автореферат диссертации по истории, специальность ВАК РФ 07.00.07
диссертация на тему: Семейная обрядность татар-мишарей мордовского края в конце XIX - начале XX в.

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семейная обрядность татар-мишарей мордовского края в конце XIX - начале XX в."

На правах рукописи

Лббас Али Хассон

СЕМЕЙНАЯ ОБРЯДНОСТЬ ТАТАР-МИШАРЕЙ МОРДОВСКОГО КРАЯ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX В.

Специальность 07.00.07 - этнография, этнология и антропология

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени каццидата исторических наук

003065915

Саранск 2007

003065915

Работа выполнена на кафедре новейшей истории народов России Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н П. Огарева»

Научный руководитель доктор исторических наук профессор

Корниишна Галина Альбертовна

Официальные оппоненты* доктор исторических наук профессор

Беляева Надежда Федоровна

кандидат исторических наук доцент Шаляев Николай Сергеевич

Ведущая организация. Самарский государственный

педагогический университет

Защита состоится 12 октября 2007 года в 14 — часов на заседании диссертационного совета Д 212 11704 при Государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Мордовский государственный университет имени Н П Огарева» по адресу 430000, Республика Мордовия, г Саранск, ул. Пролетарская, 63 (учебный корпус № 20), конференц-зал (ауд. 408)

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Мордовского государственного университета имени Н П Огарева по адресу Республика Мордовия, г. Саранск, ул Большевистская, 68

Автореферат разослан 12 сентября 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук

Э.Д Богатырев

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы. Семья является одним из важнейших социальных институтов в структуре общества. В семейном коллективе происходит воспроизводство населения, воспитание и социализация детей, обеспечиваются психологические, экономические и другие жизнеобеспечивающие факторы, способствующие существованию ее членов. При этом в семейном быту до настоящего времени сохраняется этническая специфика, семья остается важнейшей микроячейкой воспроизводства этноса, носителем и продолжателем его культурно-бытовых традиций. И в этом отношении большое значение имеет семейная обрядность, которая считается одним из важных элементов сохранения стабильности института семьи и ее этнической идентификации.

В процессе социально-экономического и культурного развитая этноса его обрядность эволюционирует под воздействием политической, культурной и экономической ситуации, процессов межэтнического взаимодействия. Поэтому важно исследовать состояние семейных обрядов не только отдельных этносов, но и их групп. Подобной группой являются мишари мордовского края (субэтнос волго-уральских татар), которые длительное время обитают в окружении мордвы (эрзи и мокши) и русского населения. Это оказало влияние на появление ряда особенностей в их культурно-бытовом облике, в том числе и в сфере семейной обрадноста. Исследование причин появления и тенденций развития этих особенностей представляет несомненный интерес не только в контексте исторических и этнокультурных процессов, происходивших в данном регионе, но и в целом для татарского этноса.

Степень изученности проблемы. Целенаправленное изучение культуры и быта татарского народа, в т. ч и мишарей, начинается с сер. XIX в., но до второй половины XX в все публикации о нем не касались напрямую рассматриваемой темы исследования. Однако они отражали многие аспекты общественных и семейных отношений татар-мишарей и в определённой степени освещали проблемы, касающиеся этнических и этнокультурных процессов, происходивших в их среде.

В XIX - первой половине XX в. исследователей интересовали преимущественно проблемы этногенеза и этнической истории мишарей. Ряд авторов -В. В Вельяминов-Зернов, В. В. Радлов и А. Ф. МожаровскиЙ - считали их предками финское племя мещера (мочар, можар)!. С. П. Толстое, Б А.Куфгин,

1 См Вельяминов-Зернов, В. В. Исследование о касимовских царях и царевичах / В В Вельяминов-Зернов -Спб,1863 -Ч 1, Можаровскнй, А. Инородцы-христиане Нижегородской епархии сто лет тому назад / А МожаровскиЙ // Нижегородские епархиальные ведомости - 1886 - № 1 - С 11-24, Труды IV Археологического съезда России - Казань, 1884 -Т 1 -С 17-20

Т. А, Трофимова и Т. И. Алексеева полагали, что мажары были не финской, а угорской народностью2. Ф. Ф. Чекалин и Б А Васильев выдвинули гипотезу, поддержанную затем Р. Г. Фахрутдиновым и А. X. Халиковым, согласно которой предками мишарей были булгаризированные буртасы3.

Из трудов конца XIX - начала XX в, посвященных татарскому населению мордовского края, можно отметить работы В. А. Казаринова, В С. Магницкого, Г. Н. Ахмарова4. В них отмечается специфика мишарского диалекта, а также дается сравнительная характеристика свадебных обрядов мишарей и казанских татар

В публикациях 20 - 30-х гг. XX в. делаются попытки научной интерпретации материала, касающегося расселения, экономического положения татар, их хозяйственной деятельности и элементов материальной культуры. Характерны в этом отношении исследования С В. Глотова, С. Ф. Ташкина, М. и К Губайдуллиных5

Данные о расселении мишарей, а также об отдельных сторонах их культуры и быта содержатся и в работах краеведческого характера А А Хвощева, А. А. Гераклитова, А. Б Любимова, посвященных главным образом истории, демографии и расселению мордовского народа6

2 См Толстое, С. П. Итоги и перспективы этнографического изучения национальных групп Нижегородской губернии /СП Толстое // Культура и быт народов Центральной промышленной области - М, 1929 - С 149 - 161, Куфтнн, Б. А. Татары касимовские и татары-мишари центрально-промышленной области / Б А Куфтин // Культура и быт народов центрально-промышленной области - М, 1929 - С 135 - 149, Трофимова, Т. А. Этногенез татар Поволжья в свете данных по антропологии /ТА Трофимова / Труды института этнографии - М; JI, 1949 - Т 7, Алексеева, Т. И. К вопросу о генетическом родстве русской мещеры и татар-мишарей / Т И Алексеева, Б А Васильев И Краткие сообщения ин-та этнографии АН СССР -М, 1959 -Т XXXI -С 13

3 Си Чекалин, Ф. Ф. Мещера и буртасы по сохранившимся о них-памятникам / Ф Ф Чекалин // Труды VIII Археологического съезда в Москве в 1890 г - М, 1897 - С 114 - 115, Васильев, Б. А. Буртасская проблема и этногенез мишарей / Б А Васильев // Вопросы этнической истории мордовского народа. - М, 1960 - Вып 1 - С 200 - 209, Фахрутдинов, Р. Г. Очерки по истории Волжской Булгарии / Р Г Фахрутдинов - М, 1984, Халиков, А.Х. Происхождение татар Среднего Поволжья и Приуралья /АХ Халиков - Казань, 1978, Он же. Татарский народ и его предки - Казань, 1989

4 См Казаринов, В. А. О мишарях в Чистопольском уезде Казанской губернии / В А Каза-рияов // ИОАИЭ - Казань, 1883 - Т IV, Магницкий, В. С. Несколько данных о мишарях и их селениях / В С Магницкий // ИОАИЭ - Казань, 1896 - Т ХШ - Вып 6 - С 245 - 257, Ахмаров, Г. Н. Свадебные обряды казанских татар / Г Н Ахмаров // ИОАИЭ - Казань, 1907 -Т XXII - Вып 1 -С 1-38

5 См Глотов, С. В. Изба и быт / С В Глотов // Сельское жилище - М , 1928 - С 91 - 131, Ташкин, С. Ф. Инородцы Приволжско-Приуральского края и Сибири по материалам Екатерининской законодательной комиссии / С Ф Ташкин - Казань, 1922, Губайдуллин, К. Пища казанских татар / К Губайдуллин, М Губайдуллина // Вестник научного общества татарове-дения -Казань, 1927 -№>6 - С 17-49

6 См Хвощев, А. А. Очерки по истории Пензенского края / А А Хвощев - Пенза, 1922, Любимов, А. Е. Краткий исторический очерк мордовского народа / А Е Любимов - Пенза, 1927, Гераклитов, А. А. История Саратовского края в XVI - XVII вв / А А Гераклитов - Саратов, 1923

В середине XX в. традицию исследования татарского населения мордовского края продолжили известные ученые Мордовии М. Г. Сафаргалиев и И. Д. Воронин7. В частности, М. Г. Сафаргалиев подчеркивал значимость финно-угорского компонента в этнической истории мишарей, а также пытался увязать особенности ее развития с местными реалиями.

В 1967 г. была опубликована коллективная монография «Татары Среднего Поволжья и Приуралья», в которой рассматриваются ареалы расселения татар-мишарей, элементы их материальной культуры, семейно-родственные отношения, в том числе и семейная обрядность8.

Одной из основных работ, посвященных исследованию этнической истории и культуры мишарей, является монография Р. Г. Мухамедовой9. В ней дано описание основных элементов их материальной и духовной культуры второй половины XIX - начала XX в. Автором подробно проанализированы свадебный цикл, основные этапы родильной обрядности, а также поверья, связанные с проводами умершего в загробный мир и поминовением предков.

Необходимо также отметить книгу Р. К. Уразмановой, в которой описываются бытующие среди различных групп татар традиционные семейно-бытовые и календарные праздники и обряды. При этом они рассматриваются не только как элементы культуры, но и как важная часть образа жизни народа, как средство формирования определенного мировоззрения10

В середине 1980-х гг. сотрудники Института языка, литературы и истории им Г Ибрагимова Казанского филиала АН ССР (ныне Институт истории им Ш Марджани АН РТ) приступили к работе над составлением Историко-этнографического атласа татарского народа. В связи с этим появился ряд фундаментальных работ, среди которых следует выделить монографию «Татары», где содержатся материалы о различных сторонах быта и культуры народа. В том числе представляют интерес сведения о семейной обрядности мишарей темни-ковской и лямбирской этнографических групп".

7 См Сафаргалиев, М. Г. К истории татарского населения Мордовской АССР IМ Г Сафаргалиев // Труды МНИИЯЛИЭ - Саранск, 1963 - С 67 - 79, Он же. Мордовско-татарские отношения Н Этногенез мордовского народа - Саранск, 1965 - С 223 - 226, Воронин, И. Д. Саранская сторожевая черта и город Саранск в первые годы его существования /ИД Воронин // Ученые записки МНИИЯЛИЭ -Саранск, 1951 -№13 -С 165-233

8 Татары Среднего Поволжья и Приуралья - М, 1967

9 Мухамедова, Р. Г. Татары-мишари Историко-этнографическое исследование / Р Г Муха-

медова - М, 1972

10 Уразманова, Р. К. Современные обряды татарского народа (Историко-этнографическое исследование) / Р К Уразманова. - Казань, 1984

"Татары -М.2001

В ряде работ учеными Татарстана рассматриваются отдельные элементы материальной культуры мишарей. Так, в исследованиях Н. А. Халикова дается характеристика традиционных занятий татарского населения отдельных районов Мордовии. С. В. Суслова и Р. Г. Мухамедова в своей монографии приводят важные сведения о комплексах обрядовой одежды, особенно свадебной, распространенной в конце XIX - начале XX в. у татарского населения мордовского края12.

, Продолжила исследование традиционной обрядности татар и Р. К Ураз-манова. В работе, посвященной календарным праздникам и обрядам, она рассматривает мишарский комплекс В нем исследовательницей особо выделяются праздники, во время которых происходило добрачное общение молодежи, а также ритуалы, связанные с поминовением умерших предков и сопровождавшие их жертвоприношения13.

В последние десятилетия изучением татарского населения своего региона занялись и ученые Мордовии. В трудах В Ф. Вавилина, Н Ф Мокшина, Л. И Никоновой и Н. В Бутылова затрагиваются проблемы функционирования отдельных компонентов материальной и духовной культуры татар-мишарей мордовского края, а также вопросы мордовско-тюркских этнических связей14.

Появились и исследования, в которых рассматривается семейный быт татар мордовского края. Так, в диссертации В Н Семиной прослеживаются качественные и количественные изменения в семейно-брачных формах, выявляются общие и специфические черты, присущие татарской семье нашего региона. Реконструированию комплекса свадебной обрядности мишарей Мордовии и связанных с ней фольклорных элементов посвящена диссертация М. М. Акашкина В одном из разделов работы Л Н. Щанкиной также описываются обряды татар-мишарей, которые, по ее мнению, были одним из способов снятия эмоционального и физического напряжения повседневного крестьянского труда и восстановления здоровья15.

12 См Халиков, Н. А. Хозяйство татар Поволжья и Урала. Середина XIX - начало XX в / Н А Халиков - Казань, 1995, Он же. Промыслы и ремесла татар Поволжья и Урала - Казань, 1998, Суслова, С. В. Народный коспом Татр Поволжья и Урала (середина XIX - начало XX вв ) / С В Суслова, Р Г Мухамедова. - Казань, 2000

13 Уразманова, Р. К. Обряды и праздники татар Поволжья и Урала (Годовой цикл XIX - нач XXвв)/Р К Уразманова -Казань,2001

14 См Вавилин, В. Ф. Количественная оценка современных этнокультурных процессов в Мордовской АССР (сельское население) / В Ф Вавилин - Саратов, 1989, Мокшин, Н. Ф. Тайны мордовских имен/НФ Мокшин - Саранск, 1991, Никонова, Л. И. Традиционная медицина -поркских народов Поволжья и Приуралья как часть системы их жизнеобеспечения / Л И Никонова. - Рузаевка, 2000, Бугылов, Н. В. Тюркские заимствования в мордовских языках автореф дис канд. филол наук / Н В Бутылов - Саранск, 1998

15 См Семина, В. Н. Семья татар-мишарей Мордовии в первой половине XIX века дис канд. ист наук / В Н Семина. - Саранск, 1999, Акашкин, М. М. Таггаро-мордовские взаимосвязи в свадебных обрядах и песнях дис канд. филол наук /ММ Акашкин - Саранск, 2000, Щанкина, Л. Н. Этнокультурные традиции татар-мишарей Республики Мордовия в системе их жизнеобеспечения дис канд ист наук / Л Н Щанкина - Саранск, 2004

В связи с тем, что мордовский край издавна является многонациональным и изучение культуры мишарей невозможно в отрыве от культуры соседних народов, необходим сравнительный материал, который содержится в "трудах ученых-этнографов, занимающихся изучением мордвы и русских: Г. А. Корнишиной, Н. Ф Беляевой, Н. А. Скворцовой16. Обрядовая культура других групп татарского этноса рассматривается в работах К. Фукса, Ф. Л. Шарифуллиной, Д. Г. Касимовой и монографии «Пермские татары»17.

Таким образом, хотя отдельные аспекты семейной обрядности татар-мишарей мордовского края уже привлекали внимание исследователей, однако до настоящего времени они не являлись предметом специального изучения. Это особенно относится к ритуалам, связанным с рождением и первыми годами жизни ребенка и по-хоронно-поминальному циклу В данной работе предпринята попытка восполнить эта пробелы.

Цель данного диссертационного исследования состоит в изучении традиционных форм семейной обрядности татар-мишарей мордовского края, как одного из важных блоков в системе культуры этноса.

В соответствии с целью исследования ставятся следующие задачи.

- реконструировать комплекс семейных обрядов и обычаев (родильных, свадебных, похоронно-поминальных) татар-мишарей мордовского края;

- проследить тенденции модификаций семейных церемониалов в рассматриваемый период;

- проанализировать содержание обрядов и обычаев с точки зрения конфессионального наполнения и мировоззренческих позиций исполнителей обрядов, а также влияния полиэтничного окружения (мордвы и русских);

- выявить общие и специфические черты семейной обрядности отдельных этнических и территориальных групп татар, а также сходство и различие в обрядности татарского этноса и других народов У рало-Поволжья.

Объектом данного исследования является традиционная семейная обрядность татарского населения, проживающего на территории современной Республики Мордовия

16 См Корнишина, Г. А. Традиционные обычаи и обряды мордвы исторические корни, структура, формы бытования /ГА Корнишина - Саранск, 2000, Беляева, Н. Ф. Традиционное воспитание детей у мордвы / Н Ф Беляева - Саранск, 2000, Скворцова, Н. А. Традиционные формы досугового общения русского населения Мордовии (конец XIX начало XX в) дис канд ист наук /НА Скворцова - Саранск, 2005

17 См Фукс, К Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях / К Фукс - Казань, 1884, Шарифуллина, Ф. Л. Касимовские татары Историко-этнографич исследование традиционной народной культуры сер XIX - нач XX в / Ф Л Шарифуллина -Рязань, 2004, Касимова, Д. Г. Семейная обрядность чепецких татар (середина XIX - XX вв) / Д Г Касимова - Ижевск, 2003, Пермские татары - Казань, 1983

Предмет исследования — структурные элементы и составные компоненты традиционных обычаев и обрядов, сопровождавших рождение и первые годы жизни детей, заключение брака, а также смерть человека.

Территориальные рамки исследования соответствуют территории современной Мордовии, которая в конце XIX - начале XX в. входила в состав Пензенской, Симбирской, Нижегородской и Тамбовской губерний. География исследования охватывает села Мордовии, где коренным является татарское население.

Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX - начало XX в. Этот период характеризуется значительной степенью устойчивости традиционной культуры татар-мишарей. Материалы этого времени наиболее адекватно отражены в письменных и этнографических источниках, а также в памяти информаторов.

