автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.06
диссертация на тему: Савроматы и сарматы на Нижнем Дону (археология и проблемы этнической истории)

Полный текст автореферата диссертации по теме "Савроматы и сарматы на Нижнем Дону (археология и проблемы этнической истории)"

' ^ 4 П Ъ ^

[ У

МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА, ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ОРДЕНА ТРУДОВОГО ¡КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М. В. ЛОМОНОСОВА

Исторический факультет

На правах рукописи

М АКС И М Е Н КО _____

Владимир Евгеньевич

УДК 930, 26.

САВРОМАТЫ И САРМАТЫ НА НИЖНЕМ ДОНУ

(археология и проблемы этнической истории)

Специальность 07. 00. 06 — исторические науки — Археология.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва — 1990 г.

МОСКОВСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА, ОРДЕНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И ОРДЕНА ТРУДОВОГО . КРАСНОГО ЗНАМЕНИ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ им. М. В. ЛОМОНОСОВА

Исторический факультет

На правах рукописи

МАКСИМЕНКО

Владимир Евгеньевич

УДК 930. 26.

САВРОМАТЫ И САРМАТЫ НА НИЖНЕМ ДОНУ

(археология и проблемы этнической истории)

Специальность 07. 00. 06 — исторические науки — Археология.

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук

Москва — 1990 г.

Работа выполнена в Ростовском-на-Дону государственном университете.

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук КРУГЛИКОВА И. Т. доктор исторических наук ЛЕСКОВ А. М. доктор исторических наук ВИНОГРАДОВ В. Б.

Ведущее учреждение: — Государственный Исторический музей

Защита состоится /f

в 15 часов на заседании специализированного Совета Д 053. 05. 09 по защитам диссертаций по археологии и этнографии на соискание ученой степени доктора исторических наук при Московском государственном университете им. М. В. Ломоносова по адресу:

119899, Москва, ГСП-3, Ленинские горы, 1-й корпус гуманитарных факультетов МГУ, исторический факультет, аудитория 550.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке МГУ им. А. М. Горького

Автореферат разослан_¿¿¿аутх*^/_1991 г.

Ученый секретарь Совета,

доктор исторических наук Ю. JI. ЩАПОВА

АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ.

Проблемы социальной и этнической истории древних обществ находятся в центре внимания историков и археологов, как отечественных, так и зарубежных- Однако степень разработанности вопросов этнической истории в нашей отечественной исторической науке, к сожалению, оказалась на современный момент па болегнпзком уровне, нежели вопросов социальной. Перекос в изучении социально-этнических процессов в сторону преувеличения социальных факторов, дает нежелательные не только для пауки последствия, но и приводит к недооценке значимости и закономерности этнических процессов в обществах с начала их зарождения и до настоящего времени.

Неразработанность этнической истории древнего населения южпо-русских степей эпохи раннего железного века на настоящий момент не вызывает сомнения. Отсутствие должной ис-точниковон базы и недостаточное внимание к этническим проблемам на долгое время отодвинули решение этих вопросов, особенно для контактных зон, где сталкивались представители разнообразных этносов. Нижнее Подонье является одной из таких зон. Поэтому изучение этнических процессов, происходящих в скифо-савромато-сармато-меотских обществах, элементы культуры которых присутствуют в памятниках Подонья эпохи раннего железного века на уровне современной псточни-ковой базы, несомненно, является актуальным и современным для понимания закономерности развития этнических процессов, ведущих к консолидации или же, наоборот, к разобщению в обществе.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАД1КИ диссертации охватывают период с VI века до и. э. по I в. и. э. В значительной степени он определен возможностью сопоставления археологических источников с письменными, фиксирующими начальный и заключительный этапы пребывания скифо-савромато-сарматских

племен на Дону. Столь широкий хронологический диапазон исследования позволяет проследить изменения в политической и этнической ситуации на протяжении нескольких столетий, выявить их закономерности и разработать периодизацию древней истории региона для эпохи раннего железного века-

ЦЕЛЬ И ЗАДАЧИ РАБОТЫ сводятся к решению следующих общих задач.

1) Соотношение савроматской и сарматской археологических культур и их особенности в донском регионе. Локальные варианты культур.

2) Размещение племен на Дону до появления сарматов.

3) Появление сарматов на исторической арене (по письменным источникам) и соотношение письменных источников с археологическими данными.

4) Материальная культура раннего железного века на Дону и ее своеобразие.

5) Племена и союзы племен в ранне- и средне-сарматский периоды.

6) Соотношение культур средне- и поздне-сарматского типа.

7) Этно-политическая ситуация на Дону с момента появления на исторической арене савроматов и до установления господства сарматов в Северном Причерноморье.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКУЮ ОСНОВУ работы составляют труды классиков марксизма, в которых нашли отражение основные моменты и закономерности социально-экономического развития древних обществ и исследован механизм миграционных и этнических процессов в древности.

Важное методологическое значение имеют основные положения марксистско-ленинской теории познания (эмпирический и теоретический уровни и их диалектическое единство), дающие возможность понять закономерность исследовательского поиска.

В диссертации применялась, по возможности, комплексная методика анализа источников в зависимости от их характера (аналитические сопоставления на основе коррекции признаков, статистический анализ и др.).

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА.

Основными источниками для написания работы послужили свидетельства античных авторов о населении региона и данные археологических раскопок. В предлагаемом исследовании под-

вергнуты обработке свыше тысячи погребальных археологических комплексов савромато-сарматского периода. В значительной мере, в основу работы легли материалы 20-летних раскопок автором нижнедонских памятников ранне-железного века. Результаты этих исследований нашли отражение в более чем 50-ти публикациях, статьях и монографиях. Помимо публикаций, результаты исследований освещались автором в докладах на многочисленных региональных, республиканских и всесоюзных конференциях, начиная с 1966 года, в сообщениях и докладах на заседаниях скифо-сарматского сектора Института археологии АН СССР и научно-практических семинарах. Итоги исследования по данной теме подведены автором в докладе на 1-й Всесоюзной конференции «Проблемы сарматской археологии и истории» (Азов 1988 г.).

НОВИЗНА РАБОТЫ.

Сопоставление письменных источников и современных археологических данных позволяет по-новому поставить вопрос об этнической истории древнего населения региона с VI в. до и. э. по 1-й в- н. э. Впервые в столь широком хронологическом диапазоне проведена обработка источников по региону, выявлены особенности материальной культуры кочевников, ее локальные варианты и связь с археологическими культурами смежных регионов. Впервые объектом специального исследования стала этническая история древнего населения Подонья и был поставлен вопрос о возможности ее реконструкции.

Результаты работы дают возможность выдвинуть ряд гипотез, противоречащих устоявшимся взглядам на этнические процессы п политические ситуации в скифо-сарматском мире. В частности, автором выдвинута гипотеза о том, что основным населением нижнедонского региона (до появления сарматов на исторической арене) были не скифы, а савроматы, близкие скифам но материальной и духовной культуре, восходящей к единым истокам скифской культуры в целом—времени перед-неазпатских киммерийско-скифских походов. Анализ античной традиции и особенности материальной культуры населения дельты Дона У1-П1 вв. до н. э. позволили автору доставить вопрос об отождествлении этого населения с савроматским племенем язаматов. Археологическая культура ранних сарматов правобережья Дона (снрматов — в ранней античной традиции) является по мнению автора — донским вариантом сав-роматской культуры, не сходной с классической раннесарматс-кон (прохоровскоп) культурой Поволжья и Приуралья.

В диссертации ставится вопрос о времени появления сарматов на Дону и установления их господства в Северном Причерноморье-

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ.

Материалы диссертации, представляющей собой разработку одного из важнейших вопросов древней истории Юга нашей страны, могут найти отражение в учебниках и учебных пособиях для школ и вузов, использоваться для разработки спецкурсов по истории ранних кочевников Евразии, читаемых на исторических факультетах, в том числе и по проблемам этногенеза древних народов.

Систематизация, классификация и хронология археологического материала, разработанные в диссертации, могут быть использованы при составлении Свода памятников по истории кочевников, а также тематико-экспозпцноипых планов музеев по савромато-сарматским древностям, для подготовки каталогов и т. д.

СТРУКТУРА И ОБЪЕЛА РАБОТЫ.

Текст диссертации — ЗЙО страниц машинописного ■ текста состоит из введения, 6 глав, заключения и списка литературы, а также: Приложения № 1 — Материалы к археологической, карте памятников железного века на Нижнем Дону и Приложения № 2 — Альбом иллюстраций (//7 таблиц .).

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Введение.

Территория Нижнего Дона — часть огромного пространства евразийских степей — одна из основных зон расселения савромато-сарматских ираноязычных племен. В силу специфики своего географического положения — на путях миграции древних народов — этот регион сыграл заметную роль в их исторических судьбах и, в том числе, киммерийцев, скифов, сав-роматов.

