированы текстообразуюгцие элементы Римского текста в творчестве Гоголя и их семантика;

5) выявлено своеобразие гоголевской римлианы как одной из индивидуальных модификаций Римского текста русской литературы.

Практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в учебно-педагогической деятельности при чтении вузовских курсов по истории русской и зарубежной литературы XIX в.; в разработке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам изучения творчества Гоголя, а также городских текстов русской литературы.

Апробация работы. Основные положения исследования изложены в виде докладов на Всероссийской конференции молодых ученых «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения и журналистики» [Томск, ТГУ, 2003, 2005]; на Международной научной конференции «Язык в поликультурном пространстве: теоретические и прикладные аспекты» [Томск, ТПУ, 2003-2004]; на научной конференции «Творчество Н.В. Гоголя на пересечении традиций» [Томск, ТГУ, 2003]; на Всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Коммуникативные аспекты языка и культуры» [Томск, ТПУ, 2002, 2005]; на VI Филологических чтениях «Проблемы интерпретации в лингвистике и литературоведении: мета- и реинтерпретация» [Новосибирск, НГПУ, 2005]; на IV Международной конференции «Прикладная филология и инженерное образование» [Томск, ТПУ, 2006]. Результаты диссертации обсуждались на научном аспирантском семинаре кафедры русского языка и литературы ИЯК ТПУ [2006]. Основное содержание работы отражено в 9 публикациях.

Положения, выносимые на защиту: 1) Рим обладает способностью порождать собственный текст в русской литературе;

2) в западноевропейской литературе в конце XVIII - начале XIX вв. оформляется римский интерпретационный код, задающий координаты рецепции элементов Римского текста в русской словесной культуре;

3) в русской литературе первой трети XIX в. формируется уникальная поэтическая римлиана - круг текстов, в которых представлена система образов, тем, идей, мотивов, связанных с Римом;

4) в творчестве Н.В. Гоголя складывается целостный Римский текст, как одна из индивидуальных модификаций русской литературной римлианы;

5) в творчестве Гоголя городские тексты - Петербургский и Римский -вступают в ассоциативно-семиотические отношения, благодаря чему выявляется своеобразие каждого;

6) Рим в творческом сознании Гоголя не просто является местом действия, конкретным географическим пространством, а становится моделью художественного пространства, культурно-эстетической утопией.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложений.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Римский текст в творчестве Н.В. Гоголя"

Заключение

Выполненная работа представляет собой системное исследование Римского текста в творчестве Н.В Гоголя.

В западноевропейской литературе в конце XVIII - начале XIX вв. (в частности в творчестве Гёте, де Сталь, Байрона, Стендаля) сложился уникальный римский интерпретационный код, который задал координаты рецепции элементов Римского текста в русской литературе. Сформировавшийся в «итальянских» произведениях Гёте («Римские элегии», «Итальянское путешествие»), Жермены де Сталь («Коринна, или Италия»), Байрона («Паломничество Чайльд-Гарольда»), Стендаля («Прогулки по Риму», «Рим, Неаполь и Флоренция», итальянские хроники и др.) интерпретационный код включает различные аспекты: метафизический (соотношение города и мира, Рим как пространство любви), историософский (образы Древнего и современного Рима, тема падения Римской империи), искусствоведческий (архитектура, живопись, литература), этнографический (образы народа и народной культуры, римского карнавала), психологический (чувства и эмоции, порождаемые пространством Вечного города), педагогический (связанный с Римом образ школы и мотив ученичества).

Гоголю оказались внутренне близки как созданный Гёте идеализированный образ Рима, гармонически соединяющий разные эпохи, так и эстетическое осмысление Стендалем пространства Вечного города. Принципиальным является отмеченный Гёте на страницах «Итальянского путешествия» процесс «второго рождения», который будет иметь большое значение в творчестве Гоголя. Темы политической и творческой свободы, взаимоотношения творческой личности и власти, противопоставления идеалов Древнего Рима современности, являющиеся основными в римском интерпретационном коде в творчестве Жермены де Сталь, будут необыкновенно популярны в русской литературной римлиане (в творчестве

Кюхельбекера, Рылеева и др.), как и линия, связанная с байроновской критикой римской цивилизации (в творчестве Баратынского, Лермонтова).

Интерес к Вечному городу был обусловлен общеромантическим увлечением «чужими» странами, их культурой, литературой, традициями. Романтизм ввел в литературу «местный колорит», открывший читателю новые пространства, в том числе и Рим.

В поэзии русских романтиков в начале XIX в. складывается литературная римлиана, в которой представлен условно-поэтический образ Вечного города. В русской литературе Рим и Италия становятся взаимозаменяемыми понятиями: во-первых, Италия выступает как наследница Римской империи, а во-вторых, Рим является эталоном города -это город вообще, модель мира. Эта идея отражена в латинских словах urbis -orbis, а палиндром Рим - мир в русском языке органично продолжает ее.

Рим обладает способностью порождать литературный текст в русской словесной культуре. Собственный текст образует город, который вступает в ассоциативно-семиотические связи с Петербургским текстом русской литературы, город, несущий в себе амбивалентные характеристики, имеющий в своей истории лиминальность - «жизнь над бездной» и «удержание на краю». Жизнь Рима «над бездной» связана с известным, хрестоматийным для русской культуры, выражением - «Москва - третий Рим».

