автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.06
диссертация на тему: Шорский глагол. Функционально-семантическое исследование

Полный текст автореферата диссертации по теме "Шорский глагол. Функционально-семантическое исследование"

РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАУК ИНСТИТУТ ЯЗЫКОЗНАНИЯ

гз од

На правах рукописи ! - ' УДК 809.438.1-5(043)

ШЕНЦОВА Ирина Витальевна

ШОРСКИЙ ГЛАГОЛ. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СЕМАНТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

Специальность 10.02.06 "Тюркские языки"

Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора филологических наук

Москва 1998

Работа выполнена на кафедре шорского языка и литературы Новокузнецкого государственного педагогического института Российской Федерации

Научный консультант: член-корр. РАН Э. Р. Тенишев

Официальные оппоненты: член-корр. Нац. АН Казахстана,

доктор филологических наук профессор Мусаев К. М.

доктор филологических наук профессор Мудрак О. А.

доктор филологических наук профессор Щека Ю. В.

Ведущая организация: Институт филологии СО РАН

(г. Новосибирск)

Защита диссертации состоится ап/цлк 1998 г. в_час. на заседа-

нии диссертационного совета Д 002.17.02 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Институте языкознания РАН (адрес: 103009. Москва, К-9. Б. Кисловский пер., 1/2).

С диссертацией можно познакомиться в библиотеке Института языкознания РАН.

Автореферат разослан ис&р/пй 1998 г.

Ученый секретарь

специализированного совета Л г, 9~ __

доктор филологических наук г А. А. Чеченов

• /

Изучение языка малочисленного народа отвечает гуманитарным потребностям современности. Существует настоятельная необходимость полного описания языков тех этносов, над которыми нависла реальная угроза исчезновения. Для привлечения внимания к этой проблеме 1994-2004 годы провозглашены Международным десятилетием коренных народов мира (Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН от 21 декабря 1993 г. № 48/163). Конвеция о коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни в независимых странах (Конвеция № 169 МОТ), Основы законодательства Российской Федерации о правовом статусе коренных малочисленных народов ("Абориген": Приложение к газете "Федерация". - 22 июня, 1993 г.) ставят вопрос о создании особой программы ревитализации исчезающих языков. Проблема этнолингвоэкологии малочисленных народов должна стать одной из самых насущных при реализации федеральной Государственной программы по сохранению и развитию языков народов Российской Федерации.1 Судьба языка шорского народа является предметом пристального внимания со стороны всей тюркологической общественности, Института языкознания РАН (Э.Р. Тенишев)2, Института языков народов России, Института стран Азии и Африки (Д.М. Насилов), зарубежных ученых (ß.H. Alcalin, L. Johanson, M. Stachovsky). В настоящее время шорский язык является средством общения небольшой этнической группы. На исконной территории - Горной Шории (юг Кемеровской области РФ) - проживает около 14 тыс. шорцев (всего шорцев около 16 тыс. человек). Начало изучения шорского языка связано с деятельностью Алтайской духовной миссии, основанной в 1828 г., в дальнейшем шорский язык был предметом исследований В.В. Рад-лова, С.Е. Малова, Н.Ф. Катанова, Н.П. Дыренковой. В советское время, в период существования Горно-Шорского района (1925-1939 г.г.), шорский язык преподавали в школах. Тогда же были были созданы условия для функционирования шорского литературного языка. В 40-х годах преподавание шорского языка было прекращено. С 70-х годов шорский язык вновь стал предметом внимания ученых (А.П. Дульзон, Е.И. Убрятова, М.А. Абдрахманов). Проблемами шорского языкознания занимались преподаватели НГПИ и Кемеровского университета в кружке, организованным к.ф.н. Э. Ф. Чиспияковым при поддержке Института истории, филологии и философии СО АН СССР (ныне - Институт филологии СО РАН). За это время под руководством

'Endangered languages. - Oxford; New York, 1991; Красная книга языков народов России: Энциклопедический словарь-справочник. Глав.ред.В.П. Нерознак. - M.: Academia, 1994.

2Тенишев Э.Р. Советскому комитету тюркологов - пятнадцать лет // Советская тюркология. № 5, 1989; Мусаев K.M. Проблемы функционирования тюркских языков после возникновения независимых тюркских республик // Языки, духовная культура и история тюрков: традиции и современность. Труды междунар. конф. Июнь 9-13,1992, г. Казань. - Казань, 1992.

Е. И. Убрятовой, В. М. Наделяева, М. И. Черемисиной было подготовлено несколько квалифицированных специалистов по разным аспектам шорского языкознания. В целом по шорскому языку защищены диссертации на степень "кандидат филологических наук" А. А. Бонюховым, Э. Ф. Чиспияковым, А. В. Есиповой, Н. В. Шавловой, Ф. Г. Чиспияковой, И. В. Шенцовой, Н. Н. Курпеш-ко, И. А. Невской, В. М. Теляковой, Г. В. Косточаковым, Н. И. Михайловой; защищена диссертация на степень "доктор педагогических наук" Н. Н. Курпеш-ко (по методике преподавания шорского языка), "доктор филологических наук" - И. А. Невской. В 1988 г., после пятидесятилетнего перерыва, преподавание шорского языка было возобновлено сначала в кружках, а с 1989 г. в школах и на, специально организованном, отделении шорского языка и литературы в Новокузнецком госпединституте (первый заведующий - проф. А. И. Чудояков). В настоящее время устная форма шорского языка, относящегося к уйгуро-огузской группе, хакасской подгруппе тюркских языков (по классификации Н. А. Баскакова), представлена двумя диалектами и несколькими говорами. Письменная форма учебной литературы основана на нормах 1938 г. с некоторыми уточнениями, сделанными в 1992 г. Графическая база шорского языка- кириллица.3

Актуальность данной работы определяется не только социальной значимостью, связанной с проведением изысканий в области шорского языкознания, и ценностью сведений по шорскому языку как для теории общего языкознания, так и для гуманитарных наук в целом, но и самой научной проблемой и уровнем ее разработки. В настоящее время чрезвычайно актуально описание структуры шорского языка, семантики и функционирования его единиц на основе современных требований теоретического языкознания. Выяснение характера связи между языком и мышлением составляет одну из центральных проблем теоретического языкознания и философии языка. Между универсумом значений (мыслительным содержанием всех потенциальных высказываний) и универсумом звучаний (представленного единицами языка) устанавливаются определенного рода соответствия. Процесс оформления и выражения мыслей посредством языка обусловил развитие в грамматическом строе языков ряда формальных категорий, частично соотносящихся с некоторыми общими категориями мышления, а также выработал другие адекватные средства передачи компонентов смысла. Универсум значений определенным образом членится каждым языком на стандартные, типовые для этого языка, смысловые блоки. Хотя смысловые блоки одного языка не эквивалентны смысловым блокам другого (в частности объемы значений одноименных грамматичес-

3Чиспияков Э.Ф. Графика и орфография шорского языка. Кемерово, 1992; Насилов Д.М., Шенцова И.В. Шорский язык // Красная книга языков народов России. М.,1994.

ких категорий не совпадают), при всем разнообразии лексических и грамматических значений, в конкретных языках обнаруживаются такие универсалии, которые позволяют говорить, в применении к различным языкам, о тех или иных фиксированных смысловых блоках универсума значений (предопределяемых в конечном счете свойствами отражаемого в мышлении человека и независимо от него существующего мира предметов, событий, отношений и т.п.). Степень охвата универсума значений и принципы его членения не произвольны и не беспредельно разнообразны и для каждого языка на определенном этапе развития фиксированы. Считается, что семантические особенности грамматических категорий не вносят кардинальных межъязыковых различий в содержание оформляемых при их помощи мыслей об одних и тех же объективных сущностях, что позволяет, сравнивая объем понятий (грамматических) категорий, устанавливать особенности процесса мышления в познании окружающей действительности. Не менее ценным является выявление идиоэтнических компонентов мышления и способов отражения их в конкретном языке. В предлагаемой работе проводится изучение грамматических значений шорского языка в сфере глагола в их взаимосвязи с лексической семантикой знаменательной единицы и прагматической функцией словоформы в высказывании в русле грамматической семантики (функциональной морфологии). Системное освещение грамматических категорий шорского языка, проводимое на современном метаязыке лингвистики, обеспечивает доступ к шорскому языку для извлечению данных, необходимых для проведения типологических исследований и создания более полной картины языковых универсалий, создает дополнительные предпосылки для решения основных задач лингвистической науки.

Целью исследования является изучение и описание разноуровневых средств, создающих функционально - семантическое поле "глагольности", адекватно отражающих реальную картину функционирования глагола в шорском языке и релевантных для проведения сопоставительных исследований в русле функциональной грамматики. Для этого решались следующие задачи: 1) определение семантической зоны поля "глагольности", выявление и инвентаризация ее компонентов на лексико-семантическом и грамматическом уровнях: определение элементов интенсионала глагольной лексемы и собственно глагольных граммем; 2) установление механизма взаимодействия семем и граммем по линиям: "семема + семема" и "семема + граммема"; 3) установление граммем, образующих собственные микрополя, и изучение структурных и функциональных особенностей микрополей, а также особенностей взаимодействия микрополей между собой; 4) описание прагматических функций компонентов глагольных микрополей.

Материал и методы исследования. Теоретической базой исследования явились работы по общему и алтайскому языкознанию отечественных и зарубежных ученых. В работе использованы данные по грамматике тюркских язы-

ков Н. А. Баскакова, Г. Ф. Благовой, Н. 3. Гаджиевой, Б. А. Серебренникова, Ф. А. Ганиева, Э. А. Груниной, В.Г. Гузева, Ю. Д. Джанмамова, Н. К. Дмитриева, Ф. Г. Исхакова, А. А. Пальмбаха, А. Т. Кайдарова, Н. Ф. Катанова, А. Н. Кононова, К. М. Мусаева, О. А. Мудрака, Э. Н. Наджипа, В. М. Насилова, Д. М. На-силова, JI. С. Левитской, Л. А. Покровской, В. И. Рассадина, Г. Садвакасова, Э. Р. Тенишева, Д. Г. Тумашевой, Е. И. Убрятовой, А. А. Чеченова, А. М. Щербака, А. А. Юлдашева, Ф. Ю. Юсупова, данные коллективных монографий и грамматик. Предлагаемая работа проводилась в русле функционального подхода к языку, рассматривающего его как целенаправленную систему средств выражения (Ф. Соссюр, О. Есперсен, Р. О. Якобсон, Н. С. Трубецкой, С. О. Кар-цевский). В работе использованы положения грамматического направления функционализма, получившие начало в трудах К. С. Аксакова, А. А. Потебни, A.A. Шахматова, А. М. Пешковского, идеи А.И. Бодуэна де Куртенэ о языковом мышлении, его исследования понятийных категорий и полей, мысли JT.B. Щербы, обосновавшего различие между "пассивной" и "активной" грамматикой, конструктивные идеи различных направлений функционально-грамматических исследований: Французской школы функциональной лингвистики (А.Мартине), ориентирующейся на грамматические аспекты речи и анализирующие их с точки зрения коммуникативной функции языка, представителей пражской лингвистической школы (Ф. Данеш, М. Докулил, П. Сгалл и др.), концентрирующих внимание на соотношении языковой системы и использовании говорящим языковых средств в конкретной ситуации речи, функционального структурализма (Дж. Р. Фёрст, М. Халлидей), "функциональной ономатологии" (В. Матезиус), функциональной грамматики В. Шмидта, Г. Хельбига, В. Бёка, Р. Лёча, С. Дика, К. де Гроота, учение Г. Гийома о соотношении системных и функциональных речевых значений, функционально-семантические исследования Э. Бенвениста, Е. Куриловича, Э. Кошмидера, теоретические положения и результаты исследований в области грамматики типологически разных языков представителей современного отечественного и зарубежного языкознания: В. Г. Адмони, А. В. Бондарко, Т. В. Булыгиной, В. В. Виноградова, В. Г. Гака, М. Я. Гловинской, Е. В. Гулыга, М. М. Гухман, Г. А. Золотовой, А. М. Ломова, Ю. С. Маслова, В. П. Недялкова, В. А. Роббека, Н. А. Слюсаревой, Ю. С. Степанова, Н. Ю. Шведовой, М. А. Шелякина, Е. И. Шендельс, Д. Н. Шмелева, Ю. В. Щеки, A.A. Холодовича, В. С. Храковского, В. Н. Ярцевой, L. Johanson'a, К. Schcnig'a и др. Проводимое исследование является опытом разработки положений функциональной морфологии, в рамках которой проводится изучение грамматических значений, их оппозиций, выявление первичных и вторичных функций граммем, закономерностей употребления граммем, нейтрализации, десемантизации, транспозиции, поиск инвариантных дифференциальных признаков и компонентный анализ граммем. В области функционирования глагола шорского языка выявляются смысловые компоненты (на основе понятийных категорий), получающие выражение на разных уровнях языковой системы (как граммемы грамматических категорий, словообразовательные и

лексические подклассы знаменательных слов, служебные слова, синтаксические конструкции и супрасегментные средства). Система понятийных категорий характеризуется "полевой" структурой - с ядром и периферией в составе функционально-семантического поля. В качестве грамматикализованного ядра понятийной категории выступает соответствующая ей грамматическая категория. В концепции A.B. Бондарко понятийные категории и охватывающие их понятийные поля относятся к уровню мыслительного содержания (подразделяемому на универсальный, фундаментальный, базис и систему понятийных категорий конкретного языка). Они противопоставляются языковым семантическим функциям и функционально-семантическим полям, относящимся к уровню языкового содержания (обусловленному системой конкретного языка). Функционально-семантическое поле понимается как двустороннее единство, формируемое грамматическими (морфологическими и синтаксическими) средствами данного языка вместе со взаимодействующими с ними лексическими, лексико-грамматическими и словообразовательными элементами, относящимися к той же семантической зоне. В основе каждого ФСП лежит определенная семантическая категория - тот семантический инвариант, который объединяет разнородные языковые средства и обусловливает их взаимодействие. При классификации понятийных категорий учитываются системный и структурный аспекты их изучения. При системном подходе понятийные категории рассматриваются в парадигматическом аспекте, т.е. с точки зрения их роли в формировании определенных понятийных полей и семантических оппозиций. Системная классификация понятийных категорий (и соответствующих понятийных полей) вскрывает их соотношение с коррелятивными им грамматическими категориями и / или разрядами, параллельными классификации функционально-семантических полей в концепции A.B. Бондарко. Так, грамматическим категориям глагола соответствует понятийная категория процессудальности. При структурном подходе к классификации понятийные категории рассматриваются в синтагматическом аспекте, т.е. с точки зрения их роли в формировании семантической структуры высказывания и текста. Мыслительное содержание включает как минимум два слоя информации - внешнеситуацион-ный . (денотативный, референтный, когнитивный) и прагматический (субъективный, модальный, иллокутивный, коммуникативный). Внешнеситуационное содержание охватывает отражаемый факт (событие) с его предметными отношениями и устроено как пропозиция, имеющая предикатно-аргументную структуру. Прагматическое содержание отражает соотнесенность факта с данным речевым актом и его компонентами - участниками коммуникации, временем и местом протекания речевого акта; оно включает в себя экспрессивный (эмоциональный, аффективный), апеллятивный (конативный), социальный (стилистический), дейктический (индексальный), информативный (логический), фактический, метаязыковый и эстетический (поэтический) слои информации (сопоставимые с функциями языка и функциями речи). Свое абсолютное выражение глагол получает выполняя предикативную функцию. Теоретической

базой описания глагольной предикативности в шорском языке послужила синтаксическая теория, разрабатываемая Новосибирской лингвистической школой на материале алтайских языков (Е. И. Убрятова, М. И. Черемисина, Е. К. Скрибник, Л.А. Шамина, Т. А. Николаева). При проведении исследования были использованы сравнительно-исторический, сопоставительно-типологический, а также более частные методы и приемы (метод полевого описания, метод структурно-компонентного анализа, структурного моделирования, статистический метод). В качестве языкового материала исследования были использованы тексты разных жанров, изданные с конца XIX в. до нашего времени (объемом более 1 тыс. страниц), данные информантов, материалы экспедиций, проводимых по программе "Тюркские ареалы Сибири" Сектора языков Сибири Института филологии СО РАН (Е.И. Убрятова, H.H. Широбокова).

