автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.01.01
диссертация на тему: Система экзистенциальных мотивов в лирике Б. Пастернака 1910-1920-х годов

Полный текст автореферата диссертации по теме "Система экзистенциальных мотивов в лирике Б. Пастернака 1910-1920-х годов"

На правах рукописи

ЗАМЕРОВА Ольга Анатольевна

СИСТЕМА ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНЫХ МОТИВОВ В ЛИРИКЕ Б. ПАСТЕРНАКА 1910-1920-Х ГОДОВ

10.01.01 - Русская литература

АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

□ОЗ173845

Ставрополь - 2007

003173845

Работа выполнена в Ставропольском государственном университете

Научный руководитель: доктор филологических наук профессор

Бронская Людмила Игоревна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук профессор

Ларионова Марина Ченгаровна

кандидат филологических наук доцент Трепачко Анна Николаевна

Ведущая организация: Волгоградский государственный

педагогический университет

Защита состоится 10 ноября 2007г. в 11.00 на заседании диссертационного совета Д 212.256.02 при Ставропольском государственном университете по адресу: 355009, Ставрополь, ул. Пушкина, 1, корп. 1 -а, ауд. 416 (или 210).

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Ставропольского государственного университета.

Автореферат разостлан «_» октября 2007 года

Ученый секретарь диссертационного совета

Т.К. Черная

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность исследования. Становление Пастернака-мыслителя и поэта происходило под знаком «рубежной эпохи» Художественное мышление поэта не только «впитывало», но и само генерировало в образах, мотивах, стиле будущие идеи экзистенциальной философии Филология ныне пребывает в стадии поиска соответствий литературоведческих понятий экзистенциальным переживаниям На нынешнем этапе в литературоведении успешно используется категория «тип художественного сознания» Поэтическая система Пастернака претерпела эволюцию, а вместе с ней произошла смена экзистенциальных доминант сознания на «эпическое» миросозерцание Поэтический текст Пастернака требует погружения в «подробности», «детали», погружения в медиумический транс Такими возможностями обладает метод мотивной интерпретации Мотив обращен к языку Применительно к творчеству Пастернака, на наш взгляд, уместно говорить о системе мотивов, передающей не «фрагментарность» и «разорванность», а «сцепление», синтагматические (линейные) связи «поверхности» (смежности) в ранней лирике поэта В отечественном литературоведении существует работа Т И Меркуловой (Меркулова Т И Об «экзистенциальное™» художественного восприятия Б Пастернака II Филологические науки 1992 №2 С 310), характеризующая «экзистенциальность» мировосприятия Пастернака, основанная на параллели с философией Э Гуссерля и М Хайдеггера Ею установлено, что эта связь восходит к пересмотру субъектно-объектных отношений как в области философии, так и в литературе Экзистенциально ориентированным можно назвать анализ «Метели» Пастернака И.П Смирнова (Смирнов И П «Метель» Б Пастернака//Поэтический строй русской лирики М, 1973 С 236253), усмотревшего в этом цикле тенденции нигитологии Общие экзистенциальные установки Пастернака отчасти затрагиваются в работах А К Жолковского (Жолковский А К Книга книг Пастернака о заглавном тропе «Сестры моей - жизни» // Избранные статьи о русской поэзии Инварианты, структуры, стратегии, интертексты М

2005 С. 175-194), Р Деринг-Смирновой (Деринг-Смирнова Р Пастернак и Вайнингер // НЛО 1999 № 37 С 63-69 ), Е Орловской-Бальзамо (Орловская-Бальзамо Е Воздушные пути литературы Якобсен - Рильке - Пастернак//НЛО 2000 №46 С 132-162) Но эти суждения либо носят фрагментарный характер, либо сводят анализ экзистенциальных установок к доминантам, являющимся предметом психоанализа Таким образом, актуальность нашего исследования объясняется, во-первых, феноменологическим истолкованием эволюции художественного сознания Пастернака, примененным впервые Во-вторых, актуальным является интерес литературоведения к феномену экзистенциального сознания, к ресурсам языка поэзии, способным осуществить его дескрипцию Интерпретации творчества Пастернака вне данной проблемы останутся неполными, будучи лишены важнейшей составляющей литературно-философского контекста эпохи Следует отметить, что изучение поэзии Пастернака как системы экзистенциальных мотивов в литературоведении не осуществлялось

Объектом исследования данной работы является лирика Б Пастернака 1910-1923гг сборники стихотворений «Близнец в тучах», «Начальная пора», «Поверх барьеров», «Сестра моя - жизнь», «Темы и вариации» Выбор текстов обусловлен тем, что принцип субъектно-субъектных отношений, соотносимый с понятием «присутствие», в них наиболее ярко выражен

Предметом исследования является специфика воплощения экзистенциального опыта в поэзии Пастернака 1910 - 1923гг посредством системы мотивов

Цель исследования - на основе анализа художественных текстов Пастернака, статей, писем, документов, устных высказываний в сопоставлении с исследованиями о культурно-исторической, философско-эстетической парадигме рубежа - начала XX столетия определить характер функционирования системы экзистенциальных мотивов в лирике Пастернака 1910-1920-х годов

Поставленная цель определяет ряд конкретных задач исследования:

1 Рассмотреть имеющиеся в пастернаковедении экзистенциальные трактовки его наследия, уточнить специфику научных подходов

2 Определить круг экзистенциальных мотивов в лирике Б Пастернака, их генезис и литературно-философский контекст эпохи

3 Обобщить систему экзистенциальных мотивов, отражающих специфику художественного сознания Б Пастернака в лирике 19101920-х годов

4 Раскрыть в опыте интерпретации поэтических текстов Б Пастернака художественный и языковой потенциал категории «мотив» в осуществлении трансляции экзистенциального содержания на уровне формы и семантики Поскольку ветхость - один из наиболее активных тропов ранней лирики, установить, как ведут себя «вещи» в мире Пастернака и какую позицию при этом занимает мотивно-образный комплекс семантики ветхое

Методологическая и теоретическая основа диссертации. Определяя характер функционирования системы экзистенциальных мотивов в лирике Пастернака 1910-1920-х годов, мы применили комплексный подход с использованием феноменологического, структурно-семиотического, сравнительно-исторического,

психоаналитического, контекстно-герменевтического, историко-функционального, целостно-системного подходов к изучению творчества поэта в контексте современной ему фююсофско-эстетической, литературной парадигмы Ведущим методом является интерпретация и мотивный анализ, вспомогательными -концептуальный анализ и моделирование мотивно-образных комплексов

Выбор мотивов продиктован стремлением актуализировать проблемы феноменологии и онтологии - центральный и наиболее трудных в спектре экзистенциальных проблем

Теоретическую основу диссертации составили работы М М Бахтина, Ю М Лотмана, Р Якобсона, В В Вейдле, В Ходасевича, Б Я Бухштаба, С С Аверинцева, В С Баевского,

А К Жолковского, В В Заманской, Т И Меркуловой, И П Смирнова, А Б Есина, Н А Фатеевой, М Л Гаспарова, Б М. Гаспарова, Ф Тун, Л Флейшмана, Е Фарыно, М Октюрье, С А Лишаева Рассматривая философию и эстетику рубежа - начала XX в , диссертант обращался к работам Л Я Гинзбург, Ю Н Тынянова, О Клинга, А К Якимовича, М Т Рюминой Анализ и интерпретация лирики Пастернака осуществлялись с опорой на исследования особенностей поэтики, отдельных тем и мотивов Пастернака в работах В Н Альфонсова, Е Б Рашковского, Б Каца, В.В Мусатова, Л Рошаля, Д ди Симпличчио, М Шапира, И Л Альми

Новизна исследования состоит в рассмотрении функциональных возможностей мотива, в том числе - способности аккумулировать и преображать экзистенциальное сознание в ранней лирике Б Пастернака Опыт создания системы мотивов, отражающей идею «сцепления» явлений мира, «растворенности» лирического субъекта, предпринят впервые. Мотив ветхое в исследованиях о Пастернаке до сих пор остается неизученным Пространство «сцепления», являющееся топосом активности лирического субъекта, манифестируется не как «нахождение на поверхности», а как «растворенность в мире» Трактовка эволюции художественного сознания в феноменологическом ключе как перенесение авторской позиции с «поверхности» мира в его глубину (сущность), чем достигается преодоление экзистенциального солипсизма - также осуществляется впервые

Практическая значимость работы заключается в том, что интерпретация творчества Б Л Пастернака в избранном аспекте открывает перспективу более глубокого изучения роли мотивов при раскрытии внутренних возможностей стихотворной формы Выводы и рекомендации автора работы могут быть использованы при создании элективных курсов, в разработке спецкурсов, спецсеминаров, посвященных проблемам «экзистенциального» в литературе и искусстве

Положения, выносимые на защиту:

1 Специфика художественного мышления Пастернака заключается в соединении разного «типа художественных сознаний» экзистенциального, диалогического, мифологического, религиозного

и др В раннем творчестве доминирующим является экзистенциальный тип

2 Центром онтологической картины мира Пастернака является Бог и его творческая энергия, реализующая себя в художнкке-творце, который через искусство соединяет (одухотворяет) и устанавливает соответствия между полюсами бытийных, эстетических и феноменологических категорий Лирикой/Историей, рождением /смертью, явлением/смыслом

3 Поздний Пастернак «видит из центра» его взгляд оценивает существование «изнутри» В раннем творчестве - наоборот сквозь «детали» он пытается «прорваться к смыслу» Это реализуется через языковые параметры субъект-субъектных отношений

4 Установленные «ветви» мотивного родства свет-ветка-вестьвещь-ветхое-занавес (ткань) дают основание экзистенциальной интерпретации его текстов с опорой на эти категории и образы

5 В построении системы экзистенциальных мотивов воплощается принцип цикличности мышления Пастернака «Экваториальной» частью «сферы-поверхности» являются наиболее абстрактно артикулированные мотивы Дихотомия бытия/небытия в мире Пастернака такова, что этот семантический компонент пронизывает всю поэтическую систему, создавая предпосылку перехода к эпическому миросозерцанию

Апробация работы. Материалы и результаты диссертационного исследования были представлены на международных, всероссийских и региональных конференциях в Киеве (2005), Самаре (2005), Челябинске (2005), Армавире (2005), Казани (2005), Славянске-на-Кубани (2004, 2005) Основные положения работы легли в основу содержания работ, опубликованных во Владикавказе (2006), Оренбурге (2004), Воронеже (2005), Славянске-на-Кубани (2005)

Структура диссертации. Работа состоит из Введения двух глав, Заключения и библиографического списка, включающего 295 наименований Объем диссертации-211 с

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, рассматривается степень ее научной разработанности, указываются объект и предмет исследования, его цели и задачи, формулируются гипотезы, определяются элементы новизны, излагаются основные положения, выносимые на защиту, освещается практическая значимость работы

Первая глава «Способы трансляции экзистенциального сознания в поэзии Б. Пастернака» теоретически раскрывает экзистенциальность ранней лирики Раздел освещает круг экзистенциальных проблем, нашедших отражение у критиков творчества Пастернака и обосновывает подход соискателя к эволюции его художественного сознания (генезису экзистенциальных мотивов)

Первый параграф «Художественная философия и экзистенциальная природа лирики Б. Пастернака» содержит два подраздела В первом разделе «Экзистенциальные доминанты Эрос, одиночество, страх» рассматривается общий спектр экзистенциальных доминант поэтики Пастернака, получивших ту или иную трактовку в литературной критике, выделяются ключевые моменты Большинство исследователей в числе ведущих экзистенциальных мотивов называют связь Эроса и Танатоса На этом интересе к «первичным» (по отношению к рефлексии) переживаниям основаны исследования Е Орловской-Бальзамо, Р Деринг-Смирновой, М Октюрье Исследователи пишут о сложных (и странных) отношениях со сферой сексуального, о религиозной символистской традиции, нашедшей отражение в понимании Пастернаком темы Эроса, о «поле» как отражении трагической сущности жизни, ее противоречий Однако Пастернак соотносит тему пола с природой

В В Мусатов обратил внимание на общую тональность восприятия поэзии Пастернака О. Мандельштамом и А. Ахматовой они «ощущали в Пастернаке некое чужеродное для себя начало, испытывая страх перед иррациональными закономерностями природного бытия» (Мусатов, В В К Проблеме генезиса лирики Бориса Пастернака//Известия АН Сер лит и яз 1990, №5 Т 49 С

403-413 ) Подобный страх стихий, по Хайдеггеру, познается человеком через «присутствие» В поэзии Пастернака этот традиционный для экзистенциальной проблематики мотив трансформируется эмоция страха и ужаса в сочетании с блаженным созерцанием порождает эффект экстатического растворения («трансценденции») Существуют мнения современников об «эгоцентризме» поэзии Пастернака, о том, что он испытывал большее единение с природой, нежели с людьми В известном смысле это подтверждают отдельные выказывания поэта в письмах к Жаклин де Пруаяр Озадаченность попыткой союза, слияния с миром сродни стремлению Рильке к единению с миром и растворению в нем Путь Пастернака к преодолению «чужеродности» оказался сложным и трудным, идущим экзистенциально язык - это «дом бытия» (М Хайдеггер) Для Пастернака язык - то же, «что дом без кром», но это еще и народ Поэтому ему близка хайдеггеровская концепция «растворения в языке», подчинения языку Здесь мы подходим к очень важным экзистенциальным доминантам художественного сознания Пастернака, которые тесно взаимосвязаны Бог — язык (народ) -искусство — смысл

Во втором подразделе «Экзистенциальные топосы «смерть» и «искусство» феноменологический путь оправдания бытия» смысл эволюции художественного сознания Пастернака раскрывается как развитие феноменологических представлений (идей смерти и искусства) Природа творит даже там, где она разрушает («Болезни земли») Смерть и искусство таинственно связаны в переводе из Рильке «По одной подруге Реквием» Искусство «знает» тайну «ощущения границы между жизнью и небытием», несет ее «в потустороннем отдыхе картин», ибо оно «соизмеримо с вечностью» Подобные идеи юноша Пастернак мог почерпнуть и у Ницше, штудируя его «Рождение трагедии из духа музыки» Источник страданий, согласно Ницше, заключается в индивидуализации, в выделенности из природного единства

Учение Ницше отражено в докладе Пастернака «Символизм и бессмертие», но «растворенность в мире» он конституирует по-хайдеггеровски - как «деструкцию метафизики» Происходит смена существа истины и ее места Критерий «подлинности субъект-

субъектных отношений» - их неопосредованность Эти акценты чутко улавливал молодой Пастернак

«Недовоплощенность» (М Горький) образов ранней лирики получает обоснование в его ранней студенческой работе Пастернака о Наторпе «Непосредственно данное не поддается без ущерба для этой непосредственности своей - непосредственному определению» Определение «горизонтов» экзистенциального мировосприятия Пастернака имеет отношение к «самому трудному вопросу философии» (Н Лосский), ибо касается Бога и «смысла» В ранней лирике Пастернака можно найти примеры вопрошаний, весьма рискованных для гармоничной системы «Что, если Бог -сорвавшийся кистень. » Но сознание Пастернака обладало единством «крайних двух начал» Эти едва нарождающиеся свои идеи он высказывал уже в ранних «недоофрмленных» отрывках о Реликвимини

В статье «Черный бокал» Пастернак сформулировал суть своей художественно-философской концепции Он проводит феноменологическую оппозицию Лирика/История Обе - истинны Истина Истории - «смысл», истина Лирики - в «явлении» Соединить их в жизни без ущерба для обеих - самое сокровенное желание поэта

Для начала Пастернак пытается отделить «лирику» от романтизма и тем самым - сохранить ее для себя как истину Преодоление романтизма у Пастернака (и вообще в литературном процессе) сопоставимо с гуссерлевским методом «преодоления солипсизма эгологии»

В русской литературе параллельно с вопросом о содержании и форме, соизмеримым с философскими спорами в феноменологии и онтологии, не случайно возникла проблема создания эпопеи Для Пастернака эта чрезвычайно болезненная смена установок стала возможной благодаря опыту Пушкина, которого он назвал «измерительной единицей русской жизни»

«Тоска по эпосу» принимает характер глубокой внутренней потребности. ЕЮ Третьяковой установлено, что АС Пушкин при создании собственной эпической модели опирался на размышления И П Киреевского, который «обосновал многосторонность (смиренность) как отражение православной духовности в языковом

сознании^ Фамилия героя Спекторский реализует идею «спектра» как наблюдателя и луча Спектр различных идей разложим на мнения и концепции, однако бесцветный луч - центр скрещений (некое место, откуда видны и понятны все позиции) Это топос «приятия» и примирения и центр «магического кристалла» (у Пастернака кристалл - «короб лучевой»)

Живаго в состоянии болезни (бреда), те на грани жизни и смерти, спрашивает « Разве может быть в помощь смерть"?» Он пишет поэму не о воскресении и не о положении во гроб, «а о днях, протекших между тем и другим» Духовное преодоление смерти («небытия»), таким образом, — это одновременно и дух творчества, и приходящее вдохновение (залог будущего воскресения) Художник через таинство искусства (содержащее в себе тайны смерти и рождения) выступает медиумом божественного духа творчества, одухотворяющим жизнь, все явления высшим смыслом

Во втором параграфе «Экзистенциальные мотивы, их генезис в лирике Б. Пастернака и литературно-философский контекст эпохи» мы обращаем внимание на происхождение мотивов, сконцентрированных в творчестве Пастернака

Литература осваивает экзистенциальный опыт («ожидание», «страх», «тревога» и др) на языке мотивов и образов Категория «смерть» в такого рода философско-стилевых системах задает топос («рубеж») и функционирует аналогично категориям «сюжет», «ситуация» Это тематика «рубежного сознания» Поэтизация «кладбищенской» темы, по В Вацуро, в русской литературе связана со становлением «элегической школы» (начало XIX в) Еще более дальние предшественники - «макабрические» образы средневековья «Сколько заброшенных поместий, запущенных садов в русской литературе, и с какой любовью всегда описывались они' В силу чего русской душе так мило, так отрадно запустенье, глушь, распад'?» (И А Бунин)

