автореферат диссертации по социологии, специальность ВАК РФ 22.00.04
диссертация на тему: Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения
Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата социологических наук Кузьмина, Анна Андреевна
Введение.
Глава 1. Теоретико-методологические основы изучения риск-рефлексии
§ 1. «Общество риска» и «рефлексивная модернизация»: основные подходы западной социологии
§ 2. Фрейминг как инструмент риск-рефлексии и социальный механизм формирования коллективного действия.
Глава 2. Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения.
§ 1. Риск-рефлексия в идеологии российского экологического движения.
§ 2. Экологическое действие как форма риск-рефлективности
Глава 3. Изучение случая. Кампания за сохранение старовозрастных лесов в Карелии: риск-рефлексия зеленых и их противников.
§ 1. История кампании за сохранение старовозрастных лесов в Карелии.
§ 2. Основные участники конфликта.
§ 3. Фрейминг в кампании за сохранение старовозрастных лесов
Введение диссертации2000 год, автореферат по социологии, Кузьмина, Анна Андреевна
Актуальность темы исследования
В условиях системного кризиса российского общества интенсивность эксплуатации природных и человеческих ресурсов нарастает. Жизненные стандарты находятся на чрезвычайно низком уровне, системы жизнеобеспечения не выполняют своих функций. Экономические, технологические и социальные риски и опасности становятся «нормой» повседневной жизни миллионов людей. Сама среда их повседневной жизни становится все более рискогенной.
Вместе с тем, обеспокоенность российского государства и общества состоянием среды обитания продолжает снижаться. Уже много лет экологические проблемы находятся в самом низу шкалы национальных приоритетов. Продолжается деинституционализация экологической политики, или, иначе, деэкологизация политики государственной; один за другим упраздняются органы государственного контроля за состоянием среды обитания.
В этих условиях российское экологическое движение и его организации фактически являются единственным коллективным социальным субъектом (актором), выступающим в качестве производителя, носителя и распространителя проэкологических ценностей в нашем обществе и активно борющимся за сохранение природы как национального достояния.
На социальной и политической арене России экологическое движение и его организации действуют уже ровно сорок лет, что само по себе является свидетельством его способности к самоорганизации и резистентности к внешним воздействиям. Движение сегодня имеет развитую сетевую структуру, широкий набор тактических приемов и репертуар конкретных действий, связи с государственными и неправительственными организациями в стране и за рубежом.
Располагая обширными контактами в научной среде, оно сформировало за эти годы сеть научных организаций и ячеек, обслуживающих его интересы. Обладая навыками мобилизации ресурсов, организации российского экологического движения, как неоднократно отмечалось отечественными исследователями, являются «островами» стабильности и устойчивости в быстро изменяющейся и высоко рискогенной социальной и политической среде.
В течение последних лет структурные и функциональные аспекты деятельности российского экологического движения интенсивно исследовались зарубежными и российскими социологами, в том числе в Институте социологии и других институтах гуманитарного профиля Российской академии наук. Однако характер поведения этого коллективного социального субъекта в рискогенной среде, сдвиги в его идеологии и политической практике под воздействием критических ситуаций практически не изучались.
Между тем, систематическое исследование риск-рефлексии экологического движения (как осмысления рисков) и его риск-рефлективности (как коллективного действия в ответ на риски) позволяет выявить существенные стороны его поведения в критических ситуациях переходного общества. Анализ риск-рефлексии этого актора по поводу рисков среды дает возможность сделать существенные выводы о способах адаптации сетевых социальных субъектов к этим критическим ситуациям. Иными словами, речь идет о ментальных моделях и практиках «самосохранительного поведения» экологического движения, изучение которых представляет теоретический и практический интерес.
Особую актуальность изучение риск-рефлексии данного движения приобретает в условиях одновременного повышения общего уровня рискогенности российского общества и снижения экологической озабоченности населения, его «привыкания» к жизни в рискогенной среде. Изучение риск-рефлексии и риск-рефлективности экологического движения эвристично также в плане выявления его возможностей как источника возникновения новых форм (проэколо-гической) социальной мобилизации и принципов экологической политики в условиях кризисного общества.
Изучение риск-рефлексии - новый методический прием в социологическом анализе социальных движений. Поэтому эмпирическое изучение риск-рефлексии данного коллективного актора позволит также критически осмыслить адекватность и рамки использования в российских условиях концепции фрейминга (как «практической идеологии» или «вербального моста» между идеологией и практикой).
Степень разработанности темы
Тема, которой посвящено диссертационное исследование, достаточно новая и мало разработанная.
Литература по экологическому движению в целом, и его идеологии и практике в частности, очень обширна. Эти вопросы изучались под самыми разными углами, как зарубежными, так и отечественными исследователями.
Прежде всего, экологические движения изучались в рамках социологии общественных движений. Западная социология общественных движений является чрезвычайно развитой дисциплиной, и насчитывает по крайней мере три основные исследовательские парадигмы: парадигму коллективного поведения, рассматривающую общественные движения как один из видов стихийного массового поведения (Г. Блюмер, Дж. Дэвис, С. Липсет); парадигму коллективного действия, или мобилизации ресурсов, акцентирующую внимание на проблемах мобилизации и организации коллективного действия (М. Залд, Д. Мак-Адам, Дж. Мак-Карти, А. Обершолл, Ч. Тилли); и парадигму «новых общественных движений» [28].
Экологические движения изучались прежде всего исследователями, работающими в рамках последней из перечисленных парадигм, - М. Диани, Б. Кландермансом, X. Кризи, А. Мелуччи, К. Оф-фе, Д. Рухтом, А. Турэном. При этом экологические движения были предметом их анализа не столько сами по себе, сколько наряду с другими «новыми общественными движениями», которые рассматривались ими в качестве важных социальных субъектов, изменяющих как ценностные, так и институциональные структуры современного общества. В рамках данного подхода западными социологами были проанализированы «мобилизационный потенциал» экологического протеста [145], организационное развитие, структура, межорганизационное взаимодействие западноевропейских экологических движений [115, 162, 166, 177], структура их политических возможностей [146], их политическая деятельность [143, 147, 165, 169]. Большое внимание было также уделено изучению антиядерных движений как специфической части экологических движений [138, 179, 183].
Значительную часть работ составляют сравнительные исследования экологических движений в различных западноевропейских странах [122, 134, 145], а также исследования экологического действия в связи с процессами европейской интеграции [120, 133, 143, 168, 171] и реакции движения на процессы глобализации в целом [158, 159, 163, 170].
Что касается рефлексивности экологических движений, то этот вопрос теоретиками общественных движений специально не изучался. А. Мелуччи лишь упоминает о саморефлексии общественных движений в связи с проблемой формирования коллективной идентичности. По его мнению, стремление к саморефлексии является важной характеристикой «новых общественных движений». Социальное действие, по его словам, является «саморефлексивным процессом, который социально конструируется в рамках заданного социального и культурного поля» [152, р. 59]. Проблему рефлексивности как важной отличительной черты «новых социальных движений» затрагивает Дж. Коэн [106]. Рефлексивность этих движений выражается в ориентации на философское осмысление роли движения в мире, экзистенциальном подходе к проблеме взаимозависимости человека, мира природы и социума. Рефлексия определяет идеологию «новых движений», которая характеризуется «самоограниченным радикализмом». Таким образом, данные исследователи не уделяют внимания специфике рефлексивности экологических движений, тем более - в условиях переходного общества, а лишь упоминают о рефлексивности «новых общественных движений» в целом.