Уточнение границ расселения скифов и савромато-сарматских племен на указанной территории в определенные исторические периоды имеет прямое отношение к решению ряда спорных вопросов древней истории Юга нашей страны, в частности, к выяснению политической ситуации, характера этнических и социальных процессов и т. д- Естественно, что выявление характера общественно-политических и межэтнических отношений невозможно без детального анализа материальной культуры, установления степени дифференциации общества.

В результате археологических раскопок , проводимых особенно интенсивно па Дону в G0-80 гг. нынешнего столетия, накоплен богатейший фактический материал, в том числе и по эпохе раннего железного века. Это дает возможность сопоставить данные археологии с письменными источниками. К сожалению, долгое время эти два вида источников при решении ряда вопросов использовались независимо друг от друга, что приводило ученых к совершенно противоположным выводам. Значительное влияние на результаты исследований оказывала неравномерность изучения археологических объектов на Дону. Так, например, памятники эпохи раннего железного века, расположенные в районе донской дельты н принадлежащие, в большей степени, к полуоседлому или оседлому населению, исследованы были значительно раньше п лучше, нежели памятники кочевников в донских степях. Именно поэтому история кочевого населения этого периода остается по сей день наименее изученной н спорной.

Все увеличивающийся объем археологической источнико-Boii базы требует ее безотлагательной обработки и осмысления.

Важнейшими задачами предлагаемого исследования являются не только введение в научный оборот и систематизация археологических памятников кочевого населения Подонья эпохи раннего железного века н выяснение их этнокультурной принадлежности, па основании сопоставления различных источников, но и выявление новых перспективных направлений в дальнейшем изучении истории Дона указанного периода-Особенности нпжнедопских памятников изучаемого периода, выразившиеся в их культурно-хронологической многоплановости требуют уточнения хронологии и периодизации.

В зависимости от экономической, социально-политической и этнической ситуации менялся характер взаимоотношений между номадами Дона, оседлым населением и соседними племенами. менялись причины и пути их миграции. Изучение этих процессов также входит в задачу нашего исследования.

ГЛАВА I. ИСТОЧНИКИ И ИСТОРИОГРАФИЯ.

В да/дои главе рассматриваются литературные и эпиграфические источники, процесс накопления археологических данных, антропологические и другие виды источников, имеющиеся по рассматриваемой теме.

Литературные и эпиграфические источники. Как известно, письменные античные традиции отражают этапы знакомства «цивилизованного» греко-римского мира с «варварским» миром Северного Причерноморья. В силу различных причин внутреннего и внешнего порядка (таких, например, как развитие общественных отношений в античном обществе, политическая борьба, колонизация и т. д.) описания варварских народов — скифов, савроматов, сарматов — принимали различные формы, от восторженно-возвышенных, подчеркивающих «добродетели» туземного населения, до резко отрицательных, рисующих варваров «коварными» и «кровожадными». Уже одно это обстоятельство заставляет нас с осторожностью поьзоваться информацией, содержащейся в античных литературных источниках. Кроме того, дошедшие до наших дней сведения древних авторов о донском регионе неравнозначны- Наряду с более или менее значительными отрывками из произведений античных авторов мы, в большей степени, располагаем краткими сведениями случайного характера.

Область реки Танаис попала в поле зрения древних авторов сравнительно поздно, намного позднее, чем другие районы Понта и Меотиды. К У1-У вв. до н.э. греки установили прочный контакт с туземным населением прибрежных земель в этих местах. От этого населения поступала информация о народах, населяющих глубинные районы, в том числе, расположенные к востоку и северо-востоку от Меотиды и реки Танаис, которые, по понятиям древних, отделяли Европу от Азии.

О возможности раннего посещения греками этого района может свидетельствовать поэма «Аримаспея» Аристея из Про-конесса (VII или VI в. до н.э-), дающая первые сведения об ис-седонах, повторенные Гекатеем из Милета (VI—начало V в. до н.э-). В «Землеописании» Гекатея впервые упомянуто племя иксибатов у Понта, которое под именем иксоматов (язаматов), у более поздних авторов, названо среди савроматских племен, обитающих у реки Танаис. Однако, следует особо подчеркнуть, что авторы VI — начала V в. до н.э. Эсхил, Софокл, Пиндар, Гелланик Мителенский и др., пишущие о легендарных амазонках (традиционным местом обитания которых являлась также и область реки Тананс) и сообщающие иногда реальные сведения о многочисленных народах в Скифии и за ее пределами, ни разу не обмолвились о савроматах, живущих у Танаиса. Первый достоверный этноним этого народа появляется у Геродота (480-425 гг. до н.э.) .Описывая местоположение сосед-

них со скифами племен, втянутых в греко-персидский конфликт, Геродот не только четко фиксирует границы владений савроматов, по и обстоятельно передает легендарную версию об их происхождении от амазонок и скифов, объясняя этим особенности их быта и языка.

Сообщения Геродота о савроматах удивительно перекликаются с данными, содержащимися в трактате его современника, которого принято называть псевдо-Гиппократом- Заслуживает внимания тот факт, что автор трактата не только не использовал сочинения Геродота, по и пользовался источниками, отличными от геродотовых. Псевдо-Гиппократ конкретно размещает савроматов у Меотиды, в Европе, т. е. к западу от Танаи-са, поскольку Танаис считался границей Европы и Азии.

Знакомство с античной литературной традицией классического периода, содержащейся в произведениях Аристея, Гека-тея, Геллаппка, Геродота, псевдо-Гиппократа, позволяет говорить о том, что эти авторы запечатлели все, что древние греки знали к этому времени о киммерийцах, скифах, савроматах и других народах Северного Причерноморья.

Тесные экономические и культурные связи установившиеся с конца У-1У вв. до н.э. между северо-причерноморскими колониями и метрополиями нашли выражение и в увеличении потока информации о населении бассейна Дона. В периплах и периегесах, составленных для купцов и мореплавателей, отражены и реальные сведения о «варварах», живущих у Меотиды и Танаиса. К этому же времени относится появление новых обширных исторических трудов.

Во «Всемирной истории» Эфора (405-336)была дана характеристика племен, правда на устаревшем материале, но с попыткой приведения его в соответствие с данными эпохи, хотя н явно морализующей тенденцией к идеализации кочевников в духе времени- Позднее это привело к еще большим несоответствиям в трудах тех, для кого Эфор был основным источником. Эфор, видимо, излагал версию о формировании савроматского союза, но на основе более реальной, нежели у Геродота.

В целом, с конца классической эпохи и в более поздние-эллинистическнн и римский периоды, качественный уровень литературных источников редко достигал уровня творений великих ионийцев—Геродота, Гекатея и др. Бесчисленные подра-

жания и компиляции настолько смешали со временем данные разных эпох, что современному исследователю с трудом приходится пробираться сквозь дебри разновременной информации.

С падением в конце IV в. до н.э. мощной скифской державы Атея, интерес греческих историков и географов переключился на Боспорское царство и новую реальную силу в степях ■— сарматов. Сохраняя традиционное представление о скифах на северном побережье Меотиды и Понта, в основном по работам своих предшественников, авторы эллинистической эпохи все больше стали уделять внимания народам живущим у Та-наиса и восточном побережье Меотиды.

В перипле псевдо-Скилака, написанном в начале второй половины IV в. до н.э., в описании Европы, к западу от реки Танаис упомянуты сирматы, а за сирматами (па левом берегу Танаиса — В. М.) — савроматы (псевдо-Скилак, 68, 69), у знаменитого естествоведа древности Теофраста (372-287 г- до н.э.) область к западу от Танаиса названа «Сарматией». Авторы IV-III вв. до н.э. (Эвдокс Родосский, Гераклит Понтийс-кий, Каллимах, Деметрий и др.) о снрматах, сарматах и Сар-матии у Меотиды и Танаиса начинают говорить вполне определенно. Не исключено, что сирматы — это искаженное первоначально название сарматов.

Конец III—начало II в. до н.э. не очень богаты на серьезные произведения, отражающие это время. Единственный заслуживающий внимания труд — «Землеописание» автора, известного под именем псевдо-Скнмна, написан, в основном по Эфору и Деметрию, т. е. дает, скорее, картину размещения племен у Меотиды в IV-III вв. до н.э.

II в. до н.э. оставил нам труды знаменитого историка По-либия (205-123 гг. до н э.). Именно Полибий впервые свидетельствует о первом выходе сарматов на международную политическую арену, повествуя о заключении в 179 г. до н.э. мирного договора между малоазиатскими правителями, в котором принимал участие царь европейских сарматов Гатал (Полибий, История XXV, 2; XXVI, 6; 12).

Анализируя античную традицию эпохи эллинизма, мы можем отметить, что до самого ее конца латинские авторы не проявляли особого интереса к истории Северного Причерноморья и тем более Подонья. В сферу их внимания этот регион попал только в связи с событиями т. и. митридатовых войн пер-

вой половины I в- до н.э. за гегемонию в бассейне Черного моря. Борьба между Римом и Понтийским царством, в которую постепенно были втянуты не только греческие колонии, но и варварские племена Северного Причерноморья нашла отражение в литературе современников. Периплы и периегесы этого времени, равно как и другие работы историко-географичес-кого и литературного жанрД написанные на греческом и на латинском языках, содержали в себе сложное переплетение практических сведении современников с трансформированными представлениями предшественников.