Категории «вещь» и «ветхое» в известном смысле оппозиционны Критики (Ю Тынянов, В Вейдле и др ) утверждают, что поэзия Пастернака «наполнена вещами» Однако мотив ветхости более распространен в его ранней лирике и связан с топосом

«предела», «границы», «перехода», что чрезвычайно актуально для «рубежного сознания»

Ткань (покрывало) - образ, объединяющий мир Пастернака с поэзией Тютчева В письмах к Ж де Пруаяр, к Ст Спендеру он называет реальность полотном картины, развивающимся на неведомом ветру

Ситуация «пограничного состояния» реализуется у Пастернака в ряде мотивов (болезнь-матерш-ветхое), входящих в дихотомию мотивов бытия/небытия, в концепцию сна, фантазии (грез), творчества, (внутреннего и внешнего)

Инфернальная тема у Пастернака связана с лермонтовским романтизмом, она включает корреляцию мотивов творческий порыв /Разрыв, основанную на родстве слов Поэтика цикла «Разрыв» нехарактерна для творчества Пастернака в целом «Расколотое Я» -черта стиля поэзии Нового времени По мнению М Л Гаспарова, «усложненный стиль символизма получил развитие у зрелого Мандельштама, где разорванные образы сополагаются друг с другом или просвечивают друг сквозь друга, как в кубистической картине» (Гаспаров, МЛ Антиномичность поэтики русского модернизма // Избр труды Т 2 М, 1997 С 449) Подобное достигается и в лирике Пастернака, соприродной поэзии Анненского, Рильке, прозе Достоевского

Бытие в художественном мире Пастернака пребывает в постоянном движении, превращениях, метаморфозах, вплоть до перехода «в иное состояние» как зановорождение Как и у Тютчева, у Пастернака мотив зеркала сопутствует сновидческим состояниям, сон является воплощением «темпорального сюжета», в котором «мелькает движущийся ребус» «неготового» бытия (по И Альми, «феномен сюжетности как отражение хода самой жизни»)

«Материализация» художественного мира, побуждающая к расширению горизонтов поэтического словаря, очевидна на примере мотива еда Взаимопереходы материального (пищи, вещества) в живое тело близки поэтике А Платонова, прозу которого Пастернак высоко ценил Интерпретацию этого мотива дал А Жолковский «Особая острота этих фобий может объясняться< > способом потребления пищи - принятием внутрь, представляющим самое радикальное

нарушение границ человеческого тела» (Жолковский, А К Еда у Зошенко // НЛО 1996 № 21 С 258-273) Исследователю принадлежит утверждение, что еда является инвариантом темы «контакта» у Пастернака Диссертант рассматривает соответствующий комплекс мотивов как стремление актуализировать феноменологические и онтологические проблемы - центральные, но наиболее трудно разрешимые в экзистенциализме

В третьем параграфе «Философия формы и поэтика существования в лирике Пастернака» осмысливаются с точки зрения экзистенциальной поэтики характерные черты стиля Пастернака Философские категории «смысл» и «явление», в известной степени коррелируют с литературоведческими понятиями «содержание» и «форма» Репятивизму в изображении внутреннего/внешнего мира человека сопутствует вынесение смысла предмета из глубины (его «чтойности») на поверхность (акцент на форму, «вещность») Этот подход к художественному методу Пастернака непродуктивен (В Вейдле, В Ходасевич «убожество содержания», «скудость», «тощий костяк смысла») Пастернак всегда недвусмысленно высказывался о нераздельности формы и содержания

Парадоксы «бессмыслицы» найдут свое оправдание в феномене «тут-бытия», «со-бытия» поэзия XX века вывела на поверхность стихотворного текста многие автокоммуникативные приемы, работавшие в текстах XIX в. скрыто Таинство «взаимопроникновения» субъекта и объекта передавала «мерцательность» грамматических и лексических форм, стереоскопичность признаков

К способам выражения «тут-бытия» у Пастернака можно отнести следующие а) использование синтеза чувств и ощущений, воспроизведение «движения» Близость поэтике кино Эту особенность отмечали Ю Тынянов, Ю Лотман, Л Рошаль и др, б) конкретность, определенность, точность образов природы, «знакомость» (К. Чуковский), «предпочтение видового понятия родовому», «принцип предельной дифференциации имен» (Б Бухштаб), в) «темпоральный сюжет» (например, длинные рифмические цепи, создающие эффект «потока» времени), эффект «déjà vu»; г) специфический образ пространства «близи» Мы

выделили следующие стилевые доминанты, характеризующие экзистенциальность мироощущения в ранней лирике импровизационность, диалогизм, «слово как таковое»

Естественной формой фиксации становящегося бытия является импровизация непринужденная устная речь, которая не оставляет возможности отредактировать сказанное Смысл импровизации -выражение единичности интуитивно ощущаемого «тут-бытия», эскизность, незафиксированность, неповоторимость Ранние стихи отличаются поиском «уникальной разновидности размера для уникального содержания каждого стихотворения» (М Гаспаров)

Доминанты «внутренней речевой ситуации» - диалог с миром, с языком, с собой - создают новый тип лирического субъекта Понятый таким образом диалог с миром вызывает персонификацию даже признаков предметов, которые благодаря этому становятся «стихийными субъектами» Возникает метонимическая «сцепленность» образов (Ю Тынянов, Р Якобсон, Л Гинзбург, 3 Паперный) Эмансипация «слова как такового» (В Заманская) является важнейшим компонентом самоорганизации экзистенциального пространства «Процесс интермедиального автоперевода» у Пастернака изучали многие исследователи, прослежен язык музыки, красок и живописи, «облеченный в вербальную форму» (Фатеева, Н А Поэт и проза Книга о Пастернаке М , 2003 С 10-11)

Пастернак осуществляет «мышление музыкой», «распредмечивает» слово, делая его не логической, а «полифонической» (К. Локс) категорией Поэтому так важна роль паронимических связей

Вторая глава «Экзистенциальные мотивы в поэтической системе Пастернака» содержит текстуальную интерпретацию и анализ экзистенциальных доминант, воплощенных в системе мотивов ранней лирики поэта В первом параграфе «Экзистенциальная концепция мотива болезнь в контексте лирики Б. Пастернака 1910-х начала 1920-х годов» мы рассматриваем специфику преломления данного мотива Н А Фатеева считает, что в зрелом периоде Пастернак излечился от «болезненности восприятия» (мотив болезнь трансформировал в мотив исцеление) Метафоры «Болезни»,

по мнению А Жолковского, «парадоксальным образом "выражают в стихах Пастернака великолепие жизни"» синтез «критических точек» приводит к обретению утраченной гармонии Болезнь и исцеление -фундаментальные свойства материальной стороны жизни, проявление цикличности существования «Надо быть в бреду по меньшей мере, / Чтобы дать согласье быть землей» («Болезни земли») Метафоры «болезненного состояния» - это способ наделения реальности живыми, одухотворенными, человеческими свойствами

Второй параграф «Разрыв в поэтическом мире ранней лирики» тематически связан с предыдущим Изучаемый мотив обладает «болевой» памятью и реализует смысл «болезненного состояния лирики», так как Лирика в контексте творчества - это тоже болезнь Разрыв призван актуализировать экзистенциальное содержание текста, остроту (кризисность) «пограничного состояния» Метафорика книги «Темы и вариации» позволяет говорить о наличии экзистенциальных смыслов в текстах о любви (цикл «Разрыв»), о творчестве (цикл «Пять повестей») Названный мотив концептуально связан с семантическими полями 'музыка', 'любовь'

Метафора разрыв во многих случаях соотносится со смыслами и образами распада (стихотворения «Болезни земли», «Распад», «Дурной сон»), что в контексте творчества Пастернака воспроизводит процесс преодоления стагнации. В третьем параграфе «Пространственный код "определений души" в книгах «Сестра моя - жизнь» и «Темы и вариации» мы устанавливаем, что душа является центральным образом цикла «Занятье философией» в книге «Сестра моя - жизнь» Важнейший концептуальный компонент -смерть — фиксирован метафорой «утопленница» «биться», «содрогаться» - о княжне Таракановой («Душа», 1915) и об Офелии; или «удушенная» - о Дездемоне («Уроки английского», 1917) Присутствует интертекстуальная связь с поэзией Ф И Тютчева Экзистенциальный контекст мотивно-образной цепочки душа-лист-плод устанавливает имплицитную связь и оппозицию стихотворения «Определение души» (1917) со стихотворениями «Смерть», «Дума», «Листок» М.Ю Лермонтова. Реалистическая поэтика Пастернака не содержит романтической (лермонтовской) дифференциации

душа/тело «лист» существует «безраздельно» и «сращенно» с «грушей» (душой)

Если у В А Жуковского существует «очарованное там», то для Пастернака актуально «наречье смертельное здесь» Принципиальным оказывается ответ на вопрос «И куда порываться еще нам7» Разрешение этой экзистенциальной проблемы у Пастернака катарсическое (имеющее религиозный подтекст) «тело» и «душа» авторского Я, преображаясь, переходят в ткань стиха и обретают в них бессмертие «Куда мне радость деть мою7 / В стихи, в графленую осьмину7» («Наша гроза»)

В четвертом параграфе второй главы «Онтологические аспекты ранней лирики Пастернака. Дихотомия бытия/небытия» рассматривается художественное воплощение онтологической проблематики в сборниках «Близнец в тучах», «Поверх барьеров», «Сестра моя - жизнь», «Темы и вариации»

Экзистенциальный тип сознания подвержен деструктивным, «меональным» (Г Иванов) силам, это - мир абсурда, распада, развоплошения, ухода в «ничто» (в «небытие»), отторжения реальности Таков мир «обезбоженного» экзистенциализма В случае Б Пастернака мы имеем дело с парадоксальным сочетанием «гамлетовских» (поэт работал над переводом «Гамлета» с 1924 по 1941гг ), «последних вопросов», о материальности, тленности мира (и тесно связанного с этим комплексом болезненного типа восприятия) с уникально светлым, детски- непосредственным взглядом на мир Многое в этом вопросе проясняет религиозный характер его «диалога с действительностью» Но рассматривать лирику Пастернака как несущую однозначно «позитивную энергетику» значило бы недооценивать ее

Позитив и негатив (конструктивное и деструктивное) являются для поэта принадлежностью мира прекрасного, целого, тревожно-трагического, мучительно-великолепного Для Пастернака нет «второй вселенной, откуда можно было бы поднять действительность из первой, взяв ее за вершки» («Охранная грамота») Но романтическое «там» еще звучит в раннем сборнике «Близнец в тучах» Лирический герой чаще испытывает потребность «заглянуть за ограду живого», и цивилизованное пространство ассоциируется с

«глухотой» и «пустотой» «За обрывками редкого сада,/ За решеткой глухого жилья, / Раскатившеюся эспланадой / Перед небом пустая земля» Скептические фразы прорываются даже в «Сестре моей -жизни» «Этим звездам к лицу б хохотать, / Ан вселенная - место глухое»

Внимание лирического героя Пастернака до 1917г часто притягивает бездна, пучина («Последний день Помпеи», «Артиллерист стоит у кормила », «Раскованный голос») «Смертельным» (пограничным) ситуациям сопутствуют мотивы ночь, черный и белый (бледный) цвет Это заметно в цикле «Метель» («небытийная» семантика которого рассмотрена И Смирновым), в первом варианте «Марбурга», в стихотворениях «Pro domo» (1914), «Прощанье» (1917) и др. Слова о существовании в душе каждого «задатков самоубийственных» есть в письмах

Наброски к статье «Г фон Клейст Об аскетике в культуре» позволяют судить не только о трагической отчужденности в «пространстве небытия», пройденном поэтом, но и оценить его творческую приверженность к «пространству жизни», оценить «религиозное оправдание бытия» (В Мусатов), состоявшееся в его творчестве

Позже «небытие» вызывает у Пастернака эмоцию отторжения С этим связана его неприязнь к неструктурированным формам поэзии (например, к верлибру) «Живую красоту< > понял как предельное отличие существования от несуществования» герой «Повести»

НА Фатеева описала паронимический ряд жизнь-женщина-жена—Женя (Люверс и Е Яуръе}~Живаго (а также Пурвит и Реликвимини) Мы предполагаем, что в творчестве Пастернака значим и другой семантический - ряд с той же доминантой 'бытие* боль-быль-былина (повесть, эпопея, сказка, важной составляющей которых является событие)

Понятие «бытие как эпос», заключает в себе феномен сюжетности («событийности») как отражение «нерасчлененного хода бытия» (И Альми) Бытие пребывает в «становящихся», «перетекающих» пространствах (внешнее/внутреннее, город/природа) и состояниях (прозябанье, окоченелость (подобие смерти)/ тревога, озноб творческого наития, порыв, рождение из небытия) Поэтому

творчество у Пастернака - это акт превращения, преображения, и не только вещей это метаморфоза Творец/творец (Бог/человек) Эсхатологические темы в лирике Пастернака находят катарсическое разрешение воспаряют над экзистенциальным трагизмом, т к бытию свойственны (говоря языком современной философии), «естественные распадные процессы, фазовые состояния, соответствующие циклической ритмике развития» (Коган, Л А Закон сохранения Бытия // Вопр философии 2001 № 4 С 58) Дихотомия небытие/бытие, реализуется в мотивах сон - пробуждение (зановорождение, откровение), в мотиве подобий (бытие как подобие Образу Божьему)

В центре пятого параграфа «"Вещь" Б. Пастернака в литературном контексте эпохи» - сочетание футуристической «материальной эстетики» в ранней поэзии Пастернака со «стремлением услышать в "вещи" голос, весть, обращение» В вещи заключена идея о «встрече», о присутствии в творении Творца (В А Жуковский), о красоте и «великолепии» мира Отсюда увязка мотивов вещь - весть - ветка - занавес - ветер — свет (звукосмысловое выражение мысли об «откровении объективности») Иррациональность контакта субъекта и вещи многократно подчеркивается Пастернаком У Пастернака нет оппозиции природных/рукотворных вещей, все предметы родственны друг другу «Попутно выясняется на свете / Ни праха нет без пятнышка родства» Образ вещи в литературе неразрывен с ее культурным предназначением («чтойностью»), тес идеей вещи Творчество Б Пастернака высвечивает экзистенциальные аспекты в «мерцании» сущности сквозь явление Поэтике раннего Пастернака свойствен культ «случайностей» для «Бога деталей» «ничто не мелко» («Давай ронять слова ») В отличие от поэтики Ж П Сартра, А Камю, В Набокова, в поэтике Пастернака вещь - даже ненужная, обратившаяся в «хлам», - позитивно значима Он эстетизирует «утерянные» вещи Пастернак не терпит статики, его мир находится в свободном становлении Поэзия обнажает подлинную сущность вещей «Но вещи рвут с себя личину » («Косых картин, летящих ливмя », 1922), тогда как «готовые», застывшие смыслы надевают на вещи «маску»

Шестой параграф второй главы «Одежда и Ткань в сборниках "Близнец в тучах", "Сестра моя - жизнь", "Темы и вариации":

экзистенциальная интерпретация» посвящен мотивному анализу образов телесности в поэтических текстах Пастернака Анализ обнаруживает представление о ткани/материи как «одежде вселенной» «Перегородок тонкоребрость» и «существованья ткань сквозная» - главные метафоры в лирическом дискуре «Второго рождения» Мотивы одежды и ткани в поэтическом мире Пастернака входят в одну паронимическую ветвь благодаря инварианту занавес (.ветка-ветер-свет-весть-занавес—ветхое) Они актуализируют «вещность», материальность стиха, помогают преодолеть «безразличность» вещи, наделить стих плотью

Мотив одежда, и в особенности ткань, передает идею о подвижности, трепете, «дрожи жизни»; сквозящая сущность Ткани по мысли автора заключает смысл соединения живой плоти и мира, ее свойство «разделять» мыслится как таинственная связь между миром земным и миром Божественных сущностей Воспринимаемое 'сквозь ткань' - всегда откровение, пришествие, вдохновение Ткань - это телесный «наряд» души, Золушки (музы), жизни Одевание Одетты -метафора «одевания вселенной» Богом.

Более ранние стихи соединяют мотивы одежда/ткань с метафорами болезненного состояния, разрушения плоти, более зрелые - с метафорами исцеления, ведущего к будущему здоровью

В поэзии Пастернака можно наблюдать обилие сквозящих, прозрачных тканей, кружев Кружевные ткани — это своего рода «способ» экзистенциального диалога лирического субъекта и мира, «перетекания» всего во все (отчасти связанного с импрессионистической манерой) Искомая Пастернаком «стихотворная ткань» - это 'плоть', в которую переходит «тело автора», и преображенная материя мира

В седьмом параграфе «Феномен ветхого в лирике Б. Пастернака (опыт экзистенциальной интерпретации мотива)» мы исследуем метафоры, входящие в паронимический ряд ветка-вещь-весть-ветер-ветхое.