Ключевыми звеньями литературной римлианы являются образ Древнего Рима и связанные с ним темы величия и падения Римской империи; республиканские идеалы - свобода, закон; образы природы, искусства, имена знаменитых римлян. С пространством Рима связана тема поэтического вдохновения и образ «чистой красоты», воплотившиеся в легенде о Рафаэле. В русской поэзии «рафаэлев» сюжет становится эстетической категорией, входит в идейно-художественное содержание произведений (философия «невыразимого» в творчестве Жуковского, образ «гения чистой красоты» в лирике Жуковского, Пушкина). В политической лирике Рим соотносится с темами республики, свободы, тирании и возмездия, национального самосознания, вызывая у читателя ассоциации с социально-политической ситуацией в России. Важной составляющей русской литературной римлианы становятся темы поэта и власти, творческой свободы, связанные с именами Овидия, Данте, Тассо.

Для Гоголя Рим - это не просто пространственное понятие, место длительного проживания, но и определенная ценностная категория, связанная с этико-философскими и эстетическими размышлениями писателя, его «духовная родина».

Анализ творчества Гоголя позволяет сделать вывод о том, что в его произведениях оформляется Римский текст как целостная художественно-эстетическая система. В гоголевской римлиане, одной из индивидуальных модификаций русской литературной римлианы, определились основные текстообразующие элементы: образы пространства и времени, темы искусства и красоты, образ художника и образ карнавала. Образ Рима соотносится с авторским идеалом, не просто являясь местом действия, конкретным географическим пространством, а становясь культурно-эстетической утопией, моделью художественного пространства в его творчестве. Писатель, родившийся на юге, в Малороссии, действительно воспринимал Рим как свою вторую «южную» родину.

Вечный город становится универсальным художественным мирообразом для Гоголя. Более того, в его творчестве Рим приобретает экзистенциальный смысл. От стихотворения «Италия» (1829) до повести «Рим» (1842) - целая эпоха его художественного развития, демонстрирующая этапы формирования и эволюции как гоголевской, так и русской литературной римлианы в целом. Созданный в раннем творчестве идиллический образ Италии предвосхищает описание. Рима в письмах Гоголя и в повести «Рим». Большинство структурообразующих элементов гоголевской римлианы являются значимыми структурными элементами жанра идиллии.

Оппозиция Петербургского и Римского текстов в творчестве Гоголя приобретает бытийный смысл противопоставления Севера и Юга. Смысловыми доминантами Петербургского и Римского текстов, позволяющими выявить их своеобразие, являются замкнутость и бесконечность пространства, искусственное и естественно-природное начало, маскарад и карнавал, видимость красоты и ее подлинная сущность.

Потенциал темы позволяет видеть возможность ее дальнейшего развития. Очевидно, перспективным является дальнейшее изучение Римского текста в творчестве Н.В. Гоголя. Исследования сравнительного характера, в частности анализ первой и второй, написанной в Риме, редакции повести «Портрет», будут способствовать углублению и расширению представлений как о текстообразующих элементах гоголевской римлианы, так и о специфике их функционирования. Плодотворным представляется изучение жанровой формы «Рима» - «отрывка».

Основным признаком текста является способность к генерации сюжета. С этой точки зрения Римский текст порождает собственный сюжет в русской литературе - процесс возрождения души, сюжет воскресения, ставший впоследствии главным в русской классической литературе. В этом смысле второй том «Мертвых душ», «Развязка "Ревизора"» реализуют важный для Гоголя сюжет возрождения души.

Обозначенные аспекты будут способствовать более полному и объективному исследованию русской литературной римлианы.

Список научной литературыВладимирова, Татьяна Леонидовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Анненков П.В. Литературные воспоминания. М., 1983. 694 с.

2. Байрон Дж. Г. Дневники. Письма. М.: Изд-во АН СССР, 1963. 439 с.

3. Байрон Дж. Г. Собрание сочинений в 4-х т. М.: Изд-во «Правда», 1981.

4. Баратынский Е.А. Полное собрание стихотворений. В 2-х томах. JL: Советский писатель, 1936.

5. Баратынский Е.А. Сочинения. М., 1869. 520 с.

6. Батюшков КН. Сочинения: В 3-х томах. СПб., 1885-1887.

7. Библиотека литературы Древней Руси: В 20 т. / Под ред. Д.С. Лихачева и др. СПб.: «Наука». Т. 1. XI-XII вв. 1997. 544 с.

8. Библиотека литературы Древней Руси: В 20 т. / Под ред. Д.С. Лихачева и др. СПб.: «Наука». Т. VI. XIV середина XV в. 1999. 584 с.

9. Вяземский П.А. Сочинения: В 2-х т. М.: Художественная литература, 1982.1. Ю.Галатея. М., 1829.11 .ГетеИ.В. Собрание сочинений. В 10-ти томах. М.: «Худож. лит.», 1975-1980.

10. Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений: В 14-ти томах. М.: Изд-во АН СССР. 1937-1952.

11. Гоголь Н.В. Полное собрание сочинений и писем: В 23 т. T.l. М.: «Наследие», 2001.919 с.

12. Жуковский В.А. Дневники. С примеч. И.А. Бычкова. СПб., 1903.

13. Жуковский В.А. Полное собрание сочинений. В 12 т. СПб.: Маркс, 1902.

14. Козлов И.И. Полное собрание стихотворений. Л.: Советский писатель, 1960. 508 с.

15. Кюхельбекер В.К. Избранные произведения в 2-х томах. M.-JL: Советский писатель, 1967.