Особое место занимает «Библиотека» Диодора Сицилийского (I в. до н.э.) — фундаментальный труд по всеобщей истории, созданный на огромном материале. Излагая версию о происхождении скифов и их историю, он сообщает о переселении к Танаису части племен, участвовавших в киммерийско-скифских походах в Переднюю Азию и назвавших себя савро-матами. Он же отмечает, что эта группа переселенцев, сделавшись со временем сильнее, позднее опустошила Скифию (Дио-дор. Библиотека. II, 43, 7).

К началу нашей эры Рим прочно утвердился на северопон-тийских берегах. К этому времени относится создание официальных карт римского государства- На карте Агриппы (конец 1 в. до н-э.) 9-ая область называлась Сарматией. В конце I в. до н.э. в начале I в. н.э. источники фиксируют неспокойную обстановку на северо-восточных границах, особенно в Подунавье, где обитало множество племен, в том числе и сарматские. Реальные события походов скнфо-сарматских племен к границам Империи нашли отражение в детальных описаниях современников и очевидцев (Император Август, ссыльный поэт Овидий. географ Страбои и др.).

В именах скифов, савроматов, сарматов, языгов, роксолан, алан — мы видим, в основном, тех же, кого античная традиция в разные моменты истории фиксировала на берегах Та-наиса и Меотиды.

«География» Страбона (63 г. до н.э- — 23 г. н.э.) представляет собой энциклопедию географических знаний древних об Ойкумене. Его сведения о скифо-сарматских племенах, населяющих побережье -Меотиды и Понта, представляют значительный интерес.

Из латинских авторов I в. н.э. наиболее обстоятельные сведения о Северном Причерноморье дают римский географ Пом-поний Мела (I в. н.э.) и историк Гай Плиний Секунд (23-79 гг.

н.э) Исключительную ценность представляют труды Корнелия Тацита (55-117 гг.), написанные с явно выраженным стремлением к самостоятельному осмыслению событий.

Некоторую информацию о населении Меотиды и Понта можно почерпнуть и в сообщениях иудейского писателя Иосифа Флавия (I в. н.э.), в литературных трудах Плутарха (46-120 гг.), исторических — Помпея Трога (I в. до н.э. — I в. н.э), Квинта Курция Руфа (I в. н.э.), в трудах философа Лу-ция Сенеки (I в. н.э.). Не обошли вниманием сарматскую тему римские поэты I в. н.э.: Лукан, Стаций, Валерий Флакк, Марциал.

Немало ценных историко-этнографических сведений содержится в трудах авторов II в. н.э. — Дионисия Периегета, Ар-риана, Аппиана, Полнена, Павсания- Но наибольший интерес представляет «География» Клавдия Птолемея, содержащая ценные сведения о Северном Понте, Меотиде и Танаисе. Перечисление множества населенных пунктов и племен по Меотиде и Танаису, их локализация с применением географической сетки координат, делает его труд незаменимым в попытке интерпретации безымянных географических объектов.

В общей массе литературных источников III-V вв- н.э. следует выделить труды одного из последних крупных историков эпохи упадка Империи — Аммиана Марцеллина (IV в. н.э.), в которых описаны войны Рима с сарматами.

Затрагивает моменты истории сарматов и алан — христианский деятель Павел Оросий (IV-V вв.).

Нельзя обойти вниманием «Географо-этнографическии словарь» Стефана Византийского (V в. н-э.). В дошедшем до нас извлечении, сделаном в VII в. н.э., сохранились данные, позволяющие говорить о том, что этот автор зачастую использовал ценные источники, не дошедшие до наших дней.

В заключении краткого обзора античной литературной традиции, затрагивающей вопросы савромато-сарматскон истории Подонья, следует отметить, что критический подход к этим сведениям начал появляться уже в пору ее создания. В определенной мере он нашел выражение в многочисленных комментариях к различным трудам, которые являются для нас бесценным источником, поскольку в них сохранены фрагменты из неизвестных нам работ.

Особое место занимают эпиграфические источники. Работы по собиранию и публикации эпиграфических материалов, обнаруженных в Северном Причерноморье, начались в России давно (Помяловский И. В., Латышев В. В.)-

В 1965 году был опубликован «Корпус Боспорских надписей», который представляет собой полное собрание известных к этому году эпиграфических текстов, найденных на территории Боспора. Эпиграфические источники из районов Подонья, хотя и не очень многочисленны, тем не менее важны, так как способствуют решению ряда вопросов нашей темы. В них можно выделить 3 группы.

В первую, наиболее многочисленную, но менее содержательную по тексту, входят клейма и краткие надписи, чаще всего на предметах домашнего обихода. Они важны тем, что позволяют уточнить не только дату отдельных комплексов, но и выяснить степень торговых и иных связей номадов.

Вторая группа, которую можно условно назвать «туземной», представлена сарматскими знаками или тамгами на предметах различного назначения. Ценность этой группы источников — в их сарматской принадлежности.

Третья группа эпиграфических источников — надписи разнообразного содержания: надгробные, посвятительные, списки имен и фиасов и т. д. — представлена н.аходками, в основном из района дельты Дона и Тапаиса (Недвиговского городища). Эта группа эпиграфических источников является, зачастую, единственным документальным письменным свидетельством, отражающим реальные события, проливающие свет на характер взаимоотношений между жителями поселений и номадами.

Накопление археологических данных.

История археологических исследований на Дону, в целом, повторяет этапы развития русской и советской археологии. Наиболее важные моменты ее до 1960 г. нашли отражение в работах Б. В. Лунина и С. М. Маркова. История археологических работ после 1960 г. затронута в статьях Д- Б. Шелова, М. Г. Мошковой и В. Я. Кияшко. Специально вопрос изучения памятников эпохи раннего железного века на Дону рассмотрен в монографии Д. Б. Шелова. Существенным недостатком большинства указаннда историографических работ является отсутствие критического подхода в анализе изучения культурно-хронологических периодов донской истории, особенно ски-фо-сарматского.

Основные вехи раскопок на Дону отражают не только количественное, но и качественное накопление источников. Интерес к истории и археологии на Дону появился не ранее второй половины 18 в., когда увлечение коллекционированием

«диковинных» экспонатов стало модным в среде казачьей верхушки. Это породило настоящую индустрию кладоискательст-ва, в результате чего многие памятники, особенно курганы, оказались разграбленными.

В начале XIX столетия появляются местные краеведы-любители, проводящие археологические изыскания с более серьезными намерениями (Л. Я. Лукьянов, В. А. Мержанов, В. М-. Пудовов, А. А. Мартынов).

В 20-е годы были впервые проведены археологические обследования памятников под руководством донского общественного деятеля декабриста В. Д. Сухорукова.

Начало систематического изучения археологических памятников Подонья связано с именем П. М- Леонтьева. В 1853 году он провел в дельте Дона обширные работы.

В конце XIX нач. XX вв. в раскопках на Доиу принимают участие видные русские археологи: П. И. Хицунов. Н. И. Ве-селовский, В. Г. Тизенгаузен, А. А. Миллер- Одновременно развертывается широкая краеведческая работа. Особые заслуги в собирании и регистрации донских древностей принадлежат основателю донского музея в Новочеркасске X. И. Попову (1834—1925 гг.). Местные любители старины (В. А. Канский, А. М- Ильин и др.) не только проводили обследование памятников, но и организовывали музеи, научные общества, систематизировали древности, публиковали результаты своих работ, выпускали каталоги.

После установления советской власти на Дону деятельность по изучению донских древностей была продолжена. В начале 20-х г.г. в Ростове-на-Дону работал Донской археологический институт (до 1922 года). В 1922 г. было создано Донское общество археологии, истории и искусства, реорганизованное в 1925 г. в Северо-Кавказское краевое общество археологии, истории и этнографии. Все общества были тесно связаны с музеями Ростовской области.

В 20-30 годы в краеведческую работу вовлекаются новые исследователи— С. А. Вязигин, А. Т- Стефанов, Б. В. Лунин, Г. А. Иноземцев и др. Начали шире исследоваться памятники, в том числе и скифо-сарматской эпохи.

В 1923-1928 г.г. на Дону активно работала Северо-Кавказская экспедиция ГАИМК под руководством А. А. Миллера. Исследования этой экспедиции носили строго научный характер.

Дальнейшее накопление материалов по истории скифо-сар-матского кочевого населения за пределами дельты связано с работами экспедиции ИИМК под общим руководством М- И. Артамонова. В 1933-37 гг. в курганах у хуторов Веселый и Спорный на р. Маныч были раскопаны погребения кочевников скифо-сарматского времени.

Новый этап накопления археологического материала начался в послевоенные годы, на новостойках. В 1950-51 гг. Волго-Донской экспедицией ИИМК в зоне строительства Цимлянского водохранилища у хуторов Попов, Соленый, Карнаухов было обнаружено еще несколько погребений исследуемой эпохи.

