автореферат диссертации по философии, специальность ВАК РФ 09.00.01
диссертация на тему: Саморугеляция, деятельность, сознание

Полный текст автореферата диссертации по теме "Саморугеляция, деятельность, сознание"

I л. С И ,<

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ФИЛОСОФИИ

На правах рукописи

АРЛЫЧЕВ Анатолий Николаевич

САМОРЕГУЛЯЦИЯ, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, СОЗНАНИЕ

Специальность 09.00.01 — диалектика и теория познания

ДИССЕРТАЦИЯ

в форме научного доклада на соискание ученой степени доктора философских наук

Москва — 1992

Работа вы,полнена на кафедре философии Дальневосточного отделения Российской Академии наук.

Официальные оппоненты: доктор философских наук доктор философских наук доктор философских наук

Д. В. ГУРЬЕВ С. А. ЛЕБЕДЕВ

А. Л. НИКИФОРОВ

Ведущая организация — кафедра философии Петербургского электротехнического института.

специализированного совета Д. 002.29.03 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора паук при Институте философии РАН по адресу: 121019, Москва, Волхонка, 14.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института философии РАН.

Автореферат-диссертация в форме научного доклада разослан

Защита состоится

1992 г. в

часов на заседании

1992 г.

Ученый секретарь совета

Л. П. КИЯЩЕНКО

Научный доклад представлен в качестве диссертации на соискание ученой степени доктора философских наук по теме «Саморегуляция, деятельность, сознание». Он содержит в обобщенной форме результаты исследований, проседенных автором с 1969—1992 гг. и отраженных в ряде публикаций, з том числе в монографии «Саморегуляция, деятельность, созноку.е» (СПб., Наука, 1992, 12 печ. л.). В них предпринята попытка определить и подвергнуть философско-методологическому анализу принципы синтетического подхода к изучению проблем сознания.

Актуальность темы. С дрезнейших времен до наших дней проблема сознания является одной из важнейших тем философии, а также ряда частных наук (психологии, педагогики, физиологии высшей нервной деятельности, лингвистики и т. д.). Любая общественная и многие естественные науки вынуждены обращаться к ней под тем или иным углом зрения, так как сознание — это фундаментальный атрибут человека и его общественного бытия.

Первый и основной вопрос этой проблемы — что такое сознание? Хотя этим вопросом занимались раньше и продолжают заниматься сейчас, на него нет до сих пор достаточно удовлетворительного ответа. До настоящего времени отсутствует целостная теория сознания; исследования в основном носят аналитический характер, когда самые различные науки, включая и философию, изучают те или иные отдельные его аспекты. Между тем сознание, как и всякое другое сложное явление, представляет собой нечто целое, отдельные части которого существуют в органической связи друг с другом. Поэтому н в кауч-но/л познании оно может быть в полной мере осмысгенкс м понято как единство многообразного и органически взаимосвязанного е своих частях, сторонах и всевозможных моментах и оттенках. Современная наука располагает достаточным фактическим материалом и обширными аналитическими результатами в самых разнообразных аспектах, которые позволяют осуществить синтетический подход в изучении сознания как целостного феномена. Актуальность избранной диссертантом темы определяется, таким образом, необходимостью разработки адекватной фипософско-методологической ориентации в решз-кии проблемы построения целостной теории сознания.

Степень разработанности темы. В истории развития научно-

материалистической традиции можно выделить три основополагающие идеи, определяющие нынешнее состояние разработки темы сознания. Во-первых, следует отметить идею отражения, намеченную Эмпедоклом, Демокритом и Аристотелем в античной философии и подхваченную в философии Нового времени Д. Локком. В современной интерпретации это означает, что изначальным источником знания являются ощущения как результат взаимодействия объективной реальности с органами чувств человека. Во вторых, начиная с немецких вульгарных материалистов XIX в. в научной литературе прочно закрепилась мысль о том, что сознание есть функция мозга. В-третьих, вначале гегелевская, а затем марксистская философия в объяснение сущности сознания внесли новый, ранее не замечаемый фактор, — общественно-исторический феномен. Сознание в связи с этим стало пониматься не просто как индивидуально-психологическое явление, а как явление общественно-историческое; сознание — это не . столько свойство индивида, сколько общественное свойство человеческого рода. Эта последняя идея сыграла немалую роль в развитии теории сознания в психологической науке. Наибольший вклад в данном случае внесла отечественная школа Л. С. Выготского, за рубежом с этих позиций сформировались концепции французских психологов Ж. Пиаже, А. Валлона и др. В частности, на этой идее основан такой важный принцип современной психологии, как принцип интериори-заиии. Известно, что данный подход был обобщен С. А. Рубинштейном в положении о необходимости рассматривать сознание через проявление человеческой деятельности. Затем де.т тельностная концепция получаст широкое развитие в ряде психологических работ, среди которых особое место занимают труды А. Н. Леонтьева.

В процессе развития теории сознания в отечественной философии возникла проблема, как соединить в единое целое два противоположных аспекта: индивидуально-психологический (сознание как свойство мозга) и общественно-исторический (сознание как родовой признак человечества). Длительное время эта проблема решалась в основном с позиции первого аспекта (сознание — свойство мозга), а второй аспект лишь декларативно провозглашался, а по сути во внимание почти не принимался. Этому способствовали, в частности, научные успехи отечественной школы физиологов (И. М. Сеченов, И. П. Павлов). В результате за научную позицию выдавалась несколько перефразированная вульгарно-материалистическая концепция — сознание есть свойство мозга. В середине 60 х годов появились работы Э. В. Ильенкова, в которых утверждалось, что сознание как таковое — это не просто свойство мозга, а это форма человеческой деятельности. И как форма деятельности оно не

субъективно, а объективно. Можно сказать, что с работ Э. В. Ильенкова в нашей философии начались исследования сознания как общественно-исторического феномена.

Однако появление этого нового аспекта исследования послужило причиной возникновения трех разных подходов к проблеме сущности сознания. Два из них выражают крайние позиции. Образовалась своеобразная конфронтация взглядов между сторонниками и последователями концепции Э. В. Ильенкова (Ф. Т. Михайлов, М. К. Мамардашвили и др.) и теми, к*о пытается отстаивать традиционную точку зрения (сознание — свойство мозга). Если первые стремятся создать абстрактную социологическую теорию сознания, то вторые ограничиваются не менее абстрактным психо-физиологическим аспектом рассмотрения (Д. И. Дубровский, В. В. Орлов и др.). Но наряду с этим имеет место третья, так сказать, средняя позиция, как бы объединяющая две первые. Делается попытка рассматривать сознание с точки зрения единства принципа отражения и человеческой деятельности. Правда, вопрос ставится не в общем плане выяснения сущности сознания, а в основном в аспекте анализа познавательной деятельности, причем его постановка обусловлена стремлением понять творческую активность человека в процессе познания (Г. Гиргинов, В. П. Иванов, А. М. Коршунов, С. Б. Крымский, В. С. Швырев, А. И. Яценко и др.).

Наметившаяся тенденция соединить принцип отражения с понятием человеческой деятельности при рассмотрении творческой активности человека весьма примечательна и, на наш взгляд, заслуживает внимания. Между тем представители этого подхода придерживаются глубоко укоренившейся в нашей философской литературе традици понимать принцип отражениг своеобразной односторонне-абстрактной трактовке. Обычно за основу анализа берется предельно-абстрактное определение понятия отражения, которое затем исследуется с точки зрения специфики его применения к различным уровням организации материи. Суть анализа сводится к раскрытию форм прсг-вГления предельно-абстрактного отражения, которое если и существует в таком виде, то только в неживой природе. Поэтому распространение такого понимания отражения на живую, а тем более на социальную материю ведет к принципиальной ограниченности в объяснении специфики отражения на этих уровнях, в том числе с этих позиций остается неразрешимой проблема активности сознания. Не случайно, например, югославские праксоло-ги, ссылаясь преимущественно на факт «пассивности», стремятся обосновать несостоятельность принципа отражения и заменить его принципом практики. Авторы разбираемого подхода, по существу, оставаясь на прежних позициях в понимании принципа отражения, пытаются преодолеть его «пассивность» путем

привлечения понятия человеческой деятельности. В действительности же в их работах лишь констатируется внешняя связь между отражением и деятельностью, но не вскрывается их органическое единство. Такой анализ не раскрывает главного — внутренней специфики сознания по отношению к другим формам отражения.