Научная новизна исследования. Комплексное исследование грамматической системы шорского глагола с целью создания целостной картины его функционирования и учетом прагматических функций проводится впервые. В описание вводятся результаты исследования глагольных категорий, еще не получавших достаточно глубокого и системного изложения. Модель описания "глагольности" при помощи метода полевого структурирования не имеет аналогов в существующих лингвистических описаниях и впервые проводится на материале шорского языка. В работе использованы современные методы исследования, в научный оборот вводятся новые языковые данные. Системное представление результатов работы и языкового материала позволяет создавать модели описания "глагольности" других, родственных и неродственных, языков, проводить типологические параллели, выявлять языковые универсалии.

Положения, выносимые на защиту.

1. Частеречная признаковая семантика (процессуальность) - сущностная характеристика глагола как грамматического класса по отношению к другим грамматическим классам шорского языка. Глагольная семантика основана на взаимосвязи всех классификационных признаков глагола. Содержательная сторона функционально-семантического поля глагольности в своей основе задана предикативной функцией глагола, которая реализуется в значениях времени (темпоральность), наклонения (модальность), лица-числа (персональ-ность). Конструктивная функция предиката по отношению к структуре высказывания закреплена в значении валентности глагола, его способность к количе-ственно-валентностной трансформации - в залоговости.

2. Граммемы залоговости, аспектуальности, темпоральности, модальности, персональное™ образуют собственные семантические микрополя, структурирующие центр (грамматическая категория, категориальные разряды лексики) и периферию (с глагольными и неглагольными средствами родственной семантики).

3. Граммемы глагольности реализуются при помощи аффиксов и аналитических форм. "Синтетические" категории

глагола в шорском языке - залоговость (средство - модификационные аффиксы) и персональность (средство - словоизменительные аффиксы флексийного типа). Остальные категории опираются на смешанные, синтетические и аналитические, средства. Способ построения словоформы - постфигирующая агглютинация. В словоформе обозначены "порядки" - функциональные грамматические зоны. В зависимости от функции грамматических показателей мы выделяем формообразовательную основу (показатели статуса и аспекта // акционсар-та), формоизменительную основу (показатели причастия, деепричастия, инфинитива, с одной стороны, и времени // наклонения, с другой), словоизменительную основу (показатели лица-числа). В словоформе служебные показатели иерархизованы по отношению к друг другу внутри зоны, зоны иерархизованы между собой в составе словоформы в целом. Лексическая база структурируется в зависимости от ее сложности: выделяются непроизводная (в синхронии) лексическая база, совпадающая с корнем, и производные основы (аффиксальные транспозиционные, мутативные, модификационные) и композиционные основы.

4. Прагматический аспект функционирования глагольных предикатов обнаруживает грамматические элементы в дифференциации дискурсивных и нарративных (неактуально-повествовательных форм) речевой реализации шорского языка. Языковые особенности форм речевой реализации определяют количественный (преобладание одних форм над другими) и качественный (наличие дискурсивно- и нарративно ориентированных форм аспектуальности, темпо-ральности) факторы.

Теоретическая и практическая значимость. Создание модели грамматического описания языка с привлечением современных методов исследования и использование новых языковых данных является вкладом в разработку принципов теоретической грамматики шорского языка в целом. Научные разработки в области шорского языкознания способствуют кодифицикаЦии шорского языка, превращению его в универсальное средство общения в условиях диалектной разобщенности шорцев. Вовлечение в исследование многообразных источников значительно обогащает всю систему выразительных средств шорского языка, дает вторую жизнь собственным языковым элементам, выходящим из употребления в результате иноязычного влияния. Проведенное исследование расширяет источниковую базу типологических исследований, разрабатывает принципы описания грамматики глагола. Оно может быть использовано в качестве модели описания грамматических систем других, родственных и неродственных, языков, а также быть составной частью разрабатываемой теоретической грамматики шорского языка. Практическое значение исследования возрастает в связи с процессом возрождения шорской письменности, восстановлением преподавания родного языка в школе и введением его изучения в вузе. Принципиальные теоретические положения, полученные в результате исследования, использованы в качестве научно-методической базы для написания учебника для школы и пособий по родному языку, они легли в основу лекци-

онного курса по теоретической грамматике шорского языка. Результаты исследования также могут быть использованы в практике преподавания родного и русского языков другим коренным жителям Сибири, использованы для лекционных курсов по общему и алтайскому языкознанию, а также в научных исследованиях в области лингвистической типологии.

Апробация работы. Основные положения диссертации были отражены на научных конференциях различных уровней, а именно: на научных конференциях преподавателей Новокузнецкого госпединститута в 1981-1997 г.г., преподавателей Кемеровского госуниверситета в 1987, 1988, 1991 г.г., Томского госпединститута в 1983, 1991 г.г., на региональной и областной конференциях Омского университета в 1985, 1986 г.г., на Всесоюзной тюркологической конференции во Фрунзе в 1988 г., на Международной тюркологической конференции в Казани в 1992 г., на Всероссийской научно-практической конференции "Экология языка: языки коренных малочисленных народов России" в Иркутске в 1993 г., на научно-практической конференции в Таштаголе (Кемеровский университет, Таштагольский горисполком) "Проблемы сохранения историко-культурного наследия в сельской среде Горной Шории" в 1993 г., на Международной конференции "Аборигены Сибири: Проблемы изучения исчезающих языков и культур" в Новосибирске в 1995 г., на конференциях, проводимых отделом филологии ИИФФ СО АН СССР (Институтом филологии СО РАН) в 1982-97 г.г. Результаты работы отражены в публикациях (1 монография, учебник, учебные пособия, тезисы и статьи - более 30 п.л.), а также использованы в практике преподавания шорского языка автором на отделении шорского языка и литературы в Новокузнецком пединституте.

Структура работы. Работа состоит из введения, б глав, заключения и приложений ( таблиц, списка сокращений, текстовых источников, списка информантов, литературы).

Содержание работы

В ГЛАВЕ I Семантика глагольной лексемы и структура глагольной словоформы рассматриваются те стороны глагола - языкового знака, которые оказывают непосредственное влияние на его функционирование. Анализ грамматических явлений зачастую приводит к необходимости учета влияния лексического значения единицы на ее грамматическую реализацию или интерпретацию словоформы. В отечественном языкознании практически ни одно грамматическое описание, какими бы методами оно не пользовалось, не обходится без обращения к взаимодействию грамматических и лексических факторов, т.е. к роли слова в системе грамматических отношений. Слово как единица грамматики связано со всей системой языка несколькими линиями: лексико-парадигаатическими отношениями (вхождением в лексико-семантические классы и подклассы), собственно грамматическими отношениями (которые представлены через связи грамматических категорий и грамматические пара-

дигмы), синтаксическими отношениями слова, характерными для его функционирования в сообщении (объективируемыми в системе языка как внутреннее свойство слова и являющееся основой для построения словосочетаний). Лексикологическое описание является, с одной стороны, самостоятельной областью исследования, а с другой - необходимым этапом изысканий, предполагаемых грамматикой функционально-семантического направления. В тюркологии есть опыт описания как отдельных лексико-семантических подразделений глагольной лексики конкретных языков и групп языков, так и лексической системы конкретных языков в целом (Вещилова: 1951; Харитонов: 1954; Гад-жиева, Коклянова: 1961; Тенишев: 1961; Рассадин: 1971;Мусаев: 1975; Кулиев: 1975; Оразов: 1983; Насилов: 1985; Татаринцев: 1987; Шенцова: 1988; Невская: 1997). Особенности лексического значения единиц (диффузность, полисемия), динамический характер языковой системы, а также субъективные факторы (языковой опыт и интуиция исследователя, выбор критериев и целей) приводит к разнообразию классификационных подразделений. Существует и проблема общепринятое™ "лексической номенклатуры" (терминов, обозначающих подразделения лексической системы). Задачей анализа лексического значения единицы в грамматическом исследовании является обнаружение той зоны смыслов, которая оказывает влияние на грамматические воплощения лексемы, создание типологии этих смысловых элементов и определение механизма их действия. Лексическое значение слова - это сложная структура, определяемая общими свойствами слова как знака: его семантикой, прагматикой, синтакти-кой (Peirce: 1958). В собственно семантическом смысле в структуре лексического значения слова выделяется два аспекта: сигнификативный и денотативный. Анализ семантической структуры глагола в шорском языке приводит нас к использованию термина денотат в значении "номинативный" компонент лексического значения. Денотат некоторой языковой единицы (относящейся к классу глаголов) подразумевает множество свойств, отношений, ситуаций, состояний, процессов действительности, которые могут именоваться данной единицей (в силу ее языкового значения). Сигнификат фиксирует некоторый комплекс признаков денотата - постоянных или переменных, абсолютных или относительных. Номинативный компонент лексического значения приводит к внешнему структурированию лексического значения, которое выражается в возможности лексем образовывать лексико-семантические группы: наиболее общий компонент номинативного значения лексем их объединяет, а значение отдельной лексемы является ее границей с другой лексемой. Ориентируясь на инвариант лексического значения глагола и глагольные признаки, регулярно подтверждающие свою релевантность, учитывая идеи A.M. Пешковского, И.И. Мещанинова, В.В. Виноградова, Ю.С. Маслова, Д. Грубора, Ф. Данеша, У.Чейфа, Н.С. Авиловой, Г.Г. Сильницкого, мы разработали собственную модель типологии шорского глагола, использование которой позволяет объяснить механизм образования глагольных дериватов, а также предоставляет основу для семантизации грамматических форм. Структурно-семантический анализ

глагольных словоформ шорского языка приводит к тому, чтобы типовыми интенсиональными компонентами лексического значения глагола, релевантными для грамматики, считать динамичность (статичность), активность (неактивность), произвольность (непроизвольность), переходность (непереходность), процессность (непроцессность), предельность (непредельность). В проведенный анализ вовлечено около 600 наиболее употребительных лексем шорского языка (примерно 8 тысяч словоупотреблений). Комбинаторика компонентов интенсионала глагольного слова в семантической структуре лексического значения показывает, что все переходные глаголы обязательно динамичны, активны, произвольны (для удобства оперирования терминологией воспользуемся метафорой), интенсиональные признаки непереходных глаголов варьируются. Непереходные глаголы, обозначающие движения, занятия, поведение человека (живых существ) - динамичны, активны, произвольны. Непереходные глаголы обозначают а) действия динамичные, активные, но непроизвольные, к которым относятся процессы в природе (шап= 'дуть (о ветре)', шатла= 'греметь'), выражение чувств (ызайн= 'усмехаться', к,атЫр- 'смеяться'), звучание (ы гыра= 'скрипеть', аакта= 'стонать'), другие глаголы непроизвольного действия (чы-гыл= 'падать', тайлы1{='скользить, подскользнуться'), б) процессы, обозначающие становление признака - динамичные, неактивные, непроизвольные (обозначают нарастание изменения физических, социальных признаков: когер— 'зеленеть, становиться зеленым', эскир= 'ветшать, становиться ветхим', пайла= 'богатеть, становится богатым', с) процессы (с внутренней длительностью) -статические, неактивные, непереходные, которые обозначают состояние физическое (агры= 'болеть'), психическое (ургун= 'радоваться'), состояние- экзи-стенциональность (чажа= 'жить", чайла= 'летовать'), ё) процессы (номинали-заторы состояния, без указания внутренней продолжительности) - глаголы-статики (положение в пространстве: ас= 'висеть', называние пребывания: пол= 'быть, являться, существовать"). Семы динамичности, активности, переходности, произвольности релевантны при проведении морфемного структурирования залоговых и акциональных образований, при изучении модальной прагматики высказывания. Именно эта часть интенсионала содержит важную информацию о свойствах лексемы, и именно она сказывается на ее морфемном структурировании и грамматическом "поведениии". Эти же интенсиональные компоненты лексического значения глаголов разных ЛСГ сопоставимы и типизируемы. Системность в проявлении типовых особенностей при образовании некоторых морфемных структур (например, основа + залоговый показатель, основа + залоговый показатель + залоговый показатель, основа + залоговый показатель + акциональный показатель, основа + залоговый показатель + залоговый показатель + акциональный показатель), а также их влияние на актант-ное наполнение предиката и, соответственно, синтаксическую модель предложения, влияние на интерпретацию видо-временных и модальных форм показывает, что перечисленные компоненты сигнификата релевантны для глагольной системы шорского языка.

Структура глагольной словоформы. В шорском языке глагольная словоформа представляет собой упорядоченную последовательность морфов с типичным для тюркских языков расположением рангов (о "грамматике порядков (рангов)" см. Глисон: 1959): нулевой - лексический, наращивающий морфы со служебным значением (постфиксы: {gram.}), которые являются репрезентатан-тами грамматических порядков. В лексическую базу (ранг, порядок) входит корень (морфема с номинативным значением) и, факультативно, деривационные морфемы: {V + (deriv.)}. Обобщенно структура глагольной словоформы в шорском языке представляет собой {V + (deriv.)} + n {gram.}. Последовательность агглютинации грамматических морфем в тюркской словоформе жестко фиксирована. Тем не менее существует необходимость освещения структуры баз словоформы, а также разработки критериев для функциональной дифференциации рангов служебных морфем.

Лексическая база глагольной словоформы со стороны плана содержания характеризуется наличием номинативного ядра и комплекса сигнификативных глагольных сем. Лексическое значение глагола способно включать семантическое приращение (способ глагольного действия: интенсивность, дистрибутивность) и подвергаться количественно-валентностному варьированию. Со стороны плана выражения лексическая база может быть недискретной (непроизводной, совпадающей с корнем, и производной аффиксальной), а также дискретной (производной, т.е. представлять собой композиту). Структура лексической базы может быть: а) равной корню {Lex}= {V } (кop 'смотри'); Ь) аффиксальной {Lex}= {V + deriv.} (пер=гше 'раздай'); с) композиционной {Lex}= {V + V}{таЦна=:п кор 'присмотрись').

Ядро "лексического порядка" глагольной словоформы - корень. Он является хранителем лексического значения, реально существует в сознании носителя языка, что подкрепляется, как считает A.M. Щербак, его регулярным употреблением в функции повелительного наклонения. Значительное место в этимологических исследованиях тюркских языков занимает реконструкция фонологической структуры первичных тюркских корней (Radloff: 1906; Zaj^czkovski: 1932; Дмитриев: 1948; Ramstedt: 1952; Рясянен: 1955; Севортян: 1957; Юнусалиев: 1959; Котвич: 1962; Левитская: 1966; Щербак: 1970; Тени-шев: 1973,1976; Vambery: 1978; Кононов: 1980; Баскаков: 1988; Мудрак: 1993). Это связано, во-первых, с рассмотрением этапов становления глагола в процессе глагольно-именной дифференциации , а, во-вторых, с проблемой этимологи- * зации конечного согласного в составе глагольного корня, который может быть рассмотрен в качестве служебного элемента (Бетлингк: 1989; Radloff: 1906; Bang: 1918; Vambery: 1978; Gronbech: 1936; Nemeth: 1917; Дмитриев: 1948; Севортян: 1957; Баскаков: 1952; 1986; Кононов: 1980; Кайдаров: 1986; Кажибе-ков: 1986). Этимологическое словообразование показывает общие тенденции в развитии алтайских языков: знаменательное слово, приобретая служебные функции, превращается в служебное, служебное слово, претерпевая фонетиче-

ские изменения, - в формант, на следующем этапе формант не вычленяется, поскольку срастается с модифицируемым им знаменательным элементом. В настоящей работе структура глагольной корня рассматривается с позиции современного состояния шорского языка, однако учет особенностей его формирования очень важен для правильной интерпретации глагольных дериватов.

