автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Русский и белорусский языки в Минске

Полный текст автореферата диссертации по теме "Русский и белорусский языки в Минске"

Российская академия наук Институт лингвистических исследований

На правах рукописи

Лисковец Ирина Валерьевна

РУССКИЙ И БЕЛОРУССКИЙ ЯЗЫКИ В МИНСКЕ: ПРОБЛЕМЫ ДВУЯЗЫЧИЯ И ОТНОШЕНИЯ К ЯЗЫКУ

Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Специальности: 10.02.01 - русский язык,

10.02.20 - сравнительно-историческое,типологическое и сопоставительное языкознание

Санкт-Петербург 2006

Работа выполнена на факультете этнологии Европейского университета в Санкт-Петербурге и обсуждена в словарном отделе Института лингвистических исследований РАН

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Бахтин Николай Борисович

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Воейкова Мария Дмитриевна

кандидат филологических наук, старший преподаватель Федорова Капитолина Сергеевна

Ведущая организация:

ционного совета Д002.055.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора филологических наук при Институте лингвистических исследований РАН по адресу: 199053, Санкт-Петербург, Тучков пер., 9.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Института лингвистических исследований РАН.

Автореферат разослан апреля 2006 г.

СПбГУ

Защита состоится 19 мая 2006 г. в //

часов на заседании диссерта-

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Общая характеристика работы

Предметом настоящего диссертационного исследования является языковая ситуация в городе Минске, в которой функционируют и находятся в постоянном контакте два языка, русский литературный язык (далее -РЯ) и белорусский литературный язык (далее - БЯ), и их варианты1.

Актуальность исследования определяется тем, что в современной Белоруссии соотношение и взаимовлияние русского и белорусского языков сложны и неустойчивы; изучение этого вопроса принципиально важно для понимания лингвистической и социальной ситуации, для анализа языковых и идентификационных явлений. Актуальность исследования также определяется тем, что оно лежит в русле современных работ по изучению важности фактора отношения к языку для жизнеспособности языка (ethno-linguistic vitality), выполняемых западными социолингвистами в разных регионах.

Научная новизна исследования. В данной работе языковая ситуация в Минске исследуется не только с точки зрения лингвистических характеристик и особенностей функционирования используемых кодов, но и с учетом отношения носителей к языковым вариантам (language attitudes). Если взаимоотношение й Ьзаимовлияние разных языков на определенной территории являются предметом изучения многих лингвистов, то систематическое исследование отношения к двум или нескольким языкам (кодам), используемым членами той или иной языковой общности, является для российской социолингвистики сравнительно новым. Это - серьезный пробел в современном изучении языковых ситуаций, поскольку отношение к языку является важнейшим компонентом жизнеспособности языка, которая, в свою очередь, влияет на перспективы его сохранения и развития. Фактор отношения к каждому из сосуществующих в двуязычных общностях языков оказывается важным и для анализа собственно языковых процессов.

Целью данного исследования является социолингвистическое изучение речевого поведения и отношения к языкам жителей г. Минска в условиях устойчивой поликомпонентной языковой ситуации.

Для достижения поставленной цели исследования предполагалось решение следующих задач:

1 Минск является столицей того национально-государственного образования, которое в разные исторические эпохи называлось Белой Русью, Северо-Западным краем, Белоруссией, Белорусской ССР, Республикой Беларусь Абстрагируясь от смены исторических реалий, в работе последовательно используется термин "Белоруссия", в это употребление не вкладывается никакого политического подтекста

РОС. НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА С.-Петербург

_ОЭ гообакт

2) описание языковой ситуации в г. Минске на данном этапе и истории ее становления, описание языковой политики в Белоруссии в синхронном и диахроническом плане;

3) сбор экспериментального языкового материала, отражающего речевое поведение жителей Минска и их отношение к используемым языкам, и его анализ на основе социолингвистических методик;

4) лингвистическое и социолингвистическое описание всех используемых в Минске кодов, с указанием их распределения как по различным сферам употребления, так и по носителям, имеющим разные социальные характеристики;

5) описание языковых явлений, происходящих при постоянном контакте русского и белорусского языков: переключения кодов, смешения языков, межъязыковой интерференции;

6) описание социально-стратифицирующей роли кодов, используемых в Минске;

7) анализ системы отношений к используемым в Минске кодам и корреляции этих отношений с демографическими и социологическими характеристиками респондентов.

Теоре! ическ'ам ценность работы заключается в возможности применения использованных в ней методик и принципов к анализу других сходных ситуаций стабильных близкородственных языковых контактов.

Практическая значимость исследования определяется тем, что полученные результаты (а) могут быть использованы в качестве базы для сравнения при анализе аналогичных ситуаций близкородственных языковых контактов в других регионах, (б) могут представлять интерес для специалистов в области языковой политики и (в) могут быть использованы в вузовских курсах по социолингвистике и языковой политике.

Методы исследования. Работа выполнена на материале полевых исследований, проводившихся автором реферируемого диссертационного сочинения в Минске в 1999-2003 гг. Полевые исследования включали:

1) изучение речевой практики жителей Минска методом включенного наблюдения в условиях, максимально приближенных к неформальным, с последующей записью в полевой дневник;

2) опрос информантов по методу открытого опросника. Опрос проводился на белорусском нациолекте русского языка как на наименее маркированном коде. Язык для ответа на вопросы информант выби-

рал сам. Велась магнитофонная и/или стенографическая запись беседы. ' 1

3) экспертный опрос. Для проверки гипотез опрашивались специалисты в области белорусского языка и культуры;

4) различные эксперименты, в том числе по методу парных масок.

Материал исследования. Всего было опрошено 82 информанта в возрасте от 16 до 80 лет, постоянно проживающих э Минске в течение не менее 5 лет. Общий объем полученного материала интервью - 12 часов аудиозаписи. Релевантными параметрами информантов являются: возраст, пол, образование, место рождения и национальность, определяемая самим информантом. Самым важным является язык повседневного общения. Согласно этим параметрам опрошенных можно разделить на три группы: носители РЯ; носители БЯ; носители трасянки - смешанного белорусско-русского кода. Распределение информантов по этим параметрам показано в таблице 1.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования обсуждались на заседаниях исследовательского семинара Факультета этнологии Европейского университета в Санкт-Петербурге (2000-2005), на С.-Петербургском городском социолингвистическом семинаре (2003), на семинаре отделения славистики Ольденбургского университета (Германия, 2005), а также на заседаниях международной гуманитарной школы (Польша, Варшавский Университет, 2004), Международных конференциях "Field Methods in Social Sciences" (СПб, Европейский Университет в Санкт-Петербурге, 1999, 2000). Основные положения диссертации отражены в трех печатных работах общим объемом в 1,23 п. л.

Положения, выносимые на защиту

1. Трасянка представляет собой переходное межъязыковое образование неустойчивого типа, возникающее в результате освоения русского языка носителями белорусского языка. С лингвистической точки зрения этот код может быть, с некоторой оговоркой, охарактеризован как белорусско-русский интер-язык.

2. В связи с доминированием русского языка во всех сферах использования языка, форма его использования является социально стратифицирующим фактором. Стратифицирующую роль играют в первую очередь фонетико-проеодические отклонения от норм русского литературного языка, которые функционируют как маркер социального происхождения и стереотипизируются в категориях, связанных с социальным положением и образованием.

3. Для некоторых носителей русского языка переключение с русского на белорусский и с русского на трасянку является часто используемой языковой стратегией. В качестве основной причины переключения кодов с русского на трасянку выступает скрытое цитирование. Переключение с русского на белорусский язык часто происходит под влиянием темы беседы или реалий языковой ситуации.

4. В Минске существует единая система отношений к используемым кодам. Русский литературный язык - высокопрестижный язык образования и власти. Белорусский диалект русского языка пользуется или не пользуется тем же престижем в зависимости от его источника (БД1 или БД2; см. ниже). Трасянка не пользуется престижем ни для одной группы населения.

Таблица 1. Параметры, переменные и информанты

Значения Процент в Общее Число информантов по

переменных выборке количество группам носителей того или иного кода

Рус- тра- Бело-

ский сянка русский

Возраст до 17 лет 2 2 2 — —

17-25 лет 17 15 14 1 —

26-40 лет 29 23 22 — 1

41-60 лет 39 31 20 11 —

свыше 60 лет 13 11 3 7 1

Пол мужчины 30,5 25 19 5 1

женщины 69,5 57 42 14 1

Образо- неполное 10 8 2 6 —

вание среднее

среднее и 41 34 24 10 —

среднее

специальное

высшее и не- 49 40 35 3 2

законченное

высшее

Место Минск 39 32 30 1 1

рождения большие города Белоруссии 7 6 6

малые города 5 4 2 2 —■

и ПГТ Бело-

руссии

Таблица 1. Окончание

сельская мест- 28 23 7 15 1

ность

за пределами Белоруссии 21 17 16 1 —

Этничес- белорус 66 54 37 16 1

кая са- русский 13 11 10 1 —

мои- еврей 5 4 3 — 1

дентифи- украинец 4 3 2 1 —

кация поляк 2 2 1 1 —

из смешанной 10 8 8 — —

семьи

Место ра- в русскоязыч- 64 52 47 4 1

боты ном коллективе

в белорусско- 1 1 — — 1

язычном кол-

лективе '

в трасянко- 35 29 14 15 0

язычном

коллективе

Первый белорусский 31 25 8 16 " 1

язык Русский 64 53 51 1 Ч'

украинский 4 3 2 1 —

Польский 1 — 1 —

Структура и объем диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и источников и приложения. Объем диссертационного сочинения - 230 машинописных страниц. Библиография включает fi себя 288 наименований статей и монографий, из них 67 - на иностранных языках. Приложение объемом в 21 машинописную страницу включает в себя таблицы основных различий между употребляемыми в г. Минске кодами и основных различий между двумя вариантами литературного белорусского языка; списки примеров переключения кодов и всех опрошенных; примерный опросник; образцы текстов, использованных в различных экспериментах.

Основное содержание работы

Во введении ставятся цели и определяются задачи исследования, а также дается общая характеристика подхода к материалу.

Первая глава ("Языковая ситуация в г. Минске") состоит из двух разделов. В первом разделе анализируются основные понятия и термины, используемые различными исследователями при описании языковых

ситуаций, и обосновывается выбор понятийной и терминологической модели, принятой в настоящей диссертации.

Эти основные понятия следующие:

■ двуязычие, под которым всегда понимается "...употребление не- 1 скольких языков в пределах одной социальной общности (прежде всего, государства); употребление индивидуумом (группой людей) нескольких

языков, каждый из которых выбирается в соответствии с конкретной коммуникативной ситуацией"2;

■ интерференция, под которой понимаются "случаи отклонения от норм данного языка, появляющиеся в речи двуязычных носителей в результате их знакомства с двумя или несколькими языками"3;

■ языковая политика, под которой мы понимаем "совокупность идеологических принципов и практических мероприятий по решению языковых проблем в социуме"4;

■ языковая ситуация, под которой, вслед за Ч. Фергюсоном, мы понимаем общую конфигурацию использования языка в данное время и в данном месте, включающую такие аспекты, как: сколько языков и какого рода языки используются в данном ареале, сколько человек на них говорит, в каких обстоятельствах, каких установок и мнений в отношении этих языков придерживаются члены данного коллектива5;

■ переключение кодов, которое понимается, вслед за Дж. Гамперцом, как "наложение в одном и том же речевом обмене кусков речи, принадлежащих разным грамматическим системам или подсистемам"6.

В разделе "Некоторые сведения о языковой ситуации в Белоруссии" первой главы рассматривается степень изученности темы и дается краткий обзор истории языковой политики на территории современной Белоруссии, а также социально-демографические характеристики населения этой страны и ее столицы на настоящий момент.

Описанию языковой ситуации в Белоруссии в 1970-1980-е гг. посвящены такие исследования, как диссертация И.М. Булдыка, статья

2 Зограф Г А Двуязычие // Лингвистический энциклопедический словарь / Ред В Н Ярцева М "Советская энциклопедия", 1990 С. 303

3 Хауген Э Языковой контакт // Новое в зарубежной лингвистике, № 6 М "Прогресс", 1972 С 62.

4 Дешериев Ю Д Языковая политика '/ Лингвистический энциклопедический словарь / Ред ВН Ярцева М "Совегская энциклопедия", 1990 С 616

s Прив по Швейцер АД Современная социолингвистика М "Наука", 1976 С. 131

6 Цитируется по: Romaine S. Bilingualism Blackwell Publishers, 1989. P. 121

Ф.Д. Кпимчука и глава "Языковая ситуация в сельской местности" из коллективной монографии "Русский язык в Белоруссии" под ред. А.Е. Михне-вича [1985], а также коллективная монография 'Типология двуязычия и многоязычия в Беларуси" под ред. А.Н. Булыко и Л.П. Крысина [1999].

Современная языковая ситуация освещается в статьях С.Н. Запруд-ского, Г.А. Цыхуна и Ю.Б. Корякова. Полезным для реферируемой работы являются также данные исследования мотивационных установок родителей-минчан при выборе ими языка обучения детей в школе, проведенного в 1994—1998 гт. группой французских ученых из Университета Сорбонна под руководством Л.Ж. Кальве.

БЯ сформировался относительно недавно, во второй половине 19 века; первая грамматика этого языка датируется 1918 годом. Особенностью этого языка является неустойчивость его литературных норм (проведенная в 1933-1957 гт. реформа БЯ привела к сосуществованию двух вариантов литературного языка и орфографии) и отсутствие достаточного количества носителей литературного языка, использующих его в ситуации повседневного общения. БЯ в его литературной форме является по преимуществу языком СМИ. В ситуациях повседневного общения он используется главным образом в форме различных диалектов, использующихся почти исключительно в сельской местности.

