автореферат диссертации по филологии, специальность ВАК РФ 10.02.01
диссертация на тему: Слитная предикация в поэтической речи Иосифа Бродского

Полный текст автореферата диссертации по теме "Слитная предикация в поэтической речи Иосифа Бродского"

На правах рукописи

004614404

ТИХОНОВА ОЛЬГА АЛЕКСАНДРОВНА

СЛИТНАЯ ПРЕДИКАЦИЯ В ПОЭТИЧЕСКОЙ РЕЧИ ИОСИФА БРОДСКОГО

Специальность 10.02.01 - русский язык

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук

2 5 НОЯ 2010

Ярославль — 2010

004614404

Работа выполнена на кафедре русского языка ГОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К. Д. Ушинского».

Научный руководитель: доктор филологических наук, доцент

Лагузова Евгения Николаевна

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Шаповалова Татьяна Егоровна

кандидат филологических наук Макаровская Елена Викторовна

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Московский городской

педагогический университет»

Защита состоится 25 ноября 2010 года в 10 часов на заседании совета Д 212.307.05 по защите докторских и кандидатских диссертаций при ГОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского» по адресу: 150000, г. Ярославль, Которосльная наб., д.4б-в, ауд.506.

С диссертацией можно ознакомиться в фундаментальной библиотеке ГОУ ВПО «Ярославский государственный педагогический университет им. К.Д. Ушинского» (150000, г. Ярославль, ул. Республиканская, д. 108).

Автореферат разослан <<«£У_» октября 2010 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

В. А. Тихомирова

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

До настоящего времени остается невыясненным синтаксический статус предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем. Уже на ранних этапах развития синтаксической науки, в работах Ф.И. Буслаева и A.M. Пешковского, отмечается переходный характер таких предложений от простых к сложным, обозначается тенденция к противопоставлению их простым предложениям как предложений слитных, образовавшихся от слияния нескольких простых. По мере развития науки предложения с несколькими сказуемыми при одном подлежащем то сближались со сложными (Н.Д. Арутюнова, Г.А. Золотова, Т.А. Колосова, В.К. Покусаенко, В.М. Хегай, М.И. Черемисина, Т.В. Шмелева), то включались в сферу предложений осложненной структуры (О.И. Москальская, М.И, Черемисина), то признавались особым типом простого предложения (П. Адамец, В. Грабе, П.А. Лекант, И.П. Сусов).

В связи с развитием семантического направления в области синтаксиса предложение с несколькими сказуемыми при одном подлежащем стало рассматриваться в его отношении к пропозиции. С этих позиций предложение, простое по структуре, оценивается как семантически сложное, полипропозигивное, иными словами, представляющее собой номинацию нескольких событий и ситуаций. В классификации П.А. Леканта такие предложения получили статус простых предложений со слитной предикацией. Это особый структурный тип предложений, в котором две и более предикации соединяются на основе общности предмет а или признака.

Предложения со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского являются объестом нашего исследования.

Предмет исследования - соотношение семантики видо-временных, модальных и личных форм глагольных сказуемых в простом предложении со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Актуальность работы обусловлена рядом факторов: 1) неопределенностью синтаксического статуса предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем; 2) отсутствием в лингвистической литературе специального исследования, дающего комплексное описание данного структурного типа предложений; 3) важностью изучения синтаксических связей и отношений как результата воздействия поэтического дискурса.

Материалом для настоящего исследования послужили поэтические тексты Иосифа Бродского из сборников «Конец прекрасной эпохи», «Часть речи», «Новые стансы к Августе», «Письма римскому другу», «Остановка в пустыне», «Урания», «Пейзаж с наводнением», «Холмы», «Разговор с небожигелем», «Рождественские стихи», «Осенний крик ястреба». Картотека языкового материала составляет около 2000 примеров, полученных методом сплошной выборки.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

впервые осуществлено структурно-семантическое описание предложений со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского;

- представлено системное описание средств оформления слитной предикации в простом предложении;

- выявлена семантика видо-временных форм глагольных предикатов с учетом особенностей их функционирования в поэтической речи Иосифа Бродского;

- отмечена специфика имперфективного употребления форм времени в поэтических произведениях Иосифа Бродского;

- установлена способность форм будущего времени в поэтическом контексте выражать комплекс модальных значений;

определены модальные значения глагольных предикатов, сформированные поэтическим контекстом произведений Иосифа Бродского;

- установлена специфика выражения оптативного значения в поэтических произведениях Иосифа Бродского;

- раскрыты особенности употребления форм лица в поэтической речи Иосифа Бродского: замена субъективного высказывания от первого лица регистрирующе - остраненным описанием реальности, деперсонификация я, направленность на адресата.

Цель работы заключается в системном описании семантики видо-временных, модальных и личных форм сказуемых в предложениях со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих конкретных задач:

- рассмотреть вопрос о синтаксическом статусе предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем;

- описать структуру простого предложения со слитной предикацией;

установить роль видо-временных, модальных и личных форм предикатов в оформлении слитной предикации;

- определить семантику форм времени в поэтической речи Иосифа Бродского;

- выявить модальные значения в предложениях со слитной предикацией, сформированные контекстом поэтических произведений Иосифа Бродского;

- раскрыть особешюсти функционирования форм лица в предложении со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Положения, выносимые на защиту: ' 1. Соединение двух и более предикаций в рамках простого предложения осуществляется на основе общего признака.

2. При слитной предикации в предложении глаголы-сказуемые равноправны, характеризуются соотношением семантики видо-временных, модальных и личных форм.

3. Для поэзии Иосифа Бродского характерно имперфективное употребление форм времени, что связано с индивидуально-авторским,

трагическим восприятием феномена времени: стремлением преодолеть время, остановить его ход посредством языка, устранить локализацию событий на временной оси.

4. Глагольные предикаты в предложениях со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского объединены значением временной нелокализованности: гномичности, узуальности и повторяемости.

5. Наибольшую актуализацию в поэтических текстах Иосифа Бродского получают формы настоящего времени благодаря особенностям временного дейксиса.

6. В поэтической речи Иосифа Бродского глагольные предикаты, вступающие в сочинительные отношения, связаны общностью выражаемых ими модальных значений, и прежде всего - оптативного значения и значения невозможности. Предикаты называют действия и состояния желаемые, с точки зрения субъекта (встреча, коммуникация, возвращение, преодоление небытия), но неосуществимые по каким-либо внешним причинам и обстоятельствам.

7. В поэтической речи Иосифа Бродского глагольные предикаты объединяются, как правило, на основе общих грамматических показателей второго и третьего лица, что связано с сознательной деперсонификацией, замещением субъективного высказывания регистрирующе - отрешенным, остраненным описанием реальности, направленностью поэзии Бродского на адресата.

8. Видо-временные, модальные и личные значения предикатов формируются определенным контекстом и испытывают воздействие поэтического дискурса.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно уточняет и дополняет традиционные представления о синтаксической природе предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем. Полученные в ходе исследования данные можно использовать в разработке классификации предложений, а также при освещении явлений переходности в языке и вопросов поэтического синтаксиса.

Практическая значимость работы определена тем, что результаты исследования, собранный языковой материал могут быть использованы при разработке лекционных курсов синтаксиса современного русского языка, на уроках и факультативных занятиях в гимназиях, школах с углубленным изучением русского языка Наблюдения и выводы диссертации могут быть учтены при составлении методических пособий по синтаксису, при подготовке курсовых, бакалаврских, дипломных работ студентов, а также магистерских диссертаций.

Методы исследования. Исследование построено на индуктивном методе анализа: от конкретных языковых фактов к установлению системных отношений между ними и обобщению на этой основе теоретических положений и выводов. В работе использовались научно-исследовательские методы лингвистического наблюдения, интерпретации и комментирования материала, его систематизации и обобщения, частный метод контекстологического анализа.

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7 научных статьях, в том числе 2 - в изданиях, рекомендованных ВАК. Материалы исследования обсуждались на аспирантском объединении кафедры русского языка ЯГПУ им. К.Д.Ушинского (июнь 2009), на международных научных конференциях «Языковые категории и единицы: синтагматический аспект» (Владимирский государственный гуманитарный университет, 2009); «Новые направления в изучении лексикологии, словообразования и грамматики начала XXI века» (Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, 2009); «Русский язык в системе славянских языков: история и современность» (Московский государственный областной университет, 2009), на научных конференциях преподавателей и аспирантов ЯГПУ им. К.Д. Ушинского (2009, 2010).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из предисловия, введения, трех глав, заключения, содержит библиографический список, список использованных словарей, список источников языкового материала.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ В Предисловии определен объект исследования, обоснована его актуальность, обозначены цель и задачи работы, отмечены научная новизна и практическая значимость, представлены основные положения, выносимые на защиту, описаны материал и методы исследования.

Во Введении представлена история рассмотрения вопроса о синтаксическом статусе предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем, обозначены основные подходы к их изучению: сближение их со сложными, включение монопредикативных полипропозитивных предложений в сферу предложений осложненной структуры, признание подобных предложений особым типом простого предложения. Особое внимание уделено термину предложение со слитной предикацией, предложенному П.А. Лекантом. Предложения со слитной предикацией признаются особым структурным типом, «в котором две или более предикации соединяются на основе общности предмета или признака»'. В таких предложениях одна предикативная основа вступает в асимметричные отношения с семантической структурой. Совмещение в составе предложения нескольких предикативных центров обеспечивает выражение сразу нескольких пропозиций. Под предикацией П.А. Лекант понимает отношение «предмет-признак», оформляемое с помощью специальных показателей - наклонения, времени, вида глагола.

Во введении представлен терминологический аппарат исследования, дан краткий обзор источников, посвященных поэтической грамматике и в целом поэтике И. Бродского.

1 Лекант П.А. Виды предикации и структура простого предложения // Лингвистический сборник. М„ 1975 . Вып.4. С.71.

В Главе I «Категория синтаксического времени в структуре простого предложения со слитной предикацией» синтаксическое время рассматривается в качестве одного из трех компонентов, формирующих предикативность. Отмечается нетождественность понятий синтаксическое и морфологическое время. «Значение синтаксического времени создается посредством взаимодействия содержательных и формально-грамматических компонентов предложения и, прежде всего, эксплицируется главными членами - предикативной основой предложения» 2.

Поэтическая речь является наиболее субъективной из всех форм речи, поэтому «время в поэзии всегда концептуально»3. В поэтической речи формы времени не являются тождественными 1рамматическим формам, приобретают «приращения» смысла. Их употребление в художественном тексте связано как с актуализацией общеязыковых значений, так и с индивидуально - авторской интерпретацией грамматической формы. Использование грамматических форм времени в художественной речи отражает темпоральный опыт личности и во многом определяется теми или иными сквозными образами и мотивами творчества поэта.

В § 1 рассматривается особый тип временного дсйксиса в формах настоящего времени. Если обозначаемая ситуация относится не к актуальному настоящему, а к настоящему обычности или вневременное™, то определяется не время какого-то отдельного действия, а некоторый неопределенный период широкого настоящего.

В ходе наблюдений за функциошфованием в поэтической речи предложений со слитной предикацией, сформированной общностью семантики форм настоящего синтаксического времени глаголов-сказуемых, было установлено, что наиболее предпочтительным оказывается имперфективное употребление данных форм. Для поэзии Иосифа Бродского характерен отказ от аористивного и перфективного употребления форм настоящего времени. Поэту же необходимо создание эффекта вневременное™, в его поэтическом мире любое событие утрачивает' локализованность во времени. По этой причине динамика происходящего, последовательность событий оказываются второстепенными.

Имперфективное употребление форм настоящего времени приводит к размыванию временных границ, к устранению оппозиции между разными временными планами, иными словами, преодолению времени с помощью Языка. Утраты, которые несет время,— один из лейтмотивов поэтической философии Бродского. Из всех функций и качеств времени наиболее понятна и очевидна для него функция уничтожения: Бег времени требует жертвы, развалины (Fin de siecle). Отсюда мотив страха перед временем: Запрись и забаррикадируйся шкафом от хроноса, космоса, эроса, расы, вируса

2 Шаповалова Т.Е.Категория синтаксического времени в русском языке. М, 2000. СЛ.

* Сидорова М.Ю. Грамматика художественного текста. М., 2000. С. 312.

(Не выходи из комнаты, не совершай ошибку). Поэтому ощущение человеком течения времени - это ощущение им своей тяги к смерти, ощущение тяги всякой вещи и всякого тела утратить форму и стать частью Времени. Но в то же время в поэтическом мироздании Бродского есть две универсальные категории, которые в состоянии преодолеть Время, - Язык и Память.

Нагнетание форм настоящего времени в имперфективном значении служит средством утверждения особой значимости факта существования. Действие, выраженное формой несовершенного вида, представлено в процессе его осуществления, и пока процесс протекает, он не является законченным, завершенным. В поэтической речи И. Бродского имперфективное употребление форм настоящего времени представлено следующими вариантами.