Основные задачи и цепи исследования. Именно идея объединения принципа отражения и понятия челозеческой деятельности при изучении проблем сознания и явилась отправной точкой нашего исследования. Однако автор стремится придать этой идее принципиально новую интерпретацию. Суть новизны выражается в основном с пересмотре трактовки принципа отражения в анализе отражательных процессов на биологическом и социальном уровнях. При этом цель исследования состоит в том, чтобы попытаться понять сущностную специфику человеческого сознания как такового.

Автор исходит из того, что отражательный процесс не только по формам проявления, но и по самой сущности должен рассматриваться под углом зрения качественной специфики, определяемой уровнем организации материи и форм ее движения. Так, на уровне биологических систем, где отражение впервые приобретает относительную самостоятельность и специфическую функцию, мы имеем дело не с предельно-абстрактной формой отражения, а с информационной саморегуляцией. Информационная саморегуляция не является формой проявления предельно-абстрактного отражения, а представляет собой качественно новую, принципиально отличную от последнего биологическую ступень отражения. В пределах развития жизой материи происходит последовательное усложнение и совершенствование форм информационной саморегуляции. Затем на стадии антропогенеза совершается еще один качественный скачок в развитии отражения, в результате которого информационная саморегуляция преобразуется в информационную деятельность человека. Информационная деятельность — качественно новая собственно сознательная форма отражения, которая с снятом виде содержит и предельно-абстрактную его форму, характерную для неживой природы, и биологическую — информационную саморегуляцию.

Представление о сознании как информационной деятельности человека, по мнению автора, позволяет объединить сстсст веннонаучный и социологический аспекты. Информационность включает все то, что связано с физиологией, психологией, семиотикой, кибернетикой и т. п., а понятие человеческой деятельности подключает в этот анализ социологический аспект. Н° они не механически дополняют друг друга, а органически переплетаются: содержание сознания выражается в информацион-

ности, деятельность же определяет функциональную специфику информационного процесса применительно к сознанию. Сущность же сознания как целого может быть понята как нераз-рызное единство информационности и человеческой деятельности. При таком взгляде на проблему преодолевается, в частности, пассивно-отражательный подход к сознанию, акцентируемся внимание на его сктнекой, деятельное.-ной природе.

Основной тезис работы — сознание есть информационная деятельность — аргументируется и доказывается с позиции трех различных аспектов, соответственно определяющих задачу '.;ссг,сдозания, состоящую из трех главных направлений.

Во-первых, анализ зедотся под углом зрения определения методологических и теоретических принципов, позволяющих, по мнению автора, раскрыть содержание сознания как целостного феномена и обеспечивающих построение единой теории сознания.

Во-вторых, подробно анализируется предыстория сознания з основном как процесс становления и развития информационных механизмов саморегуляции в живых системах, что позволяет выявить и раскрыть природу тего информационного механизма, который определяет специфику социальной формы отражения. Биологические информационные механизмы рассматриваются и ка;: необходимая предпосылка возникновения сознания, и как актуальная основа его существования и функционирования.

В-третьих, ставится задача с позиции категории человеческой деятельности раскрыть непосредственно содержание сущности сознания как высшей формы проявления информационного процесса. 3 данном случае центральной темой исследования выступает проблема идеального.

Окопные результаты Д!::ссртац,кг:шого исследования и их HGTAzua. Научная козизна диссертации в целом определяется изложением авторской концепции по решению проблем сущности сознания. Ее содержанка зыражается, со-перзых, в методологической установке рассматривать сознание как целостный феномен с позиции комплексного подхода, сочетающего информационно-регулятивный, модсльно-знакозый и долтельностный аспекты. Во-вторых, выдси-.гается теоретическое положение, что . сознание по своей сущности есть информационная деятельность,.* осуществляемая человеком при помощи мозга и на основезна/ ксвой модели.

В процессе философского и частнонаучного обоснования этой концепции автор опирается на некоторые новые идеи, из которых наиболее важными являются следующие:

1. Предлагается новая интерпретация принципа отражения применительно к анализу отражательных процессов на биологическом и социальном уровнях. За основу берется не само по

себе понятие «отражение^ а понятие «информационный процесс», соответственно на биологическом уровне речь идет об информационной саморегуляции, а на социальном—об информационной деятельности.

2. Информационная саморегуляция впервые появляется в биологических системах и была вызвана спецификой их энергетической активности, в основном планомерностью физиологических процессов и целесообразностью взаимодействия с внешней средой.

3. В ходе биологической эволюции информационная саморегуляция проходит три основных последовательно сменяющих друг друга этапа: раздражимость, чувствительность (инстинкты и условные рефлексы) и психика. Она развивается по опреде ленной закономерности: происходит процесс возрастания степе ни спосредствсванности связи между организмом и внешней средой, причем опосредствованность носит информационно сиг нальный характер.

4. Возникновение и существование сознания сопряжено < функционированием знаковой модели как того информацион ного механизма, который в дополнение биологическим инфор мационным механизмам обеспечил регулирование, социальногс способа жизнедеятельности. Он обладает двумя специфическ! ми свойствами: относительно независим от потребностей чело аеческого организма и имеет неограниченную вариабельность i преобразовании информации. Это прежде всего обусловлеж особенностями материального носителя, который лежит в осно зе объективированной формы функционирования знаковой мо дели.

5. Сознание рассматривается как идеальная форма челов-ческой деятельности. Ее содержательную основу составляв ¡¡дсальный образ как свободно циркулирующая абстракция, по которой понимается воспроизведенное в человеческом пре/ ставлении объективное свойство вещи. В качестве материальнс го носителя, обеспечивающего свободное функционировани абстракций, выступает знаковая система, которая по отношени» к представлению выполняет три основные функции: стимулир} ющую, оперативную и коммуникативную. Сам же идеальны процесс представляет собой операцию отношения между абс ракциями, причем она совершается во взаимосвязи двух прс тивопеложных форм абстракций: чувственно-наглядных образе и понятийно-логических абстракций.

6. Главной отличительной чертой содержания сознания явл ется то, что оно носит информационно-конструктивный хара тер, а определяющая особенность формы проявления выраж ется в том, что информационно-конструктивный процесс нет средственно включен в сферу человеческой деятельности, со

тавляя одну из противоположных ее сторон — идеальный процесс, противостоящий другой ее стороне — материальному процессу.

7. Идеальное у человека в отличие от всех досоциальных форм проявления информационного процесса образует как бы собственную сферу движения, относительно независимую от материального процесса. Идеальный процесс предстазляет собой «чисто;> информационное взаимодействие, в то время как материальное движение есть взаимодействие вещества, энергии и информации. Информационность является том связующим звеном, благодаря которому возможен переход идеального в материальное и наоборот. Главным принципом со взаимосвязи идеального с материальным является принцип соответствия: отношение абстракций идеального должно соответствовать информационным структурам в материальном. Однако специфика идеального такова, что оно фактически не имеет ограничений в маневрировании абстракций, и это вызывает как положительные, так и отрицательные следствия. С одной стороны, оно способствует неограниченному проявлению творческих потенций человека, а с другой — является объективным источником всякого рода заблуждений и искажений в человеческих представлениях о действительности.

8. Реальной формой проявления идеального является общение как информационное взаимодействие, осуществляемое людьми tía основе знаковой системы. Общение имеет внешнюю форму: интеробщение и внутреннюю — интрообщение, в чем находят выражение общественно-социальная и индивидуально-личностная стороны функционирования идеального. Общение рассматривается как действительный процесс абстрактного мышления у человека, который проявляется во взаимосвязи двух противоположных форм — интеробщения и интрообщения.

Теоретическое значение исследования определяется тем, что полученные в диссертации результаты способствуют пониманию методологических ориентиров и ряда теоретических идей для создания единой синтетической теории сознания. Информационно деятельностный подход, намоченный в диссертации, позво-' ляет, в частности, объединить трудно соединимые два аспекта изучения сознания — естественно научный и социологический. В то же время этот подход, осуществляемый в целом в рамках теории отражения, содействует разрешению проблемы осмысления активно-творческого начала в сознании.

Некоторые выводы, полученные в итоге анализа биологических информационно-регулятивных механизмов, приводят к более углубленному пониманию отражательных процессов в живой природе, в том числе вывод о возрастании сигнальной опо-средственности между организмом и внешней средой в про-

цессе развития информационной саморегуляции в биологических системах.