Другое направление составляют исследования собственно экологических движений, осуществляемые в рамках инвайронменталь-ной социологии, развивающейся с конца 1970-х гг. Здесь следует отметить таких авторов, как Ф. Баттел, Д. Ван-Лиир, Р. Данлэп, Р. Ингельхарт, У. Кэттон, А. Мертиг, Л. Милбрес, Д. Моррисон, Ю. Роза, В. Флинн в США, и П. Глински, С. Котгроув, А. Мол, Р. Наесс, Т. О'Риордан, Э. Теллеген, В. Ширмаи - в Западной Европе. В этих исследованиях на первый план выходят экологические проблемы современности и их социальные причины и последствия, а также экологическое социальное действие. В рамках этого подхода западными исследователями были изучены система убеждений и ценностей активистов экологических движений [98], роль этих движений в формировании новых - проэкологических - мировоззрения и системы ценностей в обществе (Новой экологической парадигмы) [104, 105, 108, 153], источники и степень экологической озабоченности населения [117, 184], проблемы мобилизации на экологическое коллективное действие, политическая роль экологических движений, вопросы формирования экологической политики.
Важными для нашего исследования представляются работы зарубежных социологов, посвященные изучению идеологии экологических движений. В теоретическом аспекте проблему идеологии общественных движений рассматривали Д. Аптер, Г. Блумер, А. Го-улднер, В. Гэмсон, JT. Киллиан, Дж. Кинлох, П. Конверс, Д. МакАдам, "Н. Смелзер, Р. Тернер, С. Тэрроу, М. Эдельман и другие. Идеология экологических движений изучалась в работах Д. Ван-Лиира, Р. Данлэпа, У. Каттона, С. Котгроува, Л. Милбрэса, Д. Пи-рейджес. Данные авторы трактуют понятие идеологии как синонимичное понятиям доминирующего взгляда на мир и доминирующей социальной парадигмы [108]. В частности, Милбрэс, Каттон и Дан-лэп в результате сравнительных эмпирических исследований в нескольких странах мира выявили и сформулировали основные постулаты Доминирующей социальной парадигмы (Парадигмы человеческой исключительности) и альтернативной ей Новой экологической парадигмы, носителями которой являются экологические движения [105, 153]. К. Эдер показал, как в современном западном обществе многие идеологические клише, введенные в публичный дискурс экологическими движениями, были освоены другими социальными акторами и стали всеобщими [119].
С методологической точки зрения существенное значение для нас имеют работы западных специалистов по теории фрейминга. Заимствовав понятие фрейма у Э. Гоффмана, Д. Сноу и его коллеги [176] предложили данную концепцию для объяснения процессов создания, обозначения и распространения представлений, установок и ценностей общественного движения и его сторонников. Несмотря на то, что разработка и использование концепции фрейминга в социологии общественных движений начались лишь в середине 1980-х гг., эта концепция уже получила широкое распространение и активно используется западными социологами при изучении механизмов коллективного социального действия. Теоретические подходы к изучению фрейминга как связующего звена между идеологией движения и коллективным действием разрабатывались Дж. Герхардсом и Д. Рухтом [126], В. Гэмсоном [124], Б. Кландермансом [140, 142], Д. Сноу и Р. Бенфордом [175], С. Тэрроу [181]. Тем не менее, как отмечают Дж. Герхардс и Д. Рухт, хотя важность фрейминга для осмысления процессов социальной мобилизации подчеркивается в последние годы исследователями общественных движений, эмпирический анализ фрейминга еще практически не осуществлялся. Д. Рухт и его коллега предприняли одну из первых попыток эмпирического анализа фреймов коллективного действия на примере двух кампаний протеста в Западной Германии [126]. Фреймингу экологических движений западными социологами до сих пор достаточного внимания не уделялось, кроме работы К. Эдера, где эта проблема поднималась только в теоретическом аспекте [119].
В отечественной социологии общественных движений проблеме фрейминга до сих пор практически не уделялось специального внимания. Например, в обстоятельной монографии Е. Здравомы-словой «Парадигмы западной социологии общественных движений» [28] понятие фрейминга лишь упоминается в связи с игнорированием идеологии создателями теории мобилизации ресурсов. Ссылаясь на статью Д. Сноу и его коллег, Е. Здравомыслова относит фрейминг к семиотической деятельности движения, заключающейся в создании и распространении мобилизующих смысловых значений событий и акций. А. Дука подчеркивает важность понятия фреймов при анализе методологических аспектов исследования дискурсивных практик общественных движений [16]. Опираясь на концепцию Д. Сноу и
Р. Бенфорда, А. Дука предпринял попытку анализа фреймов двух российских оппозиционных движений в рамках исследования их политического дискурса [17].
Таким образом, большинство работ по фреймингу носят в основном теоретический или методологический характер, и до сих пор эта концепция не применялась ни для изучения социальных механизмов формирования экологического действия в условиях России, ни для исследования процессов риск-рефлексии социального актора.
Перейдем теперь к обзору работ, касающихся российского экологического движения. Экологическое движение в СССР/России изучалось достаточно подробно. Среди зарубежных исследований следует отметить следующие. Экологическая ситуация и гражданские инициативы в СССР/России в начале 1990-х гг. были изучены американскими исследователями С. Вейгле, М. Фешбахом, А. Френ-дли; участие экологического движения в формировании и изменении экологической политики в период распада СССР анализировалось канадским социологом Дж. ДеБарделебен [113], американским исследователем Ч. Зиглером [187], английским автором Ч. Стюартом [182]. Различным формам социального и политического экологического действия в России посвящены исследования Дж. Баттерфилда, Р. Дарста и Д. Доусона [111, 112]. История и развитие природоохранного движения в СССР/России в 1950-1980-х гг. была проанализирована в двух капитальных монографиях американского историка Д. Вайнера [4, 185]. Деятельность российского экологического движения в аспекте экологической модернизации и экологические установки населения России были рассмотрены Дж. ДеБарделебен [114]. Важные проблемы внутренней динамики и перспектив развития экологического движения в России на примере экологических организаций Нижнего Новгорода были изучены методом социологической интервенции французским социологом М. Вевьерка [5].
Отечественная социология общественных движений представлена работами JI. Гордона, Г. Дилигенского, А. Дуки, Е. Здравомы-словой, Э. Клопова, В. Костюшева, А. Темкиной, О. Яницкого и других. Изучение собственно экологических движений в России в отечественной социологии достаточно развито. Среди ведущих авторов здесь можно назвать О. Аксенову, М. Тысячнюк, И. Халий, О. Цепилову, О. Яницкого. Заслуживают также внимания работы идеологов и лидеров движения - В. Борейко, С. Забелина, С. Муха-чева, С. Фомичева, А. Шубина, А. Яблокова и других.
Прежде всего, это исторические исследования, выяснявшие социальные и культурные корни экологического движения в СССР и России, этапы и фазы его развития, его связь с «порождающей» социальной и институциональной средой [69, 91]. Достаточно подробно были исследованы структурно-функциональная динамика движения, его внутренняя дифференциация, ценностные ориентации его участников [73, 85, 91]. Были изучены особенности функционирования данного коллективного субъекта, вызванные социально и политически враждебным контекстом, формы его самосохраняющего поведения [89, 186]. Методологические основания проведения социально-экологических исследований были проанализированы И. Сосу-новой [65].
Особое внимание было уделено изучению экологических движений в районах повышенной экологической опасности [82], в условиях крупных промышленных центров, а также в региональном разрезе [78, 81]. Политика российских зеленых, проблемы их развития как политической силы, политическая структура движения, вопрос о его потенциальных и актуальных союзниках и противниках, взаимоотношения с другими партиями и движениями изучались И. Халий, С. Фомичевым, О. Яницким и другими [73, 76, 79, 92, 136]. Рассматривалось воздействие экологического движения на массовое экологическое сознание и экологическую политику [15].
