автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.02
диссертация на тему: Семантические особенности общей предметной лексики в белорусском и русском языках

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантические особенности общей предметной лексики в белорусском и русском языках"

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

Белорусский государственный университет

РГ6 ол

¡¡0,1 Ни,; На правах рукописи

Краснова Елена Николаевна

СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ОБЩЕЙ ПРЕДМЕТНОЙ ЛЕКСИКИ В БЕЛОРУССКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ

Специальность: 10.02.02 — белорусский язык;

10.02.01 — русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Минск 1993

Работа выполнена на кафедре белорусского языка Гомельского государственного университета им. Ф. Скорины

Научный руководитель

доктор филологических наук профессор В.ВАниченко

Официальные оппоненты;

доктор филологических наук профессор Е.ИЛнович кандидат филологических наук АЛЛукашанец

Ведущая организация: Белорусский государственный педагогический университет

Защита состоится -1993 г. в

14 часов на заседании специализ1 -рованного Совета Д 056.03.06 по защите диссертаций на соискание учёной степени доктора филологических наук при Белорусском государственном университете /220030, г.Минск, ул.К.Маркса, 31/.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Белорусского государственного университета

Автореф рат разослан —^Р^ф^О---1993 г.

Ученый секретарь

специализированного Совета Д 056.03.06

доктор филологических наук

профессор 0 П.П.Шуба

т>

Глубокий и всесторонний анализ взаимовлияния генетически родст венных белорусского и русского языков является одной из актуальных проблем современного белорусского языкознания, что объясняется возрастанием интереса к иссле-дованлго их взаимодействия, сформировавшегося в результате культурно-исторической общности и территориальной близости. Это связано прежде всего с национальным Возрождением Беларуси и приданием белорусскому языку статуса государственного.

Актуальность исследования. Важной задачей при изучении проблемы взаимодействия двух язы .сов является не только установление степени сходства, но и различий -в лексической системе как в современном состоянии языка, так и с учетом исторических фактов в зависимости от лингвистических и экстралингвистических причин. До сих пер остается открытым ряд вопросов, без ответа на которые невозможно построение общей типологии лексико-семантических систем белорусского и русского лзыков. Так, в каждом из изучаемых языков недостаточно изученной окагалась общая часть лексики с точки зрения ее формирования и особенностей функционирования.

Актуальность обусловлена, во-первых, малочисленностью специальных исследовании относительно исторического подхода при анализе общей лексики белорусского и русского языков; во-вторых, недостаточной разработанностью вопроса о преемственнной связи между старобелорусским хг современным белорусским языком; в-третьих, недооценкой в свое время самостоятельного и специфического пути формирования белорусского языка в сравнении с русским.

Ответы на поставленные вопросы можно получить при сравнительно-историческом изучении близкородственных языков, способствующем решению теоретических и практических вопросов белорусской и русской лексикологии, с учётом внутренней и семантической структуры слова.

Цель и задачи исследоианил. исновной целью диссертационной работы является сопоставительно-типологическое исследование белорусско-русских лексических соответствий и особенностей белорусского и русского языков в плане синхронии и диахронии. Реализация этой цели стала возможной при постановке и решении следующих задач, включающих:

а) выявление степени сходства лексико-семантических систем белорусского и русского языков;

б) определение специфических, национальных особенностей в лексико-семантических системах двух генетически родственных языков;

в) учёт древних лексических фактов при формировании современного состояния двух языков;

г) определение диалектного своеобразия в лексической системе изучаемых языков;

д) отношение к заимствованной лексике;

е) стилистическую дифференциацию общих лексем белорусского и русского языков.

Материал исследования. Материалом исследования послужили номинации /существительные/ белорусского и русского языков, находящиеся в отношении формального тождества.

Семантическая структура их извлечена из следующих лексикографических источников: "Тлумачальны слоунж бела-

§ускай мовы". Т. 1-5. Мн., 1982-1987: "Пстарычны слоунш еларускай мовы". Вып. 1-12. Мн., 1982-1993; "Словарь русского языка". Т. 1-4. М., 1981-1984; "Материалы к словарю древнерусского языка" И.И.Срезневского. М., 1989; "Словарь русского языка Х1-ХУ11 в.". В. 1-15. М., 1975-1989. Использованы также материалы картотеки исторического словаря белорусского языка Института языкознания им. Я.Коласа Академии наук Республики Беларусь. В сопоставительном плане привлекались диалектные и этимологические лексикографические источники белорусского и русского языков, а также иноязычные словари.

Методы исследования. В диссертационной работе при анализе белорусско-русских соответствий были использованы сравнительно-исторический метод, предполагающий объяснение различий в языковых сиситемах родственных языков непрерывным историческим развитием, и сопоставительный, позволяющий выявить лексико-семантические различия омо-лексических пар двух языков на современном уровне. При изучении белорусско-русских соответствий при необходимости привлекались факты других языков.

Научная новизна исследования. В диссертации впервые в белорусской лингвистике на основе значительного и разнообразного фактлческого материала не только тематически систематизированы и описаны общие лексемы белорусского и русского языков, но и объяснены причины расхождения их семантической структуры.

На лексическом уровне активизирована зависимость семантической структуры слова от степени влияния предшествующих периодов развития белорусского и русского языков, диалектного своеобразия и лексических заимствований из других славянских и неславянских языков.

Диссертация соответствует оГ)щеи проблематике ка-

федры белорусского языка Гомельского государственною университета имени Ф.Скорины "Закономерности развития белорусского языка в условиях белорусско-русского билингвизма'.

Практическая значимость работы. Результаты, выводы, положения диссертационной работы имеют научную ценность и могут быть использованы:

в учебном процессе высших учебных заведений при разработке и чтении курса истории белорусского языка, а также в тематиках спецкурсов и спецсеминаров;

при подготовке учебных пособий по исторической лексикологии;

при уточнении и дополнении словарных статей нормативных словарей белорусского языка и переводных белорусско-русских лексикографических источников.

Работа заинтересует учащихся лицея при Гомельском университете на занятиях по белорусскому и русскому языках.

Апробация работы. Диссертация обсуждалась, получила положительную оценку и рекомендована к защите на совместных заседаниях кафедры белорусского языка и кафедры русского, общего и славянского языкознания Гомельского государственного университета имени Ф.Скорины; основные положения и выводы докладывались на региональных конференциях по принципиальным вопросам оелорусского языкознания.

