автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.20
диссертация на тему: Семиолингвистические аспекты переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки

Полный текст автореферата диссертации по теме "Семиолингвистические аспекты переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки"

На правах рукописи

Бухтояров Сергей Иванович

Семиолингвистические аспекты переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки

Специальность 10.02.20 - сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

Тюмень -2004

Работа выполнена на кафедре английского языка факультета романо-германской филологии Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Тюменский государственный

университет».

Научный руководитель:

доктор филологических наук, профессор Белозерова Наталья Николаевна

Официальные оппоненты:

доктор филологических наук, профессор Галеева Наталья Леонидовна

кандидат филологических наук, профессор Марова Нина Дмитриевна

Ведущая организация:

Удмуртский государственный университет

Защита состоится «21» декабря 2004 года в 15 часов на заседании диссертационного совета К 212.274.05 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук при Тюменском государственном университете по адресу: 625000, г. Тюмень, ул. Семакова, 10, корпус 1.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале библиотеки Тюменского государственного университета по адресу: 625000, г. Тюмень, ул. Семакова, 10, корпус 1.

Автореферат разослан «.2-/ » ноября 2004 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат филологических наук, доцент

Т.В. Сотникова

Общая характеристика работы

Реферируемая диссертация посвящена сопоставительному исследованию семиолингвистических аспектов переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки.

Начиная с 60-х годов двадцатого века, семиотика прочно заняла место эффективного и удобного инструмента анализа в различных сферах интересов культурной деятельности человека, как то: литература, театр, кино, музыка, ритуалы и обряды, карточные игры и гадания. К настоящему времени сложились объективные предпосылки для активного внедрения методов и принципов лингвистической семиотики в сравнительном переводоведении и компаративистике в целом.

Актуальность выполненной работы продиктована следующими моментами:

1. Лингвистическая семиотика является одним из наиболее активно развивающихся направлений современной научной мысли. Вместе с тем ее применение в такой области, как теория перевода, относится к числу наиболее спорных вопросов этой области языкознания. Понятийный аппарат разработан не полностью, отсутствует единая и общепризнанная семиотическая теория перевода.

2. Работ по сравнительно-сопоставительному анализу оригиналов пьес Шекспира и их переводов существует крайне мало, а ведь именно сопоставление переводов являет собой основу для исследований в области компаративистики, к тому же авторы не выходят за рамки литературной критики. Без внимания остается такой аспект научного исследования, как зависимость перевода от особенностей структуры переводящего языка.

3. Довольно слабо изучены трудности перевода, возникающие по причине различий в национально-специфичных стереотипах различных этносов и различий языковой и концептуальной картин мира.

Объектом исследования настоящей работы являются варианты перевода различных единиц исходного текста, несущих важную семиологическую нагрузку, при сопоставлении некоторых пьес У. Шекспира с их переводами на русский и немецкий языки.

Предмет исследования - прагматическая эквивалентность информации, заложенной в исходном тексте, и информации, переданной в тексте перевода.

Материалом исследования послужили четыре пьесы Уильяма Шекспира: "Сон в летнюю ночь", "Тит Андроник", "Король Ричард III" и «Юлий Цезарь» и

девятнадцать переводов данных пьес на русский и немецкий языки. Общий объем анализируемых текстов составил более 2000 страниц.

Целью нашего исследования является изучение формальных и смысловых расхождений между оригинальным текстом и текстом перевода, вызванных как культурными различиями, так и особенностями структуры исходного и переводящего языков.

Реализация поставленной цели достигается путем решения следующих задач:

|о сопоставить оригинальные произведения и их переводы на русский и немецкий языки;

о выявить и проанализировать текстовые несоответствия, вызванные особенностями структуры исходного и переводящего языков; выявить и проанализировать текстовые несоответствия, вызванные различиями в национально-специфичной языковой картине мира.

Поставленные задачи предопределили использование следующих методов исследования: метод структурного, функционального и сопоставительного анализа, метод контекстуального анализа, метод трансформационного анализа, культурно-исторический метод, метод оппозиций.

Методология проведенного исследования базируется, в основном, на трудах выдающихся представителей тартусско-московской и французской школ семиотики (Ю.М. Лотман, П. Тороп, Б.Ф. Егоров, В.В. Иванов, МЛ. Гаспаров, Ю.А. Левин, Деррида Ж., Барт Р., Леви-Строс К., Греймас А.Ж.), пражского лингвистического кружка (Трубецкой Н., Мукаржовский Я., Якобсон Р.), ведущих теоретиков отечественной школы переводоведения (Бархударов Л.С., Виноградов B.C., Комиссаров В.Н., Рецкер Я.И , Миньяр-Белоручев Р.К., Федоров А В., Швейцер А.Д.) и др.

Теоретическая значимость диссертации заключается в последовательном установлении связи переводоведения и семиотики, в выявлении способов дешифровки исходной информации с целью адекватной трансляции такой информации в текст перевода Материалы диссертации могут быть использованы в теоретических исследованиях по проблемам общей теории перевода, а также в исследованиях, посвященных творчеству Уильяма Шекспира.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые выдвигается тезис о метафорической природе перевода; описывается механизм функционирования особого знака - риторической конструкции "метафора+метонимия"; определяется приоритетность перевода аномалий, несущих семиологическую нагрузку; рассматриваются разноуровневые аномалии в произведениях Шекспира и их перевод на русский и немецкий

языки; производится сопоставление английской языковой картины мира 16-17 веков с немецкой и русской.

Практическая значимость исследования связана с возможностями использования ее материалов в практике преподавания английского и немецкого языка как иностранного, в курсах по сравнительно-сопоставительному языкознанию, семиотике и культурологии. Кроме того, результаты работы могут быть использованы для сопоставления языков и культур других народов.

Апробация материалов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры английского языка факультета романо-германской филологии Тюменского государственного университета. Основные теоретические и практические результаты излагались автором на шести региональных, общероссийских и международных конференциях в Санкт-Петербурге (2000, 2001), Москве (2002), Екатеринбурге (2001, 2002) и Сургуте (2004).

По теме диссертации автором подготовлено десять публикаций.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Перевод в основе своей имеет метафорическую природу и являет собой иконический знак.

2. Знаки существуют не только в чистом виде. Встречаются и такие сложные комбинации, как, риторическая конструкция "метафора+метонимия", несущая в себе огромный манипулятивный потенциал и заслуживающая адекватного перевода.

3. В смысловой канве текста особую роль играют аномалии (или отклонения от существующих норм), и информация, заложенная в них, должна быть адекватно передана при переводе.

4. Несмотря на генетическое родство русского, английского и немецкого языков и на близость данных трех европейских культур, языковая картина мира и национально-специфичные стереотипы трех этносов имеют определенные различия. При этом дословный перевод знаков, содержащих в себе лингвокультурные национально-специфичные ассоциативные компоненты, не может считаться адекватным.

Структура и основное содержание диссертации

Композиция диссертации определяется ее задачами и отражает основные этапы и логику развития исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического раздела, содержащего сто пятьдесят два теоретических источника на русском и других языках, тринадцать

справочных источников и девятнадцать источников сопоставляемых художественных произведений. Общий объем диссертации - 185 страниц машинописного текста.

Во введении обосновывается актуальность темы исследования, ограничивается объект, предмет, методы исследования, формулируется научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов работы, определяются основные задачи и выносимые на защиту положения.

Глава I. Семиотика как инструмент переводоведения и компаративистики

В данной главе диссертации мы связали воедино интересы компаративистики, переводоведения и семиотики.

Основным, центральным понятием семиотики является понятие знака. Следуя теории значимого отсутствия М. Хайдеггера и Ж. Дерриды, мы определяем знак, как чувственно воспринимаемый объект (ЛИБО ЕГО ОТСУТСТВИЕ В ОЖИДАЕМОЙ ПОЗИЦИИ), осуществляющий денотацию некоторого факта, объекта или отношения в целях передачи некоторой информации.

Для того чтобы коммуникативный акт передачи такого рода информации прошел успешно, необходимо наличие у отправителя и получателя одного и того же кода. Код определяется нами как система определенных правил, являющихся константой в течение некоего длительного промежутка времени, позволяющая на основе противопоставления установить соответствие некоторых текстов определенным смыслам (и наоборот) с целью передачи и приема информации. При этом необходимо отметить, что под кодом, участвующем в межъязыковой коммуникации, мы понимаем не только язык как таковой (и, соответственно, определенные лингвистические правила), но и экстралингвистические факторы, сложившиеся в определенном коллективе на определенном этапе развития: морально-этические установки, стереотипы, ассоциации, коннотации, представления об окружающем мире. Без знания этих дополнительных составляющих кода адекватный перевод с одного языка на другой невозможен.

В определении кода использовано понятие смысла (которое повсеместно противопоставляется понятию значения). В нашей работе под значением мы понимаем семантический аспект знака, а смыслом данного знака считается прагматический аспект данного знака. Другими словами, значением того или иного знака мы будем считать систему его сем (основные из которых фиксируются в словаре), а смыслом будет авторская интенция вызвать тот или иной эффект у читателя/зрителя. Смысл раскрывается в конкретной речевой

реализации некоего инвариантного значения, актуализируемого только в определенном контексте.

В этой же главе мы представили описание проблематики теории перевода, исходя из предпосылок семиотической теории, рассмотрели различные подходы к построению моделей перевода. Для целей нашей работы наиболее интересными и релевантными кажутся две модели, а именно: КОММУНИКАТИВНАЯ (при которой перевод понимается как акт двуязычной коммуникации, учитывающий семантические, синтаксические и прагматические отношения) и ИНФОРМАЦИОННАЯ (учитывает интеллектуальные характеристики отправителя (автора) и получателя (переводчика) текста, своеобразие культур и видения мира, свойственные сопоставляемым языковым общностям и т.д. При переводе передается содержание не отдельных семантических компонентов или слов, а мысли, передается информация, содержащаяся в структуре предложения). При этом мы берем на вооружение концепцию А.Д. Швейцера, комбинирующую обе данные модели и определяющую перевод, как «однонаправленный и двухфазный процесс межъязыковой и межкультурной коммуникации, при котором на основе подвергнутого целенаправленному («переводческому») анализу первичного текста создается вторичный текст (метатекст), заменяющий первичный в другой языковой и культурной среде; процесс, характеризуемый установкой на передачу коммуникативного эффекта первичного текста, частично модифицируемый различиями между двумя языками, двумя культурами и двумя коммуникативными ситуациями». Для практического же использования семиотических методов в сравнительном переводоведении мы пользуемся расширенной моделью, предложенной Р.К. Миньяром-Белоручевым: «Основополагающими устойчивыми компонентами любой коммуникации являются ситуация, источник, речевое произведение и получатель. Код и различные виды информации служат в коммуникации преобразователями, целенаправленное использование которых приводит к получению продукта коммуникации в виде смысла, дополнительного эстетического эффекта и шума. Соответствующий набор преобразователей в коммуникации составляет сообщение, которое следует отождествлять не с речевым произведением, а с информацией, предназначенной для передачи. Появление в коммуникации сложного вида речевой деятельности (перевода) объясняется нарушением связи "источник - адресат". Традиционные преобразователи уже не могут обеспечивать связь между источником и адресатом, и в коммуникацию вводится новый преобразователь - переводчик (человек или машина). Появление перевода создает качественно новый вид коммуникации - целью которой, как и любого другого вида коммуникации, является передача сообщения. Передача сообщения (т. е. информации,

предназначенной источником для передачи) и есть обязательный признак перевода, отличающий его от разного рода адаптации. Таким образом, именно сообщение является инвариантом в переводе» [Миньяр-Белоручев, 1980: 40].