Идеология российского экологического движения изучалась в различных аспектах. Были рассмотрены трансформация Доминирующей социальной и Новой экологической парадигм применительно к российской действительности [80, 91], идеологические различия основных групп российского экологического движения [77, 79, 85, 91]; проблемы идеологии как руководства к действию, т.е. , «практической идеологии» российских зеленых [1, 8, 73, 75, 77], а также изменения их идеологии в ответ на кризисы переходного российского общества [9, 12, 24, 25, 74]. Следует подчеркнуть, что идеология движения является предметом многих работ его лидеров и идеологов - С. Забелина, С. Мухачева, С. Фомичева, А. Шубина, А. Яблокова и других. Однако проблема рефлексии в изученных нами работах по идеологии российского экологического движения поднималась лишь в связи с констатацией этими авторами недостатка в саморефлексии движения и необходимости ее развития.
Различным аспектам социальной и политической практики ^ российского экологического движения - анализу его стратегии, тактики, репертуара действий - посвящены работы JT. Галкиной, С. Забелина, С. Фомичева, И. Халий, О. Яницкого. Однако ни в одной из них экологическое социальное действие как форма риск-рефлективности движения не рассматривалось.
Что касается литературы, посвященной изучению риска, то проблема современных рисков и опасностей и их глобализации в современном обществе стала в последнее десятилетие одной из центральных в западной социологии (3. Бауман, У. Бек, Э. Гидденс, Н. Луман, С. Лэш, Ч. Пэрроу, Ю. Роза и многие другие).
Важное теоретическое и методологическое значение для нашего исследования имеют работы У. Бека, Э. Гидденса, Н. Лумана, поднявших анализ рисков до уровня социальной теории. Н. Луман разрабатывал социологическую теорию риска, подчеркивая связь риска с процессом принятия решений [148]. Различая риски и опасности, Луман акцентировал внимание на «поведенческих рисках» (в экономических системах, в организациях, в науке). Однако данный автор не уделял специального внимания ни экологическим рискам, ни рефлексии социальных движений в ответ на эти риски.
Э. Гидденс считает, что феномен риска является одной из характерных черт «высокой современности» и отличается от всего того, что наблюдалось прежде, как с объективной, так и с субъективной точек зрения [127, 128, 160]. В позднеиндустриальном обществе происходит универсализация, глобализация и институционализация риска. Гидденс делает акцент на рисках, связанных с функционированием «абстрактных систем» в этом обществе, а также на проблеме доверия, возникающей в связи с феноменом риска, который приводит к «непрозрачности», нестабильности и неопределенности социальной жизни. Гидденс отмечает важную роль социальных, в том числе экологических, движений в преодолении негативных аспектов современности.
У. Бек объединил изучение «экологических проблем» с социальной теорией модернизации и выдвинул концепцию современного западного общества как «общества риска», постепенно вытесняющего индустриальное общество [100-103]. Если осевым принципом индустриального общества является распределение благ, то общество риска структурируется вокруг распределения рисков и опасностей. При этом, современные риски имеют качественно иной по сравнению с опасностями предшествующих эпох характер. У. Бек выступил против преобладающей «технологической» парадигмы в инвайронментальном анализе и показал важность изучения культурных, социальных и экзистенциальных измерений современного экологического кризиса. В своих работах Бек уделял внимание экологическим движениям, рассматривая их с позиций своей теории «общества риска» и указывая на роль современных глобальных рисков как морального оправдания социального протеста и фактора формирования структуры социального действия этих движений [102]. Однако его наблюдения касаются прежде всего западноевропейских экологических движений.
Идеи теории «общества риска» нашли широкий отклик среди социологов и развивались и уточнялись в работах Б. Винна, Я. Вэл-ша, А. Мола, Г. Спааргарена и других. П. Диккенсом была предпринята попытка эмпирической операционализации идей теории «общества риска» [116].
Российскими социологами были рассмотрены теоретические и методологические проблемы изучения рисков [32, 52, 67, 93], риск был изучен как фактор изменения массового сознания и социального поведения, проведены эмпирические исследования социальных и социально-психологических аспектов различных рисков и опасностей в условиях кризисной социальной и экономической ситуации в России (В. Заиграев, В. Зубков, А. Мозговая, С. Никитин, М. Позднякова, К. Федоров, Л. Шилова, О. Яницкий) [26, 47, 54, 56, 72, 84]. Применительно к российским условиям О. Яницким была предложена концепция «общества всеобщего риска», на основе которой он выявил специфику структуры и социального действия российского экологического движения [91, 96]. В настоящее время рискология как отрасль отечественной социологии находится на этапе своего становления.
Теоретически и методологически важным было объединение проблем экологии, риска и модернизации, осуществленное У. Беком, Б. Винном, С. Лэшем, Б. Щержински. Эти авторы разрабатывали три основные темы: 1) взаимосвязь науки, технологии и экспертных систем; 2) проблемы субъективности и индивидуализации в аспекте быстрых экологических, технологических и культурных изменений; 3) политическая рефлексия в связи с экологическим кризисом.
Понятия рефлексии и рефлективности в западной социологии являются важными теоретическими инструментами изучения перехода от простой к поздней модернизации. Эти понятия лежат в основе целого теоретического направления в западной социологии -теории рефлексивной модернизации [160]. Основой для формирования теории рефлексивной модернизации послужили идеи У. Бека. Он различает рефлективность как столкновение (self-confrontation) общества с последствиями своего функционирования, в том числе -с последствиями модернизации и «общества риска», и собственно рефлексию как социальное осознание и осмысление процессов, порождаемых в «обществе риска» неконтролируемым развитием науки и технологий.
Систематические попытки адаптировать и применить данный подход к российскому обществу практически отсутствуют. В отличие от ведущихся в отечественной социологии исследований катастрофического сознания, страхов и тревог, изучения современной специфики социальной тревожности, отраженных в работах В. Ивановой, В. Шубкина, В. Ядова [33, 86, 88], а также многолетних исследований социальных и социально-психологических последствий катастроф, проводимых А. Мозговой и другими исследователями [7, 46], практически не развиваются подходы к пониманию процессов риск-рефлексии и рефлективности, тем более - в отношении российского экологического движения. Те зарубежные и отечественные исследователи, которые изучали общественный резонанс Чернобыльской катастрофы, аварий в Кыштыме и ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне, воздействие армии и военно-технических систем на социальную и природную среду, как например В. Борейко, П. Гарб, А. Монтобри, J1. Попова, JI. Федоров [3, 57, 71, 125, 156], также не уделяли внимания риск-рефлексии экологического движения в странах бывшего СССР. Несколько работ в интересующем нас ключе были выполнены О. Яницким, однако он рассматривал проблему риск-рефлексии в теоретическом плане, а также изучал риск-рефлексию населения [94, 96].
Объектом диссертационного исследования является российское экологическое движение в период реформ 1992-98 гг. Как показали исследования, проведенные ранее [77, 85, 91], это движение включает по крайней мере семь идеологически различных групп. В диссертационной работе основное внимание уделено анализу идеологии и практики двух наиболее политически влиятельных и идеологически отличающихся групп (крыльев) российского экологического движения: консервационистов (природоохранников) и экоанархистов (экорадикалов).
Предметом исследования являются структура, содержание и особенности актуализации риск-рефлексии и риск-рефлективности названных групп движения.
Цели и задачи исследования
Целью данной работы является изучение риск-рефлексии и риск-рефлективности названных групп российского экологического движения как форм «практической идеологии» и специфического социального действия в критических условиях российской действительности.
