автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Семантическая и коммуникативная специфика предложений модели Y+N2 +N1 +V fin

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семантическая и коммуникативная специфика предложений модели Y+N2 +N1 +V fin"

САНКТ-П^.Т|РБ^СКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

1 ц ДВ «3«

На правах рукописи

Нам ХеХен

СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНАЯ СПЕЦИФИКА ПРЕДЛОЖЕНИЙ МОДЕЛИ У+Кг+Т^+УПп.

Специальность 10.02.01 — «Русский язык»

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 1998 "

Диссертация выполнена на кафедре русского языка филологического факультета СПбГУ

Научный руководитель — доктор филологических наук, профессор Г.Н. Акимова

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор Ю.А. Пупынин кандидат филологических наук, доцент Т.А. Буданова

Ведущая организация — Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена

Защита состоится » ° / 1999 г. в часов на заседании

диссертационного совета К 063.57.34 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата наук в Санкт-Петербургском государственном университете по адресу : 199034, Санкт-Петербург, Университетская набережная, 11.

С диссертацией можно ознакомиться в Научной библиотеке им. М. Горького Санкт-Петербургского государственного университета.

Автореферат разослан «{0» 1998 г.

Ученый секретарь диссертационн кандидат филологических наук

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Предлагаемое диссертационное исследование представляет собой синхронное комплексное описание предложений, построенных по модели " У+ N2 (одуш.) + N1 + УПп". Имена в позиции родительного падежа ограничиваются одушевленными, в частности, антропонимами, и в позиции УПп выступает личная форма глагола или краткое причастие. Например: У меня болит голова, У них каждая комната своеобразно оформлена. Достаточно интересная семантическая специфика данной модели, разнотипность ее синонимичных рядов, широкое распространение в разговорной речи привлекли внимание исследователей. Изучали ее историки языка, диалектологи и специалисты по современному синтаксису. При этом усматривали в форме у-^2 локативное, посессивное и субъектное значения.

Однако, несмотря на немалую литературу, ценные наблюдения и обобщения, нельзя считать всесторонне систематически описанными предложения, образованные по данной модели. Недостаточность научной разработки мы видим прежде всего в том, что данная модель в основном изучалась не сама по себе, а вместе с другими конструкциями, близкими к ней по семантике, т.е. с теми конструкциями, которые служат средством выражения посессивного или субъектно-предикатного отношения, тем самым не описывалась специфика именной этой модели.

Посессивное и субъектно-предикатное отношения, как и другие категориальные отношения, имеют разные средства выражения, которые неравноценны для говорящего. Одно из них выражает данное категориальное отношение <чище>, <строже>, <безусловнее>, чем другие. Поэтому "синонимичные конструкции" употребляются с различными смысловыми оттенками и обычно не взаимозаменяемы.

Мы полагаем, что в качестве нецентрального средства выражения посессивного и субъектно-предикатного отношений данная модель представляет их в сопряжении с некоторыми смысловыми оттенками, которые отличают ее от других синоннмичных конструкций. Несмотря на такое обстоятельство, смысловые оттенки, свойственные данной модели, оставались вне поля внимания исследователей, и данная модель недостаточно дифференцировалась от других синонимичных конструкций, в том числе и от модели у+^+(есть)+Ж. При этом нужно отметить, что предложения модели y+N2+(ecть)+N 1 типа У меня есть сын, У нее синие глаза изучались намного больше, чем предложения данной модели,

хотя рассматриваемая модель имеет более сложное семантическое и структурное устройство, чем модель y+N2+(ecть)+N 1.

Предметом исследования диссертации являются смысловые оттенки посессивных и субъектно-предикатных отношений, которые составляют семантическую специфику рассматриваемых предложений. В диссертации также рассмотрены текстовое поведение предложений данной модели и смысловые различия при изменении порядка слов, которые составляют коммуникативную специфику.

Положения, выносимые на защиту:

Денотативный понятийный смысл имеет ряд форм выражения, которые не равноценны для говорящего. Каждый раз в речевом акте говорящий выбирает одну среди возможных форм выражения в соответствии с разными факторами, прежде всего представлением говорящего о референтной ситуации. Согласуясь с языковым значением формы предложения, прежде всего типовым значением синтаксической модели, говорящий вербализует референтную ситуацию и свое представление о ней. Представление говорящего о референтной ситуации определяет семантическую и коммуникативную специфику предложений. Итак, содержание предложения составляют референтная ситуация и множество смысловых оттенков, которые являются семантической и коммуникативной спецификой предложений.

Семантическая специфика предложений данной модели связана с представлением говорящего о наличии актуальных связей посессора с предметом обладания и о неконтролируемости субъекта-посессора над осуществлением ситуации. При употреблении бытийного глагола в семантику предложений также входит и бытийное отношение. Коммуникативная специфика предложений данной модели связана с эгоцентричным представлением говорящего о референтной ситуации.

Предложения данной модели имеет наиболее широкий семантический диапазон: они передают почти все виды сообщения о человеке. Такое частотное употребление данной модели связано с некоторыми чертами русской языковой ментальное™.

Проблематика, намеченная выше, связана с кардинальными свойствами языка — асимметричностью между планом содержания и планом выражения и неэквивалентностью синонимичных конструкций. Все это делает актуальным обращение к теме диссертации.

Цель исследования: Цель настоящей диссертации заключается в том, чтобы, опираясь на теоретические высказывания классиков - языковедов, на общие положения современной теории предложения, на собранный и обработанный языковой материал, описать семантические и коммуникативные особенности предложений модели у+ N2 (одуш.) + N1+ Vfin и разработать классификацию данных предложении. Для достижения выдвинутой цели необходимо решить следующие задачи:

1. Выявить факторы, влияющие при вербализации пропозиции на выбор одной среди возможных языковых форм и раскрыть структурную специфику данной модели.

2. Описать семантическую вариативность посессивного, субъектно-предикатного и бытийного отношений в рамках данной модели. Найти общий признак, объединяющий разновидности посессивного отношения, и выявить конституирующий признак субъектных разновидностей, выражаемых формой y+N2. Раскрыть системность организации класса бытийных глаголов.

3. Описать текстовое поведение предложений данной модели и смысловые различия при изменении порядка слов.

4. Очертить семантический диапазон данной модели и аргументировать ее широкую применимость русской языковой ментальностью.

Научная новизна: Научная новизна работы заключается в том, что впервые комплексно и системно изучается модель у+Ы2(одуш.)+М! +Vfin на семантическом и коммуникативном уровнях с учетом соотношения формальной и содержательной (собственно семантической и коммуникативной) сторон предложения. В работе развиваются как семантико-структурный, так и коммуникативно-прагматический аспекты синтаксиса.

Теоретическая и практическая ценность: Теоретическая ценность диссертации определяется тем, что установлены семантические, конструктивные и коммуникативные особенности данной модели, что может способствовать усовершенствованию классификации простых предложений русского языка. Практическая ценность исследования определяется тем, что его результаты могут быть использованы при подготовке спецкурсов и спецсеминаров по синтаксической семантике предложения. Результаты проведенного исследования могут быть использованы также в преподавании русского языка как иностранного и в переводческой практике.

Материал и методика исследования: Материалом для исследования служат предложения модели у+Ы2(одуш.)+М 1+Vfin, отобранные методом сплошной выборки из русских художественных текстов 19-20 вв., а также газетно-публицистических и научных текстов, записи разговорной речи. При сборе материала частично использовались представленные в виде компьютерных файлов тексты из Машинного фонда русского языка Российской Академии наук, а также Амстердамского корпуса текстов (Амстердамский университет, проф. А.Барентсен). Картотека включает более 3000 примеров.

