автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.05
диссертация на тему: Шарль Пеги-поэт, литературный критик, публицист

Полный текст автореферата диссертации по теме "Шарль Пеги-поэт, литературный критик, публицист"

Р Г б од

1ч ДПР ш

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

На правах рукописи

ТАЙМАНОВА Татьяна Соломоновна

ШАРЛЬ ПЕГИ - ПОЭТ, ЛИТЕРАТУРНЫЙ КРИТИК. ПУБЛИЦИСТ

Специальность 10.01.05 - Литературы народов Европы, Америки и Австралии

АВТОРЕФЕРАТ диссертации ка соискание ученой степени кандидата филологических наук

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ" 1395

Работа выполнена на кафедре истории зарубежных литератур филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета

Научный руководитель

доктор филологических наук, профессор В. Е. Балахонов

Официальные оппоненты

доктор филологических наук Н. И. Полторацкая кандидат филологических наук И. Н. Артемьева

Ведущая организация

Казанский государственный университет.

Защита состоится

1995 г. в

г. в

часов

на заседании диссертационного совета К 063.57.42 по защите диссертации на соискание ученой степени кандидата наук в Санкт-Петербургском государственном университете: 199164, Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 11.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке имени А М. Горького Санкт-Петербургского университета: Санкт-Петербург, Университетская наб., д. 7/9

Автореферат разослан

Ученый секретарь Диссертационного совета кандидат филологических наук

А.И. Впадимирова

Шарль Пеги (1873 - 1Э14) - поэт, философ, публицист, издатель -одна из самых значительных фигур в истории французской литературы и политической мысли на рубеже XIX и XX векоа. О Пет много писали его современники. О нем и о его творческом наследии продолжают писать и спорить, причем, не только на его родимо, но и о Америке, Австралии, Азии. В настоящее время во Франции существует "Общество друзей Шарля Пеги' ("L'Amitié Charles Péguy"), которое стимулирует и координирует все исследования, осязанные с Пега. Общество работает s тесном сотрудничества с Центром Шарля Пеги в Орлеане, где хранится богатейший архив писателя.

В нашей страна Шгрль Пеги остается практически неизвестным, а ого творческое наследие - нзизученным. Несмотря на высокую сценку Пет, данную А. В. Луначгрским, в советский период а отечественном литературоведении Пеги оставался одиозной фигурой. С его именем прочно связаны такие ярлык», как шовинист, реваншист, реакционер. Конечно, такая оценка глубоко ошибочна. Вместе с тем, многие зарубежные исследователи часто упрекают Пет в противоречивости, в отступничестве от идеалов юности. Такой подход также кажется нам упрощенным.

В отечественном литературоведении, до сих пор не появилось ни одного исследования,- специально посвященного Пеги и дающего цельную картину его жизни, мировоззрения и творчества. Это обуславливает актуальность и научную новизну данной работы.

Цель данного исследования состоит в том, чтобы дать объективную оценку жизни и творчества Пеги в контексте интеллектуальной и социально-политической жизни Франции конца XIX -начала XX веков, показать основные направления его социальной и

творческой деятельности, выявить те особые черты и качества, которые были присущи Пеги как писателю и общественному деятелю.

Для достижения указанной цели необходимо было решить следующие задачи:

- исследовать генезис и этапы становления духовного сознания писателя, его идеалов, воплотившихся в публицистике и литературном творчестве;

- дать анализ основных аспектов деятельности Пеги, то есть его публицистики, литературной критики и художественного творчества;

- показать неразрывную связь художественного творчества Пеги с его социально-политическими воззрениями.

В данном исследовании выделено три темы, представляющиеся наиболее важными и репрезентативными для характеристики мировоззрения писателя. Это публицистика Пеги, его литературная критика и эволюция образа Жанны д'Арк в художественоом творчестве писателя. Логика исследования предопределила структуру диссертации, которая состоит из введения, четырех глав, закпюченичя примечаний, приложения с подстрочным переводом цитируемых поэтических текстов и списка использованной литературы, который насчитывает 231 название.