Непроизводная в словообразовательном отношении основа в шорском языке совпадает с корнем (V) и является "синхронно" неразложимой. Редкие случаи глагольно-именной омонимии (например, %аары 'стареть','старый', тоЦ 'мерзнуть','мерзлый') устраняются в речевом употреблении. Абсолютное большинство древнетюркских синкретичных глагольно-именныех корней в шорском языке приобрели чисто глагольную помету - аффикс глаголообразо-вания, и рассматриваются как результат транспозиционной деривации. К производным слововообразовательным основам глагола относятся аффиксальные, содержащие деривационную морфему {V + deriv.}, а также лексические композиты {V + V}, осложненные структурными и деривационными морфемами. Аффиксальные основы глагола в шорском языке получены в результате процессов транспозиции (отыменное словообразование), мутации (отглагольное словообразование, приводящее к полному изменению лексического значения производящей основы), модификации (отглагольное словообразование, приводящее к варьированию части сигнификата лексического значения производящей основы). Глагольные основы - композиты получены синтаксическим способом, который заключается в лексикализации субстантивно-вербальных, адвербиально-вербальных, конвербально-вербальных сочетаний. Выделение моделей композит осуществляется по частеречному признаку, лексическому значению и происхождению (в случае гибридных образований) первого компонента, а также по служебным (строительным) элементам с учетом фонетических процессов.

Грамматические зоны глагольной словоформы. Анализ структуры глагольной словоформы с полным набором грамматических формантов позволяет выделить три функционально специализированные зоны: {gram.1}, {gram.2}, {gram?}. Критерием выделения зоны служит синтаксическая функция составляющих ее показателей.

Зона {gram}} включает такие грамматические показатели глагола, которые не связаны с его синтаксическими функциями, она вычленяется в любой функциональной форме глагола (verbum finitum ~ verbum infinitum). Грамма-тичность показателей определяется тем, что они регулярно употребляются при наличии в словоформе соответствующих граммем (грамматических семем). В основе оппозиции граммем зоны {gram.1} лежит противопоставление "наличие признака : отсутствие признака" с формальной маркированностью одного члена оппозиции. Зона {gram.1} является формообразовательной базой глагола. К формообразовательным показателям относятся статусные (образующие отрицательную форму - F neg.), аспектуальные (F aspect) и акционсартные (F akt.) форманты. Наличие показателя в формообразовательной базе глагола катего-

риально обусловлено. Показатели разных категорий зоны взаимодействуют, образуя различные комбинации. Структура формоообразовательной базы реализуется в следующих вариантах. 1) {Gram.'}= {Lex}, при F = о; 2) {Gram.'}= {Lex}+ {Fneg.}; 3) {Gram.'}= {Lex}+ {Faspect}- {F akt.}; 4) {Gram.'}= {Lex}+ {F akt.}+ {F neg.}; 5) {Gram.'}= {Lex} + {F neg.}+ {Faspect}- {Fakt.}. В работе описывается морфемика показателей базы {Gram.'jn закономерности их агглютинации.

Зона {gram.2} включает те грамматические показатели глагола, которые дифференцируют формы его репрезентации: verbum finitum (личные формы глагола) ~ verbum infinitum (причастие, деепричастие, инфинитив). В шорском языке все формы глагольной репрезентации наделены набором собственных синтаксических функций. Показатели форм глагольной репрезентации находятся между собой в отношениях дополнительной дистрибуции. Они образуют грамматические парадигмы, составленные из аффиксов - показателей причастия, деепричастия, инфинитива, с одной стороны, и времени // наклонения глагола, с другой стороны. Зона {gram.2} является формоизменительной базой глагола. Интегрирующий признак - глагольность (реализуемый комплексом интенсиональных признаков лексического значения глагола и находящим выражение в валентности, акционсарте, статусе) - концентрируется в формообразовательной основе, общей для всех функциональных форм. Основополагающим признаком дифференциации глагольных разрядов является их способность // неспособность выступать в качестве независимого предиката. Глагольная форма в позиции независимого предиката выражает абсолютные модальные (категория наклонения) и темпоральные (категория времени) характеристики процесса и, обязательно, персональную референцию (категория лица). Эта форма спрягаемая (изменяемая по лицам), обычно именуется личной формой глагола. Что касается остальных грамматических разрядов глагола, то их синтаксические функции разнообразны (актантные, сирконстантные, предикативные), из предикативных функций причастие и деепричастие могут выполнять роль зависимых предикатов, а инфинитив - роль номинатива в составном сказуемом. Инфинитив и деепричастие - неизменяемые формы, причастие - склоняемая, а в качестве зависимого предиката - спрягаемая и, по мере необходимости, склоняемая форма. В качестве "гиперонима" для причастия, деепричастия и инфинитива часто используется термин "инфинитные формы глагола", который четко противопоставляет их личной, финитной, форме. Однако этот термин не совсем корректен, так как причастие и деепричастие в роли зависимых предикатов в своих предикативных узлах занимают финитную позицию. Не может стать "гиперонимом" термин "неличные формы глагола", так как причастие в условиях зависимой предикации спрягается. По ведущему различительному признаку мы предлагаем их именовать "независимые" и "зависимые предикаты". Существенной особенностью форм, способных выступать в роли зависимых предикатов (причастий, деепричастий), а также инфинитива является то, что они имплицируют модальные и темпоральные характеристики процесса, но

их граммемы модальности и темпоральности не получают категориального статуса. Структура формообразовательной основы глагола имеет вид: а) {Gram.2}= {Lex} + {Gram.1} + {F func.}; b) {Gram.2}= {Lex} + {F func.}, при {Gram.1}= 0. Для зависимых предикатов {F func.}- показатели причастия, деепричастия, инфинитива, для независимых предикатов {F func.}- показатели времени {F temp.} или наклонения {F mod.}.

Зона {gram?}включает те грамматические показатели глагола, которые обеспечивают функционирование словоформы в качестве предиката и осуществляют согласование между подлежащим и сказуемым. Семантика показателей этой зоны - персональность ("лицо-число" субъекта). Зона {gram.3} является словоизменительной базой глагольной словоформы. Понятию "словоизменение" придается в данном случае узко специальное значение: в русистике словоизменение - это интегрирующее понятие для формообразования и формоизменения (см., например, Лингв, энциклопед. словарь), а в тюркологии - самостоятельное явление в ряду "словообразование - формообразование -формоизменение - словоизменение" (см., например, Покровская: 1990; Гузев: 1990). Выделенные зоны характеризуются не только собственными синтаксическими функциями, но и спецификой синтагматики показателей в пределах каждой зоны. Структура словоизменительной базы {Gram.3}: a) {Gram.3} = {Lex} + {Gram.2} + {F pers.}; b) {Gram.3} = {Lex} + {Gram.2}, при {F pers.} = 0; c) {Gram.3} = {Lex} , при {Gram.2} = 0, {F pers.} = 0; d) {Gram.3} = {Lex} + {F pers.}, при {Gram.2}= 0.

К особенностям постороения глагольной словоформы в шорском языке относится механизм построения - агглютинация, материал построения (виды морфем), порядок распределения значимых частей внутри словоформы (внутренняя синтагматика, система рангов). Механизм создания словоформы в шорском языке отвечает всем требованиям агглютинации: основа (корень) сохраняет в большинстве случаев стабильный звуковой состав, к основе в определенной последовательности присоединяются однозначные стандартные аффиксы. Структура слова прозрачна, границы морфем четки. Понятию "стандарность" не противоречит фонетическая вариантность аффиксов, осуществляемая по законам сингармонизма. Однако фонетические процессы (в основном стяжение) способны преобразовывать границы морфем, а также приводить к возникновению служебных морфем с совмещенными грамматическими значениями (например, -даар < =ды +=заар). Абсолютное большинство служебных (деривационных, формообразовательных, формоизменительных) морфем в шорском языке - агглютинативные аффиксы, точнее постфиксы. Служебные морфемы в тюркских языках по данным этимологических исследований представляют собой конечный этап развития самостоятельных единиц -служебных и знаменательных слов. Формирование аффиксов обязательно проходит этап аналитических морфем, которые, выполняя служебные функции, не утрачивают материальных признаков с давшими им жизнь знаменательными словами. В сфере шорского глагола (что типично для всех тюркских языков)

группа глагольных лексем, обозначающих наиболее важные процессы (идти, стоять, сидеть, лежать, брать, давать, класть, оставлять, видеть, быть и др.) активно выступает в составе композит (явление основосложения) и в роли уточнителей характера действия. Этс1 особенность тюркских языков привела к разработке теории аналитической морфологии (Юлдашев: 1965; Оралбаева: 1971). Аналитические (дискретные) морфемы в шорском языке служат для создания акционсартных и аспектуальных форм, форм времени и модальности. Морфонологические явления приводят к сплавлению компонентов аналитической морфемы и превращению ее в этимологизируемый аффикс (=ывызавер= < =(ы)п ыза пер= <-(ы)п ыс=а пер=). В работе рассматриваются структурные варианты глагольной словоформы: словоформы, совпадающие с лексической, формообразовательной, формоизменительной, словоизменительной базами, словоформы с вариативно заполненными позициями, словоформы с максимальным заполнением позиций.

В ГЛАВЕ II Залоговость освещаются проблемы теории залога, предпринимаются попытки их решения на материале шорского языка. Понятийная основа микрополя залоговое™ - интерпретация отношения называемого процесса к логическому субъекту и - при наличии - логическому объекту описываемой ситуации. Роль субъекта ситуации сводится к проявлению активности (выполнение действия) или к отсутствию деятельности (нахождение в состоянии, выражение связи с другими предметами действительности). Глагольная лексема в процессе деривации может получать различные соответствия - диатезы -(И.А.Мельчук, А.А.Холодович, В. С. Храковский) между единицами синтаксического и семантического уровней, т.е глагольный предикат формирует высказывания такого типа, в которых денотат ситуации может интерпретироваться по-разному в отношении ролей участников ситуации, что достигается изменением морфологии глагола. В качестве инварианта залоговое™ для многих языков признается семантика, лежащая в основе оппозиции "актив : пассив", которая регулярно реализуется переходными глаголами, создающими конверсные (B.C. Храковский) высказывания. К периферийным явлениям залоговое™ относят формы возвратности и взаимности, а комитатив и социатив - к смежным явлениям (ТФГ-1991). Обзор работ, затрагивающих тему залога в тюркских языках, показывает внимание исследователей к наличию в них массива аффиксальных глаголов, находящихся в отношениях деривации к неаффиксальным глаголам, семантика отношений производное™ которых, связана с залоговостью. Практически во всех тюркских языках выделяется 4 группы аффиксальных залоговых показателей: страдательного (=л), возвратного (=»), понудительного (=/и и др.), взаимно-совместного(=ш) залогов. Однако, хотя материал для построения залоговых форм достаточно единообразен, отдельные закономерности развития и реализации "залогового потенциала"(Э.А. Грунина) в разных тюркских языках осуществились с некоторыми особенностями. Кроме исследования залоговой аффиксации, и связанных с ней проблем (многообразие аффиксов, их многозначность и многофункциональность), в тюркологии

сделаны попытки определения круга залоговых значений и построения системы залога, релевантную для тюркских языков. Так в залоговую систему вводятся три грамматических значения и три соответствующих залога - действительный, страдательный, средний. В самостоятельную грамматическую категорию выделяются взаимо-совместность и каузатив (H.H. Джанашиа). Другой путь построения грамматической системы залога - выявление и разграничение грамматических, лексико-грамматических и лексических значений аффиксальных залоговых образований (С.Н. Иванов; Х.Г. Нигматов; A.A. Цалкаманидзе;

H.Д. Алмадакова). Поиски инварианта категории залога в тюркских языках позволили определить общую функцию, которая заключается в изменении синтаксических потенций глагольной основы (В.М. Наделяев, Э.А. Грунина, Д.Ш. Юсупова).

В шорском языке в микрополе залоговости выделяются семантические зоны, обозначающие направленность процесса по отношению к его участникам. Способ воздействия на осуществление процесса зависит от ролей его участников (агенс, пациенс, ференс, адресат, адресант, инструмент, трансмиттор, каузатор). В целом способы воздействия участников ситуации на обозначаемый в ситуации процесс и других участников ситуации сводятся к следующим.

I. Активность субъекта при выполнении непереходного действия: S --> Р, Р -непереходный глагол активного действия, не залоговый дериват. 2. Активность субъекта при выполнении переходного действия и направленность действия на его объект: S --> Р --> О, Р - переходный глагол, не залоговый дериват. 3. Активность субъекта и направленность действия на самого субъекта: S <--> Р, Р = intr. н-дериват. 4. Активность двух субъектов (двух групп субъектов) и направленность действия друг на друга: Si <— Р —> S2, Р - ш-дериват. 5. Активность субъекта в каузации переходного действия: S caus. —> О <— Р, Р = /и-дериват. 6. Активность субъекта в каузации непереходного действия: S caus.~> S —> Р, Р = /и-дериват. 7. Пассивность субъекта в ситуации активного, направленного на этот субъект действия: S pat. <-- Р, Р = л-дериват. 8. Пассивность субъекта в ситуации активного действия, каузируемого другим субъектом: S pat. <— Р, Р = т // т - дериват. 9. Положение субъекта в ситуации неактивного непереходного непроизвольного действия (субъект = ференс - носитель состояния): F <--> Р, Р = глагол состояния, не залоговый дериват. Перечень данных ситуаций получен на основе учета признаков глагольных предикатов, содержащихся в семантической структуре глагольной лексемы. Как признаки, так и соответствующие синтаксические модели высказываний варьируются при помощи залоговой деривации. Возможности залоговой деривации (полная, частичная, нулевая) определяются семантическим типом глагола. Расчет диатез глагольной лексемы и потенциально возможных залоговых ситуаций на основе одного и того же процесса-денотата играет существенную роль в грамматике коммуникативного типа. Гиперлексема (носитель общей денотативной семантики) реализуется разными залоговыми формами глагола и создает несколько диатез. В шорском высказывании (оставляя в стороне эллипсис) далеко не все роли участников

ситуации получают вербальное выражение, при этом называние субъекта и объекта, когда ситуация очень четка для говорящего, выступает для него как сверхнорма, при переводе же таких высказываний на большинство языков субъект и объект приходится восполнять. Денотат описываемой в высказывании ситуации (понятие о процессе и ролях его участников) имеет многокомпонентную семантическую структуру. При сигнификации часть сем актуализует-ся, а часть остается имплицитной или устраняется. В зависимости от целей речевого общения актуализуются наиболее важные семы. Результат ситуации может быть описан разными синтаксическими конструкциями. Способ, которым этот результат достигается, обозначается актантами и залоговой формой глагольного предиката. Потенциально возможные виды ситуаций, охватывающие разное распределение и мену ролей их участников, а также разные виды процессов (переходное // непереходное действие, становление признака, констатация состояния) укладываются в несколько моделей, которые оказываются шире всех диатез наиболее продуктивных в отношении залоговой деривации лексем. Таким образом, синтаксическое описание залоговости опирается на анализ актантной структуры глагольных предложений и возможностей их залоговых трансформаций. Структура простого глагольного предложения с предикатами - залоговыми дериватами укладывается в следующие модели.

1. "JT-дериватъГ: S pat. <-- (S agent.) <-- P, P = л-дериват, S pat. = N,, S agent. = N3, Ne, N7.

2. "Н-дериваты": a) S <--> P, P = intr. н-дериват (эготив: собственно возвратное значение); в) S --> О <— P, Р = trans, к-дериват (активность субъекта).

3. "Т-дериваты": a) S --> О <-- Р (транзитивация); b) (S caus.) --> (S) --> P (каузация); с) (S = S pat.) <-- P (пермессивность); d) S instr. —> О <— P , S instr. = N7 (трансмиссивность).

4. "Lil-дериваты": Si <-- P —> S2 (взаимность).