В первой теоретической главе диссертации затрагивается также важный вопрос о минимальной единице перевода. В свете семиотической теории, мы считаем минимальной единицей перевода знак, который может быть репрезентирован на любом языковом уровне. В связи с этим наша задача в практической части - показать функционирование семиологически релевантных знаков на всех уровнях.

Одним из ключевых пунктов первой главы стала гипотеза о метафорической природе перевода. На наш взгляд, перевод в целом может быть уподоблен такому знаку как метафора, поскольку метафора лежит на пересечении двух концептуальных сфер, нормально не сочетаемых. Этот неизбежный конфликт и роднит метафору и перевод. Ведь последний, в свою очередь, лежит на пересечении двух культурных сфер (в терминологии Гудмена - двух различных миров [Гудмен, 2001]), также не сочетаемых в нормальных условиях. Переводчик создает такой элемент, такой текст, который принадлежал бы одновременно двум культурам, точно так же как любой человек, воспринимая метафору, для ее интерпретации (сама внутренняя форма этого слова указывает на связь с переводом) ищет тот объединяющий элемент, устраняющий конфликт разноклассовых понятий. Поэтому любой перевод тоже является метафорой в широком смысле этого слова. Кроме того, данную концепцию подтверждает тот факт, что члены метафоры могут считаться симметричными относительно одного или нескольких признаков. В этом отношении метафора тесно сближается с переводом, т.к. "симметрия как учение об относительном равенстве предметов связана с переводом через понятие эквивалентности" [Белозерова, 2000: 30]. Можно возразить, что напротив, члены метафоры асимметричны, поскольку не могут быть инвертированы [Арутюнова, 1999], однако это положение справедливо лишь для случаев зеркальной симметрии. Однако в этом случае и перевод, как и метафора, также не будет симметричным. Кроме того, и метафора, и перевод являются квази-тождествами: метафора всегда является в форме констатации, утверждения; перевод, в свою очередь, также заявляет о себе как о тождественном оригинальному тексту. Таким образом, общность формы, свойств и функций указывают на то, что перевод теснейшим образом связан с метафорой и в основе своей имеет архаичное стремление человека создать в одном пространстве (в одной сфере) аналог объекта, принадлежащего другому пространству (другой сфере).

Если же рассматривать виды знаков по Ч.С. Пирсу - знаки-индексы, знаки-символы и иконические знаки - то перевод в большей мере относится к

последней категории, т.к. текст перевода в какой-то степени "похож" на оригинал, напрямую с ним соотносится, проявляет наиболее сильные интертекстуальные связи, согласно итальянским семиологам Джанпаоло Прони и Убальдо Стеккони. Именно по этому критерию иконичности (близкому к понятию "адекватность" в классической теории перевода) и сравнивается текст оригинала и перевод.

Вторая глава диссертационного исследования «Перевод разноуровневых знаков с учетом различий в структурах сопоставляемых языков»

посвящена изучению некоторых различий в структурах английского, немецкого и русского языков, создающих трудности для перевода. Различия рассматривались на уровне ритма, на лексическом и грамматическом уровнях, а также на уровне текста и интертекста.

Прежде всего, нами рассмотрен такой знак, как смена ритма для характеристики героя произведения. Особенную актуальность данный знак получает в противопоставлении ритмической структуре прочих героев пьесы. Такая оппозиция незаслуженно остается без внимания как в русских, так и в немецких переводах.

На уровне лексики рассмотрены лексико-семантические оппозиции, в которых контекст не только не сужает количество актуализируемых значений до одного, но напротив, намеренно увеличивает число передаваемых смыслов, серьезно усложняя тем самым задачу переводчика.

Особое внимание было уделено различного рода аномалиям, или отклонениям от существующих норм, поскольку такое отклонение представляет собой семиологически нагруженный знак, который необходимо адекватно выразить в переводе.

Так, например, в произведениях Шекспира обнаружен ряд существительных, обозначающих не лиц и согласуемых то с местоимением женского рода, то с местоимением мужского рода (при том, что категория грамматического рода к была утрачена уже к среднеанглийскому периоду).

Логично было бы предположить, что мы имеем дело с реликтовым родом у неодушевленных существительных (сохранившимся из древнеанглийского периода), в некоторых случаях обнаруживающимся и в современном английском языке, или, в случае заимствования слова, род может наследоваться из "языка-донора". Однако процент совпадений этимологического рода существительного и рода его современного варианта, используемого Шекспиром не так высок: чуть более 60% Дело обстоит совершенно по-другому, если принять во внимание огромный интерес эпохи Возрождения к античной культуре, древнегреческой мифологии и языку. Сопоставив род

существительных у Шекспира с их эквивалентами в греческом языке, можно наблюдать полное совпадение:

Шекспир Этимология Совпадение Греческий Совпадение

Time m OE tima m + о xpovog +

Death m OE death ш + о Gavaxoi; +

Love m OE lufu f - о ерютад +

War m OE wig n - о яоХецод +

Peace OF pais f + П Eiptivil +

Justice OF justice f + г) Siraioauvri +

Revenge F revanche f + Л eic5iKTiar| +

Nature OF nature f + П фоаг| +

Earth OE eorthe f + nm +

World OE weorold f + Г| OIKOOJ1SVT] +

Sea OE sae m - т] бсЛасгста +

Sun OE sunne f - о г|>ло<; +

Moon OE mona m - +

Night OE niht f + г) vuzta +

При этом надо отметить, что практически все указанные существительные имеют соответствующие им божества в греческой мифологии: бог войны - Арес, бог солнца - Гелиос, богиня справедливости -Астрея, богиня мира - Эйрена (Ирена), богиня мести - Немесида и т.д. Л.В. Зубова замечает, что "приписывание рода предметам, стихиям, свойствам, действиям - всем реалиям, способным к обозначению существительными, -даже и вне художественного текста представляет собой готовую метафору" [Зубова, 1999: 130]. Данное положение особенно отчетливо проявляется в нашем случае - метафорическое олицетворение неодушевленных существительных налицо.

У зрителя Шекспировских пьес в 16-17 вв., заметившего подобного рода олицетворение, по-видимому, возникали ассоциации с тем или иным божеством, а неодушевленному существительному передавались различные коннотации, входящие в семантическую структуру божества. Однако в переводах эти дополнительные коннотации отражены далеко не всегда. Все переводы отрывков, содержащих неодушевленные существительные, употребленные в мужском или женском роде, нами были разбиты на три группы. К первой группе относятся переводы, где коренным образом меняется система образов и определенное понятие в ИЯ ни коим образом не представлено в ПЯ, а следовательно, не может быть и речи о сравнении рода существительного в двух языках. Ко второй группе переводов (наиболее

многочисленной) относятся переводы дословные. Эту вторую группу мы сочли нужным разделить на две подгруппы. К подгруппе "а" относятся переводы, в которых род существительного совпадает с родом существительного в оригинале. К подгруппе "б" в свою очередь относятся переводы, в которых род существительного не совпадает с родом существительного в оригинале. Третьей группа переводов представляет наибольший интерес, т.к. здесь переводчики попытались различными способами передать те дополнительные значения, которые в оригинале выражены при помощи аномального употребления рода. К этой группе можно отнести, например, немецкий перевод «Drum nennt man ja den Gott der Liebe blind». Автор перевода (Аугуст Вильгельм Шлегель) передает английское "Love" как "Gott der Liebe", т.е. "Бог любви" - "амур". Сюда же мы отнесем и переводы Анны Радловой и Михаила Донского отрывка из I акта I сцены пьесы Шекспира "Ричард III":

Grim-visaged war hath И грозноликий бой Свиреполикий бог

smooth'd his wrinkled чело разгладил войны разгладил

front Морщинистый свой лоб

... he capers nimbly in ... А ловко прыгает в ... Нет, развлекая дам,

a lady's chamber гостях у дамы он бойко пляшет

Из приведенных примеров видно, что образ "ловеласа" сохранен в обоих переводах: у А. Радловой имеем существительное "бой" (то же, кстати, имеем в старом переводе Данилевского, вышедшем еще в 1901 году), а у М. Донского -сочетание "бог войны" - и то, и другое - мужского рода. Перевод же А. Дружинина может быть отнесен только к группе "2б": Разгладила морщинистый свой лоб Война свиреполицая.

При этом, не смени переводчик в следующих строках "спальню дамы" ("Lady's chamber") на "залы" ("А ловко пляшет в залах, между дам"), данный образ вызвал бы странные ассоциации.

Далее мы рассматриваем такую аномалию, как смена местоимения второго лица при обращении к одному и тому же персонажу. Как известно, в английском языке в настоящее время для обозначения второго лица, как во множественном, так и в единственном числе, используется исключительно местоимение «you». Известно также, что такое положение вещей существовало далеко не всегда: на протяжении нескольких столетий для обращения к одному собеседнику параллельно употреблялись два местоимения: «thou» и «you». Однако нельзя сказать, что они взаимозаменяемы: местоимение «you» является более нейтрально-вежливым, в то время как «thou» представляет собой

стилистически маркированный знак. Маркированность эта имеет двойной характер. С одной стороны, данное местоимение употребляется по отношению к очень близкому другу, любимому человеку, наконец, Богу; с другой стороны, оно может иметь пейоративный, уничижительный смысл.

Рассмотрим вторую сцену первого акта трагедии «Король Ричард III». В данном отрывке Леди Анна пытается похоронить своего мужа, погибшего, как и отец Анны, по вине Глостера. Глостер не дает Анне осуществить задуманное. Между ними вспыхивает перебранка, в ходе которой Анна яростно обвиняет Глостера во всяческих злодеяниях, не стесняясь при этом в выражениях. Не мудрено, что в своих речах Анна использует по отношению к своему недругу исключительно местоимение «thou», выражая тем самым презрение и ненависть: Foul devil, for God's sake, hence, and trouble us not / For thou hast made the happy earth thy hell,/ Fill'd it with cursing cries and deep exclaims. - (A 1)

Глостер, в свою очередь, пытается оправдаться, держится учтиво-вежливо, а посему пользуется местоимением «you»: Your beauty was the cause of that effect;/ Your beauty: which did haunt me in my sleep/ To undertake the death of all the world, / So I might live one hour in your sweet bosom. - (Gl)

Однако далее происходит нечто чрезвычайно любопытное: примерно к середине сцены Глостер начинает убеждать Анну в своей любви к ней, пользуясь при этом различными риторическими приемами. При этом он начинает активно пользоваться уже местоимением 'thou", включая, таким образом, Анну в более тесный, интимный круг своего общения: Look, how this ring encompasseth finger./ Even so thy breast encloseth my poor heart;/ Wear both of them, for both of them are thine. - (G2)

И хотя поначалу Леди Анна яростно сопротивляется, в конце концов, она сдается, меняет гнев на милость, что сразу же отражается и на уровне словоупотребления - она полностью переходит на использование местоимения «you»: Tis more than you deserve; / But since you teach me how to flatter you,/ Imagine I have said farewell already. - (A2)

Динамику описанного изменения можно схематично изобразить таким образом, чтобы каждое употребление местоимения «thou» или его производных отображалось в виде знака «плюс», а каждое употребление местоимения «you» было выражено нулем. Получается следующая картина:

LADY ANNE ++++++++++++++++^^+4Ч-+++++++++++++++++000000 GLOUCESTER 0+000000000++0-Н-++++++++++++++++++-Н-++++++00

Таким образом, становится явным не случайное использование автором различных местоимений второго лица в речах персонажей: у Глостера - это специальный прием из разряда НЛП, позволяющий ему добиться определенной

цели, а в репликах Анны - это индикатор ее изменившегося отношения к главному герою трагедии.