Научно-практическая значимость работы заключается в том, что ее положения и выводы могут быть использованы в последующем изучении творчества Шарля Пеги, а также в общих и специальных курсах по истории зарубежной литературы XIX - XX веков. Кроме того, отдельные материалы данного исследования могут быть использованы при подготовке курсов по журналистике и издательскому делу.

Апробация работы. По темэ диссертации сделаны доклады на кафедре иностранных языков Санкт-Петербургского Гуманитарного университета профсоюзов, на аспирантском семинарз кафедры истории зарубежных литератур СПбГУ. Автор диссертации способствовал созданию Центра Шарля Пего - Жанны д"Арк а Сзнкт-Петербурго. Этот центр является научным партнером Центра Шарля Пеги и Орлеане. Основные положения диссертации отражены в публикациях.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается выбор темы диссертации и еэ актуальность, формулируются цели и задачи исследования, раскрываются принципы отбора исследуемого материала.

Кроме того производится выборочный анализ литературы по теме исследования. Дается характеристика основных монографий о Пет, созданных его современниками. В частности, анализируются двухтомный труд Р. Роллана "Пеги" (1944 г.), книга Д. Галеви "Пеги и "Двухнедельные тетради" (1919). Из последних работ, посвященных Пеги и его творчеству, отмечаются очень подробное и глубокое исследование Ф. Лэхтера "Пеги и его "Двухнедельные тетради" (1985) и, монография Р. Бгарака "Шарль Пеги. Революция н благодать" (1994), которая изобилует интересным фактическим материалом, касающимся биографии писателя.

Из более специальных работ, посвященных отдельным темам и аспектам творчества Пет, отмечаются исследования Ж. Бастера (религиозные проблемы), Ф. Жербо, Ж. Виара (литература и литературная критика), Тью Юнг (образ Жанны д'Арк в творчестве Пеги) и др. Вместе с тем указывается на необходимость систематизации

имеющегося в зарубежных исследованиях материала и создания цельной картины жизни и творчества Пет в отечественном литературоведении.

Первая глава: 'Годы становления". Здесь прослеживаются этапы формирования характера и мировоззрения будущего писателя и публициста. Детство, проведенное в предместье Орлеана, наложило глубокий отпечаток на жизнь и творчество Пеги. Его ненависть к нищете, его яростный патриотизм, его глубокая религиозность, которая долгое время скрывалась под маской воинственного атеизма, - все это "родом из детства", которое Пеги воспроизвел в автобиографическом произведении "Пьер* (1893).

Юность Пеги окрашена увлечением социализмом. Он оказался в центре фуппы молодежи, проникнутой социалистическими идеями. В зрелые годы Пеги отмечал, что он и его друзья не очень ясно представляли себе, что такое социализм, считая, что это совокупность всего того, что подготавливает социальную революцию, которая должна привести к счастью человечества. При этом они были убеждены, что социальная революция должна быть моральной, или ее не дожно быть вовсе. Это кредо юного Пеги представляется нам особенно важным, ибо в нем сконцетрировано все то, что определит впоследствии мировоззрение зрелого Пеги: его романтизм, его максимализм, его мистицизм, углубившийся позже под влиянием Бергсона. Это же убеждение объясняет и разрыв Пеги с Жоресом, т. к. для Пеги было абсолютно невозможно принадлежать к какой бы то ни было партии.

На формирование особого мистического христианского социализма в сознании Пеги огромное влияние оказал его соученик по школе Св. Варвары, а затем по Высшей Нормальной Школе Марсель Бодуэн. Юношеские мечты Болуэна и Пеги о "Всемипной социалистической

республике" воплотились в одном из первых крупных художественно-философских произведений Пеги, носившем название "Марсель, первый диалог о Граде Гармонии" (1897), напечатанном под псевдонимом Пьер Бодузн.

"Диалог" не касается политической организации общества, очень мало затрагивает экономическую и материальную стороны этого вопроса. В основном, речь идет об эмоциональном, духовном, интеллектуальном развитии граждан. Главным является полное равенство во всем.