Компонентами плана выражения микрополя залоговости в шорском языке являются деривационные (в залоговом отношении) группировки глаголов, а также все непроизводные (в залоговом отношении) глаголы, распределяемые по актантным классам. Залоговые значения представляют собой самостоятельные, не иерархизируемые по отношению к друг другу, семантические зоны. В работе рассматриваются процессы залоговой деривации и процессы создания конверсных конструкций. При построении системы залогов в тюркских языках в качестве основы в большинстве работ предлагается оппозиция 5 форм: одна немаркированная форма противопоставляется четырем маркированным (аффиксальным). Немаркированная форма глагола может быть как непроизводной, так и производной в словообразовательном отношении, признаком же ее "немаркированности" является обязательное отсутствие в ее составе залоговых аффиксов (например, кес- 'резать' при наличии кез=ин= 'отрезать себе', кез—ил= 'разрезаться', 'быть разрезанным', кес—тир 'отрезать', 'приказать отрезать', кес=тир=ил 'быть отрезанным по чьему-либо распоряжению"). Такую немаркированную в залоговом отношении лексему (кес= 'резать') зачастую

относят к основному залогу (А.Н. Кононов; Х.Г. Нигматов; А. Ергаулов; ГХЯ). Поскольку семантические признаки и, соответственно, актантный потенциал немаркированных глаголов существенно варьируется, их называют "исходными" глаголами (К.З. Зиннатуллина), "основной глагольной формой" (В.Г. Гузев). Однако, поскольку "основной залог" слишком разнообразен по своей семантике (Н.К. Дмитриев), были предприняты попытки классификации немаркированных глаголов. Основополагающим признаком немаркированных основ, принципиально важным при образовании и интепретации залоговых форм является переходность // непереходность. Именно этот признак варьируется в результате залоговой деривации в тюркских языках. В связи с этим А.Н. Кононов выделяет собственно-переходные и непереходные, а также производные переходные и непереходные глаголы. Собственно-переходные глаголы относят к действительному залогу при построении залоговых схем в тюркских языках (H.H. Джанашиа). Большинство собственно-переходных глаголов обладает абсолютным семантическим потенциалом для образования всех имеющихся залоговых форм. Собственно-непереходные глаголы образуют частичные парадигмы обычно с участием аффиксов понудительного залога. Хотя подобные залоговые парадигмы выглядят абсолютно грамматичными, их разработка и представление в словарных статьях совершенно необходимы, так как залогообразование затрагивает иногда денотативный аспект лексического значения глагола, поэтому немаркированные в залоговом отношении глагольные основы представляют собой объект лексико-семантической разработки, материал для описания актантной структуры глагольного предложения, материал для изучения закономерностей залоговой деривации. В шорском языке глагол, обозначающий переходное действие, может произвести достаточно полный набор залоговых дериватов (но все-таки не охватывает все возможные диатезы), глаголы непереходных процессов - по одному-двум, а такой глагол как пол- 'быть, находиться, являться' в залоговой деривации не участвует вообще (имеет лишь одну диатезу). Таким образом, семантическая типология глагола и залоговая деривация тесно связаны между собой: с одной стороны, глаголы разных семантических типов образуют разные (в том числе и по количеству) залоговые дериваты, и, с другой стороны, результат деривации отличается по семантическим признакам от производящей основы.

В шорском языке, как и других тюркских языках, в пределах одной глагольной словоформы возможно сочетание нескольких залоговых аффиксов. В качестве формообразующей основы выступает производная основа, уже имеющая один из залоговых показателей. Если на первой ступени деривации ("непроизводная в отношении залоговой деривации основа + залоговый показатель") залогоообразование приводит к созданию рецессивных (л-, н-, т-, ш-деривация) и акцессивных (ш-деривация) конструкций, или не меняет актант-ного наполнения модифицируемого в залоговом отношении глагольного предиката (н-деривация = эготив), то на второй ступени в деривации участвуют аффиксы всех залогов, создавая рецессивные конструкции. Коммуникативная

задача высказываний с "двойными" залоговыми дериватами - обогащение семантики ситуации за счет импликации дополнительных, не называемых, актантов: крепость шунца-д=ыл парды 'крепость была окружена", ср.: кижилер крепостьты шуцна=т салганнар 'людям приказали окружить крепость' < кижилер крепостьты шуцнап алдылар 'люди крепость окружили'. Вторичная н-деривация создает рецессивные конструкции со значением автокаузации: Качан Неккер аштаан позын тос=тыр=ын=ып алтнда, бреккен айт чбргени [Баб.25] 'В то время, когда Неккер себя насыщал, старушка (ему) рассказывала'. Вторичные т-дериваты создают рецессивные конструкции со значением пермессивности и пассивности: башкирец тут=тыр=т=ып алган [Арб.67] башкир был схвачен (по распоряжению властей). В рецессивных конструкциях показатель =ш реализует свое реципрокальное значение: Алтын Сабак,=па Колдац чед=ин=иж=ип альт, чугурибистилер 'Взявшись за руки с Алтын Са-бак, они побежали' [ШФ 58-59], ср.: Каан Кес чед=ин=ип алып, алтын бргезине апарды 'Кан Кес за (руку) (ее) взял, в золотой дворец отвел [ШФ 48-49]. Вторичные ш=дериваты, не меняющие валентности производящей (уже производной в залоговом отношении) основы, реализуют не залоговое, а акционсартное значение (значение интенсивности): тубан тарт~ыл=ыш парды [ШФ 122] 'туман растянулся', ср.тубан тарт=ыл парды [ШФ 148] 'туман растянулся'; чайт=л=ыш к,алды [ШФ 134] 'закачался', ср. чайгы=л кцлды 'закачался'. Вторая ступень аффиксации создает залоговую парадигму этимологических залоговых форм: сын= 'ломаться' > сын=дыр= 'ломать' (< *сы= 'ломать'), кубул= 'превращаться' > кубул=дыр= 'превратить' (л основы не вычленяется), садат= 'утешать' > садад=ын= 'утешаться' (т основы не вычленяется). Таким образом в процессе вторичной деривации аффиксы =л, =н, =т присоединятся к "т-дериватам" (при нанизывании двух каузативных показателей используются материально различные аффиксы, например: =тыр + =т, =гыс + -тыр, =т + -тыр, =р + =т), аффикс =ш - к "л-дериватам" и "н-дериватам".

Важной особенностью структуры глагольной словоформы в шорском языке является сочетаемость залоговых и акционсартных показателей связанной валентности (=п ал=, =п сал=, =п пар=, =п к;ал=). Поскольку залоговая деривация приводит к варьированию признаков исходной глагольной основы (переходности, произвольности, направленности действия), непосредственно связанные с ними акционсартные показатели присоединяются к определенным залоговым дериватам. Основой сочетания залоговых и акциональных показателей в границах одной глагольной словоформы является совпадение указанных признаков залоговой основы и акционсартного показателя. Акционсартные показатели результатива распределяются на две группы на основе оппозиции "пассив : актив (в том числе и возвратное действие)", т.е. как оппозиция форм =п пар=, =п к,ал= : =п ал=, =п сал=. Необходимость различения показателей внутри группы зависит от акционартной семантики в случае оппозиции =п пар= : =п Мал~ {=п пар= - результатив, =п крл= - перфект состояния) и направленности действия в случае оппозиции =п ал= (активность деятеля в выполне-

нии действия, а также эготив - выполнение действия в своих интересах) : =п сал= (направленность действия на его объект).

В ГЛАВЕ III Аспектуальность определяется семантическая зона этой категории, проводится анализ создающих ее глагольных средств. Основным критерием отнесения глагольного признака к аспектуальному считается его отношение к "внутреннему времени" процесса (Маслов: 1959; Comrie: 1976; ТГЗ-1984). Так, признак "динамичность" сигнализирует о течении процесса, т.е. о самом существовании "внутреннего времени", статичность - об отсутствии изменения в рамках "внутреннего времени". "Предельность" сигнализирует о наличии границы в течении качественно однородного процесса, "непредельность", соответственно, - об отсутствии внутренней границы течения процесса. "Фазовость" обозначает этапы развития процесса по отношению к своему внутреннему времени. Признак "процессность" выделяет срединную фазу течения процесса, признак "целостность" называет процесс без выделения каких-либо его этапов. "Кратность" подразумевает дискретность (многократность) или недискретность (однократность) качественно одного и того же процесса в рамках своего внутреннего времени. "Интенсивность" - степень проявления качественного признака процесса в течении его внутреннего времени. Признаки "длительность" и "локализованность" тесно связаны с выражением "внешнего" времени, и их следует, по-видимому, отнести к темпоральным. Признак "перфектность" (состояние, возникшее в результате предшествующего действия) рассматривается в данной работе как способ реализации конечного этапа процесса - "результативность". Что касается понятий "качественность" и "количественность"(выделяемых Ю.С. Масловым в области аспектуальных значений), то они присутствуют во всех признаках процесса или как относительное соотношение (динамичность : статичность, предельность : непредельность), или как конкретные количественные характеристики (порядок следования этапов - фазовость, множественность : единичность актов -кратность, мера качества - интенсивность). Иерархия признаков (отнесение к аспектуальным или акционсартным) основывается на морфологичности и регулярности их выражения. В шорском языке существуют и регулярно используются морфологические средства выражения процессности и динамичности : статичности, а также морфологизованные, разные по степени регулярности, средства выражения фазовости, кратности,интенсивности. Таким образом, к базовым аспектуальным признакам, регулярно выражаемым глагольным предикатом в шорском языке, мы относим динамичность : статичность и процессность : целостность. Дополнительный признак - предельность (отражающий качественную неоднородность и трансформативность процесса) : непредельность (отражающий качественную однородность и нетрансформатив-ность процесса). Реализация дополнительных аспектуальных (акционсартных) признаков сводится к: 1) презентации этапа процесса; 2) презентации преодо-

ления этапа процесса; 3) характеристике способа преодоления этапа процесса; 4) характеристике следов процесса; 5) характеристике количества существований денотативной ситуации. Аспектуальность, являющаяся обязательной характеристикой любого высказывания, в шорском языке в сфере глагола получает достаточно регулярное морфологическое выражение. Семантический центр аспектуальности в шорском языке - значение процессности II непроцесс-ности (фактичности). Это значение является одним из базовых признаков глагола как части речи и находится в основании деления глаголов на акционсарт-ные классы процессных и непроцессных глаголов. Сема процессности глагольной лексемы дополнительно актуализуется при помощи морфологических ас-пектуальных показателей. Непроцессные глаголы модифицируются в отношении процессности при помощи этих же формантов. В семантическом плане показатели процессности дифференцированы в отношении статальной (=» тур=, =а тур=) и динамической (=п одур=, =п чдр=) разновидностей. Аспектуаль-ные формы проявляют специфику при употреблении в разных речевых формах: для дискурса характерно употребление однокомпонентных (=« тур=, =а тур=, =п одур=, =п чор=), а для нарратива - многокомпонентных форм (=п тура пер=, =п тура пар=, -п одура пер-, =п одура пар-, =п одура пер=, =п одура пар—, =п чада пер=, =п чада пар=, = (п) чатЦан, =(п) чаттыр, —а / —а кел=, =п ал одур=, =п сап одур=). Значение процессности образует семантические комплексы с другими аспектуальными и акционсартными признаками - динамичностью, фазовостью. Следующий базовый признак аспектуальной системы шорского языка - динамичность II статичность. Этот признак образует акци-онсартные классы динамических глаголов (глаголы действия и становления признака) и статических глаголов (глаголы состояния, отношения, экзистен-циональные глаголы). Характеристика высказывания в отношении признака динамичность II статичность складывается в результате реализации комплекса условий: акционсартного признака глагольной лексемы, временной формы финитного глагольного сказуемого, синтаксической позиции (финитная // ин-финитная). В шорском языке имеются достаточно специализированные морфологические средства обозначения динамичности // статичности. Для обозначения статичности использ>югся формы -п кал=, =п пар- {=п пар= с пассивными глаголами), =паан Цал=, =п сал=, =полбаан сал=. Динамичность тесно переплетена с другими аспектуальными (акциональными) признаками. Так, форма =а пар= обозначает " динамичность + процессность + интенсивность", в контексте инхоативную начинательность, форма =п ыс= - "динамичность + интенсивность + коннотации (быстрота, краткость)" , в контексте - а) ингрессивную начинательность нетрансформативных процессов, б) динамичность и мгновенность достижения предела трансформативных процессов, форма =а пер= -"динамичность + процессность", в контексте - а) инхоативную начинательность трансформативных процессов, б) динамичность достижения предела трансформативных процессов, =п ыза пер= - "динамичность + процессность" в контексте - а) инхоативную начинательность трансформативных процессов, б)

динамичность и процессность достижения предела трансформативных процессов, =и шы%=- "динамичность + начинательность" (диалектная форма: мрас-ский диалект), =п кел (=«): динамичность + начинательность (форма нефинитных предикатов), форма -п пара чор= - "динамичность + процессность + фи-нитивность". Предельность // непредельность, важнейший признак аспекту-альной системы славянских языков, в шорском языке является имплицитной (семантической) категорией, отражающей трансформативный или нетранс-формативный характер обозначаемого процесса. Значение предельности // непредельности является важным для актуализации фазового значения (дифференциация начального или конечного предела процесса), характера фазовости (дифференциация ингрессивности и инхоативности). Значения фазовости, кратности, интенсивности являются более специализированными по семантике и более диффузными по регулярности выражения и набору специализированных форм - т.е., это акциональные значения. Значительную роль в обозначении этапа процесса играет контекст. Тем не менее фазовость подкрепляется употреблением некоторых регулярных форм. Так, начальный этап действия обозначается: 1) ингрессив: =п ыс=, 2) инхоатив: =а пер-, -п ыза пер=, 3) ин-цептив: -п паштсг=. Для обозначения срединного этапа действия используются формы процессности. Конечный этап действия обозначается: 1) результативность: формы "не-настоящего времени", сопровождаемые акциональными показателями (=и ал= с переходными глаголами, -п сал= с переходными глаголами и "т-дериватами", =п пар= и =п Цал= с непереходными глаголами, =п кел= с глаголами состояния, =п ыс=, =а пер—, —п ыза пер= с переходными глаголами), 2) цессив: =паан сап =, -паан пар=, =паан Цал=\ отрицательная форма глагола в контексте, 3) финитивность: инфинитив + то%та= /то]упат= /то]рпадыл=, финитивность в сочетании с динамичностью и процессностью: -п пара чор=. С точки зрения количества реализаций во временном континууме процесс может быть обозначен как а) единичное и б) повторяющееся явление (кратность). Такая реализация является внешней характеристикой существования процесса во времени. Количественная реализация процесса во внешнем времени в качестве семантической базы имеет несколько значений и, соответственно, несколько средств выражения. Денотаты некоторых ситуаций представляют собой дискретный процесс, укладывающийся в единицу внутреннего времени этого процесса. Дискретность в течении внутреннего времени процесса имплицирует множественность (кратность) однородных процессов, объединяемых сознанием и языковой номинацией в единое целое и закрепленных в лексическом значении глагола. К специальным средствам обозначения однократности в шорском языке можно отнести обстоятельственные показатели. Интерпретация единичности процессов-состояний и отношений опирается на смысл ситуации (переходность : непереходность глагола, семантика показателя времени, синтаксическая модель ). Для обозначения семельфактивных действий дискретных процессов используются акционсартные показатели. Значение многократности имеют некоторые регулярные показатели, например: =чаЦ с семан-

такой узуальности (включающую повторяемость). Информация о фактически многократном действии может содержаться в контексте повествования или задаваться конструкцией. На интерпретацию единичности // множественности процесса оказывает влияние актантное наполнение глагола, отражающего этот процесс (аффикс =%ыла=, имеющий общее значение множественности, с непереходными глаголами реализуется в значениях субъектного, с переходными глаголами - объектного дистрибутива). Интенсивность соотносится со степенью (мерой) полноты осуществления процесса. В шорском языке в сфере глагола интенсивность реализуется разными способами: этот смысл может входить в семантическую структуру глагольной лексемы, реализовываться как словообразовательное значение некоторых моделей (агар= "белеть" > агар=ыш= "белеть сильно", ылга=мзра= 'прослезиться" < ылга= 'плакать'), описываться средствами предложения (редупликацией предикатов, употреблением обстоятельственных показателей степени), синтаксическими конструкциями. Значение интенсивности, регулярное для разрядов неглагольных частей речи (качественных прилагательных и наречий), в сфере глагола является коннотативным и лишь для некоторых пар акционсартных форм дифференцирующим.