16. Лермонтов М.Ю. Собрание сочинений в 4-х томах. М.: Изд-во «Правда», 1969.

17. Ли В. Италия. Избранные страницы. М.: Изд-во М. и С. Сабашниковых, 1914. 361 с.

18. Ю.Мнемозина. Собрание сочинений в стихах и прозе. М., 1824-1825.21.Московский вестник. 1827.22.Московский вестник. 1830.

19. Московский телеграф. 1829. Ч. 27. № 12.

20. Муратов П.П. Образы Италии. М.: Республика, 1994. 592 с.25 .Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. M.-JL: Изд-во АН СССР, 1950. 642 с.

21. Отечественные записки. 1847. Т. LIII. № 7.

22. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений. В 17 т. М.: Воскресенье, 1994.

23. Рылеев К. Ф. Полное собрание стихотворений. Л.: Советский писатель, 1971.480 с.

24. Северная пчела. 1829. № 87.

25. Сталь Ж. де Коринна, или Италия. М.: «Наука», 1969. 436 с.31 .Сталь Ж. де О литературе, рассмотренной в связи с общественными установлениями. М.: Искусство, 1989. 476 с.

26. Стендаль Собрание сочинений в 15-ти томах. М., Изд-во «Правда», 1959.

27. Сын Отечества. 1822, т. LXXVIII. № 21.

28. ЗА.Шевырев С.П. Отрывки из писем русского путешественника по Италии // Московский вестник, 1830. Ч. II.

29. Шевырев С.П. Стихотворения. Л.: Советский писатель, 1939. 240 с.

30. Goethes werke Hamburger Ausgabe in 14 Banden Herausgegeben von Erich Trunz. Band I. Gedichte und Epen I. Verlag C.H. Bech Mtinchen, 1993.1. Гоголеведение

31. Адаме В.Г. Идиллия Гоголя «Ганц Кюхельгартен» в свете его природоописаний. Уч. зап. Тартуского ун-та. Филол. науки. Вып. 1. Тарту, 1946. 50 с.

32. Алексеев М.П. К источникам идиллии Гоголя «Ганц Кюхельгартен» // Проблемы поэтики и истории литературы. Саранск, 1973. С. 172-182.

33. АлпатовМ. Гоголь о Брюллове // Русская литература, 1958. № 3. С.130-134.

34. Анненкова Е.И. Гоголь и литературно-общественное движение конца 30-х- начала 40-х годов XIX в. Л., 1988. 80 с.41 .Анненкова Е.И. Католицизм в системе воззрений Н.В. Гоголя // Гоголь: Материалы и исследования. М.: «Наследие», 1995. С. 22-49.

35. A3.Анненкова Е.И. Этика религии и этика жизни в творчестве Гоголя и позднего Толстого // Толстовский сборник. Тула, 1992. С. 94-103.

36. Белинский В.Г. Объяснение на объяснение по поводу поэмы Гоголя «Мертвые души» // Н.В. Гоголь в русской критике. М., 1953. С. 163— 191.

37. Белый А. Мастерство Гоголя. М., 1934. 322 с.

38. Бибихин В.В., Гальцева Р.А., Роднянская КБ. Литературная мысль Запада перед «загадкой Гоголя» // Гоголь: История и современность. М., 1985. С. 390-434.

39. Болыиакова-Булгарелли Е.И. Особенности употребления итальянских слов в повести Н.В. Гоголя «Рим» // Экспрессивность текста и перевод. Казань, 1991. С. 41-44.

40. Виноградов И.А. Гоголь и Иванов: К истории создания картины «Явление Миссии» // А. Иванов в письмах, документах, воспоминаниях. М.: ИД «XXI век Согласие», 2001. С. 670-708.

41. Виролайнен М.Н. Гоголевская мифология городов // Пушкин и другие. Сборник статей к 60-летию проф. С.А. Фомичева. Новгород, 1997. С.230-237.

42. Виролайнен М.Н. Город-мир и сакральный сюжет у Гоголя // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.:РГГУ, 2004. С. 102-112.

43. Виролайнен М.Н. Ранний Гоголь: катастрофизм сознания // Гоголь как явление мировой литературы. Сб. ст. по материалам междун. научной конференции, посвященной 150-летию со дня смерти Н.В. Гоголя / Под ред. Ю.В. Манна. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 9-14.

44. Гарин И.И. Загадочный Гоголь. М.: ТЕРРА Книжный клуб, 2002. 640 с.

45. Гасперович В. Н.В. Гоголь в Риме: новые материалы // Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. С. 83-101.

46. Гиппиус В. Гоголь. М.: «Аграф», 1999. 464 с.

47. Гиппиус В. Гоголь; Зеньковский В. Н.В. Гоголь. СПб.: Logos, 1994. 344 с.

48. Гиппиус В.В. «Ганц Кюхельгартен» // Литературный архив. Материалы по истории русской литературы и общественной мысли, СПб., 1994. С. 364-394.

49. Гоголевский сборник / Под редакцией С.А. Гончарова. СПб.: Образование, 1994. 182 с.

50. Гоголевский сборник: Коллективная монография / Под ред. С.А. Гончарова. СПб.: Образование, 1993. 200 с.

51. Гоголь и время: Сборник статей. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. 212 с. (Русская классика: исследования и материалы. Вып. 2).

52. Гоголь. Материалы и исследования. М.: «Наследие», 1995. 256 с.

53. Гоголь: История и современность. М.: Советская Россия, 1985. 493 с.