Несмотря на утопичность социалистических взглядов Пеги, его отношение к социализму было очень серьезным.-В апреле 18S5 г. в письме к своему другу Камилю Бидо он заявпяат о своем полном и

официальном присоединении к социализму и о своей уверенности в том, «

что социалистическое движение должно вылиться в резолюцию, которая станет христианской. Заявления Пеги подкрепляются активными действиями. Он участвует в создании журнала "Реэю дю Палэ", позднее переименованного в "Гранд Ревю". Агитируя подписчиков, он называет это издание "истинным журналом" и надеется на его значительный склад а формирование социалистической философии. Возможно, именно в-этот период у Пеги возник замысел создания собственного журнала. В период с февраля 1897 г. по февраль 1898 г. он публикует в журнале ряд статей, в которых так или иначе затрагиваются вопросы устройства социалистического общества. Важно подчеркнуть, что революция для Пет никогда не была ни политическим переворотом, ни разрывом с традициями; она была возрождением, "тропой, ведущей к Христу, а не к смэрти". Отсюда понятно, какие горчайшие разочарования должен был испытать Пеги при столкновении с реальными историческими событиями, если не разрушившими до конца, то значительно

поколебавшими самые основы его социализма - нравственного, а не политического.

Первое и глубокое разочарование постигло Пеги в связи с делом Дрейфуса, которое стало важнейшим этапом его жизни. Страстный дрейфусар, Пеги с наслаждением и страстью участвовал в развернувшейся борьбе. Но в то время, когда Пеги сражался за справедливость и Град Гармонии, многие социалисты видели перед собой другую цель: они ужа делили министерские портфели.

Это первое столкновение Пето с политикой определило его будущую позицию человека, стоящего вне группировок и партий. Обвинение его в адрес политики звучало несколько необычно, странно, но на самом доле являлось всеобъемлющим: "Политика отъединена от мистики"... ее "ползучий эмпиризм" не позволяет поднять "глаза на небо", она лишена трансцендентального начала, неизбежно приводит к борьбе за власть. Такое понимание политики смыкается с позицией по этому вопросу старшего современника Пеги русского философа В. Соловьева.

Именно с дела Дрейфуса начался отход Пеги от социалистов и его разрыв с Жоресом, отразившийся в их полемике на страницах "Петит Репюблик" и "Двухнедельных тетрадей" в 1900 г. Корни конфликта Пеги и Жореса лежат в столкновении социализма, отличающегося унитарным мышлением революционного анархизма, с моральной, социальной и даже научной мистичностью (здесь сказалось и влияние Бергсона).

В 1898 г. Пеги открывает собственое издательство и книжную лавку при нем. Здесь, в частности, была впервые напечатана революционная драма Роллана "Волки". Но издательство и лавка ("Лавка Беллэ") просуществовали надолго, потерпев коммерческий крах. Пеги решает создать свой журнал. Так рождаются знаменитые "Двухнедельные

тетради", которые А. В. Луначарский назвал "... самым замечательным предприятием за последние четверть века".

Вторая глава: "Двухнедельные тетради". Издательское публицистическая деятельность Пеги позволяют проследить эволюцию его взглядов по трем важнейшим вопросам, до сих пор являющимися предметом споров исследователей и дающих основания для частого применения в различных работах о Пеги эпитета "противоречивый". Эти вопросы касаются отношения Пеги к церкви и вере, к войне и национализму и, наконец, к так называемой партии интеллектуалов.

Журнал выходил в двух сериях, посвященных искусству и политико-социальным вопросам. Первый номер "Тетрадей" вышел 5 января 1900 г., и первая публикация в нем называлась "Письмо Провинциала", что сразу приближает "Тетради" к атмосфере "Маленьких писем" Паскаля, одного из любимейших азторов Пеги. Устами своего вымышленного корреспондента - Провинциала, Пеги объявляет об основной задаче журнала - "говорить правду, всю правду, ничего кроме правды..."

В журнале печатались статьи, касающиеся национального вопроса в России, положения армян, образования в Мадагаскаре, положения евреев в Румынии, событий русской революции 1905 года и многих других вопросов, связанных с положением народных масс за пределами Франции. Этот широкий охват событий является одной из особенностей "Двухнедельных тетрадей" и отличает их от других политических журналов, даже от такого, например, как "Мувман Сосиалист", близкого "Тетрадям" по направленности, но более узкого по содержанию.