Настоящее гномическое (постоянное). Предикаты в формах настоящего времени с таким значением представляют общие истины как действительные для максимально расширенного плана настоящего: «гак бывает», «это действительно для нашего времени», «таково общее правило. В данном типе временной нелокализованности, представленном в высказываниях типа сентенций, суждений о постоянных закономерностях, выявляется наивысшая степень генерализации ситуаций: Деньги прячутся в сейфах, в банках, в чулках, в полу, в потолочных балках, в несгораемых кассах, в почтовых бланках, наводняют собой природу (Речь о пролитом молоке); Север крошит металл, но щадит стекло. Учит гортань проговорить «впусти». Холод меня воспитал и вложил перо в пальцы, чтоб их согреть в горсти (Север крошит металл); В недрах буфета тьма. Швабра, епитрахиль пыль не сотрут. Сама вещь, как правило, пыль не тщится перебороть, не напрягает бровь. Ибо пыль - это плоть времени; плоть и кровь (Натюрморт); Взятый вне мяса, звук не изнашивается в результате тренья о разреженный воздух и, близорук из двух зол выбирает большее: повторение некогда сказанного (Элегия).

Актуализация данного значения форм настоящего времени глагольных предикатов формирует своеобразную сентентичность поэтического выражения И. Бродского. Сентенция - явление в поэзии редкое, и ни у одного из русских поэтов, за исключением А. Грибоедова, сентенция как принцип мышления не была столь ярким признаком поэзии и истины одновременно.

Имперфективное качественно-описательное значение выражают глаголы-сказуемые, которые называют наблюдаемые действия, не - ограниченные временными рамками. При этом обозначен пространственный ориентир, позволяющий угадать позицию наблюдателя. То, что изображает такое настоящее, актуально и вместе с тем «вневременно»4. Картина как бы находится в поле зрения наблюдателя, создается эффект соприсутствия. Формы настоящего изобразительного глаголов-сказуемых моделируют ситуацию непосредственного восприятия и представления зримого мира, однако актуальность настоящего оказывается мнимой: оно указывает не на момент речи, синхронный восприятию, а на остановившееся мгновение: Старик

4 Бондарко A.B. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования. М., 2005. С.279.

нагибается и, привязав к лодыжке длинную нитку, чтобы не заблудиться, направляется, крякнув, в сторону Царства Мертвых (Дедал в Сицилии); И разносчики скромных даров в транспорт прыгают, ломятся в двери, даже зная, что пусто в пещере: ни животных, ни яслей, ни Той, над которою — нимб золотой (24 декабря 1971 года); Снявшись с потолка, большая муха, сделав круг, садится на белую намыленную щеку заснувшего и, утопая в пене, как бедные пелътасты Ксенофонта в снегах армянских, медленно ползет через провалы, выступы, ущелья к вершине и, минуя жерло рта, взобраться норовит на кончик носа (Post aetatem nostram).

О наличии воспринимающего субъекта свидетельствуют лексемы со значением восприятия - слышать, видеть, смотреть: Но, чу! Ты слышишь -там, в холодной тьме, Там кто-то плачет, шепчет в страхе. Там кто-то предоставлен всей зиме. И плачет он. Там кто-то есть во мраке... Но, чу! Пока я плачем твой ночлег смущаю здесь, - летит во тьму, не тает, разлуку нашу здесь сшивая, снег, и взад-вперед игла, игла летает (Большая элегия Джону Донну); Смотри! Там летит человек! не грусти! улыбнись! Он таращится вниз и сжимает в руке виноградную кисть, словно Бог Дионис (Ночной полет); Дождь барабанит по ветвям, стучит, Как будто за оградой кто-то плачет Невидимый. «Эй, кто там?» - Всё молчит (Исаак и Авраам).

Приведенные тексты строятся как имитация непосредственного наблюдения, восприятия или речевой коммуникации. В данном случае наблюдение условно совпадает с моментом говорения. В центре внимания оказывается человек и его восприятие, эмоциональное отношение к миру, оценка свойств и проявлений последнего в атемпоралыюм плане. Действия, названные однородными сказуемыми, конкретны, но в то же время они выходят за рамки простой актуальности.

Имперфективное узуально-характеризующее значение настоящего синтаксического времени. Глагольные формы называют обычные, повторяющиеся действия или состояния: Каждое утро они идут на работу, раствор мешают и камни таскают, но, возводя город, возводят не город, а собственному одиночеству памятник воздвигают (Глаголы); Большинство в такие дни восставляют перпендикуляры, играют циркулем гаи, напротив, чертят пером зигзаги в стиле громовержца (Письмо в Академию); Вот скромная приморская страна. Свой снег, аэропорт и телефоны, свои евреи. Бурый особняк диктатора. И статуя певца, отечество сравнившего с подругой, в чем проявился пусть не тонкий вкус, но знанье географии. Южане здесь по субботам ездят к северянам и, возвращаясь под хмельком пешкам, порой на запад забредают (Литовский дивертисмент).

В предложениях с узуально-характеризующим значением настоящего времени глаголы-сказуемые сочетаются с лексическими показателями узуальной приуроченности: каждое утро, в такие дни, по субботам. Своеобразным усилителем данного значения может выступать повторяющийся союз и, соединяющий предикаты: Но мастер полиграфии во мне, особенно бушующей зимою, хоронится по собственной вине под снежной скрупулезной бахромою. И бедная ирония в азарт впадает, перемешиваясь с риском. И

выступает глуховатый бард и борется с почтовым василиском (Зимняя почта); Идёт четверг. Я верю в пустоту. В ней, как в Аду, но более херово. И новый Дант склоняется к листу И на пустое место ставит слово (Похороны Бобо).

Значение повторяемости нередко акцентируется в поэтических текстах И. Бродского посредством перечислительной интонации, связывающей предикаты: Второе Рождество на берегу незамерзающего Понта. Звезда царей над изгородью порта. И не могу сказать, что не могу жить без тебя -поскольку я живу. Как видно га бумаги. Существую, глотаю пиво, пачкаю листву и топчу траву (Второе Розвдество на берегу); Я вообще отношусь с недоверьем к ближним, оскорбляю кухню желудком лишним, в довершенье всего досаждаю личным взглядом на роль человека в жизни (Речь о пролитом молоке); Я включаю газ, согреваю кости. Я симсу на стуле, трясусь от злости. Не желаю искать жемчуга в компосте! Я беру на себя эту смелость! Пусть изучает навоз, кто хочет. Я дышу серебром и харкаю медью! Меня ловят багром и дырявой сетью. Я дразню гусей и иду к бессмертью, Дайте мне хворостину! (Речь о пролитом молоке).

Действия лирического субъекта выходят за пределы определенного временного отрезка, характеризуя скорее константную, неизменную поведенческую установку героя (дышу серебром, харкаю медью, дразню гусей, иду к бессмертью; отношусь с недоверьем, оскорбляю, досаждаю; существую, глотаю пиво, пачкаю листву и топчу траву).

Таким образом, в поэзии Иосифа Бродского формы настоящего времени глагольных предикатов имеют общее значение временной нелокализованности. Как показало исследование, в его текстах могут быть выделены следующие виды временной нелокализованности: 1) временная обобщенность (шомичность, вневременность, всевремешость); 2) обычность (узуальность); 3) создание эффекта актуальности настоящего (настоящее изобразительное).

В §2 рассматривается семантика форм прошедшего времени. Отмечается, что синтаксическое прошедшее время представлено имперфективным описательным, узуально-характеризующим, аористивным и перфективным значениями.

В лирике Иосифа Бродского формы прошедшего времени последовательно используются для развертывания сквозных мотивов пути и памяти. Маркируют их, как правило, глагольные предикаты в форме прошедшего времени несовершенного вида, выражающие семантику повторяемости и узуальности. Автор отдает явное предпочтение имперфективным формам прошедшего времени, указывающим на незавершенность, ничем не ограниченную длительность действия в прошлом. Использование форм прошедшего времени в поэзии И. Бродского объясняется, прежде всего, индивидуально-авторским, трагическим восприятием самого феномена времени. Его лирический герой испытывает сильнейшую и щемящую ностальгию но иссякающей жизни, поэтому огромная нагрузка

ложится на прошлое, наполненное мельчайшими событиями жизни.5 Ценность прошлого для лирического героя состоит в его длительности, наполненности деталями. Частное, индивидуально пережитое лирическим героем воспринимаегся как нечто более ценное и важное по сравнению с перспективой будущего. Прошлое - обжитое, населенное и знакомое пространство.

Имперфективное значение прошедшего синтаксического времени представлено в поэзии Иосифа Бродского следующими разновидностями: описательное, качественно-описательное и узуально-характеризующее.

Имперфективное описательное прошедшее время служит целям непосредственного изображения конкретных, наблюдаемых событий или состояний прошлого: И никаким топором не наколешь дров отопить помещенье. Наоборот, иной дом согреть порывался своей спиной самую зиму и разводил цветы в синих стеклах веранды по вечерам; и ты, как готовясь к побегу и азимут отыскав, засыпала там в шерстяных носках...Мелкие, плоские волны на букву «б», сильно схожие издали с мыслями о себе, набегали извилинами на пустынный пляж и смерзались в морщины. Сухой мандраж голых прутьев боярышника вынуждал порой сетчатку покрыться рябой корой (Келломяки); И только на темя случайны лучом свет падал младенцу; но он ни о чем не ведал еще и посапывал сонно, покоясь на крепких руках Симеона (Сретенье).

В этом случае глагольные формы прошедшего времени несовершенного вида не устанавливают никакой синтаксической перспективы в последовательном развитии действий или в их смене, в их соотношениях. Действие представлено в его протяженности, оно не вписано в жесткие временные рамки, оказывается как бы вне времени.

Имперфективное качественно-описательное значение создается не только семантикой предикатов, но и благодаря их синтагматической связи с качественно-оценочными словами. Качественно-описательный оттенок значения в форме прошедшего времени несовершенного вида выступает настолько рельефно, что она становится основным средством описательной характеристики свойств какого-нибудь лица или предмета: Я был как все. То есть жил похожею жизнью, с цветами входил в прихожую. Пил, валял дурака под кожею. Брал, что давали. Душа не зарилась не на свое. Обладал опорою, строил рычаг. И пространству в пору я звук извлекал, дуя в дудку полую. Что бы такое сказать под занавес (1972); Не подчиняясь польской пропаганде, он в Кракове грустил о Фатерланде, мечтал о философском диаманте и сомневался в собственном таланте. Он поднимал платочки женщин с пола. Он горячился по вопросам пола, играл в команде факультета в поло (Два часа в резервуаре).

Важным оказывается не конкретное время протекания действия, не его результативность, а характеристика определенного способа поведения {пил, валял дурака, жил похожею жизнью; сомневался в таланте, подтшал платочки) или эмоционального состояния субъекта в прошлом (грустил,

3 Белый. А. «Плохая физика» И.Бродского // Нева, 2007. №5. С. 24.

11

мечтал, горячился). Глагольные формы несовершенного вида обозначает независимую от ограничений данность действия, его свойственность лицу или предмету.

Узуально-характеризующее значение выражается в высказываниях, где глагольные предикаты обозначают многократно повторяющиеся действия: Я входил вместо дикого зверя в клетку, выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке, жил у моря, играл в рулетку, обедал черт знает с кем во фраке. С высоты ледника я озирал полмира, трижды тонул, дважды бывал распорот (Я входил вместо дикого зверя в клетку); Восемь лет пронеслось. Вспыхивали, затухали войны, рушились семьи, в газетах мелькали хари, падали аэропланы, и директор вздыхал «о, Боже» (Пчелы не улетели, всадник не ускакал); Для себя пели. Для себя копили. Для других умирали. Но сначала платили налоги, уважали пристава и в этом мире, безвыходно материальном, толковали талмуд, оставаясь идеалистами (Еврейское кладбище). При узуально-характеризующем значении глагольные предикаты взаимодействует с сингаксемами со значением узуальной приуроченности - трижды тонул, дважды бывал, распорот; восемь лет. Глаголы называют динамичные кратные действия, протекавшие в прошлом, несовершенный вид и семантика глагольных форм указывают на их длительность. Действия и состояния представлены как осуществляющиеся обычно, постоянно, что создает эффект бесконечности: существование лирического героя оказывается перманентным, а сам ход жизни - неостановимым. Моделирование подобной ситуации становится возможным благодаря апелляции к памяти. Память воссоздает определенные ситуации прошлого, обретая плоть в слове.

Бродскому не важны результат действия, состоявшегося в прошлом, точная временная локализация этого действия и даже событийность как таковая. По этой причине он практически отказывается от форм прошедшего времени, реализующих аористивное и перфективное значения. Формы прошедшего времени в аористивном значении служат лишь изобразительным целям: Ветер оставил лес и взлетел до небес, оттолкнув облака и белизну потолка (Песенка); Кто-то среди развалин бродит, вороша листву запрошлогодюою. То- ветер, как блудный сын, вернулся в отчий дом и сразу получил все письма (Колокольчик звенит). Случаи же перфективного употребления форм прошедшего времени в поэзии Бродского крайне редки, поскольку для поэта не имеет значения действие, достигшее предела, ограниченное в своем развитии. Как правило, такие формы приобретают в поэтическом контексте дополнительное - характеризующее - значение: Я родился и вырос в балтийских болотах, подле серых гщнковых воли, всегда набегавших по две, и отсюда - все рифмы, отсюда тот блеклый голос, вьющийся между ними, как мокрый волос (Я родился и вырос в балтийских болотах).