Основным языком горожан является русский язык. Такое доминирование связано как с демографическим фактором (до Великой Отечественной войны население городов было преимущественно небелорусским по национальному составу), так и с проводимой языковой политикой.

Языковая политика, проводимая на территории современной Белоруссии, всегда была нацелена на поддержку доминирования русского языка и сохранения за белорусским только некоторых сфер использования. Лишь два периода в истории Белоруссии (1918-1932 и 1991-1994) ознаменовались определенными усилиями, направленными на поддержку позиций белорусского языка с целью обеспечения выполнения им функций государственного языка.

Современная языковая политика в Белоруссии является де-юре интернациональной и перспективной, а де-факто - национальной и ретроспективной, то есть главным образом учитывающей интересы русскоязычной части населения и направленной на консервацию существующего функционального распределения языков.

Для современной языковой ситуации в Минске характерно в основном пассивное владение белорусским (как первым или как вторым) при активном владении русским (как первым или как вторым). Доминирование

русского языка проявляется, кроме заметного преобладания числа свободно и активно владеющих вторым русским над свободно и активно владеющих вторым белорусским, в более широком использовании русского языка в различных сферах. Данное двуязычие носит естественный характер и поддерживается школьным образованием, предполагающим изучение обоих языков.

Одной из исключительных особенностей Белоруссии является доминирование языка численного меньшинства. Данные о демографическом составе населения современной Белоруссии и ее столицы, г. Минска, а также о декларированном использовании русского и белорусского языков приводятся в таблице 2.

Таблица 2. Данные переписи 1999 г. по демографическому составу и использованию русского и белорусского языков в Минске и Республике Беларусь (РБ)

Национальность Численность тыс. чел Родным назвали, % Используют в повседневном общении, %

БЯ РЯ БЯ РЯ

Белорусы Минск 1 333 2 <79 3%) 75 2 24 7 129 86 9

РБ 8.159(81.2%) 85.6 14.3 41.3 58.6

Русские Минск 264 0(15.7%) 7.2 92.6 1.7 98.3

РБ 1.142(11.4%) 9.1 90.7 43 95 7

Украинцы Минск 39 9 (2.4%) И 6 42 8 3.8 94 2

РБ 237 (2 4) 14.3 42 8 102 83 5

Поляки Минск 17 6(1 0%) 61 9 29 0 20.1 78 6

РБ 396 (3.9%) 67.1 16.2 57 6 37.7

Евреи Минск 10.1 (0.6%) 14.4 80 9 35 960

РБ 28 (0.3%) 13.1 77.0 3.8 95 7

Другие Минск 14.9 (0.9%) 22 22.2 1.4 80 1

РБ 80 (0.8%) 12.9 39.5 2.5 85.1

Всего Минск 1.699.100(100%) 61.1 35.8 10.7 87.7

РБ 1 004 500 (100%) 73.7 24.1 36.7 62 8

Во второй главе ("Русско-белорусский языковой континуум в Минске") проводится лингвистический и социолингвистический анализ используемых жителями Минска кодов.

Основные различия между используемыми в Минске кодами лежат в области фонетики (наличие/отсутствие таких звуков, как твердые [ч] и [шч], билабиальное [у], фрикативное [у], ассимилятивная мягкость согласных [с'] и [з'] в сочетаниях [с'л'], [с'в'], [з'м'] и т.д., обязательная / необя-

зательная твердость [р], качество [а] в предударных и заударных слогах и др.), и орфоэпии. Некоторые отличия относятся также к области морфологии и синтаксиса.

На основании полученных данных можно выделить пять кодов, составляющих лингвистический континуум, крайними полюсами которого являются РЯ и БЯ. Между ними располагаются: трасянка - смешанный белорусско-русский код и белорусский нациолект русского языка, существующий в двух формах - форме, присущей потомственным горожанам (далее - БД1), и в форме, характерной для мигрантов из сельской местности, первым языком которых был белорусский (далее - БД2).

Границы между этими пятью кодами размыты лингвистически, однако являются реальными с точки зрения их восприятия. Основным критерием для разграничения кодов было мнение опрошенных экспертов. С лингвистической точки зрения границы между кодами определяются частотностью использования характерных элементов.

Основные отличительные черты рассматриваемых кодов от РЯ приведены в таблице 3.

Таблица 3. Отличительные черты основных кодов, используемых в Минске

Код / черта БЯ (официально признаваемый вариант) Трасянка БД2 БД1

1. Фонешка

Появление мягких аффрикат (передне-палатальных, предорсальных) [д'з'] и [ц'] вместо мягких [д*], [т'] [д'з'эн']=день, [ц'их'и] = тихий + + +

Отсутствие мягкости согласного перед 0] [п]уц']=пьют + + +

Акание: открытое [а] в предударном слоге после мягкого согласного; более открытое [ъ] в заударных и втором предударном слогах [н'ав'Эста] = невеста, [радЫска] = редиска + + +

Таблица 3. Продолжение

Фрикативное [у] вместо [г] заднеязычного [ чауО] - чего + + +/-

Ассимилятивная мягкость согласных [дз'в'Еры] = двери + + -

Мягкое [с'] с придыханием [с'в'Ата] = праздник + +

Твердость шипящих [ч], [шч] [чАшка] = чашка, [шчЫры] = щедрый + +/-

Твердость [р] вместо ¡р'] [трАпка] = тряпка + +/- -

Удвоение согласных [вызвал'Ен'н'е] = освобождение + +/-

Наличие неслогового билабиального звука [}?] на месте [в] и [л] этимологического и в конце слов на месте русского нормативного [л] [прАуда| = правда, [воук] = волк, [чытАу] = читал + +/-

Наличие протетического [в], а также гласных [и] и [а] перед сочетанием согласных. [аржамЫ] = ржаной [вОчы] = глаза, [¡л'тОта] = льгота +/-

2. Просодика

Безударность окончаний глаголов в форме прошедшего времени женского рода уз'Апа = взялА + + +

Ударность окончания существительных женского рода единственного чисгуа в Д п галавУ = гОлову, нагУ = нОгу + + +/-

Другое ударение в некоторых словах крашвА = крапИва; некатОрыя = нЕкоторые, ма-гАзш= магазИн, пинЯны= глИняный и др + +/- +/-

3. Морфология (некоторые из отличий)

Существительное

Окончания множественного числа существительных м р и ср. р. только ы (!) паварЫ = повара, вОйсю = войска + +/-

Таблица 3. Продолжение

Несовпадение родов некоторых совпадающих по значению и близких по звучанию слов сабака - м.р. (в РЯ -ж.р.); кава- ж.р. (в РЯ кофе - м.р.) +/-

Прилагательное

Выпадение конечного Ц] в полных формах И.п прилагательных и причастий в м.р ед. ч. худЫ = худой, нОвы = новый + +/-

Совпадение сравнительных форм некоторых прилагательных с превосходными формами соответствующих и близких по звучанию русских карацЕйшы = короче + +/-

Окончание -ыя (-¡я) в И п. прилагательных во мн.ч нОвыя (= новые) +/- ■

Местоимение

Совпадение окончаний Т п и П п притяжательных местоимений м р или ср р ед. ч. - ым (-1М) Т.п ма1м, П п. (аб) ма1м (моим, (о) моем) +

Наличие полных форм указательных местоимений тот, тАя, тОе, тЫя + ■ - -

Наличие дополнительных форм местоимений ягОны, нЕик1, |хж + +/- -

Отличные от русских неопределенные местоимения нЬ.хта, хтОсш, хто-нЕбудзь = некто, кто-то, кто-нибудь + +/-

Отсутствие начального н при склонении местоимений 3 лица аб вм = о нем + - -

Глагол

Отсутствие конечного т в глаголах в форме наст. вр. ед. ч. 3 лица пАхнс = пахнет, пра-цУе = работает + +/- -

Смягчение конечного т в форме наст вр. мн. ч. 3 лица чытАюць = читают + +/- -

Отличные от русских формы инфинитива, повелительного наклонения и личные формы некоторых глаголов т = пей, магчЫ = мочь, дас! = дашь +/-

Таблица 3. Продолжение

Отличные от русских суффиксы причастий и деепричастий -ущ (-юш) и -ащ (-ящ) = -уч<-юч) и -ач (-яч); -вш = -л. набалЕлы = наболевший, прайшОушы = пройдя +/-

Синтаксис (некоторые из черт)

Предпочтительное употребление полных форм предикативных прилагательных и причастий Ён быу тага спакойньг = он был так спокоен + +

Отличное от русскою управление прабачыць + Д п = извинить+В п счяяцца з •*■ Г'.п -смеяться +над+ 'Г п. +

Иное употребление предлогов Употребление предлога "па" с предложным падежом Употребление предлога "за": в значении "чем" в значении "и роли" Употребление предлог а "да" в значении "к" па гарадах = по городам старэйшьг за брата -старше брата быць за брыгадзг'ра = быть в роли бригадира У мяне да цябе справа есць = у меня к тебе дело есть + + + + + +/- +/-+/-+/-+/- +/-

Лексика

Семантические несоответствия, связанные с межъязыковой омонимией гуляць = играть, варыць = готовить + +/- +/-

Наличие слов с общеславянскими корнями, но в формах, не существующих в русском языке вшаващць = винить енгць сон =снится, (безл ) + Н-

Наличие специфически белорусских слов или общеславянских слов со значением, специфическим для белорусского языка. шмаг=много, сшплы =скромный, аваль ^однако, бульба =картошка + +/-

Таблица 3. Окончание

Интонация

Более медленный теми речи + + + +

Различия в реализации интонационных контуров ИК-6 может использоваться там, где в соответствии с русской нормой употребляется ИК-1 Значение завершенности в таком случае передается не нисходящим, а восходящим направлением тона. При реализации ИК-1 наблюдается нерезкое понижение тона и незначительное усиление словесного ударения и некоторое удлинение последнего ударного слога Вопросительные предложения с вопросительными словами (в РЯ - ИК-2) произносятся аналогично ИК-3. + + + +/-

Каждый из рассматриваемых кодов проанализирован с точки зрения

• его основных лингвистических черт;

• его социолингвистических характеристик:

О особенностей употребления;

О сферы употребления;

Ф характеристики носителей.

Экспертный опрос показал неразличение с точки зрения восприятия кодов РЯ и БД1, которые мы рассматриваем в работе как единый код. Этот код используется большинством горожан в подавляющем большинстве сфер. Его носителями в основном являются лица, родившиеся в городах Белоруссии и за пределами Белоруссии.

Код БД2 используется только в устной речи, его носители - выходцы из сельской местности, получившие среднее специальное и/или высшее образование (которое дается только на РЯ).

Трасянка используется практически только в устной повседневной речи. Ее носители - выходцы из сельской местности, большинство из которых не имеет среднего специального или высшего образования.

БЯ используется в ряде СМИ (особенно в материалах, посвященных истории, краеведению, культуре Белоруссии), в художественной литературе. Обязательным является его изучение в системе среднего образования. Существует возможность получения образования на БЯ в школах города. В ситуациях повседневного общения БЯ (в дореформенном варианте) используется очень малочисленной группой людей, главным образом потомственных горожан с высшим образованием.

Параграф 2.6 "Переключение кодов" главы 2 посвящен анализу переключения кодов между РЯ, БЯ и трасянкой. Анализ показал распространенность, но не обязательность стратегии переключения кодов. Основными причинами маркированного переключения кодов носителями РЯ и БД1 являются: 1

• конвергентное языковое поведение (переключение с РЯ на БЯ или трасянку, ориентированное на адресата): Огурцы почем9 (Громче) ПачОм агУрк1, бабуля?

• необходимость заполнения лакуны: Прости, малышка, что тетка такая нязгрАбная ('неаккуратная, неловкая... -ИЛ.)-,

• для обозначения некоторой белорусской реалии: одно [стихотворение - И.Л.] было Не эти, не дутые и не про радз1му (родину - И.Л.);

• для придания речи некоторой грубоватости, "мужицкого колорита"-переключение часто на трасянку: Уф, холодно -Ня змЭрзнеш (не замерзнешь - ИЛ.) - А может змЭрзну.

• скрытое цитирование - переключение часто происходит на трасянку: У гарОшак ей обои надо! Ты б еще у цвятОЧак наклеила'.

Носители БД2 переключаются на БЯ немаркированно, под влиянием

триггера, для возврата трсбустся пауза хозитацин и/кл™ самоисгграсление: В детстве да, в маёй еёсцы.. в моей деревне говорили

Носители БЯ переключаются на РЯ немаркированно, чаще всего по причине привычки говорить на РЯ (вставляется высокочастотный элемент): ЗАраз я там не работаю, не мАю дзля гЭтага чАсу (Сейчас я там не работаю, у меня нет для этого времени, працую - ИЛ) либо по причине незнания некоего специального слова: Мы ca\ti шукаем .. эти средства. (Мы сами ищем; гэтыя сродю - ИЛ.).

Носители трасянки не переключают коды, а варьируют долю русских и белорусских элементов в своей речи под влиянием основных компонентов речевой ситуации: Яна мне кажа... янамне гавОрыць ...

В третьей главе ("Отношение к кодам, функционирующим в Минске") основное внимание уделяется анализу системы отношения к выделенным кодам и корреляции отношения к языку с базовыми демографическими характеристиками респондентов.

Для выявления этой системы отношений были проведены интервьюирование, экспертный вопрос и социолингвистические эксперименты. Так, для определения отношения к кодам БД1 ,и БД2 был использован эксперимент по методике парных масок, для определения отношения к тра-

сянке - эксперимент с попыткой предсказать использование трасянки на основании внешнего вида человека.