С 1954 г. начались интенсивные исследования в дельте Дона Южно-Донской экспедицией (В. П. Шилов, И. Б. Брашин-ский, Я. В. Доманский, К. К. Марченко). Большое значение имели работы Кобяковской экспедиции (1956—1962 гг.) под руководством С. И. Капошиной- Отрядами этой экспедиции раскапывались курганы на правом и левом берегах Дона. Были открыты комплексы киммерийского и сарматского времени.

В начале 60-х гг. В. П. Шилов у х. х. Усьман и Алитуб в низовьях р. Маныч также обнаружил интересные захоронения сарматов.

В накоплении археологического материала по истории кочевников Подонья можно отметить плодотворную деятельность Нижне-Донской экспедиции Института археологии АН СССР под руководством Д. Б- Шелова (с 1955 г.). В работе экспедиции постоянно принимают участие Ростовский университет и музеи области. С 60-х г г. экспедиции Ростовского университета и музеи стали проводить и самостоятельные исследования.

В 1970-1973 гг., в связи с реконструкцией донской оросительной системы и широким строительством, появилась возможность изучения новых памятников в малоисследованных районах Нижнего Подонья (Цимлянская экспедиция под руководством М. Г. Мошковой), в том числе в междуречье рек Сал и Маныч. Из наиболее крупных экспедиций, работавших в 70-е годы особо следует выделить Донскую новостроечную экспедицию (Д. Б. Шелов, затем И. С. Каменецкнп) и Азово-Донецкую объединенную экспедицию Института археологии АН СССР, Ростовского университета, Азовского краеведческого музея, Ростовского областного музея краеведения и Ростовского пединститута под руководством К- Ф. Смирнова.

Отряды Азово-Донецкой экспедиции с 1976 г. ведут раскопки не только в низовьях левобережья Дона, но и в малоизученных северных районах Ростовской области—в междуречья Дона и Северского Донца.

Исследования в этом районе позволяют разрешить некоторые спорные вопросы истории Подонья и, в частности, вопрос о времени появления сарматов на правобережье Дона.

С 1972 г. интенсивно ведут работы по исследованию археологических памятников в зоне донских новостроек экспедиции археологической лаборатории РГУ (Казакова Л. М., Копылов В. П., Житников В. Г.,Науменко С. А. и др ). Работы охватывают практически всю территорию Ростовской области. Столь же интенсивно работают архелогические экспедиции Азовского и Ростовского музеев. Однако, несмотря на быстрый рост исследований, количество опубликованных за последние годы археологических материалов по истории кочевого населения Дона по-прежнему невелико.

Помимо имеющихся в наличии письменных и археологических источников дополнительными для нашей темы могут служить крайне незначительные нумизматические находки в кочевнических комплексах, предметы художественно-монументального н прикладного искусства, а также антропологические данные, материалы о древней флоре и фауне и т. д.

Первостепенную роль в решении вопросов этнической истории играют палеоантропологические исследования- В этом отношении, к сожалению, нижнедонской материал менее всего обработан и опубликован.

В 20-30 гг. XX в. появилось несколько заметок о деформированных черепах из кургана у станицы Мелиховской (Яцута К. 3., Абаза А. А., Жиров Е. В.). Половозрастные антропологические определения костных остатков из сарматских погребений Подонья, по материалам раскопок на реке Маныч в 1937 г., провел Г. И- Гинзбург.

Первым серьезным исследованием нижнедонских антропологических материалов из савромато-сарматских комплексов следует признать работу Л. Г. Вуич (по материалам ВолгоДонской экспедиции). Несмотря на то, что с 60-х годов антропологические определения проводились во всех крупных экспедициях, практически они фигурируют (в лучшем случае) в качестве приложений к полевым исследованиям. В целом, следует признать, что более серьезные изучения вспомогатель-

пых источников — это самая насущНЛЯ задача в перспективе дальнейшего исследования всех сторон истории населения Дона античной эпохи.

Этапы изучения древней истории Подонья.

В изучении истории скифо-савромато-сарматского населения Подонья можно выделить несколько условных этапов, определяющих отношение исследователей к археологическим объектам в плане их этнокультурной интерпретации. Первый этап—«скифский», наиболее длительный по времени. Он начался с момента первых публикаций донских древностей (XIX в.), в которых все находки делились на «скифские» и «доскиф-ские». О выделении сарматских памятников в то время не могло быть и речи. А между тем, изучение савроматов и сарматов по литературным источникам началось еще в XVIII в-, когда некоторые ученые (Лейбниц, В. К. Тредьяковский, М. В. Ломоносов, М. А. Щербаков) пытались увидеть в них предков славян. Не угас интерес к сарматам и в XIX в., когда пытались определить их географическое местоположение (Н. М. Карамзин, П. Коппен, О- И. Сенковский, Н. И. Надежднн, Г. Эйхва-льд, Ф. К- Брун, Ф. Г. Мищенко, А. С. Лаппо-Данилевский, П. Н. Кречетов, П. О. Бурачков, Ф. А- Браун и др.).

Нельзя не отметить, что в русской науке до начала XX в. существовало мнение о племенном тождестве скифов и йар-матов. Отдельно изучение сарматских древностей началось лишь со второй половины XIX в. и, особенно, с начала XX в., когда В. А. Городцов выделил сарматские курганные погребения 1-х вв. н.э.

С 1864 года, после сенсационных находок в кургане «Хохлач» под Новочеркасском, начинается второй, скифо-сармат-скин этап в изучении донских древностей.

Начало XX столетия — заметная веха в изучении скифов и сарматов. Особая заслуга принадлежит в этом М. И. Ростовцеву. Его труды были фактически первым удачным опытом соединения исторических свидетельств с данными археологии. М. И. Ростовцев рассматривал савроматов в качестве аборигенных племен, которые издревле жили на Нижнем Дону и по берегам Азовского моря. По его мнению савроматы, войдя в тесное общение со скифами, усвоили их культуру и язык. Особенности быта савроматов, связанные с гинекократней, возможно были восприняты от киммерийцев.

М- И. Ростовцев категорически отрицал преемственность савроматской и сарматской культур.

Попытка общеисторического осмысления донского археологического материала с позиций стадиальности была предпринята в 30-е годы донскими археологами М. А. Миллером и Б. В. Луниным. Памятники эпохи рздего железного века они отнесли к III стадии развития доклассового общества.

Новый этап в изучении отечественной скифо-сарматскон археологии и истории начинается в послевоенные годы. Труды Б. Н. Гракова и К. Ф. Смирнова подвели итог изучению сав-роматов и сарматов в довоемное время- Предложенная Б. Н. Граковым четырехчленная классификация савромато-сармат-ской культуры стала основной при выделении савромато-сар-матских памятников евразийских степей. Итогом изучения нижнедонских древностей стала книга известного донского краеведа Б. В. Лунина «Очерки истории Подонья — Приазовья» (1949).

С 50-х годов появляется значительное количество фундаментальных исследований по проблемам археологии раннего железного века Северного Причерноморья в которых так или иначе затрагиваются вопросы социально-экономической, политической, этнической истории кочевников Подонья.

Вопросы хронологии и происхождения памятников киммерийского и раннескифского времени и их этническая интерпретация рассматриваются в работах А. А. Иессена, Е. И. Крупнова, А. И. Тереножкина, К,. Ф- Смирнова, В. Б. Виноградова, А. М. Лескова, В. А. Кореняко.

Социальной и политической истории посвящены монографические исследования М. И. Артамонова, Б. Н. Гракова, А- М. Хазанова.

Появились серии статей, посвященных как скифской, так и савромато-сарматской истории и археологии Дона (работы А. А. Иессена, И. И. Ляпушкина, А. Д. Столяра, М. П- Абрамовой, С. И. Калошиной, Ю. П. Ефанова, В. И- Шилова, Д. Б. Ше-лова, И. Б. Брашинского, М. Г. Мошковой и др.). Анализ письменной традиции о савромато-сарматских племенах Подонья с оригинальной авторской трактовкой содержится в работах К. Ф- Смирнова, И. С. Каменецкого, В. П. Шилова, В. Б. Виноградова, Д. А. Мачинского.

Проблемам этнической истории населения Нижнего Дона

эпохи раннего железного века, миграциям, посвящены некоторые работы Д. Б. Шелова, В. П. Шилова, И. С. Каменецко-го, П. Д. Либерова, В. Б Виноградова и др.

Экономика и характер торговых связей в среде нижнедонского населения скифской эпохи подробно рассмотрены на материалах из района дельты Дона И. Б. Брашинским. Следует особо отметить серию работ по анализу памятников дельты Дона (В. П. Шилов, И. Б. Брашинскнй, К. К. Марченко, В. П. Копылов и др.).

Торговые и экономические связи кочевников скифской эпохи рассматривались обзорно в статье С. И. Лукьяшко и В. Е. Максимепко (1980 г.), а связи сарматов I в. н.э. затрагивались в работах С. И. Капошииой (1967 г.), В. П- Шилова (1974 и др.), Б. А. Раева (1976) и др.

