автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Роман Ф.М. Достоевского "Идиот" в историко-функциональном освещении

Полный текст автореферата диссертации по теме "Роман Ф.М. Достоевского "Идиот" в историко-функциональном освещении"

На правах рукописи

Латыпова Светлана Айратовна

РОМАН Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО «ИДИОТ» В ИСТОРИКО-ФУНКЦИОНАЛЬНОМ ОСВЕЩЕНИИ

Специальность 10.01.01 - русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Бирск - 2006

Работа выполнена на кафедре русской литературы ГОУ ВПО Башкирского государственного педагогического университета

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Борисова Валентина Васильевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Загидуллина Марина Викторовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО Башкирский государственный университет

Зашита диссертации состоится «25» апреля 2006 г.

в 14.00 часов на заседании диссертационного совета К 212.326.01

при ГОУ ВПО Бирская государственная социально-педагогическая академия

по адресу: 452450, г. Бирск, ул. Интернациональная, 10, корпус филфака,

ауд.20

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Бирской государственной социально-педагогической академии

кандидат филологических наук, Бурцева Елена Анатольевна

Автореферат разослан « Лп »

2006 г.

Ученый секретарь диссертационного совета,

кандидат филологических наук ^ Ам/^—Н.Ю. Петровская

Общая характеристика работы

В мире искусства нет смерти. Художественные произведения, в особенности классические, остаются «вечными спутниками человечества», как сказал Д.С. Мережковский. Изменяется только их восприятие и понимание в зависимости от историко-культурного контекста. В каждую новую эпоху образцы классического искусства и литературы актуализируются в соответствии с духом времени, поэтому в принципе бесконечна цепь их интерпретаций и комментариев.

Классические творения неизбежно приобретают интересную и сложную судьбу, обусловленную особенностями их оценки, толкования, критических и идеологических интерпретаций в разное время. Все эти вопросы имеют прямое отношение к проблеме исгорико-функционального изучения художественной словесности. Его сфера - бытование литературных произведений в истории. В первую очередь важно изучение откликов на только что появившиеся тексты, что является необходимым условием их осмысления, так как авторы обращаются прежде всего к людям своей эпохи, и восприятие современников часто отмечено предельной остротой читательских реакций, будь то резкое неприятие либо горячее, восторженное одобрение. Не менее значимы последующие интерпретации произведений, живущих в «большом времени культуры». Эти вопросы продолжают оставаться важными в современном литературоведении, определяя актуальность предлагаемого исследования.

Его методология - исгорико-функциональное изучение художественного произведения - связана и с герменевтическими подходами к литературе, которые предполагают обращение к категориям «текст», «смысл», «анализ», «интерпретация», «автор», «читатель», «контекст», «рецепция», «понимание» и т.п.

Для характеристики объекта и предмета нашей работы необходимо некоторые из этих понятий раскрыть. В современной теории литературы утверждается, например, неизбежная вариативно " личных

истолкований смысла одного и того же текста. Само истолкование (интерпретация) основано на непосредственном (интуитивном) понимании. С помощью интерпретации произведения преодолевается неполнота его первоначального понимания, и, вместе с тем, преодолевается непонимание. Но надо иметь в виду, что нельзя овладеть полной истиной, так как возможности интерпретации ограничены. Интерпретация - это избирательное и в то же время творческое овладение текстом. То есть толкователь, углубляясь в смысл произведения, формулирует его по-своему, ведь смысл «вкладывается» в текст не только автором, но и толкователем.

Отсюда встает проблема адекватности и оценочных критериев для разных интерпретаций одного произведения. Любой критик, выражая интересы определенного идейного, литературного течения, своего времени, свои собственные, неизбежно актуализирует в творениях старых мастеров современные аспекты содержания, по сути представляя новую рецептивную версию произведения. Оно начинает существовать и функционировать в разных культурных формах или артефактах, представляющих собой результаты индивидуального восприятия исходной культурной формы - в данном случае, художественного текста. Наиболее ярко такие артефакты воплощаются в исследовательских, критических и иных работах, создаваемых специалистами, или же в личных суждениях частных лиц о данном культурном феномене.

Весь опыт историко-функционального бытования, восприятия и оценки романа Ф.М. Достоевского «Идиот» с момента его первой публикации до наших дней свидетельствует о принципиальной нетождественности его как эстетического объекта и связанных с ним артефактов, что обусловлено самим герменевтическим принципом неадекватности процедур истолкования и понимания произведения, нетавтологичности авторского замысла и читательского, исследовательского проникновения в него.

Соответственно объектом нашего исследования является сам текст романа «Идиот» с его черновиками, а предметом изучения - его артефакты, то

есть многочисленные литературоведческие и прочие интерпретации и комментарии, к ним же можно отнести театральные постановки, фильмы, ремейки, иллюстрации к роману и т.д.

По справедливому мнению Л.В. Чернец, эстетический объект как бы таится в артефакте и открывается сознанию зрителя, слушателя, читателя разными гранями и с различной мерой полноты.

Именно поэтому эстетический и нравственный потенциал классики не может быть исчерпан до конца ни читателями, ни литературоведами. Это обусловливает правомерность и одновременно глубокую потребность в историко-функциональном изучении романа Ф.М. Достоевского «Идиот».

Выбор этого романа для нашего исследования не случаен. Он, как выдающееся произведение отечественной художественной литературы, обладает огромным идейно-эстетическим смыслом и силой эмоционального воздействия на читателей, оставаясь чрезвычайно востребованным в современном обществе. Творчество Ф.М.Достоевского до сих пор активно и интенсивно изучается как в отечественном, так и в зарубежном литературоведении.

В последние годы интерес к роману «Идиот» не только не стал слабее, но наоборот усилился, о чем можно судить по количеству новых работ. Они нуждаются в современной оценке, необходимой для адекватного восприятия и понимания классического творения в наше время. Подобная попытка в дос-тоевсковедении до сих пор не предпринималась, за исключением антологии, подготовленной и составленной Т.А. Касаткиной «Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения» (М., 2001), но в ней, как видно по названию, представлен только последний период в истории осмысления произведения Достоевского.

Поэтому наше исследование отличается в этом плане принципиальной новизной, так как в нем предлагается не просто обзор предшествующего изучения романа, а прослеживаются основные этапы и логика его осмысления, выявляются закономерности его историко-функционального освещения.

Данные методологические установки определили следующие цели исследования:

оценочная и системно-типологическая характеристика наиболее значимых интерпретаций романа Ф.М. Достоевского «Идиот», представленных в историко-функциональном освещении, дополняется в нашей работе актуальным истолкованием великого произведения русского писателя-классика в иноконфессиональном, му-сульманско-кораническом контексте.

Соответственно, конкретные задачи диссертации таковы:

- представить и оценить различные интерпретации романа с историко-функциональной точки зрения в хронологических рамках Х1Х-ХХ1 веков;

- выявить смысловые доминанты в восприятии романа «Идиот» в каждую историческую эпоху;

- представить опыт собственной интерпретации романа «Идиот» и образа князя Мышкина в новом этноконфессиональном контексте, определить его современное звучание.

Ретроспективный аналитический обзор разных исследований творения Ф.М. Достоевского проводится нами с учетом традиционной периодизации развития научно-критической мысли, которая согласуется с общей логикой историко-литературного процесса:

- последняя четверть XIX века;

- конец XIX - начало XX веков (этот период включает в себя как дореволюционную русскую критику, так и литературоведение и философию русского зарубежья первой волны);

- советский период;

- современный этап, в рамках которого учитываются одновременно работы как отечественных, так и зарубежных достоевсковедов, контакт которых оказался возможен именно в постсоветское время.

Научно-практическое значение нашей работы состоит в том, что ее результаты могут быть учтены в дальнейшем изучении русской классической словесности с историко-функциональной точки зрения, при разработке общих и специальных курсов по истории и теории литературы для филологических факультетов гуманитарных вузов и университетов.

Апробация работы. Материалы диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры русской литературы Башкирского государственного педагогического университета, на конференциях «Непрерывное образование: школа - педколледж — вуз» (2003, 2004), «Молодые ученые БГПУ: вклад в современную науку» (2004), на Всероссийской научно-практической конференции «Духовная культура России: прошлое, настоящее и будущее» (Пенза, 2004), на Межрегиональной научно-практической конференции в БИРО (Уфа, 2005). По теме диссертации опубликовано шесть статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной и цитированной литературы - 184 источника, библиографии работ, посвященных роману «Идиот», их общее количество 426.

На защиту выносятся следующие положения:

1. В литературной судьбе романа «Идиот», в его бытовании в «большом времени культуры» особое значение имеет авторская рефлексия по поводу собственного произведения. Его замысел, творческая история свидетельствуют о напряженном писательском стремлении художественно воплотить идеал «положительно прекрасного человека» не только со «своей» позиции, но и с учетом «европейских» и общечеловеческих представлений. Именно эта направленность творческих исканий писателя оказалась спасительной для него в ходе воплощения грандиозного замысла великого романа.

2. На разных этапах научно-критического осмысления творение Достоевского оценивалось неоднозначно и в целом противоречиво. В конце XIX века за ним закрепилась репутация «неудачи». Современники не смогли в пол-

ной мере по достоинству оценить его как произведение, написанное в духе «реализма в высшем смысле», за исключением отзыва М.Е. Салтыкова-Щедрина.

3. Преодоление негативно-критической тенденции в восприятии романа «Идиот» произошло в следующем столетии. Но критика Серебряного века и русской эмиграции первой половины XX века закрепила другую - двойственную - линию прежде всего в религиозно-метафизическом истолковании произведения Достоевского и его главного героя, тем самым обозначив ситуацию «Pro et contra», возродившуюся в современной науке.

4. В советский период творение писателя стало предметом детального текстологического изучения и аналитического комментирования. Однако этот научный процесс не был ровным и последовательным. С 1931 по 1956 годы роман «Идиот» был отодвинут в сферу запрета. Только после празднования 150-летнего юбилея Достоевского возродилось исследовательское внимание к поэтике его произведения, началось издание Полного собрания сочинений в 30-ти томах с обширными и фундаментальными комментариями, в том числе и к «Идиоту».

5. Определенная интеграция предшествующих этапов и результатов изучения романа происходит в современном достоевсковедении, поэтому оно выглядит таким разновекторным и разнонаправленным. При этом главная дихотомия восприятия и истолкования как романа в целом, так и образа Мышкина, в частности, связана с процессами его «демифологизации» или христианской идеализации. Основные споры до сих пор связаны с разным отношением к знаменитой формуле писателя «князь Христос».

6. Историко-функциональное освещение произведения Достоевского позволило выявить и оценить разные аспекты его интерпретаций, в целом не выходящих за рамки христианского контекста, который, на наш взгляд, нуждается в этно-конфессиональном расширении за счет мусульманско-коранического элемента, несомненного в структуре образа главного героя и романа Наш

комментарий связан именно с ним, тем более, что он вполне соответствует традиции библейско-коранического синтеза в русской классической литературе, канон которой был задан A.C. Пушкиным и реализован Ф.М. Достоевским.

Основное содержание работы

Во введении осуществляется постановка темы исследования, характеризуется методология историко-функционального изучения литературы и категориальный аппарат, связанный с герменевтическими подходами к художественному произведению, в частности, определяются понятия артефакта и культурной формы, формулируются цели и задачи работы. Здесь же раскрываются особенности авторского замысла и творческой истории романа «Идиот», изначально определившие его сложную и противоречивую судьбу.

Первая глава «Роман Ф.М. Достоевского «Идиот» в критике и литературоведении конца XIX - начала XXI веков» посвящена аналитической оценке его восприятия в отечественной критике последней четверти XIX века, критике Серебряного века, русской эмиграции первой половины XX века, в советской и постсоветской науке.

В первом параграфе «Роман «Идиот» в восприятии отечественной критики последней четверти XIX века» развернут достаточно широкий веер и спектр прижизненных суждений и точек зрения на произведение писателя. Современники не сразу и не вполне оценили всю значимость необычного романа. Его собственно научное осмысление при жизни художника еще не началось, поскольку само литературоведение не отпочковалось тогда от литературно-художественной критики. Бурное обсуждение романа «Идиот» развернулось внутри самой литературы, в собственно писательской среде. Достоевский сам «провоцировал» его, как автор делясь своими планами и замыслами с коллегами и друзьями.

В этой связи интересной представляется его переписка с А.Н. Майковым, H.H. Страховым, С.А. Ивановой и другими современниками из ближайшего окружения. Они многое поняли и угадали в новом произведении Достоевского, обратили прежде всего внимание на изменение творческих принципов писателя, на его новую художественную манеру, хотя, в конечном итоге, не сумели ее принять и объяснить. «Реализма в высшем смысле» в полной мере они не оценили. И все же, такие художники слова, как А.Н. Майков, Н.С. Лесков и Л.Н. Толстой сочувственно отнеслись к замыслу Достоевского, к его смелой попытке художественного воплощения великой идеи. По крайней мере, они увидели «оригинальную задачу в герое» (А. Майков). Другое дело, что их не удовлетворила сама форма произведения. Симптоматично, что они отметили именно ее особенности, тем самым заложив традицию осмысления романа с точки зрения поэтики.

Другая линия оценки произведения оказалась связана с актуализацией его социально-критической проблематики. Она была большей частью тенденциозной и политически ангажированной и тоже продолжилась в русской критике и науке последующего времени. В духе «реальной критики» отозвался о романе П.Н. Полевой, подчеркнув его общественную значимость, его демократизм и гуманизм. С ним солидаризировался О.Ф. Миллер, к тому же увидев в «Идиоте» очередной этап творческой эволюции писателя.

Негативная критика прозвучала по адресу Достоевского из радикально-демократического лагеря от В.П. Буренина, Д.И. Минаева и других. Подобный вектор оценки романа тоже впоследствии сохранился, несмотря на свою мало-продуктивность. На этом фоне выделился глубокий, хотя и противоречивый отзыв М.Е. Салтыкова-Щедрина. Его заслуга в том, что он сумел подняться над социологическим прочтением романа до эстетического уровня понимания. Именно Салтыков-Щедрин сказал о протесте Достоевского против «реализма» своего времени, о тех задачах художника, из-за которых «уже выглядывают другие в качестве предвидений и предчувствий будущего...». Его прочтение

и

романа, по сравнению с мнениями других современников писателя, в наибольшей степени соответствовало духу и пафосу авторского замысла, хотя и оно, в конечном счете, не вышло за пределы нигилистического русла.

В целом же, как выяснилось, в прижизненной и дореволюционной критике произведение Достоевского осталось недооцененным, принеся автору немало переживаний и сомнений. Он тоже заговорил о «неудавшейся мысли» в нем. Но следует заметить, что основные тевденции осмысления и оценки романа «Идиот» определились сразу: это, с одной стороны, внимание к новым чертам творческого метода писателя, а также - к образу князя Мышкина, по преимуществу воспринятого негативно, и, с другой стороны, - интерес к общественной, антинигилистической проблематике произведения, что вполне объяснимо с точки зрения тогдашнего животрепещущего восприятия.