Методология разработки положения о способах глагольного действия в шорском языке должна заключаться в анализе акционсартной семантики глагольных лексем и в обнаружении акционсартных группировок, с одной стороны, и, с другой стороны, в изучении функционирования морфологических образований с аспектуальной (акционсартной) семантикой. Существующее положение таково, что лексическое значение глагола в тюркских языках диффузно и обобщенно (что отмечено исследователями лексики тюркских языков). Этот факт приводит к тому, что в разных типах контекста тюркский глагол выступает в разных лексико-семантических вариантах. Поэтому создание перечня способов глагольного действия (в данном случае) для шорского языка по образцу русского языка для шорского не релевантно: в каждом новом контексте глагольной форме придется приписывать разные способы действия. Значения морфологизованных форм с семантикой, близкой к аспектуальной, также варьируются, хотя в более узком диапазоне, в контекстах. Нами была предпринята попытка глобального исследования аспектуальных форм глагола в шорском языке. Анализ этих форм показал, что они обладают структурно-семантическими особенностями, которые позволяют распределить их на три класса. 1-й класс образуют формы с показателями тур=, одур— , (чбр=) с наиболее абстрактным значением процессности, их можно отнести к аспектуаль-ным. Ко 2-му классу относятся формы с показателями ыс=, (=а) пер=, =шык, =кел, (=а) пар с значениями динамичности, фазовости, имеющих единственное конструктивное ограничение - невозможность модификации отрицательных дериватов. Из-за ограничения сферы функционирования такие формы можно отнести к акционсартньш. Форманты 1 и 2 классов образуют сложные устой-

чивые аспектуальные показатели (типа =и одура пер=, ~п пара чор=). В 3-й класс входят формы с показателями —п ал=, =п сал=, =п пар=, =п Ъ;ал=, употребление которых связано с определенным типом глагольных лексем, а также с залоговой и статусной деривацией модифицируемого глагола. Характер действия, обозначаемый этими показателями, охватывает аспектуальные, модальные и залоговые значения. Аспектуальный компонент значения позволяет отнести эти формы к акционсартным. Таким образом, аналитические формы шорского глагола, связанные с обозначением аспектуальных значений, делятся на собственно аспектуальные (I класс) и акционсартные (П и III классы). Акционсартные формы в свою очередь образуют два класса показателей, одни из которых семантически независимы от денотативного компонента сочетания (исключая статусную деривацию - II класс), а другие являются семантически связанными с типом, к которому относится денотативный компонент сочетания (III класс). Семантически связанные показатели распределяются по семантическим типам глаголов таким образом: I тип - ал=, сал=; II тип - ал=\ III, IV, V - пар=, %ал=; VI - к1ал= (для отрицательных основ - сал=, пар=, %ал=). Семантически связанные показатели образуют смысловые оппозиции: "=« ал= : =п сап-" ( дифференцирующее значение - "активность деятеля : направленность на объект", "=п ал=, -п сал= : =п пар=, =п ^ал=" (дифференцирующее значение форм - "произвольность : непроизвольность действия"), "=и пар= : =п Цал-" (оппозиция значений "динамика перехода в состояние : необратимость состояния"), "=паан сал- , —паан пар= : =паан ^ал=" (дифференцирующее значение - "динамичность перехода в состояние : статичность, необратимость состояния" (форма —паан Цал— с переходными глаголами имеет модальное значение -'не успеть, не иметь возможности сделать что-л.'). Смысловые отношения оппозиций показывают, что в шорском языке часть форм представляет глагольную семантику комплексно: акционсартные значения спаяны с модальными и залоговыми. Таким образом, сфера способов глагольного действия в шорском языке представлена акциональными группировками (глаголами динамическими и статическими, процессными и непроцессными, предельными и непредельными), аспектуальными (акционсартными) формами процесс-ности и фазовости (дополнительно, динамичности), а также морфологизован-ными формами с комплексной семантикой акциональности, модальности и залоговое™.

В ГЛАВЕ IV Темпоральность анализируется семантика темпоральных отношений и компоненты плана выражения микрополя темпоральности. Темпоральную семантику составляют признаки синхронности // несинхронности (предшествования или следования) процесса по отношению к определенному дейктическому центру. Семантическая сфера микрополя темпоральное™ в шорском языке включает значение абсолютного времени, относительного времени, таксиса, а также более специальные темпоральные признаки (локализо-ванность // нелокализованность процесса во временном континууме, актуаль-

ность // неактуальность ориентации высказывания на момент речи, фиксиро-ванность // нефиксированность темпоральных отношений, контактность // дис-тантность процесса с дейктическим центром). В шорском языке категория тем-поральности опирается на разнообразные языковые средства представления. Максимальная концентрация темпорально-дейктических признаков обнаруживается в системе спрягаемых временных форм глагола, которая и составляет ядро темпоральности. Темпоральной семантикой обладают и другие (глагольные и неглагольные) морфологические образования, лексические показатели, синтаксические конструкции, а также средства контекста. В спрягаемых формах глагола (в независимых предикатах) в индикативе темпоральность находит свое абсолютное выражение. В других функциональных формах глагола (в причастии, деепричастии, инфинитиве) граммемы темпоральное™ существуют в виде "скрытых категорий". Темпоральность неразрывно связана с другими семантическими категориями - модальностью и аспектуальностью. Характер модальности влияет на возможность реализации темпоральных отношений. Так, индикативная модальность с основным значением реальности создает условия для свободной реализации темпоральное™ и наиболее полной ее грамматикализации в системе форм времени. Модальность ирреальности сужает темпоральную перспективу, ограничивает или устраняет грамматикализацию временной отнесенности. Что касается категории аспектуальности, то аспекту-альные формы помогают уточнять временную локализованность и протяженность процесса временных форм. Темпоральные значения органично связаны с аспектуальной характеристикой процесса, при этом темпоральность развертывается как "внешнее" время, а аспектуальность - как "внутреннее" время процесса (например, аспектуальное значение процессности могут иметь формы как настоящего, так и прошедшего и будущего времени).

Категория времени глагола в шорском языке. Система времен глагола в шорском языке представляет собой три противопоставленные друг другу ряда форм: настоящее время // прошедшее время // будущее время. Формы настоящего времени обозначают одновременность события и момента речи, формы прошедшего времени - предшествование события-референта моменту речи, формы будущего времени - следование события по отношению к моменту речи. При абсолютном употреблении времен дейктическим центром (точкой временной ориентации) служит момент речи. Подобное соотношение временных звеньев закреплено во временной парадигме глагола - спрягаемого независимого предиката. Особенностью форм времени в шорском языке является: а) включенность в значение некоторых форм модальных и аспектуальных сем, сопровождающих ядерную, темпоральную, сему, Ь) способность к относительному (метафорическому) употреблению времен, с) дискурсивная и нарративная ориентация форм прошедшего времени.

План настоящего в шорском языке описывает ситуацию как а) синхронную моменту речи (актуальное настоящее), Ь) имеющую широкие неопределенные границы (современность в широком понимании), с) регулярно повто-

ряющуюся, d) потенциально-качественную, é) всевременную. Общий семантический элемент всех разновидностей ситуаций настоящего времени - включенность момента речи, дифференцирующим признаком выступает характер дейк-сиса и способ локализации процесса. В ситуации актуального настоящего времени содержание высказывания актуально и контактно с моментом речи, темпоральные отношения четко и однозначно фиксированы (локализованы по отношению к "hic et nunc") , имеют абсолютное значение. Ситуация "расширенной современности" подразумевает абсолютное употребление формы настоящего времени, содержание высказывания актуально и контактно с моментом речи, время действия охватывает неопределенный период настоящего, обозначаемая ситуация оказывается нечетко локализованной во временном континууме. Регулярно повторяющаяся ситуация, распространяемая в границах современности, содержит акционсартный (дифференцирующий) компонент в своем значении. Потенциально-качественная ситуация включает модальный, оценочный (дифференцирующий) компонент. Ситуации, отражающие всевре-менность процесса, обычно опираются на специальные формы выражения мысли - пословицы, поговорки, загадки, закрепившие определенные знания и распространяющие их на последующие аналогичные ситуации.

Формы настоящего времени. Показатель настоящего времени в шорском языке - аффикс ={п)ча=, этимологически представляющий собой сочетание деепричастия на =п смыслового глагола и причастия чадар < чат= "быть", "жить", "лежать". Эта временная форма находится на разных этапах фонетического освоения в говорах шорского языка, она является универсальной, способной описать все виды ситуаций настоящего времени в абсолютном значении, а также используется в случаях реализации значения относительного времени. Другая форма, относимая к настоящему времени - форма с показателем -а дыр= (< =а тур=), отрицательная форма образуется при помощи гармонирующего аффикса =ба. Семантика формы определяется как "действие обычное, постоянное, часто с оттенком назидания или неотвратимости" (Дыренкова: 1941). Форма на =а дыр= зачастую имеет футуральную отнесенность, темпоральное значение сопровождается модальным - уверенности в выполнении действия, неотвратимости состояния: Пайлап парадырам ма! 'Разве разбогатею? '; Менец к,айа парадырзын,? 'От меня куда уйдешь? '(т.е. "от меня никуда не уйдешь"); Ноо поладыр! 'Что поделаешь' ("ничего не поделаешь"). Узуаль-ность в рамках настоящего времени обозначает форма с показателем =чац, не закрепленная ни за каким временным планом. Идентификация отнесения этой формы к определенному временному пласту происходит за счет контекста. Основное модально-акционсартное значение формы - потенциальность, обли-гаторность, регулярность - накладываясь на темпоральность современности, описывает ситуации регулярно повторяющиеся, а также всевременные.

Важным моментом в описании форм настоящего времени в шорском языке является учет в составе форм настоящего времени аспектуальных и ак-

ционсартных показателей. Аспегауальные показатели (чат=, тур=), с одной стороны, послужили материалом для создания аффиксов времени (как и в других тюркских языках), а, с другой стороны, дополнительно сопровождают временную форму в целях аспектуальной модификации (тур=, одур=, чор-). Единицы, ставшие аффиксами времени, претерпели значительные фонетические изменения и обладают грамматической семантикой (=ча, =дыр). Шорский язык сохраняет промежуточные формы процесса грамматикализации "вспомогательных глаголов" (например, полную форму =чадыр), а также демонстрирует их потенциальные возможности в виде заместителей аффиксов настоящего времени (например, показатели тур-, одур=, чор=). Поэтому важно дифференцировать формы и функции форм, имеющие единый материальный источник. Рассмотренные вспомогательные глаголы (тур=, одур=, чор=) в качестве аспектуальных показателей входят в форму настоящего времени на =ча: =(п) тур-ча, =(п) одур=ча, =(п) чор=ча. Интегрирующим значением этих показателей является процессность, дифференцирующим - способ действия: интенсивный и ограничительный (тур=), неинтенсивный и длительный (одур=), неограниченно-длительный (чор=) (Курпешко: 1989). Область применения аспектуальных показателей =(п) тур=, =(л) одур=, =(л) 1юр= - любой временной план. Область применения форм =п одур=, =а чор=, заменяющих показатель настоящего времени =ча - настоящее время (см., например, синонимичные формы мен пар=ып одур=ым 'я иду" ~ мен пар=ып одур=ча—м 'я иду' ). Темпоральная семантика формы =а чор= осложнена акционсартной (фазовой), а также модальной семантикой облигаторности: эта форма обозначает действие в процессе его протекания, которое подходит к своему завершению: Мен пара чор'ум 'я иду", 'я начал идти и еще не дошел", "я вот-вот дойду". В составе форм настоящего времени на ={п) ча= активно используются непроцессные акциоЬартные показатели ал =, =сал=, ыс=, шык^=, которые обозначают интенсивность и динамичность действия (показатель шы%= имеет фазовое значение начинательности), а также показатели со значением процессности -а пер=, -п ыза пер= и показатели, реализующие значение процессности в настоящем времени, - пар=, кел=, %ал=. Функционирование форм настоящего времени обусловлено потребностями коммуникации и в своем "парадигматическом" значении охватывает уже перечисленные ситуации "современности", которые можно развивать до более частных случаев. В переносном значении настоящего времени выделяются: 1) нарративное настоящее (историческое повествовательное - praesens historicum) и 2) настоящее вместо будущего для заранее запланированных или живо воспринимаемых ситуаций. Относительное значение приобретают формы настоящего времени, помещенные в контекст повествования, проводимого в формах прошедшего. Формальных преобразований для использования форм настоящего времени среди форм прошедших времен в шорском языке не производится (ср. согласование времен в некоторых индо-европейских языках).

План будущего. Обозначая будущее время, грамматическая форма глагола указывает, что ситуация следует во времени моменту речи или другому дейктическому центру. Будущее действие - событие представляется реальным, но, поскольку оно еще не совершено, а условия его совершения могут измениться, то степень реальности будущего действия снижается. Вследствие этого формы времени могут имплицировать некоторую модальность вероятности, уверенности, предположения, долженствования. Будущее время в шорском языке образуется при помощи аффикса =р— (положительный статус) и =пас= (отрицательный статус). Рассматриваемая форма универсальна при обозначении будущего времени независимо от момента речи. Богатство семантических признаков формы на =р приводит к возникновению других темпоральных и нетемпоральных значений. Форма на =р обозначает гномическое настоящее в пословицах, поговорках, загадках: Кижи эрбектеш таныжар "Люди, разговаривая, знакомятся (букв, познакомятся)'. Эта форма используется в значении повеления, реализуя футуральность императива: Ara парарзыц " Туда пойдешь". Форма на -р выражает модальность возможности: AJ^ Нарда чаккийек оспес 'На белом снегу цветок не растет (не вырастет)". Как показывают результаты анализа, формы с показателями =]^адыг и =чац, рассматриваемые в других работах в качестве форм будущего времени, являются вневременными с яркой семантикой модальности. Однако в контексте, особенно в сопровождении темпоральных уточнителей - сирконстантов, эти формы получают значение футуральности.

План прошлого. В семантической структуре форм прошедшего времени обязательны семы предшествования и локализованное™, дополнительная сема - перфективность. Значение предшествования устанавливается по отношению к моменту речи, а в других случаях - по отношению к другому моменту (например, какому-либо моменту в прошлом). Форма представления плана прошлого может быть нарративной (повествовательной) и неповествовательной (так называемое "актуальное прошедшее" или "акциональный перфект"). Нарратив используется в повествовании монологического характера, акциональный перфект - обычно при обсуждении прошедших событий в диалоге, в актуальных монологических высказываниях. В шорском языке при сообщении о прошедших событиях важную роль играет оценка их отдаленности по отношению к дейктическому центру высказывания, т.е. признаки контактности // дистантно-сти. Эти признаки закреплены за грамматическими формами времени. В шорском языке используются синтетические (отпричастные и собственно глагольные), а также аналитические формы прошедшего времени. Аффиксы прошедшего времени, омонимичные причастным, - =ган, =kar¡alf, =чатЦан. К собственно глагольным аффиксам времени относятся аффиксы =ды, = тыр. Аналитические формы прошедшего времени имеют две модели и несколько подмо-_делей образования. Первую модель образует вспомогательный глагол полган (форма на =ган связочного глагола пол=), который присоединяется к причаст-

ной основе смыслового глагола. Вторую модель образует вспомогательный глагол полтыр (форма на =тыр глагола пол=), также присоединяемый к причастной основе смыслового глагола. Выделение подмоделей аналитических форм времени связано с формой причастия. Так подмодели первой модели образуют причастия Г ан~ баан, (п)чатУхан~ баанчатЦан, крдыг~ бадыг, чац- бачац, =к,ала\. Подмодели второй модели образуют все перечисленные причастия, кроме формы =крдыг (очевидно, модальная характеристика показателя полтыр - вероятность - избыточна для основной, причастной формы =кгадыг). Множественность форм прошедшего времени в шорском языке связана с выражением некоторыми из них дополнительных аспектуальных и модальных значений, с обозначением дистантности процесса, она обусловлена также дискурсивным или нарративным характером высказывания. Так, для неактуальных высказываний (историческое повествование) в шорском языке используются особые грамматические формы времени, нетипичные для дискурса: аналитические формы прошедшего времени, построенные по модели "причастие + полган", "причастие + полтыр", задающие признак повествовательности. Освещение движения времени событий в эпосе проявляет некоторые типологические закономерности. Так, течение повествования в жанре сказания постепенно актуализирует события и вводит дискурсивно ориентированные формы прошедшего времени на =ган, =тыр, =ды, а также формы настоящего времени, затем снова используются дискурсивные формы прошедшего времени с переходом на нарративные. В эпическом произведении большого объема наблюдается несколько "волн" чередования форм времени.