Для раскрытия специфики механизмов и сущности отражения- на социальном уровне могут иметь значение вызоды, вытекающие из анализа знаковой модели, ее материального носителя (знаковой системы), возникновения членораздельной речи и сознания, проблемы идеального и его основных форм, а также обобщающего рассмотрения сознания как целостного феномена.

Апрсбеция работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании сектора теории познания Института философии РАН. Основные идеи диссертации полностью представлены в монографии «Саморегуляция, деятельность, сознание» и в других публикациях.

Результаты диссертационного исследования обсуждались автором в докладах и выступлениях на семинарах, конференциях и симпозиумах.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ Введение

Для разработки темы сознания определяющее методологическое значение имеет основной вопрос философии. От того, как сн решается, остроту и принципиальность приобретает в первую очередь проблема детерминации сознания. Так, с позиции идеализма сознание предстает как явление, оторванное от своего основания — материи. С этих позиций можно более или менее полно описать его внутреннее содержание, но причины, обусловливающие это содержание, и механизмы их действий на сознание (что, собственно, и составляет сущностный аспект изучения) остаются в тени, вне поля зрения исследователя. Материализм, напротив, сознание рассматривает как зависимое, детерминированное материальными процессами, и благодаря этому он способствует выйти за рамки ч[:сто феноменологического анализа и открывает путь к познанию его сущности.

Другим определяющим методологическим ориентиром в раскрытии сущности сознания является принцип развития. Он указывает на два важнейших методологических момента: ориентирует на историческую обусловленность сознания и на конкретно-исторический подход к пониманию его материальной детерминации.

Оба этих методологических ориентира могут дать положительные результаты при условии их совместного применения. В единстве они образуют целостную методологическую позицию прежде всего в определении исходных теоретических принципов, необходимых для раскрытия содержательной сути фено-

мена сознания. Важно подчеркнуть, что каждый из таким образом полученных теоретических принципов должен как бы содержать в снятом виде материалистическое решение основного вопроса философии и принцип развития. Именно на такой методологической основе был сформулирован один из основополагающих теоретических принципов сознания — принцип отражения. Сознание, с точки зрения этого принципа, есть одна из модификаций отражательного процесса материального мира. Теоретическое значение данного принципа заключается в том, что он дает ключ к пониманию сущности сознания как процесса отражения, который сам по себе имеет атрибутивный статус в проявлении материальных процессов.

Однако принцип отражения, взятый лишь со стороны атрибутивности, недостаточен для полного теоретического осмысления сущности сознания. Такой подход примечателен тем, что он указывает на универсальное свойство материи, из которого произрастает сознание, но он не позволяет вникнуть в суть специфики проявления этого свойства, характерную для сознания. Для этого требуется, чтобы принцип отражения рассматривался через призму социальной формы движения, через отношение к человеческой деятельности. Поэтому адекватное воспроизведение сущности сознания предполагает еще один теоретический принцип— принцип человеческой деятельности. Он также, как и принцип отражения, является следствием методологической ориентации материалистического решения основного вопроса философии в единстве с принципом развития. Введение этого принципа позволяет, с одной стороны, рассматривать человеческую деятельность как основную материальную детерминанту сознания, а с другой — познать специфику отражательного процесса у человека, показать сознание как специфически социальный способ отражения.

Оба названных принципа следует рассматривать в органическом единстве. Это единство и находит свое выражение в определении сознания как информационной деятельности; отражательный процесс в данном случае характеризуется отношением двух взаимосвязанных противоположных моментов: воспроизведением тех или иных свойств объекта и одновременно их творческой переработкой со стороны субъекта. Сама теория сознания, как нам представляется, должна быть не чем иным, как «снятым» единством этих теоретических принципов, полученным в результате обобщения данных естественных и общественных наук, занимающихся изучением сознания,

РАЗВИТИЕ ИНФОРМАЦИОННЫХ МЕХАНИЗМОВ, ПРЕДОПРЕДЕЛИВШИХ ВОЗНИКНОВЕНИЕ СОЗНАНИЯ

Сознанию предшествовало, как уже было отмечено, информационная саморегуляция в живых системах. Чтобы определить роль информационной саморегуляции как биологической предпосылки происхождения сознания, прежде требуется выявить принципиальные возможности ее механизмов в обеспечении активности живой материи.

Под саморегуляцией автор понимает способность материальной системы к согласованности действия при проявлении своей активности. Согласованность выражается, с одной стороны, между составляющими элементами в их совместном действии по осуществлению целостного поведения системы, с другой — между системой в целом и внешней средой. Та или иная система обладает некоторым присущим ей определенным способом саморегуляции на основе имеющегося в ее распоряжении регуляторного устройства. Этот способ вместе с соответствующим регуляторным устройством условно можно назвать ре-гуляторным механизмом системы. В зависимости от того, энергетические или информационные процессы лежат в основе регуляторного механизма, выделяются два основных типа саморегуляции: вещественно-энергетический и информационный. Вещественно-энергетический механизм регуляции носит наиболее общий характер; он проявляется на всех уровнях организации материи. У живых систем впервые возникает и приобретает решающее значение информационная саморегуляция.

Основу информационной саморегуляции образуют информационные процессы. Поэтому ее сущность нельзя понять без предварительного выяснения природы информации, а с еще более общих позиций — процесса отражения как такового. Автор исходит из того, что понятия «процесс отражения» и «информационный процесс» — весьма близкие по смыслу, но не идентичные. Мы согласные мнением, что информационный про цесс должен рассматриваться как частный случай отражательного процесса. Общее менаду ними то, что в обоих случаях речь идет о процессе воспроизведения и передачи структур. Между тем отражательный процесс охватывает любой конкрет ный акт воспроизведения и передачи структур безотносительно к тем или иным его определенным видам и специфические проявлениям. Под информационным же процессом понимаете? такое отражение, в котором воспроизводимая структура обла дает свойством инвариантности, т. е. она способна сохранятьо и воспроизводиться без существенного изменения в самых раз личных материальных субстратах. Информационный процесс е связи с этим можно определить как свободное движение инва

риантной структуры в материальных носителях различной природы, а информацию — как инвариантную структуру, циркулирующую по каналам связи. Кроме того, следует отметить, что процесс отражения сложнее по содержанию, чем информационный процесс: отражение предполагает не только более или менее адекватное воспроизведение некоторых особенностей структуры одного объекта в другом объекте, но и вытекающее отсюда соответствующее изменение свойств в воспроизводящем объекте, в то время как под информационным процессом понимается только циркуляция инвариантной структуры.

По мнению автора, информационный процесс осуществляется на всех уровнях организации материи, в том числе и в неживой природе, поскольку любое взаимодействие материальных объектов сопровождается взаимным воспроизведением структур и на любом уровне структура способна быть инвариантной по отношению к материальному носителю. Однако на уровне неживых систем он не выделяется из общего потока их энергетических действий и тем самым не выполняет никакой особой функциональной роли в реализации их активности, хотя с необходимостью сопутствует любому энергетическому процессу. Информационный процесс выделился и приобрел самостоятельное значение после того, как он стал выполнять регу-ляторную функцию в живых системах.

Возникновение информационной саморегуляции вызваноспе-цификой энергетической активности живой материи. Все основные биологические процессы (метаболизм, воспроизведение живого вещества и т. п.) живая система реализует благодаря целесообразности ее реакции на внешнюю среду и планомерности протекания внутренних процессов. Это есть как раз тс стороны активности живого, осуществление которых без информационной саморегуляции было бы невозможно.

В живых системах информационный процесс стал выполнять роль своеобразного посредника в их взаимодействии со средой, а также в осуществлении их внутренней самоорганизации. Его посредническая роль выразилась в функционировании в виде сигнала, способного предворять и направлять энергетическое действие в соответствии с заданными параметрами системы. В отличие от неживых объектов, для которых характерна непосредственная энергетическая связь, живой организм в основном осуществляет эту связь через систему информационных сигналов. То же можно сказать и о внутренней организации живого. Если внутренние связи неживых объектов устанавливаются путем непосредственного энергетического балансирования между различными составляющими энергетическими единицами данного объекта, то живая система осуществляет внутренние

связи посредством реализации структуры данной совокупности сигналов. '

Этот специфически информационный способ регулирования предполагает, как минимум, три информационных механизма: информационную программу;, механизм обратной связи и аппа рат трансляции (М. Эйген), т. е. некоторое средство связи: обеспечивающее циркулирование сигналов от программы к ра бочему органу и обратно. Эги три механизма определяют фун кцйонирование живого, начиная от элементарного макромоле кулярного уровня (функционирование живой клетки) и, конча5 всеми формами оргаиизменного уровня вплоть до сложны) форм организации высших животных.