Во втором параграфе первой главы «Восприятие романа в критике Серебряного века и русской эмиграции первой половины XX века» раскрывается значение следующего периода изучения романа, который можно оценить как время чрезвычайно интенсивного философского погружения в него. Для русских поэтов-символистов и философов-эмигрантов он стал пространством мысли и спора. Появилось немало оригинальных и глубоких интерпретаций «Идиота», среди которых были и магистральные, надолго определившие направленность многих исследований о Достоевском. Это прежде всего работы Вяч. Иванова, который одним из первых выделил мистическую составляющую в образе Мышкина и в романе, увидел в нем столкновение мира горнего и земного. Во многом идеи ивановской концепции оказались подхвачены и развиты современными достоевсковедами, ушедшими в обсуждение религиозной метафизики произведения.

Для критики русского зарубежья показательны также статьи A.C. Глин-ки-Волжского, первым обратившего внимание на значение картины Г. Голь-бейна «Мертвый Христос» в романе Достоевского, а также на русификацию образа Христа в нем.

Достоинством религиозно-философских интерпретаций первой половины XX века можно считать свободное, творческое, не апологетическое отношение к классическому наследию, но, с другой стороны, оно порой отзывалось горячей субъективностью. В результате уже тогда обозначилась поляризация в оценке образа князя Мышкина. Если со стороны Вяч. Иванова, Дм. Мережковского, A.C. Глинки-Волжского, М. Шестова прозвучали серьезные претензии в его адрес, то И.О. Лосский, хотя и с оговорками, доказывал, что Мышкин -идеальный христианин.

Особой глубиной философского осмысления творчества Достоевского отмечена и работа В.В. Зеньковского, подчеркнувшего неортодоксальный характер решения проблемы Красоты в романе. Эта мысль была продолжена Р. Плетневым, смело указавшим на особое отношение Достоевского к Христу.

Особенно знаковой для религиозно-метафизических прочтений романа стала книга К.В. Мочульского, во многом подытожившая развитие эмигрантской мысли о Достоевском. Ученый указал на утопический характер его замысла, на изначальную невозможность создания с ортодоксальной точки зрения «романа о Христе», хотя, в конечном счете, оправдал писателя, который, по его мнению, «преодолел соблазн» чудотворения.

В наше время концепция К.В. Мочульского «аукнулась» прежде всего в статьях И. А. Кирилловой, так сказать, его прямой наследницы, подвергнувшей образ Мышкина чрезвычайно резкой богословской критике. Именно она подхватила и закрепила в современном достоевсковедении тенденцию развенчания «князя Христа».

Заслугой эмигрантской критики и науки о Достоевском стало обостренное внимание к метафизическому смыслу его великого творения, возродившееся в современных исследованиях.

Третий параграф первой главы «Советский период осмысления романа» оценивается как крайне неоднозначный: с одной стороны, его изучение приобрело собственно академический характер, больше стало внимания к по-

этике. Литературоведы советского времени детально прокомментировали историю создания романа, и. самое главное, подготовили фундамент для издания Полного собрания сочинений писателя в тридцати томах с серьезными и глубокими замечаниями и комментариями. Без трудов Л.П. Гроссмана, A.C. Долинина, М.М. Бахтина и других корифеев отечественного достоевсковедения немыслимо постижение романа «Идиот» до сих пор. Однако собственно «по-этологическая» линия его осмысления не была последовательной и ровной, поскольку оказалась насильственно прерванной в 40-50-ые годы XX века, когда тон в науке задавали представители вульгарно-социологического направления, такие как В.В. Ермилов, М. Гус и другие.

Своеобразным ренессансом для достоевсковедения стали 70-80-ые годы XX века, когда появились работы об «Идиоте» многих талантливых исследователей: Н.М. Чиркова, Г.М. Фридлендера, Г.К. Щенникова, Р.Г. Назирова, В.А. Свительского и других. Они постепенно освободили произведение Достоевского от идеологических тисков, стали анализировать и интерпретировать сам его текст в свете эволюции художественного мировоззрения писателя. Роман, наконец, стал предметом полномасштабных и многогранных исследований. Образ главного героя, как и все произведение, был включен в историю мировой культуры и литературы. В результате оказалось возможным сопряжение процедур строгого научного анализа и глубоких интересных интерпретаций в широком культурном и историко-литературном контексте.

В четвертом параграфе первой главы рассматривается современное состояние изучения романа «Идиот», которое можно оценить как своего рода «ревизионистское». Многие устоявшиеся представления стали подвергаться пересмотру и переоценке. Достоевсковедение разделилось на альтернативные ветви, резко обозначились полярные тенденции: с одной стороны, мифологизация образа Мьппкина, например, в русле формулы «князь Христос» и, с другой стороны, его демифологизация. Причем, вторая тенденция закрепилась во многом благодаря влиянию зарубежного достоевсковедения и возрождению

ряда концепций эмигрантских критиков и философов. Хотя очень скоро зарубежные и отечественные литературоведы вошли в единое научное русло.

Другая особенность современного этапа изучения романа Достоевского - это возросший исследовательский и культурный интерес к нему. По сравнению с другими периодами науки и другими произведениями писателя «Идиот» выдвинулся на первый план. Так, в наши дни оправдалось заявление В.В. Розанова о том, что он является «самым задушевным, самым Достоевским произведением» великого художника.

Сложившаяся дихотомия восприятия и истолкования произведения Достоевского в современной науке, на наш взгляд, есть явление кризисное, но сам кризис научной мысли в данном случае продуктивен. К тому же очевидны симптомы выхода из него, что видно по последним работам как отечественных, так и зарубежных ученых, в которых по-новому решается, например, проблема совмещения собственно христианской и гуманистической литературных традиций в романе (см. последние публикации К.А. Степаняна, Т.А. Касаткиной, Б.Н. Тихомирова и других).

Постепенно дистанция между исследователями, отвергающими или принимающими князя Мышкина, начинает сокращаться. Показательной в данной связи нам представляется позиция В.А. Свительского, полагавшего, что образ князя Мышкина вмещает в себя широкий диапазон разных человеческих и культурных возможностей, часто даже полярных. Мы согласны с тем, что ограниченные и крайние трактовки к нему не применимы.

Наиболее репрезентативной и продуктивной в этом плане нам представляется книга Г.С. Померанца «Открытость бездне. Встречи с Достоевским» (М., 1990). Написанная не в академическом духе, она, тем не менее, во многом адекватна авторскому замыслу. В ней с современной точки зрения разъясняется, что получилось у Достоевского из попытки художественного воплощения «положительно прекрасного» лица, изображения «князя Христа»: это самый

законченный образ святости и в душе Достоевского, и в его романах, и во всей культуре XIX и XX веков.

По нашему мнению, именно эта книга - образец примирения различных точек зрения на наследие Достоевского в целом и роман «Идиот» в частности, в ней фокусируются многие тенденции и традиции его предшествующего научного осмысления.

Подытоживая, можно сказать, что в мировой науке достигнуто в определенной степени сопряжение изучения поэтики и метафизики великого произведения писателя-классика, что позволяет надеяться на его более глубокое и непротиворечивое истолкование в будущем.

Кроме того, в современном достоевсковедении заметно сильное и активное стремление к научной рефлексии, к позитивно-критической переоценке собственных концепций, что видно по эволюции взглядов конкретных исследователей. В последнее время появился ряд рецензий и обзоров, статей и монографий, наглядно подтверждающих продуктивность историко-функционального освещения романа «Идиот». При этом одним из проблемных аспектов продолжает оставаться его комментарий с этно-конфессиональной точки зрения. На наш взгляд, ведя религиозные споры о романе «Идиот» и его главном герое, необходимо выйти из под гипноза традиционного христианского толкования и по крайней мере поставить вопрос об отражении общечеловеческого идеала в образе князя Мышкина.

Поэтому во второй главе «Роман Ф.М. Достоевского "Идиот" в му-сульманско-кораническом контексте» мы решили предложить опыт интерпретации романа «Идиот» и образа князя Мышкина в иноконфессиональном, в инонациональном контексте, а именно - исламско-кораническом, который призван дополнить традиционное восприятие произведения в христианском аспекте.

Мусульманско-кораническая парадигма в структуре образа князя Мышкина и романа «Идиот» в целом, по нашему мнению, не входит в противоречие

с устоявшимися толкованиями в христианском духе, не разрушает, а углубляет их, позволяет воспринимать и оценивать произведение Достоевского с общечеловеческой точки зрения. Основанием для подобного утверждения является традиция библейско-коранического синтеза, сложившаяся в самой русской классической литературе.

В первом параграфе второй главы «Русская классическая литература и Коран (пушкинский канон)» выявляется, что принцип такого художественного сопряжения идей и образов «вечных книг человечества» был задан еще A.C. Пушкиным. Он же представил блестящие примеры их творческой актуализации, по достоинству оцененные и прокомментированные многими литературоведами, подчеркнувшими их значение для русской поэзии и прозы XIX века.

Пушкинские девять подражаний Корану, а также стихотворения на тему поэта-пророка стали классическими образцами глубокого художественного проникновения в религиозный мир восточной культуры. И самое главное, они положили начало сопряжению библейско-коранических образов и мотивов в отечественной литературе.

Из пушкинского канона исходил, на наш взгляд, и Достоевский, проявив чрезвычайное внимание к поэтическому опьпу обращения к Корану и по достоинству оценив цикл знаменитых «Подражаний...»: «Разве тут не мусульманин, разве это не самый дух Корана и меч его, простодушная величавость веры и грозная кровавая сила ее?». Эта ориентация оказалась принципиально значимой и направляющей для романиста второй половины XIX века. Автор ? «Идиота» сам очень точно передал дух религии ислама, воспринятого русским поэтом через ее главную книгу.

Достоевскому оказалась близка мифологема «пророка Корана», созревшая в сознании Пушкина в середине 1820-х годов, а также идея непрерывного пророчества, соединяющая все авраамические религии. В соответствии с ней автор «пятикнижия» также представил своих пророков как «законодателей и

установителей человечества» Именно пушкинские произведения с темой и образом пророка стали своего рода прологом ко многим соответствующим текстам Достоевского.

Во втором параграфе второй главы «Творчество Ф.М. Достоевского в контексте исламской культуры» показывается, что в творчестве писателя идеи Корана и Евангелия действительно «скрестились <...> и тесно переплелись между собой» (Р. Плетнев). Образ Мухаммеда был воспринят Достоевским прежде всего в христианском и пушкинском контексте, что видно по многим его проявлениям. Это, например, двойная перифраза - образ «дрожащей твари», восходящий одновременно и к Корану, и к пушкинскому подражанию ему, образ, чрезвычайно значимый в творчестве писателя. Он связан с канонической для его произведений ситуацией испытания героя-идеолога. Нравственные возможности многих персонажей Достоевского проверяются через отношение к ребенку, через отношение к «твари дрожащей».

Кроме того, в «Преступлении и наказании», например, сохранены основные структурные моменты библейско-коранического мифа в интерпретации Пушкина: ропот на Бога и жажда спасения, час испытания и наказания, чудо воскресения и возвращения к Богу. Также очевидна типологическая общность «Сна смешного человека» и коранического сюжета о небесном путешествии Мухаммеда. «Секунда», пережитая героем Достоевского в каморке-ячейке мироздания, перекликается с секундой, за которую не успел пролиться кувшин пророка, но совершилось его путешествие по «жилищам Аллаха». Совпадает не только хронотоп, но и ситуация общения с Богом, мотив полета в небесах. По нашему мнению, последнее произведение художника из его «Дневника писателя» является своеобразным «подражанием Корану», не случайно в его концовке обнаруживается явная риторическая аллюзия на текст «небесной книги».

В третьем параграфе второй главы «Мусульманско-коранические аспекты романа "Идиот" и мусульманские грани образа князя Мышки-

на» нами предлагается новая интерпретация произведения Достоевского и его главного героя. Существующие комментарии ряда произведений писателя («Двойника», «Преступления и наказания», «Сна смешного человека») в му-сульманско-кораническом контексте мы расширяем и дополняем за счет романа «Идиот». До сих пор его развернутых позитивных интерпретаций в этом плане не было.

Вместе с тем, мусульманские грани и в романе, и в образе князя Мыш-кина несомненны. В первую очередь они связаны с мистикой ислама, с мистическими представлениями о «свете в жилищах Аллаха», с мистическими переживаниями времени и пространства, присущими и князю Мышкину. Ведь именно его автор наделил священной болезнью мусульманского пророка.

Кроме того, возможно говорить об опоре Достоевского на мусульманскую традицию в процессе творческого воплощения идеала «положительно прекрасного человека» в романе «Идиот», создаваемого, на наш взгляд, не только на христианской, но и на интерконфессиональной основе, что вполне соответствует авторскому стремлению к «общечеловечности».

Поэтому в романе проявилась поэтика не только христианского, но и «мусульманского дерзновения». Она сказалась, например, на развитии фабульной ситуации любви Мышкина к Аглае Епанчиной и Настасье Филипповне, которая перекликается с биографией Мухаммеда и с кораническим разрешением мусульманину иметь несколько жен. Мышкин демонстрирует понятную с мусульманской точки зрения способность «любить двух», хотя и «двумя разными Любовями»... Такая разновекгорная, двойная, а, может быть, и трой- {

ная любовь героя подтверждает метафизический тезис Достоевского о возможности «расширения любви» в земной человеческой жизни. Об этом он писал у гроба первой жены 16 апреля 1864 года: «Один Христос мог...».

Мышкин, как «князь Христос», способен преодолеть «закон я», но его позиция в определенной степени согласуется и с заповедями Мухаммеда, завещавшего жить в любви, в мире и согласии, не соперничая и не завидуя.

Обобщая заветную мысль Достоевского о «великом и конечном идеале развития всего человечества», воплощенного в Христе, можно допустить его проявления, «предчувствия» и в Мухаммеде, который также показал возможности приближения к такому идеалу через преодоление, в частности, «семейного», «парного» обособления.

В романе «Идиот» «совершенное обособление пары от всех», когда «мало остается дам всех», пытается преодолеть князь Мышкин, своим отношением к героиням вызывая неизбежные ассоциации с кораническим правом. Именно на его примере Достоевский показал возможности «расширения любви», которые в контексте исламского образа жизни не выглядят исключительно утопическими.

В своей работе мы стремились доказать это, обратившись к комментарию отношений князя Мьппкина с такой героиней, как Вера Лебедева. На первый взгляд, она оказывается избирательной фигурой в любовном треугольнике: князь Мышкин - Вера - Евгений Павлович Радомский, к тому же связанном с другими подобными схемами, в которых находятся остальные персонажи романа. На самом же деле все трое именно в этом соотношении раскрывают свои нравственные способности любить одновременно «двоих», сострадая, сочувствуя друг другу, совмещая «закон я» с «законом гуманизма».

В заключении обобщаются и систематизируются выводы по каждой главе. Развернув широкий веер и спектр различных мнений и точек зрения на самый «достоевский» роман — «Идиот», мы можем утверждать, что они достаточно характерны для соответствующих периодов осмысления великого произведения и поэтому позволяют восстановить историю его бытования и функционирования, в конечном счете, его литературную судьбу, которая, как выясняется, выглядит необычайно интересной и показательной для развития как литературоведческой науки в целом, так и достоевсковедения в частности. В ней обнаруживаются свои закономерности и своя тайна, которую призваны продолжать разгадывать последующие исследователи и читатели.

Основные положения диссертации отражены в следующих

публикациях:

1. Образ князя Мышкина как общечеловеческий идеал // Система непрерывного образования: школа - педучилище - педвуз: Материалы Международной научно-практической конференции. Уфа, 2003. С. 137-141. (0,35 п.л.)