Положения, пын

ского и русского язык „

лексико-семантического развития и влияния:

а) древнерусского языка, на основе которого формировались восточнославянские языки в новых исторических условиях;

б) старобелорусского и старорусского языков в период формирования белорусской и^усской народностей;

в) народно-разговорной речи — важного источника пополнения словарного состава обоих нормативных языков;

г) лексических заимствований из других славянских и неславянских языков-источников и языков-посредников.

Структура диссертации. Структурными частями диссертационной работы являются: введение, две основные главы, заключение и библиография.

Содержание диссертации. Введение посвящено анализу литератур I • • ) теме предмета в современном языкознании, формулировке цели, задач и методов исследования, обоснованию актуальности исследования, его научной новизны и прак-

Семантические

пиеской значимости.

Периая глава "Семантические отношения пересечения общих ле»;сем белорусского и русского языков" посвящена анализу одних и техже или близких по семантике слов белорусского и русского языков при формальном тождестве, а также с регулярными межьязыковыми отличиями.

Применение сопоставительного метода к лексике белорусского и русского языков дало возможность выделить четыре логически возможных типа соответствий:

1. Семантическое тождество — одни и те же 'лова в белорусском и русском языках имеют одинаковую семантическую структуру, стилистическую принадлежность, коннота-тивные элементы.

2. Отношения включения — семантический объём слова в одном языке входит в семантический объём соответствующего слова другого языка, но не исчерпывает его, в результате чего:

а) семантика слова в белорусском языке оказалась шире, чем в русском, и наоборот:

б) семантика слова в русском языке воспринимается в большем объёме, чем в белорусском.

3. Отношения пересечения — слова в белорусском и русском языках сохраняют не только одинаковые, но и специфические в каждом из них значения или оттенки значений.

4. Отношелия непересечения /межъязыковые омонимы/ — слова в бе. юрусском и русском языках при формальном тождестве имеют разный семантический объём. /Данный тип соответствий анализируется во второй главе диссертации/.

В первом параграфе названной главы рассматривается семантически г формально тождественная лексика, включающая больш. _< группу слов разных тематических групп: названия растений, животного мира, органов и частей тела человека и животных, явлений природы, предметов домашнего обихода, транспортно-дорол!ная и абстрактная лексика. Тождественным семантическим объёмом владеют, в основном, однозначные лексемы — рлова с основным значением без дополнительных кончотативных признаков. Однако и среди многозначных слов немало соответствий, которые реализуются в двух языках с одинаковыми семантическими параллелями: сравн. статыстыка /статистика/' наука, изучающая количественные изменения в развитии человеческого общества, народного хозяйства и занимается обработкой цифровых показателей; учёт в какой-н. отрасли народного хозяйства, общественной жизни, а также данные такого учета; научный метод количественных исследований, который используется в некоторых

отраслях знаний /СРЯ, 4, 253/ -к Такие же значения содержатся и в 'Тлумачальным слоушку беларускай мовы"

/г-р/Л » i Г /" / « ■» А

ГСБМ,5,316/.

Среди многозначных лексем значительное место составляют заимствования. Это объясняется тем, что слова общего происхождения в процессе длительного функционировгчия в языках приобрели разного типа отличия.

Общие слова с семантическими отношениями тождества составляют две подгруппы:

а) слова, восходящие к одному языку-источнику;

б) слова с одинаковой семантгческой структурой в результате влияния русского языка.

Лексемы, которые восходят к одному языку-источнику, были унаследованы как белорусским языком, так и русским, сохранили прежнюю одинаковую семантическую структуру; иногда они приобретали и тождественные коннотативные элементы. Э^о обусловлено функционированием сходных внутренних законов, подобнт ix семантических процессов, что позволило генетически общей и заимствованной на ранних этапах развития лексики сохранить или приобрести одинаковые семантические оттенки.

Параллельность семантических процессов в близкородственных языках доказывают общие слова, древняя семантика которых отличалась от современных белорусского и русского

* Здесь и ниже приводятся сокращения используемых словарей с указанием в скобках номера тома и страницы.

СРЯ - Словарь русского языка. ТСМБ — 'Глумачальны слоушк беларускай мовы. КГБСМ — Картотека исторического словаря белорусского языка Института языкознания им. Я.Ко-ласа АН РБ. МСДЯ -- Срезневский И.И. Материалы к словарю древнерусского языка. ЭРЯ1 — Шанский Н.М., Иванов В.В., Шанская Т.В. Краткий этимологический словарь русского языка. М., 1961. ГСБМ — Пстарычны слоушк беларускай мовы. ТСЖВЯ -Даль В.И. Толковf.iir словарь живого великорусскогоязыка. М., 1986-1987. CMC — ,\шчэнкаУ.В. Слоушк мовы Скаоыны. Мн., т.1 -1977; т.2 - 1?<S4. СРЯ XI-XVII - Словарь русского языка XI-XVII в. ЭСРЯо — Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.,Т.986-1987, ЭСБМ — Этымалапчны слоушк беларускай мовы. Т.1-7. Мн., 1978-1991. ПЗГ — Слоушк бела-pycKix гаворак пауночна-заходняй Беларуа i яе паграшчча. Т.1-5. Мн., 1979-1986. БПРС — Большой польско-русский словарь. М., 1980. НРС - Немецко-русский словарь. МГ, 1989. ЛРС — Латинско-русский словарь. М., 1976. ФРС — Французско-русский словарь. М.,83.

?ыков. Так, слово мера в современных обоих языках сохраня-I одинаковую семантическую структуру: 'единицаизмерения; шродное название единицы ёмкости для чего-л. сыпучего; то, ¡см измеряют что-н., мера, критерий; величина^ степень; действия или средства для осуществления чего-л.' /ТСБМ, 3,137; СРЯ, 2,252/. Более широкой семантической структурой обладало оно в старобелорусском языке: 'мера, единица измерения; посуда для измерения сыпучих веществ; мера, способ; межа-степень; то, что служит мерой для оценки чего-н., причина' /КГСБМ/. Меньше значений было у слова мера в древнерусском языке: 'предмет, которым чго-л. меряют: размер, мера; вес: мера ьмсстимости; посуда для измерения' /МСДЯ, 2,242243/. При сравнении прежней семантики слов с современной в белорусском и русском языках установлено, что лексема в белорусском языке утратила часть значений, а в русском с течением времени абстрагировалась, приобрела переносные значения, что привело к тождественной семантике в обоих языках.