Граммемы темпоральности, указывающие на синхронность // несинхронность процесса, входят в структуру грамматического значения всех форм презентации глагола (причастие, деепричастие, инфинтитив), а также в грамматическую структуру форм косвенных наклонений. Особенность реализации этих граммем в том, что они не получают абсолютного выражения в виде категории времени. Так, часть причастий в шорском языке имеет фиксированную темпоральную характеристику, а часть - вариативную, уточняемую в контексте. К причастиям с фиксированным темпоральным признаком относятся: форма на =%ала% (обозначающая предшествование незавершенного процесса - признака, т.е. отрицательную перфектность), форма на =р (обозначающая потенциально-возможный процесс - признак с футуральной перспективой), форма на=%адыг (обладающая футуральным признаком). Причастия с нефиксированным темпоральным признаком: форма на =чат^ан (обозначающая вневременность -синхронность), причастие на =чан. (обозначающее вневременность). Причастия с вариативными темпоральными признаками: причастие на =г ан (обозначающее вневременность // синхронность // предшествование как перфектность). Все причастия служат основой образования спрягаемых форм времени, при этом показатель формы причастия служит показателем формы времени. При современном состоянии языка этот факт можно рассматривать как явление

грамматической омонимии. Темпоральные признаки некоторых деепричастий постоянны, а некоторых - конкретизируются в контексте. Деепричастия, имеющие фиксированный темпоральный признак: форма на а ~ е (синхронность), форма =(п) ала (синхронность), форма на ала ~ еле ~ ла ~ ле (предшествование без пересечения фаз второстепенного и главного действий). Деепричастия с вариативными темпоральными признаками: форма на =п, редуплициро-ванная форма на =и, редуплицированная форма на а ~ е, форма =(п) чадып, форма на =(п) келип, форма на =паан (со значением синхронности // предшествования). Деепричастия создают моносубъектные конструкции (осложненные предложения), а также разносубъектные полипредикативные конструкции, причем таксисные значения предикатов складываются за счет потенциальных темпоральных признаков деепричастий. Инфинитив обладает вариативным темпоральным признаком всевременности // футуральности. Значение цели имплицирует футуральную семантику инфинитива в сирконстантной и предикативной функциях, в других функциях инфинитив может обозначать "всевременность", т.е. фактически не иметь определенного темпорального признака. Сема футуральности показателя =р поддерживается и значением будущего времени личной формы глагола.

Формы косвенных наклонений глагола обладают относительными темпоральными признаками. Формы побудительности имеют футуральную семантику с разной степенью выраженности контактности // дистантности по отношению к моменту речи. У императива контактность может быть мгновенной, у оптатива могут быть значения и контактности и дистантности. Формы конъюк-тива имеют значение следования (всегда после какого-то условия), концессива и кондиционалиса - предшествование. Формы косвенных наклонений, имеющие относительный темпоральный признак, выступают в качестве предикатов полипредикативных (реже монопредикативных) конструкций. Эта особенность грамматических форм и синтаксических построений служит базой для возникновения таксиса.

Категория таксиса. В рамках целостного периода времени, охватывающего значения всех компонентов выражаемого в высказывании полипредикативного комплекса, существуют темпоральные отношения между обозначаемыми процессами. Семантика этих отношений включает такие значения, как синхронность главного и сопутствующего действия, а также несинхронность, реализуемую как отношения предшествования и следования, прерывания и возобновления процесса, пересечения и непересечения фаз этих действий (процессов). Общий семантический компонент категории таксиса и времени - тем-поральность. Дифференцирующие признаки сводятся к тому, что дейксисом в поле таксиса служит момент или период протекания главного действия, а дейксисом в системе грамматической категории времени - момент акта коммуникации. Смысл выделения категории таксиса заключается в специальном обозначении темпоральных отношений предикативных узлов высказывания, так как объективно такая интерпретация происходит постоянно. Сфера таксиса ог-

раничивается единым временным планом, который задается формой главного сказуемого полипредикативного комплекса (т.е. "план настоящего" или "план прошедшего" или "план будущего"). В шорском языке, поскольку полипредикативные комплексы реализуются в абсолютном большинстве случаев как единицы со значением обусловленности их частей и образуются зависимыми предикатами, таксис характеризуется как "зависимый". Конструктивные особенности полипредикативных единиц в шорском языке заключаются в том, что они строятся на основе синтаксических связей и семантических отношений главного и зависимого предиката. Грамматическая форма зависимого предиката и модель предложения задается семантикой высказывания. К основным семантическим таксисным структурным комплексам в шорском языке можно отнести следующие модели. 1. ЗПЕ - значение предшествования, ГПЕ - следования: а) обозначение контактности фазы завершения действия ЗПЕ и фазы начала действия ГПЕ; б) отсутствие указания на контактность фаз действия ПЕ; в) установление характера отношений действий ЗПЕ и ГПЕ (вид обстоятельст-венности - "причина - следствие", "цель - результат", "уступительно-противительные" и другие отношения). 2. Действие ЗПЕ синхронно действию ГПЕ: а) совпадение полной фазы главного и сопутствующего действия; б) совпадение срединной фазы главного и сопуствующего действия. 3. ЗПЕ - значение прерывания, ГПЕ - значение возобновления действия. (Примечание: ГПЕ -главная предикативная единица, ЗПЕ - зависимая предикативная единица).

В ГЛАВЕ V Модальность рассматривается вопрос о модальности как функционально-семантической категории, выражающей разные виды отношения высказывания к действительности. Термин "модальность" используется для обозначения широкого круга явлений, неоднородных по смысловому объему и по степени оформленности на разных уровнях языковой структуры. В высказывании, рассматривая грамматический уровень представления, модальность концентрируется в формах глагола, которые а) задают модель высказывания (явление коммуникативной модальности), б) указывают на особенности интерпретации содержания высказывания к действительности автором речи (явление объективной модальности), в) дополнительно интерпретируют информацию, давая ей субъективную оценку (явление субъективной модальности). Средства выражения глагольной модальности в шорском языке - синтетические и аналитические формы, часть которых образует регулярные парадигмы (категория наклонения). Некоторые (невторостепенные) модальные значения входят в качестве составного компонента в значение временных форм глагола. Характер модальности позволяет представить ее как микрополе с тремя функционально-семантическими зонами. В шорском языке каждая зона модальности базируется на специфических функциях и имеет собственные средства выражения.

К модальным значениям, формирующим коммуникативный тип предложения, относятся утверждение(констатация), вопросителъностъ (интерро-гативность), повеление(имперащивиость), восклицателъностъ (адмиратив),

отражающие, по мнению многих исследователей, основные способы воздействия на собеседника. Средством языкового выражения этих модальных значений в шорском языке служит интонация и частицы. Констатация реализуется в одном из своих вариантах - как утвердительность (аффирмативность) или как отрицательность (негация). Констатация формирует нарративные речевые формы - описание, суждение, умозаключение. Средство обозначения аффирма-тивности (утвердительности) - положительная (не маркированная в отношении статуса) форма глагола, противопоставленная маркированной отрицательной форме. Аффирмативность высказывания может сопровождаться добавочным модальным значением интерпретационного характера. Глагольные предикаты в предложениях негации реализуются в особой отрицательной форме. Эта форма полностью морфологизована. Отрицательную форму имеют все финитные глагольные предикаты (кроме формы на =^алаЦ, которая уже содержит сему отрицания и не получает формальной пары по признаку "положительная // отрицательная форма"). Предложения негации с отрицательной формой глагольного предиката обозначают отсутствие действия // состояния, отсутствие приступа к выполнению действия // отсутствие начала состояния, прекращение действия // состояния, отсутствие окончания действия // состояния. Эти значения тесно связаны с акциональной семантикой фазовости. Таким образом, категория негации соотносится с предикативностью, т.е. является синтаксической (а категория статуса - морфологической). Отрицательный статус глагольного предиката, выступающего в форме неизъявительного наклонения, особым образом варьирует семантику этого наклонения. Интеррогативностъ (вопроси-тельность) - оппозитивный признак констатации. Прагматическая функция ин-террогативности - сомнение в достоверности излагаемого факта - противопоставлена утвердительности его достоверности. Эта функция едина для любого предиката - и именного, и глагольного. Специализированное средство выражения вопросительности в шорском языке - агглютинативные гармонирую' -щие частицы па , бине, педиц. Семантика предикативной вопросительности (запрос о наличии // отсутствии процесса) отличается от актантной, атрибутивной и сирконстантной (которая заключается в запросе конкретной информации о деятеле, объекте, инструменте, признаке, времени, причины, условия и т.д.). Побудительность (императивность) заключается в выражении волеизъявления. Общее содержание императивных высказываний - прескрипция, противопоставленная дескрипции изъяснительных высказываний (B.C. Храковский). С прескрипцией самым непосредственным образом связана референтно-ролевая структура императивных ситуаций: категория персональное™, совмещающая в изъявительных предложениях содержательные функции с согласовательными, в императивных предложениях становится содержательной и конструктивной категорией (Храковский, Володин: 1986; Володин: 1988; Бондарко:- ТФГ-90). Среди многообразных средств выражения императивности (синтаксические конструкции, грамматические формы, лексемы и частицы) центральное положение занимают императивные глагольные предложения со специализирован-

ными глагольными словоформами. Императивные ситуации охватывают ситуации автокаузации, каузации адресата, каузации некоммуниканта, т.е переплетены с персональной референтностью. Функциональный аспект категории императивности позволяет включать ее в состав явлений коммуникативной модальности, а семантика побудительности - относить к объективной интерпретационной модальности.

Интерпретационная (объективная ) модальность лежит в основе деления высказываний по признаку "реальность ~ гипотетичность ~ ирреальность". Средство выражения модальных значений в этой сфере -

категория наклонения, базирующаяся на семантике противопоставления реального (мыслимого как реальное) процесса (индикатив) всем другим - ирреальным - императиву, оптативу, концессиву, кондиционалису, сослагательности. Реальность представляется своеобразной модальностью "без модальной рамки", нейтральной, суть значения реальности (в других терминах - фактичность, актуальность) - в установлении говорящим факта действительности. Семантическим центром реальности считается актуальность, максимально четко выраженная в ситуации настоящего актуального времени "с признаками наблюдаемости и конкретной референции всех участников действия" (А.В.Бондарко). Действительность, отнесенная в прошлое, также является вариантом значения реальности. Реальность, относимая в план будущего, как отмечается многими авторами, сопровождается дополнительным оттенком интенциональности, во-люнтативности, потенциальности. Поскольку основной семой футуральной реальности представляется констатация факта в будущем, то и этот вариант все-таки можно рассматривать в рамках значения реальности. Языковое средство выражения реальности осуществления действия или пребывания в состоянии -формы глагола изъявительного наклонения, в шорском языке реализуемы; в настоящем, прошедшем, будущем времени. Рассматривая взаимодействие реальности с семантикой, определяющей коммуникативный тип предложения, отметим, что модальность реальности распространяется на высказывания -констатации (аффирмации // негации), констатации - адмиратив (как констатирующие восклицательные предложения), а также на вопросительные высказывания (с предикативной вопросительностью реальности).

Семантика потенциальности - обозначение способности ситуации к изменению с точки зрения субстанции, качества,'количества, места, времени и некоторых других факторов (А.В.Бондарко). Потенциальность сигнализирует о возможности протекания процесса в каких-либо условиях (т.е. не исключает ни реальности, ни ирреальности). В качестве интегрирующего модальное значение потенциальности охватывает разные категориальные значения объективной модальности (императивность, оптативностъ, гипотетичность, условность), субъективной модальности (возможность, необходимость, достоверность, облигаторность, интенциональность), а также может сопровождать высказывания разных типов коммуникативной модальности. Грамматическая база оппозиции реальность // гипотетичность в шорском языке - оппозиция

форм изъявительного и косвенных наклонений глагола. Кроме форм наклонений, в сфере глагольной модальности шорского языка используются специализированные глагольные сочетания.

Оптативность трактуется как выражение желания, чтобы действие произошло или не произошло. На основе референтно-ролевой структуры оптативных ситуаций Е.Курилович выделяет оптатив - "желание, исходящее от говорящего" и дезидератив - "желание говорящего по отношению к собственным действиям". Оптатив, ориентированный на 2 или 3 лицо, придает ситуации иллокутивный характер, в ней выражается желание, сопряженное с побуждением. (Е.Е.Корди). В шорском языке эта функционально-семантическая категория опирается на разнообразные средства выражения. Базовая грамматическая форма глагола, организующая оптативные высказывания, - форма с аффиксом • =лзй. Оптатив =гай имеет полную личную парадигму словоизменения глагола. Семантика словоформы: желание, согласие, допущение. Эти значения реализуются в контексте и в значительной мере зависят от лексического значения глагола и статуса (положительного или отрицательного) глагольной словоформы. Дезидератив с показателем айын ~ай и оптатив (дезидератив) на = гай 1 лица различаются семантикой допущения: =ай - имеет волюнтативную семантику, а =гай - пермессивную. Значение оптативности могут иметь предложения, разные по цели высказывания - повествовательные, вопросительные, побудительные, т.е. оптативность не задает структуру высказывания, что позволяет отнести эту категорию к явлениям модальной рамки (А. \Vierzbicka). В шорском языке эта функционально-семантическая категория опирается на разнообразные средства выражения и наиболее тесно связана с семантикой побудительности, обращенной к любому лицу. Семантика оптативных ситуаций сводится примерно к следующим. 1. Ситуация высказывания желания, реализация которого возможна. Это значение входит в семантическую структуру уступительного наклонения на =гай, имеющего референтами все лица, оно реализуется также всеми формами побуждения (императив, =айын ~ аац, =зын): Ам эде ол кижи, ол кдоленер полгай (ГК 83) 'Теперь тот человек, он пусть любит'; Чер-суг чилеп, ^алыгам ус^ан келзин (ГК 14) 'Как и земля (весной)лусть мой народ проснется'; Паш^ойчам, сен, теп, чоным, иол ¡Молюсь: ты, народ, будь!' (ГК 27); Путпе! Путпе! Путпе! (ГК 32) 'Не верь, не верь, не верь'. 2. Ситуация констатации неосуществимого желания, ситуация обращена в прошлое, дополнительное модальное значение - сожаление о нереализованное™ (форма =р эди в условиях независимой предикации: Мен келер эдим 'Я бы приехал'). 3. Ситуация иллокутивная - желание, сопряженное с побуждением, направленным на адресата (2 лицо: форма с показателем =са) или некоммуниканта (3 лицо: форма на зын): Сен, от, анчымны чылытсан ГК, 78) 'Ты, огонь, моего охотника согрей'; Ол да полза, ол от сени курулат =па~зын (ГК 83) 'Пусть это и так, тот огонь тебя пусть не сжигает (не сушит)'; 5. Формулы пожелания - (обычно императив и форма на =зын: Р^азы^-абыр пол (полаар) 'Будь

жив-здоров (будьте живы-здоровы'; Сага алгыжым ползын 'Тебе мое благословение пусть будет'.