На основании этих данных нами было выявлено неразличение между кодами БД1 и РЯ со стороны минчан, а также крайне низкий престиж трасянки и лишь немногим более высокий престиж кода БД2. Отношение к БЯ является дифференцирующим признаком, разделяющим информантов на две категории.

Анализ корреляции между отношением к БЯ и демографическими характеристиками информантов не выявил никаких четко прослеживающихся соответствий.

Кроме того, рассматриваются способы объяснения информантами причин языкового выбора - как индивидуального, в том числе на уровне выбора языка обучения детей, так и коллективного, который, в свою очередь, тесно связан с жизнеспособностью языка. В качестве основных причин коллективного выбора белорусами русского языка выдвигаются причины историко-политического характера, в качестве причин выбора русского языка для обучения детей - прагматико-мотивационные причины, связанные с доминированием русского языка в системе высшего образования, бизнеса и науки.

Такие мотивировки не могут не вызвать сомнений в жизнеспособности белорусского языка; 1ем не менее, большей частью уважительное к нему отношение и присваиваемая этому языку внутренняя оппозиционность и элитарность создает определенные условия для усиления его жизнеспособности.

В заключении обобщаются результаты проведенного исследования и обосновывается его значимость для изучения проблем, связанных с постоянным близкородственным языковым контактом. Основными выводами, которые можно сделать на основе проведенного исследования, являются следующие:

1. Языковая ситуация в г. Минске может быть описана как стабильный близкородственный билингвизм, характеризующийся доминированием русского языка во всех сферах, почти поголовным владением всем населением русским языком и широким пассивным владением белорусским языком. Такая ситуация сохранялась со времени вхождения Белоруссии в состав Российской Империи и поддерживалась сверху. Некоторые попытки преодоления доминирования русского языка делались в 1920-е и в 19901994 гг. В качестве причин доминирования русского языка можно назвать: 1) близкородственность русского и белорусского языков; 2) достаточно позднее возникновение письменного варианта белорусского языка (вторая

половина XIX в.); 3) институциональная поддержка русского языка практически во все исторические эпохи; 4) слабость этнического самосознания белорусского народа.,

В сил/ имеющегося в Минске разделения населения с точки зрения происхождения на "городской" и "сельское", все языковые явления следует изучать с точки зрения их субъекта.

2. Основными кодами, использующимися в Минске, являются РЯ, БД16 БД2, трасянка, БЯ. Эти коды составляют континуум; границы между ними, хотя и воспринимаются членами языковой общности безошибочно, достаточно размьггы и представляют известную трудность для формулирования.

3. БЯ ограничен в своем использовании как со стороны субъектов -его носителей, число которых чрезвычайно мало, так и со стороны сфер использования в силу названных выше причин историко-политического и социологического характера. Этот язык используется преимущественно в официально закрепленных сферах: художественной литературе и СМИ. Позиции белорусского языка в образовании сильны в сельской местности. В городских школах доминирует русский язык. Однако преподавание белорусского языка как предмета является обязательным для всех школ и ведется на достаточно высоком уровне, что обеспечивает хорошее владение белорусским языком всеми выпускниками школ. Укрепление позиций белорусского языка в образовании отличает нынешнюю ситуацию от ситуации советской эпохи (1940-1980 гг.), когда белорусский язык постепенно вытеснялся из школы и владение им выпускниками городских школ было исключительно пассивным. Попытки в корне изменить ситуацию были предприняты в 1992-1994 гг., но не встретили должной поддержки населения и были приостановлены правительством в 1995 году.

4. БЯ существует в двух формах - официально признаваемого белорусского языка и так называемой тарашкевицы, варианта, не признающего реформу БЯ 1933-1957 гг. Реформа, коснувшаяся в большей степени орфографии, а также отчасти морфологии, синтаксиса и лексики, способствовала большему сближению белорусского языка с русским и поэтому отвергается современной национально ориентированной белорусской интеллигенцией, которая использует в качестве языка общения белорусский язык в форме тарашкевицы. БЯ в его официально признанном варианте практически не имеет устной формы. Использование' письменной формы тарашкевицы политически маркировано.

5) РЯ доминирует во всех официальных сферах, его доминирование подкреплено социально-политическими факторами. Наиболее заметным является его доминирование в сфере повседневного общения. Употребление БЯ в

повседневной коммуникации маркировано и служит показателем политической оппозиционности говорящего. Для всего населения Белоруссии характерен достаточно высокий уровень пассивного владения РЯ; активно им владеет и пользуется в повседневной речи большинство горожан. Первым языком он является для подавляющего большинства уроженцев городов.

На практике РЯ в Белоруссии реализуется чаще всего в форме белорусского диалекта, который состоит из двух подвидов: диалект, сформировавшийся благодаря влиянию белорусского языка на русский язык (БД1), и диалект, сформировавшийся в результате освоения русского языка носителями белорусского языка (БД2). Носителями первого подвида являются уроженцы города, второго - мигранты из сельской местности. Основными отличиями белорусского диалекта русского языка являются его фонетико-просодические (наличие фрикативного [у], мягких аффрикат [дз'] и [ц'], заменяющих русские нормативные дентальные [д'] и [т'], более открытое [а] в безударных слогах, ненормативные ударения в ряде существительных и ударные окончания женского рода глаголов в прошедшем времени) и лексические особенности. Для БД2 характерно также использование твердых [ч] и [шч], большее количество просодических и лексических отклонений, а также наличие отклонений в области морфологии и синтаксиса. Граница между БД1 и БД2 осознается минчанами, которые воспринимают БД1 как русский язык, а БД2 - как белорусский диалект. Отклонения в русской речи, характерные для БД1, практически не отмечаются горожанами, что позволяет нам выделить единый код РЯ/БД1 с точки зрения отношения к нему.

Переходным кодом между БД2 и белорусским языком в диалектной форме является трасянка - код, практически не имеющий письменной формы и используемый определенным кругом носителей в ситуациях повседневного общения.

6. Трасянка представляет собой межъязыковое переходное образование неустойчивого типа, возникающее в результате освоения РЯ носителями белорусского языка. С лингвистической точки зрения этот код может быть, с некоторой оговоркой, охарактеризован как белорусско-русский ин-тер-язык, хотя он также близок и к другим контактным явлениям.

Основными особенностями этого кода являются: 1) сочетание русскоязычном корневых морфем с белорусскоязычной фонетикой и орфоэпией; 2) индивидуальная творимость (в рамках определенного узуса); 3) крайне низкий престиж среди всех групп городского населения и, как следствие, 4) сильная корреляция доли белорусскоязычных элементов с такими параметрами языковой ситуации, как адресат и обстановка; 5) кратковременный характер - трасянка не живет дольше одного поколения в одной переехавшей в город семье; 6) использование в среде мигрантов из

сельской местности. Трасянка иногда воспринимается носителями как русский язык, однако большинство отмечает ее смешанный характер.

Этап трасянки переживает каждый белорусскоязычный мигрант из сельской местности; скорость прохождения этого этапа зависит в первую очередь от языкового окружения, поэтому трасянка наиболее характерна для людей, не получавших,среднего специального или высшего образования (получение которого автоматически означает постоянный тесный контакт с носителями РЯ и психологическую мотивацию к его освоению) и/или проживающих в районах с однородным населением, состоящим из мигрантов, и/или работающих в трасянкоязычных коллективах. В силу этого в сознании русскоязычных горожан трасянка стереотипизируются как явление, связанное с низким уровнем образования, пожилым возрастом, низким социальным статусом, общей неразвитостью.

7) Границы между трасянкой и БД2 (кодом, на который рано или поздно переходит большинство мигрантов из сельской местности) достаточно размыты, так как никакой отдельно взятый элемент не позволяет однозначно атрибутировать текст как произнесенный на трасянке; трасянка возникает при регулярном использовании большей части характерных для нее элементов. Провести границу между трасянкой и БЯ еще сложнее в силу отсутствия устоявшейся нормы БЯ, подвижности его словаря и сильного влияния на него со стороны РЯ. Кроме того, трасянка образовалась не на основе БЯ, а его территориальных диалектов, часто различающихся лексическим составом. Можно говорить о трасянке как о явлении включения в белорусский текст русских элементов (главным образом лексических), не мотивированного лексическими лакунами.

8) В связи с доминированием русского языка во всех сферах форма использования этого кода является социально-стратифицирующим фактором. Стратифицирующую роль играют в первую очередь фонетико-просодические отклонения от норм РЯ, возникшие под влиянием первого белорусского языка. Эти фонетико-просодические отклонения играют роль маркера социального происхождения и стереотипизируются в категориях, связанных с социальным положением и образованием.

В силу этого наиболее высоко по шкале престижа стоит русский язык (в его литературной форме или в форме БД1), ниже располагается БД2, в котором присутствуют маркеры сельского происхождения, самое низкое положение занимает трасянка. БЯ в социальной стратификации не участвует.

9) Переключение кодов между РЯ (в литературной или диалектной формах) и БЯ и русским языком и трасянкой - достаточно характерное для устойчиво-двуязычных ситуаций явление, которое может бьггь описано с

точки зрения основных параметров языковой ситуации: говорящего, адресата, кода, темы, ситуации и цели.

Уроженцев сельской местности сознательное русско-белорусское переключение не является часто используемой языковой стратегией. Более характерным для них является переключение кодов «по ошибке» (т.н. соскальзывание, за которым следует пауза хезитации или самоисправление).

Для некоторых носителей РЯ русско-белорусское переключение, как и переключение на трасянку, является часто используемой языковой стратегией. Самыми частыми причинами переключения кодов на трасянку является скрытое цитирование с целью выражения негативной оценки (основанное на низком престиже трасянки) и акцентированная брутальность. Переключение на БЯ часто происходит под влиянием темы беседы (белорусские включения характерны для разговора о белорусских явлениях) или реалий языковой ситуации. Также часто используются белорусские идиомы и прилагательные.

Белорусско-русское переключение чаще всего совершается по ошибке: либо из-за незнания соответствующего белорусского эквивалента (обычно редких слов), либо в результате оговорки (это касается самых ши-рокоупотребимых слов). Возможно также использование русского языка для скрытого цитирования, нейтрального или с негативной коннотацией.

10) На основании данных различною типа (опросов, анализа языкового поведения, данных СМИ, опубликованных научных исследований) выявлена следующая система отношений к используемым кодам.

РЯ - высокопрестижный язык образования и власти. Данная точка зрения разделяется подавляющим большинством минчан. Положение по шкале солидарности различно для носителей различных кодов.

Белорусский диалект русского языка, возникший под влиянием белорусского языка на русский язык уроженцев города (БД1), пользуется не меньшим престижем, чем РЯ. Отклонение БД1 от литературной нормы практически не отмечается.

Белорусский диалект русского языка, возникший как результат изучения русского языка уроженцами сельской местности (БД2), не пользуется престижем, однако занимает более высокое положение по шкале солидарности для выходцев из сельской местности. Для носителей других кодов его положение по шкале солидарности низкое.

Трасянка не пользуется престижем ни для одной группы населения. Относительно высокое ее положение по шкале солидарности характерно только для ее носителей.

Отношение к БЯ претерпело наибольшие изменения за период после 1989 года. Этот код, занимавший прежде крайне низкое положение по шкале статуса, приобрел характеристики эстетической ценности, оппозиционности и элитарности. Важным в понимании отношения к БЯ являются четыре фактора: 1) в сознании большинства жителей Минска он не совпадает ни с трасянкой, ни с диалектами белорусского языка; 2) большинством горожан он воспринимается положительно, но находится вне рамок их повседневной речевой практики; 3) отношение к белорусскому языку обратно пропорционально языковой политике: его государственная поддержка усиливает негативное отношение к нему, ее отсутствие способствует усилению положительного отношения; 4) БЯ в сознании горожан является языком группы, воспринимаемой как меньшинство, - национально-ориентированной белорусской интеллигенции. Можно констатировать его низкое положение по шкале солидарности. Что касается его положения по шкале статуса, то оно находится в сильной зависимости от государственной (национальной) самоидентификации респондента и лишь отчасти коррелирует с социально-демографическими характеристиками.

Соотношение между лицами с белорусской и небелорусской государственной самоидентификацией выражается как 3:1. Белорусская государственная самоидентификация в большей степени характерна для этнических белорусов, родившихся в сельской местности, а также для этнических бело-руСОв-юрожан, не уфаТившил Связей С Деревней, и в меньшей — ДЛЯ небелорусов, приехавших в Белоруссию в зрелом возрасте. Однако это лишь тенденция, для анализа которой требуется более широкое исследование.

Содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

1. Переключение и смешение кодов в речи жителей г. Минска // Вестник молодых ученых. 2001. Вып. 4 (Филологические науки, 2001, Вып. 1). С. 26-33.

2. Трасянка: происхождение, сущность, функционирование// Антропология. Фольклористика. Лингвистика. Вып. 2. СПб.: Изд-во Европейского Университета в Санкт-Петербурге, 2002. С. 329-343.

3. «Суржик» и «трасянка»: языковые реалии и представления о языке//Материалы Международной конференции, посвященной 70-летию Казахского национального университета им. аль-Фараби. Алмаа-ты: Изд-во "Казак университет!", 2003. С. 102-104 (в соавторстве с Н. Б. Бахтиным, О.Ю. Жиронкиной, Е.В. Романовой).

I

ЛША

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Лисковец, Ирина Валерьевна

Введение

Глава 1. Теоретические основы работы

1.1 .Основные понятия и термины

1.1.1. Билингвизм

1.1.1.1. Понятие билингвизма

1.1.1.2. Вопрос о владении вторым языком

1.1.1.3. Типы билингвизма

1.1.2. Доминирование языка 1.1.3 .Языковая ситуация

1.1.3.1. Понятие языковой ситуации

1.1.3.2. Классификации языковых ситуаций

1.1.4. Языковой выбор

1.1.4.1. Индивидуальный выбор языка

1.1.4.2. Выбор языка на уровне коллектива

1.1.5. Языковая политика

1.1.6. Понятие интерференции

1.1.7. Основные положения теории переключения кодов (ПК) 1.2. Некоторые сведения по языковой ситуации в Белоруссии

1.2.1.Описание языковой ситуации в Белоруссии в научной литературе

1.2.2. История языковой ситуации и политики в Белоруссии

1.2.2.1. Языковая политика в Белоруссии до 1991 г.