Семантическая структура лексем в белорусском языке в некоторых случаях развивалась непосредственно под воздействием русского языка. История белорусско-русского билингвизма начинается с XVIII в., когда русский язык стал государственным на территории Беларуси в результате присоединения ^е к России. Тогда началось активное воздействие русского языка на белорусский.

Влияние русского языка на белорусский на современном этапе проявляется в непосредственном заимствовании лексем или некоторых их значений для генетически общих слов, в заимствовании только терминологического или переносного значения, в калькировании. Часто русский язык выступает посредником для проникновения в белорусский заимствованных слов из европейских языков.

К 1руппе слов, заимствованных в белорусский язык через посредничество русского, относятся интернациональные термины из разных отраслей науки. Так, полностью совпадает семантика общего слова гел!ёметр /гелиометр/ 'приспособление для измерения видимых диаметров небесных светил' /ТСБЦ. 2, 44; СРЯ, 1,304/.

Во втором параграфе первой главы исследованы лексемы, у которых при формальном тождестве наблюдаются расхождения в семантическом объёме белорусского и русского языков. Определение причин семантического расхождения возможно с привлечением сведений по истории языка. Это способствует определению фактов исторической общности и заимствованных лексических единиц, присутствующих в языке на разных этапах его взаимодействия, помогает выявить

общие в прошлом лексемы, которые в одном из языков явля ются общеупотребительными, а в другом имеют иную стилистическую окраску или выходят из литературного употребления.

Тип семантических соответствий, когда слово в белорусском языке владеет большим количеством значений, является наиболее распространенным. Тако з явление обусловлено попыткой предотвратить неоправданные, заимствования из различных языков, которые часто являются дублетами исконных слов—литературных или диалектных. 1 акой тип отношений встречается среди разных тематических объединений, абстрактных номинаций, заимствований.

Так, слово гаецшец /гостинец/ в белорусском и русском языках имеет значение 'вещь, лакомство^ которые гость или близкий подносят кому-н. как подарок' /ТСМБ, 2,39; СРЯ, 1, 339/. В русском языке слово является просторечным, а в белорусском владеет дополнительным семантическим оттенком: большая оживленная дорога, обсаженная деревьями'. Однозначной была лексема в древнерусском языке:гостииьць — 'большая дорога' /МСДЯ, 1, 568/. С большим семантическим объёмом функционировало слово в старобелорусском языке: 'большая проезжая дорога; помещение для приезжих, гостиница; подарок; дополнительная плата/натурального характера/; подношение, дар или процент за одолженные деньги' /ГСБМ, 7, 112-113/.

Белорусский язык в большей мере, чем русский, сохранил древнюю семантику; в литературном языке не отмечаются старобелорусские значения 'гостиница' и 'процент за одолженные деньги'. Что касается русского языка, то в нём произошло переосмысление древнерусской семантики. По мнению Н.М.Шанского, развитие современного значения в этой лексеме происходило следующим образом: дорога, по которой ездили купцы > товар, привезенный купцами, гостем > подарок гостя > подарок вообще /ЭСРЯ->, 82/.

Наиболее показательным в группе названий частей тела человека и животных является словобарада /борода/. В белорусском и русском языках оно имеет общее знаиение 'волосяной покров нижней части лица' /ТСМБ, 1, 340; СРЯ, 1,108/. Но уже в древнерусском языке за лексемой, кроме вышеуказанного, закрепились значения: 'передняя часть нижней че~ люсти.подбородок; знак в бортных знаменах' /МСДЯ, 1,152153/. Значения 'подбородок' и 'волосяной покров' отмечает и "Пстарычны сп уншбеларускай мовы"/ГСБМ, 2,152-153/.В дальнейшем на основе подобия в белорусском и русском языках развилось метафорическое значение 'у некоторых живот-

ныл — пучок перьев на шее и на груди'.

Затем белорусский язык развил еще три значения этого слова: барана 'пук ржи, вокруг которого справлялись дожинки, а позже вообще несжатая полоска ржи или травы на сенокосе; пучок недопряденной кудели льна, шерсти; вообще все волосатое' /ТСБМ, 1, 340/. В данном случае произошел метафорический перенос слова для наименования соответствующих реалий. Некоторые исследователи считают, что процесс переосмысления лексемы борода происходил уже в древнем периоде, "однако тот факт, что существительное борода имеет аналогичные лексико-семантические варианты на польской территории, ставит это суждение под сомнение: broda — 'несжатый пучок ржи; дожинковый снопок", —утверждает Л.И.Зло-бин .

Семантические изменения слова могут возникать ситуативно и закрепляться в процессе длительного употребления его в языке. По словам ВААгаевой, "эти изменения происходят на основе лексико-синтаксического контекста, причем под лексическим контекстом нужно понимать совокупность слов, которые помогают возникновению новых значений слов через посредничество своих лексических значений, а под синтаксическим—конструкцию, в которую входит данное слово и обуславливают его изменение" .

Причиной большей многозначности слова в белорусском языке в сравнении с русским является и влияние польского языка. Взаимодействие белорусского и польского языков привело к изменению семантического объёма исконно белорусских слов и возникновению значительного количества общих лексем

Так, номинация лист 1мироко используется в двух языках: в бело) , сском воспринимается как 'тонкая зеленая пластинка на дереве; тонкий, плотный кусок или пласт какого-л. материала; документ, удостоверяющий что-л. или содержащий какое-л. предписание; письмо; сблиства' /ТСБМ,3,50 /. В русском языке слово владеет общими с белорусским значениями /'зеленая пластинка на дереве; пласт какого-л. материала; документ'/, но при этом в нем присутствует и специфический семантический оттенок 'полиграф, единица измерения,

^ЗлобшЛЛ.Лексжа-семантычнаеварЧраваннеународ-най моде // Беларуская мова. — Мн., 1981, вып. 9. -- С.бб.

^Агаева В.А. Некоторые грамматические вопросы исторического изменения семантической структуры слова // Актуальные проблемы лексикологии. — Мн., 1970, -- С.4.

применяемая в издательском и полиграфическом деле, пач| к го характера в зависимости оттого, что измеряется' /СРЯ,

Значение 'письма грамота' этого слова было известно t древнерусскому, и старобелорусскому языкам, но русский язы. его не усвоил, а в белорусском оно закрепилось под влия.шс\\: польского языка /польск. list 'письмо'/.