Ветхое актуализирует временность явлений, материальность образа У Пастернака вещи важны не столько «в своем "акмэ"», сколько в своей ветхости. Именно ею они вещают о своем

присутствии «здесь и сейчас», о своей индивидуальности в бытии «как таковом»

Художественное сознание Пастернака циклично и ветшание вещи (как затем распад и тление) - одна из фаз становления бытия «Куги» проходит и сам процесс творчества (умирание и «второе рождение») Пастернак вместо ахматовского определения «сор» употребляет слово «ветошь», поскольку оно в гораздо большей степени экзистенциально и отражает аспект «изнашиваемости» (не становясь при этом лишними ненужными В циклическом сознании Пастернака ветшание, тление и распад - необходимые этапы для последующего возрождения Таким образом, каждое произведение (которое «рассказывает о своем рождении»), как и его автор, совершает «бытийные круги»

В стихотворении «Голос души» (1923) «пространство души» -это плательный шкаф, «пространство телесности» Герой Пастернака вешает в «шкаф своей души» «клад ветоши», добытый «на свалках» «По стройкам таскавшись с толпою тряпичниц / И клад этот где-то на свалках сыскав, / Он вешает облако бури кирпичной, / Как робу на вешалку на лето в шкаф» («Пианисту понятно шнырянье ветошниц ») Состояние распада (облако бури кирпичной) соединено с темой будущего созидания («стройка») Здесь у паронимического ряда появляется ответвление, выраженное однокоренными словами вешает-на вешалку

С ветхим (временным), с идеей «сквозящей плоти» и душой связан часто встречающийся у Пастернака образ Стрекозы («Весна была просто тобой », «Вакханалия» и др )

Эсхатология присутствует в истории, в любви, в жизни и природе Отсюда метафоры страсть-рубище («Уроки английского»), конец любви «Год сгорел на керосине< > Чем утешить эту ветошь1?» «Революционною порой забастовок» «по городу летает трут» ['тлен ] («Распад») А состояние лирического героя, находящегося в промежутке между периодами творчества, уподоблено осеннему «Ветер воду рвал, как вретище» (ср «О подветренных вересков вретище1 ») Образ ветшающей ткани соединен в сознании поэта с «пред-бытием», состоянием «пред-творчества», космогонически соответствующим метафоре «пахтать вселенную»

В восьмом параграфе «Мотив еда в лирике Б. Пастернака» мы выделили метафоры «съедобного», которые сопровождают насущные жизненные процессы У Пастернака творчество - «перемалывание» («Мельницы»), а нетворческий простой - 'твердая кора', 'застылость' «Коротким днем, как коркой сыра, Играют крысы на софе» («К Октябрьской годовщине», 1927)

Метафорическим «блюдом» может быть пейзаж, на что обратил внимание М Л Гаспаров Эта особенность лирического почерка Пастернака вызвала интерес у многих исследователей - Ю Тынянова, В Аристова и др

Тема «еда» в поэзии Пастернака, на наш взгляд, призвана запечатлеть внутренний, «органический» диалог, не абстрагируемый от плоти Соответствующие метафоры формируют значение телесности мира, обнажая насущный смысл бытия как взаимное со-причастие лирического Я и мира Еда - процесс интимный, физиологический, в котором не властны логические, рациональные представления Он весь основан на обостренной сенсорике и активизации подсознания (запахи, вкусовые ощущения)

Для Пастернака важен образ-символ соль «Жизнь засолила больно Тело моих поэм» Соль - часть жертвоприношения и очищения, и в этом смысле — земной аналог причастия В стихотворении «Не как люди, не еженедельно » оппозиция членораздельных слов и смеси прочитывается как укор, брошенный Богу за то, что его творение, человек, представляет собою «смесь» «Как же хочешь ты, чтоб я был весел,/ С чем бы стал ты есть земную соль'?» Мотив поедаемого Богом мира является ассоциацией символического поедания жертвенного хлеба и вина (Тела и Крови Господа)

Метафора «жизнь - трагическая жертва» звучит в стихотворении «Весна была просто тобой » «Я люблю его Мне бы хотелось его проглотить, - так писал Пастернак о своем восприятии мира Цветаевой - И смерти я страшусь только оттого, что умру я, не успев побывать всеми другими» (Переписка Бориса Пастернака М , 1990 С 371) Таким образом, Пастернак стремился выразить самые широкие идеи контакта как 'дарения', 'самоотдачи' и искал возможность растворения «себя в мире» и «мира в себе»

В заключении подведены итоги исследования, сформулированы выводы об эволюции творческого метода поэта от преломления экзистенциальных мотивов к феноменологическому пути Суммируя результаты, полученные при интерпретации отдельных образов и мотивов, в составе паронимических рядов, диссертант намечает дальнейшие перспективы разработки темы и применения результатов исследования в учебных курсах университета

По теме диссертации опубликованы следующие статьи:

1 Замерова, О А Музыка и цвет в цикле Б Пастернака «Начальная пора»/0 А Замерова// Вестник Оренбургского государственного педагогического университета Естественные и гуманитарные науки -2004 -№ 1(35) -2004 -С 49-54

2 Замерова, О А Импровизация в сборнике Б Пастернака «Поверх барьеров»Ю А Замерова // Язык Культура и образование в контексте этнической ментальности Материалы Всерос науч -практ конф (29 июня - 1 июля) - Славянск-на-Кубани, 2004 - С 163-167

3 Замерова, О А Концепция импрессионизма в лирике Б Пастернака /О А Замерова // Литература в контексте современности материалы II междун науч конф Челябинск, 25-26 февр 2005г в 2-х ч , Ч 1 - Челябинск, 2005 - С 162-166

4 Замерова, О А Экзистенциальные аспекты метафоры Болезнь в контексте лирике Б Пастернака 1910-1920-х гг / О А Замерова // Наука и культура России Материалы II междун науч -практ конф -Самара, 2005 - С 114-115

5 Замерова, О А Композиция лейтмотивов и принципы сонатной формы в сборнике Б Пастернака «Поверх барьеров» /О А Замерова // Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики сб науч тр Вып VIII / под ред ТЮ Тамерьян, Владикавказ, 2006 - С 368-371

6 Замерова, О А Пространственный код «определения» души Б Пастернака экзистенциальный аспект ранней лирики /О А Замерова // Сопоставительная филология и полилингвизм Материалы II Всерос науч -практ конф (Казань, 29 ноября - 1 декабря 2005 г ) - Казань, 2005 - С 105-107

7. Замерова, O.A. Мифопоэтизм и проблемы экзистенциального миропонимания в поэтике Б.Л. Пастернака / O.A. Замерова // Вестник СГПИ. - 2005. - № 1. - С. 50-55.

8. Замерова, O.A. Экзистенциальная модель мировосприятия в лирике Б. Пастернака 1910-1920-х гг. /O.A. Замерова // Человек и общество: на рубеже тысячелетий: междун. сб. науч. тр. / под общ. ред. О.И. Кирикова. ~ Воронеж, 2005. - Вып 28. - С. 190-¡94.

9. Замерова, O.A. Экзистенциальная концепция «пути» в поэтической системе Б. Пастернака /O.A. Замерова / Философия в XXI веке: междун. сб. науч. тр. Вып. 5 / под общ. ред. О.И. Кирикова. -Воронеж, 2005. - Вып 5. - С. 103-109.

10. Замерова, O.A. Поэт и религия: религиозно-философские аспекты лирики Бориса Пастернака 1910-1920-х гг. / O.A. Замерова // Культура русской речи: сб. ст. - Армавир, 2005. - С. 193-197

11. Замерова, O.A. Религиозные аспекты лирики Б. Пастернака / O.A. Замерова // Материалы междун. науч.-практ. конф. «Традиционная культура славянских народов в современно социокультурном пространстве». 26 августа 2005 г. - Славянск-на-Кубани, 2005. - С. 120-124.

12. Замерова, O.A. Метапоэтические аспекты Разрыва в лирике Б. Пастернака 1910-1920-х годов / O.A. Замерова // MOB А I КУЛЬТУРА. -2005. - Вып. 8. - Т. VI. Ч. 1. - С. 122-127.

13. Замерова, O.A. Проблема бытия и небытия в ранней лирике Пастернака / O.A. Замерова // Проблемы этнолингвистики и этнопедагогики в контексте региональных исследований: материалы Всерос. науч. конф. 29.06.05 - 30.06.05. - Славянск-на-Кубани, 2005. -С. 128-133.

14. Замерова, O.A. Метафора Еда в лирике Б. Пастернака 1910-начала 1920-х гг. / O.A. Замерова // Вестник Ставропольского государственного университета. -2007. — № 50. - С. 249-254.

15. Замерова, O.A. Вещь в лирике Б. Пастернака: литературный контекст эпохи и экзистенциальная интерпретация / O.A. Замерова // Культурная жизнь Юга России. - 2007. - № 4. - С.44-47.

Подписано в печать 12.09.2007 г. Формат 60x84/16. Бумага типографская. Гарнитура «Тайме». Объем 1 п.л. Тираж 100 экз. Заказ №45.

Отпечатано в Издательском центре СГПИ 353563 г. Славянск-на-Кубани ул. Коммунистическая, 2

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Замерова, Ольга Анатольевна

Введение.

Глава 1 Способы трансляции экзистенциального сознания в поэзии Б. Пастернака.

1.1. Художественная философия и экзистенциальная природа лирики Б. Пастернака.

1.1.1 Экзистенциальные доминанты Эрос, одиночество, страх.

1.1.2 Экзистенциальные топосы «смерть»^ «искусство»: феноменологический путь оправдания бытия.

1.2 Экзистенциальные мотивы, их генезис в лирике Б. Пастернака и литературно-философский контекст эпохи.

1.3 Философия формы и поэтика существования в лирике Б. Пастернака.

Глава 2 Экзистенциальные мотивы в поэтической системе Б. Пастернака.

2.1 Экзистенциальная концепция мотива болезнь в контексте лирики Б. Пастернака 1910-начала 1920-х годов.

2.2 Разрыв в поэтическом мире ранней лирики.

2.3 Пространственный код «определений души» в' книгах «Сестра моя-жизнь» и «Темы и вариации».

2.4 Онтологические аспекты ранней лЪрики Пастернака. Дихотомия бытия/небытия.

2.5 «Вещь» Б. Пастернака в литературном контексте эпохи.

2.6 Одежда и ткань в сборниках «Близнец в тучах», «Сестра моя -жизнь», «Темы и вариации»: экзистенциальная интерпретация.

2.7 Феномен ветхого в лирике Б. Пастернака (опыт экзистенциальной интерпретации мотива).

2.8 Мотив еда в лирике Б. Пастернака.

Введение диссертации2007 год, автореферат по филологии, Замерова, Ольга Анатольевна

Актуальность исследования. Русская литература, в отличие от западной, по мнению современных отечественных ученых-филологов и зарубежных исследователей, наследует в своей традиции опыт, позволяющий преодолевать рубежи «исчерпанности», «слабости», «остывания». Не последнее место в этом «преодолении» принадлежит феномену Б.Л. Пастернака.

Становление Пастернака-мыслителя и поэта происходило под знаком «рубежной эпохи». Органической чертой его творческой личности было собирание, «втягивание» «широт и множеств в свой личный глухой круг», в «ассимиляции» явлений, идей. По замечанию Т.И. Меркуловой, «экзистенциальный тип культуры, зарождавшейся в 1910-1920-х годах, постепенно становился знаком будущей эпохи. Б. Пастернак был одним из тех, кто впитал своим художественным сознанием <.> экзистенциальный способ восприятия» [132, с. 4]. Художественное мышление поэта не только «впитывало», но и само генерировало в образах, мотивах, стиле будущие идеи экзистенциальной философии.

Филология ныне пребывает в стадии поиска соответствий литературоведческих понятий экзистенциальным переживаниям. Этот процесс находит свое отражение в общей терминологии, которая образует линии пересечения с философией, психологией, семиотикой, лингвистикой, поэтикой. Эволюция творческого сознания Пастернака, его парадоксальный «поворот» от уже найденного счастливого «схватывания» жизни, «озарений» («Сестра моя - жизнь») в сторону эпоса поставил перед автором данного исследования задачу соотнесения творческих намерений поэта с имеющимся в арсенале литературоведения понятием «типа художественного сознания». Эта категория разработана учеными С.С. Аверинцевым, M.JI. Андреевым, M.JL Гаспаровым, А.В. Михайловым [1], В.И. Тюпой [226]. В современном литературоведении утверждается взгляд на историю литературы как на смену типов художественного сознания «мифопоэтического», традиционалистского», «индивидуально-авторского». Данная типология фиксирует лишь самые глубокие, структурные изменения художественного мышления, оперируя огромными временными масштабами и в большой мере отвлекаясь от вариативности в рамках выделенных типов. Понятие «экзистенциальное сознание» введено В.В. Заманской. Она определила основной объем содержания термина и наметила его отдельные стилевые признаки. На нынешнем этапе термин «экзистенциальное сознание» разрабатывает ряд ученых: А.П. Власкин, С.А. Кибальник, С.Г. Семенова, Р.В. Спивак. Поскольку художественное мышление Пастернака представляет собой довольно сложное сплетение доминант разного рода (экзистенциальной, диалогической, мифологической и др.), мы должны говорить об экзистенциальном сознании как об одной из составляющих единого сложного целого его художественной системы. Эта составляющая была доминирующей на протяжении раннего периода творчества поэта. Феноменологический аспект эволюции творческого метода Пастернака затрагивает понятие «эпичности», которое часто употребляется применительно к поэзии Пастернака. Кроме основополагающих определений эпоса, данных Ф.В.И. Шеллингом, М.М. Бахтиным, В.Е. Хализевым, С.Н. Бройтманом, для нашей работы существенным уточнением к этому является разработка понятия «эпическое сознание», обоснованное Е.Ю. Третьяковой в ее монографии «Коммуникативное пространство печати: пушкинская модель» (2002) [223]. Эта работа послужила основой идеи об осуществлении художественной феноменологии в процессе становления художественного сознания Пастернака как преодоления экзистенциального солипсизма.

Радикальная стратегия экзистенциализма потребовала пересмотра всего интеллектуального инвентаря. Утверждение о принципиальной нередуцируемости экзистенциального опыта остается верным до тех пор, пока человеческим интеллектом не найден очередной способ «засечения» экзистенции, в целях «удержать» и сберечь ее субъективность и уникальность.

Все эти факторы предопределили выбор категории мотив для интерпретации конкретных текстов. Поэт мыслит мотивами. Мотив тесно связан с сознанием и бессознательным автора. Р. Барт полагал, что функция лирического субъекта «погружена в глухие тайники личностной памяти, в личностную мифологию автора, в сферу его речевого организма, где <.> однажды раз и навсегда складываются основные вербальные темы его существования» [238, с. 97]. А.К. Жолковский использовал мотив в качестве инструмента экзистенциального прочтения произведений М. Зощенко [77]. Мотив является опорной смысловой единицей в определении экзистенциальных доминант в литературе начала XX века у Л.П. Егоровой («Экзистенциальные мотивы. Эрос и Танатос» [74, с. 25-31]). В.В. Заманская оперирует преимущественно понятиями «сюжет» и «ситуация». Но она рассматривает «ситуацию» в качестве структурного элемента экзистенциального потока (то есть как элемент формы). В исторической поэтике «сюжет» и «ситуация» родственны «мотиву» и являются более поздними его модификациями [216, с. 178-188]. Применительно к творчеству Пастернака, на наш взгляд, уместно говорить о системе мотивов, отражающей единство и целостность его поэтического мира, тогда как термины «сюжет» и «ситуация» у Заманской акцентируют «фрагментарность» и «разорванность» художественных миров. В нашей работе система мотивов призвана передать «сцепление», синтагматические (линейные) связи «поверхности» (смежности) в ранней лирике поэта. Большое значение для нас имела работа С.А. Лишаева «Феномен ветхого. (Опыт экзистенциального анализа)» [122]. Это исследование устанавливает общекультурное значение словесного ряда «вещь-весть-ветхое». Данная работа легла в основание одного из разделов нашей диссертации и послужила основой для выстраивания системы мотивов. Статья обнаружила определенные переклички с высказываниями B.C. Библера («вещь-весть»)

23], что соотносится с позицией Н.А. Фатеевой, установившей ряд паронимии «ветка-весть-свет», выполняющих в творчестве Пастернака роль сквозных тропов. Мотивы, оказавшиеся концептуально связанными, порождают гипотезу о способе художественного мышления раннего Пастернака как воспроизведения сети ассоциаций, создающей своего рода «поверхность» мира. Мотив обращен к языку, к его форме и содержанию. Как «семантическая единица художественного языка», мотив созвучен пастернаковским «подробностям», «деталям». «Язык - это дом бытия» по Хайдеггеру. Язык поэтический - «лингвистический эквивалент мышления» (И. Бродский) [238, с. 83].

Базовой для нашего исследования явилась статья Т.И. Меркуловой «Об «экзистенциальности» художественного восприятия Б. Пастернака» (1992) [132]. Исследовательница указала на связь поэтики Пастернака с категорией Э. Гуссерля «Dasein»; ею было установлено также, что эта связь восходит к пересмотру субъектно-объектных отношений как в области философии, так и в литературе. Она же отметила отдельные точки схождения взглядов М. Хайдеггера и Пастернака в понимании «пути» человека. Эта работа послужила поводом для рождения гипотезы об эволюции художественного сознания Пастернака как своего рода художественной феноменологии. «Пастернак как никто другой из русских писателей XX в. <. .> отдавал себе отчет в имманентности смысла явлению», - считает И.П. Смирнов [238, с. 8]. Работа этого исследователя «Б. Пастернак. "Метель"» (1973) [203] является, пожалуй, наиболее ранним опытом экзистенциального прочтения стихотворного текста Пастернака. В статье прослеживаются связи с традицией нигитологии. На экзистенциальную интерпретацию текстов Пастернака ориентированы исследования А.К. Жолковского, Р. Деринг-Смирновой, Е. Орловской-Бальзамо. Но эти работы носят либо фрагментарный характер, либо сводят рассмотрение экзистенциальных установок к доминантам, являющимся предметом психоанализа.