В 70—80-е годы появился ряд работ, в которых на основании сопоставления письменных источников и археологических дан-пых сделана попытка по-новому осветить некоторые спорные вопросы скнфо-сарматской этногеографии, истории и археологии (работы: Б. А. Рыбакова (197.9 г.), К. Ф- Смирнова (1971 г.), Д. А. Мачинского (1973 г.), Л. А. Елышцкого (1977 г.), Д. Б- Шелова (1974 г.), В. П. Шилова (1975 г.), В. Е. Максимепко (1974), В. И. Костенко (1981), А. С. Скрппкина (1984) и др.).

Подводя краткие итоги изучения истории Дона античной эпохи, следует признать, что целый ряд вопросов, особенно истории кочевого населения остался пли вне поля зрения исследователей (социальная история) или же требует нового подхода в их решении (этническая история). На перспективах дальнейшего, более углубленного изучения древней истории Дона сказывается отсутствие обобщающих работ по уже накопленному огромному археологическому материалу. Если в начале 70-х годов нынешнего столетия исследователи могли оперировать немногим более ста комплексов скифо-сармат-ского времени (без учета могильников у ст. Елизаветинской, в которых изучено более 400 погребении), то к 80-м годам их количество намного превысило тысячу.

Проблемы и трудности интерпретации археологических памятников раннего железого века Подонья были обсуждены на 1-й Всесоюзной археологической конференции «Проблемы сарматской археологии и истории (Азов 1988 г-), где была подчеркнута необходимость в создании обобщающего исследования по истории и культуре номадов Подонья.

ГЛАВА II. СПЕЦИФИКА ПАМЯТНИКОВ КОЧЕВОГО НАСЕЛЕНИЯ НИЖНЕГО ДОНА (УМП вв. до н.э.).

У1-Ш вв. до н.э. в истории Подонья — период, связанный с наибольшей активностью скифо-савроматских племен. Археологические памятники кочевников представлены многочисленными подкурганными погребальными комплексами, культурными остатками и отдельными находками на местах кочевий и стоянок, рассредоточенными почти по всей территории Нижнего Дона. Памятники полукочевого и оседлого населения, городища, поселения, могильники фиксируются в основном в дельте Дона или непосредственно примыкают к ней-

Скопления тех или иных видов археологических памятников в различных районах Подонья навело на мысль о возможности выделения территориальных зон, границы которых проходят по течениям наиболее крупных рек или по особенностям рельефа местности, которые в древности могли быть временно устанавливаемыми границами владений или кочевий рода, племени. Естесственно, что подобные владения могли охватывать не одну, а несколько таких зон, в зависимости от социально-экономических, политических и демографических факторов. В пределах региона нами условно выделено 6 зон. Основная внутренняя граница — участки нижнего течения реки Дон. Внешняя граница — в пределах степной зоны Подонья.

Между рекой Миусом и Северским Донцом в нижнем его течении — зона «А».

Между Северским Донцом и Доном — зона «Б». Между Доном и Волгой, до места их наибольшего сближения у излучины — зона «В».

Между рекой Маныч и низовьем Волги (по водоразделу рек, впадающих в Дон) — зона «Г».

Между нижним течением р. Маныч, р. Доном и Таганрогским заливом — зона «Д».

Острова дельты Дона — зона «Е»-

В указанных районах наиболее ярко проявляются локальные особенности отдельных групп памятников. Это подтверждается и детальным анализом всех доступных автору погребальных комплексов, проведенным в данной главе, по обрядности и ин-веитйрк».

Если принимать во внимание совокупность наиболее характерных признаков погребального обряда (поза и ориенти-

ровка, конструкция погребальных сооружений, наличие огненного ритуала, пигментов, характер жертвоприношений), то для савроматского периода в степном Подоиье можно выделить ряд регионов с локальными вариантами погребальной обрядности.

Комплексы VI-V вв. до н.э. дают сравнительно большое разнообразие обрядов на всей территории Подонья, что, вероятно, связано с процессом их трансформации под влиянием социальных и этнических процессов. Изменения в ритуале погребений, начавшиеся еще в переходный период, выразились в это время в смене скорченносги или положения на боку-вытя-нутым положением на спине, с увеличением количества погребений с западной ориентировкой. Западная ориентировка и вытянутое положение костяков в нешироких или продолговатых с закругленными углами ямах, в сопровождении погребального инвентаря и жертвенной пищи в виде частей туш барана, становятся в это время ведущей деталью обряда в западных районах Подонья, близких к дельте.

С V в. до н.э. этот обряд стабилизируется на долгое время и на островах дельты (Елизаветинский могильник) - Повидимо-му, в это время, может быть даже в конце VI в. до н.э., происходит активное заселение ее определенной группой населения, когоре вплоть до III в. до н.э. сохраняло свои погребальные традиции без изменений. Что касается прилегающих районов, то, хотя в целом обряд погребения близок обряду погребений на островах дельты, здесь значительно чаще встречаются и скорченное положение костяков и северо-востчная ориентировка. Причем, это явление наиболее характерно для левобережной группы донских памятников. Оно было вызвано тем, что, в низовьях Дона долго сохранялись погребальные традиции населения эпохи бронзы, потомки которых продолжали жить на данной территории в сарматский период. В свое время подобную точку зрения высказывал А. А- Иессеи.

В восточных районах Подонья (т.е. в районах восточнее рек Северского Донца и Маныча) в памятниках VI-V вв. до н.э. наблюдается несколько иной ритуал. Захоронения совершались в больших квадратных ямах, забитых камнем (Констан-тиновскин курган, курган у хут. Арбузов и др.), со следами сильного огненного ритуала, пигментами (мел), с западной ориентировкой погребенных, иногда в позе, характерной для второй группы погребений переходного периода (западная ориентировка, положение на боку, слегка подогнутые ноги).

К сожалению, количество ранних комплексов из этого района пока невелико-

Для памятников У-1У вв. до н.э. и 1У-П1 вв. до н.э. степного Подонья мы можем отметить следующие явления.

В захоронениях из районов у Дельты, наблюдается обряд, в делом близкий погребальному обряду населения островов Дельты. Преобладают погребения в сравнительно узких, продолговатых ямах, в которых костяк лежит вытянуто на спине, головой на запад-

Начиная с IV в. до н.э., на далмш территории Подонья появляются захоронения в камерных могилах, под индивидуальными насыпями, с ровиками, с богатыми тризнами, что характеризует, по всей видимости, определенные сдвиги не только в социально-экономическом развитии кочевников, но и этнические влияния. К этому же времен относится появление на указанной территории коллективных захоронений с южной ориентировкой погребенных (Койсуг, курган 5, погр. 26) и погребений в ямах с нишами-подбоями, в которых находят части туш крупного и мелкого рогатого скота и лошадей. Наиболее яркий пример подобного захоронения — погребение 3 в кургане 2 у пос. Северного, и кенотаф в кургане 25 Сладков-ского могильника.

Если появление катакомбных захоронений в районах близких к дельте следует объяснить усилением скифского влияния, то обряд захоронений в ямах с нишами-подбоями и южной ориентировкой погребенных — несомненное влияние северных и восточных районов савромато-сарматского мира.

Среди нижне-донских захоронений конца У-Ш вв- до н.э. выделяется группа в районе Миусского полуострова. По инвентарю, положению и западной ориентации погребенных она, в целом, ничем не отличается от хронологически одновременных погребений района дельты, но по некоторым деталям обряда (камерные могилы с неоднократными подзахоропениями)

— стоит особняком.

В общей маке нижнедонскнх кочевнических памятников савроматского периода особо выделяются захоронения к востоку от Северского Донца на правобережье Дона, и р. Маныч

— на левобережье.

Одна из групп погребений, обнаруженных в курганах междуречья Дона и Северского Донца (Шолоховский и Кащеев-

ский курганы, курганы Сладковского могильника), характеризуется коллективными захоронениями, в основном с южной ориентацией погребенных в больших квадратных ямах под индивидуальными насыпями со сложными деревянными конструкциями, с дромосами, с сильным огненным ритуалом, при наличии пигментов (мел, реальгар), жертвенной пищи в виде частей туш крупных животных (лошади или быка) и туш баранов, положенных в ниши-подбои.

Вторая — в районах, близких к излучине Дона (Карнау-ховский. Ясыревский курганы и др.), имеет обряд в целом тот же, но квадратные ямы меньше и нет сложных деревянных конструкции. В III в. до н.э. погребения с подобным обрядом появляются западнее р. Северский Донец (Новочеркасское погребение 1973 г.).