Для выявления семантической и частично коммуникативной специфики данной модели применяется трансформационный метод.

Здесь делается акцент на роль говорящего при вербализации пропозиции языковым средством. Подобный подход позволяет изменить стратегию описания языковых значений. Раньше лингвисты рассматривали языковое значение как более или менее непосредственное отражение фактов действительности. Используемая здесь идея открывает возможность связать языковое значение с определенными фактами действительности не прямо, а через представление говорящего о происходящем, наблюдаемом.

Теоретическая основа: Теоретической основой исследования послужили как классические труды русских лингвистов 19-20 вв. (A.M. Пешковского, A.A. Шахматова и др.), так и работы современных исследователей. При построении принципиального положения о соотношении между содержательной и формальной сторонами или между денотативным смыслом и его языковой формой выражения исходной точкой являлись концепции Ф. Данеша, К. Гаузенбласа и A.B. Бондарко. При анализе предложений с точки зрения отчуждаемости / неотчуждаемости объекта обладания мы опирались на исследования Е.М. Всшьф, A.A. Журинской, К.Г. Чинчлея, а также на коллективную монографию "Категория посессивности в славянских и балканских языках". При разработке семантической классификации предложений нами использованы теоретические положения, разработанные Н.Д. Арутюновой, Г.А. Золотовой, Н.Ю. Шведовой и другими исследователями. При описании коммуникативной организации предложения учитывались концепции О.Н. Селиверстовой.

Апробация работы: Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях аспирантского семинара по грамматике кафедры русского языка СПбГУ под руководством проф. Г.Н. Акимовой (1996-1998), на

XXVII межвузовской научно-теоретической конференции преподавателей и аспирантов СПбГУ (1998). Кроме того, материал диссертации отражен в четырех публикациях.

Структура диссертации: Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ.

Во введении обосновывается выбор темы, формируются цель и задачи работы, определяются ее теоретическая и практическая значимость, характеризуются материал и методика его анализа.

В первой главе "Семантическая и коммуникативная организации предложений модели у+^+ЬЛ+УЛп в соотношении с их формальной организацией" излагаются основные теоретические положения, служащие исходной точкой для дальнейшего анализа.

Денотативный понятийный смысл имеет ряд форм выражения, которые не равноценны для говорящего. На выбор говорящим одной из возможных форм выражения оказывает влияние ряд факторов: стандарстная отражаемая ситуация, представление ситуации, связность текста, коммуникативная установка говорящего и др., из них важнейшим является представление говорящего о референтной ситуации. Согласуясь с языковым значением формы предложения, говорящий вербализует референтную ситуацию и свое представление о ней. Последнее определяет семантическую и коммуникативную специфику предложений. Итак, содержание предложения составляют референтная ситуация и множество смысловых оттенков, которые являются семантической и коммуникативной спецификой предложений.

Данная модель характеризуется двумя особенностями. Во-первых, форма у+N2 имеет локативное, посессивное и субъектное значения, которые проявляются в различной степени, и из них исходным является локативное значение. Во-вторых, данная модель слагается по двухступенчатому приему. На первом уровне существительное в им. пад. сочетается с УЛп, а на втором уровне к этому сочетанию присоединяется форма у+Ы2. {У+Ш + [М1+\Гш]} —> У+Ы2+Ы1+УГт. Например: У вас +[Одна квартирантка тифом заболела] —> У вас одна квартирантка тифом заболела. При этом происходит не простое распространение предложения, а передвижение субъектности с компонента N1 на компонент у+Ы2. Между N1 и УПп ослабляется субъектно-предикатное отношение, они сливаются в

единый семантический комплекс, обозначая ситуацию, которая выступает в качестве признака субъекта в y+N2. Например: У меня трясутся руки, У меня родилась дочка.

С целью выявления семантической и коммуникативной специфики использован трансформационный метод. Преобразование формы y+N2 в атрибутивную посессивную синтагму называется трансформацией (1), а преобразование формы y+N2 в прямой субъект, т.е. подлежащее — трансформацией (2). Например: У меня не поднимается рука — Моя рука не поднимается — Я не поднимаю руку. Атрибутивная посессивная конструкция и именительный падеж выражают "чистую посессивность" и "чистую субъектность".

Семантическая специфика предложений модели V+N2+N l+Vfin.

Семантическая специфика предложений данной модели связана с представлением говорящего о наличии актуалных связей посессора с предметом обладания и о кеконтролируемости субъекта-посессора над осуществлением ситуации. Иными словами, здесь посессивное и субъектно-предикатное отношения представляются в сопряжении с некоторыми смысловыми оттенками, на которых говорящий делает акцент и которые исходят из формы предложения, т.е. из данной модели.

Вслед за A.B. Бондарко, выделяем в языковом содержании денотативно-понятийную основу и ее языковую интерпретацию, исходящую из формы выражения. В посессивном и субъектно-предикатном отношениях также выделяются денотативный аспект и языковой интерпретационный аспект, исходящий из данной модели. Итак, семантическая специфика рассматриваемых предложений сводится к интерпретационным компонентам посессивного и субъектно-предикатного отношений в данной модели.

Посессивное отношение. Денотативный аспект посессивных отношений заключается в том, что две субстанции связываются друг с другом как обладатель и объект обладания. Конкретная семантика посессивных отношений определяется семантикой объекта обладания (частей тела, качеств, свойств, предметов, лиц и т.п.). Согласно с этим, посессивные отношения подразделяются прежде всего по признаку (не)отчуждаемости и (необязательности или (вне)временности посессивных отношений.

По вышеназванным признакам посессивные отношения можно разделить на четыре вида: 1) постоянная неотчуждаемая посессивность, 2) временная неотчуждаемая посессивность, 3) постоянная отчуждаемая посессивность, 4)

временная отчуждаемая посессивность. Например: 1) У сторожа подгибаются колена (Ильф и Петров), 2) Усы у него обвисли (Горький), 3) У меня сапоги промокают (запись разг. речи), 4) Одна старуха осталась у меня под залог, на печке она чихала и богу молилась (Тургенев).

Представленный порядок также показывает степень проявления посессивности. Посессивность в форме у+Ы2 проявляется больше, чем другие компоненты значения (локативность, субъектность), в том случае, когда посессивное отношение является неотчуждаемым или постоянным.

В силу исходного локативного значения формы у+Ы2 посессор представляет некое пространство: все, что является временной, постоянной собственностью посессора или элементами, его составляющими, попадает в пространство посессора. Поэтому названные разновидности посессивных отношений объединяются пространственным соположением между посессором и предметом обладания, которое приводит к наличию каких-либо актуальных отношений между ними. При форме у+Ы2 делается акцент на то, что предмет в N1 находится в каком-либо отношении с посессором, а при ТР(1), т.е. при притяжательном прилагательном предмет обладания представляется как отдельно взятый от посессора. Этим можно объяснить ту смысловую разницу, которая возникает между двумя предложениями. Ср.: Волосы у нее рассыпались по плечам —Волосы ее рассыпались по полу (речь идет о постриженных волосах).

Су бъектно- п ред и кати ое отношение. Денотативный аспект субъекта сводится к тому, что субъект детерминирует, каузирует предикативный признак. Центральным свойством субъекта является активность, каузативность. В русском языке существует ряд средств выражения субъекта. Среди них основным, центральным является выражение субъекта в подлежащем (в форме им. падежа). Косвенный субъект всегда получает объектную интерпретацию, наслаивающуюся на денотативный аспект субъектности. Сравним предложения Охотник убил медведя — Медведь убит охотником. В первом примере субъект действия и объект действия выражаются центральными формами выражения. Во втором субъект действия выражается косвенным падежом, и на его денотативную основу наслаивается объектная интерпретация (орудие), а объект действия выражается им. падежом, типичным для субъекта, и включает в себе субъектную интерпретацию (субъект состояния). Следует подчеркнуть, что субъектность и объектность не противопоставляются друг другу в виде абсолютных противоположностей. В периферийных выражениях субъектность и объектность

размыты в разных элементах пропозиции. Субъект может быть выражен объектно-специализированными средствами, а объект может сочетаться с признаками субъекта.