54. Гончаров С.А. Сон душа, любовь - семья, мужское - женское в раннем творчестве Гоголя // Гоголевский сборник: Коллективная монография / Под редакцией С.А. Гончарова. СПб.: Образование, 1993. С. 4-41.

55. Гончаров С.А. Творчество Гоголя в религиозно-мистическом контексте: Монография. СПб.: Издательство РГПУ им. А. Герцена, 1997. 340 с.

56. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя. M.-JL, 1959. 529 с.

57. ДжулианиР. Сюжетные и жанровые особенности «Рима» // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 11-37.

58. Дилакторская О.Г. Фантастическое в «Петербургских повестях» Н.В. Гоголя. Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 1986. 206 с.

59. Зайцева И. Вокруг «Ревизора» (к биографии Гоголя) // Гоголь как явление мировой литературы. Сб. ст. по материалам международной научной конференции, посвященной 150-летию со дня смерти Н.В. Гоголя. М.: ИМЛИ РАН, 2003. С. 161-167.

60. Золотусский И.П. По следам Гоголя. М., 1984. 191 с.

61. ИсуповК.Г. Эстетика истории в «Риме» // Литературный процесс и развитие русской культуры XVIII-XX вв. Таллинн, 1985. С. 98-100.91 .Канунова Ф.З. Некоторые особенности реализма Н.В. Гоголя. Томск, 1962.135 с.

62. Картаилова И.В. «Портрет» Гоголя и эстетические принципы В.Г. Вакенродера // Научные доклады высшей школы. Филологические науки, 1984. №4. С. 69-73.

63. Карташова И.В. Путешествие Гоголя в Италию в контексте романтических странствий // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и

64. Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 235244.9в.Кривонос В.Ш. Время и вечность в «Риме» Гоголя. http: // vestnik.rsuh.ru/56/st56/htm91 .Кривонос В.Ш. Мотивы художественной прозы Гоголя. СПб.: ЕГПИ, 1999. 251 с.

65. Кривонос В.Ш. О множественности смысловых планов в «Коляске» Гоголя // Известия АН. Серия лит. и яз, 1998. Т. 57. № 1. С. 9-17.

66. Кривонос В.Ш. О смысле повести Гоголя «Рим» // Известия РАН. ОЛЯ, 2001. №6. С. 14-26.

67. Кривонос В.Ш. Символическое пространство в «Риме» Н.В. Гоголя // Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. С. 131-149.

68. Крутикова Н.Е. Н.В. Гоголь: Исследования и материалы. Киев, 1992.312 с.

69. Лотман Ю.М. О «реализме» Гоголя // Лотман Ю.М. О русской литературе: Статьи и исследования (1958-1993). СПб.: «Искусство -СПб», 1997. С. 694-711.

70. Лотман Ю.М. Проблема художественного пространства в прозе Гоголя // Труды по русской и славянской филологии. Т. 11. Тарту, 1968. С. 5-50.

71. МаннЮ.В. Гоголь. Труды и дни: 1809-1845. М.: Аспект Пресс, 2004. 813 с.

72. МаннЮ.В. Москва в творческом сознании Гоголя (Штрихи к теме) // Москва и «московский текст» русской культуры. Сб. ст. / Отв. ред. Г.С. Кнабе. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1998. С. 63-81.

73. МаннЮ.В. Необходимость Италии для Гоголя // Литература: еженед. прилож. к газете «1 сентября». 1995. № 24.

74. Манн Ю.В. Поэтика Гоголя. Вариации к теме. М.: «Coda», 1996. 474 с.

75. МаннЮ.В. «Сквозь видный миру смех.»: Жизнь Н.В.Гоголя. 1809-1835 гг. М.: МИРОС, 1994. 472 с.

76. Маркович В.М. Петербургские повести Н.В. Гоголя. Л., 1989. 208 с.

77. Матвеева О.И. Италия в восприятии Н.В.Станкевича и Н.В. Гоголя // Творчество Н.В. Гоголя: истоки, поэтика, контекст. Межвузовский сборник научных трудов. СПб.: Изд-во РГГМИ, 1997. С. 41-43.

78. МащителлиГ. История неосуществившейся встречи: Гоголь и царь Николай I // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 208-220.

79. Машинский С.И. Художественный мир Гоголя. М.: Просвещение, 1979. 432 с.

80. Машковцев Н.Г. Гоголь в кругу художников. М., 1955. 172 с.

81. Машковцев Н.Г. Н.В. Гоголь и изобразительное искусство (русская живопись 30-40-х гг. XIX в. и художественное мастерство писателя) // Искусство, 1959. № 12. С. 46-51.

82. МихайловА.В. Гоголь в своей литературной эпохе // Гоголь: История и современность. М., 1985. С. 94-131.

83. Михед П.В. Гоголь и Сильвио Пеллико // Литературный процесс и развитие русской культуры XVIII-XX вв. Таллинн, 1985. С. 23-25.

84. МоторинА.В. Образы Вавилонского смешения в творчестве Гоголя // Творчество Н.В. Гоголя: истоки, поэтика, контекст. Межвузовский сборник научных трудов. СПб.: Изд-во РГГМИ, 1997. С. 38-41.

85. Моторин А.В. Римский фактор в романтизме Гоголя // Гоголевский сборник / Под ред. С.А. Гончарова. СПб.: Образование, 1994. С. 53-61.

86. МочулъскийК. «Выбранные места из переписки с друзьями» // Вопросы литературы, 1989. № 11. С. 110-123.