Если сущность информационной саморегуляции обусловлен« общими закономерностями функционирования живой материи то формы проявления этой сущности и их развития определя ются специфическими закономерностями функционирования > развития соответствующих форм биологической организации. Е зависимости от уровня сложности биологических систем можнс выделить три основные формы информационной саморегуля ци^ живого: раздражимость, чувствительность (инстинкты и ус ловный рефлекс) и психика — последовательно образовавшиес в ходе биологической эволюции.

Процесс развития информационной саморегуляции в живо материи происходил путем возрастания опосредствованнойсв5 зи между живой системой и внешней средой. Появление инфор мационной саморегуляции связано с тем, что во взаимодейст вии живой системы с окружающей средой информационны процессы стали выполнять сигнальную функцию, выступив те/ самым посредником в энергетическом процессе. А последов; тельное развитие механизмов саморегуляции с необходимость! привело к усложнению информационных звеньев в общей цеп опосредствования. Так, переход от раздражимости к чувств! тельности сопровождался тем, что сигнальная функция, которе раньше выполнялась всеми клетками организма, специализирс ванно закрепилась за клетками нервной системы, благодар чему связь организма со средой стала еще более опосредс вованной. В дальнейшем степень опосредствованности послед! вательно возрастала по мере развития чувствительности. Ее/ вначале посредническую роль выполняли в основном два и формационных механизма -— генетическая программа и обра ная связь, то позже к ним присоединяется приобретенная пр^ грамма в форме системы условных рефлексов, а затем в фо] ме системы образов, каждый из которых сам представляет о ределенную систему условных рефлексов.

Характерным для развития информационного саморегулир вания явилось то!, что всякий вновь появившийся информацио

ный механизм генетически и актуально связ-ан со всеми ему предшествующими механизмами. Во-первых, он возникает на основе прежних механизмов и, во-вторых, его функционирование возможно лишь через взаимосвязь всех предшествующих ему звеньев информационной цепи. Так, образное отражение у высших животных появилось на основе условных рефлексов, которые в свою очередь сформировались на основе безусловных. А регулирование образами представляет собой, очевидно, сложную связь между всеми механизмами информационной цепи. В этом случае поведение животного корректируется обратной связью, которая непосредственно выходит на систему образов, закодированных в коре головного мозга, а данная система находится в единстве с той системой условных рефлексов, которая непосредственно связана с генетической программой. Обратная связь — система образов — система условных рефлексов — генетическая программа — вот та последовательно детерминированная информационная цепь, посредством которой реализуется саморегуляция у высших животных.

Такая сложная опосредствованная связь информационных механизмов явилась результатом совершенствования информационного саморегулирования, обусловленного необходимостью прогрессивного развития приспособительной реакции живых систем. У высших животных информационное регулирование приспособительной реакции достигло предела развития. Дальнейшее развитие информационных процессов связано с возникновением социальной формы движения материи и на ее основе появлением сознания. Однако весь ход биологического периода развития явился как бы эволюционной подготовкой, а сформировавшиеся информационные механизмы у высших животных послужили биологической основой для возникновения сознания.

Биологические механизмы регулирования не только легли в основу возникновения сознания, но и в процессе жизнедеятельности живых существ создали целый ряд предпосылок, которые непосредственно предопределили появление социальной формы движения материи и ее специфической формы отражения. В животном мире в зачаточном виде обнаруживаются почти все основные черты социального способа жизнедеятельности и социальной формы отражения: способность к преобразованию окружающей среды, употребление и частичная обработка внешних предметов в качестве орудий тех или иных действий, коллективный характер совершаемых действий, предтеча членораздельной речи — так называемая активная сигнализация и, наконец, элементарная рассудочная деятельность. Первоначально эти предпосылки возникали в отдельности в различные периоды эволюции и проявлялись у разных видов животных по-разному. Существенным шагом вперед явилось то, что они впос-

ледствии сконцентрировались у одного вида — у приматов. А у высших приматов — человекообразных обезьян как ископаемых, так и ныне живущих, достигли биологического предела в своем развитии.

Однако, какого бы совершенства не достиг способ поведения животных и какого бы уровня сложности не получило у них развитие информационного регулирования, в целом их прогресс принципиально ограничен. В своем развитии они не выходят за рамки приспособительной жизнедеятельности ,а регулятивные функции их информационных механизмов четко очерчены приспособительной реакцией, которая в конечном счете всегда определяется биологическими потребностями соответствующего вида. Животное получает информацию в строгом соответствии с состоянием его биологических потребностей и использует ее лишь в той степени, в какой необходимо ему для их непосредственного удовлетворения. Это обусловлено самой природой информационного регулирования у животных. Регу-ляторная функция у них фактически ограничивается лишь сигнализированием о существовании тех внешних факторов, от воздействия которых в большей или меньшей степени зависит состояние биологических потребностей. Подобная форма регуляции может обеспечить, таким образом, только потребительский характер жизнедеятельности живых организмов, нуждающихся в ориентировании среди многообразия внешних явлений.

Социальная жизнь человека именно потому, что она не является непосредственно потребительской, а включает в себя в качестве основополагающего посредника трудовую деятельность, не может быть осуществимой в рамках данной формы саморегулирования. Трудовой процесс имеет два специфических свойства, в силу которых он не может быть регулируемым прежними информационными механизмами. Во-первых, он совершается при посредстве искусственно созданных орудий труда. А это значит, что человеческая деятельность в целом включает в качестве необходимого компонента процесс производства самих этих орудий. Но их производство имеет то принципиальное отличие от производства предметов потребления, что оно непосредственно вызывается не индивидуальными потребностями человека, а потребностями самого же производства. Это процесс производства средств производства, который но может регулироваться прежними механизмами, так как регуля-торные возможности последних осуществимы только в прямой зависимости от состояния биологических потребностей живых организмов. Не случайно поэтому, как это показано в ряде экспериментов, человекообразные обезьяны имеют принципиальный предел своей орудийной деятельности именно в том ее пункте, где необходима обработка орудия при помощи д£уго-

о орудия. Это, видимо, тот самый рубеж, который нельзя пе-. еступить, не оторвав акт действия от прямой зависимости ин-ивидуальных потребностей животного. Во-вторых, труд в отли-ие от преобразовательных действий животных не имеет прин-ипиальных операций и в широте охвата явлений материально-о мира. Поэтому прежние информационные механизмы, регу-ятивные возможности которых четко очерчены, не смогли бы 1егулировать трудовой процесс.

Из полученных нами выводов о развитии информационного аморегулирования в живой материи с неизбежностью следует, то возникновение и существование сознания предполагает еще дин дополнительный информационный механизм к тем меха-измам, которые сформировались у высших животных, и по-кольку у последних он отсутствует, то у них нет и сознания. 1ри этом новый механизм должен соответствовать, как мини-1УМ> ДвУм условиям трудового процесса: обладать относитель-ой самостоятельностью по отношению к индивидуальным пот-1ебностям человека; его информационно-преобразовательные озможности должны быть принципиально неограниченными.

ЗНАКОВАЯ МОДЕЛЬ И СПЕЦИФИКА ПРОЯВЛЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННОГО ПРОЦЕССА В СОЦИАЛЬНЫХ СИСТЕМАХ

В качестве того механизма, который определяет специфику ознания и который удовлетворяет двум названным выше тре-юваниям трудовой деятельности, выступает знаковая модель, юд которой автор понимает информацию, воспроизведенную в ой или иной системе знаков. Знаковая модель проявляется в 1азнообразных формах, однако ее исходной и универсальной формой является членораздельная речь, на базе которой в ос-овном и рассматривается этот вопрос.