В §3 называются основные значения форм будущего времени, отмечается, что в сфере будущего времени теснейшим образом переплетаются две важнейшие категории, конституирующие предикативность -

синтаксическое время и синтаксическая модальность6, поскольку будущее событие может мыслиться как предполагаемое, связанное с наличием определенных условий, как желаемое, необходимое, обязательное. Именно эти формы времени особенно близки к наклонению и способны выражать комплекс модальных: значений невозможности и потенциальности, обобщенности и необратимости.7

Формы будущего времени наиболее концептуализированы в поэтической речи. В лирике Иосифа Бродского формы будущего времени последовательно используются для развертывания сквозных мотивов смерти, одиночества, невозможности чего-либо (невозможность преодолеть расстояние, расставание, смерть, невозможность коммуникации). Сравним: 1) Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст, и слежимся в обнимку с грязью, считая дни, в перегнои, в осадок, в культурный пласт (Только пепел знает, что значит сгореть дотла); 2) Глушеною рыбой всплывая со дна, кочуя, как призрак по требам, как тело, истлевшее прежде рядна, так тень моя взттуски с небом, повсюду начнет возвещать обо мне тебе, как заправский мессия, и корчиться будет на каждой стене в том доме, чья крыша —Россия (Отказом от скорбного перечня - жест); 3)Невозможность свиданья превращает страну в вариант мирозданья, хоть она в ширину, завидущая к славе, не уступит любой залетейской державе, превзойдет голытьбой (Строфы).

Являясь по сути формой небытия, будущее мыслится Бродским как нечто негативное: Мы на раскопках грядущего, бьющего здесь ключом, то есть жизни без нас (Византийское); Будущее всегда настает, когда кто-нибудь умирает. В определенном смысле, в будущем нет никого; в определенном смысле, в будущем нам никто не дорог (Вертумн); Будущему требуется помещение без людей (В следующий век). Главным признаком его становится отсутствие жизни и движения, иными словами, оледенение: Пахнет оледененьем. Пахнет, я бы добавил, неолитом и палеолитом. В просторечии -будущим. Ибо оледенение есть категория будущего, которое есть пора, когда больше уже никого не любишь, даже себя (Вертумн). По этой причине вполне реальной оказывается ситуация раскопок будущего, появление в будущем мамонтов и ихтиозавров. Будущее - это всегда мрак, отсутствие жизни: Закричат и захлопочут петухи, загрохочут по проспекту сапоги, засверкает лошадиный изумруд, в одночасье современники умрут. Так начнется двадцать первый, золотой, на тропинке, красным светом залитой, на вопросы и проклятия в ответ обволакивая паром этот свет (А.А.Ахматовой).

Формы будущего времени в поэтических текстах Иосифа Бродского никогда не указывают на протекание какого-либо действия в конкретный

6 Шаповалова Т.Е.Категория синтаксического времени в русском языке. М., 2000. С.60.

7 Николина H.A. Категория времени глагола // Поэтическая грамматика T.l, М., 2006. С. 178.

момент, следующий за моментом речи, а репрезентируют ситуацию, при которой действие в будущем оказывается соотнесенным одновременно с настоящим и прошлым. Нередко подобное языковое явление сопровождается нарушением логических отношений предшествования-следования. Нейтрализация противопоставления будущего прошлому и настоящему - закономерность в поэзии Иосифа Бродского. Лирическое переживание каждый раз снимает данную оппозицию, образуя своеобразный синтез времен. Так, прошлое может прорастать в будущем: В какую-нибудь будущую ночь ты вновь придешь усталая, худая, и я увиэюу сына или дочь, еще никак не названных — тогда я не дернусь к выключателю и прочь руки не отведу уже, не вправе оставить вас в том царствии теней, безмолвных перед изгородью дней, впадающих в зависимость от яви, с моей недосягаемостью в ней (Любовь); Грядущее настало, и оно переносимо; падает предмет, скрипач выходит, музыка не длится, и море все морщинистей, и лица. А ветра нет. Когда-нибудь оно, а не -увы - мы, захлестнет решетку променада и двинется под возгласы «не надо», вздымая гребни выше головы, туда, где ты пила свое вино, спала в саду, просушивала блузку - круша столы, грядущему моллюску готовя дно (Второе Рождество на берегу).

Формы будущего времени глаголов-сказуемых в поэзии Иосифа Бродского, как правило, выражают сомнение в реальности действий и состояний или же отрицание самой возможности этих действий. Будущее намеренно наделяется автором такими ложными свойствами, как прогнозируемость и альтернативность: Мы будем жить с тобой на берегу, отгородившись высоченной дамбой от континента, в небольшом кругу, сооруженном самодельной лампой. Мы будем в карты воевать с тобой и слушать, как безумствует прибой, покашливать, вздыхая неприметно, при слишком сильных дуновеньях ветра. В Голландии своей, наоборот, мы разведем с тобою огород И будем устриц жарить за порогом И солнечным питаться осьминогом (Пророчество); Мы построим судно с винтом и паром, целиком из железа и полным баром. Мы взойдем на борт и получим визу, и увидим Акрополь и Мону Лизу. Соловей будет петь нам в зеленой чаще. Мы не будем думать о смерти чаще, чем ворона в виду огородных пугал, согрешивши, сами и станем в угол (Песня невинности). Употребление форм будущего времени в перфективном значении усиливает контраст между предполагаемой завершенностью, результативностью действия в будущем и невозможностью его осуществления в реальности.

Таким образом, семантика форм будущего времени осложняется субъективно- модальными оттенками невозможности и сомнения. По нашим наблюдениям, эта дополнительная семантика форм будущего времени может акцентироваться в художественном тексте И. Бродского частицами «не», «вряд ли»: Суслик не выскочит и не перебежит тропы (Примечание к прогнозам погоды); А дальше - туман густой: рай, где есть ангелы, ад, где черти. Но длинней стократ вереницы той мысли о жизни и мысль о смерти. Этой последней длинней в сто раз мысль о Ничто; но глаз вряд ли проникнет туда и закроется, чтобы увидеть вещи (Колыбельная Трескового Мыса); Я не

видел, не увиэну ваших слез, не услышу я шуршания колес, уносящих Вас к заливу, к деревам, по отечеству без памятника Вам (А.Ахматовой).

Как показало проведенное исследование, в поэтической речи Иосифа Бродского общность семантики видо-временных форм глагольных предикатов является основным условием образования слитной предикации. Глагольные предикаты соединяются в поэтической речи Иосифа Бродского, как правило, на основе общего признака процессности и временной нелокализованности, обозначая действия и ситуации, не ограниченные каким-либо пределом, выходящие за рамки конкретности и актуальности.

В главе II «Категория синтаксической модальности в струюуре простого предложения со слитной предикацией» модальность рассматривается как отношение к действительности, устанавливаемое с точки зрения говорящего. В данной главе представлены возможные классификации модальных значений (П. Адамец, Ш. Балли, A.B. Бондарко, В.В. Виноградов, Г.А. Золотова). Поэтический текст наиболее субъективен по сравнению с иными формами речевой деятельности. По этой причине изучение синтаксической модальности на материале поэтической речи представляется необходимым в плане установления языковой картины мира художника.

В процессе изучения синтаксической модальности в произведениях И.Бродского было установлено, что наибольшую актуализацию в тексте получают оптативное модальное значение и значение невозможности.

В §1 представлены различные точки зрения на категориальный статус оптатива. В грамматиках русского языка и специальных работах оптативность рассматривается в двух ракурсах: как одно из частных значений сослагательного наклонения (В.Т. Володин, A.B. Бондарко, JI.JI. Буланин) или как «синтаксическое желательное наклонение» (Русская грамматика 1980, A.A. Шахматов, НЛО. Шведова), то есть особый модальный тип предложения, обладающий грамматическим значением желательности обозначаемой ситуации для говорящего и имеющий формальные свойства, отличающие его от других модальных типов предложений.

Желание как элементарный семантический признак категории оптативности является проявлением эмоционально-волевой потребности субъекта в осуществлении какого-либо действия, наступлении какого-либо состояния, предпочитаемого в данный момент остальным, реализуемый в оптативном предложении. В поэзии И. Бродского в качестве объектов желания выступают, прежде всего, встреча, возвращение, сохранение своего Я в памяти другого, безмятежное существование в рамках идеального хронотопа, следование во всем собственной воле.

В поэтических текстах И. Бродского оптативное значение вступает в необычное взаимодействие с модальным значением невозможности. Моделируется ситуация, при которой лирический субъект желает, но заранее осознает неспособность удовлетворить свои желания: В этом городе был бы яхт-клуб и футбольный клуб. По отсутствию дыма из кирпичных фабричных труб я узнавал бы о наступлении воскресенья и долго бы трясся в автобусе,

мучая в жмене руб. ...Время, текущее в отличие от воды горизонтально от вторника до среды, в темноте там разглаживало бы морщины и стирало бы собственные следы (Я хотел бы жить, Фортунатус, в городе, где река...). Обычно желание, выражаемое оптативными высказываниями, проективно, то есть относится к некоторым будущим ситуациям. В поэтической же речи Иосифа Бродского глагольные предикаты, имеющие семантику желательности, называют действия и состояния, отнесенные к плану прошлого. Как отмечает Н.Ю.Шведова, оптативные конструкции в контексте прошедшего времени могут выражать желание, невыполнимое, нереальное.8 В таких высказываниях выражается сожаление по поводу того, что действие в прошлом не состоялось.

Глаголы-сказуемые, выражающие оптативное значение в предложениях со слитной предикацией, имеют грамматические показатели сослагательного наклонения - форму прошедшего времени глагола на - л и частицу бы. Модальное значение желательности находит выражение в формах сослагательного, а иногда и повелительного наклонения глагольных предикатов. Морфологическими показателями желательности выступают в данном случае частицы бы или пусть же. Сравним: Я не то, что схожу сума, но устал за лето. За рубашкой в комод полезешь, и день потерян. Поскорей бы, что ли, пришла зима и занесла все это - города, человеков, но для начала зелень (Я не то, что схожу с ума, но устал за лето); Пусть же в сердце твоем, как рыба, бьется живьем и трепещет обрывок нашей жизни вдвоем (Ломтик медового месяца); Пусть меня отпоет Хор воды и небес, и гранит пусть обнимет мня, пусть поглотит, сей шаг вспоминая, пусть меня отпоет, пусть меня, беглеца, осенит белой ночью твоя неподвижная слава земная (Стансы городу). Форма императива в приведенных выше примерах выполняют оптативную функцию, что является результатом взаимодействия элементов оптативности и императивности. Такое взаимодействие становится возможным благодаря сосуществованию в пределах категориальной семантики волеизъявления оптативного и императивного волеизъявления. Осуществление желания не зависит от воли говорящего, так как оно связано с событием, не контролируемым автором высказывания, поэтому он адресует данное желание собеседнику как выражение оценки собственного эмоционально-психологического состояния, не претендуя на непременное осуществление желаемого потенциального действия. Семантика глаголов-сказуемых указывает на то, что действие не может быть выполнено по приказу или побуждению: пусть осенит, пусть отпоет, пусть бьется живьем и трепещет. Таким образом, в условиях речевого акта элементы желания и побуждения тесно взаимосвязаны и переплетены. Отметим, что подобные конструкции выражают значение оптатива только в том случае, если в позиции подлежащего упо треблено неодушевленное имя (гранит, слава, обрывок жизни).

8 Шведова Н.Ю. Синтаксическое желательное наклонение// Современные проблемы литературоведения и языкознания. М., 1974. С. 56.

Нередко категориальная семантика желательности в оптативных предложениях И.Бродского формируется лексически, посредством глагольных лексем с инвариантным значением желательности {хотеть, желать, жаждать, стремиться, стараться, пытаться), или оптативных глаголов, которые функционально близки частице бы в составе желательного наклонения. В этом случае мы имеем дело с составным глагольным сказуемым, в котором в качестве вспомогательного компонента выступает глагол с семантикой желательности: Мы хотим играть на лугу в пятнашки, Не ходить в пальто, но в одной рубашке (Песня невинности); Вдоль оврагов пустых, мимо черных кустов, - не отыщется след, даже если ты смел и вокруг твоих ног завивается свет, все равно ты его никогда ни за что не сумеешь догнать. Кто-то скачет в холмах... я хочу это знать, хочу это знать (Ты поскачешь во мраке, по бескрайним холодным холмам).

Возможны варианты, когда такой семантический показатель желательности вступает во взаимодействие с частицей бы: Так я хотел бы в этот бедный час приехать на окраину в трамвае, войти в твой дом, и если через сотни лет придет отряд раскапывать наш город, то я хотел бы, чтоб меня нашли оставшимся навек в твоих объятьях, засыпанного новою золой (Сонет).

Во всех приведенных примерах имплицитно присутствует какое-то по (.хотел бы, но) или, по крайней мере, подразумевается условие, при котором осуществилось бы потенциальное действие. Значение неосуществимости всегда актуализируется в текстах И. Бродского при наличии в контексте указаний на то, что данное действие действительно не реализовано и не реализуется когда-либо.