В целом, если погребальные памятники V-III вв. до н.э. из районов, близких к дельте (западная группа) характеризуются определенной обособленностью на общем фоне всех кочевнических захоронений этого времени в Подонье и с чертами, сближающими их с памятниками Скифии, то погребальные комплексы восточных районов Нижнего Дона обнаруживают некоторое сходство с памятниками савроматской археологической культуры, причем не только междуречья Дона и Волги, но и в некоторой степени Поволжья и Приуралья. Нельзя не отметить и сходство памятников междуречья Северского Донца и Дона со среднедонскими памятниками скифского времени-

Изменения, происходящие в погребальных традициях кочевого населения степной зоны Подонья, можно наблюдать не только в деталях обряда, но и в характере инвентаря.

Материальная культура савроматского периода представлена на Дону большим количеством находок, она достаточно выразительна. Поэтому мы с большей долей уверенности можем судить о ее особенностях.

Во-первых, вплоть до IV в. до н.э. наблюдается преемственность в традициях изготовления лепной лощеной керамики. Во-вторых, oco6ev//o на ранних этапах, явно прослеживается связь между керамикой эпохи поздней бронзы (позднесруб-ной) и раннего железного века (баночные сосуды, сосуды со сливом). В целом лепная керамика VI-I1I вв- до н.э. Правобережья и Левобережья (исключая дельту) сходна не только по формам и технологии изготовления, но и явно тяготеет к восточным «савроматским» аналогам.

Предметы вооружения раннесавроматского периода на Дону предсталены чаще всего колчанными наборами, характерными для раннескифской эпохи Северного Причерноморья. Спектральный анализ бронзовых наконечников стрел позволяет установить их восточное, приуральское происхождение. То же самое прослеживается и по анализам других изделий из цветных металлов. Это говорит о прочных и традицио/мых экономических связях населения Подонья с восточными районами, но не более. Очень мало найдено в раннесавроматскнх погребениях на Дону предметов конской сбруи, мечей, кинжалов, копий.

В общем материалы VI-V вв. до н.э- не позволяют подметить особенности в материальной культуре населения Нижнего Дона. Довольно заметно они начинают проявляться с V в. до н.э. Имено с этого времени на общем фоне всей материальной культуры населения степной зоны резко выделяется культура населения Дельты и непосредственно прилегающих к ней береговых районов, особено правобережного. Своеобразные формы лепной керамики и оружия, более «скифские» чем в остальных степных районах Дона, где они не получили широкого распространения, а также большое количество импортной греческой керамики, позволяют говорить о локальном отличии материальной культуры этого донского региона от других районов Подонья.

Создается впечатление, что в Дельте в начале V в. до н.э. появляется группа населения с характерными, присущими только ей, чертами материальной культуры, хотя и обладающими определешлм сходством со скифской и савроматской, но явно своеобразной, сохраняющей эти черты вплоть до III в. до н-э.

В степной зоне Подонья, особенно с V по III вв. до н.э., в каждом из районов прослеживается культурное влияние смежных областей скифо-меото-савроматского мира.

В междуречье Северского Донца и Дона материальная культура (особенно керамика) обнаруживает явное сходство с материальной культурой носителей савроматской археологической культуры Поволжья и Приуралья. Явно приуральского происхождения изделия из цветных металлов (стрелы, зеркала, колчанные крючки, бронзовые котлы). Очень много общего с культурой населения Среднего Дона, особенно в предметах вооружения, конской сбруи и украшениях, хотя некото-

рые изделия, например, мечи с брусковидным навершием и без металлического перекрестия являются характерной принадлежностью воинов степной зоны Подонья, причем не только правобережной (к востоку от Северского Донца), но и всего Левобережья. Материальная культура населения Левобережья, до р. Маныч, обнаруживает некоторое влияние Прику-банья. Более восточные районы тяготеют к Нижнему Поволжью. Однако, в своей основе, материальная культура кочевников Подонья степной зоны (исключая Дельту и территорию, особенно правобережную, примыкающую к ней), едина и, имея свои специфические особенности более близка савроматской культуре населения Поволжья и Южного Приуралья, нежели скифской—западных областей Европейской части СССР. Доказательством тому служат сходные формы керамики, оружия, украшений, предметов туалета.

Говоря о материальной культуре населения Дона в савро-матский период, нельзя не отметить и влияние греческой цивилизации, поскольку именно в это время Нижнее Подонье, особенно в районе Дельты, втягивается в торговый оборот с греческими колониями и Боспором- По мере удаления от центра обмена и торговли, каковым являлся район Дельты, влияние греческой цивилизации падало пропорционально расстоянию. В отдалемых степных районах предметы греческого импорта не получили широкого распространения. В основном они представлены предметами художественного ремесла и различными украшениями. Предметами импорта греков, помимо указаных изделий, были также (и, вероятно, даже в большей степени) вино и масло. Отсутствие тары для этих продуктов (т.е. амфор) в степных районах, удаленных от побережья, не доказывает отсутствие спроса на эти товары. Можно предположить, что жидкие продукты кочевники переливали в сосуды (вероятно, бурдюки), в которых их можно было транспортировать по степным просторам, не опасаясь за целостность товара.

Начиная с конца III в. до н.э., точнее с начала II в. до н э. в материальной культуре кочевников левобережья Подонья начинают происходить заметные изменения, которые выразились в появлении новых форм и типов керамики, оружия и других предметов.

ПРОНИКНОВЕНИЕ ПЛЕМЕН РАННЕСАРМАТСКОЙ (ПРОХОРОВСКОЙ) КУЛЬТУРЫ НА НИЖНИЙ ДОН.

В данной главе анализируется хронология, погребальный обряд и инвентарь нижнедонских комплексов, относящихся к Ш-1 вв. до н.э. В этой хронологической группе особо выделяются погребения прохоровской культуры.

Прохоровская культура достаточно специфична и имеет новый устойчивый комплекс погребального обряда и вещей, отличающих ее от савроматской. Поэтому распространение памятников на территории Подонья и их хронология достаточно четко фиксируют не только время появления носителей повой культуры, но и пути их продвижения из районов Поволжья-

Определяя хронологию прохоровских раннесарматских погребений Подонья, следует отметить их весьма зыбкую датировку. В тех случаях, где есть четкие хронологические ориентиры (мегарские чаши, амфоры, чернолаковая посуда), эти погребения могут быть датированы не ранее II в. до н.э. В тех случаях, где датировка определяется в пределах 1У-Ш в. до н.э., комплексы не носят признаков прохоровской культуры.

Датировка отдельных комплексов Ш-П вв. до н.э. по мечам с серповидным навершпем и некоторым типам круглодонной керамики опирается на комплексы Поволжья и Приуралья-Кроме того, на Нижнем Дону выделяется группа погребений III и II вв. до н.э., не имеющая специфических черт прохоровской культуры (Беглицкий могильник, Новочеркасский комплекс 1973 г. и др.).

Распространение памятников прохоровской культуры на территории Подонья весьма неравномерно. Основное их количество (более 80 %) сосредоточено на Левобережье. Наиболее ранние комплексы расположены в восточных районах (Цнм-ла, х. Попов, х. Ясырев и др.). По мере удаления на запад (х-Веселый на р. Маныч, Койсугский могильник у дельты Дона) дата комплексов определяется только в пределах П-1 вв. до н.э. К этому же времени относится весьма незначительное количество позднепрохоровских погребений 11-1 вв. до н.э. правобережья Дона (пос. Донской, к-23). Для погребений прохоровской культуры на Дону характерны впускные захоронения в насыпи более ранних курганов. Отмечены два основных ти-

па могил — подбойные и прямоугольные узкие ямы. Их примерно поровну. Ориентировка южная (более 50%)- Поза —• вытянуто па спине. В качестве напутственной пищп зафиксированы части туш мелких рогатых животных. Случаи сооружения сложных деревянных конструкций единичны, но гробо-вшца и обкладки стен могилы деревом встречаются (к.2, п.6 у х. Усьмаи, к.2, п. 10 и др.).

В рассматриваемый период, начиная с конца III и особенно во II в. до н.э., происходят значительные изменения в материальной культуре кочевого населения Подонья. Это касается большинства предметов быта, оружия, украшений, керамики и т.д. Так, например, с этого момента распространение получают однолезвипные ножи с прямым клинком, постепенно суживающимся к острию, оселки, мечи с серповидным навершием, черешковые наконечники стрел, круглодонпая лепная керамика прохоровского типа. Самая западная группа комплексов с подобным инвентарем обнаружена на донском Левобережье в Коисугском могильнике.

Обращает на себя внимание малое количество импортной и металлической посуды в погребениях III-II вв. до н-э. н амфор. Среди находок амфор встрачаются (в тризнах курганов), родосские, начала II в. до н.э. (Веселовскип зерносовхоз, Ба-лабппский могильник). Единичны находки чернолаковой посуды и мегарских чаш.

С конца III-II вв. до н.э. в среде номадов Подонья явно начинают происходить также изменения в характере украшений, предметов туалета н одежде.

Определяя в целом конец III-II вв. до н.э. как сарматский (нрохоровскип) период, следует оговорить, что характер отдельных нижнедонских памятников этого времени не соответствует критериям прохоровскоп культуры Поволжья и Южного Приуралья.