87. Набоков В.В. Николай Гоголь // Набоков В.В. Романы. Рассказы. Эссе. СПб.: Энтар, 1993. С. 250-348.

88. Н.В. Гоголь: Загадка третьего тысячелетия". Первые Гоголевские чтения: Сборник докладов. М.: Книжный дом «Университет», 2002. 296 с.

89. Н.В. Гоголь. Материалы и исследования / Под ред. В.В. Гиппиуса. В 2 т. М.-Л.: Изд-во АН СССР. 1936.

90. Николаев О.Р. У истоков гоголевского художественного мира (поэма «Ганц «Кюхельгартен») // Н.В. Гоголь и русская литература XIX е. Л., 1989. С. 3-22.

91. ОсокинВ. Кюхельгартен и Кюхельбекер: К истории создания Н.В. Гоголем идиллии в стихах «Ганц Кюхельгартен» 1829 г. // Радуга, 1979. №4. С. 175-179.

92. ПаклинаЛ.Я. Образы искусства в повести Н.В. Гоголя «Рим» // Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. С. 150-162.

93. Паперный В. Повесть «Рим», город Рим и мессианизм позднего Гоголя // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции

94. Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 113-128.

95. Пумпянский Л.В. Гоголь (1922-1923) // Пумпянский Л.В. Классическая традиция: Собрание трудов по истории русской литературы. М.: Языки русской литературы, 2000. С. 257-342.

96. Ромаыо А. Гоголь, парижский корреспондент (Замечания о повести «Рим») // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 129-140.

97. Русое А. Город Гоголя И Нева. 1990. № 12. С. 172-187.

98. СерманИ. Римские письма Гоголя // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 170-181.

99. Соливетти К. «Рим» Гоголя: totum pro parte 11 Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 79-101.

100. СупронюкО.К. Из новых материалов к характеристике литературной среды раннего Гоголя // Гоголь как явление мировой литературы. М.: ИМЛИРАН, 2003. С. 103-106.

101. СупронюкО.К. Литературная среда раннего Гоголя // Известия АН СССР. Серия литературы и языка, 1991. Т. 50. № 1. С. 58-68 .

102. Творчество Н.В. Гоголя: истоки, поэтика, контекст. Межвузовский сборник научных трудов. СПб.: Изд-во РГГМИ, 1997. 48 с.

103. Терц А. В тени Гоголя. М.: Аграф, 2001. 416 с.

104. Толстая Е. «Рим» как физиологический очерк // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь:между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 67-78.

105. Фридлендер Г.М. Из истории раннего творчества Гоголя // Гоголь: Статьи и материалы. Л., 1954. С. 124-136.

106. Фридлендер Г.М. О повести Гоголя «Рим» // Фридлендер Г.М. Литература в движении времени: Историко-литературные и теоретические очерки. М., 1983. С. 104-113.

107. Хлодовский Р. Гоголь, Пушкин и Рим // Пушкин и теоретико-литературная мысль. М., 1999. С. 282-327.

108. Хлодовский Р. Рим в мире Гоголя // Иностранная литература, 1984. № 12. С. 203-210.

109. Чижевский Д.И. Неизвестный Гоголь // Н.В. Гоголь. Материалы и исследования. М., 1995. С. 199-229.

110. Шамбинаго С.К. Трилогия романтизма (Н.В. Гоголь). М., 1911. 158 с.

111. Шварцбанд С. Об одном письме Н.В. Гоголя из Рима // Гоголь и Италия: Материалы Международной конференции «Николай Гоголь: между Италией и Россией». Рим, 30 сентября 1 октября 2002 г. М.: РГГУ, 2004. С. 141-169.

112. Янушкевич А.С. Повесть Н.В. Гоголя «Рим» в контексте его творчества и русской романтической традиции // Традиции в контексте русской культуры. Сборник статей и материалов. Часть 1. Череповец, 1993. С. 116-119.

113. Янчееская А.Ю. Римская тема и проблема католичества в мировоззрении Н.В. Гоголя 1830-х гг. // Материалы международной научной конференции (VII Гуляевских чтений). 13-16 мая 1998 г. Ч. 2. Тверь, 1998. С. 23-28.

114. Работы, посвященные изучению текста

115. Абагиев В.В. Пермь как текст. Пермь в русской культуре и литературе XX в. Пермь: Изд-во Пермского ун-та, 2000. 404 с.

116. АнциферовН.П. «Непостижимый город.» Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Петербург Пушкина. СПб.: Лениздат, 1991. 336 с.

117. Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Иск-во, 1979. С. 297325.

118. Болотнова Н. С. Основы теории текста: Пособие для учителей и студентов-филологов. Томск: Изд-во Томского гос. пед. ун-та, 1999. 100 с.

119. Бурова ГЛ. Кавказский город как текст (Баку, Ереван, Тбилиси в русской литературе конца XX века). http: // www.ruthenia.ru/document/478273.html

120. БухаркинП.Е. Судьбы Петербургского текста русской литературы II Мир русского слова, № 1, 2003. С. 87-90.

121. ВилъкЕ.А. Сакральный город: основной сюжет Петербургской мистерии // Феномен Петербурга. Труды Междун. конф., состоявшейся 3-5 ноября 1999 г. во Всеросс. музее А.С. Пушкина. СПб.: Изд-во «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 2000. С. 37-46.

122. ГаспаровБ.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. М.: «Новое литературное обозрение», 1996. 352 с.