Далее взглянем на русский перевод отрывка (выполненный Мих. Донским). Видимо ввиду уже сложившейся традиции, переводчик избегает местоимения «вы» по отношению к одному лицу. Как видно в русском переводе примера G1, переводчик и «you» и «thou» передает как «ты»: «Во имя господа, нечистый, сгинь!/ Наш мир счастливый превратил ты в ад, /Где лишь проклятья слышатся да стоны». В этом случае утрачивается риторический прием и приходится прибегать к другим средствам, выражающим изменение отношения говорящего, либо смиряться с утратой некоторой части смысла. По иному обстоит дело в немецком переводе трагедии, выполненном Августом Вильгельмом Шлегелем. Здесь бинарная оппозиция местоимений методично и последовательно сохранена: английское "thou" передается немецким местоимением "du", а английское "you" переводится как «Ihr»: «Um Gottes Willen, schnoeder Teufel, fort, /Und stoer uns ferner nicht! Du machtest ja /Zu deiner Hoelle die beglueckte Erde, /Erfuellt mit Fluchgeschrei und tiefem Weh; 's ist mehr als Ihr verdient, /Doch weil Ihr, Euch zu schmeicheln, mich gelehrt, /So denkt, ich sagte schon Euch Lebewohl». Таким образом, Шекспир намеренно эксплуатирует изменение употребления в речи одного и того же персонажа личных местоимений при обращении к одному лицу для выражения изменения отношения к собеседнику, что, несомненно, выполняет важную семиологическую функцию и заслуживает адекватной передачи в переводе.

Также нами была обнаружена и описана особая риторическая конструкция «метафора+метонимия», имеющая богатейший манипулятивный потенциал и являющаяся одним из часто встречающихся сложных знаков в произведениях Шекспира. Обратившись к теоретическим изысканиям таких ученых, как А.Р. Лурия, М.В. Никитин, Е.В. Падучева, Д.Н. Узнадзе, мы показали, что манипулятивная функция такой конструкции обусловлена тем, что метафора создает определенную установку в реципиенте информации, а последующая метонимия создает иллюзию у слушателя, что навязываемая идея зародилась именно у него. Разумеется, нет нужды доказывать обязательную передачу такой конструкции в переводе.

В рамках данной главы нами подробно рассматривался такой текстовый знак, как структура героя литературного произведения. По нашему мнению, основным требованием при переводе будет не абсолютная передача такой структуры, а сохранение системы функций, выполняемых тем или иным героем, в оппозиции к системам функций других персонажей.

Наконец, в данной главе диссертации впервые отмечена корпусная интертекстуальность некоторых собственных имен персонажей пьес Шекспира, и доказана важность сохранения их идентичности в различных переводах

различных пьес, даже в случае, если в жертву приносится логичность, для того, чтобы персонаж мог обрести связи со своими параллельными проявлениями в других текстах того же автора.

В третьей, заключительной главе реферируемой диссертации «Переводческие трудности, вызванные концептуальными различиями» мы

рассматривали возможные переводческие трудности, вызванные, на сей раз, не различием в языковых структурах, а несоответствиями концептуального плана. Передача таких концептуальных расхождений особенно сложна при переводе, поскольку прямые, буквальные соответствия денотатов имеют место, а вот прагматический аспект зачастую так и остается невыраженным. В диссертации мы рассмотрели три аспекта данной проблемы: этнические стереотипы, зооморфные стереотипы и национально специфичные концептуальные метафоры, не являющиеся общими для сопоставляемых языков.

Остановимся на каждом аспекте более подробно.

Этнические стереотипы. Пьесы Шекспира имеют местом своего действия различные страны и изобилуют персонажами различных национальностей. Это и римляне хроник и трагедий, и итальянцы, испанцы, датчане, французы, мавры, даже русские нашли свое место на страницах произведений Шекспира (в комедии «Бесплодные усилия любви»). Естественно, описывая таких персонажей, Шекспир не мог не выразить сложившихся на тот момент оценок и суждений своего народа по отношению к этносам, представляемым данными персонажами. И если раньше «объектом изучения» для англичан служили народы-соседи (французы, датчане, голландцы, немцы), то к 15 веку география их интересов заметно расширилась. Как известно, к этому времени Англия уже стала сильной морской державой, географические открытия следовали одно за другим, в Англии стали появляться темно- и чернокожие невольники. Так, колониальный «расизм» Шекспира довольно глубоко рассматривается Лемюэлем Джонсоном в монографии «Шекспир в Африке» [Johnson, 1998].

Необходимо отметить, что устойчивые этнические стереотипы обязательно содержат оценочные суждения, что существенно затрудняет перевод таких стереотипов на другие языки [Налчаджян, 2004: 197].

Вот лишь несколько примеров этнических стереотипов, преобладающих в сознании англичан 16-17 вв., обнаруженных в текстах Шекспира:

1. Цыгане - ненависть и презрение;

2. Индия - неизменный интерес, любопытство;

3. Немцы, голландцы - грубость, необразованность, жестокость;

4. Сами англичане - пьянство;

Добавим к этому списку примеры из исследуемых нами произведений Шекспира - «Сон в летнюю ночь», «Король Ричард III» и «Тит Андроник»:

1) Lysander: Thy love! out, tawny Tartar, out! (Mid, HI, II)

2) Lysander: Away, you Ethiope! (Mid, III, II)

3) Gloucester: What, think You we are Turks or infidels? (Rich, III, V),

(контекст - предательство)

4) Gloucester: Duck with French nods and apish courtesy (Rich, I, III)

5) Bassianus: Accompanied but with a barbarous Moor (Titus, II, III)

Titus Andronicus: But that between us we can kill a fly

That comes in likeness of a coal-black Moor (Titus, III, II)

Lucius: Good uncle, take you in this barbarous Moor,

This ravenous tiger, this accursed devil (Titus, V, III)

Marcus Andronicus: The issue of an irreligious Moor (Titus, V, III)

Marcus Andronicus: And hither hale that misbelieving Moor (Titus, V, III)

Lucius: See justice done on Aaron, that damn'd Moor (Titus, V, III)

Налицо примеры использования этностереотипов с однозначной отрицательной коннотацией. Многовековое отрицательное (а иногда просто ироничное) отношение англичан к французам (пример № 4) легко объяснимо близким соседством, конкуренцией, различными войнами, имевшими место между двумя нациями.

Остальные примеры представляют собой большую сложность. На наш взгляд, данные этнонимы потеряли в английском языке и культуре в целом прямую соотнесенность с той или иной нацией. Так, согласно толковым словарям английского языка «moor» и «ethiope» не только обозначают представителей Мавритании (Западная Африка) и Эфиопии (Восточная Африка) соответственно, но и могут быть использованы для обозначения любого чернокожего вообще, а также употребляются в качестве ругательства безотносительно к цвету кожи («дьявол», «черт»). Кроме того, лексемы «moor» («blackamoor») и «Turk» (пример № 3) также могли обозначать любого мусульманина, безотносительно к его расово-национальной принадлежности.

Еще большая «несправедливость» наблюдается в отношении слова «Tartar», традиционно переводимого на русский язык как «татарин», «татарка». Во-первых, изначально этноним «Tartar» использовался в английском языке по отношению к представителям армии Чингисхана, а они, как известно, в большинстве своем являлись монголами. Нужно добавить, что и монгольского нашествия англичане так и не испытали, а посему данная лексема изначально представляла собой абсолютную мифологему. Кроме того, словари дают такие значения слова «Tartar», как «человек дикого, необузданного нрава, мегера,

фурия, сильный противник •• young Tartar — трудный, капризный ребенок, to catch a Tartar — столкнуться с более сильным противником, встретить сильный отпор». В немецком переводе данный этноним заменен на "Zigeunerin" («цыганка»)- сема неприязни сохраняется, противоречия снимаются. Таким образом, по нашему глубокому убеждению, вторая по численности национальная группа в России не заслуживает такого уничижительного перевода, и в свете популярных ныне принципов политкорректности требуются новые подходы к этой проблеме, при последующих переводах пьес Шекспира на русский и другие языки возникает необходимость пересмотра способов перевода этнонимов, употребленных Шекспиром на страницах своих произведений.

Зооморфные стереотипы. Несомненно, в сознании каждого народа, соответственно отражаемом в языке, существует ряд животных, с которыми тесно связаны определенные стереотипы. Данные стереотипы во многом формируют отношение носителя того или иного языка непосредственно к соответствующим представителям живой природы, а также служат базой для формирования зооморфных метафор. Многие зооморфные метафоры функционально и прагматически совпадают в различных языках, однако существует и обширный пласт национально-специфичных метафор, присущих той или иной конкретной культуре и языку.

В результате проведенного сравнительно-сопоставительного исследования обнаружены совпадения стереотипов в отношении следующих зоонимов: собака (1. презрение, 2. преданность); лев (смелость); осел (упрямство); паук (страх, неприязнь); лиса (1. хитрость, 2. трусливость); гусь (глупость, неосторожность); ворон (нечто зловещее); голубь (невинность, добродетель); змея (опасность).

Однако при этом были обнаружены и существенные различия в зооморфных стереотипах. Эти различия касаются следующего:

1) Helena: No, no, I am as ugly as a bear (Midsum, II, II)

Комментарий: Медведь представляется уродливым, что не типично для

русского и немецкого языков.

2) Fairies sing: Lady Anne: Tamora:

Комментарий:

Thorny hedgehogs, be not seen; (Midsum, II, II) Dost grant me, hedgehog? (Rich, I, II)

A thousand fiends, a thousand hissing snakes, Ten thousand swelling toads, as many urchins, Would make such fearful and confused cries (Titus, II, III)

- манифестируется отрицательное отношение к ежам;

- обыгрывается внутренняя форма слова «hedgehog» -дословно «[под] заборная свинья».

Кроме того, в примере <Rich I, II : Dost grant me, hedgehog!> мы имеем явную аллюзию на герб Глостера с изображением кабана (hog). Налицо уничижительная игра слов. Возможно, было бы уместно перевести данное ругательство именно как «свинья», «боров», «хряк» или другими сходными лексемами. В немецком тексте имеем дословный перевод - «Igel». Данный зооним не несет негативной коннотации и никаким образом не привязан к образу Глостера. Коммуникативная функция перевода в данном случае не может считаться удачно выполненной. В русском же языке слово «еж» даже обладает определенным положительным семантическим ореолом, поэтому ни в одном из русских переводов зооним «еж» не употреблен (чаще переводчики заменяют его на другой зооним, имеющий отрицательные коннотации в русской культуре, например, аспид или гад).

3) Fairies sing: Newts and blind-worms, do no wrong (Midsum, II, II) Комментарий: в ряд «противных глазу» животных включается тритон, коннотация для русскоговорящего читателя/зрителя абсолютно нейтральна). И в немецких, и в русских переводах лексема «тритон» опускается.