Другой особенностью журнала является его неистребимый дрейфусзрский дух. "Тетради" не только не предали забвению дело ЯрейсЬуса, но, напоотив} постоянно поддерживали интерес к няму у

своих читателей. Большинство статей, помещенных в журнале, так или иначе затрагивали этот больной для французской интеллигенции вопрос.

Необычная атмосфера журнала возникла все же не только благодаря содержанию: и подбор авторов, и форма'журнала неразрывно связаны с личностью Пеги, перу которого к тому же принадлежала значительная часть публикаций. Своеобразие личности Пеги определило »1 особую духовную атмосферу журнала, его неповторимую интонацию. Это был удивительный феномен полного слияния, даже отождествления создателя и его детища. По-аздимому, именно эта страстно-субъективная интонация определила исключительную роль журнала в духовкой атмосфере Франции на рубежа веков.

Начиная с 1903 года, в политической направленности журнала смещаются акценты. Он остается верным дрейфусизму, но на первый план выдвигается угроза войны, нависшая над Францией, германская угроза. Отношение к войне, в частности, к войне с Германией, было для французов на рубежа 19-20 веков вопросом кардинальным и очень болезненным, повлекшим за собой расслоение интеллигенции, своего рода духовную гражданскую еойну.

Для того, чтобы разобраться в позиции Пеги по этому вопросу, необходимо обратиться к ого биографии, к детству. Здесь имеет значение и то, что его отец погиб от ран, полученных на франко-прусской войне, и в особенности, культ патриотизма, тесно связанный с культом Жанны д'Арк - Дезы Освободительницы, присущий родному городу Пеги Орлеану. В отличиэ от героев романа М. Барреса, Пеги никогда не был "беспочвенным". Но его нельзя однозначно назвать и реваншистом, как это дэлают многие исследователи. Дело а том, что Пеги воспринимал Францию как интеллектуальный, духовный центр мира, несущий освобождение другим народам. Угроза Франции всегда

означала для него угрозу идеям свободы, республики и революции. Квинтэссенцией патриотических настроений Пеги явилась его статья "Ноша Родина", вышедшая в "Тетрадях" в 1905 г. в ответ на выступление Вильгельма II в Танжере.

Заметим, что Пеги был искренним до ганца и готов был защищать свои убеждения не только пером. Менее чем через 10 лет после "Нашей Родины" он погиб, защищая Францию.

5 мая 1900 года 9-я тетрадь 1-й серии открыла рубрику "Социализм и интеллектуалы", отражая таким образом полемику, развернувшуюся во Франции еще в конце 19 века. Под интеллектуалами подразумевалась оппозиционно настроенная группа людей, оправдывающая свою политическую линию рационалистическим анализом фактов и обращением к незыблемому Праву. В результате возникает спор о главенстве крупной буржуазии в политике и рождается дискуссия о роли и статусе интеллектуалов в обществе.

Так, например, Баррес обвинял интеллектуалов в абстрактном универсализме и в потере контакта с нацией. Социалисты во главе с Жоресом предлагали интеллектуалам в качестве важного поля деятельности движение народных университетов. Существенный вклад в дискуссию внес Ю. Лагардель. Он подчеркивал политическую нестабильность интеллектуалов, которая толкает их попеременно то к пролетариату, то к буржуазии.

Что касается Пеги, то с первых же серий "Тетрадей" он очень критически настроен по отношению к интеллектуалам. Он обвиняет их в отрыве от реальности, в невежестве и неосведомленности, когда они говорят от имени рабочих, в карьеризме, указывает на склонность интеллектуалов к авторитарности. Относительно себя Пеги подчеркивает, что он не является интеллектуалом который спускается или снисходит к народу

Он и есть сам народ. Отметим, что на эти взгледы Пеги оказал влияние еще в годы его студенчества Л. Толстой.

В первых сериях "Тетрадей" нет какой-либо оригинальной концепции об интеллектуалах. Позднее отношение Пеги к ним углублялось и эволюционировало. Начиная с 1906 г. это слоао поменяет смысл в так называемых "Ситуациях", опубликованных в журнале с октября 1906 г. по охтябрь 1907 г. Постепенно понятие "Партия интеллектуалов" смыкается с другим глобальным для Пет понятием "Современный мир", олицетворяющим скудомыслие и бесплодие в противовес славному прошлому Франции.