Таким образом, в поэтических текстах И. Бродского оптативные формы глагольных предикатов используются для выражения нереализованности желательного действия, малой степени его осуществимости с точки зрения говорящего, временной неопределенности.

В §2 рассматривается модальное значение невозможности. Модальность возможности/невозможности представляет собой разновидность предикативной модальности, отражающей оценку говорящим способа существования связи между предикатными предметами, то есть субъектом и его признаком. Основой ситуации возможности является семантика потенциальности. В поле возможности выделяются четыре парных дифференциальных признака: внутренняя/внешняя возможность, актуальная/узуальная возможность, приобретенная/неприобретенная возможность, возможность/невозможность.9

В процессе изучения синтаксической модальности на материале произведений И. Бродского было установлено, что наибольшую актуализацию в тексте получают модальное значение невозможности, что, безусловно, обнаруживает свои связи с основными мотивами творчества поэта. Таковы

9 Бондарко A.B. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность. Л., 1990, C.13I.

мотивы невозможности встречи: Тем верней расстаемся, что имеем в виду, что в Раю не сойдемся, не столкнемся в Аду (Строфы); невозможности коммуникации: Все равно ты не слышишь, все равно не услышишь ни слова (Письмо к А.Д.); невозможности возвращения: То ли карту Европы украли агенты властей, то ль пятерка шестых остающихся в мире частей чересчур далека. То ли некая добрая фея надо мной ворожит, но отсюда бежать не могу, сам себе наливаю кагор - не кричать же слугу — да чешу котофея (Конец прекрасной эпохи); неспособности преодолеть небытие: Скажи, зачем узор такой был даден тебе всего лишь на день в краю озер, чья амальгама впрок хранит пространство? А ты - лишает шанса столь краткий срок попасть в сачок, затрепетать в ладони, в момент погони пленить зрачок (Бабочка).

Модальное значение невозможности акцентируется негативом не (не видел, не увижу; не сойдемся, не столкнемся; не открою, не включу, не проколем - только изувечим). Отрицательная частица в таких случаях стоит в позиции перед модальным модификатором. Отрицанию подвергается сама возможность реализации данной ситуации: Не до смерти ли, нет, мы ее не найдем, не находим, от рожденья на свет ежедневно куда-то уходим, словно кто-то вдали в новостройках прекрасно играет. Разбегаемся все. Только смерть нас одна собирает (От окраины к центру); И небо над ними, как птица над погостом, и, словно стоя перед запертой дверью, некто стучит, забивая гвозди в прошедшее, в настоящее, в будущее время. Никто не придет и не снимет. Стук молотка вечным ритмом станет (Глаголы). Причина этой невозможности надличностна, не связана с установкой самого субъекта, его психическими и физическими свойствами, системой взглядов и убеждений. Такая невозможность обусловлена факторами, находящимися вне самого субъекта: внешними обстоятельствами постоянного или временного характера, законами природы, роком и т.д. Определяющим фактором, таким образом, оказываются не свойства субъекта, а свойства самой действительности: Когда корабль не приходит в определенный порт ни в назначенный срок, ни позже, Директор Кампании произносит: «Черт!», Адмиралтейство: «Боже». Оба неправы. Но откуда им знать о том, что приключилось. Они не допросят ни чайку, ни акулу с ее набитым ртом, не направят овчарку по следу. И какие вообще следы в океане? (Разговор в кают-компании). Субъект не способен противостоять роковым силам, смиренно и мудро принимает жизнь как неизбежность в этом безальтернативном пространстве. Интересно, что это «бессилие» субъекта находит выражение в тексте на лексическом уровне. Так, словосочетание лишает шанса (сделать что-либо), составное глагольное сказуемое с модальной связкой - бежать не могу явно указывают на наличие некой внешней Воли, определяющей действия лирического героя.

Отметим, что модальное значение невозможности выражено, как правило, формами будущего времени глагольных предикатов. Опираясь на прошлый опыт, лирический субъект не питает иллюзий и в отношении своей будущности, убежден в отсутствии иных вариантов развития событий. Иными словами, мы имеем дело со значением узуальной невозможности. Последняя

имеет место тогда, когда невозможность осуществления того или иного действия существует постоянно, в течение длительного промежутка времени и распространяется на план будущего. Данное модальное значение может акцептироваться лексическим повтором: не видел, не увижу; не слышишь, не услышишь.

Таким образом, проведенное исследование показало, что соединение двух и более предикаций в рамках простого предложения осуществляется на основе общности модальных значений, выражаемых глагольными предикатами. Каждый из предикатов содержит в себе указание па определенное отношение к действительности, однако возможность установления сочинительной связи между ними возникает только в том случае, если они выражают сходную оценку действительности. Приписывание признака предмету осуществляется говорящим, который не может оформить высказывание без его модальной квалификации. Объединение в рамках предложения номинаций нескольких событий происходит благодаря способности говорящего выражать отношение одновремешю к нескольким событиям и явлениям и устанавливать между ними смысловые связи.

В процессе изучения синтаксической модальности на материале произведений И. Бродского было установлено, что наибольшую актуализацию в тексте получают оптативное значение и модальное значение невозможности. Предикаты, вступающие в сочинительные отношения, называют действия и состояния желательные, с точки зрения субъекта, но неосуществимые по каким-либо причинам, как правило, внешним по отношению к говорящему. Глагольные предикаты выражают общее значение узуальной (обычной), неприобретенной, внешней невозможности, то есть невозможности, не связанной с волей субъекта, обусловленной внешними закономерностями и обстоятельствами.

В главе III «Категория синтаксического лица в структуре простого предложения со слитной предикацией» категория синтаксического лица рассматривается как компонент, формирующий структурную схему предложения и выражающий предикативность. Отмечается, что данная категория относится к «ядерным» категориям поэтической грамматики, определяющим структуру лирического текста, «создает коммуникативную рамку и играет одну из главных ролей в формировашш поэтического смысла».10

В §1 соотносятся понятия синтаксическое лицо и синтаксический субъект, определяются средства выражения категории персональности. Лицо в позиции субъекта структурной схемы может быть при определенных условиях лексически не представленным. Однако его неназванность в структуре предложения синтаксически значима. Сохраняется не только его

10 Гни Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избранные работы. СПб., 1996. С.109

синтаксическое место, но и его смысловая необходимость как носителя предикативного признака: «без субъекта не может быть ни действия, ни состояния, ни свойства, а следовательно, не может быть и предикативного акта, создающего предложения...».11

В § 2 рассматривается слитная предикация, оформляемая с помощью грамматических показателей лица, в поэтических произведениях И. Бродского.

Характер и способ выражения категории синтаксического лица выявляет индивидуальность поэта, его мировоззрение и особенности его поэтического языка. В поэтической речи И. Бродского наблюдается совершенно особое отношение к лицу и субъекту, что находит объяснение в авторской концепции личности поэта и языка. По мнению Бродского, поэт не должен говорить как личность, как персона, поскольку он лишь функция языка, а язык остается, не взирая на личности. Таким образом, я утрачивает в его тексах статус центральной фигуры.

И. Бродский всегда старается вытеснить местоимение я на периферию стихотворения по причине невозможности объективировать себя в категории «я», культивирует самоуничижение, если не самоотрицание. На синтаксическом уровне это выражается в устранении местоимения я, обозначающего субъект действия или состояния. Единственным грамматическим показателем категории лица становится личная форма глагола-сказуемого. Однако отсутствие формального выражения лирического я не отменяет наличие субъекта. Значительность душевного события, его символическая значимость, внутренняя связь с другими событиями делает излишним словесное указание на первое лицо. Соединение предикаций становится возможным благодаря наличию общего субъекта восприятия или действия, который не выражен в тексте эксплицитно, но легко восстанавливается из контекста: В мыслях разброд и разгром па темени. Точно ■царица - Ивана в тереме, чую дыхание смертной темени фибрами всеми и мсмусь к подстилке (1972 год); Был в горах. Сейчас вожусь с большим букетом. Разыщу большой кувшин, воды налью им...Как там в Ливии, мой Постум, - или где там? Неужели до сих пор еще воюем? (Письма римскому другу); Теперь все чаще чувствую усталость, все реже говорю о ней теперь. О, промыслов души моей кустарность, веселая и теплая артель (Теперь все чаще чувствую усталость); Здесь один, между старых и новых улиц прохожу один, никого не встречаю больше. Мне нельзя входить, чистеньких лестниц узость и чужие квартиры звонят над моей болью (Июльское интермеццо); Поздравляю себя с этой ранней находкой, с тобою, поздравляю себя с удивительно горькой судьбою, с этой вечной рекой, с этим небом в прекрасных осинах, с описаньем утрат за безмолвной толпой магазинов...Не жилец этих мест, не мертвец, а какой-то посредник, совершенно один ты кричишь о себе напоследок: никого не узнал, обознался, забыл, обманулся, слава Богу, зима.

11 Золотова Г.А., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М„ 1998. С. 113.

Значит, я никуда не вернулся (От окраины к центру).

Возможность устранения местоимения я зависит от типа предиката. С глаголами восприятия (чую, чувствую усталость, не встречаю в значении 'не вижу'), глаголами знания, памяти, чувства (не узнал, обознался, забыл, обманулся) я не занимает центральное место, так как смысловым центром становится предмет восприятия, знания, чувства. Лирическое я в подобных случаях устремлено к миру и является субъектом восприятия: Я вспоминаю эпизод в Тавриде, наш обоюдный интерес к природе, всегда в ее дикорастущем виде. И удивляюсь, и грущу, мадам (Одной поэтессе).

При предикатах, имеющих качественно-характеризующее значение, в центре внимания оказывается я: Оставим счеты. Я давно в неволе, картофель ем и сплю на сеновале. Могу прибавить, что теперь на воре уже не шапка -лысина горит (Одной поэтессе); Стучи и хлюпай, пузырись, шурши. Я шаг свой не убыстрю. Известную тебе лишь искру гаси, туши. Замерзшую ладонь прижав к бедру, бреду я от бугра к бугру, без памяти, с одним каким-то звуком, подошвой по камням стучу (Новые стансы в августе).

В стихах Бродский разработал целую систему масок, прототипов, за которыми надежно укрыл себя. Местоимение я чаще всего используется им в ролевой лирике, когда «я» - не «я» авторское, а обозначение лица известного (литературный герой, исторический деятель) или лица из определенной социальной группы, к которой автор заведомо не принадлежит: И я, писатель, повидавший свет, пересекавший на осле экватор, смотрю в окно на спящие холмы и думаю о сходстве наших бед: его не хочет видеть император, меня — мой сын и Цинтия (Anno Domini); Кажинный раз на этом самом месте я вспоминаю о своей невесте. Вхолсу в шалман, заказываю двести (Любовная песнь Иванова); Сегодня ночью снился мне Петров. Он, как живой, стоял у изголовья. Я думала спросить насчет здоровья, но поняла бестактность этих слов (Чаепитие).

Нередко в поэзии И.Бродского местоимение я, обозначающее субъект действия или состояния, заменяется местоимением мы. В таком случае две и более предикации соединяются на основе общности субъекта, обозначенного местоимением первого лица мн. числа (я + другие): Зная медные трубы, мы в них не трубим. Мы не любим подобных себе, не любим тех, кто сделан быч из другого теста. Нам не нравится время, но чаще — место. То не колокол бьет над угрюмым вечем! Мы уходим во тьму, где светить нам нечем. Мы спускаем флаги и жжем бумаги. Дайте нам припасть напоследок к фляге (Мы не пьем вина на краю деревни); Мы в супруги возьмем себе дев с глазами дикой лани; а если мы девы сами, то мы юношей стройных возьмем в супруги и не будем чаять души в друг друге (Песня невинности, она же - опыта); Раньше мы поливали газон из лейки, в комара попадали из трехлинейки, жука сажали, как турка, на кол. И жук не окужжал, комар не плакал (Михаилу Барышникову).

Другим средством устранения я является метонимическая замена, когда в роли субъекта действия выступает только часть я (голос, рот, язык, слух, тело и т.д.), замещающая целое. Как правило, субъект в этом случае обозначен

абстрактным существительным или неопределенным местоимением (что-нибудь, что-то). Сравним: Для рта, проговорившего «прощай» тебе, а не кому-нибудь, не все ли одно, какое хлебово без соли разжевывать впоследствии. Ты, чай, привычная к не-доремифасоли. А если что не так - не осерчай: язык, что крыса, копошится в соре, выискивает что-то невзначай (Двадцать сонетов к Марии Стюарт); Но что-нибудь останется во мне — в живущем или мертвом человеке — и вырвется из мира и извне расстанется, свободное навеки (Приходит март, я сызнова служу); Что-то внутри, похоже, сорвалось, раскололось. Произнося «о Боже», слышу собственный голос (Мексиканский романсеро); И что-то, как раздавленный паук, Во мне бежит и странно угасает (Бессмертия у смерти не прошу); Зачем лгала ты? И зачем мой слух уже не отличает лжи от правды, а требует каких-то новых слов, неведомых тебе - глухих, чужих, но быть произнесенными могущих, как прежде, только голосом твоим (Элегия).