Белорусский язык знает и словошсьмо, правда, с меньшей сферой употребления. Для реализации понятия 'единица измерения в полиграфическом деле' в нем используется лексема аркуш — заимствование из польского /польск. arkusz < лат. arcus 'дуга'/.

Тип соответствий с боле*', широким семантическим объёмом слова в белорусском язы нечасто встречается и среди абстрактной лексики.'Так, словом зяселле г белорусском языке называются: 'обряд свадьбы и торжества, связанные с этим; свадебный ш езд; разг. весёлое проведение времени, игры, забавы' /ТСБМ, 1,603/. В русском языке общеупотребительное слово веселье функционирует как 'бпзаботно-радостное настроение; веселое проведение времени; развлечение, забава' J CP/Ï, 1,155/*

Лексема веселие широко использовалась и в древнерусском языке, где обозначала 'радость, веселье; свадьба' /МСДЯ, 1,245-246/. В старобелорусском языке эта номинация расширила свой семантический объём: 'веселье, радость; свадьба и ее празднование; банкет, бал, забава, вечеринка: жизнерадостность-поклон; пожелание веселья и радости' /ГСБМ, 3, 142143/. Последние два старобелорусские значения этого слова в современном белорусском языке утрачены; остальные также претерпели определённые изменения: закрепилось в наши дни и является нормативным значение 'свадьба', а семантические оттенки 'веселье, радость; жизнерадостность' функционируют в белорусском литературном языке не без поддержки со стороны русского.

Далее, абстрактная лексема вага в современных белорусском и русском языках употребляется с неодинаковым семантическим объёмом: сравн. бел. 'масса, взвешивание; масса какого-л. тела, предмета; сиситема мер для определения тяжести; приспособление для взвешивания чего-н.; перен. значение, сила, влияние' /ТСБМ, 1,447/ — русск. 'большие весы для тяжелых и больших зещеи-толстая жердь, служащая рычагом для подъёма тяжестей' /СРЯ, 1,133/.

В древнерусском языке слово употреблялось в значении 'вес, тяжесть' /МСДЯ, 1, 223/, а в старобелорусском оно рас ширило свой семантический объём: тяжесть какого-н. тела.

которая определяется взвешиванием; система мер для определения тяжести; право на взвешивание товара и использование отдельной весовой единицы; плата за взвешивание; помещение с весами; приспособление для взвешивания; влажность; значение, сила, мощность; уважение, почет; сущность; качест-ид^ висяи^ш^ груз, который является противовесом'

Современный белорусский язык утратил часть старобелорусских значений этого слова / плата за взвешивание; помещение с весами; уважение, почет; сущность; качество, проба'/, ко сохранил семантические оттенки, связанные с понятием 'вес'. Для его выражения в русском языке употребляется слово вес, вытеснившее из употребления слово вага в значении 'вес, тяжесть'. Однако диалекты русского языка не утратили его древнерусской семантики: 'вес, тяжесть; груз для подъёма тяжестей' /ТСЖВЯ, 1,245/.

К группе слов белорусского языка с большим семантическим объёмом, чем в русском, относятся и заимствования. Постоянное пополнение словарного состава в разных языках происходит по-разному за счет собственных ресурсов и заимствований из других славянских и неславянских языков. Заимствования как результат языковых контактов — неотъемлемая часть любого языка. Употребление иноязычных слов в диссертации освещается на фоне тех изменений, которые происходят в общественной жизни ее носителей.

Среди заимствований в белорусском языке необходимо различать лексемы, усвоенные для замены устаревших исконных слов и в связи с необходимостью называния новых предметов и понятий, постоянно возникающих в обществе. Заимствование связано с адаптацией фонетической и морфологической систем по внутриязыковым законам белорусского языка. Одновременно во многих иноязычных словах происходили различные семантические изменнения.

Семантические различия наблюдаются при сравнении заимствованных слов с исконными словами белорусского и русского языков. Наиболее распространенным видом семантических изменнений является сужение семантического объёма что связано с терминологическим содержанием лексемы или номинацией конкретных реалий. В большинстве случаев заимствования утрачивают комплекс своих значений в заимствующих языках и обычно сохраняют одно значение. Так, некоторые греко-латинские лексемы в белорусском и русском языках ограничили свои номинативные функции сравнительно с языком-источником: ф!кцыя /фикция/ 'вымысел' /ТСБМ, 5,131; СРЯ, 4, 563/ < лат. йс^'о вымысел; образование'; соот-

ветственно: камета /комета/ 'небесное тело' /ТСБМ, 2, 602; СРЯ, 2,82/ < греч. kometes 'небесное тело; волосатый; косматый.

Нередко заимствованное слово на основе основного значения на белорусской или русской почве развивало переносные и расширяло при этом свой семантический объем. Скажем, слово баль в современном белорусском я_.ыке сохраняет больший семантический объём, чем в русском: бел. 'вечер с танцами и веселыми забавами; большой званый обеш перен. безудержный разгул чего-н. /реакцииьвоенщины/ /ТСБМ. 1, 335/ — русск. 'большой танцевальный вечер'/СРЯ, 1, 56/ < франц. bal 'вечер с танцами' /ФРС,70/. Это обусловлено тем, что названная лексема была заимствована белорусским языком через посредничество польского, где bal — это 'большая вечеринка с танцами' /БПРС, 1,51/.

В белорусском и русском языках широко функционирует конкретная лексема квота- бел/доля, часть.иорма того, что допускается в ограниченном количестве; величина налога, который устанавливается с каждой единицы обложения; в капиталистическом монополистическом объединении — установленная синдикатом или картелем доля каждого участника в общем производстве, сбыте продукции' /ТСБМ, 2, 678-679/-русск. 'норма того, что допускается в ограниченном количестве; установленная синдикатом или картелем доля каждого участника в общем производстве' /СРЯ, 2, 45/.

Слово квота белорусским языком было заимствовано через посредничество польского языка /kwota 'сумма денег; количество .число; БПРС, 1,378/ из латинского quot 'сколько'; J1PC. 849/. В старобелорусской письменности оно появилось в 1680 г. в значениях 'сумма денег; дата; количество; цифра-определенная сумма денег как пошлина, доход с чего-н. /КГСБМ/.