Все преимущества знаковой модели по сравнению с пред-^ствующими информационными механизмами вытекают из >собенностей ее материального носителя. Материальный суб-:трат знаковой модели предполагает параллельное функциони-ювание двух разнородных физических тел — тело самой ре-улируемой системы (нервная ткань человеческого организма) I физический субстрат некоторых объектов внешней среды, в о время как все другие информационные механизмы сущест-уют в простой форме — в форме физического тела самой истемы. Принципиально новым явилось то, что в осуществле-1ии информационного регулирования система стала использо-ать в качестве одного из элементов, непосредственно образующих механизм регуляции, объекты и явления внешней среды, этого момента регулятивная роль внешней среды ограни-

чивалась лишь тем, что она являлась источником информации, но активной информационно-регулятивной функции не выполняла; все эти функции полностью осуществлялись в рамках материального субстрата самой системы. Подобно тому, как возникновение социальной формы движения материи вообще связано с использованием внешних явлений в качестве необходимых средств деятельного процесса, также и возникновение социальной формы отражения связано с использованием внешних явлений в качестве механизма протекания информационных процессов, но вместе с тем сохраняя за внешней средой роль источника информации.

Членораздельную речь в широком смысле слова можно определить как воспроизведенную самим человеком систему сигналов в объектированной форме. Роль системности сводится главным образом к тому, что она наделяет речь отражательной способностью, т. е. благодаря системности она становится способной к воспроизведению структуры объектов. Но так как речь в отличие от нервной, системы является внешним субстратом по отношению к человеку, то и воспроизведенная ею структура проявляется как нечто объективированное. Это и позволяет речи, с одной стороны, фиксировать и закреплять отображаемый образ во вне, т. е. осуществлять объективацию образа, а с другой — представлять структуру объекта без его непосредственной данности не как субъективное переживание человека, а как содержание отсутствующего объекта. Что касается активного воспроизведения речи самим человеком, то роль этого свойства выражается двояко: во-первых, человек выступает в качестве субъекта формирования речевых структур, во-вторых, благодаря этому свойству речь функционирует как средство общения между людьми, а общение само по себе является необходимым условием зарождения и существования речи и одновременно исходным способом формирования речевых структур.

Знаковая модель имеет возможность информационно предварять трудовую деятельность человека благодаря ее объективированной форме. Эта форма наделяет знаковую модель свойствами, соответствующими специфике трудового процесса: способностью функционировать относительно независимо от биологических потребностей человеческого организма, обладать принципиальной неограниченностью преобразования информации. Это обусловлено специфической природой взаимосвязи знаковой модели со всеми другими предшествующими ей информационными механизмами.

Все прежние информационные механизмы связаны между собой последовательной цепью следующих друг за другом звеньев. При этом каждый такой механизм занимает в цепи

свос определенное место, причем так, что начальным звеном всегда является обратная связь, а замыкает цепь генетическая программа, которая непосредственно связана с биологическими потребностями животного. Такая последовательно детерминированная цепь и обуславливает прямую зависимость информационной саморегуляции от биологических потребностей. Увеличение числа звеньев в цепи в принципе не изменяет последовательно «цепную» зависимость. Гак, появление системы условных рефлексов 2, 3, 4 й, и т. д. степеней и даже возникновение системы образов у высших животных по существу не изменило потребительского характера их поведения. Между тем объективированная форма знаковой модели, обладающая внешним субстратом по отношению к человеку, находится за пределами последовательной цепи тех информационных механизмов, материальным носителем которых непосредственно является нервная ткань человеческого организма. Чтобы включиться в эту цепь, знаковая модель по условию должна занять в ней строго определенное место, а именно: она должна следовать за приобретенной информационной программой, образующей систему образов, и всегда быть ею обусловленной, поскольку по происхождению эта программа ей непосредственно предшествует. В действительности же знаковая модель может быть реализована в непосредственном отношении не только с ней, но и с генетической, и с обратной связью, и даже с составными элементами самой же знаковой модели. Не входя в последовательную цепь предыдущих информационных механизмов, знаковая модель находится с отдельными звеньями этой цепи как бы в отношении параллельной связи. Хотя ее функционирование и детерминируется тем или иным звеном, но эта детерминация совершенно иной породы,, чем та, которая определяет функционирование информационных механизмов внутри цепи. Если внутри цепи происходит последовательная обусловленность следующих друг за другом звеньев, то детерминация знаковой модели каким-либо отдельным звеном этой цепи, напротив, носит замкнутый, местный характер. Точнее, это даже не детерминация, а некоторая корреляция между знаковой моделью и соответствующим информационным механизмом цепи. Такая корреляция, следовательно, непосредственно не выходит на биологические потребности индивида, и именно поэтому знаковая модель не имеет прямой зависимости от их состояния.

Объективированная форма обеспечивает знаковой модели также чрезвычайно вариабельные информационные преобразования. Все прежние информационные механизмы не имели возможности неограниченного преобразования информации по той причине, что информация функционировала в условиях жесткой зависимости от физического тела отражающей системы, повы-

ражению Л. Бриллюэна, она функционировала как связанная информация, которая представляет собой не что иное, как микросостояние физической системы. Объективированная же форма, благодаря внешнему материальному субстрату, создала условия относительной свободы информации от физического состояния человеческого организма и тем самым предоставила знаковой модели неограниченные возможности ее преобразования. Однако эта свобода достигается не за счет того, что информация освобождается от всякого материального носителя, а за счет того, что она в условиях функционирования знаковой модели наряду с физическим телом самого человека имеет еще один материальный субстрат: внешнее тело среды в виде звуковых волн, графических изображений и т. п. А так как физическое тело человека остается выполнять функцию носителя информации, то и ее свобода по отношению к этому телу носит не абсолютный, а относительный характер.

Эта же форма не только предоставляет условия для чрезвычайной вариабельности информационно-преобразовательных процессов, но определенным образом и сама она непосредственно является преобразующим фактором информации. В этом смысле объективированная форма знаковой модели в интеллектуальной деятельности человека выполняет ту же самую социальную функцию, какую выполняют искусственные орудия в процессе его материальной деятельности: она расширяет биологические возможности естественных человеческих органов, в данном случае возможности его мозга. В истории развития знаковых систем в человеческом обществе можно отметить три основных этапа, связанных с развитием преобразовательной функции объективированной формы. Первоначальным этапом явилось возникновение членораздельной речи в устной форме. Ее преобразовательная роль выразилась прежде всего в том, что она положила начало логической обработке информации и только благодаря ей человеческий мозг приобрел способность абстрактного мышления. Логическая форма составляет внутреннюю структуру речи ,и поэтому информация уже в силу того, что она объективируется в ней, подвергается логической обработке. Второй этап ее прербразовательной функции связан с возникновением письменности, благодаря которой знаковая система как бы приобрела способность информационной памяти. И, наконец, третий этап в развитии преобразовательных свойств знаковых систем ознаменован появлением кибернетических машин. Подобно тому, как изобретение механических машин позволило человеку переложить на технику стереотипные механические операции физического труда, так и изобретение кибернетических машин дало возможность передать технике формализованные мыслительные операции деятельности мозга, при-

чем машина, как известно, способна их производить быстрее и совершеннее, чем это делает сам человек. Значение кибернетической техники, по нашему убеждению, состоит не просто в том, что она расширила интеллектуальные возможности человека, но главным образом в том, что она совместно с человеческим мозгом образовала такую единую материальную систему по переработке информации, которую уже нельзя назвать конечной, так как она бесконечна в развитии своей структуры. Можно сказать, что только теперь, когда человек использует искусственные органы не только в материальной, но и в идеальной деятельности, его преобразовательные способности вышли за пределы биологических ограничений.

В связи с возникновением знаковой модели принципиально изменился характер протекания информационного процесса. Если до этого информационный процесс был жестко связан с функцией саморегуляции, обусловленной реализацией удовлетворения биологических потребностей животного, то благодаря знаковой модели он приобрел относительно самостоятельный способ существования в форме процесса переработки информации. Из функции саморегуляции информационный процесс преобразовался в деятельность человека, связанную с переработкой информации для получения новой информации. У человека, таким образом, информационный процесс приобрел форму относительного самовыдвижения и саморазвития.

Информационная деятельность представляет собой сложный процесс переработки информации, в который включается весь <омплекс информационных механизмов и который протекает з трех основных взаимосвязанных отражательных сферах: абст-эактно понятийное отражение, чувственное отражение и эмоци-энально-мотивационная сфера. Эти три вида отражения сопровождают в единстве всякий конкретный процесс информационной деятельности, продуктом которой являются субъективные эбразы. В образовании субъективного образа участвуют и пос-тедовательная цепь информационных механизмов, и знаковая /одель, причем они являются двумя противоположными сто-эонами единого процесса, каждая из которых реализует определенные отражательные сферы. Если на долю информацион-)Ых механизмов последовательной цепи приходится два вида отражения — чувственные процессы и эмоционально-мотиваци->нная сфера, которые сформировались еще в условиях биоло-ической эволюции, то знаковая модель реализует абстрактно-юнятийную сферу отражения, которая впервые возникла в ус-ювиях социальной организации материи. Отсутствие абстракт-ю понятийной сферы у животных ограничивает их отражатель-(ые возможности, очерчивает принципиальный предел инфор-лационному саморегулированию.