4) Fairies sing: Worm nor snail, do no offence (Mid, II,II)

Комментарий: в тот же ряд «отвратительных» животных, как ни странно для русскоговорящего читателя, включается улитка. Еще более странно, что в отличие от немецкого перевода (где это слово просто опускается) во всех русских текстах мы встречаем дословный перевод «улитка», в то время, как существует синоним, более адекватно выражающий отрицательное отношение: «слизняк».

5) Lady Anne: Never hung poison on a fouler toad (Rich, I, II) Комментарий: жаба многократно представляется ядовитым животным, что представляется необычным для современного читателя.

6) King Richard III: For want of means, poor rats, had hang'd themselves (Rich,

V, III)

Комментарий: сочувствие, передаваемое в русском языке словом «бедняги», выражено сочетанием «бедные крысы», невозможным в русском узусе (переводчики обычно сохраняют лексему «крысы», игнорируя при этом эпитет «бедные»)

Из вышеприведенных фактов можно сделать следующие выводы:

Многие зооморфные стереотипы национально-специфичны и представляют собой значительную трудность при переводе. Необходимо избегать дословного перевода таких единиц (а дословный перевод практически всегда возможен в случае с зоонимами). Лишь глубокое знание культурных стереотипов в языке, на который осуществляется перевод, поможет переводчику найти эквивалент, с большей или меньшей точностью передающий прагматические коннотации, заложенные в исходном тексте.

Концептуальные метафоры. По мнению А.А. Касловой, следует особо подчеркнуть роль концептуальной метафоры как средства отражения ментальности нации, т.к. именно метафора (наряду с символами, фразеологизмами и т.д.) представляет собой «законсервированный» источник информации, неотделимый обычаев и традиций от мифов, легенд, уходящих своими корнями в прошлое. В данном разделе диссертации нами были обнаружены некоторые концептуальные метафоры, универсальные для всех трех сопоставляемых языков (английского, немецкого, русского). Однако, в свете особого интереса к переводческим трудностям, более подробно мы остановимся на обнаруженных различиях.

1. Сфера ВРЕМЕНИ:

В русском и английском языках мы либо тратим время (spend the time), т.е. уподобляем его деньгам, представляем себя его полноправными хозяевами (правда, при этом англичане «тратят» его «экономно», а русские -«расточительно»), либо мы проводим время (pass the time), т.е. опять-таки являемся его лидером. В немецком языке картина совсем иная: первое значение слова «vertreiben» - прогонять, изгонять, как если бы немцы стремились как можно скорее избавиться от свободного времени, занять себя каким-либо делом. В то же время склонность русских «поговорить о том - о сем», потратить больше времени именно на разговоры отражается и в языке: a word with you (1 слово) ein Wort mit euch (1 слово) на два слова

2. Сфера СКОРОСТИ:

Для англичан также особо значимым является связанное со временем понятие СКОРОСТИ, во многих коллокациях скорость ассоциируется с успехом: «God speed fair Helena!» (возможно, потому что высокая скорость позволяет сэкономить, накопить больше ВРЕМЕНИ). Значимость данного

понятия именно для англичан фиксируется и в некоторых устойчивых выражениях, например:

I am slow of study (дословно, медлителен в учении). В немецком и русском языках используются совершенно другие средства для передачи той же идеи:

Ich habe schwachen Kopf (дословно, у меня слабая голова). У меня память очень туга.

3. Сфера ФИНАНСОВ:

Любовь англичан к ЭКОНОМИИ выражается более частотной отсылкой к сфере ФИНАНСОВ: But now thy beauty is proposed my fee Thou shalt buy this dear

Which [peace] I will purchase with my duteous service; Ср. русск. «я милость заслужу»

Наблюдается повсеместное частое употребление таких слов, как cost, recompense, coin, debt, bankrupt, owe и др., не характерное для немецкого и русского языков.

4. Сфера ВЕРТИКАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ:

Далее, нами была обнаружена большая склонность английского языка, по сравнению с немецким и русским, к вертикальным, иерархическим, подчинительным отношениям:

all my right of her

I do estate unto Demetrius - право накладывается сверху вниз, в то время, как в русском и немецком языках право дается КОМУ-ЛИБО, т.е. отношения протекают в горизонтальном плане.

В английском языке вообще очень часто употребляется местоимение «on» (+ «upon»), подразумевающее снисхождение, в то время как в немецком языке в подобных случаях чаще используется предлог "an", который, в отличие от редко используемого для передачи непространственных отношений предлога "auf', указывает на горизонтальную соположенность предметов. Кроме того, английский язык изобилует и конструкциями с предлогом «under» (также выражается вертикальная подчиненность): under your patience, тогда как немецкий язык пользуется при этом нейтральным «mit», «=с», подразумевающим отношения равноправия. В этом отношении английский язык имеет больше возможностей выражать вертикальные отношения (по сравнению, например, с русским языком), поскольку имеет в своей структуре массу глаголов с послелогами up и down. Действительно, такие глаголы, как

yield up, give up и т.д. - все имеют направленность действия снизу вверх, от «раба» к «повелителю».

5. Сфера МОРЕПЛАВАНИЯ:

Английский текст изобилует метафорическими отсылками к сфере МОРЕПЛАВАНИЯ. Это легко объяснимо - Англия расположена на острове, окруженном со всех сторон водой, с древнейших времен жизнь англичан была связана с морем, а к 16-17 векам (время жизни и творчества Шекспира) эта тема была особенно интересна и актуальна, т.к. именно в то время совершались великие географические открытия, а английский флот вышел на первые позиции, обойдя по числу и оснащенности судов такие морские державы, как Испания и Португалия. Приведем несколько примеров:

This siren that will charm Rome's Saturnine,

And see his shipwreck and his commonweal's. (гибель = кораблекрушение)

Then is all safe, the anchor in the port, (брошен якорь = спокойствие)

Decking with liquid pearl the bladed grass (первоначальное значение -настилать палубу, а потом уже украшать)

That ever lived in the tide of times (время=море, с приливами и отливами)

Take thou what course thou wilt! (человек=корабль, капитан, пролагающий курс)

you wrangling pirates, that fall out

In sharing that which you have pill'd from me

(слово «пираты» употреблено не в морском контексте)

О setting sun,

As in thy red rays thou dost sink to night (солнце=тонущий корабль).

Необходимо отметить, что данные метафорические отсылки чрезвычайно редко передаются в тексте перевода, поскольку прямой, дословный их перевод будет выглядеть неестественно неуклюже, а подобрать концептуальный эквивалент в другом языке, не выйдя при этом за рамки рассматриваемой темы, не всегда представляется возможным.

Для иллюстрации приведем четыре варианта перевода последнего примера:

О солнце!

Как ты во мглу спешишь в лучах багровых [Фет]

Как ты, о солнце,

кроваво заходящее пред ночью [Зенкевич]

Так заходи же, солнце,

В лучах своих кровавых ввечеру [Величанский]

О солнце заходящее!

Подобно как ты вечером сим сокрываешься в багряных лучах своих..

[Карамзин].

Как видно, ни в одном из русских переводов не употреблено слово «тонуть». Лишь в немецком переводе образ сохранен:

О Abendsonne!

Wie du in deinen roten Stralen sinkst [Schlegel].

В заключение, отметим, что в реферируемой диссертации мы рассмотрели разноуровневые смысловые и формальные текстовые несоответствия русских и немецких переводов оригинальным произведениям Шекспира, вызванные, с одной стороны, различиями в структурах сопоставляемых языков (семный состав лексем, система родов, система личных местоимений и др.), а с другой стороны - различиями концептуальных сфер сопоставляемых языков (этнические и зооморфные стереотипы, национально-специфичные метафоры), что позволило нам выделить три основные требования к адекватности перевода:

1. Необходимо переводить языковые и речевые аномалии, имеющиеся в исходном тексте.

2. Необходимо сохранять в переводе все оппозиции исходного текста, проявляющиеся на различных уровнях.

3. Не допускается дословный перевод знаков, содержащих в себе лингвокультурные ассоциативные компоненты.

Основные положения диссертационного исследования отражены в следующих публикациях автора:

1. Бухтояров СИ. Бинарные оппозиции в структуре литературных героев в трагедии У. Шекспира "Юлий Цезарь" // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 6.

http://www.utmn.ru/frgf/No6'journal.htm. - 9 с.

2. Бухтояров С.И., Бухтоярова А.А. О проблеме перевода некоторых контрастов в трагедии «Юлий Цезарь» У. Шекспира // Университетское переводоведение. Вып. 2. Материалы II Международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» 23-25 октября

2000 г. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2001. - С. 48-52.

3. Бухтояров С.И. Интерференция переводов имен собственных // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения-2001: Материалы ежегодной региональной научной конференции, Екатеринбург, 1-2 февраля 2001 г. / Урал. гос. пед. ун-т. -Екатеринбург, 2001. - № 14. - С. 18-19.

4. Бухтояров С.И. Перевод «аномалий»: категория рода неодушевленных существительных в некоторых произведениях У. Шекспира // Университетское переводоведение. Вып. 3. Материалы III Международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» 26-28 октября 2001 г. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. - С. 105-112.

5. Бухтояров С.И. Метафора и метонимия как еще одно основание для оппозиции «Цезарь-Брут» в трагедии У. Шекспира «Юлий Цезарь» // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 10. -http://vyww.utmn.ru/frgf/No 10 /journal.htm. — 8 с.

6. Бухтояров С.И. Метафоричность перевода // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 16. http://www.utmn.ru/frgflNo 16/journal.htm. — 6 с.

7. Бухтояров С.И. Конструкция «метафора —> метонимия» как способ манипуляции // Вестник Тюменского государственного университета. -№ 4/2001. - Тюмень, 2001. - С. 195-200.

8. Бухтояров С.И. Метафора и перевод // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения-2002: Материалы ежегодной региональной научной конференции, Екатеринбург, февраль

2001 г. / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2002. - № 15. - С 25-26.

9. Бухтояров С.И. Некоторые аспекты переводов пьес Шекспира с семиотической точки зрения // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. №21.- http://www.utmn,ru/frgf/No21 /journal.htm. - 7 с.

10.Бухтояров С.И. «Расово-национальный» вопрос в произведениях Шекспира // Материалы V открытой окружной конференции молодых ученых «Наука и инновации XXI века». - Сургут: СурГУ, 2004 [в печати].-5 с.

Подписано в печать 19.11.04. Тираж 100 экз. Объем 1,0 уч.-изд. Л. Формат 60x84/16. Заказ 36.

Отпечатано в печатном салоне ЗАО «Легион-Групп». 625000, г. Тюмень, ул. Ленина, 50. Тел./факс (3452) 45-60-61 E-mail: legion@rk-legion.ru

№2 58 5 7

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Бухтояров, Сергей Иванович

Введение.

1. Глава I. Семиотика как инструмент переводоведения и компаративистики.

1.1. Связь компаративистики и переводоведения.

1.2. Связь переводоведения и семиотики.

1.3. Основные понятия науки о знаках

1.3.1. Семиотика как наука.

1.3.2. Знак: определение, виды, функции.

1.3.3. Бинарные оппозиции как средство функционирования знака.

1.3.4. Особенности знака художественного произведения.

1.3.5. Понятие кода.

1.3.6. Значение и смысл:.

1.4. Основные коммуникативные модели перевода.

1.5. Метафорическая природа перевода.

Выводы по первой главе.

2. Глава И. Перевод разноуровневых знаков с учетом различий в структурах сопоставляемых языков.

2.1. Трудности перевода знаков на уровне фонетики.

2.2. Трудности перевода знаков на лексическом уровне.