Источниковая база исследования. В качестве источников при написании данной рабспы были использованы архивные материалы, хранящиеся в Центральном государственном архиве Республики Мордовия (ЦГА РМ) и рукописном фонде Государственного учреждения «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия» (РФ ГУНИИГН) Нами были изучены материалы из личного фонда M. Е. Евсевьева (ЦГА РМ Р-267, РФ ГУ НИИГН JI-3, JI-52, JI-56) Кроме того, в сравнительном плане рассмотрены отчеты этнографических экспедиций Н. Ф. Беляевой, Г. А. Корнишиной, А. С. Лузгана, Л И. Никоновой, С. Д Николаева (РФ ГУ НИИГН: И-1057, И-1135, И-1213; И-1220; И-1315). Информационная ценность этих документов определяется тем, что в них содержится большой фактический материал об отдельных семейных обычаях и обрядах мордвы, татар и русского населения мордовского края

В качестве письменных источников использовались священная книга мусульман Коран, а также энциклопедический словарь «Ислам»18. На тексты, помещенные в них, мы опирались во время описания тех моментов семейных обрядов, которые регламентируются канонами ислама Были также привлечены сборники духовных и гражданских законов о браке и семье, где имеются официальные законодательные акты, регулировавшие нормы заключения брака в конце XIX - начале XX в.19. Информация о численности и расселении татар в мордовском крае извлечена нами из статистических сборников20.

18 См Коран / Перевод и комментарии под ред И Ю Крачковского - M, 1990, Ислам Энциклопедический словарь -М, 1991

19 См Сборник духовных и гражданских законов по делам брачным и о законности рождения -Харьков, 1892, Свод законов Российской империи -СПб, 1857 - Т X

20 См Первая всеобщая перепись населения Российской империи - СПб, 1905, Национальный состав населения Республики Мордовия Итоги Всероссийской переписи населения 2002г -Саранск, 2004

Сравнительный материал по обрядности мордвы, русских и других народов Поволжья взят из работ М. Забылина, А. А. Шахматова, М. Б. Евсевьева, А А Коринфского, Д. Мессароша и энциклопедического словаря «Славянская мифология»21. В них содержится обширный материал по традиционно-обрядовой культуре народов, а также важнейшие понятия и объекты этой сферы народного быта.

Одним из источников для написания данной диссертации послужили и полевые материалы автора, собранные им в ходе личных контактов с представителями татарского населения Мордовии. Этот материал позволил уточнить и конкретизировать сведения о локальных формах распространения того или иного обряда, об отдельных элементах семейных церемоний, составе и ритуальных функциях их участников.

Методологическая основа исследования. Теоретико-методологической базой данного исследования послужили работы ведущих отечественных исследователей С.А.Арутюнова, А.К.Байбурина, В.И.Козлова, Э С.Маркаряна, В. В Пименова22

В процессе работы над диссертацией были применены сравнительно-исторический, описательный и системный методы исследования, позволившие представить явления в их реальной форме и развитии, раскрыть сущность явлений посредством анализа их конкретной стороны.

Для более глубокого осмысления темы данной работы необходимо разграничить такие понятия, как обычай и обряд. Под обычаем нами понимается «стереотипный способ человеческой деятельности, копируемый новыми поколениями»23 Обряд же охватывает знаковые формы поведения и представляет комплекс условно-символических действий, целью и смыслом которых является «выражение... некоей идеи, чувства, действия, либо замена непосредственного воздействия на предмет воображаемым (символическим) воздействием»24.

21 См Забылин, М. Русский народ Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / М За-былин - М, 1880, Шахматов, А. А. Мордовский этнографический сборник /А А Шахматов - СПб, 1910, Бвсевьев, М. Е. Эрзянь-рузонь валке (Эрзянско-русский словарь) / М Е Ев-севьев - М, 1931, Коринфский, А. А. Народная Русь / А А Коринфский - Смоленск, 1995, Мессарош, Д. Памятники старой чувашской веры / Д Мессарош - Чебоксары, 2000, Славянская мифология Энциклопедический словарь -М, 1995

22 См Арутюнов, С. А Народы и культуры развитие и взаимодействие / С А Арутюнов -М, 1989, Байбурин, А. К. Ритуал в традиционной культуре / А. К Байбурин - СПб, 1993, Козлов,В. И. Этнос Нация Национализм/В И Козлов -М, 1999, Маркаряи, Э. С Вопросы системного исследования общества / Э С Маркарян - М 1972, Пименов, В. В. Удмурты Опыт компонентного анализа этноса / В В Пименов -JI,1977

23 Угринович, Д. М Обряды, за и против / Д М Угринович -М,1975 -С 17

24 Токарев, С. А. Введение / С А Токарев // Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы Исторические корни и развитие обычаев - М, 1983 -С 6

Параллельно понятию обряд будут использоваться родственные термины - ритуал и церемония.

Важным теоретическим аспектом исследования по традиционной обрядности является ее классификация Большинство исследователей разделяют обряды на две группы: календарные или сезонные, связанные с трудовой деятельностью людей, и семейные. В данной работе, мы будем придерживаться именно этой классификации, подразумевая под семейными обрядами комплекс «регламентированных обычаем действий, составляющих ршуальное оформление таких важнейших событий в жизни человека, как рождение, вступление в брак и, наконец, смерть»25.

Научная новизна. Изучение традиционных комплексов семейной обрядности татар-мишарей, проживающих на территории мордовского края, впервые являются предметом специального исследования на монографическом уровне В силу того, что они рассматриваются как одна из основных сфер в системе духовной культуры этноса, автором проанализированы особенности функционирования их компонентов в среде отдельных групп мишарского населения Мордовии и прослежены тенденции модификаций семейных церемониалов в рассматриваемый период. Материалы, приведенные в диссертации, позволяют охарактеризовать содержание обрядов и обычаев с точки зрения конфессионального наполнения и мировоззренческих позиций исполнителей обрядов, а также выявить общие и специфические черты семейных ритуалов с подобными же формами обрядности у других групп татарского этноса и соседних народов У рало-Поволжья

Теоретическая и практическая значимость исследования. Данная работа вносит вклад в изучение семейной обрядности, как татар-мишарей, так и в целом татарского народа. Приводимая в нем информация может быть привлечена для обобщающего исследования традиционной культуры народов, проживающих на территории современной Мордовии. Материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы в разработках курсов и спецкурсов по этнографии, краеведению, культурологии, фольклору.

На защиту выносятся следующие основные положения исследования: 1. Традиционная родильная обрядность мишарей мордовского края содержала в себе два пласта народных представлений. В традициях ислама совершали обряды, посредством которых вводили ребенка в общество В основе второго лежат доисламские верования. Они проявлялись в обрядах, связанных с рождением ребенка, и в обрядах послеродового периода

25 Сурхаско, Ю. Ю. Семейные обряды и верования карел Конец XIX - начало XX в / Ю Ю Сурхаско -Л, 1985 -С 4

2. На территории мордовского края выделялись два варианта мишарской свадьбы - темниковский и лямбирский (сергачский). Для лямбирских мишарей в конце XIX - начале XX в. был характерен уксорилокальный вариант регистрации брака, при котором невыплаченный калым не являлся препятствием для сближения молодоженов. Вирилокальный характер свадьбы темниковских мишарей предполагал начало брачных отношений лишь после уплаты всей суммы выкупа.

3. Похоронно-поминальная обрядность мишарей мордовского края характеризуется консервативностью. Этому способствовало иноконфессиональное окружение мордвы и русских Совершаемые во время похорон и поминок обрядовые действия, обусловленные исламской традицией, выделяли дисперсно расселённое татарское население в полиэтничном христианском регионе и служили одним из показателей их этнического самосознания.

4. Комплекс обычаев и обрядов татарского населения Мордовии, сопровождавших погребение и поминовение, имеет преимущественно исламский характер и близок обрядам других тюркских народов Общность черт проявляется в представлениях о душе, смерти и загробном мире, в конструкциях и оформлении могил, наличии савана и погребальных носилок, в ритуалах прощания с покойным и выноса его из дома, в порядке поминовений.

5. Традиционные семейные обряды татар-мишарей мордовского края в исследуемый период имеют общую основу с другими группами волго-уральских татар. Но эта основа обогащалась местными вариантами, что было вызвано их тесными культурно-бытовыми контактами с другими народами Среднего Поволжья и, прежде всего, с мордвой и русским населением, проживающим на территории современной Мордовии.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на республиканской научной конференции, посвященной 75-летию образования Мордовской автономной области и 70-летию Мордовской республики в составе Российской Федерации (Саранск, 2004 г), международной конференции «Реализация решений IV Всемирного конгресса финно-уцюведов» (Саранск, 2006г.), международной научной конференции РАЕ по социальным проблемам (2006г.), электронной конференции РАЕ «Приоритетные направления развития науки, технологий и техники» (2007г.), нашли отражение в пяти публикациях

Структура работы построена в соответствии с поставленными исследовательскими задачами. Она состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность исследования, характеризуется степень научной разработанности темы, формулируются цель и задачи диссертации, определяются объект и предмет исследования, его хронологические и территориальные рамки, анализируется комплекс используемых источников, аргументируется методологическая база работы, ее научная новизна, теоретическая и практическая значимость, формулируются основные положения, выносимые на защиту

В первой главе «Обычаи и обряды, связанные с рождением ребенка» рассмотрены основные элементы родильной обрядности татар-мишарей мордовского края.

Первый параграф главы посвящен характеристике обрядов, непосредственно сопровождавших рождение ребенка. Татары мордовского края, как и другие народы, считали одной из основных целей брака продолжение рода, а рождение и воспитание детей - важнейшей функцией семьи. Бездетность считалась позором и несчастьем, что особенно сказывалось на статусе молодой снохи. Социальное положение бесплодной женщины было очень тяжелым, фактически она выступала в роли работницы. Поэтому бездетные женщины предпринимали практические и магические меры, чтобы заиметь ребенка, они носили мусульманский амулет - бети, пили освященную воду, давали обет нэзер корбан -обязательство принесения в жертву животного, приносили дары су иясе (хранительнице воды), которая у мишарей считалась покровительницей плодородия.

Помощь роженице оказывала повитуха - кендек эбисе. Она не только принимала роды, но и выполняла магические действия, которые по народным воззрениям должны были уберечь мать и ребенка от воздействия злых сил В качестве оберегов использовались железные предметы, ветки деревьев (черемухи, сирени, рябины), огонь и его производные, угли, зола, головешки Например, новорожденного мазали сажей, или наносили ему на лоб точку углем. Большую роль в борьбе со злыми силами отводили и воде Приняв новорожденного, повитуха обмывала его в теплой воде что, по сути, было очистительным обрядом. В некоторых мишарских селах процедуру обмывания дополняли умыванием младенца родниковой водой.

Кроме защитных обрядов совершались магические действия, призванные обеспечить новорожденному долгую, счастливую и богатую жизнь Для этого повитуха смазывала его ротик медом и маслом, клала в воду при первом обмывании несколько монет. Большое значение для дальнейшей судьбы младенца придавали и выбору имени. Обряд имянаречения (ат кушу) проводился с приглашением муллы и родственников - мужчин. Если дети в семье часто умирали,

то новорожденного называли именами, которые по народным представлениям должны были «остановить», «запугать» смерть: Улмэс (Неумирающий), Туктар (Приостановившийся), Тимер (Железо) и др

Таким образом, появление на свет детей обставлялось обрядами, которые должны были обеспечить безопасность роженицы и ребенка, предопределить судьбу новорожденного. Кроме того, они выражали чувства радости в связи с появлением нового члена семьи.

Во втором параграфе рассматриваются средства рационального и магического характера, направленные на заботу о маленьких детях.

В первые месяцы жизни ребенка основной задачей было создание условий для здорового роста малыша, т. к. характерным явлением конца XIX - начала XX в. для всей российской деревни был высокий уровень детской смертности. Для сохранения здоровья младенца соблюдали определенные гигиенические нормы в течение месяца после появления на свет его старались ежедневно мыть в бане, первые шесть месяцев его туго пеленали, чтобы придать правильную форму рукам и ногам, мать старалась кормить ребенка грудным молоком до двух - трех лет Кроме этого, татарами широко применялись различные амулеты на шею ребенка вешали в мешочке листок с изречением из Корна («Аятел-Кэрси»), к одежде пришивали яркие пуговицы, ракушки, монеты, к ручке привязывали разноцветные нитки. Считалось, что злой человек или потусторонние силы, в первую очередь обратят внимание на яркую вещь, на которую и направится их губительное воздействие.

Если же ребенок все-таки заболевал, то прибегали к различным способам его лечения Они могли носить как магический, так и утилитарный характер. Ассортимент лечебных средств в значительной степени был обусловлен традиционными знаниями татар и народным миропониманием, на которое постепенно накладывались и мусульманские верования. Исламскую окраску им придавало то, что рациональные и магические действия сопровождались молитвой.

Таким образом, существовал целый комплекс средств рационального и магического характера, направленный на заботу о маленьких детях Их главным назначением было сохранение жизни ребенка, обеспечение ему здоровья и благополучия

В третьем параграфе описываются обряды послеродового цикла, имеющие социальный характер и знаменующие принятие ребенка в состав семейного и общинного коллективов

Первыми с младенцем знакомились женщины-родственницы и соседки. Они поздравляли роженицу и приносили угощение бэбэй аши (букв * пища ребенку), состоявшее из печеных изделий. Примерно через неделю, их приглашали

на обряд май ашату (угощение маслом), на котором гостьи одаривали новорожденного, а его мать преподносила подарок повитухе. Только женщины приходили и на «праздник люльки» - бишек туе. Здесь родственники молодой матери оделяли подарками родичей отца младенца. Это означало признание его принадлежности к их родственному кругу.

Одним из этапов повышения социального статуса малыша была церемония первой стрижки, которая у татар проводилась через месяц после его рождения. Такой обычай ранней стрижки по сравнению с традициями восточнославянских и финно-угорских народов (у них было принято состригать первые волосы по прошествии от 1 года до 4 лет), по-видимому, появился под воздействием исламских правил и выполнял функцию введения ребенка в исламскую общину

Еще одним актом приобщения нового члена сельской общины к исламу, а заодно и соблюдением гигиенических норм, был обряд обрезания (сонют), совершаемый на третьем году жизни мальчика Исполнителем его был мулла или мужчина, которому основы мастерства переходили по наследству.

После этого начиналось приобщение ребенка к более широкому сообществу односельчан и соплеменников. Так, к культурным ценностям этноса дети опосредованно приобщались во время народных праздников Одной из форм участия детских коллективов в общинных торжествах были обходы дворов, включавшие исполнение песен-благопожеланий и сопровождавшиеся сбором угощений. Они происходили в первый день Нового года, во время весеннего обряда «.чип-чип» и т. д.

Итак, обряды послеродового цикла были призваны не только изменить социальный статус новорожденного, но также наделить его культурными признаками и свойствами, а также определить его права и ориентации

Во второй главе «Обряды свадебного цикла» анализируются обычаи и церемонии, сопровождавшие заключение брака.

В первом параграфе данной главы рассматриваются брачные нормы и традиции, регламентировавшиеся обычным правом. В народном мировоззрении татар вступление в брак считалось священной обязанностью каждого мусульманина Для девушек оптимальным брачным возрастом были 16-18 лет. Для юношей строгого ограничения не существовало, но из-за того, что крестьянская семья испытывала потребность в большом количестве рабочих рук, их старались женить уже к 20-ти годам Этот стимул был так силен, что зажиточные люди женили малолетних сыновей (13-14 лет) на взрослых девушках (18-20 лет) из бедных семей Такие браки у мишарей считались обычными, тогда как среди других групп татар они осуждались. Вероятно, у мишарей бытование таких неравновозрастных браков было связано не только с необходимостью заиметь работницу, но и с влиянием соседних народов, в частности мордвы и русского на-

селения края, в среде которых подобные семейные союзы имели довольно широкое распространение.

Экономическая необходимость сохранения целостности хозяйства привела к бытованию среди мишарей явлений левирата и сорората, когда ближайший родственник умершего (если он неженатый), по настоянию родных, женился на вдове старшего брата, или же когда муж умершей женщины брал в жены ее младшую сестру (балдыз). Одной из составляющей брачных норм татар было многоженство. Оно было распространено из-за двух аспектов - этического и имущественного. Согласно первому, многоженство являлось признаком религиозности и нравственности, т. к. вторую супругу, как правило, выбирали из бедной семьи, предоставляя ей возможность достойной жизни. К многоженству также обычно прибегали, когда первая жена не имела детей или была больна и не могла вести хозяйство.

В брачных традициях мишарей важное значение придавалось критериям выбора брачного партнера. При этом учитывали материальную обеспеченность семьи, национальную и конфессиональную принадлежность, традиции эндо- или эгзогамности, личные качества. Обычаи не поощряли нарушения порядка старшинства при женитьбе или вьщаче замуж детей одной семьи. Не разрешалось также супружество между близкими родственниками по мужской линии. Жену можно было брать лишь из седьмого колена (щиде ят). По женской линии родства этого запрета не придерживались Согласно нормам обычного права, запрещалось вступать в брак тем лицам, которые имели психические расстройства. Другие заболевания, даже такие как слепота или физическое увечье, не были препятствием для создания семьи.