123. Гревс И. Предисловие к книге Н.П. Анциферова «Непостижимый город.» Душа Петербурга. Петербург Достоевского. Петербург Пушкина. СПб: Лениздат, 1991. С. 9-12.

124. Давыдов А.Н. Архангельск: семантика городской среды в свете этнографии международного морского порта // Культура русского севера. Л., 1988. С. 86-99.

125. Иванов Вяч. Вс. К семиотическому изучению культурной истории большого города // Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 720. Семиотика пространства и пространство семиотики. Труды по знаковым системам XIX. С. 7-24.

126. Исследования по структуре текста. М.: «Наука», 1987. 304 с.

127. Каган М.С. Град петров в истории русской культуры. СПб.: Паритет, 2006. 477 с.

128. Качурин М.Г., Кудырская Г.А., МуринД.Н. Санкт-Петербург в русской литературе: В 2 т. СПб., 1996.

129. Константинова С.Л. «Итальянский текст» в структуре романа В.К. Кюхельбекера «Последняя Колонна» // Третьи Майминские чтения. Псков, 2000. С. 41-46.

130. Константинова С.Л. «Итальянский текст» В.Ф.Одоевского // Текст в гуманитарном сознании: Материалы межвузовской научной конференции 22-24 апреля 1997 г. М., 1997. С. 113-127.

131. Лебедева О.Б., Янушкевич А.С. Германия в зеркале русской словесной культуры XIX начала XX в. Кёльн-Вена, 2000. 274 с.

132. Линч К. Образ города. М., 1982. 328 с.

133. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст -семиосфера-история. М.: «Языки русской культуры», 1996. 464 с.

134. Люсый А.П. Крымский текст русской литературы. СПб.: Алетейя, 2003. 314 с.

135. Меднис Н.Е. Венеция в русской литературе. Новосибирск. Издательство Новосибирского университета, 1999. 392 с.

136. Меднис Н.Е. Душа города. Рецензия на сборник статей «Moscow and Petersburg. The city in Russian culture». Edited by Ian K. Lilly. Nottingham: Astra Press, 2002 // Сибирский филологический журнал. 2003. № 2. Новосибирск: НГУ, 2003. С. 114-119.

137. Меднис Н.Е. Сверхтексты в русской литературе. Учебное пособие. Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2003. 170 с.

138. Милюкова Е.В. Челябинск: окно в Азию или край обратной перспективы // Русская провинция: миф текст - реальность. М., СПб., 2000. С. 347-361.

139. МитягинА.А., Тарабукина А.В. К вопросу о центре России (топографические представления жителей Старой Руссы) // Русская провинция: миф — текст —реальность. М., СПб, 2000. С. 334—346.

140. Москва и «московский текст» русской культуры: Сб. ст. / Отв. ред. Г.С. Кнабе. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1998. 228 с.

141. Николаева Т.М. «Московский текст» в переписке Пушкина // Лотмановский сборник. М., 1997. Вып. 2. С. 577-590.

142. Осипова Н.В. Вятский текст в культурном контексте, http: // www.binokl-vyatka.ru/TITLES/index.html. Бинокль. Вятский культурный журнал. № 16, февраль, 2002.

143. Прохорова Л.С. Лондонский городской текст русской литературы первой трети XIX в: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Томск, 2005. 21 с.

144. РазумоваИ.А. «.Как близко от Петербурга, но как далеко» (Петрозаводск в литературных и устных текстах XIX XX вв.) // Русская провинция: миф - текст - реальность. М., СПб, 2000. С. 324334.

145. Текст: семантика и структура. М.: «Наука», 1983. 301 с.

146. Топоров В.Н. Заметки по реконструкции текстов // Исследования по структуре текста. М.: «Наука», 1987. С. 99-132.

147. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического: Избранное, М.: Издательская группа «Прогресс»-«Культура», 1995. 621 с.

148. Топоров ВН. Пространство и текст // Текст: семантика и структура. М.: Изд-во «Наука», 1983. С. 227-285.

149. Топоров В.Н. Vilnius, Wilno, Вильна: Город и миф // Балто-славянские этноязыковые контакты. М.: Изд-во «Наука», 1980. С. 3— 71.

150. Феномен Петербурга. Труды Междун. конф., состоявшейся 3-5 ноября 1999 г. во Всеросс. музее А.С. Пушкина. СПб: Изд-во «Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ», 2000. 432 с.

151. ШубинскийВ.И. Город мертвых и город бессмертных. Об эволюции образов Петербурга и Москвы в русской культуре XVIII-XX вв. // Новый мир. 2000. № 4. С. 145-156.

152. Europa Orientalis XVI (А. Д' Амелия, А. Конечный, Дж.-П. Пиретто). Рим, 1997. № 2.

153. Pietroburgo capitale della cultura russa Петербург столица русской культуры. Сборник статей / Под ред. А. Д'Амелия. Салерно, 2004.

154. Общие работы по теории культуры, теории и истории литературы

155. Автухович Т.Е. Рим в русской поэзии первой половины XIX в.: эмблема аллегория - символ - образ // Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. С. 53-75.

156. Анисимое К.В. Проблемы поэтики литературы Сибири XIX -начала XX вв.: Особенности становления и развития региональной литературной традиции: Автореф. дисс. . д-ра филол. наук. Томск, 2005.46 с.

157. Асоян А.А. «Почтите высочайшего поэта.» Судьба «Божественной комедии» Данте в России. М.: Книга, 1990. 214 с.

158. Барт P. S/Z. М.: РЖ «Культура» Изд-во «Ad Marginem», 1994. 303 с.