В соответствии с предложенным понятием субъекта оформляем определение предиката следующим образом. Семантический предикат — это обозначение признака, приписываемого субъекту. В поверхностной структуре он может выражаться не только сказуемым, но и целой грамматической основой предложения. Например: Его (охватила тоска). Ему (вспоминается детство), У нее (похолодели руки).

Субстанция в у+Ш является субъектом, по отношению к которому определенным образом проявляется ситуация, составляющая содержание остальной части высказывания. Например: У Юрия Андреевича разрывалось сердце (Пастернак), В то время у нас только образовывались постоянные почтовые сообщения (Лесков). В широком плане эти отношения можно квалифицировать как отношения касательства. Итак, назовем такой субъект субъектом касательства (далее СК).

В силу исходного локативного значения формы у+N2 СК включает обстоятельнственную интерпретацию (место), поэтому он не может быть полноценным каузатором ситуации: СК каузирует ситуацию помимо своей волк или вообще не играет определяющей роли для осуществления ситуации и представляет пространство протекания события, тем самым является, в некоторой степени, венефектором или страдающим от последствия ситуации. Итак, СК всегда обладает свойством пациенса. Например: И буквально за несколько дней уже до моего отъезда у меня получился потрясающе интересный материал (запись разг. речи), А уж к зиме начался у них мор (Чехов). При ТР(2) косвенный субъект преобразуется в прямой, который может стать чистым агенсом или каузатором. Ср.: У вас фантастические вещи творятся (запись разг. речи) — Вы творите фантастические вещи.

Бытийное отношение. При употреблении бытийного глагола в семантику предложений также входит и бытийное отношение. Появление бытийного значения в предложениях данной модели обусловливает не только бытийный глагол, но и локативное значение формы у+Ш. В силу локативного значения форма у+К2 представляет пространство, где бытует предмет. Денотативный аспект бытийного отношения заключается в семе существования, наличия. Бытийное значение могут передать не только собственно бытийные глаголы, но и

их функциональные эквиваленты, которые приобретают бытийное значение в определенных контекстах. Ср.: Богатых, собственно, у нас нету. Но зажиточные у нас имеются (Зощенко), У него поблескивала металическая штучка на галстуке (Шукшин). По полноте лексического значения функциональные эквиваленты бытийного глагола подразделяются на делексикализованные и лексикализованные глаголы. Ср.: На груди у него висело зеркало (Ильф и Петров), У Студзинского прыгали искры настоящего раздражения (Булгаков). В отличие от собственно бытийных глаголов, их делексикализованных эквивалентов лексикализованные эквиваленты бытийного глагола сохраняют кроме бытийного значения и другие семы, которые осложняют бытийное значение.

Класс бытийных глаголов имеет признак системной организации, и эта системность проявляется прежде всего в сочетаемости различных бытийных глаголов с именами предметными и событийными.

Коммуникативная специфика предложений модели у+Ш+Ж+УПп.

Коммуникативная интенция говорящего реализуется с помощью синтаксической структуры предложения, порядка слов и интонации. Коммуникативная специфика предложений данной модели связана с эгоцентричным представлением говорящего о референтной ситуации, в таком представлении человек стоит в центре всего того, что происходит вокруг него. Такая интерпретация референтной ситуации соответствует языковому значению данной модели. В ней референтная ситуация представляется так, что посессор имеет актуальные связи с предметом обладания, и ситуация, происходящая с предметом обладания, неким образом затрагивает человека, приписывается ему как его признак. Предложение У него директор института выдвигается в академики звучит неестественно, кроме такого случая, когда между ним и директором института существуют достаточно близкие отношения, и выдвижение директора в академики каким-то образом затрагивает его. Ср.: У него дрожали руки, Его руки дрожали. В первом предложении речь идет о человеке — экспериенцере: то, что происходит с его частью тела, непосредственно характеризует его состояние (например, он волновался), поэтому лицу отводится отдельная синтаксическая позиция и это значит, что он расценивается как участник ситуации, с которым эмпатирует говорящий. Во втором предложении находим "документальное" отражение непосредственно наблюдаемой ситуации.

Эгоцентричность, с одной стороны, реализуется в разных коммуникативно-прагматических явлениях. С другой стороны, она определяет исходный порядок

слов — с начальной позицией формы у+Ы2: когда ситуация представляется признаком, приписываемым посессору, то посессор часто является референциально определенным, заданным предшествующим текстом, а сообщаемое составляет событие с участием объекта обладания, обозначенное сочетанием N1+ УПп. В этом случае форма у+№2 предшествует сочетанию Ж+УПп. При таком порядке слов основным характеризуемым является элемент в форме у+Ы2, а на его характеризацию ориентирована остальная часть предложения. При изменении порядка слов элемент в форме у+Ы2 переходит с функции основного характеризуемого на другие функции, так как порядок слов показывает направленность, область действия отношений характеризации между элементами пропозиции.

Во второй главе "Семантическая и коммуникативная специфика предложений с неотчуждаемым объектом обладания" описывается семантическая и коммуникативная специфика предложений, сообщающих о ситуациях, которые происходят с неотчуждаемой собственностью посессора и непосредственно касаются самого посессора.

Семантическая специфика предложений с неотчуждаемым объектом обладания.

Посессивное отношение в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания. Неотчуждаемый объект обладания расценивается языковым и человеческим менталитетом как присущий не только конкретному лицу, но и человеку вообще, осознаваемому абстрактной сущностью, концептом. Неотчуждаемые объекты обладания можно подразделить на две группы по признаку (вне)временности посессивных отношений, т.е. по степени обязательности их существования в сфере человека:

а) Постоянные неотчуждаемые объекты. Постоянные неотчуждаемые объекты — это те предметы, которые расцениваются в языковой картине мира как обязательные для человека и которыми посессор постоянно обладает. К постоянным неотчуждаемым объектам относятся: 1) физиологические константы: части тела и внутренние органы; 2) психические константы: чувства, настроения и др.; 3) константы, связанные с интеллектуальной деятельностью: совесть, разум, сознание, память, мысли и др.; 4) лица, составляющие с посессором отношение родства: отец, дочь, брат и др. Например: У нее похолодели руки и ноги (Чехов), И все чувства в конце концов слились у Челкаша в одно отеческое и хозяйственное (Горький), У моего младшего сына шевельнулся рассудок (Чехов), Дедушка у нас на юге всякую совесть потерял (Казаков).

б) Временные неотчуждаемые объекты. Временные неотчуждаемые объекты — это те предметы, которые расцениваются в языковой картине мира как весьма вероятные но которыми посессор обладает непостоянно. К временным неотчуждаемым объектам относятся 1) физиологические переменные: отрастающие части тела; 2) психические переменные: конкретные чувства, разные душевные качества; 3) интеллектуальные переменные: конкретные мысли, идеи и т.п.; 4) конкретные процессуальные переменные: действия разного рода и др. Например: У клиента прыщик на подбородке выскочил (Ильф и Петров), У Паши за последнее время появилась некоторая самоуверенность (Пастернак), У них пропадает вкус ко многим хорошим вещам (Зощенко), И такой манерой пошли у нас тут над лимоном свидания (Лесков).