Метод феноменологии позволяет выделить два аспекта исследования: форму (явление) и содержание (смысл, семантику). Выделенные нами мотивы образуют своего рода «содержательную» систему, (которая является открытой, то есть может быть дополнена, продолжена). В качестве фактора формы нами выделены три стилевые доминанты: «импровизационность», «диалогизм» и «экзистенциальное слово». Ведущим в нашем исследовании является семантический аспект (мотивы). Стилистические доминанты реализуются в пределах каждого из них. Отдельные разработки мотивной сферы почерпнуты нами из работ В. Альфонсова, Н.А. Фатеевой (о «натурфилософских» параллелях с творчеством Тютчева); Е.Б. Рашковского (о проблемах эсхатологии в романе «Доктор Живаго»); JI. Гинзбург, И.Ю. Подгаецкой (о генезисе мотива болезнь)-, Ю.Н. Тынянова, M.J1. Гаспарова, В. Аристова, А.К. Жолковского (о трактовке «гастрономических» образов); B.C. Баевского (о параллелях Пастернак - Пруст: эффект deja vu); И.Л. Альми (о феномене «сюжетности» в балладах Пастернака). «Темпоральный» аспект творчества Пастернака является предметом постоянного научного внимания. После работы Б.М. Гаспарова «Временной контрапункт» как формообразующий фактор романа Пастернака «Доктор Живаго» (1990) защищены кандидатские диссертации И.Н. Ивановой (2002), А.Г. Масловой (2003), И.Ю. Кондратьевой (2004), рассматривающие проблемы временной организации и хронотопа в творчестве поэта. Достаточно активно исследуется онтологическая проблематика, темы «жизни» и «смерти», природы и искусства в лирике и в романе «Доктор Живаго» (кандидатские диссертации А.В. Барыкина (2000), Л.В. Соколова (2002), А.С. Власова (2002), О.С. Чумак (2004)). По словам В.В. Заманской, «художественный мир талантливого писателя всегда обнаруживает органическое взаимодействие в нем разных типов сознания» [86, с. 21]. Выявляя антиномичную природу сознания столетия, исследовательница называет экзистенциальное и диалогическое сознание оппозиционными [86, с. 289]. Психологические, лингвистические, философско-религиозные аспекты диалогической ситуации в творчестве Пастернака, в основе которой лежит новый тип субъетно-объектных отношений, достаточно хорошо изучены А.К. Жолковским, Н.А. Фатеевой. На диалогичность «Доктора Живаго» указал Ким Юн Ран [106]. Философско-эстетические основы творчества Пастернака рассмотрели А. Хан, B.C. Франк, Е.В. Степанян, Н.Ф. Овчинников, Б. Парамонов. Литературоведы (В. Вейдле, Ю. Тынянов, Р. Якобсон, А.К. Жолковский) писали о значении категории «вещь» в поэзии Пастернака. Важнейшие стилевые черты лирики Пастернака отметили Б.Я. Бухштаб, Вяч. Иванов, Д. ди Симпличчио, М. Шапир, В.В. Мусатов. Позиция этих исследователей учтена в нашей работе.

Таким образом, актуальность нашего исследования связана, во-первых, с гуманитарной концепцией современного образования. Литература нашего столетия стоит перед фактом «фатальной нехватки энергетийности», «энтропии». Пастернак «интересен нам и как поэт и как мыслитель, который, быть может, непреднамеренно, оказал благотворное влияние на интеллектуальный климат времени» [138, 7] - эти слова, сказанные в адрес поэта без малого два десятка лет назад, остаются актуальными и для современного литературного процесса. Во-вторых, актуальным является интерес литературоведения к феномену экзистенциального сознания, к ресурсам языка поэзии, способным осуществить его дескрипцию. Ранняя лирика Пастернака представляет собой в этом плане богатый материал, но о существовании этой проблемы в литературной критике многозначительно умалчивалось. Интерпретации творчества Пастернака вне данной проблемы (как бы они ни были хороши) останутся неполными, будучи лишены важнейшей составляющей литературно-философского контекста эпохи. Однако данный аспект исследования творчества Пастернака в литературоведении носит внесистемный, фрагментарный характер, либо опирается в большей степени на психоаналитические методики и системного освещения проблема не получает. Следует отметить, что изучение поэзии

Пастернака как системы экзистенциальных мотивов в литературоведении до сих пор не осуществлялось.

Объектом исследования данной работы является лирика Б. Пастернака 1910-1923 гг.: сборники стихотворений «Близнец в тучах», «Начальная пора», «Поверх барьеров», «Сестра моя - жизнь», «Темы и вариации». «Экзистенциальность» - свойство художественного сознания Б. Пастернака, которое он не утратил до конца творческого пути. Но в лирике раннего периода это свойство манифестируеся непосредственно. Принцип субъектно-субъектных отношений, соотносимый с понятием «присутствие», «бытие-здесь-и-сейчас» получает в ней наиболее яркое выражение. Эпические установки зрелого периода накладывают отпечаток рефлексии, дистанцированное™, акцентируя осмысление бытийных сущностей. Выбор произведений, следовательно, продиктован стремлением выявить тексты, наиболее близкие к экзистенциальному прочтению. Материалом исследования послужило творчество Б.Л. Пастернака, его письма, статьи.

Предметом исследования является специфика воплощения экзистенциального опыта в поэзии Пастернака 1910- 1923 гг. посредством системы мотивов.

Цель исследования - на основе анализа художественных текстов Пастернака, статей, писем, документов, устных высказываний в сопоставлении с исследованиями о культурно-исторической, философско-эстетической парадигме рубежа - начала XX столетия определить характер функционирования системы экзистенциальных мотивов в лирике Пастернака 1910-1920-х годов.

Поставленная цель определяет ряд конкретных задач исследования:

1. Рассмотреть имеющиеся в арсенале пастернаковедения экзистенциальные трактовки его наследия, уточнить характер и специфику научных подходов.

2. Определить круг экзистенциальных мотивов в лирике Б. Пастернака, их генезис и литературно-философский контекст эпохи.

3. Обобщить систему экзистенциальных мотивов, отражающих специфику художественного сознания Б. Пастернака в лирике 1910-1923 гг.

4. Раскрыть в опыте интерпретации поэтических текстов Б. Пастернака художественный и языковой потенциал категории «мотив» в осуществлении трансляции экзистенциального содержания на уровне формы и семантики. Поскольку ветхость - один из наиболее активных тропов ранней лирики, то установить, как ведут себя «вещи» в мире Пастернака и какую позицию при этом занимает мотивно-образный комплекс семантики 'ветхое'.

Методологическая и теоретическая основа диссертации. Категории «экзистенциальное сознание», разработанное В.В. Заманской, и «эпическое сознание» (охарактеризованное Е.Ю. Третьяковой), являются важной составляющей теоретической части нашей работы, поскольку позволяют рассмотреть поэтику Пастернака в эволюционном процессе, обозначить границы периода, в котором экзистенциальная поэтика (функционирование экзистенциальных мотивов) сказалась наиболее отчетливо. Выбор мотивов продиктован стремлением актуализировать проблемы феноменологии и онтологии - центральные и наиболее трудные в спектре экзистенциальных проблем.

Поэтический текст (и в особенности, текст Пастернака) требует методики подробного, «близкого» рассмотрения поэтического языка, не низводящей творческую версификацию до уровня «техники». Поэтому доминирующим в нашей работе является метод мотивной интерпретации и анализа. Эта работа велась с опорой на работы о Пастернаке А.К. Жолковского, на его же исследование о М. Зощенко; а также на монографию Н.А. Фатеевой о Пастернаке синтезного (лигво-культурологического) характера с описанием его поэтической системы.

Теоретическую основу диссертации составили работы М.М. Бахтина, Ю.М. Лотмана, Р. Якобсона, В.В. Вейдле, В. Ходасевича, Б.Я. Бухштаба, А.Д. Синявского, С.С. Аверинцева, Д.С. Лихачева, B.C. Баевского, А.К. Жолковского, В.В. Заманской, Т.Н. Меркуловой, И.П. Смирнова, Е.К.

Созиной, А.Б. Есина, В.Э. Вацуро, Н.А. Фатеевой, МЛ. Гаспарова, Б.М. Гаспарова, Е.Г. Эткинда, Ф. Степуна, Н.Ф. Овчинникова, Б. Парамонова, Ф. Тун, JI. Флейшмана, Е. Фарыно, М. Октюрье, А. Юнгрен, А. Хан, И. Ужаревич, К. Поморской. Рассматривая философию и эстетику рубежа -начала XX века, автор исследования обращался к работам Л.Я. Гинзбург, Ю.Н. Тынянова, Вяч. Вс. Иванова, О. Мандельштама, О. Клинга, М. Эпштейна, А.К. Якимовича, М.Т. Рюминой. Анализ и интерпретация лирики Пастернака осуществлялись с опорой на исследования особенностей поэтики, отдельных тем и мотивов Пастернака в работах В.Н. Альфонсова, А. Эткинда, Е.Б. Рашковского, В.Н. Тименчик, Б. Каца, Ю. Когана, М. Цветаевой, В.В. Мусатова. В диссертации учитывались исследования стиля Б. Пастернака в работах Д. Самойлова, JI. Рошаля, Д. ди Симпличчио, М. Шапира. Привлекались исследования экзистенциальной и онтологической проблематики С.А. Лишаева, М.С. Кагана, И. Дворкина.

В диссертации осуществлен опыт феноменологического подхода к описанию эволюции художественного сознания Б. Пастернака. Экзистенциальный опыт содержит в себе неповторимость («эгоцентричность») человеческого мирочувствия. В целях «удержать» эту «субъективность и уникальность» при рассмотрении ранней лирики Пастернака используется интерпретация и анализ. Опосредованная фиксация «присутствия», «дистанцирование» от переживаемого - метод, заимствованный в психоанализе, поскольку «анализ», ориентирован на объективную оценку. Теоретическая разработка темы велась с применением комплексного подхода с использованием структурно-семиотического, сравнительно-исторического, психоаналитического, сравнительно-типологического, контекстно-герменевтического, историкофункционального, целостно-системного подходов к изучению творчества поэта в контексте современной ему философско-эстетической, литературной парадигмы. Ведущим методом является интерпретация и мотивный анализ, вспомогательными - концептуальный анализ и моделирование мотивно-образных комплексов.

Новизна исследования обусловлена важностью экзистенциальной проблематики для литературы и филологической науки в целом. «Раствориться в языке, принадлежать языку», чтобы «услышать голос самого бытия» - все это подвластно языку поэзии, - таков тезис М. Хайдеггера и такова художественная интуиция раннего Пастернака. Мотив означает «проникновение» в «тайное тайных», соприкосновение с областью универсальной мифологии, ибо он «где-то в глухой темной области нашего сознания» (Веселовский). Эти возможности мотива транслировать экзистенциальное сознание в пастернаковедении еще не изучены.

Опыт становления Пастернака-поэта и философа представляется уникальным, благодаря способности лирического субъекта в ранней лирике к экзистенциальному трансцендированию. Этот процесс выражен в актах «интимной номинации» (Фатеева), то есть в художественных текстах поэта транслируются экзистенциальная диалогическая, мифологическая (и другие) доминанты, взятые в их состоянии «дологического» «синкретизма». Опыт создания системы мотивов, отражающей идею «сцепления» явлений мира и лирического субъекта, - предпринят впервые. Мотив «ветхое» в исследованиях о Пастернаке до сих пор остается неизученным. Пространство «сцепления» - являющееся «топосом» активности лирического субъекта, манифестируется не как «нахождение на поверхности», а как «растворенность в мире».

Традиционным является суждение о Пастернаке как о поэте гармонии. Но оценить значение и природу этой гармонии невозможно без важнейшей ее составляющей - экзистенциальной доминанты. Этому посвящена наша работа. Постановка и решение данной проблемы и определяет новизну исследования.

Вопреки тезису В. Заманской о том, что экзистенциальное сознание впервые утверждается в прозе [86, с. 164], мы рискнем утверждать, что первенство в освоении новых субъект-субъектных отношений с миром, появление нового типа лирического субъекта, его «расщепление», различные трансформации (за счет «инфинитивного письма», введения новой системы залогов и пр.) принадлежит поэзии. А значит, и опыт дескрипции экзистенциального пространства освоен поэзией раньше прозы. В этом большая заслуга принадлежит Пастернаку - его ранней лирике.

Трактовка эволюции художественного сознания в феноменологическом ключе, то есть как перенесение авторской позиции с «поверхности» мира в его глубину (сущность), - чем достигается преодоление экзистенциального солипсизма - также осуществляется впервые.

Практическая значимость работы заключается в том, что интерпретация творчества Б.Л. Пастернака в избранном аспекте открывает перспективу более глубокого изучения роли мотивов при раскрытии внутренних возможностей стихотворной формы. Предлагаемая методика анализа лирического текста может быть использована в исследовании и осмыслении литературно-художественных текстов XIX- XX вв., в разработке спецкурсов, спецсеминаров. Выводы и рекомендации автора работы могут быть использованы при создании элективных курсов, посвященных проблемам «экзистенциального» в литературе и искусстве, при создании авторских программ по истории русской литературы XX в.

Положения, выносимые на защиту:

1. Специфика художественного мышления Пастернака заключается в соединении разного «типа художественных сознаний»: экзистенциального, диалогического, мифологического, религиозного и др. Они находятся в состоянии синкретизма. В раннем творчестве доминирующим является экзистенциальный тип.

2. Центром онтологической картины мира Пастернака является Бог и его творческая энергия, реализующая себя в художнике-творце, который через искусство соединяет (одухотворяет) и устанавливает соответствия между полюсами бытийных, эстетических и феноменологических категорий:

Лирикой/Историей; Рождением (жизнью)/смертью; явлением/смыслом; сущностью/существованием).

3. Поздний Пастернак «видит из центра»: его взгляд оценивает существование «изнутри». В раннем творчестве - наоборот: сквозь частности («детали») он пытается «прорваться к смыслу». Пастернак даже в поздний период не уступает значимости «формы» и «частностей» «существования». Творчество является краеугольным топосом в сфере вопросов о смерти и ее преодолении. Дух смерти («небытия») - это одновременно и дух творчества, приходящего вдохновения (будущего воскресения). Концепция искусства (творчества), наделяющего бессмертием (памятью, смыслом) бытие - это решающий феноменологический принцип в художественном мышлении Пастернака. Творчество потому и является божественным по происхождению («дар Бога»), что осуществляет в процессе уподобления человека Творцу акт придания смысла становящемуся, раскрывающемуся бытию, «ждущему» обретения смысла. Преодоление смерти через искусство как диалог - важная составляющая оптимизации философского дискурса Пастернака. В раннем творчестве она реализуется через языковые параметры субъект-субъектных отношений.

4. В поэтической системе Пастернака установлены «ветви родства» мотивов: свет-ветка-вестъ-вещъ-ветхое-занавес (ткань). Анализ функционирования этих мотивов в поэзии Пастернака дает основание экзистенциальной интерпретации его текстов с опорой на эти категории.

5. В построении системы экзистенциальных мотивов воплощается принцип «цикличности» мышления Пастернака. «Экваториальной» частью «сферы-поверхности» являются наиболее абстрактно артикулированные мотивы («сущности», «принципы»). Дихотомия бытия/небытия» в мире Пастернака такова, что этот семантический компонент пронизывает всю поэтическую систему, создавая предпосылку перехода к эпическому миросозерцанию. «Верхнюю» часть сферы по очереди выстраивают «духовные сущности» и психические состояния-ситуации: «Душа»,

Разрыв», «Болезнь». «Нижняя» сфера является более «плотной» (семантически) и более «утяжеленной» в смысловом количественном отношении: «Вещь», «Материя. Одежда», «Ветхое», «Еда».

В целом для поэтики Пастернака мотивы «верхнего» и «нижнего» отделов сферы не являются оппозиционными. Их правильнее было бы назвать коррелирующими. Верхняя и нижняя точки - полюса сферы (Болезнь - Еда) являются наиболее яркими топосами концентрации диалогических доминант.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации были изложены и обсуждены на заседании кафедры истории новейшей отечественной литературы Ставропольского государственного университета. Работа апробировалась на международных, всероссийских и региональных научно-практических конференциях, а также на занятиях студенческих проблемных групп. Материалы и выводы работы были изложены на II Международной научно-практической конференции, посвященной Дню славянской письменности и культуры памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия «Наука и культура России» (Самара, 2005); на II Международной научной конференции «Литература в контексте современности» (Челябинск, 2005); на IV Международной конференции «Русский язык: Культура русской речи» (Армавир, 2005); на Международной научно-практической конференции «Традиционная культура славянских народов в современно социокультурном пространстве» (Славянск-на-Кубани, 2005); на Всероссийской научно-практической конференции «Язык. Культура и образование в контексте этнической ментальности» (Славянск-на-Кубани, 2004); на II Всероссийской научно-практической конференции «Сопоставительная филология и полилингвизм» (Казань, 2005); на Всероссийской научной конференции «Проблемы этнолингвистики и этнопедагогики в контексте региональных исследований» (Славянск-на-Кубани, 2005). Материалы опубликованы в сборниках научных трудов: «МОВА I КУЛЬТУРА» (Киев, 2005); «Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики», Вып. VIII (Владикавказ, 2006), «Вестник Оренбургского государственного педагогического университета. Естественные и гуманитарные науки» (Оренбург, 2004); «Вестник СГПИ». (Славянск-на-Кубани, 2005); в Международных сборниках научных трудов «Человек и общество: на рубеже тысячелетий», Вып. 28 (Воронеж, 2005), «Философия в XXI веке», Вып. 5 (Воронеж, 2005).