Для слова квота было характерно и значение 'процент как плата, которую получает кредитор от должника за использование одолженных денег'. С этим семантическим оттенком оно сохранилось в диалектном употреблении на восточной Могилевщине4 . В белорусском литературном языке названное значение, а также, связанное с цифровым понятием, датами, не употребляется. В русском языке слово появилось позже при посредничестве старобелорусского языка. На процесс воз-

4 См.: >~руца А.П. Пра лес некаторых запазычанняу у беларускай м./ие.// Беларуская л1нгастыка. — Мн., 1987, вып. 32«*

еистшш белорусского языка на русский в давние времена ука-! >' вал и русские и белорусские лингвисты-5.

Абстрактная заимствованная лексема голар /гонор/ присутствует в двух близкородственных языках. В белорусском 'Гмлке оно имеет три значения 'общественное или моральное достоинство; то, что вызывает всеобщее уважение, честь, слана; преувеличенное понятие о своем достоинстве, заносчивость, спесь' /ТСБМ, 2, 68-69/. Последнее значение является основным в русском языке, а лексико-семантический вадшант честь, достоинство' отмечается как устарелое /СРЯ, 1,330/.

Белорусский и русский языки заимствовали данную лексему через посредничество польского /honor 'честь, почес-ги; uniese síq honorem 'вломиться /удариться/в амбицию' /Ы IPC, 1,264/ из латинского honor. В латинском языке ока ревизовалась в значениях 'слава, честь' /ЛРС,478/, которые \своилисьи сохранились в польском языке; эти семантические оттенки и заимствовал белорусский язык. Появление слова в старобелорусском и старорусском языках относится к XVII в.: стиел. гоноръ 'честь, достоинство; гонор' /ГСБМ, 7, 60-61/, старорусское 'честь, достоинство' /ЭСРЯт , 1, 437/.

В процессе функционирования в русском языке за этим словом закрепилось отрицательное экспрессивное значение, а первоначальное значение языка-источника постепенно утратилось. Для выражения его основного значения в русском языке существуем слово честь.

Семантическое развитие лексики на белорусской и русской почвах обусловлено и процессом метафоризацпи и употреблением ее в переносных значениях. Развитие у слова переносного значения по сути означает образование нового слова, пото :у что при этом южег измениться предметное соотношеь е, расшириться лексическая сочетаемость, произойти изменение в грамматических связях и т.д." , — высказывает мнение Г.Н.Плотникова.

Метафоризация была широко распространена уже в старобела русском языке, где перенос значений был основан на сравнении отдельных признаков или особенностей предме-

^ См.: Филин Ф.П. Истоки и судьбы русского литературного языка. — М., 1981. — С.171; Ашчэнка У.В. Пстарычная лексжалопя усходнеславянсюх моу. —Гомель, 1978. - С. 45-46.

0 Плотникова Г.Н. Из наблюдений над семантическими процессами в современном русском языке // Вопросы лексикологии и лексикографии русского языка. — Свердловск, 1969.

тов.'Гак, лексемапиос /гнус/ в белорусском языке употребляется с большим семантическим объемом, чем и русском: бел. 'летающие двукрылые насекомые, которые пыот кровь человека и животных; о чем-н. никчемном, низком'/ТСБМ, 2, 64/-русск. 'кровососущие насекомые' /СРЯ, 1, 321/. В древнерусском языке слово употреблялось в значениях 'грязь, нечто вызывающее отвращение: мерзость, скверна; мелкие кровососущие насекомые' /СРЯ XI- XVII, 4,47/, а в старобелорусском -- 'кровососущие насекомые; мерзость, гниль; смрад' /ГСБМ, 7,16; CMC, 1,123/. Русский язык сохранил только одно значение древнерусского слова, а белорусский утратил семантические оттенки 'смрад; мерзость', но с течением времени_усяоил переносное значение 'о чем-н. никчемном, низком' /ТСБМ, 2, 64/.

В белорусском и русском языках бытует группа общих лексем с разной стилистической окрашенностью. Это объясняется особенностями развития каждого из языков. После заключения Люблинской унии (1569) началось постепенное вытеснение из широкого употребления старобелорусского письменного языка. Тогда в русском языке происходило активное формирование лексико-стилистических норм, уточнение и дальнейшее развитие семантики слов, специализация и терминологизация исконной лексики. В конце XYIII в. происходило окончательное закрепление стилистической окраски /прежде всего высокой и поэтической/ за многими словами, которые были вытеснены из нейтральной лексики и перешли в разряд просторечных. Прежде всего это зависело от размежевания церковнославянских и восточнославянских форм по признакам абстрактности-конкретности, а также закреплением слов в определенных лексических сочетаниях, характерных для народно-разговорной речи.

Сказанное относится к лексемам вораг/ворог/, полымя, норау /норов/, крыуда /кривда/, непагадзь /непогодь/. В белорусском языке они имеют более широкий семантический диапазон по сравнению с русским, так как являются нейтральными в стилистическом отношении, поэтому в процессе функционирования приобрели дополнительные семантические оттенки, переносные значения. Иногда общие лексемы сохраняют тождественный семантический объём и отличаются только стилистической окраской.

Принадлежностью высокого поэтического стиля в русское языке является лексема дол 'долина' /СРЯ, 1г 421/, а в белорусском .1 ¡а относится к стилистически нейтральной лексике и характеризуется более сложной семантической структурой: 'поверхность земли, земги;; пол в помещении, обычно

земляной; долина, низина; могильная яма' /ТСБМ, 2, 188/. Слово долъ широко употреблялось в древнерусском языке со значениями: 'яма; долина; желобовая выемка; низ' /МСДЯ, 1,696/. Параллельно в нём использовалась и производная от него лексема долина в значении 'равнина, большая впадина между горами или холмами'/МСдЯД, 694/.

Названные лексемы бытовали и в старобелорусском языке: долъ 'долина, низина; яма; низ, нижняя часть чего-н.; нижняя часть здания, склеп; земля, земляная поверхность; дно, прорва /ГСБМ,8,265-268/; долина 'большая впадина между гор ихолмов;ров, колдобина, борозна' /Тамже, 258-259/. Они сохранились в белорусском и русском языках, при этом в каждом из них произошла перегруппировка значений: в русском языке более употребительной стала лексема долина^ а дол утратила значительную часть древнерусских значении и сохранилась только в поэтическом стиле. В белорусском языке два этих слова являются стилистически нейтральными с закрепленной за каждым из них семантикой. Нехарактерное для древнего периода развития языка значение 'могильная яма' является заимствованием из польского языка /БПРС,1,153/; где одним из значений является 'кладбище'.