В предложениях этого рода посессор представляет пространство, в котором бытует неотчуждаемый от посессора предмет, поэтому посессор и объект обладания составляют партитивное отношение. Итак, пространство посессора назовем "партитивным".

Постоянный неотчуждаемый объект обладания своей уникальностью (или единственностью) и обязательностью отличается от других видов объектов обладания. В силу единственности денотата в личной сфере человека имена, обозначающие постоянные неотчуждаемые объекты, всегда являются референциально определенными. Так, лицо у человека может быть только одно, поэтому именная группа лицо у меня является определенной, к ней нельзя применить неопределенное местоимение (одно лицо у меня). В то же время в силу множественности денотата имена, обозначающие остальные виды объектов, могут быть референциально неопределенными. Друзей можно иметь много, и поэтому возможна неопределенная именная группа одна подруга у меня. Имена, обозначающие постоянные неотчуждаемые объекты, не сочетаются с глаголом бытия, потому, что существование этих объектов обладания в личной сфере человека считается уже заданным, неоспоримым, поэтому нет необходимости эксплицитно выражать их существование в личной сфере человека. А имена, обозначающие остальные виды объектов обладания, свободно сочетаются с глаголами бытия, так как их существование в личной сфере не предполагается уже заданным, обязательным. Ср.: * У нее появилась рука — У Сашеньки появился сильный жар (Пастернак).

ТР (1) невозможна при глаголах бытия: дая того, чтобы сохранить бытийное значение, глагол нуждается в обозначении пространства, в котором наличествует

объект обладания, а ТР (1) преобразует форму у+Ы2 в атрибутивную посессивную синтагму, которая не имеет локативности. Например: Ср.: И такая у нас радость сделалась, что нельзя выразить (Булгаков) —* И сделалась такая наша радость...

Субъектно-предикатное отношение в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания. Выявляются разновидности СК в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания на основе семантики ситуации. При этом важно учесть семантику неотчуждаемых объектов обладания, так как она играет важную роль для определения семантики ситуации: (1) С К действующий (СК физического действия, СК интеллектуальной деятельности), (2) СК состояния (эмоционального и физиологического), (3) СК признака (внутреннего и внешнего) и (4) СК — центр события, происходящего с родственниками. Например: (1) Приставит человеку палец к самому носу и рукой совсем не двигает, а только лишь один палец у него качается, и кричит <...> (Казаков), Несмотря на разницу в характерах, возрасте, впечатления у обоих журналистов отливались в одни и те же затертые, подерганные, вывалянные в пыли фразы (Ильф и Петров), (2) На сердце у Аксенова расцвела хорошая, благодарная радость (Шукшин), У меня образовалось воспаление в правом боку (Зощенко), (3) В характере у него преобладали злобность и неумолимость, и он об этом нимало не сожалел (Лесков), Острая длинная борода росла у мужчины прямо из адамова яблока (Ильф и Петров), (4) У меня зять вон до развода дело довел, гад зубастый, тоже ничего с собой сделать не может (Шукшин).

Выявленные разновидности СК упорядочиваются по степени проявления активности. Субъектом высокой активности является СК действующий, в частности, СК собственного физического действия, так как действие с участием частей тела рассматривается как действие, производимое посессором. Субъектом низкой активности являются СК состояния, СК - носитель признака и СК - центр события. Состояние, признак по своей природе — ситуации, каузированные внешним обстоятельством, или свойства прирожденные. А в событии, происходящем с родственниками, в большинстве случаев СК не является непосредственным участником. Поэтому предложения, сообщающие о таких ситуациях, не допускают ТР (2). Например: У меня возник сердечный приступ (Зощенко) — ? Я вызвал сердечный приступ. Когда он смеялся, у него около глаз располагались лучеобразные морщинки, чрезвычайно милые на вид (Толстой) —? Когда он смеялся, он около глаз располагал лучеобразные морщинки, чрезвычайно милые на вид, Ты знаешь, у Ганского дочь отравилась (Бунин) — ?

Ганский отравил дочь. А предложения с СК действующим допускают ТР (2), но при этом происходит потеря интерпретационного компонента субъекгно-предикатного отношения в данной модели (независимость ситуации от СК). Например: Они вдвоем схватили меня под руки и со смехом тащат вперед. Ноги у меня заплетаются и скользят (Зощенко) — Я заплетаю ноги.

Анализ показывает, что при ТР (2) глаголы бытия заменяются определенными глаголами в соответствии с семантикой объектов обладания. Например: У меня явилась надежда оправдаться и отстоять свое доброе имя в будущем, при любых обстоятельствах (Пастернак) — Я надеялась оправдаться и отстоять...

Системность класса бытийных глаголов в предложениях с неотчуждаемым объектом. Рассматривается сочетаемость бытийных глаголов с названиями чувств, которые составляют большинство контингента неотчуждаемых временных объектов и в то же время являются переходной группой между предметными и событийными именами. Сочетаемость названий эмоции с бытийными глаголами в значительной степени диктуется образными представлениями, метафорой: представление эмоций как жидкости, как огня, как стихии, как звезды и др.

Коммуникативная специфика предложений с неотчуждаемым объектом обладания.

Эгоцентричность, с одной стороны, эксплицируется в разных коммуникативно-прагматических явлениях. В силу тесного соотношения ситуации с СК самой яркой экспликацией эгоцентричности в рассматриваемых предложениях является авторская эмпация. Например: Была в Свияжске, у сестры, у нее внезапно умер муж, и она, понимаете, осталась в ужасном состоянии (Бунин). Текстовые экспликации эгоцентричности заключаются в тематическом единстве и смыслозых связях между предложениями, тем самым они поддерживают целостность текста.

Эгоцентричность, с другой стороны, определяет исходный порядок слов предложений с неотчуждаемым объектом обладания— с исходной позицией формы А порядок слов внутри сочетания Ж+УПп решается в зависимости

от семантики глагола. Когда употребляется небытийный глагол, то часто имя в N1 предшествует глаголу (у+Ш+ЬП+УПп), а когда употребляется глагол бытия, то наблюдается обратный порядок слов (у+№+УГт+1^1). Ср.: У вас, когда вы читаете, кончик носа очень мило двигается (Тургенев), На ресницах у Фендриха повисли слезы (Чехов).

Исходная позиция имени в N1 обусловливается отдельной линией повествования (описание внешнего признака СК). Например: Был он страшен.

черен, с лиловыми веками, весь зарос сивой щетиной, был еще брит по голове, и шишковатая голова тоже была в грязной, редкой щетине. Глаза у него провалились, лицо при каждом шаге кривилось (Казаков). При изменении порядка слов элемент в форме у+И2 переходит с функции основного характеризуемого ни другие функции. При порядке слов Ж+у+Ы2+</Пп форма у+Ш приобретает атрибутивную функцию подобно притяжательному прилагательному и вместе с акциональным признаком в УГш ориентирована на характеризацию элемента в N1. Например: Агеев засопел, ноздри у него раздувались, глаза помутились (Казаков). При порядке слов N 1+\'Тт+у+Ы2 форма у+Ы2, как бы обозначая место протекания ситуации, ориентирована на характеризацию ситуации в Ы1+\Тт, а внутри ситуации акциональный признак в УПп ориентирован на характеризацию элемента в N1. Например: На мгновение Василиса забыла и про пятьдесят и про сто, про все забыла, и сладкий и дерзкий холод прошел у нее в животе (Булгаков).

В третье главе "Семантическая и коммуникативная специфика предложений с отчуждаемым объектом обладания" содержится описание семантической и коммуникативной специфики предложений, сообщающих о ситуациях, которые происходят с отчуждаемой собственностью посессора и приписываются ему.