Исходя из этой цели, в диссертационной работе решались следующие задачи:
1. Разработка теоретико-методологических подходов для изучения риск-рефлексии экологического движения;
2. Критическое освоение концепции фрейминга, разработанной западными социологами, как инструмента для анализа риск-рефлексии;
3. Анализ риск-рефлексии в идеологии указанных групп российского экологического движения;
4. Анализ социальных действий указанных групп движения как форм их риск-рефлективности;
5. Эмпирическая проверка названных выше методологических подходов на примере изучения случая (case-study).
Теоретико-методологическая основа исследования - работы отечественных и зарубежных авторов в области общесоциологической теории, теорий рефлексивной модернизации и «общества риска», теорий «новых общественных движений», концепции фрейминга, а также работы в области инвайронментальной социологии, экологической политики, социальной психологии и политологии.
Эмпирическая база и методы исследования
В диссертации использован метод вторичного анализа эмпирических данных, накопленных в ходе предыдущих исследований российского экологического движения группой социально-экологических проблем Института социологии РАН. Это, прежде всего, данные более 250 глубинных полуструктурированных индивидуальных интервью, а именно:
- интервью с лидерами и активистами экологических инициатив, студенческого природоохранного движения (Движение дружин охраны природы) и других экологических движений СССР/России (1988-91);
- интервью с лидерами и активистами Всемирного фонда дикой природы (ВВФ), Гринпис Россия, Российского Зеленого Креста, Социально-экологического союза (СоЭС), Центра охраны Дикой природы (ЦОДП) и других российских и международных экологических неправительственных организаций (экоНПО) (1988-98);
- интервью с российскими экспертами в области экологической политики (1989-93).
Был также проведен вторичный анализ результатов сравнительного исследования экоНПО России, Украины и Эстонии (1997— 98), включающих данные 60 индивидуальных полуструктурированных интервью и анкетного опроса лидеров и активистов экоНПО, зеленых партий, гражданских инициатив, представителей международных благотворительных фондов и организаций и экспертов в этих странах;
Нами были использованы также данные телефонного опроса более 100 лидеров российских и украинских экоНПО и экспертов в области экологической политики, проведенного во время дефолта в августе 1998 г.
В диссертационном исследовании был использован метод анализа документов. Во-первых, анализировались следующие официальные документы:
- зеленая пресса России с 1991 по 1999 гг. (газеты «Берегиня», «Зеленый луч», «Зеленый мир» и другие; журналы и бюллетени СоЭС, Союза за химическую безопасность, Хранителей Радуги, Центра экологической политики России, ЦОДП и других экоНПО, например «Вестник СоЭС», «Лесной бюллетень», «Третий путь» и другие);
- книги, брошюры и другие издания российских и международных экологических организаций;
- ежегодные отчеты крупнейших российских экоНПО;
- материалы и резолюции конференций и круглых столов, проведенных Лесным клубом Российских НПО, СоЭС, Центром экологической политики России и другими НПО;
- материалы дискуссий лидеров и активистов российских экоНПО;
- пресс-релизы, листовки и манифесты, выпущенные российскими и международными экологическими организациями.
Во-вторых, были проанализированы неофициальные личные документы, такие как письма и электронные сообщения лидеров и активистов российского экологического движения.
Помимо этого, диссертационная работа основана на анализе результатов невключенного и включенного наблюдения автора за деятельностью российского экологического движения (участие в конференциях, круглых столах российских и международных экоНПО и дискуссиях их активистов).
Для исследования риск-рефлексии экологического движения в ходе конкретной кампании протеста (глава 3) был использован метод case-study, в рамках которого были проведены:
- анализ данных 11 глубинных полуструктурированных интервью с представителями российских экоНПО, исполнительной власти и научных организаций Республики Карелия, вовлеченных в конфликт;
- анализ документов (зеленая, общероссийская, региональная пресса; бюллетени российских и международных экоНПО, такие как «Лесной бюллетень», «Taiga-News» и другие; материалы пресс-конференций экоНПО, вовлеченных в конфликт; материалы совещаний участников конфликта; официальные письма и обращения и другие документы);
- анализ результатов невключенного и включенного наблюдения.
Наряду с вышеназванным, в работе представлены результаты применения метода фрейм-анализа, предложенного российскими и зарубежными исследователями (А. Дука, Р. Бенфорд, В. Гэмсон, Д. Сноу, С. Тэрроу) и рассмотренного нами в главе 1. На основе разработанной этими социологами типологии фреймов (базовый, диагностический, прогностический, мотивационный и другие), в диссертации были выявлены названные фреймы, лежащие в основе идеологии и социальной практики изученных нами групп российского экологического движения.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. В современном обществе наряду с производством благ происходит производство рисков (опасностей). Это производство - неустранимый феномен, оказывающий воздействие на культуру, структурную организацию и функционирование этого общества.
2. Само возникновение экологического движения есть форма рефлективности общества на рискогенную среду. Иными словами, возникновение этого движения есть момент институционального ответа общества на производство рисков. В «обществе риска» экологический протест морально оправдан и политически легитимен.
3. Риск-рефлексия как осознание, осмысление и политическая интерпретация рисков является существенной компонентой идеологии экологических движений, определяющей стратегию и тактику их действий. Исследование риск-рефлексии осуществлено методом фрейм-анализа, позволившим реконструировать идеологию рассматриваемых групп движения и способы ее применения. Фреймы выступают одновременно как «практическая идеология» и как средство мобилизации сил названных групп движения на политические действия.
4. Для большинства активистов указанных групп российского экологического движения характерна не рефлексия, а реакция, причем далеко не всегда в направлении устранения причин риска; собственной теоретической модели «общества риска» у большинства идеологов этих групп не существует. Консервационисты исповедуют природоцентризм и защищают природу в первую очередь ради нее самой. Соответственно, риск-рефлексия в идеологии консервацио-нистов не направлена на социальные изменения непосредственно, а лишь в связи с рисками для природы. Экоанархисты - социально и политически ориентированное крыло движения. Их риск-рефлексия направлена на существующую социальную систему как таковую.
5. Рассматриваемые группы движения строят свою стратегию и тактику на основе трех типов риск-фреймов: рисков для природы, общества и самого движения. Главное различие этих групп заключено в базовом фрейме «самосохраняющей рефлективности»: у кон-сервационистов он носит элитарный характер («спасутся спасатели»), у экоанархистов - демократический («сеть альтернативных поселений для всех»).
6. Анализ случая (конкретной кампании протеста) показал, что суть социально-экологического конфликта - борьба его участников за фрейминг (рискогенной) ситуации. В основе базовых и других фреймов зеленых и их противников лежат полярные идеологические принципы: «лес как экосистема» и «лес как ресурс для выживания».
Научная новизна исследования
Научная новизна диссертационного исследования заключается, прежде всего, в самом выборе темы исследования, который предполагает соединение достижений отечественной и зарубежной социологии в разработке концепции «общества риска». Эта концепция далее используется как теоретико-методологическое основание для анализа идеологии и практики социального движения.
Впервые был произведен критический анализ западных концепций рефлексивной модернизации как теоретико-методологического инструмента для изучения риск-рефлексии экологического движения.
Впервые была предпринята попытка комплексного монографического исследования риск-рефлексии и рефлективности российского экологического движения в критических условиях переходного периода.
Научная новизна заключается также в применении концепции фрейминга к анализу идеологии и политики указанных групп российского экологического движения на разных этапах их развития. При этом идеология движения была проинтерпретирована как двухуровневый феномен, состоящий из собственно идеологии (доктрины, системы ценностей и целей) и «практической», ситуативной идеологии, состоящей из системы базовых и других фреймов. Для эмпирической проверки разработанной западными социологами типологии фреймов (базовый, диагностический, прогностический, мотивационный) был использован метод case-study.