Многозначный объём лексем в белорусском языке обусловлен отсутствием в нём старославянских соответствий /небольшое количество стараславянизмов современный белорусский язык усвоил главным образом через посредничество русского/ и наличием в нем недифференцированных слов. Вообще при сравнении стилечой принадлежности общих лексем в большинстве случаев белорусские соответствия выступают более стилистически сниженными.

Часто несовпадение семантической структуры слова в белорусским или русском я. >ше обусловлено влиянием диалектов. Д\! иекты необходимо рассматривать как важный источник пололнения словарного запаса нормативного языка. Так, лексема купа сохраняется в двух языках: бел. 'группа гус-торастущих деревьев, кустов; толпа, группа /обычно про людей/; то, что и куча; торф, обычно сухой' /ТСБМ,2,/56/ — русск, 'группа густорастущих деревьев, кустов; толпа, группа /обычно про людей/; то, что и куча; торф, обычно сухой' /ГСБМ. 2,756/ — русск. 'группа густорастущих деревьев /СРЯ, 2,150/. Лексема в белорусском языке владеет большим сема н-тическим объёмом сравнительно с русским за счет обогащения семантики диалектными употреблениями: значения 'куча; торф' характерны для народно-разговорной речи и еще не в полной мере стали принадлежностью литературного языка. 'Тлумачальны слоушк беларускай мовы" приводит данные celó

мантические оттенки как областные. Праславянское слово к^па сохранилось в русском языке без изменений /ЭСБМ, 5,

Воздействию диалектов в большей степени подвержена бытовая, конкретно-предметная, эмоционально-экспрессивная лексика. Иногда и заимствованные лексемы развивают больший семантический объём в результате воздействия народно-разговорной речи в сравнении с русскими соответствиями: бел. май 'пятый календарный месяц года; обл. первая зелень лиственных деревьев, которой украшают дом' /ТСБМ, 3, 85/ - русск. 'месяц года' /СРЯ, 2, 216/.

В третьем параграфе первого раздела анализируются общие лексемы с большим семантическим объёмом в русском языке по сравнению с белорусским. Процесс семантической дифференциации в каждом из них содействовал специфическому разьитию лексем белорусского и русского языков. Семантическая структура снова в русском языке бываем шире за счёт дополнительных оттенков, нехаоактерных для белорусского языка. Это произошло в результате неодинакового отношения языков «древнерусскому лексическому наследию и воздействия заимствований на семантические системы обоих языков.

Эту группу составляют разнообразные тематические объединения: названия предметов домашнего обихода, частей тела человека и животных, явлений природы, дорожно-транспортная лексика, конкретные и абстрактные номинации. Например, многозначной является конкретная лексемавал в белорусском и русском языках: бел. 'земляная насыпь; волна; сплошная линия военных укреплений- длинная и высокая гряда чего-н.; часть механизма /ТСБМ, 1, 454/ — русск. 'земляная насыпь, образованная для оборонных или хозяйственных целей; высокая волна; линия военных укреплений; гряда скошенной еталь машины; экон. общий объём продукции' / СРЯ,

Употреблялось слово валь и в древнерусском языке в значениях земляпал насыпь; волна' /МСДЯ, 1, 225-226/. Многозначным в русском языке оно стало в ХУЛ в.:' насыпь, плотина, дамба; военная насыпь земли перед окопом; земляная ограда, межа; ряд скошенной травы; желвак; волна; часть механизма; архит. деталь колонны в виде выпуклого кольца; общее количество: совокупность, сумма; нареч. валом - вповалку' /СРЯ Х1-ХУ11,2,204-206/. Почти все отмеченные значения перешли в современный русский язык /утрачены семантические оттенки плотина; желвак'/. Часть из ни;; ('волна; ряд скошенной травы) — славянского происхождения, а неко-

. |[>ые /'зс мляной пригорок; часть механизма'/ заимствованы • 1 немецкого wall через посредничество польского wal 'на-мнь;часть механизма; ряд скошенной травы' /БПРС, 2,499/.

Многозначным слово валъ было и в старобелорусском т<ыке: 'земляная насыпь для защиты во время войны; цепь пригорков; высокая волна; ось, на которой крепится колесо водяной мельницы; валик на диване' /ГСЕм, 2, 310-311/. 11очти все эти значения дожили до наших дней / за исключением семантического оттенка 'валик на диване /. Слово вал в белорусском языке в специальных значениях 'карданный вал, огневой ва т' является семантическим заимствованием из русского языка.

Терминологическая система белорусского языка при формированиии во многом ориентировалась на терминологию русского. Этот процесс особенно был характерен для первой полоьины XX в., когда заимствовались в основном понятия, отсутствовавшие в языке-рецепторе. Поэтому в русском языке существуют многозначные слова, а в белорусском часто соотносятся заимствованные и исконные с разными ¿н^чениями. Это было свойственно раннему периоду взаимодействия русского и белорусского языков. На современном этапе в русском языке происходит уточнение, переосмысление ранее известных слов, которые с измененной семантикой часто калькируются или заимствуются белорусским языком из русского.

Так, лексема стакан в белорусском языке сохраняет меньший семантический объём: она была заимствована непосредственно из русского только в терминологическом значении. В современном русском языке она реализуется в понятиях 'стеклянный сосуд оез ручки для питья, количество вещества, которое может поместиться в такой сосуд; спец. гильза артиллерийского снаряда; техн. название деталей различного назначения, которые имеют цилиндрическую форму' /СРЯ, 4, 246/. Белорусский язык использует два последних, терминологически значения; для обозначения понятия 'сосуд для питья' употребляется слово шклянка.

В древнерусском языке лексемастак<шъупотреб. лялась в значении 'сосуд для питья' /МСДЯ, 3, 454/ как заимствование из тюркского, где обозначало 'деревянную миску' /ЭСРЯо, 3, 743/. Стечением времени слово развило еще два значения, заимствованные белорусским языком в процессе формирования терминологической системы.

Часто дополнительная семантика слова в русском языке зависела от наличия в ее составе переносного, метафорического значения, а также от воздействия народно-разговор-

ной речи. Например, лексемабеда а русском языке обозначае г: 'несчастье, недоля, горе; нищета, недостаток средств для жизни; плохо, нехорошо; неприятность; большое количество чего-л.'/СРЯ, 1,67/. В белорусском языке она исчерпывает своюсе-мантш выми тремя значениями русского языка /ТСБМ,

Употреблялось такое слово в дрезнерусском и старобелорусском языках: струсск. 'бедствие, опасность; нужда, принуждение /МСДЯ, 1,214/;стбел . несчастье, неволя; нехватка, забота; тоска-проклятие, возмущение; принуждение' /ГСБМ, 1, 216-218/. В старорусском языке одновременно с лексемой беда с такими же семантическими оттенками функционировало слово бедствие /СРЯ Х1-ХУН, 1, 237/.