Семантическая специфика предложений с отчуждаемым объектом обладания.

Посессивное отношение в предложениях с отчуждаемым объектом обладания. Отчуждаемые объекты обладания — это те предметы, которые не предполагаются языковым менталитетом как обязательные для человека вообще. В отличие от неотчуждаемых объектов связь отчуждаемых объектов с человеком отсутствует в картине мира, поэтому актуальные связи между ними в данной модели основываются на функциональных связях. Отчуждаемая посессивность делится по признаку (вне)временной посессивности на отчуждаемую постоянную посессивность и отчуждаемую временную посессивность.

а) Постоянный отчуждаемый объект обладания. Постоянные отчуждаемые объекты — это те предметы, которые расцениваются в языковой картине мира как необязательные для человека но которыми посессор постоянно обладает. Функциональные связи между постоянным отчуждаемым объектом обладания, в частности, постоянным неодушевленным отчуждаемым объектом и посессором заключаются в отношенни использования. Подчеркнем, что неотчуждаемая посессивность является изначальной, наиболее древней по происхождению, в то же время отчуждаемая посессивность является собственным обладанием,

принадлежностью, поэтому в этом случае посессор представляет собственно посессивное пространство Например: Избенка-то у меня вся прохудилась, рада, что уж зима кончилась (Шукшин). Функциональные связи между постоянным одушевленным отчуждаемым объектом и посессором могут заключаться в отношении "совокупность — ее член". В этом случае посессор представляет пространство — совокупность, с которой объект обладания имеет постоянную связь и из которой ок выделяется. Например: У нас многие думают, что веру можно отнять, а лучшего нечего не дать (Платонов) — Многие из нас думают, что веру можно отнять..

б) Временный отчуждаемый объект обладания. Временные отчуждаемые объекты — это те предметы, которые расцениваются в языковой картине мира как необязательные для человека и которыми посессор обладает непостоянно. Функциональные связи между временным отчуждаемым объектом и посессором заключаются в пространственном соположении. В этом случае посессор представляет пространство, в котором временно находится объект обладания. Такое пространство, как отмечает Н.Д. Арутюнова, может быть (1) физическим и (2) очеловеченным, т.е. биологическим. Например: (1) Ведь я с ним сегодня целое утро провел у его немки (Тургенев), (2) Катерина прячет лицо у Бориса на груди (Островский). А функциональные связи между временным одушевленным отчуждаемым объектом и посессором могут проявляться еще в ином отношении. Функциональные связи в этих случаях формируются системой отношений к некоторому лицу — центральной фигуре, обозначенной формой у+Ш. Обычно место N1 занимают имена реляционной семантики. Например: Там домохозяйка у него капусту рубит (запись разг. речи), Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже (Толстой). Такая тенденция является столь сильной, что другие имена, попадая в эти предложения, тоже стремятся получить реляционную интерпретацию. В этом случае посессор представляет пространство — центр отношений. Например: Андрей у нас вообще этого не ест (запись разг. речи). Здесь между посессором и субстанцией в N1 предполагается наличие каких-либо отношений — отношений кровных, социальных и др. Особые случаи представляют следующие предложения: Он у меня теперь, свинья, побегает! (Зощенко), Увидишь тогда сколько! Ты у меня сразу шелковым станешь, погань ты! (Чехов). Эти предложения сближаются с фразеологизмами, и общее значение заключается в том, что посессор побуждает или запрещает что-либо делать

субстанции в N1, находящейся под властью посессора. Пространство посессора в этом случае назовем "силовым".

Интерпретационный компонент посессивного отношения в данной модели нейтрализуется при ТР (1). ТР (I) не допускается в тех случаях, когда посессивное значение в форме у+Ш снижается за счет субъектного(активного) или локативного значений (Но у князя правда чудесно переплеталась с вымыслом (Казаков) — ? Но правда князя чудесно переплеталась с вымыслом, Там ночью у Щеткина изредка пела телефонная птица, но к утру она затихла (Булгаков) —? Там ночью изредка пела телефонная птица Щеткина, но к утру она затихла); когда употребляется бытийный глагол, так как для того, чтобы сохранить бытийное значение, глагол нуждается в обозначении пространства, в котором наличествует объект обладания (У нас имеется одна художественная фотография (Зощенко) —* Имеется одна наша художественная фотография); когда место N1 занимает анафорическое или дейктическое местоимение, так как эти имена характеризуются ингерентной определенностью и не допускают референциального уточнения со стороны определительных слов (Молоденькая такая девочка, из бедных дворяночек, богиню фортуну она у нас изображала (Лесков) — * Наша она богиню фортуну изображала).

Субъектно-предикзтное отношение в предложениях с отчуждаемым объектом обладания. Выявляются разновидности СК в предложениях с отчуждаемым объектом на основе семантики ситуации: СК действующий, СК локализующий. В зависимости от семантики глаголов они снова разделяются на (!) СК каузирующий (каузирующий бытие, движение, угрозу, состояние и др.), 2) СК авторизующий (квалифицирующий, воспринимающий), 3) СК локализующий бытийную ситуацию и 4) СК локализующий небытийную ситуацию. Например: (1) Помните как, у нас будет создаваться Институт информации при ФБОНе (запись разг. речи), Один, лицом к Софье, черноглазый, должно быть цыганенок, приплясывал, на голой груди у него прыгал серебряный крестик (Зощенко), Я на него напущу изобретателя вечного движения, он у меня попрыгает (Ильф и Петров), Надеюсь, ты не будешь скучать у меня (Толстой),(2) Самым нужным и самым важным считалось у него по географии черчение карт, а по истории — знание хронологии (Чехов), На мгновение у меня в глазах мелькает равнодушнее утомленное лицо священника, но дальше я вижу только его рукав с голубой подкладкой (Чехов), (3) Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухова, у графини лежали уже деньги, все новенькими бумажками (Толстой), (4) У нас в

России вследствие июльских жаров князь Мещерский пишет записки, читаемые на провинциальных сценах Андреевым-Бурлаком (Чехов).

Выявленные разновидности СК упорядочиваются по степени проявления активности. Высший предел активности составляет СК действующий, в частности, каузирующий, а низшему пределу соответствует СК локализующий, в частности, такой локализующий, объектом обладания которого является то, над чем СК практически не имеет контролирующей силы, например, стихийное бедствие. Например: А уж к зиме и начался у них мор (Чехов). В этом случае ТР (2) невозможна. А переходную зону между ними — СК в неопределенно-личных предложениях, который ограничивает круг действующих лиц, указывая место, к которому лицо имеет более или менее постоянное отношение. Например: У нас не умеют вырывать колодца и не знают, как уважать животных(Платонов), У нас бы в деревне такого хахаля живо усмирили (Горький).

Однако нужно отметить, что СК высокой активности — действующий является несобственным агенсом в том смысле, что он помимо своей воли производит на ситуацию воздействия конкретно физические или ментальные, поэтому при 'ГР (2) происходит потеря интерпретационного компонента субъектно-предикатного отношения в данной модели. Ср.: И, главное, много вопросов набралось у Клары, на которые Иннокентий мог бы ответить (Солженицын) — И, главное, Клара набрала много вопросов...

Системность класса бытийных глаголов в предложениях с отчуждаемым объектом. Для выявления системности класса бытийных глаголов рассмотрены подразделение бытийных глаголов по фазам (начало, продолжение и конец бытия) и сочетаемость различных бытийных глаголов с именами предметными и событийными.

Коммуникативная специфика предложений с отчуждаемым объектом обладания.