Практическая значимость
Практическая значимость работы состоит в использовании методов риск-рефлексии и риск-рефлективности, а также фрейм-анализа, позволивших значительно углубить и детализировать понятия идеологии и политики экологического движения. Суммированные в диссертации положения и результаты могут быть использованы при разработке теоретической и методологической базы для эмпирических исследований идеологии и практики других социальных движений.
Результаты исследования могут быть также использованы при разработке учебных программ и спецкурсов по социальным движениям, экологической социологии и качественным методам социологического исследования.
Апробация работы
Основные положения диссертационной работы были апробированы в научных докладах, сделанных на международных и российских научных и практических конференциях:
Сравнительный анализ восприятия рисков в различных студенческих средах» (международный семинар «Любовь к природе. Трибуна-VI», Киев, 1997);
Межличностные сети российских зеленых» (международная конференция «Демократия в действии: построение устойчивых сообществ в России и США», CI Петербург, 1998);
Доклады «Риск-рефлексия в идеологии общественного движения» и «Экологическое действие как рефлективность» (международная конференция «Выборы в Российской Федерации», С. Петербург, 1999);
Европеизация: за и против (фреймы коллективного действия российских зеленых, научного сообщества и региональных властей в транснациональном конфликте)» (IV Европейская социологическая конференция, Амстердам, 1999);
Конфликт по поводу старовозрастных лесов в Карелии. Фреймы основных участников» (международная конференция «Экологическая модернизация в России», Хельсинки, 2000);
Сотрудничество российских и европейских зеленых для спасения бореальных лесов. Случай Карелии» (VI Всемирный конгресс
Международного совета по изучению Центральной и Восточной Европы, Тампере, 2000);
Рефлексивная модернизация: основные идеи западной социологии» (I Всероссийский социологический конгресс, С. Петербург, 2000).
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.
Заключение научной работыдиссертация на тему "Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения"
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В современном обществе наряду с производством благ происходит производство рисков (опасностей). Это производство - неустранимый феномен, оказывающий воздействие на культуру, структурную организацию и функционирование этого общества.
Само возникновение экологического движения есть форма рефлективности общества на рискогенную среду. Иными словами, возникновение этого движения есть момент «самообучения» общества, его институционального ответа на производство рисков. В «обществе риска» экологический протест морально оправдан и политически легитимен.
Опираясь на проведенный нами анализ западных концепций «общества риска» и «рефлексивной модернизации», мы рассмотрели два вида риск-рефлексии основных групп российского экологического движения - консервационистов и экоанархистов. Первый вид, именуемый собственно риск-рефлексией, трактуется как осознание и политическая интерпретация экологическим движением рисков и опасностей; риск-рефлексия является существенным элементом идеологии этого движения. Второй вид - это риск-рефлективность, под которой мы понимаем коллективные социальные действия движения в ответ на риски и опасности социальной и природной среды.
Исследование риск-рефлексии осуществлено методом фрейм-анализа, позволившим реконструировать идеологию движения как многоуровневый ментальный феномен. Фреймы выступают одновременно как «практическая идеология» и как средство мобилизации сил движения на политические действия.
Риск-рефлексия идеологов рассмотренных групп экологического движения «мозаична». Собственная теоретическая модель «общества риска» у рассматриваемых идеологов отсутствует, и их риск-рефлексия зачастую составлена из мыслей и идей, заимствованных у западных и российских теоретиков экологического кризиса.
Консервационисты и экоанархисты, столь разные по тактике политического действия, в основном сходятся в своем определении главных причин экологического кризиса. Это объясняется тем, что ключевые, глобальные риски порождают рефлексию, затрагивающую проблему выживания человечества. В этом смысле эта рефлексия носит «субстанциональный» характер, перекрывающий идейно-политические различия между указанными группами движения. Более того, эти две группы сходны в своих взглядах с социологами, разработавшими концепцию «общества риска».
В своей повседневной практике консервационистское крыло движения исповедует природоцентризм; консервационисты защищают природу в первую очередь ради нее самой. Соответственно, риск-рефлексия в идеологии консервационистов не направлена на социальные изменения непосредственно, а лишь в связи с рисками для природы. Экоанархисты - социально и политически ориентированное крыло движения. Их повседневная риск-рефлексия направлена на существующую социальную систему как таковую.
Рассматриваемые группы движения строят свою стратегию и тактику на основе трех типов риск-фреймов: рисков для природы, общества и самого движения. Главное различие этих групп заключено в базовом фрейме «самосохраняющей рефлективности»: у консервационистов он носит элитарный характер («спасутся спасатели»), у экоанархистов - демократический («сеть альтернативных поселений для всех»).
Риск-рефлективность по поводу мегарисков носит сциентизи-рованный и главным образом легитимный характер, опирающийся на экспертное знание и использующий конвенциональные формы социального действия. В случае мегарисков структура политических возможностей экологического движения сильно ограничена.
В борьбе с «повседневными» рисками экологическое движение может действовать гораздо более независимо от государственных органов, используя как конвенциональные, так и прямые формы социального действия. В обоих случаях риск-рефлективность экологического движения опосредуется уровнем социально приемлемого риска, который, как правило, относительно высок в случае «дистанцированного» риска и значительно более низок, когда экологическое движение и население находятся в непосредственной близости от источника опасности.
Приоритет борьбы с рисками для природы, характерный для ядра российского экологического движения, объясняется рядом причин: природоцентризмом его доминирующего крыла (консервационисты), стремлением минимизировать риски для себя, а также значительно большей доступностью источников ресурсов, предоставляемых для охраны природы и экологического образования, нежели для изменения энергетической политики или сбережения природных ресурсов.
Анализ случая (конкретной кампании протеста) показал устойчивость ключевых принципов идеологии, тактик и репертуара действий организаторов кампании - экоНПО, относящихся к природоохранному крылу движения. Изучение данного случая позволяет сделать вывод о том, что в основе социально-экологического конфликта лежит борьба его участников за фрейминг (рискогенной) ситуации. В основе базовых и других фреймов зеленых и их противников находятся полярные идеологические принципы («лес как экосистема» и «лес как ресурс для выживания»).
Проведенный анализ риск-рефлексии в идеологии и практике российского экологического движения позволяет предположить, что полученные выводы и результаты могут быть использованы при изучении других социальных движений, в частности антиатомных, жилищных и движений самоуправления.
Список научной литературыКузьмина, Анна Андреевна, диссертация по теме "Социальная структура, социальные институты и процессы"
1. Акции экологического движения: руководство к действию / Отв. ред. И.А. Халий. М., 1996.
2. Берегиня. Газета зеленых Поволжья. 1993-1999.
3. Борейко В., Венгерский М., Конюхов С., Листопад О., При-ходько 3. Империя цвета хаки. Киев: «Зелений Свгг», 1994.
4. Вайнер Д. Экология в Советской России: Архипелаг свободы. Заповедники и охрана природы. М.: Прогресс, 1991.
5. Вевьерка М. Экологическое движение в Нижнем Новгороде. Первые элементы анализа // Новые социальные движения в России (по материалам российско-французского исследования) / Под ред. Л. Гордона, Э. Клопова, М.: Прогресс-Комплекс, 1993. С. 149— 180.
6. Вестник Социально-экологического союза. 1996-1997.
7. Ворона В., Головаха Е., Саенко Ю. Социальные последствия Чернобыльской катастрофы. Материалы социологических исследований 1986-1995. Харьков: Фолио, 1996 (на украинском языке).
8. Галкина Л. Акции прямого действия // Акции экологического движения: руководство к действию / Отв. ред. И.А. Халий. М., 1996. С. 181-234.
9. Галкина Л. Опасные тенденции в развитии общества // Третий путь. № 29. С. 14-15.