В первой трети XIX в. слово беда в русском языке регулярно начало употребляться в значении 'несчастье, горе', а бедствие как 'большое несчастье с тяжелыми, часто глобальными результатами' как принадлежность в основном высокого стиля. Тогда же лексемабеда расширила свою семантику за счёт закрепления за ней семантического оттенка 'большое количество чего-н.', характерного для народно-разговорной речи. Белорусский язык утратил часть значении, известных старобелорусскому периоду 'тоска; проклятие; возмущение; принуждение' /ГСБМ, 1, 216-218/.

В четвертом параграфе первой главы анализируются лексемы с семантическими отношениями пересечения. Этот тип расхождений составляют слова с общими и специфическими значениями, присущими только русскому или белорусскому языкам. Сюда принадлежат лексические единицы общего происхождения, которые с течением времени развили в каждом из языков специфические семантические признаки.

Примером в этом отношении служит конкретная лексема загон с оощими значениями в белорусском и русском языках 'полоса, участок пахотной земли; ограждённое иод открытым небом место для животных; де^хтгие по глаголу загонять'. В белорусском языке она владеет и специфическим семантическим оттенком 'цепь загонщиков на охоте /ТСБМ, 2,302/, а в русском используется в значении 'то что выработано, сделано про запас' /СРЯ, 1, 510/.

Это слово в древнерусском языке функционировало со значением 'отряд, посланный для чего-н.' /МСДЯ, 1, 907/. Позже оно приобрело еще дополнительные семантические оттенки: 'похо1, набег; гряда на поле, вспаханная полоса; мера пахотной зем.'ЛГ/ СРЯ Х1-ХУИ, 5,170/. Часть этих значений /'вспаханная полоса; мера пахотной земли'/ сохранилась в русском языке до последнего времени, оттенок 'то, что сдела-

1, 434-

но про запас' стал употребляться в XIX в., но в современном употреблении в этом значении чаще используется лексема задел.

Многозначной была л .ксема загонъ и в старобелорусском языке: 'военный отряд, предназначенный для набегов на вражеский край с целью его разрушения; поход, набег, рейд-полоса, участок пахотной земли; место для соревнований /ГСБМ, 10,165-166/. Часть значений, связанных с понятием войны, с течением времени утратились. Сохранились и развились в белорусском и русском языках семантические оттенки, связанные с понятием земли.

В двух исследуемых языках употребляется слово брак. Русский язык знает два его омонима; '-1- семейный союз мужчины и женщины;z недоброкачественные, с недостатками предметы производства' /СРЯ, 1, 111/. Белорусский язык, как и русский, употребляет его в значении 'недоброкачественные изделия. а также обозначает 'недостаток, отсутствие, нехватку чего-л.' /ТСБМ, 1,399/. Семантические оттенки 'супружество; брачный обряд, свадьба; праздничный пир' отмечались уже в древнерусском языке /МСДЯ, 1,314-315/. Словабрак в значение 'супружество' нет ни в одном западнославянском языке. Значение 'оценка качества товара' появилось в русском языке в XYI1 в. как заимствование из немецкого Ьгаскчерез посредничество польского /Ьгак 'не хватает; недостаток; брак, изъян; недочет, пробел': БИРС, 1, 81/. Таким же путем проникло слово бр; :< в белорусский язык. Значение 'нехватка чего-л.' -прямое заимствование из польского.

Вторая глава диссертации "Семантические отношения непересечения общих лексем белорусского и русского языков" посвящена сравнительно-историческому анализу межъязыковых омони ;ов. Основными причинами их возникновения послужили: лолный разрыв некогда единой системы значений многозначных общеславянских слов; случайное совпадение исконных и заимствованных номинации; самостоятельные семантические процессы. Меж- ъязыковые омонимы составляют следующие группы, возникшие:

1) в результате расхождения в каждом из языков значений многозначного общеславянского слова;

2) в связи с действием специфических внутриязыковых законов в одном или одновременно в двух родственных языках;

3) как случайные совпадения внутренней структуры исконных и заимствованных слов; формальное совпадение двух заимствованных слов.

Первую группу межъязыковых омонимов достаточно проиллюстрировать словом час — одной из наиболее древних

единиц в лексических системах белорусского и русского языков. В старославянском языке оно имело два значения: 'короткий промежуток времени, мгновение; некоторый отрезок времени . Более многозначной была номинациг чаегв древнерусском языке: 'единица измерения времени; время; соответственное время; короткий промежуток времени; некотирый отрезок времени; условия времени; часы; церковная служба; счастьед^дача; назначенное, определенное время' /МСДЯ, 3,

Белорусский и русский тзыки не в одинаковой мере восприняли словарное наследие древнерусского языка, в связи с чем в них произошло расхождение в значениях общего слова час. Белорусский язык усвоил одк\ часть значений древнерусского слова, русский -- другую: бел. 'протяжённость существования всех явлений действительности, которая измеряется веками, годами и под.; определенный промежуток времени в последовател ьной смене часов дней, в который что- ч. происходит; определенный момент в последовательной смене часов, дней, лет; период, эпоха; определённое количество лет в жизни человечества, государства; филос. всеобщая форма существования материи; лингв, форма глагола, выражающая отношение действия к моменту разговора.' /ТСБМ, 5, 303/-русск. 'единица измерения времени; мера времени в 60 минут, исчисляемая от полудня или полуночи; вид службы у православных; время, пора; промежуток времени, который отводится на урок, лекцию; пребывание на карауле' /СРЯ, 4,653/. Таким ' образом, разнородное в понятийном плане слово древнерусского языка дало в разных языках неодинаковые значения— межъязыковые омонимы; р белорусском языке лексема час реализуется в более абстрактных значениях, чем з русском.

Разную семантическую структуру в белорусском и русском языках имеет лексемалук. Более многозначной является она в русском языке: 'х огородгюе растение; трубчатые листья или луковицы этого растения; ручное оружие в виде гибкой дуги, стянутой тетивой, для пуска стрел' /СРЯ, 2,203/. В белорусском языке употребляется последнее, омонимическое значение лексемы русского языка /ТСБМ, 3, 61/.