1.2.2.2. Языковая политика в Республике Беларусь

1.2.2.3. История языковой ситуации в г. Минске

1.2.3. Описание языковой ситуации на современном этапе

1.2.3.1. Демографическая ситуация в Белоруссии в конце 20 века

1.2.3.2. Языковая ситуация в современной Белоруссии 1.2.3.3.0фициальпые данные по использованию языков в г. Минске

1.3. Итоги

Глава 2. Русско-белорусский языковой континуум в г. Минске

2.1. Система кодов, используемых в Минске

2.2. Описание используемых кодов

2.2.1.Белорусский стандартный язык (БЯ)

2.2.2. Белорусский диалект русского языка (БД)

--------- 2.2.3. Система кодов в сознании-минчан

2.3. Трасянка

2.3.1. Описаниетрасянки

2.3.2. Возникновение трасянки

2.3.3. Функционирование трасянки

2.3.4. Место трасянки в русско-белорусском континууме

2.3.5. Возможные подходы к лингвистической интерпретации трасянки

2.4. Носители кодов

2.4.1. Носители литературного русского языка (РЯ)

2.4.2. Носители БД

2.4.3. Носители БД

2.4.4. Носители трасянки

2.4.5. Носители литературного белорусского языка (БЯ)

2.5. Функционирование кодов в различных сферах

2.5.1 Языки в СМИ

2.5.2. Языки в судо- и делопроизводстве

2.5.3. Языки в сфере науки, культуры, искусства, религии

2.5.4. Языки в сфере обслуживания

2.5.5. Языки в сфере образования

2.5.6. Языки в сфере общения

2.6. Переключение кодов

2.6.1. ПК с точки зрения прагматики

2.6.2 ПК с точки зрения грамматики 2.6.3. Кто переключает коды?

2.7. Выводы

Глава 3. Отношение к кодам, функционирующим в Минске

3.1. Понятие отношения к языку и методы его изучения

3.1.1. Изучение отношения к языку

3.1.2. Понятие стереотипа

3.2. Проведение исследования и характеристика информантов

3.2.1 .Методика сбора информации

3.2.2 Релевантные социологические параметры респондентов

3.2.3. Характеристики информантов

3.2.4. Анализ эффективности опросника

3.3. Отношение к основным кодам в г. Минске

-ЗтЗг1. Отношение к русскому литературному-язык-у-н-его белорусскому-диалекту

3.3.2.Отношение к отклонениям от нормы русского литературного языка 3.3.3. Отношение ктрасяике 3.3.4.Отношение к БЯ

3.4. Анализ ответов респондентов на остальные ключевые вопросы 3.4.¡.Вопрос о родном языке

3.4.2. Выбор языка обучения

3.4.3.Причины доминирования русского языка в речи минчан

3.5.Национальная идентификация и перспективы белорусского языка

3.6. Корреляция отношения к кодам и национальной идентификации с социальнодемографическими характеристиками информантов

3.6.1. Возраст

3.6.2. Пол

3.6.3. Образование

3.6.4. Место рождения

3.6.5. Этиичность

3.6.6. Влияние первого языка

3.6.7.Языковое окружение на работе 3.8. Выводы

Введение диссертации2006 год, автореферат по филологии, Лисковец, Ирина Валерьевна

Предмет настоящего диссертационного исследования - сосуществование русского и белорусского языков в Минске и отношение жителей к этим языкам. Если взаимоотношение и взаимовлияние русского и белорусского языков на данной территории являются предметом изучения многих лингвистов, то отношение к обоим языкам остается пока неизученным, что представляет собой серьезный пробел в изучении современной языковой ситуации в Минске, т.к. отношение к языку является не только одним из ключевых понятий современной социолингвистики, но и важнейшим компонентом жизнеспособности языка {ethnolinguistic vitality), которая, в свою очередь, влияет на перспективы его сохранения и развития. Фактор отношения к каждому из сосуществующих в двуязычных общностях языков оказывается важным и для анализа языковых процессов.

В современной социолингвистике большое внимание уделяется описанию языковой ситуации полевыми методами, то есть исследованию и анализу реально звучащей речи. Целью данного исследования является социолингвистическое изучение речевого поведения и отношения к языкам жителей города Минска.

Достижение поставленной цели исследования предполагает решение следующих задач:

1. описание языковой ситуации в г. Минске на данном этапе и истории ее становления, описание языковой политики в Белоруссии в синхронном и диахрон-ном срезах;

2. сбор экспериментального языкового материала, отражающего речевое поведение жителей г. Минска и их отношение к используемым в этом городе языкам, и его анализ на основе социолингвистических методик;

3. лингвистическое и социолингвистическое описание всех используемых в г. Минске кодов, с указанием их распределения но различным сферам использования и характеристикой носителей;

4. описание языковых явлений, происходящих при постоянном контакте русского и белорусского языков: переключения кодов, смешения языков, межъязыковой интерференции;

5. описание социально-стратифицирующей роли языков в г. Минске;

6. анализ системы отношений к используемым в г. Минске кодам и корреляции отношения к языкам с демографическими и социологическими характеристиками респондентов.

Подобный комплексный подход к описанию языковой ситуации в г. Минске проводится впервые.

Город Минск является столицей того национально-государственного образования, которое в разные исторические эпохи называлось Белой Русью, Северо-Западным краем, Белоруссией, Белорусской ССР, Республикой Беларусь. Абстрагируясь от смены исторических реалий, мы будем, в целях единообразия, пользоваться термином "Белоруссия", не вкладывая в выбор именно этого названия никакого политического подтекста.

Работа выполнена на материале полевых исследований, проводившихся автором в Минске в 1999 - 2003 гг. Полевые исследования включали: наблюдение за речевой практикой жителей Минска, опрос информантов по методу открытого опросника, экспертный опрос, различные эксперименты. В исследовании использовались также материалы СМИ и публицистической литературы.

Работа состоит из введения, трех глав, заключения, приложения и списка литературы.

В первой главе рассматриваются теоретические и методологические вопросы изучения языковой ситуации и языковой политики, билингвизма и связанных с ним явлений, а также освещается история языковой политики и языковой ситуации в Белоруссии, анализируется их описание в научной литературе. Задачей главы является выбор необходимого инструментария для проведения исследования.

Вторая глава посвящена описанию современной языковой ситуации в г. Минске. Описываются все используемые коды, различия между ними, лингвистические явления, происходящие при постоянном контакте этих кодов, а также распределение кодов по сферам использования. Анализируются также социологические параметры носителей этих кодов. Особое место во второй главе занимает анализ межъязыкового русско-белорусского кода, обычно именуемого "трасянкой".

В третьей главе рассматриваются языковые .стереотипы, связанные с отношением к языку, и анализируется система отношений к используемым кодам. Внимание уделяется также роли языка в белорусской политической жизни и стратификационном расслоении общества.

Приложения включают: Сводную таблицу различий между используемыми жителями Минска кодами; Таблицу различий между двумя вариантами белорусского литературного языка; образцы речи на всех используемых жителями Минска кодах; примеры русско-белорусского и белорусско-русского переключения кодов; список информантов; образец опросника, использовавшегося при интервью; образцы материалов, использовавшихся в различных проведенных экспериментах.

Список литературы содержит 288 наименования монографий, статей, сборников, изданий справочного характера, а также периодических изданий и интернет-источников.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Русский и белорусский языки в Минске"

3.9. Выводы

Основными вопросами, которыми удается прояснить истинное отношение респондента к рассматриваем кодам, являются вопросы выбора языка школьного обучения для своих детей, определения родного языка, а также объяснение причин доминирования русского языка.

Можно отметить совпадение в сознании жителей Минска РЯ и БД1, который является доминирующим и наиболее нейтральным кодом для речи горожан. Отклонения от русской литературной нормы практически не замечаются постоянно проживающими в Минске; те немногие фонетические и лексические отклонения, которые отмечают некоторые из информантов, оцениваются ими положительно. На основании данпых наблюдений можно говорить о едином коде РЯ/БД1. Этот код признается всеми горожанами наиболее престижным.

Отдельное место в~ восприятии минчан занимает БД2. Характерные для него отклонения от русской литературной нормы отмечаются носителями РЯ/БД1 и оцениваются ими негативно. По шкале престижа этот код стоит ниже БД1, но выше трасян-ки. Это мнение о своем коде разделяют и его носители. Его престиж высок только для носителей трасянки, которые ставят его на высокое место только по параметру солидарности.

Трасянка является самым низкопрестижным кодом для всех жителей г. Минска. Ее положение на шкале солидарности высоко только для самих ее носителей; для всех остальных ее положение и на этой шкале самой низкое. Отношение большинства информантов к трасянке носит ярко выраженный отрицательный характер, для ее определения информанты используют прилагательные с сильной отрицательной коннотацией. Для небольшого числа информантов характерно нейтрально-прагматическое отношение к трасянке как к полностью понятному коду. Это люди, в своей повседневной практике сталкивающиеся с носителями трасянки (главным образом занятые в торговле и сфере услуг, но не медицине), для которых характерно прагматическое отношение также ко многим другим явлениям.

Отношение к РЯ/БД1, БД2 и трасянке не претерпело существенных изменений за последние полтора десятилетия. Наиболее существенные изменения затронули отношение к белорусскому литературному языку, который, оставаясь по-прежнему на низком положении по шкале солидарности, переместился вверх по статусной шкале.

Важным в понимании отношения к БЯ являются четыре фактора: 1) в сознании большинства жителей Минска он более не совпадает ни с трасянкой, ни с диалектами белорусского языка; 2) большинством горожан он воспринимается положительно, но находится вне рамок их повседневной речевой практики; 3) отношение к белорусскому языку в большой степени обратно пропорционально языковой политике: его государственная поддержка усиливает негативное отношение к нему, ее отсутствие способствует усилению положительного отношения; 4) белорусский язык в сознании горожан является языком группы, воспринимаемой как меньшинство - национально-ориентированной белорусской интеллигенции.

Описанное отношение к используемым кодам определяет их использованиеГв политике и роль в стратификации общества. Стратифицирующую роль в минском обществе играют главным образом фонетико-просодические отклонения от узуса БД1, вызванные влиянием первого белорусского языка. Эти фонетико-просодические отклонения играют роль маркера социального происхождения и стереотипизируются в категориях, связанных с социальным положением и образованием.

Из социологических параметров респондентов наиболее значимым параметром при анализе отношения к языкам и языковому поведению является первый язык, который, в свою очередь, в сильной степени связан с местом рождения информанта. Этот параметр полностью определяет языковое поведение, но лишь коррелирует с отношением к языкам. Наибольшую корреляцию с отношением к языкам составляет комплексный параметр, который мы условно назвали национальной идентификацией респондента, который, не являясь социологическим параметром, может быть вычислен только в ходе интервью.

В нашем исследовании соотношение между представителями группы " белорусов" по национальной идентификации и "небелорусов" - 61 и 21, или 74% и 26%260. Безусловное признание своей белорусскости характерно для всех этнических белорусов, родившихся в сельской местности; белорусская национальная идентификация в большей степени характерна для этнических белорусов-горожан, не утративших связей с деревней, и в меньшей - для небелорусов, приехавших в Белоруссию в зрелом возрасте. Однако это лишь тенденция.

260 Нерепрезентативность выборки не позволяет нам делать выводы о соотношении между количеством людей, ощущающих свою принадлежность к Белоруссии, и количеством тех, кто таковой не ощущает, во всем минском обществе.

- 222 -Заключение

В диссертации на основании собранного по предварительно разработанным методикам экспериментального языкового материала были описаны:

I. Языковая ситуация в г. Минске и причины, приведшие к ее становлению.

Языковая ситуация в г. Минске может быть описана как стабильный близкородственный билингвизм, характеризующийся доминированием русского языка во всех сферах, почти поголовным владением всем населением русским языком и широким пассивным владением белорусским языком. Такая ситуация сохраняется со времени вхождения Белоруссии в состав Российской империи и поддерживалась сверху. Некоторые попытки преодоления доминирования русского языка делались в 1920-ее и в 1990-1994 гг. В качестве причин доминирования русского языка можно назвать: 1) близкородственность русского и белорусского языков; 2) достаточно позднее возникновение письменного варианта белорусского языка (вторая половина 19 века): 3)институциональная поддержка русского языка практически во все исторические эпохи; 4) слабость этнического самосознания белорусского народа.

В силу имеющеря в г. Минске разделени^на «городское» и «сельское» (с точки зрения происхождения) население, все языковые явления следует изучать с точки зрения их субъекта.

II. Использующиеся в г. Минске коды.

Основными кодами, использующимися в г. Минске, являются: литературный русский язык, белорусский диалект русского языка, трасянка, литературный белорусский язык. Эти коды составляют континуум; границы между ними, хотя и воспринимаемые членами языковой общности безошибочно, достаточно размыты и представляют известную трудность для формулировки.