2. Образ князя Мышкина в иноконфессиональном восприятии и истолковании // Словесность. Приложение к «Вестнику Башкирского государственного педагогического университета. Серия гуманитарных наук». Выпуск 2. Уфа, 2003. С. 52-55. (0,25 пл.)

3. Изучение романа Ф.М. Достоевского «Идиот» в школе // Проблемы и перспективы воспитания в современном обществе: Материалы уфимской городской научно-практической конференции. Уфа, 2004. С. 51-54. (0,2 пл.)

4. Восприятие образа князя Мышкина в этно-конфессиональном контексте // Молодые ученые БГПУ: вклад в современную науку: Сб. научных статей. Уфа, 2004. С. 95-99. (0,35 п.л.)

5. Религиозная проблематика романа «Идиот» // Духовная культура России: прошлое, настоящее и будущее: Материалы Всероссийской научно-практической конференции. Пенза, 2004. С. 31-33. (0,2 пл.)

6. Формирование духовно-нравственных ценностей на уроках литературы (на примере творчества Ф.М. Достоевского) // Выявление и развитие одаренности учащихся в рамках личностно-ориенгированного процесса: Материалы межрегиональной научно-практической конференции. 20 мая 2005 г. Уфа, 2005. С. 36-37. (0,15 пл.)

Подписано в печать 20.03.06. Гарншура Тайме. Бумага ксероксная. Формат 60x84 1/16 Отпечатано на ризографе. Усл. печ. л. 1,3. Уч.-изд. л. 1,4. Заказ 024. Тираж 100 экз.

Отпечатано в типографии БИРО. 450005, Уфа, ул. Мингажева, 120.

г

МХХА

Ц- 6 7 9 5

ч

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Латыпова, Светлана Айратовна

Введение 3-

Глава 1. Роман Ф.М. Достоевского «Идиот» в критике и литературоведении конца XIX - начала XXI веков 22-

§ 1. Роман «Идиот» в восприятии отечественной критики последней четверти XIX века 23-

§ 2. Восприятие романа в критике Серебряного века и русской эмиграции первой половины XX века 38

§ 3.Советский период осмысления романа 61

§ 4. Современное состояние изучения романа «Идиот» 80-

Глава 2. Роман Ф.М. Достоевского «Идиот» в мусульманскокораническом контексте 95 -

§ 1. Русская классическая литература и Коран пушкинский канон) 96-

§ 2. Творчество Ф.М. Достоевского в контексте исламской культуры 105-

§ 3. Мусульманско-коранические аспекты романа «Идиот» и мусульманские грани образа князя Мышкина 113

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Латыпова, Светлана Айратовна

В мире искусства нет смерти. Художественные произведения, в особенности классические, остаются «вечными спутниками человечества», как сказал Д.С. Мережковский. Изменяется только их восприятие и понимание в зависимости от историко-культурного контекста. В каждую новую эпоху образцы классического искусства и литературы актуализируются в соответствии с духом времени, поэтому в принципе бесконечна цепь их интерпретаций и комментариев.

Каждое более или менее весомое художественное произведение обретает свою историю взаимоотношений с публикой, начиная с первых дней издания. Автор насыщает свое создание той внутренней энергией, которая активно воздействует на читателей. Существенное различие этого воздействия на людей разного возраста, разных социальных слоев, разных эпох неоспоримо. Оно объясняется уровнем культурных запросов, мировоззрения каждого читателя, эпохи и порождает разное понимание текста.

Классические произведения неизбежно приобретают интересную и сложную судьбу, обусловленную особенностями восприятия, толкования, критических и идеологических интерпретаций в разное время. Все эти вопросы имеют прямое отношение к проблеме историко-функционального изучения произведений искусства, в том числе и художественной словесности. Они продолжают оставаться важными в современном литературоведении, определяя и актуальный характер нашего исследования.

Одной из первых данную проблематику затронула М.В.Нечкина. Она полагала, что «художественный образ, в частности, воздействует на читателя, обращаясь к его жизненному опыту», причем «писатель, художник, воссоздает в душе читателя больше^ нежели непосредственно содержит даваемый им образ»1, то есть созданный писателем образ живет лишь в читательском восприятии.

Даже автор, читая уже написанное произведение, в процессе доработки, воспринимает свое создание в качестве читателя. Вместе с тем реципиенты никогда не выступают как единая масса, дифференцируясь по национальным, социальным, а также этическим, литературно-эстетическим и другим признакам на различные категории читателей. Причем расхождение может происходить даже в рамках одной социокультурной группы. Разность мнений может зависеть от ценностной ориентации отдельных личностей.

Поэтому палитра интерпретаций одного и того же произведения порой оказывается чрезвычайно противоречивой и разнообразной. Показательными являются в этом смысле антологии типа «Роман Ф.М.Достоевского "Преступление и наказание" в русской критике» и т.п., в которых раскрывается целый веер критических и литературоведческих мнений, высказанных на протяжении более чем века2.

При разнообразии точек зрения исследователей, критиков, читателей неизбежно встает вопрос о субъективности и объективности истолкований произведения. Не все интерпретации отличаются глубиной и проницательностью. Их субъективность, с неизбежностью вытекающая из «диалогической активности познающего»3, правомерность различных прочтений произведения признается в настоящее время не только западной герменевтикой, но и отечественным литературоведением. При такой посылке говорить об адекватности толкований и ее критериях сложно.

Так, Л.В.Чернец отмечает «историческую подвижность критериев адекватности», подразумевая рост наших знаний о прошлом «в свете прой

1 Нечкина М.В. Функция художественного образа в историческом процессе. - М., 1982. С.15-16. л

Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» в литературной науке XX века. -Ижевск, 1993.159 с. л

Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М., 1979. С. 420. денного исторического развития», который приводит к более углубленному прочтению произведения, «не всегда совпадающему с замыслом автора»4.

По ее мнению, художественное произведение само побуждает к вариативной интерпретации, в особенности благоприятствует ей многозначность, свойственная классическим текстам. При обращении к ним критерии адекватности особенно проблематичны, поскольку они отделены от интерпретаторов значительной временной дистанцией. Выражая интересы определенного идейного, литературного течения, критик неизбежно актуализирует в творениях старых мастеров современные аспекты содержания, по сути представляя новую рецептивную версию произведения. Оно начинает существовать и функционировать в разных культурных формах.

В современной эстетике и теории литературы эта ситуация осмысляется через понятие артефакта. Артефакт культурный (лат. аЛеГакШт - иску-ственно сделанное) - «интерпретативное воплощение какой-либо культурной формы в конкретном материальном продукте, поведенческом акте, социальной структуре, информационном сообщении или оценочном суждении»5.

Артефакт, как правило, имеет материальное воплощение и является носителем определенных художественных смыслов. То, что мы называем артефактом, имея в виду «внешнее материальное произведение» (М.М. Бахтин), становится активным фактором художественного впечатления. Артефакт - это «нечто, состоящее из красок и линий либо из звуков и слов»6. По словам Я. Мукаржовского, он является внешним символом (знаком) эстетического объекта, совокупности того, что закреплено материально и обладает потенциалом художественного воздействия на зрителя, слушателя, читателя. Но поскольку артефакт создается в условиях и при обстоятельствах практически никогда не бывающих идентичными тем, при которых порождался исходный текст, то и каждый артефакт не может быть абсолютно тождествен

4 Чернец Л.В. Об адекватности интерпретаций классического произведения// Классика и современность. Под ред. П.А. Николаева и В.Е. Хализева. - М., 1991. С.100.

5 Флиер А.Я. Артефакт культурный// Культурология. XX век. Энциклопедия. Т. 1- СПб., 1998. С. 34.

6 Хализев В.Е. Теория литературы. - М, 1999. С. 182. ным воплощаемой им форме, а воспроизводит ее более или менее вариативно настолько, насколько условия его реализации отличаются от условий генезиса этой формы.

Это тем более очевидно, когда речь идет об описании и интерпрета-тивной оценке подобной формы. Артефакт представляет собой прежде всего продукт индивидуального восприятия исходной культурной формы - текста произведения, а отсюда уже - частный случай ее субъективной интерпретации. Наиболее ярко такие артефакты воплощаются в исследовательских, критических и иных текстах, создаваемых специалистами, или же в личных суждениях частных лиц о данном культурном феномене. Символико-смысловая изменчивость подобных интерпретаций отличается наибольшей динамикой в зависимости от общественных вкусов, приоритетов определенной эпохи.

Срок жизни всякой культурной формы, то есть период сохранения ее актуальности, исчисляется длительностью продолжающихся интерпретаций в процессе воспроизводства, восприятия, описания и оценки в качестве артефактов.

Весь опыт историко-функционального бытования, восприятия и оценки романа «Идиот» свидетельствует о принципиальной нетождественности его как эстетического объекта и связанных с ним артефактов. Эстетическим объектом является сам текст романа с его черновиками. Артефактами мы можем назвать многочисленные литературоведческие и прочие интерпретации, театральные постановки и фильмы, ремейки, иллюстрации к роману и т.д.

Таким образом, эстетический объект сосредотачивает в себе сущность художественного творения, а артефакт гарантирует ему доступность восприятия. «Эстетический объект как бы таится в артефакте и открывается сознанию зрителя, слушателя, читателя разными гранями и с различной мерой полноты»7.

7 Хализев В.Е. Теория литературы. С. 183.

Именно поэтому эстетический и нравственный потенциал классики не может быть исчерпан до конца ни читателями, ни литературоведами. Это обусловливает правомерность и одновременно глубокую потребность в исто-рико-функциональном изучении романа Ф.М.Достоевского «Идиот».

Выбор этого романа для нашего исследования не случаен. Он, как выдающееся произведение отечественной художественной литературы, обладает огромным идейно-эстетическим смыслом и силой эмоционального воздействия на читателей. Творчество Ф.М.Достоевского до сих пор активно и интенсивно изучается как в отечественном, так и зарубежном литературоведении. В последние годы интерес к роману «Идиот» не только не стал слабее, но, наоборот, усилился, о чем можно судить по количеству новых работ. Они нуждаются в современной оценке, необходимой для адекватного восприятия и понимания классического творения в наше время. Подобная попытка в дос-тоевсковедении до сих пор не предпринималась, за исключением антологии, подготовленной и составленной Т.А. Касаткиной «Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: современное состояние изучения» (М., 2001), но в ней, как видно по названию, представлен только последний период в истории осмысления произведения Достоевского. Поэтому наша работа отличается в этом плане принципиальной новизной, так как в ней предлагается не просто обзор предшествующего изучения романа, а прослеживаются основные этапы и логика его истолкования, выявляются закономерности его историко-функционального освещения.

Прежде чем обратиться к самому произведению, оценочно осмыслить его литературоведческие интерпретации, а также различные толкования образа главного героя, необходимо обосновать сам историко-функциональный подход.

Предметом историко-функционального изучения литературы (термин был предложен академиком М. Б. Храпченко) является воздействие литературы на жизнь общества, а также ее понимание и осмысление читателями.

В сложном историческом развитии <.> из истин, имеющих относительный характер, складывается более широкое и верное понимание художео ственных обобщений, созданных крупными писателями». Пока значительные литературные произведения с разной степенью интенсивности продолжают жить, их творческий потенциал остается неисчерпанным, новые этапы в развитии общества, эстетического сознания к этому пониманию прибавляют, хотя и не всегда, свои зерна истины. Это движение, по мнению М.Б.Храпченко, и призван выявлять функциональный подход к литературе.

Главная сфера историко-функционального изучения литературы - бытование произведений в большом историческом времени. В первую очередь важно изучение откликов на только что появившееся произведение, что является необходимым условием его осмысления, так как авторы обращаются прежде всего к людям своей эпохи, и восприятие литературы ее современниками часто отмечено предельной остротой читательских реакций, будь то резкое неприятие либо горячее, восторженное одобрение. Не менее значимы последующие интерпретации произведения, живущего в «большом времени культуры». Кроме того, методология историко-функционального изучения литературных произведений имеет прямое отношение к герменевтике.

Герменевтика (от др.-гр. глагола «разъясняю») - это искусство и теория истолкования текстов. Происхождение слова «герменевтика» связано с именем Гермеса, древнегреческого бога скотоводства и торговли, покровителя путников, вестника богов, пояснявшего людям их речь. Первоначально роль герменевтики сводилась к толкованию прорицаний оракула. В дальнейшем сфера ее применения расширилась и стала включать в себя толкование священных текстов, законов и классической поэзии. Так зародилась сама филологическая дисциплина, которая в новое время получила название литературной герменевтики. Ее развитию способствовали школы риторов и софистов, разрабатывавших правила интерпретации текстов. Этими правилами

8 Храпченко М.Б. Сознательная энергия литературы//Время и судьбы русских писателей/Под ред. Н.В. Осьмакова и др.-М.,1981. С. 105. пользовалась античная филология, которая, собирая и изучая письменные памятники, накопила большой опыт в истолковании произведений художественной литературы. В Средние века литературная герменевтика существовала в составе классической филологии, интерес к которой резко усилился в эпоху Возрождения. Он не угас и в период Реформации, когда разгорелась полемика между протестантскими и католическими теологами, расходившимися в толковании Священного Писания. На рубеже Средних веков и Нового времени сложилось понимание того, что развивавшиеся параллельно филологическая и библейская герменевтика пользуются общими способами интерпретации, обе едины в своей сущности.9

В герменевтике стали усматривать единство искусства понимания и истолкования. Так сложились предпосылки для построения в XIX веке теории универсальной герменевтики, фундаментом которой должна была послужить универсальная же теория понимания. Чтобы сделать выводы о применимости герменевтических методов при изучении литературы как системы, необходимо рассмотреть наиболее значимые теории понимания.

Первая такая теория была предложена Ф. Шлейермахером (1768 -1834). Его трактаты «Диалектика», «Герменевтика», «Критика» сыграли большую роль в развитии герменевтики. В тексте любого произведения, по мнению Ф. Шлейермахера, могут сочетаться два начала - следование существующим правилам и отклонениям от них, обусловленное тем, что гений сам создает образы и задает правила. Поэтому для понимания произведения необходимо постигать гениальность непосредственно, превращая себя в другого.

В концепции Ф. Шлейермахера понимание не сводится к единичному акту, а представляет собой процесс с неоднократно повторяющейся на разных уровнях понимания дивинацией (способностью предсказывать), то есть своего рода герменевтический круг. Причина кругообразности этого процес

9 См. об этом: Зинченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. Методы изучения литературы. Системный подход. - М., 2002. С. 132-150. са виделась ученому в том, что ничто истолковываемое не может быть понято за один раз. Процесс понимания может продолжаться вплоть до того момента, когда интерпретатору вдруг многое становится ясным до деталей.

По Ф. Шлейермахеру, в системе «литература» понятию «правило» соответствует элемент «традиция». Полю действий интерпретатора в этом случае будет соответствовать подсистема «автор-произведение-традиция», поскольку «читатель-интерпретатор» в процессе понимания должен неоднократно «превращаться» в «автора», чтобы осуществлять акт дивинации, догадки, делающей интерпретатора конгениальным автору.