2.3. Трудности перевода знаков на уровне грамматики.

2.3.1. Адекватность перевода при различиях системы грамматических родов.

2.3.2. Адекватность перевода при различиях системы личных местоимений.

2.4. Трудности перевода знаков на уровне текста: Структура* героя

2.4.1. Литературный герой: определение, виды, структура, функции.

2.4.2. Особенности структуры литературного героя в драме.

2.4.3. Особенности структуры литературного героя в поэзии.

2.4.4. Оппозиция структур персонажей как знак.

2.5. Перевод сложного знака - риторической конструкции «метафора + метонимия».

2.6. Перевод имен собственных как интертекстуальная проблема.

Выводы по второй главе.

3. Глава III. Переводческие трудности, вызванные концептуальными различиями.

3.1. Введение в проблематику сравнения языковой и концептуальной картин мира различных этносов.

3.2. Различия этнических стереотипов.

3.3. Различия зооморфных стереотипов.

3.4. Пространственно-темпоральные и глагольные метафоры как способ национально-специфичного отражения мира.

Выводы по третьей главе.

Введение диссертации2004 год, автореферат по филологии, Бухтояров, Сергей Иванович

Настоящая диссертация посвящена исследованию семиолингвистических аспектов переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки. Начиная с 60-х годов двадцатого века, семиотика прочно заняла место эффективного и удобного инструмента анализа в различных сферах интересов человеческой культурной деятельности, будь то литература, театр, кино, музыка, ритуалы и обряды и даже карточные игры и гадания [см., например, Егоров, 2001]. На наш взгляд, к настоящему времени сложились объективные предпосылки для активного внедрения методов и принципов лингвистической семиотики в сравнительном переводоведении и компаративистике в целом.

Объект исследования настоящей работы - варианты перевода различных единиц исходного текста, несущих важную семиологическую нагрузку, при сопоставлении некоторых пьес У. Шекспира с их переводами на русский и немецкий языки.

Предметом исследования является прагматическая эквивалентность информации, заложенной в исходном тексте, и информации, переданной в тексте перевода.

Область исследования данной работы - сопоставительное языкознание в свете семиотической теории перевода.

Материалом исследования послужили четыре пьесы Уильяма Шекспира: "Сон в летнюю ночь", "Тит Андроник", "Король Ричард IH" и «Юлий Цезарь», а также девятнадцать различных переводов данных пьес на русский и немецкий языки. Выбор обусловлен, прежде всего, жанровым разнообразием: анализу подвергаются и комедия, и историческая хроника, и трагедия. Прослеживается и разнообразие сюжетное: мы имеем дело с мифическим сюжетом, с отражением реальных исторических событий Древнего Рима и, наконец, с историей родины Шекспира - Англией. Кроме того, исследуемые пьесы были написаны автором в разные периоды своего творчества (1593-1600), т.е. представлена временная дифференциация. Помимо этого, данные пьесы изобилуют переводами, выполненными в разные эпохи (18-20 вв.) переводчиками как мужского, так и женского пола. К тому же все данные произведения к настоящему времени изучены слабо, количество публикаций, посвященных анализу указанных пьес, на порядок ниже количества статей и монографий, рассматривающих такие шедевры, как "Гамлет", "Отелло", "Король Лир" или "Ромео и Джульетта". Общий объем выборки составил более двух тысяч страниц текста.

Научная проблема заключается в том, что подход ученых к произведениям Шекспира обычно ограничивается литературоведением: принимается во внимание этическая, эстетическая, культурно-историческая стороны пьес. Исследования редко подкрепляются лингвистическими данными, полученными в ходе семиологического анализа, применение которого может привести к совершенно новым результатам.

В связи с этим очевидна актуальность настоящего исследования. Что касается переводов пьес Шекспира на различные языки, то работ по сравнительно-сопоставительному анализу оригиналов и их переводов существует крайне мало, а ведь именно сопоставление переводов являет собой основу для исследований в области компаративистики, к тому же авторы не выходят за рамки литературной критики. Без внимания остаются такой аспект научного исследования, как зависимость перевода от особенностей структуры переводящего языка. Наконец, довольно слабо изучены трудности перевода, возникающие по причине различий в национально-специфичных стереотипах различных этносов и различий языковой и концептуальной картин мира.

Отсюда вытекает и цель работы - изучение формальных и смысловых расхождений между оригинальным текстом и текстом перевода, вызванных как культурными различиями, так и особенностями структуры исходного и переводящего языков.

Для достижения поставленной цели служат следующие задачи: о сопоставить оригинальные произведения и их переводы на русский и немецкий языки; о выявить и проанализировать текстовые несоответствия, вызванные особенностями структуры исходного и переводящего языков; о выявить и проанализировать текстовые несоответствия, вызванные различиями в национально-специфичной языковой картине мира.

Для достижения поставленной цели и задач нами были использованы следующие теоретические методы: метод структурного, функционального, и сопоставительного анализа; метод контекстуального анализа; метод трансформационного анализа, фиксирующий особенности переводческих трансформаций; культурно-исторический метод; метод оппозиций.

В настоящей диссертационной работе различие сравниваемых языков определяется на семантическом и прагматическом уровнях. Что касается семантики, то исследование не ограничивается выявлением различий в лексических значениях слов исходного и переводящего языков -рассматривается и грамматическая семантика, занимающаяся, например, выявлением значения той или иной грамматической категории, а также способами перевода единиц текста при отсутствии или несовпадении объема данной грамматической категории в переводящем языке.

В работе подробно освещается и прагматический аспект. Основным методом при этом становится исследование аномального использования либо неиспользования тех или иных языковых средств. Такого рода аномалии, или отступления от норм, свидетельствуют о намерении автора донести до читателя / зрителя определенную идею, определенным образом воздействовать на него. Ответив на вопрос «Для чего?», мы получаем возможность проанализировать, достигнут ли адекватный эффект в тексте перевода.

Особое внимание уделяется анализу метафор в произведениях. Необходимо отметить, что именно метафоры стали объектом пристального внимания семиолингвистики в последние годы, поскольку именно они наиболее полно отражают языковую и концептуальную картины мира изучаемого этноса, наиболее точно выделяют этнические стереотипы (будь то отношение к другим народам, представителям живой природы, морально-этические ценности и т.п.).

Теоретическая значимость диссертации заключается в последовательном установлении связи переводоведения и семиотики, в выявлении способов дешифровки исходной информации с целью адекватной трансляции, такой информации в v текст перевода. Материалы диссертации, могут быть использованы в теоретических исследованиях по проблемам общей теории* перевода, в исследованиях, посвященных творчеству Уильяма Шекспира, а также для сопоставительного изучения культурного своеобразия различных этносов и эпох.

Научная новизна исследования заключается в том, что впервые выдвинут тезис о метафорической природе перевода, описан механизм функционирования» особого знака - риторической конструкции "метафора+метонимия", определена приоритетность перевода аномалий, несущих семиологическую нагрузку, рассмотрены разноуровневые аномалии в • произведениях Шекспира и их перевод на русский и немецкий языки, выделены отличия английской языковой картины мира 16-17 веков от немецкой и русской языковой картины мира.

Практическая значимость исследования связана с возможностями использования её материалов в практике преподавания английского и немецкого языка как иностранного, в курсах по сравнительно-сопоставительному языкознанию, теории перевода, семиотике и культурологии. Кроме того, результаты работы могут быть использованы для сопоставления языков и культур других народов.

Апробация материалов исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры английского языка ФРГФ Тюменского государственного университета. Основные теоретические положения и практические результаты излагались автором на шести региональных, общероссийских и международных конференциях в Санкт-Петербурге (2000, 2001), Москве (2002), Екатеринбурге (2001, 2002) и Сургуте (2004).

По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:

1. Бухтояров С.И. Бинарные оппозиции в структуре литературных героев в трагедии У. Шекспира "Юлий Цезарь" // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 6. http://www.utnin.ru/frg;f/No6/iournal.htm. - 9 с.

2. Бухтояров С.И., Бухтоярова А.А. О проблеме перевода некоторых контрастов в трагедии «Юлий Цезарь» У. Шекспира // Университетское переводоведение. Вып. 2. Материалы II Международной научной конференции по переводоведению «Федоровские чтения» 23-25 октября 2000 г. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2001. - С. 48-52.

3. Бухтояров С.И. Интерференция переводов имен собственных // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения-2001: Материалы ежегодной региональной научной конференции, Екатеринбург, 1-2 февраля 2001 г. / Урал. гос. пед. унт. - Екатеринбург, 2001. - № 14. - С. 18-19.

4. Бухтояров С.И. Перевод «аномалий»: категория рода неодушевленных существительных в некоторых произведениях У. Шекспира // Университетское переводоведение. Вып. 3. Материалы III Международной научной конференции по переводоведению

Федоровские чтения» 26-28 октября 2001 г. - СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2002. - С. 105-112.

5. Бухтояров С.И. Метафора и метонимия как еще одно основание для оппозиции «Цезарь-Брут» в трагедии У. Шекспира «Юлий Цезарь» // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 10. -http://www.utmn.ru/frgf/No 10/iournal.htm. - 8 с.

6. Бухтояров С.И. Метафоричность перевода // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 16. http://www.utmn.ru/frgf/No 16/journal.htm. - 6 с.

7. Бухтояров С.И. Конструкция «метафора —► метонимия» как способ манипуляции // Вестник Тюменского государственного университета. - № 4/2001. - Тюмень, 2001. - С. 195-200.

8. Бухтояров С.И. Метафора и перевод // Актуальные проблемы лингвистики: Уральские лингвистические чтения-2002: Материалы ежегодной региональной научной конференции, Екатеринбург, февраль 2001 г. / Урал. гос. пед. ун-т. - Екатеринбург, 2002. - № 15. -С. 25-26.

9. Бухтояров С.И. Некоторые аспекты переводов пьес Шекспира с семиотической точки зрения // Электронный журнал «Language and Literature», Вып. № 21. - http://www.utmn.ru/frgf/No21 /iournal.htm. - 7 с.

Ю.Бухтояров С.И. «Расово-национальный» вопрос в произведениях Шекспира // Материалы V открытой окружной конференции молодых ученых «Наука и инновации XXI века». - Сургут: СурГУ, 2004 [в печати]. - 5 с.

Основные положения, выносимые на защиту:

1) Перевод в основе своей имеет метафорическую природу и являет собой иконический знак.

2) Знаки существуют не только в чистом, рафинированном виде. Встречаются и такие сложные комбинации, как, например риторическая конструкция "метафора+метонимия", несущая в себе огромный манипулятивный потенциал и заслуживающая адекватного перевода.

3) В смысловой канве текста особую роль играют аномалии (или отклонения от существующих норм), и информация, заложенная в них, должна быть адекватно передана при переводе.

4) Несмотря на генетическое родство русского, английского и немецкого языков и на близость данных трех европейских культур, языковая картина мира и национально-специфичные стереотипы трех этносов имеют определенные различия.

Композиция диссертации определяется ее задачами и отражает основные этапы и логику развития исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического раздела.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Семиолингвистические аспекты переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки"

Выводы по третьей главе:

В финальной главе настоящей диссертации возможные переводческие трудности, вызванные, на сей раз, не различием в языковых структурах, а несоответствиями концептуального плана. Передача таких концептуальных расхождений особенно сложна при переводе, поскольку прямые, буквальные соответствия денотатов имеют место, а вот прагматический аспект зачастую так и остается невыраженным. В диссертации мы рассмотрели три аспекта данной проблемы: этнические стереотипы, зооморфные стереотипы и национально специфичные концептуальные метафоры, не являющиеся общими для сопоставляемых языков. На наш взгляд, именно эти три составляющие идиоэтнической языковой картины наиболее отчетливо выражены в языке и ни один перевод не возможен без учета данных особенностей.