Нормы обычного права контролировали не только процедуру заключения брака, но и его расторжение. Бракоразводный процесс мишарей полностью соответствовал исламским канонам. Он, как правило, происходил по инициативе мужчины, причем объяснения причины не требовалось. Муж мог ограничиться вынесением одной формулы развода — талак, означавшей временный разрыв отношений, изредка — двумя. В случае окончательного развода, когда талак произносился трижды, муж должен был выплатить жене обговоренную при заключении брака часть имущества -махр, мэжэр, мэкэр, хотя на практике это правило часто нарушалось. Если инициатором развода была жена, то она из семейного имущества ничего не получала.

Таким образом, брачные нормы и традиции мишарей в рассматриваемый период строго регламентировались установками обычного права, которые были неразрывно связаны с мусульманскими догматами.

Во втором параграфе освещается предсвадебная обрядность мишарей Начиналась она со сватовства — суз сапу, когда обговаривались условия заключения брака. Проходило оно в несколько этапов. Первый из них - это предварительное посещение сватом (башкода) родителей девушки. Затем проводился сговор, когда родители молодых договаривались о размере выкупа (калыма, мэкэр) Во время помолвки в знак окончательной договоренности стороны обменивались подарками, а отец жениха вручал и первую долю калыма. Он состоял из одежды, предназначенной невесте, продуктов для проведения свадьбы, а также определенной суммы денег—тарту, баш акча.

Следующий этап предсвадебного цикла — яраш туй, связан с вручением основной части выкупа. Родственники жениха привозили в дом родителей невесты обусловленные договором деньги, вещи и продукты. Родные просватанной девушки придирчиво проверяли их наличие. Здесь же происходили и смотрины невесты (кыз курендеру), на них всем гостям раздавали ее подарки.

Таким образом, предсвадебные обряды включали сватовство, которое само по себе являлось комплексом обрядов, а также действия, связанные с подготовкой к свадьбе.

В третьем параграфе рассматриваются обряды, знаменующие переход невесты из родного дома в дом мужа.

Начинались они с девичника (кыз кичэ). Он включал посещение невестой с подругами так называемой «девичьей бани», причитания невесты, оплакивающей свое девичество, а также угощение ее матерью ближайших подруг просватанной девушки.

Самым важным обрядом в свадебном цикле мишарей был никак - религиозное оформление брака. В его проведении участвовало большое количество родственников с обеих сторон. В мишарской свадьбе значительной была роль брата матери невесты, который встречал участников свадьбы, вел застолье, готовил ее переезд в дом жениха. Большая ответственность лежала также на жинги (женщинах-родственницах жениха и невесты). Жинги невесты встречали и угощали поезжан, сопровождали жениха к невесте, подготавливали ее к отъезду из родительского дома. Жинги жениха руководили встречей свадебного поезда в доме его родителей, оформляли помещение для новобрачных, проводили обряды приобщения молодой к новому дому Эти действующие лица выступали как представители своего рода, отстаивая его интересы и стараясь достойно представить его.

Для проведения никах приглашали муллу. Он записывал в книгу регистрации брака имена и возраст врачующихся, имена их представителей и свидетелей, условия заключения брака Церемония бракосочетания заканчивалась чтением выдержек из Корана

Во время никаха проводился ряд магических действий, которые должны были оказать положительное воздействие на будущую жизнь новобрачных. При этом, как и в родильной обрядности, в качестве сакральных объектов выступали огонь, вода, железные предметы, ритуальный шум. Сакральное значение имели и продукты, подававшиеся во время свадебных трапез (печеные изделия из муки, каша, мед, масло, ширбэт) Они должны были обеспечить молодым здоровье, достаток и многочадие.

Дальнейший ход свадьбы имел отличия между темниковским и лямбир-ским (сергачским) вариантами. У лямбирских мишарей полная уплата калыма не являлась обязательным условием для сближения молодоженов. У них имели место досвадебные посещения невесты женихом в доме ее отца Но переезд молодой в дом мужа происходил только после внесения всей суммы выкупа. В результате этого брачный обряд часто затягивался, и некоторые его моменты: привоз приданого, ввод новобрачной в новую семью, совершались много позже фактического начала брачных отношений. В темниковском варианте свадьбы оформление брака и начало брачных отношений совпадало по времени и совершалось лишь после уплаты всей суммы выкупа.

Отъезд невесты из родительского дома сопровождался выкупом постели, благословением молодой ее родителями, во время которого она опять причитала, прощаясь с родным домом Молодоженов в дом новобрачного везли в особой кибитке (вэдэк или мэдэк) Ученые считают ее пережиточной формой свадебного жилища тюркских народов Подобная кибитка (он ава) бытовала и у мордвы. Большинство исследователей полагают, что она была заимствована от тюркоя-зычных соседей Поволжья.

Вхождение новобрачной в новую семью сопровождался следующими магическими действиями - сажанием на ее колени мальчика, чтобы было много детей; представление ее печке, которая согласно народным воззрениям являлась сакральным центром жилища, завязывание молодой снохе платка «по-женски» и т. д

На второй день свадьбы проводились так называемые ознакомительные обряды, во время которых молодушку представляли новым родственникам, показывали ей двор, улицу, водили к колодцу или к речке, устраивали ей различные испытания, чтобы оценить хозяйственные способности.

Завершался свадебный цикл посещением новобрачными и родственниками мужа родителей молодушки. Данный обычай назывался заимствованным из русского языка термином паклун. Во время него новые родственники старались сблизиться, лучше узнать друг друга.

Обряды данного этапа свадьбы являлись актом общественного утверждения брака, актом который давал вступающим в брак определенные правовые, экономические и религиозно-магические гарантии

В третьей главе «Похоронные и поминальные обряды» автор описывает комплекс похоронно-поминальной обрядности мишарей

В первом параграфе исследуются представления мишарей о душе, смерти и загробном мире Так, у татар наряду с общемусульманским названием души -жан, бытовало древнее представление о душах так называемых «заложных» покойников (самоубийц) - врэк и душах колдунов -убыр. Они, по-поверью, не соединяются со своим хозяином в загробной жизни, а бродят по земле, причиняя людям вред, сбивают с пути запоздавших путников, насылают на людей болезни, пьют кровь скота. Еще одним термином, который отражает домусульманские представления татар о душе, был кот, распространенный и у других тюркских народов. Его представляли в виде крылатого существа - птицы, бабочки, мухи.

Потусторонний мир мишари воображали в соответствии с мусульманскими канонами. Согласно им после смерти человека его душа переходила в чистилище, где пребывала до судного дня, когда ангел определял ее дальнейшую учаспгь. Но наряду с этим в представлениях о загробном мире у мишарей присутствуют и элементы доисламских верований. Например, они полагали, что ребенок, умерший при рождении вместе с матерью, будет расти и взрослеть в потустороннем мире. В народных воззрениях перерабатывались и некоторые корани-ческие, сюжеты Таков сюжет о сирате — мосте, служащем для испытания верующих, олицетворением которого, по мнению жителей татарских селений мордовского края, является радуга.

Образ смерти у мишарей в целом предстает в рамках мусульманской традиции в образе ангела смерти Израила. Но кроме этого бьпует суждение и о другом ее облике, имеющем доисламские корни, в виде злобной и страшной старухи, приносящей людям зло

Таким образом, представления мишарей о душе, смерти и загробном мире совмещали мусульманские и доисламские воззрения.

Во втором параграфе описываются обряды, которые совершались в период подготовки покойного к погребению.

Сразу после кончины тело усопшего укладывали на жесткий деревянный настил лицом на юго-запад (в сторону кыйблы - направление, куда обращают свои лица мусульмане во время молитвы) На грудь покойника помещали листы со словами молитвы Аятел кэрси, лицо укрывали платком или полотенцем («чтобы не испугаться мертвого лика»). Для защиты дома от злых духов - пиров около умершего клали железный предмет, над дверью вешали веточку сосны, рябины или черемухи, а также лист с молитвой, помещение окуривали.

По мусульманским обычаям покойного полагалось похоронить в день смерти до захода солнца, если же он умирал во второй половине дня - то на следующий день Перед погребением усопшего обмывали. Воду для этого брали из

проточных источников, «выкупая» ее у духа воды су иясе, поход к источнику сопровождался чтением молитв. Все эти действия должны были обеспечить воде сакральную чистоту, т. к. обряд обмывания воспринимался как очищение усопшего, причем не столько гигиенического, сколько религиозно-магического. Усопшего мыли в закрытом помещении, внутри которого создавали замкнутое пространство, вертикально развешивая занавеси. Участвовало в нем 7 человек пожилого возраста, которые надевали специальные халаты, а те, кто прикасался к телу - еще и специальные рукавицы. Мыли покойного на особом сооружении мэет кабыгы (корытообразный лоток из коры). Порядок обмывания тела происходил согласно шариату справа налево и сопровождался чтением молитв.

Вымытое тело облачали в погребальную рубаху (кулмек) и заворачивали в саван (кэфен), сшитый из белой ткани. При этом женщин обертывали в четыре слоя материи, а мужчин - в три. Голову также покрывали куском белой ткани, который у женщин назывался бэркэнчек, у мужчин - чалма.

Завершающим этапом предпогребального цикла было чтение отходной молитвы над телом покойного. После этого тело заворачивали в одеяло или цветную ткань. Таким образом, оно было готово к погребению.

Все эти действия совершались с целью подготовить тело усопшего к погребению в соответствии с канонами ислама и народными традициями.

В третьем параграфе речь идет непосредственно о самой церемонии погребения

Тело покойного на кладбище доставлялось, как правило, в санях или на телеге. Если же кладбище находилось неподалеку от села, или покойник был почитаемым человеком, то его несли на руках. В основном для этого использовались специальные носилки (табут), хранившиеся на кладбище и являвшиеся предметом общего пользования. У мишарей инсарской группы подобные носилки (чип) изготавливали индивидуально для каждого усопшего, а после погребения их оставляли на могиле.

До кладбища покойного несли вперёд головой, чтобы он не «видел» дороги домой и не смог ее в дальнейшем «найти». С этой же цепью «путали следы»: двое впереди стоящих носильщиков менялись местами по диагонали с сзади стоящими, одновременно проходя под носилками. Такие переходы повторялись три раза через десять - сорок шагов.

Тело усопшего в могилу опускали шестеро мужчин. Его укладывали в специальную нишу (ляхет), сооружаемую в правой стороне могилы, лицом к югу Затем нишу сбоку закладывали досками. Мишари инсарской группы в промежуток между досками закладывали конопляные стебли, которые, по их представлениям, обладали апотропейной силой По завершении трупоположения могилу закапывали, все усаживались вокруг нее и вслед за муллой читали молитву.

В похоронном цикле татар была широко распространена раздача многократных подаяний. Всем пришедшим на похороны раздавали ложки, нитки, мыло, платки, куски ситца. Более ценные подарки за свой труд получали обмывалыци-ки, те, кто помогал нести умершего, сооружал могилу и опускал туда тело Обязательной была «могильная милостыня» - гур садакасы, которую во время выноса тела из ворот на улицу относили мулле или одиноким старикам, часто ее отдавали первым встречным на пути похоронной процессии. В обязательном порядке у мишарей было и подаяние муки. Ее раздавали больным людям, а также мулле или человеку, читавшему поминальные молитвы. Непременным по мусульманскому предписанию был и «откуп за грехи» - фидия, вручавшийся мулле.

Таким образом, церемония погребения у татар была подчинена религиозным нормам. Строгое следование им было вызвано стремлением обезопасить жизнь живых от гнева усопших.

В четвертом параграфе говорится о поминальной обрядности мишарского населения Мордовии

Поминовения (атау), посвященные памяти одного человека, мишари традиционно устраивали на 3,7,40-й дни после погребения, через год, а нередко - и через полгода. Самыми большими считались поминки, устраиваемые на 40-ой день и через год. Важность сорокового дня обусловлена традиционными представлениями о душе Она якобы до этого дня жила в доме, а потом покидала его, переселяясь в «другой мир». Во время них от лица покойного всем присутствующим раздавали подарки влешен виру (доля умершего). Кроме этого, в течение года после смерти человека члены его семьи часть праздничных кушаний, которая якобы приходилась на долю умершего, отдавали многодетным соседям или одиноким старикам.

Помимо поминок, связанных со смертью одного из сородичей, у мишарей устраивались общие поминовения по всем умершим родственникам. Они проводились на кладбище во время религиозных праздников. Так, на праздник Ураза Байрам мужчины после моления в мечети шли на кладбище, где читали суры из Корана по усопшим и просили Аллаха, чтобы он простил им все грехи До настоящего времени татары как день поминовения справляют праздник Корбан байрам. Во время него забивают жертвенное животное, мясом которого угощают друзей и родственников, а также раздают бедным и старым людям.

Помимо этого мусульманского ритуала жертвоприношения у татар мордовского края бытовал еще один обряд коллективного жертвоприношения со схожим названием - корбан. Он проводился с целью обеспечения плодородия земли, приплода скота, мира и благополучия всем общинникам На связь этого ритуала с культом предков указывает место его проведения - рядом с деревенским кладбищем. В абсолютном большинстве мишарских деревень во время него приносили

в жертву овец или баранов. Угощение начиналось после моления (намаз). Затем все присутствующие спускались к воде, где обливались и старались сбросить друг друга в воду. Таким образом, в данном случае мы наблюдаем включение в языческий обряд (жертвоприношение, обливание водой) мусульманских молитв

Итак, многочисленные поминовения, бытовавшие у мишарей мордовского края, можно подразделить на поминки, проводимые по определенному покойному, и общие, совершаемые в честь всех умерших предков.

В заключительной части диссертации подводятся итоги работы, отмечаются ее наиболее существенные моменты.

В ходе проведённого исследования удалось выделить два пласта в семейной обрядности мишарей мордовского края конца XIX - начала XX в. Первый из них связан с мусульманскими верованиями. В традициях ислама совершались родильные обряды, имеющие социальный характер, наречение имени, обрезание крайней плоти, первая стрижка волос. Исполнителями этих обрядов выступали мужчины. Мусульманские каноны в свадебном цикле (брачные нормы и традиции, регистрация брака) максимально полно проявились в рассматриваемый период, из-за того, что законы шариата тогда являлись для татар правовой базой создания семьи. Согласно исламским догматам трактовались и представления о душе, смерти и загробном мире, оформлялись могилы, проводилось прощание с покойным, устраивались поминки

В основе второго пласта лежат доисламские верования. В родильном цикле они выразились в обрядах, непосредственно связанных с рождением ребёнка, и в ритуалах послеродового периода. Главные роли в них играли женщины. В свадебном цикле доисламские черты связаны с эпохой существования единой тюркской языковой общности Это обычай ночного гостевания жениха в доме невесты до окончательного оформления брака, обряды приветствия молодых в доме родителей супруга и открытия лица невестки. В похоронно-поминальной обрядности доля языческих представлений невелика (остатки языческих представлений о душе, сакрализация железа и других оберегов, «путание шагов»), причем в рассматриваемый период они бытовали в соответствии с мусульманскими догматами.

Сравнение семейных обрядов мишарей мордовского края с обрядностью народов Урало-Поволжья выявила их близость ритуалам др. мусульманских и тюркоязычных народов, а особенно - прочих групп волго-уральских татар. Вместе с тем существует большой пласт обрядности, имеющий аналогии с ритуалами финно-угров Поволжья, а также русского населения этого региона. Особо надо отметить взаимовлияние в сфере семейных обычаев и обрядов между мишарями и мордвой, а также русскими мордовского края. Они во многом способствовали формированию локального комплекса обрядовой культуры мишарей, являющегося составной частью обрядности волго-уральских татар.

Основные положения диссертационного исследования изложены в следующих публикациях автора

Публикация в периодическом издании, рекомендованном ВАК РФ

1. Аббас Али Хассон. Традиции добрачного общения у мордвы и татар-мишарей / Аббас Али Хассон // Вестник СГСЭУ. ~ 2007. -16 (2). - С. 137 -139 (0,3 п. л.).

Статьи

2. Аббас Али Хассон. Этнокультурные параллели в традициях добрачного времяпровождения у татар-мишарей и мордвы / Аббас Али Хассон // Материалы Меж-дунар. конф. «Реализация решений IV Всемирного конгресса финно-угорских народов» (г. Саранск, 30.11 - 02.12.2006 г.). - Саранск, 2007. - С 24 - 28 (0,27 п л)

3. Аббас Али Хассон. Традиционные брачные нормы татар-мишарей мордовского края / Аббас Али Хассон // Современное наукоемкие технологии. - 2006 -№6.-С. 101 -102 (0,2 п. л.).

4. Аббас Али Хассон. Представление о душе в традиционном мировоззрении татар-мишарей мордовского края / Аббас Али Хассон // Современное наукоемкие технологии. - 2007. -№ 8 - С. 70 - 71 (0,13 п. л.).

5. Аббас Али Хассон. Традиционные обряды предсвадебного цикла татарского населения мордовского края / Аббас Али Хассон // Социальные и гуманитарные исследования: традиции и реальности (Межвуз. сб. науч. трудов) - Вып. V. -Саранск, 2007 - С. 243 - 251 (0,56 п. л.).