Как и в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания, эгоцентричность здесь эксплицируется в разных коммуникативно-прагматических явлениях. Однако в предложениях с отчуждаемым объектом обладания самой яркой экспликацией эгоцентричности являются сопоставительные связи между предложениями: человеку свойственно сравнить свое внешнее положение с положением других. Например: У нас многие думают, что "художники" — это только живописцы да скульпторы, и то такие, которые удостоены этого звания академией, <...>. У

других людей не так: Гейне вспомнил про портного, который <был художник> и <имел людей> (Лесков).

И в предложениях с отчуждаемым объектом обладания порядок слов с исходной позицией формы у+Ы2 является нейтральным и немаркированным. Например: У меня славная карточка приготовлена (Толстой). Исходная позиция формы N1 обусловливается семантической вариативностью субъектно-предикатного отношения (СК действующий, СК локализующий), а порядок слов внутри сочетания у+Ы2+УПп решается в зависимости от семантической вариативности посессивного отношения (постоянные / непостоянные посессивные отношения), референциальной конкретности объекта обладания. При изменении порядка слов элемент в форме у+Ы2 СК переходит с функции основного характеризуемого на другие функции: атрибутивную функцию или функцию места действия в Уйп. Например: Имеются признаки, что условия жизни у нас действительно переменятся (Пастернак), Она служила горничной у его родственницы (Бунин).

Проанализирован порядок слов в неопределенно-личных предложениях, где опускается N1. В неопределенно-личных предложениях СК почти всегда занимает исходное место, что, по нашему мнению, соответствует семантике неопределенно-личных предложений: несущественность обозначения производителя действия с точки зрения референциальной отнесенности и акцентировка внимания на соотношении ситуации с СК. Например: У нас так долго живут в общении с немцами и так мало знают характеры немецких женщин (Лесков). Также рассматривается порядок слов предложений модели N 1+\Тт+у+Ы2+Ы2-6 (объект обладания), в которых форма у+Ы2 является дополнением и занимает позицию после глагола. Например: Слишком большое количество подлецов и негодяев вызвало у нас мягкое сердцебиение и дрожь в руках (Зощенко), Иван Филиппович решительным типом занял у меня трешку и ушел (Зощенко). Однако, когда N1 опускается, т.е. в неопределенно-личных предложениях форма у+Ы2 выступает на первое место и представляется как основное характеризуемое, на характеризацию которого ориентирована остальная часть предложения. Например: У приговоренных стесняются спрашивать, за что они проговорены (Чехов), У купца также украли все мое пальто (Чехов). Исходя из этого, можно сказать, что словорасположение отражает не только коммуникативную перспективу, но и синтаксические отношения. Когда сильноуправляемая словоформа стоит после глагола, она подчинена ему не только в формальном, но и в смысловом

отношении. Положение перед глаголом в определенном смысле высвобождает зависимую словоформу из-под влиянием глагола.

В заключении подводятся итоги исследования, и обобщаются выводы, сделанные в главах. Выявлены факторы, влияющие при вербализации пропозиции на выбор говорящим одной среди возможных языковых форм. Определены семантические, структурные и коммуникативные особенности предложений, образованных по модели у+Т^+Ю+УПп. Семантическая специфика главным образом сводится к интерпретационным компонентам посессивного и субъектно-предикатного отношений в данной модели. Описана семантическая вариативность посессивного, субъектно-предикатного отношений в рамках данной модели. Раскрыт общий признак, объединяющий разновидности посессивного отношения, и выявлен конституирующий признак субъектных разновидностей СК. Описана системность организации класса бытийного глагола. Кроме того, показано, что бытийные глаголы связаны, с одной стороны, с семантической вариативностью посессивных отношений, с другой стороны, с возможностью и характером ТР. Главным средством реализации коммуникативной интенции говорящего являются синтаксическая модель и порядок слов. При этом внимание акцентировалось на смыслоразличительных функциях порядка слов.

Очерчен круг семантического диапазона данной модели. Предложения данной модели имеют наиболее широкий семантический диапазон: они передают почти все виды сообщения о человеке, но с определенными нюансами. Референтная ситуация, прошедшая через данную модель, представляется так, что она осуществляется вне зависимости от человека и затрагивает его (положительно и отрицательно). Поэтому данная модель неуместна в тех случаях, когда речь идет о поступках человека, сознательно предпринимаемых им шагах. Со всей осторожностью полагаем, что столь частотное употребление данной модели связано с некоторыми чертами русской языковой ментальности, а именно такими, как эмоциональность и неконтролируемость. Предложения, субъект которых представляется как неконтролирующий происходящие события, в русском языке не только возможны, но и типичны; именно они в значительной степени определяют колорит подлинной русской речи1.

икая Анна. Язык. Культура. Познание. М., 1996. М., С. 44, 59.

Основные положения диссертации отражены в работах:

1. Специфика посессивной конструкции с у+сущ. род. пад. II Функциональная лингвистика. Прагматика текста. Материалы конференции. Ялта. 6-10 октября

1997 г. Симферополь, 1997. - С. 171-173.

2. Семантика предложений с y+N2 // Культура России в переломную эпоху. Материалы международной научно-практической конференции. 25-26 ноября 1997 г. СПб., 1997.-С. 59-61.

3. Структурное и семантическое устройства предложений с y+N2 // Материалы XXVII межвузовской научно-методической конференции преподавателей и аспирантов, вып. 2. Секция грамматики (русско-славянский цикл) 16-22 марта

1998 г. СПб., 1998. - С. 12-17.

4. Эгоцентризм в предложениях с у+ сущ. род. п. (на материале произведений Чехова, Шукшина и др.) II От Ивана Грозного до Бориса Пастернака. Статьи о русской литературе, вып. 2. СПб., 1998. - С. 115-121.

Текст диссертации на тему "Семантическая и коммуникативная специфика предложений модели Y+N2 +N1 +V fin"

10/40 Г- '

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

Нам Хе Хен

СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНАЯ СПЕЦИФИКА ПРЕДЛОЖЕНИЙ МОДЕЛИ У+Ш+М+УАп.

Специальность 10.02.01 — русский язык

ДИССЕРТАЦИЯ на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор Г.Н. Акимова

САНКТ- ПЕТЕРБУРГ 1999

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.................................................................................................5

ГЛАВА 1. СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНАЯ ОРГАНИЗАЦИИ ПРЕДЛОЖЕНИЙ МОДЕЛИ У+^+1Ч1+УГ1П В СООТНОШЕНИИ С ИХ ФОРМАЛЬНОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ

* 1. Вступительное замечание...................................................................20

*2. Семантическая специфика предложений модели У+Ыг+ЬЬ+УПп .... 28

1. Посессивное отношение в предложениях модели У+Кг+^+Уйп.......30

2. Субъектно-предикатное отношение в предложениях модели У+Ыг+^+Уйп ..........................................................................................35

3. Бытийное отношение в предложениях модели У+Ыг+^+УАп...........41

*3. Коммуникативная специфика предложений модели У+^+Т^+УАп 43

1. Реализация коммуникативной интенции говорящего с помощью модели У+Ыг+^+УГт..............................................................................44

2. Смыслоразличительные функции порядка слов...................................46

*4. Выводы................................................................................................50

ГЛАВА 2. СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНАЯ СПЕЦИФИКА ПРЕДЛОЖЕНИЙ С НЕОТЧУЖДАЕМЫМ ОБЪЕКТОМ ОБЛАДАНИЯ

* 1. Вступительное замечание...................................................................53

*2. Семантическая специфика предложений с неотчуждаемым объектом

обладания..................................................................................................53

1. Посессивное отношение в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания..................................................................................................53