Преобразование информационной саморегуляции в информационную деятельность существенно изменило целевую направленность информационного процесса. Если раньше цель его функционирования сводилась прямо к реализации удовлетворения биологических потребностей животного организма, то теперь в качестве непосредственной цели выступают результаты знаний, и только в конечном счете целевую направленность информационной деятельности определяют социально обусловленные потребности человека. Отдельный индивид зачастую даже не осведомлен о конечных социальных потребностях, вызвавших соответствующую информационную операцию; его интересуют чаще всего результаты полученных знаний и насколько эти знания отвечают поставленной задаче, которая сама по себе может иметь лишь сугубо познавательную ценность. Знание, таким образом, само превращается в потребность, а продукты информационной деятельности приобретают характер ее непосредственной цели.

ДЕЯТЕЛЬНОСТНАЯ СУЩНОСТЬ СОЗНАНИЯ

На основе полученных результатов анализа природы и становления знаковой модели ставится задача понять внутреннее содержание сознания. Сознание в данном случае рассматривается как высшая форма проявления информационного процесса, непосредственно включенного в сферу человеческой деятельности, в связи с чем оно представляется не как некий готовый феномен, а как идеальный процесс, образующий одну из сторон деятельности и противостоящий другой ее стороне — материальному процессу. Поэтому раскрытие внутреннего содержания сознания предполагает прежде всего исследование специфики идеального процесса.

Эта специфика в общем плане усматривается в том, что если материальное есть непосредственно сам реальный процесс, взаимодействия объективно существующих вещей, то идеальное есть процесс взаимоотношения образов вещей, который возможен только в представлении и мышлении человека. Что такое идеальный образ, каков характер их взаимоотношения, а также на базе какого механизма осуществляется их функционирование —это те вопросы, которые, на наш взгляд, составляют существо проблемы идеального.

Автор исходит из того, что идеальный образ по содержанию является отражением свойств вещей, причем подчеркивается, что идеальное непосредственно связано не с самими конкретно-чувственными вещами, а именно с их свойствами и существует только через отношение к ним. Свойство само по себе объективно, однако воспроизведенное в человеческом пред-

ставлении, оно превращается в идеальный феномен субъекта. Поэтому идеальное можно определить как процесс оперирования человеком объективными свойствами вещей в форме представлений. Между тем главной особенностью идеального образа является то, что в данном случае свойство не просто отражается, но оно приобретет характер как бы самостоятельного бытия и благодаря этому человек способен свободно ими оперировать, т. е. чтобы преобразоваться в идеальный феномен, свойство должно приобрести статус абстракции. Абстрактно функционирующее свойство и есть то, что можно считать исходным элементом содержания идеального образа.

Свойство само по себе не существует, а является лишь неотъемлемой стороной вещи, и потому оно объективно не располагает условием самостоятельного существования и лишено возможности всякого самостоятельного движения как объективного процесса. У высших животных в процессе отражения оно преобразуется в форму представления, что можно рассматривать как первый шаг на пути приобретения свойством самостоятельного статуса: как бы отрываясь от самой вещи, оно самостоятельно запечатлевается в памяти животного, условием чего является материальный механизм нервной системы животного. Однако в силу специфики жизнедеятельности животных свойство еще не приобретает условий для свободного движения. Оно жестко включается в систему биологического поведения животного и имеет значение лишь для реализации того или иного конкретного его действия. В строгом смысле слова здесь совершается не отделение свойства от вещи, а просто происходит его преобразование из одной вещи в другую. Из свойства какой-либо вещи оно, по существу, превращается в свойство соответствующего животного.

■ В отличие от животных человек не просто в нервной системе запечатлезает свойство вещи в виде представления, а затем использует его в качестве информационного средства саморе-гулирозания биологически обусловленного поведения, но он его вычленяет из общей массы свойств (т. е. производит операцию абстрагирования) и тем самым придает ему форму относительно самостоятельной и свободно циркулирующей абстракции. Условием же отделения свойства от вещи для свободного его функционирования является знаковая система. В знаках абстракция находит собственный материальный носитель, посредством которого она способна осуществлять свое «самостоятельное» движение. Знак так же, как и сам идеальный образ, имеет отношение не к конкретно-чувственным вещам, а к их свойствам. Он выступает в качестве материального носителя тех свойств, которые, отражаясь в представлениях человека, приобретают форму абстракции. Относясь непосредственно ксвой-

ству вещи, а не к самой вещи, знак не замещает последнюю (ошибочное, на наш взгляд, мнение, но тем не менее широко распространенное в научной литературе), а лишь обозначает соответствующую абстракцию. При этом он не несет никакого содержания об абстракции и необходим лишь для того, чтобы, обозначая ее, обеспечить ей свободное движение. Содержание же абстракции фиксируется в представлениях человека, по отношению к которым знак выполняет три основные функции: стимулирующую, операционную и коммуникативную.

Элементарной и основной функцией знака является стимулирующая. Ее суть заключается в том, что знак вызывает представление в идеальном процессе. Между знаками и представлениями существует однозначное соответствие: определенному - виду знаков соответствует определенный вид представлений и наоборот. Например, в естественных языках функционируют сло-ваномены, слова-действия, слова-определители, слова-связки и т. п., которые находятся в однозначном соответствии с представлениями об отличительных признаках предмета, его состоянии, его свойствах, наличии или отсутствии связи между данным предметом и какими-либо признаками и т. п. По сравнению с другими стимуляторами представлений знак жестко не связан с конкретными условиями материального процесса, чрезвычайно легко воспроизводим и обладает исключительной динамичностью. Эти особенности знака лежат в основе другой его функции — операционной. В данном случае знак выступает в роли оператора представлений, т. е. служит человеку физическим средством их оперирования. Будучи легко воспроизводимыми, независимые от материальных условий, а также фактически не имеющие ограничений в отношениях друг с другом внутри знаковой системы, знаки обеспечивают неограниченные возможности оперирования представлениями в идеальном процессе. Знак имеет еще ту особенность, что его источником является сам человек и существует он через отношение к человеку. При этом человек его не только легко воспроизводит, но также легко и воспринимает. Эти свойства лежат в основе его коммуникативной функции, суть которой состоит в том, что знак служит физическим средством обмена представлениями между людьми.

Таким образом, благодаря знаку отраженные в представлениях человека свойства вещей приобретают форму относительно самостоятельного абстрактного существования, и как абстракции они образуют содержательную основу идеального процесса.

Этот процесс представляет собой операцию отношения между абстракциями, которая определяет как акт превращения свойства в абстракцию, так и пользование уже готовыми абст-

ракциями. Идеальный процесс тем самым ничего другого не представляет, кроме как операции отношения абстракций. Однако эта операция является весьма сложной и противоречивой. Прежде всего в зависимости от характера содержания абстракций она предполагает две основные противоположные формы отношений: операцию отношения чувственно-наглядными образами и операцию отношения понятийно-логическими абстракциями. Их главное отличие состоит в том, что если в чувственно-наглядных образах отражается отношение единичных свойств, то понятийно-логические абстракции фиксируют отношение общих свойств.

В любом конкретном проявлении идеальный процесс протекает в диалектической взаимосвязи между чувственно-наглядными образами, с одной стороны, и понятийно-логическими абстракциями — с другой. Именно такой характер имеет сам акт осознания человеком процесса отношения абстракций. Он включает в себя три взаимосвязанных момента: интерпретацию, объективацию и понимание, — каждый из которых реализуется посредством взаимопроникновения чувственных и логических форм идеального. Так, отношение абстракций в мысли человек совершает через корреляцию с действительностью путем соотнесения логических связей с соответствующими связями в чувственных образах, что и характеризует интерпретацию. Но наряду с интерпретацией для осознания мысленного отношения требуется его объективация, под которой понимается акт обращения мысли как психического феномена во вне человека существующий объект, причем она осуществляется одновременно и по отношению к логическим, и по отношению к чувственным формам. И, наконец, осознание мысли предполагает понимание, суть которого заключается в ее соотнесении с имеющимся запасом знаний у человека, приведенного в более или менее целостную систему. Понимание является интегрирующим актом осознания мысленного отношения: оно одновременно предполагает интерпретацию и объективацию как той мысли, которая подлежит объяснению, так и той системы знания, на основе которого производится объяснение. Естественно, что этот сложный акт возможен только при наличии единства чувственных и логических форм.