Более определенно можно говорить о комплексах II-I вв. до н.э., где черты раннесарматской (прохоровской) культуры явно преобладают. III — начало II вв. до н.э. следует считать переходным периодом от савроматского периода к сарматскому (прохоровскому). Формирование новой культуры на основе пришлых с востока сарматов на обоих берегах Дона проходило не одновременно. На левобережье Дона этот процесс завершился видимо к началу II в. до н-э.. па Правобережье, где были еще сильны тенденции предшествующей культуры сав-роматов (сирматов) — позднее.

ПАМЯТНИКИ СРЕДНЕСАРМАТСКОГО ПЕРИОДА И НОВЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ В КУЛЬТУРЕ НОМАДОВ ПОДОНЬЯ

ВО II-III вв. Н.Э.

Исследователи единодушны в вопросе о постепенном качественном перерождении прохоровской культуры в суслов-скую или в средне-сарматскую. При общем сохранении традиций, прежних ритуалов, преемственности форм лепной керамики и целого ряда других, связующих два периода мотивов, нельзя отметить факта резкого социального расслоения сарматского общества в пределах одной общности. Обращает на себя внимание заметное количественное (в несколько раз) увеличение памятников, свидетельствующее о возрастании населения Подонья, по отношению к предшествующему (прохоровскому) периоду.

В основу выделения памятников среднесарматского периода, Подонья был положен принцип резкой смены культурных традиций, обрядности и материальной культуры. Начальный этап характеризуется исчезновением предметов, типичных для прохоровской культуры, таких, например, как мечи с серповидным навершием и появлением новых форм оружия и обрядности, не фиксируемых до I в. до н.э- По возможности, эти явления фиксируются по опорным, более или менее четко датируемым комплексом I в. до н.э. Но в целом, следует признать, что выделение начального этапа среднесарматской культуры на Дону весьма условно, поскольку, как отмечалось, она представляет собой дальнейшее развитие прохоровской и для многих комплексов I в. до н.э. датировка является весьма условной. Более определенно можно говорить о становлении среднесарматской культуры в I —начале II в. недостаточно четко выделяется заключительный этап поскольку с середины II в. н.э. начинается резкая смена обрядности и материальной культуры, свидетельствующая о существенных изменениях не столько социального, сколько этнического плана.

Характер материальной культуры кочевого населения среднесарматского времени в большей степени отражает резкие изменения в социальной структуре общества. Однако появление новых форм керамики, орудий труда, оружия, украшений, культовых предметов и т.д., может свидетельствовать

также и о появлении новых этнических групп на датой территории. Передислокации отдельных племен, особенно на рубеже двух эр, происходили очень интенсивно, о чем свидетельствуют и письменные источники.

Обобощен<!ЫЙ список признаков среднесарматскон культуры Подонья можно свести к следующему:

1. Наличие обширных могильников, сосуществующих с одиночными курганами и впускными погребениями.

2- Наличие под насыпью нескольких погребений, группирующихся вокруг могилы.

3. Наличие подкурганных рвов, связанных, как правило, с богатыми погребениями в квадратных или широких прямоугольных ямах.

4. Пестрота типов погребальных сооружений.

5. Наличие ниш — тайников в стенках или на дне могилы.

6. Разнообразие ориентировок, но при полном господстве их в южный или юго-восточный сектор.

7. Наличие парных и коллективных погребений.

Из этнографически значимых категорий инвентаря можно назвать алебастровые сосудики, цилиндрические, лепные, часто составные, курильницы, бронзовые котлы определенной формы, золотые нашивные бляшки и вещи полнхромного звериного «сарматского стиля» в погребениях знати-

Во втором веке н.э. этот далеко не полный список признаков начинает претерпевать изменения. Появляются новые формы курильниц (квадратные), оружия (длинные всаднические мечи), новые элементы обряда. Однако, часть погребений (примерно половина), в целом сохраняет этнографический комплекс среднесарматского времени, что не позволяет отрывать их от среднесарматского культурного наследия. В то же время появляется новая груш погребений, традиции которых близки «классическим» образцом иозднесарматской культуры.

Резкие изменения наступают не ранее конца II в.—начале III в. н.э. С этого времени:

1- Безраздельно начинают господствовать узкие подбойные и удлиненные прямоугольные ямы.

2. В конце II — первой половине III в. н.э. практически все погребения донских степей имеют ориентировки в северный или северо-восточный сектор.

3. Резко сокращается импорт римской бронзовой посуды.

4. Наблюдается резкое разделение погребального инвентаря по полу.

5- Появляются вещи восточных типов (халцедоновые и нефритовые детали портупеи и мечей, костяные обкладки лука «гуннского типа» и т.д.).

Только с этого времени позднесарматская культура Подонья предстает в сложившемся виде.

ГЛАВА V.

РАЗМЕЩЕНИЕ ПЛЕМЕН НА ДОНУ В САВРОМАТСКИЙ ПЕРИОД И НАЧАЛО ПРОНИКНОВЕНИЯ САРМАТОВ В СКИФИЮ.

На основании сопоставления данных античной традиции и археологии этнополитическую ситуацию в У1-Ш вв. до н.э. можно представить следующим образом-

В VI в. до н.э. на территории степной зоны Подонья формируется культура донских савроматов близкая в своей основе скифской. Она сложилась из компонентов частично принесенных участниками переднеазиатских походов, наложившпхся на культуру аборигенного населения — потомков населения эпохи бронзы не участвовавших в них.

В V в. до н.э. в низовьях Дона обособляется группа населения с политическим центром в дельте Дона (Елизаветовское поселение, могильники в дельте). Эту группу донского населения с весьма специфическими чертами культуры можно сопоставить с язаматамл (савроматами, по Эфору).

Одновременно происходит консолидация населения в междуречье Дона и Северского Донца, которое к 1У-Ш вв. до н.э. достаточно хорошо известно античным авторам под именем сирматов. Именно эта группа кочевников, постепенно усиливаясь, начала оказывать давление на Скифию. Харктернымн памятниками этого населения являются на Дону курганы на р. Быстрой (Сладковскин могильник, Шолоховский курган и др.). Они обнаруживают значительные черты сходства с памятниками среднедонской культуры скифского времени.

Не исключено, что усиление этой группы донских савро-матов (спрматов) произошло за счет притока населения с востока — исседонов-

На некоторое время спрматы устанавливают господство не только в степной зоне правобережья Дона, но и проникают на левобережье. Об этом свидетельствуют памятники конца IV в. до н.э. у Азова и на р. Маныч (в низовьях).

О том, что установление господства савроматов — спрматов на всей степной территории Подонья не было мирным, может свидетельствовать факт усиления в IV в. до н.э. оборонительной системы Елизаветовского городища — политического и экономического центра язаматов.

Образование европейской Сарматии и ее усиление не могло не сказаться на взаимоотношениях между савроматами — спрматами и скифами. Вероятно, с конца IV в. до н-э. военные экспедиции савроматов-сирматов в скифские земли становятся обычным явлением. Этим следует объяснить усиление оборонительных сооружений на скифских городищах Поднеировья.

Вытеснение скифов из Северного Причерноморья началось позднее, когда па исторической арене сформировался новый мощный племенной союз сарматов, главенствующее место в котором занимали сарматы — носители прохоровской археологической культуры. Резкая смена савроматской археологической культуры на левобережье нижнего Дона во II в. до н.э. на прохоровскую — свидетельствует, что в это время эта территория была уже занята новым населением- Естественно предположить, что борьба за завоевание этих земель началась еще в начале III в. до н.э., если не ранее- К этому времени относится запустение античных городищ в дельте Дона.

Не ранее конца III в. до н.э. начались из районов донского левобережья опустошительные набеги сарматов (прохоровцев) в Скифию, может быть, при непосредственном участии европейских савроматов-сирматов.

В завоевании Скифии сарматами можно выделить два основных этапа.

1-й — военная экспансия савроматов — спрматов Европейской Сарматии в 1У-Ш вв. до п-э., без вытеснения скифского населения.

2-й — завоевание Скифии во II в. до н.э. сарматами Азиатской Сарматии (носителями прохоровской археологической культуры).

ЕВРОПЕЙСКАЯ И АЗИАТСКАЯ САРМАТИИ. ПЛЕМЕНА И СОЮЗЫ ПЛЕМЕН НА ДОНУ В СРЕДНЕСАРМАТСКИЙ ПЕРИОД.

Географическое понятие «Сарматия» вполне определенно формируется в представлении античных авторов, начиная с IV в. до н.э- При этом термин употреблялся для описания земель к западу от Танаиса. т.е. для Европы. Ко II в. до н.э. понятие Европейская Сарматия еще больше конкретизуруется, поскольку к этому времени греки знают сарматов и в азиатской части, т.е. к востоку от Танаиса.

С момента попадания Северного Причерноморья в зону Римского влияния, появилась необходимость знакомства римлян с ситуацией в регионе- Карта Марка Випсания Агриппы, составленая в I в. до н.э. и послужившая позднее основой для географических изыскании Плиния Старшего по району Северного Причерноморья, отражала уже вполне сложившееся представление греков и римлян о Сарматии, в которой европейская и азиатская части фигурируют как самостоятельные области.