10. Губерния. Еженедельная газета Республики Карелия. 1997—1999.
11. Гуманитарный экологический журнал. 1999.
12. Дамъе В. В. Либертарный социализм или экологическая катастрофа?// Кентавр. 1993. № 1. С. 18-36.
13. Дука А.В. Политический дискурс оппозиции в современной России // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Том 1. № 1. С.91-113.
14. Дука А.В. Дискурсы и коллективные действия в общественных движениях (методологический аспект) // Общественные движения в современной России: от социальной проблемы к коллективному действию / Отв. ред. В.В. Костюшев. М.: 1999. С. 19-33.
15. Забелин С.И. Разум против течения // Вся наша жизнь. Вестник Социально-экологического союза / Гл. ред. Е. Головина. М.: «Мастер», 1991. С. 11-18.
16. Забелин С.И. Иерархия и Культура // Третий путь. № 33.
17. Забелин С.И. Если течение против Разума, или Что же все-таки делать зеленым // Земля Людей. Статьи и письма. М.: ЦКИ СоЭС, 1994. С. 1-4.
18. Забелин С.И. Время собирать камни // Alter Есо. 1995. №1. Екатеринбург. С. 9-20.
19. Забелин С.И. Мотивы, основания, оправдания II Программные документы Социально-экологического союза. Проекты к 6-ой конференции СоЭС. Дискуссия. Выпуск 2. М.: ЦКИ СоЭС, 1997. С. 2-4.
20. Забелин С.И. Заявление о целях и задачах Социально-экологического союза // Программные документы Социально-экологического союза. Проекты к 6-ой конференции СоЭС. Дискуссия. Выпуск 2. М.: ЦКИ СоЭС, 1997. С. 5-8.
21. Забелин С.И. Время искать и время терять. М.: Социально-экологический союз, 1998.
22. Забелин С., Шубин А. Глобальный кризис начала XXI века. Западная цивилизация идет по стопам СССР // НГ-Сценарии. 1998. №10, октябрь. С. 15.
23. Заиграев Г.Г. Особенности алкогольной ситуации в России 90-х годов // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 84-105.
24. Замойский В. Из письма // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 10-11.
25. Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб: «Наука», 1993.
26. Зеленый лист. Карельская экологическая газета. 1996-1999.
27. Зеленый луч. Экологическая газета. 1998.
28. Зеленый мир. Российская экологическая газета. 1992-2000.
29. Зубков В.И. Методологические аспекты социологического анализа риска. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук. М.: МГУ, 1998.
30. Иванова В.А., Шубкин В.Н. Структура страхов и тревог в России и на Украине // Мир России. 1999. Т. VIII. № 1-2. С. 151-166.
31. Итоги опроса общественного мнения по проблемам охраны и использования лесов Карелии (Гринпис России, СПОК). М.: Диалог-МГУ, 2000.
32. Итоги VI конференции Социально-экологического союза. Материалы. М.: ЦКИ СоЭС, 1997.
33. Карелия. Общественно-политическая газета Республики Карелия. 1996-1999.
34. Каюмов А.А. Нижегородские «зеленые» становление и развитие, формы сотрудничества с государственными структурами // Третий путь. № 27. С. 12-14.
35. Криницын С., Акимов С. Принципы экологической логики // Alter Есо. 1995. №1. Екатеринбург. С. 29-46.39. Лесная газета. 1996-1999.
36. Лесной бюллетень. 1996-2000.
37. Леспромхоз у Пяозера. М.: Стольный град, 1998.
38. Любовь к природе. Материалы международной школы-семинара «Трибуна-6», г. Киев, 5-7 декабря 1997 г. Киев: Социально-экологический союз, 1997.
39. Молодежная газета Карелии. 1996-1999.
40. Михеев В., Хижняк В. ГХК: проблемы и реальность. Красноярск: СоЭС, 1995.
41. Мозговая А.В. Экологически устойчивое развитие и образ жизни: социологический подход // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 60-83.
42. Мозговая А.В. Технологический риск и экологическая составляющая качества жизни населения. Возможности социологического анализа. М.: Диалог-МГУ, 1999.
43. Мухачев С. Из письма // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 13-14.
44. На пути к устойчивому развитию России. Бюллетень Центра экологической политики России. 1997-1999.
45. Наблюдатель. Еженедельная общественно-политическая газета Карелии. 1996-1999.
46. Нижегородская декларация // Берегиня. № 3 (17). С. 2.
47. Никитин С М., Федоров К.А. Социологическая теория риска в поисках предмета // Социологические исследования. 1992. № 10. С. 120-127.
48. Новости Костомукши. 1995-1999.
49. Особенности социального поведения населения региона, пострадавшего от Чернобыльской катастрофы / Под ред. А.В. Мозговой. М.: Институт социологии РАН, 1993.
50. Охрана дикой природы. Ежеквартальный научно-практический и научно-популярный журнал Центра охраны дикой природы СоЭС. 1996-1999.
51. Позднякова М.Е. Наркомания как социетальная проблема // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 106-130.
52. Попова JI. Чернобыль: социальные, политические и экономические последствия» / Доклад на конференции «Уроки Чернобыля», апрель 1996 г., Киев.
53. Про Эко. Специальный выпуск. Бюллетень «Охрана Дикой Природы». 1996. № 11.
54. Проблемы химической безопасности. Бюллетень UCS-INFO. 1996-1999.
55. Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998.
56. Саркисян Г. Лирическое вступление // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 5-6.
57. Северный курьер. Ежедневная общественно-политическая газета Карелии. 1995-1999.
58. Сливяк В. Навязанные роли в дискуссии «за» и «против» ядерных технологий // Бюллетень Московского ИСАР. № 4, зима 1997/98 С. 30-31.
59. Согомонов А.Ю. Солидаристические утопии «высокой» современности // Солидаризация в рабочей среде: социальное и индивидуальное / Под ред. В.А. Ядова. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 177-192.
60. Сосунова И.А. Методология и методика социально-экологических исследований. М.: НИ А «Природа», 1999.
61. Социально-экологический союз: история и реальность. Сборник материалов. М.: ЦКИ СоЭС, 1994.
62. Социальные аспекты бедствий и катастроф в России. Аннотированная библиография / Отв. ред. А. В. Мозговая. М.: Институт социологии РАН, 1994.
63. Третий путь. Независимый зеленый журнал.69. 30 лет движения. Неформальное природоохранное молодежное движение в СССР. Факты и документы. 1960-1992 / Под ред. С.Г. Мухачева и С.И. Забелина. Казань: Социально-экологический союз, 1992.
64. Участие. Социальная экология регионов России. Альманах. Вып. 1-6.
65. Федоров Л. А. Необъявленная химическая война в России: политика против экологии. М.: Центр экологической политики России, 1995.
66. Федоров Л.А. Социальная психология химического разоружения // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 131160.
67. Фомичев С. Зеленые: взгляд изнутри // Политические исследования. 1992. № 1-2. С. 238-245.
68. Фомичев С. Ловушка для движения // Берегиня. 1993. № 8. С. 12-13.
69. Фомичев С. Еще раз к вопросу о кризисе // Третий путь. № 36. С. 4-9.
70. Фомичев С. Крайне зеленые // Социологические исследования. 1995. № 8. С. 36-40.
71. Фомичев С. Разноцветные зеленые. М. Нижний Новгород,1997.
72. Халий И.А. Экологическое движение в условиях крупного индустриального центра России / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук. М.: Институт социологии РАН, 1994.
73. Халий И.А. Экологическое и национально-патриотическое движение в России: союзники или противники? // Социологические исследования. 1995. № 8. С. 26-35.