Чувственная и логическая формы идеального могут рассматриваться как противоположные стороны, а их взаимоотношение — как диалектическое противоречие, определяющее сущность единого процесса информационной деятельности. Как и в любом диалектическом противоречии, роль каждой из двух названных противоположностей неравнозначна, и в то же время они способны меняться местами в ходе развертывания конкретного процесса информационной деятельности. В том или ином

ее конкретном виде ведущее место занимает либо чувственная, либо логическая форма идеального.

Это можно проследить, например, на том, как последовательно развертывается идеальная сторона человеческой деятельности в сменяющих друг друга основных стадиях: познании, создании идеальных моделей будущих материальных прототипов и информационном контроле непосредственно в процессе практических действий, — каждое из которых имеет свои специфические формы реализации информационной деятельности. В начале процесса (на эмпирическом уровне познания) ведущее место занимает чувственная форма идеального, которая на теоретическом уровне уступает логической форме. В виде собственно теории логическая форма идеального достигает как бы своего апогея, после чего ее роль. постепенно уменьшается. Так, на завершающей стадии познания — сопоставлении результатов теории с практикой — чувственная форма вновь приобретает ведущую роль. На стадии создания идеальных моделей будущих материальных прототипов процесс начинается с теоретического обоснования (поиск теоретических принципов, логических правил и т. п.) идеальной конструкции будущего объекта. На этом этапе решающее значение имеет логическая форма идеального. Затем на втором этапе — процесс непосредственного конструирования идеальных моделей, — наоборот, чувственная форма становится определяющей. Завершающая же стадия — информационный контроль за практическими действиями — также складывается из двух этапов. На первом этапе происходит разложение на компоненты целостной идеальной конструкции, ибо ее практическая реализация чаще всего не выполнима вся сразу. В данном случае приоритет принадлежит логической форме. На втором этапе — при непосредственном информационном контроле — чувственность выполняет основную функцию.

Таким образом, начало и конец протекания идеального процесса в человеческой деятельности обусловлены в основном чувственной формой, а промежуточные звенья во многом зависят от логической формы. Это, с одной стороны, свидетельствует о том, что идеальная сфера деятельности сама по себе не имеет самостоятельного значения, что она как по своему возникновению, так и по целевому назначению находится в прямой зависимости от материального процесса, который одновременно является основой и целью процесса идеального, и, кроме того, материальное служит средством корректировки и прозерки идеального. Но, с другой стороны, идеальное относительно самостоятельно по отношению к материальному, и это находит выражение, в частности, в том, что идеальный процесс проходит три стадии собственного развития. При этом теоре-

тические этапы обладают предельной самостоятельностью проявления активности идеального. Человек благодаря этому не является рабским подражателем природных процессоз, напротив, на основе их знания он сам выступает в качестве созидателя принципиально новых форм материальных процессов и объектов.

Главным принципом во взаимосвязи идеального с материальным является принцип соответствия: отношение абстракций в идеальном должно соответствовать отношению реальных свойств самих материальных вещей. Если этот принцип реализуется, то процесс оперирования абстракциями (идеальное)носит адекватный характер. Но он далеко не всегда соблюдается на практике, чему способствуют объективные основания, вытекающие из специфики идеального. Одной из основных его особенностей является то, что оно фактически не имеет ограничений в езободе маневрирования абстракциями. На уровне идеального человек может соотнести какое угодно свойство одной вещи с какимугодно свойством любой другой вещи. Эта особенность имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Положительное выражается прежде всего в том, что свобода маневрирования абстракциями представляет человеку неограниченные возможности для его творчества; она же лежит в основе воображения, фантазии и неограниченных умственных способностей человека. Но эта же самая свободная операция с абстракциями является источником порождения всякого рода заблуждений, суеверий, мистики, религиозной фантазии и прочих других небылиц. Основным критерием'проверки названного принципа, как известно, является практика как материальный процесс взаимодействия человека с реальными вещами.

Гозоря о сознании как целостном феномене, следует подчеркнуть, что оно является функцией не самого по себе мозга, а человека, взятого в целом, т. е. в единстве его природной и социальной сущности. Субъект, носитель сознания, _это

пркродно общественный человек, наделенный социальным способом действия, который и определяет содержание сознания, а физиологическая сторона человека (в частности, его мозг) составляет лишь природносубстратную основу его функционирования. Отсюда задача определения сущности сознания как целостного феномена заключается в том, чтобы зафиксировать специфическую природу того социального способа действия человека, который и характеризует собственно сознание — высшую форму процесса отражения. В то же время, говоря о сознании, необходимо учитывать, что сознание — это не просто процесс отражения, а высшая форма проявления информационного процесса и что, следовательно, задача состоит в том,

чтобы понять главную сущностную специфику функционировс ния этого процесса на социальном уровне.

Из предыдущего анализа мы знаем, что сознание явилос результатом преобразования функции информационного прс цесса из информационно-регулятивной у биологических систе/ в информационнодеятельностную у человека. Поэтому сознание в общем плане может быть определено как информационнс деятельностная функция протекания информационного процес са в социальных системах. От информационной саморегуляци информационно-деятельностная функция, или просто информ< ционная деятельность, как было выше показано, отличается п природе и характеру функционирования информационных мех« низмов, по целевой направленности, по способу осуществлени и реализации информационного процесса, по содержанию И1 формации и т. д. Но если попытаться назвать главную отлич) тельную черту, то она заключается в следующем: если инфО{ мационная саморегуляция, в каких бы сложных формах онан проявлялась, в конечном счете всегда сводится к сигнализир< ванию для живой системы о наличии или отсутствии каких либ внешних или внутренних факторов, от чего зависит планоме| ность и целесообразность поведения живых систем, побужда! мых биологическими потребностями, то информационная де тельность, хотя она с неизбежностью включает в себя моме( сигнальности, но она к последней не сводится и по сути пре, ставляет процесс конструирования информационных моделе необходимых для предварения практической преобразовател ной деятельности человека. Короче говоря, если информацио ная саморегуляция по своей природе есть функция сугубо си нальная, то информационная деятельность является функци« конструктивной. Процесс информационно-конструктивной де тельности человека есть то, что определяет главную сущнос ную специфику содержания сознания.

Специфика же формы проявления сознания определяет! тем, что информационно-конструктивная деятельность включе] в целостный деятельностно-преобразовательный процесс че.п века, образуя одну из его противоположных сторон — идеал ную сферу, противостоящую другой его стороне — материал ной сфере. Идеальная деятельность человека имеет ту главну особенность по сравнению со всеми досоциальными формад проявления информационного процесса, что она обрела как£ свою особую сферу движения, относительно независимую и этом смысле обособленную от сферы материального процес как в отношении физиологии человеческого организма, так и отношении материальной стороны самой деятельности. Э «чисто» информационная сфера движения, функционирующ

тдлькс в социальных системах* и есть собственно идеальный процесс.

Возникновение идеального сопряжено с коренным изменением в отношении между вещественно-энергетической и информационной сторонами материального процесса. Информационный процесс как таковой является материальным феноменом, противостоящим феномену вещественно-энергетическому. Однако в процессе развития материальных систем происходило изменение в их соотношении друг с другом в основном в сторону постепенного обособления информационной части от вещественно-энергетической, что в конечном счете и привело к появлению идеального. Так если на уровне неживой природы информация является лишь сопутствующим фактором вещест-зенно энергетического процесса, а на уровне живой — она выполняет относительно самостоятельную регулятивную функцию в его проявлении, то на уровне социальной материи информационный процесс приобрел статус относительно самостоятельного движения как нечто идеальное, способное противостоять в целом материальному процессу. В неживой и живой природе, таким образом, есть только материальное, социальное же проявляется через отношение материального и идеального.