Отрицание эгоцентризма проявляется также в том, что в центре внимания находится ты. В роли субъекта в поэзии И.Бродского чаще выступает адресат поэтической речи. При этом коммуникация устанавливается даже в том случае, если адресат и адресант разделены временем и пространством: Ты ожил, приснилось мне, и уехал в Австралию. Голос с трехкратным эхом окликал и жаловался на климат и насчет квартиры, никак не снимут (Памяти отца: Австралия); Раньше, подруга, ты обладала стой. Ты приходила ночью, махала ксивой, цитировала Расина, была красивой (Портрет трагедии); Постепенно действительность превращается в недействительность. Ты прочтешь эти буквы, оставшиеся от пера, и еще упрекнешь, как муравья - кора за его медлительность (В следующий век). На диалоге построена большая часть лирики Иосифа Бродского. Настойчивое обращение к ты - попытка поэта быть услышанным, понятым, а иногда и прощенным.

Отказ И.Бродского от излишней субъективности сближает его поэтические тексты с текстами эпическими. «Лирика — это речь от первого лица, в то время как в основе эпического повествования лежит третье лицо».12 Лицо говорящее у Бродского нередко дистанцируется от наблюдаемого, воспринимаемого им, тем самым создавая эффект объективного отображения событий: Она сама состарится, сойдет сума, умрет от печени, под колесом, от пули (Женский портрет); Они выбегают из будущего и, прокричав «напрасно», тотчас в него возвращаются: вы слышите га чечетку (Кентавры II). Иосиф Бродский сознательно замещает субъективное высказывание регистрирующе - отрешенным описанием реальности.

Таким образом, характер выражения в поэтической речи категории лица определен особенностями идиостиля. Устранение личного местоимения я, усиление значимости местоимений 2 и 3 лица обнаруживают особую авторскую позицию Иосифа Бродского, а именно: сознательный отказ от излишней субъективности и эгоцентризма, направленность внимания на мир,

и Ковтунова И.И. Категория лица в языке поэзии// Поэтическая грамматика. Т.1. М., 2006. СЛ.

обращенность к адресату, стремление к диалогу, невозможному в реальности, но устанавливаемому посредством поэтического текста.

В Заключении подводятся итоги, излагаются основные выводы и намечаются перспективы исследования.

В рамках настоящего исследования рассмотрены условия образования слитной предикации в простом предложении с учетом особенностей идеостиля Иосифа Бродского.

В поэтической речи Иосифа Бродского одним из условий образования слитной предикации является общность семантики видо-временных форм глагольных предикатов: значение временной нелокализованности (гномичности, узуальиости, мнимой актуальности настоящего), выражаемое имперфективными формами настоящего времени; имперфективное качественно-описательное и узуально-характеризующее значение, выражаемое формами прошедшего времени; перфективное значение, выражаемое формами будущего времени, пересекающееся с модальным значением невозможности или сомнения. Глагольные предикаты соединяются на основе общего признака процессности и временной нелокализованности.

Соединение двух и более предикаций в рамках простого предложения осуществляется также на основе общности модальных значений, выражаемых глагольными предикатами. Каждый из предикатов содержит в себе указание на определенное отношение к действительности, однако возможность установления сочинительной связи между ними возникает только в том случае, если они выражают сходную оценку действительности. В поэтических произведениях Иосифа Бродского оптативное значение тесно взаимосвязано со значением невозможности. Глагольные предикаты выражают общее значение узуальной (обычной), неприобретенной, внешней невозможности, то есть невозможности, не связанной с волей субъекта, обусловленной внешними закономерностями и обстоятельствами.

Слитная предикация в рамках простого предложения может оформляться с помощью грамматических показателей лица. При этом глагольные предикаты вступают в сочинительные отношения, будучи соотнесенными с одним и тем же субъектом, совпадающим с первым, вторым или третьим лицом. В поэтической речи Иосифа Бродского наблюдается отказ от я и усиление значимости второго и третьего лица - обращенность к адресату и направленность внимания на объекты окружающего мира.

В связи с изучением явления слитной предикации возникает ряд интересных проблем, которые могут являться перспективами исследования. Среди них — проблема выявления закономерностей в функционировании предложений со слитной предикацией в текстах разных жанров: художественной прозе, научных текстах, публицистике, «бытовых» текстах. Интересен также вопрос о принадлежности глаголов-сказуемых, вступающих в сочинительные отношения, к определенным семантическим группам. Исследование данных вопросов может дать любопытные результаты.

Основное содержание диссертации отражено в следующих публикациях:

Тихонова O.A. Семантика форм будущего времени в поэтической речи Иосифа Бродского [Текст] / О. А. Тихонова // Вестник Московского государственного областного университета. Сер. Русская филология - М.: МГОУ, 2010. - №3. - С. 110-114 (Журнал включен в перечень изданий, рекомендованных ВАК РФ).

Тихонова O.A. Категория персональности в поэтической речи Иосифа Бродского [Текст] / О.А.Тихонова //Ярославский педагогический вестник. - Ярославль, 2010. - №2. - С.138-141 (Журнал включен в перечень изданий, рекомендованных ВАК РФ).

Тихонова O.A. Синтаксическое настоящее время в поэзии Иосифа Бродского [Текст] / О.А.Тихонова //Новые направления в изучении лексикологии, словообразования и грамматики начала XXI века: материалы международного симпозиума. - Самара, 2009. - С. 229-232. Тихонова O.A. Семантика форм прошедшего времени в поэтической речи Иосифа Бродского [Текст] / О. А. Тихонова // Семантика. Функционирование. Текст: Межвузовский сборник научных трудов. -Киров, 2010. - С.101-105.

Тихонова O.A. О некоторых особенностях слитной предикации в поэтической речи И. Бродского [Текст] / О.А.Тихонова //Языковые категории и единицы: синтагматический аспект: Материалы восьмой международной конференции. - Владимир: ВГГУ, 2009. - С. 348-352. Тихонова O.A. Модальное значение желательности в поэтических произведениях И. Бродского [Текст] / О.А.Тихонова// Рациональное и эмоциональное в языке и речи: субъективность, экспрессивность, эмоциональность: Межвузовский сборник научных трудов. — М.: МГОУ, 2010.-С. 30-33.

Тихонова О.А.Синтаксическая модальность в поэтических произведениях И. Бродского [Текст] / О.А.Тихонова// Русский язык в системе славянских языков: история и современность: Сборник научных трудов. - М.: МГОУ, 2009.-С.312-316.

Подписано в печать 18.10.2010. Бумага белая. Печ.л. 1. Печать ризограф. Заказ № 070. Тираж 100 экз. Отпечатано в типографии «Компас» ИП Черепанина Е.В. г. Ярославль, пр-т Ленина, д.20/53., тел. 73-66-83

Оглавление научной работы автор диссертации — кандидата филологических наук Тихонова, Ольга Александровна

Предисловие.

Введение.

§ 1. Синтаксический статус предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем. История рассмотрения вопроса.

§ 2. Предложения со слитной предикацией как особый структурный тип простых предложений.

§ 3. Соотношение понятий предикативность, предикация и предикативные отношения.

§ 4. Основные аспекты изучения поэтики Иосифа Бродского.

Глава 1. Категория синтаксического времени в структуре простого предложения со слитной предикацией.

§ 1. Синтаксическое настоящее время.

1.1. Временной дейксис и вопрос о значении форм настоящего времени.

1.2.Семантика форм настоящего времени в русском языке.

1.3.Слитная предикация на основе общности семантики форм настоящего времени в поэтической речи Иосифа Бродского.

§2. Синтаксическое прошедшее время.

2.1. Семантика форм прошедшего времени в русском языке.

2.2. Слитная предикация на основе общности семантики форм прошедшего времени в поэтической речи Иосифа Бродского.

§3. Синтаксическое будущее время.

3.1. Семантика форм будущего времени в русском языке.

3.2. Слитная предикация на основе общности семантики форм будущего времени в поэтической речи Иосифа Бродского.

Выводы.

Глава 2. Категория синтаксической модальности в структуре простого предложения со слитной предикацией.

§ 1 .Модальное значение желательности.

1.1 .Категориальный статус оптатива.

1.2.Средства выражения оптатива. Лексемы со значением желания.

1.3.Модальное значение желательности в поэтической речи Иосифа

Бродского.

§ 2. Модальное значение невозможности.

2.1. Модальность возможности/ невозможности как разновидность предикативной модальности.

2.2.Семантическая структура поля возможности. Отрицание в семантической структуре поля возможности.

2.3. Модальное значение невозможности в поэтической речи Иосифа

Бродского.

Выводы.

Глава 3. Категория синтаксического лица в структуре простого предложения со слитной предикацией.

§ 1. Категория синтаксического лица.

§2.Слитная предикация, оформляемая с помощью грамматических показателей лица, в поэтических произведениях Иосифа Бродского.

Выводы.

Введение диссертации2010 год, автореферат по филологии, Тихонова, Ольга Александровна

До настоящего времени остается невыясненным синтаксический статус предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем. Уже на ранних этапах развития синтаксической науки, в работах Ф.И. Буслаева и А.М.Пешковского, отмечается переходный характер таких предложений от простых к сложным, обозначается тенденция к противопоставлению их простым предложениям как предложений слитных, образовавшихся от слияния нескольких простых. По мере развития науки предложения с несколькими сказуемыми при одном подлежащем то сближались со сложными (Н.Д. Арутюнова, Г. А. Золотова, В.К. Покусаенко, В.М. Хегай, Т.В.Шмелева, М.И.Черемисина, Т.А.Колосова), то включались в сферу предложений осложненной структуры (О.И:Москальская, М.И. Черемисина), то признавались особым типом простого предложения (П. Адамец, В. Грабе, И.П. Сусов, П.А. Лекант).

По мнению П.А. Леканта, данной синтаксической структуре соответствует ряд актов логического двучленного предицирования, что позволяет выражать смысл большего объема. В1 его классификации простые предложения с несколькими сказуемыми при одном подлежащем признаны особым структурным типом - простым предложением со слитной предикацией. В настоящем исследовании взято за основу определение П.А.Леканта, согласно которому простое предложение со слитной предикацией - это «такой структурный тип, в котором две и более предикации соединяются на основе общности предмета или признака» [Лекант 1975: 71]. Определение П.А.Леканта объединило грамматический и семантический подход к изучению простых предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем, а потому представляется нам наиболее объективным.

Объектом исследования являются простые предложения со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Предмет исследования - соотношение семантики видо-временных, модальных и личных форм глагольных сказуемых в простом предложении со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Актуальность работы обусловлена рядом факторов: 1) неоднозначностью синтаксического статуса предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем, различием точек зрения на его природу; 2) отсутствием в лингвистической литературе специального исследования, дающего комплексное описание рассматриваемой синтаксической конструкции; 3) активным функционированием предложений со слитной предикацией в художественной речи; 4) важностью изучения синтаксических связей и отношений как результата воздействия поэтического дискурса.

Материалом, для настоящего исследования послужили поэтические тексты Иосифа Бродского из сборников «Конец прекрасной эпохи», «Часть речи», «Новые стансы к Августе», «Письма римскому другу», «Остановка в пустыне», «Урания», «Пейзаж с наводнением», «Холмы», «Разговор с небожителем», «Рождественские стихи», «Осенний крик ястреба». Картотека языкового материала составляет около 2000 примеров, полученных методом сплошной выборки.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

- впервые осуществлено структурно-семантическое описание предложений со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского;

- представлено системное описание средств оформления слитной предикации в простом предложении;

- выявлена семантика видо - временных форм глагольных предикатов с учетом особенностей их функционирования в поэтической речи Иосифа Бродского;

- отмечена специфика имперфективного употребления форм времени в поэтических произведениях Иосифа Бродского;

- установлена способность форм будущего времени в поэтическом контексте выражать комплекс модальных значений;

- определены модальные значения глагольных предикатов, сформированные поэтическим контекстом произведений Иосифа Бродского;

- установлена специфика выражения оптативного значения в поэтических произведениях Иосифа Бродского;

- раскрыты особенности употребления форм лица в поэтической речи Иосифа Бродского: замена субъективного высказывания от первого лица регистрирующе - остраненным описанием реальности, деперсонификация я, направленность на адресата.

Цель работы заключается в системном описании семантики видо-временных, модальных и личных форм сказуемых в предложении со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Достижение поставленной цели предполагает решение следующих конкретных задач:

- рассмотреть вопрос о синтаксическом статусе предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем;

- описать структуру простого предложения со слитной предикацией;.

- установить роль видо-временных, модальных и личных форм предикатов в оформлении слитной предикации;

- определить семантику форм времени в поэтической речи Иосифа Бродского;

- выявить модальные значения в предложениях со слитной предикацией, сформированные контекстом поэтических произведений Иосифа Бродского;

- раскрыть особенности функционирования форм лица в предложении со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского.

Положения, выносимые на защиту: 1. Соединение двух и более предикаций в рамках простого предложения осуществляется на основе общего признака.

2. При слитной предикации в предложении глаголы-сказуемые равноправны, характеризуются соотношением семантики видо-временных, модальных и личных форм.

3. Для поэзии Иосифа Бродского характерно имперфективное употребление форм времени, что связано с индивидуально-авторским, трагическим восприятием феномена времени: стремлением преодолеть время, остановить его ход посредством языка, устранить локализацию событий на временной оси.