Ф. Шлейермахер выводил возможность понимания из генезиса понимаемого текста, так как в подсистеме «автор-произведение-традиция» отношение «автор-произведение» характеризует генезис произведения в связи с традицией. Однако акт понимания полностью осуществляется только в подсистеме «автор-произведение-читатель», которая находится в обратной связи, идущей от «читателя» к «автору», с подсистемой «автор-произведение-традиция», и эта связь между автором и «читателем»-интерпретатором опосредована «произведением». Поэтому непосредственное постижение индивидуальности автора, лежащее в основе дивинации, в пределах замкнутой системы «литература» оказывается невозможным, необходим выход за ее пределы, необходимо обращение к читателю и литературной традиции.

Во второй половине XIX века появилась другая фундаментальная теория понимания, разработанная Вильгельмом Дильтеем (1833 - 1911). Он исходил из того, что понимание собственного мира достигается путем интроспекции (самонаблюдения), понимание же чужого мира - путем интуитивного ч: вживания», «сопереживания», «вчувствования», а понимание явлений культуры прошлого - путем истолкования их как проявлений целостной духовной жизни исторической эпохи. Обращаясь к генезису произведения, В.Дильтей связал отношения «автор-произведение» не с «традицией», как это делал Ф. Шлейермахер, а с «реальностью». Выполнить условие непосредственного «вживания» во внутренний мир «автора» «читатель-интерпретатор» не может, потому что связь, идущая от «читателя» к «автору», опосредована «реальностью», которая к тому же представляет ее реконструкцию. Отсюда вытекает необходимость историко-культурных пояснений, реального комментария текста.

Герменевтика Нового времени перенесла из античной риторики в теорию понимания правило, по которому целое надлежит понимать на основании части, а часть - на основании целого. Это правило - по аналогии с логическим кругом в определении через определяемое, - называют герменевтическим кругом, кругом части и целого, или кругом понимания. Сам же герменевтический круг определяют как «парадокс несводимости понимания и истолкования текста к логически непротиворечивому алгоритму»10. Герменевтический круг присутствовал и в трудах Шлейермахера и Дильтея.

Долгое время отношение к этому «кругу» было отрицательным. Ситуация резко изменилась после издания книги Ханса Георга Гадамера «Истина и метод. Основы философской герменевтики»11, в которой много внимания было уделено проблеме понимания и связанному с ней вопросу о герменевтическом круге.

Вывод, сделанный Гадамером применительно к системе «литература», означает, что процесс понимания протекает в рамках подсистемы «произведение-читатель-традиция». Ограничивая этим поле действия «читателя-интерпретатора», Гадамер установил пределы, в которых применимы методы, выработанные герменевтикой. Элемент «читатель» присутствует и в подсистеме «читатель-произведение-реальность», но в ней объектом понимания служат отношения между разнородными предметами — «произведением» и «реальностью». Правило целого и части здесь нельзя применить. Иное дело подсистема «произведение-читатель-традиция», где традиция - «это сохранение того, что есть, сохранение, осуществляющееся при любых исторических обстоятельствах», а сохранение «суть акт разума, отличающийся, прав

10 Современное зарубежное литературоведение. Энциклопедический справочник. - М., 1996. С. 202.

11 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики - М., 1988. да, своей незаметностью»12. Здесь речь идет о предметах однородных, и герменевтическое правило оказывается применимым.

Таким образом, между элементами подсистемы «произведение-читатель-традиция» существуют прямые и обратные связи, которые образуют замкнутый круг, что является предпосылкой бесконечности процесса интерпретации, если речь идет о тексте литературного произведения.

Мысль Гадамера о том, что «подлинный смысл текста или художественного произведения никогда не может быть исчерпан полностью» и что

11 приближение к нему - бесконечный процесс» , соответствует принципу множественности описаний каждой системы. Этот принцип исключает возможность дать одно единственное верное описание, которое стало бы конечной точкой в процессе интерпретации литературного произведения, но допускает возможность существования множества одинаково верных, хотя и не исчерпывающих описаний: смысл системы «произведение» сам оказывается системой, как только мы начинаем описывать его аспекты в конкретном литературном произведении.

В свете новой теории понимания правило целого и части потребовало существенного дополнения: его можно применить лишь в том случае, если смысл произведения действительно представляет собою целое. Целостность смысла как условие понимания и интерпретации означает принципиальную несводимость смысла целого к сумме смыслов составляющих его частей и невыводимость из смысла частей смысла целого и зависимость смыслов частей от их места в смысле целого и их отношения к этому смыслу. В связи с этим важно заметить, что «понимание текста всегда предопределено забегающим вперед движением предпонимания»14. С точки зрения системного подхода, круг понимания - это движение от предпонимания целого к пониманию целого и от понимания части к новому шагу в предпонимании целого.

12 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 334.

13 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 334.

14 Гадамер Х.-Г. Актуальность прекрасного. - М., 1991. С. 78.

В последние десятилетия в русле герменевтики получила развитие рецептивная эстетика, разработанная в трудах Г.-Р. Яусса и В. Изера.15 В рецептивной эстетике на первый план выдвигается подсистема «произведение-читатель». «Смысл и форму» произведения Г.Р. Яусс выводит из тех материалов, которые дает история понимания этого текста читателями. То есть рецептивная эстетика нацелена в первую очередь на изучение предшествующего литературного опыта читателя. При этом рецепция произведения, его воздействие на публику соотносятся с литературными ожиданиями читателей в момент его появления, с их предпониманием жанра, формы и тематики произведения на фоне предшествующей литературной традиции. Большое значение имеет и восприятие поэтического языка на фоне «практического» языка данной эпохи. Очевидно, что с герменевтикой труды Яусса связывают категории «предпонимания» и «ожидания». Художественные свойства текста реконструируются, исходя из воздействия произведения на читателей. Поэтому ставится вопрос об изучении социологии читательского вкуса.

Таким образом, анализ подсистемы «произведение-читатель» находится на пересечении герменевтики, формального, социологического и психологического подходов.

Следующий шаг в разработке рецептивной эстетики совершил Вольфганг Изер, исследовавший проблему диалога автора и читателя. Ученый выдвинул идею о читателях двух типов - «имплицитном» и «эксплицитном». «Эксплицитный читатель», как и конкретный биографический автор, занимает крайнее положение в цепи «автор-произведение-читатель» и мало интересует классическую герменевтику. Конгениальный автору читатель не может быть читателем массовым. «Имплицитный читатель» представляет собой реконструкцию читательской роли внутри текста. Заложенная в его структуре точка зрения ориентирована на возможности читателя и его горизонт, направленность его видения.

15 См. об этом: Нефедов Н.Т. Литературная герменевтика// Нефедов Н.Т. История зарубежной критики и литературоведения. - М., 1988. С. 218-220.

Современная философская герменевтика сыграла большую роль в превращении герменевтики, в частности - литературной, из искусства в науку. Литературоведческая герменевтика использует те же процедуры и в том же порядке, что и герменевтика как метод понимания в философии: а) выдвижение некоторой гипотезы, в которой содержится предчувствие или предпонимание смысла текста как целого; б) интерпретация, исходя из этого смысла, отдельных его фрагментов, то есть движение от целого к его частям; в) корректировка целостного смысла, исходя из анализа отдельных фрагментов текста, то есть обратное движение от частей к целому.

В свою очередь, обогащенное понимание целого позволяет по-новому переосмыслить и понять части целого; иначе говоря, круг не только замыкается, но и многократно повторяется16.

Герменевтику можно охарактеризовать как учение о принципах истолкования текстов. Отсюда ее центральными понятиями являются «понимание», «интерпретация», «смысл».

Непосредственное понимание прочитанного основано на интуитивном постижении предмета. А потребность в интерпретации при освоении литературного произведения появляется при стремлении читателя обдумать прочитанное, прислушаться к своим впечатлениям, то есть возникает при живом непосредственном отклике на произведение. В истолковании (интерпрета

1 7 ции) интуитивное понимание оформляется и рационализируется , подкрепляясь данными текстуального анализа.

Интерпретация (лат. ^егр^а^о - объяснение) - это истолкование, основанное на непосредственном (интуитивном) понимании. С помощью интерпретации произведения преодолевается неполнота его первоначального понимания, и, вместе с тем, преодолевается непонимание, как неотъемлемая часть интерпретации. Но надо иметь в виду, что нельзя овладеть полной ис

16 См. об этом: Зинченко В.Г., Зусман В.Г., Кирнозе З.И. Методы изучения литературы. С. 142.

17 См. Шпет Г.Г. Герменевтика и ее проблемы // Контекст-1990. С. 240-246. тиной, так как возможности интерпретации ограничены. Интерпретация — это

18 избирательное и в то же время творческое овладение текстом» . То есть толкователь, углубляясь в смысл произведения, дает ему собственную, субъективную оценку. По словам Ф. Шлейермахера, задача толкователя текста состоит в том, чтобы «понять речь сначала так же хорошо, а затем лучше, чем ее инициатор», то есть найти в подтексте дополнительную ясность, глубину произведения, его смысл.

Смысл же высказывания - это не только вложенное в него говорящим, но и то, что извлек из него толкователь. Смысл художественного слова в новом контексте может меняться. Высказывания могут иметь множество смыслов, а следовательно их нельзя назвать вполне определенными. Таким образом, толкователь способен «видоизменять» высказывания, придавать им иной смысл в разных контекстах восприятия.

Определившись в методологических принципах и установках истори-ко-функционального изучения литературных произведений, сформулируем цели и задачи своего исследования.

Оценочная и системно-типологическая характеристика наиболее значимых интерпретаций романа Ф.М. Достоевского «Идиот», представленных в историко-функциональном освещении, дополняется в нашей работе актуальным истолкованием великого произведения русского писателя-классика в иноконфессиональном, мусульманско-кораническом контексте.

Соответственно, задачи диссертационного исследования следующие:

- представить и оценить различные интерпретации романа с истори-ко-функциональной точки зрения в хронологических рамках XIX-XXI веков;

- выявить смысловые доминанты в восприятии романа «Идиот» в каждую историческую эпоху;

1Я

Хализев В.Е. Теория литературы. С. 142.

- представить опыт собственной интерпретации романа «Идиот» и образа князя Мышкина в новом этноконфессиональном контексте, определить его современное звучание.

Ретроспективный аналитический обзор разных исследований творения Ф.М. Достоевского проводится нами с учетом следующей периодизации развития научно-критической мысли, которая согласуется с общей логикой историко-литературного процесса:

- последняя четверть XIX века;

- конец XIX - начало XX веков (этот период включает в себя как дореволюционную русскую критику, так и литературоведение и философию русского зарубежья первой волны);

- советский период;

- современный этап, в рамках которого учитываются одновременно работы как отечественных, так и зарубежных достоевсковедов, контакт которых оказался возможен именно в постсоветское время.

Научно-практическое значение нашей работы состоит в том, что ее результаты могут быть учтены в дальнейшем изучении русской классической словесности с историко-функциональной точки зрения, при разработке общих и специальных курсов по истории и теории литературы для филологических факультетов гуманитарных вузов и университетов.

Материалы диссертации апробировались на заседаниях кафедры русской литературы Башкирского государственного педагогического университета, на конференциях «Непрерывное образование: школа -педколледж- вуз» (2003, 2004г.г.), «Молодые ученые БГПУ: вклад в современную науку» (2004), на Всероссийской научно-практической конференции «Духовная культура России: прошлое, настоящее и будущее» (Пенза-2004), на Межрегиональной научно-практической конференции в БИРО (Уфа, 2005). По теме диссертации опубликовано шесть статей.

Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной и цитированной литературы - 184 источника, библиографии работ, посвященных роману «Идиот», их общее количество - 426.

Список научной литературыЛатыпова, Светлана Айратовна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Достоевский Ф.М. Полное собрание сочинений в 30 томах. - JL, 19721990.

2. Алексеев А.А. Христианские основы эстетики Достоевского // Ф.М. Достоевский и национальная культура. Вып. 2. Челябинск, 1996. С. 3-28.

3. Алпатова И. Вечное во временном о спектакле «Идиот» в постановке Ф.Ф. Комиссаржевского. 1912 г. // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9. СПб., 1999. С. 256-267.

4. Альми И. JI. К интерпретации одного из эпизодов романа «Идиот» (рассказ генерала Иволгина о Наполеоне) // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1992. Т. 10. С. 163-172.

5. Альми И. JI. О превращениях пушкинского «Жил на свете рыцарь бедный» в художественном мире Достоевского // Сюжет и время. Сборник научных трудов к семидесятилетию Георгия Васильевича Краснова. -Коломна, 1991. С. 131-134.

6. Альми И. JI. О сюжетно-композиционном строе романа «Идиот» // Альми И. JI. Статьи о поэзии и прозе. Книга 2. Владимир, 1999. С. 82-92.

7. Альми И. JI. Традиции Достоевского в поздней прозе Пастернака («Доктор Живаго» в соотнесенности с романом «Идиот») // Альми И. J1. Статьи о поэзии и прозе. Книга 2. Владимир, 1999. С. 242-244.

8. Альтман М. С. «Идиот» // Альтман М. С. Достоевский. По вехам имен. — Саратов, 1975. С. 58-74.

9. Аникин Г. В. Роман «Идиот» в американской критике // Достоевский в современном литературоведении США. Сборник аналитических обзоров. М., 1980.

10. Анциферов Н. П. Пригороды Ленинграда. Города Пушкин, Павловск, Пет-родворец. -М., 1946. С. 91-92.

11. Ариповский В. Образ Ипполита в композиционной структуре романа Ф. М. Достоевского «Идиот» // Вопросы русской литературы. Выпуск 3. -Львов, 1966. С. 16-22.

12. Арсентьева И. И. Дон Кихот и князь Мышкин // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1992. Часть 2. С. 4-9.

13. Арсентьева Н. Н. Становление антиутопического жанра в русской литературе. -М., 1993. Ч. 1.355 с. Ч. 2.355 с.

14. Арсентьева H.H. «Крик осла» и «локус идиота»: Размышления над межвузовским сборником научных трудов «Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы». Достоевский. Материалы и исследования. Т. 17. -СПб., 2005. С. 376-399.

15. Афиногенов А. Дневники и записные книжки. М., 1960. С. 402-403.

16. Ахундова И. Р. «Хозяйка» и «Идиот» Ф. М. Достоевского (к вопросу о фольклоризме писателя) // Достоевский и современность. Материалы VIII Международных «Старорусских чтений» 1993 г. Новгород, 1994. С. 1521.

17. Ахундова И. Р. «Хозяйка» и «Идиот» Ф. М. Достоевского: поэтика фольклорных отражений // Начало. М., 1995. Выпуск 3. С. 99-107.

18. Ахундова И. Р. Дом Рогожина: фольклорные параллели // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях 1991». — Новгород, 1992. Часть 1. С. 3-7.

19. Ахундова И. Р. Сказочное «Иное царство» и поиски «новой жизни» в произведениях Ф. М. Достоевского // Достоевский и современность. Материалы IX Международных «Старорусских чтений» 1994 г. Новгород, 1995. С. 12-18.

20. Ахундова И. Р. Трансформация архетипа «большого дома» в «Идиоте» Ф. М. Достоевского // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1992. Часть 2. С. 9-14.

21. Ашимбаева Н.Т. Лексема «князь» в контексте произведений Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9. -М., 1997. С. 57-66.

22. Ашимбаева Н. Швейцария в романах «Идиот» и «Бесы». К вопросу о поэтике топонима у Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах №16. СПб., 2004. С. 177-185.

23. Ашимбаева Н.Т. Достоевский. Контекст творчества и времени. СПб., 2005. 288 с.

24. Бабович М. Судьба добра и красоты в свете гуманизма Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1974. Т. 1. С. 100-107.