159. БахтинМ.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1990. 528 с.

160. Белинский В.Г. Полное собрание сочинений. В 13-ти томах. М.: Изд-во АН СССР. 1953-1959.

161. Бердяев Н.А. Философия творчества, культуры и искусства. В 2-х томах. М., 1994.

162. Бочаров И., ГлушаковаЮ. Итальянская пушкиниана. М., 1991. 444 с.

163. Вакенродер В.Г. Фантазии об искусстве. М.: «Искусство», 1977. 263 с.

164. Вацуро В.Э. Литературная школа Лермонтова // Лермонтовский сборник. Л., 1985. С. 49-91 .

165. Вацуро В.Э. Пушкин и Данте // Лотмановский сборник. Кн. 1. М., 1995. С. 375-391.

166. Великий романтик. Байрон и мировая литература. М.: Наука, 1991.237 с.

167. Вилъмонт Н. Гёте и его время // Гёте И.-В. Собрание сочинений. В 10 т. Т. 1. Стихотворения. С. 5-48.

168. Виноградов В.В. О стиле Пушкина // Литературное наследство. М., 1934. Т. 16-18. С. 135-214.

169. ГачевГ.Д. Галилей и итальянская картина мира // ГачевГ.Д. Наука и национальные культуры. Ростов-на-Дону, 1992. С. 231-301.

170. ГачевГ.Д. Национальные образы мира. Космос-Психо-логос. М., 1995.480 с.

171. Гиллелъсон М.И. П.А. Вяземский // Вяземский П.А. Сочинения: В 2-х томах. М,: Художественная литература, 1982. Т. 1. С. 5-36.

172. Горохова P.M. «Напев Торкватовых октав» (об одной итальянской теме в русской поэзии первой половины XIX в) // Русская литература и зарубежное искусство. Л., 1986. С. 82-123.

173. Горохова P.M. Из истории восприятия Ариосто в России (Батюшков и Ариосто) // Эпоха романтизма. Л., 1975. С. 257-262.

174. Горохова P.M. Образ Тассо в русской романтической литературе // От романтизма креализму. Л., 1978. С. 117-188.

175. Горохова P.M. Пушкин, Батюшков, Тассо (к истории одного образа) // Сравнительное изучение литератур. Л., 1976. С. 248-252.

176. Горохова P.M. Тассо в России конца XVIII в. (материалы к истории восприятия) // Русская культура XVIII в. и западно-европейские литературы. Л., 1980. С. 127-161.

177. Горохова P.M. Торквато Тассо в России XVIII в. // Россия и Запад. Л., 1973. С. 105-163.

178. Данилевский Р.Ю. Заметки о темах западноевропейской живописи в русской литературе // Русская литература и зарубежное искусство. Л., 1986. С. 268-299.

179. Дьяконова Н. Байрон в годы изгнания. Л.: «Художественная литература», 1974. 189 с.

180. Елистратова А.А. Байрон. М.: Изд-во АН СССР, 1956. 262 с.

181. Жирмунский В.М. Байрон и Пушкин; Пушкин и западные литературы. Избранные труды. Л.: Наука, 1978. 422 с.

182. Жирмунский В.М. Гёте в русской литературе. Л.: Наука, 1982. 558 с.

183. Заборов П.Р. Жермена де Сталь и русская литература первой трети XIX в. // Ранние романтические веяния. Из истории международных связей русской литературы. Л., 1972. С. 168-221.

184. Касаткина В.Н. Предромантизм в русской лирике. К.Н. Батюшков. Н.И. Гнедич. М., 1987. 90 с.

185. Кнабе Г.С. Римская тема в русской культуре и в творчестве Тютчева // Тютчевский сборник: Статьи о жизни и творчестве Ф.И. Тютчева. Таллинн: Ээсти раамат, 1990. С. 252-283.

186. Комолова Н.П. «Миф Италии» Гёте и его реминисценции у Волошина и Габричевского // Россия и Италия. Вып. 4. Встреча культур. М., 2000. С. 199-215.

187. Константинова СЛ. Эстетическо-художественные проблемы в творчестве любомудров: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1997. 16 с.

188. Крюкова О. С. Образ Рима в русской поэзии XIX в. // Лингвистика и культурология: К 50-летию проф. А.П. Лободанова. М.: МАЛП, 1999. С. 261-282.

189. Кулешов В.И. Литературные связи России с Западной Европой в XIX в. (первая половина). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. 350 с.

190. Кулешов В.И. Натуральная школа в русской литературе XIX в. М., 1982. 239 с.

191. Левин Ю.Д. О русском поэтическом переводе в эпоху романтизма // Ранние романтические веяния. Из истории международных связей русской литературы. Л., 1972. С. 222-284.

192. Лотман Ю.М. В школе поэтического слова: Пушкин, Лермонтов, Гоголь. М., 1988. 352 с.

193. Лотман Ю.М. Истоки «толстовского направления» в русской литературе 1830-х гг. // Лотман Ю.М. О русской литературе: Статьи и исследования (1958-1993). СПб.: «Искусство СПб», 1997. С. 548-593.

194. Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. СПб.: «Искусство СПб», 2002. 765 с.

195. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М.: Гнозис; Издат. группа «Прогресс», 1992. 272 с.

196. Лотман Ю.М. Поэтический мир Тютчева // Тютчевский сборник: Статьи о жизни и творчестве Ф.И. Тютчева. Таллинн: Ээсти раамат, 1990. С. 108-141.