4. Глагольные предикаты в предложениях со слитной предикацией в поэтической речи Иосифа Бродского объединены значением временной нелокализованности: гномичности, узуальности и повторяемости.

5. Наибольшую актуализацию в поэтических текстах Иосифа Бродского получают формы настоящего времени благодаря особенностям временного дейксиса.

6. В поэтической речи Иосифа Бродского глагольные предикаты, вступающие в сочинительные отношения, связаны общностью выражаемых ими модальных значений, и прежде всего - оптативного значения и значения невозможности. Предикаты называют действия и состояния желаемые, с точки зрения субъекта (встреча, коммуникация, возвращение, преодоление небытия), но неосуществимые по каким-либо внешним причинам и обстоятельствам.

7. В поэтической речи Иосифа Бродского глагольные предикаты объединяются, как правило, на основе общих грамматических показателей второго и третьего лица, что связано с сознательной деперсонификацией, замещением субъективного высказывания регистрирующее - отрешенным, остраненным описанием реальности, направленностью поэзии Бродского на адресата.

8. Видо-временные, модальные и личные значения предикатов формируются определенным контекстом и испытывают воздействие поэтического дискурса.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно уточняет и дополняет традиционные представления о синтаксической природе предложений с несколькими сказуемыми при одном подлежащем. Полученные в ходе исследования данные-можно использовать в разработке классификации предложений, а также при освещении явлений переходности в языке И'вопросов поэтического синтаксиса.

Практическая значимость работы состоит в подробном структурно-семантическом описании простых предложений со слитной предикацией, которое может найти1 отражение в учебных курсах и спецкурсах по синтаксису, при написании учебных пособий, в преподавании русского языка в школе.

Рекомендации к внедрению: результаты исследования, собранный языковой материал могут быть использованы при разработке лекционных курсов синтаксиса современного русского языка, на уроках и факультативных занятиях в гимназиях, школах с углубленным изучением' русского языка. Наблюдения и выводы диссертации могут быть учтены при составлении методических пособий» по синтаксису, при подготовке курсовых, бакалаврских, дипломных работ студентов, а также магистерских диссертаций.

Методы исследования. Исследование построено на индуктивном методе анализа: от конкретных языковых фактов к установлению системных отношений между ними и обобщению на этой* основе теоретических положений и выводов. В работе использовались научно-исследовательские методы лингвистического наблюдения, интерпретации и комментирования материала, его систематизации и обобщения, частный метод контекстологического анализа.

Апробация исследования. Основные теоретические положения диссертации изложены в 7 научных статьях, в том числе 2 — в издании списка ВАК. Материалы исследования обсуждались на аспирантском объединении кафедры русского языка ЯГПУ им. К.Д.Ушинского (июнь 2009 г.), на международных научных конференциях «Языковые категории и единицы: синтагматический аспект» (Владимирский государственный гуманитарный университет, 2009); «Новые направления в изучении лексикологии, словообразования и грамматики начала XXI века» (Поволжская государственная социально-гуманитарная академия, 2009); «Русский язык в системе славянских языков: история и современность» (Московский государственный областной университет, 2009), на научных конференциях преподавателей и аспирантов ЯГПУ им. К.Д. Ушинского (2009, 2010).

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из предисловия, введения, трех глав, заключения, содержит список источников языкового материала, библиографический список.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Слитная предикация в поэтической речи Иосифа Бродского"

ВЫВОДЫ

Категория синтаксического лица, наряду с синтаксическими категориями времени и модальности, формирует предикативность предложения. С помощью грамматических показателей лица может оформляться слитная предикация в рамках простого предложения. При этом» глагольные предикаты вступают в сочинительные отношения, будучи соотнесенными с одним и тем же субъектом, совпадающим с первым, вторым или.третьим лицом?

Категория* лица относится к ядерным категориям поэтической грамматики, то есть играет одну из главных ролей в формировании поэтического смысла. Характер и способ выражения категории синтаксического лица выявляет индивидуальность поэта, его мировоззрение и особенности его поэтического языка. В поэтической речи Иосифа Бродского наблюдается- отказ от л и усиление значимости второго и третьего лица - обращенность к адресату и направленность внимания на объекты окружающего мира. Слитная предикация в его поэтических текстах оформляется, как правило, с помощью грамматических показателей первого лица множественного числа, второго и третьего лица глагольных предикатов. Это связано с тем, что деперсонификация в поэтической речи Иосифа Бродского сопровождается метонимической заменой л, когда в роли субъекта выступает лишь часть я (тело, язык, голос, слух), включением я в обобщенную группу лиц — мы или же отделением его от авторского я (литературный* персонаж, исторический деятель, роль рассказчика). При отсутствии прямого указания на субъект действия, устранении л, личные формы глаголов сказуемых становятся единственным1 показателем первого лица. Использование такого приема находит объяснение в самоотрицании и самоуничижении Бродского; его поэтическом восприятии личности во Вселенной: «Ты понимаешь, что, в общем, «из всех детей ничтожных света ты всех ничтожней». Примерно это. И при всем том ты оригинальная фигура, запятая в какой-то огромной книге. То есть никто. Человек в плаще», - сказано поэтом в интервью с Евгением Рейном [Рейн 1996: 19].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предложения с несколькими сказуемыми при одном подлежащем занимают особое место в классификации предложений. Они характеризуются переходностью от простых к сложным, поскольку, имея одну предикативную основу, способны содержать номинации нескольких событий и выражать смысл большого объема. На этом основании такие предложения могут квалифицироваться как предложения со слитной предикацией, то есть такой структурный тип, в котором две или более предикации соединяются на основе общности предмета или признака.

В составе предложения со слитной предикацией каждый из предикатов, соотносясь с подлежащим, образует относительно самостоятельную предикативную линию, вступающую в семантические связи с линиями других предикатов. Связь между этими предикативными линиями, как показало исследование, обеспечивается соотношением семантики видо-временных, модальных и личных форм глаголов. Таким образом, слитная, предикация оформляется в предложении с помощью специальных показателей — времени, вида, наклонения и лица.

В рамках настоящего исследования рассмотрены условия образования слитной предикации в простом предложении с учетом особенностей идеостиля Иосифа Бродского. В ходе наблюдений за поэтической речью было установлено, что реализация тех или иных видо-временных, модальных и личных значений, выражаемых глагольными предикатами, обусловлена авторскими интенциями и связана с системой поэтических образов и мотивов.

В поэтической речи Иосифа Бродского одним из условий образования слитной предикации является общность семантики видо-временных форм глагольных предикатов:

- значение временной нелокализованности (гномичности, узуальности, мнимой актуальности настоящего), выражаемое имперфективными формами настоящего времени; имперфективное качественно-описательное и узуально-характеризующее значение, выражаемое формами прошедшего времени;

- перфективное значение, выражаемое формами будущего времени, пересекающееся с модальным значением невозможности или сомнения;

Глагольные предикаты соединяются в поэтической речи Иосифа Бродского, как правило, на основе общего признака процессности и временной нелокализованности, обозначая действия и ситуации, не ограниченные каким-либо пределом, выходящие за рамки конкретности и актуальности. Это связано с индивидуально- авторской моделью времени, стремлением посредством слова преодолеть ход времени, устранить временные границы и тем самым утвердить ценность существования.

Соединение двух и более предикаций в рамках простого предложения осуществляется также на основе общности модальных значений, выражаемых глагольными предикатами. Каждый из предикатов содержит в себе указание на определенное отношение к действительности, однако возможность установления сочинительной связи между ними возникает только в том случае, если они выражают сходную оценку действительности. Объединение в рамках предложения номинаций нескольких событий происходит благодаря способности говорящего выражать отношение одновременно к нескольким событиям и явлениям и устанавливать между ними смысловые связи.

В процессе изучения синтаксической модальности на материале произведений И.Бродского было установлено, что наибольшую актуализацию в тексте получают оптативное значение и модальное значение невозможности. Предикаты, вступающие в сочинительные отношения, называют действия и состояния желательные, с точки зрения субъекта, но неосуществимые по каким-либо причинам, как правило, внешним по отношению к говорящему. Оптативное значение в текстах И.Бродского формируется лексически в том случае, если глагольные предикаты имеют семантику желательности (хотеть, желать), или же морфологически, посредством форм сослагательного наклонения (глагол в форме прошедшего времени на -л и частица бы).

В поэтических произведениях Иосифа Бродского оптативное значение тесно взаимосвязано со значением невозможности. Глагольные предикаты выражают общее значение узуальной (обычной), неприобретенной, внешней невозможности, то есть невозможности, не связанной с волей субъекта, обусловленной внешними закономерностями и обстоятельствами. Модальное значение невозможности актуализируется негативом не {не видел, не увиэ/су; не сойдемся, не столкнемся; не открою, не включу, не проколем — только изувечим), который стоит в позиции перед модальным модификатором, и нередко усиливается лексическим повтором {не видел, не увижу; не слышишь, не услышишь). Данное значение является семантической разновидностью потенциальности, характеризует ситуацию, ирреальную в настоящий момент, отнесенную прежде всего к плану будущего. По этой причине предикаты, вступающие в сочинительные отношения, выражены, глаголами в форме будущего времени.

Слитная предикация в рамках простого предложения может оформляться с помощью грамматических показателей лица. При- этом глагольные предикаты вступают в сочинительные отношения, будучи соотнесенными с одним и тем же субъектом, совпадающим с первым, вторым или третьим лицом.

В поэтической речи Иосифа Бродского наблюдается отказ от я и усиление значимости второго и третьего лица - обращенность к адресату и направленность внимания на объекты окружающего мира. Слитная предикация в его поэтических текстах оформляется, как правило, с помощью грамматических показателей первого лица множественного числа, второго и третьего лица глагольных предикатов. Это связано также с тем, что деперсонификация в поэтической' речи Иосифа Бродского сопровождается метонимической- заменой я, когда в роли субъекта выступает лишь часть-я (тело, язык, голос, слух), включением я в обобщенную группу лиц - мы или. же отделением его от авторского я (литературный персонаж, исторический деятель, роль рассказчика). При устранении я личные формы глаголов сказуемых становятся единственным показателем первого лица. Использование такого приема находит объяснение в стремлении Бродского избавиться от эгоцентризма и излишней субъективности в поэзии, в осознании им бренности человека и его слабости перед такими стихиями, как Время, Пространство и Слово.

Итак, в настоящем исследовании представлено системное описание условий образования слитной предикации в простом предложении на материале поэтической речи Иосифа Бродского, выявлена семантика видо-временных, модальных и личных форм глагольных предикатов, вступающих в сочинительные отношения.

Список научной литературыТихонова, Ольга Александровна, диссертация по теме "Русский язык"

1. Адамец П. К вопросу о модификациях (модальных трансформациях) со значением необходимости и возможности Текст. // Сезкх^оуепБка пшвйка. 1968. Т.13. №2. С.78-90.

2. Адамец П. Образование предложений из пропозиций в современном русском языке Текст. Прага, 1978. 160 с.

3. Адмони В.Г.Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики Текст. Л., 1988. 239 с.

4. Айзенберг М. Некоторые другие. (Вариант хроники: первая версия) Текст. //Театр. 1991. № 4. С. 98-118.

5. Айзенберг М. Одиссея стихосложения Текст. // Арион. 1994. № 3. С. 22-27.

6. Айзпуриете А. Отстранение от самого себя Текст. //Родник, 1990. №3. С. 14-20.

7. Акимова Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка Текст. М., 1990. 166 с.

8. Аксаков К.С. Сочинения филологические Текст. // Полное собрание сочинений. М., 1875. Т.2. ч.1. С.415-424.

9. Алисова Т.Б. Опыт семантико-грамматической классификации простых предложений Текст. // Вопросы языкознания. 1970. №2. С.23-28.

10. Ю.Алисова Т.Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка Текст. М., 1971.293с.

11. П.Аллой Рада. Веселый спутник. Воспоминания об Иосифе Бродском Текст. СПб., 2008. 104 с.

12. Алтабаева Е.В. Категория оптативности в современном русском языке. Монография Текст. М., 2002. 230 с.

13. Алтабаева Е.В. Категория оптативности в когнитивно-дискурсивном аспекте Текст. // Концептуальное пространство языка: Сб. науч.тр. ТГУ им. Г.Р.Державина, 2005. С.310-323.

14. Алтабаева Е.В. Контаминация модальных значений в оптативных предложениях Текст.// Слово и словоформа в высказывании: номинация и предикация: Межвуз.сб. научных трудов. М., 2000. С. 5260.

15. Алтабаева Е.В. О выражении субъекта в оптативных предложениях Текст.// Грамматическое значение предложения и семантика высказывания: Межвуз.сб.науч.тр. М.: МОПИ им.Н.К.Крупской, 1987. С. 16-24.

16. Алтабаева Е.В. Оптативные предложения в современном русском языке. Учебное пособие Текст. Мичуринск, 2003. 263 с.

17. Алтабаева Е.В. Оптативные глаголы и модальная семантика желательности Текст. // Лексическая, словообразовательная и синтаксическая сематика: Межвуз. сб. науч. тр. М.: МОПИ им. Н.К.Крупской, 1990. С.121-129.

18. Амурский В. Жизнь- процесс необратимый Текст. // Бродский. Книга интервью [сост. В. Полухина] М., 2008. С.513-519.