Так как любой материальный процесс представляет собой процесс обмена вещества, энергии и информации, то идеальное в этом смысле и есть именно то, что образует процесс и преобразования информации в человеческой деятельности. Если говорить об идеальной деятельности как таковой, то она в целом в деятельном процессе проявляется в двух планах: с одной стороны, она является необходимым компонентом самой материальной деятельности, с другой — образует особый самостоятельный вид человеческой деятельности наряду с видом материальным. Между материальным и идеальным, таким образом, нет непроходимой грани: информационность составляет то общее, которое является своеобразным связующим звеном между ними. Отсюда становится понятным механизм перехода от материального к идеальному и наоборот. В процессе человеческой деятельности одна и та же информационная структура может без существенных изменений переходить от идеального процесса к идеальной модели, а от нее к материальному процессу и воплощаться в материальном продукте; возможен и обратный переход от материального продукта, произведенного человеком, к воспроизведению его информационной структуры в идеальном процессе и идеальной модели. Идентичностью информационных структур между материальным и идеальным можно объяснить также и возможную адекватность в отношении между человеческим знанием и его объективным прототипом. Именно способность человека воспроизводить в

идеальной сфере информационные структуры объективных явлений действительности и лежит в основе постижения истины в процессе его познавательной деятельности.

Идеальный процесс, по мнению автора, непосредственно реализуется в форме общения, под которым в общем виде понимается информационное взаимодействие, осуществляемое людьми на основе знаковой системы. При этом оно протекает в двух видах; в виде внешнего взаимодействия информации между людьми (интеробщение) и в виде внутреннего взаимодействия информации, производимого отдельным человеком (интсрсоб-щение). В этом выражается противоречивый характер формы проявления идеального, которая, с одной стороны, является индивидуально-личностной, а с другой — социально-общественной. Интеробщение и интрообщение представляют собой не что и];ое, как две противоположные формы абстрактного мышления. Если интеробщение — это мышление, выраженное во ине-шне-й форме диалога между людьми, то интрообщение, наоборот, есть мышление, осуществляемое отдельным человеком в форме интроспекции (самонаблюдения). Каждая из этих ферм абстрактного мышления имеет определенную структуру, обусловливающую характер информациомного взаимодействия, (ак, структура интеробщения является' бинарной: она всегда состоит из двух агентов ,из которых один передает информацию, а другой ее принимает (передатчик-приемник). Однако тот, который принимает информацию, как бы подвергает ее испытанию, сверял с собственными представлениями, в чем и выражается мыслительный акт. Интрообщение же по структура представляет собой отношение между субъектом и объектом; под субъектом в данном случае понимается целостная субъективная система абстракций индивида, т. е. его «Я», а под объектом— то отношение абстракций, которое подвергается преобразоиа-нию со стороны субъекта «Я». Взаимодействие между субъектом (::Яй) и объектом (отношение абстракций) в структуре инг рообщения и образует реальную форму проявления индивидуального сознания у человека.

В целом сознание проявляется во взаимосвязи интеробщения и имтрообщеиия. Эта связь определеным образом прослеживается и генетически, и в сущностном отношении. Генетически первоначально возникает интеробщение, на основе которого позже формируется интрообщение. Эта закономерность лзгке просматривается как в общественно-историческом процессе за рождения человеческого сознания, так и в процессе формиро вания индивидуального сознания у отдельного человека. Ин теребщенио послужило исходным началом зарождения членораздельной речи, а вместе с ней интрообщения, а значит, и сознания. Применительно к формированию индивидуального соз

-¡ания у отдельного человека эта закономерность была впервые зафиксирована Л. С. Выготским в выдвинутом им принципе ин-гериоризации, согласно которому социально-психологическая £ормо общения (интеробщение), будучи первичной, является эсновной детерминантой формирования личностного сознания / ребенка.

В сущностном же отношении интеробщение и интрообщение :буслозливают друг друга. Так, интеробщение выполняет три зсновные функции по отношению к интрообщонию: является здним из источников (наряду с самой объективной действи-ельностью) получения информации для интрообщения; обус-юзлизает социально-общественную природу интрообщения; яз-1яется средством закрепления результатов индивидуального :сзна.1;ия в общественном сознании. Интрообщение в свою оче->сдь также выполняет три функции по отношению к интерпб" цению: обусловливает целостность сознательного акта в провесе интеробш,ения, поскольку оно обеспечивает синтез чув-:твенных и логических форм абстракций; обусловливает акт |реобразования информации в интеробщении; обусловливает моционально-мотивационную сферу интеробщения.

Относительно рассмотренных в докладе проблем можно делать следующие заключительные выводы. Переосмысление ;ринципа отражения в той интерпретации, которая предлагается настоящем исследовании, позволяет глубже понять ряд сущ-остных аспектов процесса отражения на биологическом и сопельном уровнях. Биологическое отражение представляется а:с информационная саморегуляция, развитие которой от элементарной формы (раздражимость) через чувствительность к сихике осуществляется посредством возрастания опосредстсо-анной связи между организмом и внешней средой. Суть социального отражения (сознание) выражается в информационно-еятельностном процессе, производимом человеком при помо-!.и мозга и на основе знаковой модели. Этот подход имеет то реимущостпо, что он с единых позиций схватывает естествэн-о научный и социологический аспекты изучения сознания и, роме того, акцентирует внимание ка его актизно-тсорческсй эиродэ. Очевидно, такой подход открывает исследовательскую ерег.екткзу в плане создания единой целостной теории согна-ил.

ССПОПНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕГкЕ ДИССЕРТАЦИИ

1. Саморегуляция, деятельность, сознание. — СПб., 1902. — 12

Л

2 Лг.ткжтнчсское противоречие и процесс идеализации.'/Тоггсы »кладов секции общественных наук юбилейной научно-технической коп-еренцин ЛЭТИ. -- Л., 1:369. 0,2 печ. л.

3. Проблема противоречия в диалектической лоп'.ке//Матерпалы

научной конференции юо итогам научно-исследовательской работы за 1971 г. — Л.. 1972. — 0,3 печ. л.

4. Проблема единства субъекта и объекта в физических теориях:/ Наука и техника (вопросы истории и теории). Вып. 8. Ч. 2. — Л., 1973. — 0,5 печ. л.

5. Деятельность как форма взаимодействия человека со средой/7 Материалы к научно-теоретической конференции профессорско-преподавательского состава ЛЭТИ. — Л., 1974. — 0,3 печ. л.

6. Методологическое значение принципа единства субъекта и объ-. екта в построении физических теорий//Эвристическая роль математики в физике и космологии — Л., 1975. —• 1 печ. л. <в соавт.).

7. О понятии «активность»//Диалектика — методология естественно-научного и социального познания. — Л., 1976. — 0,5 печ. л.

8. Деятельность и ее субстрат//Тезисы докладов к научно-теоретической конференции профессорско-преподавательского состава ЛЭТИ.

— Л„ 1976. — 0,2 печ, л.

9. Единство личного и социального как основа активности личнос-ти/ДДиалектика личного и социального в условиях развитого социализма. — Л., 1979. 0,5 печ. л.

10. О специфике философского подхода к проблеме сознания// Марксистско-ленинское мировоззрение и диалектика научного познания.

— Иркутск—Улан-Удэ, 1980. — 0,5 печ. л.

11. Диалектика взаимодействия субъекта и объекта иознания//Ма-териалистическая диалектика в 5-ти томах. Т. 2. Субъективная диалектика. — М., 1982.. — 1 печ. л. (в соавт.).

12. Диалектика познания как теория восхождения от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике//Матсриалисти-ческая диалектика в "5-ти томах. Т. 2. Субъективная диалектика. — М., 1982. ■— 1 печ. л. (.в соавт.).

13. Философский аспект комплексного подхода к исследованию сознаниям/Возрастание интегрирующей ■ роли марксистско-ленинской философии в развитии социалистического общества.—Л., 1982.— 1 печ. л.

14. Развитие ноосферы в условиях НТР//Экология, человек, культура. —■ Владивосток, 1989. — 0,3 печ. л.

Научный доклад

Арлычев Анатолий Николаевич

САМОРЕГУЛЯЦИЯ, ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ, СОЗНАНИЕ

Подписано в печать 01. 08. 92 г. Формат 60x90/16. Печать высокая Гарнитура ЖР. Усл.-печ. л. 2 Уч.-изд. л. 2. Тираж 100 экз. Зак. № 673.

Типография № 25 управления печати и массовой информации Приморского «райисполкома. 692600, пос. Кировский, Ленинская, 28 а.