Всего по теме диссертации опубликованы 5 статей общим объемам 1,46 п. л

Бумага офсетная Формат 60x84 1/16 Гарнитура Тайме Печать способом ризографии Уел печ л 1,34. Уч.-изд л. 1,66 Тираж 100 эта Заказ Ks 580

Отпечатано с оригинала-макета заказчика в ООО «Референт» 430000, г Саранск, пр Ленина, 21 тел (8342) 48-25-33

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата исторических наук Аббас Али Хассон

ВВЕДЕНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ

1. ОБЫЧАИ И ОБРЯДЫ, СВЯЗАННЫЕ С РОЖДЕНИЕМ РЕБЕНКА.

1.1. Обряды, сопровождавшие рождение ребенка.

1.2. Уход за малолетними детьми.

1.3. Введение детей в семью и общину.

2. ОБРЯДЫ СВАДЕБНОГО ЦИКЛА.

2.1. Брачные нормы и традиции.

2.2. Предсвадебная обрядность.

2.3. Свадьба в доме жениха и невесты.

3. ПОХОРОННО-ПОМИНАЛЬНЫЕ ОБРЯДЫ.

3.1. Представления о душе, смерти и загробном мире.

3.2. Подготовка покойного к погребению.

3.3. Проводы умершего и его погребение.

3.4. Поминальные обряды.

Введение диссертации2007 год, автореферат по истории, Аббас Али Хассон

Актуальность темы. Семья является одним из важнейших социальных институтов в структуре общества. В ней с одной стороны прямо или косвенно отражаются происходящие в данном обществе изменения, а с другой - она сама воздействует на развитие общества, на формирование личности человека, его ценностных установок. Именно в семейном коллективе, объединенном брачными и родственными отношениями, общностью быта и взаимной моральной ответственностью происходит воспроизводство населения, воспитание и социализация детей, обеспечиваются психологические, экономические и другие жизнеобеспечивающие факторы, способствующие существованию ее членов. Все это делает ее необходимым элементом социума в любом обществе. Ибо если исчезнет семья, под угрозой окажется существование, как отдельных государств, так и самого человечества.

В связи с этим не случайно то пристальное внимание, которое проявляют к проблемам семьи не только общественные и государственные деятели, но и представители различных научных дисциплин: социологи, демографы, этнографы, историки. Интерес этнографов к данной тематике объясняется тем, что в семейном быту до настоящего времени сохраняется этническая специфика, кроме того, семейный коллектив остается важнейшей микроячейкой воспроизводства этноса, носителем и продолжателем его культурно-бытовых традиций. Поэтому изучение многих вопросов семьи, семейно-бытовых отношений в прошлом и настоящем достаточно важно для понимания современных национальных и этнических процессов, решения задач, связанных с гармонизацией межличностных отношений, репродуктивными установками, воспитанием детей, передачи им трудовых навыков и духовных ценностей.

Изучение брачно-семейных отношений требует комплексного подхода и учета самых разнообразных факторов, в той или иной мере влияющих на брак и семью. И в этом отношении большое значение отводится семейной обрядности, которая по праву считается одним из важных элементов сохранения стабильности института семьи и ее этнической специфики.

Традиционные нормы поведения людей в ответственные моменты их семейного и общественного быта складывались в течение длительного времени в форму соответствующих ритуалов. Благодаря своей религиозно-магической основе эти ритуалы отличались особым консерватизмом, ибо от того насколько полно и правильно совершались обряды, насколько строго соблюдались регламентированные традициями стереотипы поведения их участников, зависели, по народным представлениям, будущее счастье и здоровье новорожденного ребенка, благополучие и чадородие новобрачных, успешность перехода умершего человека в загробный мир и степень его доброжелательности по отношению к живым родичам и односельчанам. В силу такого консерватизма семейные обряды до настоящего времени сохранили свою самобытность и этнический колорит. Именно эта самобытность способствует сохранению и укреплению этнического менталитета, а, в конечном счете, и самого этноса.

Естественно, что в процессе социально-экономического и культурного развития этноса, его обрядовая сфера претерпевала неизбежную эволюцию. Значительное влияние на нее оказывали правовая законодательная база государства, политическая, культурная и экономическая ситуации, процессы межэтнического взаимодействия. В каждом конкретном случае степень воздействия указанных причин неравноценна. Поэтому важно исследовать состояние семейных обрядов у различных этнических и территориальных групп того или иного народа.

Изучение семейной обрядности татар также невозможно без осознания их культурной вариативности. В процессе этногенеза и этнической истории сложилось три этнотерриториальных группы татарского народа - волго-уральские, астраханские и сибирские. В составе волго-уральской группы современные исследователи выделяют казанский, касимовский и мишарский субэтносы (Этнотерриториальные группы, 2002: 64). Татары-мишари расселены довольно дисперсно. Кроме территории современной Мордовии, они проживают в ряде областей (Пензенской, Тамбовской, Ульяновской, Нижегородской и др.) и республик (Чувашия, Татария, Башкирия) Урало-Поволжья, а также в Зауралье. В их составе выделяются 5 этнографических групп: северная, южная, лямбирская, средневолжская смешанная и приуральская. Северную (сергачскую) и южную (темниковскую) группы татарские этнографы считают генетическими (первичными), а остальные -вторичными, то есть сформировавшимися в более позднее время на основе двух первых (Этнотерриториальные группы, 2002: 110-131).

На территории современной Мордовии мишари, проживающие в Темниковском, Ельниковском, Красно слободском, Атюрьевском, Инсарском и Рузаевском районах, входят в темниковскую подгруппу, а мишарское население Лямбирского и Ромодановского районов - в лямбирскую. Причем, лямбирская группа по ряду элементов традиционной культуры сближается с сергачскими мишарями (живущими в бывшем Сергачском уезде Нижегородской губернии), но у них имеются и этнокультурные параллели с темниковскими татарами. Например, их язык принадлежит к так называемому «ч-окающему» говору мишарского диалекта, на котором говорят и мишари темниковской группы (Мухамедова, 1972:27).

Что касается численности татар-мишарей мордовского края, то к концу XIX в. согласно материалам 1-й Всеобщей переписи Российской империи 1897 г., она составляла 48674 чел. Подавляющее большинство из них (99,3 %) обитало в сельской местности (Первая всеобщая перепись, 1905). В настоящее время татар на территории Мордовии проживает 46261 чел., что составляет 5,2% населения республики (Национальный, 2004:3-4).

На рассматриваемой территории мишари длительное время обитают в окружении мордвы (эрзи и мокши) и русского населения. Естественно, что это оказало влияние на появление ряда особенностей во всем их культурно-бытовом облике, в том числе и в сфере семейной обрядности. Исследование причин появления этих особенностей и тенденций их развития также представляет интерес не только в контексте исторических и этнокультурных процессов, происходивших в рассматриваемом регионе, но и в целом для татарского этноса.

Степень изученности проблемы.

Проблемы изучения традиционной обрядовой культуры и, в частности, семейной обрядности являются традиционными для этнографической науки. Аспекты исследования данной проблемы многогранны. Одни исследователи посвятили свои труды разработке ее теоретико-методологических основ (Арутюнов, 1989; Козлов, 1979, 1999; Маркарян, 1972; Пименов, 1967 и др.), другие - рассмотрению обрядовых циклов и отдельных ритуалов (Никольский, 1956; Плесовский, 1968; Сурхаско, 1977; Уразманова, 1984, 2001; Христолюбова, 1975, 1978, 1984 и др.). Довольно широкое распространение получили также работы по систематике народных обрядов и выявлению семантики их компонентов (Байбурин, 1989; Иванов В., 1974; Салмин, 1994,1998; Топоров, 1985; 8поек,1987). Одним из первых в отечественной этнографии метод компонентного (системного) анализа культуры этноса применил В. В. Пименов. Он высказал мнение о том, что обрядовая жизнь представляет существенный структурный компонент этноса, важнейшей ролевой функцией которого является его проявление в качестве одного из механизмов социальной памяти народа (Пименов, 1977:136).

Что же касается целенаправленного изучения культуры и быта татарского народа, в том числе и мишарского населения, то оно начинается с середины XIX в. Надо отметить, что практически до второй половины XX в. все публикации не касались напрямую представленной темы исследования. Однако они отражают многие аспекты и нюансы общественных и семейных отношений татар-мишарей, в том числе и исследуемого нами периода (конца XIX - начала XX в.): категории населения, этноконфессиональную структуру в различные исторические отрезки времени, демографические аспекты народонаселения, миграционное движение и их направления, вопросы семейного быта и внутреннего уклада семьи, социальной и родственной терминологии и многого другого. То есть они также в определённой степени дают возможность для осмысления проблем, касающихся этнических и этнокультурных процессов происходивших среди мишарей в конце XIX -начале XX в.

Практически все основные работы XIX - первой половины XX в. освещали проблемы этногенеза и этнической истории мишарей. Наиболее дискуссируемой проблемой в этот период был вопрос об их происхождении.

Наибольший интерес в этом отношении представляет трехтомная монография В. В. Вельяминова-Зернова, в которой на основе обширного исторического материала выдвигается гипотеза о мордовско-финском происхождении исследуемой группы татар. По мнению автора, мишари являются отатарившейся частью, обитавшего в бассейне реки Оки финского племени мещера (мочар, можар) (Вельяминов-Зернов, 1863:30-31).

Эту версию поддерживали В. В. Радлов и А. Ф. Можаровский. Последний подкрепил ее топонимическими данными утверждая, что названия с именем маджар в пределах бывшей Казанской губернии бытуют на правом горном берегу Волги, а именно в Тетюшском уезде (Труды, 1884:17-20).

В 20-х гг. прошлого века С. П. Толстовым выдвигается мадьяро-венгерская гипотеза происхождения мишарей. Она довольно близка к версии В. В. Вельяминова-Зернова. С. П. Толстов также считает мишарей отатарившейся частью древней мещеры, или мажар: «в лице русской мещеры и татар-мишарей мы имеем остатки одного и того же древнего племени, часть которого отатарилась, другая же обрусела» (Толстов, 1929:158). Но в отличие от предшественника он полагает, что мажары были не финской, а угорской народностью, восходящей ко времени существования мадьярского племенного союза. Данную точку зрения поддерживали Б. А. Куфтин (1929), Т. А. Трофимова (1949), Т. И. Алексеева (1959)

Определённый интерес вызывает буртасская гипотеза, которую впервые высказал Ф. Ф. Чекалин (1897). Он отождествлял летописную мещеру с буртасами. Его поддержал Б. А. Васильев, утверждавший, что этноним буртас вплоть до XVI в. употреблялся как параллель этнонима мещера (Васильев, 1960). Булгаро-буртасскую концепцию происхождения мишарей развивают в своих трудах Р. Г. Фахрутдинов (1984) и А. X. Халиков (1978, 1989), считающие, что предками татар-мишарей являются булгаризированные буртасы.

Анализируя все вышеперечисленные точки зрения на проблему происхождения мишарей, Р. Г. Мухамедова в своей монографии подчеркивает, что вероятнее всего этногенез этой группы татар характеризуется многокомпонентностью. Этническую основу их составляли как тюркоязычные (кипчаки и булгары), так и угорские (мочарские) племена. Что же касается этапа их окончательного оформления в своеобразную этническую группу, то в этом случае надо также учитывать влияние мордвы и русских, с которыми мишари находились в непосредственном контакте (Мухамедова, 1972: 17).

Труды конца XIX - начала XX в., в которых рассматривались другие (помимо проблем этногенеза) вопросы жизни и быта татарского населения мордовского края, были немногочисленны. Среди них можно назвать работу В. А. Казаринова «О мишарях в Чистопольском уезде Казанской губернии» (1883), где автор детально описывает специфику «мишарского языка». Этой же теме посвящена и вышедшая в 1903 г. статья татарского исследователя Г. Ахмарова «О языке и народности мишарей». В ней ученый наряду с разбором особенностей мишарского диалекта, поместил и довольно обширный этнографический материал: предания и исторические данные о мишарях, особенности их имен и фамилий, описание их наружности, занятий и костюмов. Надо отметить также еще одну публикацию этого автора, посвященную описанию свадебных обрядов казанских татар (Ахмаров, 1907). Хотя она не содержит конкретного материала по рассматриваемой нами проблеме, но важна для сопоставления этапов этого обрядового цикла у двух родственных субэтносов.

В исследованиях В. Э. Красовского «Алатырская старина» (1895) и В. С. Магницкого «Несколько данных о мишарях и их селениях» (1896) дается описание отдельных сторон культуры и быта карсунских и буинских татар. В частности В. С. Магницким приводятся сведения о мишарском населении с. Ломат Ардатовского уезда Симбирской губернии (ныне Дубенского района РМ). Автор отмечает, что они отличаются от казанских татар внешним обликом, языком, а также костюмом.

В этом же ряду можно упомянуть и статьи Н. Ф. Катанова «Несколько слов по поводу русских и татарских перстней, принадлежащих А. С. Сухареву и А.Т. Соловьеву» (1904) и «О предметах украшений татарских женщин» (1907). В них автор раскрывает сакральное значение женских украшений, которые использовались не только в эстетических целях, но и в качестве оберегов от потусторонних сил. Сходна по характеру с ними и статья Н. Ф. Высоцкого «О некоторых новых типах оберегов и об одном татарском амулете» (1909), в которой серьги казанских татарок также рассматриваются с точки зрения их апотропейных функций.

В качестве сравнительного материала нами также использовались работы Я. Д. Коблова. В его статье «Религия, обряды и обычаи татар-магометан» (1906) описываются религиозные церемонии, совершаемые во время семейных обрядов. Например, автор подробно рассматривает ритуал циркумцизии (обрезания), отмечая сходство его методов и приемов у различных народов. В другой работе Я. Д. Коблова «Мифология казанских татар» исследуются разнообразные традиционные поверья, гадания и приметы, а также разнообразные магические действия, совершаемые во время различных обрядовых циклов.

В 20-30-е гг. XX в. в основном шел процесс накопления материала, касающегося кулыуры и быта татарского народа. В публикациях этого периода делаются попытки его научной интерпретации. Характерны в этом отношении уже упоминавшиеся выше статьи С. П. Толстова и Б. А. Куфтина, опубликованные в сборнике «Культура и быт народов Центрально-промышленной области» (1929). Они посвящены материальной культуре сергачских мишарей. Авторы рассматривают планировку двора, убранство жилищ, устройство очага, описывают особенности женской одежды и головных уборов. Исследованию жилища мишарей посвящены и статьи С. В. Глотова «Изба и быт» и А. Ф. Рудольфи «Крестьянская изба в Центральной губернии», напечатанные в сборнике «Сельское жилище» (1928).

В одном ряду с вышеназванными работами находится и книга С. Ф. Ташкина «Инородцы Приволжско-Приуральского края и Сибири по материалам Екатеринской законодательной комиссии» (1922), посвященная нерусскому населению России, в том числе и мишарям. Автор приводит в ней обширные данные о расселении, экономическом положении служилых татар и их хозяйственной деятельности

Интерес для настоящего исследования имеет и статья М. и К. Губайдуллиных «Пища казанских татар» (1927). Здесь наряду с блюдами, входящими в обыденный рацион питания татарского народа, рассматривается и обрядовая пища, в частности бэлеши, которые готовили во время семейных церемоний. Авторы отметили, что мишари делали их несколько иначе, чем казанские татары.

Данные о расселении мишарей, а также об отдельных сторонах их культуры и быта содержатся и в работах краеведческого характера. Это труды А. А. Хвощева (1922), А. А. Гераклитова (1923, 1931), А. Е. Любимова (1927).

В середине XX в. появляется целый ряд работ, в которых освещаются вопросы антропологии мишарей. В монографии Т. А. Трофимовой «Этногенез татар Поволжья в свете данных по антропологии» (1949) приводится значительный материал по антропологическим типам рассматриваемой группы татар. Данные по антропологии татар-мишарей содержатся также в статьях К. Ю. Марк (1960), Б. А. Васильева и Т. А. Алексеевой (1959).

Расселению и истории татарского населения мордовского края посвятили в этот период свои труды известные ученые Мордовии М. Г. Сафаргалиев (1963, 1965) и И. Д. Воронин(1949, 1951). Так, М. Г. Сафаргалиев явился по сути дела первым ученым Мордовии, с именем которого связана сама постановка проблемы татарского населения мордовского края. В своих исследованиях он подчеркивал значимость финно-угорского компонента в этнической истории мишарей, а также пытался увязать особенности ее развития, как с местными реалиями, так и с политическими и социально-экономическими процессами, происходящими в стране.

В конце 1950-х - начале 1960-х гг. Институт языка, литературы и истории Казанского филиала АН СССР организовал ряд диалектологических и фольклорных экспедиций в Мордовию, в которых приняли участие и этнографы. Собранные материалы послужили основой для многочисленных публикаций, а также коллективной монографии «Татары Среднего Поволжья и Приуралья» (1967). В ней рассматриваются ареалы расселения татар-мишарей, элементы их материальной культуры (традиционное жилище, хозяйственные постройки, пища, утварь, одежда), а также семейно-родственные отношения, в том числе и описание семейной обрядности. Например, авторы выделяли в свадьбе татар-мишарей два варианта - кулаткинский и темниковский. Были также тщательно охарактеризованы верования мишарей и в частности те из них, которые связаны с почитанием предков и похоронно-поминальным церемониалом.