Для решения этой проблемы были выполнены следующие задачи:

1. Представлен обзор проблематики такой области научных интересов лингвистики, как языковая картина мира. Посредством анализа теоретических источников показана определенная взаимосвязь языка и языковой картины мира народа.

2. Определены интересующие нас аспекты языковой картины мира, а именно: этнические стереотипы, зооморфные стереотипы, идиоэтнические концептуальные метафоры.

3. Рассмотрены этнические стереотипы англичан - современников Шекспира, полученные при помощи анализа этноориентированных высказываний персонажей: отрицательное отношение к цыганам, туркам, немцам, маврам, дерогативное отношение к французам, повышенный интерес к индийцам.

4. Доказана прагматическая неадекватность современного подхода к переводу некоторых таких стереотипов на русский язык, поскольку некоторые из этнонимов имеют в настоящее время другой денотат (Tartar).

5. Рассмотрены английские зооморфные стереотипы, среди которых выделены общие и для русского языка, описаны зооморфные стереотипы, отличающиеся от русских (медведь, еж, жаба, тритон, улитка, крыса);

6. Рассмотрены примеры метафорического словоупотребления в произведениях Шекспира;

7. Установлены концептуальные сферы, являющиеся общими для русского, английского и немецкого языков;

8. Обнаружены концептуальные различия в языковой картине мира сопоставляемых этнических групп в таких сферах, как отношение ко времени, финансам, иерархические отношения подчиненности, мореплавание.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В проведенном исследовании рассматривались семиолингвистические аспекты переводов пьес Шекспира на русский и немецкий языки. В данной работе мы сделали попытку внедрения методов и принципов лингвистической семиотики в сравнительное переводоведение и сопоставительное языкознание. Идея о соединении теоретического аппарата семиотики с теорией перевода не нова, однако до сих пор существовало мало работ, сближающих данные дисциплины на практике.

В первой главе диссертации мы показали, что для эффективного сопоставления двух и более языков необходимо изучать различные переводы текста с одного языка на другой, а для улучшения теории перевода (с целью улучшения самих переводов), в свою очередь, необходимо четко осознавать сходства и различия языка оригинала и языка перевода. С другой стороны, определена роль речевой семиотики в переводоведении - изучение функций высказывания в процессе коммуникации. А именно эти функции являются параметрами, по которым в теории перевода устанавливается эквивалентность/адекватность исходного и переводного текстов.

Мы описали основные понятия семиотической теории (такие как знак, код, значение и смысл), на основании различных подходов вывели собственные рабочие определения

В работе представлено описание проблематики теории перевода. Исходя из предпосылок семиотической теории, мы рассмотрели различные подходы к построению моделей перевода. Для целей нашей работы наиболее интересными и релевантными кажутся две модели, а именно: КОММУНИКАТИВНАЯ (при которой перевод понимается как акт двуязычной коммуникации, учитывающий семантические, синтаксические и прагматические отношения) и ИНФОРМАЦИОННАЯ (учитывает интеллектуальные характеристики отправителя (автора) и получателя (переводчика) текста, своеобразие культур и видения мира, свойственные сопоставляемым языковым общностям.

В первой теоретической главе диссертации затрагивается также важный вопрос о минимальной единице перевода. В свете семиотической теории, мы считаем минимальной единицей перевода знак, который может быть репрезентирован на любом языковом уровне. В связи с этим в практическом анализе мы стремились показать функционирование семиологически релевантных знаков на различных уровнях.

Кроме того, нами была выдвинута гипотеза о метафорической природе перевода: перевод как текст может быть уподоблен метафоре по своей структуре и свойствам, а перевод как процесс уподобляется процессу порождения метафоры. При этом оба этих явления в основе своей имеют архаичное стремление человека создать в одном пространстве (в одной сфере) аналог объекта, принадлежащего другому пространству (другой сфере).

Во второй главе нашего исследования мы изучили некоторые различия в структурах английского, немецкого и русского языков, создающих трудности для перевода. Различия рассматривались на фонетическом, лексическом, грамматическом уровнях, а также на уровне текста и интертекста. Особое внимание было уделено различного рода аномалиям, или отклонениям от существующих норм, поскольку такое отклонение имеет в своей основе принцип «difference» и представляет собой важный, семиологически нагруженный знак, который необходимо адекватно выразить в переводе. Наиболее подробно были рассмотрены такие аномалии, как употребление Шекспиром неодушевленных неличных существительных в сопровождении родового показателя (при этом мы предположили, что сильное влияние на выбор конкретного рода существительных оказала древнегреческая мифология и род соответствующих лексем в греческом языке), а также смена употребления личных местоимений второго лица в речи одного и того же персонажа по отношению к другому персонажу в иллокутивных целях либо в качестве показателя изменившегося отношения к собеседнику. Также нами была обнаружена и описана особая риторическая конструкция «метафора+метонимия», имеющая богатый манипулятивный потенциал и являющаяся одним из часто встречающихся сложных знаков в произведениях Шекспира. Нами было впервые показано, что манипулятивная функция такой конструкции обусловлена тем, что метафора создает определенную установку в реципиенте информации, а последующая метонимия создает иллюзию у слушателя, что навязываемая идея зародилась именно у него.

Впервые отмечена и корпусная интертекстуальность некоторых собственных имен персонажей пьес Шекспира (т.е. их итеративность в различных произведениях одного автора), и доказана важность сохранения их идентичности в различных переводах различных пьес, даже в случае, если в жертву приносится логичность, поскольку на первый план выходит традиционность в передаче имен собственных для того, чтобы персонаж мог обрести интертекстуальные связи со своими параллельными проявлениями в других текстах того же автора.

В третьей, заключительной главе настоящей диссертации мы рассматривали возможные переводческие трудности, вызванные на сей раз не различием в языковых структурах, а несоответствиями концептуального плана. Передача таких концептуальных расхождений особенно сложна при переводе, поскольку прямые, буквальные соответствия денотатов имеют место, а вот прагматический аспект зачастую так и остается невыраженным. На наш взгляд, наиболее яркое проявление данный аспект получает в этнических стереотипах, зооморфных стереотипах и в концептуальных метафорах, не являющихся общими для сопоставляемых языков. В результате проведенного анализа нами были обнаружены некоторые концептуальные различия в языковой картине мира сопоставляемых этнических групп (англичан 16-17 веков, немцев и русских) в таких сферах, как отношение ко времени, скорости, финансам, иерархические отношения подчиненности и мореплавание.

Рассмотрены этнические стереотипы англичан - современников Шекспира, полученные при помощи анализа этноориентированных высказываний персонажей: отрицательное отношение к цыганам, туркам, немцам, маврам, дерогативное отношение к французам, повышенный интерес к индийцам и некоторые другие. При этом нами была доказана прагматическая неадекватность современного подхода к переводу некоторых таких стереотипов на русский язык, поскольку некоторые из этнонимов имеют в настоящее время другой денотат (например, английский этноним «Tartar» - не то же самое, что русское «татарин, татарка»).

Мы рассмотрели английские зооморфные стереотипы, обнаруженные на страницах исследуемых пьес, среди которых выделены общие и для русского языка (такие как собака, лев, осел, паук, лиса, гусь, ворон, голубь, змея). Такие стереотипы являются общими для многих европейских культур и зафиксированы в различных словарях символов. Нами же были описаны и английские зооморфные стереотипы, отличающиеся от русских (в отношении таких зоонимов, как медведь, еж, жаба, тритон, улитка, крыса), нашедшие свое место в текстах Шекспира.

При этом в кажом из разделов работы для иллюстрации гипотез и теоретических положений мы привлекали переводы на русский и немецкий языки, выполненные различными авторами. Сравнение данных переводов с английскими оригиналами позволило нам не только сделать вывод об имеющихся объективных переводческих трудностях (а значит и о различиях сопоставляемых языков на структурном и концептуальном плане), но и выделить три требования к адекватности перевода, а именно:

1. Необходимо переводить языковые и речевые аномалии, имеющиеся в исходном тексте.

2. Необходимо сохранять в переводе все оппозиции исходного текста, проявляющиеся на различных уровнях.

3. Не допускается дословный перевод знаков, содержащих в себе лингвокультурные ассоциативные компоненты.

Несомненно, многие вопросы, затронутые в диссертации, остаются открытыми. Для достижения поставленной цели и доказательства выносимых на защиту положений мы проанализировали лишь некоторые соответствия единиц различного уровня в сопоставляемых языках на предмет эквивалентности. В дальнейших работах, посвященных данной теме, можно рассмотреть передачу в тексте перевода таких явлений, как ассонанс и аллитерация (фонетический уровень), игра слов (лексический уровень), семантика различного употребления грамматического времени (уровень грамматики), необходимо будет глубже затронуть интертекстуальный уровень и рассматривать переводимые произведения в контексте других продуктов литературной деятельности, современных изучаемому тексту или предшествующих ему. Необходима и доработка семиолингвистической терминологии и понятийного аппарата, без чего невозможно успешное практическое внедрение новых методов в сравнительно-сопоставительное языкознание и переводоведение. Наконец, в настоящей диссертационной работе различие сравниваемых языков определялось на семантическом и, в большей степени, прагматическом уровнях. В перспективе необходимо более подробно изучить синтаксический аспект перевода.

Список научной литературыБухтояров, Сергей Иванович, диссертация по теме "Сравнительно-историческое, типологическое и сопоставительное языкознание"

1. Андреева К.А., Тимофеева A.M. Лингвоцветовая картина мира и диалог культур // Вестник Тюменского государственного университета. - № 4/2001. - Тюмень, 2001. - С. 106 - 112.

2. Аникина Т.Е. К проблеме перевода имен собственных // Университетское переводоведение. Вып. 1. Материалы Всероссийской научной конференции «Федоровские чтения» 27-28 октября 1999 г./СпбГУ СПб.: Филологический факультет СпбГУ, 2000.-С. 19-22.

3. Андерсон Дж. Когнитивная психология. СПб.: Питер, 2002. - 496 с.

4. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. М.: Просвещение, 1989. - С. 115.

5. Аристотель Об искусстве поэзии. М.: Гослитиздат, 1957. - 183 с.

6. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: «Языки русской культуры», 1999. - I-XV, 896 с.

7. Барт Р. Воображение знака // Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г.К. Кошкова. М.: Прогресс, 1989. - С. 246-252.

8. Барт P. S/Z. Пер. с фр. 2-е изд., испр. Под ред. Г.К. Косикова. М.: Эдиториал УРСС, 2001. - 232 с.

9. Бархударов Л.С. Язык и перевод. Вопросы общей и частной теории переводов. М.: Международные отношения, 1975.

10. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности // Литературно-критические статьи. М.: Худ. Лит-ра, 1986. - С. 5-25.

11. Белозерова Н.Н. Взаимодействие парных оппозиций художественных текстов // Интегративная поэтика: Монография. Тюмень: Изд. ТюмГУ, 1999. С. 5-29.

12. Белозерова Н.Н. Законы симметрии и перевод // Университетское переводоведение. Вып. 1. Материалы Всероссийской научнойконференции «Федоровские чтения» 27-28 октября 1999 г./СпбГУ -СПб.: Филологический факультет СпбГУ, 2000. С.29 - 34.