19. Апресян Ю.Д. О семантической непустоте и мотивированности глагольных лексических функций Текст. // Вопросы языкознания. 2004. №3. С.3-9.

20. Арутюнова Н.Д. Предложение и его смысл Текст. М., 1976. 383 с.

21. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт Текст. М., 1988. 339с.

22. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека Текст. М., 1998. 896 с.

23. Ахапкин Д. Еще раз о чеховском лиризме у И.Бродского Текст. // Арион, 1996. №2. С. 11-19.

24. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов Текст. М., 1966. 512 с.

25. Бабайцева В.В. Предложение как многоаспектная единица языка Текст. //Русский язык в школе. М., 1984. №3. С.78-82.

26. Бабайцева B.B. Явления переходности в грамматике русского языка Текст. М., 2000. 640 с.

27. Бабайцева В.В., Максимов Л.Ю. Современный русский язык: Учебник в 3-х ч. Текст. М., 1981. Ч.Ш. Синтаксис. Пунктуация. 271с.

28. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка Текст. М., 1955.416 с.

29. Баткин Л! Вещь и пустота: Заметки читателя на полях стихов Бродского Текст. //Октябрь, 1996. № 1. С. 172-176.

30. Бенвенист Э. Общая лингвистика Текст. М., 1974. 448 с.31 .Белошапкова В.А. Современный русский язык: Синтаксис Текст. : Учеб. пособие для вузов/ В. А. Белошапкова.,М. : Высш. шк., 1977.248 с.

31. Белый. А. «Плохая физика» И.Бродского Текст. // Нева, 2007. №5. С. 24-27.

32. Беляева Е.И.Модальность в различных типах речевых актов Текст. //Филологические науки. 1987. №3. С.64-69.

33. Бенедикт X. Бегство от предсказуемости Текст. // Бродский. Книга интервью [сост. В. Полухина]. М., 2008. С. 213-228.

34. Бердник Л.Ф. Предложения со значением желательности Текст. // Русская речь. М., 1988: №6. С.56-59.

35. Бетеа Д. Мандельштам, Пастернак, Бродский: иудаизм, христианство и созидание модернистской поэтики Текст. //Русская литература XX века. СПб, 1993. С. 362-399.

36. Богородицкий В.А.Общий курс русской грамматики. М. Л., 1935.

37. Бондаренко В.Н. Виды модальных значений и их выражение в языке Текст. // Филологические науки, 1979. №2. С. 19-25.

38. Бондарко A.B. Вид и время русского глагола Текст., М., 1971. 239 с.

39. Бондарко A.B. Основы функциональной грамматики. Языковая интерпретация идеи времени Текст.СПб., 1999. 257 с.

40. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий Текст. JL, 1976. 624 с.

41. Бондарко A.B. Теория функциональной грамматики Текст. СПб., 1992. 304 с.

42. Бондарко A.B. Теория функциональной грамматики. Темпоральность. Модальность Текст. Л., 1990, 263 с.

43. Бондарко A.B. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии Текст. М., 2001. 208 с.

44. Бондарко A.B. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования Текст. М:, 2005. 624 с.

45. Булыгина Т.В. К построению типологии предикатов в русском язык Текст. // Семантические типы предикатов. М.: Наука; 1982. С.68-82.

46. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка Текст. М., 1959. 624 с.

47. Буслаев Ф.И. Опыт исторической грамматики, русского языка Текст. М., 1858,4.1.244 с.

48. Вайль П. Сегодня это вчера Текст. // Новый американец, 1983. №173. С.14-17.

49. Везерова М.Н., Лисовицкая Л.Е. О характере семантических корреляций в поэзии Иосифа Бродского Текст. //Часть речи, 2002. № 4. С. 18-27.

50. Венцлова Т. И.А.Бродский. Литовский дивертисмент Текст.// Венцлова Т. Неустойчивое равновесие: восемь русских поэтических текстов. New Haven: Yale Center for International and Area Studies, 1986. C. 165-178.

51. Венцлова Т. Кенигсбергский текст Текст. // Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей/ Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С.114-125.

52. Виноградов В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы Текст. М., 1976. 512 с.

53. Виноградов В.В. Избранные труды. Исследования по русской грамматике Текст. М., 1975. 560 с.

54. Виноградов В.В. Некоторые задачи изучения синтаксиса простого предложения Текст. // Вопросы языкознания, 1954. №1.С.З-8.

55. Виноградов В.В. О поэзии Анны Ахматовой Текст. // Виноградов В.В. Поэтика русской литературы. Избранные труды. М., 1976. С.369-458:

56. Виноградов В.В. О категории модальности и модальных словах в русском языке Текст. // Труды Института русского языка АН СССР. М., 1950. С.213-217.

57. Виноградов В.В. Основные вопросы синтаксиса предложения Текст. //Вопросы грамматического строя. М., 1955. С.З89-435.

58. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове Текст. М., 1947. 784 с.

59. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове Текст. М., 1972. 614 с.

60. Володин В.Т. Ирреально-гипотетическое наклонение в современном русском литературном языке Текст. М.,1948. 108 с.

61. Всеволодова М.В. Теория« функционально-коммуникативного синтаксиса: Фрагмент прикладной (педагогической) модели языка Текст. М.: МГУ, 2000. 504 с.

62. Гин Я.И. Проблемы поэтики грамматических категорий: Избранные работы Текст. СПб., 1996. 224 с.

63. Гинзбург JI. О лирике Текст. М., 1997. 416 с.

64. Гиро-Вебер М. К вопросу о классификации простого предложения в современном русском языке Текст. //Вопросы языкознания, 1979. №6. С.63-75.

65. Глазунова О.И. Иосиф Бродский: американский дневник Текст. СПб, 2005. 374 с.

66. Гордин Я. Дело Бродского Текст. // Нева, 1989. № 2. С. 134-166.

67. Грамматика современного русского литературного языка Текст. / Под ред. Н. Ю. Шведовой. М., 1970. 767 с.

68. Греч Н.И. Практическая грамматика русского языка Текст. М., 1970. 588 с.

69. Гросс М. Рожденный в изгнании Текст. // Бродский. Книга интервью [сост. В. Полухина]. М., 2008. С 166-178.

70. Дмитриева JI.K. Структурные функции категорий однородности, обособления и уточнения. Лекция Текст. Л., 1983. 47 с.

71. Добиаш A.B. Опыт семасиологии частей речи и их форм на почве греческого языка Текст. Прага, 1897. 225 с.

72. Ермолаева Л.С. К вопросу о соотношении модальности и предикативности Текст. //Филологические науки. М., 1963. №4. С.119-126.

73. Ермолаева Л.С. Типология системы наклонения в современных германских языках Текст. // Вопросы языкознания, 1977. №4. С.15-23.

74. Ерофеев В. Поэта далеко заводит речь.(Иосиф Бродский: свобода и одиночество) Текст. // Ерофеев В. В лабиринте проклятых вопросов. М., 1990. С. 210-250.

75. Жолковский А. К. Бродский и инфинитивное письмо Текст. // Новое литературное обозрение, 2000. № 45. С. 187—198.

76. Жолковский А. К. Графоманство как прием: (Лебядкин, Хлебников, Лимонов и другие) Текст. // Жолковский А. К. Блуждающие сны. М., 1994. С. 68-102.

77. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка Текст. М., 1973. 351 с.82.3олотова Г.А., Онипенко Н.К. ,Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка Текст. М., 1998. 524 с.

78. Как работает стихотворение Бродского:Из исследований славистов на западе: Сб.статей Текст./ Под ред. Л.В.Лосева, В.П. Полухиной. М.: НЛО, 2002. 304 с.

79. Камынина A.A. О полупредикативных конструкциях в простом предложении Текст. М.: Наука, 1974. 51 с.

80. Камынина A.A. Современный русский язык. Синтаксис простого предложения. М., 1983. 102 с.

81. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс Текст. Волгоград, 2002. 477 с.

82. Карпенко Е.П. Внутренний диалог в лирической поэзии XX века Текст. М., 1991.215 с.

83. Касаткин Л.Л. Клобуков Е.В., Лекант П.А. Краткий справочник по современному русскому языку Текст. / Под ред. П.А.Леканта.- 2-е изд., испр. и доп. М.: Высш. шк., 1995. 382 с.

84. Касевич В.Б., Храковский B.C. Конструкции с предикатными актантами: Проблемы семантики Текст. // Категории глагола и структура предложения. Л., 1983. С.5-27.

85. Касевич В.Б., Храковский B.C. От пропозиции к семантике предложения Текст. // Типология конструкций с предикатными актантами. Л., 1985. С.9-17.

86. Князев Ю.П. Настоящее время: семантика и прагматика Текст. //Язык и время: Логический анализ языка. М., 1997. С.131-138.

87. Кобрина O.A. Модусные категории как способы выражения субъективного отношения человека к высказыванию Текст. // Вопросы когнитивной лингвистики. 2006. №2. С.90-101.

88. Ковтунова И.И. Категория лица в языке поэзии Текст. // Поэтическая грамматика.Т.1. М., 2006. С.7-73.

89. Ковтунова И.И. Поэтический синтаксис Текст. М., 1986. 206 с.

90. Колосова Т. А. Русские сложные предложения асимметричной структуры Текст. Воронеж, 1980. С.29-47.

91. Корчинский А. В. Язык и время: Введенский и Бродский Текст. // Контрапункт: Книга статей памяти Г.А. Белой. М.: РГТУ, 2005. С. 314330.

92. Крепс М. О поэзии Иосифа Бродского Текст. М., 1998. 350 с.

93. Крепе М. О поэзии Иосифа Бродского Текст. Ann Arbor: Ardis, 1984. 340 с.

94. Криворучко П.М. Грамматические значения временных форм русского глагола: автореф. дис.канд. филол. наук Текст. Киев, 1963. 23 с.

95. Кривулин В. Двадцать лет новейшей русской поэзии Текст. // Русская мысль, 1985. 27 декабря. Литературное приложение. № 2. С. 612.

96. Кривулин В. Иосиф Бродский Текст. // Поэтика Бродского : Сб. статей под ред. проф. Л:Лосева. Tenafly, N.J.: Hermitage, 1986. С. 219229.

97. Крылова-Самойленко O.A. О предикативности Текст. // Филологические науки, 1965. №1. С.135-139.

98. Кублановский Ю. Поэзия нового измерения Текст. // Новый мир, 1991. №2. С. 242-248.

99. Куллэ В. Поэтическая эволюция Иосифа Бродского в России (1957 — 1972): Дис. . канд. филол. наук Текст. М., 1996. 200 с.

100. Курилович Е. Очерки по лингвистике Текст. М., 1962. 350 с.

101. Курицын В. Бродский Текст. // Октябрь, 1997. № 6. С. 182-193.143 i

102. Лакербай Д.Л. Поэзия Иосифа Бродского конца 1950-х годов: Между концептом и словом Текст. // Вопросы онтологической поэтики. Исследования и материалы. Иваново, 2000. С.44-56.

103. Лаутербах Э. Гений в изгнании Текст. // Бродский. Книга интервью [сост. В. Полухина]. М., 2008. С. 315 325.

104. Лекант П.А. Виды предикации и структура простого предложения Текст. // Лингвистический сборник. М., 1975 . Вып.4. С.71-72.

105. Лекант П. А. Грамматические категории слова и предложения Текст. М., 2007 .215 с.

106. Лекант П.А. К вопросу о синтаксическом субъекте Текст. // Вопросы филологии, 1969. С.197-204.

107. Лекант П.А.Основные аспекты предложения Текст. // Русская речь, 1975. №1. С.120-127.

108. Лекант П.А.Очерки по грамматике русского языка Текст. М., 2002.

109. Лекант П.А.Предикативная структура предложения Текст. // Средства выражения предикативных значений предложения: Межвуз. сб. науч. ст. М., 1983. С.3-11.

110. Лекант П.А. Предложение и высказывание Текст.// Строение предложения и содержание высказывания: Межвуз.сб. науч.тр. М., 1986. С.3-8.

111. Лекант П.А. Синтаксис простого предложения в современном , русском языке Текст. М., 1974.175 с.

112. Лекант П.А. Типы и формы сказуемого в современном русском языке Текст. М., 1976. 141 с.

113. Ломтев Т.П. Предложение и его грамматические категории Текст. М., 1972. 199 с.

114. Лосев А. Иосиф Бродский: посвящается логике Текст. // Вестник русского христианского движения. 1978. Т. 4. № 127. С.56-62.

115. Лосев Л. Иосиф Бродский Текст. СПб., 2008. 447 с.

116. Лосев Л. Иронический монумент: пьеса Иосифа Бродского 'Мрамор' Текст. //Русская мысль, 1984. 14 июня. С. 10-19.

117. Лосев Л. На столетие Анны Ахматовой Текст.//Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей / Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С.156-168.

118. Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста Текст. М., 1972. 270 с.

119. Лотман М.Ю. Между вещью и пустотой (Из наблюдений над поэтикой сборника Иосифа Бродского 'Урания ') Текст. // Лотман Ю.М. Избранные статьи . Таллинн, 1993. -С. 294-307.

120. Лотман М.Ю. «На смерть Жукова» Текст. //Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей/ Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С.60-75.