Одной из основных работ, посвященных исследованию этнической истории и культуры мишарей, является монография Р. Г. Мухамедовой «Татары-мишари» (1972). В ней, на основе материалов многолетних полевых этнографических исследований, автор рассматривает основные элементы материальной и духовной культуры мишарей второй половины XIX - начала XX в.: хозяйственные занятия, типы поселений, внешнюю и внутреннюю планировку жилищ, семейные отношения, верования, костюмные комплексы отдельных групп татар-мишарей, процессы этнокультурного взаимодействия, как с тюркскими народами, так и с финно-угорским (особенно мордовским) и русским населением урало-поволжского региона. Большое внимание при этом уделено и мишарям, проживающим на территории современной Мордовии. В частности Р. Г. Мухамедова подробно проанализировала свадебный цикл мишарей, выделив два варианта свадьбы - темниковский и сергачский (лямбирский). Кроме того, она охарактеризовала некоторые этапы родильной обрядности, а также поверья, связанные с проводами умершего в загробный мир и поминовением предков. Большое внимание исследовательница уделила и материальным компонентам этих обрядовых церемоний: пище, ритуальной одежде и т.п.

Проблемы этногенеза мишарей рассматривал в этот период известный татарский археолог А. X. Халиков. В книге «Происхождение татар Среднего Поволжья и Приуралья» (1978) он обосновал теорию булгарского происхождения татарского народа. В частности он утверждал, что в ХШ-Х1У вв. единая булгарская нация, находясь в составе Улуса Джучи, распалась на две этнотерриториальные группы: булгаро-казанскую и булгаро-буртасскую, последняя из которых и стала основой формирования мишарей. Впоследствии он развивает данную теорию и в другой своей монографии «Татарский народ и его предки», выпущенную в Казани в 1989 г.

Что касается изучения семейной обрядности, то надо отметить, изданную в 1984 г. книгу Р. К. Уразмановой «Современные обряды татарского народа». В ней анализируются бытующие среди татар, главным образом, сельских, традиционные семейно-бытовые и календарные праздники и обряды различных групп татар в сравнительном аспекте. Эта работа является первым обобщением подобного материала, особенно той его части, которая относится к современной обрядности. При этом система обрядов и праздников семейной и общественной жизни рассматриваются автором не только как элементы культуры, но и как важная часть образа жизни народа, как средство формирования определенного мировоззрения.

В середине 80-х гг. прошлого столетия ученые-этнографы сектора археологии и этнографии Института языка, литературы и истории им. Г.Ибрагимова Казанского филиала АН ССР (ныне отдел этнологии Института истории им. Ш. Марджани АН РТ) приступили к работе над составлением Историко-этнографического атласа татарского народа. В связи с этим они провели ряд крупномасштабных обследований татарского населения волго-уральского региона, в том числе и проживающего на территории Республики Мордовия. Результатом этой работы явилось создание ряда фундаментальных работ, в которых описываются основные элементы традиционной культуры татарского народа, характерные как для этноса в целом, так и для отдельных этнотерриториальных групп, включая и мишарей.

В первую очередь надо отметить монографию «Татары» (2001), которая вышла в серии «Народы и культуры», издаваемую Институтом этнологии и антропологии РАН. В ней представлены материалы по этнополитической истории, демографии, антропологии и диалектологии, а также о различных сторонах быта и культуры татарского народа. Для нашего исследования особый интерес представляет раздел о семейном быте и праздниках. В нем приводятся сведения о семейной обрядности мишарей темниковской и лямбирской этнографических групп. Авторами подчеркивается их единая основа с обрядами других субэтносов волго-уральских татар, а также выделяются специфические элементы, которые возникли в результате длительных этнокультурных контактов с соседними народами.

В исследованиях Д. М. Исхакова (1993, 2002) рассматриваются процессы демографического развития и расселения татар. Кроме этого автором излагаются основные принципы, опираясь на которые он производит этнокультурное районирование татарского этноса. В частности, Д. М. Исхаков считает, что волго-уральская общность татар выступает в двух ипостасях как этническая и как этнографическая (этнокультурная). Ее основными подразделениями он считает три субэтноса (казанских и касимовских татар, а также мишарей). В соответствии с этим исследователь выделяет три этнокультурных ареала. В свою очередь эти ареалы он в зависимости от особенностей культуры того или иного субэтноса разделяет на подобласти, в частности у мишарей, ученый обнаруживает два таких района - южный (темниковский) и переходный (смешанный) -темниковско-пензинский.

В ряде работ учеными Татарстана исследуются основные элементы материальной культуры волго-уральских татар, в том числе и мишарского субэтноса. Так, Н. А. Халиковым в работе «Хозяйство татар Поволжья и Приуралья» (1995) дается характеристика основных традиционных занятий татарского населения Зубово-Полянского и Инсарского районов. В другой своей работе «Промыслы и ремесла татар Поволжья и Приуралья» (1998) он рассматривает особенности промысловой и ремесленной деятельности отдельных групп поволжских татар. В частности Н. А. Халиков на основе обширного материала анализирует причины развития тех или иных промыслов, а также составляет их классификацию. В этом плане он охарактеризовал и промысловую деятельность татар-мишарей Инсарского, Саранского, Краснослободского и Темниковского уездов.

С. В. Суслова и Р. Г. Мухамедова посвятили свою монографию «Народный костюм татар Поволжья и Урала (середина XIX — начало XX в.)» (2ООО) рассмотрению процессов развития и распространения основных типов и вариантов народного костюма: головных уборов, одежды, обуви и украшений. Ими выявлены его экстерриториальные, этноконфессиональные и возрастные комплексы, а также определены общие и отличительные черты в среде разных групп татар. Так, при характеристике территориальных комплексов мишарского костюма, авторы выделяют темниковскую и лямбирскую зоны. Характерной особенностью первой они считают бытование здесь белых вышитых женских рубах и особого платочного комплекса. Основной же специфической чертой лямбирского комплекса является, по их мнению, наличие женской монетной шапочки кашпау. Кроме того, из данной книги мы почерпнули для себя важные сведения о комплексах обрядовой одежды, особенно свадебной, распространенной в конце XIX - начале XX в. у татарского населения мордовского края.

Систематизированный свод традиционных народных праздников татар Волго-Уральского региона и связанных с ним обычаев и обрядов, представляет в своей монографии «Обряды и праздники татар Поволжья и Урала (Годовой цикл XIX - нач. XX вв.)» (2001) Р. К. Уразманова. Здесь обобщается большой фактологический материал, собранный автором во время экспедиций в районах проживания поволжских татар. В работе показано территориальное распространение отдельных обрядов, а также выделены их территориальные комплексы и показаны ареалы их бытования. В мишарском комплексе обрядности Р. К. Уразмановой особо выделяются праздники, во время которых происходило добрачное общение молодежи, а также ритуалы, связанные с поминовением умерших предков и сопровождавшие их жертвоприношениях. Упоминает она и об играх, которые бытовали в праздничной культуре мишарей.

В последние десятилетия изучением татарского населения своего региона занялись и ученые Мордовии. Так, в работе В.Ф. Вавилина «Количественная оценка современных этнокультурных процессов в Мордовской АССР» (1989) разработаны модели функционирования основных компонентов материальной и духовной культуры этносов, проживающих в республике, в том числе и татар-мишарей.

Предметом исследования мордовских ученых стали и мордовско-тюркские этнические связи. В трудах Н. Ф. Мокшина (1991, 1997) они изучаются с точки зрения ономастики. Филолог Н. В. Бутылов (1998) рассматривает их в сфере взаимодействия языков и приходит к выводу, что подобные контакты привели к многочисленным лексическим заимствованиям.

Изучением и систематизацией народной медицины татар занимается Л.И. Никонова. В своей монографии «Традиционная медицина тюркских народов Поволжья и Приуралья как часть системы их жизнеобеспечения» (2000) она собрала и классифицировала обширный материал по траволечению, лечению средствами животного и минерального происхождения, физиотерапевтическим и хирургическим методам и средствам.

Появились и работы, которые исследуют различные стороны семейного быта татар мордовского края. В диссертации В. Н. Семиной «Семья татар-мишарей Мордовии в первой половине XIX века» (1999) анализируется динамика численности и социальная структуру татаро-мишарского населения Мордовии в первой половине XIX в. Автор прослеживает качественные и количественные изменения в семейно-брачных формах и структуре, выявляет общие и специфические черты, присущие татарской семье изучаемого региона.

Реконструированию комплекса свадебной обрядности мишарей Мордовии и связанных с ней фольклорных элементов, посвящена диссертационная работа М. М. Акашкина (2000). Он выявляет этапы эволюции свадебного ритуала, выясняет причины происходивших изменений в структуре и содержании обрядов, а также дает характеристику сложившихся локальных вариантов свадьбы. Все это рассматривается им в сравнении с подобными же процессами, происходившими у мордвы.

Один из разделов работы Л. Н. Щанкиной (2004), также посвящен описанию традиционной обрядности татар-мишарей Республики Мордовия. Она характеризует их как важный компонент жизнеобеспечения этноса, который был одним из способов снятия эмоционального и физического напряжения повседневного нелегкого крестьянского труда и восстановления работоспособности и здоровья.

Надо отметить и статью Р. И. Алешева (1999), посвященную погребальным обрядам мишарей. Он подчеркивает, что данная церемония отличается большой консервативностью и в ней наиболее четко прослеживаются устоявшиеся веками пережитки древних верований и культов. Эти верования тесно переплелись с исламскими установлениями, и такое единство закрепилось в сознании людей как нечто традиционное и неразрывное.

В связи с тем, что мордовский край издавна является многонациональным и изучение культуры татарского населения невозможно в отрыве от культуры соседних народов, мы в своей работе в качестве сравнительного материала использовали и труды ученых-этнографов, которые занимаются изучением мордвы и русских. В частности, в ряде работ Г. А. Корнишиной (1990, 1995, 2000, 2001) рассматриваются обряды мордвы, связанные с семьей и с хозяйственными занятиями этого этноса. В ходе анализа их составных компонентов, ею выявляются общие и специфические черты в обрядности мордвы и других народов Поволжского региона, в том числе и татар.

Обстоятельное описание мордовских обрядов, связанных с рождением и первыми годами жизни ребенка дает Н. Ф. Беляева (2000). Особое внимание она уделяет традиционным приемам воспитания детей, методам и средствам физической и нравственной подготовки, формированию умственных и трудовых навыков. В другой своей монографии (2002) исследовательница рассматривает добрачные формы общения молодежи и свойственные для них обрядовые действия.

Сравнительный материал по досуговому общению детей и молодежи русского населения мордовского края был взят из диссертации Н. А. Скворцовой «Традиционные формы досугового общения русского населения Мордовии (конец XIX начало XX в)» (2005). В ней автор пытается установить аналогии в данной сфере с другими народами рассматриваемой территории - мордвой и татарами.

Для сравнения семейной обрядности мишарей мордовского края с обрядовой культурой других групп волго-уральских татар нами были использованы труд К. Фукса (1884), в котором описываются свадебные ритуалы и праздники казанских татар, уже упоминавшаяся работа Г. Ахмарова (1907) по этой же тематике. Сравнительный материал по обрядности пермских татар был взят из обобщающей монографии «Пермские татары» (1983), где представлены сведения о различных сторонах их хозяйства и быта. Ф. Л. Шарифуллина в своей книге (2004), посвященной истории, традиционной материальной, соционормативной и духовной культуре касимовских татар, также касается вопросов семейной обрядности данного субэтноса наиболее близкого мишарям по происхождению и по территории проживания. Большой интерес представляет и работа Д. Г Касимовой о семейной обрядности чепецких татар (2003), в которой автор находит много сходных элементов с обрядностью мишарей.

Историографический анализ свидетельствует, что хотя отдельные аспекты семейной обрядности татар-мишарей мордовского края уже привлекали внимание исследователей, однако до настоящего времени они не являлись предметом специального изучения. Это особенно относится к ритуалам, связанным с рождением и первыми годами жизни ребенка и похоронно-поминальному циклу. В данной работе предпринята попытка восполнить эти пробелы.

Цель данного диссертационного исследования состоит в изучении традиционных форм семейной обрядности татар-мишарей мордовского края, как одного из важных блоков в системе культуры этноса.

В соответствии с общей целью исследования ставятся следующие задачи:

- реконструировать комплекс семейных обрядов и обычаев (родильных, свадебных, похоронно-поминальных) татар-мишарей мордовского края;

- проследить тенденции модификаций семейных церемониалов в рассматриваемый период;

- проанализировать характер содержания обычаев и обрядов с точки зрения конфессионального наполнения и мировоззренческих позиций исполнителей обрядов, а также влияния полиэтничного окружения (мордвы и русских);

- выявить общие и специфические черты семейной обрядности отдельных этнических и территориальных групп татар, а также сходство и различие в обрядности татарского этноса и других народов Урало-Поволжского региона.

Объектом данного исследования является традиционная семейная обрядность татарского населения, проживающего на территории современной Республики Мордовия.

Предмет исследования - структурные элементы и составные компоненты традиционных обычаев и обрядов, сопровождавших рождение и первые годы жизни детей, заключение брака, а также смерть человека.

Территориальные рамки исследования соответствуют территории современной Мордовии, которая в конце XIX- начале XX века входила в состав Пензенской, Симбирской, Нижегородской и Тамбовской губерний. География исследования охватывает села Мордовии, где коренным является татарское население.

Хронологические рамки исследования охватывают конец XIX -начало XX в. Этот период характеризуется значительной степенью устойчивости традиционной культуры татар-мишарей. Материалы этого времени наиболее адекватно отражены в письменных и этнографических источниках, а также в памяти информаторов.

Источниковую базу исследования составляют разноплановые источники.

Первая группа источников - это архивные материалы, хранящиеся в Центральном государственном архиве Республики Мордовия (ЦГА РМ) и рукописном фонде Государственного учреждения «Научно-исследовательский институт гуманитарных наук при Правительстве Республики Мордовия» (РФ ГУНИИГН). Нами были изучены материалы из личного фонда М. Е. Евсевьева (ЦГА РМ Р-267; РФ ГУ НИИГН Л-3, Л-52, Л-56), которые представляют собой полевые записи ученого, сделанные в 1902-1928 гг. в селениях Пензенской, Самарской, Симбирской, Тамбовской губерний. В них зафиксирован богатейший материал по традиционной культуре и быту мордвы, татар и русских. Кроме того, в сравнительном плане были рассмотрены отчеты этнографических экспедиций Н. Ф. Беляевой, Г. А. Корнишиной, А. С. Лузгина, Л. И. Никоновой, С. Д. Николаева.

В качестве письменных источников были использованы священная книга мусульман Коран, изданный в 1990 г. в переводе и с комментариями И.Ю. Крачковского, а также энциклопедический словарь «Ислам» (1991). На тексты, помещенные в них, мы опирались во время описания тех моментов семейных обрядов, которые регламентируются канонами ислама.

Были привлечены также сборники духовных и гражданских законов о браке и семье (1857, 1892). В них содержатся официальные законодательные акты, регулировавшие нормы заключения брака в конце XIX - начале XX в. Например, они устанавливали возраст, с наступлением которого граждане Российского государства могли вступать в семейный союз.

Информация о численности и расселении татар в мордовском крае была извлечена нами из статистических сборников «Первая всеобщая перепись Российской империи» (1905) и «Национальный состав населения Республики Мордовия. Итоги Всероссийской переписи населения 2002г.» (2004).

Сравнительный материал по обрядности мордвы, русских и других народов Поволжья взят нами из работ М. Забылина (1880), А. А. Шахматова (1910), М. Е. Евсевьева (1931), А. А. Коринфского (1995), Т. П. Девяткиной (1998), Д. Мессароша (2000) и энциклопедического словаря «Славянская мифология» (1995). В них содержится обширный материал по традиционно-обрядовой культуре народов, а также важнейшие понятия и объекты этой сферы народного быта. Авторами прослеживаются их генетические истоки, первоначальное значение и тенденции модификаций, а также состояние ритуальных комплексов и верований на различных исторических этапах.

Одним из источников для написания данной диссертации послужили и полевые материалы автора, собранные им в ходе личных контактов с представителями татарского населения Мордовии. В качестве информаторов, в силу определенных причин, выбирались в основном мужчины, которые знают и могут рассказать о традиционных семейных обрядах мишарей. Этот материал позволил соискателю уточнить и конкретизировать сведения о локальных формах распространения того или иного обряда, а также данные об отдельных элементах семейных церемоний, составе и ритуальных функциях их участников.

Методологическая основа исследования. Теоретико-методологической базой данного исследования послужили работы ведущих отечественных исследователей С. А. Арутюнова (1989), А. К. Байбурина (1989), В. И. Козлова (1999), Э. С. Маркаряна (1972), В. В. Пименова (1977).

В процессе работы над диссертацией были применены следующие методы исследования: сравнительно-исторический, который позволил представить явления в их реальной форме и развитии; методы описательный и системный, давшие возможность раскрыть сущность явлений посредством анализа их конкретной стороны.

Применение вышеуказанных методов позволило диссертанту подвергнуть тщательному анализу значительное количество источников, что в свою очередь дало возможность скрупулезно рассмотреть структуру и компоненты семейных обрядов татар-мишарей мордовского края.