13. Белый А. Лирика и эксперимент // Критика. Эстетика. Теория символизма. Т. 1. М.: Искусство, 1994. - С. 176-225.

14. Бенуас Л. Знаки, символы и мифы. М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство ACT», 2004. - 160 с.

15. Березин М.Я. В сб.: Современная зарубежная этнопсихология. Реферативный сборник / Под ред. С.А. Арутюнова. М., 1979.

16. Блох М.Я. Теоретическая грамматика английского языка. М.: Высш. Школа, 1983. - С. 56.

17. Бондарко А.В. Теория морфологических категорий. Л.: Изд-во "Наука", 1976.-С. 38-40.

18. Вацлавик П., Бивин Д., Джексон Д. Прагматика человеческих коммуникаций: Изучение паттернов, патологий и парадоксов взаимодействия. М.: Апрель-Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2000. -320 с.

19. Вежбицка А. Из книги «Семантические примитивы». Введение // Семиотика п/р Ю.С. Степанова. Т.1. Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 223 - 250.

20. Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых слов. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 288 с.

21. Вершинина Т.С. Зооморфная, фитоморфная и антропоморфная метафора в современном политическом дискурсе: Автореф. . дис. канд. филол. наук. Екатеринбург, 2002.

22. Виноградов B.C. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы). М.: Издательство института общего среднего образования РАО, 2001. - 224 с.

23. Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе: Моногр. 2е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 1986. - 416 с.

24. Вундт В. Психология народов. м.: изд-во эксмо; СПб.; Terra Fantastica, 2002. - 864 с.

25. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики: пер. с нем. М.: Прогресс, 1988. - 704 с.

26. Гаспаров M.JI. Сонеты Шекспира переводы Маршака // Гаспаров M.JL О русской поэзии: Анализы, интерпретации, характеристики. -СПб.: Азбука, 2001. - С. 389-409

27. Гинзбург JI. О литературном герое. JL: Сов. Писатель, 1979.

28. Греймас А.Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь теории языка / Семиотика п/р Ю.С. Степанова. Т.2. Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 510 - 577.

29. Гринцер А.Б., Куделин А.П. Введение // Поэтика средневековых литератур Востока. Традиция и творческая индивидуальностью М.: Наследие, 1993. - С. 3-17.

30. Гудмен Н. Способы создания миров. М.: Идея-пресс, Логос, Праксис, 2001.-376 с.

31. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества // Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М.: 1984. - С. 37 - 298.

32. Деменский С.Ю. Научность метафоры и метафоричность науки: Монография. Омск: Изд-во ОмГТУ, 2000. - 116 с.

33. Деррида Ж. Голос и феномен и другие работы по теории знака Гуссерля. СПб.: Издательство «Алетейя», 1999. - 208 с.

34. Деррида Ж. О грамматологии. М.: "Ad Marginem", 2000. - 512 с.

35. Донсков С.В. Современные тенденции перевода текстов СМИ // Современная политическая лингвистика: Материалы международной научной конференции. Екатеринбург, октябрь 2003 г. / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2003. - С. 49-51.

36. Дымарский М.Я. Проблемы текстообразования и художественный текст (на материале русской прозы XIX-XX вв.). М.: Эдиториал УРСС, 2001.-328 с.

37. Егоров Б.Ф. Простейшие семиотические системы и типология сюжетов // Структурализм. Русская поэзия. Воспоминания. Томск: Издательство «Водолей», 2001. - С. 9 - 20.

38. Жинкин Н.И. Язык речь - творчество. (Избранные труды). - М.: Изд-во «Лабиринт», 1998. - 368 с.

39. Жирмунский В.М. Мелодика стиха // Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л.: Наука, 1977. - С. 56-93.

40. Зеленецкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. М.: Просвещение, 1983. - 240 с.

41. Зимняя И.А. Лингвопсихология речевой деятельности. М.: Московский психолого-социальный институт, Воронеж: НПО «МОДЭК»,2001. - 432 с.

42. Знак. Слово. Текст: Семиотические аспекты языковых единиц разных уровней: Коллективная монография. — Тюмень: Издательство Тюменского государственного университета, 2001. — 204 с. ^

43. Зубова Л.В. Категория рода в поэтическом эксперименте // Язык и речевая деятельность. Том 2. Санкт-Петербург: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1999. С. 128-159.

44. Иванов Вяч. Вс. Нечет и чет. Ассимметрия мозга и динамика знаковых систем / Избранные труды по семиотике и истории культуры. Том I. М.: "Языки русской культуры", 1999. - С. 381-602.

45. Казакова Т.А. Практические основы перевода. СПб.: "Издательство Союз", 2000, - 320 с.

46. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.

47. Карпов В.А. Язык как система. М.: Едиториал УРСС, 2003. - 304 с.

48. Каслова А.А. Метафорическое моделирование президентских выборов в России и США (2000 г.): Дисс. . канд. филол. наук. — Екатеринбург, 2003. 208 с.

49. Кассирер Э. Сила метафоры // Теория метафоры / Сост. Н.Д. Арутюнова. М.: Прогресс, 1990. - С.30.

50. Кепеци Б. Знак, Смысл, Литература // Семиотика и художественное творчество. Сб. статей / п/р Ю.Я. Барабаш. М.: Наука, 1977. - С. 42-58.

51. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке / отв. ред. A.M. Шахнарович. М.: Наука, 1990. - 103 с.

52. Комиссаров В.Н Слово о переводе. Очерки лингвистического учения о переводе. -М.: Межд. отн., 1973. -215 с.

53. Комиссаров В.Н. и др. Текст и перевод / (В. Н. Комиссаров, Л. А. Черняховская, Л. К. Латышев и др.) М.: Наука, 1988. - 165 с.

54. Комиссаров В.Н. Современное переводоведение. Курс лекций. М.: ЭТС.-1999.- 192 с.

55. Культура, человек и картина мира / П.р. В.А. Кругликова. М.: Наука, 1987.-351 с.

56. Левин Ю.А. Структура русской метафоры // Избранные труды. Поэтика. Семиотика. М.: «Языки русской культуры», 1998. - С. 457- 463.

57. Леви-Строс К. Структурная антропология. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001.-512 с.

58. Лейбниц Г.В. Размышления о познании, истине и идеях // Лейбниц Г.В. Соч. в четырех томах, т. 3. М.: 1984. - С. 101 - 107.

59. Лосев А.Ф. Проблема вариативного функционирования поэтического языка / Знак. Символ. Миф. М.: МГУ, 1982. - С. 408452.

60. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Иск-во, 1970.

61. Лотман Ю.М. Символ в системе культуры // Изб. статьи в трех томах. Т.1. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллинн.: 1992.-С. 191-199.

62. Лотман Ю.М. Текст в тексте // Изб. статьи в трех томах. Т.1. Статьи по семиотике и типологии культуры. Таллинн.: 1992. - С. 148-160.

63. Лотман Ю.М. Текст и полиглотизм культуры // Изб. статьи в трех томах. Т.1. Статьи по семиотике и типологии культуры. — Таллинн.: 1992.-С. 142-147.

64. Лотман Ю.М. Искусство как семиотическая система / Ю.М. Лотман и тартусско-московская семиотическая школа: Сборник. М.: Гнозис, 1994.-С. 59-65.

65. Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров // Семиосфера. С.Петербург: "Искусство-СПБ", 2000. - С. 150 - 390.

66. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов н/Д.: изд-во "Феникс", 1998. -416 с.

67. Максапетян А.Г. Язык и метафизика. Ереван, 2001.

68. Маслова В.А. Лингвокультурология. М.: Издательский центр "Академия", 2001.

69. Меликов В.В. Метафорическое понимание в традиционной культуре // Введение в текстологию традиционных культур (на примере «Бхагавадгиты и др. индийских текстов»). М.: РГГУ, 1999. - С. 3654.

70. Миньяр-Белоручев Р.К. Общая теория перевода и устный перевод. -М: Воениздат, 1980. 237 с.

71. Миньяр-Белоручев Р.К. Теория и методы перевода. — М.: Московский Лицей, 1996. 208 с.

72. Моррис Ч.У. Основания теории знаков // Семиотика п/р Ю.С. Степанова. Т.1. Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 1998. - С. 36 -88.

73. Мукаржовский Я. Искусство как семиологический факт // Исследования по эстетике и теории искусства. М.: Иск-во, 1994. -С. 190-198.

74. Мукаржовский Я. О структурализме // Исследования по эстетике и теории искусства. М.: Иск-во, 1994. - С. 275-290.

75. Налчаджян А.А. Этническая характерология. Ереван, 2001.

76. Налчаджян А.А. Этнопсихология. СПб.: Питер, 2004. - 380 с.

77. Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. С.-Петербург: Научный центр проблем диалога, 1996. - 760 с.

78. Ожеред Л.В. Специфика перевода имен собственных, перешедших в разряд нарицательных // Международная научная конференция по переводоведению «Федоровские чтения». Тезисы докладов. СПб: Изд-во С.-Петербургского ун-та, 2000. - С. 44-45.

79. Ольховников Д.Б. Проблемы адекватной передачи языковых единиц текста при переводе // Семантика текста и проблемы перевода. М.: АН СССР ин-тязыкознания, 1984.-С. 103-112.

80. Охремова Е.А. Художественный текст как объект межъязыковой и межкультурной адаптации: Дисс. . канд. филол. наук. Белгород, 2002. - 194 с.

81. Падучева Е.В. Тема языковой коммуникации в сказках Льюиса Кэрролла // Семиотика и информатика, вып. 35. Москва: "Языки русской культуры", 1997.-С. 184-226.

82. Петренко В.Ф. Основы психосемантики. Смоленск: Изд-во СГУ, 1997;-400 с.

83. Пирс Ч. Логические основания теории знаков. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетея, 2000а.-352 с.

84. Пирс Ч. Начала прагматизма. СПб.: Лаборатория метафизических исследований философского факультета СПбГУ; Алетея, 20006. -318 с.

85. Платон Кратил/ЯТлатон. Апология Сократа, Критон, Ион, Протагор. -М., 1999.-С. 613-681.

86. Попович А. Проблемы художественного перевода. Б.: БГК им. И.А. Бодуэна де Куртенэ, 2000. 180 с.

87. Почепцов Г.Г. Теория коммуникации. — М.: «Рефл-бук», К.: «Ваклер», 2001. 656 с.

88. Растье Ф. Интерпретирующая семантика. Нижний Новгород: «Деком», 2001.-368 с.

89. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика: Очерки лингвистической теории перевода. М.: Международные отношения, 1974.

90. Розин В. Семиотические исследования. М.: ПЕР СЭ; СПб.: Университетская книга, 2001. - 256 с.

91. Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира, 1988. -М.: Наука, 1988.-216 с.

92. Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. СПб.: Питер, 2003.-512 с.

93. Сепир Э. Грамматист и его язык // Языки как образ мира. — М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003а. С. 139-156.

94. Сепир Э. Статус лингвистики как науки // Языки как образ мира. -М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 20036. С. 127-138.

95. Сикевич З.В. Социология и психология национальных отношений. -СПб., 1999.

96. Смирнов А.В. Логика смысла: Теория и ее приложение к анализу классической арабской философии и культуры. М.: языки славянской культуры, 2001. - 504 с.

97. Солсо Р. Когнитивная психология. СПб.: Питер, 2002. - 592 с.

98. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики // Соссюр Ф. де. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977. - С. 31-273.

99. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного /Отв. ред. А.А. Реформатский. М.: Наука, 1973. - 366 с.

100. Сыроваткин С.Н. Теория перевода с аспекте функциональной лингвосемиотики. Калинин: Калининский государственный университет, 1978. - 83 с.

101. Теория метафоры / Сост. Н.Д. Арутюнова. — М.: Прогресс, 1990.-512 с.

102. Теория перевода и сопоставительный анализ языков. М.: Изд-во МГУ, 1985 г.

103. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация. -М.: Слово, 2000. 684 с.

104. Топер П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. М.: Наследие, 2001. - 254 с.

105. Трубецкой Н.С. Основы фонологии / пер. с нем. А.А. Холодовича. М.: Аспект Пресс, 2000. - 352 с.

106. Трусов В.П., Филиппов А.С. Этнические стереотипы // Этническая психология (этнические процессы и образ жизни людей). Сб. научных трудов. М., 1984.

107. Тынянов Ю. Проблема стихотворного языка. Статьи. М.: Сов. Писатель, 1965. - 302 с.

108. Узнадзе Д.Н. Психология установки. СПб.: Питер, 2001. -416 с.

109. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 20036. - С. 157 - 201.

110. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков. Серия "Лингвистическое наследие XXвека". М.: УРСС, 2004. - 208 с.

111. Федоров А. В. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы). М.: Высш. шк., 1983. -303 с.

112. Фреге Г. О смысле и значении // Логика и логическая семантика: Сборник трудов. М.: Аспект Пресс, 2000. - С. 230-247.

113. Хайдеггер М. Бытие и время. Харьков: «Фолио», 2003. — 503 с.

114. Храпченко М.Б. Природа эстетического знака // Семиотика и художественное творчество. Сб. статей / п/р Ю.Я. Барабаш. — М.: Наука, 1977.-С. 7-41.

115. Чудинов А.П. Россия в метафорическом зеркале: Когнитивное исследование политической метафоры (1991-2000): Монография / Урал. гос. пед. ун-т. Екатеринбург, 2001. - 238 с.

116. Чудинов А.П. Метафорическая мозаика в современной политической коммуникации: Монография / Урал. гос. пед. ун-т. -Екатеринбург, 2003а. 248 с.

117. Чудинов А.П. Политическая лингвистика (общие проблемы, метафора): Учеб. пособие / Чудинов А.П. Екатеринбург: Уральский гуманитарный институт, 20036. — 194 с.

118. Шабаева М.А. Манифестация текстофилософемной картины видения средствами зооморфической перспективы в текстах Ф. Ницше и их переводах на русский язык: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Екатеринбург, 2004. - 22 с.

119. Швейцер А.Д. Теория перевода: Статус, проблемы, аспекты. -М.: Наука, 1988.-215 с.

120. Шеметов В.Б. О семасиологическом субстрате теории перевода // III Житииковские чтения: Динамический аспект лингвистических исследований. Материалы Всероссийской научной конференции. Челябинск, 21-23 апреля 1999 г. Челябинск, 1999, ч. I. С. 277-283.

121. Штелинг Д.А. Грамматические оппозиции // Грамматическая семантика английского языка. Фактор человека в языке. М.: МГИМО, ЧеРо, 1996.-С. 112-115.

122. Шэннон К. Современные достижения теории связи // Информационное общество: Сб. М.: ООО «Издательство ACT», 2004.-С. 23-44.

123. Эко У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию / СПб.: «Симпозиум», 2004. 544 с.

124. Юнг К.Г. К вопросу о подсознании. Анализ сновидений // Человек и его символы / Под общ. редакцией С.Н. Сиренко. М.: Серебряные Нити, 1997. - С.49-53.

125. Языки как образ мира. М.: ООО «Издательство ACT»; СПб.: Terra Fantastica, 2003. - 568 с.

126. Al-Zoubi Q.R., Al-Hassnawi A.R. Constructing a Model for Shift Analysis in Translation. In Translation Journal, Vol. 5, No 4, October 2001

127. Bynon T. Historical Linguistics. Cambridge University Press, 1999. 310 pp.

128. Cariani P. Cybernetic systems and the semiotics of translation. In Tra Segni, Athanor. Semiotica, Filosofla, Arte, Letterature XI, 2, 200 (Melteni:Rome), 2001.

129. Chandler D. Metaphor and Metonymy http://www.aber.ac.uk/media/Documents/S4B/sem07.html

130. Chandler D. Paradigmatic Analysis http ://www.aber. ac.uk/ media/Documents/S4B/sem05.html

131. Cohen G. The Psychology of Cognition, 1977, Academic Press, London. 241 p.

132. Dancette J. Parcours de traduction: Etude experimental du processus de comprehension. Lille: Presses Universitaires de Lille, 1995. 254 pp.

133. Duijker H., Frejda N. National Character and National Stereotypes. Amsterdam, North Holland Publ. Co., 1960.

134. Eco U. Tratado de Semiotica General. Editorial Lumen, Barcelona, 1995. 461 pp.

135. Gordon G. Julius Caesar. Preface // Six Plays of Shakespeare. The Continental Book Company AB, Stockholm-London, 1946. - p. 197-203.

136. Guthke Karl S. The Gender of Death: A Cultural History in Art and Literature. Cambridge: Cambridge UP, 1999. xii+297 pp.

137. Lodge D. Introducing a Character // The Art of Fiction. Penguin Books, 1992. - p. 66-69.

138. Lakoff G., Johnson M. Metaphors we live by. Chicago, 1980.

139. Johnson, Lemuel A. Shakespeare in Africa (& Other Venues): Import & the Appropriation of Culture, 1998, Africa World Press, Trenton. 467 pp.

140. Marjanovic-Shane A. Metaphor a Propositional Comment and an Invitation to Intimacy.http://www.geocities.com/Athens/2253/intima.html

141. Mey J. Pragmatics. An Introduction. 1993, Blackwell. 357 pp.

142. Miram G. Translation Algorithms. Introduction to Translation Formalization. Kyiv "Tvim inter", 1998. 176 pp.

143. Nida E.A. Principles of Translation as Exemplified by Bible Translating // Language Structure and Translation. Essays by Eugene A. Nida. Stanford University Press, Stanford, California, 1975. pp. 24-46.

144. Proni G., Stecconi U. Semiotics Meets Translation: A Dialogue. http://www.researchcenter.org/library/Publications/Archives/KeyArticles Papers/Ubaldo.html, 1999.

145. Reading the text's mind http://www.chass.utoronto.ca/epc/chwp/winder/textmind4.html

146. Santaella L. Matrizes da Linguagem e Pensamento. Sonora, Visual, Verbal. Aplica?des na hipermidia. Editora Iluminuras LTDA. Sao Paolo, 2001.432 pp.

147. Steiner G. The Language Animal/ Extraterritorial Papers on Literature and the Language Revolution. Penguin Books 1972. pp. 66-109

148. Teobaldelli P. Multimedial Communication: a difficult test for any Theory of Human Communication / http://www.megi. it/utenti/raven/

149. Torop P. Translation as translating as culture // Sign Systems Studies 30.2, 2002. pp. 593-605

150. Wills W. Semiotik und Uebersetzungswissenschaft // Semiotik und Uebersetzen, Tuebingen 1980. S. 16.

151. СЛОВАРИ, СПРАВОЧНИКИ И ЭНЦИКЛОПЕДИИ:

152. Бауэр В., Дюмотд И., Головин С. Энциклопедия символов. М.: КРОН-ПРЕСС, 1995. - 512 с.

153. Квиннел П., Джонсон X. Кто есть кто в творчестве Шекспира. М.: ООО «Дограф», 1996. - 275 с.

154. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н. Ярцева, М.: Сов. энциклопедия, 1990. - 685 с.

155. Маковский М.М. Историко-этимологический словарь английского языка. М.: Издательский Дом «Диалог», 1999. - 416 с.

156. Мифологический словарь /Гл. ред. Е.М. Мелетинский. М.: Сов. энциклопедия, 1991. - 736 с.

157. Ожегов С.И. Словарь русского языка. 14-е изд. - М.: Рус.яз., 1982. -816с.

158. Розенталь Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М.: Просвещение, 1985. - 399 с.

159. Советский Энциклопедический Словарь / Научно-редакционный совет: A.M. Прохоров (пред.). М.: Советская Энциклопедия, 1981. -С. 470,1205.

160. Шекспировская энциклопедия. М.: ОАО Издательство «Радуга», 2002. - 272 с.

161. ABBYY Lingvo 8.0 Многоязычная версия. ABBYY Software House, 200211 .Encyclopaedia Britannica. Electronic edition, 1996.

162. Grolier Multimedia Encyclopedia, 1995.

163. New Webster's Dictionary of the English Language. Surjeet publications, 1989. 1824 pp.

164. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ1. ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

165. Сонетов сладкозвучье. Всемирная библиотека поэзии. Избранное. Ростов н/Д: Изд-во "Феникс", 1996. С. 5-104.

166. Шекспиръ В. Жизнь и смерть короля Ричарда Третьяго. Переводъ Г.П. Данилевскаго. СПб.: Издание А.Ф. Маркса, 1901. - 128 с.

167. Шекспир В. Комедии, хроники, трагедии. Т. 1. М.: Худож. лит., 1989.-783 с.

168. Шекспир У. Полное собрание сочинений в восьми томах. Т.1. М.: Изд-во "Искусство", 1957. С. 431-579.

169. Шекспир У. Полное собрание сочинений в восьми томах. Т.2. М.: Изд-во "Искусство", 1957.

170. Шекспир У. Полное собрание сочинений в восьми томах. M.-JL: Издательство «ACADEMIA», 1937, т. 1.

171. Шекспир У. Пьесы. Сонеты. М.: ООО "Издательство ACT", 2001.

172. Шекспир В. Собрание избранных произведений. Т. VI. Издательство «КЭМ», СПб, 1994.

173. Шекспир В. Сон в летнюю ночь. Перевод Н.М. Сатина. СПб.: Издательский Дом «Кристалл», 2001.

174. Ю.Шекспир У. Юлий Цезарь / На англ. и русс. яз. Переводы Н. Карамзина, А. Фета, М. Зенкевича и А. Величанского. М.: ОАО Издательство «Радуга». - 304 с.

175. Shakespeare W. The Complete Works of William Shakespeare. Tally Hall Press. 1240 p.

176. Shakespeare W. Ein Sommernachtstraum. Stuttgart: Philipp Reclam jun, 1999. 72 S.

177. Shakespeare W. Julius Casar. Stuttgart: Philipp Reclam jun, 1998. 80 S.

178. Shakespeare W. King Richard III. Edited by Antony Hammond. The Arden Edition of the Works of William Shakespeare. 1997. 382 pp.

179. Shakespeare W. King Richard III. Edited by E.A.J. Honigmann. Penguin Books. 1995.256 pp.

180. Shakespeare W. Konig Richard der Dritte. Stuttgart: Philipp Reclam jun, 1998. 120 S.

181. Shakespeare W. Six Plays of Shakespeare. Stockholm-London: Zephir Books, The Continental Book Company AB, 1946.

182. Shakespeare W. Titus Andronicus. Stuttgart: Philipp Reclam jun, 1998. 224 S.

183. Shakespeare W. Die Tragodie des Titus Andronicus. Ubersetzt von Wolf Graf Baudissin. http://www.theater-schauspiel-oper.de/pdf/titustxt.txt