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка использованной литературы, насчитывающей 295 источников. Объем работы составляет страниц. В первой главе рассматриваются теоретически вопросы, посвященные философским основам творчества Б.Л. Пастернака и экзистенциальной природе его мировосприятия; рассмотрен философско-эстетический контекст эпохи, круг ведущих мотивов лирики поэта, генетически восходящих к экзистенциальной проблематике, а также эволюция его художественного сознания. Вторая глава посвящена анализу и интерпретации конкретных мотивов, воплощающих экзистенциальное сознание Б. Пастернака.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Система экзистенциальных мотивов в лирике Б. Пастернака 1910-1920-х годов"

Заключение

1. Итак, акцентуация дологических, бессознательных структур в психике человека, внимание к «первоосновам» бытия в экзистенциальной проблематике обусловили точки пересечения ее с психоанализом. Экзистенциальные трактовки творчества Пастернака, имеющиеся на сегодняшний день, связаны преимущественно с психоаналитическими методиками. Результаты исследований А.К. Жолковского, Франсиски Тун, Е. Орловской-Бальзамо, Октюрье, Деринг-Смирновой позволяют говорить об актуальности в творчестве Пастернака так называемых «родовых», «природных» свойств человека: «пол как выражение трагической иррациональной основы существования», «отчужденность», заброшенность («чужеродность»), «инфантильный» и эдиповский («антиотцовский») комплексы - этот спектр «болезненных» экзистенциальных компонентов находит разрешение в актах «одушевления» и в концепции живого одухотворенного мироздания. Путь их преодоления - стремление к установлению отношений «братства» и «родства» с миром.

В нашей работе рассматривается способ воплощения экзистенциального сознания с акцентом на таких его составляющих, как «присутствие», «бытие-здесь-и-сейчас», «случайность», а также на комплексе мотивов онтологического характера. Эти аспекты экзистенциальных переживаний нашли отражение в специфических доминантах стиля поэта, таких, как «импровизационность», «диалогизм», «экзистенциальное слово».

Художественное сознание Пастернака с одной стороны, не только ассимилирует, но и продуцирует экзистенциальные идеи, теоретическое развитие и обоснование которых состоялось позже, с другой стороны, - оно уже является и ответом (разрешением) особо болезненных пунктов, экзистенциальных «тупиков», поскольку в синкретическом виде содержит в себе и диалогические установки.

2. Для ранней лирики Пастернака свойственна поэтика «растворения» в природе («один на один» с природой), восходящая к идее Ф. Ницше о преодолении смерти и «восстановлении целостности с миром» путем «воссоединения в Дионисе». С этого начинается путь преодоления «чужеродности», преодоление «солипсизма эгологии» (главного «греха» Лирики). Этот путь ведет от экзистенциальной трансценденции, порождающей диалогическую ситуацию с миром и языком (Я-Ты) к отношению Я-Мы, основанному на религиозности и смиренном доверии языку.

Ранняя лирика Б. Пастернака - циклы и книги стихов 1910-1923-х гг.: «Близнец в тучах», «Начальная пора», «Поверх барьеров», «Сестра моя -жизнь», «Темы и вариации» - была рассмотрена с учетом экзистенциальных доминант в парадигме художественного сознания эпохи. В процессе изучения творчества Пастернака было выявлено, что Пастернак с самого начала литературной деятельности («Близнец в тучах») интуитивно транслирует экзистенциальное содержание своего восприятия мира: «бытие как таковое», («тубытие»). Это порождает особую поэтику «существования» как «присутствия» «здесь и сейчас». Эстетика слияния лирического субъекта с объектом, наделение его качествами своей психики является особого рода «автодиалогом», в котором «мир становится «речегенным» (Фатеева), то есть наделяется способностью к общению, а, следовательно, происходит «одушевление неодушевленного», возникает особого типа «интимная референция».

3. Отмеченная критиками «неиерархизированность» («взаимозаменимость образов»), равноправность сущностей и «деталей», «подлинников» и «подобий», «копий», «неразличение», негативное отношение к штампу, - порождающие релятивизм картины мира, являются отражением «существования», «кромки», становящегося бытия, свойственного раннему художественному и философскому мышлению поэта. Но столь же рано в Пастернаке возникает стремление «центризовать» реальность. В этой интенции он опирался на опыт А.С. Пушкина. «Дегуманизация» не грозила Пастернаку в силу того, что «диаметральные противоположности возможны лишь как завершенья однородной сферы»; беспорядок «искренности» и «заражающий индекс глубины» - это две крайности, которые «связует их общий родник: движение» (Пастернак).

Начиная с 1923 г. в художественном сознании поэта происходит переакцентуация смыслов. Пастернак стремится запечатлеть «сущность», что повлекло за собой отвлечение от конкретики, «деталей» и смену позиции авторского «Я». Лирическое сменяется на позицию эпического миросозерцания, находящегося на скрещении всех конкретных «Я». Так по Пастернаку преодолевается романтический «солипсизм эгологии» -«больного» места Лирики. Борьба с креном в сторону Лирики вылилась в осуществление эпических намерений - изображение Истории и смену поэтического стиля, манеры. Но, определив еще в 1916 г. оппозицию Лирика-История (что для него звучало феноменологически: Явление-Смысл), поэт стремится объединить обе «истины». Происходит переакцентировка смыслов, перенесение «местонахождения» авторского «Я», лирического субъекта. Если для ранней лирики характерен взгляд «с поверхности» «вглубь» мира, то в зрелый период поэт обретает «центризованное» положение эпического сознания, на скрещении всех «эгоцентрических» линий, идущих от поверхности к центру. Такая эволюция стала возможной, благодаря духовному опыту Пушкина, которого Пастернак чрезвычайно высоко ценил. Это подтверждается идейным замыслом «Спекторского», параллелью короб лучевой/магический кристалл, формой «роман в стихах», высказываниями о Пушкине из романа «Доктор Живаго». В «Спекторском» найден топос эпической равнодействующей, связанной с «чувством самосохранности жизни, незыблемости ее основ» (Альфонсов). В образной сфере концепция «центра» связана с идеей мельницы-зерна-души-свечи-глаза-зеркала, являющихся композиционным центром многих произведений (лирики и прозы). Мотив 'зерно' паронимически связывает концепты созревания и зрения в формах инфинитива: зреть (созревать) -зреть (просторечное, созерцать). Эти ассоциации выстраивают синкретическое ядро - пастернаковский «оптический центр» мировидения и «прорастания жизни». В «поэтической этимологии» Пастернака возможна и другая паронимичекая связь: созревание - будущая жертва. Отсюда метафора: Быть полем для себя.

Проблему соотношения категорий сущность/существование, содержание/форма Пастернак решает в духе русской религиозной традиции. Явление неуловимо, оно может быть доступно лишь «движущемуся языку образов», который запечатлевает его «иносказательно». Период лирики до 1923 г. осознается поэтом как «истина», с которой «в доме так трудно». «Истина» Лирики заключается в «метафорической скорописи» -экзистенциальной по природе (Жолковский), рассчитанной на трансляцию («эскиз», «экспромт», импровизация) «бытия как присутствия». С 1923 г. начинается поворот в творчестве поэта к Истории («были»), которая «лепит эпопею» (смысл) становящегося бытия.

4 . Круг мотивов, с разной степенью полноты рассмотренных в критике, включает в себя «натурфилософскую» проблематику, нигилистическую тему в стихотворении «Метель» (1) («Поверх барьеров»), особую -«модернистскую» установку в разработке темы Эроса, болезненность мировосприятия, восходящую к поэзии И. Анненского и P.M. Рильке, отдельные интерпретации мотивов Душа, Вещь, Еда. Но среди названных выше - экзистенциально ориентированными можно назвать лишь трактовку «Метели» и эротическую тему. В нашей работе предложена система мотивов, устанавливающих ассоциативные, семантические, звуковые и другие связи между собой, образующих семантическую «поверхность» «сцеплений» и являющихся моделью мира Пастернака. С помощью метода паронимии (подсказанного Н.А. Фатеевой), а также работ B.C. Библера и С.А. Лишаева в поэтической системе Пастернака установлены «ветви родства» мотивов: свет-ветка-весть-вещь-ветхое-занавес (ткань). За основу мы принимаем мотивы Вещь, Ткань, Ветхое. Объединяющий эти мотивы аспект «материальности», «вещности» позволил присоединить к ним мотив Еда. Мир Пастернака представляет единое целое, поэтому при отсутствии «духовных» компонентов данная схема выглядела бы неполной. «Верхнюю» часть сферы по очереди выстраивают «духовные сущности» и психические состояния-ситуации: Душа, Разрыв, Болезнь. Разделяющим рубежным топосом является инвариантная пара мотивов: «Дихотомия бытия и небытия».

5. Трансформировав экзистенциальное сознание, пастернаковское художественное мышление само явилось органом его продуцирования. Ряд мотивов считается своего рода «формулой» («кодом») экзистенциального сознания эпохи: болезнь, распад (тлен), апокалиптическая тематика. Онтологическая парадигма в лирике Пастернака воспроизводит комплексы сопоставимых мотивов, представляющих семантику бытия и небытия. Анализ ранней лирики в аспекте онтологии дает возможность говорить о наличии «гамлетовских», экзистенциальных («последних») вопросов бытия в его поэзии. В то же время следует сказать о цикличности художественного мышления поэта. Трагизм и эсхатология преодолеваются в его мире в актах онтологических метаморфоз.

Творчество у Пастернака - это акт превращения, «преображения» и не только вещей: это «метаморфоза» (из «небытия») и их творца (человека и Бога). Дух смерти («небытия»), таким образом, одновременно и дух творчества, приходящего вдохновения (будущего воскресения). Таким образом, художник через таинство искусства (содержащее в себе тайны смерти и рождения), выступает медиумом божественного духа творчества, одухотворяющим жизнь, все явления высшим смыслом. «Сюжет» дихотомии бытия и небытия реализуется в инвариантах: сон - пробуждение (зановорождение, откровение), болезнь, разрыв, грезовидное состояние, транс, творческий акт (как зановорождение, воскресение), инварианты «рубежного состояния», а также - в мотиве подобий. В отличие от деструктивных моделей экзистенциализма, отторгающих вещи, миру Пастернака свойственно религиозно-трепетное отношение к вещам, так как для «Бога деталей» «ничто не мелко». Подобия осмысливаются философски: бытие, существует в подобии форм, а бытие человека это подобие Образу Божьему. Отсюда - понимание призвания поэта как «одушевление» неодушевленного, как выполнение задачи, завещанной Творцом: воскрешение в Слове, осуществление бессмертия. Жизнь в поэтике Пастернака является экзистенциальной категорией. Название книги лирики, прославившей Пастернака, содержит в себе некую неповторимую («нередуцируемую», «неопосредуемую») тайну «жизнечувствия» Пастернака. Но эта артикуляция «жизнечувствия» является одновременно и родовым человеческим свойством. Именно это качество «бытия как такового» удалось Пастернаку зафиксировать в книге «Сестра моя - жизнь». В художественном сознании Пастернака бытие («жизнь») имеет свои феноменологические «коррелятивные соответствия»: 1) бытие как «существование», «явление» (становление), ассоциирующееся у Пастернака с Лирикой, и 2) «оформленное» («готовое») бытие (быль) -История. Онтологический ряд Небытие представлен в лирике (преимущественно раннего периода) лексическим рядом: нети, запредельное, пучина, черный ход, глухота, пустота, муть, эпитетом бледный. Бытие насыщено вещами. Кроме выявленных Н.А. Фатеевой составляющих паронимического ряда жизнь (в том числе, сестра) - женщина - жена -Женя - Живаго, мы включаем также в лексико-семантический ряд с доминантой «бытие» следующие мотивы: быль, былина, повесть, эпопея, сказка (инварианты темы бытие/ событие). Понятие бытия как эпоса, заключает в себе феномен «сюжетности» как отражения хода самой жизни, «нерасчлененного хода бытия».

7. Концепция границы, «перехода» оказалась чрезвычайно актуальна и продуктивна для «рубежного сознания». В поэзии Пастернака Ткань не только «связывает», иногда она и разделяет. Она восходит к образу покрывала, скрывающего загробные тайны, у Тютчева. Экзистенциальная «ситуация пограничного состояния» реализуется в мотивах: Материя -Болезнь - Ветхое и входит в структуру дихотомии мотивов бытия и небытия.

Мотивы Одежды, Ткани и Ветхого являются сквозными в поэтическом мире Пастернака. Они служат актуализации «вещности», материальности стиха, наделению стиха плотью. Мотивы Одежда / Ткань передают идею дрожи, трепета жизни. Поэт видит и себя проходящим «через все» и пропускающим «все через себя». Более ранние стихи соединяют мотивы Одежды и Ткани с метафорами болезненного состояния, разрушения плоти, (мотив Ветхого). Кружевные ткани призваны передать идею «становящегося» бытия в «перетекающих» состояниях и пространствах. Через образ Стрекозы мотив Ткани связывается с мотивом Души. Границы пространств служат не для разделения, а для осуществления их контакта. Сквозящая сущность Ткани, по мысли поэта, заключает в себе смысл единства живой плоти и мира

8. Болезнь поэт идентифицирует с лирикой (как искусство субъективности). Тема болезни у Тютчева («Malari'a») и у Пастернака («Болезни земли») переплетается с онтологической темой распада. Спецификой художественного сознания Пастернака является нетрадиционная (нехарактерная для деструктивного сознания) семантика метафоры «болезненного состояния», реализующаяся как способ «одушевления неодушевленных сущностей», как форма контакта - «диалога» с предметами и - самое важное - как идея «великолепия бытия». Мотив Разрыва в поэтике Пастернака семантически связан с Болезнью, но обладает расширенным полем ассоциативных связей как с семантикой Распада, так и с позитивными «ответвлениями»: с мотивами исцеления и творчества. Через творчество Болезнь и Разрыв связаны с Душой. В стихотворении «Определение души», концептуально восходящем к текстам Тютчева, Пастернак переосмысливает тютчевское состояние «расчлененности»: душа» и ее «экзистенция» остаются до конца, в терминах Пастернака, буквально «сращенными». Экзистенциальную трактовку получает мотив Души у Пастернака благодаря «пограничной ситуации» жизни и смерти.

Распад старой духовности», «срыв культуры и сознания», «распыленность личного начала», утрата целостности, «разрушение сдерживающих пределов» (Бог, мораль) по-своему трансформируются даже в такой позитивно ориентированной системе, как мир Пастернака. Катастрофичность сознания, утрата божественного равновесия в его лирике, пожалуй, более всего сказалась в цикле «Разрыв» («Темы и вариации»). «Разорванные образы» характерная черта кубистической манеры, в которой, по признанию самого Пастернака, была написана «Сестра моя - жизнь».

Хаос, «меон», «смерть Бога» (и «смерть человека»), распад и «распыление личного начала» - это предельные пункты демонологии (или «нигитологии»). Инфернальная тема на рубеже веков активизируется (и персонифицируется) в различных авторских художественных системах. У Пастернака она связана с лермонтовским романтизмом. Экзистенциальное «содроганье» в поэтическом мире Пастернака («дрожь» жизни) также связаны с Лермонтовым Мотив ветхое в лирике Пастернака восходит к «элегической школе» и имеет глубокие корни в европейской литературе. Категории «вещь» и «ветхое» являются в известном смысле оппозиционными. Поэзия же Пастернака, по утверждению критиков, наполнена «вещами». Но, как выяснилось, «ветхость» - один из наиболее активных тропов ранней лирики. Небытию предшествуют образы увядания («ветшания») природы, разрушения; кульминация деструктивных образов - вьюга, метель - граничит с мотивом рождения нового.

Ветхое актуализирует «временность» явлений. Для Пастернака важна материальность образа. Вещи природные у Пастернака говорят о красоте мира. Вещи ветхие («ветхие ветки») вещают о своем присутствии «здесь и сейчас», бытии как таковом. Художественное сознание Пастернака циклично

Баевский) и ветшание вещи, как и затем распад и тление осмысляются поэтом как периоды становления бытия.

9. «Гастрономические» образы поэта призваны воплотить идею близкой вселенной, «домашнего космоса», как акты освоения незнакомых пространств и философских абстракций. Еда является инвариантом темы 'контакта' (Жолковский), что близко идее экзистенциальной трансценденции и ситуации «диалога», поскольку «принятие внутрь - это самое радикальное нарушение границ человеческого тела». Еда символизирует естественные связи человека с миром, это категория, благодаря которой «внешнее» (материальное) становится, переходя в нас, «живым», а «внутреннее» (духовное) обретает родство во внешнем мире.

10. Формулам художественного сознания XX века, в которых человек один на один с бессмысленностью смерти и бессмысленностью жизни, «дематериализации мира и души» Пастернак противопоставил свои «формулы» «одушевления неодушевленного» и, тем самым наделил смыслом самые главные человеческие и потому экзистенциальные ценности - жизнь и смерть. Именно Пастернаку удалось реализовать и «утолить» «жажду вочеловечения» Блока, «утолить» экзистенциальную «страсть к воплощению» мира, разрешить тоску по синтезу (в соединении различных типов художественного сознаиия: мифологического, экзистенциального, диалогического. Он разрешил болезненно-трагическую «сцепленность» лирического «я» с миром.

Определение характера функционирования системы экзистенциальных мотивов в лирике Пастернака осуществлялось с учетом философско-эстетического контекста эпохи, воспоминаний современников поэта, на основе анализа писем, статей, документов. Экзистенциальное прочтение творчества Пастернака не исчерпано: мотивы пути, детства, страх/ужас также содержат в себе возможности экзистенциальной интерпретации. Исследование может быть продолжено в направлении изучения функционирования экзистенциальных доминант и способов их воплощения в период после 1923г. Вопрос о способах передачи экзистенциальной трансценденции и диалогических ситуаций средствами других искусств и их параллели с возможностями художественного текста является одной из самых интересных и малоисследованных областей в науке о литературе. Интермедиальные связи поэзии Пастернака с другими видами искусств (музыкальные структуры, живопись, искусство кино) изучались до сих пор безотносительно к философской проблематике, тогда как музыка является одной из онтологических и экзистенциальных категорий в мире Пастернака. Эту проблему мы относим к перспективе разработки темы.

Список научной литературыЗамерова, Ольга Анатольевна, диссертация по теме "Русская литература"

1. Аверинцев, С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Гринцер П.А., Михайлов А.В. Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания Текст. / Андреев М.Л., Гаспаров М.Л. [и др.] Сб. ст. М.: Наследие, 1994. - 317с.

2. Аверинцев, С.С. Пастернак и Мандельштам: Опыт сопоставления Текст. / С.С. Аверинцев // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1990. Т. 49. -№ 3. - С. 213-217.