Литературный белорусский язык ограничен в своем использовании как со стороны субъектов - его носителей, число которых чрезвычайно мало, так и со стороны сфер использования в силу названных выше причин историко-политического и социологического характера. Этот язык используется преимущественно в официально закрепленных сферах: художественной литературе и СМИ. Позиции белорусского языка в образовании сильны в сельской местности; в городских школах доминирует русский язык, хотя преподавание белорусского языка как предмета является обязательным для всех школ и ведется на достаточно высоком уровне, что обеспечивает хорошее владение белорусским языком всеми выпускниками школ. Укрепление позиций белорусского языка в образовании отличает нынешнюю ситуацию от ситуации, бытовавшей в советскую эпоху (1940-1980 гг.), когда белорусский язык постепенно вытеснялся из школы и владение им выпускниками городских школ было исключительно пассивным. Попытки в корне изменить ситуацию были предприняты в 1992-1994 гг., но не встретили должной поддержки населения и были приостановлены новыми белорусскими властями в 1995.

Литературный белорусский язык существует в двух формах — официально признаваемого белорусского языка и «тарашкевице». Это разделение возникло из-за неприятия частью белорусской интеллигенции реформы белорусского языка, проведенной в 1933-1957 гг. Реформа (коснувшаяся в большей степени орфографии, а также морфологии, синтаксиса и лексики) способствовала большему сближению белорусского языка с русским и поэтому отвергается современной национально ориентированной белорусской интеллигенцией, которые используют в качестве языка общения белорусский язык в форме тарашкевицы. Белорусский язык в его официально признанном варианте практически не имеет устной формы; он используется в литературе и СМИ. Использование письменной формы тарашкевицы политически маркировано.

Русский литературный язык доминирует во всех официальных сферах, его доминирование подкреплено социально-политическими факторами. Наиболее заметным является доминирование русского языка в сфере повседневного общения. Употребление белорусского литературного языка в повседневной коммуникации сильно маркировано и служит показателем непопулярной политической приверженности говорящего. Для всего населения Белоруссии характерно достаточно высокий уровень пассивного владения русским языком; активно им владеют и пользуются в повседневной речи большая часть горожан. Первым языком он является для подавляющего большинства уроженцев городов.

На практике русский литературный язык в Белоруссии реализуется чаще всего в форме белорусского диалекта, который состоит из двух подвидов: диалект, сформировавшийся благодаря влиянию белорусского языка на русский язык (БД 1), и диалект, сформировавшийся благодаря изучению русского языка носителями белорусского языка (БД2). Носителями первого подвида являются уроженцы города, второго - мигранты из сельской местности. Основными отличиями белорусского диалекта русского языка являются его фонетико-просодические (наличие фрикативного [7], мягких аффрикат [дз'] и [ц'], заменяющих русские нормативные дентальные [д'] и [т'], более открытое [ъ] в безударных слогах, нормативные ударения в ряде существительных и ударные окончания женского рода глаголов в прошедшем времени) и лексические особенности. Для БД2 характерно также использование твердых [ч] и [шч], большее количество просодических и лексических отклонений, а также наличие отклонений в области морфологии и синтаксиса. Граница между БД1 и БД2 воспринимается минчанами, которые воспринимают БД1 как русский язык, а БД2 - как белорусский диалект. Отклонения в русской речи, характерные для БД1, практически не отмечаются горожанами, что позволяет нам рассматривать единый, с точки зрения отношения к нему, код РЯ/БД1.

Переходным кодом между белорусским диалектом русского языка мигрантов из деревень и белорусским языком является трасянка - код, практически не имеющий письменной формы и используемый определенным кругом носителей в ситуациях повседневного общения.

III. Трасянка

Этот код представляет собой межъязыковое переходное образование неустойчивого типа, возникающее в результате изучения русского языка носителями белорусского языка. С лингвистической точки зрения этот код может быть, с некоторой оговоркой, охарактеризован как белорусско-русский интер-язык, хотя он также близок и к другим контактным явлениям.

Основными особенностями этого кода являются: 1) сочетание русскоязычных корневых морфем с белорусскоязычной фонетикой и орфоэпией; 2) индивидуальная творимость (в рамках определенного узуса); 3)крайне низкий престиж среди всех групп городского населения и, как следствие, 4) сильная корреляция доли белорусскоязычных элементов от таких параметров языковой ситуации как адресат и обстановка; и 5) кратковременный характер - трасянка не живет дольше одного поколения городской среды; 6) использование в среде мигрантов из сельской местности. Носителями часто воспринимается как русский язык, однако большинство отмечает ее смешанный характер.

Этап трасянки переживает каждый белорусскоязычный мигрант из сельской местности; скорость прохождения этого этапа зависит в первую очередь от языкового окружения, поэтому трасянка наиболее характерна для людей, не получавших среднего специального или высшего образования (получение которого автоматически означает постоянный тесный контакт с носителями русского языка и психологическую мотивацию к освоению русского языка) и/или проживающих в районах с однородным населением, состоящим из мигрантов и/или работающих в трасянкоязычных коллективах. В силу этого в сознании русскоязычных горожан трасянка стереотипизируются с низким уровнем образования; пожилым возрастом, общей неразвитостью.

Границы между трасянкой и БД2 (кодом, на который переходит большинство мигрантов) достаточно размыты, так как никакой отдельно взятый элемент не позволяет однозначно атрибутировать текст как произнесенный на трасянке; трасянка возникает при регулярном использовании большей части ее элементов. Провести границу между трасянкой и белорусским языком еще сложнее в силу отсутствия устоявшейся нормы литературного белорусского языка, его подвижного словаря и сильного влияния на него со стороны русского языка. Кроме того, трасянка образовалась не на основе БЯ, а его территориальных диалектов, часто различающихся лексическим составом. Можно говорить о трасянке как о явлении включения в белорусский текст русских элементов (главным образом лексических), немотивированного лексическими лакунами.

IV. Стратификация общества на основании использования кодов

В связи с доминированием русского языка во всех сферах, форма использования этого кода является стратифицирующим фактором. Стратифицирующую роль играют в первую очередь фопетико-иросодические отклонения от норм русского литературного языка, возникшие под влиянием первого белорусского языка. Эти фонети-ко-просодические отклонения играют роль маркера социального происхождения и стереотипизируются в категориях, связанных с социальным положением и образованием.

В силу этого наиболее высоко по шкале престижа стоит русский язык (в его литературной форме или в форме БД1), ниже его располагается БД2, в котором присутствуют маркеры сельского происхождения, самое низкое положение занимает трасянка. Белорусский литературный язык в социальной стратификации не участвует.

V. Явление переключения кодов между русским языком (в литературной или диалектной формах) и белорусским языком и русским языком и трасянкой.

Это достаточно характерное для устойчиво-двуязычных ситуаций явление может быть описано с точки зрения основных параметров языковой ситуации: говорящего, адресата, кода, темы, ситуации и цели.

Для говорящих с первым белорусским языком сознательное русско-белорусское переключение не является часто используемой языковой стратегией. Более характерным для них является переключение кодов «по ошибке» (т.н. соскальзывание, за которым следует пауза хезитации или самоисправление).

Для некоторых носителей русского языка русско-белорусское переключение, как и переключение с русского языка на трасянку, является часто используемой языковой стратегией. Самыми частыми причинами переключения кодов с русского на трасянку является скрытое цитирование с целыо выражения негативной оценки (основанное на низком престиже трасянки) и акцентированная брутальность. Переключение с русского на белорусский язык часто происходит под влиянием темы беседы (белорусские включения характерны для разговора о белорусских явлениях) или реалий языковой ситуации. Также часто используются белорусские идиомы и определяющие слова.

Белорусско-русское переключение чаше всего совершается по ошибке: либо из-за незнания соответствующего белорусского эквивалента (что касается редких слов), либо по оговорке (это касается самым широкоупотребимых" слов). Возможно также использование русского языка в качестве цитирования, нейтрального или с негативной коннотацией.

VI. Система отношений к используемым кодам

На основании данных различного типа (опросов, анализа языкового поведения, данных СМИ, научных исследований других ученых) получена следующая система отношений к используемым кодам:

Русский литературный язык - высокопрестижный язык образования и власти. Данная точка зрения разделяется подавляющим большинством минчан. Положение по шкале солидарности различно для носителей различных кодов.

Белорусский диалект русского языка, возникший под влиянием белорусского языка на русский язык уроженцев города пользуется не меньшим престижем, чем литературный русский язык. Отклонение БД1 от литературной нормы практически не отмечается.

Белорусский диалект русского языка, возникший как результат изучения русского языка уроженцами сельской местности не пользуется престижем, однако занимает более высокое положение по шкале солидарности для выходцев из сельской местности. Для носителей других кодов положение по шкале солидарности является низким.

Трасянка не пользуется престижем ни для одной группы населения. Относительно высокое положение по шкале солидарности характерно только для ее носителей.

Отношение к литературному белорусскому языку претерпело наибольшие изменения за период, начинающийся с 1989 г. Этот код, занимавший прежде крайне низкое положение по шкале статуса, приобрел характеристики эстетической ценности, оппозиционности и элитарности. Важным в понимании отношения к БЯ являются четыре фактора: 1) в сознании большинства жителей Минска он более не совпадает ни с трасянкой, ни с диалектами белорусского языка; 2) большинством горожан он воспринимается положительно, но находится вне рамок их повседневной речевой практики; 3) отношение к белорусскому языку в большой степени обратно пропорционально языковой политике: его государственная поддержка усиливает негативное отношение к нему, ее отсутствие способствует усилению положительного отношения; 4) белорусский язык в сознании горожан является языком группы, воспринимаемой как меньшинство - национально-ориентированной белорусской интеллигенции.

Таким образом, можно утверждать о его низком положении по шкале солидарности. Что касается его положения по шкале статуса, то оно находится в сильной зависимости от государственной (национальной) идентификации респондента, и лишь отчасти коррелирует с социально-демографическими характеристиками, такими как возраст, этническая идентификация и место рождения.

Соотношение между лицами с белорусской и небелорусской государственной самоидентификацией выражается как 3:1. Белорусская государственная самоидентификация в большей степени характерна для этнических белорусов, родившихся в сельской местности, а также для этнических белорусов-горожан, не утративших связей с деревней, и в меньшей - для небелорусов, приехавших в Белоруссию в зрелом возрасте. Однако это лишь тенденция, для анализа которой требуется более широкое исследование.

Список научной литературыЛисковец, Ирина Валерьевна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Абрамова Е.И. Параллельные синонимические ряды в русском и белорусском языках. Автореф. дисс. на соиск. уч. степепи кандидата филол. наук, Минск: Изд-во МГГ1И, 1990. - 18 с.

2. Аврорин В. А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики). JI.: «Наука», 1972. -276 с.

3. Аврорин В.А. Ленинские принципы языковой политики // Вопросы языкознания, №1, 1970, с. 5-29.

4. Алпатов В.М. Языковая ситуация на территории бывшего СССР после 1991 г // Социолингвистические проблемы в различных регионах мира. Мат-лы межд. конф. М.: Изд-во МГУ, 1996. С. 36-38.

5. Антонович А.К. Белорусские тексты, писанные арабским письмом и их графико-орфографическая система. Вильнюс: Изд-во Вильнюсского ун-та, 1968. -418 с.

6. Антонюк Л.А. Белорусская терминология (становление, развитие, структура). Автореф. дисс. на соиск. уч. степени доктора филол. наук, Минск: Изд-во АН РБ, 1992. 46 с.

7. Арцяменак Г.А. Актыуныя працэсы у субстантыунам славаутварэнн! беларускай лкаратурнай мовы XIX-XX стагоддзяу // Вестник БГУ, 1987, №1. С. 23-26.

8. Бадас-Возьны X. К вопросу о межъязыковой интерференции // «Вестник БГУ», 1984, №1. С. 49-51.

9. Баранникова Л.И. Сущность интерференции и специфика ее проявления // Проблемы двуязычия и многоязычия / ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 88-98.

10. Баханькоу А .Я. Разв1цце беларускай лггаратурнай мовы у савецю перыяд. Минск: «Навука i тэхшка», 1982. -231 с.

11. Беларуека-pycKi слоушк, в 3 т. Ред. К.К.Атраховвича (Кандрата KpaniBbi). 3-е изд., дополненное и исправленное под ред. А.И. Подлужного. Минск: «Беларуская энцыклапедыя», 2003. -517 е., 526 е., 519 с.

12. Беларуека-pycKi слоушк / С.М.Грабчыкау. Минск: «Народная Асвета», 1991. -352 с.

13. Беларуска-руски слоушк / С.М.Грабчыкау. Минск: «Народная Асвета», 1983. 338

14. Беларуская мова. Вучэбны дапаможшк для педшстггутау /рэд: М.С. Яупеш'ч. Минск: «Вышэйшая школа», 1983. -349 с.

15. Беларуская мова.Онйыклапедыя / ред. А.Я. MixiiCBi'i. М и иск: « Вёл ару с кая^ЭшШкла^ педыя», 1994. 653 с.

16. Беликов В.И. Надежность советских этнодемографических данных // Малые языки Евразии: социолингвистический аспект/ред. А.И. Кузнецов. М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 1243

17. Беликов В.И. Структурированность двуязычной общности // Билингвизм и диглоссия. Конференция молодых ученых. М.: Изд-во МГУ, 1989. С. 9-11.

18. Белл Р. Социолингвистика. Цели, методы и проблемы. М., «Международные отношения». 1980.-320 с.

19. Белоусов В.Н. Об основных этапах функционирования русского языка в межнациональном общении // Социолингвистические проблемы в различных регионах мира. Мат-лы межд. конф. М.: Изд-во МГУ, 1996. С. 68-74.

20. Бельчиков Ю. А. Просторечие // Лингвистический энциклопедический словарь / ред. В.Н. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. с. 402.

21. Бертагаев Г.А. Билингвизм и его разновидности в системе употребления // Проблемы двуязычия и многоязычия / ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 82-88.

22. Бидер Г. Развитие лексических и словообразовательных норм восточнославянских литературных языков в постсоветский период. // Вестник Международного Славянского Университета. Серия «Филология». Том V, №6, 2002. С. 3-10.