25. Базанов В. Ипполит Мышкин и его речь на процессе 193 // Русская литература.-М., 1963. №2.

26. Баранович-Поливанова А. «Мирами правит жалость.»: К нескольким параллелям в романах «Доктор Живаго» и «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №20. СПб., 2004. С. 254-274.

27. Барсотти Диво. Достоевский. Христос — страсть жизни. М., 1999. 249 с.

28. Баршт К. Идиот // Барпгг К. Рисунки в рукописях Достоевского. СПб., 1996. С. 100-132.

29. Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979. 320 с.

30. Башкиров Д. Пространство слова в романе Ф.М. Достоевского «Идиот»: исихазм и творчество Ф.М. Достоевского// Достоевский и мировая культура. Альманах №17. СПб., 2004. С. 168-195.

31. Белик А П. Художественные образы Ф.М. Достоевского: Эстетические очерки. М., 1974. 240 с.

32. Белобровцева И. 3. Мимика и жест у Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1978. Т. 3. С. 195- 204.

33. Белопольский В. Н. Достоевский и Гоголь (гоголевские реминисценции в романе «Идиот») // Достоевский и мировая культура. Альманах № 7. -М., 1996. С. 43-48.

34. Беньяш Р. След вечного (Спектакли Г. Товстоногова по Достоевскому) // Достоевский и театр. М., 1983. С. 335-364.

35. Бердяев H.A. Откровение о человеке в творчестве Достоевского // О Достоевском: Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов.-М., 1990. С. 215-233.

36. Берковский Н. Я. Достоевский на сцене. 1. «Идиот», поставленный Г. А. Товстоноговым. 2. «Идиот» у вахтанговцев // Берковский Н. Я. Литература и театр. М., 1969. С. 558-588.

37. Блок A.A. Собр. соч. В 8 тт. М., 1960-1963. Т.5.

38. Боград Г. Произведения изобразительного искусства в творчестве Ф. М. Достоевского. New York, 1998. 105 с.

39. Боград Г. Пушкинская тема и павловские знакомые Достоевского (по роману «Идиот») // Вопросы литературы. М., 1995. № 5.

40. Боград Г. Мифотворчество Достоевского (К теме Апокалипсиса в романе «Идиот») / Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. СПб., 2001. С.342-351.

41. Бонди С. М. Стихи о бедном рыцаре // Изд. Академии наук. Отдел обществ, наук. М., 1937. № 2-3. С. 672.

42. Борисова В. В. Синтетизм религиозно-мифологического подтекста в творчестве Ф.М. Достоевского /Библия и Коран/ // Творчество Ф.М. Достоевского: искусство синтеза. Екатеринбург, 1991. (раздел в коллективной монографии). С. 63-89.

43. Борисова В. В. Национально-религиозные основы публицистики Ф.М. Достоевского // Ф.М. Достоевский и национальная культура. Вып. 1. -Челябинск, 1994. (раздел в коллективной монографии). С. 281-306.

44. Борисова В. В. Ф.М. Достоевский. Найти в человеке человека / Составление, вступительная статья и примечания. Учебное пособие. Екатеринбург, 1996. 175 с.

45. Борисова В. В. Национально-религиозные аспекты творчества Ф.М. Достоевского // Ф.М. Достоевский: Материалы и исследования. Т. 13. -СПб., 1997. С. 65-74.

46. Борисова В. В. Из истории толкований романа «Идиот» и образа князя Мышкина // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново. 1999. С. 169-179.

47. Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Ф.М. Достоевского (проблема этно-конфессионального синтеза). Автореф. дис. д. филол. н. Екатеринбург, 1997. 46 с.

48. Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Ф.М. Достоевского (проблема этно-конфессионального синтеза). Монография. Уфа, 1997. 96 с.

49. Борисова В. Истина обращения ко всем (Ермилова Г.Г. Тайна князя Мышкина. О романе Достоевского «Идиот». Иваново, 1993) // Достоевский и мировая культура. Альманах № 4. СПб., 1999. С. 159-161.

50. Борисова В.В. Национальное и религиозное в творчестве Достоевского (проблема этноконфессионального единства и многообразия) // Достоевский Материалы и исследования. Т. 14. СПб., 2000. С. 58-68.

51. Борисова В.В. «Бедность не порок» А.Н. Островского и «Идиот» Ф.М. Достоевского: реминисценция и парафраза // Достоевский и современность. Материалы XVIII Международных Старорусских чтений 2003 года. Великий Новгород, 2004. С. 38-44.

52. Борисова В.В. Коран и русская классическая литература // Вестник Башкирского государственного педагогического университета. Серия гуманитарных наук. 2005. №1(6). С. 43-50.

53. Борщевский С. Щедрин и Достоевский. История их идейной борьбы. М, 1956. С. 168-173,186-190,200-210.

54. Буданова Н.Ф. От «общечеловека» к «русскому скитальцу» и «всечело-веку» (Лексические заметки) // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 13. СПб, 2000. С. 200-225.

55. Бурдина И. Живописный образ Христа в структуре романа Ф. М. Достоевского «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 10. -М, 1998. С. 44-53.

56. Викторович В. А. Дополнения к комментарию. «Идиот» // Достоевский. Материалы и исследования. СПб, 1992. Выпуск 10. С. 157-158.

57. Викторович В. А. Пушкинский мотив в «Идиоте» Достоевского // Бол-динские чтения. Горький, 1980. С. 24-36.

58. Викторович В. А. Сюжет и повествование в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Вопросы сюжета и композиции в русской литературе. Горький, 1988. С. 63-71.

59. Власкин А.П. Творчество Ф.М. Достоевского и народная религиозная культура. Магнитогорск, 1994. 196 с.

60. Волкова Е. И. «Добрая» жестокость Идиота: Достоевский и Стейнбек в духовной традиции // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 136145.

61. Воловинская М. В. Портрет в сюжетах романов «Анна Каренина» Jl. Н. Толстого и «Идиот» Ф. М. Достоевского // Типология литературного процесса. Пермь, 1988. С. 91-98.

62. Володин Э. Ф. Пети жё в «Идиоте» // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1985. Т. 6. С. 73-80.

63. Вышеславцев Б.П. Русская стихия у Достоевского // Русские эмигранты о Достоевском. СПб., 1994. С. 61-86.

64. Гаричева Е.А. О голосовом поведении героев Ф.М. Достоевского. Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. - Новгород, 2001. С. 51-55.

65. Гаричева Е.А. «Резонерская речь князя Мышкина». Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. - Новгород, 2002. С. 55-58.

66. Геращенко Г. Пейзаж в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Тезисы докладов и сообщений на итоговой научной конференции за 1963 год. (Луганский педагогический институт имени Т. Г. Шевченко). Серия филологических наук. Луганск, 1964.

67. Геронимус В. А. Религиозное оправдание красоты в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Русская литература 19 века и христианство. М., 1997. С. 32-42.

68. Гессе Г. Размышления об «Идиоте» Достоевского // Герман Гессе. Письма по кругу. -М., 1987.395 с.

69. Глинка-Волжский A.C. Религиозно-нравственная проблема у Достоевского // Властитель дум. Ф.М.Достоевский в русской критике конца XIX начала XX века. - СПб., 1997. С. 172-242.

70. Голова С. Наследие византийских отцов Церкви как фоновая структура в художественном мире Ф. М. Достоевского (на примере «Лествицы» Преподобного Иоанна) // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9.-М., 1997. С. 67-75.

71. Горичева Т. Достоевский — русская феноменология духа // Достоевский и мировая культура. М., 1995. № 5. С. 12-14. То же // Достоевский в конце XX века. - М., 1996. С. 41-43.

72. Гражис П. И. О взаимодействии реалистического и романтического начал в романе Достоевского «Идиот» // Вопросы романтического метода и стиля. Калинин, 1978. С. 83-91.

73. Григорьев А. Л. Дон-Кихот в русской литературно-публицистической традиции // Сервантес. Статьи и материалы. Л., 1948. С. 23-24.

74. Гроссман Л.П. Достоевский художник // Творчество Ф.М. Достоевского. -М., 1959. С. 330-416.

75. Гуардини Романо. Человек и вера. Брюссель, 1994. С. 263-314.

76. Гус М. Идеи и образы Ф.М. Достоевского. Изд. 2-ое, доп. М., 1971. 592 с.

77. Данилевский Р.Ю. Героиня романа «Идиот» и некоторые женские характеры в драматургии немецкого просвещения // Достоевский. Материалы и исследования. Т.П.-СПб., 2005. С. 162-178.

78. Деханова О. Тот самый дом. Сравнительный анализ внутреннего пространства дома Ашеров и дома Рогожина // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9. СПб., 1999. С. 233-241.

79. Джоунс М. «Идиот»: сводя с ума читателя // Джоунс М. Достоевский после Бахтина. Исследование фантастического реализма Достоевского. Пер. с англ. А. В. Скидана. СПб., 1998. С. 138-172.

80. Джоунс М. К пониманию образа князя Мышкина // Достоевский: материалы и исследования. Выпуск 2. Л., 1976. С. 106-113.

81. Дмитриева Н. Л. Пушкинский «рыцарь бедный» в творческом восприятии Достоевского // Пушкин и Достоевский. Материалы для обсуждения. Международная научная конференция 21-24 мая 1998 года. Новгород Великий - Старая Русса, 1998. С. 107-108.

82. Днепров В. Проблемы реализма. М., 1960. С. 54-56.

83. Долинин A.C. Последние романы Достоевского. Как создавались «Подросток» и «Братья Карамазовы». М.-Л., 1963.

84. Дороватовская-Любимова B.C. «Идиот» Достоевского и уголовная хроника его времени //Печать и революция. 1928. № 3. С. 13-27.

85. Достоевский: Эстетика и поэтика: Словарь-справочник / Сост. Г.К. Щенни-ков, A.A. Алексеев. Челябинск, 1997.272 с.

86. Дудкин В. Идеи и образы романа Достоевского «Идиот» в творчестве немецких писателей начала XX в. // XXIV Герценовские чтения. Филологические науки.-Л., 1971. С. 5-12.

87. Дунаев М. М. Ф. М. Достоевский // Православие и русская литература. -М., 1997. Ч. 3. О романе «Идиот»: С. 373-402.

88. Евнин Ф.И. О некоторых вопросах стиля и поэтики Достоевского: К выходу новых книг о Достоевском-художнике // Изд. АН СССР. Сер. лит. и яз. 1965. Т. 14. Вып. 1. С. 68-80.

89. Евнин Ф. И. Мышкин и другие (К столетию романа «Идиот») // Русская литература. 1968. №3.

90. Евтушенко Э.А. Мистический сюжет в творчестве Ф.М. Достоевского. Автореф. дис. к. филол. н. Самара, 2002. 24 с.

91. Едошина И. А. Культурный архетип «идиота» и проблема «лабиринтного человека» // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 212-235.

92. Елшина Т. А. «Незнакомая» Настасья Филипповна // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 110-121.

93. Ермилов В.В. Ф.М. Достоевский. М., 1956. 280 с.

94. Ермилова Г.Г. Князь Христос и русский религиозный мир // Ф. М. Достоевский и национальная культура / Под ред. Г. К. Щенникова и А. В. Подчиненова. Челябинский государственный университет, 1994. Вып. 1. С. 9-38.

95. Ермилова Г.Г. Пушкинская «цитата» в романе «Идиот» // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 60-89.

96. Ермилова Г.Г. Тайна князя Мышкина. Иваново, 1993. 129 с.

97. Ермилова Г.Г. Восстановление падшего слова, или о филологичности романа «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 12. -М., 1999. С. 54-80.

98. Ермилова Г.Г. Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»: Поэтика, контекст. Автореф. дис. д. филол. н. Иваново, 1999. 45 с.

99. Ермилова Г.Г. Христология Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 13. СПб., 1999. С. 37-44.

100. Ермилова Г.Г. Идея «приобщенной личности» в романе Достоевского «Идиот» // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 16. СПб., 2001. С. 137-150.

101. Есаулов И. Родное и Вселенское в романе «Идиот» // XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества: Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония). 22-25 августа 2000 года. М., 2002. С. 117-128.

102. Замотин И. И. Ф. М. Достоевский в русской критике. Часть первая Глава III.-Варшава, 1913.

103. Захаров В.Н. Фантастическое как категория поэтики романов Достоевского «Преступление и наказание» и «Идиот» // Жанр и композиция литературного произведения. Петрозаводск, 1978. С. 59-74.

104. Зеньковский В.В. Проблема красоты в миросозерцании Достоевского // Русские эмигранты о Достоевском. СПб., 1994. С. 222-236.

105. Злочевская А. В. Гуманистический идеал Просвещения и образ князя Мышкина в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Филологические науки. 1989. №2. С. 18-25.

106. Злочевская А. В. Стихия смеха в романе «Идиот» // Достоевский и мировая культура. СПб., 1993. № 1. Ч. 1. С. 25-47.

107. Золотусский И. П. Лихорадка и синтез // Золотусский И. П. Час выбора. -М., 1976. С. 258-267.

108. Зунделович Я. О. Особенности повествования в романе Ф. М. Достоевского «Идиот»// Труды узбекского государственного университета, 1958. Новая серия. Кафедра русской и зарубежной литературы. Выпуск 93. С. 4765.

109. Иванов В. В. Юродивый герой в диалоге иерархий Достоевского // Евангельский текст в русской литературе XVIII XX веков. - Петрозаводск, 1994. С. 201-209.

110. Иванов В. В. Ключевая форма романа «Идиот», или «Школа» князя Мышкина // Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. Новгород, 2002. С. 97-102.

111. Иванов Вяч. Достоевский и роман-трагедия // Родное и вселенское. М., 1994. С. 282-311.

112. Иванчикова Е. А. Двусубъектное повествование в романе «Идиот» и формы его синтаксического изображения // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С. 43-45.

113. Иванчикова Е. А. Рассказчик в повествовательной структуре произведений Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1994. Т. 11. С. 41-50.

114. Казари Р. Купеческий дом: Историческая действительность и символ у Достоевского и Лескова // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 8. СПб., 2000. С. 87-100.

115. Касаткина Т. «Христос вне истины» в творчестве Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 11.- СПб, 1998. С. 113-120.

116. Касаткина Т. А. «И утаил от детей.». Причины непроницательности князя Льва Мышкина // Достоевский и мировая культура. Альманах № 4. -М, 1995. С. 48-53.

117. Касаткина Т. А. «Рыцарь бедный.»: пушкинская цитата в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 1999. № 1. С. 301-307.

118. Касаткина Т. А. «Ценою жизни ночь мою.» Пушкинская цитата в «Идиоте» Достоевского // Московский пушкинист. М, 1998. Выпуск V. С. 16-21.

119. Касаткина Т. А. Крик осла // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 146-157.

120. Касаткина Т. А. Настасья-богатырка: сюжетная линия Настасьи Филипповны в русских былинах // Русская женщина и Православие. СПб, 1996. С. 115-131.

121. Касаткина Т. А. Об одном свойстве эпилогов пяти великих романов Достоевского: «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 5. -СПб, 1999. С. 18-36.

122. Касаткина Т. А. Постановки романа «Идиот»: от Товстоногова к Жено-вачу. Эволюция образа главного героя // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9. -М, 1997. С. 173-177.

123. Касаткина Т. А. Пушкинская цитата в романах Достоевского // Пушкин и теоретико-литературная мысль. М, 1999. С. 328-354.