Еще более четко это разделение отмечено в «Географическом руководстве» Птолемея. По существу птолемеевская география Сарматии •— это обобщение представления о ней, сложившееся ко II в. до н.э.

Для среднесарматского периода мы можем отметить три крупные группировки кочевников, владения которых в той или иной степени занимали степные районы Подонья. На правобережье — роксоланы, на левобережье у дельты иксоматы — потомки язаматов (савроматов) и восточнее — аорсы.

Археологические данные свидетельствуют о явно синкретическом характере культуры населения Левобережья. Наряду с характерными для сусловской культуры, в обряде, материальной культуре есть и явные черты савроматских традиций, что свидетельствует о сохранении на этой территории части прежнего населения-

Не исключено, что в начале н.э. когда союз аорсов был прочен, иксоматы — потомки савроматов не играли самостоятельной политической роли. Этим можно объяснить отсутствие упоминания их Тацитом, так подробно описавшим аорско-си-

ракс.:Кий конфликт, который был завершен «в трех днях пути от Танаиса», т.е. на границах яксаматских владений.

Вскоре после событии середины I в. н.э. аорский союз, видимо, распался. Аорсы, как отдельное племя, эпизодически упоминается как племя кочевников — гамаксобиев, кочующих в степях Европейской Сарматин и Прикаспии.

Иксоматы, по всей вероятности, вновь обретают силу- Этим можно объяснить и характер высказываний античных авторов, называющих население донского Левобережья, с одной стороны, сарматами, а с другой, подчеркивающих, что это «сарматы» — потомки амазонок, переселенцев из Мидии, савроматов, и что их множество племен (Плиний).

Судя по всему, центры владении донских левобережных савроматов (иксоматов) — это район Дельты и низовья р. Ма-иыч. Именно здесь наиболее ярко проявляются в памятниках традиции савроматской культуры.

То, что иксоматы объединяли группу племен не только с савроматскими, но и с чисто сарматскими признаками, свидетельствует концентрация могильников по зонам левебережья и различный характер их. Обращает на себя внимание то, что в районах восточнее Маныча погребения 1-х вв. н.э. носят более «чистые» сарматские черты обрядности и материальной культуры.

Начиная со II в. н.э- ситуация в донском регионе меняется. Ослабевает роксоланский союз. Все чаще античные авторы на первый план выдвигают алаи. На правом берегу Танаиса, у изгиба, Птолемей помещает отдельные племена офлонов, танаи-тов, осилов, называя их гамаксобиями, и только за ними, на побережье Меотиды, — живут роксоланы.

Восточнее Танаиса — упоминается многочисленный народ периербиды, а вдоль побережья, как и прежде, продолжают жить яксаматы (иксоматы).

С конца II в. н.э. на всей территории Нижнего Дона резко меняется не только характер материальной культуры, но и погребальный обряд, что свидетельствует о большом притоке нового населения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ-

Письменные источники и археологические данные позволяют нам проследить античную историю кочевого населения Нижнего Дона в скифо-сарматскую эпоху, определить мести расселения отдельных племен и границы политических союзов

с учетом их передислокации и политической активности. Сложность этнополнт.нческнх процессов на Дону в эпоху раннего железного века отразилась на характере духовной и материальной культуры населения, — что нашло свое выражение в отличиях памятников по отдельным районам. Это хорошо заметно при попытке установления периодизации для донского региона в целом, с учетом основных исторических событий и характера археологических культур-

Общий анализ источннкоеомбазы по донскому региону позволяет определенно говорить об отсутствии политической и этнической стабильности во все периоды раннего железного века. Дон (в его нижнем течении) можно считать наиболее устойчивой границей между различными объединениями кочевников. Политические союзы, охватывающие территориально весь регион, как правило, оказывались недолговременными.

Основные работы, опубликованные по теме диссертации:

1. Сарматские погребения в дельте Дона // СА. 1971. № 2

(0,65 п.л.).

2. Сарматские погребения ясыревских курганов /)( К.СИА 1973.

Выи. 133 (0,6 п.л.). В соавторстве с Мошковой М. Г.

3. Некоторые итоги исследования Консугского курганного мо-

гильника Ц Археологические раскопки на Дону. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, уп-та, 1973 (0,3 п.л.).

4- Ранний железный век // История Дона. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1973 (1.7 п.л.).

5. Работы Багаевской экспедиции в 1971 г. // Археологические

памятники Нижнего Подонья. М.: Наука, 1974. Т.2 (5 пл.). В соавторстве с Мошковой М. Г.

6. О стоянках кочевого населения Нижнего Дона в скифское

время // ИСКНЦВШ. Обществ, науки. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1976. № 3 (0,5 п.л-).

7. Погребения раннего железого века на Нижнем Дону // СА.

1978. № 3 (0,3 п.л.). В соавторстве с Кореняко В. А-

8. Раскопки курганов в междуречье Дона и Северского Донца

Ц ОА—1977. М., 1978 (0,2 п.л.)- В соавторстве со Смирновым К. Ф.

9. Экономические связи кочевников Нижнего Дона в VIII-III

вв. до н.э. // Очерки древней экономической истории Нижнего Дона. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост. пед. ин-та, 1980 (0,9 пл.). В соавторстве с Лукьяшко С. И.

10. Некоторые проблемы этнической истории Подонья скифской эпохи и ее периодизация // Археология и краеведение — вузу и школе. Грозный, 1981 (0,1 п.л ).

11. Исследование курганов в междуречье Дона и Северского Донца в районе р. Быстрой //АО—1981. М., 1982 (0,1 п.л.).

12. Проблемы этнической истории Подонья скифской эпохи // Проблемы хронологии памятников степной зоны Северного Кавказа- Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1983 (0,7 п.л.).

13. Исследование курганных могильников на р. Быстрой (неко-

торые итоги и перспективы) // Итоги исследований Азово-Донецкой археологической экспедиции в 1982 г. Азов, 1982 (0,1 п.л.).

14. Савроматы и сарматы на Нижнем Дону. Ростов-наДону.

Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1983 (18,7 п.л-).

15. Савроматские кенотафы Сладковского могильника // Древ-

ности Евразии в скифо-сарматское время. М.: Наука, 1984 (0,5 п.л.).

16. К проблеме этнической интерпретации памятников Север-

ного Причерноморья скифо-сарматского времени // Археология и краеведение — вузу и школе. Грозный, 1985 (0,15 п.л.).

17. К проблеме соотношения культур средне- и позднесармат-

ского типа в степном Подонье // Итоги исследований Азово-Донецкой экспедиции в 1985 г. Азов, 1986 (0,15 п-л.). В соавторстве с Безугловым С. И.

18. К вопросу о времени установления политического господ-

ства сарматов в Северном Причерноморье // Международные отношения в бассейне Черного моря в древности и средние века. Межвузовский сборник трудов. Ростов-на-Дону: Рост. пед. ин-т, 1986 (0,5 п.л.)-

19. The graves with Roman imports in the Sladkovski Barrow cemetery. B.Raev. Soman imports in the Lov/er Don Basin. BAR International Series 278, Oxford, 1986, p.31-82, Plate 7If.

— 35 —

20. Позднесарматские погребения на р- Быстрой //СА. 1987. № 1 (0,75 п.л.). В соавторстве с Безугловым С. И.

21. Некоторые аспекты этнополитической и социальной истории ранних кочевников Причерноморья (причины и следствия некоторых социальных конфликтов) // Задачи советской археологиии в свете решений XXVII съезда КПСС: ТД на Всесоюзной конференции 1986 г. в Суздале- М.: Наука, 1987 (0,1 п.л.). В соавторстве с Лукьяшко С. И.

22. О савроматской этнической принадлежности язаматов и языгов // Античная цивилизация и варварский мир в По-донье-Приазовье; ТД к семинару. Новочеркасск. 1987 (0,1 п.л-).

23. Формирование «этносоциальной» области в донской дельте в У1-У вв. до н.э. // Итоги исследований Азово-Донецкой экспедиции в 1987 г.: ТД к областному семинару. Азов, 1988 (0,1 п.л.) - В соавторстве с Лукьяшко С. И.

24. Савроматы и сарматы на Нижнем Дону (проблемы этнической интерпретации памятников) // Проблемы сарматской археологии и истории: ТД конференции. Азов, 1988 (0,4 п.л.).

25. К вопросу о происхождении савроматов по данным античной традиции // Историко-археологические исследования в г. Азове и на Нижнем Дону: ТД к семинару- Азов, 1989 (0,1 п.л.).

26. Дон и Северный Кавказ в древности и средние века. Ростов-на-Дону: Изд-во Рост, ун-та, 1990 (5,55 п.л.) - Ответственный редактор.

Всего по теме диссертации опубликовано 54 работы общим

объемом 45 п.л.

Тип, № г. Азов. Зак. № 5118 — 150Х 18 10. 12. 90 г.