В 1908 году Пеги открыто заявляет о своей принадлежности к католической вере. Во второй серии "Двухнедельных тетрадей" появляются пронизанные глубокой религиозностью поэмы "Мистерия о милосердии Жанны д'Арк" (1910), "Врата мистерии о второй добродетели" (1911), "Мистерия о саятых праведниках" (1912), "Гобелен Богоматери" (1912). Опять появляются основания упрекнуть Пеги в протииэречивости, ибо в юности он отрекся от религии. В какой-то степени возврат Пеги к религии связан с периодом так называемого католического возрождения, который ознаменовано во Фракции начало XX века. Но, по существу, Пеги никогда не отрекался от веры, заложенной в него еще в детстве.

Мучительность позиции Пеги заключалась в том, что будучи яростным антиклерикалом, он не был атеистом, его социалистические взгляды были близки христианскому социализму, но позже, вернувшись к католичеству, он остался еретиком для церши, ибо, приняв веру, он не принял церковь.

В последние годы Пет наряду с религиозными сочинениями

создавал Философские работы В [ ^ &

с9 ¿4- . & & о

Бергсона" (апрель 1914 г.), Пет отдал дань одному из своих духовных наставников.

В мае 1914 г. Пеги принялся за новую работу - "Объединенная заметка о г-не Декарте и картезианской философии", в которой он даот, а сущности, свод предельно концентрированное отношение к авторитарности церкви и Ватикана и к тому, как он понимает свободную веру. Эта работа осталась незаконченной из-за гибели Пет 5 сентября 1914 года.

Третья глава; "Литературная критеха*

В этой главе исследуемый материал отобран с ориентацией на источники, в которых, как нам кажется, наиболее очевидно выявляется концепция критик Поги, которую можно назвать "ангажированной критикой".

Из анализа ках политических взглядов Пеги, так и его иэдательско-публицистичосксй деятельности явственно следует, что идеологическая ангажированность, непосредственно связанная с цельностью натуры писателя, с его бескомпромиссностью, явилась наиболее характерной чертой его отношения к литературе. Пеги сознательно не принимал релятивизм и, анализируя художественный текст, а также высказываясь о личности того или иного писателя, исходил из соответствия или несоответствия своим политическим убеждениям.

Обширное литературно-критическое наследив Пет чрезвычайно трудно поддается научному осмыслению, в первую очередь, по причина отсутствия у Пет специальных литературоведческих и критических работ. Его критические замечания, его тонкий и глубокий анализ художественного текста оказываются вкрапленными в философские статьи, в публицистику и даже в политическую полемику.

У Пеги было своеобразное, почти свящоное отношение к художественному тексту. Он на признавал университетской критики, которая бесконочными штудиями и комментариями умерщвляет живой текст.

Большое влияние на Пеги оказал Бергсон. Пеги воспринимал Бергсона именно так, как; может быть, мечтал об этом философ. Пеги не прикладывал принципы философского метода к литературе в качестве литературного критика, не воплощал их в своих собственных литературных произведениях, а создал миф своей жизни. Развивая учение о мифотворческой сущности искусства, Бергсон утверждает, что природа снабдила человека способностью мифотворчества, которая помогает ему преодолевать страх смерти.

Миф жизни Пеги можно определить здесь такими понятиями, как цельность и ангажированность. Секрет человеческой привлекательности Пеги как раз в них и заключается: каждое общественное состояние он переживал интимно, глубоко и всем своим существом. У него не было "зазора" между жизнью и литературой, между убеждениями и житейской практикой, между бытием и бытом. Пеги воспринимает мир "по Бергсону", как непрерывный, нераздельный поток, в котором прошлое сохраняется'В настоящем. И не может быть оторвано от настоящего вследствие "неделимости изменения".

Ярким примером такого "неделимого" подхода Пеги к литературе является его статья о Золя, которая называется "Последние произведения Золя" (1899 г.). Пеги перечисляет статьи Золя, связанные с делом Дрейфуса, и включает в этот перечень сугубо политических публикаций роман "Плодородие". Для Пеги это естественно, ибо он исходит из неделимости человеческой личности. В той же статье, обращаясь к роману Золя, Пеги упрекает писателя в том, что его герой,

Матьо, не становится социалистом, а книга, таким образом, ко стала Евангелием социализма. С точки зрения Пеги, когда такой революционер, как Золя, не становится социалистом, это непоследовательно и лишено смысла.