124. Касаткина Т. Лебедев — хозяин князя // Достоевский и мировая культура. Альманах № 13. СПб, 1999. С. 56-66.

125. Касаткина Т. Прототип словесных икон в романах Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 12. СПб., 1999. С. 18-28.

126. Катто Ж. Пространство и время в романах Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. JI., 1978. Т. 3. С. 41-53.

127. Кийко Е. И. Достоевский и Ренан // Достоевский. Материалы и исследования. Д., 1980. Т. 4. С. 106-122.

128. Киносита Т. Понятие «красоты» в свете идей эстетики Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1994. Т. 11. С. 96-101.

129. Киносита Т. Проблемы понятия «сострадание» в творчестве Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 13. СПб., 1999. С. 45-50.

130. Кириллова И. Литературное воплощение образа Христа // Вопросы литературы. 1991. № 8. С. 60-74.

131. Кириллова И. А. Христос в жизни и творчестве Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1997. Выпуск 14. С. 17-25.

132. Кириллова И. «Маша лежит на столе.» утопические и христианские мотивы (к обозначению темы) // Достоевский и мировая культура. Альманах № 9. - СПб., 1999. С. 22-27.

133. Кирпотин В. Я. Лебедев и племянник Рамо // Кирпотин В. Я. Мир Достоевского. Этюды и исследования. -М., 1980.470 с.

134. Клейман Р. Я. Вселенная и человек в художественном мире Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1978. Т. 3. С. 21-40.

135. Клейман Р. Виньетка на ксероксной бумаге к «Идиоту» Достоевского, или апология causerie (Юбилею прибытия поезда посвящается)// Достоевский и мировая культура. Альманах №18. СПб., 2004. С. 183-186.

136. Клименко С. В. «Апокалипсис» князя Мышкина // Русский гений: К 175-летию со дня рождения Ф. М. Достоевского. Саратов, 1997. С. 27-29.

137. Клименко С. В. «Птичьи» фамилии в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Литературоведение и журналистика. Межвузовский сборник научных трудов-Саратов, 2000. С. 12-17.

138. Клименко С. В. «Русский вопрос»: роман «Идиот» и некоторые тенденции современного кино // Достоевский и современность. Материалы XII Международных «Старорусских чтений» 1997. Старая Русса, 1998. С. 66-68.

139. Клименко С. В. «Юродство о Христе» в «Идиоте» Достоевского (К вопросу о философии романа) // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях 1991». Новгород, 1992. С. 62-64.

140. Юное Э. Образ Христа у Достоевского и Ницше // Достоевский в конце XX века.-М., 1996. С. 471-500.

141. Ковач А. Генезис идеи «прекрасного человека» и движение замысла романа «Идиот» // Studia Slavica. Hungary XXI. Budapest, 1975. С. 7-15.

142. Ковач А. К вопросу об объективной манере Ф. М. Достоевского в романе «Идиот» // Annales Universitatis Budapestinensis. Philologica Moderna. 1974. №5.

143. Ковач А. Поэтика романа «Идиот». К проблеме жанрового мышления Достоевского//Hungaro-Slavica. Budapest, 1978.

144. Ковач Арпад. Arpad Kovacs. The Poetic of «The Idiot»: On The problem of Dostoevsky's Thinking about Genre // Critical Essays on Dostoevsky. Ed. Robin Feuer Miller. Boston: G. K. Hall & Co., 1986. P. 116-126.

145. Ковач Арпад. Роман Достоевского. Опыт поэтики жанра. Budapest, 1985.

146. Колесникова Т. А. Мышкин и Ставрогин как герои-антиподы Достоевского // Достоевский и современность. Материалы межрегиональной научной конференции. Кемерово, 1996. С. 80-81.

147. Колесникова Т. А. Поэтические компоненты структуры образа главного героя в романе Ф.М. Достоевского «Идиот». Автореф. дис. к. филол. н. Барнаул, 2003.24 с.

148. Кори С. Смерть в сюжетном построении романа «Идиот» // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1997. Т. 14. С. 130-138.

149. Костелянец Б. Творческая индивидуальность писателя. Л., 1960. С. 364-367.

150. Котельников В. А. Кенозис как творческий мотив у Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1996. Т. 13. С. 194-200.

151. Котельников В. Христодицея Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах №11. СПб., 1998. С. 20-28.

152. Краснова Г. Страны и народы в художественном космосе Ф.М. Достоевского // Достоевский и мировая культура. Альманах № 10. СПб., 1999. С. 73-98.

153. Критический комментарий к сочинениям Ф. М. Достоевского. Собрал В. Зелинский. Ч. 2.-М., 1907.

154. Крохина Н. П. Онтопоэтика романа «Идиот»: тема Вечной Женственности // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 201-211.

155. Кузнецов О. Н. Духовные потомки князя Мышкина в войнах и революциях XX века («Притча» У. Фолкнера, «Доктор Живаго» Б. Пастернака) // Достоевский и современность. Материалы XII Международных «Старорусских чтений» 1997. Старая Русса, 1998. С. 78-83.

156. Кузнецов О. Н., Михайлов Н. Л. Социально-психологическая ситуация и отношение к церкви семей военнослужащих в романе «Идиот» // РоманДостоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 236-248.

157. Кунильский А. Е. О христианском контексте в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Евангельский текст в русской литературе XVIII XX веков. - Петрозаводск, 1998. Выпуск 2. С. 391- 409.

158. Кунильский А. Е. Принцип «снижения» в поэтике Достоевского (роман «Идиот») // Жанр и композиция литературного произведения. Петрозаводск, 1983. С. 28-52.

159. Кунильский А. Е. Принцип «снижения» в поэтике Ф. М. Достоевского («Преступление и наказание», «Идиот»). Автореф, дис.канд. филол, наук, Л., 1983. 24 с.

160. Кунильский А.Е. Опыт истолкования литературного героя (Роман Ф.М. Достоевского «Идиот»). Учебное пособие. Петрозаводск, 2003.95 с.

161. Кунильский А.Е. О названии романа Ф.М. Достоевского «Идиот» // Три века русской литературы. Актуальные аспекты изучения. Межвузовский сборник научных трудов. Выпуск 3. М.-Иркутск, 2000. С. 23-29.

162. Кунильский А. Статьи Белинского о Пушкине как один из источников романа «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №19. -СПб., 2004. С. 9-18.

163. Кунильский А.Е. Кенотическая природа образа кн. Мышкина в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» // Три века русской литературы. Актуальные аспекты изучения. Выпуск 9. М.-Иркутск, 2004. С. 115-124.

164. Кунильский А.Е. Отражение творчества и личности Жуковского в романе Достоевского «Идиот» // Три века русской литературы. Актуальные аспекты изучения. Выпуск 5. — М.-Иркутск, 2004. С. 46-56.

165. Курганов Е. Роман Достоевского «Идиот»: опыт прочтения. СПб., 2001. 280 с.

166. Курляндская Г. Б. Проблема свободной воли и структура характера в романе Достоевского «Идиот» // Достоевский и современность. Тезисывыступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1991. Ч. 2. С. 109111.

167. Курляндская Г. Б. Трагический характер в романе «Идиот» // Курлянд-ская Г. Б. Нравственный идеал героев JI. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского. -М., 1988. С. 215-243.

168. Левина Л. А. Некающаяся Магдалина, или почему князь Мышкин не мог спасти Настасью Филипповну // Достоевский и мировая культура. Альманах № 2. СПб., 1999. С. 97-118.

169. Левина Л. А. Роковая ошибка князя Мышкина // Достоевский и современность. Материалы IX Международных «Старорусских чтений» 1994. -Новгород, 1995. С. 132-138.

170. Лесков Н.С. Граф Л.Н.Толстой и Ф.М.Достоевский как ересиархи (Религия страха и религия любви) // Н.С. Лесков. О литературе и искусстве. -Л., 1984.

171. Лосский Н.О. Достоевский и его христианское миропонимание // Лос-ский Н.О. Бог и мировое зло. М., 1994. С. 6-248.

172. Лотман Л. М. Особенный и «положительно прекрасный» человек // Лотман Л. М. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века. Л., 1974. С. 243256.

173. Майков А.Н. Письма к Ф.М.Достоевскому / Публ. Н.Т.Ашимбаевой // Памятники культуры. Новые открытия. Ежегодник 1982. — Л., 1984. С. 65-67.

174. Марченко Е. И. «Странная картина» Ганса Гольбейна Младшего в романе Ф. Достоевского «Идиот» // Стиль образ - время: проблемы истории и теории искусства. - М, 1991. С. 93-118.

175. Мать Ксения (Соломина-Минихен Н.). Идея «серьезного Дон-Кихота» и пушкинского «рыцаря бедного» в романе «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №18. СПб, 2004. С. 61-70.

176. Мегаева К. И. Функция стихотворения А. С. Пушкина «Жил на свете рыцарь бедный» в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Жанр романа в классической и современной литературе. Дагестанский университет. -Махачкала, 1983. С. 76-81.

177. Медвецкий И. Е. Модель игрового сознания в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Филологические науки. -М, 1991. № 3. С. 28-33.

178. Меерсон О. Библейские интертексты у Достоевского. Кощунство или богословие любви? // Достоевский и мировая культура. Альманах № 12. -СПб, 1999. С. 40-53.

179. Мессажер Клара. Антиподы. Пер. с фр. Е. М. Тархановой // Достоевский и мировая культура. Альманах № 8. М, 1997. С. 183-200.

180. Местергази Е.Г. Князь Мышкин и проблема веры в романе Достоевского «Идиот» // Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. Новгород, 1999. С. 69-72.

181. Мережковский Д.С. Пророк русской революции // О Достоевском: Творчество Достоевского в русской мысли 1881-1931 годов. -М, 1990. С. 86118.

182. Миллер Ор. Публичные лекции. СПб, 1878. С. 244-245.

183. Минаев Д.Д. Избранное. Л, 1986.

184. Миркина 3. Взломанная тайна // Миркина 3. Истина и ее двойники. М, 1993. С. 23-28.

185. Михнюкевич В. А. Князь Мышкин и Христос религиозного фольклора // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 31-46.

186. Михнюкевич В. А. Русский фольклор в художественной системе Ф.М. Достоевского. Челябинск, 1994. 320 с.

187. Мочульский К.В. Гоголь, Соловьев, Достоевский. М., 1995. 607 с.

188. Мюллер Л. Образ Христа в романе Достоевского «Идиот» // Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX веков. Петрозаводск, 1998. Вып. 2. С. 374-384.

189. Назиров Р. Г. Диккенс, Бодлер, Достоевский. К истории одного литературного мотива // Ученые записки Башкирского университета. 1964. Выпуск 17. Серия филологических наук. № 7. С. 169-183.

190. Назиров Р. Г. Герои романа «Идиот» и их прототипы // Русская литература. 1970. №2. С. 114-119.

191. Назиров Р. Г. О прототипах некоторых персонажей Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1974. Т. 1. С. 202-219.

192. Назиров Р.Г. Фигура умолчания в русской литературе // Поэтика русской и зарубежной литературы. Сборник статей. Уфа, 1998. С. 57-72.

193. Назиров Р.Г. Творческие принципы Достоевского. Саратов, 1982.160 с.

194. Назиров Р. Г. Проблема художественности Ф.М. Достоевского // Творчество Ф.М. Достоевского: искусство синтеза. Екатеринбург, 1991. С. 125-135.

195. Назиров Р.Г. Болевой эффект// Достоевский: эстетика и поэтика. Словарь-справочник. Челябинск, 1997. С. 73-74.

196. Назиров Р.Г. Специфика художественного мифотворчества Ф.М. Достоевского// Его же: Русская классическая литература. Сравнительно-исторический подход. Уфа, 2005. С. 188-198.

197. Накамура Кэнноскэ. Увиденное в картине «Смерть Иисуса Христа» — Пантеизм жизни и естествознание смерти // Накамура Кэнноскэ. Чувство жизни и смерти у Достоевского. СПб., 1997. С. 91-124.

198. Нальгиева X. Ш. Мастерство психологического анализа Достоевского в романе «Идиот». Автореф. дис. канд. филол. наук. -Ростов-н/Д., 1971. 24 с.

199. Натова Н. Метафизический символизм Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1997. Т. 14. С. 26-45.

200. Нерадов Г. Бедный рыцарь // Из архива Достоевского. «Идиот». Неизд. материалы. М.; Л.: ГИХЛ, 1931.

201. Новикова Е. Г. Христианские тексты и проблема софийности романа Ф. М. Достоевского «Идиот» // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 7—30.

202. Новикова Е.Г. Одна евангельская цитата в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» // Православие и Россия: канун третьего тысячелетия. Томск, 2000. С. 97-99.

203. Новикова Е. Г. Достоевский и Аделаида: позиция художника в романе «Идиот» // Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. Новгород, 2003. С. 112-116.

204. Новикова Е.Г. Аделаида и князь Мышкин: самоопределение художника в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах №18. СПб., 2004. С. 47-60.

205. Новикова Т. Л. Агиографические мотивы в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Русская литература XIX века и христианство. М., 1997. С. 328-336.

206. Обломиевский Д. Д. (Из научно-литературного наследия) Князь Мышкин // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1976. Т. 2. С. 284294.

207. Океанский В. П. Локус Идиота: введение в культурофонию равнины // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 179-200.

208. Олеша Ю. Избранные сочинения. М., 1956. С. 477-480.219.0питц Р. Человечность Достоевского (роман «Идиот») // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1980. Вып. 4. С. 75-95.

209. Орнатская Т. И., Степанова Г. В. Романы Достоевского и драматическая цензура (60-е годы XIX XX вв.) // Достоевский. Материалы и исследования. - Л., 1974. Т. 1. С. 268-285.

210. Перлина Н. Лев Николаевич Нехлюдов — Мышкин, или Когда придет Воскресение // Достоевский и мировая культура. Альманах № 6. СПб., 1996. С. 118-124.

211. Плетнев Р. Достоевский и Евангелие // Русские эмигранты о Достоевском.-СПб., 1994. С. 160-190.

212. Поддубная Р. Н. Сюжет Христа в романах Достоевского // Ф. М. Достоевский и национальная культура Челябинск, 1996. Выпуск 2. С. 29-64.

213. Полякова Е. А. Поэтика драмы и эстетика театра в романе (на материале романа «Идиот» Ф. М. Достоевского и «Анна Каренина» Л. Н. Толстого). Автореф. дис. канд. филол. наук. М., 1997. 24 с.

214. Померанц Г. «Двойные мысли» у Достоевского // Померанц Г. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. М., 1990. С. 225-234.

215. Померанц Г. Каторжное христианство и открытое православие // Достоевский и мировая культура. СПб., 1999. № 13. С. 25-33.

216. Померанц Г. Князь Мышкин // Померанц Г. Открытость бездне. Встречи с Достоевским. М., 1990. С. 255-301.

217. Померанц Г. Религиозная немузыкальность и Бедный рыцарь// Достоевский и мировая культура. Альманах №19. СПб., 2004. С. 177-188.

218. Попова Ирина. «Крик осла» в романе Достоевского «Идиот» // Татьянин День. Студенческая православная газета МГУ. № 10. Январь. 1997.С.8-9.

219. Раков Ю. Дом Рогожина // Раков Ю. Лестница Раскольникова. Л., 1990. С. 52-55.