3. Альми, И.Л. Баллады Б.Л. Пастернака Текст. /И.Л. Альми // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1990. Т. 49,-№ 5.-С. 420-431.

4. Альфонсов, В.Н. Поэзия Бориса Пастернака. Монография Текст. / В.Н. Альфонсов. 2-е изд. СПб: САГА, 2001. - 384 с.

5. Анненков, Ю. Борис Пастернак Текст. / Ю. Анненков // Литературное обозрение. 1990.-№3.-С. 101-104.

6. Аристов, В. «Домашний космос» в поэзии Пастернака Текст. / В. Аристов //Волга. -Саратов 1992. -№ 4. -С. 147-155.

7. Архангельский, А. «.И только в том моя победа» Текст. /А. Архангельский // Дружба народов. - 1987-№ 4. - С. 263-266.

8. Асмус, В.Ф. Творческая эстетика Б. Пастернака Текст. /В.Ф. Асмус // Пастернак Б. Об искусстве: «Охранная грамота» и заметки о художественном творчестве. М.: Искусство, 1990. - С.8-35.

9. Баевский, B.C., Береговская Э.М. Формы выражения авторского сознания в поэзии Верлена и Пастернака Текст./В.С. Баевский, Э.М. Береговская //Проблема автора в художественной литературе. Устинов, 1985.-С.42.

10. Баевский, B.C. Лирика Пастернака в историко-культурном контексте Текст. / B.C. Баевский // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз.- 1988. Т. 47. -№ 2. С. 130-141.

11. Баевский, B.C. Миф в поэтическом сознании и лирике Пастернака (Опыт прочтения) Текст./ B.C. Баевский // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1980. Т. 39. - № 6. - С. 77-89.

12. Баевский, В. Б. Пастернак лирик. Основы поэтической системы Текст. /B.C. Баевский. - Смоленск-Траст-имаком, 1993. - 241 с.

13. Баевский, B.C., Кристина Фишер. Музыка и поэзия: Музыкальная сторона лирики Пастернака Текст. /B.C. Баевский, Кристина Фишер// Известия РАН. Сер. лит. и яз. -1999. Т.58. № 6. - С. 56-62.

14. Баевский, B.C. Темы и вариации. Об историко-культурном контексте поэзии Б.Л. Пастернака Текст./В.С. Баевский // Вопросы литературы. 1987. № 10.-С. 30-59.

15. Бахтин, М.М. К философии поступка Текст./М.М. Бахтин// Философия и социология науки и техники: Ежегодник 1986-1989. М.: Наука, 1989.-С. 117.

16. Безродный, М. Конец цитаты Текст./М. Безродный //Новое литературное обозрение. 1995. № 12. - С. 266-334.

17. Белая, Г.А. Смена кода в русской культуре XX века как экзистенциальная ситуация Текст. /Г.А. Белая // Литературное обозрение. -1996. -№5/6. -11-116.

18. Белкина, М. Скрещение судеб/М. Белкина.-М.: Книга, 1988- 528 с.

19. Берберова, Н. Курсив мой Текст./ Н. Берберова. Нью-Йорк, 1983. -С. 493.

20. Бердяев, Н. А. Мир творчества. «Смысл творчества» и переживание творческого экстаза Текст. / Н.А. Бердяев // Бердяев Н. А. Самопознание: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс, Харьков: Фолио, 1997. - С. 456-473.

21. Берлин, И. Встречи с русскими писателями в 1945 и 1956 годах Текст. /И. Берлин // Звезда. 1990. № 2. - С. 143.

22. Бетеа, Д.М. Мандельштам, Пастернак. Бродский: иудаизм, христианство и создание модернистской поэтики Текст./Д.М. Бетеа //

23. Русская литература в исследованиях американских ученых. Петро-Риф. -СПб гос. ун-т. - 1993.- С. 335-347.

24. Библер, B.C. Вещь и Весть (Материалы к докладу 23.5.84) Текст. / B.C. Библер// Вопросы философии. 2001. № 6. - С. 107-135.

25. Богомолов, Н. Выбор путей Текст./ Н. Богомолов // Литературное обозрение. 1990. № 2. - С. 60-64.

26. Богомолов, Н.А. Еще раз о Брюсове и Пастернаке Текст. / Н.А. Богомолов // НЛО. 2000. - № 46. - С. 123-131.

27. Больнов, О.Ф. Философия экзистенциализма Текст. / О.Ф. Больнов. -СПб, Изд-во Лань, 1999. 478с.

28. Борис Пастернак. Пожизненная привязанность: Переписка с О.М. Фрейденберг Текст. /Борис Пастернак. М.: АРТ-ФЛЕКС, 2000. - 416 с.

29. Бубер, М. Я и Ты Текст. /М. Бубер. /под общ. ред. С.Я. Девит и П.С. Гуревича. -М.: Высш. шк., 1993. 175 с.

30. Бударагин, М. История и любовь («Магдалина» (II) в контексте романа «Доктор Живаго») Текст. / М. Бударагин // Вопросы литературы. -2004.-№5.-С. 239-250.

31. Буланов, В.В. Ницше и русская экзистенциальная философия культуры: Дис. . канд. филол. наук: 09.00.03./ В.В. Буланов. Тверь, 2004190 с.

32. Бухштаб, Б.Я. Лирика Пастернака Текст. /Б.Я. Бухштаб // Литературное обозрение. 1987. -№ 9. - С. 106-112.

33. Вацуро, В.Э. Лирика пушкинской поры. «Элегическая школа» Текст. / В.Э. Вацуро. СПб., Наука. - 1994. - 240 с.

34. Введение в русскую философию / В.В. Лазарев, А.И. Абрамов, JI.P. Авдеева и др. Учебное пособие. М.: Интерпракс, 1995. - 304 с.

35. Вейдле, В.В. Стихи и проза Пастернака Текст. / В.В. Вейдле // Критика русского зарубежья: В 2 ч. Ч. 2 / Сост., преамбулы, примеч. О.А. Коростелева, Н.Г. Мельникова. М.: Олимп, ACT, 2002. - С. 160-177.

36. Вейдле, В.В. Умирание искусства Текст. / В. Вейдле. М., 2001. -447 с.

37. Бенедиктова, Т. Бесы русской литературы Текст./Т. Бенедиктова // Новое литературное обозрение.-2001 -№ 52.-С. 331-333.

38. Виленкин, В.Я. В сто первом зеркале Текст. / В.Я. Виленкин. М.: Сов. писатель, 1990.- 336 с.

39. Вильмонт Н.Н. О Борисе Пастернаке. Воспоминания и мысли Текст./ Н.Н. Вильмонт. -М.: Сов. писатель, 1989. -222 с.

40. Винокур, Т.О. Футуристы строители языка Текст./ Г.О. Винокур // Филологические исследования. - М., 1990. - С. 18- 22.

41. Власов, А. «Дар живого духа» (Стихотворения Б. Пастернака «Август» и «Разлука» в контексте романа «Доктор Живаго») Текст. /А. Власов//Вопросы литературы. -2004.-№ 5-С. 216-238.

42. Власкин, А.П. Экзистенциальный тип сознания как проблема русской классики Текст. / А.П. Власкин // Пятые ручьевские чтения. Русская литература XX века. Типы художественного сознания: Сб. материалов. -Магнитогорск, 1998.-С. 122.

43. Вознесенский, А.А. Благовещизм поэта Текст. /А.А. Вознесенский // Мир Пастернака.-М.: Сов. художник, 1989.-С. 110.

44. Вознесенский, А. Мне четырнадцать лет.Текст. / А. Вознесенский // Новый мир. 1980.- № 9. - С. 170.

45. Вознесенский, А.А. На вирутальном ветру Текст. / А.А. Вознесенский. М.: Вагриус, 1998. - 70 с.

46. Вознесенский, А. Небо Бориса Пастернака Текст./А. Вознесенский // Иностранная литература. 1968. - № 1- С. 199-203.

47. Вознесенский, А.А. Прорабы духа Текст. / А.А. Вознесенский. М.: Сов. писатель, 1984. - 496 с.

48. Вуканович, Е. Звуковая фактура стихотворений сборника «Сестра моя жизнь» Б.Л. Пастернака Текст./ Е. Вуканович // Rusian Language Journal. Lansing, 1971.-P.12.

49. Гаспаров, Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки по русской литературе XX века Текст. / Б.М. Гаспаров. М., 1994. - С. 241-242, 268.

50. Гаспаров, Б.М. «Gradus ad Parnassum» Текст. /Б.М. Гаспаров // «Быть знаменитым некрасиво. » Пастернаковские чтения. Вып. 1. -М.: Наследие, 1992.-С. 131-132.

51. Гаспаров, Б. Поэтика Пастернака в культурно-историческом измерении (Б.Л. Пастернак и О.М. Фрейденберг) Текст. / Б. Гаспаров // Сб. статей к 70-летию профессора Ю.М. Лотмана. Тарту, 1992 С. 85.

52. Гаспаров, М.Л. Антиномичность поэтики русского модернизма Текст./ М.Л. Гаспаров // Избранные труды, том II. О стихах. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 434-455.

53. Гаспаров, М.Л. «Близнец в тучах» и «Начальная пора» Б. Пастернака: от композиции сборника к композиции цикла Текст./ М.Л. Гаспаров // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1990. - № 3. Т.49. - С. 218-222.

54. Гаспаров, М.Л. Гастрономический пейзаж. Об одной литературной встрече М. Цветаевой и Б. Пастернака Текст./ М.Л. Гаспаров // Избранные труды, том II. О стихах. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 162-167.

55. Гаспаров, М.Л. Поэтика «серебряного века» Текст. / М.Л. Гаспаров // Русская поэзия Серебряного века: антология. М.: Наука, 1993. - С. 5-44.

56. Гаспаров, М.Л. Стих Б. Пастернака Текст./М.Л. Гаспаров // Избранные труды, том II. О стихах. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 503-517.

57. Гаспаров, М.Л. Рифма и жанр в стихах Бориса Пастернака Текст./ М.Л. Гаспаров//Русская речь. 1990-№ 1. Январь-февраль. - С. 17-22.

58. Гаспаров, M.J1., Подгарецкая И.Ю. Пастернак в пересказе: сверка понимания Текст./М.Л. Гаспаров, И.Ю. Подгаецкая // Новое литературное обозрение 2000. -№46.-С. 163-177.

59. Гаспаров, М.Л. Семантика метра у раннего Пастернака Текст./М.Л. Гаспаров // Известия АН СССР. Серия лит. и яз. 1988.- № 2. Т. 47. - С. 142147.

60. Геллерштейн, С.Г. Предисловие к публикации Текст./С.Г. Геллерштейн // Вопросы философии. 1988-№ 8. - С. 95-105

61. Генис, А. Модернизм как стиль XX века / А. Генис // Звезда. 2000. -№4. - С.202-204.

62. Герштейн, Э. О Пастернаке и об Ахматовой Текст./Э.О. Геллерштейн //Литературное обозрение. 1990. № 2. - С. 96-102.

63. Гинзбург, Л. О лирике Текст. /Л. Гинзбург. М.: Интрада. - 1997. -382 с.

64. Гинзбург, Л.Я. Претворение опыта Текст./Л.Я. Гинзбург. Рига: Авотс, 1991.-284 с.

65. Гистер, М. Мотивы Достоевского в стихотворении «Марбург» Текст./М. Гистер // Литературное обозрение. 1996.- № 4. - С.57-63.

66. Горелик, Л.Л. Ранняя проза Пастернака: Миф о творении Текст. / Л.Л. Горелик. Смоленск, 2000. - 317с.

67. Дворкин, И. Ты и Оно. По следам М. Бубера и 3. Фрейда Текст./ И. Дворкин // Вопросы философии. 2002 - № 4. - С. 141-158.

68. Декун, И.А. Идея существования человека (Опыт экзистенциальной философии): Дисс. . канд. филос. Наук: 09.00.11. / И.А. Декун. М., 1994.

69. Деринг-Смирнова, Р. Пастернак и Вайнингер Текст./ Р. Деринг-Смирнова // Новое литературное обозрение. 1999. - № 37. - С. 63-69.

70. Димов, В.М. Век поэтов и философов Текст./В.М. Димов // Социально-гуманитарные знания. 2001. - № 4. - С. 66-71.

71. Долгов, К.М. От Кьеркегора до Камю: Философия. Эстетика. Культура Текст. / К.М. Долгов. М., 1990. - 354 с.

72. Дубшан, Л. Близнец Демона Текст./ Л. Дубшан // Звезда. 2000. - № 9.-С. 177-182.

73. Егорова, Л.П. Русская литература первой трети XX века. Общая характеристика Текст./ Л.П. Егорова // История русской литературы XX века. Первая половина: В 2 кн. Кн.1: Общие вопросы / Под ред. Л.П. Егоровой. - Ставрополь: Изд-во СГУ, 2004. - С.4-48.

74. Есин, А.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учеб. пособие Текст. / А.Б. Есин. -М.: Флинта, Наука, 1999. 248 с.

75. Жирмунский, В.М. Преодолевшие символизм Текст. /В.М. Жирмунский // Теория литературы. Поэтика. Стилистика. Л., 1977. - 387с .

76. Жолковский, А.К. Баллада самообладанья: стих и смысл в нейгаузовской «Балладе» Пастернака Текст. / А.К. Жолковский // Избранные статьи о русской поэзии: Инварианты, структуры, стратегии, интертексты / Отв. ред. Л.Г. Панова. М.: РГГУ, 2005. С. 502-522.

77. Жолковский, А.К. Из записок по поэзии грамматики: о переносных залогах Пастернака Текст. / А.К. Жолковский //Избранные статьи о русской поэзии: Инварианты, структуры, стратегии, интертексты / Отв. ред. Л.Г. Панова. М.: РГГУ, 2005. С. 489-501.

78. Жолковский, А.К. Книга книг Пастернака: о заглавном тропе «Сестры моей жизни» Текст. /А.К. Жолковский // Избранные статьи о русской поэзии: Инварианты, структуры, стратегии, интертексты / Отв. ред. Л.Г. Панова. М.: РГГУ, 2005.-С. 175-194.

79. Жолковский, А.К. Место окна в поэтическом мире Пастернака Текст./ А.К. Жолковский //А.К. Жолковский, Ю.К. Щеглов. Работы попоэтике выразительности: Инварианты. Тема. - Приемы. - Текст. - М.: Прогресс-Универс, 1996. - С. 209-239.

80. Жолковский, А.К. Механизмы второго рождения. О стихотворении Пастернака «Мне хочется домой в огромность.» Текст. /А.К. Жолковский // Литературное обозрение. 1990 - №2.-35-41.

81. Жолковский, А.К. Блуждающие сны: сб. ст. Текст. /А.К. Жолковский М.: Сов. писатель, 1992. - 432 с.

82. Зайцев, Б. Путь. О Пастернаке Текст. /Б. Зайцев // Литературное обозрение. 1990. - № 2. - С. 77-78.

83. Заманская, В.В. Русская литература первой трети 20 века: проблемы экзистенциального сознания Текст. / В.В. Заманская. Екатеринбург, 1996. -377 с.

84. Заманская, В.В. Экзистенциальная традиция в русской литературе XX века. Диалоги на границах столетий Текст. / В.В. Заманская. М.: Флинта: Наука, 2002. - 304 с.

85. Зотов, С.Н. Телесность художества как предмет интеллектуального переживания Пастернака и философской рефлексии Бахтина Текст. /С.Н. Зотов // The seventh international Bahtin conference. Book 1. - M., 1993. - №4. -C. 24-31.

86. Ибатулина, Г. Исповедальное слово и экзистенциальный «стиль» (Экзистенциальное сознание как неосуществленная исповедальность) Электронный ресурс.//http://www.philosophy.ru/library/misc/ibatul/02.html

87. Иванова, Н. Борис Пастернак: Участь и предназначение. Биографическое эссе Текст./ Н. Иванова. Русско-Балтийский информационный центр БЛИЦ, 2000. - 344 с.

88. Иванов, Вяч. Be. Разыскания о поэтике Пастернака от бури к бабочке Текст. /Вяч. Вс. Иванов // Избранные труды по семиотике и истории культуры.-М.: 1999. Т. 1.-С. 13-140.

89. Иванов, Вяч. И. Родное и вселенское Текст. /Вяч.И. Иванов /Сост., вступ. ст. и прим. В.М. Толмачева. М.: Республика, 1994. - С. 35-37.

90. Иванов, Вяч. Вс. Колыхающийся занавес: Из заметок о Пастернаке и изобразительном искусстве Текст. / Вяч. Вс. Иванов // Мир Пастернака. М., 1989.-С. 55-59.

91. Иванов, Вяч. Вс. Русская поэтическая традиция и футуризм (из опыта раннего Б. Пастернака) Текст. /Вяч.Вс. Иванов // Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX начала XX века. - М., 1992.-С. 112-118.

92. Ингольд, Ф. Портрет автора как безличности. К вопросу об эстетике и поэтике русского футуризма Текст. /Ф. Ингольд. Пер. с нем. // Автор и текст. Вып. 2. СПб., 1996. - С. 337-404.

93. Исаев, С.Г. Композиция текста в романе Б. Пастернака «Доктор Живаго» Текст. / С.Г. Исаев // Филологические науки. 2005 - № 3. - С. 316.

94. Искандер, Ф. Пастернак и этика ясности в искусстве Текст. / Ф. Искандер // Литературная газета. 1991. - № 1. - С.12-15.

95. Каган, М.С. Метаморфозы бытия и небытия. К постановке вопроса Текст./ М.С. Каган // Вопросы философии. -2001 -№ 6. С. 52-66.

96. Кайуа, Р. Мимикрия и легендарная психастения Текст./Р. Кайуа // Новое литературное обозрение. 1995 -№ 13.-С. 103-119.