Если определить идеал . Пеги как цельность состояния, чувства, сгиля, то его упреки становятся понятными, Пеги недаром часто употребляет слово "абсолютный". Так, например, о том же романе Золя он говорит, что ему не хватает абсолютной морали."

С этой точки зрения объяснимо отношение Пеги к романтизму как к литературному направлению. Начиная с выхода в свет "Двухнедельных тетрадей", он твердо заявил о своей враждебности по отношению к романтизму. Пеги расходится с романтиками буквально во всем, начиная с частных, казалось бы, упреков в дискредитации писательского труда до упреков в безбожии. Писатели-романтики определяли свой труд как внезапные озарения и страсти, "необычайные, неожиданные и чудесные'. Но ведь они тоже должны подчиняться необходимости медленного, упорного и строгого труда. Пеги воспринимал писательский труд как сознание правоты, и не только и не столько своей, сколько правоты Божьей. Отвергая романтическое представление о творчестве как о состоянии, аналогичном деяниям Демиурга, Пеги с христианским смирением отдает предпочтение классикам. Здесь он согласен с Брюнетьерсм, который определяет классицизм как "простоту, непринужденность, точность" или "порядок, ясность, меру, сдержанность, вкус". В конечном счете эти характеристики свелись к трем параметрам: "Совершенство языка, верность законам жанра, соответствие' национальному идеалу".

В этой связи возникают два имени, олицетворяющие для Пеги два протвоположных направления. Для романтизма это Гюго, а для классицизма - Корнель.

Отношение Пеги к Гюго было очень непростым.'"Классический и романтический", ' "мистический и чувственный", "античный и современный", "языческий и христианский", "гений и талант"... Размышления о Гюго влекут за собой бесконечные пары противопоставлений, которые непрерывно выкристаллизовываются в сознании Пеги по мере того, как выкристаллизовывается его отношение к писателю.

Мало-помалу поверх романтической внешности Гюго в работах Пеги проступает образ классического писателя. У этого "гения, испорченного талантом" Пеги сам учится поэтике и заимствует приемы стихосложения. Постоянное присутствие Гюго во многих текстах Пеги выдает, быть может, некую навязчивую идею. Пеги как будто мучается и упрекает себя за то, что его притягивает поэзия Гюго, за то, что рифмы и образы романтического поэта проникают в ткань его собственной поэзии. Действительно, в своих стихах, особено в "Четверостишиях", Пеги постоянно ■ цитирует Гюго. Особенно много заимствований из "Возмездия", поэмы, которую Пеги ценил очень высоко. По-видимому, образ солдата, преданного своей Родине и потерпевшего поражение на войне, был близок Пеги и напоминал его собственную судьбу. Чтобы как-то объяснить свое восхищение романтическим поэтом, Пеги пытается "изъять" Гюго из клана романтиков. Он пишет, что романтизм Гюго был всегда только вторичен, что Гюго "родился классиком глубоко и бесповоротно . На самом деле Пеги не мог не оценить поистине талантливых литераторов, какой бы школе они не принадлежали, и именно поэтому имена Ламартина, Виньи, Мгассе и Псо он ставит в

один ряд с величайшими гениями человечества, коими, по его мнению, являются Рембрандт и Бетховен, Софокл и Корнель.

Кроме того, было у Гюго еще одно качество, которое Пеги безоговорочно считал добродетелью всякого художника. Гюго, как и Пеги, был ангажированным поэтом. Его гражданское сознание делало его творчество социально осмысленным. Полнота самовоплощения, проявленная Гюго, его ангажированность преодолели отталкивание Пеги от романтизма вообще. Он отказался считать Гюго романтиком и только романтиком, как отказался от того, чтобы судить большого писателя, исходя из принадлежности его к тому или иному литературному направлению.