Для более глубокого осмысления темы данной диссертационной работы необходимо привести определения основных понятий, используемых в ней. Целесообразность этого вызвано тем, что определенный термин, перенесенный в другую научную область или употребляемый в другой интерпретации, может вызвать недопонимание. Для данной работы важно, в первую очередь, разграничить такие понятия, как обычай и обряд. В бытовом общении их часто смешивают, отождествляют между собой. В научной среде понятию обряд придают более узкое значение сравнительно с обычаем. Последний понимается как «установленное правило поведения в данной этнической общности» (Итс, 1991: 62), «обусловленное правило, норма поведения» (Пименов, 1977: 112), или «стереотипный способ человеческой деятельности, копируемый новыми поколениями» (Угринович, 1975: 17). С.А Арутюнов этот термин определяет как «форму поведения, связанную деятельностью, имеющей практическое значение» (Арутюнов, 1989: 162). Обряд же охватывает, в основном, знаковые, четко регламентируемые формы поведения: «обряд до деталей определяет внешнюю форму поведения, конкретизируя не только то, что должно быть сделано, но и то, как это следует выполнить» (Пименов, 1977: 112). Он представляет комплекс условно-символических действий, целью и смыслом которых является «выражение. некоей идеи, чувства, действия, либо замена непосредственного воздействия на предмет воображаемым (символическим) воздействием» (Токарев, 1983: 6). Говоря же о разнице между терминами обряд и обрядность, можно указать на конкретность в первом случае и комплексность во втором.

Что касается других терминов - ритуал, церемония, родственных понятию обряд, то мы будем пользоваться ими параллельно. В трудах по обрядности используется и понятие церемониал, который, так же как и обрядность, отражает комплексность своего состава (ряд, группа церемоний).

Важным теоретическим аспектом исследования по традиционной обрядности является ее классификация. В этнографической науке имеется множество точек зрения о критериях последней. Например, Е. Г. Кагаров предлагал группировать народные обряды, исходя из их цели, времени выполнения, психологических и логических принципов (Кагаров, 1929). Некоторые исследователи (Салмин 1994) предлагают классифицировать обряды в зависимости от состава их участников: общественные (общесельские, межсельские), семейно-родовые и индивидуальные (обряды от порчи, болезней, приворожение). При этом в первую группу вводятся обряды, связанные преимущественно с хозяйственной деятельностью людей; во вторую - наряду с ритуалами, непосредственно касающимися быта отдельной семьи или группы родственных семей, включаются и домашние моления, знаменующие начало или окончание каких-либо работ в земледелии, скотоводстве, постройке и заселении нового дома и т. п.

Большинство же исследователей разделяют обряды на две большие группы: календарные — связанные с трудовой деятельностью, и семейные. В данной работе, мы будем придерживаться именно этой классификации, подразумевая под семейными обрядами комплекс «регламентированных обычаем действий, составляющих ритуальное оформление таких важнейших событий в жизни человека, как рождение, вступление в брак и, наконец, смерть» (Сурхаско, 1985: 4).

Научная новизна. Изучение традиционных комплексов семейной обрядности одного из субэтносов волго-уральской территориальной группы татар, а именно татар-мишарей, проживающих на территории мордовского края, впервые являются предметом специального исследования на монографическом уровне. В силу того, что они рассматриваются как одна из основных сфер в системе духовной культуры этноса, автором проанализированы особенности функционирования их важнейших составных компонентов в среде отдельных групп мишарского населения Мордовии, а также выявлены общие и специфические черты семейных ритуалов с подобными же формами обрядности у других групп татарского этноса и соседних народов Урало-Поволжья.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Данная работа вносит вклад в изучение семейной обрядности, как татар-мишарей, так и в целом татарского народа. Приводимая в нем информация может быть привлечена для обобщающего исследования традиционной культуры народов, проживающих на территории современной Мордовии.

Материалы и выводы диссертационной работы могут быть использованы в разработках курсов и спецкурсов по этнографии, краеведению, культурологии, фольклору. Полученные результаты могут также применяться на семинарских и практических занятиях, лекциях по проблемам традиционно-обрядовой культуры, организации и методике проведения семейных торжеств.

Основные положения выносимые на защиту.

1. Традиционная родильная обрядность мишарей мордовского края содержала в себе два пласта народных представлений. В традициях ислама совершали обряды, посредством которых вводили ребёнка в общество. В основе второго лежат доисламские верования. Они проявлялись в обрядах, связанных с рождением ребёнка, и в обрядах послеродового периода. Причем, в них главные роли играли женщины, а в ритуалах, предписанных исламом, основными исполнителями выступали мужчины.

2. На территории мордовского края выделялись два варианта мишарской свадьбы - темниковский и лямбирский (сергачский). Для лямбирских мишарей в конце XIX - начале XX в. был характерен уксорилокальный вариант регистрации брака, при котором невыплаченный калым не являлся препятствием для сближения молодоженов. Вирилокальный характер свадьбы темниковских мишарей предполагал начало брачных отношений лишь после уплаты всей суммы выкупа.

3. Похоронно-поминальная обрядность мишарей мордовского края характеризуется консервативностью. Этому в не малой степени способствовало иноконфессиональное окружение мордвы и русских. Совершаемые во время похорон и поминок обрядовые действия, обусловленные исламской традицией, выделяли дисперсно расселённое татарское население в полиэтничном христианском регионе и служили одним из показателей их этнического самосознания.

4. Комплекс обычаев и обрядов татарского населения Мордовии, сопровождавших погребение и поминовение, имеет преимущественно исламский характер и близок обрядам других тюркских народов. Общность черт проявляется в представлениях о душе, смерти и загробном мире, в конструкциях и оформлении могил, наличии савана и погребальных носилок, в ритуалах прощания с покойным и выноса его из дома, в порядке поминовений.

5. Традиционные семейные обряды татар-мишарей мордовского края в исследуемый период имеют общую основу с другими группами волго-уральских татар. Но эта основа обогащалась местными вариантами, что было вызвано их тесными культурно-бытовыми контактами с другими народами Среднего Поволжья и, прежде всего, с мордвой и русским населением, проживающим на территории современной Мордовии.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на республиканской научной конференции, посвященной 75-летию образования Мордовской автономной области и 70-летию Мордовской республики в составе Российской Федерации (Саранск, 2004 г.), международной конференции «Реализация решений IV Всемирного конгресса финно-угроведов» (Саранск, 2006 г.), международной научной конференции РАЕ по социальным проблемам (2006г.), электронной конференции РАЕ «Приоритетные направления развития науки, технологий и техники» (2007 г.), нашли отражение в пяти публикациях.

Структура работы построена в соответствии с поставленными исследовательскими задачами. Она состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семейная обрядность татар-мишарей мордовского края в конце XIX - начале XX в."

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассмотренный и проанализированный в работе материал позволяет сделать вывод о том, что семейная обрядность татарского населения мордовского края является одним из важнейших элементов культуры этноса, в котором пересекаются и отражаются практически все основные стороны его жизни. Обрядовые действия помогают пролить свет на сложную проблему этногенеза, воссоздать исторические связи и духовную общность с другими народами, в них получили отражение отдельные вопросы земледелия, жилища, народных знаний, фольклора, мифологии, искусства, верований. Однако в обрядах есть и другая сторона, также не менее важная, они являются одним из главных средств национального воспитания и сплочения этноса в одно духовное целое.

В ходе проведённого исследования в целом удалось реконструировать семейные обряды мишарей мордовского края, бытовавшие в конце XIX -начале XX в. При рассмотрении содержания обычаев и обрядов с точки зрения конфессионального наполнения и мировоззренческих позиций их исполнителей нами было выделено два пласта.

Первый из них связан с мусульманскими верованиями. Ислам проник достаточно глубоко во все сферы семейных обрядов. Преимущественно исламский характер до сих пор сохраняет похоронно-поминальный цикл. По мусульманским канонам трактуются представления о душе, смерти и загробном мире, роются и оформляются могилы, шьются саваны, сооружаются погребальные носилки, проводится прощание с покойным и вынос его из дома, устраиваются поминки.

В традициях ислама совершалась и та часть родильных обрядов, которая имела социальный характер: наречение имени, обрезание крайней плоти, первая стрижка волос, а также обряды захоронения младенцев и лечения бездетных женщин. Примечательно, что исполнителями этих обрядов выступали мужчины.

Мусульманские каноны в свадебном цикле (брачные нормы и традиции, регистрация брака) максимально полно проявились в рассматриваемый период, из-за того, что законы шариата тогда являлись для татар юридической базой создания семьи как ячейки общества.

Надо подчеркнуть, что именно конфессионально обусловленные черты семейных обрядовых действий и представлений до сих пор выдвигаются самими мишарями как важнейший этнический определитель в условиях полиэтничного христианского окружения.

В основе второго пласта лежат доисламские верования. В родильном цикле они проявились в обрядах, связанных с рождением ребёнка, и в ритуалах послеродового периода. Знаменательно, что в них главные роли играли женщины. В похоронно-поминальной обрядности доля языческих представлений невелика. Те из них, что сохранились до настоящего времени (остатки языческих представлений о душе, сакрализация железа и других оберегов, завешивание окон и зеркал, «путание шагов»), давно переработаны в исламской трактовке и бытуют в соответствии с мусульманскими догматами. В свадебном цикле доисламские черты связаны с теми элементами, время возникновения которых относится к эпохе существования единой тюркской языковой общности и поэтому присущи всем тюркоязычным народам, например обычай ночного гостевания жениха в доме невесты до окончательного оформления брака, обряды приветствия молодых в доме родителей супруга и открытия лица невестки.

В обоих пластах религиозных представлений нашли выражение рациональные знания и положительный опыт практической деятельности этноса. Так, разумной целесообразностью были продиктованы многие способы лечения больных детей, гигиенические правила ухода за мертвым телом и вещами, принадлежавшими покойнику, отстранение женщин от участия в погребальном ритуале. Некоторые обряды и обычаи, носившие религиозно-магический оттенок, по сути, были вызваны к жизни исключительно практическими соображениями.

Сравнение семейных обрядов татар-мишарей мордовского края с соответствующими комплексами субэтнических групп татар Урало-Поволжской историко-этнографической области, с другими народами этого региона даёт основание сделать ряд выводов: во-первых, благодаря исламскому характеру культуры мишарей многие черты их семейных обрядов близки (на некоторых этапах - идентичны) обрядам других мусульманских народов. Наиболее полное сходство обнаруживается в похоронно-поминальном цикле. Немало аналогий наблюдается также в родильных и свадебных обрядах, имевших в основном социальную функцию; во-вторых, выявлены параллели с обрядами тюркоязычных народов. Наибольшая доля общих черт обнаружена, безусловно, в семейном цикле других групп татар волго-уральского региона (казанских, касимовских и чепецких). Вместе с тем прослеживались особенности, которые были характерны для отдельных субэтнических групп татар Урало-Поволжской историко-этнографической области. Ярче всего это видно на примере свадебного обряда. Так, уксорилокальный вариант регистрации брака и первой брачной ночи, характерный для лямбирских мишарей в конце XIX -начале XX в., аналогичен свадьбе, бытовавшей в прошлом у казанских и верхне- и среднечепецких татар. Вирилокальный характер свадьбы темниковских татар-мишарей типологически объединяет её с обрядностью касимовских и кестымских татар. в-третьих, существует большой пласт обычаев и обрядов, который имеет аналогии с ритуалами финно-угорских народов Среднего Поволжья, а также русского населения этого региона. Он сформировался в результате долговременных культурно-бытовых контактов между ними. В частности, общими для всех этих этносов являлись многие виды лечения бесплодия и детских болезней, виды оберегов, применявшихся в семейной обрядности, почитание умерших и мест захоронений.

Особо надо отметить взаимовлияние в сфере семейной обрядности между татарами-мишарями и мордвой, а также русским населением мордовского края. Так, именно влиянием мордвы, исследователи объясняют наличие в прошлом у мишарей фактов женитьбы несовершеннолетних мальчиков на взрослых девушках и формы заключения брака путем умыкания, инициатором которой являлся не сам жених, как у казанских татар, а глава семьи с домочадцами. Кроме того, как мордва, так и русские оказали воздействие на появление в темниковском варианте свадьбы обряда прощания невесты с девичеством («тан кучат») и связанного с ним ритуала «девушник» (от русского «девичник»). Тогда как для других групп татар, кроме касимовских также длительное время тесно контактирующих с мордвой и русскими, прежде всего, были характерны обряды прощания с родными, родителями и родным домом.

Таким образом, традиционная семейная обрядность татар мордовского края представляет собой довольно устойчивый комплекс. В его формировании, кроме тюркских народов, большую роль сыграли тесные исторические контакты мишарей с мордовским и русским этносами. Совокупность элементов, сложившихся под воздействием этих контактов, наложили своеобразный отпечаток на культуру мишарей, отличая ее от культуры и быта других групп волго-уральских татар, хотя бесспорно в основе своей они продолжают оставаться едиными и речь может идти лишь о локальных вариантах.

Список научной литературыАббас Али Хассон, диссертация по теме "Этнография, этнология и антропология"

1. Источники1. Архивные документы

2. ЦГА РМ, ф. Р-267, оп.1, д. 41. Черновые записи М. Е. Евсевьева.

3. ЦГА РМ, ф. Р-267, оп.1, д.42. Черновые записи М. Е. Евсевьева.

4. ЦГА РМ, ф Р-267, оп.1, д.44. Черновые записи М. Е. Евсевьева.

5. ЦГА РМ, ф Р-267, оп.1, д.71. Черновые записи М. Е. Евсевьева.

6. ЦГА РМ, ф. Р-267, оп.1, д. 102. Творческие материалы М. Е. Евсевьева.

7. РФ ГУ НИИГН, И-1057. Отчет об этнографической экспедиции 1982 г.

8. РФ ГУ НИИГН, И-1135. Лузгин А. С., Беляева Н. Ф., Корнишина Г. А. Отчет об этнографической экспедиции 1985г.

9. РФ ГУ НИИГН, И-1213. Отчет об этнографической экспедиции 1989 г.

10. РФ ГУ НИИГН, И-1220. Корнишина Г. А. Отчет об этнографической экспедиции 1990 г.

11. РФ ГУ НИИГН, И-1315. Корнишина Г. А., Николаев С. Д., Никонова Л.И. Отчет этнографической экспедиции 1993г.

12. РФ ГУ НИИГН, И-1567. Щанкина Л. Н. Этнокультурные традиции татар-мишарей Республики Мордовия в системе их жизнеобеспечения : дис. канд. ист. наук. Саранск, 2004. - 279 с.

13. РФ ГУ НИИГН, И-1604. Щанкина Н. Н. Культура питания татар-мишарей Мордовии : дис. канд. ист. наук. Саранск, 2005. - 219 с.

14. РФ ГУ НИИГН И-1617. Скворцова Н. А. Традиционные формы досугового общения русского населения Мордовии (конец XIX начало XX в): дис. канд. ист. наук. Саранск, 2005. - 203 с.

15. РФ ГУ НИИГН, Л-3. Архивные документы из личного архивного фонда М. Е. Евсевьева.

16. РФ ГУ НИИГН, Л- 52. Извлечения из архива М. Е. Евсевьева.

17. РФ ГУ НИИГН, Л-56. Извлечения из архива М. Е. Евсевьева.

18. РФ ГУ НИИГН, Л-933. Акашкин М. М. Татаро-мордовские взаимосвязи в свадебных обрядах и песнях : дис. . канд. филол. наук. -Саранск, 2000.- 154 с.1.. Опубликованные материалы

19. Девяткина, Т. П. Мифология мордвы / Т. П. Девяткина Саранск, 1998. -336 с.

20. Евсевьев, М. Е. Эрзянь-рузонь валке (Эрзянско-русский словарь) / М. Е. Евсевьев М.: Центриздат, 1931. - 227 с.20.3абылин, М. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия / М. Забылин М.: Русская книга, 1880. - 288 с.

21. Ислам: Энциклопедический словарь. М.: Наука, 1991. - 311 с.

22. Коран / Перевод и комментарии под ред. И.Ю. Крачковского М. : Наука, 1990. - 727 с.

23. Коринфский, А. А. Народная Русь / А. А. Коринфский Смоленск : «Русич», 1995.-656 с.

24. Первая всеобщая перепись населения Российской империи / Под. ред. Н. А. Тройницкого. Спб. : Изд-во «Центр статистич. комитета МВД», 1905.-120 с.

25. Риттих, А. Ф. Материалы для этнографии России. Казанская губерния. /А. Ф. Ритгих. Казань, 1870. -Т. XIV. -Ч. 1.

26. Славянская мифология. Энциклопедический словарь / Ред. В. Я. Петрухин и др. М.: Эллис Лак, 1995. - 416 с.

27. Сборник духовных и гражданских законов по делам брачным и о законности рождения. Харьков, 1892.

28. Свод законов Российской империи. СПб., 1857. - Т. X.

29. Татарские народные пословицы. Казань : Татарское кн. изд-во, 1965. -120 с.

30. Шахматов, А. А. Мордовский этнографический сборник / А. А. Шахматов. -СПб., 1910.-848 с.

31. I. Полевые материалы автора

32. Абдулов Рашид Рахметович, 1951 года рождения, с. Татарское Караево Темниковского района РМ.