97. Камю, А. Изнанка и лицо: Сочинения Текст. / А. Камю М.: ЗАО Изд-во ЭКСМО-Пресс; Харьков: Изд-во Фолио, 1998. - 864 с.

98. Карасев, Л.В. Живой текст Текст./ Л.В. Карасев // Вопросы философии. 2001. - № 9. - С. 54-70.

99. Кац, Б. «.Музыкой схлынув с дуги бытия». Заметки к теме «Борис Пастернак и музыка» Текст./ Б. Кац // Литературное обозрение. 1990. - № 2.-С. 79-83.

100. Кац, Б. Посольство музыки Текст. / Б. Кац // Советская музыка. Ленинградский сборник. 1990. -№ 10, Октябрь. - С. 35-41.

101. ЮЗ.Кацис, Л.Ф. Пастернак и Шопен (О второй редакции «Баллады» Б. Пастернака «Бывает, курьером на борзом.») Текст./ Л.Ф. Кацис // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1998. Т. 57. - № 4. - С. 88-94.

102. Кацис, Л. Поэт и палач Текст. / Л. Кацис //Лит. обозрение. 1990. -№ 1.-С. 16-19.

103. Кибальник, С.А. Гайто Газданов и экзистенциальное сознание в литературе русского зарубежья Текст./ С.А. Кибальник // Русская литература.-2003.-№4.-С. 59-64.

104. Ким Юн Ран. «Доктор Живаго» Б.Л. Пастернака как «текст в тексте» Текст. / Ким Юн Ран // Филологические науки. 2000. - № 2. - С. 3-11.

105. Клинг, О. Борис Пастернак и символизм Текст./ О. Клинг // Вопросы литературы. 2002.- № 2. - С. 25-59.

106. Коган, Л.А. Закон сохранения Бытия Текст./ Л.А. Коган // Вопросы философии. 2001.- № 4. - С. 56-69.

107. Коровин, В.И. Исследование об «элегической школе» Текст./ В.И. Коровин // НЛО. 1995.- № 11. - С.310-318.

108. Крученых, А. Апокалипсис в русской литературе Текст. / А. Крученых. -М., 1923. 78 с.

109. Ковтунова, И.И. Поэтический синтаксис Текст. / И.И. Ковтунова. -М., 1986.-С. 128-146.

110. Коган, Ю. Об «Апеллесовой черте» Текст./ Ю. Коган // Литературное обозрение. 1996. - № 4. - С.43-49.

111. ПЗ.Коссак, Е. Экзистенциализм в философии и литературе Текст./ Е. Коссак. пер. с польск. М.: Политиздат, 1980. - 360 с.

112. Кунина, Е. Воспоминания Текст./ Е. Кунина // Знамя. 1990 - № 2. -С. 205-211.

113. Кушнер, А. Аполлон в снегу: заметки на полях Текст. / А. Кушнер. -JI.: Сов. писатель, 1991. 512 с.

114. Левина, Т. «Страдательное богатство». Пастернак и русская живопись 1910-х начала 1940-х гг. Текст./ Т. Левина // Литературное обозрение. -1990.-№2.-С. 84-89.

115. Лежнев, А. Борис Пастернак Текст./ А. Лежнев // Красная новь. -1926.-№8. -С. 209-219.

116. Лекманов, О. «Ты на курсах, ты родом из Курска» Текст./ О. Лекманов // Вопросы литературы. -2004.-№ 5. - С. 251-257.

117. Ливанов, В. Невыдуманный Борис ПастернакТекст./В. Ливанов // Москва.- 1993,-№ 11.-С. 171.

118. Лихачев, Д.С. Борис Леонидович Пастернак Текст. / Д.С. Лихачев // Пастернак Б. Собр. соч.: В 5 т. -М.: Худож. лит. 1989. Т.1. С. 5-44.

119. Лихачев, Д.С. Звездный дождь Текст. / Д.С. Лихачев // Пастернак Б. Воздушные пути. Проза разных лет. М.: Сов. писатель, 1983. - С. 3-17.

120. Лишаев, С.А. Феномен ветхого (опыт экзистенциального анализа) Текст./ С.А. Лишаев // Вопросы философии. 2001. - № 9. - С. 71 -81.

121. Локс, К. Повесть об одном десятилетии Текст./ К. Локс // Вопросы литературы. 1990. - № 2 - С. 5-34.

122. Лотман, Ю.М. Анализ поэтического текста. Структура стиха Текст. / Ю.М. Лотман. Л.: Просвещение, 1972.-271 с.

123. Лотман, Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек текст -семиосфера - история Текст.: в 2 ч. / Ю.М. Лотман. - М., 1996. - 464 с.

124. Лотман, Ю.М. Стихотворения раннего Пастернака. Некоторые вопросы структурного изучения текста Текст. / Лотман Ю.М. // О поэтах и поэзии. СПб: Искусство-СПб, 1999. - С. 688-717.

125. Лотман, Ю.М. Стихотворение «Заместительница» Текст. /Ю.М. Лотман // О поэтах и поэзии. М.; СПб, 1996.- С. 718-726.

126. Магомедова, Д.М. О соотношении лирического и повествовательного сюжета в творчестве Пастернака Текст./ Д.М. Магомедова // Известия АН СССР. Сер. лит и яз. 1990. Т. 49.- № 5,- С. 414-419.

127. Мальцев, С. О психологии музыкальной импровизации Текст. / С. Мальцев. -М.: Музыка, 1991. 88 с.

128. Мандельштам, О.Э. Сочинения Текст.: в 2-х т. Т. 2. Проза / О. Мандельштам. Сост. и подгот. текста С. Аверинцева и П. Нерлера. М.: Худож. лит., 1990. - 464 с.

129. Масленникова, 3. Портрет Бориса Пастернака Текст./3. Масленникова. -М.: Прицельс, Руслит, 1995.-384 с.

130. Меркулова, Т.И. Об «экзистенциальности» художественного восприятия Б. Пастернака Текст./ Т.И. Меркулова // Филологические науки. 1992.-№2. -С. 3-10.

131. Мусатов, В.В. К. Проблеме генезиса лирики Бориса Пастернака Текст./ В.В. Мусатов // Известия АН. Сер. лит. и яз. 1990. - № 5. Т. 49. - С. 403-413.

132. Невзглядова, Е. «Его взыскательные уши.». О поэтике Пастернака по следам статьи М.И. Шапира «. А ты прекрасна без извилин.»Текст./ Е. Невзглядова // Новый мир. 2004, № 12. - С. 142-152.

133. Никитаева В.Н. «Образ мира в слове явленный.» (Ранняя лирика Б. Пастернака) Текст./ В.Н. Никитаева // Русская словесность. 1997. - № 4. -С. 63-66.

134. Ницше, Ф. Рождение трагедии из духа музыки. Предисловие к Рихарду Вагнеру Текст./ Ф. Ницше // Сочинения в 2 т. Т. 1. Литературные памятники / Составление, редакция изд., вступ. ст. и примеч. К.А. Свясьяна; пер. с нем. М.: Мысль, 1990. - 829 с.

135. Новейший философский словарь Текст.: 3-е изд., исправл. Мн.: Книжный Дом, 2003. - 1228 с.

136. Овчинников, Н.Ф. Б.Л. Пастернак поиски призвания (от философии к поэзии) Текст./ Н.Ф. овчинников // Вопросы философии. - 1990 - № 4. - С. 7-22.

137. Озеров, Л.А. Поэзия Бориса Пастернака Текст./ Л.А. Озеров // Б. Пастернак. Стихотворения и поэмы. Л., 1977. - С. 43.

138. Озеров, Л.А. О Борисе Пастернаке Текст. / Л.А. Озеров. М.: Знание, 1990.-64 с.141.0ктюрье, М. Пол и «пошлость». Тема пола у Пастернака Текст./ М. Октюрье // Пастернаковские чтения. Вып.2. М., 1998. - С. 80.

139. Орловская-Бальзамо, Е. Воздушные пути литературы: Якобсен -Рильке Пастернак Текст./ Е. Орловская-Бальзамо // Новое литературное обозрение. - 2000 - № 46. - С. 132-162.

140. Отега-и-Гассет, X. Эстетика. Философия культуры Текст. / X. Ортега-и-Гассет.-М., 1991.-336 с.

141. Павлович, Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке Текст. / Н.В. Павлович. М., 1995.

142. Панфилова, Н.А. Экзистенциальные уроки Ф.М. Достоевского в русской литературе: Дисс. канд. филол. наук: 10.01.01./ Н.А. Панфилова. -Магнитогорск, 2000.

143. Парамонов, Б. Черная доведь. Пастернак против романтизма Текст./ Б. Парамонов // Звезда. 1991. - № 4. - С. 198-205.

144. Пастернак, Б. Избранное Текст.: В двух томах. Том 1. Стихотворения и поэмы / Б. Пастернак. СПб.: ИЧП Кристалл, ТОО Респекс, 1998. - 576 с.

145. Пастернак, Б. Начало пути: Письма родителям 1907-1920 Текст.: Вст. заметка и коммент. Е.В. Пастернак и Е.Б. Пастернака / Б. Пастернак // Знамя.- 1998.-№4.-С. 148-180.

146. Пастернак, Б. «Несвобода предназначенья». Из писем Текст./ Б. Пастернак// Знамя. 1990. -№ 2. - С. 194-204.

147. Пастернак, Б. Об искусстве: «Охранная грамота» и заметки о художественном творчестве Текст. / Б. Пастернак. М.: Искусство, 1990. -399 с.

148. Пастернак, Б. Переписка с американским издателем «Доктора Живаго». Публикация и комментарий Евгения Пастернака. Перевод писем Е. Ивановой и Е. Пастернака Текст./ Б. Пастернак // Знамя. 2005. - № 3. - С. 144-166.

149. Пастернак, Б. Переписка с Евгенией Пастернак Текст.: Публ. Е.Б. Пастернак/Б. Пастернак // Знамя. 1996. - № 1.-С. 136-167.

150. Пастернак, Б. Письма к Жаклин де Пруайар Текст. /Б. Пастернак // Новый мир. 1992-№ 1.- 127-189.

151. Пастернак, Б.Л. Собр. соч. Текст.: В 5 т. Т. 1./ Б.Л. Пастернак. М.: Худож. лит., 1989-1991.-751 с.

152. Пастернак, Б.Л. Собр. соч. Текст.: В 5 т. Т. 2. /Б.Л. Пастернак. М.: Худож. лит., 1989-1991.- 720 с.

153. Пастернак, Б.Л. Собр. соч. В 5т. Т. 3. Доктор Живаго: Роман Текст. / Б.Л. Пастернак. М.: Худож. лит., 1990. - 734 с.

154. Пастернак, Б.Л. Собр. соч.: В 5 т. Т. 4. Текст. / Б.Л. Пастернак. М.: Худож. лит., 1989-1991.- 680 с.

155. Пастернак, Б.Л. Собр. соч.: В 5 т. Т. 5. Текст. / Б.Л. Пастернак. М.: Худож. лит., 1989-1991.- 575 с.

156. Пастернак, Б. Сочинения: В 2 т. Т. 1. Стихотворения Текст. / Б. Пастернак. Тула: Филин, 1994. - 382 с.

157. Пастернак, Б. Сочинения: В 2 т. Т. 2. Поэмы. Проза Текст./ Б. Пастернак. Тула: Филин, 1994. - 380 с.

158. Пастернак, Е.Б. Борис Пастернак. Биография Текст. / Е.Б. Пастернак. М.: Цитадель, 1997. - 728 с.

159. Пастернак, Е.Б. Борис Пастернак Текст. / Е.Б. Пастернак // Мир Пастернака. М.: Сов. художник, 1989. - С. 5-12.

160. Пастернак, Е.В., Пастернак Е.Б. Координаты лирического пространства. К истории отношений Осипа Мандельштама и Бориса Пастернака Текст./ Е.В. Пастернак, Е.Б. Пастернак // Литературное обозрение. 1990.- № 2. - С. 44-50.

161. Пастернак, Е.В., Пастернак Е.Б. Координаты лирического пространства Текст./ Е.В. Пастернак, Е.Б. Пастернак // Литературное обозрение. 1990.-№3,-С. 91-100.

162. Пастернак, Е.В. Первые опыты Б. Пастернака Текст./Е.В. Пастернак // Труды по знаковым системам. IV. Учен. зап. ТГУ. Вып. 236. Тарту, 1969. -С. 240-246.

163. Пастернак Е., Поливанов К. Письма Бориса Пастернака из Марбурга Текст./ Е. Пастернак, К. Поливанов // Памятники культуры. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Ежегодник. 1989. М.: Наука, 1990.-С. 182-190.

164. Пастернак-Слейтер, Л. Борис Пастернак. Заметки Текст. /Л. Пастернак-Слейтер // Дружба народов. 1990. -№ 3. - С. 244.

165. Пастернак, Ел. В. Лето 1917 года. «Сестра моя жизнь» и «Доктор Живаго» Текст. / Ел. Пастернак // Звезда. - 1990 - № 2. - С. 158-165.

166. Пастернак, Е.В. «Новая фаза христианства». Значение проповеди Льва Толстого в духовном мире Бориса Пастернака Текст./ Е.В. Пастернак // Литературное обозрение. 1990.-№ 2. - С. 25-29.

167. Пастернак, Е.В. Пастернак о Блоке Текст./ Е.В. Пастернак // Блоковский сборник. Вып. 2. Тарту, 1972. - С. 448.

168. Пастернак, Жозефина. Patior Текст./ Жозефина Пастернак // Знамя. -1990.-№2. -С. 183-193.

169. Переписка Бориса Пастернака Текст. / Вступ. статья Л. Гинзбург; Сост., подгот. текстов и коммент. Е.В. Пастернак и Е.Б. Пастернака. М.: Худож. лит, 1990.-575 с.

170. Пикач, А. Фрагменты о Борисе Пастернаке (Из книги «Просроченные дневники») Текст. / А. Пикач // Звезда. 1990. -№ 2. - 166-182.

171. Платек, Я. Страна без соседей Текст./ Я. Платек // Верьте музыке! -М.: Сов. композитор. 1989.-С. 191-245.

172. Подгаецкая, Е.Ю. Генезис поэтического произведения (Борис Пастернак, Осип Мандельштам, Марина Цветаева) Текст./ Е.Ю. Подгаецкая // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1990.- № 3. Т. 49. - С. 203-212.

173. Позиция художника. Письма Бориса Пастернака. Публикации К.М. Поливанова, К.М. Азадовского, А. Семенова Текст./К.М. Поливанов, К.М. Азадовский, А. Семенов // Литературное обозрение. 1990 - № 2. - С. 3-16.

174. Поливанов, К.М. Борис Пастернак и Андрей Белый. «Сестра моя жизнь» и «Серебряный голубь» Текст./ К.М. Поливанов // Литературное обозрение. - 1995. -№ 4/5. - С. 156-157.

175. Поливанов, К.М. Отечественная пастерникиана за 10 лет Текст./ К.М. Поливанов // Новое литературное обозрение. 1993. - № 2. - С. 312.

176. Поливанов, К. «Хор» Пастернака Текст./ К. Поливанов // Литературное обозрение. 1996. - № 4. - С. 56-60.

177. Померанц, Г. Неслыханная простота Текст./ Г. Померанц // Литературное обозрение. 1990. - № 2- С. 19-24.181.«Поэт это несостоявшийся святой.» беседа Виктора Куллэ с Геннадием Айги / Г. Айги // Литературное обозрение. - 1998. - № 5/6. - С. 14-19.

178. Пятигорский, A.M. Пастернак и Доктор Живаго Текст./ A.M. Пятигорский A.M. // Избр. труды. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996.-С. 223.

179. Рашковская, М. Поэт в мире, мир в поэте: письма Б.Л. Пастернака к С.П. Боброву Текст./ М. Рашковская // Встречи с прошлым. Вып. 4. М., 1982.-С. 136.

180. Рашковский, Е.Б. История и эсхатология в романе Бориса Пастернака «Доктор Живаго»: философский комментарий Текст./ Е.Б. Рашковский // Вопросы философии. 2000. - № 8. - С. 51-61.

181. Рашковский, Е. Б. Пастернак и Тейяр де Шарден Текст. / Е.Б. Рашковский // Вопросы философии. 1990. -№ 8. - С. 160- 166.

182. Рейн, Е. Поэзия и «вещный мир» Текст./ Е. Рейн // Вопросы литературы. 2003. - № 3. - С. 3-9.

183. Рикер П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение Текст./ П. Рикер // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. - С. 416-434.

184. Рильке Р.-М., Пастернак Б., Цветаева М. Письма 1926 года Текст. / P.M. Рильке, Б. Пастернак, М. Цветаева. М.: Книга. 1990. - 233 с.

185. Розанов, И.Н. Русские лирики Текст. /И.Н. Розанов. М., 1929. - С. 131.

186. Ронен, О. Заумь за пределами авангарда Текст./ О. Ронен // Литературное обозрение. 1991. -№ 12.-С. 22-35.

187. Рошаль, Л. Борис Пастернак и неигровое кино. К вопросу о методе Текст./ Л. Рошаль // Искусство кино. 1992. -№ 1. - С. 78-87.

188. Русская литература XX века: школы, направления, методы творческой работы Текст./ В.Н. Альфонсов, В.Е. Васильев. А.А. Корбянский и др. / под ред. С.И. Тиминой. СПб: Logos, М.: Высшая школа, 2002.

189. Рюмина, М.Т. Эстетика смеха: Смех как виртуальная реальность. Изд. 2-е, испр. Текст. / М.Т. Рюмина. М.: КомКнига, 2006. - 320 с.

190. Самойлов, Д. Книга о русской рифме Текст. / Д. Самойлов. М.: Худож. лит., 1973.-280 с.

191. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто Текст. / Ж.-П. Сартр // Человек и его ценности. Ч. 1.-М., 1988.-С. 98-99.

192. Сартр, Ж.-П. Экзистенциализм это гуманизм // Сумерки богов. - М., 1989.-С. 234.