Ксрнель - любимый драматург и один из самых дорогих для Пеги писателей. Вершиной творчества Корнеля Пеги считал "Полиевкта". Комментарии Пеги, относящиеся к "Полиевкту", особенно наглядно демонстрируют его критическим метод, основанием которого является анализ текста. Мысль критика идет от строжайшего исследования ткани, текстуры произведения, от деталей (нет неважных деталей, осмысливаются даже знаки препинания!) до всего здания произведения. При этом Пеги не навязывает читателю свое прочтение текста, он его подсказывает, подводит к нему таким образом, чтобы оно могло быть проверено читателем, он дает несколько точек зрения на то или иное положение, позволяя увидеть деталь, ситуацию, образ, фразу объемными.

Иногда Пеги использует элемент сравнительной методологии. Но это только элемент, потому что принципы критики Пеги совсем другие. Сопоставляя разных художников, например, Золя и Гомера, Расина и Корнеля, Пеги сравнивает прежде всего их представления о мире и о Боге.

Одной из ярких особенностей критики Пеги является ее творческий аспект, выражающий себя в соавторстве. Пеги как будто завершает критическую работу поэтической. Вместо интеллектуального комментария он прорывается лирической песней на тему Корнеля. А любимое место из.'Полиевкта" звучит в сердце статьи-"Опять о гриппе" как ответ христианизма на будоражащие вопросы общества. Такое восприятие художественного произведения как живого и реально существующего во всем многообразии связей диктует и особую форму критических пассажей Пеги - ее "разговорный", диалогический характер. Критика Пеги свободна от ригидности и догматизма, присущих многим оппонентам Пеги из университетской среды. Его критика дышит и развивается, она никогда не бывает окончательной. Пэги предпочитает многоточие. Суровым изысканиям университетских исследователей он противопоставляет удовольствие, полученное от встречи с автором. Все это никоим образом не означает несерьезности, поверхностного характера его исследований. Внешняя непринужденность, "неззданнось" комментариев Пеги скрызают четкий замысел критика, а умение работать с деталями сочетается с глубоким убеждением, что деталь не может исчерпывать произведение.

Воплощение гармонического единства поэта и гражданина в литературной критике Пеги делает последнюю явлением безусловно выдающимся.

Четвертая глава: "Мистерия о милосердии Жанны д'Арк",

Образ Жанны Д'Арк является одним из самых распространенных и любимых во французской литературе. Эта литературная традиция насчитывает несколько веков, начиная с поэмы "Повествование о Жанне д'Арк" Кристины Пизанской. Значительными вехами в истории этой традиции явились произведения Вольтера, Мишле, а уже в XX веке -

Франса, Клоделя, Ануя. Каждая эпоха находила в Жанна что-то сзсо, пыталась истолковать ее деятельность в духе своего времени и часто писатели стремились найти в ее героической и трагической истории ответы на волнующие их злободневные вопросы.

В данной главе мы постарались показать, как в образе национальной французской героини воплотилась философско-эстетическая концепция Пеги, ибо этот образ неразрывно связан с его художественным творчеством.

Начиная с 1896 года и до конца жизни Пеги "пастушка из Домреми" оставалась главной героиней автора, так или иначе присутствующей почти во всех его поэтических произведениях. И но просто, присутствующей. Подобно Флоберу, Пеги мог бы сказать: "Жанна д'Арк -это я'. Устами Жанны в ее монологах, молитвах, спорах с другими персонажами Пеги раскрывал собственные мысли о миро и войне, о людях и Боге, о религии и о вере. А главное, Жанна у Пеги была такой жо ангажированной, как и он сам.

Отметив, что образ Жанны д'Арк является центральным или одним из центральных в шести крупных произведениях Пет, мы останавливаемся лишь на двух, неразрывно связанных между собой. Это драма 18Э7 г. "Жанна д'Арк", которая является первым обращением, Пеги к этому образу, и написанная 13 лет спустя "Мистерия о милосердии Жанны д'Арк". Эти два произведения нельзя рассматривать отдельно друг от друга, ибо на протяжении 13 лет Пега развивал и, углублял свою первую драму. По мере того, как менялось мировоззрение Пеги, менялась его героиня, при этом они оба ни разу не изменили себе.