Гипотетичность обозначает предположительное с точки зрения говорящего действие, которое в контексте приобретает разнообразные модальные и экспрессивно-эмоциональные оттенки (желание, побуждение, раскаяние). Обусловленность осуществления такого действия (зависимость от каких-либо условий, причин, ситуации) лишь подразумевается, но не выражается при помощи языковых средств. Морфологическое средство выражения гипотетичности в системе шорского глагола - формы сослагательного наклонения (показатель -аналитическая морфема =р эди=). ~ *

, В сложноподчиненном предложении форма сослагательного наклонения выступает в качестве предиката главного предложения (в качестве предиката зависимого предложения - придаточного условия - употребляется форма с показателем =са). В качестве предиката простого предложения форма сослагательного наклонения обозначает желание, побуждение, раскаяние, сожаление и отражает ситуацию высказывания желания, для которой характерны перспективность и гипотетичность реализации желаемого действия (субъект ситуации - любое лицо - 1, 2, 3), а также ситуацию констатации неосуществимого желания, которая обращена в прошлое, с дополнительным модальным значением - сожалением о нереализованное™: По З^ысты алб-алар эдим ' На этой девушке я бы женился'. В полипредикативной конструкции с отношениями обусловленности глагол в форме сослагательного наклонения выступает в качестве предиката главного предложения: "Ча1рлы ин пербеенвд, анары чабал полар эди, ал агар эдиц \ - тепчалар (ШФ 254) 'Хорошо, что ты не отозвался, плохо было бы, ты бы сошел с ума'; Позу-бустуц калыгыбыстац албан алчатсабыс, пир-дагы ^арышпаан акире перер эдибис, писте пир-да албан чо)^! 'Если бы мы собирали дань от нашего народа, то совершенно не спорили бы с вами и, не противореча, дань внесли бы' (ШФ 312).

Значение уступительности (концессив), т.е. обозначение возможности совершения действия вопреки каким-либо условиям, реализуется в полипредикативных конструкциях с придаточным времени (зависимый предикат в форме на = ганда) или условия (зависимый предикат в форме условного наклонения на =са) и предикатом главной части в отрицательном статусе: Коп иштеп сал-зац, коп албассыц 'Если (хотя) много сделаешь, много не возьмешь' (похожие условия для выражения концессива, если главное предложение имплицирует негативность: Наа чылтрак кептер ле кесчабыс, наа кептерибис уреп парар 'Хоть и новые блестящие одежды носим мы, новая одежда износится' (ГК 22). Формы побуждения =гай 2 и 3 лица, форма =зын в контексте также приобретают значение уступительности: Пазазыныц кужу; албазын\ 'Пусть у других сил не хватило [но ты ...]'. Из средств предложения важную роль в выражении

уступительности играет частица та ~ да: Кече-да пис туган пол=за=быс, пис кечеги кижи эбес 'Если и родились мы вчера, мы не "вчерашние" люди (ПС 22).

Кондиционалис. Условие, при котором возможно осуществление какого-либо процесса, в шорском языке обозначается частью сложного предложения -придаточным условия, предикат которого - глагольная форма с аффиксом =са. В этом качестве форма на =са может быть только зависимымпредикатом. Действие, обзначаемой формой на =са, не относится к типу реальных (индикатив), однако, в зависимости от формы глагола следствия, возможность осуществления условного действия представляется как реально осуществимое условие, предположительно реальное, как нереальное. 1. Реальное условие. Глагол следствия употребляется в формах индикатива и обозначает будущее время: Нагбур чаг=за, мында кал =ар=быс 'Если пойдет дождь, здесь останемся'. Глагол следствия может быть в форме прошедшего времени, в этом случае он должен обозначать регулярные действия в прошлом: Иир кел=зе, нандыра кел=чаН 'Если наступал вечер, домой возвращался'. 2. Предположительное условие. Глагол следствия обозначает действие в будущем, степень вероятности его выполнения языковыми средствами специально не обозначается, а зависит от контекста и виртуальных знаний коммуникантов. 3. Нереальное условие. Глагол следствия употребляется в формах прошедшего времени или сослагательного наклонения, это показывает, что условия для его выполнения уже утрачены: Нанчы полып мага кел пол-зац, нанчы полып чадар эдибис 'Если бы ты как друг ко мне пришел, друзьями будучи мы бы жили'. Для обозначения нереального условия используется сложная (аналитическая) форма с показателем полза=. Значение условия контекстуально выражается и другими глагольными формами, а также средствами предложения.

Интерпретационная (субъективная)модальность основана на оценочно-сти высказывания его автором и определяется по разной степени уверенности говорящего в достоверности формирующейся у него мысли о действительности, по модальным связям субъекта и предиката (субъект хочет ~ может ~ должен // нужно). Семантические компоненты субъективной модальности - достоверность, возможность (невозможность), облигаторность, интенциональ-ность - сопровождают базовые признаки коммуникативной и объективной модальности. К средствам интерпретационной субъективной модальности относятся частицы, модальные слова, аналитические конструкции, образующие частичные парадигмы. Рассматриваемая семантика может быть компонентом формы наклонения, а также формы времени.

Функциональный аспект категории модальности раскрывается в соотве-ствии с характером коммуникативной установки высказывания. В соответствии с интенцией говорящего его высказывание строится как сообщение информации, запрос информации, высказывание - побуждение к действию (процессу). Основой высказывания служат модели предложений разных типов (как именные, так и глагольные). Дифференцирующими признаками высказываний яв-

яются синтаксичесие конструкции, интонация, формы предикатов. Граммати-еские формы модальности (формы наклонений) приобретают вторичные семитические функции в зависимости от типа высказывания.

Особенности речевых жанров шорского языка во многом зависят от вы-ажения модальности. На базе коммуникативной модальности возможно про-едение дихотомии "нарратив : дискурс". Для неактуальных высказываний ти-ична особая повествовательная модальность, складываемая всем комплексом редств высказывания, однако, особого, "нарративного" наклонения (как в не-оторых языках) в шорском языке нет, в этих целях используется изъявитель-ое наклонение. Косвенные наклонения сосредоточены, главным образом, в искурсе. Высказывания с предикатом в изъявительном наклонении в дискурсе бязательно "модализованы", они эмоциональны, субъективированы, приоб-етают коннотации (декларативность, импликативность, др.). Дискурсная ком-уникативная модальность находит вторичную презентацию в нарративе в зображенной речи. Интерпретационная модальность характерна для выска-лваний в актуальной речи и особых формах повествовательной речи, имею-(их форму суждения и умозаключения.

В ГЛАВЕ VI Персональность рассматривается семантика персонально-ги, способы ее выражения глагольными предикатами, а также ее прагматиче-<ие функции. Семантика персональное™ основана на значении лица - испол-ителя действия // лица - носителя состояния. В функционально-семантическом чане персональность в шорском языке представляет собой сложноструктурное эразование с четырьмя основными центрами - классом местоимений, систе-ой форм предикативности и посессивности имен, системой спряжения глаго-i. Центральное понятие функционально-семантического поля персональности лицо - является отражением в сознании ролей референтов коммуникатив-эй ситуации. Собственно коммуникантами являются отправитель языковой «формации (1 лицо, или адресант) и получатель этой информации (2 лицо, ни адресат). Объект информации (3 лицо) не является коммуникантом. Роле-1Я референция включает в себя количественный фактор - понятие о еди-мности : неединичноста (двойственной и неопределенной множественно™) референтов. Семантические компоненты категории лица вступают в тпозитивные отношения по признакам "участие (1,2 лица) : неучастие (3 що) в коммуникатавной ситуации", а также "единичность : неединич-зсть", образуя шестачленную структуру: "мен : пис : сен : силер : ол : ылар" ('я лы : ты : вы : он, она, оно : они'). В некоторых глагольных формах реализует: более сложная семантика: "я и ты" (duo - двойственное число). Значение ;ицо : не-лицо" (категория одушевленности : неодушевленности) входит в :нотативную структуру высказывания. Ролевой референт может выступать качестве субъекта качественной, количественной и пространственной де-рминации, в качестве субъекта обладания, субъекта действия // состояния. В эркском предложении субъект референции обозначается аналитически тдельным членом предложения) и синтетически (при помощи личных по-

казателей). В предложениях подлежащее зачастую отсутствует: шор. Келди=л< 'Я пришел' (вместо Мен келди=л<) (см. также именные предложения тождества). Такие конструкции в тюркских языках не считаются неполными предложениями. В сфере шорского глагола персональность актуализуется при помощи грамматической категории лица. Наряду с категориями модальности и времени она составляет категорию сказуемости (М.А. Шелякин). Ее функция заключается в предицировании - соотнесении действия (или признака) с его исполнителем (носителем) (В.Г. Гузев). Грамматический статус категории лица глагола 'заключается в том, что она является и синтаксической (согласовательной) и морфологической, собственно глагольной категорией (М.И. Черемисина). Аффиксы лица и числа глагола в шорском языке, что отмечается для тюркских языков вообще, не образуют "самостоятельных порядков": лицо и число выражаются комплексно (A.M. Щербак) Подобное положение вещей позволяет исследователям агглютинативных языков выделять единую категорию "лица-числа" (А.П. Володин). Спряжение глагола в шорском языке морфологизовано и этим отличается от спряжения имен, которое самостоятельно осуществляется лишь в настоящем времени индикатива. В формах прошедшего и будущего времен индикатива, а также в формах косвенных наклонений имя не спрягается: в этом случае простое именное сказуемое преобразуется в составное со спрягаемым (вспомогательным) глаголом пол=.

Категория лица-числа глагола в шорском языке имеет несколько парадигм, существование которых основано на особенностях морфологического типа глагольного предиката, а также на виде предикации (зависимой или независимой). В системе независимой предикации глагол-сказуемое имеет два типа спряжения в индикативе (предикативный и посессивный), также особые личные показатели для некоторых косвенных наклонений.

В спряжении глагольного сказуемого (в системе независимой предикации, индикатив) основные различия в оформлении личных показателей обнаруживаются в 1 и 2 лицах ед.числа. "Собственно глагольные формы" (на —ча, =са, =ды, =тыр , =тй) изменяются по "посессивному" типу в 1 и 2 sing. Во множественном числе тип спряжения этих форм - предикативный. "Отпричастные" глагольные формы (=ган, =чатЦан, =чаЦ, =р / -бас, =%адыг, =%ала!$) в 1 и 2 sing, спрягаются по предикативному типу с ярко выраженной тенденцией к преобразованию в "посессивный тип".

Личные показатели независимого глагольного предиката в индикативе sing. plur.

посес. тип предикативный тип предикативы, тип посес. тип.

1. м ~ ым пым ~ пын ~ бым ~бын пыс ~ быс ~ мыс ыбыс ~ ибис

мын ~ мым ~ сым ~ сын мын ~ мым ~ сым ~ сын

2. Ц ~ ыЦ зъЩ ~ сыЦ саар ~заар

3. ы ~ и - лар ~ тар ~ нар + ы ~ и

В "отпричастных" формах в шорском языке употребляются аффиксы и посессивного (пар=ган=ьш "я шел4, ср. также 'мое хождение', пар=г.ан=ы^ 'ты шел','твое хождение') и предикативного (пар=ган=л<ьш 'я есть ходивший', 'я ходил', пар=Ган=зьг^ 'ты есть ходивший', 'ты ходил') типов. Аффикс "посессивного" типа контаминирует с аффиксом времени: пар=ган=ьш > пар=гам, пар=ган=ы^ > пар=га^. В субстантивированных формах слияния подобных аффиксов не происходит: пар=ган=ьш 'мое хождение', пар=ган=ы^ 'твое хождение'. Спряжение отпричастных форм вариативное: предикативно - посессивного типа. Фонетической "минимализации" в говорах кондомского диалекта шорского языка подвергается аффикс 1 л. мн. числа в формах на =ча и =ды: лит. Пис пар=ча=быс > конд. Пис пар-ча=с 'Мы идем". В парадигме 2 лица мн. числа (2 plur.) используется аффикс предикативного типа саар ~ заар < ~сыЦ + =нар, совпадающий с аффиксом предикативности имен (ср. притяжательный аффикс имен - ларыЦ ~ лериЦ ~ тарыЦ ~ териЦ ~ нары1\ ~ нериЦ). В прошедшем времени на =ды показатели времени и лица контаминируют: =ды + =заар > =даар. Аффикс саар ~ заар - негармонирующий, но в некоторых говорах (например, в чилису-анзасском) имеется мягкорядный вариант сеер ~ зеер. В 3 лице ед. числа (3 sing.) - нулевой показатель. В фольклорных текстах "отпричастные" глагольные формы могут получать посессивный показатель 3 л. ед. числа имен: ол пар=ган=ы 'он ушел' (ср.: ааЦ пар=ган=ы 'его уход'). В предложениях с "отпричастными" предикатами может встречаться аналитическая связка чадыр (Н. П. Дыренко-ва), в других тюркских языках - турур (А. Н. Кононов; Э. Р. Тенишев; А. М. Щербак). В 3 лице мн. числа (3 plur.) глагол-сказуемое может быть оформлен показателем множественности =лар, регулярность употребления которого зависит от актуализации категорий определенности: неопределенности, одушевленности : неодушевленности, расчлененной : нерасчлененной множественности субъекта - подлежащего (В.Г. Гузев, Д.М. Насилов): шор. Сту-дент=тер келди=0 'Студенты пришли' (коллективно, все вместе), Сту-дент-тер келди=лер 'Студенты пришли' (по одному, по несколько человек -расчлененно). Таким образом, типы глагольных аффиксов - предикативный, совпадающий с предикативными аффиксами имен, и посессивный, совпадающий с посессивными аффиксами имен, - связаны с процессом формирования глагола как части речи. Явление грамматической омоними (совпадение материальной оболочки показателей лица глагола П типа и аффиксов принадлежности имен) объясняется "разной ступенью упрощения" личных показателей глагольных форм (А. М. Щербак). Ступени фонетического преобразования личных показателей глагола отражены в современном состоянии шорского языка: отпричастные ("недавние") глагольные формы используют и предикативный, и посессивный типы аффиксов с тенденцией преимущественного употребления так называемой "усеченной" формы: Мен аЦна=п=чатЦан~мын ~ аЦна=п=чат%ан=ым ~ аЦна=п=чат!$а:=м 'Я промышляю, занимаюсь охотой'. В то же время показатели предикативности

имен подобному фонетическому освоению не подвергаются: Мен аЦчы=бын 'Я охотник4 (и могут - в говорах - вообще утрачиваться: Мен аЦчы).

Формы косвенных наклонений, которые можно объединить общим значением оптатива в широком смысле (пожелание - распоряжение о выполнении действия любым лицом, о наступлении состояния у любого лица) имеют собственную парадигму спряжения. В формах побудительности 2 и 3 лица модальное значение наклонения в результате фузии концентрируется в конта-мированном аффиксе лица. Считается, что личные показатели форм косвенных наклонений имеют местоименное происхождение. Аффикс 1 л. ед. числа (1 sing.) желательного наклонения (показатель наклонения =ай) - ын ~ин ~ 0. Аффикс 1 лица двойственного числа (duo) - =Ц (контаминирован с показателем наклонения -ай + =ыЦ > =ааЦ). Аффикс 1 лица мн. числа (1 plur.), кроме показателя наклонения и лица, вкшочает показатель множественности: =ааЦ=нар (мягкорядный вариант - =ееЦ=нер). В верхнемрасском говоре мрас-ского диалекта шорского языка фиксируется употребление формы =а}синонимичной =aalj других диалектов и, соответственно, =а%=тар, синонимичной -ааЦ=нар (Н. И. Михайлова). Показателю 1 лица мн. числа k в тюркских языках уделяется особое внимание, он рассматривается как вторичный, вытеснивший исходный =лш в языках огузской и карлукско-уйгурской группы (А. М. Щербак, Э. Р. Тенишев). Показатель лица повелительного наклонения (соотнесенного со 2 лицом) в единственном числе (2 sing.)- нулевой, во множественном числе (2 plur.) является видоизмененным показателем множественности -аар~лаар (в литературном языке используется только твердорядный вариант). Показатель лица у вторичной формы повеления (форма на =са) в единственном числе (2 sing.)- Ц, во множественном числе (2 plur.)- =(с)аар < =са + зыЦ -нар. Показатель 3 лица желательного наклонения в единственном числе (3 sing.)- сын ~ син ~ зын ~ зин (с губными вариантами в мрасском диалекте), во множественном числе (3 plur.) он сопровождается показателем множественности нар ~ нер.