23. Блумфилд Л. Язык. М.: «Эдиторифл УРСС», 2002. 608 с.

24. Болотина H.A. Родной язык при переписи населения // Беларуская i русская мова у Беларуси праблемы функцыянавання i узаемадзеяння. Минск: 1н-т мовазнауства АН РБ. 1997. С. 3-5.

25. Булахау М.Г. Развщце беларускай л1таратурнай мовы у 19-20 стагоддзях ва узаема-адносшах з шшым1 славянск1м1 мовамь Минск: Выд. АН БССР, 1958. -44 с.

26. Булахов М.Г. Особенности интерференции русского и белорусского языков // Проблемы двуязычия и многоязычия/ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 217-223.

27. Булдык И.М. Языковая ситуация в сельской местности Гродненской области БССР. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: Ин-т языкознания, 1982. -20 с.

28. Бурденюк Г.М., Григоревский В.М. Языковая интерференция и методы ее выявления. Кишинев: «Штшшна», 1978. 127 с.

29. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Новое в зарубежной лингвистике, №6, М.: «Прогресс», 1972. С. 25- 60.31."" Василевич Г.А7Ре<|Шрс1Тдумы в Беларуси и её путь к независимости в конце XX века; Мииск: «Молодежное научное сообщество, 2001. 155 с.

30. Бахтин Н.Б., Головко Е.В. Социолингвистика и социология языка. Уч. пособие. СПб: Изд. центр «Гуманитарная академия» ЕУСПб, 2004. 336 с.

31. Бахтин Н. Б. Условия языкового сдвига (К описанию современной языковой ситуации на Крайнем Севере). // Вестник молодых ученых. 4, Филологические науки Г2001. С. 1116.

32. Бахтин Н.Б. «Языковая смерть» в функциональном аспекте: особенности функционирования марковского говора: Труды ф-та этнологии. Спб: Изд-во ЕУСПб, 20016. С. 272291.

33. Бахтин Н.Б. Языки народов севера в XX веке. СПб, 2001. -338 с.

34. Вербицкая J1.A. Произносительная норма и фонетическая интерференция // Проблемы двуязычия и многоязычия в современных условиях. Мат-лы межвузовской научно-практической конференции 11-12.02.1993. Йошкар-Ола, 1993. С. 10-13.

35. Виноградов В. А. Койне // Лингвистический энциклопедический словарь / Ред. В.Я. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. с. 230.

36. Виноградов В. А. Языковая ситуация // Лингвистический энциклопедический словарь / Ред. В.Н. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. с. 616-617.

37. Войшч Я. Як бальшавЫ рэфармавал1 беларускую мову // «Народная воля», 28.04.2004.

38. Войтович H.T. О диалектной основе современного белорусского литературного языка // Вопросы языкознания, 1954, №4. С. 26-41.

39. Вопросы преподавания русского языка в школе с белорусским языком обучения / Ред. А.Е. Супрун. Минск: НИИП, 1975. 159 с.

40. Воук-Леванов!ч О.В. Лекцьн па ricTopwi беларускай мовы. Минск: «Нар. Асвета», 1994.-203 с.

41. Вусная народная мова. / рэд. A.I. Падлужны. Минск: «Народная Асвета», 1990. 270 с.

42. Выгонная Л.Г. Особенности восприятия устной речи в условиях белорусско-русского двуязычия // Всесоюзная конференция по проблемам обучения русскому языку в условиях близкородственного билингвизма. Минск. БГУ, 1975. С. 117-124.

43. Выгонная Л.Ц. Асаблтасш фуикцыанавання сучастнага вуснага маулення // «Бсла-руская лшгвктыка», вып. 46, Минск, 1996. С. 26-31.

44. Выгонная Л.Ц. Псйхал!мгв1стычныя"асп"ёктьГбёларуска-рускага бшнг визму // Бела- ~ руская лшгвктыка, вып. 45, Минск, 1996, с. 10-14.

45. Гапанович П.Н. К вопросу о народно-диалектной основе современного белорусского национально-литературного языка. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. Наук. Минск Ин-т языкознания АН БССР, 1954.

46. Гапанович П.Н., Мацкевич Ю.Ф. О классификации белорусских диалектов // «Вопросы языкознания», 1959, №6. С. 87-103.

47. Гируцм A.A. Вазьм1 мае слова. Минск: «Навука i тэхшка» , 1990. 88 с.

48. Гируцкий A.A. Белорусско-русский художественный билингвизм: типология и история, языковые процессы. Минск: «Университетское», 1990. 175 с.

49. Головко Е.В Переключение кодов или новый код? // Труды факультета этнологии, вып. 1. СПб: Изд-во ЕУСПб, 2001. С. 298-317.

50. Головко Е.В. Языковые изменения и конструирование групповой идентичности // Вестник молодых ученых. 4'01. (Серия: Филологические науки, вып. 1). СПб, 2001. С. 3-10.

51. Голубкова Н.Я., Новикова Л.Г. Социальные изменения и особенности идентификационных побуждений русских в Беларуси // Социология, №2, 1998, с. 58-69.

52. Горелов И.Н. О значении и методике исследования интерференции // Интерференция в устной и письменной немецкой речи студентов и школьников. Оренбург, 1969. С. 5-33.

53. Горелов И.Н. Пальгова М.Ф. О лексическом типе интерференции // Интерференция в устной и письменной немецкой речи студентов и школьников. Оренбург, 1969. С. 43-53.

54. Горелов И.Н. Солодина Г.Г. О грамматическом типе интерференции // Интерференция в устной и письменной немецкой речи студентов и школьников. Оренбург, 1969. С. 5472.

55. Горская С.А. Русско-белорусские омолексы. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. Наук. Минск: БГУ, 1990. -22 с.

56. Дешериев Ю. Д. Языковая политика // Лингвистический Энциклопедический словарь / Ред. В.II. Ярцева. М.: «Советская Энциклопедия», 1990. с. 616.

57. Дубавец С. Русская книга. Минск: БГАКЦ, 1998. 153 с.

58. Елоева Ф.А., Русаков А.Ю. Проблемы языковой интерференции. Учебное пособие. Л., 1990.-92 с.

59. Жаботмнский В. (3). Фальсификация школы // Избранное. Израиль: «Алия», 1990. С. 124-134.

60. Журауск1 АЛ. Двухмоуе i шматмоуе у псторьп Беларуа //Пытанш б1лшпв1зму i узае-мадзеяння моу. Минск, 1982. С. 18-49.

61. Жураускч A.I. Праблемы нормы беларускай л1таратурнай мовы (доклад на XI съезде славистов). Минск: «Навука i тэхшка», 1993. 34 с.

62. Жураусм A.A. Норма i грамадсм прэстыж мовы // Беларуа'стыка. Незалежнасць Бе-ларус'ь Минск, 1993. С. 241-248.

63. Запрудси С. Стратэпя развщця беларускай мовы у XXI стагоддз1 як спосаб пала-го дзщь моуны канфл1кт у Республщы Беларусь// Moeni конфл|'кти i гармошзашя сусшльства: Матер1али науковоТ конференцн: 28-29 травня 2001 року. КиТв, 2002. С. 186-190.

64. За пруде к i С. Рецензия на книгу: Т. М. М1кул1ч. Мова i этшчная самасвядомасць. // Неман. 19966. № 12. С. 238-242.

65. Запрудсм С.М, Лаужаль Г.М Суб'ектыуная этнамоуная жиццёвасць i этшчная ¡дэн-тыфшацыя // Беларуская мова у другой папове XX стагоддзя. Матерыялы М1жнародный на-вуковай канферэнцьп (MiHCK, 22-24 кастрычшка 1997). Минск, 1998. С. 56-60.

66. Запрудский С.М. Беларуская мова у яе кантактах з расШскай: у ц1сках адшмальнага бшнпизму // Letopis 50(2003)6, 1. Р.73-94.

67. Запрудский С.М. Языковая гармония: белорусский вариант // «Неман», №8, 1996а. С. 192-210.

68. Запрудсю С. Стратэпя развщця беларускай мовы у XXI стагоддз! як спосаб палагодзщь моуны канфлжт у Рэспублщы Беларусь // Мовш' конфлжти i гармошзаш'я сусшльства. Матер1али науковоТ конференциТ 28-29 травня 2001 року. КиТв, 2002. С. 186-190.

69. Запрудський С. Мовна полтжа в РеспублЫ Бшорусь у 1990-х роках. // Розбудова держави,№ 1-4, 2003а. С. 20-32. №5-8а, 2003. С. 33-44.

70. Зборшк нарматыуиых дакументау Мпистэрства Адукацьн РэспублЫ Беларусь. Минск: 11МЦэнтр, 2002. 26 с.

71. Зограф Г.А. Двуязычие // Лингвистический энциклопедический словарь / Ред. В.Н. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. С. 303.

72. Иванов В. В. Диалектология// Лингвистический энциклопедический словарь/ Ред. В.Н. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. С. 303.

73. Ижакевич Г.П. Особенности контактирования близкородственных языковых структур: на мат-ле восточнославян. яз. // Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та, №341. Вопр. филологии. М., 1969. С. 120-129.

74. История Беларуси. Словарь-справочник /Ред: С.Ф. Дубенецкий. Минск: «Эконом-пресс», 2000.-319 с.

75. Ицкович В.А., Шварцкопф Б.С. Пассивное двуязычие и культура родной речи // Проблемы двуязычия и многоязычия/ ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 127-129.

76. Калнынь Л.Э. Русские диалекты в современном языке и их динамика // «Вопросы языкознания», 1997, №3. С. 115-125.

77. Карлинский А.Е. Основы теории взаимодействия языков. Алма-Ата: «Тылым», 1990.- 181 с.

78. Карлинский А.Е. Социально-экономическая структура общества и двуязычие // Языковые ситуации и взаимодействие языков. К.: «Навукова думка», 1989. С. 7-22.

79. Карпович О. Корова полюбила бананы // «Свободные новости». N 47 / 3.12 10.12.99

80. Карский Е.Ф. Белоруссы. Минск: «Беларусю кшгазбор», 2001. 635 с.

81. Квачек В.Е. Паралексия в условиях близкородственного контактного билингвизма // «Вестник БГУ», 1987, №3. С. 33-36.

82. Килевая Л.Т. Белорусскоязычные фонетические элементы в русской разговорной речи в г. Могилеве // Вестник БГУ, 1987, №3. С. 26-30.

83. Климчук Ф.Д. О разновидностях билингвизма и полилингвизма (на мат-ле южных районов Брестской области) // Проблемы двуязычия и многоязычия/ ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 268-274.

84. Конюшкевич М.И. Социолингвистическая парадигма языковой ситуации в Белоруссии после референдума//Социолингвистические проблемы п разных регионах мира. Мат-лы международной конференции. М.: Изд-во МГУ, 1996. С.242-246.

85. Конюшкевпч M.И. Синтаксис близкородственных языков: тождество, сходство, различия. Минск: «Народная Асвета», 1989. -157 с.

86. КопыленксГМТМ"., Ахметжанова З.К. Закон о языках и развитие двуязычияТГШюго--язычия в Казахской ССР. Алма-Ата: «Тылым», 1990. 12 с.

87. Коряков Ю.Б. Языковая ситуация в Белоруссии // «Вопросы языкознания», 2002, №2. С. 109-127.

88. Костюкович H.H., Люштик В.В., Щербин В. К. Р. Русско-белорусский словарь математических, физических и технических терминов. Минск: «Беларуская энцыклапедыя», 1995. -509 с.

89. Крукоусю H.I. Руск1 лекачны уплыу на сучастную беларускую лкаратурную мову. Минск: Выд. АН БССР, 1958. 174 с.

90. Крысин Л.П. Социолингвистические аспекты изучения современного русского языка. М., 1989.- 186 с.

91. Крюковский H.H. Роль русского языка в обогащении лексики современного белорусского литературного языка. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: Ин-т языкознания АН БССР, 1956. 17 с.

92. Кулеш А.И. Пути и способы пополнения общественно-политической лексики белорусского языка на современном этапе. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: БГУ, 1992.-21 с.

93. Культура речи в вопросах и ответах. Ред. А.Е. Михневич. Минск: «Народная Асвета», 1996. -238 с.

94. Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия. М.: «Навука i тэхшка», 1985,- 137 с.

95. Куноуская М. Вазьму ypoKi трасянк1// http://vvww.pravapis.org/art trasianka 1 .asp.

96. Курцова В.М. Рускамоунае мауленне беларусау // «Беларуская лшгвютыка». Вып. 52. 2002. С. 35-41.

97. Лабов У. Исследование языка в его социальном контексте // Новое в зарубежной лингвистике, №7, М.: «Прогресс», 1975а. С. 96-181.

98. Лабов У. Отражение социальных процессов в языковых структурах // Новое в зарубежной лингвистике, №7, М.: «Прогресс», 1975b. С. 320-335.

99. Лапицкая И.Н. Лексическое взаимодействие белорусского и русского языков в художественной прозе Беларуси. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: Ин-т языкознания АН БССР, 1993. 207 с.

100. Лаптева О. А. Разговорная речь // Лингвистический энциклопедический словарь/

101. Рел. В.II. Ярцева. М.: «Советская энциклопедия», 1990. С. 407-408.

102. Леак Я. Беларусм правашс. Менск: БелДзяржВыд., 1927. 219 с.

103. Лукашанец А.Г. Сацыялшгвютычная характарыстыка сацыяльных дыялектау Бела-pyci (Студенцю слэнг)// «Беларуская лшгвктыка». Вып. 47. Минск, 1997. С. 25-31.

104. Лыч Л. Рэформа беларускага правашеу 1933 года: ¡дэалапчны аспект. Менск: «Наву-ка i тэхшка», 1993. 102 с.