Драму 18Э7 года пишет социалист и яростный антиклерикал, однако его привлекает образ глубоко религиозной девушки. Безусловно, а

"первой" Жанне Пеги еще мало "святости". Она скорее "социалистка", чем святая. Но уже тогда Пеги двигали отчасти религиозные мотивы. На персых же страницах драмы Жанна общается с Богом. Но слышим мы не молитву, а вопрос и даже вызов. Жанна просит отчет у Бога за страдания и боль "всех живущих на земле". Христианское мировоззрение и ересь у Пеги не противоречат друг другу, христианство же и церковь оказываются непримиримы. Поэтому Жанна, подобно Пеги, не может вернуть себя в лоно церкви. Здесь Жанна для Пеги не просто еретичка, она - социалистка, социалистка XV века. Быть в стороне означает для нее быть соучастницей преступления. Этой постоянной болью за всех, неумением ' ыть равнодушной Жанна особенно близка Пеги.

Драма была основана на исторических документах, и по ее структуре можно предположить, что в намерение автора входило создать историческое произведение. Однако сам образ Жанны далек от исторических событий. Жанна Пет - святая-социалистка - гораздо духовнее, тоньше, глубже исторической героини.

В "Мистерии о милосердии Жанны д'Арк" Пеги уже полностью отказывается от исторической канвы и практически от всякого действия. Все произведение состоит из монологов и споров двух ее главных героинь - Жанны и госпожи Жервезы. "Мистерия" 1910 г. несравнимо глубже и сложнее драмы 1897 г. Для обратившегося к проблемам веры Пеги естественно было создать религиозное произведение. Об этом говорят не только название и некоторые чисто формальные признаки: вся "Мистерия" есть, в сущности, попытка Пеги примириться с церковью и одновременно, может быть, невольный бунт против нее.

В этом произведении еще яснее ощущается, что устами Жанны говорит сам Пеги. Однако если в драме 1897 г. просматривалась четкая параллель только между Жанной и самим автором, в "Мистерии" уже

появляется новая параллель - с Иисусом Христом. Пеги настолько исполнен религиозного чувства, что ощущает свое душевное родство не только со святой, но и с Богом. Но писатель так и не стал ортодоксальным католиком. Его Бог слишком человечен, слишком человечна и его святая. В конце своего жизненного пути, пытаясь найти смысл и правду жизни в религии, так и не смог примириться с церковью.

13 лет, которые разделяют два произведения о Жанне, многое значили в жизни Пеги, но не заставили его изменить своим принципам. Драму 1897 г. Пеги посвятил будущим социалистам. "Мистерию" он посвящает памяти Марселя Бодуэна, отсылая нас тем самым к идеалам своей юности.

В идейно-философской борьбе, развернувшейся во французской литературе на рубеже веков, Жанна д'Арк Пеги сыграла немаловажную и положительную роль. Это был подрыв "культа Девы" изнутри, из лагеря католиков и националистов. У Пеги Жанна твердо стоит на земле, ее чувства и переживания вполне человечны и, чтобы спасти Францию, она не только молится, но идет в бой.

В Заключении работы делаются выводы об ошибочности обвинений Пеги в противоречивости и отступничестве от собственных идеалов. Речь идет об этических принципах Пеги, в частности, об его отношении к политике и политикам, о его понятии чести и порядочности. Эта нравственно-эстетическая концепция Пеги кажется нам особенно актуальной в современную эпоху.

По теш дисоартации опубликсоаны следующие работы:

1. Мистерия о милосердии Жанны д'Арк (Современная мистерия: к вопросу о жанре) // Ученые записки Тартуского государственного университета (Труды по романо-гершжской филологии. Проблемы метода и жанра в зарубежных литературах). - Тарту. - 1988. - N 792. -С. 99-106.

2. Шарль Пеги и духозная атмосфера его "Двухнедельных тетрадей" // Ученые записки Тартуского государственного университета (Труды по романо-германешй филологии. Проблемы фона и атмосферы в зарубежной литературе). Терту. -1989. - N 871. - С. 87-93.

3. Les "Cahiers" vus de Russie II L'Amitié Chartes Péguy. Buîietiii d'information et de Recherches - P., AvnkJuin 1993. - N 62. - P. 116-123.