Спряжение форм косвенных наклонений тесно связано с референцией лица. Формы на = гай, =р эди, =са могут иметь референтом любое лицо и получают полную личную парадигму, аналогичную "собственно глагольным" формам времени. Формы побуждения (императив, желательное наклонение) жестко закреплены за определенным референтом лица.

Спряжение глагольного сказуемого в системе зависимой предикации. Учитывая основные положения теории полипредикативности (Е.И.Убрятова, М.И.Черемисина, Е.К.Скрибник, Л.А.Шамина, Т.А. Николаева), отметим, что в шорском языке в качестве сказуемого главной предикативной единицы выступают предикаты разных типов (спрягаемые - как именные, так и глагольные). В качестве сказуемого зависимой предикативной единицы используются спрягаемые и неспрягаемые глагольные формы, именные предикаты вводятся функциональной формой вспомогательного глагола иол=.

Полипредикативные конструкции могут быть моносубъектными, когда один и тот же референт является субъектом и зависимой и независимой предикативной единицы, и разносубьектными, когда и зависимое и главное предикативное сочетание имеют собственного референта и, соответственно, собственного субъекта. Выделяя вслед за М.И. Черемисиной актантные, обстоятельственные (сирконстантные) и атрибутивные подсистемы зависимой предикации, мы установили, что в системе зависимой предикации отпричастные сказуемые в актантной и сирконстантной подсистемах принимают личные показатели посессивного типа (с тенденцией их утраты и превращения в неизменяемые глагольные формы), а в атрибутивной подсистеме сказуемое не спрягается. В актантной подсистеме зависимая предикативная единица (причастие) выступает в роли одного из актантов глагола (подлежащего или дополнения). Предикативный актант, выступающий в роли подлежащего, строится по схеме абсолютного изафета (Е. А. Поцелуевский): шор. СееЦ кел=ген=иЦ (ча^шы пол г ан)'[То, что] ты пришел [букв, 'твой приход'], (было хорошо). Предикативный актант, выступающий в роли дополнения, кроме лично - притяжательного оформления, получает необходимые падежные аффиксы и послелоги, употребление которых обусловлено глагольной валентностью самого предикатного актанта. Личное оформление зависимых предикатов в актантной подсистеме шорского предложения обязательно для всех лиц. В 3 plur. показатель множественности факультативен. В обстоятельственной подсистеме зависимая предикативная единица выступает в роли сирконстанта сказуемого главного предложения. Зависимое сказуемое может быть выражено различными глагольными формами: спрягаемой формой на =са, спрягаемыми и частично спрягаемыми формами (причастиями), неспрягаемыми глагольными формами (деепричастиями). Причастное сказуемое получает необходимые показатели падежей и послелоги, выбор которых зависит от семантики обстоятельственных отношений между обеими предикативными единицами полипредикативного комплекса (М.И. Черемисина). Личные показатели зависимого спрягаемого сказуемого в подсистеме обстоятельственной предикации относятся к аффиксам посессивного типа: мен кел=те=.м=де 'когда я приду', пис ксл=ген=л<мс=те 'когда мы придем', сен кел=ген=^=де 'когда ты придешь', силер кел=ген=нериЦ=де 'когда вы придете', ол кел=ген=и=н=де 'когда он придет', ылар кел=ген=не/з=м=н=де 'когда они придут'. Формы на =г ан=да и ~гаи=че в позиции зависимого предиката могут реализовывать полную словоизменительную парадигму, однако имеют тенденцию к употреблению в неизменяемом виде, уподобляясь деепричастиям (М.И.Черемисина, И.А.Невская). В атрибутивной подсистеме причастное определение и определяемое имя образуют собственное субъектно-предикативное ядро, сказуемое которого обычно обозначается причастиями на ган ~ баан, чат^ан ~ ба-анчатЦан, р~ бас, =чаЦ, =ЦалаЦ, =1%адыг (Н. П. Дыренкова; Э. Ф. Чиспия-ков; A.B. Есипова). Зависимое сказуемое употребляется без аффиксов лица и аффиксов падежей, согласование главных членов зависимой атрибутивно -

предикативной единицы осуществляется при помощи притяжательного аффикса при определяемом имени, который обозначает лицо и, факультативно, число подлежащего атрибутивной зависимой предикативной единицы. В системе зависимой предикации использование личных аффиксов посессивного типа обусловлено сохранением черт именного характера у причастных форм. В системе независимой предикации шорского языка аффиксы посессивного типа представляют собой явление грамматической омонимии.

Личная референтная отнесенность неспрягаемых форм глагола (причастие, деепричастие, инфинитив), в шорском языке выражается косвенным образом - за счет грамматических средств конструкции. К синтагматическим средствам обозначения персональности масштаба всей конструкции относятся: личные и притяжательные местоимения, личные показатели других предикатов конструкции, лично-притяжательные показатели имен, входящих в предикативные узлы. Так, деепричастие, не образующее самостоятельных предикативных узлов, является комитативным сказуемым и обстоятельством образа действия. Признак - однореферентные фразы (S) - (Р := V con) п - (Р = V fin) или (Р = V con) п - (S) - (Р = V fin), в которых подлежащее S может не указываться (Р - предикат, V con - деепричастие, V fin - спрягаемый глагол, п - количество). Средство выражения персональности - аналитическое (соответствующий член предложения) или синтетическое - личный показатель финитного сказуемого: Мен парып чыгылбысты=л< 'Я, пойдя, упал', Парып, чыгылбы-сты=л( 'Пойдя, я упал'. Инфинитив в подлежащных предложениях образует составное глагольное сказуемое, соотнесенное с имеющимся подлежащим: Ылар тибеллерди иштерге тоЦтап салдылар 'Они прекратили изготовление инструментов'. Бесподлежащные фразы с инфинитивом в финитной позиции в шорском языке употребляются в предложениях, выражающих повеление (И.А.Невская, Н.И.Михайлова), поэтому соотносятся со 2 лицом (адресатом или адресатами). Однако, подобное употребление инфинитива может был калькой с русского языка, эллипсисом, окказионализмом, хотя и имеет аналоги в других тюркских языках. В бесподлежащных фразах с модально оценочными предикатами персональность нулевая, в подлежащных она носи-косвенный характер, указание на лицо, которого касается ситуация сосре доточено в имени (местоимении), стоящем в дательном падеже: Маг а парарп керек 'Мне нужно идти', Сага кирерге чарабас 'Тебе нельзя входить', Ara ай дарга керек чок 'Ей не нужно выступать'. Персональность причастий в атри бутивной, актантной и сирконстантной функциях обозначается показателям персональное™ именных частей речи - аффиксами личной принадлежност имен и притяжательными местоимениями (мееЦ сарна=п=чат^ан=ьш 'мое ш ние', Meetj сарна==п=чат^ан=ыл»=:наЦ аара "о моем пении').

Прагматический аспект персоналъности связан с особенностями реал! зации референтной отнесенности субъекта высказывания языковыми средств; ми. Отнесенность субъекта высказывания к предмету внешнего мира (реф ренту) и степень его выделенное™ в пространстве и во времени образу!

универсальную семантико-синтаксическую категорию языка - категорию личности // безличности. При прямом употреблении личных форм грамматическая семантика лица полностью совпадает с ее прагматической функцией (Д. Г. Ту-машева). В процессе речевой реализации зачастую происходят случаи "изменения" референции: употребление одного лица вместо другого. Изменение референции обнаруживает определенные закономерности, получает языковое закрепление в качестве вторичной системы. В зависимости от степени выделенности субъекта и однозначности его выражения при помощи специализированных языковых средств референция может быть абсолютной, условной, косвенной, тотальной и нулевой. 1. Абсолютная референция:1 sing. - адресант; 2 sing. ~ адресат; 1 plur. = коммуниканты (+ некоммуниканты) + адресант; 2 plur. = коммуниканты (+некоммуниканты) + адресат (адресаты); 3 sing. = некоммуникант ("лицо", а также "не-лицо"); 3 plur. = некоммуниканты ("лицо", а также "не-лицо"). 2. Условная референция: форма 1 plur. вместо 1 sing., форма 1 plur. вместо 2 sing., форма 2 sing, вместо 1 sing. , форма 3 sing. вместо 1 sing, и 2 sing. 3. Тотальная референция: формы 1 sing., 1 plur., 2 sing., 2 plur., 3 sing., 3 sing. = референт любого лица (обобщенно-личное значение конструкции). 4. Косвенная референция . Субъект высказывания = форма 3sing. ~ 3 plur. = референт = неопределенное лицо (неопределенно - личное значение конструкции). 5. Нулевая референция. Субъект высказывания = неодушевленный предмет / неопределенный субъект = референт 3 sing. ~ 3 plur. (безличное значение конструкции).

Формы персональное™ являются одним из структурно-семантических компонентов, дифференцирующих формы высказывания. Так, в актуальных высказываниях акцентаровано значение 1 и 2 лиц - непосредственных участников дискурса. В работе рассматривается представленность форм лица, их рефе-рентность и прагматика в дискурсивных жанрах. В неактуальном повествовании лицо повествователя задает его вид: субъективное повествование - рассказ от 1 лица, объективированное - рассказ от 3 лица. В этом разделе раскрывается содержание референции форм персональное™, указываются способы референции. При этом обнаруживаются зоны предпочтений: например, явление автореференции в лирике, явление обобщения лица в кратких фольклорных произведениях (пословицах, поговорках, загадках). В неактуальном повествовании обнаруживаются дискурсивные элементы, которые представляют собой особый прием "переданной речи".

В Заключении проводится обзор основных выводов, полученных в результате исследования. В результате исследования выработана концепция "глагольности", которая основана на постулатах о языковом знаке: "форма -содержание - функция". Глагольность шорского языка описана в виде функционально-семантического поля с семантическими зонами залоговое™, аспек-туальности, темпоральное™, модальности, персональное™. Зоны поля глагольности центрируются вокруг семантических категорий процессуальной природы и также имеют полевую структуру. В работе установлены семантиче-

ские оппозиции, образующие центры плана содержания микрополей, определен категориальный статус средств их выражения, зависящий от способа экспликации категориальных значений: "деривация - формообразование - формоизменение - словоизменение". В поле глагольности обнаружено взаимодействие и взаимопроникновение категорий, изосемия единиц поля и единиц глагольного интенсионала, а также изоморфизм в способе существования единиц информации: от конкретного, единичного, к обобщенному и регулярному, представляющих "область сигнификата глагольной лексемы - область деривации лексической базы - область грамматических признаков". Функционирование глагола в шорском языке свидетельствует об изоморфизме понятийной сферы процессуальное™ и функциональной организации системы глагольности.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

1. Шенцова И.В. Акциональные формы глагола в шорском языке. - Кемерово, 1997. -149 с.

2. Шенцова И.В. Шор тили.З-чи класска ном.Учебник шорского языка. - Кемерово, 1994.- 112 с.

3. М.П.Амзоров, И.В.Шенцова. Каза^-шор эрбектери. Русско-шорский разговорник. Учебное пособие. - Новокузнецк, 1992. - 93 с.

4. Насилов Д.М., Шенцова И.В. Шор тилинге £ргенчабыс. Изучаем шорский язык. -Учебное пособие по шорскому языку для студентов и школьников. - Кемерово: Изд-во КГУ, 1994. -138 с.

Статьи, тезисы

5. Шенцова И.В. Аналитические формы на -п ыс-/-п ий-/-п ьгг- в тюркских языках сибирского региона // Этническая история тюркоязычных народов сопредельных территорий - Тезисы докладов. - Омск, 1984. - С.55-57.

6. Шенцова И.В. Функции вспомогательных глаголов в шорском языке // Социально-культурные процессы в Советской Сибири.- Омск: Изд-во ОмГУ, 1985. - С.52-56.

7. Шенцова И.В. Морфологические показатели шорских глаголов движения // Морфология тюркских языков Сибири. - Новосибирск, 1985. - С.П9-129.

8. Шенцова И.В. Глагольные формы с показателями -п пар- и -п кел- в шорском языке // Диалектология и арельная лингвистика тюркских языков Сибири. - Новосибирск, 1986. - С.81-101.

9. Шенцова И.В. Диалектные особенности употребления вспомогательных глаголов в шорском языке. - Кемерово: Кемеровский ун-т, 1987. - 9 с. Рукопись деп. в ИНИОН АН СССР №31311 от 29.09.87.

10. Шенцова И.В. Компоненты аспектуальности в шорском языке // Тюркология-88: Тезисы докладов и сообщений V Всесоюзной тюркологической конференции (7-9 сентября 1988 года). - Фрунзе: Илим, 1988. - С.195-196.

11. Шенцова И.В. Отношение основы шорского глагола к категории предельности / непредельности // Молодые ученые Кузбасса 70-летию образования ВЛКСМ. Тез. докл. науч. конф. КемГУ. - Кемерово: Кемеровский ун-т, 1988. - С. 99-101.

12. Шенцова И.В. Видовые показатели в составе функциональных форм глагола в шорском языке // Грамматические исследования по тюркским языкам. Сб. науч. статен. - Новосибирск, 1988. - С.104-121.

13. Шенцова И.В. Выражение видовых значений глагола в шорском языке: Автореф.

дис.... канд. филол. наук. - Алма-Ата, 1988. - 25 с.

14. Шенцова И.В. Формы результатива с отрицанием в шорском языке // Языки, духовная культура и история тюркских народов: традиции и современность. - Труды Международной конференции в 3-х томах. Июнь, 9-13, 1992, г.Казань. Т.1. - Казань: АН Татарстана, 1992. - С. 267-271.

15. Шенцова И.В. Формирование шорского литературного языка // Шорский сборник. Историко-культурное и природное наследие Горной Шории. Вып.1. - Кемерово: Кем-ГУ, 1994. - С.244-245.

16. Шенцова И.В. Формы результатива с отрицанием в шорском языке // Языки коренных народов Сибири. Вып. 2. Институт филологии СО РАН. - Новосибирск, 1995. - C.40-42.I7.

17. Насилов Д.М., Шенцова И.В. Содержание предмета "родной (шорский) язык" и организация его изучения в школе // "Проблемы профессиональной подготовки учителя в аспекте гуманизации образования" (к 50-летию образования пединститута). - Тезисы докладов научно-практической конференции (ноябрь 1994). Новокузнецк: НГПИ, 1994. - С.172-173.

18. Насилов Д.М., Шенцова И.В. Шорский язык // Красная книга языков народов России: Энциклопедический словарь-справочник. - М.: Academia, 1994. - С. 67-68.

19. Шенцова И.В. Залоговость в шорском языке // Тезисы международной конференции "Аборигены Сибири: проблемы изучения исчезающих языков и культур" в г.Новосибирске, июнь 1995 г., Институт филологии СО РАН. - Новосибирск, 1995. - С.

20. Шенцова И.В. Парадигматический аспект глагольной персонапьности в шорском языке // Подготовка специалиста в соответствии с государственным общеобразовательным стандартом. Доклады и сообщения научно-практической конференции. Часть 8. Тюркология - Новокузнецк, 1996. - С. 28-32.

22. Шенцова И.В. Категория персональности и формы речевой реализации в шорском языке // Качество подготовки специалиста и проблемы повышения конкурентоспособности выпускников педвузов на рынке труда: Материалы науч.-практ. конф. "Этнорегиональный компонент гуманитарного образования в Кузбассе". - Новокузнецк, 1997. - С. 47-62.

21. Шенцова И.В. Референциальный аспект личных форм глагола в шорском языке (в печати).

86-87.