105. Лыч Л. Беларуская нацыя i мова. Менск: «Мастацкая л1таратура», 1994. 276 с.

106. М1кул1ч Т.М. Мова i этшчная свядомасць. Минск: «Навука i тэхшка», 1996. 157 с.

107. MiHCK незнаёмы. Минск: «Ураджай», 2002. -238 с.

108. MixiieBiH A.A. Праблемы семантыка-сжтакачнага даследавання беларускай мовы. Минск: 1н-т мовазнауства АН БССР, 1976. 360 с.

109. Макдэвид Р.И. Диалектные и социальные различия в городском обществе // Новое в зарубежной лингвистике, №7, М.: «Прогресс», 1975. С. 363-381.

110. Манаенкова А.Ф. О проницаемости синтаксического строя при контактировании близкородственных русских и белорусских говоров // «Вестник БГУ», 1979, №1. С. 31-38.

111. Манаенкова А.Ф. Русско-белорусские отношения (на мат-ле говоров Ветки). Минск: Изд-во БГУ, 1978.- 168 с.

112. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика: Пособие для гуманитар, вузов и лицеев. -М.: «Аспект-пресс», 2000. 256 с.

113. Мечковская Н.Б. Общее языкознание: структурная и социальная типология языков. Учебное пособие. М.: «Флинта»; «Наука», 2001. 512 с.

114. Мечковская Н.Б. Языковая ситуация в Беларуси: этические коллизии двуязычия // 1ванова С.Ф., 1ванов Я.Я., Мячкоуская Н.Б. Сацыякультурная прастора мовы. Минск: «Веды», 1998. С. 3-20.

115. Мечковская Н.Б. Языковое и этническое самосознание в аспектах психолингвистики и права // Социолингвистические проблемы в разных регионах мира. Мат-лы межд. конференции. М.: Изд-во МГУ. 1996. С. 299-302.

116. Минск в цифрах. Статистический справочник. Минск: Информстат Минстата РБ, 2002. 64 с.

117. Минск в цифрах. Статистический справочник. Минск: Информстат Минстата РБ. 2001.-33 с.

118. Михайлов М.М. Двуязычие и взаимовлияниё'языков //Проблемы двуязычия и многоязычия/ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 197-203.

119. Михайлов М.М. Двуязычие: проблемы, поиски. Чебоксары: «Чувашкнигиздат», 1-989.-356 с.

120. Мокиенко В.М. Закономерный характер интерференции близкородственных языков // Всесоюзная конференция по проблемам обучения русскому языку в условиях близкородственного билингвизма. Минск: БГУ, 1975. С. 344-346.

121. Мощенская Л Г. Лингвистические и социолингвистические аспекты русской речи в Беларуси: грамматическое варьирование в русской речи белорусов. Автореферат на соискание уч. степени доктора филол. наук. Минск, 1992. 46 с.

122. Население Республики Беларусь. Статистический справочник. Минск: Информстат Минстата РБ, 2003.-281 с.

123. Насов1ч Я.Ф. Бытавая двухмоунасць I прафесжны бшнгвизм // «Беларуская лшгвь стыка», вып. 44, Минск, 1994. С. 47-50.

124. Национальный состав Республики Беларусь и распространенность языков. Статистический сборник. Том 1. Минск: Информстат Минстата РБ, 2001. 497 с.

125. Никольский Л.Б. Изучение языковой ситуации как прикладная языковая дисциплина // Проблемы изучения языковой ситуации и языкового вопроса в странах Азии и Северной Африки/ ред. Л.Б. Никольский. М., 1970. С. 4-20.

126. Никольский Л.Б. Синхронная социолингвистика. М.: «Наука», 1976 . 168 с.

127. Нов1кау С.Я. Асноуныя этапы станаулення беларусазнауства. Минск Мш. Дзярж. Лшгв. Ушвератэт, 1997.-22 с.

128. Новожилова Е.М. Отношение к языку как фактор языковой устойчивости // Антропология. Фольклористика. Лингвистика. Вып.1. ЕУС'Пб, ф-т этнологии. СПб, 2001. С. 239246.

129. Мосович И.И. Словарь белорусского наречия. СПб, 1870.

130. Образовательный уровень населения Республики Беларусь. Статистический ""справочШГКГМинск: Информстат Минстата РБ, 2001." 469 с.

131. Падлужны 2003: Мова: прапануюцца удакладненш. 1нтэрв'ю з акадэмикам АЛ. Пад-лужным // «Веды» от 24.01.2003.

132. Падлужны А. I. Перспектывы моунай пол1тык1 // Беларуа'стыка. Незалежнасць Беларусь Минск, 1993. С. 113-124.

133. Перехвальская Е.В. Статус идиома и этническое самосознание // Малые языки Евразии: социолингвистический аспект. Сб. статей, / ред. А.И. Кузнецов. М.: Изд-во МГУ, 1997. С. 5-11.

134. Пивторак Т.П. Русско-белорусские языковые контакты на разных исторических этапах // Русский язык в его связях с украинским и другими славянскими языками. Тез. докл. и сообщений. Симферополь, 1973. С. 243- 246.

135. Пименов В.В. Некоторые черты национального самосознания // Торжество ленинской национальной политики. Чебоксары: «Чувашкнигиздат», 1972. С. 344-350.

136. Пичета В.И. Белорусский язык как фактор социокультурный. Минск: «Навука \ тэхнь ка», 1991.-31 с.

137. Плетюхов В. А. Конституционные права русских и украинцев в Беларуси и возможности их реализации//Диалог украинской и русской культур в Украине: Материалы 1У-й ме-ждунар. науч.-практ. конф. (9-10 дек. 1999 г., г. Киев). Киев, 2000. С. 158-162.

138. Плетюхов В. А. Практика законодательного обеспечения двуязычия в Беларуси// Диалог украинской и русской культур в Украине: Материалы Ш-й междунар. науч.-практ. конф. (12-13 ноября 1998 г., г. Киев). Киев, 1999. С.26-32.

139. Плунгян В.А. К вопросу о социолингвистических универсалиях: языковые установки национальных меньшинств // Вопросы социолингвистики. Материалы советских социолингвистов к XII Всемирному съезду социологов (Мадрид, 9-13.07.1999). М., 1990. С. 24-27.

140. Полинская М.С. Полуязычие // Возникновение и функционирование контактных языков: Мат-лы рабочего совещания. М.: «Наука», 1987. с. 69-72.

141. Помнш старажытнай беларускай тсьменасш'. Минск: «Навука тэхшка», 1975. -248 с.

142. Праблемы марфолага-астакачнай беларуска-рускай штэрферэнцьй. Маплёу: Выда-вецтво Маплеускага педынсштута. 2002. 30 с.

143. Правашс беларускай мовы. Менск, Минск: 1н-т мовазнауства АН БССР, 1934. -43 с.

144. Працы акадэмшнай канферэнцьи па рэформе беларускага праватсу i азбук!. Над рэд. С.М. Некрашэвтв. Минск: Выд. 1н-та Бел. культуры, 1927. -428 с.

145. Про х о р о ва" СтМ ; С ни т а к с и с переходной русско-беЛорусской 'зоны: ареальнсР типологическое исследование. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: БГУ, 1991.-47 с.

146. Ровдо И.С. Ложноэквивалентная лексика в речи билингва // «Вестник БГУ», 1981, ■ №3. С. 44-48.

147. Ровдо И.С. Тематическая классификация межъязыковых соответствий // «Вопросы лингвистики» (к 70-летию проф. П.П. Шубы), Минск: БГУ, 1996. С. 67-75.

148. Розенцвейг В. Ю. Языковые контакты: Лингвистическая проблематика. Л.: «Наука», 1972.-80 с.

149. Розенцвейг В.Ю. Основные вопросы теории языковых контактов //Новое в лингвистике, вып. VI. Языковые контакты. М., 1972. С. 5-24.

150. Рудаковская З.А. Разновидности интерференции белорусского языка в условиях близкородственного билингвизма // Всесоюзная конференция по проблемам обучения русскому языку в условиях близкородственного билингвизма. Минск, БГУ, 1975. С. 423-425.

151. Руско-белорусский словарь. В 2 т. под ред. К.К. Атрахновича (Кандрата Крапивы). Минск: «Народная асвета»,1982. 624 е., 643 с.

152. Русский язык в Белоруссии / ред. А.Е. Михневич. Минск: «Навука i тэхшка», 1985. -272 с.

153. Русский язык в условиях белорусско-русского двуязычия. Минск: «Навука i тэхшка», 1989. -321 с.

154. Русский язык как средство межнационального общения /Ред. Ф.П. Филин. М. «Наука», 1977.-302 с.

155. Русско-белорусский математический словарь/Ред. Я.В.Радыно. Минск: «Вышэйшая школа», 1993. -239 с.

156. Русско-белорусский словарь для школьников, Минск: «Полиграфмаркет», 2003. -175 с.

157. Са спадчыны акадэм1ка Я. Карскага. Гродна: Гродзенскл Дзяржауны Уш'верспэт, 1991.-72 с.

158. Садовский П.В. Особенности формирования русского литературного произношения у белорусов // Всесоюзная конференция по проблемам обучения русскому языку в условиях близкородственного б!тингви:ша^Мш!£к; БГУ, 1975. С. 427-429. .

159. Садоусю П.В. З'явы фанетычнай штэрферэнцьп ва умовах беларуска-рускага бшнгв1зму // Пытанш бшнпв1зму i узаемадзеяння моу. Минск: «Навука i тэхшка» , 1982. С. 176-228.

160. Свяжынси У. 3 ricTopbii беларускай «трасянкЬ // «Наша слова», 1990, № 2.

161. Соболевский А.И. О русских говорах вообще и белорусских говорах в частности. СПб, 1904.

162. Сопоставительное описание русского и белорусского языков. Морфология / ред. А.Н. Булыко. Минск: 1н-т мовазнауства АН БССР, 1990. -335 с.

163. Сгавицька Л.О. Суржик: cyMi'm, мова, стиль? // Динамизм социальных процессов в постсоветском обществе. Вып.2. 4.1: Филологические науки. Луганск, 2001. С. 102-119.

164. Сталюнас Д. Границы в пограничье: политика Российской империи на западных окраинах в период великих реформ// Ab Imperio 1/2003. С. 261-292.

165. Станкев1ч Ст. Руафжацыя беларускае мовы у БССР. Минск: «Навука i тэхшка», 1994. -77 с.

166. Струкава С.М. Пераемнасць i эвалюцыя лекс!чных традыцый у беларускай мове. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. Наук. Гомель, Гомельсм Дзяржауны Ушверсгтэт, 1996. -22 с.

167. Стяцко П. «Пра нормы л1таратурная мовы i пра тое, хто i што «узаконьвае» // «Наша слова» 7.06.2000.

168. Супрун А.Е. Лингвистические основы изучения грамматики русского языка в белорусской школе. Минск: «Народная Асвета», 1974. 144 с.

169. Супрун А.Я., Юнменка Г.П. Некаторыя пахалшгвютычныя асаблшасш беларуска-рускага двухмоуя // Пытанш бшнгЫзму i узаемадзеяння моу. Минск: «Навука i тэхшка», 1982. С. 76-105.

170. Сцеианчук Ю.А. Саныякультурная дэтэрмшацыя працэсу запазычывання лекачных адзшак // Вестник БГУ, 1993, №2, с. 23-25.

171. Сцяцко П. 1з ¡ншай моунай практыкч (цикл статей в газете «Наша слова» 1998-1999 гг).

172. Сцяцко П. Культура мовы. Минск: «Тохналопя», 2002.-444 с.

173. Сцяцко П. Праблемы нормы. Культуры мовы. Гродна: Гродзенсю Гомельсн Дзяр-жауны Ушвератэт, 1998. -75 с. .

174. Сянкев1ч В. I. Мовазна^чая экспрэсауная щэнтыф1кацыя у мауленш носьб1тау рус-кай i беларускай моу // Беларуская i русская мова у Беларусг. праблемы функцыанавання i узаемадзеяння. Минск: 1н-т мовазнауства АН РБ. 1997. С. 62-65

175. Сянкев1ч Г.Р. Шквщацыя нешсьменасш i малошсьменасш у Беларускай ССР (20-30 гады). Минск: «Народная Асвета», 1990. 26 с.

176. Тарашкев1ч Б.Т. Беларуская граматыка для школ. Минск: «Народная Асвета», 1991. -132 с.

177. Типология двуязычия и многоязычия в Беларуси/ Ред. А.Н. Булыко, Л.П. Крысин. Минск: «Народная Асвета», 1999. -245 с.

178. Тлумачальны слоушк беларускай лггаратурнай мовы/ Ред. М.Р. Судник, М.Н.Крыуко. Минск: «Беларуская Энцыклапедыя», 1999. 783 с.

179. Траханкина Т.А. Языковая ситуация в современном белорусском городе (Новопо-лоцк): опыт регионального социолингвистического исследования. Автореф. дисс. на соиск. уч. степени кандидата филол. наук, Минск: БГАТУ, 2004. 24 с.

180. Фанетыка беларускай л1таратурнай мовы/ Ред: A.I. Падлужны. Минск: «Навука i тэх-нка», 1989.-335 с.

181. Филин Ф.П. Происхождение русского, украинского и белорусского языков. Л.: «Наука», 1972. -655 с.

182. Фонетическая интерференция/ Ред P.M. Вишневская. Иваново: Изд-во ИвГУ, 1985. -160 с.

183. Формирование славянских литературных языков: теоретические проблемы / рсл В.И. Герасимов. М.: ИНИОН, 1983. 260 с.

184. Функционирование русского языка в близкородственном языковом окружении' ред. Г.П. Ижакевич. Киев: «Навукова думка», 1981. 343 с.