33. Аюпов Равиль Аббясович, 1932 года рождения, с. Татарская Свербеевка Лямбирского района РМ.

34. Бокбаев Ибрагим Хусейнович, 1931 года рождения, с. Аксеново Лямбирского района РМ.

35. Ибрагимов Касим Ибятулович, 1941 года рождения, с. Иняты Лямбирского района РМ.

36. Каньков Равиль Баширович, 1962 года рождения, с. Черемишево Лямбирского района РМ.

37. Кадеев Хаким Ахметович, 1955 года рождения, с. Татарские Юнки Торбеевского района РМ.

38. Сеидов Ашик Ахмедович, 1953 года рождения, с. Латышевка Кадошкинского района РМ.

39. Фахретдинов Наиль Исхакович, 1954 года рождения, с. Белозерье Ромодановского района РМ.

40. Хайров Шайхи Рысамалович, 1936 года рождения, с. Лямбирь Лямбирского района РМ.

41. Халиков Шамиль Хусейнович, 1941 года рождения, с. Белозерье Ромодановского района РМ.

42. Шехмаметьев Загидула Ибрагимович, 1941 года рождения, с. Акчеево Ельниковского района РМ.

43. Ямбиков Наиль Асымович, 1936 года рождения, с. Пензятка Лямбирского района РМ.1. Литература

44. Алексеева, Т. И. К вопросу о генетическом родстве русской мещеры и татар-мишарей / Т. И Алексеева, Б. А. Васильев // Краткие сообщения ин-та этнографии АН СССР. -М., 1959. -Т.ХХХ1. С. 13.

45. Арутюнов, С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие / С. А. Арутюнов. М.: Наука, 1989. - 232 с.

46. Афанасьев, А. Н. Древо жизни. Избр. Статьи / А. Н. Афанасьев. М. : Современник, 1983.-464 с.

47. Ахмаров, Г. Н. О языке и народности мишарей / Г. Н. Ахмаров // ИОАИЭ. Казань, 1903. - Т. XIX. - Вып. 2. - С. 30-42.

48. Ахмаров, Г. Н. Свадебные обряды казанских татар / Г. Н. Ахмаров // ИОАИЭ. Казань, 1907. - Т. XXII. - Вып. 1. - С. 1 - 38.

49. Ахметьянов, Р. Г. Сравнительное исследование татарского и чувашского языков / Р. Г. Ахметьянов. М.: Наука, 1978. - 248 с.

50. Багин, С. Свадебные обряды и обычаи вотяков Казанского уезда / С. Багин // ЭО. М., 1897. - Кн. XXXIII. - № 2. - С. 59 - 92.

51. Баязитова, Ф. С. Гомернец оч туе (Семейные обряды татарского народа. На татар, яз.) / Ф. С. Баязитова. Казань : Татарское кн. изд-во, 1992.-293 с.

52. Байбурин, А. К. Ритуал в традиционной культуре / А. К. Байбурин. -СПб. -.Наука, 1993.-240с.

53. Балашов, В. А. Некоторые черты современных семейно-брачных отношений мордовского крестьянства / В. А. Балашов //Материалы по археологии и этнографии Мордовии. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1974.-С.90- 109.

54. Бернштам, Т. А. Молодежь в обрядовой жизни русской общины XIX -начала XX века / Т. А. Бернштам. Л.: Наука, 1988. - 218 с.

55. Богаевский, П. М. Очерк быта сарапульских вотяков / П. М. Богаевский // Сборник материалов по этнографии издаваемый при Дашковском этнографическом музее. М., 1888. - Вып. III.

56. Брыжинский, В. С. Народный театр мордвы / В. С. Брыжинский. -Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1985. 168 с.

57. Бурганова, Н. Б. Свадебные причитания невесты у крещеных татар Подберезинского района ТАССР / Н. Б. Бурганова // Известия Казанского филиала АН СССР. Серия гуманитарных наук. Казань, 1957.-№2.-С. 213—216.

58. Бусыгин, Е. П. Общественный и семейный быт русского населения Среднего Поволжья. Историко-этнографическое исследование середины XIX начала XX века / Бусыгин Е. П., Зорин Н. В., Михайличенко Е. В. - Казань : Казан, ун-т, 1973. - 166 с.

59. Бутузов, Ф. Верования и культ мордвы (эрзи) села Сабанчеево Алатырского уезда Симбирской губернии / Ф. Бутузов // ИОАИЭ -Казань, 1893.-Т. XI.-Вып.4.-С. 381 386.

60. Буты л ов, Н. В. Тюркские заимствования в мордовских языках : автореф. дис. канд. филол. наук. Саранск, 1998. - 16 с.

61. Вавилин, В. Ф. Количественная оценка современных этнокультурных процессов в Мордовской АССР (сельское население) / В. Ф. Вавилин. -Саратов : Изд-во Саратовского ун-та, Саранский филиал, 1989. 168 с.

62. Вагабов, М. В. Ислам и семья / М. В. Вагабов. М.: Наука, 1980. - 174 с.

63. Васильев, Б. А. Буртасская проблема и этногенез мишарей / Б. А. Васильев //Вопросы этнической истории Мордовского народа. Труды Мордовской этнографической экспедиции. М. : Изд-во АН СССР, 1960.-Вып. 1.-С. 200-209.

64. Васильев, В. М. Верования и обряды мари / В. М. Васильев // ИОАИЭ.- Казань, 1920. Т. XXXI. - Вып. 1. - С. 49 - 70.

65. Васильев, И. Обозрение языческих обрядов, суеверий и верований вотяков Казанской и Вятской губерний / И. Васильев // ИОАИЭ. -Казань, 1906.-Т. XXII.-Вып. 3.-С. 185-276.

66. Вельяминов-Зернов, В. В. Исследование о касимовских царях и царевичах / В. В. Вельяминов-Зернов. Спб., 1863.-Ч. 1.-558 с.

67. Верещагин, Г. Е. Остатки язычества у вотяков / Г. Е. Верещагин // Календарь и памятная книжка Вятской губернии на 1896 год. Вятка, 1895.-С. 204-305.

68. Вихорев, А. Село Кочетовка Наровчатского уезда / А. Вихорев // Пензенские епархиальные ведомости. 1883. -№ 18.

69. Владыкин, Е. В. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов / Е. В. Владыкин. Ижевск : «Удмуртия», 1994. - 384 с.

70. Воробьев, Н. И. Казанские татары: (Этнографическое исследование материальной культуры дооктябрьского периода) / Н. И. Воробьев. -Казань : Таткнигоиздат, 1953. 383 с.

71. Воронин, И. Д. Из истории старой Рузаевки / И. Д. Воронин // Ученые записки МНИИЯЛИЭ. Саранск : Мордгиз, 1949.-№11 - С. 97-131.

72. Воронин, И. Д. Саранская сторожевая черта и город Саранск в первые годы его существования / И. Д. Воронин // Ученые записки МНИИЯЛИЭ.- Саранск : Мордгиз, 1951.-№ 13.-С. 165-233.

73. Высоцкий, Н. О. О некоторых новых типах оберегов и об одном татарском амулете / Н. О. Высоцкий // ИОАИЭ. Казань, 1909. - Т. 25. -Вып. 6.-С. 459-466.

74. Гаджиев, Г. А. Доисламские верования и обряды народов нагорного Дагестана / Г. А. Гаджиев. М.: Наука, 1991. - 179 с.

75. Гераклитов, А. А. История Саратовского края в XVI—XVII вв. /

76. A. А. Гераклитов. Саратов, 1923. - 375 с.

77. Гераклитов, А. А. Материалы по истории мордвы. Сборник выписок из печатных источников (X—XVIII вв.) / А. А. Гераклитов. М.;Л., 1931.- 125 с.

78. Глебов, Н. О татарах Пензенской губернии / Н. Глебов // Пензенские губернские ведомости. 1860. - № 18. - С. 126 - 129; - № 19, - С. 129 -130.

79. Глотов, С. В. Изба и быт / С. В. Глотов // Сельское жилище. М.: Изд-во Наркомздрава РСФСР, 1928. - С. 91 - 131.

80. Голицын, Ф. С. Мордва в Хвалынском уезде Саратовской губернии /Ф. С. Голицын // Саратовский сборник. Саратов, 1881. - Ч. 1. - С. 177- 194.

81. Гордлевский, В. А. Элементы культуры у касимовских татар/

82. B. А. Гордлевский //Труды Общества исследователей Рязанского края. -Рязань, 1927.-Вып. X.

83. Губайдуллин, К. Пища казанских татар / К. Губайдуллин, М. Губайдуллина // Вестник научного общества татароведения. -Казань, 1927. № 6. - С. 17 - 49.

84. Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш: историко-этнографические очерки / П. В. Денисов. Чебоксары : Чувашское кн. изд-во, 1959.-408 с.

85. Евсевьев, М. Е. Историко-этнографические исследования / М. Е. Евсевьев // Избр. тр. Т.5. - Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1966. - 552 с.

86. Зеленин, Д. К. Восточнославянская этнография / Д. К. Зеленин. М. : Наука, 1991. - 512 с.

87. Зеленин, Д. К. Избр. тр. Статьи по духовной культуре. 1910-1913 / Д. К. Зеленин. М.: Индрик, 1994. - 400 с.

88. Зеленин, Д. К. Избр. тр. Очерки русской мифологии: Умершие неестественною смертью и русалки / Д. К. Зеленин. М. : Индрик, 1995.-432 с.

89. Игры народов СССР / Сост. Л. В. Былеева, В. М. Григорьев. М. : Физкультура и спорт, 1985. - 269 с.

90. Иванов, В. В. Исследования в области славянских древностей / В. В. Иванов, В. Н. Топоров. М.: Наука, 1974. - 343 с.

91. Иникова, И. А. Похоронно-поминальный обряд духоборцев / И. А. Иникова // Похоронно-поминальные обычаи и обряды. М : Наука, 1993.-С. 123-143.

92. История Мордовской АССР /Под ред. М. В. Дорожкина и А. В. Клеянкина. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1979. - Т.1. - 320 с.

93. Итс, Р. Введение в этнографию: учебное пособие / Р. Итс. Л. : Изд-во ЛГУ, 1991.- 169 с.

94. Исхаков, Д. М. Татаро-бесермянские этнические связи как модель взаимодействия булгарского и золотоордынского тюркского этносов / Д. М. Исхаков // Изучение преемственности этнокультурных явлений. -М., 1980.-С. 16-38.

95. ЮО.Исхаков, Д. М. Историческая демография татарского народа (XVIII -начало XX в. / Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ / Д. М. Исхаков. -Казань, 1993.- 190 с.

96. Исхаков, Д. М. Этнографические группы татар Волго-Уральского региона (принципы выделения, формирование, расселение идемография) / Ин-т истории им. Ш. Марджани АН РТ / Д. М. Исхаков. -Казань, 1993.-64 с.

97. Ю2.Исхаков, Д. М. Татары: Краткая этническая история / Д. М. Исхаков. -Казань : Татарское кн. изд-во, 2002. 160 с.

98. ЮЗ.Кагаров, Е. С. Состав и происхождение свадебной обрядности / Е. С. Кагаров // Сборник музея антропологии и этнографии. JI.: Изд-во АН СССР, 1929. -С.152-193.

99. Ю4.Казаринов, В. А. О мишарях в Чистопольском уезде Казанской губернии / В. А. Казаринов // ИОАИЭ Казань, 1883. - Т. IV.

100. Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Весенние праздники / Ред. С. А. Токарев и др. М.: Наука, 1977. - 358 с.

101. Юб.Касимова, Д. Г. Семейная обрядность чепецких татар (середина XIX XX вв.) / Д. Г. Касимова. - Ижевск : Удмуртский ин-т истории, языка и литературы УрО РАН, 2003. - 300 с.

102. Катанов, Н. Ф. Несколько слов по поводу русских и татарских перстней, принадлежащих А. С. Сухареву и А.Т. Соловьеву / Н. Ф. Катанов. -Казань : Типогр. ун-та, 1904. 22 с.

103. Ю8.Катанов, Н. Ф. О предметах украшений татарских женщин / Н. Ф. Катанов. Казань : Типогр. ун-та, 1907. - 32 с.

104. Ю9.Каховский, Б. В. Дохристианский погребальный обряд чувашей как материал к этногенезу / Б. В. Каховский // Болгары и чуваши. -Чебоксары : Чувашское кн. изд-во, 1984. С. 121-139.

105. О.Керимов, Г. М. Шариат и его социальная сущность / Г. М. Керимов. -М.: Наука, 1978.-223 с.

106. I .Коблов, Я. Д. Религия, обряды и обычаи татар-магометан / Я. Д. Коблов // ИОАИЭ. Казань, 1906. - Т. XXII. - Вып. 6. - С. 383-387.

107. Ш.Коблов, Я. Д. Мифология казанских татар / Я. Д. Коблов // ИОАИ. -Казань, 1910. Т. 26. - Вып. 4. - С. 415-470.

108. ПЗ.Коваль, И. Обряды крещеных татар (именуемых кряшен) / И. Коваль // Краеведческий сборник. Уфа, 1930. - № 3-4. - С.83-87.

109. М.Козлов, В. И. Этнос. Нация. Национализм / В. И. Козлов / Ин-т этнологии РАН. М., 1999. - 344 с.

110. Козлова, К. И. Этнография народов Поволжья / К. И. Козлова. М. : Изд-во МГУ, 1964.- 175 с.

111. Пб.Комиссаров, Г. Чуваши Казанского Заволжья / Г. Комиссаров //ИОАИЭ Казань, 1911.- Т.ХХУП. - Вып.5. - С.311-432.

112. Корнишина, Г. А. Этнические традиции в современной свадебной обрядности мордовского сельского населения Куйбышевской области / Г. А. Корнишина //Бытовая культура мордвы. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1990.-С. 42-58.

113. Корнишина, Г. А. Традиционные обычаи и обряды мордвы: исторические корни, структура, формы бытования / Г. А. Корнишина / МГПИ. -Саранск, 2000,- 150 с.

114. Корнишина, Г. А. Традиционно-обрядовая культура в системе мордовского этноса (структура, субъекты, составные компоненты) : дис. д-ра ист. наук. Саранск, 2001. - 401 с.

115. Костомаров, Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа / Костомаров Н. И. М.: Экономика, 1993. - 399 с.

116. Крюкова, Т. А. Мордовское народное изобразительное искусство / Т. А. Крюкова. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1968. - 118 с.

117. Куфтин, Б. А. Татары касимовские и татары-мишари центрально-промышленной области / Б. А. Куфтин //Культура и быт народов центрально-промышленной области. М. : Центриздат, 1929. - С. 135 — 149.

118. Л истова, Т. А. Русские обряды, обычаи, поверья, связанные с повивальной бабкой (вторая половина XIX 20-е гг. XX вв.) / Т. А. Листова // Русские: семейный и общественный быт. - М. : Наука, 1989.-С. 142-171.

119. Листова, Т. А. Похоронно-поминальные обычаи русских (на материалах Псковской и Смоленской областей) / Т. А. Листова // Похоронно-поминальные обычаи и обряды. М.: Наука, 1993. - С. 48 - 83.

120. Лобачева, Н. П. Формирование новой обрядности узбеков / Н. П. Лобачева. М.: Наука, 1975.- 140 с.

121. Магницкий, В. С. Несколько данных о мишарях и их селениях / В. С. Магницкий // ИОАИЭ. Казань, 1896. - Т. XIII. - Вып. 6. - С. 245 - 257.

122. Майнов, В. Н. Очерки юридического быта мордвы / В. Н. Майнов // Записки РГО. СПб., 1885. - Т.Х1У. - Вып. 1. - 267 с.

123. Ш.Макарий, К. Суеверия и обычаи мордвы-мокшан Нижегородской губ. / К. Макарий // Нижегородские губ. ведомости. 1849. - № 49, 50.

124. Максимов, А. Н. Накануне земледелия / А. Н. Максимов // РАНИОН. Ученые записки. М., 1926. - ТЛИ.

125. Марийцы. Историко-этнографические очерки / Под. ред Н. С. Попова и др. / МарНИИЯЛИ. -Йошкар-Ола, 2005. 556 с.

126. Марк, К. Ю. Этническая антропология мордвы / К. Ю. Марк // Вопросы этнической истории Мордовского народа. Труды Мордовской этнографической экспедиции. М. : Изд-во АН СССР, 1960. - Вып.1. -С. 118-174.

127. Маркарян, Э. С. Вопросы системного исследования общества / Э. С. Маркарян. -М.: Наука, 1972.-225 с.

128. Маркова, Л. В. Болгары / Л. В. Маркова // Рождение ребенка в обычаях и обрядах. Страны зарубежной Европы. М.: Наука, 1997. - С. 98 - 125.

129. Материалы по татарской диалектологии. Казань : Татарское кн. изд-во, 1978.-Вып. 4.

130. Матвеев, М. Свадебные обычаи и обряды крещеных татар Уфимской губернии / М. Матвеев // ИОАИЭ. Казань, 1896. -Т. XIII. - Вып. 5. -С. 317-355.

131. Махмутова, Л. Т. Старинная свадебная песня у касимовских татар / Л. Т. Махмутова // Известия Казанского филиала АН СССР. Серия гуманитарных наук. Казань, 1957.-№ 2.-С. 217-220.