2. Субъектно-предикатное отношение в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания..................................................................................57

3. Системность класса бытийных глаголов в предложениях с

неотчуждаемым объектом обладания......................................................80

*3. Коммуникативная специфика предложений с неотчуждаемым объектом обладания..................................................................................85

1. Эгоцентричность и ее экспликации в предложениях с неотчуждаемым объектом обладания..................................................................................85

2. Исходное отношение характеризации между элементами референтной ситуации и различные его варианты в предложениях с неотчуждаемым

объектом обладания..................................................................................93

*4. Выводы................................................................................................97

ГЛАВА 3. СЕМАНТИЧЕСКАЯ И КОММУНИКАТИВНАЯ СПЕЦИФИКА ПРЕДЛОЖЕНИЙ С ОТЧУЖДАЕМЫМ ОБЪЕКТОМ ОБЛАДАНИЯ

*1. Вступительное замечание..................................................................101

*2. Семантическая специфика предложений с отчуждаемым объектом обладания................................................................................................. 102

1. Посессивное отношение в предложениях с отчуждаемым объектом обладания.................................................................................:............... 102

2. Субъектно-предикатное отношение в предложениях с отчуждаемым объектом обладания................................................................................109

3. Системность класса бытийных глаголов в предложениях с

отчуждаемым объектом обладания........................................................ 141

*3. Коммуникативная специфика предложений с отчуждаемым объектом обладания................................................................................................ 147

1. Эгоцентричность и ее экспликации в предложениях с отчуждаемым объектом обладания ............................................................................... 147

2. Исходное отношение характеризации между элементами референтной ситуации и различные его варианты в предложениях с отчуждаемым

объектом обладания............................................................................... 150

*4. Выводы............................................................................................. 156

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.................................................................................... 159

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ.................................................................... 163

ВВЕДЕНИЕ

Предлагаемое диссертационное исследование представляет собой синхронное комплексное описание предложений, построенных по модели " У+ N2 (одуш.) + N1+ УгнГ. Имена в позиции родительного падежа ограничиваются одушевленными, в частности, антропонимами, и в позиции \Тт выступает личная форма глагола или краткое причастие1. Например: У меня машина сломалась, У них каждая комната своеобразно оформлена.

Достаточно интересная семантическая специфика данной модели, разнотипность ее синонимичных рядов, широкое распространение в разговорной речи привлекли внимание исследователей. Изучали ее историки языка, диалектологи и специалисты по современному синтаксису. При этом усматривали в форме у+Ы2 локативное, посессивное и субъектное значения.2 Кроме того, часто не отличая модель у+Ы2+Ш+УАп от модели у+Ы2+(есть)+К1, исследователи отмечали, что форма у+N2 не входит в структурную модель, связываясь с предложением в целом3. Соответственно, субстанция в форме у+N2 рассматривалась либо как личный локализатор или посессор, либо как косвенный субъект, либо как неприсловный детерминант.

Кратко рассмотрим историю разработки данной модели в двух направлениях: как одно из средств выражения посессивного отношения и как одно из средств выражения субъектно-предикатного отношения.

■ Краткое причастие специализировано в предикативной функции и соотноси гея в системе русского глагола с формами УсгЬиш РтПит.

- Попова З.Д. Система падежных и предложно-падежных форм в русском литературном языке XVII в. (структурно-семантическое описание). Воронеж, 1969; Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл. М., 1976; Селиверстова О.Н. Экзистенциальность и посессивность в языке и речи. М., 1983; Трубинский В.И. О распространении у+род. п. в личных конструкциях с предикативным причастием // Севернорусские говоры, вып. 4. Л.,

1984. С. 127-137; Чипчлсй К.Г. Типология категории поссссивносги. Кишинев, 1990. 5 Шведова Н.Ю. К спорам о детерминантах (обстоятельственная и необстоятсльствспная детерминация простою предложения) НДВШ. Филол. паук. 1973. N. 5.

1. МОДЕЛЬ С у+Ш КАК ОДНО Н3 СРЕДСТВ ВЫРАЖЕНИЯ ПОСЕССИВНОГО ОТНОШЕНИЯ

Категория посессивности, как и другие категориальные отношения, характеризуется тем, что между ее содержательной стороной и ее языковыми средствами выражения нет однозначного соответствия. С одной стороны, категория посессивности располагает разными средствами выражения, например, родительным, дательным принадлежности, притяжательными местоимениями,

притяжательными прилагательными и различными конструкциями с глаголами посессивной семантики или с предложно-падежной формой, в том числе и формой у+Ы2. С другой стороны, нет такой структуры, которая передавала бы одну посессивность. Значение посессивности, как отмечалось исследователями, не выступает изолированно, а представлено в непосредственной координации с другими содержательными компонентами высказывания, образуя с ними связанные смысловые комбинации.4 Из-за отсутствия грамматических структур, обозначающих исключительно отношение посессивности, каждая из вышеназванных посессивных конструкций имеет свои семантические и стилистические особенности, поэтому посессивные конструкции обычно не взаимозаменяемы.5 Несмотря на такое обстоятельство, смысловые оттенки, свойственные какому-нибудь одному способу выражения посессивности, часто оставались вне поля внимания исследователей.

Атрибутивные посессивные конструкции передают значение посессивности чище, строже, чем другие способы выражения посессивности, но, как представляется, все-таки здесь категория

4 Вольф Е.М. Некоторые особенности местоименных конструкций (ибсро-романские языки) // Категории бытия и обладания. М., 1977. С. 170.

' Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973. С. 310.

посессивности сопрягается с категорией определенности. Т.М. Николаева считает, что атрибутивные посессивы, выступая в роли приименных детерминативов, входят в парадигматические связи с другими определителями имени (указательными, неопределенными местоимениями, артиклями и др.)6. Ср.: Со стола упала конфета — Со стола упала моя конфета.

А в посессивной конструкции с у+Ы2 имеют место локативность и бытийность. Понятийное соотношение локативной, бытийной и посессивной категорий представляется уже априори языковой универсалией, оно отмечалось еще древними греками: поскольку обладание чем-то предполагает существование этого чего-то, а существование немыслимо без пространственной реализации7. Мы считаем, что синкретизм трех категориальных отношений в одной модели объясняется историческим развитием значения предложно-падежной формы у+Ы2.

Относительно истории появления модели с у+N2 среди лингвистов существуют разные мнения. В.И. Собинникова отмечает широкое распространение рассматриваемой модели в современных восточнославянских языках. По ее данным, модель с у+Ы2 в основном фигурирует в текстах ХУ-Х1Х в., а не в более ранних8. К. Флекенштейн считает ее конструкцией XX в., отмечая как инновацию тот факт, что раньше форма у+Ы2 применялась в основном по отношению к одушевленному лицу, а в настоящее время — и к неодушевленным понятиям, и например: управление у слов, кран >• ванны9. Напротив, Г.

" Категория посессивности в славянских и балканских языках. М., 1989. С. 216-217.

7 О сближении этих трех категорий см.: Панде Х.Ч. К семантике "есть" в локативных и

посессивных конструкциях // Russian linguistics (Dordrecht; Boston), 1981. V.5. N.3; Lyons J. A note on possessive, existential and locative sentences // Foundations of Language. 1967. V.4. N.4; Bach E. Have and be in English syntax // Language. 1967. V. 43. N.2; Christie J.J. Locativc, possessive and existential in Swahili // Foundations of Language. 1970. V.6. N.2. s Собинникова В.И. Родительный принадлежности с прелтогом <у> в восточнославянских языках // Славянский сборник 2 Вып. Филол. Воронеж, 1958.