185. Хауген Э. .Языковой контакт // Новое в зарубежной лингвистике, №6, М.: «Прогресс», 1972. С. 61-80.

186. Хашимов Р.И. Языковая политика и прогнозирование межнациональных конфликтов // Социолингвистические проблемы в разных регионах мира. Мат-лы международной конференции. М.: Изд-во МГУ, 1996. С. 26-29.

187. Холмогоров А.И. Конкретно-социологическое исследование двуязычия // Проблемы двуязычия и многоязычия/ред. И.А. Азимов. М.: «Наука», 1972. С. 16-176.

188. Цумарау Я. Першы мжрафон. Минск: «Трасцянец», 1995. 190 с.

189. Цыхун Г. Крэашзованы прадукт: (Трасянка як аб'ект лшгвютычнага даследавання) // Arche (Пачатак). 2000. № 6. С. 51-59.

190. Цыхун Г. М1жславянскае моунае узаемадзеянне (сацыякультурны аспект). XIII М1жнародны с'езд славютау. Минск, 2003(20036).

191. Цыхун Г. Моуная атуацыя у Бе л ару с i у святле экалшгвютык1 // Беларусь- XXI ста-годдзе: нацыянальна-культурнае i духо^нае развщцё. Минск, 2004. С. 302-311.

192. Цыхун Г. Мощная саматоеснасць у святле экалшгв1стьш // Jqzyk а tozsamosc па pograniczu kultur. Bialystok, 2000 Prace Katedry Kultury Bialoruskiej, t.l. S. 134-141.

193. Цыхун Г. Шматмоуная Сярэдняя Еуропа: шлях1 выжывання// Jqzyki mniejszosci i j^zyki regionalne. Red. E. Wroclawska, J. Zieniukowa. Warszawa, 2003 (2003a), SOW. S. 19-26.

194. Цыхун Г.А. Трасянка як аб'ект лшгвютычнага даследавання // Беларуская мова у другой палове XX стагоддзя. Мат-лы навуковай канф. Минск: БДУ, 1998. С. 83-89.

195. Чекман В.Н. К социолингвистической характеристике польских говоров белорусско-литовского пограничья // Studia nad polszczyzna kresova, t.l, 1982. С. 123-138.

196. Челышева И.И. К проблеме формирования новейших норм романского ареала // Res Philologica-II. Филологические исследования. Сб. статей памяти академика Г.В. Степанова. СПб.: «Петрополис», 2001. С. 348-357.

197. Шакун Л.М. Псторыя беларускай л1таратурнай мовы. Минск: Выд. MinicTOpCTBa Вышэйшей, сярэдней i прафэс^янальнай адукации , 1984. 339 с.

198. Шакун Л.М. Мастацкае мауленне у псторьн Бсларуа // Шсьменшк мова - стыль. Мат-лы мгжнароднай канферэнцьн прысвсчанай 70-годлзю Л.М. Шакуна. Минск: Выд. БДУ 1996. С. 146-164.

199. Швейцер А.Д. Современная социолингвистика. М.: «Наука», 1976. 175 с.

200. Шуба П.П. Межмо^ная беларуска-руская амашм1я i парашм!я // Пытанш бшнпв1зму i узаемадзеяння моу. Минск: «Навука i тэхшка», 1982. С. 106-131

201. Щерба J1.B. К вопросу о двуязычии // Щерба J1.B. Языковая система и речевая деятельность. Л.: «Наука», 1974. С. 313-318.

202. Эрвин С. Семантический сдвиг при двуязычии //Зарубежная лингвистика III / ред В.Д. Мазо. М.: «Наука», 1999. С. 100-113.

203. Язык и национализм в постсоветских республиках/ ред. М.Н. Губогло. М.: «Наука»,1994.-216 с.

204. Языковые контакты и интерференция/ ред. А.П. Комаров. Алма-Ата: Изд-во Казахского Государственного Университета, 1985.- 123 с.

205. Aitken A. J. The Good Old Scots Tongue: Does Scots have an Identity? // Minority Languages Today / eds: Haugen E., McClure J.D., Thomson D.S. Routledge, 1981. P. 72-91

206. Auer P.J.С. A conversation analytic approach to code-switching and transfer // The Bilin-gualism Reader./ed.: Wei L., Routledge, 2000. P. 166-187

207. Bakker P. A Language of Our Own: The Genesis of Michief, The Mixed Cree-French Language of the Canadian Metis. Oxford, New York: Oxford Univ. Press, 1997.

208. Bieder H. Die Weissrussische Standardsprache am Ende des 20 Janrhunderts // Sprachwandel in der Slavia. /ed. Lew N. Zybatow. Teil 2. Peter Lang. 2000. S. 653-664.

209. Blom J-P., Gumpertz J.J. Social meaning in linguistic structure: code-switching in Norway //The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L., Routledge, 2000. P. I I 1-136

210. Bloomfield L. Literate and illiterate speech//American Speech. Vol.2. 1927. P. 423-439 (reprinted in: Language in Culture and Society, /ed. by D. Hymes. N.Y.: I larper and Row. 1964. P.391.396

211. Burkyka I. Do Belarusians Speak Belarusian in the Street? // «Annus Albaruthenicus 2004». Krynki, 2004. P. 103-108

212. Campbell L., Muntzel M.C. The Structural Consequences of Language Death // Investigating Obsolescence: Studies in Language Contraction and Death / ed. by N.C. Dorian. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1989. P. 181-198.

213. Clyne M. Constrains on code-switching: how universal are they? // The Bilingualism Reader / ed.: Wei L., Routledgc, 2000. P. 257-280.

214. Clyne M. Triggering and language processing // Canadian Journal of Psychology. 1980. Vol. 34, №4. P. 400-406.

215. Cooper R.L., Fishman J.A. The Study of Language Attitude // Linguistics. An international review. 1974. №136. Mouton. The Hague-Paris. P. 5-19.

216. Cychun H. Bialoruski wariant j^zyka kreilozowanego (trasianka)// Acta Universitatis Lod-ziensis. Folia Lingüistica, 38, 1999. S. 3-10

217. Dillard, J.L. Black English; Its History and Usage in the United States. New York: Random House, 1972.

218. Dorian N. Language Loss and Maintenance in Language Contact Situations // The Loss of Language Skills / /ed. by R. D. Lambert, B. F. Freed. London: Rowley; Newbury House, 1982. P. 44-59.

219. Dorian, N. C. Language Shift in Community And Individual: The Phenomenon of the Laggard Semi-Speaker. // International Journal of the Sociology of Language, .№ 25. 1980. P. 85-94.

220. Eastman C. Codeswitching As an Urban Language-Contact Phenomenon //Journal of multilingual and multicultural development", 1992, vol. 13, nos 1&2. P. 1-17.

221. Fasold R. The Sociolinguistics of Language. Oxford: Oxford Univ. Press, 1996.

222. Fennell D. Can a Shrinking Linguistic Minority be Saved? Lessons from the Irish Experience // Minority Languages Today / eds: Haugen E., McClure J.D., Thomson D.S., Routledge, 1981. P. 32-40.

223. Ferguson C.A. Diglossia // Language and Social Context / ed. P.P. Giglioli. Penguin Books. 1972. P. 232-252.

224. Ferguson Ch. R. National Sociolinguistic Profile Formulas // A Language Structure and Language Use. Stanford Univ. Press, 1971. P. 157-184.

225. Fishman J.A. Bilingualism and Biculturism as Individual and as Societal Phenomena // Language and Ethnicity in Minority Sociolinguistic Perspective/ ed. J.A. Fishman. Mouton 1989. P. 181-202. .

226. Fishman J.A. Bilingualism with and without diglossia; diglossia with and without bilingualism //The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L., Routledge, 2000. P. 81-88.

227. Fishman J.A. The Sociology of Language // Language and Social Context /ed. P.P. Gig-lioli. Penguin Books, 1972. P. 45-59.

228. Fishman, J. A. Reversing language shift: Theoretical and empirical foundations of assistance to threatened languages. Clevedon, UK: Multilingual Matters. 1991.

229. Gapova E. The Nation In Between, Or Why Intellectuals Do Things With Words: Over the Wall // "After the Fall: Post-Communist Cultures Through the East-West Gaze" / eds. S. Forrester, M. Zaborowska, E. Gapova, Indiana: Indiana Univ. Press, 2004.

230. Gardner-Chloros P. Language Selection and Switching in Strasburg. Oxford: Oxford Univ. Press, 1991.

231. Gardner R.C., Lambert W.E. Attitudes and Motivation in Second Language Acquisition. Rowley, 1972

232. Giles H., Powesland P. Accommodation Theory // Sociolinguistics. A Reader //ed. by N. Coupland, A. Jaworski. New York: St. Martin's Press, 1997. P. 232-239.

233. Golovko E.V. Medniy Aleut or Copper Island Aleut: an Aleut-Russian mixed language// Baker P. and Mous M. (eds.) Mixed languages: 15 Case studies in language intertwining . Amsterdam, 1994. P. 113-121.

234. Grosjean F. Processing mixed language: issues, findings and models // The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L. Routledge, 2000. P. 443-472.

235. Gumpertz J.J. Types of linguistic communities // Readings in the Sociology of language, /ed. J.A. Fishman. Mouton, 1968. P. 460-473.

236. Gustavsson S. Belarus: A Multilingual State in Eastern Europe // Language, Minority, Migration: Yearbook 1994/1995 from the Centre for Multiethnic Research. Uppsala, 1995. p. 39-74.

237. Heller M. The politics of codeswitching and language choice // Journal of mulitilingual and multicultural development, 1992, #13. P. 124-142.

238. Hewstone M. Giles H. Social groups and social stereotypes // Sociolinguistics: A reader, eds: N. Coupland, A. Jaworski. St. Martin. NY: St. Martin's Press. 1997. P. 270-283.

239. Hall R. A. Jr. Pidgin and Creole Languages. Ithaca. 1966.

240. Hock H. H. Principles of Historical Linguistics. Berlin & New-York & Amsterdam: Mouton de Gruyter, 1986. .

241. Karklins Robert (1980) A note on 'nationality' and 'native tongue' as census categories in 1979 // Soviet studies. Vol. 32, N 3. P. 415-422.

242. Krauss, Michael. The world's languages in crisis // Language 68(1). 1992. P. 1-42.

243. Landweer M.Lynn Endangered language, http://www.sil.org/sociolx/ndg-lg-home.html

244. Landweer, M. Lynn. "Indicators of ethnolinguistic vitality."// Notes on Sociolinguistics 2000 5(1): 5-22.

245. Luhman R. Appalachian English stereotypes: Language attitudes in Kentucky // Language in Society, 1990, #19. P. 331-348.

246. Mackey W.F. The Description of Bilingualism // Readings in the Sociology of language, /ed. J .A. Fishman. Mouton, 1968. P. 554-585.

247. McClure J.D. The Synthesisers of Scots // Minority Languages Today / eds: Haugen E., McCIure J.D., Thomson D.S. Routledge, 1981. P. 91-100.

248. Muysken P. Bilingual speech. A typology of code-mixing. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2000.

249. Myers-Scotton C. Code-switching as indexical of social negotiations // The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L., Routledge, 2000. P. 137-165.

250. Myers-Scotton C. Comparing Codeswitching and Borrowing // Journal of multilingual and multicultural development", 1992, vol. 13, nos 1&2. P. 18-37.

251. Myers-Scotton C. Duelling languages: Grammatical Structure in Codeswitching. Oxford: Oxford Univ. Press, 1993.

252. Myers-Scotton C., Jake J.L. Matching lemmas in a bilingual language competence and production model: evidence from intrasentional code-switching // The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L., Routledge, 2000. P. 281-320.

253. Perecman E. Language Processing in the bilingual: evidence from language mixing // Bilingualism across the Lifespan. Aspects of Acquisition, Maturity and Language / eds. K.Hyltenstam, L.K. Obler. Cambridge: Cambridge Univ. Press. 1989. P. 227-245.

254. Pfaff C. Constraints on language-mixing: Intrasententional code-sw itching and borrowing in Spanish/English // Language. 1979. Vol. 55. P. 291 318.

255. Poplack S. Sometimes I'll start a sentence in Spanish Y TERMINO EN ESPAÑOL: toward a typology of code-switching// The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L. Routlcdge, 2000. P. 221-256. .

256. Romaine S. Bilingualism. London: Blackwell Publishers, 1989a.

257. Romaine S. Pidgin and Creole Languages. Longman, 1988.

258. Romaine S. Pidgins, creóles, immigrant, and dying languages // Investigating obsolescence: Studies in language contraction and death / Ed. by N.C.Dorian. Cambridge, 1989b. P. 369 384.

259. Sel inker, L. Interlanguage. IRAL 10, 1972. P. 209-231.

260. Stewart W.A. A Sociolinguistic Typology for Describing National Multilingualism // Readings in the Sociology of language, /ed. J.A. Fishman. 1968. P. 531-546.

261. Swigart L. Two codes or one?: the insiders' view and the description of codeswitching in Dakar. // Codeswitching/ ed Eastman C.M. Clevedon, Avon: Multilingual matters, 1992. P. 83102.

262. Thomson D. Gaelic in Scotland // Minority Languages Today // eds: Ilaugen E., McCIure J.D., Thomson D.S. Routledge 1981. P. 10-21.

263. Trudgill P. Sex, covert prestige and linguistic change in the urban British English of Norwich // Language in Society, 1972, #1. P. 179-195.

264. Wei L. Dimensions of bilingualism // The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L., Routledge, 2000a. P. 3-25.

265. Wei L. Glossary// The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L. Routledge, 2000b. P. 494-499.

266. Wei L. Methological questions in the study of bilingualism // The Bilingualism Reader, /ed.: Wei L. Routledge, 2000c. P. 475-486.