132. Мельников, П. И. (Андрей Печерский). Очерки мордвы / П. И. Мельников. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1981. - 136 с.

133. Милькович К. Быт и верования мордвы в конце XVIII столетия / К. Милькович //Тамбовские епархиальные ведомости. 1905. - № 18. Часть неофициальная.

134. Минх, А. Н. Народные обычаи, обряды, суеверия и предрассудки крестьян Саратовской губернии / А. Н. Минх //Записки РГО. СПб., 1890.-Т. XIX.-Вып. 2.

135. Минх, А. Н. Моляны и обряды мордвы Саратовской губернии / А. Н. Минх//ЭО.-М., 1892.-Кн. XV.-№4.-С. 116-128.

136. Михайлов, С. М. Чувашская свадьба / С. М. Михайлов // Казанские губ. ведомости 1852. -№ 46.

137. Можаровский, А. Инородцы-христиане Нижегородской епархии сто лет тому назад / А. Можаровский //Нижегородские епархиальные ведомости.- 1886.-№1.-С. 11-24.

138. Мокшин, Н. Ф. Религиозные верования мордвы. Историко-этнографические очерки / Н. Ф. Мокшин. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1998.-248 с.

139. Мокшин, Н. Ф. Тайны мордовских имен / II. Ф. Мокшин. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1991. - 111 с.

140. Мокшин, Н. Ф. Мордовско-татарские этнические связи / Н. Ф. Мокшин // Гуманитарные науки и образование: проблемы и перспективы. Матер-лы I Сафаргалиевских науч. чтений / МГУ им. Н.П. Огарева. Саранск, 1997.-С. 27-36.

141. Молотова, Т. Л. Родильные обряды марийцев / Т. Л. Молотова // Полевые материалы Марийской этнографической экспедиции 80-х годов. Йошкар-Ола : Марийское кн. изд-во,1993. - С. 85 - 93.

142. Мордва. Очерки по истории, этнографии и культуре мордовского народа / Ред. Н. П. Макаркин и др. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 2004.-992 с.

143. Мордва Заволжья / Ред В.И. Козлов и др. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1994.- 184 с.

144. Мордовские народные игры. /Литературная обработка В. С. Брыжинского. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1996. - 268 с.

145. Мухамедова, Р. Г. Татары-мишари. Историко-этнографическое исследование / Р. Г. Мухамедова. М.: Изд-во «Наука», 1972. - 248 с.

146. Мусульманские праздники /Авт.-сост. А. Ниязи. М. : Корона, 1990. -63 с.

147. Надиров, И. Н. Взаимосвязи песенного фольклора народов Среднего Поволжья и Приуралья / И. Н. Надиров // Межэтнические общности и взаимосвязи фольклора народов Поволжья и Урала. Казань : Татарское кн. изд-во, 1983.

148. Назаркин, Н. Я. Народонаселение и охрана здоровья в Мордовии / Н. Я. Назаркин. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1973. - 264 с.

149. Народы Европейской части СССР. М.: Наука, 1964. - Т.2. - 900 с.

150. Насыри, К. Избранные произведения / К. Насыри. Казань : Татарское кн. изд-во, 1977. - 254 с.

151. Насыров, К. Поверья и обряды казанских татар / К. Насыров // Записки РГО по отделению этнографии. СПб., 1880. - Т. VI. - С. 239-270.

152. Никольский, Н. М. Происхождение и история белорусской свадебной обрядности / Н. М. Никольский. Минск : Белорусское кн. изд-во, 1956.- 165 с.

153. Никонова, Л. И. Тайны мордовского целительства / Л. И. Никонова. -Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1995. 168 с.

154. Никонова, Л. И. Традиционная медицина тюркских народов Поволжья и Приуралья как часть системы их жизнеобеспечения / Л. И. Никонова. -Рузаевка, 2000. 160 с.

155. Носова, Г. А. Русский традиционный похоронный обряд: современные формы / Г. А. Носова // Похоронно-поминальные обычаи и обряды. М.: Наука, 1993. - С. 84-122.

156. Пермские татары. Казань : Татарское кн. изд-во, 1983. - 164 с.

157. Пименов, В. В. Удмурты: Опыт компонентного анализа этноса / В. В. Пименов. Л.: Наука, 1977. - 261 с.

158. Плесовский, Ф. В. Свадьба народов коми / Ф. В. Плесовский. -Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1968. 318 с.

159. Попов, Г. Русская народно-бытовая медицина / Г. Попов. СПб., 1903.

160. Попов, Н. С. Марийский народный праздник «Кугече» / Н. С. Попов //Полевые материалы Марийской этнографической экспедиции 80-х годов. Йошкар-Ола : Марийское кн. изд-во, 1981. - С. 52 - 76.

161. Попов, Н. С. Погребальный обряд марийцев в XIX начале XX веков / Н. С. Попов //Материальная и духовная культура марийцев. Археология и этнография Марийского края. - Йошкар-Ола : Марийское кн. изд-во, 1981.-Вып. 5.-С. 154- 173.

162. Попова Е. В. Семенные обычаи и обряды бесермян (конец XIX 90-е годы XX вв.) / Е. В. Попова. - Ижевск : Удмуртское кн. изд-во, 1998. -256 с.

163. Похоронно-поминальные обычаи и обряды / Сб. статей под ред. 3. П. Соколовой и И. А. Кремлёвой. М.: Наука, 1993.

164. Прокопьев, К. П. Брак у чуваш / К. П. Прокопьев // ИОАИЭ. -Казань, 1903.-Т. XIX.-Вып. 1.-С. 1-63.

165. Прокопьев, К. П. Похороны и поминки у чуваш / К. П. Прокопьев // ИОАИЭ. Казань, 1903. - Т. XIX. - Вып. 5 - 6. - С. 215 - 250.

166. Ромашкин, В. Ф. Чуваши Симбирского Поволжья / В. Ф. Ромашкин,

167. B. Н. Федоров, Л. П. Шабалина. Ульяновск : Симбирская книга, 1998. -168 с.

168. Руденко, С. И. Башкиры. Историко-этнографический очерк /

169. C. И. Руденко. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1959. - 393 с.

170. Рудольфи, А. Ф. Крестьянская изба в Центральной губернии / А. Ф. Рудольфи //Сельское жилище. М. : Изд-во Наркомздрава РСФСР, 1928.-С. 69-91.

171. Рыбаков, Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. М. : Наука, 1981.-608 с.

172. Салмин, А. К. Народная обрядность чувашей / А. К. Салмин / Чувашский гуманитарный ин-т. Чебоксары, 1994. - 339 с.

173. Салмин, А. К. Семантика дома у чувашей / А. К. Салмин / Чувашский гос. ин-т гуманитарных наук. Чебоксары, 1998. - 64 с.

174. Сафаргалиев, М. Г. К истории татарского населения Мордовской АССР / М. Г. Сафаргалиев // Труды МНИИЯЛИЭ. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1963. - Вып.24. - С. 67-79.

175. Сафаргалиев, М. Г. Мордовско-татарские отношения / М. Г. Сафаргалиев // Этногенез мордовского народа. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1965. - С. 223 - 226.

176. Семина, В. Н. Семья татар-мишарей Мордовии в первой половине XIX века : дис. канд. ист. наук. Саранск, 1999. - 195 с.

177. Сепеев, Г. А. Традиционная пища луговых марийцев / Г. А. Сепеев // Материальная и духовная культура марийцев. Археология и этнография Марийского края. Йошкар-Ола : Марийское кн. изд-во, 1981. -С. 100-121.

178. Смирнов, М. Родильные и крестильные обряды крестьян села Голицына Курганской вол. Сердобского у. Саратовской губ. / М. Смирнов//ЭО. М., 1911.-Kh.LXXXVIII-LXXXIX.-JV2 1-2.

179. Смирнов, И. Н. Мордва. Историко-этнографический очерк / И. Н. Смирнов. Казань, 1895. - 291 с.

180. Современная этническая культура финно-угров Поволжья и Приуралья / МарНИИ. Йошкар-Ола, 2002. - 140 с.

181. Соколова, В. К. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов / В. К. Соколова. М.: Наука, 1979. - 287 с.

182. Соколова, 3. П. О похоронном обряде восточных (ваховских, аганских, юганских) хантов и аганских ненцев. Традиции и современность / 3. П. Соколова, Н. А. Месштиб // Похороно-поминальные обычаи и обряды.-М., 1993.

183. Сумцов, Н. Ф. О славянских народных воззрениях на новорожденного ребенка / Н. Ф. Сумцов //Журнал Министерства народного просвещения. СПб., 1880. Ноябрь. - С.68-94.

184. Сумцов Н. Ф. Хлеб в обрядах и песнях / Н. Ф. Сумцов. Харьков, 1881.

185. Сумцов, Н. Ф. О свадебных обрядах, преимущественно русских / Н. Ф. Сумцов. Киев, 1881.

186. Сурхаско, Ю. Ю. Семейные обряды и верования карел. Конец XIX -начало XX вв. / Ю. Ю. Сурхаско. Л.: Наука, 1985. - 172 с.

187. Суслова, С. В. Народный костюм Татар Поволжья и Урала (середина XIX начало XX вв.). Историко-этнографический атлас татарского народа / С. В. Суслова, Р. Г. Мухамедова. - Казань : Изд-во «Фэн», 2000. -312 с.

188. Татарское народное творчество: Байты. Казань : Татарское кн. изд-во, 1983.-319 с.

189. Татары // Семейный быт народов СССР. М. : Наука, 1990. - С. 234 -243.

190. Татары / Ред. В. А. Тишков и др. М.: Наука, 2001. - 583 с.

191. Татары Среднего Поволжья и Приуралья /Отв. ред. Н. И.Воробьев и Г. М. Хисамутдинов. М.: Наука, 1967. - 538 с.

192. Ташкин, С. Ф. Инородцы Приволжско-Приуральского края и Сибири по материалам Екатеринской законодательной комиссии / С. Ф. Ташкин. -Казань, 1922.- 192 с.

193. Токарев, С. А. Проблема происхождения ранних форм религии / С. А. Токарев //Вопросы философии. 1956. -№ 6. - С. 125- 138.

194. Токарев, С. А. Введение / С. А. Токарев //Календарные обычаи и обряды в странах Зарубежной Европы. Исторические корни и развитие обычаев. М. : Наука, 1983. - С. 3 - 8.

195. Топоров, В. Н. Заметки по похоронной обрядности / В. Н. Топоров // Балто-славянские исследования. М.: Наука, 1985. - С. 10-52.

196. Тресвятский, И. Село Черемшанская крепость Бугульминского у. Самарской губ. / И. Тресвятский //Самарские епархиальные ведомости. 1844.-№22.

197. Трофимова, Т. А. Этногенез татар Поволжья в свете данных по антропологии / Т. А. Трофимова / Труды института этнографии. М.-Л. : Изд-во АН СССР, 1949. - Т. 7. - 264 с.

198. Труды IV Археологического съезда России. Казань, 1884. -Т. 1. Раздельная пагинация.2Ю.Угринович, Д. М. Обряды, за и против / Т. А. Трофимова. -М., 1975.

199. Удмурты. Историко-этнографические очерки / Ред. В. В. Пименов и др. Ижевск : Удмуртское кн. изд-во, 1993. - 392 с.

200. Уразманова, Р. К. Семейно-брачные отношения, свадебная обрядность чепецких татар (конец XIX начало XX вв.) / Р. К. Уразманова // Новое в этнографических исследованиях татарского народа. - Казань : Татарское кн. изд-во, 1978. - С. 68 - 85.

201. Уразманова, Р. К. Современные обряды татарского народа. (Историко-этнографическое исследование) / Р. К. Уразманова. Казань : Татарское кн. изд-во, 1984. - 144 с.

202. Уразманова, Р. К. Обряды и праздники татар Поволжья и Урала (Годовой цикл XIX нач. XX вв.). Историко-этнографический атлас татарского народа / Р. К. Уразманова. - Казань : Изд-во ПИК «Дом печати», 2001. - 196 с.

203. Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Эрзянская свадебная поэзия. Саранск : Мордовское кн. изд-во, 1972. - Т. 6. - Ч. 1. - 471 с.

204. Фатыхова, Ф. Ф. Традиционная похоронная и поминальная обрядность башкир Пермской области / Ф. Ф. Фатыхова // Традиционная народная культура населения Урала. Пермь, 1997. - С. 95 - 98.

205. Фахрутдинов, Р. Г. Очерки по истории Волжской Булгарии / Р. Г. Фахрутдинов. М.: Наука, 1984. - 216 с.

206. Федоров, В. А. Мать и дитя в русской деревне (конец XIX начало XX вв.) / В. А. Федоров // Вестник Московского ун-та. - 1994. - Серия 8. История. - № 4. - С. 3 - 21.

207. Федянович, Т. П. Семейные обычаи и обряды финно-угорских народов Урало-Поволжья (koh.XIX- 1980-е гг.) / Т. П. Федянович / Ин-т этнологии и антропологии РАН. М., 1997. - 184 с.

208. Фиельструп, Ф. А. Свадебные жилища турецких народностей / Ф. А. Фиельструп // Материалы по этнографии. Л., 1926. - Т. III. -Вып. 1. - 37 с.

209. Фукс, К. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях / К. Фукс. Казань, 1884. - 131 с.

210. Халиков, А. X. Происхождение татар Среднего Поволжья и Приуралья / А. X. Халиков. Казань : Татарское кн. изд-во, 1978. - 160 с.

211. Халиков, А. X. Татарский народ и его предки / А. X. Халиков. -Казань : Татарское кн. изд-во, 1989. 222 с.

212. Халиков, Н. А. Хозяйство татар Поволжья и Урала. Середина XIX -начало XX в. Историко-этнографический атлас татарского народа / Н. А. Халиков / Институт АН Республики Татарстан. Казань, 1995. -195 с.

213. Халиков, Н. А. Промыслы и ремесла татар Поволжья и Урала /Н. А. Халиков / Институт АН Республики Татарстан. Казань, 1998. - 98 с.

214. Хвощев, А. А. Очерки по истории Пензенского края / А. А. Хвощев. -Пенза, 1922.- 150 с.

215. Христолюбова, Л. С. Удмуртская свадьба / Л. С. Христолюбова // Современные этнические и социальные процессы в Удмуртии. Археология и этнография Удмуртии. Ижевск : Удмуртское кн. изд-во, 1975.-Вып. 1,-С. 36-83.

216. Христолюбова, JI. С. Обряды, связанные с рождением ребенка / Л. С. Христолюбова // Этнокультурные процессы в Удмуртии. Ижевск : Удмуртское кн. изд-во, 1978. - С. 53 - 70.

217. Христолюбова, Л. С. Погребальный ритуал удмуртов / Л. С. Христолюбова // Этнокультурные процессы в Удмуртии. Ижевск : Удмуртское кн. изд-во, 1978. - С. 71 - 86.

218. Чекалин, Ф. Ф. Мещера и буртасы: по сохранившимся о них памятникам / Ф. Ф. Чекалин // Труды VIII Археологического съезда в Москве в 1890 г. -М., 1897.-С. 114-115.

219. Чичеров, В. И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI XIX веков / В. И. Чичеров. - М. : Изд-во АН СССР, 1957.-236 с.

220. Чуваши. Этнографическое исследование / Ред. П. В. Денисов и др. -Чебоксары : Чувашское кн. изд-во, 1970. Ч. 2. Духовная культура. -308 с.

221. Чуваши: этническая история и.традиционная культура / Авторы-сост. В. П. Иванов, В. В. Николаев, В. Д. Дмитриев. М.: Изд-во ДИК, 2000. -96 с.

222. Шарифуллина, Ф. Л. Касимовские татары. Историко-этнографич. исследование традиционной народной культуры сер. XIX нач. XX вв. / Ф. Л. Шарифуллина / Рязанский этнографич. вестник. - Рязань, 2004. -№33.- 129 с

223. Шахматов, А. А. Мордовский этнографический сборник / A.A. Шахматов.-СПб, 1910.-848 с.

224. Штейнфельд, H. П. Малмыжские татары. Их быт и современное положение / Н. П. Штейнфельд // Календарь и памятная книжка Вятской губернии на 1894 год. Вятка, 1893. - Ч. 1. - С. 228 - 319.

225. Этнотерриториальные группы татар Поволжья и Урала и вопросы их формирования. Историко-этнографический атлас татарского народа / Ред. Р. К. Уразманова и др. Казань : Изд-во ПИК «Дом печати», 2002. -248 с.

226. Юлуев, Г. К этнографии башкир / Г. Юлуев // ЭО. M., 1892. - № 2 - 3.

227. Юсупов, Г. В. Введение в булгаро-татарскую эпиграфику / Г. В. Юсупов. М.-Л. : Изд-во АН ССР, 1960. - 165 с.

228. Ягафова, Е. А. Этническая история и культура народов Урало-Поволжья / Е. А. Ягафова. Самара : Изд-во СамГПУ, 2002. - 170 с.

229. Bachtold Staubli. Schweizer. Volkskunde, 1911.

230. Mainov W. Lez restes de la mythologie Mordvine //Yournal de la Société Firmo- Ougrienne. Helsingissa, 1889.

231. Snoek I. A. M. Initiations: A Methodological Approach to the application of Classification a. Definition Theore in the Study of Rituals. Proefschrift. Pij nacker, 1987.