193. Семенова, С.Г. Два полюса русского экзистенциального сознания. Проза Георгия Иванова и Вл. Набокова-Сирина Текст./ С.Г. Семенова // Новый мир. 1999. - № 9. - С. 110.

194. Симпличио, Даша ди. Б. Пастернак и живопись Текст./ Даша ди Симпличио // Мир Пастернака. М.: Сов. художник, 1989. - С. 46-54.

195. Синявский, А.Д. Поэзия Пастернака Текст./ А.Д. Синявский // Пастернак Борис. Стихотворения и поэмы. М.: Гослитиздат - 1961 - С. 3-6.

196. Сипко, Ю.Н. Экзистенциальное содержание петербургской прозы конца XX века: Дис. . канд. филол. наук: 10.01.01. Текст./ Ю.Н. Сипко. -Ставрополь, 2006. 224 с.

197. Смирнов, И.П. «Метель» Б. Пастернака Текст./ И.П. Смирнов // Поэтический строй русской лирики. -М.: Наука, 1973. С. 236-253.

198. Смирнов, И. Непознаваемый субъект: бессубъектность, интерсубъектность Текст./ И. Смирнов. Беведа (Л.; Париж). - 1987. -С. 3 7

199. Смирнов, И.П. Порождение интертеста: Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л. Пастернака Текст./ И.П. Смирнов // Wiener Slawistischer Almanach. Sonderband 17. -Wien, 1985.

200. Смирнов, И.П. Роман тайн «Доктор Живаго» Текст. / И.П. Смирнов. М.: Новое литературное обозрение, 1996. - 208 с.

201. Смолицкий, В.Г. В гимназии. По архивным материалам Текст. / В.Г. Смолицкий // Литературное обозрение. 1990. - № 2. - С. 30-34.

202. Созина, Е.К. Динамика художественного сознания в русской прозе 1830-1850-х годов и стратегия письма классического реализма: Дисс. докт. филол. наук: 10.01.01.Текст. / Е.К. Созина. Екатеринбург, 2002.

203. Созина, Е.К. Дискурс сознания в лирике Тютчева Электронный ресурс. / Е.К. Созина// http://abursh.sytes.net/korona/statii-s/tutchevl.htm

204. Сошинский, С. А. Чудо в системе мироздания Текст./ С. А. Сошинский // Вопросы философии. 2001.- № 9. - С. 82-98.

205. Степанян, Е.В. Категории поэтического мышления Б. Пастернака Текст./ Е.В. Степанян // Вопросы философии. 2000. -№ 8. - С. 62-78.

206. Степун, Ф. Б.Л. Пастернак Текст./ Ф. Степун // Литературное обозрение. 1990. - № 2. - С. 65-71.

207. Субири, X. Пять лекций о философии. Лекция № 5. Гуссерль Текст. / X. Субири // Вопросы философии. 2002 - № 5. - С. 156-172.

208. Тарановский, К.Ф. О поэтике Бориса Пастернака Текст./ К.Ф. Тарановский // О поэзии и поэтике. М., 2000.

209. Тарасов, Б.Н. Тютчев и Паскаль (Антиномии бытия и сознания в свете христианской онтологии) Текст./ Б.Н. Тарасов // Русская литература. -2000.-№3.-С. 53-74.

210. Теория литературы: в 2-х т. / Под ред. Н.Д. Тамарченко. Т.2 Текст.: Бройтман С.Н. Историческая поэтика /С.Н. Бройтман. - М.: Академия, 2004. -368 с.

211. Тименчик, В.Н. Расписанье и Писанье Текст. / В.Н. Тименчик // Themes and Variations. In Honor of Lazar Fleishman. Stanford Slavic Studies. -Stanford, 1994. Vol. 8.

212. Топоров, В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического: Избранное Текст./В.Н. Топоров- М.: Прогресс. -Культура, 1995.-624 с.

213. Топоров, В.Н. Об одном индивидуальном варианте «автоинтертекстуальности»: случай Пастернака (о «резонантном» пространстве литературы) Текст./ В.Н. Топоров // Пастернаковские чтения. Вып. 2.-М.: Наследие, 1998.

214. Топоров, В.Н. Об «экстропическом» пространстве поэзии (поэт и текст в их единстве) Текст./ В.Н. Топоров // От мифа к литературе. М., 1994.-С. 31.

215. Третьякова, Е.Ю. Сингармонизм и качественная культурная информатизация Текст./ Е.Ю. Третьякова // Материалы науч. конф.: Краснодар-Горячий Ключ, 26 июня 2006 г. / Ред. кол.: д.ф.н. И.И. Горлова [и др.]. Вып. 1. Краснодар: изд-во КГУКИ, 2006.-С. 70.

216. Третьякова, Е.Ю. Проблема «духа народа» в объяснениях А.С. Пушкина с участниками «Московского вестника» Текст./ Е.Ю. Третьякова // Вестник Института им. Росинского. 2003. - № 1(7). - С. 34-35.

217. Третьякова, Е.Ю. Коммуникативное пространство печати: пушкинская модель Текст. / Е.Ю. Третьякова. Краснодар: Кубан. гос. ун-т, 2002.-229 с.

218. Тун, Ф. О «непоправимой чужеродности» Бориса Пастернака Текст. / Ф. Тун // Новое литературное обозрение. 1997. -№ 28. - С. 126-133.

219. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. Текст./ Ю.Н. Тынянов М.: Наука, 1977. - 574 с.

220. Тюпа, В.И. Постсимволизм: Теоретические очерки русской поэзии XX века Текст. / В.И. Тюпа. Самара, 1998. - 344 с.

221. Ужаревич, И. К проблеме лирического субъекта в лирике Бориса Пастернака Текст./ И. Ужаревич. Studia Pilologiczne. - Bydgoszcz, 1989. -P. 23-35.

222. Фарыно, E. Бульвар, собаки, тополя и бабочки (Разбор одной главы «Охранной грамоты» Б. Пастернака) Текст./ Е. Фарыно. Studia Slavica Hungarica. - Budapest, 1987. 33/1-4.

223. Фарыно, E. Два поэтических портрета Текст./ Е. Фарыно // Boris Pasternak: Essays. -Stockholm, 1976. 98 с.

224. Фарыно, Е. Клейкие листочки, уха, чай, варенье и спирты. (Пушкин -Достоевский Пастернак) Текст./ Е. Фарыно // Studia Russica Budapestinensia. Материалы III и IV Пушкинологического коллоквиума в Будапеште 1991, 1993. - Budapest, 1995.-С. 32-40.

225. Фарыно, Е. К проблеме кода лирики Пастернака Текст./ Е. Фарыно // Russian Literature. 1978. Vol. 6.

226. Фарыно, Е. Поэтика Пастернака («Путевые записки» «Охранная грамота») Текст./ Е. Фарыно // Wiener Slawistischer Almanach. - Wien, 1989. Sbd. 22.

227. Фарыно, E. Три заметки к «определениям» поэзии, творчества и души Пастернака Текст. / Е. Фарыно // Алфавит. Филологический сборник: В 4 т. Смоленск, 2002. - С. 15-21.

228. Фатеева, Н.А. Картина мира и эволюция поэтического идиостиля Бориса Пастернака (поэзия и проза) Текст./ Н.А. Фатеева // Очерки истории языка русской поэзии XX века (опыт описания идиостилей). М.: 1995. - С. 246.

229. Фатеева, Н.А. К спору о «лирическом субъекте» в поэзии авангарда Текст./ Н.А. Фатеева // Поэтика русского авангарда. Кредо, 1993. - № 3-С. 39-46.

230. Фатеева, Н.А. «Опять бежать.?»: О концепте «бега» в поэзии Б. Пастернака Текст./ Н.А. Фатеева //Логический анализ языка. Языки динамического мира. Дубна, 1999. - 128 с.

231. Фатеева, Н.А. Поэт и проза: Книга о Пастернаке Текст. / Н.А. Фатеева. Предисл. И.П. Смирнова. -М.: НЛО. 2003.-400 с.

232. Философский энциклопедический словарь Текст. / редкол.: С.С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л.Ф. Ильичев и др. 2-е изд. - М.: Советская энциклопедия, 1989.

233. Флейшман, Л. Автобиографическое и «Август» Пастернака Текст./ Л. Флейшман // Slavica Hierosoiymitana. 1977. Vol. 1.

234. Флейшман, Л. Борис Пастернак в двадцатые годы Текст. / Л. Флейшман. СПб.: Академический проект, 2003. - С. 409-413.

235. Флейшман, JI. Накануне поэзии: Марбург в жизни и в «Охранной грамоте» Пастернака Текст./ Л. Флейшман // Pasternak-Studien. Mimchen, 1993.-С. 89-100.

236. Флейшман, Л. Фрагменты «футуристической биографии» Пастернака Текст. / Л. Флейшман // Русская литература XX века. Исследования американских ученых. Петро-Риф. СПб гос. ун-т. 1993. - С. 110-155.

237. Флоренский, П.А. У водоразделов мысли Текст./ Флоренский П.А. Имена. Сочинения.-М: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 1998.-С. 15-340.

238. Флоренский, П. А. Обратная перспектива Текст./Флоренский П.А. Имена: Сочинения. -М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 1998.-С. 38-101.

239. Фокин, А.А. Антропологическая поэтика (вопросы теории) Текст./ А.А. Фокин // Антропоцентрическая парадигма в филологии: Материалы Междун. науч. конф. Ч. 1. Литературоведение / Ред.-сост. Л.П. Егорова. -Ставрополь: Изд-во СГУ, 2003. С. 50-59.

240. Фоменко, И.В. Циклизация как типологическая черта лирики Б.Л. Пастернака Текст./ И.В. Фоменко // Пастернаковские чтения: Материалы межвузовской конференции. Пермь, 1990.

241. Франк, B.C. Водяной знак. Поэтическое мировоззрение Пастернака Текст./ B.C. Франк // Литературное обозрение. 1990 - № 2. - С. 72-76.

242. Хаев, Е.С. Проблема построения композиции лирического цикла // Природа художественного целого и литературный процесс Текст. / Е.С. Хаев. Кемерово, 1980.

243. Хазан, В.И. «Таким я вижу облик ваш и взгляд.» (О творческом содружестве А. Ахматовой и Б. Пастернака) Текст. / В.И. Хазан // Известия АН. Сер. Языка и литературы.- 1990. № 5. Т. 49. - С. 432-443.

244. Хайдеггер, М. Бытие и время: Статьи и выступления Текст. /М. Хайдеггер. Сост., пер. с нем., вступ. ст., коммент. и указ. В.В. Бибихина. -ML: Республика, 1993. 447 с.

245. Хайдеггер, М. Разговор на проселочной дороге Текст. / М. Хайдеггер. М., 1991.-315 с.

246. Ходасевич, В. Парижский альбом Текст./ В. Ходасевич // Октябрь. -1991.-№4. -С. 180-200.

247. Ходасевич, В.Ф. О формализме и формалистах / В.Ф. Ходасевич // Критика русского зарубежья: в 2-х ч. Ч. 2 И.: ООООлимп: ООО ACT, 2002. -С. 319-325.

248. Холопов, Б. Свет бересклета Текст./ Б. Холопов // Дружба народов. -1991.-№ 5. С. 137-169.

249. Цветаева, М. Световой ливень. Поэзия вечной мужественности Текст. / М. Цветаева // Об искусстве. М.: Искусство, 1991. - 479 с. - С. 260-275.

250. Цветаева, М. Эпос и лирика современной России Текст./ Цветаева М. // Об искусстве. М.: Искусство, 1991. - С. 294-317.

251. Черепанов, С.Г. Русские версии экзистенциализма. Историко-философский анализ: Дис. . канд. филос. Наук: 09.00.03. / Текст. / С.Г. Черепанов. Екатеринбург, 2002.

252. Черняк, Е. Из воспоминаний Текст./ Е. Черняк // Вопросы литературы. 1990. - № 2. - С. 50-72.

253. Чуковская, JI. Из дневниковых записей Текст./ Л. Чуковская // Литературное обозрение. 1990. - № 2. - С. 90-95.

254. Чуковский, К. Борис Пастернак Текст./ К. Чуковский // Пастернак Б. Стихи.-М., 1966.-С. 10-11.

255. Чуковский, К. Из дневника (О Б.Л. Пастернаке) Текст./ К. Чуковский // Вопросы литературы. 1990.- № 2. - С. 123-154.

256. Чуковский, М.К. Литературные воспоминания Текст. / М.К. Чуковский. -М: Сов. писатель, 1989. С.109-110.

257. Шапир, М. «. А ты прекрасна без извилин.». Эстетика небрежности в поэзии Пастернака Текст./ М. Шапир // Новый мир. 2004. -№7.-С. 149-171.

258. Шмалько, А. Экзистенциальный кризис и его решение Электронный ресурс. /А. Шмалько // Лавка языков /http://spintongues.msk.ru/studies.htm

259. Шпет, Г.Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы Текст. / Г.Г. Шпет. М., 1914.

260. Эпштейн, М. Поэтика близости Текст. /М. Эпштейн // Звезда. 2003. -№ 1. - С.157.

261. Эпштейн, М., Юкина, Е. Поэтика зимы Текст./ М. Эпштейн, Е. Юкина // Вопросы литературы. 1979. -№ 9. - С. 171-204.

262. Эпштейн, М. От модернизма к постмодернизму: Диалектика «гипер» в культуре XX века Текст./ М. Эпштейн // Новое литературное обозрение. -1995.-№ 16.-С. 32-46.

263. Эткинд, А. Кто написал «Доктора Живаго» Текст./ А. Эткинд // Новое литературное обозрение. 1999. - № 3. - С. 70-82.

264. Эткинд, Е. Единство серебряного века Текст./ Е. Эткинд // Звезда. -1989.-№ 12. С.72-87.

265. Эткинд, Е.Г. От словесной имитации к симфонизму Текст. / Е.Г. Эткинд Е.Г. // Материя стиха. (Репринтное издание): СПб: Гуманитарный союз, 1998. С. 367-493.

266. Эткинд, Е.Г. Пастернак новатор поэтической речи (Там, внутри. О русской поэзии XX века. Очерки) Текст. / Е.Г. Эткинд. - СПб, 1996. - С. 447-470.

267. Яворский, Б.Л. Избранные труды. Т. 2, ч. 1 Текст. / Б.Л. Яворский. -М., 1987.-347 е.

268. Якимович, А.К. О парящем духе, беспочвенности и единстве мира. От Шестова к Хайдеггеру Текст. /А.К. Якимович // Магическая вселенная. Очерки по искусству, философии и литературе XX века. М.: Галарт, 1995. -С. 43-55.

269. Якобсон, А. Лекции о Пастернаке Текст. /А. Якобсон // Почва и судьба. Вильнюс-Москва, 1992. - С. 59-152.

270. Якобсон, Р. Заметки о прозе поэта Пастернака Текст./ Р. Якобсон // Работы по поэтике. Переводы / Сост. и общ. ред. М.Л. Гаспарова. М.: Проресс, 1987.-С. 324-338.

271. Barnes, C.J. Boris Pasternak, The Musican Poet and Komposer Text. /C.J. Barnes // Slavonica Hierosolymitana. Slavie Studies of the Hebrew University,- 1977.-Vol.l

272. Barnes, C.J. Boris Pasternak: A literary biography. 1890-1928 Text. / C.J. Barnes. Cambridge, 1989.-Vol. 1.

273. Barnes, C.J. Boris Pasternak and Rainer Maria Rilke Text. /C.J. Barnes // Forum for Modern Lanfiiage Studies. January, 1972. VIII. N.l.

274. Bodin, F.-A. The Count and his Lackey. An Analysis of B. Pasternak's Poem «Ballada» Text. /F.-А. Bodin // Поэтика Пастернака. Pasternak's poetics.Studia Filologiczne. Filologia Rosyjska. Bydgoszcz, 1990. Zesryt 31/12.

275. Dahl, E. Некоторые особенности звуковых повторов Бориса Пастернака Text. / Е. Dahl. Goteborg, 1978.

276. Faryno, J. Белая медведица, ольха, Мотовилиха, и Хромой из господ: Археопоэтика «Детства Люверс» Бориса Пастернака Text. / J. Farino. -Stockholm: Stockholms Universitet, 1993. 84 c.

277. Fleishman, L. История «Центрифуги» Text./ L. Fleishman // Boris Pasternak. 1890-1960.-Paris, 1979.

278. Fleishman, L.S. Boris Pasternak. The Poet and His Politics Text. / L.S. Fleishman Cambr., Mass./ L.: Harvard Univ. Press, 1990.

279. Hughes, O.R. The Poetic World of Boris Pasternak Text. / O.R. Hughes. -Princeton University Press, 1974. P.35- 48.

280. Jensen, P.-A. Pasternak's «Opredelenie poezii» Text./ P.-A. Jensen // Text and Contexst. -Stockholm, 1987. P. 107-111.

281. Ljunggren, A. Juvenilia Б. Пастернака: 6 фрагментов о Реликвимини: Doctoral Diss Text. // A. Ljunggren. Stockholm, 1984. - P. 163-164.

282. Majmieskulow, А. «Мухи мучкапской чайной» Б. Пастернака Text./ A. Majmieskulow. Studia Filologiczna Rosyjska. - 14. Bydgoszcz, 1992.

283. O'Connor, K. Boris Pasternak's 'My sister life'. The Illusion of Narrative Text. / K. O'Connor. - Ann Arbor, 1988.

284. Pomorska, K. Themes and Variations in Pasternak's Poetics Text. / K. Pmorska. Lisse, 1975. - P. 24.

285. Scholz, Bernd E. Boris Pasternak in Marburg (Zwischen Dichtung und Philosophie) Text. / Bernd E. Scholz // «Vertrauen Kulturpolitisches Jornai fur Deitsch - Sowjetische Zusammenarbeit», 1989. - S-. 12.