74. Халий И.А. Трансформация доминирующих социальных парадигм (опыт сравнительного анализа) // Билль о правах человека и природы / Под ред. Э.С. Кульпина. Социоестественная история. 1997. Вып. IX. С. 107-126.
75. Халий И.А. Общественность регионов России на страже окружающей среды. М.: СоЭС, 2000.
76. Шевчук Ю. Новая «зеленая» мифология // Любовь к природе. Материалы международной школы-семинара «Трибуна-6». Киев: Киевский эколого-культурный центр, 1997. С. 289-295.
77. Шилова JI.C. Стресс, здоровье и изменение самосохрани-тельного поведения населения Москвы за годы реформ // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницко-го. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 161-191.
78. Шубин А. Экологическое движение в СССР и вышедших из него странах // Экологические организации на территории бывшего СССР. Справочник. М., 1992. С. 5-12.
79. Шубкин В.И. Страхи России // Социологический журнал. 1997. № 3.
80. Яблоков А.В. Атомная мифология. Заметки эколога об атомной индустрии. М.: Наука, 1995.
81. Ядов В.А. Структура и побудительные импульсы социально-тревожного сознания // Социологический журнал. 1997. № 3. С. 77-91.
82. Яницкий О.Н. Двенадцать гипотез об альтернативной эко-политике // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 109-119.
83. Яницкий О.Н. Транснациональные экологические солидарности в России // Куда идет Россия?. Социальная трансформация постсоветского пространства / Под ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект пресс, 1996. С. 340-348.
84. Яницкий О.Н. Экологическое движение в России. Критический анализ. М.: Институт социологии РАН, 1996.
85. Яницкий О.Н. Экологическая политика в «обществе всеобщего риска» // Евразия. Природа и люди. 1997. №№ 2-3 (39-40). С. 2-6.
86. Яницкий О.Н. Социология и рискология // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 9-35.
87. Яницкий О.Н. Чернобыльская катастрофа: опыт реконструкции риск-рефлексии // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 36-59.
88. Яницкий О.Н. Россия как общество всеобщего риска // Куда идет Россия?. Кризис институциональных систем: век, десятилетие, год / Отв. ред. Т.И. Заславская. М.: Логос, 1999. С. 127-134.
89. Яницкий О.Н. «Экологическая социология как риск-рефлексия», Социологические исследования. 1999. № 6. С. 50-60.
90. Aksenov D., Karpachevskiy М., Lloyd S., Yaroshenko A. The Last of the Last. The Old-growth Forests of Boreal Europe / Ed. by S. Lloyd. Taiga Rescue Network, 1999.
91. American Environmentalism. The US Environmental Movement, 1970-1990 // Ed. by R. Dunlap and A. Mertig. Philadelphia: Taylor and Francis.
92. Bauman Z. Modernity and Ambivalence. Cambridge: Polity,1991.
93. Beck U. From Industrial Society to Risk Society // Theory, Culture and Society. 1992. N. 9 (1). P. 97-123.
94. Beck U. Risk Society. Towards a New Modernity. London: SAGE Publications, 1992.
95. Beck U. Ecological Enlightenment. Essays on the Politics of the Risk Society. New Jersey: Humanities Press, 1995.
96. Buttel F. N. Sociology and the Environment. The Winding Road Toward Human Ecology // International Social Science Journal. 1986. Vol. 38. N. 3. P. 337-356.
97. Catton W., Jr. and Dunlap R. A New Ecological Paradigm for Post-Exuberant Sociology // The American Behavioral Scientist. 1980. Vol.24. N.l. P. 15-47.
98. Cohen J. Strategy and Identity: New Theoretical Paradigms and Contemporary Social Movements // Social Research. 1985. Vol. 52. No. 4. P. 663-716.
99. Converse P. The Nature of Belief Systems in Mass Publics // Ideology and Discontent / Ed. by D. Apter. New York: Free Press, 1964. P. 206-61.
100. Cotgrove S. Catastrophe or Cornucopia: The Environment, Politics and the Future. Chichester/New York: Wiley and Sons, 1982.
101. Crook St. and Taylor L. Goffman's Version of Reality // The View from Goffman / Ed. by J. Ditton. New York: St. Martin's Press, 1980.
102. Dalton R. J. The Green Rainbow: Environmental Groups in Western Europe. 1994.
103. Darst R. Transnational Politics of Environmental Protection in the USSR and the Newly Independent States. Draft Manuscript. 1996.
104. Dawson J. Eco-Nationalism: Anti-Nuclear Activism and National Identity in Russia, Lithuania, and Ukraine. Durham, London: Duke University Press, 1996.
105. DeBardeleben J. The New Politics in the USSR: The Case of the Environment // The Soviet Environment: Problems, Policies and Politics / Ed. by J. Stewart. New York: Cambridge, 1992. P. 64-87.
106. DeBardeleben J. Public Attitudes and Ecological Modernization in Russia / Paper presented at conference «Ecological Modernization in Russia», Helsinki, April 2000.
107. Diani M. and Donati P. Organizational Change in Western European Environmental Groups: A Framework for Analysis // Environmental Politics. 1999. Vol. 8. No. 1. P. 13-34.
108. Dickens P. Who would know? Science, Environmental Risk and the Construction of Theory // Working Paper 89, December. Brighton: University of Sussex, 1992.
109. Dunlap R. and Mertig A. Global Concern for the Environment: Is Affluence a Prerequisite? // Journal of Social Issues. 1996. Vol. 51. No. 4. P. 121-137.
110. Ecological Modernization Around the World / Ed. by A.P.J. Mol and D.A. Sonnenfeld. London: Frank Cass, 2000.
111. European Integration and Environmental Policy / Ed. by D. Liefferink, P. Lowe and A.P.J. Mol. London and New York: Belhaven Press, 1993.
112. Ferree M. and Miller F. Mobilization and Meaning: Toward an Integration of Social Psychological and Resource Perspectives on Social Movements // Sociological Inquiry. 1985. Vol. 55. N.l. P. 38-61.
113. Fuchs D. and Rucht D. Support for New Social Movements in Five Western European Countries. 1992.
114. Gamson W. The Strategy of Social Protest. Belmont: Wad-sworth, 1989.
115. Gamson W. The Social Psychology of Collective Action // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P. 53-76.
116. Garb P. Sociocultural Responses to Radiation Contamination in Russia and Some Comparisons with the United States // Paper presented at the American Anthropological Association Annual Meeting, December 1994, Atlanta.
117. Gerhards J. and Rucht D. Mesomobilization: Organizing and Framing in Two Protest Campaigns in West Germany. American Journal of Sociology. 1992. November. Vol. 98. N. 3. P.555-595.
118. Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge: Polity Press, 1990.
119. Giddens A. Modernity and Self-Identity: Self and Society in the Late Modern Age. Cambridge: Polity Press, 1991.
120. Giddens A. Living in a Post-Traditional Society // Reflexive Modernization. Politics, Tradition and Aesthetics in the Modern Social Order / Ed. by U. Beck, A. Giddens and S. Lash. Stanford, CA: Stanford University Press, 1994. P. 56-109.
121. Goffman E. Frame Analysis: An Essay on the Organization of Experience. New York: Harper, 1974.
122. Grigoriev A., Ikonen M., Kuvaja, S. The green belt of Russian Karelia // Taiga Rescue Network. Fact Sheet 1995, January.
123. Gurr Т., Duvall R. Civil Conflict in the 1960-ies: A Reciprocal Theoretical System with Parameter Estimates. Comparative Political Studies. 1973. Vol. 6. P. 135-169.
124. Hofrichter J. and Reif K. Evolution of Environmental Attitudes in the European Community. Scandinavian Political Studies. 1990. No. 2. P. 119-146.