Общеславянское слово л уга в древнерусском языке характеризовалось омонимичностью: 'Гизгио берега, название пашни / обычно сенокосной/, размещенной в изгибе реки, на пойменном берегу; выгиб переднего или заднего края седла; оружие для пуска стрел; схематическое отражение лука, которое употреблялось в качестве знака владельца /в бортных знаменах/ и вместо личной подписи;х лук /огородное ипи дикое растение/; ° единица измерения угодий /земельных, сенокос-

пых, рыболовных/' /СРЯ XI-XYII, 8, 295-296/.

В стэробелорусском языке оно употреблялось в значениях, ручное оружие; огородное растение' /КГСБМ/, однако параллельно функционировало и слово цыбуля 'огородное растение'. Употребление лексемы цыбуля отмечается в старобелорусских письменных памятниках с XY в.; тогда и началось постепенное вытеснение слова лук в значении 'растение'. Параллельно использовал две лексемы /лук и цыбуля/ в своих изданиях и Ф.Скорина /CMC, 1, 303; 2, 339/.

Разное отношение к словарному наследию древнерусского языка обусловили неодинаковые результаты в современных языках: русский язык усвоил два значения древнерусского слова 'оружие; растение', а белорусский сохранил только одно 'оружие.

"Количество межъязыковых омонимических образований для одной и той же лексической пары зависит, — по словам И.С.Ровдо,—от количества л ексико-семантических вариантов многозначного слова и от количества лексем, омонимичных в границах одного из языков '. Чем больше значений реализуется л языке, тем закономернее расхождение их и возникновение омонимических пар.

Примером самостоятельного семантического развития слова в каждом из языков является лексема валасянка /волосянка/. Этим словом в белорусском языке называют 'птицу отряда воробьиных; степное кормовое растение семейства злаковых /другое название этого растения цшчак/' /ГСБМ, 1, 456/.В русском языке слово употребляется в значениях: 'уст. редкая ткань, сплетенная из конского волоса; прост, таскание за волосы' /СРЯ, 1, 206/.

Лексема со значением 'сорт грубой ткани' была известна и древнерусскому и старобелорусскому языкам /СРЯ XI-XYII, 3,9; ГСБМ, 4,146/. Именно такой семантический признак и фиксируют словари современного русского языка; правда, слово это малоупотребительное.

Рторое значение этой лексемы 'таскание за волосы' в русском языке является более распространенным, оно возникло позже и имеет определенную мотивацию. Наиболее употребительно слово в русских говорах как 'волосяная ткань; силки для ловли птиц; игра детей, в которой таскают за волосы; растение; кровавая жилау коня /ТСЖВЯ, 1,235/. Как видно из

^ Роуда I.C. Тыпы адрозненняу у лексша-семантычных астэмахрускай i беларускай моу i м1'жмоуная амашмш // Веснж БДУ, 1980, № 1. - С.87.

приведенных значений, русский язык сохранил семантику древнерусского слова и в просторечии развил самостоятельный семантический оттенок.

В современном белорусском языке старобелорусское значение не сохранилось. Ооа существующие значения образовались позже на основе внешнего подобия.

Примером совпадения слов по форме может служить общая лексема пясёлка /песслка/. В белорусском языке она имеет значение 'многоцветная полоса на небе, возникающая от преломления солнечных лучей в дождливых каплях' /ТСБМ, 1,603/. Это же значение отмечается в псковскихи смоленских говорах Росстгалтгшако принадлежностью литературного языка оно не стало. /ТСЖВЯ, 1,186/.

В белорусских диалектах лексема вясёлка имеет более широкую сферу использования, чем в нормативном языке. Вясёлкай называют и гриб-сморчок. Такое название связано с необычной формой гриба. Развитие значения шло следующим образом: весна < весенних < весенний гриб /ПЗГ, 1,394/.

В современном русском языке веселка / < весло/ — это 'лопатка для размешивания растворов, теста' /СРЯ, 1,155/.

Сравнительно-историческии анализ общих лексем белорусского и русского языков позволяет установить общие и специфические закономерности их развития, проследить воздействие на семантическую систему современных языков древнерусского и старобелорусского языков, влияние других славянских и неславянских языков, степень воздействия народно-разговорной речи.

В заключении обобщаются выводы и основные положения исследования. Семантические системы белорусского и русского языков сохраняют немало общих черт, однако каждая из них имеет и специфические особе' -ности. На формирование белорусской лексико-семантической системы большое влияние оказал и древнерусский язык, на основе которого формировались восточнославянские языки в новых исторических условиях; старобелорусский и старорусский языки в период формирования языков белорусской и русской народностей; нарогно-разговорнгя речь и лексические заимствования из других славянских и неславянсхих языков-источников и языков-посредников. Тесное взаимодействие белорусского и русского языков не привело к унификации семантической системы язык ! -, каждый из них развивался и развивается по своим внутреь >м законам, имеет специфические особенности в лексико-с лантлческом строе языка.

Содержание п результаты диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

. 1. Асаб/пвасщ у структуры лексш беларускай 1 рускай моу // Рэгшнальныя асаблшасщУсходнеславянсюх моу. /Тэз1сы ш'ведамленняу/. — Гомель, 1990. С.65-67.

2. Лексжа-семантычныя асабл1васщ рускай 1 беларускай моу //Беларуская мова. хЗып. 19. Мн., 1992. С. 56-65.

3. Семантычныя зрух1 запазычаных лексем у беларускай 1 рускай мовах// Тэз1сы рэспублжанскай навукова-мета-дычнаи канферэнцьй, прысвечанай 110-ай гадавше з дня на-раджэння Я.Купалы. — Гомель, 1992. С.127-130.

4. Семантычныя зруэи старажытнарусмх лексем у бела-рскай ^рускай мовах // Беларуская мова. Вып. 20. Мн., 1993.

5. Абстрактная лексжа беларускай 1 рускай моу ! яе I ¡сторыя // Беларуская мова. Вып. 21 /в печати/.

Подписано в печать 20.10.93. Формат 60x81 1/16.

Бумага писч. № I. Печать офс. Усл.п.л. 1,1. Уч.-»ид.л. 1,0.

Тираж 150 элз. Зак. 221 Беспл.

Огпечатаио на ротапринте П'У. г.Гомель, ул.Советокая, 101