4 Флекснштсй К. К вопросу взаимоотношения бсспрс,тдожных и предтожных сочетаний (сущ + суш рол и сущ + у+ сущр.м) // Русский язык в школе. 1970. N. 6.

Сафаревичова, присоединяясь к Э. Бенвенисту, причисляет эту модель к достаточно старым. Автор считает, что в древнерусском языке модель с y+N2 была синонимична конструкции с глаголом "иметь", а более раннее доминирование конструкции с "иметь" объясняется влиянием старославянского языка10.

Нужно отметить, что конструкция с глаголом "иметь" отличается книжностью и характерна преимущественно для научной литературы, например: Определительное местоимение «весь» имеет собирательное значение (Грамматика русского языка, т.1. М., 1953. С. 404). А стилистическая особенность модели с y+N2 заключается в ее частотном употреблении в разговорной и диалектной речи. Например: Унеймуш пагип (Архангельское), У мине доч училъс' на часнъй квартири (Борщево), У Захар Иваныча дочкя помярла (Яблочное), Одна девушка у мине уехала — нявеста (Гремячье)

Несмотря на отсутствие единого мнения о времени появления модели с y+N2, исследователи уверенно возводят ее первоначальное значение к локативному: значению предмета, вблизи которого совершается действие или находится другой предмет. Это чисто пространственное значению служило базой для возникновения нового значения —посессивности.12 Важно отметить, что исходное значение так или иначе оставляло свои отпечатки в семантике формы y+N2, поэтому посессивное значение формы y+N2 осложняется локативным: значением лица, у которого пребывает или действует кто-либо или что-либо. Примеры из памятников письменности. Например: Оу кого ся избиеть оучанъ. а любо челнъ богъ того не бай или оу роусина или оу

1,1 Safarewiczova Н. Obocnosc ja imeju i и menja est w je/.ku rosyjskim dzis i dawncji // Pracc komisji jczykoznawstwa. Wroclaw ctc., 1964. N.3.

11 Трубинский В.И, Очерки русского диалектного синтаксиса. JI19X4. Примеры взяты из работы Собинниковой В.И. Указ. соч. С. 41.

12 Правдин А.Б. К вопросу о выражении принадлежности в русском языке // Труды историко - филологического ф-та Тарт. гос. ун-та. Вып. 51. Тарту, 1957. С. 117: Собиниикова В.И. Указ. соч.; Попова З./t указ. соч.; Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. М., 1973. С. 310.

латинесткого (Договорная грамота Смоленского князя Мстислава Давидовича с Ригою и Готским берегом 1229 года), А если у кого лошадь устанет или падет, то он может купить в стране лошадь без грамоты (Грамоты Великого Новгорода и Пскова. М-Л., 1949, С. 122 новгородск.,1448). В современном языке: Ладони у Алеши похолодели и взмокли, он думал, что надо убежать, по не мог шевельнуться и не мог оторвать глаз от содравшего сердце жуткого и великолепного зрелища (Федин К.А.), У меня брательник без вести пропал, а потом письмо от него пришло, — в плену (Толстой Л.Н.), У меня во взводе пятьдесят человек не имеют понятия о винтовке (Булгаков М.А.).

Модель с у+N2, которой присуще широкое значение наличия, статического явления, ненаправленного действия, Г.А. Золотова противопоставляет дательному принадлежности со значением действия, направленного на посессора. Ср.: Волосы легли ей на плечи — Волосы лежали у нее на плечах, Посадил ребенка себе на колени — Держал ребенка у себя на коленях.13 В конструкции с дательным принадлежности на основе значения направленного действия на посессора (часто с оттенком : в пользу или во вред ему) развивался оттенок заинтересованности посессора в осуществлении действия с объектом обладания14. Например: Она перешила мне пальто. Однако употребление дательного принадлежности исторически постепенно сокращалось за счет родительного падежа с предлогом "у" или без него. В современном русском языке в определенных случаях дательный заинтересованного лица заменяется формой у+Ы2. Например: Видит Петька, действительно, что-то в руке у Сережи прыгает. Глаза у Пугачева засверкали.

|Л Золотова Г.А. там же; Крсй,члин Г.Е. Служебные слова в русском языке (семантические и синтаксические аспекты изучения). АКД. М., 1979.

ы Правдип А.Б. Указ. соч; Крсй,%,тин Г.Е., Рахилина Е.П. Сопоставительный анализ притяжательное™ в русском языке (падежная и прелтожно-падежная форма) // Категория притяжатсльпост и в славянских и балканских языках.

2. МОДЕЛИ С у+Ш КАК ОДНО ИЗ СРЕДСТВ ВЫРАЖЕНИЯ СУБЪЕКТНО-ПРЕДИКАТНОГО ОТНОШЕНИЯ

Субъектно-предикатное отношение, как и посессивное отношение, имеет ряд форм выражения. Однако в отличие от последнего, субъектно-предикатное отношение имеет центральную, специализированную форму выражения: подлежащее — сказуемое. Субъектно-предикатное отношение, выраженное периферийными формами выражения, сопровождается различными оттенками значения. Отсюда возникает вопрос о семантике косвенного субъекта.

Вопрос о семантическом субъекте имеет колоссальное значение для русской грамматики, и этому посвящена огромная литература15. В связи с тем мы не видим возможности обсуждать различные теории, связанные с семантическим субъектом. Можно отметить, однако, что очень мало таких работ, которые освещают субъектные значения какой-либо одной из форм выражения семантического субъекта, в том числе и формы у+N2. Если выделяются субъектные значения формы у+N2, то это осуществляется по-разному у различных исследователей без каких-либо строгих критериев, а также не раскрывается конституирующий признак, объединяющий все эти субъектные значения формы у+N2. Чаще всего выделяются такие субъектные значения формы у+И2: 1) собственный обладатель, 2) обладатель качества (носитель признака), 3) носитель состояния, 4) лицо, с которым что-либо соотносится16. В наиболее полном виде списки этих

Алисова Т.Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка: (семантическая и грамматическая структура простого предложения). М., 1971; Дешериева Т.И. Субъектно-объектные отношения в разноструктурных языках. М., 1975; Кокорина С.И. О семантическом субъекте и особенностях-его выражения в русском языке. М., 1979; Бабина Т.П. Способы выражения субъекта в русском языке. АКД. М., 1981; Ефанова Л.П. Субъект базовый компонент семан тической структуры предложения. М., 1991.

16 Табакова З.П. Функции предложно-падежной синтаксической формы <у+род.п.> в современном русском языке. АКД. Алма-Ата, 1979; Аношкина Т.Е. предложение со значением посессивног о наличия в современном русском языке (у+род. п +(ссть)+им. п.).

субъектных значений представлены в работах Г.А. Золотовой и Н.Ю. Шведовой.

Приведем сначала субъектные значения формы y+N2, предложенные Г.А. Золотовой17: 1) субъект посессивный. Быт у Крестьянина Осел (Крылов И.А.); 2) субъект квалитативный. У Тришки на локтях кафтан пробрался (Крылов И.А.); 3) субъект состояния (физического или душевного). У меня ноги тряслись, и в глазах потемнело (Горький М.); 4) субъект, характеризуемый участием в действии или событии. А у Мишки неубача. Мишке задана задача. Стал забачник он искать (Маршак С.Я.); 5) субъект взаимных отношений совместно со вторым субъектом, выраженным формой с + твор. пад. У старшего лейтенанта с женой разговор бесконечный (Берестаев); 6) каузируемый субъект эмоционального состояния. У меня эти песни вызывали горячее чувство зависти к певцу, к его красивой власти над людьми (Горький М.); 7) субъект-владелец отчуждаемого объ