121. Лотман Ю.М. . О поэтах и поэзии . Анализ поэтического текста Текст. СПб., 1996. 846 с.

122. Лотман Ю.М. Структура художественного текста Текст. М., 1970. 384 с.

123. Макаровская Е.В. Языковые средства выражения времени в поэзии Бориса Пастернака: ): Дис. . канд. филол. наук Текст. М., 2009. 23 с.

124. Матезиус В. Язык и стиль Текс.// Пражский лингвистический кружок. М.,1967.

125. Мецнер A.A. О лингвистическом статусе категории модальности Текст. // Филологические науки. М., 1982. №4. С.66-72.

126. Милош Ч. Борьба с удушьем Текст.// Часть речи. Нью-Йорк, 1983. Альм. №4/5. С. 169-180.

127. Милош Ч. Шестов, или О чистоте отчаяния Текст. // Шестов Л. Киргегард и экзистенциальная философия. М, 1992. С. 1-16.

128. Москальская О.И. Проблемы системного описания синтаксиса. М.,1981. 181 с.

129. Найман А. Пространство Урании Текст. // Октябрь, 1990. № 12. С. 193-198.

130. Найман А. Интервью Валентине Полухиной. [Текст] // Иосиф Бродский размером подлинника: Сборник, посвященный 50-летию И.Бродского/ Сост. Г.Ф.Комаров. Ленинград-Таллинн, 1990. С. 127153.

131. Некрасов Н.П. О значении форм русского глагола Текст. СПб, 1865. 310 с.

132. Николина H.A. Категория времени глагола Текст. // Поэтическая грамматика. T.I, М., 2006. С.73-187.

133. Нокс Д. Иерархия других в поэзии Бродского Текст.// Поэтика Иосифа Бродского. Нью-Йорк, 1986. С.123-128:

134. Падучева Е.В. Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива Текст. М., 1996. 390 с.

135. Панфилов В.З. Категория модальности и ее роль,в конституировании структуры предложения и суждения Текст.// Вопросы языкознания, 1977. №4. С.37-48.

136. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении Текст. М.,2001. 482 с.

137. Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении Текст. М, 1935. 453 с.

138. Пешковский А.М.Русский синтаксис в научном освещении Текст. М., 1956. 511 с.

139. Покусаенко В.К. Переходные конструкции в области сложного и простого предложения Текст. Ростов н/Д, 1983. 143 с.

140. Полухина В. Ахматова И' Бродский (к проблеме притяжений и отталкиваний) Текст.// Ахматовский сборник. Вып. I. Париж: Институт славяноведения, 1989. С. 143-153.

141. Полухина В. Поэтический автопортрет Бродского Текст.// Russian Literature. Elsevier: North-Holland, 1992. С. 375-392.

142. Полухина В. «Я входил вместо дикого зверя в клетку.»Текст.//Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей/ Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С.133-145.

143. Попова З.Д. Синтаксические концепты русского предложения. Воронеж, 1999. 238 с.

144. Поспелов Н.С. Категория времени в грамматическом строе русского языка Текст. М., 1953.

145. Поспелов. Н.С. Мысли о русской грамматике Текст. М., 1990. С.56-70.

146. Поспелов Н.С. О соотношении грамматических значений глагольных форм времени в русском языке Текст.// Поспелов Н.С. Проблемы современной лингвистики. М., 1968. С.58-90.

147. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике Текст. М.- Л.: Изд-во АН СССР, 1941. 551 с.

148. Поэтика Бродского: Сб. статей Текст. / Под ред. проф. Л.Лосева. Tenafly, N.J.: Hermitage, 1986. 320 с.

149. Поэтика Бродского: Сб. научных трудов Текст./ Под ред. В.Полухиной. СПб, 2003. 304 с.

150. Прияткина А.Ф. Осложненное простое предложение Текст. Владивосток, 1983. 220 с.

151. Прокопович Е.Н. Глагол в предложении. Семантика и стилистика видовременных форм Текст. М.: Наука, 1982. 286 с.

152. Ранчин А. На пиру Мнемозины: Интертексты Бродского Текст. М., 2001.464 с.

153. Ранчин А. Философская традиция Иосифа Бродского Текст. //Литературное обозрение, 1993. № 3. С. 3—11.

154. Ранчин А. «Человек есть испытатель боли.»: Религиозно-философские мотивы поэзии Бродского и экзистенциализм Текст. // Октябрь, 1997. №1. С.154-160.

155. Распопов И.П. К вопросу о модальности предложенияТекст. М., 1957. 230 с.

156. Распопов И. П. Система синтаксиса и синтаксическая система языка Текст. // Вопросы общего и русского языкознания. Оренбург, 1967. С. 98-105.

157. Распопов И. П. Очерки по теории синтаксиса Текст. Воронеж: ВГУ, 1973.250 с.

158. Распопова Т.И. Оптативные предложения на материале русского и английского языков Текст. JL, 1982. 150 с.

159. Рейн Е. Человек в пейзаже Текст. //Арион, 1996. №3. С.34-42.

160. Рейхенбах Б. Философия пространства и времени Текст. М., 1985. 430 с.

161. Русская грамматика. Академия наук СССР институт русского языка «Русская грамматика»: в 2 т. М.: Наука, 1980. Т. 2. 784 с.

162. Рыбаков В. Язык единственный авангард Текст. // Бродский. Книга интервью [сост. В. Полухина] М., 2008. С.123-135.

163. Рыбакова Г.Н. О модальности предложения и модальности высказывания Текст. // Единицы морфологии и синтаксиса в семантическом аспекте. Ростов н/Д., 1979. С.30-36.

164. Седельников Е.А. О грамматических категориях простого предложения Текст. // Исследования по современному русскому языку. М., 1970. С.212-226.

165. Сидорова М.Ю. Грамматика художественного текста Текст. М., 2000. 416 с.

166. Сирик Д.А. Структура и интонация у Бродского Текст. // Арион, 1999. №2. С.15-24.

167. Смит Джеральд «Колыбельная Трескового Мыса» Текст. // Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей/ Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С. 81-90.

168. Современный русский язык / Под ред. Е. М. Галкиной-Федорук. М.: МГУ. 1964. т. 2.

169. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложение: Семиологическая грамматика Текст. М., 1981. 380 с.

170. Сусов И.П. Введение в теоретическое языкознание Текст. М., 2006. 382 с.

171. Тарасова Е.В. Языковое поле как единица дидактической типологии Текст. Киев, 1991. 170 с.

172. Тележинский В. Новая жизнь, или возвращение к колыбельной Текст. // Иосиф Бродский размером подлинника. М, 1990. С. 193-214.

173. Томашевский Б.В. Теория литературы. Поэтика Текст. М., 1996. 420 с.

174. Топоров В.Н. Петербургский текст русской литературы Текст. СПб., 2003.315 с.

175. Топоров В.Н. Святость и святые в русской духовной культуре. Три века христианства на Руси Текст. М., 1998. 285 с.

176. Философская энциклопедия. М.,1969. т.2. 640 с.

177. Черемесина М.И. О системности в сфере моделей предложения Текст.// Строение предложения в языках разных систем. Новосибирск, 1992.

178. Чернейко Л.О. Субъективное время и способы его выражения в художественном тексте Текст. //Функциональные и семантические характеристики текста, высказывания, слова. М., 2000. С.67-80.

179. Чесноков П.В. Предикативность и модальность как семантические признаки высказывания Текст. //Единицы морфологии и синтаксиса в семантическом аспекте. Ростов н/Д., 1979. С. 19 -30.

180. Шапиро A.B. Модальность и предикативность как признаки предложения современного русского языка Текст. // Филологические науки. М., 1958. №4. С.20-26.

181. Шаповалова Т.Е.Категория синтаксического времени в русском языке Текст. М., 2000. 140 с.

182. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка Текст. Л., 1941.

183. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка. Воронеж, 1987.200 с.

184. Шерр Б. «Эклога «Зимняя» и «Эклога «Летняя» Текст. // Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей/ Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С-170-182.

185. Шведова Н.Ю.Синтаксическое время Текст. //Филологические науки, 1978. №3. С.16-25.

186. Шведова Н.Ю. Синтаксическое желательное наклонение Текст. // Современные проблемы литературоведения и языкознания. М., 1974. -С. 457-470.

187. Шестов Л. Киркегард и экзистенциальная философия Текст. М. 1992.360 с.

188. Шимак-Рейфер Я. Поэма «Зофья» Текст. // Как работает стихотворение Бродского: Из исследований славистов на западе: Сб.статей / Под ред. Л.В.Лосева и В.П. Полухиной. М., 2002. С. 104110.

189. Шмелева Т.В., Хегай В.М. Предикативность и пропозитивность в простом и сложном предложении Текст. // Синтаксис сложного предложения. Калинин: КГУ, 1978. С. 114-127.

190. Эткинд Е.Г. Материя стиха Текст. СПб., 1998. 338 с.

191. Эткинд Е.Г. Там, внутри. О русской поэзии XX векаТекст. СПб., 1995.280 с.

192. Дцвига Шимак-Рейфер. Человек все время от чего-то уходит Текст. // Бродский. Книга интервью [Сост. В.Полухина] М., 2008. С.537- 539.

193. Якимчук Н. Как судили поэта. (Дело И.Бродского) Текст. Л: Аквилон, 1990. 230 с.

194. Якобсон P.O. Поэзия грамматики и грамматика поэзии Текст.// Семиотика. М.: Радуга, 1983. С.462-482. Янко Т.Е. Обстоятельства времени в коммуникативной структуре предложения [Текст]// Логический анализ языка. Язык и время. М., 1997. С.35-43.

195. Ярыгина Е.С. Полипредикативные конструкции с обстоятельственной семантикой в структуре простого предложения Текст. // Межвуз. сб. науч.тр; М.: МОПИ им.Н.К.Крупской, 1987. С.81-84.

196. Brodsky's Poetics and Aesthetics Text./ Eds. by L.Loseff & V.Polukhina. London: The Macmillan4Press, 1990. 410 p.202! Comrie B. Aspect. An introduction to the study of verbal aspect and related problems Text. Cambridge, 1976. -370 p.

197. Krivulin V. A Mask that's Grown to Fit the Face Text.// Polukhina V. Brodsky through the Eyes of his Contemporaries. London: The Macmillan Press, 1992. P. 176-199.

198. Loseff L. Poetics / Politics Text.// Brodsky's Poetics and" Aesthetics / Eds. by L.Loseff & V.Polukhina. London: The MacmillanPress, 1990: P: 34-55.

199. Polukhina V . The Self in Exile. Renaissance and'Modern Studies Text. University of Nottingham. Writing in'Exile. 1981. 170 p.

200. Polukhina V. Joseph Brodsky: A poet for our time Text. Cambridge — N. Y. Port-Chester- Melbourne - Sydney, 1989. 425 p.

201. Rein Evg. The Introduction of the Prosaic onto PoetryText. // Polukhina V. Brodsky through the Eyes of his Contemporaries. London: The* Macmillan Press, 1992. P. 53-73.

202. Veyrenc J. Etudes sur le verb russe Text. Paris, 1980.4 340 p.

203. СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ СЛОВАРЕЙ

204. БАС: Большой академический словарь русского языка / под ред. К.С. Горбачевич. М., СПб.: Наука, 2005. - 664 с.

205. Золотова Г.А. Синтаксический словарь русского языка. Репертуар элементарных единиц русского языка. М.: Наука, 1988.

206. Золотова Г.А. Синтаксический словарь элементарных единиц русского синтаксиса. Издание 2-е, испр. М., 2001.

207. Ильенко С.Г., Левина И.Н. Лексико-синтаксический словарь русского языка. СПб.: Издательство РГПУ, 2008. 437 с.

208. Лебедева М.Н. Словарь-справочник синтаксической сочетаемости глаголов: глагольное управление и другие связи. Издание 3-е. М., 2006.

209. ЛЭС: Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

210. MAC: Словарь русского языка в 4-х т./АН СССР Ин-т русского языка/ Под ред. А.П.Евгеньевой. М.: Русский язык, 1981-1984.

211. Языкознание: Большой энциклопедический словарь/ Гл. ред. В.Н.Ярцева. М., 1998. 685 с.1. СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

212. Бродский И.Конец прекрасной эпохи: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 144 с.

213. Бродский И. Новые стансы к Августе: СтихотворенияТекст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2006. 160 с.

214. Бродский И.Осенний крик ястреба: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 245 с.

215. Бродский И.Остановка в пустыне: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2008. 256 с.

216. Бродский И. Пейзаж с наводнением: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 240 с.

217. Бродский И. Письма-римскому другу: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2008. 288 с.

218. Бродский И.Разговор с небожителем: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 250 с.

219. Бродский И. Рождественские стихи: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 177 с.

220. Бродский И. Урания: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2009. 224 с.

221. Ю.Бродский И.Холмы: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2006. 154 с.

222. П.Бродский И.Часть речи: Стихотворения Текст. СПб.: Издательский Дом «Азбука-классика», 2007. 144 с.

223. Сочинения Иосифа Бродского: в 4-х т. / Под. ред. Г.Ф.Комарова. СПб.: Пушкинский фонд, 1992 1994. 2056 с.