220. Роднянская И. Б. Вяч. И. Иванов. Свобода и трагическая жизнь. Исследование о Достоевском. (Реферат) // Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1980. Выпуск 4. С. 218-238.

221. Розанов В.В. Мысли о литературе. М., 1989. 606 с.

222. Розенблюм Л. «Красота спасет мир»: О «символе веры» Ф. М. Достоевского // Вопросы литературы. 1991. № 11-12. С. 142-180.

223. Розенблюм Л. М. Творческие дневники Достоевского. М., 1981. 368 с.

224. Роман Достоевского «Идиот»: раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999.560 с.

225. Рюриков Б. С. Роман Ф. М. Достоевского о прекрасном человеке // Достоевский Ф. М. Идиот. М., 1960.

226. Сакулин П. Н. Работа Достоевского над романом «Идиот» // Из архива Достоевского. «Идиот». Неизданные материалы. М.; Л., 1931.

227. Салтыков-Щедрин M. Е. Светлов, его взгляды, характер и деятельность («Шаг за шагом»). Роман Омулевского // Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений: В 20 т. М., 1970. Т. 9. С. 411-413.

228. Салтыков-Щедрин М.Е. Собрание сочинений в 20 томах. Т.5. М., 1965.

229. Самойлова Г. М. Ассоциативная аура «идеала Христа» в «Идиоте» Достоевского // Сергеевские чтения. Выпуск 3. Курган, 1999. С. 20-31.

230. Свительский В. «Сбились мы. Что делать нам!.» К сегодняшним прочтениям романа «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №15. СПб., 2004. С. 205-231.

231. Седов А. Ф. Своеобразие временных отношений в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» и проблема развития героя // Филологические науки. 1979. № 4. С. 22-26.

232. Селезнев Ю.И. В мире Достоевского. М., 1980. 375 с.

233. Селезнев Ю.И. Красота спасет мир // Селезнев Ю. Достоевский. М., 1990. С. 384-393.

234. Сильвестрони Симонетта. «Идиот» // Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского. СПб., 2001. С. 51-85.

235. Симидзу Такаеси. Достоевский и японское самоубийство «харакири» // Slavonic Studies. № 3—1 (Special Issue). Japanese Contributions to the Xth International Dostoevsky Symposium. Sapporo, 1999. P. 65-69.

236. Скафтымов А. П. Тематическая композиция романа «Идиот» // Скафтымов А. Нравственные искания русских писателей. М., 1972. С. 23-87.

237. Сливкин Е. «Танец смерти» Ганса Гольбейна в романе «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №17. СПб., 2004. С. 80-109.

238. Слизина И. А. Литературные и эстетические источники образа Мышкина в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Русская литература 1870—1890 годов. Эстетика и метод: сборник научных трудов. Свердловск, 1987. С. 95-109.

239. Слизина И. А. Творческая концепция «положительно прекрасного человека» (Роман Ф. М. Достоевского «Идиот»). Автореф. дис. канд. филол. наук II Свердловск, 1985. 24 с.

240. Слизина И. А. Традиции ортодоксальной и апокрифической литературы в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Литература и философия. -Свердловск, 1984. С. 26-40.

241. Соловьев B.C. Философия искусства и литературная критика. М., 1991. С. 226-259.

242. Соломина-Минихен. «Я с Человеком прощусь» (К вопросу о влиянии Нового Завета на роман «Идиот») // Достоевский. Материалы и исследования. Т. 17. СПб, 2005. С. 346-376.

243. Соркина Д. Л. Жанровая структура романа Ф. М. Достоевского «Идиот» // Проблемы метода и жанра. Выпуск 4. Томск, 1977. С. 52-70.

244. Соркина Д. Л. Замысел и его осуществление. (Из истории создания образа князя Мышкина в романе Достоевского «Идиот») // Ученые записки Томского университета. 1965. № 50. С. 33-44.

245. Соркина Д. Л. К вопросу о структуре характеров в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Ученые записки Томского университета. 1967. № 67. Идейность и мастерство писателя. С. 109-122

246. Соркина Д. Л. О мнимых и подлинных противоречиях в романе Достоевского «Идиот» // Ученые записки Томского университета. Филологический факультет. 1966. № 62. С. 250-260.

247. Соркина Д. Л. Об одном из источников образа Льва Николаевича Мышкина // Ученые записки Томского университета. Вопросы художественного метода и стиля. 1964. № 48. С. 145-151.

248. Соркина Д. Л. Роман Ф. М. Достоевского «Идиот» и общественно-литературная борьба 1860-х годов. Автореф. дис. канд. филол. наук. Л, 1956.14 с.

249. Соркина Д.Л. О некоторых особенностях жанра романа Ф.М. Достоевского «Идиот» // Проблемы литературных жанров. Материалы конференции. Томск, 1972. С. 43-45.

250. Спасибенко А. П. К вопросу о положительном образе в романах Ф. М. Достоевского // Ученые записки Карагандинского педагогического института. 1962. Т. 3. Выпуск 2. С. 20-32.

251. Степанян К. А. Формирование повествовательной манеры (Достоевский в работе над романом «Идиот») // Динамическая поэтика. М., 1990. С. 134-147.

252. Степанян Карен. «Мы на земле существа переходные.» («реализм в высшем смысле» в романах «Бесы» и «Идиот») // Достоевский и мировая культура. Альманах № 12. М., 1999. С. 99-108.

253. Степанян К. Евангелие от Иоанна и роман «Идиот»// Достоевский и мировая культура. Альманах №14. СПб., 2004. С. 96-111.

254. Степанян К. «Сознать и сказать». «Реализм в высшем смысле» как творческий метод Ф.М. Достоевского. М., 2005. 512 с.

255. Столяров Александр. Был ли у Достоевского свой особый «символ веры»? // Новая Европа. 1996. № 9. С. 80-87.

256. Страхов H.H. Шестидесятые годы. Материалы по истории литературы и общественному движению. Изд. АН СССР. M.-JL, 1940. С. 258-259.

257. Строганова Е. Н. Дуэль в романе «Идиот» // Пушкин и Достоевский. Материалы для обсуждения. Международная научная конференция. 21-24 мая 1998. Новгород Великий - Старая Русса, 1998. С. 99-103.

258. Суркова Ж. JL «Идиот» и «Анна Каренина»: к проблеме художественных созвучий // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 98-109.

259. Тареев М.М. Ф.М.Достоевский // Тареев М.М. Христианское мировоззрение. Сергиев Посад, 1908. Т. 3. С. 266.

260. Творчество Достоевского. М., 1959. 546 с.

261. Террас В. Диссонанс в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Записки русской академической группы в США. Т. 14. Association of Russian -American Scholars in the USA, New York, 1981. P. 60-68.

262. Тихомиров Б. H. О «христологии» Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. СПб., 1994. Т. 11. С. 102— 121.

263. Тихомиров В. В. Мистер Пиквик и князь Мышкин: типология характеров // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 122-135.

264. Тоичкина А. В. «Рыцарь бедный» Пушкина в «Идиоте» Достоевского // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 90-97.

265. Тоичкина А. Проблема идеала в творчестве Достоевского 1860-х гг. (Роман «Идиот») // Достоевский и мировая культура. Альманах № 11. -СПб, 1999. С. 29-34.

266. Тоичкина А. «Сбились мы.»? (Теоретические заметки к спорам о романе «Идиот») Отклик на статью В.А. Свительского в №15. // Достоевский и мировая культура. Альманах №16. СПб, 2004. С. 197-204.

267. Торопова JI. А. Сюжетное ожидание в романах Достоевского «Преступление и наказание», «Идиот», «Братья Карамазовы» // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 158-168.

268. Труайя Анри. Достоевский (главы из книги): «Идиот» // Достоевский и мировая культура. Альманах № 7. -М, 1996. С. 154-164.

269. Туниманов В. Роман о прекрасном человеке // Достоевский Ф. М. Идиот. -М, 1981. С. 625-645.

270. Тюхова Е. В. Особенности стиля Достоевского в романе «Идиот» // Ученые записки Курского педагогического института. Курск, 1968. С. 19-28.

271. Тюхова Е. В. Портретное искусство Достоевского в романе «Идиот» // Филологические науки. 1968. № 1.

272. Тюхова Е. В. Проблема положительного героя в романе Достоевского «Идиот» // Ученые записки Орловского государственного педагогического института. Орел, 1964. Т. 27. С. 7-14.

273. Тюхова Е. В. Роль автора и композиция образов в романе Достоевского «Идиот» // Ученые записки Орловского государственного педагогического института. 1964. Т. 27. С. 36-42.

274. Тяпугина Н. Ю. Неисследимая черта. Опыт интерпретации романа Ф. М. Достоевского «Идиот»// Тяпугина Н. Ю. Идеи и идеалы. Саратов, 1996.

275. Тяпугина Н. Ю. Поэтика художественной детали (роман Ф. М. Достоевского «Идиот») // Литературоведение и журналистика. Межвузовский сборник научных трудов. Саратов, 2000.

276. Тяпугина Н. Ю. Роман Ф. М. Достоевского «Идиот»: Опыт интерпретации. Саратов, 1995. 101 с.

277. Усманов С. М. «Всемирная отзывчивость» русской души в контексте романа «Идиот» // Роман Достоевского «Идиот»: Раздумья, проблемы. Межвузовский сборник научных трудов. Иваново, 1999. С. 249-255.

278. Фаликова Н. Э. «Идеальный пейзаж» в романе Достоевского «Идиот» // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1991. Ч. 1. С. 185-188.

279. Фаликова Н. Э. О значении Павловского «пейзажа» в романе Ф. М. Достоевского «Идиот» // Достоевский и современность. Тезисы выступлений на «Старорусских чтениях». Новгород, 1989. С. 104-107.

280. Фаликова Н. Э. Символическая топография романа Ф. М. Достоевского «Идиот» // Современные проблемы метода, жанра и поэтики русской литературы. Петрозаводск, 1991. С. 123-131.

281. Федоров Г. А. «Се человек» Яна Мостарта // Этюды о картинах. Сборник памяти М. Алпатова. М., 1986. С. 55-83.

282. Федоров Г. Москва Достоевского // Литературная газета. № 43. 20 сентября 1971. С. 7.

283. Фокин П. Князь Мышкин или «князь Христос»? (Ермилова Г.Г. Тайна князя Мышкина. О романе Достоевского «Идиот». Иваново, 1993) // Достоевский и мировая культура. Альманах № 4. СПб., 1999. С. 155159.

284. Фомичев С. А. «Рыцарь бедный» в романе «Идиот» // Пушкин и Достоевский. Материалы для обсуждения. Международная научная конференция. 21-24 мая 1998. Новгород Великий - Старая Русса, 1998. С. 101103.

285. Фрид Г. Н. История романса Пушкина о бедном рыцаре // Творческая история. Исследования по русской литературе / Под ред. Н. К. Пиксанова. -М., 1927. С. 112-120.

286. Фридлендер Г. М. Идеал «положительно прекрасного» человека. «Идиот» // Фридлендер Г. М. Реализм Достоевского. М.Л., 1964. С. 218-276.

287. Фридлендер Г. М. Роман «Идиот» // Творчество Ф. М. Достоевского. -М., 1959. С. 173-214.

288. Фридлендер Г. М. Эстетика Достоевского // Достоевский художник и мыслитель. -М., 1972. С. 97-164.

289. Фридлендер Г. М. Творческий процесс Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования-СПб, 1996. Т. 12. С. 5-42.

290. Фудель С. И. Поиски праведников // Фудель С. И. Наследство Достоевского.-М., 1998. С. 101-119.

291. Чирков Н.М. О стиле Достоевского. Проблематика. Идеи. Образы. М., 1967.303 с.

292. П1айкевич А. Я. Персонажи романа «Идиот» в лингво-статистическом освещении // Достоевский и современность. Материалы IX Международных «Старорусских чтений» 1994. Новгород, 1995. С. 214-215.

293. Шаулов С.С. Рецептивный конфликт романа Ф.М. Достоевского «Идиот» в контексте романа «Братья Карамазовы» // Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. Новгород, 2003. С. 192-197.

294. Шестов Л. Избранные сочинения. М., 1993. С. 159-326.

295. Шестов Л. Преодоление самоочевидностей (К столетию рождения Ф.М. Достоевского) // Шестов Л. Сочинения: В 2т. Т. 2. М., 1993. С. 25-97.

296. Шмелев И.С. О Достоевском. К роману «Идиот» // Русские эмигранты о Достоевском. СПб., 1994. С. 283-291

297. Щенников Г. К. Достоевский и русский реализм. Свердловск, 1987.350 с.

298. Щенников Г. К. Принципы типизации Достоевского-романиста. (На материале романов «Преступление и наказание» и «Идиот»)// Проблемы реализма в русской литературе (Метод и позиция писателя). Свердловск, 1963.

299. Щенников Г.К. Художественное мышление Достоевского. Свердловск, 1978. 174 с.

300. Щенников Г. К. Своеобразие психологизма и формы проявления авторской тенденции в романах Достоевского 60-х годов // Метод и мастерство. Выпуск 1. Русская литература. Вологда, 1970.

301. Щенников Г.К. К вопросу о «демоническом искушении» князя Мышкина // Достоевский и современность. Материалы Международных Старорусских чтений. Новгород, 2002. С. 227-232.

302. Щенников Г.К. Метафизика романа «Идиот» // Щенников Г.К. Целостность Достоевского. Екатеринбург, 2001. С. 23-65.

303. Эгеберг Э. Ф. М. Достоевский в поисках положительно прекрасного человека. «Село Степанчиково» и «Идиот» // Евангельский текст в русской литературе XVIII—XX веков. Петрозаводск, 1998. Выпуск 2. С. 385390.

304. Эгеберг Э. Правда и ложь в романе Достоевского «Идиот»// XXI век глазами Достоевского: перспективы человечества: Материалы Международной конференции, состоявшейся в Университете Тиба (Япония). 2225 августа 2000 года. М, 2002. С. 488-498.

305. Энгельгардт Б. М. Идеологический роман Достоевского// Энгельгардт Б. М. Избранные труды. СПб, 1995. С. 302-303.

306. Эпштейн М. Н. Князь Мышкин и Акакий Башмачкин (к образу переписчика) // Эпштейн М. Н. Парадоксы новизны: о литературном развитии XIX-XX веков. -М, 1988. С. 65-80.

307. Этов В. И. Манера повествования в романе Достоевского «Идиот» // Вестник МГУ. Филология. 1966. №1. С. 47-57.

308. Якубова P. X. Идейно-композиционное единство романов Ф. М. Достоевского конца 1860-х начала 1870-х годов («Идиот», «Бесы»). Автореф. дис. канд. филол. наук. JI, 1981.24 с.

309. Якубович Д. П. Пушкинская «легенда» о рыцаре бедном // Западный сборник. Т. 1.-М.; Л, 1937. С. 236.

310. Якунина А. Е. Космическое начало в творчестве Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого: «Идиот» и «Война и мир» // Проблемы типологии литературного процесса. Пермь, 1992. С. 40-53.

311. Янг С. Настасья Филипповна: к вопросу о принципах изображения героини в романе «Идиот»/ Перевод с англ. С. Янг и И. Шумаковой// Достоевский и мировая культура. Альманах №18. СПб, 2004. С. 40-46.

312. Anderson R. The Idiot and The Subtext of Modern Materialism // Dostoevsky Studies. 1989. 9. P. 77-89.

313. АгЬегу Glenn. The Violated Ikon: Dostoevsky and the Riddle of Beauty // Renascence: Essays on Value in Literature. 36. 1984. P. 182-202.