125. Jamison A., Eyerman R., Cramer J. A Comparative Study of the Environmental Movements in Sweden, Denmark and the Netherlands. Edinburgh University Press: Edinburgh, 1990.
126. Jenkins J. Resource Mobilization Theory and the Study of Social Movements // Annual Review of Sociology. 1983. Vol. 9. P. 52753.
127. Khalyi I. The Environmental Movement in Russia: Contemporary Trends // On the Other Hand. 1993. V. 1. № 3. P. 5-13.
128. Kinloch G. Ideology and Contemporary Sociological Theory. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1981.
129. Kitschelt H. Political Opportunity Structures and Political Protest: Anti-Nuclear Movements in Four Democracies // British Journal of Political Sciences. 1986. Vol. 16, No. 1. P. 57-85.
130. Klandermans B. Mobilization and Participation: Social-Psychological Expansions of Resource Mobilization Theory // American Sociological Review. 1984. Vol.49. P. 583-600.
131. Klandermans B. Grievance Interpretation and Success Expectations: The Social Construction of Protest // Social Behaviour. 1989. Vol.4. P. 113-25.
132. Klandermans B. The Social Construction of Protest and Mul-tiorganizational Fields // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by
133. A.D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P. 77-103.
134. Klandermans B. The Social Psychology of Protest. Oxford: Blackwell Publishers, 1997.
135. Kramer L. Participation of environmental organizations in the activities of the EEC // Participation and litigation rights of environmental organizations in Europe / Ed. by M. Fuhr, G. Roller. Frankfurt-New York, 1991. P. 129-138.
136. Kriesi H., Saris W. E. and Wille A. Mobilization Potential for Environmental Protest // European Sociological Review. 1993. Vol. 9, No. 2, September. P. 155-172.
137. Kriesi H., Koopmans R., Duyvendak J.W. and Giugni M.G. New Social Movements in Western Europe: A Comparative Analysis. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995.
138. Lowe Ph., Goyder J. Environmental Groups in Politics. London: Allen and Unwin, 1983.
139. Luhmann N. Risk: A Sociological Theory. New York: Aldine deGruyter, 1993.
140. Mс Adam D., McCarthy J., Zald M. Social Movements // Handbook of Sociology / Ed by N. Smelser. Beverly Hills, Calif.: Sage, 1988. P. 695-737.
141. McCarthy J., Zald M. Resource Mobilization and Social Movements: A Partial Theory // American Journal of Sociology. 1977. Vol. 82, N.6. P. 1212-41.
142. McClurg Mueller С. Building Social Movement Theory // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P.3-26.
143. Melucci A. The Process of Collective Identity // Social Movements and Culture / Ed. by H. Johnston and B. Klandermans. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995. P. 41-63.
144. Milbrath L. Environmentalists: Vanguard for a New Society. Albany: State University of New York Press, 1984.
145. Mol A.P.J. The Refinement of Production. Ecological Modernization and the Chemical Industry. Utrecht: Van Ankel, 1995.
146. Mol A.P.J, and Spaargaren G. Environment, Modernity and the Risk Society: The Apocalyptic Horizon of Environmental Reform // International Sociology. 1993. No. 8 (3). P. 431-459.
147. Montaubrie A. La Presse Russe et la Catastrophe de Tcherno-byl (1986-1995). G.R.H.I. Universite de Toulouse, 1996.
148. Perrow C. Normal Accidents: Living with High-Risk Technologies. NY: Basic Books, 1984.
149. Porta D., Kriesi H., Rucht D. Social Movements in a Globalizing World. London: Macmillan, 1999.
150. Princen T. and Finger M. Environmental NGOs in World Politics: Linking the Local and the Global. London and New York: Routledge, 1994.
151. Reflexive Modernization. Politics, Tradition and Aesthetics in the Modern Social Order / Ed. by U. Beck, A. Giddens and S. Lash. Stanford, CA: Stanford University Press, 1994.
152. Risk, Environment and Modernity. Towards a New Ecology / Ed. by S. Lash, B. Szersziynski and B. Wynne. London: Sage Publications, 1996.
153. Rootes С. The Transformation of Environmental Activism // Innovation: The European Journal of Social Sciences. 1999. No. 12 (2). P. 187-206.
154. Rootes C. Environmental Movements: From the Local to the Global // Environmental Politics. 1999. No. 8 (1). P. 1-12.
155. Rosa E. Metatheoretical Foundations for Post-Normal Risk // Journal of Risk Research. 1998. No. 1 (1). P. 15-44.
156. Rosenbaum W.A. Environmental Politics and Policy. Second Edition. Washington, D.C.: Congressional Quarterly Press, 1991.
157. Rucht D. The Strategies and Action Repertoires of New Movements // Challenging the Political Order. New Social and Political Movements in Western Democracies / Ed. by R.J. Dalton and M. Kuech-ler. Cambridge, MA: Polity Press, 1990. P. 156-75.
158. Rucht D. «Think Globally, Act Locally»? Needs, Forms and Problems of Cross-National Cooperation among Environmental Groups // European Integration and Environmental Policy / Ed. by D. Liefferink, P. Lowe and A. Mol. London, 1993. P. 75-95.
159. Rucht D. Ecological Protest as Calculated Law-Breaking: Greenpeace and Earth First! in Comparative Perspective // Green Politics Three / Ed. by W. Rudig. Edinburg University Press, 1995. P. 66-89.
160. Rucht D. Lobbying or Protest? Strategies to Change EU Environmental Policies / Paper presented at the IV ESA Conference, Amsterdam, August 1999.
161. Smelser N. The Theory of Collective Behavior. N.Y., 1962.
162. Smelser N. Social and Psychological Dimensions of Collective Behavior // Essays in Sociological Explanation. Englewood Cliffs, 1968.
163. Snow D., Benford R. Ideology, Frame Resonance and Participant Mobilization // International Social Movement Research. 1988. Vol.1. P.197-217.
164. Snow D., Benford R. Master Frames and Cycles of Protest // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P.133-155.
165. Snow D., Rochford Jr., Worden S., Benford R. Frame Alignment Processes, Micromobilization, and Movement Participation // American Sociological Review. 1986. Vol.51. N.4. P.464-481.
166. Social Movements and Culture / Ed. by H. Johnston and B. Klandermans. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995.
167. Spaargaren G. and Mol A.P.J. Sociology, Environment, and Modernity: Ecological Modernization as a Theory of Social Change // Society and Natural Resources. 1992. No. 5. P. 323-344.
168. States and Anti-Nuclear Movements / Ed. by H. Flam. Edinburgh University Press, 1994.
169. Taiga-News. Newsletter on Boreal Forests. 1995-1999.
170. The Soviet Environment: Problems, Policies and Politics / Ed. by J. Stewart. New York: Cambridge, 1992.
171. Touraine A., Hegedus Z., Dubet F., Wieviorka M. Anti-Nuclear Protest: The Opposition to Nuclear Energy in France. Cambridge, London: Cambridge University Press, 1983.
172. Van Liere K.D. and Dunlap R.E. Environmental Concern: Does it Make a Difference How It's Measured? // Environment and Behavior. 1981. Vol. 13. No. 6. P. 651-676.
173. Weiner D.R. A Little Corner of Freedom. Russian Nature Protection from Stalin to Gorbachev. Berkeley, Los Angeles: University of California Press, 1999.
174. Yanitsky O. The Environmental Movement in a Hostile Context: The Case of Russia // International Sociology. 1999. No. 14 (2). P. 157-172.
175. Ziegler Ch. Environmental Politics and Policy under Pere-stroika // Perestroika from Below. Social Movements in the Soviet Union / Ed. by B. Sedaitis, J. Butterfield. Oxford: Westview Press. P. 113-132.