197. Лотмановский сборник. М., 1997. Вып. 2. 864 с.

198. Майков Л.Н. О жизни и сочинениях К.Н. Батюшкова // Батюшков К.Н. Сочинения. В 3 т. Т.1. 1887. С. 1-316.

199. Мережковский Д.С. Данте. Томск: Издательство «Водолей», 1997. 288 с.

200. МилъчинаВ.А. Жермена де Сталь и ее «философическая география» // Сталь Ж. де Десять лет в изгнании. М.: ОГИ, 2003. С. 1241.

201. Михайлов А.В. В.Г. Вакенродер и романтический культ Рафаэля // Михайлов А.В. Языки культуры. М.: «Языки русской культуры», 1997. С. 655-682.

202. Михайлов А.В. Гёте и отражения античности в немецкой культуре на рубеже XVIII-XIX вв. // Михайлов А.В. Языки культуры. М.: «Языки русской культуры», 1997. С. 564-595.

203. Михайлов А.В. Идеал античности и изменчивость культуры. Рубеж XVIII-XIX вв. // Михайлов А.В. Языки культуры. М.: «Языки русской культуры», 1997. С. 522-563.

204. На путях к романтизму. М., 1984. 292 с.

205. Немцев В.И. Рим в русской культуре (предисловие) // Образ Рима в русской литературе: Международный сборник научных работ. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. С. 7-17.

206. Образ Рима в русской литературе: Междун. сб. науч. работ / Науч. ред. проф. Р. Джулиани, проф. В.И. Немцев. Самара: Изд-во ООО «НТЦ», 2001. 222 с.

207. Петрунина Н.Н. «Египетские ночи» и русская повесть 1830-х гг. // Пушкин. Исследования и материалы. Т. 8. JL, 1982. С. 22-50.

208. Печерская Т.Н. Историко-культурные истоки мотива маскарада // Сюжет и мотив в контексте традиции. Новосибирск: Институт филологии СО РАН, 1998. Вып. 2. С. 21-37.

209. Потапова З.М. Русско-итальянские литературные связи. Вторая половина XIX в. М.: Изд-во «Наука», 1973. 288 с.

210. Пушкин и Италия / Сост. и вступ. ст. В.Т.Данченко. М.: Рудомино, 1999. 143 с.

211. Ранние романтические веяния. Из истории международных связей русской литературы. JL, 1972. 293 с.

212. РеизовБ.Г. Стендаль. Философия истории. Политика. Эстетика, Л.: Изд-во «Наука», 1974. 372 с.

213. Розанов М.Н. Пушкин и Данте // Пушкин и его современники. Материалы и исследования. Вып. XXXVII. Л., 1928. С. 11-41.

214. Рогов К.Ю. К истории «московского романтизма»: кружок и общество С.Е. Раича // Лотмановский сборник. М., 1997. Вып. 2. С. 523-577.

215. Россия и Италия. Из истории русско-итальянских культурных и общественных отношений. М., 1968. 464 с.

216. Седелъникова О.В. Путь к поэзии жизни: особенности проблематики и поэтики лиро-эпического цикла А.Н. Майкова «Очерки Рима» // Теоретические и прикладные аспекты филологии. Сборник научных трудов. Томск: STT, 2004. С. 291-297.

217. Топоров В.Н. Вергилианская тема Рима // Исследования по структуре текста. М.: «Наука», 1987. С. 196-215.

218. Фрид Я. Стендаль. Очерк жизни и творчества. М., 1958. 287 с.

219. Фридлендер Г.М. Поэтика русского реализма. JL, 1971. 293 с.

220. Фридман Н.В. Поэзия Батюшкова. М., 1971. 385 с.

221. Черневич М.Н. Жизнь и творчество Жермены де Сталь // Сталь Ж. де Коринна, или Италия. М.: «Наука», 1969. С. 387-410.

222. Шеллинг Ф.В.Философия искусства. СПб.: Алетейя, 1996. 495 с.

223. Янушкевич А. С. Жуковский и Данте // От Карамзина до Чехова: Сборник статей. Томск, 1992. С. 33-51.

224. Янушкевич А. С. Итальянские впечатления и встречи В.А. Жуковского: По материалам дневников, архива и писем поэта // Русско-итальянский архив II. Салерно, 2002. С. 277-308.

225. Янушкевич М.А. Традиции античности в художественном мире Н.В. Гоголя: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Томск, 2000. 22 с.1961. Справочная литература

226. Древний Рим / Под ред. Д.П. Кашшстова и C.JI. Утченко. М.: Просвещение, 1969. 390 с.

227. Ковалев С.К История Рима. Курс лекций. Л.: Изд-во Лен. ун-та, 1986. 742 с.

228. Ковальская М.И. Италия в борьбе за национальную независимость и единство. М.: Изд-во «Наука», 1981. 272 с.

229. Кудрявцев М.П. Москва третий Рим: Историко-градостроительное исследование. М.: Сол Систем, 1994. 256 с.

230. Кулидж О. Римляне. М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2002. 208 с.

231. Лермонтовская энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1999. 784 с.

232. Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николюкина. М.: НПК «Интелвак», 2001. 1600 стб.

233. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2-х томах. М., 1998.

234. Проскурнин Б.М., Яшенькина Р. Ф. История зарубежной литературы XIX в.: Западноевропейская реалистическая проза. М.: Флинта: Наука, 2006. 416 с.

235. Римский интерпретационный код в западноевропейской литературерубежа XVIII-XIX вв.