314. Bethea D. The Idiot: Historism Arrives at the Station // Bethea D. The Shape of Apocalypse in Modern Russian Fiction. Princeton; New Jersey, 1989. P. 62-104.

315. Blackmur R. P. A Rage of Goodness. The Idiot of Dostoevsky // The Critical Performance. New York: Vantage, 1956. P. 235-257.

316. Bordinat P. The Heart of the Matter and The Idiot: The Irony of Sacrifice // West Virginia University Philological Papers. 1987. 33. P. 16-21.

317. Bortnes Jostein. Dostoevskij's Idiot or the Poetics of Emptiness. Scando-Slavica. 40.1994. P. 5-14.

318. Brody Ervin C. Meaning and Simbolism in the Names of Dostoevsky's Crime and Punishment and The Idiot // Names. 1979. 27. P. 117-140.

319. Burgin Diana. Prince Myshkin (An Article in Verse) // Slavic and East European Journal. 1983. 27. 2. P. 176-184.

320. Burgin Diana. Prince Myshkin, the True Lover and «Impossible Bridegroom»: A Problem in Dostoevskian Narrative // Slavic and East European Journal. 1983.27. 2. P. 158-175.

321. Busch R. L. The Myshkin — Ippolit — Rogozhin Triad. Canadian-American Slavic Studies. 1983. 3. P. 372—83.

322. Cascardi Anthony J. The Bounds of Reason: Cervantes, Dostoevsky, Flaubert. New York: Columbia University Press. 1986.

323. Catteau Jacques. Dostoyevsky and the Process of Literary Creation // Translated by Audrey Littlewood. Cambridge Studies in Russian Literature. Cambridge: Cambridge University Press, 1989.

324. Chappie R. L. Dostoyevsky dictionary//Arn Arbor. Mich. Ardis, 1983.

325. Comer William J. Rogozin and the «Castrates». Russian Religious Traditions in Dostoevsky's The Idiot // Slavic and East European Journal. 1996. 40. 1. P. 85-99.

326. Cox Roger L. Myshkiris Apocalyptic Vision // Between Earth and Heaven. Shakespeare, Dostoevsky, and the Meaning of Christian Tragedy. New York, Chicago, San Francisco, 1969. P. 164-191.

327. Curtis James M. Spatial Form as the Intrinsic Genre of Dostoevsky's Novels // Modern Fiction Studies.18. 1972. P. 135-154.

328. Dalton Elizabeth. Myshkin and Rogozhin // Russian Literature and Psychoanalysis. 1989. P. 89-100.

329. Dalton Elizabeth. Unconscious Structure in The Idiot: A Study in Literature and Psychoanalysis. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1979.

330. David Danow. The Dialogic Sign: Essays on the Major Novels of Dostoevsky. New York: Peter Lang, 1991.

331. Davidson H. R. E. The Hero as a Fool: The Northern Hamlet // Davidson H. R. E. The Hero in Tradition and Folklore. London, 1984. P. 30-45.

332. Dolezel L. The Fictional World of Dostoevski's The Idiot // Russian Literature. 1993. 33. 2—3. P. 239—248.

333. Dostoyevsky. A collection of critical essays / Ed. by R. Wellek. Englewood Gifts, Prentice-Hall, 1962.

334. Evdokimov M. L'Idiot: un roman des tenebres et de la lumiere // Contacts. Revue française de l'orthodoxie. 1985. 130. P. 102-124.

335. Fiene D. M. Dostoevsky's 'Poor Knight': The Key to Perceiving Dostoevsky's Idiot as Allegory // Bulletin of the International Dostoevsky Society. 8. 1978. P. 10-21.

336. Frank Joseph. A Reading of The Idiot // Southern Review. 1969. 5. P. 303331.

337. Frank Joseph. Dostoevsky: The Miraculous Years, 1865— 1871. London: Robson, 1995.

338. Gedney C. L. Epilepsy as a Pharmakon in Dostoevsky's Fiction. 201 p. Ph. d dissertation, University of Arizona, 1992.

339. Goerner Tatiana. The Theme of Art and Aesthetics in Dostoevsky's The Idiot // Ulbandus Review. 2. 1982. P. 79-95.

340. Guardini Romano. Dostoevsky's Idiot: A Symbol of Christ // Cross Currents. 6. 1956. P. 359-382.

341. Guerard Albert J. On the Composition of Dostoevsky's The Idiot // Mosaic. 8. 1974/75. P. 201-215.

342. Hingley Ronald. The Undiscovered Dostoevsky. London: Hamish Hamilton, 1962.

343. Hollander R. Apocalyptic Framework in Dostoevsky's The Idiot // Mosaic. Winter. 1974. 7. P. 123-139.

344. Holquist M. The Gaps in Christology: The Idiot // Holquist M. Dostoyevsky and the Novel. Princeton; New Jersey, 1977. P. 102-123.

345. Iizima T. Hakuchi (L'Idiot): Une enterprise courageuse // Etudes cinématographiques. 1990. 165—169. P. 51—54.

346. Jackson R. L. Dostoevsky's Quest for Form: A Study of His Philosophy of Art // New Haven: Yale University Press, 1966.

347. Jackson R. L. The Art of Dostoevsky: Deliriums and Nocturnes. Princeton, Princeton Univ. Press, 1981.

348. Jawor A. Powiesc Fiodora Dostojewskiego Idiota w najrio-wszych badaniach (lata osiemdziesiate XX wieku) // Rocznik Nauk-owo-Dydaktyczny. Wyzsza Szkola Pedagogiczna. 116. Prace Rusy-cystyczne. 1987. 7. P. 19—30.

349. Johnson Leslie A. The Face of the Other in The Idiot // Slavic Review. 1991. 50. 4. P. 867-878.

350. Jones J. Dostoevsky. Oxford: Clarendon Press, 1983.

351. Jones M. V. Dostoyevsky after Bakhtin: Readings in Dostoyevsky's Fantastic Realism. Cambridge: Cambridge University Press, 1990.

352. Kantak V. Y. Patrick White's Dostoevskian Idiot: The Idiot Theme in The Solid Mandata // The Twofold Voice: Essays in Honor of Honor Ramesh Mohan. S.N. A. Rizvi. Salzburg, Institut für Anglistik & Amerikanistik. Universität Salzburg. 1982. P. 166—183.

353. Kjetsaa Geir. Dostoevsky and His New Testament // Slavica Norvegica. 3.0slo: Solum, 1984.

354. Knapp Liza. The Annihilation of Inertia: Dostoevsky and Metaphysics. Evans-ton: Northwestern University Press, 1996.

355. KostaIevsky Marina. Prince Antichrist and Prince Christ // Kostalevsky Marina. Dostoevsky and Soloviev. New Haven and London: Yale University Press, 1997. P. 91—99.

356. Kristeva Julia. Holbein's Dead Christ // Zone. 3.1989. P. 238-269.

357. Lary N. M. Dostoevsky and Dickens: A Study of Literary Influence. London: Routledge and Kegan Paul, 1973.

358. Leatherbarrow W. J. Apocalyptic Imagery in Dostoevsky's The Idiot and The Devils//Dostoevsky Studies. 3.1982. P. 43-51.

359. Lesser Simon O. Saint and Sinner: Dostoevsky's Idiot // Modem Fiction Studies. 4. 1958. P. 211-224.

360. Lord Robert. Dostoevsky: Essays and Perspectives. London: Chatto & Win-dus, 1970.

361. Lord Robert. Dostoevsky's Novel The Idiot // Slavonic and East European Review. 45. 1967. P. 30-45.

362. Magistrale Anthony S. Between Heaven and Hell: The Dialectic of Dostoevski's Tragic Vision // Dostoevski and the Human Condition after a Century. -N. Y., 1986. P. 191—198.

363. Malenko Zinaida and Gebhard James L. The Artistic Use of Portraits in Dostoevskij's Idiot. Slavic and East European Journal. V. 1961.

364. Martinsen D. Dostoevsky's Liars as Humiliated Poets // Достоевский и мировая культура. СПб., 1999. № 13. С. 139—146.

365. Martinsen Deborah. The Cover-Up: General Ivolgin and Private Kolpakov // Slavic and East European Journal. 39.1995. P. 184-199.

366. Masing-Delic I. and King P. General Epanchin as Germann. A Travesty on Pushkin's Queen of Spades in Dostoevsky's The Idiot // Dostoevsky Studies. 1989. 9. P. 171—191.

367. Matich Olga. The Idiot: A Feminist Reading // Dostoevski and the Human Condition after a Century. N. Y., 1986. P. 53—61.

368. Matich Olga. What's to Be Done about Poor Nastia: Nastas'ja Filippovna's Literary Prototypes // Wiener Slawistischer Almanach. 19.1987. P. 47-64.

369. Meerson Olga. Ivolgin and Holbein: Non-Christ Risen Vs. Christ Non-Risen // Slavic and East Europiean Journal. 1995. 39. 2. P. 200-213.

370. Meerson Olga. The Idiot // Meerson Olga. Dostoevsky's Taboos. Dresden— München: Dresden University Press, 1998. P. 82— 108.

371. Mekuli H. Poezia romaneske e F. M. Dostojevskit: Idioti // Jeta e Re: Reviste Letrare. 1981. 32. 3. P. 278—314.

372. Miller R F. Dostoevsky and Rousseau: The Morality of Confession Reconsidered // In Dostoevsky. New Perspectives. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1984. P. 82-98.

373. Miller Robin Feuer. Dostoevsky and The Idiot: Author, Narrator and Reader. Cambridge, Massachusetts, London, England: Harvard University Press, 1981.

374. Miller Robin Feuer. The Role of the Reader in The Idiot // Critical Essays on Dostoevsky. Ed. Robin Feuer Miller. Boston: G. K. Hall & Co., 1986. P. 103116.

375. Minihan N. N. On the Influence of the Gospel on the Conception and Main Literary Sources of The Idiot. 269 p. (Ph. d dissertation, Brown University, 1989).

376. Monas S. Across the Threshold: The Idiot as a Petersburg Tale // New Essays on Dostoevsky. Ed. by M. V. Jones and G. M. Terry. Cambridge U. P., 1983. P. 67-94.

377. Morson Gary Saul. Tempics and The Idiot // Celebrating Creativity: Essays in Honor of Jostein Bortnes, ed. By Knut Andreas Grimstad & Ingunn Lunde. Bergen: University of Bergen Press, 1997. P. 108-34.

378. Moser Charles A. Nihilism, Aesthetics, and The Idiot // Russian Literature. 11. 1982. P. 377-388.

379. Murav Harriet. Holy Foolishness. Dostoevsky's Novels and the Poetic of Cultural Critique. Stanford: Stanford UP, 1992.

380. Nigg Walter. Der christliche Narr. Zurich: Artemis, 1956.

381. Passage Charles. Character Names in Dostoevsky's Fiction. Ann Arbor, Mich.: Ardis, 1982.

382. Peace Richard. Dostoyevsky. Cambridge, 1971. P. 59-139.

383. Rayfield Donald. Dumas and Dostoevskii Deflowering the Camellia // In From Pushkin to Palisandriia: Essays on the Russian Novel in Honor of Richard Freeborn. New York: St. Martin's, 1990. P. 70-82.

384. Rice James L. Dostoevsky and the Healing Art: An Essay in Literary and Medical History. Ann Arbor, Mich.: Ardis, 1985.

385. Rosenberg Harold. «Introduction» to Fyodor Dostoevsky, The Idiot. New York, 1969.

386. Rosenshield Gary. Chaos, Apocalypse, the Laws of Nature: Autonomy and 'Unity' in Dostoevskii's Idiot // Slavic Review. 50.1991. P. 879-889.

387. Schultze Brigitte. Der Dialog in F. M. Dostoevskijs "Idiot." Munich: Otto Sagner, 1974.

388. Seeley F. F. Aglaia Epanchina // Seeley F. F. From the Heyday of the Superfluous Man to Chekhov: Essays on 19th-Century Russian Literature. Nottin-ham: Astra Press, 1994. P. 138—148.

389. Segura C. Inmanencia y trascendencia en El Idiota de Dostoiewsky // El hombre. Inmanencia y trascendencia. Actas de las XXV reuniones filosóficas de la Universidad de Navarra. Pamploma: Universidad de Navarra, 1991. P. 983— 985.

390. Serrano Plaja Arturo. «Magic» realism in Cervantes; Don Quixote as seen through Tom Sawyer and The Idiot. Translated by Robert S. Rudder. Berkeley, University of California Press, 1970.

391. Shimizu Takayoshi. Buffons' World in Dostoevsky: An Attempt of Analyzing through Japanese Amae // Slavonic Studies. № 3—1 (Special Issue). Japanese Contributions to the Xth International Dostoevsky Symposium. Sapporo, 1999. P. 13—19.

392. Slattery Dennis P. The Idiot: Dostoevsky's Fantastic Prince: A Phenomenol-ogical Approach // American University Studies. Series 12. Slavic Languages and Literature. New York: Peter Lang, 1983.

393. Slattery Dennis P. Narcissus Inverted: Fantastic Realism as a Way of Knowing in The Idiot // Dostoevski and the Human Condition after a Century. N. Y., 1986. P. 61—70.

394. Strada Vittorio. Sjuzet Idiota // Wiener slawistischer Almanach. 14. 1984. P. 55-64.

395. Straus Nina P. Dostoevsky and the Woman Question: Rereadings at the End of a Century. New York: St. Martin's, 1994.

396. Strelsky Katharine. Dostoevsky in Florence // Russian Review. 23. 1964. P. 149-163.

397. Terras V. The Idiot: An Interpretation. Boston, 1990. 106 p.

398. Timmer C. B. De Idioot als geldroman // Maatstaf. 1983. 31. 5. P. 32-59.

399. Turkevich L. The Religious Aspect of Dostoevsky's Idiot // St. Vladimir's Theological Quarterly. 1989. 33. 4. P. 477-391.

400. Turner C. J. G. Between Part 1 and Part 2 of The Idiot // Slavonic and East European Review. 1987. 65. 4. P. 517—36.

401. Turner C. J. G. Dostoevsky's Idiot: Treasure in Earthen Vessels // Dostoevsky Studies. 6.1985. P. 173-180.

402. Tyrras N. Whence Came the Innocent Perfection of Prince Myshkin // Slavic and East European Journal. 1989. 33. 4. P. 530— 538.

403. Wada T. Dostoyevsky's The Idiot in Tokyo // Japan Quarterly. 1989. 36. 3. P. 315-319.

404. Wasiolek Edward. The Idiot // Wasiolek Edward. Dostoevsky, The Major Fiction. Cambridge, Massachusetts, 1971. P. 85-109.

405. Woodward J. B. Overlapping Portraits in Dostoevskii's Idiot // Woodward J. B. Form and Meaning: Essays on Russian Literature. Columbus, OH, Slavica. 1993. P. 135—149.

406. Woronzoff-Dashkoff Marina. The Sympathetic Vision: Ethical and Aesthetic Patterns in Dostoevsky's The Idiot, Ph.D. diss, Yale University, 1995.

407. Ziolkowski Eric J. Don Quixote's Religious Transformation in The Idiot // Ziolkowski Eric J. The Sanctification of Don Quixote. From Hidalgo to Priest. The Pennsylvania State University Press, 1991. P. 127-166.